II. Письма, дневники и заметки Императрицы Александры Феодоровны

Осенью 1992 года я впервые приехала в Россию. Незадолго до того написала небольшую книгу об Императрице Александре Феодоровне, и в Москве была приглашена посетить Государственный Архив Российской Федерации, чтобы посмотреть ее бумаги, написанные большей частью на английском языке, недоступные доселе читателям.

До настоящего времени единственной существенной работой об Александре Феодоровне, опубликованной на английском языке, были письма, которыми она и Царь Николай обменивались в годы Первой Мировой войны. Они представляли интерес для историков, но получили небольшое распространение и были перепечатаны только один раз в издании Стэнфордского университета в 1973 году ограниченным тиражом. Трудно составить суждение об этой Чете по тем письмам, так как они охватывают только короткий период совместной жизни Царственных Супругов — с середины 1914 по декабрь 1916 гг. Годы разрушительной войны, которые привели к отречению Царя, были исключительными и, конечно, нехарактерными для большей части их жизни.

В архивах я получила возможность работать с материалом, который нашла более характерным — дневники, письма и заметки Императрицы, начиная с ее юности и в течение всех лет ее брака. За исключением разных записок детям и некоторых записей в дневнике — цитат из философских и поэтических произведений на немецком, русском и французском языках — почти все записи Александры Феодоровны сделаны на английском языке, на английском же языке написаны и письма к ней Царя Николая Александровича. Будучи Принцессой Гессен-Дармштадтской и внучкой Английской Королевы Виктории, Александра Феодоровна говорила свободно на немецком и английском — родных ей языках, кроме того, свободно владела французским и позже — русским.

Из дневников сохранилось немногое. Когда она заподозрила, что Временное правительство собирается ее арестовать, Александра Феодоровна сожгла многие личные бумаги, включая все дневники с 1894 по 1916 гг. Существуют ее дневники за 1917 и 1918 годы. Большевики тщательно собрали все бумаги и имущество Семьи после ее убийства в Екатеринбурге. Сохранились также ее дневники, написанные в юности, до 1894 года. Эти дневники не являются отражением ее внутренней жизни, как можно видеть, скорее это викторианская запись событий дня, хроника семейной жизни: болезни, годовщины и т.д., очень редко события комментируются — личные чувства выражались в частных письмах. Однако они интересны, так как раскрывают повседневную жизнь Александры Феодоровны в девичестве и жизнь Семьи в заточении.

Драгоценнейшая часть коллекции — это переписка между Царем Николаем Александровичем и Царицей Александрой Феодоровной и между Александрой Феодоровной и детьми. В этих письмах, больше чем в любом другом из архивных источников, члены Семьи высказываются с нескованной никакими социальными рамками свободой. Они пишут друг другу о самых глубоких своих переживаниях, радостях, испытаниях, и перед читателем, выраженный их собственными словами, проступает подлинный облик их, освобожденный от прежнего окарикатуренного вида. Все духовные записи Александры Феодоровны были спасены. Эго не ее собственные сочинения, а сборники религиозных и философских цитат, которые ее вдохновляли. Здесь представлены подборки из любимых Императрицей религиозных и философских произведений, которые имеют сильный оттенок британского благочестия конца XIX века, но ее дневники также содержат многочисленные записи на русском, немецком и французском языках — в первые годы своего брака она много читала. Архимандрит Феофан (Быстров), ее духовник, очевидно, руководил чтением Императрицы и обратил ее внимание на многие произведения святых Отцов древнего Православия в русском переводе. Записи в годы его духовного руководства включают цитаты из преподобных Ефрема Сирина, Макария Великого, Иоанна Кассиана, Пимена Великого, Исаака Сирина, Антония Великого, Арсения Великого, Сисоя Великого, Симеона Нового Богослова, Иоанна Лествичника и Марка Подвижника. Эти цитаты не воспроизводятся в настоящем издании, но остаются тем не менее неотъемлемой частью православной веры святой великомученицы Александры.

Читатель может быть разочарован тем, что в записях Александры Феодоровны мало ее собственных мыслей. Однако их здесь больше, чем видит глаз. Духовный дневник может быть записью внутренних чувств и переживаний, но во многих случаях это — источник вдохновения для пишущего, который сам по себе может содержать столько же чувств, сколько и собственных мыслей.

Кто из нас, ведущих дневник или делающих иные записи, отражающие нашу внутреннюю жизнь, может поручиться, что пишет без всякой задней мысли о том, что кто-нибудь когда-нибудь может это прочитать? Это влияет на то, как мы излагаем события, даже на то, что мы записываем. И наоборот, подбирая цитаты или отрывки, мы обычно записываем как раз то, что нас вдохновляет. Частные антологии обычно не представляют большого интереса для других людей, мы ведем их, не оглядываясь на чужое мнение; таким образом, то, что мы записываем на этих страницах, так же, как дневник, обнажает внутреннюю жизнь.

Как раз это мы и имеем в случае с Александрой Феодоровной. Ее дневники — это крошечное окошко, сквозь которое видится огромный пейзаж — душевные устремления женщины, которая выражала свои чаяния словами других людей. Ее сердце не стеснено страхом быть подслушанной, ее намерения говорят сами за себя.

Монахиня Нектария (Мак Лиз)

Проза, Письма, История, Дневники, Жизнеописания, Романовы