Сегодня, в день памяти святых мучеников Адриана и Наталии — именины замечательного Псково-Печерского старца архимандрита Адриана, не так давно почившего в Боге. В этот день к нему приезжали или присылали поздравления множество людей, которым он помог, которых вытащил из трудных обстоятельств, которых привел ко Христу, которых утешил.
«…Мама толкла мох, разводила молоком, так мы и выжили»
Старец Адриан, в миру Алексей Андреевич Кирсанов, родился 17 марта 1922 года в селе Турейка Орловской области. Отец умер рано, Алексея воспитывала мать, Феодосия. Батюшка рассказывал, что жили бедно, голодно: «У нас была корова, мама толкла мох, разводила молоком, так мы и выжили».
В то время государство усиленно боролось с верой и Церковью. Отец Адриан говорил, что он видел много выброшенных духовных книг со штампом «Аннулировать». Юноша Алексей думал: «Как это так? Как это людей учат, что они произошли от обезьяны? Как это всё уничтожают – и ничего? Может, и нет Бога?»
И вот примерно в 1939 году на день пророка Илии ему было откровение в храме после молитвы перед иконой Божией Матери — о предстоящей войне. Он увидел, что на солее лежит пистолет. Потом появился Ангел, под его копьем раскрылась огненная пропасть и в этот огонь просто посыпались люди. Батюшка потом особо чтил день пророка Илии: закрывался в келье и молился.
В армию Алексея по здоровью не взяли. С 1943 года он трудился в Москве на заводе Лихачева (ЗИЛ) и жил в заводском общежитии. Трудно себе представить сейчас, как он мог там жить и молиться.
Батюшка рассказывал, что соседи по комнате выпивали, и его звали выпить с ними. А он отвечал:
«Я вообще-то пью, но не такое вино, как ваше, а другое, сладкое».
И прибавлял: «Они веселятся, а я смотрю в окно, как будто на небо, а сам молюсь».
«Вот иду я как-то по цеху и вижу: ключ на полу лежит (вероятно, гаечный — прим. Ред.). А мне как раз такой нужен был. И хотел было я его взять, а потом подумал: ведь это же чужой чей-то. Так я чуть воришкой не стал», — с улыбкой рассказывал батюшка.
В 1946 году была открыта Троице-Сергиева лавра, а после смерти Сталина стало можно уволиться с работы (раньше это было невозможно). Алексей принес в отдел кадров завода письмо от девушки из другого города (видимо, она с ним познакомилась где-то в храме). Она звала его приехать к ней, создать семью и работать там. Под этим Алексей уволился с завода Лихачева.
Лаврский инок
В 1953 году Алексей Кирсанов поступил в Троице-Сергиеву лавру. Батюшка рассказывал, что его поставили мыть посуду. Однажды наместник, проходя мимо, спросил его, нравится ли ему это. Он ответил: «Очень нравится». «Так меня и оставили в лавре», — заключил батюшка. Отец Адриан очень любил лавру и много скорбел, когда его перевели оттуда в Печоры. Каждый год в отпуск он навещал свою первую обитель.
В 1957 году наместник лавры архимандрит Пимен (Извеков), будущий патриарх, постриг послушника Алексея Кирсанова в монашество с именем Адриан. В 1960 году он был рукоположен в иеродиакона, а в 1964 — в иеромонаха.
Отец Адриан много посещал подвижников своего времени: ездил в Сухуми, где в горах жили Глинские старцы и другие пустынники, в Почаеве беседовал с преподобным Кукшей Одесским — и в своей жизни руководствовался их советами и благословением.
Отец Адриан рассказывал, что когда он жил в лавре, он решил поставить в келье гроб — чтобы помнить о смерти — и заказал его столяру. Но, скрывая свое намерение, попросил сделать ему корыто. Столяр и сделал и даже дырочку устроил для слива воды. Батюшка добыл где-то два черепа и положил в этот гроб. Так он прятал его под кроватью, но иногда вынимал и молился, думая о том, что ждет всех нас.
Ел батюшка очень воздержанно, а алкогольных напитков не пил совсем. Когда ему в лавру приносили в подарок что-то такое, он, по его словам, вино отдавал в храм, а водку разбивал об угол дома. Только уже в старости для поддержания сил он несколько раз принял по ложке коньяка, да и то долго раздумывал и сомневался, не грешно ли это.
Отец Адриан на самом деле исполнил две главные заповеди: он действительно любил Бога всем сердцем, всем разумением, всей крепостью, а за ближних, за тех, кто нуждался в помощи, просто распинался.
Батюшку знают в основном из-за того, что он «отчитывал» бесноватых, то есть совершал молебен об изгнании злых духов по Требнику митрополита Петра (Могилы). Но и «отчитками» он занимался из жалости к этим больным людям, из желания им как-то помочь. И. конечно, у него было на это благословение и от священноначалия, и от монастырского начальства, и от духовных подвижников.
Тайные старцы
По-видимому, именно из-за скопления бесноватых его и перевели в 1974 году из лавры в Псково-Печерский монастырь. Больные люди не всегда выглядят опрятно, иногда кричат или, например, лают, или валяются где-то, а в лавре нередко делегации важные ходят.
Наместник Псково-Печерского монастыря архимандрит Гавриил батюшку притеснял, совсем не давал ему служить, но отчитывать благословлял. А вот принимать людей и ему, и отцу Иоанну (Крестьянкину) было запрещено, и они принимали тайком.
При входе в братский корпус в одной комнатке у одного конца стола сидел отец Иоанн, а у другого – отец Адриан, а люди ждали на улице и в дождь, и в мороз. Как только становилось известно, что наместник вышел из своих покоев, люди разбегались, а батюшки быстро уходили в свои кельи.
Архимандрит Гавриил всё время хотел выгнать отца Адриана из монастыря. Один раз он пришел к нему и говорит: «Уходи отсюда». А батюшка ему ответил: «Куда же я от тебя пойду? Ты мой врач».
Это рассказывал сам старециАдриан. А в другой раз по приказанию наместника благочинный погрузил батюшку с вещами в грузовик и повез на приход. Когда приехали на место, отец Адриан отказался выходить из машины, и благочинный привез его обратно.
Потом наместник сменился, и времена настали другие, и старцы могли принимать людей открыто.
Батюшкина любовь принимала и поддерживала всех
К отцу Адриану люди ехали со всей страны. Вот как пишет духовная дочь батюшки Ирина: «(Много) приезжало в Печоры людей несчастных, неустроенных, покалеченных жизнью, психически и духовно больных, одержимых нечистыми духами, которые были всем в тягость, которым некуда было приткнуться, — всеми пренебрегаемые, нарушающие покой монастырской братии. Такие современные отверженные.
Батюшкина любовь принимала и поддерживала всех. Он не только их духовно окормлял, он становился просто отцом и матерью, кормильцем, устроителем жизни. Тех, у кого были свои дома, он просил приютить несчастных, давал еду, одежду, деньги, всё, что ему привозили в благодарность. В свободное от службы время, когда батюшка мог не то чтобы отдохнуть, но хотя бы побыть в тишине один, люди со своими горестями и недоумениями пробирались к его келье, скреблись в дверь. Келейников или помощников в то время у него не было, батюшка всегда открывал сам, выслушивал, утешал. Может быть, он хотел поспать или спал, а его разбудили? Об этом никто не задумывался. Потому что он был прибежищем. Настоящим прибежищем, которое всегда открыто.
До 96 лет, до последних дней своей жизни, изнемогая от болезней, батюшка нёс это послушание».
Монастырь не давал старцам келейников в помощь. А до революции, например, у преподобного Амвросия Оптинского было несколько келейников из числа братии монастыря.
Батюшка долго не хотел брать женщину-келейницу. Он говорил: «Я в монастыре живу. Какой пример я братии подам?» Но потом, когда он стал уже совсем слабым, у него стали дежурить помощницы из числа духовных чад, которые пускали посетителей, приносили из трапезной или готовили еду, убирали в келье, отвечали на звонки. Бывало, видя, как батюшка слаб, они просили его отложить прием, но он говорил: «Нет, надо идти, нести послушание». И мог или не мог, болен или нет, после капельницы, после укола шел помогать людям.
От покаяния к Воскресению
В последние годы старецАдриан почти ослеп и не мог сам читать молитвы. И тогда он стал слушать магнитофонные записи молитв. Вот как пишет Ирина:
«Весь его суточный круг богослужения сократился до утренних и вечерних молитв, и постоянного слушания магнитофонной записи Великого канона Андрея Критского (читал патриарх Пимен). Как бы вся жизнь у него превратилась в один Великий Пост.
Так что только Пасхальную ночь батюшка находился в келье один в тишине. Потом каждый день спрашивал, сколько дней прошло после пасхального периода. И когда наступил третий день, он сказал: «Ну слава Богу, праздник закончился, можно опять каяться» — и включил Великий канон».
Скончался всероссийский старец архимандрит Адриан 28 апреля 2018 года на 97-м году жизни. Похоронен он в монастырских пещерах возле храма Воскресения.
Комментировать