Из истории сношений России с Востоком в половине XVII столетия
В самом начале июня 1639 г. константинопольский патриарх Кирилл Веррийский, возбудивший против себя общее неудовольствие у православных за свои связи с иезуитами, был низведен с патриаршего престола, сослан в Халкидон и задушен1. Прибывший в 1640 г. в Москву севастийский митрополит Иосиф добавлял о низведении Кирилла, что он возбудил против себя общее неудовольствие и своей жестокостью, и приказом не поминать московского царя в молитвах2. На патриарший престол 4 июня возведен Парфений I из митрополитов адрианопольских, отличавшийся добродетельной жизнью3. В управление этого патриарха в восточной и западной России поднимались такие церковные вопросы, которые для своего разрешения требовали непосредственного участия и мнения восточной церкви. В Москве по поводу предполагавшегося брака датского королевича Вольдемара с дочерью царя Михаила Феодоровича, царевной Ириной, был поднят вопрос об отношениях православных к иноверцам, о перекрещивании лютеран; в Киеве при Петре Могиле составлялось знаменитое «Изложение веры руссов», переименованное потом в «Православное исповедание веры» и ставшей символической книгой восточной греко-российской церкви. Обстоятельства вызывали константинопольского патриарха принять участие в разрешении и московского спора о перекрещивании лютеран и в определении православного вероучения, оспариваемого лютеранами. И московское правительство если не лично от самого патриарха Парфения, то от его знаменитого современника, Мелетия Сирига, получило такие сведения об отношениях патриарха к занимавшим тогда русскую церковь вопросам. От 15 декабря 1644 г. (старого стиля) Мелетий Сириг писал из Царьграда на имя московского государя: «И в прежнем письме объявил я, что составил с наместником с преосвященным митрополитом киевским в Яссах книгу оглашения на еретиков и отставили от лица церкви восточной мы настоятели священнаго собору некия главы кальвинския и объявили, что не приняла их и не принимает николи святая наша церковь и неведомо подлинно про те главы, старой ли патриарх Кирилл писал или иной. И сего ради не писали есма подлинно имяни его, либо будет иной или он приснопамятный; и составили есмы вышереченную книгу, и в той книге написаны все церковные догматы, и составили с еллинскаго языку на толковую речь, что ныне говорим, чтоб разумевали все христиане. И сего ради прошу милостыню от вашего царствия, чтоб мне было чем печатать ту книгу, потому что здесь исполнися в мире всякая смута от лютор и кальвинов, и смущают бедных христиан и говорят они так, чтоб их догмат слушали; а простые люди им верят.... Да в прошлом году писал воевода Василий (молдавский) к патриарху о соборе о перекрещивании лютеран, и собор был собран и продолжался 20 дней, и то соборованье еще не довершили; а хотят больше того архиереев собрати и на том соборе учинити и из всех семи соборов выписати на еретиков»4. Окончательное решение вопроса о перекрещивании лютеран при Парфении I не состоялось и перешло к заботам его преемника по кафедре, потому что Парфений I, занятый исправлением беспорядков в жизни подвластного ему духовенства и удовлетворением материальных нужд своей патриархии, обремененной значительными долгами и налогами в казну султана, вызвал ропот в местном духовенстве и 1 сентября 1644 года был лишен кафедры и отправлен в ссылку. На место его в тот же день объявлен был патриархом Парфений II из митрополитов адрианопольских и 8 сентября возведен на патриарший престол. Об обстоятельствах возведения его на патриаршество сообщает следующие весьма интересные подробности грек Иван Петров Варда в одном из своих донесений царю Михаилу Феодоровичу: „Буди ведомо великому вашему царствию о турских вестях и о смуте великия церкви Христовы. Августа 26 учинил собор бывший патриарх Парфений со архиереи и с клирики и со протчим миром, чтоб архиереем поехати всем по своим областям, чтоб смуты не чинили, и дал им сроку на 10 дней, чтоб во Цареграде только остались четыре архиереи, а достальным бы всем поехать по своим областям. А сентября 1 день надел везирь на новаго патриарха кафтан; и в тот же день сослали стараго патриарха в деновской остров5. Того ж месяца в 8 день посадили новаго патриарха на патриаршество; и в той же день собралося на патриарший двор мирских всяких людей тысячи с три и прочли перед ними отставление стараго патриарха Парфения и написано, что он был сребролюбец и бедных не призирал и архиереем заповедывал, чтоб им жити по областем своим, да будто он был лживой и манил должникам, которые ссужали бывших патриархов, а им отдать было нечего, и сего ради его отставили. И как поставили новаго патриарха и по обычаю учали пети «аксиос», и некие люди учали вопияти, «недостоин». И в тот день учинилась великая смута на патриаршеском дворе, а стараго патриарха хотели известь и писали о том к князь Василию воеводе, как об нем придумает; и Василей воевода писал к ним, чтоб ево ничем не вредили, только бы ево сослали в Кипрский остров. Ноября в 12 день был новой патриарх у салтана у руки и надел салтан на него и на ево людей на девяти человек кафтаны. И одолжала великая церковь 120,000 ефимков; а Василий воевода помогл им в том долгу, заплатил 42,000 ефимков, а достальные заняли они у бусурманов и у жидов; а ныне думают они прислать к великому вашему царствию митрополита никомидийского, именем Кирилла, что был преж сего архимандритом гроба Господня, и приезжал он наперед сего к великому вашему царствию от ерусалимскаго патриарха Феофана с турским послом с Муллы агою; и с тое поры отстал он от Ерусалиму и учинился митрополитом под повелением царегородскаго патриарха; а ныне он едет с соборными грамотами иерусалимскаго патриарха и от князь Василия с грамотами ж, чтоб великое ваше царствие пожаловали воспомогнутися им и освободити от такова долгу, а царствие ваше сотворит, якоже тебе Бог известит. Да в тех же днях, как сел новый патриарх, пришли грамоты от князь Василия воеводы к новому патриарху, чтоб ему сыск учинити о вере и о крещении лютерем и кальвином; а те де грамоты прислал король, которой имеет сына своего у вас, к королю литовскому; а король литовской прислал те грамоты ко князь Василию воеводе, чтоб ему князь Василию послать во Царьгород; и князь Василей те грамоты послал во Царьгород к патриарху, чтоб им приискать будет мочно люторем и кальвином во вторые не креститца. И патриарх по тем грамотам приискал со многими учительными людьми, и с учителем Мелентием, богомольцем царствия вашего, иверской митрополит Иоанникий и собор учинили и искали по божественным библеем и по божественным правилом, и обрели, что ему подобает креститца, и иные многие догматы к научению; и тех мне не возможно писати; а будет о том писати богомолец царствия вашего Мелентий инокосвященник и проповедник святого евангелия. И еще буди ведомо царствию вашему, что писал литовской король к киевскому митрополиту, чтоб киевской митрополит писал к царегородскому патриарху, чтоб патриарх не велел съизнова крестить; також и киевской митрополит писал к царегородскому патриарху и к учителю Мелентию, чтоб они повеление королево сотворили и послали б сего учителя Мелентия и богомольца царствия вашего к великому царствию вашему, чтоб наговорил царствие ваше и простил бы ево и не велел бы ево крестить во вторые; и патриарх и весь собор того не восприняли6. И еще, будет изволит царствие ваше, есть некое оглашение на еретиков на Люторя и на Кальвина у богомольца царствия вашего, у учителя Мелентия, и вельми надобно благочестивым и православным Христианом, и подобает их печатати, только некому проторей подняти; а только царствие ваше пожалует, пришлет свое царское жалованье, чтоб ему чем те ныне возмогнутися печатать; а царствие ваше иметь будет мзду от Бога, а от человек похвалу»7. Парфений II, сразу по вступлении на патриарший престол, завязывает сношения с Москвой, которых не прекращает до конца своей жизни. Он наделил палеопатрасского митрополита Феофана особенными полномочиями, титулом своего экзарха, и во главе торжественного посольства отправляет его в Россию для объявления о своем возведении на патриаршество и для испрошения милостыни в пользу своего престола8. Феофан прибыл в Москву в марте 1645 г. и представил грамоту патриарха о милостыни 9. Ознакомившись в Москве с желаниями русских завести у себя собственные школы и типографии, он в июне того же года представил царю челобитную, в которой сильными и яркими красками описывает бедственное состояние духовного просвещения на востоке, порчу святоотеческих творений, печатаемых в типографиях немецких и латинских, насмешки врагов православия над греками, и убеждал государя устроить в Москве греческую типографию и школу; тогда бы в России печатались подлинные, недостающие в ней, греческие книги, которыми снабжались бы и восточные патриархи10. Митрополиту Феофану тогда же поручено было отыскать человека, знакомого с печатным делом и способного к переводу книг с греческого языка на русский. На обратном пути из Москвы Феофан встретился в Киеве со своим давним знакомцем, цареградским архимандритом Венедиктом, занимавшимся преподаванием греческого языка в коллегии Петра Могилы, и убедил его отправиться в Москву, о чем митрополит и извещал государя письмом из Киева от 18 октября 1645 г.11. В марте 1646 г. Венедикт прибыл в Москву с рекомендательными письмами с востока от м. Феофана и молдавского воеводы Василия; последний писал, что Венедикт есть архимандрит великой церкви, а ныне и великий протосинкелл александрийского патриарха и ученый богослов, которого давно хотели поставить в епископа, но он отказывается от этого сана из любви к учительству детей. На представлении царю Венедикт поднес ему сочинения как бы в доказательство своей образованности; этими сочинениями были красноречивые похвалы московскому православному царству и такая же просьба принять эту похвалу, как написанную от чистого сердца. Венедикту поручено в Москве заниматься переводом латинских книг и он с толмачем своим, Ивашкой Соболевым, перевел «Книгу об индийском царстве». Но последовавшие затем постоянные просьбы Венедикта о милостыни, гордый и назойливый его характер надоели наконец в Москве; на челобитные его составлен был письменный ответ с замечаниями о величии звания учителя и с припоминанием заповеди Спасителя не называться учителем, не искать себе свидетельства от внешних и не писать похвал самому себе. Венедикт принужден был выехать из Москвы; при отпуске награжден соболями, иконами и церковными сосудами для монастыря; письмом к царю из Ясс от 29 ноября 7155 г. он не преминул просить нового жалованья для исполнения данного ему московским патриархом поручения прислать с востока грамоту о книжной печати и об учении эллинского языка12 .
В то время, когда лица, присланные цареградским патриархом Парфением II, возбуждали в Москве вопрос о школах, об устройстве греческой типографии, о чистоте издания святоотеческих творений на востоке, новые обстоятельства в Константинополе и Москве обращают на себя наше внимание.
Парфений II, получивши значительные денежные милостыни из Москвы, начал открыто заявлять стремления к более свободному устройству жизни своей патриархии на национальных началах. Вероятно, он не так приниженно стал относиться к своим прежним благодетелям молдавским и валашским воеводам, которые продолжали считать себя главными покровителями цареградского патриаршего престола и православия на востоке; за эти отношения к Молдавии патриарх Парфений в последствии поплатился своей жизнью. Возобновленные и усиленные сношения востока с Москвой после первого успокоения ее от внутренних междоусобий в период самозванцев, рассказы приезжавших из нее греков о чинности и торжественности в отправлении богослужения московскими патриархами наводили и цареградских греков на мысль о необходимости восстановить порядок в жизни своей патриархии. К этим добрым пожеланиям греков присоединились и личные интриги в испорченном греческом духовенстве против патриарха Парфения и недовольство личными действиями последнего. Парфения II обвиняли в роскоши и любостяжании; во время церковных служб и бдений замечали в нем недостаток усердия, от чего приближенные его не заботились о достойном совершении богослужения. 16 ноября (1646 г.) Парфений был низложен; и 18 числа того же месяца стал патриаршить Иоанникий II, который чрез 11 месяцев и 11 дней в октябре 1647 г. принужден был возвратить патриарший престол Парфению VI13. От января 1653 г. патриархом Иоанникием II отправлена была царю Алексею Михайловичу грамота, весьма богатая указаниями, относящимся к описанию жизни самого Иоанникия и смут на константинопольском патриаршем престоле; приводим здесь выписки из этой грамоты для пополнения сведений об обстоятельствах первого низведения с престола п. Парфения II и первого возведения на этот престол Иоанникия. Последний сообщает о себе, что прежде он был « архидиаконом блаженнаго патриарха господина Кирилла, напаял себя от его премудрых словес и от повседневнаго учения и имел великую радость и веселие духовное; потом изволил он, блаженный, меня поставити ираклийским митрополитом; и жил я житие свое в добром пребывани душевне и телесне, только исправлял души словеснаго стада. А как на патриаршестве был новой Парфений, и будучи он жесток обычаем и немилосерд (упокой его Бог, понеже и он человек был, аще да имел на себе какую вину и тому не дивно), и сослали его от патриаршества в ссылку, а меня взяли от области моей с салтановым присланным человеком со архиереями, иереями и вельможами на силу и поставили цареградским патриархом; и тако пребыл не многое время со смирением и в мирном поставлении. А как приехал Парфений из ссылки, насильством и великою добивкою взял патриаршество, а меня отставил»14.
В Москве в это время были заняты приездом и пребыванием в ней иерусалимского патриарха Паисия. Приезд его имел значительное влияние на разрешение возбужденных в Москве церковных вопросов и на последующие сношения России с цареградским патриархом Парфением15. Паисий ехал в Москву за милостыней. Донесение путивльских воевод о прибытии его 5 января 1649 года на русскую границу на первых порах возбудило в Москве какое-то недоверие к личности иерусалимского патриарха, возбужденное, может быть, неоднократными обманами приезжавших в Москву греков и слухами о деятельности п. Паисия в Киеве16. Воеводам поручалось подлинно допросить о личности патриарха и даже описать его наружность; на последнее требование воеводы отвечали, что Паисий роста среднего и широк в плечах. Из Путивля он выехал 10 января, но в Калуге остановлен и принужден был дожидаться особого наказа о приезде в столицу. В Москву прибыл утром 27 января, без особенной встречи и сразу же должен был отправиться к слушанию литургии в Чудовом монастыре, где ему отведено помещение в каменных палатах. Это помещение патриарху не понравилось; он сразу же писал царю, что угорает в каменных палатах, и просил перевести его в деревянные покои; когда царь назначил ему келарские кельи в Чудовом монастыре, то Паисий подал новую челобитную, в которой просил поместить его на кирилловском подворье, где бы он мог жить и сноситься со всеми своими старцами. Государь согласился на эту просьбу; на подворье патриарху отведена была и особая церковь, хотя строитель монастыря и отказывал патриарху в выдаче свеч для церковного богослужения. Паисий прибыл в Москву с многочисленною свитою, состав которой сразу же обратил на себя внимание правительства17. 4 числа февраля состоялся прием Паисия во дворце по церемониалу прежнего приема иерусалимского патриарха Феофана. Царь Алексей Михайлович встретил патриарха в золотой палате, отойдя на полсажени от своего трона; Паисий благословил царя и целовал его в руку, а государь, сняв царский венец, целовал патриарха в правое плечо; при этом произошла обычная обмена дарами; патриарх привез с собою земли из гроба Господня и святой воды из реки Иордана18. Из дворца Паисий сразу пошел в успенский собор. Целовал здесь местные иконы, гробы чудотворцев, плащаницу и ризу Господню, он пошел здороваться с московским патриархом Иосифом, который встретил его на сажень от своего святительского места и совершил с ним братское целование; затем подходили к новоприезжему патриарху московские духовные власти за благословением. Сразу же началась литургия, для слушания которой Паисию было отведено особое место по правую сторону заднего столпа в соборе; но Паисий в начале же литургии заявил чрез переводчика, что он такой же православный христианин, как и другие, что он желает смотреть на церковную службу в алтаре. Когда об этом доложили патриарху Иосифу, последний на входе с Евангелием выслал из алтаря дьяконов и подъяконов и велел им взять Паисия и провести чрез царские двери в алтарь, где и устроили ему место по правую сторону близ престола. После литургии Паисий отправился на свое подворье, куда ему прислан корм с царского стола.
Живя в Москве, патриарх Паисий не мог не заметить выдающегося значения Новоспасского архимандрита Никона; Паисий счел нужным вступить с ним в знакомство, оказывать ему свое усиленное внимание и вести с ним постоянные близкие беседы. Побуждениями к такому сближению Паисия с Никоном служили, сколько личные расчеты первого чрез посредство друга государева и намечавшегося первосвятителя русской церкви найти для себя постоянную поддержку на будущее время, столько же и личные симпатии энергичного Новоспасского архимандрита и желание последнего чрез беседы с восточным патриархом ближе ознакомиться с порядками церковной жизни на востоке для исправления этих порядков в самой России. Памятниками такого сближения патриарха Паисия с Никоном служат сохранившиеся в рукописях два письма Паисия к царю Алексею Михайловичу. В одном из них от 8 февраля 1649 г. пред началом великого поста, благословляя государя на предстоящий пост, патриарх пишет: «Еще пребываючи аз при вашей милости в прошлые дни говорил есми с преподобным архимандритом спасским Никоном, и полюбилася мне беседа его, и он есть муж благоговейный и до судов (?) верный царствия вашего; прошу, да будет имети повольно приходити к нам беседовати по досугу без запрещения великого вашего царствия». 9 марта того же года Никон был рукоположен в сан новгородского митрополита при торжественном служении русского, и иерусалимского патриархов. По этому случаю Паисий 14 марта шлет новую грамоту царю такого содержания: «Смирение наше молит и благословляет великое ваше царствие сим нашим письмом преже похвалити благодать, что просветил вас Дух Святый и избрали есте такова честнаго мужа преподобнаго инокосвященника и архимандрита Никона и возведе его великое ваше царствие на святый престол святой митрополии новгородския; и той есть достоин утверждати церковь Христову и пасти словесныя овца Христова, якоже глаголет апостол: таков нам подобаше архиерей; и будет молити Бога о многолетнем здравии великаго вашего царствия. Второе и аз богомолец ваш зело возрадовался, да, аще будет повеление великаго вашего царствия от благодати, что имею от святых мест, подарим и мы ему единою манатьею, потому, как произволит царствие ваше, так и будет». Государь согласился на такую просьбу патриарха и последний, уже по отъезде Никона на свою митрополию, счел нужным 5 мая составить особую грамоту о своем участии в поставлении Никона в митрополиты и о выдаче ему особой червленой мантии19.
Патриарх Паисий несколько раз был приглашаем к царскому столу20. 20 апреля он подал просьбу об отпуске из Москвы и мотивом этой просьбы выставлял смуты, произведенные за его отсутствием в епархии какими-то еретиками; при этом он просил государя и о выдаче для иерусалимских церквей нескольких готовых икон, так как выполнения заказанных икон придется ждать полгода, а ему ждать некогда. 8 мая состоялся прием патриарха во дворце на прощальной аудиенции, причем ему выдано из царской казны на украшение Господня гроба 4000 рублей соболями, та же сумма, какая прежде выдана иерусалимскому патриарху Феофану; но Паисий подал еще просьбы на имя царя и царевны Татьяны Михайловны о выдаче ему икон, облачения и церковных сосудов. Он оставался в Москве до конца июня. 21 мая в последний раз приветствовал государя; в этот день происходил обычный крестный ход в Сретенский монастырь; когда государь, бывший в этом ходе, поравнялся с кирилловским подворьем, где проживал Паисий, то последний вышел из подворья за ворота и приветствовал государя за что получил жалованье 100 рублей. 3 июля 1649 г. Паисий проехал уже путивльскую границу со своей свитой из 29 человек21.
Пребывание патриарха Паисия в Москве не осталось без влияния на возбуждение и разрешение многих вопросов, касавшихся церковных дел в России. Частые и дружественные беседы Паисия с Никоном, обращения и просьбы патриарха к государю и царевне Татьяне Михайловне, навсегда сохранившей внимание к Никону, ясно говорят, что Паисий близко стоял к главным русским деятелям и подавал свой голос при разрешении тогдашних церковных вопросов. Москва тогда нуждалась в ученых людях для перевода греческих книг на русский язык, и Паисий для этой цели оставил в Москве своего спутника Арсения грека. Москва тогда занята была исправлением своего церковного богослужения, и Паисий, по словам п. Никона, вместе с другими греками «зазирал» русскому патриарху в исправлении этих церковных дел. Вместе с Паисием отправлен был на восток для описания святых мест и греческих церковных чинов знаменитый старец патриот Арсений Суханов, который большую часть времени и пути до возвращения из Иерусалима провел в свите иерусалимского патриарха, в своих прениях с греками о вере, потом в своих записках отстаивал принцип национальной свободы и самостоятельного развития русской церковной жизни; на замечания греков, осуждавших русские церковные порядки и выставлявших свое первенство в православном мире, Арсений Суханов возражал: «что вы сами так изволили, чем же вы лучши нас, что ты сам; а мы ведь сами таковы ж, как и вы»22.
Следствием «зазирания» русских греками, начавшегося со времени приезда иерусалимского патриарха Паисия в Москву, было возобновление и официальных сношений России с востоком по делам церковным. Памятником этих сношений служит сохранившийся в рукописях список ответной грамоты константинопольского патриарха Парфения II от 16 августа 1650 г. на вопросы московского патриарха Иосифа. Из этой грамоты мы узнаем, что в Москве, или во время пребывания в ней иерусалимского патриарха Паисия, или сразу по отъезде его, происходили соборные рассуждения об исправлении церковных нужд; тогда же решено было снестись с Константинополем и просить оттуда ответов на предложенные вопросы, сколько для установления взгляда восточной церкви на порядки местной русской жизни, столько же и для того, чтобы ответами восточных патриархов можно было заручаться на будущее время в деле исправления церковного богослужения и благочиния в России. В Константинополь отправлены следующие четыре вопроса: 1) можно ли многим архиереям и иереям служить божественную литургию на двух потирах одновременно; 2) подобает ли в приходских церквах и монастырях вводить единогласие в богослужении; 3) как поступать в том случае, когда «некия жены оставляют мужей своих по нелюбию и постригаются, а мужи оставляют жен своих»; 4) последний вопрос касается поставления в священный сан лиц, женившихся на вдовах или на девицах несвободного состояния и неодобрительного поведения. На все эти вопросы патриарх Парфений II прислал соборные ответы в особой грамоте за вислою печатью. Так как об этой грамоте не было никаких сведений в нашей печати, то по важности ее для истории приводим ее вполне по сохранившемуся списку в славянском переводе23.
« Перевод с грамоты, какову писал к великому господину Иосифу патриарху московскому и всея Русии цареградской Парфений патриарх, в нынешнем 159 году декабря в 8-й день.
Парфений милостию Божиею архиепископ Константинополя новаго Рима и вселенский патриарх.
Божие слово и учение святаго Евангелия понуждает верных благочестивых православных христиан: просите и обрящете, толцете и отверзется во всякое время всякое разрешение реченных и неподвижных прошений, якоже и наша святая, истинная, апостольская, восточная, великая церкви Христова, от превысокаго и великого вселенскаго престолу, держит убо и восприяла от Бога силу отверзати верных к разумию божественнаго учения, утвержати на разумие истинные и пресветлые веры христианские, и давати тем, которые желают, божественных догмат духовнаго снискания, со желанием обрести многоценнаго бисера истинный разум и вся божественныя стопы, яко же писанием и посланием советно блаженнейшему патриарху московскому и всея Русии господину Иосифу, о Святем Дусе брату возлюбленному и сослужителю нашего смирения, объявися отверзати двери церковныя, якоже он есть источник и начало всем церквам, и первый братом, и духовностию напаяет и подает живот всем благочестивым християном во вся церкви, от времени благочестиваго и приснопамятнаго святаго великаго царя Константина и прочих блаженные памяти благочестивых царей и до днесь всех благочестивых догматов, что приняли все церкви от востоку и до западу, и северные страны сербскии и мисийскии, молдавскии и мутьянскии, болгарский и малая Россия и великая Московия, и вся тамошняя страна и хранят нерушимо и неподвижно, как сначала приняли, не умалили и не прибавили по преданию апостольскому, и по уложению святых седьми соборов и местных и святых канонов, и требует духовнаго разума и учения разрешения сих прошений. И сия есть первое: аще мощно многим архиереом и иереем служити божественную литоргию двемя потироми; и мы объявляем: нашею великою церковию Христовою, архиереи имеют место Господа нашего Иисуса Христа, а священники апостольский лик, и совокупляются Святым Духом за едино, и совершают божественную литоргию о Святем Дусе единым потирем, и из него причащаются вернии, кои сподобились причастить со благоговением для очищения, понеже само начало спасения, великий учитель, Господь наш Иисус Христос и Бог всех со единым потирем объявился учеником своим и апостолом, и предал блаженным апостолом пречистое свое тело и пречистую кровь свою; и по всем церквам за единым потирем совершается божественная служба, по преданию святых апостол, яко объявлено во святом Евангелии, и держится и хранится сей божественный чин по всем церквам; и сего ради подобает единым потирем совершати сия тайна. Второе: Подобает в службе по мирским церквам и по монастырем честь единогласно, и о том объявляем по реченному святаго апостола Павла, сосуда словеснаго, глаголет к Коринфяном, в первом послании в четвертой надесять главе: хощу глаголати пять слов в разумении, а не нечетно в языце, аще молюся устнами, а разумом безплоден, ничтоже есть, и труба, аще вострубит не согласно и кто постоит к битве; а молитве подобает быти с постоянным разумом и душевным не смущением, и помня все свое творение пред Богом и ко святым ангелом с сокрушенным сердцем, и со слезами да возносится молитва пред Богом, яко кадило. Такожде подобает и чтение быти со тщанием и вслух всем слышащим совершенным разумом, единогласно, а не всем вместе, потому, что ум зря и Бога и истинну, и нам в разуме его воспевати и служити и поклонятися духом и истинною, а не с смущением. По уставу святаго шестаго собора, а певцем пети согласно, а не рыканием неподобным. А по сем и се объявим, что молитве и церковной службе совершатися со благоговением и с послушанием и со вниманием по преданию изначала, что держится в великой церкви и по всем церквам здешния страны, со вниманием и с послушанием совершаются вечерняя и утренняя пения и страшная божественная литоргия. А певцем пети тропари по чину на правом и на левом клиросех по единому, или по два, а не многим, а прочему народу слушати. А псалтырь чести не спешно и прочим слушати, и всякое бы чтение лучитца чести всем вслух, такожде и на актенье лучитца чести священнику, или дьякону в божественней литоргии и народу в то время говорити Господи помилуй по уставу церковному всем единым гласом с тихостию и с молчанием, а певцем пети одним. А парамии и божественные учительные словеса предани от святых отец, на шестом соборе. И как сие совершается, будет душеполезно и плод к богоразумию и приобретение словеснаго плода благочестия. Третие ж речение есть: некия жены оставляют мужей своих по нелюбию и постригаются, а мужи оставляют жен своих. И о том объявляем о Бозе дающаго премудрость и разум во истинну призывающих его, по уложению приснопамятных благочестивых царей, великаго царя Иустиниана и прочих благочестивых царей, и по их царских соборах, по соборному уставу: аще муж, или жена оставятся и постригутся, а которой останется в мире, и им подобает иным браком совокупитися без запрещения, и никому их не запрещати, как о том пишет в законех в третьей на десять главе, разрешение брака. Четвертое речение сие: объявляет во святых канонех апостольских и вселенских соборов и поместных: в седьмом надесять каноне: кто женится на вдове, или на работнице своей, или на девице своей работницы, или на блуднице, или на скомрашей жене, не подобает ему священствовати, но токмо быти ему мирянину; а священником же вторым браком не быти и епископом быти ему невозможно, потому что священство есть превысокий дар небесный и велико дело и имя его ко ангелом и архангелом равен и корень и источник христианский, и подобает ему быти в телесной чистоте, непорочну; а в ветхом24 законе евреяне священником своим на то не изволяли, потомуж и нам подобает плоду духовнаго, по святому Евангелию и по преданию апостольскому, сохранять, кому быти во священстве, от телесныя нечистоты быти чужду; глаголет апостольский канон: которой священник сотворит вышереченное и ему не подобает быть во священстве и не нарицается священником, ни благословляти, ни освящати, и ни котораго священническаго дела не совершати, и быти ему мирянином и имети свое рукодеяние. О том же объявляют священные каноны Неокесарии, в первом своем каноне, аще презвитер блуд сотворит со вдовою, или с мужатою, отлучити ево от церкви конечно и послати в смирение, а великий Василий, в тридесять втором правиле: которой священник вторым браком совокупится, отлучен будет от священного чину, и быти ему мирянину; а будет впадет в блуд со вдовою, или с мужатою женою, отлучити его от церкви и плакати ему о своем согрешении, и прошати покаяния и прощения и каятися ему всею душею и всем сердцем и помышлением, и как совершит заповедь отца своего духовнаго да сподобится причаститися. Сие писание писали с великим свидетельством и с великим снисканием от святых царственных книг и уставов святых отец от святых соборов, и о том учинился сей священный собор и чтено и свидетельствовано и изволили тех четырех вопрошений достоверно и нерушимо во веки, а мне изволили ответ держати по сем в славу Отцу и Сыну и Св. Духу во едином божестве и во едином царствии, ему же подобает слава, честь и поклонение во веки аминь.
Писаны сия соборныя ответы, в нашем вселенском великия церкви престоле на харатии для объявления всегдашняго с вислою печатью Богородицы всеблаженныя. Лета от Р. X. 1650 г. августа в 16 д. индикта 3.
А внизу припись: Парфений милостию Божиею архиепископ Константинополя новаго Рима и вселенский патриарх ».
Сочувствуя исправлению церковных дел в России, патриарх Парфений II обнаружил нерасположенность к бывшему в ней иерусалимскому патриарху Паисию. Руководила ли в этом случае зависть к богатым дарам, полученным Паисием от русского правительства, был ли Парфений недоволен продолжительным отсутствием Паисия из своей области и происшедшими в ней от того беспорядками, или прежде имел он какие-либо личные отношения к иерусалимскому патриарху, неизвестно. Но несомненно, что Парфений был очень настроен против Паисия. Пахомий старец, живший в Чудовом монастыре и намеревавшийся сопутствовать патриарху Паисию в Иерусалим, в феврале 1650 г. принужден был возвратиться в Москву и здесь передавал, что патриарх Паисий опасается ехать в Иерусалим, опасается опалы от турецкого султана, а больше всего, запрещения от цареградского патриарха Парфения за старую недружбу, «отказал де ему патриарх, разве де его патриарха Парфения на патриаршестве в Цареграде не будет, тогда он патриарх Паисий в Иеруса-
265 –
лиме на патриаршестве будет»25. По этому поводу Паисий долго прожил в Молдавовлахии26 и только после смерти патрирха Парфения вернулся в Иерусалим, и то окольными путями, минуя Константинополь 27.
Печальны были последние дни жизни цареградского патриарха Парфения II. В султанском дворце произошли смуты, которые всегда тяжело отзывались в жизни христианского населения; в греческом духовенстве обнаружились разлад, вражда между митрополитами, отступничество одного из них от православия и переход в мусульманство. К довершению всего, эти смуты закончились трагической насильственной смертью самого патриарха. Вот какими яркими красками описывал эти смуты назаретский митрополит Гавриил в донесении к царю Алексею Михайловичу по своем возвращении из России: «Егда Божиим строением и твоею царскою милостию руководим, доспех в Константин град в год 7160 ноемврия 24, и тут обретохом зельныя нестроения и мятежи не точию между бусурманами, но и между христианы; ибо бусурмане старую царицу убиша и многих начальных людей в дому царском побили, и еще не соглашаются, но враждуют один на другаго; такожде и христиане, или паче рещи лжехристиане нецыи вселенскаго патриарха Парфения безгодною смертию уморили; и тако между митрополиты ненависть и мерзить друг на друга, и предаются и обваждаются ко властем бусурманским. Занеже побусурманився митрополит бывший рудьской и многия клеветы и лжи изглагола на христиан и на патриарха иерусалимскаго и на вселенскаго; и сего ради велие гонение воздвигнули турки на патриархов и на митрополитов. Обаче о всех сих подробну твоему царскому величеству исповесть греченин Исаия Евстафьев, мой сын духовный»28.
Об обстоятельствах смерти патриарха Парфения добавлял халкидонский митрополит Гавриил следующее: «Учинилася патриарху Парфению смерть от двух владетелей, от молдавскаго и от мутьянскаго, за то, что он их воли не творил, и Хмельницкаго послов к себе ко благословению призвал и молебен им пел и у себя их накормил. И по той недружбе послали они в Царьград 30,000 ефимков, чтоб его известь; и по их наученью греченин, Михаилом зовут, за тем ходил и промышлял и его, патриарха, извел; а после того и самого его Михаила повесили пред патриаршими вороты29. Греки, прибывшие в Москву, передавали следующие подробности о смерти Парфения: «Патриарха Парфения убили турки по присылке мутьянского воеводы Матвея и молдавскаго Василия; прислали они к ближним султана людем Матвей 20,000 ефимков, а Василий 10,000, и писали, чтоб его, Парфения патриарха, сослать для того, что он учинился на патриаршестве без их воли; и они вместо ссылки его убили. А как про то стало известно султану и визирю, и они убийц велели казнить; и их убито человек десять; честных людей, посланных воеводами, тоже побили. А убили патриарха таким образом: взяли его в каюк, прежде ему глаза выняли, потом ушибли топором меж плеч и по лбу; потом ударили кинжалом в брюхо и мертваго кинули в море». А на другой день возвели в патриархи Иоанникия. Днем смерти Парфения было 15 мая 165130. Замечательно, что в смерти Парфения обвиняли и иерусалимского патриарха Паисия: «Сказывают, что иерусалимский патриарх прислал денег не мало тут же на помощь, чтоб патриарха Парфения сослали, потому что они имели меж себя недружбу»31.
Проследим и за телом патриарха, брошенным в море: «А море его выкинуло под новым селом, нашли его на берегу и отвезли за две версты и опять кинули его в море; и море опять его выкинуло под тем же селом. И метали его в море двожды и трожды, бояся налоги; а море выметывало его под тем селом. И явися во сне Парфений патриарх того села попу; а говорил ему, для чего меня мечете в море, аз есм патриарх Парфеней; возмите и погребите меня у церкви святого Николы. И поп со страху встав пошел в церковь и пел заутреню; и после заутрени то видение объявил старшинам и говорил им, чтоб они шли с ним на пристанище; и шед обрели его на старом месте, и собрали с села денег, и дали приказному, и приказной велел им его погребсти»32).
16-го мая 1651 года, после убиения патриарха Парфения II, на константинопольский патриарший престол возведен был во второй раз смененный прежде Иоанникий II33; в возведении его принимали живое участие молдавский и валашский воеводы, желавшие восстановить свое влияние в Константинополе, ослабленное сношениями прежнего патриарха с Россией. Новый патриарх в письме к царю Алексею Михайловичу от января 1658 г. в таких чертах описывает свое вторичное вступление на патриаршество: «Опять его (Парфения) от патриаршества сослал солтан с великою опалою, а меня изнова призвали собором; и писали ко мне двои владетелие молдавской и мутьянской и дали мне владение патриаршеское; и яз также владел смирно не на многое время»34. Действительно, покой п. Иоанникия и вторичное его управление патриаршеством были непродолжительны. О новых затруднениях для себя патриарх сообщает в письме далее: „И во един день в нечаянии пришел от солтана его человек и звал меня к везирю; и как я пришел к везирю, учал мне везирь говорить, здеся де во Цареграде некоторой греченин, а пишет обо всем в критской остров к грекам, и того б гречанина сыскав прислать к нему на погибель. И яз ему сказал, что отнюдь его не знаю, ни ведаю, и с ним не говаривал, потому что вера наша не повелевает предати православнаго человека в нечестивыя руки. И для того меня заключили многие дни и, будучи в заключении, зле претерпевал; и архиереи все разбеглися». По письмам других греков в Москву означенный запрос о критских лазутчиках предложен был п. Иоанникию 26 мая с целью получить от патриарха новые деньги; с этой целью патриарха посадили в заключение и даже грозили ему смертью, не смотря на то, что патриарх в свое оправдание собрал всех своих старцев и главных священников, в числе 600 человек, и привел их к клятве в том, что они никаких немецких лазутчиков не ведают35. 1 августа того же 1651 г. первый судья султана вновь призвал к себе патриарха и велел ему переписать все приходы в патриархии и указать число всех женатых и, холостых людей в них и сколько приезжих лиц; такая же перепись сделана была и у турок и у жидов36. В это же время и великая церковь в патриархии была запечатана, чего прежде никогда не бывало при владычестве турок, – добавляли греки в своих донесениях в посольском приказе37. Так неудачно было вторичное управление Иоанникия II константинопольским патриаршеством.
Описывая свои затруднения в письме к московскому государю, п. Иоанникий продолжает: «И в то время возстал некий отставленный митрополит, ненадобный человек имянем Кирилл и сел на патриаршество насильством, беззаконно, яко разбойник». Кирилл III занял патриарший престол в конце мая или в самом начале июня 1652 г.38; прежде он был митрополитом сначала в Коринфе, потом в Филиппополе, затем в Тырнове, и от всех этих митрополий был отставлен39. Прибыв в Константинополь, он сошелся здесь с отставленным молдавским воеводой, князем Леонтием, вместе с ним ходил к грузинскому Мегемет паше, обещал ему денег и при помощи этого паши получил патриаршество40. Великий визирь надел на Кирилла и его брата кафтаны и отправил на патриарший двор. «А как он пришел на патриарш двор, архиереи, которые тут были, все скрылись от него и говорили, нам де такой отставленной человек не надобен; и он побыл на патриаршестве 15-ть дней насильством и грозами великими, чтоб ему всех архиереев поймать и мучить; и архиереи ни в чем помощи ему не учинили; и денег, что он визирю посулил, ни от кого взяти не мог»41. В это время произошла перемена визиря. Кирилл, опасаясь нового визиря и видя, что никто из архиереев, клириков и вельмож не признал его патриархом, решился покинуть патриарший двор и схоронился42. Бывший патриарх Иоанникий дал денег и был освобожден из заключения43; но и на этот раз не успел восстановить своей власти.
В это время прибыл в Константинополь Афанасий Пателярий, два раза занимавший прежде патриаршую кафедру и потом состоявший митрополитом в Селуни; он прибыл из молдавской земли. Архиереи приняли его с радостью, из желания скорее избавиться от Кирилла; некоторое время скрывали его у себя, – потом представили его новому визирю. Афанасий обещал визирю много денег и чрез то сел на патриарший престол 13 июня 1652 г.44. Но на патриаршестве он пробыл несколько дней и ушел из Константинополя, потому что денег посулил визирю много, а дать было нечего45.
По удалении Афанасия Пателярия с патриаршего престола турецкое правительство само, наконец, сознало вред от смут и волнений в цареградской патриархии и пригрозило жившим в Константинополе архиереям отыскать надежного человека, которого бы они избрали на патриаршество и который бы обязался уплатить в турецкую казну все подати, наложенные на патриархию. Об этом обстоятельстве так писал в Москву один из цареградских святителей: „Салтан и везирь приговорили нас всех побить, будет не сыщем такова человека, кого поставив патриархом; и потом единомыслием со всеми цареградскими архиереи и с вельможами избрали есмы сего господина Паисея, и учинился патриархом. И учинилось ныне смирно; и дали есми дары салтану по обычаю и был у руки у везиря и у салтана; потому что извычай, державный царю, имать салтану десять юков денег, а везирю тож и больши, и сверх того многие харчи ставятца, и не дадут нам пребыти без патриарха; только нас понуждают зело турки ставити патриарха ради своей подати; а они и сами и страна их разорилась и имеют великую нужду; потому что вся чернь разбеглась и податью оскудели, и казны на жалование ратным людям по прежнему собрать не возможно»46. Избранный теперь в патриархи Паисий I был митрополитом г. Лариссы; избрание его происходило 30-го июня 1652 г.47, а 22 августа он представлял свои дары и подати султану. Об избрании его сообщает следующие интересные подробности приконийский митрополит Иеремия в своем донесении московскому государю: «На место (Афанасия Пателярия) посадили ларскаго митрополита Паисия, который дал салтановы дары, собрав от церковных доходов, а иное накинув на архиереев, и занял за архиерейскою порукою. А дал он салтану 40,000 ефимков, и был у руки у салтана 1652 году августа в 22 день. А того не ведаю, до коих мест дадут ему быть на патриаршестве; такое дело церковное и до днесь после смерти Парфения патриарха».
Избранный для умиротворения смут в цареградской патриархии, поддерживаемый местными архиереями, которые единодушно избрали его на патриаршество и обещались уплатить за него подати в турецкую казну, Паисий I по видимому мог рассчитывать на спокойное и продолжительное управление церковными делами.
Все стало смирно и спокойно, как доносили с востока в Москву впервые же дни по избрании Паисия в патриархи. Для поддержания единения с православными церквами Паисий спешит известить их о своем возведении на патриаршество48. Но спокойствие его было мнимым и непродолжительным; положение патриарха под турецкою властью по прежнему оставалось непрочным и зависело от разных случайностей. 5-го августа писали уже из Константинополя молдавскому воеводе Василию, что, когда патриарх по представлении в диване возвращался в патриархию, то на дороге один турок бросил в него камнем, вышиб ему глаз и остался ненаказанным49. Затруднения предстояли Паисию и от подвластного ему духовенства. Три отставных патриарха, Иоанникий, Кирилл и Афанасий, при случае могли заявить попытки возвратить себе патриаршество; между другими иерархами появились новые искатели патриаршего престола. Личный характер Паисия не ручался за то, что Паисий будет настойчиво преодолевать все возникающие для него затруднения. Патриарх Иоанникий так характеризует Паисия: «Образ его лихим человеком не оказует; а что подобает имети патриарху, и он ото всего того чужд»50. Такая характеристика могла бы показаться пристрастною, но она отчасти подтверждается донесениями и других греков подробно сообщавших, откуда и какие затруднения предстояли патриарху Паисию на первых же порах его управления. В одном из писем, присланных с греком Фомою Ивановым, сообщается: «Во Цареграде патриарш престол не имеет постоянства; а которово патриарха поставили ныне Паисея, и над тем опять промышляет бывший Иоанникий своими людьми, чтоб его отставить. А иные вельможи говорят, чтобы привести александрийскаго патриарха и посадить его во Цареграде патриархом, потому что он муж разумен и премудр, для того, как они истеряли патриарха Парфения, и такова равна ему обрести не могут, а ныне весьма каются о нем, что его погубили и кинули в море»51. Опираясь на содействие греков, стоявших за память патриарха Парфения, появился новый искатель патриаршего престола, родосский митрополит Мелетий, который, потерпев неудачу в своих замыслах, закончил свои происки гнусным отступничеством от православия в мусульманство. «И в те дни учинилася смута на патриаршем дворе. Патриарха Парфениевы люди искали того, чтоб отомстить кровь Парфения патриарха; а пронеслося про то, что родосской митрополит Мелентий с ними же в совете и хочет быть патриархом. И слыша такия речи Иоанникий сказал молдавскаго и мутьянскаго владетеля людем, и они искали времени, каким обычаем его в тайне умертвить. И он не имеючи, где от них убежати, изыскал себе салтанова казначея и посулил ему много въюков денег, чтоб его посадил на патриаршество; и он, видя его мужа добролична, говорил ему, нашто де тебе патриаршество; завтра де тебя отставят и убьют; для чего не бусурманишься и поживешь, как хочешь. И он, поганый, имея в себе дьявола, сказал, что он митрополит и приходит ему доходу на всякой год 2,000 ефимков, а будет он бусурманится, что ему учинит салтан. И он обещался ему у салтана помогать и учинить его капычейским головою. И он по сем дал свое исповедание сатане, сказал, что он в том быти готов; и потом пошел к Парфениевым людем и обманул их; а сказал, будто он то дело уготовил, что ему быти патриархом, и говорил им, чтоб они дали ему из патриарши Парфениевы рухляди денег, что ни есть, чтоб ему дать наперед для веры. И по тому его обману патриаршие люди дали ему патриарха Парфения животы, деньги и шубы собольи и серебреные сосуды и веяную рухлядь за два дни до турскаго малаго байраму декабря в 12-й день и ожидали Парфениевы люди новаго патриарха. А салтан был в то время за проливою в Красном селе; и казначей взяв того митрополита Мелентия в нарядном платье и поставил его перед салтаном. И салтан спрашивал его, чего он хочет; и казначей говорил салтану многия лживыя речи, что он есть начальник гречаном и богат вельми и ненадобно ему ничего, только де он книжному ученью вельми научен, изыскал в книгах, что бусурманская вера восприятна к Богу, и пришел к твоему Салтанову величеству бусурманитца. И салтан будучи не в возрасте спросил казначея, что зато ему учинити, что он пришел с таким радением к нашей вере; и казначей говорил салтану, что пристойно его учинити капычейским головою; и салтан тотчас капычейское головство ему дал. И возгласил он окаянный глас мегметов и дал исповедь свою дьяволу и был совершенный агарянин. А христиане за то приняли великую брань и учали им говорити бусурманы, чего де вы ожидаете и не бусурманитеся; то перво де и столп веры вашей то узнал, что не имеете вы веры добрыя, и пришел к нашей истинной вере. И христиане то все терпят кротостию и смирением»52. Кроме отступника Мелетия на патриаршее место подкупался и адрианопольский митрополит Неофит, но не имел успеха53.
К счастью патриарха Паисия, Афанасий Пателярий, который мог бы быть одним из сильных претендентов на его кафедру, видя смуты в патриархии, решился совсем отказаться от патриаршества, отправился в Молдавию, где он и прежде имел радушный прием, а отсюда поехал в Россию. В Москве хорошо знали о прежней деятельности Пателярия и осторожно отнеслись к полученному известию о желании его посетить русскую столицу. 27 января 1653 года в посольском приказе объявлен наказ о встрече и приеме бывшего цареградского патриарха; предписывалось встретить его у Чудова монастыря архимандриту и поместить его на подворье под строгим надзором; к нему никого из посторонних не пускать и от него никого из кельи не выпускать, а что ему нужно, спрашивать чрез дьяка. Если он будет спрашивать о московском государе, то предписывалось отвечать, что государь совершен возрастом, имеет 20 лет, красив лицом, умен, учен и добр; если он спросит о московском бунте 1648 г., когда многие восстали, разграбили и разрушили дома боярские и дворянские и многих людей побили до смерти, то отвечать, что восстали только немногие буяны, которые и были за то наказаны54. Афанасий Пателярий прибыл в Москву 16 апреля 1653 г. В посольском приказе записаны его показания о себе, что он не один раз занимал патриарший престол; в первый раз, видя стеснения от турок, престол этот покинул; чрез несколько времени по просьбе архиереев и христиан он опять занял престол; но когда турки опять стали его притеснять и просить податей, тогда он, призвав архиереев и на соборе пред ними объяснив свое затруднительное положение, добровольно оставил престол и ныне живет близ Дуная в Галаце, в монастыре Николая чудотворца55. 22 апреля состоялся прием Афанасия вместе с ахридонским архиепископом Дионисием во дворце в столовой избе, после чего им послан почетный корм56. Какое участие принимал Афанасий Пателярий в разъяснении церковных вопросов во время пребывания своего в Москве, подробных указаний не имеем; патриарх Никон указывал, что и цареградский патриарх Афанасий, равно как и иерусалимский Паисий «зазираху... и поношаху (ему) много в неисправлении божественнаго писания и прочих церковных винах», что это «зазирание» и подвигло его к исправлению церковной обрядности в России57. Проживая в Москве, п. Афанасий составил для п. Никона сочинение, под заглавием: «Чин архиерейскаго совершения литургии на востоке», которое тогда же переведено было на славянский язык58. С июня месяца мы видим знаки особенного внимания русского правительства к Афанасию. В этом месяце он посещает Троицко-Сергиевскую лавру и получает здесь почетные дары и потом от царя получает 200 рублей на устройство святительской одежды, саккоса, омофора и митры; в августе по царскому желанию служит в Новоспасском монастыре и за это получает кубок, сорок соболей в 50 рублей и еще 18 рублей деньгами. 29 октября Афанасий был приглашен отслужить литургию в дворцовой церкви у Спаса нерукотворенного образа; у обедни присутствовали государь, царица Марья Ильинична и царевны; на клиросе пели греки; а после обедни патриарху были посланы стол и жалованье от всего царского семейства 1,200 рублей соболями59. 6 ноября в следствие челобитной Афанасия выдана жалованная царская грамота, разрешавшая ему присылать в Москву своих людей за милостыней чрез два года в третий60. 13 декабря он был во дворце на прощальной аудиенции у государя и снова получил 2000 рублей61. На этом же отпуске он представил царю длинное греческое письмо, в котором раскрывал права московского государя на обладание Царьградом, советовал ему немедленно пойти войною на турок, и изгнать их из Константинополя, «иже есть слава мирская и похвала вселенныя, царем держава, пуп земли, земный сад вселенныя, небо украшенно, пища человеческая всем прибегающим от востока и до запада»62. 30-го декабря Пателярий выехал из Москвы63; но, из опасения встретить неприятности по возвращении на восток, принужден был остановиться в Малороссии, проживал несколько времени в Лубенском монастыре, где 5-го апреля 1654 и скончался64.
С удалением Афанасия Пателярия из Константинополя патриарх Паисий I имел у себя двух опасных соперников в лице бывшего патриарха Иоанникия II и Кирилла III, которые долго скрывались в частных домах в Константинополе65, своими происками содействовали низведению его с патриаршества, сами последовательно друг за другом вновь овладевают патриаршим престолом и управляют им до тех пор, пока Паисий вторично не возводится на него опять по приговору и при содействии освященного собора. Первое управление Паисия патриаршим престолом продолжалось около девяти месяцев. Из непосредственных сношений его с Москвой за это время, кроме известительной его грамоты от июля 1652 г. о своем возведении на патриаршество, сохранились в славянском переводе следующие грамоты на царское имя: 1) грамота от 15-го сентября 1652 г. с благожеланиями московскому государю и его царству и с прославлением их за твердое хранение православной веры66; 2) грамота от 25 декабря того же года с просьбой о выдаче милостыни одному греческому монастырю67. В это же время и московский патриарх Никон переписывался с востоком и получил книгу «Скрижали духовныя или откровение тайн церковных, по умолению его посланную от Паисии вселенскаго патриарха в лето 7161 г., юже вскоре и превести повелех с греческа языка на славянский»68. От 6 марта 1653 г. патриарх Паисий отправил царю Алексею Михайловичу с греком Дмитрием Астафьевым новую обширную грамоту вместе с Влахернской иконой Божией Матери Одигитрии и с подробными сведениями об этой иконе. Патриарх писал, что икона эта древнего письма, сделана из смешения от святых мощей и другого многого благоуханного состава, изливала многие чудеса в Влахернском монастыре; при греческом царе Ираклие и патриархе Сергие избавила Царьград от нападения врагов, окружавших греческую столицу. По разорении Царьграда турками она была сохранена и взята в женский монастырь Спаса Вседержителя. Когда этот монастырь был обращен в мечеть зегрек, тогда христиане спрятали икону в глухом церковном окне, перед нею поставили серебряное кадило и церковные сосуды и заделали окно кирпичом; но сторож мечети захотел сделать в стене окно, пробил его, открыл икону, содрал с нее оклад, а самую икону продал одной женщине. Протосинкелл же иерусалимского патриарха, священноинок Гавриил выкупил эту икону, выпросил у патриарха Паисия свидетельскую грамоту за подписями греческих митрополитов и поехал с нею для сбора милостыни69. Вместе с Влахернской иконой Божией Матери патриарх послал и главу св. Григория Богослова. Эта икона и глава торжественно, с крестным ходом, встречены были царем и патриархом Никоном в Москве на лобном месте 17 октября 1653 г. и на следующий день в Успенском соборе совершено было празднование принесению чудотворной иконы70.
Между тем бывший патриарх Иоанникий, скрывавшийся в частных домах греков, в тайне строил ковы против Паисия и искал удобного случая занять его место. В известной грамоте к царю Алексею Михайловичу, после приведенной выше характеристики патриарха Паисия, Иоанникий писал о своей жизни за это время: «Я богомолец державнаго вашего царствия пребываю в тайне в домех великих вельможей, жалуют они меня; только имею великую скудость, потому что все свое именьишко истратил, и потом занял у добрых людей и дал нас державшим Салтановым людям, и тем избавил жизнь свою от смерти и от напраснаго поклепа, что поклепали нас, будто мы утаили христианина, которой писывал в критский остров; и тако ищем время и дни видети, на что станется»71. Иоанникий успел в своих замыслах и произвел новую смуту на константинопольском патриаршем престоле; он обещал уплатить султану 25,000 ефимков; и для него патриарх Паисий был низведен султаном с престола72. Возведение Иоанникия в третий раз на патриаршество происходило не раньше первой половины марта 1653 года73. Новые смуты в патриархии, начавшиеся с низведения патриарха Паисия I до вторичного восстановления его на патриаршестве, довольно рельефно описаны в донесении халкидонского митрополита Гавриила к государю, от 5 августа 1654 г. Митрополит писал: «Ино державный царю писати мне непостоянство патриаршества нашего ничтоже ино есть, токмо скорбь и болезнь наша. Якоже прииде в прошлое Иоанникий сильне и взят патриаршество, много изжди по вельможным и прияхом сия вся; не преидоша десяти месяц, взяхом и мы прощение, и отъидохом в епархию нашу кийждо, да прейдем святую великую четыредесятницу в келии своей. Возста един извержен и изгнан от трех или четырех соборов за многая безместная и беззаконная, яже сотворяаше, и иде к дефтердару царскому и обеща 40,000 ефимков, да даст ему патриаршество. Егда слыша дефтердар, не патриаршество, но что ино рекл бы ему; тыи егда слышат о пенязех, ничтоже ино нешцуют. Иде дефтердар и извести везирю; и абие приведоша изверженного онаго митрополита, Кирилла именем, и облекоша его в кафтан, якоже имут обычай, и послаша его в патриаршество; Иоанникия же взяша и всадиша в темницу. И абие даша Кириллу грамоту, яко который митрополит не идет поклонитися ему и дати ему пенязи, да накажет его и да даст иному епархию его. Тако приидохом вси, елицы бехом зде окрест близ Константинополя, звахом и блаженнейшаго патриарха иерусалимскаго, господина Паисия, и иных христианов и совет сотворихом. Реша вси, яко елика обеща Кирилл, суть многа и не можете обрести и дати их, наипаче, яко есть извержен и имат три епархии даже до ныне; тако мыслию всех идохомъх и сказахомъх постащи паши, внегда б друг мене раба твоего, и приведохом господина Паисия паки и дахом 28,000 ефимков. Иоанникий же проси сам митрополию параноксию имети ю, и дахом ю ему; Кирилла же восхоте везирь погубити, понеже явися ложь, но не оставихом, токмо посла его жити в Кипр и имети живопитание свое74. Господин Паисий прииде в патриаршество в 12 день марта и в светлый день служи вкупе с иерусалимским патриархом и со архиереями в патриаршестве. Ныне обретается патриаршество наше денег в долг паче 100,000 ефимков, еже положи господин Паисий, еже Иоанникий, еже Патерал господин Афанасий, иже больше положи, и паки Иоанникий; ныне же взяхом вся от вельможных турков, наипаче иже взяхом ныне»75.
Во время второго управления константинопольским патриаршеством (от 12 марта 1654 по март 1655 г.) Паисий I держался прежней тактики, опираясь на согласие свое с собором местных епископов и на помощь русского правительства. В это время Россия ведет усиленные сношения с востоком, вызванные главным образом реформами патриарха Никона и заботами его об исправлении церковного богослужения. С другой стороны сами восточные патриархи обращаются к Москве за помощью в своих нуждах, сами идут па встречу русским, содействуют им своими советами и приношениями своей святыни, получившей потом национальное чествование в России. От того и памятников сношений России с востоком за это время сохранилось довольно много и некоторые из них весьма замечательны.
Прежде всего укажем на несколько грамот патриарха Паисия за это время. Большинство из них имеет характер рекомендаций патриарха о греках, прибывших в Москву, – содержит просьбы о помощи как этим грекам, так и лично самому патриарху. Некоторые из грамот характеризуют сношения русского правительства с Константинополем по заказам и покупке драгоценностей для царского обихода и облачений для всероссийского патриарха76.
Кроме грамот и облачений патриарх Паисий прислал в Москву и драгоценную святыню. В 1654 г. им прислана была часть животворящего древа77. 5 мая 1655 г. им присланы с архимандритом афонского Ватопедского монастыря Дамаскиным: 1) крест, по преданию устроенный императором Константином Великим по образу креста, виденного им на небе, 2) глава св. Иоанна Златоустого и 3) часть от мощей священномученика Игнатия Богоносца. Крест этот и глава Златоустого по приказанию царя Алексея Михайловича сразу же отправлены были в польский поход; их сопровождал архиепископ тверской Лаврентий; по дороге везде их встречало и провожало местное духовенство с крестами и иконами; святыня эта долго находилась в царском стане в Кутеинском монастыре. Царским указом из Шклова, от 29 июня патриарху Никону велено было распорядиться уплатою архимандриту за привезенную им святыню и за поднос им царскому семейству икон и других подарков, и 17 августа Никон велел выдать Дамаскину 400 рублей и содержание кормом. Но Дамаскин не удовольствовался этою уплатою; 10 сентября он подал челобитную, в которой просил привезенный им крест и главу Златоуста возвратит, чтоб он мог отвезти их назад, указывая на то, что на них, греков, положена от древних греческих царей клятва о той святыне, о кресте – клятва Феодосия великого, а о главе Златоуста клятва царя Ивана Кантакузена. 2 января 1656 г. было объявлено Дамаскину, чтобы он, получив царское жалованье, ехал домой, а святыню оставил. Тогда архимандрит снова просил государя отписать в Ватопедский монастырь, до какого времени он может продержать у себя на Москве означенную святыню, «а впрок оставить ее ему не мочно“, потому что за это грозит клятва, наложенная древними царями, и турки, проведав о том, будут грозить монастырю разорением. В марте того же года Алексей Михайлович выдал ему грамоту, в которой писал, что он оставил у себя крест и главу лет на 20 или меньше, как доведется, а в монастырь жалует 1000 рублей соболями и 400 рублей деньгами, кроме выданнаго уже жалованья лично архимандриту78.
Особенно интересны сношения России с цареградским патриархом Паисием I во время второго его управления патриаршеством по прежним вопросам об исправлении церковного богослужения. Патриарх Никон, получивши прежде от Паисия книгу „Скрижаль», после московского собора 1654 г. отправил от имени собора особую грамоту к Паисию с вопросными пунктами, на которые он просил ответа и мнения восточного патриарха. Паисий отвечал на нее особою обширной грамотой от лица константинопольского собора. Эта новая грамота Паисия послужила одной из главных основ в последующей деятельности Никона по исправлению церковных порядков в России79.
В связи с сношениями русской церкви с восточной по разрешению поднятых церковных вопросов стоит и прибытие в Москву двух других первосвятителей православной церкви, патриархов сербского Гавриила и антиохийского Макария.
Сербская церковь издавна имела сношения с русской. В 1641 г. сербский митрополит Симеон выехал в Москву на вечное житие; в 1644 г. по челобитью он был отпущен в Иерусалим на богомолье; в 1646 году он опять прибыл в Москву80. В 1654 г. прибыл к нам сербского Требинского монастыря митрополит Арсений, доверенный от сербского патриарха, с известием о прибытии этого патриарха в Молдавию81.
Наконец, 1 мая того же года прибыл на русскую границу в Путивль и сербский патриарх Гавриил82 5 июня он давал уже показания о себе в посольском приказе, что он сербской земли города Пецкого Вознесенского монастыря архиепископ, патриарх сербский и болгарский, бежал в Москву на вечное житие от насилия турок ему и всему христианству, и что преемников ему в Сербии нет. С собой он привез несколько книг: «Типик, избрание многое из 34 книг на латинскую ересь цареградскаго патриарха Михаила Кавасилы», житие и повести святых сербских царей и патриархов; Гавриил хотел, чтобы патриарх Никон отпечатал эти книги в Москве. Кроме того он поднес п. Никону: 1) «Свиток житий сербских архиепископов, откуда изыде царствие и патриаршество», 2) тетради Кирилла философа, учителя словенского и 3) книгу св. Василия Великого, а в ней напечатаны три литургии. Во время морового поветрия, когда государь находился в польском походе, а п. Никон был занят охраной царского семейства, патриарх Гавриил оставался в Москве и выполнял важное поручение; ему поручено было посвящать ставленников. Гавриил тяготился этим поручением и отправил к царю челобитную, в которой, заявляя, что без царского указа посвящать ставленников он не смеет, спрашивал на то царского повеления. 20 декабря эта челобитная царским окольничим князем Иваном Хилковым и думным, дьяком Алмазом Ивановым была представлена Никону; и Никон извещал в особой грамоте сербского патриарха, что по этому поводу он сносился с государем и «зря, яже ко спасению прилежание твое и ко св. Божиим церквам попечение, указали тебе московского государства ставленников в попы и диаконы поставляти по правилам св. апостол и св. отец, со испытанием и по свидетельству отцев их духовных о достоинстве и о летех и о всем розыскивая накрепко против нашего указа... чтоб ставленник в попы был 30 лет, в дияконы 25, а на вдовствующее б место бил челом, а не на жилое, у которой церкви есть попы и диаконы. А поставя ставленника в попы и в диаконы, велети записывать у себя в книги имянно которого году и месяца и числа и в которые городы и села к которой церкви поставлен будет; а поставленных грамот своих тем ставленником не давати, а велим тем ставленником дати ставленные грамоты в то время, как мы патриарх будем на Москве». Патриарх Гавриил был свидетелем приезда в Москву и антиохийского патриарха Макария, вместе с ним принимал участие в церковных служениях и рассуждениях по церковным вопросам, хотя и не имел здесь такого авторитета, каким пользовался патриарх Макарий.
Слухи о желании антиохийского патриарха Макария посетить Россию для сбора милостыни достигли Москвы еще в 1653 г. и тогда же сделаны были приготовления для встречи его на русской границе83. Макарий прибыл в Путивль только 20-го июля 1651 г.84. Так как в это время в Москве было сильное моровое поветрие, государь находился в походе, а царская семья выехала из столицы, то путивльские воеводы были заняты тем, отправлять ли патриарха Макария прямо до Москвы, или задержать его на дороге; об этом они писали в своем донесении на имя царицы Марьи Ильиничны и царевича Алексея Алексеевича и спрашивали приказаний. 31 июля от имени царицы и царевича из братошинского стана послан указ князю Пронскому о том, чтобы он разослал в города Белев, Калугу и Коломну к воеводам царские указы об изготовлении судов на реке Оке для патриарха Макария85. Посол, везший это распоряжение, застал п. Макария 3 августа уже по выезде его из Калуги; Макарию предписывалось возвратиться назад, остановиться в Коломне и жить здесь до нового царского приказа. Жизнь в Коломне была самым тяжелым временем пребывания Макария в России86. Только 18 января следующего года издан был царский указ на имя боярина Морозова встретить п. Макария в Москве и поместить его на кирилловском подворье или в другом удобном месте. 2 февраля 1655 г. Макарий прибыл в столицу и 12 числа представлялся в первый раз во дворце государю, за тем в палатах у патриарха Никона, после чего три патриарха Никон, Макарий и сербский Гавриил были приглашены к царскому столу87 После этих приемов патриарх Макарий принужден был войти в необычную для него колею московской жизни. Он нередко участвовал в продолжительных церковных служениях вместе с п. Никоном; не один раз был приглашаем к царскому столу. Патриарх Никон, занятый исправлением церковной обрядности по греческим образцам, спешил воспользоваться пребыванием в Москве двух иностранных патриархов, спешил привлечь их к участию в своем деле, чтобы их мнением и авторитетом оправдать свои распоряжения по деелам церковным. По словам Павла Алепского, Никон постоянно просил патриарха Макария замечать ему обо всем, что он найдет достойным порицания в русском церковном чине, чтобы все это можно было исправить. И патриарх Макарий, исполняя волю московского патриарха, сделал ему много таких замечаний. Первое выдающееся замечание касалось неправильности употреблявшегося в России двоеперстия для крестного знамения. 4 марта, через месяц по прибытии п. Макария в Москву, в неделю православия по совершении установленного церковного чина, Никон говорит резкую проповедь против икон латинского письма и о необходимости креститься троеперстно и во время этой проповеди открыто обращается к Макарию с просьбой подать свое мнение по указанным вопросам; и п. Макарий торжественно пред всем народом засвидетельствовал справедливость наставлений Никона. На пятой неделе великого поста происходили соборные рассуждения по многим другим вопросам, возбужденным антиохийским патриархом; он указывал Никону, что в России 1) литургия совершается на простом холщевом антиминсе без изображений и без св. мощей, 2) из просфоры для агнца вынимаются не девять частиц, а четыре, 3) сделаны ошибочные изменения в Символе Веры, 4) прикладываются к иконам только раз или два в году, 5) не раздают в церкви антидора, 6) неправильно совершают перстосложение для крестного знамения, 7) незаконно допускают перекрещивание поляков при переходе их в православие. Вследствие настояний Макария, некоторые из сделанных им замечаний тогда же приняты были собором к исполнению и введены в практику русской церкви88. Вместе с Гавриилом сербским п. Макарий разделает труд посвящения ставленников, испытывает священников униатских приходов в чистоте их веры89. По окончании праздников пасхи и после троицына дня они совершают поездки по русским монастырям. Первой была поездка в Троице-Сергиев монастырь, и 9 июля троицкий архимандрит Андреян, келарь старец Арсений Суханов и казначей Дионисий подробно доносили царю, как они встречали у себя патриархов и какие поднесли им подарки90. 2 августа состоялся от царского имени наказ о проводах патриархов Макария и Гавриила на новое богомолье в Новгород; эта вторая поездка патриархов из Москвы продолжалась от 4 августа до 12 сентября. 2 ноября получено было донесение новгородских воевод о встрече и жизни патриархов в Новгороде; по царскому указу встречали их также, как встречают новгородских митрополитов при первом прибытии их на свою кафедру; встреча им была у Юрьева монастыря от митрополита, духовенства и народа с крестами и с почетными дарами; проводы отличались такою же торжественностью; на обратном пути от юрьева монастыря патриархи заезжали в Городище к богатому новгородскому торговцу, от которого также получили особые подарки91. Возвратившись в г Москву, восточные патриархи должны были оставаться в ней на продолжительное время. 10 декабря государь вернулся с польского похода и патриархи были участниками в празднествах по этому случаю92 Вскоре Макарий подал просьбу царю об отпуске домой, а Гавриил просил временного отпуска в Иерусалим на поклонение святым местам93. 5 февраля 1656 г. п. Гавриил был принят во дворце на прощальной аудиенции у государя, причем ему выдано жалованье соболями на 400 рублей. Недовольный этим жалованьем, Гавриил снова просил государя о назначении ему в дорогу подвод и корма, при чем замечал, что во время продолжительного пребывания его в Москве, ему не было дано ни саккоса, ни митры, ни посоха, ни книг для богослужения. В марте назначено выдать ему из казны еще 400 рублей соболями и проводить до Путивля94.
Перед январем 1656 года, патриархи Макарий и Гавриил были упрошены остаться в Москве на рождественские праздники, чтоб своим участием в служениях с Никоном усилить торжественность праздников. После крещенья п. Никон отправился в любимый свой Иверский монастырь и возвратился оттуда к 1-му февраля. В отсутствие Никона п. Макарий был приглашен государем посетить Саввиносторожевский монастырь, где ему было оказано самое сердечное царское внимание и где Макарий мог свободно раскрыть государю свои нужды и думы95. Новым знаком царского внимания к этому патриарху служил наказ государя 31 января о выдаче ему при отпуске 50 сороков соболей ценою в 3000 рублей96. Пребывание патриархов в Москве в феврале 1656 г. ознаменовано было новым участием их в мероприятиях п. Никона по исправлению церковной обрядности. 12 февраля, во вторник на сырной неделе, на память святителя Алексия митрополита московского и Мелетия патриарха антиохийского, по случаю именин царевича, происходило обычное торжественное служение в Чудовом монастыре; всенощное совершал п. Никон в присутствии государя и восточных патриархов; во время утрени, когда Никон читал из пролога «О Мелетии патриарсе антиохийстем слово, яко егда показа той Мелетий три персты ине бысть знамения, егда же два сложив и един к ним пригнув, тогда яко огонь от руки его изыде и прочая тамо», тогда московский патриарх при всех обратился к антиохийскому патриарху с настойчивой просьбой разъяснить – «кия Мелетий три персты показа». Антиохийский патриарх тут же разъяснил смысл сказания из жития Мелетия и вновь засвидетельствовал истинность троеперстия для крестного знамения97. 24 февраля, в неделю православия, при торжественном служении в Успенском соборе, когда произнесена вечная память поборникам православной веры, а противникам церкви анафема, антиохийский патриарх Макарий, тоже по настоянию п. Никона, став пред царем и его синклитом и пред всем освященным собором, «показуя сложи три великия персты во образ пресвятыя и нераздельныя Троицы, сице глаголя: яко сими тремы первыми великими персты всякому православному христианину подобает изображати на лице своем крестное изображение; а иже кто по Феодоритову писанию и ложному преданию творит, той проклят есть». Также проклинали и сербский патрирх Гавриил, и никейский митрополит Григорий, бывшие тогда при богослужении98. К этому времени относится составление и письменных ответов патриархов Макария и Гавриила и никейского митрополита Григория о сложении перстов для крестного знамения, данных ими на предложенный письменный вопрос московского патриарха Никона99. 5 марта, в среду третьей недели великого поста, состоялся церемониал прощальной аудиенции п. Макария во дворце; при этом государь, готовившийся идти на войну против шведов, просил патриарха благословить его с боярами и разрешить их; исполняя царскую просьбу, Макарий велел им приклонить главы, прочитал над ними отпускную молитву и, согласно с царским заявлением, не один раз благословил их идти на недругов своих, врагов креста Христова. Кроме назначенных прежде патриарху даров, по новой его просьбе, 25 марта выдана ему жалованная грамота за золотою печатью, в которой дозволялось ему присылать в Москву своего архимандрита с двумя старцами за милостынею с правом свободного проезда их через границу и свободой их от сбора всяких пошлин за провоз товаров100. В тот же день, простившись с Никоном, Макарий с своей свитой выехал из Москвы101.
Не успел еще патриарх Макарий далеко отъехать от столицы по разбитой от наступавших оттепелей дороге, как 4 апреля вдогонку за ним отправлен был царский гонец с грамотой, в которой государь писал: «А ныне у нас, великаго государя, зашли некоторые царственные великие и духовныя102 дела, в нихже потреба нам, великому государю, в возвращении видети тебя маловременно в царствующем граде Москве. И мы, великий государь, желаем того, чтоб ваше святительство не презрил нашего изволения, возвратился к нам в Москву немедленно лехким делом, с собою велел взять едину ризницу, да людей не многих, а иныя тяжкия вещи и людей своих оставил в том граде, где тебя наш стольник с сею грамотою съедет. А как ты наше изволение исполнишь и нас в Москве благословишь своею духовною любовию, и мы тебя велим отпустить не задержав во всем по твоей воли, и тебе в том нынешнем возвращении сумнения никакова не имети». Гонец догнал патриарха 8 апреля , в Волхове и тот на другой день поехал назад в Москву. Какие важные государственные и церковные дела побудили государя просить антиохийского патриарха о временном возвращении в столицу, это долго составляло тайну и для Макария и для его приближенных; по этому поводу Павел Алепский делает несколько предположений, справедливость которых во многих случаях подтверждается и нашими источниками103. Важным государственным делом, для участия в разрешении которого вызывался теперь патриарх Макарий, было прибытие в Москву в половине апреля особого посольства из Молдавии с молдавским митрополитом Гедеоном для установления и закрепления мирных сношений Молдавии с Москвой, и для переговоров о подчинении ее Москве. Патриарх Макарий, несколько времени проживавший в Молдавии, призывался теперь подать свой голос в деле примирения Молдавии с Москвой и голос его в этом деле, по словам Павла Алепского, считался единственно авторитетным; патриарх Макарий участвует и после в разъяснении судьбы молдавского митрополита, оставленного в Москве104. Другим замечательным событием в московском государстве были проводы государя на войну против шведов. Царь Алексей Михайлович, весьма уважавший антиохийского патриарха Макария и раньше получивший от него благословение на эту войну, теперь, по разъяснении разных дипломатических сношений с Польшей и Австрией105, упросил патриарха вновь благословить его на поход против шведов. 29-го апреля, во вторник четвертой недели после Пасхи по окончании обедни в Успенском соборе, патриарх Никон благословлял в этот поход царских воевод, боярина квязя Алексея Никитича Трубецкого с товарищами106. Через две недели, во вторник 13 мая, в Успенском соборе отправлялся торжественный молебен «по чиновнику, егда идти противу супостатъ», и затем состоялись проводы в поход животворящего креста Константинова и иконы Влахернской Божией Матери; на лобном месте была прочитана перед этой святыней молитва, произнесено многолетие царю, христолюбивому воинству и всем православным христианам107. Проводы самого государя в поход состоялись 15 мая, в праздник Вознесения. В этот день государь слушал литургию по обычаю в Вознесенском монастыре; литургию служил п. Никон в сослужении 50 человек. После полудня, по тогдашнему счету в десятом часу дня, начался «благовест вестовой на Иване Великом в среднем поясу всполох в три колокола пробойных пременяя часы на два, и потом велено благовестить в новой большой колокол и в старой и в реут и во всядневной переменяя». Царя ожидали в соборе патриархи Никон и Макарий со всем освященным собором. Приложившись к иконам и мощам и выслушав великую ектению, государь среди церкви приклонил главу и патриарх Никон читал над ним отпускные молитвы. Из собора с крестным ходом пошли до лобного места, которое по этому случаю было украшено золотым бархатом, красными сукнами и коврами; после ектении здесь государь подошел к антиохийскому патриарху, также наклонил пред ним главу, и патриарх Макарий по своему чиновнику читал те же отпускные молитвы. По окончании молебна и большого многолетия Никон благословлял Алексея Михайловича крестом и рукою « и друг друга целоваста о выи и потом государь царь государя патриарха целовал в руку, а государь патриарх ево государя царя целовал во главу в темя, объем своима святительскима рукама его царскую главу». Во всех городских воротах, где должно проходить войско, устроены были помосты, обитые красными и зелеными сукнами; с этих помостов должны были кропить святою водою войско и государя назначенные для того архиереи. Пропустив войска мимо лобного места, государь опять благословился у патриархов, сел на коня близ Пятницкой церкви, жаловал к руке цесарскаго посла и своего боярина князя Григория Семеновича Куракина с окольничими, которых он оставлял на Москве; патриархи издали в последний раз благословили государя, а государь, сняв шапку, поклонился им и отправился в путь108.
Из церковных событий, участвовать в которых пришлось патриарху Макарию за это время, выделяются следующие. Первое место по времени и по значению занимают начавшиеся 23-го апреля 1656 г. соборные заседания в Москве, к которым п. Никон вызывал архиереев русской земли. Соборные заседания, начавшиеся 23-го апреля, продолжались долгое время и в мае месяце; в соборных рассуждениях принимал деятельное участие и антиохийский патриарх. 5-го мая, в пятую неделю по Пасхе, было посвящение астраханского троицкого архимандрита Иосифа в астраханского архиепископа. Хиротония происходила по печатному чиновнику. Хиротонию и литургию совершали оба патриарха со властями и служащими в числе 54 человек. В установленное время п. Никон повелел никейскому и новгородскому митрополитам обводить новопоставляемаго вокруг престола и подводить его для благословения сначала к нему, Никону, потом к Макарию антиохийскому, сидевшему у южной стороны престола; молитвы хиротонии говорил московский патриарх109. 11-го мая, в воскресенье перед праздником Вознесения, было большое заседание собора, снова по вопросу о перекрещивании латинян, переходящих в православие; на этом заседании п. Макарий настаивал на отмене этого перекрещивания, так как прежние его замечания по этому делу не строго выполнялись110. 18-го мая, в воскресенье, во время продолжительного благовеста к литургии, в патриаршей крестовой палате происходило соборное заседание на бывшего казанскаго протопопа Ивана Неронова; по окончании заседания патриархи Никон и Макарий вместе пришли в Успенский собор, облачались среди церкви и осенили народ трикириями. Во время малого входа с Евангелием архидиакон вошел на амвон и читал все изложенные в соборном определении вины Ивана Неронова, «что он протопоп ему великому государю и всему освященному соборному не покоряется и святый собор весь укоряет. И повелел государь патриарх архидиакону на амвоне по прочтении его Протопоповых вин прокликати да будет проклят, и повелел государь патриарх и антиохийский патриарх всему освященному собору пети да будет проклят, и по них пели дьяки певчие по крилосам да будет проклят, и потом пели подьяки среди церкви да будет проклят, и паки пели власти всем собором да будет проклят, и паки дьяки и подъяки трижды». Затем продолжалась литургия, которую совершали патриархи в сослужении 56 человек; по окончании литургии Никон на амвоне прочел поучение народу из месячной четьиминеи111. 25-го мая, в Троицын день, патриарх Макарий служил вместе с п. Никоном к Успенском соборе всенощное и литургию112. 27-го мая было последнее и самое торжественное служение п. Макария в этот приезд его в Москву; в этот день он совершал обновление храма на Иверском подворье. Накануне п. Никон «приказал пеги малую вечерню антиохийскому патриарху на подворье и всенощное и святить церковь с его греческими властями; и как антиохийский патриарх к вечерни пришел и принес с собою в церковь святых мощи, и поставя учредил». Утром на другой день п. Никон, облачившись в своей Трехсвятительской церкви, с иконой Иверской Божией Матери, назначенной им для своего Иверского монастыря, с крестным ходом пошел к лобному месту, отсюда чрез Посольскую улицу к Иверскому подворью. Макарий, держа на главе святые мощи, с греческим духовенством вышел ему на встречу из церкви Пафнутьевского подворья; вместе они дошли до церковной паперти Иверского подворья; вместе с крестным ходом и св. мощами трижды обошли вокруг церкви; после чего Макарий один со своим духовенством совершил ее освящение. По отпуске крестов и икон в Успенский собор, Макарий многолетствовал Никону, затем оба патриарха начали божественную литургию; «а наш великий государь патриарх антиохийскому патриарху в действе и в службе место уступил, действовати велел антиохийскому; а как по трисвятом в апостоле на горнее место антиохийский патриарх не возшел и не седел, умолил великаго государя нашего святейшаго патриарха сести на горнем месте, занеже, прирек, что великий престол нашего великаго государя святейшаго Никона патриарха». После литургии был стол у п. Никона, после чего поднесены были дары п. Макарию, его свите и всем находившимся тогда в Москве черным и белым властям113. На другой день, 28-го мая, патриарх Макарий выехал из Москвы114.
В дороге от Москвы до Киева патриарху Макарию деланы были почетные встречи от местного духовенства с крестным ходом и от общества с почетными дарами. С дороги он прислал в Москву несколько грамот115. Особенного внимания заслуживают две грамоты его к п. Никону, присланные из Торговищ; они имеют значение во-первых, для разъяснения того участия, какое принимал Макарий на московских соборах, во-вторых для характеристики остававшихся в Москве за отъездом его греков.
Первая грамота п. Макария к Никону послана от 12-го декабря 1656 года; в ней Макарий описывает свое затруднительное положение по приезде в Молдавию вследствие нерешенного еще вопроса о сношениях молдавских господарей с московским правительством, просит об отпуске задержанного в Москве молдавского митрополита Гедеона, говорит об интригах близкого к п. Никону грека Арсения и отношениях последнего к себе и к другим остававшимся в Москве грекам116. «Макарий милостию Божиею патриарх святаго Божия града великия Антиохии и всего востока. Всесвятейшему, премудрейшему и словеснейшему великому святителю Никону патриарху московскому и всея великия и малыя и белыя России, яко служителю от Господа Бога, временных и вечных благ великому твоему святительству желаем. Посем аще хощет братолюбие ваше уведати о нашем пришествии и пребывании, благодарим Господа всесильнаго Бога, в Троици славимаго, и молитвами братолюбия вашего обретаемся в мунтенской земле. Посем вестно творим великому твоему святительству о митрополите Гедеоне молдо – влахийскаго, слышаще, како содержите его тамо, не хощете оставити приити, и разумехом, како отъиде некий Диаманди перивучкии117 и слуга нас ради, како мы сущи в Красный град, изрекохом словесы злыя ради Стефана воеводы, и не поклонив всем сердцем великому и благочестивому царю, не прелестне: нам же свидетель есть Бог, яко не глаголах таковая словеса, но он втще слуга: сих ради вин да будет проклят и анафеме дан от Отца и Сына и Духа Святаго, понеже несть он верн царю, но сопротивник и прелестник, яко мы вкупе с иерусалимским патриархом свидетельствовахом достоверное свидетельство, кая польза нам слагати; но любовь имамы, да слышаще, и иныя области приходят поклонитися благочестивому царю, наипаче же ни от кого же слышася, дабы восхотел он творити некия раздоры, но всегда любовь и смирение к благочестивому царю, понеже добре весть великое ваше святительство, како обладают его три власти ногайския сиречь турци, татаре, унгури. Ныне же весть ваше святительство, како улишен есмь престола моего пяти леты, я не могу проити, понеже турци и татары устрашают нас. Сего ради молю и милися дею великому твоему святительству, да поклонишися от нас великому и благочестивому царю и да ходатаиши о том митрополите, да отпустит и приити, яко аще он не приидет, мы не можемо проити, Паки вестно творим, да весть великое твое святительство, како учитель Арсение не сказа подробно вся наша писания, яже послах великому твоему святительству, понеж писах о многих вещей, ныне же слышах и разумех, яко не сказа вся, сего ради и списах послания сия словенским языком, да разумеет великое твое святительство. И аще хощеши истинствовати, да подаси перивучком царским прочести, и тогда узриши истинное, понеже слышахом путем, како архимандрит Дионисий от святыя горы и священноиноцы Симеон и Иосиф не покоряются наставнику своему, но враждуют нань, творяще по все дни велико срамие (?). Того ради написах великому твоему святительству, да разлучишь их от него, понеже явишася человецы зли. Дионисие же человек добрый: о сем разумех, како не сказа сия вся Арсение понежь сдружествует с ним. Ныне архимандрит иверскаго монастырския горы скаже ти сия вся и умолиша мя восломянути великому твоему святительству о них, да се разлучет от него, а да ся взгонет оба два от Москвы, и имать два диакона, да станет един священником вместо онех: сице велми умоляю братолюбия вашего быти. Яко да возможет архимандрит Дионисие в мире пребывати, понеже велми человек добрый есть, искусный и достоин, и любве ради Божия и нас ради да любим будет тобою и помилован. Ино же паки да весть великое ваше святительство, яко архимандрит Иверскаго монастыря и вся братия имут великую радость, и молят Господа Бога и пречистую Его Матерь день и нощь святительства ради вашего, како добре створил еси, занеже послал еси архимандрита Клима в заточение, ныне же слышаше и разумение, како ходатайствует Арсение его ради к великому твоему святительству паки призвати и извести оттуду, но да весть братолюбие ваше, яко аще изыдет оттуду, запустити и исхабити имать монастырь, того рада молимся никакож да не будут сия. Паки молимся вашему святительству, да не забудеши ходатайствующи о Теймурасе хане царь гиюзенски (грузинском) о помощи к благочестивому царю, яко велику мзду будет имети веры ради, якоже умолихся и любве ради нашея да не имеши сия наша моления в стужение. И паки просим великое твое святительство, ради Мелетия диакона песнопевца грека, да любим будет и помилован любве ради братолюбия нашего, якоже умолих тя: понеже ненавидим есть Арсением, понеж и его ради написах братолюбию вашему. Он же паки не всхоте сказати ти. Паки молимся вашему святительству, да смотриши суд Афанасия толмача сам своим судом, понеже не разсудиша судителие добре. О сих всех с умолением вспоминаем вашему великому святительству, яко да будеши ходатай и любве Бога ради нас не забывай. Писа из Торговищ мунтенскоя месяца декабря 12 день в лето 7165».
Вторая грамота Макария антиохийского к патриарху Никону послана тоже из Торговищ 25 декабря того же 1656 года и излагает подробно мотивированное мнение по вопросу о перекрещивании латинян и о необходимости перекрещивания лютеран и кальвий при переходе их в православную церковь. Вопрос этот в бытность Макария в Москве два раза разбирался на русском соборе; теперь антиохийский патриарх, желая вполне убедить русскую церковную власть в истинности высказанного им решения, счел нужным навести новые справки в Молдавии по этому вопросу и эти справки сообщает Никону118. «Макарие милостию божиею патриарх святаго божия града великия Антиохии и всего встока. Блаженнейший и честнейший брате и сслужителю господа, господи Никоне, архиепископе и патриарха богоспасаемаго и царственнейшаго Москова и всея великия и малыя и белоя Россия. Блаженству вашему вседушне кланяюся, молитвоствующе о всех благ душевных же и телесных. Абие в он же час достизахом в сих христианских части угровлахийския, искахом всетрудне, да обращен премудрое впрошение о хотящих креститися сиречь и котории не подобает покрещавати и елико убо о калвинех и лютерех, якож суть господственне еретици и священство ниже имут, наж похотевают прияти е яко тайну, не отметают е, и отвращаются его, покрещаваем, яко крещение их несть правильно, ниже священно; ащеж и неции сих ради еще сматрят, яко и в време нужды мирский человек может крещати, якож крести отроча сый священный Афанасий и крещение оно приать тогдашний патриарх александрийский Александр; еликож о латинях, понеже и священство имут и всех седм тайн приемлют, последует и крещение их в еже быти цело и добро, истинствовахже множае от некоего древняго грецкаго и словенскаго номоканона, иже ми указа преосвященнейший митрополит угровлахийский господин Стефан, в немже слове приносит и о латинех, како суть добре крещени, понеже крещени суть в имя Отца и Сына и Святаго Духа, и елицы крещаются неизменне, в призывание Святыя Троицы, право суть крещении, елицыж евангельское предание отметают, зле суть крещени, яко отвращают слово Господне глаголющее: идете научете вся языки крещающе их в имя Отца и Сына и святаго Духа. Елицы убо покрещавают крещенныя, впадают в ереси второкрещенцев, иже покрещавают правокрещение и отвращают сложение веры православныя, еже глаголет: исповедаю едино крещение в оставление грехов, и слово святаго Павла сущее к евреом в главе шестом: невозможно бо единою просвещенных паки обновляти в покаяние, второе распинающе себе Сына Божия и обличающе. Яко три тайны суть, иже дают знамение и неистираемый характир в душах наших, крещение, миро, и священство, отнюдуже глаголется, знамение или печать неистерется царскаго рада знамения, яже нечатлеются внутрь души. Седмь соборов исповедуем мы всточницы, и сия точне исповедают и западницы, яже кальвины и лутеры, яко иконоборцы, неприемлют седмаго вселенскаго собора, якож и шестаго не приемлют монофелите (сиречь единовольницы), пятаго оригенстии, четвертаго армены и яковите, третьяго несториани, втораго евномиани, первагож ариани. Понеже убо и седмыя соборы, якож и седмыя тайны, святыя мощи и святая запечатления святых латини поклоняются, и чтут, неподобает осуждатися в тайных, иже взимают и дают, понеж всих дающе и взимающе, не съгрешают, ниж достоини осуждению. Ащеж не имеют крещение, яже есть ключ тайн, кое есть христианство их, кое есть священство их; не священниже латини, никтож от наших рече, никтоже дерзнув вторицею хиротокисати их, точию архиерей облачит их, глаголюще на каждое облачение одежды псаломскиа стихи, ихже обыкохом глаголати и мы, егда облачимся прежде службы, кроме ни единоя оноя молитвы рукоположения, точию егда одеют их вручает книгу службы, и в время причащения причащает их, яко же и прочий другия священницы новохиротонисаны, яко вси ведят и познавают латины схизматики токмо, схизма же не творит человека неверна и некрещенна, точию творит и отлученна от церкви и вкупе сбрани. Темже всеосвященный Марко Ефесский, спротивник латином, никогдаже рече латином, яко имут покрещаватися, вменяюще и утверждающе крещение их правильне, понеж бывает по чину церкве нашея призыванием святыя Троицы. Ащеж и восхощем отлучите толиких от христианства, в многое впадем тесновмещение, и зело умалеем имя и стадо Христово, еже есть зле и вне от духовнаго устроения и сшествия, иже отверзает милосердие всем я приемлет взращающихся в покаянии, якож и наши сгрешающе приемлем, егда взращаются на покаяние. Сие и таковое взмнися на подобное назначити нам к блаженству вашему, и да приимете благосердне и чистым любовием, яко чистым свестием назнаменахом. От Терговищех 1657 от Христова рождества месяца декабря 25 день».
Два года антиохийский патриарх Макарий пробыл в России; за это время произошло много перемен на константинопольском патриаршем престоле. Паисий I, вторично управлявший этим престолом с 12 марта 1654 г. и поддерживавший деятельные сношения с Москвой, и на этот раз не был покоен от соперников; в марте 1655 г. он должен был уступить свою власть известному уже нам Иоанникию II, который теперь четвертый раз возводится на патриаршество119. 8 июля Иоанникий отправил в Москву известие о новом своем возведении на патриаршество с обычной просьбой милостыни для своего престола120; но через год и он уступил свою власть новому патриарху, Парфению III, который за дружелюбные отношения к России был обвинен в измене турецкому султану и 21 марта 1657 г. в Лазареву субботу был повешен на решетчатых воротах Царьграда121.
* * *
Архимандрита Арсения «Летопись церковных событий», изд. 2. Спб. 1880, стр. 652.
Греческие дела в московск. главном архиве иностранных дел. Связка 18, дело № 8.
Арсения «Летопись церковных собраний».
Греческих дел связка 23Б, дело №30.
Парфений I сначала был сослан на остров Тенедос («Летопись церковных событий», 654).
Халкидонский митрополит Даниил в письме к московскому государю от 18 декабря 7153 г. добавлял о хлопотах датского короля о неперекрещивании своего сына, что он об этом писал к литовскому королю, а этот к князю Радзивиллу, а Радзивилл писал к молдавскому воеводе Василию, свату своему, а Василий писал в Константинополь к патриарху. На соборе признали необходимость перекрещивания лютеран, ссылаясь во- первых на то, что у лютеран не погружают при крещении, а обливают – и не водою, а какою-то водкой и другими душистыми водами, во-вторых – на то, что они на востоке перекрещивают снова тех турок, которые прежде крещены были простыми мирянами. В этом же донесении м. Даниил, сообщая о смерти иерусалимского патриарха Феофана 15 декабря, говорит, что 16 числа он погребен был в халкидонской области в Богородицком монастыре рядом с патриархом Иеремеем (Связка 23-Б, дело № 30).
Письмо Ивана Варды привезено было в Москву греком Иваном Матвеевым 26 марта 1645 г. и перевод его находится в связке 23, дело № 30.
Иван Варда в другом своем письме к царю доносит об этом митрополите, что он при патриархах Кирилле Веррейском и Парфении I за свое непостоянство был отставлен от митрополии, но новый патриарх пожаловал его, велел ему управлять своею областью в теперь посылает его в Россию (Связка 23, дело № 30).
Связка 23, дело № 32.
Эта замечательная челобитная м. Феофана в цельном виде помещена в прекрасной статье Н. Кантерева «Следственное дело об Арсении греке» (в «Чт. общ. люб. дух. просвещ.», 1881, июль, стр. 74–77).
Связка 24, дело № 15 о приезде этого Венедикта в Москву для заведения греческой типографии и школы. Венедикт в челобитной к царю Алексею Михайловичу называет м. Феофана своим соучеником и дьяконом, когда первый был архимандритом в святогорской ватопедской лавре.
Дела о приезде Венедикта в Москву (Связка 24, дело №15 и связка 26-А, дело № 15). Другие подробности о проделках этого архимандрита в Москве, о составлении им подложных грамот и подписи от имени александрийского патриарха приведены в указанной статье 11. Каитерева (стр. 78–79).
Арсения «Летоп. церк. соб.», стр. 656 –657.
Связка 31 Б. дело № 34. Грамота Иоанникия переведена в посольском приказе 4 мая 1653 г.
) Сведения о приезде и жизни п. Паисия в Москве находятся в связке греческих дел 27 А, дело за № 7.
В Киеве он благословил Богдана Хмельницкого на войну с поляками, «приказал ему доканать ляхов», и осуждал московское правительство за дружелюбие с последними (Терновского «Изучение византийской истории», вып. II, Киев, 1876, стр. 103); по приезде же в Москву он заявил в посольском приказе о своей деятельности в западной России, что он крестил там многих поляков и внушал им не нападать на православных. Интересны сообщения патриарха о святогробном огне в великую субботу, издавна занимавшем собою внимание русских: «На гроб Господень благодать Св. Духа небесным огнем сходит по прежнему в великую субботу. Стоит де у гроба Господня 830 кадил, и турки те кадила все погасят в великую пятницу, а в великую субботу на вечерни отомкнут турки гроб Господень, а с него, патриарха, снимут сак и корону; и как на вечерни учнут пети литию, и в то время входит он, патриарх, ко гробу Господню, а турки тут же входят и осматривают гроб Господень – сшел ли на гроб Господень огнь с небеси, и будет еще не сшел, от гроба Господня выходят и ожидают, как на гроб Господень огнь с небеси сойдет; а как огнь с небеси сойдет и первое от того огню засветится в паникадиле христианском, которое стоит над гробом Господним, свеча, а потом на камени, что на гробе Господне, а потому по всему гробу Господню рассыплется, что краплины, и от того де огня он, патриарх, засвечает свечи и дает во весь мир». При этом Паисий рассказывает, как при патриархе Софронии, турки не хотели пустить этого патриарха в великую субботу в часовню гроба, просили подарков, а тот не дал, и как Софроний видел извне церкви, что огонь сошел с неба на гроб Господень; в то время армянский праздник великого дня сошелся вместе с праздником православных; армяне заплатили туркам за распечатание гроба 20,000 ефимков; и как гроб был распечатан, то на глазах армян огонь с неба сошел не на гроб Господень, а на руки молящихся и засветил свечи прежде всего у одной православной инокини, бывшей в церкви воскресения.
В свите были архимандрит, келар, казначей, архидиакон, черные попы, головщик Даниил, уставщик старец Арсений, два дьякона, простые старцы и многие слуги. В этой свите было много лиц, вовсе не принадлежащих к клиру, но купцов, лично известных прежде в Москве. Павел Алепский подробно описал характер этой свиты Паисия и цель намеренного увеличения ее (Терновский» «Изуч. визант. истории II, стр. 48).
См. и «Дворц разр.» III, стр. 113. О характере даров Паисия записано и у Олеария (Терновский «Изучение визант. ист.», стр. 8).
Грамота Паисия издана в «Собр. госуд. грамот и договоров», ч. III № 135, стр. 447–449.
Дворц. разряды III, стр. 115, 116, 118–120. Христ. Чтен. № 1–2. 1882 г.
Олеарий в описании своего путешествия в Москву сообщает, что «все богатство, золото и деньги, соболи и шелковыя материи, которыя патриарх увозил в отечество, отнято было у него на обратном пути из России турками, которые оставили ему одне священныя вещи, да книги, бывшия при нем» («Чтен. общ. ист. и древностей» 1868, кн. IV, стр. 368).
Статейный список Арсения Суханова в связке греческих дел27, дело №8
Списки и перевод ее находятся в связке 29, дело № 8. Грамота п. Парфения переведена в Москве 8 декабря 7159 г. и прислана была с греком Фомою Ивановым. В греческих делах московского главного архива иностранных дел находятся указания и на другие письма п. Парфения II в Москву, привезенные другими греками, но писем и грамот патриарха к этим делам не приложено (Связка 28, дела №14 и 28; связка 29, дело № 40; связка 30, дело № 27). Известно, что п. Парфений участвовал в присылке в Москву Иверской иконы Божией Матери (Дворц. разр. III, 410). Ему неоднократно посылалось денежное вспомоществование из Москвы, но однажды эти деньги были отняты в Яссах воеводой Василием за долг патриарха (связка 29, дело № 31).
Зачеркнуто в рукописи: завете
Связка 28, дело № 9. При этом Пахомий передавал сведения о проделках греков, приезжавших в Россию: «Рассказывал ему в Яссах один серебренник, что в русское государство ездят греки с разных монастырей, наряжаются в черное платье бельцы в молдавской земле, грамоты от патриархов пишут и руки патриаршия подписывают и печати их подделывают; этот серебренник сделал им до 40 печатей патриарших; эти греки живут все в молдавской земле, а по приезде в Россию говорят, что они из дальних палестинских монастырей; получив государево жалованье, ни во что его не считают, только пропивают, да табак покупают». Эти сообщения Пахомия
Выехав из Москвы, Паисий 12 июля 1649 прибыл в Киев, 31 июля в Шар город и не посмел сразу ехать в Яссы, но, отправив вперед своего архимандрита Филимона и старца Арсения Суханова с грамотами, сам прибыл туда 7 сентября 7158 г. и остановился в своем борнавском монастыре; отсюда 10 ноября отправил Суханова в Москву к царю и патриарху Иосифу. Арсений прибыл в Москву 11 декабря и 26 января выехал из нее с новою милостынею п. Паисию и 9 апреля застал его в Торгсвищах. 30 сентября 7159 он опять был послан Паисием в Москву, куда прибыл 8 декабря (Статейный список Арсения Суханова, связка 27, дело № 8). В этот раз Арсений прибыл в Москву с назаретским митрополитом Гавриилом, который еще на пасхе 1650 г. отправлен был от иерусалимского собора разыскивать п. Паисия, потому что на востоке тогда появились толки о смерти патриарха (связка 29 А, дело № 11).
В Москве об этом доносили: «иерусалимский патриарх поехал из мутьянской земли на Дунай, отсюда пошел на Никополь, и по дороге везде собирал милостыню; думали, что к успеньеву дню он будет в Цареграде; но в Царьград он не поехал, опасаясь, что он был на Москве и у запорожских Козаков, а в июле 7159 г. пошел в Иерусалим чрез Селунь (Связка 30 А, дело № 3).
Связка 30 Б, дело № 21. Донесение Гавриила митрополита назаретского послано с греком Саввою Дмитриевым и товарищами, и получено в Москве 29 апреля 1652 г.
Там же
Связка 29 Б, дело №39
Связка 30А, дело №3
Связка 31 А, дело №16
Греческие дела в московском главном архиве иностранных дел, связка 29Б, дело №39
Связка 31 Б №34
Письма, привезенные в Москву 2 января 1653 г. греком Фомой Ивановым; между ними те же показания и в письме приконийского митрополита Иеремии (связка 31 А. № 16).
Связка 30 А. № 3.
Связка 29 Б. № 39.
Связка 30 В., № 37
Из письма приконийского м. Иеремии (связка 31, № 16).
Из другого письма, привезенного Фомой Ивановым (там же).
Из письма м. Иеремии и других греков (там же). В тех же чертах описано отношение греческого духовенства и народа к Кириллу и в речи п. Паисия И на константинопольском соборе против этого патриарха (Чт. общ. истор. и древн. 1876 г. вн. I, отд. IV, стр. 61, 63–64); здесь же представлены и некоторые биографические сведения о Кирилле.
Из письма м. Иеремии и п. Иоаникия. По другим сведениям, записанным в посольском приказе и в описании путешествия Макария антиохийского в Россию, составленном Павлом Алепским, Кирилл в париархии пробыл только три дня (связка 30 Б №37 и в Чт. общ. ист. и древн. 1876 г кн. I, отд. IV, стр. 61).
Из донесения м. Иеремии.
Связка 30 Б №37.
Сведения о кратковременном пребывании Афанасия Пателярия на патриаршестве изложены в письмах. Привезенных в Москву греком Фомой Ивановым (связка 31, №16) в письме п. Иоаникия (связка31, 334), и в записках Павла Алепского («Чт. общ. ист. и др», стр. 62). Все они одинаковы по содержанию и разнятся только в определении дней патриаршества Афанасия. В одном письме читаем: « И в то время приехал из молдавской земли некоторой бывший селунской митрополит, которой преж сего был патриархом, и ходил к везирю и посулил много денег и сел на патриаршество; и он тож побыл 15 дней и ушел потому, что денег везирю посулил много, а дать ему было нечего». То же говорит и Павел Алепский. Митрополит Иеремия писал: « и в то же время приехал Афанасий из молдавския земли; и архиереи, которые укрывали, того Афанасия приняли и ходили с ним к новому везирю, и был у руки вместе с полтачи пашею, и сел на патриаршество; и на патриаршестве был 17 дней. А после того учали у него прошати салтановых даров; и он не хотел дать и его отставили». Патриарх Иоанникий доносил: «На место (Кирилла) пришол на патриаршество и учинился патриархом бывший цареградской патриарх господин Афанасий и владел он 18 дней; и не зная он цареградскаго обычая сам покинул и отстал от патриаршества». По другим донесениям Афанасий был на патриаршестве только 14 дней ( связка 30 Б №37). На основании этих сведений сообщение о том, что Афанасий патриаршил год и 15 дней (приведенное в «Лет. церк. событий» Арсения, стр. 659), считаем не верным.
Связка 31А, №16
Связка 30 Б. № 37.
Сохранился славянский перевод известительной о том грамоты Паисия в Москву от июля 1652 г., посланной с Мануалом Матвеевым и представленной в посольском приказе- 3 ноября (связка 31 А. № 8).
Связка 30 Б №37
Из письма Иоанникия к царю. Павел Алепский в своих записках называет п. Паисия человеком уважаемым, внимательным, учтивым, любимым всеми от мала до велика, смиренным по духу и замечательным по уму («Чт. общ. ист.» стр. 63).
Связка 31 А №16.
Связка 31 А. № 16
Связка 30 Б №37
Связка 31 Б. № 27.
Связка 29А №8.
Дворц. разряды III, стр. 348 «Выходы государей», стр. 282; здесь прием Афанасия отнесен к 21 апреля. Особых записей о присутствии Афанасия на торжественных царских обедах во дворцовых разрядных книгах не имеется.
«Слово отвещательное» в печатной Скрижали л. 1–3.
Подлинное сочинение Афанасия в отделе греческих рукописей московской синодальной библиотеки за №245; славянский перевод его там же в отделе славянский рукописей за №698. Сведения об этом сочинении заимствованы нами из статьи высокопреосвященного митрополита Макария: «Патриарх Никон в деле исправления церковных книг и обрядов» (в приб. к «Твор. Св. отец» 1882 г. кн. I , стр. 21).
Связка греческих дел 29 А №8.
Связка 32 №4
Связка 29 № 8. Выходы государей, стр. 302.
Отрывок из этого письма помещен в переписке покойного Сахарова с Кубаревым («Древн. и нов. Россия» 1880 № 2, стр. 272).
Связка 29 № 8.
Из Чигирина им отправлено два письма к царю от 26 февраля. В одном из них Афанасий поздравляет государя с рождением наследника престола, царевича Алексея Алексеевича, сообщает о милостивом приеме своем у гетмана Хмельницкого и о желании своем остаться на время в малороссийских пределах из опасения неприятностей для себя в Молдавии и от цареградского патриарха. В другом письме сообщает о военных делах на востоке и просит не медлить походом на Царьград (оба письма изданы в «Актах южной и западной России», т. X, стр. 331–334).
Когда антиохийский патриарх Макарий проезжал чрез Константинополь в Россию, то спутник его, Павел Алепский, имел возможность записать об отставных патриархах такие сведения: Кирилл «пребывал в доме одного великороднаго человека, который ему покровительствовал. Точно также и низложенный Иоанникий проживал в Галате, в доме другого некоего вельможи; и я, убогий дееписатель, посетил его там, где он и теперь живет, ото всех скрываясь, и того ради носит даже белую чалму». («Чт. общ. ист. и древн.», стр. 63).
Связка 31 А. № 5.
Связка 33 №15.
«Слово отвещательное» в печатной Скрижали л. 3 об.
Подлинная греческая грамота Паисия от 6 марта 1653 г. сохранилась в московском главном архиве иностранных дел; славянский перевод ее с подробными записями о чудотворениях от Влахернской иконы, о привозе ее в Москву 11 октября 7162 г. находятся в греческих делах архива (связка 32, дело № 2). Протосинкелл Гавриил в грамоте к царю Алексею Михайловичу с своей стороны писал, что эта «св. икона некогда была покровительницей Контантинополя и греческих благочестивых государей и что царь имел ее с собою в походе против персов» («Москва. Подробное историческое и археологическое описание города». Издание А. Мартынова, т. II, 1873 г. стр. 150–151).
Дворц. разряды III, стр. 376–377. В «выходах» государей (стр. 299–300) встреча иконы записана под 16 октября и отмечено, что икона принесена из Иерусалима от протосинкелла. Икона эта после навсегда оставлена в Москве и носима была в поход против поляков. Глава же Григория Богослова в конце ХѴ40;П в. 25 и 30 числа января выносилась среди церкви для целования и во время литургии полагалась на престоле (Древн. рос. зивл. изд. 2 1789 г., ч. X, стр. 201. 209. 213).
Связка 31 Б. № 34.
Связка 33 №13
Арсения «Летоп. церк.событий», стр.600 и выше грамоту Паисия от 6 марта о Влахернской иконе. Сохранилась подлинная греческая грамота п. Иоанникия от октября 1653 г, присланная в Москву с греком Мануилом Константиновым, коей благодарит государя за оказанную ему милость и извещает о полке патриарху Никону по просьбе его заказанного в Константинополе саккоса и патриаршей шапки в 1230 рублей («Реестр греч. грамот.» за №137 л. 61). Христ. Чтен. №5–6 1882 г.
В царском наказе, данном в посольском приказе, говорится, что пустобородый Кирилл пришел на патриаршество 25 февраля 1654 г., надев кафтан у визиря, 28 числа сел на патриарший престол, а 11 марта сослан на кипрский остров и призван патриарх Паисий по совету архиереев. (Связка 33 № 16).
Грамота халкидонского митрополита Гавриила от 5 августа 1654 г. сохранилась в славянском переводе (связка 33 № 1); она весьма обширна по объему и богата по содержанию. В ней кроме описанных смут в патриархии митрополит сообщает и о том, как он нашел Псалтирь царя Алексея Комнина «в царской палате, идеже суть сохранены вся книги от времени и хранятся особно, нашего же царя обретох от всех прочих святую сию Псалтирь, якож является, с живописаниями своими харатейную и от лета своего и не требует иного свидетельства; понеже и писец имать и лето писанное»; митрополит Гавриил купил ее за 350 золотых и посылает в дар московскому государю. Вместе с Псалтирью он посылает царю и главу св. мученика Евгения, память которого празднуется 13 декабря; эта «святая глава обреташеся в митрополии писидийской и уже ныне 75 лето, отнележе взяша турцы митрополию и разориша ю, и митрополит онаго времени Евфимий изждив, да свободит митрополию, положи ю в заклад у неких внешних на 700 ефимков, и имаху ю ту, якоже свидетельствует и блаженный патриарх иерусалимский господин Феофан и блаженный патриарх александрийский господин Герасим, иже бяху от онаго места. И ныне, егда принесоша ю зде, прошаху продати ю; и внегда б митрополит писидийский нынешний человек, понуди мя и дах долг и взях ю... Посылаю и едины святыя мощи к самодержице царице супружнице, яже суть от длани преподобныя матери нашея Параскевии, яже празднуется в 14 день октября, ея же св. мощи бяху целы сохраневны в патриаршестве зде в константинопольском и во время, в неже проси ю и взят воевода молдавский Лупул в Молдавию, тогда аз сам своими рукама со благоговением разлучих я и держах в страсе Божии». О своей Халкидонский митрополии Гавриил сообщает, что ее разорили турки и оставили только малую часть церковных зданий, что христиане для молитвы собираются в древнем соборном храме св. Евфимии, и в древнем храме св. Пантелеймона и Ермолая, созданном по преданию великим Юстинианом, который и перенес сюда мощи их из Никомидии. Гавриил просит царя прислать икону св. Пантелеймона и Ермолая и малую икону св. Евфимии и малую поликадилу для украшения этих храмов.
Предлагаем список известных нам грамот Паисия в хронологическом порядке: 1) подлинная греческая грамота к п. Никону от 7 июня 1654 г. рекомендательная; 2) такая же грамота к царю от 29 июля 1651 г., посланная со старцем Арсением и содержащая духовное поучение патриарха с благожеланиями государю; на обороте ее отмечено в посольском приказе, что она прислана «с некаким Арсением»; славянский перевод ее в греческих делах (связка 33, № 3). В этой же связке изложены сведения о приезде в Москву грека Юрия Константинова 18 ноября 7163 г. с грамотой патриарха и с отписками Арсения Суханова. 3) Подлинная греческая грамота к царю от 29 августа 1654 года. (Славянский перевод ее в связке 33, № 16) содержит тоже благожелания царю, сообщает о предыдущей грамоте, посланной со старцем Арсением, когда он был в Константинополе, рекомендует торгового грека Фому Иванова. Этот грек в начале мая 1655 года прислал в Москву людей со своим письмом к царю и с грамотами Паисия к царю и п. Никону о государевых делах и с саккосом цареградского п. Кирилла, купленным для Никона (связка 33, № 13). 4) Подлинные греческие грамоты к царю от 8 и 20 ноября 1654 г. – рекомендательные (славянский перевод последней в связке 33 № 16). 5) Грамота к нему же от 13 ноября 1654 г. сохранилась только в славянском переводе (там же) и содержит просьбу о помощи для построения церкви. 6) Подлинная греческая грамота к царю от 20 января 1655 г., присланная с митрополитом Никейским Григорием, содержит просьбу о пожаловании деньгами сего митрополита. С этим митрополитом прислан был для Никона омофор александрийского патриарха Александра, присутствовавшего на первом вселенском соборе (связка 33 № 24). 7) Две подлинные грамоты к царю от 1 марта и 1 мая 1655 г.; последняя прислана с греком Юрием Ивановым; в ней Паисий извещает уже об уступке им патриаршего престола п. Иоанникию, описывает двукратные его происки и подкуп с нарушением данной им клятвы и просит царя о милостыни для уплаты долгов, накопившихся в патриархии. 8) Подлинные греческие грамоты – одна от 8 августа 1655 г. к царю, две от 1 августа 1656 г. к царю и Никону; последние присланы с греком Мануилом Константиновым; в них Паисий благодарит за присланную милостыню и ходатайствует за Мануила; обе они переведены в Москве 11 января 1657 г. 9) Подлинная грамота к царю от 10 августа 1657 с просьбой о милостыни. 10) Две грамоты в славянском переводе от 16 августа 1658 к царю и п. Никону, посланные с греком Дементием Петровым; Паисий описывает в них свое затруднительное положение и снова просит о милостыни (связка 38 № 8). Означенные подлинные греческие грамоты сохранились в московском архиве иностранных дел (см. «Реестр греческим грамотам» за № 137 листы 63–73).
Связка 32 № 5.
Сведения о привозе этой святыни с грамотой от п. Паисия изложены в греческих делах (Связка 33 №15). 10 декабря 7164 г государь возвратился из польского похода в Москву вместе с цареградской святыней: «пред ним, государем царем, шел Лаврентий архиепископ тферский, а нес животворящий крест благочестиваго царя Константина, иже победи максентия, а Савина монастыря архимандрит Никон нес главу Иоанна Златоустаго»; п. Никон торжественно встречал их за стрелецкой слободой и провожал до лобного места и собора; 13 мая 1656 были новые торжественные проводы этого креста и иконы Влахернской Божией матери в поход против шведов (Рук. Моск. Син. Бил. №93 л.1–4, 61–62). Святыня эта не возвращена была на восток и в последствии. В рукописных свитках московской синодальной библиотеки сохранилась подлинная грамота на имя московского патриарха Иоакима от игумена Ватопедского благовещенского монастыря Христофора (без даты), отправленная с келарем монахом Дометианом. В которой афонские старцы умоляют патриарха ходатайствовать пред царями Иоанном и Петром Алексеевичами о возвращении в обитель их животворящего креста и главы Златоуста, « ихже нам древние цари благочестивый Феодосий и Иоанн Кантакузен положиша с клятвою хранити их вечно. Мы отдали их. Нарушив клятвы ктиторов царей, по просьбе, на поклонение царю Алексею Михайловичу на время, как он в грамотах писал нам. Днесь обитель наша коль велия терпит поносы и укоризны от отец и ктиторов отдаления ради оных вещей; в конечную же нищету и убожество того ради достигохом». Глава св. Златоуста доселе хранится в московском успенском соборе; при п. Никоне она выносилась 13 ноября на всенощной и выставлялась на величании и для целования; при п. Иоакиме и Адриане она во время литургии на малом входе вносилась архиереем «по правую сторону патриарха за Евангелием» в алтарь и поставлялась на престоле до окончания службы; после слов диакона возлюбим друг друга служащие, когда целовали святое предложение, сразу же целовали и честную главу (Рукоп. моск. Синод. библ. № 93 л. 92. 259 об. № 428 л. 9. 61. 120).
Эта подлинная греческая грамота Паисия с переводом ее на русский язык издана в «Христ. Чтении» 1881 г. за март – июнь, а сведения к истории ее находятся в последующих книжках того же журнала за прошлый год.
Связка 24 №6.
Связка 32 №8.
Сведения о приезде Гавриила сербского в связке 32 № 15.
Об этом доносил от 31 января 1653 г. Гавриил митрополит Навпакта и Арты; он сообщал, что Макарий прибыл уже в Молдавию (связка31 А. № 5). Вскоре после сего прибыл в Москву митрополит Мирликийский Иеремия, привез грамоту п. Макария и донес, что патриарх находится в Яссах (связка 31 Б. № 28); славянский перевод этой грамоты, датированной15 марта 1633 г., находится в той же связке (дело № 31); содержание ее – благожелания русскому царю и просьба о пропуске в Россию. Вследствие этой просьбы отправлена 20 мая отписка в Путивль с царским наказом о встрече и свободном пропуске патриарха в Москву (связка 31 № 35). Но прибывший с востока в марте 1654 г. грек Мануил Константинов сообщал, что п. Макарий ограблен в волошской земле воеводой Стефаном, все лошади у него отняты и сам он принужден вернуться назад (связка 32, № 7).
Сведения о первом приезде и пребывании п. Макария в России изложены в связке 32 дело за № 21. Самое обстоятельное описание этого путешествия Макария находится в записках спутника и сына его, архидиакона Павла Алепского; записки эти в неполном переводе с арабского на английский язык изданы в печати; первые главы этого описания в переводе Д. Благово на русский язык помещены в «Чтен. Общ. истории и древн.» 1875 г. кн. 4. и 1876 г. кн. 1. Лучшей по полноте фактов статьей о первом пребывании п. Макария в России служит сочинение И. Аболенского (в «Труд. Киевск. дух. акад.» за 1876 г.; мы пользовались отдельным изданием этой статьи и дополняем сведения о п. Макарии данными на основании бывшего у нас под руками рукописного материала.
Связка 32 №21.
Абол. стр. 10–21.
Дворц. разр. III, стр. 457–458.
Подробные сведения об этих замечаниях п. Макария и следствиях их изложена в указанной выше статье высокопреосвященного митрополита Макария (стр. 62 – 68). Относительно введения в обычай раздачи антидора в московской синодальной рукописи № 93 находятся следующие записи. Вскоре после указанных замечаний п. Макария, 25 марта, во вторник на шестой неделе великого поста Никон служить у праздника всенощное бдение, облечется на выход к благословению хлебов, «а хлебов в то время сам не раздавал, против прошлых лет, а те благословенныя хлебы раздавал после литоргии не разоблачась» (л. 26). В день пятидесятницы он служит в успенском соборе вместе с п. Макарием и перед «отпуском литургии раздает «дору» (л. 71 об.). В 1658 г., уже по отъезде п. Макария, 6 января на литургии после заамвовной молитвы он вышел из олтаря «и из чаши причащал государя царя святою водою, а потом раздавал и антидор» (л. 100 об.). Патриарх Никон никак не хотел соглашаться с замечаниями п. Макария относительно порядка водоосвящения в день Богоявления; Макарий указывал, что нужно совершать его дважды в навечерии накануне Богоявления в храме и в самый праздник после литургии на реке, как этот порядок соблюдался на востоке и прежде до Никона в самой России, но Никон установил совершать его только однажды накануне праздника на реке, из-за чего потом происходили пререкания у московского патриарха и с государем (Абол. 69. 89 и пр.); в синодальной рукописи подробно описывается как Никон совершал этот чин по новопечатному при нем Чиновнику в присутствии двух патриархов в 1656 г. (№ 93 л. 11 – 13 об.) и в 1658 г. (л. 8–10 об. 100 и об.).
В рукописи московской синодальной библиотеке (за № 424), содержащей записи ставленников и ставленных грамот при патриархах, находим некоторые сведения о ставленниках из белорусских областей. За первое время при п. Никоне у священников белоруссов в Москве отбирают их прежние ставленные грамоты и выдают им новые благословенные за подписью русских архиереев; ставленых пошлин с них не брали. Под 28 числом мая 1655 г. находится запись ставленных грамот тех четырех ставленников, которые были свидетельствованы п. Макарием; приводим ее вполне: «Белорусцу попу Митрею вместо его ставленыя грамоты дана благословеная грамота новая к церкве к Преображенью Спасову в подмосковную вотчину стольника Александра Даниловича Леонтьева в приселок Спасской, в попы он поставлен по благословению Антония митрополита киевскаго Селявы Андреем архииепископом смоленским к церкви к Рождеству Богородицы в село Козловичи. Писана новая благословенная с его ставленныя грамоты. За письмо не взято ничего. – Тогоже дни белорусцу же попу Василию Минину сыну благословенная к церкви к прежней великомученика Георгия в бельской уезд в юрьевскую волость. Ставлен в попы Сергием архиепископом смоленским в 122 году. Ставленная его сгорела в прошлом в прошлом в 163 г., как были под Белою государевы воинские люди. За письмо не взято ничего. – То г о же дни белорусцу же попу Никите Исидорову сыну благословенная к прежней же церкви к Успению Пресвятыя Богородицы в бельской уезд в верховскую волость. Поставлен в попы Андреем архиепископом смоленским в 160 г. Ставленная утерялась в тоже время, как были воинские люди под Белою. За письмо не взято ничего. – Того же дни белорусцу же попу Исидору Исаеву благословенная к прежней церкви к Николе чудотворцу в бельской уезд. Не взято ничего. А все оне четыре свидетельствованы антиохийским патриархом Макарием, и священник черной Иев его же патриархов их исповедывал». Павел Алепский говорит, что они были и миропомазаны. В рукописных записях о миропомазании униатских священников говорится только с февраля месяца 1656 года, и для исправления веры они посылаются в Москве под начал в монастыри Чудов и Андреевский (рукоп. моек. син. библ. № 421 л. 56. 60 и об. 63 и об. 119 об.–120 об. 124 – 125. 135 об.).
Связка 32 дело №21. Абол. 45–49.
Там же и Абол. 53–61. В донесении новгородских воевод нет подробных сведений о церковных службах патриархов в Новгороде, какие находятся в записках Павла Алепского.
Участие патриархов при этой встрече описано в «Собр. госуд. грам. и договоров» (ч. III, стр. 538–540). В рукописи московской синодальной библиотеки (№ 93, л. 1–4), подробно описывающей эту встречу, об участии восточных патриархов при ней не говорится; описывается служение их с п. Никоном в следующие дни – 21 декабря, когда было новоселье Никона в новые устроенные им палаты и когда они поднесли Никону греческий клобук и шапочку (л. 5 об. 6), при отправлении действа страшного суда и литургии 9 февраля (л. 17 и об.), на 12 февраля в Чудовом монастыре (л. 18 и об.) и 16 февраля в сырную неделю в Успенском соборе (л. 19 об.). В записках Павла Алепского служений патриархов указано больше и с большими подробностями (Абол. стр. 62–83).
Павел Алепский указывает три просьбы Макария об отпуске: первая подана пред отправкою государя во второй польский поход, вторая подана 21 декабря, третья в прощеное воскресенье, когда получено было известие о намерении государя идти против шведов (Абол. 36. 66. 83).
Связка 32, № 15.
Абол. 71–80.
Связка 32, №21.
«Слово отвещательное» п. Никона в Скрижали л. 10 об. – 11 об. Замечательно, что в записках Алепского об этом вторичном свидетельстве п. Макария о сложении перстов для крестного знамения не говорится (Абол. 82); в рук. моск, синод. библ. (№ 93 л. 18 и об.) описывается служение Никона в этот день в Чудовом монастыре без приведенных подробностей, о присутствии восточных патриархов у утрени вовсе не говорится, а отмечено только, что литургию с Никоном служили антиохийский и сербский патриархи и что всех служащих было 17 человек.
«Слово отвещательное» (там же л.11 об. – 12 об.). В рукописи синодальной библиотеки и в записях Павла Алепского об этом не упоминается.
См. печатную Скрижаль 1656 г. и в «слове отвещательном» л. 10 и 14. Подпись молдавского митрополита Гедеона на этом ответе дана особо и, по нашему мнению, не раньше половины мая 1656 г. (об этом примечание ниже).
(Связка 32, № 21)
Прощальная у царя аудиенция и отъезд Макария подробно описаны и Павлом Алепским (Абол. 83–87).
В архивной копии с этой грамоты последнее слово надписано над строкой (связка 32, № 21).
В рукописи московской синодальной библиотеки (№ 93 л. 26 об.) глухо отмечено о каком-то заседании духовных властей в патриаршей крестовой, бывшем 27 марта па второй день по отъезде п. Макария из Москвы; здесь записано: «В четверток 6 недели власти собираются ко государю святейшему патриарху в крестовую палату в 4 часу дня».
Обол. стр. 91–92. Еще в 1655 г. Мануал Константинов, возвратившийся из Константинополя, доносил в Москве, что молдавский воевода Стефан старался завязать с Богданом Хмельницким мирные сношения (связка. 33, № 14). Подпись молдавского митрополита Гедеона находится на письменном свидетельстве о крестном знамении, данном патриархами Макарием и Гавриилом (см. «Скрижаль» никоновскую печатную и в «слове отвещательном» здесь же на л. 11); она приведена за подписью никейского митрополита Григория и дана уже после, по возвращения п. Макария в Москву, когда сербского патриарха Гавриила не было в Москве; свое предположение основываем на том обстоятельстве, что запись об участии Гедеона молдавского в церковных служениях и соборных заседаниях с п. Никоном начинается только с 15 мая 1656 г., когда он участвовал в проводах государя на шведскую войну (рук. моск. син. библ. № 93 л. 63 об. 65.66 об. 71. 74. 83 об.).
История России – Соловьева т. X, Москва, изд. 1869 г. стр. 348–354.
Рукоп. моск. син. библ. №93 л. 54 об.
Рукоп. моск. син. библ. №93 л. 61– 62.
Там же л. 62–66 об. Из архиереев, участвовавших в проводах, упоминаются митрополиты: Никейский Григорий, молдавский Гедеон, новгородский Макарий, казанский Корнилий, ростовский Иона; архиепископы: тверской Лаврентий, астраханский Иосиф, псковской Макарий и коломенский епископ Александр.
В хиротонии участвовали митрополиты: кроме никейского Григория и новогородского Макария, ростовский Иона, крутицкий Питирим; архиепископы: тверской Лаврентий, псковской Макарий и епископ коломенский Александр; архимандриты: чудовский Иосиф, андрониевский Дионисий, хутынский Ефимий, ипатиевский Тихон, костромской богоявленский и игумен Иосиф (sис), ростовский богоявленский архимандрит Дионисий, богоявленский из-за ветошного ряду архимандрит Авраамий; игумены: Знаменский Иосиф и пафнутиевский Дорофей, из Ярославля спасский архимандрит Савватий, суздальский ефимиевский Авраамий, иосифовский архимандрит Тихон, макариевский с Унжи игумен Карион, антониева римлянина монастыря архимандрит Макарий, тверского отроча монастыря архимандрит Филарет (sис), архимандрит вологодского каменного монастыря имя не означено, из Переяславля залесского никитский игумен Моисей, новгородский духовской архимандрит Иаков, большого собора протопоп Михаил, новинский игумен Иосиф, соборный священник Феодор, архидиакон Тихон (Рукоп. моск. синод, библ. № 93, л. 56–58).
На этом заседании присутствовал и прибывший перед тем в Москву казанский митрополит Корнилий (Абол. 93).
Рук. моск. син. библ. № 93 л. 65 об. 67 об. Соборное деяние на Ивана Неронова издано Н. И. Субботиным («Материалы для истории раскола», т. I, стр. 124–133). Относительно подписи на этом деянии со своей стороны отметим, что в числе лиц, участвовавших в служении с п. Никоном во время отлучения Неронова в соборе и записанных в приведенном сборнике синодальной библиотеки, не упоминаются следующие лица, подписавшиеся на соборном определении; архиепископы – суздальский Иосиф, псковской Макарий, архимандриты – Владимирский Иосиф, симоновский Феодосий, нижегородский Идарион тверской Авраамий, рязанский Боголеп, рязанский Сергий, макарьевский Карион, прилуцкий Иона, духовской Иаков, корнилиевский Антоний, Воздвиженский Гермоген и все четыре протопопа, кроме протопопа успенского; вместо , костромского богоявленского игумена Герасима при служении значится этого монастыря архимандрит Иосиф. Кроме того в служении участвовали и такие лица, которых подписей нет на подлинном соборном акте; записаны служившими с Никоном в этот день архимандриты – Троицы-Сергиева монастыря Иоасаф, ростовский богоявленский Дионисий, антониевский Макарий; служили еще греческие архимандриты (имена их не означены) и два соборных священника Феодор и Киприан.
Рук. моск. син. библ. № 93 л. 69 об. 71. В служении было 63 человека; архиереи; никейский, молдавский, новгородский, казанский, тверской, астраханский, псковской и коломенский.
Рук. мосв. син. библ. № 93 л. 72 об. 74 об.
Перед этим отъездом из Москвы Макарий подал на имя царя и п. Никона несколько челобитных. 3 мая он жаловался государю на ямщика, который в Калуге отказал ему в немедленной доставке подвод для возвращения в Москву и просил патриарха отложить поездку до другого дня; когда патриарх указал свою подорожную грамоту. То ямщик бросил ему эту грамоту на грудь, а утром на другой день привел свою жену и детей со словами: «правь на них свои подводы». Вышел из избы и спрятался за дверь; царь определил наказать этого ямщика отсечением мизинца на правой руке и отрешением от должности. В других челобитных Макарий просит о заготовке ему подвод и особого возка для дороги, о заказе архимандриту его ризы по случаю посвящения астраханского архиепископа. В челобитной от 16 мая на имя п. Никона Макарий просит ходатайства пред царем о выдаче жалования своему архидиакону Парфению и спеваку Мелетию и заключает свою просьбу к Никону словами: «не памятуй моей прежней грубости». Все означенные просьбы были удовлетворены (связка 32, №21). Так как при прощании с п. Макарием государь извинялся перед ним. Что за недостатком мастеров после моровой язвы он не мог дать нму ни митры, ни саккоса (Абол. 84), то Макарий нашел другого доброго человека, который обещал ему сделать митру; по этому поводу Макарий писал: «Великому государю святейшему Никону патриарху всея великия и малыя России бьет челом государев богомолец и твоей церкви антиохийский патриарх Макарий. Докучаю я тебе государю о том, что обещалася княгиня Фотинья Сицкая, хотела сделать святительскую служить шапку и она без твоего государева благословения шапки делать не смеет. Пожалуй, государь великий святитель, государева богомольца и своего своим благословением для моего прощения; вели, государь, свою святительскую цареградскую шапочку показать на образец для Спаса и пречистыя Богородицы и для своего многолетняго здравия и душевнаго спасения, чтобы ей ведомо было, как делать шапка. Милостивый государь, святейший Никон партиарх всея великия и малыя России, пожалуй меня государева богомольца и своего святительскаго; вели, государь, тую шапку делать своим благословением. Государь великий и святитель смилуйся, пожалуй». (Это подлинное письмо на русском языке с подписью Макария находится в московской синодальной библиотеке в отделе грамот и свитков за №403).
Предлагаем сведения об этих грамотах. 1) 5 июня 1656 г. Макарием отправлены из Волхова две грамоты на греческом языке, одна к п. Никону с уведомлением о своем прибытии в этот город и с просьбой о починке мостов на дорогах; другая к царю того же содержания; в ней патриарх жалуется еще на воевод за непоставку лошадей, ходатайствует за невинно-осужденных лиц, притесняемых воеводами, указывает на свою ревность о славе царя и русского царства. 2) Подлинная греческая грамота к Никону из Калуги с известием о своей поездке и с просьбой о милостыни. 3) греческая грамота к нему же о милостыни иоаннинскому архимандриту Иоакиму на обновление храма в этом монастыре (без означения месяца). 4) от 16 июня из Путивля отправлены две грамоты – одна, к царю, извещает о торжественной встрече и служении литургии в этом городе за здравие царское, ходатайствует о прощении заключенных в путивльском остроге и просит о замене им смертной казни ссылкой в монастырь на покаяние. Грамота эта сохранилась в славянском переводе в греческих делах московского архива (связка 32, № 21), другая греческая грамота к Никону того же содержания. 5) от 18 июня греческая грамота к Никону с известием о прибытии в казацкий город Красный и просьбою о милости бывшим при п. Макарии переводчику и толмачу. (Означенные подлинные греческие грамоты находятся в московской синодальной библиотеке).
Подлинная эта грамота Макария за подписью его писана по-славянски на листе большого Формата красивой крупной скорописью (в отделе грамот моск. синод. библиотеки за № 5).
то есть переводчик.
Подлинник этой грамоты писан полууставом на славянском языке на столбце в лист за собственноручною подписью Макария и находится в синодальной библиотеке.
Арсения «Летоп. церк. событ.» стр. 661 и приведенный выше список грамот п. Паисия I в Москву. В московском архиве иностранных дел сохранилась подлинная греческая грамота константинопольского архимандрита Парфения к царю от 1 декабря 1654 года о происках Иоанникия (Реестр греческим грамотам стр. 65).
Подлинная греческая грамота его находится в московском главном архиве иностранных дел; славянский перевод других его грамот от 1656 года находится в греческих делах архива (связка 33, № 16).
«Лет. церк. соб.» стр. 661–662. В московском архиве сохранилась подлинная греческая грамота п. Парфения III к царю Алексею Михайловичу от 5 сентября 1656 года, в которой он просит о милостыни Успенскому монастырю дризупольской епархии. О насильственной смерти п. Парфения собственно за письмо его, выражавшее сочувствие к России, записано и в греческих делах (связка дел за 7172 г., дело № 17).