Часть 3

Божественная литургия есть важнейшее христианское богослужение, средоточие всех прочих церковных служб суточного круга, по отношению к которому все они служат как бы подготовкой. Но литургия есть не просто богослужение, как все прочие службы суточного круга, а таинство, то есть такое священнодействие, в котором верующим подается освящающая их благодать Святого Духа. В ней не только возносятся молитвы и песнопения Богу, но и приносится таинственная бескровная жертва за спасение людей, и под видом хлеба и вина, преподается верующим истинное Тело и истинная Кровь Господа нашего Иисуса Христа. Поэтому она, преимущественно перед другими службами, называется «Божественной службой», или «Божественной литургией» (от греческого – Λειτοθργια, от «литос» λειτος – «общественный» и εργον – дело), как служба, имеющая важное общественное значение.

Как благодарственное воспоминание божественной любви Господа к падшему человеческому роду, выразившейся в особенности в принесении Себя в жертву за грехи людей, литургия называется еще «Евхаристией» ευχαριστια, что значит в переводе с греческого «благодарение». Главная часть литургии, так называемый «канон Евхаристии», как раз и начинается с призыва священнослужителя: «Благодарим Господа».

В обыкновенном разговорном языке литургию часто называют «Обедней», так как она совершается обычно в предобеденное время. В древности после литургии устроялись «вечери любви», так называемые «Агапы», на которых верующие вкушали от остатков хлеба и вина, приносимых, по древнему обычаю, самими христианами для совершения литургии.

Божественная литургия, на которой совершается Таинство Причащения Тела и Крови Христовых, ведет свое начало от последней Тайной Вечери Господа Иисуса Христа с Его учениками, накануне Его крестных страданий за спасение мира. Таинство Причащения было установлено Самим Господом Иисусом Христом, как об этом согласно повествуют все четыре Евангелиста Матфей, Марк, Лука и Иоанн, а также и св. Апостол Павел в своем послании к Коринфянам (1Кор. 11, 23–32). Взяв хлеб, благословив и преломив, и давая его ученикам, Господь сказал: «Приимите, ядите: сие есть тело мое», а потом, подавая чашу с вином, воздав хвалу Богу, сказал: «Пийте от нея вси: сия бо есть кровь моя новаго завета, яже за многия изливаема во оставление грехов» (Матф. 26, 26–28; Мк. 14, 22–24 и Лук. 22, 19–20). Св. Евангелист Иоанн, опуская по обычаю то, что рассказано первыми тремя Евангелистами, раскрывает нам подробно учение Самого Господа Иисуса Христа о необходимости причащения Его Тела и Крови для вечной жизни (Иоан. 6, 39–48). А св. апостол Павел в 1 послании к Коринфянам (1Кор. 11, 24) добавляет к этому еще заповедь Господа: «Сие творите в мое воспоминание», и объясняет значение таинства, как постоянное напоминание о спасительной смерти Господа, указывая вместе с тем необходимость благоговейной подготовки для достойного принятия этого великого таинства.

Проф. Н. В. Покровский подчеркивает, что «Литургия составляет средоточие всего христианского богослужения: к ней примыкают церковные службы, не только рядовые, но даже и вне-рядовые; первые как вечерня, повечерие, полунощница, утреня и часы составляют как бы приготовление к ней, вторые как таинства и другие службы совершаются или по крайней мере в древности совершались, в связи с литургиею. Крещение в древности сопровождалось причащением новокрещенного на литургии, которая следовала тотчас за совершением крещения; миропомазание соединено было с крещением, следовательно вместе и с литургиею. Покаяние совершалось на литургии, когда читались над кающимся особые молитвы; священство еще доселе совершается на литургии; брак в древности сопровождался причащением и даже некоторое время совершался во время литургии и потому с течением времени удержал в своем составе некоторые элементы литургии (от «Отче наш» до конца); елеосвящение сопровождалось причащением. Такое важное значение литургии в общем составе христианского богослужения объясняется ее высокою важностию по существу и установлением ее непосредственно Самим Спасителем, как это известно из Евангелий и Посланий Апостольских»²³.

Уже первые христиане переживали воспроизведение этой прощальной вечери Господа, как величайшую святыню. Так древний памятник конца I века «Учение 12 Апостолов» заповедует: «Никто да не ест и да не пьет от вашей Евхаристии, кроме крещенных во имя Господне. Ибо относительно сего сказал Господь: не давайте святыни псам». Священномученик Игнатий Богоносец пишет в своих посланиях: к Ефес. гл. 13 «Старайтесь чаще собираться для Евхаристии и славословия Бога» (Посл. к Ефес. гл. 13). А в посл. к Филадельф. гл. 4, сказано: «Старайтесь иметь одну Евхаристию; ибо одна плоть Господа нашего Иисуса Христа и одна чаша в единении крови Его один жертвенник, как и один епископ с пресвитерством и диаконами, сослужителями моими, дабы все, что делаете, делали вы о Боге». Св. муч. Иустин Философ в середине 2 века пишет: «Пища сия называется у нас Евхаристией, и никому нельзя приобщаться ее, как только тому, кто верит в истинность того, что мы учим, и кто омылся банею водною ради оставления грехов и возрождения, и кто так живет, как Христос заповедал. Ибо мы принимаем сие не как простой хлеб или простое вино. Но подобно тому, как по Слову Божию, Иисус Христос наш плоть бысть и восприял плоть и кровь ради нашего спасения так точно и пища, что становится Евхаристией чрез слово молитвы, которая восходит к Нему, есть плоть и кровь воплотившегося Иисуса, сему нас учили».

Из книги Деяний Апостольских видно, что Апостолы, по сошествии на них Св. Духа, ежедневно собирались с иерусалимскими верующими для совершения таинства св. Причащения, которое она называет «преломлением хлеба» (Деян. 2:42–46). Конечно, в самом начале не было такого строго установленного чина, какова наша современная литургия, но несомненно, что уже в апостольские времена был установлен определенный порядок и форма этого священнодействия. Древнейший дошедший до нас чин литургии ведет свое начало от первого епископа иерусалимского св. Апостола Иакова, брата Господня. Апостолы и первые пастыри Церкви передавали чин литургии своим преемникам устно из предосторожности, чтобы не обнаружить Таин своего богослужения перед язычниками, которые гнали христиан, и чтобы не подвергнуть святое таинство осмеянию ими.

В древности, в разных поместных Церквах, были свои чины литургий. Для того чтобы иметь представление о древних литургиях, для примера приведем краткое описание, приводимое проф. Н. В. Покровским, в его «Лекциях по Литургике» – Литургия Постановлений Апостольских.

«В Постановлениях Апостольских чин древней литургии изложен два раза во 2 и 7 книгах: в первой из них излагается лишь порядок или схема, во второй самое чинопоследование с подробным текстом молитв. Так как Постановления Апостольские представляют собою сборник, хотя имеющий очень древнюю основу, но составленный не вдруг в своем окончательном виде, то весьма возможно, что названные два чина литургии вошли в состав их из двух различных источников: в одном списке, бывшем под руками составителя, находилось краткое изложение литургии в связи с изложением прав и обязанностей епископов, пресвитеров и диаконов, в другом пространное, в ином уже контексте. Общий строй литургии там и здесь одинаков и напоминает собою литургии древнейшего типа, но не западные, а восточные… но (они) выражают собою характер литургий антиохийских… В 67-ой главе 2 книги после общего описания… неизвестный автор говорит о чтении Св. Писания Ветхого и Нового Завета. Чтения из Ветхого Завета сопровождаются пением псалмов Давида с подпеванием народа. После чтений из Нового Завета начинаются проповеди пресвитеров и епископа; между тем, как диакона, привратники и диаконисы строго наблюдают за порядком в церкви. После проповедей, которые слушались сидя, все встают и, обратившись к востоку, по выходе оглашенных и кающихся, молятся Богу. Потом одни из диаконов приготовляют евхаристические дары; один же диакон, стоя подле архиерея, говорит народу: да никто против кого‑либо, да никто в лицемерии; засим следует братское лобзание мужчин с мужчинами, женщин с женщинами, молитва диакона о церкви, всем мире и начальствующих; благословение епископа, возношение евхаристии и наконец причащение. Общие составные элементы литургии здесь те же самые, что и в других литургиях, и в частности напоминают во многом древний порядок литургии, изложенный в первой апологии Иустина Мученика. Элементы эти суть: чтение Св. Писания Ветхого и Нового Завета, антифонное пение псалмов, проповедь, братское лобзание, молитвы, возношение даров и причащение…»²⁴.

Итак, только в IV веке, когда Христианство в Римской империи восторжествовало над язычеством, чин апостольской литургии, хранившийся дотоле в устном предании, был заключен в письмена. Как замечает архимандрит Гавриил, «что св. Прокл в его трактате о литургии пишет, что апостолы и их преемники совершали божественную службу весьма пространно, желая выразить в Евхаристии все дело нашего искупления и спасения. Им хотелось вспомянуть при Евхаристии о всем и ничего не опустить из благодеяний Божиих или из нужд христиан. Отсюда в литургии явилось множество молитв, и очень длинных: но в последующие времена христиане, охладев в благочестии, не стали приходить к слушанию литургии по причине долговременного ее продолжения. Св. Василий Великий, снисходя сей слабости человеческой, сократил оную, а св. Иоанн Златоуст в свое время и по той же причине еще более сократил ее. Кроме этого побуждения, заставившего св. Василия Великого и св. Иоанна Златоустого сократить литургические формы богослужения и предать их образ совершения письменно, было то обстоятельство, что неблагонамеренность и ложные начала лжеучителей могли искажать самое содержание молитв и запутывать состав и порядок отправления литургии, вследствие свободы в деле образования богослужения. Далее, при передаче образа совершения литургии из уст в уста, из века в век могли невольно произойти многие разности в форме молитв и обрядов, хотя несущественные, могли явиться в каждой церкви прибавления и убавления в порядке совершения литургии, по усмотрению предстоятелей ее» (эту мысль высказал св. Киприан Карфагенский на Соборе в 258 г.)²⁵.

Таким образом, это было сделано для упорядочения богослужения и для единообразия совершения литургии. Сделал это сначала св. Василий Великий, архиепископ Кесарии Каппадокийской, который несколько упростил и сократил палестинско-сирийскую литургию, носившую имя св. апостола Иакова, а затем немного позднее вторично переработал чин литургии св. Иоанн Златоуст, в бытность свою архиепископом Константинопольским. Авторитет великих вселенских учителей и святителей Василия Великого и Иоанна Златоустого содействовал распространению этих двух литургий по всему миру среди христиан, принявших веру Христову от греков. За этими литургиями, которые, выражаясь по-современному, были редактированы сими святителями, сохранились их имена. Сама иерусалимская Церковь приняла в свое постоянное употребление обе эти литургии еще в VII веке. Они дошли и до нашего времени и совершаются и поныне на всем православном Востоке, лишь с очень немногими изменениями и добавлениями.

Литургия может быть совершаема во все дни года, кроме среды и пятка сырной седмицы, будничных дней св. Четыредесятницы и Великого пятка. В течение одного дня на одном престоле и одним священнослужителем литургия может быть совершена только однажды. По примеру Тайной Вечери, в апостольское время литургия начиналась обыкновенно вечером и продолжалась иногда за полночь (Деян. 20, 7), но со времени указа императора Траяна, запретившего ночные собрания всякого рода, христиане стали собираться для литургии перед рассветом. С 4 века было установлено совершать литургию днем, в предобеденное время, и, за исключением некоторых дней в году, не позже полудня.

Литургию не дозволяется совершать в часовнях, келиях, жилых домах, но она должна быть совершаема непременно в освященном храме (Лаодик. соб. пр. 58), где сооружен постоянный престол и где находится антиминс, освященный архиереем. Только в самых крайних случаях, когда нет освященного храма, и то лишь с особого разрешения архиерея, литургия может быть совершена в каком‑либо ином помещении, но непременно на антиминсе, освященном архиереем. Без антиминса совершение литургии недопустимо.

Совершать литургию может только правильно рукоположенный священнослужитель (то есть, имеет каноническое рукоположение, имеет правильное апостольское преемство) епископ или пресвитер. Диакон или другой клирик, а тем более мирянин, совершать литургию не имеет права. Для совершения литургии, как епископ, так и пресвитер, должен быть облачен в полное облачение, соответствующее его сану.

В настоящее время в Православной Церкви совершаются четыре вида литургии: 1. Литургия св. апостола Иакова, брата Господня, совершается на Востоке, а также и в некоторых наших приходах, в день его памяти 23 октября; 2. Литургия св. Василия Великого совершается десять раз в году: в день его памяти 1 января, в кануны или самые праздники Рождества Христова и Богоявления, в пять воскресных дней Великого поста, в Великий Четверток и Великую Субботу; 3. Литургия св. Иоанна Златоустого совершается в течение всего года, кроме тех дней, когда положена литургия св. Василия Великого, среды и пятка сырной седмицы, будничных дней Великого поста и Великого пятка; 4. Литургия Преждеосвященных Даров совершается по средам и пяткам Великого поста, в четверток Великого Канона на пятой седмице Великого поста, в дни праздников Обретения главы св. Иоанна Предтечи 24 февраля, и 40 мучеников 9 марта, случившиеся в будничные дни Великого поста, и в первые три дня Страстной седмицы Великий понедельник, Великий вторник и Великую среду. Постоянные, неизменяемые молитвословия и песнопения литургии для священнослужителей помещаются в Служебнике, а для певцов в Ирмологионе; теперь иногда помещается текст литургии и в Часослове, а изменяемые части помещаются в Октоихе, Минее и Триодях. За литургией бывают чтения из Апостола и Евангелия.

Литургия св. Иоанна Златоустого, как мы видели, является самой употребительной в нашей церкви литургией, а потому мы начнем изучение величайшего христианского тайнодействия с нее.

«Литургия, – как говорит архимандрит Гавриил, – по уставу Восточной церкви, представляет собою одно великое, стройное и целое богослужение, которое все, от начала до конца, проникнуто, по заповеди Иисуса Христа, воспоминанием о Нем. Но это единое целое в свою очередь может быть разделено по внешней форме, как было и в древние времена, на три главные части: 1. на проскомидию, 2. литургию оглашенных и 3. литургию верных»²⁶.

Итак, литургии св. Василия Великого и св. Иоанна Златоустого разделяются на три части:

Проскомидия, (которая, по словопроизводству с греческого προσκομιδη от προσκομιζω – «проскомизо» приношу, значит приношение), на которой приготовляется вещество для таинства из принесенных верующими даров хлеба и вина;

Литургия оглашенных, которая состоит из молитвословий, чтений и пений, приготовляющих к совершению таинства, и которая называется так потому, что на ней разрешается присутствие «оглашенных», то есть еще не крещенных, а лишь готовящихся к принятию крещения;

Литургия верных, на которой совершается уже самое таинство и присутствовать при которой разрешается только «верным», то есть уже крещенным и имеющим право приступать к таинству причащения.

Священнослужители, которые намерены совершить литургию, должны накануне участвовать и молиться на всех богослужениях суточного круга. Если почему‑либо нет возможности быть на этих службах, тогда необходимо их все вычитать. Дневной круг начинается с 9-го часа, а затем идут Вечерня, Повечерие, Полунощница, Утреня и часы 1, 3 и 6. На всех этих службах священнослужители обязаны быть. Кроме того, священнослужители, совершающие литургию, должны непременно причаститься за ней св. Христовых Таин, а потому они обязаны предварительно исполнить «Правило к святому Причащению». Как состав этого правила, так и другие условия, соблюдение которых требуется для достойного совершения литургии, указываются в так называемом «Известии Учительном», которое обычно помещается в конце Служебника. Ввиду этого, каждый священнослужитель должен быть хорошо знаком с содержанием этих важных для него указаний. Кроме совершения «Правила», священнослужитель должен приступать к таинству в чистоте души и тела, удалив от себя все нравственны препятствия к совершению столь великого и страшного таинства, как то: укоры совести, вражду, уныние и быть примиренным со всеми; еще с вечера необходимо воздержаться от излишнего употребления пищи и пития, а с полуночи совершенно ничего не вкушать и не пить, ибо по каноническим правилам нашей Церкви литургия должна совершаться «людьми неядшими» (4 Всел. соб. пр. 29; Карф. соб. пр. 58).

Придя в храм для совершения литургии, священнослужители прежде всего приготовляют себя молитвословиями. Они становятся перед царскими вратами и читают так называемые «Входные молитвы», еще не возлагая на себя никаких священных одежд. Молитвы эти состоят из обычного начала: Благословен Бог наш:, Царю Небесный:, Трисвятаго по Отче наш: и покаянных тропарей: Помилуй нас, Господи, помилуй нас:, Слава… Господи, помилуй нас… и ныне… Милосердия двери отверзи нам… Затем священнослужители покланяются перед местными иконами Спасителя и Божией Матери и лобызают их, произнося тропари: Пречистому образу Твоему покланяемся, Благий… и Милосердия сущи Источник, милости сподоби нас, Богородице… В дни праздника или попразднства прикладываются обычно еще к иконе праздника, произнося тропарь его. Затем священник с непокровенной главой читает тайно перед царскими вратами молитву, в которой просит Господа, чтобы Он ниспослал руку Свою с высоты святого Своего жилища и укрепил его в предлежащую службу сию. После этого священнослужители кланяются друг другу, испрашивая взаимно прощения, кланяются ликам и народу и входят в алтарь, читая про себя стихи 5-го псалма, с 8 по 13: «Вниду в дом Твой, поклонюся ко храму святому Твоему…» В алтаре они трижды покланяются перед св. Престолом и лобызают его. Сняв затем с себя рясы и камилавки или клобуки, они начинают облачаться в священные одежды, присвоенные их сану.

Это облачение происходит торжественнее, чем перед всеми другими службами, ибо сопровождается чтением особых молитв над каждой одеждой. В то время, как обычно священник лишь благословляет свои одежды и притом надевает на себя только одну епитрахиль и поручи, а в более торжественные моменты еще фелонь, перед литургией он облачается в полное облачение, состоящее из подризника, епитрахили, пояса, поручей и фелони, а если он награжден набедренником и палицей, то надевает и их. В полное облачение священник облачается еще: 1. на Пасхальную заутреню («во весь светлейший сан»), как сказано в Триоди Цветной, 2. на вечерню в первый день Пасхи, 3. на вечерню Великого пятка и 4. на трех утренях в году перед выносом креста: на Воздвижение Креста Господня 14 сентября, на Происхождение честных древ 1 августа и в неделю Крестопоклонную.

Но во всех этих случаях священник только благословляет одежды и возлагает их на себя молча. Перед литургией же он на каждую одежду произносит особые молитвенные слова, указанные в служебнике. Если со священником служит диакон, то оба они берут в руки каждый свой стихарь (называемый у священника, обыкновенно «подризником») и творят три поклона к востоку, произнося: Боже, очисти мя грешного и помилуй мя, после чего диакон берет благословение на облачение у священника, целуя ему руку и крест на стихаре, и облачается, произнося молитву, положенную в Служебнике. Священник, облачаясь, берет каждую одежду в левую руку, а правой рукой благословляет ее, произносит соответствующую молитву и, поцеловав одежду, надевает ее.

Облачившись, священник и диакон омывают руки, произнося псалом 25 от 6 до 12 стиха: «yмыю в неповинных руце мои…» Это символизирует очищение себя от всякой скверны плоти и духа. Затем диакон приготовляет на жертвеннике все необходимое к служению: ставит священные сосуды налево дискос и направо потир, полагает тут же звездицу, копие, губу, покровцы и воздух, зажигает свечу или лампаду, ставит просфоры и вино, разбавленное небольшим количеством воды. Эти просфоры и вино ни в коем случае не могут быть теми, которые освящались на всенощном бдении за литией, ибо это строго запрещается особым «увещанием» служебника.

При соборном служении проскомидию совершает всю от начала до конца лишь один священник и притом, как принято, младший из числа служащих. Проскомидия совершается тайно в алтаре при закрытых царских вратах и задернутой завесе. На клиросе в это время читаются часы 3-ий и 6-ый. Подойдя к жертвеннику, на котором совершается проскомидия, священник и диакон прежде всего осматривают вещество для таинства: просфоры и вино. Просфор должно быть пять. Они должны быть хорошо испечены из чистой пшеничной муки, замешанной естественной простой водой, а не молоком, не должны быть помазаны маслом или яйцами, не должны быть из затхлой и порченной муки и не должны быть «черствыми вельми, многоденными». Тесто должно быть заквашено дрожжами, ибо хлеб для таинства должен быть квасной, какой благословил Сам Господь на Тайной Вечери и какой употребляли св. Апостолы (по-гречески: αρτος «артос» – хлеб поднявшийся, от αιρειν или αρειν – поднимать вверх, т. е. хлеб квасной, кислый). На просфорах ставится печать в виде креста с буквами по сторнам: ИС ХС НИ КА. Вино должно быть чистое виноградное, не смешанное с каким‑либо другим питием, красного цвета, на подобие крови. Нельзя употреблять для проскомидии сока из ягод или овощей. Вино не должно быть скисшим, обратившимся в уксус или заплесневшим.

Приготовив и осмотрев все необходимое, священник и диакон творят перед жертвенником три поклона, произнося: Боже, очисти мя грешного и помилуй мя, а затем читают тропарь Великого пятка: Искупил ны еси от клятвы законныя… Диакон испрашивает благословение, говоря: Благослови, владыко, и священник начинает проскомидию возгласом: Благословен Бог наш… Держа затем левой рукой просфору (она должна быть двухчастной, в образ двух естеств в лице Иисуса Христа), а правой рукой копие, он трижды «знаменует» им просфору, то есть изображает над печатью знак креста, трижды при этом произнося: В воспоминание Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Затем, вонзая копие вертикально, режет просфору со всех четырех сторон печати, произнося при этом пророческие слова св. пророка Исаии о страдании и смерти Господа (Ис. 53, 7–8). При этом надо иметь в виду, что указываемые в служебнике стороны правая и левая считаются таковыми по отношению к просфоре, а не к священнику. Диакон, благоговейно взирая на это и держа орарь, при каждом резании произносит: Господу помолимся. Затем он говорит: Возьми, владыко, и священник, вложив копие в правую сторону нижней части просфоры, вынимает вырезанную в кубической форме часть просфоры, произнося слова: Яко вземлется от земли живот Его, чем указывается на насильственную смерть Господа. Эта выделенная из просфоры правильная кубическая часть носит наименование «Агнца», ибо представляет собою образ страждущего Иисуса Христа, подобно тому, как в Ветхом Завете представлял Его агнец пасхальный. Остальная часть этой первой просфоры называется «Антидором» (с греческого αντι ­­ «анти» вместо, δωρον – «дорон» – дар). Антидор раздробляется на части и раздается священником в конце литургии верующим, не приступавшим к таинству причащения, как бы взамен причастия, почему вкушать антидор могут только «неядшие». Изъятый из просфоры Агнец священник полагает на дискосе печатью вниз. Диакон говорит: Пожри, владыко, а священник крестообразно надрезывает его, изображая этим заклание, смерть Спасителя на кресте. Агнец надрезывается со стороны мякоти до корки так, чтобы только не распался на четыре части и чтобы удобно было в конце литургии преломить его на четыре части. При этом священник произносит: Жрется, то есть: «приносится в жертву» Агнец Божий, вземляй грехи мира, за мирский живот и спасение. Затем священник полагает Агнец на дискосе печатью вверх и при словах диакона: Прободи, владыко, прободает копием верхнюю правую часть Агнца, на которой стоит надпись ИС, произнося евангельские слова (Иоан. 19, 34–35): «Един от воин копием ре́бра Его прободе, и абие изыде кровь и вода, и видевый свидетельствова, и истинно есть свидетельство его». Диакон же самым действием изображает воспоминаемое событие. Взяв благословение священника, он вливает в потир вино, смешанное с очень малым количеством воды. Воды, в этот момент и затем по освящении даров, перед причащением, надо вливать столько, чтобы «свойственный вину вкус не изменился в водный» (см. Изв. Учит.). Далее священник продолжает проскомидию уже без участия диакона, который в это время может приготовить евангельское чтение и поминальные записочки, и снова вступает в нее уже при ее заключении. Приготовив таким образом Агнца, священник вынимает частицы из других четырех просфор. Одни частицы вынимаются «в честь и память», тех людей, которые крестными заслугами Господа удостоились стать у престола Агнца. Другие частицы вынимаются для того, чтобы Господь воспомянул живых и умерших. Прежде всего вынимается из второй просфоры треугольная частица В честь и память Преблагословенныя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии… Эта частица полагается «одесную Агнца». Затем священник берет третью просфору и вынимает из нее девять треугольных частиц в честь девяти ликов святых, удостоенных жилища на небесах, подобно девяти чинам ангельским. В честь Ангелов частица не вынимается, ибо они, как не согрешившие, не имели нужды в искуплении Кровью Христовою. Эти девять частиц полагаются по левую сторону Агнца в три ряда: в 1-м ряду первая частица во имя Иоанна Предтечи, вторая под ней – во имя Пророков, третья еще ниже под второй во имя – Апостолов; во 2-м ряду первая во имя Святителей, вторая под ней – во имя Мучеников и третья во имя – Преподобных; в 3-м ряду первая во имя Бессребреников, вторая под ней во имя – Богоотцев Иоакима и Анны, Святого храмового, Святого дневного, и всех святых, и, наконец, третья и последняя во имя составителя литургии, в зависимости от того, чья литургия совершается, св. Иоанна Златоустого или св. Василия Великого. Вторая и третья просфоры посвящены, таким образом, святым; четвертая и пятая всем остальным грешным людям, нуждающимся в отмытии их грехов пречистою Кровью Христовою, причем из четвертой просфоры вынимаются частицы за живых, а из пятой – за умерших. В первую очередь вынимаются частицы о духовных и светских властях, а затем о рядовых верующих. Все эти частицы полагаются под Агнцем, сначала – за живых, а потом за усопших. При каждом имени, вынимая частицу, священник говорит: Помяни, Господи, раба Божия такого‑то, имярек. При этом принято, чтобы священник первым долгом помянул рукоположившего его архиерея. Тут священник также поминает (вынимает частицы из подаваемых мирянами просфор), о здравии и о упокоении. В заключение всей проскомидии, из просфоры, назначенной для поминовения живых, священник вынимает частицу за самого себя со словами: Помяни, Господи, и мое недостоинство и прости ми всякое согрешение вольное же и невольное. Полагалось бы закончить вынимание всех частиц с окончанием проскомидии, чего строго придерживаются на Востоке. Но у нас, к сожалению, вошло в обычай, что опаздывающие к началу божественной литургии миряне, подают поминания с просфорами уже по окончании проскомидии, нередко вплоть до самой Херувимской песни, и священник продолжает поминовение и вынимание частиц, отходя от престола к жертвеннику, во время самой литургии, когда строго говоря этого делать бы уже не следовало, ибо проскомидия закончена и вновь возвращаться к ней, после произнесенного отпуста, уже неправильно, а хождение служащего священника от престола к жертвеннику и обратно, в то время как идет литургия, вносит нежелательный беспорядок и суматоху, особенно, если просфор подается много, и священнику приходится нервничать, торопясь с выниманием их. Участие в вынутии частиц неслужащего, а только присутствующего при служении в алтаре священника, совершенно неправильно и не должно было бы вовсе допускаться. Во всяком случае, всякое вынутие частиц должно быть безусловно прекращено после Херувимской и перенесения Св. Даров на престол. На архиерейской литургии служащий архиерей совершает еще проскомидию для себя, поминая кого он хочет во время Херувимской песни, перед самым Великим входом.

Вынув из просфор все положенные частицы, священник покрывает дискос и потир покровцами, облагоухав их предварительно фимиамом над кадилом которое подносит ему диакон, если нет диакона, то прислужник. Прежде всего, благословив поднесенное кадило, священник произносит молитву кадила: Кадило Тебе приносим… и затем окуривает над кадилом звездицу и поставляет ее на дискосе над дарами, как для поддержания покровца над ними, так и для изображения той звезды, которая явилась при Рождестве Спасителя. В знак этого священник и говорит: И пришедши звезда, ста верху, идеже бе Отроча. Затем священник окуривает фимиамом покровец и покрывает им дискос, произнося слова псалма: Господь воцарися, в лепоту облечеся… Потом окуривает второй покровец и покрывает им потир, произнося: Покры небеса добродетель твоя, Христе… И наконец, облагоухав большой покровец, называемый «воздухом», возлагает его сверху на дискос и потир вместе, произнося: Покрый нас кровом крилу твоею… При этих действиях диакон, держащий кадило, произносит: Господу помолимся: и Покрый, владыко. Покрыв свв. дискос и потир, священник берет из рук диакона кадило и трижды кадит их, произнося трижды хвалу Господу за установление сего великого таинства: Благословен Бог наш, сице благоволивый, слава тебе. Диакон к каждому из этих трех возглашений добавляет: Всегда, ныне, и присно, и во веки веков. Аминь. При этом оба они трижды покланяются перед св. жертвенником. В конце Проскомидии указано «Ведати подобает: если без диакона служит иерей, в проскомидии диаконских слов, и в литургии пред Евангелием, и на ответ его: Благослови, владыко, и Прободи, владыко, и Время сотворити, да не глаголет: только ектении и чиновное предложение» (то есть, только то, что по чинопоследованию указано для иерея). Затем диакон, приняв от священника кадильницу, приглашает его помолиться о предложенных честных дарах, на что священник читает так называемую молитву Предложения, начинающуюся словами: Боже, Боже наш, небесный хлеб… Проскомидия оканчивается обычным отпустом, на котором вспоминается святый, чья литургия служится. По отпусте диакон кадит святое предложение, отдергивает завесу на царских вратах, кадит вокруг св. престола, весь алтарь, а затем и весь храм, глаголя воскресные тропари: Во гробе плотски…, и псалом 50-ый. Вернувшись в св. алтарь, снова кадит престол и священника, после чего отлагает кадильницу.

Как мы видим, проскомидия символизирует собою Рождество Христово. Просфора, из которой вынимается Агнец, означает Пресвятую Деву, «из Неяже родися Христос», жертвенник изображает собою вертеп, дискос знаменует ясли, в которые положен был младенец Иисус, звездица звезду, которая привела волхвов в Вифлеем, покровы пелены, которыми был повит Новорожденный Младенец. Чаша, кадильница и фимиам напоминают дары, принесенные волхвами злато, ливан и смирну. Молитвы и славословия изображают поклонение и славословие пастырей и волхвов. Вместе с тем пророческими словами вспоминается и то, для чего родился Христос Его крестные страдания и смерть.

В настоящее время у нас почти утратилось то, почему первая часть литургии носит название «проскомидии», то есть принесение верующими всего необходимого для совершения божественной литургии. Все это приобретается на церковные деньги, просфоры для поминовения близких живых и умерших покупаются прихожанами у свечного ящика. Но на Востоке еще до сих пор сохранился отчасти древний обычай: верующие сами пекут просфоры и приносят их к литургии, как равно приносят и вино, елей для лампад и ладан, передавая все это перед литургией священнику за здравие и за упокой душ своих родных и близких. Все это в древности поступало не в алтарь, а в особое отделение храма, называвшееся «Професис"­προθεσις, что значит «Предложение», где заведовали этим диакона, отделявшие лучшее из принесенного для совершения божественной литургии, в то время как остальное употреблялось на так называемых «Агапах», или «вечерях любви», братские трапезы у древних христиан. Агапы (от греческого αγαπη – любовь) «вечери любви», устраивавшиеся древними христианами в воспоминание Тайной вечери, с совершением на них таинства Евхаристии. Позднее агапы превратились в пиршества и на них иногда возникали беспорядки, почему в 391 году Карфагенский собор (3-ий) сделал постановление о выделении из агап Евхаристии, а ряд других соборов запретил совершать агапы в храмах (см. 74 пр. Трульскаго собора). Так агапы постепенно исчезли.

Вторая часть литургии, совершающаяся уже во всеуслышание предстоящего в храме народа, называется «Литургией оглашенных», так как на ней разрешалось присутствие «оглашенных», то есть только готовившихся к принятию Христовой веры, но еще не крещенных. Закончив каждение, диакон становится вместе со священником перед престолом. Поклонившись трижды, они молятся о ниспослании им благодати Святого Духа для достойного совершения страшной службы. Священник, воздев руки ввысь, читает: Царю Небесный:, в то время, как диакон стоит вправо от него, подняв вверх орарь. Затем знаменав себя крестным знамением и сотворив поклон, священник читает точно так же дважды песнь, воспетую ангелами при рождестве Христовом: Слава в вышних Богу… и, наконец, в третий раз: Господи, устне мои отверзеши… После этого священник целует Евангелие, а диакон – св. престол. Затем диакон, троекратно обращаясь к священнику и напоминая ему о наступлении момента для начала священнодействия, испрашивает для себя благословение. Получив благословение, диакон выходит северными дверьми алтаря на амвон, становится против царских дверей и трижды поклонившись, про себя трижды глаголет – Господи, устне мои отверзеши:, и возглашает: Благослови, владыко. Священник начинает литургию торжественным прославлением благодатнаго царства Святой Троицы, указывая этим, что Евхаристия открывает вход в это царство: Благословенно царство Отца, и Сына, и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков. Лик поет: Аминь. Подобным торжественным возгласом начинаются еще только таинства Крещения и Венчания, что указывается на их связь с литургией в древности. На Востоке при этом возгласе принято снимать клобуки и камилавки. Произнося этот возглас, священник, поднимая напрестольное Евангелие, делает им знак креста над антиминсом и, облобызав его, полагает затем на прежнее место. Далее литургия оглашенных состоит из чередующихся между собой ектений, пения, главным образом псалмов, чтения Апостола и Евангелия. Общий характер её дидактический, назидательный; в то время, как литургия верных имеет характер таинственный, мистический. В древности, кроме Апостола и Евангелия, на литургии оглашенных предлагалось еще и чтение ветхозаветных писаний, но постепенно это вышло из употребления: паремии читаются теперь на литургии только тогда, когда она в некоторые дни года соединена с вечерней, ее предваряющей. Вторая отличительная черта литургии оглашенных, по сравнению с литургией верных, та, что она отличается большей изменяемостью своего содержания: в состав её входят антифоны, тропари, кондаки, апостольское и евангельское чтения и еще некоторые песнопения и молитвословия, которые не всегда одни и те же, но меняются в зависимости от праздника и дня, в какой литургия совершается.

После начального возгласа следует великая, или мирная ектения, на которой иногда прибавляются, в зависимости от той или иной потребности, особые прошения (обычно после прошения «о плавающих»). Ектения эта заключается тайной молитвой священника, носящей название «молитвы первого антифона» и возгласом священника: Яко подобает тебе всякая слава… Затем следуют три антифона или два изобразительных псалма и «блаженны», отделяемые друг от друга двумя малыми ектениями, в конце которых читаются тайные молитвы, носящие названия: «молитва второго антифона» и «молитва третьего антифона». Первая малая ектения заключается возгласом священника: Яко Твоя держава, и Твое есть царство, и сила, и слава… вторая – Яко благ и человеколюбец Бог еси… Об антифонах литургии, когда какие поются, есть особая 21-ая глава в Типиконе.

Во все будничные дни, когда нет никакого праздника, поются так назыв. «Вседневные антифоны», начинающиеся словами: 1-ый: Благо есть исповедатися Господеви… с припевами: Молитвами Богородицы, Спасе, спаси нас. 2-ый: Господь воцарися, в лепоту облечеся… с припевами: Молитвами святых Твоих, Спасе, спаси нас; и 3-ий: Приидите возрадуемся Господеви… с припевом: Спаси ны, Сыне Божий, во святых дивен сый, поющыя Ти, Аллилуиа.

В дни шестиричных праздников, славословных, полиелейных и бденных до двунадесятых Богородичных праздников включительно, поются так называемые «Изобразительные» и "Блаженны», то есть: 1. Псалом 102-ый: Благослови, душе моя, Господа:, 2. Псалом 145-ый: Хвали, душе моя, Господа: и 3. Заповеди Блаженства, начинаемыя молитвою благоразумнаго разбойника: Во Царствии Твоем помяни нас, Господи: с прибавлением тропарей. Эти тропари, печатаемые в Октоихе, носят техническое название: «Блаженны», причем указывается после которой заповеди блаженства начинается их пение: «Блаженны на 6 или на 8». В Октоихе эти тропари особые, но в Минеи нет особых тропарей, и они заимствуются из тропарей песней соответствующаго канона, что на ряду всегда указывается, то есть, откуда именно эти тропари берутся.

В дни двунадесятых Господских праздников: на Рождество Христово, Богоявление, Преображение, Вход Господень в Иерусалим, Пасху, Вознесение, Пятидесятницу и Воздвижение, поются совсем особые праздничные антифоны в виде стихов из псалмов, содержащих пророчества или предуказания на данный праздник. При этом к первому антифону бывает припев: Молитвами Богородицы, Спасе, спаси нас, ко 2-ому – Спаси ны, Сыне Божий, рождейся от Девы… или: Преобразивыйся на горе… или: Плотию распныйся… и т. п. Поющыя ти: Аллилуиа. Третьим антифоном являются стихи из псалмов, чередующиеся с пением тропаря праздника.

Во всех вышеперечисленных случаях после второго антифона на «Слава, и ныне» поется всегда торжественный гимн Воплотившемуся Сыну Божию, составленный по преданию императором Юстинианом: Единородный Сыне, и Слове Божий, безсмертен сый, и изволивый спасения нашего ради воплотитися от Святыя Богородицы и Приснодевы Марии, непреложно вочеловечивыйся: распныйся же, Христе Боже, смертию смерть поправый, Един сый Святыя Троицы, спрославляемый Отцу и Святому Духу, спаси нас.

Антифонное пение в нашем богослужении весьма древнего происхождения. По преданию, еще св. Игнатий Богоносец, будучи восхищен на небо, видел ангельские лики, попеременно чередовавшиеся в пении, и, подражая ангелам, ввел антифонное пение в своей Антиохийской Церкви.

Все ектении диакон говорит перед царскими вратами, причем по окончании великой и первой малой ектении он не входит в алтарь, а во время пения антифонов отходит несколько в сторону и стоит перед местной иконой Христа Спасителя (существует и такая практика, что после великой ектении диакон стоит у иконы Спасителя, а после первой малой у иконы Божией Матери). После второй малой ектении он входит в алтарь и, сотворив крестное знамение и поклон в сторону горнего места, покланяется служащему священнику.

Для правильного понимания выражения «тайные молитвы» надо знать, что они называются «тайными» не потому, что содержание их должно быть скрыто от мирян, отнюдь нет, ибо в Церкви нашей, по идее нашего богослужения, молящийся народ принимает в богослужении самое деятельное участие, и в древности эти молитвы нередко произносились вслух, а потому, что теперь установился обычай читать эти молитвы не «возгласно», во всеуслышание народа, а тихо, про себя. В Церкви нашей есть таинства, но нет тайн, которые бы должны были от кого‑либо скрываться.

По окончании второго антифона и второй малой ектении за ним, отверзаются царские врата для совершения входа с Евангелием, или так называемого «малого входа». Самый малый вход происходит во время пения третьего антифона, почему выходить нужно с таким расчетом, чтобы успеть закончить вход к концу пения третьего антифона. Для совершения входа священнослужители творят три поклона перед св. Престолом. При этом, по установившемуся обычаю, священник прикладывается к Евангелию, а диакон к св. Престолу. Священник подает Евангелие диакону, который, принимая его обеими руками, целует у священника правую руку. Оба они обходят св. трапезу справа, минуют горнее место, выходят через северные двери и становятся перед царскими вратами. Впереди их идет свещеносец. При этом диакон, неся Евангелие обеими руками «при персех», идет впереди, а священник следует за ним сзади. Диакон произносит, обыкновенно еще у престола или на ходу: Господу помолимся, на что священник читает «молитву входа»: Владыко Господи Боже наш… Содержание этой молитвы свидетельствует о том, что со священником при совершении божественной литургии сослужат Ангелы, почему и «сослужение это страшно и велико и самим небесным силам». Прислонив затем Евангелие к груди и указывая орарем правой рукой на восток, диакон говорит священнику тихим гласом: Благослови, владыко, святый вход. Священник в ответ благословляет рукой на восток, говоря: Благословен вход святых твоих, всегда, ныне, и присно, и во веки веков. Диакон говорит: Аминь. Затем диакон подходит к священнику, давая ему приложиться к Евангелию, а сам в это время целует правую руку священника. Оборотясь к востоку и дождавшись конца пения, диакон возвышает Евангелие и начертывая им крест, возглашает: Премудрость прости, после чего первый входит в алтарь и полагает Евангелие на престоле, а за ним входит священник, который предварительно прикладывается к иконе Спасителя, затем благословляет рукой свещеносца, прикладывается к иконе Божией Матери и тогда уже входит вслед за диаконом. Оба они, войдя в алтарь, целуют престол. В великие праздники, когда поются праздничные антифоны (и на Сретение, а также в понедельник Св. Духа), после возгласа «Премудрость, прости» диакон произносит еще «Входное», или «Входной стих», который заимствуется из псалмов и имеет отношение к праздничному событию.

Происхождение малого входа таково. В глубокой древности Евангелие хранилось не на престоле, а в особом сосудохранилище. Древний храм имел особые отделения, не соединенные с алтарем: προθεσις­»професис» – предложение, где находился жертвенник и «диаконикон» – или ризница. Когда наступал момент чтения Евангелия, священнослужители торжественно выносили его из сосудохранилища, где оно постоянно находилось, и переносили его в алтарь. В настоящее время малый вход с Евангелием уже не имеет своего прежнего практического значения, но зато имеет большое символическое значение: он изображает шествие Господа Иисуса Христа в мир на евангельскую проповедь выход Его на общественное служение человеческому роду. Предносимый Евангелию светильник символизирует св. Иоанна Предтечу. Возглас «Премудрость прости» означает следующее: «Премудрость» – выход Господа Иисуса Христа на проповедь это явление Премудрости Божией миру, в знак сугубого благоговения перед чем мы должны стать «прости», то есть «прямо», «благоговейно», ничем не развлекаясь, смирно, прилежно вникая в это великое дело Божественной премудрости.

В воскресные и будничные дни, а также в Богородичные праздники, когда не поются праздничные антифоны, «входным стихом» служит песнопение, которое и поется тогда сразу после возгласа диакона «Премудрость прости»: Приидите, поклонимся и припадем ко Христу:, к чему присоединяется припев соответствующего дню антифона: в будни: Спаси ны, Сыне Божий, во святых дивен сый, поющия ти: Аллилуиа, в Богородичные праздники: Спаси ны, Сыне Божий, молитвами Богородицы, поющия ти: Аллилуиа, в дни воскресные – Спаси ны, Сыне Божий, воскресый из мертвых, поющия ти: Аллилуиа. Если есть Входной стих, то в таком случае, хор поет сразу тропарь праздника. (При архиерейском служении, архиерей стоит на кафедре, а начиная с малого входа он входит в Алтарь и далее участвует в совершении литургии).

Сейчас же вслед за входом и входным стихом начинается пение Тропарей и кондаков, по особому чину, указанному в Типиконе, особенно в 52-ой главе. Это на литургии почти единственное место, посвящаемое памяти дня. Группа тропарей и кондаков старается обнять все памяти, соединенные с днем совершения литургии в знак того, что литургия совершается о всех и за вся. Поэтому на литургии в будничные дни поются Тропарь и кондак седмичного дня, которые ни на вечерни, ни на утрени, ни на часах не поются. Тут же поются Тропарь и кондак храма, которые также не поются на других суточных службах.

Тропари и кондаки поются в таком порядке: сначала поются все тропари, а потом за ними все кондаки. Перед предпоследним кондаком всегда поется «Слава», а пред последним кондаком поется «И ныне». Последним поется всегда кондак Богородичен, или же Кондак предпразднства или праздника.

Порядок этого пения таков: на первом месте поется тропарь в честь Господа; поэтому там, где храм посвящен Господу, глаголется прежде всего тропарь храму, который в воскресные дни заменяется тропарем воскресным, в среду и пяток – тропарем креста: Спаси Господи, люди Твоя…, в дни предпразднства и попразднства Господских праздников – тропарем предпразднства или праздника. За тропарем в честь Господа следует тропарь в честь Пречистой Матери Божией. Если храм Богородицы, то поется тропарь храма, если предпразднство или попразднство Богородичного праздника, то поется тропарь предпразднства или праздника. После тропаря в честь Матери Божией поется тропарь седмичного дня – понедельника, вторника, и т. д. За дневным тропарем поется тропарь рядовому святому, память которого данного числа и месяца прославляется. В субботу сначала поется тропарь дневной – Всем Святым, а потом рядовому святому. Кондаки поются в той же последовательности, как и тропари, с тем различием, что они оканчиваются или, по выражению Типикона, «покрываются» Богородичным: Предстательство христиан непостыдное… Вместо этого Богородична, в храме, который посвящен Господу, поется кондак храма, равно и в храме, который посвящен Пресвятой Богородице, поется его кондак, в дни предпразднства или попразднства поется всегда кондак предпразднства или праздника. В будние дни, когда простая служба, то на Славу: всегда поется кодак «Со святыми упокой.».. В субботу обычно поется в заключение кондак: яко начатки естества»..

Надо, однако, знать, что далеко не всегда, не каждый день в году поются все вышеперечисленные тропари и кондаки полностью.

Храмовые тропари и кондаки не поются, как скоро в других тропарях и кондаках, случившихся в этот день, содержится то же прославление, какое и в храмовых. Так, во вторник «не глаголем кондака храма Предтечи, зане же глаголется кондак дне, Предтечи же. Где храм Апостолам, там в четверток тропарь и кондак им не глаголем. В субботу не глаголются храмовые тропари и кондаки, где храм святому, ибо все святые именованы суть во вседневном тропаре. В среду и пяток тропарь храму Господню не глаголется, ибо глаголется тропарь Спасителю же: Спаси, Господи, люди Твоя… В воскресный день не поются тропари храму Христову, «понеже предваряет воскресен», то есть поется воскресный тропарь, в котором прославляется Христос же. Точно так же не поется тропарь храма Христова в дни предпразднства и попразднства Господских праздников, равно и кондак. В предпразднство и попразднство Богородичных праздников не поется тропарь храма Богородицы и кондак храма. Тропари и кондаки храмов святым не глаголются, если случится святой, имеяй бдение (но не полиелей), в воскресный день и в седмичные дни.

Тропари и кондаки дневные поются по одному в каждый день, исключая четвертка и субботы. В четверток поются два дневных тропаря Апостолам и святителю Николаю Чудотворцу, а в субботу Всем Святым и за упокой. Но дневные тропари и кондаки совсем не поются, если не поется октоих. В дни предпразднства и попразднства поются вместо дневных тропарей, тропари и кондаки предпразднства, праздника или бденного, или полиелейного святого.

Тропари и кондаки за упокой не глаголются в воскресные дни и в седмичные дни, кроме субботы, если случится святый которому положено: славословие, полиелей или бдение. Тропарь заупокойный: Помяни, Господи…, поется в субботу лишь тогда, когда нет тропаря святому рядовому.

При пении тропарей и кондаков священник читает тайную «Молитву Трисвятого пения», заканчивая ее после окончания пения последнего кондака заключительным возгласом вслух: яко свят еси Боже наш, и тебе славу возсылаем, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне, и присно. Молитва эта находится в непосредственной логической связи с идеей входа и молитвой входа, в которой говорится о сослужении со священником и самих небесных сил. Непосредственно перед этим заключительным возгласом диакон берет благословение у священника и выходит через царские врата на амвон, где ждет окончания возгласа: «ныне, и присно», после чего возглашает, показуя орарем к иконе Христовой: Господи, спаси благочестивыя и услыши ны. Певчие повторяют эти слова. Затем диакон, обводя орарем, показуя уже на людей, лицом к западу, заканчивает возглас священника, возглашая громогласно: «и во веки веков», после чего входит царскими же дверями в алтарь. Возглас: «Господи, спаси благочестивыя» сохранился до нашего времени из церемониала византийской царской службы, когда на литургии присутствовали византийские цари, к которым и относился этот возглас. (Если священник служит без диакона, то он не возглашает – Господи спаси благочестивыя, а заканчивает сразу возглас). В ответ на возглас: «и во веки веков», поется Трисвятое, то есть: Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас. Поется Трисвятое на обычной литургии трижды, затем поется: Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу, и ныне, и присно, и во веки веков, аминь. Святый безсмертный, помилуй нас. И в заключение еще раз поется полностью повышенным голосом. При архиерейской литургии Трисвятое поется всего семь с половиной раз поочередно ликами и священнослужители в алтаре, причем, после третьего раза архиерей выходит на амвон с дикирием в правой руке и крестом в левой, произносит особую молитву о предстоящих в храме: Призри с небесе, Боже, и виждь, и посети виноград сей и утверди и, его же насади десница твоя, и осеняет на три стороны молящихся крестом и дикирием, после чего возвращается в алтарь.

Пение Трисвятого вошло в обычай с V столетия. При императоре Феодосии II, как сообщает преп. Иоанн Дамаскин в своей книге »О вере православной«, и архиепископе Прокле в Константинополе произошло сильное землетрясение. Христиане вышли за город вместе со своим архиепископом и совершали там молебствие. В это время один отрок был восхищен горе (поднят в воздух) и затем поведал народу, как он слышал дивное ангельское пение: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный». Народ, узнав об этом откровении, бывшем отроку, тотчас же воспел эту песнь с прибавлением слов: «Помилуй нас», и землетрясение прекратилось. С того времени этот гимн вошел в чин божественной литургии. Во время пения Трисвятого и священнослужители в алтаре перед престолом, трижды поклоняясь, произносят про себя эту же молитву.

В некоторые дни церковного года пение Трисвятого заменено пением других песнопений. Так, в дни выноса креста на праздник Воздвижения Креста Господня 14 сентября и в Неделю 3-ью Великого поста, называемую Крестопоклонной на литургии, вместо Трисвятого, поется: Кресту Твоему покланяемся, Владыко, и святое Воскресение Твое славим. В праздники Рождества Христова, Богоявления, в Лазареву субботу, в Великую субботу, во все семь дней празднования Пасхи и в первый день праздника Пятидесятницы, вместо Трисвятого, поется стих: Елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся, Аллилуиа, в память того, что к этим дням в древности приурочивалось крещение оглашенных. Молитва Трисвятого, однако, остается одной и той же.

При архиерейской литургии Яко свят еси, Боже наш – это первый возглас, произносимый архиереем, который до того времени безмолвствует, стоя посреди храма.

Прочтя Трисвятое, при последнем пении Трисвятого ликом, священнослужители идут за престол, восходя на устроенное там Горнее место. Диакон обращается к священнику со словами: «Повели, владыко». Священник, поцеловав Престол, отходит с правой стороны Престола на горнее место, произнося слова: Благословен грядый во Имя Господне. Диакон также целует Престол и идет несколько впереди священника. Придя к горнему месту, диакон обращается к священнику со словами: Благослови, владыко, горний престол, на что священник благословляет горнее место словами: Благословен еси на престоле славы Царствия Твоего, седяй на херувимех, всегда ныне, и присно, и во веки веков. На самый горний престол священник не имеет права садиться, ибо он является преимущественным местом сидения епископа, а только на «сопрестолие» «во стране горнего престола, из южные страны», то есть по правую сторону Престола, если смотреть спереди, а диакон становится по левую сторону.

Восхождение на горнее место происходит для слушания Священного Писания, почему этот момент является самым важным в литургии оглашенных. Из Священного Писания в современной нашей литургии читается Апостол, предваряемый пением Прокимна, и Евангелие, предваряемое пением Аллилуиа.

К концу пения Трисвятого на середину церкви выходит чтец, который становится перед царскими дверями и творит поклон, держа Апостол «затворенный». Диакон, придя к царским дверям, зря к чтецу и держа орарий и к нему показуя, возглашает: Вонмем, то есть: «будем внимательны к предстоящему чтению прокимна перед Апостолом и вслед за тем самого Апостола», священник с горнего места преподает: Мир всем, на что чтец отвечает ему от лица всех: И духови твоему. Диакон возглашает: Премудрость, и чтец говорит: «Прокимен, глас такой‑то», и произносит стих, а певцы вторично поют слова прокимна; затем чтец произносит первую половину прокимна, а певцы допевают вторую половину. При совпадении двух празднеств, произносятся два прокимна: сперва чтец произносит первый прокимен и певцы поют его, затем произносится стих и певцы снова повторяют прокимен, а потом чтец произносит полностью второй прокимен без стиха, и певцы полностью же поют его однажды. Больше двух прокимнов не поется, хотя бы совпадало три или больше празднеств в один и тот же день. В древности пелся целый псалом, но потом, как думают литургисты, с V-го века стало петься из каждого псалма только два стиха: из них один стал прокимном, то есть «предлежащим», предшествующим чтению Священного Писания, а другой стихом к нему.

Прокимны поются по следующему правилу:

В будничные дни, если читается один рядовой Апостол, поется один прокимен дню, то есть понедельнику, или вторнику, или среде и т. д.

Если в будничный день читается еще второй Апостол святому, то, кроме субботы, поется сначала прокимен дню, а потом прокимен святому. В субботу это бывает в обратном порядке: сначала прокимен святому, а потом прокимен дню (См. Типикон, гл. 12 и 15).

В дни попразднства (но не предпразднства, когда прокимен дню не отменяется) вместо дневного прокимна поется прокимен праздника трижды до самого отдания праздника ежедневно, а прокимен дню отменяется, совсем.

Если в дни попразднства положено святому особое чтение, то поется сначала прокимен праздника, а потом прокимен святому.

В самый день великого праздника поется только прокимен этого праздника, так же, как и в день отдания.

Каждый воскресный день поется особый прокимен воскресный гласа (их всего 8 по числу гласов), а на втором месте, если есть второй прокимен –праздника Богородицы или святого, случившегося в этот воскресный день. Если в неделю случится отдание двунадесятого праздника, все равно Господского или Богородичного, поется сначала прокимен воскресный, а затем праздника.

После прокимна диакон опять возглашает: Премудрость, то есть велика мудрость, которую мы сейчас услышим. Чтец говорит, из какого послания Апостольского или из книги Деяний будет чтение: Соборного послания Иаковля чтение, или: К римлянам послания святого Апостола Павла чтение, или: Деяний святых апостол чтение. Диакон возглашает: Вонмем, то есть: «Будем внимать», и чтец начинает читать. Во время этого чтения священник сидит по правую сторону горнего престола, показывая этим равночестность своего сана с св. Апостолами, проповедовавшими Христово учение по всему миру, а диакон кадит весь алтарь, иконостас и народ с амвона, символизируя каждением фимиама распространение Апостольской проповеди. Сидение мирян во время чтения Апостола ничем не может быть оправдано. В древности каждение совершалось сейчас же по прочтении Апостола при пении: Аллилуиа. Перемена произошла потому, что «Аллилуиа» стали петь сокращенно и быстрым темпом, почему на каждение уже не оставалось достаточно времени. Впрочем, наш Служебник предписывает кадить только «трапезу, алтарь весь и священника» пред чтением Евангелия, а теперь вошло в обычай делать это во время пения прокимна. Архиерей, в знак смирения перед благовествованием Самого Христа в Евангелии, слагает с себя омофор, который и несется перед Евангелием, износимым на амвон при пении «Аллилуиа». Чтение Апостола символизирует собою апостольскую проповедь. Какое апостольское чтение в какие дни читается, на это имеется указатель в конце богослужебной книги «Апостол». Один указатель по неделям и дням седмицы, начиная от Недели Святой Пасхи; другой – Месяцеслов, указывающий апостольские чтения в дни праздничные и памяти святых по числам и месяцам года. При совпадении нескольких празднеств читается подряд один за другим несколько Апостольских чтений, но не больше трех, причем два читаются под зачало. (Указание Устава – «под зачало» означает, что два зачала – Апостольские или Евангельские читаются как бы одно, без повышения голоса, без паузы между ними). По прочтении Апостола священник говорит чтецу: Мир ти. Чтец отвечает: И духови твоему, диакон возглашает: Премудрость, а чтец затем: Аллилуиа в соответствующий глас. Лик трижды поет: «Аллилуиа». Чтец произносит стих, называемый «Аллилуиарий», лик вторично поет «Аллилуиа», чтец произносит второй стих, и лик в третий раз поет троекратное «Аллилуиа». «Аллилуиарий» так же, как и прокимен заимствуется из псалмов, и по содержанию имеет отношение к празднуемому событию, или святому. Это пение «аллилуиария» является подготовительным к Евангелию, а потому обычно при одном Апостоле и одном Евангелии произносится один аллилуиарий, а при двух Апостолах и двух Евангелиях два аллилуиария. В Великую Субботу вместо «Аллилуиа» поется особое песнопение: Воскресни, Боже:, со стихами псалма 81-го.

Во время пения «Аллилуиа» Священник читает тайную «Молитву прежде Евангелия» о том, чтобы Господь отверз наши мысленные очи к разумению Евангелия и помог нам жить так, чтобы исполнять евангельские заповеди. Далее священник, покланясь с диаконом св. Престолу и целовав Евангелие, дает ему его и диакон с Евангелием обходит Престол через горнее место, выходит через царские врата на амвон и, положив Евангелие на аналой, произносит громогласно: Благослови, владыко, благовестителя святого апостола и евангелиста имярек. Имя Евангелиста должно произноситься в родительном падеже, а отнюдь не в винительном, как некоторые, по непониманию, делают. Священник, или же архиерей, знаменует (благословляет) диакона со словами: Бог, молитвами святаго, славнаго и всехвальнаго апостола и евангелиста, Имярек, да даст тебе глагол, благовествующему силою многою, во исполнение Евангелия возлюбленнаго Сына Своего, Господа нашего Иисуса Христа. Диакон отвечает: Аминь (По указанию Служебника, диакон сам подносит Евангелие священнику на горнее место, где священник благословляет его, произнося негласно вышеприведенную молитву. Если же диакон не служит, то это все опускается). Перед Евангелием несутся при этом возжженные подсвечники, которые горят во все время чтения Евангелия, знаменуя распространяемый им божественный свет. Священник, обращаясь к народу, возглашает: Премудрость прости, услышим святаго Евангелия, мир всем. Лик отвечает: И духови твоему. Тогда диакон возглашает о том, из какого Евангелиста будет чтение: oт Имярек, Святаго Евангелия чтение. Лик торжественно поет: Слава Тебе, Господи, слава Тебе. Священник говорит: Вонмем, и диакон начинает чтение Евангелия, которому все внимают, преклонив головы. Если в служении участвуют два диакона, то возгласы: Премудрость прости, услышим святаго Евангелия, и Вонмем произносит второй младший диакон, который обычно читает и Апостола, в то время как старший читает Евангелие.

Устав о чтении Евангелия, как и Апостола, излагается в самом богослужебном Евангелии, в особых таблицах, по неделям и дням седмицы, начиная от праздника Св. Пасхи и в Месяцеслове по числам и месяцам года. Для богослужебного употребления и Апостол и Евангелие разделены на особые отрывки, называемые «зачалами». Евангелие каждого Евангелиста имеет свой особый счет зачал, но в Апостоле один общий счет зачал, как в Деяниях, так и во всех Апостольских посланиях. Чтения этих зачал распределены таким образом, чтобы в течение года было прочтено все Четвероевангелие и весь Апостол. Существует двоякий порядок чтения этих зачал: 1. Чтение почти на все дни года в том порядке, в каком они следуют в священных книгах это – «чтение рядовое», или «дневное»: «Евангелие дне», или «Апостол дне» или »ряда»; 2. Чтения для определенных праздничных дней и памятей святых это: «Евангелие или Апостол праздника или святого». Чтение Евангелий начинается в самую Неделю Пасхи, причем до Пятидесятницы прочитывается все Евангелие от Иоанна, затем читается Евангелие от Матфея до пятка по Воздвижении Креста (чем показывается только предел, ранее которого не оканчивается чтение Евангелия от Матфея). Но может случиться, что зачала Евангелия от Матфея будут читаться и после Воздвижения, когда Пасха случится поздно. Подробно обо всем этом говорится в «Сказании», помещенном в начале богослужебного Евангелия. В будничные дни с 11 до 17 недели читается Евангелие от Марка; по Воздвижении следует чтение Евангелия от Луки и затем в субботы и воскресные дни св. Четыредесятницы дочитывается остальная часть Евангелия от Марка.

Церковный год, принятый при распределении рядовых чтений, начинается днем св. Пасхи и продолжается до другой Пасхи. Но так как в разные годы Пасха бывает в разные числа самая ранняя Пасха бывает 22 марта, а самая поздняя 25 апреля, – то церковный год не всегда бывает одинаковой продолжительности: иногда в нем больше недель и седмиц, иногда меньше. Гражданский год имеет всегда 365 дней (високосный 366 дней), церковный же год, когда одна Пасха ранняя, а другая очень поздняя, имеет значительно больше дней и наоборот, когда одна Пасха очень поздняя, а другая очень ранняя, такой год имеет значительно меньше дней. Первый случай носит в уставе название «Вне Пасха», второй случай – «Внутрь Пасха». Когда случается «Вне Пасха», тогда может недоставать рядовых чтений из Апостола и Евангелия, и бывает так называемая «Отступка», то есть надо возвращаться к прочитанным уже зачалам и вновь повторять их чтение. Этот недостатков ощутителен только для будничных дней. Что касается дней воскресных, то недостаток восполняется тем, что есть воскресные дни, когда положены свои особые чтения. Ибо в году есть: 1. Недели, в которые читаются особые зачала, а рядовые вовсе не читаются, и 2. Недели, для которых положены особые зачала наряду с рядовыми зачалами; когда случается отступка, тогда читаются лишь эти особые зачала, а рядовые опускаются. Никогда не читаются рядовые зачала в: 1. Неделю свв. Праотец, 2. Неделю свв. Отец пред Рождеством Христовым и 3. Неделю, в которую случится праздник Рождества Христова или Богоявления. Особые зачала имеют:1. Неделя по Рождестве Христовом, 2. Неделя пред Богоявлением и 3. Неделя по Богоявлении. В эти недели читаются два Евангелия праздника и рядовое, но в том лишь случае, если не будет отступки. Когда же бывает отступка, то рядовые Евангелия этих недель читаются в те дни, на которые падает отступка. А при самой большой отступке, когда оказывается недостаток в одном евангельском чтении, читается всегда 62-ое зачало Евангелия от Матфея о Хананеянке, причем так, что это Евангелие читается непременно в неделю, предшествующую той, в которую положено читать Евангелие о Закхее (перед неделею о Мытаре и Фарисее). Надо помнить, что перед неделею о Мытаре и фарисее всегда читается евангелие о Закхее (от Луки, зач. 94). В указателе чтений это Евангелие помечено как 32-ая неделя по Пятидесятнице, но оно может случиться и раньше и позже, в зависимости от того, будет ли «Пасха вне» или «Пасха внутрь». Весь круг чтения рядовых зачал из Апостола и Евангелия называется в Типиконе «Столпом» (Более подробное объяснение о – «Внутрь Пасха» и "Вне Пасха» – смотри в конце сей книги, см. стр. 502 Приложение 2).

В особом положении находится Неделя свв. Праотец. В эту неделю положено читать всегда только одно Евангелие и именно то, которое указано читать в неделю 28-ую: от Луки, 76-ое зачало, о званных на вечерю. Если эта неделя случится действительно в 28-ую неделю по Пятидесятнице, то порядок чтения Евангелий ничем не нарушается, но, если Неделя Св. Праотец придется, вместо 28-ой недели, в 27-ую, 29-ую, 30-ую или 31-ую, то в нее все же читается это же Евангелие от Луки, 76-ое зачало, как имеющее отношение к празднованию памяти свв. Праотец, а в 28 неделю читается тогда очередное рядовое зачало 27-ой или 29-ой, или 30-ой или 31-ой недели. Такая же замена происходит с Апостольским чтением, ибо в неделю свв. Праотец положено читать всегда Апостол, указанный для 29-ой недели.

Особое указание в Типиконе имеется для чтения особых зачал в Неделю по Рождестве Христовом и в Неделю пред Богоявлением, а также в субботу по Рождестве Христовом и субботу пред Богоявлением, в виду того, что между Рождеством Христовым и Богоявлением промежуток времени в 11 дней, в который могут случится по два воскресных дня и по две субботы, а иногда только по одному воскресному дню и по одной субботе. В зависимости от этого, в Типиконе особые указания, как читать Апостолы и Евангелия в том или другом случае. Это необходимо всегда заранее учитывать, чтобы не ошибиться при чтении.

В великие праздники Господские, Богородичные и святых, которым положено бдение, рядовые Апостол и Евангелие не читаются, а только данному празднику или святому. Но если великий Богородичен праздник или святого с бдением случится в воскресный день тогда читается сначала воскресный рядовой Апостол и Евангелие, а потом уже праздника или святого. Но рядовые Апостол и Евангелие все же не отменяются совсем в дни великих праздников и бденных святых: они прочитываются тогда накануне «под зачало». Церковь желает, чтобы в году были прочитаны весь Апостол и все Евангелие, без всяких опущений.

В дни отдания Господских праздников не положено особых чтений, но в дни отдания Богородичных праздников положено читать тот же самый Апостол и то же самое Евангелие, которые читаются в самый день праздника.

В дни седмичные, кроме субботы, читаются всегда сперва рядовые Апостол и Евангелие, а потом особые, положенные святому, память которого в тот день празднуется. Так бывает и в дни отдания Богородичных праздников: в них читаются сперва Апостол и Евангелие дневные рядовые, а потом Богородице. В таком же порядке бывает чтение Апостола и Евангелия и в субботы от недели Мытаря и фарисея до недели Всех Святых. В субботы же от Недели Всех Святых до Недели Мытаря и фарисея читается сначала Апостол и Евангелие святому, а потом уже рядовые, дневные.

В воскресные дни предваряет все воскресное. Но в воскресные дни, а равно и в субботы, в которые положены особые чтения, как напр., в Субботу и Неделю пред Воздвижением, в Субботу и Неделю по Воздвижении, в Субботу и Неделю пред Рождеством Христовым и по Рождестве Христовом на первом месте читается особое, положенное для этих дней чтение, а потом уже рядовое и святому или праздника Богородицы. В недели же Свв. Отец, бывающие в июле и октябре (в память вселенских соборов) бывает сначала рядовое чтение, а потом уже Свв. Отец.

Для всех дней седмицы, кроме воскресения, положено особое заупокойное Евангелие, равно и Апостол. При заупокойной службе не положено чтение Апостола и Евангелия празднуемым святым, а только – рядовое и заупокойное (так бывает в субботу, когда поется алиллуия).

По прочтении Евангелия священник говорит диакону, читавшему Евангелие: Мир ти, благовествующему. Лик поет: Слава, Тебе, Господи, слава Тебе. Диакон отдает в царских вратах Евангелие священнику. Священник осенив Евангелием народ, ставит Евангелие в горней части престола, ибо предстоит вскоре развивать Антиминс, на котором Евангелие обычно лежит. По указанию Служебника, после этого царские двери закрываются, но на практике их обычно закрывают позже по сугубой ектении и молитве. Диакон же, оставшись на амвоне, начинает произносит сугубую ектению.

В древности и теперь на Востоке сразу после прочтения Евангелия произносится поучение. У нас оно обычно говорится теперь в конце литургии, во время причащения священнослужителей, после пения причастна, или по «Буди имя Господне».

После чтения Евангелия произносится Сугубая ектения, начинающаяся словами: Рцем вси от всея души и от всего помышления нашего рцем. Эта ектения, по сравнению с той сугубой ектенией, которая произносится на вечерни и на утрени, имеет свои отличия. Во-первых, на ней имеется совершенно особое прошение: Еще молимся о братиях наших священницех, священномонасех и всем во Христе братстве нашем. Это указывает на то, что наш Устав иерусалимского происхождения, и надо понимать, что под этим «братством» разумеется иерусалимское Свято-гробское братство (мы же прилагаем сие моление как о наших братиях священницех). Во-вторых, прошение Еще молимся о блаженных и приснопамятных… на литургийной ектении имеет вставку: Святейших патриарсех православных, благочестивых царех и благоверных царицах. Иногда на сугубой ектении бывают особые прошения: «На всякое прошение», «о болящих», »о путешествующих», по поводу бездождия или безведрия и тому подобные, которые берутся из книги молебных пений или из особого отдела, помещаемого специально для этого в конце «Иерейского молитвослова». На литургийной сугубой ектении обычно опускается прошение «О милости, жизни, мире…» которое бывает всегда на вечерне и утрени.

Во время сугубой ектении священник читает особую тайную «Молитву прилежного моления». После прочтения этой молитвы и произнесения прошения о правящем архиерее раскрывается, по обычаю, илитон, а затем и самый Антиминс. Остается нераскрытой только верхняя часть Антиминса, которая раскрывается позже во время ектении об оглашенных. Нужно знать, как правильно свертывается Антиминс: сначала закрывается его верхняя часть, потом нижняя, затем левая и наконец правая. При соборном служении в открытии Антиминса принимают участие предстоятель с двумя старшими сослужащими: сначала первенствующий с правым, старшим сослужащим, открывают правую часть Антиминса, потом первенствующий с левым, вторым сослужащим, открывают левую часть, а затем нижнюю часть. Верхняя часть остается закрытой до ектении об оглашенных. Такое открывание Антиминса узаконено нашей русской практикой. По указанию же Служебника весь Антиминс «простирается» сразу же при заключительном возгласе ектении об оглашенных, что и соблюдается на Востоке.

По окончании сугубой ектении читается иногда особая молитва. Мы читаем теперь Молитву о спасении нашей родины – России.

Затем, если бывает приношение за усопших, произносится сугубая ектения о усопших, обычно при отверстых царских вратах, начинающаяся словами: Помилуй нас, Боже, по велицей милости твоей… при чем читается тайно молитва об упокоении усопших: Боже духов и всякия плоти…, заканчивающаяся возгласом: Яко ты еси воскресение и живот и покой… В воскресные дни и великие праздники произносить заупокойную ектению на литургии неуместно.

Далее царские врата закрываются и произносится Ектения об оглашенных, начинающаяся словами: Помолитеся, оглашеннии Господеви. Эта ектения представляет собою моление об «оглашенных», то есть о тех, которые готовятся к принятию св. Христовой веры, но еще не крещены. По установившейся традиции, на словах этой ектении: oкрыет им Евангелие правды священник открывает верхнюю часть антиминса. При соборном служении это делает совместно вторая пара сослужащих: один священник с правой стороны, а другой с – левой. При заключительных словах этой ектении: Да и тии с нами славят… священник берет лежащую внутри Антиминса плоскую губу (мусу), осеняет ею крестообразно Антиминс и, приложившись к ней, кладет ее в верхнем правом углу Антиминса. Этим полным развертыванием Антиминса уготовляется место для святых Даров место для погребения Тела Господня, поскольку поставление святых Даров на престоле символизирует собою погребение Тела Господа, снятого со креста. Во время произнесения ектении об оглашенных священником читается особая тайная «Молитва об оглашенных прежде святаго возношения». Заметим здесь, что, начиная с этой молитвы, текст тайных молитв на литургии св. Иоанна Златоуста уже отличается от текста тайных молитв на литургии св. Василия Великого.

По заключительном возгласе этой ектении диакон предлагает оглашенным покинуть молитвенное собрание троекратно повторяемым возгласом: Елицы оглашеннии, изыдите, оглашеннии, изыдите, елицы оглашеннии, изыдите… При нескольких участвующих в служении диаконах, они все произносят этот возглас по очереди. В древности каждому оглашенному перед выходом из церкви преподавалось особое благословение епископа. По выходе оглашенных начинается важнейшая третья часть литургии, на которой могут присутствовать только верные, то есть уже крещенные и не находящиеся под каким‑либо запрещением или отлучением, почему эта часть литургии называется Литургией верных.

Литургия верных в настоящее время начинается сряду, без всякого перерыва, вслед за литургией оглашенных возгласом диакона: Елицы вернии, паки и паки миром Господу помолимся. Затем произносятся одна за другой две малых ектении, за каждой из которых читается особая тайная молитва: Молитва верных первая, по еже распрострети антиминс и Молитва верных вторая. Каждая из этих малых ектений заканчивается возгласом диакона: Премудрость, что должно напоминать об особой важности предстоящей службы, то есть о той Премудрости Божией, которая имеет явиться в величайшем христианском таинстве Евхаристии. Возглас «Премудрость» произносится вместо обычного призыва предания себя и всей своей жизни Богу, которым обычно оканчиваются малые ектении в других случаях. По возгласе «Премудрость» непосредственно следует возглас священника, заканчивающий ектении. По первой ектении священник возглашает: Яко подобает тебе всякая слава, честь и поклонение… после второй – особый возглас: Яко да под державою твоею всегда храними, тебе славу возсылаем, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне, и присно, и во веки веков. Есть разница в произнесении второй из этих ектений, когда священник служит с диаконом и когда служит один. В первом случае диакон произносит, сверх обычных прошений малой ектении, еще первые три прошения великой ектении и прошение: О избавитися нам… Когда священник служит один, он этих прошений не произносит. В первой молитве верных священник благодарит Бога за то, что Он сподобил его предстать и ныне святому Его жертвеннику. Это напоминает о том, что в древности литургия оглашенных совершалась вне алтаря и только при начале литургии верных священник входил в алтарь и подходил к престолу, благодаря Бога за то, что Он удостаивает его предстоять святому Его жертвеннику, как назывался в те времена престол, ибо то, что мы теперь называем «жертвенником» в древности именовалось «предложением». Во второй молитве верных священник просит Бога об очищении всех предстоящих от всякия скверны плоти и духа, о духовном преспеянии молящихся и о сподоблении их всегда неосужденно причащаться Св. Христовых Таин.

После возгласа второй малой ектении тотчас же отверзаются царские врата, и певцы начинают медленным и протяжным напевом петь так называемую Херувимскую песнь. Слова ее следующие:

Иже Херувимы тайно образующе, и Животворящей Троице трисвятую песнь припевающе, всякое ныне житейское отложим попечение.

Яко да царя всех подымем, ангельскими невидимо дориносима чинми, аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа.

В переводе на русский язык:

«Мы, таинственно изображающие херувимов, и воспевающие Животворящей Троице трисвятую песнь, отложим ныне всякое житейское попечение.

Чтобы поднять Царя всех, невидимо копьеносимого чинами ангельскими, аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа».

Составлена эта песнь и введена в употребление, по свидетельству Георгия Кедрина, в VI веке в царствование благочестивого царя Иустина II-го для того, чтобы во время перенесения Даров с жертвенника на престол наполнять души молящихся самыми благоговейными чувствами. В этой песни Церковь как бы призывает нас уподобиться херувимам, которые, предстоя престолу Господа славы, непрестанно воспевают Его и славословят трисвятым пением: «Свят, Свят, Свят, Господь Саваоф», и оставить все мысли и заботы о чем бы то ни было земном; ибо в это время Сын Божий торжественно сопровождаемый ангелами («копьеносимый» образ взят из римского обычая, провозглашая императора, поднимать его торжественно на щите, поддерживаемом снизу копьями воинов), грядет невидимо во св. алтарь, чтобы принести Себя на трапезе в Жертву Богу Отцу за грехи человечества и предложить Свое тело и кровь в снедь верным. Эта Херувимская песнь является, в сущности, сокращением древнего песнопения, которое прежде всегда пелось на древнейшей литургии св. апостола Иакова, Брата Господня, а теперь поется у нас только в Великую субботу на литургии св. Василия Великого, совершаемой в этот день: Да молчит всякая плоть человеча и да стоит со страхом и трепетом, и ничтоже земное в себе да помышляет, царь бо царствующих и Господь господствующих, приходит заклатися, и датися в снедь верным. Предходят же сему лицы ангельстии со всяким началом и властию: многоочитии херувими и шестокрилатии серафими, лица закрывающе и вопиюще песнь: аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа.

В Великий же четверток на литургии св. Василия Великого, вместо Херувимской, поется песнопение, выражающее идею дня и заменяющее собою многие песнопения в этот великий день установления Господом самого Таинства Причащения:

Вечери твоея тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мя приими: не бо врагом твоим тайну повем, ни лобзания ти дам, яко иуда, но яко разбойник исповедаю тя: помяни мя, Господи, егда приидеши во царствии твоем; аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа.

Во время пения Херувимской песни священник, стоя перед престолом, читает особую тайную молитву, начинающуюся словами: Никтоже достоин от связявшихся, плотскими похотьми и сластми, приходити, или приближитися, или служити тебе, царю славы… в которой просит, чтобы носимый на престоле херувимском Господь очистил душу и сердце его от совести лукавой и удостоил его священнодействовать святое и пречестное тело Его и честную кровь и сподобил быть принесенным дарам сим чрез него грешного и недостойного раба. В это время диакон, взяв в самом начале Херувимской благословение у иерея на каждение, кадит весь алтарь и священника, и с амвона иконостас, лики и народ, причем принято, окадив алтарь, выходить для окаждения иконостаса через царские врата, а затем, возвратившись в алтарь, покадить на священника, после чего, вновь выйдя через царские врата, кадить лики и народ; в заключение, окадив царские врата и местные иконы Спасителя и Божией Матери, диакон входит в алтарь, кадит престол спереди только и священника, диакон трижды вместе с ним покланяется перед престолом. Священник с воздетыми вверх руками трижды читает первую половину Херувимской, а диакон каждый раз заканчивает ее, читая вторую половину, после чего оба они покланяются по единожды. Прочтя трижды Херувимскую и, поклонившись друг другу по облобызании престола, они отходят, не обходя престола кругом, налево к жертвеннику, чтобы начать Великий вход. Когда диакона нет, священник кадит сам, по прочтении тайной молитвы. Во время каждения и он, как и диакон, читает про себя псалом 50-ый.

По пропетии первой половины Херувимской, кончая словами: Всякое ныне житейское отложим попечение, совершается так называемый Великий вход, то есть торжественное перенесение уготованных Святых Даров с жертвенника на Престол, где они поставляются на раскрытый антиминс. Исторически Великий вход объясняется тем, что в древности «предложение», в котором уготовлялись Святые Дары при проскомидии, находилось вне алтаря, а потому, когда приближалось время пресуществления Св. Даров, они торжественно переносились в алтарь на престол. Символически Великий вход изображает шествие Господа Иисуса Христа на вольные страдания и крестную смерть.

Начинается Великий вход тем, что священник и диакон подходят к жертвеннику. Священник кадит Св. Дары, трижды молясь в себе: Боже, очисти мя, грешного. Диакон говорит ему: Возьми, владыко. Священник, взяв воздух со Св. Даров, возлагает его на левое плечо диакона, говоря: Возьмите руки ваша во святая и благословите Господа. Потом взяв св. дискос, возлагает его на главу диакона, со всяким вниманием и благоговением. При этом священник говорит диакону: священнодиаконство твое да помянет Господь Бог во царствии своем, всегда, ныне, и присно, и во веки веков, а диакон, принимая дискос и лобызая руку священника, говорит ему: Священство твое да помянет Господь Бог… Принимая дискос, диакон стоит справа от жертвенника на одном колене, держа в правой руке принятое им перед этим от иерея кадило, надетым за кольцо на мизинце правой руки так, чтобы оно спускалось у него позади плеча, после того, как иерей передаст ему дискос. Поднявшись с колен, диакон первый начинает шествие, выходя северными дверями на солею, а священник, взяв в руки св. чашу, следует за ним. Если служат два диакона, то на плечо одного из них возлагается воздух, и он идет впереди с кадилом, а старший по чину диакон несет на главе дискос. Если служат несколько священников соборно, то второй по чину священник несет крест, третий – копие, четвертый – лжицу и т. д. Впереди их идут свещеносцы. По окончании пения Херувимской, уже на ходу диакон начинает вслух поминовение великого входа, которое продолжает за ним священник, а, если служение соборное, то и другие священники, все поочередно, причем принято, что старший священник поминовение заканчивает. Диакон, закончив свое поминовение, через царские врата входит в алтарь и становится у правого переднего угла св. Престола на колено, продолжая держать дискос на голове и ожидая входа в алтарь священника, который снимает с головы его дискос и поставляет его на Престол. Священник, а если соборное служение, то и другие священники, произносят поминовение, стоя все рядом на солее, лицом к народу и крестообразно осеняя предметом, держимым в руках народ в заключение своего поминовения. Практика поминовения в разные времена не всегда была вполне однообразной. Поминались и ныне поминаются гражданские и духовные власти, а в заключение старший священник поминает: Всех вас православных христиан да помянет Господь Бог во царствии своем, всегда, ныне, и присно, и во веки веков. Неправильно делают некоторые современные священники, которые произвольно распространяют это поминовение на Великом входе, вставляя целый ряд разных поминовений, не указанных в Служебнике и не предписанных Высшей Церковной Властью. Всякая «отсебятина», тем более безграмотная, как это часто теперь бывает, в богослужении неуместна и неприлична. Войдя в алтарь, священник поставляет св. потир на раскрытый антиминс, с правой стороны, далее снимает дискос с главы диакона и поставляет его с левой стороны. Потом снимает с них покровцы, берет воздух с плеча диакона, и покадив его и облагоухав, покрывает им дискос и потир вместе. Поставление Св. Даров на престоле и покрытие их воздухом символизирует снятие со креста Господа и положение Его во гробе. Поэтому в это время священник читает про себя (полугласно) тропарь Великой субботы: Благообразный Иосиф с древа снем пречистое тело твое, плащаницею чистою обвив, и благоуханиими во гробе нове закрыв положи. А затем и другие тропари, поемые на пасхальных часах, которые тоже говорят о погребении Господа: Во гробе, плотски, во аде же с душею, яко Бог… и яко живоносец, яко рая краснейший… Окадив воздух и покрывая им Св. Дары, священник снова читает: Благообразный Иосиф… и затем трижды кадит на уготованные таким образом Св. Дары, произнося заключительные слова 50-го псалма: yблажи, Господи, благоволением твоим Сиона… Под именем Сиона здесь разумеется Христова Церковь, под именем «стен Иерусалимских» – учители благоверия – епископы и пресвитеры, которые охраняют «град», то есть Церковь, от нападения врагов, под именем «жертвы правды, возношения всесожигаемых и тельцов» разумеется та Бескровная Жертва, которая имеет совершиться на предстоящем тайнодействии и прообразом Которой были жертвы ветхозаветные. После всего этого закрываются царские врата и задергивается завеса, что символизирует собой закрытие Гроба Господня большим камнем, наложение печати и приставление стражи ко Гробу. Вместе с этим это показывает, что прославленного состояния Богочеловека во время Его страданий и смерти люди не видели.

После каждения Св. Даров священнослужители взаимно просят друг у друга молитв о себе, чтобы быть достойными совершить великое таинство. Священник, отдав кадильницу и опустив фелонь (в древности фелонь спереди была длиннее и перед Великим входом подымалась и пристегивалась на пуговицы, тут она опускалась), преклонив главу, говорит диакону: «Помяни мя, брате и сослужителю». На это смиренное прошение диакон говорит иерею: «Да помянет Господь Бог священство твое во Царствии Своем». Потом диакон, преклонив и сам главу и держа орарь тремя перстами правой руки, говорит священнику: «Помолися о мне, Владыко святый». Священник говорит: «Дух Святый найдет на тя, и сила Вышняго осенит тя» (Лук. 1, 35) «Диакон ответствует: «Тойже Дух содействует нам вся дни живота нашего» (Рим. 8, 26) «Помяни мя, Владыко святый». Священник благословляет диакона рукой, произнося: «Да помянет тя Господь Бог во Царствии Своем, всегда, ныне, и присно, и во веки веков». Диакон отвечает: "Аминь« и, поцеловав руку священника, исходит из алтаря северными дверями для произнесения следующей по окончании пения Херувимской просительной ектении. (В Архиерейском Чиновнике, при служении архиерея, указывается другой порядок обращения архиерея к служащим и диакону и ответы диакона).

Если священник служит один без диакона, то он несет потир в правой руке, а дискос в левой и произносит сам все обычное поминовение полностью.

При архиерейском служении, архиерей перед началом Херувимской, по прочтении тайной молитвы, умывает в царских вратах руки, отойдя по прочтении Херувимской песни к жертвеннику, совершает сам для себя Проскомидию, поминая всех архиереев, всех сослужащих, которые поочередно подходят и целуют его в правое плечо, произнося: «Помяни мя, преосвященнейший владыко, такого‑то». Архиерей не выходит сам на Великий вход, а принимает в царских вратах сначала дискос от диакона, а потом потир от старшего священника, причем сам произносит все поминовение, разделяя его на две половины: одно произнося с дискосом в руках, а другое – с потиром в руках. Духовенство тогда обычно никого отдельно не поминает, только иногда диакон в начале поминает служащего архиерея. При архиерейском служении царские врата и завеса (от начала литургии) не закрывается, а остается открытыми до самого причащения священнослужителей.

Надо помнить, что после Херувимской никакое вынутие частиц из подаваемых просфор уже недопустимо.

На покровец, снятый с дискоса и положенный на левой стороне престола, кладется обыкновенно напрестольный крест, а по бокам его копие и лжица, которые понадобятся священнику потом для раздробления Св. Даров и причащения верующих.

По окончании всей Херувимской диакон выходит северными дверями на амвон и произносит Просительную ектению, начинающуюся словами: Исполним молитву нашу Господеви. Эта просительная ектения имеет ту особенность, что в самом начале дополняется тремя вставными прошениями: О предложенных честных дарех… О святем храме сем… и О избавитися нам… Если литургия служится после вечерни, как напр., в дни навечерий Рождества Христова и Богоявления, в праздник Благовещения, когда он приходится в будничные дни Великого Поста, в Вел. Четверг и Вел. Субботу, то начинать ектению эту надо словами: Исполним вечернюю молитву нашу Господеви, и дальше говорит: Вечера всего совершенна… Во время просительной ектении священник читает в алтаре тайную «Молитву проскомидии, по поставлении божественных даров на святей трапезе». Эта молитва служит как бы продолжением той молитвы, которую читал священник при окончании проскомидии перед жертвенником. В ней священник просит Господа, чтобы удовлил (сделать способным) его приносить ему дары и жертвы духовные о грехах всех людей и вторично после проскомидии призывает благодать Святого Духа на «предлежащие дары сия». Конец этой молитвы: Щедротами Единороднаго Сына твоего, с нимже благословен еси, со пресвятым и благим и животворящим твоим Духом, ныне, и присно, и во веки веков, священник произносит возгласно по окончании ектении и затем обратившись лицом к народу преподает: Мир всем, на что певцы от лица всего предстоящего народа ответствуют ему, как обычно: И духови твоему. Этим возвещается общее примирение перед наступлением момента совершения великого таинства, в знак чего бывает потом целование.

Диакон, стоя на своем обычном месте на амвоне, возглашает: Возлюбим друг друга, да единомыслием исповемы. Лик, продолжая слова диакона, как бы отвечая, кого исповемы, поет: Отца, и Сына, и Святаго Духа, Троицу Единосущную и нераздельную. Священник в это время поклоняется трижды перед св. трапезою и на каждый поклон говорит трижды о своей любви к Господу словами 17-го псалма, ст. 2: Возлюблю тя, Господи, крепосте моя, Господь утверждение мое и прибежище мое, после чего прикладывается к покровенным сосудам, сначала к дискосу, потом к чаше и, наконец, к краю св. трапезы перед собой. Если литургию совершают два или больше священников, то все они делают то же самое, подходя спереди к престолу, а затем отходят на правую сторону и, выстраиваясь там в ряд, взаимно лобызаются, выражая тем свою братскую любовь к друг другу. Старший говорит при этом: «Христос посреде нас», а младший отвечает: «И есть, и будет», и целуют друг друга в оба плеча и рука в руку. Если это пасхальный период, то говорят: «Христос воскресе» и «Воистину воскресе». То же должны делать и диаконы, если их несколько: они целуют крест на своих орарях, а потом и друг друга в плечо и произносят те же слова.

Этот обычай взаимного целования очень древнего происхождения. О нем вспоминают самые ранние христианские писатели, как, например, св. муч. Иустин Философ, св. Климент Александрийский и др. В древности в этот момент лобызали друг друга и миряне: мужчины мужчин и женщины женщин. Это лобызание должно было обозначать полное внутреннее примирение всех присутствующих в храме перед наступлением страшного момента принесения великой Бескровной Жертвы, по заповеди Христовой: «Аще убо принесеши дар твой ко олтарю, и ту помянеши, яко брат твой имать нечто на тя, остави ту дар твой пред олтарем, и шед прежде смирися с братом твоим, и тогда пришед, принеси дар твой» (Матф. 5, 23–24). Это целование знаменует собой не только одно примирение, но и полное внутреннее единение и единомыслие, почему непосредственно вслед за этим и возглашается Символ веры. Тут и причина, почему невозможно совместное совершение Евхаристии с еретиками, с которыми нет такого единения и единомыслия. Целование друг друга в рамена означает, что все равно подлежат игу Христову и одинаково носят ярем Его на своих раменах. Неизвестно точно, когда именно вышел из употребления этот умилительный обряд взаимного целования между всеми верующими, но и теперь, слыша возглас: «Возлюбим друг друга…», все присутствующие в храме должны мысленно примириться со всеми, простив друг другу все обиды. После этого лобзания мира и исповедания своего полного единомыслия и единодушия логически следует исповедание своей веры.

Диакон, преклонив мало главу, на немже стоит месте, целует орарий свой, идеже есть образ креста, и воздвиг мало десную руку, держа тремя персты орарий, возглашает: Двери, двери, премудростию вонмем. При этом отдергивается завеса на царских вратах, людие глаголют вне алтаря мерным гласом исповедание веры: Верую во Единаго Бога Отца… Возглашением: «Двери, двери» диакон в древности давал знать иподиаконам и вообще привратникам, чтобы они стерегли двери храма, дабы не вошел кто‑либо недостойный присутствовать при начинающемся совершении величайшего христианского таинства. В настоящее время этот возглас имеет лишь символическое значение, но притом весьма важное. Св. патриарх Герман объясняет это так, что мы должны в этот момент закрыть двери своего ума, чтобы в них не вошло ничто дурное, ничто греховное, и внимали бы только той премудрости, которая слышится в словах возглашаемого вслед за тем Символа веры. Отверзающаяся в это время завеса символизирует собою отваление камня от гроба и бегство стражи, приставленной ко гробу, а также и то, что таинство спасения нашего, от века утаенное, по воскресении Христовом открывается и делается известным всему миру. Словами: «Премудростию вонмем», диакон приглашает молящихся быть особенно внимательными ко всему дальнейшему священнодействию, в котором сказалась Божественная премудрость. Чтение Символа веры введено было не сразу. В древности его читали за литургией только раз в год, в Великую пятницу, а также и при крещении оглашенных. С конца V века в Антиохийской Церкви Символ начинает читаться на каждой литургии, а с 511 года патр. Тимофей ввел чтение его и в Константинопольской области. У нас в русских церквах Символ веры обычно поется, кое-где всенародно, но на Востоке он читается, обычно кем‑либо из старших клириков или особо заслуженных мирян.

При начале пения или чтения Символа веры священник снимает воздух со Св. Даров, чтобы они при совершении Евхаристии не оставались покрытыми, причем, взяв воздух, воздвизает его над Св. Дарами и держит его, медленно колебля на протянутых вперед руках. Если служат несколько священников, они все держат воздух за края и колеблют им вместе с предстоятелем. Если служит архиерей, то он, сняв митру, склоняет главу к Св. Дарам, а священники веют воздухом над Св. Дарами и над его склоненной главой вместе. Это веяние воздухом символизирует собою осенение Духа Божия, а вместе с тем напоминает то землетрясение, которое произошло при Воскресении Христовом. Практически это имело значение на Востоке, как предохранение Св. Даров от насекомых, которых там особенно много, почему и потом во все время, пока Св. Дары оставались открытыми, диакон веял над ними покровцем или рипидою. Посему, по указанию Служебника, священник перестает потрясать воздухом тогда, когда диакон, по окончании Символа и возгласе – Станем добре… входит в алтарь, и сменяет священника тем, что «приим рипиду, веет святая благоговейно». Священник же, прочитав про себя тайно Символ веры, благоговейно целует воздух, складывает его и полагает слева на св. трапезе, глаголя: Благодать Господа.

После Символа веры и нескольких приготовительных возгласов начинается самая важная часть божественной литургии, называемая «Евхаристическим каноном», или «анафорой», по-гречески, αναφερω что значит – «возношу», так как в этой части литургии и происходит самое таинство Евхаристии, или пресуществления Св. Даров в тело и кровь Христову через возношение их и освящение при чтении особой евхаристической молитвы. Эта евхаристическая молитва собственно одна, но она читается тайно и прерывается несколько раз произносимыми вслух возгласами. В центральной части этой молитвы совершается «возношение Св. Даров», почему и вся эта важнейшая часть литургии называется еще «анафорой».

После Символа веры диакон, стоя еще на амвоне, возглашает: Станем добре, станем со страхом, вонмем, святое возношение в мире приносити, и тотчас же входит в алтарь, причем не южными дверями, как обычно, а северными теми, какими обыкновенно выходит. Эти слова, по объяснению св. Иакова, брата Господня, и св. Иоанна Златоуста, означают, что мы должны стоять, как должно пред Богом, со страхом, смирением и любовью, чтобы в мирном расположении духа принести Богу «святое возношение», то есть Св. Дары. На эти слова диакона лик от лица всех верующих отвечает: Милость мира, жертву хваления, то есть мы изъявляем готовность совершить жертвоприношение Господу не только в мире и единодушии с ближними, но и в чувстве милости или милосердия к ним: по объяснению Николая Кавасилы, мы приносим «милосердие Тому, Кто сказал: «Милости хощу, а не жертвы». Милость же есть плод чистейшего и крепчайшего мира, когда душу не возбуждают никакие страсти и когда ничто не мешает, чтобы она наполнилась милости и жертвой хваления». Иначе говоря, призыв – «Станем добре»:, указывает нам, что мы должны расположить себя к миру со всеми, с Богом, и с ближними, и в мире будем приносить Святую жертву, ибо «Милость мира, жертва хваления» – есть та самая жертва, которая даровала нам Божию милость вечного мира с Богом, с самими собою и со всеми ближними. Мы приносим Богу вместе с тем в Евхаристии и жертву хваления – выражение благодарности и священного восторга за Его великий подвиг искупления человеческого рода.

Затем священник обращается к народу, чтобы приготовить его к предстоящему великому и страшному Таинству, со словами апостольского приветствия: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любы Бога и Отца, и причастие Святаго Духа буди со всеми вами» (2 Коринф. 13, 13). Архиерей при этих словах, вышед из алтаря на амвон, осеняет предстоящих дикирием и трикирием, а священник благословляет рукой, повернувшись на запад. В этих словах молящимся испрашивается от каждого лица Пресвятой Троицы особый дар: от Сына – благодать, от Отца – любовь, от Духа Святого – общение или причастие Его. На это благожелание священника или архиерея, лик от лица народа отвечает: И со духом твоим, в чем выражается братское единение клира и народа. Священник возглашает затем: Горе́ имеем сердца, призывая этим всех молящихся оставить все земное и вознестись мыслью и сердцем «горе́», то есть к Богу, целиком отдавшись только мысли о предстоящем великом таинстве. Лик за всех верующих отвечает согласием на этот призыв: Имамы ко Господу, то есть мы уже обратились сердцем к Богу, не в духе гордости, конечно, а в смысле желания осуществить это, действительно отрешиться от всего земного. (Некоторые священники воздевают руки при произнесении этого возгласа. Архимандрит Киприан Керн так пишет: «Эти слова по предписанию иерусалимского Служебника, надо произносить с воздетыми руками. Наш Служебник этого не указывает, но почти повсеместная практика узаконила это»²⁷). «Горе́ имеем сердца» – это один из древнейших литургических возгласов; о нем упоминает еще св. Киприан Карфагенский, который так объясняет его смысл: «не иное что тогда помышлять они (то есть молящиеся) должны, как только о Господе. Да заключатся противному перси, и единому Богу отверсты да будут. Да не попустим внити внутрь себя врагу во время молитвы».

Вслед за этим священник возглашает: Благодарим Господа. Этими словами начинается самая Евхаристическая молитва, или Канон евхаристии то самое основное ядро Божественной литургии, которое ведет свое начало от апостольских времен. Слово «Евхаристия» – ευχαριστια, в переводе с греческого значит »Благодарение«. Сам Господь Иисус Христос устанавливая на Тайной Вечери это великое таинство, как повествуют об этом все три первые Евангелиста, начал его с благодарения Бога и Отца (Лк. 22, 17–19; Матф. 26, 27 и Мк. 14, 23). Все без исключения древние литургии, начиная с «Учения 12 Апостолов» и литургии, описанной у св. муч. Иустина Философа, начинает анафору именно этими словами: Благодарим Господа. И все, дошедшие до нас евхаристические молитвы, имеют своим содержанием благодарение Господа за все Его благодеяния человеческому роду. В ответ на этот возглас священника, лик поет: Достойно и праведно есть покланятися Отцу, и Сыну, и Святому Духу, Троице Единосущней и нераздельней, а священник в этот момент начинает чтение евхаристической молитвы, произнося слова ее тайно, про себя. Эта молитва прерывается затем возгласами, произносимыми вслух, и заканчивается призванием Святого Духа, пресуществлением хлеба и вина в Тело и Кровь Христову, и молитвой за живых и умерших – «за всех и за вся», за кого приносится эта Великая Бескровная Жертва.

В литургии св. Иоанна Златоустого эта тайная молитва начинается словами: «Достойно и праведно Тя пети, Тя благословити, Тя благодарити…» В этой молитве (Praefatio) священник благодарит Бога за все Его благодеяния, как ведомые нам, так и неведомые, а в особенности за творение мира, за промышление о нем, за милосердие к роду человеческому, и как венец всех благодеяний Божиих, – за искупительный подвиг Единородного Сына Божия. В конце первой части этой молитвы священник благодарит Господа за принятие сей службы от рук наших, несмотря на то, что ангельские силы, непрестанно предстоящие Богу и воссылающие Ему хвалу, прославляют Его. И далее священник возглашает уже вслух: Победную песнь поюще, вопиюще, взывающе и глаголюще, а лик продолжает этот возглас священника торжественным пением: Свят, свят, свят, Господь Саваоф, исполн небо и земля славы твоея, осанна в вышних, благословен грядый во имя Господне, осанна в вышних. Таким образом, этот возглас в его отрывочном виде кажущийся непонятным для незнающих текста евхаристической молитвы, является придаточным предложением, которое заканчивает первую часть евхаристической молитвы и начинает собой пение: «Свят, свят…» При этом возгласе, диакон, вошедший перед этим с амвона в алтарь северными дверьми (единственный случай, когда диакон входит северными дверьми) и стоящий с левой стороны престола, взяв звездицу от дискоса, творит ею «образ креста верху его и, целовав (то есть звездицу), полагает, идеже и покровцы». Этот возглас напоминает нам шестокрылых серафимов, которые, воссылая непрестанную хвалу Господу, являлись, как это описывает Тайнозритель св. апостол Иоанн в Апокалипсисе, а в Ветхом Завете св. пр. Иезекиил в виде таинственных существ («животных»), из которых одно было подобно льву, другое подобно тельцу, третье человеку и четвертое орлу. Сообразно различному способу славословия этих таинственных существ, употребляются выражения: »поюще«, которое относится к орлу, «вопиюще», относящееся к тельцу, »взывающе« – ко льву, и "глаголюще» – к человеку. (См. Апок. 4, 6–8; Иез. 1, 5–10; Ис. 6, 2–3).

Эта первая часть евхаристической молитвы, заканчивающаяся ангельским славословием, говорит преимущественно о творческой деятельности Бога Отца и носит название «Префацио», вторая часть евхаристической молитвы, называемая «Санктус», прославляет искупительный подвиг воплотившегося Сына Божия, а третья часть, содержащая в себе призывание Св. Духа, носит название »Эпиклезис», или Эпиклезы.

К ангельскому славословию: "Свят, свят…», присоединяется торжественное приветствие встречавших Господа с пальмовыми ветвями, когда Он шел в Иерусалим на вольную страсть: «Осанна в вышних…» (взято из 117 псалма). Эти слова присоединяются в этот момент к Ангельскому славословию весьма благовременно, ибо Господь как бы вновь на каждой литургии грядет для того, чтобы принести Себя в жертву и «датися в снедь верным». Он грядет с небес в храм, как бы в таинственный Иерусалим, принести Себя в жертву на св. трапезе, как бы на новой Голгофе, и мы прославляем Его пришествие к нам теми же словами. Это песнопение в этот момент св. Евхаристии употребляется с самых апостольских времен. Диакон при этом веет рипидой.

Священник же читает в это время вторую часть тайной евхаристической молитвы – Sanctus'a, начинающуюся словами: «С сими и мы блаженными силами….» В этой части молитвы вспоминается искупительный подвиг Христов, и она заканчивается возглашением вслух самых установительных евангельских слов таинства: Приимите, ядите, сие есть тело мое, иже за вы ломимое, во оставление грехов. И – Пийте от нея вси: сия есть кровь моя новаго завета, яже за вы и за многия изливаемая во оставление грехов (Матф. 26, 26–28; Мк. 14, 22–24 и Лук. 22, 19–20). На каждое из этих возглашений лик отвечает: Аминь. При произнесении этих слов, диакон указывает священнику сначала на дискос, а потом на потир правой рукой, держа орарь тремя перстами. Одновременно и священник «споказует» рукою. Если служат несколько иереев собором, то они эти слова произносят одновременно с предстоятелем «купногласно тихим гласом». Певцы поют: "Аминь«, выражая тем общую глубокую веру всех молящихся в Божественность таинства Евхаристии и духовное единение всех в этой непоколебимой вере.

По произнесении слов Христовых, священник воспоминает все то, что совершено Господом Иисусом Христом для спасения людей, и на основании чего священнослужители приносят Бескровную Жертву просительную и благодарственную. Вспоминая это в краткой тайной молитве, «Поминающе убо»: священник заканчивает ее возглашением, вслух: Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся. Твои дары, Твоя Бескровная Жертва, от Твоих, то есть от Твоих созданий – от созданного Тобой, «Тебе приносяще о всех», то есть «по всему», «и во всех отношениях», касательно всех дел нашей греховной жизни, чтобы Ты воздал нам не по нашим грехам, а по Твоему человеколюбию, «и за вся», то есть за все, соделанное Тобою людям коротко говоря: «приносим жертву и умилостивительную о грехах и благодарственную за содеянное нам спасение». Во многих греческих служебниках древних рукописных и современных печатных, вместо нашего «приносяще», стоит «приносим» и таким образом наше придаточное предложение в них является главным.

При этом возгласе совершается так называемое возношение Св. Даров. Если служит со священником диакон, то это возношение совершает он, а не сам священник, произносящий лишь возглас. Диакон крестообразно сложенными руками берет дискос и потир, причем правой рукой берет стоящий слева дискос, а левой – стоящую справа чашу, и возносит их, то есть приподнимает на некоторую высоту над престолом. При этом, правая рука, держащая дискос, должна быть поверх левой, держащей чашу. Назнаменовать в воздухе крест в Служебнике не указано, но многие это, по обычаю, делают (если нет диакона, то сам священник подымает свв. дискос и чашу).

Чин возношения Св. Даров относится к самым древнейшим временам и основывается на том, что, как сказано в Евангелии, Господь на Тайной вечери, «прием хлеб на святые Своя и пречистые руки, показав Тебе Богу и Отцу…» и т. д. Слова эти заимствованы св. Василием Великим для его литургии из литургии св. ап. Иакова. Это имеет еще ветхозаветное происхождение. Господь повелел Моисею, как говорится в кн. Исход 29, 23–24: «один круглый хлеб, одну лепешку… и один опреснок… положи все это на руки Аарону и на руки сынам его, и принеси это, потрясая пред лицем Господним". Продолжая возглас священника, певцы поют: Тебе поем, тебе благословим, тебе благодарим, Господи, и молимтися, Боже наш. Во время этого пения продолжается чтение той части тайной евхаристической молитвы, на которой совершается призывание святого духа и освящение Святых Даров – пресуществление их в истинное тело и истинную кровь Христову. Вот слова этой освятительной молитвы – Επικλησις на литургии св. Иоанна Златоуста:

Еще приносим Ти словесную сию и бескровную службу, и просим, и молим, и милися деем, ниспосли Духа твоего святаго на ны и на предлежащыя дары сии («милися деем» значит: «умоляем»). Здесь «словесная», то есть духовная служба и вместе с тем бескровная, как бы противополагается вещественным и кровавым жертвам до пришествия Христова, которые сами не были в состоянии очистить человечество от греха, а служили лишь напоминанием о предстоящей великой Жертве, которую принесет за человечество Спаситель мира и Божественный Искупитель Господь Иисус Христос (см. Евр. 10:4–5, 11–14). Вслед за тем священник и диакон трижды покланяются перед св. трапезою, «молящеся в себе». Священник с воздетыми к небу руками трижды читает тропарь третьего часа: Господи, иже пресвятаго Твоего Духа в третий час Апостолом Твоим ниспославый, Того, Благий, не отими от нас, но обнови нас молящихтися. После первого раза диакон произносит из 50 псалма стих 12-ый: «Сердце чисто созижди во мне, Боже, и Дух прав обнови во утробе моей», а после второго раза стих 13-ый: «Не отвержи мене от лица Твоего, и Духа Твоего Святаго не отими от мене» (Пс.50:12–13). Произнося в третий раз тропарь, священник благословляет рукой сначала св. хлеб, потом св. чашу и в третий раз «обоя», то есть и св. хлеб и чашу вместе. Над св. хлебом он произносит, после слов диакона: Благослови, владыко, святый хлеб, следующие слова, которые считаются тайносовершительными: И сотвори убо хлеб сей честное Тело Христа Твоего, и диакон говорит: Аминь, и далее диакон: Благослови, владыко, святую чашу. Священник же глаголет над чашей: Еже в чаши сей честную кровь Христа твоего, диакон: Аминь, и затем он говорит: Благослови, владыко обоя: и священник произносит над обоими: Преложив Духом Твоим Святым. В заключение диакон, а если его нет, то сам священник, произносит: Аминь, аминь, аминь. Таинство совершилось: на престоле после этих слов уже не хлеб и вино, а истинное Тело и истинная Кровь Господа Иисуса Христа, которым воздается честь земным поклоном, исключая, конечно, воскресных дней и Господских двунадесятых праздников, когда все земные поклоны заменяются поясными, согласно 20 правилу II Вселенского Собора, 90 правилу 6 Вселенского Собора, 91 правилу св. Василия Великого и 15 правилу св. Петра Александрийского.

Затем диакон испрашивает для себя благословения у священника, а священник читает перед пресуществленными Св. Дарами молитву: «Якоже быти причащающимся во трезвение души…», в которой молится о том, чтобы находящиеся теперь на престоле Тело и Кровь Христовы были причащающимся в трезвение души, во оставление грехов, в приобщение Святого Духа, во исполнение Царства Небесного, в дерзновение к Богу, не в суд или во осуждение.

Молитва эпиклезы, содержащая призывание Св. Духа для освящения Св. Даров как это несомненно ясно из многих святоотеческих свидетельств, существовала с времен самой глубокой древности, но она утрачена на Западе в чине латинской мессы, употребляемой у римо-католиков, которые впоследствии изобрели учение о том, что пресуществление св. Даров совершается без этого призывания Св. Духа простым произнесением слов Христовых: «Приимите, ядите…» и «Пийте от нея вси…» На Востоке всегда существовала эта молитва эпиклезы, но есть разница между славянами, с одной стороны, и греками и арабами, с другой стороны. У греков и арабов молитва эпиклезы читается вся подряд без перерыва, а у славян, как полагают, с XI или XII века сделана вставка, в виде троекратного чтения тропаря третьего часа: «Господи, Иже Пресвятаго Твоего Духа…» Впрочем, есть данные, указывающие на то, что и в Александрийской Церкви был обычай вставлять в эпиклезу чтение этого тропаря.

Вопрос о молитве эпиклезы, о призывании Святого Духа, подробно разобран архимандритом Киприаном (Керном) в его исследовании – «Евхаристия», где он пишет: «Молитва эпиклезы Св. Духа, на литургии, повторяемая во всех таинствах, показывает, что Церковь литургически исповедует свою веру в Духа Святого, как силу освятительную и совершительную, что в каждом таинстве повторяется Пятидесятница. Молитва эпиклезы есть, как и все наше литургическое богословие, молитвенное исповедание известного догмата о Духе Святом…» И дальше, в отделе «Учение Церкви об освящении Святых Даров», он говорит: «Католическая церковь, как известно, учит, что молитвы призывания Св. Духа не нужно для освящения евхаристических элементов. Священник, по их учению является совершителем таинства «minister sacramenti»: он как «vice‑Christus», как «Stellvertreter Christi», обладает полнотою благодати, как и Сам Христос; и, как Христу Спасителю нет необходимости призывать нераздельного от Него Св. Духа, так и Его заместителю, полномочному совершителю таинства, этого призывания также не необходимо. С известного времени римская практика выбрасывает из мессы эту молитву… Освящение Даров совершается по учению католиков исключительно словами Господа: «Accipite, manducate, Hoc est enim corpus Meum, etc». «Приимите, ядите...»²⁸.

Продолжая молитву перед вновь пресуществленными Св. Дарами, священник вспоминает всех, за кого принесена Господом умилостивительная Жертва на Голгофе: сначала святых, потом всех умерших и живых. Он перечисляет разные лики святых и заключает это перечисление возгласом вслух:

Изрядно о пресвятей, пречистей, преблагословенней, славней Владычице нашей Богородице и Приснодеве Марии – «изрядно», то есть: «преимущественно», «особенно» помянем Пресвятую Деву Марию. На этот возглас лик поет песнь в честь Божией Матери: Достойно есть, яко воистину блажити Тя Богородицу… В дни великих двунадесятых праздников Господских и Богородичных до их отдания, вместо «Достойно есть» поется «задостойник», то есть ирмос девятой песни праздничного канона, обыкновенно с припевом, а в воскресные дни Великого поста на литургиях св. Василия Великого, также 1-го января и обыкновенно в сочельники Рождества Христова и Богоявления, поется: О Тебе радуется, Благодатная, всякая тварь… При этом пении продолжается чтение священником тайной, так называемой «ходатайственной» молитвы, ясно показывающей, что божественная литургия есть жертва, как повторение и воспоминание Жертвы Голгофской, Жертва «о всех и за вся». После молитвенного поминания вслух Божией Матери, священник поминает уже тайно св. Иоанна Предтечу, свв. апостолов, святого дня, память которого празднуется, и всех святых; затем поминаются все усопшие и, наконец, живые, начиная с духовных и гражданских властей. Возглас: «Изрядно о Пресвятей…», священник произносит с кадилом в руках, после чего передает кадило диакону, который во время пения «Достойно есть», или задостойника, кадит трапезу со всех сторон и служащего священника и (в то же время, по указанию служебника, диакону положено поминать про себя умерших и живых, яже хощет).

По окончании пения, священник продолжая ходатайственную молитву, – В первых помяни, Господи:, и далее поминает вслух высшие церковные власти и епархиального архиерея, их же даруй святем Твоим церквам, в мире, целых, честных, здравых, долгоденствующих, право правящих слово Твоея истины, на что лик поет: И всех и вся, то есть: «Помяни, Господи, и всех людей, как мужей, так и жен». В это время священник читает дальше ходатайственную молитву: Помяни, Господи, град сей, в немже живем…

Ходатайственная молитва свидетельствует о том, что св. Церковь освящает все стороны человеческой жизни своими молитвами, как истинная мать заботливо и попечительно ходатайствует перед милосердием Божиим о всех делах и нуждах людей. Особенно ярко это выражено в ходатайственной молитве литургии св. Василия Великого, отличающейся особенной полнотой и трогательностью содержания. Заканчивается она возгласом священника: И даждь нам единеми усты и единем сердцем славити и воспевати пречестное и великолепое Имя твое, Отца, и Сына, и Святого Духа, ныне, и присно, и во веки веков. В заключение священник, обратившись лицом на Запад и благословляя молящихся рукой, возглашает: И да будут милости великого Бога и Спаса нашего Иисуса Христа со всеми вами, на что певцы ответствуют: И со духом твоим.

При архиерейском служении после возгласа архиерея: «В первых помяни, Господи…», архимандрит или старший иерей вполголоса поминает служащего архиерея, а затем берет у него благословение, целуя его руку, митру и снова руку, а протодиакон, обратясь в царских дверях лицом к народу, произносит так называемую «Великую похвалу», в которой поминает служащего архиерея, «Приносящаго святыя дары сия Господеви Богу нашему», Родину нашу, гражданские власти и в заключение: «всех людей, предстоящих и помышляющих кийждо их о своих си прегрешениих, и о всех и за вся», на что лик поет: И о всех и за вся.

По окончании евхаристического канона вновь произносится просительная ектения, которая имеет ту особенность, что начинается словами: Вся святыя помянувше, паки и паки миром Господу помолимся, а затем имеет еще два, необычных для просительной ектении прошения: О принесенных и освященных честных дарех Господу помолимся, и Яко да человеколюбец Бог наш, прием я во святый пренебесный и мысленный Свой жертвенник, в воню благоухания духовнаго возниспослет нам божественную благодать и дар Святаго Духа помолимся. В этих прошениях мы молимся очевидно не о самих Св. Дарах, которые уже освящены, а о нас самих о достойном причащении их. При следующем прошении, заимствованном из великой ектении: «О избавитися нам от всякия скорби…» священник читает тайную молитву, в которой просит Бога сподобить нас достойного причащения Св. Таин, с чистой совестью, во оставление грехов, а не в суд или осуждение. Последнее прошение этой ектении также своеобразно, несколько видоизменено, по сравнению с обычным: Соединение веры и причастие Святаго Духа испросивше, сами себе и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим. Здесь мы вспоминаем о том единении веры, которое мы исповедали произнесением в начале, перед евхаристическим каноном, Символа веры. Ектения заключается также необычным священническим возгласом, в котором священник от лица всех верующих, удостоенных сыновства Богу через крестную Жертву Его Сына, просит сподобить нас призывать Бога, как Отца: И сподоби нас, владыко, со дерзновением, неосужденно смети призывати Тебе небеснаго Бога Отца, и глаголати. Лик, как бы продолжая этот возглас, что именно «глаголати», поет Молитву Господню – "Отче наш». Священнослужители одновременно произносят про себя эту молитву тайно. На Востоке Молитва Господня так же, как и Символ веры, читается, а не поется. Заканчивается пение Молитвы Господней обычным после нее священническим возгласом: Яко Твое есть Царство, и сила, и слава, Отца, и Сына, и Святаго Духа, ныне, и присно, и во веки веков. Вслед за тем священник, обратившись к Западу, преподает молящимся: Мир всем, на что лик, как обычно, ответствует: И духови твоему. Диакон приглашает приклонить главы и, пока лик протяжно поет: Тебе, Господи, священник читает тайную молитву, в которой просит, чтобы Господь Бог и Владыка «Предлежащая всем нам во благое изравнял» (Рим. 8, 28), по потребе каждого. Тайная молитва заканчивается возгласом вслух: Благодатию и щедротами, и человеколюбием Единороднаго Сына Твоего, с нимже благословен еси, со пресвятым и благим и животворящим Твоим Духом, ныне и присно, и во веки веков. В этот момент принято задергивать завесу на царских вратах. Пока лик протяжно поет: Аминь, священник читает тайную молитву перед возношением и раздроблением св. Агнца: «Вонми, Господи Иисусе Христе Боже наш…», в которой просит Бога, чтобы Он удостоил преподать Пречистое Его Тело и Честную Кровь самим священнослужителям, а через них и всем людям. Во время чтения этой молитвы диакон, стоящий на амвоне, препоясуется орарем крестовидно, и трижды поклонившись со словами: «Боже, очисти мя грешнаго и помилуй мя», возглашает: Вонмем, а священник, вознося св. Агнец, возглашает: Святая святым. Этим возгласом выражается мысль, что Святыня Тела и Крови Христовой может быть преподана только святым. Тут надо заметить, что в древности, как это видно и из Посланий Апостольских, все верующие христиане назывались «святыми», то есть освященными благодатью Божиею. Ныне этот возглас должен напоминать нам о том, что ко св. Причащению надо приступать с чувством глубокого сознания своего недостоинства, что одно только и делает нас достойными принять великую святыню Тела и Крови Христовой. На архиерейской литургии перед этим возгласом закрываются и царские врата, которые, когда служит архиерей, в течение всей литургии до этого момента бывают открытыми. Алтарь в это время становится как бы той горницей, в которой совершена была Господом Тайная Вечеря. Архиерей при этом изображает собой лицо Господа Иисуса Христа, а священники – апостолов. На возглас «Святая святым» лик ответствует: Един свят, Един Господь, Иисус Христос, во славу Бога Отца, Аминь, выражая этим, что никто из предстоящих не может достигнуть такой святости, которая дозволяла бы ему дерзновенно, без страха приступить к причащению Св. Таин Христовых. Диакон затем входит в алтарь южными дверьми.

Войдя в алтарь и став справа от священника, диакон говорит ему: «Раздроби, владыко, Святый Хлеб». Священник с великим благоговением раздробляет св. Агнец, разделяя Его обеими руками на четыре части и полагая их крестовидно на дискосе так, что частица ИС лежит вверху, частица ХС внизу, частица НИ налево и частица КА направо. В Служебнике имеется наглядный чертеж, указывающий это расположение. При этом священник произносит: Раздробляется и разделяется Агнец Божий, раздробляемый и неразделяемый, всегда ядомый, и никогдаже иждиваемый, но причащающыяся освящаяй. В этих словах исповедуется та великая истина, что Христос, принимаемый нами в таинстве Причащения, остается неделимым и неиждиваемым, хотя ежедневно литургия в течение многих уже веков совершается на многих престолах по лицу всей вселенной. Христос преподается нам в Евхаристии, как никогда неоскудевающий и неизсякающий источник вечной жизни.

Диакон снова обращается к священнику со словами: Исполни, владыко, святый потир. Священник, взяв частицу ИС творит ею крестное знамение над потиром и опускает ее в потир со словами: Исполнение Духа Святаго. Таким образом он творит соединение таинств Тела и Крови Христовой, что знаменует собою Воскресение Христово, ибо плоть, соединенная с кровью, означает жизнь. Диакон говорит: Аминь и подносит в ковшике «теплоту», называемую также «укропцем», то есть горячую воду, причем говорит священнику: Благослови, владыко, теплоту. Священник, благословляя, говорит: Благословена теплота святых Твоих, всегда, ныне, и присно и во веки веков. Аминь, то есть: благословенна та теплота, которую имеют святые в своем сердце, их живая вера, твердая надежда, горячая любовь к Богу, с каковой теплотой они и приступают к причащению. Диакон вливает теплоту крестовидно в потир причем произносит: Теплота веры исполнь Духа Святаго, аминь, то есть: теплота веры возбуждается в людях действием Святаго Духа. Если нет диакона, то священник сам вливает теплоту и произносит указанные слова. Вливать теплоту надо с рассмотрением, чтобы количество ее не превысило количество вина, пресуществленного в Кровь Христову, и чтобы вино не потеряло от обилия влитой воды свойственный вину вкус. Толкователь богослужения XV века Симеон Солунский так объясняет смысл вливания теплоты: «Теплота свидетельствует, что Господне Тело, хотя и умерло после отделения от души, осталось все же животворящим и не отделено ни от Божества, ни от всякого действия Святаго Духа». Тут содержится учение о нетленности Тела Господа.

После вливания теплоты священнослужители причащаются. Для священника и диакона, служащих литургию, причащение безусловно обязательно. (Иногда допускается исключение, когда диакон служит «без приготовления», но это все же явление не похвальное, которого всячески следует избегать). Причащение священнослужителей совершается следующим образом. Не только царские, но и боковые двери алтаря должны быть закрыты. Перед закрытыми царскими вратами на амвоне ставится горящая свеча. Певцы поют в это время «Киноник», или "Причастный стих», соответственно дню или празднику. Так как киноник поется теперь обыкновенно быстро (в древности он пелся протяжным напевом), то для того, чтобы священнослужители успели причаститься, после киноника певцы поют еще какие‑либо приличествующие случаю песнопения, или читаются молитвы перед причащением, особенно, когда есть говеющие. Говорятся поучения. (Пение так называемых «концертов» не подходит здесь, ибо оно отвлекает от духовной собранности готовящихся ко св. Причащению). При служении соборном соблюдается тот порядок, что сначала причащаются старшие, а потом младшие. При служении диакона со священником, сначала священник преподает Св. Тело диакону, потом сам причащается Св. Телом, затем он причащается Св. Крови и потом преподает Св. Кровь диакону. Причащаются священнослужители от раздробленной частицы ХС, но, если ее не хватит, то, конечно, можно раздробить и частицу НИ или КА. Влив теплоту и раздробив частицу ХС, священник тщательно отирает губой свои персты, и читает, по обычаю, вместе с диаконом молитву: «Ослаби, остави…», после чего полагает земной поклон. Затем оба они покланяются друг другу и по направлению к стоящему в храме народу, произнося: «Простите ми, отцы святии и братие, вся, елика согреших делом, словом, помышлением и всеми моими чувствы». Иерей призывает диакона: Диаконе, приступи. Диакон, подходя к престолу с левой стороны, творит земной поклон, произнося, по обычаю про себя, тихим гласом: Се прихожду к Безсмертному Царю и Богу моему (этого нет в Служебнике). И затем произносит – Преподаждь ми, владыко, честное и святое тело Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Он целует при этом край антиминса и преподающую ему Тело Христово руку священника. Священник же, подавая ему Св. Тело, говорит: Имярек священнодиакону преподается честное и святое и пречистое тело Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, во оставление грехов его и в жизнь вечную. Тело Христово надлежит принимать в длань правой руки, под которую подлагается крестовидно длань левой руки. Затем священник берет частицу Св. Тела для себя со словами: Честное и пресвятое тело Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа преподается мне, имярек, священнику, во оставление грехов моих и в жизнь вечную. Преклонив каждый главу свою над держимым в руке Телом Христовым, священнослужители молятся, читая про себя обычную молитву перед причащением: «Верую, Господи, и исповедую…» При соборном служении надо следить за тем, чтобы священнослужители, подойдя с левой стороны и приняв Тело Христово, возвращались бы обратно и шли вокруг престола на правую его сторону так, чтобы никто с Телом Христовым в руках не проходил бы за спиной у других священнослужителей. По причащении Телом Христовым священнослужители осматривают длани своих рук, чтобы не осталась где‑либо хотя бы малейшая крошка не потребленной, а затем причащаются из чаши Св. Крови, говоря: – Се прихожду к Безсмертному Царю и Богу моему, и далее священник берет обеими руками чашу вместе с покровцем – шелковым платом для утирания уст и трижды испивает из нее, произнося: Честныя и святыя крове Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа причащаюся аз, раб Божий, священник, имярек, во оставление грехов моих и в жизнь вечную, аминь. При самом приобщении трижды обыкновенно произносится: Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь. По приобщении священник, отерши уста и край потира покровцем, говорит: Се прикоснуся устнам моим, и отимет беззакония моя, и грехи моя очистит. Целуя потир затем, говорит трижды: Слава, Тебе, Боже. «Учительное известие» обращает внимание священнослужителей на «косматые усы» и требует, чтобы они не омакались в Кровь Христову, почему слишком длинные усы необходимо подстригать и вообще тщательно вытирать усы покровцем, после причащения, чтобы не осталась на них капля Крови Христовой. Причастившись сам Крови Христовой, священник призывает диакона теми же словами: Диаконе, приступи. Диакон, поклонившись (но уже не земно), подходит к престолу с правой стороны, говоря: Се прихожду к безсмертному царю… и Преподаждь ми, владыко, честную и святую кровь Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа. Священник причащает его сам из чаши, говоря: Причащается раб Божий диакон и т. д. Диакон отирает уста и целует чашу, а священник говорит: Се прикоснуся устнам твоим, и отимет беззакония твоя и грехи твоя очистит. Причастившись, священнослужители читают благодарственную молитву, начинающуюся в литургии св. Златоуста словами: Благодарим Тя, Владыко Человеколюбче, Благодетелю душ наших… Затем священник раздробляет частицы НИ и КА для причащения мирян, если, конечно, в тот день имеются причастники (древние же христиане причащались каждую литургию), в соответствии с числом причастников и опускает их в Св. Чашу. Если же причастников нет, то все содержание дискоса, то есть все частицы в честь святых, живых и умерших всыпаются в Св. Чашу при чтении указанных в служебнике молитв: Воскресение Христово видевше… и т. д.

При соборном служении, по причащении, пока один из священнослужителей раздробляет частицы Агнца для причащения мирян, то прочие служащие, отойдя в сторону, вкушают антидор, запивают теплотой и умывают уста и руки. Те же, кто будут потреблять Св. Дары, либо служащий священник или, при служении с диаконом, обыкновенно потребляет Св. Дары диакон, в таком случае потребляющий не запивает сразу по причащении, а только после потребления Св. Даров. После запивки священнослужители обычно читают и другие благодарственные молитвы, числом пять, помещенные в служебнике, после чина литургии. Потребляющий Св. Дары священник или диакон, читает эти молитвы обыкновенно уже по окончании всей литургии и по потреблении Св. Даров, или же их читают на клиросе вслух всему народу, причащавшемуся в этот день.

По приобщении священнослужителей и по окончании пения киноника происходит причащение мирян. Отнимается завеса, отверзаются царские врата, и диакон, взяв из руки священника Св. Потир, выносит его через царские врата на амвон, возглашая: Со страхом Божиим и верою приступите. В старейших рукописях, как и ныне в греческих служебниках, мы находим более правильную по существу редакцию этого возгласа, которую славянская редакция потом почему‑то утратила: Со страхом Божиим и верою и любовию приступите. На это лик поет: Благословен грядый во имя Господне, Бог Господь и явися нам. Отнятие завесы, открытие царских врат и явление Св. Даров символизирует собою явление Господа Иисуса Христа Своим ученикам по воскресении. Засим следует причащение мирян.

В настоящее время причащение мирян совершается при помощи особой лжицы, которой подается прямо в уста и Тело, и Кровь Христовы вместе. В древности миряне причащались отдельно Тела Христова и отдельно Крови, так же, как теперь священнослужители. Об этом упоминает Тертуллиан. Мужчины принимали Тело Христово прямо в ладонь, женщины покрывали при этом руку особым полотняным покровцем. Еще Шестой Вселенский собор (Трульский), бывший в VII веке, вспоминает о таком раздельном причащении, запрещая в своем 101 правиле принимать Св. Дары в особые сосуды из благородных металлов, так как «руки человека, который есть образ и подобие Божие, честнее всякого металла». Верные часто уносили Св. Дары к себе на дом и существовал обычай причащаться на дому такими запасными Св. Дарами. Вскоре после Трульского собора введена была для причащения лжица, которая символизирует собой таинственные клещи для угля из видения пророка Исаии (Ис.6, 6). Введено причащение лжицей вследствие замечавшихся злоупотреблений со Св. Дарами.

Подходить ко причащению миряне должны со скрещенными на груди руками, отнюдь при этом не креститься, чтобы как‑нибудь нечаянно не толкнуть рукой Чаши. Священник читает для них вслух молитву: Верую, Господи, и исповедую:, которую они тихо про себя за ним повторяют. Причащая каждого, священник произносит: «Причащается раб Божий, имярек (причащающийся должен назвать свое имя), честнаго и святаго Тела и Крове Господа и Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, во оставление грехов и в жизнь вечную». Диакон отирает уста причастившемуся платом, а причастник должен сразу проглотить частицу и затем целует подножие или край чаши, отнюдь не целуя влажными от причастия устами руки священника. Затем отходит в сторону налево и запивает теплотой, вкушая антидор.

Теперь, к сожалению, причащение мирян стало весьма редким. Многие причащаются только раз в год, Великим постом. Этим и объясняется печальное расцерковление нашей жизни. Причащение это высший момент таинства Евхаристии. Преложение хлеба и вина в Тело и Кровь Христову совершается не ради самого этого преложения, а именно ради причащения верующих, чтобы дать им возможность постоянно пребывать в теснейшем единении с нашим Божественным Искупителем Господом Иисусом Христом, и почерпать в Нем источник жизни вечной. Поэтому необходимо пастырям всячески поощрять более частое приобщение, но, конечно, не иначе, как с надлежащим приготовлением, дабы небрежное и неблагоговейное причащение не послужило «в суд и в осуждение». На Востоке и у нас сохранился древний весьма похвальный обычай частого причащения детей. Грудные дети, не могущие вкушать твердой пищи, причащаются только одной Кровью Христовою (обыкновенно до семи лет, до первой исповеди).

Причастив мирян, священник вносит Св. Чашу в алтарь и снова поставляет ее на престол. Диакон (а если его нет, то сам иерей) всыпает в чашу все оставшиеся на дискосе частицы, (частицы Св. Агнца обыкновенно опускаются до причастия мирян), стараясь ничего не просыпать мимо чаши, для чего дискос ограждается с обеих сторон ладонями рук. Потом, держа дискос рукой, священнослужитель губой отирает дискос. При этом читаются следующие молитвенные песнопения: Воскресение Христово ведевше:, Светися, светися, новый Иерусалиме: и о, пасха велия и священнейшая, Христе:. Затем в связи с опусканием в чашу частиц за живых и умерших, произносятся важные молитвенные слова о всех, кто поминался на проскомидии: Омый, Господи, грехи поминавшихся зде Кровию Твоею честною, молитвами святых Твоих. Чаша покрывается покровцем, а на дискос складываются воздух, сложенная звездица, копие, лжица, и все это покрывается также покровцем. Окончив это, или пока все это делает диакон, священник выходит царскими дверями на амвон и, благословляя народ рукой, возглашает: Спаси, Боже, люди Твоя и благослови достояние Твое. Когда служит архиерей, он осеняет при этом дикирием и трикирием, а лик поет: «Ис полла эти деспота». На этот возглас лик, как бы объясняя от лица предстоящих, почему они называются «достоянием Божиим» поют стихиру: Видехом Свет Истинный, прияхом Духа Небеснаго, обретохом веру истинную, Нераздельней Троице покланяемся, Та бо нас спасла есть. Так как в этой стихире говорится о приятии Св. Духа, то она не поется в период времени от Пасхи до Пятидесятницы, а заменяется: от Пасхи до отдания – тропарем: «Христос воскресе», от Вознесения до его отдания тропарем: «Вознеслся еси во славе…», а в субботу Троицкую заупокойную – тропарем: «Глубиною мудрости». Священник кадит трижды на Св. Дары и произносит про себя (единожды): Вознесися на небеса, Боже, и по всей земли слава Твоя, дает диакону дискос, который тот ставит на голову и, держа в руке кадило, «зря вне ко дверем, ничтоже глаголя, отходит в предложение и поставляет дискос на жертвеннике». Священник же вслед за этим, поклонився, берет потир, начертывает им над антиминсом знак креста, говоря про себя тайно: Благословен Бог наш, а затем поворачивается к народу, высоко поднимает Св. Чашу (иные делают ею при этом знак креста) и возглашает: Всегда, ныне, и присно, и во веки веков. Потом поворачивается и медленно относит Св. Чашу на жертвенник, где его встречает диакон каждением несомой им Чаши. (Если нет диакона, то священник берет и дискос и Потир вместе). Затем священник берет кадильницу у диакона и кадит трижды поставленную им на жертвенник Чашу, после чего кадит диакона и отдает ему кадило, который, в свою очередь, кадит священника, отлагает кадило и выходит на амвон говорить последнюю благодарственную ектению. Лик на возглас священника поет: Аминь. Да исполнятся уста наша хваления Твоего, Господи, яко да поем славу Твою, яко сподобил еси нас причаститися святым Твоим Божественным, Безсмертным и Животворящим Тайнам: соблюди нас во Твоей святыни весь день поучатися правде Твоей. Аллилуиа, Аллилуиа, Аллилуиа. Явление Св. Даров народу и затем отнесение Их на жертвенник символизирует собой Вознесение Господне, а самый возглас, произносимый при этом священником, напоминает нам обетование Господа, данное Его ученикам при вознесении: «Се Аз с вами есмь во вся дни до скончания века» (Матф. 28, 20).

По окончании песнопения: «Да исполнятся уста наша…», диакон, выйдя на амвон, произносит благодарственную ектению, начинающуюся словами: Про́сти приимше Божественных, святых, пречистых, безсмертных, небесных и животворящих страшных Христовых Таин, достойно благодарим Господа. «Про́сти», то есть: «прямо», «с прямым взором», «с чистой душой». Следует только одно прошение: Заступи, спаси, помилуй… и затем предание себя Богу: День весь совершен, свят, мирен и безгрешен испросивше, сами себе и друг друга, и весь живот наш Христу Богу предадим. На литургиях, которые начинаются с вечерни, вместо: "День весь«, надо говорить: Вечера всего совершенна… В это время священник, начертав губою крест над антиминсом, и положив губу на середину антиминса, складывает антиминс, определенным порядком: сначала закрывает верхнюю часть антиминса, потом нижнюю, левую и правую. Затем священник берет напрестольное Евангелие и, творя им над сложенным антиминсом крест, произносит заключительный возглас ектении: Яко Ты еси освящение наше, и Тебе славу возсылаем, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне, и присно, и во веки веков. Надо знать, что при архиерейской службе, архиерей дает относить потир на жертвенник старшему архимандриту или иерею, который и произносит возглас: «Всегда, ныне, и присно…», а складывает Антиминс вместе со сослужащими сам архиерей, который произносит и заключительный возглас благодарственной ектении.

После возгласа благодарственной ектении священник или архиерей возглашает: С миром изыдем. Лик отвечает: О имени Господни, прося этим благословение на выход из храма именем Господним. Диакон приглашает: Господу помолимся, а священник, выйдя из алтаря и став за амвоном среди народа, читает так называемую «Заамвонную молитву», начинающуюся словами: Благословляяй благословящыя Тя, Господи:, которая является как бы повторением вкратце всех главнейших прошений божественной литургии, особенно тайных, которые не были слышны народу. При соборном служении эту молитву выходит читать самый младший по сану священник. Диакон во время чтения ее стоит на правой стороне пред образом Спасителя, держа свой орарь и преклонив главу до окончания молитвы, а затем входит северными дверями в алтарь, подходит, склонив главу, с левой стороны к престолу, и священник читает для него «Молитву, внегда потребити святая» – на потребление Св. Даров, начинающуюся словами: Исполнение закона и пророков Сам сый, Христе Боже наш… тайно, чтобы слышно было диакону. В заключение молитвы диакон целует престол и отходит к жертвеннику, где потребляет оставшиеся Св. Дары. Если диакона нет, то священник читает эту молитву для себя перед самым потреблением Св. Даров уже после отпуста литургии. Для удобнейшего потребления Св. Даров, диакон закладывает угол утирального плата себе за ворот и, держа в левой руке другой его конец, берет левой рукой чашу. Правой рукой при помощи лжицы он потребляет частицы Тела Христова и остальные частицы, а затем испивает все содержимое чаши. Потом ополаскивает чашу и дискос теплой водой и испивает эту воду, следя, чтобы на стенках чаши, ни на дискосе не осталось ни малейшей частицы. Затем он вытирает внутренность чаши губой или покровцем досуха, вытирает дискос и лжицу, и ставит сосуды там, где они обыкновенно находятся. При этом необходимо внимание, чтобы ничего не уронить или не пролить из содержимого чаши.

По окончании заамвонной молитвы певцы поют трижды: Буди имя Господне благословенно отныне и до века и затем читается (в некоторых местах принято петь) – 33-ий псалом: «Благословлю Господа на всякое время…» Во время чтения или пения этого псалма священник выходит из алтаря и раздает верующим Антидор, то есть остатки той просфоры, из которой был вынут на проскомидии Агнец. Слово «Антидор» от греческого αντιδωορον – значит: «вместодар«. По объяснению Симеона Солунского, Антидор и дается вместо причастия тем, которые не удостоились за этой Божественной литургией св. причащения Тела и Крови Христовых. Антидор дается для освящения душ и телес верующих, а потому называется еще »Агиасмой», то есть »Святыней«. Вошло в обычай раздавать Антидор с тех пор, как ревность верующих ослабела, и они перестали причащаться за каждой литургией, как это было в первые века христианства. Взамен причащения им и стал даваться Антидор. Антидор вкушается неядшими, то есть натощак.

По раздаче Антидора и по окончании чтения псалма 33-го, иерей благословляет рукой народ, произнося: Благословение Господне на вас, Того благодатию и человеколюбием, всегда ныне и присно, и во веки веков. Лик отвечает: Аминь. Иерей, обращаясь лицом к престолу возглашает: Слава Тебе, Христе Боже, Упование наше, слава Тебе. Лик продолжает это славословие: Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу, и ныне, и присно, и во веки веков, Аминь. Господи, помилуй, Господи, помилуй, Господи, помилуй, благослови. В ответ на это испрашивание благословения, служащий архиерей или священник, поворачиваясь в царских вратах лицом к народу, произносит отпуст, (печатается наряду в служебнике) на котором всегда поминается на первом месте, после святых апостолов, имя св. Иоанна Златоуста или св. Василия Великого, в зависимости от того, чья литургия служилась, а также храмовой святой и святой дне. На литургии всегда бывает отпуст великий, причем в дни великих Господских праздников на литургии положены особые отпусты, указываемые в конце Служебника. Архиерей при произнесении отпуста осеняет народ дикирием и трикирием. У нас сравнительно недавно вошло в обычай произносить отпуст с крестом в руках, осенять народ этим крестом и затем давать его для целования народу. По уставу это указано делать только в Светлую седмицу и на литургии Отдания Пасхи, когда отпуст предписано произносить с крестом. Обычно по Уставу в конце литургии раздается только антидор при пении или чтении 33-го псалма, как указано выше. В настоящее же время в приходских храмах редко где читается 33-ий псалом, поэтому священник по отпусте раздает сам кусочки порезанных освященных просфор, и дает целовать крест.