Глава VI. Греческие стенописи XVI-XVIII вв

Новая эпоха в истории церковных стенописей греческих и русских начинается в XVI в. Падение византийского искусства наступило еще гораздо раньше падения византийской империи, и исторические обстоятельства до XVI в. совершенно не благоприятствовали его возрождению. Даже на Афоне, который доселе признавался некоторыми убежищем церковного искусства в эту пору политических неурядиц, искусство живописи не находило более или менее широкого приложения; кратко и довольно ясно раскрыто это епископом Порфирием²³⁷. Оживление искусства наступает для православного востока в XVI в.: центром художественной деятельности становятся Афонские монастыри, а рельефным выражением нового художественного движения служат церковные стенописи, уцелевшие отчасти до сих пор. Афонская школа сосредоточила в себе художественные силы разных местностей Греции, Македонии, Кипра, слила их в одном горниле, а затем широко распространила сферу своего художественного влияния. Во главе этого нового художественного движения стоит имя знаменитого художника Панселина.

На Афоне до сих пор сохраняется память о знаменитом Панселине; имя его, как основателя новой художественной школы, занесено и в греческий иконописный подлинник Дионисия Фурноаграфиота. Однако ни местное предание, ни Дионисий, заметившей, что Панселин превзошел славою всех древних и новых живописцев, ничего не говорят ни об особенностях панселинова стиля, ни о характере произведенной им в области искусства реформы, ни даже о времени его жизни и деятельности: славное предание является для нас так. обр. почти мертвым звуком. Церковная археология, особенно в лице еп. Порфирия, далеко подвинула вперед вопрос о времени жизни Панселина²³⁸, признав его художником XVI в.; но вопрос о его работах доселе не решен. Многие произведения приписываются кисти Панселина; в том числе роспись протатского собора на Афоне, что подтверждает еп. Порфирий виденною им в этом соборе надписью, указывающею на Мануила Панселина. Надпись эта подвержена некоторому сомнению²³⁹; но если славный Панселин не есть вымысел праздной фантазии, – а это несомненно, если затем он оставил следы своих работ в стенописях афонских, что весьма вероятно в виду общераспространенного афонского предания, то из числа всех афонских стенописей ему должны принадлежать лучшие: таковы прежде всего именно стенописи протатского собора. А если это справедливо, то в протатских стенописях находится ключ к решению вопроса о художественной реформе Панселина.

Предшествовавшая Панселину эпоха упадка внесла сильное разложение в область некогда славного византийского искусства. Внутренняя жизнь его отлетела и внешние формы омертвели. Чувство художественной красоты, необходимое условие жизни искусства, измельчало, и на смену ему явилась в живописи тенденция дидактическая, которая редко улаживается с художественностию замысла, не нанося последнему сильного решительного удара. Нравоучительные картины, копии, служат показателями искусства этой эпохи. Панселин и его школа поняли ненормальность такого положения дела и поставили своей задачей ввести в одряхлевшее искусство дыхание жизни. Задача очень широкая, требовавшая и сильных талантов, и хорошей подготовки. В Италии задача эта была поставлена и решена уже давно; и весьма вероятно, что Панселин знаком был с произведениями западной живописи; тем не менее он не стал на путь рабского подражания западу. Иная среда требовала иной постановки дела. Панселин прямо и бесповоротно решил вопрос о необходимости поднять элемент красоты в искусстве; но он знал, что церковное искусство восточной церкви имело свои иератические формы, которые оберегали заключенную в них религиозную мысль; радикальная ломка этих форм, в интересах художественной свободы, повела бы неизбежно к некоторому видоизменению и этих мыслей. Религиозный консерватизм, составляющей одну из отличительных черт восточной половины христианства, требовал уважения и к иконографическим традициям. Но в таком случае капитальная реформа в искусстве была невозможна, и Панселин не мог думать о ней. Его роль в истории греческого искусства близко подходит к той роли, которую играл наш Симон Ушаков в истории русской живописи. Тот и другой стремились внести в искусство элемент красоты; в том и другом сознание ее необходимости было вызвано с одной стороны крупными недостатками современной им действительности, с другой – знакомством с произведениями западных художников. Но между ними есть и различие: наш русский художник пошел далее греческого и, заявляя неоднократно на словах о своем уважении к древнему преданию, представил в своих произведениях несколько попыток разрушения этих преданий. Художник греческий, водворяя в искусстве красоту, остается все-таки консерватором в типах и сюжетах. Его искусство не поражает оригинальной новостью замысла: все в нем так же просто, ясно, определенно, как было и прежде, в то же время красиво и величественно. Качества панселиновой живописи пришлись по душе даже и афонским отшельникам, и вот почему протатская живопись доселе привлекает к себе всеобщее внимание агиоритов. Храм протатский не велик, но в нем обнаружила себя с достаточною ясностию школа Панселина. Общий распорядок стенной росписи напоминает старинные византийские приемы. Композиции изображений в своих основных чертах те же, что и в древних памятниках византийских, но они оживлены: следы оживление заметны в картине крещения Иисуса Христа, где присутствует живописная группа ангелов; Бог изрекает Свое свидетельство (рука); море и Иордан, олицетворенные в виде двух человеческих фигур, сидящих на рыбах, возвращаются вспять; а вдали видна проповедь Иоанна Предтечи с приближающимся к нему Иисусом Христом; в картине молитвы в саду Гефсиманском представлена группа спящих учеников, к которой приближается из-за горной скалы Иисус Христос: группа живописна, положения фигуры естественны и разнообразны. Очень хорошо скомпонованы также: введение Богоматери во храм в сопровождении дев, беседа с самарянкою, представленною в виде красивой, молодой женщины с распущенными волосами, с кувшином в руках. Красота отдельных типов превосходит решительно все, что мы знаем в этом роде из эпохи упадка и возрождения в греческих стенописях: всем известно прекрасное изображение Младенца Иисуса «Недреманного ока», неоднократно изданное в качестве образца панселинова стиля; прекрасен великомученик Пантелеймон, таковы же св. Феодор Тирон, Феодор Стратилат в воинских доспехах, прекрасен двенадцатилетний Иисус, поучающий в храме. В этой особенности дан противовес недостатку красоты в памятниках эпохи, предшествовавшей Панселину: для примера достаточно обратить внимание на нередицкие и староладожские копии с византийских живописей, где стремление сообщить молодым лицам суровую важность убивает красоту. Протатская живопись гармонически соединяет в одном целом красоту и величие. Разумная граница в проведении этого начала соблюдена, и там, где обычная красота не должна иметь места, как напр. в типах старческих выступает на первый план строгая внушительная важность: примером старческого типа может служить превосходное изображение св. Николая Чудотворца, в котором виден строгий учитель и подвижник; формы его, однако, чужды той утрировки, какой нередко подвергался этот тип в произведениях ремесленного характера.

Переходя к обозрению афонских стенописей, отметим первоначально главнейшие типические черты афонских храмов, с которыми тесно связано настенное письмо. Обычная форма храма – прямоугольник, близкий к квадрату, с восточной стороны три полукружия: в среднем, сравнительно более обширном, помещается алтарь, налево жертвенник, направо диаконник. На северной и южной стенах среднего храма глубокие полукруглые ниши с полусферическими сводами, где помещаются певцы. Четыре столба, соединенные арками, своды, трибун и купол – обычны. Капитальная стена отделяет храм от притвора; последний имеет одинаковую широту с церковным корпусом, но в длину гораздо менее его. В некоторых храмах (напр. в Кутлумуше) притворы устроены с трех сторон (С. 3. Ю.), подобно притворам русских храмов XVII в.²⁴⁰. Все внутренние поверхности этих частей обильно украшены настенною живописью: одни из живописей относятся к XVI в., другие – к XVII, XVIII и XIX вв. Более древних стенописей, за исключением ватопедских мозаик, по нашему мнению, на Афоне нет.

XVI-й век

1) Стенопись собора Успения Пресв. Богородицы в Протате: несмотря на значительные следы повреждений, общий характер росписи обнаруживается ясно. В алтарной апсиде Богоматерь на троне с Божественным Младенцем среди двух ангелов; внизу святители, в кресчатых фелонях со свитками. В жертвеннике (СВ) И. Христос, стоящий во гробе (?), ниже – святители; на стенах можно различить изображение лествицы Иакова, купины Моисея и отдельные фигуры святых. В малой апсиде с правой (ЮВ) стороны, где в настоящее время устроен особый придел: Спаситель в виде младенца в чаше, стоящей на престоле под киворием; по сторонам престола два святителя. На стенах этого придела отдельные святые, по преимуществу святительского сана и среди них два изображения из Евангелия: исцеление сухорукого и явление И. Христа св. женам по воскресении (χαίρετε). Судя по характеру изображений, здесь был некогда жертвенник – средняя часть храма²⁴¹: на северной стене вверху изображения святых Ветхого Завета; ряд их продолжается и на северной стене алтаря (пророки); ниже – сошествие И. Христа во ад и неизвестное сложное изображение; продолжение этого ряда на северной стене алтаря составляют сошествие Св. Духа на апостолов (с фигурой Космоса в виде царя) и уверение ап. Фомы (ἡ ψηλάφησις); на нижних частях сев. стены: Федор Стратилат, Федор Тирон, еще неизвестный воин, один из христианских поэтов со свитком и св. Лука. В арках пророки со свитками и мученики. Южная стена: в соответствии с северною стеною, здесь вверху помещены ветхозаветные праведники, они же и на южной стене алтаря (в числе их одна женщина; может быть, праматерь Ева?); ниже события Евангелия: И. Предтеча проповедует о Спасителе, крещение И. Христа, преображение, молитва в саду Гефсиманском и взятие И. Христа в этом саду. В алтаре рождество Христово и тайная вечеря за столом в виде сигмы. В арках пророки. В двух нижних рядах южной стены: св. Иоанн, апостолы, христ. поэт (И. Дамаскин?), Ефрем Сирин, свв. Артемий, Меркурий и неизвестный воин. Западная стена: по сторонам дверей два ангела со свитками; над дверями «недреманное око», выше успение Богоматери; возле северной стены И. Христос, поучающий народ в храме Иерусалимском; возле южной – беседа И. Христа с самарянкою. По углам (СЗ и ЮЗ) св. Пантелеймон, св. Николай и др. На восточной стене, отделяющей алтарь от средней части храма, – по правую сторону иконостаса омовение ног и введение Богоматери во храм – в двух моментах, по левую – положение И. Христа во гроб и благовещение, (под которым обозначен год сооружения иконостаса 1685). На триумфальной арке: с левой стороны благовествующий архангел и пророк со свитком, ниже ап. Павел, с правой – Богоматерь, к которой относится благовестие архангела, и пророк Даниил, ниже ап. Петр (?)²⁴². На вершине арки Нерукотворенный образ. Такой мотив украшения триумфальной арки составляет обычное явление в афонских храмах. Расположение относящихся сюда изображений будет ясно из следующей схемы. (Ср. 219.)

Время исполнения протатских стенописей определялось не одинаково. Некоторые из специалистов относили их к X-XII вв. и сближали их по времени происхождения и характеру с дафнийскими мозаиками и даже с миниатюрами ватиканского минология²⁴³; но еп. Порфирий доказал, что они исполнены в XVI в. Оставляя в стороне соображения теоретические, как не представляющие особенной важности, отметим лишь указание на этот предмет в житии Феофана Афонского († 1548 г.), из которого видно, что карейский храм расписан старанием прота св. горы Серафима в XVI в.²⁴⁴. Что касается надписи, прочитанной еп. Порфирием над входом из жертвенника в алтарь, αμενου (т. е. προϊσταμένου) τοῦ Μανουήλ (Πανσελήνου), указывающий на участие Панселина в росписи, то такой мы не могли найти; притом здесь и место для нее неподходящее. Если действительно здесь была какая-либо надпись, в настоящее время уже незаметная, то она ближе всего могла служить объяснением к одному из находящихся здесь изображений; а для записей имен художников в афонских храмах назначается другое место при входе.

В том же протате уцелела в алтаре придела Иоанна Предтечи роспись 1526 года. В апсиде Богоматерь, ниже престол, на котором лежит покрытый тканью Младенец Иисус (μελισμός)– агнец Божий, разделяемый верующим²⁴⁵; по левую сторону Иисус Христос, стоящий во гробе. На арке возле Богоматери благовещение; выше на стенах: встреча Богоматери с Елизаветою и рождество Христово (с пастырями и волхвами). Живопись среднего достоинства²⁴⁶, довольно сухая; преобладают глубокие тоны. Время ее исполнения обозначено в особой надписи: ἡστορίσθη ἐπὶ Γαβριήλου τοῦ πρότου καὶ Γερασίμου καὶ Μερκουρίου τῶν μοναχῶν τοῦ ҂ ꙁлд (7034 = 1526) ἔτους, нд. ĩд. Как по колориту, так и по характеру фигур стенопись эта стоит гораздо ниже панселиновой.   

Стенописи в лавре св. Афанасия. В алтарном полукружии: Богоматерь «ширшая небес», по сторонам которой два ангела со свитками; над Нею в своде пророки со свитками пророчеств, к Ней относящихся. Ниже Богоматери литургия, точнее херувимская песнь: Иисус Христос, в архиерейском саккосе и омофоре, стоит возле двух престолов, на которых утверждены кивории, здесь надпись: ὀρῶν τὸ βῆμα τῆς τραπέζης κυρίου στῆθι τρέμων ἄνθρωπε καὶ νεύου κάτω Хр҇с γὰρ ἔνδον θύεται καθʼ ἡμέραν καὶ πᾶσα τάξις τῶν ἁγίων ἀγγέλον λιτουργικῶς προσκυνοῦσιν αὐτὸν ἐν φόβῳ. Служащие ангелы с литургическими сосудами, с плащаницею совершают великий вход: он начинается у одного престола и оканчивается с другой стороны у другого; ниже святители. В своде алтаря представлены лица и события, по преимуществу имеющие отношение к жертве алтаря: Сошествие Св. Духа на апостолов (см. выше) и вознесение Иисуса Христа на небо в виде живой сцены: оно напоминает конец литургии, когда священник показываете народу св. дары при произнесении слов: «всегда, ныне и присно»... акт этот символически означает вознесение Спасителя на небо, в чем убеждают произносимые священником слова: «вознесися на небеса Боже и по всей земли слава Твоя». Там же, как прообраз новозаветного храма, представлена ветхозаветная скиния, в которой пред жертвенником стоит с кадилом Моисей (надпись προφίτης Μοϋσής); направо Моисей получает скрижали закона. Под изображением сошествия Св. Духа – перенесение кивота завета в Иерусалим с музыкальною игрою на разных струнных инструментах, при чем царь Давид представлен с арфою в руках, а Оза, сын Аминадава, поверженным на землю²⁴⁷. Сравнение скинии с храмом, нового Иерусалима – церкви – с древним и – таинства алтаря с кивотом завета – такова мысль этих изображений: здесь же, в лице Озы отмечена мысль о том, как опасно недостойному человеку приступать к алтарю. В жертвеннике – евхаристия по литургическому переводу, Иисус Христос стоящий во гробе, св. диакон Лаврентий, св. Петр Александрийский пред которым стоит Спаситель в раздранном хитоне. В диаконнике лествица Иакова, святители. Средняя часть храма: в куполе Пантократор на золотом фоне. На северной стене распятие (ангел собирает кровь из ребра Иисуса Христа в чашу), снятие со креста, Иисус Христос на суде у Пилата, воскресение и еще некоторые чудеса Евангелия; внизу мученики. Южная стена: рождество Христово, избиение младенцев (прав. Елизавета с младенцем Иоанном стоит возле горы); 12-тилетний Иисус в храме Иерусалимском, крещение Иисуса Христа (с олицетворениями моря и Иордана), воскрешение Лазаря и вход в Иерусалим. Внизу мученики и изображение торжества православия (процессия с иконами)²⁴⁸. На западной стене: успение Богоматери, тайная вечеря, по историческому переводу, в виде возлежания за столом; омовение ног, взятие Иисуса Христа в саду Гефсиманском и отречение ап. Петра. На столпах храма к востоку благовещение Пресв. Богородицы, без пророчеств; на остальных стенах воздвижение честного креста (сев.), ктиторы храма Никифор Фока и Иоанн Цимисхий с моделью храма. Живопись притворов новая: во внутреннем притворе Ветхий Завет, во внешнем – вселенские соборы, апокалипсис, притчи Евангелия – лествица духовная.

История этих стенописей темна. Местное предание относит их к отдаленной эпохе византийского искусства. Один из западных ученых старался подтвердить правдоподобность этого предания²⁴⁹: он сравнивал лаврские стенописи с итальянскими мозаиками древнехристианского периода и, замечая сходство между ними в широте контуров, относил первые к эпохе до разделения церквей. Доказательство столь почтенной древности автор видел, между прочим, в находящихся здесь изображениях римских пап Сильвестра и Льва Великого, которые, будто бы, могли быть помещены в православном храме только в эпоху мира и полного согласия между церковию восточною и западною. Во всей этой аргументами, как справедливо заметил Милье²⁵⁰, воображение заступает место действительности: широта контуров может служить в равной мере признаком XVI века; а изображения римских пап, принятых в восточную агиологию, встречаются часто в памятниках греческих и русских даже и в XVII-XIX вв. С большею осторожностию отнесся к этому памятнику Дидрон. Проверяя местное предание о написании этих фресок Панселином в X в., он считает его невероятным, но допускает, что они могли быть написаны в XIV в.²⁵¹. Оставляя в стороне темные предания и предположения, обратим внимание на запись об исполнении стенописей, находящуюся на западной стене²⁵²: отсюда видно, что они сделаны монахом Феофаном в 1535 году. Был ли этот Феофан учеником Панселина, как полагал Макарий Кидониец²⁵³, сказать трудно. Но его мегалография, отличающаяся изящными благородными формами, выдержанностию типов, строгим и благоговейным выражением в лицах, близко подходит к стенописи протатской. Некоторые поновления не вредят цельности впечатления. Мнение автора заметок поклонника св. горы, будто лаврская стенопись ниже ватопедской достоинством и после карейской (=протатской) представляется вовсе не замечательной²⁵⁴, основано на первом впечатлении. Согласимся, что она уступает в достоинстве живописи карейской; но ватопедская, по нашему мнению, ниже лаврской. При сравнительной оценке их необходимо прежде всего обратить внимание на то, что живопись ватопедская обнаруживает сильную наклонность к копированию западных образцов и допускает такие сюжеты, каких православная древность не знала²⁵⁵. Уже по одному этому мы отдаем безусловное преимущество мегалографии лаврской.

В лаврском параклисе, св. Николая стенопись исполнена рукою Фралга Кателлона Из Фив, что в Виотии, в 1560 году (надпись). В алтарной апсиде Богоматерь с Божеств. Младенцем и евхаристия (μετάδοσις); ниже херувимская песнь, еще ниже святители (поновлены). В своде алтаря сошествие Св. Духа на апостолов с космосом и вознесение Господне. В средней части храма: на своде – события последних дней жизни Иисуса Христа; на стенах главным образом жизнь и чудеса св. Николая²⁵⁶. Еп. Порфирий называет живопись «отменною: колорит всей стенной живописи естественный, лица белы – это образец иконного письма греко-фессалийского». В какой мере замечания эти могут быть приложены к первоначальной стенописи этого параклиса, сказать трудно. В настоящее время она заключает в себе, особенно в средней части храма, следы сильных подновлений, которые изменили характер иконографии XVI в. Укажем для примера на изображение рождества Христова, где Богоматерь представлена спящею на коленах пред Божественным Младенцем – форма, заимствованная прямо с западных образцов и не встречающаяся в православной живописи XVI в. Весьма вероятно, что из того же западного источника проистекают и другие, отмеченные выше, достоинства стенописи; а потому считать ее образцом фессалйского оригинального иконного письма XVI в. нельзя.

Стенная живопись в лаврской трапезе сделана, кажется, одновременно с стенописью собора теми же мастерами: она отличается тою же строгостью стиля, но имеет темный колорит и повреждена сыростью²⁵⁷. Специальное назначение здания требовало и своеобразной росписи, и нужно признать, что художник решил свою задачу вполне удовлетворительно. В полукружии трапезы он поместил тайную вечерю по историческому переводу: на стене яства, рыба и просфоры. Над нею благовещение Пресв. Богородицы в трех моментах, выражающих душевное состояние Богоматери: в 1-й момент явление ангела Богоматерь сидит с веретеном в руках, потом она встает и с удивлением простирает руки, наконец смиренным наклонением головы выражает покорность воле Божией (се раба Господня, буди Мне по глаголу твоему). На стенах трапезы – события из истории мученичества, единоличные изображения преподобных и несколько событий из Ветхого Завета (жертва Каина и Авеля, убиение Авеля); древо Иессея и возле него древние философы и сивиллы, с их пророчествами о Мессии. На западной стене превосходное изображение страшного суда, подробности которого (зверь сатаны) напоминают ад Данте. Как евхаристия должна напоминать участникам трапезы о хлебе небесном, так мучения и преподобные – о подвигах христианских, а страшный суд о наградах и наказаниях в будущей жизни. Если воздержание от пищи и подвижничество принадлежат к числу важнейших добродетелей монашества, то вполне своевременно и уместно наглядное напоминание об этом именно в братской трапезе.

Стенописи соборного храма в Кутлумуше. В алтарном полукружии литургия: поставлен престол, возле которого стоит Иисус Христос в саккосе и омофоре и благословляет ангела с кадилом в руках; за этим ангелом следует ряд других ангелов – с рипидами, дискосом, потирами и плащаницею; ниже представлен дважды Спаситель, в Которому с двух сторон подходят апостолы для принятия св. хлеба и вина; ниже два ряда святителей – в медальонах и в рост со свитками. В своде алтаря: Богоматерь среди ангелов, сошествие Св. Духа с космосом и вознесение Господне. В малой апсиде с левой стороны – ангела с рипидами, в своде Иисус Христос – на колеснице прор. Иезекииля; на стенах святители и несколько изображений из Ветхого Завета. В диаконнике по правую сторону алтаря: в куполе Богоматерь и святители; на восточной стороне купина Моисея (в пламени Богоматерь). Средняя часть храма: в куполе Пантократор, ниже ангелы с копьями и среди них Богоматерь и Иоанн Предтеча с крыльями. В своде евангельские события: избиение младенцев (с Елизаветою и Иоанном Предтечею), сошествие во ад, преображение в трех моментах и друг. На север. стене – Евангелие, мученики и св. воины; то же и на южной; а на западной – успение Богоматери (с жидовином), восхождение Иисуса Христа на крест (ἀνάβασις ἐπὶ σταυροῦ – Иисус Христос восходит на крест по лестнице) и снятие тела Иисуса Христа со креста. На восточной стороне средней части храма возле триумфальной арки – благовещение Пресвятой Богородицы: Богоматерь сидит с веретеном, а пониже Ее налево служанка с прялкой; ниже Аарон с расцветшим жезлом и свитком, в котором написано: ἐγὼ δὲ ῥάβδον βλαστήσασαν παρθένε; под архангелом Моисей со свитком: ἐγὼ βάτον καιομένην εὶδον σέ κόρη.

Преосвящ. Порфирий, упоминая неоднократно об этих стенописях, относит их к 1640 году²⁵⁸; но судя по надписи, находящейся внутри храма над входом, они древнее на целое столетие; вот эта надпись: ἀνιστορήθη ὁ πάνσεπτος καὶ ἱερὸς ναὸς οὗτος τοῦ Κυρίου καὶ Θεοῦ καὶ Σωτήρος ἡμῶν Ιῦ Χῦ διὰ συνδρομῆς τε καὶ δαπάνης τῶν... παροικούντων ἀδελφῶν ἠγουμενεύοντος Μαξίμου ἱερομονάχου... ἑπτακισχιλιαστοῦ τεσσαρακοστοῦ ὀγδοῦ (7048=1540). Живопись, по-видимому, поновлена, – быть может одновременно с расписанием притвора в половине прошедшего столетия; но крупных отступлений от оригинала в подновлениях не видно. – Притворы расписаны в 1744 году иеромонахом Исаиею; во внутреннем притворе изображение смешанного характера: кончина мучеников, святителей и др., во внешнем: сошествие во ад с драматическою подробностию низвержения сатаны, распятие с конными всадниками, как в западных картинах, и целый ряд изображений на тему «хвалите Господа с небес», где представлены и знаки зодиака, звери, разные виды музыкальных инструментов и плясок. Картина эта в ряду стенописей греческих XVIII в. не составляет явления исключительного²⁵⁹.

Стенописи в дохиарском соборе. Алтарь украшен изображениями, относящимися к жертве Нового Завета. По обычаю, в апсиде Богоматерь, ниже литургия или херувимская песнь, еще ниже евхаристия (μετάδοσις), наконец два ряда святителей. На стенах алтаря: скиния свидения (С), в которой видны первосвященник за престолом и народ; несение кивота завета (Ю) в очень простых формах (без Давида и музыки); в своде алтаря: пятидесятница (с космосом), вознесение Иисуса Христа на небо и некоторые чудеса. В жертвеннике: Иисус Христос, в виде Младенца, на дискосе под покровом, святители, Петр Александрийский, пред которым Спаситель в раздранном хитоне и др. В диаконнике Св. Троица и святители. – На северной стене среднего храма: умножение хлебов, укрощение бури, исцеление расслабленного, мытарь и фарисей, сошествие Иисуса Христа во ад, воздвижение честного креста и др.; внизу – мученики. На южной: рождество Христово, сретение, искушение Иисуса Христа, чудо в Кане, преображение, торжество православия и мученики. На западной: «недреманное око», успение Богоматери, распятие, события из жизни Иоанна Предтечи и детства Богоматери (благословение Ее тремя священниками и ласкание родителями). На алтарных столбах благовещение: возле Богоматери, сидящей с веретеном, прор. Исаия, возле благовествующего архангела Давид.

Внутренний нарфикс: творение мира, древо Иессея, «Азъ есмь лоза, вы же – рождие», акафист Богоматери и сцены из истории мученичества (на своде). Внешний нарфикс: страшный суд, «что ти принесем», лествица духовная; чудесные события с юношею, открывшим клад, потом потопленным злыми монахами и спасенным архангелами Михаилом и Гавриилом²⁶⁰. Живопись притворов не представляется особенно важною с археологической точки зрения, хотя ее исполнение обнаруживает искусную руку. Иное дело роспись алтаря и средней части храма. Она исполнена, как видно из надписи, в 1568 году²⁶¹ усердием воеводы Молдавовалашского Александра, при игумене Феофиле. В отзывах о сохранности ее специалисты расходятся: по мнению автора Заметок поклонника св. горы, она остается с той поры неприкосновенною²⁶², а по замечанию Дюшена из Бэйе²⁶³, первоначальная живопись почти совершенно исчезла вследствие реставраций. Но истина, как кажется, заключается в средине. Следы обновлений здесь заметны, тем не менее в общем удержан древний характер живописи: не отличаясь красотою панселинова стиля, она дает ряд композиций и типов, отличающихся строгим характером; особенно характерны типы старческие, напоминающие последнюю эпоху византийской живописи. Западных новшеств почти нет; но Богоматерь в изображении Рождества Христова представлена уже стоящею на коленах, в чем мы видим след реставраций.

Параклис св. Георгия в Ксенофе. Роспись отличается простотою и типичностию: апсида алтарная украшена изображениями Богоматери, евхаристии и святителей; свод евангельскими изображениями – вознесения, чудес Иисуса Христа (исцеление слепого, укрощение бури и др.) и сошествие Св. Духа. На северной стене среднего храма страсти Христовы: Иисус Христос на суде пред Каиафою, вход в Иерусалим, распятие, положение во гроб и сошествие во ад. На южной стене рождество Христово (с волхвами), сретение, крещение (с олицетворениями моря и Иордана и драконами плавающими), омовение ног и тайная вечеря; внизу мученики. На западной недреманное око, (ангел держит орудия страданий Иисуса Христа), напоминающее подобное же изображение в протатском католиконе; распятие Иисуса Христа и успение Богоматери. На алтарных столбах Благовещение (около Богоматери Захария и Иезекииль; около архангела – Аввакум). Все композиции отличаются простотою в духе древних памятников византийских; нет здесь ни увлечения западными образцами, ни тенденций к излишнему драматизму, – формы всюду благородные. В виду этого, не можем согласиться с автором Заметок поклонн. св. горы, который называет стенопись эту вообще не замечательною²⁶⁴. Исполнена она, как видно из надписи²⁶⁵, в 1545 г.; никаких исправлении в ней не видно: такая завидная участь выпала на долю лишь очень немногих афонских памятников. Нельзя не пожалеть, что этому памятнику угрожает сильная опасность от сырости. – В притворах сохранилась стенопись, исполненная монахом Феофаном в 1564 г.: в нижних частях внутреннего притвора отдельные изображения св. мучеников и диаконов; в верхних – успение Богоматери, вознесение Иисуса Христа и вселенские соборы. Во внешнем нарфиксе апокалипсис. Памятник отличается тою же простотою и отсутствием признаков позднейших исправлений, как и стенописи в храме св. Георгия; но и ему угрожает та же опасность разрушения от сырости. – В том же монастыре в трапезе – очень хорошая стенопись 1562 года: на одной стене написан акафист Богоматери, на другой – события из жизни св. Георгия, а со стороны входа страшный суд.

Таковы стенописи афонские XVI века. К ним следует присоединить стенную роспись в Никольском соборе Ставроникитского монастыря, исполненную в 1546 г. Феофаном и Симеоном, но неудачно подновленную²⁶⁶. К тому же XVI в. относится роспись в полуразрушенной церкви св. Андрея в Афинах (Ὁδὸς φιλοθέης): она сильно повреждена; однако тип росписи ясен: в апсиде Богоматерь на троне среди двух ангелов и пророков (свыше пророцы); ниже херувимская песнь и μετάδοσις; еще ниже святители во весь рост. На триумфальной арке благовещение; возле апсиды на стенах – рождество Христово и сошествие Св. Духа. В дверях алтаря св. диаконы. В жертвеннике Еммануил и Иисус Христос, стоящий во гробе, а на стенах чудеса Евангелия (исцеление расслабленного, χαίρετε); в такой апсиде с правой стороны архангел и святители. На западной стене храма недреманное око и страсти Христовы. – Сходны с этою живописью остатки живописи в старой ираклийской церкви, где в средней части изображены события Евангелия, сверх того, мученическая кончина апостолов и некоторых мучеников, успение Богоматери, а в апсиде – евхаристия и святители. Это собственно верхний слой стенописи, под которым заметны еще два более древних слоя; из них первоначальный, насколько можно судить по изображению св. Андроника в юго-западной нише, относится к IX-X в.

XVII-й век

Стенописи собора в Афоно-Иверском монастыре принадлежат к числу лучших на Афоне, хотя и заключают в себе немало новшеств. Предложим сначала описание их, которое дает возможность судить об их достоинстве. В своде алтаря Богоматерь «высшая небес», без Божественного Младенца, с платочком в руке; Она изображена на небе, усеянном звездами, среди многоочитых херувимов и шестокрилых серафимов. Надпись: «ἡ ὑψηλοτέρα τῶν οὐρανῶν». Все остальные поверхности алтаря и часть его свода заняты двумя сложными изображениями – херувимской песни и евхаристии. В центре апсиды Великий Архиерей – Иисус Христос – в саккосе и омофоре; возле Него ангелы – трое с рипидами, один со свещею и один с кадилом, херувим с двумя свещами; далее на северной части свода ангела несут плащаницу и четыре ангела с потирами в руках; на южной стороне алтаря опять ангелы с потирами, херувим с дискосом на главе и два ангела с рипидами. Это великий вход небесной литургии, совершаемой Самим Спасителем и ангелами; его формы заимствованы от обычной литургии. Ниже евхаристии: направо Спаситель, сидя, подает шести апостолам чашу (πίετε ἐξ αὐτοῦ πάντες); налево Он, представленный во 2-й раз в том же положении, подает другим шести апостолам св. хлеб (ἡ μετάδοσις τοὺ Κυρίου σώματος, λαβετε, φαγετε). В связи с этими двумя последними группами поставлены два изображения из Ветхого Завета; за первою: два вола везут кивот завета, охраняемые двумя херувимами; Давид играет в гусли; несколько лиц с трубами, арфою, скрипкою; молния, исходящая от кивота, поражает Озу; за второю: несение кивота завета в сопровождении двух царей²⁶⁷. Внизу алтарной апсиды ряд святителей со свитками. В северной части алтарного свода вознесение Господне (Спаситель на радуге, в ореоле, поддерживаемом двумя ангелами; Богоматерь и апостолы в оживленных позах), сошествие Св. Духа на апостолов (с космосом, огненными лучами и языками) и пророки в медальонах, со свитками пророчеств, относящихся к этим событиям. В жертвеннике: Спаситель, лежащий во гробе, а на стенах жертвоприношение Авраама; Петр Александрийский (говорит: τίς τοῦτον χειτόνα Σῶτερ διῆλεν) и Иисус Христос в раздранном хитоне (ἄριος ὁ ἄφρων καὶ πανκάκιστος Πέτρε). В диаконнике: Богоматерь = живоносный источник, Даниил во рве львином (здесь и Аввакум с хлебами) и три отрока в огненной пещи; внизу ряд святителей.

Средняя часть храма. В куполе величественный образ Господа Вседержителя, с греческой надписью вокруг: «Господи призри с небесе, посети виноград сей» и проч., ниже ангелы дориносящие и среди них Богоматерь с воздетыми руками; между окнами купола пророки, в парусах сводов евангелисты. На сводах и стенах Евангелие: оно начинается на южной стороне, продолжается на западной и северной и оканчивается на восточной. В южном своде рождество Христово: пещера, ясли, в которых лежит спеленутый Младенец; возле яслей, по обычаю, вол и осел; сверху с голубого неба исходит луч с звездою и падает в ясли; Богоматерь пред яслями на коленах; две бабки: одна держит спеленутого Младенца, другая наливает воду в сосуд для омовения Младенца; направо ангел является пастуху, стоящему в шляпе (sic!) и в сапогах; ниже пастушок играет на флейте и возле него стадо и собачка; налево пастух беседует с Иосифом; тут же три волхва, разных возрастов, скачут на конях, а над ними шесть ангелов славословящих; сцена оживлена деревьями и травкою. Ниже избиение младенцев: Ирод с трона отдает приказание, и воины с усердием, достойным лучшей участи, исполняют его: один пронзил ребенка пикою, другой схватил за ногу, там перерезают ребенку горло; несчастная мать с ребенком старается убежать, но ее хватают, другая воздевает руки и умоляет о пощаде, третья падает в изнеможении; на земле груда детских трупов спеленутых и обнаженных. В стороне, в расселине горы прав. Елизавета с Иоанном Предтечею, которого хочет пронзить пикой воин. Возле избиения младенцев 12-тилетний Иисус в храме среди учителей; сретение, крещение Иисуса Христа (обнаженный Иордан с урною, море – обнаженная фигура на драконе); преображение в трех моментах и воскрешение Лазаря (Лазарь спеленутый стоит в пещере, толпа народа – сцена оживленная). На южной стене (полукруглая ниша) брак в Кане галилейской (жених и невеста в царских диадимах; направо возле стола Спаситель стоит с Богоматерью, пред Ними шесть сосудов), умножение хлебов, хождение ап. Петра по водам... Внизу ряд мучеников. Западный свод и стена: вход в Иерусалим, изгнание торговцев из храма, омовение ног, молитва в саду Гефсиманском, суд над Иисусом Христом и бичевание (Иисус Христос без тернового венка, в нимбе); над входом успение Пресв. Богородицы (летящих апостолов сопровождают ангелы). Северный свод и стена: внизу мученики, затем: исцеление расслабленного, вечеря в доме Симона, мудрые и неразумные девы, засохшая смоковница, несение креста (Симон несет крест), «радуйся царь Иудейский» (Иисус Христос в багрянице без венца; воины скачут пред Ним и бьют Его тростию), распятие – крест с титлом I. N. R. I., под крестом Адамова голова, на которую падает кровь из ран Иисуса Христа; предстоящие – Иоанн Богослов, св. жены и сотник; ангел принимает в золотой потир кровь из прободенного ребра Иисуса Христа; внизу мертвые встают из гробов; воины делят одежды Иисуса Христа; группа воинов с копьями и знаменами; в перспективе город Иерусалим; по сторонам Спасителя распяты два разбойника (душу благоразумного разбойника принимает ангел, злонравного – дьявол); снятие Иисуса Христа с креста, положение во гроб и воскресение в виде сошествия Иисуса Христа во ад. Восточный свод: явление ангела св. женам у гроба Господня (ангел в золотых одеждах сидит возле пустого гроба, направо воины стоят возле запечатанного гроба), явление Иисуса Христа Марии Магдалине, Иисус Христос в Эммаусе, явление Иисуса Христа ученикам на море Тивериадском, явление 12-ти ученикам, чудесный лов рыбы, уверение ап. Фомы. Столпы храма также покрыты свящ. изображениями, среди которых обращают на себя внимание: на предалтарных столпах благовещение (архангел со свитком и за ним царь Давид; Богоматерь сидит также со свитком, в котором написано «ἰδοῦ ἡ δουλὴ κυρίου, γένητο μοὶ κατὰ τὸ ῥῆμα σοῦ», возле Нее служанка с распущенными волосами, с прялкою в левой руке; в стороне Соломон; действие происходит в палатах; на юго-восточном столпе торжество православия (процессия с иконами, в которой участвуют императрица Феодора и малолетний Михаил), на северо-восточном воздвижение честного креста; за юго-восточным столпом изображено еще введение Богоматери во храм, ктитор храма, воевода угровалахийский Михаил с малолетним сыном Радулом и др. При входе архан. Михаил и Гавриил. Притворы: во внутреннем притворе единоличные изображения²⁶⁸, во втором сцены из истории мученичества – письмо дов. новое, в третьем – внешнем стенное письмо 1795 г., вселенские соборы, акафист и хваление Бога всею тварию²⁶⁹; но среди сравнительно новой работы уцелел при северных вратах один древний и замечательно изящный триморф или Деисус, дов. больших размеров; по древнему преданию Христос Спаситель представлен здесь именно таковым «образом и мерою», какою Он явился на земле²⁷⁰.

По замечанию преосв. Порфирия, основанному, кажется, на изображении воеводы угровалахийского Михаила (1592 –1610 г.), стенопись эта относится к концу XVI или началу XVII в.; а в 1842 г. она была возобновлена²⁷¹. Он отзывается с похвалою о живописи алтаря. Автор Заметок поклонника св. горы видит в стенописях кисть не плохую, но и не бойкую, порицает в художнике мало развитое чувство изящного и полагает, что «эта косметика отцветающей красоты обнаруживает собою ясно последние годы великолепной империи византийской»²⁷². Рассматривая этот памятник, мы пришли к заключению, что живопись носит на себе следы сильных и, по-видимому, разновременных поновлений. Характер древности удержан более в алтаре, где правильные фигуры, выразительные лица, довольно нежный колорит, вообще надлежащее понимание красоты форм и отсутствие западничества ставят живопись в ряд лучших стенописей афонских. Удачны также единоличные изображения внутреннего притвора; превосходен тип Пантоктатора в куполе. Но художник предпочитает сложные композиции, отступает в них от древнего предания, оживляет их подробностями, отчасти им самим изображенными, отчасти заимствованными с запада. Таких сложных композиций распятия, какую мы имеем здесь, Византия не знала даже в эпоху упадка византийского искусства; латинское титло на кресте прямо заставляет видеть здесь подражание западным образцам; то же самое нужно заметить и относительно Богоматери на коленах и пастуха в шляпе в картине рождества Христова. Стремление к природе и оживлению сцен ясно обнаруживается как в той же картине рождества Христова, так и в позах лиц на картине вознесения. Видно, что художник не желает следовать за древним преданием, хотя и не может разорвать последнюю связь с ним: он изображает в апсиде Богоматерь по древнему обычаю, но присоединяет к ней колесницу Иезекииля; изображает евхаристию в древних формах, но Самого Спасителя представляет сидящим и таким образом разрушает величественную важность картины. Такое отношение художника к своему делу указывает на эпоху полного ослабления древних иконографических преданий, и если все замеченные в ней черты принадлежали живописи первоначальной, то она должна быть отнесена не ранее, как к XVII веку.

В том же иверском монастыре находится другой памятник стенописи XVII в.; в церкви Богоматери Вратарницы. Стенопись исполнена в 1683 году иждивением угровалахийского господаря Сербана Кантакузина²⁷³, а в 1853 г. возобновлена²⁷⁴. В алтарной апсиде Богоматерь ширшая небес ἡ πλατυτέρα τῶν οὐρανῶν, с Божественным Младенцем (бюст) в недрах, и чудеса Богоматери: это отступление от обычного порядка росписи объясняется нарочным посвящением храма в честь Богоматери. В своде алтаря херувимская песнь (Великий Архиерей в митре = новшество), внизу святители. В малой северной апсиде Иисус Христос, стоящий во гробе, Петр Александрийский и проч.; в южной – лествица Иакова. В куполе храма Пантократор, ангелы, херувимы, серафимы и пророки; в парусах сводов евангелисты. На южной стороне: рождество Богородицы, благословение Богоматери иереями, Богоматерь учится ходить; введение Богоматери во храм, рождество Христово (Богоматерь на коленах, пастух приподымает шляпу пред ангелом), преображение в трех моментах (разноцветное небо). На западной: вход в Иерусалим (роскошный город, масса народа; в перспективе два ученика Иисуса Христа выводят из селения ослицу и осленка), снятие Иисуса Христа с креста, положение во гроб и успение Богоматери. На северной: воскресение Иисуса Христа (Иисус Христос вылетает из гроба со знаменем в руке = западное новшество), сошествие во ад (Иисус Христос в 12-тиугольном ореоле стоит на железных вратах, из-под которых выбегают два демона), явление Иисуса Христа Марии Магдалине (Мария Магдалина с распущенными волосами = западное новшество) и чудеса Богоматери. Внизу – с северной и южной сторон, мученики. В паперти страшный суд и эллинские философы с хартиями, в которых написаны некоторые мысли их, касающиеся воплощения Иисуса Христа²⁷⁵. Обычный тип росписи здесь выдержан; но к нему присоединены подробности из жизни Богоматери и чудеса ее в виду особенного посвящения храма Отступление в сторону запада в иконографических подробностях могли явиться при первоначальном расписании храма.

Стенописи ватопедского собора описаны довольно подробно преосв. Порфирием²⁷⁶, но опущены живописи алтаря и купола, исполненные, по словам автора, позднее, чем живопись среднего храма; опущены также подробности и в росписи среднего храма, а между тем они важны в решении вопроса о древности этих фресок. Размещение изображений в алтаре подчинено обычному порядку, но сюда внесены подробности из жизни Богоматери, соответственно посвящении храма (храм во имя Благовещения Пресв. Богородицы). В алтарном полукружии Богоматерь с Младенцем на троне, ниже евхаристия и два ряда святителей. На своде и стенах алтаря события из жизни Богоматери, среди которых обращают на себя внимание жертва Иоакима и Анны (Иоаким с двумя птичками и Анна стоят пред престолом, за которым под киворием первосвященник; направо – они удаляются), «что ти принесем» (Богоматерь с Божественным Младенцем, волхвы с дарами, пастыри, пустыня в виде женщины с пещерою, земля в виде женщины с яслями), коронование Богоматери (Иисус Христос в епископских одеждах возлагает корону на главу Богоматери – сюжет западного происхождения, хотя последнее и замаскировано греческими надписями: «ὁ βασιλεὺς τῆς δόξης, ἡ κυρία τῶν ἀγγέλων), вознесение Богоматери на небо (Богоматерь в ореоле, несомом двумя ангелами, среди звезд; снизу смотрит на Нее Иоанн Богослов, – сюжет западного происхождения, скомпонован но образу вознесения Господня) и благовещение Богоматери (без рукоделья). В боковых апсидах помещены почти исключительно одни святители в монументальных позах, но среди них в юго-восточной апсиде находится благовещение с книгою.

В куполе храма Пантократор в звездном небе, ниже херувимская песнь (ангелы – иереи в фелонях), пророки; в парусах сводов евангелисты. Южная сторона: молитва Иоакима и Анны и явление им ангелов, рождество Богородицы, рождество Христово (Богоматерь лежит, омовения Младенца нет, на месте повитух сидит пастушок и играет на флейте, пред ним большое стадо и деревья; в стороне безучастная фигура Иосифа), крещение Иисуса Христа (подробности напоминают изображение Спасонередицкое; но море олицетворено в виде женщины с крыльями, сидящей на морском звере; Иордан – крылатый старик, полуобнаженный, в красной шапке, лежит небрежно, опираясь на урну; в воде плавают рыбы и люди; на берегу толпа народа с жаром рассуждает; вдали город), преображение, омовение ног и тайная вечеря. Западная сторона: воскрешение Лазаря (элементы древние, но группа апостолов живописна, пещера натуральна; за апостолами город, из врат которого выходит толпа народа), вход в Иерусалим (роскошный город и живописная толпа народа), сошествие Св. Духа на апостолов (на месте фигуры космоса представлена толпа, рассуждающая о чуде) и успение Богоматери (без жидовина). Северная сторона: материнская нежность и благословение Богоматери иереями (κολακία καὶ εὐλόγησις τῶν ἱερέων), введение Богоматери в храм, положение Иисуса Христа во гроб, распятие Иисуса Христа (на кресте надпись ὁ βασιλ. τ. δόξης, под крестом Адамова голова; жены предстоящие поддерживают ослабевшую Богоматерь; в перспективе Иерусалим и сошествие во ад. Нижние части стен южной, западной и северной заняты единоличными изображениями святых, преимущественно мучеников (бюсты). Восточная сторона: в своде вознесение Господне, а на предалтарных столбах благовещение Пресв. Богородицы мозаическое XII-ХIII в.

Внутренний нарфикс: у дверей архангелы Михаил и Гавриил со свитками; Бог Отец ветхий деньми; в своде благовещение (Богоматерь со свитком, пред Нею ваза с цветами), чудеса Богоматери, явленные ватопедскому монастырю, первый и третий вселенские соборы, препод. Антоний Великий, Афанасий Великий; ктиторы – Аркадий, Гонорий, Феодосий и Иоанн Кантакузин. Второй нарфикс: над входом превосходный мозаический Деисус, а на столбах также мозаическое благовещение; на стенах евангельские события.

Вопрос о древности этих росписей составляет камень претыкания для специалистов. Преосв. Порфирий приписывает роспись внешнего притвора, согласно местному преданию, знаменитому Панселину²⁷⁷; но в ней нет решительно ни одного признака панселиновой кисти, которую мы видим, вместе с автором, в Протате; эта работа очень новая и, кроме мозаик, не представляющая археологического интереса. Внутренний нарфикс, как видно из надписи над дверями, возобновлен недавно, в 1789 году²⁷⁸. Алтарь, по словам того же знатока Афона, расписан в 1652 г. иждивением некоего Феодосия Пелопонезца; купол в 1739 году. В доказательство этого преосв. Порфирий указывает на уцелевшие будто бы в алтаре и куполе надписи²⁷⁹, которых мы, признаемся, не заметили. Допустим, что это верно, так как в самом памятнике нет признаков, вызывающих на сомнения. Остаются таким образом росписи средней части храма, относительно которых специалисты также еще не пришли к удовлетворительному соглашению. Дидрон, опустив из вида надпись в нарфиксе, относил некоторые из этих фресок, отличающихся, по его словам, бледным колоритом, прекрасным сочинением и величественным характером, к XII веку²⁸⁰; Папти приписывал их, также без достаточных оснований, Панселину, не определяя точно время жизни самого Панселина²⁸¹. Преосв. Порфирий, на основании надписи (в притворе) относит фрески ко времени царствования Андроника Палеолога, именно к 1312 году²⁸²; вместе с тем, обращая внимание на изображение Богоматери, поддерживаемой мироносицами, Марии Магдалины терзающей свои волосы, Иоанна Богослова, рыдающего у гроба Богоматери, царицы Елены с распущенными волосами, он полагает, что живописец был западный, но из школы, приготовившей Джиотто и Люини, которые еще придерживались восточного пошиба иконописания, хотя и усовершили его... художник этот писал по образцам греческим... К XIV веку относит эти фрески и о. арх. Антонин²⁸³. Надпись, служащая основанием к тому, читается так: «расписан сей Божественный храм в царствование Андроника Комнина Палеолога, православнейшего царя, усердием иеромонахa Арсения в 6820 (1312) г., индикта 16. Возобновлен и исправлен сей нарфикс тщанием и радением досточтимых настоятелей сего всечестного монастыря, иждивением христолюбцев, рукой монаха Вениамина с братиею его из страны Галатисты, в 1819 г. (?), индикта 7, мая 16»²⁸⁴.

Надпись эта воспроизводит в своей первой половине надпись древнейшую. В существовании этой надписи, бывшей здесь до последней реставрации нарфикса, сомневаться нельзя; но была ли эта надпись первоначальною, сделанною в 1312 году, или же исправленною неоднократно, подобно тому, как исправил ее последний реставратор нарфикса, решить трудно; а потому остается доколе неясным сохранились ли фрески храма от 1312 г., или же были исправлены и даже переписаны заново во времена позднейшие. Оснований для разъяснения этого нужно искать в самых фресках. Уже преосв. Порфирий догадывался, что ватопедская живопись имеет некоторые особенности западного происхождения и в виду этого обстоятельства с одной стороны, а с другой – в виду определенной даты в приведенной надписи, полагал, что эта живопись сделана в 1312 году западным художником по греческим образцам. Соображение, по-видимому, совершенно правильное: в нем находят свое примирение стиль и дата. Напротив, оставив в стороне предположение о западном художнике, необходимо было бы предположить, что в XIV в. уже проникли в византийскую живопись и слились с нею, западные элементы, а предположить этого нельзя, если не игнорировать другие византийские памятники того времени. Однако, соображение это, на наш взгляд, оставляет все-таки некоторые неясные стороны в предмете. Неясна прежде всего та изолированность, какая усвояется здесь ватопедским фрескам. Неизвестная счастливая случайность приводит на Афон итальянского художника: он расписывает одну церковь и исчезает как мираж, оставив после себя молчаливого сфинкса, на которого никто не обращает внимания: сами ватопедские иноки не усвояют особенной важности его творению и не упоминают его имени в записи, наряду напр. с тем же иеромонахом Арсением; никто из афонских художников XIV, XV и даже XVI века не обращается к этим фрескам за каким бы то ни было руководством, хотя несомненно, они должны были представлять для того времени явление выдающееся. Все идет своим чередом; состояние упадка в живописи продолжается, рутина и копирование, пренебрежение художественною красотою господствуют; наконец в XVI в. является Панселин и производит известную реформу в живописи, делает один шаг в сторону того направления, какое проходит в ватопедских фресках, а в XVII столетии афонские художники уже совсем близко подходят к этим фрескам. Какая-то случайность и недостаток исторической последовательности замечаются в рассматриваемом объяснении: оказывается, что и дело Панселина исполнено было ранее его по крайней мере на 200 лет и проведено гораздо далее, так что все усилия афонских художников XVI и XVII в. сводились к тому, чтобы стать на ту художественную высоту, на которой стоял художник ватопедский еще в XIV в. Попробуем взглянуть на этот памятник с другой стороны. Стенописи ватопедские не отличаются тем величием, строгостию стиля и простотою форм, какие проходит в стенописях афонских XVI в., в частности в стенописях Протата. Их отличительную особенность составляют роскошь форм, стремление к натурализму в положениях действующих лиц и в обстановке, живописный характер иконографических групп, палат, в противоположность поздневизантийской сухости и условности. Особенности эти явились под влиянием запада. Оставляя в стороне роспись алтаря, где находятся между прочим, западные по форме и идее сюжеты коронования и вознесения Богоматери на небо и благовещение Пресв. Богородицы с книгою (в южн. апсиде), обратим внимание лишь на некоторые детали в стенописях средней части храма: в изображении рождества Богородицы представлены полные красивые служанки с засученными рукавами; в распятии Иисуса Христа жены поддерживают совершенно ослабевшую Богоматерь, как на некоторых картинах западных художников, в благовещении – Богоматерь со свитком и ваза с цветами указывают также на многочисленные западные образцы. Роскошные, оживленные картины крещёния Спасителя, где небрежно растянувшаяся фигура Иордана напоминает турецкого пашу; вход Господа в Иерусалим с роскошным городом и живописною толпою, в которой участвуют женщины с малолетними детьми на руках, – указывают на возрождение греческого искусства, под влиянием запада, выразившееся в оживлении шаблонных иконографических тем. Художник несомненно знает византийские предания, но он относится к ним свободно: он опускает повитух и омовение Младенца, в изображении рождества Христова, а в изображении сошествия Иисуса Христа во ад размещает действующих лиц иначе, чем то принято было в византийской древности. Если мы остановимся на почве сравнительного изучения памятников, то должны будем признать, что указанные подробности переносят наш памятник в XVII век. В них нет ничего такого, чего нельзя было бы встретить в других росписях греческих и русских того времени. Влияние Запада обнаруживается последовательно и более или менее однообразно в эту новую эпоху греческого и русского искусства; отсюда стремление к красоте и свободное отношение к традиционным формам. Но в таком случае, какое же значение имеет надпись, указывающая на 1312 год? Мы нисколько не сомневаемся в ее правдивости и уверены, что действительно в 1312 г. ватопедский храм быль расписан, но эта роспись обновлена, равно как и запись, впоследствии; эта-то обновленная роспись и сохранилась доселе. Характер обновления указывает на позднюю эпоху греческого искусства, отмеченную влиянием Запада. Художник, знакомый с образцами западной живописи, удержал в ватопедском храме первоначальные темы и их распределение по разным частям храма: в этом смысле он был только реставратором первоначальной росписи 1312 года; события детства Богоматери, составляющие одну из своеобразных особенностей этой росписи по сравнению с общим типом росписей, также не были сочинены им вновь; они были, по всей вероятности, и в живописи 1312 г.: аналогичный пример представляет близкая по времени мозаическая роспись храма Спасителя в Константинополе; но обновитель изменил стиль и подробности иконографического сочинения сюжетов. Видеть в этом обновителе художника-итальянца нет достаточных оснований.

Стенописи пантократорского собора. Несмотря на разновременное происхождение уцелевших доселе изображений, размещение их в храме не представляет существенных уклонений от обычного типа. В алтарной апсиде Богоматерь «ширшая небес» (надпись: πλατυτέρα τῶν οὐρανῶν), евхаристия и два ряда святителей. В своде рождество Христово и крещение Иисуса Христа (новое). В боковых апсидах: Спаситель стоящий во гробе (изобр. новое), Он же перед Петром Александрийским (С); – святители и Еммануил в куполе (Ю). В куполе средней части храма Пантократор, великий вход или херувимская песнь во всех подробностях (Иисус Христос в короне), пророки и апостолы. На северной и южной стенах: вверху Евангелие, ниже патриархи, внизу мученики; на западной стене: успение Богоматери и недреманное око. В притворе Ветхий Завет, притчи, вселенские соборы и единоличные изображения.

Местное предание приписывает древнейшие из уцелевших в храме живописей Панселину: таков Деисус в притворе, Иоанн Предтеча за левым купольным столбом, Завулон, Антоний и некоторые другие изображения. О. арх. Антонин полагает, что триморф или Деисус тщетно приписывается Панселину²⁸⁵; напротив еп. Порфирий считает это предание правдоподобным и приписывает Панселину, сверх того, успение пресв. Богородицы²⁸⁶. На наш взгляд триморф напоминает руку художника, расписывавшего протатский храм. Кроме этих остатков, вся живопись переписана, по мнению преосв. Порфирия, в XVII в., а затем исправлена в недавнее время.

Стенописи в лаврском параклисе св. Михаила исполнены, как видно из надписи, в 7151 (1643 г.)²⁸⁷. В алтаре Богоматерь, евхаристия (фигура Иуды оригинальна: на плечах его сидит дьявол, с ним начинается рвота) и святители; в своде алтаря вознесение Господне, сошествие Св. Духа на апостолов и сретение. Купол средней части храма расписан обычно; на стенах северной и южной – Евангелие и мучения свв. Стефана, Федора Тирона, Теория, Кирика и Улиты; на западной стене распятие Иисуса Христа и райские обители святых.

Роспись в небольшой церкви св. архангелов в Зографе возобновлена в 1692 г. В алтаре Богоматерь, Св. Троица, Иисус Христос, агнец Божий на дискосе; святители и диаконы; Петр Александрийский обычно; в своде алтаря праздники (рожд. Христово, крещение, вознесение). В куполе Пантократор и херувимская песнь; на стенах храма Евангелие и мученики; над дверями успение пресв. Богородицы и недреманное око. Под куполом на восточном и западном ребрах арок нерукотворенный образ, на южном – великого совета ангел (τῆς μεγάλης βουλῆς ἄγγελος) со свитком и благословляющею десницею; на северном Иисус Христос.

XVIII век

Стенописи собора в Каракалле – 1717 года, а в притворе живопись исправлена в 1750 году рукою монаха Серафима. Первые стоят по достоинству выше, чем вторые; в этих последних заметна наклонность к щегольству обнаженными формами человеческого тела и к реализму в изображении мучений – наклонность, справедливо порицаемая о. арх. Антонином^288. Роспись среднего храма напоминает росписи русских храмов: нет здесь ни одного пустого места, не занятого живописью; все сложные изображения заключены в особые рамы, и цельные ряды их, согласно с указанием греческого подлинника, также отделены один от другого очень заметными полосами. Лучшие фигуры – старцев преподобных на западной стене. Роспись алтаря: в апсиде Богоматерь, евхаристия (с теми же подробностями в изображении Иуды, как в лаврском параклисе св. Михаила, но с тою особенностию, что извергаемое Иудою имеет огненный цвет), строгие фигуры святителей. В своде алтаря вознесение и пятидесятница. В соответствии с изображениями новозаветными помещены здесь ветхозаветные пророки, скиния свидения с Моисеем и Аароном, несение кивота завета и смерть Озы. В малой апсиде с сев. стороны Иисус Христос во гробе, Св. Троица ветхозаветная (возле стола представлена корова, которую сосет теленок), жертвоприношение Авраама, Петр Алекс. и др., – с южной стороны Иисус Христос, агнец Божий на дискосе, который поставлен на престоле с киворием, святители, три отрока в пещи и др. Южная стена храма: рождество Христово, (Богоматерь на коленях), избиение младенцев вифлеемских (праведная Елизавета с Иоанном), брак в Кане галилейской, притча о делателях винограда, о впавшем в разбойники (разбойники в виде черных демонов с крыльями); торжество православия; внизу мученики. Северная сторона: притча о богатом и Лазаре, положение Иисуса Христа во гроб, воскресение, явление Иисуса Христа Марии Магдалине и ап. Фоме, Иисус Христос в Эммаусе; воздвижение честного креста (возле столпа). Западная сторона: недреманное око, успение Богоматери (апостолы летят на облаках), страсти Христовы (отчасти на сев. стороне) – Иуда берет сребреники, смерть Иуды на сучке, Иисус Христос исцеляет Малха, поругание Иисуса Христа, бичевание, несение креста и распятие; здесь же рождество Богородицы и благословение Ее иереями; внизу единоличные изображения преподобных. На предалтарных столпах благовещение пресв. Богородицы (Богоматерь с веретеном, возле Нее прор. Исаия со свитком, в котором написано известное пророчество о рождении Мессии от Девы: ἰδοῦ ἡ παρθένη etc.; возле архангела Давид со свитком: ἄκουσον θήγατερ etc). В притворе мучение апостолов и мучеников, лествица духовная, виды подвижничества, единоличные изображения преподобных и ктиторы. Во внешнем притворе апокалипсис.

Стенописи хиландарского собора. Богоматерь в алтарной апсиде (без младенца) окружена медальонными изображениями пророков со свитками; под Нею евхаристия – с тою особенностию, что с обеих сторон по 12 апостолов; ниже – события, следовавшие за воскресением Спасителя; еще ниже святители; в своде алтаря рождество Христово, вознесение (Богоматерь имеет надпись Мр҃. Ѳу҃.) и сошествие Св. Духа. В двух боковых апсидах: налево Св. Троица и святители, направо святители, Петр Александрийский с Иисусом Христом и др. Купол храма имеет обычную роспись, в которую входит и литургия²⁸⁹. На южной стороне храма эпизоды из истории страстей Христовых, мученики (внизу) и крещение Спасителя, замечательное по своим иконографическим формам: над обычным изображением Спасителя, стоящего в воде, находятся райские двери, в которых видна группа ангелов; в воде налево Иордан с крыльями и рогами, с урною; направо море в виде женщины в короне, с крыльями; она сидит в коляске, везомой рыбами. С левой стороны Иоанн крестит народ: одни плавают в воде, другие раздеваются; в стороне рыбак ловит рыбу удочкою; красивый мост перекинут чрез Иордан; в пролеты его с шумом бежит вода; толпа народа стоит на мосту. Иоанн проповедует народу и встречает приближающегося Спасителя; второй момент проповеди: при чем Иисус Христос представлен с лопатою в руках (Матф. 3:12). Воины приходят взять Иоанна. На северной стороне продолжение страстей Христовых: снятие с креста, положение во гроб, сошествие во ад и мученики; замечательно здесь изображение распятия: церковь, представленная в виде человека в короне и поддерживаемая ангелом, принимает кровь от прободенного ребра Иисуса Христа в чашу, а направо синагога в виде женщины удаляется прочь в сопровождении ангела. На западной стороне, кроме обычного успения Богоматери, помещен целый ряд изображений из жизни Богоматери: жертва Иоакима и Анны, зачатие Богоматери, благословение иереев, обручение Богоматери с Иосифом, совершаемое, как видно из надписи, Захариею, причем на жезле Иосифа, согласно с известным преданием об этом предмете, занесенным в апокрифы, представлен голубь; Благовещение у источника. Опущенные здесь – рождество Богородицы и введение во храм перенесены на северную и южную стороны храма. Все изображения снабжены надписями, заимствованными, по-видимому, из апокрифического источника. На алтарных столбах по обычаю Благовещение (Богоматерь сидит с вязальным крючком в руках, возле Нее Давид, а возле архангела Соломон). Во внутреннем притворе поучительные события из жизни преподобных отцов, ктиторы храма; здесь же запись, указывающая на обновление живописи притвора в 1804 году. Во внешнем притворе множество мелких изображений в отдельных рамках, мучений святых; здесь же опять ктиторы, а над дверями – недреманное око с Богоматерью и двумя ангелами.

Стенописи лаврского параклиса пресв. Богородицы Вратарницы 1719 г. (надпись) напоминают русские стенописи XVIII в. Роспись алтаря: Богоматерь, херувимская песнь, евхаристия (Иуда отвернулся в сторону и выплевывает св. дары) и святители в апсиде, а в своде вознесение (Богоматерь с надписью Мр҃. Ѳу҃.), сошествие Св. Духа, некоторые чудеса Евангелия и пророки. В куполе Пантократор и ангелы дориносящие. На стенах храма северной и южной – акафист в честь Богоматери и мученики; на западной – недреманное око, успение Богоматери (с жидовином) и распятие. В притворе обращает на себя внимание живопись на тему: «хвалите Господа с небес» с знаками зодиака²⁹⁰.

В параклисе Скоропослушницы в Дахиаре стенопись 1744 г.: в изображении литургии в своде – находится не только Иисус Христос, совершитель жертвы, но и Бог Отец, принимающий дискос; ниже – коронование Богоматери.

В Покровском параклисе Хиландарского монастыря роспись 1740 года: тип росписи обыкновенный, но заслуживает внимания: в алтаре изображение Св. Троицы в образе человека с тремя лицами, четырьмя глазами и шестью благословляющими руками; в венце οων, а над изображением греч. надпись «Св. Троица»²⁹¹; – в нише левого алтарного окна – Спаситель в зрелом возрасте стоит в чаше, из Его ребра и рук течет кровь, которую принимают ангелы в сосуды; изображение св. муч. Христофора с собачьею головою в нише окна на сев. стороне храма; в притворе страшный суд.

Стенописи собора в Филофеевском монастыре 1752 года. Алтарное изображение Богоматери окружено пророками в медальонах; ниже евхаристия (Иуда в том же положении, с страшным дьяволом на плечах, как в лаврском параклисе св. Михаила); внизу святители.

На своде и стенах алтаря, кроме обычных изображений вознесения и сошествия Св. Духа, находятся изображения евангельских чудес умножения хлебов и чудесного лова рыбы, символически указывающих, по объяснению некоторых древних церковных писателей, на евхаристию; здесь же изгнание торговцев из Иерусалимского храма и введение во храм пресв. Богородицы. В правой малой алтарной аспиде св. апостолы, в левой – положение во гроб Иисуса Христа, засохшая смоковница и др. Средняя часть храма: в куполе Пантократор, ниже литургия, в которой совершителями таинства являются Бог Отец и Бог Сын в митрах. На стенах храма последовательно проведены четыре ряда изображений: отдельные изображения мучеников, сложные сцены из истории мучений, притчи евангельские, события и чудеса Евангелий; а в сводах главнейшие праздники; именно: на южной стороне избиение младенцев, притча о милосердном самарянине, притча о сеятеле со всеми подробностями, а рядом Сам Иисус Христос, поучающий народ с лодки; крещение Иисуса Христа (в воде драконы и рыбы; море в виде обнаженной женщины с флагом, на двух рыбах; секира у корня дерева), преображение Господня в трех моментах с пророком Давидом, который держит свиток со словами: «Фавор и Ермон о имени Твоем возрадуются»; воскрешение Лазаря, вход в Иерусалим и тайная вечеря. Мучение святых: Димитрия, Нестора, Феодора Тирона, Феодора Стратилата и Евстафия. На западной стороне: кроме обычных изображении успение Богоматери и недреманного ока (Богоматерь пред спящим Спасителем и ангел на коленах)²⁹², притчи о богатом и Лазаре и о блудном сыне, молитва в саду Гефсиманском, Иисус Христос пред Каиафою, пред Пилатом, умывающим руки (сзади жена Пилата в царской короне), Иуда возвращает сребреники; смерть Иуды. На северной стороне: чудеса Евангелия, поругание Иисуса Христа, несение креста, распятие, воскресение (Иисус Христос вылетает из гроба со знаменем в руке), мучение свв. Христофора, Меркурия, Артемия и Георгия. На алтарных столбах благовещение пресв. Богородицы (возле Богоматери прор. Исаия, возле архангела Соломон). Во внутреннем притворе создание мира и грехопадение прародителей, страшный суд, акафист Богоматери, мученики и преподобные, в числе которых Христофор с собачьею головою. Во внешнем нарфиксе апокалипсис. – Вся вообще стенопись, хотя и не утратила еще сполна всех древних иконографических форм, исполнена в стиле первых итальянских школ и в некоторых изображениях дает прямо копию с западных оригиналов.

Нет нужды останавливаться долго на других афонских стенописях конца XVIII и XIX вв. Большая часть их повторяет обычный тип росписи и не представляет оригинальных особенностей в стиле; назовем Зографский собор, типикарницу св. Саввы сербского, параклисы успения пресв. Богородицы (1780 г.) и Иоанна Предтечи в Зографе (1768 г.), параклисы ватопедского монастыря, Дмитриевский, св. Бессребренников, пояса Богоматери, в иверском монастыре параклис Иоанна Предтечи, в хиландарском – рождества пресв. Богородицы. В росписях некоторых параклисов отводится более или менее видное место изображениям, имеющим ближайшее отношение к посвящению храма в честь того или другого святого. Так, в ватопедском параклисе св. ап. Андрея Первозванного (1798 г.) в обычную роспись внесено изображение этого апостола над западным входом и некоторые события из его жизни в притворе; в параклисе св. Николая (1780 г.) там же изображения евангельских событий на стенах средней части храма заменены изображениями событий и чудес св. Николая и Богоматери; в филофеевском параклисе Иоанна Предтечи (1776) большая часть изображений относится к лицу Иоанна Предтечи, а в параклисе архангельском – в архангелу Михаилу. Само собою понятно, что росписи братских трапез, как напр. ватопедская (1785) имеют свой особый характер; также и фиалы, устраиваемые на Афоне внутри монастырских оград. В фиалах (Лавра, Филофеевский монастырь) помещаются изображения, относящиеся к крещению: крещение Иоанново, крещение Иисуса Христа, чудесный лов рыбы, хождение ап. Петра по водам, проповедь с лодки, укрощение бури, исцеление 38-милетнего расслабленного; погибель Фараона в море, как прообраз новозаветного крещения, изведение Моисеем воды из камня, руно Гедеона и др.²⁹³. Из всех этих росписей приведем роспись зографского собора в честь св. Георгия (1817 г.), в которой, при сохранении общего типа, наиболее ясно и подробно выразились некоторые особенности размещения изображений, равно как и новые черты в самом сочинении сюжетов. В алтарном своде Богоматерь «ширшая небес», ниже евхаристия (Иисус Христос в тунике и иматии; апостолы подходят к Нему с скрещенными на груди руками), еще ниже ряд святителей. В ту же алтарную апсиду введены два ряда евангельских событий, преимущественно относящихся к воскресению Спасителя (ангелы у гроба Иисуса Христа; явление Иисуса Христа св. женам, Мария Магдалина у ног Иисуса Христа; Иисус Христос в Эммаусе, уверение Фомы). В своде алтаря рождество Христово в известном иконописном переводе: «Слава в вышних Богу», с хорами ангелов, держащих свиток с надписью, поклонением пастырей и волхвов; здесь же рождество Богородицы и введение Ее в храм. В малой апсиде с левой стороны Евангелие, святители и диаконы; в другой, с правой стороны, Иисус Христос, стоящий во гробе, три отрока в огненной пещи, события евангельские, святители: Петр, Алексий и диаконы. Средний храм: в куполе Пантократор, литургия (Бог Отец в трехугольном нимбе, Св. Дух, в виде голубя, стоит на Евангелии, лежащем на престоле), пророки, апостолы и евангелисты. Южная сторона: крещение Иисуса Христа (под ногами Иисуса Христа мелкие змеи, заменившие драконов, отмеченных словами псалма «Стерл еси главы змиев, ты сокрушил еси главы змиев в воде»), преображение, воскрешение Лазаря и другие евангельские события, ниже мученики. Здесь же возле иконостаса находится весьма редкое, если не единственное, в росписях афонских изображение русских святых: Владимира и Ольги с Евангелием. Западная сторона: успение Богоматери (с жидовином), притчи евангельские (о блудном сыне, о впавшем в разбойники, о талантах), взятие Иисуса Христа в саду Гефсиманском; внизу преподобные и в числе их Иоанн Рыльский. Северная сторона: продолжение Евангелия, где обращают на себя внимание: распятие Спасителя: Он, по западному обычаю, в терновом венце; из ребра Его истекают кровь (красная) и вода (белая), кровь от язв ног падает на Адамову голову; изнеможенную Богоматерь поддерживают св. жены; толпы воинов и народа присутствуют при распятии; мертвые встают из гробов. Здесь же снятие тела Иисуса Христа с креста и положение во гроб, торжество православия (ἡ ἀναστήλωσις τῶν ἁγίων εἰκόνων), внизу мученики-воины: Прокопий, Евстафий, Артемий, Георгий. – В притворе апокалипсис, лествица духовная, лоно Авраамово и ряд ктиторов монастыря: проигумены Порфирий и Евфимий, Лев Мудрый, Андроник Палеолог, болгарский царь Асень, воевода молдавский Стефан и др. Вся вообще живопись посредственного достоинства, с ясными и многочисленными следами западного влияния.

Стенописи афонских храмов должны стоять в тесном родстве с современными им стенописями всей Греции. Широкое значение афонской школы, на которое мы указали выше, необходимо должно было вести к большему или меньшему однообразию в характере художественной производительности. К сожалению, до настоящего времени собрано еще слишком мало материала для полной и всесторонней характеристики греческих стенописей рассматриваемого периода. У нас под руками находится впрочем один пример, который представляет блестящее подтверждение сходства афонских росписей с другими,– разумеем знаменитый храм «Παναγία Φανερομένη» на Саламине. Уже давно роспись его обратила на себя внимание западных ученых, признавших ее редким памятником, и если замечание Пуквиля, будто в этом храме находится на лицо до 150,000 фигур, давно признано слишком преувеличенным, все-таки памятник, даже и при более умеренном счете фигур (от 3530 до 3724), остается замечательным, особенно для специалистов западных, не знакомых с росписями наших ярославских храмов. Саламинский храм расписан в 1735 году аргосским живописцем Георгием Марком при помощи трех учеников: Николая Венигелоса, Георгакиса и Антомиса (надпись на западной стене храма)²⁹⁴. В конхе алтаря Богоматерь «ширшая небес» с Божеств. Младенцем и по сторонам ее архангелы Михаил (с надписью «δὲ προσκυνοῦμεν Δεσπόινα») и Гавриил (καὶ τὸν ἐκ σοῦ τεχθέντα); здесь же восемь песнопевцев церковных и вне конхи 13 пророков со свитками пророчеств, относящихся к воплощению Спасителя. Ниже Богоматери литургия или херувимская песнь и евхаристия; внизу святители: Дионисий Ареопагит, Петр архиеп. аргоский, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Василий Великий, Афанасий Великий; Герман патр. константинопольский и Иаков брат Божий. В жертвеннике Иисус Христос – Ангел великого совета; в диаконнике Мелхиседек. В куполе Пантократор с благословляющею десницею и Евангелием в шуйце; ниже ангелы и среди них Богоматерь и Иоанн Предтеча, еще ниже двенадцать членов символа веры²⁹⁵ и 16 пророков, в числе которых Моисей. В сводах храма страсти Христовы, воскресение и следующие за ним события, некоторые праздники господств и двадцать четыре изображения на темы акафиста в честь Богоматери. На стенах храма притчи евангельские, а на западной стене кроме них страшный суд²⁹⁶ и распятие Спасителя; ниже сцены из истории мученичества; еще ниже медальонные изображения 70 апостолов и преподобных жен, наконец в нижнем ряду мученики, преподобные и святители.