Бог и человек в Православной Церкви
Часть 1
Многие люди, приходя в православный храм, ожидают увидеть то, что Томас Мертон1 однажды назвал «удивительной мистической экскурсией в царство очень “мистической” и “высокодуховной” религии; покрытый золотом культ, наполненный дымом ладана и сонмом мерцающих в священном мраке изображений...» В эссе, в котором о. Мертон написал эти слова, он предупреждал читателя, что когда тот увидит, что представляет собой Православие на самом деле, то он может быть сильно смущен. Я бы поспешил добавить, что он также может быть и немало разочарован.
Ниже я попытаюсь не смутить, а именно разочаровать тех, у которых сохраняется «священный мрак» в их интересе к Православию. Моя задача – представить читателю учение Православной Церкви о Боге и человеке так, чтобы читатель смог увидеть, что скрывается за дымом, золотом и мраком, которые очаровывают столь многих и часто лишь отвлекают от истинной сути православного христианства (Вступление было адресовано западному читателю. – Примеч. перев.). О познании Бога
Основополагающее утверждение православного христианства гласит, что Бог существует и что Он может и должен быть познан. Для православного христианина познание Бога – единственная истинная цель жизни. И в самом деле, согласно православному вероучению, в этом и состоит жизнь. «Сия же есть жизнь вечная, да знают Тебя, единого истинного Бога, и посланного Тобою Иисуса Христа» (Ин. 17, 3).
От самых простых поместных символов веры до наиболее возвышенного богословия ее святых, во всех своих литургических прошениях и славословиях Православная Церковь возглашает, что следует не только верить в Бога, любить Его, поклоняться и служить Ему, – Его следует также и познать. Столетия назад святитель Афанасий, великий защитник Православия, писал: «Ибо какой смысл существовать творению, если оно не может знать своего Творца? Как люди могут быть разумными, если они не имеют никакого знания Слова и Разума Отца, через Которого они получили свое существование? Они были бы не лучше, чем животные, не имея никакого знания, кроме земных вещей. И почему Бог должен был сотворить их вообще, если Он не побудил бы их знать Его? Но благой Бог дал им долю в Своем собственном образе, то есть в нашем Господе Иисусе Христе, и сделал их даже по собственному образу и подобию.
Почему? Просто, чтобы через этот дар богоподобия в себе они могли бы почувствовать Абсолютный Образ, Который является Самим Словом, и через Него познать Отца. Это познание своего Творца является для людей единственной действительно счастливой и благословенной жизнью».
Характерной приметой нашего времени является отрицание того, что Бог может быть познан в любом реальном значении слова знание. Не только существующие широко распространенные и распространяющиеся философские системы утверждают, что знание может относиться только к «земным вещам», к области того, что можно увидеть, взвесить и измерить, и, возможно, также к миру математических и логических форм. Но и социологи, психологи и даже политики нередко заявляют, что любое утверждение о том, что Бог может быть познан, напрямую открывает путь к религиозному фанатизму, так как это равнозначно утверждению, что в моральных, богословских и духовных вопросах некоторые люди – правы, а другие – ошибаются. Сегодня встречаются даже богословы, утверждающие, что знание Бога, строго говоря, невозможно. Они говорят, что существует множество «богословий», в которых имеется не только многообразие человеческих выражений, концепций, символов и слов о Боге, но в которых есть также определенные разногласия в вопросах о том, Кто и каков Бог, как Он действует в мире и по отношению к миру. Это множество богословий, иногда даже противоречащих друг другу, оправдывает свое существование утверждением, что Бог абсолютно непознаваем в Его сокровенном внутреннем бытии (так называемый апофатический характер Бога), говоря, что есть бесконечное разнообразие выражений и проявлений Бога в Его творениях и в Его действиях по отношению к ним и огромное разнообразие ситуаций и обстоятельств, в которых люди делают свои суждения о характере Бога и Его деятельности, используя многообразные категории выражения и объяснения.
В то время как утверждается, что Бог является непознаваемым в Его сущности, что, действительно, есть множество проявлений Бога и Его откровений Своим творениям, что, действительно, в человеческой мысли и речи существует огромное разнообразие форм и категорий относящихся к Богу выражений, православная традиция остается твердой, подобно адаманту, в своем утверждении, что не все человеческие мысли и слова о Боге «соответствуют Божеству». И правда, большинство идей и слов человека о Боге явно неправильны, являясь лишь бесплодными фантазиями человеческого ума, а не плодом опытного познания Бога в Его действительном самооткровении.
Таким образом, позиция Православной Церкви остается неизменной: есть правда и неправда в богословских и духовных вопросах, а богословие– и именно христианское богословие – не вопрос вкуса или мнения, рассуждения или эрудиции. Также это не вопрос установления правильных философских предпосылок и представления верных логических заключений в правильных философских категориях. Это – единственно и исключительно вопрос правильной формулировки определения тайны бытия и действия Бога, как Бог открывает Себя Своим творениям, «соделывая спасение, – как говорит псалмопевец, – посреде земли» (Пс. 73, 12).
Бог может и должен быть познан. Это – свидетельство Православия. Бог открывает Себя Своим творениям, которые способны к познанию Его и которые находят свою истинную жизнь в этом знании. Бог проявляет Себя. Он не составляет какие-то сведения о Себе, которые передает, или некоторую информацию, которую Он сообщает о Себе. Он открывает Себя тем, кого он сотворил по образу Своему и по подобию для определенной цели познания Его. Все в Нем и для блаженства в этом бесконечно возрастающем познании в вечности.
Божественным образом и подобием Божиим, по которому люди – мужчины и женщины – сотворены, согласно православному вероучению, является вечный и несозданный Образ и Слово Божие, называемый в Священном Писании Единородным Сыном Божиим. Сын Божий существует с Богом в полном единстве сущности, действия и жизни вместе со Святым Духом Божиим. Мы уже встречали это утверждение в приведенных выше словах святителя Афанасия. «Образ Бога» является Божественной Личностью. Он – Сын и Слово Отца, Которое существует с Ним «от начала», Тот, в Котором, посредством Которого и для Которого все сотворено и Которым «все стоит» (Кол. 1, 17). Это – вера Церкви, подтвержденная в Священном Писании и засвидетельствованная святыми Ветхого и Нового Заветов: «Словом Господним небеса утвердишася и духом уст Его вся сила их» (Пс. 32, 6).
«В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничего не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков» (Ин. 1, 1–3).
«…в Сыне, Которого поставил наследником всего, чрез Которого и веки сотворил. Сей, будучи сияние славы и образ ипостаси Его и держа все словом силы Своей…» (Евр. 1, 2–3).
«Который есть образ Бога невидимого, рожденный прежде всякой твари; ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое... все Им и для Него создано; и Он есть прежде всего, и все Им стоит» (Кол. 1, 15–17).
Согласно Священному Писанию и учению святых отцов Церкви, Бог не познается разумом. Бог не может быть постигнут путем усилий ума и логических умозаключений, хотя подобными средствами люди могут быть убеждены, что Бог должен существовать. Скорее, Бог познается через веру, покаяние, чистоту сердца и нищету духа, любовь и благоговение. Другими словами, Бог познается теми, кто открыт для Его самопроявления и самооткровения, кто готов принести плод – своей жизнью признать Его власть и действие в мире, чье признание всегда выражается в хвале и благодарении Богу. «Тот, кто стяжал чистую молитву, тот и богослов, – гласит часто употребляемое высказывание святых отцов. – И богослов – тот, кто имеет чистую молитву». Как писал преподобный Иоанн Лествичник, «совершенство чистоты есть начало богословия».
«Совершенство чистоты есть начало богословия. Совершенно соединивший чувства свои с Богом тайно научается от Него словесам Его. Но когда это соединение с Богом еще не совершилось, тогда и беседовать о Боге трудно. Слово, соприсносущее Отцу, творит чистоту совершенною, пришествием Своим умертвив смерть; а когда она умерщвлена, ученик богословия получает просвещение. Слово Господне, дарованное от Господа, чисто и пребывает в век века; не познавший же Бога разглагольствует о Нем по догадке. Чистота соделала ученика своего богословом, который сам собою утвердил догматы о Пресвятой Троице» (Иоанн Лествичник).
Люди знают Бога, когда они хранят первоначальную чистоту своей природы как духовные существа, запечатленные несозданным Словом и образом Отца, вдохновленные Его Божественным Духом. Вернее сказать, они познают Бога, когда они снимают с себя покрывало греха и вновь открывают в себе первоначальную чистоту благим действием Божиим в них и к ним через Его Божественное Слово и Дух. Когда люди живут «согласно природе» без искажения или извращения их бытия как отражения их Создателя, познание Бога является их естественным действием и наиболее свойственным им обладанием. Святитель Григорий Нисский пишет об этом так: «Божественная природа, какой она является сама по себе, согласно Ее сущности, превышает любое рациональное познание, и к Ней мы не можем приблизиться или достигнуть Ее нашими рассуждениями. Человек никогда не обнаруживал способности постигать непостижимое; и никогда не мог изобрести такого способа мышления, чтобы познавать непостижимое… ясно, что Господь не обманывает, когда Он обещает, что чистые сердцем Бога узрят (Мф. 5, 8)… Господь не говорит, что благо знать что-нибудь о Боге, скорее благо иметь Бога в себе: Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Не думаю, что этим Он хотел сказать, что человек, который очищает свои душевные очи, будет тотчас наслаждаться видением Бога… это учит нас тому, что человек, очищающий свое сердце от всех земных привязанностей и любого страстного движения, увидит образ Божественной природы в самом себе…
Все из вас смертны… не отчаивайтесь, что никогда не сумеете в полной мере достичь познания Бога так, как могли бы. Ибо еще при сотворении Бог придал вашему естеству совершенство… посему надлежит вам своей добродетельной жизнью смыть прилипшую к вашему сердцу грязь, чтобы снова воссияла в вас божественная красота…
Когда ваш ум будет очищен от всякой злобы, свободен от страстей, очищен от всех пятен, тогда вы будете блаженны, потому что око ваше будет чисто. Тогда, будучи очищены, вы сумеете постичь то, что не видимо для неочищенных… И что это за видение? Это – чистота, святость, простота и другие сияющие отражения Божия естества; ибо только в них виден Бог».
То, о чем здесь говорит святитель Григорий Нисский, является традиционным учением святых отцов Церкви и находится в согласии с тем, что апостол Павел написал в начале своего Послания к римлянам: «Ибо открывается гнев Божий с неба на всякое нечестие и неправду человеков, подавляющих истину неправдою. Ибо, что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество от создания мира чрез рассматривание творений видимы, так что они безответны. Но как они, познав Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце… И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму – делать непотребства» (Рим. 1, 18– 21, 28).
Чистые сердцем видят Бога всюду: в себе, в других, в каждом и во всем. Они знают, что «Небеса проповедуют славу Божию, и о делах рук Его вещает твердь» (Пс. 18, 1). Они знают, что небеса и земля исполнены Его славой (ср. Ис. 6, 3). Они способны к наблюдению и вере, к вере и ведению (см. Ин. 6, 68–69). Только безумец может сказать в сердце своем, именно что в его сердце – нет Бога. И это происходит потому, что «они развратились и совершили гнусные преступления». Он не «ищет Бога». Он «уклонился». Он не «взывает к Богу». Он не «разумевает» (Пс. 52, 1–4). Описание псалмопевцем этого безумного и причин его безумства было подытожено в святоотеческой церковной традиции утверждением, что причина любого человеческого невежества (неведения о Боге) – произвольное отвержение Бога, укорененное в гордой самовлюбленности.
Согласно преподобному Максиму Исповеднику, «первородный грех» людей, который вольно или невольно заражает всех нас, – это «себялюбие». Эгоцентризм порабощает своего обладателя душевным и телесным страстям и погружает его в безумие, мрак и смерть. Человек становится слепым по причине его нежелания увидеть, поверить и блаженствовать в том, что ему даруется, – прежде всего слова и действия Бога, и Самого Бога в Его Слове и Духе, пребывающих в мире. Именно это обличал Христос, приводя слова Исаии, говорившего относительно неведущих Бога, что они имеют глаза, но не будут видеть; уши, но не будет слышать; и ум – но они не хотят понимать (Ис. 6, 9–10).
Мы должны это ясно видеть и хорошо это понимать. Знание Бога дается тем, кто хочет этого, тем, кто ищет его от всего сердца, тем, кто желают его более всего и кто ничего кроме этого не хочет. Это – Божие обетование. Тот, кто ищет, найдет. Есть множество причин, по которым люди отказываются искать Его и не желают обрести; все из них, так или иначе, движимы гордым себялюбием, которое также может быть названо нечистотой сердца. Как говорит Священное Писание, засвидетельствованное святыми, нечистые сердцем слепы, потому что предпочитают свою мудрость мудрости Божией и свои собственные пути путям Господним. Некоторые из них, как говорит апостол Павел, имеют «ревность по Боге», но остаются слепы, потому что предпочитают свою собственную правду той, которая исходит от Бога (см. Рим. 10, 2). Они – те, кто делает своими жертвами других через оглашение своего безумия, которое проявляется в целых порочных культурах и цивилизациях, смятении и хаосе.
Сведение человеческого существа к чему-то иному, и причем к бесконечно меньшему, чем творение, созданное по образу и подобию Божию, предназначенное, чтобы быть вместилищем мудрости, знания и самого Божественного достоинства, является величайшей трагедией. Человеческая личность создана, чтобы быть «Богом по благодати». Это – христианский опыт и свидетельство. Но жажда к самоудовлетворению путем самоутверждения вопреки действительности завершилась отрывом человеческих личностей от источника их бытия, которым является Бог, и таким образом безнадежно поработила их «стихиям века сего» (Кол. 2, 8), чей образ исчезает. Сегодня существует множество теорий о человеческой личности, которые делают ее всем, только не образом Божиим; начиная от ничтожных моментов какого-либо мифического историко-эволюционного процесса или материально-экономической диалектики до пассивных жертв биологических, социальных, экономических, психологических или сексуальных сил, чья тирания по сравнению с богами, которых они якобы разрушили, несравнимо более безжалостна и жестока. И даже некоторые христианские богословы дают свою ученую санкцию порабощающей власти самодостаточной и самообъясняющей природе «естества», лишь усиливая этим ее губительное повреждение.
Но не надо идти этим путем. Православное христианство, или, точнее, Бог и Его Христос здесь, чтобы дать нам свидетельство. Возможность для людей осуществить свободу быть чадами Божиими им дана, сохраняется, гарантируется и осуществляется живым Богом, Который привел людей в этот мир, как сказал преподобный Максим Исповедник, по Своей милости, которой Он и является по своей природе... если только они имеют глаза, чтобы видеть, уши, чтобы слышать, и разум и сердца, чтобы понимать.
Часть 2
Всякий раз, когда истинный и живой Бог опытно познается, это происходит через Его Слово и Его Дух. Этому нас учит Священное Писание и святые: «Бога не видел никто никогда; Единородный Сын, сущий в недре Отчем, Он явил» (Ин. 1, 18). «Никто не знает Сына, кроме Отца, и Отца не знает никто, кроме Сына и кому Сын хочет открыть» (Мф. 11, 27).
Когда бы, где бы и как бы ни познавался Бог, Он может быть познан только посредством Его Сына и Его Духа. Даже закоренелый атеист или человек, который никогда не слышал об Отце, Сыне или Духе, который в высшей степени недоверчиво относится ко всему доброму, красивому и истинному, имеет в этом смысле – согласно православной традиции – некоторое знание о Боге, а это возможно лишь посредством Его Сына, который есть Его Слово и Образ, и посредством Его Святого Духа. Человеческая природа, по определению, есть отражение Бога. Она разумна и духовна; она сопричастна Божественному Слову и Духу. Каждый человек имеет на себе печать образа Божия и вдохновлен дыханием Божиим (см. Быт. 2, 7), чтобы явить образ Божий среди твари. Человеческие личности могут познавать и трудиться, созидать и управлять в силу своей общности со своим Создателем. Где бы и кем бы ни обреталась истина, там пребывает и Бог со Своим Словом, Которое есть Истина, и Его Духом Истины. Где бы и в ком бы ни была любовь или любой вид добродетели, или красоты, или мудрости, или силы, или мира… или любые из качеств и свойств, которые в совершенстве принадлежат Богу, там присутствует и Сам Бог, в Своем Слове (Сыне) и Своем Божественном Духе.
Творение в его полноте – в небесах и на земле, в растениях и животных, во всем, что существует, – создано, чтобы быть богооткровением несозданной Полноты, отражением великолепного сияния Божества, Которое сосредоточило Свою созидательную деятельность и энергию в человеческих личностях, которые по своей природе суть «микрокосмы», охватывающие полноту созидательных возможностей, и «посредники» всего тварного бытия перед престолом Творца. Вспомним, что писал об этом святитель Григорий Нисский: «Существует самый безопасный способ сохранить то ценное, чем вы обладаете: осознать, насколько ваш Создатель почтил вас перед всеми другими созданиями. Он не создал по Своему подобию ни небеса, ни луну, ни солнце, ни красоту звезд, ни что-то еще, что превосходит понимание. Только вы являетесь подобием Вечной Красоты, и если вы посмотрите на Него, вы станете подобны Ему, подражая Ему, Который сияет в вас, Чья слава отражается в вашей чистоте. Ничто во всем создании не может сравниться с вашим величием. Небеса могут уместиться на ладони Бога… но хотя Он настолько велик, вы можете вместить Его во всей полноте. Он живет в вас… Он проникает все ваше существо…»
В то время как человек, вследствие греха извратив свою богоподобную природу гордым себялюбием, погружает себя, своих детей и весь мир в невежество, безумие и темноту, Сам Создатель стремится привести его опять в общение с Собой. Творец действует так же, как Он действует всегда: посредством Его Сына и Его Духа, которых святой Ириней называл «двумя руками Бога». Он действует в Своем самооткровении – в законе и пророках Израиля, Его избранного народа. Он действует посредством Своего Слова и Своего Духа, чтобы можно было познать Его и поклоняться Ему и обрести жизнь в Его имени. И когда наконец появилась человеческая личность, через которую стало возможным исполнение завершающего действия самооткровения Божия – через ее совершенное послушание воле Божией, Сын Божий и Слово родился от Пресвятой Девы Марии и соединился с самым существом тварного бытия и жизни, чтобы все оживотворить Духом Божиим. Как говорит Церковь во время совершения таинства крещения: «Ты бо Бог сый неописанный, безначальный же и неизглаголанный, пришел еси на землю, зрак раба приим, в подобии человечестем быв; не бо терпел еси Владыко, милосердия ради милости Твоея, зрети от диавола мучима рода человеча, но пришел еси и спасл еси нас. Исповедуем благодать, проповедуем милость, не таим благодеяния; естества нашего роды свободил еси, девственную освятил еси утробу Рождеством Твоим; вся тварь воспевает Тя явльшегося: Ты бо Бог наш на земли явился еси, и с человеки пожил еси».
Эта молитва, взятая из православного чинопоследования крещения и читаемая при освящении воды, показывает самую сущность христианской веры: «И Слово стало плотью и обитало с нами, полное благодати и истины…» (Ин. 1, 14).
Как должен был поступить Бог, вопрошает святитель Афанасий, когда Он видел человека, угнетенного диаволом, как только не прийти и не спасти его?
«Что было Богу делать перед лицом этого обесчеловечивания человечества, всеобщего сокрытия познания Себя хитростью злых духов?.. Должен ли Он был оставаться безмолвным перед такой великой неправотой и позволять людям продолжать так обманываться и оставлять их в невежестве о Себе? Если так, то что пользы было бы их творить по Своему собственному образу первоначально?.. Что тогда Богу было делать? Что еще Он мог бы сделать, будучи Богом, как не обновить Свой образ в человечестве так, чтобы через это люди могли бы еще раз вернуться к познанию Его? И как это могло бы быть выполнено, кроме как пришествием Самого образа, нашего Спасителя Иисуса Христа?.. Слово Божие пришло лично, потому что Он только один является образом Отца, Кто мог бы восстановить человека, сотворенного по Его образу».
Православная Церковь возвещает это основополагающее вероучительное положение не только в первой молитве чинопоследования крещения, в котором и через которое человеческая личность возрождается, оживляется и возвращается к своему первоначальному состоянию, как созданная по образу Божию; но она также помещает подтверждение этого в центр евхаристического благодарения в Божественной литургии, названной именем святителя Василия Великого:
«Не бо отвратился еси создания Твоего в конец (окончательно), еже (которое) сотворил еси, Блаже, ниже забыл еси дела рук Твоих, но посетил еси многообразне (различно) ради милосердия милости Твоея: пророки послал еси, сотворил еси силы (чудеса и знамения) святыми Твоими, (в) коемждо роде благоугодившими Тебе; глаголал еси нам усты (устами) раб Твоих пророков, предвозвещая нам хотящее (долженствующее прийти) быти спасение; закон дал еси в помощь; ангелы поставил еси хранители; егда же прииде исполнение (совершение) времен, глаголал еси нам Самем Сыном Твоим, Имже и веки сотворил еси, иже сый сияние славы Твоея и начертание (образ) ипостаси Твоея, нося же вся глаголом силы Своея, не хищение непщева еже быти равен (не почитал хищением быть равным) Тебе Богу и Отцу; но Бог Сый превечный, на земли явися, и человеком споживе, и от Девы святыя воплощься, истощи Себе, зрак раба приемь, сообразен быв телу смирения нашего, да нас сообразны сотворит образу славы Своея».
Об этом молится святая Церковь и этому учит Священное Писание. Иисус Христос, воплощенное Слово, пришел, чтобы избавить человека от бесовского заблуждения и темноты, чтобы освободить его от порабощения греховной культуре и традиции и чтобы ввести его опять в царство Божественной мудрости, познания и света. Священное Писание, особенно писания апостолов, повторяют это снова и снова. Мудрость и Слово Божие пришло в мир в человеческом образе, в человеческой плоти, и в Нем обитает «вся полнота Божества телесно» так, что в Нем человек может «совлечься ветхого человека с делами его» и «облечься в нового, который обновляется в познании по образу Создавшего его» (Кол. 2, 9; 3, 9–10).
Иисус Христос обновляет человеческую природу через освящение и запечатление ее Духом Божиим. Это совершается Святым Духом, Духом Истины, который исходит от Отца и посылается в мир через Сына, через Которого люди приходят к познанию Бога и обращаются к Нему с Его навеки возвеличенным именем «Авва, Отче». Святой Дух берет то, что Христово, и возвещает это людям, напоминая все, что Христос говорил и делал, и наставляя Его людей на всякую истину. Современный православный подвижник старец Силуан, умерший на Святой горе Афон в 1938 году, описал этот путь познания Бога Духом Святым:
«Бог познается Святым Духом, и Святой Дух наполняет всего человека: душу, разум и тело. Так Бог познается на небесах и на земле.
Если бы вы знали любовь Бога к нам, то возненавидели бы грех и суетные заботы и день и ночь горячо молились. Тогда Бог даст вам Его благодать, и вы познаете Его через Святого Духа, и после смерти, когда вы будете в раю, там вы также будете знать Его через Святого Духа, как вы знали Его на земле.
Нам не нужно богатство или учение, чтобы знать Бога. Мы просто должны быть послушны и трезвы, иметь смиренный дух и любовь к окружающим нас.
Мы можем учиться столько, сколько мы будем жить, но мы не познаем Бога, если мы не будем жить согласно Его заповедям, Бог не познается через учение, но Святым Духом. Многие философы и ученые достигли веры в существование Бога, но они не познали Его. Верить в Бога – одно, познать Бога – другое. И на небесах и на земле Бог познается только Святым Духом, а не через обычное учение.
Святые говорили, что они видели Бога; и все же есть люди, которые говорят, что Бога нет. Без сомнения они говорят это, поскольку они не познали Бога, но это совсем не значит, что Его нет. Святые говорят о том, что они реально видели, о том, что они знают… Даже души язычников чувствовали, что Бог есть, хотя они и не знали, как поклоняться истинному Богу. Но Святой Дух наставлял пророков, а потом апостолов, а после них наших святых отцов и епископов, и таким образом истинная вера достигла до нас. И мы познали Бога Святым Духом, и когда мы познали Его, наши души утвердились в Нем».
Это учение крестьянина-монаха нашего времени могло бы быть представлено как антиинтеллектуальное, антибогословское ханжество человека, оправдывающего свой недостаток культуры, образования и свою оторванность от светских наук бессмысленным обращением к харизматической набожности и мистическому озарению. Но изложенное ничем не отличается от учения святого Павла, апостола язычников, и святого Иоанна Богослова, которых никто не может обвинять в недостатке эрудиции. Это также учение величайших богословов и интеллектуалов христианской традиции, мужчин и женщин, изучивших философию, литературу и все гуманитарные и естественные науки своего времени2.
Учение старца Силуана ошибочно принимают за крайне индивидуалистическое, которое никоим образом не может быть выражено в объективных терминах. К нему относятся как к выражению простого благочестия или пророчеству, а не как к богословию, так как оно, по мнению тех, кто его отрицает, лишено научного подтверждения и имеет при этом существенный недостаток: оно не выражено в определенных исторических, общих, установленных и объективно существующих формах. Однако по мнению православных богословов, в писаниях старца Силуана излажен его личный опыт, который может быть принят только в том случае, если существует некое сообщество в пределах времени и пространства этого мира, которое хранит такой опыт и делится с ним каждым, кто вступает в его истинную жизнь. Для православного христианина это сообщество существует. Оно называется Церковью Христовой.
Часть 3
Христианская Церковь, согласно православному вероучению, является последним и вечным Божиим заветом миру в лице Его Сына Иисуса Христа, Мессии Израиля и Спасителя мира.
«Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу… новый завет… не такой завет, какой Я заключил с отцами их… тот завет Мой они нарушили, хотя Я оставался в союзе с ними, говорит Господь. Но вот завет, который Я заключу с домом Израилевым после тех дней, говорит Господь: вложу закон Мой во внутренность их и на сердцах их напишу его, и буду им Богом, а они будут Моим народом. И уже не будут учить друг друга, брат брата и говорить: “познайте Господа”, ибо все сами будут знать Меня, от малого до большого, говорит Господь, потому что Я прощу беззакония их и грехов их не воспомяну более» (Иер. 31, 31–34).
В новом завете, который Бог заключает с Его народом во Христе, Он Сам учит его, вселяя в него «новый Дух», который является Его собственным Духом, Духом Божиим. В православной традиции Церковь видится как «жизнь во Святом Духе» и «Царство Божие на земле» не в смысле «внутреннего» и «мистического» пути внутренней жизни души, но конкретно и объективно в духовной и канонической жизни общества, которое существует в определенном месте и времени, действует в человеческой истории и есть в наше время. Известный русский православный богослов о. Сергий Булгаков так писал об этом в своей книге«Православие»: «Православие – это Церковь Христова на земле. Церковь Христова не организация; это – новая жизнь со Христом и во Христе, руководимая Святым Духом. Христос, Сын Божий, пришел на землю, стал человеком, соединив Свою Божественную природу с человеческой».
Церковь как тело Христово, которое живет жизнью Христа, является, таким образом, областью, где Святой Дух живет и действует. Более того, Церковь оживотворяется Святым Духом, потому что она – тело Христово. Поэтому Церковь может рассматриваться как благословенная жизнь во Святом Духе или жизнь Святого Духа в человечестве.
По этой же причине святитель Киприан Карфагенский мог написать столетиями раньше: «тот не христианин, кто не в Христовой Церкви», и «не может иметь Бога отцом тот, кто не имеет матерью Церковь», и более прямо: «без Церкви нет спасения». О. Георгий Флоровский, комментируя этот текст, назвал его тавтологией, потому что «Спасение – Церковь».
Спасение – Церковь, и Церковь – спасение, дар вечной жизни в знания Бога через общение с Ним в Его Сыне и Его Духе. В этом – православная вера. Бог всемогуще действует в мире Своим Словом и Своим Духом, и Он так действует всегда через сообщество, которое Он собрал. Бог всегда действует по отношению к человечеству как к целому. В Божием Промысле о спасении, которое является восстановлением природы человека и всего творения, начавшимся в Ветхом Завете и совершенном в Христовой Церкви, Бог открывается верующим в Него. Он не действует через отдельных индивидуумов. Он не открывает Себя людям в тайниках их душ. Он имеет дело с сообществами – сообществами Его Завета – и всем человечеством. Если мы спросим о причине этого, традиционный православный ответ будет таков: Бог не может являть Себя отдельным индивидуумам, потому что отдельных индивидуумов не бывает.
«Отдельный индивидуум» суть продукт воображения падшего человека. Это следствие греха. Он не существует. Его нет вообще. Существуют люди в сообществе: люди, живущие вместе в мире в единой природе, которая не может быть нарушена кроме как ценой изменения человеком окружающей среды и разрушения его собственной природы. Бог открыл нам в явлении Своего Слова, что наша потребность – быть «членами друг другу» (Еф. 4, 25). Интересно, что даже преподобный Антоний Великий, отец монахов, известный своим уединением в затворе, повторял это в каждом из своих писем: «И Он собрал нас изо всех стран словом силы Своей с одного конца земли до другого, и воскресил наши умы (и наши сердца), и освободил от наших грехов, и научил нас, что мы являемся членами один другого».
Один человек – не человек. В этом – наше учение. Так же, как Бог один – не Бог. Учение о Святой Троице потому и имеет ключевое значение. Мы уже говорили, что, согласно Священному Писанию и святым отцам, Бог не был бы Богом, если бы Он был без Его личных Сына и Духа. Библия и предание Церкви определенно свидетельствуют, что Всемогущий Бог имеет Единородного Сына и Божественный Святой Дух в самом Своем существе. Вечное рождение Сына – Слово и образ Бога и вечное исхождение Святого Духа от Отца принадлежат существу Божию. Если мы будем искать причину этого, традиционный ответ будет таким: Бог, Который есть Любовь, возможно, не мог бы быть Богом, если бы пребывал один в Своем Божестве. Он не был бы и не мог бы быть Богом, если бы Он не был по существу самосообщающимся, саморазделяющимся, самопроявляющимся бытием. Бог без вечного Божественного самовыражения не был бы Богом и никоим образом не мог быть понят как Добродетель и Любовь. Выражаясь более привычным языком, Бог без личного Божественного Сына и личного Святого Духа не только не Бог Библии, известный святым Ветхого и Нового Заветов и прославленный в Церкви; Он также ни логически, ни богословски не был бы познан как Бог, живущий и действующий так, который может быть определен как Благой, Щедрый, Милостивый и Любящий. Это означает, что многоличность принадлежит Божественному существу и жизни как абсолютная необходимость. Единоличный Бог, не говоря уже о сверхличном или безличном Боге, вообще не является Богом. Такие представления о Боге – продукт чьего-то падшего воображения: творение твари. Бог, лишенный личного Сына, Слова и Образа, и личного Божественного Духа, был бы вечным образом закрытости, самодостаточности, самоизоляции и самообожания. Он был бы метафизическим образцом индивидуума, сконцентрированного на самом себе. Он не был бы и не мог бы быть совершенным образом открытой личности, которая живет в обществе других в союзе любви. Как говорил святитель Григорий Богослов, защищая им «возлюбленную Троицу» от нападок философов с их будто бы безупречно совершенным абсолютным богом: «Наш Бог не просто один, но общность. И общность, далеко превосходящая простую единственность благодаря ее совершенному единству без подавления разнообразий и разновидностей и совершенному многообразию без нарушения единства».
Бог не есть высший индивидуум. Он скорее совершенная Личность, которая живет в совершенном межличностном общении с другими Божественными Личностями, Которые отличны от Него и Которые тем не менее тождественны Ему в абсолютном единстве сущности, воли, действия и жизни. Он – Отец, вечный и единственный источник Божества с Его Единородным Сыном, Который также является Его Образом и Его Словом, вечно рожденным Им из Его сущности до начала времен, вместе с Его «всесвятым и благим и животворящим Духом» (используя еще одно литургическое выражение Православной Церкви), Который вечно исходит от Отца и изливается через Сына, почивающий в Нем как в высшей степени присущий ему Святой Дух. Церковь прославляет триединое Божество в богослужении Пятидесятницы таким образом:
«Придите, людие, триипостасному Божеству поклонимся, Сыну во Отце, со Святым Духом; Отец бо безлетно роди Сына соприсносущна и сопрестольна, и Дух Святый бе во Отце, с Сыном прославляем: едина сила, едино существо, едино Божество. Емуже покланяющеся вси глаголем: святый Боже, вся содеявый Сыном, содейством Святаго Духа; святый крепкий, имже Отца познахом, и Дух Святый прииде в мир; святый бессмертный, утешительный Душе, от Отца исходяй и в Сыне почиваяй: Троице святая, слава Тебе».
Человеческое бытие является отражением Святой Троицы. Это – множество человеческих личностей в единстве одной и той же человеческой природы. И Церковь восстанавливает человеческую природу и воссоздает творение. Это путь, о котором говорит святитель Григорий Нисский: «Установление Церкви явилось воссозданием мира. В Церкви – новые небеса… также новый небосвод… создана новая земля… Человек создан вновь, воссоздан по образу его Создателя… И множество звезд сияют на небосводе веры. И неудивительно то, что много звезд создано Богом в этом мире и названы по имени, и их имена, говорит их Создатель, написаны на небесах. Поэтому, как я думаю, Создатель новой вселенной говорит светилам: Имена ваши написаны на небесах (Лк. 10, 20). Это – не единственная цитата о новом творении… существует также множество солнц, которые сияют в мире лучами добрых дел. Поэтому их Создатель говорит: Так да светит свет ваш пред людьми (Мф. 5, 16), и: Тогда праведники воссияют, как солнце (Мф. 13, 43)… Также любой, кто смотрит на новую вселенную, отраженную в Церкви, может видеть в ней Его, Который есть все во всем, и… – будет ведом нашей верой к пониманию превосходящего разум. И как… [душа] показывает, как вся Церковь – одно тело с ее Женихом (то есть Христом); и в ее описании Его красоты она придает особое значение каждому из Его членов, но это происходит только благодаря союзу всех отдельных членов, который составляет красоту тела в целом».
Церковь – новое творение. Она – союз многих людей, облагодатствованный Духом Божиим, чтобы быть телом Христовым и Его Невестой. Она – опыт здесь и сейчас, в этом веке, в этом времени и пространстве, опыт Царства Божия, которое не от мира сего, новые небеса и новая земля нового человечества в новом Иерусалиме, предсказанные пророками, исполнившиеся в Мессии и Его Духе и созерцавшиеся в мистическом видении Апокалипсиса как истинная жизнь будущего века. И она не только полное обновление; она также всеобщая полнота: участие в человечестве Христа, воплощенного Слова, в Котором обитает «вся полнота Божества телесно» и в Котором люди пришли к «полноте жизни» (Кол. 2, 9). «И от полноты Его все мы приняли и благодать на благодать» (Ин. 1, 6). Это – Церковь, которая является телом Христовым и Его Невестой, «полнота Наполняющего все во всем» (Еф. 1, 23).
«Он и есть глава тела Церкви; Он – начаток, первенец из мертвых, дабы иметь Ему во всем первенство, ибо благоугодно было [Отцу], чтобы в Нем обитала всякая полнота, и чтобы посредством Его примирить с Собою все, умиротворив чрез Него, Кровию креста Его, и земное, и небесное…» (Кол. 1, 18–20).
«Открыв нам тайну Своей воли по Своему благоволению, которое Он прежде положил в Нем, в устроение полноты времен, дабы все небесное и земное соединить под главою Христом… И все покорил под ноги Его, поставил Его выше всего, главою Церкви, Которая есть Тело Его, полнота Наполняющего все во всем» (Еф. 1, 9–10, 22–23).
Часть 4
Сегодня для христиан крайне необходимо вновь открыть Церковь. Нужно идти дальше разговоров о богословии и традициях, об обогащении многих сект и деноминаций и вновь открыть для себя реальность «дома Божия, который есть Церковь Бога живаго, столп и утверждение истины» (1Тим. 3, 15).
Бог установил Свой последний и непреложный завет с людьми в Его Сыне, Мессии. То, что предсказывали пророки, исполнилось. Завет в крови Сына Божия, живой храм, движимый Духом Божиим, с нами. Бог – с нами. Дева зачала и родила Сына. Иисус Христос пришел и установил Свою Церковь, и «врата ада не одолеют ее» (Мф. 16, 18).
Церковь живого Бога существует на земле. Это не какой-то невидимый идеал, существующий далеко в небесах. Также это не совокупность конкурирующих и противоречащих деноминаций и сект. Это и не харизматическое товарищество верующих, поющих о своем единстве в Духе, несмотря на всю очевидность обратного. И это не собрание семейств, каждое из которых исповедует свой собственный особенный путь. И это не организация, имеющая Божественное установление, управляемая на земле священными монархами, издающими безошибочные декреты и моральные установления для духовной пользы подвластных им. Это – Церковь Бога живого; союз Жениха и Его Невесты; Главы и Его тела; Истинной Виноградной Лозы с Ее ветвями; Краеугольного камня с Его живыми камнями, слагающимися в живой храм в совершенной свободе Духа Божия; Первосвященника, приносящего Себя, и тех, кто с Ним, в совершенную жертву Отцу; Царя Царства Небесного с теми, кто царствует в Нем и вместе с Ним; Доброго пастыря с Его словесным стадом; Учителя с Его учениками; Бога с человеком и человека с Богом в совершенном общении правды и любви, в совершенном единстве бытия и жизни, в совершенной свободе Живоначальной Троицы.
Церковь живого Бога – священное сообщество. Оно существует на земле как объективная, историческая действительность. Она едина с Божиим единством. Она свята Его святостью. Она всеобъемлюща безграничной полнотой Его Божественного бытия и жизни. Она – апостольская Его Божественной миссией. Она – вечная жизнь, Царство Божие на земле, само спасение.
На Церковь изливается особое человеколюбие Божие. Вряд ли могло быть иначе по отношению к ее членам, которым даровано искупление. Но человечество Церкви, как и человечество Христа, не «обычное человечество». Это, конечно, не греховное человечество. Это – Божественное человечество Богочеловека Христа, исполненное благодати Святого Духа. Это – первоначальная милость, возвращенная Богом. Это – единственное человечество, которое мы знаем, единственное, которое существует: восстановленное, возрожденное, возобновленное, воссозданное. Это – человечество Христа, в которое люди рождаются в день их крещения, миропомазания и первого участия в святой евхаристии.
Человек вступает в Церковь, умирая и воскресая со Христом в таинстве крещения, которое в православной традиции называется «святым просвещением». Купель крещения, как сказал святитель Кирилл Иерусалимский, гробница и лоно, могила и матерь. Человек умирает в водах крещения со Христом, чтобы возродиться в нового человека Царства Божия. Он умирают с Ним в купели для греховной и смертной жизни этого века, чтобы жить с Ним всегда в вечной жизни. Крещение совершается тройным погружением во имя Святой Троицы, «новопросвещенный» облачается в белую одежду спасения и получает через помазание святым миром «печать дара Духа Святого». Это личная Пятидесятница человека, как и крещение – его личная Пасха. Человек получает дар Духа Святого, чтобы быть способным к духовной жизни, в которую он был рожден в крещении. Сразу после таинства миропомазания новопросвещенный, даже если он младенец, ведется к евхаристической трапезе, чтобы причаститься хлеба Жизни, тела и крови Христа на брачной вечери Агнца Божия в Царстве Небесном.
В православной традиции Церковь, как мы видели, называется «Царство Божие на земле». Она – Царство Отца, потому что она – Невеста Сына, Чья жизнь состоит в общении с Божественной природой, которая познается творением как «праведность и мир и радость о Святом Духе» (Рим. 14, 17).
«Как от Божественной силы Его даровано нам все потребное для жизни и благочестия, через познание Призвавшего нас славою и благостию, которыми дарованы нам великие и драгоценные обетования, дабы вы через них соделались причастниками Божеского естества, удалившись от господствующего в мире растления похотью» (2Пет. 1, 3–4).
В Церкви Христовой люди вводятся в рай и становятся причастниками Божественного естества Святой Троицы. Евхаристическая жертва Церкви – всеобъемлющий акт ее самореализации как священного сообщества. Также евхаристия является выражением существа Церкви как самого спасения. Люди спасаются через Церковь, потому что само ее существование состоит в общении с Богом, в Котором все «небесное и земное» (Еф. 1, 10). В Церкви люди участвуют в Божественной литургии Святой Троицы – «едином действии» трех Божественных Лиц: Отца, Сына и Святого Духа (слово «литургия» означает «общественное служение»). Они сослужат небесной литургии ангелов, присоединяются к непрестанному пению трисвятой песни Творцу. Они участвуют в космической литургии, соучаствуя небесам и земле и всему творению в «хвалении Бога» и «проповедании славы Божией» (см.: Пс. 18, 2). Они вступают в реальность несравненно более страшную и величественную, чем та, от видения которой на вершине горы Синай древний Моисей «трепетал от страха».
«Но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живаго, к небесному Иерусалиму и тьмам ангелов, к торжествующему собору и церкви первенцев, написанных на небесах, и к Судии всех Богу, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового завета Иисусу, и к крови кропления, говорящей лучше, нежели Авелева… Итак, мы, приемля Царство непоколебимое, будем хранить благодать, которою будем служить благоугодно Богу, с благоговением и страхом, потому что Бог наш есть огонь поядающий» (Евр. 12, 22–29).
Это в конечном итоге и есть тот «покрытый золотом культ, наполненный дымом ладана и сонмом мерцающих в священном мраке изображений» Томаса Мертона. Церковь возвещает о том, что Бог – с нами, и мы – с Ним, со всеми ангелами и святыми и всем творением в «царстве непоколебимом». Все в Церкви: не только иконы и ладан, но и песнопения, догматы и молитвы, облачения и свечи, обряды и посты – свидетельствуют, что Церковь – спасение: соединение с Богом в Его искупленном, возрожденном, преображенном и прославленном творении. Все говорит о том, что Мессия уже пришел, что Бог – с нами и что все обновлено. Все кричит о том, что «через Него… имеем доступ к Отцу, в одном Духе» и «не чужие и не пришельцы, но сограждане святым и свои Богу… имея Самого Иисуса Христа краеугольным [камнем], на Котором все здание, слагаясь стройно, возрастает в святой храм в Господе, на котором и вы устрояетесь в жилище Божие Духом» (Еф. 2, 18–22).
В Божественной литургии мы видим, с какой целью был сотворен мир. Мы видим Бога и человека такими, какими они должны быть. Мы имеем ведение, данное нам святым Иоанном Богословом в Апокалипсисе. И даже больше, чем ведение. Мы имеем действительность. Мы имеем спасение.
Сегодня существует много теорий спасения. Одни манипулируют индивидуалистическими терминами, обращаясь к людским «душам». Другие – коллективистские по природе и имеют дело с «историей» или «обществом», «космосом» или «процессом». Фактически все они радикально противопоставляют этот мир и будущий век. И фактически ни одна из них не рассматривает Церковь как священный опыт воссозданного мира Божия, обновленного во Христе и Духе в Царство Божие. Сегодня мир слишком часто, даже богословами, характеризуется как конец сам по себе, который будет то ли «мертвым концом», достойным отвержения и презрения, то ли славным концом, который будет с очевидностью утверждаться сам в себе. И будущий век слишком часто видится как действительность, совершенно чуждая жизни этого мира, действительность, презираемая и отверженная некоторыми как вымышленный «пирог на том свете», в то время как другие возлюбили его как радикальный, противоположный ответ этой «долине плача». Для истинной Христовой Церкви, однако, такие противопоставления невозможны. В ней они преодолеваются.
Бог сотворил мир и назвал его «весьма хорошим». Бог любит мир, который Он сотворил, и делает все, что может, чтобы спасти его, послав Своего единородного Сына, чтобы Он стал его жизнью, когда мир стал развращенным, испорченным и мертвым. Церковь не только возвещает это; она также молится об этом в своей литургии и таинствах. (Мы уже видели это в приведенных нами цитатах молитв, читаемых на литургии и во время крещения). Бог спасает мир, Он любит мир как тело и невесту Его Сына, Который истощает Себя для Его возлюбленной, становясь тем же, что и она: тварным, проклятым, и мертвым, чтобы сделать ее такой же, как и Он: божественной, святой, праведной и вечно живой.
Бог не благословляет и не одобряет мир в его мятеже и порочности. И при этом Он не презирает и не отвергает его при его злобе и грехе. Он просто любит его и спасает его. Напомню еще раз: Церковь – это спасение. Это мир, искупленный любящим его Богом. Это мир, опытно познанный как Царство Божие теми, кто имеет глаза, чтобы видеть, уши, чтобы слышать, и умы, хотящие понимать. Это Царство, явленное здесь и сейчас присутствием Христа в Духе.
«Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его. А нам Бог открыл это Духом Своим» (1Кор. 2, 9–10).
Вопрос Церкви – ключевой для нашего времени. Это самый острый вопрос, стоящий перед христианами сегодня. Это вопрос, от решения которого зависит не только судьба христиан и христианства, но и всего творения. Стоящий перед нами сегодня выбор есть выбор между христианством по существу и в силе, христианством объективной правды и вселенского значения или христианством вкуса и мнения, субъективного утверждения и академического спора. Выбор – между христианством Христа, Церковью и Царством Божиим или христианством, представляемым в виде одной из многих «религий» падшего мира, подобным им в разнообразии противоречивых разновидностей и форм.
Один из современных авторов (кажется, Честертон) написал, что когда человек прекращает верить в истинного Бога и в Его Церковь, он не начинает верить в ничто; он скорее верит в нечто. И как много сейчас этих верующих в «нечто» даже среди тех, кто носит имя христиан, в том числе и православных христиан. Отход христианства от объективной реальности Церкви как Царства Божия на земле и его растворение в огромном разнообразии «нечто» является величайшей трагедией. Это началось с искажений, порожденных богословствованиями, которые исходили не из опытного познания Бога в Церкви, но из воображения человеческих умов. В свою очередь, эти богословствования привели к искажениям в духовной жизни общества, погрузившим нас во мрак и хаос, в которых мы и ныне, блуждая, ищем себя.
Искаженное видение Бога искажает опыт Церкви, а искаженный опыт Церкви порождает искаженное мировоззрение. Круг расширяется, превращаясь в бесконечную цепь искаженных мировоззрений и опытов бытия и жизни человека. Мы живем с ними сегодня. Они укоренились в христианстве, они яростно выступают против своих же собственных основ. Они, если можно так выразиться, представляют собой христианство, сошедшее с ума (речь идет, конечно же, не о Православии, а о других христианских вероисповеданиях. – Примеч. перев.)! И есть такие, кто оправдывает это безумие, ссылаясь на необходимость разнообразия, на универсальность и даже на… Пятидесятницу! Нам кажется, более подошли бы ссылки на вавилонское столпотворение, как говорится в кондаке самого праздника Пятидесятницы: «Егда снизшед языки слия, разделяше языки Вышний; егда же огненныя языки раздаяше, в соединение вся призва, и согласно славим Всесвятаго Духа» («Когда Всевышний сошел смешать языки (во время вавилонского столпотворения), тогда он разделил народы, когда же Он раздавал огненные языки (в день Пятидесятницы), то призвал всех к единению, и единодушно славим Всесвятого Духа).
Часть 5
В наше время многие люди интересуются духовной жизнью. Духовность входит в моду. Если бы мы знали историю лучше, мы могли бы это предсказать. Существует некая закономерность: после периода упадка веры, эпохи гражданской борьбы, времени истощения чувств в поиске удовлетворения неизбежно следует время религиозного возрождения и интереса к «духовным» предметам. Хочется знать, что из этих двух более долгожданно: секуляризм или духовность? Особенно в культуре, где Христос и Дух отделены от Церкви как литургического, священного сообщества с ее Священным Писанием, догматами, канонами и святыми. Христианская духовная жизнь без объективной реальности Церкви, в которой эта жизнь осуществляется, Церкви, которая является жизнью, обречена в своем развитии на полное расстройство и провал. Она не сможет помочь, но будет неполным и искаженным опытом жизни, смешением многих вещей – темных и светлых, неспособной, в конечном счете, руководить и удовлетворить человека. Духовная жизнь без Церкви, даже когда люди берут Библию в качестве руководства, не только не может быть верной, но и вредна. Она, вероятнее всего, приведет к тому, о чем предупреждал апостол Павел, говоря, не будьте «колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения» (Еф. 4, 14).
Это, однако, не значит, что миллионы людей вне Православной Церкви лишены милости Божией и автоматически отсечены от Царства Небесного. Милость Божия, конечно, простирается за земные границы Церкви как канонической организации. Это утверждает православное вероучение. Дух Божий «дышит, где хочет». Христос не узник Его Церкви. Он – Бог всей Вселенной. Он – Владыка всех. Он просвещает каждого приходящего в мир. Он хочет, чтобы все люди были спасены и пребывали в познании истины. Он содействует этой цели всей Своей Божественной властью и любовью.
Но православное вероучение утверждает и то, что простое членство в Церкви не гарантирует спасение. Церковь – спасение, но человек может принимать участие в ее спасительной жизни и в свое осуждение. Это случается, когда человек участвует в ее священной жизни без борьбы за ту жизнь, которая есть жизнь в ее полноте, в каждый момент своего существования. И даже тогда, когда люди не уклоняются от участия в церковной жизни, но в действительности противятся благодати Божией, они неизбежно становятся хуже вместо того, чтобы быть лучше, становятся более темными вместо того, чтобы быть светлее, «более мертвыми» вместо того, чтобы еще больше наполняться жизнью. Они становятся раздражительными, ожесточенными, подозрительными, обиженными, ревнивыми, осуждающими других и духовно опустошенными. «Страшно впасть в руки Бога живаго… потому что Бог наш есть огонь поядающий» (Евр. 10, 31; 12, 29).
Духовная жизнь, согласно православному вероучению, есть личное приобретение и применение того, что таинственно подается в благодатной жизни Церкви. Это личное возделывание того, что было дано человеку Церковью в ее мистической жизни и деятельности. Это – осуществление литургии Церкви в повседневной жизни. Это – преобразование обычной рутинной ежедневной работы в блаженное ожидание Дня Господня. Это – непрерывное усилие, чтобы исполнить то, о чем молимся и что провозглашаем. Одним словом, это аскетическое усилие делается возможным благодаря вере и благодати, непрестанному умиранию и воскресению со Христом, непрестанному общению Святого Духа, постоянным духовным пребыванием на брачной вечере Агнца. Это и распятие на кресте плоти с ее «страстьми и похотьми». Это и принятие и несение креста, без которого никто не может быть ни христианином, ни человеком, ни, конечно, обоженным.
Из православных святых никого нельзя назвать более «харизматическим» и «мистическим», чем преподобный Симеон Новый Богослов. Следующий отрывок из его духовных поучений как нельзя лучше характеризует Православие (вспомните еще раз слова Томаса Мертона) как религию весьма «мистическую» и «высоко духовную»: «Единственное, что требует от нас, смертных, Бог это то, чтобы мы не грешили… это просто сохраняет неповрежденным тот образ и то высокое положение, которыми мы обладаем по своей природе. Облаченные в сияющие одежды Духа, мы пребываем в Боге и Он в нас. Благодатью мы становимся богами и сынами Божиими и просвещаемся светом Его познания…
Воистину, мы должны прежде всего преклонить свои выи к ярму Христовых заповедей… ходя в них и усердно пребывая в них даже до смерти, навечно обновляющей нас, и сотворяющих нас новым раем Божиим, когда посредством Святого Духа Сын и Отец войдут в нас и будут обитать в нас.
Давайте посмотрим, как должно славить Бога. Мы можем Его прославить только таким же образом, каким прославил Его Сын… Но тем, чем Сын прославил Своего Отца, Отец прославил и Его Самого. Постараемся же и мы сделать то, что сделал Сын…
Крест – это значит умереть для всего мира; переносить скорби, искушения и другие страсти Христа. В несении этого креста с совершенным терпением мы подражаем страстям Христовым и таким образом прославляем нашего Бога Отца как Его сыновья по благодати, сонаследники Христа»
В этом – традиционная «духовность» (кавычки автора. – Примеч. перев.) Православной Церкви. Это – путь, через который Бог познается и прославляется, путь, через который человеческая личность находит и реализует себя как творение Божие. Это – путь самоистощающей любви. В конечном счете, это – путь страдания.
Православная духовность – духовность страдания, или, более точно, сострадательной любви. Это – путь, идя по которому человек становится совершенным, поскольку на этом пути Сам Христос совершился в Своем человечестве.
«Но мы видим, что за претерпение смерти увенчан славою и честию Иисус, Который не много был унижен пред ангелами, дабы Ему, по благодати Божией, вкусить смерть за всех. Ибо надлежало, чтобы Тот, для Которого все и от Которого все, приводящего многих сынов в славу, вождя спасения их совершил через страдания… Хотя Он и Сын, однако страданиями навык послушанию, и, совершившись, сделался для всех послушных Ему виновником спасения вечного» (Евр. 2, 9–10; 5, 8–9).
Почему Мессия, воплощенный Сын Божий, совершился через страдание? Единственный ответ, который может быть, тот, что указан Самим Христом: совершенство есть любовь; а любовь в падшем мире неизбежно страдает. Иначе и быть не может. В любви также таится причина того, почему люди могут обрести себя только теряя себя для других; наполнить себя, истощив себя для других; открыть себя, потеряв себя ради других. По той же причине истинно свободными являются те люди, которые служат другим; единственно истинно богатыми являются те, которые сделались бедными; истинно сильными – те, что кротко преодолевают зло добром. И, наконец, человек только тогда истинно живет, когда он желает и может умереть, отдавая полностью себя; ибо смерть в «этом мире» является наивысшей жертвой, а жертвенность присуща природе Бога и Его жизни как Любви.
Мы уже размышляли над тем, что Бог Всемогущий по существу является самоистощающимся бытием. Мы видели, как, согласно православному опыту и пониманию, Бог, если бы был ограничен в Его собственном индивидуальном существовании, не мог бы быть Богом, который есть Любовь. Это самоистощение Бога было проявлено во всем своем величии и славе во время крестных страданий Христа. И именно это самоистощение Христа по человечеству, которое Сын Божий воспринял «нас ради человек и нашего ради спасения», делает Его человечество совершенным и источником совершенства для всех.
Нет никакой «трагедии» в вечном самоистощении Бога в троичном бытии и жизни. И не будет «трагедии» в самоистощающей любви, которая составляет сущность жизни грядущего Царства Божия. Но в «мире сем», этом падшем мире, чей властелин – диавол и образ которого преходящ, совершенство в любви – это всегда крест, страшная трагедия, но которая в личности Христа преобразуется в победу и славу.
Содержание вечной жизни и совершенствования так же, как и содержание православной духовности, – это сораспятие со Христом в сострадательной любви правды ради. В этом значение «новой заповеди» Христа, что мы должны любить друг друга, как и Он возлюбил нас. Это не просто еще одна заповедь о любви. Любовь – «старая заповедь», ниспосланная нам Богом «от начала» (см.: 1Ин. 1, 7; 3, 11). Новая заповедь, данная новой твари, – любить тою же любовью, которой возлюбил нас Бог и которую Отец влил в наши сердца посредством Его Святого Духа.
«И хвалимся надеждою славы Божией. И не сим только, но хвалимся и скорбями, зная, что от скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает, потому что любовь Божия излилась в сердца наши Духом Святым, данным нам» (Рим. 5, 2–5).
Единый истинный и живой Бог – это Бог, который есть Любовь, и, являясь Любовью, Он страдает в нас, с нами и для нас в Его Сыне посредством Его Духа. Каждый человек сотворен по образу и подобию этого Бога, Который есть Любовь, Чей несотворенный, Божественный образ – Его Единородный Сын – был послан в мир как Иисус Христос, «возлюбленный Сын» Его, чтобы быть распятым (Кол. 1, 13). Совершенствование человеческой личности и сама сущность духовной жизни состоит в приобщении Божественной природе и соучастии в Его жизни. И в этом мире это означает необходимость всегда соучаствовать в Его страданиях с радостью и блаженством.
Таково, в основном, понимание Бога и человека в Православной Церкви. Это видение Бога, распятого во плоти из любви к сотворенному Им миру для того, чтобы Его творение путем сострадательной любви в Нем и с Ним могло стать тем же, что и Он. Этот Промысл Божий исполнился и совершился на Кресте. Это было показано в житиях святых Божиих.
«Посему и мы, имея вокруг себя такое облако свидетелей, свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на начальника и совершителя веры, Иисуса, Который вместо предлежащей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия. Помыслите о Претерпевшем такое над Собою поругание от грешников, чтобы вам не изнемочь и не ослабеть душами вашими. Вы еще не до крови сражались, подвизаясь против греха… Ибо Господь, кого любит, того наказывает… для пользы, чтобы нам иметь участие в святости Его. Всякое наказание в настоящее время кажется не радостью, а печалью; но после наученным чрез него доставляет мирный плод праведности. Итак, укрепите опустившиеся руки и ослабевшие колена и ходите прямо ногами вашими… старайтесь иметь мир со всеми и святость, без которой никто не увидит Господа» (Евр. 12, 1–14).
* * *
Мертон Томас (Merton Thomas), (1915–1968) – американский католический (цистерцианский) монах, известный католический писатель.
Отцы-каппадокийцы – святитель Василий Великий, его брат святой Григорий Нисский и его друг святой Григорий Назианзин, называемый также Богословом, – также как и святители Иоанн Златоуст, Иоанн Дамаскин и Григорий Палама были, несомненно, образованы в светских науках, но и их учение такое же, как и у старца Силуана. В наше время такие ученые, как Флоровский, Лосский, Булгаков, Флоренский, Верховский, Шмеман и Мейендорф, все академически образованы, и многие из них пришли к богословию только после занятия философскими, литературными и научными исследованиями. Все они также преподают учение монаха-крестьянина со Святой горы Афон. Известный духовный писатель архиепископ Антоний (Блум), митрополит Сурожский, живущий в Лондоне как глава местной епархии Русской Православной Церкви, остается при этом и практикующим врачом.