Слова и наставления старца Зосимы

Жизнь иноческая есть духовная, посему и подобает только о духовном богатстве печься, духовное же богатство внутри нас имеется, по Господню словеси: Царствие Небесное внутрь вас есть (Лк. 17:21). Итак иноческое богатство есть: кротость, смиренномудрие, безгневие, терпение, милосердие, упование не на временное нечто, но на Бога живого, радование внутреннее о Бозе и вера непоколебимая, простосердечие, сострадательность и любовь чистая ко всем и прочие плоды духовные; стяжавый оное богатство и светло познав внутри себя это духовное сокровище со извещением восчувствует свое спасение. Снискивается же таковое богатство сицевыми делы: отвержением мира и самого себя, то есть своего нрава и своей воли, и всех своих пожеланий, потом совершенным повиновением, и по силе трудами, воздержанием, пощением, безмолвием, бдением, долу и на твердом леганием, умаленным сном, продолжительным молением и поклонами, поучением Священного Писания. К тому же не малодушествовати, но претерпевати скуку, уныние, небрежение к себе, жажду, глад, хлад, рукоделие по силе и нестяжание, еще же бесчестия, уничижения и всяких скорбей любление.

Сколь многое количество обретается духовных книг и поучений, и все оное к тому точию нас склоняет, да слушаем Бога и творим ко благоугождению Его, по Его заповедям; но аще кто восхощет сам собою последовати воле Божией и жити без управления и советов, то крайне опасно, и предприятие таковое дерзостно и безнадежно; понеже нужно таковому иметь велию осторожность, да не вместо Бога своим страстем и прихотем служити и угождати будет. Сея ради вины повелевают святые отцы предаваться в повиновение, и тогда совершенно можно угождати Господу Богу; ибо, живя в послушании, не может иное сотворити, но токмо что Богу угодно, понеже аще всякое дело творит тако, якоже наставник повелевает, то сие самое и есть творити по воле Божией и слушати Самого Господа, ибо Господь глаголет: Слушаяй вас, Мене слушает: и отметаяйся вас, Мене отметается (Лк. 10:16). И по глаголу святых отец таковые токмо могут совершенно иночествовати, кои живут, почитая себя странными и чуждыми от всего земного и потому ничего собственного иметь не хощут, повиновение же ко отцу и чистоту совести паче жизни своея хранят. Сие имейте себе во знамение духовного успеяния вашего: чем более будете иметь любви к Богу, тем более возлюбите все то, что Ему угодно; а Господу всего любезнее тот, кто, оставя мир, воспримет подражати Его нищете, Его послушанию, Его смирению и кротости, ибо Он сказал: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем (Мф. 11:29); ибе повинуяся Своим родителям (Лк. 2:51). Послушлив быв даже до смерти, смерти же крестныя (Флп. 2:8).

Помыслите в себе, како не безумны окажутся те, которые за обиду и несчастие почтут оставить и отвергнуть тленное имущество и восприять легкое и благое иго – нищету Иисуса Христа, дабы свободно следовать за Ним; имеяй же сердце свое обдержимо любоимением, страстьми и прихотьми, никогда не узрит таковые свободы. Аще же охотно пожертвуете своим имуществом и своею свободою, то есть аще оставя все, и самих себя предадите, Бога ради, в нерассудное повиновение, то абие обрящете иное богатство, неведомое миру, и иную свободу и наслаждение, миролюбцами не постигаемое, но без сравнения многоценнее сокровищ всего мира и самого земного царства; обрящете Самого Владыку, а с Ним нескончаемое царство и наслаждение, аще все душне последуете стопам Его. Его суть слова сии: идеже есмь Аз, ту и слуга Мой будет (Ин. 12:26).

Итак, о возлюбленные Господом, тецыте вослед Его, оставя все земное попечение, послужите Ему в преподобии и правде, в любви нелицемерной и истинном самоотвержении, послушании и смирении.

Хотящий без откровения своих помыслов жити много борим бывает, и рождаются в нем разновидные суетные помыслы и страсти; якоже лоза непосекаемая многия прозябает отрасли, сице и послушник, аще не открывает старцу своему на посечение всех помышлений и деяний, то плодятся в нем всякия мысли и разрастаются и укрепляются страсти. Враг же, ведая, как пагубна скрытность, зельно борет и нудит подвижника, да живет без откровения; сложився же с таковым вражиим всеянием, заблуждается душею и мнит право и безгрешно жити при наставнике, сице не истинствуя и утаевая; и того ради не ощущает покоя и утешения в душе своей, ибо без веры и любви живет при своем отце, от чего побеждается роптанием, и презорством, и осуждением, и негодованием, и немирствием. И сии недуги душевные, усилясь скрытностью, делают жизнь при отце несносною и доводят до того, что таковый оставляет отца и братство и, увлеченный своею волею и своим мудрованием, заблуждает от правого пути, святыми отцами преданного. Аще же кто не точию сам не хочет жити со откровением своих помыслов, но и скорбит на тех, кои возвещают о нем отцу, таковый не повинуется Василию Великому, иже глаголет в своих правилах (Нравоуч. прав., вопр. 46): «Всяк грех должен есть объявлен быти настоятелю либо от самого согрешившаго, либо от имеющаго сведение об оном: умолчанное бо зло есть сокрытая души болезнь. Якоже бо не нареку благодетелем того, который в теле вред затворяет, но того наипаче, который жестоким чувствованием болезни и рассечением вреда на внешность оную болезнь выводит, дабы или рвотою вред извержен был, или конечне чрез объявление болезни ведом был способ врачевания: тако и утаение греха недугующему смерть уготовляет: жало бо, – рече, – смерти грех. Лучше обличения откровенна тайныя любве. Сего ради, да никтоже сокрывает грех другаго брата, да не братоубийцею вместо братолюбца будет, ниже сам своего. Не исцеляй бо, – рече, – себе во своих делех, брат есть погубляющему себе самого». Если и нужны в монашестве всякия изнурения и подвиги, то для того только, чтобы стяжать чистое сердце и бесстрастие, а как очистится и как уврачуется и придет в бесстрастие той, иже не открывает своих язв и не приемлет врачеваний? Посему как Василий Великий, так и прочие святые отцы заповедают вседневно вся своя тайности открывати своему наставнику. Ибо живущий сице с откровенностию всячески будет иметь опасение, еже бы не бесчинствовати, понеже ведает, яко по прошествии дня неминуемо должен отдать отчет отцу своему, якоже Самому Богу, и прияти от него суд за все свои действия, чувства и помышления. А потому таковый истинный сын и послушник ни смерти, ни суда Божия не боится, ибо верует и извествуется благодатиею Божиею, яко не он сам, но наставник его имать за него отвещати. О таковом послушнике сам диавол отчаявается, ибо все козни его разрушаются чистым откровением.

Совершенное смирение всегда помышляет, яко все его мнения неправы суть, а точию за право то почитает, еже св. отцы глаголют и Св. Писание показует; но и в этом себе не доверяет, опасаясь, может быть, неправо уразумел что в Писании, а посему и сие предает на решение и рассуждение своего наставника с такой верой, что Сам Бог открывает познание отцу его, а что он не достоин сего. Такожде и послушание совершенное не речет: тако и тако подобает, но слушает токмо и повеленное исполняет, повинуясь во всем, не истязуя, почто тако, почто сице. Единым словом, глаголют ему: сие твори, а сего не твори, – и послушает с любовью, покоряется кротко, без рассуждения. Аще же некогда человек в нечесом преткнется, тогда, яко уязвленный, с великим болением сердца, с совершенным смирением и раскаянием падая в ноги отца своего и открывая чистосердечно, испрашивает прощения и молитв. И о таковом послушнике крепце утверждают св. отцы, яко не он сам, но отец его имать за него отвечати пе ред Богом (св. Лествичник, степ. 4).

Истинное послушание не тогда является, когда исполняет повеления заподлинно известные, что они добры и полезны: нет, оно без противоречия по пятидневном неядении делало рукоделие, и еще не приемля пищи, тожде паки переделывало безропотно и беспрекословно. Оно многая своя рукоделия сжигало или некоторые одежды, и вещи, и снеди в огонь и воду пометало. Корениями вверх садити, сухой кол поливати, столб бездушный бити, заходы братские руками очищати – одним словом, послушание святое все беспрекословно и без рассуждения исполняло; иногда же безвинное изгнание, ругание, биение, трапезы лишение и всякое уничижение доброхотне терпети, или, у врат стоя, всем поклонятся, или обличение всех своих злых перед всем братством со смирением терпети, паче же самому за послушание исповедати, или во огнь или пламенную пещь внити, или на воды поити: аще в смерть, аще в живот – ни от чего не отрекалося. И Господь явил, яко угодно Ему таковое послушание, сверхъестественными действиями в оном и прославлением. Ибо все таковое зрим в писаниях св. отец. Некоторые же от неразумия почитают за истинное и совершенное послушание то токмо, еже бы всякие труды, работы и рукоделия, или поручения, или должности исполнят беспрекословно. А если когда услышат о некоем духовном делании, то есть о самоотвержении, о нестяжании, об истинном и чистосердечном откровении, о молчании, о смирении, о терпении и непрекословии, о посте и воздержании, о пользе бдения, о поклонах и об опасном житии, то есть чтобы со знаемыми не беседовать, или с родными часто не видатися, и праздну никогда не быти, ниже без вопрошения что творити, без вины наказуему и уничижаему бывшу не оправдыватися отнюдь, но вся со смирением терпети – то говорят: жестоко есть слово сие, и от всего такового отметутся и с дерзостию отрицаются и бегут, ниже послушати терпят. А посему таковых не достоит не только послушниками имети, но ниже в братство таковых причисляти.

А иные паки, не навыкши еще смиренномудренного послушания, но абие с самого первовступления своего в иночество, спешат и ретятся (ревнуют) на жесточайшие и продолжительные посты, поклоны и бдения, на отшельничество и затворы, вериги и власяницы и на всякие изнурения. К тому же еще самочинно, без повеления, на всякие труды и послужения обительские себе издают, и через то помышляют о себе якобы совершенно иночествуют, умерщвляют себя и обладают страстьми и не побеждаемы слабостями. И мнят якобы от Божией благодати привлекаемы на таковые подвиги. Но не разумевают того, яко тщеславием и возношением прельщаются, понеже аще начнет отец начальствующий от таковых свободно предпринятых постничеств и трудов возбраняти им и вопреки тому начнет советовать, да паче первее взыскуют кроткое, не испытуемое повиновение; да тщатся паче отсекать во всем волю свою и разум свой, и да сломления ради возношения своего повинуются паче по уставу и по преданиям Св. Церкви себя управляти, да выше принятых общежитием постановлений не дерзают без благословения подвизатися, но паче да смиряются, яко возношения ради своего недостойные и недовольные еще к высочайшему подвижничеству: они же, услышавшие сицевые советы, абие негодуют и смущаются, и много наставляющему их отцу противословят, и отшедше уничижают его и ропщут, гордостно глаголя: сам не может высоко жити, а нас равных себе тщится устроити. И вносят в души свои многие на отца своего осуждения и уничижения, а себе оправдывая и непорочна творяще. И так через сие явно есть, яко не от Божией благодати и вспомоществования сицевое у них желание и ревность на жестокие и трудные подвиги. Понеже в иночестве без послушания и повиновения, без смирения и любви ни едино дело не благоприятно Богу.

И паки иные упрашивают и убеждают наставника своего, да попустит им жить в безмолвии и уединении, и мнят, яко сицевое их безмолвие вменится им в послушание, понеже испросиша на то благословение: но и зде не зрится истинного повиновения, а самопроизвольное отшельничество, понеже не по расположению отца, но за усильное их прошение попусти им отец. Истинное же незаблудное и правомудрствующее иноческое послушание убеждает, да паче хранят повиновение с любовью и откровением и с верою ко отцу своему, а не за безмолвием гонятся, глаголющее себе тако: аз желаю в безмолвии приседети и поучатися о Господе, но не вем, аще на успех мне послужит сие или на тщету: того ради не брегу о моем хотении, но молю Господа и верую благодати Его, яко Он внушит отцу моему и известит его, да повелит мне отъити на безмолвие, аще сие полезно будет для души моей. Слышим от Апостола, яко Бог Отец за послушание возлюбленного Сына Своего, Господа нашего Иисуса Христа, превознесе имя Его паче всякого имене: то оставит ли Христос не увенчана и не превознесена такового послушника, который от любви к Нему, чрез всю свою жизнь, по силе своей неуклонно пребысть в послушании, подражая Ему? И если человеколюбец Господь за преслушавшаго Его соизволил пострадати и умрети, то како подражавшаго и последовавшаго за Ним, чрез несение креста самоотвержения, не поймет к Себе и не спрославит с Собою, понеже Сам рече Своим учеником: идеже есмь Аз, ту и слуга Мой будет (Ин. 12:26)? И аще служащий Ему при Нем будут, кольми паче подражатель Его.

Собравшимся и соединившимся о Бозе и связавшимся между собою благодатию Божиею союзом святой любви и единодушия, не подобает ни в чем иметь раздела: ни в пище, ни в одеянии, ни в иных каких вещах: ниже, по слову Василия Великого, да появляется когда-либо пекул лукаваго, еже есть: твое и мое. Паче же подобает тщатися, дабы не токмо вещественное имущество, но даже и спасение и грехи почитались общими, через что, прилежа друг ко другу истинною любовью, якоже о своем, тако и о братнем исправлении и успеянии вседушно будут пещися.

Добродетели общими соделываются потому, что никто не может победитися ни высокоумием, усматривая себя выше других подвизающася, ни пасть малодушием и безнадежностью, изнемогая и отставая в подвигах. Ибо подвизающиеся и трудящиеся долженствуют помышлять и веровать, яко все добрые дела и труды их содеваются вспомоществованием братских молитв, паче же предстательством и вспомоществованием отца и наставника их духовного, а посему и награда принадлежит всем общая. Изнемогающие же, видя себе отстающими и падающими не от лености и нерадения, но от бессилия и немощи, смиряются и сокрушаются сердцем, истинное же смирение и без дел велико есть пред Богом: а посему и они не лишаются общего воздаяния и спасения, но по подобию тех, иже прияша равную награду трудяся токмо един час, якоже и чрез весь день работавши.

Согрешения же и преткновения разделяются и делаются общими сицевым образом: преуспевшие уже и утвержденные и усовершившиеся в любви, болезнуя, вопиют ко Господу о согрешающем и изнемогающем, сице глаголя: Господи! аще его помилуеши, помилуй, аще ли ни, то и меня с ним изглади из книги животной. И паки: на нас взыщи, Господи, его падение, брата же немощного помилуй и не истязуй! И того ради прилагают труды к трудам и подвиги к подвигам, всячески озлобляя и изнуряя себя за погрешности брата, якобы за свои собственные, и всенощными бдениями и слезами умилостивляют Бога об отпущении его согрешений, испрашивая ему помощи и исправления от благодати Божией. Брат же неисправный и немощный, видя себя грешным и худо живущим, тоскует, болезнует, печалится и припадает со смирением к отцу и к братии, дабы не оставили его: просит братию, да наблюдают за ним, да нещадно обличают и поучают его, да возвещают о нем старцу. Отец же и братия, вся таковая его усердная прошения приемлюще, неусыпное попечение о нем подъемлют. Он же паки за то множае почитает их и благоговеет к ним с благодарением, яко к споспешникам его спасения, и за таковое их о нем старание чувствует к ним великую любовь и лучше желает живота своего лишиться, нежели разлучиться от тановых любодружественных братий. И сам Господь Бог наш вельми веселится о таковых единодушных, соединенных неразрывною духовной любовью; ибо таковые суть смирением друг друга предпочитающе, и друг другу угождающе, а себя уничижающе. И на таковых Бог милостиво призирает, и грехи все прощает, и Сам Своею благодатию неотлучно в них пребывает. Ибо Сам рече: идеже бо еста два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посреде их (Мф. 18, 20). Кольми паче многое число собравшихся и соединившихся единодушием, без сомнения, имеют посреди их неотлучно Самого Господа, Который, по милосердному обетованию Своему, не отлучит таковых от Себя в вечной жизни.

Мы же познаем соприсутствующаго с нами Господа и Божественную благодать Его в нас действующу тогда, едва живуще во иночестве, вместо злобы и ненависти пребываем в любви и согласии, вместо холодности, жестокости и уныния обретаемся в духовном радовании друг о друге и о Господе Боге своем и в благоумиленном попечении об общем спасении, в простоте сердца благочестивого, богатея и прочими плодами Святого Духа.

Некоторые послушники хотя и слушают отца своего, но с негодованием, с огорчением, с прекословием, с роптанием, без любви, без веры, без усердия. Таковые будут подобны бесу; ибо и диавол также и неволею повинуется Богу и святым Его угодникам, как видим во многих житиях святых: от иных бежит повелением Божиим, иным же работает, иных возит на себе, как-то Иоанна Новгородского во Иерусалим; на иных работал: молол муку, носил камни, сторожил огороды и сады; и во многих случаях, силою Божией, повинуется повелению св. отец, служит и труждается диавол, но без пользы, ибо лучшим от того не бывает и покоряется святым поневоле. Сице и послушник, хотя и много будет трудиться и подвизаться, но аще без веры и усердия и недоброхотно, то тщетно и без всякой пользы: паче же тем самым прогневляет Бога и губит свое спасение, яко повинуется не ради Бога, но по подобию диавола поневоле, то есть или не имеет другого пристанища и не имеет воли, или по нищете боится, дабы его не отослали и не изгнали; и того ради трудится и делает повеленное с ропотом и негодованием, со злобою и ненавистью; а посему и уподобляется оным бесам, кои также неволею повелениям св. отец покоряхуся.

Сколь блаженны и преблаженны суть, иже в повиновении с верою и любовью при отце жительствуют! И от таковых, яко от самых ангелов Божиих, и на других изливается просвещение и вразумление. Ибо и они, якоже ангелы Божии, горят ко всем любовью, желают всем спастися, ревнуют о славе Божией и тщатся об исправлении и успеянии, как о своем, так и о братнем: того ради и примером и советами подвизают на всякия добродетели, а более всего утверждающе в равноангельном делании, сирень в послушании. Ибо все бываемое по воле и рассуждению отца своего приемлют с радостью, якоже от Самого Господа, о всем благодарны и довольны, не пекутся и не печалятся о временном, точию о спасении своем внемлюще, – и диавол никакими лщениями не может уловить их, понеже все чистосердечно исповедуют отцу и живут мирно, яко на небеси, не страшатся смерти, ни будущаго суда, ни муки вечныя, ниже подобно прочим Самого Бога боятся, понеже любят Его безмерно; и, повинуяся во всем отцу своему, повинуются Божией святой воле. И так зрите, коликое различие показуется между истинными Богу угодными послушниками и непокоривыми, самонравными и без веры живущими.

То неужели восхощете самих себе лишать такового равноангельнаго пребывания на земле и вечнаго сопребывания с ангелами на небеси, еже стяжавается истинным послушанием и отеческим наставлением и управлением? Единственная цель жития иноческого, еже бы достигнуть чистоты душевной и бесстрастия, дабы сподобиться блаженства чистым сердцем; не прилагая же о сем всего тщания своего, всуе и на осуждение будем носить на себе наименование монашеское. Дела иноческие, коими стяжавается, при содействии благодати Божией, чистота сердечная, суть следующие: самоумерщвление и отвержение всех своих прихотей, желаний, наклонностей, пороков и страстей; а посему истинный инок да тщится попрать и в конец отринуть свою волю, свое мудрование, самомнение и самолюбие; отнюдь ни к чему земному не прилепляться, вся за уметы вменяти Христа ради, ко всему приключающемуся быти благодушну, всех любити и почитати выше себя, самому же истинно смиренномудрствовати и любити уничижение и поношение. В таковое устроение доспевый поистине носит на себе знамение своего иночества и невольно почитаем бывает от всех, яко земный ангел, хотя он и ненавидит всякую житейскую славу, покой и наслаждение; вожделевает же нищеты, простоты и смирения Христова. Если же мы, вступая в иночество, небрежем, не внимаем и не тщимся о достижении бесстрастия и чистоты душевной, то почто и вступаем? Молиться, поститься, творить милостыню и прочил богоугодные дела можно и в мире живуще; вступивше же в монашество и не исполняя дел или обязанностей иноческих, значит служить токмо соблазном всему братству и давать вину к поношению и порицанию богоугодного иноческого жития. А потому не больше ли чрез то заслужим себе осуждения и наказания от Бога?

Хощеши ли явитися на небесех со ангелы и всеми святыми? Буди подражатель их здесь; буди мирен, кроток, простодушен и послушлив. Без сих же свойств, аще бы ты и на небеси был, то и оттуда будеши низвержен по подобию бесов; зане не восхотеша быти послушны и покорны Богу, того ради и свержены с неба.

Облечеся иногда сатанаил возношением и неповиновением, – и абие превратись в диавола. Облечеся Христос смирением и послушанием – и абие обожи человечество и прославися вкупе Бог и человек. И всех, последующих Ему смирением и послушанием, спрославит Своею славою, увенчает пред Отцем Своим и водворит с Собою на бесконечные веки.

Всякий начальник или игумен, поставленный званием Божиим и властию начальства, прияв жребий такового служения, должен сносить и терпеть немощи братии. Старцам же, особенно живущим, святые отцы повелевают от непокоривых скоро отлучаться и глаголют: аще от единаго слова не слушают, то несть к таковым ни единаго слова. От послушающих же и повинующихся убеждают не отметатися.

Начальствующий же отец, аще не терпит брату падающему и кающемуся и не прощает ему, аще бо было и до седмьдесят крат седмерицею, по заповеданию Христову, то и сам падаяй и погрешая пред Богом, да не чает себе прощения и отпущения. Долженствует же паче брата падающаго поддерживать, увещавать и воспламенять душу его к раскаянию, сокрушению и подвигам; а не отметать и не отдалять от себя; понеже аще сам брат не отбегает, но держится еще своего наставника, то, следовательно, хощет спастися, и такового душу взыщет Господь от отца; и горе ему, аще не прилагает всевозможнаго старания о братнем спасении!

Блажен отец и начальник, иже терпит братии до конца и вседушно печется об их исправлении и спасении. Таковый сам, и без всяких подвигов, примет венец жизни и дерзновенно речет ко Христу: Господи, аз тмократно был оскорбляем и смущаем от братии, но покорялся повелению Твоему, прощал и не отвергал их от себя; тем же и мене, бесчисленно оскорбившего и прогневавшего Твою благостыню, не отрини и помилуй.

Токмо неисцельнаго вреда общего терпеть не должно, по правилам Василия Великаго; кроме же сего несть никоей праведной вины, еже бы отцу смущатися на брата, ибо аще погрешает, то погрешает пред Богом; отцу же худым и слабым своим житием не может навести никакого вреда, напротив, ходатайствует ему мзду за терпение. Аще же сам отец чрез него вреждается, то да познает и возчувствует яко сам еще недугует и да молит Господа ниспослати ему свыше благодать Свою и милость и помощь к терпению и вразумлению. Тем же, пастырю и начальниче, не долженствуешь ли паче долготерпеть и все тщание прилагать об исправлении и спасении каждого брата? Ибо Господь наш милости хощет, а не жертвы (Ос.6:6); а потому за пост, бдение и изнурение и прочие пустынные добровольные подвиги судим и поречен не будешь, но за братство, вверенное от Бога, аще вознерадишь, то приимешь суд и осуждение.

Аще брат или ученик предлагает отцу о некоей вещи, с желанием и намерением добрым, по мнению своему изобретая лучшая, сам же не верует своему разуму, но полагается на волю и хотение отца своего и желает токмо показать свое усердие: то неправедно отцу за сие на него негодовать, аще бы он и неправо что предложил; но должно с отеческою любовию исправить его неправое мнение и внушать о его ошибке; усердия же его не отвергать и не связывать его свободы и простосердечия. Ибо аще ученик заметит, яко отец не благосклонен к нему бывает за словеса его, то будет паче бояться и опасаться что-либо возвещать; но и горячею вседушною любовию к неприступному отцу привязан быти не может; и с таковым наставником должно брату яко рабу жить и обращаться.

Но сице жестоко или строго обходиться с послушником не отеческия любви знамение, но властительства над рабами; однако и рабу попущается о всем возвещать: то неужели и рабской свободы благопокорнаго ученика не удостоить? Но сицевое обхождение здравым разумом не приемлется. Сего ради, тот есть добрый отец, иже благосклонностию своею дает ученику свободу в откровении всех своих чувств и помышлений; благоразумною же своей строгостию отсекает в нем дерзновение и своеволие, угашает желание его хотений и пристрастий, обуздывает излишнюю вольность, возбраняет прекословие и отеческим своим вниманием и блюдением внушает к себе любовь и уважение. Добрый же послушник, со смиренноповиновением истинствуя, без опасения о всем извещевает, готов будучи с любовию во всем покориться.

Послушник, подающий совет начальнику или игумену, сице должен мнети о себе, аки бы самый малейший брат, узревши татей и злодеев: шед поведал бы игумену, указуя и советуя, с которой стороны удобнее зайти и одолеть татей, и радуется о том, яко своего любимого отца и начальника избавил от опасности, хотящей нанестися ему от татей. Такового же ради охранения, не мню, дабы игумен вознегодовал, почто малейший брат дерзнул остерещи его и подати совет, како можно отвратить опасность или поймать татей. Чрез сие он не может помыслить, якобы брат оный хощет его учить или над ним преимуществовать. Но паче обязан его возблагодарить и возлюбить за таковое его усердие и охранение. Аще же презрит и не поверует ему, того ради яко есть малый и неключимый, то не сам ли своему бедствию повинен будет?

Не полагай за совершенство того, яко исшел из мира монашествовати, и не мни, яко уже во спасении обретается, живя со иночествующими. Ниже за сие помышляй быти себе богоугодна, яко чтеши и слышиши всегда Святое Писание и познаеши чрез то, како пожиша святые отцы. Ниже по сему равна имей себе со угождающими Богу, яко обретаешися и живеши сам под руководством отца, наставляющего по подобию древних святых отец, и такожде посвятил еси себя Богу и по силе своей подвизается; не помышляй, яко сими делами одолжил ты Бога, удовлетворил за грехи своя и достиг уже спасительного пристанища. Помяни, яко израильтяне изыдоша из Египта и море преидоша и видяху и слышаху многия Божия чудеса и промысл о них и такожде под руководством и управлением Моисея быша и небесною манною питахуся; обаче за роптание на Моисея, противоречие, непокорность и нетерпение погибоша и падоша в пустыне, не достигши земли обетованной. А посему и ты, о иноче, должен бояться и блюсти себе опасно от пагубного роптания, непокорности и нетерпения, дабы, оставя мир, не пасть и не погибнуть в пустыне, не достигши блаженного упования, обетованнаго нам Подвигоположником нашим Господом Иисусом Христом во Царствии Его.

Почто диавол не борет зельно иноков на великие грехи и беззакония, как-то: на прелюбодеяние, убийство, чародеяние, сребролюбие или на отвержение Христа? Понеже ведает бес, что в таковых беззакониях не послушают его, но отвергнут и посрамят его. Прельщает же и борет по мнению невеликими и маловажными грехами, как-то: сластолюбием, объядением, разным украшением, леностью, праздностью, смехом, кощунством, непокорностью, негодованием, завистью, роптанием, осуждением, гордостью, тщеславием, неправдами, ложью, хитростью, лестью, двоедушием, гневом, памятозлобием, клеветами, дерзостью и всякими нечистыми помыслами и чувствами и делами. Того ради, яко не за велико почитающее сия без опасения преклоняются и, скверняся в оных, не мнятся быть порочны и подлежать суду. Диавол же ухитряется и тщится, да чрез оные в большее ввергнет их осуждение и погибель; ибо ведает, яко противу легких искушений и подвига не требуется великого; нам же сущим многогрешным надлежало бы не отметаться и от великих подвигов и трудов; но вместо того, аще и в малых и нетрудных борениях и искушениях его удобно побеждаемся и творим беспечно его волю, и тем прогневляя и оскорбляя Создателя и Искупителя нашего Господа Иисуса Христа, лишаемся спасения своего, для которого Он пролил святейшую кровь Свою, аще токмо не покаемся и не исправимся, пришедши в познание сих мнимолегких грехов, кои не менее великих лишают нас милости Божией. Ибо великие грехи творящий ведает, яко зло творит, и негли обратится и покается. Небрегущий же о мнимо малых и не внемлющий очищению душевных язв како исправится и покается? Не очистившись же покаянием и смирением – како спасется? Сего ради злокозненный враг наш не тяжкими, по-видимому, но довлеющими к осуждению нашему борет нас грехами.

Тогда инокам некия погрешности бывают от благодати Божией простительны, аще претыкаются и падают не от нерадения, ниже от лености, но опасно блюдуще себе и неусыпно борющеся, но немощью побеждаются и невольне увлекаются.

А иже со смирением по уставу, сиречь, глаголемым царским путем шествуют с неуклонным повиновением и отсечением своей воли, сии безбедно прейдут путь жития сего и милость Божию обрящут. Но и таковые должны быть внимательны, истязующе самих себя и различающе, от немощи ли сил или от лености и расслабления сие страждут и не преуспевают на большие подвиги. Ибо все святии, благоугодившие Господу в житии сем, претерпеваху разновидные скорби, напасти и болезни; иные мученичеством внидоша в жизнь вечную. В мирные же времена жительствовавшие сами себе удручаху без пощадения трудами, изнурениями и различными подвигами, сраспинаху себе Христу в житии сем, дабы спрославиться с Ним славою вечною в наслаждении Его Божественной любви.

Помыслите, возлюбленные, можем ли мы оправдиться не только пред Богом и святыми Его, но и сами в своей совести, аще, имея силу и крепость здравия, не потщимся последовать стопам святых преподобных отец наших, но в бесстрашии будем предаваться лености, неге и нерадению, вместо того чтобы при помощи Божией, не щадя грехолюбивой плоти своей, потрудиться по силе в иноческих исправлениях и милосердием Господа во известии быти своего спасения и сподобиться внити в вечное блаженство.

Тем же молю вас, возлюбленные, потщитеся усердно благоугождати Господу во всех путех ваших, да внидете с мудрыми девами в небесный чертог Его и примете неувядаемые венцы от руки Самого Господа, возлюбившего вас, избравшего вас от мира и усвоившаго Себе обручением святого иночества, паче же ангельского образа. Не нерадите о толикой благости Его! Возлюбите и вы Его вседушне. И якоже со светильниками, с пламенеющими сердцами грядите к горнему званию, уповая на всесильную Его помощь, вверяясь покрову и заступлению пренепорочной и премилосердной Его Матери, Пречистой Девы Богородицы!

Всякие пороки злы суть и душевредны иноку, но паче люто и губительно есть самооправдание и любопрение. Рцы, кая тебе польза в оправдании себя? Аще ты в здешней жизни пред людьми ищешь онаго, то како претерпишь от Бога обличение и осуждение пред всеми святыми и пред ангелами Его, егда станет по правосудию Своему объявлять твои грехи и истязывать добрых деяний? Аще же претерпишь добльственне зде и обличение и осуждение и скорби, праведно и неправедно тебе наносимые, то тамо с дерзновением речеши ко Господу: Боже мой! хотя и не подвизался я в жестоких подвигах за мои беззакония и грехопадения, но Имене ради Твоего и исполняя обет иночества, не искал от человек себе оправдания, но терпел все наносимыя мне обиды и неправды: тем же и Ты, Господи, человеколюбно прости все мои неправды и грехопадения, коими я прогневал Твое долготерпение и благость.

Того ради паче всего диавол нудит иноков любопретися в самооправдании, ибо ведает, яко аще претерпят и отринут от себя оное, то от Бога будут оправданы.

Аще же брат будет якобы и любопретися со отцем, но не того ради, дабы свое мнение утвердити и свой разум составити, но дабы обрести незаблудное понятие о вещи и познати рассуждение отца своего и научитися его разуму: таковое со смирением и кротостью словопрение не зазорно, но добро и похвально. Аще же усилие свое полагает в любопрении, дабы чрез то явитися преимущественне разумом и ведением пред отцем своим и преимети себя паче братий: таковый никогда правде Божией, то есть уставу иноческому, не повинется и правого рассуждения не сподобится, но постраждет подобно жидам, о них же апостол Павел рече: свою правду ищуще поставити, правде Божией не повинушася (Рим. 10:3). Ибо и книжницы и фарисеи были премудры, но своего ради кичения от правого разума отпадоша.

Тем же аще хощет брат быти премудр, то да жительствует в незлобии, простоте и смиренномудрии, подобствуя младенцам. И за то примет от Бога премудрость и откровение по глаголу Христову ко Отцу Своему: яко утаил еси сия от премудрых и разумных, и открыл еси та младенцем (Мф. 11:25). Таковое есть и ныне благоволение Божие: отъемлет от гордых и самомнительных Божественную благодать Свою и разум истинный и ниспосылает сие смиренным, кротким и трепещущим словес Его, исполняющим свято всеблагую волю Его и покоряющимся правилам и преданиям святых отец.

Понеже своя воля, по глаголу преподобного Пимена, яко стена медяная между Богом и человеком. И паки: «Иже добровольно не покоряются воле Божией, таковии и неволею покорятся врагу». Подобно сему глаголет Симеон Новый Богослов в главе 42-й: «Впадая в прекословие и неверие еже к духовному отцу своему и учителю, в сеть и глубину адову еще жив сый окаянный низводится, и дом сатанин и всякие его силы бывает». Напротив же сего, о послушании глаголет св. Григорий Синаит в главе 107-й: «Послушание с верою и простотою предпочтивый паче всех действовати, вся страсти единою отсече, и не точию безмолвия достиг, но уже то послушанием и соверши, и обрете Христа, и подражатель Его и раб и быв и глаголем».

Како богоугодно держатися преданного спасительного пути, то есть жить под управлением с покорностью и повиновением, и сколь гибельно отпасть от пути сего, о сем зри, что пишет св. Григорий Синаит в главе 121-й: «Преслушание – адская уста; прекословие же – язык его, яко меч остр; самоугодие же – изощренные зубы его; оправдание же – гортань его; отдыхание же всепожирающаго чрева его есть мнение, сопровождающее ко аду». Ей, возлюбленнии, тяжко и невместимо зрети самочинно с возношением живущих и помышляющих, яко не требуют наставляющего, яко сами ведают что зло и что добро. Таковые да вразумятся, размышляя: аще апостол Павел, от Самого Господа призванный и сосуд избранный нареченный, – но и того посла Сам Господь ко Анании, да наставится и просветится от него. Не мог ли Сам Господь открыть Павлу волю Свою и просветить его? Но воля Господня в том и заключается, да со смирением прибегаем к наставлениям предшествующих нам. Но и все св. апостолы, святые, преподобные и сами Ангелы обретаются в послушании. К тому же и Сам Господь наш Иисус Христос явил Свое послушание не токмо Небесному Отцу Своему и Пречистой, истинной Матери Своей по плоти, но и мнимому отцу Своему Иосифу, якоже речено есть во Св. Писании: и бе повинуяся има (Лк. 2:51).

Посему нам ли, многострастным, можно чаяти спастись и угодить Господу, отскочивши от повиновения и руководства отеческого? Ей, возлюбленные, страшно, дабы не последовало с таковыми по подобию онаго, его же описа преподобный авва Дорофей, и иже первее нача презирати старца Зосиму, потом иных св. отец, потом св. апостол, и тако прииде в совершенную гордыню и в хуление на Самого Бога и наконец из ума изступи. Посему преподобный авва Дорофей глаголет, яко «без наставляющего падают яко листвие». Каллист же святый пишет: «Хотя и многая постническая и подвижническая дела будем сеяти, но увы! вместо пшеницы плевелы пожнем». И паки: «Без наставника яко чрез канавы имамы скакати». И паки глаголет: «Хотяй дерзостно без наставника жити, от Бога и небесного светлого наследия и соборныя апостольския Церкви отторгается и во тьму и огнь отсылается, – тайно научаемся и веруем». И паки: «Что же, восхощет ли кто прилучившагося пути коснутися без наставника непрелестна, не у познав онаго? Еще же и пучины морския без искуснаго кормчаго, подобие же и каковые либо хитрости и художества без учителя непогрешна? Хитрости же хитростей и художества художеств и к Богу ведущие стези и безмерные мысленные пучины, сиречь жительства еже уподобися ангельскому житию, смеет ли кто начинати обучатися и конец сего верует ли себе получити без наставника и кормчаго и искусного и истинного учителя? Таковый воистину, каков бы ни был, умом себе прельщает, и прежде неже положити начало, умом прельстися, яко не по закону обучаяйся; якоже и напротив, отеческим повинуяся положениям, прежде даже не пойде, конца достиже, якоже глаголет святый Лествичник: ниже падая отходи от послушания: тогда бо паче врача множае требуем. Иже с помощью о камень ногу преткнувый, без помощи сый, не преткнутися точию, но и умрети хотяше всяко. Аще бо кто, рече, с наставником искусным греховную рану подъимаше и с окормителем истопление пострадаше, но не погибаше совершение. Не имый же того и совершение хотяше погибнути». И паки: «Лишаяй слепого вождя, и паству пастыря, скитающегося наставника, младенца отца его, недугующего врача, корабля кормчего, всем беду исходатайствует. Без помощи сый и противу духов братися начинаяй, уморяется от них». Чудо же, по глаголу Григория Синаита, воистину и от неизреченных сущее и непостижимое, его же сотвори Господь, дабы единой добродетелью, сиречь послушанием, некосненно востещи на небеса, якоже и единым преслушанием снидохом и нисходим в ад». Сего ради и глаголет Феодор Эдесский: «Со отцем духовным вселився и пользу ощутив от него, никтоже тя да отлучит от любви его и совокупления, понеже назнаменовавше разумеем и ясно научихомся, яко в покорении отеческом пребывающим зело завидят врази живота нашего, беси, скрежещуще зубы своими на ня, и всякия ухищряюще козни еже отступити им и лишитися отеческих недр. И вины показуют им, яко благословныя, в раздражение приводят, ненависть на отца восставляют, того наказания яко блудословия являют, обличения же яко стрелы изощрены подтыкают. Тебе же в покорении отчи сущу, вражия борющая тя лесть да не утаится, ни обещания своего еже к Богу забывай, но Владычнее в сердце положи слово: яко претерпевый до конца, той спасен будет». Итак, о возлюбленные рачители послушания! Паче же реку: рачители Самого сладчайшего и вожделенного Господа Иисуса! Молю вас, отриньте от себе далече всякое сомнение, противоречие и непокорство. Ей, всего мира сокровища и богатства недостойны и малейшей части того наслаждения, каковое уготовал Господь любящим Его. Не забывайте предложения вашего, помните, для чего вы оставили мир и восприяли на себя благое иго иночества. Носите крест свой с терпением! Когда же враг диавол начнет окрадать, прельщать и преклонять вас к непокорению, нанося помыслы, яко то и то не добре и худо повелевает отец, то и то было бы лучше и полезнее: отметайте и отражайте таковые прилоги без закоснения, и спешите очищать души ваши искренним исповеданием, и со смирением испрашивая прощения, несомненно утверждайтесь, что отец и начальник ваш непременно управляем есть волею Божией и сердце его в руках Божиих. И так без испытания с мирным духом и со утешением будете проходить послушание, и будете во извещении своего спасения. Аще же зрится тебе, яко повелеваемое от отца отнюдь не добро и многую тщету и урон приносит, и яко не можеши сам победити и отразити такового помысла, и по любви сыновней не терпиши прочее молчанием покрыть, – тогда вопроси со смирением, глаголя: прости мя, отче, аз готов есмь с помощью Божией повеленное тобою исполнити, но се зрю тщету и урон в вещи сей. И аще повелит, рцы мнение твое со всей искренностью и прими с полною верой волю отца твоего, аще примет предложение твое; аще же не примет, не дерзай противоречить, но покори воле его не токмо дело твое, но и самое мудрование твое. И проси прощения, глаголя: «Прости мя, отче, яко аз не хощу исполнити волю твою; и не противоречия ради дерзнух предложите мое мнение, но дабы научитися твоего рассуждения, и да ты, отче, решиши мое недоумение и умириши мое помышление».

Аще ли же мниши, яко не добре заповедает отец, но вещь, о ней же глаголет та, есть не важна, тогда полезнее та есть, аще с молчанием и любовью соделаеши в точности по повелению. И аще сице послушник поживет при отце с кротостью, непрекословно послушая во всем, и в согласии и в терпении, то благодатию Божией стяжет бесстрастие и чистоту сердца; паче же Сам Господь почиет в таковом послушнике. Аще же мнит себе быта в послушании, а ни единого повеленного дела не творит, прежде нежели не исследует оное, и противоречит, и негодует, и огорчается, аще что не согласно его мнению: таковое житие вовсе отчужденно и изверженно из чина иноческого и таковых непременно повелевают отцы святии удалять и отсылать из общежития. Таковых Един Бог токмо силен спасати; ибо никогда не могут мирно и согласно пожити, но всегда будет для таковых показыватися всякое дело повелеваемое не добро и негодно. Таковых отцы святии именуют продерзателями, одержимыми самомнением, паче же бесстыдством и высокоумием; истинный же и совершенный послушник должен быть мертв ко всякому своему мнению и рассуждению, а ко отцу своему толику иметь любовь и веру, яко не токмо все повеленное им в точности исполняти, но и в разлуке находясь творить токмо оное, еже ведает угодно быти своему наставнику. Свое же мнение и хотение еже негли и добре казалось бы ему, но аще ведает, яко не угодно есть отцу его, то должен неминуемо отметати.

По исполнении же всякого послушания долженствует внимати себе и готовым быти ко всякому внезапному и безвинному от отца наказанию и нападению; дабы с благодушием претерпевати по подобию св. мучеников, понеже духовному отцу и руководителю неминуемо долженствует на могущих благодатию Божией вся терпети, в некое время и безвинно нападати, и осуждати, и поношати, и оскорбляти, якоже преп. Иоанн Лествичник о сем сказует: «Для вящших венцев, могущих терпеть, и для примера немогущих».

В иночество постулата долженствует не для того точию, дабы навыкнути послушания и отвержения своей воли, но дабы стяжати смиренномудрие и терпение всякой скорби и злострадания с совершенною покорностью и самоотвержением, егоже ради и даруется от благодати Божией дух бесстрастия и чистота сердца. Чистии же сердцем узрят Бога.

Четыре старца пришли к авве Памве, облеченные в кожи: един постяшеся много; вторый нестяжатель бе; третий любовь многу стяжа; четвертый 22 лета сотвори в послушании. И отвеще авва Памва: «Ваша добродетель велика, но сего больша есть; кийждо вас добродетелию свою волю удержа, сей же свою волю отсек, инаго волю сотвори. Таковии исповедницы суть». И паки: «Пост ведет до полупути спасения, чистота до небес, послушание же вводит со дерзновением к Богу и глаголет о Нем». Глаголют все святии отцы, яко несть монаху иного пути, токмо еже повиноватися и зазирати себе выну, понеже врата Божия – смирение, и отцы наши, много досаждаеми, внидоша, радующеся, в храм Божий. Брат некий три лета даваше мзду, дабы ему досаждали.

Всей силой души твоей призывая помощь Божию и молитвы отца твоего, потщися паче всего блюсти себя от душепагубного недуга, презорства глаголю, и не помышляти маловажным и ничтожным, еже побеждатися оным, хотя в малом нечесом; ибо великое ли, малое ли презорство, но все произрастает от диавольского корене и не может быть не сопряжено с обидою ближнего. И зараженный сим недугом часто поползается и погрешает против Самого Бога, чрез брата; ибо св. отцы тако глаголют: «Увидевый брата своего, увиде Господа своего», то, следовательно, кто презрительно и неудовольственно ответствует брату, то не брату, а Самому Господу тако ответствует, и Сам Господь извествует, глаголя: еже сотвористе братии моей меньшей, то Мне сотвористе (Мф. 25:40). И в нюже меру мерите, возмерится вам. (Мф. 7:2).

Жизнь иноческая – покаянная, смиренная, равноангельная; следовательно, вступающий в иночество обязан прежде всего отринуть всякое возношение и гордость, совлечься совершенно ветхого человека, и облещися в нового благодатию Божией, и христоподражательным смирением последовать стопам Владыки своего, Иже прииде в рабием зраке, не да послужат Ему, но послужити.

Что может быть погрешительнее и законопреступнее того, аще кто прежде, в мирском звании пребывая, со всеми был ласков, благоприятен и почтителен: вступив же в иночество, сделался презорливым, дерзким и неуважительным? И где бы таковому долженствовало наипаче подвигнутися ко смирению и еже бы быти под ногами всего братства, якоже научи преподобный Захария, поправый свой куколь, глаголя: «Иже аще кто сице не сотрется, не может быти монах»: он, вместо того, не токмо сам от иных не стирается, но напротив, сам иных стирает, приводя в печаль и уныние своею дерзостью, пренебрежением и гневным устроением. И тако видим, сколь люто презорство и сопротивно ко спасению; того ради паки глаголю: первее всего и паче всего мы должны молить Господа и сами прилагати всяко тщание, дабы сему гибельному недугу изъятися от нас; аще будем держатися его, то во всю жизнь нашу не узрим в себе плодов Святого Духа, то есть: любви, радости и мира. Внемлите же и тому, како враг окрадает такового: где ему подобает оказывать любовь, кротость и благоговение, то есть со живущими и со иночествующими с ним отцами и братией, там он презрителен, небрежен, хладен и яко чужд обретается; а где подобало бы охранятися, и блюсти себе опасно, и сколько возможно удалятися и бегати, то есть посещающих мирян, и не суесловити, не слушати, не любопытствовати о житейских упражнениях, ниже о состоянии своих домашних, от коих он отделился и умер иноческими обеты: тут, напротив, любезно и благоприятно с оными простирает свои беседы и приседит охотнее со всяким прилежанием тщится о угождении оным, и делает подобно тому, иже, законную жену свою оставя, со иными прелюбодействует. Творящему сице как Бог восхощет вспомоществовати Своею благодатию? и како возможет сей стяжати умную чистоту и мир душевный?

О возлюбленные! Поистине сей порок презорства ненавистнее пред Господом всяких иных пороков и грехопадений и отнюдь не попускает приближитися ко исправлению и восчувствовати свое от Бога удаление. Ибо видим многих великих грешников, разбойников, чародеев, прелюбодеев, хищников, татей, пьяниц и вконец развращенных; но поскольку они не одержимы были от богоненавистного и диавольского порока высокоумия и презорства, то благодать и человеколюбие Божие не отрину их вконец, но вспомоществова им к покаянию и дарова им от таковых, уму не объятных беззаконий, обратитися, смиритися и достигнута спасения. Книжницы же и фарисеи, мнящиеся быта праведными, судящие иных и сами обретался чистыми от таковых лютых грехопадений, понеже соделахуся порабощенными славолюбию, гордыни и презорству, то вконец ослепоша злобою, не возмогоша познати своего заблуждения, не восхотеша уверовати Христу Господу, осудиша Его на распятие. Сами же чрез то наследоваша огнь вечный и мучение.

Паки помыслите, аще за чуждый огнь, внесенный в жертвенник, много прогневася Господь и не пощаде таковая дерзнувших, якоже написано о том в Ветхом Законе: то како помилует того, иже дерзает в равноангельную жизнь иноческую вносить то, что сродно точию бесом и происходит от диавола, то есть презорство и гордыню? А потому да ведает таковый, яко вси святии Ангели с преподобными отцы ополчатся на него, аще не пременится и не смирится. Кои же с помощью Божией отринут от себе сей диавольский недуг, тии яко невиннии отроцы со всяким простосердечием, во смирении и с любовью повинуются и покоряются отцу своему и друг с другом простодушно, благосклонно обращаются, и со святою чистой любовью радуются друг о друге, предпочитающе каждый ближнего и упреждающе своим служением, зрят самих себя в мирном и тихом устроении.

Не так той воин дивен бывает, который, пользуясь здравием и силой, крепко сражается и побеждает, якоже той, иже весь в ранах и в пленении не поддается и не порабощается, но вырывается – и, избежав рук неприятельских, укрепившись, поражает их самих. Так и порочный, высокоумный и самонравный послушник тогда дивен будет и увенчается от Бога, аще поборет и отринет от себе богопротивные свойства презорства, гордыни, злобы, ненависти и пагубного высокоумия и облечется, яко щитом и бронею, – самоукорением, кротостью, смирением и покорностью к отцу и к богобоящимся братиям.

Мы знаем, что враг льстец тщится всегда чрез малые вины в величайшия согрешения низвергати. Что менее, как на жену воззрети? А сим самым и св. пророка Давида в тягчайшие потом беззакония врину, и многих сице погуби. Тако и сей вражеский недуг дремания во время чтения и поучения мнится быти не велик. Но отъемлется им от нас весьма великая благодать, яко аще бы с трезвостию слушали святое поучение, то негли и последовали бы чтомому, и научилися бы, како боротися со страстьми и похотьми, како послушание имети, како в общежитии жити и претерпевати, како пустынное житие проходити, како безмолвствовати, како умное блюдение стяжати, како во смирение и любовь достигнута, како на вся труды беспрекословно издаватися, како подвизатися соразмерно силам своим. Единым словом: удобно научилися бы, како подражати святым, како стерти главу самого сатаны и Богу угодити. Всегда же дремлющему при поучениях и засыпающему на чтениях о всем таковом услышати и научитися отнюдь невозможно. И тако видим, како диавол чрез малое дремание великого и спасительного сокровища нас лишает и пустых всякого знания и буих соделовает. Господь глаголет во Святом Своем Евангелии: Аз не сужду, но слово Мое, то судит в последний день (Ин. 12:47, 48). Слово же Божие не одно только то, что проповедуют на кафедре учители, которое мы, живущие в пустыне, очень редко даже и слышим. Слово Божие есть Священное Евангелие и прочее богодуховенное Божественное Писание и поучения отец святых, такожде и церковное последование. Слово Божие служит жизнию, душой, воскресением слушающим его. Живо бо слово Божие и действенно (Евр. 4:12). Мертв ли кто или безбожием, или грехом – кто может его воскресить? Слово Божие, которое есть живот. Заблудил ли кто во тьме ереси или в пути развращенного жития – кто может его просветить или на путь спасения обратить? Слово Божие, которое есть свет и истина. Болен ли кто душой? Слово Божие есть исцеление. Жесток ли сердцем? Слово Божие его умягчает. Грешник ли отчаяваемый? Слово Божие влечет его на покаяние. Удрученный ли скорбями или искушениями? Слово Божие есть его утешение, и вразумление, и укрепление. Живо бо слово Божие и действенно! Григорий Богослов глаголет: «Слово Божие хлеб есть ангельский, им же питаются души, Бога алчущие. Евреи в пустыне питались манной, души же христианския питаются Словом Божиим; и ежели бы в пустыне не послал Бог манны, что было бы с бедными евреями? Так, ежели не будет Слова Божия, что будет с христианами? Хуже сего голода и казни наслать Божеский гнев не может. Бог угрожал евреям устнами пророческими, говоря так: послушайте, о жестокосердии людие Израильские! за грехи ваши и неправды ваши пошлю Я на вас голод, но голод не в хлебе, но в Слове Божии: то есть, что возжаждете, взалчете, возжелаете себе Слова Божия, да его не услышите. Се Аз послю на вы глад, не глад хлеба, но глад, еже не слышати слово Божие (Амос. 8:11). Не слышаться в церкви Слову Божию; не находиться сей небесной манне, сему хлебу ангельскому, имже питаются души, Бога алчущие; перевестись вовсе семени Евангельской проповеди – сие такой голод, что не тела, но души до умирания смертного доводит; а смерть душевная в вечной муке состоит. Такое наказание есть и явнейший знак Божеского гнева, душам погибель, печаль и убыток Христу, радость же и прибыток диаволу. Итак, видите вы, лишающие себя Слова Божия, в каком состоянии вы находитесь.

Еще же показуется, яко лучше во многих грехах утопать, нежели беспечно предаватися сну и дреманию во время чтения, понеже блуд, татьбы, пьянство и прочил развращенные дела сотворивши, чрез услышание Святого Писания и поучения могут перемениться и очиститься благодатию Божией, по подобию преподобномученицы Евдокии и прочих; сонливый же лишает сам себя всякого познания и ниже рассуждати о спасительном может; но якоже скотина, не имущая разума, не может ниже воззрети на небо, тако и оный беспечный, сонливый и невнимательный не способен ни к чему духовному и не удостаивается горняго мудрования и пуст обретается благодати Божией.

Темже зело потребно не нерадети о сем пагубном недуговании, но молити о помощи свыше от Самого Господа и тщатися ревностно и усердно сопротивободрствовати и с зельным подвигом нуцитися противу сна и дремания; тогда и Господь поможет по обещанию Своему: просите, и дастся вам (Мф. 7:7); и паки: иже имать усердие, дастся ему; а иже не имать и еже мнится имети, и то возмется от него (Мф. 25:29). Аще птица, именуемая Сирин, по глаголу святого Исаака, толико своим песненным гласом пленяет человека, яко от сладости слышания забывает себе, следует за нею, падает и умирает: то кольми паче глас Божий во Священном Писании силен был бы совосхитити душу нашу и пленити сердце во свою Божественную любовь и сладость, аще бы с достодолжным вниманием, верою и усердием слушали бы и читали и поучалися во Священном Писании и в богодухновенных поучениях. Таковое благодатное действие видим во многих святых, кои от сладких словес Божиих, то есть от Евангелия и прочих святых поучений и повестей, толико пленились и увлеклись любовью к Богу, яко быти им вне себя от многия сладости и радования, забываху и самую пищу и питие, якоже преподобные Исаак и Дорофей повествуют, и Григорий Синаит разглагольствует со святым Максимом. Но даже и самые грехолюбивые и развращенные, углубившееся во Священное Писание, абие пременяхуся от скверны греховныя во святыню.

Темже, видя толикую пользу и верное спасение, проистекающия от святых поучений, како не осудится нерадящий и беспечно предающийся усыплению и дреманию!

Воспомянем же паки глаголы Самого Господа, сладчайшего нашего Иисуса Христа, како Он желает и аки молит нас, да знаем и помним заповедание Его, глаголя: вы друзи Мои есте, аще творите, елика Аз заповедаю вам (Ин. 15:14). Всякий же нерадивый и дремлющий како может познати и помнити, паче же исполнити, яже заповедует Христос Бог наш? А потому и далеко отстоит не токмо от истинных друзей Христовых, но ниже равен есть рабам, слушающим со страхом словеса господий своих. Истинные же друзи Божии ненасытно, со сладостью внемлют сердцем вожделенному гласу своего Господа и, приемля оное, толикою любовью к Нему привлекаются, яко вся вменяют за уметы, да Его приобрящут; того ради отступиша от сродник своих, небрежаху о здравии своем; никакие препятствия, никаковые напасти, ни мучения, ниже самая смерть возмогла удержати их от стремления к возлюбленному Господу, и любя угождать Ему и подражать Его человеколюбию; и сами толико разжигахуся ревностью по Бозе и любовию к ближним, яко желаху быти жертвою за оных спасение и якобы потерянную свою душу взыскующе, обхождаху по вселенной: тако сострадаху сердцем и тщахуся о спасении каждого человека.

О всем таковом чадолюбивые святые отцы наши оставиша нам свое спасительное писание, в наставление и вспоможение служащее нам: их толкование, поучение и правила, догматы, законы, предания, уставы и обряды – единым словом, все необходимо нужное и руководствующее к верному спасению. И заповедуют и молят нас, да усердно и трезвенно внемлем и управляем себя, по преданному от них, за что и сами ходатайствуют о нас перед Богом. То коликого осуждения достоин будет сонливый презритель, нерадящий, паче же ругающийся Слову Божию и поучению святых Его!

А иже поистине усердствуют угодити Господу и тщатся о своем спасении, таковые день и нощь сладце поучаются во Священном Писании.

Аще и вся вселенная плаката и рыдати воспримет, но по достоинству не восплачет о тех, кои, вступивши в иночество, в жизнь равноангельную, не изволяют мужественно терпети и повинутися правилам святых, кои единогласно запрещают, по обещании уже не исходити более и не пременяти места своего жительства, без вины благословныя.

Ты же, брате послушниче, како дерзаеши попирать свою совесть и нарушать данное пред Богом свое обещание, еже быти до смерти послушну и повиноватися во всем; и после сего не страшишися преобидети всех святых предания и явитися солгавшим пред Богом: ибо отпадши от послушания, сообразен будеши непослушным диаволам, чесо ради с оными и от Господа возненавиден будеши, и все радование и торжество святых Ангел и всех святых, бывшее на небесех тебе ради, в сетование преложиши. Якоже глаголется во Святом Евангелии: яко радость бывает на небеси о единем грешнице кающемся (Лк. 15:7), то кольми паче святии ангели и вси святии угодницы Божии возрадовашася о тебе, едва ты не токмо покаятися, но и служити Господу жизнию равноангельною посвятил себе, и едва ты со смиренным и горячим усердием вступил во святую обитель. Тогда, без сомнения, Сам Бог таинственно встретил тебя, якоже Отец щедролюбивый нападе на выю твою, и облобыза тя, и облече тя Своею благодатию.

За предание же твое в истинное послушание вси святые отцы несомненно уверяют тебя, глаголюще, яко спасение твое уже совершися, и не имаши потребы поучатися отвещавати за ся Богу, понеже на руках наставника твоего несешися ко Господу. И аще с самого начала отвергши все помышления и прилоги вражия и возлагался на волю и управление отца своего, претерпишь, то окажешися яко верный воин Царя Небесного, подъемля от врага великие наветы, борьбы и искушения, и неизменен пребудеши в звании своем, и достодолжно и неуклонно понесешь иго Христово до конца живота твоего, чрез что и других примером твоим привлечешь к подражанию и тем окажешися яко ходатай и иных спасения, и тако прославится богопрослявляемая жизнь иноческая; прославляя же Бога и сам от Бога прославится.

Сколько же, напротив, опасно и бедственно состояние такового, иже, оставив отца и братию, остается един беспомощный. Не избежит таковый сетей диавола; ибо злый дух, яко лев рыкая, ищет нашея погибели и тысячи имать прельщений и сетей на уловление нас. Но, по глаголу св. Лествичника, с наставником и духовным братством живущий хотя и претыкается, но не умирает; без помощи же не токмо может преткнутися, но и пасти и умрети, то есть погибнути.

Василий Великий тако глаголет: «Аще хощет кто оставити обитель, в нюже зван бысть, отца и братию, кроме ереси, но за укоризну или язву, или яко видел есть на час смутившуюся обитель, или бдения ради, или неумовения, или низу легания, или яко есть всех меньший, или желает мира и яже в мире, или яко преогорчи его отец, или игумен, или брат, и сего ради хощет изыти – горе ему! Кому его уподоблю, токмо Иуде предателю, разлучившемуся от Христа и ученик Его?» И паки тойжде глаголет: «Подобает убо и в сем уверитися яве, яко иже единою в союз и сочетание пришедый духовного братства: не возможно ему есть отсецатися, или разлучатися от сих, имже совокупися. Аще бо человецы множицею в общение жития вечнаго сходящеся, никакоже могут паче схожденных разлучитися, или сие творяй, повинен будет уставным запрещениям. Множае паче, иже в схождение пришедый духовного сожительства, иже нерешимо и вечно стяжавшим совокупление, невозможно есть ему оставити, имже примесися; или сие творяй тягчайшими себя иже свыше запрещеньми облагает. И мертв есть душою и лишен духовного дарования, яко иже к Богу обещание отверг». К сему приложу и слова святого Златоуста: «Благовременно и мне есть рещи ныне, паче рещи, нежели пророку Иеремии; ни бо града разорение плачу аз, ниже законопреступных мужей пленение, но души священные опустение и храма христоносного низложение и погубление, красоту помысла, юже попали диавол в отпадении. Яко руки варварския Святая Святых оскверниша и огнь вложше вся сожгоша. Ныне же не к тому, но пусть, Божественные красоты обнажився, пусть твердости всякие и хранения, ни дверей, ниже вереи имать, но отверст есть душетленным и скверным помыслом, аще и гордостный и блудный, или сребролюбивый, или от всех сквернейший восхощут привнити, – возбраняяй никтоже. Сего ради плачу и сетую о отпадшем».

Исхождение, или отбегание, от обители толико есть страшно и отвержено, яко святии отцы не повелеша отбегающих и погребению предавати, ни приношения за тех творити, яко за преступников своих обетов.

И даже пременение монастыря воспрещено Вселенскими Соборами: «Аще который инок отбежит от своего монастыря, или во ин монастырь внидет, или в мире обитает, сам той и с приемшим его да отлучится, дóндеже не возвратится в свой монастырь. И игумен, аще с прилежанием не взыщет его, да отлучится» (ср. Всел. IV, 4).

О, коль страшна вещь, и суд Божий на прежде бывших и ныне дерзающих! Аще ли не в сем веце казнь прилунится сему, то вечное томление ожидает не покаявшихся преступников своих обетов.

Если кто не имать чувств любви о Господе и дружелюбного единодушия духовного, должен за сие себя осуждати и печаловати, и всячески себе преклоняти и молитися о сем усердно, и просити Господа, да сподобит сего дара благодати; ибо сей дар паче всех высочайший, паче пророчества, мученичества и проч., как о сем изъявил апостол Павел (1Кор. 13:1 и далее). И како не высочайший? Понеже от Самого Бога исходит и с Богом соединяется, ибо любы есть Сам Бог, возгремел великий Богослов и возлюбленный наперсник, и пребываяй в любви в Бозе пребывает, и Бог в нем (1Ин. 4:16). И так, кто не имать любви, тот да просит от Господа усердно, смиряя себе и укоряя, и да взыскует сея делами любви. Просите, и дастся вам, рече Господь: ищите и обрящете (Мф. 7:7); и якоже дастся молитва молящемуся, тако и дар любви тщащемуся о ней со смирением и молитвою.

И сие прошение и моление благоприятно Господу, понеже согласует Его воле и Его хотению. Хощу, да будете едино, рече Господь (Ин. 17, 21); сию заповедь даю вам, да любите друг друга, якоже и Аз возлюбих вы (Ин. 13: 34). А давый заповедь силен есть и помощь даровати к исполнению оной, аще токмо увидит в нас желание и тщание к сицевому равноангельному, единодушному и дружелюбному житию: понеже в таковой любви даже славу свою полагает Сын Божий, и Сам молит о сем Божественнаго Отца своего: якоже Ты, Отче, во Мне, и Аз в Тебе, да и тии в Нас едино будут (Ин. 17:21). И паки: и Аз славу, юже дал Еси Мне, дах им, да будут едино, якоже Мы едино есмы, и разумеет мир, яко Ты Мя послал и возлюбил еси их (Ин. 17:22–23). И паки: вы друзи Мои есте, аще творите елика заповедах вам (Ин. 15:14). А что заповеда нам Господь Бог наш? Явственно, яко паче всего любовь небесную и единодушие небожителей; понеже рече: о сем познают вси, яко Мои ученицы есте, аще любовь имате между собою (Ин. 13:35). Вот каковаго блага, истиннее же рещи, апостольского дара сподобляются вси ревностно и со смиренномудрием ищущии. Неужели нерадением, и самолюбием, и небрежением восхощет кто сего отщетитися и лишитися не токмо во временной, но и в вечной жизни блаженной участи? Ибо без любви невозможно вселитися в Царствие Небесное, идеже Сам Бог – любы, и вси ангели и вси святии в Бозе и в любви жительствуют и ликуют вечно.

Аще верховнии апостоли, приемшии учение от Господа, поучают нас, что любовь выше всех даров: и горы преставлять, и мертвых воскрешать, и ангельскими языки возглашать – без любви ничтоже есть. Ибо мнози нелюбовнии рекут в страшный день суда: не Твоим ли именем пророчествовахом, и бесы изгонихом, и многия чудеса сотворихом (Мф. 7: 22); но увы! – услышат: не вем вас (Мф.7: 23; Лк. 13:25,27)! Понеже не зрю в вас Моего подобия – любви. Мои суть иже в любви пребывают, сии Мои и друзи и ученицы, и идеже есмь Аз, тамо и они пребудут со Мною вечно, во Царствии Отца Моего.

Аще и на небеси ничего не находится превыше любви; ибо Любы есть Сам Бог: то от сего должно вразумитися, сколь велия милость Божия к таковым, кои удостоились дара любви, изливающагося от Самого Бога в сердца их Духом Святым, как сказано: любы Божия излияся в сердца наша Духом Святым данным нам (Рим. 5:5). Не стяжати или угасити чистосердечную о Бозе любовь равномерно есть, якобы лишитися Бога или удалитися от Него; понеже без любви, аще изнуришься от поста и подвигов, аще всякое злострадание претерпишь, во еже и тело сожещи, аще всякие чудеса сотворишь, – ничтоже есть и никая польза.

Любы, то есть Бог, вся Небесные силы, все ангельские и архангельские хоры объемлет, животворит, просвещает, освещает, содержит, питает, согревает, воспламеняет, услаждает, веселит. Вот в какое блаженство вводит любовь о Христе Иисусе! Напротив сего, во аде, где нет любви, вся злая и мучительная обретаются; и не имущие любви должны естественно вселитися, идеже несть любви, и сопребывать вечно с бесы, кои суть враги любви Божией.

Любы святая объята страданием Христовым, обагрена Его кровию Божественною; ибо любве ради благоволи Христос Бог страдати и кровь Свою пролияти, да точию нас привлечет в любовь к Себе и между собою. Сею любовию движимый Моисей просит изгладить его из книги животной за Израиля. Сею любовию упоенный Павел вопиет анафема себе от Христа за спасение ближних. Презираяй, или не вожделеваяй, и не ищай таковой о

Бозе любви не повинен ли будет крови и тела Господня? Ибо за любовь к роду человеческому Господь страдал, и любовь есть естество Божие, и чуждый любви чужд и Бога.

Итак, блюдем себе опасно от ожесточения и от всего такового, что приводит к разорению и охлаждению единодушия и дружелюбия о Христе Иисусе, Господе нашем, Емуже со Отцем и Святым Духом слава, честь и поклонение, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Не самое ли величайшее безумие – возноситься помыслом, якобы что для Бога сделали, оставя мир и вся яже в мире и вступив в жизнь иноческую на ближайшее служение Господу, и тем яко бы одолжили Бога, принеся такую Богу жертву? Вот помыслите: аще Господь сказал ученикам Своим: не вы Мене избрасте, но Аз избрах вас, и положих вас, да вы идете и плод принесете, и плод ваш пребудет (Ин. 15:16). Они, то есть апостолы, имели сердца чистые, нелестные, как Сам Господь о них свидетельствует: вы чисти есте (Ин. 13:10). И паки: се воистину Израильтянин, в немже льсти несть (Ин. 1:47). И жизни они были трудолюбивой, смиренной, тихой, в скудости и простоте, не имея и нощного покоя; от труда рук своих питахуся, ибо беша рыбари. Но и сия вся оставльше и пренебрегше, самопроизвольно, неотлучно вкупе с народом день и ночь хождаху за Господом. И аще таковых достойных, тако ко Господу любовию прилепившихся и уверовавших в Него, избрав, возбрани им Господь помыслити, яко они сами идоша в след Его, глаголя им: не вы Мене избрасте, но Аз избрах вас. Нас же, не Христу, но мирскому прельщению паче внемлющих, тако от Христа Господа отчужденных и отдаленных, во всяких житейских сластех и гресех погрязающих, покою и веселостям и всяким пристрастиям точию внемлющих, – таковых, глаголю, недостойных, не вслед за Христом ходящих, истиннее же рещи, от Христа бегущих и подражающе миролюбцам, за миром гонящихся, – таковых нас избра Господь и всемогущими судьбами Своими призва в равноангельное служение себе, глаголю: во иноческое житие. Можно ли помышлять, яко мы пошли служить Богу? Не паче ли подобает со удивлением чувствовать таковое величайшее Его к нам, грешным, милосердие и от благодарности предаваться со смирением во всеусерднейшее служение и благоугождение Ему, за что Он же, милосердный, опять воздаст стократно в жизни сей, а в будущей – живот вечный?

Размыслите, из какового мы худого состояния и в каковое высочайшее достоинство от Самого Бога праведные и преподобно пожившие сияти и блистати имаши; из грешника, преступника, ругателя в Божие содружество вчинишися, и ктому уже пропастей адских и тартарския бездны и темниц и мук геенских не убоишися.

О пречудная любовь Божия, яже излияся на нас Спасителем нашим, Господом нашим Иисусом Христом! С непотребными, и мерзкими, и много прогневляющими Его – желает быти с нами вечно в содружестве, да будем сообразны славе Его, да будем сыны Божии и богоподобны, сонаследники Господу нашему Иисусу Христу, сообщники и сожители Его и друзи Божии преискреннии, наслаждаяся всеми небесными благами; а паче всего, яко в бесконечные веки имать простиратися таковое наше блаженство. И по таковом откровении обетованных нам небесных благ хощем, отнюдь себя не утруждая и не исправляя, во оное достигнута! Но сему быть невозможно, дабы грешный, о гресех своих по силе своей удовлетворения не принесший, к безгрешным и праведным во блаженство оных введен был и к ним сопричтен.

Сие беспрестанно в мыслях и в сердце обнося, потщимся, возлюбленные, всею душой потщимся, дабы не лишится нам сего ожидающаго нас вечного блаженства.

Сам Господь – помощник вседушно о сем пекущимся. Сие, божией помощью, написал я, грешный и скудоумный, не для всего мира, но в пользу и назидание ихже дал мне Господь Бог мой, да руководствую ими и да послужу им на вспомоществование их богопосвященной жизни.