Письма митрополита Московского Филарета к наместнику Свято-Троицкой Сергиевой лавры архимандриту Антонию. 1831–1867 гг. Часть третья. 1850–1856 гг.

Озабочивает меня болезнь ваша, отец наместник.

Молитвами Преподобного отца нашего Сергия, Господь да ниспошлет вам исцеление невидимо, или да покажет видимое средство, действительное для уврачевания.

Невежда я в сем деле: но от желания вам помощи, хочется рассуждать о нем.

Обстоятельство, что при усилении мысли усиливается боль, кажется, показывает, что дело в нервах. Посему нужен покой и от внешнего движения и от мысли, воздух тихий и ровный, в глубине комнаты, вдали от окон и дверей, и теплота ног, приобретаемая не только обувью, но особенно спокойным их горизонтальным положением. Голове надобно дать положение, которого она лучше желает. Лежать больною стороною вверх иногда хуже, потому, что на нее действует воздух, увеличивает раздражение. Впрочем, я это понимаю, как больной, а не как врач.

Врач душ и телес да посетит вас милостью своею, и да дарует мир душе и телу вашему.

Более теперь не пишу: потому что и читать много теперь вам не время, если еще не пришло облегчение.

Января 1-го 1850.

Отцу наместнику добре здравствовать.

Сегодня вечером утешен я от г. Горского известием, что вы получили облегчение. Не спешите выходить на воздух, и когда начнете выходить, приучайте к нему себя постепенно.

Когда у меня после простуды слаба голова, и надобно идти на холод: я мочу ее кельнскою водою; и мне кажется, что сие предохраняет.

Но не даю вам врачебного предписания, а только желал бы дать.

Мне не советуют идти на воду в день Богоявления, а я вам не советую. И думаю, что не послушаться более извинительно мне, нежели вам.

Мир вам и братии.

Января 3-го 1850.

От Господа благословение вам, отец наместник, и мир, и здравие.

Смиренную мысль вашу не обеспокоил бы я спором, если бы не нужно было остеречься моей гордости, чтобы она не приписала себе не принадлежащего. Не спрашивайте, достанет ли вам времени заслужить участие, которое к вам есть. Вы давно заслужили благодарность Лавры и моего смирения: и моя о вас забота не особенная добродетель, а естественный сердечный долг.

Забота о вас должна оставить меня тогда, когда прекратится причина ее. Игуменья сказывает, что доктор Иноземцев говорит почти то же, что я вам писал, именно, что вам надобно быть в теплом спокойном воздухе, доколе болезнь совсем пройдет, и что сие нужно для выздоровления вполне благонадежного, и безопасного от возврата болезни. Мне думается, что по сему совету, надобно вам перейти в мои келлии, велеть топить домовую церковь, и устроить в ней ежедневное служение, как при мне. Тогда вы, не переменяя воздуха, можете слушать церковное Богослужение из келлии, удобно приобщаться Святых Таин, когда пожелаете, и совершать литургию, если в церкви довольно будет, тепло. Только надобно, думаю, будет загораживать в алтаре окно, со стороны больного уха. Настоятельно прошу вас сообщить сие вашим тамошним врачам, и, если они одобрят, привести в исполнение.

Царство небесное Давиду Ивановичу. Жаль его. Мне не думается посылать Венедикта к вдове. Кажется, довольно написать, в каком положении дело. Если поусердствует довершить оное: то хорошо. А не надобно приступать, как бы с просьбою.

Не тревожьте вы себя и болезнь заботами. Что М. ушел, это, может быть, не хуже того, если бы он остался. Спросите г. Бибикова, не пояснит ли он вам сию мысль. Надобно, чтобы Собор представил о его самовольной отлучке, с мнением уволить его из обители.

Мир вам и братии.

Января 16-го 1850.

Г. Директор придворной певческой капеллы прибыл в Москву, как видно из указа С. Синода для положения на ноты пения Успенского собора, Симонова и Донского монастырей. С настоятелями их и вошел он в сношение, а потом и с настоятелем Воскресенского монастыря. О Лавре не было слова с его стороны, и я не говорил, не видя нужды привлекать то, что идет мимо. Но вчера услышал, что он поедет в Воскресенский монастырь и в Лавру. Если прибудет, и потребует: велите братии показать ему наше пение в присутствии казначея, который бы потом донес мне обстоятельно, какие сделаны будут замечания, или требования. Моих певчих слушал он у меня часа два с половиною, и о них и о наших особенных напевах отозвался одобрительно: только потребовал, чтобы напевы сообщены были ему для пересмотра, и исправления некоторых, по его науке, неправильностей. Что прежние его положения точно сходны с церковным древним напевом, он продолжает уверять меня, но мое ухо недовольно покоряется уверению науки, а верит просто тому, что слышит.

Января 17-го 1850.

Мир и спасение вам, отец наместник, и братиям обителей.

Что вы были в ските, тому я и радуюсь, как доброму признаку относительно вашего здоровья, и боюсь от сего последствий после недавней болезни, Если ухо ваше и не чувствует следов болезни; и в сем случае постепенно надобно приучать его к внешнему воздуху; а если еще остаются некоторые следы; тем более нужна осторожность. Особенно жалею, что ходили вы в крестный ход по ограде, где надобно подвергаться и ветру и сквозному воздуху. Врач душ и телес да дарует вам совершенное здравие: но Он не запретил естественных предосторожностей для сохранения оного. Прошу вас не пренебрегать ими.

Пошел бы и я в скит, и, чтобы вкусить тамошней тишины и молитвами подвизающихся врачевать мою леность. Но я в делах теперь, как в узах; и время для путешествия не по моим силам. Сегодня отказался от приглашения к священнослужению завтра, по случаю погребения князя Н. С. Голицына.

О молебне для 12 января, не поздно ли думать, что-нибудь новое? А сказание для чтения в церкви составить было бы хорошо. Попытайтесь заставить меня, когда буду в Лавре. Видите, все не успеваю делать, что нужно и желательно.

Кажется, не отвечал еще я вам о святцах. Очень хорошо было бы, если бы сняли с них копию для употребления, а древние хранились бы как памятник и образец. Дело, думаю, трудное: может идти неспешно, по силам и возможности.

С иконы Божией Матери Владимирская Малышеву снять список дадим способ. Только сие надобно предпринять, когда пройдет зимний холод и весенняя в Соборе сырость. Малышев не крепкого здоровья, как видится.

Не прогневайтесь на меня и на М. Думаю с ним расстаться, хотя всегда был доволен его тихостью и послушанием. Сказали мне, что он на похоронном обеде поцеловал руку у одной, впрочем, почтенной женщины, за то, что он просил дохода, которого ему не давали по не нахождению его имени в списке, и она подкрепила его просьбу. Спрошенный М. подтвердил и то и другое. Не дадите ли мне иеродиакона вместо него? Иоиля взять не желаю: он надобен в Лавре. Из прочих нет ли, с порядочным голосом и с расположением не пристрастным к обеду и к доходу?

Зять Давида Ивановича Хлудов говорит мне, что дело оклада довершится. Но Венедикт, которому я сказал, чтобы побывав у мастера, дал мне знать о положении дела, до сих пор не кажет мне глаз.

Января 20-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Наскучиваю вам, и еще говорю, чтобы вы берегли свое здоровье, желая знать о состоянии его.

Посылаю письмо к начальнице Общества благородных девиц в Петербурге¹.

Января 21-го 1850.

Не имею времени писать много, пред служением, но не могу пропустить дня, чтобы не сказать вам, отец наместник, слово на ваше письмо. Что тут может быть не по совести, чтобы вам на время поселиться в моих келлиях? Гораздо более не по совести не употребить средств к сохранению здоровья, какие представляются. В келлиях, бывших преосвященного Анастасия, вы не будете близ церкви. Если не будете выходить: будете скучать без церковной службы. А переменять воздух едва ли хорошо, доколе кончатся остатки болезни. Настоятельно прошу вас подумать о сем, и увериться, что нет никакого греха наместнику жить в настоятельских келлиях.

Мир вам и братии,

Января 24-го 1850.

Отцу наместнику радоваться и здравствовать.

От Хотьковской игумении узнаю, что врач Иноземцев, рассуждая о вашем здоровье, нерешительно говорит, по заочности. Советую вам, попросить благословение Преподобного Сергия, и приехать в Москву. Сколько знаю, ни имеете доверие к сему врачу. Не пренебрегите средства к узнанию полезного для вашего здоровья, и к уменьшению моей заботы.

Мир вам и братии.

Января 25-го 1850.

От источника жизни Господа нашего Иисуса Христа животворная струя да оросит раба Его архимандрита Антония, к здравию и миру.

Пишу Собору, чтобы вы, отец наместник, за послушание перешли в мои келлии, если врачи сие одобрят. Сделайте милость, берегите себя от перемены воздуха, до окончания болезни.

Не пишу больше, потому что посланная игумении, которой отдал сие, уже на дороге.

Января 26-го 1850.

Видите, отец наместник, что не неправ я, когда советовал вам не спешить выходить на воздух. Слава Богу, что вам опять есть облегчение. Примите совет опыта к осторожности, если мой смиренный совет не показался достойным внимания.

Письмо ваше от 20 дня, получил я вчера 20 дня вечером, и похвалил себя, что вчера утром еще настоял о переселении вашем в мои келлии, если врач сие одобрит. Преподобный Сергий да скажет вам полезное.

Врача призвал из Москвы, если нужно, можете; и сие может устроить Лавра. Мне приходила другая мысль, не приехать ли вам в Москву: но трудно сберечь ваше ухо в пути.

Что вы рассказали мне историю болезни вашей, сие служит к моему утешению: ибо дает надежду, что нынешнею болезнью вашею уврачуется прежняя, долго тяготившая и более угрожавшая. Господь да будет к вам милостив, а через то и ко мне.

М. пусть идет и ищет мира, где лучше думает найти. Но зачем было бежать? Разве нельзя было подать то же прошение в Лавре, которое подает из побега? Но вот черта неприятная: он не сказывает, где находится, и хочет явиться при успешном окончании дела; следственно в Лавре есть лжебрат, его поверенный, знающий его убежище, и готовый передать ему происходящее в Лавре.–В целости ли после М. осталось то, что ему поручено было?

О иеродиаконе напишу после, М., которому одному только сказал я, что думаю отпустить его, и то по его просьбе, сказывается больным, а между тем, не только эконом, но и посторонние говорят уже о его удалении.

Мир вам и братии.

Января 27-го 1850.

Мир и здравие вам, отец наместник. И братии мир.

Некто аз Шереметевых говорит мне, не послать ли к вам врача. И я предлагал вам сие. Но без вашего отзыва, но знаю, кого бы вы пожелали. Скажите, что думаете.

Более писать и я не имею времени; и о. Иларий уже на пути.

Желаю иметь о вас добрые вести.

Января 31-го 1850.

Слава Богу, что есть вам, отец наместник, облегчение. Продолжите беречь себя в спокойном воздухе, пока болезнь совсем окончится.

Ничего не говорите о переселении в мои келлии.

Разве потому, что еще не почитаете решительным, понадобится ли сие, и полезно ли будет?

За машину благодарю. Она пришла к самому времени надобности, и употреблена.

Г. Директор придворной певческой капеллы генерал Алексей Федорович Львов хочет ехать в Лавру в следующее воскресенье. Поручите казначею принять его внимательно, и благословите образом от имени настоятеля.

Мне неможется. Сегодня с трудом служил дома, а не в Чудове. Помолитесь о мне. Господь да сохраняет в мире вас и братию и обители.

Февраля 2-го 1850.

И врач ваш, и я, просим вас, отец наместник, не выходить из келлии до его возвращения. Мне и то не любо, что он отлучился: но говорит также для больного племянника.

Февраля 7-го 1850.

Отцу наместнику радоваться и здравствовать, такожде и братии.

Посмотрите, в прилагаемом листке, что пишет преосвященный Иннокентий. Мало у нас, литографированных икон. Однако не худо бы собрать, сколько их есть экземпляра по три, и послать к нему. Если что можно посему сделать: то не умедлите; потому что настает время отправления.

Он еще жалуется, что миссионеров мало. С. Синод требовал из Московской епархии: не нашлось желающего; и не представилось такого, которого бы можно было уговаривать к сему. Мне пришел на ум наш Авель. От путешествия в Грузию по надобности, менее важной, он не отказался. Ревнует книгою наставлять монахов, которые не лишены наставления из отеческих писаний. Не хорошо ли, и не лучше ли было бы ему, поревновать возвестить слово спасения тем, которым оно еще не проповедано? Что вы о сем думаете? Дело требует не сведений многих, но усердия и твердости.

М. скорбит о предполагаемом удалении его. И мне жаль его. Не знаю, на что решиться, и от того медлю.

Желаю добрых вестей о вашем здоровье.

Февраля 4-го 1850.

Получил я, и читал новоизданный Лавзаил. Книга, которую я имею в рукописи от покойного О. архимандрита Фотия, под тем же заглавием, не та. В обеих, однако, есть статья, о которой я изъявил сомнение о. Фотию. Это в 133 статье печатной книги сказание о жене, которая, чтобы сохранить целомудрие от насилия, отняла сама у себя жизнь. Сказание сие, помешенное между сказаниями о святых, может подвергнуться неправильному употреблению. В 131 статье есть сказание о подобном искушении, в котором искушаемая поступила правильнее.

Еще сомнительнее сказание в 68 статье о завистнике Иерониме, который, по описанию обстоятельств, не иной кто, как известный блаженный Иероним. Сколько помню, западные не хвалят сочинителя Лавзаила.

Впрочем, приятно и поучительно с сею книгою странствовать в древнем монашеском мире.

Слава Богу, и в страдании болезни пославшему вам духовную помощь, и болезнь облегчающему. Дайте сей совершенно пройти, не подвергая слабого места внешнему воздуху.

Получив ведомости о братии, я пожалел, что, не выздоровев, вы над ними трудились. Это терпело времени.

Февраля 7-го 1850.

Отцу наместнику и братии мир.

В прошлую пятницу не писал я к вам, быв немощен. Однако, благодарение Богу, сегодня праздновал у Святителя Алексия.

Литографические изображения некоторые неудовлетворительны; а некоторые хороши. Пришлите еще два экземпляра всех, и не помедлите, потому что теперь время посылать на острова.

Радуюсь, что вам лучше: но, сделайте милость, не спешите подвергать себя внешнему воздуху. Лучше избыток осторожности, нежели недостаток, который вы уже испытали. Когда будете совершенно здоровы: тогда будет время опасаться разрешения, а ему противодействовать.

Сергий вышел из скита иеродиаконом; в Угрешском, вероятно скорее, нежели было бы в ските, сделался иеромонахом, и теперь опять просится в скит. Прежде сказал, что скитская служба ему не по силам: а теперь опять идет на сию службу. Будет ли это благонадежно?

То правда, что миссионерская служба требует здоровья: и нездоровье справедливая причина отказа от нее; но здоровье не есть достаточная причина к избранию в оную. Господь силен извести честное от недостойного: но человек свободен возвращаться к недостойному. Если болезнь непокоривости и невоздержности отрыгнется: то Преосвященный Камчатский будет иметь худой подарок, и тем более тяжкий, что нелегко его возвратить, и заменить. Что вы скажете на сие мое недоумение?

Прошу прощения, Воздвиженское место нельзя дать чужому. Когда место предоставляется сироте умершего, при той же церкви: начальство имеет, что сказать в свое оправдание прихожанам: вам служил отец; вы понесите нужду сироты.

Смирение посылает нам Бог в том, что Генерал хочет всю церковь переучить пению по-своему. Если в Лавре поют хорошо; если там корень греческого пения: на что же хотеть вырвать сей корень, и предлагать свое четыреголосное пение? – Если дадите свои ноты: к ним приложат такую гармонию, что и не узнаете ваших нот и вашего напева. И когда вы скажете, что это несходно с вашим прежним: то вам скажут, что гармония правильна, и такою признает ее вся Европа. Посему лучше нам петь, как благословил доныне Преподобный Сергий: и это его милость, что о Лаврском пении не завелось дела, которое для некоторых других мест не без затруднений было.

Февраля 12-го 1850.

Некто, К…..ва, настоятельно требовала, чтобы я говорил с нею, и сказала, что она была с родными в Лавре, что Авель выпросил у вас ей позволение быть в ските, что она в Лавре приобщалась, но что находится в непреодолимом смущении. Чрез несколько дней пришла другая, из ее знакомых, извинялась за нее, как умоповрежденную, и сказала, что были не в ските, а в пещерах. Мне кажется, пещеры также должны быть устранены от посетителей, как и скит.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Расположение послушника Иоанна подает надежду.

О монахе Феофиле ведомость говорит хорошо.

Двоих и требует С. Синод.

Посылаю при сем предписание, чтобы Собор формально представил о них с послужными списками для представления С. Синоду.

Думаю представить с тем, чтобы и другого постричь, и обоих произвесть в иеромонахи.

Содержание им порядочное: 120 руб. сер. жалованья и 337 руб. сер. столовых.

Известиями о вашем здоровье вы меня успокаиваете: а посторонние беспокоят, сказывая, что еще у вас из уха идет материя; а в сем случае выходить на воздух, мне кажется, сомнительно, особенно после того, когда болезнь была трудна, и не раз возобновлялась. Сделайте милость берегите себя, и не пренебрегайте советов об осторожности. Лучше свободно послушать предохранительных советов Анастасия, нежели дойти до необходимости советов врачебных.

Благодарю за рисунки.

Алексей Иванович показывал мне часть карниза к Троицкому иконостасу. На мои глаза хорошо делается. Он думает, что во время поста можно поставить все на место. Думаете ли, что удобно будет в сие время? – Мне хотелось бы тогда быть у вас.

Февраля 20-го 1850.

Милость Господня с вами, отец наместник, и с братией обителей.

Вы одобряете милосердие к М.: а я, скудный в милосердии, чуть не раскаиваюсь, что принял его после того, как он сам не возлюбил и оставил Лавру. Имею причину сказать вам, чтобы вы имели над ним внимательное наблюдение, в предосторожность от бед во лжебратии.

Хорошо, если человек возвращается на место первого обещания, усмотрев свою неудачу и погрешность в удалении от оного. Но если он ищет возвратиться туда, где прежде проложил себе пути к суете и удовлетворению страстям: то не должно ли опасаться, что возвратится на искушение? – Посему мне сомнительным представляется принять Н. даже и в Вифанию. Дайте подумать: вам не в чем упрекать себя относительно обоих братьев. Вы делали для них все доброе.

Не прогневайтесь, что я не взялся ходатайствовать за чиновника. Чувствуя затруднение от ходатайств по моей службе, боюсь ходатайствовать за других пред другими, особенно за неизвестных пред недовольно знаемыми. За одного чиновника ходатайствовал я у князя Сергия Михайловича: и имел успех. Но его приняли, как навязанного; потом встретившийся сомнительный случай обратился в клевету на него; и ему трудно было, и мне неприятно.

Еще забочусь о вашем здоровье. Некоторые вести успокаивают меня: а некоторые озабочивают. Не гневайтесь, если еще скажу: продолжите осторожность.

Февраля 26-го 1650.

Из посылаемых двух экземпляров псалтири с возследованием один велите положить в моей келлии в Лавре, а другой в ските.

Отцу наместнику и братии мир.

В преддверии поста прошу вашего прощения и молитв, да дарует мне милосердый Господь покаяние нераскаянно во спасение. Да дарует Он и всем вам прощение во всем, требующем прощения, и бодренное прохождение поприща поста, к спасительному общению страстей Христовых и божественной радости Воскресения Его.

М. я не понимаю, и он не дает понимать себя: но его страшно слушать, не только в прежнем его письме, но и в нынешнем, в котором есть отчаянная угроза и укоризны миру, а нет открытия своего сердца, свойственного искренно кающемуся. Кающийся приходит и просит прощения: а он не хочет придти; сидит, и требует, чтобы пришли к нему с экипажем. Желаю ему спасения: но опасаюсь принять его, особенно в Лавру и в скит. Не полезный пример немощным, если бежавшего не только принять, но и ухаживать за ним, чтобы пришел. Если стыдится придти в Лавру на время: как же будет в ней жить? Пусть лучше сделает новый опыт в другом месте, например, у Давидовского строителя – виноват; уже игумена, который может быть ему полезен, или у Симоновского архимандрита, или где изволит. Если где покажет себя более твердым на мути монастырском: то по времени и ему не будет стыдно придти в Лавру, и нам принять удобнее, нежели теперь.

Может быть, я ошибаюсь; но думаю, что бывают случаи, когда вышедший хочет возвратиться в прежнюю обитель с побуждением суеты и удовлетворения страстям, если его нынешнее место невесело и скудно, а прежнее людно и обильно. Если монаху сказано: не ходи в этот дом, а он отвечал; не могу не ходить; и потому советовано ему перейти подалее, а он опять просится поближе: то не позволительно ли усомниться в усердии к прежнему месту, и не надобно ли остеречься?

Что пишете о вашем архимандрите в Иерусалиме: то частью я знал, и говорил, кому следовало, что не такой был надобен. Мне отвечали, что при нем есть хороший иеромонах. Но иеромонах не поправит начальника; а может сам от него быть в искушении. Говорил также я, что ваш архимандрит в Раме не по месту: но также говорил без пользы. Теперь он умер. Да устроит туда Господь человека, который был бы полезнее своим, и с достоинством стоял пред чужими.

Новописанные святцы очень хороши. Но лучше не писать с обеих сторон, а с одной, лучше беречься будут.

Что сделалось Дамаскину?

Простите и благословите.

Марта 3-го 1850.

Значущие люди в предосторожность пересказали мне следующее. Студенты Университета рассказывают, и по их рассказам говорят по домам, что учащийся медицине Анастасий говорит им соблазнительные речи о студных грехах. Спросите Анастасия, что это значить; и что вы думаете? Не прекратить ли его поездки в Университет?

Примите, отец наместник, странника, который сие представит, и скажите ему полезное слово. Он желает идти добрым путем: но пролагает его сам, и потому есть забота о том, будет ли управлен. Он сам скажет вам, что долго было бы мне пересказывать.

В Москве. Марта 3-го 1850.

Сие вам, отец наместник, вручит А. К. К. Он повременно посещаем болезнию, трудною, и не повинующуюся врачам. В Лавре желает он причаститься Святых Тайн, и принять елеосвящение. Вникните в его состояние, и подайте ему полезные советы; и желание его, но возможности, исполните, не подвергая гласности происходящего с ним, дабы он с сей стороны не был обеспокоен в духе, и причастился освящения мирною душою.

Марта 7-го 1850.

На поприще поста, Господь да укрепит вас, отец наместник, и братию обителей.

Письмо ваше от 26 февраля, и с ним дела пришли ко мне 6 марта. Не я виноват, что неспешно делаются дела, которыми поспешаете.

О вольноотпущенном снестись только с помещиком будет ли удовлетворительно? Отпускной вид не явлен. Если бы открылось, что помещик отпустил не по праву из заложенного имения, тогда могут осудить и принявших незаконно отпущенного за то, что не употребили законного дознания; могут сказать или отдайте человека нашего, или заплатите за него. Надобно остерегаться от таких запутанностей, и по закону, и по предосторожности против нарекания на управление.

От Г. К., помнится, слышал я, что она построила пустынную келлию для приезда посетителей из монастыря, и мне тогда же приходило на мысль, что сие может подлежать разным воззрениям: но, не простираясь в суждение о чужих делах, особенно, где видно доброе намерение, я ничего не сказал. Теперь хочу писать, и наведываюсь, как послать письмо. Просите мне слова, которое было бы право и полезно.

Марта 7-го 1850.

Благодать вам и мир, отец наместник, и братии обителей.

Радуюсь, что у вас много было молящихся и приступающих к трапезе Господней. И я к прошедшую субботу сподобился послужить в сем душам до ста.

Вот, и вторая неделя поста близка к концу. От Алексея Ивановича вести нет. Я, простудясь в прошедшую субботу холодным питьем, и теперь еще не совсем освободился от кашля и насморка. На следующей неделе путешествовать к вам неудобно, по близости праздника Благовещения. На сих днях должно совершиться крещение Великого Князя Николая Константиновича, которое потом и в Москве надобно праздновать. И так пути к вам не вижу, как видел прежде.

В день Благовещения Пресвятой Богородицы, помнится, в Лавре празднуется в Успенском соборе. Прошу вас предоставить сие священнослужение другому, и поберечь ваше ухо, вероятно, еще не довольно укрепившееся.

Андрей Николаевич пишет, что меня и вас поминают в Гефсимании, яже близ Иерусалима, и обещает принести образ и камень Гефсиманский в нашу Гефсиманию. Он уже в Константинополе; и третьего дня полагал оттуда выехать.

Марта 16-го 1850.

Преосвященный Владимирский, переведенный в Воронеж, отказывается от сего перемещения, и останавливает движение Костромского на его место, Новогородского викария в Кострому, и Петербургского викария в викария Новогородского. Не знаю, чем сие решится, или уже решилось.

Мир мног вам, отец наместник, и братии.

Литографированный образ Божией Матери мне очень нравится.

О списке иконы Казанская думаю сказать преосвященному Григорию, когда будет у меня. Его зовут в Петербург для присутствования в С. Синоде, не знаю, давно ли: но я уже получил из Петербурга письмо, чтобы отдать ему в Москве; и потому писать в Казань, думаю, поздно уже.

О. Леонида хотят у меня взять в ректора будущей Рижской семинарии, которая будет готовить священников Латышам и Естам. Слѵжба хорошая и надобная: но будет ли он благодушествовать? И будет ли ему удобно с тамошним начальством? – Скажите, что подумается вам при чтении сего.

Над делом о ризничем я задумался. Надобно готовить в помощнике будущего ризничего. Венедикт молод. Примечаемая в нем склонность к изысканному и изящному представляет не совершившуюся степенность. В иеромонаха произвесть его я согласен: но ризничего желал бы зрелее.

Брать иеродиакона из скита для Лаврской ризницы также кажется мне движением не довольно плавным.

Разберите сии помыслы.

Ананию скитского в иеродиакона можете представить.

Да явит Господь душе Давида Ивановича благолепие небесной церкви.

От Алексея Ивановича вести о его серебреном деле нет. В будущее воскресенье должно будет праздновать крещение Великого Князя Николая Константиновича. Потом еще подумаю о пути к Вам. Но некоторые здешние срочные дела не идут с рук.

Соловецкий схимонах у меня был, и я, сжалясь над его рассказом о болезни, имел неосторожность изъявить согласие на принятие его в Богоявленский монастырь, если примет настоятель. Впрочем, он остается в мирском доме на время для лечения. Посмотрим, что будет. Ваши о нем прежние сведения располагают меня доверять ему, и не доверять моим замечаниям.

Желаю знать, как оказывает себя М.

Относительно о. Макария Оптинского я писал и получил ответ, что принимают мои предостережения, но производят их от неблагонамеренных мне внушений, хотя я начал письмо с того, что от самой устроительницы пустынной келлии слышал о ней. Хорошо, по крайней мере, что не думают о тех, чрез которых пришли добрые внушения, и на них не будут сетовать.

Марта 20-го 1850.

Поздравляю вас, отец наместник, со вчерашним праздником. Желаю знать, здорово ли провели сей день?

Трех ставленников прислали вы для двух праздничных дней, в которые для меня и без того довольно усталости: потому что ныне, как я уже писал, был молебен по крещении Великого Князя. Потому посвящены только два: а третий остался. Посвященные мне по мысли были в сие время. Когда Анания читает: мне думается, что я в ските.

Варвара Сергеевна мне говорила о больной, которая теперь у вас. Жестокость отца к детищу и обратно, двойная тяжкая причина болезни: и потому, может быть, неудобно врачевание и добрым врачевством. Сотворите, что можете: Господь же да сотворит по воле Своей праведной и милосердой, и при предстательстве Преподобного.

А. К. возвратился от вас с живым чувством пользы полученной, и вам очень благодарен.

Литографированное изображение Божией Матери с красками также мне очень нравится. Похвалите трудящихся.

Филиппа определить указом будет ли надежно? Перестанет ли он желать странствия? После путешествия в Москву, слышу, он еще ходил куда-то в иную сторону. В теперешнем положении, если и возьмут его с его медною или железною птичкою, и посадят в клетку, он сим доволен, и нам беды нет. Если можем, извлечем из клетки: а за то, что посажен, не отвечаем, не имея его своим официально. А за определенного послушника должны будем отвечать, и за его птичку, и за его клетку. Разрешите мне сие недоумение.

Марта 26-го 1850.

Алексей Иванович присылал сказать мне, что работою опоздали; да и по вашему требованию надобно поставить ее на место к вербному воскресенью. В таком случае, я не знаю, что делать с предположенным мною путешествием. Дорога, говорят, и теперь очень худа. Далее должна быть хуже. И на страстной неделе быть на обратном пути не очень удобно.

Есть ли у вас, отец наместник, письма святогорца? На случай посылаю. Желаю знать ваше мнение, хорошо ли давать сей книге свободный ход. Посмотрите, между прочим, загнутые страницы. Найдете сказание, что нечистый дух боится креста, и в то же время является в архиерейском облачении, на котором есть кресты. Найдете рассуждение начальника злых духов с подчиненным, и происшествие, которое ведет к заключению, что лучше исполнить грех делом, нежели бороться с мыслями греховными. Найдете жареных рыбок, плавающих в живоносном источнике, которых Андрей Николаевич Муравьев почитает сказкою.

Жаль Ивана, и не знаю, что с ним будет. Приходил ко мне просить позволения жить подле своей деревни в келлии или в пещере, откуда его уже выгнало гражданское начальство. Говорит, что следует наставлению Ивана Яковлевича, что в больнице.

Против усердия устроить ризу на образ Преподобных Сергия и Никона спорить, думаю, не надобно, тем паче, что прочие иконы нижнего яруса в иконостасе в окладах.

Соглашаюсь и на устроение изображения Преподобного Сергия внутри верхней доски раки Преподобного Сергия, как предполагаете вы и усердствующий.

Божие благословение добродеющим в церкви и вам и братии.

Апреля 1-го 1850.

Мир и спасение вам, отец наместник, и братии.

Благодарю Бога, что здоровье ваше поддерживается.

Желаю облегчения о. эконому.

О. Харитон пусть безмолвствует в ските, если находит там больше безмолвия.

Хорошо, чтобы там менее отыскивали его знавшие прежде.

Но то забота, что скит сделается полон, как мир. Да покроет Господь милостию Своею, что устрояет до сих пор паче ожидания.

Наименованных вами представить к пострижению Бог благословит, также и в рясофор облечь наименованных, если благонадежны.

Преосвященный Казанский обещал доставить список с чудотворной иконы.

В Москве. Апреля 4-го 1850.

Прочитайте, отец наместник, прилагаемое письмо, и скажите, что вы думаете. Я сказал, что неизвестного и сомнительного одобрять не могу.

Был у меня Алексей Иванович: и как он не хочет быть в Лавре с своим делом без меня, то отправит работу и поставит на место на Фоминой неделе с тем, чтобы к неделе Мироносиц и я приехал помолиться вместе.

Есть у вас в рисовальной школе села Васильевского умершего священника сын Василий Архангельский. Говорят, он слаб телом и, кажется, калека, и потому с трудом исполняет некоторые дела, например, принести ведро воды. Просят поместить его к кому-нибудь в келью: но это не полагаю удобным. А обратите внимание, чтобы ему давали дело по силам.

Мир вам и братии.

Апреля 6-го 1850.

В десять часов вечера, после трехчасового занятия в бывшем у меня комитете, прочитал я письмо ваше, отец наместник, и теперь же отвечаю, чтобы меня не ждал посланный.

Господь да приимет в мире душу раба Своего старца Паисия. В нем был добрый плод духовный, вопрошенный верою и молитвою, созревавший в любовь. Слава Богу, что мы дали ему место в вертограде Преподобного Сергия. Положите останки его при церкви Божией Матери, недалеко от церкви, в которой он молился, и от келлии, в которой жил. Да простит он мою немощь, что я не буду в сем участвовать.

Дайте ему целование и мое.

Касательно оставшегося распорядитесь, как пишете, и как знаете.

Мир вам и братии.

Апреля 6-го 1850.

Это было бы очень лениво, если бы я утрудился чтением вашего, отец наместник, письма, которого я же требовал. Благодарю, и согласен с вами. Писатель красками своего воображения раскрашивал предметы духовного опыта и рассуждения, и дал им такой вид, который уменьшает достоверность сказаний, а иногда и дает повод к неправильным выводам. Лучше было бы внимательнее осмотреться прежде печатания. По очищении некоторых мест, книга была бы удостоверительнее и полезнее.

Представление о Мартине представляет мне вопросы: почему он перестал быть будильником? Какое имеет послушание теперь? Просто ли идет в Киев, или не имеет ли сие особого значения? – Пусть зайдет ко мне на дороге.

Ермолая принять в число братства я согласен.

Мир вам и братии.

Апреля 7-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии.

О. Макария желаю иметь больничным строителем. Но желательно, чтобы и он принял сие с согласием и миром. Келлия у покойного о. Паисия была душна от того, что окна не отворялись, и зимние рамы не выставлялись. Исправьте, что нужно, чтобы келлия для о. Макария имела чистоту и свежесть воздуха.

Что за беда, что детей так много больных? Окажите Ивану Михайловичу, чтобы попекся о них.

Путь мой к вам не преградится ли? – Говорят, Великий Князь Константин Николаевич 2-го мая выезжает из Петербурга, что путь его будет через Москву.

Господь да поможет вам поприще страданий Господних прейти с общением веры и любви к Пострадавшему за нас.

Апреля 11-го 1850.

Путешествует к вам, отец наместник, преосвященный Антоний, епископ Вотский². Примите его, в моих келлиях, если не холодны, или, где удобно, споспешествуйте его молитве и обозрению, и благословите его иконою от Лавры и настоятеля.

Получите указ о праздновании тезоименитства Государыни Императрицы 23 дня³. Отцы наши, иже в Синоде, не дали наставления, как согласит сие с уставом: ибо о сем не Государю думать. Из резолюции увидите, как я соглашаю волю Государя с уставом: но у вас, если захотите, и молебен может быть в понедельник.

Благодать, точащаяся от страданий Господних, да орошает души, вашу, и братии.

Апреля 20-го 1850.

Христос воскресе! Приимите, отец наместник, и вся братия да приимет целование мое во имя Господа воскресшего. Да речет Он в сердца ваши Свой мир, превосходящий всяк ум, и Свою радость, ее же никто же возьмет. Мы же потщимся не удалить сего мира, и не оскорбить сей радости, в чем да помогут молитвы ваши моей немощи.

За ваше ко мне слово утешения и сорадования искренно благодарю.

Апреля 28-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии.

О пожарном снаряде гражданскому губернатору я говорил, и он обещался остановить исполнение. Но сверх того пишу о сем к нему, не будет ли, может быть, это на пользу бедным и далее посада.

Применение к уставу Благовещения в праздновании Царице Александре, по моему мнению, неправильно. Один праздник Благовещения устав соединяет со днем Пасхи: поскольку оный есть праздник не только Пресвятой Богородицы, но и Христов. Праздникам святых устав общей службы велит, как звездам пред солнцем, скрыться пред днем Пасхи, и только при вечере его являть свой свет. При таком положении дела, не думаю, чтобы нужно было и чтобы назидательно было для подчиненных, заменять письменное предписание начальства другим распоряжением. Что касается в особенности до молебна: о нем предписано было согласно с уставом.

Если вы сии рассуждения найдете правыми; то прошу не прогневаться на них: а если неправыми, приму исправление.

Спрашиваете, почему не отвечал я вам о 30 р. с. за славление братии. Не прекословил я, и не возбранил впредь: следственно согласился. Не отвечал же потому, что не хотел поставить против ваших мои мысли, от которых впрочем, не имел убеждения отказаться. Видел я, как братия славила Христа у митрополитов Платона, Амвросия, Михаила, Серафима; и никогда братия не думали брать деньги за славление от своего настоятеля.

Монашескую нестяжательность и бескорыстие молитвы, против которых обычай довольно уже поставил искушений, надобно ли изгнать даже из отношений братии с настоятелем? На первый раз братии, может быть, показалась приятною ласка настоятеля: при повторении это будет обыкновенная законная обязанность; и дело будет пищею не столько любви, сколько корысти. Чтобы не скупость моя сие говорила, для сего я согласен отдавать назначенные 30 р. с. в праздник нищим за здравие и спасение братии. Скажите, не хорошо ли я сделал, что не сказал сего прежде, и не худо ли, что сказал теперь. Возьмите здесь случай к терпению и прощению, а не к неудовольствию.

Получите предписание о сочинении Махрищского строителя, которое он вклеил в сборную книгу, и в котором проповедует, что разделение людей на богатых и бедных невместительно и оскорбительно для человечества. Вразумите его, чтобы не почитал себя премудрее всех. Можно было написать нечто для возбуждения внимания вкладчиков: но для сего ему надобно было или представить проект надписи на книге, который по рассмотрении и был бы употреблен; или же и особую статью представить на рассмотрение, прежде внесения в книгу, чтобы своими кривыми рассуждениями не смущать народ, и не причинять нарекания начальству.

Еще раз прошу, будьте великодушны и благодушны при чтении и по прочтении сего письма.

Апреля 29-го 1850.

Благодарю, отец наместник, за благословение артоса. Питаюсь им во здравие. А в конце прошедшей недели я занемог было.

О Ионе эконом не раз говорил мне, чтобы произвесть в иеродиакона; я хотел написать к вам и забывал. Наконец перед праздником решился рукоположить его, видев его всегда в порядке. Мне думалось, что не беда и иеродиакону продолжить несколько времени прежнюю должность. Послушника еще не слыхал читающего.

О экономе и предполагаемом преемнике поговорим, когда Бог велит увидеться.

Посылается к вам сношение преосвященного Рижского, который просите образа Преподобного Сергия. Прошу споспешествовать исполнению сего. Если недовольно времени, чтобы написать: нет ли готового?

Помните ли сон, который, при преосвященном Филарете, трое в Риге видели, именно, старца на воздухе который рубал петуха каменного, поставленного над лютеранскою церковью? Наяву подобие сего старца узнали в иконе Преподобного Сергия. Примечательно, что преосвященный Платон, который не одного направления мыслей с предшественником, и, если правду говорят, называет его фанатиком, получил однако же прежнюю мысль просить благословения Преподобного Сергия.

О путешествии к вам от других пришла мне мысль, не лучше ли остаться до 20 дня, чтобы не путешествовать дважды. Поговорю с Алексеем Ивановичем.

Мир вам и братии.

Мая 3-го 1850.

Послушника слышал. Читает порядочно, только несколько вяло. Молод: не загляделся бы на Москву. Впрочем, еще посмотрим.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Писал я вам, что путешествие мое к вам отложено на неделю: а теперь и на другую. Вчера был у меня Алексей Иванович, после того, как я возвратился из Перервинского монастыря усталый, не смотря на краткость сего путешествия. И по сему опыту, и в ожидания преосвященного Парфения, который должен был приехать в Москву, и с которым последнего свидания не хотелось мне лишиться, решился остаться в Москве до праздника Святителя Алексия и до дня Константина и Елены. Тогда Алексей Иванович предложил мне, что работа для иконостаса приготовлена была к 24 дню сего месяца, и чтобы в сей день можно было мне, по обновлении, совершить служение. Я согласился. Но после уже пришло мне на ум удобно ли теперь работать, когда, вероятно, не мало бывает богомольцев. Напишите мне или согласие на наши предположения, или возражение и иное распоряжение.

Спасибо, что взялись приготовить икону Преподобного Сергия для Риги.

Махрищский строитель хотя старается схорониться за владыку Платона: однако не укрывается. Если рассудите, велите ему переписать и вложить в книгу воззвание за сделанными мною изменениями и сокращениями.

Чтобы иеромонаха Варлаама поместить в келлиях ризничего, и поручить ему должность духовника богомольцев. Можете сие сделать, и, если нужно, сказать, что это с моего согласия.

Ризничий только показал мне глаза, и до сих пор, видно, в Москве.

Что он не взял Гермогена, можно извинить по той мысли, не опасался ли, что занеможет на пути, и свяжет его.

Жаль, что Гермоген сим опечален. Думаю, справедливо сказать ему в утешение, что сомнительно, было ли бы ему по силам дальнее путешествие, и, может быть, к лучшему для него устроен отказ.

Мая 11-го 1850.

Преосвященный Парфений вчера приехал, и изрядно здравствует.

Преосвященный Иннокентий заказал в Москве для Одесского крестного хода 60 хоругвий. Видно, велико его духовное воинство.

Виню себя и я, отец наместник, что не побудил Алексея Ивановича скорее кончить дело. Но ранее не приходила мысль о затруднении, которое теперь вижу. Остерегайте меня от подобных случаев благовременными напоминаниями.

Можно ли верно полагать, что с 20 сего месяца прилив народа уменьшится? – Сомневаюсь. Не найдете ли нужным определительнее написать мне, что делать для объявления Алексею Ивановичу.

К окрашению четырех глав и кровли Успенского собора можете приступить.

Прилагаемые греческие бумаги дайте в Академию перевести. Они надобны для скита. Мы боялись осмелиться назвать его Гефсиманиею: теперь Блаженнейший Патриарх называет его новою Гефсиманиею. Да будет сие в благословение скиту.

Мир вам и братии.

Мая 16-го 1850.

Будьте мирны, отец наместник. Мы, кажется, не согрешили против благотворителя. Он послал работников, прежде нежели я удостоверен был, и сказал ему, о удобстве работы. Сказал я ему, что приеду в Лавру, и могу совершить служение в воскресенье. Не мое, а его было дело рассчитывать, чтобы работа кончилась к воскресенью. А когда кончилась ранее; нельзя было отлагать освящения, потому что в церкви продолжается служение.

В субботу пред вечернею, или по вечерне помолимся о нем соборно; и да благословит его Преподобный Сергий миром.

Мая 25-го 1850.

Пошлите, отец наместник, теперь же за Деулинским священником, призовите его с планом церкви, спросите, чего он хочет, и скажите мне ваше мнение. И мне не нравится, что церковь недовольно просторна, и что колокольня над срединою церкви: но о сем надобно было рассуждать при составлении плана. Теперь говорят, что колокольня не нужна: а прежде сего не говорили.

Июня 8-го 1850.

Отцу наместнику и братии мир мног.

Благодарю, отец наместник, за споспешествование моему миру во время моего пребывания и странствия.

Б Москву достиг я благополучно, только не к экзамену, которого день почитал назначенным. Оказалось, что день мною назначен не был, и без меня не назначен, от чего первое собрание для экзамена было 14 дня, а второе надобно было уже втеснить в царский день 15.

Остатки усталости долго у меня продолжались, и еще не совсем кончились.

Из Петербурга получил я вести довольно странные. Владыка Новогородский прочитал мою беседу на отдание Пасхи⁴, похвалил, но советовал при печатании пропустить сведение о принесенном камне гроба Господня. Это значит сделать беседу нелепою. Ибо описание пещеры гроба Господня во время погребения и воскресения Господня, будет в беседе ни к чему, если не будет приготовлением к уразумению священной достопамятности принесенного камня от гроба Господня. И к концу беседы, увещания, с какими чувствованиями должно приближаться ко гробу Господню, также будут ни к чему, если не будут относиться к целованию принесенного камня гроба Господня.

Говорят, что причиною такого взгляда на сие дело есть недоверие к А. Н., который якобы пишет много неправды, и то, что написал о Грузии, почти все ложно. А для меня непонятно, как мог бы путешественник написать о Грузии целую книгу, в которой было бы почти все ложно. Разве он почитает всех живущих в Грузии слепыми, а всех живущих в России глухими, и потому смело пишет ложь? и что за удовольствие писать почти целую книгу лжи? Журналисты не очень благосклонны к сему писателю, и делали ему замечания относительно слога и содержания его книг, но не обвиняли его во лжи. Было, помнится, какое-то замечание от армян на его изложение их догматов или обрядов: но в сем случае сомнительно, он ли чего не понял, или они стараются прикрыть то, что у них действительно неблаговидно.

Священник от Гавриила Павловича принес даруемые им мощи с. Иоанна Многострадального. Куда положим их? В скит ли?

Икону для него я оставил в моей келлии у иконы успения Божией Матери: препроводите.

Андрей Николаевич посылает вам книгу: мысли о православии и пр.

Спасобородинская игумения поздравляет вас с прошедшим днем Ангела.

Простите до другого времени.

Июля 18-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Письмо ваше от 24, чрез Савватия, получил я вчера; а от 20, по почте, сейчас, в 10 часу вечера 26 дня. Потому, немного имею времени писать, чтобы послать письмо завтра рано чрез эконома.

Он доставит вам мощи с. Иоанна Многострадального. И я думал положить в ските. Соглашаюсь, и на то, чтобы положить в пещере. Да предстательствует он, и да покровительствует молитвам младенцев подвижничества, да, храняй младенцы Господь, дарует им и возраст духовный, и разум спасения, и свет утешения, и мир превосходящий ум.

Икона Божией Матери, Казанская, найдена мною в моей келлии, по возвращении в Москву, Это должна быть та, которую прислал преосвященный Казанский.

Посылая ее к вам, я хотел сказать, что она не кажется мне искусно написанною, и не убеждает в сходстве с подлинною. У меня была прежде из Казани икона, выдаваемая за верный список: она более сходствовала с иконою, находящегося в здешнем Казанском соборе, нежели с посланною к вам. Впрочем, вы лучше меня знаете сие дело; и если находите в доставленной вам иконе примечательные черты, да будет сие на пользу.

Я был ныне утром на Перерве и обедал у князя Сергея Михайловича. Видел возобновленную икону Влахернскую. Возобновлена изрядно: но, как и прежде, черты грозны и не довольно приятны.

Что я посылал беседу в Петербург, в том не раскаиваюсь. Лучше давать судить себя другим, нежели довольствоваться своим суждением. И была тому особенная причина в обстоятельствах дела. Преосвященный Григорий говорит, что митрополит не совсем против того, чтобы беседа была и вся напечатана в следующей книжке Академического издания⁵. Но нужды в сем нет. Разве может быть, не напечатать ли после для употребления в Лавре.

Довольно.

Июля 26-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Письмо ваше от 15 июля получено мною 29.

Бог благословит новое обитание иконописцев, и да дает им успех и утешение успеха. Правила для них еще не имею времени читать.

И с календарем вашим беда мне. Молебствие 12 января описано так, что ни с каким уставом согласить его нельзя. По сему началу, будто бы уже исправленному, не без труда должно быть рассмотрение книги. Не нравится мне и языческое заглавие: календарь. Почему не месяцеслов или святцы?

Великие Князья Николай и Михаил Николаевичи путешествуют. Из Редриковых гор 17 августа прибудут в Сергиев Посад, и здесь обедают. Но велик ли переезд их в сие утро, не знаю; потому что предшествующей части маршрута мне не сообщено. Сим затрудняется скитский праздник. Мне понадобится остаться в Москве, куда они 17 прибудут ночевать, и где пробудут 18 день. Если переезд их не мал, и они могут прибыть позже полудня: то вы можете совершить служение в ските порану. А если в сем нельзя предварительно удостовериться: то вам разве только на всенощной быть в ските можно будет; а утром 17 дня надобно будет остаться в Лавре. Приготовьте иконы для поднесения Великим Князьям, и мои келлии для принятия их. А может быть, для одного мои, а для другого другие.

Жаль, что конец М. в Лавре не соответствует началу. Быв у меня, он представился путешествующим для богомолья; и потому я ничего не сказал ему, что, может быть, не излишне было бы сказать. Потом пришли ко мне московские речи, что Лаврский монах М. у боярыни управляющим. Не надобно ли из сего заключить, что надлежало бы ранее наблюдать пути М., и удерживать его на правом пути, прежде нежели далеко уклонился к соблазну?

В Москве не посажденный суд над монахами продолжается, и между прочим говорят, что Троицких монахов видят вне монастыря в 11 часу вечера. Не верю: но сказываю вам для предосторожности. Не худо, чтобы благочинный чаще посещал келлии. Теперь посторонние к нам строги: а мы хотим быть к себе снисходительны. По порядку, посторонние должны быть к нам снисходительны, а мы к себе строги.

Августа 4-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Сретение Великих Князей затрудняет меня по времени и по моей немощи. Если мне надобно будет принять их в Успенском соборе; то сие трудно будет согласить с принятием их в Лавре: а если не будут, то надобно будет сказать: напрасно не принял я их в Лавре. Посему думаю быть в Лавре. Но тут новое затруднение: вероятно, нельзя будет совместить сретение их с скитским празднованием даже и по времени, а равно и по моей немощи. В прошедшую субботу с трудом совершил я литургию в домовой церкви: а утром в воскресенье нашел себя так нездоровым, что не был в Новоспасском на празднике. Но, что можно сделать, увижу на месте.

Между тем добрый князь Сергей Михайлович вчера быв у меня, подал мне мысль, что я мог бы предложить Великим Князьям трапезу у меня, и, если нужно, предлагает своего кондитера. Вы знаете, что я невежда в делах сего рода. Напишите мне, что думаете, обо всем, что теперь пишу. А о трапезе, думаю, напишете обстоятельное приказание здешнему эконому, или кого-нибудь для сего пришлете к надлежащему времени.

В наставление относительно стола князь рассказал, что когда-то он с двумя спутниками обедал у меня в Лавре, и вы ничего не приготовили из Москвы, и от того произошло, что его спутники, недовольные обедом, кушали потом чай с просфорами.

Довольно ли моих келлий для обоих Великих Князей, или надобно приготовить другие, и которые?

Мне понадобится келлия ризничего.

Хорошо бы знать, где ночлег Великих Князей с 16 на 17 день, чтобы посему судить, рано ли их ожидать.

Если о чем нужно мне напомнить и надоумить меня: напомните и надоумьте.

Августа 9-го 1850.

Отцу наместнику и братии мир и спасение. Желаю вам благодатно праздновать день Божией Матери. Молитесь и о нас да будет наше Ей празднование не лишено Ее благодатного призрения.

17 день не ясен для меня с тех пор, как я услышал о высоких путешественниках. И вы не довольно мне объяснили его.

Праздновать в ските не без сомнения. Может случиться, что путешествие ускорится непредвиденно, и тогда будет замешательство. Да и усталость может сделать меня неспособным к сретению.

Трапеза если бы от нас была: мы, без сомнения, соблюли бы наши монастырские правила, что и для гостей менее неудобно в четверг. Но по вашим справкам, вероятно, что если мы и приготовимся, дело будет не по нашему; потому что благовременно объясниться неудобно. И так готовьтесь сообразно с вашими справками, но, на случай, нескудно.

Но я ожидал от вас слова, а не человека. Для чего Евмению жить здесь неделю?– Я же давать приказания, каких он требует, не умею. Приказывайте ему вы, как знаете.

Августа 11-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Жар продолжается: и мне трудно было сегодня на обновлении церкви Святителя Алексия в Чудове. Однако не отлагаю намерения быть у вас 16 дня. Только не знаю, что буду делать. Немощь, и люди, советуют отказаться от скитского праздника. Мне хочется быть по крайней мере на всенощной; а далее не вижу, что возможно будет.

Посылают вам килейные камилавки для скитских и, говорят, для пещерных. Вы рассудите, как употребить, да будет благословенно трудившимся.

Новый иеромонах Махрищский идет к вам. Когда приеду, скажите, что сделано по резолюции о упрямых, которая, вероятно, вам не нравится: но надобно же представить, что если давать свободу своенравию, которое они оказали, то и их душам не полезно будет, и нельзя будет держать людей в порядке. Не худо бы Г. и М. отпустить: а В. удержать на время. Может быть, и образумится. Рано произведенному в иеромонаха и по сему прилично послужить начальству, из послушания ли, из благодарности, или хотя по снисхождению его к нужде монастыря.

Августа 18-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Прежде скажу, что прежде на уме. Не гневайтесь на меня, что долго не лишу. По возвращении из Лавры, я почувствовал следствия принужденности предшествовавших дней. И в Донском быть не мог. А прошедшую субботу и воскресенье опять был в пути, для обновления церкви в селе Дубровицах, не желая отказать приглашавшему графу Арсению Андреевичу, у которого и гостил. Но от сего путешествия опять не хорошо мне.

Отпустить икону Преподобного Сергия в Зубачево, по причине, довольно уважительной, кажется, надобно. Только надобно выбрать день, и принять меры охранения от дождя, теперь частого.

Что касается до других подобных случаев, общее разрешение дать сомневаюсь. Если нужда особенно уважительна, и расстояние не представляет затруднения: можете поступить по нынешнему примеру. А в противном случае можете отклонить требование тем, что не имеете общего разрешения.

Впрочем, Преподобный сам да устроит чрез вас, что ему благоугодно.

Августа 29-го 1850.

Отцу наместнику радоватися и здравствовати. Такожде и братии.

Хорошо, что Гедеон оставил мысль, гоняться за двумя зайцами. Представьте его в иеродиакона: но в Москву не присылайте. Здесь есть требующие посвящения. Викарий отпрашивается на несколько дней в Саввин. И я часто имею нужду, чтобы служение было не продолжительно, особенно, если оно в отдаленном месте, куда еще на пути начинается утомление. В Лавре можно и не одного посвятить, если будет угодно Богу.

Объявляю вам повеления, или требования, или прошения, или как вам угодно, Андрея Николаевича:

1. Пишущиеся у вас четыре иконы поспешить прислать.

2. В замен древней иконы видения Божией Матери Преподобному Сергию, принесенной из Палестинской обители св. Саввы, и к вам препровожденной чрез эконома Виктора, написать для сей обители такую же икону, и еще икону св. Апостола Андрея, меры аналогийной.

3. Небольшие сосуды священные, потир с принадлежностями, для архиепископа Фаддея, даровавшего нам камень гроба Господня, что требуется и в данном от него свидетельстве. Евангелие для него я устроил изрядно, за 215 р. с. и не угодил Андрею Николаевичу тем, что употребил много денег, хотя они мои, а не его. Сие сказываю для показания того, что сосуды требуются небольшие и небольшей ценности. Если найдутся в Лавре: пришлите, не медля. Если не найдутся: не благословите ли мне купить на счет Лавры, чтобы и ее была благодарность за дар, который она получила.

Великим Князьям некогда было вспомнить предположение быть в ските.

Сретение Государя Императора было благополучно. Вчера он изволил призвать меня к себе, и явил себя моему недостоинству снисходительным и милостивым. Между прочим, благодарил за прием Великих Князей. Сей благодарности и вам по справедливости долю уделяю.

Сентября 11-го 1850.

Не прогневайтесь, отец наместник, на вопрошения и требуемую скорость. Дело идет о неповиновении крестьян.

Надеюсь, что не было того, что Собору приписывается.

Сентября 12-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Ответ и дело о свидетельстве крестьянам я получил: и со мною вам спор не велик; но надобно, чтобы светское начальство успокоилось. Сегодня отвечаю генерал-губернатору; а завтра думаю лично поговорить ему, что дело произошло от простоты.

Андрей Николаевич недоволен сосудами; говорит, что малы; и хочет их послать епископу Каллинику; а архиепископу Фаддею велит купить другие побольше. Но я не желаю сделать сей налог на Лавру без совещания; и потому не знаю, на меня ли он падет, или как иначе кончится дело.

Некогда писать более. Надеюсь, на следующей неделе увидимся.

Сентября 16-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Путь мой был благополучен; но начавшаяся в Лавре простуда ожесточилась, и я с трудом провожу сии дни, однако нынешний лучше.

Желаю узнать о здоровье Филиппа.

Сентября 20-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Бог да благословит обновление жизни Филиппа-Филарета. Радуюсь, что есть надежда выздоровления его.

Деревянную келлию над каменною сторожкою строить лучше бы ранее. Если надобно: пусть будет построена.

Преосвященный митрополит Неофит, живущий у нас на подворье в Петербурге, прежде желал там жить долее, особенно в месяцы не летние, когда город полнее, и более надежды получить пособие; а теперь пишет, что думает скорее возвратиться, когда настало время им ожиданное. Нет ли ему чего неприятного от эконома подворья? Вопрос сей возбуждаете во мне и некоторые другие намеки. Напишите Товии, чтобы старался почтительно успокоить преосвященного.

Андрей Николаевич спешит получить от вас иконы, которые вы, говорит, и обещали скоро доставить. Передаю вам его желание.

Октября 2-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии. А о мне помолитесь, чтобы я не был ленив. Простуживаюсь на службе и прихожу в такое положение, что едва снедаю дневной хлеб, то есть, едва оканчиваю обыкновенные ежедневно приходящие дела, а отложенное прежде откладывается и ныне. Потому и к вам редко пишу. Прошу прощения.

Брату Филарету Божие благословение и мир души, да и тело мирствует и укрепляется.

Схимонаху Матфею желаю помощи Божией и терпения. Старая рана на ноге и просто могла открыться, при ослаблении тела. Должно надеяться, что при болезни ног свободнее будет от болезни голова, которой здоровье дороже.

Прошение о земле подворья послал я к вам, чтобы вы сделали что-нибудь лучше эконома. А вы сделали, то, что сказал эконом. В прошедшие годы был случай, что крестьянин перестал было платить по контракту; а залога нет, и контракт с крестьянином не имеет силы в суде.

Никто не просил меня указать, чтобы сделать полезное. А говорил некто, что он хочет сделать нечто полезное, что он и определил именно: а я не имел причины противоречить.

Иорданская вода у меня есть, и притом святая, почерпнутая в Иордане по совершении в нем Богоявленского освящения. Пришлю вам весь сосуд под печатью, под которою получил: а себе попрошу долю.

Октября 18-го 1850.

Приходила ко мне жена Жердева, с требованием нового паспорта от мужа. Посылаю вам ее записку.

Вода Иорданская послана к вам сегодня, 19, с Варнавою и Никанором. Где ее поставили?

Малышеву не хотел я мешать в выгодном для него: он взялся за дело, ему предложенное: теперь надобно желать, чтобы Лаврские дела от того не потерпели.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Путешествует в Лавру посланник Греческого Синода к Всероссийскому Синоду архимандрит Мисаил. Примите его, упокойте, угостите, покажите ему Лавру, и благословите иконою от имени обители и настоятеля; а о. ректору скажите, чтобы показал Академию сему ректору Университета.

Послал я к вам стеклянный крест: в которую церковь его назначите.

Октября 26-го 1850.

Мир Господень и спасение вам, отец наместник, и братии.

О грабежах говорил я графу Арсению Андреевичу: потому что гражданского губернатора нет; и потому что граф решительнее примется за дело, что он и обещал.

Вы говорите о дополнении Орловской ризницы. А мне кажется, она почти изношена; и не придет в единство с новою, хотя бы из такого же материала. Надлежало бы прежде реже употреблять ее, а чаще другую, которой цвет, менее светлый, долее не показал бы старости. Впрочем, делайте, как лучше находите.

Много денег требуете на дровяной двор. Да не будет ли еще препятствия со стороны гражданского начальства?

Александровский уездный предводитель был у меня по своему делу; и, кажется, чтобы расположить меня в пользу оного, сказывал, что свидетельства выданного вами крестьянам возвратить не может, потому что о сем деле писано от гражданского губернатора к обер-прокурору Синода; но что, если мне угодно, постарается; что вы напрасно не обратились к нему ранее; тогда он мог бы лучше обработать дело. Но если он мог обработать дело местными сношениями: зачем же минуя их, пошел вдаль? Тут для нас примечательно то, что дело уже перешло к обер-прокурору. В таком случае, не написать ли мне к нему или в С. Синод, чтобы показать им истинный вид дела, и то, что оно уже рассмотрено у нас, и сделано нужное распоряжение? Если это так и вам кажется: пришлите мне дело.

Октября 30-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии. Господь да сохранит ваш внутренний мир, хотя бы нечто и волновалось вне.

Дело ризничего и В. печально. Надлежало и от ризничего ожидать более точности, нежели оказалось. Надлежало сказать вам о вкладе, как скоро он обещан, а тем паче, когда получен. Но в больном старце откладывание, а иногда забвение, вероятно. Не таким представляется дело в В. Оно очень темно, если ризничий говорит правду, и нет причины думать, чтобы он при дверях смерти стал клеветать. Но если и положить и то, что правду говорит В.: а в сем случае не светло его дело. Ризничему, заклинающему яко бы молчать, В., если честен, должен был отвечать: нет, я не дам клятвы; вклад данный в церковь не может сделаться вашим потому, что вкладчик умер; не могу участвовать в грехе, и вам окажу истинное усердие и любовь тем, что не допущу вас до греха, пойду, и объявлю начальству о вкладе, не упомяну только о том, что вы мне сие запрещали. Напротив того В. говорит, что дал клятву прикрывать кражу ризничего. Тут можно сказать: от уст твоих сужду ти.

Простите меня за то, что скажу. Я не верил моему инстинкту и замечаниям о людях, охотно веря, что вы лучше их знаете. Это говорил я вам о Георгии, сколько помню, ранее последних происшествий: к несчастию, инстинкт мой оправдался. О В. я вам также говорил, что вижу в нем искусственное и поддельное, а не простое, и потому он не внушает мне доверия. Посему думаю, что справедливо будет, не пускаться вдаль по дороге, в начале которой послано нам предостерегающее указание; и что надобно поискать В. другого послушания, а ризнице другого ризничего.

Сделайте опыт, собрать и написать мне соображение для просьбы о лесе. Посмотрю по делу, и, может быть, решусь, в надежде на Преподобного Сергия, ради призираемых им в обители и при обители Его смиренных земли.

Мне почти насильно присылают иностранные ведомости: и грешу, что отчасти читаю, хотя время нужнее для других дел. Отвсюду пишут о двоедушии Пруссии, которая, заключив мир с Даниею, тайно посылает, или, по крайней мере, отпускает солдат в помощь бунтовщикам, воюющим с Даниею; и, между прочим, поговаривают о введении Русских войск в Прусские границы, потому что наш Государь не одобряет двоедушия Пруссии. Вероятно, до сего не дойдет: но конечно правительство наше озабочено. Да дарует Бог более мира, чтобы Государю Императору досужнее было слушать и наши маленькие докуки.

Приятно было прочитать, что Агличане отдают справедливость политике нашего Государя прямодушной и умеренной, и признают, что она дает ему более веса в Европе, нежели какому другому правительству политика того или другого правительства. Господи, спаси Царя.

Ноября 1-го 1850.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Жаль мне М. Как не соответствует началу продолжение.

Алексей Александрович, возвратясь из Махры, сказывает, что там церковная служба совершается хорошо, братия в церкви и в трапезе чинны; но один монах, видно, присланный туда, в бархатной рясе пришел в церковь, и завел разговоры. Не послан ли туда кто из Лавры для исправления? И не надобно ли сказать строителю, чтобы строже наблюдал за подобными, чтобы исправляемые не повреждали исправных.

Слышу, что Одигитриевские посылают своих сестр для испрошения пособий в Смоленскую губернию. Это искушение для посылаемых, и может сделаться бедою, при неимении письменных видов. Не надобно ли советовать, чтобы меньше принимали людей, дабы можно было довольствоваться тем, что посылает Бог, и не прибегать к искательствам не безопасным?

Андрей Николаевич прислал камень от гроба Святителя Николая. Отдав его эконому, без вскрытия печати, я велел препроводить его в Лавру с кем-либо из братии.

Ноября 6-го 1850.

Посетитель Махры сказывает еще, что в верхней церкви новый пол дрожит под ногами. Не надобно ли осмотреть, прочно ли сделан.

Божиим благословением и благодатию мир вам, отец наместник и братии, да умножится.

Что мы сретили и проводили Государя Цесаревича, знаете и без меня. Могу сказать вам, что он возвратился в здравии и крепости, и, как изволит говорить, во все путешествие не встретил никакого неприятного случая.

Бог благословит, и Преподобный да приимет усердие г. Рюмина. Письмо его возвращаю.

С предложением вашим о употреблении устрояемой ризницы с особою бережливостию, соглашаюсь.

О грабежах еще буду говорить властям.

Не гневайтесь на Алексея Александровича. В Махру ездил он из человеколюбия к деду и бабке двух послушников. А о монахе в бархатной рясе сказал он по моему вопросу. Я тогда же изъяснил ему, что ряса плисовая: но вам пересказал замеченное его словами без перемены. Вы оправдываете Евгения тем, что у него бас: но и тихим тенором в церкви во время литургии говорить не должно.

Мне сказали, что Одигитриевские в Смоленскую епархию ездили за сбором на своей лошади; и рассказали, как послушница, ведя поить лошадь, потерпела нападение от собак.

Если Смирнов хочет писать историю Вифании: пусть пишет. Недлинная история. Письма Императора Павла печатать едва ли не встретится сомнения. Посмотрим.

Посылаю вам несколько экземпляров упомянутой вами беседы и других недавних.

Одна больная, в болезни, облегчала чувство болезни, работая камилавку; и просит поднести ее одному из скитских схимонахов. Посылаю.

Но вот дело не беззаботное. Я пересказал вам разговор мой с Александровским предводителем, и предлагал прислать мне дело, чтобы донести С. Синоду, на случай вопрошения⁶. Вы не отвечали; я забыл напомнить. Теперь получен из С. Синода указ, которым предписывается мне рассмотреть сие дело. Пришлите поскорее дело, находящееся в Соборе по отношению генерал-губернатора. Надо донести поскорее, чтобы не пришел еще вопрос путем Министерства внутренних дел, когда делу не очень большому дан большой ход.

Кажется, еще есть предметы, о которых вы мне не отвечали. Молчать ли вы решились: или не утратилось ли письмо?

Паки мир вам.

Ноября 12-го 1850.

Отцу наместнику и братии мир да умножится. Оренбургской епархии единоверческий настоятель просит старопечатных книг Евангелия и большого потребника, и говорит, что они есть в Лавре. Не найдется ли подлинно Евангелия, которое позволительно было бы отдать?

Нужны мне финифтяные иконы Спасителя, Божией Матери, Пресвятой Троицы, Видения Божией Матери Преподобному Сергию, Преподобного Сергия, Святителя Алексия, Архистратига Михаила. Выпишите из Ростова на мои деньги; а между тем несколько дайте мне из Лаврского запаса.

Ноября 14-го 1850.

Благодарю, отец наместник, за благословение от праздника преподобного Никона. И мы соборне праздновали всенощною и литургиею, после которой однако надобно было поспеть и в Синодальную контору.

Письмо ваше от 7 дня получено 15, от 14 два получены 16, а от 15 получено 17 дня.

С о. Матфеем и я чрез вас побеседовал с любовию и утешением. Благодарю.

О. Иосифу носить схиму Бог благословит.

Оказывал мне иеромонах Серафим, что в Афоне схиму носят не часто, чтобы не обращать внимание людей: а чаще ходят в простом одеянии монашеском. Мне кажется, это не худо.

Лонгина к рукоположению в иеродиакона представьте. Почему желаете представить Никанора в иеромонаха, желал бы я знать. Иеромонахов в ските не мало. Он еще не стар. Впрочем, если имеете благословную вину, представьте.

Крестьянское дело получил я также 16 дня. Не знаю, почему не скоро. Святославский говорит, что пакет представлен мне вскоре по получении. С. Синоду я донес. Указ же принужден был сдать и Консисторию: потому что С. Синод ей предписал снестись о возвращении свидетельства и выписки.

От граждан прошения о кладбищенском священнике не вижу. Разве может быть, не послал ли в Консисторию, и забыл. В таком случае должно придти ко мне, и увижу, что делать.

Благодарю за иконы.

Если есть три Евангелия Филаретовских: то, кажется, можно отдать единоверцам, к утверждению их в единении с Вселенскою церковию. Требника отдавать не думаю. Древность надобно беречь в таких местах как Лавра: и может здесь быть важная надобность в сей книге.

Над делом о лесном дворе я задумался, и если не писал действительно, то хотел написать вам о моих недоумениях. Не будет ли спора? ибо, по соглашению, место назначено под площадь. Нельзя ли двор сделать менее обширным, и уменьшить издержки на построение и поддержание? Не будут ли красть дрова? ибо от глаз довольно далеко место. Впрочем, но понуждению вашему я дал резолюцию, которая вас не стеснит, а даст вам случай подумать о моих недоумениях.

Правду ли мне сказали, что в пещеры написан был образ седьми верховных ангелов: а вы нашли, что нужно переписать, чтобы было только три? Что тут за мысль?

Григорий слепой хочет идти к преосвященному Камчатскому, чтобы отнести иконы из Иерусалима и Афона: и спрашивает моего мнения. Я сказал: далеко; там тебе полезным быть не кажется удобным; разве потому надобно предпринять сей труд, что твоей душе не сидится на месте? – Он настоит, чтобы я сказал решительнее: что вы о сем думаете?

Мир вам и братии.

Ноября 23-го 1850.

Архимандрит ⁷ Митрофан выпросил сие имя при пострижении по усердию к Святителю: и Святитель благословил в свой праздник быть погребению архимандрита Митрофана, что сегодня и исполнилось.

Именем Господним благословение отцу наместнику и братии, и мир вам да умножится.

С утешением получил я от вас в день моего ангела слово любви и молитвы и наипаче подаваемое мне вами благословение от Преподобного Сергия.

И всегда имея нужду в молитвах ваших, и ныне особенно при умножающейся немощи моей, вновь поручаю себя оным, да небезплодно будет продолжение дней моих.

Декабря 4-го 1850.

Мир и здравие вам, отец наместник; а, меня простуда одолевает. Четверг и пятницу провел я на Перерве тихо и спокойно: но возвратясь оттуда, вчера с небольшою простудою был на службе; а сегодня принужден сидеть дома с больною головою.

Мир душе о. Иосифа. Он был воистину скитянин в тихости и простоте.

Мардарий, кажется, не многих лет. Не полезно ли будет ему остаться несколько в терпении в ожидании схимы? – Можете сказать мне о сем опять.

Благодарение покровителю нашему Преподобному Сергию, что хозяйство Лавры, при возрастающих издержках, не в скудости. По справедливости благодарю и вас за многообразное попечение.

Евангелие отдать сомневаюсь по надписи, что дано в церковь С. Духа, в придел Предтечи. Это свидетельство о приделе, которого уже нет. Не лучше ли отдать одно из двух других? Посмотрите их; и скажите мне, что будете думать. Между тем присланное возвратится к вам.

Историю Вифании начал я читать, и не имею до сих пор спора. Но, взглянув на некоторые приложения, не могу не спорить. Что кроме смеха и пересудов могут произвести стихи, в которых Юпитер собирает богов, рассуждают о митрополите Платоне и решат, чтобы парки не перерезали у него нить жизни? Богословские положения, в которых полагается оправдание верою, без упоминания о делах, и таинства называются обрядами, если цензор пропустит к напечатанию: то не только себя, но и Академию подвергнет нареканию в неправославии, и справедливо. Вифанский ректор Гедеон в простоте сердца написал о оправдании, заглянув в какую-нибудь иностранную книгу, найдя, что это похоже на сказанное в посланиях Апостола Павла, и не заботясь о том, не надобно ли разуметь сии послания согласно с посланием Апостола Иакова. Владыка на Вифанские стихи и прозу смотрел, как на детские упражнения, читая вскользь и не все. Что я забытое, кстати, не хочу неблаговременно напомнить миру, на то, надеюсь, он соизволяет.

Наставления о учении в Вифанской Семинарии хорошо сделать известными, особенно относительно Богословия. Но в порядке ли списаны? По содержанию они должны начинаться с низших классов.

Наставления, как стоять в церкви, точно ли верно списаны во всех частях?

Диптиха откуда взята?

На сии вопросы желаю иметь ответ прежде возвращения рукописи.

Иларий достоин креста. Но есть опасение, не сочли бы в Петербурге, что уже четыре иеромонаха в Лавре награждены крестами, чего и в Невской Лавре прежде не бывало. – О другом есть сомнение.

Варлаама я расположен утешить. Но не надобно ли несколько посмотреть, какие окажет успехи в Махре, и удостовериться, что не кончит в Махре, чем кончил в ските.

Простите мне помыслы не во всем согласные с вашими. Мнюся бо и аз рассуждать отчасти, ибо и должен есмь.

Декабря 4-го 1850.

Торг Серебреникова я утвердил: ибо противник поступил не по правде, а по хитрости.

Не имели ли вы особой мысли, посылая ко мне икону Преподобного Сергия довольно большой меры? У меня в келлии уже есть полученная в прошедшем году. Мала у нас хромовая в церкви: но иконостас по ней устроен, в соответствии с другою.

Прочитайте, отец наместник, прилагаемую бумагу. Эго проект письма ко мне от супруги Семена Логиновича. Он хочет дать скиту землю и лавки, приносящие около тысяча рублей серебром дохода, с тем, чтобы это принадлежало собственно скиту, а не Лавре, и чтобы скит по сему случаю получил твердость, независимую от произвола моих преемников. Мне кажется, что можно представить С. Синоду такую просьбу, и притом скромно рассказать происхождение скита, с возможною предосторожностью против могущего быть прещения за основание его без разрешения. Скажите мне ваше мнение.

Декабря 4-го 1850.

Идет к вам, отец наместник, Одигитриевская послушница. Потребуйте у нее плана и проекта прошения о пристроении двух приделов к их церкви: и дайте мне по сему делу совет. Начальница и сестра ее слабы здоровьем. Не случилось бы начать дело, и остановиться на развалинах. На вкладчиках опираться не надежно. Одна вкладчица застроила у них церковь над вратами: и потом вышла замуж, и потому едва ли попечется о Господних столько, как прежде. Перестройка главного алтаря кажется мне вовсе излишнею. И купол не дело нужды. Фасада обременена ненужными украшениями, которые унесут не мало денег. Впрочем, план благовиден. Дайте мне и им благую и полезную мысль.

Мир вам и братии.

Декабря 9-го 1850.

Представляю вам, отец наместник, Вениаминова, сына преосвященного Камчатского. О нем говорить не буду. Сам возраст имать; сам о себе да глаголет. Я только скажу: доставьте ему удобство провести в Лавре несколько дней с миром и с пользою.

Декабря 11-го 1850.

Христос Господь да дарует вам, отец наместник, и братии частую и совершенную радость о Его Спасательном для нас рождестве.

Получил я представление о лесе: и недоумеваю. Не надобно ли уменьшить количество, чтобы оно не повредило просьбе. В умеренной просьбе менее удобно отказать: а если можно представить просьбу не умеренною, легко отказать вовсе.

Писать ли к графу, или прямо к Государю? Не очень можно быть уверену, что граф решится тотчас доложить Государю: а если начнет дело сношениями, то оно легко будет испорчено. Писать непосредственно к Государю не сомнительно было прежде: а ныне можно сомневаться, будет ли снисходительно принято сие свободное движение вне официального порядка.

Подумайте, призвав помощь Преподобного Сергия, и скажете мне ваши мысли по предложенным теперь вопросам.

Декабря 23-го 1850.

Отцу наместнику радоватися и мирствовати, такожде и братии.

Выслушайте Сковородского монаха Алексия, о нем и о его сыне, и рассудите, что можно сделать по его желанию. Мне кажется, путь его не довольно стройным. Между тем за него ходатайствует Семен Логинович. Рассудите и скажите, что думаете.

Января 4-го 1851.

Много винюсь пред вами, отец наместник, и прошу прощения, что долго не пишу. С праздника Рождества Христова боль в спине, чувствуемая особенно при наклонении и восклонении, заставила увеличивать время покоя, чтобы она не усиливалась ко времени служений, и облегчалась после утомления в служениях. Отдохнув после дня Богоявления, сегодня чувствую себя лучше.

Благодарю, что сообщили мне успокаивающий отзыв доктора Брызгалова о чувствуемом вами по временам внутреннем припадке. Не противореча его суждению, я однако же представляю себе вопросы: не вспомнило ли тело чрез год значительное отнятие крови посредством пиявиц, и от того часть крови представляется теперь как бы избыточествующею и движется неправильно? А направление сего движения к сердцу, и некоторое удержание движения, не есть ли частью следствие бывших некогда, может быть, усиленно напряженных упражнений внутреннего молитвенного самоуглубления? Простите, если сии вопросы покажутся вам невежественными, а также и следующий, из них происходящий: не надобно ли обратить внимание на то, чтобы внутренние духовные движения происходили более в мире и тишине, нежели в напряженном самовозбуждении? Стерпите мое больное рассуждение и дайте мне лучшие врачебные советы.

Что в день прибытия врача вы не чувствовали того, что вас озабочивало, это думаю потому, что присутствие врача успокоило вас от предшествовавшей заботы, и чувство некоторого удовольствия дало свободное движение нервному духу и крови.

Января 8-го 1851.

Января 9. Хотел продолжать: но вовсе не дают; а время отправления приходит.

Мир вам и здравие. Мир и братии.

Января 9-го 1851.

Мир мног вам, отец наместник, и братии.

Сегодня я был в Университете на празднике тамошнего храма. Литургию и молебен совершил: а от акта университетского, по изнеможению, уехал. Теперь отдохнул: но не знаю, много ли вам напишу.

Скажите брату Филарету, что пока он был странствующим Филиппом, он отвечал за себя: а теперь мы за него отвечать должны. Тогда управляло им его желание: положим, что оно было по духовному человеку: но теперь необходимо должно управлять им послушание. Он в сем дал священный обет и обязался исполнять оный. Потому если и можно благословить ему путешествие в Москву: то не на продолжительное время, и с тем, чтобы он не делал себя предметом любопытства, и не обращал на себя внимания полиции, то есть, не заставлял бы нас отвечать за него.

Быть ему в Москве надобно не в мантии, а в рясе.

Назвать его монахом теперь не будет официально. Пред официальным порядком он может представляться только рясофорным.

Не очень в порядке то, что сделали гласным в Москве его пещерное монашество.

О грабежах на дороге дважды творил я генерал-губернатору, и однажды гражданскому губернатору. Примечаются ли какие последствия?

На Нижегородскую епархию, видно, ждали вы преосвященного Евсевия. Господь послал его в выгоревшую Самару. Не знаю, доброе ли думали люди для преосвященного Евсевия: но Господь, думаю, благое устрояет для новой епархии. Да поможет Он подвижнику.

Викарий пришел с делами. Простите.

Января 12-го 1851.

Как здравствует Харитон?

Мир вам, отец наместник, и братии.

Вы отвечаете мне на то, о чем я хотел спрашивать вас: однако я предложу еще мой вопрос. Строитель скита требовал моего мнения о обращении единоверческого монастыря в общеправославный. Монастырь это бывший одним из знатнейших раскольнических. Должно думать, что сделавшись из раскольнического единоверческим, он еще привлекает некоторое внимание раскольников, и окрестность его наполнена ими. Следственно он представляет точку, с которой удобнее, нежели с других мест, и нужнее действовать на раскольников. Сделавшись общеправославным, он сделается более нынешнего чуждым для раскольников, и следственно менее полезным для действования на них. Раскольники, сделавшись единоверцами, легко входят в полное общение с православием: но когда их приглашают к единоверию, они боятся, что по присоединении к церкви, постепенно у них отнимут единоверческие обряды, и сие опасение есть одно из препятствий присоединения к единоверческой церкви. Сие опасение должно усилиться, когда явится бросающийся в глаза пример превращения единоверческого монастыря в общеправославный. Изложенные здесь мысли, кажется, имеет в правительство. Посему я советовал единоверческому настоятелю оставаться с монастырем единоверческим, не сомневаться в благословении православной Церкви, даемом ему, и стараться за прежнее уклонение от Церкви принести Богу жертву обращением уклонившихся.

На возражение, что нет способных людей, я ответствовал, что можно попросить начальство, не в виде общего правила, а в виде исключения по особенной нужде, определить несколько человек из православного духовенства, или из учеников семинарий, таких, которые бы поусердствовали миссионерски из монастыря действовать на раскольников. Священники к единоверческим церквам даются от общеправославных церквей: почему того же не сделать для монастырей с одинаковою целью?

Вы, кажется, не моего мнения, и ваше возражение состоит в том, что единоверческие монахи не нравственны. Ответствую: сие случается и с православными; тех и других надобно исправлять. При том я и предлагаю подкрепить единоверческий монастырь надежными людьми из православных. Единоверческий архимандрит Герасим не успел бы в обращении раскольников столько, сколько успел, если бы сделался не единоверцем, а общеправославным; и, будучи единоверцем, он успел бы еще более, если бы светские чиновники не ценили раскольнических денег дороже православия. Посему опять спрашиваю: походит ли на правду мое мнение; и если нет, то вразумите меня.

О Крымском Афоне, и прежде, и теперь, я думаю одно: если Богу угодно будет послать туда некоего Авву, и в нем признают сие достоинство: то он привлечет людей, которые найдут некоторые удобства местные, а некоторые неудобства перенесут. А наши правозглашения и церемонии не созиждут Афона. Впрочем Господь да дарует Свою помощь священному и монашескому чину.

Я все скучаю, что не часто к вам пишу, и все не успеваю. Молитесь о мне.

Января 19-го 1851.

Вы обещали мне выписать иконы. Хотя вы между тем прислали, но я опять нуждаюсь.

Отцу наместнику о Господе радоватися. Такожде и братии.

Благодарю за рисунки. Икона Казанской Божией Матери мне кажется лучше, нежели та, с которой снята. Только лик Спасителя представляет выражение не очень приятное. В иконе Божией Матери, радости всех скорбящих, есть хорошее и есть неудовлетворительное, и именно, самый лик Божией Матери.

Забыл я сказать вам о рисунке осады. Случай выбран хорошо. Но художественное расположение предметов, не знаю, одобрят ли знающие. Мне кажется, сражение могло бы расположено быть простее, и с чем вместе естественнее и понятнее. Впрочем, не останавливайтесь за моим мнением, если вам видится иначе.

Кончина обещавшегося жить у Преподобного Сергия есть устроение Божие, и должно думать, что Господь примет его подвиг, хотя и краткий. Но кто он и какого звания?

Вы благовествуете мне о происшествии утешительном, в котором виден путь Божий; а я имею необходимость сказать вам о пути человеческом, не совсем прямом.

В прошедшее воскресенье в девятом часу вечера услышал я крик на другом конце дома и послал Парфения узнать, что такое. Парфений испугался и послал вместо себя Святославского, а сам и с ответом не пришел. По некотором времени Святославский пришел и сказал, что крик от ссоры М. с извощиком, что М. разодрал сертук чиновнику, с ним приехавшему, и что теперь М. заперся, видно, лег спать. Святославский прибавил, что М. трезвый тих: а не трезвый напротив.. На другой день М., по вопросу моему, сказал, что был у ставленника: хорошо праздновал после священнослужения, и хороший пример подал ставленнику! А эконому сказал, что ничего не помнит. Когда я напомнил М. прежний случай: он отвечал; не услышите; но в тот же день после обеда я услышал, что он забыл обещание, данное утром. Я не доволен неискренностию эконома, который, зная опасную сторону в характере М., не открывал мне. Если бы не буйный крик: я не знал бы ничего до тех пор, пока постороннее начальство не донесло бы о братии моего подворья, подобно, как пред сим о братии Донского монастыря и Иерусалимского подворья. Посоветуйте и вы с своей стороны эконому, чтобы не обращался с начальником, как с волком, когда начальство хочет обращаться с подчиненными, как с братиями.

Пришлите иеродиакона, которого вы уже предполагали на место М.

Мир вам и братии.

Января 23-го 1851.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Если не хотите ехать в Москву: да будет воля ваша. Слава Богу, если сие не нужно для вашего здоровья. Но если замечаете, что кровь, убавленная в прошедшем году, а ныне не убавленная, волнуется: не было ли бы полезно несколько убавить ныне; а потом уже движением и подобными средствами достигать того, чтобы чрез другой год не потребовалось ничего особенного? Я спрашиваю: а отвечать не мое дело.

Нестор для глаз походить может на перводиакона: а Феодорит и для глаз и для уха не походит. Когда я спросил их, хочет ли кто из них остаться на подворье: Нестор отвечал, что он рад послушаться, но нездоров, и просил остаться, чтобы посоветоваться с врачом. Но как мне надобно кого-нибудь иметь: то возвращаю Нестора к вам только для того, чтобы он взял, что ему нужно, и приехал жить, служить и лечиться, надолго ли, ненадолго ли. Мне думается, что не худо бы иметь на сем месте не одного на долгое время; а переменять одного другим, чтобы не слишком привыкали к городу, и не забывали монастыря. Двух для сего найти, думаю, не трудно.

По вопросу о единоверческих монастырях благодарю за сказанное вами полезное, хотя и не все приятное.

У меня был преосвященный Антоний, бывший викарий Вольский, ныне Новогородский. И он говорит, что правительство хочет держать единоверческий монастырь единоверческим для миссионерской цели: но что монастырь потерял возможность достигнуть сей цели. Монастырь, о котором идет речь, теперь, кажется, будет в Самарской епархии: ей понадобится православный монастырь. Сие может быть случаем к преобразованию его по желанию. Скажите сие скитскому строителю.

Января 29-го 1851.

М. скажите, чтобы имел мир; кроме переезда ему ничего неприятного не сделано. Но я думаю, что не мог поступить иначе.

Мир вам, отец наместник, и братии.

О. игумен Саровский вчера был у меня и слушал у нас всенощную; а ныне и служил со мною. Хвалит Лавру, а я говорю, что вам за сие благодарен.

А Махрищский строитель, которого я вчера также велел было пригласить к служению со мною, не был дома, кажется, не дома и ночевал. И так не я виноват, что в праздник не был с ним в общении.

До описания Вифании не могу добраться вновь, за множеством более обязательных дел. Несколько писем покойного Императора Павла ко владыке Платону, отделил я таких, которые удобнее других допустить до издания: но сомневаюсь решиться. Стражи порядка не видят зла, часто выходящего в свет из типографий: но прилежно ищут вины там, где ее нет. Знаете ли, что мы были виноваты, и виноватым сделали цензора, когда напечатали в ведомостях о посещении Лавры Великими Князьями? – Ибо существовало еще прежде высочайшее повеление о Императорской фамилии ничего не писать, без предварительного отношения к Министру Двора. И вот почему о посещении Великими Князьями других мест напечатано было очень поздно. Мне за сие никакого замечания не сделано: но цензору едва ли не было замечания, и посему случаю испрошено Высочайшее разрешение без сношения с министром печатать только о прибытии и отбытии. Посему если напечатаем письма Императора не официальные, а дружеские: вероятно, не пройдет сие без замечания и, вероятно, их у нас отнимут. Итак, на что посоветовали бы вы решиться?

Вы предлагали Филиппа-Филарета представить к пострижению. Согласен. Здравствуете ли он?

Харитон здравствует ли? И Матфей?

Вы наряжали меня ходатаем за Дивеевских и Иоасафа к преосвященному Нижегородскому. Но теперь не тот, которого ожидали, и моему ходатайству не будет места. А о. игумен Саровский говорит, что Дивеевские слишком много предпринимают, например, ограду, как говорит, версты на три. О Иоасафе жаль мне было услышать от него, что в книге об о. Серафиме допущены обстоятельства совсем несправедливые, как-то, что икона, в которой о. Серафим видел видение, неизвестно где; а она существует; что на месте кончины о. Серафима построена церковь, а она построена прежде.

Простите.

Февраля 2-го 1851.

Вот, отец наместник, – чего перестал было я ожидать, – преосвященный Нижегородский здесь, и путешествует к Преподобному Сергию. Примите его, споспешествуйте ему мирно принести молитву и обозреть Лавру, упокойте его и угостите, и благословите иконою от имени Лавры и настоятеля.

Февраля 6-го 1851.

Мир вам, отец наместник, и братии.

О Харитоне, Матфее и Филарете я спрашиваю: а вы, кажется, еще не получив моего вопроса, отвечаете. Да поможет им Господь, каждому по его потребе.

Приключение с Матфеем, думаю, более нежели действие воображения. И вероятно, что если бы он остался при своей молитве, и обращением речи не коснулся темной атмосферы, которая к нему приступала, то не получил бы удушья и кашля. Мне кажется, что при нападении темных сил, человек внутренне молящийся подобен заключившемуся в твердой крепости; и обращающий речь к сопротивным подобен делающему вылазку, что можно крепкому, а слабому опасно.

Иеромонаха другого взять сомневаюсь. Иеродиаконам есть доход из Петербурга: а ему не будет. Притом эконом, кроме праздничных служений со мною, служит только в пятницу и субботу, и то не часто, а чаще берет иеромонаха из Чудова, в чем затруднения до сих пор не встречалось. Полезно, когда у человека довольно дела и мало праздности. Рассудите о сем и, если нужно, сделайте возражение.

Февраля 9-го 1851.

Долго борясь с простудою, я сегодня принялся за лекарство по вашему рецепту.

В преддверии поста кланяюсь вам, отец наместник, и братии, и прошу прощения и споспешествующих молитв, призывая и вам, в чем требуете, благодатное от Господа прощение и в предлежащем подвиге душеполезный и душеусладительный успех.

Письмо ваше от 5 дня, и другое неизвестного дня, получены мною вчера 14 дня вечером.

Мысль о найме 400 десятин земли за 800 р. серебром не располагает меня к решимости. Может ли быть выгода, расчесть не могу: но знаю, что могут быть годы, которые не оправдают предварительного расчета. Кем производить обрабатывание? Надобно нанимать: тут опять представляются не довольно определимые расчеты и случаи к затруднениям. Кто будет главный управитель сего хозяйства? – У вас и теперь уже очень много дела. А чтобы эконом вполне совладел с сим делом, сомневаюсь. Долго ли я? – Преемник, может быть, роптать на меня за сие будет. Подаю голос не пускаться в сие предприятие. Если можете опровергать меня: испытайте; но не знаю, буду ли убежден. Благодарю Бога за то, что дарует, не сильно желаю выгод: а сильно опасаюсь затруднений и запуганностей, особенно во времена шаткие и угрожающие более, нежели обещающие. Начальника палаты Г. И. попросить постараюсь.

Февраля 15-го 1851.

Сегодня до обеда написал я к вам, отец наместник, что успел, отрываясь от людей. Впрочем, продолжаю.

Вы хотите принять иеродиакона В., о котором Черниговская консистория говорит, что он горделив против настоятеля и братии. Будет ли это хорошо?

Для скита прислано красное вино и мука на просфоры. Я велел отдать эконому для отправления. А вам посылаю при сем записку, о ком просят помолиться.

О больном, которого странные изменения описываете, кажется, я слышал пред тем, и подавал мысль искать помощи у Святых, а не у врачей. Благословенна сила святыни, так удобно побеждающая силу вражию, и в нашей немощи совершающаяся. Но как жалок человек, уже посетившую его силу света удержать не сумеющий! И как удобно живот паки аду приближается! Господь да явит еще свою святую силу, при предстательстве Пресвятой Девы и Преподобного Сергия, над смиренными молитвами по человеколюбию возносимыми о бедствующем.

Икона Преподобного Сергия, малая, прекрасна. Икона коронования Божией Матери хороша, но меня не так привлекает сие изображение, не по восточному составленное, хотя и благознаменательное. Если угодно, возвратите мне сии иконы по освящении с малыми окладами, устроив сии на мои деньги, и дав от меня писавшим иконы награждение не скупо.

Рисунок посланных Преподобным Сергием в Москву хорош. Предлагаю замечание на надпись. Помнится в летописи после слов: аз послах трех и пр. прибавлено: и видеши их врази ваши. Если так: то прибавление сих слов к надписи, сделает более понятною картину.

Февраля 15-го 1851.

Сорадуюсь вам, отец наместник, и братии, что сподобил нас Бог всех собраться окрест трапезы Господней и причаститься тела и крови Господней. Да помолимся все друг о друге, да не уклонимся сердцем от общения, в которое вступили, и да сохраним в себе жизнь, которая нас посетила.

Моя болезненность к посту уменьшилась столько, что я мог быть в Чудове на великих повечериях, и церковь с первого дня полна была, как в великий праздник. Сие отчасти утешает, когда иное наводит уныние и страх. В воскресенье вечером старшины немецкого клуба жаловались мне, что Русские во вторник хотят перебить у них немецкую масленицу. Я сказал о сем генерал-губернатору. Он запретил в сей день быть балу в доме купеческого собрания. Немцы опять жаловались, что Русские не оставляют намерения, а хотят только перейти в другой дом. Не знаю, чем сие кончилось.

Видно вы думаете, что со мною надобно сражаться и победить меня, чтобы достигнуть освящения пещерной церкви: потому что и преосвященного Иеремию призвали на помощь. Но я не думал противоборствовать, когда отложил для испытания местности зимою.

Вы говорите, что в пещерах сыро для меня: но не говорите, довольно ли сухо для того, чтобы не было затруднения в хранении святыни, особенно святых даров.

Чтобы освящение церкви отшельствующих совершить без молвы посторонних, это хорошо.

Если угодно, справедливо и то, чтобы мне, вовсе не подвижнику, не быть на освящении церкви для подвижников, или, по крайней мере, желающих быть такими.

Но быть освящению храма в великий пост возбраняет устав. Правда я однажды нарушил сие правило, разрешив освящение в великий пост церкви: но это было по вине, думаю, весьма благословной, чтобы приходу сгоревшей церкви доставить и утешение и удобство пользоваться святынею в пост и в пасху. Для пещерников нет такой настоятельной нужды. Разрешите мне сие возражение.

Февраля 26-го 1851.

Посылаю залежавшуюся записку жены Жердева о билете. Помнится, писал я вам о сем. Но обратите внимание, сделано ли удовлетворение.

Посылаемые книги в скит в мои келлии.

Благодарю за иконы. Но не пишете: освящены ли?

Окажите казначею, чтобы дал в редакцию мои деньги на три экземпляра Т. С. О. с доставлением одного мне, другого Андрею Николаевичу Муравьеву, третьего в Спасобородинский монастырь.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Только прочитал я в вашем письме, что лихорадка удерживает о. Филарета от помыслов, влекущих в Москву, как он явился ко мне, и объявил, что уволен на 20 дней. Я сказал ему, что хорошо было бы и не так долго быть в Москве; потому что было время, когда он свободен был летать, как птица, а теперь принял на себя звание, которого уставам надобно последовать с послушанием. Как-то не ясно выразился он о своем пострижении, сказав, что это ему предложили, и что это произошло, как бы нечаянно. Потом изъявлял желание уклониться от своих сопещерников. Полагаю, что это по смирению: однако не беспечально я сие услышал. Я сказал ему, что если бы мы смотрели только на свое недостаточество: то все могли бы убежать от своих должностей; но должны взирать на волю и устроение Божие, и где провидением Божиим поставлены, там по возможности трудиться и действовать.

О. Матфею и Харитону Господь да поможет, яко же Сам весть.

Слава Богу, спасшему скит от великого бедствия. Но зачем жаловаться на деревянное строенье, когда виноват житель. Положим, что строенье было бы каменное. Но если бы послушник поставил горящую свечу близко к кафтану: также загорелся бы кафтан, а от него потолок, который и в каменных строениях бывает деревянный. Отштукатурить здание изнутри, если угодно, можете: но надобно осторожно ставить горящую свечу, не оставлять ее при выходе из келлии. Хорошо было бы, думаю, чтобы подсвечники были невысокие железные, с широким поддоном.

Что происходило далее с больным князем? Достигнуто ли, чтобы исцеление утвердилось, и не возобновлялись припадки?

О вр. Евсевии я вам не писал, надеясь, что не нужно напоминание. Я предлагал ему и совершение литургии в Лавре, если пожелает. Не знаю еще, как он у вас был.

Желаю слышать совсем ли вы здоровы.

Марта 6-го 1851.

Отцу наместнику о Господе радоватися и здравствовати.

Слышу, что у вас кашель. Желаю, чтобы его не было, когда сие получите. А если есть: то прошу поберечься, и дать себе покой.

Не спорите со мною о времени освящения пещерной церкви: а на мои вопросы нe отвечаете. По словам же Филарета, думаю, что сырость велика, и теперь особенно. Потому, кажется, лучше дать придти весеннему воздуху. Между тем можете представить о разрешении, как вы полагали.

В Москве виден странник Матфей, с птицею и посохом, полученным, как он говорит, от Филиппа. А вы мне, помнится, писали, что птица и посох Филиппа в ризнице. Кажется, это было бы лучше.

Возвращаю письмо неизвестного о подворье. Оно начинается приметною неправдою. Вероятно ли, что человек приехал из Петербурга, чтобы говорит с вами о многом, и потому только, что вы заняты были, уехал, не попытавшись придти к вам в другой и в третий раз? Это показывает, что сочинитель письма старается отклонить мысль, что он из своих, а тем и подает мысль, что он из своих. Одно, по всей вероятности, справедливо, что от перестройки дома Белосельских, которого стена от стены церкви отстоит, кажется, менее, нежели на две сажени, потерпела стена церкви, которая не есть первоначальность постройки, а пристроена митрополитом Платоном, менее прочно, нежели первоначальное строение дома. Но за сие повреждение едва ли можно взыскивать с Белосельских. Надобно спросить эконома, не повреждена ли церковь от перестройки дома Белосельских, и было ли падение карниза. По ответу можно будет судить, что делать далее. Преосвященный Неофит теперь должен быть у вас. Поговорите с ним откровенно, доволен ли он подворьем, и что там заметил. Между тем предположенный выше вопрос надобно сделать эконому так, чтобы не тревожить его.

Бог благословит Авеля за усердие к Преподобному Сергию, если пребудет верен. Но не надобно ли уже сделать его священнослужителем? Таков ли недостаток языка, чтобы препятствовал сему?

Что узнаете от преосвященного Неофита о подворье, желаю знать.

Филарета не вижу. Поселился он где-то в частном доме. Думал предложить ему привитание в Чудове, но не знаю еще, есть ли место, и его не вижу.

Мир вам и братии.

Марта 10-го 1851.

Отцу наместнику радоватися и здравствовати.

Некая Наталья Каретникова жаловалась, что в пещерную церковь приняли три иконы ее трудов, а третью, небесных Сил, написали на другой стороне доски иначе. Представила и рисунок. Когда я изъяснил ей, что поступлено справедливо и указал неправильности рисунка: она отвечала, что ей так написать велел отец Филипп. Для чего он позволяет своему мудрованию произвольное распоряжение в деле, которое должно делаться по церковному преданию, и в которое он не столько вникнул, чтобы распоряжаться благонадежно? – Баронесса Розен сказывала, что он был у ней. И тут мне пришло на мысль: если тяготится быть с товарищами пещерниками, более ли нужно быть с боярами. Простите мои помыслы: а ему, когда возвратится, скажите полезное слово. Я его после первого дня прибытия его не вижу.

Кашлей и здесь много. И со мною случается, что после дня проведенного спокойно дома, ночью показывается кашель.

Один Курский помещик необыкновенное сказывал мне о бывшей в прошедшем ноябре буре, в которую многие замерзли. Некоторые видели это не как простое явление природы, но как знамение. Захваченные бурею впадали в какое-то мечтательное состояние. Один, оставшийся живым, с повреждением некоторых членов, сказывал, что он несколько раз раздевался, не понимая теперь, для чего. Один, шедший из города, имея с собою купленный пшеничный хлеб, десять дней пробыл в снегу, не питаясь им: а ел только снег, потому что ему явился старец, запретил есть хлеб и велел есть только снег, что он и делал, и чувствовал жар, а не холод. Кажется, охотничья собака открыла его; его вырыли, привели в дом, и когда неосторожно накормили, он был несколько дней не в памяти, а потом здоров. Крестьянка с дочерью и однодворка ехали на лошади; лошадь замерзла, и крестьянка, и дочь; а однодворка, хуже одетая, осталась жива, и только ознобила ногу, на которой сидела мерзлая малолетняя. Спасшаяся говорит, что видела страшные привидения, из которых некоторые на нее нападали и оставили на лице знак, но исчезали, когда она начинала молиться. Среди бури и метели были молния и гром.

Спрашивали ли вы преосвященного Неофита о подворье? – Я спрашивал: он одобряет братство; и в церкви ничего неблагообразного не заметил; только говорит штукатурка в одном месте, кажется, была повреждена. Оказывал еще, что сосед Ш. часто бывает в церкви, и заботится о ней и свечи ставит сам. Посему должно быть несправедливо то, что безымянный писал о неблагообразии церкви.

Мир вам и братии.

Марта 11-го 1851.

Отцу наместнику о Господе радоватися.

Представление о генеральской дочери девице А. затруднило меня. Дело сие не принадлежит учрежденному Собору. Она приходила ко мне, и просила присоединения к православной Церкви в Лавре, представляя, что там, по молитве Преподобного Сергия, получила облегчение от болезни. Уважив сие, я отвечал, что хотя порядок требует, чтобы сие совершалось чрез приходское духовенство, в приходской церкви, однако, по уважению сего обстоятельства, если она ко мне напишет, я дам поручение протоиерею Голубинскому совершить сие в Троицком соборе Лавры. Потом она приходила ко мне: но я не мог ее принять, а сказывал ей, что она может написать ко мне, что нужно. Она написала не то, что предположено, а что желает видеть меня; но я опять не мог ее принять. Между тем до сведения моего дошло, что сестра ее присоединена к православию в Троице-арбатской церкви; что ее расположение сомнительно, и даже, что она отлагает свое намерение⁸. Посему я поручил Троице-арбатскому протоиерею, присоединившему к православию сестру ее, войти в сношение с нею, удостовериться в ее расположении, и предложить ей совершить присоединение в его церкви. Когда он хотел к сему приступить: она уехала в Лавру. В прошении в Собор она не упоминает о той причине, которую представляла мне, чтобы присоединение совершилось в Лавре: и сие также подает сомнение, на твердом ли основании утверждает она свои поступки. Посему должным признаю приостановиться, и взять время, чтобы твердость и прямота ее расположения удовлетворительнее могла быть усмотрена.

Резолюцию, которую дал я на докладе Собора, объявить ли ему, или оставить неизвестною, отдаю на ваше рассуждение.

Для ищущей общения с православною Церковью, кажется, беды не будет, если она для исполнения своего намерения по времени опять приедет в Лавру, или исполнит оное в Москве.

Марта 21-го 1851.

Отцу наместнику радоватися и здравствовати. Такожде и братии.

За исцеление девицы слава Богу дивному во святом Своем⁹.

Вольного князя видел я, ни бодрствующего, ни дремлющего. Однако супруга его довольна и тем облегчением, которое имеет в хождении за ним. Милосердый Господь да совершит, что начал.

Странно приключение крестьянской вдовы¹⁰. Но может быть вопрос: чуждый ли нечистый дух представлял ей мечтание, или отшедшая душа привлекаема была земною страстью? Читал я случай, или слышал, что умершая мать каждую ночь приходила к оставшемуся младенцу и, по-видимому, кормила его грудью. Днем младенец не брал молока, и, чрез несколько дней, питаясь только мечтательною пищею, умер. Подлинно между сетями ходит человек, поставляемыми от врага, и сам себе вяжет сети, или вражеские укрепляет своими страстями. Сокруши, Господи, сети, и избави всякое создание Твое.

Икона небесных Сил хорошо составлена. Но на что было употреблять труд доставлять ее? Оскорблявшейся иконописательнице я сказал, что Бог приемлющий намерения, принял жертву ее, хотя исполнение намерения и не соответствовало ожиданию; а при том три написанные ею иконы действительно поступили в церковь.

Теперь же я не знаю, где найти ее, чтобы показать ей икону.

Благодарю за благо словение от скитских трудов. Работа хороша.

Отцам Матфею и Харитону призываю помощь Божию. В просьбе о кладбищенском служении не одобрительно то, что она писана, кажется, рукою кладбищенского священника, и, приметно, он настраивает просителей. Требую дело из Консистории.

Мир вам и братии.

Марта 23-го 1851.

С совершением двадцатилетия вашего в Лавре поздравляю вас и себя. Благодарю Преподобного Сергия, которому я сие дело при начинании вручал, чтобы он устроил оное и продолжил покровительствовать. Господь да устроит и впредь, чтобы вам не тяжко было нести бремя Лавры, а при том и мои немощи.

Отцу наместнику и братии мир.

И ныне да усладится скорбь ваша о Господе страждущем, и потом блаженна да будет радость ваша о Господе воскресшем.

Письмо ваше от 3 дня пришло в дом ночью с 4 на 5, а до меня дошло 5 дня утром не рано, так что если бы я и понудился писать тогда, не успел бы эконом отправить до литургии. Потому пишу уже вечером. И как времени уже много потеряно: то отправление с нарочным едва ли имело бы преимущество пред почтою завтрешнею.

Господь да управит душу о. С. в путь света и мира. Но жаль, что намерение хорошее переменил на посредственное, если не хуже. Достоянием приобретенным в мире распоряжаться монаху в пользу мирских было бы больше в порядке; но приобретенное по милости Преподобного Сергия праведно было бы вполне оставить чадам Преподобного Сергия, и если больным, то было бы вместе сделано и дело человеколюбия, способное быть воспомянуто на суде Христовом. Хорошо было бы, если бы вы ему сие изъяснили, и он принял, когда было время свободно рассуждать о сем. Теперь, когда возражать на его распоряжения находите неудобным, чтобы не привести его в смущение в минуты, может быть, решительные, остается исполнять, чего он теперь исполнения требует. А что останется тогда, когда Господь призовет его, о том, призвав Бога в помощь, тогда подумаем, взять ли на себя исполнить его первую волю преимущественно пред последнею.

Как распорядиться относительно г. А., затрудняюсь. Когда я сказал Троице-арбатскому протоиерею, что хорошо было ей присоединиться к православию в его церкви, по примеру сестры, он изъявил желание избавиться от ceгo, опасаясь ее нрава.

Жаль пещерного послушника. – И что не сказали вы мне его имя, чтобы помянуть его? Не надобно ли употребить более испытания и предосторожности при допущении до сего рода жизни?

Возвратился ли Филарет? Для московских монастырей получено строгое предписание С. Синода относительно исхождения из монастыря. Сие дозволяется только должностным, а то с запискою в книгу, в которой между прочим велено записывать в каком виде возвратились. Яко прииде кротость на ны, и накажемся.

Апреля 5-го 1851.

Христос воскресе!

Целование вам, отец наместник, и братии обителей, мысленно подаю, в знамение общения в радости Господа воскресшего. Прославим дарующего нам новую жизнь, и благодарностью за дар да возбуждаем себя в обновлении жизни ходите. И о сем друг за друга, как за себя, взаимно помолимся.

О вашей за меня молитве уже свидетельствует ваше писание, которое я принял с утешением и благодарностью.

Апреля 11-го 1851.

По поручению, посылаю 150 р. с. в скит на поминовение Евдокии и Николая.

Благодарю, отец наместник, за святой артос, услажденный и упитанный благодатною памятью Господа воскресшего и молитвою и святынею храма.

Рассуждение ваше о артосе пришло ко мне в субботу вечером: а в воскресенье ко утру явился Феоктист с артосом. Некогда было рассуждать, а надлежало представить ему исполнить порученное. Если Бог велит мне быть в Лавре: напомните поговорить о сем.

Господь да упокоит душу отца Симеона.

Не пишу более; потому что устал после службы, и надобно еще быть на обеде у генерала губернатора.

Апреля 17-го 1851.

Мир вам и братии.

Отцу наместнику о Господе радоватися. Такожде и братии.

Что же вы замолчали о пещерной церкви? – Теперь было бы, думаю, благовременно освятить ее, как предполагали, с безмолвием, пока прилив народа не увеличился.

Давно забываю сказать вам, что о размене Вифанской земли я говорил с начальником палаты Государственных имуществ, и он обещал удовлетворить.

Что вы думаете о вакансии ризничего? – Мне приходит на мысль пожалеть, что вы прежде не взяли в Лавру иеромонаха В., пришедшего из Сибири священником, теперь служащего у меня на подворье. Он ведет себя тихо и благоразумно; и когда бы ранее был у вас и образовался, был бы годен к делу. Только здоровьем слаб.

Мне хотелось бы побывать у вас после 23 дня; но не знаю, найду ли возможным по силам и по делам.

Апреля 18-го 1851.

Отцу наместнику и братии мир.

Не только к вам после 23 дня: но и на Перерву не мог я собраться. Погода не благоприятна, и у меня есть простуда, когда и дома.

Мир душе о. Симеона, и благодарение, что он и по кончине служит Лавре, назидая духовного сына¹¹.

Что касается до завещания, мне было бы удобнее решить дело, если бы Собор сказал свое мнение, чего и обыкновенный порядок требует: но вы на меня одного слагаете ответственность пред о. Симеоном. Думаю, что решусь основаться и на законе, который не дает силы завещаниям монашествующих, и на том, что первая воля покойного есть также завещание, и при том более полезное для души его. Так, или нет? Помолитесь о Симеоне Лонгиновиче. Болезнь его не легка к излечению.

Представление о даримой им скиту земле я послал; и особо написал к графу, изъясняя дело, и побуждая к благоприятному решению.

Апреля 27-го 1851.

Благодарю, отец наместник, за сострадательное воспоминание о мне больном. Помолитесь, да прииму наказание, и вразумлен буду к лучшему. С 6 дня до ныне я в принужденном положении. От простуды болели голова и зубы, и щека распухла. Некоторые дни были трудны. Часа с два, как мне кажется, что болезнь отступает, и тело воспринимает свойственную ему деятельность, дотоле притесненную болезнью.

Спасибо о. Анастасию. Он неотлучен от меня, кроме того времени, в которое сам лечится водою.

Слава Богу, что смиренные земли усердно притекают к Господу и угоднику Его. На их простых сердцах да успокаивается взор милосердия Господня, да не яростно воззрит на нас, более знающих, но не делающих.

Мне хочется к вам: но не знаю, скоро ли отпустит болезнь. И праздник Святителя Алексия едва ли буду праздновать.

Слава Богу, что об о. Симеоне благие знамения и вести из невидимой области.

Но мне не велят много делать: а есть дело неизбежное, – разрешение ежедневно вступающих прошений и дел.

Мая 18-го 1851.

Возвращаю, вам отец наместник, письма ко владыке Платону, отобранные для издания. Поговорите о них со мною, если будет угодно Богу, в Лавре.

Мая 21-го 1851.

Отцу наместнику и братии Божие благословение и мир.

Благодарю вас и братию за доброе устроение, и вас за попечение о моей немощи.

Мы достигли Москвы благополучно пред всенощною.

Забыл я в моей комнате, в шкафе, который стоит к стороне церкви, часы в малом футляре. Если встретится верный случай, пришлите; а если не встретится, поберегите, аще Бог изволит, до меня.

Июня 24-го 1851.

Отцу наместнику благословение Божие и мир мног, такожде и братии.

Господу милующу и хранящу, в Москву, в среду, благополучно пришел я, и в свою церковь пред херувимскою песнью. А сегодня очень изнемог в служении в Заиконоспасском.

Письмо ваше от 12 дня получил. Вы очень милостивы ко мне, когда представляете, как я должен быть, и говорите, как бы я уже и есмь. Но да не мнюся быти что, ничтоже сый, – пробуждайте напоминаниями мою леность.

О местах и лицах буду писать после.

Теперь напутствую к вам Афонского иеромонаха Феодорита, с разрешения С. Синода пришедшего в Россию просить пособий для Андреевского скита. Примите его и упокойте. О пособии речь будет после, когда он получит от С. Синода книгу.

Слышанное вами о подчинении Афона Греции несправедливо. А новое для Афона то, что Патриарх Константинопольский у некоторых богатых Афонских монастырей берет доходные недвижимые имения на свои нужды.

Спасися о Господе.

Июля 15-го 1851.

Отцу наместнику и братии мир.

Полковник Семенов напоминает о своей просьбе, чтобы от Лавры дано было нечто в построенную им церковь в Грузии. Не помню, что мы с вами о сем положили. Вспомните. И нельзя ли исполнить без промедления.

Алексей Иванович Лобнов идет в Лавру, и желает гостить не в гостинице, а у меня в секретарской комнате. Исполните его желание.

Июля 24-го 1851.

Отцу наместнику и братии мир.

О. Филарет пришел ко мне за час пред сим и принес письмо ваше.

Не читая еще вашего письма, (чтобы он не подумал, что говорю в следствие письма,) я сказал ему, что мне не очень нравятся его частые путешествия в Москву, как не довольно сообразные с настоящим его положением, и ему едва ли полезные. Он представлял в причину оных, как и прежде, то, что находит себя неудовлетворительным для пещерной братии. Я старался разрешить сей помысл, и спросил его, что будет делать в Москве. Он отвечал, что хочет идти в Муром. Замечаю на сие, что для сего надобен паспорт; и спрашиваю, сказал ли он о сем вам. Отвечает, что мысль сия пришла ему на дороге. Сие подало мне причину настоятельнее говорить ему, что он теперь уже не птица без гнезда, летающая, куда хочет, как то было прежде; а имеет благословенное гнездо, которого и надобно держаться, а от произвольных полетов удерживаться. После сего разговора, он призвался, что, смущаемый помыслами, хотел совсем уйти куда-нибудь, чтобы жить в неизвестности; но что теперь сей помысл оставляет. Помолитесь, чтобы Господь умиротворил его.

На фундамент подсосенской церкви право собственности присвоить на основании покупки я бы не думал: потому что заплачено немного. Но священник не имел права продавать его без разрешения, и в мирское употребление. Мы можем взять его по праву и правилу церковному, чтобы церковное не обращалось в мирское. Я сделаю о сем распоряжение.

Посылаю вам литографированные виды Киевской лавры. Вид церкви и колокольни представлены хорошо, в едва ли не лучше, нежели в натуре. А в образе Успения Божией Матери искусство, кажется, не завидно.

Посылаю мою проповедь двух изданий, чтобы вы звали, что с вышедшим непосредственно из моих рук, согласно и то, которое прошло чрез мытарства, мне еще неизвестные.

Июля 25-го 1851.

При сем будет конверт на имя Клементьевского протоиерея. Не замедлите отдать.

Отцу наместнику и братии мир и спасение.

Сейчас получил я и смотрел рисунок. Соглашаюсь на его употребление. Только хартии, повешенные под двумя боковыми картинами, надобны ли, и не будут ли колоть глаза? И если им быть: то что будет на них написано?

Под картиною Сретения можно написать:

Господи, аще убо обретох благодать пред Тобою, не лиши раба Твоего¹².

А под картиною молитвенного беседования:

Не пощадиши ли всего места пятидесяти ради праведных?¹³ Или:

Авраам рече: ныне начал глаголати ко Господу моему, аз же есмь земля и пепел¹⁴.

Велю возвратить вам рисунок, как можно скорее.

Июля 27-го 1851.

Отцу наместнику и братии благословение от Господа.

Сего дня имею время писать к вам, потому что, хотя и дал было слово быть в Новоспасском, но по утру должен был отказаться, не могши собраться с силами.

Желаю, чтобы вы праздновали сей день в мире.

Не хочется, а надобно сказать, что 17 дня быть в скиту не надеюсь. Говорили, что Государя Императора надобно ждать 21 дня: а теперь уранивают. По-видимому, можно ехать, и не опоздать возвращением: но и усталым быть в такое время не хорошо. Нынешний же день заставляет думать, что могу и приехать к вам без пользы.

При входе в Троицкую паперть на наружных стенах, можно ли написать иконы, сомневаюсь. Если они будут не довольно высоко: те сие не обещает и благовидности, и сохранности. Кроме того, в случае посещения Государя Императора, Он вспомнит, что тут не было икон, и, может быть, не одобрит новость, для взора Его необычную. Надобно поговорить о сем на месте.

Бог благословит облещи Георгия Флорова в рясофор.

Племянниц покойного о. Макария видел я, и совет ваш исполнил. Они ничего мне не говорили, кроме того, что желают оставаться в монастыре. А княжна Цицианова говорит, что они хотят перейти в Алексеевский монастырь. Не зная тамошнего их положения, не знаю, хорошо ли это.

Хотя ничего теперь неизвестно о Высочайших и Высоких гостях: однако на случай имейте в мыслях, не изволит ли кто посетить Лавру.

Августа 6-го 1851.

Божие благословение и мир отцу наместнику и братии.

Празднуйте мирно и радостно во славу Пречистой Матери Господа и Спаса нашего.

Приветствуйте от меня братию скита, в тамошний праздник.

А что мне самому нельзя будет участвовать в сем празднике, сие теперь, кажется, уже неоспоримо. Прежде ожидали Высочайшего прибытия 21 дня; а теперь ожидают уже 19 дня.

Здоровье мое неудовлетворительно. Помолитесь милосердому покровителю нашему Преподобному Сергию, да пробавит долготерпение к моему недостоинству, и ничей мир да не будет нарушен моею немощию.

Кто-то прислал воздухи для скитской церкви. Они пошлются к вам.

Спасися о Господе.

Августа 12-го 1851.

Не умеем найти полковника, который просил иконы. Я ему говорил в Лавре, чтобы он оставил адрес, с указанием жительства его в Москве. Нет ли у вас сего адреса?

Отцу наместнику и сущим в Лавре и ските радоватися.

Да будет нынешнее празднование ваше благодатно и душеполезно.

Мне по многим отношениям не суждено ныне праздновать с вами. От здешнего праздника осталась простуда, на вчерашний и нынешний день.

Хорошо, что нашлась возможность перенести деревянный корпус, и успокоить старцев. Исполните сие. Прилагаемую тетрадь отдайте о. ректору.

Августа 17-го 1851.

Отцу наместнику и братии о Господе радоватися.

Мы обрадованы благополучным прибытием Государя Императора с семейством. И сретили Его, слава Богу, благополучно. Изволил сказать мне, что в день коронования будет слушать молебен в Успенском соборе. Приехать в Москву для того, чтобы в день коронования, в благодарность за двадцатипятилетие, помолиться в храме коронования, – вот христианское царское торжество!

Ведомо да будет вам, что Государыня Цесаревна изъявляет желание быть в Лавре. Когда, еще неизвестно. С Нею два старшие сына Ее.

Приготовьте иконы. И посмотрите, чтобы в моих келлиях было чисто и порядочно.

Благодарю за благословенные хлебы от скитского праздника, и рукоделие скитян. Кланяйтесь им от меня.

Августа 20-го 1851.

Отцу наместнику и братии о Господе радоватися.

Прежде всего не могу не сказать вам, что после того, как 19 дня, по нездоровью, отказался я от праздника в Донском, и только у себя совершил священнослужение, думая о путешествующих; и после того, как в следующую ночь провел несколько тяжких часов, долго после предсказанного срока не слыша с железной дороги звука, возвещающего прибытие, – наконец получил извещение, что Государь Император и Его семейство прибыли благополучно, пред полуночью, и прямо с пути притекли на поклонение к Божией Матери в Иверской часовне, а потом к Святителю Алексию в Чудове. С тех пор до ныне время милостию Божиею благословенное. 20 дня после сретения Государя Императора в соборе, Он изволил объявить мне, что 22 будет в соборе на молебне. И сие вчера совершилось торжественно и утешительно.

Благодарю вас, что поддержали родившуюся у меня мысль о дарохранительнице, и способствовали ее исполнению. 20 дня получил я оную; 21 дня представил о ней Государю Императору всеподданнейшее письмо; вечером, находясь в Успенском соборе на всенощной получил Высочайший рескрипт и милость; а вчера во время литургии другой, в котором Государь изъявляет свое благоволение Московскому духовенству. Завтра мы собором благодарим Бога.

Но теперь представляю вашему вниманию путешествующих в Лавру, Елисавету Феодоровну Чадаеву, и ее расслабленную от падения и худого костоправства сестру. Сия последняя, сверх моления Преподобному Сергию, кажется, желает елеосвящения. Узнайте от них их потребу, и устройте полезное.

Примеч. Письмо без означения времени, когда писано; но по содержанию письма, видно, что писано оно августа 23 д. 1851 г.

Отцу наместнику и братии о Господе радоватися.

Вчера, после стола у Государя Императора, и Государыня Императрица и Великие Княгини изъявили желание быть в Лавре. Готовьте в Лавре, как можно более помещений. Комната о. ректора для кого-нибудь понадобятся. Если Богу будет угодно, чтобы Высочайшее посещение совершилось: то, вероятно, по отбытии Государя Императора и Государя Наследника, в южную сторону, следственно 3 или 4 сентября.

Но теперь вот надобность. Государыня Цесаревна ищет и не находит образа Равноапостольной Княгини Ольги, чтобы благословить им новорожденную. Если бы в вашей мастерской нашелся: поспешите прислать мне. Или же, нельзя ли приготовить к Их прибытию.

Август 27-гo 1851.

Шесть часов утра.

Ведомо буди отцу наместнику, что, вероятно, 3 дня сентября посетит Лавру Государыня Императрица, вероятно с Великою Княгинею Ольгою Николаевною.

Желаю упредить:, но в присутствии Государя Императора отлучиться надобно не без ведома Его. Его разрешения еще не имею.

Августа 31-го 1851.

Отцу наместнику и братии мир.

Не все сказали вы об освящении церквей, не сказав о времени. Мне желательно приехать в Лавру 21 дня. Можно ли 22 ехать поутру в Махру, и 23 в воскресенье совершить освящение? Если можно: то надобно предварить строителя.

Погода переменяется, и клонится к дождю. Но и углубляться далее в осень надежно ли?

Рассудите о сем благовременнее моего приезда.

Сентября 18-го 1851.

Отцу наместнику и братии о Господе радоватися.

Извещаю, что достиг я Москвы благополучно, благодаря долготерпению Божию, не преломляющему трости сокрушенны, не лишившему меня, при немощи моей, утешения соборных молений.

Только и могу сказать, находясь в осаде от многих людей и дел.

Октября 2-го 1851.

Благодарю вас, отец наместник, и за дела службы, и за попечение о моей немощи.

Отцу наместнику и братии мир от Господа.

Здравствуйте много. Мы помалу здравствуем.

Игумения Хотьковская сделала мне новое предложение для Зачатейского монастыря. Предложила себя. Но это уже не благовременно, чтобы свободно обдумать. И, кажется, это значит сделать из одного затруднения два.

Посылаю нам два рескрипта, для хранения с подобными.

Октября 7-го 1851.

Отцу наместнику мир. Такожде и братии.

Милости просим в Москву. Будем ожидать вас. Бог да благословит путь ваш. О. казначей внимательно да стережет вашу стражбу.

Одобряю мысль устроить две чреды из трех послушников для пения молебнов при мощах Преподобного Сергия.

Приложенная при письме вашем ектения, не соответствует числу молебна, напечатанному при часослове, и неправильна в составе речи. В печатном чине одно прошение о молящемся. Если надобно иметь два: то не угодно ли, чтобы произносимы были, как написано на прилагаемом при сем листке¹⁵.

Надобно вам узнать новость, которую я теперь слышал. Мещанин Михаил жил при Гефсиманском ските восемь месяцев в землянке, первые два месяца, как в раю, а прочие с трудом и страхованиями, от которых, наконец, вышел в скит, но и здесь не успокоился, и пришел в другой монастырь к одному старцу для совета. Сей дал ему совет возвратиться в скит, открыть свое состояние старцу, и держаться там под руководством. Было ли это, и известно ли вам?

Октября 9-го 1851.

Отцу наместнику и братии Божие благословение и мир мног.

Радуюсь, отец наместник, что здоровье ваше поправилось.

Литографические картины Александру Ивановичу все забываю отдать. Надеюсь исполнить сие сегодня, имея увидеться с ним, вероятно в последний раз.

Трудные преобразования по училищам, начатые в некоторых Епархиях, угрожали и нам; но кажется, усмотрят затруднения, и уже обещают не стеснять нас много.

Благодарение Богу, что малая беда на трапезной церкви послана для возбуждения осторожности, а не большая в наказание неосторожности. Там не далеко были библиотека и архив. От голубей избавиться неудобно; сражаться с нами не хочется. Но какой еще сор на сводах? Зачем ему там быть? Воспользуйтесь указанием, и велите смотреть, чтобы на чердаках сгораемого сора не было.

Картину Апокалипсического видения к вам еще не посылаю, чтобы не попала под дождь. И приходит на мысль, что не худо бы иметь ее в глазах не так редко, как то можно, когда она будет в Лавре.

Слышу, что Малышев берется написать для Петербурга не многие сперва иконы для опыта: но его не вижу. Одну икону Божией Матери хочет взять из Грузинской церкви в Лавру. Думаю сие можно будет устроить, особенно если икона точно из образцовых, и может быть не бесполезна для школы.

Октября 29-го 1851.

Скажите о. ректору Академии, что камни похищенной митры найдены, и жемчуг найти обещают; а она, по снятии украшений, сожжена.

Отцу наместнику и братии радоватися.

Вчера Дмитрий Петрович Алексеев принес мне от имени своей родительницы тысячу рублей серебром на производящееся в Гефсиманском ските строение. Я отдал деньги эконому, чтобы он препроводил к вам чрез верное посредство. Да помолится братия о благодеющих.

Заключим из сего, что изъявленное сомнение о обещании покойным ста рублей серебром, происходило не от недостатка податливости, но от рассуждения, какое на тот раз случилось.

Вы рассказываете мне о рукописи: описание Вифании: но не знаю для чего. Рукописи от вас, кажется, я не получал. Если надобно мне видеть ее: пришлите. Но как я уже читал ее, и в другой раз читать всю не очень желаю: то не худо бы сказать, на что особенно обратил внимание Цензурный Комитет.

Ноября 1-го 1851.

Отцу наместнику и братии Божие благословение и мир.

Желание о. протоиерея Феодора о зяте таково, что я принял бы за находку, если бы оно могло исполниться. Но случай улетел. Зная, что Хотьковская игумения домогается иметь священником своего диакона, что для меня сомнительно, я распорядился так, что в след за резолюциею о удалении от места Хотьковского священника в тот же час написал другую о переведении на его место Фряновского благочинного, который имел нужду переменить место, за выселением значительного числа прихожан. Он был уже в Хотькове с указом, когда я получил ваше письмо.

Можно ли взять к вам икону похвалы Божией Матери, удостоверюсь, и напишу.

Составить список икон московских церквей, могущих быть образцовыми по искусству – мысль хорошая. Но через кого ее исполнить! Не вижу, на кого бы можно было в сем положиться. Малышеву неудобно ходить по всем церквам. Если бы кем список был составлен: то можно было и взгляд Малышева на некоторые иконы принять в соображение.

Посмотрите посылаемый при сем печатный лист из описания Вифании. Тут есть ошибки: и есть указания достопамятностей, которые не все мне известны. Все ли о них сказанное справедливо?

Рукопись описания Вифании у меня. Но желал бы, как уже писал, знать, что особенно требует внимания.

Ноября 4-го 1851.

Отцу наместнику и братии мир.

Прилагаемое письмо Андрея Николаевича покажет вам, отец наместник, какой подарок он мне прислал, а я вам передаю.

Студент говорит, что он готов исполнять послушническую должность, какая будет ему поручена; только бы дали ему жилище и хлеб дотоле, как он может явиться на экзамен в Академию. Не угодно ли сделать опыт? Если исполнит, что обещаете, надеюсь, вы понесете сию временную бесплодную тяготу. Если же случится, что он поведет себя не как должно: то дайте ему от меня на дорогу нужное число денег, и пусть возвращается на свою родину.

Ноября 10-го 1851.

Уже я писал вам, отец наместник, что описание Вифании нашлось у меня. «Тяготеет"» же над ним не столько судьба, сколько мудрость сочинителя. Уже я говорил, что Ливанские стихи не годятся: он не унялся; и выписал другие, в которых митрополит Платон есть Северный Девкалион, да он же и Апполон.

Баронесса Розен спрашивает меня, как писать ей образ воскресения Христова в скит. Помнится, вы хотели дать рисунок. Разрешите сие недоумение.

Осень нынешняя необыкновенна, и беспорядок, в который приведена растительность, едва ли не угрожает будущей весне. Бывало, смотрели на сии неправильности, как на неблагоприятные знамения. Мой дед, увидя молодую отрасль яблони, зацветшую в сентябре, поднял на нее топор, и на ходатайство за нее, отвечал: зачем окаянная не во время? и срубил отрасль. В каком положении Вифанское ржаное поле?

Ноября 12-го 1851.

Эконом, говорит, что сегодня послал к вам 1000 р. Алексеевых. Надобно, чтобы скитский строитель с благодарностию уведомил о получении.

В отчете Цензурного Комитета вижу второе издание Казначеевой книги о иконах Божией Матери. Зачем это сделать не сказавшись? Узнав благовременно, я посоветовал бы исправить ошибки первого издания.

Описание икон, могущих быть образцами, находящихся в Лавре, если можно сделайте. Чрез благочинных предписать о сем я уже думал: но не довольно надеюсь, чтобы дело сделалось основательно.

Радуюсь, что небесные Силы покровительствуют подземной церкви.

Если мне понадобится эконом на подворье: не высватаете ли мне эконома Вифанской семинарии?

Прочее, мир вам и братии да умножится.

После всенощной.

Отцу наместнику и братии мир.

Дело о экономе кончилось, прежде нежели началось, и вот каким образом. Несколько раз Угрешский игумен просил у меня увольнения от должности. В последний раз прошедшею весною принес он и прошение, но я согласил его остаться на месте до освящения церкви, чтобы перемена начальника не показалась неприятною вкладчику храмоздателю. Церковь освящена. Недавно услышал я, что игумен ропщет на мое откладывание. Посему я располагался уволить его, и занять это место экономом. Но когда призвал игумена, и спросил, хочет ли быть уволен теперь, или по предпринятом тем же вкладчиком возобновлении другого олтаря и иконостаса в той же церкви: игумен вызвался остаться на месте. На другой день после сего благочинный представил мне письмо вкладчика, который также просит, не переменять начальника, чтобы не затруднить его в предпринятом деле. Надобно было оставить игумена.

Благодарю за картины. Они хороши.

Ноября 23-го 1851.

Отцу наместнику радоватися. Такожде и братии.

Симеона Лонгиновича подобает благодарить, и приятно видеть расположение, с которым он действует. Я было сегодня после литургии к нему поехал: но не нашелся в силах, и с дороги возвратился. Почти не прерывная простуда в ногах расстраивает меня всего.

Игумения Аполлинария сдала должность, и путешествует к Преподобному Сергию. Странное состояние, бывшее с нею, прошло. Соображая состояние искушения с обыкновенным, она приходит к мысли, и желанию, чтобы над нею совершены были особенные молитвы. Войдите в ее состояние, и рассудите ее помысл, и, при благословении Преподобного, споспешествуйте умиротворению души ее.

Ноября 25-го 1851.

Отцу наместнику и братии о Господе радоватися.

Благодарю за ваше воспоминание дня моего Ангела, и за принесенные мне молитвы и за препосланное мне благословение от Богоносного Отца и покровителя нашего Сергия.

В помощи молитв ваших всегда имею нужду, а ныне и особенно, поколику крепость моя оскуде.

Продлите о мне молитвы, да, тлеющу ветхому человеку, не лишен буду обновления внутреннего. Сего да взыщем каждый себе добрым подвигом, и друг другу добрым желанием.

Декабря 3-го 1851.

Помолитесь, отец наместник, и попросите скитян помолиться о рабе Божией Евдокии, моей матери. Она больна и страдает. Неизвестно, от чего на левом плече опухоль: вывиха не находят, но боль не уменьшается и по употреблении пиявиц.

Посылаю письмо Великой Княгини Екатерины Павловны. Приложите к подобным.

Посылаю дело задонское. К архимандриту писать теперь ли? Если по времени: то напомните.

Иеромонах Иустиниан привел меня в замешательство. Спрашиваю: зачем он в Москву: отвечает: не знаю; служить, что ли. Смотрю в письмо ваше. Он наименован, и ничего больше не сказано. Наконец нахожу официальное донесение, в котором сказано, что он посылается на подворье, по словесному моему согласию. Знаю, что мне о нем не раз говорили: но я всегда откладывал. Спрашиваю эконома: он ли объявил мое согласие? Когда я дал оное? Говорил: не объявлял. Когда вы со мною о сем говорили: помнится, я также отложил. И теперь еще не убеждаюсь, что это нужно.

О наших молебнах все слышатся неблагоприятные слова в Москве и в Петербурге. Некая госпожа говорит, что гробовой иеромонах во время литургии вопросами препятствовал ей молиться. Простите; мне думается, что от простоты Илария это могло случиться. Но надобно, чтобы простота была не без мудрости.

Мне все думается, что не худо было бы, каждому гробовому дать помощника, и разделить труды, и побуждать старшего смотреть за младшим, чтобы сие напоминало ему смотреть и за собою.

Мир душе Иосифа. Очистите келлию. Думаю, надобно разломать пол, и под ним вычистить.

Декабря 3-го 1851.

Слышите, что во Франции? – Президент, надеясь на войско, разогнал национальное собрание. Овладели ли всем, еще не видно. Один генерал в Лионе с 20,000 войска, а другой в Нанте с 5,000 не повинуются.

Примечание. При сем письме сохранилось собственноручное черновое отношение, вероятно, к Обер-Прокурору Св. Синода по Задонскому делу. Отношение это следующего содержания:

«Должно признаться, что вхожу в чужое дело, представляя вашему сиятельству прошение Тихоновского общества сестр милосердия, около сорока лет существующего в Задонске, без сего наименования, и без законного утверждения, а ныне по завещанию учредительницы Матроны Наумовой ищущего законного утверждения.

Знаю, что дело человеколюбия и без ходатайства приобретет внимание и попечение в. с. Однако Наумовой, не знаю, почему пожелавшей употребить меня для ходатайства по сему делу, не решился я отказать, частию потому, что слышал о ее богоугодной деятельности, частию потому, что она, по изъявлении означенного желания, скончалась; а отшедшим к Богу прекословить и отказывать не так удобно, как живущим на земле.

Если удостоены утверждения женские общежития, имеющие целью только собственную тихую и благочестивую жизнь сестр: то можно полагать, что не менее; или даже более, достойно утверждения общежитие, которое к вышеозначенной присоединяет другую цель, – оказывать человеколюбие бедствующим ближним,

И хорошо, что Тихоновское общежитие образовалось не по иностранным образцам: но в простоте духа православного и русского.

Предвидится то затруднение, что общество сие не имеет довольно вещественного обеспечения. Но сие затруднение, по моему мнению, разрешается тем, что общество в самом учреждении своем обязывается не требовать никакого пособия от Государственной казны и от духовного начальства. Если оно будет действовать, как начало, в духе веры и упования на Бога: русская благотворительность поддержит его. А если бы и случилось (от чего да сохранит Бог), что оно оскудеет», то от сего не будет затруднения начальству; члены общества, как не связанные пожизненным обетом, возвратятся в звания, которым принадлежат, и жизнь общества погаснет тихо, как тихо началась.

Поручая дело человеколюбия человеколюбию вашему с с. п. и п. и. ч. б.

Декабря 2-го 1851.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Общение Преподобного Сергия с Преподобным Максимом понято вообще, яко во Господе едино суть. Но и в сказанном вами случае¹⁶, мне кажется, понятно. Преподобный Сергий видел, что для благодетельствуемой им души нужно, делом изъявить усердие веры: но дух самоотвержения и смирения не позволил ему сказать: сделай приношение мне, и он обратил дело к Преподобному Максиму. А может быть, и еще есть нечто, почему обратил к Преподобному Максиму, а не к кому-либо другому.

Димитрия примем.

Как вам не посчастливилась встреча с о. духовником: то он и представляется вам источником неблагоприятного. Случай, о котором я вам писал, из иного источника, что мне известно.

После освящения церкви в корпусе я болен почти так, как прошедшею весною. Помолитесь о мне. Прошедшую ночь боль зубов и головы не давала спать. С половины дня стало легче. Здравствуйте вы.

Декабря 10-го 1851.

Декабря 11. Как я вчера сказал вам о моей болезни: то не излишним нахожу сказать о последующем. Нынешнюю ночь провел я почти спокойно; теперь боль уменьшилась, и, если дарует Бог, надеюсь окончания.

Божие благословение отцу наместнику, и братиям, и благим начинаниям и подвигам.

О иеромонахе А. надобно вам и строителю знать, соответствуют ли его расположения и проводимая жизнь до ныне благонадежному вступлению в избираемый подвиг безмолвия. Если сие усмотрено: то Бог благословит начинание, с ограничением, вами предполагаемым. Если же находите, что еще требуется усмотрение: то возьмите на сие некоторое время: а ему послушание в сем вменится в начало подвига безмолвия.

Отцы учат нас, что начинаемое без благословения сомнительно и не надежно. Потому я думаю, что дело иеромонаха С. надобно привести в ясность, точно ли он имеет на свое начинание благословение о. Илариона, или по недоразумению так думает. Надобно рассудить и то, в порядке ли получить ему благословение на свое начинание от о. Илариона. Не сомнительно в порядке было бы то, чтобы благословение было от вас и от строителя, как распределяющих для братии послушания и дела, или освобождение от некоторых послушаний и дел. Если окажется, что правильного благословения нет: то надобно советовать С. остановить свое начинание, предать дело рассуждению, и ожидать благословения.

О расположении святыни в церкви удобнее рассуждать на месте, нежели заочно. Крест животворящего древа положить с мощами на месте перламутрового креста согласен. Но для другой святыни поставить ли еще налой за правым клиросом, или устроить оную на налое, где теперь святцы, а святцы поставить за клиросом не на налое, а прямо?

Посылаю при сем две записки одной купеческой жены, просящей молиться в ските. Деньги 115 рублей присланы будут вслед за сим от меня или от эконома.

Посылаю присланное от преосвященного Харьковского известие о исцелении. Но на что, кажется, было производить судебное следствие?

Кто это М. Г., против имени которой врач написал: mania? и что это значит?

Моя болезнь упрямится, и не совсем оставляет меня. Матушке, благодарение Богу, есть облегчение. Здравствуйте вы.

Декабря 14-го 1851.

О выше упомянутых 115 рублях серебром дело скорее кончится переводом. Оставляю их у себя: а вы возьмите у казначея из моих денег сию сумму, и отдайте в скит.

Препровождаю к вам, отец наместник, крест с частицами с. мощей (первая надпись: в. м. Ефимии), которым преосвященный Августин благословил, по рождении, Николая Дмитриевича Лухманова, и который сей желает положить в Гефсиманский скит. Исполните волю вкладчика.

Декабря 20-го 1851.

Мир вам, отец наместник, и братии.

К Преподобному Отцу нашему Сергию путешествует, и вам сии строки представит, Можайский мещанин, по Афонскому наречению монах Иессей. К сему путешествию расположил егo я; а вас прошу споспешествовать по возможности, чтобы сие было к пользе души его, и к благоустроению жития его.

Он с малолетства имел расположение к безмолвию; жил в лесу, проходил подвиг молчания; был в Иерусалиме и в Афоне, где принял пострижение, получив совет пустынножительствовать, и предложив от себя условие, чтобы ему не возбранено было возвратиться в Россию. Он живет не далеко от Можайска, в лесу; помещик ему благоприятствует. Хочет он приписаться к Иосифову монастырю, но жить на прежнем месте, и, хотя не теперь, но по времени, принимать к себе желающих. Помещик помышляет строить тут церковь. Они думают, что тут со временем будет пустынь. О церкви я сказал помещику, что строить ее в лесу, без определенного назначения, не согласно с правилами. К пустынножительству Иессей, приметно, имеет навык: но недоуменным представляется то, что не видно, чтобы он подчинял свои расположения духовному рассуждению другого, и что он располагается не просто пустынножительствовать, но с ранними видами на будущее. Посему я советовал ему, чтобы он в бытность свою в Лавре вошел с вами в откровенное сношение, и испытал свой путь рассуждением, которое при предстательстве Преподобного Сергия Бог вам дарует.

Есть и другое меньше недоумение, может ли его жительство, по приписке к монастырю, вдали от монастыря, быть охранено от приложений светской власти, которая может найти в сем неправильность; а его жительство и теперь уже не безызвестно.

Прошу побеседовать с ним внимательно, и о последующем сообщить мне ваши мысли.

Декабря 29-го 1851.

И аз немощным гласом, славлю Христа у вас, отец наместник, и братии. Слава Христу Богу, явившемуся в смирении, естества нашего, да явит нам образы смирения. Он явился в вертепе, чтобы мы довольны были не красною келлиею, – в яслях, чтобы мы не требовали мягкого одра, – в пеленах, чтобы ми любили простую одежду,– в несловесии младенческом, да будем яко дети простотою и незлобием, и да не разрешаем своего языка на празднословие. Сие да мудрствуется в вас, и да мудрствуется во мне, о сем прошу молитв ваших.

Желаю вам и святое Богоявление праздновать под осенением крыл сходящего от небес Духа Господня.

Декабря 29-го 1851.

Хлеба полный запас купить Бог благословит.

Относительно помещения с. мощей в скитской церкви не спорю против вашего расположения.

От Господа. Просветителя душ наших, свет и мир отцу наместнику и братии.

Имейте терпение выслушать от меня беседу не очень приятную.

Пришел ко мне некто дворянин, сосед Махры, принес выписку из синодика, по его убеждению найденного строителем в подвале в сыром ящике; и в доказательство сего сказания представил мне страницу из синодика, исписанную рукою владыки Платона. Чего же смотрел строитель при принятии монастыря, и после? Чего смотрел посредник при принятии? Неужели столь важного синодика не было в описи? И если сие безобразие открылось: надобно ли было разславлять оное выдачею достопамятного листа в светские руки, чтобы с явным доказательством можно было порицать небрежность монахов и неверность в порученных им молитвах? – Вразумите строителя, и войдите в то, как синодик мог быть потерян из вида, доколе не нашел его чужой светский человек.

Лист посылаю, для возвращения в монастырь.

Января 4-го 1852.

Теперь же, думаю, пошлется к вам крест напрестольный финифтяный в дереве. Образ написан с подлинника, писанного рукою покойного Яковлевского монастыря старца Амфилохия. Дочери действительного тайного советника Алексея Ильича, Мухановы назначают сей крест в скит.

Думаю, надобно у потреблять его, кроме освящения воды, чтобы влажность между финифтью и деревом не задержалась и не была вредна прочности.

Сим напутствую к вам, отец наместник, адъютанта К. (имени не сказал мне Андрей Николаевич), который с родительницею своею путешествует к Преподобному Серию. Споспешествуйте им в мире принести молитву, и обозреть достопамятное в Лавре.

Мир вам и братии.

Января 4-го 1852.

Возвращаю вам, отец наместник, рисунок Ангела при гробе Господа воскресшего. Дверь пещеры гроба высока: а в действительности она низка. Не нужно строго держаться действительности: но не надобно отступать от нее далеко. Что значит поднятая рука Ангела, для меня непонятно. Что значит длинная, по земле лежащая мантия у Ангела, также непонятно, и сего в изображениях Ангелов я не видывал. Для меня понятнее в картине, написанной священником положение Ангела, указующего на открытую пещеру гроба: только изображение Ангела дебело и тяжело. Впрочем, не почитая моего мудрования лучшим других, предоставляю вам написать образ, как лучше рассудите.

Сведений от получивших благодеяния от святителя Платона записывать в монастыре надобно, и притом стараться, чтобы запись была проста и точна, как сказывают облагодетельствованные.

По Саровскому делу, не знаю, что можно сделать. Распоряжение Преосвященного основано на законе. По Синодальной конторе была продажа посохшего от червей леса, (случай сходный с Саровским); и были торги, и представление С. Синоду. У меня по епархии так же производились дела о продаже леса не на 10,000 рублей, но на 20,000 или менее. Чем значительнее сумма; тем строже требуется высшее разрешение.

Прочитайте прилагаемые бумаги старца Парфения. Они длинны: но, надеюсь, не будут для вас скучны. Что тут делать? Хорошо бы скрыть в караване священника, и послать в Бухарию и в Китай. Но как это сделать? – С. Синод не решится без сношения с Министерством иностранных дел; а оно будет видеть в нем только политическую опасность. Надоумьте меня.

С Иессеем, не знаю, что делать. Если бы его пустынножительство было недалеко от монастыря: не трудно было бы решиться принять его. Но когда будет жить вдали, и обратит на себя внимание полиции: положение его представится незаконным.

Мир и спасение вам и братии.

Января 8-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Иеродиакона и монаха Троицкого в Петербурге подворья перемените, как пишете. Но бывшего Рожественского диакона, помнится, поставили при мощах Преподобного Сергия. Или оказался не по месту?

О сибирском старце написать не отрекаюсь: но мало надеюсь успеха. Жаль, что между теми, к которым дело сие ближе, близости нет. Владыка Новоторжский не отвечает мне; и я недоумеваю, продолжать ли иногда писать, чтобы не было чуждения и с моей стороны, или совсем перестать, чтобы не беспокоить словом, желающего молчать.

Неприятно, что искушают нашего строителя. Господь да укрепит его, не оставлять места, где при помощи Божией, в чистом вертограде Господнем трудится для плодов духа, и не увлечься блеском внешней почести на оставленное прежде поле, не легко очищаемое от усилившегося временем терния.

Января 17-го 1852.

Отцу наместнику о Господе радоватися и братии. Если жалуетесь, что мало пишу к вам: то примите в рассуждение, что со дня Богоявления не могу. Боль ходит в правой половине головы, и в зубах, и приходит к горлу. Ныне в первый раз вышел из дома. Не знаю, что будет завтра. Впрочем, и в сем есть милость Божия. Чего здоровый долго не находил времени сделать, то сделал больной, именно, правила для монастырей¹⁷, и записку о недвижимых имениях церковных¹⁸. Жалею, что не мог поверить моих мыслей советом: по долгом промедлении надобно было спешить отправлением в Петербург.

Эконом, сообщая вам о желающей устроить придел С. Апостола Иакова в ските, не сообщил моих о сем деле мыслей. С архиерея при посвящении берут присягу церквей свыше потребы не строить, чтобы потом не пустели лишения ради подобающих¹⁹. Церквей в ските уже довольно свыше потребы, и, по обилию их, некоторые из них мало будут употребительны. Трапезы древле учреждались в притворе церкви, а не в самой церкви: а по вашему предположению конец трапезного стола подойдет близко к олтарю, следственно и неблагообразие угощения стола и сбора остатков после трапезы, и пар пищи, – все будет очень близко к олтарю. Гораздо лучше наше первоначальное предположение, что церковь вверху, видна из трапезы, но трапеза не в самой церкви. Эконом рад, что придел достанется даром: но это однажды; а потом от нас он будет всегда требовать поддержания и по обветшании возобновления. По моему мнению, не надобно принять предложения о сем приделе.

Совета, который вы дали внуке владыки Платона Прасковье Ивановне, я бы не дал. Можно ли приказать, чтобы церковь и дом не ветшали 20 лет в ожидании двадцатилетних процентов с капитала? Пятилетняя или десятилетняя ветхость, если не исправлена будет во время, может перейти в разрушение. По моему мнению, довольно было бы сказать: брать проценты чрез десять лет, а по нужде чрез пять. Впрочем, говорю, что думаю: а не требую перемены сказанного вами.

Феодорита и Варлаама представьте.

А знаете ли, что Вифанский иеродиакон Никон просится в Симонов? Напишите мне, что вы о сем думаете.

Января 28-го 1852.

Мне вздумалось послать к вам бумаги о недвижимых имениях. Прочитав, возвратите, и скажите, что вам придет на мысль, к исправлению или дополнению.

Отцу наместнику и братии мир.

Святцы хороши. Бог благословит употреблять их в церкви. А древние храните в ризнице; и надобно, чтобы сие было в виду по описи, дабы сохраннее были древние.

Малышеву я предложил, если хочет, сходить к Грузинскому священнику, чтобы взять образ похвалы Богородицы, с которого предполагалось снять список.

Вифанскому казначею дан не надписанный по скорости пакет, и при нем чертеж скитского здания, который положить в пакет я забыл.

Скажите о. казначею, чтобы подписался от меня на три экземпляра Академического издания с прежним назначением, и чтобы внес за оные мои деньги.

Ныне я опять сижу дома, хотя и зван на экзамен. Впрочем, не тяжко болю, и надеюсь не быть больным, хотя и не надеюсь быть здоровым.

Здравствуйте вы.

Января 29-го 1852.

Вам невероятным кажется, отец наместник, что есть лжебратия. Так и должно казаться. И надобно, как можно более верить доброму, как можно менее худому. Однако опыты показывают, что и взор осторожности нужен. Есть добрые искренно, которые не поступят противно искренности; и есть желающие казаться добрыми, которые не всегда суть то, чем кажутся. Покойный князь Дмитрий Владимирович представил своего адъютанта к знаку отличия; Государь Император не соизволил. Князь представил вторично: и тогда Государь, объясняя свой отказ, велел послать к князю донос, поданный на него сим адъютантом. Хорошо, что Государь близко знал князя: иначе могла быть беда, от лжебрата.

Говорите о людях по необходимости терпимых. Надобно чтобы они не были вредны: а терпеть вредных не должно быть необходимости.

Никона удерживать хорошо ли, если уже решился уйти? Впрочем, если без благословения подал прошение к чужому начальству: и сему не надобно потворствовать. Рассудите о деле внимательно. Умен бы был, если бы образумился, и сказал, что отдумал.

Благодарю за мысли о монастырях. Но мои правила уже отосланы. Может быть, пришлю вам посмотреть.

Даны в Лавру от меня для продажи несколько экземпляров книжки о обращении к православию раскольницы Брониной. Говорят, у вас не продаются; а здесь нужны. Если есть, пришлите мне экземпляров двадцать пять.

Мир вам и братии.

Февраля 4-го 1852.

За кровельное железо в Деулинскую церковь двести рублей серебром заплатите от меня.

Февраля 4-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Вы спрашиваете, не согрешает ли иеромонах, без благословения отделяющий при священнослужении часть святых даров, и уносящий в келлию для приобщения во дни неисхождения из келлии.

Почти удивляюсь, что спрашиваете. Как можно почитать правым такое дерзновение?

Спрашиваю: для чего созидается и освящается храм? Для богослужения вообще? – Оно совершается и вне храма. Для таинств? – И большая часть таинств могут совершаться вне храма. Только одно таинство, таинство тела и крови Христовы, непременно требует освященного храма. Следственно храм созидается и освящается наипаче для того, чтобы в нем было священнодействуемо и хранимо тело и кровь Христовы. Для сей величайшей на земли святыни требовалось святое хранилище. Из сего следует, что только по крайней нужде тело и кровь Христовы могут быть выносимы из храма; а имеющий оные в простом доме или келлии без нужды оскорбляет сию святыню. Но какая необходимость живущему в монастыре или близ монастыря приобщаться не в церкви? Неужели более оказать должно уважения его келейному безмолвию нежели сей Божественной святыне?

Не указывайте на мученическая времена. Тогда была необходимость иметь близко Божественное напутствие: потому что оно могло потребоваться внезапно, без возможности прибегнуть к церкви.

Не указывайте на пустынножителей древних. Отдаленность от храма давала причину иметь запасные святые дары. Но и напротив иные пустынножители многие годы проводили, не дерзая сего требовать, и только пред кончиною по особенному устроению Божию сподоблялись святого причастия.

Можете указать на совершенных затворников. В сем роде есть люди, о которых нельзя судить по общим правилам, по которым не всякий может подражать: должно же думать что и они, при внутреннем влечении и призвании свыше, и на затвор, и на приобщение святых тайв в затворе, решались не по своему только рассуждению, но по благословению духовных отцов и начальствующих.

Если монах грешил, делая без благословения малое дело: как же не тяжко грешит он, решаясь без благословения на дело великой важности и святости?

Прошу настоятельно вразумить и охранить тех, которые подали вам причину, к предложенному вами вопросу, и остеречь от самочиния, которое противоположно послушанию и смирению, и в котором скрывается своеволие и гордость.

Подвизайся не венчается, аще незаконно подвизатися будет²⁰.

Се послушание паче жертвы благи. Якоже грех есть идолопоклонение, тако непокорение. 1Цар. XV:22, 23.

Простите. Это не я говорю; а говорят святые книги.

Примечание. Письмо без означения времени, когда писано; сохранилось между письмами 1852 года. Судя по почерку и складкам письма, можно предполагать, что оно было приложено к следующему за сим.

Письмо ваше, отец наместник, от 7 дня, сейчас получил я и прочитал: и пользуюсь последним часом благовременности, для того, что должен вам сказать.

На конце дня прощения, прошу себе прощения у вас и у всей братии, во всем, чем кого оскорбил, или моим недостоинством не удовлетворил моим к вам обязанностям, и доброго примера вам не подал. Прошу и помощи молитв ваших к моему исправлению.

С моей стороны, по благости Божией, мир имею ко всем вам: но, как вы просите прощения, то да простит вас Бог, в чем требуете прощения.

С предположением вашим о скитском хозяйстве соглашаюсь.

Что есть милость Господа к скиту, за сие благодарение Ему, и предстателям о нас пред Ним Преподобным Отцам нашим Сергию и Никону и Дионисию. Многолюдство в нем озабочивает.

Забыл сказать вам прежде, что произвесть там некоторые исправления в моих келлиях, с моей стороны нет препятствия. Присем поберегли бы чистоту келлий, и что в них есть.

Мир вам и братии.

Февраля 10-го 1852.

Благодарю, отец наместник, что печетесь о добром деле, и мою леность к тому же побуждаете. Она виновата медленностию во многих делах: но по Задонскому делу, видя, что если можно что сделать, то надобно сделать немедленно, по получении ныне письма вашего, ныне же написал я и к преосвященному Парфению, и к пр. Феогносту, и к архимандриту.

С письма к пр. Парфению посылаю вам список, какой послал я и к пр. Феогносту. Сему написал еще, что я повел дело мимо их потому между прочим, что им неудобно было бы представить без обеспечения дела капиталом, а я мог на сие решиться. Теперь же, когда на дело уже обращено внимание, советую и им опираться не на капитал, а на провидение Божие.

Желаю узнать, что делали у вас члены гробоиспытательной комиссии.

Мар вам и братии.

Февраля 20-го 1852.

Мир Господень отцу наместнику и братии.

Рукоположенные к вам возвращаются. Митрофан слаб в чтении. Велите заняться ему сим, чтобы не случилось неблагообразия в служении.

В удержании книг Петербургского подворья оказался виноватым я. Они отложены были на время, и скрылись под другими делами. Теперь они отданы, и должны быть посланы к вам.

Если книжек о обращении к православию Брониной мало: то не надобно ли напечатать? Если думаете, что не бесполезно: то пришлите мне экземпляр.

Лишние на Петербургском подворье деньги возьмите на скитское строение. К слову сказать: оно не так дешево, как показано было в предположении.

Рассудите, брать ли Опаринского диакона. Постричь его не дозволят, если жена его не будет постригаема в то же время.

Скажите мне обстоятельнее, как осматривали гробницу князя Трубецкого, и в каком виде она найдена.

Февраля 24-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Хотя поздно, однако желаю, чтобы вы прочитали прилагаемые правила, и, какие вам представятся замечания, сообщили мне с возвращением правил.

Из прилагаемого письма²¹ увидите, что правила хотят сделать общими. А от сего может произойти то, что если их сделают общими без изменения, то это будет несообразно, ибо они применены к Москве: и если изменят, чтобы сделать общими, то они могут сделаться менее применимыми к Москве. Притом в правилах нет ничего о женских монастырях, что опущено мною частию, по скорости, частию, чтобы не запутать дела. Мне казалось удобнее, по утверждении общих правил, сделать частные, нужные по особенным обстоятельствам женских монастырей. Мне не хочется писать о сем, когда не спрашивают. Скажите мне и о сем, что вам думается.

Марта 4-го 1852.

,

Мир вам, отец наместник, и братии.

Сейчас получил ваши замечания на правила для Московских монастырей. Благодарю, и жалею, что это сделано не рание.

Иное писано мною поневоле, как, например, о книге отлучек и проступков. Я старался смягчить то, что прежде уже предписано указом С. Синода.

Забыл я вам отвечать о поправке в келлиях в ските. Надеюсь, что не остановились за моим молчанием.

Благодарю за литографированный образ Спасителя. Но, мне кажется, в нем есть нечто более суровое, нежели в подлиннике. Тот, который с красками, лучше. Господь да поможет в сем деде и в усовершении его.

Говорили ль вы что после моего письма самозатворнику, и с каким последствием?

Что нынешнее воспитание располагает к своеволию, это правда. Я нередко дивлюсь, с какою важностию и самостоятельностию ведут себя малолетные дети при родителях, и сии как будто не смеют прикоснуться к ним.

Спишите молитвы преподобным, и покажите, хотя я не совсем уверен, что не встретится затруднения напечатать их.

О лжеиерархии раскольнической, от незаконного источника, вопреки церковным правилам происшедшей, есть сведения, и были указания: но не умеют или не хотят найти злоупотребления те, которым сие доверяется.

О назначении в Донской меня не спрашивают: и я сомневаюсь говорить, когда не спрашивают.

Марта 7-го 1852.

С преосвященным Григорием я хотел поспорить: но еще не удалось писать.

Господь да дарует вам, отец наместник, и братии, благоговейною мыслию и сердцем, последовать Ему чрез поприще страданий Его и смерти, а достигнуть в причастие Божественной радости Его воскресения. Помолитесь и о мне, да сердце сокрушенно и дух сокрушен принесу в жертву Страждущему за мое окаянство.

Церковные чиноположения страстной и светлой недели, или как древние говорили, пасхи страдания и пасхи воскресения, подлинно чудное сокровище. Каждый день страстной недели видишь в церкви происходящее в Иерусалиме и на Голгофе в тот день. С какою полнотою и точностью из четырех Евангелий соткана одна непрерывная ткань событий и созерцаний! Как знаменательно сближены пророчества с событиями, и взаимно светят пророчества событиям, и события пророчествам! Нельзя не убедиться и не чувствовать, что тако изволися Духу Святому и Отцам церкви.

В рясофор облещи наименованных вами, Бог благословит, и да будет им сие поощрением к подвигу и залогом успеха.

Помолитесь о моей матушке, чтобы благодать Господня охранила ее в приближении в пределу земного поприща, и прехождении, к которому она, кажется, приближается. Я был при ней во время ее соборования елеем, после которого она получила облегчение, потом чрез день провел при одре ее час, в который только дыхание и знамения молитвы свидетельствовали о ее жизни. Теперь, благодарение Богу, она в чистой памяти молится: но иное земное уже не ясно ей представляется.

Идет в вам игумения Аполлинария. Она нечаянно и настоятельно просила о сем. Я согласился. Но в Зачатейском оказалось ей быть не совсем удобно. Мое мнение, чтобы она пробыла в Лавре дня три; возвратилась в Москву не в Зачатейский, а на Бородинское подворье, и поспешала в Бородино. Желаю, чтобы и вы способствовали сему, если важные причины не заставят расположиться иначе. Из Спасобородинского монастыря она сильно жаловалась на нездоровье от холодной келлии: но теперь ее вид и движение не представляются неблагоприятными тому, чтобы она без укоснения окончила свое благочестивое путешествие.

Правда, что врача старца жаль потревожить. Хотят, как-то разделить его с новым, по согласию. Хорошо, если бы оно было непринужденное.

Марта 17-го 1852.

По общении верою страстей Господних и причастие Божественной радости воскресения Господня, Сам Воскресший да дарует благодатно вам, отец наместник, и братии. Христос воскресе!

Прочитайте, что делают в Воронеже, и научите меня, что делать с людьми, которые думают только на деньгах основывать добрые дела.

Посылаю вам изображение Спасителя пред повитием плащаницею. Момент взял Брюлов не исторический. Знатоки хвалят: но, мне кажется, лице Спасителя не то представляет, чего ожидаешь.

Икону Божией Матери Иверскую я смотрел. Хорошо изображена. Но зачем в Петербург? – Разве для того, чтобы там видели опыт вашей школы?

За напоминание о удержанном докладе благодарю. Скажу о сем после.

Сестры Бородинского монастыря просят у меня из Москвы врача для их игумении. Не знаю, как разрешить сию задачу. Когда она ехала в Лавру: я советовал ей говорить с вами о ее здоровье. Говорила ли? Что вы видите? Блюменталь видит водяную в силе.

Матушка моя, благодарение Богу, живет, молится, и часто приобщается святых тайн.

Марта 29-го 1852.

Вам, отец наместник, и братии подаю взаимное целование: воистину воскресе Христос. Он, источник жизни, мира и радости, да изливает ныне и присно Свою жизнь, и мир, в радость в сердца ваши, и да сподобит вас выну сохранять дары Его в вере, любви и благоделании.

Апреля 3-го 1852.

Услышав, что здоровье о. Макария Оптинского несовсем хорошо, я воспользовался сим случаем, сперва словесно предложить ему путешествие весною к Московским чудотворцам и к Преподобному Сергию, а потом и написал о сем к игумену и к нему. Не угодно ли вам написать, что вы узнали о сем от меня, и также его приглашаете?

Игумении Спасобородинской посланный врач помог, и ей лучше.

Игумения Аполлинария остановилась у сестры ненадолго. Я сказал ей, что может перейти в Зачатейский, если преклонит на сие настоятельницу мирно. Это и сделалось. И Аполлинария довольна, что хорошо принята: а настоятельницу некоторые из сестр смущают, будто они чего-то боятся от Аполлинарии. А сия не умеет удержать скорости своего языка и движений; и тем сама затрудняет споспешествование миру ее.

Ректора и врача слушаю по очереди, и, не имея нужды спрашивать, получаю сведения, которые надобно разобрать, и которые разобрать трудно. Жаль старца врача: но не отвечать бы за умирающих. Сын протоиерея Голубинского умер в три или четыре дня. Врач оправдывается тем, что болезнь обманчива, и не дает предвидеть. А другие говорят, что протоиерей Делицын предлагал ему открыть у больного кровь пиявицами, но врач не послушал. Два студента поступили, один в семинарскую, а другой в одну из городских больниц. В обеих врачи жаловались на Лаврского врача. Один говорил, что болезнь запущена; другой, что испорчена лекарствами. В последнем случае И. М. оправдывается тем, что четыре хинных порошка не могли сделать большого вреда. Но если случилось, что болезнь требовала противного: то лишение должной помощи, и употребление средства противодействующего облегчению могло иметь значительные последствия. Мне хочется оставить врача в покое: но, повторяю, не отвечать бы за умирающих.

Что он ждет пятидесятилетия, это, думаю, мечта. Закона для сего срока нет; и юбилея его праздновать не будут.

Вот зачем задержан доклад по делу Археографического общества. Мне думалось, не послать ли список хотя одной книги, которая обществу могла быть значительнее, и это сделать на мой счет и от меня, чтобы я не вотще носил имя члена.

Дочь дейст. тай. совет. Екатерина Алексеевна Муханова приносит в Лавру в Троицкий собор к престолу на аналогий вязаное полотенце трудов ее. Эконому поручено доставить оное.

Отцу наместнику радоватися. Такожде и братии.

Благодарю за благословенный артос.

Наследники Иродиона Васильевича Воробьева прислали два билета на 2,000 р. с. в Лавру и в скит. Мы на подворье помянули его на сих днях, в церкви. Да помолятся о нем у вас с усердием. Он довольно благотворил церквам. А наследникам надобно бы от Лавры и скита написать уведомление о получении и благодарность.

К преосвященному Воронежскому писать еще не успел. Напишу, немедля, хотя мало надеюсь.

У меня недостаток в финифтяных иконах. Закажите в Ростове, как прежде. А между тем, не пришлете ли несколько из Лавры.

Вчер,а быв на погребении, и ходя по сырой дороге, я простудил ноги, и вечером мне трудно было. Потому теперь пишу наскоро при отбытии иеромонаха.

Апреля 10-го 1852.

Отцу наместнику радоватися. Такожде и братии.

Дай Бог, чтобы на пользу было то, что творит Филарет. А я над сим задумываюсь. На что же было заводить то, что после бросает; и на что бросать то, что завел? Если хотел начать и кончить юродством: на что же было вводить в средину другое? Без него пещер, может быть, и не было бы: но это не было ли бы лучше, нежели то, что они запустеют? Удаление оттуда Филарета может поколебать и других тамошних. Да дарует Бог, чтобы сие опасение было напрасно.

Мне кажется, при официальном определении Филарета в монастырь надлежало твердо уговориться с ним, чтобы он уже не действовал по своему мудрованию, а решился исполнять неуклонно даваемый Богу обет, послушания.

Вы говорите, что он многих принимал, и даже без письменных видов, или с сомнительными. Но для чего сие было попущено ему? Где же послушание? Он не настоятель.

Если помыслы стужают ему в нынешней жизни больше, нежели в прежней: можно ли быть уверенным, что будет лучше после произвольной перемены жизни? Не лучше ли было бы сражаться с помыслами, не оставляя своего места, которое сделалось уже не произвольным, а законным?

Бог благословит распорядиться, как полагаете; и попросите о. Илариона и от меня, с любовию и терпением попещись о благоустройстве пещерных братий.

Посылаю вам ответы Оптинских старцев.

Посылаю то, что писал я к преосвященному Парфению о Тихоновском обществе. Обратят ли внимание, или только прогневаются? – Помолитесь, да устроит Господь благоугодное пред очима Его.

Апреля 15-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Неприятно встречать беды во лжебратии, и нести стыд от нее. Но уже лучше нам понести такую беду, нежели послать ее к преосвященному Иннокентию.

Представьте, что Н. во время избрания его и после оказывал усердие к предполагаемой службе, и занимался приготовлением к ней; но в недавнее время оказался не довольно твердым в поведении, и замечен в нетрезвости: почему Собор, принимая в рассуждение важность его назначения, не может скрыть обнаруженного им недостатка, и не может рекомендовать его с тою уверенностью, с какою рекомендовал за два года пред сим.

Что касается до Феофила: он отъезжая, спрашивал меня о назначении в миссию, не как отказывающийся, а как ожидающий, и я сказал ему, что разрешения еще нет, я чтобы он потерпел сию медленность. Теперь, по получении указа, Яковом писал ему, чтобы он если имеет нужду быть в Москве, и желает здесь быть рукоположен, то приезжал бы; а если не имеет нужды, то уведомил бы для сношения о рукоположении его в Петербурге. В сем смысле пишите к нему и вы, и не вызывайте его на отказ. Посмотрим, что сам скажет.

Апреля 21-го 1852.

Апр. 21. Спросите пчел, хорошо ли будет им жить не в лесу и не в поле, а среди селения, и не будут ли они зябнуть близ того места, где дерева зябнут: если думаете, что они отвечают вам удовлетворительно, исполните ваше предположение.

Примечание. Надпись сия сделана на письме о. наместника, и котором просит благословения – три улья пчел, года за три назад поставленные около Пятницкой башни, поставить на дровяном дворе в юго-западном углу у каменной ограды против братской бани.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Феофил явился: и не оказал колебания на предлежащем пути. Надобно послать на его место.

Послать ли Григория, еще я не решился. Но не отлагайте прислать представление, о причине, почему Н. не может быть послан; причем упомяните, что, если нужно, может занять его место Григорий.

Посылаю вам письмо пр. Гр., чтобы вы видели, что его слова, против которых я кратко возразил, не составляли особого мудрования.

Кстати посылаю и упоминаемый в письме проект, и список с моего письма о сем проекте. Прочитайте, и возвратите, немедля.

Что за судьба моя? И с теми, которых знаю с наилучшей стороны, доводится мне спорить. Скажите, или для успокоения моего, или для вразумления меня, надобно ли было писать то, что я писал?

Посылаю еще письмо неизвестного мне Мордвинова. Что велели бы вы мне делать.

Апреля 25-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Мир и душе брата Иосифа. Благодарю за сказание²², приносящее радость о почившем, и поучительное для нас находящихся на пути ко гробу.

Благодарю за успокоение моей совести относительно проекта о обращении раскольников, утверждением меня в мысли, что не без нужды и не без правды писано мною. Чтобы самолюбие участвовало в составлении проекта, того не думаю, и не думайте. Преосвященный Григорий ревнует о пользе, и не ищет себя. Искушение от направления делать дело по-ученому, методически. За мыслью, что иные священники не довольно знают основания раскола, у него следовала мысль изложить сии основания, и, чтобы это было твердо, он сделал выписки из раскольнических книг: и, смотря с сей стороны на свою работу, не приметил, что она имеет другие стороны не выгодные. Что он не рассчитывал на свое мудрствование, сие видно из того, что предложил послать проект ко всем архиереям, с требованием их отзыва. Но тем главнее, и, вероятно, тем хуже.

Возвращаю отношение Археологического общества. Что вам делать, можете судить по тому, что со мною было относительно Географического общества. Ко мне было несколько отношений, и в числе их одно, которым требовали моего согласия на то, чтобы принять меня в число членов. На все долго я не отвечал: наконец, отвечая на прочие по делам, прибавил, что я не вижу себя способным быть полезным членом, и что довольно, если простят мне медленность моих ответов. Но мне прислали диплом. Так, думаю, если и вы скажете, что благодарите за внимание, но по должностным занятиям не надеетесь быть деятельным корреспондентом, вам диплом пришлют, тем вернее, что вас уже не спрашивают, а прямо объявляют вам. Наотрез отказываться нет нужды. Чин корреспондента не высокий. Это значит человека, который может что-нибудь написать обществу, по своей воли, или когда спросят. К вам уже и было отношение о вкладных или описных книгах.

Все недоумею о.Григории: будет ли он тверд в решимости, и приспособит ли себя к трудностям службы. Мне сказали, что ему предлагали в Лавре обучать детей, и что он от сего отказался, находя это или мелким или неприятным делом. Если это правда; это не то расположение духа, которое нужно миссионеру. Но когда я спросил его, имел ли он поручение учить детей: он сказал, что ему сего не было поручаемо, кроме обучения грамоте некоторых частно, а не в училище, что он и исполнял. Мне приходит мысль, не оставить ли его на год, для испытания твердости его намерения, и так донести С. Синоду. Сие предварительно сказать ему. Если же он на сие не согласится: то не будет ли сие признаком, что он не призван. Отвечайте мне на сии помыслы поскорее.

Время впрочем, как говорит Феофил, есть. Корабли отправятся не скоро.

Апреля 28-го 1852.

Не помню, отвечал ли я вам о намерении Филарета идти в Киев. Можно на сие согласиться: но просить его, чтобы не очень юродствовал. Он не побоится и в тюрьму попасть: но подумал бы, что сим может причинить неприятность и затруднение начальству, которому себя не для того подчинил.

Отцу наместнику и братии мир.

Забыл еще сказать вам о нашем миссионере, что говорит эконом. Говорит, что ему надобна теплая одежда. Рассудите о сем.

Имейте терпение к моим вопросам.

Вот еще письмо, которое, по милости Святославского, дошло до меня чрез год, и конечно оставило писавшаго в неудовольствии на мое молчание. Видите, что о. архимандрит Сергиевой пустыни Игнатий, написал книгу против книги Фомы Кемпийского, и желает, чтобы я ее видел, и побудил его к изданию ее в свет. Не надеюсь, чтобы, если прочитаю книгу, мог я написать о ней то, что понравилось бы ему. Мне странной кажется мысль писать назидательную книгу именно против книги Фомы Кемпийского. Мне кажется, всего удобнее продолжить молчание, в котором я до сих пор оставался невольно. Но сим дается ему причина к неудовольствию. Не читав книгу, если скажу, что не надеюсь быть с нею согласен, это будет жестко, а может еще менее могу сказать мягко, когда прочитаю книгу.

О выбытии Филарета из скита есть здесь неприятный толк, якобы у него оказалось много денег, и тем смутилась тамошняя братия.

Не знаете ли Мценского Петропавловского монастыря архимандрита Иерофея? За год пред сим он писал ко мне, что желает оставить службу, и идти к нам в скит. Видно, однако, раздумал.

Апреля 28-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Мир душе отца Матфея. Мы его помянули ныне на литургии и панихиде вместе с новопреставленною игумениею Мариею и монахинею Агниею.

Посылаю забытое отношение Археологического общества.

Maя 2-го 1852.

Отцу наместнику и братии мир.

Зовете меня к празднику: а я болен; и вчера и сегодня не оставляю келлии. В Алексеевском монастыре на заложении храма, и потом в Успенском соборе, простудил я голову, и болит она и зубы.

Но если и оживу к празднику Пресвятой Троицы; сей праздник законно могу праздновать и в Лавре, и в Успенском соборе. Но быть на празднике Святителя Алексия так же нужно в Чудове, как на празднике Преподобного Сергия в Лавре. Как же поспею от вас в Духов день ко вторнику в Чудов? Кажется, без вины могу сказать: имейте мя отречена.

Миссионера надобно снабдить нужным. Несколько книг нужных, и необременительных для путника, я ему дал.

Григорием заняться еще не нахожу времени, а теперь и силы.

В Успенском соборе очищают иконы от поправок, как сделал с некоторыми иконами Салаутин в Лавре. Святейший Синод, которому о сем донесено было в начале дела, в конце февраля, и потом в марте донесено, сколько сделано, по каким-то наветам, в конце апреля спрашивает меня, можно ли это делать, и с какими предосторожностями, и простирается ли на сие Высочайшая воля о перезолочении окладов, объявленная мною в прошедшем августе. Сие потребовало работы, которая и больную мою голову не оставляет в покое.

Помолитесь о моей немощи, и попросите милости Преподобного Сергия моему не достоинству.

Мая 9-го 1862.

У нас вчера вечером и ночью дождь и гром, и ожили растения, и при тепле томившиеся от сухости воздуха. Так ли у вас? Что говорят поля?

Дух Господень Утешитель да осенит души ваши, отец наместник и братии, внегда пети вам славу Пресвятой Троицы во храме ее, под священноначальством Преподобного Отца нашего Сергия. Помолитесь, да и аз буду не вне общения с вами духом, аще и отстою телом.

Болезнь моя несколько уменьшилась. Но нужному для меня покою неблагоприятствовали гости, Андрей Николаевич и преосвященный Казанский. Не знаю, как праздновать буду. Прибыл и о. Макарий, и был у меня вместе с преосвященным Казанским. Спросил я о. Макария, когда он думает в Лавру, не к празднику ли? Он отвечал, что в сие время там многолюдно. И я не противоречил сему. Он будет у вас вскоре после праздника: и, думаю, лучше, чтобы общение его с вами менее развлекаемо было посторонними.

Мирствуйте в Господе.

Maя 13-го 1852.

Попекитесь, отец наместник, о вашем здоровье, и возьмите нужный покой.

Я принял лекарство, составленное Анастасием, и с терпением подожду московского.

Может быть, вздумаю приехать в Лавру ныне, чтобы завтра быть на экзамене: но вы сим не занимайтесь и храните свой покой.

Июня 18-го 1852.

О рукописи, кажется, говорил я вам, чтобы писать в половину страницы, дабы мне просторнее было в случае надобности поправки.

Прочитайте, отец наместник, прилагаемое письмо к преосвященному Экзарху, и поверьте мои мысли, правый ли путь показую. Если не встретите сомнения: то отдайте Святославскому, чтобы вместе с бумагою, в которую письмо вложено, запечатал, и послал за номером к преосвященному Экзарху ныне же. Если встретите сомнение: то скажите, с возвращением мне письма.

Еще посылаю расшатавшиеся очки, которые здесь в прошедшем году были укреплены, и сего достало на год. Нельзя ли теперь сделать то же.

Июня 17-го 1852.

8 ч. у.

Вот письмо к преосвященному Иннокентию. Отдайте Гавриилу, и скажите, что сим письмом я представляю преосвященному обоих иеромонахов, к нему посылаемых.

Июня 17-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

За мир моего у вас пребывания благодарю Бога, и вас и братию.

Бог благословит о. Димитрия принимать на исповедь. А не было ли надобно взять ему благословение настоятеля и тогда, когда вступал в должность при мощах Преподобного Сергия?

Посылаю вам записку игумении о резчике, которому хотите отдать дело иконостаса для скитской церкви. Особенно побуждает к осторожности. Та ошибка его, что иконостас для Хотьковской церкви сделав семью вершками уже, нежели как требовалось по месту. Такая ошибка может испортить дело до не удобности исправить.

Благотворитель скитской церкви был у меня, и Семен Лонгинович в то же время. Мы побеседовали мирно: только я не умел предложить ему определительно, чтобы он вверил нам свой вклад, и он на сие не вызвался. Алексей, помнится, говорил мне, что он побывает у меня еще раз: но он не был, также и Алексей.

Благодать Преподобного Сергия, начавшая сие дело неожиданно, и да совершит оное в добром чине.

Июля 18-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Господь да поможет рабе Своей игумении Магдалине, душевно и телесно.

Благодарю, что вы приложили о ней попечение. Продолжите оное чрез о. Анастасия, который, навещая ее, и вам бы сказывал о ее состоянии, и ваши советы принимал.

Когда она была у меня в Москве: у нее был помысл о близости, может быть, смерти, хотя нездоровье ее было обыкновенное.

Здесь теперь Прусский и Саксонский принцы. Вчера были у меня. Сегодня мне надобно быть у них. Ведомо да будет сие вам, на случай, не вздумают ли в Лавру.

Сказывали мне, что были в Лавре министры Австрийский и Прусский. Это было в мою бытность в Лавре: а не помню, чтобы я слышал о сем. Знаете ли о сем вы?

Ожидают в Москву Государя Наследника: но не думаю, чтобы он имел время быть и в Лавре.

Июля 21-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии. Господь да дарует вам радостно праздновать на горе святой, во свете лица Его.

А я празднуя 1 дня сего месяца в соборе, а 2 у Василия Блаженного, тотчас по литургии заболел было страдательно; и хотя при помощи врача к вечеру получил облегчение, однако и теперь еще чувствую остатки простуды.

Ф. не хотел я обращать назад, хотя может быть, не хуже было бы держаться бывших указаний на пребывание, а не на путь.

Настойте неотлагательно, чтобы Хотьковская игумения привела в законное положение хранение монастырских денег. О законом шутить не должно. И пример предшественницы должен научить, что закон не даром написан. И что за удовольствие беречь у себя чужие деньги, и подвергать себя ответственности за них, и за того, кого введут они в искушение? Поберегите и благочинного монастырей от строгости начальства.

Помнится, писал я вам, чтобы вы выписали для меня икон из Ростова. Имею нужду в них.

Слухи о Высоких Посетителях прекратились. Герцог Лейхтенбергский проехал в свои имения чрез Москву, не являя себя многим.

Видно худо я писал, когда вы прочитали, будто я спрашивал о бывших в Лавре миссионерах. Я спрашивал о министрах²³. Были ли?

Августа 5-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Если скитским братиям угодно принять меня в общение молитв в праздник: то да помолятся, чтобы Господь устроил по сему мою немощь.

К вам завтра путешествует преосвященный Антоний, Воронежский викарий. Примите его, покажите ему Лавру, упокойте его, и благословите иконою от имени Лавры и настоятеля.

А сие представит вам греческий иеродиакон²⁴. Примите его с миром, и упокойте.

Августа 8-го 1852.

Не гневайтесь, на меня, отец наместник, за резолюцию о послушнике Малавцеве. Указ С. Синода и в глазах пример другого послушника дали мне причину, дать сию резолюцию, которая впрочем, не связывает ни вас, ни его, а дает только случай ему испытать себя, а вам испытать его. Если найдете, что надобно уволить его по снисхождению, в смысле его прошения: могу согласиться. Даю только время на размышление.

Мир вам и братии.

Августа 8-го 1852.

Искренно благодарю вас, отец наместник, за любовь вашу и попечение о моей ветхости и врачебные советы. Не имею теперь врача, к которому бы доверие мое утверждено было такими опытами, как к покойному Высоцкому. Потому когда вы отсылаете меня ко врачу: я не знаю, куда идти, и мне не хочется двинуться с места. Лучше расположен я послушаться того, что вы определительно предпишете, а не в общих, неприложимых для меня выражениях, как среднегорькие вещества, и пр. Напомните о сем, если Бог велит быть мне в сентябре в Лавре. Приму и Анастасия, как советника: а решение желаю иметь ваше. Между чем слушаюсь вас, в чем умею. Вчера имел я во щах кислую капусту, а сегодня в ухе сухари.

Ехав из Лавры, я дозволил себе долго быть на ветре, и простудил ухо и зубы. Боль была не велика к понедельник, и, вероятно, прошла бы, если бы я просидел дома в тепле: но я не остерегся, сидел при открытых окнах, ездил в Синодальную контору, и от того к вечеру боль усилилась так, что я во вторник не мог быть в Донском, и пятницу провел с трудом, и теперь имею остатки сей болезни.

Думал я, что вы уже забыли ваше требование ветхих одежд моего ветхого человека. На что они вам? – Ряса и полукафтанье, в которых я был на освящении пещерной церкви, висят в моей скитской келии; в них я был и на последнем празднике. А который тогда был клобук, уже не знаю.

Но вот дело, которое важнее помыслов о ветхом теле и о ветхих одеждах.

У меня был генерал адъютант Ефим Васильевич Путятин, отправляющийся в восточный океан, и, между исполнением государственных поручений, ревнующий о просвещении во тьме сидящих светом Евангелия. Он просил для миссий преосвященного Иннокентия некоторых церковных вещей, (приготовлением которых я и занимаюсь) и сверх того просил миссионера. Я сказал, что и не в праве я сделать что-либо подобное, и нельзя вдруг найти человека, какою требует сие дело. Но он настоял с таким усердием и смирением, что жестоко было бы отвечать одним отказом, и я обещал поискать; а ему советовал обратиться в Духовному начальству в Петербурге. Помолитесь о сем добром человеке, (который нарочно для «его приезжал в Москву, и, между прочим, просил составить молитву для употребления в церкви, которую он имеет на корабле), и облагопоспешении предприятия; и не надоумите ли меня, где искать желаемого человека, и кто бы мог быть благонадежен приять звание?

Венедикт ждет. Простите. Мир вам, и обителям, и братии.

Августа 25-го 1852.

Меня просят, отец наместник, предварить вас, что некто генерал Прусской службы (имени не знаю) отправляется в Лавру, и устроить, чтобы ему дано было в гостиннице хорошее и достаточное помещение. Способствуйте также для него удобству обозрения достопамятностей.

Мир вам и братии.

Августа 28-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Спешу воспользоваться случаем, чтобы препроводить вам полученные мною бумаги относительно Тихоновского общежития. Дело сие очень запутано. В ²⁵ есть церковь кладбищенская на городской земле; и тут же церковь с инвалидным домом построенная Викулиным. Инвалидный дом в расстройстве, и Викулин, говорят, согласен его бросить, и отдать общежитию: но сие трудно сделать, потому что инвалидный дол учрежден официально, и его закрыть, вероятно, нельзя без Высочайшего разрешения. Из оставшихся после Матроны Наумовны значительную партию отделила некая дворянка девица Коротнева, особа, как говорят, светского расположения, но имеющая влияние, заимствуя силу от секретаря преосвященного Парфения. Г. Богачева была у меня, и не отказывается взяться за общежитие, но затруднения видит. Она теперь поехала на месяц в Нижний Новгород, и потом будет у меня. Рассмотрев бумаги, и взяв сведения от очевидицы, которая доставит вам сие, скажите, что вы думаете делать, и что сказать Г. Богачевой, когда она возвратится.

Впрочем, напишу особо.

Сентября 2-го 1852.

Не знаю, что сказать вам, отец наместник, об осушении Успенского собора. Мне все непонятно, почему он не был сыр в начале нынешнего столетия, когда вход в него воздуха был тот же, какой ныне. Нет ли разницы в том, что его тогда начинали отворять ранее праздника Благовещения, а с 1 мая непременно начиналось в нем священнослужение?

Нанести сему зданию восемь ран, под названием душников, мне кажется суровым средством. Стены толстые; строенье старое; внутри стен, может быть, не правильная кладка кирпича, а камень всяких форм, залитый известкою. Может случиться, что при делании душников, разломаешь более, нежели думаешь. Мне думается, что надлежало бы поднять пол и посмотреть, суха ли под ним земля. Если суха: то можно думать, что сырость образуется внутри собора, и в сем случае способ, предложенный г. Быковским, может иметь место. А если земля под полом окажется сырою: то душники над полом едва ли помогут. И если причина сырости заключается в грунте: то и должно действовать на грунт. Мне все думается, что не худо было бы восстановить пруд в Академическом саду. Потеря нескольких дерев достаточно может быть заменена тем, что хорошо устроенный пруд доставит саду новое украшение. А притом он может послужить и к безопасности от огня.

Если мои сомнения вас не поколеблют: не запрещаю вам действовать по системе г. Быконского. Но лучше бы желал, чтобы, по крайней мере, сие отложено было до весны, чтоб лучше надуматься, и чтобы продушины обделывать тогда, когда скорее могут просохнуть, нежели осенью.

О Дубовикове вы велите мне спрашивать ректора: a время уходит. Не лучше ли было бы вам спросить его, и сказать мне, что узнали бы? Я писал к нему: но едва ли воспользуюсь ответом. Отбытие корабля приближается.

Представление С. Синоду, касающееся между прочим казначея, было написано, и еще не подписано, когда вы изъявили мне сомнение о том, на что прежде согласились. Простите меня, я уже не остановился, чтобы новым раздумьем длить время. Думаю, что надобно отдать справедливость службе. Притом если заметят, что в Лавре подвергаются застою люди, которые в другом месте имели бы приятное движение: может случиться, что неохотно пойдут в Лавру люди с заслугою и с надеждою заслуги. Если будет угодно Богу: дело или не выйдет из наших рук, или не оставит пустоты.

Благодарю, что хорошо приняли генерала Врангеля. Он 30 августа был в Успенском соборе, и потом у меня, и за прием в Лавре благодарил. Слава Богу, если протестант понесет о православном монастыре лучшие мысли, нежели какие подавали ему его учители.

Рецепт о сухарях вчера вечером исполнен. Вода употреблена холодная. Так я понял рецепт. Но хотя потом и выпил я чашку чаю: однако потом вечером и даже ныне утром имел такое ощущение, как бы не достовало тепла, и хотелось выпить теплого.

Здравствуйте вы, и братия.

Сентября 3-го 1852.

Купец Трегубов хотел подарить мне четыре или пять картин, на которых представлены, среди одной образ Преподобного Сергия, и кругом житие, среди другой Преподобный Сергий пред гробом своих родителей, кругом чудеса, еще среди одной прошлогоднее посещение Государыни Императрицы, и еще, не знаю что. Я не принял, не имея убеждения, что это дело правильно. Если он предложит, чтобы взяли и продавали в Лавре: не думаю согласиться.

Мир вам, отец наместник и братии.

Приятно мне узнать, что сырость в Успенском соборе внутренняя только, а грунт сух. Железные двери для течения воздуха просеките, как находите нужным. Чтобы окна были с подъемами, это очень нужно.

Благодарю за указание Арефы для миссионерства. Более не нужно. Я напишу о сем в Петербург.

Ректор Академии просил для напечатания проповеди. Посылаю ее к вам: если не имеете возражения, отдайте, пусть посмотрят, захотят ли печатать. И если захотят: то показали бы мне корректурный лист: потому что в напечатанной пред сим оказалась ошибка, повреждающая смысл.

Если будет угодно Богу, чтобы я пришел в Лавру на праздник: то предварительно надобно мне знать, будет ли в Хотькове освящение церкви, также и в ските.

Сентября 7-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Вы говорили мне о Виталии, не может ли он быть при мощах Преподобного. Сколько вижу, расположение духа у него доброе: но в отношении к обхождению с людьми, кажется, он не для всех. Поговорим о сем после.

Монастырь Спасобородинский озабочивает меня. Неспособность управляющей со дня на день становится явнее. Княгиня Трубецкая подает надежду. Я представил о ее пострижении; и начинаю вводить ее в дела монастыря. Открываются дела, которые надобно, и трудно, поправить. Бывший дядька сына покойной игумении, параличный старик Евграф, живет при монастыре в гостином доме, и за ним ходит монахиня. Есть важные причины монахиню сию отделить от него, и взять в монастырь: но предвидится, что он, по привычке к ней, сего не захочет, и приставить к нему другую сомнительно. Просят, нельзя ли его куда-нибудь взять. Но куда взять больного, который иногда едва ходит, а иногда совсем не ходит. Имейте терпение рассудить о вопросе: нельзя ли взять его в Лаврскую больницу? И дайте мне ответ.

Неприятно сведение о болезни картофеля. Не сомнительно ли имеющий язвы, по вырезании их, употреблять. Слыхал я также, что взятый с зараженного поля и не поврежденный картофель иногда скоро повреждается в месте хранения. Обратите на сие внимание. Особенно надобно, чтобы полагаемый в хранение, совершенно чист был и от начинающегося повреждения.

Не знаю, когда достигну до вас, и как. Предстоит освящение церкви в тюрьме, и на Иерусалимском подворье, о чем патриарх писал ко мне, желая, чтобы я совершил. А Берлюковский игумен для того же зовет к себе.

Помолитесь да наставлен и управлен буду.

Сентября 11-го 1852 г.

Божие благословение и мир отцу наместнику и братии.

Пишете, что в Хотькове храм готов будет к освящению в назначенное время. Но какое это время?

О скитской церкви не пишете. Из сего заключаю, что она не будет готова. И не требую поспешности, а только спрашиваю.

Рад буду, если напечатают отцы Оптинские книгу Исаака Сирина на славянском. И для цензуры затруднения не предвижу. Желательно было бы, чтобы при сем на некоторые места сделаны были с подлинника пояснения, как сделано в издании Варсанофия Великого. Но если сие окажется трудным: и без сего напечатать хорошо. А с пояснениями славянский текст по мне лучше русского: потому что по свойству языка перевод ближе к подлиннику. Новым переводам я меньше верю.

Помолитесь о Арефе, чтобы Господь устроил душеполезное. Я пишу сегодня в Петербург не о нем одном: но если решатся поехать, то, вероятно, потребуют его, и потребуют скоро.

По каким причинам нужно взять в монастырь монахиню, которая ходит за больным, я не спрашивал: но мне сказали, что необходимо нужно.

Чтобы нынешняя рясофорная монахиня Софии так поступала в отношении к памяти покойной игумении Марии, как вам сказали, мне кажется невероятным; и одно сомнение о сем уже не мало затрудняет меня. В прочем благодарю, что вы сказали мне, дабы употребить возможеные предосторожности, и дать потребные наставления.

Впрочем, в Бородинском монастыре есть люди, которые очень своеобразно видят вещи. Одну спросил я недавно: зачем она пришла в Москву? отвечала: скучно в монастыре.

Если дадите облачения в Грецию: нельзя ли поскорее, чтобы для отправления воспользоваться указанным посредством.

Сентября 16-го 1852.

Вот еще письмо от Хотьковской игумении. Она все хочет сломать паперть. Рассудите о сем.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Благодарю за облачения, хотя их еще не видал.

Чтобы допустить уничтожение южной паперти у теплой церкви в Хотькове, надлежало бы видеть, какова будет после сего фасада. Но пусть будет уступлено нетерпеливости игумении, и пусть она отвечает за то, что не будет хуже.

Сентября 19-го 1852.

Отцу наместнику и братии о Господе радоватися.

Празднуйте в мире и радости духовной: а мне не дано праздновать при стопах Преподобного Отца нашего Сергия. В прошедшую субботу, на Иерусалимском подворье, освящая церковь (от чего неудобно было отказаться по письму Патриарха) получил я простуду. Надеялся сегодня иметь облегчение, и потому вчера распоряжался для пути: но сегодня болезнь горла такова, что поутру с трудом я мог говорить. Теперь несколько легче: но болезнь еще во мне; и не могу предпринять путь.

Помолитесь о моей немощи.

Сентября 23-го 1852.

Не усумнитесь, отец наместник, Андрею Николаевичу дать обыкновенное при моих келлиях помещение и с товарищем, который ему сопутствует.

Сентября 23-го 1852.

Именем Господним благословение отцу наместнику и братии обителей.

Сейчас получил от вас просфору, благословенный хлеб, и елей от лампады Преподобного, и святую воду. Благодарю за благословение и врачевство.

Не по вашим, а по моим то грехам, что не был я с вами на празднике. И нет для вас ущерба в том, что не было близ вас моего недостоинства.

И за то благодарю Boгa, что здесь, хотя с трудом, совершил церковное празднование, и акафист вчера стесненною гортанью прочитал. Теперь имею облегчение, хотя еще не чувствую себя здоровым.

Может быть, в сем малом наказании есть и устроение милости Божией. Если бы я 23 дня был в Лавре: то отношение о миссионере дошло бы до меня по крайней мере сутками позже; и тогда срочное время отправления было бы пропущено; и посольство не могло бы состояться. А когда отношение нашло меня в Москве 23 дня: дело состоялось.

Благодарю вас, что успели распорядиться отправлением Арефы. Он явился ко мне в 0 часов; а в 11 отправился. Вы говорили об облачении для него: но я послал прежде к вице-адмиралу Евангелие, крест, священнослужебные сосуды и облачение.

Ныне же вечером получил я от Хотьковской игумении приглашение на освящение храма. Я отвечал, что если Бог не велел мне быть на празднике Преподобного Сергия в Лавре: то нечего и домогаться быть в Хотькове. Берлюковский игумен также звал меня на освящение храм: нo я отказался.

Благодарю и за облачение назначенное в Грецию. Я не видал его; потому что кроме церкви не выходил из своей комнаты, чтобы не дразнить болезнь: но Андрей Николаевич видел, и, как говорит эконом, остался доволен.

В каком положении скитское строение? – И в Лавре и в ските хотелось бы мне быть: но теперь уже странным представляется, чтобы там быть не в праздник, не бывшему в праздник.

Сентября 25-го 1852.

11 ч. вечера.

Посылаю вам пять листов поправок к пяти экземплярам книги С. Варсануфия. Один из них следует к моему экземпляру в скитскую келлию.

Не изволите ли сказать мне что-нибудь по Задонским бумагам, от меня к вам посланным. Вероятно, скоро придут спрашивать меня, что делать, а я не буду знать, что отвечать.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Хорошо, если скитское здание покрыть до зимы успеют. Но своды не рано ли сводить в здании недавно построенном, и не лучше ли отложить до весны?– Впрочем, я умею только предложить вопрос: рассудить и решить надлежит вам.

Сомневаюсь, чтобы решились доложить Государю Императору, чтобы Александровскую Богадельню переделать на Тихоновское общежитие. Подождем.

Изречение преосвященного Парфения произнесено думаю, не с тою мыслию, какую представляют слова, буквально понимаемые. Он хотел сказать, что он верит Провидению не безотчетно, а полагает нужным принимать в рассуждение и естественные средства для достижения цели.

Посмотрев похвальное слово Епифания, не вижу надежды сократить его с добрым успехом. В нем не видно порядка. Обилие слов чрезмерно. И по исключении излишнего останется затруднительною для слушателя неправильность языка. Когда вы читали сие слово: товарищ Андрея Николаевича, слушав, отозвался, что очень тяжело. Если решиться переложить на русское наречие: труд будет велик, а успех очень сомнителен.

Слышу, что старцы Оптинские переписывают Исаака Сирина, и делают замечания на темные места. Но для сего надобно им иметь в виду Греческий подлинник. Спросите о. ректора, нельзя ли доставить им оный; и, если можно, доставьте.

Они предлагают еще вопрос: славянскими или русскими буквами печатать? Мой ответ: меньшее число читающих предпочтут славянские буквы, но сие не воспрепятствует им прочитать книгу и русскими буквами напечатанную; а большее число читающих предпочтут русские буквы, и некоторые из них совсем не примутся за книгу славянскими буквами напечатанную. Если ответ мой не прав: поправьте.

Возвращаюсь к Тихоновскому обществу. Архимандрит, говорят, поддерживает одну из разделенных сторон с тем, чтобы сохранить сестр работницами своего монастыря, которые, например, на огородах работают рядом с послушниками. Это не очень полезное покровительство: но из Воронежа не видят сего.

Не слышите ли, в какой степени пользуется доверием преосвященного Парфения новый викарий²⁶. Это не худо бы знать, на случай, нельзя ли сему изменить, что справедливо и полезно.

Расофорной монахине Софии я предлагал некоторые вопросы о покойной игумении. Она изъявляет уважение к ее памяти, по ее многим добродетелям, хотя признает, что по доброте не доставало нужной строгости. Сие замечание не оскорбительно и не несправедливо. Таким образом, для меня уменьшается сомнение окончить начатое относительно управления Спасобородинского монастыря. Помолитесь, да устроит Господь полезное душам.

М. Октября 2-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Дело о казначее решилось. Пришлите его для производства, и не медлите представать ему преемника: потому что монастыри не любят долго быть без настоятеля.

Понравится ли ему назначение? – Если бы случилось, что не понравится: то, но производстве его в архимандрита можно подумать о том, нельзя ли его оставить казначеем Лавры. Но думаю, что сие не понадобится.

Октября 10-го 1852.

Отцу наместнику и братии мир.

Новый архимандрит мирен с своею архимандриею; и, кажется, не жалеет о Лавре. Я советую ему, посоветуйте и вы, прилежнее заняться монастырем, нежели Богословскими сочинениями, ибо за то, а не за сие ответ от него востребуется.

В резолюции о казначее не упомянул я о гробовом. Думаю быть в сем правым, потому что и прежде гробовой назначаем был, помнится, словесно. Между тем не излишним кажется, чтобы Минуил пробыл несколько времени в сей должности как бы на испытании. И у нас иногда было приметно, что его нрав горяч: а послужной список показывает, что горячность его прежде далеко восходила. И так посмотрим, что будет, не связывая себя решением.

Я совсем не того мнения, чтобы перестраивать конюшню, чтобы иметь хороший фасад. И лошадям, думаю, полезнее хороший корм, нежели хороший фасад. Чем меньше издержка, тем лучше.

Жаль Бибикова. Видно надобно было ранее подумать, надежен ли брак, начавшийся от монастыря. Господь да утешит его, и да устроит ему полезное.

Вы говорите о раскольнической лжеиерархии. Еще бывшему генерал-губернатору я сказал однажды, что из Буковины прислан раскольнический архимандрит, и живет в доме вдовы имя рек. Он сказал, что справится, и потом сказал, что это дом пустой, и что в нем кто-то был недели за две назад. Нынешнему сказал я, что раскольнический архиерей будет служить в таком-то доме, в такой-то день и час. Ничего не оказалось: по всей вероятности, потому, что доверенное лице начальника было гораздо более доверенным лицом раскольников. Что тут делать! Господу помолимся о заблуждающих и о покровительствующих заблуждающим.

Октября 17-го 1852.

Видите, отец наместник, что требуется о Парфении. Показания от иеромонахов надобно взять от каждого порознь. Они должны быть не обмануты: но надобно, чтобы каждый сказал, что ему особенно известно, и что может дать определительное понятие о способности и нравственном, достоинстве Парфения.

Октября 20-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Иконы к Великой Княгине Марии Николаевне можете отправить тем способом, о каком пишете. Но не помедлить ли немного, пока пройдут первые дни печали о скончавшемся супруге Ее. Весть о сем пришла в Москву вт. день его кончины по электрическому телеграфу в 32 минуты; и велено закрыть театры до воскресенья; между тем как о кончине его не объявлено, и только закрытый театр будет объявлять о ней. Странный способ объявления.

Прочитайте прилагаемую бумагу. Точно ли это лаврский послушник, и что вы думаете о нем и о просьбе.

Пошлется нам записка о старопечатном прологе. Доставьте на короткое время, если есть в Лавровой библиотеке.

Октября 23-го 1852.

Мир и тишину и безмолвие да сохранит Господь вам, отец наместник, во внутренней клети вашей, аще и есть молва вне.

Неужели даже до подозрения доходило при перемене должностного лица? – Жаль, если так. Я думал, что в непризванном Богословствовании тщеславие может оправдывать; не думал, что и корыстолюбие. И так для Лавры нет потери: но и для епархии не велика находка. Господь да устроит все во благое, и да исправит всех нас.

Пишу пред служением: и потому не имею времени писать более.

Октября 31-го.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Уже не одно письмо наше есть у меня о некоторых предметах, о которых не дал я вам ответа, частью по неудобствам времени, частью потому, что в самых предметах есть веудобосказаемое.

Вы помышляете о уединении. Размышляя о потребностях службы, и о моих обязанностях, не вижу, как мог бы я не остаться виноватым, если бы на сие согласился.

Вы указывали мне на Сергия, как на способного занять ваше место. Что я в сем не убеждался, то могли полагать и вы, по моим прежним замечаниям, которые вам известны. Теперь, кажется, и вы лишились убеждения, которое прежде имели, и потому, кажется, ясно, что был бы я неправ, если бы последовал вашему прежнему убеждению.

Теперь говорите вы о Анатолии. Он на своем месте в ските. Но и там случались затруднения, которые только вашими усилиями были прекращаемы. Лавра не легче скита. Причем здесь требуются и внешнее образование. Разрешите ли вы сии недоумения удовлетворительно?

О духовнике Филарете давно думал я сказать нечто. Для чего он усильно требует сына из Оптиной пустыни? Сын, говорят, не хочет идти иначе, как разве его пошлют, а не отпустят. Я говорил о сем с Филаретом, и заметил в нем по сему предмету некоторую упругость, которой прежде в нем ее видал. Мне кажется, сыну быть в монастыре на хороших руках не при отце, лучше, нежели при отце. При отце естественная любовь удобнее может брать верх над духовным братолюбием, или так может показаться другим, что также не полезно. Разве тут есть что-нибудь особенное, что мне неизвестно?

Слава Богу, что пещерное общество не поколебалось отделением положившего ему начало.

Слава Богу и за то, что правило преподобного Пахомия правит келлиею Филарета. Но и здесь мне хочется спросить: у места ли дети? По них ли одинаковый с отцом путь?

Возвращаясь к неудобосказаемому слову прошу вас дать себе и мне подумать, довольствуясь между тем временным уединением, которое вы можете иметь в ските.

Судья близ при дверях для всех, а не для тех одних, которые помышляют о сем по некоторым знамениям, и Его может мирной совестью сретить и борющийся с затруднениями в обществе, которого не умели и не смели отпустить в уединение. Преподобный Сергий не оставит предстательствовать о вас за вашу любовь к нему и к его обители. Может быть, и человеколюбие ваше к моей немощи принесет вам некий динарий воздаяния.

Рясофорный Сергий, и мне кажется, подает надежду.

Инструкция казначею написана была против прежнего неустройства, и никак не с мыслию двуначалия. Охотно соглашаюсь, чтобы в ней яснее выражено было единоначалие наместника. Дайте время пересмотреть ее.

Странны предприятия преосвященного I. Неужели дело идет к тому, чтобы архиереи сами расстраивали монастыри? Господи, прости мне сие слово. Простите и вы меня, и помолитесь о мне.

Ноября 5-го 1852.

Некто пришедший из Петербурга сказывал мне, как там, в кругу близком к высокому средоточию, судят о ваших недостатках. Между прочим, говорят, что в скиту ночуют женщины. Когда я хотел опровергать сие: мне сказали, что это правда, и в Москве известно. С 16 на 17 прошедшего августа, по случаю праздника, ночевала в скиту генеральша К., и еще одна девица. К сожалению, трудно мне не поверить сему. И так если Анатолий не знал сего: то это не похвально. Если знал, и не сказал мне: и это не похвально. Если он не видал одного случая беспорядка: кто поручится за то, что не пропустил и десяти? Если скрыт от начальства один случай беспорядка: как оно может быть спокойно, и не опасаться, не скрыто ли десяти? Знаю правило, что хриспанину и монаху должно поступать искренно и правдиво: но не знаю, на чем может быть основано исключение из сего правила, будто с начальством можно поступать неискренно и неправдиво. Скажут: Генеральша почтенная старица: это правда. Но мир к своим пересудам сего извинения не прибавляет: и соблазн есть. Сделайте милость, примите сие не в скорбь и не во гнев, но в подкрепление бдительности и осторожности.

Вдова Василия Алексеевича Мазурина с братом принесли мне 3,000 рублей серебром для скита на вечное поминовение его и сродников. Я хотел послать оные к вам; но остановился, думая, что надобно положить в сохранную казну, что может сделать здешний эконом²⁷.

Ноября 6-го 1852.

Мир, нам, отец наместник, и братии.

Оказанием и размышлением об обстоятельствах кончины о. архимандрита Феофила вы меня утешили. Слава Богу, что ему дарована кончина с добрым приготовлением и с мирным совершением. Видно Господь на прежней жизни его обрел то, за что даровал сей последний дар.

Что преосвященный Тверской мог поступить с ним тяжело, этому я верю, и по другим опытам. Но чтобы за непредложение обеда проезжему, проезжий стал мстить обдуманно, трудно приложить сему веру. Для меня вероятнее то, что преосвященный строго принял строго удаленного из Москвы, и увлекся какими-нибудь наговорами близких людей, каковому влиянию он подвержен.

Радуюсь, что Мануил усердно вступил в службу близ Преподобного. Если угодно, можем считать сие назначение решительным.

Послушников для посвящения в стихарь пришлите.

М. спросил я, не делают ли старшие братия замечания, что не старший по службе в Лавре занял место казначея. М. отвечал утвердительно, и прибавил, что впрочем, в Лавре братия мирная. Не находится ли и он в числе замечающих? Впрочем, он говорил спокойно. Я сказал ему, что еще преосвященный Антоний Воронежский дал руководство Димитрию, и Димитрий верно последовал его руководству.

Очень жаль, что и монахи смотрят вверх, а не в землю, как учили отцы.

О новой Бородинской игумении услышал я, что она и место настоятельское, которого при покойной не было, в церкви поставила, и поклоны настоятельнице ввела. Жаль ропщущих на сие; жаль и подавшей повод к ропоту, и не сохранившей прежней простоты, после того, как недавно она охотно прислуживала с сестрами в трапезе.

Ноября 8-го 1852.

Отцу наместнику о Господе радоватися. Такожде и братии.

Имя Е. приносит мне темное напоминание, которое не располагает в пользу именуемого, если это не другое лицо. Не был ли он некоторое время, в Донском монастыре? И служба при преосвященном Нафанаиле не показывает ли искателя? Пусть он поживет, как гость, пока вы мне дадите ответ на первый из сих вопросов. Опросите также его, не найдется ли в его послужном списке чего-нибудь такого, что могло бы затруднить принимающих его.

Если учредить двух келлиархов, как полагаете: то можно опасаться, что должность благочинного почти потеряет свое значение, а келлиархи не будут иметь столь значительного влияния на братию, как благочинный. Не лучше ли учредить одного келлиарха, который бы разделил труд с благочинным, и был ему помощником? Отвечайте мне на сие, прежде нежели что-нибудь сделано будет.

Господь да поможет рабу Своему иеродиакону Анании. Жаль его. Мне давно в лице его казалось нечто болезненное и тоскливое. Да наставит вас Господь помочь ему. Если он покорен: то не надобно ли предложить ему, чтобы не держал находящих помыслов, а открывал вскоре, кому должно, причем надобно больше успокаивать его, и, как можно, меньше прекословить ему.

Дело Угрешского монастыря в довольно затруднительном положении. Благотворитель, который возобновил там церковь, и пристроил придел, сказал, что желал бы помогать сему монастырю, чтобы устроить общежитие, но что он желает иметь дело с казначеем, а не с игуменом. Когда игумен, давно просивший отставки, возобновил сию просьбу настоятельно: я уволил его, и поручил управление казначею, в ожидании, что может быть сделано. Касательно же Э. В.²⁸, предложу вам вопрос, который забыл предложить ранее: почему вы думаете, что он не мог быть казначеем, а может быть настоятелем?

Сказал ли вам профессор Горский, что в Синодальной библиотеке, в Уставе лаврском, нашлось, что в Лавре в день Успения Божия²⁹ совершаем был Иерусалимский чин, который мы с вами ввели в ските, не знав, что не новое вводим, а восстановляем бывшее?

Возвращаясь к мысли о келлиархах, благодарю, что вы продолжаете изыскивать полезное для обители. Не сетуйте на мои недоумения, но способствуйте сделать полезное с устранением недоумений.

Ноября 11-го 1852.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Все не успеваю писать к вам, как желаю.

Слава Богу о наших схимонахах представльшихся.

О Сергии Желтухине дела у Святославского, как он говорит, нет; а мне помнится, будто я его видел, и разрешил. Я велел ему пересмотреть все бумаги на моих столах; и все не нашлось дела. Сообщите мне номер и день, когда послано.

Ноября 18-го 1852.

Посылаю вам, отец наместник, подобие схимы Святейшего Патриарха Никона. Монахиня несколько расширила некоторые черты. Кроме сего, все сходно с подлинником. Схима Святейшего Патриарха простее, нежели некоторые схимы наших схимонахов³⁰.

Ноября 22-го 1852.

Мир валм отец наместник, и братии.

Благодарю за благословение от праздника Преподобного Никона. Я праздновал только на всенощной: а по литургии, совершенной иеромонахом, был у другой должности.

Вы рассказываете о двух колесницегонителях, уронивших колесницу, как будто подтверждая то, что прежде писали о двуначалии. Я уже сказал вам, что у меня не было мыслий о двуначалии; что инструкция казначею писана по требованию тогдашних обстоятельств, (когда хозяйство Лавры весь год было, как в темной пропасти, у казначея, и только чрез несколько месяцев следующего года можно было увидеть состояние оного по отчету), а что писано о непосредственном отношении казначея ко мне, то, сколько помню, осталось из прежней инструкции владыки Платона. Исправленную инструкцию не возвращаю вам потому только, что еще не нахожу времени пересмотреть. Не отыщется ли старая инструкция?

О Е., кажется, еще от вас не представлено. Представьте.

Если не без труда установить двух келлиархов, чтобы установление было в надлежащей силе: то, кажется, еще менее удобно сделать несколько старших, по одному в каждом корпусе. Между живущими в одном корпусе, старший по службе, иногда не тот, которому лучше быть старшим по должности. Вот уже и затруднение, при самом рождения должности, прежде, нежели она будет жить и действовать. Мысль иметь над собою в каждом корпусе старшего, прежде, нежели ее поймут, и к ней привыкнут, вероятно, представится братии, как будто перенесенною из училищ, и потому неприятною. Лучше уже определить двух келлиархов, причем нужно определить должность благочинного и их.

Спасобородинскую игумению оправдало полученное мною от благочинного сведение, что игуменское место было и при покойной игумении. Нынешняя перенесла только оное из Спасской церкви в Филаретовскую, где теперь идет служение.

Бог благословит Князя Сергия Максимилиановича. Да продолжит Преподобный Сергий покровительствовать ему.

3000 рублей данные на поминовение покойного Василия Алексеевича Мазурина уже положены в сохранную казну. И, думаю, сие необходимо было, сообразно тому, что даны на вечное поминовение. Когда благодеяние в виду: лучше не забывается исполнение долга.

Писали вы, что на людей, которые судят о монашестве, недовольно умея судить о нем, не надобно смотреть. Соглашаюсь, что не надобно смотреть, чтобы подчиняться их мыслям, но, думаю, надобно смотреть, чтобы брать осторожность против соблазна и вреда для звания. От чего, например, не охотно утверждают предоставление монастырям недвижимых имений, если не от мнения, что монахи непорядочно живут и непорядочно употребляют свое достояние. Итак, чтобы не произошло вреда званию, не надобно позволять себе неблаговидностей, в которых нет нравственного зла, но в которых недостает порядка, и которые дают случай неблагоприятным мнениям. Апостол не хотел мяса ясти во веки, да не соблазнить брата, хотя соблазняющиеся соблазнялись погрешительно.

Рясофорный и послушники в стихарь посвящены.

У меня викарий болен. И я после 20 дня занемог было: но сегодня, благодарение Богу, не отлучен от олтаря.

Велят брать осторожность от холеры. Она в одном или двух лицах приехала было по железной дороге из Петербурга в Москву: но более сего, кажется, нет ничего.

Прошу молитв ваших и братии.

Ноября 23-го 1852.

Отцу наместнику о Господе радоватися. Такожде и братии.

Так судил Господь, что род преходит. Слава Ему за то, что род и приходит, такожде и монашеский род. Да дарует Господь новому роду прийти в меру отцов подвигами и добродетелями.

Феклу Васильевну я лично знаю, видев ее в Костроме. Она была душою своего семейства по благочестию. Беседа ее о молитве живых за усопших, и усопших за живых прекрасна и утешительна.

Если схима Святителя Никона вам угодна: согласен и я, чтобы она была образцом.

Варнаве чреда ли по старшинству быть произведену в иеромонаха? Если так: то соглашаюсь.

Жаль, что В. вдается помыслами. Хорошо впрочем, что не поставили его на такое место, которое удовлетворило бы его желаниям, но которому он неуловлетворил бы, судя потому, что теперь открывается.

В 1 день декабря возьмите ста полтора рублей моих денег, и раздайте служителям и бедным.

Ноября 27-го 1852.

Отцу наместнику и братии о Господе радоватися.

Икону Пресвятой Троицы, как знамение благословения от Преподобного Сергия мне подаваемого, и ваших ко Пресвятой Троице молитв о моем смирении, принял я от вас с благоговением, и ваше доброжелательное воспоминание о дне моего Ангела с благодарностью.

Господь да благословит любовь вашу.

Продолжите молитвы о моей немощи.

Декабря 5-го 1852.

Отцу наместнику и братии о Господе радоватися.

Варваре Александровне да скажет Господь путь мира и путь живота, и да оградит ее оружием света Своего от всякого приражения тьмы. Желаю знать, что сотворит Господь с нею.

Бог благословит Василия, иже глаголется зима. Икона хороша. Мне приятно будет видеть ее в скитской келлии, как благословение добрых молящихся душ. Хорошо, если таковы будут иконы иконостаса. Но правда ли мне думается, что некоторые иконы Малышева имеют не менее чистоты, а иногда и более правильности? – Хваля одно, не охуждаю другого.

Есть ли лучше иеродиакону Анании?

Варнава рукоположен.

Не посылаю вам моих проповедей, думая, что не надобны. Однако с Варнавою, может быть, пошлю их и еще что-нибудь.

Декабря 9-го 1852.

Что значат в ведомости кольца в серебреной оправе по 8 к. На что их покупают?

Мир вам, отец наместник, и братии. Да будет ваше приготовление к очищению совести, по благодати Божией, внимательно, очищение совершенно, общение с Господом в таинстве исполнено утешения неотъемлемого.

Г. В. А.³¹ да поможет Бог, якоже весть.

Да дарует Бог, чтобы у Анании одна болезнь излечила другую.

Жаль В. и хранителя его сокровища. И нехорошо, если вор в Лавре, и неизвестен.

Но чего В. стыдится? Кажется, быть окрадену нет стыда. – Не только для пустыннической, но и для скитской жизни, большой надежды, кажется, он не представляет. Не случилось бы, что только скроются помыслы, которые надобно совсем бросить.

Дай Бог, чтобы дело Тихоновского общежития вышло на чистый путь.

Писали вы, чтобы я внушил благотворительную мысль вдове Мазуриной. Не умею сего делать. Семен Лонгинович предлагал мне подобное, именно, пересказать ей, что он слышал от покойного обещание возобновить стенное писание в Успенском соборе, и побудить ее исполнить волю супруга. Я не решился призвать ее, и говорить ей о сем, а сказал только священнику, чтобы он пересказал ей слышанное человеком достойным полной веры. При сем священник сказал мне, что она не любит покоряться внушениям, и что притом ей мешают братья.

Касательно бедных учеников в Лавре, мне приходит на мысль, что не надобно умножать их, и по хозяйственным причинам, и потому, что за многими труднее усмотреть.

Четырех послушников в ските облещи в расофор Бог благословит.

Получил я письмо преосвященного Казанского, и нашел в нем мысль, которую мне показалось нужным остановить, доколе она не вырвалась в мир. Посему я тотчас и написал ему мое возражение. Прочитайте прилагаемое письмо, и списанную часть моего ответа, и скажите, что вы думаете, не согрешил ли я.

Декабря 17-го 1852.

В письме Преосвященного упоминается о правилах. Вот в чем дело. По случаю беспорядков в ставропигиальных монастырях предписано составить и составлены правила для монашествующих: но С. Синод велел мне ввести их в епархиальных монастырях, а о ставропигиальных ни слова. Посему я говорил Преосвященному: чего же хотят? разве строгостию в епархиальных монастырях увлекать людей в ставропигиальные, и там своеволием их расстраивать? Теперь он говорит, что я пойму данный оборот делу: а я что-то не понимаю.

Пишу вам, отец наместник, сказание, слышанное мною от особы, слышавшей оное лично от блаженной памяти преосвященного Антония архиепископа Воронежского.

В день предшествовавший открытию мощей Святителя Митрофана, он хотел идти в церковь, чтобы возложить на оные приготовленное новое архиерейекое облачение; и, когда надобно было идти, внезапно ощутил в себе такое расслабление, что едва мог пройти по келлии. Озабоченный сею нечаянностью для сего и следующего дня, он сел в размышлении, и услышал тихий глас: не нарушай моего завещания. Не тотчас понял он сие: но, думая о своем намерении, собравшись с силами, открыл хранилище, где было облачение, и тут же нашел схиму, за несколько времени пред тем примечательным образом ему доставшуюся. Когда он, по обычаю своему, принимал многих, приходивших просить благословения или духовного совета, между прочим подошла к нему неизвестная женщина, если верно помню рассказ, в монашеском одеянии, представила ему схиму, просила принять, и сказала, что она понадобится. Прежде, нежели Преосвященный освободился от разговора с другими, принесшая схиму скрылась, и он не мог говорить с нею более. Теперь, увидев сию схиму, он понял, что слово: не нарушай моего завещания, есть воля Святителя Митрофана, чтобы не полагать на его мощи архиерейского облачения, а оставить оные в схиме. Преосвященный взял сию схиму, и положил на мощи Святителя. Она была на них несколько лет; потом, быв заменена другою, осталась в руках иеромонаха, и недавно пришла в мои руки.

Думаю положить ее в ските. А вы скажите, где именно.

Она к вам с сим пошлется.

Декабря 17-го 1852.

Прейдем до Вифлеема³² мысленно, и поклонимся, в смиренных яслях устроившему престол свой Спасителю нашему Богу, и обымем друг друга в радости о Нем, и воспросим друг другу благодати Его. Благословение Его вам, отец наместник, и братии.

Мир душе Парфения. Он мирно служил в Лавре.

Относительно В., слава Богу, что не оставлен он при ризнице. Затруднения могли быть больше теперешних. Мне думалось, что не худо было бы ему переменить место, чтобы удобнее забылись обманутые его в Лавре надежды, и чтобы не кололи ему глаза воспоминания открывшихся странностей его. Странности сии таковы, что трудно иметь надежду на его будущее. Что на слова его нельзя полагаться, это он уже доказал. А то трудно представить вероятным, чтобы человек, который имеет удобство совершать литургию в церкви всегда, когда хочет, мог без особой мысли дерзнуть перенести оную в келлию. Впрочем, вы видите его ближе. Если имеете надежду, поставить его на добрый путь, без опасения скрытных странностей, или открытых нелепостей, поступите, как предполагаете. Но не оставьте извещать меня, что будет показывать опыт.

Антиминсы и прочее сохраните негласно, и напомните мне о сем ко времени.

Очень неприятно, что Феодор поступил неправдиво. Надобно спросить его получше, не было ли какой особой мысли, которая дерзновенному и незаконному давала благовидность, и представляла извинительную ложь.

Благодарю за помощь к успокоению моих помыслов о том, что я дерзостно писал относительно устава Синоду.

О браках духовного ведомства не вне своего рода дело уже решено в С. Синоде, и мнение преосвященного Казанского не принято. Для того только, чтобы он знал мои мысли, я писал ему, что сего безъисключительно защищать нельзя; и что надобно было, сославшись на обычай, и его надобность и пользу, разрешить представившийся случай, если местный преосвященный не усматривает в сем браке сомнения о том, что он имеет нравственное достоинство требуемое церковными правилами, и притом принять в рассуждение, может ли вступивший в такой брак вступить в высшую степень служения. Такое решение можно было бы защищать, и оно не давало бы случая умножению подобных браков.

Кончина эконома нашего дала мне случай предложить I. В.³³, не хочет ли он вступить на сие место, потому что я не довольно с ним покоен. О неблагоприятных случаях в братстве дома узнавал я обыкновенно случайно, и от посторонних, а от него правды не знал. Уже несколько лет по временам доходили до меня сведения, что он от нанимающих лавки на подворье пользуется с отягощением их. Недавно дошла до меня жалоба содержателей скитских лавок, чтобы избавить их от сношений с ним, по той же причине. Эконом говорит, что он чист в совести, и что только ему иногда давали на рясу. А одна из доходивших до меня жалоб, в том и состояла, что он берет товар, и спрашивает, заплатить ли, и, вынуждает согласие отдать без уплаты. Но В. говорит, что в экономы Лавры не хочет, а лучше пойдет просто в Лавру. Рассудите нас с ним, и скажите, что думаете. А от сношения с содержателями скитских лавок решительно устраните его.

Кстати о экономах. – О экономе Сухаревского подворья есть достойное веры сведение, что он в Петербурге не пользуется добрым мнением, что служение в церкви небрежно, и что в прошедшую Пасху был с ним во время служения в церкви припадок, от которого он упал. Рассудите о сем.

Декабря 23-го 1852.

Господь да благословит вам, отец наместник, и братии, новое лето благодатию Своею; да будет к вам милостив во всем, наипаче же да дарует нам день от дня более делом, и хотением и мыслию совлекаться ветхого человека, и облекаться в нового, созданного по Богу в преподобии и правде.

Простите, что поздно говорю сие. Со второго дня праздника сильно болел простудою, особенно головы, от чего и зрение не мог свободно употреблять до 4 или 5 дня сего месяца.

Мир душе Михаила Холмогорова.

Господь да поможет Иакову Варлааму (так ли?) якоже весть.

Махрищский строитель, думаю, может быть хорошим экономом Лавры.

Чтобы В. быть строителем Махры, на сие можно согласиться, с надеждою, относительно распорядительности. Но если у человека есть сильное направление искать своих си: то не без забот, не стал бы искать сего в начальствовании. Впрочем, я расположен победить сие сомнение; и решиться на опыт. Но что думает В., не знаю; он теперь не здоров, и я его не вижу.

На мои сведения, пришедшие из достойных внимания рук, вы возражали: за что купцы дают подарки. Ответствую: купцы не имеют иного оружия, как деньги; и как скоро где встречается какое опасение притеснения, готовы тотчас употребить сие оружие.

Когда я прочитал в вашем письме, что небрежное служение эконома Петербургского подворья есть мой грех: не думая, чтобы вы обвиняли меня напрасно, и не понимая, хотел просить у вас изъяснения. Но потом догадался, что вы поняли о Московском подворье то, что я писал о Петербургском. Итак, вспомните, что я писал, и войдите о сем в рассуждение вновь. Припадок в Пасху в церкви был с Петербургским экономом, а не с Московским.

Неприятно мне было смотреть на М., как на кандидата экономской должности. Ожидал я от него иного направления. Господь да управит во Свою благую и чистую волю всех нас.

Января 9-го 1853.

Сие доставит вам, отец наместник, Есаул Золотарев. Он желает помолиться Преподобному Сергию, и видеть Лавру. Примите его попечительно, и споспешествуйте ему и в духовном деле, и в удовлетворении благочестивому и патриотическому любознанию.

Января 11-го 1853.

Отцу наместнику о Господе радоватися. Такожде и братии.

Мир душам братий наших Иакова и Варлаама. Утешительно видеть отходящих с добрым подвигом, хотя и жаль, что лишаемся добре подвизавшихся.

Скитский строитель гостит в Москве так, что иногда более суток ищу и не нахожу его. Да будет сие на пользу обители, и да не принесет он ветра городского в тишину пустыни.

С назначением Герасима в Махру помысл мой не слагается. А о. игумену Антонию буду рад. Молитвами Преподобных Отец ваших да ущедрит Господь Махру; яко время ущедрити. Пять десять лет смотрю на нее, и все не видится строителя довольно благоустроенного и благоустрояющего. Варлаам добрый человек: но не довольно в нем силы начальственной и руководительной.

Недоумеваю, что делать с В. По крайней мере скажите мне, как устранить его от сношения с содержателями скитских лавок, о чем они просят, и конечно не без причины.

Вифанских к рукоположению представьте.

На Петербургское подворье, кажется, годился бы находящийся при мне на подворье И. Вениамин. Только и здесь иногда страждет геморроидальною болезнию. В искательстве, думаю, напрасно подозревают его.

Он сделался знаком с графом Шереметьевым, потому что служил в его церкви; и некоторые взяли его в духовники, потому что он служит внимательно, и живет смирно.

Есть еще в виду человек, который может быть на пользу, если Бог приведет его к вам. Это И. Аврамий, бывший духовник блаженной памяти преосвященного Антония Воронежского. Покойный Донской архимандрит перевел его из Воронежа в Донской: но по кончине его Аврамий испытывает затруднения. Преосвященный Воронежский опять зовет его к себе: но от усопшего к болящему переходить не очень надежно. Не знаю, на что решится Аврамий, и отпустит ли его преосвященный Агапит.

Один из купечества, мало знакомый, пришел ко мне, просил благословения своей дочери и ее жениху.

Я пожелал им блага: а он поручил мне просить скитскую братию, чтобы о них помолились, и дал в скит тысячу рублей сер. Имена и деньги отдал я строителю.

Дела Желтухина и у себя не нахожу, и у Святославского искать секретарю приказывал и так же не найдено. Что делать?

Посылаю вам житие преосвященного Антония Воронежского. Есть хорошее в нем: но написано много известного, и умолчано о многом достойном знания.

Января 19-го 1863.

Послал я вам схиму от мощей Святителя Митрофана. Кажется, вы не сказали, получили ли.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Если Симеон Лонгинович пересказывает, что говорят содержатели лавок: почему думать, что пересказывает не так, как они говорят? А им для чего жаловаться, когда не терпят затруднения? Подумать ли, что клевещут за облачение их неисправности? С. Л. говорит, что они всегда были исправны, когда относились к нему. И клеветою нельзя избавиться от того, чтобы не платить по условию в срок.

Что писано вам о экономе Петербургского подворья: то слышано не от А. Н. М., но от некоего более близкого ко двору. Могло статься, что случившееся с экономом в пересказе переиначено и преувеличено. Со стороны же Андрея Николаевича, в составе строгого мне выговора, ныне за епископа Фиваидского, упомянуто, что петербургский эконом преосвященного Илиопольского «в слух его называл чуждым пришельцем». Это, кажется, А. Н. слышал от самого Пр. Илиопольского. Островский недавно был в Москве: но я о подворье его не спрашивал.

Если Феодорита в неблаговидном устроении потерял сборную книгу: Товии следовало тогда же тихонько написать сие нам, чем и была бы взята предосторожность против не право вступающихся за Феодорита. Теперь рассказ Товии опоздал, чтобы иметь силу.

Не склоняюсь к худому мнению о Товии: но некоторое сомнение есть.

Благодарю Бога за то, что в Лаврском братстве есть братство. Это весьма ценю. Но, думаю, не вина, а необходимость, с осторожностью посматривать на того или другого.

Дело В. затрудняет меня. Вы не дождались моего ответа на вашу мысль вести оное чрез Собор, и ввели на сию дорогу. Но если судит о нем открыто и официально: оно требует более строгой меры, нежели вы полагаете; а между тем и строгости остеречься надобно, да не преломится сокрушенная трость.

А Геннадия, мне думалось, можно двинуть к дальнейшему употреблению, как человека спокойного и скромного рассуждения. Но когда я услышал, что он ломает крепкие своды, и строит потолоки, потому что так ныне делают, и что в братстве его не видно благоустройства: то я перестал о том думать.

О кандидате в Воскресенск меня не спрашивали. Между тем мимоходом я поставил во внимание Архимандрита, который написал житие преосвященного Игнатия.

Говорил я вам о И. Аврамии, духовнике покойного преосвященного Антония Воронежского. Что вы ничего на сие не сказали? Думаете ли, что он был бы у места в Лавре.

Прочитайте прилагаемое письмо, в котором содержатся дополнения к житию преосвященного Антония. Некоторые вы лучше знаете, нежели здесь сказано. Что касается до первого сказания о обручении: мой помысл не слагается с толкованием схимонаха. Удобнее принять то, что невеста была воронежская церковь. Так, или нет?

Января 27-го 1853.

Посылаю вам, отец наместник, описание жития и некоторых чудес Святителя Тихона. Оно мне досталось по кончине того, кому надписано. Положите оное в ските бережно. Может быть, сия рукопись понадобится: потому что в Задонском монастыре жаловались, что пропала подлинная запись чудес, которая, вероятно, была оригиналом посылаемой теперь рукописи. Мне прежде думалось, не увез ли оригинальную рукопись архимандрит Досифей, который после Задонского оканчивал жизнь в Симонове. Из Симонова и происходит посылаемый теперь список.

Января 27-го 1853.

Благодарю, отец наместник, за иконы.

С о. И. Антонием я несколько познакомился. Он рассуждает право, и говорит прямо. Не видится, как он будет действовать в управлении. Но думаю, что вы, более обращаясь с ним, могли сделать о сем некоторые заключения. Соглашается ли Варлаам на перемену места и должности? – Ожидаю ваших решительных соображений в представления.

Весьма благодарю вас за рассуждения, к которым подал случай Тихон Смирнов, и соглашаюсь с тем, что по его письму ничего предпринять нельзя. Но я не думаю, чтобы он движим был желанием прославить свои творения. Он жил у преосвященного Иннокентия Пензенского во все время его пребывания в Пензе, до самой его кончины: и Преосвященный постоянно отзывался о нем, как о человеке благочестивом и смиренном. После предлагали ему службу ближе к столице: он не погнался за сим, и оставался в своем краю в нужде, служа писцем у какого-то городничего.

Из каких современных событий, и как мог извлечь Тихон в 1819 году предсказание, что в 1825 будет туга велия на людех?

Между чистыми пророками и между ложно выдающими себя за пророков, или мечтающих быть таковыми, нет ли среднего рода людей, которые, стремясь к добру, хотя еще находятся в смешанном состоянии, имеют некоторые созерцания, подобно как имеют некоторые добродетели, и провидение Божие, допуская их открывать свои предчувствия, имеет цель, тем, что в них есть доброе, возбудить некоторых к добру, а тем, что в них есть смешанное, облегчить суд над теми, которые не поверят?

Рассудите мой помысл, и скажите мне лучшее.

Сергия и Алексея облечь в рясофор Бог благословит.

Что же вы ничего не сказали мне о Германе, который желает в Новоспасский?

Слава Богу о милости Его к скитскому духовнику, и о возвращении ему здравия.

Примерное расписание я ее пристально рассматривал по недосугам, по нездоровью, я по уверенности, что вы прилежно просмотрели.

Мир Господень с вами, и с братиею обители.

Февраля 8-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Что новое распоряжение о контроле до вас не дошло, виноват не Святославский. Виноватые в Петербурге. И в Синодальную контору о сем не было писано, и она заимствовала о сем сведение из Консистории. Кому-то из ваших, думаю, Вифанскому казначею, я говорил прежде, чтобы он также списал, что есть о сем в Консистории. Теперь я истребовал от секретаря два списка, и они к вам пошлются из моей канцелярии.

Хорошо, что Герман добровольно остается в Лавре. Новоспасский не сказал мне, что он ему родня.

Что делается с иеродиаконом И.?

С Махрищским строителем говорить мне еще не удалось. Третьего дня был я на пятидесятилетнем празднике в Екатерининском училище, вчера и ныне занят был праздником Святителя Алексия³⁴. Завтра надеюсь побеседовать с Варлаамом.

Роскошь от стола и пищи пришла и туда, куда утроба извергает негодное. В здешней Семинарии есть устройство таких мест с водою: и каждый год платят англичанину около полутораста рублей серебром за присмотр и за починки, и притом всегда одному; другие не вызываются взяться за сие дело. Повредится что-нибудь существенное в сем устройстве: что вы будете делать? Повредится водопроводная труба: не знающий дела нескоро приметит, и вода будет размывать стену, или потолок, или пол. И при надзоре сие устройство дает сырость той части здания, в которой находится. В Воспитательном доме случилось, что увидели размокающим потолок. Долго не могли понять, что это значит. Наконец оказалось, что свинцовую водопроводную трубу мыши проели.

Вы рассчитываете, что строение двух башен будет стоить 1000 р., а модных отхожих мест 1200. Да разве сии сделаются на воздухе? Они займут в здании место, которое стоит не дешевле двух башен.

Примите еще в рассуждение, сколько простора нужно для смрадной воды, которая будет целый день выходить из отхожего места, чтобы она не произвела близ здания смрадного болота.

Если, рассмотрев дело со всех сторон, решитесь предпринять оное: то, думаю, надобно сперва решиться на один опыт при братской больнице. В таком случае в ските башни можно сделать деревянные, в предположении, что, может быть, по обветшании их, предпримется новое устройство.

Впрочем, я не мастер подобных дел. Говорю, что знаю, и что думаю. Рассуждайте лучше меня.

Читали вы в ведомостях о епископе Фиваидском, прибывшем для сбора пособий. Не надобно ли предложить для него подписку в Лавре, или подождать, не вздумает, ли сам быть там?

Февраля 12-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Строителю сказал я мой помысл перевесть его в эконома Лавры. Он принял, кажется, мирно. Поговорите с ним вы и обдумывайте сие до конца. Если сие сделать: думаю, надобно назначить его и Соборным.

Не найдется ли в Лавре не новой иконы Преподобного Павла Латрского, чтобы сделать с нее список? Велите посмотреть, и скажите мне, что окажется.

Февраля 13-го 1853.

Благодарю, отец наместник, за рассуждения духовной осторожности. Разделяю их: но думаю, что им не противоречат мои мысли, подавшие вам причину к сим рассуждениям. Состояние людей, о которых я говорил, не почитал я ни правильным, ни безопасным: а говорил только, что провидение Божие попускает некоторым действовать из смешенных состояний, и обращает в пользу случающиеся проблески истины. Валаам был в правильном состоянии, когда отказал послам Валака; вошел в смешенное состояние, когда прельстился важностью второго посольства, и пожелал идти, зная уж волю Божию, возбранявшую идти; уже ослица обличала его неправильное состояние; потом он совсем сбился с пути и погиб. Но сквозь сих замешательств прошло великое действие провидения, и произнесено важное предсказание.

Киевского игумена нельзя употребить прежде получения увольнения из Киева.

Преподобного Павла Латрского не образ нужен, а образец, по которому бы написать храмовую икону в Алексеевском монастыре. С образа его в святцах нельзя ли снять рисунок, и доставить мне.

О призываемых от вас в будущий век с благою надеждою не скорбите много. По любви к ним скажем: идите с миром; хотя нам и жаль; а они воздадут нам молитвами.

Февраля 20-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Различайте, что пишется официально, и что по-домашнему. Письмо А. Н. послано к вам с резолюциею, в которой сказано, чтобы письмо возвратить мне. Тут есть намерение, чтобы дело было в виду, дабы требовать возвращения книги.

Другой, так называемый подлинник, на Славенском у вас, или на Греческом?

Бывший Угрешский игумен Иларий года два просился от службы, и наконец достиг желаемого. Пошел на покой на Песношь: и там в короткое время скучился. Перешел в Покровский монастырь: и здесь, кажется, уже скучился. Едет в Лавру, едва ли не с мыслию проситься в скит. Не думаю, чтобы не скучился и там, если бы решился там жить.

Сообщено сие к вашему сведению и рассуждению.

Февраля 24-го 1853.

Прошу прощения у вас и братии, и молитв, да не чужд буду плодов поста и покаяния.

Благодарю, отец наместник, за рисунок Преподобного Павла.

Слава Богу, что Иоасафу в Анании лучше.

Вы предлагаете мне вопрос, на который отвечать не дело моей малой меры: есть ли ныне нужда в пророчествах, хотя и частных! – И люди великой меры возьмутся ли отвечать на сие! Господь, правящий миром, ведает, нужно ли Ему и ныне сие орудие, которое Он употреблял нередко прежде. Пророк Амос (III г.) свидетельствует: не сотворит Господь Бог дела, аще не открыет наказания своего к рабом своим пророком. Пророк представляет как бы обычным для Господа, чтобы о всяком деле, которое Он творит, открывать рабам Своим пророкам. Того, чтобы Господь прекратил сей обычай, в слове Божием, сколько знаю, не видно. Пророчества особенно назначены были, чтобы указать пришествие Христово. Они исполнились во время земной жизни Христовой: но не прекратились. Мы могли бы спросить: есть ли нужда предсказывать Апостолу Павлу, что его свяжут в Иерусалиме, когда он на сие идет, хотя бы его удерживали! Однако Агав предсказал сие. Скажете ли, что сие было нужно для того, чтобы к назиданию явить Апостольскую твердость и готовность на страдание за истину! – Вот вы и признали, что есть нужда в пророчестве частном. Антоний Великий не предсказал ли Афанасию Великому конец Иулиана отступника! Феодор Освященный не предсказал ли ученикам мрак арианства в церкви, и потом обильный свет православия! Где же сему предел! О. Серафим не предсказал ли многое многим! Если Господь сие устрояет: то должно думать, что сие на что-нибудь надобно.

Всякому подвизающемуся о своем спасении можно и должно сказать: несть ти потреба тайных³⁵, не ищи знать сокровенное или будущее. Для спасения нужно веровать, исполнять заповеди, очищать сердце, а не любопытствовать. Желать знать сокровенное опасно; а желать открывать оное еще опаснее. Но все сие не препятствует тому, чтобы провидение Божие открывало тайное, и обращало сие для своих благих целей, даже и при несовершенстве орудия, как можно примечать на опыте.

Рассудите сие, и скажите мне лучшее. Что вы писали: то все признаю достойным приятия.

Благодарю за вид Лавры. Вид нов, не непонятен. Чужие здания перемешиваются с Лаврою. Надобно посмотреть пристальнее на досуге.

Февраля 26-го 1853.

От Вземлющего грехи мира благословение мира вам, отец наместник, и братии, да очищены сердцы, со сладкою жаждою приступите к Источнику жизни, и вкусите, яко благ Господь. Помяните пред Ним и мое недостоинство, да и аз не чужд буду, чего вам с любовью желаю.

Прочитайте прилагаемое письмо, и не замедлите, с возвращением оного, сказать мне, что думаете.

Марта 6-го 1853.

Мир от Господа отцу наместнику и братии.

Немедленно по получении сего отправьте ко мне, отец наместник, ризничего, и с ним описи Лаврской ризницы и библиотеки, как нынешние, так и прежние, на основании которых нынешние составлены. По особенной причине, надобно, чтобы сие сделано было так скоро, как возможно.

Марта 11-го³⁶ 1853.

Девятый час вечера.

Мир нам, отец наместник, и братии.

Возвращается ризничий и описи.

Забота о сем, вероятно, имеет источником случай с В., любителями тайных вестей преувеличенный, и доведенный далеко. Но Господь силен сохранить, да не обрящут вины, ищущие вины напрасно.

Трудное состояние духа о. игумена Илария примечал и я, и старался его успокоить, почему и на переход его в Покровский монастырь согласился без прекословия. В скит взять не усомнился бы, если бы мог положиться на постоянную его решимость: но сомневаюсь, видя, как скоро на новом месте начинает он скучать, и с охуждением сего места ищет другого. Так, он говорит, что на Песноше холодно его приняли: а тамошний казначей говорит, что старались его успокоить. Мне бы не хотелось, чтобы он, пожив в ските, стал на кого жаловаться.

К слову скажу слышанное. Некоторые, пожив в ските, и вышед, не хорошо говорят о нем. Советую принимать туда по предварительном испытании в Лавре или в Вифании. Люди не знают, что нетерпеливый порицает место, для своего оправдания: и со вредом глотают порицания.

Впрочем, пусть гостит Иларий. – Посмотрим.

Приходит на мысль, при представляющемся случае, послать Государыне Цесаревне, что либо в благословение от Преподобного Сергия, что принесло бы ей мысль приятную и благую. Не доставите ли иконы не большой, или даже малой, которую можно было бы носить на себе. Благовременность еще продолжится до середы.

Прошу молитв ваших.

Марта 14-го 1853.

Суббота.

4 час вечера.

Благодарю, отец наместник, вас и братию обителей, за принесенные и приносимые молитвы о новопреставленной рабе Божией Евдокии³⁷. Житие и кончина ее дают уверение, что она скончалась в блаженном уповании. Число лет ее и последний болезненный год приготовляли меня к лишению. С благоговением смотрю на ее отшествие: однако часто хочется плакать. Слава Богу, что я сподобился отдать ей последний долг. Утомленный занятиями с Обер-Прокурором³⁸, в последние дни ее, должен я был нередко приходить к ней, иногда ночью, и иногда проводить при ней несколько часов: и уже чувствовал расстройство в здоровье прежде кончины ее: однако Бог устроил так, что и пред кончиною ее при ней я молитвословил, и последних тихих дыханий ее свидетелем был, и, непосредственно по прекращении их, принес молитву о преставльшейся. Но два дня приходя на панихиду в дом ее, от простуды ног получил я боль в голове и внутренностях такую, что в воскресенье большую часть дня пролежал, и ночь на нынешний день имел трудную: однако ныне должное исполнить мог. Утешили меня сослужители, по доброй воле, в довольном числе, собравшиеся на ее вынос и погребение, и множество народа не только от дома до церкви, и в церкви, но и на кладбище загородном. Довольно любви и молитвы.

Теперь опять чувствую простуду и леность в теле. Помолитесь о моей немощи.

Март 23-гo 1853.

От всего сердца благодарю вас, отец наместник, за добрую беседу к моему утешению.

Печаль моя, благодарение Богу, не тяжка, и растворена утешительными воспоминаниями, и, не думаю, чтобы она имела влияние на мое здоровье. Оно расстроено многократною простудою, которая медленно разрешается, чему не благоприятствует и болезненное время. Если чем не споспешествую превращению болезни: то, может быть, занятиями, которые утомляют, а неизбежны.

Из того, что ныне пишу в о. ректору Академии, узнаете, какое запутанное случилось дело от нашей цензуры.

Преосвященные Филофей и Агапит и я больны. Потому предписал я молитвы по случаю болезни, по церквам, без соборного молебствия. Предписал я, чтобы и в тех местах епархии, где болезни нет, молились о сохранении себя, и о помиловании нас в Москве наказуемых. Господь молитвами Преподобного Сергия да сохранит Лавру: и о нас она да помолится.

Марта 31-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Государыня Цесаревна с любовью приняла икону и с. мощи, и, хотя я не писал к ней, удостоила меня письма, в котором³⁹ и о скорби моей упоминает.

Прочитайте посылаемый при сем список с отношения о церковных и монастырских описях. Слава Богу, что дело кончилось мирно. Только новая должна быть работа. Но необходимо было представить о сем, чтобы соответствовать мысли Государя Императора. Лаврскую опись, может быть, не понадобится переделывать.

Вы писали мне, что Семен Логинович легко принимает монашеские жалобы. Но Алексей затем жалуется мирским, хотя бы и была некоторая причина к жалобе?

Госпожу Валронт, кажется, я не знаю, и мысли не имел требовать ее в общежитие Гавриила Павловича. Желал бы знать, кто писал о сем из Вознесенского монастыря.

Впрочем, это общежитие озабочивает меня. Не вижу, кого употребить. Г. П. просит одну из двух, которых имена не помню, из Одигитриевского общежития: но они не ненужны там, и едва ли готовы устроять и начальствовать. Не надоумите ли вы меня.

Авель что-то смутно говорил мне о напечатании, как мне думалось, его прежнего творения. Я отвечал: как хочешь, но смотри, надобно ли и полезно ли. Но теперь оказалось новое. Не хорошо, если он вас о сем не спросил. Некоторые вещи тут хороши, например письма Святителя Тихона, о. Илариона, о. Михаила; в них чувствуется добрый дух писавших, есть назидание. Но золото брошено в сор, принадлежащий о. Авелю. Письмо о. Фотия не украшает его памяти, а искушает читателя к пересудам. И к чему хвост книги, вырванный из книги Андрея Николаевича? Простите мое празднословие.

Апреля 3-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Государыня Великая Княгиня Мария Николаевна путешествует с сыном своим князем Сергием Максимилиановичем, для его здоровья. Принесите о них молитвы в Лавре и в ските.

Прочитайте прилагаемое письмо протоиерея Рождественского и мой ответ. Нужно ли что более? Часть мощей Преподобного Сергия у Великой Княгини есть. Святыню, как мне думается, и давать должно бережливо, и просить умеренно.

Иеродиакона Кирилла к рукоположению можете прислать.

Апреля 3-го 1853.

Апреля 7-го. Теперь есть слух, что Великая Княгиня не изволила отбыть в назначенное время. Но для меня все сомнительно, надобно ли что сделать еще.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Со вниманием ума и чувством сердца да даруется вам перейти поприще воспоминания спасительных страданий и смерти Господа нашего Иисуса Христа, и свет Его воскресения прияти в сердце. Помолитесь о моей немощи. Сегодня мог я праздновать только в домовой церкви.

Кирилл возвращается к вам иеромонахом.

Посылаю при сем крест с частию животворящего древа, отдаваемый по воле покойного Димитрия Лухманова в Гефсиманский скит. При сем еще Иерусалимский крест единороговый.

Старческие наставления о. Назария прошедшим летом я хотел еще пересмотреть в редакции: но мне казалось, что вы не назначаете их к употреблению, и потому я не исполнил моей мысли. Пусть рассматривает цензура.

Но с цензурою у меня все споры. Вероятно слышали, что она одобрила стихи: молитва при кресте, и под сим заглавием: арии и хоры. Теперь оказалось, что еще одобрила книгу, в которой доказывается, что Господь не совершал ветхозаветной пасхи, и о сем донесено мне из Петербурга. А святой Златоуст вопрошает: почему Спаситель совершал пасху? И отвечает, чтобы не оставить никакого повода обвинять его в нарушении закона⁴⁰.

О. ректор показал мне тетрадку о житии о. Назария. Но тут есть сказания, которые подают случай к возражениям о их достоверности: а нет иных, которые были бы и не сомнительны и назидательны, например, как о. Назарий советовал сельскому священнику совершать церковную службу и без присутствия прихожан, и какой от сего произошел плод. Это, думаю, от вас я слышал. А ссылаются на вас, что вы помогали в составлении сего жизнеописания. Не пересмотрите ли еще.

Апреля 12-го 1853.

Примечание. К сему письму приложен ответ о. наместника на предшествующее письмо Высокопреосвященного Владыки от 3-го апреля сего года. В ответе сем выражается мысль, что для Великой Княгини довольно той части мощей, которую она уже имеет. На ответе сделана рукою Владыки следующая приписка: «Апр. 12-го. Вот что случилось по сему делу. Вчера был у меня граф С. Г. Строганов, и, по поручении Великой Княгини Марии Николаевны, объявил мне следующее: она ждет от меня ответа; думает, что я не отвечаю, полагая её уже в отсутствии, но она остается в Петербурге до 20 дня сего месяца. Граф прибавил, что он, конечно, может написать, что исполнил поручение. Разумеется, что и не мог сему препятствовать. Теперь как вы рассудите сие дело?»

Благодарю, отец наместник, вас и братию за слово утешения в день радости о Воскресшем Господе. Поздно вам пишу; потому, что здоровье худо мне служит. Не надеялся и праздновать в церкви: но Бог даровал сие. И вчера с трудом совершил служение в церкви Воспитательного дома; а от тамошнего обеда удалился, хотя и надлежало быть на нем в честь Царицы.

Слава Богу за обилие молящихся в Лавре.

Божие благословение и мир графине Варваре Александровне. Благочестивому ее желанию иметь церковь, прекословить не желаю: но не без недоумения смотрю на сие. Церквей у нас и так много. Местность не представляется вполне удобною. И сторона, которую вы называете восточною, кажется, очень уклонена к северу. Соглашусь, если угодно: только надобно поступить по закону, т. е., получить от Графини прошение, чтобы ей по преклонным летам, и слабости сил, препятствующей посещать общий храм, дозволено было иметь домовую церковь пожизненно; и о сем будет от меня представлено на разрешение С. Синода. Вопрос, оставить ли церковь навсегда, будет в наших руках, и не потребует особого представления С. Синоду: но теперь дело надобно представить в обыкновенной законной форме, чтобы решилось скорее и без затруднения. Для ускорения дела в С. Синоде Графиня напишет к Обер-Прокурору, или поручит мне сие сделать.

Апреля 24-го 1853.

Божие благословение вам, отец наместник, и братии. Благодарю за артос. Вы писали, чтобы я изменил прошение о избавлении от болезни. Но я не имею права сие сделать, когда есть чин, утвержденный высшею властью.

Спрашивают меня от имени некоей купеческой жены, положена ли на мощи Преподобного Сергия схима, которую она вышила.

Известно ли вам житие Григория Синаита, писанное Каллистом, и житие Симеона нового Богослова, писанное учеником его, и кем-то сокращенное, при переложении на новогреческое наречие? – Оптинские старцы хотят напечатать их: но мне представляется сомнительным, будет ли полезно. Житие Григория Синаита написано так многословно и тяжело, что едва ли привлечет читателей. А в житии Симеона нового Богослова сказание о его праздновании Симеону благоговейному, без утверждения церковного, и притом в продолжении семи дней, как празднуется Пасха, может дать повод к неправильному подражанию. Странно и то, что патриарх сперва одобряет сие, потом с собором осуждает, и преподобного Симеона изгоняет; и потом обещает его сделать епископом, если он согласится умерить свое празднование, и наконец оставляет все на волю его. Действие иерархии, какова бы она ни была, представлено в слишком расстроенном и бессвязном виде: и подает мысль, не потерпела ли история от сказателя и пересказателя. Приписывается преподобному Симеону письмо, которое он из своего изгнания писал к гонителю митрополиту Стефану, и в котором благодарил его, и вызывал на большее гонение. Мне кажется, трудно ожидать сего от кротости святого мужа. Скажите мне по сим предметам ваши мысли.

Иван Трифонович Прохоров в прошедшую пятницу сказал мне следующее. Много лет он не имел детей; в последние пред сим годы супруга была нездорова и в сие время, во сне, видела себя в Гефсиманском ските, и некоторые старцы говорили: оставим ее у себя, а один Александр сказал: нет, отпустим ее, у нее будет два сына Василий и Сергий. Теперь действительно Бог дал ей Василия. Помолитесь о них.

Мое здоровье все нетвердо. Вчера путешествие на кладбище дало мне столько усталости, сколько прежде путешествие в Лавру.

Здравствуйте вы.

Апреля 29-го 1853.

Прислали вы, отец наместник, прошение графини: но ни лет ее, ни чина не написано. Где мне теперь искать сего?

О. Аврамий решительно просится ко мне, хотя в самый бедный монастырь. Что вы думаете, возьмем ли его в Лавру, и как употребим? Ответ на сие нужен мне в непродолжительном времени.

Знаете ли вы сестру Дивеевской общины Елисавету Татаринову? Гавриил Павлович желает иметь ее начальницею учреждаемого общежития. Она колеблется, и наконец, соглашается покориться избранию, если я разрешу ее от клятвы, которую духовник и начальница взяли с нее не оставлять Дивеевского общежития. Мне кажется, что я не должен сего сделать, и потому что она не моего ведомства, и потому, что в данной клятве, хотя, может быть, не совсем рассудительной, нет ничего вредного или преступного. Если бы Ирод попросил меня разрешить его от клятвы, вследствие которой его вели к убийству Иоанна Крестителя: я бы разрешил его, что бы не произошло зла. Когда сего нет в виду: какое право разрушить клятву, которую, может быть, провидение Божие устроило для некоей благой цели? Правда ли мне думается?

Что-то долго бродил этот иеромонах, и неясно, зачем.

Мир вам и братии.

Мая 2-го 1053.

Виноват я, что жаловался вам на непоказание чина и лет графини Варвары Александровны: чин на прошении написан: а без числа лет можно было обойтись. Я представил вчера о домовой церкви С. Синоду: и к Обер-Прокурору написал. Известите ее, что с нашей стороны дело сделано. Божие ей благословение и мир.

Благодарю за молитвы ваши о моей родительнице, и за молитвы братии. Бог дал славу ее памяти. Прежде Государыня Цесаревна в письме ко мне упомянула о ней: на сих днях Татьяна Борисовна Потемкина сообщила мне о сем воспоминание Государыни Императрицы. Семейная любовь, живущая в доме Царевом, понимает семейную любовь и других, и, снисходя, сочувствует ей.

О схиме будет время рассуждать после.

Да дарует Бог мир игумену Иларию. Но если захочет, строит ее: надобно, чтобы прежде уверился, что не скучится, и не будет роптать о деньгах, которые положит.

Мне все нездоровится. Сегодня по немощи сижу дома, и даю, между прочим, по возможности, покой левому глазу, который болит.

Мир вам и братии.

Мая 5-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Сегодня по почте послал я вам письмо⁴¹, не думая, что скоро поедет Вифанский казначей. Не гневайтесь на предложенный вопрос. Я не мог не предложить его.

О домовой церкви для Г. В. А.⁴² я писал вам, что от меня представлено. Господь да устроит ей, что зрит лучшим, или ей принять в дом престол Христов, или самой поспешить к престолу Христову.

То вероятно, что раскольники употребляют хитрость на чугунной фабрике, чтобы подвергнуть попранию четвероконечный крест. Но цензуры для рисунков ceгo рода едва ли можно требовать: потому что их не печатают. Разве представить С. Синоду, чтобы по правилу⁴³, которое и на песке начертанный крест велит изгладить, в предохранение от попрания, предписано было остеречься от подобия креста на половых листах чугуна? Который завод можно подозревать?

Из Одессы кто-то просится в скит. Это что-то неожиданное. Хорошо ли он испытан?

Пример Вифанского иеромонаха подает случай к размышлению: хорошо ли отпускать в путешествие, кого следовало бы удалить? – Вот, он опять пришел: а пока ходил, и искал места, для убеждения к принятию, вероятно, порицал место и людей, от которых идет.

У меня долго лежит ваше представление о лесе. Я медлил, не видя надежды, и ожидая, не откроется ли. Но нет. Семен Лонгинович предложил Одигитриевскому общежитию землю: велено продать в пользу общежития. Граф Шереметьев предложил Спасобородинскому монастырю в Москве подворье: к сему можно было ожидать особого снисхождения: однако оно не утверждено за монастырем, а велено продать. Как будто кто православной России внушил страх, чтобы монахи не завладели ее землею. Видно мы не умеем достойно употреблять даруемое: и Провидение Божие не допускает до нас и того, что дают. Проценты с цены земли, что значат в сравнении с доходом от земли благоразумно употребляемой? Думаете ли после сего настоять, что бы я дал движение представлению Собора о лесе? Говорят, выгнанные из Хотькова послушницы живут в Посаде, и торгуют в Лаврских воротах. Надлежит полиции смотреть, имеют ли право жить в Посаде; а торговать им у Лаврских ворот вовсе ее должно.

У меня болит глаз: и не допускает завтра праздновать. Прошу молитв ваших.

Мая 8-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Господь да упокоит в месте светле душу рабы Своей схимонахини Анастасии. Жаль, что она не дождалась домовой церкви. Если бы сия церковь устроилась по законному разрешению временному: можно было бы сохранить ее и после назначенного ей срока. Устроить домовую церковь по кончине лица, которому oна дана, законный порядок не позволит. Так, видно, угодно Богу. Довольно, что по скиту мы действовали довольно свободно; и Господь покрыл сие милосердием. Там делали мы позволительное в существе, не испросив только слова начальства: здесь надлежало бы действовать с изменением смысла определения начальства, на что труднее решиться. Мне думается, что надобно буквально покориться закону и власти: и ожидать, не откроет ли Господь пути доброму желанию.

Мая 15-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Не пускают меня к вам. Нечаянно упало на руки дело, которому скоро требуют конца; а конец должен быть в Москве, и не от меня одного зависит. К тому же не легко занемог Святославский, и не хочется оставить его в сомнительном положении.

Прочитайте замеченную статью в прилагаемом письме Андрея Николаевича, и скажите ваше мнение, какой может быть ответ.

Maя 24-го 1853.

Любитель обличений Андрей Николаевич прислал мне граматку, в которой есть касающееся до Лавры. Посылаю ее вам. Возвратите мне, если будет угодно Богу, в Лавре.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Посылаю вам дело о кресте и Евангелии.

Записку об освящении можете послать для напечатания в ведомостях. Пусть там рассуждают, как хотят, напечатать ли просто, или по данным правилам просить на сие разрешения свыше. Так или иначе поступят, и какое будет последствие, нам, кажется, не нужно заботиться. Мы сделали дело, как умели, с добрым намерением.

О гостях из Петербурга не слышно определенного.

У вас, вероятно, будет на сих днях князь Сергий Михайлович. Жалею, что не могу там его встретить.

Болезнь здесь мало уменьшается. У меня сегодня во время литургии занемог диакон Павел. Однако теперь, говорят, имеет облегчение.

Господь да сохраняет вас. Молитесь, да и мы помилованы будем.

Июля 8-го 1853.

Мир от Господа отцу наместнику, и братии.

Е. В.⁴⁴ Королева Анна Павловна 18 дня выезжает в Москву. Говорят, что будет она и в Лавре. Не знаю, как она расположится: но нам надобно будет готовым быть принять ее. Приготовьте нужное вы. Я сего не понимаю.

Июля 14-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Сей час получил я из Петербурга от графа Николая Александровича, известие, что Ее Величество Королева будет в Лавре 21 и 22 дня. Посему указанию времени, можно думать, что она 21 дня будет слушать всенощную, а 22 литургию.

Поспеет ли к сему времени язык колокола, или он будет молчать? Лучше было бы, если бы не молчал. Если же будет молчать: надобно, по крайней мере, чтобы малые колокола на всех ярусах приветствовали Ее Величество.

Июля 17-го 1853.

Благодатию Божиею отцу наместнику радоватися и здравствовать.

Ее Величество Государыня Королева, желает иметь список с письма Родителя своего о ее рождении. Пришлите мне подлинник, как можно, скоро, чтобы иметь время снять список и представить Ее Величеству до ее отбытия.

Возвратился я в Москву благополучно; был в Успенском соборе на молебне, а потом у Ее Величества, и утешен ее беседою в христианском духе.

Уведомьте меня о вашем, здоровье.

Июля 22-го 1853.

Братии спасибо за порядок Богослужения: особенно пение молебна было со вниманием.

Отцу наместнику мир и здравие, также и братии.

Пред сим, пиша поспешно, не сказал я того, что надлежало сказать прежде другого. Благодарю вас, отец наместник, за распоряжения 20 и 21 дня, по которым прием Государыни Королевы был в порядке, и я был успокоен. Ее Величество многократно мне, и многим, с особенным удовольствием изволила отзываться о Лавре.

Надобно бы, однако узнать, от чего сигнал был неверен: не для того, чтобы кого-нибудь сделать виноватым, но чтобы на подобные случаи вывести заключение, как распорядиться безошибочно.

Василий Дмитриевич спрашивает меня о впечатлении, которое произвело на православных приношение Государя Цесаревича и Государыни Цесаревны и на счет искусственного исполнения Креста и Евангелия. Чтобы отвечать с основанием, скажите, что вам случилось заметить и слышать.

Июля 21-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии. Господь да дарует вам совершенное очищение и освящение в своих таинствах. Дайте и мне многосогрешающему прощение, и помолитесь, да не отринет милующая благодать моего недостоинства.

Возвращаю вам распоряжение об описях. Прежде всего, надобно сделать опись не церковных древностей, и для того, чтобы следующие в нее вещи не попали в другую опись, и для того, чтобы скорее отделаться от той части дела, на которую обращено особенное внимание С. Синода. Трость митрополита Платона, думаю оставить в ризничной описи, потому что с нею, как жалованною от Государя Императора, он мог идти в мантии в церковь, вместо посоха.

Кружки, употребляемые при соборных столах, в ризничной ли описи теперь, или в казначейской, как были прежде? И где быть им теперь?

Нет ли блюд с чеканными изображениями языческих предметов. Что с ними делать? Из Синодальной ризницы таковые по повелению Государя Императора взяты, а взамен их даны другие.

Ковши, братинки и чарки с надписями должны быть в описи не церковных древностей. А не имеющие надписей, и не представляющие ничего особенного, не перенести ли в материальную опись, и употребить на что-нибудь, вместо того, чтобы мучить ризничих счетом и стражею без пользы?

Скажите мне о сем ваши мысли, и что нужно о подобных предметах спросить, спросите.

По вашим замечаниям в холере оказывается более заразительности, нежели казалось прежде. Не изменяется ли ее характер? Здесь недавно услышал я, что в одном дворянском доме в короткое время умерло пять человек. Подобного прежде я не слыхивал.

Начальница Темниковского общежития не умела мне растолковать, чего она просит, утверждения общежития, или образования монастыря. Я потребовал записки, и получил копию с прошения, довольно бестолкового. Однако я написал к Обер-Прокурору, обращаясь к его человеколюбию.

Не раз говорил я настоятелям заштатных монастырей: что за охота носить весь монастырь на одних плечах настоятеля, и, в случае нечаянности с настоятелем, оставлять дела в таком положении, что не у кого потребовать отчета? Почему не определить казначея? Некоторые послушались, а некоторые нет. Тоже думал я читая, что вы писали о неоказавшихся вещах в Махринском монастыре. И рад, когда дочитался того, что хотите определить там казначея и ризничего.

Мир душе о. Дамаскина.

О. Игумену желаю здравия.

Евангелие, данное в обитель Преподобного Сергия с завещанием не выносить из оной, здесь надобно оставить и внести в опись.

Августа 4-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии Лавры, Вифании и скита.

Празднуйте мирно и благодатно праздник Успения и воскресения Божией Матери: а мне, видно, не разделить с вами праздника скитского. Есть речь о прибытии Государя Императора в Москву 15 или 16 дня. В прошедшую субботу (это один день, в который Генерал Губернатор бывает в Москве) я виделся с ним; и хотя он сомневается в сем, но подтверждает, что о сем говорят могущие знать. Да и воскресный⁴⁵ для меня не благоприятствует путешествию.

О мощах с. мученицы Анастасии не говорил я еще с игумениею. Однажды и призывал ее по другому делу: но о сем тогда не вспомнил. Постараюсь устроить сие дело.

Августа 11-го 1853.

По прилагаемому письму Мшалова потрудитесь послать ему от меня 15 р. серебром. А чтобы получил я от него письмо прежде, того не помню.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Благодарю за благословение от праздника. Мне не хотелось не быть на нем: но, видно, лучшим суждено было быть ему без меня. Пред праздником здешним в одну ночь чувствовал я боль во внутренностях, в другую озноб: потому ждал, что покажет суббота. Но в пятницу пришел Андрониевский архимандрит; и я, не надеясь, быть в силах ехать к вам, дал слово быть у него. В сем хотел было раскаиваться я в субботу после обеда, смотря на ясную погоду и чувствуя себя не очень усталым. Но в воскресенье поутру почувствовал себя так худо, что и в Андроньеве быть не мог; и поблагодарил Бога, что припадок сей случился дома, а не на дороге, что поставило бы меня в крайнее затруднение. Дело не дошло до лечения, и в течение дня кончилось. Но и теперь имею некоторое неприятное ощущение. Кажется, епидемия вмешивается в мою обыкновенную немощь.

Государыня Королева прислала Преподобному Сергию приношение – Евангелие, – при рескрипте на мое имя. Думаю не спешить отправлением его в Лавру: желаю принести сам.

Помнится, говорил я вам, что ныне путем исследования природы, заходят в область волшебства. Прочитайте еще пример сего в фельетоне нынешнего дня полицейской газеты, под заглавием: о гадательных машинах. Мне приходит на мысль, не снестись ли с начальством, чтобы не учили народ суеверию: но и то думаю, что гадательные книги много лет печатаются и продаются, и С. Синод не обращал на сие внимания.

О частице мощей с. Анастасии вчера говорил я с игумениею. Частица есть; и игумения не противится ее перенесению. Можно сие, также исполнить тогда, когда Бог откроет мне путь в Лавру.

Август 18-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Неожиданна для меня мысль, чтобы Амфилохия определить в эконома Семинарии⁴⁶. Мне не думалось, что он к сему расположен, и что вы расположены отпустить его, особенно когда его и не просят. Желаю, чтобы вы мне объяснили, почему это так может или должно быть.

Ректор желает, или его располагают, взять в эконома бывшего Ильинского священника Флегонта. Этот пожелает должности: но не знаю, пожелает ли его должность.

Желаю еще иметь ваше слово, прежде, нежели решусь.

Августа 27-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

В недоумение приводит меня дело о Киевском иеродиаконе Виталии. Он много бродил из места в место. Окажите, как он в Лавре; оказывает ли себя благонадежным.

Ожидается прибытие Государя Императора в Москву с немалою свитою. С Ним граф Орлов и Адлерберг, и военный министр. Помолитесь. Да будет в мире вхождение Его и исхождение.

Болезнь князя Сергия Михайловича, привезенная с дороги, несколько продолжилась: но теперь, кажется, оканчивается. Он не был в Москве, когда был здесь Государь Наследник.

Болезнь в Москве в сии дни значительно уменьшилась. Но к концу ли это, Господь ведает.

У меня взяли викария⁴⁷, и я боялся, чтобы не остаться без него долго, по причине отбытия Государя Императора. Но, слава Богу, уже назначен ректор Академии⁴⁸; только указа еще нет.

Августа 30-го 1853.

Я велел счесть потомство моей родительницы, живущее, по день ее кончины. Насчиталось 98 души. Умерших прежде в сем счете нет.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Намерение мое взять эконома Вифанской семинарии уже огласилось: потому не думаю переменять оное. Предложите Амфилохия Вифанскому ректору, и скажите о последующем.

Государь Император в добром здравии и приятном расположении духа. Неприметно, чтобы политические обстоятельства беспокоили Его. Возобновление иконостаса в Успенском соборе изволил похвалить, и на другие представленные мною по собору предположения отзывался в милостивых выражениях; повелел мне осмотреть строящийся храм Христа Спасителя, для разрешения некоторых вопросов относительно устройства алтаря. Но я не решаюсь идти сегодня при непогоде, чувствуя себя не очень здоровым, и сберегаясь для завтрашнего путешествия в Коломну⁴⁹. Просите мне благословения у Преподобного Сергия на сей путь.

Граф уведомляет меня, что преосвященный Оренбургский⁵⁰ переведен в Воронеж.

Паки мир вам.

Сентября 4-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Экономы передвинуты. Расположитесь с Вифанским ректором так, чтобы Мануил принял должность от Серапиона, и затем Серапион шел к новой должности.

Выздоровел ли человек, которого ушибла неистовая женщина в скитской церкви?

Есть еще дело, о котором с трудом принуждаю себя говорить: но не говорить нельзя. Рассеянность Вифанского казначея и склонность к ненужным знакомствам замечаема была прежде, сколько знаю, и вами. На сих днях от людей, заслуживающих доверие, услышал я, что одна знакомая ему женщина вслух людей укоряла его, что он оставил ее, и познакомился с другою, и что эконом, вместо того, чтобы совсем устраниться от человека, обнаруживающего нелепое расположение, вновь начал ездить к сей женщине в Посад. Как источник сего сведения таков, что я не мог пренебречь оного: то я полюбопытствовал, что думают другие, знающие Посад; и получил сведение, что репутация Вифанского эконома в Посаде такова, как показывает вышесказанный анекдот, и что такое мнение за несколько времени пред сим особенно было сильно. Скажите, что вы знаете, и что думаете.

Как нарочно, в след за сим, пришел вчера Вифанский Феофан, и говорит, что казначей напал на него, за найденную им и показанную братии записку, в которой признали руку казначея, и которой содержание сомнительно. В доказательство сего представляет он, что казначей сделал на него донос через четыре месяца, после случая, о котором донес. Если бы, говорит, доносил правду: то донес бы на другой день после события. Пришлите мне посмотреть дело о Феофане.

Примите сие с терпением, но со вниманием. Не только от порока, но и от легкомыслия происходящий соблазн должно прекращать.

Октября 2-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Господь утешил Государя Цесаревича и Государыню Цесаревну, даровав Ей то, чего желали взамен лишения, – дщерь Великую Княжну Марию. Если успею, вместе с сим пошлю вам копию с Высочайшего Манифеста, и с рескриптом⁵¹ Государя Цесаревича ко мне.

Вспомнил, что Манифест посылать не нужно: потому что завтра получите вы его в ведомостях.

Дело о земле, может быть, просто путает по своему мудрованию министерская канцелярия или департамент. Если хотите, я напишу к министру, хотя не знаю, может ли быть от сего польза. И если заставите меня писать: то пришлите мне все дело, чтобы видеть, что писано мною прежде С. Синоду, и, помнится, начальнику палаты.

Семен Логинович опять говорил мне о тяжести хор в новой скитской церкви. Мастер, который ставил железную решетку, говорил о сем с опасением. Одна решетка весит около 50 пуд. Кронштейны довольно плоски и не опущены ниже по стене, от чего хоры тяготеют в церковь как безмен, и внутренними концами рвут стену. Но было ли бы хорошо снять чугунные плиты лежащие на кронштейнах, и заменить или деревом или железными листами?

Иное слово до иного времени.

Октябри 8-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Пишете, чтобы я спросил преосвященного Екатеринославского, как он думает обратить раскольников церковным действием, устраня людей светских: но он уже уехал. Поклонился бы я ему до земли, если бы он научил меня сему. Но вот опыт. В здешней епархии я нашел в двух селах 200 душ жидовствующих; и, посылая священника для увещания их, предложил ему, чтобы он пошел с молитвою и с Богом, и не требовал полицейского чиновника. Он так и сделал: и с помощью Божьею, оба прихода очищены от иноверия. Тот же человек не имеет успехов при увещании раскольников. Окажите мне, что говорил вам преосвященный Екатеринославский о способе обратить раскольников,

Нужны мне финифтяные иконы. Потрудитесь выписать из Ростова, по прежнему: а между тем, не пришлете ли несколько, какие есть.

Рожественский священник прежде вздумал отбивать дворы из чужого прихода: и его за это поучили; но он не принял наставления, и обвенчал чужеприходный брак Англичанина с дочерью Московского дьячка, и потом Англичанин пришел ко мне просить развода, потому что его обманули, сватали купеческую дочь, а дали дьячковскую, и она даже не извиняется в обмане, а говорит, какая разница в том, что я дочь дьячка, а не купца. Хорошо ли делает этот священник, которого вы называете смирным?

Вот еще дело жалкое. Есть некто г. Р., живущий не далеко от Лавры, знакомый, как говорят, иеромонаху Анастасию врачу. Он так обращался с женою своею, что она принуждена была удалиться от него к тетке Елисавете Чедаевой, которую вы думаю, знаете, ходящую на костылях. Но, при том, удержал у себя малолетнюю дочь. Тетка и племянница тоскуют о том, что будет с дочерью у отца, у которого не видят ни способов, ни расположения воспитать ее, как, должно. Для чего бы ему не отдать свою дочь ее матери, и ее тетке, которая девица благочестивая, и о нем пеклась, когда он был в службе, и жил как должно с ее племянницею. Не поговорить ли ему о сем Анастасий?

Паки мир вам.

Октября 20-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Молебствие о помощи Господней во брани будет. Указ о сем должен был к вам послан ныне. Подлинно это может быть брань библейская, брань народа Божия с язычниками, только, – если бы мы менее заразились языческими обычаями запада! – Господи, прости нас, и защити славу Твоего имени пред языками!

Радуюсь вестям о Феофиле и Гаврииле. Да благословит их Господь, и поможет им.

Но о Арефе получил я горькое известие. В Плимуте вел себя неблагонравно. Это нам наставление, бдительнее смотреть за людьми, точнее их испытывать, и остерегаться мало испытанных употреблять для важных поручений.

Простите меня: иеромонаха Арсения Троепольского я не согласился принять. Я видел близко, как преосвященный Иосиф, будучи Заиконоспасским архимандритом, доведен был до необходимости удалить его из Заиконоснасского, и как потом Симоновский, приняв его из жалости, и сделав потом наместником, страдал от него, и с трудом от него избавился. И для Арсения лучше идти в такое место, где нет о нем воспоминаний, могущих смущать его и других.

У меня был сегодня игумен из Перми, которого С. Синод посылал осматривать некоторые ризницы и библиотеки во Владимирской, Костромской, Вологодской епархиях, и даже в Ярославле, для чего командированы были и светские чиновники из Петербурга. Занимайтесь, не медля описью древностей, чтобы и нам таких гостей не прислали.

Благодарю за иконы. Но между ими нет икон Спасителя и Божией Матери. Наблюдите, чтобы были между выписываемыми из Ростова.

Экземпляр литографированного жития Преподобного Сергия дайте в Академическую библиотеку. Да приготовьте не помедля экземпляр для Археологического общества, чтобы послать при моем отношении.

Дело Деденевской обители идет не прямо, но и не совсем криво. Думаю, сказывал я вам, что я не вошел в дело о девице Татариновой, когда мне говорили, чтобы я разрешил ее от обета, который привязывает ее к Дивеевской общине. Мне сказали, что Гавриил Павлович хочет писать о сем к преосвященному Иеремии. Я отвечал: пусть пишет; если она придет, я не отрекусь принять. Потому и теперь думал бы я, чтобы вы написали к преосвященному Иеремии, что мне официально требовать се нет основания; а если он благоволит отпустить ее, то отпустил бы с паспортом; а официальное сношение могло бы совершиться после, когда мы решительно удостоверимся о приспособлении ее к месту. Коли вы не так думаете: скажите вашу мысль.

Слышите, думаю, о ворожбе столами. В Петербурге, и Париже и в Москве, столы говорят, чтo чрез них говорят умершие. Посылаю вам выписку из письма, которое мне случилось писать о сем в Петербург. Скажите мне, как это вам покажется, и не годится ли, чтобы сделать сие известным для остережения могущих принять остережение. На сих днях мне попалась французская книга, в которой пишется, что в Америке стологадатели считаются многими тысячами, и соединены в общества, и что столы проповедуют преобразование христианства и государств так, как мудрецы 1848 года.

Прочитайте еще прилагаемую тетрадь, которую просят напечатать, и, возвращая мне, присовокупите, что вы думаете.

Письмо преосвященного Иеремии возвращаю.

Октября 30-го 1853.

Еще просьба: велите мне записать особенности порядка Богослужения в ските, когда какие чтения, и когда какие Акафисты и каноны.

Божие благословение и мир вам, отец наместник, и братии.

Выписку из письма о стологадании думаю напечатать и раздать священникам. Напечатать ли потом в ведомостях, пусть рассуждают, владыки ведомостей. Посему, посылаемую при сем рукопись, отдайте о. ректору Академии, чтобы ее процензоровали, и прислали ко мне незамедлительно.

В полученном известии о Арефе, Феофиле и Гаврииле не упоминается. Это особый случай, может быть, после их отбития.

Есть известие, кажется достойное доверия, что турки в Азии напали на наших, и разбили на голову. Да поможет Господь православному Царю нашему, простив грехи наши, и услышав стенания единоверных наших, страждущих от магометан.

Ноября 2-го 1853.

Мир вам, отец наместник, в братии.

Для того и посылал я вам тетрадь, чтобы вы указали, где я проговорился, и потому благодарю за замечание.

Но, может быть, я неудовлетворительно выразился: а мысль моя, кажется, не несправедлива. Я не осуждаю купленную одежду; но отдаю преимущество данной от обители. Например: купленый на красной площади хлеб не приносит благословения; а взятый в обители Преподобного Сергия приносит благословение. Прочитайте, как я исправил замеченное вами место: и если это неудовлетворительно, пришлите мне обратно с новым замечанием, почему неудовлетворительно; а если найдете удовлетворительным; то велите переписать, и отдайте в цензуру.

Весть о победе в Азии оказалась не так хороша, как явилась в начале, если весть была не о другом деле; ибо дело приписывали Барятинскому. Теперь, кажется, вернее весть, что на Дунае наш отряд разбил турок втрое многочисленнейших.

Ноября 5-го 1853.

Отцу наместнику о Господе радоватися. Такожде и братии.

На полгода отпускаете монаха. Отвыкнет от монастыря. Правда, что далеко идет: но, кажется, можно было бы не так долго путешествовать. Если есть особая причина сему: то не излишне было бы, чтобы вы сказали ее мне в письме.

Правда, что неприятна первая весть войны. Говорят, генерал Ермолов давно представлял, что этой крепостце, которую теперь разрушили турки, не следовало существовать. Жаль, что и такое великое имя положено на вещь, теперь попираемую неверными. Не нравится мне и то, что в первом донесении о начатии войны князь Воронцов сравнивает ее с войною 1812 года.

Мне пишут, что выписку из письма о стологадании слушала Государыня Цесаревна, и изъявила удовольствие, и велела благодарить меня, и представить ей два списка, один для нее, а другой, чтобы послать Государыне Императрице в Гатчин. Слава Богу, что Ее Высочество христиански видит вещи. Помолитесь, чтобы в Гатчине благим оком посмотрели на дело, и не прогневались на меня. При печатании выписки я переменил некоторые выражения, чтобы они не так прямо указывали на гадателей, из которых одного недавно мне назвали. Печатные экземпляры вам доставятся.

Дагеротипный портрет и с меня хотели снять, и сильно уговаривал меня к сему Андрей Николаевич: но я подумал, и отвечал, что не хочу сего адского портрета. Он замолчал, и более не воспоминал о сем. В какое-то необычайное раздражение приводят материю, чтобы она от падения обыкновенных лучей света от предмета страдала и принимала напечатление.

Касательно врача я согласен с мнением вашим.

Меня спрашивают, когда вы будете в Москве: а я спрашиваю вас.

Ноября 10-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Воздадим благодарение милосердию Божию, что посещение послано вразумляющее, но не очень бедственное. Воспользуйтесь пламенным красноречием пожара, чтобы внушить братии осторожность. Дела ночные и огненные никогда не должно делать под вечер. Золу печную можно вынести утром; и печь топить должно, по крайней мере, ранее вечерни. Это нужно и против пожара и против угара. И зачем зола на крыльце? Зачем щепы на крыльце? Мне всегда приходит на ум страх пожара, когда вижу сени у монахов набитые дровами. Передайте и Лаврским скитское поучение. Желаю знать, кто были жители сгоревших келий, и где они будут помещены.

Со мною с 11 на 12 день случилось довольно трудное приключение: но, по милости Божией, безбедно кончилось. Простуда, полученная в прошедшее воскресенье в Архангельском соборе, крылась до сей ночи, и в два часа пополуночи открылась постепенно усиливающеюся болью во внутренностях и в боках около спины. А мне надлежало в следующий день освящать церковь в Алексеевском монастыре. Около пяти часов утра, не имея надежды облегчения, послал я к викарию, чтобы он приготовился к служению. Однако с остатками боли совершил я служение, имея с собою и викария, на случай моего изнеможения. Ныне чувствую себя почти в обыкновенном положении, не прибегая к врачу и лекарству. И Исаия в сей день рукоположен, то есть во вчерашний.

Печатную тетрадку о стологадании велел я послать вам, в требованном вами числе.

Антонина рукоположить сегодня поручил я викарию; потому что дне и в следующее воскресенье предстоит освящение церкви, и сие служение не удобно продолжать прибавлениями. Спешил же я рукоположением обоих и потому, чтобы им не долго жить в Москве. Однако Антонин говорит, что ему еще надобно исполнить наши поручения.

Спросил я Антонина, знает ли он заповеди, какая третья заповедь, и против которой заповеди грешить тот, кто лжет. Он сказал только, что десять заповедей; а более отказался. На сие сказал я ему слово Господне: аще хощеши внити в живот, соблюди заповеди. Как же ты соблюдешь их, когда их не знаешь. После посвящения дал я ему катихизис, и велел прочитывать, и поберечь и меня от осуждения за то, что причел к священству незнающего заповедей. Положим, что старшие имеют дух заповедей, хотя и не помнят их буквы. Но молодым для чего бы не прочитывать, если не пространный, то краткий катихизис, чтобы разумели Символ веры и заповеди!

О путешествии вашем я и прежде думал, что лучше по первому зимнему пути, нежели в худую или ненадежную осеннюю погоду.

Ноября 13-го 1853.

Посылаю вам, отец наместник, принесенные мне 50 р. на поминовение в ските новопреставленного Стефана. Отдайте к исполнению.

Сказав о беседе⁵², что штатных монастырей монашествующие остались довольны, вы, однако укололи меня, придав им наименование: бедные. Это, кажется, значит, что они довольны не вполне. В таком случае вам надлежало указать мне еще места беседы, которые им могут быть не любы. Я старался приметить такие места, и сделал некоторые перемены. Но знаю, сказать ли, смотрите за мною строже. Скажу, по крайней мере: смотрите за мною не слишком снисходительно.

Ноября 14-го 1853.

Сейчас получил письмо ваше, отец наместник, о перемене пономарей при мощах Преподобного Сергия; и соглашаюсь.

Не помню, кто Иоанн, и почему его не стало.

Мир вам и братии.

Ноября 14-го 1853.

9 часов вечера.

В письме вашем, отец наместник, от 14 дня, встретил я странности, очень неожиданные. Да сохранит нас Господь от бед во лжебратии; и благодарение милосердию Его, что сохранил на сих днях.

Что произошло в Глинькове: то подлинно иметь признаки суда на тамошних за происшедшее в ските.

Но кому же теперь вероятнее приписать скитское происшествие? Умысел на ваши келлии более сообразен с обстоятельствами Андрея. Глиньковским лучше было рассчитать так, чтобы ваше здание не сгорело совсем, что в нем, а чтобы подверглось опасности от близкого пожара, чтобы иметь случай грабить находящееся в нем, или вынесенное из него. Они могли думать, что у вас более предметов грабежа. – Желательно, чтобы все были правы: но положенное у вас под крыльцом не могло произойти от ошибки. А когда есть умысел: то хорошо бы решительнее дознать, откуда он, чтобы знать, кого остерегаться.

Но что могли грабить Глиньковские в келлиях, когда при устроении скита взято было за правило, чтобы нечего было грабить или воровать?

Где взял Андрей средство быть нетрезвым? Этот вопрос особенно требует внимания.

Перевести Андрея в Махру необходимо; и надобно сказать игумену, чтобы внимательно смотрел за ним, и чтобы в Лавру и в скит не отпускал без особого разрешения, по времени и усмотрению.

Господь да сохраняет в мире вас, и братию и обители.

Ноября 19-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Жаль того, в каком виде является А. Но перевести его в Белопесоцкий сомнительно. Если вы не могли удержать его на пути, и возвратить из дебри на путь: как сладит с ним Максим? И как вы представите о переведении его? Если коснетесь пожара: то потребуется делопроизводство, от которого будет много дыма. Думаю, лучше послать А. в Махру, с тем, чтобы не ходил в Лавру и в скит впредь до особого разрешения: если там не улучшит себя; то подумаем, куда его девать. И при нынешнем расположении духа лучше перенесет он перемещение в Махру, нежели вдаль.

Посылаю вам письмо преосвященного Камчатского,

Посылаю также выписку из его письма. Прочитайте и отдайте о. ректору, не захотят ли употребить в свое издание. На выписке не написано, к кому писано письмо. Это так и должно остаться; потому что в нем упомянуто о данной помощи; а сего упоминания не уничтожил я с тем, не подаст ли оно кому мысли оказать помощь миссиям. Впрочем, если вы рассудите иначе; уничтожьте упоминание о помощи.

Ноября 24-го 1853.

В 1 декабря раздайте от меня 150 р. с. по прежнему обычаю.

Прочитайте, отец наместник, прилагаемое письмо, которым просят иконы Преподобного Сергия. Оно у меня несколько пролежало, по забвению, и, кажется, прошло время, на которое в нем указано, Однако надобно исполнить просимое. Нет ли у наших иконописцев готовой иконы Преподобного Сергия?– Купите на мои деньги, и на мои деньги отправьте по прилагаемому адресу. Икона требуется, кажется, не большого размера. У Серебрякова испросите мне прощение за умедление. Видите, на письме надпись сделана уже несколько дней: но на прошедшей почте забыл я послать.

Мир вам и братии,

С 21 дня еще сижу я дома от простуды. Теперь только спрашиваю себя: нельзя ли на воздух?

Примеч. Письмо – без означения числа, месяца и года, когда писано; но оно сохранилось между письмами 1853 года, с пометкою руки о. наместника: «Ноября 26-го дня».

Именем Господним благословение вам, отец наместник, и братии обителей. Усердно благодарю за преподанное мне благословение святою иконою, и за напутствование меня вашими молитвами на дни, еще мне милосердием Божиим оставленные. Да не оставят меня молитвы ваши, да, минуя помыслы многие, управлен буду к единому желаний краю, истинному, беспредельному.

Благодарю за отправление иконы в Выборг.

Благодарю за литографированное житие Преподобного Сергия. Предлежит вопрос, в Археологическое ли общество послать, или к его Председателю, Великому Князю.

Святые мощи Великомученицы Анастасии иеромонах Амфилохий принял, и должен вам доставить.

Благодарение Богу, обрадовавшему Царя нашего и нас победами на суше и на море. Мы совершили сегодня благодарственное молебствие: да совершится и у вас.

Примеч. Письмо – без означения числа, месяца и года, когда писано; сохранилось с надписью руки о. наместника: «Декабря 2-го дня 1853 года».

Отцу наместнику и братии мир чистой совести в покаянии, и радость общения трапезы Господней. Просите и мне сих благ от Господа, и простите мне, в чем против вас согрешил.

Опечален я кончиною доброго старца преосвященного митрополита⁵³ Неофита. Дважды я был у него во время его болезни, и в последний раз за сутки до его кончины. Мне казалось, что жизнь в нем есть, хотя он и страдал. Но в тот день надлежало ему сделать третью операцию для открытия третьего нарыва. Видно, она истощила остаток сил. Помолитесь о мире души его.

Вы требовали выписки из письма о стологадании. Хотя было напечатано 1200 экземпляров: однако у меня осталось уже очень мало и из сих еще нужно послать в некоторые уездные города. И потому нечего послать к вам.

Феодорит мне казался смирным. За чем он из Вифанской тишины в Московскую молву? Не от казначея ли? – Но удерживать не станем.

О казначее же надобно вам спросить Вибикова, по дошедшему до меня слуху, чтобы выйти из сомнения в познание.

Не помню, что за иеродиакон Варлаам. Но распоряжение ваше одобряю.

Наименованного в прилагаемой записке Архангельского просят записать в послушники, чтобы не попал в разбор. Окажите, что вы о сем думаете.

Декабря 4-го 1853.

Отцу наместнику и братии мир.

Рожественский священник, бывший Кокуевский, поступил непрямодушно. Таким предприятиям не должно давать успеха, к соблазну других, и к закоснению лукавствующего в лукавстве. Пусть прихожане объяснят дело, и просят возвратить его на прежнее место.

Собираюсь на погребение преосвященного Неофита. А простуда все не оставляет меня.

Декабря 7-го 1853.

Благодарю, отец наместник, что, сверх повеленного, приносится по усердию жертва молитвы за Государя Императора и Дом Его и воинство Его.

Жаль, конечно, что военачальники в самонадеянии думают найти силу, а не в надежде на Бога. Думают, что дерзость слова принадлежит храбрости. Не так думают добрые воины. Замечено, что Веллингтон в донесениях о победах никогда не говорил о славе, но о исполнении долга. Мне сказывали, что Нахимов, выходя искать турецкого флота, как скоро выступил в открытое море, поднял молитвенный флаг, и на всех кораблях было молебствие; потом он отдал пароль всему флоту: Бог и слава. Хотя и славу не забыл; но, слава Богу, что воспомянул Бога: и вот ему дано истребить турецкий флот.

Примечательно, что когда от взрываемых турецких судов горящий материал падал на город, и зажигал его, и следственно, уже не искусство производило пожар; горел все турецкий город, а христианская часть осталась цела.

Не говорил я вам того, что мощи с. Анастасии у меня в домовой церкви. Я их не брал. А когда вы напомнили: послал я Амфилохия в монастырь, чтобы он совершил молебен, и принял с. мощи. Спрошу игуменью, от чего частица оказалась менее, нежели ожидаема была.

Рукописи велел я искать. Но как я потом забыл спросить о сем: то и стало дело. Такова моя судьба.

Святославский же для дел уже умер: он мало ходит, мало полнит, и ничего не делает.

Преосвященный Неофит, скончавшийся в четверг, в понедельник во время надгробного пения почивал в гробе мирно, без всякого вида и вони тления. Мы и пеленою лика его не покрывали до конца службы. Когда я целовал его в ланиту и в руку: я чувствовал только холодный пот.

О. Илариона отпустите, и да поможет ему Бог, на распутии остановившуюся овцу привести в истинную ограду Христову.

Долго не отвечал я вам на мысли преосвященного Леонида⁵⁴ относительно раскольников.

Нельзя сказать, что сложные комитеты не нужны, когда действованию одного духовенства не было оказываемо доверия, и у него связываемы были руки. Первый комитет еще при покойном Императоре состоял из архиепископа Черниговского (впоследствии митрополита) Михаила, меня и князя А. Н. Голицына; и один только директор его был и секретарем и писцом сего комитета, и никто не знал о его существовании. По мнению сего комитета, покойный Император принял решение, которого без сего не принял бы. После сие учреждение перешло в приказную форму, под названием секретного сделалось гласным, наполнялось людьми, как случится; но и при всем том иногда было полезно.

Что сбор сведений о раскольниках, большею частью вреден, это правда, и это говорено теми, от которых сие дело зависит: но что же делать, когда они думают и делают иначе? Мы с преосвященным Леонидом не можем связать им руки.

Он хочет составить состязательный собор. Но едва ли решится на сие правительство; раскольники добровольно не пойдут; а принуждение усилило бы их упрямство. Притом, можно ли благонадежно войти в состязание с людьми, которым иногда бестолковое мнение кажется лучше истины?

Послать к ним людей? Хорошо пошлем. Не пустят ни в часовни, ни в дом. Не станут слушать на улице. Что же будет?

Не говорю, что сие невозможно: но сие требует людей, которые отдали бы себя на жертву сему делу, которых трудно найти, и нужно немало времени, чтобы образовать.

Указ о праздновании победы послан к вам в субботу. С. Синод медленно посылает указы.

Мир вам и братии.

Декабря 9-го 1853.

Божие благословение отцу наместнику и братии.

Опять вы прислали ставленника в начале недели. Служить литургию часто не позволяют другие дела должности. Не прогневайтесь, если ему случится ждать воскресенья.

Хорошо, что Арефа написал к вам. Напишите ему полезное. Хорошо было бы, если бы он откровенно объяснил нам, что нам прискорбно было слышать.

В миссионерской деятельности и споспешествовании ей скудны мы в сравнении с другими вероисповеданиями и народами христианскими. Правда, мы менее богаты: но при большей ревности нашлись бы средства, и Господь умножал бы их.

Стыдно и то видеть, что в соблюдении воскресного дня неправославные лучше православных. Иногда беспорядок сей становится неисправим человеческими средствами: надобно страшиться исправительных мер с неба, более сильных, нежели какие уже испытываем.

Один Русский приехавший из Парижа рассказывал мне о живущем там одном престарелом, Греке, который прежде был консулом Русским в турецких владениях, но во времена несогласий сильно действуя на христианское народонаселение в пользу Русских, принужден был после оставить службу и живет пенсиею назначенною от Императора Александра. Этот человек в первые месяцы нынешнего года сказал нашему священнику в Париже, что настает время судьбы для Константинополя; что туда послан будет Русский вельможа, и выедет оттуда с Русским посольством. Когда князь Менщиков выехал из Константинополя: этот предсказатель опять пришел к священнику и сказал: видите, сбылось, что я вам сказал; теперь все будут говорить о мире; но будет жесточайшая война. Что видим и слышим доныне, то не противоречит сему предсказанию.

После истребления Турецкой Эскадры все Английские газеты возопияли против России. Говорят, Королева требовала от министров дознания от чего это, когда Россия в союзе с Англией, и ни чем не оскорбляет Англии. По дознании оказалось, что это по возбуждению от лорда Палмерстона. Королева, говорят, поблагодарила его за службу, и сказала, что не имеет в ней более нужды. Теперь пишут, что он выходит, из министерства, якобы по не согласию с прочими министрами относительно парламентской реформы. Если это правда: да спасет Бог Королеву. Но можно опасаться, что Палмерстон составит сильную оппозицию, и низвергнет нынешнее министерство; и тогда могут быть последняя горша первых.

Господу помолимся о Государе нашем и о России.

О стологадании писала мне из Петербурга Татьяна Борисовна, что многие вразумились и оставили сие. Но нельзя не опасаться, что люди, которые не суть чада послушания, не оставят следовать любопытству и страстям, и трудно угадать, куда дойдут.

К. С. М.⁵⁵ прислал мне на сих днях книжку французского журнала под заглавием: мода, в котором по странному смешению дел и понятий пишут и о делах религии и церкви. В сей книжке напечатано письмо о вызывании духов посредством столов. Писатель говорит, что он поверил возможности сего только по строгому личному исследованию. Рассказывает пример, что посредством стола один, за 12 лет умерший, просил отслужить за него семь литургий. В заключение сей писатель говорит, что открывается для исследования новый океан, который имеет свои бури и бездны; и что, кто пустится без компаса и управления, и будет водиться любопытством и страстями, тот попадет в руки духов обмана и зла, и погибнет. В следующем письме он обещает указать средства против обмана.

Возьмите моих денег сто рублей серебром, и пошлите протоиерею Головщикову.

Вы писали мне в октябре о злоупотреблениях и притеснениях по лесу. Жаль: но что тут делать? Не вижу, чтобы можно было сказать кому о сем с надеждою пользы.

А министерство государственных имуществ хвалится успехами. Прочитайте извлечение из отчета, которое при сем пошлю.

Зачем прискакал Вифанский казначей? Прошение можно было прислать при письме. Напрасно думает, что, став лицем к лицу, может силою вырвать, чего желает. Милость хороша: но и правды обижать не надобно.

Декабря 14-го 1853.

Ангелы Господни да изрекут в сердце ваше, отец наместник, и братии, мир и радость о имени рождаемого Спасителя нашего. В молитве радости помяните и мою немощь.

При письме Придворного протоиерея⁵⁶ Государыни Великой Княгини Марии Николаевны получил я деревянный потир для скитской церкви, произведение искусства Его Императорского Высочества Князя Николая Максимилиановича (при некотором пособии наставника).

Я хотел было завтра освятить его и употребить: но, кроме того, что при нем нет дискоса, он не из цельного дерева выточен, а составлен из частей. Посему препровождаю его к вам и в скит с вопросом, может ли он поступить в употребление, или должен только храниться, как памятник, и ранний и добрый плод искусства Высоких рук.

Вдова раба Божия Василия, старосты Успенского собора, представила мне соборное облачение для скитского священнослужения, и билет в 1000 р. в пользу скита с поручением служения молебнов. Поручение мне представляется не совсем удобным: но дело сделано. Билет посылаю: а облачение останется на некоторое время здесь, чтобы здесь начать употребление оного.

Благодарю за иконы.

Декабря 23-го 1853.

За совет относительно дознания духовного расположения священников искренно благодарю: и прошу никогда не останавливаться в сообщении мне добрых и полезных мыслей.

Из свидетельств монастырских духовников о бытии на исповеди уже не раз злоупотребления усмотрены. Некоторые не ходят на исповедь к приходскому священнику, поколебавшись в православии внушениями раскольников, и обманывают его, представляя ложное свидетельство о бытии на исповеди в монастыре.

Вы говорите в защиту Мардария, что он дал свидетельство о исповеди, а не о совершеннолетии. Но сие свидетельство с печатью представляло благовидную опору незаконно действовавшему священнику. Если бы сего свидетельства не было: он потребовал бы свидетельства от приходского священника, а сей обнаружил бы несовершеннолетие.

Притом печать учрежденного Собора только им и может бить употребляема. Употребление ее иеромонахом духовником не в законном порядке.

Разве устроить особую печать Лаврской больничной церкви или, как прежде называли, больничного монастыря, и вверить ее духовнику? – Подумайте о сем, и напишите мне⁵⁷.

Декабря 23-го 1853.

Благодарю, отец наместник, за поздравление с праздником, писанное вами 21 дня и полученное мною 27. Я поздравлял уже вас. Призываю вам и братии благословение Божие на новое лето, да будет оно летом Господним, по нашей Господу преданности, и по милости к нам Господа.

Денег не жаль: только бы дал Бог употребить их на полезное. Думаю о сем, но еще представляется вопрос, настало ли уже время.

Благодарю за наставления о. Назария. Мне хотелось прежде напечатания прочитать еще раз, и посмотреть, не испортил ли я дела, переиначивая некоторые слова.

Как о. Иларий еще не так давно на пути уединения: то, мне кажется, неизлишне было бы ему еще удержать себя в искусе к принятию схимы. Но если вы и духовник находите, что желание утвердилось: Бог да благословит исполнение.

Для о. Агапита, по-моему мнению, хорошо настоящее его положение, в котором он и безмолвием питаться может, и, как член братства, в общее служение свою долю вносит, и тем очевиднее приобретает право на общую о себе молитву. Я просил бы его побыть еще в настоящем положении. Есть служение Богу и в том, чтобы не сильно настоять на исполнение своего, впрочем, доброго желания, и благодушно внять тому, что предлагается с добрым намерением и любовью.

В молитве о помощи Божией во брани, слово: спутишествуя, есть опечатка. Надобно читать: споспешествуя им во всем. Исправьте сие во всех книгах, употребляемых по ведомству.

Печать для духовника чтобы сделать, надобно прежде определить ее форму. Напишите мне о сем.

Придворный протоиерей Великой Княгини Марии Николаевны пишет ко мне⁵⁸, что у нее утратился образ с. Марии Магдалины (на финифти), данный мною, и она желает иметь новый. Я думал, что у меня есть: но не нахожу. Постарайтесь доставить мне не медля, по освящении при мощах Преподобного Сергия.

Декабря 28-го 1853.

О деньгах представляется еще вопрос, который не совсем удобно разрешить, к кому лучше обратиться.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Переписываю слова из письма Андрея Николаевича: «сделайте милость не забудьте прислать мне из Лавры минею Сентябрскую, о коей просил я, и житие св. митрополита Киприана; ибо теперь весьма в них нуждаюсь». – Не помню, что о сем творено или писано прежде. Не творено ли вам? Если понимаете, исполните.

Почему вы думаете, что ходатайство за Бибикова ниже моего достоинства, если он страждет невинно? Я хотел говорить о сем: но по нездоровью сижу дома, и не вижу властей. Не думаю, чтобы можно было иметь успех: во мне кажется, тем не менее должно сказать правду на волю Божию.

Наставление о. Назария, в простоте своей, мне кажется близко к употреблению простых, начинающих путь монашества, и заслуживает быть распространено между ними.

Приезжий из Петербурга рассказал мне следующее. Один Русский, находящийся в Америке при консульстве, неверующий, увидел на доме надпись: здесь можно говорить c умершими, я, вошед в дом, нашел старика с гадательным столом, который не писал, а отвечал стуком. Испытующий, устраняя обман, отставил стол в сторону, и, спрашивая, получил ответы, что с ним говорит умерший его дядя, что он находится не в лучшем состоянии, в шестой степени воздуха, и что за него надобно молиться. На вопрос, кто должен молиться, вопрошающий произнес несколько имен, и получил неясные ответы, а когда наименовал свою мать, стол трижды ударил ногою, и вспрыгнул. С сего времени испытатель сделался верующим. Как вы о сем рассуждаете?

Преосвященный Ярославский, кажется, будет уволен по его прошению от службы: но в Лавру, или в Москву, или в Афанасиевский монастырь, еще не видно.

Думаете ли о вашем предположенном путешествии, и что. Скажите. Здесь очень холодно.

Декабря 30-го 1853.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Преосвященный Агапит⁵⁹, поблагодарив Бога, что дожил до нового года, и прожив час сего года, отыде в вечность. А я в то же утро занемог, и не мог быть в церкви, и завтра на погребении быть не могу. Помолитесь о живых и о усопших.

Но вот дело, о котором нахожу нужным писать поспешно. Одна дивизия здешнего корпуса между 15 и 18 сего месяца идет в поход к пределам войны. Начальник корпуса просит меня совершить литургию и напутственное молебствие, и благословить воинов иконою. Надеюсь, что у вас найдется готовая икона Преподобного Сергия обыкновенной величины подносимых икон. Надобно, чтобы она имела оклад; и вложена била в деревянный ящик или кивот, с створчатыми дверьми вместо крышки, обложенный внутри шелковым или бумажным бархатом, дабы, при открытии дверей, икона являлась для молитвы, и, по закрытии, готова была к пути. Или сделайте все сие в Лавре, или одну икону, освятив на мощах Преподобного Сергия, пришлите поскорее, чтоб иметь время дополнить нужное здесь.

Знаю, что есть древняя икона, бывшая в походах. С высшим начальником, и с большим отрядом, можно бы отпустить ее. Но подобный нынешнему отряд отправился, не знаю, как: и может случиться отправление другого большего. Потому, думаю, достопамятную икону удержать до усмотрения.

Говорят, есть ноты Англии и Франции, объявляющие намерение ввести их флоты в Черное море для защиты турецких портов. Теперь время пожертвованиям.

Господи, спаси Царя, и услыша ны, в оньже аще день призовем Тя.

Января 2-го 1854.

Мне прислали два экземпляра так называемой памятной книжки. Посылаю один вам.

Мир и здравие вам и братии, отец наместник: а мне не дано утешения сегодня молиться с великим градом над водами. Вчера в навечерии праздновал я в Богоявленском монастыре; а сегодня только в домовой церкви. Слава милосердию Божию и о сем.

Или я, когда-нибудь, оторванный от чтения вашего письма нечаянно пришедшими, что нередко случается, пропустил строки: или вы не уведомили меня о получении деревянного сосуда, художества Князя Николая Максимилиановича, и не отвечали на вопрос, хранить ли его только должно, или можно употреблять. Ожидаю о сем вашего слова.

Написал я, что представляю от Лавры, Чудова и Перервинского монастыря, как состоящих в моем непосредственном управлении, 40 000 р. От Лавры в сие число полагаю 10 000 р. Перервинский монастырь более всех имеет удобство быть щедр.

Что касается до приглашения к пожертвованиям других монастырей: прежде дело начиналось от С. Синода. Чтобы действовать добровольно, но не совсем произвольно, я пишу секретно к Г. Н. А. П.⁶⁰, что полагаю сие сделать по своему и прочих усердию, но, поколику возможно, желаю предварительно иметь удостоверение, что сие не будет несогласно с Высочайшею волею.

Января 6-го 1854.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Сиe представит вам Иосифова монастыря послушник Иоанн (Иессей), вам известный. В его пустынножительстве, по верному, дошедшему до меня, сведению, произошли страшные приключения. Целая семья родственников его жила у него несколько недель, не совсем по-пустынному, потом произошла ссора за какую-то собственность, им удержанную. Я сказал ему, чтобы он или жил в монастыре, и подчинялся порядку общему; или вышел из здешнего ведомства. И как он пожелал идти к вам, и быть напутствован письмом: то и исполняю сие, прося вас сказать ему полезное.

Января 9-го 1854.

Секретно.

Прочитайте, отец наместник, препровождаемые при сем два мои отношения, и два ответные на них; и, с возвращением оных, скажите мне ваше мнение, могу ли я не упрекать себя в том, что сделал, и что писал.

Между тем мне думается, правду говорил я, что дело надобно делать, но трудно выбрать время. Теперь предлагаемому дано иное назначение: а может придти время, что для предложенного мною назначения потребуется нечто вновь.

Состоявшееся решение можно понимать или так, что церковное употребить на военное показалось не свойственным, потому что подобные действия прежнего времени могли быть неизвестны; или так, что принятие такого приношения могло бы показать вид, что нуждаются.

Теперь вопрос, как поступить. Полагаю отделить назначенный капитал, и положить особо в Сохранную Казну, дабы он был неприкосновенен, а готов, когда Бог дарует время возможности предположенного употребления. Но билет оставить в наших руках.

Скажите мне и о сем, что вам думается. Делать же сие известным кому-либо до времени не надобно.

Мир вам и братии.

В Москве. Января 20-го 1854.

Из упоминаемых в сем письме отношений сохранилось в копии одно только отношение с вторичным уже заявлением о предлагаемом пожертвовании. Отношение это, писанное, как сказано в письме от 6-го января, к Н. А. П., т. е. к бывшему в то время обер-прокурору Святейшего Синода, следующего содержания:

«Относясь ныне же в вашему сиятельству о верноподанническом приношении, на военные потребности от трех находящихся в непосредственном моем управлении обителей 50 000 р., долгом поставляю дополнить, что имею намерение предложить с носильном пожертвовании и другим монастырям вверенной мне епархии, а смотря по обстоятельствам, и некоторым церквам, имеющим сбереженные капиталы, или ненужные некоторой ценности материалы, как например лом серебра и жемчуг, которые можно обратить в деньги. Подобные пожертвования делаемы были и для инородных единоверцев, именно в пользу пострадавших от войны Греков: кольми паче справедливо будет сделать таковые пожертвования для потребностей нашего Отечества. Хотя же полагаю и сделать такое предложение сослужителям от себя, и обратиться к свободному их усердию: однако желательно мне предварительно иметь удостоверение, что таковое мое действование не будет несогласно с волею Его Императорского Величества.

Следуя в сем верноподанническому чувству, надеюсь, не буду вам, милостивый государь, в тягость тем, что покорнейше прошу, если найдете возможным, доставить мне удостоверение, что предполагаемое мною действование не будет неугодно Его Императорскому Величеству».

Отцу наместнику о Господе радоватися, такожде и братии.

Так завален я бумагами, особенно по случаю срочных годовых донесений, что не скоро нахожу нужную, и схватя по взгляду, а не по чтению, беру вместо искомой подобную. Так случилось, что послал я вам письмо о преосвященном Ярославском, вместо ответного относительно пожертвований. Сие теперь посылаю. Прочитав, возвратите. Смысл его, кажется, тот, что надобно остановиться.

Церковное назначение церковному приношению, конечно прекрасно, и от прекрасного расположения духа Царева исходит. Но когда-то Бог дарует время возможности исполнить сие назначение! И да дарует Бог, чтобы вашим домашним нуждам удовлетворено и удовлетворяемо было без затруднения.

Время сурово смотрит: и трудно надеяться доброго: потому что и строгий взор его не образумливает нас от легкомыслия. Например, на петербургском театре евреи, брат и сестра, представляют христианских мучеников, и Москва ожидает того же безумия⁶¹. Я говорил Генерал-Губернатору, нельзя ли Москву от сего избавить: а он не находит сего возможным, хотя и согласен с моим мнением.

Надобно дать вам ответ о Иессее. Дело не таким видится, каким он показывает. Помещик, в дачах которого он жил, смотрел на него с благоговением; признавал в нем прозорливость, и теперь, когда раскапывает о его поступках недоуменных, боится верить тому, чему был свидетелем. Семья жила у Иессея месяц, или более, и, по словам брата, на трапезе совсем не пустыннической. Когда приходил в сие время к Иессею помещик: семья скрывалась на потолке келлии, куда не было в виду лестницы. Чрез некоторое время после сего гощения брат Иессея явился к приходскому священнику, жалуясь, что Иессей расстроил его с женою, и завладел имением. Когда сие дошло до помещика: сей доводил Иессея и брата его до очной ставки. На улики брата Иессей не отвечал: а когда брат удалялся, тогда Иессей говорил о сем, как об искушении, давая делу иной вид, но так, что вероятность была на стороне брата. Не раз видали приходящих к Иессею женщин. Однажды видели одну на дворе келлии моющую у него посуду. Заметили у него чан, по-видимому, ненужный ему, а годный для хлыстовского обряда. На сих днях бывшего у меня благочинного той местности спросил я: не слыхал ли он о пустыннике, жившем в дачах села Тесова?– Ответ: слыхал. – Что знаешь о нем? – Доказать не могу, а слышал недоброе. Что? – Брат вынул у него жену. – Посему, думаю, не согрешу, если не соглашусь, чтобы Иессей поступил в скит. Пусть поживет в Иосифове, имея руководство и свидетельство настоятеля, и даст рассеяться его мнениям.

Провожайте поскорее из Махры Антона Соколова.

О Бибикове говорил я Г. А. А.⁶²; и, кажется, он со вниманием принял мое свидетельство: и записал, чтобы потребовать дело.

С чего возьму я писать об утверждении монашества Парфения? Мы писали не о том. Было ли о сем представление преосвященного Афанасия? Если было: то я напишу о сем: а иначе и С. Синоду не с чего начать дело.

Что Папа осудил стологадание, я слышал. Но недавно читал против стологадания окружное послание одного французского епископа, в котором он о суде Папы не упоминает. Он говорит, что мертвых вопрошать не позволено; и приводит известные слова Моисеевы; и что с злыми духами говорить опасно: но потом говорит, чтобы не думали, что он признает решительно сии сношения; это, говорит, дело воображения: а наконец опять говорит, что это хитрость сатаны. Будущее, говорить, есть книга запечатанная семью печатями, которой никто не может прочитать ни на земле, ни на небе. Это, по моему мнению, не правильное толкование Апокалипсического видения; и о будущем вообще напрасно епископ приписывает небу столько же неведения, сколько земле. По сему смешению мыслей, я не принял мысль Андрея Николаевича, чтобы сие послание перевести и напечатать⁶³.

Жаль, если есть преосвященный, который смотрит на стологадание с надеждою, а не с опасением: но я о нем не любопытствую. А о магистре священнике, принявшем участие в стологадании, желал бы знать, не для гнева и прещения, но для остережения и осторожности.

Иконою воины, кажется, довольны. Когда я обходил ряды, кропя святою водою, и икону несли передо мною: офицеры выбегали из ряда, целовали икону, и приближали голову к воде. Начальник корпуса благодарил, что древняя. О замене ее для вас прилагаю при сем предписание Собору.

М. Января 22-го 1854.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Выписал я вам слова из письма А. Н. Муравьева о книгах: и не имею ответа. А он удвояет и утрояет требования. Профессор Горский говорит, что жития святителя Киприана в Лаврской библиотеке нет. Прошу дать мне ответ, чтобы я мог дать ответ.

У меня очень много требуют икон. И из недавно полученных не много остается. Сии очень хороши. Выпишите еще: а между тем пришлите несколько из Лавры, меньшей меры,

Г. Благонравов опровергает все сомнительное, что я писал к вам о Иессее: но доказательства его прочих исторических сведений не исторические, а духовные, основанные на ощущениях, которые имел он при общении с Иессеем. Затрудняясь утвердит решение на таких основаниях, я написал только к Иосифовскому архимандриту, чтобы он старался сохранить Иессея в мире, и писал мне о образе его жизни. Думаете ли, по полученным от меня сведениям, что немногого времени достаточно для усмотрения жизни Иессея, чтобы допустить его к нам?

Преосвященный архиепископ Евгений думает выехать из Ярославля 2 февраля. На пути примите его и упокойте в Лавре.

Января 26-го 1854 .

Сомневаюсь, отец наместник, чтобы сообщенное вам письмо Графа имело тот смысл, который вы ему даете. Сомневаюсь и в том, чтобы я должен был о пожертвовании донести С. Синоду. С. Синоду было бы предложено в Петербурге, если это надобно было, и согласно с обстоятельствами. Отвечали мне, чтобы дело тем и кончилось. Некто, понимающий дело, не советует мне и говорить о сем, тогда как и я говорить о сем не думаю. И не развяжет мне руки донесение мое С. Синоду, о том, что хочу делать: ответственность все на мне останется. По местам личного моего ведомства я мог действовать с некоторою свободою: экстраординарного распоряжения по епархии не должен я сделать без распоряжения Синода, или без особенного удостоверения, что действование мое не будет осуждено, какового удостоверения и искал я моим секретным отношением, и мне приметно старались дать такой ответ, чтобы отвечавший не был в ответственности.

Не слыхал я, что из Нижнего, по настоянию преосвященного Иеремии, выслали доктора, лечащего возложением рук: а слышал, что где-то крестьянин лечит таким образом, и что он хочет приехать в Москву. Поищу о сем сведения.

Дух прелести дышет сильно. Андрей Николаевич пишет ко мне, что крестник его еврей Левисон, профессор Петербургской Академии, проповедует царствие Христово тысячелетнее на земле, и написал статью о столах, в которой говорит о путешествии душ из тела с звезды на звезду на магнитной нити нервного духа. Во французском обозрении двух миров⁶⁴ описаны две секты держащиеся мнения о тысячелетии: Ирвингисты и Мормоны. Обе приписывают себе дар С. Духа. Вот анекдот о первых: в праздник Пасхи они отправляли свое богослужение. В сие время один стал жаловаться, что в нем злой дух, и просил помощи. Для сего били его палками полчаса. Наконец он сказал, что ему помогли, что дух приступил к горлу, и выдет, если подавят шею. Это сделали: и он оказался мертвым. Они, однако, не смутились, и, вынесши тело в другую комнату, продолжали свое богослужение. Мормоны построили было святый град: но из него выгнаны вооруженною рукою, после вооруженной же кровопролитной защиты. Потом они поселились в пустой стране Америки; умножаются; и имеют миссионеров. Бога представляют человекообразным и невездесущим. Допускают многоженство. Их чины: пророк, двенадцать апостолов, семьдесят советников, ангелы или епископы, священники Аароновы, священники Мелхиседековы. Кажется, от сей последней секты распространилось стологадание.

О Парфении постараюсь написать.

О крестах подумаю, и поговорю с Генералом корпуса.

Не думаю, чтобы образ воскресения Христова был ученический. Ныне Академики умеют написать так, что картину почтешь ученическою. Это я видел в Москве в двух новых корпусных церквах.

Венец написать надобно, и с иконою сообразнее будет, если он будет написан в виде сияния.

Поставить сей образ в моей келлии было бы обидно, да и мне не по мысли. Поищите места более сообразного с достоинством вкладчицы. Можно сим не спешить. Если Бог велит дожить мне до весны: можно будет яснее говорить о сем на месте.

Мир все не дается нам: а война все злее смотрит. Одна Голландия сказала, что она остается в прежнем союзе со всеми. Прочие почти все государства пересылаются тайными посольствами, как будто заговор составляют. О входе в Черное море сказали нам на словах, как будто о ничтожном деле: и английские журналы гневаются, зачем Русский Царь требует о сем объяснения. В одном собрании в Лондоне положили поднести похвальный адрес Султану. Между прочим, оратор сказал: война всякая бывает с несправедливостями: но пред мирным обществом мы правы тем, что долго старались о мире. Это почти признание, что Англия входит в войну несправедливо. И будто несправедливая война перестает быть несправедливою от того, что долго толковали о мире.

Выписку из письма преосвященного Экзарха хотел я послать к вам прежде всех, и потом забыл, думая, что послал. Теперь посылаю. Подлинник же имею у себя, на случай допроса, не выдумал ли я это письмо.

Мир вам и братии.

Января 28-го 1854.

Прочитайте прилагаемую граматку. Не послушник ли это негодившийся просить платы за послушание?

Отцу наместнику и братии мир.

О чем писал я вам вчера, о том сегодня говорил с князем Сергием Михайловичем. Я прочитал ему мое секретное отношение, и ответ графа, и, не сказывая моего мнения, спросил: как, он думает, понимать ответ? Он отвечал, что это значит надобно остановиться и ничего не делать. Так и думаю поступить до времени. Не думаю и доносить С. Синоду о пожертвовании: потому что это было бы похоже на самохвальство, и на упрек другим.

К. что-то читал в иностранных ведомостях, что еще представляет некоторые миролюбивые виды. Посмотрим еще, что родит находяй день; а наипаче Господу помолимся.

Января 29-го 1854.

Прочитайте прилагаемое письмо. Я думал бы послать 100 р. Так ли? И вот сомнение: сказано в Дорогобужском уезде, а селения но показано. В таком случае дойдет ли письмо? Если думаете, что не сомнительно: поручите казначею послать.

Мир вам, отец наместник, и братии.

О крестах воинам я говорил благочестивому начальнику корпуса Михаилу Ивановичу Чеодаеву: он принял сие с добрым расположением; и согласен, чтобы присланы были в нему, и он препроводит.

Парфений Афонский прислал ко мне прошение, чтобы я принял его в скит, если нельзя утвердить его в Сибири. Сие условие приводит меня в недоумение, что писать о нем. Думаю написать, чтобы определили к нам. Он может быть полезен для действования на раскольников, на которых теперь обратим внимание.

Прочитайте прилагаемое письмо Василия Дмитриевича⁶⁵ и возвратите.

Февраля 6-го 1854.

Не знаю, что такое. Я, как в неволе. Каждый день столько нападает на меня и людей и дел, что никак не успеваю.

Сегодня должно быть послано к вам, отец наместник, отношение преосвященного Астраханского, который ищет настоятеля для общежительного монастыря. Давидовский игумен говорит, что игумен Иларий не удовлетворяется своим настоящим положением, и, может быть, примет сей призыв. А мне кажется, что и здоровье игумена Илария не будет сему благоприятствовать, и трудно ожидать от него довольно деятельности, чтобы собрать братию, и благоустроить обитель. Мне кажется, что сомнительно и предлагать ему о сем, чтобы не взволновать его помыслы напрасно. Впрочем, сообщаю вам сие на ваше рассуждение.

Иеромонах Анастасий просит, чтобы сделать его врачом при Лавре с положенным жалованием. Но мне кажется, это неудобно. Сие отчуждило бы другого врача, который может быть нужен.

Старый врач просит своего жалованья от Лавры в пенсию; что вы о сем думаете?

Bоенные начальники приходили благодарить меня за прием их команды в Лавре. А я не знал, что им отвечать, не имея от вас сведения, что и как было.

Изображения древних панагий хороши. Но если бы обстоятельно спрошен был я о сем ранее: то не все бы советовал литографировать, по некоторым причинам. И посоветовал бы находящиеся на них надписи, в рисунке неразборчивые, напечатать при них четко.

Мир вам и братии.

Февраля 9-го 1854.

Отцу наместнику и братии мир.

Супруга генерал-адъютанта Владимира Ивановича Назимова доставила мне для доставления в Лавру пелену на святые мощи Преподобного Серия, труд и вклад ее родительницы. Имена я худо помню: но вы знаете. Препровождаю сей вклад.

Февраля 13-го 1854.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Сие представит вам назначенная начальница Влахернского общежития.

Общежитию сему даны правила Одигитриевские, с некоторыми ограничениями. Например, к неупотреблению молочной пищи Влахернские не обязываются. Из правила, чтобы не иметь в келлии украшенных икон, допущено изъятие. Начальница говорит, что у нее есть икона, которой трудно ей не иметь у себя, и на которой есть украшение.

Начальница предлагает некоторые вопросы относительно церковного Богослужения и правила. Тут встречаются затруднения. Есть обычаи уже принятые в Додонове. Начальница принесла с собою обычаи Дивеевские, прежние и вновь вводимые преосвященным Иеремиею. О акафистах моя мысль, чтобы употреблять древние Иисусу Сладчайшему и Божией Матери, и не вводить новых, которые дозволено напечатать, но которые не получили еще полного характера церковного. Поклонение страстям Христовым, думаю, надобно совершать в келлиях, по усердию, а не по непременному правилу. В Дивееве между вечернею и правилом час промежутка. Мне кажется, это не лучше того, чтобы, правило следовало непосредственно за вечернею.

По сим, и другим вопросам, о которых представленную мне записку при сем прилагаю, примите труд рассудить, и напишите дополнительные правила. Если найдете нужным, покажите их мне: или же отдайте настоятельнице, и велите прислать мне список.

Желаю, чтобы вы не отказались быть благочинным нового общежития подобно, как и Одигитриевского.

Февраля 15-го 1654.

Иконы получил, и благодарю. Простите, что забывал уведомить.

Еще давно забываю сказать о части нощей с. Анастасии. Я говорил игумении, что часть прежде видена была не так малая. Она утверждает, что такую получила.

Отчет и книги Фонтанного подворья оставались у меня нераспечатанными, между ведомостями благочинных, которые не успеваю рассматривать вскоре по получении. Завтра должны быть посланы к вам.

Для посылаемой при сем тетради⁶⁶ желаю, во-первых, вашей, отец наместник, цензуры. Думаете ли, что сказанное годится и читать, особенно духовенству? Если ваша цензура рассудит остановить всю тетрадь, или сделает замечания: возвратите оную ко мне. А если пропустит ваша цензура: то предложите цензуре Академической, и пусть она изречет свой суд.

Февраля 16-го 1854.

Благословение Господне вам, отец наместник, и братии, да подастся, и да умножится мир душ ваших.

Слыша ваше прошение прощения, не вижу вас имеющими нужду в моем прощении, а вижу себя недостойным подавать прощение, и требующим вашего прощения. Но взирая на милосердие Господа Спасителя нашего, крестною жертвою приобретшего прощение всем нам, молю Его подать вам, и всем вам, прощение, в чем кто требует оного. С надеждою прошу и себе вашего прощения, во всяком слове и деле, по нерассуждению моему или нетерпеливости причинившем оскорбление или смущение, и вашей молитвы, да принесу покаяние нераскаянное во спасение, и прииму от Многомилостивого прощение многих грехов моих.

Февраля 19-го 1854.

Письменные дела при мне вместо больного письмоводителя исправно производит другой. Что побуждает вас предлагать мне монашествующего, который, может быть, и способен, но не вдруг приспособится к нашему ходу дел? Для чего упоминаете о деньгах? Если что слышите: предостерегите меня ясно.

Мир брату Варсонофию. Что с ним делается?

А предложенного лекарства не надобно забыть.

О лекаре руковозлагателе я спрашивал: но его в Москве не видно.

В Петербурге говорят, и в Москве пересказывают, что Государю во сне или в видении представился старец в иноческой, но белой одежде; спросил: для чего война? и по ответе: на защиту христиан, благословил его крестом. Прибавляют, что во время поста надобно ожидать Государя в Лавру, Но некоторые могущие близко знать не подтверждают сего, потому ли, что не было, или не знают, или хотят молчать.

Лицо брани становится все суровее. Господи сил с нами буди!

Радуюсь, что вы, отец наместник, радуетесь посту. А я скорблю, что худо прохожу сей подвиг.

Вы думаете, что в раю пост будет. А мне думается так: что на земле есть подвиг, называемый постом, то на небесах есть просто естественное состояние: потому, что там не употребляют вещественной пищи, которая вместе с питанием и отягощает, а питаются духовною пищею, которой падающие на землю крупицы составляют здесь сладости поста.

Виноват я, что доклад о разделе дохода долго лежал у меня. Теперь он должен быть у вас.

Спасибо, что воинам и от нас предлагаете укруг хлеба.

Предлагаете Иеронима в Астрахань. Желает ли он? Мы можем требовать от него послушания в нашем круге; С. Синод может потребовать послушания от нас и от него; но и С. Синод обыкновенно в подобных настоящему случаях велит избирать желающих. На сие нужен от вас ответ.

Не понятно для меня, за что иные люди дают деньги, если подлинно дают. О делах может у меня что-нибудь спросить, и что-нибудь мне сказать, один викарий. Многие решения по прошениям я отдаю в руки просителям, другие велю прочитать тотчас, как написаны, а потом уже записать и послать в Консисторию.

Посылаю два письма Высоких Особ для приобщения к подобным, хранящимся в Лавре.

Февраля 25-го 1854.

Отцу наместнику и братии мир.

Наименованных представьте к монашеству.

О Бибикове Графу говорил я прежде, и он это помнил, а вчера говорил я вновь. Он хочет вновь обратить внимание на сие дело.

Благонравов докучает мне, чтобы пустить Иоанна-Иессея в скит, хотя на время поста. По слышанному прежде я сомневаюсь, хотя Благонравов все говоренное о Иессее почитает клеветою.

Скажите вашу мысль.

Мартa 5-го 1854.

Отцу наместнику и братии мир.

Пишете, что Евмению поручено взять страховой капитал, составить участок в 10 т. р. и представить кому назначено будет в Сохранную Казну. Но уже сказано в резолюции 16 января, что сие со стороны Лавры поручается казначею. Зачем же Евмений возмог деньги, и куда с ними пойдет? Неужели понесет в Лавру, чтобы оттуда опять нести? Кажется, надобно все поручить казначею, и взять, и составить участок, и внести в Сохранную Казну вместе с другими назначенными для сего от двух монастырей.

За корпию спасибо. Снесусь с Генерал-Губернатором.

Благодарю за служение воинам. Горестно думать, что и в особенное время подвига, не чисто служат им и отечеству.

Требовано устроить в Москве артиллерийские повозки, наскоро. Сделано скоро, с усердием и пожертвованием, при особенном попечении Генерал-Губернатора. Пришел Генерал принимать, и стал браковать и придираться к мелочам; и как нельзя было прямо сказать и доказать, что это значит, то Генерал-Губернатор принужден был писать в Петербург просить другого приемщика.

Господу помолимся!

Марта 6-го 1854.

Отцу наместнику о Господе радоватися. Такожде и братии.

Касательно денег на поминовение поступите, как пишете. При внесении в Опекунский Совет, кто будет вносить, пусть напишет, что вносит и для чего: а того не нужно писать по чьему поручению.

Правила общежития обращу к вам, написав в них нечто по-своему. О монахинях, переходящих из монастыря, переходящих в общежитие, которое еще не есть монастырь, в правилах говорить неудобно.

О напечатании надписей говорил я, думая найти в них примечательные черты древности. Не то оказывается. Примечательна одна только надпись историческая 1480 года. Для одной сей читать целую тетрадь отрывочных изречений из церковных песней не будет занимательно. Потому подаю голос; не печатать.

Марта 10-го 1854.

Отцу наместнику и братии мир.

Корпию Граф обещал послать в Азию, как вы желали. Когда я ему сказал о сене вместо корпии: он подтвердил сие. На Кавказе у нас воинов еще не много: а врагов разного рода иного. Князь Воронцов выехал, очень не ко времени. Реад не испытан и народу неизвестен. Да дарует Бог заступление небесное.

Говорил я Графу о исцеляющем возложении рук. Он сказал, что такого нет в Москве. Потом я узнал, что это арестант за бродяжничество и кражу, и что его под стражею возят к больным. Когда я сказал о сем Графу: он отвечал, что это не иное что, как большая магнетическая сила; и что сего арестанта скоро вышлют из Москвы.

С игумениею Аполлинариею все странности. Вы говорите, что г. Головин заставил ее оставить келлию: а он изъявляет удивление и сожаление, что она вышла. Не очень хорошо, что она долго живет в Посаде. Надлежало бы на что-нибудь решиться. Игумения Хотьковская говорила мне, что желает ее успокоить: но говорят другие, что Аполлинария боится ее повелительного обращения. Мне кажется, это упражнение в терпении не слишком трудное, и можно было бы решиться на оное. В других монастырях трудно найти и келлию и пособие в жизни. В Хотькове дадут келлию и накормят.

О том, что продовольствие воинов могло бы быть бережливее, сказал я Графу. Он не оспаривает сего: но не видит средства улучшить порядок сего дела.

Из моих денег назначаю я тысячу рублей с. на поминовение усопших рабов Божиих протоиерея Михаила и Евдокии, в скит, или по частям в Лавру, и Вифанию и скит. Рассудите о сем, и, как рассудите, исполните.

Марта 11-го 1854.

Мир и здравие отцу наместнику и братии.

О военных больных сказал я Графу: он желает иметь обстоятельное сведение. Посему и прилагаю при сем особое предписание, которое исполните вы или Собор.

Командира Поляка спросил он имя: и, как оно неизвестно, то записал день выхода его из Лавры.

Когда прочитал я писанное вами о болезни отрока Феодора Торовского: мне тогда же пришло на мысль, не будет ли судьба его судьба Досифея. Теперь вы то же пишете по событии. Да идет ко Господу, как и Феофил прежде. Скажите матери, чтобы сохранила послушание воле Божией, и умеряла печаль свою словом Писания: благоугоден Богови быв преставлен бысть. Скажите ей также, что, если она сохранила мысль вступить в Борисоглебский Аносинский монастырь, может с надеждою помышлять о приближении обстоятельств, при которых она может войти туда с миром и доброю надеждою.

Здравие о. Филарету.

У меня был граф Александр Петрович, и доставил мне сведения об арестанте магнитизере, о котором я писал пред сим. Сей сказывал о себе, что он читал добротолюбие, имел притом необыкновенные ощущения, и думал, что получил дар. Но нравственность его сему не соответствовала. В Нижнем преосвященный требовал, чтобы ему не допускали действовать: но преосвященного не послушали. От магнитизера оказывалось сильное действие на больных, так что параличный стал ходить: но потом всем стало хуже, нежели было до магнитизера.

Примеч. Письмо без подписи и означения времени, когда писано; сохранилось между письмами 1854 года. Полагается на сем месте 1) потому, что следующее за сим письмо начинается словами; «и другой раз пишу к вам ныне», но другого письма от 12 марта 1854 г. не видно между сохранившимися; 2) потому, что слова этого письма «о военных больных» и «командира» представляются состоящими в связи со словами письма 981 о «служении воином», а сообщение «об арестанте магнитизере», о котором писано «пред сим», состоят в ясной связи с известием письма 983 о том же; да и слова: «здравие о. Филарету» не объясняются ли припискою к письму 987?

В другой раз пишу к вам, отец наместник, ныне, чтобы сказать недосказанное по забвению.

Помнится, в Лавре есть древние Патриарших времен антиминсы. Уведомьте меня вскоре, сколько их, которого времени, и в какие имена, а также, сохранились ли в них с. мощи.

Кто-то Михаил из скита прислал Генерал Губернатору деньги для воинов. Доброе намерение: но неизлишне знать, с благословения ли это сделано? Согласно ли это с скитским правилом общежития и нестяжания? И не лучше ли было бы сделать доброе дело, не прославляя своего имени?

Не пишу более; потому что пора отдать письмо эконому.

Марта 11-го 1854.

Не отвечали вы мне на то, что я вам писал о иеромонахе, которого предполагаете в настоятели в Астраханскую епархию.

Отцу наместнику мир мног.

Посылаю опять к вам правила Влахернского общежития с моими изменениями, дабы если вам представятся возражения, вы передали их мне: а если не нужно будет возражать; то прикажите переписать, и прислать мне для утверждения. Я думал, что могут оставаться прежние правила, с дополнениями и изменениями, сделанными в моей резолюции: но когда потребовалось исправить самый текст правил: то надобно досмотреть его так, чтобы не поправлять еще раз. Не прогневайтесь, что еще даю вам труд.

К вам с правилами обращаю и начальницу общежития, чтобы вы могли облечь ее в расофор.

Марта 16-го 1854.

Отцу наместнику радоватися. Такожде и братии.

О. Парфений (о. котором я в Петербурге писал) прислал мне три книги своего письма, цветник Дорофея, и выписанные им из разных книг слова на праздники, для братского чтения в церкви или в трапезе, но, кажется, не все удачно выбранные. Первую положите у меня в келлии в ските; а две прочие или также у меня, или в скитской библиотеке, если могут быть употребительны.

Покойная Спасобородинская игумения упросила преосвященного Иерфея, что ныне Патриарх Антиохийский, написать службу праведному Филарету. Она переведена с греческого, и нынешнею игумениею, или ее матерью, напечатана. Из присланных мне экземпляров посылаю к вам, не рассудите ли отдать в обители, хотя и не понадобится, может быть.

Марта 22-го 1854.

Каков о. Филарет? Слова отрока Феодора наводят заботу.

Иеромонаха Софонии пришлите мне послужной список.

Но мне приходит на мысль, что и нам понадобится строитель или игумен. О. Назарий очень ветх. А в преемника себе никого не представляет. Окажите, что вы о сем думаете, не говоря о сем Софонии.

Есть весть, что мы перешли через Дунай; не без труда взяли крепость; потом от нас бегут. – Но к чему сие ведет? – Господу помолимся.

Как всегда с благодарностию приемлю откровенно сказываемую правду: так благодарю вас, отец наместник, и за откровенное слово, о древнем антиминсе. Но думаю, что я обязан видеть дело иначе, нежели как вам кажется.

Никак не хочу я поддерживать мысли, будто церковь ныне лишена полноты благодати. Кажется, и единоверцы не должны так думать; иначе ее приняли бы единоверия. Антиминс может быть древний: но для освящения храма потребна и ныне действующая благодать Божия.

С. Синод в Указе о единоверческой церкви говорит, что следует примеру Апостольскому, иже немощным бысть яко немощен, но с тем, да немощные приобрящет. А в приложенных к сему Указу пунктах, именно в четвертом, владыка Платон преподал согласие, да будут антиминсы освященные при первых Патриархах, или вновь освящены по старопечатным книгам. Итак, я не думаю ничего делать более, как исполнить решение владыки Платона и С. Синода. Доколе не было сих правил, можно было рассуждать лучше ли им быть, или не быть: но когда они облечены законностью, остается повиноваться им.

Притом по старопечатным книгам был бы нужен день для освящения антиминса, и другой для освящения церкви. При древнем антиминсе освящение совершится в один день, причем, если нужно, и положение мощей в древний антиминс и старопечатному чину не будет противно, и с новым чином согласно. Я же не знаю, как достанет у меня силы и для однодневной службы освящения, которая в старых книгах, в сравнении с новыми, или лучше сказать с истинно древними и Греческими, имеет повторения и расширения. Трижды надобно обойти церковь и при сем пропеть 24 тропаря.

Если на Преображенском распоряжение не полно: трудно на сие жаловаться. И того, что делается, трудно было ожидать, и против сего есть сильные прекословия. Идут к тому, чтобы тут было просто человеколюбивое заведение.

Если скитский Михаил самочинно приобрел славу пожертвования; и скромно корпию щипать отказался: что же из него будет? Надобно ли таким быть в ските. Не надобно ли, по крайней мере, настоять, чтобы щипал корпию, дабы не поспел в самочинии, и не представлял соблазна другим.

Тихон по летам может быть иеромонахом: но недавно в обители. Не произвесть ли в иеродиакона, и остановиться на некоторое время.

О храме милосердия можно поговорить по времени. Мне надобно будет дать ответ в обещании данном при рукоположении в епископа: церквей свыше потребы не строить.

Матери Феодора принять служение при доме призрения, вероятно, было бы полезно для дома: но будет ли мирно для нее. Будут ли довольно удобны отношения между ею и княжною? Вы можете лучше сие видеть и предвидеть. Для меня это не ясно, и несколько представляется сомнительным.

Мир вам и братии, о. Филарету мир и здравие.

Марта 26-го 1854.

Возвращаю вам, отец наместник, Тихона иеромонахом. Умыл я ему и ноги, с мыслию, что в лице его, как представителе, умываю ноги всей братии Лавры и скита.

Апреля 7-го 1854.

Целую вас, отец наместник, и братию лобзанием святым: Христос воскресе. Не смотря на мое недостоинство, свято сие лобзание именем Господа нашего Иисуса Христа, пострадавшего, да очистятся грехи наши, умершего, да умертвятся страсти наши, воскресшего, да воскресит нас к жизни праведной и святой. Усердно желаю вам пользования сими плодами воскресения Христова. Надеюсь, что сего же от Него просите и мне.

Апреля 18-го 1854.

Один из военных начальников сказывал мне, что дивизия, которой воины благословлены от Преподобного Сергия крестами, совершила долгий путь в необыкновенной сохранности, имея не более трех или четырех, больных.

Давно забываю написать: скажите казначею, чтобы на издание творений С. Отец подписался от меня, по прежнему на три экземпляра, с тем, чтобы два доставлять мне, а третий Андрею Николаевичу Муравьеву.

Отцу наместнику и братии мир.

Благодарю, отец наместник, за помощь мне во дни Высшего посещения. Братию благодарю за соблюденный чин.

От Пятницкой, что в Сергиевском посаде, церкви, до Московской заставы доехал я благополучно в четыре часа с половиною. Вчера праздновали мы благополучно: но сегодня я остаюсь дома под тягостию вчерашнего дня.

Завтра в полдень отправляется в Лавру Андрей Николаевич. Дайте ему привитать у меня, как прежде, и предложите трапезу и потребное.

Праздновать Пятдесятницу с вами желаю: но не на первых днях следующей недели могу оставить Москву, по здешним делам.

Мая 21-го 1854.

Мир вам, отец наместник, и братии.

В пятницу открытое испытание в Академии. Приготовьте обычную в сей день трапезу.

Меня очень теснят дела и люди. Однако завтра к вечеру желаю быть у вас.

Июня 30-го 1854.

Бог да благословит вас, отец наместник, миром и здравием. И братии мир.

Если преподобный Стефан обличает вас в лености, как вы думаете: то да простит ради вашего признания, и да подаст вам исцеление.

Но я думаю, что вы напрасно подозреваете в лености дело осторожности. Может быть, прежде могли бы вы употреблять, и употребляли здоровье ваше отважно: теперь, думаю, надобно уже употреблять оное бережно. Лучше ли было бы, если бы вы, как я, разнемоглись на дороге; и пришлось бы думать над вопросом, в Махру лучше, или в Лавру приехать больным? Не готовилась болезнь лица вашего постепенно ранее? В день моего приезда в Лавру мне показалось лицо ваше необыкновенно полным; но на другой день я сего не замечал, и ничего не сказал вам.

У меня был купец Сапелинн, и жаловался, что Феофил не взял у него воска, по цене, по которой взял у другого, причем приписывал своему воску достоинство, с упоминанием о Лондонской выставке. Но Феофил говорит, что его воск ниже и дороже. В сем последнем случае Феофил поступил справедливо. При равном же достоинстве воска и цене желательно было бы не оставлять Сапелинна. Он предполагает еще чистить огарочный воск.

Был у меня Федор Васильевич Благонравов, и возобновлял просьбу о принятии Иоанна-Иессея в скит. Я сказал, что это сомнительно. Он возразил, что вы объявили Иессею согласие принять его, если я буду согласен; и просил у меня письма к вам. Сие побудило меня призвать архимандрита Иннокентия, которого прежде посылал я навестить Иессея в пустыне, и спросить, что он видел. Он говорил, что нашел на дворе Иессея женщину, моющую белье, а другую в келлии, ставшую при входе его за дверь, чтобы он ее не приметил. Положим, что они пришли послужить пустыннику, и услышать слово его; и приведены в замешательство нечаянным посещением архимандрита: но все нельзя почесть благоразумным допущение со стороны пустынника, особенно, когда он во всех своих нуждах имел готовую помощь от помещика. Нет здесь вины: но есть неблагоразумие, и повод к соблазну видящих и слышащих. Итак, я остаюсь при моем мнении, что Иессея принять сомнительно. Рассуждайте о сем с Федором Васильевичем.

Июля 18-го 1854.

Вот еще беда неожиданная относительно эконома. С. Синод отнял у нас право производить в игумена настоятелей Строительских монастырей без представления на его разрешение. А для сего надобно время. Скажите же мне, пойдет ли Варлаам на первый раз в строителя.

Отцу наместнику и братии мир.

Посылаю вам план святых врат. Тот, который повыше, кажется, лучше. Спрашивал я, чего будет стоить дело, архитектор не берется определить. Окажите ваше мнение. Если решимся: то он окончательно отделает чертеж и подробности.

Июля 23-го 1854.

Еще на нас посещение Божие. В Москве показывается холера. Ректор Семинарии опасно заболел было ею: но, кажется, по милости Божией вышел из опасности.

Мир вам, отец наместник, и братии.

План святых врат отдам окончить. Нынешним летом строить, конечно, уже некогда, и я не думал бы начать, если бы и было время. Не очень надеюсь, чтобы можно било приняться за сие и в следующее лето: но воля Господня да будет.

Вы, вероятно, слышали об опасности, которой подвергался Великий Князь Константин Николаевич на море, испытывая новое небольшое судно в ветер. Сперва сказали, что он получил даже болезнь: но потом сказывали мне, что он, не потеряв присутствия духа в опасности, быв принят из воды на судно, занялся сам греблею, и тем восстановил естественную теплоту тела и силу, и предохранил себя от болезни. Я поздравил его с избежанием от опасности.

Если между погорелыми есть бедные: можете дать от меня помощь подобно тому, как было прежде в подобном случае

Посылаю вам, вероятно, невиденное вами издание планов Константинопольской Софийской церкви⁶⁷. Посмотрите, и положите у меня в келлии, чтобы, кто посмотрит, тот помолился, да возвратится в нее благодать Христова.

Состояние моего здоровья странно. Вчера в пятом часу утра чувствовал я себя так, как при выезде из Лавры; но потом поправился, и служил в Новодевичьем, в первый раз со времени возвращения из Лавры. А преосвященный Никанор, которого вы, конечно, нашли довольно здоровым, идучи в крестном ходу, изнемог так, что вошел на дороге в церковь и разоблачился; но потом, облачась, догнал ход в экипаже, и пришел к святым воротам монастыря по чину.

Не худо, что Алексея не принял в скит в другой раз. Постоянство его вновь оказалось. Лужецкому игумену изъявил он желание быть в его монастыре: и потом подал прошение о увольнении на пять месяцев в Новогородскую и Петербургскую епархии, и сказал мне, что не находит покоя вне Ниловой пустыни.

Июля 29-го 1854.

Господь да сохраняет вас, отец наместник, и обители, и братию в мире.

По истине, согрешихом, и мало вразумляемся, и приходят сильные вразумления от Господа.

Распорядитесь, устроением больницы для холерных, как пишете.

Дай Бог, чтобы протоиерей Остромысленский сохранил дар Преподобного Сергия. Я видел его в трудном состоянии: а слышал, что были и возобновлялись и более трудные.

Похвальное слово Преподобному Сергию начал я читать. Написано добродушно: но едва ли не утомительно будет слушать цепь выражений, из которых по немногим можно уже знать следующие.

Быть на Гефсиманском празднике, как бы ни желал, не предвижу возможным. Хвост болезни, полученной на дороге из Лавры, тянется до сих пор. Кроме домовой церкви, дважды был я на служении, в Новодевичьем, и третьего дня в Зачатиевском. После обоих случаев болезнь усилилась. Вчера, проведя ночь и утро довольно в порядке, я оделся было, чтобы ехать в Синодальную контору, как оказалась и усилилась боль от ветров, и не обошлось без трения; и только в шестом часу вечера стал я спокоен, и мог принять пищу. Если после утомления в Успеньев день, на другой день пуститься в дорогу и удастся: может подобное вчерашнему случиться на дороге, и мне будет труднее, нежели дома, а вам только в тягость буду, больной.

Письма ваши, писанное пред праздником Преображения Господня, и другое ранее, получил я после тех времен, (к?) которым надобно было отвечать, и потому я не отвечал иначе, как воспоминанием о вас пред Богом, чего и от вас для себя прошу.

Великий Князь Константин Николаевич отвечал на мое письмо милостиво, и со смиренным рассуждением. Когда-нибудь покажу вам его рескрипт.

На сих днях умерли в Москве от холеры протоиерей, священник и диакон; Ректор Семинарии, быв опасно болен, выздоровел, и поехал для отдохновения к Давидовскому настоятелю; ректор Академии немножко болен.

Поверзите мое недостоинство к стопам Преподобного Сергия.

Августа 10-го 1854.

Список с предписания по ведомству, данного мною по случаю болезни, должен быть послан к вам ныне же.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Благодарю за благословение от праздника.

Слава Богу, что у вас довольно молящихся.

И здесь по разным местам прихожане сами просят разрешения совершать молебствия и крестные ходы по приходам. Тем лучше, что сие делается по их благому изволению, а не по приказу. Для сих молебствий берут чудотворные иконы, и как по местам назначаются для сего разные времена, то желающие часто могут быть на сих молебствиях.

Но, к сожалению, и гуляний мы не забываем, хотя сильно напоминается нам, чтобы не суетою заниматься. 17 дня число заболевших было 382, до чего, сколько помню, в прежние эпидемии не доходило. По 200 в день занемогало не раз.

Согрешихом, беззаконновахом: но не предаждь нас до конца Отцев Боже.

Генерал Михайло Иванович Чеодаев вновь благодарит Преподобного Сергия за воинов, которые получили от него кресты. В сражении под начальством князя Бебутова сей отряд дважды был отбит многочисленнейшим неприятелем, но не потерял духа, напал вновь, и разбил врагов, и отнял пушки, потеряв только около 50 человек убитыми, но не мало имев раненых.

Нифонта определить экономом соглашусь, если представят.

Недоумеваю о позолоте главы на Троицком соборе. Она через огонь золочена, и, хотя неблистательна, но, кажется, позолоты не потеряла, лучше ли будет позолота на мардан? Пристанет ли к прежней позолоте? Хорошо ли золотить главу, которая худа в спаях? Хорошо ли золотить что-нибудь в это незолотое время. Желаю ответа на сии вопросы.

У нас умер от холеры певчий. Это первый случай с 1830 года.

Молитесь о нас, якоже и о себе.

Августа 21-го 1854.

Вифанский ректор не изволил исполнить свою завтрашнюю чреду проповеди; а я также не могу говорить.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Иконы хороши. Отправить еще не успел я: надеюсь завтра.

Господь да сохранит Евмения.

Авдия можете представить.

Мир душе отца протоиерея Феодора⁶⁸: когда вземлются добрые; мне приходит на мысль, не приближается ли наказание нам остающимся.

Относительно позлащения главы, прошу прощения, остаюсь в недоумении. И поздно. Отложим до весны, и надумаемся.

Посылаю письмо Великого Князя. Прочитав, запечатайте и положите у меня в ските.

Ваш посланный будет на меня жаловаться: но я не совсем виноват. Он сказал, что пробудет до понедельника: и я не спешил писать. Вчера после всенощной сказали, что он утром едет: мне некогда было писать; и я думал, что он уехал. Теперь сказывают, что он ждет, и спешу его отпустить.

Августа 29-го 1854.

Не раз забываю вам сказать, что в представляемом мне расходе моих денег не видал денег, которые вы предлагали мне дать Рожественскому священнику, и я поручил дать. Не забыл ли казначей записать?

Отцу наместнику и братии радоватися и мирствовати.

Уже хотел я писать к вам об о. Парфении, чтобы он побывал здесь, как получил ваше письмо, в котором нашел туже мысль. Скажите ему, чтобы пришел к нам поскорее, и снабдите его потребным на путь. И помолитесь, чтобы Бог дал ему слово разума и пользы для колебающихся между отчуждением и соединением со святою Церковью.

Князя Сергия Михайловича попрошу об обучении аптекарскому искусству.

Слава Богу, что болезнь у вас не усиливается. И у нас становится легче.

Пришлите мне два экземпляра нового издания службы Преподобного Сергия, один для меня, а другой для желающего иметь.

Сентября 3-го 1854.

Меня звали на следующее воскресенье в Подольск для освящения церкви: но неможется. Вчера с трудом освятил церковь в тюрьме пересыльной.

Мир Господень вам, отец наместник, и братии.

Авдий идет к вам иеромонахом. В нем есть добрая мысль.

Исполняю давно забытое обещание; посылаю вам книгу⁶⁹: Раскол.

Господин Благонравов говорит, что вы обещали ему принять Иессея. Если это и верно: я все еще в сомнении. Я поручал священнику, в приходе которого пустынножительствовал Иессей, написать о нем истину. Он написал не сомнение, а уверенность очень горькую, о жизни Иессея, покрытой видом пустынничества. Не хочу не верить Благонравову, что это клевета: но не могу понять, как могла быть клевета и со стороны помещика, который благоговел пред Иессеем, и неблагоприятное говорит, о нем, с описанием, чтобы не понять дело хуже, нежели оно есть, и еще более со стороны священника, который не был с Иессеем в неприятных отношениях, и никому о нем не говорил до тех пор, как был спрошен сказать по совести, что знает. Простите меня нетерпеливого, который от других требую терпения, которого сам не имею: и его мне непонятно, что, по сказанию Благонравова, Иессей смертно страдает от Иосифова монастыря, хотя не жалуется на его настоятеля, и что может умереть, если не пойдет в скит. Мне кажется, надобно сделать выбор между двумя решениями: или отказать, или позволить ему пожить в ските временно до усмотрения, без решительного определения в скитское братство. Скажите вашу мысль. Благонравов торопит.

Сентября 6-го 1854.

Полковница Варвара Николаевна Титова приносит Евангелие в скитскую или в другую церковь, по рассуждению. Посылаю оное при сем.

Мир вам, отец наместник, и братии.

К князю Сергию Михайловичу все лето собирался я в деревню, и не собрался. Вчера переселился он в город: и сего дня говорил я с ним об учениках аптекарского искусства. Он хотел переговорить с начальствующим в больнице врачом.

О билетах ...ровской⁷⁰ хотел говорить князю Трубецкому; но не застал его дома, и говорил князю Сергию Михайловичу.

Говорил и с Семеном Лонгиновичем. Вот, что он сказывает. Прежде торговля в Китай шла меною. Прошедшим летом пришла Министру финансов мысль (говорят, не из доброго источника), чтобы две трети цены платить товарами, а третью изделиями из серебра и золота. Государь Император велел взять мнение торговцев. Они сказали, что это вредно. Однако сие приведено в действие. Семен Лонгинович уже послал более ста пудов серебра; а по пропорции его всех товаров надобно послать 800 или 1000 пудов. А всех торговцев с Китаем более осмидесяти. Сколько же серебра будет выходить из России? и в какое время! Посему и помышляют просить Государя Императора остановить выпуск серебра и золота в Китай. Кажется, это справедливо, благонамеренно, и с обстоятельствами и с пользою отечества согласно.

Слышал я, что делали золотую или серебряную ложку в пять фунтов, и продавали на нижегородской ярмарке, чтобы отправить в Китай металл под видом изделия.

Более не имею времени писать. Строитель сказал, что завтра рано отправляется; и сказал вечером, когда мы занимались делами с викарием.

Помолитесь о бранях воинствующих в Крыме.

Октября 15-го 1854.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Доктор Блюменталь требует сведения о летах и о познаниях молодых людей, которых хотят к нему прислать для обучения аптекарскому искусству. Вот его записка. А князь Сергий Михайлович на словах спросил еще: знают ли сколько-нибудь по латыни. Не послать ли одного, чтобы посмотрели, соответствует ли он предполагаемому делу?

Князь Николай Иванович Трубецкой привез мне длинную записку о том, как не один раз представляемы были билеты ...ровской⁷¹, и надпись несходною оказывалась с подписью под объявлениями, и как, наконец, Сретенский строитель представил завещание, по которому наследство отказано покойным не одной жене, но и брату. По сему, говорят, пусть просит с приложением завещания, и выдадут часть, какая ей следует. ...ровская⁷² показала мне завещание: и видно, что его не поняли. Однако и то, правда, что оно составлено сбивчиво. Поговорю еще с князем.

Думаю, что у вас уже перестали молиться о избавлении от болезни: и продолжаются молитвы о помощи Божией во брани, что весьма нужно. Болезнь, благодарение Богу, кончилась и здесь; и, думаю, в следующее воскресенье соборне помолимся⁷³ Господу, наказующему и милующему.

Государыня Цесаревна удостоила Своим словом известить меня о получении иконы, хотя я не смел писать к Ее Императорскому Высочеству, а писал к Василию Дмитриевичу⁷⁴. Он уведомляет, что и Великой Княгине Марии Николаевне икона доставлена.

Задумался я над Вифанской богадельнею. Будет ли место строить новые флигели, или хотя один, при существовании нынешней богадельни? Не много ли предполагается? Надобно ли строить для богомольцев, которые там ночуют, вероятно, в очень немногие дни? По построении новых флигелей нынешняя богадельня в двор ли обратится? Желаю ясно понять дело.

Октября 8-го 1854.

Отцу наместнику и братии мир.

На сих днях был в Лавре первый секретарь Австрийского посольства граф Блум, и возвратился с вестями неприятными, тем более, что он понесет их и в Германию. Ему дан был в проводники послушник из дворян Рудаков, и другой из дворян же: и граф из обращения с ними вывел заключение, что, видно, и в России дворянские фамилии некоторых из среды себя против их воли посылают в монастырь, и сии в монастыре сохраняют нерасположение к монашеству. Говорил он, вероятно, тому же Рудакову, чтобы ему показали Академическую библиотеку: ответ был, что нельзя. Гостиницею также он был недоволен. И другие говорят, что в ней неопрятно, много насекомых, и гостиник невежлив. Надобно учить, чтобы со всеми обращались вежливо, прежде нежели узнают, кто граф или нет; и чтобы старались узнавать посетителей, требующих особенного внимания, и сказывали о них вам. Если бы вы благовременно узнали о сем посетителе: то конечно дали бы ему лучшее руководство, и указали бы ему дорогу в Академию.

Прошу обратить внимание на чистоту в гостинице. И желаю знать, кто это Рудаков, и другой с ним.

Писанное доселе писано в прошедший понедельник. По вторник пришли ко мне подобные сведения о гостинице, – которых источники одна генеральша, один генерал, один жандармский офицер, и более одного из купечества. Жандармскому офицеру с семейством дали худую комнату, обещали лучшую по отъезде других, но отдали другому, и он переехал на постоялый двор. Говорят, что для занятия хорошего помещения надобно рубль в кружку, и два гостинику. На возражение, что Иона человек добрый, отвечают, что может быть спешит запастись деньгами, пока имеет послушание, дающее к тому способ. Не желая дать сему веру, и не имея основания подозревать неблагосклонных судей, прошу вас обратить внимание на гостиницу. Теперь, когда посетителей, думаю, немного, не будет ли удобно перекрасить в ней стены, и восстановить чистоту. Говорят, что на лестнице худ запах от нечистого места. Простите за неприятные речи.

Об о. Иоанне представление разрешено.

Достойных пострижения представьте.

Для опыта к определению в научение аптекарскому искусству на первый раз не довольно ли одного мальчика? Когда одного примут: вернее посылать другого.

Туровская скучает остановкою своего дела, и говорит, если незаконно, пусть откажут, только бы развязаться. И за это Бог дает путь делу. Через Щастнева я сообщил завещание князю Трубецкому: и нашли справедливым выдать деньги, если при прошении будут представлены свидетельства о смерти детей. О смерти Феодора надобно дать свидетельство от Собора.

Будучи в Лавре, я просил вас отпустить со мною два экземпляра службы Преподобному Сергию нового издания. Опросил их в Москве; сказали: нет. Пришлите.

В Москве приметны поджигательства: а под Москвою сильны и дерзки. Наблюдите, чтобы стража и осторожность были неослабны.

Ждем добрых вестей с юга: но они не спешат, как наши желания. Говорят, что ваше воинство теперь сильно; что врагам трудно. Но еще не видим в руце Господней жребий брани. Господу помолимся.

Октября 29-го 1854.

Отцу наместнику и братии мир.

Сейчас граф Арсений Андреевич прислал мне сказать, что в Лавре будут два пленных французских обер-офицера, которым, по Высочайшей воле, показывают достопамятности. Предваряю вас о сем.

Октябя 31-го 1854.

Мир вам, отец наместник, и братии обителей.

Могло быть, что иностранный граф и Рудаков не довольно разумели друг друга, и от недоразумения произошло разумение в худую сторону. Например,

Рудаков сказал, что исполнил поручение, данное ему по Лавре, и не смеет без благословления идти в Академию: а граф подумал, что не хотят вести его в Академию.

Что касается до гостиницы, о том, что я писал, свидетелей не мало, и они значительны. Надеюсь, что вы употребите средства против неблагоприятных суждений.

Граф Арсений Андреевич с удовольствием принял на себя препроводить присланные от вас пособия больным воинам. Благодарю потрудившихся в сем.

Вопрос о сиделках требует быть обдумав. Великая Княгиня Мария Николаевна, как сказывают, посылает в Крым сорок сиделок на своем иждивении. И говорят некоторые, будет ли сие благонадежно, и не будет ли искушений, когда они не приготовлены религиозными и нравственными внушениями, и едва ли будут ограждены нравственным надзором и руководством? Желаю знать, как вы о сем рассуждать будете.

Посылаю вам бумаги некоего Василия нового пестуна. Вы о них уже слышали. Не знаете ли сего человека? И что можно думать о нем и о его словах?

Ноября 2-го 1854.

Благодарю за книги службы Преподобному Сергию. О. Панкратия с миром видел я хозяином моих келлий. Но если память его недостаточна для сбережения, что в них есть: поставьте другого.

Мир вам, отец наместник, и братии.

О. Парфений хочет отдать в цензуру свои записки⁷⁵. Способствуйте ему в сем; и скажите о. ректору, что если где нужно грамматический состав речи несколько поправить, или иное слово неблагообразное заменить более понятным и употребительным, то хорошо бы сие сделать цензору. Но много изменять своеобразную речь о. Парфения не нужно.

Не дают писать больше.

Ноября 5-го 1854.

Мир вам, отец наместник, и братии обителей.

Благ должен быть в ските нынешний день, в который там совершается служение под распоряжением Преподобного Дионисия⁷⁶. Пошел бы к вам, как Парфений, если бы так удобно было, как ему. Пошел бы и к Вуколу⁷⁷ в келлию, поискать следов добре живущего по смерти, и поучиться умирать.

Посылаю вам письмо князя Сергия Михайловича и расчета врача о учениках. Четыре года обойдутся не дешево. Заплатить ли за сие искомая польза?

Вы вспомните, что я рассказывал вам о помещике стологадателе, которому я советовал прекратить сие занятие, но который продолжал оное. Кроме любопытства, кажется, привязывало его к сему то, что он по рецептам стола успешно лечил больных. Но вот исход. Сегодня пришел ко мне брат его, и рассказал следующее. Стологадатель, по наставлению стола, лечил девочку; но ей становилось хуже. Наконец, он спросил у стола, что это значит. Стол сказал, что девочка, через несколько дней умрет, и потом через три дня воскреснет. Девочка умерла, но не воскресла: а стологадатель и сестра его, участвовавшая в том же, повредились в уме. Больного привезли сюда, чтобы отдать врачу, по роду болезни: но его крестьяне, которые его любят, боятся, что ему будет хуже от мысли о умоповреждении, думают, что он испорчен, и брата его, не знаю, зачем, прислали ко мне. Я советовал повезти его к Преподобному Сергию, и обратиться к вам, чтобы вы устроили совершение над ним молитв. Если его привезут: приложите о нем возможное попечение, в уповании на милосердие Божие и Преподобного Серия.

Ноября 6-го 1854.

Отцу наместнику и братии о Господе радоватися.

Вчера вечером, когда утомленный в продолжение дня, я пресек занятие делами с викарием, не окончив, мне сказали, что и. Авель хочет придти ко мне взять благословение на путь. Я не вспомнил, что он едет вдаль, и отвечал, что если не рано поедет, может придти завтра, а если рано, призываю ему благословение заочно. Но когда мне сказали, что он опечалился сим ответом; я позвал его, и, вспомнив, что он едет в Саров, и, видя его смущение и слезы, спросил его, какие помыслы его затрудняют. Помалу, сквозь зубы, высказал он, что благодарен Лавре, но тяготится многолюдством, и помышляет остаться в Сарове. Я говорил ему, что многолюдство Лавры богомольное, что оно бывает и в Сарове, что, по желанию уединения, ложно иногда гостить в ските, что оставаясь в Лавре, где давно утвердился, он не подвергнется ни в каком случае пред своею совестью упреку, а перешед произвольно в Саров, если встретит не желаемое, может подвергнуться упреку пред самим собою, что знакомый игумен не вечен, что в Лавре есть с кем быть в мирном и назидательном сношении. Наконец Авель не сказал ни да, ни нет: и мы с ним простились. Только по тому, что он просил у меня книги с надписью, можно заключать, что он прощался со мною окончательно: на сие я отвечал, что не имею такого обычая, и что значит моя подпись? Дал же я ему четки. Между тем некто говорит мне: как Авель все знает, что где делается. Посему я сказал бы ему: не любопытствуй; вот твое уединение. Рассказываю вам сие для вашего соображения, на случай переписки с Авелем.

Общину сестер попечения о раненых воинах составила не Великая Княгиня Мария Николаевна (не знаю, в пересказе ли мне, или в моей памяти смешались имена), а Великая Княгиня Елена Павловна. В состав общины поручила она княгине О. О. Щербатовой найти желающих в Москве; княгиня обратилась ко мне; я предложил игумениям; у некоторых не оказалось желающих; некоторые не дали даже ответа; у некоторых желающие нашлись. Прежде всех получил я из Алексеевского монастыря список двенадцати; и когда сей только список я имел, княгиня прислала сказать, что у нее уже много людей, и что ей надобно только восемь. Поскольку в моем списке было четыре послушницы несвободного состояния, каковые не назначаются в состав общества; то и оказалось точно восемь, которые княгинею и приняты. Так до сих пор дело не кончилось. Но я признаюсь, что остаюсь в недоумении. Некоторые говорят мне: возвратятся ли посланные в монастырь такими, какими пошли? И сия мысль, кажется, есть у некоторых настоятельниц.

Боюсь я распространять хозяйство Лавры. И готов бы был отказать в покупке хутора, если бы не останавливала одна мысль: что, если подлинно братии дают испорченное молоко? Неужели это лукавство и далеко от Москвы распространилось? Надобно знать, на чьей земле хутор. Далее надобно принять в соображение, что строения, стоявшие шесть лет, прожили часть своей цены, и что на хуторе есть казенный долг. Обратите на сие внимание, и скажите, что усмотрите.

Слово о Боге послали в Севастополь Государь Император и Государыня Императрица. Он сказал воинам, что Господь воздаст им за подвиги. Она послала икону. Последнее сделано едва ли не вследствии того, что преосвященный Иннокентий ехал, говорят, в Севастополь с чудотворною иконою; но князь Менщиков отклонил его прибытие в Севастополь. Мы живем в удивительном смешении мыслей и дел. Мне пересказали сказанное одною значительною особою, что князь Менщиков не расположен к преосвященному Иннокентию, считая его вольномыслящим: тогда как менее не вероятно было бы, если бы такое мнение имел преосвященный о князе.

Простите меня. Господу помолимся.

Ноября 10-го 1854.

Празднуйте, отец наместник с братиею, радостно духовно.

А мне, если будет угодно Богу, надобно завтра беседовать с сердобольными, идущими пещись о раненых⁷⁸.

Посылаю вам две вещи: первое, письмо неизвестного с двумя рублями серебром для исполнения воли его, и прошение из Якутска к Святителю Николаю, которое мне поручают представить. Якутскому мещанину Григорьеву я мог бы сказать, чтобы он обратился к своему епархиальному архиерею. Но прошение к Святителю Николаю можно ли оставить без внимания, каково бы оно ни было? Не поручите ли пред чудотворным образом Святителя Николая совершить молебное пение, и помянуть раба Божия Павла?

Ноября 16-го 1854.

Благословение Господне и мир вам, отец наместник, и братии.

Святейший Синод почему-то вздумал от всех архиереев требовать послужных списков. Для сего Консистория требовала от Собора документов. Письма о частных предметах для сего не нужны. А нужны грамоты, рескрипты, указы и отношения о награждениях и изъявлении благоволения. Кажется, у вас есть ящик с бумагами сего рода. Пересмотрите, и с нужных списки пошлите от Собора в Консисторию. Доныне С. Синод сам озаботился о наших послужных списках, и, кажется, это было в порядке. Архиерею самому о себе свидетельствовать не в порядке, и Консистории об архиерее свидетельствовать не в порядке. Нынешний век не думает, что не только о делах и словах предшественников, но, и о молчании, неизлишне размышлять, почему это так было.

Моисея в иеромонаха, и Никона в иеродиакона представьте. Простите, что я умедлил сказать о сем. Но, правда, и неудобно спешить. Викарий более недели сряду служил для рукоположения, хотя и я нередко рукополагаю, как например, вчера и по освящении храма. Чтобы скитянам не ждать долго в Москве, пусть они придут 10-го декабря.

Прочитайте прилагаемое письмо. Думаю, что по нему ничего не должно делать. Скажите, так ли я думаю, как должно.

Ноября 29-го 1854.

Сие представит вам, отец наместник, часовой мастер Носов. Он занимается своим делом у меня; и, сколько понимаю, хорошо знает свое дело. Покажите ему большие столовые часы в моих келлиях, которые обыкновенно неисправны. Не исправит ли он их основательно.

Декабря 4-го 1854.

От Господа благословение и мир отцу наместнику и братии.

Все не успеваю я писать к нам во время, и довольно.

Поищите еще моих документов в библиотеке Вифанской семинарии. Слепцу Серебрякову велите казначею дать от меня 50 р.

О хуторе, частью не разрешены прежние сомнения, частью возникают новые. Вы говорили, что находят нужным сохранить его; потому что о нем провозглашено. Как же теперь хотите купить из него скот и инструменты? Что будет с пустым домом? Я писал к вам, что на хуторе, кажется, есть казенный дом. Как он покроется? Предполагаемый новый хутор не слишком ли далеко будет? Исповедую вам еще помысл, и прошу разрешить его: вам навязывают покупку, чтобы выпутаться из неудачной спекуляции; вы по человеколюбию хотите споспешествовать сему особенно потому, что тут есть запутанные без вины; но не произойдет ли из сего то, что они преувеличат цену, а вы доверите, или дадут предметы, не такого достоинства, какое можно было бы наблюсти при покупке, более свободной? Не прогневайтесь на меня; но разрешите мне сомнения.

В ведомостях читал я, что от Лавры для воинов даны бульон и вермишель. Не помню, чтобы сие шло через меня. Скажите мне, как это было, и где это взято.

Без надежды успеха, а только чтобы исполнить послушание, говорил я князю Сергию Михайловичу о ризе Господней: и только должен был перенести стыд неуместного просителя. Говорит, что святыня родовая; и о ней определено в завещании покойной Княжны.

Мы озабочены были состоянием здоровья Государыни Императрицы. Вчера получена несколько успокаивающая весть, которую и посылаю. Но как вам кажется? Надобно ли такие вещи печатать. Это домашний язык; и должен быть слышан в круге домашней простоты и доверенности. Прилично, чтобы царское слово являлось столице, хотя не в порфире, однако и не в спальной одежде. Или мои понятия о приличии слишком устарели для нынешнего века?

Мне хотелось послать вам, что говорил я вчера в церкви, чтобы услышать, не представятся ли возражения. Ибо я иногда как-то невольно попадаю на вопросы, на которые некоторый ответ кажется нужным по времени, но на которые требуется ответ осмотрительный; а я обыкновенно по необходимости пишу и говорю наскоро. Но рукописи потребовали, и я отдал ее. Если напечатается, и прочитаете, и что заметите, прошу сказать мне.

Декабря 7-го 1854.

Отцу наместнику и братии мир.

И нас сподобил Бог сию неделю употребить на очищение совести, уготовляющее к трапезе Господней. В четверг вечером, прося прощения, вы напомнили мне, что более имею нужды в прощении: но уже не мог я иначе как только мыслию просит прощения у вас, и вам призвать прощение от Господа и радостное общение трапезы Его.

Моисей возвращается к вам иеромонахом, и Никон иеродиаконом.

Кто пожелает быть присоединен из раскола к православной церкви в Лавре: может быть в сем удовлетворен, при покровительстве Преподобного Сергия. Только непременно надобно брать притом подписку, что он возымел доброе изволение присоединиться к святой церкви, и обещается пребывать в послушании ее неизменно. И сию подписку надобно представлять ко мне для препровождения в Консисторию, где она нужна для счета присоединенных, и для справок.

Декабря 11-го 1854.

У нас нарисовали для о. Парфения, в его книгу, афонских монахов, с восьмиконечными крестами на схимах. Спрашиваю Парфения: носят ли там такие? Отвечает: нет. На что же писать неправду, и притом такую, которая поддерживала бы неправые мысли раскольников? Обратите на сие внимание, и, спросив хорошо Парфения, напишите истинный образ.

Посылаю рескрипт для хранения с подобными.

Мне дали много книг жития преподобного Павла Латрского. Посылаю несколько вам для раздачи братии.

Отцу наместнику и братии мир.

Мир душе брата Byкола.

Вы желаете чрез меня слова от Великих Князей. Я их не видал. В ночь, в которую я очень болезновал, на постели прочитал я известие, что Великие Князья прибудут, и будут на краткое время в Чудове и у Иверской, и что в сии места о сем дано знать. Потом сказали мне, что прибудут чрез два часа. Но особы высших классов весь день просидели во дворце и Великих Князей не было. Прошел еще день, и не было. На третий день исправляющий должность обер-полицмейстера обстоятельнее пересказал мне содержание известия о прибытии Великих Князей, и я увидел, что они полагают слушать в Чудове молитвословие, как в предыдущий проезд, и едва успел распорядиться, чтобы меня, еще больного, заменил викарий. Впрочем слышал я, что и они, как другие, находят укрепления неприятелей также трудными ко взятию, как Севастопольские, и что сила неприятелей едва ли уже не больше нашей. Един Бог наша надежда. Воины наши одушевлены добрым духом. – Помолитесь, чтобы Господь не лишил меня пощадения и помощи завтра. Меня убедили быть на освящении другого единоверческого храма на Преображенском кладбище. Служение продолжительное, и по старым книгам имеющее трудный чин.

Декабря 18-го 1854.

Слава Богу, что в новом манифесте есть воззвание к Богу. А может быть, лучше было бы, если бы мы яснее исповедали, что не раз найдены были мало готовыми для отражения врагов, и только заступление Господне спасло нас. Говорят, что в сражении при Альме силы наши были так неуравнительны с неприятельскими, что если бы они сие знали, могли бы тотчас броситься на Севастополь с большою надеждою. Господь сокрыл от них сие.

Отцу наместнику и братии мир.

Да дарует вам в мире и радости духовной принести славу Христу Богу, смирившемуся до яслей, да научит нас смирению, и смиренные вознесет во спасение.

Видно, вы помолились за меня в воскресенье. Четыре часа двадцать минут служения в единоверческой церкви, и около двух часов пути туда и обратно не оказались превышающими возможность моей немощи.

На другой день праздника велите раздать от меня, что кому раздавалось в подобные случаи.

Декабря 22-го 1854.

Посылаю вам, отец наместник, сказание о. Парфения о житии Даниила. Оно занимательно, и может быть полезно. Только некоторые статьи едва ли может вместить цензура. Одна статья особенно могла подвергнуться неблагоприятному суду и злоупотреблению. Это упорный отказ от военной службы, и рассуждение о несовместности служения двум Царям. И трудно представить, чтобы унтер-офицера, удостоенного офицерского чина, за то, что не принял чина, и упорно отказался от службы, – судили как изменника. Это случается, что дослужившиеся до офицерского чина из простолюдинов не принимают его, по неудобности держать себя прилично в офицерском звании: и, кажется, не слишком трудно вместо офицерского чина дать отставку. О всемилостивейшем Манифесте упоминается в такие годы, в которые, кажется, его не было. Потому сию часть сказания в некоторых местах я сократил, а в некоторых пояснил. Прочитайте тетрадку, для усмотрения, не нужно ли что еще опустить, или очистить. Затем можно отдать в цензуру, и притом попросил цензора, чтобы он почистил некоторые слова и словосочинения, например, вместо картошки поставил бы картофель.

Декабря 22-го 1854.

Бог да благословит благодатию Своею новое лето вам, отец наместник, и братии.

Может быть, я уже сказал вам сие. Не помню. Но доброе желание никогда неизлишне.

Простите, что долго не пишу. И дела и немощи подавляют меня. В прошедший понедельник с трудом вышел я встретить Великих Князей: но случилось, что два часа в облачении ожидал их, стоя на чугунном полу церкви, дающем из нижней холодной части здания сильный холод; и я возвратился больной, должен был прибегнуть к помощи врача, и на праздник остаться в кедлии. Только освящение воды в домовой церкви мог совершить.

Посылаю вам выписку из камчатских писем, полученную от преосвященного Камчатского.

Но и только на сей раз. И время почты приближалось, и я уже устал от других дел.

Января 8-го 1855.

Отцу наместнику о Господе радоватися, и братии.

Сказание о старце Данииле просмотрел я в тех частях, которые отметил цензор. Не скажу, что осторожность его излишня. Думаю, я вам сказывал, какие в С. Синоде были затруднения при рассмотрении жития о. Серафима, и как даже после дознания и подтверждения написанного некоторые места были исключены. Но если исключить все, что отметил цензор: сказание будет испорчено. Я исключил некоторые места, неудобоприемлемые для некоторых: и зачем, думаю, может цензура пропустить сказание безопасно.

Не знаю, хорошо ли просмотрено сказание о странствии и путешествии. Здесь последнее слово мне кажется излишним.

В главе 166 хорошо ли это, что иеродиакон, что ныне благочинный, Мелетий назван по имени, и сказано, что юродивая Евдокия обещала наградить его монастырем⁷⁹? Хорошо ли, что названа Хотьковская юродивая Евдокия, особенно если она жива.

Цензор не одобрил на конце книги статьи названной нравоучением. В ней есть повторения и запутанности: но есть полезное. Я сократил ее; и в сем виде, кажется, цензору не нужно ее оспаривать. Посылаю вам книгу, чтобы цензор прочитал нравоучение, не согласится ли одобрить его.

Мне кажется неизлишним, чтобы и вы прочитали книгу, не встретится ли чего подобного сказанию о Мелетии, чему быть гласным не следует.

Об о. Парфении вы написали мне, что я думаю, но еще не было благовременности исполнить.

Января 10-го 1855.

По моему мнению, когда из монастыря человек падает в мирское, можно еще иметь его в монастыре и пещись о его исправлении; а когда из пустыни в мирское, не надобно оставлять его в пустыне, а разве в монастыре сделать опыт исправления. Соблазн, когда монах падает в мирское; а когда пустынник; соблазн вдвое и втрое. Надобно немедленно представить о самовольно отлучившемся, и принять законные меры, чтобы его бесчиние не обличилось пред мирским начальством, и не обратилось в стыд духовному.

Как Иессей? Желаю, чтобы за ним было доброе смотрение; и желаю знать, что видится.

Января 10-го 1855.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Что султан Махмуд был расположен к христианству (кажется, по внушению матери), то правда: а что был тайный христианин, то неверно. Церковь построил он одну (живоносного источника), а не множество. И слишком много сказано, будто он более делал добра, нежели христианские цари. Цензор пропустил и бессмысленную речь, будто султанам запрещено говорить наедине с султанами. Я уничтожил все сие.

Прерываю речь, чтобы сказать о другом предмете: но это нужно и для продолжения речи о книге. Граф Николай Александрович Протасов скончался, по болезни, продолжавшейся, как говорят, только несколько часов. Помолитесь в Лавре и в ските о мире души его.

Возвращаюсь к книге. Статья о посещении Афона Великим Князем не может выйти в свет иначе, как путем законным, через дверь Министра двора, и даже через Царскую дверь. Для сего Цензурный Комитет должен выписать ее из книги, и представить С. Синоду. Захотят ли теперь докучать Государю Императору таким делом? Возьмется ли за сие исправляющий должность Обер-Прокурора С. Синода? Не положат ли статью до досуга? Не вздумают ли потребовать всей книги? Так не только статья, но и книга может увязнуть. Полагаю лучше пожертвовать статьею, несвязанною с существом и целью книги, исключить статью и дать свободный путь книге.

Таково мое маломощное рассуждение. Если вы с цензором надеетесь прейти стену, и провести статью: идите с миром.

Января 19-го 1855.

Хотьковская игумения вновь докучает, чтобы разрешить ей постройку для сообщения келлий с теплою церковью. Потрудитесь внимательно рассмотреть сие дело, и скажите мне ваше мнение. Хочет она и еще что-то строить. Рассудите и о сем. Мне не нравится, что мы все еще хотим разорять житницы и большие созидать, тогда как знамения времени побуждают думать, не истяжут ли, если не душу, то содержимое в старых житницах, и дадут ли спокойно построить новые.

Андрей Николаевич по своим познаниям и по расположению духа мог бы нам быть полезен, если бы для нас был употреблен: но едва ли найдут сие удобным. Покойный Граф пришел к нам полковником, и нашел подчиненных не выше Коллежского или много Статского Советника. Теперь тут есть Тайные Советники: а Андрей Николаевич только статский советник. Александр Иванович человек благорасположенный и знающий дело: может быть, и им воспользуются. Утверждение на Тя надеющихся, утверди, Господи, Церковь внутренне, да будет удобна и приближающаяся помощь.

Благодарю Бога, что немощь предшествовавших дней не воспрепятствовала мне отдать последний христианский долг покойному Графу. Странно случилось, что я озяб в большой церкви Донского монастыря от сквозного ветра, а потом на пути к могиле: и меня одного не позвали согреться чашкою чаю, тогда как всех прочих угостили обедом. Однако, слава Богу, я мог ныне быть в служении; и о. Парфения поставил в иеромонаха.

Января 23-го 1855.

Некоторые благословно говорят, что человек мало делает одним собою, но более или вышнею помощью, или вмешательством преисподним. Изобретать орудия усиливающие убийство и гибель, или без нужды угождающие нетерпеливости и ненасытной корысти человеческой, – конечно не Ангелы помогали. Думают ли это нынешние ежедневные изобретатели зол?

О Варлааме я помню. Но вот что заставляет меня задуматься. Есть слухи, что он спешит изменять в монастыре порядок, введенный предшественником, и что мало ходит на общую трапезу. Первого Варлаам не признает, о последнем забыл я спросить. Некоторые выходят из Давидовой пустыни. Надобно, чтобы разрешались сии помыслы, чтобы я мог сделать без сомнения предположенное.

Благословен о. Александр, что читает только старые Давидовы ведомости. У вас новые ведомости немало похищают времени, хотя и не читать их неудобно.

И мне казалось, что в житии Павла Латрского писатель писал иное по своему гаданию; и я, помнится, читал одну статью, при ректоре и при вас, чтобы иметь совет, как с нею быть, но не получил ясного слова. Цензор предложил иное сократить, и я согласился; а иное осталось, как написано на греческом. Если бы не настоятельно требовали: я не предложил бы печатать написанное с признаками неточности.

Простите, что только ныне решил я дело о хуторе. Не доходили руки.

Вы прислали мне первый образ: а я не знаю, что такое. Не у вас ли письмо, по которому написан. В таком случае возвратите мне, чтобы я знал, что делать.

И вам приятна будет весть, которую мне теперь принесли. Князь Сергий Михайлович может уже ходить в доме, и сегодня слушал литургию, хотя сидя. Княжне Елене Михайловне также лучше, после того, как ее почитали не вне опасности.

Января 23-го 1855.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Неприятно мне, что много ваших писем смотрят на меня, и обличают меня в коснении, а исправится не умею.

Вы писали, что в гостинице вашей останавливаются иногда люди, которые приехали веселиться, а не молиться. Нельзя ли несколько смотреть за сим, и скромно напоминать, что в доме Преподобного Сергия надобно вести себя так, как Ему угодно?

Ученика благодарю за образ. Слово: первый, было для меня непонятно, и повело меня к догадке, не просил ли кто из петербургских опять двух икон, – Ученику от меня дайте три рубля сереб. Довольно ли?

Дело о рукописи я велел искать. Но чем более пропущено времени: тем труднее искать. Прошу не отлагать долго нужных мне напоминаний. Напоминание никогда не бывает мне неприятно; а долгое умедление очень озабочивает.

На сих днях дошло до меня несколько сведений о нынешних делах, заставляющие много думать. Когда наши были за Дунаем, и предпринимали возвращение по опасению со стороны Австрии: начальник той части войска, которой угрожало нападение Австрийцев, представлял Главнокомандующему, что по соображению своих сил, и по дознанию местности находит себя в состоянии удержать Австрийцев столько времени, чтобы армия спокойно перешла Дунай, и следственно можно не спешить возвращаться чрез Дунай. На сие не было обращено внимания; Дунай перешли так поспешно, что не успели перейти желавшие сего Болгары, и остались на жертву, за расположение к нам. Но после, когда Английских министров упрекали в поздней вылазке в Крым: они отвечали в парламенте, что нельзя было на сие решиться, пока Русские не возвратились чрез Дунай. Итак, если бы послушались частного начальника, и помедлили за Дунаем: то, вероятно, крымская экспедиция оказалась бы безвременною, и не состоялась бы. Как нужно при всякой решимости помолиться Богу, чтобы она не была ошибочна. Представлявший свое мнение, был молящийся.

Еще слышал я, что преосвященный Иннокентий был в Севастополе и с холодностью выпровожден начальствующим: но после Алмского сражения, Преосвященный объявил Татарам, что дает два рубля сер. за каждого раненого, которого ему принесут с поля сражения; и ему принесли до ста на другой и третий день. Это благословенное архиерейское дело. А как труден подвиг воинов – страдать от раны и не один день ждать помощи! Господи, даруй им мученическую крепость духа, и мученические венцы.

Прощения прошу у вас и братии, и молитв, да отверзется мне дверь покаяния, и да сподоблюся внити и не быти отвержен.

Января 31-го 1855.

Господь да призрит на смирение ваше, отцы и братия, с которым просите прощения, и да простит вам все, требующее прощения, и да вознесет кроткие и смиренные во спасение. И моя гордость хочет смириться, подражая вашему смирению: и, припадая, прошу себе прощения и молитв ваших.

Господь да дарует вам здравие, отец наместник. Коли примечали, что нужно употребить пиявиц: для чего же бы не употребить, не ожидая, когда болезнь усильно сего потребует?

И я осужден был день сретения Господня просидеть в келлии, от того, что накануне, быв уже нездоров, принужден был слишком два часа просидеть на экзамене в Институте.

Правда ли, что обмундирование переменяют? Новое обмундирование не для ополчения ли только назначено?

Посылаю вам статью, относящуюся до раскола. Ее читали в Синоде, и члены по домам, и не изъявили сомнения. Но мне все еще думается, так ли, как надобно, поймут те, для которых она кажется надобною. Прочитайте, и если вам представится возражение, напишите с возвращением ее. А если не будет возражения, отдайте о. ректору Академии для напечатания, если рассудят, в Академическом издании; и скажите, что она прошла через рассмотрение С. Синода. Владыка Новогородский хотел отдать ее в Христианское чтение: но сие отклонили, по неимению моего согласия, и тетрадь мне возвратили.

Мир вам и братии.

Февраля 3-го 1855.

Примеч. Речь идет, вероятно, о так называемом «изъяснении о проклятии, положенном от Собора 1667 года». Сие изъяснение напечатано в Прибавл. к изд. Твор. Св. Оо. в рус. перев. за 1885 г., стр. 24–30.

Прочитайте, отец наместник, прилагаемую при сем рукопись. Годится ли сделать ее известною? Надобно ли указать нам наши погрешности, если не для исправления, по крайней мере, для признания, к смирению нашему: или не надобно и говорить о том, чего не захотят исправить, чтобы не давать пищи бесполезным пересудам? Какие по сим вопросам, и кроме их, придут вам на мысль замечания, сообщите мне их, с возвращением рукописи. Не жестоко ли слово о Англичанах и Французах, что у первых родилось безбожие, а у других царствовало? Лучше ли было сказать о сем, или умолчать?

Мир вам и братии.

Февраля 16-го 1855.

Письмо сие, без сомнении, относится к беседе в день памяти Святит. Алексия, феврал. 12, 1855 г. Сл. и речи Фил. М. М. ч. 3-я, 1861. Стр. 111. В подлинной беседе сказано несколько прикровенно о том, что есть «в нынешних народах, именующихся христианскими: у одного из них противохристианское неверие и безбожие с дерзостью явилось в некоторых умах и в книгах, и перешло к другому; а у сего другого не очень давно воцарено было государственным законом; и ныне видим, что сии же народы воздвигли яростную войну против христиан в защиту врагов христианства» (стр. 113).

Отцу наместнику Божие благословение и мир, и братии обителей.

Немного дней не писал я к вам, и как будто век прошел в сие время. Вот уже другое царствование.

Гласом силы возгреме Господь над Россией⁸¹. Но мы, как сопутники Павла в Дамаску, поражены слышанием гласа, и не разумеем, что он глаголет. Не соединит ли Господь с поражением и некоторое исцеление? Много раздражали Европу, взводя вину раздоров лично на покойного Государя: нынешний приходит невинною душою, и против него нечего сказать. Не опомнятся ли народы, и не подумают ли, что напрасно разоряют сами себя? Но сомнительно. Давно видны приметы, что готовится общий заговор Европы против России; он успевает медленно, но не останавливается. Новая примета в том, что Англия и Франция не хотят ясно сказать, как разумеют предварительные пункты мира. Не признак ли это, что готовятся дать им, как можно, злое толкование? Обрати ны, Господи, и обратимся, и помолимся, и спасемся.

Утешительны последние часы покойного Государя. Напечатанное о сем верно. Мне случилось слышать от бывших в сие время во дворце. Не помню, напечатано ли, что, когда Государю подали письмо от Великих Князей, он не взял и сказал: отдайте матери; я уже не принадлежу к сему миру; – слава Богу, что они живы.

Трудно было мне в сие время по моему здоровью, и по затруднительности распоряжений. Вы видели в соборе частицу сих затруднений. Указ о панихиде был получен; а указа о Манифесте и восшествии на престол не получено. И я на указе о панихиде должен был сделать распоряжение о присяге.

Обратимся к нашим мелочам. Вы распоряжаетесь имением бывшего послушника. Но это не монах; имеют право наследники. На одной иконе надпись купца: не заложенная ли она? И не потребуют ли ее. Я разрешил условно: но не спешите исполнять.

И в Петербурге и в Москве говорят, зачем я не просился в Петербург к погребению, и, вероятно, обвинят меня в сем. Но и владыка Платон не поступал так. А что вернее, и что меня успокаивает, я не чувствую себя в силах доехать до Петербурга.

До Государынь Императриц дошло мое письмо, писанное не к ним, и Они изволили сказать, что ждут от меня писем. Посему я написал, не приняв сего на себя прежде.

Чудно, как хранил Господь здоровье вдовствующей Императрицы, за которое так часто боялись. – Господи, спаси Царя и дом Его.

Марта 4-го 1855.

Утешительны также вести о новом Государе, как Он в первые часы явил себя царем в полной силе и мудрости.

Давно прислали вы мне французские листы, указывая в них какой-то проект, относящийся к нынешнему времени. Долго я не читал по недосугам. Потом стал пересматривать, не читая все, потому что мелкая печать для меня трудна. И нашел рассказы о прошедших случаях иного вида, нежели нынешние обстоятельства. Чтобы удостовериться, я поручал прочитать все, – вот выписка в переводе. Лист возвратите, кому следует, а выписку возвратите мне.

О мосте я все хотел спросить: потому что мост в саду, который знаю, не так кажется, длинен, как в деле. От того и залежалось дело⁸². Не уверен также я, надежнее ли каменный мост. Лучше ли устоит против весенней воды и льда кирпич, нежели дерево. Рассуждайте.

От Господа благословение отцу наместнику и братии обителей.

К великим дням приближаемся. Да дастся вам сладкою скорбью веры и умиления спострадати Страждущему и Умирающему за нас, и почерпнуть из ран Его врачевство жизни. Помолитесь и о мне, да неосужденно поклонюся страстям Христовым и воскресению.

В великий пяток праздник Благовещения. Устав полагает литургию с вечернею: и ничего не говорит о плащанице; потому, думаю, что ношение плащаницы первоначально было положено только во время утрени; а потом на вечерню перенесено только для архиерейских соборных служений, чтобы духовенство всего города могло совершить сей чин с архиереем на вечерне, а потом в своих местах на утрени. Теперь ношение плащаницы на вечерне распространено, и совершается по преданию: а как оному быть при литургии, не разрешает ни устав, ни предание. Пример для применения можно найти в навечерии Богоявления. Тогда, по заамвонной молитве поются стихиры на стиховне и следует освящение воды. По сему примеру ныне в великий пяток, по заамвонной молитве прилично петь стихиры на стиховне из вечерни великого пятка, потом трисвятое, тропарь, благообразный Иосиф, и во время пения сего тропаря, ношение плащаницы, по принесении каждение ее, поклонение, целование и отпуст. А малое повечерие, как никогда не соединяемое с литургиею, особо, по времени. Так мы положили быть здесь: так предлагаю быть и у вас.

Марта 17-го 1855.

Мир душе о. Макария. Я всегда с утешением видел, как он мирно и с преданностью воле Божией переносил свою болезненность долгую и затрудняющую.

Иеромонаха Иерофея не очень знаю. Если находите его способным быть больничным строителем: соглашаюсь.

Что я не просился в Петербург, о том я спокоен в совести, в потому, что не имел примера в предшественниках, и еще более потому, что не в силах предпринять путь. Но оттуда вести различные. Из хорошего источника весть, что Государь Император изволил спрашивать, собираюсь ли я в Петербург: из хорошего источника и другая весть, что сего не было. Воля Господня да будет во всем.

Обе Государыни Императрицы удостоили меня милостивого ответа на мои письма.

А что вы разумели, сказав, что мое прибытие в Петербург могло бы подать вину к безмирию других? Неужели вы думаете, что я потребовал бы первенства, или принял бы оное, если бы и предложили? Да не будет.

От поврежденного деревянного паникадила думаю оставить три круга; а над четвертым работать не нужно.

Горька мне весть о иеромонахе В. Много милосердия ему оказано: и сим он не воспользовался.

Удивительно, как он отдает себя в прелесть Австрийской Белокриницкой лжеиерархии. Архиепископ Амвросий Патриархом был отставлен от епархии, вероятно, не за добродетели, и жил в Константинополе. Без благословения Патриарха ушел он в Австрию к раскольникам. В Белой Кринице приняли его с сомнением, между прочим, как курителя табаку. Но те, которые купили его на Русские деньги, догадались, что надобно делать. Главного из сомневающихся выбрали в епископа: и сей перестал спорить. Амвросий вопреки Апостольским правилам один посвятил его в епископа. Следовательно, это не епископ; а, следовательно, и другие по нем; ибо поставленный по правилам был только один Амвросий.

Но теперь есть уже три лжеепископа в России; и может случиться, что В. захочется быть четвертым; потому что он легко может себя почесть более достойным, нежели те. Надобно бдительно смотреть за ним.

Напишите Махрищскому игумену, чтобы никуда не отпускал В. из монастыря, и в случае первой самовольной отлучки не отлагал донести.

Между тем уведомьте меня, точно ли пошел В. в Махру.

Монах Герман говорит, что он читал псалтирь по какой-то дворянке, и за то хотели послать его в Махру, но он не согласился, в ему дали паспорт. Могу ли разумети, что это такое?

Недавно мне попалось в глаза известное предсказание Агафангела; и я просмотрел оное. И видится, что иное прошедшее, например, о Императоре Карле пятом и о Лютере, писано так, как бы писано с истории, а о том, что могло произойти по обнародовании сего предсказания, говорено так темно и запутанно, что и великих происшествий нельзя тут найти, как например, 1812 года. Находят указание на него в главе 9-й в солнечном числе златой двунадесятицы: но что это такое? и какая тут юная царица, которая должна вскоре отдать преемнику величайшее царство? И что за отверженное дитя, возвращенное на престол? В 1853 году сие предсказание перепечатано в Афинах. Ожидали, что Петр V развернет Христово знамя в Византии. Спешили уразуметь ум Господень, и не умели.

Посылаю вам рукопись на греческом и в переводе. Посмотрите, если угодно, и отдайте ректору Академии.

Марта 17-го 1855.

Г. С. пишет мне странное письмо. Что за обида в том, что неизвестный принял меры помочь ее бедности? От чего тут отчаиваться? От чего перестать ходить в Троицкий собор, и это, видишь, с благословения о. Илария? Скажите казначею, чтобы дал ей от меня 100 р. с. И не посоветуете ли ей при случае, что не нужно смущаться тем, в чем нет вины, и что в скорбях ко храму Преподобного Сергия надобно прибегать, а не убегать от него?

На ухо да будет сказано вам, отец наместник, что Государь Император и Государыня Императрица проговаривали о желании Своем быть в Москве и в Лавре. До сорокового дня поминовения сему быть неудобно: а после сего дня может сие произойти вскоре. Осмотритесь по возможности. Надобно, чтобы чисто было в моих келлиях, и, между прочим, чисто от насекомых. В сем отношении требует внимания, думаю, и моя половина, а еще более половина моего келлиарха, и секретарская. Велел было я искать гравированных или литографированных портретов Государя Императора, Государыни Императрицы и Государя Наследника: но не нашли. Если найду, пришлю: а тогда надобно поставить у меня в гостиной портреты Государя Императора и Императрицы, а Императрицы вдовствующей рядом, Наследника под ними, а Императора Николая Павловича вверху отдельно: прочие портреты, которые теперь есть, перенести ко мне в кабинет. Иконы нужны.

Марта 19-го 1855.

Отцу наместнику и братии мир.

Великая Княгиня Мария Николаевна прислала мне посмертное изображение блаженной памяти Государя Императора Николая Павловича. Посмотрите; и потом устройте под стеклом, подобно находящимся у меня в ските некоторым портретам, и поставьте в ските в моей келлии. Очевидец сказывал мне, что он видел покойного через час после кончины, и лице его было удивительно спокойно.

Посылаю, пользуясь случаем, несколько печатных тетрадок, и, между прочим, о проклятии, потому что к вам иногда приходят раскольники, для которых написано сие разрешение их сомнения.

Марта 21-го 1855.

Отцу Наместнику и братии обителей, на слово сорадования ответствую тем же словом сорадования: воистину воскресе Христос! И с сим вместе мысленно простираю к вам целование единения веры в Господа Воскресшего и заповеданной Им любви друг ко другу. Да сподобимся сего единения воистину!

Смирением вашим наименованный старец видит себя таким по ветхости дней: а чтобы в сей ветхости обрелось нечто от нового человека, и чтобы не чуждым быть истинной седины, которая есть мудрость, о том просит споспешествующих молитв ваших.

Марта 27-го 1855.

Не вслух говорят, но говорят уверительнее прежнего, что прибытие Государя Императора может последовать на Фоминой неделе⁸³.

Марта 28-го 1855.

Христос воскресе! Отцу наместнику и братии о Господе радоватися.

Посылаю портреты Государя Императора и Государя Наследника Цесаревича. Устройте их, отец наместник, под стекло, по примеру подобных, и поставьте у меня в гостиной комнате, устранив другие ненужные.

Посылаю собственно вам, отец наместник, образ Святителя Николая, подобие находящегося в Петербурге, в часовне на Николаевском мосту.

Апреля 1-го 1855.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Здешние слухи возвещали посещение Великих Гостей на сих днях: но потом говорят, что слабое здоровье вдовствующей Государыни Императрицы удержало при ней. Теперь могут встретиться и еще причины умедления: ожидание, что будет в Вене и в Севастополе. Надежды о мире поколебались, чего и прежде опасаться надлежало. Австрия все говорит о мире, и собрала армию, какой никогда не имела, и заключила договор с нашими врагами. Теперь она трактует о мире: в тоже время вновь учреждает у себя военное министерство. Это ли миролюбие? Никогда столько не говорили о мире, как в последние года два. Не это ли время, о котором сказано: егда рекут мир и утверждение⁸⁴ и проч.? Борьба около Севастополя усиливается, и может сделаться решительною: Господи, спаси Царя и воинство и царство.

Посылаю пролог в мою скитскую келлию.

Обновление стенного писания лучше пусть будет неспешно, но более благонадежно и удовлетворительно.

Апреля 7-го 1855.

Отцу наместнику в братии Божие благословение и мир.

Благодарю искренно, что надоумливаете меня на доброе; и прошу всегда так поступать: но я в недоумении, послать ли икону Государю Императору ко дню Его Ангела. Что делается по принятому правилу и обычаю: то делаю с мыслию: так должно; и остаюсь в покое в отношении к последующему. Но когда представляется что-либо свыше обычая: тогда спрашиваю себя: кто есмь аз, чтобы поступать с дерзновением? и не нахожу ответа. Если бы мне решиться писать к Государю: то надлежало бы в случае, преимущественно важном, при восшествии его на престол; но я и тогда не решился. Почему теперь быть смелее? Нынешний Генерал Губернатор при покойном Государе начал писать поздравительные письма, и получать ответные рескрипты. Не знаю, как это сделалось: но это особенность Царского наместника в столице, как он себя представляет. К Государыням Императрицам я писал потому, что на то была Их воля. К Государю Императору писал о пожертвовании; и тогда сказал, что не вдруг решился писать собственно к Нему. При покойном Государе о пожертвовании, сколько помню, писал я к Обер-Прокурору для доклада Его Величеству. Преподобный Сергий не прогневается, что я, по моему недостоинству, не сделаю себя посланником его к Государю, и преподателем его благословения: и за мое недостоинство не уменьшит своих молитв о Нем к Богу, и непосредственно подаст Ему свое благословение. А может быть еще и посетит Государь Лавру.

Таковы мои помыслы. Однако икону оставляю у себя, чтобы еще подумать. Если не решусь послать: возвращу ее.

Посылаю вам мои письма к Государю Императору и к Государыням Императрицам, и некоторые письма находящиеся в связи с ними. Прочитав, запечатайте и положите в ските в моей келлии. Копию с рескриптов пришлю. Теперь нет списков.

Апреля 10-го 1855.

Не скажете ли, по какому случаю выбыл из послушников Лавры коллежский регистратор Федор Гуцевич⁸⁵. Мне нужно иметь о нен сведение. Он выслан из Сретенского монастыря, как говорит, ночью, содержался в полиции, по решению Генерал-Губернатора выслан за заставу, потом пришел в Петербург жаловаться Государю Императору, но за лучшее признал обратиться к могуществу (это его собственное слово) Андрея Николаевича Муравьева, который и прислал его ко мне, препроводив ко мне и письмо Гуцевича, выражающее Андрею Николаевичу его могущество.

Мир Господень отцу наместнику и братии.

Нужны мне финифтяные иконы средней величины: Спасителя, Божией Матери, Святителя Алексия, Преподобного Сергия, видения Божией Матери Преподобному Сергию, Пресвятой Троиц. Выпишите несколько, на мои деньги, и доставьте.

Еще нужен нерукотворенный образ на финифти, такой величины, как прежде. Сей нельзя ли доставить поскорее: потому что давно у меня просят, и я обещаю, и забываю написать о сем к вам.

Апреля 11-го 1855.

Отцу наместнику и братии мир.

Посылаю требованные вами списки двух рескриптов.

Не пришло мне благовременно на мысль, что образ можно было бы послать чрез Василия Дмитриевича. Впрочем, сомнительно, было ли бы сие в порядке. Говорят, он состоит при Государыне Императрице только: потому, что при Государе Императоре есть оставшийся от в Бозе почившего. Последнее ваше напоминание застало меня уже больного и малодеятельного.

И вчерашний день провел я в келлии. Так и еще надобно будет, не знаю долго ли. Простуда упрямая в левой половине тела; от нее болит левая сторона языка; и мешает мне говорить, потому что при движении языка боль увеличивается. Помолитесь Преподобному Сергию, да даруется мне облегчение, или да приобрету пользу терпением.

Амфилохием заменить Товию согласен. А кем Амфилохия?

Возвращаю образ.

Апреля 19-го 1855.

Мир вам, отец наместник, и братии.

На прошение Вифанского казначея я согласился, хотя оно несколько странно. Такие увольнения бывают в разные страны света из Невской Лавры, когда кого выгоняют. Но почему чрез пять месяцев не будет того же, что теперь? Нет ли таких поступков этой пентефриевой жены, которые бы можно было обличить пред начальством скромно, и требовать удаления ее из Посада? Или не лучше ли было бы Вениамину в преследующем его искушении признать указание провидения Божия, и удалиться в общежительный монастырь, несходный женскому полу, в чем и его непорочность была бы ясна, и искушению путь прегражден? Впрочем, я размышляю: а не требую.

Апреля 23-го 1855.

Простите меня: я согрешил против вас помышлением и словом. Вы не прихожанин кокуевский, также как эконом, и прочие. Подписаться вам под приходским прошением значит колоть мне в глаза, за неудовлетворение в прежнем прошении. Вы могли сие сделать не открыто в прошении, а между мною и вами в письме: и тогда, может быть, я отчасти оправдался бы. Не в панихидах отказано: а велено оставить без действия прошение поданное немногими, по явным проискам священника; потому что мне представлено черновое прошение, писанное его рукою. Дела должны делаться чистым путем: проискам преграждать путь есть долг начальства. Паки прошу прощения.

Не прогневайтесь, отец наместник, что не утверждаю первого кандидата в Петербург. Довольно, что он побывал в Петербурге однажды. Меньше знакомый с Петербургом лучше сидит дома.

В Тихфин на четыре месяца – значит не молиться, а бродить для какой-нибудь другой цели. Чего хочет Григорий?

Кирилла ли ко гробу Преподобного? Не назовете ли другого?

Мир вам и братии.

Апреля 24-го 1855.

Есть слух о путешествии Государя Императора чрез Москву в Варшаву. А я не могу оставить келлию.

Прочитайте в отрезке из Петербургской газеты, отмеченную карандашом статью, как папа непосредственно после шутки о миссионерстве в Россию провалился.

У нас уже дважды был гром. Время природы иногда улыбается; а время человеческое все более хмурит брови. Кажется, Австрия хочет исполнить в совершенстве предсказание умершего первого своего министра, что она удивит мир своею неблагодарностью.

Ведомо да будет вам, отец наместник, что на употребление Кирилла при мощах Преподобного Сергия соглашаюсь.

Мир вам и братии.

Апреля 30-го 1855.

Вчера я советовался с доктором Овером. Сколько понимаю, хорошо вникает в дело. Простуда в теле у меня меньше прежнего чувствуется: но язык еще болит. Сегодня пилили острия обломанных зубов, по подозрению, что они колют язык.

Сомневаюсь, отец наместник, осторожно ли поступили вы с В. Как доверять человеку, который столько раз обманывал ваше доверие? Человека, который в двух городах осрамил собою Лавру, надежно ли тотчас вновь пускать, куда хочет? Кто поручится вам, что он не пойдет, вместо матери, к раскольникам? Что он не захочет, прославясь в уездном городе и в Посаде, прославиться и в столице? Не скажет ли иной слабый брат: можно колобродить в Посаде, без опасения епитимии, и еще с надеждою, что отпустят гулять? После искушения, какое было с В., неужели не нужно было охранение и руководство, а довольно было, доверить ему бродить, где хочет? Что найдет он в своем брожения, кроме рассеяния, и удобства предаться влечению прежних или новых не лучших помыслов? Ваше распоряжение хорошо для вас, потому что смиренно и человеколюбиво: но едва ли хорошо для искушаемого, для которого полезно было употребить осторожность. Да поможет Преподобный Сергий, чтобы оправдалась ваша надежда, а не мое опасение.

Если губернское начальство узнает, как бы то ни было, о похождении В. в Посаде: оно не преминет завести о сем официальную переписку: и я вынужден буду требовать от вас объяснения. Поймут ли власти, что может быть основательное духовное рассуждение, по которому бы можно было такого человека взять, и тотчас отпустить, куда хочет?

Не запишет ли благочинный письмо к В., чтобы по возможности не медлил возвратиться; и не пошлет ли чрез Рузского протоиерея, которого притом не излишне будет попросить, чтобы уведомил, находится ли В. у матери? Протоиерей человек основательный.

С Амфилохием теперь я простился, сказав ему и спутнику прежде и теперь, что нужно. Надеюсь, что Амфилохий хорошо исполнит поручение: образ спутника его что-то мне говорит, чего не понимаю. Я дал Амфилохию письмо ко владыке Новогородскому.

Мир вам и братии.

Мая 6-го 1855.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Путешествует к вам преосвященнейший Феодотий Симбирский. Будьте ему гостеприимцем вместо меня, и благословите его образом от обители и от моего смирения.

Мая 9-го 1855.

Да будет вам на случай ведомо, что теперь в Москве Великая Герцогиня Мекленбург Шверинская, сестра Государыни Императрицы Матери. И говорят, что она, может быть, пожелает видеть и Лавру.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Празднуйте благочестно и радостно Пресвятой Троице; и да снидет на вас осенение крыл Духа Господня, яже суть посребрен⁸⁶ чистотою Божественною, низводящую и на души ваши чистоту духовную.

А меня не ожидайте; и потому, что, и пришед, могу остаться бездействен, или только возмущу ваш чин моею немощью, и потому, что близко праздник Святителя Алексия, к которому обратное от вас путешествие может оказаться для меня не по силам.

Помяните меня пред престолом Пресвятой Троицы и при стопах Преподобного Сергия.

Мая 12-го 1855.

Вчера в первый раз выехал я поклониться Божией Матери и Святителю Алексию: и переход чрез неосвещенные солнцем церковные сени был чувствителен моему, пронизанному болезнью телу, хотя я одет был толсто.

Божие благословение отцу наместнику и братии обителей.

Скажу еще, что сказал при отбытии, благодарю, что ваш добрый чин и устроение споспешествовали миру моего у вас пребывания.

Путь мой совершился благополучно и скоро. Однако имел я нужду в покое: и только вчера вечером был в Кремле для поклонения Святыне, и для решения некоторых вопросов по Успенскому собору, для чего необходим был местный осмотр. Глухой воздух загроможденного и затененного лесами собора был мне не на пользу.

Болезнь то уменьшает, то увеличивает число своих ежедневных нападений. Вчера 24, почти вдвое менее нежели 8 дня.

Воздух в саду здешнем не так хорош, как в Пафнутьевом. А о скитском и говорить нечего. Жар велик. Теперь с 8 часов вечера, при открытых окнах, у меня в комнате термометр показывает 23.

Строение святых ворот, думаю, надобно стараться окончить без остановки, хотя бы для сего и надлежало заплатить лишнее работникам, чтобы не ушли на театральную работу.

Освящение единоверческой церкви не совершилось в означенный день: однако я не напрасно спешил в Москву. Граф Арсений Андреевич требовал о сем от смотрителя Рогожского кладбища донесения; сей донес, что дело идет по ведомству духовного начальства; Граф, не удовлетворясь сим, требовал нового донесения, есть ли на сие разрешение Министра внутренних дел, и копии с предписания Министра внутренних дел, (которого нет), и с моего распоряжения. Узнав сие тотчас по приезде, я тотчас написал к Графу, что церковь, в которой устроен придел, отдана Епархиальному начальству по Высочайшему повелению, и что я разрешаю построение придела, не спрашивая ни С. Синода, ни Министра внутренних дел, чему недавно был пример на Преображенском кладбище. Граф отвечал, что поспешил предписать полиции о соблюдении порядка при оснащении: но сие пришло уже в воскресенье: и потому освящение отложено до завтрашнего дня. Между тем раскольники уже хвалились, что и всю церковь отнимут у единоверцев. Когда смотрителя призвали, чтобы потребовать от него донесения: он сказал: я знал, что остановят освящение. – Почему? – От раскольников. – Спрашивается: почему раскольники предварительно знают, что прикажет Генерал Губернатор?

О благостоянии святых Божиих церквей Господу помолимся.

М. июля 11-го 1855.

Хотелось поскорее быть у князя Сергия Михайловича: но до сих пор здоровье не позволяет.

Поздравляю вас, отец наместник, с праздником вашей обители. Надеюсь на милость Божию, что празднуете в мире.

Мне другой год не достается праздновать в Новоспасском, куда обыкновенно зовут. В четверг, во время всенощной, (вследствии простуды от неосторожности в холодный после жарких день), у меня началась, нередкая у меня, боль в животе и в боку, и продолжалась всю ночь, не давая мне спать; и утром уменьшилась, а не кончилась. Надлежало приобщаться Святых Тайн с домашними. После недоумения, с болью вошел я в церковь, и с болью возвратился на одр: благодарю Бога, что не отлучен от трапезы Господней и от служения общению с Господом других. Таким образом, и ныне только у себя в церкви мог праздновать.

В ведомости врача вижу, что у вас много больных тифом. Но требует ли сие особых мер, например, отделения сего рода больных в больницу, которую вы готовили для холерных?

Вы писали, что прием посторонних в обители необходим. Без сомнения: но должен быть прием благонадежных. А о П. есть сомнение. Заставьте его написать три строки своею рукою, и пришлите сие рукописание ко мне.

Радуюсь, что у вас много не только молящихся, но и приступающих к трапезе Господней.

Мне сказывали, что один чиновник, приехавший в Москву из Петербурга, в прошедшие жаркие дни, шел в Лавру пешком ночью со многими богомольцами, которые дорогою совокупно пели церковные стихи. Добрая всенощная!

Но сей же чиновник рассказал неприятное для нас. К утру пришли они в Талицкую пещеру. Нашли несколько кружек незапечатанных и незапертых, в которые послушник требовал в каждую подаяний. Подаяния положены. Народ вышел. Чиновник продолжал отдыхать: и видит, что послушник высыпает из кружек деньги в карман, и идет из пещеры. Он обратился с изъявлением удивления к кому-то из тамошних; и ему отвечали: это обыкновенно так; это в кабак; а другой служащий при пещере имеет худое знакомство в деревне. Не только игумна, но и вас грошу обратить на сие внимание. На что много кружек? Почему не запечатаны? Зачем такие люди?

Простите, что в праздник дошел до непраздничных слов.

Нет ли известий о В.?

Августа 6-го 1855.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Теперь получил я известие, что Государыня Великая Княгиня Мария Николаевна изволит прибыть в Москву 9-го сего августа в 9 часов вечера, и на другой день, 10-го числа, изволит отправиться в Сергиеву Лавру.

Из вчерашнего письма моего видите, в каком я положении здоровья. И потому не знаю, буду ли в силах отправиться в Лавру. Готовьтесь принять со мною, или без меня.

Дайте мне наставление, если и завтра здоровье мое не будет надежнее, усиливаться ли предпринять путь или покориться сему указанию, и остаться, чтобы и путь больного не был бесполезным затруднением для себя и других.

Августа 7-го 1855.

Мир вам, отец наместник, и братии обителей.

Теперь уже я не в недоумении о путешествии; ясно вижу необходимость оставаться дома по причине продолжающихся простудных болей и бессилия.

Мысленно припадая к стопам Преподобного Сергия, молю Его, да вознесет молитву благоверной Молитвенницы к пренебесному Престолу, и да низведет Ей благодатное утешение и помощь вышнюю ко всему благому и душеполезному.

Бог да благословит ваше служение при Ее молитве.

По отправлении к вам вчера письма, получил я извещение, более прежнего полное, которое при сем и препровождаю.

Следующее, если досуг, прочитайте теперь; а если недосуг, то после Высокого посещения.

По письму одного ротного начальника из Севастополя надобно мне послать ему и его роте икону Преподобного Сергия. Если есть готовая: да освятите при мощах Преподобного Сергия, и велите препроводить ее ко мне немедленно. О приличном украшении попечемся здесь.

Полученную от вас икону берегу: потому что начальник Московского ополчения предвидит время, когда попросит ее.

Августа 8-го 1855.

Мир мног, отцу наместнику, и братии.

Великая Княгиня возвратилась в Москву и присылала наведаться о мне нездоровом. Только и знаю о Ее путешествии в Лавру. Но надеюсь, что Преподобный Сергий все устроил к миру и пользе души Ее.

Если Бог дарует силу, завтра хочу проводить Симеона Логиновича в путь вечен. Должни бо есмы.

Влахернская настоятельница просит облечь в расофор вступившую в общежитие благородную девицу Назарову, сколько вижу, искренно к сему расположенную, и могущею быть полезною для общежития. Потрудитесь снестись с настоятельницею, и устроить сие по вашему усмотрению.

Августа 12-го 1855.

Отцу наместнику и братии мир многий.

Простите мне долгое молчание. Никак не достает меня для дел, при частых моих немощах.

О Высочайшем посещении уже знаете. Теперь известно, что в Москву прибудет вся Высочайшая Фамилия, Очень может быть, что все и в Лавре быть пожелают, кроме недавно бывшей Великой Княгини, но, вероятно, не все вдруг. 1-го сентября вечером прибытие в Москву; 2-го дня выход в соборы. День путешествия в Лавру неизвестен: но известно, что Государь Император и Государыня Императрица в Лавре ночуют. Предусмотрите и приготовьте, что нужно, чего я не предусматриваю, или не помню.

Но вот слово, которое не хотел бы сказать; но предосторожность требует, чтобы оно было сказано. От двух или трех благородных посетителей Лавры, (из которых один рассказывал Управляющему межевым департаментом, находящемуся теперь в Москве) известно, что они соблазнились картиною страшного суда в Троицком соборе, где в аде написаны люди в мундирах с эполетами, и журналист, с торчащею из кармана тетрадью. Если что подобное допущено, постарайтесь на сих днях поправить.

Соблазнились и изображением Святителя Николая на Соборе, ударяющего в ланиту Ария. Это, помнится, видел и я: и, конечно, лучше бы не представлять действия, которое Собор осудил, и которое Видящий сердца простил, но которое, конечно, не должно быть примером для подражания. Но это не без основания написано.

Соблазнились еще тем, что у Арии на шее изображен злой дух. И в сем случае, не нужно было выставлять для всех, что видели только прозорливцы.

Не сетуйте за то, что сие пишу. Надобно назидать, с осторожностью от соблазна.

Августа 24-го 1855.

Отцу наместнику мир мног. Такожде и братии.

О В. сказал я Обер – Полицемейстеру непосредственно.

Примите труд, отец наместник с казначеем, взяв мои деньги, 200 р. раздать призреваемым у нас и другим бедным в Посаде по вашему рассуждению; 100 р. послать, по прилагаемому письму, известному священнику Канаеву; 20 р. по прилагаемому письму вдове Базилевич, причем и свидетельство возвратить; также 20 р. Мигалову. И всем, кому дано и послано будет, предложить помолить о упокоении души раба Божия Симеона.

Отложите помысл завидовать скитскому монаху пользующемуся миром и свободою. Разве менее скитского монаха близок был к спасению Апостол, который говорил: свободен сый от всех всем себе поработих; бых всем вся, да всяко некия спасу⁸⁷. Он же написал: смерть убо действует в нас, а живот в вас⁸⁸. Видно, и у него в трудах и скорбях для спасения других иногда скрывался свет Божественной жизни: но тем не менее сокровище в скудельном сосуде было сохранно, и возрастало невидимо. Следственно понести некоторое лишение внутреннего утешения в служении ближнему не есть утрата.

Говорят, в Петербурге недавние вести с юга не очень успокоительны. Но что такое, ясно не знаю. Господи, спаси Царя, и услыши ны в онь же день призовем Тя⁸⁹.

Августа 27-го 1855.

От Господа мир и спасение отцу наместнику и братии обителей.

Несколько раз хочу, и забываю спросить: какой вид теперь имеют святые ворота? Кончено ли строение? Совершена ли кровля? Штукатурить новостроенное конечно неудобно: желательно, чтобы здание не имело вида неоконченного.

Помогите мне разрешить вопрос: надобно ли мне брать протодиакона и певчих, и, если брать, то мало или немало?

Августа 29-го 1855.

Мир вам, отец наместник, и братии обителей.

А моя душа прискорбна есть. Праздники наши Господь обращает в плачь. Вчера священнослужение совершил я с миром, не зная вести, уже распространявшейся. Но вошед к Генерал-Губернатору к обеду, встречаю слова: какая печальная весть! Спрашиваю, что это значит, и узнаю о падении Севастополя. Хотя это не совсем неожиданное, и я думал и прежде, что не надежно устоят ему, по чрезвычайно сильным разрушительным средствам врагов, действующим на одно средоточие: но, тем не менее, сильно поразила меня сия весть, с возникающими от нее мыслями о последствиях. Господь да умилосердится над нами грешными.

К вам послан купеческий сын Сидельников, обратившийся из раскола. Он подал мне надежду тем, что, еще будучи раскольником в тюрьме, с большою откровенностью признался мне о своих действиях между раскольниками. Попекитесь дать ему доброе направление.

Недавно из тюремного замка писал он мне, между прочим, что ему надобно заплатить до 60 р. с. долга: велите строителю спросить у него, куда отправить сии деньги, и отправить мои деньги, взяв у казначея.

Ожидаю от вас ответа на письмо, посланное пред сим с благочинным.

Августа 31-го 1855.

Отцу наместнику и братии мир.

Благодарю, что сделали исправления в стенном иконописании. Много было толков о сем; лучше, чтобы они не возобновлялись в сие время.

За указание на Панселина также благодарю: это может быть употреблено в защиту.

Приятно мне видеть вашу попечительность о Лавре, находящую время, при заботе об ожидаемом посещении, думать и о будущих. Но если начать построение будущею весною; то не случится ли, что прибудут к недостроенному дому, как ныне к недостроенным воротам?

Нельзя ли, чтобы хотя передняя сторона кровли на воротах имела сколько-нибудь оконченный вид.

Когда я читал письмо ваше о кончине эконома Амфилохия; мне приходило на мысль согласиться, если вы вновь предложите Герасима. Но как уже и формальное представление тут же оказалось: то я согласился с ним.

Письмо, писанное мною 25 дня, 20 не послано, потому что не почтовый день, а посланно 27 дня. Почему не пришло до 30, не знаю.

До сих пор погода не благоприятна для нынешнего прибытия, и для завтрашнего сретения. И мысль о Севастополе наводит сумрак. Господь да дарует, еже к миру и утешению.

Сентября 1-го 1855.

Отцу наместнику и братии мир мног.

Напишите о. Анастасию, что мы с утешением и любовию благословляем его подвиг, и молим Бога, чтобы помогал ему, и сохранил его, предстательством Преподобного Отца нашего Сергия.

На пособие в лечении пошлите ему 100 р. с. от Лавры, столько же от меня, и еще 100 р. из моих денег пошлите, с тем, что сия последняя доля будет от покойного Симеона Логиновича.

Что же до сих пор не присылаете мне описание Царского посещения? Надобно дать о сем известие народу в утешение и назидание; а у меня нет, времени писать; и некоторые подробности могу забыть, или не заметил в свое время, как например, что в каком часу было. Скажите о. ректору, что хорошо всякое дело в свое время; лучше бы отказаться, нежели лениться, а испортить дело медленностию. Только вчера вечером нашел я время написать известие между 10 и 12 часов вечера: и может быть, иное написал неточно. Но посылать к вам для поверки значило бы слишком опоздать. Сегодня переписывают написанное; и еще не вижу конца.

Теперь не могу писать более после всенощной пред праздничным служением.

Прошу молитв ваших и братии.

Отцу наместнику мир. Такожде и братии обителей.

До сих пор не сказал я вам о моем возвращении, и о последующем. Все не было времени.

Восьмого дня благополучно приехал я домой к литургии: а потом в Верхоспасском соборе, после литургии и молебна о в путь шествующем Государе Императоре, благодарил Его и Императриц за посещение Лавры, и поздравил Государя Наследника со днем Ангела⁹⁰. И простился с Государем.

Девятого дня утром в Успенском соборе молились мы о путешествующем Государе Императоре; а в час по полудни совершал на площади напутственное молебствие полку Императорских стрелков в присутствии Государыни Императрицы Александры Феодоровны, всех юных Великих Князей и двух Великих Княгинь. И образ от Преподобного Сергия воинам дал: а также и кресты.

Десятого дня был на погребении графа Нарова.

Одиннадцатого дня был у Великой Княгини Елены Павловны, а потом у Государыни Императрицы Александры Феодоровны.

Двенадцатого дня у Великой Княгини Екатерины Михайловны.

Принц Ольденбургский был у меня дважды: а я у него трижды, и все не заставал его дома.

14 дня служил я у праздника в Алексеевском монастыре, и весь день занят был посещением преосвященного Казанского⁹¹, вследствие чего 15 дня не мог служить в Никитском монастыре, хотя и обещался было.

Сегодня был я у Государыни Императрицы Александры Феодоровны, и, вышед от Нее, встретил в Чудовской церкви Великих Княгинь Елену Павловну и Екатерину Михайловну, и показал Им древнюю Михайловскую церковь.

Сейчас получил извещение, что Государыня Императрица Александра Феодоровна в исходе 10 часа прикладывалась к мощам Святителя Алексия и отправилась в путь.

По таким обстоятельствам путь в Одигитриево отложен до праздника Преподобного Сергия.

Берегите В., чтобы опять не пустился в бродяжество.

Скудость у меня в финифтяных иконах. Пришлите несколько; и еще выпишите на мои деньги.

Сентября 16-го 1855.

Весьма секретно.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Благодарю вас за попечение о мне немощном, в недавнее путешествие, как и всегда.

Над словом о. Петра можно задуматься. Неужели «гром» так близко, что и до Киева доехать и возвратиться спокойно не достанет времени? Положивый времена в своей власти! Помилуй нас.

О Петровой мало я говорил вам потому, что вам ее состояние не казалось хорошим, а мне казалось хорошим, хотя и несовершенным; и я не хотел опираться на свое мнение. Но я знал о ней немало примечательного. Незадолго до своей смерти, в болезни, она видела себя в путешествии в Киев. Имела потом значительное облегчение; и имела, кажется, надежду, что виденное сбудется: однако не сбылось. Но иное сбывалось необыкновенным образом. С нею бывало такое состояние, что она видела в духовном мире, сохраняя сознание видимого чувственного мира, и тогда скрывала видимое в духовном мире: но иногда теряла при сем сознание видимого мира, и ее необыкновенное состояние могло быть примечено. Для сего старались удалять от нее посторонних: но одна христианская подруга ее имела к ней всегда беспрепятственный вход. Таким образом, однажды, вошедши к ней, услышала, что она уговаривает султана, не начинать войны с Россией. Это было гораздо ранее посольства князя Меншикова, когда никто не думал о войне с Турцией. Года за два или за три до кончины покойного Императора она говорила, что жизнь Его не продолжится, и что врать не без вины будет.

О видении Преподобного Сергия в ризнице она мне написала записку, сказав, что видела во сне, как обыкновенно выражалась, когда открывала нечто из своих видений. К Преподобному Сергию она имела особенную веру, и признавала многие от Него ей милости.

В первое время болезни моей матушки, она прислала мне просфору, принесенную за ее здравие, с запискою, в которой сказала, что это последняя из сорока, ежедневно приносимых, и что это ей велено было сделать. Мне приметно было, что матушка проходила в сие время некоторое душевное состояние, которому особенно приличествовала молитвенная помощь, и которое потом переменилось на лучшее.

Несомненно верное слово: пришедшу слову познают пророка⁹². Но при некоторых признаках, и прежде исполнения, оставлять без внимания предостерегающее слово, едва ли благоразумно. Если слово предостережения примем, как посланное, и употребим осторожность: то, хотя бы она показалась ненужною, греха и вреда не будет. А если оставим предостережение без внимания, а оно окажется справедливым: будет и вина и вред.

Посему полагаю, что ваша мысль о укладках заслуживает внимание и исполнение. Только исполнение должно быть, как можно, негласно, без объяснения причины, кому бы то ни было, и на первый раз в числе крайнею необходимостью ограниченном.

Окладами на иконах никогда я не пленяюсь. Представляют богатство; а живость изображений закрывают. В худые же времена худых людей искушают к святотатству и оскорблению святыни. Хочу сказать Одигитриевским, и, если забуду, скажите вы, чтобы не думали об окладах на местные в церкви иконы, а вызывающимся на сие предлагали другое полезное.

И азиатский наш военачальник, доселе осторожный, неверно рассчитал приступ к Карсу. Говорят, однако, что он и воины его не унывают.

Паки и паки Господу помолимся о Царе и Отечестве.

Октября 11-го 1855.

Мир вам, отец наместник, и братии обителей.

Игумения Магдалина скончалась. Она желала, чтобы вы были на погребении. Сие может исполняться двояко: или в Москву прибудете на служение, или совершите служение в Хотькове, когда придет гроб ее, и проводите тело ее в землю. Отдаю то и другое на ваше рассуждение.

У покойной нашлось много денег в билетах на имя монастыря, ее, сестер, и без имени.

Наблюдите, чтобы в Хотькове было все бережно.

Октября 16-го 1855.

Отцу наместнику и братии мир.

Пишу вам наугад. Может быть, сие письмо минует вас на дороге.

Благодарю за мысль о занятии вакансии в Хотькове.

Часовщик говорит, что не получил денег, и спрашивает, не ехать ли ему за ними в Лавру. Отвечаю: зачем ехать? я напишу.

Вы слышали замечание одной высокой Особы, что в комнатах студентов Академии табаком пахнет.

Посему я писал к о. ректору⁹³. Прочитайте у него писанное мною: и скажите, что думаете вы, он, и они.

Октября 17-го 1855.

Только написал сие, как получал ваше письмо вчерашнее.

Думаю, вы хорошо расположились, чтобы отдать последний долг игумении Магдалине в Хотькове.

Что деньги сохранились, в том, может быть, есть особенная помощь Божия. Игумения Зачатейская прислала ко мне, и сказала: Магдалина близка к концу; нужны деньги на расходы; ключ у нее на шее. Я тотчас велел взять Чудовского наместника, чтобы он, вместе с игуменьею, взял ключ и осмотрел, что есть, и сказали бы мне. Таким образом, он пришел скоро по кончине Магдалины, и с игуменьею открыли шкаф, и описали билеты, и с лишком 200 р. с. наличными деньгами.

Имел я мысль, что покойная не весь монастырский доход вносила в книги. Но не думал, чтобы что-нибудь далеко уклонилось от правого пути. Господи, прости всех нас грешных.

Посылаю при сем шестьдесят рублей с. и записку о поминовении живых и усопших в скит.

Убедите послушника указать местожительство имеющей у себя документы, похищенные у купца.

Отцу наместнику и братии мир.

Государыня Императрица повелела доставить мне список с другого донесения в похвалу деятельности нашего иеромонаха Анастасия, с изъявлением желания, чтобы я написал ему благословение. Скажите мне, как адресовать к нему письмо.

Имеете ли еще вы от него известия Г Думаю, небесполезно послать ему еще денег. Возьмите моих 200 р. с. и пошлите.

Октября 20-го 1855.

Мир Господень отцу наместнику и братии.

С сим идет к вам Молдавский иеромонах, вышедший в Россию с воинами волонтерами, болевший в Одессе, и теперь странствующий, временно, и возжелавший принести молитву Преподобному Сергию. Примите его, и упокойте. Путешествовал он с помощью нашей братии. К соображению вашему сказываю, что ему 100 р. с. от меня дано: следственно он имеет нужное на путь. Если захотите что дать ему из Лавры: то, кажется, не нужно много.

Октября 20-го 1855.

Отцу наместнику и братии мир.

Возвращаю письма.

Анастасию деньги пошлите.

Мне думалось, не передать ли некоторые его сведения в Петербург: но это было бы только к скорби; знает же и без нас.

Кто это Августин? Откуда он поступил в Лавру, и долго ли в ней был? Я совсем не помню. Простите меня; мне думается: неужели в России не можно было найти тихого места? Неужели спокойнее платить Туркам подать, и, вместо безмолвия, писать в Россию красными и черными чернилами, чтобы получить пособие, вместо того, что в России можно было иметь готовый непрошенный хлеб? В епитимию за сии мысли пошлите ему от меня, что рассудите.

Монахиня Вера непрекословно, а скромно представляет возражения, и, между прочим, то, что она уже ничего не имеет, и не хочет поступать по обычаю настоятельниц, которые некоторые доходы не записывают, и употребляют для себя. Я отвечал, что в общежитии можно употреблять нужное из общего, ибо настоятельница живет и действует для монастыря; и если не поступать по общежительному, настоятельница может законно получать довольное на потребу. Скажите, чем пользовалась покойная Хотьковская игумения по обычаю места и по правилам? Дело, надеюсь, устроится.

Октября 25-го 1855.

Благодарю за наставительные мысли о курении. Но вы не отвечали на вопрос: как судят о моем письме. Видно, очень немилостиво. Предписания в нем нет, а писано раcсуждение.

Мир Господень отцу наместнику и братии.

Горько мне было услышать от вас слух о предполагаемом путешествии вдовствующей Государыни Императрицы, и о причине сего. Но здесь я сего не слыхал. Князя Сергия Михайловича нет в Москве. У графа Арсения Андреевича был я сегодня: но не было возможности вступить в разговор сего рода. В понедельник постараюсь увидеть князя, и поверить слух; и размыслить, должно ли говорить, или скорбеть и молиться в молчании.

Анастасию деньги и икону пошлите, как пишете. Если бы о иконе сказали вы прежде: я упомянул бы о ней в письме к нему. Впрочем, от меня он получил икону при отбытии.

Ныне Хотьков монастырь получил игумению Веру. Распорядите, чтобы ее перевезли на счет монастыря: потому что она едва ли имеет что на дорогу. Прошу внимательно преподать ей нужные наставления.

Октября 28-го 1855.

Вот еще 40 р. в скит от тех же, от которых посланы были деньги недавно.

Отцу наместнику мир мног. Такожде и братии.

Игумения произведена без предварительного предписания, и потому, кажется, не была у присяги. Спросите ее, и, если не была, исполните.

Замечание о камилавке и покрывале справедливо; и благодарю за напоминание. Я сказал игумении, что надобно следовать древнему обычаю места. Игумения Аполлинария склонила меня на перемену камилавки тем, что прежняя в четверо дороже: но мне ее пришло тогда на мысль покрывало на лице; а оно прилично.

Игумения сказала мне, что хорошо было бы ей иметь определенное законное назначение, чем пользоваться от монастыря на свои надобности: но мне кажется лучше, чтобы поступала по-общежительному. Игумения живет и издержки делает не для одной себя, но и для монастыря; и в своей келье должна иметь издержки, которые должно отнести на счет монастыря: лучше же не делиться, а жить по общежительному, к чему ведется и монастырь.

Она желает, чтобы сестры и малости не могли принести ей в подарок, что бывало обыкновенно. Это хорошо. Растолкуйте и сестрам, что это хорошо, и что начальницу ни чем лучше нельзя дарить, как послушанием и любовью.

Октября 31-го 1855.

Не прогневайтесь, что я допустил следователя даже до обыска Ф. По словам следователя, который готов был показать мне и дело, девица говорит: что вы только меня спрашиваете, и не спрашиваете Ф. Посему подозревают: не у него ли положены документы. Отклонять обыск значило бы оставить сомнение неразрешенным и усилить подозрение. Ф. сам завязал сие дело, написав о нем записку к Л., которая дослужила В. основанием иска.

Как могла придти мысль о напечатании письма о табаке? И не запрещение и надзор имел я в виду, а то, чтобы студентам сообщены были рассуждения, которые побудили бы ид самих вывести заключения.

Если будете писать о. Феодору⁹⁴: напишите от меня ему поклон, и скажите, что я сожалеть буду, если он ускорит оставить ученую службу, в которой может быть полезен, употребляя свои познания по должности, и не имея притязания, чтобы все было по его мыслям. Знает примеры, что некоторые оставляли место, на которое поставлены были провидением и законною властью, и потом чувствовали более затруднения, нежели прежде.

О. ректор просит у меня Одигитриевской проповеди⁹⁵. Но я сомневаюсь, может ли идти в общую известность такой местный рассказ.

Отцу наместнику мир Господень. Такожде и братии.

Подлинно милость Преподобного Сергия, что пропадшие документы нашлись вне скита. Но Ф. надобно посоветовать, быть осторожнее, и меньше глядеть из пустыни в мир. Его записка открыла документы: но в то же время произвела толки, что он просит за них много денег. Если бы дело не объяснилось так благополучно, и так внезапно: трудно было бы опровергнуть нарекание.

Известие о вдовствующей Государыне Императрице, которое много озаботило вас и меня, князь Сергий Михайлович почитает совершенно неосновательным. Он имеет средства знать истину.

Напомнить ему о ризе Господней не берусь. Однажды я говорил о сем, и мне стыдно было говорить, и в другой раз стыдно было услышать ответ, что распоряжения о ней по завещанию изменить нельзя. Хотя сие предложение было для того, чтобы святыня была в особенно приличном ей святом месте, и там, где освящала бы многий народ: но все людям кажется, что мы себе просим, и это неназидательно для них.

Послезавтра ожидаем Государя Императора. Помолитесь, да будет сие с миром и утешением.

Ноября 3-го 1855.

Отцу наместнику и братии обителей мир.

Чиновник следователь был у меня, и я спросил его о деле, не говоря ничего о том, что знаю от вас. Он пересказал мне почти все то, что вы писали. Говорит, что есть отчасти показание и о том, кому солдат отдавал деньги на сохранение. – Слава Богу, что дело сиe спокойно отошло от нас, и, можно надеяться, не возвратится.

Об о. Петре преосвященного Евгения спрашивал я: но без пользы. Он говорит, что долго не имел о нем таких сведений, которые бы возбуждали внимание; наконец знал, что его одни почитают провидцем, а другие нездравомыслящим; звал его к себе, но он отказался придти. Он не рассказал мне никаких случаев, по которым имели об о. Петре то или другое мнение.

Видел я одну из Крестовоздвиженских сестер, возвратившуюся из Крыма, известную и прежде, потому, что она жила на квартире у покойной матушки. Между прочим, от нее услышал я следующее сказание.

Была некая Прасковья, фамилии не помню, которая хаживала в мою домовую церковь, и часто бранила покойного диакона Димитрия, по тому случаю, что она свою теплую одежду клала на амвон, а он, приходя говорить ектенью, отодвигал оную ногою. Сия приехала в Крым на свой счет. Путевые издержки ей заплатили: но в число сестер ее не приняли по ее странному нраву, и потому что употребляла вино. Она построила в Севастополе небольшой дом для 20 раненых, и ходила за ними. Однажды пришла она к одной знакомой своей, и выпросила для себя шелковое платье. На вопрос: для чего? Отвечала: ныне мой последний день; прощай. Потом пошла к князю Горчакову, и к графу Сакену, и сказала то же. Вожди по обычаю отвечали ей желанием многих лет. От них пошла она на одну из батарей, где ее знали, и даже замечали, что при ее присутствии не бывает убитых. Здесь сказала она: поберегите меня ныне; если сбережете меня, сбережете Севастополь; если меня не будет, и Севастополя не будет. Прилетела бомба, и разорвала ее на 16 или 18 частей. Это было недели за две до оставления нашими войсками южной стороны Севастополя,

Повествовательница заслуживает доверие. На вопрос о Анастасии, она отвечала, что не видала его, потому что узнала о прибытии его в Симферополь поздно вечером, а в следующее утро не успела видеть его до отъезда его в Севастополь; что сначала враги восстали на него, но потом он заслужил доверие и уважение. Что он присылает немало денег, это горькая весть. Не хочется однако верить, чтобы он забылся. Может быть, неверно сведение о количестве присылаемых денег. Или, не отказывают ли ему умирающие на поминовение?

О монете поговорю.

В рассуждении отдачи лавок, в новом наемщике надобно смотреть не на одно возвышение цены, но и на его благонадежность. Ненадежные возвышают цену иногда охотнее надежных.

Вы не отвечали мне на вопрос, уместно ли напечатать Одигитриевскую беседу. Предлагаю другой, не больше ли еще неуместно напечатать прилагаемую при сем, хотя и просят⁹⁶. Прочитав ее, возвратите мне.

Ноября 10-го 1855.

Государя Императора встретили мы благополучно. Он здравствует и благодушествует. Изволил сказать, что пред образом, взятым из Лавры, с утешением молился вместе с войском, и у него оставил оный.

Но Успенский собор, в котором случилось долгонько ждать, не очень милостив был ко мне, так что и в Архангельском 8 дня быть я не мог.

Отцу наместнику, мир от Господа.

Петр Сидельников приводит меня в затруднение. Он казался, безусловно преданным православию: но теперь говорит, что не может оставить двуперстного знамения, и ссылается в сем на совесть, не обращая внимания на рассуждение. Желает к одной единоверческой церкви из двух кладбищ: но там неудобно его определить. Это новое расположение eгo затрудняет меня и в ходатайстве за него по делу, которое не решено еще.

Предыдущее написано было вчера. Потом пришло мне на мысль поручить Парфению поговорить с ним. Сегодня Петр, кажется, успокоился. Обращайте на него внимание, и, когда старые предрассудочные помыслы восстают в нем, помогайте ему разрешать их.

Если он утвердится в теперешнем спокойствии: то пусть строитель донесет мне о его утверждении в послушании церкви и о поведении его, дабы в помощью сего сведения привести к окончанию неконченное о нем дело у гражданского начальства.

Ноября 11-го 1855.

Отцу наместнику и братии мир.

Говорил я графу А. А.⁹⁷ о монете. Он отвечал, что уже шесть месяцев ведет о сем переписку без плода, и, наконец, в нынешний проезд Государя Императора чрез Москву представил Ему, чтобы на время войны запретить выпуск монеты за границу. На менял без сего подействовать находит неудобным: что запрещено будет в лавке: то, заперши лавку, будут делать с большим отягощением для других.

Господь да поможет Государю Императору. Один хочет делать дело на пользу; но оно не у него в руках: у другого оно в руках, но не делается.

Ноября 11-го 1855.

Отцу наместнику и братии мир мног.

С праздником Преподобного Никона поздравляю. Молитесь радостно и Богоугодно, и меня вспомните. Меня на сей день приглашают на освящение храма в Барыковской богадельне, куда и вас пригласить думали; но у вас свой праздник.

Еще примечательное сказание слышал я из Севастополя. Военный чиновник, помнится, Темирязев приходит к приятелю Пушкину, и приносит ему свое завещание, сказывая, что назначен в дело, и думает, что не возвратится. Когда стали его отводить от сей мысли: он сказал, у меня болела рука пред тем, как ей быть раненой; а теперь болит нога, и сильнее руки; а потому думаю, что буду ранен в ногу, и не перенесу. После сего вечера утром жена Пушкина будит мужа, а говорит: иди на перевязочный пункт; я видела во сне, что он ранен в ногу. Муж пошел, и нашел друга раненым в ногу. От сей раны он вскоре и умер.

Писал я к ректору Академии, чтобы уволенному бакалавру отдать от меня жалованье за недослуженное им время до конца года. Скажите казначею, чтобы отдал.

Жаль, что в Сидельникове явилась беда волжебратии. Представьте, что скит не может оставить его у себя. Не знаю, что с ним делать. Бросить его жаль; и поручиться за него, видно, нельзя. Дайте мне мысль.

Ноября 16-го I855.

Жаль содержателя мельницы. Убыток, думаю, и нам.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Иеродиакон говорит, что отправление белья по почте стоит 700 руб. сер., в Комиссариате отправляют даром; и что даром отправит почтдиректор, если я попрошу. Последнее сомнительно. А если посылать чрез Комиссариат: то уже лучше не туда отнестись, а к Графу, который посылает тем же путем. Не написать ли к Графу, чтобы послал именно к Графу Виельгорскому? И не сказать ли Графу, что о посылках есть сомнение, и просить внимания? Или от сего только неудовольствие? Скажите, что думаете.

Ноября 20-го 1855.

Отцу наместнику и братии обителей о Господе радоватися.

Много благодарю за благословение обители и ваши молитвы, в день моего Ангела, много мне благопотребные. Милосердием и долготерпением Господним дарованные мне дни оскудевают. Скудные силы истощаются, тогда как время требовало бы и крепкого терпения и усиленной деятельности. Продолжите споспешествовать мне молитвами, да не будет совсем бездейственна и бесплодна немощь моя, или же да изведет Господь иного крепкого делателя на здешнюю часть жатвы Его.

Декабря 1-го 1855.

Секретно.

Весьма благодарю вас, отец наместник, за слово правды и предохранения.

Мысль, чтобы Г. вступить в духовенство, едва ли исполнима. Он отправился в Петербург прежде, нежели пришла сия мысль. Он никогда не говорил мне о вступлении в духовенство; и прежде слышал я, что он не имел сего намерения. И если бы он изъявил сие намерение: я был бы в затруднении. Если бы образ мыслей его был таков, что нетрудно было бы принять его в духовенство: то не трудно было бы оставить его и в Академии, не смотря на неисправности. Но дошедшие до меня сведения делали неудобным и то и другое. Часть их подтвердилась: и тем сделалась вероятною и другая часть, которой нельзя довести до ясности.

Прочтите прилагаемое письмо В. Д.⁹⁸ и мой ответ, и возвратите мне. То ли я говорил, что надобно?

Между прочим, увидите, что я воспользовался случаем упомянуть о праздниках, обращенных в учебные дни. Думаю, что письмо мое вполне дойдет к источнику предложенного мне вопроса. Довольно ли, думаете, с моей стороны, сего косвенного напоминания о праздниках? Надобно вспомнить, что о сем предмете мы с покойным владыкою Серафимом писали к покойному Государю Императору, и последствия не было; потом четыре митрополита писали о сем же, и последствия не было, кроме неприятного. Последнее, конечно, не было известно и нынешнему Государю Императору.

Есть оскорбление праздников хуже ученья: торги, безвременное открытие питейных домов, зрелища. Если это неисправимо: не остается ли терпеть и то?

Декабря 1-го 1855.

Прочитайте прилагаемую рукопись; и сделайте, что рассудите: возвратите мне, или отдайте ректору Академии, чтобы он сказал мне, надобна ему или нет.

Забыл было о Сидельникове. Я взял его как бы на поручительство. Если же он, изъявив ревность к монашеству, в таком месте, как скит, позволил себе пьянство и что-то хуже (чего вы не объяснили); потом ушел своевольно, и стыд своего падения прикрыл сомнением о перстосложении: можно ли ожидать, что он оправдал поручительство? Когда он в сей раз был у меня: я нашел большую перемену в его лице: но не хотел предаться подозрению. Отходя от меня, он сказал, что хочет поклониться святыне в Кремле, и просил на извозчика: я дал ему 3 р. На другой день, отправляясь в Лавру, он опять попросил на дорогу, и получил. Я подумал: неужели 3 р. проездил он от Троицкого подворья в Кремль: но также не хотел остановиться на подозрении; а теперь возвращаюсь к нему. Итак, не лучше ли развязаться с ним? Не представит ли Собор, что он не оказал достаточной надежды к монашеской жизни? Тогда я возвратил бы его к Генерал-Губернатору, чтобы его, как присоединившегося к церкви, освободили от дела по расколу, без определения в монастырь.

Отцу наместнику и братии мир.

Просил я вас, отец наместник, выписать мне из Ростова финифтяных икон. Вы мне прислали несколько из Лавры: и сии истощаются. Повторяю прежнюю просьбу. Иконы Спасителя и Божией Матери особенно требуются.

Декабря 7-го 1855.

Мир мног отцу наместнику, а такожде и братии.

Благодарю за иконы.

Что не хорошо посылать сестер общежития для сбора подаяний, что хорошо оказать человеколюбивое призрение не могущим призреть самих себя, о том спора нет. Не безсомнительно то, достанет ли у призирающих любви и терпения. Знаете двух Евлогиев в Патерике. Хорошо, что был Антоний великий, который мог уврачевать малодушие, и не допустить, чтоб подвиг остался не довершенным. Впрочем, подкрепляясь вашим рассуждением, я дал согласие настоятельнице на предприемлемый подвиг человеколюбия, могущий и для обители быть полезным. Может быть, и бедствующие, особенно одна, получат в кругу молитвенном облегчение.

Пусть получат расофор две Надежды; и да даст им Господь сугубую надежду спасения.

Болезнь у вас на конном дворе не отрасль ли холеры? В разных местах в холерные времена замечены были припадки на четвероногих и на птицах.

Хотьковское дело несколько приводит меня в затруднение. Вы распоряжаетесь, не принимая в рассуждение, что оно чрез Консисторию должно дойти до С. Синода. Если ваше донесение послать в Консисторию; оно наделает вам вопросов, и дело затруднится. А если не послать теперь: затруднения могут придти после с большею силою. Скажите мне, почему безыменные билеты на 5000 р. признали вы принадлежащими монастырю? Нельзя ли вам написать к детям покойной игумении, чтобы кто-нибудь из них приехал, или кто-нибудь прислан был с доверенностью, чтобы посмотреть завещание, и принять завещанное? Если бы сие сделалось: то было бы простее кончить дело.

О слове: горжусь, послал я при письме записку, которую когда-нибудь вам покажу.

Декабря 15-го 1855.

При письме сохранился и список, вероятно, с упоминаемой в письме записки. Вот что заключает в себе этот список.

Конфид.

Благо великим, когда близ их есть одушевленные благочестивою мыслию; и благо сим, когда они сию мысль искренно представляют великим.

Помню, как прежде 1812 года благочестиво мыслящие жаловались, что в Царственных актах употреблялся только светский язык, и имени Божия не встречалось. Сей год указал, где искать верной опоры, и непобедимой силы. Император Александр начал говорить христианским языком. Император Николай Павлович говорил сим же языком, и особенно с силою и назиданием в последнее время. Так и Благочестивейший Государь ныне царствующий. Но тем ощутительнее разногласит вкравшееся нечаянно слово, слишком светское. Некоторые благочестиво мыслящие изъявляли скорбь, что встречалось от лица в Бозе почившего Государя, и встретилось от лица нынешнего в похвалу воинам изречение: горжусь вами. Зачем, говорят, в языке Благочестивейших Государей вкралось это слово, для него чуждое? Слово Божие не одобряет гордости, и говорит: Бог гордым противится⁹⁹.

Нет ли средства редактору Царских мыслей подать мысль, чтобы он, составляя выражения, испытывал их вопросом: будут ли они в гармонии с благочестивым Царским духом?

Декабря 8-го 1855.

Целование мира и радости вам, отец наместник, и братии от моего смирения во имя Господа Иисуса рождающегося во спасение наше. Да будет ваша о Нем радость исполнена и живоносна.

Декабря 24-го¹⁰⁰.

На другой день праздника велите казначею раздать от меня по обычаю 150 р. служителям и богаделенным и 15 р. нищим.

Благодарю, отец наместник, за слово сорадования о Господе вашем, родившемся на земли во спасение наше. Я приветствовал вас в навечерии праздника.

Возвращаю список с приказа. Жаль, что ревность о благе общем не всегда охраняется осторожностью. Ниже высокой власти то, чтобы делать выписку из записки неизвестного, у которой дело, по собственному ее выражению, между строками, а в строках только укоризна. Можно было без укоризны, от себя, сделать напоминание, которое ободрило бы правдолюбивых, и вразумило неправдивых.

Какое это наказательное время, в которое и благонамеренность, не только встречает затруднения, но н само себя затрудняет собственными претыканиями. Так генерал Лидерс дал приказ воинам, чтобы не насмехались над ратниками ополчения; и не приметил, что сим уже оскорбил их сам. Можно было бы сказать: обходитесь с ними, как братьями, такими же защитниками отечества; и нужная мысль была бы подана, и не было бы оскорбления.

Только на сих днях написал я, и вчера подписал представление С. Синоду об Одигитриевском монастыре, и писал к некоторым частно. Так не умею я спешить. От 21 ноября до ныне, только в праздники выхожу; а в прочие дни, кроме, может быть, двух, дома борюсь с простудою.

Праздники в училищах восстановлены. Не знаю, как сие сделалось.

С расколом трудно. Под благовидностью, чтобы не беспокоить людей, сильные расположили и некоторых из наших так, чтобы не препятствовали тем покровительствовать расколу: а от заботящихся о благе церкви держится в тайне то, что делается. Господи, вразуми и спаси всех.

Декабря 26-го 1855.

Бог да благословит новое лето вам, отец наместник, и братии, миром, здравием и охранением.

Иван Трифонович приносит Пресвятой Троице и Преподобному Сергию сосуды. Ныне они освящены и употреблены в первый раз, и посылаются вам с о. Парфением.

Января 1-го 1856.

Мир вам, отец наместник, и братии. Освятивый воды крещением Своим и наитием Святого Духа да оросит вас водою, яже превыше небес, росою Духа.

Петр, бывший путешественник во Иерусалим, желает в монастырь, и требует, чтобы я назначил ему монастырь. Обращаю его к вам. Посмотрите, и рассудите, где может быть устроен с миром и пользою.

Января 6-го 1856.

Божие благословение и мир отцу наместнику и братии обителей.

Простите меня, что уже на несколько писем ваших безответен пребываю. Не научите ли меня как-нибудь быть исправнее?

Что не пишет о. Анастасий о посланных к нему лекарствах? Или еще не было времени получить? Едва ли хорошо мы сделали, что послали и последний транспорт чрез Графа. Посылать бы по частям на имя Анастасия и Комитета, им указываемого. Может быть, иное принял бы почтдиректор, а иное послать бы хотя с платою денег. Но дело сделано. Напишите Анастасию, чтобы уведомил, получил ли посланные лекарства и белье.

Портрета просит издатель художественного листка, не по уважению к добродетели, а для приобретения цены своему журналу и для своего кармана. Анастасий не похитит ли у добра то время, которое употребит на искание живописца и на сидение перед ним? Запрещать ему не станем, чтобы не сделать его виновным в непослушании, если ему захочется; а хорошо поступит, если утвердится в том, что писал в письме.

Что это за несчастие, что о злоупотреблениях все говорят, и никто не может победить их! Князь Горчаков, отбывая из Крыма, мог по дороге увидеть, что нужно поправить, и передать свои замечания преемнику.

Князь Горчаков, проезжая чрез Москву, был у меня. Я нашел его в здоровье лучше, нежели некоторые говорили. Он бодр; и его рассуждения объемлят многое. Он очень хвалит ум своего предшественника в Крыму, с которым знаком смолоду. Но дивится ему в некоторых отношениях. Я, говорит, пишу ему: будет высадка в Крым; он отвечает: будет высадка в Константинополе. Без его требования, видя нужду, послал я ему отряд войска, и потом Тотлебена. Он не спешил укреплять Севастополь. Я сказал, что нам думалось: почему не было действовано с нашей стороны зимою. Он отвечал: и я не знаю; английское войско было совершенно расстроено, частию и французское, хотя меньше. Еще изъявляет сожаление, что князь Меншиков не отдал справедливости войску (что я и прежде слышал), которое одушевлено наилучшим духом. Я спросил: устоит ли Австрия в этом, хотя неверном, неутралитете. Он говорит: устоит в том случае, если мы не потерпим значительного проигрыша в войне; один из первых министров грубый, а другой демократ, которого тайная мысль конечно есть благоприятствовать демократии, и следственно не благоприятствовать России, которая есть главное препятствие для демократии.

Цена на хлеб хотя возвышена: однако, надобно, думаю, покупать немало. В некоторых хлебных местах от безснежия боятся будущего неурожая.

Иоилю да поможет Господь душевно и телесно. Врач говорит, что сделанною операциею он отдалил опасность; но что нужна новая операция, для которой нужно больному быть в Москве. Я сказал: в таком случае надобно скорее дать знать, чтобы привезли. Он отвечал, что лучше сам распорядится.

Явление креста в Ставрополе (в Крестогороде) на многих сделало впечатление. Но крест ли победы на врагов, как Великому Константину, явил нам Господь, или крест, который нам еще должно нести?

Что сосуды высоки, сие, кажется, не делает затруднения. Мне показались тяжелы: но может быть, по их величине, если бы сделать легче, не были бы довольно прочны. Екатерининские сосуды необразцовы в том отношении, что края расширены, что для приобщения священнослужителей неудобно.

Бывший путешественник Петр, кажется, с добрым намерением идет в монастырь. Укажите ему, к кому бы прибегать для наставления.

Игумен употребил нас с вами удою, чтобы выдернуть его из Одессы: а в наши сосуды не хочет. Что теперь думаете о Вифанском казначее?

У моня с экономом что-то сомнительное происходит. Дадите ли мне кого, если понадобится? Имею в виду одного здесь: но думаю о нем нерешительно.

Примеч. Письмо – без означения времени, когда писано, помещается здесь по соображению с тем, что писано в этом письме о иеромонахе Анастасие, а отчасти и о путешественнике Петре. Слич. п. 1077-е.

Мир и утешение вам, отец наместник.

Прочитайте прилагаемые отношение и письмо. О. Анастасий кончил свое поприще. Думаю, для души его благовременно, приял его Господь, проникнутого чувствованиями человеколюбия, облеченного в одежду дел человеколюбивых. Мир душе его. Жаль, что доброе делание прекратилось. Но Господь весть полезное. Помолитесь о нем в обителях.

Подумайте о требовании. Не возбудит ли в ком Господь усердия послужить соотечественникам, сохристианам подвижникам за нас, и частию, можно сказать, мученикам, ибо с верою подвизались, и христиански терпят страдание.

Только, если кто изъявит усердие, надобно подумать внимательно о том, подаст ли несомненную надежду, что оправдает избрание.

Некоторые вызвавшиеся от нас на подвиги не оказались твердыми в них. О Гаврииле и Арефе от преосвященного Иннокентия имею горькие вести. Адмирал Путятин ни слова не сказал мне о Арефе: я понял, что не хочет говорить неприятного, и не спросил его. Так и оказалось.

Господь да устроит полезное, и да охранит от неполезного.

Января 14-го 1856.

Недоумеваю. Помолитесь, отец наместник, чтобы мое невежество и недостоинство не воспрепятствовало избрать лучшее.

Назначение иеромонаха Герасима, кажется, есть и указание Преподобного Сергия. Но недовольно вижу, будет ли у него назидательное слово, и слово любви к страждущим.

Есть другой вызывающийся охотно, Симоновский иеромонах Илиодор, служивший в военном ведомстве, и имеющий крест на Георгиевской ленте. Говорит: мне награда не нужна; желаю служить по усердию.

Герасим же называет предлагаемое назначение крестом, и изъявляет послушание без желания. Если утвердится на послушании без желания: очень хорошо! Но утвердится ли?

Вы думаете, что я тотчас пошлю Герасима. Я думаю, прежде надобно написать В. Д.¹⁰¹. – Об одном или о двух. – Я подумаю, и, может быть, решусь, не ожидая вашего ответа. А может быть не поспешу, поспешите мне отвечать.

Дело о экономе также затрудняет меня. Но вижу, что нельзя мне с нынешним жить. О Евмении я добpогo мнения: но будет ли иметь несколько начальнического характера, чтобы иметь вес над стихиями дома, довольно разнообразными. И не запутается ли в счетах, в которых нынешний запутался? Мне приходит на ум Петровский казначей, который в отсутствие настоятеля хорошо управляет монастырем, усмотрен благоразумно действовавшим, когда в монастыре был умоповрежденный архимандрит, и когда, при представлении монастырского отчета, я сделал ему некоторые вопросы, он показал, что соображает дела с подробностью и точностью. Он имеет и образование, чтобы самому написать нужное, и внушить уважение подчиненным. Но несколько молод. И, может быть, Лавре не понравится, что не у нее взят. Окажите мне по сему вашу мысль также поскорее.

Январяря 18-го 1856.

Если вы непротив казначея: то можете поговорить о нем и с его архимандритом¹⁰².

Мир вам, отец наместник, и братии.

Писал я вам о Герасиме и о прочем поспешно, когда Авдий сказал: сейчас еду. Потому не все написал, что меня останавливало.

Герасим, как скоро подал мне письмо наше, заплакал; и на вопрос мой, с желанием ли идет он в дело, отвечал, что желания не имеет. На вопрос: почему? Отвечал, между прочим, что не занимался должностью духовника, и находит ее трудною. Я говорю: больше трудности с здоровыми, чтобы основательно испытать совесть, и избрать полезнейшее между строгостью и снисхождением: но больной естественно более думает о смерти, удобнее открывает совесть, и, по самым правилам церковным, требует снисхождения и разрешения. Следственно здесь дело духовника много облегчается: надобно только употребить молитву и человеколюбивое усердие. Мне хотелось, чтобы он пошел с добрым желанием: и я отпустил его, чтобы он подумал. Когда я призвал его на другой день: он жаловался на геморроидальную болезнь, на безсонную ночь, и стал просить освобождения от предлагаемого послушания, после того, как в первый раз не отказался послушаться, хотя без желания. В сих-то обстоятельствах писал я к вам. Сего дня вновь призвал я его, и представлял ему, что я писал к вам вторично, и вы не указали мне другого, что я имел в виду трех желающих из Московских монастырей, но, говорив с ними, не убеждаюсь взять кого-либо из них; что Лавра имеет особенный долг, чтобы вере Государя Императора и Государыни Императрицы к Преподобному Сергию соответствовать нашим служением; что, приняв послушание без желания, он принесет тем более угодную Богу жертву, и может уповать на помощь Его; что, кажется, он имеет и от Преподобного Сергия указание на сие служение; что я не могу принять на себя уволить его от этого послушания, и если он не пойдет, то ответ будет на нем. И после сего он продолжал требовать освобождения от предлагаемого послушания, говоря, что пошел из Лавры не подумавши, и надееясь, что я освобожу его; и что сон видел за несколько дней, и относит его к прешедшему, когда его надлежало поставить ко гробу Преподобного Сергия, но его не поставили, и он принял сие с покорностью воле начальства.

Во все время его бытности здесь я говорил ему, как просящий и убеждающий, без неудовольствия и повелительности. Наконец сказал ему, что отпускаю его в Лавру, не думая, что он на правом пути, и напоминая ему подумать, чтобы не прогневать Бога и Преподобного Сергия.

Еще скажу Герасиму, что не принимаю на себя уволить его, а обращаю его к вам, не лучше ли вы направите его на правый путь.

Вчера я решился было послать к Василию Дмитриевичу его послужной список, и спросить, отправить ли в Крым. Но теперь останавливаюсь. Что если потребуют его в Петербург, как там заплачет и скажет, что поневоле послав, и что ему это не в силу?

Не отпустить ли Пакратия? С его добрым намерением и простотою он может, думаю, быть полезен. А в Лавре для больных Преподобный найдет другого. Или как иначе, скажите. Что-нибудь надобно отвечать скоро.

Января 20-го 1856.

Игумена Михаила взял я не по выбору, а потому что некуда было девать его: а преосвященный Кирилл на смертном одре просил меня не оставить его. Серапиона я взял, как Лаврского. Предшественник сего был Лаврентий, и не удовлетворял меня; в Сретенском он лучше. Я не думал, что взять мне не из Лавры оскорбительно для Лавры: я беру из епархии, также ине близкой; и когда надобно из Лавры беру в епархию, как Сергия. Если впрочем, так думает Лавра: не захочу оскорбить ее.

Января 20-го I856.

Вот что еще частию говорил я Герасиму, и еще скажу. Если отказываться: то надлежало в Лавре. Теперь, заставив меня промедлить, он уже делает вас виноватыми пред Государынею Императрицею.

Мир вам, отец наместник, и братии.

На иеромонаха Герасима можно было осердиться: но дело сего не позволяло. Спокойно говорил я с ним, и теперь неудовольствия на него не имею. Но трудно мне было видеть дело на несколько дней в безысходном положении.

Признаюсь, и избрание А. не очень меня успокаивает. Я заметил, что вы прежде его употребляли, потом перестали употреблять. Была, конечно, какая-нибудь причина. С тем вместе вид его переменился. Образования имеет он мало; сие должно быть дополнено усердием: а он, кажется, идет только принужденно. Делаю себе усилие, чтобы верить его благонадежности.

От Василия Дмитриевича ждем ответа.

Больных из армии и из ополчения, говорят, умножилось. Посему я думал было, спросить Василия Дмитриевича об отправлении иеромонаха по телеграфу: но по телеграфу много писать не удобно. Я остановился на той мысли, что если хотят спешить, могут отвечать по телеграфу: но сего нет.

К слову скажу: когда Государыня Императрица велела В. Д.¹⁰³ поздравить от Нее меня со днем Ангела; и он исполнил сие по телеграфу: то я, отвечая тем же путем, за 22 слова ответа заплатил телеграфу шесть рублей серебром.

Назначенному на место покойного графа Виельгорского князю Г. А.¹⁰⁴ Долгорукову я послал при отношении реестр наших последних посылок в Симферополь, чтобы он обратил внимание на употребление по назначению.

Лампада, по воле усердствующего, неугасимая пред иконою Преподобного Сергия над вратами фонтанного подворья пусть будет.

Отыскиваене рукописи длится не от того, что я не хотел беспокоить покойного Святославского. Каждый раз, когда вы мне о сем напоминали, я приказывал члену Консистории или секретарю искать следов ее по моему журналу и у Святославского. Но я, приказав, или спрошу, и успокоюсь обещанием, или забуду, а они рады, что их не будят. Теперь член и секретарь разбирают имение Святославского, и я велел искать и рукописи.

Утомляет меня моя беспамятность, скудость сил и множество дел выше меры сил и времени; и заставляет думать, не обманываю ли я себя и службу, (как, видел в некоторых других), думая, что служу и делаю, тогда как, может быть, только останавливаю дела.

Помолитесь о мне.

Января 26-го 1856.

От Господа благословение и мир отцу наместнику и братии.

И. А. по совершении литургии и напутственного молебна отправился. В последнее время он виделся мне, как прежде. Но в служении я посоветовал ему быть внимательнее. Господь да устроит его служение во благое.

Благодарю за послушника, которого дали А., приметно благонадежного.

После князя Г. А. Долгорукова был у меня помощник его. Оба говорят, что нужен иеромонах или священник с образованием, – между прочим, для молодых офицеров, имеющих нужду в христианском руководстве. Преосвященный викарий, при разговоре о сем, указал мне на И. Гедеона: но думаю, он надобен дома. Что вы думаете о Вифанском Серафиме? Мне думается, что он мог бы быть назидателен: но едва ли имеет свободу слова. Между тем я поищу для сего служения в других местах.

Покойная игумения Магдалина казалась очень деятельною хозяйкою: а оказалось много недосмотренного. Удивительно, как много долгов на монастыре она оставила. В новом здании печи устроены иныя не у места и не безопасно, оставлены мерзнуть, как говорят, со вредом; кровля от редких стропил гнется. Заложенный, вновь потребует много денег; а они истощены на уплату долгов. Не посмотрите ли построенное здание, чтобы дать наставление к исправлению ошибок? А заложенное здание не оставить ли на год без продолжения работ, чтобы опять не оказалось много долгов, что не желательно? – Рассудите о сем, и дайте наставление игумении.

Прелагаемый проекьт объявления о письме Святителя Тихона прочитайте, и возвратите мне. Говорят, он рассматривается в Синоде. Мне кажется, не надобно желать, чтобы оно было напечатано. У него найдено письмо, неизвестно. Ничем не доказано, что это писано не к каким-либо известным современным лицам, а в духе прозрения для будущей судьбы отечества.

Января 31-го 1856.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Низко кланяюсь вам, благодаря, за сказание о покойном преосвященном Антонии, и за слово утешения. Пример его не могу я приложить к себе. Он много служил церкви Божией молитвою, примером жизни, назидательным словом келейным и благотворительностью, хотя, может быть, и не доставало у него опытного знания в управлении, или так ему казалось, по его смирению. Но и я боюсь удаления по своей воле, и думаю: не попусти, Господи, вреда от моего недостоинства; или отсли, и призови могущего.

Благодарю и за рассуждения касательно посольства в Крым; и соглашаюсь с ними. Подумаю, можно ли что делать, и что.

Более теперь не могу писать. Сегодня был на освящении храма; а завтра принудил себя быть на погребении, потому что покойный устроил в приходской своей церкви два придела, и скончался, не видав освящения.

Февраля 2-го 1856.

Мир вам, отец наместник, и обителям, и братии.

Благодарение покровительству Преподобных Отец наших Сергия, Никона и Дионисия за сохранение новой обители.

Пускающие самоварный дым в каменное отверстие, могли не думать, что он пойдет в деревянную трубу, или, что с ним пойдут искры. Но неусмотрение сего не может быть отнесено к похвале строителя. Не надобно ли ему посоветовать, чтобы просил у Преподобных прощения своей дремоте, и возбуждения ко вниманию и осторожности?

Господь да поможет Иоилю, якоже весть. Да дастся ему исповедатися Господеви и пети имени Его здесь или там, искусившему, очистившему и помиловавшему.

Представьте достойных к пострижению. Из послушников я знаю только здешних; и сими доволен. Михаил сильно болел горлом: но имеет облегчение.

Меня в пятницу привели в церковь, как прежде говорили, теплую, но в самом деле слишком нетеплую, и совсем остуженную дверями: и я простудился так, что до сих пор в келии борюсь с простудою. Слава Богу, что дело отчасти могу делать.

Февраля 7-го 1856.

Мир вам, отец наместник, и братии обителей.

Благодарение Богу, даровавшему скорую помощь вашему здоровью. Я слышал, что вы имели сильную боль в ноге; и был озабочен. От чего такая сильная боль без значительной причины? По некоторым испытанным опытам, мне приходить мысль, не омеопатические ли лекарства малым веществом и тонкою силою глубоко проницающие в организм, и производящие в нем сильное действие, открывают в нем способность быть сильно восприимчивым к малым впечатлениям? – Как бы то ни было, вы мне советовали малое здоровье бережно употреблять: видно и вас надобно просить о подобной осторожности.

Если голубица не нашла покоя ногама своима: прострите ей руку из ковчега Преподобного Сергия. Примем о. Авеля, если желает.

Слыхал и я, что в Сарове не то, что было прежде. Но я думал, что о. Исаия приводит его в лучшее состояние. Время о. Серафима еще не очень отдалилось. Кажется, могли быть добрые остатки, к которым бы можно било привить усердие новоприходящих. К сожалению, тамошний Владыка долго болен, и конечно мало может действовать: а когда отсюда не поддержан настоятель, худшая стихия в монастыре сильнее действует. Да помолятся древние отцы Саровские о своих потомках.

Татьяна Борисовна писала ко мне письмо о Григории, на которое я, по обыкновенной моей неисправности в переписке, не отвечал. На сих днях она прислала два письма вдруг с Уфимскою игумениею. Пишет, что владыка Новгородский колеблется принять его, чтобы не было сие неприятно мне; потому она просит, чтобы, по случаю окончания данной Григорию отсрочки, дал ему вновь временное увольнение. В ответ на первое я просил доложить Владыке, что если Григорий подаст ему прошение о принятии в Новогородскую епархию, я уволю без всякого неудовольствия. На второе сказал, что после произшедшего была бы с моей стороны странность, и вредный пример навязать Григорию паспорт, когда он своего начальства и знать не хочет. Дело запутано. Некто старец пустынник отыскивает землю. Григорий ведет сие дело по суду. Сему противоборствует Тихфинский игумен, которого мысли, кажется, разделяет владыка Новогородский. Между тем Т. В. думает, что дело идет по мановению свыше, и довела о нем до сведения Государыни Императрицы. Пиша к Т. Б, я предостерегал от таких людей, как Удалка, о чем и к Александру Ивановичу прежде писал. Если что слышите вы о сем деле: скажите мне. Я несколько опасаюсь, по словам игумении, чтобы мне не прислали вопроса от имени Государыни Императрицы.

Более недели боровшись с простудою, имев, между прочим, больной правый глаз, и имея совет врача, сидел дома и нынешний день, благодарение Богу, я был на празднике в церкви: только гостей принять не мог. Прочитайте, что писано больным глазом и говорено¹⁰⁵; и скажите, не проговорился ли я в чем?

Февраля 12-го 1856.

Отцу наместнику мир много.

Третьего дня явился ко мне иеродиакон Григорий: а вечером того же дня получил я письмо, которое прочтите, и возвратите мне. О. В. он говорит, что нашел его нездравомыслящим, и не входил с ним в сношение; а также и с Удалкою, который теперь живет в Коневце. Говорит, что его приглашали в Новогородскую епархию, когда жив был Тихфинский архимандрит Петр, и благоприятствовал делу о Реконской пустыни: но он Григорий не соглашался, ожидая, какой исход будет иметь дело: но потом архимандрит Димитрий стал не благоприятствовать сему делу; и мысли владыки Новогородского изменились, и Григорий тем более не захотел перейти в Новогородскую епархию. Теперь мне кажется, что Григорий не так виноват, как казалось. Он попал в руки светских людей, добрых, но незнающих порядка дел, которые обнадеживали его, выпрашивали ему отсрочки у Обер-Прокурора, и он неприметно сделался ослушником своего начальства.

Вы ходатайствовали у меня за Авеля: я ходатайствую у вас за Григория; хотя правда, что первое ходатайство лучше.

Или поместить бы его опять в ските с тем, чтобы никому не жужжал в уши ни о Реконской пустыне, ни о Петербурге: или, если сие сомнительно, поместить его в Лавре до усмотрения.

По всем обстоятельствам дела, мне кажется лучше, чтобы оно у нас кончилось тихо. Время покажет, возобновится ли оно, и что потому надлежит делать.

Февраля 15-го 1856.

Верно или неверно говорит Уфимская игумения, только она говорит, что Государыня Императрица желает видеть восстановление Реконской пустыни и учреждение в ней такого монашества, как в Гефсиманском ските.

Божие благословение отцу наместнику и братии обителей. Простите меня, и благословите на поприще святого поста, да не леностию и унынием прейду, но в покаянии со вниманием и тщанием притеку в Отцу милосердия и щедрот, и благодать обращу. Господь да дарует вам внити в сие поприще с миром, проходить оное с добрым подвигом во благодати Божией и радостно достигнут светлого дня воскресения Господня. Жаль, если Григорий, не все сказал, что должно. Но не могло ли случиться, что и о нем молва сказала более, нежели что было?

В Симферополе мнози ведужни, и спят мнози, человек по 100 в день. Как ни пекутся о них, но попечения, как то, при самых добрых намерениях не вполне достигают дели. К. С. М.¹⁰⁶ спросил приехавшаго оттуда: верно ди достигают цели попечения Государыни Императрицы. Вопрошаемый отвечал нерешительно. К. С. М. послал к Государыне Императрице 40 000 р. по завещанию покойной Княжны Елены Михайловны: но после того одну бедную вдову убитого в Севастополе оттуда к нему прислали за помощью.

Согласен я сделать приношение. Но так ли, как вы писали; или взять 2 000 р. от Лавры, 1 000 р. от Чудова и 2 000 р. от Перервы? И послать ли деньги, или написать, и спросить, куда прикажут послать их. Отвечайте.

Авель спешит.

Февраля 23-го 1856.

Мир еще неверен. А если война: то она много потребует.

Отцу наместнику и братии мир.

Жаль, что Спиридон не правым путем отшел, и обитель оскорбил.

Сей случай ведет к размышлению, до какой степени надобно щадить слабость человека, когда обитель надобно беречь более, нежели одного человека. Не надобно ли советовать подобным Спиридону, чтобы шли в обитель, от которой искушения далее, и которая не так сильно может быть оскорблена их немощию?

А что Иоиль? Как не спешит отъити: не возвратится ли еще послужить Лавре?

У вас теперь должны быть гости морские. Пришли в такое время, что можно предложить только духовное угощение. Впрочем, они усердно угощены в Москве.

Февраля 27-го 1856.

Отцу наместнику и братии обителей мир мног от Господа.

Писал я вам, чтобы вы мне выписали из Ростова икон. Вы прислали мне: но, видно, из Лавры; потому что я не видал о сем в моем расходе. Теперь опять прошу: выпишите мне икон; потому что полученные истощились. Я мало даю по моему произволу, а более, когда попросят. Много просят.

Получил я ведомости о братии. В них есть люди, и, между прочим, послушники, о которых свидетельства не лучше, как о С. Нет ли таких, которых переведение в иное место было бы предосторожностию?

О Севастопольских гостях я спрашивал, флотского иеромонаха, когда они будут в Лавре, и получив ответ, что в чистый понедельник, отвечал, что они избрали такое время, в которое не удобно будет угостить их иначе, как духовным угощением. Хорошо, что так и сделалось. В Москве величали их так, что если бы они взяли Константинополь, трудно было бы сделать более. Почтенный профессор Шевырев не усомнился сравнить взрыв Севастополя с землетрясением во время страдания Христова. Какое смешение! А если употребить Еврейское слово: то надобно будет сказать: какой вавилон, не только на западе, но и у нас.

В Париже напечатана книжка под заглавием: храм, который Бог повелел создать Соломону, который объяснен пророком Иезекиилем, о котором имел откровение какой-то Фрис, и который будет построен в Париже. Сочинитель вызывает архитекторов составить проект. Тут уже прямо можно поставить Еврейское слово: валилон.

Не смешение ли и это, что А. хотят взять в первоклассный монастырь? Правила Святых Отец запрещают епископу брать клирика, или выше, из чужой епархии, без ведома своего епископа. Когда я был гораздо моложе, гораздо старшие меня не поступали со мною так, как теперь Черниговский архиепископ. Трудно решиться, что тут делать. Препятствовать сему неприятно, и, может быть, не полезно, когда искра честолюбия брошена в душу, которая без того была бы спокойна. Находка не высокая, расчитывают, вероятно, на то, что знакомый с Москвою настоятель будет выгоден: но будет ли он уметь, смотреть на сие, как должно?

У меня был во вторник граф Дмитрий Ерофеевич Сакен; а вчера в Чудове выслушал всю службу, и оттуда приехал опять ко мне. На прошедшей неделе, и по дням, и по нездоровью не мог я у него быть, а также и сегодня, потому что по сильной простуде вчера едва мог совершить службу, и возвратясь, нашел нужным призвать врача. Поручил преосвященному Викарию быть у него сегодня с почтением от себя и от меня. Не слышу, чтобы Москва его приветствовала. Недели за две пред сим, один приехавший из Петербурга сказал мне о нем странность, будто он не выходил из казармы во время последнего приступа неприятелей к Севастополю. Вскоре потом случился у меня флотский иеромонах, и я спросил его, правда ли это? – Он отвечал: не правда, Граф был при Главнокомандующем и при войске. – Господи, покажи Государю правду!

Надобно наконец говорить о своем неприятном деле. Я продолжал дознавать, нельзя ли мне ужиться с экономом: и убеждаюсь, что нельзя. Относительно Евмения надобно знать: может ли он исправно вести счеты, довольно сложные, каковы, между прочим, счеты малых певчих, каждого, и всех, и будет ли иметь в доме довольно начальнического внимания, особенно, при надзоре за певчими? – Прошу отвечать мне на сие, чтобы вскоре окончить дело.

О награждениях есть недоумение. Казначей недавно, и что он сделал? Хорошо было бы, если бы он исправил, или благовременно удалил вредного воспитанника. Разрешите мне и сие недоумение.

Послал я вам тетрадь о блудном сыне¹⁰⁷. Так ли случилось, что вы не отвечали мне, и сделали то, чего я еще не требовал, то есть, отдали ректору, – или не дошло до меня письмо с вашим ответом?

Василий Дмитриевич с изъявлением удовольствия пишет ко мне, что в Петербурге запрещена немецкая масленица, то есть, увеселения и спектакли для иностранцев в чистый понедельник и вторник. Не знаю еще, что было в сии дни в Москве. Хорошо было бы, если бы православные сами свою масленицу исправили.

Простите и благословите.

Марта 5-го 1856.

Преподобнейший отец архимандрит Антоний!

Исполнилось двадцать пять лет вашего служения в Свято-Троицкой Сергиевой Лавры, в звании наместника¹⁰⁸ настоятеля, в непрерывном подвиге, объемлющем большую часть обязанностей настоятеля, отвлекаемого другими обязанностями.

Зная вас только по случайной встрече, я получил желание избрать вас в сие служение в таких обстоятельствах, когда дело сие требовало скорости, а вы находились вдали, в ведомстве другого начальства. Сомнение о успехе предприятия не остановило моей решимости. Я предал сие дело покровительству Преподобного Сергия, в уповании, что Он устроит оное, если оно Ему благоугодно. Тогда устранение предвиденных препятствий, и скорое совершение дела показало, что Преподобный Сергий благословил ваше избрание: теперь двадцатипятилетний опыт показывает, что Преподобный Сергий благословил ваше служение.

В продолжение вашего служения братство Лавры умножалось, чему причину с утешением полагаю в назидательном руководстве; благоустройство церковное и духовное возвысилось, а также и хозяйственное благосостояние Лавры; учреждены две больницы, начальное училище, училище иконописания, угощение странных; основан общежительный Гефсиманский скит, который, по благодати Божией, возрастает с благою надеждою.

Ваша награда в Господе. Ваше утешение в благоволении Преподобного Сергия. Изъявляя вам искреннюю к вам благодарность моей мерности, не думаю умножить утешение ваше, но исполняю требование моего сердца. Молю Преподобного Сергия, да благословит вас продолжить полезное служение ваше к обители его, и еще понести мою тяготу, на моем приближающемся к своему пределу поприще.

Желаю, чтобы сие прочитано было в трапезе пред братиею Лавры, а также и в Вифании и в ските.

В Москве. Марта 11-го 1856.

Надобно, чтобы сие осталось и в делах собора, в подлиннике или в списке.

Примеч. При сем письме сохранилась копия с отношения, которым Митр. Филарет просил Обер-Прокурора Св. Синода об исходатайствовании о. наместнику за двадцатипятилетнюю службу в сей должности Всемилостивейшей награды по благоусмотрению Св. Синода. Представление это изложено было в следующих выражениях:

М. Г.

Двадцать пять лет исполнилось службы архимандрита Антония в звании и должности наместника Свято-Троицкой Сергиевой Лавры и настоятеля Спасо-Вифанского монастыря. На наместника Лавры по необходимости падает значительная часть обязанностей настоятеля Лавры, который только в меньшую часть года может действовать в Лавре личным присутствием. По важности и обширности обители, посещаемой многочисленными богомольцами, служение наместника, как ближайшего действователя для соблюдения в оной благоустройства, имеет не меньшую, если не большую важность, нежели служение настоятеля какого-нибудь первоклассного монастыря.

В продолжение служения наместника архимандрита Антония число братии Лавры значительно увеличилось ищущими доброго монашеского руководства; благоустройство церковное, духовно-нравственное и хозяйственное возвышено; учреждены две больницы для своих и посторонних, (в пример общеполезности которых можно представить, что в прошедшем 1855 году в Лаврской больнице лечимы были 71 военнослужащих, и заболевших на походе и 8 пленных турок); заведено училище для бедных детей разного звания, училище иконописания, и разные рукоделия, служащие братии к доброму провождению времени, и к пользе; образовано общежительное отделение Лавры под именем Гефсиманского скита, при покровительстве Преподобного Сергия возрастающее с доброю надеждою. Все сие обязывает меня предстательствовать, чтобы по случаю совершения двадцатипятилетия служения наместника архимандрита Антония с отличным достоинством представлен он был во всемилостивейшее Его И. В. Благоволение.

За шесть лет перед сим он сопричислен к ордену Св. Владимира в третьей степени. Были примеры, что наместник Свято-Троицкой Александро-Невской Лавры архимандрит Товия, и Симоновский архимандрит Герасим сопричислены были к сему ордену во второй степени. Или же, другой соответственный достоинству род награды может состоять в благословении С. Синода архимандриту Антонию вместо наперсного креста употреблять панагию – по примеру Донского архимандрита.

Покорнейше прошу В. В. предложить о сем С. С. на его благорассмотрение, и споспешествовать моему предстательству. Для чего и послужной список архимандрита Антония при сем прилагается.

Марта 16-го 1856.

Совершенно секретно

Отцу наместнику и братии мир.

Благодарю за иконы.

Горько слышать случившееся с морскими в начале поста. И люди, в которых мы видели подвижников, позволяют так, уничижительно побеждать себя вину. А надлежало думать, что сии остатки подвижников будут рассадником подобных.

Мне одно затруднение за другим приходит. Пишут и говорят, что в Петербурге происходит совещание о новых преимуществах римско-католического духовенства у нас; как то, в Саратове полагают устроить семинарию сего исповедания; детей от православных в супружестве с римско-католиками, которые по нынешнему закону должны быть крещены в православии, дозволить крестить в римском, если хотят, и пр. Членам С. Синода говорили о сем: они отвечали, что им сие неизвестно, и потому они ничего делать не могут. Но когда дело решится: поздно будет всякое представление. Мне говорят, чтобы я писал о сем¹⁰⁹. Но это значит выйти из своих пределов; притом я не знаю определенно и достоверно, что именно угрожает. Помолитесь Преподобному Сергию, чтобы он вразумил мое безумие, должен ли я говорить, и что, и кому, или молчать, и приносить скорбь свою Посещающему Православную церковь у вас и за границею трудными испытаниями.

Марта 18-го 1856.

Вот что еще странно. На сих днях было у меня от нашего ведомства из Петербурга с несколькими вопросами доверенное лицо: но в двукратной по нескольку часов беседе о вышеписанном ни слово не сказано.

Отцу наместнику и братии мир духовный.

Поздравляю и с миром внешним, который подписав в Париже в прошедшее воскресенье. Услышав о нем, я почувствовал некоторое успокоение от скорби, заботы и опасения, но не радость. Вчера узнав о нем, вчера же прочитал я, что Английский министр почитает его не миром, а чем-то похожим на мир. Бог мира да дарует нам истинный и совершенный мир.

Не имеете ли вестей от Агафангела?

Князь Долгорукий, который поехал в Севастополь на место графа Виельгорского, скончался.

В Троицком соборе, что нужно, исправляйте.

В Петербурге в Казанском соборе зимою из купола шел дождь, и текла вода: отвращено сие лотком под окнами во всем куполе и трубами к низу. Если подобное предпримете в Троицком соборе: сообразите внимательно, чтобы достигнуть цели. Уменьшением лотков и труб для благовидности не сделать бы того, что вода пойдет через край.

Помышляйте о том, что нужно для Высочайшего посещения после коронования.

Марта 21-го 1856.

Дивный день откровения тайны воплощения Сына Божия благочестно праздновать вам, отец наместник, и братии желаю.

Возвращаю письмо Агафангела, горькое. Слава Богу, что он здравствует. Пошлите ему 100 р. с. от обители, и столько же от меня. .

К преосвященному Черниговскому писал я, подлинно ли из скита хочет он взять себе, при чем сказал, что я сего не ожидал без сношения со мною, по церковным правилам, и по нашим братским отношениям, и в заключение просил уведомить меня, чтобы я мог благовременно озаботиться о последствиях: ибо занять место общежительного строителя не менее, если не более, трудно, нежели порядить первоклассного архимандрита. Ответ преосвященного при сем посылаю. Прочитайте, и скажите мне ваши мысли, и, если можно, что думает А.

Марта 24-го 1856.

О латинстве написал я в С. Синоде¹¹⁰ и ко владыке Новогородскому¹¹¹; а к В. Д.¹¹² еще не успел. 28 дня ожидается в Москве Государь.

Отцу наместнику и братии мир.

Теперь получил письмо ваше: и теперь могу писать к вам, не могши писать по получении некоторых писем.

Государя Императора сретили мы благополучно. Он мирен и милостив. Сегодня был я у Него в кабинете, и потом обедал со многими приглашенными. Стол у Его Величества постный, частию точно по уставу нынешнего воскресного дня, частию для гостей по уставу благовещенскому. Желательно, чтобы сим примером воспользовались многие, которым он нужен.

Теперь верно, что коронование в Августе. Предусматривайте и приготовляйте в Лавре, что нужно для сего случая. Я часто, занимаясь нынешним делом, не вспоминаю, что нужно завтра, или вспоминаю поздно.

Государь Император с выражением удовольствия изволил сказать, что древний характер иконописания у нас восстановляется. Надобно, чтобы иконы· для Государя Императора и для Государыни Императрицы приготовлены были в древнем характере. Но притом, прилично, чтобы для Государя был образ Спасителя седящего на престоле; а для Государыни образ Божией Матери в венце или короне. Для последнего найдется ли древний образец?

Надобны хорошие живописные портреты Государя Императора и Государыни Императрицы, и хотя литографированные ближайших к ним Особ Высочайшей Фамилии. Картины в зале, на которых представлены Император Александр и Императрица Елисавета Алексеевна не добрым художеством, должны быть перенесены на место, не так видное.

Скажите казначею, чтобы подписался от меня на нынешний год на издание Творений С. Отец, на три экземпляра, один для меня, один для Андрея Николаевича и один для преосвященного Камчатского, и внес бы мои деньги.

Жаль и. Григория. Если упорно держимые им замыслы удадутся по наружности: получат ли духовное благословение? А неудача пройдет ли без нарекания на звание от тех, у которых выманили вклады?

Надобно бы мне знать имя и звание Удалки, чтобы, если он явится здесь, знать, какого требует он внимания.

О каком «Иркутском мудровании» Григория Тимофеева говорите вы? Неужели он участвовал в секте игумена (имени не помню), который смутил Чикойский скит, и по суду сослан? От Тимофеева о сем я верно не слыхал: слышал ли от вас, не помню. Надобно мне знать место его жительства.

Поздно. Довольно.

Апреля 1-го 1856.

Сегодня, апреля 2, был у меня Министр Императорского двора. Между разговорами он упомянул о множестве древних икон в оружейной палате и в дворцовом хранилище. Я сказал, что любопытно было бы пересмотреть их, не окажется ли между нами образцевых для иконописания. Он обещал способствовать сему. Что вы о сем думаете?

Секретно.

Прочитайте прилагаемую переписку¹¹³ и, возвращая, скажите ваше мнение, правду ли я писал.

Теперь мне возражают, что есть гербы Константинопольских Императоров, держимые Ангелами.

Апреля 4-го 1856.

Отцу наместнику и братии целование сорадовавия о воскресшем Господе. Христос воскресе. Да приближится Он к вам, призываемый вашею молитвою и верою, и да подает вам мир, как подал ученикам Своим, не якоже мир дает, но якоже Он благодатию Своею действует.

Благодарю за ваше слово сорадования к моей мерности.

Апреля 15-го 1856.

Образ Спасителя в Успенском соборе я не помню. Какого он времени? Если не очень нового: хорошо снять уменьшенный список с него; а иначе, с образа Спасителя седящего на престоле, какой в Троицком соборе. Но хорошо бы показать рисунки обоих, не слишком заботливо отделанные, чтобы не было лишнего труда.

Древний образ Божией Матери в короне я и не ожидал: но думал, что найдется из средних времен. Также желаю видеть рисунки икон, о которых вы писали.

Четки, по научении о. Александра, и по благословению о. Феодота устроенные, а по благословению вашему ко мне посланные от отрока получил я в неделю ваий, и на другой день пошел с ними на водоосвящение к миротворению, а потом в четверг и к освящению мира. Отроку посылаю псалтарь.

Отцу наместнику и братии мир от Господа.

Рисунки икон хороши. Риз не надобно, а оклады по полям.

Желаю знать продолжение происшествия с турками. Остается ли битый, и сохраняет ли намерение быть христианином. Если остается: попекитесь о нем. Думаю, будет трудность со стороны языка.

Имейте в мыслях, не случилось бы в начале мая высоких гостей.

С горестию· читал я первые страницы письма Агафангела. Когда же дошел до рассказов о французах, и о прочем: то мне стало скучно, и я спросил: когда же он будет говорить о своих делах? Наконец, он говорит, что смотрит за пищею больных, и почти только. Не напишите ли ему, что нам гораздо более желательно знать, исповедует ли он больных, причащает ли Святых Тайн, беседует ли с ними о душе, предлагает ли им иметь терпение и безропотное послушание воле Божией, приемлют ли они слова утешения, и тем доставляют ли ему утешение и ободрение в его подвиге?

О неполученных врачебных материалах, не написать ли к генералу, чрез которого посланы? – Но теперь, если и придут: без Анастасия, вероятно, безполезны будут; врачи не обратят на сие внимания.

Прекратилась ли опасность от укушенных бешеною собакою? Вы писали, что одного привели в больницу. Что же с ним здесь делали, и что последовало?

Возвращаю дело о наделении лесом. Но плана тут нет, и в докладе о нем не упоминается. Напишите мне, найдется ли план, если вы его не находили, думая, что у меня.

Знаете ли, что иеродиакон В. просится в Симонов? Что думать о нем, и о сем его поступке?

Получили ли вы от меня бумаги чрез Хотьковскую монахиню? – Их надобно возвратить бережно.

Апреля 19-го 1856.

В великую Субботу мы похоронили Успенского протопресвитера. И еще один священник, совершив в сей день литургию, пошел было провожать протопресвитера, но на дороге почувствовал себя слабым, возвратился в свой дом, и к вечеру скончался.

От Господа благословение и мир отцу наместнику и братии.

Благодарю за благословение от обители, святой артос.

Попекитесь о наставлении турок. Абуд¹¹⁴, думаю, может быть полезен.

Утешительно, что страждущий водобоязнию мог принять Святые Тайны.

Относительно В. благодарение Преподобному Сергию, что из Его вертограда плевелы сами себя выпалывают. Положить от обеда салфетку в карман дело не пустое. Жаль, если остаются подобные В. В Вифанской семинарии был ученик, который был замечен в краже, и прикрыт. Он перешел в Московскую семинарию, и сделал несколько краж, и обличился со стыдом для себя и Семинарии.

Сомнительным, кажется мне, принять иеромонаха Л. Чем можно удостовериться, что он оклеветан. Неповиновение его распоряжению преосвященного о возвращении в Астрахань трудно представить нетемною чертою в характере иеромонаха.

Посмотрите прилагаемое письмо мещанина П. о том, чтобы купить его у отца для поступления в монастырь. Мне думается: не спросить ли о. Макария, подлинно ли знает П., признает ли его ради Бога ищущим вступления в монастырь и благонадежным; и, если подтвердить сие, то не примет ли труд поторговаться с отцом? – Триста рублей серебром я согласился бы заплатить за увольнение П. в монастырь. Если находите сию мысль годною: то потрудитесь написать о сем о. Макарию, и поклонитесь от меня ему. Кто заплатит деньги, сказывать не нужно.

Апреля 26-го 1856.

Пакет на имя настоятеля Лавры, заключающий увольнение, при сем возвращаю.

Положенные здесь украшения от неизвестного назначаются к иконе видения Божией Матери Преподобному Сергию находящейся в келлии Его. Думают, что можно их употребить и на руце Божией Матери¹¹⁵.

Апреля 28-го 1856.

Мир от Господа отцу наместнику и братии.

Письмо П. мелко и слепо написанное я не все читал, а просматривал, чтобы узнать, чего он хочет. Но я вам сказал, чтобы исполнили мысль мою, если найдете ее годною. Не найдя ее такою, вы могли и не писать. Отец конечно, лучше бы сделал, принеся сына Богу, как чистую жертву: но, если, не понимая сего, по скудости своей, хочет получить от него что-нибудь единовременно, лишаясь его помощи на всю жизнь, можно с сим помириться. Увидим, что окажется, если вы писали.

Василий Семенович Лепешкин говорил мне несколько времени тому назад, чтобы магазин на Стряпческом подворье, занимаемый Бауером, предоставить ему, по сроке Бауера. Я обещал написать к вам; но забыл. На сих днях он говорит мне, что сей магазин уже передан. Тогда я подумал, что, может быть, и у меня было сие дело и по забвению пропущено: но письмоводитель говорит, что сего дела не было. Если не поздно, примите в разсуждение желание Василия Семеновича, и уведомьте меня, что окажется.

О турках желающих крещения есть забота, чтобы, по спискам, и по доносам неверных, не потребовали их. Правда слышно, что некоторые из наших пленных остались в чужих землях, и их не требуют: но так ли поступят с нами? Мне советуют написать о сем для получения разрешения: а для сего надобно, чтобы желание ищущих крещения изъявлено было письменно, и чтобы Собор мне о сем представил.

Как еще в силе времена языков! Лицемерно провозглашенная в Турции свобода вероисповедания до сих пор обращается в гонение на христиан, и особенно на православных, как беззащитных, и союзники прежде, по-видимому, стояли за сию свободу: но в трактате отдали сие дело на волю султана. Чего тут ждать хорошего? Римскокатоликов будут поддерживать французские и австрийские министры и консулы, протестантов английские: а наш голос, если и услышат, заткнут все уши. Утверждение на Тя надеющихся, утверди, Господи, Церковь!

Мая 3-го 1856.

Отцу наместнику и братии мир.

Турку да укажет Господь путь спасения. Удаляясь от нас, он, может быть, избавляет нас от затруднения.

Видите ли, что Англия, Франция и Австрия, во время дела об общем мире, заключили особый союз, чтобы защищать Турцию? Очевидно, это скопище против нас. После сего надлежит ожидать, что ко всякому случаю будут по возможности придираться, и затруднять нас. Потому не затруднятся сказать, что пленных насильно окрестили, и, когда таких пленных вытребуют, сии насильно заставлены будут подтвердить сие.

Согласился я с вашим мнением отослать послушника в Костромскую епархию: но не без труда на сие решился. Отчасти можно защищать сие духовным регламентом.

Но сослать монаха в Костромскую епархию Лавра так же не имеет права, как Костромская епархия соелать своего монаха в Лавру. Мы думаем быть милостивы, бросая худого человека на чужие руки, без большой для него неприятности: но не обида ли это для невинных, к которым пускаем Варавву? Костромской епископ, может быть, стерпел бы: но хорошо ли было бы обременить человека потому, что он терпелив? А другой донес бы С. Синоду, и Варавву воротили бы к нам. Обращайте в делах cero рода внимание на то, что позволяет или не позволяет закон и начальство, и верховный закон, не делать ближнему того, чего себе не желаем.

Прошу прощения.

Мая 5-го 1856.

Отцу наместнику о Господе радоваться, и братии.

Сейчас, возвратясь от сретения Государя Императора, получил я ваше письмо от 5 дня.

Государь Император продолжает путь ныне же.

Государыня Императрица вдовствующая уже на пути за границу.

О намерении Государыни Императрицы Марии Александровны посетить нашу Лавру теперь не говорят. Говорили о путешествии Ее в Киев; но теперь и сего не видно.

О повреждении плотины в Махре я слышал от игумена. Не худо было бы, если бы вы посмотрели и указали, как лучше восстановить ее. Впрочем, не понуждаю вас быть там: а отдаю сие на ваше рассуждение.

Из Петербурга есть печальная весть, что много – веселятся. В живых картинах представляют трех отроков в пещи и Навуходоносора с двором его, лестницу Иакова, и спор демона с Ангелом за какую-то девицу, описанный в каких-то стихах Лермонтова.

Помолитесь, да вразумятся неизводящие честное от недостойного.

Мая 7-го 1856.

Я вписал вас в список имеющих быть в Успенском соборе при священнодействии коронования. Не знаю, как разсудят в Петербурге. Афанасий не был.

Отцу наместнику и братии мир мног.

О Бауере и Лепешкине желаю знать ваше мнение, утвердить ли представленное о Бауере, или узнать, что предложит Лепешкин. Исправный ли и надежный ли наемщик Бауер? Не ожидаемый ему отказ без вины его не сделает ли неприятного впечатления на других наемщиков? Почему он рано просит нового контракта? Мне кажется, если тут что можно сделать, то отложить решение дела до ближайшего к сроку времени. А тогда Бауер и Лепешкин пусть явятся желающими взять квартиру, и пусть разсмотрится сие по порядку.

Долго не решался я переменить эконома, видя, что ему не хочется, да и вам не очень хочется: но наконец, решился, и, кажется, надобно было решиться. Вот, например, недавний случай. Портной жалуется, что не заплатили части денег за шитье певчим одежды. Инспектор певчих говорит: заплатил, и вот расписка. Портной говорит: эконом принудил дать расписку, без денег. Эконом говорит: не принуждал, а советовал дать расписку с тем, что инспектор деньги заплатит после. Инспектор говорит, что это все действие эконома, который научил портного и жалобу подать. Пусть будет не прав инспектор: но как оправдать эконома, который советует дать расписку в получении денег, которые не получены? Как разбирать дела таких людей?

Вчера пришел ко мне Петровский казначей с монастырским делом, и я спросил его, что если возьму его из Петровского в другое место? Он отвечал: как угодно. Вскоре потом пришел эконом, объявляя желание идти в Новоспасский монастырь в наместники. Затем пришел Новоспасский архимандрит спросить о согласии моем, чтобы С. был у него наместником. Тогда я решился, сказав эконому, чтобы он пошел с миром, и не поминал меня лихом, как и я отпускаю его с миром.

Чтобы скорее произвести прием, я назначил посредником Сретенского строителя, которому дела дома известны. Но если вы рассудите прислать посредника из Лавры: пришлите.

Мая 11-го 1856.

Вы пишете, отец наместник, что при сдаче и принятии подворья нужно быть казначею. Что же не присылаете его, имея уже на сие от меня разрешение в резолюции? Я скоро думаю к вам; а делу лучше быть при мне; потому что с казенными могут смешать мои вещи, над которыми мне надобно сохранить власть до времени. Пришлите.

Мир вам и братии.

Мая 16-го 1856.

Отцу наместнику в братии мир.

Отец казначей прибыл. А я должен признать себя виноватым, что докучал вам о нем. После усмотрел, что в письме вашем есть причина, почему он не послан немедленно.

О. Макария трудили мы напрасно. И я вас трудил о П. напрасно. Писать ему, кажется, не нужно. О. Макарий дал уже ему то наставление, которое вы дать хотите.

Случится ли вам встретить меня по чину, или нет, это все равно. А я легче и начинаю и заключаю путешествие, когда прихожу в церковь, как не раз было, по начатии литургии. Впрочем, в который день и час могу вырваться из Москвы, еще не знаю. Не знаю, как выбьюсь из леса многолюдства, и из болота письменных дел.

Вчера гостил у меня преосвященный Ярославский¹¹⁶, завтра будет Казанский¹¹⁷.

Прилагаемые бумаги прочитайте, и оставьте у себя до меня.

Мая 16-го 1856.

Вчерашний день я очень устал от людей. Посему не надеюсь выехать из Москвы в понедельник.

Надобным оказалось остаться в понедельник в Москве еще для заседания тюремного комитета, которому не у кого быть кроме меня.

Мая I9-го 1856.

Здравствуйте, отец наместник, в день вашего Ангела. Да пробавит Господь милость свою к вам, и на пользу Лавры, Вифании и скита, и к облегчению моей немощи, да продлит житие ваше в мире и силе.

Благополучно приехал я на подворье к литургии, и до полудня чувствовал себя хорошо: а после полудня почувствовал разность здешнего воздуха от скитского, чувствуя даже в саду томительное действие жара.

Говорил я вам, что желал бы видеть вас в Москве для некоторой надобности по Успенскому собору. Сему быть удобнее в ближайшее время, прежде прилива людей и дел из Петербурга. Не можете ли побывать здесь на сих же днях? Дня не назначаю: выберите, какой для вас удобнее.

Июля 10-го 1856.

В послужных списках не означено, был ли кто под судом, или не был. Если послать их в таком положении: возвратят назад без решения. Исправьте сие¹¹⁸.

Июля 22-го 1856.

Отцу наместнику и братии мир.

Присылайте скорее возвращенные вам послужные списки.

О И. сведения таковы, что надобно было отречься от принятия ето.

Если Досифей хочет, послушника можно отпустить с ним с паспортом, не говоря о увольнении его в Грузинскую епархию.

За доставленный счет людей в обителях благодарю.

Все не досужно.

Июля 25-го 1856.

Отцу наместнику и братии обителей мир от Господа.

Не успел я предварить вас, отец наместник, о путешествии в Лавру преосвященного Полоцкого¹¹⁹. Но не сомневаюсь, что вы примете его как должно..

Теперь будет посетителем Лавры высокопреосвященный Литовский¹²⁰. Примите его в моих келлиях, предложите ему служение, угостите его и благословите образом от обители и настоятеля.

Прибытие Государя Императора в Петровский дворец назначено 14 августа, торжественное вшивствие в столицу 17, и священное коронование 26 дня. Путешествие в Лавру, кажется, не близко за сим последует: впрочем, это только догадка.

Помолитесь, да снидет благословение Господне благостынное на Царя и царство, и да даст Господь молитву молящимся о Царе своем.

Июля 20-го 1956.

Божие благословение и мир отцу наместнику и братии обителей.

Возвращена святая икона из Крымской армии.

Одна створа повреждена: и хотя бы желалось доставить икону в Лавру в целости, но здесь исправлять неудобно. Надобно предоставить сие вам.

Думаю, послать икону в субботу с Иустинианом так, чтобы он ночевал в Братовщине, поставив икону в церковь, а в воскресенье достиг часовни креста к восьми часам утра. Сюда к сему времени вы прислали бы из Лавры весть, спешить ли ему в Лавру к литургии, или помедлить, чтобы прибыть по литургии. Прислать бы ему экипаж, лучше дорожного, в котором бы он в мантии, имея на руках святую икону, прибыл ко святым вратам, и икона была бы встречена с кадилом и свещею. По внесении в собор молебнов пение, как сказано в резолюции.

Вспомнил я, что по короновании 1826 года, в Лавре, во время стола Государя Императора, было пение и многолетие через протодиакона. На случай, имели бы наши певцы во внимании, что может потребоваться нотное пение стихира Пятидесятницы, и стихира литии Преподобному Сергию, и, может быть, еще что-нибудь, о чем вы мне напомните.

Значительные посетители Лавры с похвалою отзываются, что в нашем гостином доме комнаты хорошо расположены, чисты, снабдены нужным, и гостинник хорошо обходится. Благодарю вас: и благодарите от меня гостинника.

Июля 30-го 1856.

Отцу наместнику и братии мир.

Мы повидались с владыкою Новогородским¹²¹. Я пришел к нему с образом Святителя Алексия, а он ко мне с образом Святого Александра Невского.

Он намерен прибыть в Лавру в следующую пятницу вечером, в субботу обозревать, а в воскресенье служить в Лавре, а потом побывать в церкви своего родителя, и, кажется, совершить там панихиду. Встретьте его, как меня, во святых вратах, устройте служение и угощение и поднесите ему от обители и настоятеля образ, житие Преподобного Сергия и описание Лавры.

Сих книжек надобно иметь много экземпляров в приличной одежде для посетителей.

И паки мир вам.

Августа 4-го 1856.

Мир вам, отец наместник, и братии.

Вы требуете, чтобы я напомнил в С. Синоде о пострижении Сахарова. Но Синода нет. В Петербурге он закрыт; а в Москве не открыт, потому что исправляющий должность Обер-Прокурора не прибыл. И когда Синод откроется на краткое, как видно по обстоятельствам, время, трудно надеяться, чтобы здесь дошла очередь до дела Сахарова. Впрочем, постараюсь попомнить.

Благодарю, что святую икону сретили вы чинно, чему и усердие народа соответствовало.

Со владыкою Новогородским не так часто вижусь, как желал бы: встречаются препятствия; а живет далеко. Вчера приехал я к нему, и не застал его. Ныне только хотел ехать к нему, как он приехал ко мне. Впрочем, проект архиерейского обещания он прочитал, и согласился с ним¹²². Теперь я ему передал некоторые другие дела.

В день Преображения Господня он служил в Новоспасском, а я в Чудове. В день Успения Божией Матери я предлагал ему служить в Успенском: но хочет опять в Новоспасском.

Сегодня опять подтвердил он, что в Лавру прибудет в пятницу вечером.

Августа 8-го 1856.

Мир отцу наместнику и братии обителей.

Писал я, чтобы вы прибыли в Москву в субботу поутру¹²³. Повторяю.

Может быть, и мне на пользу будете. Ныне заседание С. Синода: а я сижу дома от простуды головы и щеки. Помолитесь, да совершу должное, да не нарушится моим недостоинством мир душ благих, и да снидет на Священнопомазуемого благодатное помазание в силе и обилии.

Представления наши¹²⁴ С. Синодом приняты милостиво. Просите Преподобного Сергия, да преклонит сердце Царево призреть на меня милостиво.

Помолитесь Преподобному Сергию и о моей немощи и недостоинстве.

Августа 23-го 1856.

О А.: если он не мог сам на себя возложить набедренник; крест не выше ли набедренника?

Отцу наместнику и братии мир.

Государыня Великая Княгиня Мария Павловна имеет намерение посетить Лавру. Она полагает выехать из Москвы в субботу в семь часов утра, и не останавливаясь прибыть в Лавру. Потому, по встрече, вероятно, пойдет в комнату для отдохновения, прежде нежели в церковь для молитвы. Пробыть полагает часа три, и засветло возвратиться в Москву.

Вот все, что знаю. Желаю встретить Ее в Лавре: но не знаю, будет ли возможно.

Завтра Государь Император располагается слушать литургию в Успенском соборе, если неблагоприятная погода не заставит обратиться в Верхоспасский собор. Послезавтра приглашен я к столу опять в Грановитую палату. И потому не знаю, как найду время испросить разрешение Государя Императора, и успею ли упредить Высокую Путешественницу. Будьте готовы заменить меня.

Августа 29-го 1856.

Отцу наместнику и братии мир.

Неприятно мне, что Высокой Посетительницы Лавры не мог я принять там. Она давно там не была, и конечно уже не будет. Но многое соединилось остановить меня. Уже я занемог было от суровой погоды пред днем коронования: ее хотелось бы занемочь вновь пред путешествием Государя Императора в Лавру. Притом говорила, что Государь Император ускоряет: и я, возвращаясь из Лавры, мог бы разъехаться с извещением о его путешествии. Владыка Новогородский занемог: это также затрудняло мою отлучку; и случилось дело, по которому Государь Император требовал скорого совещания и ответа.

Впрочем, сейчас Великая Княгиня Мария Павловна присылала камергера, сказать мне, что она довольна приемом в Лавре, и благодарит. Сия благодарность принадлежит вам.

Третьего дня¹²⁵ за столом изволил сказать мне, что путешествие в Лавру предпримет около 18 сентября. Следственно слух о ускорении был неверный: но после сего верного извещения уже не было времени просить у Него позволения на отлучку в Лавру для Великой Княгини.

Время все еще стесненно. Надобно было и мне праздновать, между прочим, и для собравшейся братии. Сегодня обедали у меня четырнадцать архиереев. Жалею, что не было владыки Новогородского. В Александров день он был в соборе со всеми нами на молебне, и читал евангелие так ясным голосом, что я получил было надежду о его здоровье: но к вечеру он занемог. Вчера, быв у него, я нашел его облегченным, но слабым. Он уже испросил Высочайшее разрешение отбыть в Петербург прежде других.

Спешат и другие: а для дел хорошо было бы, если бы погостили.

Помолитесь, чтобы мы не утратили случая к общеполезному.

Сентября 2-го 1856.

Отцу наместнику и братии мир.

Cлава Богу, и благодарение Преподобному Сергию за мир и утешение дней Царской молитвы.

Благодарю вас, отец наместник, за помощь моей ветхости в сии дни.

Скажите братии, что благодарю их за соблюденный порядок.

Я приехал в Москву в десять часов и десять минут утра.

Хотел, чтобы только доложено было Государыне Императрице, что я являлся для принесения благодарности: но Она изволила принять меня, и довольное время занимательно беседовала со мною. Был я и у Великих Князей.

Чрезвычайный посланник Панский, которого ждали ныне вы, был ныне у меня, и, не застав меня в первый раз, приехал во второй раз, и был мною принят.

Граф Василий Дмитриевич¹²⁶ ждет от вас икон, о которых писал вам из Братовщины.

Сентября 21-го 1856.

Граф Василий Дмитриевич не получил образа Божией Матери, который поднесен Их Величествам в ризнице. Присылайте, отец наместник, поспешно, чтобы можно было доставить завтра прежде отбытия Их Величеств из Москвы.

Сентября 22-го 1856.

Отцу наместнику мир.

Вижу, что завтра нельзя мне выйти из Москвы. И после завтра еще надобно будет пред литургиею совершить молебствие о путешествии Государя Императора. Затем думаю вскоре отправиться: но не знаю, как успею. Потому пусть в Лавре будет все в свое время; и, если не буду ко времени молебна, не изменяйте времени в ожидании.

Сентября 22-го 1856.

Сим напутствую к вам, отец наместник, Члена Министерства Императорского Двора, Статс-Секретаря Владимира Ивановича Пачаева. Споспешествуйте его молитве и обозрению достопамятностей обители Преподобного Сергия. Благословите его иконою от обители и настоятеля.

Благодарю Бога и Преподобного Сергия за пребывание мое в Лавре. Благодарю и вас за споспешествование миру моему, и братию за доброе устроение.

Под пасмурным небом, и частию под снегом достиг я своей келлии ныне в исходе 11 часа; а во второй половине сего же часа и в Синодальную контору поспел.

Из Петербурга нового не слышу.

Сентября 28-го 1856.

Отцу наместнику и братии мир.

Мне не дано было праздновать день Покрова Божией Матери, как вам. От того, что в Братовщине пришлось мне идти по глубокому снегу к дому священника и обратно, простуда, начавшись от ног, дошла до головы и зуб. Только в домовой церкви мог я служить в тот день.

Ныне, благодарение Богу, праздновал я день трех Святителей в Успенском соборе; и потом, как отдание праздника коронования, была у меня трапеза для своей братии, как прежде для приезжих. Был и новый Обер-Прокурор.

Вести есть, что преосвященный Григорий уже Новогородский: но указ и рескрипт еще не дошла до меня. Слава Богу, что так устроилось.

Николай Петрович Новосильцов на прошедших днях вечером был у меня, и простился, чтобы ехать в Петербург: но в следующее утро отбыл в будущий век. Наставление, особенно нам, близким к подобному пределу.

В Хотьков поехала дочь покойной игумении. Обратите внимание на то, что тут будет относительно завещания, а скажите мне. Предвижу, что С. Синод заставит поступить не просто, а по приказному.

Приключение от горящей сажи если наполнило комнату дымом: то не могло ли ввести в нее и огонь? – Прикажите смотреть прилежнее за чищением труб.

Мне помнится, что я читал или слышал, что если в неделю раз топить печь осиновыми дровами: то накопления сажи в трубе не будет, и чищение не нужно.

Сейчас получал известие, что тело умершей за границею княгини Елисаветы Багратион-Мухранской везут в Лавру. Почему это? Не помню, чтобы здесь кто почивал из сей фамилии.

Вас в Москву позовем, вероятно, уже после 14 дня, то есть, Кремлевского крестного хода. 7 дня предположено освящение храма в Покровском монастыре, а в который-нибудь из дней сей недели одной приходской церкви.

Октября 5-го 1856.

Написав сие, раскрываю письмо нового владыки Новогородского. Он встретил Государя в Казанском соборе речью. И Государь изволил сказать, что Его Величеству приятно было сделать его назначение в день Покрова Пресвятой Богородицы, и вступить вместе с ним. – Слава Богу.

А дело о переводе священного писания, кажется, подвергнется возражениям нового Синодального Обер-Прокурора. Владыка Киевский объявил ему свое решительное мнение, что переводить не должно, дабы сие не повело к забвению славенского языка, который есть Богослужебный. – Воля Господня да будет. – Господь да устроит полезное для церкви Своей, Ему Единому непогрешительно ведомое.

Ведомо да будет отцу наместнику, что освящение домовой церкви полагается совершить 18 дня в четверг. Угодно ли вам будет ранее сего путешествовать в Одигитриевский монастырь, и к сему дню возвратиться, или уже после сего, разсудите и решите сами.

Доктор Благонравов просит к себе в гости Иессея из скита, ради больной жены и сына. Я говорил, что пустынножитель безмолвнее может помолиться о них в пустыне, и что не полезно извлекать его из безмолвия. Но г. Добронравов усиливает свою просьбу. Рассудите и сие дело.

Октября 10-го 1856.

Отцу наместнику и братии мир.

Федор Николаевич Котов выдает замуж дочь, и просит скитян помолиться о женихе и о невесте, и посылает в скит тысячу рублей при сем препровождаемую.

Да помолятся о добрых душах, верующих молитве, и делающих и нам добро тем, что дают утешение видеть веру их и побуждают к молитве.

Не надобно ли, чтобы строитель написал к благотворителю?

Октября 29-го 1856.

Отцу наместнику и братии мир.

Благодарю за иконы.

Возвращаю письмо и. Арефы. Не хотите ли показать его о. ректору Академии, и не захочет ли он отмеченную выписку внести в свое издание?

Вы обещали мне доставить удостоверение наследниц покойной Хотьковской игумении, что они удовлетворены. Исполните сие, чтобы кончить дело.

Ноября 1-го 1856.

Примите, отец наместник, со вниманием г. Бегика, который доставит вам сие. Правительство оказывает ому особенное внимание. Если нужно, употребите переводчика, чтобы объяснить ему все достопримечательное в Лавре.

Ноября 5-го 1856.

Отцу наместнику и братии да будет душеполезен наступивший святой пост.

Поздравляю и с нынешним праздником. А я праздную, не яко служащий олтарю, а яко исполняющий место невежды¹²⁷. Левая сторона головы, всегда у меня слабая, очень ослабела от простуды.

Варфоломея и Мануила к рукоположению в иеродиакона представьте.

Послана к вам с казначеем тысяча рублей в скит. Неизлишне, чтобы я уведомлен был о получении.

Медленность по некоторым делам простите. Не умею управиться.

Ноября 17-го 1856.

Отцу наместнику и братии мир.

Теперь увидел я, что я виноват, умедлив разрешением о дровяном лесе. Сейчас дал разрешение, и велел послать. Надеюсь, что время не совсем еще упущено.

По случаю пересылки к вам денег и неполучения уведомления вы пишете, что подали мне причину оскорбляться. Не оскорбился я ни мало. Могло быть, что вы не уведомили, почитая дело несомнительным. Но я мнителен, когда мне поручена чужая собственность, и потому спросил.

Хорошо, что камни на потире Государыни Императрицы оказались истинные. Поддельные не хороши, не потому что малоценны, но потому, что в них есть ложь.

Монах Мануил возвращается иеродиаконом.

Ноября 26-го 1856.

Отцу наместнику и братии Божие благословение мир свышний усердно призываю.

При ваших о моей мерности молитвах, в день моего Ангела препосланное мне благословение, принял я не только с благодарностью, как ваше, но и с благоговением, как благословение Самого Преподобного Отца нашего Сергия, молитвами вашими мне призванное.

Посему можете видеть, какое утешение вы мне доставили. Господь да возмерит вам утешением духовным и благодатным.

Продолжения же молитв ваших о моей немощи и недостаточестве по нужде моей в них прошу, а по благорасположению вашему надеюсь.

Декабря 6-го 1856.

Так поздно, потому, что немощь преодолевает. А притом из шести дней четыре должно было посвятить церковному служению.

Отцу наместнику мир.

В 6 часов письмо к вам отдано Авелю: а в 8 получаю ваше письмо от 3 дня.

Не знаю, что мне делать с моею немощью и забвением? Чего не успею сделать в свое время, и отложу по нужде: то забываю, и дело не делается.

О описании скита, и пр. хотел написать вам по отправлении дела в цензуру: но только письмо ваше теперешнее привело мне на память сие дело. Сколько я мог видеть, это не есть сочинение, а смесь отрывков из чужих сочинений, слабо сшитых небелеными нитками составителя, и не имеет ни правильности, ни верности. Скажите Цензурному комитету, что поправлять не его дело: его дело рассмотреть по правилам цензуры. Вы укажете те из неверностей, которые может быть не ясно увидел бы цензор, и которые виднее вам. Заключение, думаю, по справедливости, должно быть то, что книга сия не заслуживает быть украшена посвящением имени Ее Императорского Величества. А это и есть то, о чем спрашивают. Вероятно же, что Комитет по неисправностям и к напечатанию сию книгу не одобрит. И если это так: то и о сем скажет он в своем мнении.

Книгоделание ныне совсем сделалось ремеслом и торговлею, в которой думают о прибыли, а не о достоинстве товара. Г. М. составил книгу путеводитель в Лавру; и хочет Лавре, как в лавку, отдать ее на комиссию для продажи, с уступкою некоторых процентов. Надеюсь, что вы не будете осуждать моего отказа.

Декабря 6-го 1856.

Отцу наместнику и братии мир.

Благодарю за иконы. Окажите о. казначею, чтобы за них отдал мои деньги.

Вы писали, и г. Логинова говорила мне, о построении церкви при келлии Филарета. Помогите мне выйти из раздумья. Уже много церквей мы построили самочинно, без высшего разрешения. Не пора ли остановиться, чтобы, в след за долготерпением не пришло правосудие. И праведно ли строить церкви, не только без нужды, но и при избытке, по одному произволению?

Декабря 18-го 1856.

В 2б день сего месяца дайте от меня на служителей и богадельни 150 р. с. и на посторонних бедных 15 р. с.

Отцу наместнику радоватися.

Слово, нас ради безмолвствующее, дабы потом изглаголать нам спасение, да изречет в сердце ваше Свой мир и Свою радость. И верую тако быти с вами.

Благодарю, что вы пришли ко мне писанием вашим, и прославили Христа словом церковным. Поистине всего лучше славить Его словом Матери Церкви, которое произошло от Духа, и полно духовного и Божественного разума.

Призываю вам и всей братии благословение Божие на новое лето, и вы также призовите моей немощи.

М. Декабря 29-го 1856.

Какое странное написали мне из Петербурга, по телеграфу, там полученное известие! Парижского архиепископа в церкви при олтаре сослужащий священник поразил ножем, за разномыслие в догмате их церкви новопровозглашенном о зачатии Пресвятой Девы, непричастном первородному греху. Хотел видно быть Финеесом, но не в таком деле и месте. Как ад расширяет врата свои на землю! – Не предаждь нас до конца, Отцев Боже!

Вчера мы воспели погребальную над Александром Ивановичем Карасевским. Он благовременно напутствовал себя таинствами, кончался около суток, и родился в невидимый мир в день, и близко к часу, в который Христос Спаситель родился в видимый мир. Близких при кончине А. И. не было. Он имел друга в Петербурге Сенатора Боровкова, в отчине которого хотел вместе с ним быть погребен. Сей друг скончался, упредя его неделями тремя. Сын сего друга приехал распорядиться погребением А. И. и повез останки его, чтобы положить с своим отцом.

Скажите казначею, чтобы Мигалову послал 10 р. теперь, и столько же пред Пасхою.

Конец третьей части.