О книге Песнь Песней царя Соломона

Несомненно, что Песнь Песней – книга трудная и загадочная. Как говорит один изследователь Священного Писания: «Из всех книг Ветхого Завета ни одна не является столь трудной для толкования, как Песнь Песней. Ни об одной другой книге не было столько написано, и в отношении ни одной другой книги не было столько различных взглядов и различия в толковании»¹. Как замечает иной изследователь Песни Песней, ни одна книга подобной краткости (125 стихов, разделенных на 8 кратких глав) не создала такую богатейшую литературу о себе, как книга Песнь Песней².

Справедливо пишет толкователь Песни Песней: «Тема этой книги – любовь. Первоначальная структура и цель ея скрыты для нас. Но одно ясно: эта поэма – в похвалу любви»³. От понятия земной любви она постепенно возводит душу к небесной любви: «от более низкой любви, к любви более возвышенной», по выражению Св. Григория Великого⁴. Но для тех, которые не восхотели возвыситься, казалось, что нахождение книги Песнь Песней в каноне священных книг является неуместным: в этой книге ни разу нет упоминания имени Божиего или чего-либо, чтó имело бы отношение к религии. Содержание ея загадочно; она прекрасна; но оно представляется чувственным. – Да, на первый взгляд она представляется «душевной», но не духовной. Один древний толкователь замечает, что в этой книге Невеста часто употребляет выражение «моя душа» и ни разу – «мой дух», чтó более возвышенное понятие. Однако если подойти к этой книге – говорит тот же автор – не с «душевной» точки зрения, а по-духовному, то эта таинственная книга открывает несказанное богатство духовного характера⁵. Эта книга, и по словам Пселла, «совершенно духовная».

И Вы, читатель, подойдите к этой священной книге с духовной настроенностию и с молитвою, как подходили к ней древние толкователи-подвижники, – и вы найдете, что эта книга – священная и, если могу так сказать, неземная. Ея образы необъяснимы: например, почему-то Жених пасет среди лилий, и так часты упоминания лилий, яблок, гранатов, роскошных садов (слав. – «вертоградов») и возвышенных, покрытых снегом гор. Это, конечно, символы: но символы – не земные, а райские. Почему Невеста вдруг теряет своего Жениха и потом опять Его находит? Описание Жениха – неземное: голова Его, как золото: Он и бел и румян, и он безконечно силен. Почему Невеста называет своего Жениха «братом», а Он ее – «сестрою»? Если они в таком близком кровном родстве, то они никак не могли быть – по иудейскому закону – Женихом и Невестой. Описание Невесты также не укладывается в рамки поэзии: почему Жених говорит, что она приводит в ужас своей мощью, как мощь армии, идущей на бой? Она – чистая дева, и в то же время (под образом материнских грудей) она восхваляется как мать: конечно, и это восходит к понятию духовного материнства, в том же смысле, как например, про Сион говорится, что он – «мать Церквей», как и Церковь – «мать верующих» (по выражению Св. Киприана Карфагенского⁶). Наконец, что такое «Гора Ароматов», о которой говорится в конце книги Песнь Песней? – Книга эта полна таинственных образов и таинственных слов, поэтому справедливо Пселл назвал ее «пророческой книгой»⁷, а Св. Григорий Богослов отнес ее к разряду «стихотворных книг» Ветхого Завета⁸. Ея содержание так определяет Св. Амвросий Медиоланский: «Книга Песнь Песней представляет брак и единение между Христом и Церковию: между несотворенным Духом и тварью, между плотью и Духом. В этой книге не будем искать ничего земного, ничего плотского, ничего мирского, ничего телесного, ничего без глубокого значения или подвергающегося изменению»⁹. Чудесно и нахождение этой книги в каноне священных книг древнего Израиля: в Песни Песней нет ни разу упоминания имени Божиего, ни упоминания Иерусалимского храма, жертвоприношений, ни молитв, ни упоминания ветхозаветных праведников, основоположников Израиля, т. е. в ней совершенно отсутствует, так сказать, национальный элемент, столь присущий еврейской литературе; даже география ея – не иудейская, а охватывает области далеко вне пределов иудейских владений. Один из толкователей высказывает догадку, что словá в Песни Песней «Возлюбленный», как и «Брат мой» стоят вместо священнейшего имени Божиего, которое не должно было произноситься; и таким образом книга Песнь Песней все время говорит о Боге¹⁰. Эта книга принадлежит глубокой древности (VIII веку до Р. X.), и авторство ея лишь неопределенно связано с именем Соломона (хотя древние толкователи принимали его за автора этой книги), потому что предлог «л (ל)», стоящий перед именем Соломона, не обязательно говорит об его авторстве, но может означать: «к Соломону», «в отношении Соломона», «про Соломона» и тому подобное. Блаж. Иероним в своей Вульгате вообще выпустил имя Соломона, хотя перевод LXX и поместил его¹¹. Можно заключить, что древние израильтяне, включив книгу Песнь Песней в канон священных книг Библии, сделали это по вдохновению Свыше. Эта книга стоит вне времени, вне истории, вне нации. Несмотря на попытки ряда ученых создать схему развития действия или движения темы в книге Песнь Песней¹², этого сделать не удалось и невозможно, потому что в ней нет ни начала, ни конца, ни середины. Это отрывок из вечности, или, лучше сказать, откровение из вечности о любви Божией к человеку и ожидаемой от него любви к своему Богу в ответ на Его любовь, для которой на языке человеческом нет соответствующих слов и которая принуждена пользоваться несовершенной терминологией человеческого языка и милостиво сходить к земным образам. Язык этой книги совершенно особый и, опять же, стоит совершенно выше правил языка, как бы вне человеческой речи. Конечно, в переводе это теряется; но перевод – это дело рук человеческих: это словá Божии, но проходящия чрез человеческий разум в его творчестве и понимании.

Относительно еврейского оригинала Песни Песней, знатоки еврейского языка указывают на необыкновенную трудность и богатство ея языка; один из них при этом замечает так: «Песнь Песней представляет собою уникум во всем Свящ. Писании, и нет ничего, даже отдаленно напоминающего ее. Это – лирическая поэма, но это вместе и диалог и монолог, хотя, опять же, и эти термины не подходят; указания лиц, произносящих те или иные слова в Песни Песней, отсутствуют; в ней есть драматические черты, но это – не драма; в ней нет никакого движения. Язык у нея совершенно особый и крайне трудный, но это – не литературное произведение. Постоянно мы находим в ней существительные мужского рода, сопровождаемые прилагательным женского рода или глагольным окончанием, употребляющимся в отношении женского рода, и – наоборот: существительные женского рода, сопровождающияся прилагательными мужского рода, или – существительные в единственном числе, а сопровождающия их глаголы во множественном числе, и – наоборот»¹³. Точно все это – неважно; что в никаком человеческом литературном произведении это невозможно, и свидетельствует о том, что эта книга принадлежит миру, где нет разделений на роды, числа и подобные земные понятия. И те образы, которые могли бы показаться чувственными, должны быть оценены как принадлежащие миру, чуждому плоти и связанной с нею немощью плотских разделений на роды и вожделения. Это – словá Духа, и это – словá Творца о Своем творении, которое Он оценил как весьма хорошее и достойное («вся добра зело»¹⁴). Безстрастие, святость, чистота и возвышенность были или потеряны, или весьма ущерблены вследствие того, что человек впал в грех и подвергся власти материи. Но если человек поднимется от плотского к душевному, а затем и к духовному, т. е. – по выражению Св. Григория Паламы – станет вне себя, выше себя, над собою¹⁵, то он станет духовным и достигнет безстрастия, но безстрастия не Нирваны, а безстрастия в отношении всего низменного, в умерщвлении в себе всего плотского (как Невеста в Песни Песней говорит о себе: «Смирна капает с моих пальцев даже до засовов дверей»)¹⁶, и тогда войдет в состояние Божественной любви и этим станет причастницей Божией благодати в настолько сильной степени, что Святые Отцы определяют это состояние как «обожение». И поэтому большие наши подвижники, ставшие выше плотского, приняли книгу Песнь Песней духовно и с благоговением возлюбили ее. Эта книга являет вечную истину о любви Божией к человеку и человека к Богу. Это то, что в Новом Завете возвестил Господь наш Иисус Христос, говоря: «Так возлюби Бог мир, яко и Сына Своего Единородного дал есть, да всяк веруяй в Онь, не погибнет, но имать живот вечный»¹⁷, и кульминацией каковой любви является Голгофа, Воскресение и Вознесение Господне в воспринятой им человеческой природе. Ответную же любовь к своему Богу и Спасителю, каковую являет Невеста к своему Жениху в книге Песнь Песней, человеческая, спасенная душа выражает в гимне любви устами великого Апостола Павла¹⁸.

Наименование книги – «Песнь песней» – по разъяснению Оригена, принятому всеми последующими толкователями, – означает «самая лучшая песнь из всех». Ориген подчеркивает глубоко духовный характер книги Песни Песней, требующий духовного понимания от читателя. Сестра Моисея Мариам воспела Богу хвалебную «песнь»; но требуется прохождение пустыни и подвига, чтобы достичь Песни Песней, как бы Обетованной Земли¹⁹.

С потерей духовных традиций, существовавших в Израиле до Вавилонского плена, и с потерей общей духовности в человечестве среди еврейского народа возник скептицизм в отношении многих истин и преданий; скептическому отношению подверглась и книга Песнь Песней. Мы узнаём из Мишны, что Иерусалимская раввинская школа отвергала ея священную каноничность, в то время как Вавилонская школа ее защищала. Мнение ортодоксальных раввинов Вавилонской школы победило благодаря, возможно, тому, что знаменитый раввин Акиба (известный ученый, националист и впоследствии мученик, ум. 135 г.) выступил с горячей речью на собрании раввинов в защиту каноничности книги Песнь Песней; среди прочего он сказал следующия слова: «Никто раньше в Израиле не оспаривал нахождение этой книги среди божественных книг: потому что весь мир не стóит того дня, когда Песнь Песней была дана Израилю. Все книги Писания святы; но Песнь Песней – святейшая из святейших»²⁰. После сего книга Песнь Песней была принята всеми евреями, и под страхом анафемы было запрещено профанировать ее тем, что петь части ея на свадьбах. Однако, принимая во внимание, что некоторые ея части могут показаться чувственными, ее не читали громко в синагогах, а читали про себя²¹.

Еврейские богословы объясняли книгу Песнь Песней, как возвещение любви, которую Бог имеет к Своему народу – Израилю, и ответной любви Израиля к своему Богу. Из числа ряда толкований такого характера, которое можно назвать традиционным, особенно выдается толкование крупного еврейского богослова-раввина XIV века Авраама б. Исаака-ха-Леви Тамакх’а, который все толкование дает с точки зрения истории Израиля – его плена, его диаспоры, его чаяний пришествия Освободителя-Мессии; параллельно с таким толкованием у помянутого раввина идет «оккультное толкование»²².

Христианство приняло Песнь Песней вместе с прочими каноническими книгами Ветхого Завета. Отрицавших каноничность этой книги осудили как еретиков. Св. Филастр в IV веке писал против еретиков, отрицавших, что в Песни Песней представлен Христос в образе Царя, Пастыря и Отца, для того чтобы привлечь любящих Его к Себе²³. Феодор Мопсуэтский, отрицавший каноничность книги Иова, некоторых Псалмов и книги Песни Песней, был предан анафеме как за погрешности в области веры, так и за эти дурные учения, и Пятый Вселенский Собор (553 г.), осудивший его как еретика, утвердил каноничность книги Песни Песней.

Христианские толкователи книги Песни Песней, в сущности, приняли традиционное еврейское толкование этой книги, относя ея содержание к Новому Израилю, т. е. – к христианам, к Христианской Церкви. Таким образом, основой христианского толкования книги Песнь Песней стало понимание ея как возвещение любви Христа к Церкви и Церкви – к Христу. Такого толкования держалось большинство богословов и на Востоке, и на Западе. На основе этого толкования расцвело и толкование книги Песни Песней как возвещение любви Христа к отдельной человеческой душе как неотъемлемой части Церкви, как малой Церкви самой по себе. В искании Невестой своего Жениха, и в томлении по Нему, и любви к Нему, и трудах ея подвижники видели образ аскетического подвига, который они сами несли, и в возвещенной в книге Песнь Песней любви к такой подвижнической душе со стороны ея Жениха черпали великое утешение. И поэтому это толкование Песни Песней – как откровения любви Господа Иисуса Христа к отдельной спасающейся душе и ответной любви со стороны подвижнической души к своему Спасителю – именуется «аскетическим толкованием», и оно особенно расцвело в творениях крупных западных подвижников XII века²⁴. Наконец, христианской мысли известно и иное толкование книги Песнь Песней, именно в понимании возвещения любви Бога к Божией Матери и Ея любви к Своему Божественному Сыну. Такое «Мариологическое» (по западной терминологии) толкование Песни Песней является, опять же на основании толкования ея как возвещения любви между Господом Иисусом Христом и Его Церковью, потому что Она, Пречистая Богородица и Приснодева Мария, является преимущественно над всеми Храмом Божиим как вместившая в душе и в Своем пречистом чреве Самого Бога и потому особенно «Ближняя Ему» и во всем прекрасная. Такое толкование в Православной Церкви редко встречается, но на Римо-Католическом Западе оно было представлено рядом значительных богословов. Эти три типа толкования книги Песнь Песней иногда смешиваются друг с другом у одного и того же толкователя, что и совершенно понятно: Церковь, отдельная душа человека и самая прекрасная из всех душ, Приснодева Богородица Мария, – представляют одно целое Царства Божиего.

Теперь вкратце передадим и самую историю толкования книги Песнь Песней²⁵.

НА ВОСТОКЕ следующие богословы и Святые Отцы потрудились над толкованием этой священной книги.

СВ. ИППОЛИТ был первым, кто начал священную традицию истолкования книги Песнь Песней как возвещения любви Христа к Его Церкви и Церкви к Христу. От его толкования сохранились только фрагменты на греческом языке²⁶; но сохранился его труд в грузинском переводе.

ОРИГЕН три раза в течение своей жизни предпринимал труд истолкования Песни Песней. Первый его труд принадлежит юности и утерян, за исключением одного отрывка, сохраненного в «Филокалии»²⁷. Затем его перу принадлежат две омилии на Песнь Песней, греческий текст которых утерян, но латинский перевод находим в творениях Блаж. Иеронима²⁸. Но самый его большой труд в этом отношении – это 10 книг, посвященных изучению текста и толкованию книги Песнь Песней. От этого труда сохранился только латинский перевод 4 книг в свободном переводе греческого текста, сделанного Руфином²⁹. Выдержки из толкования на книгу Песнь Песней находим также в большом труде Прокопия Газского... Ориген дает толкование книги Песнь Песней и как возвещения любви между Христом и Его Церковию, и как любви Христа к отдельной спасающейся и любящей Его душе, и ответной любви этой души к своему Небесному Жениху.

СВ. АФАНАСИЙ ВЕЛИКИЙ написал толкование на Песнь Песней, от которого остались только фрагменты³⁰. Он толкует Песнь Песней как возвещение любви Христа к Церкви и Церкви – к Христу.

СВ. ГРИГОРИЙ НИССКИЙ посвятил 15 омилий книге Песнь Песней. Свое толкование он довел до 6-й главы, 8-го стиха этой книги³¹. Это весьма значительный труд в области толкования Свящ. Писания. Толкование весьма аллегорическое и возвышенное. Песнь Песней понимается как откровение любви Божией к Церкви и Церкви – к Господу Христу.

СВ. КИРИЛЛ АЛЕКСАНДРИЙСКИЙ, давший много толкований на книги Священного Писания, составил толкование и на Песнь Песней, от которого остались только кратчайшие фрагменты³². Он толкует Песнь Песней в понимании возвещения любви между Христом и Его Церковию.

СВ. АВВЕ НИЛУ, ученику Св. Иоанна Златоуста, принадлежит понимание Песни Песней как возвещения любви Господа к отдельной душе и отдельной души – к своему Спасителю. Впрочем, ему не чуждо и другое понимание книги Песнь Песней, именно как возвещения любви между Христом и Его Церковию. Это толкование сохранилось в виде выдержек у Прокопия Газского (и в общих чертах у Михаила Пселла). Полный же труд – утерян.

СВ. МАКСИМ ИСПОВЕДНИК истолковал книгу Песнь Песней, но его толкование утеряно и только в общих чертах его мысли находим у Михаила Пселла.

БЛАЖ. ФЕОДОРИТУ КИРСКОМУ принадлежит превосходное толкование книги Песнь Песней³³. Это толкование – обширное и полное глубоких и возвышенных мыслей. Хотя в нем и встречаются элементы толкования Песни Песней как возвещения любви между Христом и отдельной душой, однако главная мысль его толкования – это понимание содержания Песни Песней как божественного откровения любви Спасителя к Его Церкви и Его Церкви к Нему. Это сочинение было достойно оценено и в Восточной, и в Западной Церквах³⁴.

ПРОКОПИЙ ГАЗСКИЙ составил «цепь» (catena) толкований на книгу Песнь Песней, в которой привел толкования следующих Отцов: Нила, Оригена, Григория Нисского, Кирилла Александрийского, Филона, Аполлинария, Евсевия Кесарийского, Дидима, Исидора, Феодорита и Феофила Александрийского³⁵. В этом толковании находим оба преждереченных понимания Песни Песней: и как возвещения любви между Господом Иисусом Христом и Его Церковию, и между Спасителем и отдельной душою. Труд Прокопия Газского обширен и несистематичен: это просто набор цитат, не связанных общей мыслию. Имеется и более краткая версия его труда, составленная позднее.

ПСЕВДО-АРЕОПАГИТУ принадлежит толкование Песни Песней в понимании любви между отдельной душою и Христом³⁶.

МИХАИЛ ПСЕЛЛ составил толкование на книгу Песнь Песней³⁷. Свое толкование он помещает после толкования «Трех Отцев», каковое является общим изложением мыслей Св. Григория Нисского, Св. Нила и Св. Максима Исповедника, как бы общим выводом и суммой их толкований в отдельности...

ПРЕП. НЕОФИТУ КИПРСКОМУ принадлежит толкование на книгу Песнь Песней, в рукописи не вполне сохранившееся, о чем сообщает издатель обширного труда о Преп. Неофите I. Tsiknopoulos на страницах Byzantion’а³⁸, а также D. Stiernon в только что изданном томе «Dictionnaire de Spiritualitè»; согласно сему автору, Преп. Неофит толкует Песнь Песней в понимании любви между Христом и Его Церковию и говорит, что это толкование написано, вероятно, под влиянием толкования Пселла³⁹.

МАТФЕЕМ КАНТАКУЗЕНОМ составлено толкование на книгу Песнь Песней, которое объясняет эту книгу как возвещение Христа к Его Невесте – Церкви, и Церкви – к Жениху Христу, но главная и основная мысль этого толкования заключается в понимании Песни Песней как откровения о любви Господа Иисуса Христа к Своей Пречистой Матери и Божией Матери – к Своему Божественному Сыну⁴⁰.

И хотя отдельные выражения из книги Песнь Песней, которые относятся к Невесте, ряд Святых Отцов и богословов относят к Божией Матери, как, например, Св. Ефрем Сирин, Св. Амвросий, Св. Епифаний; Св. Петр Хрисолог, Николай Кавасила, а также это находим и в богослужебных текстах, – однако чтобы почти все толкование Песни Песней было растолковано как возвещение любви Спасителя к Его Матери и Божией Матери к Христу, – это в византийском богословии мы встречаем только у Матфея Кантакузена.

Что касается ЗАПАДА, то мы желаем ограничить наше изложение только временем, бывшим прежде Великого Раскола Церквей и непосредственно следовавшим за ним, т. е. когда Запад еще не совсем отошел от общих с Востоком церковных традиций.

На Западе также возникло много замечательных толкований книги Песнь Песней.

БЛАЖ. ИЕРОНИМ своим переводом 2-х омилий на Песнь Песней Оригена познакомил западного читателя с мыслями этого великого знатока Священного Писания⁴¹. В Вульгате он не помещает имени Соломона как автора Песни Песней⁴².

РУФИН своим переводом 4-х книг Оригена о Песни Песней, со своей стороны, познакомил читателя с научным толкованием этой книги, данным Оригеном.

СВ. АМВРОСИЮ МЕДИОЛАНСКОМУ принадлежит прекрасное толкование книги Песнь Песней, искусственно составленное из его творений в XII веке, когда мы видим особый расцвет толкований Песни Песней на Западе⁴³. Св. Амвросий говорит, что Песнь Песней представляет брак и единение между Христом и Церковию.

СВ. ГРИГОРИЮ ВЕЛИКОМУ принадлежат комментарии на книгу Песнь Песней⁴⁴. Эти комментарии не отличаются глубиною и далеко уступают его «Моралиям» на книгу Иова. Св. Григорий Великий говорит, что Песнь Песней является откровением о любви Христа к Церкви и Церкви – к Христу. Чрез образ земной любви слово Божие ведет нас от менее возвышенной любви – к более возвышенной и высшей любви. В книге Песнь Песней Церковь представлена не как служанка (ancilla), а как – Невеста (Sponsa).

ДОСТОПОЧТЕННОМУ БЕДЕ принадлежит большой труд: в 7-ми книгах толкование книги Песнь Песней⁴⁵. Он говорит, что под образом Жениха и Невесты представлена тайна Христа и Церкви.

Были и другие толкователи, как, например, Алкуин, Исидор Испанский и др., но их труды менее значительны.

В XII веке возникли замечательные мистические и аскетические толкования Песни Песней в понимании возвещения или откровения о любви Божией между Христом и отдельной, любящей и преданной Ему душой. Эти толкования представляют собою обширные и прекрасные произведения, и всех их можно отнести к лучшим примерам западной аскетической литературы.

СВ. БЕРНАРД КЛЕРВОЙСКИЙ написал 86 проповедей, посвященных истолкованию книги Песнь Песней (1135–1153)⁴⁶. В своем благоуханном произведении он предлагает аскетическое толкование этой священной книги. Его труд, прерванный смертью на 86-й краткой омилии, продолжил Гильберт Хойландский, его ученик.

В этом же духе толкование на Песнь Песней ГОФФРЕДА ОКСЕРСКАГО (2 обширных тома)⁴⁷, ГИЛЬБЕРТА ХОЙЛАНДСКАГО (32 проповеди на книгу Песнь Песней)⁴⁸, ИОАННА (аббата) ФОРЛОВСКАГО (46 бесед на последние стихи книги Песнь Песней)⁴⁹ и ФОМЫ ГАЛЛУСА (Abbas Vercellensis)⁵⁰. К этому же мистическому пониманию Песни Песней следует отнести и «Духовные Песни» СВ. ИОАННА ОТ КРЕСТА, которые перевел с испанского в стихах наш известный поэт Валерий Перелешин⁵¹.

Прекрасное толкование Песни Песней в понимании откровения любви между Христом и Его Церковию принадлежит знаменитому БОССЮЭ.

Ряд крупных богословов толковали книгу Песнь Песней как выражение любви Господа Иисуса Христа к Пречистой Его Матери и любви Пресвятой Богородицы к Ея Божественному Сыну, к ним относятся: Руперт Deutz⁵², Дионисий Шартрёзский, Корнилий а’Лапиде и Нигидий⁵³.

Несмотря на протестантизм и его свободный подход к толкованию Св. Писания, до XVII века еще и в протестантских странах держалось традиционное толкование книги Песнь Песней в понимании ея как возвещения любви между Христом и Его Церковию. Из ряда сочинений я укажу на сочинение John Cotton’а «A brief Exposition with practical Observations upon the whole book of Canticles» (London, 1655).

Но с XVIII века мы видим резкий перелом в отношении книги Песнь Песней⁵⁴. Возвышенное толкование Восточных и Западных Святых и подвижников отброшено в сторону, и толкователи приравнивают эту священную книгу к уровню народной эротической поэзии. Песнь Песней, по их отзывам, является ничем больше, как свадебной песенкой, гимном плотской любви. Но абсурд таких утверждений [ведь можно ли себе представить, чтобы свадебные гимны древнего Израиля совершенно игнорировали Бога, когда известно, что брачные церемонии евреев включали в себя «Благословения Божии» новобрачным и их дому, сопровождались молитвами и воспоминанием Ветхозаветных праведников, просиявших в браке?!⁵⁵] нисколько не безпокоит критиков, разрушителей всего святого. Из весьма многих сочинений этого «жанра» я укажу на одно типичное (находящееся у меня под рукою): Morris Gastrow. The Song of Songs, being a collection of love lyrics of Ancient Palastine. London; Philadelphia, 1921.

Один из современных ученых «доказывает», что Песнь Песней непосредственно связана с египетской любовной поэзией, т. е. является известным «плагиатом» египетского поэтического творчества⁵⁶.

Но один из последних трудов из области толкования Песни Песней достиг пределов. Песнь Песней – говорит автор толкования – является просто каббалистической, «магической» книгой, и автор ея «расшифровывает» и сопровождает каббалистическими диаграммами⁵⁷.

В современной науке, не только протестантской, но и римо-католической, аллегорическое, духовное и возвышенное понимание книги Песнь Песней, по выражению одного современного изследователя, – «не популярно теперь, и современные толкователи говорят, что в Песни Песней говорится не о духовной любви, а о чувственной»⁵⁸. Таким образом, с потерей духовности, Западный мир потерял и книгу Песнь Песней, профанировал ее, огрязнил и безнадежно утратил ея великое откровение, которое в ней заключается, а это откровение гласит о любви Божией к человеку.

Для православных не было сомнения в том, что Песнь Песней – книга священная и должна пониматься духовно. И в этот век полного упадка духовности или подмены ея псевдодуховностью (как, например, экзальтацией путем наркотиков, парафизики, культов, магий и т. п.) полезно привести духовное толкование к книге Песнь Песней и напомнить (хотя бы нам, православным) о любви Божией к Церкви, к каждому из нас в отдельности, а также о том, что и у нас должна быть ответная любовь к нашему Спасителю и что наша душа является как бы невестой Его, а Он – ея Небесный Жених. Это нам внушает возвышенно, неземно, небесно и благостно слово Божие в книге Песнь Песней. И мы нуждаемся в руководстве высокодуховных наставников, чтобы правильно понять и растолковать значение этой небесной книги...