III. Вопрос о пресуществлении св. Даров в Москве на почве литературной

Общие замечания – История до начала спора – Распространение малорусских книг, обвиняемых в ереси, в подлинниках по Московской Руси – Списки и переводы малорусских книг в Московской Руси – Книга Выклад и распространение латинского мнения о пресуществлении – Симеон Полоцкий и патриарх Иоаким – Начало спора о пресуществлении и «Хлеб Животный», Медведева – «Подверг» Евфимия и «Манна» Медведева – «Акос» Лихудов – «Тетрадь» Афанасия дьякона – «Известие истинное» Медведева – Иннокентий Монастырский – «Церковносоставние» Кассандра и «Истины показание» – Гавриил Домецкий – Мнения архиереев м. Адриана, м. Маркелла, Павла Рязанского, Игнатия Корсакова – Пропаганда латинствующих, князь В. В. Голицын и царевна София.

Вопрос о времени пресуществления⁵⁴¹ св. даров на литургии, как мы уже сказали, вызвал в XVII веке обширную полемику и резко выдвинул две до тех пор несколько скрытые партии православного духовенства – старомосковскую и малорусскую.⁵⁴²

Полемикой заинтересовались все русские люди того времени, и образованные, и простые. Патриарх Иоаким, представитель старомосковской или греческой партии, с горечью замечает: «Ныне освоеволишася неции человеков везде друг с другом в схождениях, собеседованиях, торжищах, временно и безвременно у мужей и жен то и слово о таинствах, и о действе и совершении их, и свары, и распри, вражды, и ересь хлебопоклонная».⁵⁴³ Эти слова, Иоакима – не одно риторическое украшение речи. Вопрос о том, кланяться ли на литургии во время произнесения слов Спасителя: «Приимите, ядите...» и «Пейте от нея вси...», действительно, мог заинтересовать и простых людей, в виду распространенности вопросов того же формального характера, поднятых в конце XVII века уже значительно выродившимся к тому времени расколом. Припомним кстати и указ царя Алексея Михайловича 1651 года, чтоб св. Тайнам воздавалось и на улицах должное почтение: пред ними должна быть несена свеча и идти прихожане по десяти или и меньше, а мимохожие и мимоезжие должны были уступать путь, и выходя из саней и телег покланяться и почитать святые Тайны.⁵⁴⁴ Поклон на литургии определялся нынешним благовестом к «Достойно...». Особая привязанность русских к колокольному звону постоянно поражала иностранцев⁵⁴⁵, и уцелевший доселе обычай осенять себя крестом во время благовеста ясно доказывает, что вопрос этот был жизненным в известное время. Так называемые латинствующие совершали звон во время произнесения слов Спасителя и требовали, чтобы все, «кто где-либо в то время был бы, или в церкви, или в дому, или в пути, или в рукоделии, или на торжище, услышавше звон той, абие возставше покланялися богоподобными поклонами, мняще Телу Христову покланятися».⁵⁴⁶ С другой стороны, обвинение в латинстве многих московских духовных лиц и целой малороссийской церкви привлекало на себя общее внимание, благодаря расколу, обвинявшему и православную церковь в латинстве и в латинском мнении о времени пресуществления.⁵⁴⁷

Не следует упускать из виду и письменную пропаганду сторонников того или другого мнения среди народа.⁵⁴⁸ Недаром и в присягу, приносимую епископами при посвящении, включено было православное исповедание о времени пресуществления св. даров.

Вопрос о времени пресуществления хлеба и вина в Тело и Кровь Христову был поднят еще на Флорентийском соборе папою Евгением IV.⁵⁴⁹ Римскою церковью вопрос этот был решен в том смысле, что пресуществление совершается словами самого Иисуса Христа: «Приимите, ядите...», а не молитвой священнослужителя: последняя исключена из употребления на Западе еще в XI веке.⁵⁵⁰ Окончательное утверждение этот догмат получил на Тридентском соборе. Православная же церковь верует, что хлеб и вино прелагаются в Тело и Кровь Христову иерейским призыванием Св. Духа и благословением даров.⁵⁵¹ Г. Миркович (стр. 36) предполагал, что первыми русскими служебниками, в коих приведены латинские тенденции, являются служебник Гедеона Балабана, Стрятин 1604 г. и виленский 1617 г. Но Н. В. Покровский указал, что о преклонении головы иереем пред произнесением слов Спасителя в литургии верных, упоминается уже в XVI столетии и в великорусских, и греческих служебниках: таковы служебники греческие XV века (Синодальн. № 279 л. 280) и Новгородский XV-XVI (№ 530 л. 46 об.). Во всяком случае, только в служебнике 1617 г. слова Христа: Приимите и пр., прямо названы формой, т. е. образом або съвершением тайны (стр. 37), как и в Римской церкви. Тоже мнение высказано в служебнике Петра Могилы 1639 года, тогда как в служебнике 1629 года было еще православное мнение.⁵⁵² В служебнике 1639 года о моменте пресуществления прямо не говорится, а сказано: «иерей зря на святый хлеб показует над ним и благословляя его, возглашает, глаголя: «Приимите, ядите... Лик: Аминь. Иерей же низко поклонься божественному Христову Телу единожды» и пр. (стр. 315). Мы укажем более раннее и прямое свидетельство Дидаскалии Кутеинского монастыря 1637 года, перепечатанной в Киеве в 1653 году.⁵⁵³ На вопрос, какими словами совершается пресуществление, отвечено: «Суть тые слова Христовы над хлебом: Приимите, ядите сие есть Тело Мое, а над вином: Пийте от нея вси: си есть Кровь Моя» и пр. В рукописи Киевской лавры № 139, л. 1, помещен «Синод ведле звычаю дорочнаго [от] его [милости] в Бози превелебнаго господина отца Афанасиа Поузыны з Козелска епископа Луцкого и Острозскаго благочестиваго септебриа 26 рок 1638 в церкви кафедральнои Луцкои храме святаго апостола евангелиста Иоанна Богослова з мнозством духовенства православнаго Восточнои Святои церкви послушне, хотливе собраннаго покоине и набожне отправованный и в том же року в Кремянце для ведомости выдрукованый».⁵⁵⁴ На л. 16 об. читаем: «В. Которая ест форма тои таины (Евхаристии) албо ли котории слова совершают тую таину. О. Суть тыи слова Христовы над хлебом: приимете, ядете, се есть Тело Мое, и над вином: пеите от нея вси се есть Кровь Моя». В той же рукописи на л. 31 находится: «Дияфросис албо седми скритих сакраменталных таемниц... вырожение и короткии выклад». В этом сочинении на л. 81 читаем: «форма (таинства Евхаристии) зас то ест слова истошнии сакрамент чинячии, хлеб и вино в правдивые истотное Тело и Кровь Христову пременяючеи есть слова Збавителеви маючии мощь Духа Святаго, тии: приимете, ядете се есть Тело Мое... котории... през уста священническии выреченнии... чудовне а правдиве хлеб и вино в Тело и Кровь Христову пременяют». Сбоку приписано: «как на браке в Кане Галилейской, так и здесь». На соборе 1640 г. вопрос о времени пресуществления даров при рассмотрении катехизиса Козловского, благодаря о. Панкратию, возбудил разногласие, и собравшиеся решили обратиться к патриарху.⁵⁵⁵ После исправлений и дополнений катехизис стал известен под именем «Православного Исповедания Веры», и издан лишь в 1662 г. Могила же, не дождавшись исправлений, издал свой катехизис на польском с латинским мнением о пресуществлении. Это же мнение встречаем и в «Экзегезисе» Коссова, «Лифосе» Могилы, «Мире с Богом» Гизеля, «Мессии правдивом» Галятовского и друг.⁵⁵⁶

В этой ереси и других латинских заблуждениях обвинялись патриархом Иоакимом чуть ли не все книги, написанные и напечатанные в южной России.⁵⁵⁷ А между тем малорусские книги, как мы сейчас увидим, имели широкое распространение не только в Западной, но и в Московской Руси. Вот несколько статистических данных⁵⁵⁸ на этот счет.

В описи книг Иосифо-Волоколамского монастыря 1573 года уже упомянуты книга в четверть печать литовская, а в ней Псалмы Давида, да Евангелие тетр, да Апостол да Апокалипсис.⁵⁵⁹

Патриарх Иов подарил несколько литовских книг в Старицкий монастырь.⁵⁶⁰

В 1605 г. Дмитрий Самозванец дал вкладу в Краснохолмский монастырь – Евангелие тетр, печать и переплетка литовская, а взято евангелие в царскую казну у старца Феодорита Шереметева в прошлом 102 (1594) году. В 1606 году Евфимий Скобеев дал вкладу в тот же монастырь книгу Библии, печать литовская, в десть.⁵⁶¹

Есть великорусский список XVII века виленской грамматики 1587 года.⁵⁶²

О. И. Шереметев дал вклад в Анзерский скит книгу Иоанна Златоустого толкование на послание апостолов киевской печати.⁵⁶³

В Свияжском Богородицком монастыре в 1614 году были книги Златоуст, Василия Великого, литовской печати и переплетки.⁵⁶⁴

В 1623 г. в Путивль приезжал посланец келаря Киево-Печерского Андрей Николаев с книгами Беседы Златоуста на Деяния новой киевской печати.⁵⁶⁵

В 1624 г. в Москву приехал Памва Берында с книгой Беседы Златоуста на Деяния и с рекомендациями Иова Борецкого к царю и патриарху.⁵⁶⁶

Около этого времени (1626) в Устюжне Железнопольской, в монастыре Богородице-Рождественском находим псалтырь большую литовской печати, а в Никольской церкви апостол литовской печати.⁵⁶⁷

В «Описи книгам в степенных монастырях находящимся», составленной по описям 1627–1637 гг. и потому очень неполной, хотя и немного упомянуто о рукописных литовских или белорусских книгах, а о печатных почти и вовсе не упоминается, все же мы находим в Троицкой лавре: письменныя книги на латыны Василия Острожскаго да его же о вере; в Чудовом монастыре: письм. книгу Григория Богослова, триоди литовския печатные, да судебник литовский; в Новоспасском монастыре: книга Исход, печать литовская; в Богоявленском монастыри: триодь литовскую; в Рождественском Владимирском: две книги о Божестве, одна литовская.⁵⁶⁸ Надо думать, что южных книг в Московском государстве накопилось достаточно. Недаром же в 1628 году патриарх Филарет дает указ отобрать книги литовской печати и письма из монастырей и церквей, а вместо них в церкви и монастыри послать книги московской печати, да собрать сведения и от частных лиц о находящихся у них письменных и печатных литовских книгах и обо всем отписать в Москву.⁵⁶⁹

В Новгородской церкви св. Николая в Авахто-Губе в 1628–1629 г. был часовник, печать литовская.⁵⁷⁰

В библиотеке самого патриарха Филарета значатся по описи 1633 года три евангелия толковых печати литовской, «а куплено на панском дворе», евангелие напрестольное и книга Василия кесарийского той же печати.⁵⁷¹

В 1639 году при патриархе Иоасафе (1634–1640) в Москве целиком перепечатывают при Потребнике киевский эпитимийный номоканон 1624 года.⁵⁷²

Евангелие литовской печати было в 1640 г. в селе Ростовском на Вели.⁵⁷³

Московский Маргарит 1641 года перепечатан с острожского издания 1596 года.

При патриархе Иосифе (1642–1652) влияние южно-русское усиливается. Статьи из Виленского сборника 1602 года входят в великорусские сборники, между прочим в приписываемое Иоанну Наседке «Изложение на люторы».⁵⁷⁴

Кириллова книга 1644 года, Книга о вере 1648, Собрание науки о артикулах веры 1649 года (иначе малый катехизис), – все это произведения южно-русские, хотя и напечатанные в Москве.⁵⁷⁵

В 1648 году в Москве перепечатана грамматика Смотрицкого с издания в Евю 1619 года.⁵⁷⁶

У игумена Костромского Богоявленского монастыря Герасима (1648–1672) была книга рукописная Лифос Петра Могилы.⁵⁷⁷

Глава московской Кормчей 1650 года «О тайне супружества» взята с изменениями из Требника Петра Могилы.⁵⁷⁸

В описи книг Спасоевфимиева Суздальского монастыря 1650 года мы находим Литовской печати библию Скорины, учительное евангелие Транквиллиона, книгу Беседы Апостольские, Деяния апостолов, Василия Кесарийского, Псалтырь и Молитвенник.⁵⁷⁹

В 1652 в послесловии Учительного евангелия справщики говорят, что они за святительским благословением пользовались кроме различных переводов, переводом «острожския печати».⁵⁸⁰

У известного списателя чудес преп. Сергия Симона Азарьина в 1656 уже находилась единственная пока рукопись патерика печерского редакции Иосифа Тризны (1647–56), и в 1665 г. он положил её вкладом в Троице-Сергиев монастырь.⁵⁸¹

В 1661 г. был переписан в Московском Вознесенском монастыре патерик печерский, Кассиановской редакции, повелением благоверные княгини иноки Евпраксии.⁵⁸²

Относительно московской библии 1663 года можно сказать, что она почти перепечатана с острожской 1581 года.⁵⁸³

Перевод Курбского Бесед Иоанна Златоустого на евангелие от Иоанна был напечатан в Москве в 1665 году, без изменений.⁵⁸⁴

В 1667 г. по указу великого государя была разослана, по архиепископиям книга Барановича «Меч Духовный», и велено взыскать за нее по три рубля.⁵⁸⁵

28 октября 1668 г. царь Алексей Михайлович принял от Иннокентия Гизеля книгу Мир с Богом и разрешил «достальныя» экземпляры продать по вольной цене.⁵⁸⁶ В марте Баранович снова посылал Мир с Богом в Москву, и царь пожаловал Гизеля 200 рублями, 200 чехами и грамотами на местности.⁵⁸⁷

9 июня 1669 года Лазарь Баранович послал в Москву максаковского игумена Иеремию Ширкевича и с ним прислал царю Алексею Михайловичу «Утешение по случаю смерти царицы Марии Ильинишны».⁵⁸⁸

Трубы Лазаря Барановича начались печатанием в Москве в 1669 году, но дело тянули так, что Баранович перенес печатание в Киев (1674) и в заключении требовал, чтобы Трубы были куплены казной. Царь отказал, но заплатил за присланные и непроданные экземпляры 731 рубль и требовал, чтобы впредь книг не присылали.⁵⁸⁹

В 1669 году книги Зерцало и Диоптра киевской печати были посланы иноками Иверского монастыря митрополиту Питириму.⁵⁹⁰

Венец веры Полоцкого был у Варлаама Ясинского⁵⁹¹ и у Димитрия Ростовского (в списке 1670 г.).⁵⁹²

В 1671 году 14 июля воевода новгородский Михаил Морозов просил иверского архимандрита Феодосия прислать ему «книгу «Мессия» да хлебника, который горазд хлебов и пирогов печь». Просьба была уважена и 13 августа послали книгу и хлебника.⁵⁹³

По описи 1672 года в церкви села М. Мурашкина Княгининского уезда находились минея праздничная и часослов киевской печати, а в селе Коркмасове – апостол печать киевская.⁵⁹⁴

Сам патриарх Иоаким в прощеный день и в неделю православия 1675 года чел в церкви Толкование на евангелие Кирилла Транквиллиона.⁵⁹⁵

У Андрея Савиновича, духовника царского в 1675 году отобраны взятая из Воскресенского монастыря книги: Вританнии часть, письмо белорусское, Иоасаф печать киевская, О подражании Христу киевской печати и кроме того упомянуты книги Исаак Сирин письмо белорусское, книга Царств, Скорины Повести св. отец белорусская письменная.⁵⁹⁶

В библиотеке Павла митрополита Сарского и Подонского († 1676) мы встречаем много южнорусских и белорусских изданий; книга Требник киевский великий, Василия Великого острожская, Меч Духовный, Трубы, Зерцало кутеинское, Номоканоны львовский и киевский, Небо новое, Зерцало Транквиллиона (2 экз.), Казанье печатные на Преображенье и Успенье виленские, Зизания катехизис, житие Антония Великого белорусская письменная, Новый Завет кутеинский, Октоихи печерские пять книг, Акафисты киевские, Синопсис, Толкование о церкви, Отпусты и ектении печать печерская, Часослова два киевские, Ключ разумения, Патерик печерский, Библия острожская, Лексикон кутеинский, Диоптра кутеинская.⁵⁹⁷

В имуществе воеводы Ивана Мещеринова по описи 1676 года мы находим среди книг Московских книги: Меч Духовный, цена четыре рубля, Ключ разумения, семь рублей, Библия острожская шесть рублей, Псалтирь киевский, цена два рубля, Небо Новое цена рубль, Житие чудотворца Николая цена двадцать алтын, Апостол киевский, цена рубль, Новый Завет киевский, цена два рубля.⁵⁹⁸

В 1676 г. 13 февраля была послана царская похвальная грамота Барановичу за книгу О плаче вечернем и радости утренней, присланную с архимандритом Лукою Григорьевым и уставщиком Иоилем.⁵⁹⁹

В описи Соловецкого монастыря, составленной после 1676 года, упоминаются восемь экз. острожской библии, три экз. киевских Деяний апостольских толковых, два Дорофея поучений, четыре экз. Зерцала киевской печати, четыре Маргарита киевских, три Номоканона, один Октоих и три Часовника киевской же печати.⁶⁰⁰

Около того же времени окольничий Федор Васильевич Бутурлин внес в Успенский девичий монастырь патерик печерский.⁶⁰¹

В 1679 г. Иоаким указал справщикам Иосифу, Никифору и Сильвестру (Медведеву) чести книгу апостол, сравнивая её с киевскими, кутеинскими и виленскими переводы.⁶⁰²

В 1679 году Меч Духовный положен вкладом в Мологский Холопий монастырь.⁶⁰³

Псалтирь рифмотворная Симеона Полоцкого пользовалась таким распространением, что была даже положена на ноты для пения (трио).⁶⁰⁴

В Воскресенском Новоиерусалимском монастыре по описи 1680 года было два киевских евангелия, апостол, беседы на деяния 1624, (3 экз.), библия острожская, четыре киевских часослова, двадцать две киевских псалтири, книга певчая киевская, Маргарита два, служебник, Новый Завет (7 экз.), О священстве, О св. Духе, каноник, Лексикон Берынды (три экз.), Цветники (2 экз.), Зерцало (3 экз.), Патерик (3 экз.), Аввы Дорофея (10 экз.), О вере (1 экз.), Странник латинская.⁶⁰⁵

Сам царь Феодор Алексеевич послал в подарок книгу Полоцкого Обед Самойловичу, Гизелю и Ясинскому в 1681 г.⁶⁰⁶

В 1681 году представился о. Корнилий, духовник Успенской обители (в г. Александрове, Влад. губ.). В числе книг, оставшихся после него находим книгу Трубы Словес. В той же обители около того же времени мы находим, между прочим, Мир с Богом, Обед духовный, Вечерю, Меч Духовный и Венец веры.⁶⁰⁷

В том же году Иннокентий Гизель хлопотал о невзимании пошлин с киевских книг, посланных в Москву для промена с монастырским слугою Тимошкой Андреевым.⁶⁰⁸

Тогда же, как я уже указал выше, игумен Феодосий Гугуревич отправил в царскую казну по сто экземпляров киевской печати псалтырей, с часословом и грамматик да десять трефолоев.⁶⁰⁹

Автор Статира (около 1683 г.), бывший сначала в Пыскорском Спасове монастыре говорит, что он «вельми приседе книг премудрого Кирилла Транквиллиона, многая же слова от поучений его устно навыче» и внес в свой знаменитый Статир в переделке: «книги же Обед и Вечеря люботрудного и премудрого мужа отца Симеона Полоцкого тяжки за высоту словес».⁶¹⁰

В Обнорском монастыре по описи 1683 года находились: псалтырь литовская, маргарит киевский, молитвенник тоже, Меч Духовный, книга о семи тайнах, часослов литовской.⁶¹¹

28 января 1684 года Баранович послал в Москву книгу Благодать и истина.⁶¹²

Сам Афанасий архиепископ Холмогорский, предполагаемый автор «Щита веры», сборника, направленного против южнорусских книг, 27 августа 1685 г. сотвори по чину требника Петра Могилы основание соборные церкви Преображения Господня.⁶¹³

В духовном завещании Александра епископа Великоустюжского и Тотемского (1685–1699) упоминается среди его книг: Обед, Вечеря, Псалтирь Полоцкого, Патерик Печерский Мир с Богом, Барониуш, Руно орошенное, Лексикон польский, Небо новое: все это отказано в соборную библиотеку.⁶¹⁴

В 1686 г. митрополит сибирский Павел дал вкладу в Владимирский Рождественский монастырь книги Евангелие толковое Кирилла, Ключ разумения и Трубы.⁶¹⁵

Около 1686–1691 монах Вассиан дал в поминание по душе своей Евангелие толковое Кирилла в Серпуховский Владычный монастырь, при игумене Александре.⁶¹⁶

Из писцовых книг города Мурома 1687 г. мы видим, что в соборной церкви Рождества Богородицы были евангелие печатное литовское, дапье Государево, и служебник печати литовской, а в Ильинской – два октоиха, печать литовская.⁶¹⁷

9 апреля 1688 года гетман Мазепа и архимандрит Варлаам Ясинский послали кн. Вас. Вас. Голицыну книгу Венец Христов Радивиловского.⁶¹⁸

1 июня 1688 г. иеромонахи Иоиль и Паисий явились к царевне Софии с той же книгой.⁶¹⁹

21 июля 1688 г. в Москву приехал игумен Киевониколаевского монастыря Исаакий Кокоревич с той же книгой Радивиловского.⁶²⁰

И впоследствии, несмотря на запрещения патриарха Иоакима, запрещенные киевские книги продолжали спокойно распространяться и пользоваться уважением.

В 1691 году Досифей митрополит Сучавский писал Варлааму Ясинскому о Лифосе Петра Могилы: Але отче святыи не подеваню дело найшов есмо книжку ΛΙΘΟΣ abo kamien: я давно слыхав, ныне же видех, прочитах сице совершенну сущую, зело удивихся и почто мню не часто друкуют: великая бо сия книга предстательница и вежа твердая Церкви Православной и на изменники победа, а изъявление обнажаючи волка от кож овечих.⁶²¹

Войско запорожское (в 1691 г.?) чрез кошевого Ивана Гусака просило у патриарха Адриана книг «Обед и Вечеря», «которых они еще не слыхали».⁶²²

Архиепископ Афанасий, пользовавшийся особым почетом у патриарха Иоакима⁶²³, 17 июля 1692 года служил по киевскому требнику, в 1694 г. оглашал иноземцев по требнику Петра Могилы, в 1700 г. служил по большому требнику киевские печати.⁶²⁴

Сам патриарх Адриан ссылался на книгу «Мир с Богом» в грамоте 1696 года по делу Жабокрицкого.⁶²⁵

Между 1696–1701 годом некто вязниковец Алексей Селивестров, в своей подметной челобитной царям и патриарху Адриану писал: «При царе Феодоре и свят. патриархе Иоакиме благочестивого мужа, всякия духовные мудрости исполненного блаженные памяти достоблаженного отца иеромонаха Симеона Полоцкого трудолюбием издашася... две книзе... Обед душевный... Вечеря душевная... иже аще кто от благочестивых читателей сии две книги со вниманием чести потщится во истину может умилитися... аз же обретох в сих книгах многу себе пользу».⁶²⁶

В 1697 году игумен Антоний дал книгу Вечерю Симеона Полоцкого вкладом в Деревяницкий Новгородский монастырь в общую пользу всем жительствующим в ней.⁶²⁷

В Чудовской библиотеке есть список Венца веры Симеона Полоцкого 1697 года.⁶²⁸

В 1698 году м. Илларион Суздальский дал вкладу в Рождественский монастырь во Владимире Триодь постную киевскую 1657 г.⁶²⁹

В 1699 году Перло многоценное было вновь напечатано в Могилеве.⁶³⁰

В 1702 году в описной книге Змиевского Никольского Косицкого монастыря упоминается: учительное евангелие Транквиллиона, служебник киевский, требник Виленский, требник Петра Могилы, Мессия и Мир с Богом.⁶³¹

Краткое изъявление имущему сочинити всякое слово, составленное по Иоанникию Галятовскому (по Ключу Разумения), относится к началу Петровской эпохи.⁶³²

Книгу "Вечеря духовная« вклад Фед. Вас. Бутурлина, находим в 1708 году в библиотеке Княгинина Успенского монастыря.⁶³³

Да и в наше время в библиотеках великорусских монастырей немало малорусских изданий, попавших туда, конечно, в XVII веке.

В Новгородском Юрьеве монастыре находятся: евангелие виленское 1574 г., Псалтырь С. Полоцкого, Требник Петра Могилы, Пентикостарион киевский 1631 г., Учительное евангелие Транквиллиона 1619 г., Меч Духовный и Трубы словес Барановича.⁶³⁴

В Суздальском Спасо-Евфимиевом монастыре (см. выше) находятся Библия острожская 1581 г., Библия Скорины 1517 г., Учительное евангелие Транквиллиона; Требник Петра Могилы, Трубы Словес и пр.⁶³⁵

В Саввино-Сторожевском монастыре, столь излюбленном царем Алексеем Михайловичем, находим: Учительное евангелие Транквиллиона, острожские Беседы Василия Великого 1594 г., киевские Беседы Златоуста 1623 г., Требник Петра Могилы 1646 г., кутеинскую Историю Варлаама и Иоасафа.⁶³⁶

Помимо непосредственного распространения в подлинниках, южно-русские книги распространялись в списках и переводах.

В апреле месяце 1669 г. митрополит Новгородский Питирим послал к старцам Иверского монастыря казначея Евстратия с книгой «Ключ разумения» и приказом, перевести её на русский и прислать в Новгород. В мае часть была уже переведена. Её отослали к митрополиту с прошением «что неисправно переведено на русский язык, прикажи государь исправить, а мы богомольцы твои больши того на русской язык перевесть не знаем». В сентябре 1669 г. уведомляли, что перевели все, толки на бело вся не переписана; книгу приняли в ноябре.⁶³⁷ К переводу Ключа монахи приложили и перевод знаменитого впоследствии «Толкования церковныя службы св. Симеоном арх. Селуньским и прочими учителями церковными изъясненное».⁶³⁸

Книга о вере списана и исправлена в Москве до 1648 года.⁶³⁹

О переводе «Лифоса» мы уже говорили.⁶⁴⁰

Зерцало Богословия Транквиллиона переведено в 1674 году монахом Савво-Сторожевского монастыря Феофаном.⁶⁴¹

В 1677 г. тем же Феофаном переведено Небо Новое Иоанникия Галятовского.⁶⁴²

Сюда же надо отнести и перевод Звезды Пресветлой с белорусского.⁶⁴³

Алкоран Махметов Иоанникия Галятовского изд. 1683 г. переведен с польского переводчиком посольского приказа Стахием Иван. Годзяловским.⁶⁴⁴

Извлечения из Учительного Евангелия Транквиллиона встречаются в рукописи Моск. Синод. Библиотеки № 245 и 261. Проповеди из Учительного Евангелия читались известным протопопом Аввакумом.⁶⁴⁵ Выписки из него же (не для полемики) делал известный Евфимий Чудовский.⁶⁴⁶

Выписки из Требника Петра Могилы с изменениями были положены вкладом в церковь села Воздвиженского Новоторжского уезда.⁶⁴⁷

Евфимий когда-то обрабатывал и Мир с Богом.⁶⁴⁸ Выписки из Мира с Богом находятся и в сборнике князя В. Г. Меньшого-Ромодановского Стародубского.⁶⁴⁹

Списки Венца Веры XVII столетия в Москве очень часты.⁶⁵⁰

В виду такого широкого наплыва киевских книг в московскую Русь мы конечно поймем какую бурю должно было произвести обвинение Иоакимом книг этих, распространяющими еретические взгляды. Особенно одна из этих книг «Выклад» сочинение игумена Феодосия Сафоновича заслуживает нашего особого внимания (автор в самой книге не назван). Оно вышло в 1667 году⁶⁵¹ в Киеве под названием: «Выклад о церкви святой и о церковных речах (делах), о службе Божой и о вечерни з святаго Симеона архиепископа Солунскаго и из иных учителей церковных (Иоанна Златоуста, Иоанна Дамаскина, Нила Кавасила и Амвросия Медиоланского) выбранный. З грецкого и латинскаго на русский язык переведеный». Книга эта переиздана в Киеве в 1668 году и в Уневе в 1670 и 1674 годах⁶⁵², следовательно, имела большой успех. Существовал и русский перевод этой книги⁶⁵³, пользовавшийся также успехом. «Слышахом и видехом некую книжицу на русском языке, именуемую издания церковнаго разглаголствия святейшаго архиепископа Фессалоникийскаго о тайнах яже на трех или четырех пенязех в торжищи продается», говорится в Акосе. Учение о времени пресуществления изложено в ней сообразно мнению латинской партии: «Которыми словами посвящаются святые дары и стается хлеб Телом Христовым, а вино Кровью? Ведлуг (по) згоднаго святых учителей зданья (мненью) оными Христовыми словами: приимете, ядете се есть тело Мое: и пийте из нея все, сия есть кровь Моя». Затем приводятся ссылки на слова Иоанна Златоустого о предательстве Иудином, Иоанна Дамаскина о вере православной и Амвросия (л. 17 об.) Слова иерея: «и сотвори хлеб убо сей» и пр. объясняются тем, что он «просит з покоры абы Духу Святому священническая негодность не перешкажала до преложения св. Даров». Дары уже преложены, но молимся, чтобы они были преложены ради нас: так именно следует понимать «не слов хватаючися, але речь самую уважаючи».

Мы уже указали выше время появления латинского мнения о пресуществлении в Малороссии. Оттуда оно мало-помалу, при указанном распространении малорусских книг, перешло и в Москву, но сначала не обращало на себя особого внимания.

Первое появление латинского мнения в Москве полемистами греческой парии, Евфимием и Лихудами, приурочивается ко времени до присоединения Малороссии к России (1654 г.). «Начаша польскии людие латинского злочестия суще приходити в великороссийское царство и водворятися»⁶⁵⁴, говорит чудовский инок Евфимий. С другой стороны, и «из царствующаго града Москвы юноши нецыи восхотеша отъити в польское кралевство ради учения латинскаго, иже отшедше и учащеся в латинских училищах и яко ученицы во след учителей своих ходяще в костелы латинские, видеша во время словес Христовых творими поклоны, и возмнеся им благочинно и прилично быти сие (юнии бо всегда новое видети и слышати желают)».⁶⁵⁵ Эти юноши возвратились «в свое домы и поведали знаемым своим священноначальником и благородным мужем, достоинства великая в церкви домех имущим», и те порешили, что в это время совершается пресуществление, и надлежит делать поклоны. Тогда начался и звон в то время «от тех юнош поведания», а не так как «исперва благовест к Достойну».⁶⁵⁶

По присоединении Малороссии латинское мнение начало распространяться гораздо быстрее. Малороссийские иереи, монахи и мирские «начата в Московское государство приходите и приходяще в церкви, услышавше иереа возглашающа словеса Христова..., покланяхуся по латинскому предъобученному им от жительства многому возглашению и от чтения книг латинских и польских навыкновению».⁶⁵⁷

Кроме того, «мнози, чтуще книги новотворныя в Малой России по-славянски и по-белорусски изданныя под именем восточнаго православия иныя же и явленно латинскаго сущая мудрования, на польском языке обретающаяся, к сему и от иезуитов, обретающихся зде, и от иных поляков словесно увещеваеми и оттуду поощряеми, в явленную дерзость прихождаху».⁶⁵⁸ Латинское мнение о времени пресуществления было высказано в Москве, едва ли не впервые в «Жезле правления» Симеоном Полоцким еще в 1666 г. и не вызвало никакого возражения. Известны и другие указания на существование такого же мнения среди православных. В 1667 году во время споров католиков с мыслителями Портрояля, католиками были получены письменные мнения об этом предмете Николая Спафария и митрополита Паисия Лигарида (впрочем, уличенного в papolatria)⁶⁵⁹, оба близкие к католическому учению. В том же духе отвечал крестовый священник Иоанн Иоаннов, бывший при русском посольстве в Париже (1668–69).⁶⁶⁰ В 1673–75 гг. при патриархе Питириме между Симеоном Полоцким и «мудрейшим иеромонахом Епифанием» Славинецким (по словам Остена) происходило прение о времени пресуществления, быть может, у известного Павла, митрополита Сарского и Подонского. Епифаний, укоряя киевлян в заблуждении говорил: наши киевляне училися и учатся точию по латине, и чтут книги токмо латинские, и оттуду тако мудрствуют; а гречески не училися, и книг греческих не чтут, и того ради о сем истины не ведают и вельми в сем погрешили.⁶⁶¹ Так выражаться вряд ли бы мог киевлянин Епифаний. Но надо думать, что уже и в это время стали являться сторонники греческого и латинского образования, и уже тогда являлись обвинения Симеона Полоцкого в неправославии. В своей Псалтыри рифмотворной (М. 1680, стр. 139) он говорит какому-то гаждателю:

Мню аз яко и ныне живет зоил в чадех

Нрава хули своея и в российских градех.

Не мню токмо но и вем, ибо еще труди

Сии света не зреша, ни внидоша в люди,

А уже хулители завистнии слово

Лукавое имеша во устех готово,

...........................................................................

Друже престани зубы твоя изощряти

Аз есмь сын церкве верный: а она мне мати.

Аще погреших негде, она весть простити

И немоту чад своих весть мати любити.

............................................................................

Аще ти дал Бог разум, ты сам потрудися

Не в чуждих делех смыслен, но в твоих явися. и далее с мягкостью заключает:

Виждь же, камо тя зависть твоя устрояет.

Иде же отец демон ея обитает.

Но аз не желаю ти тамо с врагом быти

Паче любовь стяжавшу, с Богом вечно жити.⁶⁶²

Если мы вспомним ссоры Полоцкого с Иоакимом из за учреждения Верхней типографии, мы поймем кого он мог иметь в виду. Но Полоцкий ученик Лазаря Барановича, друг Ртищева⁶⁶³, воспитатель царя Феодора и царевны Софии, был слишком силен даже и для патриарха, да при этом человек мягкий⁶⁶⁴, придворный: его не смели тронуть и ограничивались эпиграммами, вроде:

Новосоставленная книга сия Обед

Подвлагает снедь полну душетлительных бед.⁶⁶⁵

Что же касается патриарха Иоакима, то надо заметить, что редко встретишь людей так резко очерченных.⁶⁶⁶ Сын небогатых московских⁶⁶⁷ дворян, Савелов в 1662 году был послан в Малороссию в воинском чине (солдатом). Потеряв жену и детей⁶⁶⁸, он постригся в монахи в 1655 году, в киевском Межигорском монастыре и видимо терпел большую нужду⁶⁶⁹, пока его не взял к себе в Иверский монастырь патриарх Никон, которому он впоследствии заплатил черною неблагодарностью. У Никона он занимался самообразованием. «Грамоте начал учиться», – говорит дьякон Федор: – «а до того не знал он писания разве азбуки, ни церкви, ни чина церковного, понеже человек служивый, и жил в глухой деревне, и заяцы ловил, а у церкви в редкой велик день бывал».⁶⁷⁰ Благодаря ходатайству Ртищева, Иоаким сделался строителем Андреевского монастыря, а потом келарем в Новоспасском. В монастыре он не ужился: архимандрит его ненавидел, братия ссорилась из-за малых порций хлеба и гнилой рыбы, пока наконец его не перевели в Чудов монастырь. «Пред поставлением в Чудов монастырь Иоакима допрашивали о вере», ядовито рассказывает дьякон Федор: «Яким же сказа: аз де государь не знаю ни старыя веры, ни новыя, но что велят начальницы, то и готов творити и слушати их во всем (в 1664 г.). С тех пор он делается любимцем властей, «валяяся под ногами их», и проявляет очень большую энергию во всем, что касается внешности. Будучи сделан митрополитом Новгородским, он установляет поповских старост вместо светских чиновников для собирания даней, старается изъять духовных из под ведома гражданской власти, устранить пьянство. В 1674 году, после годового между патриаршества, Иоаким избран в патриархи. Внутренние его отношения к пастве проникнуты одним духом нетерпимости и сурового даже для того времени фанатизма.⁶⁷¹ Может быть главной причиной этого было его необразование, соединявшееся, правду сказать, с громадной силой воли. Иосиф Коломенский (до 1675 г.), будучи прохладен, так характеризовал Иоакима: Патриарх мало и грамоте умеет, на соборе только и говорят нижегородский митрополит (Филарет) да я, а патриарх только бороду уставя сидит, ничего не знает, непостоянен, трус, прикажет благовестить то так, то иначе, а поучение станет читать, только гноит и слушать нечего.⁶⁷² Протопоп Аввакум пишет: простой человек Якимот, тайные те шиши, кои приехали из Рима, те его надувают аспидовым ядом замыслы.⁶⁷³

С другой стороны бунты стрельцов, мнимые покушения на убийство патриарха, ручные препирательства во время богословских прений вряд ли способствовали к смягчению характера патриарха. Нетерпимость свою он проявил и в отношении к расколу, и в частных делах, и в отношениях к иностранцам.

Раскольники обвиняли его в разорении Соловецкого монастыря и, в особенности в сожжении в срубах поборников древнего благочестия. «Нынешния новыя веры проповедницы, пишут они в челобитной, помещенной в Увете, зело горды и немилосердны и отнюдь нетерпеливы: аще и едино слово явится им о вере неугодно, и они за то мучат и смерти предати хотят». «Жги да пали, секи да руби единородных своих» пишет Аввакум.⁶⁷⁴ Дьякон Федор говорит: Той же сват лестной Яким в то время архимандрит бысть в Чудове монастыре и на соборе своем паче всех архиереев похвалялся на нашу кровь, глаголя нам: егда вам отрежут языки ваша за укоры те, тогда как уже станете говорить? и егда отсеку вам руку ту правую, тогда как станете креститься-то? О сожжении в срубах прямо говорят указные статьи 1685 года⁶⁷⁵: упорствующих пытать жестокими муками, чтобы выведать их учителей, и если не отстанут от раскола, жечь в срубах и пепел развеять, перекрещивающих жечь в срубах, за укрывание раскольников бить кнутом и ссылать.⁶⁷⁶

Не менее круто Иоаким распоряжался и в других случаях. В 1675 г. архим. Спасо-Андрониевский Симеон был рукоположен во епископа Смоленского, и отправляясь в епархию, купил себе красную бархатную мантию и карету. Иоаким за мотовство отобрал у него карету и мантию, и последнюю отдал на богадельни.⁶⁷⁷ Царского духовника (царя Алексея) Андрея Савиновича патриарх посадил в ноябре 1674 г. в смиренье на цепь за его протопопово неистовство, невежество и мздоимство. После двукратной просьбы царя Алексея патриарх простил протопопа. В день похорон царя Алексея вражда возгорелась из-за того, что духовнику не дозволили вложить в руки умершего царя прощальную грамоту. Савинович до того расходился, что кричал, что убьет Иоакима. Но патриарх был сильнее, и протопопа лишили священства и сослали в Кожеезерский монастырь.⁶⁷⁸

Но рельефнее всего выразился характер Иоакима в его отношениях к Никону, своему благодетелю. «От него Иоакима всякое зло учинилось» писал Никон. В 1676 г. Иоаким, опираясь на собор (конечно, из близких людей), решил исправить Никона, и бедного строптивого старика перевели в другой⁶⁷⁹ монастырь, и он со слезами просил помилования своим близким. Напрасно царь Феодор просил патриарха разрешить перевод Никона в Воскресенский монастырь, даже созывал собор: Иоаким не уступал. Второй собор в виду предсмертной болезни Никона, разрешил возвращение, но Никону, как известно, только мертвому пришлось посетить свою любимую обитель. Иоаким не хотел ни отпевать Никона, ни принять драгоценную митру покойного, которую прислал царь Феодор. Патриарх даже не доверял разрешительным грамотам восточных патриархов и велел перевести их своему толмачу.⁶⁸⁰ Иностранцев патриарх нее терпел. «Некогда польского края послы духовного их чину восхотеша видети службу св. патриарха, но он никак сего не восхоте» не смотря, на моление самодержцев. «От немецких врачей си есть дохтуров никого же призывайте», «да и присланным от царей никако же даде себе врачевати».⁶⁸¹ Другой раз Иоаким никак не хотел сесть за стол, где был генерал Гордон.⁶⁸²

В своем завещании патриарх просил «да не попустят цари христианом православным с еретиками и иноверцами латины, люторы, кальвины и злобожными татарами, их же гнушается Господь и церковь Божия с богомерзкими прелести их проклинает, общение в содружество творити, но яко врагов Божиих и ругателей церковных тех удалятися», также не строить иностранных кирок, а выстроенные разорить, уничтожить «латинские и немецкие соблазненные изображения в церквах» (т. е. итальянскую живопись), и не носить иноземных платьев.⁶⁸³

Понятно, что такой патриарх не мог сойтись с такою личностью, каков был Симеон Полоцкий, человек образованный, мягкий, высоко ценивший западную культуру, но умевший в тоже время оставаться русским человеком. Есть известие, заставляющее думать, что могли быть и прямые причины недовольства Иоакима, кроме несходства мировоззрений и самовольного выпуска книг из Верхней типографии: Полоцкий будто предложил разделить Россию на четыре патриаршества: Новгородское, Казанское, Ростовское и Крутицкое, и над ними поставить папой – бывшего патриарха Никона, а Иоакима оставить только Новгородским патриархом.⁶⁸⁴

Полоцкий скончался 25 августа 1680 года, и его место, (с 1681 г.) как строителя Заиконоспасского монастыря и школьного учителя, занял его ученик Сильвестр Медведев⁶⁸⁵. В начале все шло мирно и спокойно, хотя Иоаким и недолюбливал Медведева. В школе Медведева учили латинскому языку, ученики произносили орацыи пред патриархом, а сам Медведев мечтал о преобразовании школы в академию, как об этом свидетельствует известный его проект, поднесенный царевне Софии в январе 1685 года.

Об академии хлопоты начались уже давно. Еще в 1680–81, году явился в Москву некто Ян Белободский и хлопотал о назначении своем в московскую академию.⁶⁸⁶ В мае 1681 г. малоросс Павел Негребецкий подал челобитную царю Федору на Белободского. Оказалось, Белободский как-то был у архимандрита Симоновского Гавриила Домецкого, высказывал еретические мнения о св. евхаристии и спорил с Домецким. Негребецкий рассказал об этих спорах другому Гавриилу, архимандриту Новоспасскому, впоследствии архиепископу Вологодскому (с 1684 г.). Патриарх, часто посещавший Новоспасский монастырь, узнал об этом, пригласил к себе Домецкого и Негребецкого и расспрашивал их о Белободском. Белободский отрицал вовсе пресуществление Даров и рассказывал, что о том «от русских людей никто же весть о оном пресуществлении». Все это были помышления «люторския», а их уже побаивались в Московском государстве, и сам Симеон Полоцкий, по приглашению Богоявленского (в Полоцке) игумена Утчитского, в виду распространённого чтения польских сочинений, исполненных римской и особенно люторской и кальвинской ереси, написал, как говорит Негребецкий: «противу ересей тех книгу велею, весьма чести достойную». В заключении видно, что главное внимание обращало на себя отрицание Белободским пресуществления Даров. Патриарх потребовал от Белободского исповедания веры. На исповедание веры Белободского отвечал Сильвестр Медведев, и его сочинение было читано соборне 11 июля 1681 г. О том, когда именно совершается пресуществление Даров, у Медведева вовсе не упоминается.⁶⁸⁷ Но Медведев этим не удовольствовался: он задумал написать подробное сочинение о евхаристии.

Это сочинение носит заглавие: «Книга глаголемая Хлеб животный, изъясненная вкратце христианския ради общеуверительныя пользы душ и от соблазнодетельных и сумнительных помыслов на общее спасение всему христианству о пресвятейшей тайне, преданней и утверженней самем Господем нашим Иисусом Христом, о евхаристии или рекше о пречистых тайнах Тела и Крове Господни».⁶⁸⁸ Сочинение изложено в виде вопросов ученика и ответов учителя. Всех вопросов и ответов 30. Латинское мнение о пресуществлении видно из следующего места: «Вопрос учеников. В кая времена Божественная литургии пресуществляется хлеб в пречистое Тело и вино в пречистую Кровь Христову? Ответ учителев. Пречистое Тело и Кровь пресуществляются Христовыми словесы глаголемыми от иереа при Божественной литургии над хлебом: примите».⁶⁸⁹ Тут же и другое мнение, оспариваемое Остеном, о пресуществлении, кроме агнца, и других частиц, приносимых на проскомидии.⁶⁹⁰ Необыкновенная мягкость изложения характеризует это сочинение.

В котором именно году вышло в свет это сочинение, мы не знаем. Между тем в Москву прибыли в 1685 году, в марте мудрейшие самобратия, как они сами себя величали, греки Иоанникий и Софроний Лихуды, коих встретили весьма милостиво и царевна, и князь В. В. Голицын, и сам патриарх.⁶⁹¹ Неизвестно почему, на сцену снова явился Белободский, с которым Лихуды вели победоносное прение. Успех их был признан властью предержащею, и их заранее признали наставниками еще неоткрытой академии. Новые наставники заявили, что им не нравится их помещение в Никольском греческом монастыре: их перевели в Чудов. Но им и там не понравилось: им выстроили особые покои в Богоявленском монастыре, а 1 июня 1686 г. заложили каменные покои в Заиконоспасском монастыре.⁶⁹² Строитель Сильвестр со своим проектом об академии (январь 1685) и со своей школой остался в стороне.⁶⁹³ Понятно, что при переселении Лихудов в Заиконоспасский монастырь к Медведеву, дело тоже не обошлось без столкновений. Самолюбие и той и другой стороны было задето, и вот Лихуды, соединившись со старым недоброжелателем сначала Полоцкого, а потом и Медведева, иноком Евфимием, стали обвинять Медведева в изложении не православных мыслей в «Хлебе животном». Об этом свидетельствует короткая записка, вероятно, Евфимия: «Показание на подверг латинскаго мудрования». Из слов «латинския ереси учитель иезуита униат изрыгал сие, а ученик распосылает и подвергает не совершенно искусным» можно заключить, что Евфимий хотел видеть в учителе Симеона Полоцкого, в ученике Медведева.⁶⁹⁴ Это не помешало в то же самое время распространяться и книге «Выклад» на московских площадях.⁶⁹⁵ Евфимий решился действовать шире. В ноябре 1687 года протопоп Иоанн Черниговский принес Медведеву тетради распространяемые в народе, вероятно, Евфимием в защиту православного мнения.⁶⁹⁶ В этих тетрадях приводятся свидетельства 12 отцов церкви, опровергается мнение св. Амвросия, и вся вина приписывается православному исповеданию Петра Могилы 1645 г., от которого де и началось латинское мнение о пресуществлении (л. 382 об.). Книга «Мир с Богом» тоже оказывается переведенной с латинских книг (л. 383), наконец приводится свидетельство от словес писанных и устоглаголанных Епифания Славинецкого. В заключении проводится мысль о превосходстве греческого богословия над латинским, и сочинение заканчивается словами: «сия имущим здравое умствование разсуждения довольна суть к познанию истины. Вся зде собранныя разумения отец святых предлагаются не к любопрению, но к разсуждению матери нашей св. восточной церкви и тоя искренним сыновом священным архиереем» (л. 385). Ответом на них послужила известная «Манна хлеба животного». «Книгу де Манну», показывал Сильвестр на допросе, произведенном 24 сентября 1690 года, написал он по указу великия государыни благоверныя царевны (Софии Алексеевны) и закрепя своею рукою поднес ей великой государыне тому другой год. И та книга посылана была к гетману к Ивану Степановичу (Мазепе), к киевским властем ко свидетельству... а патриарху та книга не подавана».⁶⁹⁷ В книге «Манна» защищалось латинское мнение о пресуществлении даров, на основании южнорусских сочинений, трактатов Конингка и Опатовия и евхология Гоара. Восточная церковь порицалась за то, что она усвояет большую силу поповским молитвам, чем словам Иисуса Христа и держит предания человеческие только ради того, чтоб не быть согласною с Римом.⁶⁹⁸

В то же время вышел в свет и «Акос» Лихудов.⁶⁹⁹

Лихуды объясняют появление своей книги так: «Книги различныя на православную и непорочную веру восточныя церкве списашася и неции сих претолковашася с латинска на российский и польский язык от некиих мнениями оных единомудрствующих униатом глаголемым, и напечаташася в различных местах в Польше же в Киеве, негли и не тамо, но прелестно под именем Киева и инде, яже убо пелыни суть горчайши, аще и медвенницею чрез надписание имен лицемерствуют».⁷⁰⁰

Лихуды говорят, что они «ради прещений, на всяк день от некиих не мудрых убо, но неученых и льстецов, в упорстве едином сатанинском пребывающих, молчали», но теперь отвечают по повелению великих государей царей и великие государыни царевны и по благословению патриарха.⁷⁰¹

Из книги Медведева мы узнаем, что споры о пресуществлении уже были известны и патриарху. «Марта в 9 день един некто от знаменитых духовных пречестных людей (вероятно – Евфимий) беседуя о пресуществлении и утверждая оно не Христовыми словесы быти... в утверждение того неправого мудрования, а себе в похваление, на св. патриарха ложная глаголя: аз ныне от св. патриарха сию премудрость, юже вы мене слышасте вещающа, почерпл есмь... Аз (Медведев) того нового себе нарицающа богослова (Евфимия?) знаю добре, яко такового он есть учения еже надеюся и буквари совершенно не разумеет, не точию что от свободных наук он знает»...

«Акос» и Манна были искрами, попавшими в пороховой погреб. Сразу проявились две партии, доселе скрытые: одна греческая с Лихудами и Евфимием,⁷⁰² учеником Славинецкого, во главе, другая с Сильвестром Медведевым и Саввою Долгим. Греки сумели попасть в больное место противной партии, называя противников – латинщиками: они де изучилися от еуитов, аще сие и в скоре сердец их держат, обаче от начертаний и глаголаний уже добре познаватися, яко латинстии ученицы, и латинская учительства и обычаи держат, и проповедают, и списания их таковых показуют.⁷⁰³ В самом деле Сильвестр и его сторонники, люди схоластического образования, возросли на латинской почве, читали латинские и польские книги, были знакомы с поляками и представителями западного духовенства, знали лучше латинских, чем греческих писателей, в письме употребляли и латинский шрифт, и латинские слова. Но, конечно нельзя заподозрить их приверженности к латинству: если они в него уклонялись, это делалось совершенно бессознательно. Как бы то ни было, полемика началась. Против «Акоса» сторонник Медведева, дьякон Афанасий написал какую то «Тетрадь на Иоанникия и Софрония Лихудов».⁷⁰⁴ Тетрадь эта писалась в трапезной келье Сильвестра Медведева. «А писал де он, Офонасий, тетраток с сорок или больше, показывал старец Арсений: а на бело переписывали гулящие люди: одного Ивашком зовут, а другого имени не памятую... а раздавал де те тетратки старец Семион, что был в мире поп Савва (Долгий): а кому раздавал, того не ведаю». Сильвестр показывал, что списано только две тетради Афанасия... а писаны де тетратки на греческую книгу, что писали на Москве греки⁷⁰⁵; вероятно, эта же тетрадь подразумевается, когда Иоаким в слове поучительном на соборе 1690 года предает анафеме «тетрадь, от кого-либо написанную на учители православныя Иоанникиа и Софрониа, безчестия всякаго и злословия и хулы и лжи и клеветы наполненную и возмущающую народ на мятеж, многим людем разданную».⁷⁰⁶ Что это за тетрадь точно неизвестно, но до нас дошло сочинение «Обличение на новопотаенных волков (λῦκοι = Лихуды) ходящих в одеждах ловчих вон... по истине поборателей называют латынниками, варварами, униатами, псами и бл*дословцы».⁷⁰⁷ Эти новоприезжие иноземцы, в новых школах младых отроков на свои нравы учат, священнополумонахи Иоанникий да Софроний... и те их новопрелестныя тетради переводили ученики их Николай Семенов, Алексий Кириллов, Феодор Поликарпов, и те тетради Великим Государям поданы, а иныя в мир розданы ради прелести людей Божиих».⁷⁰⁸ Автор Обличения в гневе осыпает Лихудов отборными эпитетами: Лихуды – «новыя прелестницы, бешенныя собаки, темнообразные иноземцы, с лукавыми своими учениками, лютые звери, скверные нетопыри, слепыя совы, нечистыя души, окаянные человеки, новые Каины, вторые Иуды, плотные (плотские) демоны, прелестные змиеве, церковные всем ведомые тати, необратные разбойники, нераскаянны греховники, неукротимые на Христовы овчаты волки, безбоязненные святыя веры разорители, хотящим спастися пакостники, Божьи враги, сынове погибельные, тьмы наставники».⁷⁰⁹ Эти иноземцы ругают православных еретиками, псами, зверьми и свиньями и всякими ругательными словами поносят за то, что Бог в Московском нашем государстве не благословил быть школьному учению и ругают устав церковный, напечатанный при царе Федоре Алексеевиче.⁷¹⁰ Они иноземцы, рассуждают об евхаристии, «как будто они одни ведают, вскую де от Господа тогда на вечери тайной оная словеса речена бяху».⁷¹¹ Но быть может, их рассуждения нелепы и по другой причине: «робята переводили: учители славенскому языку неискусны, а ученики их иноземческому зело не потребны; аще они иноземцы и учены, правда и истина велика: полчеловека в чужой земле – полъязыка»⁷¹² Затем приводятся доказательства в пользу латинского мнения о пресуществлении.⁷¹³ Автором этого сочинения Лихуды, намеренно или нет, считали Медведева.⁷¹⁴ Это сочинение инок Евфимий озаглавил: «Неистовнобреханием на святую восточную церковь в лице и имени учителей православных Иоанникия и Софрония Ликудиевых пренеистоваго некоего безимянника"⁷¹⁵ и действительно, сочинение это написано совершенно не в духе Сильвестра «чернеца великого ума и остроты»: в нем вовсе не видно ни остроты великого ума, ни особенной эрудиции, ни обыкновенной мягкости и сдержанности Сильвестра, ученика – не забудем – иезуитствовавшего, если верить противникам, Полоцкого, человека очень мягкого.⁷¹⁶ Последнее качество особенно заметно, как в розыскном деле Сильвестра, так и в его сочинениях, буйность же характера приписывается Медведеву лишь на основании разбираемого нами сочинения. Далее Медведев в своем покаянии ни слова не говорит об этом сочинении: сам Иоаким в 1690 году, как мы видели, упоминает о тетради, «особне от кого либо написанной». Само заключение, нечто вроде воззвания о жалобе к царям, не гармонирует с общим поведением Медведева, писавшего для немногих и стоявшего чрезвычайно близко ко двору и царевне Софии. Поэтому уже можно заключить, что ответ этот не принадлежит Медведеву, и, вероятно, есть не что иное, как вышеупомянутая «тетрадь дьякона Афанасия». Лихудам, конечно, выгодно было приписать (а может быть и составить) плохое сочинение своему противнику и обвинять его в воззваниях к бунту. Наконец, последнее и наиболее важное доказательство мнения о непринадлежности этого сочинения Медведеву заключается в том, что от Сильвестра дошло другое полемическое сочинение против «Акоса», писанное в том же 1688 году: трудно было бы допустить, что он писал два различные по духу сочинения подряд против одного «Акоса». Это сочинение носит название: «Известие истинное православным и показание светлое о новом правлении в Московском царствии книг древних... и краткое изъявление о нововыезжих иноземцех и о их неправом о пресуществлении и лестном на смущение правоверным писании. Написася в царствующем граде Москве. Спасского монастыря иже за Иконным рядом строителем и печатного двора справщиком монахом Сильвестром Медведевым лета 7137 (=1688) сентевриа».⁷¹⁷ При рассказе об исправлении книг при п. Никоне Медведев указывает на то, что служебник 1665 года был исправлен по «греческой у немец печатной» книге, а вовсе не по древним греческим и славянским книгам. Так дело шло до собора 1667 года, когда служебник был исправлен соборне с страшною клятвою против изменений. Тем не менее ненавистник рода человеческого, иже воистинне не стоит, соблазнил справщика Евфимия наделать собственных поправок. Затем, он же Евфимий в 1675 году «сочинил книгу Чиновник архиерейского служения», тоже с разночтениями против бывших, но книгу запретил святейший Иоаким с прочими архиереи и положили клятву на изменяющих её текст. Теперь те же самые духовные «тоя своея клятвы не страшащеся и преступающе, Христовых словес не почитают и поклонения не творят. А того, кто им правду о сем их непостоянстве, яко они тем народ возмущают, глаголет», проклинают, ссылаясь на слова Христовы «елика свяжете и пр. (Мф. 16:67^?16:19, Мк. 18:76[? так в тексте см. стр. 158]. Лк. 8:51[?]).⁷¹⁸ Эти духовные лица не о чтении упражняются, но о приобретении временных честей и богатств; и желание их не о том, еже бы много им умети, но о оном тщатся зело крепко, еже бы много имети». Сам Иоаким «свое соборное постановление пренебрег и иное якоже восхоте, тако и постанови и устав исправи... а како исправлен, о том известие не имамы... ибо держат у себе, справщиком (каким был и сам Медведев) не являюще». Говоря о неправомудрствовании некоторых по вопросу о пресуществлении, Медведев замечает: «Еда же их кто вопрошает, откуду они сие ведят? отвещают от новых греческих ученых иеромонахов Иоанникия и Софрония: они тако поведают. А онии греки почесому сие разумеют (сами бо словенски, вемы, яко не разумеют)? И защитители тоя их неправды еще отвещают, яко о том ученики их, которые у них училися, поведают». Как же научилися ученики, не зная греческих слов? «Кто чесого сам не имеет, како то иному может дати?...» Лихуды выдают свою проезжую от патриарха грамоту за указ патриарха, будто бы приславшаго их в Москву⁷¹⁹, и даже дерзнули написать об этом в «предисловии книги своея, юже они написавше подаша великим государем и великой княжне Софии Алексеевне». Должно быть, Лихуды «не суть православнии, но от еретиков лютеров или кальвинов или от римлян на возмущение нашея православныя веры»⁷²⁰, подосланы или «еже не были бы они от турка ради созерцания и к нему вести препосылания подосланы. Опасно дабы они... веру смутя потом во ину какову веру не превратили, о чесом мое непщевание утверждается тех новоезжих греков или латиногреков писанием (Акосом), еже они к В. Г. нашим и к В. Б. Г. Ц. и В. К. Софии Алексеевне и святейшему патриарху нынешняго 196 лета в святую великую четыредесятницу поднесоша на второй неделе, в нем же многая ово ложная, себе власти своей и вероятельства ко утвержению, ово неправедная и самому слову Божию и древним святым отцем и в мале прежде того их писания (то есть, Акоса), их же советом в мир ради правоверных смущения изданных о том же пресуществлении тетратей (подразумеваются тетради, доставленныя Сильвестру Иоанном Черниговским) противная и сами с собой несогласная писаша, ему же возобличительная, аще повелят В. Г. Цари и В. Г. Царевна Божиею мне благодатною помощию писати еще же потщуся, якоже за их государским указом и на первыя их лжею исполненныя тетрати возобличительную книгу (праведный ответ на тетрати, переработанный в Манну) написах и В. Государям и В. Г. Царевне вручих... Книгу свою противу слова Божия писанную на прелыцение верным нарекоша: Врачевание противополагаемое ядовитым угрызением змеиным... Ныне аз грешный ничто умыслих ради правоверных изъявления мало изъявити». Затем, после этого вступления, следует само сочинение. Иноземцы Лихуды, «приехавши в чужое государство, смущают других новым своим учением». Они в российском народе между человеки ненависти сделаша, несогласия устроиша, ко распрям, раздором и мятежем (избави Боже от браней и кровопролития) велия причины показаша... а выну за помощию заступники их того творить не перестают, но паче день дне и час часа чрез разные свои лестные способы между духовными и мирскими людьми то умножат». Укоряя Лихудов за то, что они «сами себе паче всех быти ученших утверждают», Медведев говорит: «что они выписывают ово начало, ово середину, ово конец от свидетельства отцев», и далее сам приводит свидетельства Иоанна Златоустого, Григория Богослова, Григория Нисского, Иринея, Иустина Философа, Киприана, Кириллов Иерусалимского и Александрийского, Евсевия Самосатского, Амвросия, Ефрема Сирина, Феофилакта Болгарского и Никиты Ираклийского. «Иноземцы, именуеми волченки (λῦκοι – волки), познавше, яко совершенно уже ученики их тому их прелестному зломудрствию увериша, еще тщатся совершенно уничтожить поклоны во время произнесения иереем слов Христа». Далее достается Иоакиму и Евфимию, и всем сторонникам Лихудов. «Бог весть чего ради духовнии наши их же прелестников, их в лице поносящих (Лихуды указывали на погрешности Устава, печатанного при патриархе Иоакиме)... и неразумными и незнающими нарицающих, любят и души свои за них положити готовы суще, а истину им о тех прелестниках православных христиан глаголющих весьма не любят и всяко тщатся их за тех иноземцов без всякия правды какой-либо нибудь смерти или злолютому завлючению предати». Лихуды зломудрствуют «надеющеся, яко никто же зде в России их ону прелесть возможет познати, яже от нижеписанныя епистолии (игумена Иннокентия Монастырского)⁷²¹ всякому явна есть. А егда из Киева от всея малороссийския православныя церкви на обличение тоя их иноземцев мерзкия ереси исполненныя книги, книга за прописанием всех рук пришлется, и тогда вся тех иноземцев ересь читающему ту книгу всякому познается».⁷²²

В мае того же 1688 года явилось и другое сочинение латинствующей партии, оставшееся для нас к сожалению недоступным. Это перевод Григория Кассандра: «Книга глаголемая церковносоставник или церковной изъяснитель. Напреди изложено изъявление краткое, яко подобает всем христианом, паче же священником, служителям, церковным Тело и Кровь Господа нашего Иисуса Христа в святых таинствах усердно почитати всяким благоговеинством».⁷²³

Между тем и противная партия тоже не дремала. Новое сочинение со стороны их партии было «Истины показание», в 60 ответах.⁷²⁴ Ответы направлены против «Обличения» (бреханья тож), которое очень ловко приписывается Медведеву. «Наполнил две тетради оболганей и что мняше, егда писаше? не чаял им быти в руках моих».⁷²⁵

Медведев, мнимый автор Обличения «день и нощь не престает возмущая, мятежствуя... низлагая всеконечно церковь, иереем запрещенным попущая священнодействовати, якоже иеромонаха, белоградским митрополитом запрещенного и иного старца отлученного, Афанасия дьякона, запрещенного от блаженнейшего патриарха и иные прощая».⁷²⁶ Далее, Медведев ругает учеников, «а ученици инии суть священницы, иеродиаконы и монахи, инии же князи, спальники, стольники»: это он делает из зависти, ибо сам не причастен грамматики и риторики «и был бы в чужой земле не токмо с полчеловека, но ниже с ногу человечью». Затем сочинение оканчивается тем обвинением, к которому предполагаемый так удачно прибегал Феофан Прокопович: «пишет де он, хотя сицевым образом наступити и попрати всю власть царскую и церковную».⁷²⁷ В декабре того же 1688 года, Афанасий архиепископ Холмогорский, впоследствии составитель «Щита веры», написал «Книгу православного исповедания вкратце известно собранную от апостольских и отеческих догмат и писаний в божественной и бескровной жертве о пресуществлении Тела и Крове Христовы».⁷²⁸ Но не все архиереи, подобно Афанасию, держались мнения патриарха и Евфимия. Гавриил Домецкий,⁷²⁹ один из позднейших представителей латинствующих, говорил, что и сам патриарх Адриан, в то время митрополит Казанский, не приставал к их (православных) мудрованию, а только «лице являл» патриарху Иоакиму. Адриан даже будто говаривал Гавриилу, что патриарх Иоаким не рад был, что в такое дело вступил, и многажды сквозь слезы жаловался на Евфимия справщика, что его «на то подбил, уже де мене не на одно и прежде сего подбивал, и я де настрадался».⁷³⁰ Это показание заслуживает вероятия и потому, что Адриан действительно холодно относился к Евфимию, и сам Щит веры, снабженный, правда, грамотой Адриана и вполне приготовленный к печати, в свет все- таки не вышел. Сочувственно к южноруссам относился и будущий митрополит новгородский Иов, тогда архимандрит Высокопетровский. У него, как мы знаем жил Домецкий, и недаром Дамаскин писал ему в 1704 году: «блаженство твое сими и сицевыми ветры, яко трость, наклоняешися и являешися от восточной части яко отступающ, к западной же склоняющся».⁷³¹

Вероятно, также относился к этому вопросу и митрополит Псковский Маркелл, коего обвиняли в другой южнорусской ереси – рукоположении нескольких лиц зараз.⁷³² Еще раньше митрополит Павел Рязанский († 4 сентября 1686 г.), в 1683 году в наставительной грамоте духовенству своей епархии писал: «иерей, егда глаголет словеса сия: примите, ядите и проч. да имать ум свой весь собран в оны словеса, еже бы приложитися хлебу в тело Христово и вину в кровь Христову».⁷³³ Сам Евфимий в своем «Воумлении иереям» (рукоп. синод. библ. № 297) приписывал пресуществление словам Христа Спасителя и лишь впоследствии (рук. № 298) исправил свое мнение.⁷³⁴ Если принять, что «Слово о благоговейном слушании литургии» (Синод. № 147 л. 303) принадлежит патриарху Иоакиму, как написал в оглавлении этой рукописи владелец её, св. Димитрий Ростовский, то окажется, что и сам патриарх требовал когда-то поклона при словах Христовых (то же и в Уставе 1682 года.⁷³⁵ Домецкий, говоря об Евфимиевском Остне, замечает: «Тая книга, чаю, есть у Тихона, митрополита Казанского (в то время, до 1692 года – патриарший ризничий): тоя же и он статьи, такожде у Гавриила Вологодского (обличителя Белободского), у Никиты Коломенского». Сюда же принадлежал и тогдашний архимандрит Новоспасский Игнатий Корсаков.⁷³⁶ Не следует ли из этого думать, что остальное высшее духовенство относилось к этому вопросу более или менее безучастно.

А между тем волнение в народе, благодаря, с одной стороны, обрядовой стороне вопроса – поклону и благовесту в словеса Христовы, и пропаганде обеих партий, с другой, – все более и более распространялось. Мы уже приводили слова Иоакима: «везде друг с другом в всхождениях, собеседованиях, пирах, временно и безвременно то и слово о таинствах наипаче же о таинстве таинств пресвятейшей евхаристии... како пресуществляется хлеб и вино, и в кое время, и киими словесы».⁷³⁷ Поп Савва Долгий возмущал народ, хотя по дворам, и пропагандируя учение латинской партии.⁷³⁸ У Сильвестра Медведева беседовать о словах Христовых собирались многие знатные люди, земляк его Шакловитый⁷³⁹, сторонники Медведева: поп Савва Долгий, дьякон Афанасий, дьякон царских палат Иаков, уставщик Антон Муромец, купцы из гостиной сотни и многие стрельцы.⁷⁴⁰ Пятидесятник стрелецкий Никита Гладкой говорил: «Новые де у нас учители завелись, уж де в слова (Христовы) как поется аминь, кланяться не велят. Есть де у меня чем уличать: нам де дал тетрадки (вероятно одно из своих сочинений) Сильвестр строитель (то есть Медведев) и челобитная де у нас будет изготовлена».⁷⁴¹ Медведев в разговорах говаривал на справщика Евфимия и на ризничего Акинфа: «они де святою душею святейшаго патриарха возмущают и наговаривают о поклонах на слова Христовы⁷⁴²... И сие не малое диво», замечает Домецкий, – «како Евфимий, такой простяк призвал к себе учителей Софрония и Иоанникия... Не рады и они были, что в такое дело вступили и искали непрестанно дыры, куда бы вылезти».⁷⁴³ Авторитет Лихудов, да и вообще греков уже не пользовался особою силою в народе. Раскол много тому содействовал своим взглядом на греков, как на людей, уклонившихся от истинного православия, которое де только и сохранилось в России.⁷⁴⁴

Перевес грекам давал пока единственно патриарх Иоаким. Медведев в сентябре 1688 года устранен от должности справщика печатного двора, а Софрония Лихуда Великие Государи в декабре того же года пожаловали за его многие в Божественном писании труды и за орацыи на их государские ангелы 13 аршинами байбереку московского дела.⁷⁴⁵ Но все же в это время, несмотря на эти великие и богатые милости Лихудам, и на отрешение Медведева от должности, положение последнего было сильно тем, что в рядах его партии был Шакловитый, а за ним виднелись В. В. Голицын и сама царевна, неладившие с патриархом. В. В. Голицын, как администратор уже давно занимает почетное место в нашей истории,⁷⁴⁶ поэтому мы не будем говорить об его предложении уничтожить местничество,⁷⁴⁷ освободить крестьян⁷⁴⁸ и пр. Это был человек весьма образованный для тогдашнего времени, знавший языки греческий, латинский и немецкий.⁷⁴⁹ Он очень любил каменные постройки: таковы построенные им каменный мост, посольский приказ и собственный дом.⁷⁵⁰ Последний был выстроен монахом-поляком в западном вкусе, покрыт медью и убран коврами, глобусами, картами, статуями и картинами.⁷⁵¹ При Голицыне были солдаты, одетые в крылатые доспехи по польскому образцу.⁷⁵² Сам князь очень любил иностранцев, и при нем в Россию был открыт доступ изгнанным вследствие уничтожения Нантского эдикта.⁷⁵³ В 1683 году он обедал у Голландского посланника Келлера, расспрашивал его о Европе и произнес речь о Голландии. В Немецкой слободе князь был у Элиаса Тоборта и Даниила Гартмана и не раз у Гордона, который, хотя и изменил ему в 1690 году, тем не менее был к нему сильно привязан.⁷⁵⁴ Голицын покровительствовал даже иезуитам, и они были изгнаны из Москвы, лишь благодаря его падению.⁷⁵⁵ В доме его помещалась обширная библиотека, а кроме того он брал книги и из Посольского приказа.⁷⁵⁶ Князь любил и русскую историю.⁷⁵⁷

Счеты у Иоакима с Голицыным и личные, и партийные, были уже давно. Патриарх-консерватор, ненавидевший иностранцев, недолюбливал Голицына, человека весьма к ним расположенного, и вообще склонного к новшествам. Первое столкновение между ними было во время крымских походов. Патриарх «молил и доносил начальствующим, еже бы еретикам, иноверцам над христианы в полках начальниками не быти», но его «благородная государыня царевна София Алексеевна в том послушати не изволила, такожде и князь Василий Голицын... не сотвори сего», и из-за того, что апостольского учения не послушано и произошла неудача, бесчестие, нужды и убытки.⁷⁵⁸ Голицын писал из похода Шакловитому: «о патриаршей дурости подивляю, что порок на тех ризах и каким подобием, также и про мой порок? и не посылал ли ко мне? то делает все воля: как меньше имел вход (на верх, к государям), тогдаб лучше было». Сначала Голицын еще доверял патриарху, выхлопотал грамоту от государей к венецианскому дожу Джустиньяни для Иоанникия Лихуда (в 1688 году)⁷⁵⁹, и даже думал «отбивать патриархом князя М. А. Черкаского», но прошло время и Голицын пишет: я о патриархе выразумел... (и дальше тайнописью две строки).⁷⁶⁰ С царевной Софией, ученицей Симеона Полоцкого, патриарх также давно был не в ладах. Еще с 1682 году, при выборе царей Иоанна и Петра он стоял за единовластие, что, конечно, было противно видам Софии. Позднее столкновение между ними было еще резче. В 1685 году в Москве был посланец восточных патриархов архимандрит Исаия. Голицын просил архимандрита перед отъездом зайти к нему, чтобы передать важное поручение восточным патриархам от имени Софии. Исаия рассказал это Иоакиму; последний увещевал Исаию не исполнять этого поручения, которое, по словам патриарха, будет состоять в ходатайстве пред восточными патриархами о разрешении Софии носить корону и управлять делами. Исаия был у Голицына, но ничего не рассказал о предупреждении патриарха. Боярин приказал Исаии осведомиться о возлагаемом поручении у севского воеводы Леонтия Романовича (кажется, Неплюева). Архимандрит, приехав в Севск, так и сделал и услышал от воеводы тоже, что говорил Иоаким. Он посоветовал Неплюеву обратиться к московскому патриарху: как де он благословит, так и восточные прекословить не будут. Неплюев отвечал: «от сего нашего патриарха ни благословения, ни клятвы не ищем... плюнь на него!».⁷⁶¹ Так дело и осталось. Впоследствии Софию за заступничество о неких, противящихся царству (не за Медведева ли?), Иоаким отлучил от церкви.⁷⁶² А теперь патриарх проклинал Полоцкого, учителя царевны, поносил «Венец веры», посвященный Софье её учителем, преследовал Медведева, писавшего стихи к портрету царевны, близкого друга Шакловитого, в свою очередь ближайшего человека к Голицыну. С этой стороны положение патриарха было весьма неловкое: еще неизвестно было, чья возьмет: партия ли Милославских и царевны, или Нарышкиных, Бор. Голицына и Петра.

Да и в церковной сфере была неурядица: раскольники глухо волновались после последнего возмущения, кончившегося казнью Никиты Пустосвята. На Дону поп Куземка чинил всякие расколы; патриарха обвиняли в латинстве;⁷⁶³ Палеостровский монастырь (в 1687 г.) был захвачен поморами, которые потом и сожглись в нем.⁷⁶⁴ С другой стороны были и сумасшедшие, в роде Квирина Кульмана, сожженного 1689 году за ересь⁷⁶⁵ или Аф. Ржевского в 1688 году, который в пылу битвы с попом Варфоломеем «тайну Христову всю пролил под ноги и ногами потоптал». А тут еще иезуиты, покровительствуемые Голицыным, со своими школами, которые они пооткрывали в Москве⁷⁶⁶ и борьба их с протестантами;⁷⁶⁷ неудачные крымские походы, волнения на Украине из-за мнимой или действительной измены Самойловича, покровителя и свойственника киевского митрополита Гедеона. Туда же, на Украину, перешел и наш вопрос, и этот второй фазис его развития уже не на литературной, а на церковной почве вызвал еще большее волнение, чем первая пора появления латинского мнения в Москве.