Совместная молитва с еретиками

Изучение опыта применения принципа акривии в Церкви

Правильны ли аргументы современных экуменистов, которые они приводят в пользу совместной молитвы? Данная статья является 1-й частью нашего исследования.

Согласно учению нашей Церкви, которое начало формироваться еще с апостольских времен, ересь оказывает разрушительное воздействие на человека. А именно, ересь отдаляет человека от Бога и ведет его к погибели. Именно по этой причине Господь и Апостолы особенно строго относились к «губительным ересям» (гр. αιρέσεις απωλείας)¹.

Отцы Церкви отмечают величайшую опасность впадения в ересь и, следуя наставлениям Апостолов², призывают христиан, а особенно всех несведущих в вере, чтобы они не имели никаких отношений с еретиками, потому что это представляет несомненную опасность для их спасения³.

Однако, к сожалению, многие из тех, кому чужды дух Святых Отцов и жизнь нашей Церкви, считают причиной этих запретов ненависть и враждебность Церкви к еретикам. Но св. Нектарий, обобщая Православное учение, говорит нам следующее: «Отвращайся неверия, ереси и раскола, но не самого человека: неверующего, еретика или раскольника. Уклоняйся от заблуждений, но не от природы. По причине заблуждений человек отличается от нас, он может быть отвратительным и достойным ненависти. А по природе он родной нам и близкий, он достоин милости и сочувствия, многой заботы и внимания»⁴. «Запреты по поводу любого рода общения с еретиками, главным образом, были продиктованы любовью Церкви. Иными словами, Церковь пыталась, с одной стороны, защитить своих здоровых членов от душепагубного недуга еретиков, а с другой стороны – заинтересовать последних изучением Её позиции и дать им понять, что они находятся на ошибочном пути. Таким образом, их отстранение от общения имело одновременно и воспитательный характер»⁵.

Рассматривая святоотеческое учение о наших взаимоотношениях с еретиками, мы замечаем, что Святые Отцы с особенной строгостью запрещают общение с еретиками и раскольниками⁶, когда это касается богослужения и совместной молитвы. Существует множество высказываний Святых Отцов по этому вопросу⁷, но невозможно будет охватить их в достаточной мере в рамках одного небольшого исследования. В данной статье мы сосредоточим внимание только на том, как предписывает поступать каноническая традиция нашей Церкви, когда речь заходит о совместной молитве с еретиками, и, конечно, на точном и неукоснительном применении священных канонов по принципу акривии.

Итак, что же подразумевает понятие «совместной молитвы»? Согласно «Исторической грамматике древнегреческого» Иоанна Стаматакоса, глагол συνεύχομαι означает «молиться вместе с другим, соединять свои молитвы с молитвами другого»⁸. В «Патристическом словаре» Дж. Лэмпа⁹ глагол συμπροσεύχομαι означает «pray together, pray with» (=молиться с кем-то, молиться вместе), а глагол συνεύχομαι означает: 1) «pray with, pray together» (=молиться с кем-то, молиться вместе) и 2) «wish one well» (=желать кому-либо всего самого доброго).

Таким образом, мы можем утверждать, что речь идет о совместной молитве, когда:

1. Совпадает место и время молитвы¹⁰ (необходимое условие, но не достаточное).

2. Есть общее желание достичь одинаковой цели, ради которой осуществляется молитва¹¹ (достаточное и необходимое условие).

3. Мы участвуем в молитвенном последовании, соблюдая общий порядок богослужения (например, совместное чтение молитв или пение гимнов, ответ на возгласы священнослужителя¹², облачение в богослужебную одежду для духовенства) (достаточное, но не необходимое условие).

4. И вообще, когда мы всем своим поведением (слова, движения, действия) стремимся создать впечатление для других, что мы также желаем участвовать в их богослужении.

Из вышесказанного следует, что совместная молитва не происходит, когда речь идет о простом посещении либо наблюдении за какой-то религиозной церемонией только ради научных, туристических, фольклорных или общественных целей¹³.

Священные каноны Церкви, имеющие вселенский авторитет, которые касаются запрета совместной молитвы с еретиками, следующие:

1. Правило 10 Святых Апостолов: «Аще кто с отлученным от общения церковного помолится, хотя бы то было в доме: таковый да будет отлучен».

2. Правило 11 Святых Апостолов: «Аще кто, принадлежа к клиру, с изверженным от клира молитися будет: да будет извержен и сам».

3. Правило 45 Святых Апостолов: «Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся токмо, да будет отлучен. Аще же позволит им действовать что либо, яко служителям церкви: да будет извержен».

4. Правило 65 Святых Апостолов: «Если кто из клира, или мирянин, в синагогу иудейскую или еретическую войдет помолиться: да будет и от чина священного извержен, и отлучен от общения церковного».

5. Правило 71 Святых Апостолов: «Аще который христианин принесет елей в капище языческое, или в синагогу иудейскую, в их праздники, или возжжет свещу: да будет отлучен от общения церковного».

6. Правило 6 Святого Поместного Лаодикийского Собора: «Не попускати еретикам, коснеющим в ереси, входити в дом Божий».

7. Правило 9 Святого Поместного Лаодикийского Собора: «На кладбища всяких еретиков, или в так именуемые у них мученические места, да не будет позволено церковным ходити для молитвы, или для врачевания. А ходящим, аще суть верные, быти лишенными общения церковного на некое время. Кающихся же и исповедающих, яко согрешили, приимати в общение».

8. Правило 32 Святого Поместного Лаодикийского Собора: «Не подобает от еретиков принимати благословения, которые суть суесловия паче, нежели благословения».

9. Правило 33 Святого Поместного Лаодикийского Собора: «Не подобает молитися с еретиком, или отщепенцем».

10. Правило 34 Святого Поместного Лаодикийского Собора: «Всякому христианину не подобает оставляли мучеников Христовых, и отходити ко лжемученикам, которые, то есть, у еретиков находятся, или сами еретиками были. Ибо сии удалены от Бога: того ради и прибегающие к ним да будут под клятвою».

11 Правило 37 Святого Поместного Лаодикийского Собора: «Не должно принимати праздничные дары, посылаемые от иудеев, или еретиков, ниже праздновати с ними».

12. Правило 9 Тимофея Александрийского: «Вопрос: Должен ли священнослужитель молиться в присутствии ариан или других еретиков? или будет ли то нимало не во вред ему, когда при них совершает он свою молитву или священнодействие? Ответ. В Божественной Литургии диакон пред временем целования возглашает: «Не приемлемые ко общению, изыдите». Поэтому таковые не должны присутствовать, если не обещают покаяться и оставить ересь».

К вышеуказанным правилам следует добавить также:

13. Правило 2 Святого Антиохийского Собора: «Все входящие в церковь, и слушающие Священные Писания, но, по некоему уклонению от порядка, не участвующие в молитве с народом, или отвращающиеся от причащения святыя Евхаристии, да будут отлучены от церкви дотоле, как исповедаются, окажут плоды покаяния, и будут просити прощения, и таким образом возмогут получити оное. Да не будет же позволено имети общение с отлученными от общения, ниже сходитися в домы и молитися с находящимися вне общения церковного: чуждающихся собраний одной церкви не приимати и в другой церкви. Аще же кто из епископов, или пресвитеров, или диаконов, или кто-либо из клира, окажется сообщающимся с отлученными от общения: да будет и сам вне общения церковного, яко производящий замешательство в чине церковном».

14. Правило 1 Четвертого Вселенского Собора (утверждает Правила Святых Поместных Соборов – Лаодикийского и Антиохийского, а также Правила Святого Тимофея Александрийского).

15. Правило 2 Шестого Вселенского Собора (утверждает Апостольские Правила, Правила Святых Поместных Соборов – Лаодикийского и Антиохийского, а также Правила Святого Тимофея Александрийского).

16. Правило 1 Седьмого Вселенского Собора (утверждает Апостольские Правила, Правила Святых Поместных Соборов – Лаодикийского и Антиохийского, а также Правила Святого Тимофея Александрийского).

Даже если мы просто сопоставим правила между собою, то мы ясно увидим, что:

1. Для Святых Отцов особенно важным с духовной точки зрения является вопрос общения с еретиками в рамках молитвы и богослужения. Это видно из большого количества священных канонов, которые рассматривают этот вопрос.

2. Проблема совместной молитвы с еретиками занимает Церковь на протяжении многих веков. Именно поэтому правила с соответствующими запретами принимались в течение всего периода формирования канонического права Церкви.

3. Вероятно, нарушения данных канонических положений были частыми. В связи с этим Церковь настаивает, напоминает и периодически возвращается к тем же самым запретам вновь.

4. Эти канонические положения совершенно ясно, безусловно и категорично запрещают участие в совместной молитве и богослужении с еретиками и раскольниками.

Конечно же, несмотря на четкий и категоричный запрет Церкви по поводу совершения совместной молитвы с еретиками и раскольниками, некоторые православные – по различным причинам – участвуют в мероприятиях, где происходит совместное богослужение с еретиками (особенно наглядно это прослеживается в наше время в случае с папистами). Каким образом им удается обходить незыблемый канонический порядок нашей Церкви, который запрещает такое поведение?

Аргументы с «богословским» содержанием, которыми вооружаются [экуменисты] в данной ситуации, выглядят следующим образом:

1. Паписты не являются еретиками, они раскольники, таким образом, нам не запрещено иметь с ними совместное богослужение!¹⁴

2. Когда в правилах речь идет о совместной молитве, то имеется в виду только соучастие в «общей Чаше» или же совместное участие клириков (православных и еретиков) в Божественной Евхаристии, т. е. запрещено только сослужение литургии¹⁵. Все другие совместные молитвы не запрещены!

3. Поскольку данные правила более не применяются, они потеряли свою силу, и поэтому Церковь должна отменить их также и официально¹⁶.

4. По принципу пастырского рассуждения и снисхождения Церковь имеет право применять «экклезиологическую икономию» и позволять совместные молитвы с еретиками.

1. Единогласное мнение святых: ПАПИЗМ ЯВЛЯЕТСЯ ЕРЕСЬЮ!

Что касается первого «оправдания», в нашей другой недавней работе мы отмечали¹⁷, что Православная Церковь, как это выражается в единодушном согласии Святых Отцов (consesus patrum), авторитетных канонистов и богословов, а в особенности – в решениях Поместных Соборов (с участием всех Восточных Патриархов), начиная с периода раскола до сегодняшнего времени, безоговорочно утверждает, что ПАПИЗМ – ЭТО ЕРЕСЬ! Но даже если считать папистов просто раскольниками, то и в этом случае совместная молитва с ними по акривии запрещена!¹⁸ В случае, если кто-либо – кем бы он ни был – не принимает и не соглашается с ясным, точным и неизменным учением нашей Церкви, согласно которому папизм – это ересь, то такая позиция является его личным выбором и будет на его совести. Возможно, этот человек считает, что знает больше, чем Святые Отцы; что он выше Соборов или что он получил некое особое откровение, которое наделяет его правом принимать решения ex cathedra... «непогрешимо», но при этом… самовольно и дерзко, уклоняясь от пути спасения!

2. Совместная молитва означает только участие в «общей Чаше» и сослужение?

Давайте более подробно рассмотрим второе оправдание, что якобы священные каноны, когда говорят о совместной молитве, имеют в виду только участие в «общей Чаше» во время Божественной Евхаристии или сослужение, т.е. служение общей Божественной Литургии православным клириком с еретиком.

I. Понятие «совместная молитва» в Священном Писании, у Святых Отцов и в светской литературе.

Мы уже обращались к понятию «совместной молитвы» в светской литературе и у Святых Отцов. Здесь отметим, что в Новом Завете встречается только глагол «молиться»¹⁹, где ни в коем случае не имеется в виду совершение Божественной Литургии, а только молитва или благословение. Такие же значения мы встречаем в переводе 70-ти толковников Ветхого Завета.

Следовательно, не находит подтверждения ни в Священном Писании, ни в святоотеческой или светской литературе толкование понятия «совместно молиться» (συνεύχομαι или συμπροσεύχομαι) как участие в совершении Божественной Литургии; напротив, эти глаголы обозначают исключительно участие просто в общей молитве.

II. Понятие «совместная молитва» в священных канонах

Также, при внимательном изучении самих текстов священных канонов становится совершенно очевидным тот факт, что Святые Отцы запрещают не только участие в совместной Божественной Евхаристии, но и всякую молитву с еретиками:

Когда 10-е Правило Святых Апостолов настаивает на отлучении того, «кто с отлученным от общения церковного помолится, хотя бы то было в доме», то совершенно очевидно, что имеется в виду просто совместная молитва, а не совершение Божественной Литургии, поскольку совершение Божественной Литургии в доме строго запрещено согласно 58-му Правилу Лаодикийского Собора²⁰. Таким образом, слова «хотя бы то было в доме» подразумевают осуществление любой совместной молитвы. Нарушивший данное Правило подлежит отлучению!

Правило 45 Святых Апостолов вполне ясно и определенно разграничивает совместную молитву с еретиками и прочие священнодействия, а следовательно, и Божественную Евхаристию:

«Епископ, или пресвитер, или диакон, с еретиками молившийся токмо, да будет отлучен. Аще же позволит им действовать что либо, яко служителям церкви: да будет извержен». К тому же, о «Божественной Евхаристии» еретиков прямо говорит следующее, 46-е Правило Святых Апостолов, которое повелевает принимающих её клириков подвергать отлучению: «кое бо согласие Христови с велиаром, или кая часть верному с неверным?».

Когда 65-е Правило [3] Святых Апостолов накладывает запрет на вход в иудейскую или еретическую синагогу для совершения совместной молитвы, в таком случае, конечно же, не подразумевается участие в совместной Божественной Евхаристии и «общей Чаше», поскольку в иудейской синагоге никогда не совершается Божественная Евхаристия и не может существовать «общая Чаша». Очевидно, что [здесь] имеется в виду просто молитва, и она запрещена.

Только св. Тимофей Александрийский в своем 9-м правиле отождествляет «молитву» с Божественной Евхаристией. Но и здесь, связывая понятие «молитвы» только с Божественной Литургией, а не с какой-либо молитвой [вообще], он чувствует необходимость в уточнении, которое делает следующим образом: «Когда при них совершает он свою молитву, собственно говоря, приношение (гр. προσφορά)». Однако, следует особо отметить, что данный канон, который касается евхаристической молитвы, говорит не о сослужении, а именно о присутствии еретиков на Божественной Литургии, что категорически запрещено: «не должны присутствовать».

III. Мнения авторитетных канонистов и толкователей

Помимо вышеприведенного описания самых текстов священных канонов, все авторитетные канонисты признают, что по принципу акривии, на основании священных канонов, не разрешается не только участие в совместной молитве во время совершения Божественной Евхаристии, но и любая совместная молитва, для всех православных клириков и мирян. Ниже приведены следующие примеры:

Федор Вальсамон (Патриарх Антиохийский):

§ «Выражение «молиться вместе» принимай вместо «иметь обыкновенное общение» и «быть снисходительно расположенным к молитве еретика», ибо таковых, как достойных отвращения, следует гнушаться, а не общение иметь с ними»²¹.

§ «Правило совершенно ясно. Не дозволительно еретикам, пребывающим в ереси, находиться на службе в церкви вместе с православными»²².

§ «А когда слышишь слова правила, что лишаются общения епископы и прочие посвященные, молящиеся вместе с находящимися вне общения, не скажи, заключая от противного, что миряне, поступающие вопреки сему правилу невиновны; ибо и они должны подлежать отлучению по 10-му Апостольскому Правилу, не различающему клириков и мирян»²³.

§ «Еретиком является … тот, кто хотя и в малой степени уклоняется от Православной веры. Поскольку же все перечисленные в настоящем вопросе (латиняне, армяне, монофелиты, несториане) на большое и безысходное расстояние отклонились от Православной Церкви, то тем более они не будут общниками нам в благодати восприемничества духовных чад, полученного чрез святые молитвы и многие освящения, чтобы и мы не осудились на отлучение по канону, говорящему: «общающийся с отлученным от общения и сам является отлученным»²⁴.

§ 15-й вопрос святейшего Патриарха Александрийского Марка: «Будет ли безбоязненно священнодействовать или молиться с еретиками, то есть с яковитами и несторианами в их церкви, или в нашей, или участвовать с ними в общей трапезе, или сделать их восприемниками от Святаго Крещения? Или поминать в церкви умерших оглашенных? или передать им божественное освящение? Трудность места создает многое таковое и я желаю знать, что делать?».

Ответ Феодора Вальсамона: «Посему (здесь он перечисляет каноны, запрещающие совместную молитву с еретиками) и мы решаем не только подвергать отлучению и извержению православных мирян и клириков, совместно молящихся с еретиками во время священнодействий или не во время таковых, или совместно вкушающих с ними, но и подвергать их еще большему наказанию, согласно содержанию вышеназванных священных канонов. Ведь стеснение места и множество еретиков не отменяет необходимость сохранять Православную веру неповреждённою»²⁵.

§ «Итак, если не позволяется присутствовать при совершении божественной жертвы оглашенным, то каким образом будет позволено еретикам, если только они не обещаются покаяться и оставить ересь? Но тогда, я думаю, им должно быть позволено находиться не внутри храма, но вне, вместе с оглашенными, а в том случае, если не обещают оставить ересь, не должны стоять и с оглашенными, но должны быть изгнаны»²⁶.

Иоанн Зонара:

§ «Еретиков и их служений православные должны удаляться, а епископы и пресвитеры должны более обличать и вразумлять их»²⁷.

§ «Правило почитает великим грехом, если христианин для молитвы входит в синагогу иудейскую или еретическую. Ибо, по слову великого Апостола, кое согласие Христови с велиаром? Или кая часть верному с неверным (2Кор. 6, 15)? Что касается собрания еретиков, проповедующих противное православным, то и сему собранию православные не должны оказывать чести, а скорее отвергать оное. Некоторые говорят, что входящих в таковые синагоги для молитвы, как тяжко согрешающих, это правило подвергает двоякому наказанию, то есть извержению и отлучению»²⁸.

§ «Тот, кто молится вместе с лишенным общения, или с изверженным, по прежде писаным правилам, состоит под епитимиею… ибо таковый, хотя и не единомыслен с ними, но многим подает повод к соблазну и подозрение против себя, будто отдает честь иудейским обрядам. А вместе с тем думается, что он оскверняется сообществом с теми»²⁹.

§ «Впадшие в ереси и пребывающие в них изгоняются из Церкви, как чуждые. Как может быть дозволено таковым входить в дом Божий?»³⁰.

Алексий Аристин:

§ «Входящий в синагогу иудеев или еретиков и молящийся вместе с ними клирик извергается»³¹.

§ «Еретикам недопустимо быть в месте святом. Не попускати еретикам, коснеющим в ереси, входити в дом Божий»³².

§ «Несть общения свету ко тьме. Посему христианину не должно праздновати с еретиками или с иудеями»³³.

§ «С еретиками или раскольниками не подобает в общих собраниях быти. Молящийся с ними да будет лишен общения церковного»³⁴.

Матфей Властарь:

§ «33-е (Правило Лаодикийского Собора) не дозволяет никому из нас молиться с еретиком или раскольником»³⁵.

§ «2-е Правило Антиохийского Собора не позволяет никому из нас иметь общение с отлученными от общения, ниже молитися с таковыми в доме, ниже в церкви»³⁶.

Св. Никодим Святогорец:

§ «Настоящее правило (45-е Апостольское) определяет: тот епископ, или пресвитер, или диакон, который вместе с еретиками только помолится, хотя и не будет служить с ними, да будет отлучен. Ибо тот, кто молится вместе с отлученными (а еретики именно таковы), должен и сам быть отлучен вместе с ними, согласно 10-му правилу самих апостолов. Если же он позволил этим еретикам еще и совершить какое-либо служение как клирикам, то да будет извержен, поскольку того клирика, который служил с изверженными (а к таковым относятся и еретики, согласно 2-му и 4-му правилу Третьего Вселенского Собора), извергают и самого вместе с ними, по 11-му Апостольскому правилу»³⁷.

Никифор, Патриарх Константинопольский, исповедник:

§ «Отнюдь не должно входить в такие церкви (которые подчиняются еретикам) для указанных целей (ради молитвы и псалмопения) … ибо … как скоро введена ересь, то отлетел ангел-хранитель тех мест, по словам великаго Василия, и такой храм стал обыкновенным домом. И не вниду, говорит псалмопевец, в «церковь лукавнующих» (Пс.25:5). И апостол говорит: «Кое сложение церкви Божией со идолы» (2Кор.6:16)?»³⁸.

Св. Фотий Великий «Номоканон», титул 3, гл. 15 и титул 12, гл. 1–15³⁹.

Патриархи Константинопольский, Александрийский, Антохийский, Иерусалимский (1848):

§ «Так и ныне вновь возвещает соборне, что … (папизм) есть сущая ересь, и последователи его, кто бы они ни были, еретики… составляющиеся из них общества, суть общества еретические, и всякое духовное богослужебное общение с ними православных чад соборной Церкви – беззаконно, по силе особенно седьмого правила Третьего Вселенского Собора»⁴⁰.

Афинагор, Патриарх Константинопольский:

§ «Православным клирикам-представителям следует быть как можно более сдержанными (=осмотрительными) на богослужебных собраниях с инославными, которые противны священным канонам и притупляют исповедническую чувствительность православных, стремясь совершать по возможности чисто православные богослужения и молитвы, чтобы показать инославным красоту и величие православного богослужения»⁴¹.

Обзор цитат и толкований священных канонов не случайно завершен высказыванием одного из лидеров экуменического движения, патриарха Афинагора, которого можно было бы назвать кем угодно, но только не зилотом или фанатиком». Это сделано для того, чтобы с еще большею ясностью показать, даже через такое свидетельство, что применение акривии, то есть запрет на совместную молитву с еретиками:

• не означает ненависть и неприязнь к еретикам лично⁴²;

• не означает отвержение деятельной любви⁴³ и предполагает отношение к ближнему, не зависящее от того, какие у него религиозные убеждения. Характерно, что во всех монастырях Святой Горы Афон, где применяется акривия в вопросе совместных молений с еретиками, нет никаких различий в обращении с православными и неправославными паломниками (всех принимают одинаково)⁴⁴. Однако: неправославным запрещено участвовать в молитве и в храме, и в общей трапезной.

•не означает нарциссизм и высокое мнение о себе, будто мы лучше, чем «другие». В конечном счете, мы не будем христианами, если не будем любить «ближнего», кем бы он ни был. Даже нашим врагом или врагом Христа^{45 46}

•не означает прекращение сотрудничества для решения общих социальных или политических проблем. Святой Нектарий говорит яснейшим образом: «Избегать же их следует только в духовном, а в остальном мы должны оказывать снисхождение и человеколюбие, с полнейшей свободой общаясь с ними по внешним вопросам, всегда соблюдая их права и свои обязанности. Избегай только духовного общения с ними, несмотря на то, что образ жизни политика обязывает тебя сохранять с ними мирскую близость и взаимодействие»⁴⁷.

Такова позиция Церкви по вопросу совместной молитвы с еретиками исходя из принципа акривии. Имеем ли мы право (если мы хотим проводить христианскую жизнь без уклонений от веры) презирать Предание и многовековую жизнь нашей Церкви?

Давайте рассмотрим причины, по которым Церковь столь строго и категорично запрещает совместное богослужение с еретикам или раскольникам и расценивает совместную молитву с ними как «великий грех»?

I. Из-за величайшей любви к Богу: ПО ПРИЧИНЕ ВЕРЫ

Совместная молитва с еретиками – это литургическое, экклезиологическое и догматическое отклонение.

1. Священное Предание и жизнь нашей Церкви (т. е. православное богословие) свидетельствуют о том, что спасение возможно только тогда, когда человек является органическим членом Церкви, а именно Тела Христова, священным Главой которого является Сам Господь⁴⁸. Нет необходимости говорить о том, что Тело Христово существует с апостольских времен до наших дней и является единственным. Православная Церковь – это «ЕДИНАЯ, СВЯТАЯ, СОБОРНАЯ И АПОСТОЛЬСКАЯ ЦЕРКОВЬ» из Символа веры. И у Единственного Главы Церкви – Христа, конечно же, не может быть несколько тел.

2. Следовательно, богослужение – это не личное дело верующего, а часть органического единства членов Тела Христова. Центром и сущностью христианского Богослужения является Божественная Литургия, которая связана и с другими службами и таинствами нашей Церкви⁴⁹. Другими словами, Божественная Литургия не является одним из молитвенных последований Церкви, но она отождествляется с самой Церковью: «Церковь означается Тайнами»⁵⁰, – отмечает св. Николай Кавасила, подразумевая под словом «Тайны» именно Божественную Литургию. Таким образом, Божественная Литургия – это не средство достижения единства людей во Христе, а само единство, проявление единства, уже совершившегося в едином Теле Христовом⁵¹. Вот почему в Божественной Литургии участвуют только те, кто посредством Крещения уже присоединился и пребывает в Теле Христовом. Даже оглашенные, которые готовились к Крещению, не могли оставаться и наблюдать за Литургией верных. Согласно православной экклезиологии, любая форма межконфессионального евхаристического общения (интеркоммунион)⁵² совершенно немыслима, потому что для Православной Церкви евхаристическое общение, церковное общение и общение в вере взаимосвязаны друг с другом⁵³.

3. Следовательно, поскольку ересь – это презрение к Церкви, отпадение и, в конечном счете, отказ от участия в жизни Церкви, от пребывания в «Теле Христовом», соучастие с еретиками в богослужении не только бессмысленно, но и немыслимо. Как я могу участвовать в богослужении, то есть в проявлении единства Тела Христова, когда я сам выбрал для себя участь быть отделенным и не принадлежать ему? Для того, кто находится вне Церкви – еретика или раскольника – вполне последовательным было бы нежелание считаться членом Тела Христова, поскольку, в конечном счете, он сознательно решил оставить его сам!

Никифор Григора задает очень логичный и естественный вопрос: «Поскольку они враждебно настроены к нам и мы отделены от них прежде небывалыми новшествами в догматах, то как у нас может быть Один Глава – Христос или как мы можем молиться с ними?»⁵⁴, а также Зонара: «Впадшие в ереси и пребывающие в них изгоняются из Церкви, как чуждые. Как может быть дозволено таковым входить в дом Божий?»⁵⁵.

Присутствие неправославных может казаться законным, только если мы воспринимаем православное богослужение как зрелище, в котором мы не принимаем никакого существенного личного участия! Но горе нам, если храм и наше богослужение станут для нас… театром! Другими словами, участие еретиков в Божественной Литургии является искажением самой ее сути, отклонением от литургического Предания Церкви.

4. Кроме того, для участия в общем богослужении необходимым условием является согласие в вере⁵⁶. Показательны слова св. Иринея: «Наше же учение согласно с Евхаристией, и Евхаристия, в свою очередь, подтверждает учение. Ибо мы приносим Ему (Богу) то, что Его, последовательно возвещая общение и единство»⁵⁷.

Согласно митр. Пергамскому Иоанну (Зизиуласу) «Православие без Евхаристии немыслимо», а также «Евхаристия невозможна без Православия… В Церкви необходимым условием для участия в Евхаристии, конечно же, всегда было единство веры, о чем свидетельствуют исповедания веры, включенные в литургические тексты»⁵⁸. Эта литургическая традиция восходит к сегодняшнему дню и требует, чтобы Анафора (Возношение) совершалась только после исповедания общей и неповрежденной веры посредством всенародного возвещения Символа веры⁵⁹. А поскольку «единство в Евхаристии сочетается с единством в Православии»⁶⁰, любая совместная молитва с еретиком является литургическим отклонением.

5. Поэтому очевидно, что для нашей Церкви богослужение не может использоваться как место для простого общения и социальных контактов, но оно имеет важнейшее значение и связано с самой природой Церкви. Только так мы можем понять то «отвращение, которое чувствовали Православные к совместному совершению Божественной литургии с неправославными, с которыми, по крайней мере, для видимости они только что согласились заключить унию (Ферраро-Флорентийскую)»⁶¹ или отказ св. Александра Александрийского сослужить с Арием.

В сознании святых нет места для светской вежливости и учтивости в вопросах богослужения: прием в Церкви представителя еретической «синагоги» и молитва с ним, как если бы он был обычным епископом, не приемлемы с точки зрения экклезиологии, потому что таким образом узаконивается ересь.

Факт признания в богослужении еретического сообщества в качестве какой-то другой «Церкви», которая существует на законных основаниях – с точки зрения экклезиологии – и параллельно с Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церковью, лежит в основании «теории ветвей»⁶², что приводит к экклезиологическому отклонению.

6. Наконец, те, кто без колебаний или ограничений принимают еретиков для совместной молитвы, игнорируя многие существенные различия в вопросах веры, фактически игнорируют многовековую борьбу Церкви и Её святых за сохранение нашей веры, ниспровергают ценность правых догматов и, наконец, уравнивают Истину с заблуждением. Другими словами, таковые считают еретическое учение просто «еще одним приемлемым взглядом и возможным истолкованием Евангельской истины». Такой подход к церковной жизни, безусловно, приводит и к догматическому отклонению.

Вывод: строгое отношение святых отцов к совместным молитвам с еретиками – это следствие их учения о Церкви.

II. Из-за величайшей любви к человеку: ПО ПРИЧИНЕ ЛЮБВИ

Совместная молитва с еретиками – это пастырское отклонение

Основой христианской нравственности является любовь к ближнему, кем бы он ни был. И этой высшей добродетелью обладали святые нашей Церкви. Эта любовь проявлялась не только в заботе об удовлетворении материальных потребностей ближних, но прежде всего – в их освобождении от оков заблуждения и лжи. Ибо какая польза человеку в том, чтобы весь мир обрести, но прожить всю свою жизнь неправильно, испытывая напрасную надежду на спасение и шествуя по ошибочному пути? Главное дело Церкви и Её святых – это не решение социальных проблем и обеспечение людям достойного и безбедного существования, а одоление последнего врага человека – смерти, через Воскресение Иисуса Христа (1Кор. 15, 26).

Это служение любви «в истине»⁶³ и истине «в любви»⁶⁴ осуществляется святыми с величайшей преданностью тому наследию веры, которое они получили от святых апостолов и которое они в точности и без изменений передают потомкам. Вот почему мы видим такую тщательность в изложении догматов и строгость по отношению к искажающим их еретикам.

^{@1. ЛЮБОВЬ К ВЕРУЮЩИМ@}: запрещая участие в молитвах с еретиками, Церковь хочет защитить своих членов, а особенно самых немощных в вере, от заблуждения ереси.

а) Показательны слова св. Нектария о тех, которые могут легко отпасть от веры из-за общения с еретиками: «Внешнее удаление от общения сохраняет от отчуждения в вере»⁶⁵.

А такое «отчуждение» происходит тогда, когда человек:

– отрицает Евангельскую Истину и поддается демоническому обольщению;

– утрачивает духовную рассудительность и перестает отличать правду от лжи;

– полагает, что Церковь и ересь – это равночестные пути к Богу;

– думает, что Православие и другие еретические конфессии чтят Христа одинаково богоугодным образом;

– считает «Единую (Единственную) Церковь» одной из множества «других»;

– отождествляет Православие с тем, что на самом деле является его отрицанием.

б) Тем не менее, часто те, кто молится с еретиками, являются выдающимися богословами или епископами с высшим богословским образованием, они «сильны, горячи и непоколебимы в вере»⁶⁶, и, казалось бы, не подвергаются опасности «отчуждения». Допустимо ли молиться с еретиками в таком случае?

КОНЕЧНО ЖЕ, НЕТ, потому что – помимо прочего:

1) их поведение непременно повлечет за собой притупление совести их паствы: «Ересь совершенно несовместима с Истиной Церкви и является причиной погибели для души... Если пастыри Церкви будут занимать позицию «синкретизма» по отношению к ереси и считать её понятием «относительным», то паства потеряет вероисповедную чувствительность и легко впадет в ересь»⁶⁷.

2) Кроме того, поведение пастыря, противоречащее священным канонам, «даже если он не имеет (еретического) мудрования, «возбуждает против себя подозрение и для многих подает повод к соблазну»⁶⁸, а также к тому, чтобы «считать его единомысленным с чуждыми вере»⁶⁹. Такое – хотя и ошибочное – впечатление, что епископ или богослов «единомыслен с чуждыми вере», что он соглашается и терпит ересь и не «право правит слово истины», становится поводом для «отчуждения» верующих, и тогда… «горе тому человеку, через которого соблазн приходит». Горе пастырям, которые своими неосторожными поступками колеблют доверие людей к епископату и соблазняют его! Когда ситуация обостряется и нарушения священных канонов становятся поводом для раскола в теле Христовом⁷⁰, неужели такой «сильный», но неосторожный пастырь не несет за это ответственности? Напротив, соблюдение священных канонов защищает всех нас и никому не причиняет вреда.

^{@2. ЛЮБОВЬ К ЕРЕТИКАМ@}. Возможно, на первый взгляд кажется парадоксальным, что запрет молиться с еретиками исходит из любви Церкви к самим еретикам. Однако:

а) Св. Иоанн Златоуст совершенно ясно пишет: «Истинную любовь показывает не общая трапеза, не высокие изречения, не льстивые слова, но стремление исправить ближнего ради его блага и попечение о том, чтобы падший восстал»⁷¹.

Если мы будем принимать в молитвенное общение еретика, как если бы он был законным членом Церкви, как если бы он не пребывал далеко от Истины, то он, конечно же, успокоится и продолжит оставаться в заблуждении, не так ли? Разве совместные моления с еретиком не означают, что мы соглашаемся с ним и считаем, будто за пределами Единой (Единственной) Православной Церкви могут существовать здоровые и спасительные отношения с Господом? В таком случае наше поведение заставит ли его задуматься и пересмотреть свой выбор?

б) Но что, если мы с любовью, чувством такта и уважением к пребывающему в ереси объясним ему те трудности, которые, к сожалению, действительно существуют и мешают нашему духовному общению, а прежде всего – нашему совместному предстоянию перед Богом в общей молитве? Если он имеет доброе расположение, то можно надеяться, что он оценит наше отношение к нему и получит существенную пользу. Конечно, он будет расстроен (так же, как и мы), но может быть эта печаль обратится в радость?

Те из нас, кто посещал Святую Гору Афон⁷², видели своими глазами, как за внешней строгостью к неправославным скрывается любовь нашей Церкви; они чувствуют это сами и всё понимают правильно⁷³. А в других местах, где поступают иначе, мы, возможно, уже вкусили горькие плоды безразличия и пренебрежения каноническим преданием нашей Церкви?..

В завершение следует сказать: неужели мы думаем, что, презирая многовековой церковный порядок, мы проявляем больше любви, чем наша Мать-Церковь и наши святые? Вы только подумайте!

^{@3. Любовь к богословскому диалогу с инославными@}

И, наконец, молитвы с еретиками, нарушающие священные каноны, не только не приносят пользы экуменическому движению и делу объединения и примирения, но, наоборот, наносят ему ущерб: а) из-за искажения действительного положения дел и воодушевления инославных пустыми надеждами; б) из-за протестов и сопротивления со стороны выдающихся деятелей Православной Церкви (архиереев, клириков, богословов, Святой Горы Афон и монастырей), а также больших групп верующих⁷⁴, которые с большим недовольством и скептицизмом (доходящим до подозрительности) смотрят на продвижение к общей Чаше⁷⁵. Кто будет спорить с тем, что «объединение двух Церквей – это не вопрос совпадения взглядов нескольких или многих людей с обеих сторон, но тождество веры между ними всеми. Как сказал митрополит Афинский Мелетий в Лондоне в 1919 году (цитируется дословно): единство «должно быть не простым соглашением между иерархами, а союзом веры и сердец народа»⁷⁶.

С другой стороны, если бы православные клирики были «как можно более сдержанными (=осмотрительными) на богослужебных собраниях с инославными, которые противны священным канонам и притупляют исповедническую чувствительность православных», как рекомендует Патриарх Афинагор, может быть, они не нашли бы понимание у своих неправославных собеседников? Может быть, последовательное применение этой достойной тактики поставило бы богословский диалог под угрозу прекращения? Конечно же, нет!

Из вышесказанного следует, что практика, применяемая нашей Церковью по акривии, совершенно ясна и недвусмысленна: «не подобает молиться вместе с еретиками или раскольниками». На тех, кто пренебрегает этим установлением, налагаются особенно тяжелые епитимьи: извержение из сана для духовенства и отлучение для мирян. Конечно, часто бывает так, что пастырское попечение о пасомых и рассуждение по икономии отменяют применение некоторых канонических положений ради спасения конкретных людей. Но следует понимать, что подобное может происходить лишь в случае крайней необходимости, при определённых условиях. Применение церковной икономии не означает пренебрежения к практике акривии, отхода от священных канонов и произвола. А самое главное: Истина не может «по икономии» превратиться в некую «относительную» категорию, и не может быть умалена правая Вера.

Так как рассматриваемый нами вопрос очень обширен и крайне деликатен, мы рассмотрим его подробнее во второй части работы. В данной связи (применение акривии и икономии) будут рассмотрены взгляды св. Иоанна Лествичника, св. Патриарха Геннадия Схолария, а также таких авторитетных канонистов, как Димитрий Хоматинос, Иоаннис Китрос и Феофилакт Болгарский.

Настоящая работа посвящена памяти катехизатора Георгия К. Иконому, который первым учил меня священным канонам на уроках Средней катехизаторской школы при Школе духовного возрождения г. Патр.

В предыдущей части мы показали, что, в соответствии с практикой применения принципа акривии в вопросе совместной молитвы с еретиками или раскольниками, такая молитва считается абсолютно недопустимой, и прещения, которые определяют священные каноны для нарушителей, очень суровы: извержение из сана для клириков и отлучение от Церкви для мирян.

Однако, как особенно подчеркивает Патриарх Иерусалимский Досифей⁷⁷, обобщая многовековое пастырское предание нашей Церкви, «церковные дела рассматриваются двумя способами: с позиции акривии и с позиции икономии; и когда их невозможно решить, следуя акривии, применяется принцип икономии».

В таком случае возникает вопрос: может быть, при каких-то обстоятельствах «по икономии»⁷⁸ позволительна совместная молитва и это не будет нарушением священных канонов и не повлечет за собой никаких канонических последствий?

Согласно высказыванию профессора канонического права, а впоследствии Архиепископа Афинского Иеронима (Коцониса), «икономия – это есть или по необходимости, или ради бóльшей пользы кого-либо или всей Церкви в целом надлежащим образом и при определенных условиях дозволеное кратковременное или продолжительное отклонение от «акривии» при непременном сохранении благочестия и неповрежденности догматов»⁷⁹.

Другими словами, икономия – это установление канонического права, «которое имеет целью не разрушение канонического порядка и предания Церкви, а предназначено послужить в конечном итоге еë укреплению»⁸⁰. Следовательно, это не пренебрежение к каноническому порядку Церкви и его отмена, произвол и нарушение священных канонов⁸¹, а «плод пастырского и врачующего (гр. θεραπευτικής) служения Церкви»⁸². Конечно же, применение икономии не ограничивается рамками канонического права, оно гораздо более широкое, простирается – еще с апостольских времен – на весь спектр церковной жизни (богослужение, управление, пастырство)⁸³. Еë применение ограничено кругом тех вопросов, «в которых благочестие не попирается»⁸⁴, и согласно Евлогию Александрийскому, «тогда только учение икономии используется правильно, когда нисколько не повреждается догмат благочестия, ибо [благочестие] не терпит уступок в том, что касается веры Православной… Икономия находит применение в какой–либо внешней, не касающейся догмата области и сохраняет его невредимым и неискаженным»⁸⁵.

Церковная икономия проистекает от духа любви и милости Божией к человеку, еë основание – в Божественном вочеловечении и всëм деле Господа нашего Иисуса Христа как Избавителя рода человеческог⁸⁶. Наиболее расширяет понятие икономии свт. Николай Мистик, Патриарх Константинопольский, говоря: «икономия есть подражание Божественному человеколюбию»⁸⁷.

Несмотря на широчайшее использование икономии, не существует, однако, установленных канонов, регулирующих еë применение⁸⁸, а всего лишь рамки, в которых должен действовать прибегающий к ней⁸⁹. Это таит в себе серьезнейшую опасность – очень легко уклониться в произвол и нарушение церковного порядка, по неосторожности или преднамеренно, с серьезными последствиями для церковной жизни. На это обращает внимание профессор Амилкас Аливизатос: «Нередко это ведëт к непозволительным злоупотреблениям, многие из них причиняют вред Церкви, никто не может это отрицать; нередко злоупотребление становится соблазном и, как следствие, вызывает возмущение в христианской общине»⁹⁰.

Вкратце можно сказать, что для применения икономии, среди прочего:

1. Должна быть крайняя необходимость – такая, что неприменение икономии грозило бы серьезным духовным ущербом⁹¹, либо к ней следует прибегать ради пользы отдельных членов или всей Церкви, чего нельзя было бы достичь иным способом, поскольку «Церковь, применяющая икономию, стремится к бóльшей духовной прибыли, когда такую возможно извлечь из еë применения»⁹².

Патриарх Антиохийский Кирилл IV отмечает: «Духовно начальствующие иногда по нужде прибегают к икономии и снисхождению там, где благочестие не попирается, дабы избежать бóльших зол и всего, что им последствует, и угрожающего христианам душевного вреда, и это опять-таки должно совершаться с тщательным рассуждением и в той мере, насколько необходимы и разумны икономия и снисхождение, чтобы не произошло расшатывания и ниспровержения предписанных законных установлений и хранимых церковных преданий и обычаев, а затем – претыкание и пагуба»⁹³.

2. Поступающие по икономии должны действовать «с полным пониманием того, что это является отклонением от «акривии»⁹⁴. Это значит, что применение икономии не дает оснований принимать такой случай за правило обычая (гр. εθιμικό κανόνα), которое бы отменило в дальнейшем необходимость акривии при аналогичных обстоятельствах⁹⁵. Тогда употребление икономии будет не пренебрежением к священными канонами, а, скорее, послужит еще большему усилению их авторитета: «Приступающий к церковной икономии да совершает сие, сохраняя к установленному церковному порядку неизменное уважение… Отсюда становится понятным, почему поступающие по икономии стремятся подчеркнуть, что принимаемые ими меры не умаляют действенности священных канонов и отеческих постановлений»⁹⁶.

Когда возможность применения икономии прописывается в каком-либо церковном документе, тогда там же обычно упоминается и практика акривии и учение Церкви, а также причины, по которым может быть допущено отклонение от ни⁹⁷. Вследствие вышесказанного, поступающему по икономии нужно относиться с должным уважением и пониманием к сторонникам акривии. Вовсе не значит, что таковых следует осуждать как впадающих в крайность единственно по причине их стремления к акривии, но наоборот, по мнению Вселенского Патриарха Варфоломея⁹⁸, который приводит слова свт. Кирилла Александрийского, «Церковь, как истинная мать, «похваляет весьма хотящих жить с такой строгостью"»⁹⁹.

Напротив, когда не соблюдается вышеуказанное условие, но «если кто-нибудь считает, что Богоносные Отцы производят какие-либо нестроения … то это преступление и предательство учения, и нечестие по отношению к божественному», – решительно говорит свт. Кирилл Александрийский¹⁰⁰.

3. Чтобы отклонение от акривии считалось церковной икономией, нужно, чтобы «она предоставлялась с большой осмотрительностью и рассудительностью»¹⁰¹, дабы не причинялась врачеванием Телу Церкви болезнь бóльшая, нежели была прежде¹⁰².

4. Наконец, абсолютно необходимо, чтобы отклонение от точного следования канонам было принято церковным сознанием как совершаемое по икономии. Поскольку на земле окончательный судья всех решений церковных органов – это «ОБЩЕЕ ЦЕРКОВНОЕ СОЗНАНИЕ»¹⁰³ клира и народа. Согласно свт. Василию Великому, «распоряжения церковные делаются теми, кому вверено правление церковное, а подтверждаются народом»¹⁰⁴. Мы не должны упускать из виду то, что подчеркивает Патриарх Варфоломей: это церковное сознание «выше и самого Вселенского Собора»¹⁰⁵, поэтому оно и называло разбойничьими и ложными даже те соборы, которые по наружности соответствовали всем необходимым критериям и были проведены как «Вселенские» (см. Ферраро-Флорентийский собор). «Превыше власти, данной законами и священными канонами, есть нравственная ответственность всей полноты Церкви, которая неподкупна и безпристрастна… Положения, которые предусматривают действия Церкви «по икономии», […] должны находиться в согласии с соборным сознанием Церкви, руководимым Святым Духом, которое и в этом случае, является высшим на земле критерием церковной икономии»¹⁰⁶. Слова Вселенского Патриарха Димитрия обобщают церковное предание: «Окончательное суждение обо всем, что проводилось во время диалога и в конечном итоге было достигнуто, принадлежит как служителям Церкви (гр. εις τας Εκκλησίας) – руководящим и решающим органам божественного вдохновения, но также и сему верующему народу Божьему. Именно он, с непогрешительным критерием своей веры и сосвидетельствующей ему совестью, принимает богоугодно утвержденное, отвергает же небоголепно устроенное»¹⁰⁷.

В этом отношении характерен случай, произошедший при Патриархе Константинопольском Германе ΙΙ (1222–1240), когда Патриарший Синод пожелал вдруг явить уступчивость и позволить кипрской иерархии «по икономии» согласиться с определенными условиями, поставленными латинскими захватчиками. Как только это решение стало известно, толпы разгневанных клириков, монахов и мирян ворвались в зал заседаний Синода и заявили, что подчинение латинянам является предательством веры, и потребовали от Патриарха отмены решения. Патриарший Синод, оказывая уважение совести верующих, отозвал принятое по икономии решение!¹⁰⁸

Итак, совершенно ясно, что когда не соблюдаются вышеуказанные условия, мы имеем «прелюбодейчище»¹⁰⁹, «безместную»¹¹⁰, «злую и поддельную» икономию, «уже не икономию, а вину беззакония и преступления божественных правил», по словам преподобного Феодора Студита¹¹¹.

Уже говорилось, что икономия имеет отношение не только к внутренней жизни Церкви, но, как замечает Вселенский Патриарх Варфоломей, «вопрос икономии – не просто вопрос дисциплины и порядка канонического права, он имеет ещë и богословское, в особенности экклезиологическое измерение, на которое нельзя не обращать внимания. В пределах этого богословского измерения икономии становится возможным еë применение в отношениях Православной Церкви с находящимися за ее пределами христианами»¹¹².

Безусловно, в рамках данной работы невозможно исчерпывающе рассмотреть вопрос церковной икономии в межхристианских отношениях (напр., признание «таинств»¹¹³, совместное участие в Евхаристии или интеркоммунион, принятие еретиков, объединение в единую Церковь, изложение догматов), поэтому мы строго ограничимся вопросом приемлемости или неприемлемости совместной молитвы с иноверцами.

Изучая соответствующие тексты святых Отцов Церкви и выдающихся канонистов, можно с легкостью увидеть, что они охотно готовы применять многоразличную икономию, если какой-либо еретик откажется от заблуждений и пожелает вернуться в Церковь¹¹⁴, тогда как в противном случае они чрезвычайно сдержаны – вплоть до полного отказа от использования икономии ради совместной молитвы с еретиками.

Конечно же, они намного более строги и категоричны, когда запрещают православным намеренно входить в храм еретиков для совместной молитвы с ними (при любых обстоятельствах и нуждах), в то время как некоторые из них проявляют снисхождение и по икономии позволяют еретикам присутствовать на православном богослужении. Но никогда и ни в коем случае не допускается какое-либо участие еретиков в богослужебных действиях. Такое снисходительное отношение Отцов и применение ими икономии объясняется исключительно их пастырской заботой: «Употребляют икономию ради того, чтобы не оттолкнуть, но приобрести мирно хотя бы мало братий, ради которых всех Спаситель и Владыка наш пролил Свою Кровь»¹¹⁵.

Давайте рассмотрим более подробно некоторые случаи:

1. Может быть, «теснота места» позволяет по икономии совместную молитву с еретиками?

«Нет!», – говорит патриарх Антиохийский и «священных канонов именитейший толкователь»¹¹⁶ Феодор Вальсамон, отвечая на вопрос Марка Александрийского: по причине «тесноты места», то есть недостаточного числа православных храмов и множества еретических, «безопасно ли совершить какое-либо священнодействие или помолиться вместе с еретиками … в их церкви, или же, что ещë хуже, в нашей?». Вальсамон, сопоставив 65-е правило свв. Апостолов, а также 6-е, 33-е и 34-е правила Лаодикийского Собора, отмечает: «Да будут анафема отходящие к ним (еретикам). Посему и мы считаем, что не только отлучению и извержению повинны миряне и клирики, молящиеся в церкви православной или еретической, или еще где-либо с еретиками … но и бóльшему наказанию, чем реченные правила повелевают», – и заключает – «ибо теснота мест и многочисленность еретиков не отменила неприкосновенности Православной веры»¹¹⁷.

2. Когда нет православного храма, разрешается ли по икономии совместная молитва с еретиками?

«Нет!» – отвечает Патриарх Константинопольский свт. Никифор Исповедник, предлагая выход в случае неимения Православных храмов: разрешается, если есть необходимость, использование храмов, освященных еретиками, но этот храм должен тогда считаться «простым домом»: «В церкви, основанные еретиками, можно входить лишь по нужде как в простой дом, и только, когда на средину поставлен будет крест, тут можно будет и петь; однако, в алтарь нельзя входить, ни кадить, ни молиться, ни возжигать лампад или свечей»¹¹⁸. Здесь совершенно очевидно, что и он не считает допустимой совместную молитву с еретиками, а говорит только об использовании храма (церкви) в качестве помещения, где можно совершить православное богослужение. Такая практика сегодня применяется в диаспоре, когда используются богослужебные здания инославных, но для совершения Православной Божественной Литургии как «в простом доме по нужде»: в таком случае употребляется священный антиминс.

3. Может быть, при «насильном принуждении» допускается по икономии совместная молитва с еретиками?

«Нет!» – утверждает Никифор Григора (XIV в.). На вопрос своего ученика Агафангела «дозволено ли с кем-либо из иноверцев помолиться, когда будут и силою склонять к тому» он отвечает категорически: «Лучше под открытым небом, в пустынях и в горах приносить Богу чистое и непорочное служение, чем, находясь в общении с нечестивыми еретиками, входить в их великолепные и украшенные золотом храмы!»¹¹⁹.

4. Прп. Иоанн Лествичник увещевает «сильных, горячих и твердых в вере» христиан, когда они призываемы бывают неверными, которые их уважают и почитают, [для познания православной веры] по икономии не отказывать им, но сохранять с ними общение и даже вкушать вместе пищу во славу Господа с дальней целью помочь им¹²⁰. Однако он ничего не говорит об употреблении икономии в отношении совместных молений с еретиками.

5. В каких же случаях по икономии разрешается присутствие Православных в церквах еретиков и участие в их службе?

I. Как мы говорили в первой части работы, запрещается вход в Церкви еретиков для «моления», «молитвы, или для врачевания» (правило 65-е Св. Апостолов и 9-е Лаодикийского Собора). Следовательно, не только по икономии, но и по акривии не запрещается «наблюдение за молитвенными служениями иноверцев со стороны рядовых членов Православной Церкви, (которое) также может быть истолковано как акт благожелательности»¹²¹, либо присутствие там исключительно по церемониальным или общественным поводам.

II. Свт. Никифор Исповедник упоминает о том, что разрешается вход в «усыпальницы святых» (мартирии), даже если они заняты еретиками, для поклонения святым мощам, но не для совместной молитвы с еретиками, «разве по необходимости, только для поклонения мощам святого, можно войти»¹²².

III. Духовник [императора Иоанна VIII Палеолога] кир Григорий (член православной делегации на Ферраро-Флорентийском Соборе) по такому случаю говорит: «Я когда в храм латинян войду, не буду поклоняться их святым, которые там, ибо я их не признаю. Христа разве что одного признаю, но, не зная, как это показать [иначе], изображу на себе крестное знамение и поклонюсь. Только лишь одному Кресту, который изображаю, я поклонюсь и ничему другому, что там увижу»¹²³.

6. В каких же случаях по икономии разрешается присутствие еретиков на нашем православном богослужении?

Повторимся, что хотя каноническое Предание нашей Церкви категорически запрещает участие православных в службе еретиков, вместе с тем оно более снисходительно в отношении вхождения по икономии еретиков в православные храмы:

I. Практика акривии, как говорилось ранее, требует, чтобы в богослужении нашей Церкви участвовали только еë члены, а не еретики или некрещеные. Однако по икономии разрешается присутствие еретиков или даже нехристиан на православной службе – не исключая и Божественную литургию – когда с их стороны есть намерение ознакомиться с литургической жизнью нашей Церкви. Ярчайшим примером является посещение Божественной литургии в храме Святой Софии в Константинополе русскими посланцами-язычниками, за которым последовала христианизация всего русского народа.

II.Также свт. Иоанн Златоуст приглашает еретиков в храм, где он обращается ко всем с надеждой на то, что они возвратятся к истине Церкви: «Здесь призови ко мне еретика, присутствует ли он, или не присутствует. Если он присутствует, то пусть поучается от нашего голоса; а если не присутствует, то пусть узнает через вас слушающих»¹²⁴.

III. Расширяя приведенное выше речение свт. Никифора Исповедника относительно вхождения в еретические храмы для поклонения находящимся там святым мощам, можем допустить, что позволительно также вхождение еретиков в православные храмы для поклонения святым мощам, которые мы храним и которые также почитаются ими. Такого рода запрет на вход и поклонение святым мощам был бы, безусловно, далек от истинного церковного духа. И, конечно, когда еретики «возвращают» в нашу Церковь святые мощи, законы гостеприимства и благодарности требуют их присутствия по икономии на соответствующих церковных мероприятиях, но, разумеется, без действенного участия в православном богослужении.

IV. Патриархи Константинопольский Геннадий Схоларий,¹²⁵ Иерусалимский Досифей¹²⁶ и Архиепископ Охридский (Болгарский) Димитрий Хоматиан¹²⁷, говоря о тех еретиках, которые с уважением приходят на нашу православную службу и просят нашего благословения, советуют нам не прогонять их, а, напротив, даже предлагать им антидор¹²⁸ и окроплять святой водой. Характерно, что патриарх Геннадий, хотя и разрешает православным преподавать благословение еретикам, однако удерживает их от обращения к еретикам за благословением и освящением! «Довольно убо есть, что вы не испрашиваете от них освящения, потому что они иноверные и отделившиеся от нас». Димитрий Охридский чувствует необходимость обосновать это своë наставление, говоря, что «такое общение имеет смысл ради того, чтобы привлечь хотя бы немногих из них к нашим нравам и догматам»¹²⁹.

V. Ещë один случай позволительного по икономии участия еретиков в православном богослужебном последовании предусмотрен при совершении по икономии православным священником отпевания и погребения инославного усопшего, когда нет пастыря того вероисповедания, к которому принадлежал умерший […].^130,131

VI. Конечно, сегодня с изменением условий общественной жизни все чаще даже и на приходах наблюдается участие инославных в православном богослужениии. Рассуждения приснопамятного архимандрита Епифания Феодоропулоса показывают самый верный подход со стороны ответственных пастырей: «если … захочет еретик прийти, мы, конечно, не прервем службу и не вызовем полицию. Мы продолжим службу и после ее окончания подойдем к инославному и вежливо расскажем ему, что говорят по этому поводу священные каноны Православной Церкви, и внушим ему, что в другой раз следует относиться к ним с уважением. Мы никогда бы не пришли в инославный храм во время службы, соблюдая со всею строгостью св. каноны. Что же касается входа инославных в наши церкви, небольшая гибкость в духе церковной икономии не повредит»¹³².

Исключением в единодушной позиции церковных писателей относительно совместной молитвы с еретиками по акривии или по икономии являются мнения канонистов конца XII в. Архиепископа Охридского (Болгарского) Димитрия Хоматиана или Хоматина и Иоанна Китрского. Подробнее:

1. Согласно Димитрию Хоматиану¹³³:

а. Допустимо рукоположение православного священника от еретического епископа: «Еретиков … хиротонии для православных приемлемы, согласно Отцов преданию, или искони православных, или сделавшихся [таковыми] из тех, что были рукоположены ими (еретиками)»¹³⁴!

б. Без всяких препятствий православные клирики или миряне могут молиться в церквах латинян и поклоняться там мощам святых: «В них (латинские храмы) наши входяще, как из священного чина, так и мирские, молитвы творят к Богу и почитаемым в них святым подобающее поклонение и честь воздают, и смущению тут никакому не должно быть, что храмы суть под латинянами»¹³⁵.

в. Мнение, что не позволительно преподавать Святое Причастие латинянам (которое поддерживает Вальсамон), не было принято как «много имущее строгости и нетерпимости, и несправедливой укоризны латинских законов и обычаев»¹³⁶.

г. Не предлагается Общая Чаша, поскольку «невозможно, чтобы с обеих сторон нарушался обычай (использования в таинстве Евхаристии опресноков у латинян и квасного хлеба у православных)»¹³⁷. То есть это просто вопрос различия обрядов и ничего больше…

Объяснение позиции Хоматиана.

а. Представляется, что Хоматиан признаëт единственным серьезным различием между православными и латинянами только «новшество в Символе Веры, которое они ввели». Прочие различия подпадают под «обычаи … насажденные Западными Церквами, которые нас разделить никак не могут»¹³⁸.

б. Очевидно, что несмотря на особую строгость в отношении заблуждения Филиокве, он не считает латинян еретиками¹³⁹, поскольку «многие из учëных мужей говорят, что этот вопрос не обсуждался соборно, и они не как еретики отверженные перед всеми сделались, но [остаются] нашими сомолитвенниками и сотрапезниками». Для Хоматиана есть просто некие несущественные различия в обычаях, которые можно было бы оправдать «стойким народным¹⁴⁰ убеждением» или «народным известным упрямством и гордыней, и многими от варваров воспринятыми нравами»¹⁴¹.

в. Эти взгляды Хоматиана составляют богословское основание его умеренной и снисходительной позиции в отношении еретиков¹⁴². Характерно, однако, что он не подкрепляет их каноническим и прочим церковным преданием, а ссылается на взгляды некоторых отцов, чьи имена не называет, разве что Феофилакта Болгарского¹⁴³: «некоторые, самое великое человеколюбие явившии», «к которым наши приближаются», «многие из учëных», «говорят … говорящим». Сам он принимает взгляды «учëных» и на их основании строит свое умозаключение, однако этим, видимо, не удовлетворяется полностью. Поэтому-то он и часто упоминает «церковную икономию» и считает необходимым обосновать свое мнение дополнительными, но в конечном итоге противоречивыми аргументами, так как:

Ι. Если латиняне – не еретики и их обычаи приемлемы, по какой причине епископ, когда его зовут и он идет, [этот] «архиерей, которому доверяют и которого приглашают, предпочитает икономию, подобающую устроению душ?»;

ΙΙ. Если латиняне – не еретики, какой смысл имеет последняя фраза, которой он завершает означенные свои ответы: «употребляют икономию, к тому, чтобы не оттолкнуть, но приобрести мирно хотя бы мало братий?»;

Очевидно, что обращающийся к икономии, чтобы оправдать богослужебное общение с латинянами, в сущности соглашается с тем, что латиняне если не еретики, то по крайней мере раскольники, поскольку в противном случае не существовало бы никакой канонической проблемы, которая нуждалась бы во врачевании икономией!

г. Кроме того, стоит обратить внимание на слова Хоматиана о том, что «некоторые латиняне не так уж и сильно отличаются от нас в вере и церковных обычаях, и бывают, как кто-то сказал, потому колеблющимися»¹⁴⁴. Также он отмечает, что латиняне, которые приходят на Божественную Литургию православных и просят «квасной причаститься от нас святой просфоры, как явствует, не обращались бы к священнодействиям, совершаемым по‑нашему, если бы не пренебрегли опресноками и не считали бы их употребление маловажным»¹⁴⁵. Из того, что говорит Хоматиан, очевидно, что в то время (конец XII в.) ещë не прекратилось полностью общение между Востоком и Западом и [православными] ещë не были осознаны до конца ересь латинян и совершенное отсечение их от тела Кафолической (Соборной) Церкви¹⁴⁶, или даже были некоторые небезосновательные надежды на воссоединение разделившихся. Таким «колеблющимся» и «пренебрегающим опресноками» Хоматиан предлагает по икономии преподавать антидор и считает позволительным православному архиерею приходить на их собрания. Несмотря на все это, он, конечно же, чувствует необходимость объяснить причину своего предложения, говоря, что «таким общением возможно привлечь хотя бы немногих из них к нашим нравам и догматам»¹⁴⁷. Он советовал поступать подобным образом по икономии, как поступали и «многие из учëных», единственно ради тех, которые еще не закоснели в ереси и благосклонны к Православной Церкви, «употребляя икономию к тому, чтобы не оттолкнуть, но приобрести мирно хотя бы мало братий, ради которых всех Спаситель и Владыка наш пролил Свою Кровь»¹⁴⁸.

Подытоживая позицию Димитрия Хоматиана Охридского, можем сказать, что он очень снисходительно и терпимо относился к латинянам, с одной стороны, по причине присущей ему кротости ко всем, и поскольку он, как о нем повествуется, «в применении закона, был смелым его толкователем»¹⁴⁹, а с другой стороны – по той причине, что в ту историческую эпоху, когда он жил, догматические отклонения латинян ещë окончательно не оформились и не было полностью разорвано церковное общение между Восточной Православной Церковью и Римской¹⁵⁰. Его целью в этот критический период было избежать дальнейшего разделения и привлечь тех, кто ещë не покинул совершенно лоно Соборной Церкви. Эти пастырские побуждения привели его также к крайним и богословски необоснованным взглядам, которые никогда не получали канонического авторитета в Церкви и никогда не имели никакого, пусть даже и незначительного, применения в еë жизни (о Божественной Евхаристии¹⁵¹, о действительности рукоположений православных, совершенных еретическими епископами, о совместной молитве с еретиками, о том, что латиняне – не еретики и т.д.)¹⁵².

2. Иоанн Китрский¹⁵³ на вопрос Константина Кавасилы, архиепископа Диррахийского, позволительно ли погребение православных в латинских храмах и возможно ли совместное отпевание православными и латинскими священниками, ответил, что «не противно, стало быть, и никак благочестию не вредительно погребать латинян в греческих храмах и отпевать вместе греческим и римским священнослужителям как латинян, так и греков», потому что «не место [погребения], но Бог решает участь мертвых, и латинское отпевание – не их собственное, а совершается по тем же, что и у нас, божественным Писаниям»¹⁵⁴.

Вышеприведенное мнение Иоанна Китрского представляется особенно проблематичным с канонической точки зрения, поскольку:

а. Иоанн Китрский занимался преимущественно вопросом, имеет ли значение для посмертной участи человека место его погребения. Он решительно отвечал, что это абсолютно безразлично, поскольку святые мощи многих мучеников их истязатели «повергли в места, наполненные нечистотами, но данная святым благодать от этого нисколько не умалилась» и, напротив, погребение в наших святых храмах многих нечестивых [императоров, как, например, Юлиана Отступника в храме свв. Апостолов,] не избавляет их от нечестия и от вечного огня адова.

б. Относительно вопроса о совершении отпевания латинянами усопших православных он отвечает очень поверхностно, что в этом нет абсолютно никакой проблемы, поскольку «у них пение – не их собственное (εθνική), а совершается по тем же, что и у нас, божественным Писаниям»! Для известного толкователя канонических положений, а также для церковного порядка достаточного только этого условия?! Разве будет еретик использовать в своей службе какие-то особые «национальные» молитвы? Разве не все молитвы еретиков взяты «из наших божественных Писаний»?

в. Следует обратить внимание, что хотя Иоанн Китрский является толкователем правил, в данном случае он их полностью игнорирует и его нисколько не волнует (он не задается даже простым вопросом и нигде не говорит о том), что правила Церкви категорически запрещают совместную молитву с еретиками и раскольниками! Он говорит о совместной службе «греков и латинян», как о чëм-то само собой разумеющемся и безупречном!

г. В начале своего ответа он отмечает, что между нами и латинянами имеется только два принципиальных разногласия: главным образом в учении о Святом Духе и в меньшей мере в вопросе служения Литургии на опресноках. Всë прочее – «у них и у нас общее» («чтение Писаний, церковные молитвы и пение, Божии храмы, поклонение Кресту и св. иконам»). Очевидно, он не считает латинян не только еретиками, но даже и раскольниками! Поэтому канонический запрет «не подобает молиться с еретиками или раскольниками» его не касается и не упоминается среди его вопросов и ответов!

д. Мы хотим особо подчеркнуть, что Иоанн Китрский ничего не говорит о практике церковной икономии, чтобы подтвердить этот свой ответ, так как он не считает, что по акривии строго запрещена совместная молитва с латинянами!

Несомненно, приведенные выше взгляды Иоанна Китрского не имеют основания в Предании нашей Церкви и лишены какой бы то ни было канонической аргументации. Поэтому и «не видно, чтобы эта практика стала преобладающей; с другой стороны, не имеется и свидетельств, подтверждающих вышесказанное, кроме того, что предъявил спрашивающий его, согласно которому погребают “православных греков в латинских церквах, и отпевают их вместе греки и латиняне”»¹⁵⁵.

3. К сожалению, позже, в период турецкого и венецианского владычества, православные пастыри совершили серьезные отступления; среди прочих называются: поминание и признание латинских епископов, признание папского первенства, отдельные случаи совместного служения, смешанные таинства, совершение таинств над еретиками, погребение еретиков, обучение в школах еретиков, предоставление права исповеди и преподавания папским капуцинам и протестантам. Даже митрополиты и монахи исповедовались латинянам! А в середине XVII века «афонские монастыри неоднократно приглашали иезуитов учредить на Святой Горе Афон школу для духовного совершенствования монахов»!¹⁵⁶ Как свидетельствует преп. монах Василий Григориатский, «тогдашние трудные обстоятельства в сочетании с жëсткой западной пропагандой значительно ослабили сопротивление порабощенного православного духовенства и народа, который находился в глубоком невежестве и темноте. События того времени показывают невежество и замешательство некоторых православных в их отношениях с инославными, изменение их церковного сознания и потерю православной духовной чуткости»¹⁵⁷.

Конечно, немыслимо утверждать, что вышеперечисленные отступления во времена кризиса и упадка нации достойны подражания или могут послужить оправданием для нас сегодня! Ведь, как отмечает о. Василий Григориатский, великие Отцы Церкви того времени (Пахомий Русанос, Досифей Иерусалимский, Евгений, Хрисанф и Косма Этолийские, Макарий Патмийский, Афанасий Паросский, Никодим Святогорец, Максим Грек) вели безпримерную борьбу за то, чтобы передать, насколько это было возможно, православному народу духовный свет и защитить его от папской пропаганды, которая буйствовала с целью «прельстить несведущих». Преподобный Никодим обличал «латиномудрствующих» своего времени или «незванных защитников латинского лжекрещения»¹⁵⁸, как он их называл, и болезновал по поводу умножившихся к тому времени подмен, искажений и неправильного толкования священных канонов и «смертоносного и причиняющего душевную погибель плода», порожденного ими. Кроме того, не нужно забывать, что отдельные взгляды или даже действия некоторых православных (хотя бы и клириков) не являются критерием Церковной Истины, а, как подчëркивает прот. Георгий Металлинос, «выражением православного самосознания служат деяния только истинных православных, т. е. святых боговидцев»¹⁵⁹. Преподобный Феодор Студит идет еще дальше, говоря, что даже решения соборов могут не выражать истины Церкви, поскольку «собор – это не просто собрание епископов и священников, хотя бы их и было много … но собрание во имя Господа, для мира и соблюдения правил и для того, чтобы связывать и разрешать не как случится, но как следует по истине, по правилу и по точному рассуждению»¹⁶⁰.

В заключение можем сказать, что «не только сослужение и совместные священнодействия, но и сам вход в храмы инославных ради молитвы запрещается «по акривии». «По икономии» же, согласно вышепредставленным каноническим положениям, разрешается вход в еретические храмы «ради поклонения святым мощам», но не общая молитва, а тем более совместное священнодействие и сослужение с инославными клириками»¹⁶¹. Напротив, в то время, как каноническое Предание нашей Церкви категорически запрещает участие православных в богослужении еретиков, оно более уступчиво, как было сказано выше, в отношении присутствия по икономии еретиков на православных богослужениях. Поскольку в сущности это то же пастырское снисхождение к еретикам, которое проявляли всегда Отцы Церкви: «по мановению и внушению Духа Божия, они избирали за лучшее поступать с вышеупомянутыми людьми (донатистами) кротко и мирно… может быть тогда, как мы с кротостью собираем разномыслящих, по слову апостола, даст им Бог покаяние в разум истины, и да освободятся от сетей, которыми уловил их диавол в свою волю»¹⁶².

Однако, к сожалению, в последние десятилетия не только значительно участились случаи совместных молений с еретиками, но это грозит стать нормой¹⁶⁴. Действительно, развитие экуменической «экклезиологии»¹⁶⁵, с помощью которой пытаются «богословски» обосновать подобную антиканоническую практику, в сочетании с привнесением в церковную жизнь обычаев и методов из области общественных отношений привели к явлениям, которые глубоко огорчают Народ Божий. Характерным примером этому является то, что произошло во время последнего визита Папы в Константинополь в день празднования памяти св. апостола Андрея Первозванного (престольный праздник Вселенского Патриархата) 30.11.2006. Я имею в виду не встречи и мероприятия (беседы, совместные заявления, приветствие с балкона и т. п.), произошедшие вне Патриаршего храма Святого Георгия, а все то, что произошло внутри храма, переходя все дозволенные границы допустимого общения с инославными в Церкви:

– встреча Понтифика словами «благословен грядый во Имя Господне»;

Можно ли, в самом деле, приветствовать ересеначальника возглашением, которое обращено исключительно к Лицу Самого Господа?

– обращение к нему как к законному Папе и Епископу Римскому и вознесение молитвенных прошений о нëм^166.

Безусловно, на встрече глава Римско-Католической Церкви будет именован «Папой и Епископом Римским», званиями, которые по богословской акривии он не может иметь, поскольку является еретиком¹⁶⁷. Таким образом, оба титула – «Папа Римский» и «Епископ Римский» – используются как termini technici (специальные термины) или, по крайней мере, как выражение любезности-учтивости по отношению к гостю и общепринятая форма приветствия, не имеющая богословского и экклезиологического содержания. В таком же смысле и инославные общины называются «Церквами» – не по церковной акривии, поскольку единственной Церковью была, есть и будет Единая Святая Кафолическая (Соборная) Церковь¹⁶⁸.

В предании нашей Церкви наряду с акривией существует также и вежливость и икономия: известно, что свт. Кирилл, хотя и обличал в очень суровых выражениях Нестория за его заблуждения, однако же называл его «честны́м»¹⁶⁹, «честнейшим»¹⁷⁰, «благоговейнейшим епископом»¹⁷¹ и обращался к нему со словами «твое благоговеинство»¹⁷².

Но совершенно иное – молебное пение и поминание еретика в качестве законного Папы и Епископа Римского вместе с Патриархом Константинопольским во время церковной службы в Патриаршем храме! Можно ли охарактеризовать вышеописанное как учтивость, или перед нами косвенное признание сборища еретиков как Церкви Христовой, а их главы как каноничного архиерея? Но если так понимать происходящее, не чуждо ли это святоотеческому преданию и не опровергает ли в целом такое поведение Православное учение о Церкви?

• От совместной молитвы к совместному служению.

К сожалению, совместная молитва в Константинополе не закончилась простым молением, а перешла в несуразное совместное богослужение. Во время торжественной Патриаршей и Соборной Божественной литургии на престольном празднике Вселенского Патриархата¹⁷³ Папе было предоставлена честь произнести Молитву Господню (Отче наш)¹⁷⁴, перед ним кадили, как если бы он был каноничным Епископом¹⁷⁵, и – самое главное – он принял от Патриарха и ответил ему лобзанием мира¹⁷⁶ перед Святой Анафорой, – литургические действия, которые могут совершать только сослужащие священники и архиереи!

Позвольте же нам задать некоторые вопросы:

• Когда время Патриаршего богослужения какой-либо клирик (иерей, епископ или даже Предстоятель Автокефальной Церкви) не литургисает, а молится со всеми остальными в алтаре, будет ли обмениваться с ним лобзанием мира священнодействующий Вселенский Патриарх? Конечно же, нет – ведь по Уставу лобзание мира полагается только между сослужащими! Как же тогда дается лобзание Папе? Значит Папа сослужит Патриарху?

• Допустимо ли использовать лобзание мира – момент наивысшего проявления единства в истине и любви – в целях иных, нежели те, кои были определены нашим литургическим преданием¹⁷⁷ (напр., низводить его до акта любезности и обходительности, до сферы чувств или церковной политики)?

• Лобзание мира – это действие, ни к чему не обязывающее, или требующее «в единомыслии исповедать» догмат о Святой Троице и богословие в том виде, в каком оно сформулировано в Символе Веры? Когда нет исповедания общей веры – поскольку нет единомыслия в догматах – чему служит лобзание православного Архиерея и ересеначальника?

• С каких пор еретик может молиться на богослужении как православный христианин, как действительный член Церкви?

• Возможно ли, чтобы еретик, да еще и начальствующий над еретиками, представлял православный народ на Божественной литургии, читая Молитву Господню от имени полноты нашей Церкви?

• Для прочтения Молитвы Господней в собрании верующих разве не нужно иметь «единство веры»? Есть ли у нас такое единство с Папой?

• «Отче наш» – самая важная молитва, подготавливающая народ к принятию «хлеба насущного», подаваемого в Божественной Евхаристии¹⁷⁸. Может ли на Божественной литургии, которую совершают православные, молиться о даровании нам этого Хлеба такое лицо (Папа Римский), которому строго запрещено причащаться от Божественной Трапезы? Какой смысл тогда имеет эта молитва?

• Поскольку Папа не просто присутствовал, а принимал деятельное участие в Божественной литургии, почему он в конце не причастился? Возможно, кто-то ответит, что это не разрешается установлениями нашей Церкви, так как он инославный! А тогда остальное, что он делал, разрешается?! Какое каноническое положение или кто из святых отцов нашей Церкви позволяет еретику во время Божественной литургии читать «Отче наш», совершать перед ним каждение как перед служителем, обмениваться лобзанием мира и т. д., и запрещает ему причащаться?

• Как согласуется все вышеперечисленное с известной позицией нашего Вселенского Патриарха, что «не может быть общения в таинствах прежде достижения полного единства в вере … Шаг к единству через признание таинств – это шаг назад … Общение в таинствах без единства веры похоже на банкноты без обеспечения золотом»?¹⁷⁹ Или может быть под «общением в таинствах» подразумевается только момент Причащения, а не вся Божественная литургия верных? Допустимо ли такое рассечение Божественной литургии с точки зрения богословия?

• Спросим, наконец, при всём нашем уважении, не задавался ли вопросом Предстоятель той Божественной литургии, на каком положении церковного права, которое должно быть согласно с единодушным мнением святых и Соборов, основывается подобная практика предоставления еретику возможности деятельного участия в Православной Божественной литургии, когда всё Предание нашей Церкви, все Отцы, все Поместные и Вселенские Соборы – без какого-либо исключения – абсолютно категоричны и строго запрещают это, грозя крайне суровыми каноническими прещениями?

Но, может быть, все вышесказанное можно оправдать как совершённое по икономии? Может быть, по икономии разрешается, хотя бы такое «неполноценное» сослужение Папы–Патриарха? Ответ – категорически НЕТ! Никогда, нигде и никто из Святых Отцов не разрешил бы признанному еретику, да еще и ересеначальнику – пребывающему в ереси – участвовать в Божественной литургии!

К тому же, какая крайняя необходимость была в «сослужении» с Понтификом? Действительно ли церковный порядок презрелся «ради бóльшей пользы и благоустроения»¹⁸⁰, которых невозможно было достичь другим образом? Какую, в конце концов, выгоду должна была получить Церковь, оправдав совместную молитву с Папой? Итак, не существует никаких предпосылок для применения икономии, которые бы оправдали соучастие Понтифика в православном богослужении!

Впрочем, и сам Вселенский Патриарх вполне определенно отзывается о «евхаристическом общении» с инославными: «Вся эта проблема, в сущности, церковная, и было бы целесообразным и полезным по поводу экуменического диалога сказать прямо, […] что евхаристическое общение между православными и неправославными, которого так желают некоторые, при существующем и доныне расколе, неприемлемо даже по икономии для Православной Церкви»¹⁸¹. И конечно же, «евхаристическое общение» не начинается со слов «со страхом Божиим, верою и любовию приступите» и не заканчивается на «Спаси, Боже, люди Твоя»…

Следовательно, не будет преувеличением применить и к этому случаю совместной молитвы Патриарха и Папы слова прп. Феодора Студита: «Уже не икономия, а вина беззакония и преступления божественных правил»¹⁸². Или, прилагая к современной действительности, повторить за монахами-святогорцами: «Но допустим ли это как благоразумное приспособление (икономию)? Как же допустить икономию, которая сквернит священнодействие…? И что могло бы быть вреднее такой икономии? То общение и в одном пункте есть очевидная потеря и расстройство всей правоты. Ибо принимающий еретика подлежит тому же осуждению, как и он; и входящий в общение с отлученными сам да будет отлучен, как нарушающий церковное правило»¹⁸³.

Следует отметить, что вышеозначенное беспокойство выказывают отнюдь не ревнители веры – «упрямые лжебратья, собирающие группы фанатиков, якобы защищающие «законные обычаи», но на самом деле пребывающие в плену религиозного недоверия, неоманихейского фундаментализма, преувеличенной метафизической ответственности и разыгрывающие пустой, ничтожный спектакль, чтобы собирать вокруг себя свои собственные секты, спекулируя на тему «чистоты веры»¹⁸⁴. (Как печально, что эти слова произносятся православным иерархом в присутствии Патриарха, представителей Автокефальных Православных Церквей и инославных на престольном Празднике Патриархата, одним словом – перед всеми верующими, которые придерживаются – в большей или меньшей степени – осмотрительности в диалогах!). Напротив, встревожены сами сторонники межхристианских диалогов и экуменического движения; они признают такое поведение лишенными всякого богословского основания, что в итоге делает богословский диалог бессмысленным. Архиепископ Австралийский Стилиан (Харкианакис) – на протяжении двадцати лет сопредседатель Смешанной международной комиссии по богословскому диалогу с римо-католиками – упоминает в своей речи от 10.05.1985 о «трагических ошибках», которые были допущены в этом отношении: «Прежде всего, возобладала чрезмерная любовь к Риму, которую проявляли разными способами, безответственно и абсолютно без всякого богословского исследования. …. Многие иерархи, к сожалению, … спешат облобызать друг друга в священнейший момент Божественной Евхаристии, когда мы говорим «возлюбим друг друга» … Это момент, когда мы выражаем величайшее и глубочайшее единство только между сослужащими литургию (архиереями и священниками). Литургисающие не имеют права целовать даже единоверных иерархов и прочих клириков, которые находятся в алтаре. Но все же есть православные иерархи – излишне называть имена – которые с благими намерениями, не давая, однако, себе отчета, насколько тяжелую богословскую ответственность несут они в этот момент, дают целование инославным клирикам; в то же самое время остается без ответа вопрос, почему они не причащаются из единой Чаши? Зачем, в таком случае, они целуют инославных? … Еще одна ошибка, не менее трагическая, заключается в том, что в своем старании показаться любезными православные иерархи, к сожалению, часто называют Папу «первым епископом христианства». И это еще одна богословская ложь. Папа, […] отпавший от Православной Церкви, не является в Ней ни первым среди равных, ни даже равным среди равных! Место Папы – даже не за самым последним православным епископом, ибо нынешний Папа находится в расколе и ереси. Это настолько очевидно, что даже не подлежит обсуждению … «Председательствующий в любви» не может, согласно православному учению, занимать Римскую кафедру, как он её сейчас занимает. Когда так говорят – это безответственные слова. И, к сожалению, они производят много шума, много вреда и не приносят никакой пользы. Таким образом, мы создаем видимость, что спешим достичь интеркоммуниона, общения в таинствах с инославными ... Именуя Папу или Рим святоотеческими титулами, наполненными известным содержанием, мы только наносим вред и нисколько не помогаем диалогу. Это просто-напросто ложь, богословская ложь, когда мы используем такие обращения»¹⁸⁵.

Когда «богословских» аргументов оказывается недостаточно для того, чтобы оправдать совместные молитвы с еретиками, прибегают к полному отрицанию всех правил и действующей доныне церковной практики как якобы устаревших и неприменимых сегодня.

К сожалению, все чаще забывается то, что «каноны, направляющие жизнь Церкви «в её земном аспекте», неотделимы от христианских догматов. Они не являются формальными установлениями юридического характера, какими главным образом их считают, но представляют собой применение догматов Церкви и Ее богооткровенного предания ко всем областям практической жизни христианской общины»¹⁸⁶. Поэтому «верность апостольскому Преданию, исповедание веры, жизнь и творчество – все это ограждается канонами... С того момента, как догмат утрачивает для нас своё значение, мы приходим к полному небрежению и канонами Церкви. Так, Л. Успенский пишет: «Мы вдруг «поняли» то, чего не понимали св. Отцы: что каноны – человеческие изобретения, а не претворение в жизнь догматов Церкви. «Соборы, каноны – всё это отжившее», и теперь прерогативы Собора («изволися Духу Святому и нам») переносятся каждым на себя»¹⁸⁷.

А. Митрополит Писидийский Мефодий (Фуйас – бывший Архиепископ Фиатирский) отмечает: «Выше канонов – учительствующая и законодательствующая на основании Священного Писания Церковь»¹⁸⁸. «Использование церковной икономии зависит не от законных установлений и предписаний, а от особой привилегии Церкви, Которая есть столп и утверждение истины ... Церковь на пути осуществления своего апостольства как во внутренней своей жизни, так и вовне благодаря попечению о ней Святого Духа свободна преступать это самое догматическое учение независимо от того, что происходит во времени, [Церковь] зависит только от Святого Духа, а не от истории. Учение не формирует сознание Церкви – оно и есть это самое сознание её»¹⁸⁹. «Церковь – это древо, которое продолжает развиваться и ни по какой причине не прекратит свой рост. Поэтому, думаю, не будет правильным каждый раз спрашивать, что говорят по тем или иным вопросам Святые Отцы, и поступать и нам так же»¹⁹⁰. «Церковь не ограничена тем учением, которое мы получили из прошлого, и мы не должны рабски следовать ему. Consensus Patrum (принцип «согласия отцов») не означает, что мы должны повторять то, что они говорили или делали. Потому что есть взгляды Отцов на важные богословские вопросы, которые сегодня нуждаются в пересмотре»¹⁹¹. «Перед православными богословами стоит первоочередная задача более глубоко раскрыть природу Церкви в сравнении с тем представлением, которое имеется сегодня, какое было во времена святого Киприана … Мысли церковных наставников прошлого, какими бы удачными они ни были, стоя́т не выше Священного Писания»¹⁹². «Об этом приснопамятный русский религиозный философ Л. А. Зандер писал: «Невозможно решить проблемы отношений с инославными, опираясь на каноны, которые касаются ситуаций и ересей, давно исчезнувших с горизонта»¹⁹³.

Несмотря на то, что приведенные выше соображения – беспорядочные, неполные, довольно неясные и допускают разночтения, мы задаёмся вопросами: разве учение нашей Церкви не тождественно с Божественным Откровением, которое, будучи единым, выражается через Священное Писание, согласие Отцов (consensus Patrum), определения и правила Вселенских Соборов? Допустимо ли с богословской точки зрения отделять [от канонов] Священное Писание и, тем более, противопоставлять его канонам или святоотеческому (догматическому) сознанию? Не следует ли это понимать как расхождение Церкви с тем, что Её выражает?

Б. Архимандрит Варфоломей Архондонис (ныне Вселенский Патриарх), обращаясь к канонам, которые запрещают совместную молитву с еретиками, отмечает очень кратко в своей докторской диссертации «О кодификации священных канонов и канонических положений в Православной Церкви», Салоники 1970, с. 73: «Так же неприменимы сегодня и должны быть исправлены положения, регулирующие отношения православных христиан с инославными и иноверцами. Церковь не может запрещать вход в храмы инославных и совместную с ними молитву в тот самый момент, когда Она через своих представителей сообща молится об окончательном соединении с ними в вере, любви и надежде. Требуется больше любви, чтобы «оросить» многие канонические положения ради того, чтобы они «принесли живой плод». Надлежит сделать некоторые положения более человечными и реалистичными. Церковь не может и не должна жить вне места и времени».

Также Вселенский Патриарх Варфоломей в своей статье под названием «Проблема икономии сегодня» («The problem of Oikonomia today») в журнале «Kanon» 6(1983) Общества по изучению церковного права Восточных Церквей (Вена, Австрия), среди прочего, отмечает: «а) что касается известного взгляда, [согласно которому запрещена совместная молитва с еретиками,] его сторонники истолковывают буквально отдельные священные каноны, относящиеся к различным случаям и ересям, которые давно исчезли. Сегодня вокруг нас существует такая церковная реальность, которую нельзя игнорировать. Святой Дух, который «дышит, где хочет» (Ин.3:8) и не ограничивается только историей прошлого, пребывает также и среди инославных»¹⁹⁴.

Позволим себе некоторые замечания (разумеется, не упоминая лишний раз о том, что различие в подходе и даже полное несогласие с некоторыми мнениями или взглядами не означает потерю нами приличествующего уважения к Вселенскому Престолу, особенно когда речь идет о критике научных работ, такие как докторская диссертация или статья в научном журнале):

1. Очевидно, что в диссертации Вселенского Патриарха не предлагается пренебрежение и нарушение канонов, запрещающих совместную молитву с еретиками. Намечается просто их отмена при будущей кодификации канонического права нашей Церкви. Да, в вышеуказанной работе упоминается 2-е Правило Трулльского Собора, которое категорически предписывает: «Никому да не будет позволено вышеозначенныя правила изменяти, или отменяти, или кроме предложенных правил, приимати другия ... Аще же кто обличен будет яко некое правило из вышереченных покусился изменити, или превратити: таковый будет повинен против того правила понести епитимию». По этому поводу Вселенский Патриарх уточняет: «очевидно, что эти запреты касаются отдельных членов Церкви»¹⁹⁵ – независимо от того, священники они или миряне.

2. Согласно вышеуказанной работе, никто – даже Поместный Собор Автокефальной Церкви – не может изменить или отменить священные каноны, поскольку «Церковь может изменить или упразднить древние каноны только на Вселенском соборе»¹⁹⁶. Таким образом, повторяет он, «мы ещё раз подчёркиваем, что священные каноны Вселенских соборов и утвержденные ими правила Поместных соборов и святых отцов не являются неизменяемыми, но являются неотменяемыми – по крайней мере, de jure – до того, как их не изменит или не отменит новый Вселенский собор»¹⁹⁷, поскольку «аксиома церковного и вообще права состоит в том, что его положения можно изменять или отменять только на основании источника равного или высшего, чем тот, которым эти положения были закреплены»¹⁹⁸, а вышеупомянутые св. каноны утверждены Вселенскими Соборами. А значит Вселенский Патриарх Варфоломей, следуя церковному преданию, приходит в своей работе к выводу, что каноны, которые запрещают совместную молитву с еретиками – поскольку они не были упразднены Вселенским собором или даже каким‑либо Поместным собором Автокефальной Церкви – остаются в силе и требуют от всех абсолютного уважения к их применению.

3. Кроме того, в вышеупомянутой диссертации недостаточно аргументируется предложенное изменение правил, которые регулируют отношения с еретиками (по сути, их упразднение, т. к. там отмечается, что «Церковь не может запрещать»), поскольку оно не основывается ни на каких экклезиологических или канонических причинах или доводах. Единственная причина – это то, что «они неприменимы сегодня»! Однако:

а. Если такой взгляд возобладает в жизни Церкви, значит мы на пути к отмене христианской нравственности или даже к самоупразднению самой Церкви, потому что Церковь таким образом превратится в «обуявшую соль» (Мк.9:50).

б. Невозможно, чтобы нарушение церковного порядка стало приемлемым, да еще и создало правовую норму (гр. κανόνας δικαίου), поскольку согласно 7-му правилу Двукратного Собора: «ничто вкравшееся, вопреки закону и порядку, не может восхищати себе преимущества дел, произведенных согласно с правилами». Согласно Вальсамону, «то, что вопреки правилам, недостойно подражания»¹⁹⁹, тогда как по Зонаре: «не по закону случающееся да не будет во вред и ниспровержение совершаемого законно» ²⁰⁰. Кроме того, Вселенский Патриарх Варфоломей в письме Патриарху Московскому обращает внимание на серьезнейшую опасность для «упорно нарушающих» Священные Каноны: «в каноническом порядке “скверно произошедшее не дόлжно брать в пример” к поддержанию последующих деяний, потому что священные каноны рано или поздно «карают» тех, кто с упорством их нарушает»²⁰¹.

в. В вышеуказанной работе подчёркивается, что Церковь в наше время «через своих представителей сообща молится с ними (инославными) об окончательном соединении в вере, любви и надежде», поэтому и «неприменимы сегодня» соответствующие каноны. Однако не только «сегодня», но всегда Церковь молилась и молится «о соединении всех» и всегда на протяжении своей истории²⁰² она вела диалог с раскольниками, еретиками и даже c иноверцами, о многих из которых исполнялась её молитва «об окончательном соединении в вере, любви и надежде». Однако совместная молитва запрещалась всегда, и этот запрет всегда соблюдался с уважением! Почему правила нашей Церкви стали «неприменимы» именно «сегодня»?

г. О том, что не только возможно, но и необходимо сочетать межхристианские отношения с уважением к церковному преданию, говорит весьма сведущий в богословских диалогах протопресвитер Вселенского Престола о. Феодор Зисис, который предлагает единственно приемлемую церковным порядком линию поведения: «Существует и другой способ диалога и сближения с инославными, без смешения, совместных молитв и сослужения. Просто физическое присутствие по икономии, без какого-либо молитвенного или богослужебного участия ... Даже на общей встрече (в Ферраре) в начале богословских обсуждений отдельно молились латиняне и отдельно – православные²⁰³, – порядок, который до сих пор сохраняется при проведении некоторых богословских диалогов»²⁰⁴.

д. Не будем забывать также о том, что до совсем недавнего времени проводился богословский диалог с дохалкидонскими Церквами. Однако при этом никогда не заходила речь о совместной молитве с ними, поскольку эти церкви уважают церковный порядок в данном вопросе! Сообразовывание участников этого богословского диалога с каноническим преданием ни в чём не препятствовало развитию этого диалога. Так почему бы не применить эту же практику в контактах с римо-католиками или протестантами?

е. В духе предложений о. Феодора Зисиса и упомянутое ранее Окружное послание Патриаршего Синода при патриархе Афинагоре от 31 января 1952 г., адресованное Предстоятелям Православных Церквей, в котором он предостерегает представителей Автокефальных Церквей, участвующих в богословских диалогах, от совместных молитв, «которые противны Священным канонам и притупляют исповедническую чувствительность православных. В Окружном послании звучит призыв совершать по возможности чисто православные богослужения и молитвы, чтобы показать инославным красоту и величие православного богослужения»²⁰⁵.

ж. Во время VII Генеральной Ассамблеи (ВСЦ) в Канберре (1991) и на заседании Центрального комитета в Женеве (1992) «православные участники решительно протестовали против идеи общения в таинствах (интеркоммуниона) с инославными»²⁰⁶.

з. Также на Всеправославной встрече в Салониках в апреле 1998 г., которая была созвана Вселенским Патриархатом после заявления Сербской Церкви с целью оценить новые условия, возникшие в отношениях Православия и экуменического движения, представители Православных Церквей среди прочего отметили, что на предстоящей VIII Генеральной Ассамблее ВСЦ в Хараре в декабре 1998 г. «3b. Православные делегаты не будут участвовать в экуменических совместных молитвах, богослужениях и других религиозных обрядах в продолжение работы Ассамблеи»²⁰⁷.

и. Очень характерно, что Центральный комитет Всемирного Совета Церквей в августе 2002 г. признал, что «для некоторых Церквей молитва с христианами, не принадлежащими к их традиции, не только проблематична, но считается просто невозможной»²⁰⁸ и что «православные христиане должны принимать во внимание священные каноны, которые могут быть истолкованы как запрещающие такую молитву» ²⁰⁹. Это особенно важно – даже протестанты в Центральном комитете ВСЦ разделяют, понимают и уважают каноническое предание Православной Церкви, которым часто мы, православные, косвенно или напрямую пренебрегаем …

к. Следовательно, как раньше, так и «сегодня» это вполне возможно, и мы все должны сообразовать свое поведение и церковное служение с канонами Церкви. Иначе это будет гибельный путь для нас и для нашего служения …

4. В вышеупомянутой докторской диссертации Вселенского Патриарха Варфоломея говорится (без разъяснений), что должны быть упразднены каноны, которые запрещают совместную молитву с еретиками, поскольку «требуется больше любви, чтобы «оросить» многие канонические положения ради того, чтобы они «принесли живой плод». Надлежит сделать некоторые положения более человечными». Неужели предполагается, что мы сегодня можем явить больше любоблагоутробия и человеколюбия, чем святые, которые составляли, утверждали и на протяжении веков применяли правила нашей Церкви? Или, может быть, святые, движимые духом нелюбви к своим братьям или даже ненависти, составляли и применяли священные каноны? Без разъяснений!

5. Также предлагается изменение правил, которые регулируют отношения с иноверцами! Может, предполагается, что должны быть отменены также запреты на совместную молитву с иноверцами? Но возможно ли, чтобы имели место совместная молитва и участие православного клира в ритуалах шаманов, анимистов, индуистов или представителей любой другой религии? Без разъяснений!

6. В статье, опубликованной в журнале «Kanon», Вселенский Патриарх, отмечая, что священные каноны, запрещающие совместную молитву с еретиками, «относятся к таким случаям и к таким ересям, которые давно исчезли. Сегодня вокруг нас существует церковная реальность, которую нельзя игнорировать», явно подразумевает, что сегодня не могут применяться св. каноны.

Вопрос:

Конечно, сегодня нет тех исторических условий, которые существовали на момент, когда составлялись соответствующие правила, запрещающие совместную молитву с еретиками. Но является ли это достаточной причиной, чтобы обходить только конкретные св. каноны? Последовательно применяя эту логику, не идем ли мы к церковному тупику? Что тогда делать с другими св. канонами того же периода, например, относительно института Пентархии Патриархов и вопросов юрисдикции Патриархатов и Автокефальных Церквей и т. д.? Может быть, они тоже не должны применяться, потому что сегодня не такие условия? В таком случае – увы нам!²¹⁰

К тому же, как можно объяснить то, что решения одного Поместного Собора (напр., Соборный Томос 1850 г. о провозглашении Автокефалии Элладской Церкви и Патриарший и Синодальный акт 1928 г. «Об административном управлении св. митрополий ”Новых Земель”») характеризуются как «священнейшие и почтеннейшие уставные»²¹¹ документы, не допускающие никаких обсуждений относительно внесения в них изменений, и нарушители их подлежат серьезнейшим прещениям? При этом нарушаются шестнадцать священных канонов IV, VI, VII Вселенских Соборов и Поместных Соборов Лаодикийского и Антиохийского, св. Тимофея (утвержденные Вселенскими Соборами), ими пренебрегают и готовится их отмена без какого-либо богословского обоснования. Или, может быть, Патриарший и Синодальный акт 1928 г. имеет бóльшую силу, чем правила трех Вселенских Соборов?

Митрополит Таллиннский и всея Эстонии Стефан, ссылаясь на каноническое положение Вселенского Престола в Православной церкви, отмечает относительно св. канонов: «священные каноны ... существуют здесь не для того, чтобы изменяться в соответствии с требованиями времени и ради сиюминутной выгоды, но чтобы отразить непрерывное продолжение вечного и неизменного церковного Предания»²¹².

Кроме того, хотя сегодняшняя «церковная реальность вокруг нас» другая – в конце концов, каждая эпоха имеет свои отличия – но разве в период Вселенских Соборов не было подобных случаев ересей и расколов? Однако это не помешало отцам запретить совместную молитву с еретиками и раскольниками!

7. Наконец, в вышеуказанной статье относительно неприменимости св. канонов отмечается, что «Святой Дух, который «дышит, где хочет» и не ограничивается только историей прошлого, пребывает также и среди инославных».

Вопрос:

Разве то, что «Святой Дух … «дышит, где хочет» не всегда было истиной? Этого не знали Отцы Вселенских Соборов, которые составили и утвердили правило «не подобает молиться с еретиками или раскольниками»? Даже если бы мы посчитали богословски безупречной²¹³ расплывчатую фразу о том, что Святой Дух «пребывает среди инославных» сегодняшних, почему он не пребывал таким же образом и в инославных вчерашних? И если он присутствовал в инославных, еретиках и раскольниках давних времен, почему Вселенские Соборы запрещают совместную молитву с ними? А если справедливо Соборы запретили молитвенное общение с инославными, у которых «есть» Святой Дух, можем ли мы сегодня действовать вопреки правилам Вселенских Соборов?

Я хотел бы закончить этот раздел словами из Окружного Послания от лица епископов²¹⁴, которые совершали свое служение не в давние времена, а «сегодня», и не в какой‑нибудь православной стране, а в многонациональной и многокультурной Америке, где православные являются меньшинством. Эти епископы, следуя святым Отцам, заявляют, что пренебрежение или попытка отменить св. каноны, запрещающие совместную молитву с еретиками, наносит серьёзный догматический и экклезиологический ущерб самой сущности нашей Церкви.

Очень важное Окружное послание Священного Синода Православной Церкви в Америке²¹⁵ о единстве христиан и экуменизме продиктовано стремлением «заново выразить позицию, которую всегда имела Православная Церковь, позицию и которую, к сожалению, даже некоторые из наших православных братьев не осознают или забыли». Синод отмечает: «Дорогие и возлюбленные братья и сестры, наш долг как епископов Церкви и стражей апостольской веры – признать, что Православная Церковь является единственной Церковью Христовой ... Это принципиальное воззрение Православной Церкви … послужило основой для православного участия в экуменическом движении». Далее в Окружном послании говорится: «Мы категорически отвергаем использование интеркоммуниона и общения в таинствах, рассматриваемых как средство достижения христианского единства. Согласно православной вере, таинства и литургическая жизнь Церкви, особенно Божественная Евхаристия, не могут быть отделены от самого бытия Церкви, выражать которое они предназначены по своей природе. Таинства не являются символами благочестия, не выходящего за рамки психологии. Они – выражение сущности Церкви как Царства Божия на земле. Вне единства веры в Единой и Единственной Церкви Христовой, которая неразделима, не может быть ни общения в Таинствах, ни литургического сослужения». И к этому добавляется: «Официальное литургическое служение и молитва с активным участием духовенства и мирян различных конфессий противоречат канонам Православной Церкви. Подобные богослужения могут лишь порождать путаницу, становятся источником соблазна и способствуют ложному представлению о христианской вере и о природе того единства, которое Бог даровал людям в Своей Церкви ... Согласно православной вере, такое богослужение есть, кроме всего прочего, ложное предстояние людей перед небесным жертвенником Божиим»²¹⁶.

Завершая эту краткую работу, мы заключаем, что каноническое предание нашей Церкви является четким, ясным, однозначным, без каких-либо оговорок: «Не подобает молиться с еретиками или раскольниками»! Такая молитва недопустима даже по икономии. Любое пренебрежение правилами влечет за собой серьезнейшие канонические прещения: отлучение от Церкви для мирян, извержение из сана для духовенства. Эта строгость обоснована с точки зрения богословия и экклезиологии и имеет пастырскую перспективу. Она проистекает из самого самосознания нашей Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви, которая не может мириться с уравниванием Истины и заблуждения, но в то же самое время, будучи движима любовию к «ближним и дальним», проповедует Истину, обращая внимание на любые ее фальсификации и искажения.

К сожалению, сегодня, в эпоху путаницы и абсолютизации релятивизма, которые стали неким «законом», многие хотели бы ослабить православное самосознание и сделать так, чтобы оно воспринималось наравне с ересью и заблуждением. Подлинную проповедь Церкви Христовой они хотят оклеветать как фанатичную, фундаменталистскую и выдать её за эгоистичное самолюбование, не соответствующее тем историческим условиям, в которых мы живем!

Но Православная Церковь должна идти по этому трудному пути свидетельства об Истине, обращая свой взгляд на современный мир, но и не отступая от православного предания и опыта. Этот опыт записан в Священном Писании, в житиях ее Святых, в учении Отцов, в Оросах и Правилах ее Соборов.

Свидетельство о Православии сегодня становится еще более необходимым, чем когда-либо прежде. Православная Церковь не имеет права молчать. Она должна давать свидетельство веры, «однажды преданной святым» и в современных условиях межхристианского общения и сотрудничества²¹⁷. Но это сотрудничество может основываться только на нашем уважении к ее каноническому преданию. В целом, мы должны определять наше пастырское служение в Теле Христовом на основании того, что предписывает канонический порядок нашей Церкви, поскольку Священные Правила – это не человеческие выдумки, а плоды Святого Духа. «Только посредством верного и бескорыстного соблюдения священных правил Церковь управляется богочеловечески, а не по-человечески. Все, что не строится на основании священных правил, строится на песке и, каким бы искусным ни было такое строение, рано или поздно оно рухнет и превратится в прах. Любое урегулирование церковных дел, из каких бы хороших побуждений оно ни исходило, не может получить небесное благословение, если оно нарушает священные правила», – подчеркивает приснопамятный отец Епифаний Феодоропулос.

Что касается примирения в межхристианском мире, то это дело прежде всего нуждается в благословении Небес. Это не достижение дипломатического компромисса и взаимных уступок в формулировании общепринятых, но неоднозначных терминов и документов, которые представляют собой искусственное и поверхностное единство. Это вопрос существенного, реального, истинного общения, которое может быть достигнуто только по благодати Святого Духа²¹⁸.

Об этом единстве во Христе, то есть в Истине и Любви, молится Церковь, чтобы в нашей истории смогло осуществиться видение, описанное в Апокалипсисе, которое есть не что иное, как совместная молитва всего спасенного творения перед небесным Жертвенником: «Вот, великое множество людей, которого никто не мог перечесть, из всех племен и колен, и народов и языков, стояло пред престолом и пред Агнцем в белых одеждах и с пальмовыми ветвями в руках своих. И восклицали громким голосом, говоря: спасение Богу нашему, сидящему на престоле, и Агнцу! И все Ангелы стояли вокруг престола и старцев и четырех животных, и пали перед престолом на лица свои, и поклонились Богу, говоря: аминь! благословение и слава, и премудрость и благодарение, и честь и сила и крепость Богу нашему во веки веков! Аминь… Ей, гряди, Господи Иисусе!»²¹⁹.

Необходимое уточнение:

Автор этой работы представляет свой небольшой труд вашему вниманию с надеждой и молитвой, чтобы Всемогущий Бог, который смог послать извещение Валааму даже через неразумную ослицу, ниспослал Свою благодать, уврачевал недостатки, восполнил упущения и удостоил эту скромную попытку исследования послужить во славу святого Имени Его. Эта работа сможет принести бóльшую пользу, если она станет той маленькой искрой, которая сподвигнет читателя начать более полное исследование по этой теме; если она пробудит интерес к нашему преданию; если она хоть немного будет способствовать здравому размышлению и благочестивому беспокойству, далекому от фанатизма и экстремизма, с уважением к личности и служению каждого члена нашей Православной Церкви.

Протопресвитер Анастасий Гоцопулос

Патры, 15 марта 2008 г.