Молодые годы рядом с великими святителями
Местом рождения Евагрия был небольшой понтийский город Ивора, располагавшийся недалеко от Аннисы, где находилось родовое имение братьев-святителей Василия Великого и Григория Нисского (ныне это на севере Турции). Дата рождения Евагрия традиционно определяется 345-м или 346-м годом.
По всей видимости, отец Евагрия был хорепископом, рукоположенным самим Василием Великим. Не исключено, что он был знаком с Григорием Богословом и Григорием Нисским.
В довольно молодом возрасте Евагрий был посвящен в чтецы и принят в состав клира святителем Василием Великим. Основы богословского образования Евагрий получил от этого, по его словам, «столпа истины, каппадокийца Василия». Вероятно, в Кесарии Евагрий изучал и светские науки, о чем свидетельствуют как цитаты из классических авторов, так и стиль некоторых его сочинений.
Смерть святителя Василия, последовавшая 1 января 379 года, вызвала у Евагрия глубокое потрясение, от которого он долго не мог оправиться, по его собственным словам. Им овладело сильное желание и далее изучать «божественные догматы и относящееся к ним любомудрие». Поиски привели его в Константинополь к другу святого Василия, «избранному сосуду и глубокому кладезю», «устам Христовым», «премудрому учителю» святителю Григорию Богослову, который с весны 379 года находился в столице, где возглавлял небольшую общину православных. Вероятно, Евагрий знал святителя Григория лично и прежде, как близкого друга святого Василия.
В то время все храмы в Константинополе принадлежали арианам, а православные собирались на богослужения в маленькой домовой церкви Анастасии, но не святой Анастасии, а Воскресения. Святитель Григорий рукоположил Евагрия в диакона и стал его наставником в философских и богословских науках. «Праведный Григорий насадил меня», — писал Евагрий. В 380–381 годах вместе со святителем Григорием Евагрий участвовал в богословской полемике с арианами и в подготовке II Вселенского Собора. Между учителем и учеником сложились дружеские отношения, о чем свидетельствуют теплые слова святителя Григория, сохранившиеся в его «Завещании» 381 года: «Диакону Евагрию, понесшему вместе со мной много трудов и забот, а также во многих обстоятельствах проявившему благоволение ко мне, я выражаю благодарность пред Богом и людьми. Большими воздаяниями отблагодарит его Бог, но, чтобы нам не пренебречь малыми знаками дружбы, я желаю подарить ему одну рубашку, один стихарь, два плаща и тридцать золотых монет».
Состоявшийся в 381 году в Константинополе II Вселенский Собор утвердил православную веру и дополнил Никейский Символ новыми членами, арианство было окончательно осуждено.
После того, как святитель Григорий был вынужден покинуть Константинопольскую кафедру и вернуться в свою епархию в Назианз, Евагрий остался в столице при новом Константинопольском архиепископе — святом Нектарии. Но связь между учителем и учеником не прерывалась, до самой кончины великого Богослова они переписывались.
По словам епископа Еленопольского Палладия, автора «Лавсаика», Евагрий «блистал в Великом граде, с юношеским пылом выступая с речами против всякой ереси».
В это время случилось событие, которое круто изменило всю его дальнейшую судьбу. Евагрий воспылал страстью к жене высокопоставленного столичного чиновника, и та ответила ему взаимностью. Испытывая угрызения совести и стыд перед людьми, Евагрий усердно молился, чтобы Бог воспрепятствовал их преступной связи. Однажды ночью «в страшном и спасительном видении» словно явились к нему воины, повели его в судилище, бросили в темницу и заковали в железные цепи. Затем Ангел принял образ искреннего друга Евагрия, посоветовавшего ему как можно скорее покинуть Константинополь, и заставил его поклясться в этом на Евангелии. На следующий же день Евагрий сел на корабль, отплывавший в Палестину.
Палестинский период
Приблизительно в 382 году Евагрий прибыл в Палестину. Здесь он познакомился с преподобной Меланией Римляныней Старшей.
В свое время Мелания, овдовев и потеряв двоих сыновей, решила посвятить себя иноческой жизни. Несмотря на протесты со стороны родственников, она оставила Рим и перебралась в Египет. Здесь, посещая известных подвижников, она училась духовной жизни, а затем, когда после смерти святителя Афанасия Александрийского местные иноки стали подвергаться притеснениям со стороны ариан, она, вместе с другими изгнанниками, переселилась в Палестину. Незадолго до прибытия Евагрия Мелания устроила на Елеонской горе женскую обитель. Вскоре основанную неподалеку мужскую обитель возглавил Руфин Аквилейский.
Евагрий не сразу решился вступить на аскетический путь, но пребывал в сомнениях и никому не рассказывал о том, что произошло с ним в Константинополе. Как сообщает Палладий, диавол ожесточил его сердце, словно сердце фараона; к тому же Евагрия охватило ораторское тщеславие. Понять такое искушение столичного архидиакона, одаренного проповедника, нетрудно: монашеский путь предполагал отказ от многих телесных удобств и мирских удовольствий, а Евагрий за время проживания в Константинополе (а возможно, и раньше) привык к ним. Созомен в «Церковной истории» замечает, что «лицом он был приятен и любил изящно одеваться».
Но здесь в его жизнь вновь вмешалось Божественное Провидение. Внезапно Евагрий был поражен лихорадкой, продолжавшейся 6 месяцев и истощившей его физические силы. Врачи не знали, как излечить его, и только вмешательство преподобной Мелании спасло ему жизнь. Святая побудила его признаться и покаяться в содеянном ранее грехе, пообещав молиться о его здоровье. При этом она взяла с него слово, что в случае исцеления он примет монашество.
Евагрий пошел на поправку и уже через несколько дней принял из рук Мелании и Руфина монашескую одежду. По их совету он отправился на родину монашества, в Египет, чтобы учиться у опытных пустынников. С преподобной Меланией, Руфином и другими насельниками монастырей на Елеонской горе Евагрий переписывался всю жизнь.
Монашеская жизнь в Египте
Прибыв в Египет в 383 году, Евагрий нашел себе прибежище в Нитрийской пустыне, находившейся в 50-ти километрах от Александрии. Здесь он прожил в трудах и молитве около двух лет. Возможно, что в продолжение этого времени им руководил один из родственников преподобной Мелании, Албаний (Альбин).
Стремясь к более уединенному жительству, Евагрий перебрался в другую пустыню, находившуюся к югу от Нитрии: в Келлии. По некоторым данным, количество братии в Келлиях могло достигать шестисот человек. Здесь он провел остаток земной жизни (около 14 лет).
Согласно древним свидетельствам, в это время его наставниками были 2 великих христианских подвижника, 2 преподобных: Макарий Александрийский и Макарий Великий, Египетский.
Первый из них был настоятелем Келлий; второй — основателем и духовным руководителем иноческой общины в пустыне Скит, находившейся в 58 километрах от Нитрии, но при этом он окормлял и братий из Келлий. Нитрия, Келлии и Скит составляли как бы «триединое поселение», сообщение между ними было достаточно оживленным.
Правилами монахов-келлиотов дозволялось, время от времени, покидать свою обитель ради духовных бесед и наставлений. С этой целью Евагрий регулярно посещал Макария Египетского, навещал и других почитаемых отцов, например, Иоанна Ликопольского и Дидима Слепца.
Существуют свидетельства, что Евагрий бывал в Александрии, где защищал Православие, дискутируя с языческими философами.
В пустыне Евагрий сблизился с четырьмя учениками аввы Памвы, так называемыми «длинными братьями»: Аммонием, Диоскором, Евфимием и Евсевием. Они образовали своего рода кружок ученых монахов-оригенистов. Вскоре Евагрий стал играть ведущую роль в этом кружке, у него появились свои последователи и ученики.
По субботним и воскресным дням в келье Евагрия собирались слушатели его поучений. Помимо общих наставлений, он отвечал на вопросы братии, иногда, если их помыслы не могли быть открыты перед всеми, беседовал с ними отдельно. Его келью посещали не только иноки, но и миряне.
Со временем Евагрий стал известным подвижником. Рассказывают, что его дневную пищу составляли около 300 граммов хлеба. Растительного масла он употреблял настолько мало, что на 3 месяца ему хватало пол-литра. От овощей и фруктов Евагрий воздерживался, даже воды пил мало. Спал немного, обычно только треть ночи; в продолжении же оставшихся двух третей он молился и размышлял над Священным Писанием. Кроме того, Евагрий занимался переписыванием рукописей, зарабатывая себе этим на пропитание.
Со временем весть о подвигах и учености аввы Евагрия дошла до епископов Александрийской Церкви. В 390-х годах архиепископ Феофил хотел рукоположить его, посвятив в епископа Тмуисского, но Евагрий, не желавший архиерейства, уклонился от посвящения и бежал в Палестину.
Возможно, там он нашел приют у преподобной Мелании и Руфина. Возвратившись спустя какое-то время в Келлии, Евагрий направил архиепископу Феофилу послание, в котором объяснил причину своего бегства.
Последние годы земной жизни авва Евагрий страдал от желудочной и мочекаменной болезни, поэтому ему пришлось уменьшить строгость поста.
Умер авва Евагрий на праздник Богоявления, за несколько месяцев до гонений, начатых против монахов-оригенистов епископом Феофилом.
Смерть Евагрия Понтийского приблизительно датируется 399 годом.
Богословское и аскетическое наследие
Из богословского и аскетического наследия Евагрия наиболее известно учение о трех этапах духовной жизни, усвоенное впоследствии преподобным Максимом Исповедником:
1. «Практическая философия» — деятельное подвижничество, любомудрие.
2. «Естественное созерцание» — созерцание духовных оснований бытия, тварного мира, логосов.
3. «Мистическое богословие» — таинственное богопознание, когда человек в особом экстатическом состоянии выходит за границы своего ума и встречается с Богом.
Большое значение имеют также учения Евагрия об умной молитве (без слов), о непрерывной и о чистой молитве (без образов). Впрочем, у Евагрия умная молитва должна привести к отождествлению ума с Познаваемым Богом, что является заблуждением.
К Евагрию восходит и схема из восьми главных страстей и добродетелей, впоследствии уточненная преподобным Иоанном Кассианом Римлянином. У Евагрия эта схема выглядит так:
1. чревоугодие — воздержание в пище;
2. блуд — целомудрие;
3. сребролюбие — нестяжание;
4. печаль — духовная радость;
5. гнев — кротость;
6. уныние — надежда;
7. тщеславие — нетщеславность;
8. гордость — смирение.
Отношение Церкви к Евагрию
Письменное наследие Евагрия имело большое значение для многих его современников и последующих аскетических писателей. Однако решающее влияние на отношение к нему Церкви оказал его радикальный оригенизм, за который впоследствии он был осужден V Вселенским Собором.
Эсхатология и сотериология Евагрия лишь во внешней форме терминологии совпадают с православным церковным учением. Он разделял оригеновское учение об апокатастасисе и предсуществовании душ. Как и Ориген, он считал, что души были созданы вначале отдельно, а потом, в соответствии с тяжестью прегрешений, были посланы в разные тела. Следуя за Оригеном, как Ориген за Платоном, Евагрий считал тело темницей души. Больше того, он учил о том, что в конечном счете души всех станут такими же, как и душа Христа («исохристы» — равные Христу).
В связи с широким распространением оригенизма, который стал угрожать чистоте православного вероучения, Евагрий был посмертно осужден на V Вселенском Соборе в 553 г. В 18-м правиле Латеранского собора 649 года имя Евагрия впервые вместе с именами Оригена и Дидима Слепца было включено в список еретиков, чьи заблуждения были осуждены предшествующими Вселенскими Соборами, и анафемы против них Латеранским собором были подтверждены. VI Вселенский Собор 680–681 годов подтвердил осуждение Оригена, Дидима и Евагрия, было оно подтверждено и Трулльским Собором 692 года. VII Вселенский Собор в 787 году подтвердил решения предыдущих Соборов. Об осуждении Евагрия пишут и церковные писатели и историки VII–IX веков.
Осуждение личности и ошибочных взглядов Евагрия Вселенскими Соборами радикальным образом повлияло на посмертную судьбу его сочинений, большая часть которых либо была уничтожена, либо сохранилась под именами других авторов. Однако, несмотря на то что авторитет Евагрия как богослова сильно упал, влияние его аскетических наставлений на христианском Востоке и Западе оставалось значительным. О нем уважительно отзываются преподобный Палладий Еленопольский в «Лавсаике» и авва Дорофей; заметно влияние Евагрия в аскетических концепциях преподобного Иоанна Кассиана Римлянина (хотя имени Евагрия он и не упоминает).
Очищенные от влияния оригенизма, важнейшие его аскетические тексты вошли в состав «Добротолюбия». Некоторые сочинения Евагрия его сторонники надписали именами святых отцов (в частности, преподобного Нила Синайского), чтобы спасти их от уничтожения. Часть его сочинений сохранилась на сирийском языке.
Однако общее отношение Церкви к личности Евагрия становилось все более суровым. Так, преподобный Иоанн Лествичник довольно резко критикует и самого Евагрия, и его мнения, и его подвижнические наставления. Он говорит: «Богопротивный Евагрий воображал, что он из премудрых премудрейший, как по красноречию, так и по высоте мыслей; но он обманывался, бедный, и оказался безумнейшим из безумных, как во многих своих мнениях, так и в следующем. Он говорит: “Когда душа наша желает различных снедей, тогда должно изнурять ее хлебом и водою”. Предписывать это то же, что сказать малому отроку, чтобы он одним шагом взошел на самый верх лестницы» (Лествица 14, 12). Преподобный Иоанн дальше объясняет, как надо постепенно отказываться от разных родов пищи в борьбе с чревоугодием.
В «Луге духовном» содержатся два рассказа о Евагрии — в главах 26 и 177. В первом рассказе Евагрий упоминается среди осужденных Церковью еретиков, которые мучаются в адском пламени.
Общее отношение Церкви к письменному наследию Евагрия отражено в вопросоответе 608 преподобных Варсонофия Великого и Иоанна Пророка.
«Вопрос 608. Ужели не должно читать книг Евагриевых?
Ответ Иоанна. Не принимай только таких (еретических) мнений, а если хочешь, читай там то, что служит к душевной пользе. В евангельской притче о мреже сказано, что избраша добрыя в сосуды, а злыя извергоша вон (Мф. 13:48); так и ты поступай».
