Почему умирают дети?

Вопрос, который часто ставят, – «почему умирают дети?». Этот вопрос задается разными людьми и по разным мотивам. Иногда это просто крик боли, и отвечать на такой крик аргументами вряд ли стоит – тут, скорее, можно только плакать с плачущими (Рим.12:15).

Но бывает и по-другому – для людей это является аргументом против христианской веры. Для них это не крик боли, а довод – и на него вполне уместно ответить доводами.

Популярный, в том числе у нас, атеистический публицист Сэм Харрис в эссе «Что такое атеизм» пишет: «Родители теряют детей; дети теряют родителей. Мужья и жёны внезапно расстаются, чтобы больше никогда не встретиться. Друзья прощаются в спешке, не подозревая, что виделись в последний раз. Наша жизнь, насколько хватает глаз, представляет собой одну грандиозную драму утраты».

Трагичность земной жизни – несомненный факт, и думать, что он каким-то образом ускользнул от внимания пророков и апостолов, было бы странно. Как не менее странно думать, что до того, как Сэм Харрис открыл людям глаза, они не знали, что в мире совершаются ужасные преступления, а люди страдают и умирают.

Люди, которые делают упор именно на детях, подчеркивают вопиющую несправедливость происходящего. Дети точно не могли совершить каких-то преступлений, за которые они бы расплачивались таким образом. Мир очевидным образом несправедлив – и это, по мысли Харриса и единомысленных с ним, свидетельствует против веры в то, что его создал и поддерживает в бытии праведный Бог.

И тут нам стоит сказать несколько вещей.

Во-первых, мир действительно несправедлив. Он находится в глубоко падшем, поврежденном состоянии. Страдания и удовольствия в нём далеко не всегда распределяются заслуженно.

Во-вторых, чтобы возмущаться несправедливостью этого мира, нам нужен Бог – в мироздании, каким его видит атеизм, наше возмущение было бы лишено всякого смысла.

В-третьих, вера в Бога предполагает и веру в то, что мы созданы для жизни вечной и блаженной – и все страдания или радости этого мира обретают свой истинный смысл только в её свете.

Люди склонны верить в то, что «у порядочного человека не оторвут носа», беды обходят «приличных людей» стороной.

Если с человеком случилась беда – он как-то заслужил это. Психологи отмечают такое явление, как «иллюзия справедливого мира». Друзья Иова постарались объяснить ему, что, раз он так невыносимо страдает, то, должно быть, навлек это на себя своими грехами.

У этой иллюзии можно увидеть два источника.

Как и многие другие заблуждения, она черпает свою силу в некой частичной правде, которая за ней есть. Житейская мудрость – примеры которой мы находим в книге Притч – говорит о том, что люди нередко навлекают на себя беды своим безрассудным поведением.

Пьяница, скандалист и блудник сами ищут себе неприятностей; а разбойник «не доживет до половины дней своих».

Человек может легко разрушить свою жизнь собственным грехом – и мы постоянно это видим. А такие качества, как честность, скромность, верность, трудолюбие и воздержанность очень способствуют мирной и счастливой жизни. Любой благоразумный отец учит этому своего сына.

Соблазн обвинить пострадавшего – «если бы ты вёл себя правильно, этого бы с тобой не случилось» – возникает на этом фоне довольно легко.

Но, увы, в реальности благоразумие работает не всегда. Человек может вести себя тихо, скромно и рассудительно – а на него всё равно сваливается страшная беда.

Для всех остальных это является напоминанием о том, что мы живем в очень пугающем и непредсказуемом мире, где в любой момент можем столкнуться со страданием и смертью.

И тут возникает вторая причина веры в «справедливый мир» – желание как-то снизить уровень тревоги, а для этого объяснить себе, почему этого не случится со мной. Потому что я благоразумно веду здоровый образ жизни. Потому что я принимаю необходимые меры предосторожности. Потому что я «не такой».

У людей возникает желание отделиться и отмежеваться от того, кто попал в беду.

Как-то газеты писали о возмутительном случае – одна женщина принялась собирать подписи против того, что квартиру в подъезде стали сдавать семьям с больными раком детьми, которых привезли на лечение. Сама женщина была явно душевно не здорова – но ей удалось насобирать 40 подписей.

Люди склонны воспринимать чужую беду как «заразную», даже если в случае с раком это явно не так, а страдальцев – как «виновных», которые заслужили плохое отношение.

В религиозном контексте это очень быстро приводит к вере в то, что «Бог наказал» этих людей за грехи. Мы не знаем за какие – на вид вроде бы они люди тихие и добропорядочные, – но Бог-то точно знает.

Но что говорит Библия?

Иногда земные беды действительно результат неправильного выбора самого человека, или целого сообщества. Как сказано в Евангелии,

«В это время пришли некоторые и рассказали Ему о Галилеянах, которых кровь Пилат смешал с жертвами их. Иисус сказал им на это: думаете ли вы, что эти Галилеяне были грешнее всех Галилеян, что так пострадали? Нет, говорю вам, но, если не покаетесь, все так же погибнете. Или думаете ли, что те восемнадцать человек, на которых упала башня Силоамская и побила их, виновнее были всех, живущих в Иерусалиме? Нет, говорю вам, но, если не покаетесь, все так же погибнете» (Лук.13:1–5). Люди выбрали дорогу, ведущую к разрушению, они должны осознать это и свернуть – такими предостережениями полно Священное Писание. Из тяжелых событий надо извлечь уроки – «что мы делали не так?» – и исправить свои пути.

Но в этом мире страдание – не обязательно результат личного греха. Младенцы, убитые Иродом, пострадали не за свои грехи – и не за грехи родителей. О слепорожденном Христос говорит: «Не согрешил ни он, ни родители его» (Ин.9:3). Святой Апостол Павел много страдал душевно и физически. Человек может быть праведником – и тяжко страдать. От враждебности окружающих, от болезней, от различных тяжелых обстоятельств.

Мы живем в мире, глубоко поврежденном грехом – и этот мир не является справедливым. В этом мире Христос был распят. В этом мире, как говорит Апостол, «все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы. Злые же люди и обманщики будут преуспевать во зле, вводя в заблуждение и заблуждаясь» (2Тим 3:12–13). Справедливость в нём будет восстановлена только после возвращения Господа.

Почему об этом важно помнить? Чтобы избежать как логических ошибок, так и ложных эмоциональных реакций.

Когда люди видят в несчастье, которое свалилось на человека, праведный суд Божий, по которому беда обошла его соседей, а на него рухнула со своей невыносимой тяжестью, они либо находят это несправедливым – и негодуют на Бога, либо справедливым – и поспешно обвиняют самого страдальца. То и другое неверно.

Человек, столкнувшийся со страданием, может чувствовать себя обвиненным – «чем я навлек это на себя?» и даже осужденным Богом – «наверное, Бог в ярости на меня».

Это может приводить к тому, что человек ломается, пытается как-то «задобрить» Бога – или, наоборот, взрывается яростью на Бога и на людей.

Праведный суд Божий будет явлен только в конце времен; в этом падшем и глубоко несправедливом мире грех и страдание связаны «не напрямую».

Поэтому на вопрос «справедливо ли страдают и умирают дети?» мы можем ответить – разумеется, несправедливо. Мы живем в падшем, поврежденном мире, где со справедливостью вообще очень плохо.

Об этом в Писании говорится очень много – правда восторжествует в конечном итоге, когда Бог совершит суд над миром, но сейчас хорошие люди могут страдать, а негодяи отлично себя чувствовать.

Как говорит псалмопевец, «А я – едва не пошатнулись ноги мои, едва не поскользнулись стопы мои, – Я позавидовал безумным, видя благоденствие нечестивых, ибо им нет страданий до смерти их, и крепки силы их; на работе человеческой нет их, и с прочими людьми не подвергаются ударам. От того гордость, как ожерелье, обложила их, и дерзость, как наряд, одевает их» (Пс.72:2–6).

Больные и умирающие дети – и их родители – страдают, скорее всего, не потому, что они чем-то грешнее своих соседей. А потому, что мир находится в состоянии катастрофы, которую мы называем грехопадением. Христианство – это религия спасения, и чего она точно не утверждает, так этого того, что с миром всё в порядке. «Весь мир лежит во зле» (1Ин 5:19) и нуждается в спасении. Библия как раз и рассказывает нам историю спасения – как Бог пришел в этот мир, чтобы спасти Свои падшие творения.

И мы знаем, что Бог действует в мире, и в итоге зло и грех будут преодолены, мертвые воскреснут, чтобы войти в восстановленное и исцеленное творение.

Без этих двух истин – мир является падшим, смерть – это никоим образом не конец – понять, что происходит, невозможно.

У атеистической риторики, апеллирующей к явно несправедливым страданиям в мире, есть одно довольно странное качество. Бог одновременно объявляется и несуществующим, и виноватым. Люди одновременно отрицают Его власть над миром – и самое Его бытие – и обвиняют Его в том, что Он этой властью неправильно пользуется.

Казалось бы, последовательный атеизм исключает подобные эмоциональные обвинения.

По интернету ходит картинка, где атеист ехидно спрашивает у верующего – «Ну, в какого из тысяч богов ты веруешь?» – «В того, которого ты ненавидишь». В самом деле, атеисты любят сравнивать Бога Библии с языческими богами античности – но у них нет никаких упреков к Посейдону по поводу цунами и кораблекрушений, и они вряд ли задумываются о том, какие встречные претензии предъявят Осирису, если предстанут на его суд.

Небытие – вполне исчерпывающее алиби.

Более того, сами разговоры о том, что мир «жесток» или «несправедлив», возможны только в монотеистической картине мира. Языческие боги вовсе не благи, и предъявлять им претензии по поводу тех или иных человеческих горестей бессмысленно. В мире, каким его видит материализм, тем более. Физические процессы не могут быть «добрыми» или «злыми». Они не стремятся помочь нам или навредить. Они просто происходят.

Мысль, что в происходящем вообще должен быть смысл, что оно подлежит суду и оценке, возможна только в мироздании, за которым предполагается воля и замысел. Идея, что люди «не должны» терять своих близких, страдать от тяжких болезней и трагически умирать, и тем более «не должны» причинять друг другу страданий, предполагает какое-то представление о «должном», соответствующем правильному порядку вещей.

Но в мире без Бога любые представления о том, как «должно быть», являются чистой иллюзией, принятием желаемого за действительное. Нет никакого высшего замысла, который был бы нарушен, никаких обязательств, которые были бы не исполнены.

Процессы в материальном мире определяются физическими законами, лишенными личной воли и свободы – они просто не могли бы развиваться по-другому. Бессмысленно предъявлять им претензии.

Более того, поведение людей (как и их мысли и чувства) полностью определяются теми же природными процессами у них в мозгу и так же лишены свободы. Как сказал поэт, «жизнь такова, какова она есть, и больше – никакова».

Как пишет (чрезвычайно популярный в атеистическом сообществе) американский нейроэндокринолог и приматолог Роберт Сапольский, «Я абсолютно уверен в том, что такого понятия, как свобода воли, не существует... Просто нужно понять тот факт, что мы не выбираем путь менять себя – нас изменяют обстоятельства, и в этом прямое влияние биологии. Я думаю, что самый важный вывод, который приходит на ум, заключается в следующем. Если вы действительно верите, что свободной воли нет, что обвинение и наказание, похвала и награда – всё это неоправданно, что мы представляем собой не более чем результат нашей биологической удачи (включая биологию того, как мы реагируем на окружающую среду), повторяю, если вы действительно в это верите – никогда не будет оправдания тому, что вы имеете право на большее, чем другой, и никогда не будет оснований кого-то ненавидеть. Но об этом гораздо легче говорить на лекции, чем жить подобным образом».

Но если это так, то сами пафосные обвинения кого-либо в чём-либо лишены всякого смысла. Более того, само слово «оправдание», которое мелькает у Сапольского, теряет всякий смысл – природные процессы не могут быть оправданы или осуждены. Они не принимают никаких – правильных или нет – решений и не имеют никакой – доброй или злой – воли.

Водород в недрах звезд превращается в гелий; вода испаряется с поверхности океанов и выпадает дождем; люди рождаются, страдают, совершают преступления и умирают – всё это природные процессы, которые просто не могут развиваться иначе, негодовать тут не на кого.

Более того, вся ваша скорбь и негодование – не больше, чем набор электрохимических процессов в коре вашего головного мозга, которые отражают какие-то внутренние механизмы, выработанные за миллионы лет эволюции.

Чтобы утверждать, что с миром что-то «не так» и в этом кого-то следует обвинить, нужно уже выйти за рамки атеизма. Признать реальность замысла, которому должен соответствовать мир – и от которого он трагически удалился. А значит признать существование Автора.

Богоборцы, которые спешат открыть верующим глаза на то, что мир полон явно несправедливого страдания, просто ломятся в открытую дверь. Пророки и апостолы были в курсе, что живут не в раю. «Голос слышен в Раме, вопль и горькое рыдание; Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться о детях своих, ибо их нет», – говорит Пророк (Иер.31:15), а Евангелист Матфей повторяет его слова (Мф.2:18).

Библия говорит одновременно, что Бог есть любовь (1Ин.4:16) – и что весь мир лежит во зле (1Ин.5:19). Для священнописателей было очевидным, что в мире, который сотворил и поддерживает в бытии совершенно благой и справедливый Бог, могут происходить явно несправедливые вещи. Мученики претерпевают страдания, их гонители торжествуют. Дети неизлечимо болеют, сердца их родителей разбиты. Как так получилось? Как мы оказались там, где мы находимся сейчас?

Весь мир находится в состоянии катастрофы, которую мы называем грехопадением. Проблема не столько в том, что отдельные плохие люди совершают плохие поступки – а в том, что человеческий род находится в состоянии саморазрушительного мятежа против своего Создателя.

Наше «сердце», самый центр нашей личности, где мы принимаем определяющие нас решения, глубоко повреждено грехом. Как говорит Пророк, «Лукаво сердце [человеческое] более всего и крайне испорчено; кто узнает его?» (Иер.17:9).

Мы не наблюдаем зло этого мира в телескоп с другой планеты – мы сами являемся частью этого мира и сами грешим. Выбор каждого из нас отражается на всём мироздании. Наши личные грехи вносят свой вклад в бедственное состояние мира в целом – это состояние, в свою очередь, отражается на каждом из нас. Английский поэт XVII века Джон Донн писал: «Никто из нас не остров, но каждый – часть континента. Поэтому не спрашивай, по ком звонит колокол – он звонит по тебе».

Каждый из нас является отдельной личностью и принимает решения сам за себя – но в то же время человеческий род обладает единством, решения каждого из нас сказываются на остальных.

Эта взаимосвязь позволяет нам выражать действенную любовь друг ко другу: проявлять щедрость и заботу, делиться ресурсами и знаниями. Но в нашем поврежденном грехом мире она может действовать и в другую сторону. Чьи-то грехи, дурной пример, ложные, разрушительные идеи могут распространяться, как зараза, поражая множество людей. Порча природного мира – приводить к новым болезням, затрагивающим как непосредственно виновных, так и их соседей, и потомков.

Добросовестный водитель может развозить хлеб по булочным и, таким образом, служить своим ближним. Пьяный водитель может погубить и себя самого, и других, невинных людей. Мы можем приносить другим людям как пользу, так и вред. А это означает, что в мире, пронизанном различными человеческими связями, грех и страдание будут далеко не всегда связаны напрямую.

Может ли Бог вмешаться, чтобы исправить падшее состояние мира и человека? Да, и Он уже делает это. Бог трудится над спасением этого мира. В истории разворачивается Его замысел. И его главные события уже произошли. Предвечный Сын Божий стал человеком в лице Иисуса Христа. Как человек Он прожил жизнь в совершенной праведности и послушании Отцу, которое достигло высшей точки в том, что Он добровольно принял искупительную смерть за наших грехи. Он воскрес из мертвых, и Его спасительный подвиг открыл для всего человеческого рода возможность новой жизни, в которой «отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло» (Откр.21:4).

Спасённые – в том числе умершие дети – воскреснут вслед за Христом к жизни вечной и блаженной. «Это всё утешительные фантазии! – восклицают атеисты. – Принятие желаемого за действительное!» Но они (осознанно или нет) впадают в одно противоречие.

Критики нашей веры нередко совмещают чисто атеистическую картину мира (в которой всё, что может быть у человека, – это его земная жизнь) и претензии к Богу из-за того, что в этой земной жизни не так.

Если нет Бога, мы рождаемся, чтобы прожить наши 70–80 лет, многие не доживают и до этого, а кого-то смерть перехватывает в раннем детстве. Каждый из нас обречен навсегда и необратимо потерять всех, кого он любил, а потом также навсегда исчезнуть. Все наши мечты, планы, воспоминания и переживания, озарения и находки – всё это полностью и необратимо исчезнет, когда медики констатируют смерть мозга, а вскоре и сам мозг разложится, оставив для археологов далекого будущего пустой череп.

Все наши страдания были лишены какого-либо смысла, они не обернутся чем-то хорошим в будущем – по той очевидной причине, что будущего за пределами этой земной жизни просто нет. Плачущие так и не утешатся, добродетель не восторжествует, порок не будет наказан, те, кого разлучила смерть, не воссоединятся никогда.

Как-то я видел в интернете карикатуру, как двое белых в аккуратных костюмчиках приходят в африканскую деревню и говорят: «Мы – миссионеры-атеисты. Мы возвещаем вам, что вы будете страдать без всякого смысла, а потом навсегда умрете».

Обрисовав эту мрачную картину, атеист восклицает: «Я не верю, что такой мир сотворил добрый и любящий Бог!».

Но если мир сотворен Богом, то эта картина просто неверна. Тот наглухо закрытый, безвыходный, бессмысленный мир, о котором говорит неверующий, порожден лишь его воображением. Как если бы человек, найдя в огромном здании маленькую комнату, обезображенную вандалами, решил, что всё здание сводится к этой комнате и воскликнул: «Я не верю, что это здание воздвигнуто великим архитектором!».

Если Бог реален, то земная жизнь – это не всё, что у нас есть; мы сотворены для жизни вечной и блаженной. Смерть не есть потеря всего и прекращение всего. Напротив, она есть тот торжественный момент, когда человек достигает цели своего пути. Для человека доброго и благочестивого – бесконечно желанной цели.

Как говорит святой Апостол Павел, «Ибо для меня жизнь – Христос, и смерть – приобретение. Если же жизнь во плоти доставляет плод моему делу, то не знаю, что́ избрать. Влечет меня то и другое: имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше; а оставаться во плоти нужнее для вас» (Флп.1:21–24). В другом месте он пишет: «Ибо знаем, что, когда земной наш дом, эта хижина, разрушится, мы имеем от Бога жилище на небесах, дом нерукотворенный, вечный. От того мы и воздыхаем, желая облечься в небесное наше жилище» (2Кор.5:1–2).

Ожидая своей мученической смерти, Апостол пишет: «Подвигом добрым я подвизался, течение совершил, веру сохранил; а теперь готовится мне венец правды, который даст мне Господь, праведный Судия, в день оный; и не только мне, но и всем возлюбившим явление Его» (2Тим.4:7–8).

Предъявлять Богу претензии по поводу унылой безнадежности атеистической картины мира, которая Его отвергает, бессмысленно. Это, в конце концов, ваша картина, а не Его.

А в мире, который создал Он, мертвые воскреснут, плачущие утешатся, а разлученные воссоединятся – чтобы уже не разлучиться никогда.

Есть вещи, которые мы не можем изменить. Мы даже не можем их понять. Но мы можем выбрать надежду, а не цинизм, веру, а не ожесточение. А надежда, как говорит Апостол, «не постыжает» (Рим.5:5).