иерей Петр Чаплинский
Охлаждение веры. Как избежать?

Мы живем в такое время, когда грубых форм гоне­ния на веру­ю­щих нет. Никого не сажают за веру в лагеря, не рас­стре­ли­вают, не сни­мают кре­стов с купо­лов и с груди, не дежу­рят у храмов на Пасху, не берут «на каран­даш» идущую в цер­ковь моло­дежь, не под­ку­пают, не высы­лают, не запу­ги­вают. И все же… Борьба за души не пре­кра­ща­ется. Просто в наше время она имеет более ковар­ные, изощ­рен­ные формы. И нужно очень вни­ма­тельно сле­дить за тем, чем ты кор­мишь свою душу, чем напол­ня­ешь мысли и чув­ства… Ведь бывает так, что за вос­тор­гом и подъ­емом первых лет воцер­ко­в­ле­ния вдруг насту­пает период сомне­ний, уста­ло­сти и даже разо­ча­ро­ва­ния в вере, одним словом – охла­жде­ние. Как рас­по­знать это тяже­лое и опас­ное состо­я­ние души? Как избе­жать обмир­ще­ния? Об этом мы гово­рим с иереем Петром Чап­лин­ским, насто­я­те­лем вин­ниц­кого храма свя­того пра­вед­ного Иоанна Крон­штадт­ского.

– Отец Петр, наблю­да­ете ли Вы в жизни Церкви такое явле­ние как охла­жде­ние веры?

– К сожа­ле­нию, это повсе­мест­ное явле­ние. Когда-то Бог при­влек нас в Цер­ковь бла­го­да­тью, и мы пришли, несо­мые Его любо­вью. И в первые годы пре­бы­вали в лоне Церкви, как в дет­ском саду: мини­мум спроса, мак­си­мум помощи, мини­мум ответ­ствен­но­сти. Гос­подь покры­вал бла­го­да­тью наши немощи. Но когда при­хо­дит время взрос­леть – рас­пяться миру, жить духовно, бороться с гре­хами – боль­шин­ство не желает этого. И тогда появ­ля­ются два соблазна.

Первый – обмир­ще­ние. Ведь что самое глу­бо­кое в пра­во­сла­вии? Аскеза. Конечно, от нас тре­бу­ются лишь начатки само­дис­ци­плины и само­кон­троля, но и это часто стра­шит. Тогда сле­дует отказ от подвига, попытка устро­иться в пра­во­сла­вии поудоб­нее: пост пре­вра­ща­ется в неяде­ние молоч­ного и мяс­ного, молитва ста­но­вится вычи­ты­ва­нием вместо пред­сто­я­ния перед Богом. И мы теряем пол­ноту жизни в Церкви, все про­ис­хо­дит меха­ни­че­ски, а в минуты скор­бей вообще отхо­дит. Самая край­няя сте­пень ска­ты­ва­ния в обмир­ще­ние – отказ от цер­ков­ной жизни: при­кос­нулся к вере и отошел.

Второй соблазн не менее опасен и не менее рас­про­стра­нен – вита­ние в обла­ках иллю­зор­ной духов­но­сти. Вы встре­чали таких людей: четки до пола, юбки до пят, несмол­ка­ю­щее «Спаси Гос­поди», бес­ко­неч­ная борьба с ИНН, эку­ме­низ­мами, но только не со своими стра­стями и похо­тями. И зача­стую это игра в мона­ше­ство в миру, уход от реаль­ной жизни, от ближ­них, от забот, кото­рые Гос­подь дал как спа­си­тель­ный крест; это непри­я­тие участи, уго­то­ван­ной Гос­по­дом, где учишься тер­пе­нию и само­от­вер­же­нию; это бег­ство в при­ду­ман­ную реаль­ность.

– Какого соблазна стоит бояться больше?

– Они абсо­лютно рав­но­опасны. И знаете, что пара­док­сально? Подав­ля­ю­щее боль­шин­ство было бы вообще вне Христа, укло­ня­ясь то в одну, то в другую сто­рону, если бы не скорби, испы­та­ния, болезни. Именно они отрезв­ляют и момен­тально учат и искрен­ней молитве, и виде­нию себя, и тер­пе­нию, и пока­я­нию…

– Как про­ти­во­сто­ять этим соблаз­нам?

– Я люблю слова свя­того Иоанна Шан­хай­ского о том, что мы должны твердо стоять на земле, но устрем­лять взор к небу. Для этого нужно быть гото­вым к трез­вой оценке себя, умению видеть все Хри­сто­выми гла­зами, гла­зами сове­сти. Вспом­ните свое первое время в Церкви: нам дава­лись и радость молитвы, и чув­ство Бога, и некая сво­бода от стра­стей – и мы ощу­тили всю радость и сла­дость пре­бы­ва­ния в Гос­поде. Потом за это состо­я­ние при­хо­дится бороться. И полу­чить резуль­тат через дли­тель­ное время. Этот период вре­мен­ной сухо­сти, черст­во­сти души может затя­нуться. Дви­гаться вперед, пре­одо­ле­вать себя, свою холод­ность учат свя­ти­тели Игна­тий Брян­ча­ни­нов и Феофан Затвор­ник. Они уже в свое время видели обмир­ще­ние цер­ков­ной жизни и опи­сали духов­ную жизнь в том виде, в кото­ром она воз­можна для нас.

– Что самое важное в этом опи­са­нии?

– Самое важное – это искрен­нее, тре­пет­ное, живое отно­ше­ние к молитве. Не фор­ма­ли­за­ция молитвы, не пре­вра­ще­ние ее в некий инстру­мент по полу­че­нию бла­го­дати, а иска­ние молитвы и неудо­вле­тво­рен­ность, если ее нет. С вычи­ты­ва­нием молит­вен­ного пра­вила нико­гда нельзя при­ми­ряться. Молит­вен­ное пра­вило должно соот­вет­ство­вать воз­расту, духов­ной зре­ло­сти, обсто­я­тель­ствам жизни, даже состо­я­нию здо­ро­вья чело­века.

– Испы­ты­вают ли охла­жде­ние веры дети?

– Дети идут к вере через личный пример роди­те­лей. Нужно живо реа­ги­ро­вать на многие пере­мены в их эмо­ци­о­наль­ной и духов­ной жизни, нахо­дить время для беседы, игры, нужна стро­гость и после­до­ва­тель­ность, но прежде всего – искрен­ность. Иногда хочется отдох­нуть именно тогда, когда нужно дер­жать бой за своего ребенка с обще­ством, СМИ, улицей – это труд, роди­тель­ский труд, кото­рый не пре­кра­ща­ется нико­гда. Нельзя навя­зы­вать веру и ее формы детям. Вера должна ЖИТЬ в семье.

Дети, осо­бенно под­ростки, когда им навя­зы­вают чтение кано­нов и пол­ного пра­вила ко При­ча­стию, через корот­кое время при­вы­кают и вскоре тяго­тятся и не ощу­щают сути молитвы как беседы с Богом. Дет­ская душа пока не спо­собна отклик­нуться на глу­бо­кое пока­ян­ное чув­ство, это просто выше их воз­мож­но­стей. Разу­ме­ется, при­скорбно и такое состо­я­ние, когда 15-летний юноша доволь­ству­ется молит­вой «Отче наш», про­чи­тан­ной ско­ро­го­вор­кой утром, вече­ром и перед едой. Без­условно, это знак того, что не ощу­ща­ется глу­бина молитвы.

– По каким при­ме­там можно рас­по­знать в себе начи­на­ю­щийся холод?

– Про­верьте себя одна­жды: если вам не хочется молиться, значит с вами не все так, как вы дума­ете. Утрен­ние и вечер­ние молитвы – это бес­цен­ный дар Церкви, чув­ства, кото­рые испы­ты­вали вели­кие святые, могут стать и нашими чув­ствами. И в боль­шин­стве слу­чаев эти молитвы для нас просто необ­хо­димы: они вос­пи­ты­вают в нас куль­туру пред­сто­я­ния, беседы с Богом. Но если чело­век болен или в депрес­сии, или не в состо­я­нии молиться длин­ными молит­вами, тогда можно искать такие слова молитвы, кото­рые дали бы ощу­ще­ние связи с Богом как с самой жизнью.

– Что еще мешает нам в цер­ков­ной жизни?

– Рав­но­ду­шие – страш­ная вещь, захва­ты­ва­ю­щая нас и меша­ю­щая жить сейчас, а не в каком-то святом буду­щем, полном жерт­вен­но­сти и подви­гов. Соверши этот подвиг сейчас – утешь, накорми, обо­грей, помо­лись хотя бы за того, кто рядом взды­хает в храме, под­держи день­гами, одеж­дой, про­дук­тами, молит­вой, всем, чем воз­можно для тебя в эту минуту, под­держи, не лукавя, в про­стоте сердца – и твои печали тоже отой­дут.

– Не каж­дому такая работа под силу. Дела бла­го­тво­ри­тель­но­сти лучше совер­шать сообща.

– Без­условно. Поэтому мы должны стать семьей, общи­ной, близ­кими, ближ­ними друг другу, сопе­ре­жи­вая, под­дер­жи­вая, терпя немощи тех, кто нас окру­жает. При­ме­ром здесь может слу­жить община Иоан­нов­ского мона­стыря в Санкт-Петер­бурге. Там есть группы, отве­ча­ю­щие за оди­но­ких людей, группы юри­стов, врачей, педа­го­гов, помо­га­ю­щих мно­го­дет­ным семьям. Их объ­еди­няет не только общее дело, но и общая молитва друг за друга.

Всякая община по своей при­роде мис­си­о­нер­ская: «Идите, научите все народы» – при­зы­вает нас Гос­подь. И мы не должны отде­лять себя от мира. Но все внеш­ние формы нашей дея­тель­но­сти в цер­ков­ной жизни должны опре­де­ляться Духом. Мерой всем нашим поступ­кам, замыс­лам и меро­при­я­тиям должен быть Дух. То есть нужно понять, не пре­вра­ща­ется ли в еще одну иллю­зию всё, что мы делаем?

– А как про­ве­рить себя?

– Если ты пришел откуда-то, а на душе пустота, значит, дело не уда­лось, оно пустое. Должно быть ощу­ще­ние пол­ноты духов­ной жизни, чтобы сердце ощу­щало обще­ние с Богом, Его води­тель­ство, руко­вод­ство. Высшее в цер­ков­ной жизни, конечно же, уча­стие в Литур­гии, в Таин­ствах. Далее, если ты кого-то утешил, появ­ля­ется чув­ство удо­вле­тво­ре­ния и хочется молиться, ты напол­ня­ешься внут­рен­ним светом, тиши­ной, успо­ко­е­нием, радо­стью несу­ет­ли­вой – это значит, что ты все дела­ешь верно.

– Отец Петр, почему про­ис­хо­дит обмир­ще­ние?

– Во-первых, невер­ное пони­ма­ние духов­ной жизни, ее сути, когда чело­век вто­ро­сте­пен­ное вос­при­ни­мает за глав­ное, это не может его напи­тать. Во-вторых – это лень, ведь сле­до­ва­ние за Хри­стом тре­бует от нас подвига. Осо­бен­ность нашего вре­мени в том, что мы живём абсо­лютно эго­и­стично. Иеро­мо­нах Сера­фим (Роуз) назвал поко­ле­ние наших совре­мен­ни­ков поко­ле­нием «мне», а наш век – искус­ствен­ным, пласт­мас­со­вым. Чув­ство, что мир пред­на­зна­чен для меня, вошло в нашу плоть и кровь. Это искус­ственно взра­щи­ва­ется СМИ и всем укла­дом нашей жизни: «Живи, насла­ждайся: мир создан для тебя!»

Чело­век, не жела­ю­щий подви­гов, рано или поздно уходит от правды. Когда ему явился Хри­стос и привел его в Цер­ковь, то дальше от чело­века тре­бу­ется отверг­нуться себя и пойти за Хри­стом даже в самых про­стых вещах. Напри­мер, то же чре­во­уго­дие: или я всту­паю в борьбу с ним, или пота­каю себе… Не соблю­даю пост, или остав­ляю молит­вен­ное пра­вило, или впус­каю непо­треб­ные ненуж­ные мысли и услаж­да­юсь этим – на что трачу время впу­стую. Тогда встает выбор: или ты пре­одо­лел это иску­ше­ние, испы­та­ние и пошел дальше, или опус­ка­ешь руки и оправ­ды­ва­ешь себя. Если ты свои сла­бо­сти остав­ля­ешь с собой, они тебя пора­бо­щают.

– Если при­ло­жить усилия, многое может изме­ниться.

– Многие из нас не готовы тру­диться, отсюда и обмир­ще­ние, созда­ние такого мирка, в кото­ром царят стра­сти, но под вывес­кой «я пра­во­слав­ный». Напри­мер, постом я объ­еда­юсь, но не кол­ба­сой, а жаре­ной кар­тош­кой. Я не блужу, но при­ни­маю какие-то мысли, жела­ния и этим согре­шаю. Я посе­щаю бого­слу­же­ние, но оно не явля­ется для меня живо­твор­ным, самым глав­ным, что ведет к истине. Я жду с нетер­пе­нием, когда служба окон­чится и можно будет вер­нуться к теле­ви­зору, рыбалке. Со вре­ме­нем чув­ство еди­не­ния со Хри­стом при­туп­ля­ется, и чело­век не борется, а отда­ля­ется.

– Но Гос­подь дает каж­дому по мере сил?

– Ясно, что Гос­подь видит меру каж­дого из нас, и я не говорю, что наши шаги в вере должны быть какими-то сту­пе­нями, как у Иоанна Лествич­ника «Лествица» (книга напи­сана для мона­хов, это путь их подвига). От нас тре­бу­ется самая малость. Но если мы не будем пытаться идти по пути духов­ного вос­хож­де­ния, взрос­ле­ния, то к чему придем?

– На этом пути нас хранит вера.

– Огонь веры, кото­рый дается нам, – это свеча. Свеча веры дару­ется нам абсо­лютно даром. Когда она вспы­хи­вает, мы видим, что вокруг тьма, что мы все в грехе. И увидев себя в свете веры, важно начать работу над собой, отмы­вать эту гре­хов­ную грязь. Если же мы будем этим светом только любо­ваться, вос­при­ни­мать как оче­ред­ное духов­ное увле­че­ние, то Гос­подь его отни­мет. И не дай Бог испы­тать то чув­ство остав­лен­но­сти, пустоты, тем­ноты, кото­рое после­дует за этим. Каждый, с кем я шел к вере, знает это ощу­ще­ние, бывал в таком состо­я­нии уныния, опу­сто­ше­ния, бес­смыс­лен­но­сти жизни, бес­си­лия и ока­ме­не­ния сердца. Но это есте­ствен­ный период ума­ле­ния веры, кото­рый тре­бует теперь усилий от нас, это нор­мально на каком-то этапе.

Этот период про­хо­дили даже вели­чай­шие подвиж­ники. Напри­мер, пре­по­доб­ный Силуан Афон­ский. Гос­подь явился ему, и про­стой рус­ский кре­стья­нин ощутил при­сут­ствие Бога в пол­ноте. А когда почув­ство­вал бого­остав­лен­ность, то долгие годы вопиял, молился, дохо­дил до отча­я­ния, просил о преж­ней пол­ноте. И пришло время, когда Гос­подь утешил его, укре­пив борь­бой с самим собой. В какой-то мере каждый из нас про­хо­дит этот путь. Когда Силуан пришел на Афон, духов­ник ему сказал не при­ни­мать гре­хов­ных помыс­лов. После этого вся его жизнь ушла на то, чтобы не при­ни­мать зла в свою душу ни в каком виде. Кто из нас готов на такую работу над чисто­той своей мысли хоть в малой мере?

– Как про­ве­рить духов­ное состо­я­ние? Может, если есть жела­ние молитвы, значит, все нор­мально?

– Отец Сера­фим (Роуз) рас­ска­зы­вал об одном чело­веке, кото­рый решил тво­рить молитву Иису­сову. И отнесся он к этому как к некоей пси­хо­тех­нике, дошел до многих тысяч, но когда у его сосе­дей было шумно и этот шум мешал ему молиться, он раз­би­вал тарелки об их балкон. Понятно, что такая молит­вен­ная прак­тика никому не нужна. Если ты молишься, и тот, кто обра­ща­ется к тебе в это время, раз­дра­жает тебя, значит, напрасно молишься. Плоды молитвы – это любовь, доб­ро­ду­шие, мило­сер­дие, тер­пе­ние. Молитва – только один из кри­те­риев духов­ной жизни.

– Батюшка, почему люди отно­сятся к Церкви как к бла­го­че­сти­вому хобби?

– И для тех, кто в храме только год, и для тех, кто уже 50 лет ходит в цер­ковь, важно знать, что глав­ное, а что вто­ро­сте­пен­ное. Хобби – это увле­че­ние, а вера – это дело всей жизни. И задача любого хри­сти­а­нина – обре­сти жизнь вечную, найти путь к ней и идти неустанно, посто­янно све­ря­ясь, куда идешь. Ведь враг сна­чала уводит нас с пути истин­ного гру­быми улов­ками – ешь, пей, весе­лись, успей урвать побольше. А когда чело­век все­рьез начи­нает тру­диться над собой, тогда и уловки ста­но­вятся тоньше – уга­сить веру, пре­вра­тить в при­вычку, в хобби, пусть и бла­го­че­сти­вое. Потому на часах своего сердца нужно быть бди­тель­ным всегда, это закон духов­ной борьбы.

– Почему бытует мнение, что редко кто из пас­ты­рей нахо­дит время, чтобы разо­брать жиз­нен­ную или духов­ную ситу­а­цию при­хо­жа­нина?

– Часто совре­мен­ный чело­век ощу­щает том­ле­ние духа, уныние, лень не только духов­ную, но и к вещам свет­ским, к своим обя­зан­но­стям. Испы­ты­вая такие ощу­ще­ния, при­хо­дит к батюшке и пыта­ется «загру­зить» его тем, что все вокруг неправы и не пони­мают его, а он – жертва. И при­хо­дит не за сове­том, а чтобы само­утвер­диться. При­хо­дит не для того, чтобы понять: «Гос­поди, что мне сде­лать, что мне в себе изме­нить, чтобы стало легче?», а чтобы пожа­ло­ваться: вот я молился, ходил в храм, а Бог не дал мне богат­ства, здо­ро­вья. Такой чело­век не желает для себя услы­шать нечто важное, не желает понять при­чину своих про­блем – нужно менять себя. Он просто пришел пожа­ло­ваться на других и попла­каться. И на испо­веди часто так бывает. Свя­щен­ник пре­се­кает такие раз­го­воры, потому что для него это напрас­ная трата вре­мени, а для такого чело­века это еще и утвер­жде­ние в своем невер­ном духов­ном состо­я­нии. Если батюшка скажет ему: «Да-да, какой ты бедный-несчаст­ный!» – такой чело­век еще больше будет запу­ты­ваться и легче ему не станет. Бывают, конечно, и ошибки свя­щен­ни­ков.

– Может, это тоже охла­жде­ние веры, но у свя­щен­ни­ков?

– Враг именно через это более всего и борет свя­щен­ни­ков. В начале – радость пас­тыр­ская, радость Бого­об­ще­ния, радость молитвы, а когда потре­бо­вался подвиг, многие не усто­яли (то же самое, что и у мирян). И, конечно, нашему брату-свя­щен­нику в состо­я­нии уныния и Бого­остав­лен­но­сти хочется отмах­нуться и спря­таться от чужих про­блем. Но если чело­век искренне ищет от Бога ответа, а у свя­щен­ника на тот момент нет сил или пони­ма­ния ситу­а­ции, Гос­подь все равно наста­вит или через собрата, или через Еван­ге­лие.

– «Спасай себя, и тысячи вокруг тебя спа­сутся»? – эти слова пре­по­доб­ного Сера­фима Саров­ского можно часто услы­шать. Но не могут ли их исполь­зо­вать как отго­ворку?

– Тут важно пони­мать, что значит «спа­сать себя». Спа­сать нужно не шкуру, а душу. Пра­во­сла­вие тем и ценно, что это не собра­ние мар­ги­на­лов, кото­рым дела нет до мира. Честно веру­ю­щий чело­век не нир­вану ищет, но такие дела, мысли, стрем­ле­ния, кото­рые помо­гут ему изме­ниться каче­ственно. Никого испра­вить и спасти нельзя, кроме себя. Не помо­гут ни лекции, ни бла­го­че­сти­вые рас­суж­де­ния, ни при­зывы, ни тем более наси­лие…

Еще недавно всех насильно гото­вили к «раю» без Бога, усти­лая путь к нему гека­том­бами чело­ве­че­ских жертв. Видь себя, меняй себя, тру­дись над собой, застав­ляй себя, при­нуж­дай себя – и резуль­тат будет. Твой све­тиль­ник заси­яет, и спря­тать этот свет будет невоз­можно, к тебе потя­нутся те, кому этот свет так нужен. Это будут и самые ближ­ние, и даль­ние, и друзья, потому что увидят в тебе кто силу, кто тишину, кто уве­рен­ность. А люди думают, что хри­сти­а­нин никоим обра­зом не должен участ­во­вать в жизни других людей, госу­дар­ства, и оправ­ды­ва­ются сло­вами пре­по­доб­ного Сера­фима.

Все нужно, но в меру, без стра­стей, без идо­ло­по­клон­ства. Тем жизнь даже просто чест­ного чело­века, не говоря о веру­ю­щем, всегда ставит перед выбо­ром, застав­ляет све­рять вектор своего дви­же­ния по един­ственно вер­ному ори­ен­тиру – Христу. Поэтому не спасай ближ­него, когда он в унынии, обсто­я­нии, болезни, отча­я­нии – просто помоги, под­ставь плечо, под­держи словом, улыб­кой, день­гами, если можешь, увидь, кому плохо, и не суди, под­держи. Вот и легче зады­шится уже двоим. «Мило­сти хочу, а не жертвы».

интер­вью про­вела Татьяна Ярущак

Оди­гит­рия № 7 (111), июль 2011

Размер шрифта: A- 15 A+
Цветовая схема:
Цвета
Цвет фона:
Цвет текста:
Цвет ссылок:
Цвет акцентов
Цвет полей
Фон подложек
Заголовки:
Текст:
Выравнивание:
Боковая панель:
Сбросить настройки