Рассказ Никиты, клирика царского, послание к императору Константину VII Порфирородному о святом огне, писанное в 947 г.

Никита, клирик царский,
предисловие А.И. Пападопуло-Керамевса,
перевод Г.С. Дестуниса

Предисловие

Схождение в Великую Субботу Святого огня на гроб Господень совершается ежегодно до настоящего времени, по всем вероятиям, от дней установления Православного богослужения в Иерусалиме.

Древнейшее известное нам письменное свидетельство об этом схождении относится приблизительно ко времени около 865 г. и сохранилось в описании странствования монаха Бернарда1, который пишет: Hoc tamen dicendum est, quod sabbato sancto, quod est vigilia Pasche, mane oificium incipitur in hac ecclesia, et post peractum oificium Kyrie eleison canitur, donee, veniente angelo, lumen in lampadibus accendatur, que pendent super predictum sepulcrum, de quo dat patriarcha episcopis et reliquo populo, ut illuminet sibi unusquisque in suis locis. “Тем не менее, рассказывается, что в Святую Субботу, которая есть канун Пасхи, служба начинается рано в этой церкви и по совершении службы поется Господи помилуй до тех пор, пока, с пришествием ангела, возжигается свет в лампадах, висящих над выше упоминаемым гробом, этот свет патриарх дает епископам и остальному народу, который им освещает себя и каждый свой дом».

Почти одновременное с этим известие, от первых годов X столетия, сохранилось в послании Арефы, митрополита Кесарии Каппадокийской, к Дамасскому эмиру2. Послание это находится в греческой рукописи Московской Синодальной библиотеки, по описанию Маттеи № 303. лист. 98^b-99^a. Помещаем относящееся до сего места в рукописи: Ἀλλὰ καὶ μέχρι τοῦ νῦν ὁ ἅγιος καὶ τίμος αὐτοῦ τάφος καθ’ ἕκαστον ἔτος τῇ ἡμέρᾳ τῆς αὐτοῦ ἀναστάσεως θαυματουργεῖ• παντὸς γὰπ πυρὸς σβεσθέντος ἐν Ἱερουσαλήμ, ὄπου ὁ τάφος αὐτοῦ ὁ ἅγιος ἐστί, σκευάζεται ὑπὸ τῶν χριστιανῶν κανδήλα ματὰ ἀκτρίου καὶ τουβίου, καὶ ἱσταμέvου τοῦ μὲν κατὰ τὴν Ἱερουσαλὴμ ἀμηρᾶ ἐηηὶς τοῦ ἁγίου τάφου, ἀσφραγισμένγς τῆς θύρας ὑπὸ τοῦ αὐτοῦ ἀμηρᾶ, τῶν δὲ χριστιανῶν ἱσταμένων ἔξω εἰς τὸν ναὸν τῆς ἁγίας Ἀναστάσεως καὶ κραζόντων τὸ Κύριε ἐλέησον, ἐξαίφνης ἀστραπῆς γινομένης3 ἀνάπτει ἡ κανδήλα φῶς, καὶ ἐξ αὐτοῦ τοῦ φωτὸς πάλιν πάντες οἱ κατοικοῦντες [ἐν] Ἱερουσαλὴμ λαμβάνουσι καὶ ἅπτουσι πῦρ. “Да и доныне, чудодействует каждый год в день Его (Христа) воскресения святый и честный гроб Его. Погасив всякий огонь в Иерусалиме, где находится святый гроб Его, христиане приготовляют кандила μετὰ ἀκτρίου καὶ τουβίου4; эмир, что в Иерусалиме, стоит близ святого гроба при запечатанном им же самим входе, а христиане стоят вне храма святого Воскресения и восклицают Господи помилуй; тогда внезапно является молния и кандила возжигаются; от этого света берут все обитатели Иерусалима и зажигают огонь».

От XI века нам неизвестно ни одно Православное свидетельство о схождении в Великую Субботу Святого огня. Зато от первой половины XII века до нас дошли три православных свидетельства, из которых самое раннее, относящееся к Пасхе 1107 г., принадлежит первому Русскому паломнику – писателю игумену Даниилу5 и как по обстоятельности, так и по подробности описания не только превосходит все свидетельства его современников, но не потеряло значения даже и в настоящее время.

От 1122 г. сохранилась в Иерусалимском патриаршем книгохранилище греческая рукопись, заключающая в себе совершаемое в то время в Иерусалимской церкви богослужение страстной и пасхальной седмиц. Богослужение это, списанное с более древней рукописи, заключает в себе службу на схождение в Великую Субботу Святого огня6.

Наконец, в конце греческого рукописного псалтиря 1149 г., сохраняемого в Туринском книгохранилище7, находится по поводу известного вечернего тропаря: “Свете тихий» следующая, печатаемая нами впервые, любопытная приписка: Ὁ ὑποκείμενος λυχνικὸς ὕμνος γεγένηται τρόπῳ τοιῷδε. Ἐπειδὴ σύνθες τῇ ἁγίᾳ καὶ μεγάλῃ ἐκκλησίᾳ, τῇ ἐν Ἱερουσαλήμ, τῆς ὑπεραγίας Ἀναστάσεως ναίον καὶ οὐράνιον φῶς κατὰ πᾶν ἃθιον Ζάββατον δέχεσθαι ἐξαπτόμανον ἐν ταῖς ἐπάνω τοῦ ζωηφόρου καὶ θείου μvήματος κανδήλαις, τοῦτο περιμένοντι ἑνὶ τῶν πατριαρχῶν, λέγω δὴ κατ’ ἐκείνῳ καιρῷ (οὐ γὰρ ἄρχεται ἡ ἐκκλησία, οὐδὲ ἅπτει τις, ἀλλὰ προσμένει πᾶσα ἡ Ἁγία Πόλις, ὅπως ἐξ αὐτοῦ κάβωσιν), ἐξαίφνης οὐ μόνον ἐκωῖ ἔσωθεν τοῦ τάφου, ἀλλὰ σχεδὸν πᾶσα ἡ Ἁγία Ἀνάστασις ἐξῆψε παρὰ τὸ εἰωθός. Ἐξεφώνησεν οὖν ὁ πατριάχης ὡς εὐκαριστίαν τοῦτον τὸν ὕμνον, καὶ ἐξ ἐκείνου μέχρι τοῦ δεῦρο εἰς εὐχάριστον μνήμην τῷ Θεῷ παρείληπται πᾶσιν ᾄδεσθαι. “Нижеследующая Вечерняя песнь составилась следующим образом: существовал обычай в великой церкви, находящейся в Иерусалиме, т. е. в церкви Воскресения получать во всякую Святую Субботу новый и небесный огонь, который зажигался в лампадах находящихся над животворящим и божественным гробом. Однажды в древнейшие времена, когда патриарх ожидал появления этого огня, ибо до его появления богослужение не начинается и никто не зажигает свечей, но все население Святого града ожидает появления Святого огня, чтоб засветить от него свои свечи, вдруг засветилось не только в Святом гробе, но против обыкновения также во всей церкви Святого Воскресения. В припадке признательности патриарх излил в этой песни свою благодарность Богу и с тех пор до нашего времени в знак воспоминания об этом чуде и благодарности к Богу принято всеми воспевать эту песнь».

Указание это замечательно в том отношении, что возводит время существования схождения Святого огня, по крайней мере к VI веку, времени сочинения вышеупомянутого вечернего тропаря.

В настоящем выпуске Православного Палестинского Сборника мы помещаем мало известное письмо царского клирика Никиты к императору Константину VII Порфирородному о схождении Святого огня в Великую Субботу 947 г.

Письмо это печатается по относительно новой рукописи XVI века, находящейся в Иерусалимском патриаршем книгохранилище8. Рукопись эта, как видно по находящейся на ней помете, в 1779 г. находилась в книгохранилище лавры Св. Саввы. На поле рукописи против заглавия имеется следующая надпись: «Ητις ἱστορία εὑρέθη εἰς ὲ̓ν βιβλίον ἐν τῷ θεοβαδίστῳ ὄρει Ζινά, καὶ μαρτυρεῖ ὁ κῦρ Ἰωάννης ἀρχιεπίσκοπος, ὅτι ἐν ἐκείνῃ τῇ ημαέρᾳ ἐφάνη καὶ εἰς τὸ ὄρος τοῦ Ζινὰ τὸ θαῦμα τοῦ ἁγίου φωτός• τὸ ὁποῖον ἀvαγνώσας κἀγὼ ὁ Μωϋσῆς ἱερομόναχος Ζιναῖτης καὶ ἀναγινώσκοντάς το τὸ εὗρον ἀληθὲς καὶ ἀσφαλές». «Этот рассказ был найден в книге богошественной горы Синая, в ней архиепископ Кир Иоанн свидетельствует, что чудо Святого огня явилось, в тот день и на горе Синае; я, Моисей иеромонах Синайский, прочитав этот рассказ, нашел его верным и истинным».

В числе Синайских иеромонахов в 1572-1580 гг. действительно находился, пользовавшийся известностью, иеромонах Моисей, может быть списатель вышеупоминаемого рассказа9. Что касается до архиепископа Иоанна, то нам с этим именем известны три, время жития которых относится к 1096, 1164 и 1265 гг. К которому из них относится заметка Моисея, решить трудно, но во всяком случае можно надеяться, что в рукописях Синайского книгохранилища не позже XIII века, найдется подлинник послуживший иеромонаху Моисею, чему не противоречит молчание о таких списках Гардхаузеновских каталогов, в виду краткости заключающихся в них сведений.

Переходя к рассмотрению внутренних признаков подлинности письма Никиты, мы не встречаем в нем сомнений возбуждающих подозрение, наоборот, упоминаемый в нем Иерусалимский патриарх Христодул действительно был патриархом с 935 по 949 гг. как недавно стало известно из арабской летописи Яхьи10, а встречаемые в письме редкие формы слов ἀμηραῖος и πρωτοσύμβουλος были действительно употребляемы именно в VIII-X веках.

Печатая в настоящее время письмо Никиты по вышеупомянутому, найденному нами, списку, мы сочли необходимым, по крайнему нашему разумению, исправить встречающиеся в нем ошибки, отметив их в выносках внизу страниц и восполнить некоторые пробелы, поставив наши предположения в скобках ( ), но три пробела, не будучи в состоянии восполнить, мы принуждены были отметить звездочками *.

Впервые письмо клирика Никиты было напечатано в 1787 г. Хрисанфом Брусским, камарасием (ризничим) братства Св. гроба, как приложение к изданному им проскинитарию11 и по нашему убеждению, та «древняя книга, находящаяся в книгохранилище священной лавры Св. Саввы», послужившая Хрисанфу для его издания, есть именно рукопись, которою мы пользовались для настоящего издания. В этом убеждает нас не только та пометка на рукописи, о которой сказано выше, но в особенности сходство многих слов заглавия, как рукописи так и издания. Так в первой это заглавие передается так: Ἱστορία Νικήτα βασιλικοῦ κληρικοῦ. Ἱστορία πρὸς τὸν χριστόβουλον βασιλέα Κωνσταντῖνον τὸν πορφυρογέννητον περὶ τοῦ μεηίστου θαύματος τοῦ γενομένου ἐπὶ τῆς αὐτοκρατορίας αὐτοῦ ἐν Ἱερουσαλήμ, ἐν τῷ ἁγίῳ καὶ ζωηφόρῳ τάφῳ τοῦ κυρίου ἡμῶν Ἰησοῦ Χριστοῦ, τῷ ἁγίῳ καὶ μεγάλῳ Ζαββάτῳ, ἐν ἔτει ‘ςυνε’. «Рассказ Никиты царского клирика. Рассказ Христомыслящему Императору Константину Порфирородному о величайшем чуде, которое случилось в Иерусалиме, в его царствование, в Великую Святую Субботу 6455 г. в Святом богоприявшем гробе Господа нашего Иисуса Христа» У Хрисанфа же находим12: θαῦμα — — — ὃ γέγονεν ἐπὶ τῆς αὐτοκρατορίας τοῦ χριστοβούλου βασιλέως Κωνσταντίνου τοῦ πορφυρογεννήτου, ἐν Ἱερουσαλήμ, ἐν τῷ ἁγίῳ καὶ ζωοδόχῳ τάφῳ τοῦ κυρίου καὶ θεοῦ καὶ σωτῆρος ἡμῶν Ἰησοῦ Χριστοῦ. «чудо — — — которое случилось в Иерусалиме у Святого Животворящего гроба Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа в царствование Христомыслящего Императора Константина Порфирородного».

Хрисанф, как человек необразованный, допустил в своем издании письма много ошибок, но кроме того и вставку, которая послужила главнейшим образом к возбуждению сомнения в подлинности напечатанного им письма.

В подлинной рукописи, как напечатано и у нас, стоит в конце ἐν ἔτει ἑξακισχιλιοστῷ τετραχοσιοςτῷ πεντηκοστῷ πέμπτῳ «в лето шесть тысяч четыреста пятьдесят пятое»13. Хрисанф же прибавил ἔτος Ἀδὰμ “в году от Адама», выражение вовсе не употреблявшееся ни во времена Константина Порфирородного, ни позже.

Причиною этой прибавки Хрисанфа было, что одновременно с ним жил в Святогробском монастыре в Иерусалиме учитель патриаршей школы Максим Симейский, писавший в то время историю Св. града, дошедшую до нас в нескольких рукописных экземплярах14. В эту историю Максим поместил письмо клирика Никиты в подновленной редакции. У Максима же заимствовал Хрисанф выражение ἔτος Ἀδὰμ “в году от Адама», которое постоянно употребляется Максимом в его истории.

Григорий Палама заимствовал многое в своей Иерусалимской истории15 из рукописной истории Максима, в том числе и письмо клирика Никиты, которое было ему известно не по подлинной Саввинской рукописи, а только по списку в истории Максима.

Из истории Паламы узнал о письме Никиты граф П. Риан, который, напечатав его в 1881 г.16 по тексту Хрисанфа, обратил на это письмо научное внимание, но в то же время высказал подозрение в его подлинности и обвинил самого Хрисанфа в подлоге. Эти подозрения и обвинения были высказаны графом Рианом в следующих словах:

«Je dois dire tout de suite qu’il (le texte grec de Chrysanthe) est suspect; I’archimandrite Grégoire Palamas, auteur d’une recente Histoire des patriarches de Jerusalem, dit bien en avoir vu de nombreuses copies dans les bibliothèques du S^t Sépulcre et de S’ Sabas; mais il etait resté inconnu à ses devanciers, pourtant si prolixes, les patriarches Dosithée et Cbrysanthe Notaras. Les détails historiques que fournit la lettre concordent, il est vrai, avec ce que nous savons d’ailleurs de l’histoire de Jérusalem à cette époque: le patriarche etait bien alors Christodule I d’Ascalon et rien n’empeche qu’il y ait eu, en 947, un évènement analogue à celui que raconte le clerc Nicétas; mais ces détails historiques sont bien maigres, et ont pu etre trouvés partout par un faussaire: rien non plus ne dit que Constantin Porphyrogénète (aurait il manque d’en parler dans ses ouvrages?) ait exercé sur les Lieux-Saints le protectorat que semble lui attribuer Nicétas. Je ne puis ici me livrer à une dissertation en règie, pour arriver à établir, sans conteste, la fausseté de ce document et l’époque ou il a été fabriqué; je me contenterai d’attirer l’attention sur les fornrales du commencement et de la fin de la lettre, sur l’ ἔτος Ἀδὰμde la dernière ligne, qui est innacceptable, sur certains dragons dont l’un portait sur la tête une croix, et qui jamais n’ont été signalés dans l’église du S^t Sépulcre. Enfin je noterai deux coïncidences assez curieuses: l’bistoire du feu s’allumant sans mèche se trouve dans Gruibert de Nogent, et l’apparition de l’étoile audessus de la croix, dans Grégoire de Tours; or, ces deux textes sont cités dans un memoire contre le Feu sacré, composé par J. Laur. Mosheim, mémoire qui eut deux éditions, fut connu en Orient, et à l’aide duquel auraient bien pu être fabriquees, en 1787, par Chrysanthe de Brousse et l’original de la lettre et les nombreuses copies vues par Palamas. On a vu des faux encore plus maladroits».

«Прежде всего я должен сказать, что он (текст изданный Хрисанфом Брусским) подозрителен. Правда архимандрит Григорий Палама, сочинитель недавно изданной истории патриархов, утверждает, что он видел многочисленные списки письма в книгохранилищах Св. Гроба и Св. Саввы, но они были неизвестны его предшественникам — патриархам Досифею и Хрисанфу Нотаре, не смотря на их многословие. Действительно, сообщаемые письмом исторические сведения совпадают с тем, что нам известно из современной Иерусалимской истории; патриархом действительно в то время был Христодул Аскалонский, и нет причин, чтобы рассказываемое клириком Никитою не могло случиться в 947 г.; но все эти исторические данные слишком скудны, чтоб их не мог отыскать везде каждый желавший сделать подлог. Ничто не подтверждает, чтоб Константин Порфирородный (а он не упустил бы упомянуть о сем в своих сочинениях?) оказывал покровительство Св. местам, как это можно заключить из слов Никиты. Я не могу здесь представить подробного исследования этого памятника, чтобы неопровержимо доказать подложность его, а тем более время его составления; я обращу только внимание на начальные и заключительные обращения, на невозможный ἔτος Ἀδὰμ последней строки, на драконов, из которых один нес на голове Крест и о которых никогда не упоминалось в церкви Св. Гроба. Наконец я укажу на два любопытных совпадения: рассказы об огне возжигающемся без светильни встречается у Гиберта Ноженского, а о явлении звезды над крестом — у Григория Турского и оба приводятся в сочинении И. Лавр. Мошхейма против Св. огня, имевшем два издания и известном на востоке. При помощи этого сочинения Хрисанф Брусский мог составить как подложное письмо так и многочисленные списки, виденные Григорием Паламою. Встречаются подлоги еще более неудачные».

Смеем думать, что напечатанием в настоящем выпуске письма клирика Никиты с того рукописного подлинника, который послужил Хрисанфу Брусскому и Максиму Симейскому, а за ним Григорию Паламе, нам удалось снять с неповинного Хрисанфа Брусского тяжкие обвинения, взведенные на него, так легкомысленно, графом Рианом.

Ненахождение в подлинной рукописи выражения ἔτος Ἀδὰμ, так смущавшее графа Риана оказывается не более, как неумелою вставкою Хрисанфа, под влиянием Максима.

Возбуждаемое графом Рианом удивление о неупоминании нигде Константином Порфирородным в его сочинениях о покровительстве им Св. местам или вернее сношений с ними, для нас православных, знающих на сколько сношения эти были обыденны, не представляет ничего исключительного. Покровительство это было настолько общеизвестно, что Константин Порфирородный не считал необходимым говорить об этом, как о чем-то выдающемся, неизвестном. Но и помимо этого, в сочинениях Константина, мы не встречаем даже многих выдающихся событий его царствования, так напр. об укреплении им города Аталии, о чем мы только, недавно, узнали из вновь открытой надписи, а не из его сочинений.

В встречающемся в письме Никиты выражении: τὸ δὲ κατὰ τὸν Δρακόντειον17 Ζταυρὸν и пр. и пр. видим изображение дракона, на главе которого был водружен Крест, как общеизвестное и вполне подходящее к месту, иносказательное представление о победе Воскресшего над древним змием, жизни над смертью. Сомнение, возбуждаемое в графе Риане, неупоминовением об этих иносказательных украшениях церкви Св. гроба едва ли представляется основательным, так как из X века, к которому относится письмо Никиты клирика, сохранились свидетельства лишь четырех и притом мусульманских писателей. Наоборот, это известие тем и драгоценно, что дает нам новые, неизвестные доселе, данные о внутреннем украшении церкви Св. гроба в X веке.

Мы счастливы, что в настоящем издании можем привести три подлинные древние греческие сказания о схождении в Иерусалиме Св. огня в Великую Субботу и тем сопоставить их известным доселе современным им латинским сказаниям: монаха Бернарда, духовного лица из Пуатье и Рауля Глабера, подлинность которых одна только была признаваема графом Рианом.

В конце настоящего выпуска Православного Палестинского Общества мы поместили, заимствованный нами из рукописи, заключающей официальные акты Иерусалимской патриархии, рассказ о том, как в 1634 г. во время спора православных с армянами о времени празднования Пасхи, схождение Св. огня подтвердило правильность пасхального исчисления православных. Крайне любопытно, что действительность этого спора подтверждается современною летописью Аракеля Тифлиского18 жившего в Эчмиадзине, и в которой упоминается, что в 1634 г. греки праздновали пасху неправильно.

А. Пападопуло-Керамевс
6 Июля 1894 г.

Рассказ Никиты клирика царского

(Послание к императору Константину VII Порфирородному о Святом Свете)

Читать греческий текст в оригинале pdf

1. Итак надлежало, божественнейший царь, чтоб и настоящая наша жизнь не была лишена величия Божия, и чтоб ты в своем о Христе смирении радовался чрезвычайным чудесам и светоявлениям, дабы вправду чудотворящий и единый истинный Бог наш был прославляем не одними только древними необычайными чудесами, но был величаем и чудесами, совершившимися в твое христоименное царствование и получал за оные благодарение. Всем известно, и гражданам и пришлым, присутствующим в светоносную (пору) дня воскресения при святом погребении Господа, всем известно, говорю, оное совершенное и необычайное светоявление, происходящее по Божиему вдохновению. Я давно сильно желал видеть оное и поклониться той почтенной и священной земле; и богохранимая твоя царственность не отвергла моего моления, (но) одарив меня златом, отправила к тамошнему боголюбезному архиепископу. Посему-то и Бог, ведающий искренность твоих о Нем помыслов, сохранил от всякого вреда со стороны поганых Агарян.

2. Итак по Божиему промышлению — свидавшись седьмого апреля с Христодулом, архиепископом Святого Града, я проживал у него, ожидая видеть богоявление в день воскресения. Когда приблизилась святая и великая суббота, вечно завидующий добру диавол, не оставил нас в покое, но как бесстыжий натолкнулся на краеугольный камень, на Христа. Но он скорее сам сокрушился, чем сокрушил. Один из султанов Багдадских в первом часу в великую и святую субботу, пришед туда с местным правителем, исполненный гнева и ярости, направился в преторий. Немедленно грозные и лютые вестники уведомили о его прибытии архиепископа Христодула и повели (его) в преторий. Когда пришел туда боголюбезный и вполне исправный архиепископ, то грозный и исступленный правитель сказал: «Не позволено тебе, архиепископ, сегодня совершать праздник; я для этого сюда и пришел: ведь ты, делая это пресловутое чудо волшебным художеством, наполнил всю Сирию верою христианскою, и испровергая наши нравы, едва не обратил (этот край) в Романию». Боголюбезный же архиепископ кротким голосом ответил: «Если бы вы были свидетелями этого чуда только один раз или два раза, а не тысячу раз удостоверялись в нем на самом деле, то легче было бы нам переносить ваши слова, что «это совершается волшебным художеством»; но так как и при предшествующем архиепископе вы приказали (положить) в лампаду, находящуюся у Святого Гроба, железо вместо светильни и мы увидали, как она внезапно по Божией воле загорелась, как воск; то доколе намерены вы, все же нас тиранить необычайно зримое*? Стоявшие там, (некоторые из) так называемых секретарей, служившие местному правителю, причастные нашей истинной вере, говорили убийце-правителю: «Не хорошо ты делаешь, что препятствуешь архиепископу совершать праздник по его обычаю: ибо как привести в исполнение сбор тяжких казенных налогов, если не позволено ему совершать установленных праздников? Ведь, если ты будешь настаивать на этом намерении, то мы имеем доложить о том первому советнику Сирии и ты навлечешь на себя не малый гнев».

3. Рассерженный этими словами негодяй придумывает другую новую затею: весь обратившись в гнев и ярость, он насильно требует от архиепископа семь тысяч золотых: если их не получит, то никоим образом не дозволит ему совершить святой и всенародный праздник Христова Воскресения. Громко и глубоко воздохнув в таком безвыходном положении, архиепископ побуждал убийц — мечем избавить его от настоящей жизни: это ему представлялось полезным, чтоб избавиться от их злобы. Но промыслительный в трудных положениях и сильный в немощи Господь разрешил и это ухищрение: упомянутые секретари, выдав две тысячи золотых и поручившись за архиепископа в выдаче (остальных) пяти тысяч, уничтожили злоковарство преступного правителя.

4. А пока архиепископ был притесняем в претории, Господь чудес, по непостижимому и неодолимому своему могуществу, наполнил Божественным Светом две из лампад трехлампадника, висящего в одном месте, где, говорят, омыто было честное тело Господа и Бога нашего по снятии со креста. Это чудо возвещено было в претории, и мгновенно смешанная толпа христоименного народа и поганых. Агарян сбежалась во святую церковь Божию; православные с горячею любовью и пламенною верой, а безбожные Агаряне, с убийственным умыслом и губительным намерением, в случае, если бы кто был накрыт держащим зажженную свечу, умертвить его в самом храме мечами и копиями, которыми они были вооружены. Премудрый же архиепископ со своим клиром и с Агарянами, спешил к Святому Гробу Господню, и заглянув туда, как только узнал, что сияние Божественного Света еще туда не появилось, вместе с погаными Агарянами запер Божественный Гроб, и высоко воздев на восток Моисеевские руки свои, непрерывно с христоименным народом молился Богу всяческих. А около шестого часа дня, воззрев на Божественный Гроб Спасителя, видит божественное светоявление: ибо чрез (предел) ангела ему доступен вход в дверь. Улучив время для передачи оного света поликандилам, находящимся в святой церкви Божией, как он это обычно делает, он еще не выступил из Гроба, как уж можно было внезапно видеть всю Вожию церковь исполненною неприразимым и Божественным Светом, так что благочестивый народ передвигался то в правую сторону, то в левую, одни к пропилеям, другие к Лобному Месту, третьи к крестообразно висящей цепи; потому что ею тоже окружены лампады (?) в том месте, где по сказанию, средина нашего мира, и цепь эта висит для означения сего. При таком неожиданном светоявлении все исполнены были изумления, да и самые безбожные Агаряне были поражены и устыжены. Ибо сказывают, что от Вознесения Христова и доныне осияние Божественного Света происходило ежегодно в одной из лампад Святого Гроба, а в нынешнее время божественное светоизлитие распространилось по всей церкви, так что все единогласно воскликнули: „Кто Бог велий, яко Бог наш; ты еси Бог единый творяй чудеса“19.

5. В то время, как проклятый правитель, находясь в Катихуменах, держал сверкающий ятаган наголо и выглядывал во храм, совершается нечто необычайное и чудесное. По божественному домостроительству случилось, что самая большая лампада, величиною превосходившая кратир, висевшая пред его лицом, оставлена была без воды и масла и вдруг наполнилась Божественным Светом, между тем, как в ней не было даже светильни. А губительный и злосчастный правитель при таком дивном зрелище пребыл нем; так что он явственно всем высказал, что видел руку на подобие огня и что она-то совершила все сии дивные чудеса.

6. Большинству людей, да не покажется ложным чудо, совершившееся с Крестом дракондия; (ведь я никому иному не поручаю грешную мою совесть, кроме как недреманному оку, испытующему глубину помышления). Посему на одном из дракондиев, стоящих на правой стороне святой Божией церкви, на кресте, находящемся на верху оного появилась звезда, сиявшая на средине подобно солнцу. Немного спустя она разделилась на четыре части и являлась сияющею в виде креста, так что все стекались к ней и возглашали победные песни Богу устроителю нашей судьбы. Я полагаю, это означает не иное, как то, что сила твоей верной Богу и святой царственности покорит ненавистного Измаила, помрачит скверную веру Агарян, как то признается и нечистыми и погаными Агарянами. Господь же Бог, крестом доставивший победу приснопамятному между царями Константину, даровавший тоже имя и те же нравы святой твоей царственности, на которую указывает звезда, сам же Он и ныне да покорит (их тебе), укрепит и усилит тебя, государь, над каждым народом, главу *, и в тебе да устроит мощь железного царствия.

Вот это записал я наименьший в клириках Никита в лето шесть тысяч четыреста пятьдесят пятое, благодаря Бога совершителя всего благого, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Рассказ о чуде, совершившемся со святым светом в 1634 году

Читать греческий текст в оригинале pdf

Здесь мы отмечаем то, что произошло между Ромеями (Греками) и Армянами в то время, когда Пасха армянская случилась одною неделею позже.

1. В лето от сотворения мира 7142, круг же солнца показывал 2, луны 17, последовал святой праздник Рождества Христова в среду, святого же Богоявления в понедельник, законная Фаска Апреля 6, святая же Пасха Апреля 620, по истинному и безошибочному рассчету святой восточной церкви, узаконенному и предписанному Святыми Богоносными Отцами святого вселенского собора, которые анафематствовали того, кто выпустит или прибавит что либо из поколения в поколение. Иноверные же Армяне, похваляющиеся своею мудростию, будучи безумны, прибавили в расчете, как говорит Святой Павел, сосуд избранный21, в послании к Коринфянам: «Ибо мудрость мира сего есть безумие у Бога»22; они постановили в своем расчете расчет отличный от нашего и положили свою Пасху на 18-е Апреля, на 8 дней после нас, и утвердились в этом расчете. Племя же Коптов единодушно решило поститься и разговляться с Ромеями (Греками). Когда о том услышал этот второй Лев, то есть эпитроп (попечитель) Армян, называемый Каркур, то заскрежетал зубами, как лев. Рыча против Коптов, он положил похитить их и втиснуть в свое сонмище. Он послал за ними; они были приведены и представлены ему и он очень гневно их устрашал. Они же бедные, будучи малочисленны, не имели никого, кто бы их защитил в их нуждах; а этот злодей клятвенно сам себе обещал, что если они не откажутся от этого решения своего — поститься вместе с Ромеями (Греками), то он причинит им вред и много издержек. Боясь его преследования, они оказали снисхождение и склонились к его решению — поститься вместе с Армянами, и в 1-й же день Четыредесятницы, которую имели Ромеи (Греки), Армяне закололи овец, чтобы угостить Коптов, и накормили их мясом, как иноков, так и мирян. Это и было началом соблазнов, которые устроил Каркур. Во 2-ю же неделю они постились со всеми племенами. Потом пришел он в наш монастырь и сказал: «Празднуйте вы вашу Пасху по вашему обычаю, а мы будем праздновать в следующую неделю; совершайте и службы ваши; доставайте и Святой Свет, и Тот, Кто вам подаст эту благодать, быть может подаст ее и нам». Но его речи были совершенно проникнуты обманом и коварством относительно Ромеев (Греков), а они думали, что он говорит правду, и без всякого подозрения поверили его словам, как это показал впоследствии Каркур.

2. Когда наступила неделя Ваий, Ромеи открыли Святый Гроб, по обычаю, чтобы отслужить свои службы, и они исполнили их в радости и ликовании, ничего не подозревая. А проклятый Каркур, эта ядовитая ехидна, не допустил своих поклонников войти в Святой Гроб, говоря: «Эта неделя у нас 5-я, а не неделя Ваий». Ромеи пользовались в тот год всеми местами поклонения. Во Святый Великий Понедельник начальник по обычаю повел поклонников на Иордан, для получения положенной ему подачи; Армяне же не допустили своих идти с ними, говоря начальнику: «Пусть Ромеи (Греки) совершат свою Пасху, а в следующий понедельник ты возьмешь и наших»; то были обманы и коварства против нас. В Святую же Великую Пятницу Ромеи (Греки) отперли Святой Гроб, чтобы совершить обычное свое ежегодное служение, надгробную литанию, и весь сонм православных, как приезжих, так и туземцев, вошел (туда), из Армян же никто. Означенный Каркур отправился к местному судье и дал ему, по обещанию, золота и серебра сколько тот хотел и больше того. Потом пошел также и к начальнику, и к мутевели Святого Гроба, и к прочим начальникам и господам этой местности и обещал им богатейшие дары. Он послал и в Дамаск с пезодромами (рассыльными) к тамошнему начальнику Кучук-Ахмет-Паша более 10.000 серебра монетами одинаковой цены и другие подарки. И кто из Отоманов что-нибудь просил, тому он давал, и они поступали подобно спире Пилатовой во время распятия Господа нашего, чтобы доказать лживость Воскресения Христова.

3. Они привели судию в Святой Гроб и он собственною печатью запечатал кувуклий; привели и воинов от начальника и стражей из крепости, с оружием и палками в руках, и они окружили кувуклий Святого Гроба и не допускали Ромеев (Греков) приблизиться. Некоторые из воинов поднялись на купол кувуклии. Им принесли скамьи и они расселись. Им принесли приготовленное для них кушанье и они ели и пили даже вино. Такова-то гордость и надменность Армян, которую недавно проявил означенный звероименный, отступник от Господа своего, проклятый Каркур, за отъездом блаженнейшего патриарха Иерусалимского, господина Феофана, в столицу, по некоторым делам святейшего своего престола, когда в Иерусалиме присутствовали преосвященный Вифлеемский, господин Парфений, и преосвященный Газский, господин Афанасий. Но у них не было денег, а нынешнее время не неподкупно для достижения успеха. Означенный Каркур вперед знал, что намерен сделать, и сделал сбор и накопил денег, чтобы исполнить свою волю. Как только открыл он эту дверь, то первый упал в ту пропасть, которую вырыл и лишился настоящей жизни и будущей.

4. Итак он представил ложных свидетелей из Отоманских сановников и улемов, и они дали свидетельство за печатью, о том, что верен расчет Армян, а не Ромеев (Греков). Они сладкое сделали горьким, а горькое — сладким, посредством дародательства; наши же отложили все упование свое на Господа. Они громогласно вопили: «Господи Иисусе Христе, не лиши нас Божественной своей благодати, в которую мы веруем и которую исповедуем, как Ты сказал в евангелии апостолу Фоме: Блаженны не видевшие и уверовавшие».23 Когда настал 9-й час, поколебалась земля, подобно тому, как во время распятия Господа нашего, так произошло и в это время. Три раза послышался сильный гром в Пресвятом Гробе, и внутри его сверкали молнии, и в присутствии всех появился Святой Свет и тотчас православный народ поднял голос, говоря: «Господи помилуй». Во время землетрясения некоторые из воинов и из стражей от страха пали ниц, другие стояли в изумлении, глядя направо и налево в удивлении, и произошло великое смятение и волнение в этот день, и все сказали: «Истинна вера христиан».

5. Злобный же Каркур, видя так явно Святой Свет, сказал воинам: «Верите, что угодно, но не допустите никого из поклонников зажечь свои свечи». Таким образом воины начали тушить свечи поклонников, зажигаемые ими от Святого Света, то плащами своими, то руками; даже и воды принес им тот проклятый, чтобы лили на свечи сверху купола Святого Кувуклия и тушили их. А Франки, увидав чудо, поверили Святому Свету. Вот это вкратце.

---

Примечания:

Текст воспроизведен по изданию: Рассказ Никиты, клирика царского. Послание к императору Константину VII Порфирородному, о святом огне, писанное в 947 году // Православный палестинский сборник, Том 13. СПб. 1894.