Вводные сведения

Термин «богословие» представляет собою буквальный перевод греческого слова ϑεολογία. Под словом ϑεολογία у греков разумелось исследование или учение о богах и их отношениях к миру. Поэты, раскрывавшие учение о богах, назывались теологами. В научном смысле термин «богословие» впервые употреблён Аристотелем. – В христианстве название богослова было приложено к лицам, раскрывавшим учение о Божестве Сына Божия и Его единосущии с Богом Отцом, а также и о троичности Лиц в Боге. Таковы евангелист Иоанн и св. Григорий Назианзин. Знаменитый схоластический писатель Абеляр (1142 г.) своим двум главным сочинениям о Святой Троице дал названия: Introductio in Theologiam и Theologia Christiana. Но уже в тот же схоластический период значительно расширяется смысл разбираемого термина. Он начинает употребляться в более общем значении учения о предметах божественных. Целые системы богословских учений Фомы Аквината и Альберта Великого были названы «суммами теологии». Но здесь ещё сохранен точный смысл «богословия», как науки, основанной на Откровении. Theologia, как говорил Фома Аквинат, а Deo docetur, Deum docet, ad Deum ducit. Со времени реформации ещё более расширилось значение термина «богословие» в смысле учения о религии вообще. А в новейшее время стали часто употребляться выражения: «естественное богословие», в приложении к религии магометанской и каждой из языческих, и «откровенное богословие» в приложении к религиям еврейской и христианской, рассматриваемым с различных сторон: библейской, исторической, теоретической, практической. В виду такого разнообразия для наших целей удобнее употреблять этот термин в самом широком значении «науки о религии» вообще, ограничивая ближе смысл его, по мере надобности, присоединением к нему определительных слов. Так, выражения: «естественное богословие», «христианское богословие», «догматическое богословие», «пастырское богословие» будут означать содержание науки об языческой и христианской религии или одной из сторон последней.

Так как богословие лежит вне области положительного опытного знания, то, по мнению многих, оно не может предъявлять притязания на имя науки. Видные философы – Конт и Спенсер – находят прямую противоположность между богословием и наукою.

Но понятие науки определяется не предметом её, а методом. Так, есть наука мифология, имеющая предметом своего исследования создания человеческого вымысла. С методической же стороны богословие удовлетворяет научным требованиям: 1) соблюдению единства предмета и 2) систематическому изложению религиозных фактов и идей или обобщений, выведенных строго логическим путём из данных фактов. – Впрочем, богословие является наукою, не только благодаря внешней научной форме своего изложения, но и в силу своего содержания. Одно положительное эмпирическое знание не в состоянии удовлетворить человека. Оно устанавливает лишь связь, сосуществование и последовательность явлений, но не даёт ответа на вопрос о природе и значении вещей вообще, о смысле жизни. Между тем всякий человек вырабатывает себе известную метафизику, т.е. определённое воззрение на сущность вещей, на Бога, мир, взаимоотношение между Богом и людьми. Правда, на эти вопросы постоянно пыталась дать ответ философия. Но она все более и более убеждалась, что задачи этой нельзя выполнить средствами одного разума, Так как, говоря словами Гёте, бытие не делится на человеческий разум без остатка. Так философия оставляла место богословскому истолкованию смысла вещей и явлений.

Две, однако, особенности отличают богословие от других наук. Между тем как в других науках возможно открытие новых, ранее неизвестных истин, содержание богословия неизменно и дано раз навсегда. Но и здесь возможен прогресс, именно в раскрытии и усвоении религиозной истины умом человека. (Даже в науках точных научное искомое часто составляет не самый результат, который может быть заранее известным, а метод, который соглашает посылки с этим выводом. Подобно тому и в богословии не исключается возможность непрерывного углубления в постижение религиозной истины, освещения истины с новых сторон, соотношения её с кругом современных научно-философских понятий и идей. На этом основывается необходимость богословской науки). Св. отцы Церкви не ограничивались одним только неподвижным и мёртвым хранением откровенных истин, а давали широкий простор и своему разуму по отношению к этим истинам, как это можно видеть из их творений. Но и после них остался далеко ещё не законченным путь христианского богословствования. Медленным, упорным трудом человечество раскрывает для себя религиозную истину, постепенно она делается достоянием человеческого сознания.

Другая особенность богословия, как науки, состоит в том, что богословие не доводит своих положений до степени чувственно-осязательной наглядности, как то наблюдается в науках естественных, и не сообщает им характера логической принудительности и очевидности, равно как и математической точности и доказательности. Это объясняется тем, что предметом богословия служат такие факты, которые, будучи строго историческими, являются по своему существу данными внутреннего нравственного опыта, фактами психологическими (религия, откровение). По самой своей природе эти данные могут получить наглядность и очевидность лишь тогда, когда они переживаются нами, составляют наше сердечное настроение. Но научность богословия от того нисколько не умаляется, истинность его положений не получает исключительно субъективный (личный) характер. Нравственная природа человека не есть нечто субъективное; она имеет такое же твёрдое объективное основание, как и внешний мир, потому что нравственная природа одинакова у всех людей. – К богословским доказательствам далее, как и философским, вполне приложимо требование правильного применения общечеловеческих законов мышления. Законы же нашего мышления не есть нечто субъективное, а объективное свойство нашей природы; они не в нашей воле, следовательно имеют объективное значение.

Итак, соответствие богословских истин с фактами нашей нравственной природы и раскрытие их в возможно строгом согласии с логическими законами мышления придают богословию научный объективный характер.

В богословской литературе можно встретить многие названия и в связи с ними разнообразные построения нашей науки. Чаще всего она называется Основным Богословием и Апологетикой. Первое название указывает на положительное содержание или предмет науки, а последнее – на её задачу.

Общепринятое в духовно-учебном мире название её – «Введение в православное богословие». Согласно с первым названием, предметом нашей науки служит систематическое изложение и оправдание пред научно-богословским сознанием верующих внешних и внутренних оснований, по которым христианство, понимаемое в духе православной Церкви, есть истинная религия. А так как эти основания подвергаются сомнению и даже прямому отрицанию со стороны многих, то необходимо всестороннее разъяснение и научная защита их. По этой своей стороне наша наука носит название апологетики. Из обобщения обеих отмеченных сторон очевидна важность нашей науки в общей системе богословских наук и смысл её названия «введением» в них. Прежде чем раскрывать догматическое или нравственное содержание православной религии, нужно быть убеждённым в её истинности, т.е. в её превосходстве пред другими религиями, в её божественном происхождении, в соответствии её внутренним потребностям человеческого духа, в неповреждённом сохранении её в Церкви православной. А это – такие вопросы, которые входят в содержание нашей науки и по своему характеру являются общими и предварительными, иначе вводными в круг богословских наук.

Метод, другими словами – научный путь или приём исследования, в Основном Богословии должен быть по преимуществу положительным. Во всякой науке могут быть употребляемы два приёма доказательств – положительный и отрицательный. Положительный метод состоит в прямом логическом развитии известного положения, уяснении данной истины путём раскрытия её содержания и вытекающих из неё следствий. В отрицательном методе мы обращаемся к мысли, противоположной доказываемому положению, и, указывая на односторонность или ложность её, делаем отсюда заключение к состоятельности доказываемого положения. Ясно превосходство положительного метода пред отрицательным. При помощи положительного метода мы познаем, что такое предмет по своему существу, тогда как, руководясь отрицательным методом, мы узнаем, чем он не должен быть, и не всегда приобретаем понятие о том, что он есть на самом деле. По словам св. Григория Богослова, «гораздо легче и скорее посредством того, что есть, объяснить о предмете и то, чем он не есть, нежели исключая то, чем он не есть, показать, что он есть». –Отрицательным методом, т.е. разбором положений, несогласных с защищаемым воззрением, доказывается неудовлетворительность только этих положений. Но, ведь, никто не может поручиться, что в недалёком будущем не появится новая, более удачная, защита отрицаемого положения, которая потребует нового опровержения и т.д. – Предпочтение положительного метода пред отрицательным в нашей науке обусловливается главным образом самым характером богословия. Религиозные и в частности христианские истины, обоснованием и защитою которых занимается наша наука, представляют собою данные нравственного опыта, внутренние переживания духа человеческого или, выражаясь научным языком, постулаты (требования) духовной природы человека. Истинность их измеряется собственно истинностью не логическою, основанною на соображениях рассудка, а истинностью непосредственного нравственного сознания. Задача нашей науки, отсюда, заключается не столько в обличении неправомыслия о богословских истинах, сколько в сближении их с данными нравственного сознания. Но, разумеется, этим не устраняется употребление отрицательного метода в богословии. Наша наука должна не только положительно обосновывать религиозную истину, но и опровергать несогласные с нею философские учения, принципиальные возражения других наук. Только при этом богословие не должно сосредоточивать своего внимания исключительно на полемике и опровержении, но извлекать из противоположных взглядов положительное содержание для построения своей системы, отмечать в них черты истины.

Хотя истины, входящие в состав нашей науки, имеют характер нравственных потребностей, внутренних постулатов, следовательно непосредственных внутренних переживаний, однако чрез то не устраняется необходимость науки Основного Богословия, и не уменьшается её значение. Человеку по его природе свойственно стремление к знанию, достигаемому логическим путём. Органом же знания в собственном смысле является рассудок, который по свойственным ему логическим законам мышления возводит непосредственные частные и единичные впечатления на степень общих понятий или идей. – Кроме того, наша наука решает общие вопросы религиозной христианской мысли в связи с научно-философскими взглядами. Но ещё язычник Цельс представлял христианское учение, как неразумное, а новейшая наука пытается самостоятельно решить основные вопросы бытия и жизни. Ясно, что и апологетике при раскрытии своих положений нужно усвоить то же оружие, с которым выступают противники христианства, пользоваться методом чисто научным и философским. Христианская апологетика должна говорить тем языком, какой понимают её противники, выставлять такие доказательства, которые могут иметь для них значение и вес. Так вскрывается необходимость и важность нашей науки.

Задача нашей науки заключается в том, чтобы показать объективную ценность религии и в особенности религии христианской, как откровенной и абсолютно-истинной среди других религий. Сообразно с этим первый отдел д. б. посвящён обстоятельному изучению вопроса о сущности и происхождении религии вообще и об исторических формах и проявлениях её, с указанием на внутреннее превосходство христианства пред другими религиями по содержанию или учению его. Этот отдел касается вопросов, входящих в область философии и истории религии. Второй отдел нашей науки д. б. посвящён уяснению понятия о сверхъестественном откровении, его источниках и признаках, месте и степени сохранения его в неповреждённом виде. Но предварительно мы должны ознакомиться с историческим развитием нашей науки.

Начальные зародыши нашей науки скрываются в древних произведениях христианской письменности, известных под именем апологий. От второго и третьего веков христианства сохранились апологии, направленные к опровержению иудейских ложных мнений о христианстве, напр., обширная апология св. Иустина мученика–Разговор с иудеем Трифоном, сочинение Тертуллиана–Против иудеев и св. Киприана–Свидетельство против иудеев. Общая цель этих произведений – доказать истину христианства на основании ветхозаветного учения, превосходство христианства пред окончившим свою подготовительную миссию иудейством и действительное явление обетованного Мессии в Лице Иисуса Христа. Наиболее выдающееся место в этих произведениях занимают доказательства, заимствованные из ветхозаветных пророчеств и из их исполнения на Лице Иисуса Христа. – Другой ряд древнейших апологий направлен против язычников. Таковы: Первая и вторая апология св. Иустина мученика, Речь против Эллинов Тициана, Прошение о христианах Афинагора, Октавий Минуция Феликса, Апологетик (apologeticus) Тертуллиана и под. Содержание этих апологий составляли с одной стороны просьба, обращённая к императору и сенату о том, чтобы с христианами поступали по требованию закона и справедливости и не гнали их за их религиозные убеждения, а с другой –защита христианства от взводимых на него ложных обвинений в безбожии, неповиновении государственной власти, заклании новорождённых детей для причащения кровию их и т. п. Вместе с тем апологеты не упускали из виду выяснение внутреннего высокого достоинства христианства. Монотеизм, безукоризненная нравственность, исполнение пророчеств и обетований в христианстве – вот на что было обращаемо особое внимание апологетов при борьбе с языческим многобожием и нравственною распущенностию. Тертуллиан, между прочим, как на главное доказательство истинности христианства, указывал на его внутреннюю жизненную правду, его соответствие требованиям человеческой души и, сообразно с этим, развил свою знаменитую теорию de testimonio animae – о свидетельстве души, по природе христианки. – Последующие христианские писатели, высокие представители языческой и христианской учёности, как Климент Александрийский и Ориген, проложили новый путь в области христианской апологетики – философский. Сочинение Оригена Против Цельса в восьми книгах составляет прямо эпоху в истории христианской апологетики. Имея пред собою в лице Цельса весьма сильного противника, научно-образованного и начитанного для своего времени, Ориген, тем не менее, с непоколебимой основательностию доказывает, что христианская вера не представляет собою отречения от истинной науки и здравого философского мышления, и уничижённое состояние Христа ничего ещё не говорит против высоты Его Личности. Особенного внимания заслуживают приводимые Оригеном доказательства чудес и пророчеств, а также высоко-нравственного характера Иисуса Христа, Его искупительного дела и воскресения. Кроме того, Ориген прекрасно доказывает Божественный характер христианства самым фактом его чудесного распространения, а также, фактом сверхъестественной перемены, происшедшей в характере и понимании Апостолов. – Но в собственном смысле отцом христианской апологетики должен быть признан Евсевий Кесарийский, известный церковный историк. Он написал три апологетических сочинения: Евангельское приготовление, Евангельское доказательство и Опровержение Гиерокла. Главная заслуга Евсевия в истории апологетики христианства состоит в собрании и систематическом упорядочении обширного материала из апологетической письменности первых веков. Затем из апологетов востока должны быть названы св. Афанасий Великий, Василий Великий, Кирилл Александрийский и, наконец, блаж. Феодорит. Видным памятником древнейшей апологетической литературы является также сочинение Августина: О граде Божием. В этом сочинении Августин остроумно проводит апологетическую параллель между христианством, как царством Божиим, и язычеством, как царством мира сего, причём подвергает критике не только мнения язычников вообще, но и философские учения в частности, сверх того он даёт в блестящем изложении теодицею христианства.

Второй период в развитии христианской апологетики – средневековый –определялся борьбою с магометанством, язычеством и раввинизмом. Из сочинений восточных богословов против магометанства можно указать, напр., на произведение известного св. Иоанна Дамаскина: Разговор сарацина и христианина. Но и независимо от борьбы с исламом и раввинизмом средневековые богословы сделали не мало для развития Основного Богословия, как науки. Выдающееся положение между ними в этом отношении занимают известные западные схоластики – Анзельм Кентерберийский, Пётр Ломбард, Фома Аквинат. Они в своих Суммах теологии – богословских системах – посвятили не мало внимания и той части христианского богословия, которая в настоящее время известна под именем апологетического или основного богословия, а в то время называлась Theologia rationalis или generalis, или naturalis, или fundamentalis. Впрочем заслуга средневековой схоластики по отношению к апологетике касается внешней, формальной стороны её построения, выяснения богословских понятий. По своему же содержанию она отличается сухим, рассудочным характером, лишена одушевления и оживляющей силы, чем она уступает, к своей невыгоде, древнейшей святоотеческой апологетике. Если схоластика была теоретическим, то мистика – другое течение средневековой богословской мысли –была практическим направлением в богословии. Идеалом этого направления было слияние с Божеством, ощущаемое внутренне. Из мистических сочинений выдаётся «Подражание Христу» Фомы Кемпийского.

Пятнадцатый век, открывающий собою эпоху возрождения наук и искусств и приведший к реформации, поставил апологетику лицом к лицу с новым внутренним врагом – неверием, вышедшим из недр самого христианства. Логический рационализм, лёгший в основу схоластики, проникает собою римско-католическое и в особенности протестантское богословие. На почве его возникли крайние отрицательные воззрения – английский деизм, французский натурализм и немецкий рационализм. Они сходились между собою в том, что признавали источником и руководящим началом в деле религии и нравственности только естественный человеческий разум и отвергали сверхъестественное откровение. Борьба с этими направлениями наполняет XVII и ХVIII вв. В борьбе с этими направлениями апологетика выставила много великих имён, дала много знаменитых сочинений, испробовала разные методы. Наиболее употребительным методом был демонстративный, состоявший в подборе научных доказательств и логических доводов в пользу истин веры. Апологетические сочинения носили на себе характер строгой научности и серьёзности, почему они не могли иметь обширного круга читателей. Это практическое неудобство было сознано во Франции, и потому там было положено начало более живому направлению в апологетике. Из XVII в. нужно отметить великого для своей эпохи апологета с этим направлением – Паскаля. Он не только глубоко сознал, но и глубоко прочувствовал правду христианства, и его Pensees или Мысли о вере продиктованы не только великим умом, но и глубоко любящим сердцем. Влияние «мыслей» Паскаля всегда было и будет сильным; они переведены на русский язык. Популярному направлению в апологетике также много способствовала школа Шатобриана в XVIII в. Своим живым, художественным и в то же время общедоступным изложением доказательств в пользу важнейших истин христианства апологеты этой школы заинтересовали общество и привлекли его внимание к религии. Лучшими из этих апологетических сочинений должны быть признаны: Размышления о сущности христианской веры Гизо, Иисус Христос, Его время, Его жизнь и Его дела Прессансе, Отец небесный, Вечная жизнь, Христос и др. Эрнеста Навиля и сочинения Поля Жане. Эти сочинения переведены на русский язык.

В XIX в. научная защита веры повсюду получила более широкое развитие, чем в предшествующие века. Перелом в области мысли, произведённый известным философом Кантом, отразился и на апологетике. Влияние Канта на апологетику было, так сказать, двойное – отрицательное и положительное. Отрицательное выразилось в том, что из Кантовой школы вышел особый вид богословского рационализма, известный под именем критического, или неологизма. Этот рационализм был гораздо серьёзнее и научнее рационализма XVIII в. С соответственными свойствами должна была выступить и апологетика. Положительное влияние Канта на апологетику сказалось в самом направлении её метода. Кант рассматривал религию, как постулат (требование) моральных стремлений человеческого духа, нравственного сознания человека. Эта точка зрения Канта в приложении к апологетике оказалась весьма плодотворною. – Из других философов XIX в., влиявших на развитие апологетики, нужно упомянуть Гегеля и Шлейермахера. Шлейермахер первый из новейших философов отнёс апологетику к области философского богословия, придал ей значение в строгом смысле основной науки в области богословия. По его почину стали появляться целые системы апологетики. В последнюю половину XIX столетия апологетика должна была защищать христианство против материалистических (Бюхнер, Молешотт) и натуралистических (Дарвин) теорий. Последними противорелигиозными направлениями XIX в. являются агностицизм и эволюционизм, представителем которых считается известный английский мыслитель Герберт Спенсер. ( Агностицизм отрицает возможность Богопознания и вообще сверхчувственного. Эволюционизм прилагает ко всем областям жизни человеческой, в том числе и к религии, мерку постепенного (прогрессивного) естественного развития.

Знакомство с историческим развитием апологетики на Западе, хотя бы в самых общих чертах, важно для нас в том отношении, что все рационалистические направления Запада отражались и в нашем отечестве, а апологетическая литература была почти исключительно переводною с того же Запада. Так, тлетворное влияние неверия, распространённого на Западе в эпоху возрождения, коснулось и нашего отечества. Тогда же впервые появляются апологии наших отечественных писателей в защиту христианства. Таковы: Просветитель Иосифа Волоколамского и Истины показание инока Зиновия Отенского. Западное неверие XVIII в. также нашло отголосок в известной части нашего общества. Особенно учение Вольтера и французских энциклопедистов было предметом увлечения для тогдашних наших вольнодумцев. Цельных богословских опытов, написанных в защиту христианства против деистов, натуралистов и атеистов, в XVIII в. у нас явилось очень немного. Из них можно указать только на сочинение Феофана Прокоповича О безбожии. К этой же категории сочинений следует отнести приписываемые Московскому митрополиту Платону Ответы на 16 вопросов Вольтера. Скудость оригинальных сочинений по апологетике христианства очень ревностно восполнялась у нас переводами на русский язык иностранных апологетических книг, преимущественно популярного характера, заимствованных главным образом из французской литературы. Число переводной апологетической литературы ещё более увеличивается в XIX в. Помимо отмеченных выше были, напр., переведены: Иерузалема Размышление о важнейших истинах религии, Ульрици Бог и природа, апологетические чтения Ците Истина и величие христианства. Из более капитальных трудов, обнимающих более или менее всю систему, апологетики, должны быть отмечены: Апология христианства Геттингера в 2 ч., Апологетика. Научное оправдание христианства Эбрарда в 2 т., Апология христианства Лютарда. Последняя, при всей своей научности и богатстве содержания, отличается ещё живостию и общедоступностию своего изложения. В самое последнее время под общим заглавием «в защиту идеалов разума» появилась целая серия переводных апологетических сочинений. Таковы: Ценность жизни Олэ-Ляпрюна, Идеи Бога и бессмертия души пред судом новейших критиков Каро, Цивилизация и вера Секретана, Основания веры Бальфура и др. – Что касается оригинальных апологетических трудов, то XIX в. и в этом отношении был гораздо богаче предшествующего. Из них должны быть упомянуты Лекции по умозрительному богословию известного профессора Московской Духовной Академии Ф. А. Голубинского. Ещё более сделал для Апологетики другой, не менее известный профессор той же академии, В. Д. Кудрявцев своими исследованиями и статьями по естественному богословию. Они находятся в 2 и 3 т. полного собрания сочинений его. Цельными системами апологетики являются: Введение в Православное Богословие преосв. Макария, Генетическое введение в Православное Богословие прот. Сидонского, Руководство к Основному Богословию архимандрита (впоследствии епископа) Августина, Христианская апологетика. Курс Основного Богословия Рождественского. Последняя выделяется своею научностию. Кроме того в последние годы появился ряд курсов по Основному Богословию, составившихся из лекций, читанных или в университетах, или академиях. Лучшими из них должны быть признаны Лекции по введению в курс богословских наук Архимандрита Михаила и Курс Богословия (апологетического) П. Я. Светлова. – Нужно также отметить весьма ценный указатель апологетической литературы того же автора под заглавием: «Что читать по богословию?».