Древнеславянский перевод Исх. I, 7 и Исх. III, 4

Ознакомление со списками древнеславянского перевода книги Исход даёт также заметить, что некоторые места в ней первоначально были переведены на славянский язык под заметным влиянием еврейского текста. Таковы, например, конечные слова 7 стиха 1 главы. В нынешней славянской Библии они читаются: умножи же их Земля, согласно с греческим переводом 70-ти: ἐπλήϑυνεν δὲ ἡ γῆ αὐτούς. Этот перевод не изначальный на славянском языке. В древнейшем, известном доселе памятнике XII в., сохранившем перевод этого места, именно в Паримийнике Григоровича, это место читается так: умножижеся земе²; сходно с этим читается и в Геннадиевской Библии 1499 года: «умножижеся земля их». В списке Румянцевского музея № XXVII, XV века, то же место читается: «и умножежеся земля от них»; так же читается в списке Кирилло-Белозерской библиотеки (СПб. Академии), № ³/₈; сходный с этим перевод находится и в списке Румянцевского музея, № XXVIII, XVI в.: «умножижеся земля от них их». Этот перевод нельзя, конечно, признать за точную передачу греческого текста вследствие изменения действительной формы, в какой употреблён глагол «умножить» у 70-ти, в страдательную, с каковым изменением соединено изменение в грамматическом положении и других членов предложения. Страдательная форма, в какой древнеславянский переводчик поставил здесь глагол «умножить», находится именно в еврейском тексте и в следующих ему других древних переводах. В еврейском тексте приведённым словам греческого перевода соответствует: «и наполнилась эта земля ими»³. Побуждение, по которому древний славянский переводчик уклонился в данном месте от точной передачи греческого перевода на славянский язык, могло заключаться в том, что выражаемое им представление о египетской земле, как именно умножившей потомство Иакова⁴, не дано в еврейском тексте, а привнесено в текст Библии греческими переводчиками под влиянием, нужно думать, известной греко-римским писателям и древним иудейским толкователям особенной плодовитости египтянок и евреянок, живших в Египте⁵. Древний славянский переводчик, оставаясь верным библейскому тексту, не нашёл возможным перенести в него это представление 70-ти, а потому отступил от их перевода, и обратился к еврейскому тексту, согласно с которым избрал страдательную форму глагола, оставив при этом употреблённый у 70-ти глагол «умножить» без замены его другим: «наполнять». Этот первоначальный славянский перевод: «умножижеся земля», по некоторым из списков – с дополнением: «их» или «от них», не представляет, однако, точной передачи ни греческого, ни еврейского текста: от первого он отличается формой речи, от еврейского словом: «умножать» вместо «наполнять». Естественно, что он не всех удовлетворял. Вследствие этого, вероятно, одни из справщиков восполняли этот перевод словами, заимствованными, вероятно, из Вульгаты, в которой рассматриваемые слова переведены: (impleverunt terram) = «наполнили землю», как читается в списке Пятикнижия Моисеева, находящемся в библиотеке Троице-Сергиевой Лавры, № 1 (прежний № 2013), XIV в., в котором читается: «и умножижеся земля и наполниша землю». Другие, понимая то, что это двойной перевод, в котором одно выражение текста передано двумя подобно-значащими словами, стремились освободить этот перевод от двойственности и при этом, делая выбор между двумя приведёнными выражениями, отдали предпочтение переводу: «и наполниша землю», устранив слова: «и умножижеся земля», как это представляет список славянского перевода Библейских книг из собрания Ундольского № 1, XV в. Наконец, иные из древних справщиков вместо всех вышеприведённых переводов сделали новый перевод с еврейского: «напльнижеся земля от них», как показывают списки: Севастьяновский, № 1 (прежний 1431), XV в., и – Румянцевского музея № XXIX, 1537 года. Таковы, сколько нам доселе известно, разнообразные изменения, какие испытывал в течение первых шести веков перевод конечных слов 7 стиха 1 главы книги Исход на славянский язык. При рассмотрении этих изменений не может не остановить на себе внимания то явление, что ни первоначальный славянский переводчик, ни продолжатели его труда, списки которых указаны выше, не сделали в течение этого времени дословного перевода данного места с греческого текста 70-ти; у всех их, напротив, наблюдается отклонение от последнего в сторону еврейского текста или латинского перевода. У некоторых из древних справщиков влияние еврейского текста достигало такой степени, что они совершенно согласовали с ним славянский перевод данного места. Этот перевод с еврейского не удержался, однако, у нас в последующее время: в Острожской и Первопечатной Библии восстановлен был древний перевод: «умножижеся земля от них»; и только в Елизаветинской Библии впервые на славянском языке явился буквальный перевод данного места с греческого текста 70-ти.

История славянского перевода этого места книги Исход показывает, таким образом, на деле, что в древнейшее время на греческий перевод 70-ти не смотрели, как на такой текст, с которым исключительно должен согласоваться славянский перевод, – что в тех местах, в которых он не был достаточно ясен или точен, обращались к еврейскому тексту и латинскому переводу и при помощи их старались достигнуть возможно более совершенного перевода на славянский язык. И такой приём применялся к делу до того времени, когда греческий перевод 70-ти достиг у нас не только преобладающего, но исключительного значения, под влиянием которого были оставлены – и первоначальный славянский перевод данного места и последующие опыты его усовершения и введён новый перевод с греческого, по своему содержанию уступающий прежним.

Конец 4 стиха Исх. 3 главы в нынешней славянской Библии читается: что́ є҆сть, гдⷭи (что есть, Господи), согласно с греческим переводом 70-ти: τί ἐστιν, в котором, по большинству греческих списков, отсутствует, однако, здесь слово: Господи⁶. В еврейском тексте этим словам соответствует: вот я⁷. Смысл той и другой передачи библейского текста, очевидно, неодинаков. По греко-славянскому переводу Моисей на обращённое к нему из средины горящей купины воззвание отвечает вопросом, выражающим его недоумение. По переводу с еврейского, ответ Моисея выражает готовность внимать Призывающему его. Смысл, выражаемый еврейским текстом, более, без сомнения, соответствует тому, что в библейском повествовании предшествует этому ответу Моисея и что следует за ним. В первом отношении необычайное явление, какое представлял горящий и несгорающий терновый куст, приковавший внимание Моисея, служил для него приготовительным средством к тому, чтобы в огласивших его слух звуках своего имени он узнал не человеческий, а высший голос, на который, по внушению веры в Бога отцов своих, он мог ответить не вопросом: «что есть?», а выражением покорной преданности: «вот я!». Такой именно ответ давали, по указанию не только еврейского, но и греческого перевода, на божественный призыв древние ветхозаветные благочестивые мужи, как Авраам (Быт. 22:11)⁸. Пример отрока Самуила показывает далее, что выражение: «се аз»⁹ или «вот я» употреблялось в древнее ветхозаветное время в качестве почтительного ответа не только на высший призыв, но и на зов человека, стоящего выше того, к кому он обращён. И так как в том и другом из этих мест употреблено по еврейскому тексту то же выражение: («гиннэ-ни») = «вот я», как и в Исх. 3:4, так как в том и другом месте оно переведено у 70-ти словами: (ἰδοὺ έγώ) = се аз, то это служит вполне достаточным основанием для того, чтобы переводить это выражение и в данном месте книги Исход словами: «се аз». Такого рода справки и соображения, или подобные им, и повели к тому, что древний славянский переводчик в данном месте книги Исход отступил от греческого текста и перевёл согласно с еврейским, как показывают, например, вышеназванный список Румянцевского музея, № XXVII, и Кирилло-Белозерский список № ³/₈, в которых вместо: что есть, Господи, читается: се аз, Господи¹⁰ или: се аз, как – в списке Румянцевского музея № XXVIII. При настоящем недостаточном знакомстве с памятниками древнего славянского перевода нельзя, правда, сказать, что этот, согласный вообще с еврейским текстом перевод есть изначальный на славянском языке или самый древний. Нельзя утверждать это потому, что в других, более древних по времени происхождения списках славянского перевода читается данное место книги Исход согласно с греческим – 70-ти: «что есть» (так – в названом выше Паримийнике Григоровича) или: «что есть» (так в списке Троице-Сергиевой Лавры, № 1; – в списке Ундольского, № 1-й, и в Геннадиевской Библии 1499 года), или: «что есть, Господи», как в списке Севастьянова, № 1 (прежний № 1431). Существование такого рода переводов, согласных вообще с греческим текстом 70-ти, не подрывает, однако, возможности свидетельства, представляемого другими, прежде названными, списками о согласном с еврейскими текстом древнеславянском переводе тех же слов, – не подрывает потому, что эти последние списки, хотя и позднейшие по времени происхождения, могут передавать древнейший славянский перевод, как, действительно, и замечено это относительно списка Румянцевского музея № XXVVII известным нашим славистом А. X. Востоковым¹¹.

Из приведённых списков древнеславянского перевода Исх. 3:4, видно, во всяком случае, что в древнейшее время, кроме перевода данного места, согласного с греческим 70-ти, существовал ещё другой, согласный с еврейским текстом. А что этот последний не утратил у нас своего значения в XVI и XVII веках, видно из Острожской и Первопечатной Библий, в которых читается это место: се аз, Господи, несмотря даже на то, что при издании первой справщики пользовались, как известно, списком, однородным с Геннадиевской Библией, в которой то же место читается: что есть?¹².

Восполнение греко-славянского перевода в некоторых его списках по древним переводам.

Кроме отдельных мест ветхозаветных книг, переведённых на славянский язык под влиянием еврейского текста, списки древнего славянского перевода представляют ещё другое, замечательное также, явление. Оно состоит в том, что древний рукописный славянский перевод восполняем был справщиками при помощи еврейского текста и других древних переводов.

В подтверждение этого приведём два-три места из книги Исход, с древним славянским переводом которой по более известным спискам мы имели возможность познакомиться.

В Исх. 1:19, по нынешнему славянскому переводу, согласно с греч. 70-ти¹³, читается: не яко жены Египтяныни, тако и жены Евреаныни: раждают бо... Между тем, в некоторых из списков прежнего славянского перевода, относящихся к XV–ΧVΙ векам, перед последними двумя словами находится следующее дополнение: «смыслены есть зело» (в названном выше списке Румянцевского музея, № XXVII или: «мудры есть велми» (в списке Кирилло-Белозерской библиотеки, № ³/₈, и списке Румянцевского музея, № XXVIII). Откуда почерпнуто это дополнение?

Из каких-либо списков греческого перевода 70-ти оно не могло быть заимствовано, так как между ними, по известным изданиям этого перевода с разночтениями¹⁴ не известно доселе таких, в которых находились бы речения, соответствующие приведённому дополнению в указанных трёх списках¹⁵. Оно могло явиться в последних единственно под влиянием еврейского текста и древних переводов. По еврейскому тексту в данном месте книги Исход библейским писателем, действительно, выражено представление, которое в том виде, как оно передано некоторыми из древних переводов, послужило к возникновению указанного дополнения в списках славянского перевода. В еврейском тексте после слов: и Евреаныни читается: «ки хаийот генна», что в настоящее время обыкновенно переводится: «потому что они здоровы»¹⁶. В древние времена слово «хаиот», от которого зависит такой или иной перевод этого места, большей частью понимаемо было в ином значении¹⁷, почему у 70-ти приведённые еврейские слова переданы: τίκτουσιν γὰρ = раждают бо; а в Халдейском таргуме: «потому что сами мудры»¹⁸ Самаританском Пятикнижии: «ибо они жизненны»¹⁹; в Сирском: «потому что сами повивальные бабки»²⁰.

Из этих переводов справщики славянского перевода в трёх названных выше списках остановили, очевидно, свой выбор на Халдейском таргуме, с переводом которого совершенно согласуется сделанное ими дополнение: «мудры есть велми». Так как мысль, выраженная этим переводом, отлична от той, какая находится в словах: «раждают бо», то поэтому справщики сочли нужными внести в славянский перевод то, что они нашли в таргуме, и чего не было в славянском переводе. Таким образом, можно думать, и явился в названных трёх списках славянский перевод: «мудры есть велми раждают бо». Сделавши это, справщики не достигли, однако, своей цели – усовершения существовавшего в их время славянского перевода данного места. Если бы они обратили большее внимание на халдейский перевод, которым пользовались, то увидели бы, что в нём после слов: «ибо сами мудры» не находится чего-либо, соответствующего словам: «раждают бо», а это наблюдение должно бы расположить их к устранению этих последних из славянского перевода. Но они этого не сделали, ограничившись простым дополнением существовавшего перевода, вследствие чего вышло то, что вместо одного выражения, которое читалось в прежнем славянском переводе, оказались два: «мудры есть велми раждают бо». Действительное усовершение перевода, очевидно, не достигнуто: но это произошло не от того, что при справе обратились не к тому, к чему следовало обратиться, а ближайшим образом от неизвестности ими точного значения употреблённого здесь еврейского слова («хаийот»), чего нельзя ставить им в вину уже ввиду того, как неодинаково переводили это слово древние знатоки еврейского языка.

Из приведённых дополнительных слов в указанных трёх списках видно, во всяком случае, что наши справщики верно заметили в данном месте книги Исход несовершенство славянского перевода, проявляющееся в том, что после слов: «раждают бо прежде даже не внити к ним бабам» следующее непосредственно «раждаху»²¹ оказывается излишним в составе библейской речи, не имеющим определённого значения. И не только давние наши справщики заметили в данном месте несовершенство славянского перевода, но и избрали верный вообще путь к устранению этого несовершенства, обратившись к другим, кроме перевода 70-ти, памятникам библейского текста. Иного средства для достижения этой цели и в настоящее время не существует. И ныне, как прежде, для усовершения перевода данного места на наш) отечественный язык, необходимо идти тем же путём, т. е. на основании еврейского текста, а из древних переводов – Самаританского, как наиболее точно передавшего смысл употреблённого здесь еврейского слова, нужно заменить выражение: «раждают бо» другим: «ибо они здоровы», а дальнейшие слова: «прежде даже не внити к ним бабам» принять за дополнение к глаголу: «раждаху», который получает при этом определённое значение в составе библейской речи. Так и переведено это место в синодальном издании русского перевода.

–––––

Исход 2 глава 21 стих в древнем славянском переводе начинался словами: «Всели1сz же мwmсeй ў человёка» (по Паримийпику Григоровича и др.). Этот перевод дословно соответствует греческому тексту 70-ти)²². Из вышеназванных трёх списков славянского перевода видно, однако, что справщиками он не был признан за полную передачу библейского текста, так как ими сделан был опыт восполнения его. В этих списках словам: «вселисяже Моиси...» предпослано выражение: «възлюби офор (по списку Румянцевского музея № XXVII и Кирилло-Белозерской Библиотеки № ³/₈) или: «возлюби и» (по списку Румянцевского музея № XXVIII).

Основанием и для этого дополнения могли послужить не какие-либо особливые списки греческого перевода 70-ти, а еврейский текст и другие древние переводы. По крайней мере, в известных изданиях разночтение греческого перевода не указано списков, в которых находилось бы что-либо, соответствующее только что приведённым дополнительным словам трёх списков. В еврейском же тексте и других древних переводах, действительно, находится в данном месте книги Исход выражение, которое осталось непереведённым у 70-ти и которое послужило, нужно думать, основанием для сделанного в указанных списках дополнения к существовавшему в их время славянскому переводу. По еврейскому тексту 21 стих начинается глаголом («ваийоэл») в прошедшем времени (в соединении с союзом: «ве» = и), который нередко употребляется в ветхозаветных книгах в значении: «начал; захотел; нашёл приятным; согласился»²³, причём начальные слова этого стиха с еврейского значат: «Моисею понравилось жить у сего человека»²⁴ или: «и согласился Моисей поселиться у этого мужа»²⁵. В таком же вообще смысле понималось начальное слово 21 стиха по еврейскому тексту и в древних переводах; в Халдейском таргуме оно переведено: «и захотел...»²⁶; в Сирском: «и согласился...»²⁷; в Самарянском: «понравилось»²⁸ у Феодотиона: «и начал»²⁹.

В других местах библейского текста, в которых употреблён глагол «ийоэл», у 70-ти он обыкновенно переводится словом: «начал»³⁰, но в Исх. 2:21, оставлен у них без перевода. Эту неполноту в передаче библейского текста справщики названных списков и сочли нужным пополнить при помощи других памятников библейского текста, почему и внесли в славянский перевод слово: «възлюби офор». Но в частности – из какого источника они почерпнули это дополнение, остаётся неясным, так как форма, в какой оно выражено, не тождественна ни со словами еврейского текста, ни с выражениями древних переводов. При передаче на славянский язык опущенного у 70-ти слова, древние наши справщики заботились, очевидно, более о том, чтобы выразить недостающую в славянском переводе мысль библейского текста, – то побуждение, по которому Моисей поселился у мадиамского священника, чем о том, чтобы передать самое выражение, употреблённое библейским писателем; сделать последнее было и крайне трудно им в виду неодинаковости, с какой передавалось недостающее у 70-ти слово в других древних переводах.

–––––

В Исх. 3:14, после слов: аз семь Сый сделано в трёх вышеназванных списках славянского перевода следующее дополнение: в списке Румянцевского музея, № XXVII, на поле: эгие³¹ ашер эгие³²; по списку того же музея, № XXVIII, в самом тексте читается «эгее ашер эгее³³, а затем в следующих непосредственно, словах, вместо Сый, написано: эгее; в списке Кирилло-Белозерской библиотеки, № ³/₈, в тексте также написаны были те же, по всей вероятности, слова, но бо́льшая часть букв счищена, остались только: «аз. ге...ге»³⁴. Указанные дополнительные слова представляют, очевидно, не что иное, как речения еврейского текста: эгъэ ашер эгъэ, значащие: Я семь Сущий. В известных изданиях греческого перевода с разночтениями такого дополнения в данном месте, состоящего из речений еврейского подлинника, нигде не указано. А из древних переводов подлинные выражения еврейского текста приведены только в Сирском Пешито³⁵, из которого, нужно думать, и заимствовали древние наши справщики приведённые слова еврейского текста в дополнение к славянскому переводу.

–––––

Рассмотренные, хотя и немногочисленные, места рукописного славянского перевода книг Бытия и Исход с несомненностью показывают, что подлинником для него служил не один перевод 70-ти, а по местам – еврейский текст и другие древние переводы. Вывод этот, конечно, не новый. К нему приходил Св. Синод в 1742 г., во время приготовления славянской Библии к изданию 1751 г.³⁶; по при окончательном установлении славянского текста вывод этот не получил, к великому сожалению, надлежащего применения. – Наиболее замечательный пример древнеславянского перевода с еврейского представляет 5 стих 2 главы Бытия³⁷. Насколько греко-славянский перевод этого стиха возбуждает, как было показано³⁸, недоумений, настолько же древне-славянский перевод делает его ясным, содержательным и важным для понимания дальнейшего повествования о творческой деятельности. Одного этого примера достаточно, думается, для того, чтобы привлечь полное внимание к древним спискам этого перевода и сделать изучение их, а затем и издание настоятельно нужным делом, выполнение которого послужило бы весьма важным пособием при будущем пересмотре существующих у нас переводов ветхозаветных книг. Едва ли можно сомневаться в том, что списки древнего нашего перевода содержат много переводов и других мест Библии, отличающихся такими же высокими достоинствами. Приведённые переводы других мест библейского текста показывают также, что не без причины и не безуспешно древние справщики обращались к помощи еврейского текста и других древних переводов, кроме 70-ти. Из многократных перемен, каким подвергался в разных списках перевод, например, Исх. 1:7, очевидно, как неустанно работала мысль справщиков над усовершенствованием перевода этого места, которого они, в конце концов, и достигли, хотя впоследствии это не было оценено. Незначительные на вид дополнения древнеславянского перевода, находящиеся в некоторых списках, свидетельствуют о том, как тщательно, от слова до слова, сравнивали справщики существовавший в их время перевод с древними переводами и восполняли, по мере разумения, замеченные пробелы. Каких великих поисков книжных пособий, помимо тяжёлого механического труда, стоила в древние времена сверка славянского перевода с древними переводами – сирским, халдейским, можно судить по тому, что и в настоящее время книжного богатства надлежащие пособия для такой сверки можно найти у нас в очень немногих библиотеках, а ещё реже встречаются владеющие знанием тех языков, на которые сделаны древние переводы, какими пользовались наши справщики. Если бы проявленные ими тщательность и неутомимость в усовершении перевода священных книг продолжались и в течение трёх последних столетий, то наш славянский перевод Библии стоял бы, без сомнения, на несравненно высшей степени совершенства и не возбуждал бы угрызений «научной совести»³⁹.