свящ. Георгий Завершинский

Источник

Христос всегда тот же

Бог входит в мир

Стояла зима.

Дул ветер из степи.

И холодно было

Младенцу в вертепе

На склоне холма.

Его согревало дыханье вола.

Домашние звери

Стояли в пещере,

Над яслями теплая дымка плыла.

Доху отряхнув от постельной трухи

И зернышек проса,

Смотрели с утеса

Спросонья в полночную даль пастухи.

Вдали было поле в снегу и погост,

Ограды, надгробья,

Оглобля в сугробе,

И небо над кладбищем, полное звезд.

А рядом, неведомая перед тем,

Застенчивей плошки

В оконце сторожки

Мерцала звезда по пути в Вифлеем.

Б. Л. Пастернак. Рождественская звезда

 

Первым во всем мире Бог возвестил великую радость пастухам: они пасли свое стадо ночью, когда «слава Господня осияла их», и, представ перед ними, Ангел сказал: «...ныне родился вам в городе Давидовом Спаситель, Который есть Христос Господь; и вот вам знак: вы найдете Младенца в пеленах, лежащего в яслях» (Лк. 2:11–12). «Знак» – это Младенец человеческого рода, родившийся Бог. Подобный «знак» – появление человека на свет – всегда означает радость, вокруг которой протекает наша жизнь. Однако с вхождением Бога в мир рождение любого человека из многих тысяч и миллионов стало свидетельствовать о том, что во всяком из родившихся есть образ Спасителя, Который Младенцем предстал перед людьми в исторический момент, в историческом месте – Вифлееме, городе царя Давида. Бог вошел в мир и начал Свое бытие в этом мире с младенческого образа. В беспомощном виде Он явился на землю, чтобы посрамить сильных «мира сего» (см.: 1Кор. 1:27), уничижить тех, кто считает себя мудрым и насмехается над другими, обличить гордость, тщеславие и всякий грех, живущий в этом мире.

В немощи и слабости Своего «малого вида» Бог вступил в этот мир, сделав шаг навстречу человеку. Первый «знак» Его вхождения в мир – Младенец, Который еще слова сказать не может, не творит чудес и не проповедует. Многому еще предстоит научиться Младенцу, вырастая среди людей. Пока Он беспомощен, но это Бог! Бог входит в мир таким образом, чтобы с Его возрастанием и становлением как Богочеловека из Богомладенца в каждом из людей родились и выросли подлинная радость и ощущение счастья от того, что мы есть как люди – рождаемся и растем, живем и радуемся жизни, разделяя свою радость с другими. Можно иметь радость даже от того, что умираем, если только умираем вместе с Христом, как и Он, пожив в мире, чтобы отдать свою жизнь ради других. Его смерть была пророчески предвозвещена, и Он шел на нее, чтобы воскреснуть. Каждый человек идет к концу своей жизни, чтобы положить ее концом начало другой жизни – вечной. Это начало, по сути, уже положено вместе с нашим рождением, приходом в мир и обретением веры в Того, Который, как «знак» нашей подлинной человечности и Своей принадлежности к человеческому роду, родился и, явившись Младенцем перед пастухами, лежал в яслях.

Бог вступил в созданный Им мир, который грехопадением отделился и вел обособленное от Него существование. Бог сделал шаг, чтобы обратить вспять движение этого мира и вернуть его к Себе. Сделать это не в человеческих силах, и далеко не всем явление Бога на земле пришлось по душе. Вспомним, например, гамму противоречивых чувств и общий ужас в глазах склонившихся над Младенцем людей с неоконченного полотна Леонардо да Винчи «Поклонение волхвов». Однако, хотим мы этого или нет, Бог входит в мир беспомощным Младенцем, воспринимая Собой человечность как она есть и через человека все творение. Бог все «впитывает» в Себя и прощает Своей милостью, покрывая щедротами и любовью, чтобы никто не имел сомнений в том, каков Он есть. Вместо вражды и разногласий, ненависти и отчуждения человек может иметь согласие и мир, близость друг к другу и любовь, потому что теперь среди людей есть Христос-Младенец, Который родился, чтобы, пожив, умерев и воскреснув, привести мир к Своему Отцу и нашему Богу.

Посвящение Первенца

Он шел умирать. И не в уличный гул

он, дверь отворивши руками, шагнул,

но в глухонемые владения смерти.

Он шел по пространству, лишенному тверди,

он слышал, что время утратило звук.

И образ Младенца с сияньем вокруг

пушистого темени смертной тропою

душа Симеона несла пред собою,

как некий светильник, в ту черную тьму,

в которой дотоле еще никому

дорогу себе озарять не случалось.

Светильник светил, и тропа расширялась.

И. А. Бродский. Сретенье

 

Новорожденного Христа приносят в Храм для посвящения Богу (см.: Лк. 2:23). Всякого еврейского младенца-первенца вместе с искупительной жертвой посвящали Богу. Это была заповедь, данная Богом после исхода Израиля из Египта (см.: Исх. 13: 15; 22:29). В качестве последней египетской казни Бог послал Ангела поразить всех первенцев среди народа египетского, в том числе первенца фараона, который находил различные причины, чтобы не отпустить евреев из своей земли. Фараон давал обещания, но потом менял свои решения. Тогда Бог посылает на египтян разные бедствия (казни). Последним из них было именно умерщвление первенцев: Ангел Смерти, пройдя мимо домов, поразил первенцев во всех домах, кроме тех, косяки которых были помечены кровью агнца. В еврейских семьях готовили этих агнцев, чтобы вкусить от них в знак окончательного и бесповоротного исхода из египетской земли. Мимо тех домов Ангел Смерти прошел, а в остальных семьях он поразил всех первенцев – от людей до животных.

Исполняется закон, в соответствии с которым Христос, первенец в еврейской семье, должен был быть принесен в Храм и посвящен Богу. В его исполнении можно увидеть как бы «восполнение» той казни, которую Ангел Смерти совершил над египтянами, уничтожив их первенцев. Бог не желает людям погибели, но, как мы знаем, это периодически случалось в ветхозаветной истории человечества, начиная с Великого потопа и далее, когда, например, были уничтожены языческие города Содом и Гоморра. Завершалась человеческая жизнь, которая протекала без Бога, без всякой надежды и веры, а потому без какого-либо смысла. Вероятно, через смерть, которую Бог посылал в те давние времена, искупался грех языческих народов. Можно также предположить, что смерть, постигшая египетских первенцев, каким-то образом облегчила перед Богом участь египтян и их фараона, выступавших против Его воли, которую до них доносил Моисей.

Встреча Младенца Христа со святыми Симеоном Богоприимцем и пророчицей Анной глубоко изменяет сам иудейский закон, восполняя заповедь, данную народу Израиля. Христос – первый и последний Первенец, посланный к людям Богом и принесенный к Богу людьми. Родившийся Богочеловек приносится людьми в Храм для посвящения Богу. Замыкается круг и совершается все, что Бог задумал о человеке. Чаяние всего человечества исполнилось, и явился Мессия, Которого всю жизнь ожидали и теперь встретили в Храме праведный старец и святая пророчица. Закон о посвящении всех первенцев Богу восполнился и завершился во Христе. Бог Своего Первенца руками людей предал Самому Себе. Христос был принесен на человеческих руках, руками людей встречен в Храме и от рук человеческих принят Богом и Отцом.

Бог стал человеком и тем самым сделал человека похожим на Себя. Возлюбив мир, Он отдал Своего Первенца, чтобы никто из людей, живущих в этом мире, не погиб, но чтобы всякий обрел вечную жизнь (см.: Ин. 3:16). Сретение – встреча в Божьем храме, в которой совершается «полнота времен», и с того момента спасение, явленное народу Израиля, выходит за его этнические пределы. Спасение начинает действовать везде, где есть те, кто ищут и желают его. Чтобы обрести спасение, человек следует туда, куда зовет его Бог. Он приходит в Его храм, где ожидает и, подобно святым Симеону и Анне, встречает Христа. Вместе со всеми чающими спасения он встречает и принимает младенца Христа в объятия своей души, в Нем возрастает и через Него восходит к Богу, чтобы во Христе быть отданным за мир, который так возлюбил Бог.

Расступились воды, и разверзлось небо

И со Страстного четверга

Вплоть до Страстной субботы

Вода буравит берега

И вьет водовороты.

И лес раздет и непокрыт,

И на Страстях Христовых,

Как строй молящихся, стоит

Толпой стволов сосновых.

А в городе, на небольшом

Пространстве, как на сходке,

Деревья смотрят нагишом

В церковные решетки.

И взгляд их ужасом объят.

Понятна их тревога.

Сады выходят из оград,

Колеблется земли уклад:

Они хоронят Бога...

...Но в полночь смолкнут тварь и плоть,

Заслышав слух весенний,

Что только-только распогодь,

Смерть можно будет побороть

Усильем Воскресенья.

Б. Л. Пастернак. На Страстной

 

При Крещении Христа разверзлись Небеса и был слышен Божий голос: «Сей есть Сын Мой возлюбленный...» (Мф. 3:17) Некогда расступились воды Чермного моря – разошлись в стороны, чтобы еврейский народ мог пересечь это море и избежать возвращения в египетский плен. Трудно представить себе, как расступилось море: вода всегда входит в свободное пространство на земле, растекается и заполняет собой все низины, впадины и ущелья. Но тогда вода расступилась, вопреки, как мы понимаем, законам природы. Для чего разверзлись Небеса при Иордане? Чтобы люди услышали, что Вошедший в Иордан есть Божий Сын. Христос – возлюбленный Сын Божий, и всякий верующий в Него как причастник Его Жертвы также будет возлюблен Богом. Вода расступилась и Небо разверзлось, чтобы Бог принял Своих – тех, которые, подобно вышедшим из египетского плена евреям, освободились из плена страстей и похотей мира, отказавшись от устройства в нем хорошей жизни. Они вышли из духовного плена, чтобы попасть в объятия Небесного Отца. Именно для тех, которые «свои для Бога», расступились воды и разверзлись небеса.

В рассказе о расступившихся водах и разверзающемся небе открывается особенно глубокий и тонкий смысл, когда мы вспоминаем, что завеса в Иерусалимском храме разодралась надвое именно в тот момент, когда умер распятый на Кресте Христос. Материя мира рассекается, чтобы через смерть и воскресение Христа вошел Дух и наполнил этот мир. Но чтобы вода исполнилась Духом, ей надо стать такой, как задумал Бог. И Сын Божий входит в иорданскую воду, Собой освящая ее и возвращая ей свойство «духовного носителя», чтобы водой освящалась материя этого мира. Все в мире, как известно, состоит практически из воды; всякое живое существо живет водой, без нее ничего на земле не произрастает и не выживает.

Материальная жизнь полностью зависит от воды. Теперь небо раскрывается, и вода, принимая Крещение Христа, расступается. Она дает Духу влиться, заполняя Собой пустое «духовное пространство», чтобы там, где было лишь телесное и материальное, теперь появилось духовное.

В Крещении проявляется Божье действие, обратное Великому потопу, когда воды сомкнулись над всем живущим на земле, и жизнь прекратилась, потому что протекала без Духа. Сейчас вода и небо раскрываются для Христа, чтобы дать начало новой жизни – с Духом в Боге. Воды расступаются, когда вместе с Христом из раскрытого неба в них входит Святой Дух. Христос принимает Крещение, чтобы исполнить всякую правду – Божье творение обретает суть в Боге. Бог во всем творении, но творение пока не вернулось к Богу. Мы продолжаем жить, насыщаясь и утоляя жажду водой, но у этой жизни будет конец: расступятся, разверзнутся вещественные начала в человеке, чтобы он мог войти в свое духовное пребывание, где его встретят Отец и Сын, а Святой Дух засвидетельствует эту встречу.

Сын Божий хочет принять Крещение от человеческих рук – это настолько особенное обращение Бога к человеку, что даже великий пророк Иоанн Предтеча восстает против него со словами, что ему должно креститься от Христа. Иоанн узнал Бога, своим сердцем почувствовав Его приближение. И в ответ он слышит, что нужно исполнить правду, а она состоит в том, что Бог воспринимает человека целиком, таким, каков он есть. Христос пришел к Иордану и вступил в его воды для того, чтобы приблизить нас к Себе именно тем, что принял на Себя наше настоящее естество. И Крещение от человеческих рук – лучшее тому свидетельство. Действием Иоанна Крестителя человечество приблизилось к Богу, восприняло Его и от Бога получило благодать воскрешения в Духе и возможность будущего воскрешения в плоти. Воды разошлись, а потом сошлись над Христом, чтобы вновь расступиться, давая начало новому творению, новой жизни и новому миру, который по отношению к этому миру будет совершенно иным.

Человеку уже дано многое, но пока не все. Мы приняли святое Крещение, но еще не завершился Божий замысел. Христос крестился в водах Иордана, но Его служение еще не исполнилось, а только началось. Предстоит проповедь и чудеса исцеления, воскрешения и изгнания бесов, предстоит путь на Страсти, предательство, Крестная смерть и Воскресение. Каждому крестившемуся во Христа предстоит прожить эту жизнь и прийти к ее концу, чтобы восстать в жизнь новую. Человеку предстоит восстать от духовного сна: быть разбуженным и, проснувшись, уже никогда духовно не засыпать. Освящение воды – великое и всеобъемлющее чудо, которое Бог являет этому миру. Вопреки известным нам физическим и химическим законам, крещенская вода долгое время не теряет своих качеств, годами сохраняет чистоту и свежесть. Мы пьем ее, кропим этой водой храмы, дома, средства передвижения, освящаем начало всякого благого дела и предприятия. И за всем этим стоит Крещение Христа от рук Иоанна – схождение в воду и умаление Бога для того, чтобы возвеличить и вознести человека, который сердцем восхвалит Бога и вступит в Его общение – Отца, Сына и Святого Духа.

Божие благоволение

Как лань желает к потокам воды, так желает душа моя к

Тебе, Боже! Жаждет душа моя к Богу крепкому, живому:

когда приду и явлюсь пред лице Божие!

Пс. 41:2–3

 

Многое может вырасти в сухой пустыне, если ее оросить водой. Пришествие Бога в мир насытило его множеством благ – изобилие радости и духовных даров принесло человеку новые возможности в развитии и осознании себя в этом мире. Возрождающаяся к жизни пустыня – наверное, самый яркий образ для выражения того, что происходит с человеческой душой, когда она, воспринимая Божье Слово, начинает верить в Бога, пославшего Своего Сына и благословившего Его со словами: «Сей есть Сын Мой Возлюбленный, в Котором Мое благоволение» (Мф. 3:17; 17:5). Сын Божий предстал перед людьми в том же виде, как и все мы, но в Нем было Божье благоволение. Это благоволение раскрылось не только тем, кто лично внимал Христу, слушая Его проповедь и видя Его чудеса, но и тем, кто теперь собирается во имя Его, потому что хочет в Нем стать возлюбленным сыном Небесного Отца.

Исполняется благая Божья воля – для того и основана на земле Христова Церковь, где совершаются молитва, богослужения и таинства. Все это веками создавалось, чтобы в Церкви человеческая душа воспряла, а ее пустыня зазеленела и в ней выросли сады. Душа действительно пуста, а жизнь бессмысленна, если в ней нет Бога. Рано или поздно мы понимаем это, пресытившись всем, что нас окружает в повседневной жизни. Человек неизбежно должен прийти к осознанию того, что в конце ничего, кроме смерти, не будет и подлинного блага ни от кого, кроме Христа, не нужно ждать. Возрождение приходит, когда мы вдруг узнаем, что смерти нет, потому что Христос воскрес из мертвых. Выйдя перед людьми и показав Себя на Иордане, Христос явил Бога Отца и Святого Духа, Который в образе голубя сошел на Него. Евангельский образ голубя дает нам понять, как, неожиданно появившись из бескрайнего небесного пространства, Дух осенил видевших Христа людей, и им вдруг стало ясно, что это действительно Сын Божий, в Котором Божье благоволение.

Входя в воду как образующую стихию этого мира и освящая ее, Сын Божий через материю сообщает человеку восприимчивость к духовному просвещению и благу. И тогда Бог прямо взывает к человеческой душе, которая нематериальна и должна была бы непосредственно воспринимать то, что исходит от Него, но до времени молчала, ожидая Его пришествия. Бог явился в Своем Сыне, чтобы разбудить душу и побудить каждого из людей к тому, чтобы с верой признать: Сын Божий воплотился и принял Крещение от человеческих рук, чтобы человек мог креститься от Него. Таким образом «замкнулся круг» богочеловеческих отношений: Сын Божий жил среди людей, был видим, слышим, осязаем и по-человечески любим или ненавидим; Сын Божий был отвергнут, распят и умер на Кресте для того, чтобы воскреснуть и воскресить человека к вечной жизни. Теперь каждый может и должен понять, что смерть – не конец, а начало иной жизни. Эта жизнь начинается, пока мы еще ходим по земле, дышим и чувствуем так, как обычный человек, но одновременно иная жизнь уже преображает наше естество, делая нас способными, воспринимая Христа как Сына Божия, через Него и в Нем стать детьми Божьими по Его благоволению.

Освящение воды в храме – это не простое воспоминание о произошедших некогда у реки Иордан событиях, но реальная «трансляция» через материю мира, пространство и время благоволения Бога, благодать которого впервые ощутили люди, которые видели Христа, сошедшего в иорданские воды. Та же благодать сообщается сегодня всем «в разуме воспевающим» Христа, крестившегося в Иордане. И она сопровождает человека в вечную жизнь – через препятствия в видимой жизни, болезни, страдания и смерть, которые уже преодолены, потому что Христос крестился, воспринял в Крещении человека таким, каков он есть, кроме его греха, и в Святом Духе возвел его к Своему Отцу.

Ты ли Христос?

Мы имеем такого Первосвященника, Который может

страдать. И то, что Он действительно способен страдать,

ты видишь как раз из того, что Он стал искушен во всем

подобно нам... Он, Кто может во всем поставить Себя и Кто

во всем ставит Себя на твое, мое, наше место.

С. Кьеркегор. Первосвященник

 

«Как будто на разбойника вышли вы с мечами и кольями взять Меня...» (Мф. 26: 55) – говорит Христос после предательского поцелуя Иуды. В темноте было трудно различить человеческие лица, поэтому Иуда, как бы приветствуя, поцеловал Его и тем самым указал на Иисуса народу и стражникам, которых привел в Гефсиманский сад. После поцелуя Иуда слышит в ответ: «Друг, для чего ты пришел?» (Мф 26:50). Во власти Христа как Богочеловека было сделать так, чтобы пришедшие арестовать Его люди навсегда исчезли с лица земли. Однако Он встречает Иуду, называя его другом, и к народу обращается всего лишь с укором: «...каждый день с вами сидел Я, уча в храме, и вы не брали Меня» (Мф. 26:55). Было ли что-нибудь, сделанное Христом в Его земной жизни, что заслуживало подобного отношения? Ведь пришли не разбойники, а народ со стражей, посланной правителями, за которыми стоял государственный закон. Это было сделано «официально», – был отдан приказ арестовать человека, от которого, кроме добра и блага, люди ничего не видели. Затем Иисуса привели на суд но тщетно первосвященник и судьи – старейшины, фарисеи и книжники, – слушая свидетелей, пытались найти что-либо для Его обвинения. Им было не за что зацепиться.

Для настоящего обвинения недостаточно было даже слов Христа о разрушении Храма, который Он обещал «в три дня воздвигнуть», имея в виду храм Своего Тела.

Суд заходит в тупик: нет достаточно веских аргументов и оснований для того, чтобы судить человека, которого все знали как великого пророка, учителя и праведника. Он исцелял, изгонял бесов и воскрешал людей, проповедуя приближение Божьего Царства, и не сделал ничего, в чем Его можно было бы обвинить. Видя это, слово берет первосвященник Каиафа, который, как исторически известно, не должен был быть первосвященником в тот год, но стал им вместо Анны. Он спрашивает Иисуса: «Ты ли Христос, Сын Благословенного?» В этом вопросе уже содержится решение «судей» – да, возможно, это так, и ты Христос, Сын Благословенного, но Ты нам не нужен, и мы сделаем все, чтобы любым способом навсегда удалить Тебя от нас. Ты мешаешь нам править своим народом и делать то, что уже давно определено. Если бы «судьи» стремились судить праведно и у них действительно были какие-то сомнения, которые нужно было разрешить, то вопрос с подобным подтекстом не мог бы появиться. Ответ Христа ставит все точки над «і»: становится понятно, что повод для Его осуждения – Он Сам. «Ты сказал», – отвечает Христос Каиафе (Мф. 26:64), подтверждая то, что уже стало понятно многим, в том числе, возможно, и самим судьям. «Я пришел в этот мир не только для того, чтобы обличить его в неправде, лицемерии и отсутствии веры, но и для того, чтобы спасти человека от всего того, что недостойно подлинной жизни с Богом. Я пришел, чтобы никто из вас не погиб, но пришел к вечной жизни, – в том числе и ты, который обличаешь Меня, другие члены синедриона и весь народ иудейский, который собрался, чтобы судить своего Спасителя». «Я – Сын Благословенного» (ср.: Мк. 14:61–62), – ответил Христос, и этого было достаточно.

Первосвященник разодрал на себе одежды. Этот символический жест – знак того, что суд закончен. Прозвучало непереносимое «богохульство» из уст человека, назвавшего себя Божьим Сыном и Мессией. Этого было достаточно для Его осуждения на смерть. Так иудейское общество и закон в лице своих представителей первосвященника и членов синедриона – встретили Христа. Исполнить закон, который должен был приготовить людей к принятию Христа, оказалось людям не под силу, и они обратили его для того, чтобы управлять и манипулировать другими людьми в своих интересах. Фарисеи и книжники применяли заповеди закона, чтобы судить и вершить дела, налагая на людей «бремена тяжелые и неудобоносимые», а самим не желать и «перстом двинуть их» (Мф. 23:4), чтобы сделать что-то спасительное для себя. К ним Христос и обращает Свое слово. Его ответ, подтверждающий мессианское достоинство, приводит к очевидному для судей исходу – Крестной смерти. И этот ответ звучит не столько для обличения, сколько для спасения, причем не одного иудейского народа и его правителей, но всех правителей и всех народов, когда-либо населявших землю. «Я Сын Благословенного, – говорит Человек, стоящий лицом к лицу со Своими судьями, будущими истязателями и палачами. – Я Человек и Сын Божий. Во Мне открывает Себя ваш Небесный Отец, чтобы вы прозрели и узнали правду о человеке. Он посылает Своего Сына, чтобы вы поверили Ему и, увидев в каждом из людей Божий образ, уподобились во Мне, вашем Спасителе, Отцу Моему и Богу вашему».

Как искать Христа

Когда б хоть раз так в сердце тихо стало...

И все случайное, все, что мешало,

все приблизительное, хохот рядом,

все чувства с их неугомонным адом,

я смог бы выгнать бодрствующим взглядом.

Тогда б я мог Тобой, единым садом

тысячелистным, на краю Вселенной –

на миг улыбки мимолетной – стать,

чтоб жизни всей вернуть Тебя мгновенно,

как Благодать.

Р. М. Рильке. Из Часослова

 

Женщины, не найдя тела Иисуса в Гробе, недоумевают, когда им являются два Ангела – Божьи посланники в блистающих одеждах. Откуда приходит недоумение, подобное тому, которое охватило жен-мироносиц? И почему оно возникает у человека, когда исполняется то, о чем было сказано и чему надлежало быть? Свершилось сказанное в Писании; ранее по пути в Иерусалим Христос не раз говорил об этом Своим ученикам. Бог о многом предупреждает – многократно и многообразно, и человек должен был бы знать, готовиться и ожидать этого. Но когда что-то исполняется в нашей жизни, то мы начинаем недоумевать и не можем с открытым сердцем, верой и расположением принять это, оказываясь не готовыми к главному. Однако Христос не хочет встретить нас недоумевающими, сомневающимися и пребывающими в состоянии смущения, а именно такое состояние было у жен-мироносиц – Марии Магдалины, Марии, матери Иакова, Саломии и других, – когда они вошли в Гроб. Поэтому им явился не Христос, а были посланы Ангелы, которые сказали: «Что ищете живого между мертвыми? Идите и скажите апостолам». Они пошли и рассказали об увиденном апостолам, но их рассказ также вызвал недоумение, и им не поверили. Тогда явился Воскресший Христос и упрекал учеников за их недоумение и неверие.

В преддверии каждого воскресного дня, который по богослужебному уставу начинается на Всенощном бдении, мы готовимся к встрече с Воскресшим Господом. Нужно, чтобы и тени недоумения, смущения и сомнения в нас не оставалось, и с вечера мы собираемся, чтобы молиться и готовить свое сердце. Своими силами поодиночке достичь полноты веры в Христово Воскресение человек не может. А когда мы не готовы воспринять Христа, Он нас не встречает, потому что не хочет смущать и вводить в недоумение. Бог хочет, чтобы наше сердце было приготовлено, и Церковь собирает нас вечером, чтобы вместе привести к такому состоянию, когда Воскресение будет нами воспринято как главное событие в жизни. Уверяя Марию Магдалину в Своем Воскресении, Христос обращается к ней по имени. Он встречает апостолов на берегу Галилейского моря и приглашает отведать приготовленной Им пищи, возникает в комнате при закрытых дверях и просит дать Ему что-то «снедное», чтобы убедить апостолов в том, что Он не дух и не галлюцинация. Христос находит к сердцу каждого человека Свой путь – разнообразно, но очень деликатно, чтобы не смутить, а глубоко затронуть самую сердцевину нашего бытия как личности.

Христос знает, как сделать, чтобы мы откликнулись и Его обращение не было произнесено впустую, ибо слово Божие не может остаться бездейственным. Если надо предварить Свой путь, Он посылает Ангелов или так устраивает обстоятельства в жизни человека, чтобы тот осознал, к чему готовиться, и оставил всякое недоумение. Он готовит нас устройством храмов и уставом церковной жизни, использует различные события в жизни человека. Все идет к тому, чтобы добровольно, с чистым сердцем, полным расположением и без тени сомнения мы встретили Воскресшего Господа и вместе возблагодарили Бога в Евхаристии – Таинстве Его Тела и Крови. Однажды принесенная Жертва навсегда стала действенной и активной, давая исполненному Духом человеку возможность и силу свидетельствовать о Воскресении всему окружающему миру. Мы собираемся в Церковь, чтобы огонь благой вести никогда не угас в наших сердцах и в этом мире. Мы и есть Тело Воскресшего Христа, то есть Церковь, когда Его Дух свидетельствует наше единство, веру и преданность Богу до конца. И никакое недоумение, сомнение или смущение не должны поразить нашего сердца, даже если мы услышим от Ангелов, что живого человека надо искать среди живых, а не среди мертвых.

«...Бог, повелевший из тьмы воссиять свету, озарил наши сердца, – пишет апостол Павел, – дабы просветить нас познанием славы Божией в лице Иисуса Христа» (2Кор. 4:6). Это великое сокровище «мы носим в глиняных сосудах» (2Кор. 4:7), то есть в своих телах, хрупких и немощных, чтобы силу Божию приписывали не нам, а Богу, и чтобы слава, которая открывается в нас, оставалась славой Божией, а не человеческой. Мы пребываем в своих немощах, и наши тела могут быть уподоблены глиняным сосудам, срок службы которых ограничен. Однако то, что внутри сосуда, не имеет границ времени, пребывая в вечности. Это свет Христов, который просвещает нас и делает способными увидеть славу Божию. Она сияет во Христе, лик Которого запечатлен не только на иконах – Его образ мы можем разглядеть друг в друге, когда объединяемся вокруг Чаши с Причастием.

Слава Божия открывается явным образом, становится ощутимой и доступной для восприятия человеческим сердцем, изнутри, из самой его глубины, которую Бог Святой Дух озарил Своим посещением. Сначала ничего не было, и Бог все создал. Тьму, которая есть небытие и ничто, Бог залил Своим светом. Он просветил все творение, и во свете стало видно, что оно прекрасно, потому что видимо и ощутимо, и человеку это дано почувствовать. Органы чувств созданы для познания красоты Божьего мира, освещенного Его светом. Подобное познается подобным, и если в нас есть тот же самый свет, то мы увидим красоту такой, какой ее «видит» Бог. Если этот свет в нас –тьма (см.: Мф. 6:23), то мы останемся непросвещенными, и мир Божий будет для нас закрытым, безобразным, не имеющим вида.

Всякая красота в мире открывается через человека и по отношению к человеку, потому что человеком стал Бог. Бог сотворил этот мир, чтобы Его Сын мог воплотиться и, пребывая среди людей, сделать явным Божий замысел о мире и человеке. То, что мы открываем внутри самих себя, начиная чувствовать это своим сердцем, уже озарил свет Христов, чтобы это радовало нас той радостью, которую никто не отнимет. Хотя тела-сосуды наши «скудельные», а мы гонимы и притесняемы в этом мире, но, как пишет апостол Павел, мы не оставлены и не стеснены (см.: 2Кор. 4:8–9), потому что свет радости просветил нас изнутри. «...Мы в отчаянных обстоятельствах, но не отчаиваемся... носим в теле мертвость Господа Иисуса, чтобы и жизнь Иисусова открылась в теле нашем» (2Кор. 4:8, 10). Его жизнь также открывается в тех, которые приходят вновь, потому что мы, как говорит апостол Павел, уже имея в Нем жизнь, «непрестанно предаемся на смерть» (2Кор. 4:11). Литургия являет подлинную красоту и просвещение мира светом Жертвы Христа через «скудельные» сосуды – наши немощные тела, – минуя болезни и грех. Все, что не от Бога, проходит, когда Бог среди нас. Внутри человека Он открывает Свое Царство; Ему нужны для этого лишь наши намерение и искренняя вера, спасительная не только для нас лично, но и для всего мира. Ибо Бог не хочет ничего погубить, но желает все творение привести в единение с Собой, чтобы славить Бога могла «всякая тварь», а превыше всего венец творения – человек.

Христовы чувствования

Братия, в вас должны быть те же чувствования, какие и во

Христе Иисусе: Он, будучи образом Божиим, не почитал

хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого,

приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по

виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до

смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал

Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса

преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних,

и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу

Бога Отца.

Флп. 2:5–11

 

Со слов о внутреннем расположении человека, его «чувствованиях», которые должны быть подобны тем, что были во Христе (см.: Флп. 2:5), начинается одно из апостольских чтений, посвященных праздникам Божией Матери и Ее икон. И вот притча о сеятеле (см.: Мф. 13:24–30), который посеял на поле доброе семя. Пока люди спали, пришел враг и посеял там плевелы – сорняки. Начинает всходить доброе семя, но появляются и сорняки. Когда говорим о чувствованиях, мы понимаем, что они могут быть разными: доброе семя – Христовы чувствования; плевелы, посеянные врагом, – чувствования недобрые. Но вначале – зеленые ростки, почти одинаковые с виду, которые бывает трудно различить. Поэтому когда хозяину поля предлагают удалить плевелы, он останавливает работников и говорит, что нужно подождать жатвы.

Почему он так говорит? Различить зеленые ростки нелегко, и можно вырвать вместе с плевелами пшеницу, поэтому лучше дождаться, пока все окончательно созреет, и тогда уже отделить доброе от худого.

Для каждого человека того времени, как и нам сегодня, были понятны явления, которые мы регулярно наблюдаем в природе. Что выйдет из посеянного семени, сначала неясно, но потом вырастает дерево или иное растение и дает свои плоды. По этим плодам человек может точно узнать, что выросло. Христос ожидает от нас появления тех же чувствований, что есть в Нем Самом, – только они принесут добрые плоды, подобные тем, которые принес Он. Посеянное врагом не принесет ничего хорошего и потом будет брошено в печь. Однако сразу отличить одно от другого трудно. Обратим внимание на свои чувствования. Часто даже в простой ситуации мы заблуждаемся, полагая, что беремся за хорошее дело, и посвящая ему всего себя. Бывает так, что, сами того не осознавая, мы обильно поливаем и взращиваем «плевелы», которые требуют ухода и попечения, а доброго плода не дают. Но случается и обратное.

Появляется очень тихая, скромная мысль: «Можно было бы сделать так, и это было бы хорошо», – но эта мысль не принуждает человека, а просто возникает где-то глубоко внутри. Ее очень легко не заметить, пройти мимо и не обратить внимания. Тогда может случиться так, что, не давая никакого питания, в своем сердце мы не вырастим доброго семени. Поэтому важно не остаться в одиночестве, когда мы еще не знаем, что растим, и поливаем то и другое вместе. Плевелы вырастут раньше и погубят семя, но мы не всегда различаем их. Однако человеку дана возможность постепенно научиться различать, что в нем растет, и употребить усилия для взращивания семени Божьего слова, а не тратить время на бесполезное или даже вредоносное удобрение своих страстей. Будучи просвещены Христом через Его Церковь, мы уже не сами станем растить посеянное в нас «семя-слово», но, обильно поливая благодатью Святого Духа, это семя будет растить Бог.

В праздники особо чтимых икон Богородицы отрывок из Апостола о Христовых чувствованиях звучит особенным образом, потому что именно Она – первая, в ком Бог довел эти чувства до высочайшего предела. В дочери Божьего народа выросло семя, посеянное Богом, и через Нее в этот мир явился плод – Воплотившееся Слово. Она предоставила Богу действовать в себе, отдав Ему все чувства, помыслы и само свое тело. Христос ожидает от нас чувствований, подобных тем, что раскрылись в Его Пречистой Матери. Почитая иконы Божьей Матери и прося Ее заступничества, мы восклицаем: «Не имамы иныя помощи, не имамы иныя надежды, разве Тебе, Пречистая Дево!» Та, которая до конца предоставила Богу действовать в себе, может оказать помощь нам, поглощенным лишь своими внутренними ощущениями, размышлениями и чувствами. Но до тех пор, пока наши чувствования закрыты и исходят только от нас самих, мы не встретим Христа. Он не родится в нас и не придет таким образом, чтобы мы могли принять Его без труда. Тогда через исповедание греха и покаяние в том, что мы не искали Божьего пути и не пытались идти по нему, мы молитвенно обращаемся к Пресвятой Богородице: «Заступница и Ходатаица наша, Ты такая, как все люди, и мы такие, как Ты, той же плоти и крови. Раскрой нам, что Бог хочет видеть в нас, и помоги взрастить это доброе семя. Оно взошло в Тебе первой, поэтому Ты нас научишь и приведешь к Твоему Божественному Сыну, покрывая и защищая от всякой земной неправды».

В молитвенном обращении к Богородице нет никакого умаления для Самого Воплотившегося Бога, хотя мы и полагаем, что Матерь Божия ничем по-человечески от нас не отличается. Мы такие же, как Она, и можем прийти к Ее Сыну, чтобы причаститься Его Плоти и Крови, но в то же время Она не такая, как мы. Богом избранная и Божьим Духом взращенная, Богородица Христовыми руками вознесена в Своем Успении, чтобы вслед за Ней и вместе с Ней была вознесена святая Церковь. Церковь не идет по пути рационального и умозрительного размышления, но следует путем того чувствования, которое выросло из семени Божьего слова. Это не человеческие эмоции или переживания, но чувствования, согласные с Христом и теми чувствованиями, которые были в Нем Самом. В нас их производит Бог, удостаивая в этих чувствованиях соприкоснуться с Христом и принять в себя Его Тело и Кровь, чтобы Духом вселиться в нас. Тогда, в единении с Пречистой Матерью составляя Христову Церковь, в действительной полноте Христовых чувствований, человек может стать обоженным и отойти от своего греха в правде и истине Божьего слова.

Христов хитон

...Вдруг великий свет озарил темницу, и я увидел Господа

моего Иисуса Христа – в образе двенадцатилетнего юноши,

имеющего лицо ярче солнца, так что я не мог смотреть на

неописанную славу лица Его. Он был одет в белый хитон,

разодранный сверху донизу; придерживая его на груди обеими

руками, Он закрывал Свою наготу. Когда все это я увидал, то

меня объял ужас и трепет, и я с боязнью молился Ему,

говоря: «Кто Тебе, Создатель, разодрал хитон?» Господь же

отвечал: «Арий безумный разодрал Мне, так как он отделил

от Меня людей, которых Я стяжал Своей Кровью.

Остерегайся и не принимай его в церковное общение: он

замышляет лукавое и враждебное против Меня и народа

Моего..."

Житие и страдание святого священномученика Петра, архиепископа Александрийского

 

«Делят ризы мои между собою и об одежде моей бросают жребий» (Пс. 21:19) – так псалмопевец Давид пророчествовал о том, что произойдет при распятии Христа. Перед распятием были страдания, когда римские воины глумились над Ним, облачив Его в чужую одежду багряного цвета, то есть представляя Его как бы земным царем. Багряница – символ царской власти, облачение императора, которое одели на Иисуса. На Него издевательски возложили «царский» венец из терновых прутьев, били по глазам, чтобы Он перестал видеть, и при этом спрашивали, кто ударил. Потом совлекли багряницу и, оставив Христа в Его настоящей одежде, повели на распятие. Когда распинали, воины совлекли с Него верхнюю одежду и разделили между собой, а нижнюю – тканый сверху донизу хитон – разделить было нельзя, и воины решили бросить жребий, кому этот хитон достанется целиком. Много времени прошло с тех пор, как это было записано в Священном Писании, и появилось немало богословских и символических объяснений.

Христос, Воплотившийся Сын Божий, имел одежду, как и любой человек после изгнания Адама из рая. В райском состоянии человек не нуждался в одежде, хотя и был наг. Он не стыдился своей наготы и не осознавал, что наг. Только когда, нарушив Божью заповедь, Адам и Ева согрешили, они почувствовали, что обнажены и захотели одеться, чтобы скрыть свое тело и спрятаться от Божьих глаз. Тогда они были облачены, как говорят, в кожаные ризы (см.: Быт. 3:21), чему есть разные толкования. Например, что это наш телесный кожный покров, созданный Богом для защиты от внешнего мира, который стал агрессивным для человека после его падения. Многое изменилось в результате драматического искажения человеческой природы, и Христос воплотился не в цельной, созданной Богом природе первозданного Адама. Он принял природу такой, какой она стала уже в результате жизни человека после грехопадения. Иисус был среди людей таким же по природе, как и все, но не имел греха. Он ни в чем не согрешил и одевался в обычную одежду без всякого умаления в сравнении с безгрешным Адамом, который был наг и не стыдился. Как одевались все люди, так одевался и Христос, чтобы никто не испытывал соблазна. Он носил одежду в течение всей Своей земной жизни, и Его Пречистое Тело всегда соприкасалось с нижней одеждой – хитоном. Верхнюю одежду Христа воины смогли разделить на четыре части, а нижняя – скрытый от внешних взглядов и прилегающий к самому Телу Христа хитон – осталась неразделенной.

Кто делил ризы Христа? Не ученики и не женщины, которые пришли с миром помазать Тело Того, Которого любили, а те, кто Его распинали. Делили ризы не судьи и не иудейский народ, предавший Иисуса на распятие, а римские воины – язычники, которым до иудейских обычаев не было никакого дела. Из чисто прагматических соображений и по обычаю военного времени они хотели взять себе каждый по части той одежды, которая осталась от казненного ими человека. И она досталась совершенно чужим людям. Но только верхнюю одежду удалось поделить самим воинам, а нижней целиком распорядился брошенный ими жребий. Бывает так, что о Христе говорят и пишут, «делят Его ризы», рассуждают и устраивают споры совсем не Его последователи, по-настоящему верующие в Него, а посторонние для Церкви и веры люди. Как только ни используется Имя Христа и Его Церкви, как только ни разрезаются Его одежды! Образно говоря, каждый «кусочек» этих одежд хотят использовать для частных нужд и прагматических целей, не имеющих ничего общего ни с учением Христа, ни с Церковью и ее таинствами. Однако важно то, что прилегавшая к Телу Христа одежда осталась неразделенной, подобно тому как не сокрушилась Его кость (см.: Ин. 19:36), то есть Тело сохранилось на Кресте неповрежденным.

Церковь, Тело Христово, как и всякий принимающий святое Крещение, облекается в Его не разделенный, не разрезанный бессмысленно, а сохранивший свое предназначение как нижней одежды Христов хитон. Об этой одежде «метали жребий». Что такое жребий? Для воинов-язычников это было случайное указание на одного из них. Мы знаем, что жребий бросали и апостолы – когда Иуда после своего дела удавился, они избрали двоих и, помолившись, бросили о них жребий (см.: Деян. 1:26). В Ветхом Завете часто говорится об указании на Божью волю, когда люди, бросая жребий, уповали на высшую и благую власть над собой. Кому достался Христов хитон, тоже показал жребий, поэтому и здесь в каком-то смысле была высшая воля. Мы не знаем судьбы этой одежды. Туринскую плащаницу, о подлинности которой постоянно идут дискуссии, западная христианская традиция считает полотном, в которое было завернуто мертвое Тело Христа. Но это не та одежда, которая прилегала к Его Телу при жизни. Что касается Христова хитона, то он был цельнотканый, состоял не из сшитых кусочков и таковым остался, как бы символизируя цельность Тела Христа – Церкви Божьей, облеченной в Его земной хитон.

Хитон – земная одежда Христа, и Церковь имеет свое земное бытие. Мы составляем собой земную Церковь и в ней воссоединяемся с Церковью небесной как бы в таинстве «соприкосновения». Подобно тому как земной хитон облекал Пречистое Христово Тело, мы – земная Церковь – соприкасаемся с Ним и становимся Его частью. Только вместе разные члены могут составлять единое тело; нельзя одну часть отделить от другой, – по отдельности они не будут функционировать. Так и разрезанная одежда уже не одежда, а просто тряпка, которая не годится для облачения в нее человеческого тела. Неразделенный Христов хитон навсегда остался человеческой одеждой Христа. Церковь особо празднует событие принесения и «положения ризы» – хитона Христа, сохраненного, согласно преданию, легионером из Грузии. Молитвенно вспоминая событие положения ризы Христа, Его нижней одежды, мы как бы соприкасаемся с чем-то глубоко интимным – через ту одежду, что облекала Его Пречистое Тело, мы таинственно обретаем в Нем очертания подлинного человеческого образа.

Покров смирения

...Величит душа Моя Господа, и возрадовался дух Мой о Боге,

Спасителе Моем, что призрел Он на смирение Рабы Своей,

ибо отныне будут ублажать Меня все роды; что сотворил

Мне величие Сильный, и свято имя Его; и милость Его в роды

родов к боящимся Его; явил силу мышцы Своей; рассеял

надменных помышлениями сердца их; низложил сильных с

престолов, и вознес смиренных; алчущих исполнил благ, и

богатящихся отпустил ни с чем...

Лк. 1:46–53

 

«Величаем Тебя, Пресвятая Дева, и чтим Покров Твой святой, ибо видел Тебя святой Андрей на воздухе за нас Христу молящуюся». О чем молилась Пресвятая Богородица, когда во Влахернской церкви Константинополя святой Андрей созерцал Ее во время совершения Всенощного бдения? Множество других людей также видели там Пречистую Божью Матерь. Когда Она закончила молитву, то сняла со Своей головы покрывало и покрыла им всех молящихся в храме. Так о чем же Пресвятая Богородица молила Своего Сына, нашего Бога? Каков был характер и каково значение этой молитвы для нас и что представляет собой праздник Покрова Пресвятой Богородицы, столь почитаемый только в Русской Церкви (в Греции, например, этого праздника нет)? Объясняя это, полагают, что Андрей происходил родом из славян, но исторически подтвердить это невозможно.

Богородица сняла со Своей головы тот покров, которым с древнейших времен женщина покрывала голову, когда входила в Божий храм. Какой смысл этого действия?

Женщина скрывает внешнюю человеческую красоту, убирая свои прекрасные волосы под покрывало, и только тогда может молиться в церкви. В православных храмах до сих пор соблюдают эту традицию, которую можно глубоко осознать и осмыслить как благочестивый и духовный обычай. То покрывало, которым покрывается голова женщины, необходимо воспринимать как покров смирения. «...Се, Раба Господня; да будет Мне по слову твоему» (Лк. 1:38) – таков смиренный ответ дочери израильского народа, когда Ей через Ангела было предложено осуществить невиданную вещь – родить Бога. «...Как будет это, когда Я мужа не знаю?» – спросила Она Ангела (Лк. 1:34). Определенная доля человеческого сомнения, конечно, придет здесь на ум каждому разумному человеку. Поэтому ничего удивительного и странного нет в том, что такие слова произнесла Пречистая Дева Мария, проведшая всю Свою жизнь при Храме. Как женщине родить, если нет мужчины, который хотя бы однажды был с ней физически близок?

Дающий жизнь всему творению, действующий везде и наполняющий все Святой Дух и есть сама Жизнь. Наитием Он осенил Деву, и, оставаясь Девой, Она родила Сына Человеческого и Сына Божия. Ее покров, как и покрывало других входящих в храм женщин, означает смирение перед Богом. Она преклоняет свою голову, и в Ее лице весь человеческий род преклоняется перед Божьей милостью, Его деяниями и Промыслом. Человек преклоняется и перед Богом как Личностью. Люди делают это не столько из страха и благоговения, сколько являя свое личное согласие с тем, что Бог есть и действует в мире и в самом человеке. Своей верой человек с этим согласен и желает следовать Божьим намерениям, делая это свободно, сознательно, беспрепятственно, с любовью, благоговением и страхом Божиим.

Что такое Покров? Во многих объяснениях праздника написано, что Богородица покрывает народ Божий от всякого зла и дьявольского действия. Но чем Она покрывает и каков образ Ее самой? Этот образ – смирение, которого Бог ожидает от всякого человека, живущего в мире. Только смирившись и обретя мир в своем сердце, мы можем услышать Божий голос и узнать Его волю. Смирением можно по-настоящему узнать, кто мы такие, увидеть других людей в правильном – Христовом свете, возлюбить искренне, нелицемерно и непритворно. Все это приходит не на словах, а из самой глубины человеческой души, через смирение. Пречистая Божья Матерь первая в человеческом роде осознала и восприняла всю глубину подлинного смирения, поэтому Сын Божий соединился с человеческим естеством именно в Ее чреве. Об этом чреве потом говорит женщина Христу: «Блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие!» (Лк. 11:27) И сразу получает восполнение того, что она подумала и сказала: «Блаженны слышащие слово Божие и соблюдающие его» (Лк. 11:28). Слышание и исполнение – две неотъемлемых добродетели жизни христианина, два качества, которые являются, с одной стороны, следствием смирения как такового, а с другой – предваряют наше личное смирение, восприятие Бога как человека, а человека как Бога. Христос явил обоженную человеческую природу, которая больше уже не погибает, но спасается. Она спасена во Христе, спасается Его Пречистой Матерью и молитвами всех святых Церкви.

Человеческая природа спасается Богом не принудительно и не насильственно, а добровольно – по желанию и расположению человека, по его личному смирению. Для того и существует покров смирения Пресвятой Богородицы. Смирение ожидается в то время, когда человек предстоит перед Богом, своим Создателем и Спасителем, и наполняет вместе с другими Божий храм. Покров смирения – это суть того, что свойственно всем людям, воспринявшим христианство как личное спасение. Смирившимся не перед стихиями этого мира, а перед Единым Богом и перешедшим от язычества к Христу славянским народам личное спасение открывается постепенно, спустя определенное время после того, как пришла христианская вера. Именно с этим связано особое почитание праздника Покрова Пресвятой Богородицы.

В России возведено много храмов и монастырей, среди которых есть особенно красивые, посвященные празднику Покрова. Вспомним храм Покрова на Нерли, собор Василия Блаженного на Красной площади, Покровский монастырь в Москве, где находятся мощи блаженной Матроны Московской. Это особенные места, величественные не внешним благолепием, а своей богочеловеческой сосредоточенностью. Например, храм Покрова на Нерли не великолепен внешне, но строг и прекрасен внутренне. И место на берегу реки Нерль, где он располагается, очень красивое, но находится на заливном лугу, в низине, где руками людей был создан специальный холм. Этот храм сыграл особую роль как первый каменный храм, построенный на Руси, и в то же время первый храм, посвященный празднику Покрова. Не выделяться и не стараться противопоставить себя другим людям – это смирение, которым Бог в изобилии одарил русский народ не лишая, конечно, смирения другие народы. Мы это качество приемлем и, радуясь такой способности нашей души, преклоняем свои головы, чтобы Покров Богородицы не покидал нас, склоненных в знак согласия и ответной человеческой любви Богу, которую явил Иисус Христос.

Подлинное блаженство

Еще подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших

жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину,

пошел и продал все, что имел, и купил ее.

Мф. 13:45–46

 

«...За кого люди почитают Меня?..» – спросил Христос учеников. «...Одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию или за одного из пророков», – ответили они. Тогда Иисус обратился лично к тем, кто в данный момент был перед Ним: «...а вы за кого почитаете Меня?» И от имени всех, кто был рядом, Петр произнес вслух главное: «Ты – Христос, Сын Бога Живаго» (см.: Мф. 16:13–16). Это стало ясно, когда не разум, не человеческая мудрость и не какое-то особое знание, но Сам Бог открыл все апостолу Петру. «...Блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах» – таков был ответ Христа на исповедание Петра (Мф. 16:17). Сын Божий ублажил Своего апостола, личность которого до конца раскрылась именно в этом исповедании.

О личности апостола Павла мы узнаем из его автоапологии (см.: 2Кор. 12:1–11), где сказано, что ему нечем хвалиться, «разве только немощами своими». По его собственным словам, апостол был «безмерно в ранах» и «многократно при смерти». Трижды его били палками, однажды – камнями, три раза он терпел кораблекрушение, перенес «пять раз по сорок ударов без одного» и многие другие страдания и опасности (см.: 2Кор. 11:23–26). Однако причиненное ему зло не повредило проповеди, а напротив, способствовало ей. Апостол Павел выдержал все напасти, но хвалился не этим, а тем человеком в самом себе, «который был восхищен в рай и слышал неизреченные слова» (2Кор. 12:4). С ним это произошло уже после избрания остальных апостолов, после Воскресения и Вознесения Христа, а также многих других событий, произошедших во времена апостольской проповеди. Павла избрал Сам Христос, явившись ему на пути в Дамаск. После его обращения многое изменилось, но самыми драгоценными для новоизбранного апостола были те откровения, в которых он «восхищен был до третьего неба». Осознавая свое недостоинство и немощь, но одновременно чувствуя свою причастность к подлинному блаженству, апостол Павел как бы наблюдает себя со стороны, говоря в третьем лице о человеке, которым действительно может похвалиться. Этот человек он сам, но и одновременно некто другой, выше его и уже обретший себя перед Богом.

Два столпа веры и основателя Церкви, Петр и Павел, предстают перед нами в своем апостольстве, которое в них открыли не плоть и кровь, а призвавший их Бог. Подлинность такого апостольства становится понятной именно из слов Христа, Который воспринимает в них это как предназначение, данное Его Отцом. Тогда человек осознает, что Он, Иисус Христос, и есть Сын Бога Живаго. Невидимый, непостижимый и неведомый, Бог открылся в Сыне, Которого видели, постигали и ведали. Апостолы говорили с Ним лицом к лицу, и Церковь продолжает говорить, только уже не явным образом, а в Таинствах. Христос Святым Духом являет Себя Церкви. Вера во Христа и Его Церковь – это действие Духа, которое раскрывает самое важное, что необходимо для вечной жизни и подлинного блаженства. Веру открывают не плоть, не разум с чувствами и нечеловеческий дух, но Дух Божий, который приобщает дух человека Божьему откровению.

Церкви не было бы, если бы люди не собирались на Литургию – благодарить Бога за Его благодеяния и откровение в Сыне. Бывает не очень много тех, кто собирается во имя Христа, но важно не количество собравшихся, а наше общение в Таинстве, когда Христос Своим присутствием как бы ублажает нас, подобно тому как, лично обращаясь к Петру, называет его блаженным, а апостолу Павлу является в откровениях, вдохновляя на тяжелейший путь проповеди. Проповедь Христа, тогда еще сов сем неизвестного миру, осуществилась, и ее плоды – наша Церковь, Священное Писание и Предание. Объединяя людей в Своем Таинстве, Христос восхищает их на небо, подобно тому как некогда восхитил апостола Павла. Осознает человек это или нет, вопрос определенной подготовки. Необходимо всегда готовить себя к Причастию и, зная свои недостоинство и греховность, все равно приступать, потому что к этому нас ведет Сам Бог. Собирая и причащая Своими Телом и Кровью, Сын Божий созидает из нас Свою Церковь. Пребывать в Его Церкви – это подлинное блаженство, исходящее от Самого Бога.

По-настоящему прославить или ублажить сам себя никто из людей не может. Всякая человеческая слава проходит – сегодня есть, а завтра осталось лишь воспоминание. Желая быть приятными и заметными в этом мире, находясь в поисках этой славы, мы хотим проявить себя так, чтобы о нас сказали хорошо. Это может приносить радость и услаждать, но лишь до определенного времени – пока мы интересны миру.

Когда интерес проходит, с ним проходит и человеческая слава. Стоит помнить, что подлинное блаженство исходит лишь от Бога – Отца, Сына и Святого Духа. Оно вечное и не приходит так, чтобы потом исчезнуть, но дается раз и навсегда. В этой жизни мы не можем должным образом и до конца его воспринять, тем не менее уже здесь Бог нас ведет и учит, как и апостолов в Преображении на горе Фавор, приобщая к Своему Божественному достоинству и славе настолько, насколько человек может это воспринять.

Радость о заблудшей овце

Собраньем духов окруженный,

Не знает новичок того,

Что ангельские легионы

В нем видят брата своего.

Уже он чужд земным оковам

И прежний свой покров сложил.

В воздушном одеянье новом

Он полон юношеских сил.

И. В. Гёте. Фауст

 

«...На небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии» (Лк. 15:7) – такими словами Иисус обобщает две Свои притчи – о заблудшей овце (см.: Лк. 15:4–6) и о потерянной драхме (см.: Лк. 15:8–9). Все овцы уже были в загоне, кроме одной, которая потерялась, – вот пастух ходит за ней по горам, чтобы найти и возвратить в дом, а когда находит, то не в силах скрыть свою радость, и он делится ею со всеми соседями. Женщина потеряла в доме мелкую монетку, долгое время ищет и, когда находит ее, радуется об этом, как и пастух, – не в одиночку, а вместе с соседями. Нам хорошо знакомо ощущение, когда человеку больше радости доставляет вновь обрести то, что потерял, чем обладать тем, что всегда имеешь. Именно переполнившую сердце пастуха и женщины радость Христос сравнивает с тем, как Бог и Его Ангелы принимают раскаявшегося грешника.

Один грешник и «девяносто девять праведников» – разве справедливо принимать грешника лучше, чем праведника? Согласны ли мы с этим или считаем выходящим за рамки нашего представления о праведности, когда кающийся грешник бывает приятнее многих праведников, которые пребывают с Христом в лоне Его Церкви? Не причисляем ли мы невольно себя к тем, кто входит в число девяносто девяти? Не считаем ли, что все уже свершилось и можно, успокоившись, пребывать в самодовольном состоянии? Не стоит ли обратить внимание на то, что именно Своими притчами об овце и драхме, а также последующим выводом Господь напоминает нам о том, что лишь раскаяние, ощущение своей потерянности перед Богом и осознание себя грешником делают нас способными к восприятию подлинной радости? Бог и Ангелы радуются этой радостью. И мы можем ей приобщиться, но сначала надо почувствовать, что такое грех, который препятствует этому. Такое бывает непросто, – обычные для нас в этой жизни вещи мы не осознаем как грех, и если ничего особенного с нами не происходит, то вроде бы и каяться не в чем.

Начиная духовное упражнение молитвы и поста, необходимо серьезно задуматься, что есть наш грех – в чем мы лично грешны перед Богом и грешны ли вообще? Не крали, не давали ложного свидетельства, не прелюбодействовали, никого серьезно не обидели – как не совершившему ничего страшного человеку осознать себя грешником? Многих грехов, которые обычно перечисляются, вроде бы за нами нет. И незаметно в сердце вкрадывается самоуспокоенность. Раз не сделали худого, значит достойны даже большего, чем то, что имеем в этой жизни. Мы попадаемся в сети, уже расставленные тем, который, действуя в душе, производит там смятение. Есть некая «часть нас самих», которая не «взыскует» Бога и при этом пытается убедиться в своей чистоте перед Ним. Самоуспокаиваясь, мы охлаждаемся в вере и молитве, и тогда осуществляется действие «лукавого» – противника человека и Бога. Он всегда противится отношениям человека с Богом и делает все, чтобы они не были активными и состоятельными. Тогда человек отдаляется от Бога, в помрачении рассудка и охлаждении сердца говоря себе, что по сути он праведен и давно среди тех, кто одной ногой уже в Царствии Божием. «Пусть другие каются: те, которые меня обидели, сказав нехорошее слово или сделав что-то такое, что покоробило меня, – пусть они каются, а я не таков».

Лицемерная «безгрешность» той «части нашего бытия», которая подвержена действию лукавого, начинается с самоуспокоения и холодности сердца. Далее это приводит к безудержному самооправданию, постоянным размышлениям только о себе, самокопанию и безрассудному самоанализу. Когда надо искренне покаяться и назвать вещи своими именами, человек иногда бывает внутренне холоден и безучастен к самому себе, непроизвольно соглашаясь с тем, что он давно уже маловерующий или вообще неверующий, несмотря на исполнение церковных обрядов. Не только недостоин и не знает Бога, но не верит, что это возможно, а потому и желания верить нет...

Но приходит время, когда из глубины человеческого сердца звучит воззвание: «Ты заблудшая овца, – говорит Христос, – ты потерянная драхма, но именно о тебе будет великая радость у Бога и Ангелов, когда ты найдешься и обретешь свое лицо. Тогда предстанешь перед Богом и, ничего не говоря в свое оправдание, просто поймешь, что тебе не хватало подлинной любви, горения в вере и „стояния» в том, что, как драгоценный дар, ты получил в Церкви». Благоговение перед Таинством Жертвы и возможность участия в нем – это дар Христа, Который нашел Свою заблудшую овцу. А найдя, Христос приобщает нас Себе, с радостью принимает на Свои пречистые руки и, как Добрый Пастырь на равеннской мозаике, держит, согревая любовью, состраданием и милостью и укрепляя нашу веру Своей благодатью.

«Приходящего ко Мне не изгоню»

Не ведаешь ли, что пока ты находишься вне этого живого

тела, на Теле Христовом остается рана, которой никто,

кроме тебя, исцелить не может?

Мученик Иустин Философ

 

«Все, что дает Мне Отец, ко Мне придет; и приходящего ко Мне не изгоню вон...» (Ин. 6:37) – говорит Христос. Бог Отец отдает Своему Сыну весь мир – видимый и невидимый – и всю «тварь, словесную и бессловесную». Действительно, к Христу должно прийти все, но главным образом это относится к человечеству. Всякого приходящего Он не прогонит, а примет, если человек осилит путь, который ведет к Богу. На этом пути нет ничего такого, что было бы неодолимо и невозможно для человека, хотя Бог остается непостижимым и недоведомым. «Бог есть дух...» (Ин. 4:24). Он невидим, и мы идем к Нему через Христа, Которому для рассуждения и восприятия отдано все, что сотворено Божьим Словом. «Все... ко Мне придет» – это заставляет, с одной стороны, буквально содрогнуться от глубины и величия предстоящих событий и Христова Суда, а с другой – вселяет надежду: «...приходящего ко Мне не изгоню». Просто и непосредственно Он примет всякого, кто вверяет Ему себя.

Среди людей и прочего творения нет такого, что было бы до конца противно Богу, несмотря на то что мир живет в грехе. Грех пришел в мир через человека и доныне отягощает его, но Бог ничего не отвергает в мире. Он послал Христа не для того, чтобы отбросить хотя бы малую часть творения, сказав, что это уже испорчено и восстановлению не подлежит. Так, например, поступил бы любой человек с испорченным продуктом, который когда-то был свежим и пригодным для пищи, а спустя некоторое время испортился, и его надо выбросить. Бог не таков, и Христа Он послал не судить мир, как судил бы человек, разделяя и устраняя негодное, а возлюбив, собрать и воссоединить этот мир. Никого не изгоняя, всех привлечь к Себе. Распростертые на Кресте руки Христа – это своего рода приглашение: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я успокою вас; возьмите иго Мое... ибо иго Мое благо и бремя Мое легко» (Мф. 11:28–30).

«Мир будете иметь во Мне», – говорит Христос, посылая апостолов (ср.: Ин. 16: 33). А мир не принимает ни Его, ни апостолов, ни Церковь, ни нас, ведь в определенном смысле и мы – посланные в мир, то есть апостолы. Никого пришедшего от Бога мир не принимает, а Бог посылает апостолов, чтобы этот мир спасти и простить людей, не ведающих, что творят. Иногда и мы не ведаем, что творим, живя, как принято всеми в этом мире, и разделяя то беззаконие, которое происходит на наших глазах и, к сожалению, в наших сердцах. Вне Церкви мы отделяемся от Христа и противостоим Ему, вместо того чтобы идти следом за Ним. И напротив, когда приходим на Его Трапезу – Евхаристию, Он Сам принимает нас и с распростертыми на Кресте руками приносится в Жертву вместе с нами за весь этот мир. «Вы – Плоть Моя, которую Я отдаю за этот мир», – говорит нам Христос (ср.: Ин. 6:51). Тело Христа – Церковь, все верные Ему, ставшие в Таинстве Его Плотью и Кровью и отданные за спасение мира.

Не всегда мы действительно Плоть Христа и Его Кровь и нечасто предаемся за спасение этого мира. Напротив, мы ищем своего места в этом мире. Тогда вместо того, чтобы нами в мир приносилось спасение, мы обретаем свое место в том, что погибает. Мир не спасается такими людьми, которые его воспринимают, как свой собственный. Проживая в нем и прикладывая определенный труд к тому, чтобы обеспечить жизнь себе и своим близким, человек призван оставаться вместе с Христом «не от мира сего». Если мы уже пришли к Нему, и Он нас «не изгнал вон», значит, мы остаемся с Ним. И пусть в нас не будет внутреннего раздвоения, когда часть принадлежит миру, а часть – Христу. Он сказал, что не мир принес, а меч (см.: Мф. 10:34), и этот Его меч отсекает в нас или других людях то, что не Христово, то есть не принадлежит Ему. Тем, кто еще не знает имя Христа, но сердцем приготовлен к тому, чтобы принять это имя, Господь откроется так, как хочет и знает Он Сам. В конечном итоге Бог ничего не отвергнет, но все, что имеет в Нем жизнь, сохранит. Все соберется «под главою Христом» (Еф. 1:10), под сенью Его Церкви, и это внушает надежду и дает великое упование.

Пусть наше сердце вдохновляет то обстоятельство, что мы причащаемся небесного бытия уже в земной жизни. Оставаясь еще в тленном теле, мы приобщаемся нетленного Тела Христа. В небесном бытии и земном присутствии Церкви нас встречают Христос с апостолами, Божья Матерь и святые – не только те, память которых совершается в течение церковного года, но и те, чья память хранится перед Богом и чьи имена известны только Ему. Церковь покрывает грех мира и помогает человеку превозмочь то, что как бы «заземляет» и, притягивая к этому миру, оставляет его частью. Пока нам дано время, его нужно провести с пользой...

Приветствуя друг друга восклицанием «Христос воскресе!», мы провозглашаем веру в то, что Он совоскрешает с Собой всех нас и мир. Не изгнав никого вон, Он воскресит все, и, готовясь к этому воскрешению, мы должны носить веру в своем сердце. Помнить и наследовать Божье Царство можно уже «здесь и сейчас», приобщаясь Христовых Тайн и становясь сонаследниками Христа. Когда мы вкушаем Его Тело и Кровь, сердце трепещет и воспламеняется верой, потому что Христос, раскрывая Себя таким, каков Он есть, являет невидимого и непостижимого Бога Отца, а Дух, наполняя сердце, как огонь зажигает его, чтобы пламя горящего верой сердца осветило и просветило все, что окружает человека в этом мире.

Бог сострадает нам

...Семнадцать лет провела я в этой пустыне, словно с

лютыми зверями борясь со своими помыслами... Когда я

начинала вкушать пищу, тотчас приходил помысл о мясе и

рыбе, к которым я привыкла в Египте. Хотелось мне и вина,

потому что я много пила его, когда была в миру. Здесь же, не

имея часто простой воды и пищи, я люто страдала от

жажды и голода. Терпела я и более сильные бедствия: мной

овладевало желание любодейных песен, они будто

слышались мне, смущая сердце и слух. Плача и бия себя в

грудь, я вспоминала тогда обеты, которые давала, идя в

пустыню, пред иконой Святой Богородицы, Поручницы моей,

и плакала, моля отогнать терзавшие душу помыслы. Когда в

меру молитвы и плача совершалось покаяние, я видела

отовсюду мне сиявший Свет, и тогда вместо бури меня

обступала великая тишина.

Житие преподобной Марии Египетской

 

«Старайтесь войти тесными вратами, – говорит Христос, с состраданием обращаясь к каждому из нас, – ибо многие захотят войти, но не смогут» (ср.: Лк. 13:24). Пройдя сквозь века и тысячелетия христианской веры, эти слова сегодня более актуальны, чем когда-либо. «Многие из вас не смогут войти, – предупреждает Иисус, – и не стоит говорить, что Я учил на ваших улицах и что вы ели и пили со Мной.

Будете просить, открой нам, Господи, и услышите: отойдите от Меня все, кто творят неправду, Я не знаю вас» (ср.: Лк. 13:25–27). Страшные слова – «не знаю вас». Это значит потерять себя, свое лицо и свое «я», будучи на грани безумия или духовного заболевания. Именно в этом состоит смысл Божьих слов «не знаю вас».

Личный Бог создал человека по Своему образу и подобию, чтобы он мог ощущать себя личностью в любви к Богу, людям и миру. Когда дар этого самоопределения и личностного ощущения исчезает и мы перестаем узнавать Бога и самих себя перед Ним, тогда Он сострадает и говорит нам «не знаю вас».

Полагая, что жизнь только и существует для того, чтобы как-то себя устраивать, зарабатывать средства и решать проблемы, с головой окунаясь в водоворот земных событий, мы недалеки от того страшного момента, чтобы услышать слова: «Отойдите от Меня, Я не знаю вас, потому что вы занимались только тем, чем хотели сами, и теперь ваше время прошло». Это очень серьезное предупреждение, и оно касается самой сути человеческого бытия, а не внешних его проявлений, которым мы отдаем столько энергии и посвящаем свое сердце. Иисус говорит о том, что нельзя служить двум господам, потому что одному мы будем служить по-настоящему, а другому с большим трудом (см.: Лк. 16:13; Мф. 6:24). Вот мы служим миру сему и не особо усердствуем о служении Богу, Который не принуждает нас к этому, а просто сострадает нам. Бог знает, что человек находится в несогласии с самим собой и тяжко страдает в этом мире, занимаясь тем, что несвойственно ему как человеку, созданному по образу Бога. Мы часто посвящаем лучшие годы своей жизни тому, чтобы устроить себя, а потом видим, что этого мало, – устроившись еще лучше, опять понимаем, что и этого недостаточно, потому что другой человек живет лучше. На таком пути никогда не будет мира и покоя.

Бог не говорит нам, чтобы мы ничего не делали, не работали и не устраивали свою земную жизнь, но предупреждает и сострадает нам, потому что на этом пути мы добровольно отдаем себя в руки мира, живущего не по Божьему закону. Это тяжкий путь болезней и страданий, которые не приносят блага; путь искушений, которые подвергают нас еще большим искушениям; путь соблазнов, которые опустошают душу и сердце, а человеческое тело делают немощным и вялым, слабым и нежизнеспособным. Что значат слова «подвизайтесь войти сквозь тесные врата» (Лк. 13:24)? Всякий момент нашей жизни мы встречаемся с тем, что хорошо, приятно и удобно, и видим то, что не очень удобно и приятно, но, как мы понимаем, полезно. Надо делать выбор – полезное бывает трудно и не очень располагает к себе, ведь хочется послаще, помягче и потеплее, но иногда надо претерпеть «голод и жажду, и наготу и побои» (1Кор. 4: 11). Выбрав это и претерпев, может быть, в переносном смысле слова, можно получить подлинную духовную награду. Нужно только действительно пойти узким путем и войти через тесные врата.

Если мы не приложим ни малейшего усилия, то настанет момент, когда мы захотим войти туда, где нас ожидает Бог, и не сможем; захотим Его узнать, а не узнаем, хотя Он и был с нами продолжительное время и в различных обстоятельствах. Храмы и богослужение есть везде, в далеких и близких странах и городах. А где пребывают наши сердце и разум, кому отдана наша «первая сила»? Сможем ли мы узнать и принять Бога в сердце, чтобы не услышать от Него: «...отойдите от Меня все делатели неправды» (Лк. 13:27)? Несут неправду не только те, кто совершают тяжкие грехи. Если человек не поступает по правде и истине Божией, он живет в неправде и, делая ее, остается «незнаемым» Богом. Поэтому в нашем сердце должны ясно и четко запечатлеться евангельские слова о том, что всегда нужно искать «узкий путь». Не соглашаясь оставаться расслабленными и праздными, пустыми и бездуховными, нам следует входить тесными вратами, когда надо над собой потрудиться, приложить хотя бы минимум усилий и не отступаться, пока не услышим: «Знаю вас, приидите ко Мне, благословенные Отца Моего» (ср.: Мф. 25:34).

Кто посягает на нашу душу

Эта несчастная женщина глубоко убеждена, что она самое

павшее, самое порочное существо из всех на свете. О, не

позорьте ее, не бросайте камня. Она слишком замучила себя

самое сознанием своего незаслуженного позора! И чем она

виновата, о Боже Мой! О, она поминутно в исступлении

кричит, что не признаёт за собой вины, что она жертва

людей, жертва развратника и злодея; но, что бы она вам ни

говорила, знайте, что она сама, первая, не верит себе и что

она всею совестью своею верит, напротив, что она... сама

виновна... Она бежала от меня, знаете для чего? Именно

чтобы доказать только мне, что она – низкая. Но всего тут

ужаснее то, что она и сама, может быть, не знала того,

что только мне хочет доказать это, а бежала потому, что

ей непременно, внутренно хотелось сделать позорное дело,

чтобы самой себе сказать тут же: «Вот ты сделала новый

позор, стало быть, ты низкая тварь!»

Ф. М. Достоевский. Идиот

 

Зная о том, сколько трудностей и бедствий ожидает людей, идущих по пути к Богу, Христос обращает к нам такие слова: «...не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне» (Мф. 10:28). В сегодняшнем мире не бывает, может быть, столь серьезных бедствий, какие были в первохристианские времена. Тогда войны сменяли одна другую, погибало множество людей и отношение к человеческой жизни было не слишком гуманным – лишить человека жизни многого не стоило. Сейчас мы живем в другом, более гуманном обществе, и подобное отношение друг к другу вышло за рамки того, что допустимо в человеческом обществе. Жизнь теперь полагается как нечто очень важное и святое для человека, поэтому лишить его жизни просто так никто не может. В этом смысле мы получили большую безопасность, чем люди в древние времена, но в духовном отношении мы стали более уязвимыми, потому что больше полагаемся на материальное, нежели на духовное. Теперь заповедь Христа – не бояться тех, кто хочет или может убить наше тело, но опасаться более тех, кто посягает на нашу душу, – отошла на задний план.

Кто посягает на нашу душу? Чаще всего мы не знаем и даже не чувствуем этого. Но такое происходит ежедневно, ежечасно, ежесекундно – на нашу душу покушаются, чтобы смутить, совратить, запугать и в конце концов погубить. Этого и надо опасаться больше всего, предостерегает Господь. Ведь души лишиться даже проще, чем тела, а вновь обрести бессмертную душу невозможно – если погубил ее, то раз и навсегда. Тело, как говорит Священное Писание, мы обретем вновь после перехода от жизни к жизни через порог смерти. Бог так устроил, что мы воскреснем в теле – это предмет нашей веры, – а вот душу можно погубить навсегда. Поэтому Иисус призывает вовремя позаботиться о своей душе, чтобы не дать тем, кто посягает на нее, сделать свое дело. Множество соблазнов уводят нас в сторону от того, что есть подлинная вера. В современном сознании человека уже сама необходимость веры стоит под вопросом, и тем более ее дела, о которых говорит апостол, напоминая, что «вера без дел мертва» (Иак. 2:20, 26). Дела веры отходят на задний план, и порой человеку кажется, что вера, может быть, и не есть необходимая составляющая нашей жизни. Сначала надо устроить все материальное: достичь благополучия и благоденствия, иметь хороший достаток, чтобы устроить семью, купить дом, вырастить детей, внуков и правнуков. Потом, когда-нибудь вера в Бога и понадобится, но пока...

Оказывается, здесь главная опасность: с этого начинается и идет процесс разложения и постепенного умирания человеческой души. И этот процесс, в отличие от умирания тела, необратим. Если тело, повторимся, восстанет, то душа не восстанет никогда. Если душа закончит свое существование и умрет, то больше человека не будет – как живого бытия, как личности перед Богом и как Его возлюбленного творения. Бог этого ни в коем случае не хочет допустить, поэтому и посылает Своего Сына предостеречь, остановить нас на пути отпадения от Того, Кто нас создал, и возвратить на путь к Богу, то есть спасти. Христос, открывая людям Своего Отца, ожидает ответной свободной реакции человека – признания Его, веры в Него и любви к Нему. Любовь не займет наше сердце сразу, без его воспитания и определенной подготовки. Нужно посвятить себя тому, чтобы обрести и сохранить веру. Ни к людям, ни тем более к Богу любви не будет, если для этого ничего не делать – в Царство Божие, как говорит Христос, входят усилием (см.: Лк. 16:16). Бог знает человеческую слабость, свойственную даже самым сильным духом людям, крепким, волевым и умным, которые могут пойти ради другого на смерть. Полагаясь до конца только на себя, даже выдающийся человек не оградит себя от опасности духовной смерти, а забвение предостережения о тех опасностях, которые есть в этом мире, очень затрудняет наше возвращение к Богу.

Христос знает, как силен враг, действующий в человеческих душах. Предвидя, что человеку самостоятельно его не одолеть, Он дает нам великое Таинство Своей Жертвы. Всегда одно и то же, единое и неделимое, Таинство Своих Тела и Крови Христос установил на Тайной вечере, предваряя Свои страдания, Крестную смерть и Воскресение. Всем, кто уверовал в Него и принял Его Воскресение – женам-мироносицам, ученикам и апостолам, множеству людей, которые услышали апостольскую проповедь, – Христос дал возможность и силы избежать опасности, исходящей от тех, кто посягает на нашу душу. Миллионы и миллионы людей за все времена составили земную и небесную Христову Церковь и пребывают в ней, а Христос исполняет то, что обещал, предавая Себя за каждого из нас лично, вызывая нас из темноты и мрака неведения и освобождая от немощи неверия и близости духовной смерти.

Собственным действием Сын Божий может сделать нас достойными Себя и в Самом Себе достойными Бога и Отца, чтобы мы могли называть Его «Отец Небесный». Без Христа у человека не было бы возможности так обращаться к Богу, Который оставался бы бесконечно далеким от людей Абсолютом. В силу своих недостатков, грехов и слабостей человек никогда не достигнет полноты общения с Богом, если не будет иметь общение Жертвы Христа. Поэтому объединение на Евхаристии – это наш ответ Христу, Который, ничего больше не требуя, всегда приглашает нас: «Придите, ядите, сие есть Тело Мое... Тогда вы обретете жизнь вечную, и бессмертная душа будет жива, а тело, если и умрет, то восстанет, потому что вы вкусили бессмертие в Моей Жертве, Которую Я принес за вас».

Не быть лицемером

Видя странное твое житие, яко ты презрела ecu дом свой и

всякое мирское богатство, родные по плоти безумною тя

полагаху, людие же града Петрова, видя смирение твое,

нестяжание и вольную нищету, воспели Богу: Аллилуиа.

Акафист блаженной Ксении Петербургской

 

Когда Христос говорил, все противящиеся Ему стыдились, а народ славил Его за дело, которое Он совершил в субботу: на глазах у всех скорченная женщина выпрямилась, стала ходить и славить Бога (см.: Лк. 13:10–17). Однако реакция на происшедшее была неоднозначной. Начальнику синагоги было поручено смотреть, чтобы все делалось по уставу, согласно канонам и традиции, то есть правильно и законно, и он остался недоволен, – в субботний день нельзя делать никаких дел. Обращаясь к людям, он как бы упрекает и Христа: «Есть шесть дней, в которые должно делать: в те и приходите исцеляться, а не в день субботний» (Лк. 13:14). Тут непроизвольно возникает внутреннее возмущение, и мы спрашиваем себя, как мог этот человек сказать такое, упрекая Самого Христа за гуманное дело, которое Тот сделал именно в субботу. Ведь Иисус тем самым показал иудеям и их начальникам, когда прежде всего надо делать благие дела. Седьмой день, суббота, – день божественного покоя – предназначен для того, чтобы человек продолжал то же самое, что сделал Бог в первые шесть дней творения, согласно Божьему замыслу и в духе этого замысла. Человек призван делать добро в том мире, который для него сотворил Бог, почивший от Своих дел в седьмой день. Почему же возмущался начальник синагоги?

Посмотрим на ситуацию с другой стороны. Есть закон и правила, которые соблюдались не год и не два, а столетия и тысячелетия. Люди привыкли к ним и хорошо знали, что можно, а что нельзя. А «нельзя» значит «нельзя» – будь то скорченная женщина или страждущий водяной болезнью мужчина (см.: Лк. 14:1–6). Есть общий для всех закон, и с точки зрения древней традиции начальник синагоги в целом был прав.

Что стоит прийти в другой день и получить исцеление? Этот же день нужно отдать Богу – ничего, кроме молитвы, не делать и никуда не ходить, посвятив себя Господу на целый день (см.: Исх. 20:8–11). Это немало – один день быть в полном покое. Теперь мы даже не представляем, как можно целый день своей жизни посвятить исключительно Богу. Мы отрываем от себя лишь некоторое время в течение дня, а потом спешим по своим делам. Субботний день для иудеев был днем святым, когда речь могла идти только о молитве, чтении и толковании Священного Писания. Помимо этого не допускалось никаких дел, и можно сказать, что с точки зрения закона и ветхозаветной традиции упрек начальника синагоги был правильным.

Теперь тоже есть закон и традиция, и мы привыкли к определенным правилам, стараясь следовать им и научить этому других. Никто не опровергает, например, общецерковный устав. Действительно, нужны посты, которым отведено свое время, и определенная молитвенная практика: правила к Причастию и различные молитвы – утренние и вечерние, перед началом всякого дела и после его совершения, до и после еды и т. д. Все это дано для нашей пользы, и никто не отменяет закон, который нужен человеку, чтобы, выполняя его, соблюсти себя в бодром духовном состоянии и трезвомыслии. Вне закона человек подвергается большой опасности, потому что не готов быть совершенно свободным перед Богом. Как не были готовы те иудеи вместе с начальником своей синагоги, так не готовы и мы, хотя весь Новый Завет призывает нас «стоять в свободе» – держаться не формальных правил, а следовать велению сердца. Хотя мы и стараемся в поисках благодати, а не дел закона, но вместе с тем понимаем, что еще слабы духовно и нам нужна определенная дисциплина. Необходимо такое устройство жизни, которому мы бы следовали не задумываясь, чтобы по крайней мере уберечь себя от чего-то худшего. В чем же состоит конфликт, когда

Иисус называет лицемером начальника синагоги (см.: Лк. 13:15)? Можно ли говорить о лицемерии, если, требуя выполнения правил, человек ставит закон превыше всего остального – дел милосердия, любви или даже чудес, которые исходят от Бога? В чем заключается то лицемерие, в котором обличает Христос?

Лицемером называют человека, который, «взирая на лица», не смотрит в суть вещей. «Встречают по одежке, а провожают по уму» – встречаясь с человеком, которого пока не знаем, мы первым делом вольно или невольно судим о нем по тому, что видим, – его внешности, фигуре, лицу и одежде, а также по его положению в обществе, о котором нам может быть что-то известно. Затем, когда мы поговорим и познакомимся поближе, его внешность уже не играет определяющей роли, и нас начинает интересовать личность этого человека. Тогда мы понимаем, приятен он нам или неприятен, полезен или нет, становится ли он другом или врагом. Лицемер же судит всегда только по внешнему виду и не смотрит вглубь. Если бы в жизни мы всегда только так оценивали людей, то сколько ошибок мы бы совершили! Какие неправильные суждения были бы у нас обо всем, если бы мы судили только по внешности! Внешность, однако, играет свою роль, когда человек, например, приходит в собрание людей. Прежде чем выйти из дома, мы одеваемся и украшаем себя, что необходимо сделать хотя бы из уважения к другим людям. Это немаловажная часть нашей жизни, но невозможно представить, что, кроме этого, мы ничего не замечаем и не хотим знать. От подобного неведения предостерегает Иисус, называя лицемером служителя закона.

Закон исполнять необходимо, и это первое, с чем мы встречаемся в жизни, но дальше нужно смотреть в суть вещей, знакомясь ближе с тем, что нас окружает. Христос призывает пройти через внешность закона в его суть: для чего и для кого он дан, каковы причины его появления и результаты действия. Так раскрывается глубина данного Богом закона, который есть милость и вера, любовь и надежда. Внешняя сторона закона необходима для человека, чтобы через внимание к ней постепенно приблизиться к пониманию того, что в его сердцевине нам открывается личный Бог. Христос сделал скорченную женщину здоровой, и она стала славить Бога, узнав Его таким, каков Он есть. Если не сделать человека здоровым, то хотя бы словом помочь сделать так, чтобы человек восславил Бога, призван каждый из нас. Для того и живем, чтобы, познавая, передавать другим не только внешнюю составляющую закона, но и его суть. Когда внутреннее содержание закона – милосердие, любовь и вера в Бога – будет воспринято нами самими, тогда это станет доступно и другим людям, и настанет время, когда «внешность» закона станет не нужна. То, что предписано, будет исполнено просто потому, что, познав суть закона, мы захотим только одного: подобно Христу всегда исполнять волю Божию как свою собственную.


Источник: Бог и современный мир. Размышления над страницами Евангелия / священник Георгий Завершинский. М.: Никея, 2014 г. – 424 с.

Комментарии для сайта Cackle