патриарх Сергий (Страгородский)

Иван Николаевич Страгородский, будущий патриарх Московский Сергий, родился в 1867 году в городе Арзамасе Нижегородской губернии, в семье протоиерея Николая Страгородского.

Обучение. Постриг

Первоначальное образование получил в приходском училище, а потом в Арзамасском духовном училище.

В августе 1880 года поступил в Нижегородскую духовную семинарию, а через 6 лет — в Санкт-Петербургскую духовную академию на историческое отделение. На 4-м курсе академии, в январе 1890 года был на Валааме пострижен в монашество с именем в честь преподобного Сергия Валаамского, в апреле рукоположен во иеромонаха. Окончил духовную академию со степенью кандидата богословия за сочинение «Православное учение о вере и добрых делах».

Миссия в Японии. Преподавание в Петербурге

В июне 1890 года был назначен в Японию членом Православной духовной миссии, служил на приходе в Киото.

С декабря 1891 года был судовым священником на крейсере «Память Азова».

В 1893 году вызван в Санкт-Петербург и назначен исполняющим должность доцента по кафедре Священного Писания Ветхого Завета Санкт-Петербургской духовной академии. В следующем году возведен в сан архимандрита и назначен настоятелем Русской посольской церкви в Афинах.

В 1895 году удостоен степени магистра богословия за диссертацию «Православное учение о спасении».

В 1897 году вторично назначен в Японию помощником начальника духовной миссии святителя Николая (Касаткина), служил в Осаке. По словам современников, «не выдержал сурового режима и должен был вернуться в Россию».

Летом 1899 года определен ректором Санкт-Петербургской духовной семинарии, а в 1901 году — ректором Санкт-Петербургской академии и хиротонисан во епископа Ямбургского (ныне это Кингисепп Ленинградской области), викария Санкт-Петербургской епархии.

В ноябре 1901 – апреле 1903 года вел религиозно-философские собрания представителей духовенства и общественности, начатые по инициативе некоторых творческих деятелей для обсуждения проблем взаимоотношения Церкви, интеллигенции и государства; свободы совести; Церкви и брака; христианской догматики и других. Помимо профессоров академии и столичного духовенства, в них участвовали публицисты и литераторы, в том числе В.В Розанов и Д.С. Мережковский. После 22 заседаний собрания были прекращены по распоряжению обер-прокурора Святейшего Синода К.П. Победоносцева.

В 1905 году был епископ Сергий поставлен архиепископом Финляндским и Выборгским. С весны 1911 года — член Святейшего Синода. В 1912 году назначен председателем Предсоборного совещания при Синоде.

Исправление богослужебных книг

В 1907 году возглавил созданную Синодом Комиссию по исправлению богослужебных книг, которая успела издать новую редакцию Постной и Цветной Триоди, подготовить новую редакцию Октоиха, Праздничной и сентябрьской Минеи. Новая редакция богослужебных книг ставила целью сделать тексты более понятными для молящихся. Там были устранены отдельные синтаксические конструкции, перешедшие из греческого языка, изменен порядок слов, также унаследованный от греческого текста, заменены некоторые слова. Но принцип, по которому одни слова были оставлены, а другие заменены, непонятен. Тексты потеряли ритм и красоту, их стало неудобно петь. Исправленные книги не получили широкого распространения и не были приняты Церковью.

После революции

После Февральской революции 1917 года архиепископ Сергий был единственным членом Синода, оставленным обер-прокурором В.Н. Львовым, распустившим в апреле старый состав, хотя обещал собратьям-епископам, что в новый состав Синода, образованного Львовым, не пойдет.

После избрания клиром и мирянами епархии в августе 1917 года утвержден архиепископом Владимирским и Шуйским, сменив на кафедре архиепископа Алексия (Дородницына), уволенного на покой по требованию духовенства епархии за деспотическое управление и грубое обращение с духовенством.

В 1917–1918 годах — участник Поместного Собора Российской Церкви в Москве. В ноябре 1917 года возведен в сан митрополита.

В январе 1921 года митрополит Сергий был арестован и несколько месяцев находился в Бутырской тюрьме. На Пасху его выпустили на свободу и выслали в Нижний Новгород.

Обновленчество

В 1922 году уклонился в обновленческий раскол. В июне 1922 года митрополит Сергий, совместно с Нижегородским архиепископом Евдокимом (Мещерским) и Костромским архиепископом Серафимом (Мещеряковым), в так называемом «Меморандуме трёх» («Воззвании») публично признал обновленческое Временное церковное управление единственной канонической церковной властью. «Воззвание» гласило:

«Мы, Сергий, митрополит Владимирский и Шуйский, Евдоким, архиепископ Нижегородский и Арзамасский, и Серафим, архиепископ Костромской и Галичский, рассмотрев платформу Временного церковного Управления и каноническую законность Управления, заявляем, что целиком разделяем мероприятия Временного церковного Управления, считаем его единственной, канонически законной верховной церковной властью и все распоряжения, исходящие от него, считаем вполне законными и обязательными. Мы призываем последовать нашему примеру всех истинных пастырей и верующих сынов Церкви, как вверенных нам, так и других епархий».

Митрополит Сергий, разумеется, прекрасно знал каноны и не мог не понимать, что ни о какой канонической законности здесь просто не могло быть и речи, но тем не менее написал такие слова.

Когда же на обновленческом съезде в августе 1922 года были приняты некоторые реформы, например, введение женатого епископата, второбрачие духовенства, митрополит Сергий выступил против них и написал соответствующее письмо. В октябре 1922 года он прекратил общение с обновленцами.

В 1923 году публично принес покаяние патриарху Тихону в Донском монастыре за литургией в день Успения Пресвятой Богородицы и был присоединен к Церкви.

С лета 1924 года — митрополит Нижегородский.

Владыка Сергий в разные годы написал акафисты в честь Воскресения Христова, Владимирской иконы Божией Матери и другие. Его перу принадлежит прекрасный, необычный для Русской Церкви канон Божией Матери в честь Ее Боголюбской иконы, написанный, в подражание древним гимнографам, в стихах — гекзаметром и в рифму. Он напечатан в зеленой Минее под 18 июня (2-й канон на утрене). Вот как выглядит, например, 1-й тропарь:

Сло́во рабу́ Твоему́ пода́ждь, Госпоже́ Пресвята́я,

Сло́во бо сни́де на Тя, я́коже свы́ше роса́,

гре́шную ду́шу мою́ очи́сти, Цари́це Блага́я,

я́ко да, ра́дуяся, сла́влю Твоя́ чудеса́.

Заместитель патриаршего местоблюстителя

С декабря 1925 года, после ареста назначенного патриархом Тихоном местоблюстителя священномученика Петра (Полянского), — заместитель патриаршего местоблюстителя.

С апреля 1934 года, по постановлению своего Синода, носил титул Блаженнейшего митрополита Московского и Коломенского, с правом ношения двух панагий.

С 1 января 1937 года титуловался патриаршим местоблюстителем, поскольку считал митрополита Петра уже умершим.

22 июня 1941 года в первый день Великой Отечественной войны выступил с «Посланием пастырям и пасомым Христовой Православной Церкви», которое было в тот же день разослано по всем приходам. В послании митрополит Сергий написал, что «всякий может и должен внести в общий подвиг свою долю труда, заботы и искусства» и заключил: «Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей родины. Господь нам дарует победу».

Встреча со Сталиным. Патриаршество. Кончина

4 сентября 1943 года вместе с митрополитами Алексием (Симанским) и Николаем (Ярушевичем) был принят И.В. Сталиным. На встрече присутствовали народный комиссар иностранных дел В.М. Молотов и полковник госбезопасности Г.Г. Карпов, будущий председатель Совета по делам Русской Православной Церкви. Митрополиты по приглашению Сталина изложили свои пожелания, в числе которых было проведение Собора и избрание патриарха. На следующий день в газете «Известия» было опубликовано сообщение: «Во время беседы митрополит Сергий довел до сведения Председателя Совнаркома, что в руководящих кругах Русской Православной Церкви имеется намерение в ближайшее время созвать Собор епископов для избрания патриарха Московского и всея Руси и образования при патриархе Священного Синода. Глава правительства тов. И.В. Сталин сочувственно отнесся к этим предположениям и заявил, что со стороны правительства не будет к этому препятствий».

8 сентября 1943 года в новом здании патриархии в бывшей резиденции германского посла, в особняке по адресу Чистый переулок, дом 5, состоялся Собор епископов, который избрал митрополита Сергия патриархом Московским и всея Руси. Через 4 дня состоялась его интронизация в московском кафедральном Богоявленском соборе в Елохове.

В октябре 1943 года патриарх Сергий направил Карпову ходатайство об амнистии 25-ти архиереев и священника Феофана (Адаменко), которых он «желал привлечь к церковной работе». К тому времени из всего списка в живых оставался лишь епископ Николай (Могилевский), а остальные были уже расстреляны или погибли в лагерях

Патриарх Сергий скончался 15 мая 1944 года от кровоизлияния в мозг, погребен в Николаевском приделе Богоявленского собора.

Декларация 1927 года

Первые годы управления митрополита Сергия Русской Православной Церковью были временем больших разногласий и расколов. Далеко не все признали митрополита Сергия законным главой Церкви с самого начала, а многие отделились от него в последующие годы, особенно после декларации.

В ноябре 1926 года митрополит Сергий был арестован по обвинению в связях с эмиграцией и в подготовке проведения нелегальных выборов патриарха. Арест, видимо, использовался властями как средство оказания давления на митрополита Сергия. Через несколько месяцев он был выпущен на свободу и в марте 1927 года снова вступил в управление Церковью. Интересно, что другие арестованные по «делу митрополита Сергия» остались в заключении.

Церковь в то время с точки зрения советского права находилась на нелегальном положении. 29 июля 1927 года был издан документ, известный как «Декларация митрополита Сергия», в котором отмечался факт ожесточенной вредительской и диверсионной деятельности «наших зарубежных врагов», в связи с чем особо важно «теперь показать, что мы, церковные деятели, не с врагами нашего Советского государства и не с безумными орудиями их интриг, а с нашим народом и правительством». Дальше говорилось о разрешении создать Синод: «Ходатайство наше о разрешении Синоду начать деятельность по управлению Православной Всероссийской Церковью увенчалось успехом. <…> Выразим всенародно нашу благодарность к Советскому правительству за такое внимание к духовным нуждам православного населения, а вместе с тем заверим правительство, что мы не употребим во зло оказанного нам доверия».

Самое большое возмущение православных вызвали такие слова декларации: «Нужно не на словах, а на деле показать, что верными гражданами Советского Союза, лояльными к Советской власти, могут быть не только равнодушные к Православию люди, не только изменники ему, но и самые ревностные приверженцы его... Мы хотим быть православными и в то же время сознавать Советский Союз нашей гражданской Родиной, радости и успехи которой — наши радости и успехи, а неудачи — наши неудачи».

Этот документ вызвал протест в среде духовенства, многие епископы и священники разорвали общение с митрополитом Сергием. Особое недовольство среди духовенства и мирян вызывал запрет поминовения на богослужениях ссыльных архиереев и требования поминовения властей. К концу 1930 года насчитывалось около 40 архиереев, отказавшихся от административного подчинения митрополиту Сергию. Часть — из-за содержания декларации и недопустимых выражений. Другая часть (например, митрополит Казанский Кирилл (Смирнов) и епископ Ковровский Афанасий (Сахаров)) считала, что митрополит Сергий превышает свои полномочия, принимая такие серьезные решения без совета с живым, хоть и находившимся в заключении, патриаршим местоблюстителем митрополитом Петром.

Наиболее умеренная часть оппозиционеров продолжала признавать митрополита Сергия законным главой Церкви, хотя и считала некоторые его деяния и распоряжения неправильными. Самые крайние доходили до того, что действия митрополита Сергия считали изменой Православию, молитвенное общение с его сторонниками — грехом, а таинства, совершаемые ими, — безблагодатными.

Своим противникам митрополит Сергий грозил прещениями, а потом и запрещал. Например, митрополита Кирилла (Смирнова), в письмах призывавшего его не превышать пределов власти заместителя местоблюстителя, митрополит Сергий запретил в священнослужении. А когда из ссылки вернулся Ярославский митрополит Агафангел (Преображенский), которого в числе 3-х других кандидатов патриарх Тихон предполагал на местоблюстительство, и заявил, что готов вступить в управление Церковью, митрополит Сергий и ему стал грозить запрещением. Владыка Агафангел отступил — ради мира церковного.

И митрополит Кирилл, и епископ Афанасий, и митрополит Агафангел ныне прославлены лике новомучеников.

Личность и деяния патриарха Сергия до сих пор вызывают споры. Одни считают, что он спас Церковь в наиболее трудные годы богоборчества, а для других он — человек, пошедший на неприемлемые уступки власти.

Относительно спасения Церкви можно сказать следующее. К лету 1939 года от епископата Русской Церкви на кафедрах осталось, включая самого патриаршего местоблюстителя, всего 4 архиерея: митрополит Ленинградский Алексий (Симанский), архиепископ Петергофский Николай (Ярушевич), архиепископ Дмитровский Сергий (Воскресенский). Еще 10 архиереев находились на свободе на покое или совершали богослужения как настоятели храмов. В некоторых областях не было ни одного действующего храма. Монастырей же в стране не было вообще ни одного.

Есть и другая точка зрения на деятельность митрополита Сергия на посту главы Русской Церкви. Например, покойный Псково-Печерский и всероссийский старец архимандрит Адриан (Кирсанов) в частной беседе как-то сказал: «Патриарх Сергий выбрал из двух зол меньшее».

Учение о спасении

Самая крупная и известная работа архимандрита Сергия (Страгородского) — его магистерская диссертация «Православное учение о спасении», впоследствии дополнявшаяся автором. В начале XX века она подверглась резкой критике 2-х святых: святителя Виктора (Островидова) исповедника, епископа Глазовского, и святителя Серафима (Соболева), архиепископа Богучарского.

Святитель Виктор в своей статье «Новые богословы», в частности, пишет:

«По учению Православной Церкви, святое таинство Крещения есть духовное благодатное рождение человека от Самого Бога. В нем человеку усвояется спасительная сила Христовой крестной смерти, то есть все грехи человека принимаются на Себя Спасителем мира, и потому человек совершенно очищается от всех грехов своих и, в силу этого, тотчас же становится членом Его Царства и сонаследником вечной Его славы. И это действие святого таинства происходит не воображаемо и мыслимо только, но существенно, то есть на самом деле происходит обновление человека Божественной силой, которая непосредственно дарует крещаемому... “В таинстве крещения, — говорит Златоустый, — Бог очищает сами грехи, ибо благодать касается самой души и с корнем исторгает из нее грехи. Посему душа крещенного бывает чище солнечных лучей… Дух Святый, переплавляя душу в крещении, как бы в горниле, и истребляя грехи, делает ее чище и блистательнее всякого золота”.

Это православное учение о святом таинстве Крещения содержится и в трудах многих епископов Русской Церкви. Так епископ Феофан Затворник говорит: “Умерши на кресте, Господь Спаситель грехи наши вознес на крест и стал очищением о гресех наших. В крестной смерти Господа — сила, очищающая грех. Кто крестится, — погружается, — в смерть Христову, тот погружается в силу, очищающую грех. Сия сила в самом действии погружения снедает всякий грех, так что и следа его не остается. Здесь бывает то же, как если бы кто приготовил такой химический состав, который когда погрузят в него — и всякая нечистота будет снедена. Так и смерть Христова, как сила, очищающая грех, снедает всякий грех, как только кто погружается в сию смерть крещением. В крещенном и следа греха не остается: он умер ему…” Таким путем, то есть посредством святого таинства Крещения, “всё потребное для спасения человека переходит от Христа Господа на верующего крещающегося и ему усвояется не номинально (то есть на словах), а существенно”.

Так учила и учит до сего времени о святом таинстве Крещения Вселенская Церковь, но с этим учением не хотят согласиться новые богословы, и архиепископ Сергий пытается уверить, что будто бы епископ Феофан совсем не хотел сказать того, что он сказал: “Здесь в словах еп. Феофана иной увидел бы самое крайнее, по своей вещественности, представление об оправдании человека… Однако все эти сравнения остаются только сравнениями, самого существа дела не выражающими… они не касаются действительного смысла таинства, для выражения которого школьные формулы нужно оставить… Для Православия нет необходимости прибегать к такому противному всяким законам душевной жизни превращению грешника в праведника... Человек не может невольно претерпевать спасение, а потому и нельзя представлять себе, чтобы в момент крещения или покаяния совершалось какое-то невменение греха, какое-то провозглашение человека праведным”, святым, или, что то же, достойным Царствия Небесного».

На портале «Азбука веры» можно прочесть статью протоиерея Павла Хондзинского «Православное учение о спасении архимандрита Сергия (Страгородского) и его критика священноисповедником Виктором (Островидовым) и архиепископом Серафимом (Соболевым)».

Автор сделал такие выводы:

«Проведенный анализ позволяет утверждать, что диссертация не содержит не только святоотеческого, но и сколько-нибудь ясного учения ни о грехопадении, ни о состоянии человека после грехо­падения, ни об искуплении, ни об усвоении человеком плодов искупления. Кроме того, иллюстрируемые в диссертации текстами святых отцов тезисы принадлежат не столько им, сколько первым славянофилам, учителю и старшему другу архимандрита Сергия ар­химандриту Антонию (Храповицкому), наконец, Эммануилу Канту. Вследствие этого, в своем учении о том, что свобода предваряет благодать, архимандрит Сергий приходит к опасной близости с пелагианством. Указанные выводы понуждают признать правоту претензий, предъявленных к работе архимандрита Сергия святителем Виктором (Островидовым) и владыкой Серафимом (Соболевым)».