Архиереи петровской эпохи в их переписке с Петром Великим

При изучении церковной реформы в царствование Петра Великого нельзя не заметить, что та среда, в которой произведена была реформа, разработана в науке недостаточно. Кроме архиереев, вошедших в состав новоучрежденного святейшего синода, история внесла на свои страницы лишь немногие архиерейские имена, и притом только более или менее кратких репликах о них.

Настоящею книгою, позволяю себе надеяться, несколько заполняется указанный пробел в науке. В издаваемой переписке живо и правдиво выступают облики наших духовных владык первой четверти 18 века, – со всеми волновавшими их интересами. Резко обрисовывается изумительная несходственность предметов, занимавших ум постника-патриарха и реформатора-царя. Выпукло выдвигаются две линии епархиальных архиереев: культурные и нервные, разного нравственного достоинства, образованные малороссы, и тяжелые на подъем, но твердые и крепкие, и тоже разного нравственного достоинства, великороссы. Талантливый и впечатлительный, по странной игре судьбы достигший полного безвластия на вершине власти местоблюститель патриаршего трона, митрополит Стефан (Яворский) не находить покоя своему мятущемуся духу. Широковещательный, напоминающий пышный стиль востока, письма казанского митрополита Тихона (Воинова), праведного старца, глубоко скорбевшего о недостаточных плодах своего архиерейского дела, дышат тягостным чувством обременения от разных житейских забот, неразрывно связанных с архиерейскою должностью по управлению епархией. Сергия писем преосвященного Сильвестра (Холмского или Волынского), из митрополитов, разжалованного в епископы, затем снова выслужившегося в митрополиты и умершего в заточении лишенным сана, брызжущие какою-тο странно-порывистой разбросанностью мысли, служить как бы отображением богатой разными переменами, печальной судьбы этого владыки. Праведный старец, Аарон, епископ карельский, бессребреник, оставивший всего имущества только суконную рясу да ранее отложенные 30 рублей на поминовенье, поставлен был в такие условия, что всю жизнь хлопотал о разных хозяйственных делах: об отводе деревень юрьеву монастырю, в котором жил, о возвращении взятых подьячих и т. п., и должно быть сознавая в душе свою неподготовленность к этого рода заботам, с прямотою и откровенностью определил значение в архиерейском правлении элемента чиновников в таких словах: „како-бо мощно воину на брани без меча стояти, или кораблю на море без кормила добро плавати; воистину не может и человек всею главою ума своего без рук и без орудия что действовати“. Епископ астраханский, из малороссов, Лаврентий (Горка) оставил по себе воспоминание, что был „человек нравный, с подданными обходился не без труда и много бил невинно“, при открывшейся вакансии киевского архиепископа он уполномочивал своего приятеля в Петербург раздать от четырех до пяти тысяч рублей взяток, только бы ему дана была киевская кафедра. Вологодский епископ Павел (1716–1725 г.г.), вологжанин, бывший до архиерейства священником в Москве, выделяется горячим представительством пред светскою властью за священников своей епархии, избитых помещиками. И так далее.

В переписку с Петром включена и переписка с кабинет-секретарем Петра Макаровым, потому что все это писалось Петру, что писалось Макарову, и миссия последнего заключалась в передаче написанного именно Петру „усмотря время” или „благополучным временем» или “в благополучный час“, – чтобы доклад не прошел мимо высочайшего внимания, занятого другим.

1 декабря 1905 г.

Епархиальные архиереи петровской эпохи в их переписке с Петром Великим

В истории епархиальной жизни петровской эпохи письменные сношения архиереев с Петром Великим занимают бесспорно выдающееся место. Важное значение их определяется не только важным значением лиц, которым они принадлежат. В них, как в зеркале, отражаются, можно сказать, все важнейшие события епархиальной жизни данного времени, явственно отражается и духовный образ авторов писем, – в их широковещательной, пышной фразистости, или, напротив, скромной смиреномудренности, в короткой и прямой деловитости, надоедливой докучливости о денежном вспоможении и т. д. В выразительном подлинном тексте воскресают, как живые, давно ушедшие в вечность события и лица одной из самых интересных эпох нашей церковной истории.

1. Афанасий (Любимов), архиепископ Холмогорский и Важеский

В ряду епархиальных архиереев петровской эпохи первое место по всем правам принадлежит бывшему кандидату на патриарший престол – архиепископу Холмогорскому и Важескому Афанасию. Архиепископ Афанасий, в мире Алексей Артемьевич Любимов, был родом из Сибири; родился в 1641 году. Подробности обстоятельств его юности неизвестны. Известно только, что он был раскольник, – по словам старинного летописца, „прежде придержащийся расколов: рассмотрев же опасно их лживые и безумные забобоны, от них к восточной Церкви обратился и явися крепкий православия защитник“. Православное духовное образование он получил в патриаршей школе при Чудовом монастыре в Москве. Затем, в сане иеродиакона, был ризничим у тобольского митрополита Корнилия. Им был рукоположен во иеромонаха и 17 января 1675 года произведен во игумена успенского монастыря на Исети (ныне Далматовский монастырь пермской епархии). Скоро был вызван в Москву в крестовые иеромонахи патриаршего дома и здесь ему было поручено редактирование перевода сочинений св. Дионисия Ареопагита с толкованиями Максима Исповедника. Духовная карьера Афанасия шла быстро, и в 1682 г. он получил новооткрытую холмогорскую архиепископью.

Еще на сборе 1667 года решено было, по предложению восточных патриархов, изумленных, конечно, обширными пределами русских епархий, открыть, главным образом в деле борьбы с расколом, несколько новых епархий, в том числе и холмогорскую. Финансовые затруднения затормозили дело, но при благочестивом царе Федоре Алексеевиче проект осуществился. На соборе 1682 года положено было открыть намеченные епархией, в том числе и холмогорскую. Жребий служения в этой епархии пал на Афанасия.

Афанасия сопровождали на новую кафедру богатые и широкие ожидания. Новгородский митрополит Корнилий, участвовавший в его хиротонии, подарил ему вместе с архиерейским облачением омофор св. Моисея, архиепископа новгородского, и митру, на которой были изображены новгородские святители. Еще до отъезда в Холмогоры Афанасию представился случай получить, так сказать, всенародное свидетельство в своей ревности по вере. По смерти царя Феодора Алексеевича, в 1682 году, во время московских мятежей, раскольники, в сообществе со стрельцами под предводительством князя Хованского, домогались восстановления «старой веры». 5 июля они собрались на лобном месте и требовали представителей господствующей Церкви на состязание о вере. По воле царевны Софьи составилось собрание в Грановитой палате. Кроме патриарха, на собрание явились семь митрополитов, пять архиепископов и два епископа, в этом числе и новый холмогорский архиепископ Афанасий. Присутствовала царевна Софья, а также царевна Татьяна Михайловна (тетка её), царица Наталья Кирилловна и царевна Марья Алексеевна. Впущены были раскольники для чтения своей челобитной. Патриарх пробовал увещевать их: «не вам подобает исправлять церковные дела, – вы должны повиноваться матери святой Церкви и всем архиереям, пекущимся о вашем спасении; книги исправлены с греческих и наших харатейных книг по грамматике, а вы грамматического разума не коснулись и не знаете, какую содержит в себе силу». Никита Пустосвят, стоявший во главе раскольников, закричал: «мы пришли не о грамматике с тобой говорить, а о церковных догматах», и обратился к патриарху с вопросом, почему архиереи при осенении берут крест в левую руку, а свечу в правую? За патриарха стал отвечать Афанасий, и, вероятно, стал одолевать Никиту, потому что тот бросился на него с поднятою рукою, крича: «что ты, нога, выше головы становишься? Я не с тобою говорю, а с патриархом». О том, что при этом произошло, показания различны. Официальная грамота говорит: „и тот вор, проклятый раскольник, Никита Пустосвят, холмогорского архиепископа Афанасия, в хулительстве его, Никиту, обличавшего, в той палате, ухвати начал было бить». Патриарх Иоаким говорит, что Никита «вержеся его, архиепископа, бить и терзати». Свидетель со стороны раскольников говорит, что Никита вовсе не бил Афанасия, а только «отведе его мало рукою». По преданию, Никита, бросившись на Афанасия, вырвал у него половину бороды, вследствие чего будто бы Афанасий брил и другую половину, так что был безбородым. Но на портрете Афанасий изображен не только без бороды, но и без усов. Вероятнее, это была особенность его организма.

Состязание в грановитой палате кончилось, как известно, ничем. Но оно выдвинуло Афанасия, как борца за православие. Напутствуемый всеобщими пожеланиями успеха, Афанасий 10 сентября отправился на свою новую кафедру и 18 октября прибыл в Холмогоры. Он подъехал к городу по Двине вечером и остался ночевать на струге. За пять верст от города был встречен духовенством и выборными от граждан. Утром, еще на струге, состоялось представление воеводы и прочих городских властей, а затем последовало торжественное вступление преосвященного в город, при колокольном звоне во всех церквах. Преосвященный служил обедню, за обедней говорил поучение, потом совершил окропление всего города святою водою при крестном ходе, и, в завершение всего, в память своего вступления на кафедру установил особый праздник.

Холмогорская епархия обнимала огромное пространство земли. В нее входили, кроме архангельской губернии, значительная части губерний Вологодской и Олонецкой. Только что вытесненный из Соловецкого монастыря раскол распространился по всему обширному пространству епархии и пустил глубокие корни, в безопасности, вдали от правительственного центра. Православные церкви в епархии были в бедственном состоянии – и по отсутствию сколько-нибудь просвещенного духовенства, и по бедности. Словом, работы для нового архиерея предстояло довольно.

Еще из Москвы преосвященный Афанасий прислал своему духовенству две увещательных грамоты – «подвигом добрым подвизаться». В первое же лето посетил живо памятный недавним церковным мятежом Соловецкий монастырь и дал ему уставную грамоту: в ней, между прочим, учредил совет из двенадцати избранных иноков, воспретил отлучки из обители, запретил держать не только в монастыре, но и на всем острове какое бы то ни было «отреченное пьянственное питье» и «треклятую табаку». Часто говорил проповеди. Рассылал по епархии свои послания и грамоты, с наставлениями, выбранными им из святоотеческих творений; одно такое послание – «о провождении житья своего по Богу, во отцепреданных догматах, по восточному благочестию» он предписал читать в церквях «при народном собрании» по часту. Установил благочиннеческий надзор за церквами и духовенством. Дал распоряжение духовенству учить прихожан молитвам. Принял возможные с его стороны меры к просвещению и обучению священников, молодых людей командировал в Москву для учения. Выстроил величественную колокольню, а потом и собор, построил архиерейский дом, много способствовал построению церквей по епархии и восстановлению пришедших в упадок монастырей. Организовал раздачу милостыни нищим при архиерейском доме. При бедствиях от недорода ходатайствовал об облегчении обложения своих крестьян. Совершению богослужения умел придать исключительное великолепие и торжественную пышность, устраивая часто крестные ходы и другие духовные церемонии. Отношение его к раскольникам было в духе того времени: так, например, антониевскому своему игумену он поручил «сыскивать накрепко раскольников и представлять их на Холмогоры связанными или скованными неослабно». Одного архимандрита, скопившего некоторое состояние, которое он и прятал в сундуке, и не хотевшего оставить скопленного, по завещанию, на поминовение, Афанасий укорял в любостяжании и распорядился, в случае, если архимандрит умрет, немедля опечатать его имущество, чтобы тем исправить незаботливость скупца о своей душе.

Кроме деятельности административной, он проявлял и энергичную литературную деятельность. Кроме грамот и посланий, он оставил после себя сочинение „о троекратном пришествии“ Петра на Дивну и нападении шведов на новодвинскую крепость, Шестодневец – сочинение о Боге, творении и грехопадении, книгу о пресуществлении Святых Даров, толкование на Псалтирь, Щит веры, описание „трех путей“ из поморских стран в шведскую землю, домашний лечебник, много писем. Некоторые его грамоты и описание путешествий Петра изданы в печати.

Будучи в Холмогорах, Афанасий не порывал связь с Москвою. Он был в Москве, по вызову патриарха, в 1684–1685 годах, был вызван в 1688 и вернулся только в 1690, был в 1693 и 1697–1699 годах. Во вторую поездку он принимал участие в соборном обсуждении сильно волновавшего тогда Москву вопроса о времени пресуществления Святых Даров.

Выдающаяся литературная деятельность и основательное духовное образование, быть может, и некоторые внешние данные (по отзыву современника, Афанасий был «пастырь изящный, остро рассудителен, трудолюбив, громогласен и речист по премногу») создали для него исключительное положение среди тогдашних иерархов. Патриарх Иоким, отпуская его в 1690 году из Москвы и чувствуя, быть может, свою скорую кончину (умер через месяц), подарил ему свой жезл, который сам употреблял и который был прислан некогда патриарху Иосифу константинопольским патриархом. Митрополит сибирский Игнатий посылал ему «травы чаю», а крестовый иеромонах митрополита обещал промыслить и «чашечки, которыми с той травы воду пьют». Митрополит казанский Тихон посылал ему „архиерейской своей рыбы – осетра, севрюгу, лосося свежих, тешу просоленую, бочёнок винограду“. И патриарх Адриан, подобно своему предшественнику, смотрел на Афанасия, как на своего преемника. И московское общество смотрело на него, по видимому, так же. По крайней мере, когда патриарх Адриан умер, боярин Тихон Никитич Стрешнев писал Петру, бывшему под Нарвой: «соборную церковь кому изволишь ведать? А преж сего изволевие твое было ведать холмогорскому владыке, только по него не послано. Изволишь ли послать?»¹ Прибыльщик Алексей Курбатов, рекомендовавший Петру повременить с избранием нового патриарха, тоже писал, что для временного в духовных управления «из архиереев мнится многим добр быти холмогорский» ². Он был в переписке со многими вельможами того времени: графом Апраксиным, князем Голицыным, Зотовым, Нарышкиным, Ромодановским, иностранцы отзывались о нем, как об архипастыре умном и образованном. Сам Петр сохранил о нем прекрасное воспоминание, и впоследствии, при замещении холмогорской кафедры в 1707 году, рекомендовал избрать кандидатов, «которые бы были искусные и ученые и политичные люди, понеже та холмогорская епархия у знатного морского порту, где бывает множество разных народов иноземцев, с которыми дабы мог тамошний архиерей обходиться политично, к чести и славе российского государства, якоже и прежде бывший Афанасий архиепископ со изрядным порядком тамо поступал»³.

Знакомство Петра с Афанасием началось, по видимому, рано, быть может, с Москвы. В 1693 году Петр был в Архангельск для спуска корабля «Св. Петр», и Афанасий, бывший в этот год на чред в Москве, поспешил на свою кафедру встретить царя. После встречи Петр со свитой заходил к Афанасию на трапезу, долго беседовал с ним, Афанасий показывал ему свое хозяйство – сад, мельницу. В этот приезд на Двину Петр, по словам местных записок за два месяца пребывания, часто бывал у Афанасия за трапезою и «многоразумно беседовал с ним о царственных деяниях, о боярах и простых рабочих людях, о домовом строении, об учреждении заводов, также о плавании по морям и рекам кораблями и другими судами, со многим искусством». Уезжая, Петр подарил Афанасию свою карету и карбас (судно) с флагами и штандартом. Преосвященный Афанасий при отъезде поднес Петру хлеб, рыбу и пироги, а Петр провез его на своем судне до ближайшей пристани. В 1694 году Петр снова был на Двине и съездил с Афанасием в Соловецкий монастырь. В эту поездку их застигла страшная буря, все ждали гибели, но бывшему на судне лоцману Антипу Тимофееву удалось вывести судно в безопасное место. В благодарность Богу за спасение Петр собственноручно соорудил на берегу крест. Крест этот в 1805 году перенесен в архангельский кафедральный собор. В 1700 году Петр освободил крестьян холмогорского архиерѳйского дома от сборов на военные надобности и известил об этом Афанасия. В ответ на царскую грамоту Афанасий отправил свое послание, представляющее собою, можно сказать, образец того старинного русского широковещательнаго стиля, который так чужд и далек деловой и краткой речи Петровой. Послание написано на большом листе, полуставом, с киноварью, вверху изображен крест в круге, подобный обычной печати на просфорах.

«Пресветлосиятельнейшему, благочестивейшему, тишайшему, самодержавнейшему великому государю нашему, царю и великому князю Петру Алексеевечу, московскому, киевскому, владимирскому и всея великой и малой и белой России самодержцу и многих великославных государств, владычеств и княжений восточных, западных и северных, купно и южных повелителю и обладателю, православнейшему великому монарху, присно августу, Христу Господню, во всех дарованиях от Бога и премудрости известно, вся превосходящем усыновление Божие, благословенное мирное благоденствие, сугубое лет приложение, царствие на земли благовременное во мнозе мире до дне рода и рода, на небеси же вечное будя и буди.

Непрестанно с показанием благоволения и внутреннего моего усердия вашему царскому пресветлому величеству, благоразумному великому государю и самодержцу во изрядство благопребывания (аз, доле помяненный) всеусердно содержуся и выну желаю, яко да всеблагий Бог наш тебе, великого государя нашего, благословением Своим благостынным благословить и благоздрава тя во многолетстве во спасение дарует и во всякой благомысленной премудрости и благоразумии да поспешит, и на вся видимые и невидимые враги всюду победы вам да сотворит, и прославляя вас во всех богомудрых делах ваших во все концы земные пред всеми словесоумные народы да прославит неувядаемо. Аминь.

Трикратное благодеянием неудобное к воздаянию последует, ово убо твари ко творцу, рекшѳ человека ко Богу, овоже раба ко владыце, и ово благоприемшего что ко благодетелю. К Творцу глаголет царь и пророк Давид: что воздам Господу о всех, яже воздаде ми? Раб глаголет: работы моя токмо приношу тебе, владыко, усердные. Благоприемый же что, клицает се аз себе самого тя дарую. Сих двух гласы употребив, аз, дол писанный за человеколюбные щедроты тебе, величайшего моего владыки и благодетеля, Христа Господня, чрез слово повеления и деяния писанные грамоты вашего царского величества, я же к моей худости, нынешнего нового 1700-го года, января 15 дне давшееся, уверихся, яко в нареченную службу против неприятеля датошных дому Спасова, в нем же пребываю, со крестьянских 194 дворов ваше царское величество взяти не благоволил еси не токмо людей датошных, но и денег указного числа вместо их имати не повелел еси, милосердуя, яко Бог, и презирая на мою скудость.

Сего ради благодаря благодарю вездесущего и вся силою, присутствием и обладательством исполняющего и окормляющего Бога, всех благих виновника, купнобожно и ваше царское величество сугубо благодарю и прославляю и выну благодарити усердствую, яко благостынным премудрости своей смотрением во пряснобдении и утешение нам непотребным, тебе, света христоподражательного, благодетеля нашего, сицевого благотворителя, даде, иже ниже высота вашего царского величества, ниже сотечение многих попечений, ниже дальноразстоятельство препинание благодеянию возмнеся быти вам, но яко присутствуй, тако и отсутствуй благодеешиму выну смотрительне вся, яко Бог, за яже како по достоинству вашему царскому величеству имам возблагодарити, не вем; но яко Богу, не требующую что от нас, обаче за Его благость благодарения пряносити обыкохом, тако и вашему царскому величеству зрительная точию благодарения восписати дерзнул и за благоутробные щедроты ваша, якоже выше рех, готов есмь выну приносити благодарственные труди моя, аще точию в числе делателей возмнился бых высочайшему царству вашему, даже до последнего моего воздыхания и толико, яко и себе самого присно в пленение рабства вручаю тебе, Богом умудренному, любомудрому во всех дарованиях и вседобродетельному высочайшему владыце, всех повелителю и обладателю, Христу Господнего все усердно благостраждый многообразно уповаю духовным радованием содержатися и снабдевати выну в вашей высочайшей державе, благодарствуя, и молю Бога, трикратное мое наземное поклонение вам, великому государю, всеусердно отдаю. Аминь.

При чесом добромысленне от благохотного моего усердия паки и паки вам, великому государю нашему, сугубого мира, здравия, спасения желаю и в мужестве вашем всеусердно нынешним новым от плотского строения Сына и Слова Божия 1700 -м годом и столетным веком вас, великого государя, поздравляю. Сице восклицаю: здравствуй ты, великий государь наш, многолетно, и от силы в силу преспевай благополучно, царствуя на вся в мире. Аминь⁴

Вашего пресветлого царского величества меньший богомолец и нижайший раб Афанасий, иже и архиепископ холмогорский, отдая вам, великому государю, сугубое благогодарение и наземное поклонение, прося прощения о дерзновении сего моего писания, подражая онаго состраждущаго Христу разбойника глас, клицая сице: мя, владыко, во царствие твоем.

1700-го года, ианнуария 28-го дня, с. Хол., отпус. в почте» ⁵

Когда, при начале войны со шведами, Петр задумал строить крепость у Архангельска, Афанасий пожертвовал на постройку крепости „доброхотво, от любви и от усердия своего, без возврату“, 30 кубических сажев бутового камня самого доброго, 580 камней стенных тесанных, 302 камня мостовых тесанных, 50 тысяч кирпича, 300 бочек извести, щебня кирпичного без счету, сколько есть. Потом он добавил еще 86.000 кирпича, 636 тесанных камней, дерево для свай. При самой почти закладке крепость подверглась нападению шведских кораблей, 24 июля 1701 года. Русские овладели неприятельским фрегатом, яхтою и тремя пушками. Государь подарил неприятельский флаг и три пушки Афанасию. В ответ Афанасий послал свое второе письмо Петру, написанное подобно первому, но с обыкновенным крестом в верху.

«Благочестивейшему, тишайшему,самодержавнейшему, Богом дарованному, Богом хранимому, Богом прославленному и превознесенному великому государю, царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великие и малые и белые России самодержцу и многих государств и земель востока, запада и севера и юга отчичу, дадичу, наследнику, государю и обладателю, православному великому монарху, Христу Господню, мира, здравия, спасения, благополучения и долголетнего пребывания и еже на враги победы и одоления во всем и чрез вся, вашего царского величества нижайший богомолец и присный раб Афанасий, иже и архиепископ холмогорский, вашему царскому величеству, премилостивейшему нашему великому государю, – благодати Божия, мира, милости и всегдашнего во всем спасения свыше от велелепные славы Бога Трисвятого ниспослатися, всеусердно вам, великому государю, выну прошу и наземное мое трикратное поклонение приношу, сице восклицаю: многое лета, великодержавнейший владыко.

Сего, благочестивейший великий государь, настоящего 1701 лета, августа 6 дня, в самый праздник боголепного преображения Спасова, прислася ко мне, нижайшему богомольцу вашему, вашего царского величества, премилостивейшего нашего великого государя, милостивая грамота, чрез неё же ваше царское величество благоволил еси мене, нижайшего богомольца вашего, пожаловать, даровать в дом Спасителев и ваш государской три пушки, мерою по аршину, завоеванных свейских неприятельских с фрегата и с яхты, которые вашим, великого государя, счастием в двинском устье, при Малой Двинке, победою взяты в вечное прославление вашего царского величества, в опасение же моего хождения на судах. Сего ради аз, богомолец ваш, всеусердно по обыклому моему к вам, великому государю, душевному, вкупе и телесному огнепальному рачению и желанию отдаю и отдавати выну усердствую благодарение, дóндеже и жив есмь в жизни сей, и возсыслах и возсылаю непреставные мольбы и моления о вашем царском величестве соборной и келейной, яко да всеблагий Творец и Бог наш тебе, государя нашего, благословением Своим благостыным благословит и здравием всецельным в долготу дней улпотствит, и тишиною мирною самоповелительства вашего увенчает и сохранит от всякого злоключительства в мире сем, яко благочестного Своего проповедника и защитника православия, на всяком пути и во всякий час соблюдет ненаветно в вечное время.

Возвестительно: оные ж вашего превысочайшего царского величества неприятели, враги проклятые, шведы и злые лесцы достальными корабли и фрегаты, по отступлении от устья двинского, гневом Божьим и вашим государским страхом гонимы, прошли, не хватая Кольского острова, подлинному ко мне известию, к северному носу, с посрамлением, на вечную им пагубу идут.

Вашему царскому величеству, великодержавнейшему нашему государю, желаю благодати, милости и мира Божия, здравия, спасения, благополучения. И в путешествии вашем во всяком сохранстве и счастливости всеусердно поздравляю и во все целом здравии со многою победою в державе крепости возвратится с триумфом желаю. Аминь 3-жды.

Вашего царского величества богомолец, последен сущь, о дерзновении моего писания прощения прошу, сице волия: помяни мя, владыко, во царствии твоем.

Из Холмогор отпустися августа 9 дня 1701 лета».

Адрес на конверте: Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великия и малыя и белыя России самодержцу.

Отметка 1-я: 1701 года августа в 23 день прислано через почту.

Отметка 2-я: Благодарственное.⁶

В 1702 году Петр снова был в Холмогорах вместе с царевичем Алексеем Петровичем, слушал обедню и пробыл у Афанасия полтора часа. Потом царь отбыл в Архангельск. Туда же отбыл и преосвященный, и здесь 29 июля, в именины государя, совершил освящение церкви в поводвинской крепости, причем служил в пожалованном ему государем саккосе. Саккос в старое время употребляем был в служении патриархами и митрополитами; из архиепископов впервые пожалован в 1668 году черниговскому преосвященному Лазарю Барановичу. 6 августа Афанасий благословил Петра в путь. Петр на 90 кораблях отправлялся к Нотебургу. Вернувшись в Холмогоры, преосвященный Афанасий в ночь на 6 сентября скоропостижно скончался. Погребен в Преображенском соборе ⁷.

2 Варнава (Волостковский), архиепископ Холмогорский и Важеский

После смерти архиепископа Афанасия на холмогорскую кафедру был назначен пребывавший в Москве митрополит бывший лаодикийский Парфений (Небоза). Он приезжал в Россию в 7204 г. «с причетниками и с слушки», «бити челом о милостыне». Жалованной грамоты у него не было, и милостыни он, по-видимому, не получил. Только ему было определено содержание: по 10 копеек, 3 кружки меду и 2 кружки пива на день митрополиту, двум его старцам по 4 копейке, кружке меду и 2 кружки пива а служкам по 2 копейке и кружке пива: да „для топления келий и варения ествы по возу дров на неделю“. Да «на проезд и отпуск» дано митрополиту 30 рублей, 40 соболей в 30 рублей, атласу и камки по 12 аршин; старцам по 6 рублей и соболей на 17 рублей; служкам, по 2 рубля и гамбургского сукна по 5 аршин. В бытность в Москве преосвященный Парфений посвящал ставленников⁸. Митрополит Парфений не доехал до своей новой кафедры и на пути из Москвы, в Ярославль, 2 января 1704 года скончался. Погребен в ярославском Спасском монастыре⁹. Холмогоры, таким образом, опять осиротели. Сиротство это продолжалось довольно долго. Новый владыка холмогорский был хиротонисан только 11 марта 1705 года. Это был архимандрит московского Заиконоспасского монастыря Сильвестр (Крайский). В середине апреля он еще оставался в Москве; 17-го числа посвятил одного священника, как видно из ставленической грамоты¹⁰. За тем отбыл в свою епархию. Но в конце 1706 года он был вызван в Москву на чреду и уже не вернулся в Холмогоры: в сентябре 1707 года получил назначение митрополитом в Смоленск, где и скончался в 1712 году. После перевода Сильвестра был хиротонисан в архиепископа холмогорского 20 или 21 марта 1708 года архимандрит московского Симонова монастыря Рафаил (Краснопольский). По отзыву епархиального историка, это был святитель ревностный и благочестивый. Правил епархией он недолго, и в ночь на 3 ноября 1711 года, около 11 часов, скончался, сорока трех лет.

О сношениях этих трех архиереев с Петром Великим сведений не сохранилось.

После Рафаила холмогорскую кафедру занял преосвященный Варнава (Волостковский), Он был счастливее своих предшественников и оставался в Холмогорах свыше восемнадцати лет, пережив на пять лет петровскую эпоху. Он был сын польского помещика, служившего капитаном в польских войсках. Мирское его имя было Василий. Имя его отца – тоже Василий. В родовом гербе было изображение трех крестов. Поместья, довольно значительные, находились в Великой Полыне, между Львовом и Перемышлем, под Новым и Старым Самбором и Бабиным. В усадьбе Жуйловке было 100 дворов, хлеба засыпалось 1.000 четвертей; в Сабичелк было 30 дворов, хлеба высыпалось 300 четвертей; в Дюсовке было 20 дворов, хлеба засыпалось 200 четвертей; в Коченовке было 150 дворов, хлеба высыпалось 1.000 четвертей. Был винокуренный завод на 4 котла; пятый котел был пивной. Была хлебная мельница на Днестре, о четырех поставах, Худяковка, с 10 дворами крестьян. Волостковский вел довольно значительную торговлю с Шленском, отпуская за границу полотно, сухие сливы, масло, горох, крупу, водку, муку. Родился будущий архиерей, по одним известиям, в 1660 году, по другим – в 1672 году.¹¹ Получив образование в киевской академии, он остался в Киеве и посвятил себя педагогической деятельности. Он „содержал в школьном учении тамошних чиновных людей человек по десяти, двенадцати, и большѳ“ в год, и те школы содержал сем лет“. Потом был вызван в Москву в Славянолатинские школы и там тоже был учителем семь лет. Вместе с тем он был официальным проповедником и занимался обучением ставленников. Из иеромонахов Заиконосиасского монастыря он и был хиротонисан, 24 августа 1712 года, во архиепископа холмогорского и важеского. Пробыв затем месяц в Москве, он 26 сентября выбыл на свою кафедру и прибыл в Холмогоры 21 ноября. Около трех недель ему пришлось просидеть в Маркушевском монастыре в ожидании, пока установится санный путь. Профессиональный учитель сказался и на архиерейской кафедре. Преосвященный Варнава уже в 1714 году учреждает при Николаевском корельском монастыре школу. После же духовного регламента, предписывающего заводить школы при архиерейских домах, преосвященный основывает, в 1723 году, „словесную школу“ в Холмогорах и помещает ее в кельях своего дома, а на следующий год, когда число учеников первого года, 39, „удвоилось“, закладывает для школы особое двухэтажное здание. По-видимому, непроизвольно отмечая одну характерную черту преосвященного Варнавы, епархиальный историк говорит, что преосвященный „деятельно собирал“ положенную на школы регламентом часть приплодного хлеба – с монастырей двадцатую, а с церкви тридцатую.

Первые годы преосвященного Варнавы в Холмагорах вообще отмечены энергичною архипастырскою деятельностью. Кроме основания школы, преосвященный предпринимал и другие меры к поднятию просвещения своей епархии. В 1715 году он издал увещание своей пастве. Напомнив о прежних указах, принадлежащих к его предшественникам, так и ему самому, и говоривших о церковном благочинии, о незазорном священническом житье, о хранении отеческих преданий, о кресте четвероконечном, об изображении крестного знамения, о правильном почитании икон, о хранении добродетелей и пр., – преосвященный увещевал священников, чтобы они первее всего сами являли образ благочестивого житья, чтобы неукоснительно обучали прихожан после богослужения в церкви повседневным молитвам и всячески располагали к неукоснительному исполнению долга исповеди, чтобы приучали детей прихожан к посещению храма и всякому христианскому благочинию, чтобы внушали всем, обремененным разными житейскими заботами, занимающимся купечеством или промыслами, также чиновникам и «многотрудным древоскам и земледельцам» не пренебрегать делом своего спасения, но не ставить его на первом плане; священникам рекомендовалось не налагать неудобовыполнимых епитимий, не требовать излишних подвигов поста для приготовления к принятию Св. Таин, чтобы не привести к мысли, что невозможно достойно приступать к Чаше и потому лучше вовсе не приступать: для приготовления достаточно, по нашей немощи, дальнему расстоянию церквей и занятою работой, трех дней. Для покаяния «всегда время готово, и рано и поздно, во дни и в вощи, а за нужду – евши и пивши, – и никогда да не затворяются двери святого покаяния и обращения грешника к Богу». В 1716 году преосвященный Варнава издал распоряжение, чтобы нетрезвых и неисправных священников высылать к нему в Холмогоры, где их ожидало достодолжное взыскание. В виду частых недородов, тο от излишней влаги, то от засухи, то от несвоевременных морозов, преосвященный Варнава установил моление на ектеньях и крестные ходы, «дабы Господь Бог отвратил праведный Свой гнев и ниспослал благодать на землю – дождя благопотребного и теплоты солнечной к растению и умножению плодов земных» ¹².

15 июня 1718 года преосвященным Варнавою был подписан, вместе с митрополитом Стефаном (Яворским) и епископом Феофаном (Прокоповичем), ответ от лица русской Церкви сорбонским богословам по вопросу о соединении церквей ¹³. Значит, по-видимому, преосвященный Варнава был в это время в Петербурге. На 1720 год он снова был вызван в Петербург на чреду, и прибыл по первому зимнему пути в конце 1719 года. К этому времени относятся первые документы переписки преосвященного Варнавы с Петром. Преосвященный, по его словам, поиздержался в дороге, вынужден был израсходовать казенные деньги, которые вез с собою в Петербург, и просил Петра простить ему эту растрату. Первое «доношение» по этому делу писано преосвященным в ноябре 1719 года ¹⁴. Всех денег было растрачено свыше 900 рублей. Не получая никакого ответа на свое доношение, преосвященный через месяц пишет второе, почти буквально сходное с первым¹⁵; и на этот раз вместе с тем обращается и к царице, прося её заступничества.

«Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великие и малые и белые России самодержцу. Доношение.

По присланным вашего царского пресветлого величества ко мне, нижеименованному богомольцу вашему, прошлого 714 году июля 16 да августа 11 чисел указом велено сбирать с венечных памятей венечные деньги против прежнего положения вдвое, и из тех новоприбылого сбору деньги велено присылать в Санкт-Петербург в канцелярию сената по третям года. И по тем вашего царского величества указам в доме моем и по всей епархии в прошлом 714-ом году июля с 19 числа с венечных памятей новоприбылья против прежнего сбору деньги сбираны и тех, государь, новонакладных денег от мене, богомольца вашего, в канцелярию сената на сроки не отыслано для того, что за должайшим епархиальных церквей по различным ямам расстоянием и нужным безпутьем по третям года не сбираются, а собираются они в год по ближним местам при данном сборе, а иные и на другой или на третий год едва с далечайших морских верфей малое число их присылают, и такой малый сбор по третям года или по годам отсылать в СанктПетербурга за великое отстояние и неудобство наше крайне было невозможно. А ныне то новонакладные венечные пошлины взяты с Холмогор с нами в путь (по указу на год во чреду священнослужения) до Санкт-Петербурга, и за самую нужду нашу крайнюю, что от воскрая моря холмогорской епархии до ceгo другого моря царствующего Сакт-Петербурга в дальнейшем заезде нашем и раcстоянии за безмерную долготу пути не стало нам в казне иных никаких денег, разве тех венечных новоналоженных, потому что занятые и сборные наши в путешествии на прогоны, на наем подвод, ради нужнейшего пути зимнего последнего дорогоплаченных, и здесь в Санкт-Петербурге на пропитание с домовыми людьми на хлеб, на дрова, на сено и прочие припасы и потребы квартирные и на заплату за постоялое в расход все вышли и доплатить за квартиру не будет чим, и наконец еще в Санкт-Петербурге пропитаться нечем, и из Санкт-Петербурга подняться нечем же и в дому церковных потреб купить не на что.

Всемилостивейший государь царь, прошу вашего царского пресветлого величества милостивного на нас призрения и помилования, да повелено будет ради объявленной нужды и такового для нужного в далечайшем путешествии и расстоянии иждивения не спрашивать на нас денег венечянных новоналоженных, понеже иных нам про обиход санкт-питербургский неоткуда взять и занять не у кого и занимать не на что, чим бы можно было отдать, и за убожество наше никто нам не поверит.

О сем доносит и просит Варнава, архиепископ холмогорский. Декабря 3 дня 1719 года.

Вашего царского пресветлого величества нижайший богомолец Варнава, архиепископ холмогорский».

На обороте: «Расход в путешествии деньгами казенными, кроме домашнего, что до поезду санкт-петербургского в обиход и на жалованье людям домовым и в путь едущим вышло и издержался.

На наем подвод, кроме саней к ним и потреб всяких покупленных, извозчикам 466 рублей, 28 алтын.

На хлеб и харч и прочие живности, кроме домовых запасов, 609 рублей и алтын.

Итого 1.075 рублей 29 алтын.

В сборе венечных новонакладных денег: в 714-м 18 р. 27 алт. 4 деньги, в 715-м 195 р. 21 а. 9 д., в 716-м 186 р., 10 а. 2 д., в 717-м 227 р. 29 а., в 718-м 165 р. 12 а. 4 д., итого 794 рубля 1 алтын»¹⁶.

На гербовой бумаге.

Точно такое же доношение «всемилостивейшей и благоверной государыне царице и великой княгине Екатерине Алексеевне, с подписью: «вашего величества нижайший богомолец Варнава, архиепископ холмогорский». Тоже на гербовой. Просьба: «к всемилостевейшему нашему монарху вашего государского заступления, дабы чрез ваше государское милостивое заступление повелено было»... ¹⁷.

Разрешение дела по доношению преосвященного Варвавы было передано Сенату, но Сенатом дело не решалось, и преосвященный в 1722 году по этому же делу обращался в Синод. Синод передал бумагу преосвященного в Сенат, и тем дело кончилось ¹⁸.

Ходатайствуя о льготе и милости себе лично, преосвященный Варнава не упустил походатайствовать и об облегчении финансовых тягостей своего архиерейского дома. По норме, основанной на ведомостях, составленных в 1705 году, по смерти архиепископа Афанасия, доходность холмогорского архиерейского дома определялась в 1.876 рублей, из них 1.559 рублей окладных доходов и 817 рублей неокладных. На содержание архиерейского дома определено было в 1708 году 1.200 рублей; кроме того, холмогорская епархия имела 174 рубля „стрелецких“ денег, дарованных Петром еще Афанасию. Весь же остаток по норме должно было высылать в казну. Но доходность холмогорского архиерейского дома, как оказалось, в последующие годы никогда не достигала до нормы 1705 года. Свои деньги архиерейский дом забирал сполна, а в отношении казны с каждым годом увеличивалась недоимка. Преосвященный Варнава и попытался вывести свой архиерейский дом из такого положения, ходатайствуя о прощении по крайней мере недоимок.

«Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великие и малые и белые России самодержцу.

Доношение.

Ведомо есть самому вашему царскому пресветлому величеству и всему вашему державнейшего монаршества правительствующему сенату, и министрам, а наилучше самовидцам и надзирателям и тем, которые в поморские пределы до города Архангельского и Холмогор для управления прежде на воеводства, а по учинении губерний на вице-губернаторства и иные вашего царского величества службы посланы бывали, что за скудость и за недостаточность земель пахотных и за недородом хлебным скуднейшие всех епархий, в вашей царского пресветлого величества держав обретающихся, епархия холмогорская хлебными запасы и всякими потребами домовыми.

А есть многие в державе вашего царского величества, крайние наипаче епархии, в которых также, яко и у нас, на Холмогорах, данные сбираются сборы, а на них ничего с тех пор сборов не спрашивают, а на нас правят доимок и спрашивают, а платить их всеконечно не чем.

И для таковой крайней нужды нашей просим вашего царского величества милостивейшего на нас, последних богомольцев, призрения, чтоб вашим царского величества указом повелено было с холмогорской епархии ныне в впредь за предъявленное (что выше объявлено) оскудение не спрашивать со сборного числа доимочных денег (яко изначала холмогорской епархии бывало не спрашивано), понеже оные деньги без остатка на хлебную исходят покупку и на прочие не избежные нужды домовые и расходы неминущие, без которых нельзя пробыть и без покупки хлеба ни в который год не мощно прожить и прокормиться». ¹⁹

Из последующей деятельности преосвященного Варнавы едва ли не более всего выделяются его хлопоты об облегчении материального положения холмогорского архиерейского дома, которое, по-видимому, действительно ухудшалось. В первые годы обнаруживался недобор в неокладных доходах, но потом стал расти недобор и в доходах окладных. Замедление в представлении сборов было хроническим, хронической являлась и недоимка. Преосвященный объяснялся, что «в Примории и в здешней хладной стране недород хлебный и всяких семян пашенных, от заразливых ветров, холодов и морозов, мокроты и зимности страны морские погибающих, не против прочих стран и епархий теплохладных и хлебородных, которые во вся годы семена различные пашни и овощи всякие изобилуют и избыточествуют». Сборы производить за дальностью вотчин, «убожеством крестьянских, хлебонедородством и выходом крестьян, за скудость хлебную в верхние города и пустотою крестьянскою», было весьма трудно. «Пустота», действительно, росла подавляюще. По переписным книгам 186 года в церковных вотчинах епархии было 1.260 дворов, а по книгам 1710 года уже только 1.092 двора. В 1704 году от архиерейского дома отняты были рыбные ловли, по синодальному указу в 1722 году были разобраны все часовни, а их было в епархии до 500, и доходу с них поступало до 60 рублей. За уходом прихожан обветшали некоторые церкви, и при них не было священников. Некоторые церкви запустели потому, что были разорены шведами. Собственного хлеба сеялось «малое число», потому что «не всякий год хлебом доходит и дозревает от ранних морозов и поздних засевов», – «и без покупки хлеба ни в который год» архиерейский дом не мог обойтись ²⁰.

Вопрос раскольнический являлся для преосвященного Варнавы, несомненно, докучным вопросом. Решив сразу отделить овец от козлищ, преосвященный единственным средством к отличению православных от раскольников считал присягу. Но как к той присяге в волостях крестьяне были призываны, и во многих волостях они к присяге не пошли, и едва не всею волостью крестьяне сказали, что они с женами и детьми тремя персты креститься до скончания жизни своей не будут, и в том желают умереть. И в одной волости таковые раскольники с лжеучителем своим раскольническим, мужеского и женского полу, и младенцев пять человек, оболокши овин соломою, в нем сгорели». В другом месте сожгли себя в часовне душе 80, имея на головах бумажные венцы с осмиконечными крестами. В третьем месте «противников св. Церкви не хотящих быть у присяги, собравшихся во едину избу, мужей, и жен, и девиц и младевцев сожглось 108 человек, да и прочие к тому готовы». Преосвященный пробывал, как желал и синод, посылать священников для увещания, но крестьяне не только не слушались увещателей, но, «полчищем собравшись, смертно убивали и всячески бесчестили и говорили: мы указов архиерейских не слушаем». «А взять таковых без солдат не можно»,прибавлял преосвященный: «а солдат без указа послушного не дают». Холмогорский провинциал-инквизитор, иеродиакон Александр (Тиховов), в последствии за безобразное поведение отрешенный от должности , доносил, что преосвященный бездействует в отношении раскольников: он, инквизитор, доносил преосвященному на «многих священников», что они укрывают раскольников, но «он, преосвященный, им указал не чинить, только на него гневается». Преосвященный Варнава объяснялся, что это ложь, что он посылает увещателей к раскольникам, когда то возможно, но все его усилия оказываются бессильными. Не помогали и указы синода о предоставлении в распоряжение преосвященного по раскольническим делам солдат. В те времена, по указу Петра, пользовались неприкосновенностью охотники, изъявившие желание «ловить в дом его императорского величества зверей живых, соболей, песцов и прочих». И вот все раскольники записались в охотники. В одном только и утешение, заключал преосвященный, что Сам Бог помогает нам в нашей немощи: записавшиеся в охотники раскольники «иные режутся и топятся».²¹

В 1720 году прибыли в Петербург бывший домовых дел архиепископа Варнавы судья, игумен Козьеручьевского монастыря Мардарий и казначей, иеромонах Виталий и заявили обвинение против двух братьев преосвященного, Григория и Андрея Волостковских, во многих их неправдах, в утрате и в похищении интересов царского величества, в разорении архиерейского дома и в излишних сборах. Свой донос они подали архимандриту александроневскому Феодосию (Яновскому), в канцелярии АлександроНевского монастыря, как высшем духовном правительственном месте в то время в Петербург. Так как уже осуществлялась мысль в это время о синоде, то Феодосий, приняв донос, сказал, что по нему будет произведено исследование, когда «состоится святейший правительствующий синод», а Мардария и Виталия поместил в новгородские монастыри, первого в Антониев, а второго в Крестный. Тем временем дело перешло в Преображенскую канцелярию, куда и был взят для расспроса игумен Мардарий. В конце июня 1721 года Преображенская канцелярия препроводила Мардария в синод, но с тем, чтобы без её указа никуда его не отпускать. В синоде Мардария посадили в бывшую при синоде колодничью избу, за караул. Туда же был помещен затем и Виталий. 2 января 1722 года карауленный капрал донес синоду, что в ночь на это число игумен Мардарий волею Божьею помер. Приказано было похоронить его при Сампсониевской церкви. После смерти товарища Виталий, оставшись один, заскучал и «помирая голодною смертию», стал просить освободить его на расписку. Синод 12 января разрешил ему уйти из под караула на добрые поруки, с «распискою, что б ему в святейшем синоде оставиться по вся дни и до указу и определения по делу его никуда из С.-Петербурга не уезжать». Виталий являлся в синод ежѳдневно в продолжении трех месяцев, а потом, не видя конца своему бесцельному хождению стал просить отпустить его в Череповский Воскресенский монастырь к по-видимому знавшему его игумену Макарию. Синод исполнил его просьбу, но, отпуская 13 апреля, взял с него сказку, что из монастыря он не выйдет в другой и никаких служб, „кроме братства“, до указу занимать не будет ²². Тем это дело пока и кончилось.

Но едва минул год, как дело возобновилось. На этот раз братьев Волостковских обвинял „в похищении домового интереса“ и „расхищении многого числа денежной казны“ подьячий архиерейского дома Василий Шабунин. Московская синодальная канцелярия, в которую был подан донос, решила вытребовать Волостковских к ответу в Москву, и для доставки их послан был в Холмогоры синодальный курьер Шитов. Андрей Волостковский, оказалось, с 1720 года служил уже при доме „рязанского архиерея“,митрополита Стефана Яворского, а Григорий собрался и взял с собою 600 рублей. По-видимому, в дороге присоединился и Андрей. Курьера братья, по-видимому, не ублаготворили. По крайней мере, прибыв в Москву, они заявили на него жалобу, что он был груб с ними, подвергал их ругательствам и побоям, брал взятки, отнимал пожитки. По дороге, в Вологде, курьер счел нужным донести местному инквизитору, что у Волостковских есть 600 рублей, не известно чьи – их или казенных, деньги эти, в виду возможности пропажи их в дороге, взяты были в вологодский архиерейский дом, откуда потом пересланы были в московскую синодальную канцелярию. В московской синодальной канцелярии потребовали Шитова к допросу, но он всячески уклонялся от явки к допросу, то притворяясь больным, то отговариваясь именинами или праздниками, подкупал и закармливал подьячих и «не кончив очисткой» выставленных против него пунктов, съехал в Петербург. Волостковским 5 ноября 1723 года велено было московскою синодальною канцелярией ехать обратно «на Холмогоры и явиться определенным от святейшего синода к следованию их дела персонам». Но Андрей перебрался в Петербург, для продолжения своих дел, которые он завел с курьером Шитовым и подьячим рязанского архиерея Афанасием Кульбицким, тоже о грабеже. Дела получили то направление, которому не предвиделось конца. По обвинению Волостковских Шабуниным синод предписал было преосвященному устюжскому Боголепу послать следователя – архимандрита, но преосвященный просил освободить го „за не имуществом в епархии архимандритов и приказного дьяка“. Через два года синод написал о том же преосвященному вологодскому, но и оттуда получил ответ с отказом. На том дело и остановилось. Григорий Волостковский вернулся в Холмогоры в марте 1725 года, а Андрей в 1727 году. Обоим приказано было ожидать следователей. Прождавши пять лет, преосвященный Варнава с горьким сетованием просил синод кончить дело и дозволить не дожидаться следователей, в особенности потому, что не будет, за скудостью, „чим их поднять, поить и кормить, наградить и подводы платить“ ²³.

Вероятно, жалобы на свойственников архиерейских шли не из одной холмогорской епархии. В 1728 году синод счел нужным подтвердить по всем епархиям требование духовного регламента, чтобы архиереи и настоятели монастырей не держали при себе свойственников, а где таковые окажутся, велено было всех „выслать вон без всяких отговорок и продолжения времени“. Преосвященный Варнава тогда писал синоду, что при нем находится брат его родной Григорий Волостковский, состоящий при нем с младых лет и им воспитанный в киевских школах и в Москве и вместе с ним прибывший в Холмогоры, а в 1715 году прибыл, „называющйся братом“, и Андрей Волостковский, которого, по Иоанну Милостивому, преосвященный и принял; оба ни к каким делам не приставлены, живут не в его кельи, а в особливых, не женаты и жалованья никакого не получают. Только когда в 1719 году преосвященный уезжал на чреду в Петербург, то, не имея у себя ни одного верного человека и будучи окружѳн враждебно к нему настроенными людьми, поручил Григорию Волостковскому „в приказе надсматривать и быть приказным“. „А как я, – писал преосвященный, – так и они – иностранные, нет у них ни отца, ни матери, ни брата, ни свата, никаких свойственников, ни квартир, ни домов, и не к кому пристать“. Вслед за тем преосвященный, в феврале 1729 года, ходатайствовал о разрешении Григорию Волостковскому оставаться при нем, и доносил, что Андрей выбыл в Москву, при чем опровергал доносы на допускавшиеся будто бы ими злоупотребления. И хотя, не получая прямого ответа на свое ходатайство преосвященный Варнава получил подтвердительный указ синода о недержании при себе родственников, но Григория не отпустил, объясняя, что „ему, архиерею, за старостью, без своего верного человека в той стране пробыть и всего усмотреть и уберечь не возможно“. После этого ходатайство преосвященного было наконец удовлетворено ²⁴.

Смерть преосвященного Варнавы скоро разъяснила, что он беспокоился „уберечь“. Управители холмогорского архиерейского дома донесли в октябре 1730 года синоду, что преосвященный Варвава „года с два скорбел ногами, а 1 октября 1730 года прибыл от Архангельского города на Холмогоры в дом свой архиерейский, оною ножною болезнью весьма изнемог и 8 октября в исходе пятого часа дня от сего временного света отиде в вечное блаженство“. Тело было вынесено на следующий день в соборную церковь и по получении разрешительного указа из синода погребено 28 ноября²⁵. На погребение и сорокоустие издержано было рыбных припасов палтусины просольной 5 пудов, трески соленой 10 пудов и сухой 3 пуда, семги просольной 5 пудов и провесной 2 пуда, визиги осетровой 10 фунтов и тресковой 20 фунтов, сельдей просольных 1\2 боченка, „рыба всякая свежая держана из домовых озер”. Питейных припасов: пива бочек сороковых 2, вина 15 ведер, водки 3 ведра, вина красного и ренского по анкерку ²⁶.

Опись оставшегося после смерти преосвященного Варнавы имущества отмечала 734 книги, 185 образов и всякого рода изображений, множество всякой „рухляди“, платья, серебряных вещей, но денег – по архиерейскому дому – только 1.798 рублей 31 копейку. Братьев при архиерее во время его смерти не было. Один был в Архангельске, другой в Москве. И вот Андрей Волостковский обращается в синод с жалобой на разграбление имущества покойного архиерея. После него должно было остаться денег 40.000 рублей и ценных вещей на немалую сумму. Колоссальные по тому времени сумма наследства, представляющая по нынешнему соотношению ценности денег и распределения капиталов миллионное состояние, вызвала изумление, тем более, что осталась после архиерея, так искренно жаловавшегося на бедность. Андрею Волостковскому пришлось объяснять её происхождение. „Деньги те архиепископ Варнава получил через неусыпные труды свои“. В Киеве от каждого из своих учеников он брал от 50 до 100 рублей; в Москве получал жалованье по 150 рублей в год, кроме того, ставленники, которых он обучал, „презентовали его всякими почестными дарами“ по доброй воле; в епархии с поповых и диаконовых грамот поступало сбору в его пользу 600 рублей в год, других разных сборов – более 300 рублей, ставленников бывало от 30 до 50 и с каждого бралось по 5 рублей; „он же бывал презентован от произведенных архимандритов и игуменов”, много получал на поминовение императорской фамилии, также от знатных лиц, от купцов. На чред в Петербурге получил от Петра и Екатерины по тридцать червонцев. После смерти брата в Киев, учителя Стефана, взял из его наследства 1.500 рублей, после смерти отца в 1702 году к нему перешло все наследство. И так далее. И все было украдено!

В цепких руках тогдашнего судопроизводства дело повернулось так, что Андрей Волостковский отказался давать какие бы то ни было ответы по своему делу, потом был взят в синоде под караул, бежал, был пойман, на конец в 1733 году синод определил во всем ему отказать, из под ареста его освободить, но учинить ему нещадное плетьми наказание, а обвиняемых им расхитителей признал оправданными²⁷.

Не собирайте себе сокровища на земле, где воры подкапывают и крадут.

3 Лаврентий (Горка) Епископ Астраханский и Ставропольский

На астраханской кафедре с 1697 года святительствовал митрополит Сампсон²⁸ Он был хиротонисан в Астрахань из архимандритов курского Знаменского монастыря. „Незабвенную память“ по себе владыка оставил постройкою знаменитого астраханского собора, который ценители родной старины называют массивным и стройным, красою Астрахани и всего Прикаспийскаго края. Некоторые, правда, называют его тяжелою в художественном смысле громадой; но все без исключения не отрицают в нем величия. С историей построения собора связана даже легенда, будто, когда деньги истощились и митрополит Сампсон, сильно опечаленный, был озабочен дальнейшею участью постройки, пришел к митрополиту какой-то мужичек и принес в подарок боченок груздей. Сверху, действительно, были грузди, а далее весь боченок налолнен был золотом. Потом искали мужичка, но не нашли. В 1705 году в Астрахани был бунт, вызванный противодействием реформам Петра и вспыхнувший по поводу нелепого слуха, будто всех русских девок – невест выдадут за немцев. Митрополит Сампсон скрылся было к калмыцкому владельцу Аюк Манге, но, когда пришли царские войска под начальством Бориса Петровича Шереметева, перешел в русский лагерь и затем, когда, уже после нескольких стычек, победа склонялась па сторону русского войска, безбоязненно пошел увещевать продолжавших еще бунтовать астраханцев к полной покорности, по приглашению лучших граждан, и взял на себя роль примирителя бунтовщиков с правительственными войсками, что и выполнил с успехом. Скончался он 3 апреля 1714 года и погребен в созданном его трудами соборном храме.

Приемником митрополита Сампсона был епископ Иоаким²⁹. Он был сын священника города Суздаля, служил священником в Москве, при церкви Харитона Исповедника; овдовев, он поступил в монашество и в звании иеромонаха состоял в Александро-Невском монастыре. От сюда 22 января 1716 года был хиротонисан во епископа Астраханского. В его правление Астрахань была посещена императором Петром и Екатериною, прибывшими 5 июня 1722 года. Царственные путники были встречены преосвященным на пристани, во главе с астраханским духовенством. Государь, при посещении собора, выказал особенное внимание к гробнице митрополита Сампсона и на следующий день, по желанию царя, была отслужена по владыке панихида. Петр пробыл в Астрахани, с перерывом, около двух месяцев, предпринимал отсюда поход для завоевания Дербента, и отбыл из Астрахани 5 ноября. В апреле 1723 года преосвященный Иоаким, по вызову, прибыл в Петербург и 23июня „за некоторые известные его величеству причины“ назначен епископом Корельским, викарием Новгородского архиепископа Феодосия. Астраханской епархией он правил среди разных хозяйственных затруднений, жаловался на несочуствие светских властей его борьбе с расколом путем неукоснительного взыскания с раскольников штрафа; жаловался на сооружение в городе римско-католического костела. Заведенные в епархии богадельни шли плохо. С перемещением из Астрахани ему пришлось снять саккос и служить в ризах. В начале 1725 года он был вызван в Петербург к погребению Петра, и оставался здесь долго; в сентябре он ещѳ служил в Петропавловском соборе. В августе синод представлял его на Суздальскую кафедру, по 16 марта 1726 года состоялось высочайшее повеление о назначении его в Вологду. Впрочем, 22 апреля это повеление было отменено, и согласно избранию святейшего синода, преосвященный Иоаким был перемещен в Суздаль. В 1729 году он был вызываем на чреду священнослужения в Петербург, но, по болезни, уволен от этого назначения. В 1731 году он назначен был епископом Ростовским и в том же году возведен во архиепископа. Скончался 25 декабря 1731 года во время чтения молитв ко причащению.

В 1721 году малороссийский гетман Иван Ильич Скоропадский прислал в синод грамоту, в которой писал, что бывший Черниговский архиепископ, назначенный митрополитом Сибирским, Антоний (Стаховский) несправедливо лишил иеромонаха Лаврентия (Горку) игуменства в Выдубицком монастыре. Принимая участие в судьбе обиженного, гетман просил определить его архимандритом в новгородский монастырь. Повидимому, Лаврентий пострадал безвинно. По крайней мере, он возбуждал в отношении к себе, по-видимому, общее сочувствие, и бывший в Петербурге киевский иеромонах-проповедник Симон Кохановский в письме в Киев, посылая Лаврентию поклон, желал ему „здравия и спасения, желаемого добра освобождения от врагов и от гонения“. Синод отнесся к ходатайству гетмана чрезвычайно благосклонно и, так как в это время требовались кандидаты для замещения архиерейских кафедр, то предложил выслать Лаврентия для посвящения в архиереи. Лаврентий запоздал прибытием в Москву (где тогда был синод); он прибыл только в конце марта. Ради его „неимущества“, ему было назначено в Москве содержание от синода: муки ржаной 3 и овса 5 четвертей, пива 20 и меду 5 ведер, сына 5 возов. Вместо архиерейства, он получил воскресенскую, что на Истре, архимандрию и был назначен обер-иеромонахом в низовый поход. Ему было положено 20 рублей в месяц жалованья и 3 казенных служителя. Особая инструкция предписывала „не властительствовать, а дела духовные править“. В особой присяге он обязывался „врученное ему стадо словесных овец пасти и управлять со всяким усердным тщанием, и вверенному ему церковному и монастырскому правлению прилежати безленостно, и о подчиненных ему радети и опасну имети стражу и добро предстательствовати“. В половине июля Лаврентий был уже в Астрахани. Наконец, в октябре 1722 года он писал синоду: „важных дел духовных не прилучалося в походе сем, о которых мог бы я вашему святейшеству доносити. К тому, как выехали мы с Астрахани, всегда я на морских судах ехал, и в Персиду, в Дербень, и до Елюкентия, реки персидской, также из Персиды в Астрахань на морских суднах возвратился; на берегу не много живал. О нуждах же моих и великих скудостях и немощах, и бедствиях смертных, не дерзаю и извещати, понеже сия не в числе суть дел духовных“. Недели через две, в начале ноября он опять писал синоду: „всесмиренно прошу вашего святейшества, благоволите, по именному указу его императорского величества, в низовый корпус на перемену мне прислать обер-священника, понеже я теперь что раз горше и горше весь немоществую“. Просьба была удовлетворена, и Лаврентий был отпущен в свой монастырь ³⁰.

Монастырь, однако, не приносил особенного утешения новому архимандриту, потому что в нем, после „определения“ вотчин, было „пропитаться нечем“. В прочем, ему почти и не пришлось воспользоваться пребыванием в монастыре. Как тогда, при назначении, он тотчас же должен был выехать в поход, так теперь, при возвращении, отправлялся, по вызову, в Петербург, Монастырем заведывал „управитель“. Перед его отъездом, в день Вознесения, после службы, упал в соборной церкви монастыря каменный шатер, что над гробом Господним. 8 сентября 1723 года он был хиротонисан во епископа Астраханского. На следующий день вице-президенты синода, архиепископы Феодосий и Феофан объявили синоду сказанный им вчера лично государем в Троицком соборе указе, чтобы новому преосвященному астраханскому именоваться не астраханским и терским, как именовались астраханские архиереи до того времени, Астраханским и Ставропольским, по имени новопостроенной на реке Астрахани Крепости Св. Креста (Ставрополь). После хиротонии преосвященный несколько задержался в Петербурге. В октябре ему поручено было синодом сочинить стихиры св. великомученице Екатерине. ³¹Этот указ объявил синоду письменно „его величества дьяк и певчий“ Иван Протопопов. Предполагалась коронация Екатерины I и, очевидно, шла забота о торжественной службе церковной. В ноябре преосвященный Лаврентий был включен в список иерархов, которым положено было принять участие в коронации императрицы. Коронация совершилась 7 мая 1724 года в Москве. Тем временем преосвященный Лаврентий выхлопотал у синода разрешение строить в своей новой епархии, в Астрахани и Саратове, каменные церкви, – в то время каменные постройки вообще были запрещены по всей России, чтобы не отвлекать каменщиков от работ в обстраивавшемся Петербурге; выпросил у синода указ о высылке ему из Киева и Выдубицкого монастыря оставшихся там книг, которых он никак не мог получить, и в особенности составленного им самим латино-славянского лексикона³². Предстоящий долгий путь беспокоил преосвященного, и он подумывал о получении денежного пособия и прогонов. В декабре он обратился к кабинет-секретарю Макарову со следующим письмом:

„Государь мой милостивый Алексей Васильевич.

О чем я просил его императорское величество, о том и ныне всесмиренно прошу:

1) скудость астраханской епархии дополнить, а именно придать к ней епархию танбовскую со всеми доходами и вотчинами, к архиерейскому дому надлежащими;

2) вместо Ивановского монастыря, прошу Троицкий в Астрахани монастырь, и повелеть в оном по-прежнему архимандрита сделать, а учуг и ванчуг в казну государственную от монастыря того взять;

3) антецессорови моему при поставлении его дано 300 рублев, о такой же милости и я прошу всесмиренно.

Вашего превосходительства нижайший слуга и богомолец Лаврентий, епископ Астраханский.

Сие мое прошение предлагал я и прежде, и сего дня преосвященному псковскому, его преосвященство на все три пункта без жадного прекословия соизволил любоохотно.

Санкт-Петербург. Декабря 9 дня 1723“.

Отметка: В 10 день декабря 1723. О сем писано в синод в 10 день декабря и доношение отдано в синод же³³.

В конце декабря преосвященный обратился за пособием в синод и писал, что он „уведомился, что новопоставленным архиереям астраханским дается в путное отправление на подводы и на причие всякие припасы, и на дела судов, и на наем работных людей до Астрахани по несколько сот рублев денег“. У синода сведений о таких выдачах не было и дело было передано в сенат ³⁴.

После коронации, в начале июня 1724 года преосвященный Лаврентий стал проситься из Москвы в свою епархию, и был отпущен синодом. Пред отъездом преосвященный опять хлопотал о присоединении к его епархии соседних церквей, на этот раз Симбирского уезда, но в этом ему было отказано ³⁵. Прибыв в Астрахань, преосвященный Лаврентий занялся епархиальными делами: в октябре хлопотал о разрешении строить церкви в новоосновываемых слободах и крепостях (тогда было стремление сокращать число церквей), о разрешении крестить малолетних татар и калмыков без научения их правилам веры, доносил о поимке раскольников, которых местная канцелярия юстицких дел подвергала пыткам, и т. п. В 1726 году, по доносу, будто он выбранился, читая указ, начившейся неуклюже с „понеже“, он был вытребован в Петербург. Здесь с него снят был допрос; сам доносчик повинился в клевете, и преосвященный был оправдан. По резолюции Петра II на синодальном докладе 22 мая 1727 г преосвященный Лаврентий был назначен в Устюг и после хиротонии 28 мая епископа воронежского Льва, в которой принимал участие, отбыл на свою новую кафедру. В 1730 году, прослышав об уходе киевского архиепископа, он стремился получить киевскую кафедру и уполномочивал свое доверенное лицо раздать на этот случай взяток с расходом до четырех и пяти тысяч рублей. В марте 1731 года он просил разрешения у синода прибыть в царствующий град „для отдания её императорскому величеству всенижайшего по должности поклонения“. В 1732 году ему велено было с апреля по август жить в Москве и „повседневное по преставившейся блаженные памяти царевне Параскеве Иоанновне священослужение отправлять“. Он прибыл в назначенный срок в Москву налегке, но отсюда был назначен 14 мая в Рязань. Умер он на вятской кафедре 9 апреля 1737 года. Преосвященный, по отзыву епархиального историка, был „чрезмерно горяч и вспыльчив“. Современники говорили о нем, что _“с подданными он обходится не без труда, человек нравный и много бьет безвинно“. В синодальном архиве сохранились дела по жалобам на него клириков и певчих, что в Рязани одному он „проломил голову“ палкой, другому каблуком. Родиною преосвященного Лаврентия был Лавров, мирское имя – Андрей, образование он получил в киевской академии, в которой оставался некоторое время учителем, и потом был префектом, наследуя эти посты после уходившего с них Феофана Прокоповича³⁶.

4. Павел, епископ Вологодский и Тотемский

Воцарение Петра застало на вологодской кафедре преосвященного Гавриила. Он был хиротонисан на вологодскую кафедру в 1684 году из архимандритов Московского Новосиасскаго монастыря. Будучи Вологодским архиепископом, он построил на своей родине, в Ростове, две церкви каменные – Воздиженскую и Благовещенскую. В Вологде при нем были расписаны стены Софийского собора в 1687 году и построив архиерейский дом. Скончался он 30 марта 1707 года в 9-м часу дня. Погребен в Софийском соборе.

В его правление епархией Петр четыре раза был в Вологде: в 1692, 1693, 1694 и 1702 годах, проездом к северному морю.³⁷

После Гавриила, в 1708 году на вологодскую кафедру, в архиепископа, был хиротонисан архимандрид Московского Знаменского монастыря, москвич родом, Иосиф. В 1715 году он был поражен параличем и в 1716 году вышел на покой. Скончался в Москве.³⁸

29 января 1716 года во епископа вологодского хиротонисан иеромонах Александровского монастыря Павел. Он был родом вологжанин, был сначала священником при дедиковой пустыни, потом при церкви Гавриила архангела на Чистом пруду в Москве. Будучи в Москве, он крестил в 1709 году царскую дочь Елизавету Петровну и за то пожалован золотою с алмазами медалью, которую и носил потом, будучи архиереем, рядом с панагией, на голубой ленте. Переписка его с Петром вызвана заступничеством за подведомое ему духовенство.

1. – Державнейший царь, государь милостивейший.

В нынешнем 719-м году, в феврале месяце, перед сырною неделею, вологодской помощник Василий Богданов сын Засецкий, пришед в софийской на Вологде и в мой дом, в крестовой палате говорил мне о деле домовой моей крестьянки Гликерии Андреевой дочери, которая ныне держатся в канцелярии правления ландратского в первой вологодской доли, а при тех словах говорил похвальные к поношению архиерейского чина речи такие: у нас де и Симона архиепископа на чепи держали, а после того тот же Засецкий марта в 30-й день епархия моей вологодского уезду церкви Рождества Пресвятой Богородицы, что в Говорове, попа Михайла Викулова бил с людьми своими озорнически. А какой с людьми его злой и ругательной тот бой был, тому в губернской вологодской канцелярии значит при словесном того попа жены челобит и осмотр канцелярской.

Всемилостивейший государь, прошу вашего царского пресветлого величества, чтоб такому священного чина ругателю и озорнику ваш царского величества, чему он и люди его повинны и против правил святых апостол и святых отец, указ учинить.

Вашего величества богомолец смеренный Павел, епископ Вологодский.

1719-го, апреля в день. Подлинную челобитную писал дому его преосвященства сын боярской Прокофий Караулов.

У подлинного в конце подписание:

Смиренный Павел, епископ Вологодский.

Подана апреля 11-го дня 1719 году.

На той челобитной помята ландрата, господина Алексея Данилова Домнина.³⁹

2. – Почтенный господин Алексей Васильевич.

Вашему милосердию дерзнул вам, смиренный и нижеименованный богомолец, донести о сих.

Вологодской помещик Василей Богданов сын Засецкой, пришед ко мне в крестовую палату нахальством, и говорил мне озорничеством своим после святой литургии противные и поносительные слова, которые брату моему, блаженной памяти преосвященному Симону, архиепископу вологодскому, учинил отец его, Богдан Засецкой, второе и означенной сын его похвалялся и мне учинить тоже.

И после тех похвальных слов епархии моей вологодского уезда окологородного стану храму Рождества Пресвятыя Богородицы, что в селе Говоров, с приходу своего священника Михаила Викулова, зазвав к себе в дом по отслужении божественной литургии с животворящим крестом на неделе святой Пасхи сего 719-го году апреля 3 числа, то есть понедельник, бил с людьми и со крестьяны своими смертно мучительски, знатно мстительствуя мне нижайшему, а ругаяся святой восточной Церкви. И я, нижеименованный, о своем приобидении и ругательств в похвальных словах жалобу, также и помянутаго попа к записке послал в вологодскую губернскую канцелярию, и против тех прошений по оного Засецкого однажды, а по людей его и крестьян трикратно посылано, и он, Засецкой, с теми людьми своими и крестьяны, видая вину свою, укрылся и к делу тому уже три месяца не явится.

Молю всепокорно вашего милосердия на такового озорника и ругателя милостивого защищения и обороны и милосердого указа, дабы таковым впредь, також де и другим чинить было не повадно. О сих слезоточно доношу и жалобу объявляю.

А какову жалобу я, нижайший, подал, также и на священников сколько битых ран по осмотру против словесного челобитья по записке явилось, и с того при сем до вашего милосердия послал копию.

Смиренный Павел, епископ Вологоцкий, мир и бдагословение преподаю с нижайшим поклонением и об выше объявленном покорно молю.

С Вологды. Июля 4 дня 719 года⁴⁰

Скоро возникло и другое подобное дело. Преосвященный Павел писал Петру:

3. – Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великия и малыя и белыя России самодержцу, богомолец ваш Павел, епископ Вологодский, о вашем великого государя, многолетном здравии пресвятого Бога моля, челом бьет.

В нынешнем 719-м году вологодский помещик Федор Иванов сын Левашов епархии моей, богомольца вашего, вологодского уезду, брюховской волости, храму Рождества Христова, а приходу своего и отца духовного, священника Ивана, зазвав к себе в дом по отслужении божественной литургии, бил дубиною безвинно и другие многие к нему, священнику, обиды и разорения чинил, да и впредь хвалился всяким дурным. И о том он, священник, подал мне прощение, и я, богомолец ваш, о том его, Левашова, ко отцу духовному преобидении и в похвальных словах в вологодскую губернскую канцелярию с тех прошений послал копии и просил, чтоб господа судии учинили милостливое рассмотрение и указ. И оной Левашев против тех прошениев в губернскую канцелярию не сыскан и отбывает, будто судом и расправою не ведом, а ведом в адмиралтейской канцелярии.

Прошу вашего высокодержавного царского пресветлого величества, да повелит державство ваше такового озорника и священного чина ругателя, где он судим, сыскать и допросить, и по своему царского величества указу и уложению, до чего доведется, указ учинить, дабы ему, также и другим, чинить было не повадно. А каковы, государь, прошения оной поп мне подал, с тех прошениев при сей моей отписке копии.

Сию, государь, отписку и копии велел я, богомолец ваш, подать в царствуюшем граде Санкт-Петербург в адмиралтейской канцелярии.

Смиренный Павел, епископ Вологодский.

Августа 28-го дня 719-го году.

Адрес: великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великия и малыя и белыя России самодержцу.⁴¹

Все эти письма преосвященного Павла не имели успеха. Когда открылся в 1721 году синод, преосвященный жаловался и в синод, но тоже без результата.⁴²

Пребывание нa вологодской кафедре преосвященного Павла не было ознаменовано какими-либо выдающимися событиями в епархиальной жизни. День за днем проходил в обычной сутолоке. Преосвященный хлопотал о разрешении ремонта старых крыш собора и архиерейского дома, жаловался, что крестьяне неисправно платят оброк, жаловался на светских властей, причинявших его крестьянам разные обиды, хлопотал о постройке дома на васильевском острове в Петербурге, обязательный для всех архиереев, имевших вотчины. На содержание его дома полагалось 1.333 рубля 4 алтына 1 деньга. В 21 году преосвященный был привлечен к делу по обвинению в государственной измене за распоряжение не читать ектений о плавающих и путешествующих. Дело объяснилось так, что преосвященный по недоразумению заменил эту ектению ектенией о вёдре, в виду недорода в своей епархии. Несколько позднее он не хотел выполнить предписание синода о возвращении на прежний приход отрешенного им священника, и за это дважды был присужден к штрафу в сто рублей, которых, впрочем, не уплатил был освобожден по случаю радостного события коронации Екатерины I. В 1722 году он был, по вызову, на чред священнослужения в Петербург, с заездом и в Москву. В 1724 году в марте он был удостоен посещения Петра с Екатериною, возвращавшихся с олонецких марциальных вод. В том же году, в мае, участвовал в коронации Екатерины, в 1725 году – в погребении Петра. Сам скончался 5 ноября 1725 года, после семинедельной болезни. У него уже было заготовлено завещание, в котором он писал: вступила старость, пришли частые и различные болезни, все предвещает близкую смерть и побуждает изложить последнюю волю. Но потом, во время долгой болезни, преосвященный имел досуг остановиться подольше мыслью на близкой кончине и написал новое завещание, более прочувствованное. Предвечный и всемогущий Творец и Бог бренному Своему созданию – человеку пределом маловременного житья на земле положил смерть, по непреложному Своему слову: земля ты и в землю отойдешь. Этого предела никто из земнородных не может перейти, смерть – долг нашего естества.

И о дне ся и часе мы не осведомлены. Если бы знал хозяин дома, когда к нему придут воры, то бодрствовал бы и не дал бы им подкопать здание. Поэтому Бог повелевает нам всегда готовыми быть к смерти, потому что не зняем дня и часа, в который прядет Сын Человеческий. И вот, и я грешный, рассуждая обо всем этом и зная, что смерть скоро уже сотрет меня и мне придется предстать пред нелицемерным судищем Христовым, обремененный многочастыми болезнями и всегда ожидая смерти, оставляю свою последнюю волю. Преосвященный замечал в завещании, что имения у него немного, и оно истинно собственное, потому что на вологодской кафедре преосвященный „прибытку ни откуда ничего не имел, но и собственного своего много истратил“. Все остающееся, по составленной душеприказчиками пред кончиною преосвященного росписи, он вручал в распоряжение государыни, но просил, чтобы было выдано на погребение его и на поминовение – духовенству и нищим. Это произвело такое впечатление, что синод разрешил употребить на погребение и поминовение преосвященного, вместо обычных двухсот, четыреста рублей. Не задолго до смерти преосвященный Павел отдал бывшие у него наличные деньги, 407 золотых, бывшему при нем родному племяннику, приказному архиерейского дома Степану Ивановичу Киселеву. У преосвященного в Вологде служили и другие племянники, сыновья старшего брата преосвященного Павла, попа Василия, священник Дедиковой пустыни Василий и иподьякон Софийского собора, Феодор, и свойственник, дьякон пустыни Семен. Они затеяли было процесс о выдаче и им из 407 золотых по 50 золотых. Но Киселев объяснял, что они получили свою часть еще при жизни преосвященного, преимущественно книгами, которых роздано было преосвященным на сумму до 500 рублей; отданы были также некоторые серебряные вещи, „кобылица сивожелезная“, одеяло лисье и волчье под сукном, да и наличные деньги ⁴³.

5. Алексий (Титов), епископ Сарский, потом Вятский

Преосвященный Алексий был назначен на вятскую кафедру 25 января 1719 года, после ухода на покой Вятского епископа Дионисия. Преосвященный Дионисий был посвящен в епископа Вятского 4 августа 1700 г. из игуменов московского Данилова монастыря, 7 февраля 1718 года вышел на покой и скончался в схиме в Даниловом монастыре 6 сентября 1721 года. У преосвященного, до поступления в монашество служившего, очевидно, священником, было много внуков от двух его сыновей и дочери. Еще при жизни своей преосвященный снабдил своих детей значительными капиталами, каждую семью – до 8.000 рублей. У них был каменный дом, имение. Вероятно, слухи о переходе архиерейского богатства в мирские руки распространились по Москве. У преосвящѳннаго Дионисия произведена была опись имущѳства и конфисковано 8.500 рублей. Получив деньги, дети не очень досматривали ослабевшего старика. После ѳго смерти наследникам пришлось познакомиться на некоторое время с караулом по поводу наследства, которое, очевидно, было бесчестным, хотя, быть может, и законным, но в конце концов все окончилось благополучно.⁴⁴

Преосвященный Алексий (Титов) был дворянского рода, родился в 1667 году; с 1708 года был архимандритом московского Знаменского монастыря, в 1713 году хиротонисан во епископа Тверского, в 1714 году назначен Сарским и Подольским. Ко времени его архиерейства на сарской кафедре относится одно его письмо к кабинет-секретарю Алексею Васильевичу Макарову и одно к Петру.

– + – „Пречестнейшему господину, господину премилостивейшему моему другу и брату Алексею Васильевичу во Христе Иисусе радоваться.

Здравствуй, мой любезнейший, в милости Божей и государской, на многа лета.

Пожалуй, благоволи, господине, уведомить нас чрез писание о благом своем пребывании, чего есмь от среды души моея слышати желаю.⁴⁵

Попремногу есмь благодарен за изрядное писание ко мне, которое получено февраля в первых числах. О чесом всесмиренно молю благочестие ваше, дабы не оставлену быти и впредь в писаниях ваших. За что долженствую всегда всемогущаго Бога молить.

Смиренный Алексий, епископ Сарский, благословляя пречесть вашу, всесмиренно кланяюся.

Февраля 26. 716.»⁴⁶

2. – + – „Тишайшему, самодержавнейшему монарху, всероссийскому государю царю Петру Алексеевичу.

Долгоденственное здравие, всякие противности и злого обстояния свобожденно, от трисолнечныя Монархии,

вашего царского пресветлейшего величества всегдашний богомолец, смиренный Алексий, епископ Сарский, от всея души Бога молит и всех благих желает.

Настоящим моим ничто ино предлагаю, токмо о себе, что за помощью Всетворца и Бога и за предстательством всечистая Прнснодевы Богородицы Марии, купно же и за молитвами святых, телесно еще в живых пребываю доныне. А о будущем в Его, Создателя нашего, волю себе предаваю.

Доныне к самодержавному вашему величеству, милостивый мой государь монарше, не писал не забвением или нерадением твоя автократорския ко мне милости удержан, поистине не тымь, но ово убо не свободою времене, ово же моею немощью занят, о чем покорне прошу склонного и милосердия безгневныя.

Вашего царского пресветлого величества всегдашний богомолец, смиренный Алексий, епископ Сарский, три ипостасного Бога моля, земно и многократно поклонение творю.

Декабря 20. 718.»⁴⁷

Владыка Сарский, или Крутицкий, жил обыкновенно в Москве. С патриаршего еще времени этот пост считался одним из самых видных. Перевод в Вятку был бесспорно в обиду преосвященному Алексию. Историки, поспешающие давать исторические объяснения прежде, чем собрав достаточный для того материал, ставят этот перевод в зависимость от принадлежности преосвященного к оппозиционной партии в отношении к великому преобразователю России. Преосвященный Алексий, по их словам, „ставя выше всего чистоту веры православной, остался, чтобы различные новшества, вводимые Петром, не повредили этой чистоты“: он разделял воззрения „своего друга“,митрополита Рязанского Стефана Яворскаго, видавшего в царевиче Алексее надежду России, поэтому „не мог пользоваться благоволением Петра I“. Нерасположение к нему царя должно было усилиться после того, как стало известным, что царевич писал в 1717 году преосвященному письмо. Хотя преосвященный „по делу о письме“ и оказался не виновным, „но, несомненно, нерасположение Петра к нему осталось“. „Этим воспользовался всесильный тогда архимандрит Невский Феодосий Яворский и в 1718 году низвел преосвященного Алексия с Крутицы на Вятку“. И современники перевод Алексия с Крутиц также приписывали Феодосию.

В действительности и причина перевода была другая и лица в этом деле поработали другие. Дело вообще было проще. Преосвященный Феофан (Прокопович) в одном из писем своих свидетельствует, что Феодосий был дружествен Алексию, и даже благодетельствовал ему. Сам преосвященный Алексий приписывает свой перевод в Вятку не кому иному, а именно митрополиту Стефану. Вот что он пишет кабинет-секретарю Макарову под неостывшим еще огорчением от своей обиды.

3. „Пречестнейший господин Алексей Васильевич, здравие ваше да сохранит Господь на лета премнога со всем праведным вашим домом.

Прошу вас, любезного моего благотворителя, пожалуй, благоволи мя чрез писание уведомить о благом своем пребывании, чесого от среды души моея желаю.

Во известие же вам творю, что по указу его царского пресветлого величества повелено мне быть епископом на Вятке. И о сем я благодарен. Буди о всем воля Господня и воля пресветлого монарха нашего, великого государя. Токмо едино, что в скором времени и без всякой причины отлучен Крутицкой епархии.

А именно я сведом, что возмутил душою преосвященного Рязанского архиерея Феофилакта, архимандрит Лопатипский и писал до него, оклеветав меня ложно, будто я вступался патриаршия области во многия дела и правления, чего от меня не бывало. И вступаться было мне в такие дела не надлежало без указу государева, – о чем ко мне прислан был из сената указ и повелено у меня взять ведение за рукою, о чем я ныне прошедшего января 12 е число написал донесение и послано в правительствующий сенат. И в оном моем доношении ясно показуется, яко вины ничтоже за собою не признаваю, но токмо от их милости, вышереченных, неправедно и безвинно оклеветан есть.

И о сем молю благую утробу твою, пожалуй, мой милостивой, щедрот ради Божьих, яви всякое свое заочное ко мне милосердие, за что есмь всегда обязуюсь о вас Господа Бога молить.

Смеренный Алексий, епископ Вятский, Бога молю и честности вашей всесмиренно кланяюсь.

Марта 1-го, 719“ .⁴⁸

Прошел год. Острая боль от обиды улеглась. Преосвященному Алексию хотелось вернуть благосклонное внимание царя. У преосвященного каким-то образом оказался живой черный лис. И вот, преосвященный спешит послать редкого зверька царю при следующем собственноручном письме:

4. Богом венчанный и Богом почтенный и Богом превознесенный, всепресветлейший наш монарх, великий государь царь и великий князь Петр Алексеевич всероссийский и прочая, и прочая, и прочая.

Здравие ваше царского пресветлого величества да сохранит Господь на лета премнога.

Еже Он Царь царствующий и Господь господствующий оправдал еси тебе царствовати на земли оружием истины: оружием благоволения венчал еси тебе.

Осени, Господи, над венчанною твоею главою в день брани узрети твою мышцу, возвыси твою десницу, удержави твое царство, покори тебе, Господи, все варварские языки, брани хотящие, даруй тебе, Господи, глубокий и неотъемлемый мир, возглаголи в сердце твоем благая о Церкви Своей святей и всех людях Своих, их же покорил еси тебе.

Яко да под твоим царственным хранением и правлением и мы, рабы твои, поживем во всяком благочестии и чистоте.

При сем же вашему царскому пресветлому величеству челом бью в дар аз, нижеименованный, черным лисом живым.

Да повелит державство ваше онаго маленькаго зверька милостиво прияти и ко мне, богомольцу своему, милосердие свое царское показати.

Вашего царского пресветлого величества дненощный богомолец, смиренный Алексий, епископ Вятский, Вседержителя Бога молю и всесмиренно я многократно до лица земли пред вашим величеством припадаю.

Января 24. 720“.⁴⁹

В феврале преосвященный, на правах знакомого, пишет Макарову письмо с просьбою оказать помощь вятскому воеводе, полковнику Чаадаеву, посылавшему в Петербург по каким-то делам „своего человека“.

5. „Благодать, мир и милость от Господа нашего Иисуса Христа.

Пречеснейшему господину и преискреннейшему моему благотворителю Алексею Васильевичу со всем праведным домом.

Молительно прошу твое благочестие, пожалуй, мой премилостивый, яви милосердие свое и теплое предстательство и подай руку помощи вятскому нашему воеводе, господину полковнику Василию Ивановичу Чаадаеву в предложенных его нуждах, для которых его благородие нарочно отправил человека своего с письмами до вашего превосходительства ⁵⁰.

А честность егo, господин воевода – воистину человек самый добрый и всем градом у нас на Вятке зело ныне его благодарят.

Еще же прошу вашу благость, буде послан мой подьячий Федот Тухарипов домовыя нужды ваши управил, и пожалуй, государь, благоволи его не умедлив к нам на Вятку отправить. А я воистину зело благонадежен на твою милость во всем, за что вечно обязуюся богомольцем вашим быть.

При сем, господине, здравствуй, на лета премнога.

Всегдашний ваш богомолец Ал., еп. вятский, Бога молю и вас благословляю и смиренно вам кланяюся.

От кафедры нашея, 721-го году, февраля дне 26“.⁵¹

Через год после посылки Петру черного лиса преосвященный нашел не менее яркий способ остановить на себе благосклонное внимание и царицы. Он посылает царице часы с изображениями святых и дюжину чашек вятского изделия, по-видимому для входившего тогда в столовый обиход чая. И часы, и чашки – предметы, ежедневно попадающие на глаза. Письмо царице написано было преосвященным собственноручно.

6. – „Благочестивейшей и всемилостивейшей великой государыне царице и великой княгине Екатерине Алексеевне, вашего величества всегдашний богомолец, недостойный Алексий, епископ Вятский, за ваше государское здоровье трисвятого Бога моля и пред вашим величеством стократное творю поклонение.

Уповая же на щедроты Божия и на вашу превысокую государскую милость, челом бью в дар вашему величеству от убогие моея келлии часы серебряные, в них же изображен лик святой великомученицы Екатерины и прочих 4 лика святых. Изволь, великая государыня наша царица, оные часы при своем величестве содержать, а к нам убогим свою государскую милость являть. Еще же вашему величеству челом бью двенадцать чашек ваповых, которыя у нас на Вятке строятся. Подаждь, Христе Боже, из оных сосудцев вашему величеству во здравие кушать и здравствовать на многая лета и с великим государем нашим царем с Петром Алексеевичем всероссийским и с благородными царевнами со Анною Петровною, с Елизаветою Петровною и с Натальею Петровною.

При сем же паки и паки пред вашим величеством поклоняюся

лицеземно.

От Вятки. 721-го, марта дня 18“ .⁵²

Затем еще сохранилось одно деловое письмо преосвященного Алексия к Макарову, также собственноручное.

6. – „Превосходительный господине господине Алексей Васильевич.

Здравие ваше да сохранит Господь на лета премнога.

Сего настоящего 721-го марта дня 8-го отправились от нас с Вятки Успенского Трифонова монастыря стряпчий Егор Феоктистов и с прочими подчиненными за делом монастырским. Просим благочестие ваше о не оставлении таких людей. Еще ж ваше милосердие, буде управился в делах подьячий мой Федот Тухаринов, пожалуй, премилостивый мой, благоволи его к нам отпустить на Вятку. Понеже по указом из вятской канцелярии требуют ведомостей из дому моего, которыя надлежат к поданию в камор-коллегию, и ныне отправляемся всегда, не имеем себе покою, а отправить стало не с кем малолюдства ради. Да и в Казани, как я был для подписания духовного регламента, зело много не бралось времени, что поистине было с 3 месяца мешканья. И для того и умедлилось нам ведомости отправлять. – При сем тебе, любезнейшему нашему благотворителю, дай Боже многое долгоденствие и счастливость, и от святыя Церкви мир и благословение. Но и аз, смиренный, тако ж Бога молю и всесмиренно кланяюся. Ал., е. в. 721-го, марта в день“.

Адрес: Господину господину Алексию Васильевичу, его превосходительству Макарову.

Отметка о получении: 3 июня.⁵³

Первое время пребывания преосвященного Алексия на вятской кафедре было ознаменовано готовностью его заняться делом обращения вотяков в православную веру. Но это дело как-то не ладилось. Подьячий преосвященного Тухаринов, с которым посланы были от синода к преосвященному бумаги по этому делу, умер на дороге и бумаг не доставил. Потом никак не увенчивались успехом хлопоты преосвященного о льготах новокрещенным. За все долгое время архиерейства преосвященного Алексия на вятской кафедре в конце концов обращено было в православную веру из вотяков только 73 души. В 1724 году преосвяшенный Алексий был, по вызову, на чред в Петербург и здесь очень был озабочен делом об обязательной для всех, владевших населенными имениями, постройки дома на васильевском острове, на что решительно не имел денег. Постройка была отсрочена. В этот же год он получил по завещанию от Казанского митрополита Тихона „рясу камчатую, крапивного цвета, исподь трухменской мерлушчатой, серой, опушенную бобровым пухом“. Чреда преосвященного Алексия в Петербург несколько затянулась. Определение об увольнении в епархию состоялось только 15 января, и преосвященному Алексию привелось принять участие в печальном торжестве погребения Петра Великого. 25 февраля 1727 года он принимал участие в короновании Петра II в Москве. В 1731 году он опять был в Петербурге и в феврале этого года был возведен в архиепископа. 26 сентября 1733 года преосвященный Алексий был переведен в Рязань. Там и скончался 17 сентября 1750 года.

В Рязани на предписание синода об увещании раскольников он отвечал, что раскольники увещаний его не принимают, „затыкая уши своя, аки аспид глухой, да при том ему, при старости его, зело трудно иметь много разглагольства с ними, а потому не лучше ли смирять их постом и стегать плетьми“. Синод подтвердил – обращаться с раскольниками не иначе, как по-пастырски ”.⁵⁴

6. Тихон (Воинов), митрополит Казанский

Митрополит Тихон, в мире Тимофей Васильевич Воинов, родился в Нижнем-Новгороде в 1655 году. Принял монашество в домовом патриаршем Благовещенском монастыре в 1677 году; в 1692 году посвящен в архимандрита Новоспасского монастыря, а через три года, в 1695 году, получил Крутицкую митрополию. В марте 1699 года переведен в Казань. В начале года он посылал Холмогорскому архиепископу Афанасию казанскую рыбу, по-видимому, уже из Казани.⁵⁵ В 1701году, как видно из сохранившихся в синодальных делах ставленных грамот священников, им рукоположенных, он был в Москве⁵⁶. Первые годы своего архиерейства в Казани преосвященный Тихон ознаменовал широким обращением инородцев в православную веру. В 1701–1705 годах обращено было 3.683 человека. Миссионером был соборный ключарь Феодор Фѳдоров ⁵⁷. Новокрещенные в последствии писали, что они крестились „пo увещанию“ митрополита Тихона ⁵⁸ Для новокрещенных построено было семь церквей на казенные средства.⁵⁹ К 1707 году собрано было среди крещеных инородцев 32 человека детей и взяты в учение в Казань. Учителями были архиерейский певчий и восемь солдат. Пять мальчиков совсем обучились, двадцать успели изучить часослов, а семь человек померли. В 1709 году, по распоряжению графа Π. М. Апраксина, ученики были распущены по домам, „для того, что оныя новокрещенные дети, будучи в Казани без отцов и матерей своих, зачали помирать, а другие заболели“.⁶⁰

Потом обращение инородцев почему-то затормозилось.

От 1714 года сохранилось письмо преосвященного Тихона к князю Меншикову с ходатайством за своего родственника, бывшего на военной службе. Преосвященный просил перевести его из Петербурга в Казань, поближе к его поместьям, которые без хозяина приходили в разорение.

1.| .Всемилостивый господине, светлейший княже Александр Данилович.

Прошу у высокомочного превосходительства вашего милости. Свойствеиник мой, нижегородской помещик Михайло Иванов, сын Водов пребывает в Санкт-Петербург в чине офицерства. А без него поместьишко его от смежных вотчинников весьма разорилось и крестьянишка от утеснения разбрелись, а остальные по свойству его стужают о исправлении нужд своих ко мне непрестанным прошением со слезами, понеже он безроден и бездетен.

Умилосердися, государь мой, призри на сие мое убогое прошение, яви к нему, Михайлу, высокосклонную предостойнейшего превосходительства вашего милость, дабы ему оттоль свободитися и быть при полках в казанском гарнизоне. В чем на крайнюю вашего сиятельства к нам милость уповаю всенадежно и остаюсь дненощным богомольцем смиренный Тихон, митрополит Казанский, прошу, усердное творю поклонение.

Из Казани. 1714. Декабря 24.⁶¹

В самом начале 1718 года, узнав о возвращении Петра из заграничной поездки в Петербург, митрополит посылает царю приветственное письмо и в дар образ святых казанских чудотворцев Гурия, Варсонофия и Германа, в сребропозлащенном окладе с мощами их, и волжской рыбы – „белугу в шесть рыб, три лососи и десять стерлядей живоотколотых“, а на следующий день пишет подобное же письмо и царице, также и ей посылает подарки. Оба эти письма изложены в таких цветистых выражениях, что невольно переносят нас к пышным стилям Востока.

Письмо, 2-е, к Петру, от 4 января 1718 года, напечатано в „Русском Архиве“ 1891 года.⁶² Царице митрополит писал:

3. – Благочестивейшей, пресветлейшей, всемилостивейшей великой государыне, благоверной царице и великой княгине Екатерине Алексеевне, при высокомкрайнесобственном, Богом и Богородицею дарованном ти господе, благочестивейшем, августейшем, непобедимейшем, великом государе царе, всемилостивейшем нашем всероссийском монархе, при его пресветлоблистающейся тепло-душевной милости, с прекрасными вашими отраслями, радоватися во здравии и веселіи и во благополучном государствовании во премногая незамеренная лета. Присноусердный вашего пресветлейшего государского благородия богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, вседушевно желая и о долгоденственном вашего государского благородия здравии и всерадостном пребывании превышнего Царя и Господа всеприлежно моля, до стоп ваших государских при нижайшем поклонении всесмиренно главу преклоняю.

При чесом уповая на ваше государское превысочайшее благородие, слыша вашего благочестия веру и ревность к Богу и Богородице и к притекающим всем человекам вашу государскую высокосклонную милость и щедроты и твердое предстательство и заступление, яже вся благая от всещедрые вашей десницы сподобляются воспримати, которые ваши государские премногия благодати и милости, являющияся ко всем человеком, воистину во уши Господа Бога Саваофа сладостно гремят и повсюду в радость умнословоземнороднообитальцем проповедаются. Таковыя же вашея государские милости и аз, смиренный богомолец ваш, желая сподобится, послах к вашему превысочайшему величеству от убогия моея келлии образ Пресвятой Богородицы Благовещания резный на алебастре, да казанския рыбки – белугу в три рыбы, три лососи, пять стерлядей свежия.

Всесмиренно молю ваше государское пресветлейшее величество, благоволи, великая государыня, благоверная царица и великая княгиня Екатерина Алексеевна, оный святый образ любезно принять и к Ней, Пресвятой Богородице, молитвы своя возсылати, а рыбу повели, великая государыня, про свой государской обиход милостиво приняти. Вашего царского пресветлейшего благородия богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердное мое творю поклонение.

Из Казани. 1718-го, Января дне 5-го».⁶³

В сентябре преосвященный обращается с ходатайством к кабинет-секретарю Макарову о содействии к скорейшей выдаче отпущенных на ремонт и утварь Казанского собора денег. Вице-губернатор, не имея специального указа, затруднялся выдать деньги, хотя митрополит об отпуске их и извещен был уже указом.

4. – Царского пресветлейшего величества, благочестивейшего государя нашего, монарха всероссийского собственному секретарю, всеми внутренними и внешними добродетельми преукрашенному господину Алексею Васильевичу о Господе радоватися и при его ясноблистающейся государской принаращаемой милости выну преизобильствовати и долгоденствевно здравствовати всеусердно желаем и дненощно молим.

Попремногу ваше предостойнейшее превосходительство благодарствуем и заявление к порученному нам дому Пречистыя Богородицы своего всемилостивого благодеяния выну Господа Бога и Пречистую Его Богоматерь молитствуем, яко благоволил твоя милость указ царского пресветлого величества собственным своим писанием объявити в Казань превосходительному господину вице-губернатору Никите Елевфриевичу Кудрявцеву, что по прошению нашему повелено по духовной из зауморных есиповских пожитков выдать на железо поличный покров соборные церкви тысячу рублев да в сосуды сто золотых, точию, господине, таковых денег и золотых Никите Елевфриевичу без указу государева не выдаеть, потому что подлинного указу к нему не бывало.

При сем, да будет с честностью твоею благодать Божия, и Пречистые Богоматере милость, и чудотворцев казанских ходатайство, и мене, смиренного архиерея, молитва и благословение, ныне и в день века. Аминь.

Богомолец ваш, смиренный Тихон, митрополит Казанский, о вышеписанном усердно прошуи поклонение творю.

Из Казани. 1718-го, Сентября дне 1-го.

Отметка: в 29 день ⁶⁴.

В декабре преосвященный посылает Макарову подарки.

5. – Высокопочтенный и благопревосходительный господине, господине, нам всещедрый благодетелю Алексий Васильевич о Господе присно здравствующий, радуйся.

На всяко убо время молимся, да Господь вышний сохранить вашу честность здравым, славным, благополучным во премногая лета к государственной пользе и к приращению всяческих благ, еже вашему превосходительству буди, буди.

При чесом за премногия ваша к дому святому, порученному нам в наблюдательство, щедроты и доброблагостя послахом к вашему превосходительству образ трех святителей казанских чудотворцев с мощми их святыми в сребряном излащенном окладе, да малую часть казанския рыбки – белугу, осетра, лосось, пять стерлядей свежия, дому нашего с казначеем, иеромонахом Алексием Раиеским.

Благоволи оный святый образ принят и молитвы к нему возсылать, яко да их ходатайством вся благая имаши содержать, а рыбу во здравие употребить и нас, смиренных, писанием посетить.

Милость Божия и Пресвятой Богородицы ходатайство и великих иерархов Гурия, Варсунофия и Германа, казанских чудотворцев, молитвы да пребудут с честностью твоею во вся дни жизни твоея неотступно.

Смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердное мое творю поклонение.

Из Казани. 1718. Декабря дне 31.⁶⁵

Скоро пришлось обратиться к Макарову по делу. Агрипина Есипова оставила завещание в пользу церкви, но родственники, Кушниковы, стали оспаривать это завещание, и дело было перенесено в Петербург.

6. Всепочтенный и превосходительный господине, святыя восточныя Церкве возлюбленый сыне Алексий Васильевич, нашему смирению преискренний благодетель.

Просим ваше всеблагоприятное нам благодетельство о явлении милости по завещанию и по духовной Федоровской жены Есипова Агрипины Петровы дочери о всепомоществовании, дабы по завещанию ея указом царского величества повелено было управить, понеже сама изустно завещала и духовную утвердила.

Пожалуй, всемилостивый мой благодетелю, в сем яви свою всеблагоприятную милость и в прочих наших нуждах в милости своей нас не остави, в чем и на благость вашу уповаем и остаемся благонадежны.

Ныне же сродники ея, господа Кушниковы, по ея завещанию просят у царского величества из вотчине ея и из пожитков в наследствие, о чесом и указом от его царского величества нам предложено, по которому та духовная указу взята в Казани в губернскую канцелярию и послана в Санкт-Петербург в канцелярию сената.

Богомолец ваш, смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердное мое творю поклонение.

Марта 11-го дня 719 году, из Казани.

Отметка: Прочия о том письма имеются при челобитных Кушникова в последующих годах.⁶⁶

Отправленный в Петербург с письмом 31 декабря 1718 года, с рыбою для Макарова и разными поручениями, казначей митрополичьего дома Алексей Раиеский не возвращался в Казань. До митрополита дошли слухи, что он оставлен в Александро-Невском монастыре, в который тогда собирали лучших монахов со всей России. Митрополит поспешил усиленно ходатайствовать о возвращении Алексея в Казань, где он был совершенно необходимо нужен, как для миссионерского дела среди инородцев, бывшего в руках его отца, ключаря Феодора Федорова, к которому и он несколько был приучен, так и для окончания сооружения новой крыши на соборной церкви, наблюдение за чем было поручено ему.

7. – Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великие и малые и белые России самодержцу, нижайший раб ваш и богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, о многолетном вашем государском здравии и о благополучном царствовании всеблагого Бога присно моля, челом бьет.

По вашему великого государя указу взят в СанктПетербург в Троцкий Александров монастырь Невского домовой мой казначей, иеромонах Алексий Раиеский. А в прошлых годах по вашему же великого государя указу в Казанской епархии при моей, богомольца вашего, бытности яранского, уржумского, царевококшажского и царевосанчурского уездов черемисы крестились в православную христианскую веру волею своею три тысячи шестьсот восемьдесят три человека, а призывал их и крестить отец его, казначеев, казанского Благовещенского собора ключарь Федор Федоров а он, казначей, как был в том соборе священнослужителем с ним, при том был же и по смерти его, ключаревой, для подтверждения и учения оных новокрещенов в благочестивой христианской вере и в назидательстве повелево ему, казначею, понеже он обыкновенен к тому же еще повелено ему ж, казначею, вашим, великого государя, жалованьем, что выдано из зауморных есиповских пожитков тысяча рублев, покрывать в Казани соборную церковь сибирским поличным железом, которое строение еще не довершено.

Всесмиренно и всеусердно молительно прошу ваше царское пресветлое величество, пожалуй меня, смиренного богомольца вашего, укажи, государь, оного казначея моего для исправления оных предъявленных дел отпустить из Санкт-Петербурга в Казань, понеже без него оного дела управить некому и другого аз, смиренный, такого человека у себя не имею, в чем аз, смиренный богомолец ваш, на вашу государевую всещедрую милость уповая, в дерзновении моем прошу прощения.

Вашего царского пресветлейшего величества богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердно прошу и рабское мое поклонение творю.

Из Казани, 1719-го, марта дня 24-го.

Адрес: Великому государю царю и великому князю . Петру Алексеевичу, всея великие и малые и белые России самодержцу.⁶⁷

О том же было отправлено письмо и Макарову.

8. – †. Достопочтенный и благотворящий господине, нашему же смирению всемилостивый благодетелю присно державнейшего государя нашего, благочестивейшего монарха всероссийского собственный секретарь Алексий Васильевич.

В надеянии на вашу благость прежде просили и ныне просим вашу честность о предстательстве и заступлении в освобождении из Александрова монастыря Невского к нам по-прежнему казначея нашего, иеромонаха Алексия Раиеского для надзирания и подтверждения в вере христианской новых новокрещенов луговых языков, сирячь яранского, уржумского, царевококшажского и царевосанчурского уездов черемисы, понеже по указу царского пресветлого величества при моей бытности в Казани отец его казначеев, ключарь, их призывал и крестил, а он с ним при том был и по смерти его их наблюдал, такожде и к достроению железным покровением соборныя церкви, о чесом послали мы к царскому величеству отписку.

Пожалуй, всемилостивый мой благодетелю, благоволи по той отписке благополучным временем царскому величеству доложить и, что будет указ, нашему смирению известно сотворить.

При сем желаем и молим вашему превосходительству долгоденственного здравия и благополучного поведения и вечного спасения. Остаемся, на вашу милость уповая, благонадежны.

Смиренный Тихон, митрополит Казанский, о вышеписанном

усердно прошу и поклонение творю.

Из Казани. 1719-го, марта дне 24-го ⁶⁸.

На особом лоскуте:

Всесмиренно с презельным сокрушением сердца моего молительно прошу ваше благородие о милостивом защищении и от напасти избавлении – о предложении высокомочного своего словесе к честному господину Артемию Петровичу Волынскому, дабы за ваше милостивое споборательство явил свою милость к нашему смирению, пожаловал бы, уступил в дом Пречистыя Богородицы казанской митрополии вместо вкладу пожилыми деньгами за крестьянина своего Бориса Васильева, которой в бегах жил в домовой Пречистыя Богородицы казанской митрополии в вотчине лет с семнадцать, а по Уложению оных пожилых денег имеется по исчислению четыреста шестьдесят рублев, а его милость Артемий Петрович, некоего судии по неправому дела совершению и по расположению разделяя из одного крестьянского двора женатых детей разными дворами, требует и истязует с нас дву тысящ и вящшее, и дом святый, порученный нам, весьма оскуд я от таких же напастей в неокупные долги впаде. Умилосердися, государь мой, яви свою высокоправную милость от сея напасти к моему избавлению, да негли от сея печали напрасно гонзну живота своего, подай свою высокомочную десницу, елико Дух Святый вашу боголюбивую душу просветит. В чем, на вашу всещедрую милость уповая, остаюся благонадежен.⁶⁹

1719 год был тяжелым годом в жизни преосвященного Тихона. После неимоверных притязаний Волынского, грозивших разорением, возникло дело по оговору преосвященного со стороны прогнанных им подьячих в злоумышлении на государя. При тех фактах, какие принимали подобного рода дела в то время, извет подьячих, естественно, крайне обеспокоил митрополита. Он спешил отправить письма и Петру, и Екатерине, и Макарову, у всех ища оправдания и защиты.

9. Великому государю, благочестивейшему царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великие и малые и белые России самодержцу.

Нижайший раб ваш и богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, о многолетном вашем государском здравии и видимых и невидимых врагов о побеждении и о мирном и благополучном царствовании, всемогущего, в Троице славимого Бога соборно и келейно всеприлежно присно моля, с раболепным моим землекасательным поклонением челом бью.

Всесмиренно и благоговейно духом моим, яко сущ пред вашим царским превысочайшим величеством, страхом и трепетом содержуся, горестно многуточно слезя, припадаю к вашему царскому всемилости

ейшему величеству, доношу вам, великому государю, о нашедшей на мя, смиренного, за грехи мои напрасной напасти, чего я грешный ни мыслию моею могу коснутися и словом донести ужасаюся. И по действу дьявола, врага человека, казенного моего приказу подьячий, крестник мой и бывший келейник Петр Степанов, заворовавшись в казенных деньгах, отбывая, чтоб их не искали, коварствуя зломысленно, приносил презельныя досады, в чем добровольно принес мне, смиренному, руки своей письменное покаяние. Ныне же, соединясь и сообщась с таковым же злодеем, моего судного приказу с бывшим подьячим Федором Золотаревым, которой был доносителем в прошлых 716-м и 718-м годах, за что по неправде его в СанктПетербург наказан, наводят на мене, смиренного богомольца вашего, сущего в немощах моих и в пришедшей старости, напрасное слово, – о, ужасно и страшно вещи! – будто я, смиренный раб ваш и богомолец, на ваше царское величество зломысленник. И отдал он, Петр, ему, Золотареву, в том своей руки письмо, которое письмо оный Золотарев моему смирению подал, которыя подлинныя его петровой руки два письма к вашему царскому величеству при сем посылаю. А я, смиренный богомолец ваш, на ваше царское величество за собою и за домовыми моими людьми и ни за ким никакого зломыслия не ведаю и яи с кем зломысленного совета и советных писем ни от кого не имею. И мне ли, смиренному, за толикую вашу государскую милость зло мыслити. От младых лет пря вашей государской милости в доме святейшего патриарха воспитан, вашею государскою милостью превыше моея меры пожалован и жизнью моею влекуся многая лета беспорочно и достиг уже ко окончанию живота моего.

Слезно и всесокрушенно молительно прошу ваше царское всемилостивейшее и премудрое величество, укажи, государь, о таковом бесстрашном дерзновении, злодейственном их умышлении, кому ваше царское величество соблаговолит исследовать, и от таких злодеев мене, смиренного богомольца вашего, оборонить. В чем, на вашу государскую милость уповая, остаюсь по правде моей благонадежен. Вашего царского пресветлейшего величества богомолец, смиренный Тихон, мятрополит Казанский, смиренно прошу и рабское мое поклонение творю.

Мая 19 дня 1719-го. Казань.⁷⁰

Приложения:

A. – Великому господину, преосвященнейшему Тихону, митрополиту Казанскому и Свяжскому, аз, многогрешный, объявляю согрешения свое пред Господом Богом своим и пред тобою, великий архиерей Божий, прими мою многогрешного и заблудшую душу, отпусти спасительного и от стада Христова отставленного, такожде и от вашего архиерейского премилосердного и отеческого благословения, помилуй мя, падшего, превеликий архиерей Божий, в моих приносимых тебе превеликих досадах и не помяни мои прѳгрешения. Но вопию к тебе от глубины сердца своего, яко к милостивому Господу и Богу своему, и во многогрешном своем прегрешении и преступлении от вашего архиерейского благословения прощения неотступно прошу и со слезами к пресвятым стопам твоим припадаю, и милости о согрешении своем слезно прошу, и вина себя пред тобою, архиерей Божий, представляю, аще ли что впредь стану злые какие и непотребные советы содавать, или какие непотребные слова испущати, буди воля твоя архиерейская надо мною и над душою моею. Сие письмо писал я, Петр, своею рукою.⁷¹

Б. – Инпитерляция.

Доносителю Федору Золотареву.

В нынешнем 719-м году марта в 17 день объявляюсь я, нижеименованный раб, для того, что я уведомился в келье у преосвященного митрополита о зломыслии от него, архиерея, и от других дому его многих людей на его царское величество, и в тех я словах ему, архиерею, за келью многажды доносил, чтоб такое зломыслие на его царское величество не мыслили. И ныне меня за то мое доношение хотят меня убить до смерти. А которые письма советные от других с Москвы писаны, и те письма я сам объявлю царскому величеству, а другие многие письма, сведав, архиерей прислал ко мне на дом ночною порою зломысленников, дьяка Михайла Ушакова, да игумена Геннадия, да подьячаго Матфея Киреева взять под неволею из дому моего из ящика, а куда те письма девали, про то скажут они. И тебе по сему моему доношению доносить. А буде ты по сему моему доношению остерегать здоровье государское величество я доносить не будешь, и то взыщется указом царского величества на тебе. К сему доношению келейник Петр Стефанов руку приложил.⁷²

10. – Царскоео пресветлейшего величества тайных дел секретарю, всеми добродетельми, внутренними и вяешними, преукрашенному господину, нашему же смирению всещедрому благодетелю присну Алексею Васильевичу, при нарицаемой его пресветломонаршеской ясноблистающейся милости выну преизобильствовати и достодейственно здравствовати всеусердно желаем и дненощно всеприлежно всеблагого и триипостасного Бога молим.

Радосте моя, избави нас от обышедших напастей, да, тобою, хранителем, сохраняем от напасти, милости твоя во век воспою. Понеже объяша нас болезни смертные, напасть презельная постиже, чего ни мыслию моею могу коснутися и словом рещи ужасаюся. По действу дьявола враг человек, сын погибельный, казенного моего приказу подьячий, крестник мой и бывший килейник Петр Степанов, заворовавшися в казенных деньгах, отбывая, чтоб их не взыскивали, коварствуя зломысленно, досажал презельно, в чем добровольно приносил многие словесные покаяния, потом же и своеручное показание подал. Ныне же по приезде в Казань бывшего доносителя, судного моего приказу подьячего Федора Золотарева, который за неправое его доношение наказан в Санкт-Петербург в прошедшем 716-мь году, тако ж де и от самого царского величества в Москве в 718-м году, за дерзновение же его доношеним у строении струга, утая свой чин, написавшися математических школ учеником, повелено превосходительному господину Андрею Ивановичу Ушакову учинить ему, Золотареву, второе наказание, от чего укрылся своим бегом, со оным Золотаревым оный враг Петр Стефанов наводят на меня, смиренного и скорбьми претружденного архиерея, напрасное злое слово, – о, ужаснои страшно рещи, – будто я на царское богохранимое величество зломысленник, чесого ни в мысли моей несть и не бывало, и по всему зломысленному коварству их будет явно, яко есть напрасно.

Точию хотя и напрасно, обаче ужасно и страшно, в чем весьма себя сокрушаю. И писал о сем к его царскому пресветлому величеству и послал его петровы руки два письма, первое по многих досадах покаяние, потом и письменное его Золотареву доношение, которое оный Золотарев мне вручил, и оную отписку с подлинными прѳжпомянутыми письмами для доношения самому царскому величеству послал к твоему превосходительству.

Всесокрушенно и всеусердно прошу ваше всещедрое благодеяние, пожалуй, всемилостивый мой благодетель, усмотря благополучный час, благоволи его царскому пресветлому величеству о сем донести, чтоб пожаловал указать, кому соблаговолит, сие изследовать и от таковых злодеев меня смиренного оборонить, в чем, по правде моей, на Господа Бога и на его государскую милость и на предстательство ваше уповая, остаюсь благонадежен.

Смирейший Тихон, митрополит Казансий, усердно прошу и поклонение творю.

Мая 19-го дни 1719 году. Казань.⁷³

9. – Великой государыне. Благоверной царице и великой княгине Екатерине Алексеевне, всем прибегающим всемилостивой предстательнице и заступнице, слезное молительное прошение.

Всесмиренно и благоговейно припадая к вашему государскому пресветлейшему и всемилостивейшему величеству, аз, смиренный богомолец ваш, молительно милости прошу о предстательстве и заступлении к господу своему, к царскому пресветлейшему величеству, к великодержавнейшему государю нашему, всероссийскому монарху, к богомудрому царю Петру Алексеевичу о пришедшей на мя смиренного напрасной напасти, о избавлении и от злодеев моих о оборонении. По действу дьявола врага человека, казенного моего приказу подьячий, крестник мой и бывший келейник Петр Степанов, заворовавшись в казенных деньгах, отбывая, чтоб их не платить, коварствуя злодейственно, наносил многия досады и принес добровольно письменное покаяние. Ныне же, сообщась и согласясь с подобным себе злодеем, моего ж судного приказу с бывшим подьячим Федором Золотаревым, которой отлучился от дому моего тому четвертой год и был доносителем, за что по неправде его в Санкт-Петербург наказан, а ныне приехал в Казань, взводят на мя, смиренного богомольца вашего, напрасное злое слово, чесого ни в мысли моей несть и не бывало, – о, ужасно и страшно рещи, – будто я, смиренный, на богохранимаго государя своего, на его царское пресветлое величество, зломысленник. И отдал он, Петр, ему, Золотареву, в том своей руки письмо, которое он мне подал. И оное письмо и с покоянием его, подлинныя руки его, петровы, послал я, смиренный, к его царскому пресветлому величеству в богомудрое суждение.

Умилосердися, всемилостивейшая великая государыня царица, буди о мне смиренному усердная заступница, дабы всемилостивый государь наш, благочестивейший царь благоволил милостиво указать исследовать и от таких злодеев меня, смиренного, оборонить, в чем по правде моей уповаю по Господу Бозе на его государскую милость и на твое всемилостивейшее заступление.

У подлинного письма припись своеручная архиерейская: вашего царского пресветлейшего благородия богомолецсмиренный Тихон, митрополит Казанский, усердно и слезно прошу и рабское мое поклонение творю“⁷⁴.

Черную тучу пронесло, и пресвященный опять обратился к делам.

Наиболее важное для митрополита Тихона дело было теперь обращение инородцев. В октябре 1719 года Александроневский архимандрит Феодосий (Яновский). отпуская к Тихону из своего монастыря иеромонаха Алексея, о возвращении которого в Казань так просил митрополит, обусловил его возвращение осуществлением той цели, на которой митрополит главным образом и обосновывал свою просьбу. Архимандрит Феодосий писал, что государь повелел посылать Алексея в разные уезды Казанской епархии для надзора за новокрещенными, утверждения их в вере и обучения христианскому закону. Написав в Петербург о важности дела обращения инородцев, преосвященный Тихон, в ожидании возвращения иеромонаха Алексея, поспешил приложить к этому делу и свой личный труд.

В январе и феврале 1719 года он сам крестил 27 инородцев. Приехавший из Петербурга Алексей крестил их в декабре еще 379 человек⁷⁵. Заглохшее дело обращения инородцев, таким образом, возобновилось. Не лишне упомянуть, что иеромонаха Алексея сопровождали в его поездках человек шесть-семь солдат и подьячих ⁷⁶. В начале 1720 года преосвященный ходатайствовал о льготах новокрещенным и пособии. Кроме этого дела, требовали внимания и другие дела. В апреле 1720 г. митрополит послал в Петербург стряпчего для хлопот по постройке каменного дома на Васильевском острове; такие дома обязаны были строить все архиереи, имевшие известное число крестьян. Посылкой стряпчего преосвященный воспользовался, чтобы похлопотать у Макарова о разных своих нуждах.

12. Царского пресветлого величества высококрайних дел собственный секретарь и внутренними и внешними всеми добродетельми преукрашенный, господин Алексий Васильевич, мой многомилостивый и благоприятный патрон. Благодарствую ваше благотворящее превосходительство по-премногу за присещение смирения вашего вашим любезноприятным к нам писанием, которое отправлено из Санкт-Питербурга прешедшего февраля 24-го, его же мы получихом марта 27-го дне, чрез которое о благоздравии вашем уведохом, порадовахомся духовно, чесого. и впредь не лишатись желаем всоусердно.

Причесом, хотя многими к вашему превосходительству чрез письменное прошение докуками и стужих, но обаче, надеясь на всещедрую вашего благородия милость, прошу вашу честность, ныне мы, смирении, послали в Санкт-Петербург вторично, для строения на Васильевском острову камевного дома по указу, епархии нашея Свияжского богородицкого монастыря стряпчего Алексея Антонова.

Молительно прошу ваше превосходительство, пожалуй ради дому Пречистой Богородицы, буди к нему, Алексею, милостив и во исправлении домовых наших нужд, о чем он, Алексей, у вашего превосходительства будет милости просить, благоволи подать руку помощи, елико Дух Святый ваше благоутробие вразумить, в чем мы, смирении, и в прочем по Бозе и Христе на вашу милость уповаем всенадежно и пребываем всеодолженным молитвенником и подписуемся.

Вашего благородия богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердное мое поклонение творю.

Из Казани 1720-го, апреля дне 25-го.⁷⁷

На особом лоскутке: Во оном же вашего высокопочтенного превосходительства любезноприятном ко мне писании упомянулось о усердии вашем в отпуск в Казань подьячего Ивана Степанова (о котором мы, смиренный, прежде просили, к новокрещенским делам), ибо по отпуске из Санкт-Петербурга домового моего казначѳя, чрез помощь Божью, трудами его по час письма сего по увещанию крещено из иноверных вящшее восьмисот человек. И тако мало помалу начатое дело сие множится и под Господеви благоприпосится, точию для письма оного дела без подьячего быть не можно, а при мне людьми весьма скудно. Ныне паки и паки милости у вас, моего государя, ο преждепомянутом подьячем Степанов прошу, дабы вашим милостивым призрением из Санкт-Петербурга для того был он к нам уволен, в чем и в прочем по Господу на ваше превосходительство всенадежно уповаю.

Отметка: 11 день июля ⁷⁸

Не получая долго ответа на свое ходатайство о льготах новокрещенным, преосвященный обратился за содействием тоже к Макарову.

13. Высокопочтенный и благопревосходительный господин Алексей Васильевич, милостивый мой благодетель.

Воистину убо незабвенну память имею о благоздравии вашем Господа Бога Трисвятого молю, яко да Своею благодатью сохранил ваше достоинство здравых, славных, благополучных во премногая лета, и по должайших ваших богоугодных летах сподобил вас присносущного Своего света во всерадостном ублажении в нѳмерцающую славу и во век века.

Сего настоящего, 1720-го, года в январе месяце писал я, смиренный богомолец, к царскому пресветлому величеству в кабинет о призывании и крещении черемисы вновь мною, смиренным архиереем (и отпущенный из Александроневского монастыря иеромонахом Алексием Раиеским, дому моего казначеем), о льготе им за восприятие православной христианской веры против прежнего и впредь будущим таким же новокрещенным о даче честных крестов и святых икон и малыя одежды, отколь оными помянутыми потребами ко исполнению благочестия довлетися (о чесом и к вашему превосходительству, в надеянии, с прошением моим писал же), но по той моей отписке указу еще не получил, знатно за отсутствием царского величества от Санкт-Петербурга. Ныне же паки у вашего превосходительства милости прошу о предстательстве и заступлении о оных новопросвещенных святым крещением (новым людям), о льготе и издельях, и впредь приходящим ко крещению о исполнении предпомянутых потреб, в чем и в прочем, на милость вашу уповая, остаюсь благонадежен.

Вашего благородия богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердное мое поклонение творю.

Из Казани. 1720-го, июня дне 5-го.⁷⁹

Ha особом лоскутке: Просим ваше благородие, послахом мы, смиренный, в Санкт-Петербург для строения домов на Васильевском острове по указу строителя монаха Дионисия Вяземского. Пожалуй, ради дому Пречистой Богородицы, буди к нему милостив и в яковых любо приключшихся нуждах подай руку помощи.

Отметка на письме: в 7-й день августа.⁸⁰

Два месяца спустя преосвященный повторительно напомнил Макарову о своей просьбе.

Высокопочтенный господин, господин Алексей Васильевич

Государь мой.

В настоящем году вторично вашему превосходительству просительно писал о ходатайстве к всемилостивейшему государю новопросвященным благодатию Святого Духа людям за восприятие христианской веры и впредь будудим о получении, по прошении их, о облегчении на время в податях, но и в настоящее, и в будущее время таковых же честными крестами, святыми иконами и отчасти одеждными потребами откуда довольствовать, но по час ceгo письма указа здесь не получено.

Ныне о том же возобновляя, ваше высокопочтенное превосходительство усердно прошу, понеже начасть о том оные мне стужают, на что и прочие благонадежно уповают.

И о сем воистину по должности моей весьма соболезную, чтоб в неисполнении прошения их оное благоначатое дело как не прекратилось, понеже люди нравами препросты, я о вышеозначенном пожалуй, мой государь, возусердствуй, хотя не ради моего прошения, но ради благочестивой нашей веры размножения, за что от Всеспасителя Христа примеши сугубое воздаяние. Вашего превосходительства богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердно прошу и поклонение творю.

Из Казани. Августа в 24 день, 720-го.⁸¹

Ha особом лоскуте: Ежели указом царского пресветлейшего величества доброе что новопросвященным определится, покорне прошу вас, моего государя, чтоб при том для письма быть подьячему Ивану Стефанову и того ради от счетного дела винокуренных низовых заводов из Санкт-Петербурга ему свободиться, о котором и напред вас, моего государя, письменно просил.

Тихон, архиерей, прошу.⁸²

Желанный указ об обращении инородцев скоро был получен. Указом сената 1-го сентября 1720 года ⁸³велено было всем новокрещенным давать «льготы во всяких податях и изделиях на три года, а которые не всем двором крестятся, тем по расположению тягла», кроме того, отпущено в пособие на дело обращения по 1.000 рублей в год из неокладных доходов казанской губернии.⁸⁴ Макаров, по-видимому, сам известил об этом преосвященного.

В ответ на письмо Макарова преосвященный Тихон писал:

15. – + – Просвещением Святого Духа, всеми добродетельми присносиятельный господин, господин Алексий Васильевич, мой государь, милостивый благотворитель.

Присланные от вашего превосходительства милостивоснисходительныя два письма и победоносного триумфа печатные листы благопотщательно, со всерадостною душою, сего настоящего месяца октября 10-го дне принять получили, из которых выразумели яже о славе Божей к государственной пользе и о расширении благочестия ваше усердное к нам показанное рачение. По-премногу благодарствую, за что всех Творец исполнит вам всяких благ небесных и земных, их же требуете. Чесого мы, смиренные, вашему достоинству всеусердно желаем и присно молим, в чем и пребываем, и на вашу малость и впредь уповаем. Остаемся благонадежни о Господе.

Вашего сиятельства богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердное мое поклонение творю.

Из Казани. 1720-го, октебря дне 12-го.

Отметка: в 18-й день декабря, 1720-го ⁸⁵.

Открытие синода напугало преосвященного Тихона. 20 марта 1721 года он получил чрез приехавшего из Петербурга монаха письмо от архиепископа Феодосия (Яновского), который извещал о своем возведении на новгородскую кафедру. В ответ 17 апреля преосвященный Тихон поздравлял преосвященного Феодосия, писал пожелания „о приложении лет, во еже бы руководствовати Богом врученный Церкве Христовы корабль, управляя от всех волнений и нападений противных“, и просил и его, „болезнеми притружденного смиренного старца“, „незабвенна сотворити“. Преосвященный не упустил похлопотать за своих новокрещенных. Царский указ об освобождении новокрещенных инородцев от податей дан был казанскому губернатору Алексею Петровичу Салтыкову и исполнятся им. Но казанская епархия обнимала, кроме казанской губернии, свяжскую провинцию. Иеромонах Алексий Раиеский в зиму, по март 1721 года обратил в свяжской провинции 488 человек, обнадеживая, между прочим, и льготою от податей; но так как свяжский воевода не имел указа о льготе новокрещенным, то свяжские власти отказывались давать льготу, и в результате получилось явление, что новообращенные, по выражению митрополита Тихона, «совестью мятутся» и «от истины развращаются». Тихон просил Феодосия „о милостивом предстательстве и заступлении «до кого прилячествует», чтобы всем новокрещенным дана была льгота. О даче новокрещенным льготы преосвященный писал извещние, государю 25 апреля. В собственноручной же приписке к письму преосвященному Феодосию преосвященный Тихон просил Феодосия «в благополучное время» замолвить пред царем слово об увольнении его на покой, о чем он «послал до царского величества челобитную». Не сумев собрать за все время своего архиерейства более ста рублей, предназнаxенных на похороны, преосвященный Тихон высказывал заботу, чтобы архиерей, который будет посвящен на его место, не оставил его и пропитал в старости его.⁸⁶

В ожидании результатов своей просьбы об увольнении на покой, преосвященный занялся докучными делами о сборах драгунских, лазаретных, гривенных приперательством со светскими властями, привлекавшими архиерейских крестьян, как казалось преосвященному, несправедливо к разного рода повинностям, или, в излишке усердия, преступавшими границы своей власти и позволявшими себе забирать священно-церковнослужителей по разным искам за караулы и сажать на цепь⁸⁷. Со своей стороны и светские власти препирались с ним, обвиняя его в нарушении их прав. Так, губернатор Салтыков жаловался на преосвященного, что он не допускает светских властей производить среди архиерейских крестьян перепись утаенных.⁸⁸

Между тем преосвященный Феодосий передал бумаги преосвященного Тихона синоду. Синод вошел в сношение с сенатом. И синод, и сенат к делу обращения инородцев отнеслись вполне сочувственно. Прежний указ о льготах новым указом сената был подтвержден и сообщен и в свяжскую провинцию.⁸⁹ Желая, по-видимому, оказать и дальнейшую помощь денежную, синод запросил от преосвященного Тихона дополнительных сведений о расходах, потребных на миссионерское дело.

12 августа 1721 года преосвященный Тихон вновь писал преосвященному Феодосию, прося его ходатайства об увольнении на покой, так как едва может заниматься делами, в которых «случается уже и медленность». Кроме того, его сильно беспокоило то, что из тридцати тысяч старокрещенных татар в его епархии некоторые «со всем уже отпали» от христианской веры, и «о таковых исправлении, – писал преосвященный Тихон, – весьма совесть мя грызет и весьма усердно желаю, как бы их в познание истины привести». Нравственно угнетенный собственного беспомощностью в этом деле, преосвященный искал помощи у Петербурга. Но тут-то и сказался весь неоспоримый вред, когда администрация получает излишнюю централизацию. Письмо преосвященного Тихона было доложено Синоду. Но что мог сказать старому казанскому митрополиту петербургский синод, когда об этих самых старокрещенных он и слышал только в первый раз! Святейший синод потребовал дополнительных сведений о причинах отпадения и мерах к обращению.⁹⁰ Дело вступило в тот фазис, именуемый канцеляризмом, когда бесконечная, все усложняющаяся переписка постепенно иссушает живое дело и сводит его к нулю.

Не без некоторого сомнения, но еще с надеждою, преосвященный Тихон 22 января 1722 года доносил «высоковладычеству» синода, что причина отпадения старокрещенных татар лежит в их «своенравстве», «должно над ними быть современным внезапным приездом высшему надзирателю, ради обучения и дабы имели страх» ибо, когда им преподается увещание и наставление, они во всем изъявляют согласие и покорность, а затем снова обращаются к своему прежнему злочестию.⁹¹ Другою важною мерой преосвященный признавал обучение детей. Он посылал было иеромонаха Алексея отобрать способных к обучению двадцать человек, но «отцы ихние отдавать их не хотели». Рекомендовал также преосвященный запретить новокрещенным погребать своих мертвых в избранных ими местах, построить в местах их жительства часовни и пр. ⁹²

Лето 1722 года принесло преосвященному Тихону утешение видеть у себя Петра. После отъезда царя были найдены образок и несколько медных монет. Преосвященный спешит препроводить находку к Макарову.

16. – Вселюбезный мой господин и истинный благотворитель Алексей Васильевич.

Всерадостною моею душею благодарствую Бога, яко толиких неизреченных Своих благ на конец житья моего (яже не чаях) сподобил мя еси грешного старца видети: понеже его всепресветлейшее величество, благочестивейший и всемилостивейший государь наш император и самодержец всероссийский, благоволил в вотчине своей, в царственном граде Казани, в богомолии своем, в дому Пречистыя Богородицы мое смирение милостиво посетити, потом же и на Болгарах отечески щедрот пожаловати, за что хвалу воздав Его Божескому милосердию по долгу моему о его государев многолетном здравии и сил его о укрепленин и желания сердца его о исполнении сего июня 20 числа на празднество святого иерарха Гуриа, казанского чудотворца, безкровную жертву Господу Богу принесох и молебное благодарение сотворих, о чесом неизреченную радостью радуюся моею душою, зане коликим веселием сердце мене грешного оросися, получившу мне смиренному толикого превожделенного гостя созерцати в глубочайшую долготу времене, его самого и сладчайшего его собеседования лишившееся: небо толико увеселяет, елику радость приемлют купцы индийских кораблей, приемлющих обремененны многоценными и чистейшими маргариты и лучезарными адаманты; но то бо есть вещь оцененная и смертная; сие же пребезценное и бессмертное, понеже написана есть в род и род. Мене же смиренного стосугубое веселие восприя грешная моя душа, почтихомся от его всепресветлейшего величества, прославихомся от его всемилостевейшего человеколюбия, благость его получихом, наполнихомся всяких его неизреченных благодатей, в которой моей неизреченной радости ныне и по отсутствии его величества пребываю и немощи моя забываю.

По отсутствии же его величества от Болгар нашли на Болгарах некую вещицу медную, по подобию панагии, да денег три копейки серебряных да три медныя, которую нашедшую вещицу и шесть копеек с переводом при сем посылаем. При присутствии же его величества на Болгарах указал тому болгарскому селению учинить чертеж и оставшемуся древнему каменному зданию опись; а камение великие, на которых есть подписи, благоволил повелеть их ставить в стены со внешней стороны, а в церковное ли здание, или в древние столпы закладывать, о том именно не смели доложить. А известна ваша милость, что на том болгарском месте в монастыре церковь святая каменная строить начата и фамендаментом вышли, и по мнению нашему, видится, чтоб оные с над писанием камение тое церкви в стены в лицо заделывать будет весьма прилично, точию без его императорского величества того делать не смею.

Молитвенно прошу твое благоутробие, благоволи о сем его величеству современем доложить, и, что его императорское величество укажет, к нашему смирению писанием своим возвестить.

При сем вашему превосходительству всех благ, небесных и земных, присноусердный желатель и всегдашний богомолец вашего благородия, смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердное мое поклонение творю.

Из Казани. 1722-го. Июня дня 22-го.⁹³

Тем временем преосвященный придумал новую меру к привлечению татар в христианство. Эта мера пользуется довольно широкою популярностью в наши дни в учебных сферах. Это – освобождение от воинской повинности. Преосвященный писал Макарову:

17. – Высокопревосходительный господин, господин Алексий Васильевич, мой премногомилостивый государь.

Указом его императорского величества в Казанской губернии берутся из иноверцев, бусурманского всякого народа люди, в рекрутные солдаты и приверстываются в полки, и аз оных бусурманов, взятых в солдаты, ныне желают восприять нашу православновосточную веру, из которых, по челобитью их, несколько человек и крестилось, точию просят они, дабы им из полков и от солдатства быть уволенным, за что показывают родителей своих и родственников в благочестие обратить и святому крещению приобщить, точию сего чинить губернатор Алексий Петрович без указу императорского величества не смеет.

Просим вас, моего государя, пожалуй, благоволен о сем со временем донестя его императорскому величеству, что его величество о сем укажет, и о том по своей ко мне милости письменно уведомить, чтоб оным бусурманам к прохождению святому крещению препятствия не учинить, но сею свободою лучшую охоту им придать.

При сем же прилагаю и подлинное новокрещенское прошение для явственного вашему благородию известия.

Вашего благородия богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский.

Августа 1-го дня, 722-го году, от Казани ⁹⁴.

К письму была приложена челобитная татар: Господину преосвященнейшему Тихону, митрополиту Казанскому и Свяжскому.

Крестились мы по челобитью своему и с наречением нам имени Гаврила, Степан, Василий и Андрей Степановы, чтоб нам в солдатах не быть, а по крещению ныне нас от солдатской службы не отставляют и хотят нам выдать жалованья, и мы жалованья не требуем, чтоб нас отпустят в дом свой по-прежнему, а отец мой, Васильев, и я яравского уезду, а не казанского, а ныне отец мой живет в казанском уезде в деревне Турайкин, и чтоб отца моего, и мать, и жену мою из казанского уезду отпустить в яранский уезд и креститься им в яранском уезде. Великий господин, смилуйся, пожалуй, чтоб отца моего, и мать, к жену отпустить по-прежнему в яранский уезд. И буде нам отпуск и от службы отпустят, то наша братья много будут креститься в христианскую веру со отцами и матерями и с женами, и с детьми, а я послан за казанской уезд с солдаты неволею, а в яранском уезде есть на вас ясашное тягло. И чтоб вместо меня взять в солдаты с казанского уезду иного, а вместо нас, вышеписанных, взять иных же ⁹⁵.

В начале 1723 года душевный покой преосвященного был возмущен некоторым не обыкновенным происшествием. Преосвященный похоронил невестку ближнего стольника Молоствова. Молоствов написал преосвященному благодарственное письмо и почему-то счел уместным включить в него некоторыя политические соображения: «на всем свете нет и не было прочего государства без содержания правды. И ваше государство, за несносные неправды, судьбами Божьими предано будет в порабощение или в запустение».⁹⁶ Преосвященный встревожился и немедленно препроводил письмо в синод, а копии – губернатору и Макарову. Макарову он при этом писал:

18. – Пречестный, высокопочтенный господин, господин Алексий Васильевич, мой милостивой государь.

Доношу вам, моему государю, сего февраля 14-го дня подал мне, смиренному, в Казани в крестовой палате казанец Михайло Дмитри ев сын Молоствов письмо от отца своего Дмитрия Молоствова, за его рукою, в пакете запечатанное, которое я, смиренный, приняв, распечатал и прочел усмотрел в нем многое непристоинство, по должности моей не мог умолчать, но послал то его письмо в святейший правительствующий синод на рассуждение, а в Казани к губернатору господину Салтыкову копию, к вашему же благородию, уповая на милосердие твое ко мне, смиренному, копию ж, и прошу, благоволи, мой государь, оное рассмотри, ежели должно донести императорскому величеству, чтоб я не остался.

Вашего благородия богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердное мое творю поклонение.

Казань. Февраль, 16 день, 1723.⁹⁷

На особом лоскутке:

Уже много ваше благородие, моего государя, я просьбами утрудил, точию иного такого к себе предстателя не имею. А ныне еще в память вашу предлагаю и прошу о строении на болгарском месте в монастыре церкви и прочего, о чем прежде пространные писал. Ежели его императорского величества указ состоялся, то б и ко мне, смиренному, послан был, почему действовать. А ежели не изволил докладывать, пожалуй, мой государь, благоволи доложить, дабы мне намерение свое исполнить в жизни своей, и онеже есмь в старости и в скорбях, ожидаю всегда смерти.⁹⁸

Письмо Молоствова синодом было послано в сенат, но там не принято, так как там была уже копия письма, полученная от губернатора.⁹⁹

Заботы по хозяйственной и вообще материальной части неотступно поглощали много времени и энергии. В 1704 году были отписаны принадлежавшие архиерейскому дому тридцать мельниц, а между тем архиерейские крестьяне были уравнены в податях и повинностях с шляхетскими, не лишенными мельниц; преосвященный просит вернуть мельницы.¹⁰⁰ Его московское подворье в Китай-город, в ветошном ряду,¹⁰¹ в 1705 году было отведено под постой пленных шведов, а в 1710 году, когда шведы, по его просьбе, были „сведены“, подворье отдано под помещение Софрония Лихуда и его школы; преосвященный просит починить подворье на казенный счет¹⁰². С разных сторон идут докучливые напоминания о сборе податей, хлеба.¹⁰³ Озабочивали и близкие сердцу дела. С именем преосвященного связано возникновение двух монастырей. В 1716 году по его благословению построен Сретенский монастырь по реке Чебоксарке.¹⁰⁴ К концу жизни он предпринял постройку монастыря на Болгарах, писал уже не раз об этом Макарову и, не дождавшись ответа повторяет просьбу.

19. Пречестный и высокопочтенный господин, господин Алексей

Васильевич, мой премилосердный патрон и государь.

Уже аз, смиренный, ваше благородие докучными своими просьбами весьма утрудил, отчего и мнение имею, не изволите ль в том на меня сетовать, токмо понуждаеть меня намеренное мое желание, дабы при жизни моей оное исполнить, понеже оного такого к себе милостивца не имею. Прежде сего неоднократно ваше благородие просил письменно о болгарском церковном и монастырском строении его императорского величества милостивого указу, понеже припасы все в готовности были еще прежде его императорского величества в оной монастырь пришествия, а без указу того делать не могу, понеже его величество, будучи на Болгарах, соизволил мне, смиренному, сказать, что о том строении прислан будет указ из походу его императорского величества. Того ради всесмиренно вас, моего государя, прошу, пожалуй, не поскучь мою, старцом, благоволи о сем его величеству доложить со временем, укажет ли его величество во оном монастыре церковь строить к монастырю быть ли. И о том вас, моего государя, всепокорно прошу о незакоснном известии, чтоб сие лето тще не пропустить. И в той своей надежде остаюсь о вашем здравии дненощным молитвенником до кончины живота своего. Вашего благородия богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердно прошу и поклонение творю.

Июня 9-го дни 723-го года. Из Казани.¹⁰⁵

Ha особом лоскутке.¹⁰⁶

Еще у вас, моего государя, прошу и о камнях, которые с подписьми, при том же милостивого его императорского величества указу.

Утомленный чуждыми его характеру материальными, канцелярскими и финансовыми делами, преосвященный в августе обратился в Синод с просьбой отрешить от казанской епархии по денежным и всяким сборам пензенскую провинцию, за дальностью расстояния¹⁰⁷, а два или три месяца спустя просил уволить его вообще от всяких приказных и денежных дел.

Всепресветлейший державнейший император и самодержец

всероссийский Петр Великий, отец отечества, государь всемилостивый.

Понеже аз, смиренный, боюся и со ужасом трепещу непрестанно, како бы не прогневить ваше императорское величество просьбами своими, но понуждаем мя на сие старость и несносные болезни мои сокрушают, так что часто и в безпамятство прихожу, а вашими императорского величества делами обязан, к чему не обыкновен весьма, потому что у таких дел не бывало никогда, кроме церковного управления, того ради всепокорно ваше священнейшее величество прошу, помилуй мя, старца дряхлого, укажи, государь, меня, смиренного, за такую старость мою и дряхлость хотя от управления приказных дел и от прочих касающихся по указам сборов уволить, истинно, государь, боюся, дабы под старость мою чрез болезни или забвение не подпасть в какое неисправление. И о том в святейший правительствующий синод послал аз, смиренный доношение, на которое вашего императорского величества прошу милостивого указу. Вашего высокодержавнейшего пресветлейшего императорского величества богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердно прошу и земное мое поклонение приношу.

Октября 26-го дни 1723 году.¹⁰⁸

Одновременно он писал и Макарову.

Пречестный и высокопревосходительный господин Алексий

Васильевич, мой премногомилостивый патрон и присный благодетель.

Доношу вам, моему государю, прежде сего бил челом я. смиренный, его императорскому величеству неоднократно, дабы уволену мне быть за старость и скорби мои на обещание, токмо сего не получил, но уже и просить о том не смею. Ныне же писал я, смиренный, к его императорскому величеству, нашему всемилостивейшему государю, просительно, дабы по своему милосердому указу за старость и дряхлость мою и за беспамятство указал меня, смиренного, уволить ,хотя , от приказных всяких дел и от денежных сборов, понеже я в том не обыкновенен и у таких дел не бывал, кроме церковного управления, и о той своей свободе о заступлении и о вручении просительной моей отписки императорскому величеству просил я милости письменно её величества, всемилостивейшей нашей великой государыни императрицы Екатерины Алексеевны. Того ради и вас, моего государя и милостивого, благодетеля, усердно прошу, пожалуй, подай мне о, вьшереченной моей свободе свою помощь и со благополучным временем его императорскому величеству и её величеству, всемилостивейшей нашей государыне императрице благоволи напамятовать, что б пожаловали, указали от вышереченного меня, старца дряхлого, уволить, а вручить, кому их всепресветлейшее величество укажет. Полно мне, старцу, и весьма скорбному, что церковь знать (и то ныне за скорбьми по нужде), воистину боюся страшно, дабы в старости моей и в скорбях и в безпамятстве в чем бы не остаться. О том же и в святейший правительствующий синод послал доношение, а к преосвященному Феодосию, архиепископу Новгородскому и Великолуцкому, письменное прошение. Вашего благородя богомолец, смиренный Тихон, митрополит Казанский, усердное мое поклонение творю, пожалуй, государь мой, потрудится, как тебя Дух Святый наставит, и не остави мя в старости моей.

Октября в 26 день 1723 году. Из Казани.¹⁰⁹

Написал о том же преосвященный Тихон архиепископу Феодосию и доношение св. синоду Феодосий передал „доношение“ синоду. Синод решил удовлетворить просьбу преосвященного и 20 января 1724 года определил: „к надлежащему в Казанской епархии государственных Сборов и прочих по присылаемым из монастырского приказа указом дел по отправлению, усмотря достойную персону, определить монастырскому приказу по своему рассмотрению немедленно; а его преосвященству никакого понуждения в тех делах не чинить и ничего на нем с сего времени, кроме надлежащего по его званию духовного исправления, не спрашивать“.¹¹⁰

Таким образом, преосвященный хотя отчасти добился наконец некоторого освобождения от житейских забот. Скоро он получил и вечный покой. В ночь на 24 марта 1724 года, в первой четверти четвертого часа, преосвященный Тихон скончался. Погребен в соборной церкви на левой стороне в углу. Незадолго до смерти синод возложил на преосвященного распоряжение о назначении священников и постройке церквей для калмыков, вышедших из ханских улусов и изъявивших желание креститься¹¹¹. Погребение почившего митрополита совершено было Астраханским епископом Лаврентием (Горкою) 5 августа.¹¹² По завещанию, составленному в декабре 1722 года, преосвященный Тихон распределил очень точно все свое имущество: иконы, книги, рясы и разные мелочи домашнего обихода. Иконы он назначил по одной на память всем. Близким ему лицам: своему преемнику, настоятелям монастырей, священникам, светским властям, в том числе и губернатору Салтыкову и вице-губернатору Кудрявцеву. Свои панагии, кресты преосвященный завещал частью своему преемнику, часть в ризницу. Все остатки завещаны церквам и нищим.¹¹³ По исполнении завещания„ остатков собралось на 300 рублей.¹¹⁴ Эти остатки были опечатаны и сложены в архиерейском доме; хранились там. И в 1732 году.¹¹⁵ Приемник преосвященному Тихону был назначен только 25июня 1725 года, – епископ Рязанский Сельвестр, ранее бывший митрополитом Нижегородским.

7. Аарон (Еропкин), епископ Карельский и Ладожский

Преосвященный Аарон, в мире Афанасий Владимирович Еропкин , был сын московского стольника. Родственные связи соединяли его с фамилиями Головиных, князей Хованских, Мусиных-Пушкиных. Сначала он служил стряпчим, и, как дворянин, принимал участие в военных походах. После крымского похода 1687 года его жалованье определено было в 70 рублей денег и 1.000 четвертей хлеба. В 1688 году он поступил в Нилову-столобенскую пустынь, и через три года, 6 августа 1691 года был пострижен в монашество. Менее чем через год он вступил в отправление обязанностей казначея, а в 1699 году из казначеев назначен был строителем. В мае 1700 года новгородский митрополит Иов назначил его наместником крестного на острове Кие монастыря, в начале 1704 года Аарон был посвящен митрополитом Иовом, “по братскому челобитью“, во архимандрита Валдайского Иверского монастыря, и через четыре года перемещен в Новгородский Юрьев монастырь. В начале 1710 года Меньшиков рекомендовал митрополиту Иову назначить в Юрьев монастырь только что делавшегося тогда известным в Киеве Феофана Прокоповича, но Иов удержал Аарона на месте. Из настоятелей Юрьева монастыря он 24 января 1714 года, „ставленников ради“, в помощь Новгородскому митрополиту Иову, и хиротонисан был во епископа Карельского, с оставлением в его управлении Юрьева монастыря. Заботою об этом монастыре и вызвано было первое письмо преосвященного Аарона к Петру Великому, написанное в последние дни жизни митрополита Иова. Юрьев монастырь с трех сторон окружен водою, а с четвертой ему преграждали свободный выход земли чужих деревень.

1. – Державнейший царь, государь милостивейший.

В прошлых годах за юрьевым монастырем было по переписным книгам 186 году в новгородском и олонецком уездах крестьянских и бобыльских шестьсот восемьдесят дворов, да в Старой Руси у соляного промысла две варницы, с которых приходило в год по триста рублев. И в прошлом 708-м год по твоему, великого государя, указу взято из-за того нашего юрьева монастыря олопецкого уезду заонежския вотчины пять погостов, в которых по переписным книгам было триста четырнадцать дворов, и приписаны к олонецкой верфи, да в ямщики на разные ямы из новгородского уезду пятьдесят восемь дворов, да пустых, которые от нынешних в военное время тягостей и от недороду хлебного врознь разбрелись, а иные померли на разных работах в новозавоеванных городах сто семьдесят четыре двора. А в остатках за тем юрьевым монастырем по переписным книгам 710-го году крестьянских и бобыльских всего сто тридцать четыре двора, а варницы пусты, понеже по указам варить не велено. И от вышеозначенных убытков тому юрьеву монастырю ныне во всяких доходах не малое есть оскудение. Еще же к тому многое утеснение и запор того монастыря и монастырской слободки скоту и лошадям от дворцовых трех деревень ракомския волости, которые в самом ближнем расстоянии при том монастыре пребывают, а именно шелонския пятины деревня Горки от приписного к юрьеву пантелеймонова монастыря во ста саженях,

а пашенная земля у самой ограды, а от самого юрьева монастыря та деревня в двухстах саженях с небольшим; деревня Ушково в четырехстах саженях; деревня Рощеп от монастырского скотского двора в двухстах в пятидесяти саженях, а от ракомской дворовой волости оныя деревни в трех и в четырех верстах, и от тех трех деревень в весне и в лете монастырскому скоту и лошадем великое утеснение и безкормица бывает, и к общему градскому выгоду мало пропускают, также и хлебу монастырскому непрестанная толока и потрава многая бывает. А в иные стороны со скотом ни по которому образу деться негде, потому что с одной стороны близ самого монастыря река Волхов, с другой стороны озеро Ильмень и речки Ракомка и Прость, которые вешним временем разливаются на полверсты и на версту, а с третьей стороны озеро Мячино, которое разливается к тому Юрьеву и Пантелеймонову монастырям, к самым воротам приходит и в редкое лето сбывают те воды к петрову посту, а в прочее бывает та прибылая вода до петрова и до ильина дней, и от такового вышеозначенного случая многая теснота тому юрьеву и приписному Пантелеймонову монастырям и безкормица скоту и лошадям бывает. А в прежде бывших летах из тех вышеозначенных деревень деревня Горки была приписного нашего Пантелеймонова монастыря. А дворового числа в тех вышеозначенных трех деревнях по переписным книгам 710-го году в деревне Пантелеевых Горках два двора, в деревне Ушков два же двора, в деревне Рощеп три двора, а всего семь дворов.

Всемилостивейший государь! Просим вашего величества, да повелит ваше державство оныя вышеименованные деревни для вышеозначенных нужд и оскудения отдать к Юрьеву монастырю. Вашего величества нижайшие богомольцы.

Аарон, епископ Карельский, с братею вышеявленного монастыря.

1716 у января в – день¹¹⁶

Через два года, в марте 1718 года, преосвященный Аарон обращается к кабинет-секретарю Макарову с ходатайством за вдову Боровитинову.

2. – Богопочтенному господину, господину, о Дусе всесвятем всеблагоприятнейшему добротворителю Алексею Васильевичу от пряснотекущего всех благ Источника, всещедрого Царя славы, благодать, мир и милость с долголетственным благоденством к наследию вечных блаженств пребогатно да умножается.

За христоподражательное вашего великолепия в нынешнем зде присутствии явленное к нам благоприятство и любезное посещение вседушевно благодарствуя и впредь любвеиметельства вашего неотменно усердствуя, со упованием прошу вашу вельможность, благоволи пожаловати, щедрую свою милость явити и руку помощи подати сей письмоподательнице, бедной вдове Агафье Боровитиновой, дабы предстательством вашим и споможением о свободном ей владении к препровождению горькия ея жизни по духовной мужа ея имению решение учинити и неутешимыя ея слезы утолити, за что всемощный Мздовоздаятель, вдов и сирот миловати заповедавший, дарует вашей доблести вся благая зде и на небеси стогубно. Аминь.

Вашего изящества всеблагожелающий богомолец Аарон, епископ Карельсий и Ладожский.

Из Новгорода. 1718. Марта дне 28.¹¹⁷

Лето 1718 года преосвященный провел в Петербурге, а в октябре посылает Петру Великому новгородской рыбы при следующем письме:

3. – Благочестивейший и христолюбивейший великий государь

царь и великий князь Петр Алексеевич, всея великие и малыя и белыя России самодержец.

Молительно просим христоподражательное вашего царского пресветлого величества милосердие, благоволи, государь, не в дар приношения, но в знак убогого нашего усердии, яко же Царь славы Иисус Христос у вдовы прия две лепты, сице посланные ныне от дому премудрости Слова Божия новгородских рыбок свежесольных две бочки, едину сигов, другую же лодог, милостиво прияти и во здравие кушати.

Вашего царского самодержавнейшего величества раб нижайший и богомолец дненощный Аарон, епископ Карельский.

Из Новгорода. 1718. Октября дне 10.¹¹⁸

По поводу подобных посылок преосвященный Аарон писал графу Гавриилу Головкину: „издревле есть обычай от святых домов и обителей посылати царским персонам и неким синклита его царского некая снедопитомства“.

В феврале 1719 года, через год после первого письма, преосвященный Аарон напоминает Макарову вновь о вдове Боровитиновой.

– Высокодостохвальный и преизящнейший господин, гос

подин и величайший наш благотворитель Алексей Васильевич,

По премногих вашему господству непрестанных от нас стужениях уже не лет ми бяше вяще вам докучати. Но понеже горьких сея письмоподательницы слез терпети не мог, того ради паки и паки молительно прошу вашу пречестность, благоволи пожаловати, щедрую свою милость явити и руку помощи даровати сей письмоподательнице, бедной вдове Агафье Боровитиновой, дабы о владении ей и прочим комуждо по духовной мужа ея имений всесовершенное решение учинити. Елик же о сем труд благоволиши подьяти, Богу сия да вознепшуещи воздати, ибо святой Самопремудрости Божией дому и обителем польза в том имать быти. За что мздовоздастся вам от всесильного Бога, Его же и мы, смиренные, молити о вас не престающе, всенадежни остаемся.

Вашего благородства достодолжный всеблагожелатель Аарон, епископ Карельский и Ладожский.

1719 года. Февраля дне 11.¹¹⁹

Летом этого года преосвященный посетил Ладогу, а осенью, вернувшись в Новгород, по прошлогоднему примеру посылает Петру рыбу.

– Благочестивейший и христолюбивейший великий госу

дар, царь и великий князь Петр Алексеевич, всея великия и малыя и белыя России самодержец, благоволи,государь, пожаловати, по своему царскому христоподражательному милосердию, повелети от дому Самопремудрости Божии новгродские свежесольныя рыбки – бочку сигов и бочку лодог, яко же Христос от убогия вдовы две лепты, милостиво прияти и кушати во здравие, о чесом всеблагоговейнем со смирением прося, лицеземно челом бьем вашего всепресветлейшего царского величества раб и богомолец нижайший Аарон, епископ Карельский.

Из Новгорода, 1719, октября дне 18. ¹²⁰

В конце ноября, посылая в Петербург своего стряпчего Качалова по своим делам, преосвященный просит ему у Макарова покровительства.

6. – Преизящнейший и высокодостохвальный господин,

господин и щедрый благотворитель Алексий Васильевич.

Человеколюбное убо вашея пречестности к нам смиренным благоприятство воспоминающие, с упованием и ныне молим и просим ваше высокодостопочтенное изящество благоволи пожаловати к сему письмоподателю, посланному от нас для нужднейших отправлений, дому Премудрости Божей стряпчему Качалову, паки милосердие свое снисходительне явити и в просимых чрез него требованиях, предстательством своим подавая руку помощи, богоугодное дому святому добродейство сотворить. За что примеши от Господа в возмездие неувядаемый славы венец во царствии небеснем. Чесого вседушевне желающе, пребываем всенадежде.

Вашего изящества достодолжный богомолец Аарон, епископ Карельский и л.

В Новграде 1719.Янворя дне 30.¹²¹

В самом начале 1720 года преосвященный Аарон повторил свою челобитную Петру о приписке к Юрьеву монастырю подмонастырских деревень. Эта 7 челобитная буквально повторяла январскую челобитную 1716 года (напечатана выше,1), но число деревень, вместо трех, было уже пять. Прибавились „деревня Батурино в полуверсте и деревня Хлевища от монастырского скотского двора в версте“. Заканчивалась эта новая челобитная так: „А дворового числа в тех вышеозначенных деревнях по переписным книгам 710-го году – в деревни Пантелеевых Горках два двора, в деревни Ушков два двора, в деревни Рощеп три двора, в деревни Батурино один, в деревни Хлявищах два двора, всего десять дворов. Которых об отдаче для вышеобъявленных случаев к тому Юрьеву монастырю в прошлом 716-ом году били челом тебе, великому государю, а челобитную подавали правительствующему сенату мы, богомольцы твои, токмо без именного вашего царского величества указу по тому челобитью определение не получено.

Всемилостивейший государь просим вашего величества, да повелит державство ваше оные предъявленные деревни для вышеозначенных нужд и оскудения отдать к Юрьеву монастырю в вотчинное владение.

Вашего величества нижайшие богомольцы.

Аарон, епископ Карельский.

Юрьева монастыря келарь, иеромонах Дионисий, и вместо того монастыря братии руку приложил.

1720-го, января в 3 день.

На гербовой бумаге.¹²²

Хиротонисанный ради рукоположения ставленников, расположенный к подвижнической жизни в Иверском монастыре носивший власяницу, несомненно тяготившийся обуреванием „между многомятежными мира сего треволнении, как писал он Казанскому митрополиту Тихону, викарий митрополита Иова, преосвященный Аарон и после кончины митрополита, и последовавший в начале третьего года его викариатства, в 1716 году, как бы продолжал занимать второстепенное место в епархии. Новгородская епархия в то время обнимала и все нововозвращенные от шведов земли, во главе с Петербургом. В Петербурге, как известно, в это время заправлял духовными делами близкий к царю архимандрит Александроновский, а прежде Хутынский Феодосий (Яновский). Его влияние сказывалось так сильно, что даже покойного митрополита Иова в последние годы его жизни держало несколько в тени. Когда Иов умер, самостоятельного архиерея в Новгороде назначено не было. Феодосий, быть может, приберегал эту кафедру для себя. Петербург с прилежащими к нему местами, с одной стороны, как бы оставался в Новгородской епархии, с другой – как будто отошел в ведение место блюстителя патриаршего престола, митрополита Стефана (Яворского). По крайней мере, когда петербургский протопресвитер Георгий Петров в марте 1716 года обратился к преосвященному Аарону с просьбою „освятить антиминс“ для новой церкви в Петербурге, преосвященный ответил, что „о посвящении храма указ нам послать не надлежит без благословения преосвященного Стефана, митрополита Рязанского и Муромского“. Но, чтобы не задерживать начала богослужения в новой церкви, преосвященный вместе с таким своим письмом послал отцу Петрову антиминс „готовой, освященной“.¹²³ Фактически же духовным правителем Петербурга был несомненно архимандрит Феодосий, простирая весьма заметно свое влияние и на Новгород. Преосвященный Аарон привык обращаться к Феодосию с высокою почтительностью: «струи благоприятные ми вашея любви выну вращают коло совести моея в непрестаное к вам благодарение».

В управлении новгородскою епархией преосвященному Аарону также не приходилось, по-видимому, прилагать особенной инициативы; все шло как бы само собой, по давно заведенному порядку. Но около 1720 года в этом отношении появились некоторые тревожные симптомы. Дело в том, что около этого времени в Петербурге стали работать новоучрежденные Петром разные коллегии. Для поддержания действия их механизма потребовался сбор подьячих чуть ли не со всей России. Не избегла этой участи и Новгородская епархия. Преосвященный Аарон, лишившись лучшего своего подьячего, обращается к Макарову с усерднейшею просьбой вернуть его в Новгород. Преосвященному лишение этого подьячего до того было чувствительно, что ему, по его словам, лучше было бы отрешиться вовсе от управления епархией, если подьячий не будет возвращен. Несколько раньше президенту юстиц-коллегии, графу Матвееву преосвященный писал: «како бо мощно воину на брани без меча стояти или кораблю на море без кормила добре плавати? Воистину не может и человек всею главою ума своего без рук и без орудия что действовати. Також де и нам в содержании нашего правительства, не имущи помощников, несть возможно ни по которому образу достойное своего звания дело правотворити». Макарову теперь он писал:

8. Высокопредпочтѳнный господин, господин, нам всенадеждноискренний милостивец и крайний благотворец Алексей Васильевич.

Во-первых, всею моею душою и распростертым сердцем благодарствую за величайшее ваше по христоподражательному своему снисхождению щедроблагоутробное милосердиие, елико прежде, наиааче же ныне в Санкт-Петербург ми явленное, еже убо неотмытным в сердце моем к немолчному благодарению начертывается характером, отнюдь же и в молитвах моих пред Всеведущим тайная наша выну имать быти незабвевно.

Что же при сем изъявлю не сумневаяся со упованием получения вашея ко мне любви и благоприятства, сицевого случившееся злоключимство, или паче реку, несносное озлобление. Оставшийся по преставлении блаженные памяти преосвященного Иова, метрополита великоновоградскаго, един при мне писарь Василий Тишин, иже б в нынешнюю мою в Новограде небытность за некиими домовыми сборами, которых сполна не отдав и должного счету не возимев, но еще и из домовыя казны немалые деньги и печать нашу и письма некоторыя и прочие вещи забрав, по наряду нашему отправлен к нам в Санкт-Петербург, где нас не получив, собою, или по некоторому навету, взят в коллегию юстиции в сообщение подьячества, что тако ми есть несносно, яко бы лучше своего исправления епархии отрешитися, нежели в такой обуреваемой печали пребыти. Понеже бо в прошлых годах лучших подьячих в военную коллегию и в другие места немалое число взято, без которых за малолюдством искуснейших в надлежащих делах велия нужда обстоит и нам немалое смущение наносится. Того ради ныне чрез сие мое писание, аки самолично, со усердным молением ваше благочестие, яко многомощного и крайнего ми милостивца, молю всеприлежно, пожалуй, искреннейшим ми благотворителю, ради всеблагого Бога умилосердися, благоволи тоя коллегии юстиции высокоблагородно го господина, господина президента, сиятельнешего графа Андрея Артемоновича Матвеева убедите свою неотложным милостивым прошением, еже бы помянутому писарю возвращену к нам быти ныне без удержания. Паки и паки прошу, помилуй, не отъеми своая от нас милости и не отрини сего горькослезного прошения. Истинно, прошу ничесо ради, но для потребного к действию в сущем ми недостойному новоградския епархии надлежащего правления, о чесом многословия ради оставляю, но елико сие мне не тако великопостное, яко многопечальное бремя, попусти смутившуюся ми совесть писати время о настоящей необходимой нужде, в которой не оставляю немолчного о явлении вашей господския просити милости. Ея же искатель и благодаритель до гроба моего есмь и буду вашея высокодостойныя пречестности всеусердный всех благ желатель и дненощный молитвенник Аарон, епископ Карельский.

1720. Марта дне 17. Новгород.¹²⁴

Через три дня, пользуясь поводом к письму – в обновлении старого ходатайства за вдову Боровятинову, преосвященный вновь усиленно просит Макарова о возвращении взятого подьячего.

–Богопочтенный господин, господин нам же благоутробнейший

великоблагодетель Алексий Васильевич.

Вем ваши отверстыя ко всем человеколюбивых щедрот недра в непрестанном богоугодном благодеянии, его же и аз от вашея доброблагости изобильно насыщаются, и ныне, упованием воскрылився, яко да не лишиши мя тща в прошениях между которыми и сие предлагаю, елико по моему званию, а паче в ваше спасение прошу усердно, благоволи пожаловать сей письмовручительнице, бедной и беспомощной вдове Агафье Боровитиновой, еликую в чем можно, в требовании ея помощь сотворить и к нам благость свою явить, не убо сего ради моего писания и ея, вдовы, требования, но вяще своего ради душевного спасения, понеже в духовной мужа ея, которой о непременности требуется указ, написаны движимыя и недвижимыя именья в дом Премудрости Божия, и в обители, и к церквам святым, и нищим, от них же не достоить отымати, ибо обещанная и возложенная оным – Божья имения суть, по писанному: церковная убо имения нищих имения суть, нищих же имения – Божия имения суть. Ceгo ради, пожалуй, попекися, дабы оным непревратным по прежнему указу быти. За которое ваше попечение и о вашем господском здравии и спасении во оных церквах молитва и вечное поминовение будет. Чесо ради и аз, смеренный, о сем молительно ваше благочестие прошу и пребываю вашей пречестности всегдашний всех благ желатель я молитвенник Аарон, епископ Карельский.

1720  Марта дне 20. Новгород. ¹²⁵

На особом лоскутке:

Паки и паки всесмиренно прошу ваше велельшее, пожалуй, премплостивейшй мой благодетель, о писаре нашем Василье Тишине, определяющемся в юстиц-коллегию в подьячие, о котором письменное мое к вам прошение пред сим уже послася. Сотвори теплоприлежную за нас мольбу к сиятельнейшему графу Андрею Артемоновичу, дабы об отпуск его к нам явил свое снисходительное милосердие. О чем на вашу вельможность неизменную надежду возлагая и не презрен быти уповая, остаюся деннонощным за вас молитвенником.¹²⁶

Несмотря на столь усиленное ходатайство преосвященного Аарона, Тишин не был возвращен в Новгород. В последствии он из юстиц-коллегии перешел секретарем в синод. ¹²⁷

1720 год наиболее богат письмами преосвященного Аарона. Как будто, лишившись надежного подьячего, он сам занялся докучными делами. В июньском письме к Макарову он уже хлопочет о подрядчике, о дровах. Письмо подписано, как бы в помощь преосвященному, не опытному в делах, судьею архиерейского дома, архимандритом Серапонтом.

10. – Высокопочтеннейший господин, господин, нам же всеблагоутробнейший великоблагодетель Алексий Васильевич. За сущее ваше господское христоподражательное человеколюбие и милость, явленную к стряпчему Качалову, который в предшедшии дни от дворцовые канцелярии милосердным вашим защищением возымел свободу, вседушевно благодарствую. И паки молю вашу святую душу, благоволи пожаловать и еще милость свою показать, дабы ему во оной канцелярии не удерживатися других ради приказаных ему наших домовных нужд исправления. Помилуй, милостиве, яви в сем свое богоподражательное благодеяние, за что получити имаши стогубное си воздаяние от богатодарного человеколюбца Бога, Его же о сем присно молить дненощно обязуются.

Вашего высокопочтеннейшего господства всех земных и небесных благих желатель усердный Аарон, епископ Карельский и л.

Недостойный архимандрит Серапонт Аничков.

1720. Июня 26 дне. Новгород.¹²⁸

На особом лоскутке: Паки высокопочтенную особу вашу прошу, благоволи пожаловати о предлежащих в дворцовой канцелярии стряпчему нашему Качалову нуждах, которыми он несносно отягчаем в приносимых им прошениях, яко же прежде, милосердие свое показать, и к начальствующим тоя канцелярии милостивое о нем старание предложить. За что о доброздравии вашем должен Господа Бога молити.¹²⁹

На другом лоскуте:

Уповая на человеколюбные щедроты ваша о предлежащей оному Качалову в помянутой дворцовой канцелярии нужде, покорно доношу и о милостивом заступлении молительно прошу.

Во дворцовой канцелярии новгородец, церковной дьячек Василий Бабенков подрядился поставить дров 700 сажень, за которые договорено взять по 1.15, итого 1.014.

В то число дано ему 507.

И по тому подряду поставлено дров на 307. А достальных за взятые 200 р. и прочего всего подряду не исполнено для того, что приуготовленныя им, Бабенковым, во оной и в прочие подряды дрова, с 700 сажен, погодою разбило, о чем у него и доношение во оную канцелярию подано.

И в прошлом 719-м году декабря с 7-го числа по поруке за помянутого подрядчика и других 6-и человек поручиков держан оной Качалов за караулом и чрез милостивое ваше предстательство приказанием начальствующих во оной канцелярии: определено вышеозначенные взятые из казны деньги 200 рублей, за которые дров было не поставлено, заплатить неотложно, которые и заплачены.

А ныне на те 200 рублей означена тамо покупка дров, а достальной весь подряд тех дров, больше 300 сажен, принуждается отправит в нынешнем скором времени.

А о вышеозначенных разбивных дровах надлежащего исследования не учинено, отчего оному нашему стряпчему Качалову немалое предлежит разорение и от удержания под караулом в домовых делах остановка.

Того ради пречестейшую особу вашу прошу, помилуй милостив дому ради святого, во ограду оному Качалову яви свое защищение и предложи до начальствующих во оной канцелярии прошение, дабы за вышеописанным разорением от поставки достальных сверх взятых денег дров быть свободу и под караулом не удержанну. За что о здравии вашем должен Господа Бога молити.¹³⁰

Через месяц преосвященный Аарон возобновляет свои хлопоты о приписке деревень к Юрьеву монастырю, остававшиеся досель без результата.

– Богопрославленный господин, господин, к нам же искрений

благотворец и крайний по Господу Богу милостивец Алексий Васильевич.

Многолетнего здравия и всерадостно счастливого благополучия вашему благочестию и всему благословенному ти дому свыше от Господа Бога во дни же и в нощи и на всяко время и во всяком месте от всея души моея усердно желаю.

Время всякой вещи, глаголет приточник, время глаголити и время молчати, но нужда и время презирает, паче же сих любовь вся превозмогает, ибо высша есть всех добродетелей, по апостолу, любовию вся вам да бывают. И вяше евангельское Самоистины свидетельство: без любве не можете творити ничесоже. Сию богопохвальную любовь, в скрижалях сердца вашего вкорененную, познав аз, смиренный и дненощный ваш богомолец, дерзаю на часть стужати вашу благость и всеприлежно молю и прошу вашу христоподражательную милость, юже да явиши по своему усердному обещанию в совершенное о даче к Юрьеву монастырю смежных дворцовых деревенек с землями окончание, яко же просветит тя Дух Святый. Чесо ради ныне паки нарочно послах к вашей пречестности служителя своего, к нему же и благоприятство свое благоволи пожаловать явити, за что о вашем доброздравии и спасении и всего вашего богоблагословенного дому о благом состоянии, елико прежде, тако ныне и впредь, дóндеже святая обитель имать стояти, не престанет церковь святая молитвы приносити, и аз, купно с братею тоя обители, присно долженствуем ваше благородство благодарити.

Вашего высокопочтеннейшего господства всех благ желатель усердный Аарон, епископ Карельский.

1720. Июня дне 26. Новгорад.

Отметка: августа в 7 день.¹³¹

– Высокопочтеннейшему господину, господину, нам же искреннейшему умилостивцу и величайшему благодетелю Алексию Васильевичу и всему вашему богоблагословенному дому здравие, спасение и всякое от Господа Бога приснорадостное благополучие присно да умножается.

Поминающе вашу к нам человеколюбную благость и милостивое благодеяние, прежде творимое, и в прешедшем августе месяце по просительному нашему требованию с бывшим в Санкт-Петербург служителем нашим Култашевым письмо изъявительному к нам о приписке к Юрьеву монастырю дворцовых смежных деревенек милосердия обещание, чего для по оному вашему писанию повелено нам оного служителя прислати в сем декабре месяце, его же днесь до вашего благородства с сим писанием и послахом. И всеприлежно молим ваше христоподражательное щедротство, благоволи пожаловать, о выше реченном милостивое свое обещание совершити в вечное си благодарение и непреставное от обители святый ко всеблагому Богу о доброздравии вашем моление, что мы и по нас сущие никогда же престанут исполнять, и в непреложной о сем на ваше милосердие надежде остаюся вашего благородства дненощный молитвенник Аарон, епископ Карельский.

Декабря дне 18. Новгород ¹³².

Высокопочтенному господину, господину, нам же искреннему во

Господе благотворцу Алексию Васильевнчу со всеспасительным здравием во всерадостном благополучии и вся благая земная и небесная свыше присно да богатодарствуются.

Аще убо расстоянием далечайшим, но духовною любовию неразлучны уповая быти вашея преждеобещанныя милостыня к святей обители Юрьевской, ндеже аз обитая немолчно желах, и ныне прошу и молю ваше христоподражательное человеколюбие, по выписке, о приписке ближних деревенек ежели возможно совершенный указ получити, благоволи пожаловать, забвению не предати и нас о сем известительным писанием обослати, за что все усердно ваше благочестие будем благодарити и обитель святая со всем братством, донельже имать стояти, о вашем здравии и спасении и небесных блаженств о наследии не престанет молити.

Вашего высокопочтейнейшего господства дненощный молитвенник Аарон, епископ Карельский.

Марта дне 28. Новгород.

Отметка о получении: в 25 день апреля. ¹³³

После этого письма сделана была некоторая передышка, и в одном письме преосвященный Арон даже вовсе не упомянул о деревнях.

– Высокопочтенный господин, господин, мне же великоблагодетель преизящный Алексий Васильевич.

Многолетнего здравия и всерадостного благополучия, вящше же небесных благих вечного наследия вашей особе и всему вашему благословенному дому аз, смиренный, усердно желаю и о благосостоянии вашем господском всеблагого Бога преискрене молю и выну молити долженствую.

Возобнадеявся на вашу христоподражательную ми любовь, дерзнул просити ваше благочестие о сем письмовручителе, сущем мне благодетель, новгородском бывшем обер-ландрихтере Мякинине, который аще о чесом вашу особу воспросит, по возможности благоволи пожаловать явити к нему свое милосердие, за что вседушевно имам благодарение возсылати.

Мир же и милость всеблагого Бога и нашего смирения молитва и благословение с вашим благородством есть и будет ныне и всегда.

Вашего благочестия всех благ желатель усердный и молитвенник дненощный Аарон, епископ Карельский и Ладожский.

Июня дне 26. Новгород.¹³⁴

Но потом опять начались настойчивые просьбы.

– Высокопочтеннейший господин, господин, нам же величайший

благодетель Алексий Васильевич.

Ничто же ино вашей честной особе, обремененну сущу множайшими врученных вам дел правлении, приношу встужение, едино точию напоминаю ваше нам милостивое обещание в предстательстве о приписке к Юрьеву монастырю смежных деревенек, о них же благоволи пожаловать начатое свое благодеяние по своему человеколюбивому снисхождению милосердно исполнить и писанием о сем нас уведомить, за что долженствует вашу пречестность вседушевно благодарити и о здравии и спасении вашем дненощно молити всеблагого Бога, Его же благодать и милость и молитвы святого великомученика Георгия и всех святых и нашего смирения благословение да будут с вашею честною особою ныне и всегда и во веки, аминь.

Вашей честности всеусердный всяких благ желатель Аарон, епископ Карельский.

1721, Июля дне 2 Новгород.

Отметка: в 16 день.¹³⁵

С 1721 года архиепископом новгородским был Феодосий (Яновский). Прослужив у него викарем два года, преосвященный Аарон стал проситься на покой в свою нилову пустынь „на безмолвие“, и был уволен синодом в июле 1723 года в среду братии, на одинаковое с нею положение. Сюда же прибыл и сотрудник преосвященного, архимандрит Серапонт, вскоре скончавшийся в схиме (8 ноября 1725 года). За четыре с половиною года тихой, скромной и незаметной жизни Аарона в пустыни совершилось на арене жизни много крупных событий. Смерть Петра. Волна времени с шумом снесла Феодосия. Одно время сильная опасность грозила и другому сподвижнику Петра, заместившему Феодосия в синоде и в Новгороде, Феофану (Прокоповичу), но он удержался и, как бы вынырнув, стал искать опоры у людей старой партии, у тех, кем раньше пренебрегал. Он и вызвал из пустыни Аарона, сначала предполагал устроить его на коломенскую кафедру, а когда это не удалось взял его в викарии к себе, на прежнее его место (9 января 1728 года). Прослужив с Феофаном около двух лет, преосвященный Аарон стал опять проситься в Нилову пустынь. Он писал синоду „ныне вижду многое изменение состояния моего, как плотию, так и духом, отовсюду оскудение и пременение в крепости моей, и ожидаю скорого пресечения жизни моея, и ставленаческую должность и епаршеское управление по присылаемым указом за всеконечною моею болезнью отправлять весьма ныне не могу“. 1 июля 1730 года он был уволен, согласно прошению, по болезни. В 1734 году преосвященный выезжал в Петербург с хлопотами по делам пустыни, а вернувшись просил императрицу разрешить ему принять схиму. Разрешение было дано 5 июня

1735 года. Потом преосвященный рискнул обратиться к императрице с новым письмом, в котором ходатайствовал отменить для Ниловой пустыни состоявшийся, как он слышал, синодальный указ о том, чтобы постриженные в монашество без надлежащего разрешения были расстрижены. Императрица на этот раз, передав письмо преосвященного в синод, выразила желание, чтобы впредь преосвященный чинить ей утруждений не дерзал. Началось строгое и жестокое следственное дело, преосвященному был объявлен публичный при всей братии выговор и от большего взыскания он был освобожден только по вниманию к преклонным летам. Ему только было запрещено всякое вмешательство в дела пустыни. 3 апреля 1740 года он, наконец, принял схиму с именем Алипия и чрез месяц, 1 мая, скончался. У преосвященного было сбережен капитал в 30 рублей, который он распределил на похороны и поминовение. Всего имущества была суконная ряса, она завещана на клобуки братии.¹³⁶

8.

Патриарх Адриан

Святейший Адриан был поставлен патриархом московским и всея России на 6З-м году жизни, 24 августа 1690 года, с казанской митрополии, которую он занимал с 1686 года. До посвящения в Казань он восемь лет был архимандритом Чудова монастыря в Москве и здесь проявил любовь к церковному благолепию и строгости монашеской жизни. Так, например, в церквах своего монастыря он завел особые помещения для мужчин и особые для женщин, по понедельникам, средам и пятницам запретил открывать монастырские ворота. При поставлении его в патриархи историки отмечают сильное влияние благоволившей к нему царицы-матери Натальи Кирилловны. По своему направлению патриарх Адриан принадлежал к людям старинного русского мировоззрения, издал специальную грамоту против брадобрития, в которой бривших бороды уподоблял котам и псам и запугивал их вопросом, где они со своим ликом станут на страшном суде. К Петру отношение было, видимо, не сочувственное, но и не враждебное, хотя один раз, по поводу перемещения митрополита Трифиллия из Нижнего на Крутицы без спроса патриарха, он и выразился в письме к Страшневу: «сие дело зело неприлично без всякия церковныя и гражданския вины на иную степень перевести его». В духовной литературе патриарх Адриан известен своим сочинением о персто сложении при крестном знамении и несколькими поучениями. С его именем известно несколько грамот, направленных к упорядочению церковной жизни, инструкция старостам, суд святительский, о правах духовного начальства. ¹³⁷ Нельзя не обратить внимания, что все патриаршие распоряжения об улучшении церковного строя дышут какоюто старозаветною медлительностью, близко граничащею с совершенною мертвенностью, – в особенности рядом с огненною энергией Петра Великого.

В Государственном Архиве сохранилось 7 документов, относящихся к сношениям патриарха Адриана с Петром. При составлении книг Архива этим документам уделено особенное внимание: им предшествует опись – оглавление:

Святейшего Адриана патриарха разные, до 700-го году пи

санные к государю, между тем одно за рукою его, да два и за печатями – (1) со благословенною рукою, (2) с прописью патриаршего имени, – да прочих 4, всего 7, в том числе:

1)205-го году позывательяое к свиданию;

2) 206-го году за рукою соответствуемое

3) память, какова показана священству при сочетании браков;

4) список с грамоты о Дионисии Жабокрицком, 204-го году назначенном в Польше в православие;

5) роспись дворянам патриаршим и прочим;

6) о посылке рыбы и протчем;

7) о происхождении в священство. ¹³⁸

Самым ранним документом является патриаршая грамота о том, чтобы священники венчали не иначе, как по совершенном удостоверении в согласии жениха и невесты на брак. В появлении этой весьма интересной грамоты нельзя не видеть влияния Петра, как известно, несчастливого в своем первом браке.

Лета 7202-го, ноемврия в – день. По указу Beликого господина, святейшего кир Адриана, архиепископа Московского и всея России и всех северных стран патриарха, память царствующего града Москвы и иных градов, сущих во всей России, и сел и уездов протопопом и священником и старостам поповским и закащикам и надзирателям церковного благочиния.

Тайна едина седми святых таин церковных есть брак, иже бывает согласием мужа и жены первее к себе самим, потом ти обещание свое свидетельствуют пред иереем, дающе руки друг другу, яко кайждо их имат хранити к друг другу любовь, честь и веру брака даже до смерти, и во всякой беде и случаи не оставляти единому другого, и тако сие их согласие от иерея благословляется и утверждается, и бывает честен брак во всех и ложе нескверно, и тако во всяких случаях не расторжени и неразстоянни от друг друга прочае пребывают даже до смерти.

Ведомо учинилося великому господину, святейшему патриарху, что священицы сопружествующии такового согласия жениха и невесты не ястязуют и небрежно о сем имут. Множицею и нехотяще едино лице другому и нелюбящеся между собою сопружествуют, и по сицевому началу и прочее житие тех мужа и жены бывает бедно, и друг другу наветно, и дате безприжитно, и то творится вельми грешно и пребеззаконно.

И великий господин, святейший кир Адриан, архиепископ Московский и всея России и всех севервых стран патриарх, отныне указал вам, протопопом и старостам поповским, и закащиком, и дозирателем церковного всякого благочиния, во градах и по селам, кому где приказано, досматривати и беречь сего накрепко, чтоб отныне к венчанию приходящих жениха и невесту священником поособно истязовати и накрепко допрашивати, по любви ли и согласию друг другу сопружествуются, а не от насилия или неволи каковы. А будет женское лице, паче девицы, стыдятся сие рещи, допрашивать родители ея, паче же матерь, или, аще матери не имать, сестры ея допрашивать о том. И аще из согласия и любве к друг другу сопружествоватися приидоша, таковыя благословляти и венчати.

Аще же кое их лице паче же девическое, совершенно умолчит, или иное каковое знамение появит, отвращение лица от супружника, плевание или отпряние руками, и таковых не сопружествовати, дóндеже совершеное согласие ко друг другу проявить.

А кто будет священников, брак совершающих, не познав совершенно полного согласия и любви к друг другу жениха и невесты, таковыя венчает, будет таковый подлежати церковной казни – извержению священства.

А которые брачницы, мужы и жены, прежде сего нашего возвещения и наказания о любовном согласии к друг другу от священников и не вельми испытавшеся венчати быша, наипаче же аще уже неколикое время живше с друг другом дети прижиша, впредь им жить неразлучно, яко сущо законным сопружником, и любити друг друга по святому апостолу, яко свою плоть, и не владети им комуждо своим телом, но владети мужу женним телом, а жене мужгим. Точию во Господе, и сие по согласию, яко святый апостол научает, не примати же отнюдь от лукавого диавола влагаемый таковым помысл о раздвоении от друг друга: еже бо Бог сопряже, никтоже может разлучити. И о сем священником, паче же духовным отцем наказовати таковыя в сопружеском соединении жити по закону нерасторжно. А кто будет таковых не учнет слушать о сем священиков, или паче отцев духовных, и священников по первом и втором наказании на таковых извещати великому господину, святейшему кир Адриану, архиепископу Московскому и всея России и всех северных стран патриарху. И тем быти от святейшего патриарха в церковном наказании.

Того ради указ сей святейшего патриарха вам, протопопом и старостам, и заказчикам, и надзирателям церковного благочиния самим всем видатии п прочим всем священником прочитати и давати списывати, чтоб было всем везде ведомо, чтоб впредь таковое безчинство и невольное или неохотное супружество не было. ¹³⁹

В письмах Петра упоминается о письме к нему патриарха 2 июля 1695 года в походе под Азов с пожеланием победы. Письмо это не сохранилось в Государственном Архиве.¹⁴⁰

К 7204 году относится „извещение“ патриарха царям Иоанну и Петру Алексеевичам, по нынешней терминологии „всеподданнейший доклад“, относительно канонических препятствий к хиротонии избранного во епископа монаха Дионисия Жабокрицкого, как бывшего женатым на вдове.

– Извещение благочестивейшими великим государям

царям и веляким князьям Иоану Алексеевичу, Петру Алексеевичу, всея великие и малые Белыя России самодержцем, великого господина, святейшего кир Адриана, архиепископа Московского и всея России и всех северных стран патриарха, с преосвященными митрополиты Тихоном сарским, Иларионом суждальским, с архиепископом Никитою коломенским, еже соборе бысть нынешнего 7204-го лета месяца ноября в 6 день.

В королевстве польском благочестивые нашея веры православными христианы, нашея мерности духопасомства, избрася в епископа православен и благороден муж, монах Дионисий Жабокрицкий. Извести же о нем преосвященный киевский Варлаам митрополит, яко топ избранный правильную память препону о поставлении, что жену им вдову а не деву.

И наша мерность со архиереями о том смотревшее правил святых апостолов и святых отец, такового повелительства и попущения не обретохом, точию таковым, кто пойметь в жену вдовицу, везде возбранено в священном чине быти, не токмо бово дьаконах, иереях же и епископах, но и иподьакон не будет.

Тем же и мы, содержащие отеческие каноны, утверждаем тожде, и ради таковыя споны, да не разорится явленное святых отец (яко писания в соборном нынешнем свитке пространно), избранного Дионисия Жабокрицкого в епископа святити не повелехом. И о том наша мерность повелехом к киевскому Варлааму митрополиту послати нашу грамоту, да неберется в тую епископью ин, по апостольскому завещанию, перечеть муж и добродетелен.¹⁴¹

В виду такого заключения московских иерархов, митрополит киевский Варлаам не решился посвятить Дионисия Жабокрицкого, и тот, после долгих исканий православного посвящения у югославянских епископов, перешел в унию. Однако, занимать предназначавшуюся ему луцкую кафедру ему не пришлось. В конце концов он попал в руки русского правительства и кончил жизнь в ссылке, в Соловецком монастыре.

19 мая 1696 года патриарх писал Петру письмо в поход под Азов, но письмо это не сохранилось. Петр ему ответил 4 июля с извещением о своих военных успехах, а 20 июля еще писал – о взятии Азова, и патриарх 31 июля снова писал Петру с пожеланием успеха, извещением о своих молитвах и посылкой книги жития святого Иоанна Воина.¹⁴²

В 7205 году патриарх пишет Петру в путешествие его и выражает пожелания ему всякого благополучия и скорого возвращения.

Возлюбленному нам в Церкви святей православному сыну

Петру Алексеевичу о Господе радование любительное и благословение.

Благоприятно всетворящему Богу всякое в человецех добродейство, им же к присносущной и небесной жизни спасение имамы все, его же твоей любви преискренно во многолетствии усердствуем попремногу убо тебе всюду благополучетельства в предстательстве Приснодевы Богородицы Марии и всех святых желаю, наипаче же да созерцаем сладостное лице твое, в мире и тишине возвратившегося во своя. Ничто же бо ино в попечении имамы, разве сие, да обогатимся сыновскою твоею любовию самолично и радование известнейшее приимем. Ибо непрестанно в сие бдим и ушеса отверзаем слышати и очеса простираем видети на пришествие твое, да благоздравием твоим все мы домашнии утешимся. Его же даждь, Боже, даждь. Мы еще благодатию Иисус-Христовою со всеми сущими жизнествуем, аще и часто в немощи и попечительстве о домовстве, врученном нам, обретаемся.

И в твоем доме милостию Божею здравствуют.

Адриан архиерей поклонение творит.

Из Москвы 7205-го лета, августа 13-го дне.

И письменн посещения требуем всегда. ¹⁴³

На обороте адрес: Господину Петру Михайлову сие да вручится.

Отметка: Сентября в 9 день.¹⁴⁴

Письмо запечатано сургучною печатью, небольшою, со словами: «Адриан святейший патриарх», но без всякого знака.

На это письмо Петр отвечал 10 сентября очень любезно, сообщая о своих заграничных передвижениях ¹⁴⁵, а 13 сентября и в октябре вновь шлет патриарху письма с сообщением о только что полученных новостях о победе цесарцев над турками ¹⁴⁶. Получив первое письмо 2 октября, а второе 13 октября 7206 года, патриарх 15 октября ответил Петру письмом с благодарностью за письма Петровы и с выражением радости по поводу победы христиан над зловерцами».¹⁴⁷

В 7207 году патриарх посылает Петру в Воронеж, где царь в то время пребывал, рыбы и икры из своей свежей получки с астраханских промыслов.

– Великому государю царю и великому князю Петру

Алексеевичу, всея великия и малыя белыя России самодержцу, богомолец твой, Адриан патриарх челом бьет. В нынешнем, государь, 207-м году ноября в 16 день послал к тебе, великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великия и малыя белыя России самодержцу, я, богомолец твой, в поход на Воронеж про твой государев обиход из дому Пречистыя Богородицы и московских чудотворцев домового астраханского учужного промыслу привозу нынешнего 207-го году виноградного струга от рыб:

теша белужья матерая,

белуга матерая,

коса белужья матерая,

косяк мякотной,

косяк хрящевой,

башка с языком,

8 тешек белужьих межукосных,

тумаков,

связка вязиги матерых рыб,

пуд икры арменской,

пуд икры паюсной.

И, великий государь царь и великий князь Петр Алексеевич, всея великия и малыя и белыя России самодержец, укажи тое посыльную рыб принять и в своем великого государя походе на здравие кушать.

Адрес: великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великия и малыя и белыя России самодержцу.

След большой сургучной печати.¹⁴⁸

По видимому, к этому же году относится и нижеследующий документ:

6.Роспись дому святейшего патриарха дворянам и детям боярским, которые по сказке их братьи, драгун, были в науке драгунского строю, а ныне их во Пскове не, живут в деревнях своих.

Князь Иван Степанов сын Мещерской.

Князь Иван, да князь Тихон, князь Володимеровы дети Мещерских.

Князь Борис, да князь Андрей, да князь Роман, да князь Алексей князь Дмитриевы дети Мещерские.

Квязь Артемий княж Семенов сын Мещерской.

Князь Михаил княж Афонасьев сын Мещерской.

Князь Иван да князь Михайло княж Петровы дети Шелешпальские.

Князь Григорий княж Иванов сын Шелешпальско П.

Иван да Петр Михайловы дети Сурмины.

Иван да Михайло Даниловы дети Сурмины.

Алексей да Петр Артемьевы дети Сурмины.

Иван Ефимов сын Микитин.

Алексей Иванов сын Соболев.

Петр Семенов сын Соболев.

Данило Прокофьев сын, Прокофий Семенов сын, Григорий Микитин сын, Матвей да Василий да Роман Степановы дети, Микифор Иванов сын Рагозины.

Алексей да Иван да Михайло Леонтьевы дети Тяпкины.

Гаврила Ларионов сын, Кузьма Савельев сын Тяпкины.

Иван Григорьев сын Неустроев.

Иван Андреев сын Рагозин.

Григорий Иванов сын Прокофий Ларионов сын Григорий Иванов сын, Иван Афонасьев сын, Семион Михайлов, Иван Никитин сын, Петр Борисов сын Севоцкие, Григорий да Иван да Михайло Булгаковы, Петр Никитин сын Патрикеев.

Алексей Яковлев сын Потапов.

Андрей да Василий Дмитриевы дети Базыкины.

Леонтий да Иван Марковы дети, Микифор Григорьев сын Лапухины.

Иван Васильев сын, Иван Тимофеев сын Гурьевы.

Илья да Константин Васильевы дети Наумовы.

Иван Иванов сын, Алексей Афонасьев сын Евреевы.

Ефим да Иван да Лука да Бори Владыкины.

Федор Никифоров сын Владыкин.

Иван Микитин сын Владыкин.

Алексей, Дмитрий Васильевы дети Володимеровы.

Дмитрий Васильев сын Сойманов.

Иван да Григорий Дмитриевы дети Головковы.

Кузьма да Осип Феофилатьевы дети Боровитиновы.

Федор да Дмитрий Ивановы дети Гавриладяшковы.

Иван Семенов сын Григоров.

Василий Тимофеев сын, Данило Иванов сын Новиковы.

Иван Андреев сын Косагов.

Василий да Петр Яковлевы дети Всеволоцкие.

Всего 77.¹⁴⁹

Когда Петр с 1696 года стал единодержавным, за смертью царя Иоанна Алексеевича, его преобразовательная энергия почувствовала себя на свободе. Гениальный взор великого преобразователя проникал во все углы обширного и запущенного царства и с особенною тоскою останавливался на церковном быте, как вследствие огромного его значения в жизни, так и вследствие крайней отсталости. Семисотилетняя работа иерархии, возвысившейся до патриаршества, не могла опровергнуть замечания, что «священники мало грамоте умеют, надо бы их сначала обучить таинствам, а потом уже ставить в священники», что единственная духовная школа в жалком положении – никто за нею не смотрит, что Россию окружает плотная стена «зловерцев, которых надо же просветить светом христианства, что надо бы послать хоть «колико десять человек» по крайней мере в киевские школы, если у себя, в Москве, светоч просвещения угасал. В 1698 или 1699 году ¹⁵⁰. в октябре, молодой Петр посетил старого и больного патриарха и имел с ним разговор о непорядках церковного быта. Запись этого разговора представляет собою замечательный, почти трагический документ.

«Во имени Господни извещение.

Изволил великий государь царь святейшему патриарху глаголати, быв у него октобрия месяца в 4-й день, ради посещения в немощи его.

Что священники ставятся – грамот мало умеют, еже бы их таинств научати и ставити в той чин. На сие надобно человека, и не единаго, кому сие творити, и определить место, где быти тому.

Чтобы возыметь промысл о вразумлении к любви Божей и к знатию Его христиан православных и зловерцов татар, мордвы и черимисов и иных, иже не знают Творца Господа, и для того во обучение хотя бы послати колико десять человек в Киев в школы, которые бы возмогли к сему прилежати.

И благодатию Божиею и здесь есть школа, и тому бы делу порадеть мощно, но мало которые учатся, что никто школы, как подобает, не назирает. А надобно к тому человек знатный, в чине и во имени, и в довольстве потреб, ко утешению приятства учителей и учащихся.

И сего не обретается ни от каких людей.

Быти тому како?

Евангельское учение и свет Его, си есть знание Божие человкком паче всего жизни сей надобно.

И из школы бы во всякия потребы люди, благоразумно учася, происходили, в церковную службу и в гражданскую, воинствовати, знати строение и докторокое врачевское искусство.

Еще же, мнози желают детей своих учити свободных наук и отдают зде иноземцом оныя, иные же и в домах своих держат будто учителей иноземцов же, которые славенского нашего языка не знают право говорити. К сему еще и иных вер. И при учении том малым детям и ереси своя знати показуют. От чего детям вред и Церкви нашей святой может быти спона велия, а речи своей от неискусства повреждение.

А в нашей бы школе при знатном и искусном обучении всякого добра училися. И кто бы где в науке заправился, в царскую школу хотя бы кто побывать пришел, и он бы пользовался.

И сего смотрети же надобно, и прирадеть тщательно зело.

Но яко вера без дела, а дело без правыя веры, мертво есть обоя, тако слово без промысла, а труд без чина и без потреб не успеет пользовати.

Еще же, велия злоба от дьявола и козни его на люди, еже бы наука благоразумная где-либо возымела места, всячески бо препинание дееть в той.

Господь же Бог во всем помощь да сотворит людям спасительну.¹⁵¹

2.

Около часу по полуночи 6 октября 1700 года патриарх всероссийский Адриан, истомленный болезнью, окончил свое земное поприще, и как сказано в надписи на его гробнице в Успенском соборе в Москве, «уснул благонадежно на вечную жизнь». В тот же день тело патриарха было вынесено в церковь Святых апостолов, а на следующий день, 17 октября, погребено в обычном месте погребения патриархов – Успенском соборе, рядом с гробницею патриарха Иоакима. Государя в это время в Москве не было: Петр был с войсками под Нарвой. Теперь с особенною силой интересовало московское общество обычный вопрос, кто будет приемником усопшему? Патриарх Адриан был слабый характером и болезненный, его именем правили церковными делами другие; в патриаршем управлении обнаружились неизвинимые недостатки. И так как Петр успел уже с первых дней самостоятельного правления достаточно обпаружить свои широкие преобразовательные стремления, то, естественно, всплыли ожидания реформы и в патриаршем управлении.

Первое известие о кончине патриарха послано было Петру боярином Тихоном Стрешневым и Прокофием Возницыным в письмах 18 октября. Письмо Стрешнева было деловой подробный отчет о кончине и погребении патриарха и о мерах, принятых к охране имущества патриаршего дома, и заканчивалось вопросом о преемнике Адриану.

«Октября против 13-го числа в 8-м часу ночи святейший патриарх заболел параличною болезнью и язык от той болезни отнялся. И против 16-го числа в ночи 1 го часа в исходе преставился, а в 17-м числе в соборной церкви положен подле святейшего Иоакима патриарха, а на погребение из домовыя казны архиереям и архимандритам и всем собором роздано против дачи, что дано по Иоакиму патриарху, четыреста сорок восемь рублев двадцать пять алтын. А на сорокоусты в монастыри и в соборы и в церкви против дачи Иоакима патриарха надобно тысяча тридцать пять рублев двадцать три алтына, а домовые святейшего патриарха казны налицо денег тридцать тысяч рублев, семьсот девяносто два ефимка, сто сорок шесть золотых одиноких, семьдесят три золотых двойных, иконы окладныя и неокладныя, и кресты золотые и серебряные, и каменье, и жемчуг, и иныя вещи, и парчи золотные, и атласы, и камки, по книгам у казначея, каковы за его рукою.

Да в келье явилось завещательное письмо за его, святейшего патриарха, рукою, что б его, патриарха, келейного имения и кому раздать, и с того письма послал казначей за своею рукою список к милости твоей, и о даче сорокоустных денег из домовыя казны. И по письму его, святейшего патриарха, о келейных деньгах что укажешь?

Соборную церковь из архиереев кому изволишь ведать? А на Москве архиереев: смоленской, крутицкой, вяцкой. А прежь сего изволение твое было ведать холмогорокому владыке, только по него не послано. Изволишь ли послать? А из таких владык, которые на Москве, после чреды своея отпустить в свою епархию.

Домовых святейшего кому изводишь выдать? А им приказано, κτο что ведать при святейшем, тому того и беречь до указу.

А ризница запечатана».¹⁵²

Холмогорским владыкой был архиепископ Афанасий (Любимов), Смоленским – митрополит Сильвестр (Черницкий), Крутицким – Трифиллий (Инихов), Вятским – Дионисий. Возницын в своем письме сообщал подробности о болезни патриарха, упоминал, что однажды «старцы ближние» не допустили его к патриарху. Патриаршая ризница немедленно после кончины патриарха была запечатана, а казна и кельи оставались незапечатанными и не описанными. Возницын просил указа государева относительно охраны имущества патриаршаго дома, чтобы оно не было «растащено и разграблено», предлагал свои услуги и заканчивал письмо замечанием, что именем патриарха «делали, что хотели, и все за ними и всё в их руках было», если же будет повеление государя, тο можно «все в доброе осмотрение взять».

«Известно тебе, государю, будь, по воле всемогущего Бога святейший кир Адриан, патриарх московский и всея России, отыде в вечную жизнь сего октября против 16-го числа в первом часу ночи в последней четверти, и тело его в 16-й день рано вынесено в церковь Святых Апостолов, а в 17-й день в Соборной Апостольской церкви погребено с подобающею честью подле гроба святейшего Иоакима патриарха.

К смерти, государь, причину болезни его такову признаваю, сентября в 27-й день по некоторых своих совету изволил ходить на Перерву в монастырь Николая Чудотворца, и за стужею и за острою погодою едва его туда довезли, однакожде был там кое-как девять дней, и егда мало ему отраднее учинилось, посвятя новую церковь (сам не действовал) в том монастыре, возвратился и желал быть в Донском монастыре у святой Литургии. И когда, государь, в том пути был, паки так изнемог, чаяли все скончания его, что видя с великою трудностью провезли его в село Голенищево, которое ныне зовется Троецкое. Я хотя на Угрешу его проводя и на освящении быв, то слыша, прибродил к нему в то село, но не получил его видеть, не допустили меня старцы ближние при нем. А октября на 8-е число привезли его ночью к Москве в возку, потому ж никем видима, и на 13-е число в 9-м часу ночи зашиб его паралич, в которой своей болезнии, как я и все видели, лежал (едва не трои сутки) беспамятно и без языка, и ничем не владея, даже до смерти, только, государь, сперва мало взглядывая единым левым глазом и помавая левою рукою, а после и то действо престало быть.

По твоему государеву указу, а по приказу боярина Тихона Никитича по скончании его запечатал твоею государевою печатью Дементий Минич Башмаков одну ризницу, а казна и кельи и прочее все не запечатано и не переписано. И о том как ты, государь, изволишь?

При погребении, государь, его чтена духовная, которая писана за пять лет или больше, в которой душеприказчики казанской митрополит да казначей старец, и хотели, государь, тое духовную послать к тебе, государю, и о казне ведомость учинить.

Прошу твоего государева милостивого указу о состоянии впредь того патриаршеского дому, что б и досталое и впредь будущее напрасно растащено и разграблено не было. И есть ли воля твоя, государева, в чем мне, убогому рабу твоему, укажешь служить, со всяким усердием, со всяким тщанием готов, Бога свидетеля поставляю, что мое то всегда желание, что б тебе, великому государю, без всяких своих прихотей работать чистым сердцем и душою, не взирая ни на что, только того смотря, как бы Богу и тебе, государю, приятно было. А до сего было мне делать нечего, потому что под его именем делали, что хотели, и все за ними и в их руках было. А есть ли твой, государев, указ и повеление будет, мочно все в доброе осмотрение взять и по твоей воле и указу учинить. Моя должвость не иное что, только всегда правду хранить и тебе, нашему государю, верно работать».¹⁵³

Кроме Стрешнева и Возницына, о кончине патриарха писали Петру фельдмаршал Ромодановский, прибыльщик Курбатов и, последним патриарший казначей, монах Тихон с приказным, да еще напомнил, что не получил ответа на свое прежнее письмо Возницын, в огорчении, чего «и досталое волокут».

Из письма Ромодановского: «Известно тебе, милостивому моему государю, буди: волею великого Бога, святейшего патриарха не стало октября против шестогонадесять числа во втором часу нощи в первой четверти. А погребли октября 17-го числа, а на погребение были архиереи с архимандриты и с игумены Смоленской, Крутицкой, Вяцкой».¹⁵⁴

Из письма Возницына 8-го ноября: „Писал я, убогой раб твой, к тебе, всемилостивейшему государю, о преставлении святейшего патриарха и о состоянии дому его, но по се число о том твоего государева указу еще не восприяли, только, как слышу, и досталое волокутъ».¹⁵⁵

Письмо Тихона:

«Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великия и малыя и белыя Росссии самодержцу, дому святейшего патриарха богомолец твой, казначей, чернец Тихон да холоп твой Ивашко Яковлев челом биотъ. В нынешнем, государь, 1700-м году октября против 13-го числа в 9-м часу нощи благоволением Божьим великий господин, святейший кир Адриан архиепископ Московский и всея России и всех северных стран патриарх, заскорбел параличною болезнью и языком от тоя болезни не владел, и сего ж октября против 16-го числа в нощи 1-го часа в исходе преставился, а в 17-м числе октября ж в соборной церкви Успения Пресвятой Богородицы он, святейший патриарх, погребен и положено тело его подле гроба святейшего Иоакима патриарха. А на погребении, государь, из домовыя казны архиереям, архимандридам, игуменам, и протопопам, и попом, и церковникам роздано против дачи, что дано по святейшему Иоакиму патриарху, четыреста сорок восемь рублев, двадцать пять алтын, а на сорокоустие, государь, в монастыри и в соборы и в церкви и отчитания псалтири против дачи ж святейшего Иоакима патриарха надобно тысяча тридцать пять рублев двадцать три алтына. А домовыя, государь, святейшего патриарха денежные казны ныне налицо тридцать тысяч рублев да семьсот девяносто два ефимка, семьдесят три золотых двойных, сто сорок шесть золотых одинаких, да всякие локотные товары и жемчуг, и каменья, и запоны, и посуда серебряная, и всякия вещи по описным книгам. Да после, государь, святейшего патриарха в келье явилось завещательное письмо за его, святейшего патриарха, рукого в тетрадях, что его, святейшего патриарха, келейного имения кому роздать, и с того, государь, завещательного письма к тебе, великому государю, послал я, богомолец твой, за своею рукою список, в тетрадях, и раздаче, государь, из домовыя казны сорокоустных денег и против завещательного письма его, святейшего патриарха, келейного имения что ты, великий государь, укажешь?»

Адрес: «Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великия и малыя и белыя России самодержцу».

Отметка: «1700 г. октября 27 дня, в неделю, чрез почту с Москвы под Ругодив».¹⁵⁶

Самым интересным было письмо Курбатова, посланное 25 октября. Курбатов писал, что покойному патриарху, при его болезненности, трудно было за всем смотреть, что этим воспользовались подчиненные патриарху и забрали дела в свои руки; в духовном управлении явились «от многих поползновения»; в управлении патриаршими доходами «во всем видится слабо и неисправно», доходы погибают «в прихотях владетелей»; школа, «которая была под призрением святейшего патриарха», пришла в полный упадок, так что даже «и учиться в ней не возможно»; о нестроениях в патриаршем управлении многие «сетуют», и теперь «еже ли те же будут во управлении, добра никакого не будет». Курбатов, по самой своей должности «прибыльщика» обязанный представлять государю обо всем, что могло клониться к прибыли и пользе государства, писал Петру, что Провидению угодно в кончине патриарха дать государю случай к устроению церковных дел по примеру совершенного уже Петром устроения дел государственных, и предлагал благоусмотрению государя свой предварительный проект. Он предлагал избрать для временного управления патриаршим престолом, как бывало и ранее, архиерея, но «могущего тое управити», и «к нему четырех человек из монахов, ведущих Писания», которые бы заведывали выбором в должности священного сана; с избранием патриарха обождать, пока прибудет сам государь, который сам все рассмотреть; для управления доходами с патриарших имений избрать кого-либо «от усердных». Тут Курбатов вспоминал прежний свой проект о том, чтобы переписать все вообще архиерейские и монастырские вотчины и отдать их в охранение кому-либо из «усердных», учредив для того и «особливый расправный приказ». Курбатов указывал и кандидатов для проектированных им должностей: для временного управления патриаршим престолом – архиепископа Холмогорского Афанасия, многими признаваемого самым подходящим на это, для управления патриаршими имениями боярина Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина или стольника Дмитрия Петровича Протасьева, называл и трех лиц из «четырех человек монахов». ¹⁵⁷

Дальнейшая история общеизвестна. Преемника патриарху Адриану не было поставлено. 16 декабря 1700 года был избран Петром «местоблюститель и администратор патриаршего престола», молодой митрополит Рязанский Стефан (Яворский). А затем великий преобразователь России, убе жденный, что не только люди ответственны за успех своей деятельности, но при этом весьма многое зависит от условий, среди которых приходится действовать, решил, в виду крайней запущенности и нестроения церковного быта, изменить условия высшего церковного правления. Произошла замена патриарха святейшим правительствующим синодом. И хотя эта реформа произведена была без нарушения каких-либо канонических основ, – положение о синоде (Духовный Регламент) было составлено архиереем (епископом Псковским Феофаном Прокоповичем), рассмотрено царем, обсуждено и исправлено собором шести епископов и трех архимандритов при участии семи сенаторов, затем принято было без возражений и протеста всею русскою Церковью – подписано всеми архиереями, кроме отдаленного сибирского, и всеми архимандритами, кроме не встававших с одра болезни, однако, патриаршество так было сродно русской душе, что прекращение его вызвало упорно длящееся доселе нерасположение к заменившему его синоду, на который даже преданные, но недостаточно образованные и недостаточно взвешивающие свои слова сыны православной Церкви стали взносить всякие небылицы, слепо обвиняя его, вслед за раскольниками, даже в неканоничности! Эта исконная тоска русской дуди по утраченному патриаршеству питается, по видимому, главным образом сознанием, что великая наша Церковь не имеет соответственного другим православным восточным Церквам представительства.

9.

Митрополит Сильвестр

Преосвященный Сильвестр, посвященный в 1703 г. из архимандритов Троице-Сергиева монастыря в ниже городские митрополиты, за время царствования Петра Великого переменил четыре кафедры, после его смерти занял пятую. Из митрополитов был разжалован в епископы, потом снова был возведен в митрополиты, и умер лишенным священного сана, в ссылке, в заточении. Преосвященный принадлежал к дворянской фамилии. Собственно его фамилией называют трояко: Холмский, Волынский и Волынец. «Родной его брат, Осип Дорофеевич Холмский, был помещиком холмогорским». «Принял монашество в Новгороде». Был при митрополите Иове казначеем новгородского архиерейского дома, потом с 1700 года архимандритом новгородского Деревяницкого монастыря, с 1701 года – Юрьева, с 22 октября 1704 года – ТроицкогоСергиева. Вышедши из епархии преосвященного Иова, он не порвал с ним добрых отношений и состоял в дружеской пѳреписке. Хиротонисан он был 14 сентября 1708 года. На нижегородской кафедре он проявил большую заботу о церковном строительстве: в Нижнем с его именем связана постройка шести церквей и двух монастырей.

Первое его письмо к Петру содержит поздравление и благожелания по поводу рождения будущего наследника, царевича Петра Петровича.

«Боголюбивому, пресветлейшему и всемилостивейшему,

благочестивейшему нашему монарху и премудрому повелителю и обладателю паче царей, яже на земле обретаются, великому государю нашему царю и великому князю Петру Алексеевичу, всероссийскому самодержцу.

От всемогущий десницы Творца нашего, вышнего Бога желаю от всея души моея вашему царскому пресветлому величеству свыше получити всяких благ, во-первых, Божеского милосердного награждения по желанию, государь, сердца вашего, притом во всех путях текущего века сего всерадостного пребывания, ныне и впредь грядущее время.

О чем я, грешный старец, вашего царского величества нижайший богомолец, дненощно прошу и молю всещедрую Божескую благость, о, вышний наш Боже, сохрани и спаси Своею благодатию здравие нашего государя и самодержца цело и невредно на всяком месте во благополучпом пребывании и со всеми при вашей государской милости присутствующими на многия лета.

Во-вторых, всемилостивейший наш государь, вашему пресветлому величеству усердно поздравляю, здравствуй, великий наш монарх, во многотрудных своих делах, здравствуй, государь, получа Божью милость, которую ныне мимошедшего время получили мы восприяти, то есть, о всемерной нашей радости соблаговолил государь свою царскую грамоту даровати, в ней же обретохом богодарованную велию радость, о чесом во оной грамоте ясно нам показася, сего настоящего 715 года ноября в 21 день даровал нам всемилостивый Бог государя царевича, великого князя Петра Петровича, вашему же, государь, пресветлому царскому величеству сына, мы же, всемилостивейший наш государь, в настоящей нашей соборной церкви сего ж ноября в 27 день Господу Богу благодарение всенародное воздавали и молебное пение совершили, а о вашем государском многолетнем здравии радостию душею моление сотворили, и паки, государь, нижайший ваш царский богомолец, долженствую и до кончины жизни моея дненощно ο вашем государском многолетнем здравии всеблагаго Бога всеусердно молитя.

При сем, великий государь, вашему пресветлому царскому величеству, нижайший богомолец, доношу: послал ныне вашему, государь, державству волжской свежея рыбы – белугу, осетра да белую соленую матерую тешу, да повелиши, всемилостивейший наш государь, милостивно принять.

Вашего пресветлого царского величества нижайший богомолец, смиренный Сильвестр, митрополит Нижегородский, трисвятого Бога моля, и нижайшее поклонение сотворяю. Писано сего декабря 20 дня».¹⁵⁸

В 1715 году 25 июня Нижний постигло страшное бедствие. Пожар истребил значительную часть города. Пострадали и строения архиерейской кафедры: кафедральный собор и архиерейский дом. Государь оказал пособие митрополиту по случаю пожарного бедствия, и преосвященный Сильвестр по этому поводу в декабре 1716 года ездил в Москву. Он просил вернуть нижегородской кафедре 16 приходов, отписанных от нея к Троице-Сергиеву монастырю, и даровать церковные сосуды, оставшиеся по смерти Псковского митрополита Иосифа. После хлопот, он хотел вернуться в Нижний, но для этого нужно было испросить царское разрешение. В начале 1717 года преосвященный Сильвестр и пишет Макарову письмо с просьбою оказать содействие во всех этих его нуждах.

– «Превосходительнейшему и благородному господину и

древнему милостивому нашему благодетелю Алексею Васильевичу просительно извествую.

Прешедшаго 716-го года в декабре месяце прибыл я в Москву без возыву и не в чреду, для поздравления и благодарения за премногую ко мя царского пресветлого величества милость, о чем и ваше благородие не безизвестен.

И, будучи в Преображенску, его пресветлости подал прошение об отдаче в епархию мою старинных наших 16-ти деревень вотчин Троицы-Сергиева монастыря, кои за именным царского величества указом и табельным определением отняты напрасно. И по тому моему прошению, а по его царского величества повелью из монастырского приказу у болярина князя Петра Ивановпча Прозоровского из дела к докладу ему, государю, перечневая выписка в готовности.

А другое наше ж доношение с выпескою у него ж, боярина, к докладу ж о прошении в нижегородскую соборную церковь, для его государева многолетнего здравия и всего синклита, святых церковных сосудов, потира и дискоса и прочего, кои есть остались после смерти псковского архиерея, понеже, господин, в Нижнем Новгороде в случившееся презельное пожарное запаление из соборныя церкви с нужнейшею церковною утварью, в том числе и освященные лучшие серебряные сосуды и прочая воровские люди похитили, и ныне в соборном в священно-служении на господские праздники и царские ангелы есть в том самая нужда.

К тому ж, господине, и третье наше принуждение, что прибыли мы в Москву в скорости, кроме всяких припасов и приуготовления, о чем выше явленно, а ныне есть время просити его царское величество, за самыми нашими после того пожарного разорения церковными и домовыми нуждами, для нашего нужнейшего исправления, об отпуске в Нижний.

И того ради вашему превосходительному благородию доношу и в надеянии моем милости прошу, дабы по вышеозначенным нашим трем доношениям чрез вашу господскую милость, как возможно, его царскому величеству доклад учинить и при том докладе, в чем возможно, в пользу оного нашего прошения милость получить, за которое ваше милосердие истинно долженствуем соборно и келейно, донлеже в жизни сей обретаемся, всемилостивейшего Бога молити и всегда благодарити.

О сем усердно просит смиренный Сильвестр, митрополит Нижегородский».¹⁵⁹

Преосвященный был отпущен 15 февраля. Но, когда он был уже у самого Нижнего, его настиг подьячий с царским указом немедленно вернуться в Москву. Встревоженный неожиданностью, преосвященный пишет Макарову:

– «Превосходительнейший и благоразумевший господин и великий мой особливой благодетель Алексей Васильевич, купно и со благословенною своею сожительницею и Богом дарованным вашими чадородии, желаю вашему превосходительству от всемогущей Божий десницы, в неусыпных трудах ваших господских обрятающемуся, благополучного пребывания и телесного здравия да сподобит Господь Бог присносущно с приращением на лета премнога.

При сем, мой государь, обнося в памяти моей, благодарю за премногодарованную твою господскую к нашему смирению благотворимое воздаоние и неизреченное милостивое награждение, за что да воздаст вашему господству всемилостивый Господь Бог свыше Своею благодатию стократным воздаянием вся благая по желанию сердца вашего.

При том, мой государь, в надеянии на ваше к себе господское многомилостивное благоприятство и крайнюю любовь, а яко обретох благодать пред тобою, ведеяние предлагаю и усердно милости вопрошаю, о чем тебе, государю моему, известно, что я по именному царского величества указу отпущен с Москвы в Нижний февраля 15 дня. И еще, господин, я доехал до Нижнего только за три версты, достиг нас во оном

пути подьячий с именным же великого государя указом от сенатского правления за преписанием господина графа Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина, дабы и паки быть мне в Москву в самой скорости, не отговариваяся ничем, и хотя, мой государь, сие, за совершенною скудостью моею и за неисправление в подводах и в прочем, и не без трудностей, однако ж, получа помянутой великого государя указ, в самой скорости самыми малыми людьми и без всяких запасов убрался и в Москву отправляюся и пушуся в скорости, но токмо, государь, яко человек не без сомнения, понеже не известен, чесо ради такой незапной позыв, и не под гневом ли каким, прошу твоего господского к себе милосердия, соблаговоли, мой государь, нам своею милостию, ежели возможно, о том уведомить, для чего учинился такой позыв, и одному ли мне, или прочим, о чем аз смиренный имею на вашу к себе господскую милость надежду во всем несумненну, яко же обещася ваша благородия в любви и в милости своей нас не оставляти.

А послан был, господин, к рязанскому архиерею сказать указ от комнаты о нашем из Москвы отпуск господин Данила Тимофеевич Чавкин, и я, смиренный богомолец, на завтрея того у Стефана митрополита был и прощения получил, потом из Москвы в путь свой побрел.

Усердно милости просить и тресвятого Бога молит вашего благородия особливой богомолец, смиренный Сильвестр, митрополит нижегородский, и униженное поклонение творить.

Из Нижнего Новгорода. Февраля 24 дня 1717 года».¹⁶⁰

В декабре преосвященный приветствует Петра с возвращением из за границы в Петербург и благодарит за отпуск тысячи рублей в пособие по случаю пожара.

– Боголюбивому, пресветлейшему и всемилостивейшему,

благочестивейшему нашему монарху и премудрому повелителю и обладателю, и паки превосходительно в премудрости ясно сияющему паче царей, яже на земли обретаются, великому государю нашему царю и великому князю Петру Алексеевичу, всероссийскому самодержцу.

От всемогущей десницы Творца нашего, вышнего Бога, вашему царскому пресветлому величеству свыше получити всяких благ усердно от всея души моея желаю, во-первых Божеского милосердного награждения по желанию, государь, сердца вашего, притом во всех путех текущего века сего всерадостного пребывания ныне и впредь грядущее время.

О чем я, грешный, нижеименованный старец, вашего царского величества нижайший богомолец, во обыкновенных своих молитвах дненощно прошу и молю всещедрую Божескую благость: о, вышний наш Боже, сохрани и спаси Своею благодатию здравие нашего государя и самодержца цело и невредно на всяком месте во благополучном пребывании, и со всеми при вашей государской милости присутствующими на многия лета.

Повтор, всемилостивейший наш государь, вашему пресветлому величеству усердно поздравляю, здравствуй, великий наш монарх, во многотрудных своих делах, здравствуй, государь, получа Божию милость, яко соблаговолил новые труды и подвиги свои премудрейше устрояти, а в далечайших странах окрестные государств и благоприятных своих союзников благополучно посещати, и чрез толикий неусыпный свой труд общия пользы умножати. Воистину, всемилостивейший наш государь, сие достойно похвалы в роды родов, яко доселе такие высокие и превосходительныя премудрости прочии никтоже тако сотвори. И кто сему не удивится, и паки реку, яко о таковых дивных обходительствах ни отцы наша поведаша нам и за толикий премудрый промысл и многотрудные неизследимые путя кую можем похвалу пренести. А еже от начала и досель следы и труды твои монаршеские кто может исчестя, но токмо за твоим государским охранением и вседневным о нас попечением с сим нашим усердным благодарением радостною душею поздравляем. И паки реку: здравствуй, пресветлейший наш монарх, прибывши в царственный Санкт-Петербург, в любезный свой град, здравствуй, державнейший наш государь, увидев наследие свое, здравствуй, наш государь, увидевши и весь народ христианский, и с радующимися радуйся о Господе.

Аз же, недостойный, награжденный твоею государскою превысокою милостью с начала моего бытия, кольми паче при нужном нашем случае после зельного пожарного запаления, дарствовал по своей государской неизреченной милости на починку соборные церкви и других церквей и келий денежные казны тысячу рублев и вящше, за вся твое государское к нам излиявшееся многомилосердое жалованье благодарен, и паки, дóндеже обретагося в жизни сей, должен всею душею и всем сердцем за твою, государя моего, присполненную милость благодарити, и даже до кончины жизни моея долженствую дненощно о вашем государском многолетнем здравии всеблагого Бога молитя. Пря сем, великий и всемилостивейший государь, вашему пресветлому царскому величеству, нижайший богомолец, доношу, послал ныне вашему, государь, державству волжския свежия рыбы, белугу, осетра, боченок винограду, да белужью тешу, да повелиши, всемилостивейший наш государь, милостивно принять.

Вашего пресветлейшего царского величества нижайший богомолец, смиренный Сильвестр, митрополит Нижегородский, Трисвятого Бога молит и всесмиренно нижайшее поклонение сотворяю.

Из Нижнего, декабря 5-го дня, 717-го году».¹⁶¹

Письмо отправлялось с «послушником» Ходмовым. В особом письме преосвященный просил у Макарова покровительства посланному.

5. – „Высокопочтенному и благоразумнейшему господину, а в достоинстве своем доброму правителю, а нашему особливому древнему милостивцу и великому благодетелю Алексею Васильевичу, купно и со благословенною своею сожительницею и Богом дарованными вашими чадородии, свыше от велелепныя славы триипостасного Божества мира, всеполезного жительства многолетнего во всяком благополучии от всея души желаю.

Обнося в памяти моей, воспомяная, господине, всегда благодарствуем за ваше к нам превосходительное особливое милосердие и сугубо изливаемое исполненное призрение, еже, получив через ваше господское трудолюбивое тщание, в прешедшем 716-ым году, после пожарного нашего разорения, многомилостивное ваше награждение, и за сие же вашему сиятельству ничто ино могу противу достойно воздати, но токмо вашему превосходительству да воздаст всемилостивый Творец и всех общий наш Владыка Господь Бог по воле Своей святой благополучие имети и всерадостное в небесах блаженство наследит в нескончаемые веки.

При сем же аз, смиренный, в надежде несумненно касаюся объявити, а вашия благоприятныя крайняя к нам любви и милости просити, послахом аз в Санкт-Петербург послушника своего Максима Холмова для наших домовых дел, и как он тамо прибудет, а пред вашим господством предстанет и о домовых наших нуждах просительно доносити учнет, молю и усердно прошу, будите к нему милостивы и благоприятны, в чем вашему господству возможно, потщися, яко же тя Дух Святый наставнит.

Вашея, господине, преисполненныя и неотменныя любви особливый богомолец смиренный, а от наглых и острожелчьных злолютых ковников и нападчиков воистину неповинно оскорбленный Сильвестр, митрополит Нижегородский, трисвятого Бога молит и унижейнейшее поклонение творит.

Из Нижнего, декабря 5-го дня 717-го году.¹⁶²

Желчные намеки в собственноручной подписи требовали, очевидно, конкретного пояснения. Преосвященный Сильвестр и приложил к этому письму конфиденциальную записку о «ковниках и нападчиках».

6 – «При сем же особливо тебе, моему государю, в надеянии доношу, а на обидящих нас жалобу яко же и прежде, приношу, то есть на старых наших нападчиков, Троице-Сергиева монастыря на архимандрита Георгия Дашкова со товарищи, что чинят оня дому всемилостивого Спаса Нижегородской митрополии по жестокосердию древнему своему, не вемы за что, явную обиду, и старинные, кои определены с начала Нижегородской епархии, селы отымают, а напрасно, могутством своим, чрез многие великого государя указы, которые села положены в платеж табельного дому моего окладу общательно» с другими епархии моей селы, также и в прешедшем 716-м году, по указу ж великого государя и по приговору под делом, которое есть в Москве в патриаршем духовном приказе за приписанием преосвященного Стефана, митрополита Рязаяского, и по грамоте тем самым велепо быть в доме моем церковными сборами по-прежнему. И оные троицкие, утая помянутые указы, и подали в санкт-петербургской сенатской канцелярия чрез не веем какого чернца бродягу Часовикова, без архимандричьей и келариной руки лживое и многоругательное доношение, и по тому их доношению, без всякого испытания, те их троицкие села отрешены от епархии моей паки безвинно и ныне на оное их новосочиненное вымышленное доношение послах я на облнчение их неправостям в санкт-петербургскую канцелярию просительную свою отписку, дабы по таким явным нападкам тех старинных сел не повелено было отымать и табельного определения нарушать.

И о сем паки вашему превосходительству доношу и слезно от непрестанной от их троицких обид милости прошу, дабы по указу царского величества и по вашему господскому милостивому заступлению и усмотрительству оных странных наших сел напрасно от нас не отрешать, понеже, господине, дом всемилостивого Спаса Нижегородской епархии и кроме их нападок и так от жестокого пожарного зельного запаления, счинившагося в 715-м году, во всеконечной скудости и разорении».¹⁶³

В письм е 12 декабря преосвященный поздравляет Петра с успешными действиями русского флота и приносит благодарение за учреждение нижегородской губернии (ранее была нижегородская «провинция»).

7 – «Боголюбивому, пресветлейшему и всемплостивейшему, благочестивейшему нашему монарху и премудрому повелителю и обладателю паче царей, яже на земли обретаготся, великому государю нашему, царю и великому князю Петру Алексеевичу, всероссийскому самодержцу.

От всемогущия десницы Творца нашего, вышнего Бога желаю от всея души моея вашему царскому пресветлому величеству свыше получити всяких благ, во-первых Божеского милосердного награждения по желанию, государь, сердца вашего, при том во всех путях текущего века сего сугубого здравия душевного и телесного.

О чем аз, грешный старец, вашего царского величества нижайший богомолец, дненощно возд еянными руками прошу и молю всещедрую Божескую благость и паки глаголю о, вышний наш Боже, сохрани и спаси Своею благодатию здравие нашего государя цело и невредно на всяком месте, купно же и во благополучном пребывании и со всеми при вашей государской милости присутствующими на многия лета.

Повтор, всемилостивейший наш государь, вашему величеству усердно поздравляю, здравствуй, великий наш монарх, во многотрудных своих делах, здравствуй, государь, получа Божью милость, которую ныне мимошедшего лета получил восприяти, а шведский флот преславно победити с нарочитым преславным человеком, и при вем не мало офицеров и рядовых солдат, и самый похвальный их флот взяти. 0, дивное сие чудо! Во истину, государь, кто сему не удивится: как по суху, так и на море вашей премудрой храбрости, купно и мужеству противится не могут. Здравствуй, наш государь, и с радующимися радуйся о Господе. Боже, помози и впредь идущее лето счастливо окончание восприяти, ο чем и мы, недостойный, долженствуем Всетворца нашего, Бога, приснопамятно умилостивляти.

При сем же, всемилостивейший мой государь, обнося в памяти моей, премного благодарю ваше пресветлое величество, и превысокую излиявшуюся воздавную милость нашему недостоинству, которую ношу на главе моей, паче же на сердце, что имамы тебе, всемилостивейшему государю своему, воздати, во токмо долженствую как церковь у престола Божия, так и келейно о вашем государском многолетном здравии и на всяк час всемилостивого Бога молити, и до кончины жизни моея пред Вышним благодарити.

А яко, всемилостивейший мой государь, аз, ничтожный, смею и не смею нарещися архиерей, обретох благодать пред тобою наипаче сверстник моих, доношу вашему царскому величеству со усердным благодарением, что милостивным своим государским призрением облаговолив пожаловать Нижний Новгород особлевою честью одарити и особливую губернию учинити, во истину, премилосердный наш государь, Богом ваше величество наставляем. Достойно и праведно сему и впредь быти, дестойному достойное, понеже, мой милостивый государь, сей город твой государев пред другими знаменит и отменен, со многих окрестных городов и пределов продать и купить приезжают летним, а больше зимним временем многие людя, а на реках, на Волге и на Оке, пристань не малая, и всегда простых народов бывает много. И сие, государь, доброе дело, прилично суть. У нас же, государь, и макарьевская ярмарка приличествует, иде же, мой государь, губерния есть тамо и господственно суть.

И паки, всемилостивый мой государь, прошу вашего пресветлого царского величества, умилостивися над своими государскими сиротами, да повелит ваше величество пожаловать к нам в Нижний Новгород нового губернатора благорассудна, милостива, еще же, мой государь, и поважного, для общия христианския пользы. А мы ныне, государь, без главного правителя, без губернатора, яко овцы, не имущие пастыря. У нас, всемилостивейший государь, от кого нечаянно нравы переменяют, и спесивы бывают, у нас же, государь, еще по се время и губерния не установилась, требуют доброго уставу.

Вашего царского пресветлейшего величества нижайший богомолец, смиренный Сильвестр, митрополит Нижегородский, Трисвятого Бога молю и всеусердно нижайшее поклонение сотворяю.

Писано сего декабря 12 дня».¹⁶⁴

Следующее письмо посвящено ходатайству не взыскивать следовавших в пользу казны с нижегородской митрополии денег, которые были издержаны на восстановление митрополии после пожара 1715 года.

Царскому пресветлому величеству просительное доношение. Прошедшего, государь, 715-го года июня 25 го дня волею Божею в Нижнем Новгороде от большого жестокого пожарного запаления вашего царского богомолия нижегородская соборная церковь с другими святыми церквами обгорели, и дом всемилостивого Спаса нижегородской митрополии весь выгорел без остатку, и каменное здание весьма повредилось, и на соборной колокольнице все колокола растопились и перебились. От которого, государь, пожарного запаления оным святым церквам и дому нижегородской митрополии учинилось конечное разорение и скудость.

И о таком, государь, пожарном великом разорении к вашему царскому пресветлому величеству было послано мое, нижайшего твоего государева богомольца, в помиловании прошение в Санкт-Петербург, дабы, государь, для возобновления святый соборныя нижегородской церкви с другими домовыми двумя церквами и дому нижегородскія митрополии поврежденных платить и другого всякого строения и починок, без которых пробыть невозможно, получить вашу государскую милость о уступке в платеже денежныя казны на тря года, которая положена по определению в монастырском приказе при бывшем Исаии, митрополитом Нижегородским, и платится в твою, великого государя, казну с дому в нижегородския малыя и скудныя митрополии, по тысяще по сту по пятидесят рублев по двадцати по девяти алтын на год, а с других полномочных епархий таких платежей петь. И по тому, государь, моему, богомольца твоего, прошению получев твой, всемилостивейшего нашего монарха, именной указ из Санкт-Петербургския сенатския канцелярии, дабы такого окладного платежа на один 716 год не спрашивать.

И получа, государь, я, богомолец твой, вышеявленной твой всемялостивейшего великого государя мялостивой именной указ, нижегородскую соборную церковь и церковь, что в доме архиерейском Казанския Богородицы, и палаты и другое вужнейшее строение строил и починивал на оныя 716-го окладныя и других сборов деньги, и в те же, государь, нужнейшия строения и починки и в переливку соборных колокол, чего по самой необходимой нужде отстаивать было не возможно, дабы и остальное все не обвалилось, и 717-го году такого же окладового сбору тысяща сто пятидесять рублев двадцать девять алтын деньги издержаны. А ныне, государь, таких положенных денег тысяща сто пятьдесят рублев двадцать девять алтын в платеж в твою государеву казну на прошлой 717-й год в нижегородскую губернскую канцелярию спрашивают с принуждением бессрочно. А мы, богомольцу твоему, за таким пожарным разорением и за помянутою издержкою и сущею скудостью, по истине, государь, хрястианской правде взять негде и платить нечем.

Того ради вашему царскому величеству аз, последнийший ваш богомолец, сие мое прянужденное прошение дерзнул предложити, дабы паки вашу государскую милость к святым Божьим церквам и к дому всемилостивого Спаса нашего государского богомолия милость получити, что б оным окладным платежам на прошлый 716-й год за вышеобъявленною, государь, самою нашею нуждою и нищетою уступити, и о том бы в нижегородскую губернскую канцелярию послать свой великого государя милостивой указ.

О сем просит смиренный Сильвестр, митрополит Нижегородский».¹⁶⁵

Следующее письмо содержит ходатайство о не взыскивании денег за 40 пудов меди, употребленной на колокол, взятой заимообразно из бывшей в распоряжении нижегородского вице-губернатора.

Царскому пресветлому величеству просительное доношение.

Прошедшего, государь, 715-го года, июня 25-го дня волею Божьею от учинившегося в Нижнем Новгороде великого пожару соборная нижегородская церковь обгорела и на колокольне все колокола без остатку растопились и перебились, и меди колокольныя пропало многое число. И после, государь, того пожару оные колокола переливаны, в том числе как переливан большой пятисотной колокол, и оного большого колокола в литье меди недостало, и по просительному, государь, моему, нижайшего твоего богомольца, доношению, по самой нужде, по приказу нижегородского вице-губернатора со товарищи, выдано займом нижегородского кружечного двора ветхой кубовой меди сорок пуд, которая лежала на кружечном дворе многое время во излвшестве, понеже, государь, в Нижнем Новгороде винного курения нет, а ставят вина подрядчики, и в той меди никакия нужды и остановки на кружечном двор нет, и оная, государь, взятая медь в помянутой колокол положена, а из нижегородской, государь, губернской канцелярии тоя взятыя меди сорока пуд в платеж в нижегородскую губернскую канцелярию ныне принуждением спрашивают, а взять, государь, за совершенною нашею нуждою и от упомянутого пожарного разорения оныя меди негде, и платить нечем. И о сем молю тя, всемилостивейшего нашего монарха, аз, нижайший твой богомолец, дабы повелено было вашим царского величества указом тою взятою медью, которая ныне обретается во славу Божию при соборной вашего государского богомолия нижегородской церкви, для вашего государева многолетнего здравия уступить и о платеже не спрашивать, и о том в нижегородскую губернскую канцелярию послать свой великого государя милостивой указ.

О сем просит нижайший богомолец, смиренный Сильвестр, митрополит нижегородский».¹⁶⁶

При новом письме преосвященный Сильвестр посылает Петру продукты: нижегородские огурцы и волжскую рыбу.

Богомудрому, пресветлому и всемилостивейшему, благочестивейшему нашему монарху и премилосердному повелителю и обладателю, превосходительно в мудрости сияющему паче царей, яже на земли обретаются, великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всероссийскому самодержцу.

Здравия долгоденственного о Господе Боге Спасителю нашем в трудолюбном превысочайшем вашего величества правлении и всяких благих усердно от всея души моея желаю вашему царскому пресветлому величеству, вопервых, Божеского милосердного награждения по желанию, государь, сердца вашего, при том во всех путех текущего века сего всерадостного пребывания ныне и впредь грядущее время.

Благодаря благодарствую за превысочайшее вашего царского пресветлого величества к нашему смирению многодарованное милосердие, не имам что воздати, токмо да будет Храняй всех благих многолетним награждением вашему пресветлейшему величеству Вышния изобильныя благодати и милости Датель, Творец и Бог.

При сем, всемилостивейший государь, вашему пресветлому царскому величеству доношу, послаю ныне вашему, государь, державству в Санкт-Петербург нижегородских подновских мелких шесть кадок огурцов, да волжския свежия рыбы белугу, осетра, да белужью соленую тешу, двадцать тешек межукослых белужьих. Да повелит ваше величество, всемилостивейший наш государь, милостиво принять.

Нашего пресветлейшего царского величества нижайший богомолец, смиренный Сильвестр, митроиолит нижегородский, Трисвятого Бога молит и всесмиренно ннжайшее поклонение сотворяет».¹⁶⁷

Все время в письмах преосвященного Сильвестра слышится речь о пожарном бедствии, о тысяче рублей, об обидчиках, наконец, о матерой теше и огурцах, но ни малейшего упоминания о таком крупном и видном в епархии явлении, как раскол. Между тем в Нижнем было лицо, деятельно и шумно работавшее в этой сфере, столь озабочивавшей Петра. Это был архимандрит Питирим. Когда эта общественная сила созрела, она вытеснила преосвященного Сильвестра и заняла его место. В 1719 году преосвященный Сильвестр был переведен в Смоленск.

Смоленская епархия была одною из бедных. В ней было всего до двухсот церквей, да и то часть ея, города Торопец и Брянск, тянула, ради близости расстояния, к патриаршей области и в Москву. Митрополит Сильвестр с чисто московскою сметкой обратился к Феодосию с просьбой выхлопотать ему разрешение прибыть в Петербург. Разрешение было получено. Сильвестр преподнес Феодосию много ценных вещей в подарок, дал 50 червонцев и, заручившись его благоволением, отбыл. Семена взошли скоро. Уже 3 марта 1720 года, согласно просьбе, преосвященный Сильвестр был перемещен в Тверь, на вдвое более людную епархию, а тверской епископ Варлаам (Косовский) перемещен в Смоленск, с возве дением в митрополита.

Приемник митрополита Сильвестра по нижегородской кафедре, преосвященный Питирим, произвел начет на митрополита в 929 рублей, которые в 1715 году должны были быть отосланы в казну, но не были отосланы. Синод, под угрозой тройного штрафа, потребовал от митрополита немедленного объяснения. Митрополит объяснялся, что деньги эти он израсходовал на постройки после пожара, но отчет дать, за скорым перемещением в Смоленск и теперь в Тверь, не успел. Быть может имея в виду, что в синоде заседают не старшие, а младшие его сослужители, а быть может и просто по незнакомству с канцелярскими правилами, преосвященный Сильвестр надписал свои объяснения не «доношением», а «видением». Синод чрезвычайно обиделся. Он немедленно потребовал от преосвященного Сильвестра «ответствовать безо всякого пристрастия, в самую истину, чего ради он, архиерей, не против силы посланного к нему яз святейшего правительствующего синода указу о вышеозначенном прислал видение, а не доношение, и какой ради причины святейшему правительствующему синоду, который, по его царского величества именному указу, велено иметь всем духовным и мирским за важное и сильное правительство, являет себя якобы не подчиненным, но равным, и письменную корреспонденцию имеет, как выше показало, видениями, а не доношениями, не так, яко же прочие, как духовного, так и мирского чина его царского величества указ исполняют, и дабы впредь данную от царского пресветлого величества святейшему синоду честь он в присылаемых доношениях своих исполнял именно а не оказывал бы себя равным, но, яко же он есть, имел себя подчиненным, опасаясь за такую продерзость немалого штрафования».

Недолго спустя преосвященный Питирим донес синоду, что преосвященный Сяльвестр пред отъездом в Смоленск взял без указа из доходов нижегородского архиерейского дома 2.581 рубль 28 алтын 4 деньги. Митрополит Сильвестр объяснялся, что часть денег употреблена на постройки после пожара, но большая часть сгорела в 1715 году. Объяснение было проверено и синод 15 февраля 1722 года постановил деньги «взять на нем» и, кроме тога, подвергнуть его штрафу. Впрочем, штраф был сложен государем по случаю окончания шведской войны. Митрополит Сильвестр просил о рассрочке уплаты на 6 лет. Синод рассрочил на четыре срока. И так как в это время преосвященный был в Москве и просился в епархию, то синод обязал его найти в Москве поручителей за себя. Впоследствии, в 1724 году, 1.200 рублей из взыскиваемой суммы были прощены государем.

Беды всегда ходят вереницей. Не кончилось еще нижегородское дело, как уже началось тверское. Управитель архиерейского дома, которого застал в Твери преосвященный Сильвестр, иеродиакон Иона (Ржевский, или, по именованию его преосвященным Сильвестром, Кувшин) подал в синод доношение, что преосвященный приказывает ему отпускать хлеб своим родственникам без расписок, а также продавать из отложенных в казну запасов, и когда он отказался исполнять такия распоряжения, то преосвященный отрешил его от должности и заключил в Старицкий Успенский монастырь на два месяца. Потом преосвященный, чтобы не иметь противника и укорителя перед глазами, прибегнул к почетной его ссылке. Он назначил иеродиакона Иону казначеем в Каншин монастырь, где было «не только игумену, но и казначею пропитаться нечем». Иона пробыл неделю в монастыре и отправился искать праведного суда в Петербург. Синод назначил по его заявлению следствие о растрате имущества архиерейского дома и «при следовании, для подлинного о свидетельстве доказания, быть и доносителю Ион». Как ни чернил после этого Иову преосвященный Сильвестр пред синодом, дело не было прекращено.

Психология взятки обнаружилась во всем своем рассвете довольно скоро. Одна сторона, истратив малую толику, ждала получить горы изобилия, другая, открыв новый, свежий источник, желала использовать его до конца. Благоволение и милость Феодосия оказались не непоколебимыми и недолговечными, и преосвященный Сильвестр при переводе из Твери в Рязань в феврале 1723 года, по именному указу, объявленному синоду Феодосием, был призван в синод и обязан именоваться епископом. Преосвященный Сильвестр был огорчен этим необычайно. От «старого митрополита», переведенного «на старую рязанскуго митрополию», «митрополичью честь по зависти отняли без всякия причины», – писал в последствии, вспоминая это время, преосвященный Сильвестр. – «Каково приятно будет, как пожалуют кого из генералов в полковники, а в духовном чине из попов в диаконы, а из офицера в солдаты? А кольми паче всякому напрасныя обиды терпеть весьма горько!».

Через год обиженный владыка был приглашен к участию в торжестве коронования императрицы Екатерины, происходившем 7 мая 1724 года. Будучи по этому случаю в Москве, преосвященный обращался к царице с двумя челобитными: об освобождении от доплаты недочета по нижегородскому архиерейскому дому и о передаче в рязанский архиерейский дом некоторых предметов из домовой и церковной утвари, оставшихся после митрополита Стефана (Яворского) и остававшихся опечатанными.

«Пресветлейшая и премилостивейшая наша государыня, первая императрица Екатерина Алексеевна всего христианского народа премилосердная наша заступница.

Вашего пресветлого величества нижайшего богомольца, бывшего нижегородского и тверского митрополита Сильвестра о нижеследуюшем всенижайшее доношение.

1). Прошлого 722 года мая 28 дня, по его императорского величества указу и по согласному святейшего правительствующего синода приговору, велено на мне взять издержанныя в бытность мою с казначеем в доме архиерейском в Нижнем Новгороде после пожарного разорения в церковныя и в долговыя строения и на покупку хлебных припасов деньги, две тысячи пятьсот восемьдесят один рубль 28 алтын 4 деньги для того, что на те издержанныя деньги при моей безвременной перемене из Нижнего расход записки было не предложено.

2). И того ради вышеписанное число деньги принужден платить по указу и по приговору святейшего синода и по се время принужденно и одолжась, и от келейныя своей рухледи, что было, испродав, я, нижеименованный богомолец ваш, платил 1.400 рублев.

3). А прошедшиго 722 году декабря в 14 день в святейшем синоде при доношении моем особливом означенных положенных на мне денег отысканная перечневая приходе выписка да записка правдивая во взятье на расход казенных денег и расходу именно тем деньгами записку с росписками разных чинов людей я, богомолец ваш подал, а зачету по моей расходной записке в платеж не достальныя в 1.200 рублев не зачитают, а поданныя мною расходныя книги доныне к рассмотрению время не допустило, а мне, нижеименованному вашему нижайшему богомольцу, таких вышеозначенных денег стало платить нечем и взять негде.

4) О чем я в надежду, дненощный богомолец вашего державнейшего величества, превысокой ко мне милости, припадающе, слезно милости прошу.

5) Дабы вашего высокомонаршеского величества все милостнвным указом и для всенародныя нашея общия христианския радости,то есть на вашем пресветлом величестве содеявшимся преславным императорским венцом коронования, о вышеявленных моих нужных моих прошениях соблаговолили милостивно вашего императорского величества о мне нижайшем и всегдашнем богомольце милостивный указ учинить, а оставшаяся на мне остальныя деньги, 1.200 рублев, зачесть и впредь не править.

6) А в святейший правительствующий синод да соблаговолит ваше императорское величество именной ваш императорского величества милостивый указ послать, что б вышепомянутых положенных денег на мне, нижайшем богомольце, для вашего высокомонаршеского многолетнего здравия ныне и впредь не править.

Вашего пресветлейшего величества припадающе слезно милости прошу нижайший богомолец, страждущий старец Сильвестр, бывшый митрополит Нижегородский, ныне плачевный Рязанский.

Апреля 7 дня 1724 году.¹⁶⁸

«Пресветлейшая и всемилостивейшая наша государыня

первая императрица Екатерина Алексеевна, всего христианского народа премилосердная наша заступница, вашего пресветлого величества нижайшего богомольца, бывшего нижегородского и тверского митрополита Сильвестра, о нижеследующем всенижайшее о домовых наших потребах доношение.

1). Мимошедшего 1723 году марта в первых числах указом всемилостивейшего государя нашего, его императорского величества, из святейшего правительствующего синода определен я в Рязанскую епархию епископом на место Стефана митрополита.

2) А из древних лет будучи блаженныя памяти моих братиев, митрополитов в Переславле – рязанском, в доме нашем архиерейском собранием и тщанием их и подаянием боголюбивых вкладчиков ныне обретается в казне всякая серебряная посуда и домовая денежная казна.

3) И по именному его императорского величества милостивным указом, как я переведен в помянутую Рязанскую епархию, и после блаженныя памяти Стефана митрополита и в начале моей бытности по указу из святейшего синода с нарочно присланным курьером Шитовым выше помянутая серебряная посуда и домовая и архиерейская денежныя казна переписана и собрана в кладовую палату, вся замкнута и запечатана.

4) А нашему смирению на строение церковное и на всякия необходимыя нужнейшия потребы не оставлено нисколько, в чем есть в доме самая нужда и многое неисиравление.

5) А по именному его императорского величества указу при бытности Стефана митрополита подрядом в Санкт-Петербурге на Васильевском острову из нашего дому начат строить каменной дом, а достроить нечем. И что б всемилостивейшим вашим указом повелено было достроить из домовой нашей денежной казны.

6) А в прошлом 723-м году в помянутом городе ПереславльРязанском на соборной церкви от воли Божеской бурею сломало главы и кровлю, а построить оных глав стало нечем же.

7)Да в бытность же преосвященного Стефана митрополита в Санкт-Петербург в разных годах по его архиерейскому указу забрано из московского и из рязанского домов моления, святые иконы и печатные церковные книги и домовая ризница, медная и оловянная я прочая всякая рухлядь, и по отъезде его из Санкт-Петербурга оставлено все тамо.

8)А по смерти его, Стефана митрополита, в Санкт-Петербургском его древяном доме по его императорского величества указу из святейшего синода все описано и собрано в кладовую келью, где и доныне замкнуто и запечатано, и ключи и печать в святейшем синоде взято.

9) Так же и килейные его архиерейские вещи и всякая рухлядь в санкт-петербургском и в московском доме описано, замкнуто и запечатано ж, в том числе иное и казенное есть, и две панагии, и о вышепомянутом о всем в святейшем правительствующем синоде поданы доношении, а указу о том не учинено.

10) Того ради вашего всепресветлейшего державнейшего величества превысокой ко мне милости я, дненощный ваш богомолец, припадающе прошу, дабы вашего величества милостивым именным указом повелено было вышепомянутую домовую денежную казну на строение церковное и на совершение в Санкт-Петербург на Васильевском острову каменного нашего дому и на всякия домовыя необходимыя и протчия нужнейшия потребы, также в Санкт-Петербург святыя иконы и печатные церковные книги и домовую ризницу и прочую казенную медную и оловянную посуду и всякую рухледь, распечатав, отдать в дом нашего смирения по-прежнему, и о том вашего всепресветлейшего величества послать указ в святейший правительствующий синод.

11) Того ради вашему всепресветлейшему величеству сим моим доношением предлагаю как о деньгах, так и о серебряной посуде, которая в доме нашем в казне запечатанная обретается, дабы вашего величества всемилостивейшим указом повелено было из оной посуды оставить часть из тех вещей, которые вещи церковного служения, тако же и от казенных по усмотрительству в архиерейский наш дом выдать для господских праздников и ваших императорского величества торжественных ангелов для поздравления. А остальную посуду, которая за излишеством, что б повелено было принять в денежной переделе вашего величества на жалованье военным людям. А панагеи, и церковные книги, и ризницу, и медную и оловянную посуду, которая в санкт-петербургском и в рязанском домах запечатаны, отдать в наш же архиерейской дом.

И о том в святейший синод послать вашего пресветлого величества повелительный указ.

Вашего пресветлейшего величества всесмиренно и слезно милости прошу, всенижайший богомолец Сильвестр, архиерей Рязанский.

Май – день 1724 году».¹⁶⁹

В Рязани на преосвященного Сильвестра обрушились новые беды. Он не сошелся с дьяком архиерейского дома Афанасием Кульбицким, имевшим большую силу при митрополите Стефане, и тот час же попал под дело. Посыпались доносы. Будто преосвященный покрывает раскольников, собирает с духовенства положенные пошлины «со излишеством», берет казенные деньги, больше тысячи рублей взял, задержал один синодальный указ, за взятки посвящает не достигших доложенного возраста, кто на него жалуется – тех плетьми бьет, гладом морит и в цепях держит. Дело вызвало более двадцати доношений преосвященного Сильвестра и свыше двухсот листов объяснений, дошедши до 1.300 листов, пока в 1728 году не кончилось оправданием преосвященного.

В каком душевном состоянии был в это время преосвященный, показывает его скрепа по листам своих объяснений следующей записью: «по сему усердному прошению утесненный и уничтоженный старец, победный Сильвестр, епископ Рязанский, всесмиренно милостивого решения и обороны прошу от оного строптивого досадителя, зовомаго Кульбицкого, и от единомыслевников его».

Представитель старинного духа, противного петровским реформам, преосвященный Сильвестр за время царствования Петра Великого, накопил в себе довольно желчи против сподвижников Петровых. Когда Феодосий пал, он писал: «бывый развращенный, зависти и самолюбия исполненный, невский архимандрит и новгородский архиерей, яко хищный волк, прокрался в овечьей коже; только себя любил, а братию весьма ненавидел; еще он же, по острожелчию своему, дненощно вымышлял, как бы брату своему пакость сотворити, а иногда иский кого бы поглотити». «Он же, будучи в Москве, уставивший у себя самблеи с музыкою, и тешился в карты, в шахматы». «И бывшим в Москве архиереям, сочиня вседневную роспись, велел самблеям быть». «Возникли у них кареты дорогие и возки золотые. А мы, победные, утесненные, дненощно плачем: различно велят секретарям и канцеляристам нам, русским, досаждать и пакости чинить, а своих черкасов снабдевают и всяко охраняют». «Себе жалованье определяют немалое, и берут повольно, а с нас алтыны и копейки взыскивают и без милости требуют и убытчат». «И о себе объявляю. Как я послан был из Нижнего в Смоленск от его (Феодосия) вымышленного навождения, и в то время просился я, через его ходатайство, из Смоленска в С.-Петербург. И как я прибыл, и он ко мне, лукавец, на квартиру приезжал, и я от келейных своих вещей его дарил различными вещами. Еще в Невском монастыре, в его же келье, взял он у меня 50 червонных келейных монет и обещал меня впредь миловать и охранять, и, вместо охранения, возстал на меня свирепо и мстил жестоко мне, а за что, не знаю, и пакости несносные чинил, и так озлился, яко же лев, рыкая, и искал меня поглотить, и других возмутил на мя пакости чинить». «И так озлился и сокрушил, едва ныне жив остаюсь. И убытков, и изъянов, и разорения он, ненавистник, много мне учинил, а именно доправил с меня напрасно депег 1.400 рублев, отчего я и доныне одолжал».

С восшествием на престол Екатерина перевела Сильвестра 25-го июня 1725 года в Казань и 7-го августа даровала ему титул архиепископа. Осенью 1726 года, преосвященный просил у синода разрешения приехать в Петербург, «для своих домашних, келейных и епархиальных дел, о которых ему нужно было доложить синоду персонально, письменно и словесно». Сначала синод не разрешил было приезда, предложив преосвященному прислать доношение, но потом приезд был разрешен. По напоминательной его просьбе, ему был возвращен в 1727 году, 15-го марта, титул митрополита, с черным клобуком. Однако, он кончил жизнь бедственно. В Казани он несправедливо доносил на губернатора А. П. Волынского. Вскоре сам был обвинен в оказании неположенного почтения лишенному сана в лютое время бироновщины, бывшему митрополиту Коломенскому Игнатию (Смол е), проживавшему в его епархии, в Свяжском монастыре, и в том, что при нем Игнатий говорил об императрице:

«лишили меня архиерейского сана напрасно, и ей ли бы де бабе, архиерея судить», но преосвященный Сильвестр промолчал, ничего не возразил, и не донес. Был произведен обыск. В бумагах нашли пометки Сильвестра, выказывавшие его несочувствие некоторым мероприятиям правительства, нашли даже манифест против Феофана. 30-го декабря 1731 года состоялся указ послать Сильвестра «на обещание» в Александро-невский монастырь, с тем, «чтобы ему в служении не быть и мантии архиерейской и панагии не носить». На следующий день последовал указ содержать его в невском монастыре «неисходно». Содержание такого заточника в Невском монастыре, на виду, было, конечно, не удобно, производило соблазн, и 28-го марта 1732 года состоялся указ послать Сильвестра в Крыпецкий монастырь псковской епархии. Приставленный для надзора сержант Сукин дурно обращался с заточенным владыкой, «тащил его нечестно», когда он шел к игумену жаловаться на него, грозил бить. Содержали его в монастыре «в великом утеснении и нужде». Ища как-нибудь покончить несносное томление, преосвященный в июле «кричал всенародно» за собой «государево слово» и требовал, чтобы его с Сукиным доставили в Москву в сенат. Походная тайная канцелярия распорядилась «взять их» «и вести порознь», «и для опасения, чтоб непотребных слов от них не происходило, заклепать им рот «и смотреть, чтоб они себя чем не умертвили и не убежали; пить им давать, отведывая то сперва, и на пищу давать им хлеб, переламывая в малые куски». Узники доставлены были в Екатерингоф. В октябре е состоялся приговор синода о лишении Сильвестра сана, а 19-го ноября и приговор царского кабинета – по лишении Сильвестра священного сана, с оставлением в монашестве, сослать в Выборг для заключения в замке Гермов, под караулом из четырех солдат с капралом. Обряд снятия сана был исполнен в тайной канцелярии Горицким архимандритом Илларионом и Благовещенским протеереем Иоанном. Узник скончался З1-го мая 1735 года. После его смерти оказалось в Казани и Москве принадлежавших ему денег 1.319 рублей и кое-что из имущества, припрятанное в Казани в амбарах в зерне и у знакомых. Деньги были употреблены на постройку синодального дома.

Будучи в Твери, преосвященный Сильвестр хлопотал об отводе рыбных ловель монастырям, о перестройке архиерейского дома, сначала повторил было просьбу своего предшественника об отпуске лазаретных денег, собираемых с епархии, на устройство странноприимницы, а потом просил разрешения эти деньги обратить на сооружение архиерейскогоподворья в Петербурге на Васильевском острове. В Рязани хлопотал о приписке монастырей к архиерейскому дому для увеличения доходности его: в Казани – о перестройке архиерейских келий.

Преосвященный участвовал в короновании Екатерины I 7-го мая 1724 года и Петра II 25-го февраля 1728 года, в погребении Петра I в 1725 году и Петра II, 11-го февраля 1730 года.¹⁷⁰

10. Митрополит Стефан Яворский

¹⁷¹

В 1700 году в Москву прибыли из Киева, от митрополита, представленные патриарху, по обычаю, два кандидата на проектированную Переславскую епархию: игумены – Николаевского пустынского монастыря Стефан (Яворский) и Киевомихайловскаго Захария (Корвилович). Почти тотчас же по прибытии первый, игумен Стефан, имел случай, при погребении «знаменитого воено начальника» Шеина, говорить речь в присутствии Петра Великого, и этот счастливый случай решил его дальнейшую судьбу. Речь обратила на себя внимание, и Петр указал представить Стефана к посвящению в архиереи на одну из близких к Москве епархий, где откроется вакансия. Вскоре открылась Рязанская кафедра, за уходом Рязанского митрополита Авраамия на покой, и патриарх назначил к посвящению в Рязань Стефана. Но киевский игумен ни за что не хотел уходить из киевских стран, отказываясь от высокой чести посвящения в митрополиты, и так как и патриарх не уступал, то произошло событие, которое на современном языке названо было бы крупным скандалом. 15-го марта Стефану было объявлено, чтобы назавтра готов был к посвящению. 16-го поутру архиереи собрались в патриаршую крестовую палату, но Стефан туда не являлся. Послали за ним на малороссийское подворье, где он проживал, по оказалось, что его там нет: он выбыл в Донской монастырь; Послали и туда, но он решительно отказался явиться к наречению. Послали вторично, но ответом был тот же отказ. Между тем уже около двух часов шел благовест к наречению. Архиереям пришлось разойтись. Патриарх распорядился не выпускать Стефана из Донского монастыря до указу, и обо всем отписал Петру, которого в то время в Москве не было. Прежде чем был получен ответ от царя, Стефан, 1-го апреля, обратился к ближнему боярину, адмиралу Головину с горячею просьбою отпустить его в Киев, куда уже отъезжали прибывшие с ним в Москву лица.

«Великого государя и царя и великого князя Петра Алексеевича, всея великия и малыя и белыя России самодержца, его царскаго пресветлого величества ближнему боярину и адмиралу Феодору Алексеевичу, мне премилостивейшему благодетелю, всяких благ временных и вечных усердно желая, челом бью.

Пожаловал меня, раба и богомольца своего, по неизреченной cвoeй милости и благоутробию, великий государь, царь и великий князь Петр Алексеевич в степень архиерейский в мимошедшую святую четыредесятницу. Соизволил на то дело и великий господин святейший кир Адриан, патриарх Московский и всея России, велел мне быть в рязанских митрополитах. И я воле великого государя и премилостивейшему его призрению на мое недостоинство не дерзаю противитися. Буди воля Божия и монаршеская. Однако ж исповедаю на мя беззаконие мое, что я от того посвящения ушед в Донской монастырь в самую похвальную субботу тех ради вин, которые зде в пяти статьях написах и посылаю до высокого рассуждения. А наипаче того ради, что прежде посвящения подобает мне быти в Киев, многих ради вин, которые суть в статьях исчислены. Умилосердися, премилостивейший мой господине, Феодор Алексеевич, свободи мя от того пленения, в котором доныне обретаюся в Донской обители неисходно. Христианское обыкновение есть, что на пресветлый Воскресения Христова праздник и великих узников и крамольников выпущают на свободу. А я один, окаянный, паче всех несчастливый, того христианского обыкновения лишен есмь. Пожалуй, умилосердися, свободи пленника и всему тому делу учини конец, ибо уже мои товарищи вскоре имеют ехати в Киев, да и аз не лишен буду оных.

Вашего благородия, моего премилостивейшего благодетеля, недостойный богомолец и слуга нижайший, игумен монастыря Николаевского пустынского киевского Стефан Яворский.

Из донской обители святой. Апреля 1-го дня, 1700 году». ¹⁷²

«Вины», т. е. причины, «в пяти статьях» были следующая: 1)

митрополит Киевский писал о возвращении в Киев; 2) епархия Рязанская как 6ы не свободна, ибо митрополит Рязанский Авраамий остается жив; 3) разрослась вражда: распространяется клевета, будто рязанская кафедра добыта подкупом, и именуют его «ляшенком», «обливанником»; 4) не дано срока для подготовки к такой крупной перемене судьбы, и 5) совершенно необходимо побывать в Киеве, сдать отчет по управлению монастырем, распорядиться людьми, книгами, вещами, взять благословение у митрополита Варлаама .¹⁷³

2-го апреля патриарху был сообщен царский подтвердитель

ный указ быть Стефану Рязанским митрополитом, а 7-го апреля была совершена и хиротония. Воле Петра противиться было трудно. Вѳрнувшись чрез полтора месяца в Москву, Петр обнаружил к Стефану явное благосклонное расположение. Прошло около полугода и молодой рязанский митрополит, по смерти патриарха, стал экзархом и местоблюстителем патриаршего престола. Отношения Петра к местоблюстителю первые годы не были омрачаемы ничем. Как прежде патриарху, так теперь Стефану Петр писал извещения о своих военных действиях: о победе при Шлиссельбурге в 1703 году ¹⁷⁴, о победе при Нарве в 1704 году.¹⁷⁵ В 1706 году, в собственноручном письме из Смоленска, дает согласие на поездку митрополита в Киев; в 1708 году, из Гродны, вспоминает, как бы с извинением, что при отъезде за поздним временем не мог проститься, – «однако того дня виделись», – и просит молитвенной помощи из лагеря при Десне, З-го октября того же года извещает об измене Мазепы: «извольте онаго за такое его дело публично в соборной церкви проклятию предать»¹⁷⁶

Письмо митрополита Стефана к кабинет-секретарю Макарову в июне 1710 года вызвано своеволием диаконов, не имевших страха благодаря сильной протекции, которую оны умели находить. Запрещенный и уволенный митрополитом от места придворный диакон в 1709 году жаловался на него государю; государь отослал диакона к митрополиту; но потом диакон оказался в Петербурге, там оклеветал митрополичьих приказных, и из Петербурга пришел указ выслать туда митрополичьих судью, дьяка и троих приказных.

Государю моему я милостивому благодетелю, господину,

господину Алексею Васильевичу.

Смиренный Стефан митрополит в приснопамятных к Господу Богу моему молитвах о многолетном здравии и о благополучнейшем в долготу дней пребывании вашем достодолжный мой вам, государю моему, чрез сие мое писание отдаю поклон.

Попремногу вас, государя моего, прошу о заступлении к его царскому пресветлому величеству приказных моих людей и оборон от клеветника, бывшего дьякона архангельскаго собора Василья Аникеева, который клевещет на приказных моих людей и хочет себе получити пользу в делах своих весьма обретающихся неправедено. А отлучен он, дьякон, от того собору не бездельно, по делам, а какие дела, и то объявляю вам, государю моему, в сем писании ниже.

Первое дело, в прошлом 704 году была ко мне присылка от благоверныя царицы и великия княгини Марфы Матвеевны, что б розыскать о дьяконах архангельского собору в бросании воском, ругаючися того ж собору над священняком Михаилом, и о том бросании он, священник Михайло, в допросе сказал, что дьяконы Василий Аникеев, Илья Невсевей, в него, священника Михаила, ругаясь, бросали камешкаии и воском, сваляв комками, как он, священник, был в облачении. И они, дьяконы Василий с товарищи, в том безчинии в допросах своих запиралися, а свидетель, того ж собору священник Иосиф, в допросе своем сказал, что они, дьяконы Василий с товарищи, в него, священника Михаила, воском комками и камешками бросали в понахидное пение, как он, священник Михаило, был во облачении, да и в него, священника Иосифа, в утреннее пение тайно брошено в комком воском, и зашибли его, Иосифа, во око. И по тому делу по подписанию моему им, дьякону Василию с товарищи, за крамолы и безчиние и за мятеж церковной отказано было от церкви и от священнодействия отлучены вовсе. И по присылке от неё ж, благоверныя царицы и великой княгини Марфы Матвеевны, о разрешении их, дьякона Василия с товарищи, и о бытии их по прежнему в том же соборе архангельском приходил ко мне Андрей Матвеевич Опраксин. И по той присылке от ней, государыни царицы, они, дьяконы Василий со товарищи, разрешены и велено им быть по-прежнему и взять у них, дьяконов, сказки под отлучением от священного чина вовсе, что б им, дьяконам Василию со товарищи, впредь, будучи в том соборе, безчинства никакого и крамольства и ссоры ни с кем не чинить и к церкви Божьей ходить безленостно. И о том у них, дьяконов, сказки взяты с прикладыванием рук.

Второе доношение мне было от ключаря в 705 году, что диаконы того собору архангельского не исправилися, и у дьякона Василия по письму моему в духовном приказе велено взять сказку за рукою, чтобы ему випредь ходить в церковь и во всяком благочинии пребывать. И о том взята сказка под отлучением от места ему, Василию. И за тою сказкою за не исправление его, Василиево, по третьему доношению ко мне в 707 году, по приказу моему послан был он, дьякон Василий, в труды монастырские под начал за пьянство и что в церковь не ходил и многое безчиние чинил.

Четвертое дело. Бил челом на него, дьякона Василия, Федор Дурново, что он, дьякон Василий, крестьянина, его, Федорова, завязав руки назад, подымал на виску и давал встряски, и хотел того крестьянина посадить в воду.

Пятое дело. Бил челом на него, дьякона Василия, Михайло Кологривов в бою и безчестии своем. И по тому делу он, дьякон, просрочился.

Шестое дело. Бил челом на жену его, дьяконову, дьячек Иван в пожитках отца своего. И по тому челобитью, дав сказку, он, дьякон Василий, в поставке жены к допросу не поставил, будто за болезнью ея. И в то срочное число по подписанию моему, не взяв старосты поповского и подьячего для досмотра на жене болезни, ушел из приказу.

Седьмое дело. Бил челом подьяческий сын Василий, и в допросе жена его сказала, что вышла замуж за другого мужа пο слову его, дьякона Василия, что муж её первый, Василий, умер. А он, муж ея, вышеявленный челобитчик Василий, жив.

И по тем делам управление по моим подписаниям и по приказу чинено. И Михайла Кологривова дело вершено по новосостоятельному великого государя указу моим суждением по просрочке его, дьякона Василия, что он, дьякон, став в срочное число сысдому (сыском?) Кологривовых (Кологривовым?), в допросе не пошел по другой общей сказке. И по той просрочке обвинен, он, дьякон, в иску его, Кологривова, в бое и в бесчестии, и приговор по тому делу закреплен моею рукою, да то ж дело кологривово по листам и в конце того приговору закрепил бывший судья Иосиф Булгаков. И по вершении того дела кологривова подал он, дьякон Василий, спорныя челобитныя к тому делу кологривову с ругательством многими приказных людей, и смертную казнь он, дьякон, писал в тех челобитных, ябеднических и лукавых, умыслом. И по тем спорным челобитным дьяконовым по подписанию моему был розыск, и по розыску по клеветам его, дьяконовым, приказных людей вины не явилося. A по прочим вышeявлeнным делам: дьячка Ивана да подьяческого сына Василья с начала 709 году и по сие время допросу не было, и те дела не вершены за многою его, дьяконовою, ябедою и за спорным челобитием. И когда царское величество соизволил быть на Москве, и он, дьякон, его царскому величеству жалобу приносил на мя и на приказных моих людей неправедну. И по указу его царского величества он, дьякон, прислан ко мне к рассуждению. И, чая от него покаяния праведного, свободил его без истязания. А ныне он, дьякон, в Санкт-Петербург клевещет на приказных моих людей, и по указу его царского величества, каков прислан из Санкт-Петербурга, приказные мои люди, судия Иринарх и дьяк Шупинской и три человека подьячих, посланы в Санкт-Петербург.

И паки прошу вас, государя моего, о милостивом заступлении к его царскому величеству о приказных моих людях, и по милостивому своему благоутробию яви к нам, моим приказным людям, свое милосердие.

Вашего благородия, моего друга и благодетеля, всяких благ желатель и слуга Стефан, митрополит Рязанский.

Из Москвы. 1710. Июня 8-го».¹⁷⁷

Получив в июле извещение от Петра о взятии Риги, митрополит пишет царю поздравление и случаем этим пользуется, чтобы испросить своему брату Федору Яворскому, посланному на Украину для досмотра за постройкою созидаемой митрополитом церкви и задержанному в Киеве в карантин, свободный проезд.

4. – «Всемилостивейший государь.

Ваше высокомонаршее премилостивое (о взятии славныя и крепкие Риги) нам, рабам и богомольцам, и христоименитому народу, сподобившимся получить писание, коликаго веселия наполнило сердца, несть худым сим и грубым писалом изьяснить, точию глаголем оное: слава Богу, давшему вам победу. Возвеличил есть Господь сотворити с вами и отъяти поношение от сынов израилевых. И вместо отец быша сынове во отмщение крове раб своих пролитыя.

Уже и Рига их славная изрыгнула горестно, яже прежде поглощала сладостно труды людей и насладила многих пенатов богатства. Где твоя, Риго, пыха? Где твоя, Выборк, гордыня? Слава Богу, гордых рог сломявшему и смиренныя возносящему.

Державнейший нашея жизни венче! Мати наша, великая восточная Церковь, о сей виктории благодаря Бога, вашему царскому оружию чрез мою худость поздравляет.

P. S. Доношу, смиреннийший брат мой Фѳдор Яворский послан на Украину досмотреть и совершить мною грешным созидаемую церковь. И ныне он, Федор, со всеми задержан в Киеве безвинно уже близ полугода. А что было с ним на церковное строение послано, то все за дороговизною истощил и одолжался.

Прошу вашего величества, да повелить о свободе брата моего послать свой великого государя указ, чтоб мне в такой продолжительной тяжкой болезни без досмотрения его и управления скорбь на скорбь не умножилась и безвременно не умереть.

Вашего царского величества нижайший богомолец, раб и подножие, смиренный Стефан, пастушок рязанский.

Из Москвы. Лета 1710-го, июля в 22» ¹⁷⁸.

Эту же просьбу митрополит повторяет в сентябре из Рязани, куда он уехал по случаю болезни, мучившей его всю весну и лето, в надежде найти облегчение в перемене климата. ¹⁷⁹

5. – «Державнейший царь, государь милостивейший.

В нынешаем, государь, 17 ом году в марте месяце третьяго числа отпустил я, богомолец твой, родственника своего Федора Яворского в Киев для вершения моея церкви, а с ним подрядчика Григория Устинова, да каменщиков, от тебя, великого государя, мне пожалованных. И они приехали в Киев еще на страстной недели, в кое время о моровой язве ниже слышать было. А господин губернатор, князь Дмитрий Михайлович удержал их, неведомо для чего, за караулом без милости и пощажения. Каковым его немилостивым поступком церковь Божия не только вершения лишается, но и то, что было поставлено, стены и стол бы, не имуще покровения, разоряются и падают. И мне через тое великая гибель и тщета деется. Денежки, государь, которые ему, Федору, дал на достройку церкви Божьей, пошли все на проест, и потому, государь, что, чрез так долгое время с многими людьми в Киеве в заключении пребываючи, моими денежками питалися и кормилися, при великой дорогости все дорого покупаючи. А все то, государь, творит господин губернатор, рнясь на мене бедного, а за что он на мене гневаетеся, и о том будет известно вашему царскому величеству. И я, бедный, хоробою тяжкою и продолженною изможденный, сокрушаюся без остатка от печали, и на Рязань из Москвы поехал по вашему царскому благословению, хотящ променением места пременити болезнь на здравие и печаль на радость. Но добре глаголет мудрец римский Сенека. Болящий, рече, везде болящим есть, аще на златом, аще на древяном ложи полагается, везде болезнь свою с собою носит. А ныне, государь, писал ко мне господин гетман Иван Ильич Скоропацкий, что он, родственник мой Федор Яворский, из киевских пределов, слава Богу, здраво со всеми своими вышел и обретается под Новгородском в отчине печерского монастыря, в селе Радичев, идеже здоровый край, язве моровой не причастный. Только за караулом и заставами, везде по дорогам обретающимся, не может и не дерзает пройти к Москве без вашего монаршего указу. Умилосердися, великий государь царь, падши к ногам твоим победительным смиренно молю, да повелит державство ваше свой монарший указ послати о вольном пропуске родственника моего Федора со всеми с ним сущими. А вреда в том никакого не надоб опасатися, понеже чрез немалое время в здоровом пределе под Новгородском пребывает, яко же и сам господин гетман о том ко мне пишет. Умилостивись, великий государь, пожалуй.

Вашего царского пресветлейшего величества верный подданный, недостойный богомолец, раб и подножие, смиренный Стефан. Пастушок рязанский.

Из Рязани. 1710. Сентября 21».¹⁸⁰

Между тем митрополит получил письмо от Петра с приглашением прибыть к концу сентября в Петербург. Это его очень взволновало и он отвечает Петру:

6. – «Великому государю, царю и великому князю Петру

Алексеевичу, всея великия и малыя и белыя России самодержцу, богомолец твой государев, смиренный Стефан, митрополит Рязанский, Бога моля, челом бьет, благодарствую ваше пресветлое царское величество, что благоволил меня убогого в скорби своим высочайшим писанием посетить и порадовать.

А по тому вашего царского величества писанию приказано мне быть в Санкт-Петербург к последним числам сего сентября месяца и с собою привесть священника из мирских или из монахов, доброго и искусного человека из великороссийских или из малороссиян, который бы умел по-латыни.

А я, богомолец твой, во скорби своей, по вашей царской милости, прибрел до паствы своей сегоже сентября в 9 день. И пребываю в той же скорби. А свободы от той скорби, грех своих ради, по се число не получаю никако.

Прошу ваше милостивое пресветлое царское величество, прикажи, государь, для такой моей великой не свободной скорби, покамест я получу себе хотя малую свободу, дать сроку, чтобы мне в той скорби в дороге большего смертоносного вреда не принять. А ежели б Божьею милостыню я, скорбной, получил себе хотя малую свободу, и к такому вашему премилостивому царскому веселому званию быти желательно рад.

А о сем ваше царское писание ко мне приславно и отдано сего сентября в 24 день. И сего, государь, числа мне в сем месяце в такия остаточные малыя числа из Переславля Рязанского ко Москве и с Москвы к вашему царскому величеству в Санкт-Петербург доехать за скорбное своею в малое время не мочно.¹⁸¹

А о священнике писал я твой великого государя указ на Москву к префекту училищ московских, к старцу Стефану Прибыловичу, который скончил философию учением своим и на сицевое послушание будет угоден, чтоб он без всякого замедления ехал в Санкт-Петербург на твою государеву службу, а на его месте есть иной на перемену. А об отпуске его, старца Стефана, писал я к боярину Тихону Никитичу, да к архимандриту Феофилакту Лопатинскому.

Вашего царского пресветлейшего величества верный подданный, раб и подножие Стефан, пастушок рязанский.

Из Рязани, 1710. Сентября 25.¹⁸²

В октябре Петр сообщил Стефану о взятии Ревеля, и Стефан отвечает царю красноречивым поздравительным собственоручным письмом.

7 «Державнейший царь, государь премилостивейший.

От вашего царского пресветлого величества благовестительное о взятии города Ревеля писание дошло мене на Рязани, которое любезно прочетши возрадовахся, якоже радуется кто, обретая корысть многу. И Богу благодарение с торжеством обычным воздахом всенародне в святей соборней церкви на Рязани.

Слава Богу. Пошло и нам на здоровье, егда Ревень или Ревель, врачебную вещь дал нам Бог всемогущий стяжати. Даждь Бог воскоре благовестие слышати и о превождельнном мире, и уповаем на Бога, Который возмущение волн морских укрощает, яко Он же повели ветром шумящим и бури, и будет тишина велия. А вашему царскому величеству от рода в род безконечная слава и зде, на земли, я, дай Боже, на небеси.

Вашего царского пресветлого величества верный подданный, недостойный богомолец, раб и подножие, смиренный Стефан, пастушок рязанский.

Из Рязани. 1710. Октября 30.

Адрес: + Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великия и малыя и белыя России самодержцу.¹⁸³

Между тем за кулисами показной официальной жизни, у митрополита Стефана проясходили течения далекие от поздравительного и победного тона.

Уходило время и чем далее, тем яснее становилось, что Стефану не быть патриархом.

Нерасположение московского общественного мнения к Стефану, на которое он сам жаловался, и наветы патриарха Иерусалимского Досифея, писавшего Петру в 1702 г. совет не допускать в патриархи уроженцев малой или белой России, «которые вскормились и учатся в странах латинских и польских», едва ли могли иметь решающее влияние в карьере Стефана. Причина была в нем самом.

Уже история с посвящением в Рязань должна была показать, что в Стефане Петр не найдет человека, который бы смог бы идти рядом с ним по пути преобразований. Нерешительный, ноющий по своему тесному монастырскому углу, явно не умеющий оценить собственной пользы, в области своей карьеры струсивший сойти с проторенной тропинки на широкую дорогу и не обладающий тем практическим смыслом, который так необходим для успешности каждой реформы, робкий, быть может слишком хрупкий, тонкий для преобразовательной работы, которая всегда требует твердых и может даже отчасти грубых рук, Стефан с первых же шагов в отношениях с Петром натолкнулся на неудачи. Своею культурностью, образованностью талантом, он, несомненно, с первого знакомства возбудил уважение и быть может восхищение Петра. И затем Петр ценил все эти его качества. Но с которой бы стороны он ни посмотрел на Стефана, не мог бы найти, как приспособить его к своему делу: приходилось беречь его, но оставить в стороне. В поход не берут слишком тонких и хрупких предметов, как бы драгоценны они ни были. Стефан не становился патриархом и Петр со своим преобразовательными задачами оставался опять один.

Только смерть дает покой, а жизнь есть вечное движение. И к мудрости администратора относится уразуметь совокупность происшедших под влиянием времени изменений в условиях жизни и соответственно этому приспособить существовавший дотоле жизненный строй. иначе, или все сделается так сказать само собою, стихийно, с ломкой, разрушением и жертвами, или же сделают другие, и стоящий во главе управления на деле окажется устраненным от реформаторской работы. Стефан оказался неспособным к реформам, – за них взялся сам Петр и нашел потом других людей. Нельзя же было, в самом деле, серьезно толковать в петровское время о табаке, как о дьявольском зелье, как делал это патриарх Адриан; или существенный признак образа Божия в человеке полагать в бороде; или, когда при коренном переустройстве государства, народ стонал под тяжестью обложения, спокойно смотреть, как громадные монастырские доходы растрачивались «по прихотям владетелей». Реформы были настоятельно необходимы, и кому-нибудь необходимо же было их произвести.

Сознание, что местоблюститель не соблюл порученного

ему престола, тο неопределенное положение, которое хуже всякого унижения, а быть может и таившееся в глубине души горькое сожаление об утрате всякой индивидуальности в блеске Петрова ореола, страшно томили Стефана. Ему теперь не дорого было его высокое положение. Настроение его было такое, что ему хотелось уйти в одиночество и забвение. Он жаловался, что весь изжился на служение другим и после себя ничего не имеет оставить, кроме праха, мечтал о переходе на киевскую кафедру, от души говорил что счастлив только тот, кто хорошо спрятался, а теперь, уехав из Москвы в Рязань, не хотел вовсе возвращаться к своей кафедре. Распространился слух, что митрополит намерен принять схиму. Положение было настолько серьезно, что заведывавший монастырским приказом и наиболее влиятельный в духовном ведомстве сановник Мусин-Пушкин спрашивал уже Петра, не следует ли избрать на место Стефана кого иного:

«Всемилостивейший государь.

До прибытия моего к Москве, митрополит Рязанский поехал на Рязань, и я ныне писал три письма, чтоб изволил ехать к Москве, понеже многия дела требуют его исправления, но с принуждением посланного моего на третье письмо ответствовал, чтоб его не принуждать быть к Москве и дела, которые духовные он ведал, чтоб приказать ведать иному. А к тебе, государю, он, митрополит, прислал письмо. И то его письмо и список с письма, каково ко мне писал, послал я к тебе, государю, при сем письме. А слух есть, что будто хочет он, митрополит, схимнться. И я писал к нему и послал дьяка, чтоб он без указу вашего величества того не чинил. И велел я всем архимандритам и священникам сказать чтоб никто его, митрополита, без указу не схимнил под жестоким наказанием. И о нем, архиереев, или на его место иному кому быть, и том ваше величество како благоволит. Наипокорнейший и нижайший раб Иван Мусин-Пушкин.

Из Москвы во 2 день ноября 1710 году»¹⁸⁴

Через два дня Мусин-Пушкин сообщает Петру новый бюллетень о положении дела:

«Посланный от меня дьяк от рязанского митрополита приехал и письмо от него привез, в котором пишет, отрицается от управления врученных ему дел и на Москве быть не хочет, немощи ради своей, как и в прежнем своем письме, с которого список, поехал я к вашему величеству чрез нарочного курьера. А о схимонашестве своем пишет, будто чинить того не хочет».¹⁸⁵

Три недели спустя Мусин-Пушкин еще раз напомаил Петру о Стефане.

«Всемплостивейший государь.

В прошедших днях писал я к вашему величеству о рязанском митрополите, что он к Москве не едет с Рязани, а многия дела требуют его исправления, а именно: о поставлении епископа в Бел-град, понеже другой год вдовствует та епархия. А ваше царское величество изволил мне приказывать, чтоб в Бел-град ныне посвятить епископа. И без рязанского митрополита иным архиереям посвящать ли. О том ваше величество како повелитъ? Троицкого-сергиева монастыря архимандрит Иоасаф умре. Наипокорнейший и нижайший Иван Мусин-Пушкин.

Из Москвы в 24 день ноября 1710 году» ¹⁸⁶.

В конце концов дело уладилось, митрополит Стефан вернулся на свою кафедру. Петр, приехав в Москву, пишет Стефану из Преображенского 28-го января 1711 г.: «Зело вас прошу, дабы вы сюда прибыли, понеже зело желаю видеть вас и о всем, что в небытии нашем было, устно переговорить» ¹⁸⁷. Тучи возникших недоразумений рассеялись и митрополит вскоре был несколько обласкан крупным подарком от государя: он получил «двор с хоромы и с садом» на Пресне и «верхний пруд». ¹⁸⁸ Стефан благодарит царя и просить дать ему и «красный пруд», так как в верхнем пруде, вследствие его запущенности, не водилась рыба, а в красном водилась.

8. – «Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу, всея великия и малыя и белыя России самодержицу, богомолец твой, государев, Стефан митрополит Рязанский, Бога молит и челом бьет.

В нынешнем, великий государь, 1711 году марта во 2 день по твоему, великого государя, именному указу прислан твой великого государя, указ за твоею царскою пресветлою рукою к вышнему сенату об отдаче по милости вашего царского величества на Пресне двор с хоромы и с садом и верхний пруд для московского моего житья.

И за вашу такую превысочайшую царскую милость, чего я, богомолец ваш, и недостоин был, по-премногу благодарен и челом бью.

Но понеже тот верхний пруд, который мне отдан, есть безрыбный, и рыба в нем не живет для тины великой, и сам в себе мал и мелок; того ради молю ваше царское пресветлое величество, повеля мне, грешнику, до указу своего царского величества владеть красным прудом, понеже ваше царское величество пожаловал его мне, богомольцу своему, отдати в дом Алексея Курбатова, и об нем к вышнему сенату прислать свой царский указ, яко да исполнится писание: всяк дар совершенный исходяй от вас, аки от Отца светов.

Вашего царского пресветлейшего величества верный подданный, богомолец, раб и подножие Стефан, пастушок рязанский.

Из Москвы. 1711. Марта 22».¹⁸⁹

Не получая ответа, митрополит через месяц повторяет свою просьбу, буквально повторяя прежнее свое письмо от первого слова и до слов «Отца светов» включительно, и сделав только к этому, 9 му, письму небольшую прибавку: «И о сем я, богомолец твой, напред сего, ныписанного 711 году марта в 23 день чрез почту писанием к вашему царскому пресветлому величеству милости просил и против того моего прошения вашего царского величества к вышнему сенату указу не прислано.

Вашего царского пресветлейшего величества богомолец, раб и подножие Стефан, пастушок рязанский.

1711. Апреля 21-го».¹⁹⁰

Пришлось заняться и должностными делами.

10. – «Великому государю царю и великому князю Петру

Алексеевичу, всея великия и малыя и белыя России самодержцу. Богомолец твой, государев, Стефан, митрополит Рязанский о вашем царском многолетном здравии Бога моля, челом бьет.

Мню яко уже ведомо есть вашему царскому пресветлому величеству о смерти тверского архиерея Каллиста, который приехал быть в очередную службу и ту на Москве преставился сего 711 г. июня 28, и погребено тело его в Донском монастыре.

И ныне тот престол вдовствует и того дому люди докучают мол чтоб им дать архиерея. А я без указу вашего царского величия ни чтоже в сем дел творити не дерзного. Только о сем извещаю что епископ Иркуцкий Варлаам доселе живет на Москве и без определения. На Сибирь ехать не хочет. И я о том сенату докладывал. И сенат тое определение на меня положил, я, государь, определять не могу тея вещи, которнх я никогда же не видал и не знаю, в каком состоянии или расстоянии суть. Да и нынешний архиерей сибирский Иоан Максимович, в кое время был на Москве, так сказывал, что де я не хощу архиерея определенного, а хочу де такого, который бы со мною жил в Тобольску мне в помощь. А Иркутский епископ не хочет при нем жити. И так сие разногласие разве вашим монаршим указом смирится.

И буде иркутскому не ехать на Сибирь, благослови его, великий государь, перевесть в Тверь на место умершего архиерея. И о том что ты, великий государь,укажешь.

Вашего царского пресветлого величества верный подданный, богомолец всегдашний и подножие Стефан, пастушок рязанский.

Из Москвы. 1711. Июля 12»¹⁹¹

1712 год был особенно бурным в жизни митрополита Стефана. Истомленный своим теневым положением, при несомненно весьма чувствительном к вопросам чести характере, митрополит допускал иногда прорываться в его речи истеричным потокам ядовитого осуждения даже по поводу таких обстоятельств, которые при спокойном течении мыслей, быть может, и не вызвали бы в отношении к себе осуждения. При отвратительном настроении, глаз видел только дурное, а воспаленный язык не был способен на мирные речи. Это именно и происходило со Стефаном, когда он, в состоянии крайнего раздражения, стал в церковных проповедях распространяться, с явными намеками на Петра, про историю Ирода, убившего Предтечу за смелые обличения (хотя Петр и не думал его убивать), про Валтасара, пившего на своем беззаконном пиру из сосудов церковных, про «мужа прелюбодейного», посхимившего свою жену. Или в 1712 году, в день именин царевича Алексея, очевидно намекая на учреждение фискалов, говорил в церкви: «закон Господень непорочен, а законы человеческие бывают порочны. Какой это закон, например, поставить надзирателя над судьями и дать ему волю, кого хочет обличать, пусть обличит, кого хочет обесчестить, пусть обесчестит, и хотя и не докажет, о чем на ближнего клевещет, в вину ему того не ставить, о том ему я слова не говорить, – вольно то ему. Не так подобает этому быть: искал он моей головы, взнес на меня поклеп, а не доказал, пусть положит свою голову: западню мне скрыл, пусть сам в нее завязнет, вырыл для меня яму, пусть сам впадет в нее». По поводу проповеди о фискалах от Стефана были потребованы сенатом объяснения. Этот допрос так обидел митрополита, что он обратился к Петру с просьбою об увольнении его от дел. Стефан писал:

– «Державнейший царь, государь милостивейший.Известно вашему царскому величеству, как я на едино повеление царское оставил свое схимническое житие, которое обещал Господу Богу, на смертной постеле лежачи, и хотя ужасно мне было сломати обет, однако ж монаршей воле вашего царского величества не дерзал противитися, и ныне послушание свое по силе моей Божьею помощью управляю и в проповеди слова Божия, как могу, так труждаюся. Но враг, ненавидя добра человеческого, различные мне в том препятия творит и ныне сотворил таковых образом. Говорил я казанье во вторую неделю великого поста о хранении заповедей Господних. Тема была: аще хощете и послушаете Мене, благая земли сн есте; аще не хощете, ниже послушаете, меч вы пояст, уста бо Господня глаголаху. От сих словес, у Исаии пророка написанных, кричал я к народу, увещевая их, дабы хранили заповеди Господа, аще хощут имети и на сем свете благополучие, и в небе живот вечный, устрашая же их отмщением Божьим за преступление заповедей Своих. Были на том же казанью господа сенаторы, которые на завтрашний день пришли ко мне и стали мене бедного облячати, укоряти и претити за то, будто на бунт и мятеж народ возмущаю и будто я царской чести касаюся дерзнословием. А я, Богу свидетельствующу, ниже в помышлении моем, кольми паче в намерение сицевого лукавого дела не думал. Уже тринадесять лет, как я в царствующем граде, по вашему монаршему указу, проповеданием слова Божия труждаюся, и вся Москва мене слушала, да и сам ваше царское величество не едино изволил слушати моея убагия беседы; а никто же не ощутил в моих словах мятежа и молвотворства, паче же протявлая тем множицею глаголах. А господа сенаторы, древле ненавидящи мя и ищущи душу мою изъяти, сие лукавое дело на мя совещаша. Ставят мне за вину то, что я говорил о фискалах, которым дали власть над мною и над моим приказом духовным с таковою вольностью, что мощно фискалу, кого хощет, обесчестити и обличити, и хотя того фискал не доведет, о чесом на ближнего своего клевещет, то ему то за вину не вменяти, и слова ему за тое не говорити. О сем я говорил, что не подобает сим тако быти, и в архиерейских судах фискалу быти не обычно и не пристойно. Прочее же, еже глаголах, вся во обществе глаголах, и не точию, сохрани Боже, царския чести, но инжо меньшего коего-нибудь лица в особенности не касался, и несть обычно проповедником в особености к лицу к кому будь глаголати, но обще ко всем, яко же и в Златоустого беседах читаем. Дал я тое казанье господам сенаторам, которое хотели, переписать русским писанием, послати к вашему царскому величеству, лишь бы только чего лишнего не прибавили, – а мне запретяли отсель казанья не говорити.

Сицевое я их неприятство к себе видячи, яко ищуть моей головы, умыслил всячески уклониться и обещание мое на схиму святую паки обнових, Богу тако действующу и сим искушением за преступление данного Ему обета посещающу мя.

Тем же, монарх наш премилостивейший падше к стопам вашего царского величества, со слезами молюся. Отпусти мя, уже к смерти приближающася и всегда болезнью одержиша; не дай души погибнути за преступление обещания моего. Бог, яко уже, трудами изможден, не могу прочее сея тяжести носити и жительствовати с такими людьми, которые о мне гораздо промышляют. Бодеть им очи милость вашего царского величества ко мне убогому, не мило им смотрети на двор, который я построил на Пресне, не так для себе, яко для вашего царского величества, близко двох тисячей изнуривши. Но Бог им в помочь и с двором! Мне двор – келия, да гроб, близко предлежаший. Тем же паки и паки славящи молю ваше монаршество, да благоволит мене отпустити в Донской монастырь, либо где будет воля и премилостивое изволение вашего царского величества. Его же есмь всегда верный раб, всегдашний богомолец и подножие, смиренный Стефан, пастушок рязаяский.

1712. Марта 21»¹⁹²

Посылая письмо это Петру, Стефан написал и к Макарову, прося его доложить царю письмо в благоприятное время и уведомать о последующея.

«Государь мой Алексей Васильевич, благодетель премялостивый

Любовь твоя и благоприклонство ко всем творит мне надежду, яко не посрамиши мене от чаяния моего, но в печали моей настоящей даси мне руку помощи и в тяжестех сердечных ослабление.

Написал я нужду мою к самому монарху. Только в том у тебе, государя моего, прошу милости, благоволи, усмотря время, прочесть пред лицем монаршим, либо милостивно донесть на словах то, что там надписано.

А какой будет ответ, благоволи, государь, молю тя смиренно, блоговестием утешити мя печального, буде получу на мою слезную просьбу премилостивое, монаршее соизволение. А я долженствую вечно Бога молить за тебя, государя моего, ему же есмь всяких благ временных и вечных желатель, недостойный богомолец и слуга нижайший, смиренный Стефан..»¹⁹³.

1712. Марта 21»¹⁹⁴

Петр не поверил «злоумышлению» против него Стефана и Стефан ни в чем не видел проявления царской немилости. Получив какое-то царское пожалование, по-видимому, официальное, и, по-видимому, все еще не получая от Петра ответа на свое предыдущее письмо, митрополит пишет царю официальную благодарность.

«Великому государю царю и великому князю Петру Алексеевичу,

всея великия и малыя и белыя России самодержцу, раб и богомолец твой государев Стефан, митрополит Рязанский, о вашем царском пресветлом величестве многолетном здравии Бога молю и челом бью. В нынешнем 1712 году от вашего царского пресветлого величества получил я восприяти гостинец от господина вашего царского пресветлого величества дому Прокофия Васильевича сына Мурзина сосудец контрибуции, за что вашему царскому пресветлому величеству челом бью до лица земли.

И впредь чаю вашему царскому пресветлому величеству от милости не отриновен быти.

Вашего царского пресветлейшего величества всяких благ желатель, недостойный богомолец, верный подданный и подножие, смиренный Стефан, пастушок рязанский.

...Апреля в 11 день».¹⁹⁵

Но вскоре лед растаял, и Стефан, несомненно любивший Петра, пишет ему:

«Державнейший царь, государь премилостивейший.

Якоже радостни бывают корабленницы, по страшных шумах водных получивше ведро: тако и я, волнами печалей смущаем, ныне получих радостную тишину, егда известихся писанием его милости, господина адмирала, о премилостивом вашего царского пресветлого величества на мене, раба своего, призрении. Аше же сподоблюся хотя едину литеру самою монаршею ручкою ко мне начертанну видети, то и паче возрадуюся, и всех печалей, сердце мое снедающих, забуду.

Вашего царского пресветлого величества верный подданный, недостойный богомолец, раб и подножие Стефан, пастушок рязанский.

Из Москвы, 1712. Июня 2.¹⁹⁶

1713– й год сохранил два письма митрополита Стефана к Петру, пи

санные в походе, оба с поздравлениями по поводу побед, в ответ на сообщения Петра.

– «Всемилостивейший наш государь.

Вашего царского величества милостивейшее ко мне, нижайшему рабу и богомольцу твоему, в 26 июня полученное писание, воистинну превеликия радости учинилось причиною, не единому же мне, но и всему христианскому собранию, ибо чрез оное уведохом и нынешней преславной над неприятельми (дерзну рещи) неслыханной виктории: победити бо кому кого не в своей земли, паче же в дальной, есть дело, чудеси подобно. Слава Богу единому триипостасному, творящему дивная и преславная! Той паки и в будущее да прославляет силу Свою в счастливом оружии над неприятелем и державные мышцы твоя, во славу имени Его святого и во веки имя вашего благочестивого державства. Аминь.

О сей преславной виктории церковь восточная, мати наша, духовно соборно торжествовала с детьми своими благодарно, потом и победоносцах о здравии зычили преизрядно. Господ Бог да подаст и впредь слышать и внидеть сему же подобно. О чем вашего величества мы, нижайшие богомольцы, обязуемся Его святую благость молити.

Вашего царского пресветлого величества верный подданный, недостойный богомолец, раб и подножие Стефан, пастушок рязанский.

Из Москвы. 1713. Июля 28».¹⁹⁷

– «Великодержавнейший царь, государь премилостивейший.

В нынешнем 713 году октября в21 день, да октября же в 26 день от вашего царского пресветлого величества присланные ко мне, убогому рабу и богомольцу вашему, двоекратные писания (первое о взятии славного и крепкого в Поморании града Штетина, второе о преславной виктории над неприятельской бывшей, крепкой армией, стоящею близ Таваст Гуса под командою генерала майора Аремфельта) с велию радостью приях и любезно их прочитох и возрадовахся сердцем, купно же и душею, яко смири Господь Бог такого прегордого и крепкого неприятеля твоим, батюшка, великого государя, счастием, помощью же Бога, сохраняющего тя во всех путях твоих.

За которые сия писания по-премногу вашему царскому пресветлому величеству рабски благодарствую и себе непщую быти блаженна, яко доселе у милости великой вашей царской аз, убогий раб и богомолец ваш, не есмь забвен.

По сем убо за cиe во-первых церемонию духовную генеральную во святей соборной апостольской церкви соборно и всенародно со всеми духовного чина воздахом хвалу и благодарение давшему нам победу Господом Нашим Иисусом Христом.

И после той соборной и всенародной генеральной церемонии пошли в ваши царского пресветлого величества палаты на потешный двор на преславный банкет с господами превысочайшими сенаторами и были там всем добрым изобильны и всем довольны.

Даруй, Господи Боже, и впредь вашему царскому пресветлому величеству над неприятельми викторию одерживати и всегда их своею непреодоленною храбростью весьма побеждати. А мене, раба и богомольца своего, пастушка рязанского, в милости своей дражайшей царской не забывати.

Вашего царского пресветлого величества верный подданный, всегдашний богомолец, раб и подножие Стефан, пастушок рязанский.

Из Москвы. 1718. Ноября 27» ¹⁹⁸.

На особом лоскуте: «Челом бью недостойный раб и богомолец вашего царского пресветлого величества тремя книжицами от моих непотребных трудишков на противников Церкви святой, на ваше царевое изволение и повельне да будут». ¹⁹⁹

«Книжацы» эти были трактаты знаменитого сочинения Стефада «Камень веры», в рукописи. Петр внимательно прочел присланное и в ответ писал, что надо, во-первых, «прибавить причину, для чего книги изданы», а затем следует составить «нравоучение простакам о иконах святых», по трактату же Стефана, для «простаков» недоступному.²⁰⁰

1714 -й год начался деловыми сношениями.

«Самодержавнейший царь, государь милости вейший.

В прошлом 713 году в прошлых месяцах писал я, богомолец ваш, к превосходительнейшему моему государю, графу и кавалеру Гаврилу Ивановичу Головкину о крутицком престоле, не имущем пастыря, чтобы мне в помощь перевесть на него епископа Иркутского, и он, мой господин, граф Гаврило Иванович, изволил ко мне ответствовать чрез писание, что де его царское величество не указал перевесть его, епископа, на Крутицы, но повелел ему быть на своем престоле, а на Крутицы государь де указал тебе, преосвященному, доброго из архимандритов человека выбрать и посвятить тебе в помощь. И я на том был зело благодарен и хотел такого себе в помощь человека выбрать, который бы мне был помощник. Аж в прешедшем месяце в декабре из новой столицы, богоспасаемого Санкт-Петербурга от превосходительнейших господ сенаторов пришел указ к Москве к господам превысочайшим сенаторам, чтоб мне посвятить на крутицкий престол бывшего харитоновского попа Ивана, которого я преж сего не знавал и ныне не знаю, какого состояния и нравов, а еще к тому недавно и постригся и с клобуком я не обознался.

Пожалуй, государь батюшка, ваше царское величество, меня, богомольца и раба своего вечного, и ради моей скорби укажи, государь, мне на тот престол крутицкий мне в помощь посвятить Лопатинскаго²⁰¹, архимандрита заиконоспасского. А буде же его ты, великий государь, не повелишь туды посвятить, укажи мне, ваше царское величество, мне в помощь перевесть епископа Иркутского ²⁰², потому что они, люди добрые и благоразумные и в своем житии искуснии и мне издетска подлинно знаемы, были бы мне во всем послушны и помощны. А митрополит сибирский Иоанн Максимович писал ко мне, что его, епископа, весьма туды не хочет и не желает, а де пошлю от себя туды наместника и у меня тож управит. К сим же, и определение ему, иркутскому епископу, доселе не учинено

Вашего пресветлейшего царского величества верный подданный, недостойный богомолец, раб и подножие Стефан, пастушок рязанский.

Из Москвы. 1714. Января 12.²⁰³

К письму была приложена записка:

Прешедшего месяца декабря 21-го числа прислан ко мне вашего царского пресветлого величества указ за пометою дьяка Иване Молчанова, чтоб денежного жалованья, кроме служивых, никому не давать до указу на 714 год. А учители, которые в славенолатинских школах трудятся, поучения говорят и учеников учат, преж сего бирал из монастырского приказу, и ученики, ваше государево денежное жалованье. А ныне им отказано и не хотят давать. И об них, учителях, школьниках и об жалованью их что ты великий государь, укажешь?».²⁰⁴

Дела иногда доставляли митрополиту немало неприятностей.

«Державнейший царь государь мялостивейший Петр Алексеевич, всея велякия и малыя и белыя России самодержец.

Вашего царского пресветлого величества богомолец и нижайший раб Стефан, смиренный митрополит, о вашем царском пресветлом величестве Господа Бога моля, до ног ваших царских главу мою всесмиренно приклоняю.

За явление превеликия вашего царскаго пресветлого величества ко мне, недостойному богомольцу и рабу вашему, милости по прошеяю, которое предлагал вашему царскому пресветлому величеству архимандрит Феофилакт, також де и за милостивое ко мне вашего царского величества пиисание по-премногу благодарствую и воздаяние по желанию сердца вашего от всемилостивого Бога желаю и молити Его о сем до скончания житья моего не престану.

При сем дерзнул вашему царскому пресветлому величеству предложити: Пресвятая и Живоначальная Троицы Сергиева монастыря о бывшем казначее Феоктисте, которого по вашему царскому указу, присланному ко мне от правительствующих сенаторов, велено мне, богомольцу вашему, из оного монастыря его, старца, перевесть в иной монастырь. Да на него ж, старца, подали мне, богомольцу вашему, отписки того ж Троицкого монастыря архимандрид Георгий и келарь Иосиф, в которых отписках объявлены его старцовы дела безчиннья и пьянство, и досадительные слова архимандриту и келарю, и прежнее блудное его старцово дело со старецею Епраксиею, по которому делу по указу святейшего Адриана патриарха велено его, старца, отлучить от иеродьяконского служения и послать в приписной монастырь в Варзугу к промыслу, а без указу от того промыслу отнюдь в Троицкий монастырь старца, не велено брать. И потом по указу святейшего патриарха послан он, старец, вместо варзугской службы, в Астрахань в Троицкий приписной монастырь, а по какому указу из Астрахани свободился, о том не известно. И по выше помянутому вашему царскому указу, присланному ко мне от правительствующих сенаторов, и по помете моей посланы были в Троицкий монастырь данилова монастыря архимандрит Варлаам, да дьякон из духовного приказу, которым велено его, старца, с грамотою выслать на Вологду в Спасский каменный монастырь, а по отпискам архимандрита и келаря розыскать и его старцов житьи, братею и прочими служительми того Троицкого монастыря. И в то время не послан он, старец, в Каменный монастырь, для того что сказал за собою дело великое ваше царское, и взят он, старец, из того Троицкого монастыря к правительствующим сенаторам и потом он, старец, при слан κо мне, богомольцу вашему, с указом вашим царским от правительствующих сенаторов, в котором вашем царском указе написано, что ему, старцу, в Троицком монастыре казначеем не быть за клеветы его, старцовы, на архимандрита и келаря, и определить мне его в иной монастырь, по моему рассмотрению. И по тому вашему царскому указу и рассмотревши прежнее вышепомянутое дело его старцово со старицею и за сущую его ябеду приказную, о которой его ябеде еще до казначейства его аз известен, послал его, старца, в оный Каменный монастырь в братство. А ныне по челобитью его старцеву высланы в Санкт-Петербург троицкий архимандрид и мои приказные люди, в чем есть мне о том печаль не малая, что он, старец, наносит клеветы напрасные и бил челом, исполняя злобу на мя, а вышепомянутые дела его старцовы повелено взять у меня, богомольца вашего, в монастырской приказ и послать в Санкт-Петербург, которые дела аз рассмотревши не обретох вины своей и приказных моих, и на оном деле пометы о нем, старце, мои, богомольца вашего, а не приказных людей.

Молю вашу царскую пресветлую милость, от жалю и печали моей сердечной не даждь мя, раба своего и богомольца, тому старцу в посмьмянии и в обиду и в поругание, и повели указом вашего царского пресветлого величества того старца смирить за противное житье монашескому чину и за клевету, чтобы впредь не повадно было чинить ему, старцу, и прочим.

Вашего царского пресветлейшего величества верный подданнный, всегдашний богомолец, раб и подножие Стефан, недостойный архиерей Рязанский.

Из Москвы. Февраля 10. 1714».²⁰⁵

Письмом 3 марта Петр извещает Стефана о победе в Финляндии. В марте же чрез архимандрита Феофилакта (Лопатинского) Стефан получает извещение о согласии царя на печатание его рукописи. По этому поводу он спешит написать:

«Державнейший царь, государь милостивейший. Чего душа моя

желала, то и приобрела, дражайшую милость от вашего царского пресветлого величества, егда восприял любезное и милостивое от вашего царского пресветлого величества писание ко мне, недостойному рабу и богомольцу вашему, чрез архимандрита Феофилакта писанно, яко мой трудишко убогий на подтверждение православным христианам, на прогнание же злокозных наветов еретических, приятный есть вашему царскому пресветлому величеству.

Повели убо великий государь, тиснением типографским явити его мирови того ради, что б мне, богомольцу вашему, радостно было и впредь в том же деле трудитися. А ныне не без печали о сем обретаюсь, яко на сие милостивого вашего царского пресветлого величества указу в письме не вижу, без которого типография, аще и ведает повеление ваше, но не дерзает без указу письменного за дело приниматися.

Молю убо вашу пресветлую милость, повели, государь свой царский указ на письме прислати в типографию московскую о тиснении тех книг. А которые книги выйдут из тиснения, и он будут все в целости в типографии и никуды не будет им расходу, ни продажи, без вашего царскаго величества именного и письменного указу.

Вашего царского пресветлейшего величества верный подданный, всегдашний богомолец раб и подножие Стефан, пастушок рязанский.

1714. Марта 17».²⁰⁶

Потом опять идут служебные дела.

«Великому государю и великому князю Петру Алексеевичу, всея

великия и малыя и белыя России самодержцу.

Смиренный Стефан, митрополит, о вашем царском пресветлом величестве всесвятого Господа Бога моля, до ногм ваших царских главу мою рабски преклоняю.

Вашему царскому величеству доношу.

Отчины вашего царского величества Астрахани и Терек на преставльщегося ²⁰⁷ Самсона митрополита место кого благоволит ваше самодержавство избрати и посвятить в митрополиты.

О присланных ко мне, богомольцу вашему, из Санкт-Петербурга из канцелярии правительствующего сената ересию означенных лекарь Дмитрии Тверитинов, цылюрик Фом Иванов, школьник Иван Максимов, Кошельной Слободы Никита Мартинов со известием, яко бы они очищение от своих злоб имеют, и о них бы мне, богомольцу вашему, учинить церковным изьявлением и прияти в соединение церковное ясно пред народом.

И аз, богомолец ваш, убояся всемогущего Бога, страшного Его и праведного суда, не усмотря о них совершенного и достоверного свидетельства и их чистого и праведного покояния, сего сотворить не могу, понеже известея учинихся от прочих, что в них тоя злобы их корень есть и доныне. И того ради в общую православнохристианскую пользу повелех о них розыскати, дабы истина произниче прочим достоверными свидетели. А их, злодейцев, разослать в монастыри, донде же о них ясно произыдется дело их и принесут покаяние, достойное протевлению своему, с подтверждением клятвы и временныя казни.

И в предь что о сих сотворити, прошу вашего царского величества писанием известитися.

Вашего пресветлейшего монаршества верный подданный, всегдашний, аще и недостойный, богомолец, раб и подножие, смиренный Стефан, пастушок рязанский.

Из Москвы. 1714. Августа 20».²⁰⁸

Следующее письмо вызвано извещением Петра о новой победе.

«Всемилостивейший наш государь, слава и венец всеросийский.

Славу Богу, Создателю нашему, давшему вам победу Господом нашим Иисусом Христом.

Ныне мы слышим неслыханное, что вашего царского оружия счастием и на свете едва ли где бывшими победами не знатные места начали славно сияти. Ибо как прежде светлою от Бога дарованную вам победою всему свету знатно стася полтавское поле, так ныне благополучно новым флотом и преславною викториею варяжское море.

О, дай то Боже, дабы и сткло с холмами вашего оружия искусило, дабы и тамо свет истинного Евангелия и креста Господня сила чрез ваше оружие в колеблющихся сердцах воссиял.

А яко и меня, последнего раба и богомольца твоего, чрез милосердое свое писание сей радости соприобщить благоволишь, о сем с нижайшим моим поклоном вашу государскую милость благодаря и мысленно десницу вашу целуя, остаюсь, яко же и бых, раб и богомолец ваш всепокорнейший.

Вашего пресветлейшего монаршества верный подданный, всегдашний богомолец, раб и подножие Стефан, пастушок рязанский.

1714. Октября 20.²⁰⁹

Известное дело Тверитинова, доставившее в последствии митрополиту Стефану столько серьезных неприятностей и горечи, при своем начале вызвало следующее собственноручное письмо митрополита с обстоятельным изложением дела.

«Державнейший царь, государь милостивый.

По указу вашего царского пресветлого величества, писанному из канцелярии правительствующего сената из Санкт-Петербурга 14 июня нынешнего лета, присланы ко мне колодники, школьник Иван Максимов, целюрик Фома Иванов, торговый Никита Мартынов, да при них лекарь Димитрий Евдокимов, сын Тверитинов, для исправления, а по исправлении и освидетельствовании духовностью для объявления их правоверия в соборной церкви всенародно, а кто от них, именно Фома, явится неисправлев, дабы отдать его гражданскому суду в законное окончание вины его, понеже (яко же в том же указе написано) по розыску явились в православной кафолической вере неисправны под некоторым безумным сумнением. И по тому вашего царского пресветлого величества указу приял я помянутых колодников, а потом и Димитрия от генерала пленипотенциара крикс комиссара тайного советника от каязя Иякова Федоровича Долгорукова, еже бы по сему вашего царского пресветлого величества указу об их сотворити. Того ради по чину церковному велел я тем колодникам, дабы написали за руками своими исповедание веры, како они содержат, и они написали, будто вся Церкви православные догматы приемлют и никогда в противности церковной не бывали, и я, приняв сия их на письме исповедания, определил было время на сие приличное – пост святой подходящий Пресвятой Богоматере честного Ея успения, дабы в той пост по благоговеинству объявить их содержание православныя кафолическия Церкви, дабы оное было без всякого о них сумнения впредь в народе. Сим же тако устроенным сущим, явилося препятие к намеренному, вашим царским указом повеленному делу, дошли до рук моих тетради из Библии, сочиненные лекарем Дмитрием Тверитиновым, и лист с тех же тетрадей, тем же Тверитиновым выписанный, с особенными коварными оглавлениями на явное претыкание православным, яко же и раздавал многим оныя. А в тетради тыи и лист собрал он словеса от божественного Писания, которыми иновернии прельщаются и иных прельщают и отводят от поклонения святым иконам, от призывания и почитания святых Божьих и их многоцелебных мощей, от поминовения молитвенного о преставлешихся в вере православной и от прочиих Церкве православныя догматов. И сих ради наружных видов не посмел я оправдати в церкви всенародно лекаря Димитрия и с ним присланных из Санкт-Петербурга без лучшего о их правоверии испытания, да не лжи их оправдатель явлюся и сам под суд Божий и под клятву церковную за небрежение подпаду. Того ради, согласившися с прочими архиереями, на Москве сущими, дали мы за руками нашими увещание к православвым на письме, дабы всяк, кто что знает о еретичестве лекаря Димитрия и прочих его единомысленных, дал на письме ведение в духовный приказ под клятвою. И по сему увещанию явилися многия достоверныя различных чинов людей и свойственников его ближних свидетельства, которыми показалося, яко уже не един десяток лет он, Димитрий, в еритичестве пребывает и многих зливерия своего подражателей и учеников имеет, от них же первейший есть излиха ревнитель, фискал Михайло Косой, Михайло Минин и присланный из Санкт-Петербурга и иннии многия, пред которыми свидетелями он, Димитрий, не токмо разговорами, аки в лице противном, но и советом, и делом, и хулением на церковные догматы, на святых Божьих и на самую святейшую евхаристию сущий еретик и хульник превеликий со своими учениками показался. О чем ужас есть и глаголати. Сыскан и катехизис кальвинский харатейный, с которого единого он, Димитрий, вере учитися многим советовал и зело его похвалял. Той же имел картину в доме своем, на которой две токмо заповеди Божия первая от десятословия, ими же многобожие языческое отменяется, на хуление святых икон, соравняя их идолам, златыми литерами написал, и перед ними, вместо икон, молился, яко же о том всем суть свидетели.

Ещё же лютый их яд, уже явный, утаити хотящих. Явийший всем показал неслыханною дерзостью на церковь един от них, си есть Фома, двоеродний брат дмитриев, который в Чудов монастырь дерзнул косарем рубить икону серебряную ни же во святых отца нашего Алексия, митрополита московского и всея России, чудотворца, 5 октября, в день трех святителей наших российских, на поругание сего угодника Божия, которого Сам Бог славою и честью уже вечна на небеси и на земли чудесами и сохранением телесе его от истления прослави, паче же на поругание догматов и всея Церкве нашея православная и на безчестие всего рода российского, кто видь или кто слыша таковое странное дело в царствующем граде Москве в преславной чудовской обители в церкви при мощах святителя Алексия. Попустил Господь Бог окаянному оному сие дело сотворити, дабы больше уж не возмогли утаити вси они яда своего на горшее зло церкве святой и всему российскому государству. Обаче и сей лукавец дал был, яко же и прочии его товарищи, исповедание православыя веры со обещанием покаяния, по деле же сем лукавом сказал в допросе, что я де того ради дал был исповедание, что б от уз освободиться, а по освобождении також де де я был бы, каков прежде. То ж подобает разумети и о прочих товарищей его исповеданиях. И толиком убо вышереченных еретиков дерзновении. Всему миру явном и ужасном, и по различных зело многих, достоверных принятых на них свидетельствах, настоящу мне зело о сем народу и молвящу, не возмог я больше ожидати их исправления и истинного покаяния, також де и опасался, что б еще какового лукавого дела на поругание святой и апостольской Церкве и на соблазн иным не сотворили. Того ради, по общему архиереев, зде сущих, совету, собралися мы в патриаршую крестовую в 24 октября в день воскресный, явно их обличити и явно о них суд церковный по званию изрещи, присутствующим архимандритам и прочим духовного сана чинам и мирским различных чинов лицам. И по изявлении кратким словом Церкви святые православяш о сынах ея неблагодарных, возстающих на нею, болезни, повелехом вины вышереченных еретиков честь в слышание всем, а по прочтении Фому обличали о его зверской на Церковь святую и на святых Божьих дерзости и увещевали от божественного писания ко обращению и покаянию, но он пребысть в своем зловерии, от которого дерзнул обругати икону. Пo Фоме, вопрошали Димитрия, каетлися о своем еретичестве, и показывали ему его тетради и лист вышепомянутый, которых тетрадей и листа он не отрекся, показали и катехизис кальвинский, которого он начал был отрицатися, но обличен от того, кому он было его продал, не мог и того отрещься. Было много свидетелей на лице, но он, едным о катехизисе побежден, не дерзнул противу прочих глаголати, обаче не исповедн на се беззакония своего явного. И по сем мы, исполняющие закон Божий, церковный и гражданский, повелевающий, да при двою или трех свидетелях станет всяк глагол, объявяхом Фому и Димитрия и вышепомянутых их товарищей таковыми, каковыми в деле явилися, еретиками, и анафеме в той же крестовой патриаршей предали их. И, по вашему царскому указу из Санкт-Петербурга, не хотящих исправитися гражданскому суду отдати приговорили. Сие вашему царскому пресветлому величеству доношу, а со всею воинствующею и торжествующую Церковью, на которую оня, еретики, и на самую главу Церкви, на Спасителя нашего, в святейшей евхаристии нач существенно присутствующаго, богохульными словесы и богомерзкими делами дерзают, купно же и высочайшаго вашего царского пресветлого величества лица необузданным языком досязают, егда всех православных, от них же первейший еси благочестивейший государь и православия истинный поборик и защитник, идолопоклонниками нарицают. Молю, да по своей царской должности и ревности о православной вере сим плевелам, посреди пшеницы возрастающим, не попустиши на горшее зло Церкве святыя и всего государства возрастати, во паче высочайшею богоданною властию истребляти и повелеши, за что воздаст вашему пресветлому величеству в сем и в будущем веке Любящий невесту Свою, Церковь святую, в ея защитников, за ню же и кровь Свою дражайшую изляти благоволи. Которого милосердию, сохранению, защищению и спасению ваше высокодержавство, себе же вашей царской милости вручаю.

Вашего пресветлейшего и великодержавнейшего царского величества верный подданный, всегдашний недостойный богомолец, раб и подножие, смиренный Стефан, митрополит Рязанский.

Из Москвы. 1714. Октября 28.²¹⁰

Направление, данное делу Тверетипова митрополитом Стефаном было правительством признано слишком суровым, а исследование не достаточно полным. Указом 14 декабря дело было вытребовано для пересмотра, в Петербург, в сенат, и вместе с делом велено было явиться в Петербург и самому Стефану со всеми свидетелями. Стефан взмолился.

– «Всемилостивейший царь государь.

Вашего царского пресветлейшего самодержавия указом, а по прошению моему, отпущен я, богомолец ваш, в малороссийские городы, в город Нежин, ради освящения новосостроившегося храма, о котором чрез многое время, пользы ради душевной, имею попечение и молю Господа Бога, да даст ми (донде же в жизни моей есмь) видити оной храм в совершенстве и по желанию души моея, аще и единожды, принести о вашем мирноцарствовании и всех безкровную жертву, понеже вижу часть мя телом изнемогающа, и оно за несовершевством утварьми церковными ко освящению, а паче за частыми болезнями моими оной пут продолжися. А сего декабря дня 22 вашего царского пресветлейшего величества получил именной указ, по которому велено мне, богомольцу вашему, быть в Санкт-Петербург, и подлинное дело и свидетельство о Дмитрие Тверетипове со товарищя взяв привезть с собою, а кто на них были свидетели, и те имена объявить московскому губернатору.

И о сим вашему пресветлейшему величеству всепокорно доношу, дело подлинное запечатав, отдано во охранение в патриаршу ризницу. А со всего оного дела господину сенатору, князю Якову Федоровичу Долгорукому в бытность его на Москве вручена копия.

И о сем, всемилостивейший государь, прошу всепокорно ваше царское величество, излий высокия всемилостивейшия своя царския щедроты на богомольца вашего, да увольнен буду по прежнему вашему величества милостивейшему указу отъездом в малороссийские городы освящения ради храма, понеже до присланного вашего царского величества указу, что надлежало к прнготовлению освящения оного храма, при обозе отправлено, я да не пресечется душевное мое намерение, о котором всечасно молю Творца и Бога узрети совершенство.

Вашего царского пресветлейшего монаршества верный подданный, всегдашний богомолец, раб и подножие Стефан, митрополит Рязанский.

Из Москвы. 1714. 24 декабря» ²¹¹.

Петр ответил в январе 1715 года из Петербурга, что дело важное, требует немедленного рассмотрения, а в Нежин всегда можно успеть уехать. ²¹² В марте дело рассматривалось в сенате и получило направление, не согласное с прежним. Стефан оказался как бы подсудимым. Истомленный таким состоянием, он в великую пятницу пишет Петру:

24. – «Великодержавнейший царь, государь премилостивейший.

В настоящее время великострастного пятка, егда Христос на кресте гласил кличем велиим: «Отче, отпусти им», – желаю себе и аз подражати Христа. Ceгo ради к вашему царскому величеству, аки к общему всех нас отцу, припадая, вопию: «отче, отпусти». Тако Христос гласит: «не ведят бо, что творят». Не ведех и аз, яко то дело, еже сотворих, неугодно имело быти пред вашим царским величеством. Аще же в невежестве согреших, убо грех мой достоин есть прощения, ибо и Павел апостол глаголет: «гоних (рече) я по премногу Церковь Божью, но сего ради помиловав бых, яко в невежестве сие сотворих».

Невежество же мое в сем является. Первое. Обличал я на казанью моем на Москве фискалов о неправде, того ради, яко промчеся у нас на Москве слово, что фискалы имут власть на всякого доводити, и аще кому и не доведут, то им в вину не ставится. А не ведал я того, что в напрасном поклепе есть и на их вина и по рассмотрению, и наказание, рекше штраф; ибо сей указ и воля вашего царского величества потом уже, сиречь в 1714 году, явился всенародне печатным тиснением в Санкт-Петербург, а прежде сего о сем указе нам на Москве не было ведомо.

Второе. Еретиков новоявленных, достоверными доводами свидетельствованных, по розыску и по опасному испытанию, и по общему духовного чина совету, предахом анафеме. Сего же не ощутихом, яко сицево дело, не описавшися с вашим царским величеством , мнится быти царские власти презрение и самовластие, большому начальству не подлежащее.

О сих обоих винах моих, и аще иныя некия суть, каюся и, гласу Христову подобляся, вопию: «отче, отпусти». «Аще бо беззаконие назриши, Господи, Господи, кто постоит, яко от Тебе очищение есть».

Какая может быти добродетель, царскому превосходству подобающая, паче сея – еже вины отпущати? Сим бо образом вы, земнии бози, уподобляетеся Самому небесному Богу, аще отпущаете своим подданным, яко же Он отпущает всем нам. О сие отпущение и аз, пад к стопам вашего царского величества, всесмиренно молю: «отпущайте, аще что на кого имате, да и Отец небесный отпустит вам».

Вашего царского великодержавнейшего монаршества верный подданный, всегдашний богомолец, раб и подножие смиренный Стефан, пастушок рязанский.

1715. Апреля 14».²¹³

Потом дело Тверитинова приняло еще более неблагоприятный для митрополита Стефана оборот. В 25 «доношении к великому государю» 15 мая 1715 года он пишет, что согласно указу, коим велено ему «присутствовати в судебной избе при деле, которое зачалося с новоявленными еретиками», он «хаживал безпрепятно чрез всю седмицу крестопоклонную» и никто его «тогда не изгонял». «А ныне, мая в 14 день, по прежнему указу пришел я в судебную избу для слушания и вершения того ж дела, и мене превосходительные господа сенаторы с великим моим стыдом и жалем изгнали вон. И я, плачущ, исходя из палаты судебной, говорил: «бойтеся Бога, для чего не по правде судите». И митрополит приводил доказательства своей правоты в осуждении Тверитинова и неправоты, по его мнению, в этом деле сената: 1. книги, написанные Тверитиновым, и «лист», выпущенный им в публику, ясно изобличают его в еритичестве; «то все на суде уничтожено, или на некое время оставлено, а вида тому не показано»; 2. в сенате без основания заподозрены многочисленные свидетельския показания против еретиков и, вопреки закону, «велять давать очные ставки ответчиком со свидетелями», «а для чего, тому вида не показано»; 3. некоторые «от раскольщиков винились в Преображенском и прочих товарищей своих и учителя своего Дмитрия Тверитинова выдали; а пред сенатом всего того заперлися; и тое мимо пущено, и в пременных речах, как гражданство лежит, не розыскивано»²¹⁴.

Наступило лето. Все разъехались, и только о Стефане как будто забыли.

26. – «Великодержавнейший царь, государь премилостивейший.

Яко же зашедшу солнцу свет отъемлется, тако по отшествии вашего царского величества радость оскудевает, а наипаче в моем сердце: «свет очию моею и той несть со мною». Вси отпущени, аз же един остахся, всем есть определение, аз же един яко овча заблудшее скитаюся, не ведущ, камо имам обратиться и чего держатися. Жити в царствующем граде Санкт-Петербург, аще есть на том воля вашего царского величества, готов есьмь, и воле вашего царского величества противитися няже хощу, ниже могу, в нем бо, яко противляйся власти Божьей повелению противится; вем, яко, что царь велит, Бог велит: сердце его цареви в руках Божьих. Того ради воли нашего царского величества, яко благополучному втеру, кораблец житья моего весьма пущаю, и аще жити мни в Санкт-Петербурге повелевавши, с радостею повеление приемлю и в честь себя ставлю при царских лицах паче жити, нежели, яко сыну блудному, от лица отческа улягится. Точию молю всесмиренно о две вещи; первое, да повелит мне великодержавие ваше здесь определить место, идеже бых возмог дворишко себе построити или готовый какой-нибудь двор мне, по обычаю своем мне благосердию, даровати, яко же и господарю волоскому благоизволить и еси сею явити милость; вторая, да по-прежнему вашему монаршескому мялостивому отпуску свободно мне будет на время поехати в Нижний для посвящения церкви, о которую все житье мое и все доходцы мои келейные, яки оная вдова две цать, изнурих, и всю утварь церковную, сиречь книги, сосуды, ризы и прочая к церковной красоте и служению надлежащая, уготових. А от туда возвратившися, забрат мне из Москвы всю мою рухлядь, а наипаче сокровище мое – книги и сюды, в царствующий град Санкт-Петербург зимнем путем сего же году возвратитися, устроивши на Москве порядок, к церкви соборной и к посвящению ставленников надлежащий, також и судей надежных определивши в патриаршую и в мою епархтю.

Аще же бы о возвращении моем было некое усумнительство, клянуся Богом живым, отмстителем всякой неправды. Кровь Христа Спасителя нашего, во спасение нам излиянная, да будет мне в погибель, аще солгу или помышляю что о бегстве лукавое. «Камо бо пойду от духа твоего и от лица твоего камо бежу?» Не в чужое государство поеду, но ваша держава есть, Богом данныая, Нижний ли, Москва ли, Рязань, везде на мне власть самодержавная вашего, от нея же укрытися несть мощно, и не для чего укрыватися; понеже, аще и пред Богом грешен есмь, по пред вашим царским величеством совесть имам, славу Богу, чисту и беззазорну.

А буде и сея клятва моя, на ней же и спасение мое лежит, явится вашему велккодержавию невероятна, прошу о пристава какого-нибудь офицера с солдатами, с ними же бых могл сей путь управити, для всякой осторожности и веры. Но душа, клятвою ограждена, есть паче тела, караулом стрегомаго, и ужаснее есть клятву преступати, нежели стражбу избежати.

А что я просился в монастырь, и то деялося от великих моих и нестерпимых болезней, в них же смерть заглянула была в очи. А ныне я, Божьею благодатию, свобод от оной болезни, прошу за cей грех мой и за прочие прегрешения моя и милостивое прощение: «отпущайте, ащо что на кого имате, да и Отец ваш небесный отпустит вам».

Вашего царского великодержавия верный подданный, недостойный нощедневный богомолец, раб и подножие, смиренный Стефан, пастушок рязанский.

Санкт-Петербург. 1715. Июля 11».²¹⁵

Петр отправил из Ревеля 14 августа разрешением отбыть в Москву, но с тем, чтобы к Рождеству непременно вернуться в Петербург. «А двор вам будет готов» . «А в Нежин мочно иным временем, а не нынече съездить» ²¹⁶.

Еще до получения этого разрешения, митрополит отправил Петру следующую бумагу:

27 – «В доклад царскому величеству.

В Астрахани другой год как архиерея не стало, а на месте его быть ли по-прежнему митрополиту, или епископу, и о ком изволение будет вашего монаршества?

На Вологде архиерей болезнует, заражен параличем седьмой месяц, лежит без языка и без руки и ноги, и на место его посвящать ли иного, и кого?

По вашему монаршескому указу взят я в Санкт-Петер Бург и со свидетелями в деле, вашему царскому величеству известном, и живем уже пятой месяц исполняется, а с Москвы поехал в скорости без ризницы и без запасов, а на Москве и на Рязани, чаянием от сюду себе скорого отпуску, правление церковное и приказные дела никому не приказал, в чем ныне всякое правление остановилось, и не без нужды; такожде и свидетели многие, всякого чина монастырские и церковного чина правители и люди убогие, живучи долго испрожились, и службы их остановились. А ныцыи из них, улучившие милость, давно отпущены, а беспомощные и ныне страждут. Того ради прошу и себе, и им отпуску и милостивого рассуждения.

Для съезду к Москве прошу о подводы и прогони.

В доме нашем рязанском бывший дворецкий и приказной Федор Яворский умре, а на место его выбрал я бывшего ратушского дьяка Михайла Белокрныцкого, родом черкашенина, который ныне в архангелогородской губернии комиссаром на Москве. А без указу и отпуску невозможно мне его принять в дом от комиссарства. Того ради прошу, дабы о том его отпуске послан был из сенату ваш монаршеский указ.

По именному вашего царского величества указу доходы всякие архиерейского дому рязанского, ради моего безсъездного житья московского и походов, велено держать противу прежде бывших архиереев сполна, а ныне из монастырского приказу спрашивают на мне со всяких чинов и людей дому рязанского половину жалованного окладу за пришлые и нынешние годы против других архиереев. А тое жалованье давано домовым людем сполна для всегдашнего житья московского и других походов. Того ради прошу, да повелит державство ваше тех денег на мне не спрашивать, и о том послать из сената свой государев млостивой указ».²¹⁷

Письмом 29 октября 1715 года из Петербурга Петр известил Стефана о даровании ему Богом «сей ночи в 11-м часу» сына Петра и просил молитв.²¹⁸ Митрополит ответил:

28 «Великодержавнейший царь, государь премилостивейший.

Благословен Господь Бог, яко пости и сотвори милость со домом вашим царским и дал есть видити наследника превысочайшему вашему царскому престолу, благороднейшего государя нашего царевича и великого князя Петра Петровича. Сия всемирная радость и мое исполнила есть сердце, от избытка же сердца и уста глаголют приветственныя и желательныя глаголы, да якоже Давид вопеть ко Господу Богу, к тебе превержен есмь от ложосен, от чрева матере моея ты еси мой покровитель. Тако и новорожденному младенцу, нашему же великому государю царевичу и великому князю Петру Петровичу Сам Господь да будет покровитель, пестун и защитник, крылами хранения Своего тиго покрывающ и росою благодати Своея сие новосаждение масличное, от корене царского происшедшее, орошающ к совершенному возращению и умножению царского рода и всему государству вашему во общую пользу и радование, о чесом должна себе быть знаю со всею Церковью российскою нощедневные молитвы к Богу возсылати.

Вашего же царского пресветлого величества всесмиренно молю, да благоволит ваше монаршеское великодержавие для такой всемирной радости отпустить мене по-прежнему своему милостивому отпуску на время в Нежин для освящения церкви, в ней же и о новорожденном царевиче принесется умилостивительная Богу жертва.

Вашего царского пресветлейшего монаршества верный подданый, нощедневный богомолец, раб и подножие, смиренный Стефан, пастушок рязанский.

Из Москвы, 1715. Ноября 14».²¹⁹

Не получая от Петра ответа на свою просьбу об отпуске в Нежин митрополит остроумно придумал написать челобитную об отпуске на имя новорожденного царевича.

29. – «Благороднейший великий государь наш царевичь и великий князь Петр Петрович, о Господе радуйся и многолетно здравствуй.

Якоже возсиявшая денница нощь убо прогонит день же веселее приносит и всякия дряхлости от сердец человеческих отъемлет: тако и нам есть превожделенное твое на сей свет пришествие. Возвеселил еси души раб твоих и, яко светозарное светило, возсият государству своему отчич и дедич и наследник, неизреченною радостию исполнил еси сердца всех нас, твоих подданных. Здравствуй, отроча святое, от царского корене нововозникшая прекрасная ветвь, и яко новосаждение масляничное в богонасажденном царскаго дому твоего вертогради процветай благополучно, рости, умножайся осиянием предвечного солнца – Христа Бога нашего, орошением же даров небесных Параклита Духа Святого. Да будеши в своем государстве российском не точию именем, но и самою истинною вторый Петр, сиречь камень в утверждение отчеству своему, противникам же на претыкание и сокрушение. И довлеет кратко рещи: да будеши образ отца своего, великих же и преславных дел его подражатель и наследник.

А для всерадостного твоего и торжественного на сей свет пришествия, прими, государь, первую сию мою челобитную, в ней же молю тя, превожделенный гостю, благороднейший государь наш царевич и великий князь Петр Петрович, да исходатайствуеши мне, последнему рабу твоему, у батюшки твоего, нашего же государя, милостивый отпуск в дедичный ваш град Нежин для освящения моея церкви, в ней же и за ваш царский дом должен буду молитися и безкровную принести жертву.

Верный ваш подданный, нощедневный богомолец, раб и подножие, смиренный Стефан, митрополит Рязанский.

1716. Февраля 23».²²⁰

22 января 1716 года, при собственноручном письме, Петр переслал Стефану известное дополнение к архиерейской присяге: не злоупотреблять анафематствованием, с противниками Церкви обращаться с кротостью, монахов содержать в надлежащей дисциплине, церквей и священннков свыше потребы скверного ради прибытку не умножать, объезжать ежегодно свою паству и не вмешиваться в мирския дела. А 9 апреля из Данцига сообщает о браке «вчерашнего дня» племянницы своей с герцогом мекленбургским.²²¹

На этом переписка митрополита Стефана с Петром и оканчивается. Известно еще только одно письмо Петра к Стефану. 31 декабря 1720 года, о наречении 1 января 1721 года архимандрита Феодосия (Яворского) архиепископом Новгородским и объявлении епископу Псковскому Феофану (Прокоповичу) архиепископства.²²² Да сохранились еще следующие два документа из переписки Стефана:

30 – «Пункты в доношение царскому величеству.

Генерал, господин князь Репин писал из Риги, требуя добрых и благочинных священников на перемену тем, которые там в его полках весьма роспились и бесчинствуют с немалым соблазном, в своем звании отнюдь не пребывают. Да он же просил, чтоб и начальника над попами такого прислать, который бы и слово Божие проповедал, и попов надсматривал, и бесчинных смирял всяким образом. И о том что великий государь укажет.

На Коломне архиерея конечне надоб переменить, понеже греческий архиерей, туды посланный, непотребен и соблазнителен явился, о чем явствует дело в Москве в гарнизоне. И ныне дьяк Андрей Раков из Коломны прибыл, многия имеет доношения. И о том что великий государь укажет?

Из Сибири архиерей схимник пишет, что жатвы много, делателей же мало, мнози от поган обратилися к вере святой и ныне обращаются его трудами, а он сам немощен и престорел, требует и просит помощи и людей, к тому делу способных. Да и в Китаеве (sic) архимандрит умер, и там требует и просит человека доброго и ученого на умершего место. И о том что великий государь укажет?

В Киеве и в Новых городах местных архиереев нет, а которые там есть, ти, не имущие полной власти, не так, как надлежит, дела церковные управляют; от куду многия бывают нестроения. И о том что великий государь укажет?

Благо бы на Рязань поставят архиерея для моего разстояния и немощи. Аще же бы на Коломню посвящен и послан был добрый архиерей, я бых ему для близости и свою вручил епархию в строении некоторых дел, а найпаче в посвящении ставленников, которым за убожество их трудно вельми ко мне в Санкт-Петербург бродить для посвящения. И о том великий государь как изволит?

Состоялся вашего царского величества именной указ в 1718-м году на Москве, чтоб учеников школ славенолатинских, которые будут свидетельствованы от учителей, посвящать в попы и во диаконы на упалыя места, и той указ ныне за противностью архиерея крутицкого не исполняется. И о том что великий государь укажет?

Многа дела из епархии патриаршей приносят ко мне и просят вершения, а я не дерзаю, потому что архиерею крутицкому патриарша епархия вручена, и на тое дано ему полный указ. И о том что великий государь укажет?

Сия предлагает превысочайшему рассуждению и определению его царского величества верный подданный, богомолец, раб и подножие, смиренный Стефан, митрополит Рязанский. Санкт-Петербург, 1719, декабря 24»²²³

31 – «Превосходительный господин, господин Алексий Васильевич, государь мой и благодетель премилостивейший.

Не имам дерзновения просити от вашего благородия к нуждам моим благопризрительства, понеже ничто же благосотворих пред тобою. Однако ж не по делам моим, но по милости твоей, которую всякому яв ляеши, сотвори со мною. Аще бо от дел призриши на мя, несть се благодать, но долг паче, а не благодать и дар.

Но туне миловати и щедрите сия есть благодать, подобная Вышнему, иже солнце Свое сияет и на злыя и на благия.

Нужда же моя не иная, только всесмиренное прощение за сыном моим нареченным и благодетелем древним, господином полковником изюмским, который уже два года здесь в Санкт-Петербурге скитается, прося милости в своих интересах, и не имать помогающего. Пожалуй, государь, помилуй и его, и мене с ним, дай руку помощи. Понеже бо всегда имаши отверста врата к великому монарху, отверзи и прошению нашему врата милосердия твоего, сие бо творя и врата небесная отверста во время свое будеши имети. Ею же бо мерою мерите, возмерится вам.

Смиренейший Стефан, митрополит рязанский, богомолец ваш и слуга нижайший».

Адрес: «Его царского пресветлого величества ближайшему секретарю, благородному его милости господину, господину Алексею Васильевичу Макарову.

Его благородию честно вручити».²²⁴

Дальнейшее течение жизни не принесло митрополиту Стефану радостных событий. С учреждением в 1721 году синода была для него окончательно похоронена мечта о патриаршестве. Правда, митрополит Стефан в синод президентом, но два вице-президента тотчас же весьма деятельно показали, что в синоде он может пользоваться только титулом, но не каким-либо реальным значением. Усилились недуги, пришла старость, и митрополит не имел уже даже решимости проситься на покий. Закат жизни приближался неустранимо, уже чуялось его приближение, и какая ужасная тоска грызла душу Стефана, что он, как ему казались, прожил жизнь без какого-либо положительного результата и оставляет землю, не оставляя по себе никакого памятника! Единственнным таким памятником мог быть созданный митрополитом Нежинский монастырь, в который он передал свою страстно любимую библиотеку и который намеревался сделать центром для самообразования монашествующих.

Но еще при жизни митрополиту пришлось убедиться, что с великим усилием собранные им на монастырь средства непрактично растрачевыемые были игуменом. Скончался митрополит Стефан в Москве, куда он выезжал вместе с синодом, 27 ноября 1722 года, 64-х лет; погребен, согласно завещанию, в соборной церкви своего престольного града.

При передачи, библиотеки в Нежинский монастырь митрополит Стефан написал в напутствие книгам трогательную эллегию. Латинский текст элегии более или менее удачно передан в следующим переложении конца 18 века:

Идите от моих, любезны книги, рук,

Из коих почерпал я сладости наук,

Идите и других умы уже питайте

И в них сладчайший свой вы нектар изливайте.

Богатство, слава, честь и счастье дней моих

Зависело от вас, возлюбленных мне книг:

Чрез вас я приобрел почтение синода,

Любил царя, вельмож, и града, и народа.

Но ныне рок велит на век оставить вас,

Последней уж моей приходит жизни час,

Закроются мои на вечность бренны очи,

И зреть я вас уже имет не буду мочи.

Другую вечную узрю я книгу там,

Которую моим Творцом явит очам:

В ней узрит всяк свои и речи и деянья

И достодолжны там восприметь воздаянья.

0, книга страшная! которою на суд

Все беззакония людския повлекут.

Коль мысленно сию я книгу разверзаю

Ужасный страх в себе и трепет

ощущаю

Но, Боже, благости Источник и Отец,

Земли, морей, небес Правитель и Творец!

Ты укрощаешь вод свирепствующих бездны,

И мудро правятся Тобой течения звездины.

Я червь перед Тобой и подлый прах земли.

Но искреннюю Tы мольбу мою внемли:

Впиши мое в Своей Ты имя книге вечной,

Загладь мои грехи, вняв голос мой сердечный.

Их Сын Твой кровью священной искупил.

Спасение Он мне един предметом был.

А вы, оставлены, земные книги, мною

И начертанныя тщаливою рукою

Ha свете славимых ученостью мужей,

Библиотеки весь собор, прости, моей!

Отцы и братия и сродники простите.

Вы тела моего прах персти предадите.

И ты, любезна мать земля, на век прости,

И плоть мою в свои обьятия вмести.

Се общая тебе от смертных дань бывает,

А дух на небеса Зиждитель принимает.²²⁵