Св. Пофин Лионский (II в.) — епископ Лиона, пострадавший во время гонений Марка Аврелия. В 177 году 90-летний старец был арестован вместе с другими христианами. После жестоких пыток, во время которых мужественно исповедовал веру, умер в тюрьме от полученных ран.
Священномученик Пофин, епископ Лионский, мученик Понтик, мученица Бландина и иные
Мученичество сорока трёх человек за Христа в Лионе (Лугдуне), одном из главных городов римской провинции Галлия совершилось в 177 году. В том же году церкви Лиона и Виенны составили письмо церквам в Асии и Фригии о мужестве и стойком исповедании галльскими христианами своей веры, которое является первым документальным свидетельством о христианстве на территории современной Франции. Это письмо, дошедшее до нас в изложении Евсевия Памфила, предположительно принадлежит перу известного церковного апологета и богослова священномученика Иринея, преемника священномученика Пофина на Лионской кафедре, и представляет главный источник сведений о мучениках.
Письмо описывает гонения на христиан Галлии во время предстоятельства в Римской Церкви епископа Елевферия и царствования императора Марка Аврелия, когда язычники не пускали христиан в дома, в бани, на рынок, им было запрещено показываться на людях, а чернь избивала их на улицах. По приказу трибуна и городских властей христиан вывели на площадь и допросили перед народом. Они исповедали свою веру и были заключены в тюрьму до приезда легата, который обошёлся с ними с жестокостью.
Среди христиан обнаружилось различие: одни были готовы к мученичеству, другие страшились его. При этом каждый день хватали всё новых христиан, забирая самых деятельных и ревностных. Между испугавшихся пыток нашлись лжесвидетели, обращая на верных ещё больший гнев народа своими наветами. Христиане подверглись страшным пыткам, особенно диакон из Виенны Санкт, недавно крестившийся Матур, Аттал-пергамец и юная рабыня Бландина. Их непоколебимое исповедание веры оставляло мучителей бессильными, так как истерзав тела мучеников и превратив их в «сплошную зияющую рану» они не могли вырвать у них отречения. Исповедала Христа под пытками и ранее нетвердая Библиада, отказавшись оговаривать христиан.
Стойкость мучеников сподвигла мучителей на новые козни: «Заключение в мрачные, очень суровые тюрьмы, растягивание ног на деревянной доске до пятой дыры и прочие мучения». Многие умерли, задохнувшись в тюрьме, освобожденные Господом. Другие, которые, казалось, не смогут выжить даже при самом тщательном уходе, продолжали жить в тюрьме и уговаривали и утешали других. Новички же часто не выносили тяжести заключения и умирали в тюрьме.
Епископ Лионский Пофин, ученик Поликарпа Смирнского, телесно слабый старец которому было за девяносто, укрепился духом ревности и жаждой мученичества и сам явился к судье. Огромная толпа всячески избивала и забрасывала его камнями, думая, что таким образом они мстят за своих богов. Пофина, едва дышавшего, бросили в тюрьму, и через два дня он испустил дух.
В это время проявилась разница между исповедниками и отрекшимися, которые также содержались в тюрьме по обвинению в убийствах и разврате. Если первые шли веселые, то последние были понурыми и приниженными, что укрепляло остальных в исповедании веры. Исповедников бросили в амфитеатре зверям, но им они снискали разные венки – Матур и Санкт прошли весь круг бичеваний, предания зверям, поджаривания заживо на железном колесе и заколания; подвешенную на столбе Бландину не тронули звери и она снова была брошена в тюрьму; участь Аттала, как римского гражданина, была отсрочена до суждения кесаря. Благодаря исповедникам большинство отступников тогда вернулось к вере, и с воодушевлением пошло на новые допросы, объявляя себя христианами.
Через некоторое время пришёл ответ кесаря, гласивший: исповедников мучить; кто отречется, тех отпустить. Тогда как раз начиналось собрание провинциалов, на которое сходились представители ото всех племен, и легат превратил выход мучеников к трибуне в театральное зрелище для толпы. Тут он опять их допрашивал: римским гражданам велел отрубить головы, а остальных бросить зверям. Вопреки ожиданию язычников, немало недавних отступников, которых допрашивали особо, обещая освобождение, прославляли Христа. К мученикам присоединился фригиец-врач Александр, прошедший поприще в амфитеатре вместе с Атталом. Понтик, мальчик пятнадцати лет, был искушаем и пытаем вместе с Бландиной и испустил дух, выдержав все испытания. Святая Бландина же, последняя из всех, скончалась претерпев больше всех – её бичевали, оставляли зверям, бросали на раскаленную сковороду и, наконец, посадили в ивовую корзину и бросили быку.
Не успокоившись, язычники стали издеваться над мертвыми телами. Тела задохнувшихся в тюрьме выбросили собакам и старательно стерегли днем и ночью, чтобы никто из наших не похоронил их. Выбросили то, что осталось от огня и звериных зубов: истерзанные, обугленные куски, а также головы и обрубки туловищ – все это много дней подряд оставалось без погребения и бдительно охранялось. Язычники либо скрежетали зубами ища мести, либо восхваляли идолов, либо укоряли христиан, говоря «Где же их Бог? Какая им польза от их веры, за которую они отдали жизнь?» Сами же верные печалились, ибо не могли предать земле тела, остававшиеся шесть дней под открытым небом. Затем язычники их сожгли и смели пепел в реку Родан, чтобы изгладить их след. Они это делали в расчете победить Бога и отнять у них возрождение «чтобы и надежды у них не было на воскресение, поверив в которое, они вводят странную новую веру, презирают пытки и готовы с радостью идти на смерть. Посмотрим, воскреснут ли они и сможет ли их Бог помочь им и вырвать из наших рук».
Лионские мученики, претерпевшие столь многочисленные пытки, не только сами не объявляли себя мучениками, но запрещали нам их так называть, и, если кто в письме или разговоре обращался к ним: «Мученики», они горько его упрекали, видя истинного Мученика в Христе, а также в прежде отошедших мучениках, говоря: «Вот они, мученики: Христос удостоил принять их при исповедании, запечатлев смертью их свидетельство, а мы просто исповедники ничтожные». Они слёзно просили братьев усиленно молиться, чтобы им устоять до конца, проявляя на деле силу мученичества в смелости, терпении, бесстрашии и твердости. Они молились за своих палачей, подобно первомученику Стефану, а также не превозносились над отрёкшимися, но молились о даровании им веры и жизни во Христе.
