17 марта
Наступил Великий Пост. Вчера было Прощеное воскресенье. Совершался трогательный обряд взаимного прощения. Когда-то в этот день египетские пустынники собирались для совместной молитвы, после которой, испросив друг у друга прощение и благословение, с пением пасхальных стихир расходились для уединенных подвигов в пустыне, чтобы встретиться уже на Страстной неделе.
Сегодня начинается сорокадневный путь к Пасхе Господней, трудный путь соблазнов и искушений. Господи, дай мне силы преодолеть их, остаться верным Тебе до конца, повторить Твой крестный путь до Голгофы, умереть с Тобою и воскреснуть для новой жизни! Осталось сорок дней… Так много и так мало!
На этой седмице Церковь празднует Неделю Православия. Господи, прости меня за кощунство! Можно ли в наши дни говорить о торжестве православной веры? Можно! Можно вопреки очевидным фактам, вопреки всему. Да, совершаются гонения, преследуется Слово Божие. Но диавол уже не всесилен на этой грешной земле. Он изощряется в уловках, клевещет, хитрит, суетится, однако сокрушить православную веру не может! Здесь, в несчастной, истерзанной России он потерпел сокрушительное поражение. Об этом я буду говорить в своих проповедях всю неделю, может быть, не столь резко, но так, чтобы верующие вполне осознали, что торжество Православия относится не только к прошлому и будущему, оно совершается уже сейчас!
В первую неделю Великого Поста я всегда исповедовался в лавре у отца Кирилла. Сейчас я оказался в сложном положении. Ехать в лавру далеко, да и покидать епархию без согласия правящего архиерея не положено; рассчитывать же на его благословение по многим причинам не приходится. Но не идти же мне, в самом деле, на исповедь к епархиальному секретарю, отцу Иннокентию! Я стал расспрашивать о настоятелях других приходов в епархии.
— Недалеко от Сарска, — сказал Георгий Петрович, — есть село Зюзино. Там настоятельствует отец Никита, ему восьмой десяток идет. Достойный священник! В Зюзине был великолепный пятиглавый Спасский собор, но в тридцатые годы его разрушили. В сараюшке около собора отец Никита устроил церковь во имя Спаса Нерукотворного и вот уже тридцать лет своими руками восстанавливает из руин большой каменный собор. Где-то достает материалы, сам месит раствор и кладет кирпичик за кирпичиком. Местное начальство сначала смеялось над ним: не безумие ли это — одному человеку восстановить каменную громадину, которую за много верст видно было?! Прошел год, второй, третий, и стены собора стали подниматься. Объявились добровольцы, готовые безвозмездно помогать настоятелю. Тогда начальство всполошилось — не дай бог, действительно собор построит! Стали препоны чинить. Говорят, нельзя без чертежей строить. Добрые люди помогли — откопали где-то в архиве чертежи собора. Новое препятствие выдумали: что он в чертежах смыслит? Смыслит, оказывается! А где диплом инженера-строителя? Без диплома только разрушать можно. Ишь как заговорили! Нашелся, однако, помощник с дипломом. После этого отцу Никите просто запретили строить без всяких объяснений. Он с властью никогда не спорит — нельзя так нельзя, а сам тайком все равно хоть десяток кирпичей в день да положит! За тридцать лет много начальства сменилось: одни всеми путями мешали ему (некоторые судом грозили), другие смотрели на его строительство сквозь пальцы. Церковные власти относились к его затее также неоднозначно. Что касается нынешнего архиепископа, то он, говорят, якобы даже деньгами помогает. И вот тридцати лет не прошло, а собор уже под своды подведен. Как вам батюшка Никита? — То, что надо, Георгий Петрович!
Комментировать