- «Без Бога чистое отражение сделать невозможно».
- Важно пробуждать добрые чувства
- ...Хочу быть с Богом!
- Без Бога красоты не бывает
- Блиц-опрос
В мастерской художника Антона Овсяникова уютно и благодатно. Она находится на восьмом этаже, и в окна можно видеть виражи чаек, но взгляд притягивает великолепие картин. В своих пейзажах, жанровых картинах и натюрмортах Антон выступает продолжателем традиций русской академической школы живописи. Поэтому главная особенность его работ – это реалистичность и одухотворенность. В каждой картине история, и в неё хочется погрузиться. Свет, который от них исходит, глубоко проникает в душу.
Антон Овсяников родился в 1973 году. В 1992-м окончил Санкт-Петербургское художественное училище им. Н.К. Рериха. В 2002-м – с отличием Санкт-Петербургский государственный академический институт живописи, скульптуры и архитектуры им. И.Е. Репина. Член Союза художников России с 2004 года. Работы находятся в многочисленных частных коллекциях России, Казахстана, Китая, Германии, Франции, США и других стран. Живет и работает в Санкт-Петербурге.
«Без Бога чистое отражение сделать невозможно».
В своем телеграм-канале Вы приводите цитату Андрея Тарковского: «Талант не должен самовыражаться, он должен служить высокой идее». Поясните свое видение этого высказывания?
— У иеромонаха Романа (Матюшина) есть замечательные строки:
«Так будь же зеркалом у Бога
И, очищаясь, отражай.
Иначе Красоту не трогай,
Не создавай, не искажай».
Если мы говорим о человеке верующем, христианине, связанном с искусством, то ему надо постараться стать зеркалом и отражать Бога. А когда человек вкладывает в искусство слишком много своего «я», то это лично мне не нравится. Наверное, про это Тарковский и говорил.
Настоящий верующий художник должен понимать, что путь у него идет через покаяние, через очищение души, молитву, Таинства. Не научившись отражать, будешь свои страсти выкладывать на холст (что мы часто и наблюдаем в искусстве). Без Бога чистое отражение сделать невозможно.
Иногда мы можем быть совершенно нечистыми источниками – тогда много что искажаем.
Цель каждого человека – стремиться к идеалу, к подобию Божьему. Господь видит наши сердца и ждёт обращения, чтобы помочь настроиться на нужную волну.
Важно пробуждать добрые чувства
У меня тоже есть моменты, когда словно вдохновение тебя покинуло. Особенно если позволяешь себе где-то возгордиться. Это очень тонкий момент, и чтобы не отступить от благодати, нужно понимать, что это не ты сам пишешь картину. Ведь может возникнуть и физическое недомогание, попускаемое Богом, когда понимаешь, что ничего ты ровным счетом не сделаешь, если у тебя что-то сильно болит. А иногда, бывает, этюд пишешь на одном дыхании, и он как-то особо получился – будто кто-то твоей рукой управлял… Это опять же Его присутствие.
О высокой идее нам говорят строки из стихотворения Пушкина «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…»:
«И долго буду тем любезен я народу,
Что чувства добрые я лирой пробуждал…».
Важно пробуждать добрые чувства. Для меня искусство – это не эйфория, а служение.
Бывало, что совсем не было денег, долги растут как снежный ком и ты не понимаешь, угодно ли Богу то, что ты создаёшь… Но потом начинаешь чувствовать Его помощь, поддержку людей – и на душе радость.
Тут важно не остановиться, не сдаться от первого материального кризиса, затруднения, говоря, что это не моё. Полезно пройти и через лишения, Господь поможет — это точно!
Картины имеют свою энергию, которая передается от художника. Чем больше автор работает над собой, борется со своими страстями, тем светлее его работы. А творческие неудачи – это тоже путь к смирению. Для меня важно придерживаться золотой середины, понимать, что ты и не гений (не Рембрандт и не Репин, к примеру), но тоже что-то умеешь, и при помощи Божьей можешь творить, имея право на ошибки.
А возвращаясь к Вашему вопросу про Тарковского, вспомнились слова Анатоля Франса: «Подлинным является только то искусство, которое себя не обнаруживает». Наверное, это про смирение тут…
В прекрасном фильме о Ваших родителях «Дом в квартире», вас называют семьей, где все рисуют. Получается всё было предопределено?
Да, получается так. В детстве мы с братом начали рисовать, как только научились сидеть. Рисование было постоянно, неразлучно с нами. Родители наказывали тем, что не разрешали брать карандаши и бумагу. Это было папино горячее желание сделать из нас с братом художников, и оно, как видим, совпало с Божьей волей. Возникал периодически внутренний бунт, особенно в академии, курсе на третьем, меня иногда «штормило», хотя я хорошо учился. Но внутри было ощущение, что как будто кто-то сделал выбор за меня. Потом всё утряслось, слава Богу.
…Хочу быть с Богом!
Как проходило Ваше воцерковление?
Первой начала воцерковляться мама. Она всегда считала себя верующей, но в моём юношеском возрасте особенно глубоко стала верить. Когда я попал в армию, мама передавала мне туда литературу о Боге. Я прочитал весь Новый Завет, много книг об оптинских старцах. Сердце моё откликалось. От этих книг веяло правдой.
Там у меня был первый сознательный опыт благодати. Однако после армии я как-то остыл. Но, отдыхая у родственников в Карпатах в 1995 году, я впервые оказался в Почаевской лавре. Там серьёзно подготовился к исповеди, пересмотрел всю свою жизнь подробно. Мне еще не было двадцати двух. В лавре я увидел много бесноватых. На меня произвели большое впечатление одержимые люди и та страшная демоническая сила, которая жаждала их уничтожения. Я понял, что с той силой быть не желаю, хочу быть с Богом! Вернулся в Питер и стал понуждать себя ходить на воскресные службы.
Вы много раз были на Афоне. Что самое ценное из этих поездок Вы привнесли в свою жизнь?
Через год мы с моим крёстным и братом отправились на Афон. Это была моя первая поездка туда. Она открыла красоту мирового православия, до этого у меня всё было связано с русской жизнью.
Я тринадцать раз был на Афоне. С каждой поездкой стал больше узнавать и понимать его.
Афон – это царство молитвы, так бы сказал. Я там много видел искренне счастливых людей. В нашей обыденный жизни таких людей видишь крайне редко. В лице лучших представителей монашества там видишь любовь и служение – Богу и ближнему.
Когда мне бывает тяжело, я вспоминаю моменты, связанные с Афоном, и понимаю, что ради этих моментов можно отдать годы жизни. А многие этого даже не видели, не переживали никогда… Например, совместная ночная молитва в тёмной церковке при свечах с братией. Когда старец келии тебя обнимает и целует, испытываешь в эти моменты настоящую радость и любовь. Такое дорогого стоит!
Как Вы считаете, почему так мало счастливых людей в нашей мирской жизни?
Страсти мешают. Мы бы все так могли, но не хотим. Там люди борются со страстями и ежедневно молятся. Даже когда здороваются, не «Здравствуйте» говорят, а «Благословите», на что принято отвечать «Господь» (благословит). Всё построено на молитве – весь суточный круг и образ жизни.
На Афоне ты как-то получаешь ответы на все свои вопросы. Я даже учил греческий язык из-за этого. Хотя можно и без языка обойтись. Были моменты, когда просто сидишь возле старца и чувствуешь великую благодать и мир…
Вы написали много портретов великих, святых людей. Это большая ответственность. Как Вы готовитесь к такой работе?
У меня немало портретов афонских старцев и других подвижников веры. Мне помогает любовь к ним и профессиональное мастерство, конечно. Какие-то я делал по заказу, какие-то по своему желанию. Я много о них читал, прежде чем их изобразить. А писал по фотографиям. Для меня важно понять их, ощутить внутреннюю любовь и родство. Я писал старцев: Паисия Святогорца, Тихона Русского, Иосифа Исихаста, Ефрема Катунакского и др.
Перед тем как писать, я молитвенно прошу благословения у этих святых и их поддержки. Надеюсь на их помощь.
Без Бога красоты не бывает
Почему на Ваш взгляд Творец допускает различные проявления в искусстве?
Господь нам дает полную свободу воли. Он так же попускает зло. Человек может делать всё, что он желает, в том числе непотребные вещи, которые несут разрушение. Хотя так не должно быть, но выбор остаётся за каждым.
Вспомните басню Ивана Андреевича Крылова «Сочинитель и Разбойник», в которой рассказывается о двух людях, которые вместе оказываются в аду.
Один – популярный литератор, другой – разбойник. Когда писатель возмущается и поднимает вопрос о справедливости большего возмездия, ему на это отвечают, что разбойник делал злые дела «пока лишь жил». Ты же, говорят писателю, своим письмом наносил вред людям и до сих пор живы последствия твоих дел: «А сколько впредь еще родится от книг твоих на свете зол!»…
Для меня очень важно, что я после себя оставлю. Есть вещи, которые я как христианин не могу себе позволить, в том числе ради денег. Например, я не рисую обнажённое тело (не считая периода учебы), чтобы мои работы не вызывали соблазна, вожделения.
Достоевский сказал: «Красота спасёт мир». Но что такое настоящая красота? Это Христос. Слово «Добротолюбие», например, это буквальный перевод греческого слова «Филокалия», означающего любовь к красоте.
Духовная жизнь во Христе – вот что прекрасно, там настолько всё гармонично! А без Бога красоты не бывает. С Ним тебе уже не нужны татуировки, пирсинги и другие «украшения». Ты себя уже ощущаешь Его красивым творением. Только Божественная красота может спасти наш мир, который стремительно несётся в пропасть.
Кто или что помогает Вам так точно, глубоко и реалистично отражать гармонию, созданную вокруг нас?
В первую очередь, Господь. Затем мои профессиональные навыки и врожденная наблюдательность. Люблю созерцать детали: в людях, в природе. Любовь к жизни, к правде. Повлияло и детство — каникулы, проведённые в Белоруссии и на Украине. Что-то генетическое передалось и от отца, мамы, бабушек, дедушек.
Получается, все это в результате из разных пазлов собралось во что-то единое. Мне часто говорят люди, что мои картины какие-то особенно живые… Рецепт этого невозможно понять — это тайна, которая содержится в глубине души. А еще: картина может быть правильно написана, а «души» нет. А бывает наоборот: есть «душа», но не профессионально. Надо чтобы всё совпадало, но даже в этой гармонии у истинного художника всегда присутствуют сомнения.
Мне вспомнились слова протоиерея Сергея Булгакова:
«То же чувство глубокой неудовлетворенности своим творчеством, несоответствие его идеалам красоты, задачам искусства отличает и настоящего художника… Без этого чувства вечной неудовлетворенности своими творениями, которое можно назвать смирением перед красотой, нет истинного художника».
Блиц-опрос
Назовите самое близкое Вам высказывание?
Их много, но нравится это: «Насильно мил не будешь». В этом выражении очень много что сокрыто.
Любимый святой?
Старец Паисий Святогорец.
Что делаете в свободное от работы время?
Люблю природу, рыбалку. Люблю писать тексты, читать, но большую часть времени занимает моя работа.
Писатели, которых любите читать?
— Ой, разные… Но, пожалуй, Льюис и Честертон.
Любимый художник?
Слишком много и так определенно трудно сказать. Выделил бы Эндрю Уайета.
Родное место (город, деревня, дом), где очень хорошо?
Деревня Сергеевичи в Белоруссии, где жили мои дедушка и бабушка. С этим местом связаны лучшие воспоминания детства.
Современный человек привык к искажениям в искусстве. Но подлинная природа не терпит профанаций. В своей живописи Антон Овсяников изображает повседневные сцены: жизненные события, пейзажи, натюрморты… Делая это, он показывает подлинную красоту вокруг нас. Фиксация момента вечности в руках профессионала рождает волшебство чистого восприятия. За всем этим много труда настоящего мастера.
Интервьюировала Виктория Платонова
Комментировать