О правилах Карфагенских соборов

В ряду поместных соборов, принятых VI вселенским собором в канон церковных правил, находятся правила собора карфагенского. При самом поверхностном взгляде на эти правила и при беглом знакомстве с их содержанием нельзя не заметить, что они не составляют произведения одного какого-либо собора, бывшего в известное время, а принадлежат многим различным соборам, следовавшим один за другим в разное время и по разным предметам. Осязательное подтверждение сей мысли находится в самих правилах, из коих в некоторых содержатся ясные указания на другие соборы, постановившие известные правила. Так в 3 правиле говорится о каком-то «прежде бывшем соборе», на котором было раcсуждаемо об образе воздержания и чистоты необходимых для лиц священного сана; в 16 содержится ссылка «на определения древних соборов»; в 43 говорится о положениях иппонийского собора, не требующих исправления и об извлечении из деяний сего собора; в 59 предлагается определенное на соборе, бывшем в Капуе; в 63 делается ссылка на определение иппонийского собора; а в 68 упоминается об определении предшествовавшего собора относительно донатистов, крещенных в малолетстве; в 104 говорится о соборе карфагенском, в 123 указывается прямо собор против ереси Пелагия и Целестия. Все эти указания не оставляют ни малейшего сомнения в той мысли, что при образовании всего состава правил карфагенского собора не только были приняты в соображение, но и служили непосредственным источником другие соборы. Впрочем, если бы и не встречалось приведенных указаний в рассматриваемых правилах, самое богатство и разнообразие их содержания, касающегося разных предметов, обращавших на себя внимание карфагенской церкви в разное время, свидетельствуют, что эти правила не могут быть признаны произведением одного собора. Мысль о постепенном и последовательном составе правил карфагенского собора с ясностью выражена в нашей «Книге правил святых апостолов, соборов вселенских и поместных и святых отец», именно в приложенном к 121 правилу карфагенского собора примечании, в котором сказано, что «Карфагенский собор, которого правила здесь совокуплены, не есть единовременный собор, но цепь ежегодных соборов африканских епископов, держанных под председательством карфагенского епископа».¹

Как приведенное примечание, так и вышепоименованные ссылки и указания только удостоверяют, что принятые в канон церковных правил «правила карфагенского собора» суть свод постановлений не одного, но многих карфагенских соборов; но то же примечание и те же ссылки и указания не объясняют ни того, какие именно соборы принимали участие в составлении рассматриваемых правил, ни того, сколько и какие именно правила карфагенского собора были составлены тем или другим собором, по какому поводу и в какое время. Отсутствие подобного разъяснения в самых правилах делает перечисленные вопросы предметом научного исследования.

В то время, как в западной историко-канонической литературе вопрос о происхождении и составе правил карфагенского собора исследовался и исследуется с редкой тщательностью², в нашей отечественной богословско-канонической литературе, означенный вопрос не обращал на себя серьезного и тщательного внимания даже тех лиц, которым, представлялся прямой повод рассмотреть оный вопрос по возможности обстоятельно. Имеем в виду составителя «Опыта курса церковного законоведения» архимандрита Иоанна, бывшего впоследствии епископом смоленским. Полагая, что приуготовительные труды к установлению полной и твердой системы церковного законоведения должны состоять прежде всего в тщательном изучении его разнообразных источников и что, посему, первая часть «Опыта курса церковного законоведения» должна содержать в себе обозрение основных канонических источников церковного права, именно: правил апостольских, соборных и отеческих в том виде и составе, как они издревле приняты вселенскою церковью и составляли ее каноны³, почтенный автор как относительно других спорных и нерешенных в науке Церковного права вопросов вовсе не сказал своего мнения, так и при объяснении в ряду канонических источников Церковного права правил карфагенского собора ограничился следующим замечанием:

«В первые века христианства процветала знаменитая церковь африканская. Обширностью паствы она почти превосходила пространство других древних церквей христианских, так что еще при святом Киприане в ней было до 200 епархий, а в IV веке более трехсот. Карфаген – главный город всей Африки обширностью, богатством, славою уступал только Риму; он же был и средоточием церковного управления. Поэтому в Карфагене, кроме ежегодных соборов, как и в других африканских городах, были весьма часто чрезвычайные соборы, на которых собирались епископы со всех частей Африки. Из этих соборов важнейший принят со своими постановлениями в канон вселенской церкви. Он был в первой половине V века (419–426 г.). Здесь были прочитаны правила собора Никейского и подтверждены для соблюдения в церкви африканской; собраны правила прежних африканских соборов, рассмотрены и приведены в один состав для единообразного исполнения их по всей местной церкви. Это самое собрание африканских правил принято в общий канон на Трульском соборе, под одним именем карфагенского собора».

В подстрочном примечании к последнему месту пояснено:

«в западных латинских сборниках правила разных африканских соборов помещаются раздельно. Потому самому, что африканские в общем каноне правила собраны из разновременных соборов тамошней церкви, весьма многие правила одного содержания повторяются в разных местах, многие также относятся к одному и тому же предмету, только с разных сторон»⁴.

В приведенных словах с ясностью и решительностью высказана одна и именно следующая мысль: принятые в канон правила карфагенского собора представляют собой свод правил разных африканских соборов, которые были собраны и подтверждены для соблюдения в церкви африканской важнейшим из ее соборов, бывшим в 419–426 г. О том же, когда были и какие именно те соборы, которых постановления вошли в состав правил карфагенского собора, сколько и какие именно правила были постановлены тем или другим собором, автор не только не сказал, но и оставил эти вопросы совершенно без внимания. Подобный пробел, делая труд преосвященного Иоанна недостаточным в настоящем случае, требует необходимого пополнения.

К сожалению, не восполнил означенного пробела и не отнесся к нему с должным вниманием и покойный профессор московского университета Н. К. Соколов. Обозревая в своем введении в Церковное право древний церковный канон, т. е. вселенские и поместные соборы, постановления которых послужили источником и основанием сего канона, автор в своих замечаниях о карфагенском соборе ограничился таким общим указанием:

«Под этим именем в «книге правил» помещен свод постановлений различных соборов, бывших в африканской церковной области, начиная от 390 и по 426 г. Большая часть этих соборов, именно от Гиппонского 393 г. происходила под председательством Аврелия, епископа карфагенского в митрополии области. Важнейшие из соборов, правила которых приняты в церковный канон были в 390, 393 (Гиппонский), 397, 401, 402, 403, 407, 418 и 419».

В подстрочном примечании к приведенному указанию, автор на основании сличения нашего собрания с западными представил хронологический порядок правил по соборам⁵. Если бы были вполне правильны указания покойного профессора, то и в таком случае самая общность, беглость и краткость с какими они сделаны не могут удостоверить самого невзыскательного и доверчивого читателя. В ученом же сочинении, подобный прием изложения не только не уместен, но и не совсем безопасен, особенно в вопросах спорных и решаемых различно, каков именно настоящий вопрос. Автор видимо или не хотел, или не имел времени ближе заняться предметом. Подобное отношение к настоящему предмету делает то, что вопрос о «правилах карфагенского собора» остался в том же положении и в «лекциях по церковному праву» в каком он был представлен в «Опыте курса церковного законоведения».

Если с такими необстоятельными и в тоже время скудными сведениями о занимающем нас предмете мы встречаемся в нашей отечественной учено-канонической литературе; то нисколько не богаче в этом отношении и литература греческая, к области которой принадлежат труды признаваемых первоклассными в православном мире канонистов и толкователей церковных правил: Аристина, Зонары и Вальсамона. По мнению этих канонистов, именно Зонары и Вальсамона, карфагенский собор, которого правила приняты в канон церковных правил, был в царствование Гонория и Феодосия младшего в присутствии 217 епископов, собравшихся из Африки и принадлежащих к ней мест под председательством Аврелия епископа карфагенского⁶. Не много больше сведений о карфагенском соборе находится и в греческом Пидалионе, в котором сказано, что святой и поместный карфагенский собор собирался в 418 или 419 г. по Рождестве Христовом, в двенадцатый год правления Гонория в Риме и восьмой год царствования Феодосия младшего в Константинополе под председательством Аврелия епископа карфагенского. Этот собор собирался преимущественно против Пелагия и его ученика Целестия и против Доната, а также по делу Аппиария пресвитера Сикки и продолжался целых шесть лет, начиная с 418 и кончая 424 г. Во время этого собора сменились в Риме три папы: Зосима, Вонифатий и Целестин. После многих исследований и рассуждений по означенным предметам на этом соборе изложено 141 правило относительно церковного благочиния и благоустройства⁷. Руководствуясь замечаниями греческого Пидалиона румынский митрополит Андрей Шагуна в своем «кратком изложении канонического права», при обозрении церковного законодательства, все правила Карфагенского собора приписывает девятому поместному собору, бывшему, по его словам, в Карфагене в 418–424 г.⁸

Собранные нами в русской и греческой литературе по церковному праву сведения о правилах карфагенского собора ясно показывают, что вопрос о настоящем предмете не только не решен удовлетворительно, но и не затронут надлежащим образом, и что в виду скудости и спутанности представленных сведений, исследование и рассмотрение настоящего вопроса представляется в высшей степени полезным и необходимым, хотя бы для восполнения остающегося в этом случае пробела в русской и греческой литературе.

Независимо от приведенных соображений, исследование и рассмотрение вопроса о правилах карфагенского собора получает каноническую важность и научный интерес. В первом случае потому, что означенные правила составляли в известное время почти единственный, руководственный кодекс законодательства древнейшей, славнейшей и многочисленнейшей церкви, которая трудами собственных представителей развила свою особую дисциплину, свои особые церковные обычаи, свое до известной степени самостоятельное право, словом, церкви, которая может послужить образцом для церквей нашего времени в самостоятельном развитии и решении вопросов их внутренней церковной жизни. О важности этих правил, независимо от заключающегося в них всеобъемлющего и всестороннего разъяснения вопросов церковного устройства и практики, свидетельствует самый способ их происхождения, а равно и обширность распространения их на востоке и западе христианской церкви. Относительно происхождения рассматриваемых правил нужно сказать, что в Африке и именно в карфагенской церкви более, чем во всякой другой, было живо сознание начал соборного устройства христианской церкви и, вследствие сего, в действительности больше, чем где-либо, была развита соборная форма управления делами церкви. Собиравшиеся один после другого африканские соборы не только делали свои самостоятельные вклады в общую сокровищницу местного церковного законодательства, но и повторяли постановления прежних соборов, без всякого указания не только на источник этих постановлений, а даже и на исторические обстоятельства, послужившие поводом к известному постановлению. Вследствие сего происходило то, что, получивши свое начало на одном из предшествовавших соборов, каноны становились известными на другом последующем, и от него получали законодательную санкцию, что соборы, вовсе не постановившие никаких правил, представляются издателями известных канонов. Относительно обширности распространения рассматриваемых правил следует сказать, что карфагенские правила, вскоре после их окончательного происхождения, сделались известными в других местах и проникли как в западные, так и восточные собрания церковных правил. Нося имя или «африканских канонов» или название «правил карфагенского собора» – эти каноны помещались в древних сборниках церковных правил, притом так, что в одних из означенных сборников «африканские каноны» прерывают собою ряд правил греческих соборов, в других «правила карфагенского собора» непосредственно примыкают к канонам греческих соборов. При этом, вследствие того, что африканские соборы, правила которых приняты в канон, обыкновенно, повторяли в своих постановлениях правила прежних соборов, без указания на их источник, собиратели, в свою очередь, или опускали подобные повторения, считая их излишними, или оставляли правила подлинника на своем месте без изменения. Подобное обстоятельство, объясняя, каким образом постановленные на одном африканском соборе каноны сделались известны и дошли до нас с именем другого раскрывает, почему в разных сборниках не только показано неодинаковое число канонов одного и того же собора, но и приурочены к одному собору каноны разновременных и различных соборов. Тоже обстоятельство, по сознанию лучших знатоков настоящего предмета, делает особенно затруднительным удачное и правильное воспроизведение ряда африканских соборов, принятых в канон. Вообще нужно сказать, что в происхождении, составе и последующей исторической судьбе правил карфагенского собора представляется так много неясного, смешанного, неопределенного и противоречивого, что самые лучшие исследователи настоящего предмета расходятся и противоречат друг с другом в своих выводах и заключениях, руководствуясь часто одними и теми же данными. Все это, оправдывая наше намерение – подвергнуть настоящий предмет посильному разбору и рассмотрению, наперед гарантирует нас от строгих упреков, если бы наше исследование оказалось в каком-либо отношении недостаточным и неполным.

Первые и ближайшие данные к решению настоящего вопроса без сомнения должны представить древние собрания церковных правил, в которых прежде других были помещены правила карфагенского Собора, притом, если не на основании оригинала деяний тех африканских соборов, которых каноны вошли в состав правил карфагенского Собора, то по крайней мере по руководству ближайшего и древнейшего списка с названного оригинала.

По свидетельству Маассена, правила африканских соборов в более или менее самостоятельном виде находятся в следующих пяти собраниях: в собрании Дионисия Малого, также в собраниях манускриптов – Парижского, Вюрцбургского, Альбинского (Albi) и Дисского (Diessen) с той особенностью, что собрание манускриптов Дисского смотрит на собор 419 г., как на источник для отдельных, содержащихся в нем соборов, подобно собранию Дионисия, тогда как другие собрания различествуют в этом пункте с собранием Дионисия. Из поименованных собраний мы имеем под руками лишь собрание Дионисия, отпечатанное Христофором Юстеллием в его «Bibliotheca juris canonici veteris» в I томе на стр. 141–170.

Дионисиевское собрание африканских соборов или карфагенских правил имеет следующий внешний вид. Оно озаглавливается: «Incipit Synodus apud Carthaginem Africanorum, qui constituit canones, numero CXXXVIII.» Непосредственно за сим заглавием следуют краткие сведения о времени собора 419 г. и присутствовавших на нем старейших епископах и пролог рассуждений последних, оканчивающийся изложением Никейского символа, читанного на том же соборе. Самые каноны изложены каждый с особым заглавием, соответствующим содержанию, и по большей части представляют изречения того или другого епископа, присутствовавшего на соборе: «Avrelius episcopus dixit; Fortunatus episcopus dixit; Felix episcopus dixit etc». Счет же самых канонов совершенно расходится с принятым в нашей книге правил и некоторые каноны Дионисия по своему содержанию соответствуют нескольким правилам, содержащимся в книге правил, тогда как в других наши правила разделены на несколько канонов. Вследствие таких сокращений и разделений число Карфагенских правил простирается у Дионисия только до 133, тогда как в книге правил до 147. Карфагенские каноны Дионисия оканчиваются подписями присутствовавших на соборе 217 епископов и папских легатов. После сих подписей под числами 134–137 помещены у Дионисия послание всего Африканского собора к Вонифатию, папе Римскому, послание Кирилла Александрийского к африканскому собору, присланное с никейскими канонами, переведенными с греческого на латинский пресвитером Иннокентием, послание Аттика Константинопольского к тому же собору, экземпляр Никейского символа и послание Африканского собора к папе Целестину, каждое под особым числом. Как самые каноны, так и означенные к ним приложения, по смыслу вышеприведенного нами заглавия, представляются произведением одного собора, бывшего в Карфагене в двенадцатый год царствования Гонория и восьмой Феодосия, между тем в изложении канонов перечисляются другие соборы африканской области, которые были вовремя Аврелия карфагенского епископа и которых каноны повторены на сем соборе⁹. Одних этих замечаний достаточно к тому, чтобы заключить, что Дионисий Малый, помещая в своем собрании правила карфагенского собора, на основании имевшихся у него под руками актов карфагенского собора 419 г., разместил их так, что первые 33 канона представляются у него при надлежащими и действительно приписываются им означенному собору, последующие с 34 по 127 включительно представляются произведением некоторых из перечисленных у него бывших прежде африканских соборов, остальные же со 128 по 133 снова представляются принадлежащими тому же карфагенскому собору 419г. Руководствуясь сделанными у Дионисия размещениями карфагенских канонов, а также указаниями на бывшие соборы, трудно с безошибочностью сказать, что известные каноны принадлежат одному, а другие другому собору. Трудность эта главным образом зависит от того, что Дионисий, имея под руками в актах карфагенского собора 419 г. без сомнения все правила, составленные как на этом, так и на бывших прежде него соборах, воспользовался только теми из них, которыми желал, и, избегая повторений, дал им тот порядок и счет, которые представлялись ему более правильными и удобными. Вследствие сего и произошло то, что по отношению к одним соборам в своем собрании Дионисий ограничился только общим указанием того, когда были эти соборы и что на них было предпринято и сделано, без изложения самых постановлений и распоряжений, каковы напр. соборы, перечисленные после 33, 56 и 106 канонов; между тем как в отношении к другим поставил в непосредственную связь с ними и самые документы, каковы напр. соборы, означенные после 65, 93 канонов, также собор, отправивший посольство к римскому и медиоланскому епископам и к императору, и бывший по поводу ереси Пелагия и Целестия, за указанием на которые непосредственно следует и изложение однородных с предметом их занятия постановлений. Подобным обращением Дионисия со своим источником объясняется и то, почему принятый в его собрании счет правил не только не совпадает с находящимся в других, но в счете Дионисия опускаются те соборные распоряжения, которые в других собраниях и между прочим в Книге правил составляют особые каноны напр. 122 и 142 правила, из коих в первом содержится распоряжение собора, указанного у Дионисия после 107, во втором – после 127 канона. Все это показывает, что собранием Дионисия можно пользоваться для безошибочного определения источника только некоторых карфагенских правил и что для большей части сих правил необходимо искать других более надежных данных.

Подобные данные встречаются в труде Фульгенция Ферранда, диакона Карфагенской церкви, который в начале VI в. составил сокращенное собрание африканских канонов вместе с греческими под именем: «Breviatio canonum». Ферранд пользовался для своего труда актами многих африканских соборов, из которых некоторые называет по имени, и заимствуемые из них каноны или обозначает, или не обозначает титулами; а все прочие африканские же соборы без различия называет карфагенскими. Так к обозначенным специальным названием соборам принадлежат у Ферранда: соборы при Грате и Генефлие епископах карфагенских, также соборы Зеленский, Суффетуленский, Мелевийский, Макрианенский, Юнкский, Маразанский, Септимунитский, Фенитинский, Фульдитонский, собор Карфагенский – universalis и просто Карфагенский собор. Сравнивая собрание Ферранда с собранием Дионисия, необходимо заключить, что Ферранд пользовался для своего труда канонами таких африканских соборов, о которых Дионисий вовсе и не упоминает, и что в ряду этих соборов каноны некоторых представляют, как бы отдельные целые, разделенные на особые титулы, тогда как определения других оставлены без разделения. Подобное обстоятельство заставляет признать, что число африканских соборов, которых каноны вошли в состав правил Карфагенского собора больше количества перечисленных в собрании Дионисия, и что упоминаемые у Ферранда соборы в свою очередь также до известной степени служили источниками правил Карфагенского собора.

Кроме собраний Дионисия и Ферранда, в смысле источника для знакомства с карфагенскими соборами и их канонами, заслуживает упоминание одно из древних общих собраний церковных правил, именно Испанское или Исидоровское собрание, в котором находится несколько карфагенских соборов¹⁰. Впрочем, о составе карфагенских соборов Испанского собрания следует сделать то общее замечание, что в названном собрании многие карфагенские соборы опущены, некоторые перемешаны и поставлены одни вместо других. Подобное обращение с карфагенскими соборами братья Баллерины приписывают не составителю общего Испанского собрания, а собирателю африканских соборов на том основании, что собрание африканских соборов древнее Испанского собрания, и что есть факты, удостоверяющие смешение карфагенских соборов вне и прежде Испанского собрания. Так Турский собор 567 г., бывший в то время, когда еще не было известно Испанское собрание, в своем 20 правиле привел 26 канон, который в собрании африканских соборов отнесен к Мелевитскому собору, в действительности же принадлежит Карфагенскому собору 418г. Отсюда ясно, что еще до Испанского собрания существовали такие сборники африканских соборов, в которых каноны карфагенского собора 418 г. были смешаны с правилами собора Мелевитского. Впрочем, несомненность сделанного Баллеринами предположения сама собою подтверждается тем, что автор Испанского собрания не составлял сборника африканских соборов, а принял оный в свой труд как уже известный и существовавший¹¹.

Выше было уже замечено, что особым обычаем африканской церкви относительно развития ее законодательства было то, что собиравшиеся соборы не только постановляли свои правила, но и пользовались правилами других предшествующих, повторяли, сравнивали их между собой и обнародовали для общего употребления. Благодаря сему обстоятельству, мы в самом составе правил карфагенских соборов находим такие, которые могут послужит со своей стороны источным пособием для нашего исследования. Такими соборами признаются и должны быть признаны два карфагенских собора, из коих первый был при Аврелие 419 г., второй при Вонифатие 525 г.

Акты первого из поименованных соборов и послужили основанием Дионисиевского собрания карфагенских соборов. Что касается последнего, т. е. собора 525 г., бывшего при Вонифатие, то из деяний сего собора мы усматриваем, что в африканской церкви к тому времени существовало целое собрание карфагенских соборов, разделенное притом на два кодекса, которыми и пользовался названный собор. Первый кодекс, цитуемый собором: „Liber canonum», нужно полагать, содержал вместе с никейскими каноны карфагенских соборов, бывших до Аврелия, другой: «Liber canonum temporibus Sancti Avrelii» – правила карфагенских соборов, бывших при Аврелии. Число сих последних, по указанию рассматриваемого собора, простиралось до 20-ти¹².

Наконец в ряду источников и пособий для обстоятельного исследования вопроса о правилах Карфагенского собора не маловажное значение представляет так называемый Бревиарий иппонийских канонов, в котором восстановлены названные каноны. Этот Бревиарий получил свое начало при следующих обстоятельствах. Бизаценские епископы, прибыв в Карфаген на собор 397 года несколькими неделями ранее назначенного для собора времени, имели с Аврелием, карфагенским епископом, рассуждение о том, чтобы постановленные на Иппонийском соборе каноны сделать известными в Бизаценской области и положили составленное сокращение этих канонов представить на рассмотрение и утверждение предстоящего карфагенского собора. Одобренное означенным рассуждением сокращение иппонийских канонов в свою очередь действительно было предложено Аврелием на соборе, который и утвердил это сокращение своим согласием¹³. Благодаря этому сокращению мы и получаем возможность в ряду правил карфагенского собора узнать каноны собора иппонийского 393 г. акты, которого не были записаны и составлены в свое время.

Таковы главные источники и пособия, к которым обращаются и которыми пользуются ученые исследователи занимающего нас предмета. Прежде чем на основании перечисленных источников и пособий определять: каких именно карфагенских соборов правила приняты в канон церковных правил, полезно по следам тех же исследователей ознакомиться: какие известны вообще африканские соборы, бывшие в то или другое время и в частности соборы того периода времени, когда именно были составлены и получили свое начало правила карфагенского собора. Это знакомство даст нам возможность ближе и глубже вникнуть в рассматриваемый предмет и постановить более правильные и надежные заключения.

Древнейшим в ряду африканских соборов считается, бывший во времена Агрипина – епископа карфагенского, собор о крещении еретиков в двести семнадцатом году; об этом соборе упоминают Киприан в своих письмах к Квинту и Юбаяну¹⁴, также блаженный Августин в книге о крещении¹⁵.

Последующим собором признается собор, бывший в 242 году по делу об еретике Привате, явившемся в Ламбезитанской колонии и осужденном 90 епископами. Об этом соборе упоминает Kиприан в письме к папе Корнилию о Фортунате и Фелициссиме, или против еретиков¹⁶.

Дальнейшими соборами считаются соборы, бывшие при святом Киприане и под его председательством. К этим соборам принадлежат:

Собор 254 г. о даровании мира падшим и искавшим примирения с церковью. Об этом соборе и его определении говорит Киприан в письме к Антониану¹⁷.

Собор 255 года о том же предмете по делу Филициссима и Новациана. Определение собора содержится в послании собора к Корнилию римскому, сохранившемся в письмах св. Киприана¹⁸.

Собор 257 года о крещении младенцев прежде восьми дней, определение которого изложено также в сохранившемся в письмах св. Киприана соборном послании к Фиду¹⁹.

Собор 258 года о допущении к покаянию либеллятиков.

Соборы 254, 255 и 256 гг. по вопросу о крещении еретиков. Определение первого из них, состоявшего из 31 епископа, содержится в послании собора к Яннуарию и прочим нумидийским епископам²⁰; определения второго, состоявшего из 71 епископа, в письме св. Киприана к папе Стефану²¹, и третьего, состоявшего из 87 епископов Африки, Нумидии и Мавритании в письмах к Юбаяну, Помпею и Магну²². Сведения о последнем соборе имеются и у блаженного Августина.

После времен св. Киприана до Аврелия между карфагенскими соборами, о которых сохранились некоторые сведения, считаются: собор, бывший в348 или 349 г. при карфагенском епископе Грате и под его председательством, также собор, бывший при карфагенском же епископе Генефлие и под его председательством в 390 году в консульство Валентиана и Неотерия. На первом соборе было составлено 14, на последнем 13 канонов.

Между соборами, бывшими при Аврелие карфагенском епископе, первым следует поставить знаменитый Иппонийский собор 393 г. в консульство Феодосия и Абунданция. На этом соборе составлен 41 канон. Относительно этого собора следует заметить, что в актах карфагенского собора 525 года, бывшего при Вонифатие, он не считается первым в ряду других карфагенских соборов, бывших при Аврелие, хотя каноны иппонийского собора приняты в состав правил карфагенского собора. Следуя собранию Дионисия Малого, в котором содержатся именно те соборы, которые на карфагенеком соборе 419 г. были приводимы, как соборы времен Аврелия карфагенского епископа, братья Баллерины кроме упомянутого иппонийского насчитывают еще 20 карфагенских соборов, которые для знакомства читателей, в видах сокращения речи, мы перечислим в примечании²³, присовокупляя здесь, что как ни велико число насчитанных Баллеринами соборов, бывших при Аврелие, тем не менее, сделав приведенный в подстрочном примечании перечень этих соборов, те же Баллерины далее сознаются, что не все африканские соборы, бывшие при Аврелие, который занимал карфагенскую кафедру с 392 по 429 г., заключены в числе поименованных 20. На соборе иппонийском 393 г. было постановлено правило, чтобы каждого дно был созываем полный собор (plenarium Concilium) в той или другой провинции; на такой полный собор все занимавшие первые в областях кафедры епископы обязывались присылать от своих соборов двух или сколько изберут епископов-местоблюстителей²⁴. Согласно с этим правилом в 394 г. действительно упоминается бывший в Карфагене 16 июля в проконсульской провинции собор, от которого епископы той же провинции были посланы уполномоченными на собор Адруменский; но сей последний не упоминается в числе 20 вышеприведенных соборов. Подобный обычай каждогоднего сования полного собора соблюдался до 407 г., на котором было постановлено, чтобы полный собор не собирался каждогодно, но в то время, когда потребует того общая нужда всея Африки²⁵. Таким образом необходимо допустить, что до 407 г. кроме провинциальных было собрано еще 15 полных соборов. Из этих соборов многие остались неизвестными, или быть может опущены потому, что на них не было постановлено ничего нового, а только повторялись и подтверждались постановления предшествовавших, в особенности иппонийского собора 898 г. По крайней мере решительным доказательством того, что действительно не все, даже постановившие правила, соборы времен Аврелия внесены в собрания, служит пример Ферранда, который в своем Breviatio цитует каноны многих других соборов, как-то: Гиппонийского, отличного от бывшего в 393 г., Зеленского, Суффетуленского, Маразанского и др., о которых не говорят и которых не знают собиратели церковных правил.

Ознакомившись с тем, когда именно и какие вообще были карфагенские соборы, мы теперь должны определить: какие же из перечисленных соборов принимали участие в развитии законодательства карфагенской церкви, или что тоже решить вопрос: какие в составе правил карфагенского собора каноны принадлежат тому или другому из перечисленных соборов? Само собою должно быть ясно, что имея в виду ближайшим образом рассмотреть и разобрать те африканские соборы, постановления которых послужили источником именно «правил карфагенского собора», мы не испортим нашей задачи и не расстроим плана нашего исследования, если вместе с этим по возможности разъясним и то, о каком сверх карфагенских правил африканском соборе упомянул Трульский собор, когда, определяя состав канона церковных правил, постановил: «еще же согласием нашим запечатлеваем и Kиприаном, архиепископом Африканские страны и мучеником, и собором при нем бывшим изложенное правило, которое в местах пред упомянутых предстоятелей и токмо у них по преданному им обычаю сохраняемо было»²⁶. Рассмотрение сего предмета представляете свои немаловажный затрудняя.

Дело в том, что в Книге правил, нет никакого определения с именем Африканского собора при Киприане; между тем в других собраниях правил к канонам сего собора относятся различные акты. Напр. в восточных собраниях канонов, именно в Сирийском кодексе, манускрипт коего находится в парижской библиотеке, встречаются карфагенские правила времен Киприана после канонов ефесских²⁷. По замечанию Ренодота в упомянутом кодексе содержится собор 87 епископов, бывший при Киприане, многие из его писем и нечто другое относящееся к вопросу о крещении еретиков и детей²⁸. По известию, сообщенному доктором Ценкером (Zenker) Биккелю, действительно на л. 213 означенного манускрипта находится оглавление: «собор 87 епископов, собиравшихся в Кархидоне городе Африки вовремя св. Kиприана епископа и мученика. Определение 87 епископов, переведенное на греческий с римского языка, как кажется... Собирались в К. в сентябрьские календы, т. е. в первых числах месяца, многие епископы Африки, Нумидии, Мавритании, в присутствии пресвитеров и диаконов, а равно и большой части народа». На листе 348, по сообщению того же Ценкера Биккелю, находится собор с письмами епископа Киприана к епископу Philus или Filus; под этим письмом Kиприана к Filus, по замечанию Ренодота, следует разуметь послание Kиприана и 66 других епископов к Фиду, в котором (послании) содержится определение одного Киприановского собора о крещении младенцев. В конце этого письма следует замечание сирского собирателя, которое относится ко всем упомянутым киприановским отрывкам и читается так: «здесь оканчивается собор К. в Африке, во дни св. Kиприана епископа и мученика. Перевод с латинского языка на греческий»²⁹. Мы привели эти замечания с той целью, чтобы нагляднее представить разность, какая существует в сем случае между сирским и греческим собранием правил. В последнем, как это можно видеть у Беверегия в его synodicon и у Ралли и Потли в их σύγταγμα к канонам Карфагенского собора, бывшего при Kиприане, отнесены: послание св. Киприана к Иовиану (Ἱοβιάνος) и протокол, раздельно содержащий мнения 84 епископов, заседавших с Киприаном. Греческие толкователи Зонара и Вальсамон, называя бывший при Киприане собор древнейшим (προγενέστερα) всех соборов, не различают между собой приведенные акты, а считают их произведением одного и того же собора, держанного 84 епископами по поводу того, что Ἱοβιάνος вместе с другими епископами прислал к Киприану письмо, в котором спрашивал: «должно ли крестить как еретиков, так и раскольников, обращающихся и переходящих к кафолической церкви³⁰. Вникнув в содержание, как настоящего послания, так и протокола мнений, необходимо признать в них памятники различного времени и различных соборов. В вышеприведенном перечне карфагенских соборов при Киприанемы видели, что по вопросу о крещении еретиков было три собора: первый в 254 году из 31 епископа по поводу письма нумидийских епископов во главе с Яннуарием, второй в 255 году из 71 епископа и третий в 256 году из 87 епископов. Определение первого собора изложено было в соборном послании к Яннуарию и нумидийским епископам, которое и сохранилось в письмах Киприана; определение второго собора в послании Kиприана к Стефану епископу римскому; определение третьего содержится в протоколе мнений разных епископов³¹. Если сравнить помещенные в греческих собраниях памятники Карфагенского собора, бывшего при Киприане, с только что перечисленными, то окажется, что греческое послание к Ἱοβιάνος одинаково по содержанию с синодальным посланием к Яннуарию и нумидийским епископам, и, следовательно, составляет произведение Карфагенского собора 254 года; между тем как греческий протокол мнений 84 епископов видимо не составляет произведения этого собора. Вследствие сего возникает потребность в объяснении каким образом случилось, что как на послании изменено имя Яннуарий на Юбаян, так и протокол мнений 84 епископов, поданных ими на одном соборе, признан за акт другого собора. Подобное смешение двух различных документов, можно полагать, произошло от того, что Киприан на последнем соборе, испрашивая мнения присутствовавших епископов о предмете рассуждения, прежде всего упомянул о своей переписке с Юбаяном, который, получив от кого-то письмо против перекрещивания, препроводил оное к Киприану, спрашивая его мнения о сем предмете. Kиприантак говорил к епископам: «слышали возлюбленные епископы, что мне писал Ἱοβιάνος – соепископ наш, желая получить от нашей мерности наставление (συμβολήν) о нечестивом и беззаконном крещении еретиков, и я отвечал ему утверждая (δογματίζων), что ни однажды и дважды, а много раз мы рассуждали, что еретиков, переходящих в церковь, следует крестить и просвещать». При этом были прочитаны и самые письма Юбаяна. Для ясности заметим, что греческим Ἱοβιάνος переведено здесь латинское Jubajanus. Но если действительно Карфагенский собор 87 епископов начался чтением переписки Kиприанас Юбаяном и если латинское Jubajanus переведено греческим Ἱοβιάνος; то отсюда становится ясным, почему Зонара и Вальсамон не различили двух различных, рассматриваемых нами греческих актов, и приписали их одному собору, представив послание каноном, а мнение епископов его основанием. Что действительно греческие канонисты неправильно назвали послание к Яннуарию, содержащее определение собора 254 г., посланием к Юбаяну ошибочно связали с означенным посланием протокол мнений 84 епископов, высказанных ими на другом, именно на соборе 256 года, доказательством сего может служить исследование Биккеля, проверявшего источники, из которых означенные канонисты могли заимствовать упомянутое синодальное послание одного и протокол другого собора, и нашедшего, что означенной ошибки нет в этих источниках.

«В библиотеках, – пишет Биккель³², Bенской, Флорентийской и Мюнхенской встречаются собрания правил без толкований Зонары или Вальсамона, в этом собрании, кроме Фотиевското собрания содержатся и некоторые другие отрывки, относящиеся к церковному праву, и в частности Киприановскиев подлинном виде. После пространного заглавия, – продолжает Биккель, здесь помещено краткое письмо неизвестного греческого переводчика к известному Феофилу, в котором он (переводчик) замечает, что счел необходимым показать, как древний и знаменитый епископ Kиприани множество (Anzahl) других епископов отвергли крещение еретиков; с этой целью он и послал Феофилу как мнение всех 84 епископов, собравшихся на собор в Карфагене, так и послание епископов о крещении».

Руководствуясь исследованием Биккеля, вообще следует заключить, что как неизвестный греческий переводчик, посылая Феофилу известные памятники, не сказал, что он послал акты двух различных соборов, так и Зонара, пользовавшийся, по уверению Биккеля, сим источником, легко смешал упомянутые акты и признал их произведением одного и того же собора, тогда как в действительности эти акты ни по содержанию, ни по происхождению не должны быть смешиваемы и не смешиваются у писателей – канонистов³³. Объясняя, таким образом, происхождение рассматриваемой ошибки, Биккель присовокупил, что Kиприановские отрывки, только благодаря Зонаре, заняли твердое место в греческом собрании канонов, и что перевод рассматриваемых отрывков на греческий язык и был поводом к обращению на них внимания Трульского VI вселенского собора. Как бы то ни было, только в собрании, которым пользовался Фотий при составлении своей синтагмы и которое без сомнения имел в виду Трульский собор, издавая свое определение о составе канона церковных правил, не было помещено киприановских отрывков. Трульский собор говорит о них, как об особой прибавочной части утверждаемого им кодекса. Не встречается этих отрывков и в более ранних греческих собраниях. Что же касается латинских собраний, в них, сколько нам известно, сии отрывки вовсе не находятся. Подобное обстоятельство, фактически доказывая малораспространенность определений киприановских соборов, удобно может быть объяснено исключительностью их содержания, от которого впоследствии отступила и сама карфагенская церковь. В правилах соборов последней, о которых у нас идет речь, нет ни малейшего указания на рассматриваемые правила.

Таким образом все сказанное нами о настоящем предмете сводится к тому, что в греческих собраниях правил, на основании определения трульского собора, в ряду канонических источников Церковного права из времен св. Киприана и бывших при нем соборов помещается два памятника. По точном соображении исторических обстоятельств и времени происхождения этих памятников, а равно и при сравнении их содержания с подлинными творениями св. Киприана оказывается, что в одном из них следует признать синодальное послание32 епископов, бывших с Киприаном, на соборе в 254 г., к Яннуарию и нумидийским епископам, во втором – протоколе подлинных мнений 87 епископов, державших собор под председательством того же Киприанав 256 году. Усматриваемая разность между числом 87 епископов обыкновенно показываемых присутствовавшими на соборе и числом 84, значащимся в протоколе мнений, весьма удобно до известной степени объясняется тем, что некоторые из епископов, подписавших протокол соединяли в своем лице представительство других епископов. Поводом к первому собору послужило послание нумидийских епископов, которые во главе с Яннуарием спрашивали: следует ли вновь крестить тех, которые, будучи крещены у еретиков и раскольников, обращаются к кафолической церкви. Целью второго собора было собственное стремление самого Киприана обезопасить мир и единомыслие африканской церкви, которой начинала грозить серьезная опасность со стороны римского епископа Стефана, принуждавшего карфагенскую церковь к принятию противоположного образа мыслей³⁴. По сему случаю св. Киприани озаботился составить собор из возможного большего числа епископов, кроме которых на означенном соборе было много пресвитеров, диаконов и простого народа. Чтобы лучше узнать образ мыслей карфагенской церкви по спорному предмету и дать каждому из епископов полную свободу высказать свое мнение, Киприан по прочтении своей переписки с Юбаяном и обратился к присутствовавшим с приглашением высказать свое без пристрастного суждения о крещении. «И так, – приглашал Kиприан, пусть каждый выскажет свое мнение об этом предмете; никто из вас не может быть лишен общения, хотя бы он иначе мыслил; ибо никто из нас не ставит себя епископом епископов; никто не принуждает братий к повиновению себе страхом насильственной власти». На это приглашение предстоятеля каждый из присутствовавших епископов и дал свое мнение с полной свободой; все они в различных словах, но согласно выразили ту мысль, что вне церкви нет истинного крещения, что оно должно быть повторяемо над каждым обращающимся к кафолической церкви. После всех выразил свое мнение и св. Киприан, который сказал: «О моем мнении свидетельствует все письмо, написанное к Юбаяну, соепископу нашему: еретиков, именуемых по евангельскому и апостольскому свидетельству противниками Христа и антихристами, когда они обращаются к церкви, должно крестить единым крещением церкви, чтобы они получили возможность сделаться из врагов друзьями, из еретиков-христианами»³⁵. С отдельными мнениями епископов согласно и определение собора 254 г., в послании которого говорится, что никто не может быть крещен вне кафолической церкви, что каждый приходящий к церкви должен быть обновлен³⁶.

Обращаемся к соборам бывшим после Kиприана, но прежде Аврелия, именно к тем, которых каноны вошли в состав «правил карфагенского собора». К этим соборам относятся: собор при Грате и Генефлие, карфагенских епископах.

Собор при Грате полагается между 345–348 г. Он собирался с целью принести благодарение Богу за окончание донатистского раскола по случаю смерти другого карфагенского епископа Цецилиана. Председательствовал на сем соборе Грат, бывший в свое время на сардикийском соборе вместе с другими африканскими епископами; по его ходатайству император Константин посылал двух сановников Павла и Макария в Африку с богатыми суммами, чтобы раздать их в пособие всем бедным и донатистам и склонить всех к миру и согласию³⁷. По согласному свидетельству исследователей рассматриваемый собор постановил 14 канонов, которые и издаются с именем этого собора³⁸. Карфагенский диакон Ферранд пользовался канонами сего собора для своего «Breviatio» и цитует его: «Concil. Carthag. sub sancto Grato»³⁹. Вот краткое содержание всех канонов рассматриваемого собора, из коих два первые видимо имеют отношение к донатистам: 1 запрещает повторять крещение, совершенное во имя Отца и Сына и св. Духа; 2 предписывает не считать мучениками тех, которые сами причиняют себе истязания и подвергает виновных в этом мирян покаянию, а клириков – лишению степени; 3 и 4 запрещают клирикам и девственницам⁴⁰, вдовцам и вдовам жить в одном доме и иметь общение с посторонними лицами мужеского и женского пола; 5 не позволяет никакому епископу принимать чужого клирика без грамоты его епископа и запрещает рукополагать посторонним без ведома их епископов; 6запрещает клирикам заниматься мирскими делами, напр., управлением домом, наблюдением за имуществом; 7 запрещает допускать к приобщению всякого постороннего, будет ли то клирик или мирянин в другой епархии без разрешительной грамоты его епископа; 8 предписывает не принимать в клир тех, которые обязаны занятиями опеки или попечительства; 9 запрещает рукополагать всякого, кто только развлечен посторонними занятиями; 10 запрещает клирикам причинять другим обиды из ненависти; 11 требует смирять наказанием гордых и дерзких клириков; 12 предписывает, чтобы установленные между епископами договоры о разделении народа удерживали свою силу; 13 запрещает клирикам заниматься ростом; 14 угрожает тяжким наказанием, и именно клирику низвержением, а мирянину – отлучением, если бы кто решился нарушить эти постановления. Все правила изложены в виде предложений от лица какого-либо из присутствовавших епископов и с одобрением их от лица прочих и в частности от председательствовавшего на соборе, если предложение было не от его лица⁴¹. Сравнивая подлинное и полное изложение приведенных канонов с изложением правил карфагенского собора, нельзя не заметить не только близкой связи, но даже видимого тожества между последними половинами 10 и 11 канонов рассматриваемого нами собора с 5 правилом, изложенным у Дионисия, и даже славянским переводом последнего в нашей Книге правил, с тем существенным различием, что у Дионисия вместо имени Gratus dixit поставлено имя председательствовавшего на карфагенском соборе 419 г. Avrelius dixit, тогда как в славянском переводе, сделанном с греческого, личное подлежащее совершенно опущено. В то время как в собрании Дионисия, представляющем в указанном месте список первого заседания карфагенского собора 419 г., находится означенное тожество с упомянутыми канонами собора при Грате, в актах карфагенского собора 525 г. повторен сполна 11 канон собора при Грате. Подобное обстоятельство даёт нам право заключить, что настоящее 5 правило карфагенского собора по своему неточному началу должно быть отнесено к числу постановлений карфагенского собора, бывшего при Грате. Блаженный Августин, записывая вначале 402 года свое послание ко Ксантиппу, между прочим привел правило, которым собор постановил: «чтобы дело пресвитера решали шесть пресвитеров». Бенедиктинские издатели к слову «собор» на поле сделали следующее примечание: «собор карфагенский при Грате, бывший в 348 или 349 году»⁴². При сравнении означенного канона с вышеизложенным правилом собора при Грате оказывается, что первого канона нет в числе последних и что блаженный Августин в указанном месте имел в виду другой последующий собор, бывший именно при Генефлие, а собора при Грате вовсе не знал.

Собор при Генефлие был в 390г. В испанском или исидоровском собрании правил африканских соборов он помещен с именем «собор карфагенский II». Баллеринны замечают, что при первом издании сего собора по неисправному испанскому кодексу допущено так много погрешностей, что они подали некоторым напр. Христофору Юстеллию, повод заподозрить подлинность этого собора; но по устранении означенных погрешностей при издании по ватиканскому кодексу никто не может сомневаться в действительности рассматриваемого собора⁴³. Христофор Юстелли, высказавши в своем предисловии к «Codex canonum ecclesiae Africanae» мысль, что об африканских соборах до 419 г. говорится много и ложного, и превратного, и неопределенного собирателями соборов, которые безрассудно и беспорядочно смешивают то, что следует различать и часто обманывают доверчивого читателя, в частности признает совершенно ложным и вымышленным рассматриваемый нами собор на том основании, что об этом соборе рассказывают, что он собирался при императоре Валентиниане и консуле Феодосие, тогда как император Валентиниан нигде не упоминается с Феодосием, но с Неотерием в 390 г. и что никто из древних не упоминает ни о каком другом карфагенском соборе во время Феодосия Великого, кроме собора Багенского (Bagaensis), о котором упоминает Августин, и который был за год до смерти Феодосия. Сверх сего, присовокупляет Юстелли, Акакий Тагасский епископ, который упоминается на рассматриваемом соборе при императоре Валентиниане и консуле Heoтepиe, был только пресвитером, и поставлен епископом спустя четыре года после них, как об этом замечает Бароний на основании свидетельств Августина и Иеронима⁴⁴. По поводу высказанного Юстеллием сомнения на счет рассматриваемого собора Петр де Марка тщательно исследовал действительность этого и с ясностью обнаружил несостоятельность мнения Юстеллия⁴⁵. Не считая нужным повторять здесь доказательств Петра де Марка, вслед за Баллеринами заметим, что фактическое и неопровержимое доказательство как действительности рассматриваемого собора, так и постановленных на нем канонов представляет Ферранд, который в своем Breviatio цитует правила сего собора в таком виде: Concil. Carthag. Sub Antistite Genethlio⁴⁶.

На соборе Карфагенском, бывшем при Аврелие 419 г., после чтения никейского вероизложения, по разделению правил карфагенского собора Дионисием было постановлено 33 канона, счет и содержание которых в точности совпадают с находящимися в нашей Книге правил. Пересматривая эти 33 канона и сравнивая содержание и изложение некоторых из них с поцитованными у Ферранда и находящимися в печатных изданиях, нельзя не видеть, что первые 13 из означенных 33, за исключением канона пятого, источником которого мы выше признали вторую половину 10 и 13 правил собора при Грате, оказываются тожественными по содержанию с канонами собора при Генефлие. Чтобы нагляднее представить тожество означенных канонов, мы и приведем в коротком содержание канонов собора при Генефлие и укажем соответствующие им в Книге правил, которые помещены здесь в том же порядке, как и в собрании Дионисия. Так канон 1, о котором не без основания заметил Гефеле, что он составляет скорее введение в целое, чем самостоятельное правило, соответствует 2 правилу карфагенского собора Книги правил и говорит о твердом исповедании и проповедании единства св. Троицы; канон 2, отвечая нашим 3 и 4, рассуждая о необходимости воздержания и чистоты для лиц, носящих священный сан, предписывает епископу, пресвитеру и диакону воздерживаться от своих жен и хранить целомудрие. Канон 3, согласуясь с 6, узаконяет, чтобы пресвитер не совершал ни миропомазания, ни посвящения дев и примирения с церковью публично кающегося. Канон 4, соответствуя 7, разрешает в отсутствие епископа и пресвитеру разрешать кающегося в случае смертной опасности, но с разрешения первого. Канон 5, не имея здесь соответствующего, предписывает, чтобы округ, не имевший особого епископа, никогда не получал оного. Канон 6, согласуюсь с 8, запрещает принимать обвинения на духовных от лиц, опороченных в поведении. Канон 7, в конце совпадая по содержанию с 9, запрещает принимать в общение правильно отлученных от церкви другими лицами. Канон 8, отвечая 10 и 11, подвергает анафеме пресвитера, дерзнувшего отделиться от своего епископа по гордости, а также лишению места и изгнанию в том случае, если он не покорится распоряжению о нем своего епископа. Канон 10⁴⁷, соответствуя 12 требует для суда над епископом в случае невозможности собраться многим епископам – 12, пресвитеров – 6, а дьякона – 3 епископа. Канон 11, не имея здесь соответствующего в составе правил карфагенского собора запрещает епископу вторгаться в пределы чужой епархии. Канон 12, согласуясь с 13, запрещает без согласия примата ставить епископов и требует для сего по крайней мере 3-х епископов. Канон 13 запрещает нарушать что-либо из сих постановлений под угрозой извержения. Представляя согласие, соответствие и совпадение канонов рассматриваемого собора с содержавшем в «Книге правил» правил карфагенского собора находим необходимым присовокупить и пояснить, что несомненное сходство и тожество одних канонов с другими не только ни в одном каноне не представляются буквальными, напротив в некоторых только часть канонов собора при Генефлие вошла в состав заключающегося в «Книге правил» правила. Так напр. из канонов 3, 7 и 12 удержаны только окончания в правилах 6, 9 и 13; каноны 1, 2, 4, 6 и 10 оказываются более близки соответствующим им указанным правилам. Отличительный характер изложения канонов собора при Генефлие тот, что они обыкновенно начинаются предложением какого-либо присутствовавшего на соборе епископа, затем следует приглашение Генефлия обратить внимание на сделанное предложение и, наконец, резолюция всего собора. Между тем как в Книге правил соответственные правила предлагаются прямо в заключительной догматической, законодательной форме; следы подлинного изложения слышатся лишь в выражениях: «весь собор рек», «всем угодно сие», «от всех епископов речено», «Феликс епископ речи». Не представляют буквального сходства по своему изложению рассматриваемые каноны и с правилами собрания Дионисия; причем сверх некоторых сокращений и пропусков главная особенность собрания Дионисия заключается в том, что имена присутствовавших на соборе при Генефлие епископов заменены бывшими на карфагенском соборе при Аврелие, так что вместо Генефлий везде поставлено Аврелий, имя которого употреблено и вместо Епигония, вместо Нумидия – Фортунат, вместо Феликса – Алипий и Августин легаты нумидийской провинции. Впрочем, в двух канонах Дионисия удержаны и подлинные имена Нумидия Максулитанского (сап. 8) и Феликса (сап. 12)⁴⁸, как заметили братья Баллерины потому, что означенные епископы дожили до 419 года, когда был карфагенский собор при Аврелие. Баллерины полагают, что подобная замена имен одних епископов другими последовала от собирателей Испанского и Исидоровского перевода и видят в этом лучшее доказательство подлинности собора при Генефлие⁴⁹. Маассен, считая мнение Баллеринов ошибочным, напротив утверждает, что подобная замена сделана не собирателями, а самим собором 419 года ⁵⁰. Mнение Маассена представляется более вероятным перед заключением Баллеринов.

Наибольшая часть правил Карфагенского собора, принятых в канон церковных правил, принадлежит соборам, бывшим при Аврелие, карфагенском епископе, который занимал Карфагенскую кафедру с 391 по 429 г. Между этими соборами первым по времени должен быть поставлен собор Иппонийский. Из сохранившейся и помещенной в разных собраниях надписи этого собора видно, что он был «в царствование славнейшего императора Феодосия великого, в 393г. 8 октября»⁵¹. На этот же год указывает и блаженный Августин⁵².

Блаженный Августин называет рассматриваемый собор: plenarium totius Africae concilium. Петр де Марка именует его: concilium universal omnium province arum Africae⁵³; другие писатели канонисты и историки – многочисленнейшим им и славнейшим⁵⁴. Подобные однозначащие названия показывают, что на Иппонийском соборе присутствовали весьма многие епископы из разных африканских провинций и что сему собору должно быть отведено место в ряду важнейших и знаменитейших. Что касается предмета рассуждения рассматриваемого собора, о нем с решительностью можно судить на основании соборного послания Карфагенского собора 397 г., в котором между прочим сказано: «многими заявлено (a plerisque suggestum est), что зрело обсужденное давно уже на Иппонийском соборе и признаваемое законно сделанным и с пользой(salubriter) постановленным для исправления дисциплины (ad corrigendam disciplinam) некоторыми не соблюдается по необузданному своеволию (effrenata temeritate)»⁵⁵. Отсюда видно, что исправление церковной дисциплины было предметом рассуждений Иппонийского собора, а несоблюдение постановлений последнего служило причиной того, почему последующие африканские соборы принуждены были возвращаться к этим постановлениям и повторять их. Бароний по сему предмету заметил, что бывшие после в Африке соборы заимствовали многое из Иппонийского собора, как бы из некоторого первообраза (archetype quodam)⁵⁶.

Повторение Иппонийских канонов другими африканскими соборами, при отсутствии подлинных актов постановившего их собора, делает особенно трудным восстановление их числа, порядка и текста. Трудность эта еще более увеличивается от того, что в самом бревиарие иппонийских канонов, который был рассмотрен и одобрен Карфагенским собором 397 г., иппонийские каноны ни счетом, ни написанием не были отделены от постановлений сего Карфагенского собора. Этим обстоятельством и объясняется то, почему самые древние, т. е. более близкие ко времени рассматриваемого собора карфагенские соборы и собиратели церковных правил приводят и цитуют постановления Иппонийского собора с именем других и в особенности Карфагенского собора III в различном порядке и изложении. Так Карфагенский собор 525 г., бывший при Вонифатие, привел только два канона с именем Иппонийского собора⁵⁷, между тем как другие несомненно принадлежащее тому же собору каноны поцитовал с именем Карфагенского собора III. Притом достойно замечания, что приведенные с именем Иппонийского собора каноны изложены в обширнейшей, нужно думать, первоначальной, между тем как другие, числом до 20, приведены в более краткой редакции и не в том порядке, как они помещены в бревиарие Иппонийских канонов⁵⁸. Что касается собирателей церковных правил, то заметим, что Карфагенский диакон Фульгенций Ферранд в своем «Breviatio canonum», цитуя иппонийские каноны, приводит их не под именем постановившего их, а под именем просто Карфагенского собора и не в том числе и порядке, как поименованные каноны встречаются в бревиарие. Если в труде Ферранда встречаются ссылки и на Иппонийский собор⁵⁹, то эти ссылки не отвечая, по своему содержанию, канонам рассматриваемого Иппонийского собора, принадлежат другому Иппонийскому же, но бывшему после Карфагенских, собору 427 г.⁶⁰.

Все это, делая исследование иппонийских канонов по собраниям африканских соборов крайне затруднительным, обращает нас к непосредственному их источнику. Таким источником служит именно бревиарий иппонийских канонов, рассмотренный и одобренный Карфагенским собором 397 г.⁶¹. Впрочем, и этот бревиарий, с одной стороны потому, что в нем иппонийские каноны были смешаны с правилами утвердившего их собора, с другой – вследствие того, что содержавшиеся в том же бревиарие иппонийские каноны во многом различались от тех же канонов других собраний, подавал мало надежды к безошибочному исследованию рассматриваемых канонов. В виду сего многие исследователи начинали как сомневаться в подлинности названного сокращения иппонийских канонов, так и думать о совершенной невозможности восстановить те же каноны отдельно от правил Карфагенского собора 397 г.⁶². Братья Баллерины совершенно рассеяли подобные сомнения; они, при помощи весьма древних и несомненно подлинных кодексов, восстановили не только подлинную форму бревиария, но и достоверный текст, счет и порядок иппонийских канонов⁶³. Благодаря трудам Баллерин и пользуясь восстановленным ими бревиарием иппонийских канонов, мы и можем в раздельности представить их содержание.

Названный бревиарий в полном его изложении помещен у Манси⁶⁴ и имеет следующий вид. На первом месте сего бревиария помещен Никейский символ веры в латинском переводе включительно до слов: «И в Духа Святого» (Et in Spiritum sanctum) т. e. до Константинопольского прибавления. Этот символ снова был одобрен и обнародован Иппонийским собором. После символа следуют каноны, разделенные как бы на две серии; к первой отнесены четыре канона, помещенные вне общего счета с прочими и без нумераций; ко второй 39 канонов под особым счетом и с самостоятельным заглавием: Incipit Brevis statutorum⁶⁵. Помещенные вначале вне общего счета четыре канона имеют следующее содержание:

1) Все африканские провинции для избегания погрешности (proptererrorem) должны получать от карфагенской церкви извещение о времени празднования пасхи; 2) Кресконий, Вилларигенский епископ, дерзнувший захватить кафедру Табуниенской церкви, должен управлять только своим народом, т. е. Вилларигенской церковью, и вообще никто не должен восхищать чужого народа; 3) Ситифенская Мавритания должна иметь собственного примаса; 4) Прочие же первой кафедры епископы, как примасы своих провинций, должны быть поставляемы с ведома (exconcilio) епископа Карфагенской церкви, коль скоро возникнет какое-либо несогласие.

Имеющие особое заглавие и особый последовательный счет каноны–следующие:

1) Чтецы не должны кланяться народу; прежде 25-летнего возраста, не должны быть ни клирики поставляемы, ни девы посвящаемы; только сведущие в Божественном писании и с детства, наученные вере могут быть клириками. 2) Епископы и клирики прежде своего постановления должны изучить соборные постановления, чтобы не допустить чего-либо противного им. 3) Во время праздников Пасхи не должно преподавать оглашенным таинства. 4) Телам умерших не следует ни преподавать евхаристии, ни сообщать крещения. 5) Ради церковных нужд каждого должен собираться, собор на который все провинции области должны посылать своих уполномоченных; но из Триполя по причине недостатка епископов может являться и один. 6) Каждого епископа должно обвинять пред примасом провинции и подпавший обвинению епископ не должен быть подвергаем запрещению исключая случая, когда обвиняемый не явится по требованию примаса к ответу в течение месяца. 7) Не пожелавший явиться и на ежегодный общий собор обвиняемый подлежит отлучению; подобному же наказанию подлежит и обвинитель, не явившийся по требованию, для доказательства своего обвинения. 8) При обвинении пресвитера епископ должен с пятью товарищами исследовать дело, в случае же суда по делу диакона с двумя, жалобы же против прочих клириков исследует и решает один. 9) Епископ и вообще клирик, если, пренебрегши духовным судом, перенесут свое дело в суд светский, подлежат низложению в том случае, если преступление церковного свойства, и уплате соответственного штрафа при иске гражданском, если они желают сохранить свой сан. 10) Принесение жалобы высшему духовному суду об отмене решения суда первой степени не должно служить к укору судьям, если не будет доказано, что они произнесли суд неправильный и пристрастный. Принесение жалобы не допускается на решение избранных по взаимному соглашению обеими сторонами судей. 11) Дети епископов и клириков не должны быть ни участниками мирских зрелищ, ни зрителями последних. 12) Дети епископов и клириков не должны вступать в супружество ни с язычниками, ни с еретиками, ни с раскольниками. 13) Епископы и клирики не должны предоставлять своим детям свободы, не уверившись предварительно в их нравственности. 14) Епископы и клирики не должны делать завещаний на имя неправославных, хотя бы сии последние были и родственники их. 15) Епископы, пресвитеры и диаконы не должны принимать на себя занятий опеки и попечительства над другими и вообще никакой должности, которая может принуждать их к путешествиям или отвлекать от исполнения церковных обязанностей. 16) Посторонние женщины не должны жить с клириками, родственные же лица женского пола могут, если они жили до рукоположения. 17) Никто не должен быть рукополагаем в епископы, пресвитеры и диаконы, не сделав предварительно всех в своем доме христианами. 18) Чтецы, по достижении зрелых лет, должны или вступить в брак, или посвятить себя воздержанию. 19) Никто не должен принимать в свою церковь клирика или чтеца без согласия епископа. 20) Никто не может получить посвящения, не выдержав испытания от епископа, или не получив одобрения от народа. 21) Никто не должен употреблять в молитве вместо имени отца имя сына; пред алтарем же всегда должно обращаться с молитвой к отцу; новых молитв никто не должен употреблять, не испросив на это одобрения братии. 22) Ни один клирик не должен получать лишнее против того, чем ссудил. 23) В таинстве тела и крови Христовых не следует приносить ничего, кроме хлеба и вина, смешанного с водой. 24) Безбрачные клирики не должны, без позволения епископа или пресвитера, посещать вдов или девиц и оставаться там одни; равным образом и епископы, и пресвитеры не должны одни посещать лиц женского пола, но в сопровождении клириков, или других почетных христиан. 25) Епископ первой кафедры не должен называться начальником священников, или верховным священником, или другим каким-либо подобного рода именем, но только епископом первой кафедры. 26) Клирики не должны входить в гостиницы с целью есть и пить, исключая случаев путешествия. 27) Епископы не должны путешествовать за море без соизволения епископа первой кафедры, от которого они должны получать и отпускные грамоты (litteraeformatae). 28) Таинство алтаря должно быть совершаемо людьми не евшими, исключая день установления вечери. 29) Епископы и клирики не должны устраивать пиршества в церквах и не дозволять этого народу. 30) Срок покаяния должен быть соразмеряем епископом смотря по тяжести греха; пресвитер не должен без согласия епископа разрешать кающегося, кроме случаев отсутствия епископа, или другой необходимости; если преступление огласилось, то кающийся должен принять возложение руки в знак разрешения. 31) Посвященные Богу молодые девы, если не имеют более родителей, должны быть поручаемы епископами и пресвитерами почетным женщинам, у которых они обязаны жить, чтобы не опорочить своего доброго имени. 32) Больные, которые не могут говорить, но их домашние под собственной ответственностью удостоверяют, что они изъявили желание ко крещению, должны быть крещенные. 33) Актеры и отступники, снова обращающиеся к Богу, не должны быть лишаемы благодати, или примирения. 34) Пресвитер не может совершать посвящение дев без соизволения епископа; приготовлять же миро ни в каком случае не должен. 35) Клирики не должны иметь пребывание в чужом городе, если епископ или пресвитер оного не признают причин их пребывания уважительными. 36) Кроме канонических книг ничего не должно быть читаемо в церкви под именем божественного писания. Канонические же книги суть следующие: Бытие, Исход, Левит, Числ, Второзаконие, Книга Иисуса Навина, Судей, Руфь, четыре книги царей, две книги Паралипоменон, Книга Иова, Псалтирь Давида, пять книг Соломона, двенадцать книг пророков: Исаия, Иepeмия, Даниил, Иезекииль, Товит, Иудифь, Есфирь, две книги Ездры, две книги Макавеев. Нового же Завета: четыре Евангелия, одна книга деяний Апостольских, тринадцать посланий Апостола Павла, одно его же послание к Евреям, два послания Петра, три Иоанна, одно Иакова, одно Иуды, Апокалипсис Иоанна. Об утверждении этого канона необходимо посоветоваться с заморской церковью. Можно читать страдания мучеников в дни памяти их. 37) Постановленное предшествующими соборами о том, чтобы никто из клириков донатистов не был принимаем в церковь в своём сане, по только в звании мирян, должно удерживать свою силу, исключая случаев, когда обращаются или такие, которые не подверглись перекрещиванию или такие, которые обращаются в церковь со своим народом, но об этом следует спросить заморскую, т. е., римскую церковь, равно как и о том, следует ли устранять от принятия в клир тех детей донатистов, которые не по собственной воле, но по желанию их родителей получили донатистское крещение.

Остальные два канона бревиария, 38 и 39, не принадлежат Иппонийскому собору⁶⁶. После 39 канона бревиария следуют подписи: Аврелия Карфагенского, Мизония примаса Бизаценской области и других епископов, при совещании с которыми был составлен этот бревиарий⁶⁷. Маасен находит необходимым допустить, что с этими подписями бреварий был представлен и Карфагенскому собору 397 г.⁶⁸

Обращаясь за сим к сравнению канонов бревиария с правилами Карфагенского собора нашей «Книги правил» с целью отметить в сей последней постановления Иппонийского собора, необходимо заметить, что некоторых из канонов бревиария вовсе не встречается между правилами Карфагенского собора; встречающиеся же в «Книге правил» Иппонийские каноны по большей части отличаются от канонов бревиария и своим изложением, и тем, что некоторые из канонов бревиария разделены на два и наоборот; вообще порядок Иппонийских канонов в книге правил представляется в высшей степени измененным сравнительно со счетом тех же канонов в бревиарие. Можно присовокупить, что в этом отношении наша книга правил заметно сближается с собранием Дионисия Малого, хотя разделение и порядок канонов тоже не одинаковы. Сходствующие с канонами бревиария Иппонийские правила книги правил должны быть представлены в следующей параллели. Начинаясь с 15 правила Карфагенского собора Иппонийские каноны непрерывно идут до 33 правила включительно, хотя совершенно в измененном порядке и счете против канонов бревиария. С 34 до 43 включительно ряд этих канонов прерывается вставкой правил разных соборов; с 44 по 57 включительно снова идут Иппонийские каноны в порядке и счете не совпадающих с бревиарием⁶⁹.

После Иппонийского следует еще целый ряд соборов бывших при Аврелие. Первый из этих соборов, по принятому счету был в 394 г., в царствование Аркадия III и Гонория II, 6 или 16 июля в Карфагене⁷⁰. Лаббей считает этот собор вторым из бывших при Аврелие, а рассмотренный нами Иппонийский первым⁷¹. Все акты и памятники, а за ними и ученые исследователи сообщают и знают относительно этого собора только то, что на нем несколько епископов из Проконсульской Африки были избраны депутатами (legati) на собор Адруменский⁷². Отсюда заключают, что рассматриваемый Карфагенский собор был только провинциальным, наоборот упоминаемый Адруменский общим африканским собором. Больше об этом соборе ничего неизвестно⁷³.

Карфагенские II и III соборы были в 397 г. при консулах Kecapие и Аттике, первый 26 июня, последний 28 августа. Петр де Марка и некоторые другие смотрят на эти соборы, как на два собрания одного и того же собора; в первом из этих собраний были: Аврелий и епископы других областей, прибывшие на собор прежде назначенного для него времени и ранее других своих товарищей; последнее собрание составляли тот же Аврелий и прочие собравшиеся епископы Африки⁷⁴ 1). Дионисий Малый каждый из рассматриваемых соборов поместил отдельно и при том так, что последний предшествует первому⁷⁵. Тот же Дионисий первому из этих соборов приписывает один канон, именно постановление о том, чтобы никто из епископов не путешествовал за море без отпускной грамоты (sineformata) примаса. Но подобное постановление мы уже видели в ряду канонов иппонийских, именно в 27 каноне бревиария. Поэтому вместе с Баллеринами следует заключить, что означенное постановление есть повторение Иппонийского канона⁷⁶.

Карфагенский III собор, мы сказали, был в том же 397 г. 28 августа⁷⁷.

Братья Баллерины, при помощи разных манускриптов и источников восстановили точный текст деяний рассматриваемого собора, которые и отпечатаны у Мансии, впрочем, так, что некоторые каноны по два соединены в один сравнительно с собранием Дионисия. Согласно с постановлением Иппонийского собора, настоящий собор предназначался на 23 августа, но так как представители от многих африканских провинций замедлили явиться, то открытие сего собора состоялось несколько позже. Вследствие сего прибывшие ранее других епископы Ситифенской Мавритании и епископы Бизаценской области, во главе с Мизонием, открыли под председательством Аврелия Карфагенского предварительный синод, на котором и был предложен известный нам бревиарий иппонийских канонов, с тем, чтобы он был представлен потом на рассмотрение и утверждение предстоявшего общего Африканского собора, открывшегося 28 августа. Этот собор, по предложению Аврелия, прочитав и рассмотрев деяния предшествующего собора, не только повторил содержавшиеся в бpeвиapиe Иппонийские каноны, но и постановил несколько новых правил, не отделив, впрочем, своих постановлений от иппонийских. Постановления сего собора вошли в состав правил Карфагенского собора, помещенных в нашей «книге правил», с тем различием, что некоторые из первых канонов разделены на два, другие представлены лишь в кратких извлечениях в книге правил⁷⁸.

Необходимо присовокупить, что разделение и порядок канонов рассматриваемого собора в «книге правил» сходствуют с разделением и порядком тех же канонов в собрании Динисия Малого, с тем существенным различием, что у Дионисия все каноны изложены в полном их виде без пропусков и сокращений, допущенных в «книге правил». Испанское собрание также содержит эти каноны, но не все и притом с разделением некоторых из них на два против собрания Дионисия. Фульгенций Ферранд цитует те же каноны в числе 7; почему в таком количестве они являются и в исследовании Баллерин, помещены и у Мансия⁷⁹.

Следующим т. е. Карфагенским IV собором признается собор, бывший в царствование Гoнopия IV и консульство Евтихиана 398 г. 6 ноября и постановивший 104 канона о таинственной дисциплине церкви (de mystica ecclesiae disciplina). Ученые и исследователи разногласят между собой как относительно действительности этого собора, так и подлинности приписываемых ему канонов⁸⁰. Братья Баллерины с решительностью доказали, что рассматриваемого, т. е., Карфагенского собора 398 г., постановившего 104 канона, вовсе не существовало. Мнение Баллерин и приведённые ими на сей предмет доказательства вполне разделяет Гефеле⁸¹. Соглашается с ними и Маассен⁸².

Отвержение подлинности рассматриваемого собора естественно требует объяснить: каким образом с настоящими канонами могло так тесно связаться имя Карфагенского собора и как вообще следует смотреть на происхождение и судьбу этих канонов, столь часто цитуемых с именем правил IV Карфагенского собора? Рассматриваемые каноны, сделавшись известны из древнего испанского собрания, находятся во многих других собраниях, притом в различном виде, т. е., или приписываются Карфагенским соборам 398 и 418 г. или без указания вообще на какой-либо собор⁸³, носят подписание: Slatuta ecclesiae antiqua, или antiquae, также: Statuta antique orientis, или orientalium⁸⁴. Имея различные написания, рассматриваемые каноны в некоторых собраниях помещены непосредственно после антипелагианских анафематизм Карфагенского собора 418 г. без всякого особенного счета и не отделены от них; в других собраниях те же каноны помещены между правилами восточного или западного происхождения, или образуют заключительный отрывок собрания. Что касается порядка и разделения рассматриваемых канонов, то общей особенностью в этом отношении следует принять то, что счет сих канонов в испанском и исидоровском собрании представляется отличным от счета тех же канонов в других собраниях, в которых каноны расположены по однородности их содержания⁸⁵.

В приведенных замечаниях прежде всего и главным образом останавливает внимание то, что рассматриваемые каноны или приписываются Карфагенскому собору разного времени, или вовсе не называются канонами какого-либо определенного собора. Подобная замечательная особенность, делая вопрос о происхождении рассматриваемых канонов темным, не позволяет прямо приписать их какому-либо из Карфагенских соборов. Сего положительно не допускает название тех же канонов: Statuta ecclesiae antique, удерживаемое в древних собраниях наряду с написанием их: Concilium Africanum, так как первое название совершенно противоречит последнему написанию. Помещение рассматриваемых канонов во многих собраниях непосредственно после анафематизм на пелагиан Карфагенского собора 418 г. легко могло передать этим канонам как имя названного собора, так и число 214 епископов, присутствовавших на этом соборе. На каком основании собиратель африканских соборов испанского собрания приписал рассматриваемые каноны Карфагенскому собору 398 г., определить это столь же трудно, как и объяснить то, почему тот же собиратель канонов Карфагенского собора 418 г. принял их за правила собора Мелевитского 402 г. и допустил другие произвольные перемены относительно надписей и правил африканских соборов⁸⁶.

Маассен видел собрания, в которых рассматриваемые каноны надписываются именем собора Валенского. Так, между прочим, в систематическом собрании, составленном в конце IX столетия и посвященном Анзельму, епископу Миланскому и в позднейших собраниях, заимствованных из него, рассматриваемые каноны надписаны: Concilium Valentinum или apud Valentias. Для объяснения сего явления полагали, что означенные каноны должны быть приписаны собору, бывшему в Валенсии, в западной Франции, в 374 г. Но это мнение противоречит тем основаниям, которые заставляют происхождение рассматриваемых канонов отодвинуть на целое столетие позже. В недавнее время Вассершлебен пришел к мысли, что оба названия рассматриваемых канонов канонами Карфагенскими и канонами собора Валенского, удобно можно согласить. Для сей цели Вассершлебен происхождение рассматриваемых канонов перенес в Испанию, в Валенсию, которая принадлежала к церковной провинции нового Карфагена. Подобное предположение, делая честь остроумию автора, находится однако же в противоречии с открытием истинного происхождения названия рассматриваемых канонов Валенскими. Дело в том, что в собрании Наварского манускрипта найден Маассеном источник для гальских и испанских соборов посвященного Анзельму собрания⁸⁷. Но в этом манускрипте нет внутренних оснований для объяснения усвоенной рассматриваемым канонам надписи. Вследствие сего и относительно названия рассматриваемых канонов Валенскими приходится удовлетвориться таким же объяснением, какое сделано о происхождении названия тех же канонов карфагенскими, т. е., собиратель нашел рассматриваемые каноны в своем источнике вместе с постановлениями Валенского собора, и приняв первые за собственные каноны названного собора, последние же за синодальное послание того же собора, каким они и являются в действительности, по внешнему виду, поместил последние в конце, так что statuta antique заняли место непосредственно за написанием: Constitutiones sanctae synodi habitae Valentia civitate⁸⁸.

Таким образом, если рассматриваемые каноны не могут быть приписаны ни Карфагенским 398 или 418 г. ни Валенскому собору 374 г., ни собору Валенсии в Испании, то остается решить: какое же можно приписать им происхождение? Из тех надписей, под которыми рассматриваемые каноны встречаются в собраниях, два: «Statuta antique orientis» и «Slatuta ecclesiae antiqua» согласны в том, что, не указывая на известный собор, как на источник происхождения рассматриваемых канонов, объявляют их просто древними постановлениями. В частности, название: Slatuta antique orientis показывает тенденцию усвоить им именно восточное происхождение, между тем как название: Slatuta ecclesiae antique приписывает им только древнее происхождение без указания на местность. Последнее название видимо преимуществует пред первой своей общностью. Братья Баллерины высказали следующий взгляд на происхождение рассматриваемых канонов. Неизвестный собиратель их немногое, притом в сокращенном виде, заимствовал из восточных соборов. Могло статься, что это был первый собор, от которого автор и заимствовал начальное заглавие своего труда: Statuta antique orientis. Затем, когда некоторые постановления были заимствованы из правил западных соборов, также из древних формул, или латинских обрядов, название: Statuta ecclesiae antique, по всей вероятности, заменило предыдущее. Немногия постановления, будучи заимствованы из канонов африканских, сообщили всему собранию надписанные: Concilii Africani, или Concilii Carthageniensis⁸⁹.

Маассен со своей стороны признает название рассматриваемых канонов восточными ложным на том основании, что если в составе их и встречаются постановления греческих соборов, то никак не в преимущественном, или еще более не в исключительном виде; напротив, не менее часто попадаются и постановления, заимствованные несомненно из соборов гальских, или из папских посланий. Для большей части канонов с трудом вообще можно указать источник в каком-либо определенном правиле. Между ними, продолжает Маассен, нельзя указать ни одного канона, который бы изображал восточную дисциплину в отличие от западной. Вследствие сего, заключает Маассен, мы должны название: Statuta antiqua orienlis приписать какой-либо случайности⁹⁰.

Что касается другого усвоенного рассматриваемым канонам названия: Statuta ecclesiae antiqua, которое находится почти во всех гальских собраниях, частью одно, частью вместе с другим ложным написанием: Concilium Carthagiense, то относительно сего названия следует заметить, что оно может быть усвоено рассматриваемым канонам по уважению к почтенной древности их происхождения. Баллерины, на основании имевшихся у них под руками данных, происхождение рассматриваемых канонов отнесли ко времени, следовавшему немного после появления ереси Евтихия и при этом заключили, что в VI столетии эти каноны вполне были известны и помещались в собраниях⁹¹. Маассен, в свою очередь, при сравнении рассматриваемых канонов с правилами Валенского Собора, бывшего в 442 г. и с посланием папы Льва I, написанным 21 октября 447 г., время появления первых полагает между означенными годами и относит вообще ко второй половине V столетия⁹². Так как мнения Боллерин и Маассена только подтверждают одно другое, то на них можно и основаться. Отечеством происхождения рассматриваемых канонов Маассен называет Галлию на том основании, что Гальские соборы первые представляют следы пользования означенными канонами и притом предпочтительно пред соборами других стран⁹³.

В первоначальном своем виде staluta ecclesiae antiqua имели только 102 канона. Настоящее же их число 105 образовалось частью через разделение по одним собраниям 28, по другим 78 канона, частью через прибавку в конце двух 104 и 105⁹⁴ канонов, которых не достает во многих собраниях, но которые встречаются в разных списках испанского собрания.

По своему содержанию statute ecclesiae antique представляют сборник по большей части кратких постановлений относительно разных сторон и предметов церковной дисциплины. Большая часть этих постановлений прежде всего рассуждает о рукоположении на степени иерархии: епископа, пресвитера и диакона и о постановлении на должности клира: иподиакона, аколуфа, заклинателя, чтеца, ocтиария, певца и диакониссы; затем трактует об обязанностях в частности епископа в делах внутреннего управления и суда церковного; далее говорит об обязанностях вообще клириков, относящихся к служению и поведению последних; наконец имеет в виду кающихся, как клириков, так и мирян. Незначительная часть постановлений посвящена некоторым частным предметам. Читая все эти постановления замечаешь, что современная им церковная практика во многих отношениях представляла такие особенности, которые не согласуются с установившимися в настоящее время обычаями. Надобно думать, что не одна многочисленность, а главным образом характерность этих постановлений служат причиной того, что ссылки на них, как на правила IV Карфагенского собора, так часто встречаются в иностранных и русских ученых сочинениях по вопросам церковного благоустройства. Последнее обстоятельство и побудило нас обратить внимание на эти постановления и не допустить пробела в исследовании о правилах Карфагенского собора. Непосредственным, относящимся прямо к нашей цели результатом рассуждения по сему предмету является то, что Карфагенским IV собором должно признать не собор 6 ноября 398 г., а собор 27 апреля 399 г.

Этот последний собор по сведениям, сохраненным о нем в собрании Дионисия, собирался после консульства славнейшего императора Гонopиa Августа IV и Евтихиана в пятые календы мая в Карфагене, in secretario Basilicae Restitutae. У того же Диониссия сохранено для нас лишь одно известие о распоряжениях этого собора, именно то, что он отправил к императорам посольство, состоящее из епископов Епигония и Викентия с ходатайством о том, чтобы императоры издали закон, по которому бы никто не смел извлекать тех, которые, будучи виновны в каком-либо преступлении, прибегли к церкви, т. е., закон о праве убежища⁹⁵. Повод, по которому означенное посольство было отправлено, достоверно не известен; с вероятностью можно полагать, что таким поводом послужил изданный около этого времени Аркадием по представлению евнуха Евтропия закон, возбранявший, как говорит церковный историк Сократ, всем искать покровительства церкви и повелевавший извлекать оттуда убежавших⁹⁶. Ученый Иаков Годофред в свою очередь подтверждает, что названное посольство от Карфагенского собора было отправлено к императору Аркадию с ходатайством об отмене постановления сего императора, содержащегося между прочими in Cod. Theod. lib. I. til. XII 1. 3⁹⁷. Как бы то ни было, только торжественное отправление посольства к императорам со стороны целого собора ясно показывает, что право убежища, было отменено государями и нужно было особое ходатайство пред императорами о восстановлении этого права.

Пятым карфагенским собором, постановившим, правила, в актах карфагенского собора 419 г., а равно и в собрании Дионисия представляется собор, бывший после V консульства Флавия Стилихона в 14 календы июля в Карфагене in secretario Basilicae Restitutae⁹⁹, т. e. в 401 году¹⁰⁰. Испанское собрание считает этим собором собор 73 епископов, которые собирались около времени папы Анастасия, после консульства Kecapия и Аттика в шестые календы июля¹⁰¹, т. е. по объяснению Барония и Биния 398 г.¹⁰². Христофор-Юстелли в своем предисловии ad codicem canonum ecclesiae Africanae заметил, что пятым карфагенским собором должен быть назван собор, который собирался после консульства Флавия Стилихона 401 г. в XVI календы июня¹⁰³. С замечанием Юстелли соглашаются и другие ученые¹⁰⁴. Братья Баллерины, основываясь на дополненной и исправленной – после издания Гардуина, при помощи манускриптов – хронологии этого собора, полагают его после V консульства Флавия Стилихона в 16 или 17 календы июля¹⁰⁵, т. е. 16 или 17 июля 401 г. Мнение Баллерин, с которыми соглашаются Маассен¹⁰⁶ и Гефеле¹⁰⁷, следует признать принятым в науке. Главный предмет занятий этого собора составляло назначение особого посольства за море к римской и модиоланской кафедрам, также и к императорам с ходатайством о нуждах африканской церкви. У римской кафедры, которую в то время занимал папа Анастасий, и медиоланской, на которой предстоятельствовал Венерий, африканские отцы испрашивали мнения и согласия на то, чтобы, по причине затруднительных обстоятельств африканской церкви, поставлять в клир и на степени священства тех, которые в младенчестве были крещены донатистами, но находились в православии. Пред императорами африканские отцы ходатайствовали о том, чтобы они предприняли меры к искоренению последних остатков язычества в Африке и к утверждению прав православной Церкви. Предметы этих ходатайств и содержатся в канонах этого собора, которые в актах карфагенского собора 419 г. составляют 9 правил и в собрании Дионисия начинаются с 57 и оканчиваются 65 каноном. Испанское собрание приписывает этому собору 15 правил, но из них только два первые в действительности принадлежат рассматриваемому собору и соответствуют 59 и 62 по счету Дионисия, прочие же 13 относятся к следующему собору¹⁰⁸. Ферранд в своем Breviatio процитовал только один, именно первый канон этого собора (Concil. Garthang. til. 1. num. 193), который говорит о том, чтобы не устранялись от рукоположения крещеные донатистами, по обращении их в церковь.

Книга правил применительно к собранию Дионисия содержит все девять канонов рассматриваемого собора и притом в полном их изложении и в непрерывном, хотя в другом, счете, сравнительно с названным собранием. В книге правил эти каноны начинаются с 68 и оканчиваются 76 правилом.

Шестым карфагенским собором считается собор, который собирался спустя три месяца после рассмотренного в иды сентября при консулах: Винценнии и Флавии, т. е. 13 сентября 401 г. также in secretario Basilicae Restitutae. Сравнительно скорое после предыдущего собрание этого собора объясняется тем, что как с предыдущего собора были отправлены посольства к римскому и медиоланскому епископам по вопросу о детях, крещенных еретиками (донатистами), и к императорам с просьбой об уничтожении остатков язычества и о многих других предметах, так на этом соборе уже было доложено и прочитано послание римского папы Анастасия, который увещевал африканских отцов к мужественной борьбе с донатистами¹⁰⁹.

Таким образом, в виду изложенных рассуждений необходимо заключить, что шестому карфагенскому собору 13 сентября 401 г. принадлежат двадцать два канона в собрании правил карфагенского собора. Эти каноны, начинаясь по собранию Диониcия с 66 канона простираются до 85 включительно, а по собранию книги правил с 77 до 96 в последовательном и непрерывном счете. К этим двадцати канонам должны быть причислены еще два канона, помещенные в собрании Дионисия в составе правил собора 419 г. под числами 26 и 27, которым в книге правил соответствуют 35 и 36 правила карфагенского собора. К сему нужно прибавить, что на основании сходства содержания 25 канона Дионисия с 70, принадлежащим рассматриваемому собору, а по книге правил 34 с 81, следует заключить, что первый есть повторение последнего и принадлежит этому же собору.

Седьмым карфагенским собором, бывшим при Аврелии, считается собор, собиравшийся 27 августа 402 г. в городе Мелевите в Нумидийской области¹¹⁰. Акты этого собора в полноте сохранены в деяниях карфагенского собора 419 г.¹¹¹ и в таком же виде находятся в собрании Дионисия¹¹². В этих источниках рассматриваемому собору приписаны предисловие председателя к сочленам собора о сохранении постановлений прежних соборов и, в частности, собора иппонийского, и после него бывших карфагенских соборов, также пять отдельных с особым написанием и счетом правил. Между тем испанское собрание африканских соборов содержит 27 канонов с именем этого собора. Причина сего, как заметили и объяснили Баллерины, заключается в том, что древний составитель испанского собрания поместил под именем рассматриваемого собора правила других – именно последующих соборов карфагенских, которые происходили между 402 и 419 г., т. е. трех карфагенских соборов 405, 407 и 418 г. Не смотря на многочисленность правил, приписанных испанским собранием рассматриваемому собору, из числа их только три: 13, 15 и 16 каноны оказываются действительно принадлежащими ему. Карфагенский диакон Ферранд также пользовался этими канонами и цитует их под числами 10 и 78 с именем: Concil. Melevitano lit. 4 и 2. Собор карфагенский 525 г. также приводит некоторые из постановлений рассматриваемого собора, называя его при чем седьмым (septimo) собором¹¹³. В книге правил между правилами карфагенского собора канонам Мелевитского соответствуют правила 97–101, которые различествуют от канонов источника главным образом тем, что не имеют ни предисловия, ни подписи присутствовавших на соборе епископов, ни написаний их содержания.

Восьмым карфагенским собором, бывшим при Аврелие, как в актах карфагенского собора 419 г., так и в собрании Дионисия представляется собор, который собирался в Карфагене, in basilica regionis secundae, в консульство императора Феодосия и Руморида в VIII календы сентября, т. е. 25 августа 403 г. Памятником деяний этого собора в названных источниках представляются рассуждения отцов о надлежащем числе прибывших на собор из разных областей Африки епископов и два правила о сношении с донатистами с целью обращения их к православной церкви. Собравшиеся на собор епископы предположили, чтобы каждый из них отдельно, или в соучастии с другими соседними при посредстве светских начальников в тех местностях обратились к донатистам с увещанием и пригласили их избрать из своей среды представителей, чтобы сообща обсудить их заблуждения. Каноны, содержащие эти предположения, представляя в собрании Дионисия 91 и 92, находятся и к книге правил, где и составляют 102 и 103 правила карфагенского собора¹¹⁴.

Предначертанные собором меры к обращению донатистов не имели успеха. Донатисты не изъявили желания вступить в общение с православными и продолжали свои бесчинства. Вследствие сего карфагенские отцы снова должны были заняться вопросом о донатистах и с этой целью в июне следующего 404 г. был составлен новый девятый собор в Карфагене in basilica regionis secundae, которого акты сохранились в деяниях собора 419 г.¹¹⁵. Этот собор предположил отправить особое посольство к императорам Аркадию и Гонорию с просьбой о заступленнии православных от насилия донатистов. В состав этого посольства были назначены два епископа: Феасий и Евадий и снабжены собором особой инструкцией для исполнения, возложенного на них поручения. Содержание этой инструкции и составляет канон этого собора, который в собрании Дионисия считается 93, а в книге правил 104 правилом.

Назначенное посольство не успело выполнить своего поручения, как уже император Гонорий, побуждаемый возмущениями донатистов, издал против них строгий закон, которым угрожал донатистам–мирянам денежными штрафами, а клирикам – изгнанием из отечества, если они не прекратят своих насилий. Вскоре засим в феврале и марте 405 г. тот же император издал ряд строгих законов против донатистов, которыми предписывал даже отбирать у донатистов их церкви¹¹⁶. Последствием этих законов было то, что донатисты во множестве начали обращаться к православной церкви в Карфагене. В виду этих обращений, карфагенские отцы, собравшись 23 августа 405 г. на собор в Карфагене in basilica regionis secundae, который считается десятым карфагенским, бывшим при Аврелие, предприняли меры к тому, чтобы подготовить подобные обращения донатистов к церкви и во всех других провинциях Африки. С этой целью отцы постановили послать к начальникам областей грамоты о том, чтобы они со своей стороны прилагали попечение об обращении находящихся в их областях и городах донатистов; вместе с тем отцы постановили послать благодарственное посольство с грамотами к царям за преследование донатистов по всей Африке. Эти распоряжения и содержатся в 105 правиле карфагенского собора, которое составляет канон рассматриваемого собора, но не в том полном его виде, в каком он изложен в актах карфагенского собора 419 г. и в собрании Дионисия, где между прочим упоминается и о постановлении, что бы епископы не путешествовали без законных видов (facile pergere) за море, т. е. в Рим. Нужно заметить, что означенный канон в названных источниках носит надписанные: «Brevis causarum», которое указывает на то, что в нем изложено не отдельное постановление собора, а представлен общий перечень всех его занятий и распоряжений. Равным образом и в написании¹¹⁷ самого собора с определенностью выражена мысль, что деяния этого собора изложены не в целом виде по той причине, что постановления его были вызваны более потребностями времени, чем какими-либо общими нуждами. Это написание не оставляет ни малейшего сомнения в том, что в сохранившихся актах рассматриваемого собора мы имеем только общий перечень его занятий, а не самые постановления, и что в этом перечне могли быть поименованы не все предметы занятий собора и его распоряжения. Карфагенский собор 425 г. цитует, как отдельное правило этого собора, постановление о том, что епископы не должны без затруднений (non facile) путешествовать за море¹¹⁸.

Полные и обстоятельные сведения сохранились в актах карфагенского собора 419 г. о постановлениях собора 13 июня 407 г., который собирался 6 и 2 года царствования Гонория и Феодосия (Младшего) в Карфагене in basilica regionis secundae, и который на соборе 525 г. называется одиннадцатым (undecimo), бывшим при Аврелие. Собрание Дионисия, согласно с актами собора 419 г., содержит в целом и неповрежденном виде постановления рассматриваемого собора от 95 до 106 включительно. Испанское собрание также поместило некоторые из постановлений этого собора под именем Мелевитского в особом счете и порядке сравнительно со счетом и порядком, какие имеют эти каноны в актах собора 419 г. и в собрании Дионисия¹¹⁹. Ферранд также процитовал, но только некоторые из этих канонов¹²⁰, опустив другие, как заметили Баллерины потому, что они касаются частных предметов¹²¹. Карфагенский собор 525 г. также привел три канона этого собора, которые соответствуют 103–105 Дионисия¹²². Эти сведения уже наперед говорят о богатстве и разнообразии постановлений этого собора. Дионисий Малый привел в своем собрании 12 правил этого собора, в каковом числе они содержатся и в актах собора 419 г. При сем следует заметить, что некоторые из этих канонов представляются разделенными на два и на три постановления с особыми написаниями, или заглавиями. В книге правил этим 12 канонам соответствуют 15 правил со 106 по 120 включительно. Разность большого счета этих канонов здесь сравнительно с собранием Дионисия произошла от того, что некоторые каноны последнего собрания в книге правил разделены на два отдельные по счету правила¹²³. При этом обращает на себя внимание та особенность, что в то время как в собрании Дионнисия все каноны и отдельные постановления имеют особые написания, или заглавия, в книге правил эти заглавия находятся только при некоторых правилах¹²⁴. Удержание этих заглавий составляет особенность постановлений рассматриваемого собора книги правил, сравнительно с другими содержащимися в ней правилами карфагенского собора¹²⁵.

В актах карфагенского собора 419 г. и в собрании Дионисия содержится собор, бывший при императорах Гонории и Феодосии 15 июня 409 г. На этом соборе было постановлено правило, чтобы один епископ не присвоил себе суда (ut non sibi unus episcopus vindicet cognilioneio). При этом в названных источниках замечено, что деяния этого собора не записаны потому, что он был провинциальным, а не общим собором¹²⁶. Карфагенский диакон Ферранд также привел этот канон в своем «Breviatio» под числом 52 с замечанием: «это постановлено на одном карфагенском соборе», как догадываются Баллерины, потому, что это был не полный, а провинциальный собор Африки¹²⁷. В книге правил тоже содержится постановление этого собора именно в 121 правиле, где сказано: «на сем соборе постановлено, да не настоит един епископ на решение своего суда» и прибавлено, что «деяния сего собора не написаны потому, что рассмотрены были дела местные, а не общие». Этот-то провинциальный собор и считается четырнадцатым¹²⁸ из карфагенских соборов, бывших при Аврелие, а его деянием – приведенное постановление.

Памятником последующего, пятнадцатого карфагенского собора в книге правил служит 122 канон, который гласит: «в сие время издан закон да по свободному произволению каждый воспринимает подвиг Христианства». Обращаясь к источникам этого собора как для уразумения цели его собрания, так и для понимания приписываемого ему канона, необходимо на основании этих данных заметить, что рассматриваемый собор был после консульства славнейших императоров Гонория VIII и Феодосия IV в XVIII календы июля в Карфагене in basilica regionis secundae. В написании к этому собору замечено, что «на этом соборе было образовано посольство из епископов: Флорентия, Поссидия, Президия и Бенената в то время, когда был издан закон, чтобы каждый по доброй воле принимал закон (cultum) христианский¹²⁹. Ван-Еспен вслед за Баронием так объясняет повод издания этого закона. «Когда около 409 г. тиранн Аттал захватил власть (imperium) и уже намеревался овладеть Африкой, в то время по совету (consilio) комита Африки Гераклита, или проконсула Макровия было сделано распоряжение, чтобы изданные против донатистов законы утратили свою силу, дабы в противном случае ожесточенные такими законами донатисты не предались на сторону тирана Аттала; по этому случаю и издан был Гонорием означенный закон. После, когда названная опасность, по низложении Аттала, миновала, африканские отцы, собравшись на собор, отправили посольство к императору с просьбой о восстановлении силы прежних законов. Император уважил ходатайство отцов, отменил действие изданного закона новым постановлением, данным в 8 календы сентября 410 г. на имя комита Африки Гераклиона¹³⁰. Этим законом снова были восстановлены те наказания, которые прежде были обнародованы»¹³¹. Таким образом предметом занятий собора, о котором у нас речь, была именно забота африканских отцов о восстановлении силы прежних законов против донатистов. В книге правил, в виде 122 канона карфагенского собора, помещено только указание на повод для собрания этого собора, не издавшего постановлений.

забота африканских отцов о восстановлении силы прежних законов против донатистов. В книге правил, в виде 122 канона карфагенского собора, помещено только указание на повод для собрания этого собора, не издавшего постановлений.

Шестнадцатым в числе карфагенских соборов, которых постановления приняты в канон церковных правил, считается собор 1 мая 418 г. Как в актах карфагенского собора 419 г., так и в собрании Дионисия он надписывается: concilium contra haeresim Pelagii et Coelestii. Подобная надпись удержана и в книге правил. Эта надпись с определенностью указывает на предмет соборных рассуждений, которые состояли в рассмотрении и осуждении заблуждений пелагианской ереси. Чтобы лучше понять значение и цель подобных рассуждений, полезно заметить, что рассматриваемый собор был уже не первым из числа карфагенских соборов, которые занимались пелагианскими заблуждениями. Первым из числа этих соборов должен быть признан собор по одним 411, по другим 412 г., созванный, но тому случаю, что Целестий, преданный друг Пелагия, явившись в Карфаген, начал искать пресвитерского сана; православные, узнав об этом, не замедлили огласить его еретиком пред архиепископом Аврелием, который и созвал собор в Карфагене, с тем, чтобы на этом соборе исследовать образ мыслей Целестия. Главным обвинителем Целестия явился маланский диакон Павлин, который представил Аврелию памятную записку о следующих шести главных заблуждениях Целестия: 1) Адам подвергся бы смерти, согрешил ли бы он, или не согрешил; 2) грех Адама причинил вред только ему, но не человеческому роду; 3) рождающиеся дети находятся в том состоянии, в котором был и Адам до падения; 4) как не вследствие смерти и греха Адамова умирает весь человеческий род, так и не вследствие воскресения Христа воскреснет все человечество; 5) закон (Моисеев) также ведёт к небу, как и учение Евангелия, и 6) еще до пришествия на землю Христа Спасителя были безгрешные люди, т. е. без всякого греха (sine peccato). Собравшиеся епископы потребовали от Целестия ответа в представленных против него обвинениях; но так как Целестий отказался дать объяснение, то собор произнес ему отлучение, против которого Целестий подал жалобу в Рим¹³². Спустя пять лет 416 г. африканские отцы снова собрались, под председательством архиепископа Аврелия, на собор, на котором снова подтвердили свои прежние определения против Целестия и известили об этом обширным посланием папу Иннокентия I¹³³.

Собор этот состоял из епископов одной проконсульской Африки; вследствие сего епископы Нумидии, последовав примеру своих собратий, составили в том же 416 г. свой особый собор в городе Мелевите под председательством епископа первой нумидийской кафедры старца (senex)¹³⁴ Сильвана. И этот собор тоже отправил послание к папе Иннокентию I¹³⁵. Полезно заметить, что послания того и другого собора к папе Иннокентию были помещены и находятся в некоторых собраниях церковных правил¹³⁶. Папа Иннокентий в свою очередь раздельно отвечал епископам того и другого собора, и в частности писал им, что он также одобряет произнесенный ими суд над Целестием и Пелагием, утверждает наложенное ими на эти лица отлучение и со своей стороны угрожал таким же наказанием всем их приверженцам и при этом заявлял, что он находит в сочинении Пелагия много неправых и заслуживающих осуждения мыслей¹³⁷. Так думал папа Иннокентий; но иначе взглянул на дело и отнесся к заблуждениям пелагианства его преемник папа Зосима. Последний с самого начала своего правления (417 г.) увлекся образом мыслей Целестия и Пелагия, отменил сделанное против них постановление своего предшественника и написал африканским отцам послание в оправдание и защиту Пелагия и Целестия и в осуждение и порицание их обвинителей¹³⁸. Получив письма Зосимы, африканские епископы снова в конце 417 или в начале 418 г. собрались на собор и написали Зосиме послание, в котором оправдывали поведение папы Иннокентия против Пелагия и Целестия и осуждали образ мыслей последних¹³⁹. В ответ на это послание Зосима 27 марта 418 г. препроводил африканским отцам при своем послании все акты по делу пелагианства¹⁴⁰. Письмо папы и его приложения, быв получены в Африке в конце апреля 418 г., и послужили ближайшим поводом к тому собору, который мы назвали шестнадцатым карфагенским.

Он собирался в царствование императоров Гонория ХII и Феодосия VIII in secretario Basilicae Fausti и открыл свои заседания 1 мая 418 г. На этом соборе присутствовали не только епископы всех провинций Африки, но были даже епископы и из Испании, числом не менее 200. Как в актах карфагенского собора 419 г., так и в собрании Дионисия этому собору приписывается двадцать канонов (107–427), из коих первый в особом счете содержит надписание собора с предисловием об открытии его заседаний, последующие восемь касаются пелагианства и содержат анафематизмы на его заблуждения, остальные одиннадцать частью содержат определения против донатистов, частью представляют постановления по общим предметам церковной дисциплины¹⁴¹.

В таком числе рассматриваемые каноны содержатся в актах карфагенского собора 419 г. и в собрании Дионисия. Между тем в других собраниях африканских соборов после второй анафематизмы на Пелагиан содержится анафематизма, которой нет ни в актах карфагенского собора 419 г., ни в собрании Дионисия. Эта анафематизма имеет следующее содержание. Кто скажет, что слова Господа: в дому Отца Моего обители мнози суть и пр. следует понимать так, что в царствии небесном есть некоторое среднее, или какое-либо другое место, в котором наслаждаются блаженством (beate vivant) младенцы, представившиеся из этой жизни без крещения, без которого нельзя войти в царствие небесное, которое есть жизнь вечная, тот да будет анафема. Ибо если Господь говорит: аще кто не родится водою и Духом, не может внити в царствие небесное, то кто из православных может сомневаться в том, что участником диавола будет тот, кто не заслужит жребия Христова? Ибо кто лишается десной, тот без сомнения становится на левую сторону¹⁴².

Во многих собраниях церковных правил помещены только одни анафематизмы рассматриваемого собора, причем этот собор называется то карфагенским собором 1 мая 418 г. 205 епископов, то собором 214 епископов без указания времени его собрания¹⁴³. Проспер называет этот собор не собором 1 мая 418 г., а собором, бывшим осенью 417 или в январе 418 г., написавшим послание папе Зосиме – из 214 епископов. Подобное разноречие наводит на высказанную еще Квеснелем мысль, что анафематизмы на Пелагиан были составлены на предшествующем соборе, но получили новое утверждение на соборе 1 мая 418 г. Сходство этих анафематизм с постановлениями Мелевитского собора, которые содержатся в послании отцов названного собор к папе Иннокентию, подтверждает это предположение¹⁴⁴. В испанском собрании африканских соборов анафематизмы и помещены с именем Мелевитского собора (concilium Melevitanum). Маассен на основании рассмотренных им манускриптов утверждает, что анафематизмы в отдельном виде встречаются только в Гальских собраниях, и при этом, на основании послесловия в собрании Кельнского манускринта, заключает, что они были присланы в Галлию папой Львом I¹⁴⁵.

Что касается канонов рассматриваемого собора, они встречаются в Испанском собрании африканских соборов, на соборе при Вонифатие 525 г. и у Ферранда. Испанское собрание содержит эти каноны с именем Мелевитского собора и притом только некоторые из них в особом порядке и разделении сравнительно с порядком и разделением тех же канонов у Дионисия ¹⁴⁶. Собор при Вонифатие, называя рассматриваемый собор шестнадцатым, приводит его канон 125 по счету Дионисия¹⁴⁷. Ферранд цитует в своем Breviatio четыре канона: 117, 118, 120 и 126 по счету Дионисия¹⁴⁸.

В книге правил содержатся как анафематизмы, так и каноны рассматриваемого собора в последовательном порядке и счете со 128 по 141 включительно согласно с порядком их у Дионисия, но с тем различием, что в книге правил только в 122 правиле удержано написание его содержания, которое у Дионисия находится при всех канонах; при этом правило 125, излагающее 3 анафематизму, содержит и пояснение к ее содержанию, которого нет у Дионисия; правило 141 изложено сокращенно без указания епископов, избранных представителями от областей. К сему следует прибавить, что 28 канон Дионисия, составляя повторение 125 рассматриваемого собора, а по книге правил 37 и 139, должен быть признан произведением этого же собора.

Обращаемся к собору 1 мая 419 г., которого деяния и служат важнейшим источником при определении предшествовавших ему карфагенских соборов и их правил. Поводом к созванию этого собора послужило дело Аппиария, пресвитера Сикки в проконсульской Африке, который, будучи низложен и отлучён своим епископом Урбаном, учеником блаженного Августина, за разные преступления, обратился с жалобой в Рим и искал защиты у папы. Зосима не только принял эту жалобу, но и послал в Карфаген своих легатов: потинтинского епископа Фавстина и двух римских пресвитеров – Филиппа и Аселла с поручением рассмотреть дело и восстановить Аппиария. Подобное распоряжение папы было прямым его вмешательством в дела посторонней церкви, которое тем неприятнее должно было подействовать на африканских отцов, что они на предшествующем соборе, как мы видели, особым каноном постановили, чтобы пресвитеры, диаконы и вообще низшие клирики отнюдь не апеллировали к суду римской кафедры. Это обстоятельство естественно должно было вызвать усиленную деятельность африканских отцов, чтобы защитить права своей независимости от римской кафедры.

Рассматриваемый собор имел два отдельных заседания: одно in secretario Basilicae Fausti 25, другое in secretario Basilicae Restitutae 30 мая 419 г. Деяния того и другого заседания помещены раздельно в испанском собрании, и образуют два особых собора VI и VII. Баллерины считают этот собор семнадцатым карфагенским, бывшим при Аврелие. Первое засе- дание было посвящено двум отдельным предметам. Это, во-первых, чтение данной папой Зосимой посланным им легатам инструкции (commonitorium) и рассуждение об аппелляции в Рим. Главный предмет этого рассуждения составлял вопрос о Никейских канонах вследствие того, что Зосима в данной им легатам инструкции привел сардикийские каноны с именем никейских. Это обстоятельство заставило отцов собора не только прочитать имевшиеся в Карфагене списки никейских канонов и, между прочим перевод их, привезенный Цецилианом епископом карфагенским, присутствовавшим на Никейском соборе, но и отправить особые посольства в Константинополь, Александрию и Антиохию с просьбой прислать оттуда подлинные списки никейских канонов, чтобы при помощи их еще более убедиться в том, что цитуемые папой каноны не относятся к никейским. Далее тоже заседание было посвящено чтению правил как предшествовавших африканских соборов, т. е. бывших до Аврелия, так и собиравшихся при нем.

В собрании Дионисия изложены тот и другой предмет занятий этого заседания. А именно: в самом начале его собрания африканских соборов помещены рассуждения отцов о никейских канонах и затем после этих рассуждений следует изложение канонов, читанных в этом заседании. При этом чтении канонов, предшествовавших Аврелию соборов отделено от повторения правил соборов, бывших при Аврелие. Первое обнимает у Дионисия первые 33, последнее 94 дальнейших канона, т. е. с 34 по 127 включительно. Необходимо заметить, что это чтение канонов происходило не по самым актам или источникам, первоначально содержавшим эти каноны, а по особому собранию или экземпляру, быть может предварительно составленному для этого собора. По крайней мере в этом собрании вместо подлинных актов известного собора и его постановлений, приводятся одни только указания на время собора и на предмет его занятий. Это обстоятельство, удостоверяя факт недостаточности актов рассматриваемого собора и собрания Дионисия для восстановления подлинного числа и состава африканских канонов, и делает этот вопрос особенно трудным для исследования.

В книге правил содержатся одни только читанные в этом заседании каноны, и нет рассуждений отцов о никейских правилах. Притом собрание книги правил существенно отличается от актов этого собора и собрания Дионисия как числом самых канонов, так и отсутствием почти всяких указаний на собор, постановивший те или другие каноны. Первая разность произошла от того, что в книге правил многие каноны собрания Дионисия разделены на два, на три, на четыре и даже на пять. Вторая объясняется тем, что написания соборов, за исключением некоторых неполных и темных намеков, совершенно опущены в книге правил. После того, как мы уже знаем из предшествующих рассуждений, какие из числа читанных на этом соборе канонов принадлежат тому или другому собору, нам не трудно отыскать каноны принадлежащее именно рассматриваемому собору. Такими канонами мы должны признать по собранию Дионисия 1 и 5 последних из первых 33, т. е. с 29 по 33, а в книге правил 1 и с 38 по 42. Первое правило, которое есть результат бывших на соборе рассуждений о никейских канонах, содержит постановление о соблюдении никейских определений; остальные пять правил видимо должны быть поставлены в связь с делом Аппиария и содержать постановления, изданные по рассмотрении этого дела и после общего рассуждения.

Второе заседание рассматриваемого собора помещено у Дионисия после 127 канона в виде отдельного собора 30 мая 419 г. С его именем помещено у Дионисия предисловие и шесть (со 128 по 133) канонов. Из предисловия мы узнаем, что многие из числа 217 отцов, бывших в первом заседании, не могли остаться до этого заседания и потому, с разрешения собора, возвратились к своим церквам. Вместо них были избраны представители от каждой области, которые и остались присутствовать на соборе, и в присутствии которых и были постановлены следующие шесть канонов, которые касаются личностей обвинителей и свидетелей по делам клириков. Так, 1 из этих канонов определяет не принимать доносов от тех, которые находятся под отлучением от церковного общения, будут ли они клирики, или миряне; 2 запрещает принимать те же доносы от рабов и отпущенных на свободу, если они хотят жаловаться на своих бывших господ также от тех, которых не допускают к доносам в делах по преступлениям гражданские законы, далее от лиц, запятнавших себя бесчестием, а равно от еретиков, язычников и иудеев: всем этим лицам дозволяется приносить жалобы по своим частным делам; 3 предписывает не допускать к поддержанию дальнейших обвинений против клирика того, кто не доказал хотя бы одного прежде рассмотренного из принесенных им многих обвинений; 4 запрещает допускать к свидетельствованию вообще тех, от которых постановлено не принимать доносов, в частности тех, которых представил сам доносчик из лиц своего дома и наконец имеющих менее 14 лет от роду; 5 постановляет, чтобы епископ не ставил себе в бесчестие того, если он донесет на кого-либо открывшего ему свое преступление, но тот не сознается, хотя бы епископ и отказывался иметь общение с несознающимся, по причине упреков собственной совести; 6 предписывает другим епископам не иметь общения с тем из них, который отлучит несознавшегося, до тех пор, пока он не снимет своего запрещения, и вменяет в обязанность епископу не говорить ни о ком ничего, на что не может представить других доказательств.

Приведенные каноны названного заседания содержатся и в испанском собрании с именем VII карфагенского собора; при чем 5 и 6 каноны соединены в один. Карфагенский диакон Ферранд, который не говорит ни слова о канонах первого заседания, цитует каноны второго с именем особого: (Concil. Сагthag) собора¹⁴⁹

В книге правил также содержатся все приведенные каноны и заключают собой собрание правил карфангского собора. При этом книга правил разнится от собрания Дионисия как тем, что в первой предисловие этого заседания составляет особый 142 канон, так и тем, что последние два 132 и 133 канона Дионисия соединены в один и образуют последнее 147 правило «правил св. поместного Карфагенского собора».

Отыскав источник последних канонов карфагенского собора, мы естественно должны возвратиться к началу нашего исследования, чтобы подвести итог сказанному и изложить общий его результат. Содержащиеся в книге правил «правила св. поместного карфагенского собора» если несправедливо называть канонами карфагенского собора, бывшего в 419 г. в царствование императоров Гонория и Феодосия из 217 епископов, то имеются все основания заключать, что названный собор дал им тот состав, в котором они дошли до нас с именем правил карфагенского собора. В издании этих правил принимали ближайшее участие вообще соборы, бывшие во времена Аврелия, apхиепископа карфагенского, и под его председательством, и в особенности соборы иппонийский 393 г., карфагенский 28 августа 397 г., карфагенский 16 или 17 июня 401 г., карфагенский 13 сентября 401 г., мелевитский 27 августа 402 г., карфагенский 25 августа 403 г., карфагенский в июне 404 г., карфагенский 23 августа 405 г., кареагенский 13 июля 407 г., 14 июля 409 и 410 г., карфагенский 1 мая 418 г. и карфагенский 419 г. К этим соборам времен Аврелия следует причислить два собора, бывших при его предшественниках Грате 345–348 г. и в особенности Генефлие 390 г. карфагенских епископах. Распределяя по этим источникам каждое в отдельности из правил карфагенского собора, мы, в виду добытых нами результатов, должны изобразить это таким образом: правило 1 принадлежит карфагенскому собору 419 г. первому его заседанию 25 мая; прав. 2–4 карфаг. собору при Генефлие 390 г.; прав. 5 карфаг. собору при Грате 345–348 г.; прав. 6–13 карфаг. собору при Генефлие 390 г.; при чем в правилах этого собора имена присутствовавших на нем епископов заменены именами бывших на соборе 419 г.; прав. 14–33 иппонийскому собору 393 г.; прав. 34–36 карфаг. собору 13 сентября 401 г.; прав. 37 карфаг. 1 мая 418 г.; прав. 39 – 42 карфаг. 419 г. 1 его засед. 25 мая; прав. 43 карфаг. 28 августа 397 г.; прав. 44–57 иппонскому собору 393 г.; прав. 58–67 кареаг. 28 августа 397 г.; прав. 68–76 карфаг. 16 или 17 июля 401 г.; прав. 77–96 карфаг. 13 сентября 401 г.; прав. 97–101 мелевитскому 27 августа 402 г.; прав. 102–103 карфаг. 25 августа 403 г.; прав. 104 карфаг. в июне 404 г.; прав. 105 карфаг. 23 августа 405 г.; прав. 106–120 карфаг. 13 июня 407 г.; прав. 121 – карфагенск. 14 июля 409 г.; прав. 122 – карфаг. июня 410 г.; прав. 123–141 карфаг. 1 мая 418 г.; прав. 142–147 карфаг. 419 г. 2 его заседанию 30 мая.

В собрании Дионисия после 133 последнего карфагенского канона содержатся заключительная речь Аврелия и подписи его и других присутствовавших с ним в последнем заседании 21 епископа, также замечание: Et ceteri episcopi CCXVII similiter subscripserunt, и подпись двух пресвитеров римских легатов папы: Филиппа и Аселла. Далее с продолжающимся счетом канонов у Дионисия помещены: послание африканских отцов к папе Вонифатию, также послания Кирилла Александрийского и Аттика константинопольского к африканским епископам и символ веры. Означенное заключение Аврелия и подписи епископов Маассен, на основании исследованных им манускриптов, относит к первому, а не ко второму заседанию собора 419 г.¹⁵⁰. Послание к Вонифатию, по замечанию Баллерин, написано после второго заседания того же собора 419 г., на другой день¹⁵¹. Так как в этом послании африканские отцы писали о том, что занимались исследованием о подлинных экземплярах никейских канонов, и говорили, что с этой целью они послали пресвитера Иннокентия в Александрию к Кириллу, а иподиакона Марцеллина в Константинополь к Аттику; то Дионисий присоединил к своему собранию и ответные послания названных епископов с присланными от них экземплярами никейских канонов, которые теми же африканскими отцами в сентябре 419 г. были отправлены в Рим к Вонифатию. Этих документов нет в книге правил; но в ней содержится последний документ Дионисиевского собрания, образующий в нем 138 канон: послание африканского собора к папе Целестину. Это послание хотя касается возбужденного на соборе 419 г. спора по делу Аппиария, но принадлежит одному из последующих карфагенских соборов. Такими соборами были:

Карфагенский 421 г. Братья Баллерины первые открыли акты этого собора в манускрипте Веронского капитула и издали их вместе с сочинениями Льва Великого.

Высказанные Баллеринами замечания¹⁵² подтверждает и Маасен, видевший акты того же собора в веронском манускрипте в собрании диакона Феодосия¹⁵³ Манси издал этот собор с замечаниями Баллерин¹⁵⁴. Из предисловия председателя этого собора Аврелия, архиепископа карфагенского, мы узнаем, что этот собор был в то время, когда по необходимости (но какой – не объяснено) установленное каждогодние для сования собора сменено на двухлетие, и что на этом соборе были прочитаны и внесены в его акты постановления предыдущих соборов. Действительно, сравнивая каноны этого собора с постановлениями предыдущих, нельзя не заметить, что первые десять, за исключением четвертого из них, суть не иное что, как повторение по мысли и даже по букве правил предшествующего 419 г. карфагенского собора¹⁵⁵. Четвертый канон, принадлежащий этому собору, постановляет, чтобы епископы или пресвитеры, давая что-либо из имущества своей церкви в другое место, представляли об этом епископы – собору, клирики – епископам с объяснением причин; в противном случае, если они не представят уважительных оснований на это, считаются похитителями отданного. Баллерины считают этот собор восемнадцатым карфагенским.

О девятнадцатом карфагенском соборе дает свидетельство собор 525 г. при Вонифатие, когда с этим именем (concilio decimonono) приводит канон, которым было постановлено, чтобы приматы различных провинций сообщали карфагенской церкви имена епископов как удалившихся на покой (decedentium), так и заступивших их место (succedentium)¹⁵⁶.

Баллерины отказываются точно указать время этого собора и полагают его вообще после собора 421 г. и несколько прежде собора 425 г., который они считают двадцатым карфагенским.

Собор при Вонифатие 525 г. приписывает этому двадцатому (vigesimo) собору канон о том, чтобы никто не смел обращаться с апелляциями за море (ut nullus ad transmarina audeat appelare)¹⁵⁷. На том основании, что послание африканских отцов к папе Целестину рассуждает о том же предмете, о котором говорит и приведенный канон, Баллерины приписывают этому собору и названное послание, которое содержится и в книге правил¹⁵⁸. Мнение Баллерин принимает Маассен¹⁵⁹, не противоречит ему и Гефеле¹⁶⁰.

Ферранд неоднократно в своем «Breviatio» цитует каноны иппонийского собора (concil. Hipponirigensi¹⁶¹; цитуемые Феррандом с именем названного собора каноны не находятся в числе правил рассмотренного нами иппонийского собора 393 г.¹⁶². Это обстоятельство очевидно заставляет отнести цитуемые Феррандом каноны к другому собору того же имени, которым пользовался Ферранд. Гардуин, за ним братья Баллерины и в свою очередь Маассен, на основании бывших у них под руками манускриптов, таким иппонийским собором полагают собор 427 г., который был при консулах Гиерии и Ардабуре 8 октября in Basilica sancta Leontina, в то время, когда Аврелий еще продолжал занимать карфагенскую кафедру. Цитуемые Феррандом с именем этого собора каноны сходствуют по содержанию с некоторыми из правил карфагенских соборов 419 и 421 г.; но если последний собор, как мы заметили, повторял каноны первого, то иппонийский заимствовал свои каноны у последнего¹⁶³.

Ферранд цитует в своем труде множество других африканских соборов: Зеленский или Теленский, Суффетуленский, Фусдрский, Юнкский, Макрианенский, Маразанский, Септимунийский и Фенитинский. Все эти соборы принадлежат Бизаценской области и были провинциальными, а не полными соборами Африки. По отношению к некоторым из этих соборов не известно даже время их собрания. То обстоятельство, что Ферранд цитует эти соборы в своем труде, дает основание заключать, что кодекс канонов африканской церкви в VI в., когда Ферранд писал свой труд, был гораздо обширнее того, нежели какой мы знаем в настоящее время, и какой в цельном виде сохранился в других собраниях и в нашей книге правил. Причина этого явления скрывается главным образом в том, что все сохранившиеся и известные в настоящее время собрания карфагенских правил находятся в генетической связи с собранием Дионисия, который пользовался для своего труда во второй его редакции¹⁶⁴ актами карфагенского собора 419 г. Но в этих актах нашли место только правила и деяния тех соборов, которые были повторены на соборе 419 г. Это повторение коснулось только некоторых постановлений двух соборов, бывших до Аврелия и обняло правила и деяния последующих соборов, бывших при Аврелие. При пользовании этим источником очевидно должны были остаться не известными для собрания Дионисия как полные деяния соборов до Аврелия, так и постановления других, бывших после собора 419 г., соборов. Кроме того, Дионисий, как мы видели, не вполне воспользовался бывшим у него под руками источником: многое из него он действительно заимствовал целиком, деяния же некоторых соборов, особенно если они содержали повторение однородных правил, Дионисий сокращал или вовсе опускал. Вследствие сего труд Дионисия, не заключая полного количества канонов карфагенской церкви, представляет неточности и относительно вошедших в его состав правил.

Тем не менее труд Дионисия составил оригинал для греческих собраний и переводов карфагенских правил, которые сделались известными на востоке еще до времени Трульского собора (692 г.). Первый, внесший карфагенские правила в состав греческих собраний и сделавший их перевод именно по собранию Дионисия, был достоверно неизвестный автор того собрания¹⁶⁵, которым пользовался патриарх Фотий при составлении своего труда, и который, нужно полагать, имел в виду Трульский собор, определяя канон церковных правил. Помещая в своем сборнике карфагенские правила, названный автор счел даже нужным оговорить свой поступок. «Решился я, пишет автор в первой половине принадлежащего ему предисловия к номоканону Фотия, внести в свое собрание правила священного собора, бывшего в ливийском Карфагене во время блаженной памяти императоров Гонория и Аркадия, найдя, что этот собор постановил много такого, что может принести большую пользу в жизни»¹⁶⁶. Благодаря труду названного автора и авторитету Трульского собора, карфагенские правила вошли в состав правил и в практику восточной церкви. Патриарх Фотий пользовался этими правилами наравне с канонами соборов восточной церкви. Греческие канонисты: Аристин, Зонара и Вальсамон, писавшие толкования на другие каноны, объяснили и правила карфагенского собора. Существенной особенностью этих правил в греческих собраниях является то, что они почти в каждом из них имеют свой особый порядок, разделение и счет. В то время, как одни из этих собраний удерживают счет Дионисия, или по крайней мере, приближаются к нему; другие напротив значительно расширяют их счет; некоторые же и против расширенного счета увеличивают число этих канонов. Разнообразие это происходит от того, что некоторые правила в собраниях с расширенным счетом разделены на два, на три и более. Издатели Синтагмы, следуя трапезундскому кодексу, удержали счет, совпадающий со счетом Дионисия в количестве правил, хотя и не везде одинаково с последним разделяющий правила¹⁶⁷. Впрочем, нужно заметить, что издатели соображали свой счет в настоящем случае не с собранием Дионисия непосредственно, а с «codex canonum ecclesiae africanae», изданным Юстеллием и составленным, как мы заметим ниже, под влиянием собрания Дионисия. При этом как на особенность собрания карфагенских правил в Синтагме следует указать на то, что акты карфагенского собора 419 г., служащие основанием этого собрания, разделены на несколько последовательных деяний¹⁶⁸, какого разделения нет ни в собрании Дионисия, ни в кодексе Юстеллия. Издатели Пидалиона, следуя рукописям и руководствуясь собственными соображениями, разделили карфагенские каноны числом на 141, сохранив и другой древний их счет, применительно к толкованиям Зонары и Вальсамона. При этом названные издатели, основываясь на том, что толкователи церковных правил не постарались сделать более тщательного разделения карфагенских правил, из коих весьма многие не составляют канонов в действительности ἀληθείᾳ, а суть определения по имени (ὃροι κατά τό ὃνομα), содержания рассуждения отцов с вопросами и ответами, произвели свою работу самым решительным образом. Они опустили все предисловия в соборах и их написания, отбросили оглавления в канонах, соединили однородные по содержанию и разделили трактующие о разных предметах, рассуждения и размышления отцов обратили в каноны, выразив последние в краткой положительной форме. Вследствие такой переработки карфагенские правила в греческом пидалионе приняли совершенно новый, особый вид, какого они не имеют в других собраниях. Некоторые правила вовсе опущены, другие до крайности сокращены в их изложении, все имеют особый порядок. К разделению карфагенских правил в пидалионе в некоторых случаях приближается и разделение их в книге правил. Впрочем, мы ошиблись бы, приняв это заключение без исключений. Дело в том, что некоторые правила, содержащиеся в книге правил и в других собраниях, как мы заметили, совершенно опущены в пидалионе¹⁶⁹, другие, представляющие в книге правил и в других собраниях один канон, разделены в пидалионе на два и на три¹⁷⁰, другие же соединены в одно правило в сокращенном изложении¹⁷¹. Вообще, если бы мы задались мыслью в точности исследовать вопрос о счете и порядке карфагенских правил в разных собраниях и результат этого исследования представить со всеми подробностями, то нам пришлось бы предпринять для этого особое исследование, представляющее исключительный интерес для специалистов. Вследствие сего мы и ограничиваемся общими замечаниями по этому предмету.

В заключение обратим внимание на то, что из всех собраний: «codex canonum ecclesiae africanae», изданный Христофором Юстеллием, представляет самое близкое и точное в греческом переводе собрание карфагенских правил с латинским собранием Дионисия¹⁷². Исследование текста и в частности тех особенностей, которыми отличаются правила карфагенского собора в книге правил сравнительно с другими собраниями также составило бы исключительный интерес для специалиста. Вследствие сего, оставляя этот вопрос, заметим, что ближайшей задачей нашего исследования было именно показать, сколько и какие в частности содержащиеся в книге правил правила карфагенского собора были составлены тем или другим собором, в какое время и при каких обстоятельствах.

Т. Барсов