Поясничный змий

Для тех, кто, подвизаясь в умном делании, познал отверзение сердца и благодатную молитву в сердце, наступает период скорбной брани с лукавым, которая подготавливает молящегося к духовному созерцанию. Если раньше молящийся боролся с лукавыми помыслами, искушающими желательную и раздражительную силы души, то после предварительного очищения сердца благодать умаляется и молящийся выводится на брань с более сильным соперником – воздушным князем, который действует через способность ума к воображению, через сон и через тонкие духовные состояния во время молитвы:

«Воздушный князь приражается к занимающим свой ум созерцанием, представляя им фантастическое во время приближения с лукавыми воздушными духами к мыслительной и умственной частям души»¹.

Воздушный князь – это условное наименование, которым прп. Григорий Синаит обозначил начальника духов злобы поднебесной, ведущих брань против подвижников созерцательного образа жизни. Эта брань ведется с умной силой души, но те, кто проигрывает это сражение в сфере ума не только лишаются истинного созерцания в Духе, но и подвергаются блудной брани на телесном уровне. И если раньше подвижники умного делания подвергались телесной брани с естеством на этапе очищения сердца в борьбе со сладострастием желательной силой души, то теперь они падают в бездну блуда в борьбе с умной прелестью. Апостол Павел разъясняет особенность этой брани, которая ведется не против телесного естества, а против искушений ума духами злобы:

«Наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной» (Еф.6,12)

Прп. Макарий Великий рассказывает об этой брани в «Послании к чадам своим»², как о брани на десятой ступени смирения после умаления страстей и перед тем, как «отверзаются очи» подвижника к созерцанию небесного. Если на этой ступени ум принимает прельщение лукавыми подменами благодатных состояний и впадает в прелесть воображения, то лукавый завладевает умом и возносит умалишенного молитвенника то на «небеса» тщеславия и гордыни, то низвергает в бездну блудной брани. Молящийся «оказывается подобным лишенному руля кораблю, который бьется о скалы то там, то здесь»³. И его самомнение разбивается о скалы блудной похоти, которой он подчиняется, несмотря на обретенную ранее чистоту сердца и опыт благодатной молитвы в сердце. В этой брани молящийся познает свою немощь в противостоянии воздушному князю и его силу в чреслах, противостоять которой, он оказывается неспособен, если благодатная помощь промыслительно умаляется.

Слову «чресла» в русских переводах Библии соответствует греческое слово ὀσφύς, которым обозначается крепость мужчин и которое дословно переводится, как поясница, поясничная часть тела, бедра. Блудная брань в чреслах зависит от брани с помыслами в уме. Поэтому апостол Петр, подчеркивая, что ум является источником блудной брани в чреслах, призывает «препоясать чресла ума вашего» (1Пет.1:13.), а прп. Григорий Синаит называет воздушного князя также врагом поясницы (чресел):

«Внутренний и природный враг поясницы (ὀσφύος) извращает все духовное, посредством фантазии подставляя одно вместо другого, и вместо теплоты вызывает ненормальное жжение, так что душа цепенеет и отягощается в этом заблуждении. Вместо блаженства вызывает неразумную прелесть, гордость и тщеславие. Но время, опыт и чувства открывают его лукавство и хитрость» ⁴

И также этот враг поясницы называется змием и князем бездны, сила которого в чреслах и пупе (Ὀμφαλός – пуп живота):

«Змий, князь бездны, предпринимает военное выступление против внимательно относящихся к сердцу, как имеющий [основание] своей силы на страстных чреслах (см.: Иов 40, 11) и пупе»⁵

Свт. Григорий Палама говорит о силе мысленного зверя на пупе живота:

«сила мысленного зверя на пуповине живота, потому что здесь закон греха имеет свою власть и питает зверя»⁶

О воздушном князе, действующем через воображение, писал также прп. Никодим Святогорец:

«И наконец, изо всех сил нашей души именно к воображению диавол имеет особенную близость, используя его для прельщения человека»⁷.

Соприкосновение с воздушным князем в области воображения и блудная брань со змием поясницы в чреслах – это две стороны одной брани с лукавым духом дьявола, которая попускается совершенным делателям сердечной молитвы ради смирения перед восхищением ума к созерцанию. В настоящей статье мы остановились на наименовании «поясничный змий», поскольку оно указывает на змеиную и блудную сущность воздушного князя, который подобно блуднице соблазняет молящегося внешней привлекательностью воображаемых образов и вместо созерцания ввергает их в бездну прелести и блуда.

Дьявол погубил лукавой хитростью Адама и Еву, имеющих чистые сердца. И этот же змий попускается к искушению молящихся, которые очистили сердце и познали райское наслаждение и благодать самодвижной молитвы. Это попускается Господом, потому что ум молящегося еще не готов для созерцания подобно бескрылому птенцу, крылья которого еще не оперились.

«Бескрылый птенец – тот ум, который покаянием недавно вышел из пут страстей и во время молитвы усиливается возвыситься над земными вещами, но не может, а, напротив того, ступает еще по лицу земли, не имея сил летать»⁸

В опыте духовной брани с поясничным змием, подвижник умного делания вкушает плоды с древа познания добра и зла⁹. Без такого опыта, очищающего молящегося от прародительского греха самомнения, возмечтавшего стать богом без Бога, уму не дается ведение созерцания ангельского мира, ибо Господь не хочет смерти грешника подобно Адаму, но «еже спастися и в разум истины привести» (1Тим. 2:4).

Особенностью искушений от поясничного змия является подмена благодатных духовных состояний на ложные подобия. При этом он действует в области физических или психических состояний посредством чувственных ощущений, воображения, фантазий. Лукавыми подменами могут искушаться те, кто на этапе умной молитвы молится в ожидании благодати и, не имея опыта благодатных состояний, может с радостью принять любую необычную перемену в молитве за действие благодати. Но в эти сети легко улавливаются и те, кто уже вкусил благодать непрестанной молитвы в сердце и после ее умаления желает вернуть своими силами благодатные ощущения и вновь насладиться блаженством. Ибо непрестанная Иисусова молитва, даруемая после отверзения сердца сначала творится благодатью Святого Духа сильно и горячо словно пламя в сердце, принося человеку неизреченную радость и ощущение сопричастия Господу Иисусу Христу. При этом молитва творится днем и ночью независимо от внимания ума, так что человек может заниматься любым делом и при этом ясно слышать умом словесную молитву в сердце. Период непрестанности может длится несколько месяцев в зависимости от индивидуальных особенностей человека, его смирения и хранения этого дара. В это время человек обретает достоверное ведение блаженства жизни с благодатью в сердце и обретает непоколебимую веру во Христа и Его обетование Царства Небесного. Но вместе с тем у подвижника появляется и самомнение, что это даровано ему навсегда за его особое усердие в умном делании и что он уже обрел спасение. Но постепенно молитва слабеет и становится все тише, так что человек начинает беспокоиться не потерял ли он ее. Тогда он прислушивается к сердцу и когда начинает внимать молитве, то она вновь начинает твориться сильно и горячо. Молитва может вообще прекратиться, если человек согрешит словом, делом или помышлением, но после сокрушения и покаянной исповеди, молитва возвращается. Так через усиление и ослабление молитвы благодать постепенно смиряет самомнение подвижника и подготавливает его к этапу обучения духовному различению истинного ведения от лукавых подмен. Это обучение духовной рассудительности совершается через попущение духовной брани с духами злобы. Искушения попускаются как со стороны внешних обстоятельств, так и со стороны внутренних молитвенных состояний, помыслов и видений от лукавого. Эти искушения индивидуальны. Одному могут попускаться искушения бесами устрашения, которые являются в ужасном виде, грохочут, сотрясают келью и т.д., прогоняя подвижника из места его уединения в молитве. Старцу Иосифу Исихасту змий явился в образе льва. Другому попускаются бесы тщеславия, соблазняющие его на преждевременное поучение братьев как спасаться и творить молитву, словно уже познал секреты умного делания и меры духовного старца. А иному попускаются различные телесные ощущения и визуальные искушения во время молитвы, подменяющие благодатные состояния и откровения. Период духовной брани с поясничным змием проходят все подвижники умного делания, но в разной степени. Духовная брань может быть очень жестокой и длится годами, особенно у тех, кто молится своевольно и самочинно. Тем же, кто подвизается в умном делании, пребывая в послушании у старца, который смиряет самомнение неоперившегося птенца, может быть попущено меньше искушений. Невозможно описать все возможные ситуации и хитрости лукавого, ибо это мера обучающей благодати, но рассмотрим кое-что из того, что было дано нам познать на собственном скорбном опыте соприкосновения с прелестью самомнения и найти пояснения у отцов умного делания.

Когда ум достигает высокой степени концентрации внимания на смыслах слов молитвы и мужественно отсекает все помыслы, то молящийся ощущает в области сердца присутствие благодати, словно некоей теплоты, согревающей сердце. В это время поясничный змий с целью отвлечения внимания от молитвы может возбудить телесное ощущение теплоты. Словами трудно объяснить качественное различие между духовной теплотой и теплотой физической. Но все же можно указать на некоторые внешние различия. Духовная теплота не ощущается телесными чувствами. Она ощущается в опыте самодвижной молитвы, творимой Святым Духом. Духовная теплота рождается в области духовного сердца и распространяется в грудной области. Физическая теплота рождается от поясничного змия в области поясницы и поднимается вверх. Если молящийся примет ее за благодатную теплоту, то змий может все тело охватить жаром, так что на лбу выступает реальный пот. Такие физические явления не имеют ничего общего с благодатными духовными ощущениями во время молитвы и, конечно, их надо отвергать.

Ощущение духовной теплоты может подменяться также ощущением под кожей легких покалываний-жжений, которые при концентрации внимания обволакивают бедренные мышцы ниже пояса и медленно поднимаются вверх. Эти телесные ощущения необычны и если их принять за благодать, то они могут усиливаться, так что все тело цепенеет. Подобные чувственные ощущения могут сочетаться с блудными ощущениями. Но не всегда теплота и жжения возникают по действию лукавого. Они могут возникать и по естественным причинам:

«жжение или теплота исходит от чресл к сердцу иногда и естественно, сама по себе, без блудных помыслов. И это не от прелести, но от естества, – сказал святой Патриарх Каллист. Если же кто и таковое принимает за действие благодати, а не естества, то это уже воистину прелесть»¹⁰

Если теплота или жжения возникли по естественным причинам, то они просто слабеют при их игнорировании и сосредоточении внимания на Иисусовой молитве. Если же ощущения все равно усиливаются, то можно прибегнуть к крестному знамению, творимому с верою в силу Креста Христова, направленной против лукавого. Тогда теплота и жжения, возникшие от лукавого, сразу слабеют и исчезают. Если же они возникают повторно, то можно прибегнуть к молитве «Честному Кресту Господню» вместе крестным знамением. Обычно достаточно произнести первые строки молитвы, чтобы почувствовать освобождение от некоей тяжести в теле и смрадного тумана в уме, которыми враг незаметного обволакивает молящегося. И тогда теплота исчезает, а жжения рассеиваются, тело становится легким, ум просветляется и молитва обретает чистоту.

Ощущение жжений, вызываемых поясничным змием похожи на благодатные ощущения, которые иногда возникают во время сердечной молитвы в моменты Божественных откровений. Бывает, что во время молитвы молящийся искренне обращается с прошением или благодарением ко Иисусу Христу, Пресвятой Богородице или к любимым святым и в ответ неожиданно получает отклик, свидетельствующий, что его прошение услышано, в виде некоего потока духовной энергии. Этот поток бывает очень сильным словно электрический ток, пронизывающий от затылка до земли, но бывает и слабым едва различимым и растекающимся по плечам. При этом на мгновение возникает ощущение подобное мурашкам на коже, возникающим от холода. Тело словно окунается в изморозь, но ему не холодно, а радостно и благодатно. При творении крестного знамения эти ощущения могут повторяться и даже усиливаться, но даются они на мгновение или короткое время, как знак благодатного отклика. Благодатная изморозь похожа на подкожные жжения, происходящие от поясничного змия, и потому возникает путаница и недоумения. Но со временем приходит опыт и способность различать лукавые жжения от благодатной изморози. В частности, можно отметить, что различаются момент их возникновения, сила и скорость протекания, а также реакция на воздействие крестного знамения. Змеиные жжения возникают, когда молящийся борется с помыслами за чистоту молитвы. Эти жжения обычно наползают медленно снизу от бедер и вверх по телу. Они, как бы предлагают обратить внимание на них и принять их за благодать, усиливаются при внимании к ним и исчезают при творении крестного знамения. Но иногда, особенно при воспоминании об опыте бесовских воздействий, могут возникать моменты сильного ощущения страха, сопровождаемые резким возникновением жжений на затылке и плечах. Тогда страх свидетельствует об источнике этих жжений. И, наоборот, благодатная изморозь возникает, когда молящийся уже находится в состоянии чистой деятельной молитвы¹¹. И когда в этом состоянии возникает благодатная изморозь, то она возникает сама собой без спроса и согласия, протекает мгновенно сверху вниз и сама собой исчезает. Она не вызывает страха, не нарушает чистоты молитвы и при творении крестного знамения может повториться с еще большей силой, но не удерживается надолго и быстро прекращается. Сомнения в благодатности источника изморози возникают не во время ее возникновения, а когда поясничный змий начинает путать молящегося своими лукавыми жжениями, похожими на благодатную изморозь. И здесь уместно вспомнить совет прп. Исаака Сирина: «Что от Бога, то приходит само собой, … если место чисто»¹², а что от лукавого, то может быть отвергнуто.

Когда молящийся успешно преодолевает лукавые подмены благодати, отвлекающие от молитвы, и приближается к области духовного созерцания, то поясничному змию попускается искушать молящегося созерцательными образами через воображение ума в голове:

«Нет ничего духовного, во что бы ни преобразовались тайно [демоны] в воображении. В противовес внутреннему [человеческому] состоянию в мере нравственной высоты они вооружаются и помещают в душах наносимое, то есть прелесть взамен истины, фантастические образы взамен созерцания»¹³.

Могут возникать визуальные и слуховые галлюцинации, подражающие благодатным состояниям безмолвия и откровениям от Бога. Сначала могут возникать слабые световые лучи или некие сияния, которые предлагается принять за начало видения Божественного света. Неопытный в созерцаниях подвижник не имеет представления о том, что такое истинное духовное созерцание, но из книг он знает, что при созерцании святые отцы видели свет и поэтому всякое видение света вызывает у него неподдельный интерес и стремление к его восприятию.

Следует отметить, что Божественный свет, о котором пишут отцы-исихасты – это свет, которым ум озаряется при восхищении души на ангельское небо, где ум перестает ощущать свое тело и весь человек становится светом и видит только бесконечный и неизменный свет, у которого нет визуальных различий, нет каких-либо форм, лучей, темных и светлых областей, нет цветовой окраски белого или голубого цвета, как на иконах, но все единый, простой и прозрачный свет беспредельной вечности. Божественный свет ум видит не телесными глазами, ибо там нет ничего телесного, но видит умным чувством, которое возникает от благодати. Видение света ангельского созерцания отцы называют естественным созерцанием первого рода. А когда милостью Господа душа обоживается и возносится на третье небо в Царство Небесное, то ум сверхъестественно видит нетварный Божественный свет, отличающийся чрезвычайной силой яркости, которую отцы сравнивают с яркостью солнца или молнии в сравнении с естественным светом ангельского созерцания, который подобен слабому освещению лунного света. С восхищения души на ангельское небо начинается истинное духовное созерцание, а до этого подвижник пребывает в телесном образе бытия и может просвещаться Божественным светом через различные видения, относящиеся отцами к естественному созерцанию второго рода. В этих видениях, возникающих во время молитвы ум может увидеть умным чувством визуальные образы, имеющие пространственные формы и изменчивость во времени. Это могут быть образы, подобные тем, которые видели ветхозаветные отцы с огненными колесницами, ангелами, животными и т.д., или образы Божией Матери, любимых святых, узнаваемых по иконам, или почившего старца и даже образ Самого Христа, с которыми подвижник может разговаривать, спрашивать и получать ответы. И это будет не видение Христа как Он есть, но истинное явление Христа и общение с Ним в том образе, который доступен для восприятия человеком. В качестве примера можно сослаться на воспоминание старца Иосифа Исихаста, который долгое время пребывал в духовной брани с бесами, но иногда утешался благодатными созерцаниями и однажды сподобился чудного видения Божией Матери с Младенцем Христом¹⁴. В этом созерцании второго рода было много прекрасных образов, ангельское пение птиц, блаженное благоухание, белая, как снег, дорога, райские златолистные цветы, ослепительный свет, Божья Матерь, Младенец Иисус, тысячецветная птица и многое другое, что видел Франциск не телесными глазами, но умным чувством, пребывая в исступлении. Но аналогичные образы могут возникнуть в уме и от лукавого. Преп. Силуан Афонский тоже однажды услышал прекрасное пение и увидел отверстое небо, но то было от лукавого:

«Я сам дважды ошибался. Один раз враг мне показал свет, и помысл говорил мне: прими, это благодать. Другой раз я принял одно видение, и много пострадал за это. Однажды в конце бдения, когда запели «всякое дыхание да хвалит Господа», я услышал, как Царь Давид в небе поет славословие Богу. Я стоял на хорах, и мне казалось, что нет ни крыши, ни купола, и что я вижу отверстое небо. Я говорил об этом четырем духовным мужам, но никто мне не сказал, что враг посмеялся надо мною, а я сам думал, что бесы не могут славословить Бога, и что, значит, это видение не от врага. Но прелесть тщеславия борола меня, и я снова стал видеть бесов»¹⁵

Святые отцы предупреждают, что враг может явиться даже в образах Христа и Божьей Матери:

«Тем, кто преуспел в созерцании, он представляется светлым Ангелом, принимает образы святых и Самого Спасителя Христа, в зависимости от состояния, в котором находится человек Божий»¹⁶.

Подобного рода ложные созерцания второго рода невозможно отличить от благодатных созерцаний по виду или содержанию и уж, тем более, по словесному описанию. Четыре духовных мужа, к которым обращался за советом преп. Силуан, не могли сказать от кого было его видение. На этот вопрос может ответить только сама благодать, ибо вместе с благодатными созерцаниями дается ощущение Божественной любви и несомненной истинности видения:

«Hет места никакомy сомнению в благословенный миг пpишествия благодати в том, что это поистине Божественная благодать, ибо она не вызывает y пpинимающего ее никакого стpаха или недовеpия»¹⁷.

Однако, лукавый хитер и подменяет ощущение благодати ощущением телесной сладости, духовное благоухание – запахом ладана, ощущение рая – разноцветными видениями и т.д., но он не может имитировать ощущение Божественной любви и истинности, вкушение которых дается подвижнику умного делания при отверзении сердца и непрестанности благодатной молитвы. И кроме того, можно отметить один верный признак различения – лукавый не может сразу ввести ум в состояние исступления, в котором ум ограждается от мира телесных ощущений, и завладеть волей человека. Лукавые видения возникают как внешние явления, к которым человек может присоединиться по своей воле, но может и не смотреть на них, отвернуться и, сосредоточив внимание на молитве, прогнать их силою имени Христа и крестного знамения. Когда же возникают благодатные видения, то человек сразу оказывается в ином духовном мире и не может из него выйти, пока благодать не вернет его на землю.

Что же касается созерцания первого рода и сверхъестественного созерцания нетварного света, то поясничный змий не может имитировать вечную неизменность, бесформенность и беспредельность Божественного света, ибо его галлюцинации возникают в уме, когда он пребывает в голове, а не в состоянии восхищения души на ангельское небо. Но лукавый может соблазнять неопытного в созерцании подвижника привлекательностью световых образов второго рода. И он может имитировать в уме ослепительную яркость света, от которой болят глаза. Но это будет не та ослепительность, которую видит обоженный ум в Царстве Небесном и от которого ничто не болит и не слепнет, ибо духовное созерцание совершается в духовном сердце без участия головы. Поэтому если возникающий свет локализован, имеет форму и цвет, перемещается, изменяется, усиливается или слабеет, исходит от какого-нибудь визуального образа и при этом такое явление можно отвергнуть, то такой свет и образы являются соблазном от лукавого.

Если же молящийся по тщеславию примет световые, слуховые, обонятельные или другие чувственные фантазии поясничного змия за благодатные явления, и начнет ожидать их повторения, то он постепенно подпадет под его власть и тогда змий «распоряжается им, словно принадлежащей ей машиной, как ей угодно, так что несчастный человек уже не в силах ослушаться ее хотя бы на волосок»¹⁸. Завладев умом молящегося, поясничный змий бросает его в бездну блудной брани с бесами, которая попускается Господом до тех пор, пока молящийся не смирится и не поймет, что причиной этой брани является не естество в чреслах, а его тщеславие и самомнение, принявших помысел, что этих «благодатных» явлений он удостоился за молитвенные труды.

Хитрость поясничного змия состоит и в том, что он не торопится обнаруживать свою блудную сущность и ненависть ко Христу и человеку. Его главная цель – не допустить ум к созерцанию Божественного света, оторвать внимание ума от Иисусовой молитвы и через якобы благодатные явления просто завоевать доверие. Поэтому сначала он может прекратить всякие атаки помыслами и явиться каким-нибудь необычным слабеньким ощущением, малым светлым пятнышком или неким слегка заметным голубоватым свечением воздуха. Эти явления могут возникнуть в тишине от помыслов на краткое время и удалиться. А у человека возникнет любопытство и размышление, что может это было от благодати, но он своим недоверием или самомнением не позволил ей приблизиться. Затем эти явления вновь возникнут и исчезнут постепенно усиливаясь, но все более завлекая ум человека словно куртизанка. В этих соблазнах молящийся не будет чувствовать вкуса благодати, как это было раньше в опыте благодатных состояний, но лукавый будет подбрасывать мнение, что это не обязательно и что тишина и отсутствие всякого восприятия, включая ощущение любви Христовой, и есть состояние исихии и созерцание божественного на более высоком уровне. И если молящийся согласится с забвением вкуса благодати и начнет вместо покаянной молитвы устремлять свой ум к абсолютному бесчувствию и обретению своими усилиями без помощи благодати якобы чистой созерцательной молитвы Святого Духа, то его дух сочетается с сатанинским духом. После этого соблазны и подмены прекращаются и молящийся оказывается во власти поясничного змия. И тогда сатана может использовать человека в своих целях. Он может отравить его духовную кровь и сделать из него своего тайного служителя, верующего, что он молится и служит Христу, а может начать издеваться над ним и привести к блудным падениям. Но блудная сущность поясничного змия рано или поздно начинает проявляется при сочетании с его исушениями. Может возникнуть легкое желание чувственного наслаждения, вкушения сладкого или различных видов услаждений. Но может возникнуть и сильнейшая сексуальная похоть в отсутствии объекта вожделения, сопротивляться которой уже невозможно. При сочетании с безобидными на первый взгляд помыслами поясничный змий может завладеть телом и привести его в неистовое состояние, в котором сотрясается позвоночник, ноги, руки и голова. Все эти прельщения индивидуальны и искушения попускаются разной меры в зависимости от устремлений тайного самомнения молящегося, которое через падения становится явным:

«Ибо враг знает, что победа человека, и поражение его, и сокровище, и защита его, и все у подвижника заключается в помысле его и совершается в краткое мгновение, только бы помыслу подвигнуться с места, и с оной высоты снизойти на землю, и произволением на одно мгновение показать свое согласие, как и случилось это со многими из святых»¹⁹

Искушения и падения случаются не только с новоначальными, но и с опытными в молитве, пребывающими в непрестанной сердечной молитве и познавшими блаженство любви Христовой и благодатные откровения с видением Христа или Божьей Матери. Прп. Силуан Афонский 15 лет боролся с бесами после того, как увидел в церкви отверстое небо и «услышал, как Царь Давид в небе поет славословие Богу» и подумал, что такое не может быть от врага. Старец Иосиф Исихаст, имея благодатную непрестанную молитву и истинное видение Божьей матери, тем не менее, подвергался жестокой блудной брани в течение 8 лет.

Искушения поясничным змием для опытных молитвенников попускаются Господом перед восхищением к истинному духовному созерцанию как средство смирения и очищения от тайных страстей тщеславия и гордыни, а также обучения духовной рассудительности в различении благодатных состояний и лукавых подмен. Сокрушение и покаяние на исповеди, возвращают молящегося к благодати Иисусовой молитвы. Но если падение не отрезвляет и не приводит к покаянию, то поясничный змий завладевает волей павшего в его чреслах и постепенно делает из него либо блудного беса, хулящего Христа, либо истощает его жизненные силы неистовыми желаниями и телесными болями, либо доводит его до смертельного исхода, либо делает из него послушного исполнителя и проповедника ложных учений о спасении и обожении в духе мистических медитаций йоги, буддизма или «нью эйдж».

Брань молящегося с поясничным змием ведется на уровне помыслов, размышлений, визуальных образов и воображений, чувственных и психических ощущений. Эти прилоги лукавого накатываются на ум и тело молящегося в виде соблазнительных или пугающих волн. От молящегося требуется не обращать внимание на них и идти поверх волн со взором, обращенным только на Господа, как шел Петр по водам навстречу ко Христу и не тонул, пока не обратил внимание на волны. Брань ведется умом до тех пор, пока ум не рассеивается и не внимает прилогам лукавого. Тогда вниманием к молитве ум ограждается от прилогов, как щитом, а силою имени Христа лукавый поражается, как огненным мечом. В помощь молящемуся дается еще сила Честного Креста, которая укрепляет дух молящегося, а лукавого обращает в бегство, «Ибо сразу, как только этот образ изображается … тотчас он облекается в божественную силу» ²⁰_. Две силы – сила Имени Христа и сила Креста Христова очищают воздух молитвы от всякой нечести и делают его ясным и прозрачным.

Но когда ум теряет внимание и покаяние в молитве и начинает обращать внимание на прилоги и возникающие состояния, то лукавый опутывает ум вязким туманом и завладевает телом молящегося. Тогда брань прекращается и начинается издевательство над естеством молящегося, над его плотью и кровью, как говорит апостол Павел: «наша брань не против крови и плоти, но против начальств, против властей, против мироправителей тьмы века сего, против духов злобы поднебесной» (Еф. 6:12). И когда проигрывается брань на уровне ума, то начинается брань на уровне плоти и крови.

Однако, не все помыслы и видения исходят от лукавого. Иногда во время молитвы ум озаряется благодатным прозрением в духовные смыслы Писания или восхищается к видению Божественного откровения имеющего форму, цвет и изменчивость, которое наставляет подвижника на путь истины. И бывает невозможно отличить благодатное от лукавого по содержанию или виду явления. Примером тому является вышеприведенный случай с преп. Силуаном, который после видения обращался за советом к «четырем духовным мужам, но никто мне не сказал, что враг посмеялся надо мною, а я сам думал, что бесы не могут славословить Бога». Достоверно отличить одно от другого может только сам человек через духовное ощущение благодати. То, что от благодати, возникают властно, так что ум сразу пленяется и пребывает в постижении Божественного помышления, просвещающего ведением, не вызывающим сомнения. А то, что от лукавого, можно принять или не принять, отвергнуть или начать внимать. Благие откровения возникают, как внутреннее извещение ума ведением истины или как достоверное объявление о ранее неизвестном²¹, а лукавые искушения сеют сомнение и помрачение ума. Соприкосновение с благодатью сопровождается ощущением радости, блаженства любви Христовой, достоверности истины, смирения и желанием не расставаться с молитвой. При этом могут начать непроизвольно течь слезы умиления. А лукавые искушения порождают ощущение холодности, отвлекают ум от молитвы и вовлекают в пустое размышление, не приводящее к ясному пониманию истины, но порождающие самомнение.

Но поясничный змий мастер подмен. Чем тоньше духовный уровень молящегося, тем тоньше лукавые подмены:

«Вpаг может подpажать многим пpизнакам созеpцания и благодати, лживо выдавая это подpажание за истинy»²²

И молящемуся без наставника бывает трудно разобраться в источнике возникающих помышлений и сохранять внимание и покаяние в молитве. Но верою в силу Честного Креста Господня рассекаются ложные подмены, которые тают, как «воск от лица огня», не выдержав испытания Крестом. Если же помыслы имеют благой источник, то молитва после них становится чистой и усиливается вместе с Крестом. Не рассуждениями ума и его умением сохраняется трезвенность во время молитвы, но смирением и верою в силу и защиту Креста Господня:

«Да что говорить об этом? Даже сам сатана со всей его властью страшится образа Креста, когда он начертывается нами против него»²³.

Опасно во время молитвы ожидать даров и благодатных преображений молитвы или повторения предыдущего благодатного опыта. Само ожидание свидетельствует о духе гордыни. Ожидание возникает от мнения молящегося, что он достоин ожидаемого и забывает о том, что Господь дает ему ту молитву, которая ему полезна, и что на смену приближениям благодати приходят ее умаление и искушения. Когда благодать приближается, и молитва преображается, то радость переполняет сердце. Но если молящийся начнет искать причины приближения в обстоятельствах своих трудов, повторять их в ожидании повторения благодати, забывая о смирении и благодарении, то вместо благодати он получает либо блудную брань, либо брань с лукавыми подменами благодатных молитвенных состояний, которые также приводят к блудной брани. Через приближение и умаление благодать обучает молящегося. И когда благодать умаляется, то в смирении усваиваются уроки оставления благодати. А тех, кто ожидает благодать, лукавый улавливает подменами благодатных состояний:

«ибо написано, что не приидет Царствие Божие с соблюдением (Лк.17:20) ожидания. И в ком оказалось такое намерение, те приобрели себе гордость и падение. А мы область сердца приведем в устройство делами покаяния и житием, благоугодным Богу; Господне же приидет само собою, если место в сердце будет чисто и неоскверненно»²⁴

Надо ли стремиться к созерцанию?

Если не стремиться к созерцанию, то мы никогда не познаем Бога. Ведь созерцание – это дар Божий, который не приходит сам собой. Стремление – это не ожидание даров, а дух молящегося. Стремление к созерцанию – это дух любви к Богу. И если заранее убить в себе мечту о Боге, то молитва лишится смысла и превратится в пустое упражнение для ума. Помысел «куда мне до чистой молитвы и высокого созерцания? Ее удостаиваются немногие, один из тысячи, из рода в род» выглядит правильным и согласуется с высказываниями Отцов. Но хитрость поясничного змия состоит в том, что он преждевременно увлекает ум на размышления о созерцании и разжигает желание скорее удостоится оного. В результате молящийся либо забывает об необходимости очищения сердца, либо ощущает нечистоту своего сердца и приходит к выводу, что для него созерцание невозможно. Такой вывод – это неверие Иисусу, который хочет всякого грешника привести к познанию Царства Небесного. «Иисус, воззрев, сказал им: человекам это невозможно, Богу же все возможно» (Мф. 19, 26).

К созерцанию надо относиться также, как к отверзению сердца. Его не следует ожидать сегодня или завтра, но верить, что лет через 10–20 оно придет само собой по милости Господа. Если так настроиться, то опыт созерцания может быть дан неожиданно и сегодня, и завтра. Двери созерцания открываются Христом также, как и двери сердца. Я есмь дверь: кто войдет Мною, тот спасется, и войдет, и выйдет, и пажить найдет» (Ин.10:9). Сначала открывается вход в сердце, а потом открывается выход из сердца в сферу созерцания и поиска Царства Небесного. Обе двери открываются Иисусом Христом, но только тогда, когда молящийся идет за Христом в надежде увидеть Его не со спины, а «лицем к лицу». Хитрость лукавого состоит в том, чтобы лишить молящегося надежды и ввести его либо в прелесть самомнения, либо в уныние и отчаяние.

Когда благодатью дается чистая созерцательная молитва и ум восхищается в сферу созерцания небесного, то прекращается брань с поясничным змием, исчезают все помыслы, как собственные, так и от лукавого. Отцы называют это состояние «миром помыслов», так как исчезают всякие мысли, протекающие во времени, и смолкают телесные чувства и связанные с ними прилогн. Ум вместо движений во множественном дискурсивном мышлении обретает способность мгновенного единовидного умопостижения открывающегося ангельского ведения. Сфера духовного созерцания недоступна для поясничного змия, ибо он изгнан из небесной сферы ангелов. Поэтому он не может воздействовать на ум, в состоянии ангельского созерцания. Но он может препятствовать восхищению на небо, увлекая ум либо в сон, либо в дискурсивные размышления, либо создавая иллюзию благодатного восхищения к «миру помыслов» посредством неожиданного прекращения всех помыслов, кроме одного: «это благодать оградила тебя от помыслов и даровала покой ума». При этом сосредоточение внимания ума на этом состоянии «безмыслия» приводит к тому, что молящийся перестает ощущать свое тело и якобы возносится на небо. Такое состояние «безмыслия» в отсутствии единовидного созерцания представляется лукавым, как божий дар. И если молящийся молится в ожидании благодатных перемен, то он легко может довериться подмене и отдать свою волю лукавому змию. Прельщенный ум в ожидании созерцания прекратит всякое произволение к покаянным движениям ума в молитве, и вместо созерцания получит состояние «безмыслия» и «бесчувствия» подобно глубокому сну без сновидений. После выхода из такого состояния молящемуся трудно понять, что это было – то ли он просто заснул, то ли пребывал в некоем мистическом тонком сне непонятного происхождения. После пребывания в ложном созерцании безмыслия прельщенный «созерцатель» принимает лукавый помысел, что сподобился божественного дара и этому радуется, но ум его остается пустым и ничего нового не приобретшим, кроме воспоминаний о растворении сознания в вакуумной пустоте безмыслия.

Совершенно иное ощущение возникает во время истинного созерцания. Молящийся ощущает восхищение к полноте жизни в ангельском образе бытия, при котором осознается вечность и беспредельность движений ума в созерцании божественной истины и благости. После истинного созерцания возникает несомненное ощущение познания истинного бытия окрест Бога. Ум молящегося возвращается переполненным новым ведением, которое трудно выразить словами, но которое он ясно постиг, как достоверную истину. А сердце его ликует от радости соприкосновения с Божественной любовью, вкус которой он познал, когда впервые его сердце отверзлось и наполнилось беспредельной любовью Христовой. Несопоставимо еще более сильное восприятие полноты жизни в истине и благе возникает при вознесении к сверхъестественному созерцанию света Святой Троицы. После такого опыта бытия богом по благодати молящийся обретает несомненное ведение образа жизни будущего века в полноте Истины и Блага и познает Божественный промысел Любви о тварном бытии нынешнего века.

Однако, вернемся к ложному созерцанию. Если молящийся воспримет его, как божественный дар, и доверится поясничному змию, как Святому Духу, то ум такого прельщенного «созерцателя» может попасть во власть поясничного змия и быть низвергнут им далее в бездну небытия, в которой исчезают не только мысли, но и сознание ощущения жизни. В этом состоянии человек ничего не мыслит и не ощущает и возвращается из него с чувством вкушения смерти. Но лукавый внушает прельщенному уму, что он сподобился единения с Богом и манит его вернуться труда обратно.

Подмена истинного состояния единения с Богом становится возможной в связи с тем, что при ложном единении молящийся перестает ощущать свое тело и душа упокоеваться от бремени земной жизни, пребывая в абсолютном безмыслии и бесчувствии подобно бесчувствию мертвого тела. И лишь последующее внушение лукавого может привести к мнению, что это и есть то самое упокоение в Боге, о котором пишут отцы. Однако совершенно иное упокоение совершается при обожении и единении с Богом – душа не умирает и не растворяется словно капля в море, но преображается и сверхъестественно ощущает полноту жизни в Божественном покое. В обоих случаях после возвращения души к естественному тварному бытию, ум не может вспомнить что-либо, что можно было бы выразить словами. Но после опыта упокоения в Боге ум осознает, что было дано сверхъестественное ощущение бытия, непостижимо превосходящее ум и являющееся источником жизни всего сущего. А после ложного упокоения душа ощущает страх смерти. помрачение ума и возникает вопрос – что это было и от кого, от Бога или от лукавого? Истинное единение с Богом просвещает ум ведением и он становится иным, словно просветленным изнутри невидимым Светом, озаряющим ясное видение и понимание Божественных логосов тварного мира. Это проявляется и при видении чувственных вещей земного мира и при последующих восхищениях к ангельскому созерцанию. И в уме не возникает сомнений в источнике возникшей духовной рассудительности. При этом Иисусова молитва усиливается и творится самодвижно благодатью Святого Духа. А после возвращения из небытия молитва прекращается, ум пребывает в сомнении и ничего не помнит, кроме мрака черной бездны в абсолютном бесчувствии, безмыслии и бессознательности. Этот мрак висит огромным черным пятном во внутреннем провале памяти подобно черному пятну на сетчатке глаз, возникающему после взгляда на яркое солнце или вспышку ослепляющего света. Но это черное пятно ассоциируется не с познанием света, а с познанием его противоположности – нечто вроде известного в астрономии объекта под названием «черная дыра», которая возникает после угасания звезд и затягивает в себя все, что попадает в поле ее тяготения. Так и после познания небытия ум пребывает в страхе за свою жизнь, но испытывает на себе некую притягательную силу, которая влечет его обратно в бездну черной дыры. Источник этой силы от поясничного змия, который нашептывает, что это было только начало познания божественной жизни и что надо только продолжить молиться в том же духе, чтобы познать Бога. Неопытный молитвенник может принять опыт небытия за божественный дар и, доверившись лукавому змию, устремиться к повторению смертельного опыта. Но те, кто познал вкус любви Христовой в сердце, удивляются ее отсутствию в черной бездне. А иной, ощутив смертельную опасность однажды не вернуться из небытия, может убояться умного делания и прекратить молитвы. Однако, смирение и вера в Промысел Иисуса Христа, даровавшего путь спасения и познания истинного Бога с помощью Иисусовой молитвы, возвращает молящегося к покаянной молитве, отвергает небытие во мраке и разрушает все лукавые подмены поясничного змия.

Если же молящийся доверится лукавому и возлюбит пребывание в бездне небытия, то соприкосновение с бездной не проходит бесследно. Молящийся насыщается духом тщеславия и высокого мнения о себе. А по возвращении из бездны душа начинает испытывать сильнейшее желание телесного чувствования, которое может быть направлено лукавым на похоть в чреслах. Черная бездна подобно черной дыре погасшей звезды, а по сути – это бездна сатаны, в которую низвергнут Денница. Бездна небытия засасывает в себя гордых и возвращает блудных служителей сатаны.

Духи злобы изгнаны с Неба и обитают между небом и землей. Ум молящегося, восходящий к Небу проходит на своем пути поднебесную сферу злобных духов и вступает с ними в сражение. Неопытный ум легко улавливается в сети хитрого змия подобно Адаму. Силою благодати неопытный молящийся может быть по горячности веры огражден от брани и восхищен на Небо ради обретения начального ведения ангельского и Божественного бытия и опыта различения вкуса благодати от лукавых подмен. Но затем путь на Небо преграждается и ум не может по своему произволению восходить на Небо без благодати и без опыта брани с подменами лукавого. Брань дается для того, чтобы молящийся при удалении благодати познал свою немощь и, как сказано было апостолу Павлу, в немощи обрел силу с приближением благодати. Так обретается духовное рассуждение, различающее правый дух от духов злобы или, как говорит прп. Макарий, отверзаются очи сердца на 12-ой ступени духовной брани. И тогда ум, вооруженный духовными очами «орлией юности» подобно оперившейся птице расправляет крылья, взлетает высоко на Небо и смотрит прямо на солнце, «благословляя Господа и имя святое Его»²⁵.

Между ступенью сердечной молитвы на Земле и ступенью созерцания на Небе лежат поля и овраги духовной брани с полчищем помыслов и прилогов поясничного змия. И если во время молитвы возникают помыслы и визуальные прилоги, то, значит ум вступил на поле брани. Если молящийся мужественно и терпеливо ведет сражение за молитву, падая, но вновь вставая на сражение, то ему дается Святая Сила для восхождения на ступень небесного созерцания. Если же молящийся начинает впадать в самомнение и приписывать себе победы над врагом или полагать, что ему уже не страшны никакие помыслы и его чистота непоколебима, то он сочетает свой дух с духом злобы. Благодать Святого Духа не может быть рядом с неправым духом и удаляется, а молящийся изгоняется с небесной сферы и «опять брани и смущения вторгаются в сердце, а телесные страсти, возбуждаемые [внутренними] волнениями, посеянными в нем врагами, приводят его в смятение». И так продолжается до тех пор, пока молящийся «не стяжает великое смирение в сердце и теле своем так, чтобы в любом деле не оценивать себя [высоко]»²⁶.

Поясничный змий продолжает искушать и тех, кто уже познал истинное созерцание и не соблазняется на ложные подмены.

«Однако он не пеpестает нападать и на достигших пpеyспеяния, стоит только емy заметить неостоpожность подвижника и склонность того к какой-либо стpасти»²⁷

Брань с поясничным змием не прекращается до конца жизни, «Ибо смиренномудрие и сокрушение рождаются в сердце от трудов подвизающихся в [духовных] бранях»²⁸. Старцу Иосифу Исихасту во время того чудесного видения Божией Материя с Младенцем было сказано: «что ради наслаждения такой радостью он должен подвизаться, страдая до конца жизни». И тех, кто стал на путь умного делания ожидают не только блаженство и ведение истины, но и скорби жестокой брани с поясничным змием, как говорит преп. Исаак Сирин, то брань, то помощь от благодати:

«Изменения, – говорит, – в каждом бывают, как в воздухе». Вразумей же это слово: в каждом; потому что естество [у всех] одно, и чтобы не подумал ты, будто бы сказал это о низших и худших, совершенные же свободны от изменения и неуклонно стоят на одной степени без страстных помыслов, как утверждают евхиты²⁹, сказал он поэтому: в каждом … то брань, то помощь от благодати; иногда душа бывает в обуревании, и восстают на нее жестокие волны, и снова происходит изменение, потому что посещает благодать и наполняет сердце человека радостью и миром от Бога, целомудренными и мирными помыслами»³⁰.

Кто же думает, что однажды сподобившись благодатного состояния безмолвия или после обретения благодати самодвижной молитвы в сердце, творимой непрестанно Святым Духом, или видения Божьей Матери или Христа, уже не будет искушен поясничным змием, тот заблуждается подобно евхитам.

Духовная брань с поясничным змием – это брань с искушениями от лукавого, которая является необходимым этапом умного делания, после отверзения сердца и стяжания благодатной непрестанной сердечной молитвы. Эта брань не является случайностью, которую можно избежать своей предусмотрительностью, ибо она является промыслительным попущением Божьим ради смирения и очищения молящегося подвижника от тайной страсти самомнения и обучения ума духовной рассудительности. Искушениям подвергались все подвижники исихастского безмолвия, но в разной степени и различным образом в зависимости от Промысла Божьего и смирения подвижника:

«И знай, что все это к смирению нашему навел на нас Божий Промысл, который о каждом из нас промышляет и устрояет, что кому полезно. А если превознесешься дарованиями Его, оставит тебя, и совершенно падешь в том, в чем будешь искушаем одними помыслами. Итак, знай, что устоять – не твое и не добродетели твоей дело, совершит же это благодать, которая носит тебя на дланях руки своей, чтобы ты не приходил в боязнь» (там же, с.245).

Василий Поляномерульский 2009 – Василий Поляномерульский, преп. Предисловия // Трезвомыслие. Сборник творений русских подвижников благочестия об основах духовной жизни и молитве Иисусовой, в двух томах. Ново-Тихвинский женский монастырь, г. Екатеринбург. изд. Паломник, М. 2009. Том I. Предисловия, с. 310–375

Григорий Палама 1996 – Григорий Палама, свт. Триады в защиту священно-безмолвствующих / Перевод, послесловие и комментарии В. Вениаминова. – М.: Канон» 1996.

Григорий Синаит 1964 – Преподобный Григорий Синаит, Творения. М. Новоспасский монастырь, 1999

Ефрем Филофейский 2012 – Старец Ефрем Филофейский. Моя жизнь со Старцем Иосифом / Перевод с греческого и примечания архимандрита Симеона (Гагатика). – Москва, Ахтырка: Ахтырский Свято-Троицкий монастырь, 2012

Иоанн Лествичник 2013 – Преподобный Иоанн Лествичник. Лествица, возводящая на небо. – 8-е изд. – М.: Изд-во Сретенского монастыря, 2013.

Иосиф Исихаст 2000 – Монах Иосиф. Старец Иосиф Исихаст. Десятигласная духодвижная труба старца Иосифа. Свято-Троицкая Сергиева Лавра. Спасо-Преображенский Валаамский мужской монастырь. г. Сергиев Посад, 2000.

Исаак Сирин 2006 – О божественных тайнах и о духовной жизни: Новооткрытые тексты / Прп. Исаак Сирин; Пер. с сирийского, прим., пред. и посл. еп. Илариона (Алфеева). – Изд. 2-е испр. и доп. – Санкт-Петербург.: Изд. Олега Абышко, 2006.

Исаак Сирин 2008 – Преподобный Исаак Сирин. Слова подвижнические. Свято-Троицкая Лавра, 2008

Макарий Египетский 2012 – Творения древних отцов-подвижников /2-е изд. М.: Сибирская Благозвонница, 2012 / Послание к чадам своим, с.216–221

Никодим Святогорец 2013 – Преподобный Никодим Святогорец – Издательство Почаевской Лавры. 2013

Позов А.С. 1996 – Позов А.С. Логос-медитация Древней Церкви. (Умное делание) [Сокровище ума и сердца. Молитвенно-аскетический опыт древней церкви] Репринт изд. Мюнхен, 1964 г. Воронеж: Изд-во НПО «МОДЭК», 1996. // Эл. ресурс. http://www.logoslovo.ru/media/all_1_2_1/type_4_1_2_1/item_47403/

Софроний Сахаров 2006 – Софроний (Сахаров), архимандрит. Видеть Бога как Он есть. Изд. 3-е, исправленное. – Свято-Иоанно-Предтеченский монастырь, Свято-Троицкая Сергиева Лавра, 2006.

Софроний Сахаров 2011 – Софроний (Сахаров), схиархимандрит. Преподобный Силуан Афонский, 3-е издание – Свято-Троицкая Сергиеева Лавра – 2011

Виктор Неовитос

05.11.2018