Источник

О святом Вселенском седьмом соборе

Предисловие

Святой Вселенский седьмой собор был созван в Никее Вифинской, второй раз в этом городе, при Константине и его матери Ирине в 783 г. пo P. X.[378]. На нем присутствовали 350 православных отцов[379], но к ним присоединились еще 17, которые прежде были иконоборцами, а потом покаялись и были приняты Собором. Следовательно, всего на Соборе было 367 отцов. Влиятельными и выдающимися из них были Тарасий Константинопольский, Петр, римский архипресвитер, и другой Петр, также пресвитер и игумен монастыря св. Саввы в Риме (которые занимали место папы Адриана), Фома, синкелл и иеромонах, и Иоанн иеромонах[380], замещавшие предстоятелей апостольских кафедр, т. е. Аполлинария Александрийского[381], Феодорита Антиохийского и Илию Иерусалимского[382]. Большую силу на этом Соборе имели монахи, поскольку на нем присутствовали 136 архимандритов монастырей.

Этот Собор был созван против клеветавших на христиан нечестивых иконоборцев. Собор анафематствовал их, а в особенности Анастасия, Константина и Никиту, которые при иконоборцах были Константинопольскими лжепатриархами, так как они не только не лобызали святые иконы и не поклонялись им, но и называли их идолами[383], предавали огню, попирали ногами, выбрасывали на улицы и всячески оскорбляли. Кроме того, 6-м деянием Собор опроверг лжеименное вероопределение состоявшегося при Константине Копрониме лжесобора во Влахерне (это вероопределение зачитывали диаконы Епифаний и Иоанн), и провозгласил православными и святыми св. Германа, Иоанна Дамаскина и Георгия Кипрского, изложив в 7-м деянии вероопределение, которое дословно гласит следующее:

«Определяем со всякой строгостью и тщанием, чтобы, подобно образу Честного и Животворящего Креста, честные и святые иконы, написанные красками или мозаичные или другого подходящего материала, помещались во святых Божиих церквах, на священных сосудах и одеждах, стенах и вратах, в домах и при дорогах – иконы Господа и Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа, Пречистой Госпожи нашей Святой Богородицы, честных ангелов[384] и всех святых. Ибо чем чаще они через изображение на иконах становятся предметом созерцания, тем более те, кто взирает на них, возводятся к памяти о первообразах и любви к ним. Эти иконы подобает лобызать и воздавать им почитательное поклонение (τιμητικὴν προσκύνησιν), но, безусловно, не то сообразное с нашей верой истинное служение (λατρεία), которое приличествует одной Божественной природе (служение определяет Василий Великий как напряженное, непрестанное и неразвлекаемое попечение о том, чему мы служим, см. правило 230 из кратко изложенных385), но такое поклонение, которое воздается образу Честного и Животворящего Креста, святым Евангелиям и прочим священным предметам. Определяем также совершать в их честь приношение фимиама и свечей, что было в благочестивом обычае и у древних. Ведь честь образа восходит к первообразу[386], и поклоняющийся иконе поклоняется ипостаси того, кто на ней изображен387. На этом основывается учение святых отцов наших, т. е. предание Кафолической Церкви, принявшей Евангелие от края до края земли».

Наряду со всем этим Собор в своем 8-м деянии изложил 22 настоящих правила, необходимых для благочиния и устройства Церкви. Эти правила, как и весь святой VII Вселенский собор, были утверждены состоявшимся после него Собором в Святой Софии и всеми толкователями правил. Протоколы настоящего Собора, содержащиеся в восьми деяниях, находятся в «Синодиконе» (т. 2, с. 719). После протоколов помещены различные письма, относящиеся к настоящему Собору.

22 Правил святого Вселенского седьмого собора с толкованиями

Правило 1

Для получивших в удел священническое достоинство свидетельством и руководством служат примеры канонических постановлений, принимая которые с радостью, мы с богоглаголивым Давидом поем Владыке Богу, говоря: На пути откровений Твоих я услаждался, как бы всеми богатствами (Пс. 118:14) и В откровениях Твоих Ты заповедал правду во век: вразуми меня, и жив буду (см. Пс. 118:138~и 144). И если пророческий глас заповедует нам во век сохранять свидетельства Божии и жить в них, то ясно, что они пребывают непоколебимыми (ἀκράδαντα) и незыблемыми. Об этом и боговидец Моисей говорит так: He подобает прибавлять к тому и убавлять от того (см. Втор. 12:32). И божественный ап. Петр, хвалясь ими, восклицает: Во что желают проникнуть Ангелы (1Пет. 1:12). И Павел говорит: Но если бы даже мы или Ангел с неба стал благовествовать вам не то, что вы приняли, да будет анафема (Гал. 1:8–9). Поскольку это истинно так и засвидетельствовано перед нами, то мы с радостью, подобной той, которой радовался бы кто, если бы нашел большую добычу (Пс. 118:162), с любовью принимаем божественные правила и храним в целости и без изменений их повеления, изложенные трубами Духа, всехвальными апостолами, а также шестью святыми Вселенскими соборами, и соборами, собиравшимися поместно для изложения таких постановлений, и святыми отцами нашими. Все они, будучи просвещены одним и тем же Духом, определили полезное. И тех, кого они предают анафеме, и мы анафематствуем; тех, кого извергают, – и мы извергаем; тех, кого отлучают, – и мы отлучаем. А кого они подвергают епитимии, – такую же епитимию налагаем и мы. Имейте нрав несребролюбивый, довольствуясь тем, что есть (Евр. 13:5), – ясно взывает божественный апостол Павел, восшедший до третьего неба и слышавший неизреченные глаголы.

(IV Всел. 1; VI Всел. 2.)

Толкование

Божественные правила для посвященных суть свидетельства[388], потому что они свидетельствуют и показывают им, как подобает жительствовать. А руководством они названы потому, что если их соблюдают, то они исправляют жизнь посвященных и руководят ею. Итак, этот Собор, с радостью принимая данные правила, в настоящем правиле воспевает Богу, так определившему, эти пророческие слова Давида, возвещающие следующее: «Я возрадовался, Господи, о свидетельствах Твоих, подобно тому как возрадовался бы, если бы обрел все богатства мира. И Ты повелел, чтобы я вечно хранил свидетельства Твои, которыми умудри меня, – и я буду жить в них». И если этот глас пророка повелевает нам хранить свидетельства Божии вечно и жить в них, то ясно, что и они пребывают вечными и незыблемыми (ибо, по толкованию Зонары, греческим словом κράδη называется хрупкая и легко ломающаяся ветка смоковницы, a тο, что твердо и неподвижно, называется непоколебимым (ἀκράδανχα). Поэтому и Моисей повелевает, чтобы никто не прилагал ничего к Закону и не убавлял от него.

Этими свидетельствами хвалится и верховный Петр, говоря, что ангелы желают проникнуть в то, что явили нам апостолы, благовествовавшие Духом Божиим. А Павел анафематствует того, кто благовествует вопреки переданному им, хотя бы то был и ангел. Поэтому и мы, радуясь о божественных правилах, как радуются воины, когда находят много добычи у побежденных ими врагов (как говорит об этом и Давид), радостно их обнимаем, и закрепляем, и утверждаем – те правила, которые изложены как святыми апостолами, так и шестью Вселенскими соборами, а также Поместными соборами и отдельными отцами, – анафематствуя тех, кого они анафематствуют; извергая тех, кого они извергают; отлучая тех, кого они отлучают. И проще сказать, наказывая тех, кого они наказывают. Как те, чей нрав не сребролюбив, довольствуются теми благами, которыми обладают, о чем говорит Павел, так и мы ничего не прибавляем и не отнимаем, но довольствуемся тем, что определено правилами святых отцов[389]. Смотри IV Всел. 1, а также предисловие к правилам в начале книги.

Правило 2

Поскольку мы при псалмопении обещаем Богу: Уставам Твоим поучусь, не забуду слов Твоих (Пс. 118:16), то всем христианам спасительно соблюдать это, а в особенности – облеченным в священническое достоинство. Поэтому мы определяем: всякий, кто будет возведен в епископский сан, непременно должен знать Псалтирь, чтобы смог и весь свой клир поучать из нее. Митрополит же должен тщательно испытывать поставляемого, может ли он ревностно, а не поверхностно изучать священные правила, святое Евангелие, книгу божественного Апостола и все Божественное Писание, а также жить по божественным заповедям и учить вверенный ему народ. Сущность нашей иерархии – это богопреданные слова, т. е. истинное знание божественных Писаний, как показал великий Дионисий. Если же поставляемый противоречит и не выражает радостной готовности поступать так и учить, пусть не принимает рукоположение, потому что Бог через пророка сказал: Так как ты отверг знание, то и Я отвергну тебя от священнослужения Мне (Ос. 4:6).

(Карфаг. 24.)

Толкование

Всем христианам-мирянам следует поучаться в оправданиях Божиих и не забывать слов Его, как они каждый день воспевают в псалмах и обещают с пророком, а в особенности и более всего это приличествует священнослужителям. Поэтому настоящее правило определяет: тот, кто готовится стать епископом, должен непременно знать смысл Псалтири, чтобы поучать из нее свой народ и чтобы учились и они. Пусть также митрополит тщательно испытывает такого, имеет ли он ревность изучать не поверхностно и только по букве, но глубоко и с постижением смысла священные правила, которые мы перечислили выше, святое Евангелие, Апостол и все божественное Писание – и не только изучать, но и жить так, как они предписывают, и согласно им учить свою паству. Поскольку, как показывает Дионисий Ареопагит[390], сущностью и основой церковной иерархии являются богопреданные слова, т. е. истинное постижение и точное знание божественных Писаний, тот, кто колеблется и не стремится их изучать и учить других, пусть не становится епископом, потому что Бог говорит через прор. Осию: «Ты сам отверг ведение Моих законов, и Я отвергну тебя, чтобы ты не был Моим иереем» (см. Ос. 4:6).

Согласование

Согласно с настоящим правилом определяет и правило Карфаг. 24: «Те, которые собираются хиротонисать епископа или клирика, должны сначала научить их правилам священных Соборов, чтобы хиротонисуемые, поступая согласно определениям и правилам отцов, не каялись после в том, что нарушили их»[391]. Поэтому и Бог не только повелевает тому, кто становится правителем народа, всю жизнь читать Второзаконие, чтобы из этой книги научиться страху Божию и соблюдению всех Его заповедей, но и побуждает его еще и собственноручно переписать ее: И когда он сядет на престоле власти своей, да напишет себе Второзаконие cue с книги, находящейся у священников левитов (Втор. 17:18). А причина, по которой Он повелевает правителю самому переписывать книгу, следующая: тот, кто только читает, легко забывает смысл читаемого, а тот, кто еще и пишет, запечатлевает смысл книги в своей памяти, поскольку имеет удобное время и свободу обдумывать мысли по отдельности и, прежде чем хорошо поймет одну, не записывать другую, – так толкует Филон Иудей. И если внешних правителей Бог побуждает к этому, то насколько более – внутренних, а именно пастырей своей паствы, архиереев?

Правило 3

Любое избрание епископа, или пресвитера, или диакона, совершенное правителями, должно оставаться недействительным, согласно правилу, гласящему: «Если епископ, прибегнув к мирским правителям, с их помощью добьется власти над Церковью, да будет извержен и отлучен, равно как и все находящиеся с ним в общении». Тот, кто будет произведен в епископский сан, должен быть избран епископами, как определено в Никее святыми отцами в правиле, которое гласит: «Поставлять епископа всего более приличествует всем епископам митрополичьей области. Если же это затруднительно или по стесняющим их обстоятельствам, или по дальности пути, то должно, чтобы, по крайней мере, трое собрались в одно место при условии, что отсутствующие дадут свое согласие, изъявив его посредством грамот, и тогда пусть совершается рукоположение. Утверждение же этих действий должно быть предоставлено в каждой области ее митрополиту».

(Апост. 1, 2, 30, 61; I Всел. 4; Лаодик. 5, 13; Карфаг. 59; Тимофея Александр. 7.)

Толкование

Настоящее правило составлено из Апост. 30 и I Всел. 4, толкование которых смотри в своем месте, чтобы нам здесь не повторяться (поскольку мы их уже изъяснили). Данное правило содержит только следующую особенность: остается недействительным всякое избрание епископа, или пресвитера, или диакона, которое было произведено властью и силой правителей; епископы пусть избираются епископами прежде изъясненным образом. A тο, что пресвитеры и диаконы также избираются, особенно видно из настоящего правила, – об этом смотри примеч. к Апост. 2. To, что и христиане должны вслед за архиереями избирать тех, кто будет посвящен, показывает толкование Апост. 61. Смотри также Апост. 1 и 2 и примеч. к Лаодик. 5.

Правило 4

Проповедник истины, божественный апостол Павел, устанавливая как бы правило для эфесских пресвитеров, а скорее – для всего священнического сословия, с дерзновением сказал: Ни серебра, ни золота, ни одежды я ни от кого не пожелал... Во всем показал я вам, что, так трудясь, надобно поддерживать слабых, полагая, что блаженнее давать, нежели принимать (Деян. 20:33~и 35). Поэтому и мы, наученные им, определяем, чтобы епископ отнюдь не замышлял из позорной корысти, измышляя извинения во грехах392, требовать золота, или серебра, или чего-то другого от подчиненных ему епископов, или клириков, или монахов. Ведь апостол говорит: Неправедные Царства Божия не наследуют (1Кор. 6:9) и: He дети должны собирать имение для родителей, но родители для детей (2Кор. 12:14). Итак, если окажется, что кто-либо ради вымогательства золота или чего-то другого или по некой своей страсти (ἰδιοπάθειαν) [393] не допускает до служения и отлучает кого-либо из подчиненных ему клириков или закрывает священный храм, чтобы в нем не совершались божественные службы, то такой, поскольку обращает свое неистовство на бесчувственные предметы, поистине лишен чувств, и пусть потерпит то же самое, и обратится злоба его на голову его (Пс. 7:17), как нарушителя заповеди Бога и апостольских постановлений. Ведь предписывает и Петр, верховный из апостолов: Пасите Божие стадо, какое у вас, не принужденно, но охотно и богоугодно. He для гнусной корысти, но из усердия. He господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду; и когда явится Пастыреначалъник, вы получите неувядающий венец славы (1Пет. 5:2–4).

Толкование

Поскольку великий Павел и словом и делом побуждает эфесских архиереев, а через них – всех последующих архиереев не желать серебра, или золота, или одежд, но трудом рук своих помогать немощным и нуждающимся и возвещает, что блаженнее давать, чем принимать394, то и настоящее правило постановляет, чтобы никакой архиерей из позорной корысти не требовал как долга золота, или серебра, или какой-то другой вещи от подчиненных ему епископов, или клириков, или монахов, потому что такое требование неправедно, а неправедные – согласно тому же апостолу – Царства Божия не наследуют, и потому что не дети должны собирать имущество, чтобы давать родителям, но родители, чтобы давать детям. Итак, архиерей, который будет уличен в том, что он отстраняет от служения или отлучает какого-либо иерея или клирика или закрывает церковь, для того чтобы получить деньги или по какому-то иному своему пристрастию, такой пусть претерпит то же, т. е. пусть будет отстранен от служения или отлучен своим митрополитом, если он епископ, и своим патриархом, если он митрополит. Верховный Петр предписывает архиереям так: «Пасите Божие стадо не с принуждением и тиранически, но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, не господствуя над клиром, но подавая пример и образ стаду; дабы, когда явится Пастыреначальник Христос в Свое второе пришествие, принять от Heгo неувядаемый венец славы».

Прочти также Апост. 29.

Правило 5

Грехом к смерти (1Ин. 5:16) называется такой грех, когда согрешающие им остаются неисправимыми. Но хуже этого – то, когда с превозношением восстают на благочестие и истину, предпочитая маммону послушанию Богу и не держась Его канонических постановлений. В таковых нет Господа Бога, если они, смирившись, не истрезвятся от своего заблуждения. Ведь им скорее подобает приступать к Богу и с сокрушенным сердцем молить об оставлении этого греха и о прощении, а не тщеславиться незаконным даянием, потому что близок Господь к сокрушенным сердцем (Пс. 33:19). Итак, те, которые хвалятся тем, что они за золото получили чин в Церкви, и надеются на этот порочный обычай, отчуждающий от Бога и любой священной степени, и оттого с бесстыдным лицом открыто бесчестят бранными словами тех, которые избраны Святым Духом за добродетельную жизнь и причислены к клиру без даяния золота, – поступающие так пусть сначала займут последнюю степень своего чина, a если будут упорствовать, пусть их исправляют епитимьей. Если же окажется, что кто-либо сделал это395 при хиротонии, то да будет наказан согласно словам апостольского правила: «Если епископ, или пресвитер, или диакон завладеет этим достоинством за деньги, да будет извержен и он, и тот, кто его рукоположил; и да будет совершенно отсечен от общения, как Симон мною, Петром»; а также согласно 2-му правилу преподобных отцов наших в Халкидоне, которое говорит: «Если какой-либо епископ за деньги совершит рукоположение, непродаваемую благодать низведет до предмета продажи и за деньги рукоположит епископа, или хорепископа, или пресвитера, или диакона, или кого-либо другого из числящихся в клире или из-за своего корыстолюбия за деньги произведет в экономы, или экдики, или парамонари, или вообще в любой церковный чин, то всякий покусившийся на это после обличения да будет подвергнут лишению своей степени, а рукоположенный им да не пользуется вовсе купленным рукоположением или производством, но да будет чужд достоинства или должности, которые получил за деньги. А если кто явится просто посредником в столь гнусной и беззаконной наживе, то и такой, если он клирик, да будет низвержен со своей степени, a если мирянин или монашествующий – отлучен».

(Апост. 29; IV Всел. 2.)

Толкование

Некоторые, до того как их причислили к клиру определенной церкви, добровольно приносили в нее деньги, по боголюбивому желанию – не для того, чтобы с их помощью получить место в клире, но посвящая их Богу, согласно Вальсамону. Позднее же, хвалясь даянием денег и почитая маммону и богатство более, чем священные правила, они стали искать первых мест и бессовестно бранить тех клириков, которые, будучи избраны Святым Духом, за свою добродетельную жизнь были причислены к клиру без денег. Итак, по этой причине настоящее правило постановляет: тех, которые хвалятся этими деньгами и поносят остальных за то, что те не дали денег, должно низводить на самое низкое место среди клириков, равных им по чину, а если таковые и далее останутся в таком состоянии, то архиерею должно исправлять их с помощью соответствующей, более тяжкой епитимии. Отцы Собора, приводя изречение Иоанна Богослова, говорят, что похвальба таких клириков деньгами (если они не исправились) – смертный грех[396]. Но еще худшим грехом, чем смертный, они называют их бесстыдство и дерзость по отношению к остальным клирикам и то, что в таковых нет Господа Бога, по Писанию. А их даяние денег они называют незаконным не из-за того, что оно таково само по себе – первоначально оно было прекрасно и боголюбиво, – но из-за последующего хвастовства и бессовестности дающих. Итак, будь внимателен, чтобы не принять такого даяния денег для хиротонии.

Как видно, это правило состоит из двух частей. Первая часть запрещает давать деньги – давать не для того, чтобы быть рукоположенным, ибо об этом сказано далее, но для того, чтобы быть причисленным к причту некоторой церкви, а после дерзко себя вести и презирать бедных, но благоговейных клириков; такое даяние денег, следовательно, запрещается как незаконное. Затем прибавляется и вторая часть: если бы они принесли эти деньги для хиротонии, то их следовало бы извергнуть, согласно предшествовавшим правилам. Правило также добавляет, что всякий, кто дает деньги, для того чтобы быть рукоположенным в клирика или иерея, должен получить епитимию согласно Апост. 29 и IV Всел. 2, которые это правило излагают дословно; их толкование смотри в своем месте.

Правило 6

Поскольку есть правило, которое говорит, что дважды в год в каждой митрополичьей области должны обсуждаться собранием епископов канонические вопросы, то преподобные отцы Шестого собора, по причине того, что это затруднительно и собирающиеся испытывают недостаток средств на дорогу, определили, что собрания должно проводить в любом случае и без отговорки однажды в год и исправлять погрешности. Итак, данное правило возобновляем и мы; и если обнаружится, что какой-либо начальник препятствует этому, да будет отлучен. Если же кто-то из митрополитов пренебрежет исполнением этого не по нужде и насилию и без какой-либо уважительной причины, да подлежит епитимиям. Поскольку Собор посвящается предметам каноническим и евангельским, то собравшимся епископам подобает иметь заботу и попечение о том, чтобы соблюдались Божественные и животворящие заповеди Божии. За соблюдение их воздаяние велико (Пс. 18:12), потому что заповедь есть светильник, закон – свет, и обличение и наказание – путь к жизни (см. Притч. 6:23) и заповедь Господня светла: просвещает очи (Пс. 18:9). Да не будет же позволено митрополиту требовать скота или чего-то другого из того, что принесет с собой епископ. Если же будет изобличен в том, что поступил так, пусть воздаст вчетверо.

(Апост. 37; I Всел. 5; IV Всел. 19; VI Всел. 8.)

Толкование

Настоящим правилом возобновляется правило VI Всел. 8, которое определяет, что поскольку из-за трудности путешествия не могут ежегодно проходить два Собора епископов по церковным каноническим вопросам (как постановляют правила, а именно Апост. 37, I Всел. 5 и IV Всел. 19), то непременно должен быть один Собор в год, чтобы исправлять случающиеся погрешности. Но настоящее правило прибавляет: если кто-то из светских начальников запретит такой собор, да будет отлучен; если же какой-либо митрополит пренебрежет созванием Собора (кроме того случая, когда ему воспрепятствовали затруднительные обстоятельства и какая-либо уважительная причина), пусть подвергнется епитимиям. А поскольку Собор должен состояться для исследования того, соблюдаются ли постановления как канонические (например, об отлучении, об управлении церковными делами и о прочем), так и евангельские, то собирающимся епископам подобает заботиться о том, чтобы их народ соблюдал евангельские животворящие заповеди, потому что за такое соблюдение дается мзда многая, по Давиду, и заповедь и закон Божий есть «светильник, и свет, и путь жизни», по Приточнику. Митрополиту же не позволяется требовать от своего епископа, как от должника, скот или что-либо другое из того, что тот имеет при себе, а если он поступит так, то должен заплатить вчетверо.

Смотри также Апост. 37.

Правило 7

Божественный ап. Павел сказал: Грехи некоторых людей явны, а некоторых открываются впоследствии (1Тим. 5:24). Если ранее были совершены грехи, то за ними следуют и другие. Поэтому за нечестивой ересью клеветников на христиан последовали и иные нечестия. А именно, как только они отняли у Церкви возможность взирать на честные иконы – оставили в пренебрежении и некоторые другие обычаи, которые следует возобновить и соблюдать и по писанному, и по неписанному законоположению. Итак, в тех честных храмах, которые были освящены без святых мученических мощей, мы определяем совершить положение мощей с обычной молитвой, а освящающий храм без святых мощей да будет извержен как преступивший церковные предания.

(Карфаг. 91.)

Толкование

Василий Великий истолковал это апостольское изречение иначе. Настоящий же Собор понял его проще, говоря, что за грехами, совершенными раньше, следуют и другие грехи, как это произошло с клеветниками на христиан – иконоборцами, которые как лишили Церковь святых икон, так и презрели и отвергли нечто другое в Церкви, что подобает возобновить, чтобы соблюдалось и писанное законоположение, и неписанное[397] предание. Наконец, в тех божественных храмах, которые были освящены ими без мученических мощей, мощи должны быть положены с произнесением молитвы на обновление398 [399], содержащей слова о них. А тот архиерей, который впредь освятит храм без святых мученических мощей, пусть будет извержен как преступник церковных преданий.

Согласование

Правило Карфаг. 91 определяет, чтобы те алтари, внутри которых не сокрыты тела или мощи мучеников, были либо разрушены, либо не использовались для служения.

Правило 8

Поскольку некоторые, держащиеся еврейского заблуждения, задумали насмеяться над Христом Богом нашим: притворно становятся христианами, а втайне отвергают Христа, скрытно соблюдают субботы и другие иудейские обычаи, то определяем не принимать таковых ни в общение, ни для молитвы, ни в Церковь, но пусть будет явно, что они по своей вере евреи, и детей их не крестить, и раба пусть не покупают и не приобретают. Если же кто-то из них обратится с искренней верой и исповедует ее от всего сердца, разоблачая их обычаи и дела, чтобы и других евреев обличить и исправить, этого принимать и детей его крестить и укреплять их в отречении от еврейского образа жизни; если же они не так обращаются, ни в коем случае их не принимать.

Толкование

В отношении тех евреев, которые лишь лицемерно стали христианами и обратились в православную веру, а втайне отвергают ee и высмеивают Христа Бога нашего, соблюдая субботы и другие иудейские обычаи (т. е. обрезывают своих сыновей, считают нечистым того, кто прикоснется к мертвому или прокаженному, и т. п.), настоящее правило определяет, чтобы никто не принимал их в общение, не молился вместе с ними и не принимал их в Церковь, но чтобы таковые снова стали евреями, как и прежде, и чтобы никто не крестил их детей и не позволял этим евреям покупать раба или приобретать его путем обмена, или как дар, или другим способом. Если же некий еврей обратится с чистой и искренней верой и от всего сердца исповедует православное христианство, открыто осуждая еврейскую религию, то для того, чтобы и других евреев обличить и исправить, такого нам нужно принимать и детей его крестить, настоятельно требуя от них воздерживаться от еврейских суеверий, а тех, которые не обращаются таковым образом, нам не подобает принимать вообще[400].

Согласование

Согласно с этим правилом определяет и кн. 1 «Василик» (тит. 1, гл. 44): если еврей, осужденный по каким-то обвинениям или имеющий долг, притворится из-за этого, что стал христианином, то такого не должно принимать до тех пор, пока он не заплатит свой долг и не освободится от обвинений. Равно и гл. 47 той же книги и того же титула определяет, чтобы никакой еврей не имел раба-христианина и не обрезывал оглашенного, а также чтобы никакой другой еретик не имел раба-христианина. Сразу, как только он приобретет такого раба, раб становится свободным.

Прочти также примеч. к I Всел. 2.

Правило 9

Все ребяческие забавы и безумные вакханалии – лживые писания, сочиненные против честных икон, – должны быть отданы в Константинопольскую епископию, чтобы их отложили вместе с прочими еретическими книгами. Если же окажется, что кто-то прячет их, то, если он епископ, или пресвитер, или диакон, да будет извержен, если же мирянин или монах, да будет отлучен.

(Апост. 60; VI Всел. 2, 63; Лаодик. 59.)

Толкование

Настоящее правило определяет, что все составленные иконоборцами против священных икон лживые писания, которые так же легко опровержимы, как детские выдумки, и так же безумны, как исступленные и сумасшедшие вакханки (αἱ βάκχαι), – женщины, которые, упившись, танцевали на празднике покровителя пьянства Диониса, – все эти писания, продолжаю, должны быть отданы в Константинопольскую патриархию, чтобы их положили вместе с остальными еретическими книгами туда, откуда их никто никогда не мог бы взять для прочтения. А если кто-либо скроет эти писания, чтобы читать самому или отдать для чтения другим, то, если это епископ, пресвитер или диакон, да будет извержен, если же мирянин или монах, да будет отлучен.

Смотри также Апост. 60.

Правило 10

Поскольку некоторые из клириков, пренебрегая каноническим постановлением, оставляя свой приход, убегают в другой, преимущественно в этом богохранимом и царственном граде, и водворяются у начальников, совершая службы в их молитвенных домах, то таковых без ведома их собственного епископа и епископа Константинопольского не позволяется принимать в каком бы то ни было доме или церкви. Если же кто-то поступит так и будет в этом упорствовать, да будет извержен. А тем, которые делают это с ведома вышеназванных священноначальников, нельзя брать на себя мирские и житейские попечения, поскольку божественными правилами им запрещено это делать. Если же кто-то будет уличен в том, что занимает должность так называемых набольших401, или пусть оставит это, или пусть будет извержен. Лучше ему заниматься обучением детей и слуг, читая им Божественные Писания. Ибо для этого он и получил жребий священства.

(Апост. 6, 15, 81, 83; IV Всел. 3, 5, 10, 23; Двукрат. 11; Карфаг. 18, 63, 98; I Всел. 15, 16; VI Всел. 17, 18; Антиох. 3; Сардик. 15, 16, 18.)

Толкование

Настоящее правило запрещает два беззакония одновременно: переход клириков из города в город, в особенности же в Константинополь, и их приход к начальникам и служение в их молитвенных домах без позволения как собственного епископа, от которого удалились, так и патриарха, в область которого прибыли, – поскольку оба эти дела противны постановлению божественных правил. Итак, правило предписывает извергать того клирика, который без позволения вышеназванных лиц или придет в Константинополь, или станет служить в молитвенных домах и будет упорствовать в этом. А клирикам, принятым с их позволения, не подобает брать на себя мирские попечения, но лучше учить детей и рабов христиан.

Тот же клирик, который возьмет на себя управление поместьями начальников, – а управляющие ими назывались набольшими, может быть, как ведавшие более прибыльными делами, связанными с управлением, – или пусть прекратит это или, если не прекратит, пусть будет извержен (как определяет и Двукрат. 11).

Смотри также Апост. 6, 15.

Правило 11

Поскольку все мы обязаны соблюдать божественные правила, то мы должны всячески блюсти ненарушимым и то правило, которое повелевает, чтобы в каждой церкви были экономы. И если каждый митрополит в своей церкви поставляет эконома, это хорошо; если же нет, то Константинопольский епископ вправе собственной властью назначать эконома в эту церковь. Точно так же вправе поступать и митрополиты, если подчиненные им епископы не собираются поставить в своих церквах экономов. To же самое должно соблюдать и в монастырях.

(Апост. 38, 41; IV Всел. 26; VII Всел. 12; Двукрат. 7; Анкир. 15; Гангр. 7; Антиох. 24, 25; Карфаг. 34, 41; Феофила Александр. 10; Кирилла Александр. 2.)

Толкование

Поскольку IV Всел. 26 постановляет, чтобы в каждой церкви был эконом, который с позволения и по воле архиерея распоряжался бы ее имуществом, постольку и настоящее правило, подтверждая именно это, добавляет, что если каждый митрополит сам поставляет эконома в свою митрополию, то хорошо; если же он этого не делает, то Константинопольский патриарх имеет право своей собственной властью поставлять эконома в эту самую митрополию и в другие, т. е. подчиненные ему. Равным образом если епископы не хотят поставить эконома в свои епископии, то их митрополит имеет право назначать таковых. To же самое пусть происходит и в монастырях, не имеющих экономов: пусть экономы в них назначаются или игуменом, или, если не хочет игумен, епископом, или, если не хочет епископ, митрополитом, или, если не хочет митрополит, патриархом.

Смотри также Апост. 38.

Правило 12

Если будет обнаружено, что какой-нибудь епископ или игумен отчуждает и передает в руки властей или другого лица нечто из угодий епископии или монастыря, эта передача да будет недействительной, согласно правилу святых апостолов, гласящему: «Епископ да имеет попечение обо всех церковных вещах и да распоряжается ими, как пред очами Божиими. Но непозволительно ему присваивать что-либо из них или Божие дарить своим родственникам. Если же они бедны, то пусть помогает им как бедным, но да не продает под этим предлогом того, что принадлежит Церкви[402]». Если же епископ или игумен оправдывается тем, что поле причиняет убыток и не приносит никакой пользы, то и при таких условиях землю должно отдавать не местным правителям, но клирикам или земледельцам. Если же он употребит лукавую хитрость и правитель купит поле у клирика или земледельца, то и в этом случае продажа да будет недействительной и проданное да будет возвращено в епископию или монастырь, а епископ или игумен, поступающий так, да будет изгнан – епископ из епископии, а игумен из монастыря, как преступно расточающие то, чего не собирали.

(Апост. 38, 41; IV Всел. 26; VII Всел. 11; Двукрат. 7; Анкир. 15; Гангр. 7; Антиох. 24, 25; Карфаг. 34, 41; Феофила Александр. 10; Кирилла Александр. 2.)

Толкование

Угодьями называется все имущество, которое приносит доход, а особенно недвижимое, например: поля, виноградники, оливковые рощи и пр. Итак, настоящее правило определяет об этом: если епископ отнимет это имущество у епископии, а игумен у монастыря и отдаст его правителям – продаст или обменяет, – то пусть передача будет недействительной и имущество возвратится в епископию или монастырь, по определению Апост. 38, которое и приводится дословно. Если же, предположим, архиерей или игумен будут оправдываться тем, что такое-то поле или виноградник приносит не доход и пользу, а скорее убыток, то пусть они продают его не правителям и властителям, а клирикам или земледельцам[403], т. е. людям смиренным и простым. Если же они лукаво отдадут его сначала последним, чтобы после того передать правителю, то эта продажа да будет недействительна, а продавший таким способом поле или виноградник епископ да будет изгнан из епископии, игумен же – из монастыря, потому что те приношения, которые другие принесли и собрали честно, они преступно расточили и распродали.

Смотри также толкование Апост. 38.

Правило 13

Поскольку вследствие случившегося по нашим грехам бедствия в Церквах некоторые священные дома, епископии и монастыри были расхищены некими людьми и сделаны обыкновенными жилищами, постольку, если удерживающие их намереваются их отдать, чтобы они были восстановлены в прежнем виде, это прекрасно и благородно; если же нет, то, если они из списка священного чина, мы постановляем их извергать, если же монахи или миряне – отлучать, ибо они осуждены Отцом и Сыном и Святым Духом, и да будут они помещены туда, где червь не умирает, и огонь не угасает (Ис. 66:24; Мк. 9:44, 46), потому что противятся Господнему гласу, говорящему: Дома Отца Моего не делайте домом торговли (Ин. 2:16).

(IV Всел. 4, 24; VI Всел. 49; VII Всел. 12, 19; Двукрат. 1; Кирилла Александр. 2.)

Толкование

Во времена иконоборцев, помимо прочих происшедших зол, многие архиереи из своих епископий и митрополий и многие монахи из своих монастырей были изгнаны ими за святые иконы. Поскольку же здания пустовали, некоторые мирские люди захватили их и сделали мирскими жилищами. Поэтому настоящее правило постановляет: если владеющие этими епископиями и монастырями захотят отдать их обратно, чтобы епископии и монастыри были восстановлены в прежнем положении, это прекрасно; если же не захотят, пусть клирики будут извержены, а монахи и миряне – отлучены, ибо они осуждены за это Святой Троицей, и да будут помещены в то место, где червь не умирает, и огонь не угасает, по словам Исаии и Евангелия, поскольку они противятся Господнему слову, говорящему: Дома Отца Моего не делайте... и пр.

Прочти также IV Всел. 4, 24.

Правило 14

Всем очевидно, что священству сопутствует порядок и строгое соблюдение правил поставления на степени священства благоугодно Богу. Итак, поскольку мы видим, что некоторые без хиротесии принимают в детстве пострижение в клир и, еще не приняв хиротесии от епископа, даже читают в собрании с амвона, делая это вопреки канонам, повелеваем отныне такому не бывать. To же самое пусть соблюдается и у монахов. А совершать хиротесию чтеца позволяется каждому игумену в своем, и только своем монастыре, если сам игумен принял от епископа хиротесию для игуменского начальства; конечно, если игумен – пресвитер. Так же, по древнему обычаю, и хорепископам следует производить чтецов с дозволения епископа.

(VI Всел. 33; Карфаг. 22.)

Толкование

Поскольку некоторые от младенчества были посвящены Богу и, надев подобающие клирикам одежды, принимали даже пострижение от собственных родителей по некоему обычаю, под тем предлогом, что они посвящены Богу, а приходя в возраст, дерзали даже читать народу божественные книги (полагаясь, возможно, на то пострижение в детстве) без полученной от архиерея хиротесии, запечатления и пострижения в чтеца, то настоящее правило постановляет, чтобы такого не было, ибо это бесчинно и неканонично. He только миряне не могут исполнять должность чтеца без запечатления от епископа, но и монахи. Игумену же монастыря предоставляется право, если он иерей и стал игуменом через хиротесию архиерея, производить (χειροτονῇ) чтеца только в свой монастырь, но не в другое место. Подобным образом и хорепископы по древнему обычаю имеют право производить чтецов[404]. (О хорепископах см. также в примеч. к I Всел. 8.)

Прочти и VI Всел. 33.

Правило 15

Клирик отныне да не назначается в две церкви, ибо это свойственно торгашеству и корыстолюбию и чуждо церковному обычаю. Ибо мы слышали сам глас Господень: Никто не может служить двум господам: ибо или одного будет ненавидеть, а другого любить; или одному станет усердствовать, a о другом нерадеть (Мф. 6:24). Итак, каждый, по апостольскому гласу, в чем призван, в том должен оставаться (1Кор. 7:20) и служить в одной церкви. To, что происходит в церковных делах по корыстолюбию, чуждо Богу. Для удовлетворения потребностей этой жизни есть различные занятия. Поэтому, если кто-нибудь хочет, пусть доставляет себе нужное для тела с их помощью, ибо апостол сказал: Нуждам моим и нуждам бывшим при мне послужили руки мои сии (Деян. 20:34). И так должно быть в этом богохранимом городе. В отдаленных же местностях из-за недостатка людей пусть делаются уступки.

(Апост. 15; I Всел. 15, 16; IV Всел. 10, 20, 23; VI Всел. 17, 18; VII Всел. 10, 15; Антиох. 3; Сардик. 15, 16, 18; Карфаг. 63, 98.)

Толкование

Настоящее правило запрещает зачислять какого-либо клирика в клир двух церквей, расположенных либо в одном городе, либо в двух, поскольку это дело совершается по корыстолюбию, а именно для того, чтобы назначенный клирик получал содержание от двух церквей. Бывающее же из корыстолюбия чуждо и Богу, и клирикам. Ибо Господь говорит, что никто не может служить двум господам: он или одного будет ненавидеть, а другого любить, или одного заключать в объятия, а другого презирать. И Павел предписывает каждому оставаться там, куда он был призван Богом. Если же эти клирики оправдываются, что не могут прожить на содержание от одной церкви, то пожалуйста, в мире существует множество благочестивых занятий – и пусть работают, чтобы удовлетворять потребности тела. Ведь и Павел собственноручным трудом приобретал необходимое как для себя, так и для бывших с ним, как он сам об этом говорит. Итак, зачисление какого-либо клирика в две церкви в этом царствующем городе да не совершается ввиду большого количества в нем клириков, а в отдаленных местах пусть дозволяется ввиду недостатка иереев и клириков.

Смотри также Апост. 15.

Правило 16

Всякая роскошь и украшение тела чуждо священническому чину. Потому епископов или клириков, украшающих себя пышными и яркими одеждами, нужно исправлять, если же они будут упорствовать, подвергать епитимии, равно как и умащающих себя благовонными мазями. Поскольку же горький корень – ересь хулителей христианства, возникнув405, стала нечистым пятном для Кафолической Церкви, а принявшие ее не только возгнушались иконографическими изображениями, но и отвергли всякое благоговение, негодуя на свято и благочестиво живущих, и исполнилось на них написанное: Грешнику благочестие ненавистно (Сир. 1:25), то если найдутся насмехающиеся над теми, кто одевается в дешевую и скромную одежду, пусть насмешников исправляют епитимией. С древних времен всякий посвященный муж носил одежду строгую и скромную, потому что все, что принимается не ради потребности, но для украшения, подлежит обвинению в суетности, как сказал Василий Великий. Никто также не надевал разноцветной одежды из шелковых тканей (ἐκ σηρικῶν), и на края одежды не нашивал лоскутов другого цвета, потому что слышали от богоглаголивого языка, что носящие мягкие одежды находятся в чертогах царских406.

(VI Всел. 27; Гангр. 12, 21.)

Толкование

Настоящее правило определяет, что как те епископы и клирики, которые носят пышную одежду, так и те, которые умащаются благовонными мазями, должны избавляться от этой нелепости, поскольку всякое украшение тела и наряды чужды священнослужителям. Если же они упорствуют и не исправляются, пусть будут наказаны соответствующей епитимией. Кроме того, иконоборцев, которые помимо того, что отвергли святые иконы, отвергли и всякую благопристойность в одеждах и насмехаются над носящими дешевую одежду (поэтому они и называли монахов чернецами и темноризниками, высмеивая скромность монашеской схимы, по рассказу Симеона Метафраста в житии Стефана Нового)407, нужно исправлять епитимией, поскольку клирики издавна, с самого начала носили скромную одежду. Поэтому и Василий Великий (правило 49 из кратко изложенных) называет суетностью[408] всякую одежду, которая не потребности тела удовлетворяет, а служит украшением409. И они не носили пестрой одежды из шелка (словом σῆρες называются гусеницы шелкопряда, от Σῆρας, как называют китайцев, у которых были обнаружены эти гусеницы, а от них перевезены в другие места), а также не нашивали на края одежды лоскутов иного цвета, чем цвет одежды[410], потому что они слышали глас Господень: носящие подобные мягкие одежды находятся в царских дворцах, а не в епископиях и церквях.

Смотри VI Всел. 27.

Правило 17

Некоторые из монахов, оставив свои монастыри, стремясь начальствовать и отвергая послушание, принимаются строить молитвенные дома, хотя не имеют средств на их завершение. Итак, если кто-нибудь возьмется это делать, да будет остановлен местным епископом. Если же он имеет средства на завершение, задуманное им да будет доведено до конца. To же самое соблюдать и относительно мирян и клириков.

(IV Всел. 4; VII Всел. 21; Двукрат. 1.)

Толкование

Поскольку некоторые властолюбивые монахи, не желая слушаться других, но желая, чтобы другие слушались их, оставляют свои монастыри и затем берутся строить молитвенные дома, однако не имеют средств на их завершение, то настоящее правило постановляет, чтобы епископ возбранял им такое предприятие. Если же они имеют достаточно средств на завершение постройки, пусть принимаются за дело. To же самое пусть соблюдается и в том случае, если миряне или клирики возьмутся за строительство молитвенных домов411.

Смотри также IV Всел. 4 и VII Всел. 21.

Правило 18

He подавайте соблазна и внешним, говорит божественный апостол412. А пребывание женщин в епископиях или монастырях – повод для всякого соблазна. Итак, если кто-нибудь будет уличен в том, что имеет в епископии или монастыре рабу или свободную для выполнения какого-либо служения, да подвергается епитимии, а если упорствует, да будет извержен. Если же случится, что в загородных имениях будут женщины и епископ или игумен захочет совершить по тем местам путешествие, то в присутствии епископа или игумена женщина в то время да не исполняет совершенно никакого служения, но пусть находится в другом месте, пока епископ не удалится, чтобы не было нареканий.

(I Всел. 3; VI Всел. 5; VII Всел. 22; Анкир. 19; Карфаг. 45; Василия Велик. 89.)

Толкование

Настоящее правило запрещает женщинам ради служения находиться в епископиях и монастырях, поскольку это становится великим соблазном и навлекает нарекания на архиереев и монахов со стороны как мирских христиан, так и язычников. И апостол призывает нас не подавать соблазна внешним – иудеям и эллинам. Итак, тот архиерей или игумен, который будет обнаружен делающим это, пусть будет наказан, если же он упорствует и не исправляется, пусть будет извержен. Если же случится, что женщины окажутся в поместьях епископии или монастыря, а архиерей или игумен туда отправится, пусть женщины не исполняют служения в то время, когда те будут там находиться, но удалятся до тех пор, пока те не уедут, во избежание порицания и соблазна. Смотри также I Всел. 3.

Правило 19

Настолько распространилось ненавистное сребролюбие среди церковных руководителей, что даже некоторые из мужей и жен, считающихся благоговейными, предав забвению Господню заповедь, обольстились и принимают вступающих в священный чин и монашескую жизнь за золото, и бывает по слову Василия Великого: то, начало чего негодно, и все неприемлемо413. Ибо невозможно служить Богу и мамоне (см. Мф. 6:24). Итак, если кто-либо будет обнаружен поступающим так, то, если он епископ, или игумен, или кто-нибудь из священнического чина, пусть либо прекратит, либо будет извержен, на основании второго правила святого Халкидонского собора; если же это игуменья, пусть будет изгнана из монастыря и отдана в другой монастырь в подчинение, – также как и игумен, не имеющий пресвитерского рукоположения. А насчет приносимых вещей, передаваемых родителями детям в качестве наследства или составляющих личную собственность, если приносящие объявляют, что они пожертвованы Богу, мы определили, чтобы эти вещи, останется ли принесший или уйдет, оставались в монастыре, согласно его обещанию, если только в уходе не будет виновен настоятель.

(Апост. 29; IV Всел. 2; VI Всел. 22, 23; Василия Велик. 90; Послания Геннадия Константинопол. и Тарасия Константинопол.)

Толкование

Церковными руководителями называются архиереи, иереи и игумены монастырей, поскольку им было определено, как ради их правоверия, так и ради добродетелей, стоять во главе мирян. Итак, настоящее правило говорит, что поскольку ими так сильно овладело сребролюбие, что они вступающих в священный чин и монашескую жизнь принимают за деньги и исполняется на них изречение Василия Великого, гласящее: «Где начало неудачно и плохо, там и все, что после этого, неудачно и плохо», то впредь тот епископ, или посвященный игумен, или кто-либо другой из священного списка, кто совершит это, пусть либо прекращает так поступать, либо подвергается извержению, на основании правила IV Всел. 2, которое определяет извергать того, кто за деньги произведет хотя бы только просмонаря[414]. Если же совершивший это – непосвященный игумен[415] или игуменья, то пусть они будут изгнаны из своих монастырей и отправлены в другие монастыри, чтобы пребывать в послушании, ибо они недостойны игуменства и того, чтобы другие находились у них в подчинении, потому что, прежде чем принять поступающего в монашество, они требуют от него денег. А если кто-нибудь посвятит монастырю, в котором монашествует, имущество (движимое или недвижимое), которое получил по наследству от родителей или приобрел сам, то настоящее правило определяет, чтобы оно оставалось неотчуждаемым от монастыря[416] на основании обещания посвятившего, вне зависимости от того, останется ли он сам в монастыре, или уйдет из него по собственным побуждениям добровольно. Если же он покинет монастырь по какой-либо вине игумена (о причинах такого ухода мы скажем в толковании 21-го правила этого же VII Собора), то он может забрать свое имущество обратно[417].

Правило 20

Отныне определяем, чтобы монастырь не был двойным, потому что для многих это служит соблазном и преткновением. Если же кто-то вместе с родственниками намеревается отречься от мира и последовать жизни монашеской, то мужчинам должно уходить в мужской монастырь, а женщинам поступать в женский монастырь, ибо этим благоугождается Бог. Монастыри же, которые до сих пор пребывают двойными, пусть будут управляемы по правилу святого отца нашего Василия и по его заповеди устраиваются следующим образом. Да не живут в одном монастыре монахи и монахини, потому что совместная жизнь дает повод к прелюбодеянию. Да не дерзает монах с монахиней или монахиня с монахом беседовать наедине. Да не ложится спать монах в женском монастыре и да не ест монахиня с монахом наедине. И когда мужская сторона доставляет монахиням необходимое для жизни, пусть это принимает игуменья женского монастыря вместе с какой-нибудь старой монахиней за воротами. Если же случится, что монах захочет увидеться с какой-нибудь родственницей, да беседует с ней в присутствии игуменьи, и притом немногословно и коротко[418].

(VI Всел. 46, 47; VII Всел. 18, 22.)

Толкование

Зонара говорит, что двойной монастырь – это два соседствующие монастыря, расположенные настолько близко друг к другу, что голоса из одного слышны в другом. Иные же толкователи, с которыми согласен и Вальсамон, говорят, что это был один и тот же монастырь, где одновременно жили вместе мужчины и женщины, но не чужие по плоти, а родные друг другу. Я бы сказал, что более верным представляется второе мнение, поскольку оно подтверждается тоном в начале этого правила и его контекстом, однако постановление Василия Великого о двойных монастырях, которое правило приводит ниже, доказывает, что истинное и бесспорное – первое мнение. Так или иначе, настоящее правило постановляет впредь не бывать таким двойным монастырям, ибо они порождают соблазн. Если же мужчины и женщины, родные друг другу, захотят вступить в монашество, пусть мужчины идут отдельно в мужской монастырь, а женщины – в женский, потому что таким образом благоугождается Бог. Те монастыри, которые до сих пор пребывают двойными, пусть действуют согласно постановлению и законоположению Василия Великого, которое заключается в следующем: монахи и монахини да не живут вместе в одном монастыре, поскольку такому сожительству сопутствует прелюбодеяние. Да не дерзает монах беседовать наедине с монахиней или монахиня с монахом. Да не ложится монах спать в женском монастыре и да не ест вместе с монахиней, и когда монахи из мужского монастыря приносят монахиням потребное для жизни, пусть оставляют это за воротами монастыря, а игуменья вместе с какой-нибудь пожилой монахиней забирает это оттуда и вносит внутрь. Если же монах захочет увидеть свою родственницу-монахиню, пусть видится и общается с ней в кратких словах в присутствии игуменьи и скоро удаляется[419].

Согласование

To, чтобы монахи не жили вместе с монахинями, определяет и 2-е постановление 1-го тит. «Новелл» (Фотий. Номоканон. Тит. 11, гл. 1).

Быть может, и прор. Захария поэтому говорит, чтобы в коленах Израиля отдельно предавались скорби мужчины и отдельно женщины, причем, говоря о скорби, он прикровенно указывает на скорбную монашескую жизнь, а говоря о разделении – то, чтобы мужчины и женщины не жили вместе в монастыре, как и определяет настоящее правило. И восплачет земля no коленам: колено дома Левиина особо и жены их особо (Зах. 12:12~и 13)[420].

Смотри также VI Всел. 46, 47.

Правило 21

He должно монаху или монахине оставлять свой монастырь и уходить в другой. Если же это случится, то оказать ему гостеприимство необходимо, но принимать без воли его игумена не следует.

(IV Всел. 4; VII Всел. 19; Двукрат. 3–5; Карфаг. 88.)

Толкование

Настоящее правило определяет, что не должно монаху или монахине оставлять тот монастырь, в котором они были пострижены, и уходить в другой. Если же кто-нибудь это сделает, то отцы чужого монастыря должны радушно принять его как гостя на несколько дней (чтобы он не был вынужден, из-за того что ему не оказали гостеприимства, уйти в мир и общаться с безучастными людьми). Однако его не должно ни удерживать, ни причислять к братии без воли его игумена и отпустительной грамоты от него[421].

Согласование

Правило Двукрат. 4 отлучает как монаха, который покинет свой монастырь и пойдет в другой монастырь или мирской дом, так и того, кто его примет, разве только архиерей захочет переместить его либо ради благоустройства другой обители, либо ради спасения дома, потому что в таком случае монахи и принимающие их не несут ответственности. Кроме того, правило Карфаг. 88 постановляет, чтобы никто чужой, кроме своей паствы, не имел общения с тем епископом, который принял монаха из монастыря другой епископской области и сделал его клириком или игуменом своего монастыря. А этот монах, говорит правило, пусть не остается ни клириком, ни игуменом.

To, чтобы монахи не оставляли своих монастырей, разве только по настоятельной необходимости епископ позволит им это сделать, определяет и IV Всел. 4. А правило Двукрат. 3 отлучает того игумена, который не позаботится вернуть в свой монастырь бежавших монахов[422].

Правило 22

На Бога все возлагать и не быть рабом собственных пожеланий есть великое дело. Божественный апостол говорит: Едите ли, пьете ли, все делайте в славу Божию (1Кор. 10:31). Поэтому Христос Бог наш в Своих Евангелиях повелел отсекать начала грехов. Ибо Он не только прелюбодеяние наказывает, но и движение помысла к совершению прелюбодеяния осуждает, так как говорит: Кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем (Мф. 5:28). Отсюда научившись, мы обязаны очищать помыслы. Ведь хотя все мне позволительно, но не все полезно (1Кор. 10:23), – научаемся мы от апостольского слова.

Всякому человеку, для того чтобы жить, необходимо есть; и для тех, кто живет в браке, имеет детей и находится в положении мирян, непредосудительно есть вместе мужчинам и женщинам, только Дающему пищу да воздают благодарение. И пусть едят без всяких театральных представлений, или сатанинских песен, кифар и блудных напевов, против чего обращено пророческое проклятие, говорящее так: «Горе пьющим вино с цитрой и гуслями, на дела Господа они не взирают и о деяниях рук Его не помышляют» (Ис. 5:12). И если когда-либо будут такие среди христиан, да исправляются, а если не исправляются, против них да вступают в силу канонические предписания наших предшественников. Что же касается тех, у кого жизнь безмолвная и уединенная, – давший обет Господу Богу взять на себя монашеское иго, пусть сядет уединенно и умолкнет423. Однако и избравшим священническую жизнь совсем непозволительно есть с женщиной наедине, разве только в обществе богоносных[424] и благочестивых мужей и жен, чтобы и эта совместная трапеза приводила к духовной добродетели. И в отношении родственников то же самое да соблюдается. Если же иной раз во время путешествия случится, что у монаха или клирика нет с собой потребного и по необходимости он хочет остановиться или в гостинице, или даже в чьем-нибудь доме, он имеет право делать это, потому что нужда заставляет[425].

(Апост. 42, 43; I Всел. 3; VI Всел. 5, 46, 47; VII Всел. 18, 20; Карфаг. 45, 69; Анкир. 19; Лаодик. 24; Василия Велик. 89.)

Толкование

Настоящее правило определяет, что не заслуживает порицания то, чтобы миряне, имеющие жен и детей, ели и пили вместе с другими мужчинами и женщинами, хотя и они не должны пить вино и вместе с тем предаваться развлечениям, распевать сатанинские песни, изощряться в развратных танцах и пении – чтобы не наследовать проклятия и горя, которые возвещает Исаия тем, кто поступает таким образом и не испытывает дела Господни; но они должны благодарить Бога, питающего их. Если же они не исправляются и не прекращают этого делать, пусть подвергаются епитимиям (т. е. отлучению), которые правила предшествующих Соборов назначили для таких христиан. И это все, что касается мирян.

А монахи, которые дали обеты Богу, пусть безмолвствуют в уединении, взяв на себя иго подвижничества, согласно известному изречению Иеремии426. Кроме того, никто из священнослужителей не имеет никакого права есть вместе с женщинами наедине, один на один, даже если те приходятся им родственницами, разве только вместе с благочестивыми и богобоязненными мужчинами и женщинами, а также в том случае, когда монаху или посвященному, оказавшемуся в пути и не имеющему необходимых средств на дорогу, случится на время остановиться в гостинице, или на постоялом дворе, или в чьем-нибудь доме. Но и тогда пусть располагаются для отдыха с благоговением и скромностью, и все это пусть совершается для того, чтобы исполнилось известное апостольское изречение, которое говорит: Едите ли, пьете ли, все делайте в славу Божию, и чтобы монахи и посвященные не прелюбодействовали с женщинами в своем сердце, взирая на них с вожделением и страстью, что осуждает Господь427. Даже если они сами, предположим, не соблазняются от взгляда на них (что бывает крайне редко), тем не менее, чтобы не соблазнить других, им все же не должно есть вместе с женщинами. Ведь и Павел говорил, что ему позволительно делать все, но не все полезно, поскольку соблазняет других.

Смотри также Апост. 42, I Всел. 3 и VI Всел. 47.

* * *

378

Спиридон Милиас во 2-м т. «Синодикона» говорит, что этот Собор был созван в 783 г. Другие утверждают, что в 788 г. Впрочем, наиболее точные хронологи считают, что он был созван в указанные выше годы.

379

О том, что на Соборе было именно столько отцов, говорит в восхитительном похвальном слове Собору (Синодикон. Т. 2. С. 890) Епифаний, диакон Катанской епархии на Сицилии (он был на этом Соборе местоблюстителем Фомы, архиепископа острова Сардинии), а также Пселл. Фотий в письме к Михаилу, царю Болгарскому, пишет, что отцов было 367 (Phot. Ep. I, 8. 18 // PG 102, 649С), то же утверждает и месяцеслов царя Василия.

380

Упомянутые местоблюстители, согласно Феофану, стали: Иоанн – патриархом Александрийским, а Фома – митрополитом Фессалоникийским.

381

Аполлинарием называет его Фотий, а в изложении некоего анонима о семи Соборах он называется Политианом, с чем соглашается и Игнатий, один из новейших писателей.

382

Эти патриархи из-за нашествия агарян не могли в то время присутствовать на Соборе. Так, патриарх Иерусалимский (которого Досифей, не знаю почему, называет Феодором) был изгнан агарянами за тысячу миль от Иерусалима. Ужаснейшие бедствия претерпели также христиане в Александрии и Антиохии, а значит с ними пострадали и их патриархи (Досифей. Двенадцатикнижие. С. 631).

383

Иное есть идол, иное – изваяние и иное – икона. Идол отличается от иконы, поскольку икона, по словам Оригена (Orig. In Exod. // TLG 2042/023. 221. 26–27) и Феодорита (Theod. Cyr. Quaest. in Deut. 1 // PG 80, 405B), – это подобие истинной вещи и первообраза, а идол – подобие ложной и несуществующей вещи и первообраза, как, например, идолы ложных и несуществующих эллинских богов. А изваяниями, скульптурами и вообще статуями мы называем те изображения, которые представляют тело изображаемого целиком. Кафолическая Церковь не только не воздает поклонение этому виду изображений, т. е. изваяниям, но и совсем не делает их по многим причинам.

Первая причина. В настоящем своем определении этот Собор повелевает, чтобы иконы писались красками, изготовлялись из смальты или другого подходящего материала (т. е. из золота, серебра и прочих металлов, как говорит Феодосий Аморийский в 4-м деянии этого Собора) на священных сосудах и одеждах, т. е. плащаницах и покрывалах, на стенах и воротах, домах и при дорогах, но совершенно не упоминает о воздвижении изваяния или статуи, и более того – это определение Собора изваяния отвергает.

Вторая причина. Ни в посланиях, которые писали патриархи друг другу и царям, ни в посланиях папы Григория к Герману и папы Адриана к настоящему Собору, ни в речах и собеседованиях, которые вели епископы и монахи на всех восьми заседаниях настоящего Собора, совершенно не упоминается об изваяниях и статуях. Кроме того, Соборы, созванные иконоборцами, – в особенности Собор во Влахернах при Копрониме, писавший против святых икон, – упоминают о живописи красками и росписях и никогда – об изваяниях или статуях, о которых, если бы таковые существовали, иконоборцы не умолчали бы, но написали бы против них ради сильнейшего порицания православных.

Третья причина. Вместе с тем кровоточивая женщина сделала медную статую Христа в благодарение и воспоминание чуда и благодеяния, которое Он ей оказал, и поставила ее в Панеасе. У ног этой статуи выросла трава, исцеляющая различные недуги. Разбил эту статую и взял медь, как говорят некоторые, царь Максимин, предшественник Константина Великого, или Юлиан Отступник, поставивший вместо нее статую Зевса, по словам анонимного писателя. Но даже если кровоточивая жена и сделала эту статую (которую христиане поставили в церкви, почитали ее и приходили смотреть на нее ради любви к первообразу, как рассказывает арианин Филосторгий (Philostorg. Hist. eccl. VII, 3 // PG 65, 537C–540A)), все же это дело кровоточивой было снисхождением Бога, Который по Своей благости принял его, снисходя к несовершенному знанию женщины. Это было воздвижением и соблюдением не евангельской благодати, но ветхого закона, как говорит папа Григорий II в послании к св. Герману (PG 98, 149CD) (ибо ветхий закон имел двух херувимов, которые были изваяниями и золотыми статуями, представлявшими все тело изображаемых ангельских сил, по 38-й гл. книги Исход (упомянутая глава отсутствует в синодальном переводе Библии. Смотри Септуагинту и Елисаветинскую Библию). Эти херувимы, согласно неизвестному толкователю, имели лик тельца и преклонялись перед кивотом свидения, своим преклонением отводя израильтян от идолослужения египтян, которые поклонялись тельцу. Потому что из этого иудеи узнавали, что если телец поклоняется кивоту, то дурно делают египтяне, поклоняясь тельцу как Богу).

Статуи и изваяния воздвигались не только по ветхому закону, но и по эллинскому обычаю, как пишет св. Герман в послании к Фоме Клавдиопольскому, которое находится в 4-м деянии настоящего Собора. Послание гласит следующее: «Совершенно очевидно, что Спаситель совершает дела Собственной благодати по снисхождению к вере немощного женского естества и показывает – как мы изъяснили выше, – что следует не просто рассматривать совершаемое, но испытывать цель того, что делается...» (German Const. Ep. 4 // PG 98, 188A). И еще: «Мы говорим это не для того, чтобы нам заботиться о статуях из меди, но только для того, чтобы показать, что поскольку Господь не отверг и сделанное по языческому обычаю, но благоволил достаточное время являть в этом чудотворение Своей благости, то не благочестиво уничижать обычай, закрепившийся у нас в еще более возвышенном виде» (German Const. Ep. 4 // PG 98, 188В).

Видишь здесь три вещи? Во-первых, воздвижение статуи Христа было делом языческим и Господь принял его по снисхождению к времени. Во-вторых, изготавливать статуи не подобает. И в-третьих, изображать почитаемые образы не с помощью статуй, но в рисунках с помощью красок есть дело более возвышенное и благочестивое. Ибо тот же св. Герман чуть раньше сказал, что Евсевий, повествуя о статуе, рассказал и о том, что сохранились изображения апп. Петра и Павла и Самого Христа, писанные красками... (Ibid. // PG 98, 188A). И правило VI Всел. 82 говорит, что законному образу нам подобает предпочитать благодать Евангелия и представлять на иконах и живописных изображениях вместо древнего агнца образ Христа по человечеству.

Поэтому из всего сказанного видно, что западные христиане, когда делают изваяния и статуи и воздвигают их в церквах, поступают вопреки определению этого святого Вселенского VII собора и вопреки Преданию Церкви. Выше мы сказали, что статуями, изваяниями и скульптурами называется вообще то, что представляет все тело изображаемого, a тο, что не представляет всего тела, но просто выступает на гладкой и ровной поверхности, называется не статуями или изваяниями, но святыми иконами, как например, бывают изображения на священных сосудах, божественных Евангелиях и других святых книгах, на честных крестах, золотых и серебряных, по Досифею (Двенадцатикнижие. С. 656), к каковым причисляется и икона, писанная воском, которая также в достаточной мере выступает на гладкой и ровной поверхности и о которой говорит божественный Златоуст (в слове о том, что Законодатель Ветхого и Нового Заветов один, a также об одежде иерея; начало этого слова – «Евангелие Христова Царства»): «Мне понравилось и изображение, писанное воском, ради его благочестия. Так, я увидел на иконе, как ангел гонит полки варваров. Увидел, как терпят поражение варварские племена и Давид говорит истину: Господи, уничтожь образ их в городе Твоем (Пс. 72:20)» (Синодикон. Т. 2. С. 852; 6-е деяние VII Всел.; Златоуст. Т. 6. С. 647 (Ioan. Chrysost. De Legislat. 6 // PG 56, 407)). Одобряет эту икону, написанную воском, и Икумений в толковании Послания к евреям. Поэтому и Анастасий Антиохийский в послании к Симеону, еп. Вострскому, говорит: «Хотя икона есть не что иное, как дерево и краски, соединенные и смешанные с воском (Anast. Antioch. De Sabb. // PG 89, 1405A)» (Синодикон. Т. 2. С. 785). К этим иконам причисляются и иконы, вырезанные на деревянных крестах и ладанках. Ведь и они подобным образом выступают на гладкой поверхности и не представляют всего тела изображаемого. Основание же и причина, по которой не поклоняются изваяниям (за исключением законного соблюдения обрядов и обычая), как мне кажется, заключается в том, что, поскольку изваяния можно ощупать и они представляют все тело и члены изображаемого, они, очевидно, более не являются и не называются изображениями (εἰκόνες), но суть первообразные вещи. А некоторые говорят, что Христова Церковь отвергла изваяния для того, чтобы вовсе избежать подобия идолов, потому что идолы представляли собой цельноизваянные статуи, осязаемые со всех сторон.

384

Поэтому, когда на 5-м заседании настоящего Собора было прочитано слово Иоанна Фессалоникийского, в котором он доказывает, что следует изображать ангелов, потому что множество людей видело их чувственно в телесном образе, Тарасий ответил, что этот отец доказал, что следует изображать ангелов, поскольку они описуемы и являлись многим как люди. С мнением Тарасия согласился и Собор. Собственные же тела ангелов, по толкованию некоторых новейших богословов, – это воспринятые из воздухообразного вещества, временные тела, которые они принимают, чтобы стать с их помощью видимыми для глаз. Уже названный Иоанн говорит в этом 5-м деянии, что ангелов изображают потому, что они имеют тонкие тела, а также приводит и свидетелей этому – Василия Великого, Афанасия Великого и божественного Мефодия. Согласно этим отцам ангелы имеют легкое тело, но не совершенно бестелесны, как Бог.

Василий Великий в 16-й гл. книги «О Святом Духе» говорит об ангелах: «Почему они и находятся в каком-либо месте, и становятся видимыми, являясь достойным в образе собственных тел» (Basil. Magn. De Spirit. Sanct. 16. 38 // PG 32, 137A). И божественный Иларий говорит, что все тварное по необходимости есть и телесное (гл. 2 толкования на Матфея). Кроме того, и Ориген считал, что ангелы имеют тонкие тела (О началах. Кн. 1, гл. 7 и кн. 2), и Тертуллиан говорит об этом во многих местах, а особенно в «Слове о плоти Христа» (гл. 6), и Иустин, и Климент, автор «Строматов» (Строматы. Кн. 3), и Афинагор в «Апологии», и Киприан (Об одежде девственниц), и Амвросий (Книга о Ное и ковчеге), и Евсевий (Евангельское приготовление. Кн. 5), и Сульпиций Север (О церковной истории), и Лактанций (О Божественных установлениях. Кн. 2), и Августин, и вместе со всеми ими и Макарий Великий (см. также 67-ю гл. Симеона Метафраста, «Добротолюбие», с. 720).

385

PG 31, 1236B.

386

Это изречение принадлежит Великому Василию, как это говорит и сам Собор в своем 6-м деянии, и сам Василий в 18-й гл. книги «О Святом Духе» (Basil. Маgn. De Spirit. Sanct. 18. 45 // PG 32, 149C). Говорит также и Афанасий: «Поклоняющийся изображению императора поклоняется самому императору» (Athanas. Alex. De sacris imagin. // PG 28, 709C). Подобно и Златоуст: «Или ты не знаешь, что если оскорбишь изображение императора, то наносишь оскорбление чести первообраза?» (см.: Ioan. Damasc. De imagin. 2 // PG 94, 1313C) (Синодикон. Т. 2. С. 859). Однако это почитание по-иному воздается первообразу и по-иному иконе (согласно Властарю): одному – как служение, а другому – относительно (σχετικῶς).

387

Образ (εἰκών) называется так от глагола «быть похожим» (ἐοικἐναι), т. е. от сходства, которое оно имеет с первообразом. Один образ называется естественным, как каждый родной сын есть изображение своего родного отца (поэтому и божественный Василий изречение «честь образа (εἰκόνος)», приведенное выше, понял в таком смысле, в каком Сын и Слово есть естественный образ (εἰκών) Бога и Отца). A другой образ – подражательный и искусственный, как, например, тот, что создается при помощи живописи красками или при работе с другим подходящим веществом, о котором здесь речь. Но естественный образ по ипостаси отличается от своего источника (например, отец и сын – две ипостаси) и не отличается по природе, поскольку они одно в отношении человеческой природы. А искусственный, напротив, отличается от первообраза по сущности, поскольку первообраз – одушевленный и живой человек, а его изображение – бездушное и мертвое вещество. Поэтому и VII Собор сказал в 6-м деянии (Синодикон. Т. 2. С. 836), что икона подобна первообразу не по сущности, но по ипостаси, т. е. по подобию с ипостасью она есть одно с первообразом. У образа и первообраза ипостась одна потому, что, с одной стороны, первообраз бывает виден в образе, а с другой – образ существует в первообразе, как тень в теле, и невозможно одно отделить от другого. У образа и первообраза одна ипостась еще и потому, что изображается ипостась, а не природа. Кроме того, на изображении надписывается не имя природы, т. е. не «Это изображение человека вообще», но имя ипостаси, т. е. «Это изображение Христа или Иоанна» и т. д., почему и настоящий Собор в 6-м деянии (Синодикон. С. 836), говорит, что икона подобна первообразу только по имени и по положению изображаемых членов.

Существует и третий образ, который называется умопостигаемым и символическим. Как например, таинства благодати Евангелия и истины были первообразами, а символические изречения ветхого закона и пророков были их образами, на основании чего и в славнике вечерни Недели Торжества православия говорится, что благодать Евангелия и Церковь предначертала образ скинии свидения. Поэтому Церковь как первообраз и вещь самобытная существовала прежде образа скинии, а образ ее появился позднее, чем благодать, – не по времени, но потому, что скиния – это изображение и предмет, обусловленный причиной; и еще, предметы будущего века – первообразы, а таинства Евангельской благодати – их образы. (Поэтому и Божественный Павел сказал: Закон, имея тень, а не самый образ вещей (Евр. 10:1) в этих словах под образом подразумевая благодать, а под вещами – дела будущего века, и Василий Великий в 91-м своем правиле назвал воскресение образом будущего века. На этом основании и некоторые отцы назвали Божественную евхаристию после освящения вместообразным Тела и Крови Господа, сравнивая ее с тем, что будет открыто просто и ясно в грядущем веке, а сейчас она прикрыта привходящими свойствами хлеба и вина, как толкует св. Максим.)

По отношению к святым иконам поклонение и лобызание – это одно и то же, потому что поклоняться (κυνῶ) на древнегреческом языке означает «обнимать» и «лобызать». А приставка προς (προσκυνῶ) показывает усиление стремления, влечения и любви. Поэтому и настоящий Собор в своем 7-м деянии повелел честные иконы принимать во всех отношениях и поклоняться им, т. е. лобызать их, ибо это одно и то же, как сказано и выше в определении Собора: «Иконы подобает лобызать и воздавать им почитательное поклонение». В более широком смысле «поклонение» означает всякое почитание и припадание, воздаваемое святым иконам, как сказал в слове об иконах божественный Дамаскин (Ioan. Damasc. De imagin. 3 // PG 94, 1348D).

Иное – служебное поклонение (λατρευτικὴ προσκύνησις), иное – безотносительное, и иное – соотносительное. Служебное поклонение воздается Единому Богу и Самому Христу и пресуществляемому во время Божественной евхаристии в Тело и Кровь Христовы хлебу и вину. Ведь, по Властарю, поклоняющийся Христу вместе поклоняется Отцу и Святому Духу, единому естеству в Троице. Поклоняющийся Христу как Богу и Владыке поклоняется Ему ради Heгo Самого, а не ради кого-то другого, согласно Собору об иконах, бывшему в 1084 г. при патриархе Николае и Алексее Комнине (Синодикон. Т. 2. С. 981). Служение показывает главным образом рабство, по Августину (Об истинной религии. Гл. 45), и заключает в себе веру и надежду нашего спасения.

А святой иконе Христа мы не поклоняемся служебным поклонением (которое не делает никаких отличий между иконой и изображаемым на ней первообразом), и не служим святым иконам как богам, в чем обвиняют нас иконоборцы – прочь такую мысль! – ибо это чуждо церковному преданию. Потому и этот Собор в своем определении сказал: «Иконы подобает лобызать и воздавать им почитательное поклонение (τιμητικὴν προσκύνησιν), но, безусловно, не то сообразное с нашей верой истинное служение (λατρεία), которое приличествует одной Божественной природе». И Сам Бог сказал: Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи (Втор. 6:13; Мф. 4:10; Лк. 4:8).

Видишь, что поклонение Он позволил воздавать и другому, а служение никому не уступил, но позволил воздавать его только Себе Самому. Анастасий Феопольский прекрасно истолковал это изречение: если говорится о служении кому бы то ни было, то имеется в виду служение применительно к обстоятельствам, а не в собственном смысле, и означает оно только почитание. Так, в одном тропаре говорится о Василии: «О Василие мудре и служителю (λάτρις) Богородицы» (светилен из службы свт. Василию Великому). (Поэтому и поклонение Божественным Тайнам после пресуществления, поскольку оно служебное (λατρευτική), подобает совершать отлично от поклонения им прежде пресуществления, т. е. с рабским, земным припаданием.)

Безотносительным поклонение иконе бывает тогда, когда кто-либо поклоняется только изображаемому на иконе, а не иконе и изображаемому вместе. Однако это поклонение не воздается святым иконам, поскольку таким образом и многое другое может стать иконами, которым не поклоняются потому, что они воспринимаются лишь как напоминание о чем-либо (например, все творения можно считать иконами Творца).

Святым иконам воздается главным образом соотносительное поклонение, которое находится между служебным и безотносительным. Оно называется соотносительным потому, что икона именуется так не сама по себе и не безусловно, а в отношении к чему-либо и относительно, ибо икона (εἰκών) есть икона изображаемого (εἰκονιζομένου). Поэтому ради того отношения, которое икона имеет к изображаемому, т. е. по подобию ипостаси и по надписанному имени, ее почитают вместе с изображаемым и поклоняются им единым поклонением, но поклонением, вызванным тем, что икона и изображаемое носят одно имя, и поклонением соотносительным, а не тождественным во всех отношениях, как говорит Феодор Студит в послании к Афанасию (Theod. Studit. Ep. II, 85 // PG 99, 1329A). Ибо изображаемому Христу мы поклоняемся, как мы сказали, служебным поклонением, а Его иконе – соотносительным, ради связи с Ним. Подобно и самим святым и их мощам мы поклоняемся рабским поклонением, как служителям и рабам Христовым ради их усвоения Христу. А их иконам мы поклоняемся соотносительным поклонением ради той связи, которую они имеют со святыми из-за подобия их ипостаси и надписанного имени, как определил вышеупомянутый Собор, бывший при Николае. Равным образом и Самой Богородице мы поклоняемся с почитанием, превосходящим рабское, как Пресвятой Матери Божией, а Ее иконе – с соотносительным почитанием (см. также: Досифей. Двенадцатикнижие. С. 655).

Однако заметь: хотя в 4-м деянии настоящего Собора (Синодикон. Т. 2. С. 780) и говорится, что честные иконы имеют одинаковое значение с Евангелием и честным Крестом, а именно потому, что всем им воздается соотносительное поклонение, – но несмотря на все это по чину поклонения сначала поклоняются святому Евангелию (может быть, потому, что, как говорит Златоуст, сказанное святыми есть образ их душ (Ioan. Chrysost. Hom. in Ps. 145. 2 // PG 55, 521) (Синодикон. Т. 2. С. 852; 6-е деяние VII Всел.), и, соответственно, слова святого Евангелия – это образы души и сердца Господа, поэтому они занимают первое место), потом Кресту, потом иконе Христа, иконе Богородицы и затем иконам святых, как это видно в упомянутом деянии (с. 779) из слова св. Максима. И проще говоря, чину и достоинству первообразов соответствует и чин поклонения их иконам.

Святым иконам поклоняются не ради их вещества, но ради их подобия изображаемому. Поэтому отцы настоящего Собора в частных собеседованиях сказали, что, когда деревянный Крест разрушится, его сжигают, и когда краски и изображение на иконах совершенно испортятся, доску сжигают, как ненужное дерево. Однако некоторые из благоговения их погребают.

Святые иконы не нуждаются в помазании святым миром или освящении молитвами архиерея.

Первая причина. Мы поклоняемся святым иконам не потому, что они помазаны миром или освящены молитвами. Когда мы видим святую икону, то сразу, совершенно не расспрашивая о мире и молитвах, воздаем ей поклонение ради имени святого и ради подобия, которое икона имеет с первообразом. Поэтому в 6-м деянии настоящего Собора говорится, что Собор иконоборцев при Копрониме порицал святые иконы, утверждая, что когда их начинают называть иконами, то не произносят при этом священной молитвы, которая освящала бы их так, чтобы от этого икона из простой вещи стала святыней, но она так и остается вещью простой и не заслуживающей почитания, какой ее и написал живописец. Ответив на это через диакона Епифания, святой VII Собор не стал говорить, что над иконами совершается молитва, но сказал, что хотя над многими священными предметами не читается священная молитва, они исполнены благодати и освящения от одного своего названия, например почитаемый и поклоняемый образ животворящего Креста. Несмотря на то, что над ним не бывает никакой молитвы, мы верим, что получаем освящение от одного только его образа и надеемся, что через поклонение, которое ему воздаем, и его знамение на нашем челе, и его печать, совершаемую перстом на воздухе, мы отгоняем демонов. (Обрати внимание, что в древности знамение креста совершалось не тремя перстами, как сейчас, но одним, как говорит и Златоуст в одном своем слове; см. об этом также примеч. 3 к Василия Велик. 91). К подобным вещам относятся и многие священные сосуды, которые мы храним, лобызаем и надеемся получить от них освящение, даже несмотря на то, что над ними не читается священная молитва. Таким же образом, лобызая святую икону, над которой не была прочитана молитва, и почтительно поклоняясь ей, мы причащаемся освящения, будучи возводимы к чести первообраза через название иконы. Если же иконоборцы не могут сказать, будто священные сосуды не заслуживают почитания и суть простые предметы, поскольку нет освящающей их священной молитвы, и будто они суть таковы, какими их сделал ткач, живописец и золотых дел мастер, но принимают их как святые и почитаемые, то им следует принимать и честные иконы как святые, почитаемые и священные, даже если над ними и не произносят освящающей их молитвы (Синодикон. Т. 2. С. 844).

Вторая причина. Святые иконы не нуждаются в молитве и помазании миром потому, что, по Досифею (Двенадцатикнижие. С. 658), только папистам свойственно беззаконие освящать иконы через молитвы и обряды. Ибо они хвалятся, что папа изготавливает иконы из чистого воска, святого мира и воды освящения, что он читает над ними чудесные молитвы и оттого эти иконы чудотворят (как лгут и про то, что Лев III послал одну такую икону Карлу, королю Франции, и он принял ее с благоговением, а папа Урбан послал Иоанну Палеологу другую икону, и в ее честь в церкви совершались крестные ходы). Теперь видишь, что молитва, которая читается над святыми иконами, – папистская, а не православная, новейшая, а не древняя? Потому-то упомянутая молитва не находится нигде в древних рукописных Евхологиях, а мы заметили, что этой молитвы нет и в Евхологиях, напечатанных 100 лет назад. Становится ясным, что святые иконы не нуждаются в молитве и миропомазании, потому что иконы, написанные и на стенах церквей, в их притворах и дворах, и просто при дорогах и на дверях, и на священных сосудах, никогда не помазываются миром и не освящаются молитвой, но, несмотря на это, все поклоняются им соотносительным и почитательным поклонением ради их подобия первообразу. Поэтому и ученый, святой архиерей Кампании, господин Феофил, не скрыл эту истину, но написал в книге, которую составил совсем недавно, что святым иконам не нужно ни миропомазание, ни молитва архиерея (Θεόφιλος, ἐπίσκοπος Κομπανίας. Ταμεῖον ὀρθοδοξίας περιέχον συνοπιικῶς καὶ διαλαμβάνον περὶ Θεοῦ, περὶ πίστεως, περὶ ἐξηγήσεως καὶ χρήσεως τῶν ἑπτὰ Μυστηρίων, δέκα "Εντολῶν, καὶ τῶν ἀναγκαιοτέρων τῆς Ίερᾶς Εκκλησίας ἐθίμων. Βενετία, 1780).

Нужно заметить, что настоящий Собор в послании к Александрийской Церкви ублажает тех, которые знают и принимают, а следовательно, изображают и почитают видения пророков и явления им Бога так, как Сам Бог изобразил эти явления и запечатлел в их разуме. И напротив, Собор анафематствует тех, которые не принимают иконографических изображений таких видений Бога Слова прежде Его воплощения (Синодикон. Т. 2. С. 905). Можно сделать вывод о том, что и безначального Отца следует изображать так, как Он явился прор. Даниилу, т. е. как Ветхого деньми (см. Дан. 9:7)). Если же папа Григорий в послании к Льву Исавру (Синодикон. Т. 2. С. 712) и пишет, что мы не описываем Отца Господа нашего Иисуса Христа, то говорит это не в общем, но потому, что мы не изображаем Его живописно по Божественной природе, поскольку невозможно, говорит папа Григорий, описать и с помощью живописи изобразить природу Бога. Это именно и утверждает настоящий Собор и вся Кафолическая Церковь, и вовсе не то имеет в виду папа Григорий, что мы не изображаем Бога Отца так, как Он явился пророку. Ибо если бы мы совершенно не изображали Его с помощью живописи, то почему мы изображаем как Отца, так и Духа Святого в виде ангелов, молодых мужей, в образе которых они явились Аврааму? Кроме того, если даже, возможно, Григорий и говорит это, то мнение одного многочисленного Вселенского собора предпочитается мнению одного человека. Мы утверждаем, что и Святого Духа подобает живописать в виде голубя, как Он явился. Поскольку некий перс, по имени Ксенайас, говорил кроме прочего и то, что изображать Духа Святого так, как он явился – в виде голубя, – свойственно младенческой мысли, то святой Вселенский VII собор (Синодикон. Т. 2. С. 819. Деяние 5) анафематствовал его вместе с другими иконоборцами. Из этого следует, что, согласно VII Собору, подобает изображать Святого Духа в виде голубя так, как Он явился; это же самое утверждает и Досифей (Двенадцатикнижие. С. 655).

Мудрейший Платон, архиеп. Московии, в своем «Православном катехизисе» замечает в объяснении на вторую заповедь десятословия, что не следует считать одну икону более святой, чем другая, или надеяться на одну больше, чем на другую. А Досифей (Двенадцатикнижие. С. 658) считает, что святые иконы чудотворят или потому, что были написаны каким-либо святым (но большинство с этим не соглашается), или по другой причине (может быть, ради благочестия поклоняющихся) и по Божественному домостроительству; и еще: то, что православные выдалбливают отверстия в святых иконах или делают углубления в золоте или серебре на иконе и внутрь помещают частицу Честного Древа и святых мощей и чтут их вместе с иконами, – это не возбраняется.

Нам подобает поклоняться святым иконам с трепетом и верить, что на них сходит Божественная благодать, которая, по Властарю, передает нам освящение. Но нужно, чтобы мы, храня чистыми наши пять чувств, стали достойными поклоняться иконам и так поклонялись им, по 6-му деянию этого VII Собора. А те, кто держит иконы только для размышления, а не для того, чтобы и лобызать их, суть люди испорченные и притворно правдивые, согласно тому же 6-му деянию этого Собора.

По шести некоторым причинам делаются изображения на святых иконах и воздается им поклонение. Первая: потому что они благоустрояют и украшают храмы. Вторая: потому что научают не знающих грамоты пророчествам пророков, браням преподобных, подвигам мучеников, страстям и чудесам Христа, по словам св. Нила (Nil. Ep. IV, 61 // PG 79, 577D) в 4-м деянии VII Всел. (Синодикон. Т. 2. С. 778–779). Третья: потому что иконы напоминают грамотным то, что они, возможно, забыли. Поэтому иконы называются книгами для мудрых и невежд, как говорит Двоеслов в книге к Секунду. Четвертая: потому что усиливают любовь христиан, взирающих на них. Поэтому Собор сказал, что те, которые созерцают иконы, возводятся к памяти о первообразах и любви к ним. Пятая: потому что иконы побуждают тех, кто их созерцает, подражать святым делам, согласно св. Нилу, Великому Василию (в похвальном слове мч. Гордию) (Basil. Маgn. Hom. 18. 1 // PG 31, 492А) и этому VII Собору. Шестая: потому что иконы побуждают созерцающих их с верой и надеждой призывать Бога как Спасителя, а святых как ходатаев пред Богом, чтобы «их молитвами Он дал тем, кто просит, «вся, яже ко спасению прошения"». Иконоборцами же были не только приверженцы царей-иконоборцев, но и ариане прежде, и все монофизиты позднее, а сейчас это все лютеране и кальвинисты.

Из сказанного становится ясно, что неправильно латиняне не надписывают имена святых на иконах, поскольку, по определению настоящего Собора, икона подобна первообразу, а кроме того, и освящается как характерными чертами изображаемого, так и его именем. A божественный Григорий Фессалоникийский говорит, что следует надписывать имя Иисуса Христа также и на тех крестах без росписи, которые устанавливаются на дорогах, или на дверях, или в других местах, для того чтобы из имени становилось ясно, что эти кресты – Христа, а не разбойников, распятых вместе с Ним.

К настоящему примечанию необходимо нам добавить следующее: тех, которые приносят святые иконы на празднества и торжества в честь каких-либо святых, носятся с ними здесь и там, производя беспорядок и прыгая, словно бесноватые, якобы предсказывают будущее и объявляют о вещах сокровенных и произносят другие лжепророчества и прорицания, вновь вводя еллинские и языческие суеверия, – таковых, говорю, духовники и святые архиереи должны подвергать тягчайшей епитимии в соответствии с правилами, и Святая Великая Церковь Христова должна исправлять их суровыми наказаниями.

A тο, что Дух Святой изображается в виде голубя, доказывается еще и из следующего: отцы этого Собора приняли как образ Святого Духа голубей, которых вешают над купелями и престолами (деяние 5, с. 820). Насчет же того, что гласит Священная труба (в похвальном слове трем иерархам) – что не подобает изображать Отца, согласно 4, 5 и 6-му деянию VII Всел., – мы, пытливо прочитав эти деяния, не нашли ничего подобного, за исключением того, что природа Святой Троицы, как не имеющая внешнего очертания и невидимая, не изображается.

Нам следует знать, что нерасписанный крест меньше иконы Христа. Ибо св. Никифор говорит (в 10 главах, в которых он пишет о святых иконах и которые сохранились в рукописях), что через икону Христа мы поклоняемся Самому Христу, а через нерасписанный крест мы поклоняемся не Христу, но тому первообразному Кресту, на котором был распят Христос. Иначе говоря, через крест мы поклоняемся Кресту.

И вот что еще здесь отметим: поскольку этот святой Вселенский собор во многих местах говорит, что явленное в Писании и Евангелии с помощью слов живописец представляет с помощью икон, то по этой причине живописцам следует быть весьма внимательными и прежде всего знать, что говорит Писание и Евангелие, и тогда писать свои иконы в соответствии с Евангелием и Писанием. Или, если они сами не знают, пусть вопрошают сведущих и наученных, для того чтобы научиться и не изображать нелепиц, которые часто противны Евангелию и совершенно неуместны. Например, изображают Господа, когда Он учит в Преполовение Пятидесятницы, безбородым юным отроком, в то время как Господь тогда был зрелым мужем и это произошло после крещения. Изображают ап. Павла во время Вознесения и Пятидесятницы, в то время как Павел стал учеником Христа после Вознесения и Пятидесятницы и побиения Стефана камнями. Изображают воскресение Христово, но не так, что Христос исходит из гроба, воины находятся вокруг гроба и несут стражу, а ангел сидит на камне – как повествует Евангелие, – но так, что Христос сходит в ад, Адам и Ева держат Его за руки, врата и запоры ада сокрушаются, и там находится множество мрачных демонов и все праотцы и пророки. Это не икона Воскресения, но икона Сошествия Господа во ад. А между воскресением и сошествием во ад великое различие, ибо при сошествии во ад душа Спасителя была отделена от тела и только одна душа сошла в ад, а тело лежало мертвым во гробе. Во время же воскресения душа вновь соединилась с телом – это и есть воскресение.

Кроме того, не следует изображать на иконе Пятидесятницы под апостолами какого-то человека и подписывать, что это мир (κόσμος), но вместо этого нужно изображать прор. Иоиля, говорящего: Изолью от Духа Моего на всякую плоть (Иоил. 2:28), как видим на некоторых древних иконах.

Это и другое, столь же нелепое, изображают живописцы по невежеству и дурному обычаю, и пусть они это исправят, стараясь к тому же стать искусными и хорошими мастерами и живописцами, чтобы иконы, которые они пишут, имели подобие с первообразом, как возвещает этот святой Собор, и не были какими-то странными и не имеющими подобия.

388

Здесь обрати внимание на то, насколько священны и досточтимы божественные правила, потому что теми же самыми названиями и именами, которыми возвеличивается богодухновенное и Святое Писание, этот святой Собор возвеличивает и божественные правила, называя их свидетельствами, руководством и тому подобными наименованиями.

389

Поэтому и Фотий (тит. 1, гл. 2) говорит, что 3-е постановление 2-го тит. «Новелл» утверждает: правила семи Соборов и их догматы имеют такую же силу, как Божественное Писание.

390

Отметь, что настоящий Вселенский собор утверждает писания Дионисия Ареопагита как достоверные и заграждает уста тем, кто называет их подложными или сомнительными. Приведенное изречение взято из 1-й гл. книги «О церковной иерархии» (Dion. Areop. De eccl. hierarch. I, 1. 4 // PG 3, 376B), – подобно тому как и то изречение о Петре, которое упоминает следующее, 4-е, правило этого же Собора: «Петр, верховный глава апостолов», – есть выражение того же Дионисия, взятое из 3-й гл. книги «О Божественных именах» (Idem. De divin. nomin. III, 1. 2 // PG 3, 681D). И это именно те две книги, из которых в наибольшей степени получают пищу для пререканий неправо клевещущие на писания Дионисия. К тому же не только настоящий Собор, но и VI Вселенский утверждает (деяние 6) писания Дионисия, в которых он упоминает о богомужном действии, – поскольку Собор заимствовал это выражение из 4-го послания этого святого к Гаию (Idem. Ep. 4 // PG 3, 1072C).

Упоминал о Дионисии и Собор, состоявшийся при папе Мартине в Риме против монофелитов, и Софроний на Соборе в Иерусалиме; Андрей Критский перефразирует сказанное в 3-й гл. книги «О Божественных именах», где упоминается об Успении Богородицы (Idem. De divin. nomin. III, 1. 2 // PG 3, 681CD), и божественный Максим толкует Дионисия, и Дамаскин упоминает о нем в кн. 1, гл. 12 «Точного изложения православной веры» (Ioan. Damasc. De fide orth. I, 12 // PG 94, 844C), и папа Агафон в 15-м послании к царю Константину. Если же древние святые не упоминали о писаниях Дионисия, то они, согласно Корессию, поступали так потому, что желали доказывать свои слова только с помощью свидетельств Священного Писания. Вместе с тем даже иезуиты Петр Лансселий и Кордерий доказывают, что сказанное Григорием Богословом в слове на Рождество Христово: «О чем другой некто прекрасно и весьма высоко любомудрствовал прежде нас» (Greg. Nazianz. Or. 38. 8 // PG 36, 320C), сказано о Дионисии Ареопагите, поскольку он толковал гимн серафимов и жил раньше Григория, а не об Афанасии, как утверждает Никита, поскольку Афанасий жил в то же время, что и Григорий, а не прежде него.

Мы могли бы привести здесь отговорки противоречащих и показать, что они неправильны, однако сочли это излишним, потому что довольно двух Вселенских соборов (и двух Поместных) и столь многих святых против многих тысяч тех, кто противоречит.

391

И 123-я новелла Юстиниана повелевает, чтобы тот, кто должен стать архиереем, три месяца изучал Божественное Писание и священные правила; а тот, кто был рукоположен не таким образом, да будет извержен, и рукоположивший его да будет запрещен в служении, поскольку постыдно и нелепо, чтобы после хиротонии учился тот, кто сам должен учить других. Смотри также с. 440 «Греко-римского права», где сказано, что после Символа веры каждый епископ во время своей хиротонии возглашает еще и следующее: «Кроме того принимаю семь святых Вселенских соборов, которые были собраны ради охранения священных догматов, и обещаю любить и хранить правила, определенные ими, и святые постановления, которые были изложены священными нашими отцами по различным поводам и в разное время. Всех тех, кого они принимают, принимаю, и от тех, от кого они отвращаются, отвращаюсь».

393

В других источниках – «собственного пристрастия» (ἰδίαν ἐμπάθειαν).

394

Об этих словах Павел говорит в Деяниях, что их сказал Господь. А некий Евфалий, еп. Сулкийский, современник Афанасия Великого, говорит, что Павел взял эти слова из «Апостольских постановлений» (Euthal. Diac. Editio Act. Apost. // PG 85, 644D). Они находятся в гл. 3 кн. 4 «Апостольских постановлений», но и там написано, что их сказал Господь (PG 1, 808D–809A). Смотри также предисловие к этим постановлениям.

395

Т. е. дал золото.

396

Митрофан Смирнский, толкуя Соборные послания (в которых ап. Иоанн говорит, что есть грех к смерти и есть грех не к смерти (1Ин. 5:16–17)), говорит, что грех к смерти – это всякий грех, за который ветхий закон наказывал смертью. Такими грехами были богохульство, преднамеренное убийство, скотоложство, прелюбодеяние и пр. Грехом же не к смерти является грех, наказанием за который не была смерть, например, невольное убийство и пр. Анастасий же Синаит (вопрос 54) говорит, что грех к смерти есть грех, совершенный сознательно, а грех не к смерти – совершенный в неведении. И богохульство есть грех к смерти, равно как и сознательный великий грех, такой как убийство, прелюбодеяние и т. д., поскольку все они убивают душу (Anast. Sinait. Respons. 54 // PG 89, 616C–617A). А настоящий Собор называет грехом к смерти грех неисправленный и нераскаянный. Согласно с настоящим Собором говорит и Икумений, что грех к смерти – это грех, который не уврачеван исправлением согрешившего, как грех Иуды и памятозлобных, о которых сказано: Пути же злопамятных к смерти (Притч. 12:28) (Oecum. Comment. in I Ep. loan. 7 // PG 119, 681D).

Смотри также примеч. к 3-й гл. книги «Руководство для духовника», которая милостью Христовой недавно издана (речь идет o книге прп. Никодима «Эксомологитарий»).

397

О неписанных преданиях смотри правила Василия Велик. 91 и 92.

398

Термин ἐγκαίνια (обновление) первоначально использовался для обозначения особого чина, который ежегодно совершался в каждом храме в день его освящения. Позднее с этим чином было соединено торжественное перенесение мощей и положение их в уже освященном храме (в доиконоборческую эпоху храмы могли освящать и без положения в них под престолом мученических мощей). Постепенно в послеиконоборческую эпоху, с утверждением традиции освящать храмы только с положением в них святых мощей, термин «обновление» стал все больше ассоциироваться только с чином освящения храма. Так называемый чин обновления стал составной частью чина освящения.

399

Мученические мощи полагаются в основание храма, согласно установлению древнего Евхология, следующим образом. После священнодействия освящения храма архиерей берет три частицы мученических мощей, вкладывает их в ковчежец и, возлив на мощи святое миро, закрывает его. И если святая трапеза стоит на столпах, этот ковчежец архиерей сокрывает в полу под теми столпами, которые обращены к востоку. (Некоторые высказывают мнение о том, что ради большего благочестия подобает скрывать ковчежец с мученическими мощами не в полу, а в одном из восточных столпов, в том случае если частицы мощей малы; если же частицы большие, их скрывают в полу.) Если же святая трапеза водружена только на одном столпе, ковчежец помещают в середину этого столпа, а поверх его полагают святую трапезу (т. е. так называемую престольную доску).

Четыре тонкости достойны внимания в настоящем примечании об обновлении:

Первое. Согласно чинопоследованию и установлению Евхология, освящение любого храма должно совершаться архиереем. Поэтому, если во многих местах архиереи позволяют другим совершать освящение храмов – как и в Московии архиереи позволяют освящать божественные храмы архимандритам, – то это, как я утверждаю, противоречит чинопоследованию Евхология. Во всех местах и в Евхологии, и в творениях Симеона Фессалоникийского, где упоминается об освящении, назван архиерей, а не иерей (Sym. Thessal. De sacro templo // PG 155, 305–361A). Малое же освящение (μικρὰ ἐγκαίνια) не упоминается в Евхологии, а также и в Московии не знают о нем. Очевидно, это чин более позднего происхождения (неизвестно, что подразумевает здесь прп. Никодим под малым освящением. В современной практике РПЦ чинами малого освящения храма принято называть чины, совершаемые при необходимости возобновить богослужения в храме некогда освященном, но по какой-либо причине подвергшемся осквернению).

Второе. Мощи, которые будут положены в храме, должны принадлежать мученикам, а не преподобным или иерархам. Поэтому похвален обычай, который соблюдается в Московии: мощи мучеников там хранятся в архиепископии, и, когда необходимо освятить храм, их берет оттуда только архиерей, чтобы не произошло ошибки и вместо мученических мощей не были сокрыты или простые мощи, или мощи другого святого, а не мученика. Некоторые же требуют, чтобы для этого использовались мощи и преподобномучеников, и священномучеников, однако Евхологий об этом не говорит.

Третье. Эти мученические мощи должны быть скрыты под святой трапезой, а не в другой части храма, чтобы исполнилось изречение: «Мучеников божественный лик – основание Церкви», как указано в службе обновлению. А те, которые полагают мощи в другой части храма, совершают великий грех.

Четвертое и последнее. При любом освящении храма, большого или малого, необходимо и непременно следует помещать мощи мучеников под святой трапезой. Поэтому те архиереи, которые совершают великое освящение, или те архиереи и иереи, которые совершат так называемое малое и сокращенное чинопоследование освящения без положения мученических мощей, должны быть извергнуты, по определению настоящего правила. Ведь неотъемлемой составной и отличительной частью освящения храма является положение в нем святых мощей, и без этого освящение невозможно.

А антиминсы, поскольку обладают освящающей силой, которую им подает освящение храма и совершение молитв при освящении, а кроме того, семидневное совершение литургии на трапезе освященного храма, заменяют освященную святую трапезу. Поэтому их беспрепятственно и передают туда, где возникает в них необходимость, и на них не делают надпись только для того прихода, в котором они были освящены, как не надписывается святое миро и другие святыни. Антиминсы кладут на те престолы, которые не были освящены, согласно 1-му ответу Петра и патр. Мануила Харитопула (Греко-римское право. С. 239). Ведь, согласно Вальсамону, они способны заменить освящение и отверзение (т. е. отверзение дверей храма: когда совершается освящение храма, то двери отверзаются при пении Возьмите, врата, князи ваша (Пс. 23:7) и т. д.).

Однако для того, чтобы освятить трапезу, недостаточно всех прочих священных обрядов (т. е. омовения, помазания и облачения престола в священные пелены), если не будут под ней положены мученические мощи. Так и для заменяющих трапезу антиминсов (для того чтобы они истинно и точно заменяли освященную трапезу), недостаточно только священных обрядов над ними при освящении храма, если в антиминсы не будут вшиты также мученические мощи. Поэтому и установление Евхология об освящении антиминсов учит, что они освящаются через мощи мучеников. Так и в Московии антиминсы никогда не используются без святых мощей, как мы уже сказали ранее в примеч. к VI Всел. 31.

Обрати внимание и на следующее: по словам Иоанна Китрского, вне освящения нового храма каким-то иным образом антиминсы совершенно не освящаются (Греко-римское право. С. 331). Однако Симеон Фессалоникийский (гл. 127, с. 226) говорит: если есть нужда в антиминсах, то и без освящения храма антиминсы расстилаются на священной трапезе и совершается чин их освящения (подобно и в Евхологии чин освящения антиминсов приводится отдельно от чина освящения храма). Святой Симеон говорит еще и о том, что к антиминсам нужно пришивать два равных им по величине полотнища. Одно – подобно срачице, как бывает срачица и на святой трапезе, во образ плащаницы; другое – подобно трапезофору (т. е. индития), в честь того что антиминс будет престолом Божиим. К середине антиминса пришивают также илитон (Sym. Thessal. De sacro templo 127 // PG 155, 333BC). Нужно также вшить в антиминс и частицы мощей в небольшом льняном мешочке и совершить над антиминсами без изменений все то, что совершается и над божественной освящаемой трапезой. Этот же святой добавляет (там же), что чин этого освящения совершается исключительно архиереем, но в случае необходимости может быть совершен и благочестивым и опытным иереем, с позволения архиерея.

А Вальсамон говорит, что архиерей должен служить не в неосвященном (ἀνενθρονίαστον) храме, а в освященном (ἐνθρονιασμένον), поскольку в таком храме есть кафедра (θρόνος), на которую архиерей должен воссесть при чтении апостола. Когда один архиерей во времена патриарха Луки совершил служение в таком храме, некоторые говорили, что он должен быть извержен. А господин Лука определил, чтобы он понес другое наказание, какое сочтет необходимым Собор. Иоанн Китрский в своем 9-м правиле говорит, что в той освященной церкви, где есть мученические мощи, не следует погребать мертвых. To же говорит и Вальсамон в 38-м ответе (Греко-римское право. С. 382).

400

Сократ в кн. 7 своей «Истории» повествует, что один еврей, принимая личину благочестия, много раз крестился из корыстных соображений, так что нажил таким способом огромнейшее состояние. Переходя из ереси в ересь, он пришел наконец к Павлу, епископу новацианскому, в Константинополь, притворяясь, будто желает поистине и совершенно стать христианином. Когда в купель была налита необходимая для таинства вода и еврей вошел в нее для крещения, – о чудо! – купель высохла. Присутствовавшие удивились случившемуся и, заткнув все отверстия, которые были сколько-нибудь подозрительны, вновь наполнили купель. А когда еврей опять вошел, вода тут же без следа исчезла, и все изумились (Socr. Schol. Hist. eccl. VII, 17 // PG 67, 772C–773A). Очевидно, что это чудо произошло или из-за лицемерной веры, с которой шаткий расположением еврей искал крещения, – и, следовательно, оно учит архиереев и иереев принимать еврея в православие не с легкостью, но по прошествии времени и со многим испытанием, – или из-за того, что крещение беззаконно повторялось.

401

Другой вариант интерпретации текста, встречающийся в старых переводах, – «в том, что состоит на службе у так называемых вельмож». – Ред.

402

«Принадлежащего Богу», как в иных источниках.

403

Причина, по которой настоящее правило требует, чтобы церковное или монастырское имущество продавалось не правителям, а клирикам или земледельцам, заключается, как мне кажется, в следующем: это имущество посвящено Богу, а посвященное и священное называют также принадлежащим беднякам. Итак, поскольку оно священное, его должно отдавать лицам священным и посвященным Богу, каковы суть клирики, а поскольку оно принадлежит бедным – беднякам, каковы суть земледельцы. Поэтому такая передача сообразна с лицом принимающих; и наоборот, если бы это имущество отдавали правителям, это было бы совершенно неуместно, ибо они не священные и не бедняки.

Возможно, правило для того повелевает продавать имущество земледельцам и беднякам, чтобы Церковь могла купить его у них обратно, если впоследствии найдет для этого средства, чего она не смогла бы сделать легко, если бы продала его богатым. Заметь также, что по законам и по мнению Властаря, в собственном смысле отчуждением называется передача другому владельцу и хозяину какого-либо недвижимого или движимого имущества, совершаемая посредством или дарения, или продажи, или многолетней аренды, или обмена или иным подобным способом, иначе говоря, когда имущество полностью отчуждается и отдается другому. А отдача в аренду – это когда какое-либо имущество отдается кому-либо не окончательно и не навсегда, а на время. Однако в несобственном смысле и отдача называется отчуждением, и, наоборот, отчуждение – отдачей, как и это правило употребило понятия отдачи и отчуждения во втором смысле, несобственном. Хотя настоящее правило и говорит, чтобы монастырское и церковное имущество не отчуждалось, но 120-я новелла Юстиниана определяет продавать даже и доходные имения, составляющие недвижимое имущество церквей и монастырей, когда возникнет необходимость дать деньги на освобождение православных пленных.

Смотри также примеч. к Апост. 72 и IV Всел. 24.

404

Правило св. Никифора 6 позволяет такому игумену-пресвитеру производить также иподиакона. А божественные законы православных императоров, восполняя в этом вопросе священные правила, прибавляют и то, как должно поставлять игумена: епископ должен производить игумена в монастыри не по сану, но согласно избранию либо всех монахов, либо самых добродетельных из них, которые должны объявить со всей ответственностью, что выбирают его не по дружбе или в благодарность, а из-за того, что находят его православным, благоразумным и способным хорошо руководить монахами и монастырем. Точно так же следует поступать и в отношении игуменьи в женских монастырях.

407

Steph. diac. Vita Steph. Junior. // PG 100, 1112A.

408

Суетность (περπέρεια) в собственном смысле – это всякое напрасное и несвоевременное дело. Это слово происходит от Перперов, братьев Кекропидов, которые напрасно и несвоевременно трудились из любви к недостойным лицам (Досифей. Двенадцатикнижие. С. 514). Поэтому и апостол сказал: Любовь не превозносится (οὐ περπερεύεται) (см. 1Кор. 13:4), т. е. не делает ничего напрасно. Однако если брать слово ἡ περπέρεια в более широком смысле, то оно означает тщеславие и хвастовство.

409

PG 31, 1116C.

410

В самом деле, Писание запрещает соединять в одну ткань разнородные и отличающиеся друг от друга нити, а следовательно, и разноцветные, говоря: He надевай одежды, сделанной из разных веществ, из шерсти и льна вместе (Втор. 22:11). Толкуя это, божественный Исидор Пелусиот говорит, что Моисей требует не вплетать в льняную одежду пурпурные и багряные нити, чтобы побудить слушателей к любомудрию и изгнать из них всякое роскошество. Повелением не соединять в одну ткань шерсть и лен он запрещает разноцветную и пеструю одежду, а повелением не вплетать пурпурные и багряные нити в льняную одежду запрещает всякое излишество и украшение в одеждах (Isid. Pel. Ep. III, 84 // PG 78, 789BC). И если Бог запрещает это мирским иудеям, то тем более Он запрещает это христианам, а особенно Своим архиереям и иереям! Если же это запрещено архиереям, иереям и клирикам, то тем более запрещено монахам, отрекшимся от мира и всего его блеска! Поэтому поистине отвратительна одежда, которую сегодня носят некоторые монахи и которая настолько украшена, что подобного не найдешь и у мирян.

411

Поэтому и Василий Великий (Подвижнические уставы. Гл. 9) говорит, что тот подвижник и монах, который желает и стремится стать клириком и священнослужителем или стать игуменом и наставником других, болен диавольским недугом и преступлением любоначалия (PG 31, 1369C).

413

Basil. Magn. Hom. 2. 4 // PG 31, 192A.

414

Я нашел заметку по поводу настоящего правила (которая, кажется, принадлежит Зонаре), объясняющую, почему правило IV Всел. 2 выносит решение о том, чтобы рукоположивший или произведший за деньги подвергался извержению, а это правило говорит: «Пусть либо прекратит, либо будет извержен». Итак, она разрешает недоумение и указывает, что правило IV Собора говорит о рукополагающих за деньги, а настоящее правило не о рукополагающих, a о принимающих в клир, иными словами, о зачисляющих за деньги в клир какой-либо церкви тех, которые уже являются рукоположенными и клириками, поэтому оно и назначило более легкую епитимию. Правильность такого разъяснения подтверждается еще и текстом правила, где говорится, что сделавший это, если он из священного списка, да будет извержен. А простой иерей не рукополагает никакого клирика. Смотри также, что, согласно этому правилу, должно изгонять из своих монастырей и тех игуменов и настоятелей киновий, которые в наши дни требуют, чтобы у поступающих к ним были деньги, и принимают их за деньги, а без денег в монастырь не берут.

415

Из настоящего правила явствует, что игуменом монастыря может стать и непосвященный монах, однако рассудительный, благоразумный и достойный игуменства.

416

Поэтому и 2-е постановление 1-го тит. «Новелл» определяет: если монах покинет монастырь и поступит в другой, его имущество должно оставаться в первом монастыре. И 38-е постановление 3-го тит. 1-й кн. «Кодекса» говорит, чтобы покидающие свои монастыри не забирали движимого имущества, которое принесли в них, каким бы оно ни было по количеству, и даже если не было составлено никакого документа о его посвящении (Фотий. Номоканон. Тит. 11, гл. 4); также и недвижимое имущество, посвященное кем-либо, должно оставаться за монастырем, поскольку и земля, посвященная Ананией и Сапфирой Богу, тоже была недвижимым имуществом, однако из-за кражи, которую они совершили, утаив из ее цены, они были преданы ужасной смерти (Деян. 5).

417

Однако он не может пользоваться им сам, ибо оно уже посвящено Богу, но должен вновь посвятить его другому монастырю.

418

В других источниках добавлено еще и это: «И скоро удаляется».

419

Тот же Василий Великий (в правиле 33 из пространно изложенных) говорит, что когда монахам нужно поговорить с монахинями, должно выбирать и лиц, которые будут вести разговор, и время, и подходящее место, и потребность, так чтобы все было скромно и вне всякого подозрения. Итак, лица, которые должны вести разговор, со стороны монахов должны быть старшие, скромные, благоговейные и обладающие рассуждением для того, чтобы вопрошать и отвечать, а со стороны монахинь также должны быть самые старшие и рассудительные. Когда же они ведут разговор, должны находиться рядом двое или даже трое как со стороны монахов, так и со стороны монахинь. Ибо лучше двое, чем один (Еккл. 4:9) и достойны большего доверия; одно же лицо как с той, так и с другой стороны да не вступает в разговор – и по причине опасности вызвать подозрение, и по причине того, что не может достоверно подтвердить сказанное. Если же другим братьям нужно поговорить с какой-нибудь монахиней, пусть не вступают в разговор непосредственно сами, но передадут то, что хотят сказать, через посредничество старших и избранных монахов избранным старшим монахиням, а те, в свою очередь, пусть передают это тем сестрам, с которыми они искали разговора. Также и те монахи, которые приносят монахиням необходимое для жизни и оказывают услуги, должны быть испытанными, скромными и преклонного возраста, так чтобы ни у кого не вызвать дурного подозрения (Basil. Magn. Ascet. (fus.) 33. 2 // PG 31, 997C–1000A). To же самое определяет и 220-е правило из кратко изложенных (PG 31, 1228BD). А 181-е правило определяет, что если два монастыря располагаются близко по соседству и один бедный, а другой имеет средства, должно, чтобы имеющий средства к существованию помог бедному, потому что по заповеди нужно и душу за других полагать (см. 1Ин. 3:16). Но если бедным и не помогают, нужно долготерпеть и, подражая Лазарю, радоваться, уповая на утешение и радость, ожидающие их ради этой бедности в будущем веке (PG 31, 1204В).

Согласно с тем, что Василий Великий сказал выше о старших монахах, которые должны помогать монахиням, определяет и св. Никифор. Так, в 22-м правиле он говорит, что если монах-пресвитер, т. е. иеромонах, молодой по летам, служит монахиням, никто не должен причащаться у него Святых Таин – вероятно, чтобы тем самым пристыдить его и исправить.

Смотри также три правила Иоанна Постника, находящиеся далее, и примеч. к тому же 22-му правилу Никифора Исповедника.

420

Так приводит это изречение по тому же вопросу и Василий Великий в слове «О девстве» (Basil. Маgn. De virgin. 43 // PG 30, 756С).

421

Императорские законы определяют еще и то, что родители не только не могут забирать из монастырей своих детей, избравших монашескую жизнь, но и обязаны выдавать наследство, которое им причитается, даже если на них лежала какая-то вина (т. е. обвинение) до их вступления в монашество.

Прочти также свидетельство Златоуста в примеч. к Гангр. 16.

422

Настоящее правило изложено неопределенно, поскольку в нем не названы причины, по которым можно уйти из монастыря. Поэтому мы, по мере возможности исследовав этот вопрос, нашли следующие причины. Монах уходит из монастыря, если: 1) его игумен – еретик, согласно 17-му правилу Никифора Исповедника; 2) в монастырь входят женщины, согласно тому же правилу Никифора Исповедника; 3) в монастыре учатся мирские дети, поскольку через них распространяется по миру молва о том, что происходит в монастыре, согласно тому же правилу Никифора Исповедника, – прибавь еще и происходящий от детей соблазн.

А Василий Великий (правило 36 из пространно изложенных) только по одной причине позволяет уходить кому-либо из своего монастыря, а именно: если монах получает душевный вред, о котором, говорит святитель, он должен сначала объявить перед теми, кто способен это исправить, а если они не исправят, тогда пусть уходит, уже не как от братьев, но как от чужих. Если же монах из-за непостоянства и легкомысленности своего намерения, а не из-за какого-либо вреда собирается уйти из монастыря, такому следует врачевать эту свою немощь и непостоянство пребыванием в своем монастыре, а если он не хочет таким образом получить исцеление, другой монастырь не должен его принимать. Другой уважительной причины для разлучения и ухода, добавляет тот же святой (кроме душевного вреда, о котором мы сказали), разум и учение отцов не одобряют. Если же для заповеди Господней братья идут каждый в свою сторону, то такие не разлучаются друг от друга, но исполняют домостроительство (Basil. Magn. Ascet. (fus.) 36 // PG 31, 1008C–1009A). Согласно с божественным Василием говорит и правило Николая Константинопол. 6, определяя, что если кто-нибудь терпит душевный вред, то должен рассказывать о наносимом ему вреде настоятелю, и если настоятель не устранит вреда, а опасность будет очевидной, пусть уходит из монастыря. И даже если игумен наложит на него запрещение, чтобы он не уходил, пусть не обращает внимания на это запрещение, но уходит.

Некоторые же указывают и на другую уважительную причину ухода: если случится, что насельник киновии, послушник, окажется достойным безмолвия. В таком случае с позволения игумена он может уйти, чтобы общаться с Богом один на один, согласно Иоанну Лествичнику (Слово о послушании). Однако должно обращать внимание на то, что не всякому подходит отшельничество и безмолвие.

Это все о добровольном уходе. Принудительно же изгоняют из монастыря и помещают в другой даже игумена, если намеревающихся стать монахами он принимает за деньги, согласно VII Всел. 19. И постриженного без восприемника отдают в другой монастырь, согласно Двукрат. 2, и постриженного без трехлетнего испытания, согласно Двукрат. 5. Кроме того, ради благоустройства и приведения в порядок других монастырей архиерей переводит добродетельных монахов, согласно Двукрат. 4.

424

В других источниках «богобоязненными», что представляется более правильным.

425

В других источниках прибавляется: «...только да будет это с благоговением», как и Зонара толкует.


Источник: Пидалион: Правила Православной Церкви с толкованиями: в 4 т.: пер. с греч. — Т. 2: Правила Вселенских соборов. — Екатеринбург: Изд-во Александро-Невского Ново-Тихвинского женского монастыря, 2019. — 424 с.

Комментарии для сайта Cackle