День Распятия.
Богослужебный день наступает с вечера. И вечером четверга совершается служба Двенадцати Евангелий — последование Святых и спасительных Страстей Господа нашего Иисуса Христа.
Двенадцать Евангелий
Эта служба — утреня. Совершенно неповторимая, уникальная, как и всё, что служится в эти дни, но в основе — именно чин утрени со всем, что в ней и должно быть. Наполнение этого «всего» драгоценное, неповторимое, глубочайшее. Но мы скажем только о главном, что заполняет эту службу, дало ей народное название — о том, из-за чего совершенно необходимо быть на этой службе. В утреню вплавлены двенадцать чтений Евангелия, охватывающие события от сокровенной беседы Спасителя с учениками в Сионской горнице до положения печати на Гроб, где Его погребли.
Посреди храма — Распятие, и перед ним происходят все чтения (в храме Христа Спасителя не перед Распятием, а перед ковчежцем с великими святынями — частицей Ризы Господней и Гвоздём от Креста Господня).
Перед каждым Евангелием мы возжигаем свечи, хор поёт (а по возможности и мы с ним): «Слава Страсте́м Твоим, Господи», и с этими зажженными свечами, символами нашей молитвы и пылания душ, мы стоим, внимая происходящему.
А когда заканчивается отрывок, поём: «Слава долготерпению Твоему, Господи», — и свечи гасим. В идеале храм в это время погружается во мрак.
Скажем только о первом Евангелии — Ин.13:31–18:1, самом продолжительном. Это сокровенная беседа Спасителя с учениками в завершение Тайной Вечери, — беседа, на которой он уже по-новому, как друзьям, как самым близким людям сказал им самое главное, чего не говорил раньше. Самое сокровенное, самое главное! И здесь же — молитва ко Отцу Небесному о людях Своих. Это Евангелие — вершина всего, что сказано и написано в мире за всё время его существования, и это подлинные слова Господа нашего Иисуса Христа.
Когда в жизни трудно, когда всё плывёт и рушится — читайте эти главы Евангелия (Ин.15-17) как обращение Господа Иисуса Христа прямо к вам… Эти слова способны извести из бездны отчаяния и мрака, в них — свет Христов.
И уже после этой беседы, в которой Спаситель также и предсказывал будущее, ближайшее и дальнейшее, звучат Евангелия с описаниями событий Страстей.
По прекрасному народному обычаю, после 12-го Евангелия свечу не гасили, а, приложившись в конце службы к Распятию, несли горящую свечу (или пламя её в фонарике, как теперь чаще всего делают) домой, чтобы возжечь от этого огня лампадку.
Великие Царские часы
Утром в пятницу совершаются Великие, они же Царские, часы. На каждом часе читается Евангелие Страстей Господних в изложении одного из евангелистов, по порядку.
Мы снова слышим, четырехкратно слышим о том, как казнили нашего Спасителя, как Он умер.
Накануне, в чтении Двенадцати Евангелий, с самого начала звучавшая Сокровенная беседа осветила своим светом всё последующее движение событий. И даже когда мы слышали, что привален камень и поставлена стража у Гроба —мы чувствовали эти нити в грядущее Воскресение. Недаром же были помянуты жены, которые следят издали и придут с ароматами… Это было нисхождение, «Божественное истощание», вниз, вниз, от таинственной дружеской вечери, где Господь до конца отдал Себя нам…
А Часы — это уже чисто Голгофа. Это стояние у Креста. Это — еще до схождения Его во ад, который Он осветит молнией Своего Божества.
Предстояние Кресту. Сейчас он, Крест — не воспоминательный, не литературно-художественный, не театральный. Сбываются пророчества (те, что читаются в службе Царских часов), сбывается жизнь — и твоя жизнь, ты, стоя здесь, тоже сбываешься. Ощущаешь свою нищету и скудость, неспособность принять и понять происходящее (потому что невозможно ЭТО понять!) — но и это становится неважным. Важен уже лишь Ты, Господи.
Вынос Плащаницы
Это бытовое название службы, к которой всякий верующий православный христианин стремится прийти. Это вечерня с последующим за ней повечерием. Тут всё необычно, текуче: ведь вечерня, в принципе, должна относиться уже к следующему дню, Субботе, но она всё же неотрывна от Великой Пятницы, объединяет оба дня. И содержательно это такой мост над событиями Пятницы и Субботы.
По обычаю служба совершается ближе к двум часам дня — по времени близко к событиям смерти Господа нашего Иисуса Христа. Распяли Господа в полдень, в три часа пополудни Он уже умер.
К этому времени как раз и собирается важнейшая служба в Великую Пятницу.
На этой вечерне происходит нечто удивительное, предрассветное. После паремий звучит Апостол о Кресте (1Кор.1:18-22): Бра́тие, сло́во кре́стное погиба́ющим у́бо юро́дство есть, а спаса́емым нам си́ла Бо́жия есть. Евангелие — снова о Страстях Христовых, начиная с суда у Пилата, и о смерти Его на кресте, и о погребении. А потом поразительные стихиры, на нежный-нежный распев:
Егда́ от дре́ва Тя ме́ртва, Аримафе́й снят всех Живота́, сми́рною и плащани́цею Тя, Христе́, обви́в, и любо́вию подвиза́шеся, се́рдцем и устна́ми, те́ло нетле́нное Твое́ облобыза́ти. Оба́че одержи́мь стра́хом, ра́дуяся вопия́ше Ти: сла́ва снизхожде́нию Твоему́, Человеколю́бче.
И дальше, с той же нежностью и силой — о победе над адом:
Егда́ во гро́бе но́ве за всех положи́лся еси́, Изба́вителю всех, ад всесмехли́вый ви́дев Тя ужасе́ся, вереи сокруши́шася, сломи́шася врата́, гро́би отверзо́шася, ме́ртвии воста́ша. Тогда́ Ада́м благода́рственно ра́дуяся вопия́ше Тебе́: сла́ва снизхожде́нию Твоему́, Человеколю́бче.
«Здесь говорится о том, что Господь умер, но смерть и ад Им не обладают, смерть не может удержать Его в своих руках, Он больше, Он сильнее смерти, сразу же разрушается ад, падают все оковы (вереи), гробы отверзаются, мертвые воскресают, т.е. совершается победа над смертью. Ад назван всесмехливым. Всесмехливый – этот тот, кто над всем смеется, кому все нипочем. До смерти и Воскресения Христова победа в любом случае была за адом, все люди после смерти шли в ад, так как Рай был закрыт, и в аду пребывали даже праведники – правда, на лоне Авраамовом. Ад назван всесмехливым, потому что он над всеми посмеялся. А здесь пришел неизмеримо Сильнейший его, и победил; Адам радуется, что встретил своего Избавителя» (М.Красовицкая. Литургика. Гл. 17)
А потом, при пении вот этих тропарей, выносится из алтаря Плащаница:
Благообра́зный Ио́сиф, с дре́ва снем (сняв) пречи́стое те́ло Твое́, плащани́цею чи́стою обви́в, и воня́ми (благовониями) во гро́бе но́ве покры́в положи́.
Сла́ва Отцу́ и Сы́ну и Свято́му Ду́ху, и ны́не и при́сно и во ве́ки веко́в. Ами́нь.
Мироносицам жена́м при гро́бе предста́в, А́нгел вопия́ше: ми́ра ме́ртвым суть прили́чна, Христо́с же истле́ния яви́ся чу́ждь.
Вот уже не предрассветное, а рассветное: жены-мироносицы и благовествующий им Ангел! Уже почти Пасха!
И далее читается удивительный Канон о распятии Господнем и на плач Пресвятой Богородицы. Он практически целиком состоит из слов Пресвятой Богородицы, обращенных ко Христу, когда Он страдал и умирал на Кресте. Но завершается он ответом Самого Спасителя Своей Матери:
О ка́ко утаи́лася Тебе́ есть бе́здна щедро́т? — Ма́тери в та́йне изрече́ Госпо́дь: тва́рь бо Мою́ хотя́ спасти, изво́лих умре́ти. Но и воскре́сну, и Тебе́ возвели́чу, я́ко Бог небесе́ и земли́.
Облобызав Плащаницу, мы расходимся по домам с этой теплящейся надеждой воскресения.
Комментировать