5. «Осанна сатане!»

Жутко! Страшно! Зловеще! Но и любопытно, завлекательно. А что, и вправду новый властелин сумеет обогатить людей земли вечным счастьем? А что если и вправду он создаст новый ощутимый, прекрасный рай на земле, и наследниками этого рая будут не немногие, как обещал Христос, а поголовно все! Да и условия-то какие были: «идите сквозь тесные врата», а здесь что? Широко, простор, асфальтные дороги, гладкие широкие пути и, главное, сытость, набитый сладкими яствами желудок. Что может быть выгоднее, удачнее?..

И ещё сильнее гремит: «слава, осанна сатане!»

Но где же он, виновник новой славы? Почему он не показывается людям? И как хотелось бы всем его видеть.

Газета «Вечерний Ростов» от 14 сентября 1963 года поместила статью под заголовком «Встреча с легендой». Здесь весьма кратко и лаконично сообщалось, что учёные-геофизики видели в бассейне реки Индигирка, в озере Лабынкер (Якутская АССР) огромное чудовище, живущее в водах, доселе неизвестное учёным. Глаза этого чудовища, как прожектора. Расстояние между глазами – более метра...

* * *

Того же года газета «Вечерний Киев» от 1 октября под заголовком «Редкое явление» сообщало следующее:

«30 октября этого года многие киевляне были свидетелями редкостного явления: на небе появился интересный объект, который двигался с запада на восток. Объект имел сложное строение: летело красноватое тело с небольшим хвостом. За ним по этой же траектории летело более 10 объектов, которые светились. Каждый из них имел большой хвост. В середине массы находилась яркая сгущённость зеленоватого цвета, кото­рая имела самый длинный хвост.

Полет этого необыкновенного объекта происходил на большой высоте. Многие из тех, кто наблюдал это явление, обратились в редакцию с просьбой разъяснить это. Наш корреспондент попросил старшего научного сотрудника Главной астрономической обсерватории УССР В. П. Коноплеву прокомментировать это явление.

«Полет неизвестного тела, – сказала она, – наблюдался в Киеве и его окрестностях. Пока что не можем сказать, какова природа этого явления. Возможно, это мы видели полет метеоритного тела, которое распалось на отдельные куски в верхних слоях земной атмосферы».

Сегодня стало известно, что этот объект также наблюдался в Минске и Ростове-на-Дону.

Главная астрономическая обсерватория УССР сейчас собирает сведения об этом объекте и просит очевидцев сообщить письмами о том, что они видели. Желательно сообщить также данные: время и направление полёта болида, угол полёта к горизонту, размеры, форму, цвет передней части и хвоста и прочее. Хорошо было бы, если бы очевидцы прислали бы рисунки видимого ими явления.

Св. Иоанн Богослов видел зверя в видении, причём около двух тысяч лет назад. А учёные – физики и астрономы – видят что-то подобное уже теперь, в наши дни.

Святой Иоанн Богослов видел зверя, выходящего из моря, с семью головами и десятью рогами, а здесь -то этот зверь покажется в водах глубокого озера, то летя­щим на большой высоте в воздухе с десятью светящими­ся объектами, которые имеют каждый свой хвост...

Один Господь знает тайну появления зверя: когда он откроется людям видимо и в каком образе он явится среди людей. Только со всей решительностью можно утверждать, что сатана придёт не таким уж страшным чудовищем, как его рисуют, а совсем наоборот...

Крест-меч перестаёт быть страшным для бесов, потому что оружие Голгофы сживается с земли, выбрасывается из домов, срывается с груди, вырывается из сердца. И хотя новый «временщик» (диавол) не так уж боится креста-меча Христова, однако предпочитает ещё прятаться по озёрам, глубинам морей, воздуха, не открывая людям подлинного своего лица.

* * *

Преподобного старца Серафима Саровского однажды спросили: «Батюшка, а Вы видели бесов воочию?» Святый старец перекрестился широким истовым крестом и сказал: «Они гнусны». Значит, видеть их страшно, противно, неприятно. Природа человеческая трепещет при мысли о диаволе – злом духе. Но страшным демон покажется только в аду, а здесь, на земле, ему выгоднее предстать пред людьми более культурным субъектом.

И он, конечно, предстанет таковым... Тогда, когда христианство будет совершенно распято... и «предаст брат брата на смерть, отец – сына, мать – свою дочь; восстанут дети на родителей и умертвят их, и будете ненавидимы всеми за имя Моё...» (ср. Мк. 13,12–13).

«Светильник тела есть око... Итак, смотри, свет который в тебе, не есть ли тьма?» (Лк. 11, 34–35).

Дальше писать страшно... Не лучше ли молчать? Да, и... плакать...

Одинокий соловей

Что ты смолкнул, пташек милый?

Как иззяб ты и промок!

Иль ты хвор, иль слабы силы?

Иль ты в жизни одинок?

Знать, залётный гость ты с юга,

Север наш не по тебе,

И не видишь, знать, от друга

Ты сочувствия себе...

Вот уж холод. Вихрь летучий,

Снегом сыплет изредка,

Расстилают злые тучи

Зимовые облака.

Нет, знать, сил, ты слабость чуешь,

Как судьба твоя тяжка!

Верно, жизнь ты отгорюешь,

И сгубит тебя тоска

Иль мороз зимы и вьюги.

И грядущею весной

Не найдут тебя здесь други

Боле, пташек милый мой...

О, как схожи мы с тобою

В раннем цвете красных дней

И заброшены судьбою

На чужбине от друзей...

Не горюй же, бедна пташка!

Не тоскуй, не унывай!

Помни Господа, светлашка,

Он вселит нас в дивный рай.

Пусть бушуют зимы, грозы,

Пусть лютует ураган,

Обещают «свет»⁶² прогнозы,

Обещает быть тиран...

Наш Христос Антипа-вора⁶³

Повстречает в «свете» том

Поразит его без спора,

Поразит Крестом-мечом.

А сейчас, мой брат, к терпенью

Призывает нас Христос,

Обратимся и к смиренью –

Меньше будет тогда спрос.

«Господи, поели благодать Твою в помощь

мне, да прославлю имя Твоё святое».

Зверь с семью головами... (Откр. 13, 1)

Может ли быть такое чудовище вообще? Может – символически. Образно. Иносказательно. Атак как враг рода человеческого всегда действует на людей устрашающе, дабы больше его боялись и тем чтили, то под видом многоголового чудовища в святой Библии всегда изображался сатана. Сей образ весьма страшен и противен, гнусен и крайне безобразен, но зато уже правдоподобен.

До Первого Пришествия Христова на землю (3 тыс. лет до Р.Х.) пророк Божий Даниил видел этого дракона в видении. Он представлял тогда собою сильные языческие царства (Вавилонское, Персидское, Греческое, Римское). Четыре могучие державы, но зверь был один и тот же, только менялась его эмблема.

Это было задолго до Рождества Господа нашего Иисуса Христа. Пред Первым Пришествием Христа в мир.

Теперь пред Вторым Пришествием Христовым са­тана снова выступает в прежнем, если не в ещё более страшном и ужасном своём образе, чтобы поразить пре­ступный мир своей силой и заставить преклониться пред собой.

Итак, зверь есть не что иное, как сам сатана, противник Божией правды и ненавистник Божий. А семь голов и десять рогов?

Святые наши богоносные отцы говорят, что это семь главных городов мира, а десять рогов, увенчанных диадемами – десять подвластных Зверю правителей. Тайна этих городов и правителей откроется в своё, назначенное Богом, время. Это историческое толкование.

А вот мистическое толкование Зверя с семью головами и десятью рогами.

Страшный Зверь – сатана, семь голов у зверя – семь страшных губительных грехов:

1. Гордость

5. Жестокость

2. Неверие

6. Властность

3. Ненависть

7. Богоборчество

4. Ложь

Каждая из этих страстей-грехов представляет собой ядовитую голову, которая исходит из туловища зверя. И если сказать более определённо и кратко, то сатана-зверь – это сгусток всякой отвратительной гадости, всякой неописуемой мерзости, всякой непомерной подлости, нечестия, лжи, обмана, паразитства. Нет, просто невозможно себе представить всю гадливую мерзость сего существа и его многоголовую изворотливость! Невозможно!

И только чудом Божиим является, как это христиане могут бороться с таким страшным чудовищем и даже, силой Божией, побеждать его.

Вот смотрите, что делается – уму ведь непостижимо.

Святая Нина

То не звёздочка лучистая

В небе возгорается –

То святая дева Нина

Всюду восхваляется.

Дивный славнейший ведь подвиг

Ею совершился;

Край суровый – горной Грузии –

Девой просветился.

Весьма юная, младая,⁶⁴

Что отроковица,

Всюду бесов поборая,

Словно как царица,

Получив от Девы Чистой

Крест из винограда,

Обвила его власами –

Меч от сонмищ ада.

Сим оружием победы

Свергнув супостатов,

Водрузила ты навеки

Знамя небогатых.

И не в силах бури-грозы

Нынешних столетий

Затемнить богатство веры,

Свет тысячелетий.

Вставши трепетной стопою

В храм твоей святыни,

Ты прими нас, дева, странных

И услыши ныне.⁶⁵

Из далёкой мы России,

Жаждем поклониться,

Лобызать святую землю,

Душой обновиться.

Тихо льётся песнь из сердца

У священной раки.

Ты зовёшь нас снова, Нино!

Ты зовёшь на браки.

Твой служитель, брат Лаврентий,

Сестры инокини

Сердцем чистым воспевают

Гимны и поныне.

Не забыть мне дивных звуков,

Этих сладких пений,

Драгоценных и дражайших

Всех земных имений.

То не звёздочка лучистая

В небесах сияет –

То святая дева Нина

Бесов разгоняет...

Вот вам, драконы многоголовые! Вот вам, чудовища адских глубин! Одна юная святая отроковица попирает, поражает и гонит их силой Крестной опять в преисподнюю.

А вот из жизни преподобного Антония Великого.

Как трепетали его демоны! Как они его боялись! Целыми толпами нападали на него, потому что по одному-то боялись. А вот гуртом целым не страшно, смелее было. А преподобный что?! Хилый старец, одинокий странник, бедный пустынник! Люди – и те: любой даже мужичишко справился бы с ним. А тут – бесы, гурьбой, целым табором бежать на него.

Вот послушайте, как бесы, эти многоголовые гидры, как они сами обсуждают этот сложный для них вопрос.

Демон демону однажды

Встретясь, так сказал: «Эх, брат!

Много нас, а верно, каждый

Был поруган, сбит и смят

Этим старым лиходеем!

Что за страшен ведь старик!

Много нас, а все робеем...

Так он в подвиге велик!

Что за сила? Что за крепость?

Как огня бежим его,

Да какая же нелепость:

Мы боимся – а кого?

Чуть живого старичишка...

Ох! Где вы, милые вы наши братцы, поборники за святую веру и правду Христову? Куда вы ушли от нас? Зачем вы, милые наши святые отцы, братия и сестры, оставили нас одних? Разве вы не видите, что эти озлобленные ещё более, многоголовые звери ада снова гордо подняли свои ядовитые головы? Что мы с ними сделаем? Как мы с ними будем бороться? Раздавят, сомнут, поглотят они нас до единого, и никто не защитит нас, бедных и слабых...

– Мы с вами, – звучит тихий, как дыхание утреннего ветерка, голос сонма святых людей Божиих. – Мы все видим, что делается на земле. Мы в любую минуту снова вступим в страшную борьбу с драконами зла и ада... Только зовите нас. Верьте, дерзайте победить!

«Сия есть победа, победившая мир – вера ваша», – сказал апостол Павел.

Значит, дорогой мой читатель, нас зовут все: и Сам Господь наш, Иисус Христос, и святые апостолы, и святые мученики, и преподобные, и праведные, и все Ангелы Божии – зовут к победе над зверем и его ядовитыми главами. А чтобы победить, надо знать, с кем будем иметь дело. Враг делает так, что против каждого церковного таинства выдвигает свою смертельно ядовитую демонскую главу.

Св. Церковь Христова имеет семь Таинств благодатных, которыми Она спасает людей от вечной гибели. Эти святые Таинства установил Сам Господь наш Иисус Христос и Его святые апостолы. Без этих семи Таинств спастись нельзя. Вот сатана против каждого христианского Таинства и вырастил свою особую воинственную главу, которая не на жизнь, а на смерть борется с указанными Таинствами.

Порядок адской борьбы Зверя с Таинствами Церкви Христовой может быть следующий.

Таинства Церкви Христовой

–

тайны Зверя

1. Крещение

–

гордость

2. Миропомазание

–

неверие

3. Причащение

–

ненависть

4. Соборование

–

ложь (клевета)

5. Покаяние

–

жестокость

6. Брак

–

властность (блуд)

7. Священство

–

богоборчество

Как борется Зверь (сатана) своими головами (тайнами) против Таинств Церкви Христовой?

Догматически установлено, что Святое Таинство Крещения является «дверью», вводящей человека в Церковь Божию. Без этого святого Таинства Крещения не спасётся ни одна душа. Поэтому Господь наш Иисус Христос сказал: «Иже имет веру и крестится, спасён будет, а иже не имет веры (и не крестится), осуждён будет» (Мк. 16, 16).

В Святом Таинстве Крещения человек очищается от всех грехов. Ему даётся новое имя. И вместе с тем даётся и Ангел-Хранитель, который хранит этого человека всю жизнь. А когда человек умрёт, то Ангел его Хранитель ведёт душу этого человека к Богу, если она достойна. А если она недостойна, тогда Ангел-Хранитель оставляет её по Божьему повелению, и душа увлекается демонами в самый ад.

В таинстве Крещения человек обновляется и становится иным, прекрасным и духовно просветлённым. Враг спасения против Таинства Крещения выдвигает свою твердыню – гордость.

– Люблю гордость, – вскричал один из ревностных служителей сатаны, – ненавижу смирение, оно – глупость...

И если уж этот новый жрец так возлюбил гордость, то значит, он также пламенно возлюбил и дьявола, как носителя этой бесовской «добродетели».

Демонская гордость, как неприступная крепость, воздвигнута в последнее время, прежде всего, против основного Таинства Церкви Христовой – Святого Крещения. На башне этой бесовской крепости стоит рупор, который громогласно вещает всей Вселенной такие слова:

«Люди всего мира! Слушайте и внимайте! Настало новое время и новые законы. Старое рушится безвозвратно. Старый Бог со Своим смирением устарел (читатель, огради себя крестом). Крещение во имя Трёх Лиц потеряло смысл. Люди земли! Новая мораль – гордость – заменяет Крещение.

Гордость – дверь в новую жизнь. Люди, будьте гордыми и надменными. Перестаньте плакать и сетовать. Блаженны смеющиеся ныне, ибо... Гордость, гордость, гордость, да здравствует гордость!..»

И вот это всемирное вещание понравилось людям.

– Зачем крестить ребёнка? – говорит с возмущением молодая мать. – Что толку, какая от этого польза? Да ещё поп простудит нашего Славика! Нет! Нет, крестить не будем. Это старо.

И маленький Славик остаётся некрещёным. Он будто как и все растёт, развивается, как все малыши, смеётся, прыгает, играет.

– Вот, я говорила тебе, – любуясь своим крепышом, говорит мать своему мужу, – что в крещении нет толку. Видишь, как наш Славик растёт быстрее, чем у соседки – крещёный мальчик. Он у них все время болеет, а у нас нет.

И вот так закрепляется в народе новый «культ» некрещения. Молодое поколение растёт, крепнет, развивается, укрепляется спортом, туризмом, физкультурой, закаляется как сталь. А крещёных среди них – единицы.

– И в самом деле, – начинают думать многие, – вот нас в младенчестве крестили. А чего мы знали? Ведь что понимает, например, трёхнедельный малютка? Он и мыслить-то ничего не может. И слова ни одного ещё не знает. Кричит только – и все. И кричит-то как сильно, точно не хочет креститься, да отбиться не может. И вот таких крестить? Что толку, какая польза? Ладно, если уж взрослого. Он кое-что понимает. А это – бессмысленного ребёнка?! Ох, уж эта старина. Привыкнут к чему – вот и не хотят отстать...

Так дух гордости сатанинской явно и тайно твердит новым людям новую мораль жизни. Крещёные мужчины и женщины забыли о том, что они крестились (о них Святая Мать-Церковь, рыдая, говорит: «Сыны родих и возвысих, тии отвергошася Мене»), а молодёжь совсем не принимала Таинства Св. Крещения – и растёт, крепнет новый народ. Народ гордый, смелый. Учёный, способный, талантливый. Народ, перед которым открываются тайны подземные, тайны воздушные, тайны космические.

Эти люди приняли «крещение» во имя гордости – и они по-своему счастливы...

Первый круг борьбы Зверя с Церковью Христовой завершается весьма успешно. Крещение во Имя Святой Троицы признано людьми устаревшим, бессмысленным, ненужным, даже глупым пережитком. Основное Таинство Церкви Божией осмеяно, оплёвано, забыто...

Первая глава Звериная все выше и надменнее поднимается над всеми прочими, и её увенчивает холодно светящая, будто изумрудная, многоцветная диадема...

Что может помочь верующему остаться до смерти преданным Христу Богу своему? Какое оружие даётся ему, чтобы могло быть сильным для отражения звериной гордости?⁶⁷

Ох, какое здесь нужно сильное оружие, которого бы боялась звериная гордость, которого бы она трепетала. И есть ли вообще такая сила, которая бы сразилась со зверем Гордости и вступила бы с ним в единоборство?

Сила эта есть, и называется она

Плач

Плач, основанный на смирении, разит, как молнией, силу звериной гордыни. И сильнее этого оружия нет. Святые отцы единогласно утверждают это.

Преп. Пимен говорит: «Плачьте, братия, другого пути нет!» Св. Иоанн Лествичник пишет: «Всякий день, в который ты не оплакивал грехов своих, является потерянным, хотя бы и совершил в этот день какие добрые дела» (Слово 5, 33).

Св. Авва Исаия Отшельник говорит: «Плачем изгоняются из души все страсти, начиная с гибельной гордыни... Мы не будем обвинены, о братия, не будем обвинены при исходе души нашей за то, что не творили чудес, что не богословствовали, что не достигли видений, но, без сомнения, дадим ответ Господу Богу за то, что не плакали непрестанно о грехах своих» (Св. Иоанн Лествичник, слово 7, 70). Плач имеет двойную силу: истребляет гордыню и рождает смиренномудрие. Плачущей душе Сам Бог помощник и заступник. Плачущий покрывается особым покровом Божиим – светозарным, огнеопальным...

«Когда диавол увидит кого плачущим о грехах своих, то бежит, палимый огнём смирения, как стрелами, уязвляется плачем». (Св. Григорий Синаит).

«Стяжи плач – и он сохранит тебя на всех путях твоих и привлечёт к тебе небесное утешение. Придёт к тебе Судия – БОГ твой и защитит вопиющую душу твою от демонов» (Исихий, 149).

Господь наш также сказал: «Блаженны плачущие, яко тии утешатся» (Мф. 5, 4). Утешатся чем? – Победой над врагом спасения, над гордыней бесовской.

Но как научиться плакать? Когда кругом смеются, как научиться скорбеть? Когда кругом живые, весёлые лица. И когда нам плакать, если совсем не хватает времени на это. Дела житейские, как дракон пастью, поглощают все наше время.

Поручение любящим мя

Там, в земле холодной, спит

Прах дитятки милой,

Не забудьте совершить

Память над могилой,

Да скажите ей: «Отец

Шлёт благословенье,

Он от Господа сердец

Послан с порученьем».

И прибавьте: «Будь мирна

Прахом и душою,

И к святым сопричтена

Девой Пресвятою...»

И ещё есть дочь моя

На другом кладбище;

Ты зайди, зайди и к ней,

Помолись почище

И шепни тихонько ей,

Дружеское слово:

«Скоро, Ангел мой родной,

Увидимся снова;

Ты в тиши святой лежишь,

Мы же – в грозной битве,

Холод душу леденит

В посте и молитве»...

Спите ж, милые мои,

Спите преспокойно;

Бог вас в радостях

Своих Наградит достойно.

Не забудьте и о нас...

Мы во мраке ночи,

Плачем, боремся, кричим,

Что есть силы, мочи...

Младенчески любящим Господа и своих ближних, умерших и живых, есть о чем плакать, есть о чем вопить и рыдать. Они всегда чувствуют свою большую вину пред Владыкой своим, Спасителем и Искупителем Богом.

Чувствуют свою вину и пред любимыми умершими и живыми, что мало за них молятся Богу.

Маленький мальчик стоял под пушистым деревом и сильно плакал. Курчавая его головка то и дело тряслась от сильного приступа плача, все маленькое тело вздрагивало от внутреннего расстройства. Он стоял, уткнувшись в толстый ствол тополя, и жалобный его стон был слышен на отдалённой садовой дорожке.

Проходившая женщина вдруг остановилась. «Где-то, будто, плачет, – сказала она себе, – кажется, в саду. Да, да, оттуда доносится приглушенный жалобный стон». Она быстро свернула в сторону заросшего сада и... увидела мальчика лет семи-восьми, прислонившегося к большому дереву и плачущего. «Как ты попал сюда? – подумала женщина. – Ведь дом стоит в конце сада, и его чуть видно». Мальчик, видимо, оттуда пришёл сюда поплакать. Может быть, мама его за что-то пожурила? Или шаловливые ребятишки любимую игрушку у него отняли и убежали? И вот он, бедненький, так сильно заплакался, что не может никак успокоиться.

Женщине стало жаль мальчика, и она, тихонько разгребая высокую траву, подошла прямо к нему. Мальчик так был занят своим горем, что не услышал шороха подошедшего человека. Он уже устал плакать, а только тихо ныл, уткнувшись лицом к дереву.

Постояв немного позади, женщина подошла вплотную к мальчику и тихо положила свою руку на кудрявую головку... Мальчик вздрогнул, но не оглянулся. Он совсем затих и сделался, как изваяние, недвижим.

– Что ты так плачешь, милая крошка? – нежно и тихо спросила женщина.

Вместо ответа мальчик ещё сильнее зарыдал, слезы снова покатились по его воспалённым щёкам. Видимо, услышав участливый женский голос, он что-то вспомнив, ещё более разразился плачем и долго не мог успокоиться.

Женщина тихо гладила рукой по его головке. Вот он совсем успокоился и несмело обернулся. Красивое заплаканное детское лицо смотрело на незнакомку.

– Ну что ты, крошечка, так скорбишь? – снова тихо спросила женщина.

Мальчик молчал. Он все смотрел на незнакомку и думал про себя: «Добрая она или недобрая? Сказать ей своё горе или не сказать?»

– Ну что же ты молчишь? Или кто побил тебя?

Мальчик отрицательно покачал головкой.

– Может быть, ребятишки игрушку отняли?

Мальчик опять покачал головой.

– Так что же? Мама или папа тебя бранили?

Мальчик стоял неподвижно. Только слезы наполнили его большие глазки.

– Ну! Ну, скажи. Папа тебя побранил, да?

– Нет. Я его обманул, – горько промолвил ребёнок, и слезы побежали по его щёкам.– Ты своего папу любишь?

Мальчик в знак согласия мотнул головкой.

– Зачем же ты его обманул?

– Я захотел конфетку и съел её, а папа меня спросил: «Ты, Ваня, съел конфетку?» А я сказал: «Нет, папа, я конфетки не съел, а только хотел съесть», – а сам я давно уж её съел, а папочке своему не признался, что съел конфетку. А он поверил, что я так сказал ему, и дал мне ещё конфетку, и сказал мне: «Ну, съешь, Ванюша, конфетку». Я взял у папы конфетку, и мне стало больно, вот я и убежал в этот сад и заплакал, а конфетку папину не съел, вот она.

Мальчик спешил скорее рассказать, что у него накипело на душе. Путаясь и перебивая слова, он поведал женщине детскую историю, как он обманул любимого папочку, и тот, вместо того, чтобы пожурить его, дал ему ещё одну конфетку. Между тем, отец знал точно, что Ванюша конфетку съел и не признался. Любовь отца потрясла сердечко маленького сына, и вот он теперь утоляет в одиночестве свою детскую скорбь...

Читатель, наверное, давно уже понял сокровенный смысл этого рассказа, понял и то, о чем мы все должны плакать и рыдать, не переставая. И этими горькими слезами топить в себе звериную гордыню и вконец пожигать её огнём смиренномудрия.

Плач – меч обоюдоострый. Он режет главу гордыни и топит её в струях слёзных. И хотя гордость, как гидра, снова возрастает и снова хулит все святое, сокрушённый плач опять надрезает острием своего меча главу этого супостата, и диадема «бессмертия» летит в пропасть.

Сила плача

(Из жизни святого Василия Великого, епископа Каппадокийского)

У сановника Протерия растёт единственная дочь. Богатый отец не знает, как лучше украсить её жизнь, как веселее сделать её дни. Вот она уже совершеннолетняя. Тщеславный отец гордится своей красавицей, он не отдаёт её руки самым богатым, знатным женихам в городе. Он ставит карту на большую выгоду и все по ночам думает, как бы ему не промахнуться.

Между тем, слуга Протерия давно уже подслеживал его дочь. Он – бедный юноша – знал, что сановник лучше умрёт, чем отдаст свою дочь за слугу. И это бессилие мучило юношу, и он искал выхода из этого ужасного положения. Он не мог жить без этой девицы, которую каждый день видел и служил ей. Он, бедный, счастлив быть рядом с ней, чистить её обувь, мыть пол её комнат, топить печь и выполнять самые грязные, низкие работы, лишь бы только видеть её и тайно любоваться её девичьей красотой.

Между тем, гордая дочь знатного сановника и взглядом не удостаивала слугу. Она его презирала и не могла терпеть. Что было делать несчастному слуге? Умирать в глубоких водах быстрой реки? Упасть в бездонное ущелье и разбиться? Но как он оставит своё «сокровище» хоть на один час? Тем более, как он расстанется с ним совсем? И бедняге пришла страшная мысль... Он принял эту мысль и идёт её осуществить...

Колдун, к которому пришёл юноша, охотно обещает ему помочь, если он (юноша) отрекается от Христа и своей кровью подпишет это отречение.

– Я христианин, – воскликнул бедняга.

– Как я могу отречься от моего Бога?

– Тогда сгорай, дрянь христианская, в своей любви. Твоей любимой будет владеть другой.

Бедняга стал терять сознание. Голова его затмилась, дух прерывался, ноги подкашивались.

– Я согласен, – чуть слышно прошептал он и протянул правую руку вперёд.

Чародей в восторге. Быстрым почерком он набросал текст отречения и, привычным жестом надрезав кисти рук юноши, велел ему сделать подпись своей кровью. После этого жрец удалился в соседнюю комнату. Через дверь был слышен голос, похожий на жабий, и скрипучий, железный хохот утонул в темных сводах ужасного дома...

– Все прекрасно, – сказал ехидно чародей, вернувшись. – Но смотри же, не призывай больше имя Галилеянина. Он больше не спасёт тебя. Ты принадлежишь другому господину. Иди! Все будет по-твоему.

Несчастный поклонился и вышел из бесовского дома. Как в тумане он вспоминал все, что с ним произошло, но... дело было уже сделано.

«Бес – скоропослушник, – сказал один Преподобный. – Он скоро слышит и скоро губит... И губит навсегда».

Действительно, как иногда много молит человек Бога о помощи, но Господь молчит. Не помогает. Будто совсем-совсем не слышит. Почему? Потому что человек молит себе не на пользу, а во вред, сам этого не замечая. И вот, в отчаянии стоит только призвать на помощь диавола – и он сразу услышит, сразу придёт на помощь...

Страшно! Жутко! Но ныне решаются и на это. И какой ценой? С демоном шутки плохи. Но даже и здесь Бог наш остаётся Отцом. Он и в таких страшных случаях спасает бедного человека, вновь к Нему обращающегося.

И что было дальше с юношей?

Он пришёл в дом Протерия и сразу заметил, что дочь сановника его тайком ищет и хочет его видеть. Так, с помощью сатаны, возникла взаимная любовь у этих молодых людей. И когда об этом узнал Протерий, он хотел убить обоих. Но дочь сказала ему: «Отец! Если ты отдашь меня замуж за этого слугу, то будешь иметь возможность видеть меня живой, а если не отдашь, то увидишь мёртвой».

Протерий перенёс весь стыд и срам неравного брака и уступил. Молодые люди поженились и зажили, кажется, счастливо. Но молодая жена скоро заметила, что муж совсем не молится Богу, не ходит в храм причащаться, не желает крестить детей. Что за тайна кроется в сердце её мужа? Почему он с каждым днём делается черствее и жесточе? Почему уходит из дома, когда она встаёт на молитву? Что за разговор слышится по ночам, когда она уходит в свою спальню? С кем он там разговаривает? Что-то ужасное грозит всему дому?

Когда влияние беса на мужа стало очевидным, дочь сановника пустилась в слезы. Она стала умолять мужа рассказать ей все, что таится в его жизни. Жизнью и счастьем своих малых детей она заклинала его и призывала к откровенности.

– Я предался сатане, чтобы добиться твоей любви, – сказал ей муж. – Я своей кровью подписал клятву отречения от Христа и теперь принадлежу диаволу, как и вся наша семья.

Услышав это, жена упала в обморок. Тайна Бого- предательства облетела весь город Кессарию. Оправившись, жена сказала:

– Нет! Мы не можем гибнуть. Бог и Господь наш – Иисус Христос. Мы должны пойти к святителю Василию и все рассказать ему.

Сначала муж противился, но потом дал согласие.

– Хорошо, – выслушав их, сказал святитель, – силен и коварен враг, но Господня любовь сильнее.

Выяснив все обстоятельства страшного падения, Христов служитель наложил строгий пост на всю семью несчастного отреченца и сам стал ночи проводить в плаче и сетовании.

Что не могут сделать слезы? Слезы покаяния и плача? Они творят невыразимое, неописуемое чудо. Они могут сделать все... А что может устоять пред любовью Бога?

Настал Воскресный день. Святитель Василий Великий приготовился служить Божественную Литургию. Собрался весь город, вся знать, пришла и эта несчастная семья.

Да, она принадлежала сатане. Союз подданства был подписан кровью. Но как вернуть этот страшный «документ»? Как вырвать его у сатаны?

Все понимали, что сегодня должно произойти что-то невероятное. Напряжённая молитва была у всех на устах. Служба шла особенно торжественная и возвышенная, являясь выражением победы Христа над темной силой.

Когда святитель произнёс велегласно: «Победную песнь поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще» и хор запел: «Свят, свят, свят Господь Саваоф, исполнь небо и земля славы Твоея», – в храме стало твориться что-то невообразимое. Люди не могли держаться на ногах. Будто море своими волнами стало подкашивать всех присутствующих.

«Храм рушится», – крикнуло сразу несколько голосов, но хор продолжал петь «Тебе поем, Тебе благословим, Тебе благодарим, Господи, и... молимтися...»

Ударил страшный гром, разрыв, будто молнии, ослепил всех присутствующих. Невольно люди повалились валом на пол церковный ...

И вот, кто сохранил в себе мужество до конца и дерзнул посмотреть на сияющий алтарь, где стоял Василий Великий с воздетыми к небу руками, тот с трепетом видел, как сверху спустилась белая, исписанная кровью грамота, которую взял в свои руки Святитель Божий – это была хартия страшного отречения от Бога.

Молитва и покаянные слезы выхватили её из лап губителя-сатаны и вручили в руки человека Божия.

Так был посмеян гордый сатана. Такова сила наших слез, проливаемых пред Господом Богом нашим.

Так спасайтесь же, рабы Христовы, этой силой от губителя-демона. Плачьте каждый день, каждую ночь о своих и чужих грехах. И если уж наши предки и отцы плакали о грехах своих, то нам-το есть о чем плакать, есть о чем лить токи покаянных и молитвенных слез! Есть о чем! Но к нашему стыду, как мы мало плачем! Больше смеёмся и суетимся. Но только не плачем. А иной и хотел бы поплакать, да слез нет. Ведь не выжмешь же их силком?

В этом второе наше горе. Что мы не можем плакать. Нет у нас покаянных слез. Нет покаянного настроения. Тогда что же? Будем, наверное, погибать? И ничто уж нас спасти не может...

О Боже, Всесильный и Всемилостивый! Избави нас от такого ужасного состояния!...

Глава дерзкого дракона дерзко приближается к нам, опаляет наше лицо своим горячим адским дыханием. И кто защитит нас, бедных? Неужели он – губитель – восторжествует полную победу над останками Христовых людей? Неужели и это «малое стадо», так много страдающее, так много терпящее, неужели и оно погибнет в адском чреве Змия?

Неужели, Господи?

* * *

И вот жена,

Привставши, мёртвого младенца

Своей дрожащею рукой

Кладёт на длань блуднице той

И в чувстве жалобного сердца

Упала прямо в ноги к ней,

Их с горьким воплем обхватила

Всей женской силою своей

И даже с клятвой говорила,

Что ни на шаг один уж ей

Она не даст ступить оттоле,

Пока иль волей, иль неволей

Она дитя не воскресит...

Но что это за безумная материнская молитва? Может ли известная блудница, скверная девица воскресить холодного бездыханного малютку? Кто от века видел что-либо подобное? Чтобы отъявленная падшая жена воскрешала мёртвых? Если уж силой бесовской, призрачным воскресением, обманом зрения и чувств?!

Нет! Силой Божией, действительным воскресением, чрез молитву великой и ещё, может быть, нераскаянной блудницы.

Что же было дальше?

...Тогда, в смущеньи и невольно

Объята трепетом святым,

Блудница к небу богомольно

Свой взор смиренно подняла

И так, залившися слезами,

Молиться Богу начала...

Какими словами она молится? Что за сила была этих слов? Как Господь услышал молитву великой блудницы? Но у её ног валялась несчастная мать. Мать хотела видеть своего милого малютку только живым. Лучше бы она сама вместе с ним умерла, чем видеть его оледеневшим и застывшим, милого, неповинного крошку.

...Открыв глаза, пошевелил

Своею крошечной ручонкой,

И снова жизнью задышал,

И, перехваченный пелёнкой,

Ожившей ножкой заиграл...

Как! Значит и мою умершую бедную душу можно воскресить? Значит, и её, холодную и закоченевшую в грехах, можно вернуть к жизни?...

Да. Сила любви Божией к нам неизмерима. «Долготерпелив и многомилостив, не до конца прогневается, ниже во век враждует...»

Значит, кого-то надо просить, чтобы помолились о нас. Хотя бы и грешника какого попросить. А самим валяться у ног его... И «безумно» верить, что Господь услышит и даст нам то, в чем мы особенно имеем нужду.

Слезы! Покаянные слезы! Дай нам их, Господи! Да не погибнем в пасти Зверя-гордыни!..

И если уж, как говорится в молитве ко Святому Причащению, пред Господом имеет значение «капли часть некая...», то какую силу возымеют те слезы, которые льются обильно?

Конечно, для читателя интересно знать исход, что же было дальше с вышеуказанной блудницей и воскрешённым ею младенцем....

И тот младенец, оживлённый

Молитвой дивной веры их,

По днех младенческих своих,

Отрекшись мира, удалился,

В Пустыни Саввы поселился...

А потом он был избран Патриархом Александрийским.

А блудница, потрясённая до глубины души этим чудом милости Божией, ушла в монастырь и стала великой подвижницей. (Из жития святого Феодора Едесского, 9 июля).

О, глубина богатства, Премудрости и Разума Божия, яко не испытаны суды Его и не исследованы пути Его (св. апостол Павел).

Итак, первый круг борьбы Зверя с Богом, хотя и кажется успешным, хотя многие и оставили Таинство Крещения по внушению духа гордости, но тем не менее, Господь не перестаёт спасать верующих в Него и призывающих святое имя Его.

«Достойно и праведно Тя пети, Тя благословити, Тя хвалити, Тя благодарити, Тебе кланятися на всяком месте владычествия Твоего...» (Молитва пред освящением Св. Даров, служебник).

Вторым Таинством в святой Христовой Церкви является Таинство Св. Миропомазания. Оно идёт непосредственно после Крещения и является благодатной силой для тех, кто его принимает. Таинство Миропомазания укрепляет человека благодатию Святого Духа и даёт силу бороться с диаволом и прогонять его от себя. Это одно из сильных Таинств нашей святой Церкви, потому оно идёт вслед за Крещением. Кто если и крещён, но не принял Таинство Миропомазания, тот не может спастись и наследовать вечную жизнь (Догматическое Богословие Малиновского).

Вот против этого второго Таинства Христовой Церкви и поднимается вторая глава Зверя, которая носит название неверие.

Да, неверие ныне распространилось, как никогда. Оно своей чёрной тенью закрыло весь горизонт. Солнце веры чуть-чуть заметно за тучами неверия. Оно даже, кажется, и совсем не светит. Будто его совсем и нет. Так плотны, так мрачны тучи неверия, нависшие, как могильная плита, над нашей бедной планетой (Землёй).

Люди, как живые мертвецы, ходят, трудятся, суетятся, волнуются, увлекаются, но все это без надежды на будущее воскресение. Сами себя они обрекают на смерть вечную, со дня на день трепетно ожидая конца. А ныне и об этом совсем не задумываются, даже умышленно убивают в себе мысль о смерти, чтобы не омрачить своего беспечного настроения.

«Нет Бога! Нет души. Нет вечной жизни. Нет Ангелов, нет бесов – ничего нет. А есть только то, что видим глазом своим. Есть земля, есть космос, есть моря, океаны, есть человек, есть звери, есть скоты, есть жуки, гады, жабы, мошки, крысы, мыши, осы, мухи и прочая всякая тварь. Это есть, потому что мы их видим. А то, что не видим, того нет», – вот такая философия у неверия. Самая простая, примитивная философия. Хотя за последние годы эта философия стала принимать более тонкие формы. Она стала говорить, что есть живые существа, которых мы простым глазом видеть не можем, а только «вооружённым» оптическим прибором. И эти невидимые, но живые существа, такие же материальные, как и все прочие, которые видимы простым глазом. Одним словом, настоящее неверие не есть полное неверие, а какое-то полуневерие. А корень этого полу-неверия кроется в гордости. Современный человек говорит:

– Я не хочу верить, потому что это старо. Сейчас человек далеко ушёл вперёд своей культурой, и поэтому верить в Бога могут только отсталые, необразованные люди.

Словом, гордость не даёт человеку познать правду о себе, о Боге, вообще о жизни, как она есть на самом деле.

– Почему люди перестали верить в Бога? – спросил пожилой человек своего приятеля, тоже преклонных лет.

– Я думаю, – ответил тот, – люди многие не веруют в Бога, потому что мы, верующие, плохо верим.

– То есть, как это?! – обиделся первый.

– Очень просто. Если бы мы, как, например, первые христиане, верили в Бога, умирали за Него в муках, то, наверное, многие бы сказали бы себе: «Как они легко расстаются с этим миром! Значит, они знают, за что умирают, иначе кто захотел бы умереть глупцом, без будущей вечной награды».

– И Вы думаете, что причина неверия многих в том, что мы, верующие, плохо верим и плохо любим друг друга?

– Думаю, что корень неверия именно в этом.

– А может быть, настало время такое?

– Оно и настало потому, что христиане стали полу-христиане, и служат больше себе, чем Богу и ближним.

– Но ведь есть сколько-нибудь истинно верующих?

– Есть, но они под спудом. Их светильники гасятся тьмой.

– Так вообще-то что: и спастись теперь нельзя?

– Да, почти что нельзя, судя по-человечески.– Ну, а по-Божьи?

– Если Вы верите, что истинный Бог жив, то Он спасёт Вас.

– Каким образом?

– Чудом.

– То есть, как это понимать?

– Спасёт Вас чудом веры. Потому что теперь верить – есть чудо.

– Вы хотите сказать, что верить очень трудно и очень легко не верить?

– Вот именно так.

– А может быть, есть ещё какие причины неверия? Кроме плохой жизни самих христиан?

– Усиленная деятельность диавола.

– А разве он раньше был недеятелен?

– Он был связан на тысячу лет (Откр. 20 ,2).

– А теперь свободен?

– Абсолютно.

– А остальные?

– Их оградит Христос-Спаситель от Змия и спасёт.

– Ах, какие это счастливые люди!

– Самые несчастные теперь... А потом – самые счастливые... Как написано: «И содела их царями и священниками Богу нашему, и будут царствовать с Ним на земле». (Откр. 5, 10).

– А почему на земле, а не на небе?

– Земля будет, небом, как сказал святой Апостол, что будет новая земля и новое небо.

– Как трудно этому верить!

– Зато честно и жертвенно...

Разговор друзей, может быть, продолжался бы и ещё, но подошла электричка, и они вошли в вагон.

* * *

«Ты говоришь: Я богат, разбогател и ни в чем не имею нужды, а не знаешь, что ты несчастен, и жалок, и нищ, и слеп, и наг». «Кого люблю, того обличаю и наказываю...». «Имеющий ухо да слышит» (Откр. 3, 17–22).

– Что вы поливаете проклятую смоковницу? Или для того, чтобы пышнее росли её листья?

– Нет, мы хотим, чтобы смоковница дала свои плоды.

– Но вторая глава Зверя, неверие, разве не поглотит их?

Скорее, скорее воздвигайте крест, чтобы им сокрушить главу Змия. И святое Миропомазание совершается не во имя ли Животворящего Креста?

В требнике говорится: «Священник помазует крестившегося святым миром, творя креста образ: на челе, и очесах, и ноздрях, и устах, и обоих ушесех, и персех, и руках, и ногах». (Треб. стр. 25).

Так все мы, крещёные, миропомазаны во образ Креста. Везде на наших членах запечатлён Крест Христов. Но... он, этот крест – затемнен!., или подгнивши, падает. Надо его непременно воздвигнуть!

– Каким образом?

– Вот смотри:

«Если ты терпишь обиды, гонения,

Страждешь от злобы людской;

Скорби же те переносишь в терпении, –

Крест воздвигается твой!

Если и бремя грехов подавляет,

Страсти смущает покой.

Сердце же борется, не унывает,–

Крест воздвигается твой!

Если трудна твоей жизни дорога,

Ты же за жребий земной

Благодаришь и в страдании Бога, –

Крест воздвигается твой!

Верь же, страдалец, Господь не оставит,

Он испытует любя,

Подвигом крестным спасёт и прославит

В Царстве Небесном тебя!»

* * *

В общецерковной истории говорится, как Иерусалимский храм, о котором Спаситель сказал, что от него не останется камня на камне, был, действительно, разрушен в 70-х годах по Рождестве Христовом. Разрушили его римляне. Император Тит окружил его своими войсками. Так как иудеи не хотели сдаваться римлянам, то Тит взял город измором. Погибло десятки тысяч иудеев от голода, болезней, распятия на крестах. Храм сгорел дотла.

Спустя 300 лет, император Юлиан Отступник наперекор пророчеству Спасителя, хотел восстановить Иерусалимский храм. Об этом пишут историки: Гибон (II, 557); Гетте («История Церкви» III, 282); Марцелин (II, 560) и другие. Однако план Юлиана не был угоден Богу. Он шёл в полное противоречие с волей Божией.

И вот, когда по приказу Юлиана стали рыть рвы для фундамента храма, то из земли вырвались клубы огня и опалили работавших до смерти. Однако император был непреклонен. Он приказал во что бы то ни стало рыть рвы и закладывать основание храма.

Но новые клубы пламени взметнулись из земли к небу, сожгли насмерть многих людей. К тому же, на одеждах остальных появились знаки крестов, которые смыть невозможно было никаким средством. Об этом пишут историки: Руфин (1,37); Сократ (111,17); Феодорит (111,20); Созомен (V, 21).

Спустя ещё 300 лет, на этом месте совсем беспрепятственно была сооружена мечеть Омара, которая и стоит, как мерзость запустения, и по сей день...

Спиритизм

Как известно, спиритизм особенно проявил себя, почти как религия, на Западе. Группы интеллигенции, целые фамилии, даже государства, занимались спиритизмом. Существует целый ряд процедур, вариантов, благодаря которым живые люди (медиумы) вызывают на беседу давно умерших людей. Задают им вопросы, те отвечают. И хотя эти беседы происходят без личного видения, т.е. слышен только голос умершего, а лица не видно, тем не менее, они производят на людей ужасающее впечатление. Тем более, что почти все предсказания лиц умерших – являющихся – сбываются в точности.

Вот несколько случаев.

К медиуму (жрецу спиритизма) приходит женщина и просит вызвать ей умершего мужа. Медиум прямо при этой женщине совершает спиритический сеанс. В затемнённой комнате (где они сидели за столом) вдруг жена ясно слышит знакомый голос давно умершего своего мужа. Обращаясь прямо к жене, голос говорит: «Смотри, Манюша, наш сынишка скоро будет со мной...» Она в ужасе падает на пол.

Прошло несколько дней, как сын этой вдовы пошёл ловить рыбу и утонул в реке.

* * *

У молодой женщины должен был родиться ребёнок. Она пошла к спириту узнать, кто родится от неё: мальчик или девочка. Спирит спросил отдалённого предка этой женщины, кто родится от его дальней родственницы.

– Чудовище, – был ответ.

Действительно, когда настало время родить, то из чрева бедной женщины вышел младенец с двумя головами, тремя руками и одной ногой. Мать не вынесла этого ужаса. Она умерла от разрыва сердца. Ребёнок-чудовище также вскоре умер.

* * *

Один племянник вызвал на разговор своего умершего дядюшку. Когда тот отозвался, племянник спросил его:

– Как, дядюшка, поживаешь там?

– Плохо, очень плохо, – ответил тот с глубоким вздохом.

– Что же так? – снова спросил племянник.

– Заслужил, – ответил дядя.

– Какие же страданья испытываешь?

– Меня каждый день сжигают совсем и прах мой бросают по ветру. Утром меня снова оживляют и снова жгут на огне, пока я совсем не сгорю. Прах снова на ветер. Когда наступает утро, я снова жив, и опять меня жгут немилосердно. И так вечно. Я горю, и сгораю, и мучаюсь в пламени, как живой.

О. Иоанн

Кто из нас не знает великого пастыря Христовой Церкви отца Иоанна Кронштадского? В России, за границей, далеко на краю света знают о его святых делах. Сколько он сотворил дивных чудес! Сколько утешил плачущих! Сколько вернул к жизни совсем погибающих людей! Невозможно перечесть и описать чудотворения этого великого человека Божия и истинного пастыря Христовой Церкви.

Одна маленькая девочка из далёкого края ломаным почерком пишет о. Иоанну письмо:

«Дорогой мой Дедушка! У меня сильно болеет мама. Она, наверное, умрёт. Я тогда останусь сиротой. Родных у меня никого нет. Мама мне говорит: «Я тебя, Зиночка, возьму с собой на небо». Дорогой мой Дедушка! Напиши мне скоро, что: идти мне с мамой на небо или остаться на земле? Но здесь мне скучно. Лучше бы мамочка не умирала. Помолись о нас скорее...»

Получив это письмо, о. Иоанн, не распечатывая его, бросился в Церковь служить молебен о болящей рабе Божией Анне (так звали маму девочки). Окончив молебен, он с радостью сказал, обращаясь к иконе Спасителя: «Благодарю Тебя, Господь мой и Бог мой, что Ты услышал меня и исполнил моление раба Твоего».

Через сутки умирающая женщина уже ходила по дому и делала все по хозяйству. А маленькая Зина бегала около неё и плакала от радости.

* * *

Он ехал в железнодорожном вагоне. На одной станции его встретила толпа людей. Они рвались к о. Иоанну. У каждого была своя печаль и своё горе. Вот маленький мальчик, чуть живой, держится за платье матери и прячет своё изуродованное личико в складки её одежды. А вот вдова с пятью малышами, которые один другого меньше, да такие оборванные, грязненькие. Она знала, что добрый пастырь поймёт её одинокое горе и даст копеечку на бедных детишек. А это вот студент стоит, подняв свою голову, смотрит через других. Он учится на последнем курсе. Но что-то душа его «буйствует» и ищет себе иной помощи. Он, бедный, измучился от разных мысленных треволнений, тревог, противоречий. Надо же найти себе определённую линию жизни и оформиться окончательно.

О, сколько разных людей с разными скорбями ожидали о. Иоанна на перроне вокзала!

Поезд быстро подошёл к станции. Машинист умышленно немного не дотянул до места посадки, чтобы оградить о. Иоанна от лишней праздной толпы. Как только остановился эшелон, из среднего вагона открылась дверь, вышел о. Иоанн, благословил уже и здесь собравшуюся толпу. Он громко спросил:

– Где тут Ивановы?

Толпа зашевелилась. Из неё выбралось четыре человека: трое мужчин и одна женщина. Двое мужчин – один совсем седой, другой молодой, видимо, отец и сын – вели совсем слепого парня. Он, высокий, худой, поднял голову кверху, на угасших глазах была повязка.

– Ослеп вот уже как пять лет, – шепнула одна женщина другой. – Это мои соседи. Его отец хотел женить, и вот накануне свадьбы ослеп. А какая невеста богатая осталась!

– Чай, вышла за другого? – вставила женщина.

– А то дура – за слепого пойдёт?

– Это Ваш сын? – спросил о. Иоанн почтенного старика.

– Да, батюшка, помоги нам, – взмолился отец.

Обращаясь к слепому, о. Иоанн спросил: «Что это у тебя на глазах? Сними!» Повязку сняли. Люди ахнули от страха. На бледном лице парня зияли два темных пятна.

– Выжег кислотой, – опять шепнула та женщина соседке.

О. Иоанн начал служить водосвятный молебен. Затем он обмакнул край полотенца в святую воду и потёр глаза слепому. Раздался громкий мужской крик:

– Вижу, вижу, вижу...

Толпа остолбенела, замерла. Вся семья Ивановых упала в ноги о. Иоанну, благодаря его за великую к ним такую милость. Они ухватились за ноги пастыря-целителя и все плакали от радости.

О. Рафаил

Весьма честный и добросовестный старичок-монах говорил о себе, как о ком-то другом. Он не называл своего имени, а говорил, будто это происходило с кем-то другим.

О. Рафаил сказал: «Один мой близкий друг совсем недавно передал о себе следующее. «Я был совсем неверующий, – сказал он, – жизнь свою проводил как попало. Однажды мне пришла такая мысль: а что если бы переменить свою жизнь на более возвышенную, более серьёзную? Эту свою мысль я высказал своему дяде, который отличался особым благоразумием. Мне же тогда было не более 20 лет. Дядя выслушал меня внимательно и говорит мне:

– Слушай, Серёжа, я бы тебе советовал съездить... в Почаевскую Лавру.

– Дядя, Вы смеётесь! – удивлённо возразил я.

– Нет, что ж здесь особенного? – совершенно спокойно ответил дядя.

– Ну, как же, мне ли ездить по монастырям?

– А что, Серёжа, разве нельзя попытать? Ведь не знаешь, где золото зарыто.

– Хорошо, дядя, – сказал я весело, – завтра же еду в Лавру учиться мудрости.

– Желаю успеха, – сказал мой дядя, хитро улыбаясь.

Ложась спать, я попросил своего отца разбудить меня в 5 утра, потому что в 5.30 уходил поезд в Почаев.

– Ты что это задумал, Серёжа? – спросил отец.

– Да так, папа, хочу прогуляться в Почаев.

– Что? В Почаев? Да ты что: шутишь?

– Нет, папа, серьёзно.

– Нет, голубчик, – сказал сурово отец, – ты в Почаев не поедешь.

– Ладно, папа, – сказал я железным тоном, – я не ребёнок, чтобы так со мной разговаривать. Что прошу Вас, то сделайте для меня, а то я попрошу соседа, он разбудит.⁶⁸

– Ладно, Сергей, разбужу...»

И вот, как говорил рассказчик, ровно в 5 утра подходит к постели отец и говорит:

– Сергей, Сергей, вставай!

«...Услышав голос отца, я перевернулся на другой бок и снова захрапел. Очень уж не хотелось вставать так рано. Но отец снова подошёл ко мне и стал теребить за одеяло.

– Сергей, слушай, – с упрёком сказал он, – вставать надо. Ведь 5 часов, – услыхав последние слова, я вскочил с постели и стал одеваться.

– Как же быстро ушёл отец? – думал я про себя.

Быстро собрав все купленное для пути, я стал выходить из дома.

– Ты куда, Сергей? – вскричал отец, выбегая полураздетым из своей спальни.

– Как куда, папа? Я еду в Почаев.

– Нет! – вскричал отец.

– Ты в монастырь не поедешь!

– Да как же, папа? Ведь ты сам меня сейчас разбудил!

– Что? Я будил тебя? Ах ты, нахал такой, да я только что встал. И ещё врёт отцу.

Мне стало так страшно, что мурашки побежали по всему телу. Быстро нахлобучив шапку, я мигом выбежал из дома.

– Или я с ума схожу, или, действительно, что-то творится со мной, – думал я, спеша на вокзал.

И вот, я в Лавру съездил. Посмотрел, как там живут люди, и вернулся другим человеком. Словом, вернулся-то я неудачно. Отец не принял меня, прогнал из дома. Ну, я обратно в Лавру закатил, да там насовсем вот и остался..."»

Девица Мария

Она никак не могла пойти на собрание пенсионеров. В этот день – память её покойной матери. И как хотелось бы пойти в церковь и заказать панихиду о упокоении родной мамочки. Но сказать уличкому? Ведь опять будут стыдить и ругать на собрании, что вот-де Иванникова опять не пришла на собрание, а ушла в церковь Богу молиться. «Что же делать мне? – думала Мария. – И как неохота, чтобы опять говорили о мне. И маму не помянуть – шутка ли? Ведь как она наказывала? «Доченька, не забывай поминать меня, свою мать». И вдруг вот не могу пойти и отслужить по ней панихиду... Нет! – решила Мария.– На собрании как-нибудь обойдутся и без меня. А здесь-το кто помянёт мамочку, кроме меня?» – И Мария ушла в церковь. Но что это была за молитва? Мысли то и дело блуждали. О собрании думала: «Вот оно уже началось. Посмотрели: меня нет – ну и начали «склонять» моё имя, как кто может. Ругают, смеются, говорят, издеваются... Господи, ну что это такое? Ведь и не хочу такого, а мысли не слушаются, как вода – в разные стороны. Ну, слава Богу, служба отошла, панихиду отслужили, помолились, как с живой мамой повстречалась, а теперь и пора домой».

– Эй, соседка, – кричит Марии Анна Неверова, – ты что это сбежала с собрания?

– Да вот: заболела, дома пролежала...

– Да полно тебе хвастать-то. Раз пришла, надо до конца сидеть.

– Я дома пробыла все время.

– А как же? Я сама тебя видела на собрании. И секретарь Пётр Иванович дал тебе лист бумаги и ручку, чтобы ты занесла себя в список присутствующих.

– Я... Я проболела, – бормотала Мария, потрясённая рассказом Анны Неверовой.

– Ладно, ладно уж. Пришла, отметилась и до свидания.

Мария больше не могла разговаривать. Тронутая до глубины души случившимся, она быстро ушла домой.

– Боже мой, – думала сокрушённо она, – и здесь Ты печёшься о мне. Ты, видимо, послал Ангела Своего, который в моем образе присутствовал на собрании пенсионеров. И все там меня видели, а в действительности-то я была в церкви и молилась...

«Глубиною мудрости человеколюбно вся строяй, и полезная всем подаваяй...»

Девица Пелагея

Она увидела знакомого иеромонаха и спросила по­просту его:

– Батюшка, а у Вас мама умерла или жива ещё?

Иеромонах, смущённый неожиданным вопросом, не скоро ответил.

– Моя мама умерла и уже давненько.

– А какого она была роста: большого или малого?

– Среднего роста, русый волос, немного согбенная.

– Батюшка, – опять сказала Пелагея, – а я видела Вашу маму.

– Как же ты её могла видеть?

– Во сне или почти даже наяву. Ведь её зовут Екатерина?

– Да, имя моей мамы Екатерина. А откуда ты знаешь это?

– Я давно молюсь за неё. Как первый раз у Вас исповедалась, так и спросила имя Вашей мамы. И вот она на днях пришла ко мне. Я сразу узнала, что это Ваша мама, батюшка.

– И что она сказала тебе?

– Она тихо подошла ко мне – была вся в белом – и сказала: «Пелагея, а ты молись за него сильнее». И я сразу поняла, что она просит молиться о Вас. Ведь Вам сейчас, батюшка, очень трудно.

Иеромонах не мог сдержать слез. Действительно, ему было так тяжело все эти дни, что едва пережил.

– Но какая же забота о нас, – думал батюшка, утирая слезы платком. – Мама, о милая моя мама, – глубоко вздохнув, сказал он почти вслух, – лучше бы ты взяла меня с собой. И ты знаешь, родная, как ужасно трудно твоему сыну. Пришла и просишь молиться о мне Богу...

Тётя Маша

Она пришла помочь вдовому священнику, кое-что сделать по дому. «Ведь как же ему тяжело одному-то жить, – думала тётя Маша, приводя в порядок все домашние вещи. – Матушка у него умерла и оставила троих деток, воспитывай, как хочешь...»

Старушка-мать тоже скончалась, оставив на попечение сына старичка-отца. Вот и живут теперь, как круглые сироты: ни постирать, ни помыть, ни сготовить что покушать. Без хозяйки ведь дом – сирота.

И живут, как бобыли, одни. И некому о них побеспокоиться, похлопотать. Ходят немытые, рваненькие.

Размышляя таким образом, тёте Маше так стало жалко батюшку-вдовца и его семью, что у неё на глаза навернулись слезы. Она смахнула их краем передника и ещё сильнее взялась хлопотать по хозяйству.

К вечеру пришёл батюшка из храма, да прямо в постель. Устал сильно. За ним следом пришёл и старичок-отец. Где-то задержался -у соседей, наверное. Он тоже в храме помогает кое-что, тоже устал. Ребятишки прибежали из школы. Старшая дочка больная, чуть бредёт по холодной хате.

– Что же мне вам приготовить? – расстроено говорит тётя Маша. – Все устали, холодны, голодны, а мороз-то вон какой на улице.

– Да что-нибудь сделай, – говорит батюшка.

И вот так: что-нибудь да что-нибудь.

– Как живут люди? – думает тётя Маша.

– Чем они питаются? Знать, Сам Господь их питает? Да какие труженики ... – с этими мыслями тётя Маша и легла спать.

И только она задремала, как видит: подходит к ней старушка. Одежечка у неё чистая и сама такая светлая-пресветлая. Подходит и говорит:

– А ты, Маша, ставь им чайничек-то, а то им некогда. Холод-то ведь какой, – сказала – и как не было её.

Тётя Маша проснулась и долго не могла успокоиться. Кто эта старушка? И о ком она так заботится, будто сама уже на небесах?..

Не имея возможности заснуть, тётя Маша приподнялась, включила ночник и села на койке. Блуждая глазами и думая о сне, она вдруг увидела семейную фотографию, которая висела на стене прямо против неё. Что-то знакомое показалось ей в этой фотографии. Пригнувшись, она увидела батюшку со всей своей семьёй. Узнала и дедушку. Но кто это рядом стоит? Какое знакомое женское лицо! Будто совсем недавно видела его. «Да, Боже мой! – чуть не вскричала тётя Маша, – ведь это же мать батюшки и дедушкина старушка. Это она сегодня ночью приходила и сказала: «А ты ставь им чайник-то, а то им некогда. Холод-то ведь какой». Заботится о них. С неба приходит. Жалко ей их. Одни остались».

Когда утром тётя Маша рассказала всем этот сон, то дедушка заплакал. Батюшка ушёл в тёмный угол, чтобы не выдать своего волнения. Больная взрослая дочка вышла за дверь, а малыши стали рассказывать наперебой, какая добрая и терпеливая была у них бабушка...

Соловей

Ты не пой, соловей,

Возле кельи моей

И молитве моей

Не мешай, соловей!

Я и так много лет

В мире скорбном страдал,

Много горя и бед

С юных лет испытал.

Я теперь не боюсь

Ни молвы, ни людей,

Лишь о прошлом молюсь

В бедной келье моей

Полети, соловей,

В те родные края,

Полети же скорей,

Где отчизна моя.

И пропой нежно ей,

Как больною душой

Вспоминаю о ней,

Заливаясь слезой.

И пропой, что я слез

Уж теперь не боюсь,

Лишь одних прежних грёз

Да падений страшусь.

Я хочу позабыть

Весь обманчивый свет

И монахом дожить

До конца своих лет.

Прилетай, соловей,

Когда кончу я путь,

На могилке моей

Сядь же ты отдохнуть.

И пропой, как я жил,

Как я скорби терпел,

Как страдальцев любил

И их сердцем жалел.

Полети ты к тому,

Кто любил здесь меня,

И пропой сам ему,

Где могила моя.

Со слезой пусть вздохнёт,

Вспомнит, кто здесь лежит,

И мольбу вознесёт,

Да мя Бог ублажит.

Ты не пой, соловей,

Возле кельи моей

И молитве моей

Не мешай, соловей!

Да, пожалуй, «пой». Пожалуй, напрасно приводились дивные неотразимые факты св. Веры, исцелений, посмертных явлений – все равно всезаглушающий грохот неверия перекричит. Перелжет все по-своему. Перекроит все на свой лад. И почему, спрашивается, так он преуспевает? Что за причина такого легкого пленения человека?

Св. Отцы говорят, что главная причина гибели людей заключается в том, что они не бодрствуют над собой, не хранят внутренней молитвы, а живут рассеянно и беззаботно. Св. Варсонофий Великий говорит:

«Если внутреннее по Богу не поможет человеку, то напрасно он трудится во внешнем». (Св. Каллист, стр. 79).

Святитель Тихон Задонский уже 200 лет назад сказал о России слова грозной правды: «Ныне почти нет истинного благочестия, ныне одно лицемерие» (Отечник, стр. 512).

Люди не бодрствуют, сатана обкрадывает души: у одного выкрадывает духовный смысл поста – и человек держится за капусту, горох, сухой хлеб, воду; у другого крадёт духовный смысл монашеской одежды (чёрной рясы), которая является как бы трауром по плотскому человеку, а оставляет ему рясу, притом, непременно добротную, шёлковую, да по моде сшитую. И он носит эту рясу, гордится ею, а сам, бедный, не замечает, что окраден диаволом, уже не имеет внутреннего (делания) бодрствования, а держится только за внешнее.

О трезвение! О умное бодрствование! О Иисусова молитва! Где вы, наши крепкие забрала, наше оружие против растлённого неверия?!

Увы! Увы! Духовные тати добрались и до монашества. Выкрали у него умную молитву, и бедный инок держится за внешнее: за чётки, пятисотку, за одежду монашескую, правило своё. Утратив внимание к помыслам, держится за одно внешнее, малополезное.

«Не знаю вас, – скажет Господь, – вы чтите Меня одними устами, а сердце ваше далеко отстоит от Меня».

«Сей земной мир есть дом рыданий, – сказал святой Исаак, – а вы делаете его домом веселия и развлечений...»

«На быстрых реках Кавказких,

Тамо седохом и плакахом... »

Третий круг борьбы Зверя с Церковью Христовой происходит на непреступных, казалось бы, снежно-чистых вершинах св. Таинства Причащения. Св. Таинство причащения, как огромная скала, возвышается над морем. С высоты этой скалы сияет светлым солнцем теплота благодати Св. Духа. И вот против этого-то великого Таинства, против этой нерушимой скалы Зверь древний выдвигает свою скалу, мрачно уходящую в небо – бесовскую ненависть.

В святом Таинстве Причащения мы сподобляемся принять внутрь себя Пречистое Тело и Кровь Господа нашего Иисуса Христа. Чрез св. Причащение Сам Христос Спаситель приходит в наше сердце, в наш духовный дом любимым и желанным Гостем.

«Ядый Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает и Аз в нем...» (Ин. 6, 56).

«Вселюся в них и похожду» (Левит. 26, 12).

Таким образом, св. Таинство Причащения по существу есть Таинство Любви. Таинство единения, союза любовного. Агапи – называли первые христиане Вечерю святого Причащения. Агапи – значит любовь. Любовь чистая, Божественная, святая...

И вот, против этого Таинства Любви восстаёт ненависть – третья глава Змия. Извивается упругими кольцами гнусное зеленовато-красное тело Дракона. Все решительнее и стремительнее рвётся оно вперёд. Зловещее шипение с каким-то свистящим рёвом, как пламя огненного вулкана, изрыгается вон, устрашая своим зловонным дыханием человечество.

Некогда св. Великомученик Георгий поразил в пасть подобного дракона острием своего копья, и сияющий конь своими сильными копытами попирал супостата, пока он совсем не издох и не перестало в агонии смерти биться гнусное его тело.

Но здесь нечто большее и ужасное. 7 ядовитых голов, увенчанных коронами, одна за другой вступают в смертельную битву с Церковью Господа Бога нашего. И что самое страшное, имеют успех в этой битве (хотя и временно). И по мере вступления в круг борьбы голов Зверя, падают значение и власть святых Таинств Христовых Церкви на человечество.

Клокочет страшной ненавистию пасть третьей головы Дракона Древнего. Таинства Святого Причащения хулятся до ужасающих пределов. Хрипит, давится пасть всегубителя, но изрыгает хулу громогласно на спасительное Таинство нашего Господа.

– Хлеб, хлеб, хлеб, простой хлеб едите вы, люди, а не Тело Иисуса Христа вашего, – кривляясь, шипит змеиное исчадие.

– Вино, вино, простое вино с водой пьёте вы, а не Кровь Христа вашего. Христос умер и не встал, а вы думаете, что Он воскрес из мёртвых... Да и кто вам будет освящать Таинство, когда священники все ненастоящие, когда они утратили Апостольский дух, они лжепастыри. Что вы, люди, почитаете Церковь свою живою и святою? Она, как и Христос, давно распята новым Пилатом, и умерла в Ней благодать Духа Святаго... Не ходите в церковь. Не причащайтесь. Нет благодати...

Змеиная, змеиная хула и ненависть из уст главы Дракона Древнего. Все сильнее и ядовитее восстаёт он на святейшее Таинство Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа.

В унисон с рокотом Змея-Губителя звучат голоса и помощников его усердных из людей:

– Да что вы причащаетесь все из одной Чаши и одной лжицей – ведь заразитесь, все как один, и подохните, как мухи! И зачем же так часто идёте причащаться, ведь недостойны же вы, надо реже причащаться и лучше готовиться к Причастию...

Хула, хула, ужасное охуление Св. Причастия черной лавиной, как бурную реку, изрыгает ненависть из своих змеиных уст. Терпеть не может сатана святейшее Таинство Тела и Крови Христовых и потому измышляет всякую нелепость, всякое измышление против него. Недаром свв. отцы говорят, что диавол никогда не боится так человека, как после Причащения его Святых Таин Тела и Крови Господних.

Смотрите, чего достигает сатана на свою собствен­ную погибель.

Гроб с причастием

Одна молодая девушка неожиданно заболела. Её мать предложила ей причаститься св. Таин Тела и Крови Христовых. Но девушке уже успели внушить страшную ненависть к Св. Тайнам Христовым, и она наотрез отказалась исполнить волю своей матери. Но так как здоровье её становилось все хуже и хуже и врачи ожидали с часу на час конца, мать с горькими слезами упала пред умирающей дочерью и умоляла разрешить призвать священника и причастить её. Девушка согласилась, но только ради матери. И вот, когда пришёл батюшка со Св. Тайнами, умирающая встретила его холодно и безучастно. В её сердце горела какая-то злоба на Св. Тайны. Когда священник преподал ей в уста частичку Св. Даров, она незаметно их выплюнула в платок и отдала своей подруге. Когда же все ушли, она сказала подруге, чтобы та положила платок с частичкой ей под подушку в гроб, когда она умрёт.

И действительно, когда она в страданиях предала свой дух, её омыли, одели и положили в гроб, подруга незаметно положила платок с Тайнами под подушку под её голову.

Но самое страшное было потом. Когда гроб принесли на кладбище и хотели опустить в готовую могилу, то он не опускался вниз. Какая-то невидимая сила его держала поверх могилы и не давала опустить на дно. И сколько ни бились рабочие, родные, гроб земля не принимала в свои объятия.

Тогда встали в тупик: что бы это значило? Родные спросили священника, как покойница причастилась. Батюшка ответил, что она хорошо причастилась.

Однако гроб в могилу не шёл. Тогда подруга, объятая страхом, сказала священнику всю правду. Батюшка ужаснулся и велел скорее отколотить крышку гроба. И едва он успел взять из-под головы Св. Тайны, как гроб с несчастной покойницей вырвался из рук. Раздался страшный грохот, земля вздрогнула, распалась, и... гроб полетел вниз на самое дно ада. Люди долго слышали, как гроб летел все глубже и глубже, ударяясь углами о края пропасти. И когда все стихло, земля снова закрыла свои уста.

Когда люди пришли в себя, то первым движением их было бежать скорее от этого страшного места без оглядки. Буквально через две-три минуты на кладбище не осталось ни одной души... Только родная мать несчастной умершей валялась здесь без чувств. Её бледные, бескровные уста поминали имя бедной дочери...

Мне отмщение, Аз воздам!..

Нет! С Богом шутить нельзя. И если это кому и удаётся, то завидовать тому не стоит. Все до времени.

Когда священник молится на Божественной Литургии об освящении Св. Даров, то говорит такие священные слова: «Благодарим Тя и о службе сей, юже от рук наших прияти изволил еси, аще и предстоят Тебе тысячи Архангелов и тьмы Ангелов, Херувими и Серафими шестокрилатии и многоочитии, возвышающиеся пернатии...»

Вот какая сила Горних чинов окружают и служат с трепетом Господу нашему Иисусу Христу; как же ты, ничтожный человек, бедный, грешный, дерзаешь вместе с сатаной восставать на Святые Тайны Его? Смотри, горделивое надменное поколение умных предков, как бы не пришлось тебе гореть в вечном огне, который ты так удачно и научно опровергаешь!

Когда сатана искушал Спасителя в пустыне и лукаво говорил Ему: «Если Ты Сын Божий, скажи, чтобы сии камни сделались хлебами», – то дьявол хотел из человека сделать скотину. Тогда это ему не удалось, зато теперь это с успехом достигнуто.

Без Хлеба Жизни, без Причастия Тела и Крови Христовых человек становится причастником сатанинского естества и сам себя низводит до положения скотины. Ведь скотина разве не в подножном корме видит весь смысл своего существования? Все своё счастье жизни?

Старец Силуан

Он пишет о себе, как в юности он заблуждался и вёл беспечный образ жизни. Будучи весьма сильным от природы физически, он даже обижал и избивал своих сверстников по юности. Раз шёл он один по дороге в поле, и вот ему навстречу со всех ног бежит собака. Он сразу сметил, что она была бешеная. Страх сковал все его члены. Налетит, искусает – и сразу бешенство перейдёт на него! Что он тогда может наделать, сколько людей погубить, сколько жён, детишек малых покалечить, задушить?.. Эти мысли пронеслись, как молния, в уме юноши. Собака летела прямо на него, уткнув своё ядовитое рыло к земле. Она будто не смотрела глазами, а тёмная сила сама несла её, как на крыльях. Вот она совсем близко, большая, грязная, страшная. В руках и рядом на дороге – ни камня, ни палки.

«Боже, спаси мя грешного», – вырвалось, как эхо, из сдавленной груди юноши... Вот уже ударило в лицо жаркое адское дыхание бешеной собаки, точно двери преисподней разом распахнулись. Он невольно закрыл лицо обеими руками и ждал удара...Но что такое? Слышится жаркое пыхтение совсем в стороне, и лязг зубов все дальше и дальше.

Открыв лицо, он увидел, что собака рванулась разом в сторону и неслась, как стрела, прочь от него. Бешеная сила убоялась молитвы.

Так бес, зверь и собака, страшится иногда человека, если в нем тайно действует молитва.

* * *

А иной раз бывает и наоборот: человек едва убегает от человека, да ещё какого? Вот об этом и пишет один старец в своём дневнике.

«Однажды я, будучи послушником, зашёл среди дня к одному схимнику. Он жил совершенно один и встретил меня молча.

– Отче, благослови меня! – сказал я, кланяясь емe почти до земли.

– Бог благословит, а я не благословлю.

– Благослови и ты, отче.

– Бродяга ты и дрянь, – ответил схимник.

– Благослови, отче, бродягу.

– А, ты пришёл красть мои вещи? – взвизгнул старец.

– Нет, отче, я пришёл помочь тебе огород вскопать.

– Ага, могилу мне устроить?

– Видит Бог, отче, я не вор.

– Он видит, что ты подлец. Я вот покажу тебе, – и старец схватил топор и зло замахнулся.

– Отче, не губи души без покаяния!

– Сволочь, под топором покаешься, – острый большой топор повис над головой. Глаза старца налились кровью. Момент – и раздался свист острия, рассекающего воздух. Хряп о что-то мягкое... кто-то захлёбывался кровью или...

– А-а-а, колдун, – закричал схимник, – тебя и топор не берет! Постой, постой..., – и топор вторично взвился в воздух.

Стоять было уже небезопасно. Послушник рванулся резко в сторону и хотел прыжком перескочить сваленное дерево, но вот здесь-το и ожидала его новая страшная беда. Поскользнувшись о что-то мокрое, он упал на самое дерево и растянулся на нем так, что старик злорадно расхохотался.

– Ого-о-о, – зашипел он удовлетворённо, – руби, точно телятина...

Но, видимо, Господь хранил обоих этих людей: одного – от смертного греха убийства, другого – от невинной смерти. Старик снова замахнулся, но, потеряв равновесие, повалился, как сноп, на правый бок и закряхтел, точно медведь, попавший в капкан. Не чая остаться живым, бедный юноша схватился и едва убежал от расстроенного схимонаха...

Один психолог сказал, что есть люди (колдуны), которые выпускают из себя заражённые злобой лучи астраля...

Конечно, с бешеной собакой – дело ясно. Она была полна дьявольской злобы и готова была растерзать любого или передать свою злобу иному. Но вот со схимником что? Видимо, и здесь жила какая-то ужасная ненависть, озлобленность на всех людей, непримиримость. И мы не знаем, может быть, этот бедный старец совсем не принимал Св. Тайны Христовы, будучи в какой-либо ереси или даже расколе с Церковью Божией. И вот здесь-το сатана и вселяется в сердце человека со своей ужасной ненавистью и злобой.

По святом Причащении мы читаем: «Давый пищу мне Плоть Твою волею, Огнь сый, и опаляяй недостойныя, да не опалиши мене, Создателю мой; паче же пройди во уды моя, во вся составы, во утробу, в сердце, попали терние всех моих прегрешений...». И ещё: «Да яко Твоего дому входом причащения, яко огня, мене бежит всяк злодей, всяка страсть...»

Нет. Не затмить Зверю своей ненавистью светлых лучей благодати св. Таинства Причащения. Ни за что не победить ему, коварному лжецу, этой великой силы Христовой.

Христос, наш Спаситель, будет и впредь питать нас Собой, даже и тогда, когда закроются все христианские храмы, когда за найденный крестик на вашей груди Вас немедленно публично казнят на площади или растерзает разъярённая толпа черни; все равно и тогда Спаситель наш Сладчайший будет давать и посылать нам св. Таинство Причащения и до последней минуты питать и укреплять Собой.

Как непобедим Христос Бог наш, так непобедимо и Его святое Таинство, установленное Им в Царствии Своём.

Красота

О образ совершенный

Любви и чистоты,

Спаситель, Царь смиренный,

Пример мой вечный Ты!

На лик в венце терновом

Хочу душой взирать,

Хочу делами, словом

Тебе лишь подражать.

Хочу Твои слова я

Лишь в жизни повторять,

Хочу, благословляя,

Врагам моим прощать.

Хочу за них молиться,

Как Ты молил о них,

Хочу, как Ты, смиряться

Среди сынов земных.

Во всем хочу Тебе я,

Спаситель, подражать,

Но мне всего милее

В Тебе лишь пребывать.

Хочу, в Тебя одетый,

Ходить в Тебе одном,

Чтоб виден был везде Ты,

Чтоб Ты сиял кругом.

В Тебе пребыть желаю,

К Тебе хочу прильнуть,

Но лучше, умоляю,

Ты Сам со мной пребудь

Когда моё сознанье

Наполнит образ Твой,

И я, Твое созданье,

Навек сольюсь с Тобой,

Тогда уж не порывом,

А каждый миг земной

В общении счастливом

Я буду жить Тобой.

Засветит неземное,

Снаружи и внутри,

Погаснет все плотское

В лучах Твоей любви.

О образ совершенный!

Господь, любовь моя,

Вселись в меня Причастием,

Хочу с Тобой быть я.

* * *

О святое Таинство Причащения! Пусть лучше погаснет над нами светлое солнышко, нежели мы лишимся этого Божественного Дара. И пусть ненависть охуливает злобно и ехидно это св. Таинство Причащения – мы не перестанем любить Христа, Спасителя нашего, Господа, дающего Себя нам в этом св. Причащении.

Да пребывает оно вечно! В этой жизни и в будущей! «Тело Твоё святое, Господи Иисусе Христе Боже наш, да будет ми в живот вечный, и Кровь Твоя честная – во оставление грехов» (Молитва по святом Причащении).

Приступай же, христианин, чаще (через 2–3 недели) к св. Тайнам Христовым. Принимай их с трепетом, любовью и покаянием святым – и злоба Дракона-сатаны не спалит тебя огнём адского пламени, но сама будет пожерта огнём Всесильной Любви Божией и уничтожена навсегда.

* * *

Теперь есть много христиан, которые не ходят в храмы Божии и не причащаются в них святого Тела и Крови Христовых. Они считают себя «тихоновцами» (от патриарха Тихона) и не признают Патриархов Сергия и Алексия. А также и весь современный епископат, и священство нашей Русской Православной Церкви. Они говорят, что современное духовенство «продалось» Советской власти и работает заодно против Христа и Его Св. Евангелия. Таких людей очень много в России и особенно в Закавказье. Старые монахини, престарелые девы и даже часть духовенства не участвуют в Таинстве св. Причащения и других Таинствах Церкви и, таким образом, живут в полном отрыве от святой Церкви Божией.

Что сказать об этих людях? Правы ли они или заблуждаются в своём учении?

Одно нужно сказать, что очень жаль этих людей. Они, бедные, совсем одинокие и отшибленные от Матери родной Церкви своей. А то, что они не причащаются св. Тела и Крови Христовых – этим они отлучают себя от Христа Господа нашего. И если даже они причащаются тайно у своих священников (духовных отцов), то и это их нисколько не делает Христовыми, потому что Христос наш Спаситель пребывает в Церкви Своей, которую Он основал и искупил Честною Своею Кровию.

Нет! Надо ходить в церковь, пока она открыта, и принимать в ней св. Тайны Христовы, пока они преподаются нам. Невзирая ни на какие ссоры, раздоры церковные, невзирая на священников, архиереев, что, мол, они худо и нечестиво живут.

Св. Иоанн Златоуст говорит, что когда нечестивый священник совершает Таинство, то не он совершает, а совершает невидимо за него Сам Христос Спаситель. А священник только внешне священнодействует. И за нечестивую свою жизнь священник сам понесёт себе суровое наказание.

В другом месте св. Иоанн Златоуст говорит: «Священники, думаю, больше погибают, чем спасаются».

И как все это страшно! Как многозначительно!

* * *

Какое, спрашивается, оружие может быть у христиан против духа ненависти и злобы бесовской? Иными словами, чтобы не погибнуть нам навсегда от прелести вражией и не поддаться всякой лжи и обману бесовскому, что нам надо делать?

Вот когда Вы стоите в храме Божием и слышите, как диакон или священник возглашает «вонмем» (внимание), то знайте, что настаёт в службе важный и страшный момент. Надо быть внимательным, чтобы не пропустить этого священного момента и не оказаться тайнопреступником и убийцей...

В жизни: переходите Вы большую улицу, где снуют сотни разных машин, людей – Вы должны быть внимательны, иначе сомнут Вас и совсем раздавят.

Переходите бурную реку по узкому мостику – как Вам нужно быть также внимательным, чтобы не поскользнуться и не погибнуть в бурном, стремительном потоке.

Идёте Вы вечером или глубокой ночью по тёмному лесу, пустынной дороге – как Вам нужно быть внимательным и предусмотрительным; могут звери лютые растерзать Вас или люди недобрые погубить Вас.

А здесь, на духовном поприще жизни! И в наши коварные страшные дни? Что нам больше всего нужно, чтобы не погибнуть?

Внимание! Внимание! Внимание и св. молитва!

«И даждь нам бодренным сердцем и трезвенною мыслию всю настоящего жития нощь преити, ожидающим пришествия Светлого и явленного Дне Единородного Сына Твоего...» (утренняя молитва).

Внимание в мыслях, слове, в делах,

внимание в храме, пути, в доме,

внимание в молитве, чтении, пении,

внимание днём, ночью, везде и всегда.

О, какое это сильное оружие для христианина!

Святой Макарий Великий говорит: «Нет в тебе внимания – враги убили душу твою, рассыпали и разделили помыслы твои, совлекли ум твой с высоты твоей. Спаситель сказал, что враг приходит для того, чтобы украсть, убить и погубить. Надо умно восстенать опять к Богу твоему и Он пошлёт Моисея, чтобы вывести тебя из плена Египетского» (Св. Макарий Великий, Беседа 47, стр. 6).

Умный вопль!

Многомощная непрестанная молитва Иисусова, оживляющая душу от смерти в таинстве «взывания» к Богу, отгоняет супостатов, невидимых и видимых, и спасает душу от смерти вечной.

Благодатных духовных наставников нет. Пастырей истинных все меньше и меньше, монашество оскудело и отличается от мирян только чёрной рясой и больше ничем. Старчество после Оптинских, Валаамских, Глинских отцов перестало существовать. Служба в храме не удовлетворяет, не успокаивает, исповедь у своего священника не приносит благодатной пользы. Причащение святых Таин Христовых не исправляет духовную жизнь, молитва домашняя не священнодействует (холодная); милостыня ближним не вменяется в доброделание, чтения Слова Божия и творений святых отцов не согревает хлад души, любовь к ближним и Богу не радует сердце, поклоны и посты не возвышают духа...

Боже милостивый! Что же нам делать? Как нам быть? Как спасаться?

– Идите ко мне, я вам все это дам, – лукаво говорит дух лжи и коварства. – У меня вам будет хорошо и радостно.

Внимание! Внимание! Внимание! Бедный человек, остановись! Впереди – красный свет! Подумай, взмолись!

«Умный вопль!» Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй мя грешного! Господи! Спаси, погибаю! Господи! Помоги! Нас накрыла ночь! Мы вошли в мрачную эпоху холодной ночи. И путь наш – без луны и звёзд. Путь наш во мраке. А кругом – дикие умные звери... И дойдём ли мы, одинокие и сиротливые, до врат Нового Иерусалима? Переплывём ли мы, слабые и бессильные, это страшное бушующее море страстей? И на чем нам плыть, когда Апостольский корабль разбит бурею яростных волн?..

Хотя святой апостол Павел, плывший на корабле со своими спутниками, и спасён, но как? На обломках корабля. (Деян. 27, 40).

И это для нас, немощных и колеблющихся, сокровенный образ знамения, бодрящий и окрыляющий, ох­раняющий нас от уныния и полного отчаяния.

Друг мой милый!

Крепче держись за эти обломки Корабля Христова. Держись до последнего за святую Православную веру, держись за Святое Евангелие Божие, держись за творения святых отцов, держись за пост и молитву, за духовных отцов и матерей, каких тебе Бог послал в эти страшные бурные дни, держись за братий, сестёр по вере Православной, держись за Св. Таинства Церкви Божией, за святое Причащение, держись.

Бойся как огня лжеотцов и лжепастырей; бойся лжесмирения и лжесвятости; бойся гибельных писаний, мудрецов века сего; бойся как чумы рассеянности, нерадения, блуда и всякой телесной и духовной нечистоты; бойся лжебратий и лжесестер, объядения и сластолюбия, стяжания и хищения; бойся как самого ада гордыни и осуждения, ненависти и злобы. О, бойся умаления грехов своих, забвения их, упрощения в духовной жизни.

Смотри, чтобы тебе не строить на «сыпучем песке» дом свой духовный. Ударит ветер, польёт дождь, хлынет вода гонений и преследований за веру Христову – не устоит твой дом, разрушится как картонная игрушка (Мф. 7, 26–28). И, бедный мой друг, что станет тогда с тобой?!

О, душа!

Душа, душа! Безтелесная Умная Божия Красота – и телесная многострастная безумная грешница!

Светлая, возлюбленная невеста Христа, Небесного Царя – и жалкая рабыня телесных вожделений и подруга блудных бесов!

Тебе, душа, служат Ангелы, Архангелы, о тебе плачут Херувимы и Серафимы, о тебе молятся непрестанно святые. Тебя возлюбил вечной любовью Владыка Небес. Тебя ищет Божий Сын с пронзённым сердцем и кровавым потом...

Услыши, душа, своим больным сердцем эту тайну Божьего взыскания, это Божие беспокойство о тебе, этот Ангельский плач, эту скорбь Божией Матери о тебе.

Устремись молитвенным умом и трезвенным вниманием в умное трудничество взыскания своей души.

Вместе с преподобным Иоанном Лествичником с воплем взывай к Богу: «О Господи, не могу больше сносить действия вожделенной плоти моей, научи, о Боже мой, искать бессмертной вожделенной красоты, которую Ты даровал мне прежде падения моего» (Лествица. Слово 28,11).

Варвар

«Друзья мои, – медленно и со слезами на глазах говорил бывший разбойник Варвар пришедшим к нему. – Будьте внимательны к себе, смотрите за каждым шагом жизни вашей. Жизнь наша, как зыбкое, обманчивое болото: чуть одной ногой станешь в него – утопаешь, станешь обеими – погибнешь, засосёт совсем.

Смолоду налаживайте свою жизнь верным путём. В молодости душа мягче и добрее, совесть – чище и светлее. Вот я споткнулся в юности и стал злодеем. Душегубцем, детоубийцей. Однажды на большой дороге зарезал купца – отца четырёх малых детей.

«Не убивай меня, – говорил спокойно купец, – возьми все добро моё, которое я везу детям, но только оставь в живых. Клянусь: никому не скажу о тебе, Богу буду молиться за тебя...»

Я его со злобным смехом зарезал.

Раз двух женщин заколол ножом. Кучер убежал в лес, а они плакали, целовали мне руки, ноги. «Зачем тебе наша жизнь? – говорили они, рыдая. – Все возьми, а нас не тронь, малые крошки дома ждут нас...». Заколол и их; одну прямо в левую грудь (сердце), и не вскрикнула даже, а другая все корчилась вся в крови...

О братья мои, – взмолился Варвар, – говорю вам это, чтобы вы знали, как опасна невнимательность к себе, и ещё для того говорю, чтобы мы все знали, как милостив к нам грешным Бог».

Примечание: Варвар имел на своей совести сотни невинных жертв разбоя: невинные дети, молодые матери, старики – никого он не щадил в своей ненависти и злобе. Но Господь и этого человека-демона призвал к спасению. Когда он стал собирать награбленное сокровище, чтобы уехать с ним на край света и там жить-поживать, то тени убитых им жертв наполнили подземелье, где он находился, и вызвали в нем чувство такого ужаса и страха, что он бросил все, выбежал из подземелья в тёмный лес и блуждал до тех пор, пока не забрёл в монастырь.

– Есть мне покаяние? – спросил он игумена.

– «Приходящего ко Мне, не изгоню вон», – сказал Господь, – ответил игумен.

– Но знаете ли, кто я? Я – злодей, разбойник, убийца многих невинных душ. Простит ли меня Бог?

– Люди не простят, Бог простит. Он и за тебя кровь пролил.

Варвар остался в монастыре и великими слезами, подвигами вымолил себе у Бога прощение...

Внимание! Внимание! Жизнь – огромная бурная река. Подхватит, унесёт, кровожадные акулы (ненависть, гнев, нерадение) поглотят бедную душу и... тогда не жди с ней радостной встречи там, где должны мы все встретиться.

«Горе, горе живущим на земле и на море, потому что к вам сошёл диавол в сильной ярости, зная, что немного ему остаётся времени» (Откр. 12, 12).

Плачем, молимся Тебе, Господи, «помози нам на всякое время, во всякой вещи, избави нас от всякия мирския злыя вещи и диавольского поспешения» (утренние молитвы).

В одной бедной многодетной семье заболела мать. Она была почти единственной работницей в семье, и поэтому мысль о её смерти приводила всех в неописуемый ужас. Бедный отец, муж больной, не знал, что ему делать, тем более, что врачи совершенно отказались лечить больную, считая её абсолютно безнадёжной. Малые детишки бегали по избе, не понимая ещё беды, нависшей над ними. А двое самых маленьких, пятилетний Миша и трёхлетняя Оля, подрались из-за игрушек до крови, и оба, плача, лезли к матери жаловаться.

Бедная мать уже не могла ни слова сказать ребяткам, а только слезы струёй полились из её глубоких глаз...

– О Боже! – взмолилась она тихо. – Скорее бы, чтобы мне не видеть их горя, чтобы мои глаза закрылись навсегда...

– Э! Маринушка, – послышался голос соседской старушки, – да тебе бы надо пособороваться. Бог даст, и поправишься. Вон намедни Меланья Зареченская совсем ведь умирала, о. Иван пришёл, пособоровал – бегает сейчас.

Старушка так уверенно говорила, что казалось, чего проще: позвать батюшку, пособороваться – и Марина тоже через два дня будет здорова.

– Петя, а Петя, – тихо позвала больная мать мужа, – слышишь, что бает бабка Агафья? Позови о. Ивана. Пособорует он меня – может, лучше станет.

Пётр Иванович, бригадир слесарной бригады монтажников, хороший мастер, развитой человек, как-то с недоверием относился к священникам. Но здесь он, убитый горем, нисколько не стал перечить.

– Может, и вправду полегчает бабе? – думал он про себя, и на следующий день в доме Ивановых совершалось уже соборование.

Батюшка о. Иоанн, ещё не старый священник, усердно молился. Казалось, что он прямо беседует с Богом и просит Его обязательно исцелить болящую мать. Потому что так было надо. Ведь остаются малые детишки, а ещё и для того, чтобы вера у Петра Ивановича и других мужиков укрепилась больше.

Крепко молились и старушки, которых собралось человек шесть. Они почти все время стояли с зажжёнными свечами и делали земные поклоны. А некоторые из них, глядя на малых ребят, даже плакали, утирая слезы кончиками своих головных платков.

Даже сам Пётр Иванович, стоя один в тёмном углу, неожиданно встал на колени и лицом склонился к полу. Долго он так молился, а когда поднялся, к нему подбежала маленькая Оля и ломанным детским языком сказала: «Папаня, а папаня, мамке лучше будет?» Пётр Иванович не ответил. Ему что-то грустно было. Не беда ли роковая стучалась в их бедный дом?

Да что-то и Марине стало хуже. Больная очень сильно металась, видимо, внутренний жар мучил её. Она стала сильно стонать и задыхаться.

О. Иоанн, видя, что больной стало хуже, сократил чин соборования. Читать молитвы стал скорее, лицо его выражало тревогу.

– Вот, не дай Бог, умрёт сейчас, – думал он про себя, – какое же будет горе и как мне будет неудобно. Ведь надеются все, что я вымолю исцеление...

И вот, чего так боялся батюшка, чего так боялись все присутствующие, совершилось... О. Иоанн ещё не докончил соборовать, как больная сильно вскрикнула, забилась всем телом, как пойманная в сеть птичка, и... затихла.

Сразу не все поняли, что произошло. Старушки продолжали ещё молится об исцелении бедной матери. Но Пётр Иванович сердцем понял, что жены у него нет и малые дети остались сиротами. Он стоял как туча тёмная и не смел двинуться с места...

Батюшка тоже понял, что ему надо молиться уже о упокоении новопреставленной рабы Божией Марины. И для того, чтобы всем было ясно, он подошёл к умершей и тихо, но ясно сказал: «Марина умерла».

Все разом схватились. Старушки стали причитать и голосить, ребятишки закричали, бросились к отцу. Пётр Иванович стоял как неживой. Он не знал, что ему делать. В его душе чуть-чуть засиял свет веры и надежды – и вдруг разом все затмилось. Когда соседская старушка подошла к нему и сказала: «Что ж, Пётр Иванович, может, панихидочку справим, пока батюшка здесь?» Он совершенно безучастно, холодно, как-то небрежно бросил: «Что хотите, бабка Агафья, то и делайте», а сам вышел во двор... За спиной послышалось заунывное: «Вечная память...»

– Какой ужас! Какой ужас! – говорим мы, видя подобные случаи в жизни. Как Господь «жестоко» испытывает нашу веру! Как нам трудно бывает объяснить такие моменты...

– Какая ложь! Какая ложь, – кричит сатана на весь свой сатанинский дух. – Сами видите, люди, что Таинство Соборования – ложь и обман простых и необразованных людей. Священник и старушки молятся со слезами об исцелении, а человек совсем умирает на глазах. Вполне возможно, что Соборование ускоряет смерть... Оно сокращает жизнь. Священник своим шёпотом как «колдун»⁶⁹ отнимает последние искры жизни... Ложь, обман и больше ничего. Поэтому гнать надо попов из домов, а не то, что их приглашать да деньги им в большой поповский карман сыпать...

И какие только слова обиды, оскорблений, поруганий, насмешки, а то и побои приходится терпеть верным служителям Христовым, и особенно тогда, когда их молитва бывает Богом не исполнена.

Да, Святое Соборование – одно из великих Таинств нашей Святой Церкви. Его установили святые Апостолы (Поел. Иакова, 5,14–15); им пользовались миллионы верующих людей.

Сущность этого Таинства в том, что больной, над которым совершается Соборование, получает прощение всех грехов, забытых, нераскаянных, неоплаканных, и когда душа больного очистится от грехов, подаётся здравие телу.

Многие тысячи больных поднялись на ноги после Соборования, но много и таких бывает случаев, какой указан выше. Тайна подобных явлений известна одному Богу. Но и здесь Господь не «жесток», как говорят некоторые, а проявляет Свою непостижимую Премудрость, исходя опять из благих целей.

Но какой сильный козырь даётся в руки диавола! Четвертая глава Дракона Древнего обрушивается сильной хитросплетённой ложью против святого Таинства Соборования. Эта ложь, гнуснейшая, вымышленная, как грязный вонючий поток заражает человеческие души, особенно слабые верой, и тысячи противных мыслей подрывают достоинство и святость Соборования.

Петровна

У нашей сельской старушки Петровны о Таинстве Соборования (Елеосвящения) иное мнение.

– Что там Соборование? – громко кричит она, умышленно, чтобы люди её слышали. – Какое это Соборование, когда один поп придёт, да за всех и отсоборует. Знаете, почему оно так называется «Соборованием?» – спрашивает она у рядом стоящего парня, который учится в семинарии.

– Потому что это Таинство долго совершается «собором» священников, не менее семи, так как читается семь Евангелий и семь Апостолов, – ответил парень.

– Ну, а у нас что делается? – подхватила Петровна. – Придёт один батюшка, да и тот пьяный. И соборует больного. Да разве больной выздоровеет? Он скорее ещё больше заболеет, а то и умрёт.

– Ну, полно тебе, Петровна, – одёрнула старуху дру­гая женщина, – ты рассуждаешь, как баптистка или совсем неверующая.– Да как же, Маргарита Васильевна, ведь святые отцы установили, чтобы Соборование совершали не один, а семь священников, да и Писание святое также говорит.

Маргарита Васильевна – женщина не безграмотная, она сама читала Послание святого Апостола Иакова. И место, где пишется об установлении святыми Апостолами Таинства Соборования, хорошо помнит.

– Вот как раз в святом Писании-το и сказано, – пояснила она Петровне, – что святые Апостолы не говорят о семи священниках, а пишут так: «Болен ли кто из вас, да призовёт пресвитеров церковных, и пусть помолятся над ним, помазавше его елеем во имя Господне» (Иак. 5, 14). Как раз здесь говорится не о семи священниках, а сколько возможно позвать: семь, пять, три, а то и одного. А так как у нас в селе только один батюшка, а другое село за 50 километров, где служит другой священник, то где же их собрать семь человек? Вот один и совершает. А Господь и одного слышит и исполняет его молитву, если это угодно Богу.

Рассудительные доводы Маргариты Васильевны возымели своё действие. Петровна устыдилась своих слов и сдала свои позиции.

– Да чего мы знаем? – смеясь, сказала она. – Мы – люди неграмотные. Что нам говорят, то и мы говорим.

И вот, безграмотная Петровна, сама того не зная, внушает другим то, что исходит не от кого-нибудь, а от самого сатаны. Это его хула на Святое Таинство Соборования. Это он делает «подкоп» под святое установление, чтобы люди не принимали его, чтобы не освяща­лись им и не спасали свои души.

Юродивый

Иваша-юродивый слыл большим человеком в нашем городе. К его голосу прислушивались умные люди и почитали его совсем святым, если бы не отдельные его слова и действия, которыми он приводил в недоумение и даже в разочарование приглядывавшихся к нему. Ну, например, зачем Иваша говорил Наталье Ивановне такие слова, что Соборование надо принимать только перед смертью, когда человек уже лежит в безнадёжном состоянии, а так, при разных болезнях, его принимать не надо, грех великий.

Вот истинные его слова:

– Ты, Наталья Ивановна, хочешь позвать батюшку пособоровать дочку Катю?

– Да, Иваша.

– Не надо, грех великий, умрёт Катя.

– Ой! Ой, Иваша, а мне наш псаломщик сказал: надо позвать о. Исидора да пособоровать болящую.

– Нет! Не надо, грех это великий.

– А когда же, Иваша, надо соборовать?

– Когда умирает человек.

– Чтобы выздоровел, что надо?

– Причаститься.

– А соборовать нельзя?

– Нельзя, потому что после соборования обязательно умрёт.

– Ой, Иваша, не буду звать о. Исидора.

– Не надо, не зови, а то больше нагрешишь.

Но вот это «назидание» Иваши-юродивого разнеслось по всему городу. Люди стали уже говорить, что батюшка Исидор неправильно учит, а вот Иваша правильно, и пошли старушки спрашивать Ивашу, а батюшке доверять не стали.

Что это, как не хитрая ложь и обман диавола? С любой стороны опорочить св. Таинство Соборования, отбить от него людей, подорвав доверие к святыне.

* * *

Как много людей умирают без чистосердечного покаяния. Как много забывают свои грехи юности, детства и как это все на руку дьяволу; отклонив человека от Соборования, сатана тем самым лишил его возможности очиститься от всех грехов своих. И душа, бедная, уносится тяжестью грехов в бездну адову безвозвратно.

О коварная и преступная ложь сатанинская! Как сильна ты в своём нечестии! Ты восстаёшь против всего святого и спасительного. Ты порочишь и губишь самых честных людей. И что может сравняться с твоим ядовитым жалом? И кто силен победить тебя, ложь?

За последние годы ложь достигла «Геркулесовых столбов». И что самое страшное – это то, что ложь и неправда проникли во двор Церкви Божией. Она заразила собой пастырей Христовых, она как змея проникла в монашеские келии и алтари, где приносится Бескровная Жертва Агнца Божия – всюду и везде ложь, всюду и везде неправда. Ложь как рак смертоносный заразила все сердца людей и неуклонно ведёт их к смерти вечной.

Люди, говорите правду!

Один студент хорошо усвоил себе завет святого Апостола, чтобы говорить правду ближнему своему. С этой заповедью он и хотел вступить в жизнь, но... что дальше?

Окончив очередной курс в школе, он поехал на каникулы к своему близкому другу, так как своих родных у него не было. И вот однажды, гуляя по лугам, он увидел – горит дом сельского старосты. Дело было летом. Погода жаркая, ветер сильный, крыши и сарай соломенные. Как спичка пылает дом мужика. «Какой ужас, – думает студент, – дети погорят, скотина погибнет, старики не успеют выбраться из дома, сгорят дотла!» Студент рванулся к пожару.

– Ну, слава Богу, – вздохнул он всей грудью, – мужики бегут с полей – сейчас потушат.

Но что это творится? Вместо того чтобы тушить пожар и спасать горящих детей, мужики стали грабить добро старосты и наперебой тащить себе все, что попадает.

– Эх, звери, а не люди! – вскрикнул с болью в сердце студент и рванулся к месту несчастья. – Что вы делаете, волки? Вместо помощи пострадавшему тащите себе все, что попало? Где ваша совесть?

– А тебе что, парень?! – зло вскричали мужики.

– Как что? Помочь надо в беде, а вы?..

– А ты знаешь, сколько староста сделал нам зла?

– Сколько бы ни было, но сейчас, в беде...

– А ты что, сын его? – и мужики подступили к парню.

– Какой я сын? Я студент. Нас учили жить по правде.

– Ах, по правде? Так вот тебе правда!..– и толпа мужиков, озлобленных обличением, кинулась на студента. Парень не был трусом, но когда увидел в руках у некоторых вилы, направленные ему в лицо, он схватился и бросился бежать прочь. Но как ни старался бедный студент убежать от разъярённой толпы, мужики с вилами наперевес догоняли его. И вот, один рослый, здоровый детина, догнавши студента, ударил вилами ему в спину. Удар был так силен, что острие концов вышли вперёд. Обливаясь кровью, парень упал на землю.

– Братцы, – взмолился он, – дайте помолится Богу!

– Верёвку, верёвку на шею, – кричат мужики.

– Топить его в реке, – кричат другие.

Кто-то бросил на голову верёвку, кто-то потянул к реке.

– Сына старосты топить надо, – кричал кто-то во все горло.

Пока тянули бедного парня до реки, он истёк весь кровью и потерял сознание.

– Бросай его в реку!

– Камень на шею!

– Так потонет, леший!

– А ну, сильнее!

Двое пожилых мужиков взяли один за голову, другой – за ноги, раскачав, кинули несчастного в реку; вода сразу обагрилась кровью. Но тело не потонуло.

– Жив ещё, жив!

– Добить его!

– Камнями!

С берега полетели десятки больших камней. Метили в голову, в грудь. Но тело не тонуло. Оно плыло по воде, и вода делалась кровавой. Это, видимо, злобило убийц, и они ещё яростнее стали бросать камни в студента. Наконец, один спустился с обрыва с большой жердью. Когда тело поравнялось с ним, он сильно размахнулся и ударил по голове... Кровавая вода брызгами разлетелась во все стороны.

На месте утонувшего трупа остались кровавые круги и маленькие пузырьки; их все меньше и меньше...

Люди, говорите правду! Но помните, что это для вас небезопасно... Однако говорите, хотя бы и своей кровью поплатились вы за это. Правда – меч острый для лжи!

Правда от БОГА, ложь – от сатаны.

Кровавые розы

Тернист избранный нами путь;

Не раз стопы мы уязвляли,

Не раз наш крест давил нам грудь,

Но мы не раз с тобой искали...

Не нам роптать: не сами ль мы

Под иго смело подклонились;

Нам было тесно в царстве тьмы,

К простору, к свету мы стремились.

«Что ж, – спросят нас, – покой и свет

Дала ль вам келья, власяница?»

Да! Где Христос, там мрака нет!

Просторней неба с Ним темница.

Ведь и для нас мир не был пуст,

И нас лелеяли, любили.

Мы ж чашу благ земных от уст

Как чашу с ядом отклонили.

Затем, что благ земных мечте

С мечтой о вечности не слиться,

Затем, что мира суете

С свободой духа не ужиться.

Наш взор туманится слезой,

Но мы под игом не упали;

Мы бились с бурей и грозой,

Но мы нашли, чего искали.

Христос нам – радость и покой,

Он – наша жизнь и утешенье;

Неси святыню правды той –

В ней наша радость и спасенье!

Как это трудно! Даже писать. А жить по правде?.. Ещё труднее. Но пусть, что ни будет. Только дальше, дальше от сатанинской лжи, дальше от бесовской неправды!

Ох, как красиво извивается упругое красно-зелёное тело Дракона! Как по натуре сродни ему змеевидная коварная ложь! Но осторожнее, братья-люди! Задушит вас эта коварная красота – змея. Извивается она, блестит на солнце огнями драгоценных камней. Но смотрите, не доверяйте лжи. Она обрушится на ваши головы и... стиснет своим упругим телом, задушит...

* * *

В одном храме стояла икона Божией Матери, называемая Кипятитской. Она была украшена золотом и драгоценными камнями. Один злодей польстился на ценность иконы и решил обокрасть её. Забыв страх Божий и страх человеческий, он ночью пробрался через окно в церковь с топором и приступил к своему злому делу.

Но прежде чем можно было взять ценности с иконы, нужно было её опустить на пол. И вот, безумец тихо обрезал канат, на котором святыня была поднята от земли высоко к иконостасу, и опустил икону к ногам. Теперь Матерь Божия была под ногами нечестивца. Она была как бы в плену у этого беззаконника. Увидев в полутьме дивный Лик Пречистой, злодей оробел всем своим существом. Но отступать от своего злого дела он не думал. Чтобы придать храбрости своему делу, он встал одной ногой на край киота и замахнулся топором, чтобы ударить лезвием, отсечь рамку от основной иконы и выкрасть драгоценности. Однако, как ни сильно замахнулся злодей над иконой, удара не последовало ... Святотатец остолбенел и не мог опустить своих рук. Топор крепко держался в руках и, казалось, вот-вот он ударит по святыне...

Так и простоял разбойник с поднятым топором до утра. Когда утром пономарь взошёл в церковь, то чуть не умер от страха...

Так секира лжи, занесённая над правдой, обрушится сама на себя, обрушится – и скоро!...

«Избави мя от клеветы человеческия, и сохраню заповеди Твоя...»

«Спаси мя, Господи, яко оскуде преподобный, яко умалишася истина от сынов человеческих...Ложь го­ворит каждый ближнему своему...»

«Христианския кончины живота нашего, безболезненны, непостыдны, мирны и доброго ответа на Страшном Судищи Христове просим!»

О Боже, чтобы нам пособороваться пред кончиной нашей! Ведь сколько мы лжём! Сколько говорим неправду ближнему своему? Сколько изворачиваемся, якобы из добрых целей, говоря лукаво? Кажется, злодейская секира занесена над святыней нашей души, чтобы нас сразить, и неужели...

Господи!... Чтобы нам пособороваться и тогда умереть! Кольцо змеиной лжи сужается около нас все уже и уже...

Внимание! Внимание! Люди! Страшная и зловещая тень лжи и нечестия все выше и выше поднимается над миром!... И борьба Дракона с Церковью Христовой все расширяется и усиливается...

«...отныне блаженны мёртвые,

умирающие в Господе».

(Откр. 14,13)

«Покаяния отверзи ми двери,

Жизнодавче!»

О, я не знаю, как можно охулить, оклеветать, зло высмеять Таинство св. Покаяния? Как может на него подняться глава Дракона Древнего – диавола? Ведь этим святым Таинством спасаются все, даже самые погибшие, потерявшие души злодеи, разбойники, блудники, хищники, клятвопреступники, убийцы, даже богоненавистники. Кажется, что на Покаянии свет стоит. На нем весь космос, вся Вселенная основывается. Покаяние приносит самую светлую радость грешникам и даже ангелам.

А бесам? – Самое великое горе!

«Яко вода излияхся и рассыпашася кости моя, бысть сердце мое, яко воск таяй посреде чрева моего, изсше, яко скудель, крепость моя, и язык мой прильпе гортани моему, и в персть смерти вселил мя еси» (Пс. 21,15–16).

Божественное Таинство Покаяния очищает ум от помыслов, а сердце – от вожделений. Поэтому святые отцы называют Покаяние – царицей добродетелей (Св. Иоанн Лествичник).

Святое покаяние рождает два наисильнейших качества: смирение и молитву. Смирение пред ближним и пред обстоятельствами есть смирение пред Богом, а оно и служит сокровенной основой деятельности покаяния и основой умной молитвы.

Покаяние есть живое Таинство обновления всего человека, изменение всей его жизни. Оно есть вторая купель крещения, купель слёзная. «Внемли тому, что мы тебе говорим и искренне советуем», – говорят святые отцы (св. Каллист, стр. 16).

Желающему воспользоваться Кораблём Покаяния от потопления в мысленном море житейском, необходимо прислушаться к советам святых Богомудрых отцов, читать их Творения и деятельно их исполнять в своей жизни. Нашему уму надо давать занятие (непрестанную молитву). Это занятие отвечает природе ума, а не является его насилием. Ум и помыслы освящаются молитвой.

Святой Макарий Египетский говорит: «Все дела наши освящаются молитвой и непрестанным памятованием о Боге» (Слово 7).

Св. Покаяние есть Таинство, при котором кающемуся прощаются грехи чрез священнослужителя. Грехи, в которых кается человек, смываются кровью Спасителя, и уже человек за эти сделанные грехи не наказывается.

При покаянии нужна вера в Господа Спасителя и искреннее самоосуждение, т.е. раскаяние в грехах своих и желание исправиться.

Один подвижник сказал: «Если бы не было Покаяния, то ни один человек не спасся бы. Все бы погибли». О, какой великий дар – святое Покаяние! Какое сокровище! Особенно для нас, многогрешных.

Ведь только надежда на милость Божию, что нас простит за все, приносит нам радость и ободрение. Иначе бы мы все ходили как живые мертвецы, нося на своём лице печать вечного тления и абсолютной безнадёжности. Неужели Вы не видели, как лица людей, принёсших истинное покаяние, светятся неземным светом. А какая тихость, какой глубокий мир нисходит в их очищенные сердца! Неужели Вы сами этого никогда не чувствовали? А уж если не чувствовали, тогда напрасны мои усилия, бедны мои строки передать полноту переживаний этого Таинства.

«Жертва Богу – дух сокрушён, сердце сокрушённо и смиренно Бог не уничижит» (Пс. 50, 19).

Потому-то так и озлоблен диавол на св. Таинство Покаяния. Потому он и поднимает целую кампанию ожесточённой борьбы с этим спасительным Таинством Церкви.

Демон жестокости как скала гранитная высится пред святым Покаянием. И с этой, кажется, неприступной скалы сыпятся как огромные камни хула, злоба, ненависть, оклеветание, яд насмешек – летят в море покаяния, стремясь засыпать его совершенно.

Ожесточённость, жестокость, непримиримость!...

Да разве Вы сами не испытывали на собственном своём сердце мертвящее действие этой жестокости в момент Покаяния? Кто-то как нарочно оледенит сердце Ваше. Будто специально Ваше сердце обложили льдом. Ни вздоха души, ни слезинки во взоре, ни капли умиления и любви, ни даже сокрушения и надежды. Ну, камень в груди – и только! Будто Вам подменили сердце и вместо него подложили кирпич или дикарь-камень.

И это, думаете Вы, естественно? Нисколько! Это сатана работает с Вашим сердцем! Это он ожесточит душу вашу, чтобы Вы не покаялись, как должно, а остались бы такими же, какими и были, или даже ещё хуже!..

Не попусти, Господи, быть с нами такому горю! Лучше бы нам не родиться, чем так неблагодарно отнестись к святейшему сему Таинству Христову!

Но как-никак, а бывает подобное с нами. Бывает. И бывает нередко. Дракон жестокости каменит нас как мороз воду, и мы тогда бываем несчастны, как никто.

Чудо

Да, только чудо может спасти нас, или взволновать, или огненное расплавить камень сердца нашего. А бывает так, что и чудо бессильно сделать это. Это уж ужас­но и трагично!

В одной книге написано, как один Богобоязненный священник говорил в церкви проповедь о том, что верующему все возможно. «Кто имеет веру хоть с горчичное зерно и скажет горе сей: передвинься и ввергнись в море – будет так. Кто имеет веру, тот, значит, может сотворить чудо...».

Батюшка говорил очень убедительно и горячо, говорил так, что всем казалось, что священник прав и говорит истину, в которой сомневаться невозможно.

Окончив проповедь и службу, он вернулся домой. И не успел он раздеться, как в дверь постучали. Входит бедно одетая женщина с письмом в руках. Священник стал читать письмо, и руки его заметно задрожали. Пишет знатный профессор – друг этого священника, но друг совершенно неверующий.

«Я поражён Вашей сегодняшней проповедью, – пишет профессор, – она меня потрясла до глубины души. Я только теперь понял, что, действительно, верующие могут творить чудо, если только захотят этого. Друг мой любезный, я не искушаю тебя, но хочу, чтобы твои слова подтвердились делом. Я лечил несколько лет больного глазами (сына подательницы этого письма), но теперь убедился, что медицина бессильна помочь несчастному. Он совершенно слеп. Прошу Вас, ради Бога, Которому я хочу верить, верните слепцу зрение. Сделайте чудо. Ведь это Вам возможно, это Вам легко».

Прочитав письмо, священник окаменел. Он был, как невменяемый. Рядом с ним стояла мать и жадно с несокрушимой надеждой ждала от него чуда...

– Боже мой, – шептали бледные уста священника, – что я наделал? Пред каким омутом стал? Или делай чудо, или провал всего учения Христова? Но как я могу решиться открыть зрение слепому? Кто я? Хоть и священник, но ведь публично сделать чудо?.. Да ещё кому? Хоть бы вера была у слепого. Нет её у него. Он не только неверующий, но и ненормальный, совершенный идиот. Слепой, глухой, немой, безумный... Боже мой! Что мне делать? Хоть провалиться сквозь землю ... сбежать, скрыться, умереть?.. Но Святое Евангелие будет поругано, опозорено. Ведь там написано, что верующему все возможно.

Видя нерешительность священника, мать опустилась на колени, глаза её наполнились слезами. Она по-прежнему с верой и упованием смотрела на служителя Престола Божия.

– О, горе мне, – почти воскликнул священник. – Что мне делать?

На шум собралась семья батюшки. Никто толком не знал, в чем же дело, почему о. Владислав так сильно расстроен. Они старались узнать причину всего дела, но батюшка мог ли кому говорить об этом? Да и кто может помочь ему?

Схватив шляпу, он быстро пошёл в церковь. Женщина, вскрикнув от радости, почти бегом бросилась за ним. У церковной двери стоял молодой человек высокого роста. Он так был безучастен ко всему, что даже не обернулся, когда мимо него прошёл священник. Женщина схватила молодого человека за руку и потащила за собой в церковь. В храме было пусто. Пономарь заканчивал уборку. Попросив его выйти, батюшка запер на крючок изнутри дверь храма и подошёл к просителям. Мать плакала, сын отвернулся в сторону, подняв лицо кверху.

– Молодой человек, – резко спросил священник больного, – Вы давно ослепли?

Ответа не последовало. Больной стоял в прежнем положении, как изваяние, даже не пошевельнулся.– Он глухой, слепой, немой и совсем слабый умом, – плача, ответила мать.

Батюшке стало жутко не по себе.

– Помогите нам, бедным, – умоляюще просила мать, и её взор горел надеждой, что священнику все возможно.

– Я не Христос! – жёстко ответил батюшка. – Как я могу на это решиться? Как? – священника разбирало зло. Так безвыходно было его положение.

– Подойдите к Престолу, – твёрдо сказа

ла мать, – помолитесь и положите свою руку на слепые очи...Как током, пронзило священника.⁷⁰ А что, если действительно попробовать? Исцелить слепого? Ведь Апостолы, святые, преподобные это делали, а я, священник, разве не смогу?

Пастору стало страшно от таких мыслей. «А если не исцелю, то позор, законные насмешки, ненависть, злоба, издевательства как награда посыплются на мою голову и на всю Церковь!» Видя снова нерешительность пастора, женщина встала с колен. Ей совсем было не­понятно, почему о. Владислав, такой знаменитый и славный священник, такой милостивый ко всем, здесь так жестоко поступает с бедной матерью.

– Подойдите к Престолу Божию, – тихо, но твёрдо сказала она, – у Бога милости много.

Отец Владислав шагнул вперёд. Подойдя к Престолу, он склонился на оба колена. Молитвы никакой не было. Какая-то жестокость, даже ропот, злоба схватили его сердце.

– Боже, как ужасно! Как мне сейчас тяжело! – шеп­тали холодные дрожащие уста пастора. – Воскресить почти мёртвого человека? Да как я могу на это решиться? О, лучше бы мне не родится на свет...

Поднявшись, он обернулся. Рядом стоял слепой. Поодаль на коленях плакала мать.

– Положите руки свои на больного! – раздался сильный шёпот матери.

Пастор, сам не зная, чего ему делать, поднял свои руки, подчиняясь магическому повелению, и опустил их на голову больного. Как чувство разорвавшейся бомбы, раздались почти разом два сильных вопля:- Свет! Свет! Свет! – кричал весь порозовевший и возбуждённый молодой человек. Мать, вскричав от сильной радости, ухватилась за ноги пастора, целова­ла их, обливая слезами.

О. Владислав стоял растерянный, поникший, будто он ничего не понимал из всего случившегося... Глядя безучастными усталыми глазами на сияющего юношу, уже совершенно здорового, он хотел скорее уйти отсюда. Мать, поняв желание пастора, схватила радостно сына за руку, и они, ликующие, вышли на улицу.

В один миг узнал город, что о. Владислав сотворил чудо, и сотни несчастных, калек окружили церковь, где был пастор. Одна за другой летели телеграммы, поздравления с необыкновенным чудом отважного священника.

Знаменитый врач-друг немедленно приехал сам со своими коллегами и выражал желание скорее креститься. Весь город пришёл в движение и восторг, только сам о. пастор был мрачен как ночь. Все верили в чудо, сделанное им, только один он не верил. Ведь он совсем не молился об исцелении больного. Как же все это мог­ло произойти? По вере других?

Вот так враг рода человеческого ожесточает души даже самих служителей Божиих; и когда другие, их паства, молится со слезами, они остаются холодными как лёд... Они проповедуют возможность чуда по вере, как и Господь учил, но сами в чудо не верят!

О, какой это ужас! Какое ожесточение и какое зло! Сами пастыри не верят тому, чему учат. Молятся только для того, чтобы собрать деньги и удовлетворить свои материальные нужды. А верить? Да что вы? Старухи пусть верят, да слабые умом... Ужасно!..

Отцы пустынники и жены непорочны,

Чтоб сердцем возлететь во области заочны,

Чтоб укреплять его средь дольних бурь и битв,

Сложили множество Божественных молитв.

Но ни одна из них меня не умиляет,

Как та, которую священник повторяет,

Во дни печальные Великого Поста;

Всех чаще мне она приходит на уста...

И падшего крепит неведомою силой:

«Владыко дней моих! Дух праздности унылой,

Любоначалия – змеи сокрытой сей,

И празднословия не дай душе моей,

Но дай мне зреть мои, о Боже, прегрешенья,

Да брат мой от меня не примет осужденья,

И дух смирения, терпения, любви,

И целомудрия мне в сердце оживи...»

(А. С. Пушкин)

A. C. Пушкина умиляли церковные молитвы, они оживляли его мятущуюся душу, но вот христиан последних веков ничто не умиляет. Ничто не устрашает, ничто не трогает ...

«Да не убо похитит мя сатана, и похвалится, Слове, еже отторгнути мя от Твоея руки и ограды...»

Да, почти что силой Древний Змий отторгает нас от Христа. «Или хощу, или не хощу, спаси мя...»

Апокалиптические времена... Религиозная катастрофа нависла над всем миром... Одно из святейших Таинств Церкви – Покаяние – забыто. Ожесточение и злоба царствуют над людьми. Нужно сильное и страшное оружие для верных, чтобы сатана не ожесточил вконец наши сердца.

Оружие это:

1. Смирение.

2. Плач.

3. Бодрствование.

«Молитву пролию ко Господу и Тому возвещу печали моя, яко зол душа моя исполнися, и живот мой аду приближися».

Ад близок. Очень близок! Он раскрыл свои страшные уста и будто поёт нам очаровательные песни счастья и довольства. Но прислушайтесь хорошенько. Внимательно насторожитесь. Это песнь и симфония злорадства, сатанинской радости и погибели многих душ!..

Видения

Когда в Лурде (Предместье Парижа) маленькая бедная девочка Бернадета, которой было всего 13 лет, увидела Матерь Божию в сиянии тихого небесного света, то она встала на колени. Своими восхищёнными глазами она восхищённо смотрела на «Госпожу» и не говорила ни слова. Матерь Божия тихо и ласково сказала ей: «Вот ты сегодня Меня видишь, приходи и завтра. Тебе хорошо со Мною?» – спросила Она ласково девочку.

Девочка в знак согласия мотнула своей головкой. И вот она на другой день опять пришла к этому месту, где вчера явилась ей «Дивная Госпожа», так называла Бернадета Матерь Божию.

Встав на коленочки, она с нетерпением ждала, когда же явится ей красивая «Женщина». Тихо засиял свет в гроте горы, и вот Она, ласковая, нежная, ясная, стоит и смотрит на девочку.

Таких явлений было 18 (как пишет пресса в 1958 г.) И всегда девочка приходила в назначенное место, вставала на колени, немного с напряжением ждала, и вот открывалась ей «Госпожа». По-детски с ней говорила. Но девочка более молчала и, не отрывая глаз от Прекрасной Госпожи, стояла на своих коленочках.

Когда дома догадались, что Бернадета куда-то ходит и возвращается светлая, тихая и молчаливая, стали следить за ней. Скоро это узнал весь город. Люди сходились толпами посмотреть на девочку, которая стоит на коленях, сложа ручки на груди, и не сводит с Кого-то своих умилённых глаз. Собравшись, люди ей не мешали. Она совершенно никого не замечала. Она внимательно слушала Чей-то голос, Который другие не слышали, и созерцала Чей-то дивный Лик, Который другие не видели.

Люди, видя её стоящую на коленях целые часы, приходили в благоговение и трепет и затихали так, будто никого не было на поле. А, тем не менее, собиралось смотреть это чудо сотни, даже тысячи людей из всех предместий Парижа.

Когда кончалось видение, девочка вставала на ноги и быстро уходила домой.

– Что ты видишь? – спрашивали её люди.

– Госпожу, – отвечала она кротко.

– А какая она на вид?

– Светлая и тихая.

– Что Она тебе говорит?

– Я ничего не помню.

– Откуда Она приходит и куда уходит?

– Я не знаю.

– Кто Она такая?

– Я не знаю.

– А почему ты Её зовёшь «Госпожа»?

– Она так велела.

– А с кем Она является?

– Одна.

– А долго будет так являться?

– Не знаю.

Духовенство смотрело критически на это явление. Местный епископ вызывал к себе девочку, ласками и угрозами заставлял сказать, что ей говорила «Госпожа». Но девочка тихо и кротко отвечала, что она ничего не помнит.

Медицина подвергла Бернадету всестороннему обследованию, однако признаков психической болезни обнаружено не было.

Когда в последний (18-тый) раз явилась «Госпожа» девочке, то сказала, что если люди не покаются – погибнут. Затем сообщила девочке, что она больше к ней не придёт, и Бернадета долго плакала.

После этого она ушла в женский монастырь.

* * *

В 1917 году в Португалии, в горах две девочки и мальчик пасли скот. Вдруг они увидели, как небо загорелось разными цветами, точно заиграла радуга. Туч и грома нигде не было. С удивлением уставившись в небо, они любовались этим дивным зрелищем. Вдруг из цветов радуги образовался прекрасный живой Лик «Женщины». Через минуту Она стояла вся в рост на небольшой высоте и ласково смотрела на пастушков. «Не бойтесь, – сказала Явившаяся, – Я пришла сказать, что тяжкое время идёт на людей, скажите всем, чтобы каялись». Ребята перепугались, но услышав знакомую речь и видя кроткий Лик «Женщины», они ободрились. Долго они смотрели на образ, полный красоты и сострадания, пока Он совсем не растаял в небе.

Придя домой, они все рассказали, что видели и слышали.

Да, если бы и вот сейчас, в эту минуту люди увидели на небе какое-либо чудное видение, то не поверили бы ему, потому что ожесточились!

Если вышеприведённые факты не убедительны, потому что явления были детям, то вот пишет взрослый и учёный человек.

1968 год. Апрель.

Дорогой Юрий Аркадьевич!

Не могу не поделиться с Вами, как со старшим товарищем и научным своим руководителем, обстоятельствами странными и труднообъяснимыми с точки зрения общепринятой теории полярных сияний.

5 октября в 16 час. мирового времени (как раз в моё дежурство) самописец нашего фотометра вдруг начал рисовать резкое возрастание светового потока. Стрелка мгновенно дошла до края шкалы.

Я переключила аппарат на меньшее усиление и взглянула в окно. Представьте себе, там было темно! Никакой луны, ничего! Посмотрела снова на фотометр – стрелка вновь оперлась в край шкалы. Я выбежала на крыльцо, но не увидела на небе ни одного лучика Полярного сияния. Это было просто ужасно ! Что за невидимое излучение принимал прибор? Я вернулась в дом и опять была поражена, хотя более, казалось бы, некуда. Приёмник, только что мурлыкавший, вдруг замолчал. Я быстро пробежала весь диапазон: ни шороха, ни свиста!

Можете себе представить, Юрий Аркадьевич, моё состояние! Я накинула шубу и снова выбежала на крыльцо. И тут я увидела... Нет, лучше по порядку.

Сначала было несколько простых зелёных дужек. Сияние балла на 3. Но потом появились красно-желтоватые лучи. Они сложились в кайму. А эта кайма заколыхалась, будто от ветра, её очертания сложились... Вы, наверное, не поверите, но на небе появилось лицо! Я, конечно, не могу сказать, что это было Ваше или моё лицо, мужское или женское, и вообще чьё бы это было конкретно. Это было какое-то невероятно чудное и в то же время чем-то знакомое Прекрасное Лицо, как будто сложенное из сверкающих камней. Оно смотрело на меня звёздными глазами и что-то говорило. Да, говорило, так как я услышала из домика нечеловеческое грохотание включённого приёмника. Открыв дверь, я уловила только последние слова: «До скорого свидания!» И все! Небо потухло. Приёмник завыл: «Любовь – кольцо, а у кольца ...» – и т.д.

Я рада была бы подтвердить свой рассказ отснятыми кадрами, но, увы! Я забыла снять, оказывается, с объектива нашего треножника колпачок, что и неудивительно после трёх ночей непрерывного дежурства (сменщик-то мой болен).

Надеюсь, все сказанное убедит Вас, наконец, в том, насколько необходим нам третий наблюдатель на Полярное сияние, иначе мы во время наших дежурств ещё не то увидим.

С уважением, Валентина Д.

Тикси, станция М. Г. Г.

(Журнал «Знание – сила»)

Но стену ожесточения пробьёшь ли правдой?!

Господь сказал: «Если не покаетесь, все погибнете!»Духовно гниём! Морально разлагаемся! «Где труп, там слетятся орлы!...»

Покаяние, только святое Таинство Покаяния в силах оживить и оздоровить нас, омертвелых...

Кайтесь же: слезами, потом и кровью! Пока не поздно, кайтесь! Ибо борьба сатаны за каждую живую душу продолжается. Она нарастает все сильнее и сильнее. Дракон идёт в новый круг схватки с Церковью Христовой.

Один учёный сказал: «Три врага у брака:

1) разочарование, когда молодые идеализируют друг друга при знакомстве;

2) самолюбие, когда третируют другого как собственность (например, муж – свою жену), и

3) скука, когда теряют интерес друг к другу и тяготятся один другим».

А один старец сказал: «Три друга у брака:

1) Святое Венчание,

2) Святая Любовь и

3) Святое взаимотерпение».

При творении Адама Бог сказал: «Не хорошо быть человеку одному, сотворим ему помощника». И сотворил Адаму Еву. Это первый Эдемский брак. Таинство брака в раю.

Цель брака – рождать и воспитывать детей. Так велел Бог. Сатана сказал: «Нет! Цель брака – наслаждение, сладострастие, владеть друг другом, властность». Муж находит высокое наслаждение для себя властвовать над красотой своей жены (женщины). Отсюда жестокий садизм грубого сладострастия. А где жесто­кое обладание другим (чаще мужчина женщиной, как более слабейшим сосудом), там нет любви и нежности, нет святого брака.

Есть браки, при которых женщина в одну ночь делается седой или на всю жизнь калекой – жестокий демонский садизм. Сладость в жестоком, животном обладании своей жертвой – женой. Языческие, не­христианские народы унизили бедную женщину до бесценной вещи.

Христианство возвысило женщину и сделало её другом мужа, не вещью, а близким милым существом, которое украшает жизнь мужа и смягчает его грубость.

При святом Венчании читается Апостол: «Жены, своим мужем повинуйтесь, якоже Господу. Зане муж глава есть жены, якоже и Христос глава Церкви... Мужие, любите своя жены, якоже и Христос возлюбил Церковь и Себе предаде за ню...» (Ефес. 5, 22–25).

А в Великой ектении испрашивается новобрачным: «О еже подати им целомудрию и плоду чрева на пользу... Господу помолимся... О еже дароватися им благочадия восприятию и незазорному пребыванию, Господу помолимся».

Сколько благодати, сколько святой силы, сколько святого счастья испрашивает святая Церковь новобрачным при Венчании! И все это незаметно, незримо подаётся им для пользы жизни. И как много лишаются бедные молодые, когда отстраняют от себя и своего потомства эти св. Дары?!

Жестокость, садизм, третирование сильным слабого имеет более всего место там, где нет на людях охраняющей их благодати Святого Духа, даруемой в святом Венчании.

Брачная жестокость (чаще всего мужа над женой) есть прямое следствие сатанизма. Как диавол употребляет все усилия, чтобы погубить душу человеческую и навечно завладеть ею для того, чтобы вечно в аду издеваться над нею, наслаждаться её страданиями, так и сладострастник муж берет себе жену для того, чтобы властвовать над нею, как над своею собственностью, издеваться, как над вещью, делая с ней все, что только он захочет своей извращённой животной волей.

Таким образом, неосвящённый Духом Божиим брак становится началом адских страданий и носит на себе печать насилия и жестокости сильного над слабым.

Конечно, бывает, что и неосвящённые живут до самой смерти в дружбе и любви лучше, чем венчанные, но это счастье кажущееся. Оно не может быть полным и абсолютным, тем более, что кладёт печать наследственности на своё поколение далеко вперёд. Первое поколение проживёт хорошо, но каково будет во втором, в третьем и т.д.? Вот эту именно наследственность – счастливость – и даёт нам Таинство Брака Церковного.

К тому же, св. Венчание обеспечивает продолжительность существования человеческого рода в целом. Невенчание – на постепенное вырождение, вымирание людей, на неминуемое жестокое самоистребление.

Дракон, Древний Змий, поднял страшную войну с Таинством св. Брака для того, чтобы узаконить, увековечить принцип насилия и жестокости над человеком. Сам будучи зверски жестоким, обольстителем и насильником, он хочет внедрить эти «качества» и в людей. Если Бог наш есть Бог Любви и милосердия, то сатана есть господин жестокости и тьмы. Поэтому дьявол выдвигает ныне новый культ –

«культ тьмы»

Этот культ уничтожит всюду свет – свет разума, свет совести, свет добрых дел, свет познания истин веры и проч. Однако, это делается весьма искусно, т.е. борьба тьмы со светом ведётся не открыто, а в ином виде. Для того чтобы опорочить свет, надо назвать его тьмой. А чтобы облагородить тьму, надо назвать её светом. Вот так, поменяв роли, уже можно с успехом тьме адской вступить в единоборство со светом Божиим. И тогда наверняка люди, под адский хохот дьявола, не разобравшись, в чем дело, будут уничтожать свет, распространять всюду тьму....

Вот идут по дороге два молодых человека, родные братья. Один постарше, ему уже, наверное, под 30. Другой совсем почти юный, но ростом они одинаковые, и даже по развитию ума, кажется, не уступают друг другу.

У первого в руках брошюра, которую он прочёл не один раз, так как дальнейший разговор показывает его большую осведомлённость в написанном.

– А знаешь, Петя, – обратился он к младшему, – вот мы – родные братья, а суждения у нас совсем противоположные. Я давно бы хотел с тобой об этом поговорить по душам.

– Конкретно, о чем?

– Да вот о нашем мировоззрении. Ведь мы на вещи смотрим каждый по-своему.

– Не по-своему, а как раньше смотрели другие люди.

– Ну да, да, – спохватился старший, – как смотрели и раньше, но с разных точек зрения. Вот хотя бы эта брошюра «Свет против тьмы». Ведь она написана неплохим человеком. Свет, действительно, только что рассветает, а тьма должна уйти в своё логовище.

– Конкретно, конкретно, брат. Зачем эти тени и не­договорки?

– Ну, вот хоть вера, которой придерживались наши родители так горячо и фанатично, за которую ратуешь и ты: ведь, по существу, она – тьма, а её столько веков почитали светом.

– А почему она раньше была светом, а стала тьмой? Что, может быть, она переменила свою сущность? Ну, положим, как вот этот белый камень: сегодня он белый, а завтра будет черным. Или, например, Солнце, сегодня оно светлое, а завтра будет тёмное? Что, разве бывают такие видоизменения?

Старший не ожидал такого оборота речи. Но он не стушевался.

– Нет, брат, – сказал он, сдерживая своё волнение, – я говорю об обмане. Что нас обманули, когда сказали, что вера – свет, а она, по существу, тьма.

– Не нас обманули, а наших стариков? Ты это хо­чешь сказать? Да?

– Конечно, конечно. Мы-το «раскусили» этот обман и точно установили, что вера – тьма.

– А кто это мы? – прямо глядя в глаза брату, спросил Петя.

– Ну, мы, наше культурное время, наши учёные!

– Я думаю, брат, не учёные, а сатана, да вот такие, как мы с тобой.

– Почему же такие, как мы с тобой?

– Да потому что вера требует от нас, чтобы мы были порядочными людьми, а мы хотим быть подлецами.

– Ну, ты это, Петя, загибаешь не туда.

– Точно туда, братец. Давай будем говорить начистоту?

– Давай.

– Вот тебе хочется сыграть четвертую свадьбу, а вера тебе это запрещает. Не потому ли ты считаешь веру тьмой?

– О, это ты сошёл на личную почву, на интимность.

– Нисколько. Это по существу дела. Например, веру теперь начинают ненавидеть за то, что она заставляет поститься, молиться, класть поклоны, стоять долгие службы, а ещё за то, что она заставляет любить врагов. Словом, вера будто ограничивает жизнь человека и понуждает его подчиниться Богу, называть себя рабом Божиим и прочее. Не эти ли мотивы, братец, и тебя заставили сказать, что вера – тьма, а не свет?

– Гм. Нет, зачем же? – ответил с расстановкой старший. – Веру тьмой мы называем не потому, что она нас ограничивает в жизни, а потому, что она сама есть ложь, т.е. кому веровать, если нет никакого Бога (оградись крестом, читатель), нет никакой души, рая, ада, ангелов, бесов и прочее. Веровать тому, чего нет, значит, ложь, тьма, миф.

– Ну, хорошо, – спокойно сказал Петя.

– Я не буду доказывать бытие Бога, вечной жизни, а скажу то, что рядом с нами. Вот ты сказал, что нет ни ангелов, ни бесов. Сказал, да?

– Сказал, конечно.

– А помнишь, как мать наша нам рассказывала, что в детстве, когда ты лежал ещё в люльке, а мать вязала рядом чулок и в доме кроме вас никого не было, вдруг совсем рядом раздался голос: «Бери младенца и скорее беги». Мать схватила тебя и только успела выбежать на улицу, как дом рухнул.

– Это бывает.

– Нет, нет, подожди. Другой случай ты сам мне говорил, когда вернулся с войны. Помнишь? Ты был тяжело ранен в голову. Умирал в лазарете, и какие-то неизвестные тёмные люди окружили тебя, твою койку. Они были очень страшные. И ты отворачивал от них своё лицо, чтобы не видеть их. Но они везде встречали твой взор и будто радовались твоим мукам. Помнишь, как ты говорил мне это? Затем, не вынося этих «субъектов», ты прошептал: «Мама, лучше бы мне не родиться, мама!» Явилась светлая Женщина в образе нашей мамы, и эти тёмные люди пропали. Помнишь, родной? Кому ты обязан своей жизнью? Светлая Женщина положила свою руку тебе на голову, и ты заснул, а потом и совсем выздоровел! Как же ты мог так скоро забыть все это?! Неужели ты нашёл основательные ответы на эти вопросы и решил, что это все был вздор с тобой? Если ты ответишь мне именно так, то позволь мне прямо сказать, что ты – лжец, обманщик. Ты и мама наша. Сегодня говоришь одно, а завтра – другое. Сегодня утверждаешь, а завтра отрицаешь. Ну скажи, брат, разве это честно?..

Старший, видимо, нисколько не обиделся на это резкое обличение младшего брата. Он только дружелюбно похлопал Петю по плечу и сказал:

– Ладно, браток, я вижу, ты парень-то не из глупых. Поговорим в другой раз об этом. Вот уже дом рядом. Только, слушай: матери ни гугу, а то опять расстроится. Беречь надо нашу милую старушку.

Из последних слов брата Петя понял, что его достоверные доводы не остались напрасными...

Матерь Света

(открытие в музее Андрея Рублёва)

Белокаменный Андроницкий монастырь на крутом берегу Яузы в Москве. Здесь знаменитый музей великого художника Андрея Рублёва. В течение нескольких лет бережно и кропотливо этот музей собирает по всей России памятники живописи. И часто под рукой реставратора открываются подлинные шедевры художественной кисти знаменитых русских мастеров.

На днях в музее известным реставратором Кириковым сделано сенсационное открытие. В городе Дмитрове икона 15 века – «Богоматерь Одигитрия».

Века простояла Она под темным слоем олифы, скрытая от людей. Глаза, соперничающие с Сикстинской Мадонной. И вот коснулась её рука реставратора. Коснулась и... остановилась; каким волнующим был миг встречи с этим подлинным чудом...

Подобно Мадонне Рафаэля это творение неизвестного русского художника волнует своей глубиной и человечностью.

Молодая Мать грустна от того, что Сына Её ждут ужасные крестные муки... Темно-вишнёвая одежда Матери, нежный изумруд, выделяющий лицо. Белый свиток в руке Младенца на фоне охристого хитона.

Икона стала откровением и надеждой ..., созданная национальным русским гением. Скоро она будет возвращена людям и мировому искусству.

(Передаётся в сокращении. С. Р.)

Вот так скрываются тайны святыни от обычных людей мира сего. Они, видя, не видят и, слыша, не слышат. Они свет стали называть тьмой, а тьму светом. Потому святыни света и скрылись от людей. Храмы, обители, скиты, монастыри с чудными иконами, прекрасной живописью скрылись от грубых ценителей и невежд искусства и веры. Под толстым слоем неверия и насмешек они скрывают подлинную свою красоту и цельбоносную силу... А мы, бедные люди, лишённые этих источников света, все больше и больше тонем во тьме нового язычества.

О, горе! Горе нам! Кто избавит нас от тени смерти сия?

«В бездне греховней валялся, неисследную милосердия Твоего призываю бездну; от тли (тьмы) Боже, мя возведи...»

Одна почтенная монахиня говорила со слезами на глазах, как умирала схимница А. Монахиня была у её одра несколько дней и что слышала?..

Бедная схимница А. пять суток боролась с демонами. То она впадает в забытьё, то очнётся. Не ела она ничего это время, не пила ничего. Демоны окружали её со всех сторон и показывали ей свои хартии с грехами монахини Анны: «Вот что ты делала! Вот что ты творила!»

«Я не Анна, – говорила им схимница А., – Анны здесь нет (она Анной была до схимнического пострига). Я – схимонахиня Андроничка». Но бесы настаива­ли на своём: «Нет! Нет! Ты самая Анна. Ты, ты не спря­чешься от нас, не уйдёшь...»

И вот в такой борьбе она теряет сознание. Но даже и в беспамятстве, бедная, не успокаивается. Все отговаривается, все оправдывается: «Да что вы привязались ко мне? Я ведь не Анна, совсем не Анна, а я схимонахиня Андроничка...»

Но супостаты не отступали. Они ещё настойчивее обвиняли бедную схимницу, стремясь напомнить ей грехи её юности. И умирающая обращала своё лицо то в одну сторону, то в другую, стремясь избавиться от страшных взоров демонов. А они ещё наглее нападали на неё, показывая ей грехи. «В этом грехе я каялась, – говорила она в забытье, – и в этом тоже каялась, и в этом давно покаялась, и в этом... батюшке говорила и даже плакала. Да отвяжитесь вы от меня, – умоляла она бесов. – Ну что вы ко мне привязались. Я совсем не Анна, вы ищете Анну, а её уже давно нет. Я схимница Андроника...»

И наверно, долго бы мучили они её бедную душу, если бы не пришла смерть. Тихо перекрестилась больная и предала свой дух Господу.

Вот как демоны ищут души, чтобы их увлечь на дно адово. И когда человек принимает иночество и монашество, или схимничество, то они теряют этих людей, найти не могут, сбиваются с толку.

Но какая ужасная страсть у них к властности! Как они хотят любой ценой завладеть бедным человеком, его бессмертной душой!

Властность и жестокость в браке от недостатка любви. Не любит враг рода человеческого человека, а только губит. Не любит муж жену и издевается над ней зверски. А чтобы узаконить жестокость и властность в браке, диавол лишил его церковного благословения и святости.

О, как счастливы те, кто избавился от брака земного вообще и обязался браком небесным, т.е. уневестил себя нетленному Жениху Господу нашему Иисусу Христу!

Уж на этот брак Дракон не имеет силы и никакой власти. И как ни поднимается сатанинская глава, чтобы оклеветать святой брак – девство – союза со Христом, успеха иметь он не будет. Захлебнётся змеиное чудовище в собственной клевете на святых детей Божиих, и изъяты они будут из его гнусной пасти.

«Слезные ми подаждь, Христе, капли, скверну сердца моего очищающия...»

И здесь рабам Христовым нужно усиленное внимание над собой, чтобы гасить пламень блудной похоти в сердце и лить токи покаянные слез, чтобы очистить душу от всякой скверны плоти и духа.

Но вот назревает последний страшный решающий круг битвы Дракона с Христом и Его святой Церковью, после которого откроется новая заря царства истины и Правды.

«Священники Твои, Господи, облекутся в

правду и преподобнии Твой возрадуются...»

Исторически известно, что перед Первым Пришествием Христа Спасителя на землю священство извратило свой духовный путь и пошло по линии обмирщвления. И дело дошло до того, что священники, старцы, архиереи ветхозаветные не приняли своего Господа – Мессию, а взяли Его, осудили, как нарушителя закона, и предали язычникам на крестную казнь.

Это ужасно, чудовищно, безбожно!

Но в истории есть роковые моменты, которые повторяются с неизбежностью...Пророчества говорят, что как было пред Первым Пришествием, так должно быть и пред Вторым славным Пришествием Христовым. Как тогда свои (иудеи) не приняли Господа, но отказались от Него и даже предали его на смерть язычникам, так точно и в последние дни большинство духовенства откажется незаметно от Христа, научит этому и народ свой; многие отрекутся от Него. И когда Спаситель снова придёт, чтобы судить мир, то едва ли «обрящет истинную веру на земле»...

Самое страшное, самое ужасное то, что сатана достигнет того, что само духовенство христианское и священники, старцы, архиереи отойдут от Христа Спасителя своего, изменят Ему и предадут Его и Его святую Церковь ново-язычникам (безбожникам) на поругание и бесчестную смерть.

Один христианский проповедник сказал: «Никто из неверующих не может так предательски облобызать Христа, как Иуда (ложный пастырь), и никто из язычников не может так насмеяться над Христом и Церковью Его, как архиерей Каиафа».

И разве не пришло то время, когда сияющая Церковь Христова превращается в шумное церковничество! Когда дух беззакония побеждает святое Евангелие в учительных верхах Церкви. Когда служители Престола Божия поливают проклятую смоковницу, чтобы пышнее росли на ней листья (а не плоды).

И не столько безбожники сквернят и разрушают алтари церковные, сколько служители, устами чтущие Христа, сердцем же целиком преданные диаволу.

Вместо Церкви Христовой (Страдающей Жены, облечённой в Солнце – сияние правды и любви) видим жалкую дипломатическую Церковь, канцелярскую, даже театральную, в которой священство «играет» свои роли на амвоне, в святом алтаре. Они не служат Богу, не молятся Ему, как бы это должно быть, не плачут за народ, а только украшают себя светлыми ризами, красивыми дорогими крестами, сияющими митрами, панагиями, пышной, театральной обстановкой; и тем вскрывают свою ложь пред Богом и людьми, все лицемерие, показанное благочестие. И служение духовенства производится фактически не Богу в Его святой Церкви, а людям и князьям мира сего.

Видим, с горечью и болью видим, как в служителях исчезает ревность и искренность, убивается простота веры и любви. Растёт недоверие друг к другу, подозрительность, ревность, клевета, соперничество на первенство, предательство, измена Христу и Цер­кви Божией.

Духовенство «обессоливается» (Мф. 5, 13), не является «светом миру», не становится молитвенниками за народ, не заступается за него, не печётся отечески о людях. Оно давно боится как должно, с любовью обращаться с людьми, чтобы не назвали их «народниками». Грубо и дерзко они разговаривают с верующими, небрежно и пассивно исполняют требы.

Церковь смешивается с миром и мирским духом, в поющих и предстоящих людях не тайнодействует молитва. Поют и молятся холодно и рассеянно. Служба не захватывает, не согревает, не вызывает слезы умиления или сокрушения о грехах. И как часто бывает, что бедная христианская душа, истерзанная скорбями мира, спешит в храм, чтобы здесь получить утешение, духовную поддержку, помощь, но, увы! Увы! Она не находит здесь этого. Вместо молитвы она видит ругань; вместо любви – ненависть, злобу в служителях церковных; вместо правды и доброты – обман, нечестность, – и уходит бедная душа голодная, оскорблённая, обкраденная...

И куда ей податься, если святая Церковь стала для человека не родная мать, а чужая мачеха? Куда голову приклонить? Кому рассказать своё накипевшее горе?

И вот идут люди к сектантам, идут к баптистам, идут к бабкам-гадалкам, а иные совсем перестают верить и уходят к безбожникам...

Неверующие над нами смеются, а верующие плачут... А демоны как лютые волки расхищают стадо Христово.

Овцы ходят по горам, по отвесным стремнинам; заблудшую овечку некому отыскать и возвратить в стадо Христово; пораненную – некому перевязать; голодную – некому накормить; умирающую от жажды – некому напоить; слабенькую – некому поддержать; унывающую – некому вдохновить; плачущую – некому утешить; взывающую о помощи – некому спасти. «И разбрелись, – говорит Господь, – овцы Мои по горам, лесам и пустыням, и стали они пищей всякому полевому зверю, всякой хищной птице... Вот Я на пастырей! – говорит Господь Бог. – Вот Я накажу их...»

Видя это распятие Церкви Христовой и подавление духовенства хищным церковничеством, демонстративной, показной озабоченностью князей Церкви, мы горько-горько взываем: «Господи! Воскреси Церковь Твою Святую, во гробе каменном людьми положенную».

Для истинной церкви Христовой, для истинного монашества, для истинного христианства наступает ночь Гефсимании... Духовенство (ученик Христов Иуда) начинает быть зачинщиком богоборчества и... страшно говорить, богоубийства.

Как это может быть? И возможна ли такая ужасная чудовищная измена? – Конечно, это может быть, прежде всего, несознательно, неумышленно, без особой злостной цели.

Настоящее наше духовенство в подавляющем своём большинстве – люди верующие, пришедшие искренно служить Господу и Церкви Его Святой. Все дело в том, что незаметно священник охладевает ко Христу и Церкви, он перестаёт ценить высшую Церковную власть. Теряет доверие, например, к Патриарху, как главному вершителю Церковных дел; видит или даже по наговору только слышит что-то неверное в Патриарших делах, что-то нецерковное, что-то несоответствующее Духу Евангелия и учению Христову. Это – начало падения. Процесс его следующий:

1) недоверие к Церковной власти (Патриарху),

2) осуждение,

3) недовольство,

4) самопереоценка,

5) неподчинение,

6) личный произвол,

7) раскол с Матерью-Церковью.

Таков процесс постепенного ниспадания и отхода от Церкви может быть у низшего, среднего духовенства (монахов, иереев, протоиереев, архимандритов).

Но более страшный, более гибельный процесс разложения может быть в Высшем Церковном епископате и даже членах Синода – людях, наиболее близких к Патриарху.

Вот здесь процесс разделения может быть роковым для Церкви Христовой и для тех, которые окажутся в этой смуте.

Известно, что первое зло возникло в Церкви Небесной у Престола Всевышнего Владыки – Бога. С тех пор Змий жало греха и недовольства полагает в Церк­ви земной у Престолов Патриарших.

Так исторически было с Арием, Несторием, Евтихием и другими ересиархами, колебавшими своими лжеучениями основы Церкви Божией.

В новейшее время подобное выразилось в обновленческом расколе (1917–1930 годах), что так жестоко и губительно терзал нашу Русскую Православную Церковь в самые трудные годы её существования.

Процесс разделения в Верхах особенно опасен для единства Христовой Церкви.

В нашей Русской Православной Церкви он остро выражается в двух течениях, в какой-то степени противоположных один другому.

1. ПАТРИАРШЕЕ НАПРАВЛЕНИЕ. Оно имеет целью сохранить св. Православие в Русской Церкви. Учитывая горький опыт прошедших лет церковного разделения, Патриархия держится твёрдого курса Апостольско-Святоотеческого направления. Святейший Патриарх Всероссийский, умудрённый многолетним опытом правления церковного, проведший Церковный Корабль чрез многие бури и опасности, видавший виды, и людей, и всякого рода хитросплетения бесовские, правильно оценивает состояние Церкви и неизменную ценность Святого Православия. Он является «Удерживающим» (по Апостолу Павлу) Церковный курс течения Корабля, ведущим его между опас­ных рифов (подводных скал), дабы Он не разбился и не погибло множество душ, спасаемых на нем...

Время и все, что в жизни, все быстрее и быстрее усиливают темп движения вперёд. Жизнь как полноводная река все быстрее и стремительнее несётся вперёд. И если благоразумно не сбавлять ход, особенно там, где наиболее опасен путь, где под водой таятся острые рифы, готовые в любую минуту расколоть Корабль надвое, то гибель Церкви-Корабля неизбежна!

И даже с виду всякие благоразумные мероприятия, будто бы весьма полезные для Церкви – и те не могут быть приняты, если не настало для этого более благоприятное время или ещё не подготовлена для этого соответствующая почва в народе, духовенстве.

Вот взять, к примеру, введение в нашей Русской Православной Церкви Церковного Календаря по новому стилю.

Церковный Календарь

Известно, что наша церковная общественность воспитана на календарной системе по старому стилю. Все наши святые празднуются по Минеям и другим Церковно-Богослужебным книгам по-старому. Хотя сравнительно недавно наряду со старым стилем стали писать и новый стиль. Таким образом, в нашем Церковном Календаре два вида времени: новые числа, (которые на 14 дней идут вперёд) и старые числа. Создаётся некоторое затруднение в исчислении времени дней праздников и других церковных дат. Создаётся путаница, особенно для малограмотных. Жизнь наша ежедневная идёт по новому стилю, а празднование церковных дней – по старому. Создаётся впечатление, будто Церковь отстаёт от жизни. Будто Она не идёт вместе со своим народом. Будто Она отделяется от людей и живёт старым, давно прошедшим временем (например, XV-XVI веком).

Отсюда раздаются все настойчивее голоса, даже из среды Высшей Церковной Иерархии, за то, чтобы Церковная жизнь перешла вся на новый стиль. Чтобы праздники Христовы (например, Рождество Христово, Крещение) или Богородичные праздники и святых – все праздновались только по новому стилю.

Святейший Патриарх всея Руси Алексий, принимая во внимание опыт минувших лет и учитывая привязанность простого верующего народа к церковным традициям, удерживает перевод Церковного Календаря на новый стиль. Он мудро и правильно считает, что для этого ещё не настал час. И если этому суждено быть в нашей Русской Православной Церкви, то ещё не теперь, а значительно позже, т.е. тогда, когда благословит Бог.

И не один этот вопрос о Церковном Календаре является проблемой на нынешний день. Есть и ряд других мероприятий, требующих окончательного своего разрешения (например, перевода Богослужения на русский язык, так как на славянском языке, будто, люди совсем уже его не понимают), и целый ряд других серьёзных дел.

Наша Московская Патриархия стоит на весьма разумной основе. Она как бы сдерживает на себе стремительный бег времени. Она как бы отечески говорит людям:

«Хорошо быстро ехать, но как ведь опасно!

Хорошо высоко лететь, но страшно падать!

Хорошо бежать стремительно вперёд, но как мно­гие отстанут и потеряются, погибнут совсем...

Хорошо, что научились летать с одним крылом, но как надёжно летать Кораблю-Церкви на двух крыльях (старый и новый стиль)».

Вот Святейший Патриарх силой своей святости, силой Божией и удерживает нашу Православную Церковь в разумном ритме движения. Как настоящий Духовный отец всех верующих своих детей, он болеет душой за всех слабых и больных, которые могут соблазниться тем или иным нововведением в нашей святой Церкви. Как разумный кормчий, он отечески охраняет и тех, которые слишком опрометчиво несутся вперёд, которые считают, что патриарший курс слишком устарел, пахнет болотным застоем, что Патриарх бездеятелен, стар, болезнен, надо омолодить, обновить Церковное руководство. Такие слишком горячие головы забывают, что сила Великого Бога выражается именно вот в таких старцах, разумом которых руководит Сам Бог, а не расчёт и дипломатия.

Дай Бог Святейшему Патриарху жить ещё многие и многие лета на благо нашей Святой Русской Православной Церкви и спасения многих-многих верующих.

2. НОВОЕ НАПРАВЛЕНИЕ. Оно вытекает из кругов Высшей Церковной Иерархии: некоторых митрополитов, архиепископов, епископов. Сущность этого направления – толкать Русскую Церковь вперёд как можно быстрее, обновляя Её Богослужения, отменяя чрезмерно длинные суровые посты, отстраняя древние святоотеческие и соборные каноны и традиции. Словом, толкать Церковь вперёд, чтобы Она шла в ногу со временем, чтобы Она не отставала в жизни, а жила вместе с людьми современного XX века.

Представители нового прогрессивного направления считают, что люди теперь стали совсем другие: они стали и образованнее, и требовательнее к вопросам жизни. Поэтому надо «поднять» Церковь до их понимания, до их настроения, заставить Её, чтобы Она снисходила к их порокам, их слабостям, их прихотям, чтобы оправдывала людские беззакония, человеческие грехи.

«Люди теперь молиться много не могут, – говорят они, – люди слишком заняты, им нужно выполнять общественные задачи. Они не могут теперь поститься, как постились их отцы, предки. Не могут выполнять тех церковных канонов, которые писаны были 10–15 веков назад. Теперь нужно создать новые каноны, которые бы отвечали современным интересам жизни.

«Да и зачем теперь много молиться? – философствуют новаторы. – Теперь нужно только хранить веру и дружбу со всеми людьми. Молиться и бороться за мир во всем мире – и больше ничего другого не надо.

В таком плане жизни Церковь будет ближе стоять к современному человеку. Она будет понятна людям XX века, и XXI века, и далее. Новые «подтасованные» законы будут приемлемыми и возможными к выполнению людьми нашего века...»

Одним словом, ясно, что подобное направление явно отвечает интересам сатаны, который ведёт неослабную борьбу с Церковью Христовой. Улавливая его хитрость, можно сказать, что она ведёт к подрыву всего святого Православия, ведёт к полному крушению Христовой веры, ведёт к великому мировому соблазну и падению христианства во всем мире.

Оценка данного вопроса именно в таком плане делается из опыта и наблюдения над верующими людьми.

С каким ужасом, каким страхом простые верующие люди относятся ко всему новому в Церкви! Как они, бедные, боятся сатанинского обмана, бесовской лести, которая как змий проникает внутрь церковной жизни. Верующие органически чувствуют всю коварность и хитрость бесов, орудующих в наших храмах, обителях, верующих семьях, направленную на подрыв святой веры в Господа нашего Иисуса Христа и Его Святой Церкви. И своим правдивым сердцем люди верующие отталкиваются от всего нового в Церкви, что несогласно с учением Евангелия и святых Отцов.

Вот так незаметно Древний Змий ведёт священство на путь богоборчества, на путь, противный Христу Спасителю нашему, на путь разрушения и конечного распятия и убийства Церкви Божией.

Бремя страстей человеческих

(О фильме «Братья Карамазовы»)

Режиссёр Иван Пырьев не вынес трагедии этого романа. Он умер раньше, чем закончил фильм.

Происходит решительное столкновение двух точек зрения.

– Иван, есть Бог или нет? – бросает сыну отец (Фёдор Павлович).

– Нет! – твёрдо отвечает Иван.

– Есть! – не менее твёрдо парирует Алексей, третий сын Фёдора Павловича Карамазова....

И зрителю кажется, что речь идёт не о Боге, как Творце неба и земли, а о том, есть ли у человека точка нравственного отсчёта в жизни.

Есть ли объединяющее людей нравственное начало или, познав мир и причины его, люди каждый сам себе судья, каждый делает что хочет?

Где критерий поступка?

Что такое совесть?

Что можно, что нельзя человеку?

Чем платит он, если поступит против совести?

Что ждёт его за гробом?

В чем смысл жизни людей?

Эти и десятки других вопросов ставит И. Пырьев в новом фильме о братьях Карамазовых пред современным человеком нашей эпохи.

(Комсомольская Правда, 11 января 1969 года)

И как нашему пастырю (особенно ему) надо чутко вникать в психологию человека нового времени, понимать его душу, читать сердце, запросы его совести! И не Церковь толкать и подводить под настроение людей, а наоборот – людей вести сострадательским пастырским сердцем к вечным основам Матери-Церкви, чтобы они здесь и только здесь, в ограде или даже у ограды церковной поняли смысл своей жизни, познали критерии своих дел и утолили голод душ своих, вечно терзаемых страстями, пороками и противоречиями жизни.

«Иуда! Целованием ли предашь Сына Человечес­кого?» – был кроткий и вразумляющий вопрос Спасителя.

И теперь Он говорит: «Пастыри! Зачем вы предаёте Церковь Мою на распятие?...»

О, как хитра и коварна деятельность духа злобы против истинной Невесты Христовой – Церкви Православной! Как много силы тратит он на то, чтобы служители церковные вместе с язычниками осудили Церковь Божию. Обнажили Её, оплевали, осмеяли и предали на смерть голгофскую.

Во всяком случае, сатана в последнем и решающем круге борьбы с Церковью Христовой, в частности, с Таинством Священства, достиг огромной победы.

Священство как благодатное служение опорочено. Оно осмеяно, унижено до последнего предела. Священство подчинено простой бабе; она – хозяин в церкви, а не настоятель. Она распоряжается всеми церковными делами и самим пастырем, а не он – ставленник Бога.

Ева! Несчастная Ева! Взяла ты верх над Адамом тогда, в эдемские времена; какой ужасный конец получило дело! Какой страшный, трагический результат имело твоё хозяйничанье над Адамом! И как мы все – люди – теперь страдаем веками, от твоего злого властвования, Ева!

Не быть добру и здесь!

Если женщине отдана власть распоряжаться священником, орудовать в приходе, то результат здесь трагический, страшный, неповторимый.

«Се, есть година искушений и область тёмная...»

«Воскресни, Боже, суди земли, яко Ты царствуеши во веки».

Господь молчит! Он будто не защищает Своих пастырей. Он не проявляет над ними своей всемощной защиты, Он их проводит чрез страшную «Гефсиманскую ночь».

О, Русь!

Вот велел Батый мудреца позвать;

«Ты ведь знаешь все наперёд –

Как, скажи ты мне, эту землю звать?

И какой живёт в ней народ?»

«Ты пришёл на Русь, – отвечал старик,–

Ты пришёл на Русь, хан Батый;

Эта вся земля – журавлиный крик,

Журавлиный крик слышишь ты.

Никому из нас непонятен он...

А зимой метель здесь гудит.

Эта вся земля, что медвежий сон;

Не буди. Пускай лучше спит.

Выпал, хан, тебе беспокойный век;

Да уж, видно, так суждено.

Эта вся земля – половодье рек;

Лучше б с нею быть заодно.

Ты спросил меня: здесь народ какой?

Что сказать тебе -''видишь сам.

Видишь свист полей, слышишь стук подков –

Разогнал их всех по лесам...

Не понять тебе, что у них за жизнь.

Ты – великий хан, сын степей.

Этот весь народ, что лесная рысь:

Или прочь ступай, иль убей!

Не с того плеча ты надел кафтан,

По себе его перешей

Иль потонешь в нем, мой отважный хан;

Не губи Орду, пожалей.

Но не слышишь ты, ты победой пьян;

Не вино ты пил, не кумыс,

Ты пришёл на Русь – ты попал в капкан –

Берегись, Батый, берегись!...»

(«Комсомольская Правда», 10 января 1969 г.)

Ястребы

Двух ястребов подбили люди где-то,

Едва живых в деревню привезли.

Кончался май. Спускалось в травы лето,

И чем-то душным пахло от земли.

Светил закат таким лазурным светом,

Как будто и не думал догорать.

Двух ястребов подбили люди где-то

И бросили на землю умирать...

Мы подошли, стояли и смотрели,

Как пили птицы друг у друга кровь

И жить хотели, безумно жить хотели

Среди пустынь, гуляющих ветров,

В густом лесу черемуховых веток,

Во всей неуловимости земной,

Но в их зрачках густело ино лето

И стыл закат неведомо ночной.

(Там же)

Тёмная бесовская сила, как древние ханы, как ястребы, рвутся к нашей святой Руси, к нашей Православной Церкви, рвутся к живому сердцу каждого верующего человека, дорываются, давят, клюют, терзают, но...

Бог наш не есть Бог мёртвых, но живых... Ему слава, Ему победа. Ему ... наша нежная, никогда не умирающая любовь.

Наше верующее сердце да будет до конца предано Православному священству, как самому Христу.

Господь сказал: «Кто вас примет во Имя Моё, тот примет Меня, а кто примет Меня, тот примет Пославшего Меня Отца...»

«Божественная благодать, немощная врачующая и оскудевающая восполняющая, пророчествует благоговейнейшаго диакона во пресвитера... Помолимся убо о нем!» (Архиерейский чиновник).

Да укрепит Бог, по молитвам нашего верующего народа, наше Православное духовенство в борьбе со Змием Древним – диаволом. Да низложится он, коварный и льстивый супостат, силой Божией. И низвергнется в свой вечный тартар.

Православный пастырь! Православный верующий люд! К молитве! К пламенной молитве – за Церковь святую. Довольно раздоров. Довольно недоверия, довольно боязни за себя. Сольёмся во единую Святую Божественную семью, и Древний Змий – сатана будет побеждён!...

«На камени мя веры утвердив, расширил еси уста моя на враги моя, возвесели бо ся дух мой, внегда пети: Несть свят, якоже Бог наш, и несть праведен паче Тебе Господи!»

Тайна конца

Кроме священства сатана обрушивает свою силу и на монашество. Монашество в истории христианства имело всегда важное значение. На него опиралась Церковь во времена страшных еретических волнений. Ереси Ария, Нестория, Евтихия, иконоборчества и другие имели всегда против себя нерушимую монашескую силу. Как об гранитные берега разбивались о монашество ярые волны, набрасываемые бесовской силой.

Наше время не может быть исключением в этом деле. И теперь монашество, как и священство, гонимо и обессилено. Обители в большинстве случаев опустели. Они или совсем разрушены, или являются местом поселения престарелых. Монахи разбрелись, повымерли, обмирщали. Остальные немногие обители с иноками превратились в своего рода «совхозы», рабочие организации. Но не как молитвенные места, куда бы пошёл верующий человек утолить голод и жажду бедной измученной души своей.

Опытные отцы и мудрые Богословы считают, что в нашем Восточном монашестве сокрыта тайна конца жизни всего мира. Т.е. пока монашество существует, не по виду только и не по одежде, а по истинной монашеской жизни, будет существовать и мир, и жизнь на земле будет продолжаться. Как только истинное монашество перестанет существовать или оно станет монашеством только по одежде, а дела его будут хуже язычников, тогда и будет конец света.

«Пшеница и плевелы созрели и... настанет Великая Жатва...»

Таким образом, Восточное монашество – спаси­тельный ковчег Нового завета...

Процесс угашения христианства имеет такой план:

1. С падением истинного монашества непременно падает качество священства.

2. С обессоливанием священства теряется истинное христианство.

3. С упразднением христианства на земле прекращается вообще бытие человечества на нашей планете.

* * *

Непомерное развитие зла душит жизнь!

Одна престарелая почтенная особа рассказала то, что она видела однажды в своей жизни.

Она видела девушку, которую душил большой удав. И этого страшного удава никто не мог снять с бедной жертвы. Началось с того, что однажды эта девушка пошла в лес по грибы. Нагнувшись за грибом, она вдруг с ужасом почувствовала, что на неё упал сверху и сразу обвил своим холодным как лёд телом змей. Лишившись чувств, она повалилась на землю. Удав тем временем поудобнее разместился на девушке. Он своим гибким упругим телом обвил её талию, затем плечи, шею и свесил свою голову на её грудь. Очнувшись, бедная девушка стала кричать ужасным голосом. Как она ещё не сошла с ума! На её крик подъехал мужчина на лошади. Он вёз дрова. Мужчина хотел было убить удава и сорвать его с девушки, но как только он приближался к ним, удав начинал давить горло девушки, и она кричала, задыхаясь. Так и пришлось привезти её вместе с удавом в районную больницу. Но и здесь помочь бедной не могли. Врачи хотели отравить змея, но он ничего не ел отдельно, как только из одной чашки с девушкой.

Посадив бедняжку в вагон, привезли её в Москву. Это было в 1954 году. Вот здесь, в Москве-то, и видела её эта старушка. И как только она вспоминала об этой истории, то приходила в ужас и неописуемый страх.

Вся Москва приходила смотреть на эту ужасную кар тину. Сидит бедная девушка за стеклом в комнате, а на её теле обвился чёрный удав. Голову свою он положил ей на грудь и будто самодовольно дремлет, но стоит сделать шаг к девушке, как он начинает шевелить всем своим телом и давить горло бедняжке.

Полюбил удав свою жертву. Страшно понравилась ему, проклятому, эта девушка. Очень уж он хорошо пригрелся на её мягком и теплом теле! О мерзавец! Душе­губец. Ведь наверное знал он, что это стоило бедной девушке жизни!

Да, она все таяла и таяла на глазах. Люди совершенно ничем не могли помочь несчастной. Но вот все же додумались.

Известно, что змеи любят зайцев, кроликов. И вот решились испробовать этот способ. Девушку с удавом поставили у открытой двери в комнату. С другой стороны в комнату из окна пустили кролика, который стал прыгать по комнате. Увидев кролика, удав зашевелился в нерешительности. Ему казалось, что его хотят обмануть, и некоторое время он медлил. Однако соблазн был велик. Опустившись с девушки, он устремился на кролика, и тут дверь была закрыта. Увидев себя обманутым и не видя девушки, окаянный змей стал бросаться на стены, бился головой об пол, свистел, шипел, но все бесполезно. Прожив так двое суток, он издох.

Но бедная девушка была уже не жиличка. Пережив такой ужасный страх и напряжение, она не могла поправиться. Хотя её и окружили врачи общим вниманием и заботой, она делалась все слабее. Через два месяца она скончалась.

Удав задушил свою жертву...

Древний Змий – диавол и сатана – вот также беспощадно душит человеческие души. Душит и убивает одну за другой, душит монашество, священство, душит все христианство на земном шаре. И кажется, что нет силы, которая бы справилась с ним.

О бедная христианская душа! Блюди, как опасно ходишь!

«Не яко неразумии, но яко премудри, дорожа временем, ибо дни лукави суть...»

* * *

Постоянным вниманием к себе, тихим молитвенным плачем, Иисусовой молитвой, смиренномудрием, терпением, верой и любовью к Богу борись и побеждай супостата-сатану, Древнего Змия-губителя. Не говори, что ты слаб, немощен, бессилен, не говори, что ты не можешь бороться с врагом, грехами. Но твёрдо стой, проси и жди. Сам Всесильный Бог приблизится к тебе незримо, оградит тебя и... поборет злую силу навсегда.

Запрещение сатане

Запрещает тебе, диаволе, Господь, пришедший в мир и вселивыйся в человецех, да разрушит твоё мучительство и человеки измет; Иже на древе сопротивные силы победи, солнцу померкшу и земли поколебшейся, и гробом отверзающимся, и телесем святых восстающим; Иже разруши смерть и упраздни имущего смерти, си есть тебе, диаволе.

Запрещаю тебе Богом, показавшим древо живота и уставившим Херувимы, и пламенное оружие, обращающееся стрещи то. Запрещен буди. Оным убо тебе запрещаю, ходившим яко по суху, на плещу морскую, и запретившим бури-ветром; Его же зрение сушит бездны, и прещение растаявает горы: Той убо и ныне запрещает тебе нами.

Убойся, изыди и отступи от создания сего (человека)... Отъиди в свой тартар... убойся Бога, седящего на Херувимах и призирающаго бездны, Его же трепещут Ангели, Архангели, Престоли, Господства, Начала, Власти, егоже трепещут небо и земля, море и вся, яже в них. Изыди, отступи...от воина Христа Бога нашего.

Запрещаю тебе убо вселукавому, нечистому, скверному и омерзенному и чуждому духу силою Иисуса Христа... Запрещаю тебе спасительным страданием Господа нашего Иисуса Христа, и честным Его Телом и Кровию, и пришествием Его страшным; приидет бо и не закоснит, судя всей земли и тебе, и споспешную тебе силу улучит в геенне огненней, предавый во тьму кромешную, идеже червь неусыпаемый и огнь неугасаемый.

( Из служебника )

* * *

«Упование моё Отец, прибежище моё Сын, покров мой Дух Святый. Троица Святая, слава Тебе!»

Я люблю страдать за Христа и потому часто возвращаюсь на то место, где меня только что били и мучили за Имя Его...

Духовное отступничество

Да, есть отступничество от Бога – нравственное, когда человек говорит: «Я не хочу больше верить в Бога и молиться Ему».

Но есть отступничество от Бога духовное, когда человек утверждает, что он верующий, что он молится, что он выполняет посты и делает милостыню, но вот когда его спросят открыто: «Ты что, Иван Петрович, разве верующий?» – он ответит уклончиво: «Да где там, жена вот натаскала икон и поставила в угол, а я-то уж давно забыл, как и молиться».

Отступник! Отступник!

Слабый дух, отсутствие мужества, двоедушие, двуличность, уклончивость в ответе – духовное отречение от Бога. Как это страшно, и как многие из нас виновны в этом пред Господом Богом и Церковью Святой. Св. апостол Пётр сказал только два слова: «Не знаю Его» и всю жизнь плакал, вспоминая об этом ужасном отречении. А сколько нам приходится «кривить» душой своей, когда говорим: «Да нет! Я не в Церкви была, а ходила в магазин». Или: «Да это не Евангелие, а художественная литература лежит у меня на столе». Или, входя в квартиру к верующему человеку, не найдёшь иконочку, чтобы помолиться. «Видите ли, люди всякие ходят, и надо «мудрствовать», чтобы не было наглядно».

Отступничество! Отступничество! Духовное предательство! Где наша вера? Где мужество? Где прямодушие и честность? Уж если мир не любит лицемерие и двоедушие, то как Господь смотрит на эту подлость?!

И особенно такое поведение непростительно духовенству, монашеству, как авангарду всех верующих. Ведь с них берут пример остальные люди, слабые, немощные в вере, на них смотрят. Восторгаются и укрепляются духом, когда видят батюшку, идущим среди толпы открыто, в своей одежде. И соблазняются, и страдают душой своей, когда проходят мимо своего священника, не узнав его и не отличив его от остальной толпы.

«Боязливых же, маловерных, скверных, нечистых... участь в озере огненном...» (ср. Откр. 21, 8).

Нет, мой дорогой друг! Давайте идти прямо, открыто. Мужественно, честно, героически. И если уж Христос Спаситель наш снова предаётся учеником на поругание, если и Церковь Его Святая ныне злодейски распинается на Кресте, то к чему разбегаться в разные стороны? Зачем малодушествовать и бояться? Зачем оставлять своего любимого Учителя и уходить, спасаясь, в тёмную ночь?

О Иоанн! Преславный ученик Христов! Ты не оставил Его в самую страшную минуту! Научи и нас делать то же. Научи нас быть Иоаннами.

Теперь нужны верные ученики!

Теперь нужны Иоанны!

«И поклонятся Зверю все живущии на земли, их же имена не вписаны в Книге Жизни» (Откр. 13, 8).

Нет! Мы кланяемся Господу нашему Иисусу Христу. Только Он – Бог наш. И если мы виновны пред Ним, грешны, убоги, то ещё усерднее будем чтить Его и любить... И Он не даст нас в поругание сатане. Но простит и спасет.

Святая верность! Приди к нам! И украси нашу жизнь!

* * *

Предо мной лежит картина. На ней нарисовано много-много овечек. Они будто без пастуха. Нет его. Не видно нигде. И овечки будто пасутся одни. И как много их! То они сгрудились в группы, то одна-две – и все головками склонились к земле, все голодненькие, щиплют травку, бурьян, колючки, что только попадёт под ноги... И видно, что не очень-то они справны. Худенькие, тощенькие, больные, хроменькие. Есть и маленькие, совсем маленькие ягнятки. Они так жалки, так сиротливы: не резвятся, не бегают, не прыгают. Знать, не знают радости жизни с самого младенчества. Много-много овечек! А пастуха почему-то нет с ними. Не видно его. Может быть, где присел отдохнуть? Может, приболел? Может...?

Так кто же поведёт овечек на хорошие пастбища? Кто накормит их свежей травкой и кто напоит прохладной и чистой водой?

А зной-то какой! А жара-то! Солнце палит ужасно! Степь вытоптана, гола. Камни, песок, колючки.

Но что это? Кажется, начинается буран. Степной ветерок все резче и сильнее рвёт землю и поднимает пыль столбом к небу.

Не прошло и десяти минут, как солнце скрылось. Днём стало темно как ночью. Жгучий буран гулял по степи. Пыль, песок забивали глаза, уши, дыхание.

Послышалось жалобное блеяние. Овечки сгрудились в одну кучу. Чуя смертельную опасность быть заживо занесённым жгучим песком и задохнуться в пустыне, они сходятся в группы и, уткнув головы к земле, так стоят целые часы, ночи...

Но..., а звери дикие! Кровожадные звери! Кто защитит их, бедненьких овечек, в эти страшные минуты?

Но где же пастух? Как, наверно, болит его сердце о своём дорогом стаде! Как, наверное, оно разрывается на части и обливается жгучей кровью?!

Молитва

Господи! Не знаем, что нам просить у Тебя. Ты один ведаешь, что нам потребно. Ты любишь нас паче, нежели мы умеем любить себя. Отче! Даждь рабом Твоим, чего сами мы и просить не умеем. Не дерзаем просить ни креста, ни утешения. Только предстоим пред Тобою. Сердца наши отверсты Тебе. Ты зришь нужды, которые мы видим. Зри! И сотвори с нами по милости Твоей.

Призри и исцели. Низложи и подъими. Благоговеем и безмолвствуем пред Тобою и пред Твоими непостижимыми Судьбами. Приносим себя в жертву Тебе. Нет у нас желания, кроме желания исполнить волю Твою. Научи нас молиться, Господи! Сам молись в нас. Аминь.

(Ежедневная молитва свт. Филарета

в незначительном переложении)

Молитва Верности

«Дети, последнее время, мир

проходит и похоть его»

(1Ин.2,17–18)

Боже превеликий и предивный! Ты знаешь немощь и слабость сил человеческих. Ты простил апостолу Петру, ученику Своему, его самонадеянность и измену Тебе. Простил и прочих учеников, оставивших Тебя одного в ту страшную Гефсиманскую ночь предательства и разбежавшихся в разные стороны. Ты, милосердный, простишь и каждую душу человеческую, после греха пришедшую к Тебе с покаянием и плачем. Но молим Тя, великий Боже! Не допусти в нас малодушия и боязни. Избави наши души от пагубной самонадеянности и измены Тебе. Ты все можешь, наш Владыко и Господи! Умоляем Тя с слезным воплем и стенанием в сие трудное и тяжкое время. Ужасная Гефсиманская ночь снова наступила и покрыла тьмой всю землю. Новый Иуда, ученик Твой, опять предательски лобзает Твою святыню. Укрепи нас в верности Тебе до смерти, как Ты укрепил Своего юного любимого Иоанна, да и мы, Твои рабы, потерпим все страдания и глумления, какие ожидают нас за Имя Твоё Святое.

Господи! Спаситель наш, сохрани нас верными Тебе быти и Церкви Твоей Многострадальной до последнего дыхания. Аминь.