В. А. Андросова

Источник

Глава II. Образы небесных книг в апокалипсисе: их характеристика и контекстный анализ

1. Книги и письменность в Апокалипсисе

1.1. Употребление слова «писать» в Апокалипсисе

Неоднократно отмечалось, что связанная с книгами образность проходит через все повествование Апокалипсиса184. Слово «книга» и другие слова, связанные с понятием письменности (записывание, чтение) ни в одном ином раннехристианском произведении не употребляются столь широко, как в Откровении Иоанна Богослова.

В значимости письменного текста для автора Апокалипсиса можно убедиться, проследив за его использованием глагола «писать» (Ypacpw). Он употреблен уже в самом начале Апокалипсиса: «Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем…» (Откр 1:3).

Христос, явившийся Тайнозрителю как «подобный Сыну Человеческому», повелевает ему «написать»: «То, что видишь, напиши в книгу и пошли церквам, находящимся в Асии: в Ефес, и в Смирну, и в Пергам, и в Фиатиру, и в Сардис, и в Филадельфию, и в Лаодикию». Это повеление Откр 1: 11 (вместе с последующим изречением Откр 1: 19 «Итак напиши, что ты видел, и что есть, и что будет после сего») предваряет раздел посланий семи церквам (Откр 2–3). Каждое из семи посланий начинается формулой «Ангелу… церкви напиши…" (2: 1, 8, 12, 18; 3: 1, 7, 14), причем повеление «написать» повторяется каждый раз.

И далее на протяжении видений нередко звучит повеление записать услышанное Тайнозрителем. Например, в Откр 14: 13: «И услышал я голос с неба, говорящий мне: напиши: отныне блаженны мертвые, умирающие в Господе…»; «И сказал мне Ангел: напиши; блаженны званые на брачную вечерю Агнца» (Откр 19: 9); «И сказал Сидящий на престоле: се, творю все новое. И говорит мне: напиши; ибо слова сии истинны и верны» (Откр 21: 5).

Имеется и обратный пример – по особому повелению Божию, ап. Иоанн185 не должен записывать то, что сказали «семь громов», но напротив, запечатать это (Откр 10: 3–4).

Глагол γράφω употребляется также для обозначения написания имен. В частности, говорится о написании имени на верующих или о даровании им имени (Откр 2: 17; 3: 12; 14: 1; 17: 5; и в 21: 12 говорится о написании имен колен Израилевых на вратах Нового Иерусалима). Также сказано, что Христос имеет «имя написанное, которого никто не знал, кроме Его Самого», и на одежде Его написано «Царь царей и Господь господствующих» – 19: 12,16. Подобное сказано и о богопротивном Вавилоне: «…на челе ее написано имя: тайна, Вавилон великий, мать блудницам и мерзостям земным» (Откр 17: 5).

В Откр 22:18–19 речь идет о «написанном в книге сей». И пять раз упоминается «написание» в небесных книгах – 5:1; 13: 8; 17: 8; 20: 12; 21: 27.

1.2. Употребление слова «книга» в Апокалипсисе

Понятие «книга» (в греческом оригинале выраженное несколькими однокоренными словами, образованными от корня 3i 3?i-) встречается в тексте Апокалипсиса 28 раз. Для сравнения, во всех остальных книгах Нового Завета вместе – 19 раз186. Этот факт ярко указывает на значимость понятия книги для Апокалипсиса.

Самое частое по употреблению слово, обозначающее книгу, – βιβλίον. Из 28 оно встречается в Апокалипсисе 23 раза; кроме него употреблены также βίβλος (два раза – 3: 5; 20: 15) и редкое слово βιβλαρίδιον (три раза, оно встречается только в Откр 10 – 10: 2, 9, 10).

Слово βιβλίον – диминутивная форма для βίβλος, однако ко времени написания Апокалипсиса оно постепенно лишилось уменьшительного значения; в сочинениях авторов эпохи Тай-нозрителя эти слова часто используются как взаимозаменяемые187. То же самое мы наблюдаем и в Апокалипсисе: применительно к книге жизни употребляется то выражение βίβλος τїς ζωїς (3:5; 20: 15), то βιβλίον τїς ζωїς (13: 8; 17: 8; 20: 12; 21: 27).

Из 28 употреблений слова «книга» в Апокалипсисе «книга жизни» упоминается шесть раз (Откр 3: 5; 13: 8; 17: 8; 20: 12, 15; 21: 27); в Откр 20: 12 упомянуты «книги» во множественном числе (βιβλία), в которых записаны дела людей. О «книге, запечатанной семью печатями», говорится восемь раз (Откр 5: 1, 2, 3, 4, 5, 7, 8, 9). О «книжке», которую ангел дает Тайнозрителю – четыре раза (Откр 10: 2, 8, 9, 10). В стихе Откр 6: 14 имеет место сравнение с книгой: в Синодальном переводе «и небо скрылось, свившись как свиток (βιβλίον)» (ср.: Ис 34: 4). Также о самом Апокалипсисе как о книге говорится восемь раз (Откр 1: 11; 22: 7, 9,10,18–19; в стихах 18–19 по два раза).

Итак, в Апокалипсисе упоминаются четыре книги, являющиеся небесными: книга жизни, книга людских деяний, книга с семью печатями Откр 5и книжка Откр 10. В остальных случаях слово βιβλίον относится к самому Апокалипсису.

1.3. Апокалипсис как книга

Слово «книга» применяется по отношению к Апокалипсису достаточно часто, восемь раз. При этом практически все исследователи отмечают, что четкое осознание всего произведения как письменного документа составляет яркую особенность Откровения Иоанна Богослова.

Действительно, весь Апокалипсис целиком имеет эпистолярное обрамление – все произведение заключено в рамки послания188. В Откр 1: 4–5 находится приветствие и пожелание благодати, в 22: 21 – заключительное пожелание благодати189.

Важно, что в самом начале произведения, уже в третьем стихе, Апокалипсис заявлен как книга: «Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем…» (Откр 1:3). Как следует из текста, Апокалипсис и есть это «слово пророчества»190 (ср.: Откр 22: 7), предназначенное к прочтению на богослужебных собраниях. Раннехристианское пророчество гораздо чаще имело устную форму191, и характерная черта «пророчества» Апокалипсиса состоит в том, что его письменный характер подчеркнут с самого начала.

В качестве подтверждения этого факта Г. Гэмбл отмечает еще один значимый момент. Поручение написать, что Иоанн видит («…то, что видишь, напиши в книгу и пошли церквам…» – Откр 1: 11), дается ему, собственно, прежде начала самих видений192. Как известно, основной корпус видений Апокалипсиса начинается с 4-й главы. Более того, это повеление дается даже до того, как Тайнозритель видит Христа, «подобного Сыну Человеческому» (Его описание следует только в Откр 1: 12–17). Таким образом, можно увидеть, что «пророчество» ап. Иоанна – «это не устное сообщение о видениях, зафиксированное письменно лишь впоследствии; напротив, Иоанн с самого начала осознаёт свое пророчество письменным текстом»193. Подобное можно увидеть в Книге пророка Иезекииля: его пророческим призванием явилось дарование ему Богом «свитка» (Иез 2: 8 – 3: 3); съев его, Иезекииль наполняется словом Божиим и пророчествует «дому Израилеву». То есть можно сказать, что данное от Бога пророчество изначально мыслится письменным текстом194; очевидно, таково понимание и ап. Иоанна.

Значимость записанного Тайнозрителем «пророчества» утверждается с особой силой. Как это было и в самом начале произведения, в Откр 1: 3, в последней, 22-й главе также содержатся слова «блажен соблюдающий слова пророчества книги сей» (Откр 22: 7). Всего по тексту Апокалипсиса рассредоточено семь обетований «блаженства» (или «макаризмов»)195, и указанное обетование является предпоследним. В заключительных стихах Апокалипсиса звучит грозное предостережение: «…я также свидетельствую всякому слышащему слова пророчества книги сей: если кто приложит что к ним, на того наложит Бог язвы, о которых написано в книге сей; и если кто отнимет что от слов книги пророчества сего, у того отнимет Бог участие… в святом граде и в том, что написано в книге сей» (Откр 22: 18–19).

В этих словах исследователи видят свидетельство того, что для Тайнозрителя было чрезвычайно важным сохранить текст именно в той форме, в какой он был изначально написан.

Г. Гэмбл считает, что это можно понять как предупреждение переписчикам, очень актуальное в античном мире196: писцы могли вставлять в текст свои пометки и комментарии, не говоря уже о вероятности случайных ошибок при переписывании текста. В главе I настоящей работы было отмечено, что одним из свойств письменного текста является то, что он выходит из непосредственного контроля своего автора и начинает «жить своей жизнью» (ср. изречение: habent sua fata libelli). Возможно, здесь имеется в виду именно это, и ап. Иоанн желает оградить свой текст от изменений, добавлений и искажений. Это не «формула канонизации» текста197, но, скорее, проявление заботы о его сохранении в первоначальном и целостном виде.

В аналогичном контексте, согласно Гэмблу, можно понимать и слова Откр 22: 10: «И сказал мне: не запечатывай слов пророчества книги сей». Помимо иных значений, это также может быть указанием на прочтение Апокалипсиса в христианских общинах Малой Азии198. Тем самым уже в самом тексте Апокалипсиса мы видим намерение автора сделать свое произведение доступным для широкого круга читателей.

Можно заключить, что в Апокалипсисе, как ни в какой иной новозаветной книге, велика значимость образа книги и записанного текста. Более того, постоянно подчеркивается письменный характер самого Апокалипсиса, который является для автора неотъемлемым и изначальным; «Откровение стало книгой, а книга стала Откровением»199. Эта особенность Откровения Иоанна Богослова вполне объяснима, если принять во внимание цель Тайнозрителя – передать большому количеству людей, принадлежащих к разным церковным общинам Малой Азии, сложное и многогранное откровение Христа и Бога (ср.: Откр 1: l)200. Эта цель могла быть достигнута единственным образом – посредством записанного текста.

2. Книга жизни в Апокалипсисе

2.1. Упоминания о книге жизни в Апокалипсисе

Первая упомянутая в Апокалипсисе небесная книга – это книга жизни. Она упоминается в тексте шесть раз – в Откр 3:5; 13: 8; 17: 8; 20: 12, 15 и 21: 27 – и обозначается либо βίβλος (3: 5; 20: 15), либо βιβλίον (13: 8; 17: 8; 20: 12; 21: 27), всегда с добавлением τїς ζωїς ("жизни»).

Первое упоминание находится в 3-й главе, в послании Сар-дийской церкви. После обличения духовного омертвения этой церкви и ободрения некоторых ее членов, явившихся «достойными», в заключительной части послания дается следующее обетование «побеждающему»: «Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из книги жизни, и исповедаю имя его пред Отцем Моим и пред Ангелами Его» (Откр 3: 5; ср.: Мф 10: 32).

Второе – в 13-й главе, где речь идет о видимом земном торжестве «первого зверя» и воздаваемом ему поклонении: «И поклонятся ему все живущие на земле, которых имена не написаны в книге жизни у Агнца, закланного от создания мира» (Откр 13: 8).

Далее, в 17-й главе, содержится сходное с предыдущим упоминание: «…и удивятся те из живущих на земле, имена которых не вписаны в книгу жизни от начала мира, видя, что зверь был, и нет его, и явится» (Откр 17: 8).

В 20-й главе, при описании последнего суда Божия, о книге жизни говорится дважды: «…иная книга раскрыта, которая есть книга жизни… кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное» (Откр 20: 12, 15).

Последнее упоминание находится в 21-й главе, где изображен эсхатологический град Небесный Иерусалим; в этот град «не войдет ничто нечистое, и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни» (Откр 21: 27).

Итак, если во всех остальных книгах Нового Завета книга жизни упоминается всего три раза, то в Апокалипсисе ей уделено гораздо больше внимания. Можно сказать, что в Апокалипсисе представлен полноценный образ книги жизни, в котором можно проследить как преемственность с предшествующей библейской и межзаветной апокалиптической традицией, так и новые богословски значимые черты.

2.2. Преемственность образа книги жизни в Апокалипсисе с предшествующей традицией

В Книге пророка Даниила (Дан 12: 1) запись имен в книге жизни, несомненно, обозначает жизнь вечную; то же самое можно увидеть в межзаветной литературе (1 Енох 104–107, Юбил 30, Иосиф и Асенефа 15). В главе I настоящей работы было показано, что с определенной степенью уверенности можно говорить, что и в более ранних ветхозаветных упоминаниях о книге жизни эта идея имплицитно присутствует.

Отметим смысловое сходство значения книги жизни у пророка Даниила и в Апокалипсисе. В Книге Даниила образ книги жизни возникает в контексте описания всеобщего воскресения и эсхатологического суда: «…многие из спящих в прахе земли пробудятся, одни для жизни вечной, другие на вечное поругание и посрамление» (Дан 12: 2). Констатируется, что «спасутся… из народа твоего все, которые найдены будут записанными в книге» (Дан 12: 1); подразумевается, что не записанные в книге являются грешниками и воскреснут «на вечное поругание». Таким образом, обе вечные участи людей определяются в зависимости от записи их имен в книге жизни.

Те же самые идеи развиваются и в Апокалипсисе. Книга жизни раскрывается на эсхатологическом суде. Если имя человека присутствует в книге жизни, он наследует вечное спасение, если нет – осуждение: «…кто не был записан в книге жизни, тот был брошен в озеро огненное» (Откр 20: 12, 15).

2.3. Общие черты с упоминаниями в Новом Завете

В главе I настоящего издания было отмечено, что в Новом Завете (Флп 4: 3; Лк 10: 20) пребывание имен в книге жизни подразумевает «небесное гражданство» христиан. Наиболее ярко это выражено в Послании к евреям, где указывается, что «первенцы» церкви, «написанные на небесах», и «град Бога живаго, небесный Иерусалим», являют собой некое единство (Евр 12: 22–23; ср. также: Ис 4: 3).

В Апокалипсисе, как и в Евр 12: 23, образ книги жизни также непосредственно соотносится с Небесным Иерусалимом: запись имени в ней предполагает вечную блаженную жизнь в этом эсхатологическом граде. По утверждению Тайнозрителя, праведные пребудут истинными гражданами Нового Иерусалима, а грешники не удостоятся войти туда: «И не войдет в него ничто нечистое и никто преданный мерзости и лжи, а только те, которые написаны у Агнца в книге жизни» (Откр 21: 27).

2.4. Богословская новизна образа книги жизни в Апокалипсисе

2.4.1. Принадлежность книги жизни Христу

Самой характерной особенностью книги жизни в Апокалипсисе является подчеркнутая связь данного образа со Христом – эта связь присутствует в трех из шести упоминаний об этой небесной книге.

При самом первом ее упоминании, в Откр 3: 5, именно Христос принимает решение, кто останется записанным в книге жизни, а кто будет изглажен из нее («…и не изглажу имени его…» – говорит Христос). И далее в Откр 13: 8 и Откр 21: 27 указывается, что имена людей записываются «в книге жизни у Агнца» (του άρνίου – genetivus posessivus). Можно понять, что книга пребывает во владении Агнца-Христа201.

Связь со Христом отличает образ книги жизни в Апокалипсисе от иных библейских и межзаветных ее упоминаний, где она связывалась либо исключительно с Богом (Исх 32: 32; также Апокалипсис Софонии), либо в некоторых случаях с ангелами (Иосиф и Асенефа 15).

Следует отметить, что ап. Иоанн, будучи наследником ветхозаветной традиции, в данном случае не вступает с ней в противоречие, а развивает ее, восполняя новозаветным откровением. В самом начале Апокалипсиса Христос характеризуется как «Живый» (ὁ ζῶν), Который «был мертв и се, жив во веки веков», и имеет «ключи ада и смерти» (Откр 1: 18)202. Поэтому именно Он является подателем жизни вечной верующим в Него (ср.: Ин 10: 10; 3: 15, 36; 5: 24; 6: 47).

Согласно предшествующей традиции, наличие записи имени человека в книге жизни определяет его посмертную участь. Эту идею ап. Иоанн соединяет с раскрываемой в Новом Завете ролью Христа как Судии, решающего, кто наследует вечную жизнь, а кто пойдет в погибель (ср.: Ин 5: 22, 27–29, Мф 25: 31–46). Можно сделать вывод, что новая черта образа книги жизни – ее принадлежность Христу – органично вписывается в новозаветный контекст.

2.4.2. Написание имен в книге жизни от вечности благодаря искупительной жертве Христовой

В Откр 13: 8 говорится, что имена пишутся «в книге жизни у Агнца, закланного от создания мира». Тем самым ап. Иоанн соотносит написание имен с искупительной смертью Сына Божия203.

В науке обсуждалось, к чему следует относить слова άπὁ καταβολїς κόσμου (от создания мира) в Откр 13: 8 – к написанию в книге или к τοῦ ἐσφαγμένου (закланного). В первом случае (имена записываются в книге или не записываются «от создания мира») данная фраза являет собой параллель Откр 17: 8, где это же выражение άπὁ καταβολїς κόσμου со всей очевидностью относится к написанию имен в книге жизни. Однако, по мнению многих исследователей, в Откр 13: 8 предпочтительнее следовать наличествующему порядку слов – то есть «от создания мира» был заклан Агнец204. В этом случае очевидна близость с мыслью Первого послания Петра (1Петр 1: 18–20: христиане искуплены «драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого Агнца, предназначенного еще прежде создания мира…»): замысел Божий о спасении и искуплении человечества через Христа пребывал от начала мира, от вечности.

В любом случае из Откр 17: 8 можно понять, что имена записываются или не записываются в книге «от начала мира»205. Соединяя это с предыдущей мыслью, можно заключить, что вписание имен в книгу жизни осуществимо благодаря спасительной жертве Христовой. По выражению Г. Осборна, «крест Христов сделал причастность людей книге жизни возможным, поскольку “закланный Агнец” соделался жертвой за грех и даровал возможность людям Божиим иметь в себе жизнь»206. Возможность быть записанным в книгу жизни не может быть получена путем человеческих заслуг, «но подается как плод соделанного Христом искупления (ср.: Откр 13: 8207.

Хотя в Откр 17: 8 и Откр 13: 8 прямо не говорится о вписании имен в книгу жизни «от начала мира», в подтверждение такого понимания можно привести присутствующую в апостольских посланиях новозаветную мысль об извечном Божием определении о спасении людей и их предызбрании: «…Он избрал нас в Нем прежде создания мира, чтобы мы были святы и непорочны пред Ним в любви, предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа, по благоволению воли Своей» (Еф 1: 4–5; также Рим 8: 28–31)208.

2.4.3. Возможность изглаживания имен из книги жизни и изначального отсутствия имен

Однако написание имен в книге жизни от вечности не означает, что существует предопределение. Действительно, необходимо принять во внимание стих Откр 3:5, где упоминается «изглаживание» из книги жизни. Если человек не пребудет верным и «побеждающим», существует потенциальная опасность, что его имя может быть изглажено209. По слову П. Прижана, небесная книга жизни представляет собой «список людей, поистине живущих новой жизнью»210, которую даровал им Христос. Поэтому комментаторы согласны, что нет основания говорить о предопределении как раз и навсегда установленной и заранее решенной участи человека. Верующие всей своей жизнью подтверждают то, что они достойны быть записанными в этой небесной книге. Тем самым божественное предызбрание сочетается со свободной волей людей, их готовностью откликнуться на изначальный Божий призыв. Данная мысль полностью отражает православное понимание спасения как действительного «пребывания во Христе» (Ин 15: 1–12; 1Ин 2: 28; ср.: Рим 13: 14), для которого необходимы нравственные усилия самого человека211.

Людские имена записываются или не записываются в книгу жизни от создания мира не по предопределению, а по всеведению Божию. Для Бога, пребывающего в вечности, открыто и прошлое, и настоящее, и будущее. Своим всеведением Господь уже знает тех людей, которые так и останутся нераскаянными грешниками, и именно их имена «не вписаны в книгу жизни от начала мира…» (Откр 17: 8). В момент эсхатологического суда – когда книга жизни будет открыта (Откр 20: 12) – люди также узнают, чьи имена пребывают в книге жизни, а чьи – нет.

2.4.4. Упоминание об «изглаживании» из книги жизни в контексте обетования о спасении

В книгах Ветхого Завета тема изглаживания имени из книги жизни за совершенные тяжкие грехи нередко служит внушающим трепет предупреждением о реальной угрозе быть отлученным от общества праведных – «Господь сказал Моисею: того, кто согрешил предо Мною, изглажу из книги Моей» (Исх 32: 32; ср.: Пс 68: 28–29). В Откровении Иоанна Богослова тема «изглаживания» из книги жизни присутствует один раз (в Откр 3:5), причем совсем в ином контексте.

Показательно само место рассматриваемого изречения Откр 3– оно находится в «обетовании побеждающему»212: «Побеждающий облечется в белые одежды; и не изглажу имени его из книги жизни, и исповедаю имя его пред Отцем Моим». Г. Бил указывает на следующую особенность Апокалипсиса: Христос упоминает о своей силе «изглаживать» имена из книги жизни не с целью предостережения, а, напротив, для уверения верующих в спасении213. Христос удостоверяет, что имена «побеждающих» никогда не будут изглажены из книги жизни – это означает, что они пребудут там навсегда.

Как отмечает Д. Ауни, подтверждением такого понимания может являться изречение 9-й оды Соломона, представляющее собой явную параллель Откр 3: 5214: «Возложите венец в истинном завете с Господом, И все победившие будут записаны в Его книгу. Ведь их книга есть наша победа, Что зрит вас перед собой и желает, чтобы вы спаслись» (Од. Сол. 9: 11–12)215. В этом отрывке точно так же связываются «победа», записывание имени в небесную книгу и идея спасения.

2.5. Вывод: образ книги жизни в Апокалипсисе

Образ небесной книги жизни является весьма значимым в системе образов Апокалипсиса: книга жизни упоминается шесть раз, эти упоминания рассредоточены по тексту Апокалипсиса и весьма разнообразны. Образ книги жизни объемно раскрыт в русле предшествующей традиции, при этом он обогащен новыми чертами, основанными на новозаветном откровении.

Написание имени в книге жизни определяет, наследует ли человек вечное спасение или осуждение (Откр 20:12,15). В Апокалипсисе указывается, что книга жизни пребывает во владении Христа – «закланного Агнца», победившего смерть (Откр 3: 5; 13: 8; 21: 27). Можно понять, что, благодаря искупительной жертве Христовой и божественному произволению о спасении человечества, имена записываются в книгу жизни прежде основания мира (ср.: Откр 13: 8; 17: 8). Всеведению Божию открыты имена нераскаянных грешников, которые и не вписываются в книгу жизни «от начала мира» (Откр 13: 8; 17: 8). Те же, чьи имена записаны, наследуют жизнь вечную, то есть гражданство в Небесном Иерусалиме (Откр 21: 27). Потенциально это призвание может быть отвергнуто человеком и утрачено (ср.: Откр 3: 5). Тем не менее в Апокалипсисе подчеркивается, что имена верных христиан никогда не будут изглажены.

Изображая все испытания, через которые предстоит пройти верующим, апостол одновременно уверяет, что их имена уже «написаны на небесах»216. Для верных христиан духовной опорой является сознание того, что они причастны небесному уже на земле. Исследователи считают, что в Апокалипсисе образ книги жизни – равно как и образы «запечатления» верующих (Откр 7: 3–4) и «измерения храма» (Откр 11: 1–2) – служит для выражения идеи о духовной неприкосновенности и защите, даруемой верующим от Бога217.

Итак, пребывание имен в книге жизни основано на искупительной смерти Христа и также зависит от верности и преданности Христу каждого верующего. В образе книги жизни прежде всего акцентируется милость Божия к людям, Божие владычество и Его всеведение.

3. Книга людских деяний в Апокалипсисе

3.1. Упоминания о книге людских деяний и ее связь с предшествующей традицией

В Откровении Иоанна Богослова присутствует еще один образ небесной книги, непосредственно связанный с книгой жизни. В 20-й главе, при описании эсхатологического суда, помимо книги жизни упомянуты некоторые «книги» во множественном числе (βιβλία): «И увидел я мертвых, малых и великих, стоящих пред Богом, и книги раскрыты были… и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими» (Откр 20: 12). Ясно, что эти «книги» четко отграничиваются от книги жизни – в 20: 12 она названа «иной книгой»: «…и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни». Упомянутые «книги», несомненно, представляют собой небесную книгу людских деяний, так как в них записаны «дела» каждого человека, которые раскрываются на суде Божием и становятся основанием для Божиих определений. Хотя книга людских деяний встречается в Откровении Иоанна Богослова только в одном эпизоде (Откр 20: 12), ее роль в сцене суда очень значительна.

В отличие от книги жизни, образ которой был дополнен важнейшими новозаветными чертами, образ книги людских деяний в Апокалипсисе не выходит за рамки предшествующей традиции. И в Книге пророка Даниила (Дан 7: 10–11), и в межзаветной апокалиптической литературе (Юбил 4: 17–26; 1 Енох 98–104; Завещание Авраама) небесные книги людских деяний «раскрываются» на эсхатологическом суде, который вершится на основании записанного в них. Каждый получает воздаяние по своим делам, и этим подчеркивается справедливость суда Божия. Краткость упоминания о книге людских деяний в Апокалипсисе, возможно, связана как раз с полным соответствием этого употребления традиционному использованию образа книги людских деяний. Непосредственным адресатам Апокалипсиса мог быть хорошо знаком этот образ, и достаточно было нескольких слов, чтобы в их сознании возникла соответствующая картина.

3.2. Взаимное отношение книги людских деяний и книги жизни

Отсутствие деталей в описании книги людских деяний побуждает исследователей выдвигать ряд собственных предположений. Главный интерес вызывает вопрос о взаимном отношении книги жизни и книги людских деяний, так как в тексте Апокалипсиса прямые указания на этот счет отсутствуют.

В ответе на указанный вопрос Г. Бил опирается на Книгу пророка Даниила, где книга жизни (упомянутая в Дан 12: 1) содержит имена праведных, а книга людских деяний упоминается исключительно в контексте осуждения – в ней записаны все беззакония гонителя верующих (Дан 7: 9–11). В Апокалипсисе в книге жизни также записаны имена только верных (Откр 13: 8; 17: 8; 21: 17). Г. Бил продолжает аналогию и считает, что «книги» Откр 20: 12 содержат дела исключительно грешников218. По его мнению, ап. Иоанн разделяет функции этих книг следующим образом: первая предназначена для праведных, а вторая – для нераскаянных грешников.

Это мнение не является достаточно убедительным. Образность Книги Даниила действительно играет важную роль в Апокалипсисе, но не определяет все элементы повествования. Если обратиться ко всей предшествующей традиции, то можно убедиться, что в ветхозаветных книгах часто акцентируется запись именно «злых» дел (Дан 7: 10–11; Ис 65: 6–7), поскольку этим подчеркивается, что от Бога не скрыты никакие людские беззакония, и Он несомненно воздаст самонадеянным грешникам. Однако добрые дела людей также не остаются без внимания у Бога – в Мал 3: 16, Неем 13: 14 и в межзаветной литературе (Апокалипсис Софонии; Завещание Авраама) упоминается и о записи добрых дел219.

Обратим внимание на текст Откр 20: 12 – в нем сказано, что судимы были именно «мертвые… малые и великие», а не «грешники». Действительно, на эсхатологическом суде предстанут все без исключения, и на нем определяется участь как грешных, так и праведных (Мф 25: 31–46). Если книга людских деяний Откр 20раскрывается для всеобщего суда (ср. Откр 20: 13: «…и судим был каждый по делам своим»), то, скорее всего, в ней записаны «все» дела, от века совершенные людьми. Такое понимание образа книги людских деяний в Апокалипсисе соответствует предшествующей традиции, представленной в ее полноте.

Взаимное отношение книги жизни и книги людских деяний можно раскрыть следующим образом. Имена наследующих жизнь вечную по всеведению Божию записываются в книгу жизни от начала мира, а книга людских деяний пишется на протяжении всей истории человечества, и можно сказать, что каждый человек является «автором» записей о себе в этой книге. Записываемая книга людских деяний оказывает влияние на книгу жизни: совершенные неправедные дела могут привести к изглаживанию некоторых имен (ср.: Откр 3: 5).

Эсхатологический суд совершается в конце всех времен, когда книга людских деяний уже полностью написана и никаких дополнений уже быть не может. Поэтому на суде записи в книге жизни отражают уже не всеведение Божие, но становятся итогом всего жизненного пути верующего, знаменуя окончательное решение его посмертной участи (Откр 20: 12, 15). С раскрытием книги жизни открывается тайна участи всех людей, а раскрытая книга людских деяний позволяет всем удостовериться в справедливости Божиих определений. В сцене эсхатологического суда Откр 20:12–15 эти две книги совместно играют важнейшую роль, и их единство и взаимосвязь свидетельствуют о «синергии», «соработничестве» Бога и человека.

4. Книга с семью печатями (Откр 5: 1)

4.1. Образ книги с семью печатями: особенности и подходы к исследованию

4.1.1. Характерные особенности образа запечатанной книги Откр 5:1

В Откровении Иоанна Богослова есть еще один очень важный образ книги – это «запечатанная семью печатями» книга 5-й главы. Без сомнения, эта книга является небесной – она пребывает у Бога, в деснице «Сидящего на престоле». Так же как и в случае иных небесных книг, содержание запечатанной книги имеет огромную важность и связано с судьбами человечества (ср. плач Тайнозрителя о том, что «никто не мог раскрыть книгу сию» – Откр 5: 4). В отличие от иных библейских небесных книг, внешние характеристики запечатанной книги обозначены очень подробно (она написана «внутри и отвне» и запечатана «семью печатями»)220. Однако в тексте нет прямых указаний, позволяющих сразу же определить, к какому виду небесных книг она принадлежит. В Апокалипсисе нет непосредственной связи между запечатанной книгой из Откр 5и книгой жизни (Откр 3: 5; 13: 8; 17: 8; 20: 12, 15; 21: 27), или же книгой людских деяний (Откр 20: 12).

С другой стороны, внешнее описание запечатанной книги дает возможность искать ключ к ее пониманию среди ветхозаветных прототипов. Написанным «внутри и снаружи» также является свиток пророка Иезекииля (Иез 2–3); однако этот ветхозаветный образ в большей мере сопоставим с другим образом Откровения Иоанна Богослова – «книжкой» (Откр 10: 2), которую, как это было и в случае с Иезекиилем, ангел дает съесть Тайнозрителю в ознаменование его призвания к пророческому служению. Хотя в Ветхом Завете и содержатся упоминания о «запечатываемых» книгах (Ис 8: 16; Ис 29: 11; Дан 12: 4), однако в большинстве случаев речь идет о книгах земных, сокрытых от людей или же недоступных их пониманию. В 1 Енох 93:1–3 «запечатанными» названы книги, которые могут быть отнесены к категории книг людских деяний. В целом можно сказать, что в Ветхом Завете и в межзаветной литературе отсутствует прямой прототип запечатанной книги Откр 5:1.

В противоположность подробному внешнему описанию запечатанной книги прямые указания на ее содержание в тексте отсутствуют. Действительно, с одной стороны, в Апокалипсисе говорится о возможности раскрытия книги (Откр 5:3). Употребленный глагол βλέπειν подразумевает также и ее фактическое «прочтение». В 6-й главе Христос «снимает печати» с книги, то есть начинает открывать ее. С другой стороны, ожидаемое раскрытие книги в Апокалипсисе не описано. Более того, после описания снятия последней печати эта книга как таковая в тексте Апокалипсиса более не упоминается.

Соединение подробного описания внешней формы книги и неясности ее содержания явилось причиной для появления самых различных вариантов интерпретации этого образа (Писание Ветхого Завета, книга жизни, книга судеб, завещание Божие и пр.).

4.1.2. Значимость образа запечатанной книги для повествования 5-й главы и для событийного ряда Апокалипсиса

Вопрос истолкования образа запечатанной книги очень важен, так как его значение в событийном ряду Апокалипсиса чрезвычайно велико. Запечатанная книга является центральным образом 5-й главы Апокалипсиса. В ней говорится, что в деснице Божией находится книга и что никто во всей вселенной не может открыть ее. Лишь один Агнец «достоин» сделать это. Он берет книгу из десницы «Сидящего на престоле», и Ему воссылаются торжественные гимны.

Образ запечатанной книги открывает ряд видений Апокалипсиса. Видения Откр 6–8 предваряются снятием каждой из семи печатей книги; за видением снятия седьмой печати непосредственно следует цикл семи труб (Откр 8: 6–11). Очевидно, что седмеричные циклы видений Апокалипсиса берут свое начало именно от запечатанной книги. Можно сказать, что, несмотря на то что после 5-й главы запечатанная книга прямо не упоминается, все последующие события в той или иной мере связаны с ней. Значимость образа запечатанной книги несомненна настолько, что многие исследователи высказывают мнение, что последующие видения Апокалипсиса являются собственно содержанием этой книги.

Итак, в контексте всего повествования Апокалипсиса образ запечатанной книги является гораздо более важным, чем образы книги жизни и книги людских деяний, которые упоминаются в Апокалипсисе фрагментарно.

4.1.3. Последовательность рассмотрения различных аспектов образа запечатанной книги в настоящей работе

На протяжении истории толкования Апокалипсиса запечатанная книга воспринималась по-разному: относительно нее предлагался целый ряд разнообразных мнений, от Писания Ветхого Завета и книги судеб до «разводного письма».

При интерпретации данного образа за основу может быть принято подробное описание внешней формы книги («написание внутри и отвне» и наличие «семи печатей»). Однако история толкования наглядно показывает, что при таком методе толкователи приходят к совершенно разным выводам. Как предупреждает Р. Стефанович221, неверно интерпретировать образ запечатанной книги только сам по себе, в отрыве от общего контекста повествования 4-й и 5-й глав Апокалипсиса.

Выше было показано, что и события последующих глав Апокалипсиса имеют связь с запечатанной книгой. Многогранность и значимость данного образа требует взвешенного и многостороннего анализа. Таким образом, полноценное исследование образа запечатанной книги должно включать в себя три аспекта:

• анализ внешнего описания запечатанной книги и рассмотрение основывающихся на нем толкований;

• анализ роли книги в композиции и образности раздела Откр 4–5;

• анализ роли запечатанной книги в развитии последующего повествования Апокалипсиса.

Все эти три аспекта будут исследованы в настоящей работе. Однако представляется целесообразным начать рассмотрение со второго пункта, то есть с анализа образа книги в композиции и образности раздела Откр 4–5. Действительно, образ запечатанной книги вплетен в повествование 5-й главы и неразрывно связан со всей остальной образностью раздела Откр 4–5. Итак, для верного понимания образа книги необходимо сначала проанализировать повествование 4-й и 5-й глав Апокалипсиса, исследовать образный ряд и раскрыть основные темы и идеи раздела. Роль книги выявляется в соответствии с общей идеей 5-й главы. Помимо этого, толкование книги должно также сочетаться с образами 6-й главы Апокалипсиса, следующими за снятием с книги печатей.

В результате такого подхода будет получен критерий, который поможет оценивать существующие разнообразные толкования книги: вписывается или не вписывается то или иное толкование в общий образный ряд и основную тему всего раздела. Наличие такого критерия дает возможность более объективного подхода к толкованию образа книги как такового, что соответствует первому аспекту исследования.

Третий аспект исследования образа запечатанной книги будет раскрыт в главе III настоящей работы, поскольку это касается рассмотрения всего повествования Апокалипсиса в целом.

4.2. Анализ роли запечатанной книги в сцене 5-й главы Апокалипсиса

4.2.1. Контекст появления образа книги с семью печатями – видение Откр 4–5

Образ запечатанной книги впервые появляется в видении 5-й главы Апокалипсиса; однако 5-я глава тесно и неразрывно связана с предшествующей 4-й. Действительно, 4-я и 5-я главы объединяются в один раздел, и видение 5-й главы основывается на образности 4-й. Поэтому сначала будет проанализирована образность 4-й главы Апокалипсиса, затем – образность 5-й главы. Кратко будут упомянуты также и образы 6-й главы, так как они непосредственно следуют за Откр 5 и имеют отношение к запечатанной книге.

Образность 4-й главы Апокалипсиса. В начале 4-й главы Апокалипсиса действие переносится на небеса («после сего я взглянул, и вот, дверь отверста на небе, и прежний голос… сказал: взойди сюда, и покажу тебе, чему надлежит быть после сего. И тотчас я был в духе» – Откр 4: 1–2). От предыдущего повествования, посланий семи церквам, его отделяют целых два выражения, маркирующие границы разделов в Апокалипсисе – «после сего» (4: 1) и «в духе» (4: 2)222. Этим подчеркивается, что начался качественно новый раздел, а именно цикл небесных видений.

Первое, что видит Тайнозритель, – «и вот, престол стоял на небе, и на престоле был Сидящий». Подразумевается, что это Бог Отец, но никакого Его именования здесь нет – «Он указуется как бы бессловесным мистическим жестом “апофатического” богословия»223. Далее следует описание Сидящего: Он был «подобен камню яспису и сардису; и радуга вокруг престола, видом подобная смарагду»224. Сравнение с драгоценными камнями традиционно выражало небесное великолепие; то же значение имеет и радуга (ср.: Иез 1: 28). Радуга также отсылает к Бьгт 9: 12–17 – после заключения завета с Ноем она стала знамением того, что Бог больше не будет уничтожать Свое творение водами потопа; «радуга является символом верности Бога Своему творению»225.

От престола «исходили молнии и громы и гласы» (Откр 4: 5) – здесь используется образность ветхозаветных богоявлений (ср. Иез 1: 13: «молния исходила из огня», который был вокруг престола Божия; Исх 19: 16, описание Синайского богоявления: «были громы, и молнии, и густое облако над горою, и трубный звук весьма сильный»). Эти образы встречаются и далее – в Откр 8: 5 (в описании видения седьмой печати), Откр 11: 19 (седьмая труба) и Откр 16: 18–21 (седьмая чаша). Ряд комментаторов считает, что Откр 4: 5 предваряет последующие видения суда, и этим устанавливается связь между этими видениями и изображенной в Откр 4 святостью Божией226.

В Откр 4 очевидны аллюзии на два великих видения божественного престола в Ис 6 и Иез 1, а также присутствует связь с видением Дан 7. Комбинация образности Иезекииля и Исаии проявляется, в частности, в образе четырех животных, находящихся «посреди и вокруг» престола. Как и у серафимов из Ис 6: 2, у каждого из них шесть крыл; как и описанные в Иез 1: 4–21 херувимы, они подобны «льву, тельцу, человеку и орлу» и «исполнены очей». Однако у пророка Иезекииля каждое из животных четырехлико, а в Откр 4 каждое животное имеет одно лицо. Это, несомненно, ангельские силы, а их вид позволяет сделать вывод, что они символизируют все одушевленное творение Божие227; важно также отметить, что число четыре, в соответствии с четырьмя сторонами света, традиционно обозначало весь сотворенный мир228. Они непрестанно воспевают величие Бога. Их песнь «Свят, свят, свят Господь Бог Вседержитель, Который был, есть и грядет» – это измененная песнь из Ис 6: 3 («Свят, Свят, Свят Господь Саваоф! Вся земля полна славы Его!»)229. Гимн четырех животных указывает на Бога как Владыку времени и истории, прошлого, настоящего и будущего. Изменением будущей формы глагола «быть» на причастие от глагола грходш «приходить» («грядущий») подчеркивается момент «пришествия» Бога в мир, наступления эсхатологического Дня Господня.

К совершению «небесной литургии» присоединяются новые тварные существа, описание которых невозможно с той же очевидностью, как это было в случае четырех животных, возвести к ветхозаветным образам. Вокруг престола Божия находятся 24 иных престола, и на них «двадцать четыре старца, которые облечены были в белые одежды и имели на головах своих золотые венцы» (Откр 4: 4). Возможно, что образ старцев связан с идеей окружающего Бога небесного совета (ср. 3Цар 22: 19: «… все воинство небесное стоит при Нем», также Ис 24: 23; Дан 7: 9: «…предстояли Ему тьмы тем»), и тогда это также ангельские силы, управляющие небесной областью230. Поклонение венценосных старцев Богу (Откр 4: 10–11) дает понять, что их власть полностью исходит от Него231. Однако в иудейской традиции ангелы, как правило, не назывались старцами, и среди толкователей более распространено мнение, что старцы являются прославленными людьми232. Широко представлено суждение, что 24 старца символизируют 12 ветхозаветных патриархов и 12 апостолов (ср. Откр 21: 12 и 21: 14); в частности, это мнение высказывают сщмч. Викторин Петавийский и Андрей Кесарийский233. Однако их описание с большей вероятностью соответствует фигурам Ветхого Завета234. Иногда образы старцев понимаются как указание на 24 ветхозаветные книги (в их еврейском исчислении)235; однако более вероятно, что число 24 отсылает к двадцати четырем чередам священников (1Пар 24)236. В этом случае старцы символизируют небесный идеал земного богослужения.

Старцы «полагают свои венцы перед престолом Божиим» (Откр 4: 10), и, как и четыре животных, воссылают славословие Богу: «достоин237 Ты, Господи238, приять славу и честь и силу: ибо Ты сотворил все, и все по Твоей воле существует и сотворено» (Откр 4:11). Этот жест старцев вызывает ассоциации со знаками покорности, выражаемыми местными античными властителями по отношению к высшей власти, – так, например, парфянский царь Тиридат снял со своей головы венец и положил пред статуей императора Нерона239.

Можно заключить, что центральным образом 4-й главы является престол Божий, который символизирует владычество Бога над всем творением. В гимнах животных и старцев Бог прославляется как святой Творец и Вседержитель: «Божие владычество в Апокалипсисе является всецело признанным на небесах, и, таким образом, предстает истинной реальностью, которая в конце времен восторжествует и на земле (Откр 21–22240. По мнению Г. Осборна, идея всецелого владычества Божия «предшествует следующей за Откр 4–5 теме суда, когда Бог искоренит зло из Своего творения»241.

Образность 5-й главы Апокалипсиса. Действие 5-й главы происходит там же, где и 4-й – у небесного престола Божия. Но в отличие от 4-й главы, где преобладают ассоциации с ветхозаветными образами и которая могла бы возникнуть и в чисто иудейской среде242, 5-я глава имеет ярчайший новозаветный характер. Если в Откр 4 описывался Бог Отец как Творец и Владыка мира, то в Откр 5 «мы имеем христологию как общее учение о боговоплощении, искуплении и обо всем спасительном деле Христовом»243. Важную роль в образности всей главы играют аллюзии на мессианское место Книги пророка Даниила (Дан 7: 13–15), которое будет рассмотрено ниже.

5-я глава открывается словами «и увидел я» – этот оборот в Апокалипсисе всегда обозначает начало нового видения, или важный аспект уже явленного. Тайнозритель видит в деснице244 Сидящего на престоле «книгу, запечатанную семью печатями». Сильный ангел возглашает: «кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати ее?» Но никто во всей вселенной не может раскрыть эту книгу и снять с нее печати, – «ни на небе, ни на земле, ни под землею». Видя это, Тайнозритель «много плакал» о том, что никого не нашлось достойного; в греческом тексте здесь использован глагол κλαἱω, выражающий сильную скорбь и траур. Такое начало главы придает всей сцене глубокий драматизм.

В своей скорби Тайнозритель получает утешение от одного из 24-х старцев, говорящего: «Не плачь; вот, лев от колена Иудина, корень Давидов, победил, и может раскрыть сию книгу и снять семь печатей ее»245. Здесь приводится комбинация двух традиционных мессианских титулов, взятых из Быт 49: 9 и Нс 11: 10. «Молодым львом» называет Иуду патриарх Иаков в своем предсмертном благословении сыновей (Быт 49: 9)246. Титул «корень Давидов» восходит к пророчеству Исаии: «И произойдет отрасль от корня Иессеева и ветвь произрастет из корня его… и станет как знамя для народов» (Ис 11: 1, 10). Как известно, Иессей происходил из колена Иудина и был отцом царя Давида. Традиционные мессианские титулы указывают на происхождение Мессии из царственного рода Давидова, но в дополнение к ним в Апокалипсисе говорится также о совершенной Христом «победе»247 и имеющейся у Него власти и силе раскрыть книгу. Все эти характеристики в совокупности показывают Христа идеальным Царем Израиля, истинным исполнением ветхозаветных мессианских обетований.

И далее ап. Иоанн говорит: «И я взглянул, и вот, посреди престола и четырех животных и посреди старцев стоял Агнец как бы закланный». Многочисленные комментаторы указывают, что через различие того, о чем Тайнозритель «слышал», и того, что он «увидел», явственно показывается яркий контраст ветхозаветного пророчества с его новозаветным исполнением. Тайнозритель слышит о льве, но видит «агнца, как бы закланного». Г. Кэрд, Р. Бокхэм, Г. Осборн и другие исследователи обращают внимание на ярчайшую трансформацию образов – воинственный лев оказывается кротким агнцем248. Тем самым приведенные ветхозаветные мессианские пророчества получают принципиально новое толкование: Иисус Христос действительно есть победитель зла, но Он достигает этой победы именно через Свою жертвенную смерть249. На жертву указывает слово ἐσφαγμένον (закланный), употреблявшееся в описаниях жертвенного культа. Возможно, оно взято из Ис 53: 7 (LXX): «Как овца, веден он был на заклание (греч. σφαγή), и как агнец пред стригущим его безгласен, так и он не отверзал уст своих». Это известнейшее мессианское место Исаии, по всей видимости, явилось одним из источников именования Христа Агнцем. Но в первую очередь это именование является указанием на пасхального агнца – это один из элементов образности нового Исхода, широко используемой по всему Откровению Иоанна Богослова (ср. Откр 1: 5 с 5: 9–10)250. Именование Христа Агнцем сближает Апокалипсис с традицией Евангелия от Иоанна, согласно которому жертва Христова была прообразована ветхозаветным пасхальным агнцем (Ин 19: 33, 36)251.

Агнец имеет «семь рогов и семь очей, которые суть семь духов Божиих, посланных во всю землю». Семь рогов символизируют полноту власти и силы (Числ 23: 22; Втор 33: 17), а также царственности (Дан 7: 7; 8: 3). Образ семи очей Божиих присутствует у пророка Захарии (Зах 4: 6–10), он символизирует не только всеведение, но и вездеприсутствие Божие, Его власть действовать повсюду.

Когда Агнец подходит к престолу и берет книгу из десницы Сидящего, четыре животных и 24 старца падают пред ним в поклонении. Затем Агнцу воссылаются три гимна. В целом можно отметить, что «величественный покой» видения Откр 4 контрастирует с диалогическим построением Откр 5252. 24 старца и четыре животных поют Агнцу «новую песнь»: «Достоин Ты253взять книгу и снять с нее печати, ибо Ты был заклан и кровию Своею искупил нас Богу из всякого колена и языка, и народа, и племени и соделал нас царями и священниками Богу нашему, и мы будем царствовать254 на земле» (Откр 5: 9–10). «Новая песнь»255восхваляет искупление людей, достигнутое жертвой Христовой, и предваряет новое творение Божие в Небесном Иерусалиме (Откр 21–22)256. В «новой песни» говорится, что Агнец «достоин взять книгу и снять с нее печати», так как Он «был заклан» и искупил людей «из всякого колена и языка, и народа и племени».

Круг присоединяющихся к хвале Агнцу расширяется, и уже неисчислимое множество ангельских существ (ср.: Дан 7: 10) поет Агнцу второй гимн: «Достоин Агнец закланный принять силу и богатство, и премудрость и крепость, и честь и славу и благословение». Как отмечают некоторые исследователи, в гимнах прослеживаются параллели с восхвалениями императора, используемыми в императорском культе257.

Третий гимн обращен к Богу и Агнцу вместе, и теперь круг поклоняющихся охватывает все творение: «И всякое создание, находящееся на небе и на земле, и под землею, и на море, и все, что в них, слышал я, говорило: Сидящему на престоле и Агнцу благословение и честь, и слава и держава во веки веков» (Откр 5: 13). Поклонение Богу в 4-й главе сменяется поклонением Агнцу (Откр 5: 8, 12), которое затем переходит в поклонение Им обоим, – «этим удостоверяется, что Бог и Агнец едины» (ср.: Ин 10: 30)258. 5-я глава завершается поклонением 24 старцев Богу – и таким образом завершается вся «небесная литургия» Откр 4–5.

6-я глава Апокалипсиса описывает последовательное снятие Агнцем шести печатей с книги. Снятие каждой печати сопровождается особым видением: за снятием первых четырех печатей следует явление четырех «всадников», три из которых символизируют войну (Откр 6: 3–4), голод (Откр 6: 5–6), мор и смерть четвертой части земли (Откр 6: 7–8)259. За снятием пятой печати идет видение мучеников, убиенных за свое свидетельство (Откр 6: 9–11), шестая печать являет «великое землетрясение» (Откр 6: 12–17).

4.2.2. Богословское содержание раздела Откр 4–5

Основная тема раздела Откр 4–5, определяемая в Откр 3: 21, – восшествие Христа на престол Отца. Исследовав 4-ю и 5-ю главы Апокалипсиса, нельзя не заключить, что богатый образный и событийный ряд этого раздела образует смысловое единство. Постараемся выделить основное смысловое содержание 4-й и 5-й глав.

Указание на идею, объединяющую повествования Откр 4–5, можно увидеть в стихе Откр 3: 21, который предшествует данному разделу: это высказывание Христа, которое завершает раздел посланий церквам и находится непосредственно перед видением Откр 4–5: «Побеждающему дам сесть со Мною на престоле Моем, как и Я победил и сел с Отцем Моим на престоле Его» (Откр 3: 21). Многие толкователи считают Откр 3: 21 «ключом к пониманию сцены Откр 4–5»260.

В отличие от повествования 4-й главы, где «все происходит в небе, в надвременности или всевременности, не приуроченное ни к какому из земных времен и событий»261, в 5-й главе дано указание на определенное историческое событие – а именно когда Агнец «был заклан» (Откр 5: 9) и «победил» (Откр 5: 5). Из контекста Откр 5 очевидно, что речь идет о победе Христа над смертью и силами зла, совершившейся в Его вольной смерти262и Воскресении. Далее в 5-й главе описывается взятие Христом запечатанной книги и поклонение Ему небесных сил, что соотносится со словами из Откр 3: 21 о восшествии Христа на престол. Также в Откр 5: 6 говорится, что Агнец находится «посреди престола». Важно отметить, что указанные в 5-й главе события уже произошли (соответственно после Воскресения Христова), и восшествие на престол в Откр 3: 21 также есть уже совершившееся событие: «Я… сел" (греч. ἐκάθισα – форма аориста, прошедшего времени)263.

Исходя из вышесказанного, основной темой раздела Откр 4–5 можно считать победу закланного Агнца и Его прославление всеми небесными силами.

Новозаветные параллели Откр 5. О прославлении Христа, открытом ап. Иоанну в видении и изображенном в Апокалипсисе, говорится во многих новозаветных книгах. В частности, упоминается о восшествии Христа «одесную силы Божией» (Лк 22: 69), «одесную (престола) величия на высоте» (Евр 1:3). В Послании к евреям, как и в Откр 5, основанием для увенчания Христа «славой и честью» видится Его жертвенная смерть: «…видим, что за претерпение смерти увенчан славою и честью Иисус, Который не много был унижен пред Ангелами, дабы Ему, по благодати Божией, вкусить смерть за всех» (Евр 2: 9). Ближайшей же новозаветной тематической параллелью к 5-й главе Апокалипсиса является широко известный христологический гимн Послания ап. Павла к филиппийцам, где описывается превознесение Христа, последовавшее за Его предельным уничижением: «…смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной. Посему и Бог превознес Его и дал Ему имя выше всякого имени, дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Иисус Христос в славу Бога Отца» (Флп 2: 8–11).

Ветхозаветный прототип Откр 5 – наделение «властью и царством» Сына Человеческого (Дан 7: 13–15). На прославление Христа как главную тему всей 5-й главы указывает и основной для данной главы ветхозаветный прототип. Выше отмечалось, что основные прототипы образов Откр 4 можно найти в 1–2-й главах книги пророка Иезекииля, а также в 6-й главе Книги пророка Исаии. В Откр 5 определяющими становятся аллюзии на 7-ю главу Книги пророка Даниила264.

Действительно, в Дан 7, после торжественного описания Ветхого днями, небесного престола и предстоящих ангелов, изображается явление некоего «Сына Человеческого», который традиционно понимался как мессианская фигура265: «Видел я в ночных видениях, вот, с облаками небесными шел как бы Сын человеческий, дошел до Ветхого днями и подведен был к Нему» (Дан 7:13)266. Как и в Дан 7:13, в Откр 5: 6 Христос также появляется у престола Божия (Откр 5: 6, как Агнец «посреди престола»), и затем приближается к престолу для взятия книги (Откр 5:7).

И далее в Дан 7говорится: «И Ему дана власть, слава и царство, чтобы все народы, племена и языки служили Ему; владычество Его – владычество вечное, которое не прейдет, и царство Его не разрушится». В полном соответствии с Дан 7Христу и Богу Отцу от «всякого создания» возглашается «…благословение и честь, и слава и держава во веки веков» (Откр 5: 13). Можно сделать вывод, что в Откровении Иоанна Богослова сюжетная канва сцены Дан 7: 9–18 трансформирована в свете новозаветного исполнения: «Описанное в Дан 7 царство, в котором все народы будут служить Сыну Человеческому (Дан 7: 14), видится Тайнозрителем наступившим в новозаветной Церкви»267.

Видение Откр 4–5 как богословский центр Апокалипсиса и отправная точка всех последующих небесных видений. Видение престола Божия и всеобщего небесного поклонения Богу и Агнцу можно по праву назвать богословским центром всего Откровения Иоанна Богослова. Неслучайно, что именно с этого видения начинается весь цикл небесных видений Апокалипсиса. Распятый и воскресший Христос уже совершил искупление всех людей и уже прославлен как равный Богу. И именно в этом свершившемся событии автор Апокалипсиса видит центр и средоточие мировой истории. Конечно, как и в иных иудейских апокалипсисах, повествование Откровения Иоанна Богослова устремлено к грядущему эсхатологическому свершению, но, в отличие от них, оно «пронизано убежденностью, что победа над богопротивными силами принципиально уже совершилась и верующие уже участвовали в этой победе»268. Всемирное владычество Бога открывается как владычество Бога Отца и Христа. Эта новая реальность в полноте явлена на небесах (Откр 4: 11; 5: 9–13), она открывается верующим, которые уже становятся Его «царством». Но ход человеческой истории определяется не только Богом, но и свободной волей всех людей, которые могут выбрать поклонение «зверю» (Откр 13: 4). В 6–22-й главах Апокалипсиса показывается, каким образом победа Христа актуализируется в мировой истории (в параллели с 1Кор 15: 24–28), когда Его владычество будет принято всей совокупностью творения, как это уже было заявлено в Откр 5: 13. Описанные в Апокалипсисе последующие эсхатологические кары, второе славное пришествие Христа (Откр 19), Его победа в сражении при Армагеддоне (Откр 16: 16, 17: 14, 19: 14–21), последний суд и явление Небесного Иерусалима (Откр 21–22) фактически являются исторической реализацией всемирной победы Бога и Христа, то есть раскрытием реальности, уже заданной в 4–5-й главах. Итак, по праву можно сказать, что видение Откр 4–5 «становится богословским и литературным фундаментом для изображения последующих видений»269.

Актуальность темы владычества для адресатов Апокалипсиса в связи с притязаниями императорского культа. Тема универсального владычества Бога и Христа над миром и силами этого мира имела чрезвычайную актуальность для непосредственных адресатов Апокалипсиса. Читатели Откровения Иоанна Богослова, члены малоазийских церквей, жили в условиях постоянного давления со стороны языческого окружения и требований императорского культа270. Известно, что в Малой Азии было особенно широко распространено почитание римского императора как божества. Поэтому для читателей было очень важно иметь внутреннюю уверенность в ответе на вопрос: кто обладает реальной властью над миром – Бог или империя, Христос или император? Тайнозритель дает мощный в своей убедительности ответ. Тему владычества можно по праву назвать центральной в Апокалипсисе271. Она открывается уже в 1-й главе – Христос назван «свидетелем верным и владыкой царей земных» (Откр 1: 5). И далее с помощью различных образов автор Апокалипсиса постоянно подчеркивает, что притязания кесаря на божественное достоинство являются богохульством и истинное поклонение подобает только Богу как Вседержителю и единственному Владыке мира и Христу как равному Богу Искупителю человечества, победившему смерть.

«Зверь» Апокалипсиса как незаконно претендующая на власть над миром богопротивная сила – Откр 13 как антипод Откр 5.

В Апокалипсисе Христу противостоит «зверь, выходящий из моря», и в этом образе узнаются многие черты обожествляемой императорской власти. При описании зверя намеренно используется прием антитетического параллелизма: он позволяет показать как видимое сходство, так и сущностное различие между зверем и Агнцем272. В частности, дарование Богом Агнцу владычества в 5-й главе имеет своим отражением сцену в 13-й главе. Дракон (сатана) наделяет первого зверя своей властью: «…и дал ему дракон силу свою, и престол свой, и великую власть» (Откр 13: 2). Как Агнцу на небесах, зверю воздается поклонение от всей земли, и воспевается гимн: «Кто подобен зверю сему и кто может сразиться с ним?» (Откр 13: 4). Однако важно, что сцена, в которой описывается дарование драконом власти зверю, расположена после 12-й главы, где говорится о низвержении дракона с небес на землю273. Если дарование Христу «силы… чести и славы» основывается на описанном в предшествующей 4-й главе владычестве Бога Вседержителя, признанном на небесах, то власть зверя, в действительности базирующаяся на «бессилии» дракона, сама является мнимой и ложной. Зверь и дракон могут действовать исключительно по попущению Божию, в рамках отведенного им времени. В Апокалипсисе эта мысль подчеркивается часто встречающейся формулировкой καὶ ἐδόθη αὐτῷ («и дано было ему…») – это так называемый passivum divinum (божественный пассив), показывающий, что именно Бог определяет границы действования сил зла.

И хотя членам малоазийских церквей могло показаться, что римская власть контролирует все и держит все в своих руках, Тайнозритель открывает истинное положение вещей, перспективу с небес, демонстрируя, что все попытки земных правителей претендовать на абсолютную власть над миром будут тщетными. Цель Откр 4–5, «как и всего Апокалипсиса, – показать, что вопреки внешней очевидности именно Бог и Агнец определяют ход мировой истории»274.

4.2.3. Роль запечатанной книги в сцене Откр 5

Определив главную мысль раздела Откр 4–5, можно обратиться к вопросу значения запечатанной книги в этом контексте. Поскольку запечатанная книга, без сомнения, является центральным образом Откр 5 (в 14 стихах она упоминается восемь раз), она не может не быть связана с основной темой раздела – владычеством Бога и Христа.

Сопоставление гимнов Откр 5: 9 и Откр 5: 12: отождествление взятия книги и получения «силы и богатства, чести и славы». Многие комментаторы считают, что связь образа запечатанной книги с темой наделения Христа владычеством может быть подтверждена самим текстом Откровения Иоанна Богослова. Действительно, первый и второй гимны Агнцу (5: 9 и 5: 12) построены параллельно: оба вводятся словом «достоин» (άξιος) † инфинитив. В первом (5: 9) говорится о взятии книги Христом: «достоин Ты взять книгу и снять с нее печати…», во втором – о принятии славы: «достоин Агнец закланный принять силу и богатство, и премудрость и крепость, и честь и славу и благословение». Т. Хольц, Д. Ауни, Г. Бил, Х.-П. Мюллер, Р. Стефанович и другие видят в этом авторское указание на то, что второй гимн Откр 5: 12 является раскрытием смысла первого275 – другими словами, принятие Христом книги отождествляется с принятием «силы и богатства, премудрости, крепости, чести, славы, благословения».

Святоотеческие толкования запечатанной книги как символа владычества Христа. Именно таково самое раннее из дошедших до нас святоотеческих толкований запечатанной книги. Сщмч. Ириней Лионский (130–202) в своем основном труде «Против ересей (Обличение и опровержение лжеименного знания)» толкует свидетельства Писания о власти Христа на небе и на земле, и в этом контексте упоминает о запечатанной книге Откр 5: 1: «Подобно и Господь сказал: “все Мне предано Отцом Моим” (Мф 11: 27), очевидно, Тем, Который все сотворил, ибо Он предал Ему не чужое, но Свое собственное. А во “всем” ничто не исключено, и поэтому Он есть Судия живых и мертвых “имеющий ключ Давида: откроет и никто не запрет, запрет и никто не откроет” (Откр 3: 27). Ибо никто ни на небе, ни на земле, ни под землею не мог открыть книгу Отца и видеть ее, кроме Агнца, закланного и Своею кровью искупившего нас, Который от Него же, все создавшего Словом Своим и устроившего Премудростью Своею, получил власть над всем, когда “Слово стало плотию” (Ин 1: 14), дабы как Слово Божие имело начальство на небесах, так имело начальство и на земле…» (Против ересей 4. 20. 2)276. По всей видимости, св. Ириней сближает либо отождествляет принятие и раскрытие книги Христом с получением «власти над всем». Это свидетельство является тем более ценным, что св. Ириней происходил из Малой Азии, церквам которой был адресован Апокалипсис; к тому же от времени создания Апокалипсиса его отделяет сравнительно небольшая временная дистанция 277.

Аналогичные суждения можно найти у свт. Киприана Карфагенского (ум. 258). В произведении «К Квирину, или Книги свидетельств против иудеев»278, в 11-й главе второй книги (о том, что Христос «имел родиться по плоти от семени Давидова»), свт. Киприан приводит ветхозаветные и новозаветные свидетельства о Мессии как наследнике престола Давида (2Цар 7: 4–16; Пс 131: 11; Ис 11: 1; Лк 1: 30–33: «…и даст Ему Господь престол Давида, Отца Его»), и в этом же ряду он полностью цитирует Откр 5: 1–5. Приведенные цитаты не просто свидетельствуют о Мессии как происходящем из рода Давида, но говорят о нем как об обладателе престола царя Давида. Можно заключить, что для свт. Киприана «принятие книги означает “инвеституру” Христа как Царя и Наследника престола Давидова»279.

Подобные мысли выражал также свт. Иларий Пиктавийский: в трактате «О Троице» он, желая подчеркнуть несравненное достоинство Христа и Его особую близость к Отцу, указывает на принятие Христом книги в Откр 5280. Сходные высказывания других толкователей могут служить подтверждением того, что подобное понимание запечатанной книги было достаточно распространено в ранний период.

Свиток как символ власти в античном мире. Толкование запечатанной книги как символа власти напрямую соотносится с реалиями античности. Как и престол, книга (свиток)281 также могла служить в античном мире символом власти и могущества. В частности, известно множество римских рельефов, на которых со свитком в руке изображались императоры; причем именно наличие свитка позволяло отличить императора от окружающих его фигур282.

Свиток символизировал власть императора как правителя и законодателя, так как «от императора исходили все правовые указы, законы, назначения на различные должности»283, и в то же время император постоянно отвечал на письма, петиции своих подданных по всей империи, производил суд. Д. Ауни предполагает, что изображение Иоанном «Сидящего на престоле» в 5-й главе соответствует этому римскому мотиву: как император был изображаем со свитком, так и Бог изображен в Откр 5 со свитком в правой руке. Это очевидно демонстрирует Его достоинство как истинного Вседержителя и Судии284.

Более того, Т. Бирт указывает, что свиток также мог означать высшую религиозную власть императора, его достоинство «pontifex maximus»285. Например, на изображениях знаменитой колонны Траяна император держит в правой руке свиток при обращении к подданным и во время принесения жертв. По мысли Райхельта, «в этой двойной функции свиток мог символизировать претензии Рима на политическое и религиозное господство над всей ойкуменой, все более возрастающие на протяжении первого века»286. Итак, в Откр 5 можно увидеть противопоставление претендующего на абсолютную власть императора и Христа, Который принимает от Бога небесный свиток в знак своего достоинства истинного Владыки. В связи с вышесказанным можно объяснить, почему образ Христа со свитком в руке часто используется в раннехристианском искусстве287.

Передача книги как символ воцарения правителя – сравнение с коронационными церемониями в Египте и Древнем Израиле.

Передача свитка также является емким символом, связанным с владычеством – подобное осуществлялось в церемониях коронации древневосточных правителей. Согласно произведенным исследователями реконструкциям коронационной церемонии Древнего Египта, знаком божественного поставления фараона являлся ритуал передачи ему особого рода письменных документов288, содержащих исходящее от Божества поручение править, а также новое тронное имя фараона.

Известный специалист по ветхозаветному богословию Е. фон Рад считает, что ветхозаветный обряд помазания на царство также включал в себя подобные элементы. Цари помазывались в святилище, затем они были препровождаемы во дворец, где совершалось восшествие на престол. В заключение во всеуслышание объявлялось начало правления нового царя, что вызывало радость и ликование народа. В частности, в описании помазания на царство Иоаса в Синодальном переводе говорится: «И вывел он царского сына, и возложил на него царский венец и украшения (евр. עדות ), и воцарили его, и помазали его, и рукоплескали и восклицали: да живет царь!» (4Цар 11: 12). В современном русском переводе Библии עדות передается как «знаки царского достоинства»289; но основной перевод этого слова – «свидетельство» (τὸ μαρτύριον в Септуагинте)290. Е. фон Рад заключает, что речь идет о письменном документе, представляющем по аналогии с египетской традицией юридический документ о вступлении на престол, знак легитимации нового правителя291. Вслед за Е. фон Радом Е. Райхельт делает вывод, что такой документ («протокол») подобно венцу понимался как характерный атрибут царского владычества, которым наделялся законный, поставленный на престол Самим Богом монарх292.

Сцена Откр 5 как возможное отображение коронационной церемонии. Т. Хольц находит в Откр 5 сходство с актом передачи свитка в древнем коронационном ритуале. Он выделяет в повествовании 5-й главы Апокалипсиса три стиха, отражающие три ступени церемонии интронизации Христа: провозглашение (соответствует Откр 5: 5), представление пред всеми (Откр 5: 6), и воцарение (Откр 5: 7)293.

В тексте Апокалипсиса можно найти существенную опору для такого мнения: именно взятие Агнцем книги (а не ее раскрытие или прочтение) вызывает всеобщую радость и ликование – что и происходило при помазании на царство царей294. Т. Хольц также отмечает, что форма εἴληφεν, употребленная в Откр 5: 7 без дополнения, может относиться не только ко взятию книги295, но также подразумевать принятие «силы и богатства, и премудрости и крепости, и чести и славы и благословения» (Откр 5: 12).

Можно добавить, что слово «достоин» (ἄξιος.), употребленное в Откр 5 четыре раза, возглашалось при восшествии на престол царей и также употреблялось при их помазании296; ἄξιος. означает достойный не в смысле «способный», но «обладающий полномочиями, авторитетом»297.

P. Стефанович в своем исследовании образа запечатанной книги в Апокалипсисе находит полное соответствие между повествованием 5-й главы и обрядом помазания на царство израильских царей, проводимым в святилище и затем во дворце. По мнению Р. Стефановича, в Откр 5 святилище и дворец совмещаются (престол в «небесном храме»). Стефанович уверен, что в церемонии поставления царя использовалась книга Второзакония298. Царь всю жизнь должен был читать ее, поучаться Закону Господню и наставлять народ – «дабы долгие дни пребыл на царстве своем он и сыновья его посреди Израиля» (Втор 17: 19–20). Исполнение царем Закона и заповедей Завета напрямую связывалось с пребыванием династии Давида на престоле Израиля (3Цар 2: 2–5). Однако из-за недостоинства последующих царей династия Давида теряет правление израильским народом, и поэтому данная книга как бы «запечатывается». Стефанович видит в запечатанной книге Откр 5 ту самую книгу Второзакония (сближаемую им с «книгой завета Божия»), которая ныне вручается идеальному Царю Помазаннику.

Критика понимания сцены Откр 5 как коронационной церемонии и ее альтернативное понимание как сцены «Небесного Совета». В целом сопоставление передачи запечатанной книги Христу с церемонией поставления царя не лишено оснований. Тем не менее, как справедливо отмечает В. ван Унник, отсутствуют достаточные основания для утверждения их полной параллели299. В Откр 5, кроме образа книги, нет других, не менее важных атрибутов воцарения (например, образа царского венца); не присутствует собственно акт помазания; эксплицитно не указывается само восшествие на престол после взятия книги300.

В строгом смысле «сам непосредственный акт воцарения Христа в 5-й главе не описывается»301.

Некоторые исследователи, отрицающие связь Откр 5 с коронационной церемонией, видят в ней отражение иного традиционного мотива. Х.-П. Мюллер, ван Унник, А. Ярбро-Коллинз, Р. Мортон и другие сопоставляют сцену Откр 5 с литературной схемой «небесного совета» – поиском достойного кандидата для свершения некоего поручения302. Эта схема отразилась и в Ветхом Завете, – например, в видении пророка Исаии Господь спрашивает: «Кого мне послать? И кто пойдет для нас?» – и Исаия отвечает: «Вот я, пошли меня» (Ис 6: 1–10); также в 3Цар 22: 19–22: «…и сказал Господь: кто склонил бы Ахава, чтобы он пошел и пал в Рамофе Галаадском? И один говорил так, другой говорил иначе; и выступил один дух, стал пред лицем Господа и сказал: я склоню его».

В Откр 5 выявляются аналогии с этой схемой: сильный ангел возглашает: «Кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати ее?» – этими словами ставится задача и формулируется последующее поручение. Далее в соответствии со схемой следует общее недоумение (Откр 5: 3–4). И только Агнец оказывается «достойным» совершить это. Важно отметить, что в Откр 5 о достойном вопрошает не Бог, но ангел, – возможно, этим подчеркивается всеведение Божие и Его недосягаемая возвышенность303. Кроме того, не Сам Христос говорит о своем достоинстве, но один из 24 старцев.

Можно согласиться, что косвенно мотив «небесного совета» присутствует в сцене Откр 5, однако вряд ли именно он является опр еделяющим.

Сцена Откр 5 как «инвеститура» Христа. Несмотря на вышеприведенные критические доводы, невозможно отрицать, что в сцене Откр 5 присутствуют определенные элементы образности воцарения. Несомненно, в Откр 5 в символическом виде изображается общая новозаветная мысль, что Бог Вседержитель передает Свою власть Сыну (как и в Мф 11: 27: «Все предано Мне Отцем Моим»; Мф 28: 18: «Дана Мне всякая власть на небе и на земле»; Ин 5: 19–20; Ин 13: 3 и пр.). Сщмч. Ириней Лионский ставит сцену Откр 5 именно в этот ряд.

Но, в отличие от традиционной церемонии коронации, где новый правитель сменяет предшествующего, Бог не воцаряет Христа вместо Себя; Христос не является иным царем по отношению к Богу, их власть не противопоставляется. Собственно, Христос осуществляет власть Бога Отца. Их имена соединяются – «Сидящий на престоле и Агнец» (Откр 5: 13; 6: 16, 7: 9–10); вместе Они составляют единство.

Поэтому ряд ученых считает более уместным называть сцену Откр 5 не «воцарением», но «инвеститурой»304 Христа. Действительно, смысл сцены не в поставлении «нового» правителя, но в «делегировании» Христу владычества от Бога (как это происходило и в Дан 7, ветхозаветном прототипе Откр 5), а также в том, что теперь Агнец исполняет божественное поручение.

Вывод: роль книги в сцене Откр 5. Основания для суждения, что передача запечатанной книги служит символом наделения властью, есть и в самом тексте Апокалипсиса, и в ранних святоотеческих комментариях; это подтверждает и контекст античного окружения ап. Иоанна. Поэтому представляется возможным разделить мнение Д. Ауни, что «в контексте 4-й и 5-й глав передача книги от Бога Христу является ясным символом уникальной роли Христа как закланного Агнца и Его владычества над миром, полученного от Отца»305.

Такое толкование книги сочетается с последующими видениями суда, непосредственно открывающимися за снятием с нее печатей. В Откр 4–5 тема суда над миром как таковая фактически отсутствует, лишь немногие образы служат введением в нее (например, «молнии, громы и гласы»). Но к ней явно подготавливает восшествие Христа на престол Отца (ср.: Пс 2: 8–9; Пс 109: 1, 5–6). Некоторые исследователи считают, что уже в 6-й главе Христос, как Искупитель и истинный Владыка, открывает суд306, и начало видений суда связано с образом запечатанной книги.

4.3. Внешняя форма книги Откр 5: 1 как исходный материал для ее толкования

Рассмотрим подробнее сам образ книги и попытаемся выяснить, каково значение ее внешних характеристик.

4.3.1. Форма книги – свиток, а не кодекс

Несмотря на господствующее убеждение, что подразумеваемой формой запечатанной книги является свиток, Т. Цан и некоторые другие исследователи утверждали, что βιβλίον Откр 5: 1 нужно понимать как кодекс307. В частности, в отношении книги употребляется глагол ἀνοίγειν – «открыть», а не «развернуть», что было бы естественным в случае свитка308.

Действительно, в отличие от античных греко-римских и иудейских письменных памятников, сохраняемых преимущественно в форме свитков, раннехристианские книги практически с самого начала их возникновения (со II в.) почти всегда были в форме кодексов309. В этот период кодексы постепенно начинали употребляться среди греков и римлян (в качестве блокнотов для записей), и к началу TV в. уже использовались широко. Но характерна та скорость, с которой книги в форме кодекса стали распространяться именно в среде христиан310.

Однако понимание книги Откр 5: 1 как кодекса представляется неправдоподобным. Брюс Мецгер констатирует, что кодекс как распространенная форма книги появляется только во II в. по Р. X., а Апокалипсис написан в 90-х гг. I в., возможно, даже ранее311. Специалист по античным письменным документам Т. Бирт критикует позицию Т. Цана, говоря, что «глагол ἀνοίγειν скорее относится к снятию с книги печатей»312.

Решающее свидетельство можно увидеть в самом тексте Апокалипсиса: в Откр 6: 14 удаление неба сравнивается со сворачиванием свитка (Ὁ οὐρανὸς ἀπεχωρίσθη ς βιβλίον ἑλισσόμενον) – и в этом месте стоит то же самое слово βιβλίον, что употреблено и в Откр 5: I313. Это можно считать указанием на известную ап. Иоанну форму книг. Тем более ветхозаветные прототипы запечатанной книги (Иез 2: 8; Зах 5:1) никак не могли иметь форму кодексов314. Итак, «запечатанная книга» по форме представляет собой свиток.

4.3.2. Античные соответствия свитку Откр 5– опистограф или правовой документ

Книга (свиток) Откр 5: 1 характеризуется написанием «внутри и отвне». Обыкновенно свитки содержали текст только на лицевой стороне (recto), и только несколько известных в античности видов свитков могли обозначаться подобным образом. В частности, свиток, исписанный также с оборотной стороны (verso), назывался «опистограф» (ὀπισθόγραφος – букв, «написанный сзади»). Такой способ написания использовался в случае недостатка писчего материала или же когда записываемое произведение было очень длинным. Опистограф упоминается у античных авторов Лукиана, Плиния Младшего, Ювенала315.

Т. Цан считает, что опистограф – это «жалкий» (ârmliche) свиток, не подходящий для величественного образа книги в деснице Божией. Существует другой вид свитка, к которому можно применить описание Откр 5– это так называемый «двойной документ»316. В античном мире юридические документы, как правило, хранились в двух частях: один текст был открыт для всеобщего прочтения и ознакомления (scriptura exterior). Другая же, внутренняя часть свитка (scriptura interior), была запечатана печатями (по числу свидетелей), и именно она являлась юридически легитимной. Печати охраняли документ от фальсификации; в то же время снятие печатей раскрывало содержащийся внутри текст, благодаря чему можно было ознакомиться с подлинным содержанием документа.

Ряд исследователей считает, что двойной документ более чем опистограф соответствует образу запечатанной книги, так как позволяет одновременно объяснить и возникающий образ печатей, и форму ее написания. Однако анализ греческого текста Откровения Иоанна Богослова может заставить отнестись к этой версии с сомнением.

4.3.3. «Внутри и отвне» – проблема выбора чтения греческого текста

В древних рукописях слова Откр 5: 1 имеют большое количество разночтений: ἔσωθεν καὶ ὄπισθεν (букв, «внутри и сзади»), ἔξωθεν καὶ ἔσωθεν («внутри и снаружи») или же ἔμπροσθεν καὶ ὄπισθεν («спереди и сзади»)317. Третий вариант, скорее всего, является позднейшей корректурой318. Второй вариант – «внутри и снаружи» – засвидетельствован большим числом рукописей. Именно на этом чтении основывается понимание запечатанной книги как двойного документа (один текст документа был «внутри», другой – «снаружи», exterior).

Однако только чтение ἔσωθεν καὶ ὄπισθεν («внутри и сзади») позволяет объяснить возникновение других вариантов. Оно присутствует в важнейших рукописях и является наиболее затруднительным, поэтому большинством исследователей первоначальным признается именно оно319. Существующие рукописные разночтения вполне могут быть объяснены унификацией или упрощением, сделанным переписчиком. В эпоху распространения книг в форме кодексов для переписчиков более естественным описанием книги была запись «внутри и снаружи», чем «внутри и сзади», что и могло явиться причиной многочисленности рукописей, содержащих этот вариант320.

Если принимать форму ἔσωθεν καὶ ὄπισθεν как исходную, то можно увидеть, что слово ὄπισθεν сразу отсылает к техническому термину опистограф (однокоренное слово)321. Более важным, однако, является то, что теория двойного документа подтверждается только одним вариантом текста, тогда как опистограф остается возможным во всех рукописных чтениях322. Строго говоря, в образной символической системе Апокалипсиса одно выражение не может являться решающим аргументом323. Тем не менее существенно, что «написанный внутри и снаружи» свиток пророка Иезекииля технически представляет собой опистограф, а не двойной документ.

4.3.4. Символическое значение написания «внутри и отвне» и «запечатанности» в образности Ветхого Завета, межзаветной литературы, а также в самом Апокалипсисе

Действительно, понимание книги как опистографа, то есть просто как записанного с двух сторон свитка, тесно сближает запечатанную книгу с ветхозаветными образами. Как написание «внутри и отвне», так и образ печатей встречаются в текстах Ветхого Завета и межзаветной литературы; там они имеют общее символическое значение.

В библейском контексте образ написания «внутри и снаружи» обозначает полноту откровения (см.: Исх 32: 15)324. Например, двустороннее написание свитка пророка Иезекииля указывает на полноту переданной пророку вести, которую он должен возвещать «мятежному дому» Израиля.

Первоначально запечатывание письменного документа имело место в юридической практике: оно являло собой юридический акт, удостоверяющий подлинность и неприкосновенность документа. Печать несет в себе авторитет налагающего ее: снять печать может только уполномоченное лицо (в связи с этим можно вспомнить запечатывание гроба Христова в Мф 27: 66)325. Запечатывание сохраняет текст в неизменной первоначальной форме, а также хранит его в тайне от посторонних и непосвященных326.

В Ис 8: 16 образ печати используется для обозначения сохранения и передачи учения – «завяжи свидетельство, и запечатай откровение при учениках Моих». Иной смысл этот образ имеет в другом ярком месте из Книги пророка Исаии: «…ибо навел на вас Господь дух усыпления и сомкнул глаза ваши, пророки, и закрыл ваши головы, прозорливцы. И всякое пророчество для вас то же, что слова в запечатанной книге, которую подают умеющему читать книгу и говорят: “прочитай ее”; и тот отвечает: “не могу, потому что она запечатана”. И передают книгу тому, кто читать не умеет, и говорят: “прочитай ее”; и тот отвечает: “я не умею читать”» (Ис 29: 10–12). Таким образом, из-за нравственного недо-стоинства людей пророчества запечатываются, и воля Божия оказывается сокрытой от тех, кто поражен духовной слепотой и не готов воспринять ее.

Основной символический смысл запечатывания – это сокрытие в тайне. Именно в таком смысле этот образ употребляется в Книге пророка Даниила: «А ты, Даниил, сокрой слова сии и запечатай книгу сию до последнего времени; многие прочитают ее, и умножится ведение» (Дан 12: 4).

Иногда в апокалиптической литературе (например, в 4 Езд 14: 47 или Вознесении Моисея 1:16) мотив запечатывания используется для объяснения, почему эти сочинения, приписывающиеся значительным фигурам прошлого времени, не были известны ранее: по велению Божию, они должны были быть спрятаны и недоступны для многих поколений людей вплоть до наступления «последних времен».

Напротив, в новозаветном Апокалипсисе Господь повелевает ап. Иоанну: «Не запечатывай слов пророчества книги сей», потому что «время близко» (Откр 22: 10). Пророчества Апокалипсиса не должны быть сокрыты, поскольку с победой Христовой весь мир уже вступил в эсхатологический период. То же самое значение имеет образ запечатывания в Откр 10: 4, где Тайнозрителю дается повеление «запечатать» то, что произнесли семь громов (σφράγισον ἐλάλησαν αἱ ἑπτὰ βρονταί; в Синодальном переводе «сокрой»). Итак, в Откровении Иоанна Богослова – как и в иудейской апокалиптической литературе – «запечатать» означает сокрыть и держать в тайне.

4.3.5. Буквальное толкование внешних характеристик книги как указания на правовые документы

Характерно высказывание Г. Осборна: «…маловероятно, что Иоанн выбрал такие подробности, как запечатывание семью печатями и написание внутри и отвне, исключительно из-за их символического значения»327. Многие считают, что детально представленное внешнее описание запечатанной книги не исчерпывается лишь символическим значением, но намеренно отсылает читателей Апокалипсиса к конкретным «земным» документам той эпохи. Исследователи пытаются проследить, ассоциации с какими документами могли возникнуть у адресатов ап. Иоанна, и на основании этого делают заключения о содержании и значении книги Откр 5:1.

4.3.6. Два различных подхода к толкованию внешней формы книги и их рассмотрение в настоящей работе

К толкованию внешней формы книги Откр 5: 1 исследователями применялось два различных подхода. Первый – считать, что написание «внутри и отвне» и «семь печатей» имеют символический смысл (в соответствии с этим многие комментаторы предлагают общие символические толкования книги, восходящие к древней традиции). Второй подход – считать внешнюю форму книги указанием на конкретные реалии современного Тайнозрителю античного окружения. Некоторые исследователи считают, что автор намеренно комбинирует оба эти подхода328.

Итак, в настоящей работе сначала будут рассмотрены толкования, опирающиеся на первый подход (запечатанная книга как Писание Ветхого Завета, как книга жизни, «книга действия», книга судеб, эсхатологический замысел Божий), затем – на второй (запечатанная книга как долговой документ, как разводное письмо и как завещание).

4.4. Символические толкования запечатанной книги (книга как опистограф)

Рассмотрим существующие символические толкования образа книги Откр 5: 1. Вначале проанализируем мнение, чаще всего встречающееся у древних толкователей, согласно которому в запечатанной книге следует видеть Писание Ветхого Завета. Затем перейдем к анализу отождествления запечатанной книги с иными видами небесных книг (книгой жизни, «книгой действия» и книгой судеб) и ее понимания как замысла Божия.

4.4.1. Толкование запечатанной книги как Писания Ветхого Завета (Священного Писания)

В святоотеческой традиции широко распространено толкование запечатанной книги как Писания Ветхого Завета, хотя такая интерпретация изначально была предложена преимущественно в творениях, специально не посвященных толкованию Апокалипсиса.

Святоотеческие свидетельства о понимании запечатанной книги как Писания Ветхого Завета, открываемого Христом. Первым это мнение высказал сщмч. Ипполит Римский в «Толковании на книгу пророка Даниила» (датируется началом III в.). Это второе по времени после сщмч. Иринея Лионского дошедшее до нас толкование запечатанной книги. Св. Ипполит (ок. 170–236), комментируя Дан 9: 24 («…запечатаны были видение и пророк»), относит упомянутое там «запечатывание» не только к этому видению Даниила, но и ко всему Ветхому Завету. Он говорит, что все изреченное законом и пророками было запечатано для понимания людей, и в качестве иллюстрации приводит цитату Ис 29: 11–12. По мнению св. Ипполита, для неверующих фарисеев все реченное пророками остается запечатанным (несмотря на их знание буквы Закона), а уверовавшим во Христа открывается все по благодати Господа, Который Сам есть «совершенная печать» и «ключ Давидов» (аллюзия на Откр 3:7). Далее следует цитата Откр 5: 1–10 и дается следующий комментарий: «Он взял и открыл книгу для того, чтобы прикровенно сказанное о нем было открыто проповедано “на кровлях”»329. Открытие книги (как и «ключ Давида») понимается как символ открытия истинного смысла ветхозаветных Писаний, которые получают свое исполнение в Самом Христе.

Ориген (185–254) достаточно часто и в разных творениях обращается к образу запечатанной книги. В гомилии на прор. Иезекииля (Нош. in Ez. 14. 2) Ориген использует Откр 5 для толкования «затворенных врат» в Иез 44: 1. Как и св. Ипполит, он также связывает воедино Ис 29: 11, Откр 3: 7 и Откр 5. Ориген утверждает, что смысл Писаний (sensus scripturarum) был сокрыт до пришествия Христова (quamdiu non venit Dominus meus, «clausa» erat lex, «clausus» sermo propheticus), и «доныне, когда они читают Моисея, покрывало лежит на сердце» иудеев (цитируется 2Кор 3: 12–16)330. В гомилии на Исход (Нош. in Ex. 12. 4) Ориген добавляет, что не только Ветхий Завет, но и все божественные Писания полны загадочного и таинственного, и если не прилагать старания, то и сочинения апостолов и евангелистов также будут скрыты «покрывалом». Поэтому необходимо молиться Господу (…supplicandum Domino), чтобы пришел Агнец «от колена Иудина» – Тот, Который воспламенил сердца учеников, изъясняя Писания (аллюзия на Лк 24: 32 – «не горело ли в нас сердце наше»), – и, взяв книгу, открыл ее331.

В комментарии на Евангелие от Иоанна, рассматривая Ин 5: 39 («Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне») Ориген утверждает, что запечатанная книга символизирует «все Писание» в его единстве (ή πάσα γραφή – Comm, in Ev. Joannis 5.6). Этим подтверждается, что Христос предызображен во всех книгах Писания. И здесь

Ориген вводит новый аспект толкования книги, который оказал существенное влияние на последующую традицию интерпретации этого образа: как запечатанная книга написана «внутри и отвне», так и Писание имеет два смысла – открытый для всех буквальный и внутренний духовный. Соответственно Христос является «ключом» для понимания сокровенного духовного смысла332.

Сщмч. Викторин Петавийский (ум. 304) в комментарии на Апокалипсис также говорит, что запечатанная книга «обозначает Ветхий Завет» (liber hic Vetus Testamentum significat…333). Однако далее, обращая внимание на само слово «завет», св. Викторин развивает свое толкование: он поясняет, что книга Откр 5есть «завещание» Христа (testamentum; подробнее см. ниже).

Свт. Иларий Пиктавийский (315–367) в начале комментария на Псалмы также использует образ запечатанной книги для выражения своей мысли невозможности постижения смысла Псалмов вне Христа. Для св. Илария Христос является «ключом Давидовым» (Откр 3: 7) в смысле «ключа к пониманию Псалмов Давида», и он подтверждает это ссылкой на Откр 5: 1–10: «Этот свиток, написанный внутри и отвне, содержит в одном и прошлое и будущее…»334 По его мнению, плач Иоанна обозначает невозможность понимания слов свитка. Но именно Христос открывает свиток, «поскольку только Он таинством Своего воплощения раскрыл те семь печатей».

Св. Иларий цитирует Откр 5: 1–5 в одном ряду с Ис 29: 11, Лк 11: 52 и Откр 3: 7, чтобы обосновать христологическое толкование Псалмов. Подобное понимание есть и у свт. Амвросия Медиоланского (334/40–397). Он сопоставляет Пс 118: 13 («устами моими возвещал я все суды уст Твоих») с изречением Пс 35: 7 («судьбы Твои – бездна великая»). Св. Амвросий снимает противоречие между высказываниями Псалмов, приводя Откр 5:1–10 и делая вывод, что бездна судеб Божиих становится понятной во Христе и через Него может быть возвещена335.

Схожее мнение можно встретить и у Андрея Кесарийского: «Под книгой разумеются и пророчества, о которых сам Христос сказал, что частью они исполнились в Евангелии (Лк 24: 44), но что остальные исполнятся в последние дни…»336

Позднейшее понимание запечатанной книги как всего Писания (совокупности Ветхого и Нового Заветов). Позднее на латинском Западе утвердилось несколько другое толкование, восходящее к комментарию Тихония Африканского (IV в.)337. Такие толкователи, как Примасий Гадруметский (ум. 560), Беда Достопочтенный (673–735), Беат Лиебанский (VIII в.), Амвросий Аутперт (нач. VIII в. – 781), считали, что книга Откр 5изображает «два Завета»: и Ветхий, и Новый338. Написание книги «внутри и отвне» они поясняли тем, что «Ветхий был виден снаружи, а Новый невидимо скрывался в Ветхом»339. К этому суждению комментаторы присоединяли мысль Оригена о двух смыслах Писания; Андрей Кесарийский также высказывает эту мысль: «Внутреннее сей книги, по причине духа, для понимания недоступно, внешнее же, ради буквы, – удобопонятнее»340. Эта традиция повлияла на многих средневековых авторов: большинство комментаторов того времени воспроизводили именно это мнение как классическое. Подобное толкование запечатанной книги можно назвать «спиритуалистическим»341.

Специфика святоотеческого понимания – выражение герменевтического принципа. В приведенных ранних святоотеческих свидетельствах мы видим, что толкователи постоянно употребляют образ открываемой Христом запечатанной книги в тесной связи с другими библейскими текстами, говорящими о сокровенности Ветхого Завета при попытке понять его вне Христа (например, 2Кор 3: 12–16: «…покрывало доныне остается неснятым при чтении Ветхого Завета, потому что оно снимается Христом»; Лк 24: 32 и пр.). Утверждение, что Христос является «ключом» к истинному пониманию Писания, для святых отцов является «программным». В этом выражается их общий герменевтический принцип, который они сами всегда применяют в своих толкованиях. В образе раскрытия Христом запечатанной книги (Откр 5: 1–10) св. отцы видят библейское обоснование этого принципа. Поэтому их обращение к образу запечатанной книги можно в какой-то мере назвать «служебным» – при помощи него истолковываются другие тексты Св. Писания342. Неслучайно обращение к Откр 5 в основном встречается в их экзегетических трудах.

Основания в тексте Апокалипсиса для толкования книги Откр 5 как Ветхого Завета. Как известно, весь текст Апокалипсиса насыщен ветхозаветными аллюзиями, органично вплетенными в его повествование. Ап. Иоанн считает себя продолжателем традиции ветхозаветных пророков (Откр 1: 3), притом что он свидетельствует о принципиально новом, новозаветном пророческом откровении. Поэтому сам Апокалипсис осознается как «вершина пророчеств»343. Как подчеркивает Г. Бил, «через весь Апокалипсис красной нитью проводится мысль, что все ветхозаветные пророчества получают исполнение во Христе»344. Поэтому можно сказать, что рассматриваемое толкование запечатанной книги вполне гармонирует с характером Откровения Иоанна Богослова в целом, «где Ветхий Завет постоянно интерпретируется в свете новозаветного Благовестия»345.

Указания на связь запечатанной книги с Ветхим Заветом можно увидеть в одном из образов 4-й и 5-й глав: 24 старцев можно понимать как 24 книги Ветхого Завета (или их авторов). Такое толкование старцев как одно из возможных приводит св. Викторин (viginti quattor seniores viginti quattor libri sunt prophetarum)346, также этого мнения придерживался блж. Иероним347. При таком понимании старцев толкование образа книги как Ветхого Завета становится очень уместным. Именно один из старцев объявляет Иоанну, что лев от колена Иудина «победил» и откроет книгу – «авторы провозглашают исполнение пророчеств, о которых они сами ранее свидетельствовали»348.

Образ книги Откр 5: 1 как аналог читаемого за богослужением Писания Ветхого Завета. Рассматриваемое толкование полностью сочетается с пониманием повествования Откр 4–5 как отражения раннехристианской литургии. Действительно, присутствие литургических мотивов в этом разделе неоспоримо. Более того, Л. Моури считает, что в этих главах содержится уникальный богослужебный памятник, позволяющий проследить переход от строя синагогального богослужения к собственно христианскому349. П. Прижан видит в Откр 4–5 отражение синагогального богослужения, включавшего прославление Бога, Его закона, благодарение за избавление из Египта и чтение Св. Писания350. Соответственно запечатанная книга является аналогом читаемому Священному Писанию как неотъемлемому элементу богослужения. Таким образом, преимущество этого толкования заключается также в том, что оно соотносит образ запечатанной книги с предполагаемым контекстом его возникновения.

Критика толкования книги Откр 5: 1 как Писания Ветхого Завета. Тем не менее в современной библейской науке высказывается серьезная критика толкования книги Откр 5: 1 как Ветхого Завета (Св. Писания). Например, Е. Бил утверждает, что это понимание не может восходить к точке зрения автора Апокалипсиса, поскольку «упомянутые в Иез 2–3 и Дан 12: 9 книги, во многом послужившие прототипами этого образа, не являются символами Ветхого Завета, но преимущественно сосредоточиваются на темах суда и спасения»351. Образы иных небесных книг тоже никогда не символизируют ветхозаветных Писаний.

Исследователи приводят и формальные аргументы: Ветхий Завет не мыслился как одна книга, но скорее как собрание книг; изв естно, что в свитках его текст писался только на одной стороне и не мог быть записан «внутри и отвне»352. Содержание Писаний Ветхого Завета было хорошо известным, поэтому образность «семи печатей» вряд ли уместна. При этом во всем Апокалипсисе ветхозаветные Писания интерпретируются совершенно свободно, и ничто не указывает на проблему их понимания. По мнению Дж. Бигуцци, плач Иоанна невозможно понять как скорбь о неверном истолковании Ветхого Завета – скорее этим обозначается нечто более глубокое353.

Как и во всем тексте Откровения Иоанна Богослова, литургические элементы в сцене Откр 5 действительно присутствуют, но вряд ли из них можно вывести целостную картину раннехристианского богослужения – они вписаны в общий образный ряд изображаемых видений354. Можно сказать, что в перспективе Тайнозрителя скорее земное богослужение предстает отображением богослужения небесного, но не наоборот.

Нужно признать, что рассматриваемое толкование не слишком хорошо соотносится с общей сценой и композицией 4–5-й глав и с их главной темой – получением Христом универсального владычества (если только не принимать точку зрения Р. Стефановича, что это именно книга Второзакония, якобы используемая при помазании израильских царей). Также в этом случае неясной остается связь книги с образностью седмериц: акцент дальнейшего повествования, начиная с Откр 6, сделан именно на грядущих событиях, а не на исполнившихся пророчествах355. Ввиду этого, как указывает Г. Райхельт, «начиная с XVII в., толкователи отказываются от этого мнения, и в настоящее время большинством исследователей оно решительно отвергается»356.

Несмотря на вышеперечисленные доводы, засвидетельствованное у многих отцов Церкви понимание запечатанной книги как Писаний Ветхого Завета, открываемых Христом, является очень ярким, причем оно выражает святоотеческий принцип толкования Писаний, с которым нельзя не согласиться. Этот принцип не теряет своей актуальности и в настоящее время.

Расширенное понимание книги Откр 5как предвозвещенного в Ветхом Завете божественного замысла. Нужно отметить еще один аспект рассматриваемого толкования. Можно увидеть, что книга Откр 5: 1 не просто обозначает Писание Ветхого Завета, до пришествия Христа бывшее для людей непонятным. Как и у святых отцов, так и у немногочисленных современных сторонников этой точки зрения присутствует мысль, что все предсказанное в Ветхом Завете получает исполнение во Христе, все пророчества «актуализируются» в Нем, – и именно благодаря этому они становятся понятными. Например, так это выражено у Андрея Кесарийского: «Ни Ангелы, ни люди… не достигли полного ведения Божественных судеб, кроме Агнца Божия, разрешившего Своим пришествием сказания ранее о Нем пророчествовавших». И если понимать плач Тайнозрителя не как скорбь о неверном толковании Ветхого Завета, а как скорбь о неисполнении его пророчеств (которые могут свершиться только через Христа, «закланного Агнца»), то в этом случае предлагаемое толкование книги Откр 5: 1 будет гораздо лучше соотноситься с композицией всей сцены. Можно уточнить, что под запечатанной книгой толкователи часто понимают не книги Ветхого Завета как таковые, но, выражению П. Прижана, «божественный замысел, провозглашенный в Ветхом Завете»357. Христос исполняет замысел Божий, который уже в какой-то степени был открыт в Ветхом Завете (ср. Ам 3: 7: «Господь Бог ничего не делает, не открыв тайны рабам Своим, пророкам»)358. В таком своем варианте рассматриваемое толкование тесно соприкасается с весьма распространенным среди современных исследователей пониманием книги Откр 5: 1 как эсхатологического замысла Божия о спасении мира.

4.4.2. Толкование запечатанной книги как книги жизни

Ранние толкователи о запечатанной книге как книге жизни. Толкование образа запечатанной книги как книги жизни встречалось сравнительно редко, однако нужно сказать, что такое понимание засвидетельствовано у некоторых древних авторов – а именно Икумения и частично у Андрея Кесарийского. Икумений (нач. VI в.) не следует распространенной традиции видеть в книге Ветхий Завет, а предлагает собственное оригинальное толкование. Он связывает запечатанную книгу с неоднократно упоминаемыми в Ветхом Завете небесными книгами, куда вписаны имена народа Божия (книгой жизни – Пс 138: 16; Исх 32: 32–33), и считает, что Тайнозритель «образно называет книгой божественную память», где «записаны все люди»359. С этих же позиций Икумений объясняет написание книги «внутри и от-вне» – по его мнению, «внутри» записаны люди из народа израильского, благочестивые под водительством закона; а «снаружи» – люди из языческих народов, бывшие идолопоклонниками до уверования во Христа. Запечатывание книги обозначает полное отчуждение людей от Бога в их грехах; раскрытие печатей – это дерзновение и близость людей к Богу, которую принес воплотившийся Сын Божий. Поэтому Икумений соединяет печати с деяниями Господа – вочеловечением, искушениями, Его чудотворениями, преданием Пилату, Распятием, Сошествием во ад и Воскресением. Таким образом, Икумений предлагает законченное цельное толкование с глубоким богословским значением.

Подобно и Андрей Кесарийский в ряду своих толкований приводит это мнение: «Под книгой следует разуметь премудрую Божию память, в которой, по божественному Давиду, вписаны все (πάντες360.

Основания в тексте Апокалипсиса для толкования запечатанной книги как книги жизни. Современные сторонники рассматриваемого мнения считают, что запечатанная книга содержит имена описанного в 7-й главе «великого множества» искупленных (книга написана «внутри и отвне», поскольку имен искупленных чрезвычайно много)361. Книга жизни в Апокалипсисе два раза называется «книгой жизни Агнца» – то есть непосредственно связывается со Христом, – точно так же как и книга 5-й главы. В Откр 5 речь идет о возможности «открытия» книги, к тому же употребленный глагол βλέπειν подразумевает также и фактическое «прочтение» написанного в ней; однако в повествовании Откр 5 о ее раскрытии прямо не говорится. Выражение «и иная книга раскрыта, которая есть книга жизни» (Откр 20: 12), по мнению Й. Херцера, восполняет этот пробел362. Открытие книги – это раскрытие имен искупленных, написанных в ней «от создания мира». Поэтому взятие книги сопровождается торжествующей песнью четырех животных и 24 старцев: «…искупил нас от всякого колена и языка, народа и племени» (Откр 5:9).

Критика толкования запечатанной книги как книги жизни. В рассматриваемом толковании есть определенная логика, однако вряд ли возможно найти убедительное подтверждение того, что эта логика восходит к самому Тайнозрителю. Книга жизни впервые упоминается в тексте Апокалипсиса уже в 3-й главе (Откр 3: 5), т. е. значительно раньше, чем запечатанная книга (в Откр 5: 1). Когда в тексте Апокалипсиса речь идет о книге жизни, она всегда называется именно так (βιβλίον βίβλος τїς ζωїς), а не иначе, – другими словами, терминологически она всегда четко отграничивается от других небесных книг, в том числе и от книги 5-й главы. Раскрытие книги жизни упоминается только в 20-й главе, в конце Апокалипсиса, причем вне всякой связи с седмеричными циклами, которые открывает запечатанная книга363.

Более того, если книга жизни принадлежит Агнцу (…τοῦ ἀρνίου, Откр 13: 8; 21: 27), то Его власть открыть ее не может вызывать таких вопросов, как «кто достоин» снять печати, – ответ здесь самоочевиден364. С другой стороны, «книга, изначально находящаяся в деснице Божией (Откр 5:1), никак не может быть названа “книгой Агнца”»365.

Также нельзя забывать, что после снятия каждой печати происходят определенные события, и если они каким-либо образом не связаны с содержанием книги, то теряется смысл всего процесса снятия печатей. Кроме того, основной темой дальнейшего повествования являются грядущие эсхатологические события, которые никак не связываются с именами спасенных людей.

4.4.3. Толкование запечатанной книги как «книги действия»

Мнение Л. Бэйнс и его обоснование. Как было рассмотрено в предыдущей главе, в своей классификации Л. Бэйнс выделяет особый вид небесной книги – «книгу действия», и к этому виду она относит и запечатанную книгу. В образе книги Откр 5: 1 Бэйнс видит параллель со свитком Зах 5: 1 (также записанным «внутри и снаружи»): как и летящий свиток, книга также несет миру катастрофы и кары; ее главное назначение – привести их в действие. Согласно Бэйнс, все видения, сопровождающие снятие с книги семи печатей, представляют собой эсхатологические бедствия и суд над миром; соответственно, по ее мнению, книга сама активно действует, неся миру суд Божий366.

Действительно, рассматриваемое толкование лучше сочетается с последующей образностью Апокалипсиса, чем рассмотренные ранее (книга жизни или Писание Ветхого Завета), – оно напрямую связывает запечатанную книгу с событиями Откр 6: 1 – 8: 1. В основе толкования Бэйнс лежит роль книги в развитии повествования 6-й главы Апокалипсиса.

Критика толкования запечатанной книги как «книги действия». Некоторые древние толкователи действительно связывают запечатанную книгу преимущественно с судом над миром; в частности, можно привести мнение Павла Орозия (V в.): «Думаю, что это книга суда…» Но далее Павел Орозий продолжает: «…как сказано, “ибо Отец и не судит никого, но весь суд отдал Сыну”» (Ин 5: 22)367. Мнение Бэйнс противоречит этой догматической истине: у нее получается, что суд вершит не Христос, но сама книга. В этом можно увидеть элементы магизма, несовместимые с христианским мировоззрением.

Кроме того, предложенное толкование не сочетается с непосредственным контекстом возникновения образа запечатанной книги – с видением Откр 4–5. Для 5-й главы тема суда не имеет определяющего значения, основной является тема владычества. А ведь именно в Откр 5 образ книги является центральным.

Также можно добавить, что Зах 5: 1 не является ближайшим ветхозаветным аналогом для книги Откр 5: 1, более близким является образ «свитка» Иез 2–3, так как последний возникает в схожем контексте (видение престола Божия). Кроме того, свиток пророка Захарии несет «проклятие и истребление» ворам и клянущимся ложно, но ничего подобного не сказано про бедствия, которые приносят видения печатей. Прямое указание на воздействие казней только на грешников есть в цикле труб (Откр 9: 4), но в цикле печатей оно отсутствует. Напротив, в видении после снятия пятой печати перед нами предстают мученики, пострадавшие за «слово Божие и за свидетельство, которое они имели» (Откр 6: 9). Этим выражается мысль, что «претерпеваемые христианами скорби – знак того, что Христос реально приступил к установлению Своего владычества и справедливости на земле»368. Образы христианских мучеников невозможно соотнести с Зах 5: 1, и схема, предлагаемая Бэйнс, оказывается слишком упрощенной.

Для оценки этого толкования также важно указать, что оно основано на посылке, которая сама служит предметом серьезной дискуссии. Вопрос, являются ли видения печатей полноценным раскрытием содержания запечатанной книги, до сих пор активно обсуждается в науке. Насколько образность земного свитка, который может быть прочитан только после удаления всех его печатей, применима к символическому свитку – запечатанной книге? Многие исследователи считают, что, в полном соответствии с земным свитком, видения печатей 6-й главы служат только подготовкой к раскрытию содержания книги369. Более полно эта тема будет рассмотрена в следующей главе.

Итак, можно заключить, что толкование запечатанной книги как «книги действия» является спорным.

4.4.4. Толкование запечатанной книги как книги судеб

Рассмотрим толкование запечатанной книги как еще одного из видов небесных книг – книги судеб.

Ранние толкователи о запечатанной книге как о записанных у Бога судьбах мира. У целого ряда древних толкователей можно встретить понимание книги Откр 5как совокупности ведения о всем творении, о прошлом и будущем мироздания – то есть как о записанных у Бога судьбах всего мира. Можно привести ранее процитированное мнение св. Илария Пиктавийского о том, что в книге содержится «прошлое и будущее»370. Латинский поэт Пру-денций (348–405) считает, что запечатанная книга – это книга знания будущего (qui conscium futuri librum resignat unus)371. Западный толкователь VI в. Апрингий говорит, что в книге содержится весь существующий сотворенный мир, открытый Богу: «… Бог постигает внутреннее и знает внешнее» (…praesentis mundi totius creatura, cuius interiora perspicit Deus et exteriora cognoscit)372. Схожие выражения употребляет и ей. Андрей Кесарийский: «… разумеем также и глубину Божественных судеб" 373 .

В апокрифическом памятнике V в. «Откровение Иоанна» содержится явная аллюзия на сцену 5-й главы Апокалипсиса374. «Иоанн» видит «…книгу лежащую, и… толщина ее в семь гор. Длины же ее не может объять ум человеческий, и было на ней семь печатей». Иоанну дается следующее толкование книги: «В книге, которую видел ты, записано то, что на небе, и то, что на земле, и то, что в аду, и всякого естества человеческого грехи и праведность»375. Это место также может служить свидетельством бытования такого понимания образа запечатанной книги.

Интересно также отметить, что в таргуме на пророка Иезекииля утверждается, что свиток пророка (один из прототипов книги Откр 5: 1) содержит «все, что было от начала, и все, чему надлежит быть в конце»376.

Начиная с XIII в., понимание запечатанной книги как «книги будущего», или книги грядущих судеб мира, записанных у Бога, постепенно становится у комментаторов основным377.

Современные сторонники толкования книги как записанных у Бога судеб мира. Толкования книги как записанных у Бога судеб мира придерживается достаточно большое число библеистов – оно является широко распространенным в научной среде, подчас принимаемым по умолчанию378. В этом смысле характерно высказывание прот. Сергия Булгакова: «Этот образ книги, обычный в Библии и Апокалипсисе, не нуждается в особом истолковании. Он, очевидно, означает тайну судеб человеческих, которая ведома одному Богу, Творцу и Промыслителю»379. Этой точки зрения придерживались такие известные исследователи, как В. Буссет, Р. Чарльз, Э. Лозе, А. Ярбро-Коллинз, Л. Кеп и другие380. Н. Н. Елу-боковский так подводит итог рассмотрению 5-й главы Апокалипсиса: «Итак – все от Бога через Христа, достойного воспринять книгу мировых судеб (5: 9,12) по единству Его с Живущим во веки веков (5:13)»381. Б. Мецгер подобнымже образом резюмирует содержание раздела Откр 4–5: «Иоанн удостаивается видения Бога на небесном престоле, Который владычествует над судьбами мироздания, и Иисуса Христа, Который, как Агнец Божий, открывает запечатанный свиток с божественными велениями о грядущем»382.

Связь толкования с основной идеей раздела Откр 4–5 – владычеством над миром. Толкование запечатанной книги как записанных у Бога судеб мира лучше всех рассмотренных ранее толкований сочетается с основной идеей раздела Откр 4–5 – универсальным владычеством Бога и Христа. Владычество Божие символизируется тем, что в Его деснице находится свиток с судьбами мироздания, – этот образ показывает, что Он полностью содержит мир в своей власти, является Вседержителем (ὁ παντοκράτωρ)383. Эту полноту власти над миром Бог передает Агнцу.

Данное понимание позволяет говорить о запечатанной книге как о небесной книге судеб. Укажем, что для непосредственных адресатов Апокалипсиса связь между образом небесной книги судеб и идеей владычества могла быть узнаваема. В литературных памятниках того времени, в частности в древней ближневосточной литературе, эта связь проявляется ярчайшим образом. Как уже было отмечено в главе I настоящей работы, в шумерских мифах владение Таблицами судеб приносит неограниченную власть (можно вспомнить миф о птице Зу). Богиня праматерь Тиамат вручает Таблицы судеб Кингу как знак его владычества384. Во всех текстах, содержащих упоминания о них, Таблицы судеб приносят их обладателю неоспоримую власть над миром. Эти мифы нельзя считать параллелью Откр 5, но как культурный фон они могут быть значимыми.

Связь толкования книги Откр 5как книги судеб с образностью межзаветных апокалипсисов. Немаловажным является также то, что Откровение Иоанна Богослова принадлежит к апокалиптическому жанру – а именно в апокалиптической литературе образ небесной книги судеб является одним из наиболее распространенных образов небесных книг. В главе I настоящей работы приводились подобные примеры – Дан 10: 21,1 Енох 81: 1–2, 1 Енох 91: 12–17, Юбил 5: 16 и пр. Более того, этот образ не просто многократно возникает, но является важным элементом основной смысловой линии апокалиптических произведений (как, например, в Книге Юбилеев). Зачастую образ книги судеб служит для уверения, что человеческая история идет к благому концу, несмотря на активность сил зла (1 Енох 104, 107); эта мысль была важным утешением для читателей межзаветных апокалипсисов, некоторые из которых явились прямым откликом на кровавые гонения Антиоха Епифана385.

На основе тщательного анализа литературного контекста Л. Кеп относит запечатанную книгу именно к этому виду небесных книг, «насколько это возможно в библейско-христианской мысли»386. Откровение Иоанна Богослова имеет не только жанровое сходство с памятниками межзаветной апокалиптической литературы, но, как и многие из них, оно обращено к читателям, переживающим кризисную ситуацию (ср.: Откр 2: 10, 13; 3: 10). Поэтому при обращении к членам малоазийских церквей для ап. Иоанна было чрезвычайно актуально и важно подчеркнуть, что их собственные судьбы, как и судьбы всего мироздания, находятся в деснице Божией.

Принципиальные отличия от межзаветных апокалипсисов. Однако не стоит забывать, что Откровение Иоанна Богослова не только принадлежит к апокалиптическому жанру, но является и христианским пророчеством (Откр 1:3). Поэтому оно имеет принципиальные отличия от прочих произведений апокалиптического жанра, проявляющиеся, в частности, и в образе небесной книги судеб. В псевдоэпиграфических памятниках межзаветной литературы образ книги судеб часто служит средством для приближения времени заявляемого автора (например, Еноха – 1 Енох 93) к тому периоду, в который жил подлинный автор и его читатели. События, представляемые как будущие с точки зрения древнего «автора», для читателей являлись уже прошедшими. Такой прием совершенно неактуален для новозаветного Апокалипсиса, который не возводится к более древнему персонажу и подписан именем настоящего автора («Иоанн» – Откр 1:1, 4, 9)387. В отличие от произведений межзаветной литературы, рассмотрение событий прошлого не играет значительной роли в концепции Апокалипсиса388. Тайнозритель осознает свое время как «последнее», как качественно иной эсхатологический период, начавшийся с воплощения и Воскресения Христова. Поэтому он концентрирует свое повествование на современной ему эпохе и завершающем акте всей истории (эсхатологическая битва и явление Небесного Иерусалима).

Кроме того, в Апокалипсисе не присутствует идея, что все будущие фактические события мировой истории зафиксированы и записаны заранее. По мнению многих комментаторов, в многоплановых образах Апокалипсиса не столько описываются будущие события, сколько открывается их общий смысл, их цель, то, к чему они ведут, и то, что стоит за этими событиями. Данный подход к тексту Апокалипсиса хорошо засвидетельствован и в святоотеческой традиции389. Можно привести ценное высказывание прот. Сергия Булгакова: Откровение Иоанна Богослова «есть книга о всей мировой истории в ее содержании и свершении. Оно есть история мира, изложенная в символах и образах, в самом существенном ее содержании. Оно отнюдь не есть история земных событий, как пишется она и изучается, там не описывается никаких внешних событий или фактов, которые могут быть в точности приурочены к пространству и времени. Оно есть символика этих событий, их внутренний конспект, онтология, или, в этом смысле, философия истории»390.

Таким образом, если типичный образ книги судеб подразумевает, что в ней вплоть до мельчайших подробностей заранее записана вся человеческая история от создания мира до его конца, то для Апокалипсиса, как и для иных христианских творений, эта идея нехарактерна. В системе Апокалипсиса акцентируется не предопределенность всех будущих событий как таковая, но то, что историю человечества определяет воля Божия.

Показательно также, что запечатанная книга соотносится только с Богом. Если в межзаветной литературе книга судеб могла быть читаема ангелами и праведниками (в частности, праотцом Енохом – Книга Юбилеев, 1 Енох, 2 Енох), то в Апокалипсисе утверждается абсолютная неприступность книги (Откр 5: 3, 4). Лишь только Христос, воплотившийся Сын Божий, «достоин» открыть эту книгу.

Невозможность полного отождествления запечатанной книги с типичным образом небесной книги судеб. Исходя из вышесказанного, запечатанную книгу невозможно полностью отождествить с типичным образом книги судеб, представляемым как заранее зафиксированный ход истории. Тем не менее в Апокалипсисе несомненно присутствует идея, что мировая история определена божественным планом. Во всем повествовании Апокалипсиса ярко показывается, что человеческая история не есть совокупность хаотических событий, но направляется Богом и, несмотря на противодействие злых сил, ведется Им к спасению. Образ книги Откр 5: 1, находящейся в деснице Божией, выражает собой тайну промысла Божия.

Итак, хотя для книги Откр 5: 1 самым близким аналогом действительно можно считать книгу судеб, представляется более корректным говорить о запечатанной книге как о «божественном плане» или «божественном замысле», «божественных определениях», которые реализуются в истории. Этим подчеркивается, что книга содержит волю и решения Божии о мире, а не столько сам фактический ход событий. Именно об этом говорит Андрей Кесарийский: «Под книгой… разумеем также и глубину Божественных судеб (греч. κρίματα – также “решения”, “определения”391). Семь печатей означают или совершенное и всеми не знаемое утверждение книги, или же домостроительство испытующего глубины Божественного Духа, разрешить которое никто из созданных существ не может… ни Ангелы, ни люди, сущие во плоти, ни Святые, свободные от нее, не достигли полного ведения Божественных судеб, кроме Агнца Божия, разрешившего Своим пришествием сказания ранее о Нем пророчествовавших»392.

4.4.5. Толкование запечатанной книги как замысла Божия о мировой истории

Запечатанная книга как символ замысла Божия о человечестве и его реализации в мировой истории. Множество исследователей считает, что запечатанная книга представляет собой «эсхатологический план Божий»393, «Божий замысел о спасении и искуплении человечества»394, «тайну Божия суда и спасения», «тайный замысел Бога о пришествии на землю Его Царствия»395, «вечный замысел Бога о всей истории, направляемой Им к спасению»396. Представляется, что данные выражения по своей сути синонимичны.

Можно подытожить вышесказанное: запечатанная книга символизирует собой замысел Божий о спасении человечества. Этот замысел можно назвать вечным. Постепенно он был открываем избранникам Божиим и был уже предначертан в Писаниях Ветхого Завета. Спасительное дело искупления было совершено Христом (Откр 5: 5, 9–10). Замысел Божий включает в себя суд над грешным миром (Откр 6: 1–17; ветхозаветные прототипы образа запечатанной книги Дан 7,12, Иез 2 и Ис 29 подчеркивают тему суда, хотя мотив искупления в них также присутствует).

В конце времен Господь утвердит свое Царствие над всем миром и воцарится – и в этом будет достигнута цель и предназначение всего творения (Откр 5: 13–14). Итак, несомненно, что этот замысел является эсхатологическим по своей природе397.

Этот искупительный замысел, начатый «архетипической» победой Христа, «продолжит исполняться в победе Его последователей (Откр 2: 7,17, 26), которые этим будут способствовать его всецелому исполнению и окончательной победе Божией. Таким образом, книга содержит определенную Богом судьбу мира»398.

Основания в тексте Апокалипсиса: Агнец-Христос как совершитель божественного замысла. Толкование запечатанной книги как замысла Божия о спасении позволяет увидеть в повествовании Откр 5 глубокую богословскую мысль. Важно отметить, что Сам Бог не открывает книгу. В контексте рассматриваемого толкования это можно объяснить тем, что «судьба и предназначение человека, а с ним и всего сотворенного мира должна быть исполнена именно человеком – Бог поставил предел Своему всемогуществу»399. Божественный замысел о человечестве, «запечатанный семью печатями», ожидает человека, который достоин и способен исполнить его и который желает в полноте соединить свою волю с волей Божией.

Аналогичную мысль высказывает Примасий (VI в.) в комментарии на Откр 5:3: «Сказано, что до сих пор никто не найден достойным ни на небе, что означает, что это превосходит и возможности ангелов… потому что это нельзя исполнить природе ангельской. Ибо Сын Божий должен был искупить людей, приняв истинную человеческую природу, и Сам пожелал исполнить все. Ни на земле – то есть никто из совершенно праведных, в жизни сей пребывающих. Ибо для возрождения человека нужна была помощь лишь Самого Творца»400.

Когда никто не оказывается достойным, Тайнозритель начинает плакать. По словам Дж. Кэрда, «это – слезы пророка, ожидающего исполнения воли Божией; если не окажется достойного, то судьбы Божии окажутся непознанными и, более того, неисполненными»401. Иоанн плачет о том, что нет посредника, который может утвердить в мире Царствие Божие и упразднить царящее на земле зло.

Только Христос, истинный Бог и истинный совершенный Человек, оказывается достойным открыть книгу, потому что «Его свидетельство, смерть и Воскресение сделали возможным пришествие Царствия Божия»402. «Единственно Он оказался достоин раскрыть книгу судеб Божиих, ибо Он, как принесший Себя в жертву за грехи людей, Сам явился исполнителем определений Божиих о спасении человеческого рода»403, как замечает архиеп. Аверкий (Таушев). Прот. Сергий Булгаков, комментируя Откр 5: 8 («семь рогов и семь очей» Агнца), дополняет эту мысль: «Он, Богочеловек, чрез совершенное человечество Свое является средоточием всего тварного и человеческого бытия, лишь Ему ведома промыслительная тайна его судеб и спасения»404.

Понимание семи печатей и написания «внутри и отвне» в рамках предложенного толкования. Преимуществом данного толкования является также то, что оно позволяет дать внешней форме книги Откр 5: 1 глубокую и всестороннюю символическую интерпретацию. В Иез 2: 10, Исх 32: 15 и Зах 5: 1–3 написание «внутри и снаружи» символизирует полноту содержания, его всеохватывающий характер – так и книга «содержит полноту божественных определений о мире»405.

Ранее говорилось, что образ печати мог выражать целый спектр значений: как неизменяемость и сохранность, так и сокровенность и тайну; печать также обозначает власть, авторитет налагающего ее406, – снять печать может только уполномоченное лицо. Все эти аспекты гармонично сочетаются в рамках толкования книги Откр 5: 1 как замысла Божия о человечестве.

Итак, определение книги как написанной «внутри и отвне» и «запечатанной печатями» нужно понимать как «символические выразительные средства, обозначающие всеохватывающий характер эсхатологического замысла Божия, пребывающего в неизменной форме»407. Несмотря на активность сил зла (Откр 12: 12; Откр 13; Откр 17), ничто не может помешать осуществлению эсхатологического замысла Божия о мире. Этот замысел в своей неохватности представляет собой непостижимую тайну для человеческого познания («семь» печатей как обозначение полноты тайны) и может быть раскрыт и осуществлен исключительно распятым и прославленным Христом (Откр 5: 1–10).

Тем самым книгу Откр 5можно понимать как сокровенный замысел Божий; ее содержание является тайной, однако снятие печатей позволяет приоткрыть эту завесу. Непостижимости определений Божиих не противоречит то, что Бог в какой-то мере может открыть Свой замысел избранным Им людям. Самому Тайнозрителю тоже «открываются» (напомним, что в заглавии книги в Откр 1употреблено греч. слово ἀποκάλυψις, от глагола ἀποκαλύπτω) тайны Божии, судьбы новозаветной Церкви в мире и эсхатологическое установление Царствия Божия (что, собственно, и составляет содержание дальнейших глав Апокалипсиса).

Более того, многие исследователи утверждают, что содержание запечатанной книги Откр 5: 1 в какой-то степени раскрывается в самом Откровении Иоанна Богослова, а именно в последующих видениях. В таком понимании заявленная в Откр 1: 19 цель – показать, «что есть, и что будет после сего», – реализуется как повествование о содержании запечатанной книги, явленном ап. Иоанну посредством видений.

Можно сделать вывод, что рассматриваемое толкование позволяет наилучшим образом объяснить внешние характеристики книги Откр 5: 1 и хорошо вписывается в общую эсхатологическую картину Апокалипсиса.

4.5. Толкования запечатанной книги как правового документа

4.5.1. Возможность толкования книги как правового документа

Подробное внешнее описание запечатанной книги (наличие семи печатей, написание «внутри и отвне») наводит некоторых исследователей на мысль, что автор намеренно отсылает читателей Апокалипсиса к конкретным документам той эпохи. Можно предположить, что книга Откр 5: 1 представляет собой некий значимый правовой документ определенного вида. Далее будут рассмотрены мнения исследователей, соотносящих книгу Откр 5: 1 с некоторыми правовыми документами того времени.

Предлагаемые основания в тексте Апокалипсиса для толкования запечатанной книги как правового документа. Сторонники данного подхода обращают особое внимание на то, что в Откр 5: 1 употреблено именно слово βιβλίον. Первоначально оно обозначало небольшую книгу (происходит от βίβλος с добавлением уменьшительного суффикса –ιον), но уменьшительное значение постепенно было утрачено; затем это слово приобрело также дополнительный смысл – письменное свидетельство, документ408. К примеру, в Септуагинте для обозначения документов по преимуществу используется именно слово βιβλίον (Втор 24: 1, 3; Ис 50: 1; Пер 3: 8 и др.); то же самое можно увидеть и в Евангелиях (Мф 19: 7; Мк 10: 4)409.

Кроме того, наличие печатей, как указывает Катарина Штариц, более естественно на документах, чем на обычных книгах. В качестве дополнительного аргумента приводится сходный с книгой Откр 5: 1 образ – «письмо» из 23-й оды Соломона. Это «письмо», по всей видимости, представляет собой документ410.

Раннехристианская параллель книге Откр 5: 1 – «письмо» 23-й оды Соломона. 23-я ода Соломона по времени создания близка к Апокалипсису (ок. 100 г. по Р. X.). В оде говорится об особом письме, воплощающем «мысль» и «волю» Божию (Од. Сол. 23. 5). Далее утверждается, что оно было полностью начертано «перстом Божиим» (Од. Сол. 23. 21). Никто не мог взять и прочесть письмо из-за силы печати, бывшей на нем. Утверждается, что письмо «было одним из повелений» (Од. Сол. 23. 17). Далее сказано, что «во главе письма… открылся Сын Истины от Всевышнего Отца», и Он «наследовал все и обладал всем» (Од. Сол. 23. 18–19). В конце 23-й оды говорится, что на письме написано имя Отца, Сына и Святого Духа, которые «владычествуют и царствуют вовеки».

В образе письма очевидна параллель с книгой Откр 5: 1 (образ печати, неприкосновенности) и Откр 5 в целом (тема царствования Отца и Сына). Возникает вопрос, не является ли текст 23-й оды Соломона зависимым от Откровения Иоанна Богослова, или же оба текста возникли в некоторой общей среде411. Трудно дать определенный ответ, но в данном случае важно то, что «письмо» является «повелением», то есть неким документом, выражающим волю Божию. В тексте оды непосредственно после описания «письма» возникает идея о наследовании (Од. Сол. 23. 18–19). Г. Бил приводит 23-ю оду Соломона как пример раннехристианского памятника, в котором предположительно присутствует идея завещания412.

4.5.2. Возможность толкования книги Откр 5как двойного документа

Общая характеристика формы двойного документа. Форма написания книги Откр 5: 1 «внутри и отвне» позволяет некоторым исследователям увидеть в ней двойной документ. Такого рода документы впервые появились у древних шумеров в 3-м тыс. до Р. X.413 Двойные документы содержали внутренний текст, запечатанный и сокрытый от людей, и внешний текст, открытый для всеобщего прочтения. Внешний текст был либо копией внутреннего текста, либо его кратким содержанием (форма двойных документов была описана в пункте 4.3.2 настоящей главы, с. 163).

Печати служили для защиты главного текста документа (scriptura interior) от подделки или исправления и обыкновенно ставились в присутствии нескольких свидетелей. Печати могли сниматься лишь в случае возникновения спора по поводу каких-либо деталей соглашения. При раскрытии внутреннего текста его содержание делалось доступным для прочтения, но при этом подвергалось опасности быть измененным или подделанным. Поэтому для сохранения прежней законной силы договора печати должны были быть поставлены заново414.

В форме двойного документа составлялись деловые контракты различного характера: купчие, свидетельства, брачные договоры, долговые расписки – словом, практически все, кроме завещаний415. При этом мог употребляться разнообразный письменный материал: на Ближнем Востоке это были глиняные таблички, в Египте, Сирии и Палестине – папирус, в Риме – покрытые воском таблицы.

В Израиле подобная форма документов также была известна, – в частности, это следует из описания «купчей записи» пророка Иеремии: «…и записал в книгу и запечатал ее, и пригласил к тому свидетелей… И взял я купчую запись (βιβλίον τῆς κτήσεως), как запечатанную по закону и уставу, так и открытую, и отдал эту купчую запись Баруху» (Иер 32: 10–11). Итак, Иеремия призывает свидетелей, и Барух выступает в роли хранителя документа. Затем запись кладется в глиняный сосуд на хранение (Иер 32: 14). Тем самым описанные действия полностью соответствуют процедуре составления двойного документа416.

В Римской империи «двойные документы» вошли в широкое употребление при императоре Нероне (использовались в основном среди римских легионеров); последний из найденных документов такого рода датируется III в. по Р. X. 417

Предлагаемые основания в тексте Апокалипсиса для понимания книги Откр 5: 1 как двойного документа. Преимуществом понимания запечатанной книги как «двойного документа» является то, что оно позволяет дать прямое объяснение как наличию печатей, так и форме написания «внутри и отвне» (ἔξωθεν καὶ ἔσωθεν).

Можно возразить, что, как было сказано выше, в апокалиптической литературе образ печатей в первую очередь символизировал сохранение содержимого в тайне, а с содержанием двойного документа изначально можно ознакомиться по внешнему тексту. Но символика печатей подразумевает также и другое значение – сохранение содержания в неприкосновенности. В двойном документе печати ставились именно с этой целью – защитить документ от изменений или фальсификации.

По мнению Г. Осборна, двойной документ является самой близкой параллелью к запечатанной книге и позволяет объяснить происхождение этого образа418.

Применение идеи о книге как о двойном документе к толкованию Апокалипсиса. Представление о книге Откр 5: 1 как о двойном документе может оказать существенное влияние на понимание последующих глав Апокалипсиса. Широко распространена гипотеза, что содержание запечатанной книги раскрывается в последующих видениях Апокалипсиса. Некоторые исследователи, считающие книгу двойным документом, развивают эту гипотезу в соответствующем направлении. К примеру, К. Штариц, Г. Борнкамм, Д. Хельхольм считают, что сначала имеет место прочтение «внешнего» текста (в главах, непосредственно следующих за Откр 5) и только затем, в дальнейших главах Апокалипсиса, осуществляется раскрытие «внутреннего». Эти предположения будут рассмотрены в главе III настоящей работы.

4.5.3. Толкование запечатанной книги как двойного документа с записью долга человечества пред Богом

Предлагаемые основания в тексте Апокалипсиса для толкования запечатанной книги как «долгового документа». Считая книгу с семью печатями двойным документом, некоторые исследователи (О. Роллер, частично К. Штариц) идут дальше и конкретизируют, какой вид документа подразумевался автором Апокалипсиса.

Отто Роллер говорит, что это становится очевидным из ближайшего контекста. Правовой документ находится в деснице Сидящего на престоле (Откр 5: 1). Неравенство участвующих сторон позволяет понять, что этот документ может содержать лишь обязательства по отношению к Богу – «но что это могут быть за обязательства, если не вина человечества пред Богом?»419. Поэтому Роллер заключает, что книга Откр 5представляет собой «долговой документ»420. Он отмечает, что ап. Павел, говоря о прощении грехов, также использует юридический образ «рукописания»: «И вас, которые были мертвы во грехах… оживил вместе с Ним, простив нам все грехи, истребив учением бывшее о нас рукописание, которое было против нас, и Он взял его от среды и пригвоздил ко кресту» (Кол 2: 13–14).

Подобного мнения придерживается также и Штариц: «Откр 5 изображает сцену суда: Бог, Владыка и Вседержитель, является судией и обвинителем, Агнец – свидетелем (ср.: Откр 1: 5), человечество – обвиняемыми», и книга как правовой документ находится в центре этого процесса421.

Роллер отмечает, что раскрытие документа обозначает юридическое рассмотрение дела, в ходе которого долг (вина) может быть взыскан либо полностью отпущен. Тем самым раскрытие запечатанной книги ведет к «полному прощению раскаявшейся части человечества и подтверждению праведного суда для другой его части»422. «Плач» Тайнозрителя понимается как скорбь о невозможности прощения вины человечества пред Богом. Только Христос, Который Своей Кровью искупил вину людей (Откр 5: 9) и Которому Отец передал весь суд (Ин 5: 22), может раскрыть эту книгу. «Выражаемая ангельскими существами радость (Откр 5: 8–13) имеет причину в том, что через Христа Бог простил грехи раскаявшихся людей, и вместе с тем подтвердил осуждение непокаявшихся»423.

Применение идеи о книге как о «долговом документе» к толкованию Апокалипсиса. Ключевой для дальнейшего повествования Апокалипсиса (Откр 7–20) О. Роллер считает тему суда. В 7-й главе показывается, что на «великое множество» верующих не распространяется действие суда (казней и кар Божиих). В 8-й главе открывается внутреннее содержание документа, «“безмолвие на небе” (Откр 8: 1) предваряет вынесение приговора, и затем начинается фактический суд»424. Он выражается, в частности, в казнях семи труб и семи чаш, осуждении дракона, двух зверей и всех их последователей. Еще одним подтверждением центрального характера темы суда Роллер считает видение пятой печати: мученики взывают к Богу, чтобы свершился суд и отмщение за их кровь (Откр 6: 9–11). Тем самым они торопят снятие двух последних печатей с книги, после которых начинается судебный процесс над грешным человечеством.

Критика толкования запечатанной книги как «долгового документа». Прежде всего, изначально спорным является толкование Роллером композиции и основной идеи Откр 5. Как уже было показано выше, в пункте 4.2.2 настоящей главы, Откр 4–5 нельзя назвать сценой суда; основным богословским содержанием является всемирное владычество Сидящего на престоле и Агнца. Конечно, в дальнейших главах Откровения Иоанна Богослова показывается, что это владычество будет реализовываться в Божием суде над миром425, однако собственно для Откр 4–5 тема суда никак не может быть названа центральной. Более того, как указывает Г. Райхельт, вряд ли можно определить все повествование 8–20-й глав Апокалипсиса как «суд» и «уплату вины человечества» – оно отнюдь не исчерпывается этой темой426.

Как таковой последний суд над миром описан только в 20-й главе Апокалипсиса. И важным аргументом против толкования Роллера является то, что с описываемым эсхатологическим судом непосредственно связывается образ иных «книг»: «…и книги раскрыты были… и судимы были мертвые по написанному в книгах, сообразно с делами своими» (Откр 20:12). Употребление множественного числа и отсутствие каких-либо упоминаний о печатях очевидно отличает книги Откр 20: 12 от книги Откр 5: 1. Согласно приводимой в настоящей работе классификации, в Откр 20 можно увидеть типичный пример небесной книги людских деяний. В «книгах» содержатся все дела людей, и именно их можно было бы сблизить с записью «долга» человечества. Образ книги людских деяний всегда связывается с судом427, в то время как содержание книги Откр 5: 1 соотносится с последующими событиями (ср.: Откр 4: 1), которые далеко не исчерпываются видениями суда.

В целом можно констатировать, что мнение Роллера в настоящее время более не поддерживается428.

4.5.4. Общая критика возможности понимания запечатанной книги как двойного документа

Как было отмечено в пункте 3.1 настоящей главы, ученые считают, что отождествление запечатанной книги с двойным документом изначально является слабой позицией, так как оно основано на рукописном чтении ἔσωθεν καὶ ἔξωθεν, которое большинством исследователей признаётся вторичным429. Из трех засвидетельствованных рукописных вариантов текста Откр 5: 1 лишь один этот вариант позволяет увидеть в запечатанной книге двойной документ430. О. Роллер и К. Штариц так или иначе аргументируют выбор чтения eoojOev xai еДоОел» в качестве первоначального, однако приводимые ими доводы не представляются всецело убедительными431.

Не будем забывать, что в двойном документе внешний текст изначально доступен для прочтения. По верному замечанию П. Прижана, «сцена пятой главы теряет весь свой драматический характер, если допустить, что содержание книги уже известно заранее»432. Действительно, в Откр 5 неоднократно акцентируется полная невозможность «взглянуть» на книгу (Откр 5: 3, 4). Тем не менее Г. Бил считает, что представление о книге как о

двойном документе не противоречит образности Апокалипсиса: краткое изложение «может соответствовать ветхозаветным пророчествам, которые исполняются при раскрытии внутреннего содержания книги»433. Однако, как известно, снятие печатей с двойного документа не ведет к исполнению написанного в нем – это справедливо только для завещаний; печати свидетелей удостоверяют уже свершившийся факт сделки.

Все эти доводы в совокупности не позволяют считать предположение о книге Откр 5: 1 как о двойном документе убедительным.

4.5.5. Толкование запечатанной книги как разводного письма – развод Агнца с неверным народом Израиля

Мнение Дж. М. Форд и его обоснование. Дж. М. Форд считает, что внешняя форма запечатанной книги соотносится с описанием некоторых документов в трактате Бава Батра в Вавилонском Талмуде434. Указанные документы составлялись в присутствии свидетелей, которые ставили печати (требовалось больше трех), и их содержание становилось доступным для прочтения при снятии печатей одной за другой. В Талмуде эти документы сближались с разводными письмами.

С другой стороны, исследовательница отмечает, что образность брака иудейского народа с Богом и его неверности Ему широко использовалась у ветхозаветных пророков (ср.: Ос 2; Ис 54: 5–6; Иез 16 и др.). В Евангелиях слово βιβλίον относится к разводному письму (Мф 19: 7; Мк 10: 4435).

По мнению Дж. М. Форд, книга Откр 5: 1 (βιβλίον) есть не что иное, как разводное письмо, которым удостоверяется, что Христос разводится с ветхозаветным Израилем и вступает в брак с новозаветной христианской Церковью436. Общепризнано, что образ Небесного Иерусалима (Откр 21–22) символизирует христианскую ЦерковьОткр 19: 7–8 Небесный Иерусалим также обозначен как Невеста или Жена Агнца). Антиподом Нового Иерусалима в тексте Апокалипсиса является Вавилон («великая блудница» из Откр 17–18). Поэтому Дж. М. Форд утверждает, что «вавилонская блудница» есть образ ветхозаветного Иерусалима (Израиля), с которым и происходит развод.

Критика толкования запечатанной книги как разводного письма. Такая интерпретация запечатанной книги неизвестна в древности и не получила поддержки среди современных ученых437. Очевидно, что она никак не вписывается в общую образность Откр 5. Кроме того, чрезвычайно спорным является отождествление Вавилона с Иерусалимом – по мнению большого числа исследователей, гораздо более аргументировано мнение о том, что в Откр 17–18 речь идет об императорском Риме438. Идея первоначального союза Христа с Вавилоном и последующего разрыва отношений в Откровении Иоанна Богослова не присутствует.

Это толкование служит характерным примером того, как стремление найти наиболее точное толкование запечатанной книги через поиск буквального соответствия ее внешней форме в результате приводит к искажению самого образа. Толкование Дж. М. Форд не учитывает ни непосредственного контекста появления запечатанной книги, ни богословского содержания раздела Откр 4–5.

4.5.6. Толкование запечатанной книги как скрепленного семью печатями завещания

Аргументация современных сторонников толкования. Исследователи отмечают, что запечатанная семью печатями книга Откр 5: 1 имеет сходство с римскими завещаниями, – из всех

правовых документов именно завещания скреплялись как раз семью печатями. Согласно римскому праву, семь свидетелей ставили на завещании свои печати и подписи439. После смерти завещателя в присутствии этих свидетелей с завещания снимались печати – и посредством доверенного лица воля завещателя вступала в действие.

Т. Цан утверждает, что такая форма документа была в античном мире настолько общеизвестной, что «каждый член асий-ских церквей мог понять, что βιβλίον с семью печатями есть не что иное, как завещание»440. По мнению Г. Била, сходство между формой римских завещаний и книгой Откр 5: 1 «настолько бросается в глаза, что невозможно не предположить, что при написании 5-й главы образ римского завещания в какой-то мере присутствовал в мыслях Иоанна»441.

Таким образом, в запечатанной книге возможно увидеть завещание. Исследователь античных документов Т. Бирт считает данную точку зрения убедительной442. В. В. Четыркин также придерживался этого мнения: «Это не книга будущего, но, как вслед за Huschke принимают Zahn и Joh. Weiss, – завещание»443. В этом случае не только объясняется наличие печатей, но и дается прямое объяснение их числу.

Ограниченность видения в запечатанной книге завещания как правового документа. Тем не менее дальнейшее сравнение запечатанной книги с завещанием как правовым документом выявляет значительные расхождения между ними.

Письменная форма римского завещания, позволяя объяснить наличие семи печатей, не предусматривает написания «внутри и отвне». Напротив, принципиально важным являлось создание таких условий, чтобы содержание завещания было сокрыто изначально и «могло остаться неизвестным даже свидетелям и участникам акта»444. В связи с этим Т. Цан предлагает понимать Откр 5: 1 в том смысле, что книга «написана внутри, а отвне запечатана семью печатями»445. Однако такое прочтение является совершенно неубедительным.

Нельзя также сказать, что буквальное объяснение числа печатей снимает существенные затруднения в данном вопросе. В античном мире «мотив семи печатей использовался в совершенно различных контекстах и не мог быть связан исключительно с формой завещаний»446. Выше было показано, что в Апокалипсисе число «семь» широко используется в символическом смысле, обозначая полноту и завершенность; на основании этого можно вполне обоснованно истолковать семь печатей книги также символически447. То есть, при объяснении числа печатей нет очевидной необходимости прибегать к поиску буквальных соответствий.

Т. Бирт справедливо указывает, что раскрытие завещания могло осуществляться только в присутствии семи свидетелей, бывших при его составлении и закрепивших его своими печатями448. Однако при описании начала открытия книги (Откр 6) нет образов семи свидетелей449. Более того, никаких свидетелей в сцене Откр 5 в принципе не предполагается – книга находится в деснице Божией, и никто из живых существ не может даже «взглянуть» на книгу (Откр 5:3,4).

Кроме того, в тексте Откр 5 нет явных указаний, какое лицо является завещателем, в чем состоит наследство и кому оно будет предназначено. Существует мнение, что речь идет о завещании всем христианам, но в ответ на это Г. Осборн подчеркивает, что тема наследия святых не имеет в сцене Откр 5 определяющего значения450.

Итак, толкование книги Откр 5: 1 как правового документа – завещания – дает мало ответов, но порождает много вопросов. Большинство современных исследователей подвергают это мнение серьезной критике; В. ван Унник отмечает, что «ничто в тексте Апокалипсиса прямо не указывает на то, что это – завещание»451.

Однако понятие завещания можно рассматривать как в узком (правовой документ), так и в более широком смысле.

B. Четыркин считает, что «не должно смущаться, если в апокалипсическом описании не отразились точно все формальности, которыми было обставлено вскрытие завещания – в общем же смысл избранного образа совершенно ясен»452. Толкование книги Откр 5: 1 как завещания может оказаться плодотворным, если взять из этого понятия только его общий смысл.

4.5.7. Вопрос об обоснованности отождествления запечатанной книги с правовым документом

Строго говоря, под сомнение могут быть поставлены сами попытки толкования книги как правового документа. Правовой документ устанавливает и регламентирует взаимоотношения сторон, при этом он является автономным по отношению к каждой из сторон и имеет самостоятельную законную силу. Одна из целей составления правового документа (долгового обязательства, завещания и др.) – это закрепление прав, которые иначе могут быть нарушены. Если запечатанная книга понимается как правовой документ в руках Бога, то одним из субъектов правовых отношений выступает Бог. Но Бог не нуждается ни в каких документальных обоснованиях Своих прав; ничто не может нарушить Его власть.

Слово βιβλίον в Откровении Иоанна Богослова употребляется не только в отношении запечатанной книги, но применяется также к книге жизни (Откр 13: 8; 17: 8; 20: 12; 21: 27) и к самому Апокалипсису (Откр 1: 11; 22: 7, 9, 10, 18), которые вряд ли могут быть сопоставлены с правовыми документами. Поэтому само по себе употребление слова βιβλίον в Откр 5: 1 не может являться аргументом. Также нужно отметить, что ветхозаветные прототипы запечатанной книги – свиток Иезекииля (Иез 2–3) и свиток пророка Захарии (Зах 5: 1) – ни в какой мере не являются правовыми документами453.

Не вызывает возражений предположение, что апостол Иоанн при описании запечатанной книги мог использовать внешнюю атрибутику правовых документов своего времени. Однако отсутствуют достаточные основания видеть в книге правовой документ как таковой.

4.6. Обогащение символического толкования книги Откр 5: 1 образностью завещания

4.6.1. Возможность дополнения образа книги Откр 5некоторыми чертами правовых документов

Хотя толкование запечатанной книги как правового документа нельзя признать достаточно убедительным, в то же время нельзя не согласиться, что многогранный образ запечатанной книги может обладать свойствами, характерными для правовых документов. Внешнее сходство запечатанной книги с правовыми документами, обладающими законной нерушимой силой, может подчеркивать нерушимость слова Божия и Его определений, заключенных в запечатанной книге.

С правовыми документами связаны определенные события и лица, их составляющие и исполняющие. Наиболее интересно в этом отношении завещание – оно связано с процессами составления, открытия, исполнения и подразумевает участие многих лиц. Сама идея завещания вместе со взаимоотношениями, с ним связанными, может быть использована при символическом толковании образа запечатанной книги. Ярким примером такого синтеза является толкование св. Викторина Петавийского.

4.6.2. Толкование св. Викторина Петавийского – запечатанная книга как символическое завещание (завет)

В пункте 4.4.1. настоящей главы уже было отмечено, что св. Викторин понимает книгу Откр 5: 1 как Писание Ветхого Завета. Свое толкование св. Викторин начинает с утверждения, что книга Откр 5: 1 обозначает «Ветхий Завет (Vetus Testamentum), данный в руки Господа нашего, Который принял суд от Отца (Ин 5: 22454. Далее он развивает свое толкование: он рассматривает «Ветхий Завет» не только в значении Писаний, но в значении «завещания» (по лат. также testamentum). Св. Викторин продолжает: «Заветом (testamentum) называется не что иное, как то, что составляют умирающие. И содержащееся внутри завещания сокрыто вплоть до дня смерти завещателя»455. Это развивает мысль, выраженную в Послании к евреям – Евр 9: 15–17. По мнению св. Викторина, внутри завещании – Ветхого Завета – было заключено обетование об освобождении человечества от власти смерти456.

Согласно св. Викторину, завещателем является Христос, и Он Сам наложил печати на завещание (ipse signaverat testamentum). Обратим внимание на то, что для св. Викторина значимы именно общие смысловые мотивы, связанные с завещанием. Толкователь не связывает себя поиском формальных соответствий римскому завещанию (в числе печатей, в необходимости присутствия семи свидетелей и пр.), которые являются очень важными в аргументации современных исследователей.

Наложив печати, Христос скрывает от понимания содержащиеся в Ветхом Завете пророчества. Поэтому именно смерть Христа явилась условием для снятия с книги Откр 5: 1 печатей; снятие печатей означает «раскрытие пророчеств Ветхого Завета и предвозвещение будущего»457.

Пророчества Ветхого Завета являются также и условиями завещания – без их исполнения обетование об освобождении человечества не может осуществиться. Своей смертью и Воскресением Христос исполняет все заключенное в Ветхом Завете (quae preanuntiata fuerant replevit), все пророчества исполняются в Нем.

В то же время Воскресение Христа открывает для Него возможность наследовать обетования завета: «И поскольку Тот же самый был завещателем и победил смерть, было справедливо, что Он был признан Наследником Божиим»458. Именно поэтому, утверждает св. Викторин, в тексте Откр 5 присутствуют не одно, а несколько именований Христа – Лев и Агнец: этим выражаются различные аспекты отношения Христа к запечатанной книге (завещанию). "Львом называется ради Своей победы над смертью, а ради претерпения смерти за людей как агнец ведется на заклание»459.

Исполнив условия завещания, Христос вступает в права наследования. То, что именно наследует Христос, св. Викторин определяет как «достояние умирающего» (либо «существо умирающего» – substantia morientis), «то есть человеческие тела»460. Сам победив смерть, Христос освобождает смертных людей от ее власти (ср. 1Кор 6: 20: «…вы куплены дорогою ценою») и становится единым Владыкой человечества. Тем самым обетование исполняется.

Итак, согласно св. Викторину, Христос Сам одновременно есть Завещатель, исполнитель условий завещания и его Наследник; все это объясняет Его уникальное отношение к книге Откр 5: 1. Вот почему, заключает св. Викторин, все произведение называется «Откровением» (лат. revelatio, греч. ἀποκάλυψις): «Ныне снимаются печати с книги, ныне постигаются жертвенные приношения, ныне ясными становятся… храм и свидетельства»461.

Как было сказано выше, толкование св. Викторина можно назвать символическим: он берет идею завещания и выстраивает на ней свое понимание книги Откр 5: 1 как Ветхого Завета. Толкование запечатанной книги как символического завещания – Ветхого Завета, предложенное им, ярко и многогранно объясняет уникальную роль Христа по отношению к запечатанной книге. Толкование св. Викторина поражает своей глубиной и цельностью.

4.6.3. Развитие идеи символического завещания у современных богословов

Как и св. Викторин, американский библеист Грегори Бил также видит в книге Откр 5: 1 символическое завещание – обетование Божие человечеству. Но он по-другому понимает, в чем именно заключается это обетование.

Бог изрек Адаму, что он будет «владычествовать» над сотворенным Богом миром (ср.: Быт 1: 28). Адам оказался недостойным этого обетования, однако «именно человек должен открыть запечатанную книгу, поскольку обетование было дано человечеству»462. Но никто из людей не был найден достойным открыть эту книгу (Откр 5:3), поскольку все пребывают под грехом. Только Иисус Христос – «последний Адам» в терминологии Первого послания к коринфянам463 – «не соделал греха» и явился невинной искупительной жертвой за Свой народ (Откр 5: 9). Поэтому только Христос достоин открыть книгу и наследовать содержащиеся в ней Божии обетования человечеству. Подобным образом и все, за кого Он ходатайствует, также участвуют в Его священстве и царстве (Откр 5: 10; ср.: Откр 1: 5–6)464.

4.6.4. Толкование запечатанной книги как завета Божия, содержащего Его волю о мире

Анализируя внешнее описание книги Откр 5: 1, Бил отмечает, что «изнутри и снаружи» были также написаны Скрижали Завета (Исх 32: 15). Если предположить, что аналогия со Скрижалями неслучайна, то можно заключить, что книга с семью печатями «имеет отношение к новому документу завета» 465 .

Н. Н. Глубоковский также сближает запечатанную книгу не просто с завещанием, но с «заветом» Божиим: «Это – своего рода книга завета Божия, изображаемая, по-видимому, в форме листов кодекса, исписанных на обеих сторонах – внутри и отвне – и запечатанных вместе семью печатями, подобно всем человеческим тестаментарным документам. Но здесь дело касается всей мировой истории…»466 Подобным образом и В. В. Четыркин связывает книгу Откр 5с осуществлением «завета» Божия; он говорит о книге как о воле Бога о всей истории, в полноте осуществляемой Христом: «Христос, омывший нас от грехов наших кровию Своею и соделавший нас царями и священниками Богу и Отцу Своему (Откр 1: 5–6), является началом и концом мировой истории и только один Он в силу своего богочеловеческого дела имеет право открыть книгу, запечатанную семью печатями, – книгу мирового развития, цель которого осуществление завета Бога с человечеством»467.

4.7. Вывод: общая оценка различных подходов к толкованию запечатанной книги

Можно сказать, что большинство сторонников толкования книги Откр 5: 1 как правового документа так или иначе признают, что смысл данного образа этим не исчерпывается. Исследователи согласны, что символический смысл образа необходимо должен подразумеваться; по словам Е. Осборна, «происхождение образа – документ, но значение книги выходит далеко за пределы прообраза и приближается к небесной скрижали, содержащей цель и завершение искупительной истории»468.

При использовании образов семи печатей и формы написания книги («внутри и отвне») автор, вероятнее всего, следовал ветхозаветным и апокалиптическим традициям, но при этом также мог подразумевать смысловое сходство с некоторыми правовыми документами, которые были хорошо знакомы его читателям. В этом случае перед нами предстает соединение символической ветхозаветной образности с историческими, современными автору реалиями, «что мы нередко наблюдаем в Откровении Иоанна Богослова»469.

Св. Викторин Петавийский предложил яркое толкование книги Откр 5: 1 как символического завещания, углубляющее понимание многогранного образа запечатанной книги. Такое толкование позволяет в новом ракурсе увидеть важные богословские истины: значение смерти и Воскресения Христа, совершенства Его человеческой природы и др. Кроме того, многие сторонники толкования книги как символического завещания (Н. Н. Глубоковский, В. В. Четыркин, Г. Бил470) в результате видят в ней символ завета Божия с человечеством и «воли Божией» об истории. Такое понимание смыкается с рассмотренным выше толкованием книги как эсхатологического спасительного замысла Божия, реализуемого в мировой истории 471.

В настоящей главе мы пришли к заключению, что символическое толкование книги как замысла Божия в наибольшей мере соответствует образности и идейному содержанию раздела Откр 4–5. Следует отметить, что рассмотренные толкования книги как завещания и завета Божия не исключают такого понимания, но сочетаются с ним и дополняют его.

5. «Книжка», данна Тайнозрителю ангелом (Откр 10)

5.1. Контекст появления образа книжки

5.1.1. Раздел Откр 10–11 в общей структуре Апокалипсиса

Четвертый образ небесной книги в Апокалипсисе – это «книжка» (βιβλαρίδιον), которая неоднократно упоминается в 10-й главе (10: 2, 8, 9, 10). Всесторонний анализ образа книжки Откр 10 следует начать с рассмотрения контекста его появления – повествования 10-й главы Апокалипсиса.

10-я глава Откровения Иоанна Богослова составляет часть раздела Откр 10–11. Этот раздел находится между видениями шестой и седьмой трубы (его также называют «интерлюдией» цикла труб); тем самым он сближается с 7-й главой Апокалипсиса, которая также занимает промежуточное положение между видениями 6-й и 7-й печатей (соответственно, образуя «интерлюдию» цикла печатей). Главы Откр 10 и Откр 11 объединяются в единый раздел не только структурно, но и по общности содержательной тематики. Необходимо отметить, что раздел Откр 10–11 является завершением всей первой половины Апокалипсиса, и это положение придает ему особую значимость.

5.1.2. Контекст появления книжки в Откр 10

10-я глава имеет следующую структуру472: сначала Тайнозритель описывает «сильного ангела» и звучащие голоса «семи громов» (Откр 10: 1–4), после этого ангел возглашает торжественную клятву (Откр 10: 5–7), и в заключение (Откр 10: 8–11) повествуется о том, как ап. Иоанн принимает от ангела книжку. Рассмотрим подробнее образы и события, сопровождающие появление книжки Откр 10.

Образ «ангела сильного». В самом начале 10-й главы говорится, что Тайнозритель видит «другого Ангела сильного (ἄγγελος ἰσχυρὸς), сходящего с неба» (аналогичные упоминания «ἄγγελος ἰσχυρὸς» присутствуют в Откр 5: 1 и 18: 21). В руке у ангела «книжка раскрытая» (βιβλαρίδιον νεγμένον). Ангел облечен облаком (Откр 10: I)473, над головой его «радуга», как и вокруг престола Божия (Откр 4: 3; ср.: Быт 9: 13; Иез 1: 28). Его лицо «сияет как солнце», как сказано и в Откр 1: 16 о «подобном Сыну Человеческому» («лице Его, как солнце, сияющее в силе своей»). Его ноги – как «столпы огненные», и это опять же напоминает описание Христа в Откр 1: 15. Сравнение с «огненными столпами» также побуждает вспомнить Исход из Египта (Исх 13) – образность Исхода широко употребляется в повествовании Апокалипсиса474. Приведенное описание является самым подробным и самым величественным из всех описаний ангелов в Апокалипсисе.

Видение продолжается в столь же масштабном духе: ангел ставит «правую ногу свою на море, а левую на землю» (жест покорителей, победителей, символизирующий подчинение себе,– ср.: Иис Нав 10: 24–25), и восклицает громким голосом, «как рыкает лев». В Ветхом Завете глас Божий нередко уподоблялся рыканию льва (Ос 11: 10; Ам 3: 8; Поил 3: 16); в Откр 5: 5 «львом от колена Иудина» был назван Христос.

Можно заключить, что в характеристике «сильного ангела» Откр 10 присутствует очень много черт, которыми в Ветхом Завете и в самом Апокалипсисе преимущественно описывается либо Бог, либо Христос, «подобный Сыну Человеческому» (Откр 1: 13). Св. Викторин Петавийский и Примасий Гадруменский считают, что в виде ангела здесь изображен Сам Господь Иисус Христос475. Из современных исследователей эту точку зрения отстаивает Г. Бил. По его мнению, наделяя ангела символическими божественными характеристиками, Тайнозритель подчеркивает его божественную природу – другими словами, дает понять, что ангел и есть Христос. Исследователь отмечает, что в Ветхом Завете Христос действительно предызображался как «Ангел Господень»476. В этом случае жест поставления ангелом ног на «море» и «землю» символизирует всецелое владычество Христа над вселенной.

Тем не менее толкователи обращают внимание, что в Апокалипсисе нет других примеров, где бы Христос изображался в виде «ангела»; и само это слово практически всегда употребляется в традиционном новозаветном смысле, по отношению к «служебным духам» Божиим (Евр 1: 14)477. Более того, выражение "иной ангел» (ἄλλος ἄγγελος) может указывать на то, что «ангел» Откр 10 не является уникальным, но находится в ряду прочих ангелов478. Такое понимание разделяет большинство древних и современных комментаторов479.

В любом случае используемая символика акцентирует исключительную связь «ангела сильного» Откр 10 с Богом, и это придает особую значимость как самому ангелу, так и всем последующим в Откр 10 событиям. Многочисленность характеристик, схожих с описанием «подобного Сыну Человеческому», дает понять, что этот ангел – «особый вестник Христа, исполняющий Его поручение и разделяющий Его славу»480.

Толкование «семи громов». Когда ангел «воскликнул громким голосом», в ответ «семь громов проговорили голосами своими» (Откр 10: 2–3). Комментаторы отмечают здесь аллюзию на 28-й псалом: в нем семь раз упоминается «глас Господень», подобный грому481. «Гром» в Ветхом Завете часто сопровождает богоявление, ассоциируясь также с судом Божиим (Исх 19:16). Тайнозритель хочет записать сказанное громами, но глас с неба повелевает: "запечатай то, что проговорили семь громов, и не пиши этого» (Откр 10: 4)482.

Толкователи предлагали различные объяснения этого особенного повеления Божия. Некоторые комментаторы, сопоставляя Откр 10: 4 с 2Кор 12: 4, полагают, что сказанное семью громами было неизреченно, а потому и не могло быть записано483. Однако желание Тайнозрителя «записать» сказанное громами означает, что это было понятно для него.

Андрей Кесарийский высказывает иное мнение, впоследствии ставшее распространенным среди толкователей: сказанное громами откроется в последние времена и именно тогда получит «окончательное познание и разъяснение»484, в нынешнее же время это остается неизвестным. Подобное же суждение высказывает прот. Сергий Булгаков: «Следовательно, здесь есть тайна человеческих судеб, которая должна остаться (до времени) неведома человеку»485. Р. Стефанович видит в этом эпизоде яркую иллюстрацию идеи о недоступности многих тайн Божиих человеческому познанию486.

Дж. Бигуцци предполагает, что откровение семи громов было дано лично для Тайнозрителя и не предназначалось для передачи церквам487; он отмечает, что повеление «запечатать» контрастирует с данным в Откр 22указанием не запечатывать «слов пророчества книги сей». Уго Ванни, напротив, высказывает мнение, что слова громов «запечатываются», чтобы быть сокрытыми только на какое-то время, и далее в Апокалипсисе их содержание будет раскрыто – по его мнению, это происходит в описании седьмого элемента цикла труб488.

Достаточно распространено мнение, что «семь громов» (10:2–3) обозначают еще один седмеричный ряд казней, который следует после казней семи печатей Откр 6 и семи труб Откр 8–9 и предшествует казням семи чаш (Откр 16). Действительно, если предположить, что означенная седмерица громов находится в одном ряду с седмерицами печатей, труб и чаш, то в этом случае в Апокалипсисе будет присутствовать четыре ряда казней, а именно число «четыре» символизирует полноту тварного мира (ср.: Откр 4: 6; 7: 1; по аналогии с казнями Божиими, четыре раза упомянутыми в Лев 26). При этом последний седмеричный цикл чаш (Откр 16), охватывающий уже все человечество, становится как раз четвертым. Предшествующие казни воздействуют по нарастающей: казни печатей – на ¼ часть людей (6: 8), казни труб – на ⅓ (8: 7–10, 12). Логично предположить, что казни громов в этом ряду могли бы затронуть ½ человечества. Интерпретация семи громов как обозначения иного ряда казней признается убедительной целым рядом исследователей489.

Однако принимающие данное толкование исследователи различно оценивают повеление не записывать сказанное громами. В частности, Г. Бил считает, что «запечатывание» показывает, что серия казней громов не подлежит описанию в Апокалипсисе; вероятно, потому, что это не добавило бы ничего существенно нового, поскольку «о казнях Божиих уже много говорилось прежде»490.

Р. Бокхэм, со своей стороны, убежден, что повеление «запечатать» обозначает, что Бог отменяет очередной ряд предварительных казней491, поскольку казни не смогли привести людей к покаянию. В непосредственно предшествующем Откр 10 фрагменте Откр 9: 20–21, описывающем итог казней семи труб, указывается, что «прочие же люди, которые не умерли от этих язв, не раскаялись в делах рук своих…» Исследователь считает, что далее, в разделе Откр 10–11, «речь пойдет о совершенно ином способе обращения людей»492.

Как бы ни был истолкован образ семи громов, можно согласиться с Хайнцем Гизеном в том, что их запечатывание призвано показать, что «теперь следует внимать более важному для нас откровению – словам ангела и содержанию “раскрытой книжки”»493.

Клятва ангела о совершении «тайны Божией» при гласе седьмой трубы. Подняв руку к небу, ангел торжественно клянется «Живущим во веки веков», сотворившим небо, землю и море, что «времени уже не будет», но когда вострубит седьмой ангел, «совершится тайна Божия, как Он благовествовал рабам Своим пророкам» (Откр 10: 5–7).

Уже у Андрея Кесарийского представлено два толкования стиха Откр 10: 6: «Ангел клянется, что времени уже не будет в будущем веке, когда… будет жизнь вечная, недоступная временному исчислению, или же это указывает, что после шести гласов ангела пройдет не много времени до исполнения»494. Второму толкованию отдает предпочтение большинство исследователей, поскольку оно более соответствует контексту всего отрывка; согласно емкому определению прот. С. Булгакова, «это значит, что не будет уже дано отсрочки в наступлении неких последних решающих событий, которые уже надвигаются с седьмой трубой»495.

В стихе Откр 10: 6 просматривается явная связь с приведенным в Откр 6: 10–11 возгласом мучеников («Доколе, Владыка Святый и Истинный, не судишь и не мстишь живущим на земле за кровь нашу?»). В Откр 6: 11 мученикам говорится, чтобы они «успокоились еще на малое время, пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число». Экзегеты указывают, что в Откр 10: 6 имеются дословные параллели с 6(в частности, «… ἀναπαύσονται ἔτι χρόνον μικρόν» – "χρόνος οὐκέτι ἔσται»)496. Можно сказать, что торжественная клятва великого ангела продолжает ответ на вопрошание мучеников о времени воздаяния. Ангел клятвенно заверяет, что справедливость Божия свершится в установленное Им самим время – «когда вострубит седьмой ангел».

В рассматриваемой сцене Откр 10: 5–7 содержится также явная аллюзия на клятву ангела из Книги пророка Даниила (Дан 12: 4–9). На вопрос о том, когда наступит завершение явленного пророку в видениях, «муж в льняной одежде… подняв правую и левую руку к небу, клялся Живущим вовеки, что к концу времени и времен и полвремени… все это свершится» (Дан 12: 7). Как и в Книге Даниила, основная мысль Откр 10: 5–7 состоит в том, что «спасительный замысел Божий непременно будет реализован, и ничто не властно этому помешать»497.

Слово «тайна» имеет в книге Даниила эсхатологическую коннотацию (ср.: Дан 2: 28). В новозаветной же перспективе свершение «тайны Божией» уже началось в спасительном деле Христовом; косвенно на эту мысль указывает то, что в аллюзии Откр 10: 7 на место из Книги пророка Амоса (Ам 3: 7) употреблено слово «благовествовал» (εὐηγγέλισεν), однокоренное со словом «εύαγγέλιον». В последующих главах Апокалипсиса будет встречаться данииловская формулировка «время, времена и полвремени», в значении определенного Богом срока, после которого приидет Царствие Божие. Действительно, после того как прозвучала 7-я труба, Богу воспевается торжественный гимн (11: 15–18), где провозглашается окончательное воцарение Божие на земле.

5.2. Образ книжки Откр 10 и подходы к его толкованию

5.2.1. Описание книжки и вручения ее Тайнозрителю – параллель со свитком пророка Иезекииля (Иез 2: 9 – 3:3)

Откр 10: 8–11 завершает повествование 10-й главы. Тот же голос с неба, повелевший «запечатать» слова семи громов, теперь велит Тайнозрителю взять «раскрытую книжку» из рук ангела и съесть ее. Иоанн сразу же повинуется небесному голосу и просит у ангела дать ему книжку. Сам ангел следующим образом говорит Иоанну о книжке: «Она будет горька во чреве твоем, но в устах твоих будет сладка, как мед» (Откр 10: 9–10). В соответствии с предсказанным, Тайнозритель отмечает, что книжка «сладка» в его устах и «горька» во чреве.

Исследователи обращают внимание на то, что в этом эпизоде содержится явная аллюзия на призвание пророка Иезекииля (Иез 2: 8 – 3: 3). Это призвание было ранее рассмотрено в пункте 3.1.7 главы I настоящего издания: Бог разворачивает пред ним свиток (Иез 2: 10), «исписанный внутри и снаружи», на котором написано «плач, и стон, и горе», и дает пророку съесть его (3: 1–2). В устах Иезекииля свиток тоже сладок, как мед (Иез 3:2).

Как у пророка Иезекииля, так и в Апокалипсисе, акт поедания свитка является символом всецелого усвоения божественной вести и выражает внутреннее соединение пророка со словом Божиим. Сладость свитка символизирует животворящую силу слова Божия, и радость, которую оно дает тем, «кто руководствуется им в своей жизни»498 (Иер 15: 16; Пс 18: 11; Пс 118: 97–104; Притч 24: 13–14).

В повествовании Апокалипсиса есть несколько отличий от образности Иезекииля. В частности, добавлен образ «горечи» книжки, оттеняющей ее сладость. Возможно, это служит символом того, что за слово Божие пророку предстоит претерпеть много скорбей. Ниже, в пункте 5.3 настоящей главы, будет подробнее раскрыто значение этой символики.

5.2.2. Толкование образа книжки – призвание Тайнозрителя к пророческому служению

Сразу после вкушения Иезекиилем свитка к нему обращается Господь: «Сын человеческий! встань и иди к дому Израилеву, и говори им Моими словами» (Иез 3: 4). То же самое происходит и в Откр 10 – Иоанну сказано499, что ему «надлежит опять пророчествовать о народах, и племенах, и языках и царях многих» (Откр 10: 8–11).

Это божественное повеление раскрывает символический характер акта вкушения книжки. И контекст самого повествования Откр 10, и явные аллюзии на образность Книги пророка Иезекииля показывают, что книжка и ее вкушение символизируют призвание Тайнозрителя к пророческому служению (ср.: Откр 10:11). В Откр 1Тайнозрителю уже было дано поручение «написать в книгу» все, что он видит, что можно рассматривать как начало его призвания; в Откр 4: 1–2 он был восхищен на небо «в духе», чтобы увидеть, «чему надлежит быть после сего», и это также указывало его миссию500. События Откр 10 знаменуют начало нового этапа пророческого служения Тайнозрителя.

Исследователи отмечают, что в Откр 10: 8–11 ярко отражается характерная для Апокалипсиса идея особой значимости письменного текста: призыв «записать» видения (Откр 1: 11) сменяется более выразительным образом вкушения книги. Отныне Тайнозритель не только верно передает данное ему Богом откровение, но сам изрекает слова Божии, соединившись с ними всем своим существом501.

Ф. Маццаферри предполагает, что ангел Откр 10 описан столь величественно именно потому, что он играет особую роль в сцене призвания пророка. Призвание ветхозаветных пророков осуществлялось непосредственно Богом (Ис 6; Иер 1; Иез 2–3), ап. Иоанну же является «квазибожественный» ангел, «самый великолепный во всей его книге»502.

Сразу же за призванием к пророчеству, в Откр 11: 1–2, ап. Иоанн получает соответствующее повеление совершить символическое действие. Ему дается «трость, подобная жезлу», и говорится: «Встань и измерь храм Божий и жертвенник, и поклоняющихся в нем». Эти стихи уникальны в том отношении, что они «являются единственным местом в основном корпусе видений Апокалипсиса (гл. 4–22), где Тайнозритель выступает в качестве активного действующего лица, а не просто реципиента откровений»503.

Можно констатировать, что с Откр 11: 1 начинается реализация пророческого служения Тайнозрителя, заявленного в Откр 10: 11. Вслед за этим следует важнейшая часть раздела Откр 10–11 – повествование о «двух свидетелях», названных также пророками (11: 10); это именование тесно связывает их миссию с миссией Тайнозрителя. В повествовании о двух свидетелях подробно рассказывается об их «пророчествовании» и дальнейшей судьбе. Собственно, слово «пророчество» и однокоренные слова можно назвать ключевыми во всем разделе Откр 10–11; по наблюдению Д. Ауни, они как бы сосредоточены в этих двух главах, в то время как во всем остальном тексте Апокалипсиса они представлены рассеянно504.

5.2.3. Вопрос о содержании книжки – неразрывная связь с повествованием Откр 11

По поводу содержания книжки высказывались разные мнения. Св. Викторин видит в книжке «сам Апокалипсис, принятый ап. Иоанном»505. Примасий же считает, что если запечатанная книга Откр 5: 1 символизировала Ветхий Завет, то «книжка раскрытая» есть Новый Завет, в котором «сделалась очевидной открывшаяся слава» (ср.: 2Кор 3: 18)506.

Икумений истолковывает книжку в рамках своей концепции: сообразно с тем что в «запечатанной книге» Откр 5: 1 записаны имена праведников, в маленькой книжке находятся имена великих грешников. Толкователь также сопоставляет их с «книгами» Откр 20:12, – по его мнению, в них в свою очередь записаны все остальные, то есть обычные люди507. Таким образом, у Икумения получается целостная, законченная картина. Андрей Кесарийский также приводит это «отрицательное» толкование книжки: «Книжка как небольшая и очень мелко написанная содержит, думаю, имена тех из лукавнейших, которые разбойничают или иным образом бесчинствуют на земле или убивают на море, и наказание которых указал Ангел, поставив огненные ноги и здесь и там»508.

Такие толкования заслуживают внимания, однако в них недостаточно учитывается контекст 10–11-й глав. Многочисленные комментаторы считают, что при интерпретации содержания книжки необходимо основываться на том факте, что 10-я и 11-я главы Апокалипсиса неразрывно связаны между собой. Выше говорилось, что структурно они образуют интерлюдию цикла труб. В Откр 10 Тайнозритель призывается к пророческому служению, а в Откр 11 описывается реализация этого служения. 10-я глава вводит читателей в последующую тематику 11-й главы; в свою очередь «Откр 11 подробно разрабатывает и раскрывает сказанное в Откр 10»509. Такое единство позволяет сделать вывод, что в Откр 11 раскрывается пророческое откровение, полученное Тайнозрителем в Откр 10 в виде «книжки». Другими словами, содержание «книжки» есть пророческое откровение, описанное в Откр 11. Собственно, и у древних толкователей присутствует соотнесение образа книжки с последующим пророчествованием Тайнозрителя510.

Комментаторы принимают во внимание, что слова клятвы ангела о том, что при гласе 7-й трубы «совершится тайна Божия», были произнесены непосредственно перед вручением книжки, и в тот момент ангел уже держал книжку в руке (Откр 10: 5–7, ср.: 10: 2). Этот факт позволяет предположить, что откровение «раскрытой книжки» имеет отношение к тому, что должно произойти до гласа 7-й трубы. Поскольку описание гласа 7-й трубы приводится в Откр 11: 15, большинство экзегетов делает вывод, что содержанию книжки соответствует отрывок Откр 11: 1–13511.

При этом некоторые авторитетные толкователи считают, что пророческое откровение, содержащееся в книжке, охватывает собой повествование и иных глав Апокалипсиса. Можно отметить мнение св. Викторина Петавийского, согласно которому «книжка» представляет собой саму книгу Откровения Иоанна Богослова, данную Богом ап. Иоанну. В Откр 10: 11 ап. Иоанну было дано повеление пророчествовать «о народах и племенах, и языках и царях многих», а в последующих главах Апокалипсиса тема судеб народов становится одной из важнейших512. Для Г. Била, Дж. Бигуцци и Р. Бокхэма является значимым тот факт, что употребленная в Откр 10: 11 формула «колена, языки, народы и племена» неоднократно используется в Откр 11–16. Это дает им основание полагать, что содержание книжки охватывает по меньшей мере содержание 11–16-й глав, либо даже простирается до Откр 22: 5513.

Тем не менее и указанные выше исследователи соглашаются с большинством библеистов в том, что для анализа пророческого откровения, содержащегося в книжке, особое значение имеет именно повествование Откр 11:1–13. Рассмотрим богословские идеи повествования Откр 11 и на их основе дадим характеристику содержания книжки.

5.3. Характеристика содержания книжки на основе анализа повествования Откр 11

5.3.1. Краткое изложение повествования Откр 11

Как было упомянуто, в Откр 11: 1–2 Тайнозрителю дается следующее повеление: «Встань и измерь храм Божий и жертвенник, и поклоняющихся в нем. А внешний двор храма исключи и не измеряй его, ибо он дан язычникам: они будут попирать святый город сорок два месяца».

Далее, в Откр 11: 3, говорится о «двух свидетелях», облеченных во вретище, которые также являются пророками (11: 10). Они характеризуются как «две маслины и два светильника, стоящие пред Богом земли» (11: 4); они имеют власть «затворить небо, чтобы не шел дождь на землю во дни пророчествования их» и власть «над водами, превращать их в кровь, и поражать землю всякою язвою…» (11: 6).

Два свидетеля «будут пророчествовать 1260 дней» (11: З)514. По окончании этого срока «зверь, выходящий из бездны» (это первое упоминание фигуры зверя в Апокалипсисе, подробно о нем будет говориться только в 13-й главе) сразится с ними, победит и убьет их (11: 7). Трупы их будут оставлены «на улице великого города, который духовно называется Содом и Египет, где и Господь наш распят». На них будут смотреть «многие из народов и колен, и языков и племен» (Откр 11: 9; ср.: 10: 11), и три с половиной дня они не позволят предать их погребению. Описывается всеобщая радость «живущих на земле» о смерти свидетелей, потому что свидетели доставляли им мучение.

Но после трех с половиной дней «вошел в них дух жизни от Бога, и они оба стали на ноги свои». После гласа с небес «взойдите сюда» свидетели на глазах своих врагов восходят на небо на облаке (11: 11–12). Очень важен итог повествования о двух свидетелях: «И в тот же час произошло великое землетрясение, и десятая часть города пала, и погибло при землетрясении семь тысяч имен человеческих; и прочие объяты были страхом и воздали славу Богу небесному» (11: 13).

После восклицания Откр 11: 14515 следует провозглашение эсхатологического свершения (11:15–16). В соответствии с приведенной в 10: 7 торжественной клятвой ангела, момент звучания 7-й трубы описан в Апокалипсисе как кульминационный:

«И седьмой Ангел вострубил, и раздались на небе громкие голоса, говорящие: царство мира соделалось царством Господа нашего и Христа Его, и будет царствовать во веки веков. И двадцать четыре старца… поклонились Богу, говоря: благодарим Тебя, Господи Боже Вседержитель, Который еси и был и грядешь516, что ты приял силу Твою великую и воцарился. И рассвирепели язычники; и пришел гнев Твой и время судить мертвых и дать возмездие рабам Твоим, пророкам и святым и боящимся имени Твоего… и погубить губивших землю» (11: 15–18). Далее отмечается явление особых знамений: «И отверзся храм Божий на небе, и явился ковчег завета Его в храме Его; и произошли молнии и голоса, и громы и землетрясение и великий град» (Откр 11: 19).

5.3.2. Подходы к толкованию Откр 11: претеристский, футуристический, идеалистический (символическое толкование)

Хронологическая идентификация событий Откр 11: 1–13 – предшествование наступлению Царствия Божия (Откр 11:15–19).

В повелении об измерении храма (Откр 11: 3–13) и в повествовании о двух свидетелях (Откр 11: 1–2) наличествует много конкретных деталей, однако понимать их возможно совершенно по-разному. Разнообразие толкований Откр 11: 1–13 во многом объясняется различием в установлении временного периода описанных событий.

Конечный момент однозначно определен текстом Откр 11. В последней части 11-й главы провозглашается наступление Царствия Божия. Благодаря этому данная глава, «несомненно, имеет кульминационный, вершинный характер и венчает всю первую половину Откровения Иоанна Богослова. “Царство мира соделалось Царством Господа нашего и Христа Его” (11: 15) – это действительно итоговое провозглашение, дальше которого пойти невозможно»517. В гимне 11: 15–18 предвосхищаются все последующие описанные в Апокалипсисе события; здесь «уже дано завершение эсхатологической драмы»518, и все последующее повествование книги находится под знаком осуществления замысла Божия. Дальнейшие видения более детально раскрывают провозглашенную здесь победу над богопротивными силами и утверждение владычества Божия.

Итак, измерение храма и проповедь свидетелей предшествуют наступлению Царствия Божия. И здесь исследователи расходятся во мнениях, идет ли в Откр 11: 1–13 речь о событиях непосредственно перед концом времен, имели ли место данные события в прошлом или же их стоит понимать как общие символы. Таким образом, при толковании Откр 11: 1–13 комментаторы применяли три общих подхода, используемых при интерпретации Апокалипсиса, – футуристический, претеристский и идеалистический519.

Толкование повествования Откр 11:1–13какуже свершившихся в истории событий (претеристский подход). При первом же рассмотрении повествования Откр 11: 1–13 можно заметить, что многое в его образности соотносится с иудейскими реалиями, – в частности, в 11: 1 упомянут храм; два свидетеля наделены чертами ветхозаветных пророков; указание на улицы «великого города… где Господь наш распят» (11: 8) сразу наводит на мысль об Иерусалиме. Основываясь на этом, некоторые исследователи отстаивали буквальное понимание вышеперечисленных реалий как отражающих современную Тайнозрителю историческую ситуацию. Тем самым к Откр 11: 1–13 был применяем так называемый претеристский подход.

В частности, повествование Откр 11: 1–2 об измерении храма активно используется в контексте рассмотрения вопроса о датировке Апокалипсиса. Сторонники ранней датировки (кон. 60-х гг. по Р. X.) приводят этот отрывок как аргумент в пользу своего мнения: они понимают Откр 11: 1–2 как явное указание на то, что в момент написания этого отрывка храм еще существовал (хотя его двор и был попираем «язычниками»). Кроме того, во всем Апокалипсисе отсутствуют упоминания о разрушении Иерусалимского храма (70 г.). Некоторые сторонники традиционной датировки Апокалипсиса (95–96 гг.) признают данные аргументы весомыми; они предлагают считать этот отрывок интерполяцией из более раннего источника, возможно, отражавшего представления зилотов520.

Под двумя свидетелями сторонники претеристского подхода понимают тех или иных праведников, убиенных в I в. по Р. X., – в частности, Иакова брата Господня и ап. Петра; двух иудейских первосвященников, убитых зилотами в Иерусалиме в 70 г.; апостолов Петра и Павла, претерпевших мученическую кончину в Риме. Этот ряд может быть продолжен521.

Возможно, что участь первоверховных апостолов могла оказать некоторое влияние на образность главы. Однако в целом маловероятно, что в Откр 11: 1–13 Тайнозритель сделал акцент на событиях прошлого, – завершающая главу 7-я труба несомненно указывает на эсхатологическую перспективу служения свидетелей.

Толкование повествования Откр 11: 1–13 как событий, которые совершатся перед концом времен (футуристический подход). Многие св. отцы предлагают толковать повествование Откр 11: 1–13 как события, непосредственно предваряющие конец времен. При таком толковании указанный в Откр 11: 2, 3 срок 42 месяца или 1260 дней они понимают буквально – как три с половиной года перед вторым пришествием. Это пример так называемого футуристического подхода. В этом случае два свидетеля суть два предтечи второго славного пришествия Христова, которые совершат свое служение и будут убиты антихристом перед кончиной века. Местом этих происшествий будет Иерусалим: как пишет Андрей Кесарийский, «антихрист… оставит их тела непогребенными в Иерусалиме, древнем и разоренном, в котором пострадал Господь»522.

Свидетели облечены во вретище, которое в библейской традиции являлось символом скорби и покаяния (ср.: Мф 11: 21; Лк 10: 13), – эта деталь ярко характеризует свидетелей как проповедников покаяния 523.

Широко распространено персонифицированное толкование свидетелей. Так, в древней восточной традиции под «свидетелями» обычно понимались Илия и Енох – ветхозаветные праведники, не подвергшиеся обычной для людей смерти. В частности, так считали сщмч. Ипполит Римский, Тертуллиан, Андрей Кесарийский и ряд других отцов524.

В западной же традиции два свидетеля чаще отождествляются с Моисеем и Илией. И именно это толкование полностью соответствует образности Откр 11: 3–13525. Действительно, «власть затворить небо, чтобы не шел дождь на землю во дни пророчествования их» отражает историю пророка Илии; в Откр 11: 6 присутствует также аллюзия на низведение им огня с неба (Сир 48: 1–3; 4Цар 1: 10; также 3Цар 16: 1). А «власть над водами, превращать их в кровь» отсылает к первой египетской казни (Исх 7: 14)526. Представлено также понимание свидетелей как двух пророков последних времен, подобных Моисею и пророку Илии – как и Иоанн Креститель не был физическим воплощением последнего, но пришел в его «духе и силе» (Лк 1: 17)527.

Иногда встречается футуристическое толкование Откр 11: 1–2 – а именно что к концу времен будет измерен восстановленный Иерусалимский храм528.

Обоснованность символического толкования Откр 11: 1–13 (идеалистический подход). Большинство древних и современных толкователей согласны, что храм и поклоняющиеся не могут пониматься в буквальном историческом смысле (как совершающие служение в Иерусалимском храме иудеи), но лишь как некоторый символ529.

Широко распространено и символическое понимание двух свидетелей. В частности, Тихоний и Примасий считали, что свидетели представляют собой символ Церкви и двух заветов Бога с людьми (duo candelabra ecclesia est, sed pro numero testa-mentorum dixit duo530, либо двух народов – иудеев и язычников531. Прот. Сергий Булгаков отмечает, что «одинаково приемлемо не только частное истолкование этих образов [двух свидетелей] как определенных лиц и пророков, но также и более общее их понимание как носителей духовной силы “пророчествования”»532.

К «общему» пониманию повествования Откр 11: 1–13 склоняется большинство современных комментаторов. Существенной опорой такого символического толкования служит обозначенный в 11: 2 и 11: 3 промежуток времени – 42 месяца или 1260 дней, – который в контексте Апокалипсиса имеет скорее символическое значение. Действительно, указанный срок встречается в 11, 12 и 13-й главах Апокалипсиса и объединяет данные главы в единый раздел. Этот срок обозначается по-разному: в 11: 2 и 13: 5 говорится о 42 месяцах, в 11: 3 и 12: 6 – о 1260 днях, а в 12: 14 используется выражение «время, времена и полвремени». Последнее представляет собой прямую аллюзию на два места из Книги пророка Даниила (Дан 7: 25; 12: 7; «время» обозначает год533). Там этот срок при буквальном понимании относится к периоду правления гонителя Антиоха Епифана (167–164 гг. до Р. X.; см.: 1 Макк 2–3, 2 Макк 5), а также заставляет вспомнить другие ветхозаветные события: засуху во время служения пророка Илии (3Цар 17–18; Лк 4: 25; Иак 5: 17), и странствование израильского народа по пустыне (включавшее 42 остановки и длившееся в целом 42 года – ср.: Числ 33: 5–49)534. Но этот срок в книге Даниила имеет и символическое значение – это время земного господства врагов Божиих (угнетение «святых Всевышнего» – Дан 7: 25), после чего наступит Царствие Божие последних времен («…к концу времени и времен и полувремени, и по совершенном низложении силы народа святого, все это совершится» – Дан 12: 7)535.

Подобную символическую коннотацию можно увидеть и в Апокалипсисе. В Откр 13: 5–6 говорится, что зверю дана власть действовать 42 месяца, на протяжении которых он «ведет войну со святыми» и хулит имя Божие и «живущих на небе»; в Откр 12: 6 и 12сказано, что «жена, облеченная в солнце» (образ Церкви в ее динамике от ветхозаветной к новозаветной)536, после рождения ею младенца и восхищения его на небо, в течение 1260 дней скрывается в пустыне от преследующего ее дракона-сатаны, низверженного с неба.

По мнению многочисленных комментаторов, главы 11, 12 и 13 (центральные главы Апокалипсиса) описывают одну и ту же реальность – святые претерпевают скорбь и преследование (13: 5; 12: 6; 12: 14), но Бог Вседержитель защищает их от духовного вреда, а победа злых сил является лишь видимой537. Соответственно промежуток времени 3,5 года является общим для всех трех глав. Если в 11-й главе четко определено окончание этого периода (эсхатологическое свершение), то в 12-й дается указание на время его начала: в Откр 12: 6 говорится, что 1260 дней начинаются сразу после вознесения «младенца» на небо. Согласно наиболее распространенному толкованию, рожденный женой «младенец» есть Христос, а восхищение его на небо символизирует события Воскресения и Вознесения, приведшие к «низвержению» дракона538. Итак, срок 3,5 года символически обозначает временной период, начавшийся с Воскресения Христова и продолжающийся до Его второго пришествия.

При таком подходе «попрание святого города» и служение двух свидетелей понимаются происходящими на протяжении всей истории Церкви.

Служение двух свидетелей (Откр 11: 3–13) как символ Церкви в ее свидетельстве. В тексте Апокалипсиса имеется множество подтверждений того, что свидетели являются образом служения всей христианской Церкви. Именование свидетелей «маслинами» и «светильниками» отсылает к 4-й главе Книги пророка Захарии; в Зах 4: 1–14 описано видение светильника с семью лампадами и двух маслин, представляющих собой двух «помазанных елеем», стоящих во главе народа Божия, – Зоровавеля и иерея Иисуса539. Ключевым для понимания этой символики в Откр 11: 3–4 является стих Откр 1: 20, где приведено истолкование образа светильников – «семь светильников… суть семь церквей»; то же символическое значение можно предполагать и в 11: 3–4540.

Тот факт, что символом всей Церкви теперь являются не «семь», а именно «двое» светильников-свидетелей, хорошо объясняется требованием ветхозаветного закона об обязательном наличии по крайней мере двоих свидетелей для подтверждения всякого дела (Числ 35: 30; Втор 17: 6; 19: 5), на что есть указания и в Новом Завете (Мф 18: 16; Лк 10: 1–24; Ин 8: 17–18; 2Кор 13: 1; 1Тим 5: 19; Евр 10: 28).

Необходимо отметить, что повествование о двух свидетелях-пророках непосредственно следует за Откр 10 и 11: 1–2, где сам Тайнозритель, причисляющий себя к пророкам (ср.: Откр 22: 9), единственный раз в Апокалипсисе призван совершить пророческое символическое действие. Таким образом, «само служение двух свидетелей, эсхатологичность которого недвусмысленно подчеркнута в самом тексте Апокалипсиса, оказывается восходящим к служению Апостола и его собратьев и в этом смысле охватывающим всю историю Церкви»541.

О содержании проповеди свидетелей в тексте явно не говорится, однако на него есть указания – в частности, в самом именовании их «свидетелями» и обозначении их служения словом paprupta (11: 7). В других местах Апокалипсиса этот термин обозначает свидетельство Христа о Себе или же свидетельство верующих о Христе (Откр 1: 5; 1: 9; 2: 13; 6: 9; 17: 6; 19: 10; 20: 4), поэтому естественно предположить, что и здесь он употребляется в этом же смысле542. Тем самым свидетели сближаются со Христом, названным в Апокалипсисе «Свидетелем верным» (6 цартид 6 татод – Откр 1: 5; 3: 14)543.

Свидетели, наделенные силой Моисея и Илии (Откр 11: 5–6), могут пониматься также как символ закона и пророков, продолжающих свидетельство о Христе (ср.: Ин 5: 39–47); по словам ей. Кассиана, «…как и в явлении Преображения, Моисей и Илия представляют закон и пророков. В приложении к Израилю духовному этот ветхозаветный образ говорит о свидетельстве Церкви перед лицом зверя»544. Обратим внимание, что оба свидетеля названы пророками, и оба они имеют власть Моисея и Илии. Этот факт может означать, что они никак не разграничиваются между собой, они едины545. И это еще в большей мере свидетельствует в пользу общего символического, нежели персонифицированного понимания свидетелей.

В описании силы свидетелей изначально присутствует символический элемент – это образ огня, исходящего из их уст. Похожий образ – обоюдоострый меч, исходящий из уст Христа, – присутствует в других местах Апокалипсиса (Откр 1:16; 2: 12, 16; 19: 15, 21; ср. также: Иер 5: 14); с его помощью ап. Иоанн изображает слово Христово – истину, несущую осуждение нераскаянным грешникам. Можно заключить, что аналогичное значение имеет и «огонь» из уст свидетелей Откр 11: 5.

Для истолкования знамений свидетелей следует обратиться к предыдущему повествованию Апокалипсиса – циклу труб (Откр 8–9), так как очевидны явные параллели характера казней труб с силой Моисея и Илии, присущей свидетелям. В Откр 8: 1–6 показано, что возносимые молитвы святых достигают Господа, и затем Он действенно отвечает на них казнями семи труб, подобными казням египетским. В казнях труб четко прослеживается богословская идея, что суды Божии являются ответом на молитвы верных, и их цель – ограничить действие зла, защитить Церковь от злых сил и призвать людей к покаянию (ср.: Откр 9: 20–21). Можно заключить, что и соотносимые с казнями труб «чудеса и знамения [свидетелей] могут быть истолкованы как сила молитвы Церкви и ее пророков»546.

После завершения времени свидетельства (в сроке 3,5 года можно также видеть некоторую аллюзию на длительность общественного служения Христа), «зверь, выходящий из бездны», наносит Церкви видимое поражение. Тема зверя развивается в Откр 13, где прослеживается мысль о том, что на протяжении всего времени существования Церкви за всеми земными гонителями стоит богопротивная сила зверя и дракона-сатаны (ср.: 1Ин 2: 18; 4: З)547. Итак, противостояние свидетелей и зверя может быть понято как противостояние Церкви и ее земных противников.

Пребывание трупов свидетелей непогребенными 3,5 дня, несомненно, соотносится с трехдневным пребыванием Спасителя во гробе, а также с рассмотренным выше сроком 3,5 года (42 месяца, 1260 дней)548. Эта символика чисел свидетельствует «о сравнительной внутренней слабости врагов веры»549 и выражает всю относительность и ложность видимой победы зверя. Последовавшее за этим воскресение свидетелей, понимаемое символически, «содержит в себе радостное пророчество о несокрушимости веры на земле и о ее победном торжестве в мире, подобном духовному воскресению из мертвых» (ср. также: Иез 37: 5); восхождение на небо символизирует «явное духовное торжество свидетелей и их свидетельств»550.

В Откр 11: 7–10 ярко выражена мысль о подобии судьбы христианской Церкви судьбе ее Основателя. Автор хочет показать, что Церкви надлежит пройти тот же путь, который прошел Христос (Мк 8: 34–38; Мф 16: 24–26; Лк 9: 23–26; ср. также Откр 14: 4: искупленные «следуют за Агнцем, куда бы Он ни пошел»). И победа Церкви, как и победа Спасителя, осуществляется через ее мученическое свидетельство. Парадоксальным образом видимое земное поражение свидетельствующей Церкви оказывается началом ее истинной духовной победы551. Исполняется обетование Христово, что «врата ада» не одолеют Его Церкви (Мф 16: 18).

Итак, можно найти достаточно оснований, чтобы видеть в повествовании о свидетелях (Откр 11: 3–13) аллегорию (или притчу)552, в которой показано свидетельство Церкви от Воскресения Христова до эсхатологического свершения. Символическое понимание служения свидетелей Откр 11 объединяется в один ряд с символикой последующих глав Откр 12–13 и образует целостную картину пути Церкви. При этом, по справедливому замечанию прот. Сергия Булгакова, «не нужно, конечно, исключать возможности и некоего фактического события, которое в таинственном будущем выразится в явном знамении, для всех очевидном. Таково и вообще свойство апокалиптических образов, в их многосмысленности пронизывающих несколько разных планов»553. Безусловно, засвидетельствованное у многих святых отцов персонифицированное толкование двух свидетелей как двух эсхатологических пророков вполне обоснованно, однако, по мнению большинства библеистов, в системе Апокалипсиса на первом плане находится общее символическое их понимание как образа Церкви в ее свидетельстве554.

Измерение храма (Откр 11: 1–2) как символ покровительства и защиты Церкви Богом. В Откр 11: 1 Тайнозрителю говорится: «Встань и измерь храм (ναός) Божий и жертвенник, и поклоняющихся в нем». По мнению многочисленных комментаторов, в этом символическом действии очевидна аллюзия на измерение храма в Книге пророка Иезекииля (Иез 40–48)555, которое, несомненно, означает присутствие Божие, Его защиту и покровительство. Эта аллюзия используется также в Откр 21: 15–17, где измерение эсхатологического града Небесного Иерусалима показывает «безопасность его жителей и их сохранность от скверных и злых людей»556. Можно обобщить, что «символическое действие измерения храма… означает сохранение»557.

Повеление измерить поклоняющихся в храме предполагает символическое толкование. Поэтому буквальное толкование Откр 1:1–2 как сохранения внутреннего двора Иерусалимского храма слишком неполно: не судьба материального здания имеет определяющее значение для автора, а «именно люди, поклоняющиеся истинному Богу»558.

Действительно, представление о христианах как о храме, в котором будет обитать Бог, неоднократно встречается в Апокалипсисе559Откр 7: 15; 21: 3, 22. Если проследить все другие случаи употребления слова «ναός» в тексте Откровения Иоанна Богослова (7: 15; 11: 19; 14: 15, 17; 15: 5–6, 8; 16: 1), то там имеется в виду не земной, а небесный храм, в котором призваны пребывать верующие (Откр 3: 12). В пользу символического толкования храма свидетельствует характерная для Апокалипсиса идея о всех христианах как священниках Богу (Откр 1: 6; 5: 10; ср.: Исх 19: 19). Поэтому, как заключает Фелпсе Таво, и «храм», и «поклоняющиеся» представляют собой одну и ту же реальность – это члены Церкви, поклоняющиеся истинному Богу560. Ввиду всего вышесказанного, если и предположить, что в Откр 11: 1–2 подразумевается земное здание храма, «то придется признать, что тогда это будет единственным такого рода использованием слова ναός во всем Апокалипсисе»561.

При толковании храма как общины верующих его «измерение» полностью соответствует символике «запечатления» верных, которое было описано в Откр 7 (Откр 7: 3–8)562. И в Откр 11: 1 (в интерлюдии цикла труб), и в Откр 7: 3–8 (в интерлюдии цикла печатей) изображаемые действия символизируют владычество и покровительство Божие, а также дарование верующим духовной защиты. Так отрывок Откр 11: 1 толковался и отцами Церкви563.

Расхождения в рамках символического подхода при толковании «попрания внешнего двора» и определении адресатов проповеди свидетелей. Можно подытожить, что в работах большинства современных исследователей преобладает символическое толкование повествования Откр 11: 1–13: два свидетеля символизируют Церковь, измерение храма – покровительство Божие, даруемое христианам. При этом сторонники символического толкования Откр 11: 1–13 различно отвечают на следующие вопросы. Почему не измеряется «внешний двор храма» (Откр 11: 2)? Что он символизирует? Что значит «попирать святой город»? Перед кем осуществляет свое свидетельство Церковь согласно Откр 11: 3–13? Каково место действия событий Откр 11: 3–13? Насколько связаны описанные в Откр 11: 1–13 события с историческими иудейскими реалиями?

Некоторые ученые (в этом ряду можно назвать Андрэ Фейе и русского дореволюционного исследователя В. В. Четыркина), признавая, что Откр 11 несомненно является текстом христианским (ср.: Откр 11: 8, 15), считают, что повествование Откр 11: 1–13 в той или иной мере представляет собой отклик на историческую ситуацию, связанную с иудейскими реалиями. Они обосновывают свое мнение тем, что характерной чертой Откр 11:1–13 является наличие множества элементов, связанных с иудейством564. Другие исследователи Апокалипсиса полагают, что образы Откр 11: 1–13 необязательно воспринимать только в иудейском контексте, но стоит видеть в них более общие символы.

Ниже будут рассмотрены основные толкования, отражающие различные представления исследователей.

5.3.3. Символическое толкование повествования Откр 11:1–13 как пророчества о судьбах народа израильского (согласно А. Фейе)

Интерпретация исключения внешнего двора храма и попрания святого города (Откр 11: 2) как символического отвержения неуверовавших иудеев. В Откр 11:1–2 очевидно, что судьба двора противополагается судьбе храма: Господь повелевает Тайнозрителю не измерять двор и «исключить» его565. Исследователи отмечают, что в новозаветных текстах выражение ἐκβάλλω ἔξω566имеет негативное значение; в ряде случаев оно обозначает исключение из общины верных, отвержение человека «во тьму внешнюю» (Мф 5: 13; Лк 13: 28; 14: 35; Ин 6: 37; 12: 31; 15: 6)567.

Подразумевается, что двор разделит общую участь со «святым городом», то есть будет попираться язычниками 42 месяца. Многие считают, что параллелью к этому образу является фрагмент эсхатологической речи Христа, приведенной в Евангелии от Луки568: Иерусалим будет разрушен (Лк 19: 44) и «будет попираем язычниками», доколе не окончатся времена язычников» (Лк 21: 24). Если видеть в Откр 11: 2 сознательный параллелизм Лк 21: 24, то следует вывод, что речь идет об одной и той же реальности: осуждению подвергнутся не принявшие Христа иудеи, они будут преданы во власть язычников.

Подобное понимание можно найти у древних толкователей Апокалипсиса. В частности, Андрей Кесарийский считает, что «храмом Бога Живого называется Церковь, в которой приносим мы Богу словесные жертвы. Внешний двор – сборище неверующих язычников и иудеев, не удостоенных за нечестие Ангельского измерения»569.

А. Фейе и В. В. Четыркин богословски развивают это толкование. Под «поклоняющимися» в храме нужно понимать всех христиан, а под внешним двором – иудеев, которые, как последователи ветхозаветной богооткровенной религии, также в какой-то степени могут считаться принадлежащими к символическому храму570. Однако Божие повеление «исключить» двор храма символизирует «потерю храмовым двором своего священного значения», что фактически означает «прекращение иудейского жертвенного культа и отвержение синагоги»571.

B. Четыркин так резюмирует свое мнение относительно главной мысли Откр 11: 1–2: «Таким образом, в Откр 11: 1–2 говорится об отвержении ветхозаветного культа, на место которого ставится духовное служение Богу со стороны христиан»572.

Служение двух свидетелей (Откр 11: 3–13) как символ свидетельства Церкви перед иудеями в Иерусалиме и грядущее обращение иудеев. А. Фейе, В. Четыркин и некоторые другие исследователи утверждают, что и повествование Откр 11: 3–13 должно пониматься в контексте отношения Церкви с иудаизмом. Действительно, описание двух свидетелей полностью укоренено в образности Ветхого Завета. В связи с этим можно сказать, что два свидетеля как символические фигуры представляют закон и пророков, «которые устами апостолов свидетельствуют о Христе, показывая, что христианство есть истинное исполнение Ветхого Завета»573.

Достаточно распространено мнение, что стих Откр 11: 8 («…трупы их оставит на улице великого города, который духовно называется Содом и Египет, где и Господь наш распят») указывает на Иерусалим как место служения свидетелей. Подобные именования Иерусалима встречались и в ветхозаветной пророческой традиции: например, Иезекииль называет Иерусалим «сестрой Содома» (Иез 16: 48–49), а Исаия, обращаясь к иудеям, говорит: «слушайте слово Господне, князья Содомские; внимай закону Бога нашего, народ Гоморрский!» (Ис 1: 10)574. Хотя «земной» Иерусалим нигде более в Апокалипсисе не упоминается, и выражение «великий город» относится к Вавилону или эсхатологическому Небесному Иерусалиму, высказывалось соображение, что именование «великим городом» в том числе Иерусалима может быть вполне естественным для автора-иудея, ап. Иоанна Зеведеева575. Многие отмечают, что повествование о двух свидетелях является продолжением Откр 11: 1–2, где изображается «храм»; а истоком образности храма является Иерусалим576.

В пользу того что местом действия является Иерусалим, может свидетельствовать и указанное в Откр 11: 13 число жертв землетрясения – семь тысяч, соответствующее «одной десятой части» города: численность населения в Иерусалиме в I в. по Р. X. как раз составляла приблизительно 70 000 человек577.

Божие наказание городу является относительно мягким, оно затрагивает только «десятую часть города»; итогом является то, что 9/ю города «объяты были страхом и воздали славу Богу небесному» (11: 13). По мнению Фейе и Четыркина, эта фраза обозначает обращение жителей Иерусалима, или иудеев – что представляет собой яркий контраст с реакцией язычников на казни Божии, с их упорной нераскаянностью (Откр 9: 20–21 и 16: 9–11). При таком понимании этот образ полностью соответствует надежде ап. Павла на грядущее обращение иудейского народа, выражаемой им в Рим 11: 25–26 («…весь Израиль спасется»), а также высказыванию Христа в Лк 13: 34–35, Мф 23: 37–39 («…доколе не воскликнете: Благословен Грядущий во имя Господне»). Аналогично этим новозаветным книгам в Откр 11 также выражена «идея благодатного посещения Израиля в последние времена»578.

Можно заключить, что, по мнению указанных исследователей, два свидетеля скорее представляют собой не общее изображение христианской проповеди, но являются символом свидетельства Церкви о Христе перед лицом упорствующего в своем неверии иудаизма 579.

Вывод: содержание книжки Откр 10 есть пророческое откровение о судьбах иудейства. При данном толковании «книжка» Откр 10 содержит в себе пророчество о судьбах иудейского народа. В ней говорится об отвержении иудейского культа Богом, о христианской проповеди иудеям на протяжении всей истории Церкви и о грядущем конечном обращении иудеев в последние времена. Особая милость Божия к израильскому народу проявляется в том, что седьмая труба, возвещающая конец, звучит только после свершившегося обращения Израиля (ср.: Рим II)580.

Стоит отметить, что А. Фейе делит основной корпус видений Апокалипсиса на две смысловые части, и в каждой за точку отсчета берется конкретная историческая ситуация: главы 4–11 повествуют об отношении Церкви с иудейским миром, а главы 12–22 представляют собой отклик на гонения христианской Церкви, развязанные Римской империей. По мнению исследователя, предлагаемому им делению Апокалипсиса на две части «соответствуют появление двух книг и двух пророческих инвеститур ап. Иоанна»581.

Критика толкования. Необходимо сказать, что отнюдь не все исследователи согласны с приведенным толкованием Откр 11: 1–13. Те, кто его не принимают, не отрицают, что изначально автор отталкивался от ветхозаветной образности, в том числе и связанной с Иерусалимом, однако считают, что повествование не ограничивается данным аспектом. Среди комментаторов широко распространено более общее понимание Откр 11: 3–13: проповедь Церкви обращена ко всему миру, а не только к иудеям. В современной науке преобладает толкование «внешнего двора» храма (Откр 11: 2) как той же самой реальности Церкви, но в ее земном аспекте. В подтверждение этих общих позиций приводятся весьма весомые аргументы.

Рассмотрим общее символическое понимание попрания «внешнего двора храма» и места служения свидетелей, являющееся альтернативой рассмотренному толкованию.

5.3.4. Более общее символическое понимание Откр 11:1–13

Символическое понимание «измерения храма» и исключения внешнего двора как двух аспектов одной и той же реальности Церкви – соответствие «сладости и горечи» книжки Откр 10.

Опорной точкой рассмотренного выше толкования является негативная оценка образа внешнего двора храма, которая основывается на том факте, что внешний двор Иерусалимского храма был доступен для вхождения ритуально нечистых язычников, но вход во внутренний двор был для них закрыт. Существует еще одно толкование, в котором негативная оценка еще более усилена, – внешний двор представляет собой отступников и грешников, исключенных из Церкви582.

Однако, как подчеркивают многие библеисты, отрицательные акценты не обязательны – двор тоже принадлежит храмовому комплексу, он тоже освящен присутствием Божиим583. Г. Осборн обращает внимание, что и в описании эсхатологического храма в Книге пророка Иезекииля (Иез 40–48) не было противопоставления между внутренним и внешним двором – первый предназначался для священников, второй – для поклоняющихся584. Ф. Таво отмечает, что в словосочетании «внешний двор храма" употреблен genetivus posessivus (τὴν αὐλὴν τὴν ἔξωθεν τοῦ ναοῦ), и это несомненно указывает на то, что для автора внешний двор мыслится принадлежащим к самому храму585.

В Откр 11: 2 мысль о том, что внешний двор храма «дан язычникам», непосредственно соединяется с утверждением, что «они будут попирать святый город сорок два месяца». Отметим, что выражение «святой город» в Апокалипсисе относится к Небесному Иерусалиму, или же к общине верных (Откр 21: 2, 10; 22: 19; ср. также 20: 8: языческие полчища «окружили стан святых и город возлюбленный»).

Все это дает исследователям основания предположить, что и храм, и внешний двор храма представляют собой одну и ту же реальность Церкви, но отражают разные ее аспекты. Люди, составляющие Церковь, могут страдать от различных форм отрицательного воздействия – материального, экономического, социального, – что и обозначено «попранием» святого города и соответственно «внешнего двора» храма586. Но Тайнозритель заверяет, что среди этих скорбей христиане остаются гражданами неба – они являют собой «храм». Образ измерения храма и поклоняющихся развивает эту мысль – Бог дарует своему народу «внутреннюю сохранность среди земных испытаний и страданий»587, и христиане пребудут неприкосновенными в духовном плане.

Это толкование подтверждается и новозаветным словоупотреблением – в Новом Завете выражение ἐκβάλλω ἔξω достаточно часто относится ко Христу и народу Божию, отвергаемому и преследуемому неверующим миром (Мф 21: 39; Мк 12: 8; Лк 4: 29; 20: 15; Ин 9: 34–35; Деян 7: 58 и др.).

Ожидающие Церковь скорби и защита Божия полностью соответствуют двум качествам книжки («горечи» и «сладости»), данной ап. Иоанну в Откр 10. Рассматриваемое толкование также гармонирует с наиболее широко распространенным пониманием образности интерлюдии цикла печатей. Многие исследователи приходят к выводу, что описанные в Откр 7 две группы людей – запечатленные 144 тысячи «нового Израиля» (по 12 тысяч из 12 колен) и «великое множество» спасенных, пришедших «от великой скорби», в сущности представляют собой тех же членов Церкви, но описанных в разной перспективе – как Церковь воинствующая и Церковь торжествующая588.

Данное толкование Откр 11: 1–2 у современных комментаторов является основным589.

Служение двух свидетелей как символ свидетельства Церкви всему миру и общее символическое понимание «великого города» Откр 11как поля брани «зверя» со святыми. Выше приводилось мнение толкователей, согласно которому служение двух свидетелей происходит в Иерусалиме – на это есть указание в 8-м стихе 11-й главы: зверь оставит трупы их «на улице великого города, который духовно называется Содом и Египет, где и Господь наш распят». Однако в следующем стихе, в Откр 11: 9–10, перспектива расширяется – в поле зрения оказывается весь мир: на трупы свидетелей будут смотреть «многие из народов и колен, и языков и племен», и радоваться об их смерти будут «живущие на земле»590. В связи с этим В. Четыркин признаёт, что «Иерусалим является по описанию 11-й главы ареною, на которой разыгрывается не иудейская только, но и мировая история»591.

Употребленное в Откр 11: 8 слово «духовно» (лугпцапхсос) может указывать на то, что город не должен пониматься буквально, как конкретное географическое место, но «аллегорически, как вообще исторические мировые центры, которые… заслуживают этих наименований Содома и Египта»592. Фактически распятие Христа произошло в Иерусалиме (уподобившемся из-за этого нечестивому Содому и угнетавшему народ Божий Египту), однако в духовном плане подобными ему становятся и те места, где Церковь претерпевает жестокие гонения за свидетельство о Христе.

В дальнейшем повествовании Апокалипсиса зверь, причинивший смерть свидетелям, связывается с «великим городом» Вавилоном (Откр 17: 3). Более того, во всех иных случаях выражение «великий город» в Апокалипсисе относится именно к Вавилону (Откр 14: 8; 16: 19; 17:18; 18:10,16,18,19, 21)593. Вавилон символически представляет собой богоборческий град, где царствуют злые силы. По мнению многих комментаторов, для Тай-нозрителя в современной ему реальности воплощением этого образа являлся Рим с его притязаниями на вселенское господство и преследованиями христиан594. Поэтому можно сказать, что «великий город» 11: 8 – это «сплав Иерусалима и Рима в единую нечестивую столицу царства Антихриста»595; он символизирует «весь боговраждебный мир»596, в котором Церковь осуществляет свое свидетельство.

Важно также отметить, что предваряющее повествование 11-й главы повеление Тайнозрителю гласило: «Тебе надлежит опять пророчествовать о народах и племенах, и языках и царях многих» (Откр 10:11). Д. Хольверда считает, что этот заявленный широкий контекст пророчества вряд ли может быть ограничен исключительно Иерусалимом и иудейским народом597.

Рассмотренное выше более общее символическое понимание служения двух свидетелей является преобладающим в современной библейской науке598, и его можно кратко резюмировать словами А. С. Небольсина: «…отрывок 11:1–13 может рассматриваться как символический срез всей истории Церкви, в ходе которой она осуществляет свое эсхатологическое по своей сути свидетельство перед миром»599.

Проблема определения основной богословской идеи Откр 11: 3–13, выражающей суть пророческого откровения о всей истории Церкви. Основываясь на выводе об общем символическом значении повествования Откр 11: 3–13, можно сделать следующий шаг – более конкретно охарактеризовать содержание пророческого откровения о пути Церкви и его итогах в эсхатологической перспективе. Однако история служения двух свидетелей допускает различные оценки обстоятельств и итога их проповеди, и эта неоднозначность позволяет экзегетам по-разному трактовать результаты служения Церкви к моменту эсхатологического свершения (который обозначен 7-й трубой в Откр 11: 15).

Отправной точкой повествования Откр 11: 3–13 является Откр 10: 11, где ап. Иоанну повелевается пророчествовать, но перевод этого стиха теоретически допускает противоположные смысловые акценты. Формула поручения в Откр 10: 11 в греческом оригинале звучит как προφητεῦσαι ἐπὶ λαοῖς καὶ ἔθνεσιν καὶ γλώσσαις καὶ βασιλεῦσιν πολλοῖς; сочетание предлога ἐπὶ с дательным падежом может обозначать либо «против кого-то», либо «кому-то», либо «относительно кого-то».

К примеру, Г. Бил и Дж. Бигуцци склоняются к варианту перевода «пророчествовать против народов…», Д. Ауни тоже считает этот перевод наилучшим на том основании, что такое понимание соответствует апокалиптическому мировосприятию в целом: «Во многих произведениях апокалиптического жанра большинство людей мыслятся погибающими»600. Эти исследователи доказывают, что основной темой 11–20-й глав Апокалипсиса является суд над народами601.

Однако возможно понимать пророчество как обращенное к народам. Ф. Маццаферри отмечает, что в самом Апокалипсисе наличествует употребление предлога ἐπὶ с дательным падежом в положительном смысле, – например, в Откр 22: 16: «Ἐγὼ Ἰησοῦς ἔπεμψα τὸν ἄγγελόν μου μαρτυρῆσαι ὑμῖν ταῦτα ἐπὶ ταῖς ἐκκλησίαις» – Иисус послал ангела Своего засвидетельствовать сие «о церквах»602 или «церквам».

Многие исследователи считают оптимальным объединяющий вариант – «пророчествовать о народах и племенах…» – поскольку он является более общим и соединяет в себе оба вышеприведенных значения; во многих переводах Апокалипсиса предпочтение отдается именно ему603.

Те же три смысловых акцента возможны и при оценке содержания проповеди свидетелей. В пункте 5.3.2 настоящей главы уже было сказано, что «вретище», в которое облечены два свидетеля, позволяет говорить о них как о проповедниках покаяния604. Некоторые толкователи считают, что свидетели оплакивают осужденных грешников, которые в силу своего нечестия уже неспособны изменить свою участь. Так, Андрей Кесарийский говорит, что «облечение во вретище означает, что тогда все живущие и отвращаемые при помощи антихристовой прелести будут достойны плача и сетования»605. Сщмч. Ипполит Римский, напротив, утверждает, что свидетели «…будут возвещать имеющее наступить явление Христа с небес, они же сотворят также и знамения и чудеса, чтобы хотя этим тронуть и обратить людей к раскаянию ввиду усилившегося бесчестия и беззакония их»606. Помимо вышеприведенных мнений, соответственно акцентирующих осуждение либо покаяние, имеет место и объединяющее мнение о том, что вретище символизирует «скорбь о суде, к которому приведет их свидетельство, а также надежду на покаяние некоторых»607.

Завершающий этап служения двух свидетелей описан в Откр 11: 9–13. В Откр 11: 9–10 говорится, что после победы зверя над свидетелями «многие из народов и колен, и языков и племен», к которым была обращена их проповедь (ср.: 10: 11), отвергли ее, радуясь смерти свидетелей. Однако гибель «десятой части города» в результате «великого землетрясения» приводит к тому, что остальные «объяты были страхом и воздали славу Богу небесному» (11:13). Отсутствие прямой связи между проповедью свидетелей и «возданием славы Богу» позволяет экзегетам различно оценивать итоги деятельности свидетелей и определять отношения неверующего мира к их «свидетельству» – то есть к свидетельству Церкви.

Действительно, возможны разные ответы на вопросы: что обозначает «воздаяние славы» Богу (11: 13) со стороны уцелевших в землетрясении? Является ли это покаянием и можно ли считать его ответом на проповедь свидетелей? Что нового несет в себе повествование Откр 11: 3–13 по сравнению с предшествовавшими казнями труб (Откр 8–9)?

В соответствии с ответами на данные вопросы, исследователи формулируют основную богословскую идею Откр 11: 3–13, которая и выражает суть пророческого откровения о всей истории Церкви. Две противоположных точки зрения ярко представлены в работах Ричарда Бокхэма и Грегори Била. Рассмотрим подробнее их мнения и проанализируем приведенные аргументы.

5.3.5. Основная богословская идея Откр 11:3–13 согласно Р. Бокхэму – покаяние и итоговое обращение многих народов благодаря свидетельству Церкви

Основания в тексте Апокалипсиса – прославление людьми Бога (Откр 11: 13) и яркая числовая символика. 13-й стих Откр 11 – «прочие объяты были страхом и воздали славу Богу небесному» – интерпретируется Р. Бокхэмом как положительный ответ языческих народов на проповедь свидетелей. Эту реакцию Бок-хэм связывает не столько с землетрясением, знаменующим суд Божий, сколько с их воскресением и вознесением на небо, ярко и зримо подтвердившими истинность проповеди свидетелей. Действительно, первоначально «жители города» отвергли обращенное к ним свидетельство, но в прославлении свидетелей они увидели силу Христову и потому «воздали славу» Богу608.

Важнейшим аргументом в пользу того, что здесь подразумевается не просто вынужденное признание божественного правосудия, но истинное покаяние, являются остальные случаи употребления выражения «воздать славу» Богу (6i6wpi 6ó£cxv) в Апокалипсисе. В частности, в Откр 14: 6–7 Тайнозритель видит «…Ангела, летящего по средине неба, который имел вечное Евангелие, чтобы благовествовать живущим на земле609 и всякому племени и колену, и языку и народу; и говорил он громким голосом: убойтесь Бога и воздайте Ему славу, ибо наступил час суда Его, и поклонитесь Сотворившему небо и землю…». Можно увидеть, что в Откр 14: 6–7 выражение 6i6wpi 5ó§av употреблено в несомненно положительном смысле. То же наблюдается и в 15: 4: «Кто не убоится Тебя, Господи, и не прославит имени Твоего? ибо Ты един свят. Все народы придут и поклонятся пред Тобою, ибо открылись суды Твои». В обоих данных отрывках речь идет о прославлении Бога многими народами, что сближает их с контекстом повествования Откр 11: 3–13. В этой связи следует также процитировать Откр 21: 24–26: о небесном Иерусалиме сказано, что «народы будут ходить во свете его, и цари земные принесут в него славу и честь свою», – это может свидетельствовать о произошедшем к концу времен обращении некоторой полноты языческих народов. Отрицательный пример дан в Откр 16: 9, в описании воздействия казней чаш на грешников: «И жег людей сильный зной, и они хулили имя Бога… и не вразумились, чтобы воздать Ему славу».

Понимание «воздаяния славы» как обращения можно увидеть и у святых отцов (хотя это мнение не является преобладающим среди древних толкователей); в частности, Андрей Кесарийский так комментирует Откр 11: 13: «Когда наказаны будут нечестивые и прославятся мученики Христовы, достойные спасения прославят Бога»610.

По мнению Р. Бокхэма, в Откр 11: 13 наличествует показательная числовая символика. Согласно Откр 11: 13, число погибших в землетрясении было «семь тысяч». Это число употреблено неслучайно: оно встречалось в Ветхом Завете, а именно в истории пророка Илии. В 3Цар 19: 18 семью тысячами исчисляется верное Богу меньшинство, оно противопоставляется множеству идолопоклонников. В Апокалипсисе же эти величины намеренно меняются местами: 7 тысяч, наоборот, относится к отпавшим и погибшим, а прочие (соответственно, ⁹/₁₀, то есть большинство), воздают славу Богу. Сопоставление с историей пророка Илии полностью уместно вследствие прямых коннотаций, присутствующих в описании свидетелей: они имеют «власть затворить небо, чтобы не шел дождь на землю…» (Откр 11: 6; ср.: 3Цар 17). Этим соответствием чисел автор проводит связь между двумя временами и одновременно противопоставляет ветхозаветное меньшинство и новозаветное большинство спасенных611.

Приведение к покаянию многих народов подчеркивает наивысшую действенность христианского свидетельства, осуществляемого в страданиях даже до мученической смерти612. Практически все экзегеты отмечают намеренный контраст Откр 11с оценкой воздействия казней труб – «прочие же люди, которые не умерли от этих язв, не раскаялись в делах рук своих…» (9: 20– 21). Приведем, к примеру, комментарий прот. С. Булгакова: «Остальные же, в отличие от нераскаянности их в 9: 20, после шестой трубы, “воздали славу Богу небесному”»613.

Такое толкование также сочетается с пониманием «семи громов» Откр 10 как еще одного цикла казней, который затронул бы «половину» человечества614. По мысли Р. Бокхэма, звучащее повеление не записывать слова семи громов (Откр 10: 4) может означать, что Бог отменяет этот очередной ряд предварительных казней. Возможной причиной отмены является недостаточная действенность казней: они не приводят человечество к покаянию (9: 20–21; нераскаянность грешников отмечается и в казнях чаш – 16: 9, II)615. Вместо казней громов ап. Иоанн повествует о содержании «книжки», где говорится о свидетельстве Церкви всему миру и обращении многих в результате этого свидетельства.

Параллель между Откр 10–11 и описанием призвания пророка Иезекииля – подтверждение возможности обращения многих народов. В подтверждение своего мнения о готовности многих народов к обращению Бокхэм находит новые параллели между образностью Откр 10–11 и описанием призвания пророка Иезекииля (явная аллюзия на Иез 2: 8 – 3: 3 в Откр 10 была рассмотрена в пункте 5.2.1 настоящей главы). После вкушения Тай-нозрителем книжки Господь говорит ему: «Тебе надлежит опять пророчествовать о народах и племенах, и языках и царях многих». Бокхэм считает предпочтительным перевод народам…», и дальнейший анализ он строит исходя из этого смысла.

Бокхэм сопоставляет эти слова Господа с Иез 3: 6–7, где Бог, после вкушения Иезекиилем свитка, повелевает ему пророчествовать «к дому Израилеву», добавляя: «Не к народу с речью невнятною и с непонятным языком ты посылаешься, но к дому Израилеву, не к народам многим с невнятною речью и с непонятным языком, которых слов ты не разумел бы; да если бы Я послал тебя и к ним, то они послушались бы тебя; а дом Израилев не захочет слушать тебя; ибо они не хотят слушать Меня, потому что весь дом Израилев с крепким лбом и жестоким сердцем». Тем самым с горечью проводится контраст между жестокосердным Израилем и иными народами, которые оказались бы более восприимчивыми к слову пророка.

Итак, по слову Господа к Иезекиилю, иные многие народы вняли бы пророческой вести. И именно к этим народам, а не к «дому Израилеву» Господь направляет ап. Иоанна на пророческое служение. Бокхэм заключает, что новозаветное повествование Откр 11: 3–13 показывает, каким образом происходит это открытое Иезекиилю покаяние народов – оно достигнуто благодаря свидетельству Церкви616.

Вывод: содержание книжки Откр 10 есть пророческое откровение о грядущем покаянии и спасении народов. Согласно Р. Бокхэ-му, в пророческом откровении, содержащемся в книжке Откр 10, раскрывается, что перед эсхатологическим свершением, знаменуемым гласом 7-й трубы, должно совершиться обращение и спасение многих народов. Это обращение главным образом будет достигнуто не посредством казней: из 9: 20–21 можно понять, что сами по себе казни не в силах привести грешников к покаянию и «передать милосердное желание Бога простить всех кающихся»617. Многие народы спасутся благодаря проповеди и мученическому свидетельству Церкви.

Бокхэм отмечает, что тема мученичества членов Церкви уже была затронута в интерлюдии цикла печатей (Откр 7). Из ее образности можно было бы заключить, что претерпевшие мученический подвиг христиане получают вечное спасение и изымаются из мира, не оказывая на него никакого воздействия. Однако в Откр 10–11 – интерлюдии цикла семи труб – ярко выражается совершенно новая весть. В Откр 11: 3–13 раскрывается значение страданий Церкви для неверующего мира: именно посредством страданий христиане участвуют в победе Христовой над смертью и открывают реальность этой победы всем народам.

Новозаветная Церковь, состоящая из представителей всех народов (Откр 5: 9; 7: 9), призвана нести всем народам свидетельство о Христе618. Именно в этом состоит роль Церкви в наступлении вселенского Царствия Божия (ср.: Откр 5: 13; 21: 24).

Критика толкования. У рассматриваемого толкования есть ряд убежденных сторонников, однако немало исследователей подвергают его критике. Например, X. Гизен приводит возражение общего характера: давно отмечено, что о судьбах язычников и грешников повествуют седмеричные циклы Апокалипсиса, в то время как две «интерлюдии» седмериц печатей и труб – соответственно Откр 7 и Откр 10–11 – по преимуществу посвящены христианской Церкви. В центре повествования Откр 11: 3–13 находится именно судьба двух свидетелей, а не языческие народы; исходя из этого, воздаяние языческими народами славы Богу может рассматриваться исключительно как признание торжества и победы христианского свидетельства619.

Г. Бил и X. Гизен обращают внимание, что в библейских текстах выражение «воздать славу» может означать не только поклонение Богу, но и вынужденное признание неверующими людьми реальности владычества Божия и справедливости Божия гнева (ср.: Иис Нав 7: 19–26)620. Именно таковой была реакция на землетрясение после снятия шестой печати, как отмечается в Откр 6: 12–16. Некоторые комментаторы полагают, что потрясение и страх «прочих» в Откр 11: 13 были вызваны именно событием землетрясения – действительно, в тексте отсутствует прямое подтверждение причинно-следственной связи между «воздаянием славы» и проповедью свидетелей.

По поводу толкования семи громов Г. Бил замечает, что повеление «запечатать» сказанное ими вряд ли означает «отмену» их действия: образ запечатывания в апокалиптической литературе символизирует «либо сокрытие того, каким именно образом произойдут предначертанные события, либо откладывание времени их исполнения»621.

Бил также считает, что идея обращения многих народов непосредственно перед эсхатологическим концом (ср. близость Откр 11: 13 с 11: 15) не имеет опоры в Библии622. В качестве альтернативы концепции Бокхэма он предлагает иное толкование основной богословской идеи повествования о двух свидетелях.

5.3.6. Основная богословская идея Откр 11:3–13 согласно Г. Билу – сохранность христианской Церкви во все время испытаний и суд над народами из-за их отвержения свидетельства Церкви

Основания в тексте Апокалипсиса – параллель служения свидетелей с казнями семи труб. В повествовании Откр 11: 3–13 Грегори Бил отмечает множество параллелей с язвами семи труб (Откр 8–9): во-первых, в 11: 6 употреблено слово «язва» (тсЛ."пТ'П), которое постоянно характеризует казни труб (8: 12; 9: 20); во-вторых, в 11: 5, как и в 9: 17–18, упомянут исходящий огонь; в-третьих, свидетели имеют власть превращать воду в кровь, что имело место в 8: 8; в-четвертых, в 11:10, как и в 9: 5–6, говорится о причиняемом «мучении» (которое толкуется как напоминание о безнадежном духовном состоянии грешников)623. Исследователь заключает, что пророческое служение свидетелей не составляет контраст с казнями труб, но имеет общее с ними значение – обличение отпадения грешников от Бога, пробуждающее мучения их совести624.

Новым в повествовании Откр 11: 3–13 по сравнению с казнями труб, согласно Билу, является то, что здесь открывается причина наказаний грешников: они отвергают христианскую проповедь и упорствуют в своем грехе, уничижая поверженных свидетелей625. По мнению Била, смысловым акцентом всего повествования Откр 11: 3–13 является не покаяние неверующих, но отвержение миром свидетельства Церкви, что и становится причиной последующего суда над ним626.

Объяснение сладости и горечи книжки Откр 10 на основании Откр 11 – возвещение суда над грешниками, времени испытаний Церкви и ее грядущей победы. Бил обращает внимание на тот факт, что в отрывке Откр 10 о вручении книжки Тайнозрителю, вводящем повествование о двух свидетелях, указаны сладость и горечь. По мнению Била, посредством хиастической структуры отрывка акцент делается на горечи книжки: вначале ангел объявляет, что книжка «будет горька» во чреве ап. Иоанна, и затем говорит о ее сладости, ап. Иоанн вначале отмечает сладость книжки, затем ощущает ее горечь627. Получается, что описание начинается и заканчивается горечью, которая символизирует скорбь. В сцене призвания пророка Иезекииля надпись на свитке гласила: «плач и стон и горе» (Иез 2: 10), но сам свиток был сладок в устах. А. Вануа сходно с Билом комментирует развитие образности Иез в Откр 10: то, что у пророка Иезекииля было второстепенным, в Апокалипсисе выдвигается на первый план628.

У Иезекииля мотив горечи развивается в последующем тексте. Пророк должен призывать израильтян к покаянию, но ему изначально сказано, что народ израильский не послушает его. Иезекииль призывается пророчествовать по преимуществу о грядущем суде, о чем свидетельствует надпись на свитке. Сладость свитка соединяется с горем о нераскаянности Израиля и о нависшем над ним суде: «И шел я в огорчении, с встревоженным духом…» (Иез 3: 14).

В Апокалипсисе также часто отмечается, что многие из людей не ответят на христианское свидетельство миру (ср. Откр 9: 20–21; 16: 11 и др.). Андрей Кесарийский считает, что именно это вызывает у Тайнозрителя чувство горечи629, – по мнению толкователя, этот смысл имеют слова ангела, дающего ап. Иоанну книжку: «Сладко для тебя, говорит, познание будущего, но вместе и горько для чрева, т. е. сердца… из-за сострадания к тем, которые должны претерпеть ниспосланные по Божественному определению наказания»630.

Однако пророк «может испытывать радость даже при возвещении суда, поскольку слово Божие всегда выражает Его благую волю»631; действительно, в 19: 1–4 показано, как святые славят Бога, когда Он осуществляет Свой праведный суд и справедливое воздаяние грешникам по делам их (ср. также: Откр 18: 4–7; 6: 9–11). Весть о грядущем осуждении гонителей может воодушевлять верующих проявлять стойкость в верности Христу.

К тому же «горечь» книжки, несомненно, соотносится с описанным в Откр 11: 3–13 преследованием и видимым поражением членов Церкви. В этом смысле повествование о двух свидетелях представляет собой полную параллель образам измерения храма и «попрания внешнего двора», символизировавшим духовную неприкосновенность и земную уязвимость Церкви. Новым в повествовании Откр 11: 3–13 является то, что в нем более подробно раскрывается значение страданий святых – именно страдания приводят христиан к духовной победе над силами зла и гонителями (ср. также: 12: II)632. Этот финальный триумф Церкви раскрывает символ «сладости» книжки Откр 10.

По мнению Била, кульминация повествования о страдании и мученичестве свидетелей достигается в возглашении в Откр 11: 15–18 окончательного торжества праведных и суда над грешниками: «…пришел гнев Твой и время судить мертвых и дать возмездие рабам Твоим, пророкам и святым… и погубить губивших землю».

Вывод: содержание книжки Откр 10 есть пророческое откровение о страданиях и итоговом торжестве Церкви, а также об осуждении ее противников. Таким образом, Грегори Бил считает, что повествование о служении двух свидетелей, являясь содержанием книжки, в подробностях разрабатывает два ее указанных аспекта – «сладость» и «горечь», что также полностью соответствует образности измерения храма и попрания внешнего двора в Откр 11: 1–2. Ученый следующим образом резюмирует основную идею пророческого откровения, содержащегося в книжке: «Бог заверяет, что Его присутствие сохранит Его народ среди гонений и страданий, и благодаря Его присутствию пророческое свидетельство завершится окончательным триумфом, что приведет к осуждению гонителей»633.

Напомним, что содержание книжки раскрывает, что должно произойти до гласа эсхатологической 7-й трубы, когда «времени уже не будет» (Откр 10: 7). В пункте 5.1.2 настоящей главы было упомянуто, что это выражение Откр 10: 7 перекликается с Откр 6: 11: убиенные мученики должны подождать «малое время, пока и сотрудники их и братья их, которые будут убиты, как и они, дополнят число». В образах убитых зверем свидетелей можно видеть иллюстрацию этой мысли: конец земного мира и отмщение грешникам осуществятся только тогда, когда все верующие, которым Бог определил претерпеть страдание, пройдут этот путь.

Критика толкования. Данное толкование убедительно аргументировано, но оно исключает присутствие в Откр 11: 13 темы обращения многих народов, доводы в пользу которого не могут быть полностью опровергнуты. Как уже было отмечено, словоупотребление Апокалипсиса (14: 6; 15: 4; 16: 9) свидетельствует в пользу обращения, и сам Г. Бил признаёт, что «всякий раз, когда выражение “воздать славу” употребляется в Апокалипсисе, воздаяние славы Богу исходит только от тех, кто принадлежит к народу Божию»634.

Также при рассматриваемом толковании стирается контраст между указанным в 9: 20–21 итогом воздействия казней труб и повествованием Откр 10–11, на существование которого обращают внимание многие библеисты; комментаторы также предполагают наличие в повествовании Откр 11 некоторой новой идеи по сравнению с предыдущими казнями труб, что не находит отражения в толковании Била.

Вслед за Д. Хольвердой можно указать, что данное толкование существенно сужает содержание пророческой вести ап. Иоанна, ограничивая ее «открытым возвещением бедственного состояния тех, кто не внял христианскому благовестию»635. Представляется, что это не в полной мере отражает проблематику

Апокалипсиса, связанную со свидетельством Церкви миру и с судьбами народов.

5.3.7. Общий вывод о возможности соединения рассмотренных толкований Откр 11

Рассмотрев два различных понимания основной богословской идеи повествования Откр 11: 3–13 и их аргументацию, можно сделать следующие выводы.

В рамках данных толкований по-разному интерпретируются контекст повествования Откр 11, связь с иными близкими образами Апокалипсиса и соотношение с ветхозаветными прообразами. Однако противопоставление этих двух толкований нецелесообразно – они объединяются общей идеей о том, что в пророческом откровении Откр 11: 3–13 говорится о подобии пути Церкви земному пути Спасителя и ее окончательном торжестве. Два рассмотренных толкования различаются в том, на чем делается основной акцент.

Согласно Г. Билу, Откр 11: 3–13 прежде всего сосредоточено на судьбе Церкви – и это согласуется с тем, что интерлюдии седмеричных циклов печатей и труб преимущественно раскрывают тему Церкви, а не языческого мира; это мнение разделяли и многие древние комментаторы. Р. Бокхэм делает акцент на обращении народов в результате свидетельства Церкви, и нельзя не признать, что эта идея также присутствует в повествовании. Позиция Р. Бокхэма основывается на тщательном исследовании ветхозаветных аллюзий в Откр 11: 3–13 и на анализе словоупотребления Апокалипсиса. Кэрд, Таво, Хольверда и другие также утверждают, что «воздаяние славы Богу небесному» Откр 11: 13 обозначает истинное обращение язычников636. Причем вовсе не обязательно считать, что это обращение произойдет только перед самым концом времен – в рамках идеалистического подхода отрывок Откр 11: 3–13 можно рассматривать как символический срез всей истории Церкви.

Можно увидеть, что основное расхождение позиций Г. Била и Р. Бокхэма наблюдается в вопросе судьбы многих языческих народов (Откр 11: 13). По этому поводу многие библеисты занимают взвешенную, умеренную позицию. В отличие от Бокхэма, они считают, что не стоит понимать обращение 9/ю города Откр 11: 13 как указание на обращение абсолютного большинства людей: далее в Апокалипсисе много раз пойдет речь о множестве грешников, будут описаны «принявшие начертание зверя» и суды семи чаш. Однако относительно Откр 11можно с уверенностью говорить о покаянии и спасении «некоторого значительного числа прежде неверующих язычников»637.

Можно заключить, что два указанных аспекта образуют единую объемную картину. В страданиях свидетельствующей Церкви осуществляется ее победа, которая видимо проявится в оправдании верующих и низвержении нераскаянных грешников (ср.: Откр 11: 18); еще более полно эта победа выражается в приведении многих народов к вере Христовой, что иллюстрирует высказывание апологета Тертуллиана – «кровь христиан есть семя [Церкви]»638.

5.4. Общий вывод о содержании и роли книжки Откр 10

Итак, книжка 10-й главы представляет собой уникальный образ книги в Апокалипсисе. Она отличается от иных небесных книг, упоминаемых в Откровении Иоанна Богослова. В то время как прочие небесные книги – книга жизни, книга людских деяний, запечатанная книга Откр 5:1– пребывают на небесах и ими обладают Бог и Христос, книжка Откр 10 связывается с самим Тайнозрителем. Изначально ее держит в руке «ангел сильный, сходящий с неба», что показывает ее «небесное» происхождение. Затем ангел передает ее Тайнозрителю, чтобы он съел ее и пророчествовал «о народах и племенах, и языках и царях многих» (Откр 10: 11). Тема пророчества усиливается очевидной параллелью с призванием пророка Иезекииля (Иез 2: 8 – 3: 3). Таким образом, книжка предназначена для Тайнозрителя и является символом его призвания к пророческому служению. Поэтому представляется, что книжку Откр 10 можно причислить к небесным книгам, однако с некоторой долей условности.

По мнению многих экзегетов, содержание книжки Откр 10 раскрывается в отрывке Откр 11: 1–13, в котором повествуется об измерении храма и о служении двух свидетелей-пророков. Хотя содержание книжки и является кратким, оно очень значимо в контексте всего повествования Апокалипсиса: в Откр 11: 1–13 описывается, что должно произойти к моменту эсхатологического свершения, знаменуемому 7-й трубой (Откр 11: 15; ср.: 10: 7). И это повествование завершает собой всю первую половину Апокалипсиса.

Толкование содержания книжки зависит от интерпретации описанной в Откр 11: 1–13 реальности. В святоотеческой традиции распространено мнение, что здесь речь идет о событиях, которые произойдут непосредственно перед вторым пришествием (футуристический подход). Современные экзегеты считают, что в повествовании Откр 11: 1–13 скорее следует видеть символическое описание всего периода истории существования христианской Церкви (идеалистический подход, хорошо засвидетельствованный и в святоотеческой традиции). Но основная идея Откр 11: 1–13 также может пониматься по-разному.

В частности, представлено мнение, что в Откр 11: 1–13 символически изображено свидетельство Церкви перед неверующими иудеями, а также описание их грядущего обращения (на что выражал надежду и ап. Павел в Послании к римлянам). Однако наибольшее распространение получили более общие толкования. Можно выделить два основных существующих мнения: первое – что во время испытаний члены христианской Церкви будут сохранены Богом от духовного вреда, а отвергшие свидетельство Церкви подвергнутся осуждению; второе – что в Откр 11: 3–13 описано, как благодаря свидетельству Церкви совершится покаяние и обращение многих народов. Проанализировав аргументацию данных мнений, мы пришли к выводу, что эти мнения акцентируют два различных аспекта повествования Откр 11: 3–13639.

В заключение можно сказать, что содержание книжки Откр 10 в сжатом символическом виде раскрывает проблематику всего пути христианской Церкви: свидетельства Церкви в мире, страданий Церкви и спасительности этих страданий, приводящих Церковь к триумфу над гонителями и к обращению прежде неверующих. Итак, в образе книжки Откр 10 сосредоточены важнейшие богословские идеи, которые получат развитие в дальнейшем повествовании Апокалипсиса.

* * *

184

См., к примеру: Kraft Н. Die Offenbarung des Johannes. Tubingen, 1974. S. 168.

185

Определяя автора Откровения Иоанна Богослова как «апостола Иоанна» (Зеведеева), мы отдаем себе отчет, что в настоящее время бблыная часть представителей западной библейской науки не поддерживает эту точку зрения. Однако в задачи данной работы не входит освещение вопроса об авторстве Апокалипсиса; более того, нужно констатировать, что для рассматриваемой темы этот вопрос не имеет принципиального значения. Итак, мы будем именовать автора в соответствии с традиционной точкой зрения, которая широко засвидетельствована у святых отцов, начиная с эпохи ранней Церкви.

186

См.: Moioii М. L. Postille bibliologiche all’Apocalisse di Giovanni // An-nali della Facolta di Lettere e Filosofia dell’ Universita degli Studi di Milano. Vol. 64 (3). 2011. P. 282.

187

См.: Aune D. E. Revelation 1–5. Dallas, 1997. P. 224.

188

Хотя в иудейских апокалипсисах встречаются эпистолярные элементы (например, в Послании Еноха), однако ни один апокалипсис не был целиком оформлен как послание (см.: Gamble Н. Books and Readers in the Early Church. Yale, 1995. P. 104).

189

To же самое можно увидеть в посланиях ап. Павла.

190

Некоторые исследователи придают этому указанию важнейшее значение и считают его решающим в определении жанровой принадлежности Апокалипсиса – см., к примеру, монографию: Mazzaferri Е D. The Genre of the Book of Revelation from a Source-Critical Perspective. Berlin, 1989.

191

Об этом можно судить на основании 1Кор 14 и Учения двенадцати апостолов (Дидахе).

192

См.: Gamble Н. Books and Readers… R 104.

193

Ibid.

194

Об этом подробнее см.: Davis Е. Е Swallowing the Scroll… R 47–67.

196

См.: Gamble Н. Books and Readers… Р. 105.

197

См.: Müller Р Das Buch und die Biicher in der Johannesoffenbarung I I Studien zur Johannesoffenbarung und ihrer Auslegung. Neukirchen-Vluyn, 2005. S. 295.

198

См.: Gamble H. Books and Readers… P. 106.

199

Müller P. Das Buch und die Biicher… S. 298.

200

См.: Karrer M. Die Johannesoffenbarung als Brief. Gottingen, 1986.

201

К примеру, это отмечают В. В. Четыркин, Г. Бил, Г. Осборн (см.: Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова: Исагогическое исследование. Пг., 1916. С. 199; Beale G. К. The Book of Revelation: a commentary on the Greek Text. Cambrige, 1999. P. 279; Osborne G. R. Revelation. Grand Rapids, 2002. P. 180).

202

В частности, это сопоставление приводит Л. Бэйнс (см.: Baynes L. The Heavenly Book Motif… P. 146).

203

См.: Caird G. B. A Commentary on the Revelation of St. John the Divine. London, 1984. P. 168; Osborne G. R. Revelation. P. 180–181.

204

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 702; Osborne G. R. Revelation. R 503 и пр.

205

Rodriguez A. M. The Heavenly Books of Life… R 18.

206

Osborne G. R. Revelation. R 503.

207

Smalley S. S. The Revelation to John: A Commentary on the Greek Text of the Apocalypse. Downers Grove, 2005. R 86.

208

Об этом аспекте спасения см. следующие труды: Сергий (Страгородский), архиеп. Православное учение о спасении. М., 1991. С. 220–233; Михаил (Мудьюгин), архиеп. Православное учение о личном спасении: Спасение как цель и как состояние. СПб., 2010. С. 146–151; Худиев С. Л. Об уверенности в спасении. М., 2000.

209

1 Rodriguez А. М. The Heavenly Books of Life… P. 14–15, 19; Prigent P. Commentary on the Apocalypse of St. John. Tiibingen, 2004. P. 198; Osborne G. R. Revelation. P. 503. «Возможность того, чтобы имя было “изглажено” из книги жизни, предполагает, что имена людей вписаны туда не по предопределению, но именно благодаря верности людей Богу» (.Aune D. Е. Revelation 1–5. Р. 223).

210

Prigent Р Commentary on the Apocalypse. P. 198.

211

См.: Сергий (Страгородский), архиеп. Православное учение о спасении. М„ 1991. С. 154–217.

212

Все послания семи церквам имеют одинаковую структуру: в каждом послании выделяются следующие части: повеление написать «Ангелу… Церкви напиши»; вводная формула «так говорит…», и далее следует описание Христа; собственно пророчество, вводимое словами «знаю твои дела…»; призыв «имеющий ухо да слышит, что Дух говорит церквам», и обетование «побеждающему» – см., к примеру: Osborne G. R. Revelation. Р. 105–106.

213

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 280–281, 701–702.

214

См.: Aune D. E. Revelation 1–5. P. 223.

215

Оды Соломона / Пер. с сирийского прот. Л. Грилихеса. М., 2004. С. 23.

216

Для сравнения можно также привести одно из возможных толкований выражения ἐν τῷ οὐρανῷ σκηνοῦντες – «живущие на небе» (Откр 13: 6): многие исследователи понимают его не как указание на Церковь небесную, но прежде всего на членов земной Церкви. «Живущим на небе» противопоставлены οἱ κατοικουντες επὶ τῆς γῆς, «живущие на земле» – так в Апокалипсисе обозначены нераскаянные грешники (Откр 3: 10; 6: 10; 8: 13; 11: 10; 13: 8, 14; 17: 8). Подробнее см.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 697; Небольсин А. С. Методы интерпретации, эсхатология и структура Откровения Иоанна Богослова // Вестник ПСТГУ Ï Богословие. Философия. 2010. Вып. 3 (31). С. 63–64.

217

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 280; Smalley S. S. The Revelation to John. P. 86; Osborne G. R. Revelation. P. 616; Rodriguez A. M. The Heavenly Books of Tife… P. 18–19; см. также: Андросова В. А. Небесная книга жизни и книга людских деяний в библейской традиции и в Откровении Иоанна Богослова // Электронный научно-богословский журнал студентов и аспирантов Богословского факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Вып. 3. 2011. С. 1–9 (URT: http://pstgu.ru/download/T310717765.Andrisova.pdf).

218

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 702; также считает и Х. Гизен (см.: Giesen Н. Die Offenbarung des Johannes. Regensburg, 1997. R 129).

219

Это подробно рассмотрено в главе I настоящей работы. С. 61–63, 82.

220

Это очень редко встречается в описаниях небесных книг (см.: Baynes L. The Heavenly Book Motif… P. 150).

221

См.: Stefanovic R. The Background and Meaning of the Sealed Book of Revelation 5. Ph. D. Diss. Berrien Springs, 1996. P. 115–116.

222

«Не вызывает сомнений наличие в Апокалипсисе вступительного раздела (Откр 1:1–20 или 1: 1–8), 7 посланий (главы 2–3 или 1:9–3: 22), основного корпуса видений (4– 22: 5 или 4– 22: 9) и заключения (22: 6–21 или 22: 10–21) (Beale. 1999. Р. 137–141). Такая 4-частная структура книги маркируется и аллюзиями на Дан 2: 28–29, 45, появляющимися на границах этих разделов (Откр 1: 1, 19; 4: 1; 22: 6). Значение маркера, отмечающего границы разделов, некоторыми исследователями придается и 4-м указаниям на пребывание и перемещение Тайнозрителя “в духе” (Откр 1: 10; 4: 2; 17: 3; 21: 10) (Bauckham R. The Climax of Prophecy. 1993. P. 1–37)» (Небольсин А. С. Иоанна Богослова Откровение (Структура) // Православная энциклопедия. Т. 24. М., 2010. С. 710).

223

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна: Опыт догматического истолкования. М., 1991. С. 41. С этого момента «Сидящий на престоле» становится частым обозначением Бога в Апокалипсисе (Откр 6: 16; 7: 15; 21: 5).

224

Эти драгоценные камни являются частью украшения царя Тирского (Иез 28: 13); они же в числе драгоценных камней, находившихся на наперснике первосвященника (Исх 28:17); они также украшают основания стены «святого города» (Откр 21: 19).

225

Bauckham R. The Theology of the Book of Revelation. Cambridge, 1993. P.51.

226

См.: Aune D. E. Revelation 1–5. P. 295–296; Osborne G. R. Revelation. P. 230.

227

См.: Oecumenius. Comm, in Apoc. 3. 234–267.

228

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 329.

229

Исследователи отмечают, что это изменение неслучайно – вместо прославляющей Бога «всей земли» акцент переносится на грядущее пришествие Бога. В этом выражается осознание активного действия сил зла на земле и надежда на будущее их упразднение Богом (см.: Bauckham R. The Theology… Р. 46). Песнь животных соединяет в себе два ключевых для Откровения Иоанна Богослова именования Бога – «Вседержитель» и «Который был, есть и грядет».

230

См.: GiesenE. Die Offenbarung… S. 151.

231

См.: Bauckham R. The Theology… P. 34.

232

Описание 24 старцев совпадает с обетованиями, данными «побеждающему» в посланиях семи церквам: белые одежды обещаны верным и побеждающим (Откр 3: 4), а венцы – тем, кто будет верным до смерти (Откр 2: 10). См. обзор толкований: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 323–326; Aune D. E. Revelation 1–5. P. 288–292. Г. Бил объединяет две точки зрения, считая, что старцы – это «ангельские представители ветхозаветного человечества».

233

См.: Victorinus Petavionensis. In Apocalypsin 4. 3; Andreas Caesarensis. Comm, in Apoc. 4. 10 и другие древние комментаторы (см.: Библейские комментарии отцов Церкви и других авторов I-VIII веков: Новый Завет. Т. 12: Книга Откровения Иоанна Богослова / Пер. с англ.; Под ред. Д. А. Федчука. Тверь, 2009. С. 68–69).

234

См. аргументацию: Osborne G. R. Revelation. Р. 228–229.

235

Это второе толкование св. Викторина Петавийского (см.: Victorinus Petavionensis. In Apocalypsin 4. 3). Также считает Пьер Прижан (см.: Prigent Р Commentary on the Apocalypse… P. 227–228).

236

См.: Aune D. E. Revelation 1–5. P. 289; Toth F. Der himmlische Kult. Wirklichkeitskonstruktion und Sinnbildung in der Johannesoffenbarung. Leipzig, 2006. S. 212–216; Giesen H. Die Offenbarung… S. 151–152; МеньА., npom. Читая Апокалипсис. M., 2000. С. 53.

237

Слово «достоин» использовалось также в римской практике, при приветствии входящего в город императора (см.: Aune D. Е. Revelation 1–5. Р. 309).

238

В греческом тексте критических изданий здесь стоит именование «Господь и Бог» (Nestle-Aland. 27 Aufl. Deutsche Bibelgesellschaft, 1994. S. 640). Некоторые комментаторы видят в этом намек на титул императора Домициана «Dominus et Deus noster», приведенный у римского историка Светония (см.: Suetonius. De vita Caesarum: Domitianus 13. 2).

239

См.: Tacitus. Annales 15. 29, а также: Aune D. Е. Revelation 1–5. R 308. Р. Мортон предполагает, что образ 24 старцев связан с астрологическими представлениями и, скорее всего, имеет языческое происхождение (см.: Morton R. One upon the Throne and the Lamb: A Traditional Historical – Theological Analysis of Revelation 4–5. N. Y.; Washington; Baltimore, 2007. P. 109–110).

240

Bauckham R. The Theology… P. 31.

241

Osborne G. R. Revelation. P. 232. Франц Тот полагает, что тема суда уже присутствует в образности Откр 4–5 (см.: Toth Е Der himmlische Kult. S. 288–300).

242

Некоторые западные ученые даже высказывали мнение, что 4-я глава представляет собой иудейский источник, инкорпорированный в текст Апокалипсиса (см.: Rowland С. The Visions of God in Apocalyptic Literature 11 Journal for the Study of Judaism. Vol. 10. 1979. S. 139. Цит. nö Osborne G. R. Revelation. P. 222).

243

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 48.

244

В греческом тексте использован нетипичный оборот fcrti xi)v беЦау, предлог fcrti обычно не употребляется в конструкции с винительным падежом для выражения нахождения внутри. Предлагались различные варианты перевода – «в правой руке», «на правой руке», либо даже «с правой руки», то есть справа от престола Божия (см.: Stefanovic R. The Background and Meaning… P. 145–157).

245

5 По слову прот. Сергия Булгакова, в этих словах содержится вся ветхозаветная «“священная история” боговоплощения» (Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 49).

246

«Сила льва и его место царя зверей делали его подходящим символом ожидаемого иудеями всесильного Мессии» (Баркли У. Откровение Иоанна Богослова. Вашингтон, 1987. С. 178). В Третьей книге Ездры говорится о льве и приводятся слова: «Это – Помазанник, сохраненный Всевышним» (3Езд 12: 32).

247

«Слово “победил” выражает всю силу искупительного подвига Спасителя» (Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 49). Ср. Ии 16: 33: «Я победил мир». Следует отметить, что глагол «победить» употреблен в Откр 5: 5 абсолютно (без дополнения), так же как и в обетованиях «побеждающему» в посланиях семи церквам.

248

См.: Caird G. В. A Commentary on the Revelation… P. 74–75; Bauckham R. The Theology… P. 74; Osborne G. R. Revelation. P. 254.

249

См.: MacLeod D. J. The Lion Who Is a Lamb: An Exposition of Revelation 5: 1–7 // Bibliotheca Sacra. Vol. 164. 2007. P. 335.

250

См.: Bauckham R. The Theology… Р. 70–72.

251

Однако в Евангелии от Иоанна (Ин 1: 29, 36; как и в Деян 8: 32; 1Петр 1: 19) употреблено другое греческое слово ἀμνὸς, с добавлением «Божий» (του Θεού). Слово αρνίον употреблено также в Иер 11: 19: «А я, как агнец (αρνίον LXX, ведомый на заклание, и не знал…» «Агнец» с этого момента становится основным христологическим образом в книге Откровения – применительно ко Христу это именование встречается в тексте 28 раз.

252

См.: Lohmeyer E. Die Offenbarung des Johannes. Tiibingen, 1926. S. 51.

253

Словом άξιος в Апокалипсисе вводятся три гимна: в Откр 4: 11 в сочетании со вторым лицом глагола – «достоин Ты» (обращенный к Богу), точно так же во втором гимне Откр 5: 9, обращенном ко Христу, а в третьем (Откр 5: 12) употреблено третье лицо – «достоин Агнец».

254

Во многих рукописях вместо «мы будем царствовать» (согласно Техtus receptus) представлено чтение «они будут царствовать» – именно такое чтение избрано в тексте критических изданий. Существует третий вариант, также представленный в ряде рукописей, – «они царствуют» (настоящее время); данный вариант согласуется с толкованием Откр 20: 4–6 как наличествующей в Церкви реальности.

255

Словосочетание «новая песнь» также встречается в Откр 14: 3; Пс 32: 3; Пс 95: 1; Пс 97: 1; Ис 42: 10, и везде так или иначе присутствует эсхатологическая коннотация и связь с идеей спасения.

256

См.: Smalley S. S. The Revelation to John… P. 136.

257

См.: Aune D. E. Revelation 1–5. P. 309.

258

Osborne G. R. Revelation. P. 245.

259

Толкование трех последних всадников не вызывает сомнений, но по поводу понимания первого всадника ведутся серьезные дискуссии. Он интерпретируется как символ проповеди Евангелия (в соответствии с Мф 24: 14, данное толкование представлено во множестве раннехристианских комментариев) или же отождествляется с Христом, Который изображен в 19-й главе Апокалипсиса также как Всадник на белом коне. Однако многие библеисты рассматривают первого всадника в неразрывном единстве с другими всадниками, и в этом случае он символизирует победоносную захватническую войну (см.: Caird G. В. A Commentary on the Revelation… P. 79–81). Наконец, ряд исследователей видит в нем фигуру антихриста как антипода Христа (ср. Мф 24: 5: Rissi М. The Rider on The White Horsë A Study of Revelation 6. 1–8 // Interpretation. Vol. 8. 1964. P. 407–418; Beale G. K. The Book of Revelation. P. 374–380).

260

Stefanovic R. The Background and Meaning… R 207. Действительно, в нескольких местах Откровения Иоанна Богослова присутствуют стихи, в которых предвосхищается основное содержание последующего повествования. Например, видение «великого множества» спасенных в 7-й главе является ответом на вопрос Откр 6: 16–17 – «кто может устоять» в эсхатологический день гнева Божия; введенная в 12: 17 тема войны дракона со святыми разрабатывается далее в Откр 13–14.

261

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 41.

262

Г. Бил показывает, что под «победой» здесь в первую очередь понимается жертвенная смерть Христа (ср. также: Ин 16: 33) (см.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 351–353; Prigent P. Commentary on the Apocalypse. R 248).

263

Как и в 12-й главе, Тайнозритель видит событие, уже свершившееся в прошлом, но имеющее непреходящее значение для настоящего (см.: Holtz Т. Die Christologie der Apokalypse des Johannes. Berlin, 1962. S. 29–30).

264

По мнению Г. Била, аллюзии на Дан 7 играют определяющую роль во всем повествовании Откр 5 (см.: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 314–315; Aune D. E. Revelation 1–5. P. 338).

265

Ср.: 1 Енох 47; Ин 12: 34. См. также статью: Colpe С.υος του ανθρώπου // Theologisches Worterbuch zum Neuen Testament. Stuttgart; Berlin, 1990. Vol. 8. P. 403–481.

266

В Откр 1: 13 Христос прямо назван «подобным Сыну Человеческому», при этом в Его описании присутствуют также черты Ветхого Днями (Откр 1: 13–15). Можно увидеть, что с помощью образности 7-й главы Книги Даниила подчеркивается божественное достоинство Христа.

267

Beale G. К. The Book of Revelation. P. 368–369.

268

Небольсин А. С. Иоанна Богослова Откровение (Жанр). С. 710; подробно также см.: Osborne G. R. Revelation. Р. 254.

269

Ианнуарий (Ивлиев), архим. Иоанна Богослова Откровение (Богословие). С. 716.

270

Вопрос символического отражения в Апокалипсисе окружающей действительности малоазийских церквей и развитого императорского культа подробно исследован в современной науке; в качестве примеров можно назвать следующие работы: Нетег С. J. The Letters to the Seven Churches of Asia in Their Local. Setting. The Biblical Resource Series. Grand Rapids, 2001; Friesen S. J. Imperial Cults and the Apocalypse of John: Reading Revelation in the Ruins. N. Y., 2001; также: Friesen S. J. Satan’s Throne, Imperial Cults and the Social Settings of Revelation // Journal for the Study of the New Testament. Vol. 27 (3). 2005. R 351–373; Biguzzi G. Ephesus, its Artemision, its Temple to the Flavian Emperors, and Idolatry in Revelation // Novum Testamentum. Vol. 40. 2003. R 276–290; De Silva D. A. The Social Setting of the Revelation to John: Conflicts Within, Fears Without // Westminster Theological Journal. Vol. 54. 1992. R 273–302. Можно отметить комментарий Дэвида Ауни, в котором этой проблематике уделено особенно много внимания.

271

Это подчеркивают многие исследователи (см.: Bauckham R. The Theology… Р. 34–35; Giesen Н. Die Offenbarung des Johannes. S. 145 и пр.).

272

Так, на рогах дракона – 10 диадим (символ власти), и у Христа в Откр 19: 12 – «много диадим». «Богохульные имена» на звере контрастируют с именем Агнца «Царь царей и Господь господствующих» (Откр 19: 16). Важнейшее сходство: в Откр 5: 6 Тайнозритель видит Христа в образе Агнца «как бы закланного» (dbg е σφαγήеуоу). и в описании зверя используется то же самое слово – piav £х xSv хефоЛшу aibxot) dbg еафауцёщу erg Odrvaxov («одна из голов его как бы смертельно была ранена»). Но, как и Агнец, зверь также оказывается живым – его смертельная рана «исце-лела». Данные параллели отмечаются очень многими комментаторами; см., к примеру: Spatafom A. Symbolic language and the Apocalypse. Ottawa, 2008. P. 75–76. «Этот намеренный контраст фигур Агнца и зверя предшествует грандиозному эсхатологическому финалу, когда Агнец и зверь сойдутся лицом к лицу в эсхатологической брани. Она вскоре окончится победным триумфом Агнца и ввержением дракона и зверя “в озеро огненное” на вечное мучение» (Reichelt G. Das Buch mit den sieben Siegeln in der Apokalypse des Johannes. Gottingen, 1975. S. 177–178).

273

См.: Reichelt G. Das Buch… S. 177.

274

Giesen Н. Die Offenbarung… S. 145.

275

См.: Holtz Т. Die Christologie… S. 29;AuneD. E. Revelation 1–5. P. 334; Beale G. K. The Book of Revelation. P. 340; Müller H.-P. Die himmlische Rats-versammlung: Motivgeschichtliches zur Ape 5:1–5 // Zeitschrift fiir die neutesta-mentliche Wissenschaft. Vol. 54. 1963. S. 254–255.

276

Ириней Лионский, сщмч. Против ересей; Доказательство апостольской проповеди / Пер. прот. П. Преображенского, Н. И. Сагарды. СПб., 2008. С. 375.

277

На это обращает особое внимание Р. Стефанович (см.: Stefanovic R. The Background and Meaning… P. 10).

278

Cyprianus Carthaginensis. Testimonia adversus Judaeos. Patrologiae cur-sus completus. Series Latina (далее – PL) 4. Col. 705–706.

279

Armstrong-ReinerD. R «You opened the book»: An Instrumental Understanding of the Patristic Use of the Revelation to John. Ph. D. Diss. Emory University, Graduate Division of Religion, 2008. P. 91.

280

См.: Hilarius Pictaviensis. De Trinitate. PL 10:192–193. Дальнейший анализ отрывка см.: Armstrong-Reiner D. P. «You opened the book"… P. 93–94.

281

Ниже будет показано, что описание запечатанной книги соответствует форме свитка (с. 134–135).

282

С конца I в. по Р. X. так изображались Ераян, Марк Аврелий и Каракалла (см.: Birt T. Die Buchrolle in der Kunst: archaeologisch-antiquarische Untersuchungen zum antiken Buchwesen. Leipzig, 1907. S. 71–72).

283

Birt T. Die Buchrolle… S. 68.

284

См.: Aune D. E. Revelation 1–5. P. 341.

285

Birt T. Die Buchrolle… S. 72.

286

Reichelt G. Das Buch… S. 165. В правление Домициана это достигло кульминационной точки: согласно свидетельству Светония, император потребовал еще при своей жизни всеобщего признания и почитания его как бога: согласно свидетельству Светония, «с не меньшей гордыней он начал однажды правительственное письмо от имени прокураторов такими словами: “Государь наш и бог повелевает…” – и с этих пор повелось называть его и в письменных и устных обращениях именно так» (Светоний . Жизнь двенадцати цезарей / Пер. с лат., предисл. и послесл. М. Гаспарова. М., 1990. С. 219).

287

Cм.: Reichelt G. Das Buch… S. 165–166.

288

См., к примеру: Матье М. Э. Избранные труды по мифологии и идеологии древнего Египта. М., 1996. С. 214–215.

289

Библия. Современный русский перевод. С. 427.

290

Об этом см.: Reichelt G. Das Buch… S. 163.

291

См.: Rad G., von. Old Testament Theology. Vol. I. Tondon, 1975. P. 319.

292

Reichelt G. Das Buch… S. 164.

293

Holtz T. Die Christologie… S. 28–29. Данную точку зрения о трех частях коронационного ритуала в Древнем Египте и наличия соответствия им в Откр 5 активно критикует Д. Ауни, указывая на отсутствие достаточных свидетельств в древних египетских источниках (см.: Aune D. Е. Revelation 5 as an Ancient Egyptian Enthronement Scene? //Apocalypticism, Prophecy and Magic in Early Christianity. Tiibingen, 2006. P. 233–239).

294

Stefanovic R. The Background and Meaning… P. 163.

295

Holtz T. Die Christ ologie… S. 29. Также это очень сходно с Й1г фа Откр 2: 28 (в Синодальном переводе «получил власть (курсив переводчиков. – В. А.) от Отца Моего»).

296

В частности, Иосиф Флавий употребляет это слово при описании коронаций, а также приветствий облеченным властью людям (см.: Stefanovic R. The Background and Meaning… P. 170–172).

297

Stefanovic R. The Background and Meaning… P. 170.

298

Stefanovic R. The Background and Meaning… P. 301.

299

См.: Unnik W. C., van. «Worthy Is the Lamb»: The Background of Apoc 5 // Mélanges bibliques en hommage au R. P. Béda Rigaux. P. 458.

300

См.: Morton R. One upon the Throne… P. 142–143; Unnik W. C., van. Worthy Is the Lamb… P. 447–448; Biguzzi G. I settenari nella struttura dell’apocalissë analisi, storia della ricerca, interpretazione. Bologna, 1996. P. 185.

301

Smalley S. S. The Revelation to John. P. 112.

302

См.: Müller H.-P. Die himmlische Ratsversammlung… S. 255–257; Morton R. One upon the Throne… P. 137–138. Как пример этой схемы Адела Ярбро-Коллинз приводит шумерский миф о птице Зу: боги задают вопрос – «кто убьет Зу?» – и происходит выбор достойного кандидата (см.: Collins A.Y. Combat Myth in the Book of Revelation. Missoula, 1976).

303

См.: Giesen H. Die Offenbarung… S. 159.

304

См.: Aune D. Е. Revelation 1–5. Р. 346; Beale G. К. The Book of Revelation. P. 356–359, Smalley S. S. The Revelation to John. P. 112; Osborne G. R. Revelation. P. 257–258; Schimanowski G. Die himmlische Liturgie in der Apokalypse des Johannes: die friihjiidischen Traditionen in Offenbarung 4–5 unter Einschluß der Hekhalotliteratur. Tübingen,, 2002. S. 220.

305

Aune D. E. Revelation 1–5. P. 344. В сходных выражениях итог Откр 5 подводит и Битенхард (см.: Bietenhard Н. Die himmlische Welt im Urchri-stentum und Spätjudentum. Tiibingen, 1951. S. 64–65).

306

Подробнее об этом толковании см. в пунктах 3.3.2–3.3.3 главы III настоящей работы (с. 274–275).

307

Zahn I Introduction to the New Testament. Edinburgh, 1909. Vol. 3. P. 405 (цит. nö Morton R. One upon the Throne… P. 139). Дж. Бигуппи перечисляет некоторых других сторонников этого мнения (см.: Biguzzi G. I set-tenari… Р. 180).

308

Иные аргументы процитированы у Р. Мортона (см.: Morton R. One upon the Throne… P. 139–140).

309

См.: Gamble H. Books and Readers… P. 49.

310

См.: Gamble Н. Books and Readers… Р. 58; Roberts К, Skeat Т. С. The Birth of the Codex. Oxford; N. Y., 1983.

311

См., к примеру, обзор дискуссии о датировке в книге Г. Била (см.: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 4–28).

312

Birt T. Die Buchrolle… S. 86.

313

Дж. Бигуцци придает этому факту решающее значение (см.: Biguzzi G. I settenari… Р. 180).

314

См.: Morton R. One upon the Throne… P. 139–140.

315

См.: Plinius. Liber III ер. 5; Juvenal. Satirae I. 6. Дальнейшие ссылки см. в комментарии Вильгельма Буссета: Bousset W. Die Offenbarung Johan-nis. Gottingen, 1906. S. 254–255.

316

См.: Reichelt G. Das Buch… S. 68–73.

317

Г. Райхельт подробно рассматривает все варианты: первый вариант присутствует в Александрийском тексте, частью в тексте Андрея Кесарийского, у Оригена, Кассиодора и др.; второй вариант – у Андрея Кесарийского, в старолатинском переводе, Вульгате, армянском, арабском, эфиопском переводах, у сщмч. Ипполита Римского, Примасия, Икумения и др.; третий вариант – в Синайском кодексе и некоторых других переводах (см.: Reichelt G. Das Buch… S. 82).

318

Ориген использует чтение ἔμπροσθεν καὶ ὄπισθεν – возможно, чтобы приблизить Откр 5: 1 к описанию свитка Иезекииля (Иез 2: 10, LXX ἔμπροσθεν καὶ ὀπίσω)(см.: Reichelt G. Das Buch… S. 82–83).

319

См.: Aune D. E. Revelation 1–5. P. 343; Prigent P Commentary on the Apocalypse. P. 241; Giesen H. Die Offenbarung… S. 160; Toth F. Der himmlische Kult. S. 264; Osborne G. R. Revelation. P. 267 и многие другие.

320

См.: Morton R. One upon the Throne… P. 139.

321

См.: Aune D. E. Revelation 1–5. P. 341–342.

322

См.: Biguzzi G. I settenari… Р. 183.

323

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 344–345.

324

См.: Reichelt G. Das Buch… S. 97–99.

325

Интересно, что в апокрифическом Евангелии Петра сказано, что гроб Христа был запечатан семью печатями (Evangelium Petri 8. 33). Возможно, в этом есть связь с образом Откр 5: 1.

326

См.: Biguzzi G. Apocalisse. Р. 144; Reichelt G. Das Buch… S. 99.

327

Osborne G. R. Revelation. Р. 249.

328

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 344–345; Osborne G. R. Revelation. P. 249.

329

Ипполит Римский, сщмч. Толкование на книгу пророка Даниила. М„ 1998. С. 141.

330

Origin. Homdlies sur Ezdchiel / Introd., trad, et notes par M. Borret. Paris, 1989. Sources Chrdtiennes; 352. P. 440.

331

2 См.: Origin. Homdlies sur l’Exod / Introd., trad, et notes par M. Borret. Paris, 1985. Sources Chrdtiennes; 321. P. 364–365.

332

См.: Origin. Commentaire sur Saint Jean / Avant-propos, trad, et notes par C. Blanc. Paris, 1966. Sources Chrdtiennes; 120. P. 382–383.

333

Victorin de Poetovio. Sur l’Apocalypse / Introd., texte critique, trad., commentaire et index par M. Dulaey. Paris, 1997. Sources chrdtiennes; 423. P. 74.

334

Sanctus Hilarius Pictaviensis Episcopus. Tractatus super Psalmos / Ed. J. Doignon. Tumhout, 1997. Corpus Christianorum; 61. P. 6–8.

335

См.: Ambrosius Mediolanus. Exp. Psalmi 118. PL 15: 1389.

336

1 Андрей Кесарийский, en. Толкование на Апокалипсис святого Иоанна Богослова. Минск, 2005. С. 44. Другие толкования см. также в изд.: Библейские комментарии отцов Церкви и других авторов I-VIII веков: Новый Завет. Т. 12: Книга Откровения Иоанна Богослова. С. 78–89.

337

Tyconius. Expositio Apocalypseos 2. 15. См. также: Stefanovic R. The Background and Meaning… P. 23–24.

338

См.: Bedae Presbyteri Expositio Apocalypseos / Ed. R. Gryson. Turnhout, 2001. Corpus Christianorum; 121A. P. 287; Primasius Hadrumetinus. Commen-tarius in Apocalypsin. Turnhout, 1985. Corpus Christianorum; 92. P. 83.

339

Ambrosius Autpertus. Expositions in Apocalypsin libri I-V. Turnhout, 1975. Corpus Christianorum; 27. P. 230–231.

340

Андрей Кесарийский, en. Толкование на Апокалипсис. С. 44.

341

ReicheIt G. Das Buch… S. 25.

342

См.: Armstrong-Reiner. «You opened the book"… P. 55–61. Этот принцип раскрывается исследователем на материале тщательного разбора святоотеческих толкований запечатанной книги.

343

Bauckham R. The Theology… Р. 11, 18. Показательно также название сборника статей Ричарда Бокхэма, посвященных Апокалипсису, – «The Climax of Prophecy: Studies on the Book of Revelation».

344

Beale G. К. The Book of Revelation. P. 340.

345

Caird G. B. A Commentary on the Revelation… P. 72.

346

Victorin de Poetovio. Sur l’Apocalypse. P. 66.

347

Блж. Иероним в Прологе на книгу Ездры (Hieronymus . Liber Ezdrae. PL 28: 1403–1404) (см.: Prigent P. Commentary on the Apocalypse. P. 229).

348

s Prigent P Commentary on the Apocalypse. P. 248.

349

См.: Mawry L. Revelation 4–5 and Early Christian Liturgical Usage // Journal of Biblical Literature. Vol. 71. 1952. P. 97. См.: Aune D. E. Revelation 1–5. P. 345; Stefanovic R. The Background and Meaning… P. 96–98.

350

См. монографию Прижана: Prigent Р Apocalypseet liturgie. Neuchatel, 1964. P. 46–79.

351

Beale G. K. The Book of Revelation. P. 340. Также: Caird G. B. A Commentary on the Revelation… P. 72. Серьезный изъян этого толкования в том, что оно не объясняет связи со свитком Иезекииля.

352

См.: Bergmeier R. Die Buchrolle und das Lamm (Apk 5 und 10) I I Zeit-schrift fur die neutestamentliche Wissenschaft. Vol. 76. 1985. S. 225–242; Rei-chelt G. Das Buch… S. 182.

353

См.: Biguzzi G. I settenari… P. 195.

354

См.: Reichelt G. Das Buch… S. 181.

355

См.: Osborne G. R. Revelation. P. 248. Cp. первый стих раздела Откр 4–5 – голос с небес говорит Тайнозрителю: «Взойди сюда, и покажу тебе, что будет после сего» (4: 1).

356

Reichelt G. Das Buch… S. 180.

357

Prigent R Commentary on the Apocalypse. R 248.

358

«Истинное его содержание становится доступным людям тогда, когда Мессия, исполнив все пророчества, делает возможным их истинное прочтение… Тем самым открывается истинная цель Ветхого Завета – провозгласить победу закланного Агнца и возвестить о Его скором пришествии» (Prigent Р Commentary on the Apocalypse. R 244–245).

359

Oecumenius. Commentarius in Apocalypsin. Lovanii, 1999. P. 112–113.

360

Андреи Кесарийский, ел. Толкование на Апокалипсис. С. 43.

361

Этого взгляда придерживаются В. Заттлер, Д. Найлс, Р.Д. Дэвис (см.: Sattler W. Das Buch mit sieben Siegeln // Zeitschrift fur die neutestamentliche Wissenschaft. Vol. 21. 1922. P. 43–53; Niles D. I As Seeing the Invisible. N. Y., 1961. P. 55; Davis R. D. The Heavenly Court Judgment of Revelation 4–5. N. Y., 1992. Р. 173– 183). См. оценку данного мнения: Коер L. Das himmlische Buch… S. 23; Caird G. B. A Commentary on the Revelation… P. 71.

362

См.: HerzerJ. Der erste apokalyptische Reiter und der Konig der Konige. Ein Beitrag zur Christologie der Johannesapokalypse // New Testament Studies. Vol. 45. 1999. P. 230–249.

363

К примеру, это отмечает Л. Кеп (см: Коер L. Das himmlische Buch… S. 23).

364

См.: Caird G. В. A Commentary on the Revelation… P. 71.

365

Biguzzi G. I settenari… P. 193.

366

Baynes L. The Heavenly Book Motif… P. 153–155.

367

Paulus Orosius. De Arbitri Libertate. PL 31: 1185. Мнение о книге Откр 5: 1 как о суде над миром можно также увидеть в Схолиях на Апокалипсис, памятнике III в. (см.: ReicheH G. Das Buch… S. 14–16).

368

Beale G. K. The Unseen Sources of Suffering // Calvin Theological Journal. Vol. 41. 2006. P. 124.

369

К примеру: Kraft Н. Die Offenbarung des Johannes. S. 105; Garrow A. Revelation. London; N. Y., 1997. P. 18 и пр.

370

Hilarius Pictaviensis. Tractatus super Psalmos. P. 7–8.

371

Aurelii Pmdentis Carmina / Ed. M. Cunningham. Brepols, 1966. P. 32.

372

Apringius. In Apocalypsin. PL Suppl. 4: 1246–1247.

373

Андреи Кесарийский, ел. Толкование на Апокалипсис. С. 43.

374

Более детальный анализ этого источника см.: Reichelt G. Das Buch… S. 40.

375

Откровение Иоанна Богослова (апокрифическое) //Апокрифические Апокалипсисы / Пер. М. Г. Витковской, В. Е. Витковского. СПб., 2000. С. 265.

376

Цит. по: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 341.

377

См.: Reichelt G. Das Buch… S. 53–64.

378

См. более подробно в обзоре толкований у Стефановича: Stefanovic R. The Background and Meaning… P. 38–112.

379

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 48. По сходному выражению прот. Александра Меня, книга есть «история мироздания, которая видна Богу из запредельных высей в законченном и совершенном виде» (Мень А прот. Читая Апокалипсис. С. 58).

380

См.: Bousset W. Die Offenbarung Johannis. S. 255; Lohse E. Die Offen-barung des Johannes. Gottingen, 1971. S. 42; Collins A. Y. Combat Myth in the Book of Revelation. Missoula, 1976. P. 24; а также ссылки: Giesen H. Die Offenbarung… S. 161; Koep L. Das himmlische Buch… S. 25.

381

Глубоковский H. H. Благовестив христианской славы в Апокалипсисе св. апостола Иоанна Богослова. СПб., 2002. С. 84.

382

Мецгер Б. Новый Завет: контекст, формирование, содержание /Пер. с англ. М., 2006. С. 292. Такое понимание имеет опору в литературном контексте, современном читателям Апокалипсиса: В. ван Унник, обращая особое внимание на слово «достоин» (Откр 5: 2), приводит множество свидетельств различных древних источников о том, что требование нравственного «достоинства» предъявлялось к человеку, который желал быть допущенным к божественным откровениям. Соответственно книга с семью печатями понимается им как книга божественных тайн, доступ к которой получает Христос (см.: Unnik W. С., van. «Worthy Is the Lamb». P. 445–461).

383

В Апокалипсисе это именование Божие употребляется достаточно часто – Откр 1: 8; 4: 8; 11: 17; 15: 3; 16: 7, 14; 19: 6, 15; 21: 22.

384

См.: Энума Элиш 1: 157–158.

385

См.: Лявданский А. К. Апокалиптика. С. 26–28; а также: Collins A. Y. Crisis and Catharsis: The Power of the Apocalypse. Philadelphia; Westminster, 1984.

386

Коер L. Das himmlische Buch… S. 24–25. Аргументация была подробно рассмотрена в главе I настоящей работы (с. 64–66).

387

Этот факт признает большинство исследователей. Из современных библеистов исключение составляет, к примеру, Йорг Фрай (см.: Frey J. Erwagungen zum Verhaltnis der Johannesapokalypse zu den iibrigen Schriften des Corpus Johanneum // Hengel M. Die johanneische Fragë Ein Losungs-versuch mit einem Beitrag zur Apokalypse von Jorg Frey. Tiibingen, 1993. S. 326–429).

388

Практически единственную отсылку к конкретным событиям прошлого можно увидеть в Откр 17, в описании «семи царей».

389

См. также: Небольсин А. С. Методы интерпретации, эсхатология и структура… С. 58–59, 61–64.

390

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна. С. 15. Ср. суждение В. В. Четыркина: «Содержание и задачу этого пророчества [Апокалипсиса] мы полагаем не в предсказании будущих событий в их конкретной форме, а в прозрении в общие перспективы, в каких рисуется в будущем взаимоотношение царства Божия и мира. В Апокалипсисе мы имеем дело главным образом с кругом образно представленных идей, а не с событиями будущей истории» (Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова. С. 267).

391

Der Apokalypse-Kommentardes Andreas von Caesarea /Hrsg. J. Schmid. Miinchen, 1956. Bd. 2. S. 56.

392

Андрей Кесарийский, ей. Толкование на Апокалипсис. С. 43–44.

393

См.: ReicheH G. Das Buch… S. 179; Kraft. Die Offenbarung des Johannes. S. 105. Подобным же образом определяет книгу Э. Лозе, видя в ней «замысел Бога о событиях конца мировой истории» (endzeitlicher Geschichts-plan Gottes) (Lohse E. Die Offenbarung des Johannes. S. 42).

394

Caird G. B. A Commentary on the Revelation… R 72; см. также: Osborne G. R. Revelation. R 249–250.

395

Bauckham R. The Theology… R 74.

396

Biguzzi G. I settenari… R 196.

397

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 342.

398

Caird G. B. A Commentary on the Revelation… P. 72.

399

Ibid. P. 73.

400

Цит. по: Библейские комментарии отцов Церкви и других авторов I-VIII веков: Новый Завет. Т. 12: Книга Откровения Иоанна Богослова. С. 81.

401

Caird G. В. A Commentary on the Revelation… P. 72.

402

Bauckham R. The Theology… P. 80. Cp. также: Spatafom A. Symbolic language and the Apocalypse. P. 105.

403

Аверкий (Таушев), архиеп. Четвероевангелие, Апостол: Руководство к изучению Священного Писания Нового Завета. М., 2002. С. 730.

404

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 51.

405

Giesen Н. Die Offenbarung… S. 164.

406

Стефанович приводит многочисленные свидетельства указанной роли печатей в античном обществе (см.: Stefanovic R. The Background and Meaning… P. 136–140).

407

Reichelt G. Das Buch… S. 99.

408

См.: Greek-English Lexicon/ Comp, by H. G. Liddell, R. Scott. Oxford, 1994. P. 351.

409

См.: Staritz K. Zur Offenbarung Johannis 5:1// Zeitschrift fiir die neute-stamentliche Wissenschaft. Vol. 30. 1931. S. 160.

410

См.: Staritz К. Zur Offenbarung… S. 161; а также: Lohmeyer Е. Die Of-fenbarung des Johannes. S. 52.

411

См.: Baynes L. The Heavenly Book Motif… P. 226–227.

412

См.: Beale G. K. The Book of Revelation. P. 190.

413

См.: Roller О. Das Buch mit sieben Siegeln // Zeitschrift fiir die neutesta-mentliche Wissenschaft. Vol. 36. 1937. S. 103, 106.

414

Или необходимо было составить новый документ (см.: Roller О. Das Buch… S. 104).

415

О. Роллер подчеркивает это (см.: Ibid. S. 103–104, 106–107).

416

См.: Roller О. Das Buch… S. 101–102; Staritz К. Zur Offenbarung… S. 162.

417

См.: Roller O. Das Buch… S. 105–106.

418

Osborne G. R. Revelation. P. 249. Того же мнения придерживается, к примеру, Э. Лозе (см.: Lohse Е. Die Offenbarung des Johannes. S. 42).

419

Roller О. Das Buch… S. 108.

420

Нужно отметить, что в немецком языке для обозначения долгового документа употребляется слово Schuldurkunde, первым корнем которого является Schuld. В обычном употреблении это слово означает «долг», а в религиозном контексте – «вину». Эту коннотацию не удается сохранить при переводе на русский язык. Далее при изложении своего мнения О. Роллер постоянно обращается к понятию «вины» человечества.

421

См.: Staritz K. Zur Offenbarung… S. 163.

422

Roller О. DasBuch… S. 108.

423

Ibid. S. 109.

424

Ibid.

425

См.: Osborne G. R. Revelation. Р. 232.

426

См.: Reichelt G. Das Buch… S. 184.

427

Это было подробно раскрыто в главе I настоящей работы (пункты 3.2.2, 4.2.2, с. 61–63, 81–82).

428

См.: Reichelt G. Das Buch… S. 183–185; Aune D. E. Revelation 1–5. P. 342–343; Morton R. One upon the Throne… P. 143.

429

См.: Aune D. E. Revelation 1–5. P. 343; Giesen H. Die Offenbarung… S. 160.

430

См.: Biguzzi G. I settenari… P. 182–183.

431

К примеру, К. Штариц объясняет возникновение чтений focoOev xai блюйе.у и бдярооОгу xai блюйе.у тем, что переписчики сблизили это место с описанием свитка пророка Иезекииля (Иез 2: 10) (см.: Staritz К. Zur Offenbarung… S. 158–159).

432

Prigent R Commentary on the Apocalypse. P. 243.

433

Beale G. К. The Book of Revelation. R 343.

434

См.: Ford J. M. The Divorce Bill of the Tamb and the Scroll of the Suspected Adulteress: A Note on Apoc. 5. 1 and 10. 8–10 // Journal for the Study of Judaism. Vol. 2. 1971. R 136–137.

435

С добавлением αποστασίου.

436

См.: Ford J. M. The Divorce Bill… R 137–138.

437

См. критику этого мнения: Morton R. One upon the Throne… P. 142; Aune D. E. Revelation 1–5. P. 344.

438

См. краткий и взвешенный анализ существующих аргументов: Biguzzi G. Is the Babylon of Revelation Rome or Jerusalem? // Biblica. Vol. 87. 2006. P. 371–386.

439

См.: Aune D. Е. Revelation 1–5. R 342, а также: Римское частное право / Под ред. И. Б. Новицкого, И. С. Перетерского. М., 2005. С. 257.

440

Zahn Т. Introduction to the New Testament. Vol. 3. P. 394. Цит. nö Morton R. One upon the Throne… P. 140.

441

Beale G. K. The Book of Revelation. P. 344.

442

См.: Birt T. Die Buchrolle… S. 243.

443

Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова. С. 290.

444

Покровский И. А. История Римского Права. СПб., 1999. С. 498. О. Роллер также обращает на этот факт особое внимание (см.: Roller О. Das Buch… S. 106).

445

Zahn T. Introduction to the New Testament. Vol. 3. S. 394. Цит. nö Morton R. One upon the Throne… P. 139.

446

Aune D. E. Revelation 1–5. P. 342.

447

См.: Morton R. One upon the Throne… P. 141. См. символическое толкование печатей в пунктах 4.3.4, 4.4.5 настоящей главы, с. 138–140, 163–165.

448

См.: Birt T. Die Buchrolle… S. 244.

449

См.: Aune D. E. Revelation 1–5. P. 343.

450

См.: Osborne G. R. Revelation. Р. 248.

451

Unnik W. С., van. Worthy Is the Lamb… P. 450.

452

Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова. C. 290.

453

См.: Biguzzi G. I settenari… Р. 183.

454

Victorin de Poetovio. Sur l’Apocalypse. P. 74.

455

Ibid. P.76.

456

См.: Ibid. In Apocalypsin 5. 1.

457

Resignatio sigillorum apertio est veteris testamenti praedicatorum et praenuntiatio in novissimo tempore futurorum (Victorin de Poetovio. Sur l’Apocalypse. P. 78).

458

Ibid. P. 74.

459

2 Ibid. P. 76.

460

Ibid. P. 74.

461

Victorin de Poetovio. Sur l’Apocalypse. P. 76.

462

Beale G. K. The Book of Revelation. P. 341.

463

1 Kop 15: 45.

464

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 340–341. Можно отметить, что некоторые сторонники понимания запечатанной книги как книги жизни также сближают ее с завещанием Божиим – по их мнению, в ней содержатся имена «наследников обетований Божиих» (см.: Herzer J. Der erste apokalyptische Reiter… S. 245–247).

465

Beale G. K. The Book of Revelation. R 342.

466

Глубоковский H. H. Благовестив христианской славы… С. 86. Далее ученый продолжает: «…никто из сотворенных не оказался в состоянии раскрыть книгу и посмотреть в нее, ибо Божественное деяние допускало лишь Божественное соучастие, которое в Ветхом Завете принадлежало колену Иудину». По мысли Н. Н. Глубоковского, принадлежность Христа к колену Иудину и Его божественная природа позволяют Ему наследовать обетования завета.

467

Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова. С. 138.

468

Osborne G. В. Revelation. Р. 249.

469

Beale G. К. The Book of Revelation. Р. 344.

470

Г. Бил сочетает толкование запечатанной книги как завещания с ее пониманием как эсхатологического замысла Божия, Н. Н. Глубоковский далее также говорит о запечатанной книге как о «книге мировых судеб», – словом, очевидно, что эти толкования ни в какой мере не исключают друг друга.

471

Относительно совмещения толкований см. также статью: Андросова В. А. Книга, запечатанная семью печатями (Откр 5: 1): три ярких святоотеческих толкования // Вестник ПСТГУ Ï Богословие. Философия. Вып. 1 (45). М„ 2013. С. 71–87.

472

Ср.: Aune D. Е. Revelation 6–16. Nashville, 1998. R 553–554.

473

В Ветхом Завете облако символизирует присутствие Божие – Исх 16: 10; Исх 13: 21; 3Цар 8: 10; Пс 103: 3; Дан 7: 13. В других местах Апокалипсиса облако упоминается в связи со Христом (Откр 1: 7; 14: 14–16; 11: 12 – вознесение двух свидетелей – описано по образу вознесения Христа; облако – символ божественной славы, препровождающей свидетелей на небеса).

474

См. анализ мотива Исхода во всем повествовании Откровения Иоанна Богослова: Bauckham R. The Theology… Р. 70–72.

475

Dominum nostrum signihcat, sicut superius enarravimus de facie eiuis tamquam solis… – Victorin de Poetovio. Sur l’Apocalypse. P. 88; Primasius. Comm, in Apoc. 3. 3.

476

См.: Beale G. K. The Book of Revelation. P. 522–526.

477

Полемика ведется по поводу «Ангелов церквей», упоминаемых в Откр 2–3, – далеко не все толкователи придерживаются мнения, что это именно ангелы в общепринятом смысле этого слова. См. разбор вопроса: Beale G. К. The Book of Revelation. R 217–219.

478

В качестве решающего аргумента это приводит, к примеру, Ф. Маццаферри (см.: Mazzaferri Р D. The Genre of the Book of Revelation… R 266).

479

См.: Андрей Кесарийский, en. Толкование на Апокалипсис… С. 87; Aune D. Е. Revelation 6–16. R 557–558; Prigent Р Commentary on the Apocalypse. R 327; Osborne G. R. Revelation. R 393–394; Giesen H. Die Offenbar-ung… S. 231 и пр.

480

Osborne G. R. Revelation. R 394. Величественное описание ангела символизирует не только небесную силу и славу, но и избавление народа Божия – ср.: Исх 13: 21.

481

Holwerda D. Е. The Church and the Little Scroll (Revelation 10, 11) // Calvin Theological Journal. Vol. 34. 1999. P. 149.

482

Новый Завет Господа Нашего Иисуса Христа / Пер. с греч. подлинника под ред. ей. Кассиана (Безобразова). С. 495. В Синодальном переводе: «сокрой, что говорили семь громов…».

483

Аргументацию сторонников этого мнения приводит, в частности, Кэрд (см.: Caird G. В. A Commentary on the Revelation… P. 126).

484

Андрей Кесарийский, ел. Толкование на Апокалипсис… С. 88.

485

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 78.

486

См.: Stefanovic R. Revelation of Jesus Christ: a Commentary on Book of Revelation. Berrien Springs, 2002. P. 331.

487

См.: Biguzzi G. Apocalisse. P. 214.

488

Подробнее мнение У. Ванни см.: Vanni U. La struttura letteraria… P. 137–138.

489

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 534–535; Osborne G. R. Revelation. P. 397–398 и др.

490

Beale G. K. The Book of Revelation. P. 536.

491

См.: Bauckham R. The Climax of Prophecy: Studies on the Book of Revelation. Edinburgh, 1993. P. 258, 278. Так же считает Кэрд (см.: Caird G. В. A Commentary on the Revelation… P. 126).

492

Bauckham R. The Climax of Prophecy… P. 258. Подробнее точка зрения Бокхэма будет рассмотрена в пункте 5.3.5 настоящей главы (с. 225–229).

493

Giesen Н. Die Offenbarung… S. 233.

494

Андрей Кесарийский, ел. Толкование на Апокалипсис… С. 89.

495

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 78.

496

См.: Bauckham R. Climax of Prophecy. P. 263; Caird G. B. A Commentary on the Revelation… P. 128; Giesen H. Die Offenbarung… S. 234; Beale G. K. The Book of Revelation. P. 541.

497

Prigent P. Commentary on the Apocalypse. P. 332.

498

Beale G. К. The Book of Revelation. P. 550.

499

Употреблена форма множественного числа – дословно «и они говорят мне» (λέγουσίν μοι). «Возможно, имеются в виду ангел и Господь; либо это просто неопределенно-личное сказуемое, имплицитно подразумевающее Бога как субъекта действия» (Osborne G. R. Revelation. Р. 404).

500

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 550.

501

См.: Müller P. Das Buch und die Biicher… S. 305.

502

Mazzafeiri Е D. The Genre of the Book of Revelation … R 266–267.

503

Небольсин А. С. Методы интерпретации, эсхатология и структура… С. 62.

504

См.: Aune D. Е. Revelation 6–16. R 555.

505

Victorin de Poetovio. Sur l’Apocalypse. R 88.

506

Primasius. Comm, in Арос. 3. 25–30. Цит. по: Библейские комментарии отцов Церкви и других авторов I-VIII веков: Новый Завет. Т. 12: Книга Откровения Иоанна Богослова. С. 161. Этого же мнения придерживается прот. Александр Мень (см.: Мень А., прот. Читая Апокалипсис. С. 101). «Однако в таком случае странно, что Евангелие было дано Иоанну ангелом, без всякого упомянутого участия Христа» (Prigent Р. Commentary on the Apocalypse. R 328).

507

См.: Oecumenius. Comm, in Apoc. 6. 110–121.

508

Андрей Кесарийский, ел. Толкование на Апокалипсис… С. 87.

509

Beale G. К. The Book of Revelation. R 527.

510

К примеру, эта мысль развивается в комментарии Примасия (см.: Primasius. Comm, in Арос. 3. 89–126).

511

Это мнение является очень распространенным (см.: Reichelt G. Das Buch… S. 105–106; Lohmeyer E. Die Offenbarung des Johannes. S. 87–89; Pri-gent P Commentary on the Apocalypse. P. 335 и др. Ср. как об этом говорит У. Баркли: «В руке у ангела маленький свиток, развернутый и раскрытый. Это значит, что он дает Иоанну короткое откровение о совершенно коротком отрезке времени» (Баркли У. Откровение Иоанна Богослова. С. 246).

512

Это отмечает Дж. Бигуцци (см.: Biguzzi G. Apocalisse. Р. 215–216). Ср. также комментарий еп. Кассиана (Безобразова): «Повеление пророчествовать, которым кончается это видение (стих 11), заставляет думать, что последующие пророчества Апокалипсиса мыслятся как содержание этой книжки, не выходя в то же время в иерархии печатей, труб и чаш из рамок запечатанной книги гл. 5» (Кассиан (Безобразов), еп. Христос и первое христианское поколение. М., 2001. С. 437).

513

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 527; Biguzzi G. Apocalisse. R 216; Bauckham R. Climax of Prophecy. P. 256–257.

514

Употребление этого символического числа связывает воедино 11, 12 и 13-ю главы.

515

Откр 11: 14 является промежуточным стихом – в нем упомянуто наступление «третьего горя»; «второе горе» было возглашено в Откр 9: 12. О структурообразующей роли трех возглашений «горя» см. у Уго Ванни: Vcuuii U. La stmttura letteraria… Р. 131–134.

516

Важно отметить, что в древнейших греческих рукописях (к примеру, в Синайском кодексе) в стихе 11: 17 третий элемент (ὁ ἐρχόμενος, «грядущий») отсутствует (см.: Novum Testamentum Graece et Latine. Nest-le-Aland. S. 654). Это словоупотребление ярко указывает на уже совершившееся пришествие Божие.

517

Небольсин А. С. Методы интерпретации, эсхатология и структура… С. 62.

518

Giesen Н. Die Offenbarung… S. 235.

519

В рамках так называемого футуристического подхода сюжеты, представленные в Апокалипсисе, интерпретируются как пророческое описание событий, завершающих человеческую историю. Сторонники претеристского подхода считают, что образы Апокалипсиса явились откликом на конкретную историческую ситуацию, а чаяния и прозрения автора уже нашли исполнение в событиях прошлого. При идеалистическом подходе Апокалипсис воспринимается как богословское сочинение, написанное символическим языком. Задачей толкователей в первую очередь является понять те идеи, которые хотел донести до читателей автор, сформулировать духовно-нравственный посыл, выраженный посредством символических образов. Общую характеристику означенных подходов см.: Osborne G. R. Revelation. R 18–22; Небольсин А. С. Методы интерпретации, эсхатология и структура… С. 56–60.

520

См. аргументацию: Gentry К. L. Before Jerusalem Fell. Dating the Book of Revelation. Powder Springs, 1998. Бил опровергает это мнение (см.: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 20–21).

521

См. приведенные толкования у Осборна и Вонга: Osborne G. R. Revelation. Р. 417; Wong D. К. The Two Witnesses in Revelation 11 // Bibliotheca Sacra. Vol. 154. 1997. P. 344–354.

522

Андрей Кесарийский, ей. Толкование на Апокалипсис… С. 93;также: Oecumenius. Comm, in Арос. 6. 270.

523

В частности: Aune D. Е. Revelation 6–16. R 611; Giesen Н. Die Offenba-rung… S. 249.

524

2 См.: Hyppolitus. De Antichristo 43; Tertullianus. De anima 50; Oecumenius. Comm, in Apoc. 6. 199–213; Andreas Caesarensis. Comm, in Apoc. 10. 30. См. дальнейшие свидетельства у Ауни: Aune D. E. Revelation 6–16. P. 599–602.

525

Это отмечает еп. Кассиан («Образные подробности ст. 6а, несомненно, относятся к Илии, но ст. 66 относится не к Еноху, а к Моисею») (см.: Кассиан (Безобразов), еп. Христос и первое христианское поколение. С. 437; а также: Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 79; Beale G. К. The Book of Revelation. P. 582–585, Osborne G. R. Revelation. P. 422–423).

526

Еще один вариант толкования предложен св. Викторином, который на основании использованной здесь ветхозаветной образности полагает, что первым свидетелем является Илия, а вторым – пророк Иеремия (см.: Иер 5: 14) (Victorinus Petavionensis. In Apocalypsin 11. 3).

527

См. примеры: Osborne G. R. Revelation. P. 435.

528

E. Осборн указывает ряд сторонников этого мнения: согласно их толкованию, в «храме» Откр 11: 1 поклоняются этнические иудеи (см.: Osborne G. R. Revelation. Р. 408–409).

529

См.: Feuillet A. Interpretation of Chapter XI of the Apocalypse // Jo-hannine Studies. N. Y., 1964. P. 235. Cp.: Andreas Caesarensis. Comm, in Apoc. 10. 29.

530

См.: Tyconius Afer. Expositio Apocalypseos. Turnhout, 2011. Corpus Christianorum; 107. P. 167.

531

См.: Primasius. Comm, in Apoc. 3. 57–58.

532

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 79.

534

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 565; Osborne G. R. Revelation. R 414.

535

См.: Feuillet A. Interpretation of Chapter XI… R 240; Beale G. K. The Book of Revelation. R 565–568.

536

См.: Victorinus Petavionensis. In Apocalypsin 12. 1, 4; Beale G. K. The Book of Revelation. R 628–631; Giesen H. Die Offenbarung… S. 274–275; Pri-gent P. Commentary on the Apocalypse… R 378.

537

См., к примеру: Липе D. Е. Revelation 6–16. R 609; Prigent Р Commentary on the Apocalypse… R 345; Caird G. B. A Commentary on the Revelation… P. 135; МеньА., прот. Читая Апокалипсис. С. 107 и др.

538

См.: Caird G. В. A Commentary on the Revelation… P. 149–151; Beale G. K. The Book of Revelation. P. 567, 584; Giesen H. Die Offenbarung… S. 268–270; Osborne G. R. Revelation. P. 414–415; Spatafora A. Symbolic language and the Apocalypse. P. 71–73 и др.

539

На этом основании В. В. Четыркин заключает, что «из описания нельзя видеть, соединяет ли Апокалиптик с образами представление о каких-либо определенных личностях или нет» (Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова. С. 212).

540

См. разбор этого образа: Bauckham R. Climax of Prophecy. P. 274; Beale G. K. The Book of Revelation. P. 576–578. To же самое говорит При-масий: «Два светильника есть Церковь» (цит по: Библейские комментарии отцов Церкви и других авторов I-VIII веков: Новый Завет. Т. 12: Книга Откровения Иоанна Богослова. С. 173).

541

Небольсин А. С. Методы интерпретации, эсхатология и структура… С. 62.

542

Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова. С. 212–213; Beale G. К. The Book of Revelation. R 572–573 и др.

543

См. развитие этой мысли: Tavo Е Woman, Mother and Bridë An Ex-egetical Investigation into the «Ecclesial» Notions of the Apocalypse. Dudley, 2007. R 208–217.

544

Кассиан (Безобразов), en. Христос и первое христианское поколение. С. 437; Beale G. К. The Book of Revelation. R 582.

545

Бил обращает внимание, что в греческом тексте на протяжении Откр 11: 3–13 постоянно чередуются будущее и настоящее время, что может подтверждать, что речь не идет исключительно о событиях будущего, но нечто уже совершается в настоящем. Также показательно, что в Откр 11: 8–9 употреблено слово το πτώμα(та («труп их») – и затем, в 11: 9, τα πτώματα («трупы», мн. ч.), что также является показательным. «Это символизирует то, что свидетельство Церкви, в сущности, едино, но осуществляется во множестве ее членов» (Beale G. К. The Book of Revelation. R 594).

546

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 79.

547

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 583. Бил также считает, что историческими прототипами свидетелей могли послужить апостолы Петр и Павел – как несущие свидетельство иудеям и язычникам (Тал 2: 7–9) и претерпевшие мученическую кончину в Риме за свое христианское свидетельство.

548

Ср.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 584.

549

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 81; а также: Beale G. К. The Book of Revelation. R 588.

550

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 81.

551

См.: Caird G. В. A Commentary on the Revelation… R 128.

552

Бокхэм считает, что именно слово «притча» наиболее точно характеризует повествование Откр 11: 1–13 (см.: Bauckham R. Climax of Prophecy. Р. 274).

553

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 81.

554

Так считают, к примеру, Кэрд, Бокхэм, Бил, Прижан и многие другие толкователи (см.: Caird G. В. A Commentary on the Revelation… P. 134; Beale G. K. The Book of Revelation. P. 574–575; PrigentP. Commentary on the Apocalypse. P. 349–354; Bauckham R. Climax of Prophecy. P. 274–275).

555

См.: Aune D. E. Revelation 6–16. P. 604. Дэвид Ауни отмечает, что Откр 11: 1–2 также соответствует Зах 2: 1–5, где говорится об измерении Иерусалима, что означает защиту города Богом от нападений язычников.

556

Beale G. К. The Book of Revelation. P. 559.

557

Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова. С. 206. См. также: Osborne G. R. Revelation. Р. 409–411; Tam Е Woman, Mother and Bride… P. 185–187 идр.

558

Feuillet A. Interpretation of Chapter XI… Р. 236.

559

В согласии с общей новозаветной мыслью: уже в евангельском повествовании Ин 2: 19–22 Христос называет Свое тело храмом; понимание общины верующих как тела Христова глубоко укоренено в богословии ап. Павла (1Кор 12; Рим 12; Еф 4: 11–16; Кол 1: 18, 24). См.: Spatafora А. Symbolic language and the Apocalypse. P. 115–119.

560

См.: Tam F. Woman, Mother and Bride… P. 191.

561

Beale G. K. The Book of Revelation. P. 562.

562

См.: Ibid. P. 560; Osborne G. R. Revelation. P. 408.

563

См.: Andreas Caesarensis. Comm, in Арос. 10. 29.

564

См.: Feuillet A. Interpretation of Chapter XI… P. 251. Эта особенность настолько ярко выражена, что некоторые представители критического направления библейской науки даже считали 11-ю главу отдельным источником иудейского происхождения, впоследствии включенным в текст Откровения Иоанна Богослова; обоснования этого мнения и его критика подробно разбираются у В. Четыркина (Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова. С. 209).

565

В пер. ей. Кассиана др.-греч. оригинал передан буквально: «Двор, что вне храма, оставь его вне, и не измеряй его» (Новый Завет Господа Нашего Иисуса Христа / Пер. с греч. под ред. еп. Кассиана (Безобразова). С. 495).

566

В тексте Апокалипсиса употреблено выражение ἐκβάλλω ἔξωθεν, однако по смыслу оно полностью тождественно приведенному выражению.

567

Beale G. К. The Book of Revelation. P. 558.

568

Возможно, оба текста – Откр 11: 2 и Лк 21: 24 – основываются на пророчестве Зах 12: 3.

569

Андрей Кесарийский, еп. Толкование на Апокалипсис. С. 92.

570

См.: FeuiiletA. Interpretation of Chapter XI… P. 239–240.

571

Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова.. 209.

572

Там же. С. 210. Ср. у А. Фейе: «…материальный вещественный Иерусалимский храм уступил место живому духовному храму, который есть Церковь» (FeuiiletA . Interpretation of Chapter XI… P. 238–239).

573

Feuiilet A. Interpretation of Chapter XI… P. 244. Для всей раннехристианской проповеди чрезвычайно важна мысль о преемственности христиан по отношению к ветхозаветной традиции; эта идея находит яркое выражение и в образности самого Апокалипсиса.

574

По словам В. Четыркина, «Иерусалим является городом святым в принципе, но как город, в котором совершено богоубийство, он – Содом и Египет» (Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова. С. 215). В приведенной цитате можно увидеть отождествление «святого города» (Откр 11: 2) и «великого города» (11: 8), которое принимается далеко не всеми исследователями.

575

См.: Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова. С. 321.

576

См.: Giesen Н. Die Offenbarung… S. 255.

577

См.: Osborne G. R. Revelation. R 426–427; cp.: Beale G. K. The Book of Revelation. R 603–604. Однако бо́льшая часть исследователей понимает это число символически; подробнее см. в пункте 5.3.5 главы II (с. 226).

578

Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова. С. 212. См. также: Bomkamm G. Die Komposition der apokalyptischen Visionen in der Offenbarung Johannis // Zeitschrift fiir die neutestamentliche Wissen-schaft. Vol. 36. 1937. S. 144.

579

См.: Feuillet A. Interpretation of Chapter XI… P. 244.

580

См.: Ibid. P.250.

581

Feuillet A. Interpretation of Chapter XI… Р. 233, 256.

582

Таво и Осборн приводят сторонников этого мнения (см.: Талю К Woman, Mother and Bride… P. 182–183; Osborne G. R. Revelation. P. 408– 409).

583

См.: Caird G. B. A Commentary on the Revelation… P. 132.

584

См.: Osborne G. R. Revelation. P. 412–413.

585

См.: Tavo F. Woman, Mother and Bride… P. 193.

586

См.: Beale G. K. The Book of Revelation. P. 569.

587

Caird G. В. A Commentary on the Revelation… P. 132.

588

См.: Caird G. B. A Commentary on the Revelation… P. 94–96; Beale G. K. The Book of Revelation. P. 424; Prigent P. Commentary on the Apocalypse. P. 288; Tavo F. Woman, Mother and Bride… P. 169–172; отчасти P. Бокхэм (см.: Bauckham. The Climax of Prophecy. P. 234). При этом представлено и буквальное понимание 144 тыс. как спасенных иудеев (иудеохристиан), избранного «остатка Израиля» (см.: Oecumenius. Comm, in Арос. 4.408– 411; Bousset W. Die Offenbarung Johannes. S. 283, 287; Глубоковский H. H. Благовесте христианской славы… С. 95; а также: Курский Г. А., диак. Иудеи и язычники в Откровении св. апостола Иоанна Богослова: Квалификационная работа / Православный Свято-Тихоновский гуманитарный университет, Богословский факультет. М., 2010. С. 23–29, 61–64. Машинопись).

589

См. также: Bauckham R. Climax of Prophecy. P. 256–273; Osborne G. R. Revelation. P. 411–415. Ф. Таво приводит имена многих других толкователей, придерживающихся этой точки зрения (см.: Талю К Woman, Mother and Bride… P. 184).

590

Этим выражением в Апокалипсисе обозначаются нераскаянные грешники (Откр 3: 10; 6: 10; 8: 13; 13: 8, 14; 17: 8), но в любом случае это общее именование.

591

Четыркин В. В. Апокалипсис св. Апостола Иоанна Богослова. С. 216. Подобное мнение высказывает и Ауни (см.: Aune D. Е. Revelation 6–16. Р. 586).

592

Булгаков С., прот. Апокалипсис Иоанна… С. 80; ср.: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 592.

593

Либо к эсхатологическому граду Небесному Иерусалиму (Откр 21: 10). Обзор данной проблематики см. в статье: Курский Г. А., диак. Некоторые аспекты в изображении Иерусалима в Откровении святого апостола Иоанна Богослова // Электронный научно-богословский журнал студентов и аспирантов Богословского факультета Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Вып. 4. М., 2012. С. 101–104. URL: http://pstgu.ru/download/1343899358.Kurskij_Iemsalim.pdf

594

См.: Bauckham R. The Theology… Р. 17–22, 126–132; Beale G. К. The Book of Revelation. P. 661–730; Biguzzi G. Is the Babylon of Revelation Rome or Jerusalem? P. 371–386.

595

Osborne G. R. Revelation. P. 433.

596

См.: Giesen H. Die Offenbarung… S. 255.

597

См.: Holwerda D. E. The Church and the Little Scroll. P. 157.

598

См.: Кассиан (Безобразов), en. Христос и первое христианское поколение. С. 437; Aune D. Е. Revelation 6–16. Р. 603; Beale G. К. The Book of Revelation. P. 572–573; Bauckham R. Climax of Prophecy. P. 274; Biguzzi G. Apocalisse. P. 210–236; Giesen H. Die Offenbarung… S. 257; Prigent P. Commentary on the Apocalypse. P. 324–365; МеньА., прот. Читая Апокалипсис. С. 106–113.

599

Небольсин А. С. Методы интерпретации, эсхатология и структура… С. 62.

600

Awie D. Е. Revelation 6–16. Р. 573.

601

См.: Biguzzi G. Apocalisse. Р. 215–216. Г. Бил также указывает, что Септуагинте (в том числе и в Книге пророка Иезекииля) это выражение в в большинстве случаев означает изрекать пророчество «против» кого-то (см.: Beale G. К. The Book of Revelation. P. 554).

602

Новый Завет Господа Нашего Иисуса Христа / Пер. с греч. под ред. ей. Кассиана (Безобразова). С. 513; в Синодальном переводе – «в церквах».

603

См.: Osborne G. R. Revelation. Р. 404–405; Holwerda D. Е. The Church and the Tittle Scroll. P. 154. В Синодальном переводе и переводе ей. Кассиана предпочтение отдано именно этому варианту.

604

См.: Aune D. Е. Revelation 6–16. Р. 611; Giesen Н. Die Offenbarung… S. 249.

605

Андрей Кесарийский, еп. Толкование на Апокалипсис. С. 93. Подобное толкование есть у Икумения -"…πενθήσουσι γἀρ επἱ τἀπειθείᾳ τῶν τοτε ἀνθρώπων» (Oecumenius. Commentarius in Apocalypsin. P. 163–164).

606

Ипполит Римский, сщмч. О Христе и Антихристе. М., 2000. С. 238.

607

Beale G. К. The Book of Revelation. P. 572, 576.

608

См.: Bauckham R. Climax of Prophecy. P. 278.

609

В отличие от Откр 6: 10, 8: 13 и пр., в этом месте употреблено греческое слово καθήμενοι, а не κατοικούντες. Это также ярко показывает, что Тайнозритель использует выражение οι κατοικούντες επί της γης («живущие на земле») только для обозначения нераскаянных грешников.

610

Андрей Кесарийский, ел. Толкование на Апокалипсис… С. 97.

611

См.: Bauckham R. Climax of Prophecy. P. 282–283. На это указывают также Кэрд, Таво и Осборн (см.: Caird G. В. A Commentary on the Revelation… P. 140; Tavo F. Woman, Mother and Bride… P. 216–217; Osborne G. R. Revelation. P. 344).

612

См:. Bauckham R. The Theology… 1993. Р. 80–91.

613

Булгаков С,, прот. Апокалипсис Иоанна… С. 82. Также см. убедительную аргументацию Ф. Таво: Tavo F. Woman, Mother and Bride… P. 173–177, 213–217.

614

В соответствии с тем, что казни цикла печатей воздействовали на ¼ часть земли (Откр 6: 8), цикла труб – на ⅓ (8: 7–10, 12).

615

См.: Bauckham R. The Climax of Prophecy… P. 258.

616

См.: Bauckham R. Climax of Prophecy. P. 258, 263–266; а также: Holw-erda D. E. The Church and the Little Scroll. P. 154.

617

Bauckham R. Climax of Prophecy. P. 278.

618

См.: Bauckham R. Climax of Prophecy. P. 265.

619

См.: Giesen H. Die Offenbarung… S. 258.

620

См.: Beale G. K. The Book of Revelation. P. 605. Бил обращает внимание, что в Откр 11: 13 употреблено слово ἔμφοβος (испуганный, пораженный), которое во многих новозаветных местах обозначает страх грешников перед судом Божиим. Он также считает, что в Откр 11: 9–13 можно увидеть аллюзию на Мф 28: 1–4.

621

Beale G. К. The Book of Revelation. R 534. Бил ссылается на пример Дан 12: 4–9. О символике запечатывания уже шла речь в пункте 4.3.4 настоящей главы (с. 138–140).

622

См.: Ibid. Р. 607.

623

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 585–586.

624

Точно также считает и X. Гизен (см.: Giesen Н. Die Offenbarung… S. 259).

625

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 530–531. Исследователь отмечает, что «в цикле семи чаш также открывается нечто новое относительно неверующих, а именно их связь со “зверем”. Они не обращаются к Богу, потому что остаются приверженцами зверя» (Ibid.).

626

См.: Ibid. R 531.

627

См.: Ibid. R 551–552. Однако нужно отметить, что, по мнению большинства исследователей, именно центральная часть любой хиастической структуры несет основную смысловую нагрузку и имеет определяющее значение.

628

См.: Vanhoye A. L’utilisation dulivre d’Ezechiel dansl’Apocalypse//Bib-lica.Vol.43. 1962. P. 462–463.

629

Интересно отметить, что первое из двух упоминаний о горечи в Апокалипсисе содержится в Откр 8: 11 в казни третьей трубы – «многие из людей умерли от вод, потому что они стали горьки». По мнению Г. Била, через это словоупотребление в Откр 10: 9–10 подчеркивается тема суда.

630

Андрей Кесарийский, ел. Толкование на Апокалипсис… С. 90.

631

Beale G. К. The Book of Revelation. P. 551.

632

См.: Beale G. К. The Book of Revelation. R 558.

633

Ibid. R 557, 572.

634

Beale G. К. The Book of Revelation. R 603.

635

Holwerda D. E. The Church and the Tittle Scroll. R 154–155; cp.: Aune D. E. Revelation 6–16. P. 575.

636

См.: Caird G. В. A Commentary on the Revelation… Р. 138–140; Tavo E Woman, Mother and Bride… P. 213–217; Holwerda D. E. The Church and the Little Scroll. P. 158–161. Осборн перечисляет иных сторонников этого взгляда (см.: Osborne G. R. Revelation. Р. 433).

637

Osborne G. R. Revelation. R 435; приблизительно так же считают П. Прижан и Д. Ауни (см.: Aune D. Е. Revelation 6–16. R 631–632; Pri-gent Р. Commentary on the Apocalypse. R 358–359).

638

«Semen est sanguis Christianorum» (Tertullianus. Apologeticum 50. 13).

639

В качестве обобщения представленной аргументации см. также статью: Андросова В. А. Повествование о двух свидетелях Откр 11: 3–13 как общий символ пути христианской Церкви // Вестник ПСТГУ Ï Богословие. Философия. Вып. 4 (42). М., 2012. С. 7–21.


Источник: "Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова / В. А. Андросова.": ПСТГУ; Москва; 2013 ISBN 978-5-7429-0863-0

Комментарии для сайта Cackle