Азбука веры Православная библиотека протоиерей Александр Горский О сане епископском в отношении к монашеству в Церкви восточной

О сане епископском в отношении к Церкви Восточной

Источник

Историческое обозрение

Параграф I II III IV

 

 

«Судьба русских архиереев ни исторически, ни канонически не связана с монашеством». Так в газете «День» № 25, 1862 г., выражена мысль о возможности для русской церкви избирать себе епископов не из монашества, но из белого духовенства. В подтверждение сей мысли указано на правила восточной церкви, именно: 5-е апостольское, 12-е шестого вселенского собора, 2-е правило собора, бывшего в храме Премудрости, и на пример греческой церкви. «В Константинополе и в Греции, говорит автор, по настоящее время епископы выбираются не из монашествующего духовенства, но из белого-из лиц, посвятивших себя безбрачной жизни. И если который епископ пожелает вступить в монашество, он оставляет епископию и удаляется в монастырь».

Впоследствии, в той же газете № 30 (стр. 2) высказано было мнение, будто по церковным постановлениям вовсе нельзя монаху быть епископом.

При дальнейшем рассмотрении вопроса, в частных кружках общества, свободная мысль, не останавливаясь и на этом решении, позволяет себе гадать о совершенном устранении от епископов условия безбрачности .

Такое разнообразие мнений и толков побуждает ближе рассмотреть отношение сана епископского к вопросу о браке и безбрачности и к монашеству, на основании правил и примеров восточной церкви.

§I.

О жизни брачной и безбрачной в отношении к делам благочестия вообще, св. Апостол Павел написал к христианам коринфским: не оженивыйся печется о Господних, како угодити Господеви; а оженивыйся печется о мирских, како угодити жене (1Кор. 7, 32. 33.). Если св. Апостол нашел нужным указать на это всем мирянам; то тем более надлежало ожидать строгого приложения его слов к званию пастыря церкви, исключительно посвящающего себя Богу и слову благодати Его. И действительно, сам Апостол, осуществляя свое слово на себе, пребыл безбрачен (ст. 8). Но его требования относительно избираемых в епископы, в этом отношении, по видимому, были снисходительнее. От них не требовал он безбрачия, но предписал своему ученику наблюдать только, чтобы избираемый был единыя жены муж (1Тим. 3, 2.). Впрочем, чтобы надлежащим образом понимать эту снисходительность, должно иметь в виду, как говорит блаж. Феодорит, что «проповедь была в начале. Язычники не упражнялись в девстве; иудеи не дозволяли его, потому что чадородие почитали благословением. Итак, поскольку в то время невозможно было без труда найти соблюдающих плотскую чистоту, то Апостол повелевает рукополагать из бывших в брачном состоянии тех, которые чтили целомудрие»1 . Действительно округ асийский, к которому принадлежал Ефес, вверяемый пастырскому попечению Тимофея, был последним из просвещенных Ап. Павлом на востоке. По краткости времени, протекшего со времени просвещения до поставления туда Тимофея, здесь еще не успели созреть для высшего служения церковного принявшие веру Христову в молодых годах. Посему надлежало избирать из тех, которые уже вступили в семейную жизнь и воспитали детей. Самая попечительность их об исполнении долга родительского могла служить надежным ручательством в верности их новым, возлагаемым на них, обязанностям (ст. 5). При таких обстоятельствах, Апостол, по крайней мере, требует, чтобы избираемый не был из двоебрачных, но единыя жены муж. И это относится к прошедшему, а не к настоящему положению избираемого. Устроив своих детей, он исполнил уже один долг; теперь возлагается на него другой. Таких-то мужей предписывал Апостол Тимофею избирать в епископы. Но самый этот ученик, поставленный им в пастыря ефесского, приведен в Ефес со стороны, принял веру в молодых годах и был безбрачен. Ибо Апостол писал ему: никто же о юности твоей да нерадит (4, 12.). Похотей юных бегай (2Тим. 2, 22.).

Посему можно сказать, что предание верно передает мысль Апостола, когда выражает ее в таком виде: «епископом хорошо бы быть не имеющему жены; если же нельзя, то, по крайней мере, единыя жены мужу». В таком именно виде повеление апостольское передается в недавно открытом собрании «заповедей» ( διαταγαὶ) апостольских с именем Климента (римского)2 . Древность сего собрания, между прочим, свидетельствуется и тем, что Климент александрийский уже приводит из него одно изречение, под именем «писания»3 .

Не вопреки сему преданию говорит другое предание апостольское в правилах апостольских: «епископ, или пресвитер, или диакон да не изгонит жены своея , под видом благоговения. Аще же изгонит, да будет отлучен от общения церковного: а оставаясь непреклонным, да будет извержен от священного чина» (пр. 5). Требование безбрачности, как мы видели, не было высказано в виде безусловного закона для всех степеней иерархии. Следовательно, для избранных на ту или другую степень в брачном состоянии оставлена возможность прежних супружеских отношений; а вместе с тем сохранялось и обязательство мужа доставлять своей жене кров и содержание. До времени, закон церковный не предъявлял своих решительных требований: но практика церковная постепенно уже определяла его приложение к различным степеням клира. Эта постепенность основывалась на том духовном начале: чем выше степень иерархическая, тем менее она предоставляет прав в отношении к плоти, тем более должна быть приспособлена к нераздельному и неразвлеченному служению Богу и Церкви, телом и духом. Так, правила древней церкви еще говорят о брачном состоянии диакона; собор анкирский , по обстоятельствам, позволил себе разрешить стоящим на сей степени, чего не разрешил и Апостол, – вступление в брак, при известных условиях, даже по рукоположении (прав. 10). Но правила соборов ничего не говорят о брачном состоянии занимающих высшие степени иерархии. Времена гонений, которые и мирянам, имущим жен, по слову Апостола, внушали быть якоже не имущим (1Кор . 7, 29), недостаток таких учреждений, где бы могли быть призреваемы жены состоящих в клире, разлучаясь со своими супругами, предохранение от ложных учителей, возбраняющих женитися (1Тим . 4, 3.), – все это внушало церкви, до времени, держаться и здесь того же правила, какое предписал Апостол для других внешних положений: кийждо в звании, в нем же призван бысть , в том да пребывает (1Кор . 7, 20.). И вот почему читаем мы в правилах апостольских: «епископ, или пресвитер, или диакон да не изгонит жены своея под видом благоговения».

Перемена во внешнем состоянии церкви, в её отношениях к государству, со времени Константина великого, немедленно вызвала вопрос о брачном или безбрачном состоянии духовных лиц. Не прошло пятнадцати лет с той поры, как вера христианская была открыто признана в империи Римской и церковь принята под покровительство государства, – на соборе вселенском в Никее , отцы нашли нужным заняться этим вопросом. С одной стороны уже начали озабочивать церковь нравственные беспорядки в умножающемся классе духовенства, вследствие неумеренного расширения закона безбрачности: это обнаружилось еще в предшествующем столетии, как видим из писем св. Киприана карфагенского, и других памятников. С другой, в глазах церкви, как новая опора её, новый рассадник нужных для неё пастырей, покоривших в себе плоть духу, восставало монашество: и между самими членами собора были девственники, воспитавшиеся в пустынях египетских, как напр., Пафнутий .

По вниманию к тем беспорядкам надлежало ожидать от собора распоряжений, более снисходительных к естественным немощам братий: так как, в противном случае, при стеснении всех без исключения строгими правилами безбрачия, беспорядки, среди водворяющегося мира, могли еще более усилиться. А имея в виду новые сонмы духовных подвижников, можно было увлечься ревностью , чтобы требовать и от всех членов иерархии подобных обетов безбрачного целомудрия. Что же сделал собор вселенский?

«Стараясь исправить жизнь служащих в Церкви, пишет церковный историк Созомен , собор постановлял законы, и когда рассуждали об этом, некоторым хотелось ввести закон, чтобы епископы и пресвитеры, диаконы и иподиаконы , не разделяли ложа с женами, которых пояли до вступления в духовный сан»4 . Но дух мудрой умеренности вовремя сдержал благочестивую ревность. «Исповедник Пафнутий , – продолжает Созомен , – встал и начал говорить вопреки. Называя брак честным и сожитие с собственной женою – целомудрием, он советовал собору не постановлять такого закона: ибо трудно переносить это». Затруднительность в строгом исполнении этого закона подвижник видел и для служителей алтаря, и для жен их, обрекаемых на разлучение. «По древнему преданию, пишет далее Созомен , безбрачные, вступив в духовное звание, уже не должны жениться; а принявшие духовный сан после брака, не должны удаляться от жен, которых имеют. Собор одобрил его совет, и в этом отношении не постановил никаких правил, не связал никого необходимостью , и безбрачное состояние предоставил воле каждого». Рассказ об этом, к сожалению, сохранился не в деяниях самого собора, которые не дошли до нас, но в предании, и притом не современно записанном: потому могло статься, что решение собора, хотя и не внесенное в каноны, но несомненно состоявшееся, первым повествователем, а за ним и другими, выражено не совсем точно. Подлинные правила 1-го вселенского собора говорят только о безбрачном духовенстве, т. е. о принявших на себя духовный сан или в девстве, или во вдовстве, и воспрещают им иметь при себе посторонних женщин, за исключением самых близких родственниц и лиц, совершенно не подозрительных . «Великий собор без изъятия положил, чтобы ни епископу, ни пресвитеру, ни диакону, и вообще никому из находящихся в клире, не было позволено иметь сожительствующую в доме жену, разве матерь, или сестру, или тетку, или те токмо лица, которые чужды всякого подозрения» (пр. 3).

Умолчав о брачном духовенстве, собор не определил никаких особых условий и для высшего сана в церкви, – епископского. Учреждение монашества ограничивалось тогда почти одними пределами Египта. А избрание в епископа той или другой области совершалось обыкновенно из членов местной церкви. Надлежало ожидать, что с распространением монашества по всем областям империи, внимание церкви само повсюду остановится на обителях иноческих: тогда без всяких правил и предписаний, оно выразится в предпочтительном соединении сана епископского с монашеством.

Всех ближе и удобнее было воспользоваться этой помощью монастырей архиепископу александрийскому , для церквей египетских. И св. Афанасий , хорошо сознавая пользу, какую может доставить церкви свободная, несвязанная ни какими жит ейскими узами, готовая на все пожертвования, деятельность иноков среди борьбы с еретиками, – без сомнения, согласно с мыслию собора вселенского,– действительно многих епископов ставил и из монахов . Таков был, между прочим, епископ гермопольский Драконтий , к которому дошло до нас письмо св. Афанасия, раскрывающее ход этих дел. В виду приближающегося гонения от ариан , Драконтий , по малодушию ли, по желанию ли возвратиться в любезное ему уединение, скрылся. Вызывая его оттуда, св. Афанасий писал к нему: «до поставления твоего жил ты для себя, а после поставления обязан жить для тех, над кем поставлен». Потом, убеждая его явиться к своей пастве, св. Афанасий указывал на пример других иноков, возведенных на кафедры епископские . «Не ты один поставлен из монахов, не ты один настоятельствовал в монастыре, или любим был монахами. Напротив того, знаешь, что и Серапион – монах, и настоятельствовал над таким числом монахов. Не безызвестно тебе, скольких монахов отцом был Аполлос ; знаешь Агафона; не неизвестен тебе Аристон ; помнишь Аммония, странствовавшего с Серапионом ; слышал, может быть, о Мовите в верхней Фиваиде ; можешь осведомиться о Павле в Литополе, и о многих других. Они, когда были поставлены, не прекословили: но взяв в образец Елиссея , зная, как поступил Илия , наученные примером учеников и Апостолов, приняли на себя попечение и не пренебрегли священнослужением». Таким образом, чрез 30 лет после никейского собора, когда писано это послание, видим в Египте уже многих иноков на кафедрах епископских. И они, по замечанию св. Афанасия, оправдали ожидания церкви: многих обратили из язычества; многих своими наставлениями сделали истинными рабами Господу5 .

Позднее, при архиепископе Феофиле , у аввы Исаака было до 150 иноков, и Феофил взял из них семь или восемь человек в епископы. У другого аввы было иноков до 200: из них многие были поставлены в епископы, еще более в пресвитеры и диаконы, пишет Палладий6 . В Сирии и Месопотамии, где также быстро распространилось и умножилось монашество, некоторые пастыри возводили знаменитейших подвижников в сан епископа, даже не назначая им определенной епархии, но в их монастырях, как пишет Созомен , «ради чести и как бы в вознаграждение за жизнь». Это было во времена гонений арианских7 .

Такие примеры уважения к монашеству, – нет сомнения, – должны были иметь влияние и на общий характер жизни духовенства. В некоторых странах требования целомудрия и безбрачности стали распространять не только на епископов, но и на низших служителей алтаря. Св. Епифаний кипрский, воспитанник иноков , египетских, изображая общие обычаи и учреждения Церкви, говорит: «венец всего – священство, состоящее по большей части из девственников, если же не из девственников, то из монашествующих; а если бы не было способных к сему служению из монашествующих, то из воздерживающихся от своих жен, или вдовствующих после единобрачия»8 . Он же в другом месте пишет: «кто живет в супружестве и еще рождает детей, тот, хотя бы и единыя жены был муж, не приемлется церковью в диакона, священника и епископа, даже иподиакона , но только воздержанием отрекшийся от единыя, или овдовевший, особенно там, где строго соблюдаются церковные каноны. Ты скажешь мне: в некоторых местах, пресвитеры, диаконы и иподиаконы еще рождают детей. Это не на основании правила, но вследствие расслабления, по времени, образа мыслей человеческих и по недостатку достойных служителей, ради множества. А что касается до св. церкви, то она, всегда имея в виду приличнейшее и руководясь благими заповедями Духа Святого, признала нужным заботиться, чтобы служение Богу совершалось без отвлечения, и духовные требы исполнялись с совестью , совершенно умиренною. Я это говорю потому, что священнику, диакону и епископу, ради внезапных служений и треб, нужно всегда быть свободным для Бога. Ибо если св. Апостол и мирянам повелевает «на время упразднять себя ( σχολάσωσι) для молитвы» (1Кор . 7, 5.): то кольми паче требует сего от священника, т. е. требует неразвлеченности для священнодействия по требам духовным, согласно с волею Божией «9 . Из этих слов видно, что если снисходительно, в отвращение большего зла, и допускалась церковью брачная жизнь священников и диаконов; то о супружеском состоянии епископов не должно быть и речи. Пр. Исидор Пелусиот писал епископу Палладию: «сколько можно избегай свиданий с женщинами. Ибо священствующим надлежит быть святее и чище удалившихся в горы: потому что они заботятся и о себе и о народе, а эти только о себе»10 .

Правда, в конце IV-го столетия, тем же архиепископом александрийским Феофилом , который поставлял иноков в епископы, дано было Синезию , епископу пентапольскому, по его просьбе, разрешение продолжать жизнь супружескую. Но это было исключением, которое могли извинять желанием привлечь к церкви философа, имевшего большое значение в остающейся языческой партии и между тем изъявлявшего расположение принять веру христианскую. А в тоже время св. Иоанн Златоуст подверг осуждению и лишению сана епископа ефесского Антонина, между прочим за то, что он, « отрекшись от своей жены (при посвящении), впоследствии снова жил с нею и рождал детей»11 .

Историк церковный Сократ, писавший в первой половине V -го века, свидетельствует, что в его время строгость безбрачной жизни вполне соблюдалась духовенством только в Фессалии , Македонии и Греции: но на востоке, уверяет Сократ, знал он многих епископов, которые, во время епископства, от законных жен имели и детей; да и те, которые воздерживались от общения со своими женами, делали это по собственному произволению, не будучи принуждаемы к тому непреложным законом12 . Закона, или общего церковного постановления на этот предмет, действительно, не видим и в V -м столетии, так же как не было его в предшествующем. Но век IV -й, богатый множеством великих деятелей в церкви Христовой, представил лучших пастырей из среды монашествующих. Афанасий вел., Василий вел., Григорий Богослов, Иоанн Златоуст – все были воспитанники пустыни. Это было достаточным ручательством для последующих времен в пользе уроков иночества готовящимся к высшему служению церковному.

Василий великий, сам епископ-инок и составитель устава иноческого для всего востока, соединяя с добродетелями подвижническими высокое образование, своими богословскими занятиями в пустыне с другом своим Григорием Назианзеном, показал, как и где лучше воспитываться для своего служения пастырю, который должен быть образцом для верных словом, житием, любовью , духом, верою, чистотою (1Тим . 4, 12.). Предписав принимать в монастыри детей для воспитания и обучения, он открыл средство к распространению в народе добрых нравственных правил жизни. При помощи иноков, учредив огромную богадельню при своей кафедре13 , и другие меньшие заведения того же рода при хорепископах14 , которых считалось у него до пятидесяти, он научил соединять подвиги уединенного благочестия со служением обществу.

При таких правилах и распоряжениях, как монашество в различных служениях сближалось с обществом и открывалась возможность усматривать между иноками способных людей к высшему служению церковному не по одним добродетелям иноческим; так, с другой стороны, различие во внешнем образе жизни предстоятелей , живших со своими семействами, и епископов из монашествующих постепенно уменьшалось, и сан епископ ский роднился с требованиями иночества. В VI-м столетии законодательством гражданским сперва предписано было избирать в епископы из женатых только тех, у кого нет детей и племянников, чтобы заботы об их воспитании не отвлекали епископа от попечения о своей пастве , и чтобы не тратились на них стяжания церковные15 . Потом воспрещено избираемому жить со своею женою16 . Наконец император Юстиниан новеллою постановил, чтобы избираемый в епископа, или принадлежал к монашеству, или состоял, не менее шести месяцев, в клире, но уже разлучившись с женою, и не имея детей или племянников. К этому в новелле присовокуплено: «сего решительно требуем в рассуждении боголюбивейших епископов, как и двумя прежними новеллами нашими постановлено, в которых не разыскивая о живущих издавна с женами, оставляя все прошлое, воспретили мы на будущее время, после учреждения сего закона, сообщать такое рукоположение имеющему жену. Закон сей возобновляем ныне, под опасением, в противном случае, и рукоположенному лишиться своего сана, и рукополагающему подвергнуться отлучению. Рукополагаемый из монахов ли, из клириков ли, должен иметь доброе свидетельство о своей жизни», и проч.17 .

Условие, требуемое законом, чтобы избираемый в епископа не имел детей, ни племянников, в последствии императором Львом философом отменено18 ; но требование разлучения с супругою перед рукоположением во епископа подтверждено и собором трулльским , вследствие нарушения сего правила некоторыми епископами. В правиле сказано: «дошло до нашего сведения, что в Африке и Ливии и в иных местах некоторые из тамо сущих боголюбезнейших предстоятелей , и по совершившемся над ними рукоположении, не оставляют жити купно со своими супругами, полагая тем претыкание и соблазн другим. Имея убо великое тщание, дабы все устрояти к пользе порученных паств , признали мы за благо , да не будет отныне ничего такового. Сие же глаголем не ко отложению, или превращению апостольского законоположения, но прилагая попечение о спасении и о преуспеянии людей на лучшее, и о том, да не допустим какого либо нарекания на священное звание... Аще же кто усмотрен будет сие творящий, да будет извержен » (прав. 12). Сверх того собор трулльский постановил: «жена производимого в епископское достоинство, предварительно разлучася с мужем своим, по общему согласию, по рукоположении его во епископа, да вступит в монастырь, далеко от обитания сего епископа созданный, и да пользуется содержанием от епископа» (пр. 48).

Строгое соблюдение сих правил, по некоторым обстоятельствам, подтверждено в XII веке. Некоторые думали найти повод к нарушению их в том, что в правиле 48-м говорится о добровольном разлучении жены рукополагаемого во епископа со своим супругом и о пострижении её « с общего согласия». И потому некоторые из сожительниц рукоположенных, не изъявляя такого согласия, продолжали жить в прежних своих домах, с бывшими своими супругами. – На этот беспорядок указал императору Исааку Ангелу и патриархам митрополит кизический . Он говорил: «некоторые из избираемых и рукополагаемых на митрополии, или архиепископии , до рукоположения имея жену, сами не отказываются принять помазание архиерейства ; но их сожительницы продолжают носить прежнюю мирскую одежду, не скрываясь живут в тех же домах, в которых жили прежде, и не только не вступают в монастырь, но и не посвящают себя Богу, и не ведут одинокой жизни: тогда как священные и божественные каноны ясно повелевают, чтобы рукоположенные в сан архиерейский непременно воздерживались от жен, сопряженных с ними до рукоположения; и каждое из таковых лиц, избираемое на служение церкви, не по принуждению, но по добровольному согласию, должно бы решиться или вести жизнь целомудренную и безбрачную, ради достоинства архиерейского, или предпочесть непорочное сожительство в честном браке». – По совещании с патриархами и другими епископами, император подтвердил: «супруг рукоположенных в архиереев неотложно отправлять в женские монастыри, состоящие вдали от местопребывания архиерейского, с тем, чтобы там оне постригались, и жили по правилам иноческим в том монастыре, где которая из них постриглась. Если же оне не хотят добровольно принять пострижение, то сопряженные с ними до хиротонии , лишаются архиерейского престола и достоинства, и на их место избираются другие в те епархии. А впредь имеющего законную жену до рукоположения не иначе рукополагать, как если они, по общему письменному согласию и приговору, разведутся между собою, и жена изберет монашескую жизнь»19 .

Таким образом правилами и законоположениями восточной церкви свобода избрания в епископы не ограничена только кругом монашествующих, но значительно сокращена требованием, чтобы избираемые в этот сан из живущих в супружестве, непременно разлучались со своими женами и супруги рукополагаемых были постригаемы в монашество.

§ II.

Когда требование безбрачности епископа вошло в полную силу, и соблюдение этого условия ограждено строгими правилами: к огда таким образом и не вступившие в монашество, с посвящением во епископа, должны были вести себя в домашней жизни подобно инокам: странным может показаться как бы предосудительное для монашества распоряжение одного из соборов константинопольских, бывших при патриархе Фотие . Последний из этих соборов, созванный для восстановления его на патриаршем престоле после св. Игнатия, вторым правилом своим постановил: «хотя доныне некоторые архиереи, нисшедшие в монашеский образ , усиливались пребывати в высоком служении архиерейства , и таковые действия оставляемы были без внимания: но сей святый и вселенский собор, ограничивая такое недосмотрение, и возвращая сие вне порядка допущенное действие к церковным уставам, определил: аще который епископ, или кто иный архиерейского сана, восхощет снити в монашеское житие, и стати на место покаяния: таковый впредь уже да не взыскует употребления архиерейского достоинства. Ибо обеты монашествующих содержат в себе долг повиновения и ученичества, а не учительства, или начальствования: они обещаются не иных пасти, но пасомыми быти . Того ради, как выше речено , постановляем: да никто из находящихся в сословии архиереев и пастырей не низводит сам себе на место пасомых и кающихся. Аще же кто дерзнет сотворити сие, после провозглашения и приведения в известность произносимого ныне определения, таковый , сам себе устранив от архиерейского места, да не возвращается к прежнему достоинству, которое самым делом отложил»20 .

С первого взгляда представляется, будто собор почитал сан епископский несовместимым со званием иноческим. На одной стороне – обязанность власти, на другой – обеты повиновения; на одной – долг учительства, на другой – долг послушания ученического. Но собор здесь, очевидно, имеет в виду первую, начальную степень монашества, где оно является действительно без власти учительства, с одними обетами послушания. Монашество он почитает несовместным с саном епископским, не само по себе, но потому, что оно избирающего этот путь проводит по таким степеням, над которыми епископ должен возвышаться. Начав с этих степеней, он может возвысить с собою монашество до степени святительского: но, стоя уже на степени святителя, он не должен искать требуемых от новоначального инока добродетелей, как еще не имеющий их. Итак, здесь монашество принимается не в смысле только церковного обряда, дающего, по молитвам и обетам, укрепление и освящение избирающему трудный пу ть к высшему совершенству, но как совокупность обязанностей, требующих безусловного исполнения. По уставу иноческому, новоначальный инок должен быть в беспрекословном послушании у своего старца, от него принимать наставления. В древние времена это было не формальным только требованием, но существенной обязанностью для всякого вступающего в иночество. Поставлять епископа в такие отношения к лицу низшему по сану, не слагая высших прав и преимуществ, имеющих основание в самых обязанностях святительского звания, которому все подчиняется в церкви, и удерживать такие отношения до неопределенного срока, – не значило ли бы расстраивать порядок церковного управления?

Такое разумение рассматриваемого правила подтверждается и деяниями сего собора. Из них, хотя не видно обстоятельств, которые подали повод к постановлению такого правила, но несколько определительнее раскрывается его смысл и значение в церкви. Вот что говорят акты соборные:

«Святейший Фотий сказал: что вы думаете о тех, которые с архиерейской степени сами собою сходят на место монахов? Отдав себя в послушание, могут ли они удерживать за собою пастыреначальство?

«Святейшие местоблюстители (римского престола) отвечали: у нас этого нет, и не соблюдается. Кто с архиерейской степени будет причислен к монахам , т. е. к кающимся, тот уже не может присвоять себе архиерейского достоинства.

«Василий и Илия , местоблюстители восточных престолов, сказали: и у нас никогда это не видано. Напротив того, монашествующие возводятся в архиереев. А из архиереев нисходящие в число монахов не могут оставаться архиереями. Нужно постановить и об этом правило: потому что и у нас часто бывают недоумения по этому предмету. Одни говорят, что архиереи, сделавшись монахами, беспрепятственно могут исполнять обязанности архиерейские , другие не соглашаются с этим.

«Святейшие местоблюстители сказали: составить канон»21 .

Из слов местоблюстителей , не встретивших на соборе никакого возражения, видно, что монашество, принятое до вступления на епископский престол, никогда и нигде не считалось несовместимым с саном епископским: но сомнения были только о вступающих в монашество архиереях.

Мало того. В деяниях того же собора находим еще более решительное слово в пользу монашества епископов до рукоположения. Известно, что папа Иоанн VIII, между условиями примирения с Фотием , требовал, чтобы впредь людей светского звания не возводили на степень епископскую, как это случилось с Фотием , который после пострижения иноческого, в несколько дней прошел все степени клира. Члены собора: Прокопий кесарийский и Захария халкидонский, защищая рукоположение Фотия примерами прежних времен, старались устранить требование папы, указывая на силу обычая. «Обычай, говорил Захария легатам, может одержать верх и над законом. Таких примеров много видим ныне. Вы, светила церкви, простирающие лучи свои по всей вселенной, посмотрев и исследовав около неё, можете найти , что многое делается вопреки закону, на основании обычая. Часто также один обычай отменяет другой. На востоке, если кто не пострижен во Христе, не бывает ни епископом, ни патриархом . А запад и настоящих монахов претворяет в клириков»22 . Не входя здесь в объяснение последнего замечания, как не относящегося к нашей цели, заметим только, что под именем востока здесь разумеются собственно округи патриархов александрийского, антиохийского и иерусалимского. В Константинополе, как видно из самого этого прения, было иначе.

Итак, вышеприведенное правило собора, бывшего в храме Премудрости, ничего не говорит против возведения монашествующих в сан епископский, – оно имеет в виду только архиереев, принимающих обеты и звания иноческие . В таком смысле изъяснили его и толкователи правил церковных: Зонара и Вальсамон . Последний из сих толкователей, кроме изъяснения , входит еще в рассмотрение некоторых вопросов, соприкосновенных с этим правилом. Он приводит вопрос: может ли епископ, поставленный из монахов, действовать епископская по принятии великой схимы? И другой вопрос: может ли священнодействовать священник, постригшийся в монашество? – Первый вопрос он разрешает отрицательно, на том основании, что «возложение великого ангельского образа и есть собственно пострижение; а малый образ есть залог оного, совершенного. Итак, если малый образ полагает предел архиерейству , то тем паче должно оставить его в бездействии совершенное пострижение». – Последний вопрос разрешает утвердительно на том основании, что священники не суть учители, и потому на них сила правила не простирается23 .

В XV столетии один из греков, принявших унию флорентийскую, в своих возражениях против Марка ефесского , старался уверить, что правило это не соблюдается в церкви греческой. Он писал: «правило это нарушили, когда дело шло об угровлахийском Анфиме: он, приняв на себя ангельский образ, с разрешения собора, снова действовал архиерейская. Готфийский Оловол то же сделал при конце жизни, но считался архиереем, и как архиерей был отпеваем в обители человеколюбца Христа, в присутствии и святейшего патриарха кир Матфея († 1415) и архиереев серрского , веррийского и других»24 . Однако же , самые отступления от этого правила в известных случаях, допускаемые не иначе, как с разрешения собора, или патриарха , не указывают ли на то, что вообще оно удерживалось в практике церковной?

Как видно, это правило удерживается в церкви греческой и в настоящее время. Это доказывают вопросы, встречающиеся в греческой кормчей ( Πηδἀλιον), при объяснении сего правила. Так здесь разрешается вопрос: может ли епископ, сделавшись монахом, совершать, по крайней мере, действия, предоставленные пресвитерам, – и разрешается в отрицательном смысле25 .

§ III.

Рассмотрев правила восточной церкви о епископах в отношении к вопросу о браке и безбрачности и к монашеству, обратим теперь внимание на историю, или осуществление сих правил в жизни церковной. – Чтобы при этом не впасть в односторонность, не будем выбирать примеров в пользу того или другого решения, но возьмем историю одной кафедры за продолжительное время, и перечислим её иерархов, с объяснением, из какого звания они восходили на престол святительский. Всего удобнее это видеть на иерархах кафедры константинопольской, так как о них мы имеем более сведений, нежели о каких либо других епископах. Итак, пересмотрим ряд сих святителей после св. Иоанна Златоустого , в течение тысячелетия – до собора Флорентийского.

Арсакий 404 г. из пресвитеров (Созом . VIII, 23).

Аттик 406 г. из пресвитеров клира константинопольского; с юных лет воспитывался в монастыре (Созом . VIII, 27).

Сисинний 426 г. из пресвитеров. Сократ пишет (VII, 26): «после кончины Аттика происходил великий спор касательно рукоположения епископа. Одни представляли пресвитера Филиппа, другие Прокла , который также был пресвитером; но весь вообще народ желал видеть епископом Сисинния. Этот Сисинний, хотя и стоял на степени пресвитера», и проч.

Несторий 428 г. из пресвитеров антиохийских, монах (Histor. Chronolog. Patriarch. Constantinopol. in Actis SS. Augusti. T. 1. §. 194. et sq.).

Св. Максимиан 431 г. «по образу жизни подвижник, облеченный в достоинство пресвитера» (Сократ VII, 35).

Св. Прокл 434 г. из пресвитеров (см. выше о Сисиннии), потом епископ кизический .

Св. Флавиан 446 г., пресвитер и сосудохранитель церкви константинопольской (T h eophan. in Chronographia p. 84.).

Св. Анатолий 449 г., диакон и апокрисиарий александрийской церкви (Theodori Lector. Historia in Patrolog. cursu T. 86. pars. 1. p. 217.).

Св. Геннадий 1 458 г., пресвитер церкви константинопольской (Theodor. Lector, p. 172.).

Акакий 471 г., попечитель сиротского заведения в Константинополе (Theodor. Lector.) и пресвитер (S. Nicephori Chronographia brev. in Patrolog. cursu T. 100.).

Флавита 489 г., пресвитер церкви св. Феклы (Liberat, breviar. сар . 18.).

Евфимий 490 г., пресвитер церкви константинопольской и попечитель богадельни (S. Nicephori Chronograph. brevis.).

Македоний 496 г. пресвитер и сосудохранитель , из подвижников (Theodor. Lector, p. 189.).

Тимофей 511 г. пресвитер и сосудохранитель церкви константинопольской (I bid. р. 199.).

Иоанн II каппадокийский 518 г. пресвитер и синкелл (Nicephor. C h r.-Theophanis p. 140.).

Епифаний 520 г. пресвитер и синкелл (Theophan. р. 142.).

Анфим 535 г. перешел из епископов трапезонтских (Histor. Chronolog. Patriarchar. §. 349 et sq).

Св. Мина 536 г., пресвитер и начальник самсониевской странноприимницы (S . Nicephor. C hr. brevis).

Св. Евтихий 552 г., пресвитер из безбрачных, потом постригся в монахи (Житие in Patrolog. cursu Т. 86 pars. 2 р. 2292).

Иоанн III, схоластик 565 г., из апокрисиариев антиохийских, пресвитер (H istor. chronolog. §. 372 et sq.).

Иоанн IV постник 582 г., диакон константинопольский (S. Nicephor. Chr. brevis).

Кириак 595 г. пресвитер и эконом церкви константинопольской (S. Nicephor Chron.).

Св. Фома 607 г., диакон великой церкви, сакелларий и заведывающий хиротониями (Chroni c . Paschal. ed. 1832. р. 697.).

Сергий 610 г., диакон великой церкви и попечитель богадельни (Chron. Paschal. р. 699).

Пирр 639 г., пресвитер великой церкви, монах, начальник монастырей и игумен хризопольский (S. Nicephor. Chronograph. br.).

Павел II, 641 г., пресвитер великой церкви и эконом (S. Nicephor. Chronogr.).

Петр 655 г. пресвитер великой церкви (S . Nicephori , Chronogr .), по другим – диакон.попечитель богадельни и референдарий (Ephraem . in Angelo Maii Auctor , veter . T. 3. p. 232).

Фома II 667 г, диакон, хартофилакс (Nicephori Chronograph.).

Иоанн V 669 г., пресвитер и сосудохранитель великой церкви (Niceph. Chr.); по другим пресвитер, протекдик и хартофилакс (Nicephori Callis t i ар. Bandur. I, p. 195).

Константин I 674 г., диакон великой церкви, сосудохранитель и эконом (Nicephori Chronograph.).

Феодор I 676 г., пресвитер великой церкви, синкелл и сосудохранитель (Nicep h ori Chron. br.).

Св. Георгий I 678 г. пресвитер, синкелл и сосудохранитель ( i bid).

Павел III 686 г., из мирян, секретарь ( άπο λαϊκῶν ἀσηκρήτης) ( Nicephor . Chr. br.).

Св. Каллиник I 693 г, пресвитер и сосудохранитель влахернской церкви (ibid.).

Кир 705 г., пресвитер и затворник амастридский (Theophan. Chronogr. р. 313).

Иоанн VI 712 г., диакон и хартуларий эконома (Nicephor. chron. br.).

Св. Герман 715 г. из епископов кизических , а ранее состоял в клире константинопольском (Act. SS. Maii Т. 3. р. 155. et sq.).

Анастасий 730 г., пресвитер и синкелл (S. Nicephor. Chr. brevis).

Константин II 754 г. монах, епископ силейский (Nicepbor. Chr. br.).

Никита I 766 г., пресвитер церкви св. апостолов, начальник монастырей, евнух (Nicephor. Chronographia brev.).

Павел IV кипрский 780 г., чтец (Theop h . Chronograph. р. 382), по другим диакон (Nicep h or. Chronogr. brev.). Об нем у Феофана сказано: «заболев оставил престол, и сошедши в монастырь Флоровский , принял монашеский образ» (р. 385).

Св. Тарасий 784 г., секретарь государственный, (S. Nicephori Chr. br.).

Св. Никифор 806 г. секретарь государственный, потом монах (S. Nicephori Chron. br.).

Феодот Касситер 815 г., из спафарокандидатов, пострижен пред посвящением (Auctor incert. in append. Theophan. p. 441).

Антоний I , монах, митрополит силейский (Historia Chronogr. Patriarch. §. 609 et sq).

Иоанн VII 832 г., игумен монастыря Сергия и Вакха , потом придворный священник и синкелл (Constantin. Porphyrogenet. Continuator. L. IV. p. 96).

Св . Мефодий 842 г ., монах (Vita in Patrolog. Cursu T. 100. p. 1213).

Св . Игнатий 846 г ., монах (Vita in Conciliis).

Св. Фотий 857 г. из мирян, пред хиротониею пострижен (Vita S. Ignatii).

Св. Стефан 886 г., диакон и синкелл (Histor. Chronolog. Patr. §. 661 et sq.).

Антоний II 893 г., монах (Ibid. § 664).

Николай Мистик 895 г., из мирян, но, по каталогу Ефрема, монах (Angelo Maii р. 237).

Евфимий И-й 906 г., синкелл и монах (Histor. Chronol. Patriarch. § 669 et sq.).

Стефан II 925 г., из митрополитов амасийских , евнух (Ibid. § 683).

Св. Трифон 928 г., монах (Ibid § 686).

Феофилакт 933 г., сын имп . Романа, синкелл .

Св. Полиевкт 946 г. монах (Ibid. § 700).

Василий И-й 970 г., из монахов олимпийского монастыря (§ 703).

Антоний III-й Студит 974 г., из монахов студийских (Ibid § 707).

Николай ИИ-й Хризоверг 982 г. О прежнем его сане ничего неизвестно.

Сисинний ИИ-й 995 г. у Кедрина р. 702 называется μαγίςρος, т. e. magister officiorum – начальник придворных чинов.

Сергий II-й 999 г. игумен (Кедрин р. 702).

Евстафий 1019 г., главный священник над придворным духовенством (Chronolog. Patr. Historia § 725).

Алексий 1025 г., игумен студийский (§ 726. 732).

Михаил Керулларий 1043 г., монах (§ 738).

Константин ИИИ-й Лихуд 1059 г. протовестиарий, мирянин и евнух ( Γεωργ. Αμαρτωλ. р. 883 not).

Иоанн VIII Ксифилин 1064 г, с молодых лет монах (Histor. Patriarch. Chronolog. § 754).

Козьма I 1075, монах святоградский (§ 762).

Евстратий Гарида 1081 г., монах (§ 765).

Николай ИИИ-й Грамматик 1084 г., из монастыря предтеченского в Константинополе (Lequ. Oriens Chr. Т. 1. р. 265).

Иоанн IX , 1111 г. иеромнемон, из клира великой церкви, диакон (Hist. Patr. § 779).

Лев Стипиот 1134 г., диакон и эконом великой церкви (Ephrae m . Angelo Maii р. 239).

Михаил II оксийский 1143 г., настоятель оксийского монастыря (Ibid. § 790. 791).

Козьма II аттик 1146 г., из диаконов (§801).

Николай IV Музалон 1148 г., из архиепископов кипрских, а прежде состоял в различных должностях церковных (§ 811).

Феодот ИИ-й 1151 г. игумен монастыря воскресенского (§ 814).

Константин IV Хлиарен , 1154 г., диакон великой церкви и сакелларий патриарший (§ 829).

Лука Хризоверг 1156 г., монах (ib. § 834).

Михаил III Анхиали 1169 г., диакон и сакелларий великой церкви (§ 835. 844. 845).

Харитон 1178 г., игумен манганский (§ 846).

Фиодосий Воррадиот 1178 г. монах из горы св. Авксентия (§ 854).

Василий II Каматер 1183 г., диакон и хартофилакс великой церкви (§ 854).

Никита II Мунтан 1186 г. сакелларий великой церкви (Ibid. § 856. 858).

Леонтий Феотокит 1189 г., игумен монастыря св. Апостолов (§ 861).

Досифей 1190 г. из патриархов иерусалимских, прежде был монах студийский (§ 862).

Георгий II Ксифилин 1191 г, диакон и сосудохранитель великой церкви (§ 869 Lequien 1, 275).

Иоанн X Каматер 1198 г. диакон и хартуларий (§ 877−879).

Михаил IV Авториан 1206 г., диакон и сакелларий (§ 920. 921. 924).

Феодор II Иреник 1213 г., диакон и хартофи лакс великой церкви (§ 925).

Максим И-й 1216 г., игумен монастыря Неусыпающих и духовный отец императора (§ 930. 931).

Мануи л I Сарантен 1217 г, диакон (§ 936).

Герман II , 1222 г., диакон великой церкви, потом вступил в монастырь (Lequien. 1, 278).

Мефодий II , 1240 г., игумен монастыря Иакинфова (§ 951. 952).

Мануил II Харитопул 1244 г. придворный протопресвитер (§ 960).

Арсений Авториан 1255 г., монах (§ 966. 967).

Никифор II , 1260 г., из ефесских митрополитов (§ 973), прежде был придворный архидиакон девственник по жизни (Ephraem).

Герман III , 1267 г. из адрианопольских епископов , прежде был монахом Черногорского монастыря на востоке (Parhym e res, Pala e olog. Lib. IV. с. 12).

Иосиф И-й , 1267 г., игумен галасийский (Histor. Patriarch. § 997).

Иоанн XI Векк , 1275 г., диакон и хартофилакс великой церкви (§ 1004. 1007).

Григорий ИИ-й кипрский, 1283 г, из мирян, Пред посвящением в патриарха пострижен и прошел низшие степени церковные (§ 1015).

Афанасий И-й 1289 г., монах из горы ганской (§ 1020).

Иоанн XII созопольский, 1294 г., в мире Козьма , священник женатый; оставив жену, вступил в монастырь, был игуменом и духовником императора (§ 1025. 1029).

Нифонт И-й , 1313, из митрополитов кизических (§ 1014), прежде был настоятелем лавры на Афоне (Ephraem.).

Иоанн XIII Глика , 1316 г., из мирян, оставил жену и детей; жена его постриглась, и сам он хотел постричься, но удержан императором, по немощи (§ 1050).

Герасим И-й , 1320 г., из иеромонахов манганского монастыря (§ 1054).

Исаия , 1323 г., из монахов святогорских (§ 1061).

Иоанн ХИ V Апрен , 1333 г., из пресвитеров придворных (§ 1065. Lequien. Or. C h r. 1, 297. 298).

Исидор I Бухира , 1347 г., из монахов афонских, потом архиепископ монемвасийкий (См. завещание его изд. в Acta Patriarchatus Constantinopol . Т. 1. р. 288).

Каллист I , 1350 г., из иверского монастыря на Афоне (§ 1077).

Филофей , 1354 г., из ираклийских митрополитов , прежде управлял лаврою с в . Афанасия на Афоне (Lequien Or . Chr . 1, 302).

Макарий 1375 г., монах, потом севастийский митрополит ( H istor. Patriarch. § 1096. Acta Patriarch. Constantinop. T. 2 p. 65).

Нил , 1379 г ., из монахов (Acta Patriar. Constantinopol. T. 2. p. 108).

Антоний IV , 1389, из монахов (Ibid. p. 114).

Каллист II , 1397, монах (Histor Patr. §1103. Lequien 1, 305. Acta Patriarch. Constant. T. 2 p. 292).

Матфей , 1398 г., из митрополитов кизических (Lequien T. 1. p. 305. Acta Patriarch. Constantinopo l . T. 2. p. 312).

Евфимий II , 1410. О прежнем сане его ничего неизвестно.

Иосиф II , 1416 г., из митрополитов ефесских, скончался во Флоренции в 1439 г.

Из этого перечисления иерархов константинопольских можно видеть:

1)        В течение пятого, шестого, седьмого и частью восьмого веков, до начала иконоборства , на престол константинопольский возводились преимущественно из клира константинопольского; редко были призываемы посторонние.

Избираемые из пресвитеров и диаконов, преимущественно прин адлежали к великой церкви, состояли при патриархе , или при этой церкви, в различных должностях и званиях.

По сану пресвитерскому и диаконскому , избираемые, конечно, не обя зывались к жизни безбрачной или к пострижению в монашество: но некоторые должности и звания, на них возлагаемые, без сомнения, поручались только безбрачным. Такова должность сакеллария, на которого, между прочим, возлагался надзор за монастырями мужскими26 . Таково знание синкелла , которое удостаивало особенной близости к патриарху и пребывания с ним в одних келлиях . Между те м в древнее время, по замечанию Зонары , обыкновенно, «по смерти патриарха становился на его место синкелл »27 .

Итак, хотя в течение означенного времени, избрание в патриархи , по большей части, ограничивалось клиром константинопольской великой церкви, и в записях не говорится о пострижении избираемых в монашество перед посвящением в патриархи ; но, конечно, всего чаще это избрание упадало на свободных от супружества, и, во всяком случае , подвергало их условиям иноческого целомудрия, на основании существующих обычаев и правил церковных.

Между тем и в эт и три века встречаются примеры избрания на патриарший престол из подвижников или монашествующих. Таковы были: Аттик 406 г., Несторий 428 г., св. Максимиан 431 г., св. Евтихий 552 г, Пирр 639 г., Кир 705 г.

2)        Во времена иконоборства , когда монашество подвергалось преследованиям и хотели его совсем истребить, были патриархами: Константин 754 г, из монахов, Никита 765 г. начальник монастырей Феодот Касситер 815 г. из военных, но перед посвящением постриженный, Антоний 821 г. монах, Иоанн 832 г. игумен.

3)        В затруднительных обстоятельствах, когда расстройство отношени й между церковью и государством, от долговременности, обращалось в застарелый недуг, церковь принимала в ряды своей иерархии и государственных мужей, которые, знанием положения дел и умением действовать на людей, могли скорее восстановить расстроенный порядок и утвердить господство истины. В таком смысле избраны были на кафедру константинопольскую в век борьбы с иконоборцами28 , св. Тарасий и с в . Никифор. О Тарасии жизнеописатель его, ученик Игнатий, не говорит, чтобы он пе ред посвящением был пострижен в монашество29 . Но о св. Никифоре и звестно из жития его, писанного также современником, что он сам изъявил желание принять иноческий образ и постригся перед посвящением30 . Подобным образом призван был на патриарший престол в IX веке из мирян Фотий , и также предварительно пострижен.

4)        После времен иконоборства , когда монашество в своих страданиях за православие, покрылось новою славою, до конца рассматриваемого периода, преобладающее число избрания и в идим на стороне монашествующих: но некоторые избирались в патриархи и из клира великой церкви и придворного духовенства. Такие избрания не из монашествующих чаще встречаются во второй половине XII века и в первой XIII в. О некоторых из сих лиц положительно известно, что они не были пострижены и перед посвящением. Так о патриархе Георгии Ксифилине (1191 г.), который поставлен из диаконов великой церкви, замечено, что он, уже оставив престол, постригся в монастыре фриганском31 . Иоанн XIII хотел постричься перед посвящением, но удержан императором, по вниманию к болезни, которая не позволяла ему отказаться от мясной пищи; – а его супруга была пострижена. – Иоанн XIV (1333) был избран из придворных священников, при особенных настояниях правителя государства Кантакузина. Не соглашавшиеся на его избрание указывали на то, что до сих пор он занимался житейскими делами и живет с женою и детьми. Кантакузин отвечал, что все это Иоанн оставит, – и успел достичь своей цели; однако же , как видно, Иоанн посвящен без пострижения. Сам Кантакузин пишет, что Иоанн, по случаю коронации, вместо белого клобука, который носили поставляемые в патриархи не из монашеского чина, стал носить золотой , с изображением Спасителя, Божией Матери и Иоанна Предтечи32 . Как бы то ни было впрочем, число поступавших на патриарший престол из иноков, или с иноческим пострижением, значительно выше числа возведенных из белого духовенства.

Такое предпочтение монашествующих возбуждало по временам неудовольствие и жалобы в белом духовенстве. При патриархе Иоанне XII, пишет Пахимер , духовные лица изъявляли неудовольствие на то, что, «хотя их и допускали до алтаря и имели сослужителями своими, но не допускали до высших степеней, предпочитая монахов при избраниях архиерейских. Сам патриарх , доколе не вступил в управление делами, будучи еще частным лицом , почитал такой образ действования в отношении к духовенству несправедливым и совершенно несогласным с правилами; и обыкновенно давал разуметь, что если бы он заведовал делами , то уничтожил бы эту несправедливость, как противоречащую священным правилам и навеянную временными беспорядками. Но, – прибавляет историк, – когда сам стал во главе управления, как будто увлекаясь определением судьбы, последовал примерам других»33 .

Действительно, порядок дел не изменился. Тот же перевес на стороне монашествующих усматривается и в последующее время, и не тол ько на кафедре константинопольской, но и на других кафедрах. Это доказывают, между прочим, и недавно изданные «акты патриаршества константинопольского в XIV веке». Из них видно, что в последнем десятилетии этого века возведены: иеромонах Иоасаф на митрополию видинскую , архимандрит Макарий на монемвасийскую, игумен Нифонт па палеопатрскую, иеромонах Феофилакт на атталийскую , иеромонах Макарий на лаодикийскую, Феогност на кизическую , Феофан на ираклийскую , Макарий на херсонскую34 . А из пресвитеров возведены только двое: Георгий на архиепископию имбрскую , Георгий на митрополию гангрскую35 .

Согласно с таким замечанием о предпочтении монашествующих говорит и архиепископ солунский Симеон (в первой половине XV века). Раскрыв достоинство сана иноческого, он продолжает: «посему-то Христова церковь ныне большую часть возводимых на епископство наперед украшает сим божественным образом, и потом ставит в епископов»36 . В другом месте тот же святитель, рассуждая о высоте сана епископского, пишет: «таково мнение многих и, даже более, мнение всей Церкви, и так оно утвердилось, что и предстоятельство церковное почти везде поручается монахам. Если захочешь и исследовать, редко где найдешь, чтобы кто из живущих в мире удостаивался священноначалия: а монахам оно как будто жребием суждено. Если же кого увидишь и от мирской жизни возводимым на священноначальство, то и в таком случае Церковь требует, чтобы наперед он облекся в монашескую одежду. Таково общее мнение всех верных, и в особенности божественных предстоятелей Церкви, которые воздают честь божественной схиме , по её учреждению свыше и по обетам. Но недоброе поведение многих все испортило"…37 .

Подобные отзывы об отношении сана святительского к иночеству встречаются у греческих писателей и позднее. С одной стороны, не утратилось сознание возможности достигать сана святительского и без пострижения иноческого. Так Иоанн Нафанаил, которого книга «о таинствах» в XVII столетии переведена была на славянский язык и издана при патриархе Никоне в «Скрижали», пишет: «схима монашеская есть особная покаянию, зане очищает грехи прегрешившего верного и возносит его добродетелью , но не совершает монаха в священника. Сего ради и без монашес кой схимы могут быть епископы»38 . Здесь речь идет не о великой только схиме, но вообще об образе ( σχήμα) иноческом, как это видно уже и з объяснения её в смысле одежды покаяния, и из того, что ни о каком ином образе иноческом здесь не говорится. С другой стороны, самое замечание о возможности быть епископом и непостриженному показывает, что на деле обыкновенно бывало не так. – В том же столетии патриарх иерусалимский Досифей , в своей истории патриархов иерусалимских, рассуждая об употреблении мясной пищи, говорит: «в начале, когда архиереи были не монахи, тогда они имели свободу – употреблять ли мясную пищу, или воздерживаться. Но с той поры, как вошло в обычай не быть епископом, не сделавшись наперед монахом, они не должны вкушать мяса»39 .

Толкователи греческой кормчей ( Πηδάλιον) иеромонах Агапий и монах Никодим, с одобрением повторяя это замечание патриарха иерусалимского40 , дают тем разуметь, что оно может иметь приложение и к иерархии греческой нынешнего столетия, как состоящей, или долженствующей состоять, если не исключительно, то преимущественно из монашествующих.

После сего обозрения правил и примеров избрания епископского в церкви восточной, обращаясь к тем мыслям, которые вызвали к исследованию вопроса об отношении сана епископского к монашеству, мы вправе сделать следующие заключения:

а)    Мнение тех, которые почитают возможным разрешить епископам брак, наравне с пресвитерами и диаконами, противно духу апостольских учреждений, противно ясно высказанному постановлению Церкви на соборе трулльском , противно общему убеждению церковному.

б)    Мнение тех, которые почитают сан епископский несовместным с монашеством и думают, что монах вовсе не может быть епископом, основывается на странной ошибке. Непонятно, как защитник этой мысли не подумал: если по правилам церковным, монах не может быть епископом, то как же в православной церкви могло быть столько епископов из монахов? Сколько епископов просияло святостью в иночестве?

в)    Нельзя признать справедливым и мнения тех, которые утверждают, будто «судьба епископства не связана с монашеством ни канонически, ни исторически». Не связана исторически? Но разве история не в пользу монашества? Разве можно изгладить, по произволу, тысячи имен епископов, взятых из монашества, и доблести святителей, воспитанных монастырями? – Не связана и канонически? Но разве пример святых отцов для Церкви последующих времен, в подобных обстоятельствах, не правило? Разве обычай, в некоторых странах, – как мы видели из отзывов и примеров всех веков, – исключительно господствующий, в других преобладающий, не являет с ам в себе силы правила?

История указала нам две особенно знаменательные эпохи в отношении к иерархическому значению монашества: это бедственные для Церкви времена арианства и иконоборства.

Арианство, замышляя низвести Сына Божия в число тварей, угрожало смешать христианство с языческим обоготворением человека. Тогда монашество только еще выступало на поприще церковно-исторической деятельности. Оно стало н а стороне правой веры Церкви, – и его пример имел огромное влияние на Церковь. Созомен пишет: «причину того, что учения Евномия и Аполлинария не сделались господствующими и далеко не распространились, – сверх вышесказанного, по всей вероятности, надобно искать особенно в тогдашних монахах: ибо все любомудрствующие и в Сирии, и в Каппадокии, и в областях сопредельных, неотступно держались догматов Никейских . Восток, начиная от Киликии до Финикии , готов был принять сторону Аполлинария; – а от пределов Киликии и Тавра до Геллеспонта и Константинополя склонялся к ереси Евномиевой. Но... народ, удивляясь добродетели и делам помянутых иноков, верил, что они мыслят право; а потому, от людей мысливших иначе, отвращался как от зараженных превратным учением. Точно таким же образом было и с египтянами: следуя своим монахам, они противостояли арианам» (VI, 27). Таким образом, все, кому дорога была вера в Сына Божия, Спасителя мира, с радостью приветствовали в монашестве явление нового ратоборца за истину. Видя в иноках примеры не только высшей жизни духовной, но и строгой верности богопреданной истине, церковь из среды их стала избирать себе пастырей. И действительно, истина Христова нашла себе сильнейших защитников в тех епископах, которые, в училище иночества, научились понимать христианство не только как систему догматов, но и как науку жизни, и которые очищением сердца возвысились до созерцания предметов божественных.

Другое тяжкое время для церкви восточной было время господства иконоборцев. Тогда дело шло не об отмене только почитания св. икон, но и о водворении в церкви чуждой власти, решающей силою указов, что признавать за православие. Мир явно вторгался в ограду церкви. Все богослужение подвергалось профанации; таинство евхаристии, по нечестивому толкованию, теряло свое существенное значение. Мнимые преобразователи разрывали связь с преданием древней церкви. На защиту самостоятельности церкви, святыни её таинств, преданий отеческих, искреннего благочестия, снова явилось монашество, в лице епископов, вышедших из монастырей, и в лице простых иноков. Безоружные ратоборцы обрекли себя на все страдания в борьбе с врагом, который, в исступлении своем, не чуждался никаких средств к утверждению своих начал, ни соборов, которым незаконно придавал имя вселенских, ни азбук, которые наполнял своим пагубным учением, ни мучений, ни ссылок. Более века длилась эта борьба; монашество представило новые сонмы мучеников и исповедников. Истина православия одержала верх, и церковь с благодарностью признала эту заслугу монашества.

В историческом обозрении патриархов константинопольских мы заметили, что именно со времен иконоборства начинается перевес избрания в епископы из монашествующих, или с требованием пострижения в монашество. Итак не случайное завладение, не домогательство властолюбия, но уважение к достоинству жизни иноческой, заслуги ревности иноков о православии, были причиною избрания пастырей церкви на востоке, преимущественно из иноков.

§ IV.

Остается сказать о действии рассмотренных нами правил и примеров в пределах русской церкви.

Г. Сп … ков , автор статьи: «были ль у нас в древней Руси епископы не монахи»? (День № 30) держится того мнения, что в древней Руси достойных степени епископского «искали одинаково в бе лом духовенстве и в монашестве», и что избранных из белого духовенства, за исключением весьма немногих примеров, рукополагали в епископов без предварительного пострижения в монашество. Такой порядок дел, по мнению г. Сп ... кова , был господствующим у нас в период до-монгольский: но потом, мало по малу , с ослаблением устава монастырского, вследствие корыстолюбивых и честолюбивых стремлений иночества, он изменился, и белое духовенство, с упадком образования, во время монгольского разорения , совсем перестало иметь влияние на избрание епископов.

Справедливо ли, что в церкви русской, в начале, епископы избирались из белого духовенства, как и из монашества? Справедливо ли, что поступающие из священников поставлялись без пострижения в монашество? – Допуская первое положение, и притом не только в древнейшем периоде истории русской церкви, но и в последующих, мы можем признать справедливость последнего не иначе, как с значительным ограничением, и утверждаем, что мнение г. Сп ... кова не согласно ни с тем порядком де л , который господствовал у греков при начале нашей церкви, ни с показаниями наших исторических памятников.

При обозрении греческих правил и примеров, мы уже заметили, что с IX века в Греции избрания на степень епископа склонялись преимущественно в пользу монашествующих. Естественно было, что, с насаждением христианства в России, этот порядок водворился и у нас, и монашество, как особый, необычайный образ жизни, должно было привлечь к себе все внимание новопросвещенных христиан. Итак, уже в примере церкви греческой, для нас тогда законодательном, мы имеем основание не допускать, чтобы, с самого начала, у нас одинаково поставлялись в епископы не постриженные в монашество, как и постриженные.

Если обратим внимание и на памятники исторические, то также не найдем в них подкрепления мысли г. Сп ... кова во всей её обширности. В наших летописях, в начале, редко показывается, откуда избирались упоминаемые в них епископы. Митрополиты, приходившие к нам из Греции, водворяясь в России, без сомнения, старались утвердить у нас тот же порядок дел, какой видели в своей стране. Но в начале, наши летописи не представляют таких определительных показан ий ни о избрании епископов, ни о личности избираемых, какие наход им у позднейших летописцев. Следовательно, строго говоря мы не можем приводить их имена в пользу ни того, ни другого предположения. Но как скоро летописи начинают сообщать сведения, откуда поступали вновь избираемые на ту или другую кафедру епископскую, большинство избраний везде оказывается на стороне монашествующих. И нам н е трудно перечислить всех епис копов, по летописям, поступивших из белого духовенства в XI, XII и XIII веках, и о некоторых из них, вопреки г. Сп ... кову , мы можем доказать, что они перед посвящением были пострижены в монашество.

Первым и по времени и по достоинствам представляется здесь первый митрополит из русских, Иларион . О прежнем его звании Нестор пишет: « бе прозвутер, муж ь благ, книжен и постник »41 . Был ли он пострижен, Нестор не говорит: но мы несомненно знаем, что он вступил на кафедру святительскую иноком. Симон , епископ Владимирский, в известном послании своем к Поликарпу, пишет: « Илариона митрополита чел есть (еси) с ам в житии святого Антония , яко от того пострижен бысть , и тако священства сподоблен бысть »42 . Здесь не Антоний пострижен Иларионом , хотя Иларион и уступил ему свою пещеру, но Антоний , постриженник афонский, постриг Илариона. И так как Нестор свидетельствует, что Иларион , будучи пресвитером, из Берестова ходил тайно молиться в пещеру, следовательно был пресвитером до водворения Антониева в пещере и до своего пострижения Антонием , то надобно думать, что в словах Симона , под «священством» разумеется собственно святительство. Совершенно же несомнительное свидетельство об иночестве Илариона до поставления в митрополита представляет собственная его подпись под исповеданием веры, на посвящении, где он говорит: «аз, милостию человеколюбивого Бога, мних и прозвитер Иларион , – от богочестивых епископ священ бых ...»43 . – Итак Иларион был пострижен до поставления в митрополита, и г. Сп ... ков напрасно думает в его примере найти подтверждение своей мысли. «Избранием простого священника в епископа общество свидетельствовало о своем глубоком уважении к святой и благочестивой его жизни. Могло ли оно требовать при этом, чтобы он принял монашество»? Так рассуждает автор, но не так рассуждали отцы, которые говорили: хорош сосуд серебреный, но лучше его позлащенный.

Других епископов из белого духовенства в XI столетии мы не видим в митрополии русской.

В XII веке Иоанн, епископ новгородский, в некоторых списках летописи новгородской, называется «попином»44 . В каком смысле дано ему это проименование , неизвестно. Могло статься, что он действительно посвящен из священников новгородских. Но и в таком случае это прозвание, как отличительное и за ним только удержанное, показывало бы, что такие случаи почитались чем-то необыкновенным, редким.

В том же столетии, в Новгороде был другой святитель с именем Иоанна; это первый архиепископ новгородский, и святый . В древнейших списках летописи новгородской, он постоянно называется Илиею45 ; но в позднейших то Иоанном, то Илиею46 . В некоторых же прямо прибавлено: «а в мире быль Илия , жил на софийской стороне и священствовал у церкви деревянной, у Власия священномученика , на Волосове улици »47 . Еще ранее, в приписке к Уставу студийскому , рукописи XII века, принадлежавшей благовещенскому монастырю, им основанному, сказано: «в лето 6694 преставися Илия архиепископ новгородский, постригся... и бысть ему имя мнишьское: Иоанн»48 . Следуя сим записям, должно признать, что св. Иоанн Действительно поставлен был в епископа без пострижения в монашество, и потому на кафедре святительской удерживал свое прежнее имя: Илия49 . Согласно с сим должно понимать и свидетельство жития св. Иоанна, которое, впрочем, составлено уже по обретении мощей его в 1439 г. Здесь сказано, что он, перед кончиною своею, « пострижеся в иноческий образ, в скиму , и наречен бысть Иоанн: преже бо бяше имя ему Илия ».

Допуская, что св. Иоанн вступил на престол новгородский без пострижения, то же должны мы сказать и о брате его и преемнике Григории (1187 – 1193 г.). В летописях везде он встречается под именем Гавриила. Но, говоря о его кончине и погребении, летопись новгородская прибавляет: «нареченного в чернецьстве: Григорий». Это подтверждает и подпись в помянутой рукописи Устава: «в лето 6701 преставися брат его Гаврил, архиепископ новгородскый , такоже постригся, и бысть ему имя мнишьское Григорий».

При жизни сего Григория, возведен на престол ростовский и суздальский, духовный отец великого князя Всеволода Юрьевича , Иоанн (1190 г.). Г. Сп. .. ков думает, что этот Иоанн был также из священников непостриженных . Это основывает он на известии летописи суздальской (год 1214 г.), что сей епископ « отписася епископьи всея земли ростовьскыя и пострижеся в чернце , в монастыри в Боголюбом »50 . Но точность этого последнего показания не совсем не сомнительна. Современная запись в летописце переяславском говорит только: « тогоже лета володимирци с князем своим Гюрьем изгнаша Иоанна из епископьства , зане не право творяше »51 . В другом летописце, воскресенском, говорится еще иначе: « остави епископью , иде в келию в Суздаль к Козме и Дамьяну , и бысть черноризец»52 . Этот последний вид записи говорит только об удалении Иоанна, после постигшего его несчастья, в монастырь на покой, где он, сложив с себя управление епархией, стал простым черноризцем .

Других примеров избрания епископов прямо из белого духовенства в XII в. наши летописи не представляют . Князья нередко возводили на престол епископский своих духовных отцов , но – это из монашествующих. Вообще, как велико было уважение к жизни иноческой в то время, как сильно желание, чтобы высшие пастыри церкви были из иноков, это доказывают слова Симона епископа Владимирского. «От того, брате, печерского монастыря, – писал он к Поликарпу, – мнози епископи поставлени быша во всю русскую землю». И перечислив до 15 епископов по именам, продолжает: « аще хощеши вся уведати , почти летописца старого ростовского: есть бо всех боле 30, а еже потом и до нас грешных, мню, близь 50»53 . – Сколько же еще других обителей доставили церкви русской достойных пастырей? Монастыри новгородские, ростовские, суздальские и других городов приготовляли своих святителей. Между тем число епархий , сравнительно с обширностью и многолюдством паств , было весьма невелико.

В XIII веке к числу епископов, поступивших на престол прямо из белого духовенства, можем отнести разве Иоанна владимирского на Волыни о котором летопись волынская говорит: « постав лен бысть Иван пискуп князем Данилом (галичским ) от клироса великое церкви святой Богородици володимерьской»54 . Считаем однако же нужным заметить, что в то время было в обычае, к клиру соборной церкви причислять и монашествующие лица, коль скоро на них возлагались дела управления епархиального . Так, когда епископ ростовский Кирилл пришел в глубокую старость, тогда с согласия вел. князя и ростовских князей, по благословению митрополита Кирилла (в 1261 г.), « изведоша архимарита святого Богоявленья Игнатья , и бысть причетник церкви святыя Богородица в Ростове»55 . Другая летопись поясняет это так: «епископ Кирилл ростовский остави епископью: бе бо уже во старости глубоце , и возведоша на его место архимандрита богоявленского Игнатия»56 . В следующем году, по смерти Кирилла, св. Игнатий действительно и поставлен был в епископа Владимирского. Подобным образом летопись выражается об игумене Благовещенского монастыря в Новгороде, Феоктисте, который, по избрании на архиепископство, несколько времени должен был оставаться непосвященным: «и бысть причетник святое Софьи новгородьскые »57 .

Стараясь доказать, что выбор в епископы из белого духовенства, в период до-монгольский, не был каким либо исключением, что выбирали епископов из священников «весьма часто», г. Сп ... ков приводит слова новгородского князя Михаила, который, приехав в 1229 г. из Чернигова, нашел свое княженье без пастыря, и немедленно предложил заняться избранием архиепископа: «се у вас нету владыки, а не лепо быти граду без владыце . Сочите (ищите) таковаго мужа, в попех ли, в игуменех ли, в черньцих ли». – Но не говоря уже о том, что избрание из священников могло и не освобождать избранного от пострижения, – довольно заметить, что на это предложение князя общество новгородское отвечало избранием трех кандидатов архиепископства, из которых ни один однако же не был из белого духовенства. То были чернец диакон Спиридон, епископ волынский Иоасаф, и Гречин игумен юрьевский58 .

Вот все нам известные примеры избрания епископов из белого духовенства, в период до-монгольский! Всякому очевидно, как немногочисленны были такие случаи, и как несправедливо посему думать, будто монашество, только в последствии, своими происками и пользуясь благоприятными обстоятельствами, достигло преобладания в избраниях на кафедры епископские. Но продолжим обозрение еще на несколько времени за указанный предел.

В 1330 г., когда нужно было выбирать архиепископа в Новгороде, на место Моисея, принявшего схиму, избран был духовенством и народом священник козмодемьянской церкви в Новгороде Григорий Калека. Но прежде поставления его, говорит летописец, « повелеша ему п рияти святый ангельский образ»59 . И Григорий в монашестве наречен Василием. – Сего Василия г. Си... ков совершенно несправедливо причисляет к тем, которые, быв избраны из священников, оставались на всю жизнь с тем же именем, какое имели до рукоположения в епископы.

Избрания в епископы из вдовых священников, без пострижения, тем труднее ожидать в том веке, в котором уже встречаются запрещения вдовым священникам священнодействовать60 .

Когда великий князь Димитрий Иоаннович захотел возвести на престол митрополии всероссийской, после святого Алексия, своего духовного отца, коломенского священника Митяя , тогда наперед расположил его постричься в монашество, назначил архимандритом Спасского монастыря в кремле, и только уже после сего стал просить св. Алексия, чтобы благословил Митяя быть ему преемником на кафедре митрополии. Но св. Алексий, не смотря на то, что прошло два года после пострижения Митяя , не согласился уважить этой просьбы, говоря, что он еще молод в чернечестве61 . Так несильно было тогда воспоминание о том порядке дел, когда можно было восходить на престол епископский и без пострижения! – Не вспомнили также об этом порядке, ни преп. Иосиф волоколамский, ни пр. Нил Сорский , когда в спор об удержании за монастырями недвижимой собственности, игумен волоколамский, вопреки Нилу и другим кириловским старцам, настойчиво представлял, что, в случае отобрания вотчин у монастырей, не будут поступать в монахи бояре и неоткуда будет брать епископов.

Опасение, высказанное пр. Иосифом, подает повод к замечанию еще другого рода. Он находил нужным, для привлечения в монашество и для поддержания иерархии, сохранение за монастырями и церквами пожертвованных им вотчин. Спросим в свою очередь: будут ли более бескорыстны избираемые в епископы из белого духовенства, оставаясь при существующих окладах, и не имея возможности пользоваться правами настоятелей каких либо значительных монастырей для своего содержания, как не принадлежащие к чину иноческому?

Как бы то ни было, история церкви русской не представляет доказательств на то, чтобы в первые века у нас сильно было развито начало избрания епископов из белого духовенства. Напротив того, мы должны сказать, что у нас оно еще менее имело силы, чем в церкви греческой, где с IX века преобладающим было избрание епископов из монашества.

* * *

1

В толковании на первое послание к Тимофею.

2

Reliquiae juris ecclesiastici antiquissimi. Ed. de Lagarde . 1856 p. 77. Καλόν μέν ἐιναι ἀγὐναιος ἐι δὲ μὴ , ἀπὸ μις γυναικὸς .

3

Clement. Alexandr Stromat. I. p. 138. Sylburg. de Lagarde Reliquiae p . 76.

4

Кн. 1. гл 22.

5

Творения св. Афанасия ч. 1. стр. 392.

6

Vita s. Iohannis Chrysostomi. Opp. Ed. Montfaucon. T. XIII. p. 64.

7

Истор. кн. 6 гл. 34.

8

Expositio fidei . n. 21.

9

S. Epiphanii Panarium Haeres. 59. n. 4.

10

S. Isidori epistolae II. 284.

11

Palladii vita S. Joh. Chrysost. I. с. р. 50 .

12

Socrat. Histor. V. 22.

13

О монашествующих при богадельне см. Garnier, vita S. Basilii. Cap. XXIV. n. 1.

14

Письма Василия вел. 137 и 138 (по русск. перев.)

15

Codex Justiniani L. 1. Tit. 3. I. 42. ann. 528.

16

Ibid. I. 48. ann. 531

17

Novella VI.

18

Leonis Novella II.

19

Ζύνταγμα τῶν ἱερῶν κανοίων , ἐκδοθ ύπο Ράλλη κἀι Πότλη . Τ. 5. σ . 321 .

20

Собора бывшего в храме Премудрости Божией пр. 2.

21

Τόμος χαρς, τυπωθ, παρἀ Δουιθεκ τατρ, ίεροςολυμ. 1705. σ. 91.

22

Τόμος χαρς. σ. 71.

23

Об этом есть у Вальсамона и особый ответ между данными на вопросы Марка, патриарха александрийского. Вопр. 9.

24

Allat. de octava Synodo p . 29. Слова Григория иеромонаха из его Responsa in professionem fidei Marci Ephesii.

25

Πηδἀλιον. Ἀθην. 1841. σ. 210.

26

О должности сакеллария у Дюканжа в Glossar. mediae et infimae G r a e citat. p. 1320. Из сакеллариев был патриарх Фома 607 г., позднее: Константин – 1134 г., Николай – 1186 г., Михаил – 1206 г.

27

Glossar. mediae et infimae Graecitat . p. 1471. Из синкеллов были патриархи: Иоанн 518 г., Епифаний 520 г., Феодор 676 г., Георгий 678 г., позднее Анастасий 730 г., Иоанн 832 г., Стефан 886 г., Евфимий 906 г, Феофилакт 933.

28

Еще ранее того, в конце VII века, избран быль в патриархи из лиц светских Павел. По каким соображениям? – Нам неизвестно.

29

В житии говорится только о клирическом его пострижении. Patrolog. Curs . Т . 98. р . 1393.

30

Patrolog. Curs Т . 100. р . 67. 68.

31

Historia Chronolog. Patriarch . § 869.

32

I. Cantacuzen. Histor . L. II. cap. 21. Lib. III. cap. 36.

33

Pac h y m eri, Histor. Andronici . L. II. с. 28. p. 123. Подобное неудовольствие высказывалось и ранее L. 1. с. 34. р. 55.

34

Acta Constantinopolit Patriarchatus ed. 1861, 1862. T. 2 p. 161. 273. 275. 276. 312. 313. 541.

35

Ac t a Constant. Patriarchatus. T. 2. p. 272. 491 .

36

„О таинствах“, гл. 266, по греческому изданию с. 189.

37

„О священстве к одному благочестивому монаху“. На греческ. с. 373.

38

Скрижаль. 1656. с. 100.

39

Кн. VIII. гл. 4. § 5. с. 779.

40

Πηδάλίον. 1841. с. 37.

41

Полн. собр. лет. т. I. стр. 67.

42

Памятники XII века, стр. 256.

43

Прибавления к Твор. св. отцов. Т. II. стр. 255.

44

Полн. собр. летоп. Т. 3. стр. 179. В 3-й летоп. новгор. „Попынин“.

45

Там же 1-я летоп. новгор. под 6673–6694 г. Илиею называется и в летописи киевской. Полн. собр. летоп. Т. 2. стр. 93, и в вопросах Кирика. Памятники XII века стр. 200, 223.

46

Новгор. 2-я летоп. под 6671 г. и дал.

47

Новгор. 3-я лет., стр. 215.

48

Рук. синодальн. библ. № 330. Приписка принадлежит XIII веку.

49

И на иконах сей св. Иоанн писался в белом клобуке. См. Ист. Госуд. Росс. Т. IX. пр. 94. Впрочем, отличие носить белый клобук у нас строго не присвоялось епископам, поступавшим из белого духовенства без пострижения. Некоторые из ростовских святителей, как-то св. Леонтий и Исаия, несомненно постриженники Киево-печерского монастыря, писались также в белых клобуках Вероятно, по этому же присвоению себе права носить белый клобук, ростовский епископ Феодор (1169 г.), известный своими жестокостями, прозван был: „белый клобучек“ (Новгор. 4 летоп. в Полн, собр. летоп. Т. 4. стр. 12). Но он также был постриженник Печерского монастыря, из бояр киевских (Никон. летоп. Т. 2. стр. 204). Никоновская летопись уверяет даже, что у нас в древности не только митрополиты, архиепископы, но и все епископы носили белые клобуки (Т. 4. стр. 231). Но это невероятно. Во всяком случае, употребление белого клобука у нас еще ничего не доказывает относительно посвящения без пострижения иноческого. См. Древности Росс. Госуд. Отдел I. стр. 133 и след.

50

Лаврент. лет. в Полн. собр. летоп. Т. I. стр. 185.

51

Временник Историч. Общества 1851 г. Т. IX. Летописец стр. 112.

52

Полн. собр. летоп. Т. 7. стр. 119. См. и Истор. иерарх. изд. 2. т. I. стр. 242.

53

Памят. XII в. стр. 256.

54

Полн. собр. лет. Т. 2. стр. 163. Упоминается в 1260 г. Там же стр. 197 и сл.

55

Лаврент. летоп. стр. 204.

56

Воскрес. летоп. в Полн. собр. летоп. Т. VII. с. 162.

57

Лаврент. лет. стр. 209.

58

Новгород. I. летоп. Т. 3 стр. 45.

59

Новгород. I. летоп. в Полн. собр. летоп. Т. 3. с. 75.

60

В Стоглаве гл. 77.

61

Никон. летоп. Т. 4. стр 66 и след.


Источник: Горский А.В., прот. О сане епископском в отношении к Церкви Восточной : Историческое обозрение) // Прибавления к Творениям св. Отцов. 1862. Ч. 21. Кн. 3. С. 321-375

Комментарии для сайта Cackle