Толкования на Евангелие от Матфея 16:19

и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах

«Я дам тебе ключи Царства». Что же такое ключи, как не Божественное и небесное слово, сказанное ими в силе слушающим с верою? Ибо Божественное в силе слово открывает уши верных и, входя вовнутрь, открывает запертые лукавым двери сердца, и овладевает там пажитями души, то есть что сердце, открытое поистине силою Духа живого и действенного слова, более не будет заперто вовеки снова. Ибо и сам лукавый через слово, которое он сказал Еве, вошел прежде в слух и через слух проник в сердце, послушавшее его слова, и завладел пажитями души, и запер двери сердца от того, чтобы открыться для вечной жизни и для той духовной добродетели слушания. Необходимо, чтобы там, где уничтожитель походил и опустошил, должно было войти слово жизни и исправить опустошенные вещи добродетелей души.

Ст. 19-20 и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах. Тогда Иисус запретил ученикам Своим, чтобы никому не сказывали, что Он есть Иисус Христос

Далее обещает и другую почесть: и Я дам ти ключи царствия небеснаго. Что значит: и Я дам ти? Как Отец дал тебе познание обо Мне, так и Я дам тебе; не сказал - умолю Отца, хотя и это было бы важным доказательством Его могущества и неизреченно великим даром; но: Я дам тебе. Что же даешь Ты, скажи мне? Ключи неба, чтобы еже аще свяжеши на земли, будет связано на небесех: и еже аще разрешиши на земли, будет разрешено на небесех. Как же не может дать того, чтобы сесть одесную и ошуюю - Тот, Который говорит: Я дам тебе? Видишь ли, как Христос этими двумя обещаниями возводит Петра к высокому о Нем мнению, как открывает Себя и показывает истинным Сыном Божиим? Он обещает даровать ему то, что собственно принадлежит одному Богу, именно: разрешать грехи, соделать Церковь непоколебимою среди всех волнений, и простого рыбаря явить крепчайшим всякого камня, когда востанет на него вся вселенная. Подобным образом и Бог Отец сказал, беседуя с Иеремиею, что полагает его, как столп медный и как стену (Иер. I, 18); но Иеремия поставлен был для одного народа, а Петр для целой вселенной. Хотелось бы мне спросить тех, которые унижают Сына: какие больше дары - те ли, которые Отец дал Петру, или те, которые дал Сын? Отец даровал Петру откровение о Сыне; Сын же откровенное познание об Отце и о самом Себе посеял во всей вселенной, и простому смертному вручил, давши ему ключи, власть над всем небесным; и он распространил Церковь по всей вселенной, и явил ее сильнейшею самого неба. Небо и земля мимоидет, словеса же Моя не мимоидут (Мф. XXIV, 35). Как же меньше Тот, Кто дал такую власть и совершил такие дела? Говоря это, я не отделяю дел Отца от дел Сына: вся Тем быша, и без Него ничтоже бысть (Ин. I, 3); но хочу обуздать бесстыдный язык дерзающих унижать Сына.

Из всего этого познай власть Христа. Аз тебе глаголю: ты еси Петр; Я созижду церковь; Я дам ти ключи неба. Тогда, - сказав это, - запрети им, да никомуже рекут, яко Сей есть Христос (ст. 18-20). Для чего Он запретил? Для того, чтобы, по удалении соблазнителей, по совершении крестного подвига и по окончании всех Его страданий, когда уже некому было препятствовать и вредить вере в Него многих, тогда чисто и твердо напечатлелось в уме слушающих верное о Нем понятие. Могущество Его не так еще очевидно обнаруживалось. Поэтому Он хотел, чтобы апостолы тогда уже начали проповедовать о Нем, когда очевидная истина проповедуемого и сила событий будут подтверждать слова их. Действительно, иное было дело видеть, что Он то чудодействует в Палестине, то подвергается поношениям и гонениям (особенно, когда за чудесами должен был последовать крест), и иное дело видеть, что вся вселенная Ему покланяется и верует в Него, и что Он уже не терпит ни одного из тех страданий, которые претерпел. Поэтому-то Он и повелел никому не сказывать. Раз укоренившееся, а потом исторгнутое, трудно уже насадить и удержать во многих; напротив, что однажды принялось и остается на своем месте и ничем не бывает повреждаемо, то легко прозябает и возрастает. Если те, которые видели многие чудеса и слышали столько неизреченных тайн, соблазнились при одном слухе о страданиях, притом не только прочие апостолы, но и верховный из них Петр, то представь, какому бы соблазну подвергся народ, если бы он знал, что Христос есть Сын Божий, и потом увидел, что Его распинают и оплевывают, между тем не разумел бы сокровенного в этих тайнах, не приняв еще Святого Духа? Если и ученикам Христос говорил: много имам глаголати вам, но не можете носити ныне (Ин. XVI, 12), то тем более смутился бы прочий народ, если бы прежде надлежащего времени открыта ему была высочайшая из тайн. Вот почему Он и запретил сказывать! И действительно, как важно было познать полное учение не прежде, чем после этих событий, когда миновали соблазны, познай то из примера верховного апостола. Тот же самый Петр, который после стольких чудес оказался таким слабым, что даже отрекся Иисуса и убоялся простой служанки, - когда совершились уже крестные страдания, когда он увидел ясные доказательства воскресения и когда ничто уже его не соблазняло и не устрашало, тот же Петр с такою непоколебимостью защищал учение Духа, что, не смотря на все угрожавшие ему опасности и тысячи смертей, сильнее льва устремлялся на народ иудейский. Итак справедливо запретил Он сказывать прежде креста народу, когда прежде креста опасался все открыть и тем, которые должны быть наставниками. Много имам глаголати вам, - говорит Христос, - но не можете носити ныне (см. Ин. 16:12). И действительно, многого они еще не разумели в Его словах, чего прежде креста Он ясно не открыл им; после же воскресения они поняли некоторые из Его слов.

и дам тебе ключи Царства Небесного; и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах; и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах

Епископы и пресвитеры, не понимая этого места, усваивают себе нечто из превозношения фарисеев, так что или осуждают невинных, или считают своим правом разрешать виновных, хотя перед Богом требуется не приговор священников, а праведная жизнь виновных. Мы читаем в книге Левит (Лев. 14) о прокаженных, где повелевается, чтобы они показались священникам, и если на них есть еще проказа, то они признаются от священника нечистыми (immundi fiant - делаются нечистыми); это не то, что священники делают их прокаженными и нечистыми, а то, что они имеют знание о признаках прокаженного и не прокаженного и могут различать того, кто чист или нечист. Таким образом, как там священник прокаженного делает или чистым, или нечистым, так и здесь священник или пресвитер связывает и разрешает не тех, которые неповинны или виновны, но по долгу своего служения, когда услышит различие грехов, то знает, кто должен быть разрешен и кто - связан.

и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах

Как Бог, Христос со властью говорит: «дам тебе»; как Отец дал тебе откровение, так Я - ключи. Под ключами же разумей разрешающие или связывающие грехи прощения или запрещения, ибо те, которые, подобно Петру, удостоились епископской благодати, имеют власть прощать и вязать. Хотя к одному, ибо только Петру сказано: «дам тебе», но всем апостолам дано. Когда? Когда Господь сказал им: «кому отпустите грехи, отпустятся им», ибо и «дам» обозначает грядущее время, то есть время после воскресения. Небесами называются и добродетели, ключами же их - труды, так как чрез делание, как бы при помощи некоторых отпирающих ключей, мы входим в каждую из добродетелей. Если же я не делаю, но только знаю доброе, то имею только ключ ведения и остаюсь вне. Связан же на небесах, в добродетелях, тот, кто не ходит в них, ибо прилежный разрешен в них. Не будем грешить, чтобы мы не оказались связанными узами собственных грехов.

Ст. 13-18 Придя же в страны Кесарии Филипповой, Иисус спрашивал учеников Своих: за кого люди почитают Меня, Сына Человеческого? Они сказали: одни за Иоанна Крестителя, другие за Илию, а иные за Иеремию, или за одного из пророков. Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты - Христос, Сын Бога Живаго. Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, но Отец Мой, Сущий на небесах; и Я говорю тебе: ты - Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее; и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах

Приближалось время спасительных страданий нашего Господа. Все враги Его общими силами старались отвлечь от Него народ, и это им удавалось: народ мечтал о Мессии, как о славном Царе-завоевателе, а Иисус Христос проповедовал смирение сердца и сокрушение о грехах; Иудеи мечтали, что с пришествием Мессии все языческие народы преклонятся перед ними, а Господь провозглашал, что язычники получат равное право с Евреями на Царство Божие; Евреи ожидали, что их обряды и предания будут обязательны для всего мира, а Господь проповедовал их полную отмену. Наконец, Евреи ожидали при явлении Мессии внезапного переворота, небывалых знамений на небе и на земле, а Господь наш учил, что Царствие Божие «не придет приметным образом» (Лк. 17:20), что оно является в незримом могуществе благодати Божией в сердцах людских… Враги Господа пользовались народными предрассудками и заблуждениями, чтобы унизить Иисуса Христа в глазах народа. И действительно, в последнее посещение Господом Галилеи мы уже не видим, чтобы народ принимал Его с тем пламенным усердием, с каким встречал Его прежде. Со скорбью удалился Господь из Галилеи, через озеро Тивериадское, и направил путь Свой к северным пределам Святой Земли, к подножию гор Ливанских, где была страна Кесария, называвшаяся Филипповой, в отличие от другой Кесарии, которая лежала у подошвы горы Кармила, на берегу Средиземного моря, и называлась Палестинской. Но для чего Спаситель наш предпринял такой дальний путь в страны языческие? Святые отцы отвечают: «Для того, чтобы в удалении от Иудеев открыть Себя Своим ученикам во всем Своем Божественном достоинстве, как Мессию. До сего времени Он только Самарянке назвал Себя прямо Мессией и Никодиму – Сыном Божиим, сшедшим с небес. Всеми Своими делами и учением Он, правда, уже являл Себя Мессией, но открыто так Себя еще не называл, даже и перед учениками.

Но теперь близко было время разлуки с ними и потому необходимо было со всей ясностью открыть им, что Он есть обетованный Спаситель мира, Христос, единородный Сын Божий, Основатель и Глава Своей Церкви, в которой Его ученики и будут первыми членами, распространителями и устроителями. Прежде чем сообщать апостолам столь великое откровение, Господь уклонился от них в уединенное место и укрепил Свой дух молитвой Отцу Своему Небесному, как об этом благовествует евангелист Лука (Лк. 9:18). А святой Матфей пишет: придя же в страны Кесарии Филипповой, «отведя столь далеко учеников от Иудеев, дабы они, освободившись от всякого опасения, смело высказали все, что у них было в мыслях» (свт. Златоуст), Иисус спрашивал учеников Своих: за кого люди почитают Меня «Он спрашивал не об их мнении, а о мнении народа, – говорит святитель Златоуст, – для того, чтобы они самым порядком вопросов были возведены к высшему разумению. Для этой же цели Он спрашивает их не в начале проповеди, но когда уже сотворил много чудес, беседовал с ними о высоких истинах и многократно доказал Свое Божество и единство со Отцем. И не говорит: за кого Меня почитают книжники и фарисеи, но желает знать непритворное мнение народа, потому что мнение народа, хотя было и гораздо ниже надлежащего, но без всякого лукавства; мнение же книжников и фарисеев внушено было сильной злобой. И, показывая, как сильно желает, чтобы исповедовали Его воплощение, говорит: Сына Человеческого? разумея под этим и Божество». Ответ учеников показал, как мало людей понимали своего Спасителя: они сказали: одни почитают Тебя за Иоанна Крестителя, думают вместе с Иродом Антипой, что Ты – Иоанн, воскресший из мертвых и явившийся под другим именем; другие считают за Илию, полагая, что Ты – Илия, подобно Еноху, никогда не умиравший, но взятый живым на небо, а теперь, согласно пророчеству Малахии (Мал. 4:5), возвратившийся телесно, чтобы приготовить путь для Мессии; а иные почитают за Иеремию, пришедшего открыть ковчег завета и сосуды скинии, сокрытые на горе Нево, и возвестить о наступлении царства Мессии (2Мак. 2:4); или считают Тебя за одного из пророков, посланного Богом из другого мира для возвещения о грядущем Мессии. Но за Мессию народ не считает Тебя, потому что Ты не хочешь объявить Себя могущественным Царем-завоевателем. Господь не выразил ни скорби, ни неудовольствия за такой недостаток истинного познания о Нем в народе. Он, Сердцеведец, и без вопроса знал, что думает о Нем народ.

Но Ему нужно было теперь услышать из уст самих избранных Им апостолов высшее исповедание Его Божества, и Он видел, что это исповедание готово было радостно излиться из их сердец, – стоило только вопросить их об этом. Он говорит им: а вы за кого почитаете Меня? И тот же час Симон Петр – «уста апостолов, всегда пламенный и верховный в их лике», всегда стремительный, нежно любящий, твердый, как скала, «не терпит, предупреждает всех» (свт. Златоуст): Симон же Петр, отвечая, сказал: Ты - Христос, Сын Бога Живаго, Сын не по благодати, но по естеству, Сын единородный, второе Лицо Пресвятой Троицы, Сын Бога Живаго, Который есть Источник жизни всех сотворенных существ!.. Это исповедание излилось от полноты души Петровой, проникнутой твердой, непоколебимой верой в Иисуса Христа, как Сына Божия, и в то же время выражало веру всех апостолов, еще прежде признавших Его Сыном Божиим. Так, вдали от избранного народа Божия, в окрестностях языческого города Кесарии, посвященного тогдашнему всесветному владыке – Кесарю Римскому, Господь наш Иисус Христос, среди небольшого общества рыбарей Галилейских, был провозглашен Царем всемирного духовного Израиля, Царем всех верующих в Него от края до края земли; там сей Царь, земной венец Которого будет сделан из терний, открыто принял под Свою власть весь мир, как посланный Богом Мессия-Царь, как Сам Бог воплотившийся… И это великое исповедание, произнесенное апостолом Петром от лица всех двенадцати апостолов, было делом Божественного откровения. Так засвидетельствовал об этом Сам Господь Иисус Христос. Тогда Иисус сказал ему в ответ: блажен ты, Симон, сын Ионин, потому что не плоть и кровь открыли тебе это, – не Мой смиренный вид научил тебя этому, не из человеческого научения стало тебе это известно, но Отец Мой, Сущий на небесах, открыл тебе это познание. Ты слышал глас Отца в делах и словах Его Сына. И поскольку ты проповедал Моего Отца, то и Я именую родившего тебя: как ты – сын Ионин, так и Я – Сын Моего Отца, т.е. одной сущности с Родившим. «Конечно, – говорит святитель Златоуст, – если бы Петр исповедал Его Сыном не в собственном смысле, то это не было бы делом откровения и его слова не заслуживали бы такого ублажения. И до этого бывшие на корабле после бури говорили: «истинно Ты Сын Божий» (Мф. 14:33), однако же, не были названы блаженными, хотя присовокупили: истинно. Они исповедали Его не таким Сыном, каким исповедал Петр. И Нафанаил говорил: «Равви! Ты Сын Божий, Ты Царь Израилев» (Ин. 1:49), однако ж, не только не называется блаженным, но еще обличается Господом за то, что много еще не досказал истины.

А Петр называется блаженным за то, что он исповедал Его истинным Сыном. И чтобы исповедание Петрово не показалось сказанным из дружбы и лести, потому что он весьма любил Иисуса Христа, то Господь и указывает на Того, Кто внушил ему, дабы ты разумел, что Петр только произносил, а научал его Отец Небесный. Но почему же Иисус Христос не Сам Себя открывает, не говорит: «Я Христос», а доводит учеников до того, чтобы они исповедали Его Христом? Потому, что это и Ему тогда было приличнее, и их более побуждало верить сказанному. Видишь ли теперь, как Отец открывает Сына? Как Сын открывает Отца? «Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Мф. 11:25, 27; Лк. 10:22). Таким образом, не через другого кого можно познать Сына, как только через Самого Отца, и не через другого кого можно познать Отца, как только через Сына, так что и из этого видно, что Они равночестны и единосущны». В кратких словах Петрова исповедания впервые устами человека выражена вся сущность учения христианского о «соединении двух естеств, которое для нашего спасения боголепно совершил в Себе Сын Божий» (преп. Исидор Пелусиот). «Иисус Христос, – говорит преподобный Иоанн Дамаскин, – как Человек предлагает вопрос, а как Бог тайно умудряет и вдохновляет Петра» что подобало ответить, и ублажает его за то, что он не дал в душе своей человеческому смышлению заглушить внушение Отца Небесного. Без такого ясного исповедания со стороны человека великой тайны воплощения Сына Божия не могло быть положено и основание Церкви Христовой на земле; вот почему Господь в ответ на это исповедание, с особенной торжественностью, с истинно царственным величием и благостью говорит сначала Симону Петру, а в его лице дает ответ и всем, которые его устами исповедали истину Боговоплощения: при самом избрании тебя в Мои апостолы Я наименовал (Ин. 1:42) тебя Петром (буквально по-гречески: Петрос-каменный), как Сам Я есмь краеугольный Камень (Мф. 21:42; Мк. 12:10; Лк. 20:17). Я провидел твою твердость в вере, которую ты от Меня же восприемлешь, и потому дал тебе такое имя. Эту твердость веры ты и показываешь теперь в исповедании сей веры от лица всех учеников Моих: за это и Я говорю тебе: ты - Петр (по-гречески: Петрос), и на сем камне (по-гречески: петра), – не на Петре, человеке, каков ты, но на Камне, который ты исповедал, «на Мне Самом, как Сыне Бога Живаго» (толкование блаж. Августина), на той истине, которую ты выразил, Я создам Церковь Мою, общество всех верующих в Меня.

Где бы эти верующие ни были, когда бы они ни жили, – Я Сам буду той скалой несокрушимой (Деян. 4:11), на которой первым камнем возляжешь ты, а с тобою и все вы, Мои апостолы, – Я буду тем краеугольным Камнем, «на котором соединятся, как две стены, два народа, приходящие – один от обрезания (верующие иудеи), другой – от необрезания (верующие язычники), соединятся в одной вере, в одной надежде, в одной любви» (блаж. Августин). «Камень есть Христос, Который даровал Своим апостолам, чтобы и они назывались камнями. Ты скажешь, может быть, что Церковь основана на Петре; но в другом месте показывается, что она основана на всех апостолах, которые все приняли и ключи Царствия Небесного» (блаж. Иероним). «Основания земные, – говорит блаженный Августин, – всегда роются в земле, потому что здание, которое они должны поддерживать, находится также на земле. Что касается того Иерусалима, к которому мы идем, то он строится на Небе, вот почему Христос, Сам будучи основанием Небесного Иерусалима, предварил нас вознесением на Небо. Он есть вместе наше основание и Глава Церкви. «Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос» (1Кор. 3:11)». «Заметьте, – говорит наш святитель Филарет Московский, – апостол не только признает Иисуса Христа первоначальным и незыблемым основанием Церкви, но и отрицает возможность другого подобного основания; и так как он пишет свое послание, между прочим, против тех, которые говорили: «я Кифин» (1Кор. 1:12), то в его изречении заключается и та мысль, что Кифа, т.е. апостол Петр, не может быть признаваем первоначальным и незыблемым основанием Церкви, хотя, впрочем, он и может, и должен быть признаваем вторичным основанием, на Христе утвержденном и во Христе только непоколебимом, но в этом положении уже не один, а со всеми апостолами и пророками: «быв утверждены на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем» (Еф. 2:20). Потому и Петр положен в основание Церкви не прежде, как он положил в ее основание Христа. Прежде Петр сказал Господу: «Ты – Христос, Сын Бога Живаго». Потом уже Господь сказал Петру: «Ты – Петр, и на сем камне Я создам Церковь Мою». «Ты – Христос, Сын Бога Живаго», – сказал Петр, – и открылось основание Церкви Христианской. Прежде всех Петр увидел это основание, и прежде всех этот камень возлег на этом основании; и прежде прочих апостолов получил обещание, что на нем самом возвысится потом здание. Действительное созидание на этом камне началось по сошествии Святаго Духа на апостолов. Посмотрите, как и теперь, прежде прочих, и как твердо полагает Петр прежде положенное основание, Которое есть Иисус Христос.

«Итак твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Иисуса, Которого вы распяли» (Деян. 2:36, 41), – говорит Петр Иудеям. Вскоре присоединились к Петру в деле этого созидания и прочие апостолы. Так созидалась Церковь Христова, созидалась проповедью Петра и прочих апостолов». «Но если ты подумаешь, что на одном только Петре создал Бог Церковь Свою, то что скажешь ты об Иоанне, сыне громовом, и о каждом из апостолов? Неужели дерзнешь сказать, что только Петра не одолевают врата адовы, а прочих апостолов одолевают? Разве не ко всем и не к каждому из них относится сказанное: «и врата ада не одолеют ее» и «на сем камне создам Церковь Мою»? Разве одному Петру даны Господом ключи Царства Небесного, а никто другой из блаженных не получил их?» (Ориген). «Жених, готовый отойти, – говорит блаженный Августин, – поручил невесту Свою друзьям Своим не для того, чтобы она возлюбила кого-либо из них, но чтобы осталась верной единому своему Жениху; они же только друзья Жениха, и никто из них не есть Жених. Права Жениха друзья Его защищают горячо и не потерпят со стороны Церкви преступной любви… Павел, истинный друг Жениха, не захотел быть любимым вместо Жениха, чтобы быть в состоянии царствовать с Женихом». Сами апостолы так и понимали слова Господа Петру. Если бы Своими словами Господь имел в виду сообщить Петру хоть тень главенства, то как Иаков и Иоанн осмелились бы просить, чтобы Он посадил их – одного по правую, другого по левую руку? Как апостолы могли бы спорить (а это не раз потом было), кто из них больший? (Мф. 18:1, 20:21; Лк. 22:24–26; Ин. 21:19 и др.). Поэтому «если, по строгому суждению апостола Павла, «никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос» (1Кор. 3:11), то каким образом латины думают приложить еще другое – Петра и третье – своего папу? Если мы «утверждены на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем» (Еф. 2:20–22), то для чего хотят извергнуть из сего основания одиннадцать апостолов и вместо них положить папу, не принадлежащего к лику Апостольскому? Если слово Божие знает единую только главу Церкви – Христа, то по какому праву человеческое мудрование хочет сверх этой Божественной Главы дать этому безсмертному телу еще другую главу, смертную? Если Вселенская Церковь, по слову Господню, должна быть такова, что и «врата ада не одолеют ее»: сообразно ли с этим давать ей такую главу, при которой врата ада могли бы обезглавить ее? Те, которые ревнуют о святом Петре более, нежели он того от них желает, пусть послушают этого первоверховного апостола более, нежели свое или постороннее мудрование. Святой Петр не на Петре, а на Христе основать и утвердить вас желает.

«Приступая к Нему», – говорит апостол Петр, – «камню живому… и сами, как живые камни, устрояйте из себя дом духовный» (1Пет. 2:4, 5). Святой Петр знает одно только имя, без которого нельзя спастись – имя Христа: «ибо нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись» (Деян. 4:12). Итак, благословен Пребожественный Основатель Церкви, Который не вверил ее безопасности одному человеку смертному и, кто бы он ни был, не безгрешному. Не сказал Он Петру, следовательно, не сказал и никакому преемнику Петра: «врата ада не одолеют» тебя. Но сказал о Своей Церкви: и врата ада не одолеют ее, хотя бы многократно одолели того или другого человека» (митр. Филарет Московский). Но почему Господь не сказал просто: «ад», но указует «врата ада»? Потому что в древности у городских ворот собирались власти и старейшины города, творили тут суд и расправу и решали все важные дела. Врата адовы, поэтому, означают все враждебные силы ада и сатаны, все злые ухищрения, всю злобу адских сил. И это слово Христово сбылось и сбывается доселе: сколько гонений претерпела Церковь Божия от Иудеев, от язычников и еретиков; сколько и теперь восстает против нее разных суемудрых лжеучителей, но она стоит непоколебимо, по слову Христову: «небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мф. 24:35). Хранимая Божественной силой, она облечена и Божественной властью в лице апостолов и их преемников. Как Отец Мой дал тебе познание обо Мне, – говорит Господь святому Петру, – так и (Я) дам тебе, по вознесении Моем, дам как домоправителю, ключи Царства Небесного, которое есть та же Церковь: поставлю тебя, а вместе с тобой и всех апостолов Моих стражами Церкви Моей; вы будете допускать в нее тех, которых найдете достойными, будут ли то Иудеи или язычники, вы будете закрывать и защищать врата ее от вторжения в нее тех, которые будут недостойны войти в нее. И что свяжешь на земле ты, Петр, а равно и все вы, Мои апостолы, все, что запретите, как недостойное Моего Царства, как неспособное жить жизнью небесной, то будет и Мною связано, запрещено, отчуждено на небесах, и что ты и что разрешишь на земле, то будет разрешено и Мною на небесах. Я дам вам, а после вас и всем преемникам вашим, право прощать и не прощать грехи: кому простите, тому простятся, на ком оставите, на том останутся. «Не сказал Господь, – замечает святитель Златоуст, – умолю Отца, но – «Я дам тебе». Видишь ли, как Христос открывает Себя и показывает истинным Сыном Божиим?

Он обещает даровать Петру то, что, собственно, принадлежит единому Богу: разрешать грехи, соделать Церковь непоколебимой среди всех волнений, и простого рыбаря явить крепчайшим всякого камня, когда восстанет на него вся вселенная». Господь обращает Свое слово теперь только к одному Петру потому, что он прежде всех исповедал Его воплотившимся Сыном Божиим. «Неужели, – говорит блаженный Августин, – ключи те получил Петр, а Павел не получил? Петр получил, а Иоанн, Иаков и прочие апостолы не получили? Не в Церкви ли те ключи, где ежедневно отпускаются грехи? Эти ключи и право вязать и разрешать получил не один человек, но единая Вселенская Церковь»

Достойно внимания, что из отцов и учителей Церкви, объяснявших слова Господа: «на сем камне создам Церковь Мою…», сорок четыре говорят, что слово камень относится не к личности апостола Петра, а к его исповеданию и твердой вере; шестнадцать учат, что под словом камень Спаситель разумел Самого Себя; восемь отцов говорят, что основанием Церкви служат все апостолы; все эти три толкования совмещаются и изложены нами совокупно, как одно другое восполняющие. Только семнадцать древних учителей-толковников слова Господа относят к Петру, но они вовсе не дают им такого смысла, какой хотят видеть в них католики: ни у одного из отцов нет и намека на то, что апостол Петр есть исключительный наместник Христов на земле, или, как говорят латины, «князь Апостолов»…

и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах

Христос - это камень, который нельзя сдвинуть и нельзя растереть. Потому Петр с радостью принял от Христа это имя в обозначение учрежденной и непоколебимой веры Церкви. <…> Дьявол - врата смерти, он всегда спешит навести на святую Церковь бедствия, соблазны и гонения. Но вера апостола, основанная на камне Христа, всегда пребывает непобежденной и нетронутой. И ему вручены ключи Царства Небесного, так чтобы связанное им на земле было связанным и на небе, а разрешенное на земле было разрешено и на небе.

и дам ти ключи Царства небеснаго: и еже аще свяжеши на земли, будет связано на небесех: и еже аще разрешиши на земли, будет разрешено на небесех

и дам ти ключи Царства Небеснаго

Так как Петр исповедал Христа истинным Сыном Божиим, то Он показывает ему силу Своего Божества, говоря: создам на тебе Церковь Мою (см. Мф. 16:18) и дам тебе ключи Царства Небесного, т.е. право вводить в него, так как вводить может владеющий ключами. Дар этот принадлежал и другим апостолам, но дан был ему прежде всего, потому что он первым исповедал Христа истинным Сыном Божиим. Поэтому и после Вознесения Спасителя на небо, он прежде всех учил долгое время и многих привел к вере.

и еже аще свяжеши на земли, будет связано на небесех: и еже аще разрешиши на земли, будет разрешено на небесех

И это дело – владеющего ключами. Вязать – значит не прощать, а разрешать – прощать. Итак, обещает ему: всякий грех, которого ты не отпустишь на земле, не будет отпущен и на небе Богом, – и всякий, который ты отпустишь здесь, будет отпущен и там. Но Марк (8:29) и Лука (9:20) ради краткости привели ответ Петра по сокращению, и потому и об ублажении его, и о другой чести они умолчали, зная притом же, что он – не честолюбив. Матфей же ради точности написал все это, воздавая вместе с тем честь верховному из апостолов.

и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах

Ключи Царства Небесного: понятие Царства Небесного (см. прим. к Мф. 3:2) соответствует здесь к понятию церкви (ст. Мф. 16:18); и как церковь представляется под образом здания, которое конечно, имеет вход и выход, замыкаемый и отмыкаемый посредством ключей, то ключи означают здесь образно орудие допущения или недопущения в здание церкви или в сообщество верующих. Обладание ключами здания предполагает свободный доступ в здание и даже распоряжения в сем (Ис. 22:22; Откр. 1:18, 2:7) вручение ключей поэтому есть дарование права входить в здание, распоряжаться там, допускать туда или не допускать других. Следовательно, выражение: дам тебе ключи Царства Небесного означает то же, что последующее за ним изречение: что свяжешь на земле, будет связано на небесах и пр. — Дам тебе: этим дается не одному Петру исключительное право допускать или не допускать в церковь, как думают римские католики, но такое же право даровано впоследствии всем апостолам (Ин. 20:21—22); здесь же оно дается Петру потому только, что он прежде всех исповедал Иисуса Христа Сыном Божиим. «Неужели ключи те получил Петр, а Павел не получил? Петр получил, а Иоанн, Иаков и прочие апостолы не получили? Не в церкви ли те ключи, где ежедневно отпускаются грехи? Эти ключи и право вязать и решить получил не один человек, но единая вселенская церковь. А что действительно церковь получила сие право, а не одно исключительно лицо, это видно из другого места, где Господь то же самое говорит и ко всем своим апостолам (Ин. 20:22—23 и Мф. 18:18). Так церковь связывает, церковь разрешает; связывает и разрешает церковь, основанная на краеугольном камне — самом Иисусе Христе» (Август.). — Что свяжешь на земле и пр.: вязять и разрешать часто употреблялось у иудеев в смысле — запрещать и дозволять (Lightf. р. 378 и дал.). Так, например, говоря о собирании дров в день субботний, они выражались: «школа Шаммаи связует это, т.е. запрещает, школа Гиллела разрешает это, т.е. дозволяет». Апостолу Петру, а впоследствии и всем апостолам, этими словами дается право разрешать или не разрешать грехи, дозволяющие или не дозволяющие быть в церкви или обществе верующих, и обещается, что недозволенное ими в церкви не дозволено будет и Богом, а разрешенное будет разрешено и Богом. Такая власть даруется им потому, что после Христа апостолы и преемники их остаются на земле видимою законодательною властью в церкви, как представители управления церковью самим Иисусом Христом.

и дам тебе ключи Царства Небесного: и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах, и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах

Если раньше церковь была представлена под видом здания, то теперь образ изменяется: речь о здании заменяется речью о Царстве Небесном. Образ же ключей, взятый, очевидно, от здания, применяется теперь к Царству Небесному. Последнее, таким образом, представляется опять под видом здания, в которое входят через запираемые и отпираемые двери. Выражение “Царство Небесное” означает то же, что и предшествующее — “церковь.” Только последнее указывает больше на церковь с ее видимой стороны, тогда как “Царство Небесное” — на невидимую и вечную сторону церкви. О ключах ада упоминается в Откр. 1:18; ср. 9:1; 20:1.

“Писатель изображает воскресшего Христа, как имеющего ключи ада, т.е. власть над ним, силу входить в него и освобождать из него или ввергать в него. Подобно этому и Царство Небесное приравнивается к крепости с запертыми воротами. Кто имеет ключи, тот может войти в нее, допустить или исключить. По Откр. 3:7, эта власть принадлежит Самому Христу. Образ имеет аналогию у Ис. 22:22 и выражает высшую власть. Иметь ключи — значит иметь абсолютное право, не оспариваемое никем. Возможно, что в словах “ключи” первоначально выражена была мысль о проникновении Петра в божественную истину. Его мысль, что Иисус есть Сын Бога Живого, была ключом, с которым Петр допускал в Христово Царство. Приводя других к той же вере, он мог также открывать им Царство в противоположность книжникам и фарисеям, которые запирали его перед глазами желавших войти в него (23:13).”

Это место обыкновенно понимается в смысле права духовных лиц отпускать людям или удерживать за ними грехи.