Источник

Приложение. Знаменитейшие учители

§ 78. Тертуллиан: жизнь его

Септ. Флоренс Тертуллиан – сын сотника, состоявшего в службе проконсула карфагенского748, и до обращения ко Христу – язычник749; состояние отца и блистательные дарования сына открыли средства к блистательному образованию Тертуллиана. Окончив ученое образование, он был адвокатом750 и вел жизнь, по собственному признанию751, порочную. Твердость христиан, невинно терзаемых, опыты чудной силы их над прорицалищами языческими, мысль о суде Правды произвели на него сильное впечатление, и он отказался от языческой жизни752, стал вести жизнь самую строгую. За дарования и жизнь почтен он саном пресвитера, вероятно, карфагенского753, жил с супругой и по принятии сана пресвитерского, как это несомненно известно.754 Тертуллиан, пламенный по характеру, пламенно полюбил и истину Христову; он действовал в ее пользу и жизнью, и словом, и писаниями. Бл. Иероним говорит, что Тертуллиан «от зависти и грубых оскорблений римской церкви, впал в учение Монтана». Иероним хорошо знал Рим даже и по своему опыту. Порочная жизнь и явные несправедливости римского духовенства могли сильно действовать на пламенного Тертуллиана: но неверно понятое стремление собственного своего духа к строгой жизни, без сомнения, более всего расположило Тертуллиана в пользу Монтана, предписывавшего строгие посты и долговременные бдения. Монтанист Прокл был первый, которым увлекся в Риме Тертуллиан. Это было, по словам Иеронима, уже «тогда, как usque ad mediam aetatem до половины жизни пробыл он пресвитером»755; таким образом до половины жизни Христианской Тертуллиан пробыл в союзе с церковью.756 Уклонение его к Монтану случилось около 200 года.757 Августин говорит, что Тертуллиан впоследствии отделился от Монтана и составил особое общество758; это означало, что Тертуллианом сознаны нелепости Мантана. Впрочем, сблизился ли и вступил ли он опять в общение с церковью, о том никто из древних не свидетельствует. Он скончался в глубокой старости759, около 211 г.

§ 79. Характер и заблуждения его

Тертуллиан одарен был чувством живым и глубоким, воображением пламенным, умом, способным нисходить до последних оснований мысли; сведения имел обширные. Но воображение живое и порывы пламенного чувства увлекали его за пределы умеренности. Сообразно с тем остроты его резко и быстро следуют одна за другой, мысли поражают и блеском, и богатством: но как остроумие его не всегда естественно, так мыслям не всегда достает силы и еще реже – ясности; он более поражает, чем убеждает; ого диалектическое искусство и сила духа изумительны; он разбирает мысль со всею тонкостью: но особенно, когда говорит он как монтанист, остроты его слишком едки и сами говорят не в пользу дела; нередко глубоким мыслям его не соответствуют выражения; карфагенская латынь, и сама по себе грубая, у Тертуллиана составляет свой язык, в котором мысль чаще остается отыскивать догадкой, чем изыскать из слов.760

Тертуллиан пламенно ревновал о жизни и истине Христовой, – неутомимо трудился для защиты истины, строг был к себе, желал быть даже суровым к себе; ревновал видеть строгую жизнь в других. Раздражительный характер его иногда выводил его из терпения: но в том и сам он сознавался.761 Eсли при таком расположении духа, при таком настроении умственных сил Тертуллиан ошибался: то ошибки его заслуживают только сожаление, как немощь, а тем более, что заслуги его для церкви велики.

Древние учители, когда только говорили о Тертуллиане, отзывались с великой похвалой о его учености и дарованиях и пользовались сочинениями его. Св. Киприан каждый день читал его книги, и, когда требовал их к себе, говорил: «подай мне моего учителя»761; и сочинения Kиприанa оправдывают такое уважение его к Тертуллиану. По отзыву Евсевия и Руфина Тертуллиан самый знаменитый из латинских учителей762; Иероним подобным образом говорил, что по учености и точности ума Тертуллиан превосходит других763, называет его мужем духа крепкого764, хотя и осуждает ошибки его.

Заблуждения Тертуллиана, как монтаниста, состояли в том, что, хотя не признавал он Монтана за Параклита, но признавал за вдохновенного Параклитом; говорил, что Христианин только тот, кто может ощущать в себе действие Духа утешителя и приходить в состояние вдохновения: иначе остается человек плотский; – отселе происходило легковерие его, с каким он состояния расстроенного воображения и чувства в монтанистах принимал за пророческие состояния и даже на том, что представлялось одной из последовательниц Монтана, основывал уверенность, будто душа есть некое осязаемое, но прозрачное, тело. Отселе же, вопреки духу любви Христовой, он твердо настаивал, что падших после крещения не надобно разрешать и второй брак есть грех. По этим ошибочным мыслям, которые Тертуллиан, сделавшись монтанистом, высказывал весьма резко, легко отличить в сочинениях его согласное и несогласное с истиной, легко отличить самые сочинения, писанные им во время союза с церковью от тех, который писаны по уклонению в монтанизм. Поскольку же ошибочные мнения его по свойству своему таковы, что не могли далеко простирать вредного влияния на учениe о нравственности, а веры они мало касались; между тем его ревность к истине и необыкновенные дарования поставили его в возможность писать столь же много, сколько и умно, о различных предметах Христианского учения: то и все сочинения его, при должной осмотрительности, могут быть употребляемы с пользой.765

§ 80. Лучшие сочинения: апологетические – апологетик и свидетельство души

По содержанию сочинения его могут быть разделены на три класса. К первому относятся сочинения апологетические против язычников и иудеев, ко второму догматико-полемические против еретиков, к третьему те, которые писаны о частных предметах нравственности. Между первыми первое место занимает его Апологетик, и потом – о свидетельстве души; между вторыми самые важные – о давности против еретиков, сочинения о крещении, против Праксея, 5 книг против Маркиона; между последними – сочинения о покаянии, о молитве, 2 книги к супруге, о зрелищах.766

Апологетик Тертуллиана, писанный в 199 г., составляет одно из лучших сочинений Тертуллиана и одно из самых превосходных в своем роде. «Да позволено будет, так говорит Тертуллиан, обращаясь к проконсулу Африки и к другим областным Правителям Империи, да позволено будет достигнуть истине до слуха вашего, по крайней мере скрытным путем безмолвных букв. Истина не просит покровительства вашего; она знает, что странница она на земле; – знает, что ее происхождение, ее место, ее надежды, ее покровительство, ее достоинство на небе...» Но закон как много теряет уважения от того, что истины не слушают. И Тертуллиан показывает бесчеловечную несправедливость судей, обвинявших Христиан за одно имя, и слепую суетность языч. суждений. «Один говорит: Кай добрый человек, но христианин. Удивляюсь, говорит другой, что умный Люций сталь христианином. А не подумают о том: не потому ли Кай добр и Люций умен, что они христиане. Или не потому ли же христиане, что один добр, другой умен». – (§ 1–3). Далее доказывает из опыта, что не христиане, а язычники нарушают законы справедливые (§ 4–6); опровергает клеветы, взнесенные на христиан (§ 7–9); показывает, что боги язычников не стоят ни богопочтения, ни имени богов. (§ 10–16). Излагает истинное понятие о Боге в двояком Богопознании. «Хотите ли вы, чтобы мы доказали вам бытие Его (Истинного Бога) из столь многих, из столь великих дел Его, которые нас окружают, поражают, исполняют благоговения? Или чтобы указали на свидетельство о Нем самой души; хотя она заключена в темнице плоти, окована превратными наставлениями, ослаблена πохотью и страстями, однако как скоро приходит в себя, как бы пробуждаясь от очарования, от сна, от болезни, именует своего Бога... О свидетельство души, по природе христианки!». Далее объясняет, как Бог благоволил открыть волю свою в откровении, показывая сходство древнего откровения с новым (§ 17–21). Представляет исповедание веры в Триипостасного и неопровержимо оправдывает веру во Христа историей и чудесами. «Вот приводят пред Судьей человека, о котором знают, что одержим он бесом. Христианин приказывает духу сказать, кто он таков, и тот сказывает правду, что он бес, хотя в другом случае лгал он, называл себя Богом... Что очевиднее сего случая?... Истина ясна: Бог на стороне Христиан. Подозрение здесь неумест- но... Если они боги, за чем же они лгут, называя себя бесами? Из послушания говорят так? Но тогда ясно, что ваше божество покоряется христианину – и след. его нельзя считать за Божество». (§ 22–25). Из понятия о истинном Боге выводит Тертуллиан заключение, что христиане – не оскорбители Императорского величия и оправдывает это опытами. «Ему-то (Богу истинному), возводя очи на небо, с распростертыми руками, с обнаженной головой, без понудителя, от сердца молимся о долгоденствии Императора, о благосостоянии Империи, о безопасности дома их, о храбрости воинств, о верности сената, о благонравии народа... Кесарь больше наш, чем ваш, как от нашего Бога поставленный... Мы только вчерашние, и уже исполнили все, – города, острова, крепости, деревни, войска, трибы, дворцы, сенат, судилища. Только храмы ваши мы оставляем вам... Каких браней не понесли мы? Какой твердости не показали, когда с такой радостью умираем ежедневно! Не по нашему ли учению позволено лучше быть умерщвляемым, чем умерщвлять?». (§ 26–37). Изображает дух собраний христианских, показывая, что не из них проистекают бедствия общественные (§ 38–49). Показывает, что христиане по чувству долга добродетельны и в добродетелях выше философов и умнее их (§ 43–48). Показывает нелепость душепреселения Пифагорова и безумную несправедливость насмешек над верой в бессмертие и в заключении говорит: «Кровь наша – семя христиан. Многие у вас убеждают к терпению, как наприм. Цицерон... И, однако, слова не находят таких учеников, каких дела христиан; то самое упорство, которое порицаете вы, – учитель. Ибо кто, видя оное, не понуждается исследовать, что значит дело само по себе? Кто, испытав, не приступает к нам? Кто, приступив, не желает терпеть, чтобы приобрести полную любовь Божью?... Вот почему мы благодарим вас за ваши приговоры против нас! Есть ревность Божья и человеческая. Вами мы осуждаемся, а от Бога получаем прощение (§ 49. 50).

Свидетельство души – сочинение небольшое, но весьма богатое по содержанию, с глубокими мыслями. Главная мысль сочинения высказана в § 17 Апологетика, но здесь она раскрыта, т.е. что основание христианства – в духе человеческом. «Старание многих, говорит Тертуллиан, отыскать в сочинениях лучших языческих писателей начала христианского, оказались бесполезными». По сему он решается обратиться к древнему и всеобщему свидетельству об истине христианской, к отзыву души, не зависимому от внешних случаев. В доме и вне домов язычники говорят: «дай Бог, так Богу угодно; Бог благ, Бог правосуден, а человек худ; или – Бог благословит тебя, поручаю Богу, Бог воздаст, Бог будет судьей между нами». Как душа не христианская дошла до таких объяснений, которые совершенно исключают всякое мифологическое представление? Это необъяснимо, если не принять, что природе нашей прирождено религиозное сознание, в котором напечатаны эти основные истины, воспоминаемые душой среди самого омрачения и запустения ее.

Такие отзывы свободного духа гораздо важнее и глубже низводит существо души человеческой, чем какие-либо мечтания поэтов и философов.

Это небольшое сочинение стόит ученого рассуждения и показывает нам, в каком отношении находилось язычество к Христианству.

§ 81. б) Полемико-догматические: о давности против еретиков, о крещении

Между сочинениями полемико-догматическими: а) книга о давности против еретиков (de praesсriptionibus haereticorum) писана прежде всех подобных сочинений, и в союзе с церковью; она заключает общие начала для полемики против каких бы то ни было ересей, и между ними одно главное, по любимому выражению Тертуллиана, «argumentum praescriptionis».767 Это название взято из римского права, где владелец, долгое время владевший имением, объявляется законным владетелем, а на истца падает оnus probandi; это тоже, что наше право давности.

В самом начале Тертуллиан успокаивает тех, которые могли соблазняться появлением ересей в церкви и отпадением лиц знаменитых. Он говорит, что ереси были предвидены, что они испускаются для искушения веры и что «веру ли по лицам, или лица по вере узнаем?». Сделав это замечание, он выставляет такое начало для опровержения еретиков: «мы не имеем права ни сами изобретать новое для веры, ни выбирать изобретенное другими. Наши учители (auctores) – Апостолы, которые сами ничего не ввели по собственному выбору, а только верно передали народам то, чему научились от Христа». Ереси родились от влияния мудрости человеческой, противной духу христианскому. «После Иисуса Христа нам не о чем любопытствовать, после Евангелия нечего изыскивать. Когда им веруем, тогда уже не хотим веровать никому и ничему другому» (§ 1–7). Еретики выставляли слова писания: ищите и обрящете. Тертуллиан отвечает, что если нашли, чего искали, Христа, более не нужно; а если и нужно искать, – то, без сомнения, не у еретиков. «Станем отыскивать в нашем учении, у наших, из нашего и то только, что может входить в исследование без нарушения здравого правила веры» (§ 8–12). Предложив затем самый символ веры, прибавляет: «если будешь твердо держаться сего правила веры, то ты можешь подвергать испытанию и исследованию все, что тебе покажется сомнительным или темным» (§ 13–14). Еретики ссылались в защиту свою на св. Писание. Тертуллиан говорит, что церковь не имеет нужды входить с ними в рассуждение о писании. Поскольку «еретики то не принимают некоторых книг св. Писания, то принимают, но не вполне, или же изъясняют по-своему». Отселе надобно узнать наперед, «кем, чрез кого и кому передано учение, образующее Христиан?». И восходит к Господу Иисусу, как Основателю веры и к Апостолам, как принявшим от Него веру и передавшим ее церквам апостольским; поименовываются церкви, основанные Апостолами; доказывается невозможность того, чтобы Апостолы учили чему-либо другому, кроме слышанного от Иисуса Христа, и чтобы церкви апостольские содержали другое учение, кроме апостольского. – Отселе заключение: «учение, сообразное с учением церквей апостольских, надобно признавать за истинное, так как оно заключает в себе то, что церкви приняли от Апостолов, Апостолы от Христа, Христос от Бога... Вот свидетельство об истине» (§ 15–21). Еретики, современные Тертуллиану, точно так же, как некоторые из неологов, говорили, что Апостолы «не все знали, или если и все знали, но не все всем передали». Тертуллиан отвечает: «у кого есть здравый смысл: тот не может верить, что те не знали чего-либо, которых Господь поставил в учителей и которые были неотступными спутниками Его путешествий, учения, жизни, которым объяснял Он казавшееся для них темным и открыл тайны... Ничего не могло остаться недоведомым для тех, которым обещано, что узнают они всякую истину от Духа истины и над которыми исполнено обещание в нисшествии Духа Св.» (§ 22) На возражение: Петр обличен был Павлом, Тертуллиан отвечает, что в сем случае «ошибка состояла во внешнем поведении, а не в проповеди (§ 23). Пусть так говорили еретики, что Апостолы сами знали истину: но они некоторые истины открыли только духовным (πνευματικοις) и многие из учеников их обличаемы были ими в ошибках. Тертуллиан говорит: «тайны вручаемы были избранным согласно с волей Господа: не повергать бисера пред свиньями. Тем не менее Господь учил открыто. И повелел, чтобы слышанное ими (Апостолами) во тьме и частно, проповедано было во свете и на кровлях... И они не боялись ничего – ни насилия иудеев, ни власти язычников. Если они сообщали особенные истины доверенным ученикам: это совсем не означает того, чтобы они одного Христа проповедовали открыто, а другого в тайных обществах». На другую половину возражения Тертуллиан замечает: «если выставляют они церкви, которые были обличаемы: то это показывает, что сии церкви были исправлены. Притом пусть вспомнят, что вере, вeдению и жизни других церквей Апостолы радовались, а обличенные находятся теперь в союзе единомыслия с сими» (§ 24–27). Затем обличает лживость учения еретического единообразием, древностью и чудодейственной силой учения церкви. «Совершенно невероятно, чтобы столько церквей и такие церкви заблуждались... Заблуждение церквей должно было открыться разнообразием учения, если бы они учили заблуждению: а что находится у многих, то не повреждено, а предано... Христиане явились не прежде Христа и ереси не прежде истинного учения; нелепо думать, чтобы ересь была древнее учения; поскольку оно-то и предсказало о появлении ересей и предостерегало от ереси» (§ 28–37). Если бы еретики и могли показать какое-либо преемство своих начальников от апостольских мужей: то прибавления, отсечения, и изменения, делаемые ими в св. книгах, показывают, что они изобрели свое учение после составления боговдохновенных книг и, след., учение их не учение Божье, а вымысел дерзости (§ 38–40). Наконец, Тертуллиан, обращаясь к нравам и учреждениям еретиков, показывает, как безобразна их жизнь, как беспорядочны и пусты их общественные учреждения, и, след., как плоды их показывают на гнилость дерева (§ 41–44).

Остальная часть нынешнего текста (§ 45–52) не принадлежит Тертуллиану; здесь опровергаются частные еретические учения; а в плане Тертуллиана было начертать только общие начала для полемики с еретиками.

Это сочинение составляет превосходное опровержение всем еретическим и раскольническим толкам, не исключая протестантов и неологов. Ибо отделение от единства и власти апостольской церкви, отвержение предания, произвол в объяснении писания точно так же проповедуют протестанты и неологи, как проповедовали Маркион, Валентин и другие современные Тертуллиану еретики.

б) Книга о крещении, – полемико-догматическое рассуждение о таинстве крещения, написана православным по настойчивому желанию одной еретической женщины Квинтилы из секты каинитов, отвергавших крещение водой; не достойно величия Божьего, говорили, соединять невидимые дары Духа с внешними, материальными вещами. Тертуллиан доказывает, что, напротив, в видимом неприличии сокрывается величие Божье; описывает преимущества воды, начиная с творения миpa, когда Дух Божий носился над водой; показывает в В. Завете образы и пророчества, указывавшие на спасительное крещение, изображает таинственное соединение благодати с водой в христианском крещении; необходимость крещения доказывает ясным повелением самого Иисуса Христа, заповедавшего учить и крестить все народы и угрозой Его же, что все те, которые не крестятся, не войдут в царство Божье; подробно описывает образ крещения и, между прочим, упоминает, что по выходе из воды получают помазание и возложение руки, говорит о восприемниках и излагает их обязанности.

Сочинение cиe с полной точностью определяет понятие о крещении, о видимой и невидимой стороне сего таинства, описывает и самый чин крещения и таким образом важно как для догматики, так и для учения об обрядах церкви.

§ 82. Против Праксея и Маркиона

в) Сочинение Против Праксея, хотя писано Тертуллианом по уклонении его от церкви, но весьма важно для учения о св. Троице.768 В обличении Праксея, не допускавшего различие лиц в Божестве, Тертуллиан выставляет символ веры, места писания, объясняет те слова св. писания, на которые ссылался Праксей в свою защиту, решает возражение его, призывая на помощь и соображения разума. «Разделение единодержавия последовало бы тогда, когда бы мы вводили другую противодействующую власть, когда бы признавали иного Бога, кроме Творца. – Слово произошло от Отца, как растение от своего корня, как поток от своего источника, как луч от солнца. И так я исповедую двух – Бога и Его Слово, Отца и Сына Его, и еще третьего по Боге и Его Сыне – Духа Св... Когда я говорю, что Отец есть иной, нежели Сын и св. Дух: то говорю это по необходимости, дабы показать не несходство, но порядок, не разделение, но различие; Он есть иной по личности, но не по существу (§ 2, 3). Слово во Отце всегда, как сказано: Аз во Отце, ни когда не отдельно от Отца: Аз и Отец едино есма... Он не сказал: Я есмь, но есма; не сказал: един – в мужеском роде, но едино в среднем, т.е. едино существо, а не одно лицо. Дабы доказать единство сущности, а не единичность лица, он сказал: Аз во Отце, а не Я есмь Отец... Не однажды, а трижды погружаемые мы (в крещении) при каждом имени в особенные лица» (§ 8, 13, 26).

Тертуллиан с торжествующей силой опровергает Праксея и утверждает догмат откровения. Он же первый из латинских учителей определяет учение о св. Троице ясными выражениями и выполняет это с особенным искусством. Но первый опыт не мог быть без недостатков. И Тертуллиан там, где своими соображениями объясняет откровенную мысль, не всегда выражается прилично. «Не извращаю я, говорит он, единодержавия Божьего, когда Сына извожу не из другого чего, как из субстанции Отца. И Дух св. исходит не от иного кого, как от Отца же чрез Сына». И потом отклоняя возражение, говорит: «Валентин столько отделяет своих эонов от их виновника, что эон у него не знает Отца: а у нас Слово во Отце всегда и Дух в Слове» (§ 3. 4). Здесь возражение отклонено с пользой для истины. Тем не менеe без нужды употреблено выражение: «изводит, извождение». Оно и не библейское и не церковное; напрасно также для объяснения единосущия лиц производит Духа св. чрез Сына от Отца. Хотя мысль о Духе св. здесь и не та, которую в позднее время стали соединять с подобным выражением на западе: но гораздо лучше было бы, если бы словами Спасителя было сказано: иже от Отца исходит.

г) 5 Книг против Маркиона – сочинение весьма важное по содержанию; оно писано по уклонении от церкви769, как и сочинение против Праксея, и именно на 15 году Имп. Севера и след. в 208 г.770 Тем не менее оно одно из лучших сочинений Тертуллиана и превосходное в своем роде.

В первой книге сказав, что он уже во второй раз обрабатывает ее, так как в первый раз написанное сочинение на скорую руку, как недостаточное, было переделано, а переделанное похищено одним в последствии отступником, Тертуллиан доказывает против Маркионова двуначалия единство Божье идеей об отрешенном существе и мыслью о благости Творца мира; при этом замечает, что если писание говорит о гневе и ревности Божьей, мы не должны заключать из сего, будто в Боге есть ощущения, подобные нашим. Во второй книге показывает, как один и тот же Бог, который явил Себя в творении и в В. Завете чрез пророков, истинно благ и правосуден, и благость и правосудие не составляют, как того хотел Маркион, несовместимых противоположностей, но та и другое принадлежат Единому Богу. Грех и зло как плод сотворенной свободы не говорит против сего. В третьей книге показывает, что Христос Иисус, по собственному свидетельству, есть Тот Самый, о котором предвозвестили пророки, и след. Сын Божий есть Тот Самый Бог, который являлся в В. Завете. В четвертой и пятой кн. Тертуллиан разбирает канон книг Маркиона и объясняет те мнимые противоречия, какие находил Маркион между В. и Н. Заветом.

Самые трудные вопросы о единстве Божьем, о свойствах Божьих, о происхождении зла, о воплощении Тертуллиан решает превосходно; последние две книги в высшей степени любопытны в экзегетико-критическом отношении.771

§ 83. в) Нравственные сочинения – о покаянии, о молитве, о зрелищах

Между нравственными сочинениями: а) книга о покаянии написана таким живым и ясным слогом, каким ни одно из сочинений Тертуллиана. Сперва говорит о необходимости покаяния вообще (§ 1); потом отличив покаяние, совершавшееся пред крещением от того, коим восстанавливаются падшие после крещения, с силой обличает тех оглашенных, которые проводили время пред крещением беспечно в надежде на прощение в крещении (§ 2–6). Потом переходит к покаянию после крещения, и говорит, что желал бы, чтобы не было нужно для христиан это покаяние. «Бог, зная злобу и ухищрения диавола, хотя принявшему крещение и не возможно ожидать другого крещения, дал, однако, христианину еще средство очищать душу свою от скверн греха чрез покаяние... Оно уже не ограничивается одною совестью, а должно выражаться и во внешних действиях. Это покаяние есть то самое, которое по-гречески называется Εξομολογησις, которое все направлено к тому, чтобы уничтожить и смирить человека». Затем описывает подвиги сего покаяния. Наконец обличает тех, которые откладывают свое покаяние или по причине ложного стыда, или страшась трудных подвигов покаяния.

б) Книга о Молитве – по благосклонному отзыву о книге Пастырь, замененному в монтанизме отзывом резким, по мыслям о времени молитвы и поста – сочинение православного Тертуллиана. После предисловия о превосходстве молитвы Господней заключает прекрасное объяснение молитвы: Отче наш; во второй половине предлагаются наставления о приготовлении себя к молитве; наконец обличаются некоторые суеверные обыкновения – напр. не причащаться с тем, чтобы не нарушить поста и пр.

в) Две книги к жене своей – род завещания для нее, более чем другое какое-либо сочинение в духе, решительно несогласном с монтанизмом.772 В первой убеждает супругу свою не вступать по смерти его во второй брак и одобряет вдовство и девство мыслями Апостола. Во второй говорит, что если уже жена его решится вступить во второй брак, не вступала бы в супружество с язычником и живо изображает неудобства подобного брака для ее жизни христианской. О значении брака учит: «брак есть великое таинство, которое подает церковь, печатлеет благословение, возвещают Ангелы, справедливым считает Отец».773

Сочинение, весьма замечательное как по благочестивому духу своему, так по описанию весьма многих богослужебных действий времени Тертуллианова.

г) Книга о зрелищах. За совершенной победой Ceпт. Севера над бунтовщиком империя (198 г.) следовали народные игры в Риме и в провинциях. Некоторые из христиан не могли удержаться от того, чтобы не принять участия в великолепных празднествах. «Религия, говорили, в совести, в сердце: она ничего не потерпит, если глаз и ухо дозволяют себе некоторое развлечение». Тертуллиан, тогда православный, восстал против сего с пламенной ревностью. Христианину, говорит он, религия его никогда не позволяла участия в таких празднествах. Происходя из языческого образа мыслей и жизни, они по духу и внешнему виду состоят в связи с язычеством; участие в них – идолослужение. Сего мало. Ослабление Христианского благочиния и духа – необходимое следствие их; в вихре страстей, волнующихся в цирке и театре, христианин не соблюдет покоя своего, невольно рассеется; сердце осквернится там, где столько бесстыдства и нечистоты. «Если всякая нечистота должна быть для нас мерзостью: зачем же мы будем слушать то, о чем не должны говорить, зная, что за каждое праздное слово должны дать ответь Богу?». Только непонятная забывчивость может презреть те высокие утешения, которые доставляет христианину вера его.

Понятно, что с немногими изменениями все сочинение Тертуллиана может быть отнесено к зрелищным забавам нашего времени.

§ 84. Климент Александрийский: жизнь его

В конце второго века в александрийской церкви трудился для веры муж, который начал собою ряд знаменитых александрийских учителей, с сильным влиянием на образование своего времени. Это был Климент александрийский.

Климент родился и воспитан был в язычестве и, вероятно, в Афинах.774 Еще в юношестве он получил образованиe, обширное по всем отраслям греческой учености и даже видно, что его посвящали в таинства греческих мистерий. Он, как и св. Иустин, любил и искал истину. Но все, что видел он в греческой философии, не удовлетворяло и его, как св. Иустина; наконец oн познакомился с истиной Xристовой и, едва только познакомился, оставил языческое cуевериe.775 Теперь он обратился к тому, чтобы приобрести полные и основательные сведения о христианстве; с этой целью, как пишет сам он, был он в нижней Италии, в Греции, в Сирии, в Палестине и имел счастье слушать отчасти апостольских учеников; более всех удовлетворил его тот, которого нашел он в Египте, «последний по порядку, но первый по силе, который, собирая подобно пчеле цветы на лугу пророческом и апостольском, сообщал служителям чистое и неповрежденное знание».776 То был Пантен, наставник александрийского огласительного училища.777 Климент остался в Александрии и был сперва слушателем Пантена, а потом разделял труды учителя своего в училище; когда Пантен (в 189 г.) послан был проповедовать Евангелие в Индию, Клименту поручена была должность Пантена в том же Александр. училище778; и, вероятно, тогда посвящен он в пресвитера. С блистательным искусством преподавал он учение, сообразуясь со степенью приемлемости слушателей своих.779 В 190 г. предложил он увещание язычникам; а потом для тех, которые, почувствовав заблуждение язычества, желали слушать наставления истины, предложил наставника юношеству (παιδαγωγον), указывая единственного наставника в Слове – Сыне Божьем.780 В 193–194 г. в пособиe, как сам говорит, старости своей писал он обширное сочинение – Ковры, стромата.781 В 202 г. гонениe, воздвигнутое Септ. Севером, открылось и в Александрии. Климент и прежде того поставлял необходимым правилом не искать, а избегать опасностей, согласно со словами Спасителя782; теперь же и знаменитость, и действия Климента представляли его первого предметом ненависти для язычников, которых обличал он и устными, и письменными наставлениями; и он принужден был укрыться от злобы гонителей.783 Жизнь его подлинно нужна была для верующих, как то видели современники. В 211 г. ученик его св. Александр, епископ каппадокийский, отправляя с ним из темницы приветствие новому епископу Антиохии, писал о нем: «cиe писаниe посылаю к вам, Господа мои и братия, с Климентом, блаженным пресвитером, мужем знаменитым и испытанным, которого и вы знаете, а теперь еще более узнаете; он, когда по строению и промышлению Господа пришел сюда, утвердил и умножил церковь Господню».784

Иероним785 относит время знаменитости Климента к правлению Севера и Каракаллы; и посему вероятно, что блаженный Климент скончался в 217 году.786

§ 85. Сочинения его: увещания язычникам. Наставник юношей

Климент оставил после себя довольно сочинений.787

Увещание язычникам (λογος προτρεπτικος) с пособиями обширной учености доказывает, что языческая религия, – ее оракулы и история богов, – вредный вымысел или пустота. Начиная мыслью, что христианская вера, а не Орфей, творит людей из камней, в основание того поставляет всемощную силу Слова. «Так как Слово было прежде твари, то оно было и есть первоначальная причина всего; но поскольку оно приняло на себя давно предвозвещенное имя – Христа, – Оно ново. Прежде дало оно нам бытие, поскольку было в Боге; ныне дает прекрасную жизнь, поскольку Слово стало человеком. Оно есть то и другое – и Бог и человек, и потому начальная причина всякого блага». Описав чудесные перемены в людях, совершившиеся силой Слова, обращается (§ 2) к греческим мистериям. Климент срывает с них завесы, за которыми скрывали безобразие и пустоту их. Он передает такие сведения о них, какие можно было иметь только видевшему их своими глазами, человеку, посвященному в них. Показывает: как нечисты и бесчеловечны жертвоприношения и гнусны идолы (§ 3, 4). Пересматривает мнения философов и поэтов и дает видеть, что все лучшее, что только можно найти у них, давно открыто в св. писании, а их разногласия и противоречия худо говорят о них (§ 5–7). Истинное учение о Боге у мужей боговдохновенных. Потому страшно не слушать их. Обычаи отцов, когда они так худы, – не закон. (§ 8–10). Благотворные действия христианства очевидны для всякого; как же пренебрегать христианством и держаться вредного язычества? (§ 11–12).

Фотий весьма хвалит увещание за слог788: но надобно отдать честь и мыслям его.

Наставник юношей, – другое сочинение Климента, по намерению сочинителя, имеет связь внутреннюю с увещанием. «Три части, говорит Климент, надобно различать в человеке – нравы, поступки и склонности. Стремление к жизни доброй и вечной должно быть возбуждено увещанием. Руководство к жизни дает Наставник юности. Он по направлению своему – практик, а не теоретик, (πρακτικος Ϩ μεθοδικος), его цель – улучшать душу, а не учить. Он представляет заблудшим нравственный идеал, к которому стремиться они должны, по которому должны располагать своими наклонностями». За тем сообщается понятие об истинном Педагоге. Он совершенно беспорочен, не подвержен страстям. По нему, как непорочному образцу, люди должны образовать себя, Ему уподобляться. Сей педагог Христос, рассеявший тьму язычества; как Бог прощает Он грехи; как человек наставляет нас удерживаться от грехов. Наставляет всех без различия, приводит каждого к простоте невинной юности. «Он наставлял Израиля, Он управляет и новым народом своим; милует ли как Бог, или наказует, поступает сообразно с любовью мудрой». В обличение еретиков Климент подробно показывает, как Христос есть всеобщий Детоводитель, в В. 3. наставлявший страхом, в Новом любовью. «Вся жизнь Христианская, говорит он наконец, должна быть цепью поступков, сообразных с умом, который носит в себе духовный образ Слова». Во второй книге предлагаются частные правила. Предписываются в пище – умеренность, в домашнем убранстве – простота, в дружеских собраниях – скромность(§ 1–7). Решается вопрос: позволительны ли венки и благовонные масти (§ 8). Сон требуется короткий, чтобы больше было времени для молитвы ночной (§ 9). Брачный союз свят, но надобно пользоваться им свято; гораздо выше девство (§ 10). Осуждаются все ненужные наряды и роскошь в одежде (§ 11). В третьей книге Педагог представляет образ истинной красоты (§ 1). Сатирически пишет образ изнеженной испорченной красоты, какую надевают на себя в свете; роскошных женщин сравнивает с Египетскими храмами, которые снаружи убраны скульптурой и красками, золотом и камнями дорогими; жрец с важностью вводит во внутренность храма. И что же там? Крокодил. Еще отвратительнее та же страсть в мужчине (§ 2). Рисует изнеженность Римлян: столько слуг, евнухов, любимых животных, а в отношении к бедняку – холодность (§ 3, 4) Осуждает бани римские (§ 5). Каков христианский богач? (§ 6–9). Одобряет телесные упражнения, но не игры цирка (§ 10). После краткого очерка лучшей жизни сочинение оканчивается гимном, в котором сам Климент дает видеть песнь церкви того времени (§ 11, 12).

Наставник юношей носит на себе печать строгости и простоты первых времен Христианских, дышит чистотой лучшей жизни, преследует язычество обличениями в самой практике его, в жизни, так как оно и началось и держалось жизнью испорченной, а не мечтами мифологии.

§ 86. Строматы: значение названия и сочинения, внимание древних к сочинению, содержание каждой из 7 книг сочинения; о 8-й книге

Третье сочинение Климента, которое возводит наставляемого в Христианстве к высшим степеням познания, составляют ςρωματεις строматы – ковры или, по полному оглавлению, ковры созерцательных воспоминаний по руководству истинной философии.789

Что подало случай Клименту дать своему сочинению такое название? «Эти книги, говорит он, будут содержать истину (христианскую), перемешанную с наставлениями философии, или лучше прикрытую и сокрытую под ними, как в скорлупе скрывается ядро ореха».790 Причина же, почему дан таковой особенный вид сочинению, заключалась в желании предохранить христианское учение от ложных толкований. «Поскольку некоторые, продолжает сочинитель, могут читать эти книги без предварительных сведений и размышления: то я с намерением облек содержание их такой разноцветной одеждой, где мысли изменяются без надлежащей между собой связи, слова и порядок намекают на одно, а означают иное».791 О форме сочинения: это сочинение пишется безыскусственно, не на показ – оно составляет изображение и оттенение тех действенных и сокровенных слов, которые я удостоился слышать»792; ни порядка, ни изящества в слове не имеют в виду строматы».793

В строматах Климент изобразил начала христианской философии или, как он называет ее, ведение (γνωσιος), с тем, чтобы опровергнуть ложные мудрования различных гностиков его времени и заблуждения язычества. Богатство разнообразных мыслей догматических, нравственных, исторических соединено здесь с таким же богатством изречений философов и поэтов. Здесь говорится о всех примечательных явлениях времени Климентова, об отношениях православной церкви к отделившимся от нее, об отношениях христианства к язычеству, о философии по отношению к христианству, о вере по отношению к знанию, о различии истинного знания от ложного.

В каком уважении было это сочинение у древних, достаточно показывают слова Евсевия, который, приводя одно место из сего сочинения, говорит: «впрочем, излишне приводить слова, когда у каждого в виду самые сочинения Климента».794 Отселе и наименование Клименту строматевс.795

Главная мысль сего сочинения та: христианство есть истинная и высшая философия. Первая книга говорит, что закон Моисеев и философия, предшествовавшие христианству, относятся к сему последнему, как отрывки истины к целому; тот и другая приготовляли к христианству, но не одинаковым образом. Потому философия сама по себе «не недостойна верующего и не должна быть пренебрегаема», напротив она нужна для защищения его от нападений; философия – дар Божий и произошла из первоначального откровения, философия греков позже еврейской и частью одолжена своим достоянием последней.

Вторая книга раскрывает понятие о христианской философии. Фиософия основывается на вере в откровение – как на существенном основании спасения; наука (επιςημη) приводит ее в движение при посредстве разных духовных сил, и венец ее – знание (γνωσις), созерцание вещей в их основании – в Боге. В вере заключаются и практические добродетели – любовь, чистота, покаяние; нравственное учение Моисея – образец для лучших нравоучителей греческих; критикуются мнения философов о высшем благе.

В третьей и четвертой книгах оправдывается показанное понятие о знании, и именно двумя практическими пунктами, в которых истинное знание отличается от знания еретического, ложного, нравственной важностью жизни и любовью; первая обнаруживается в девственной жизни, другая в мученичестве. Предпочитая девство браку говорит, что и «брак – установление божественное и есть что-то великое и святое».

В пятой книге говорит о вере и надежде – и как принимаются предметы их? Показывает древность обыкновения наставлять символами и употребление такого наставления апостолами. Истинное знание Бога – дар Божий, говорят философы.

В шестой книге убеждает язычников обратиться от философии к христианству, так как оно заключает в себе не только все лучшее философии; но открывает совершеннейшую истину в явлении Бога во плоти. Истинный христианский гностик побеждает в себе страсти, одушевляясь в подвигах помыслами чистейшей философии. Откуда и как он приобретает познание! Христианство – училище вселенских истин.

Седьмая книга продолжает описывать жизнь истинного гностика, как ученика слова, его духовное просвещение молитвой и созерцаниями, его очищение путем любви. На возражение язычника, что явление стольких ересей в христианстве делает сомнительной истину его, сочинитель делает превосходные замечания о характере православной церкви и сект и дает правила отыскивать истину.

Известная ныне 8 книга стромат, по содержанию – диалектика, не принадлежит Клименту, потому, что в ней нет того, что говорили об 8-й книге Фотий и другие.

§ 87. Кто из богатых спасется? Ипотипозы и др. сочинения

Сочинение: «кто из богатых спасется»?, коего подлинность несомненна по свидетельствам древних796, чисто нравственного содержания. Случай к сочинению показан в самом сочинении (§ 4). Христиане и при Клименте еще дорожили первоначальным устройством христианского общества, когда все было общее; между тем для язычников тяжкими казались слова Спасителя: если хочешь быть совершенным продай все имение и раздай нищим (Мф. 10:17). Сочинение Климента составляет превосходное толкование повествованию о богатом юноше. Климент доказывает две мысли: а) богатство само по себе не преграда ко спасению, а преграда – пристрастие к богатству и б) богатство, благоразумно употребляемое, может быть средством ко спасению.

Климентом писаны были еще Ипотипозы или наставления. Но со всей уверенностью надобно положить, что Ипотипозы Климентовы, которые видел Фотий, были совсем не те, которые писал Климент, а искаженные или арианами, или какими-нибудь другими еретиками. Ибо а) заблуждения, какие видел в Ипотипозах Фотий, крайне грубы, б) в строматах есть мысли решительно противоположные тем, какие перечисляет Фотий, напр. касательно предвечной материи мира, воплощения Сына Божьего; в) Фотий говорит, что Ипотипозы содержат «краткое объяснение на книги бытия, исход, псалмы, послания Павла и соборные, наконец на Эклезиастика». По словам же Евсевия в Ипотипозах Климента заключалось объяснение на весь В. и Н. Завет, и даже на послания Иуды и Варнавы; г) Ни Евсевий, ни Иероним, говоря о Ипотипозах Климента, ни намека не делали ни на одно из тех грубых заблуждений, какие перечисляет Фотий. А между тем Евсевий помещает в своей истории выписки из 5-й, 6-й и 7-й книг Ипотипоз Климентовых, и при том по две и по три выписки из книги.797 Мало того, Иероним прямо отзывается с похвалой, и с похвалой одинаковой, как о строматах, так и об Ипотипозах. «Восемь книг написал стромат и столько же Ипотипоз. Что в них не ученого? Или, лучше, что не из глубины философии».798 Наконец, Фотий сам сомневался, чтобы Ипотипозы, который он видел, принадлежали Клименту.799 Впрочем, из Ипотипоз Климента, за исключением того, что приводил Евсевий, до нас дошло не многое.800

Другие сочинения Климентовы или только в частях дошли до вас, каковы о пасхе, о душе, о промысле801, или вовсе не дошли, а иные носят только имя Климента.802

§ 88. Характер его как учителя

Если бы не говорили древние об обширной учености Климента803: то самые сочинения Климента показывают, что Климент имел необыкновенно обширные сведения и дарования; при сердечной любви ко Христу и уважении к христианству глубоко проникал он в дух христианства и в потребности времени. Особенно обширны были сведения его в греческой философии, религии и литературе. Неприязнь к языческой учености, какую обнаруживали Татиан и некоторые другие, не могла способствовать ни распространению христианства, ни внутреннему раскрытию его во время Климента. Надлежало не презирать греческую философию, а уметь возвыситься над нею светлыми понятиями о ней, не лишать ее всего достоинства, а уметь при верном взгляде на основания духа человеческого воспользоваться ею для христианства. Климент поступил так и – возвысил христианство в глазах язычников. Он с основательно – ученым образованием исследовал истину Христову и защищал ее от нападений языческой учености. С таким направлением он не переступал границ, положенных для разума, и в основание самой философии полагал веру. С верным понятием о христианском знании он верно назначал цену явлениям мысли человеческой, не становясь бесхарактерным защитником средней дороги; он нисходил к глубоким основаниям предмета. Любовь его к христианской истине – везде была глубокая и искренняя. Как верен взгляд его на предметы, когда он, напр., назначает достоинство браку и безбрачной жизни, ереси и удобствам жизни! Вместе с тем сердце его проникнуто благоговением ко Христу и христианству. Истина Христова, говорит и повторяет он, – госпожа философии; это исходный пункт всех его мыслей и поступков.804 Bеpa в божество Сына Божьего, основателя церкви христианской – основание всей веры для него805, так же, как св. писание – источник истины.806

Слабая сторона в Клименте – увлечение филоновой мистикой.807 Хотя там, где он имел дело с гностиками, он держался буквально точного смысла писания, но любовь к аллегоризму часто преобладала над его мыслями. Отселе аллегорические построения его в толковании писания.808 Отселе там, где философствует, или богословствует он, встречаются мысли остроумные, иногда глубокие, а иногда основанные только на сходстве предметов и, след., не твердые или даже неверные.809

§ 89. Ориген адамантовый: жизнь его. а) до неудовольствий с епископом Дмитрием

Самым знаменитым учеником Климента был Ориген; по уму и учености знаменитейший учитель церкви. Первое образование получил он под надзором благочестивого и образованного родителя Леонида. Отец обучил его свободным наукам, но преимущественно обучал его благочестию и заставлял изучать св. писание; и юный Орнген тогда еще показал, чего надлежало ожидать от него. Не удовольствуясь простым смыслом слов писания, он изумлял и даже затруднял отца своего вопросами о внутреннем смысле писания: Леонид на словах бранил его иногда за пытливость, опасаясь, чтобы тот, увлекаемый пылким умом, не уклонился от правильного разумения писания; а в сердце радовался и благодарил Бога за такого сына; когда спал сын, отец приходил и лобызал его грудь как жилище Духа Божьего.810 Kpoме отца своего, Ориген слушал в Алекс. огл. училище Климента: он изучил в сем училище грамматику, риторику, музыку, геометрию, диалектику, философию.811 Гонение Септимия Севера (202 г.) подало случай юноше Оригену (он тогда был 16-ти лет) обнаружить свою ревность по вере. Когда отец его быль взят в темницу, Ориген желал сам идти на смерть; мать тщетно уговаривала его – оставить намерение: наконец, принуждена была отобрать у него одежду, и тем остановила пылкого юношу. Ориген писал тогда к отцу: «да не будет с тобою того, чтобы до нас переменил ты свои мысли».812 Леонид скончался мученически. Ориген остался с матерью и братьями в крайней бедности: имущество их все было разграблено. Одна богатая и почтенная госпожа александрийская приняла Оригена к себе в дом. Здесь он показал особенную твердость в мыслях веры. У его благодетельницы жил знаменитый гностик из Сирии, Павел, к которому часто собирались даже и православные, увлекаемые красноречием его: но Ориген никогда не хотел иметь с ним общения; не принимал участие в молитвах его, хотя это не могло быть приятным благодетельнице его. Скоро потом Оригену открылась возможность отказаться от пособий госпожи. Он начал преподавать уроки в Грамматике. Когда Климент, по случаю гонений, оставил свою кафедру в алекс. училище, несколько молодых язычников, имевших желание обратиться к вере, предложили Оригену (в 204 г.) принять на себя должность огласителя, и он принял это предложение, быв 18 лет.813 Слава Оригена на сем поприще была достойна его звания. Проповедуя Христа учением своим, он навлек на себя негодование черни; ненависть сия раздражалась особенно тогда, как Ориген не только посещал подвязавшихся за веру в темницах, но и сопровождал их на место казни, укрепляя их в решимости умереть за Христа. Часто в подобных случаях язычники преследовали его; он принужден быль даже каждый день переменять место пребывания своего, скрываться то в темницах, то в неизвестных домах. Раз они схватили его, надели на него одежду жреца Сераписова, привели в таком виде к ступеням храма и заставили раздавать по обычаю их пальмовые ветви входящим в храм. Ориген раздавал ветви с такими словами: «примите, но не ветви идольские, а ветви Христовы».814

Taкиe подвиги заставили Еп. Алекс. Димитрия обратить особенное внимание на Оригена и Димитрий облек (в 205 г.) двадцатилетнего Оригена правами начальника училища и огласителя алекс. церкви. Ориген оставил свое прежнее занятие; πродал все отеческие книги с таким условием, чтобы купивший выдавал ему только по четыре обола на день, и с сего временя начал вести жизнь самую строгую; днем с утра до ночи преподавая наставления, ночи по большей части посвящал он молитве и упражнениям в св. писании, и только малую долю времени сну; спал без постилки на голой земле; наказывал себя хладом и постом; несколько лет ходил босыми ногами; буквально следовал заповеди Господней не иметь двух одежд и не заботиться об утрии.815 С такой же буквальной точностью выполнил над собой слова Евангелия о скопчестве; Ориген думал скрыть от других последний поступок свой: но епископ узнал и на сей раз только удивился ревности; сам Ориген в последствии признал сей поступок делом ошибочного ревнования своей юности.816 Строгое подвижничество, не менее как и сила учения, привлекали к Оригену отовсюду множество учеников, – не смотря на гонение, бывшее в то время в Александрии, в которое пострадали и многие из учеников его.817

Еретики и язычники, привлекаемые славой Оригена, вызывали его к спорам о их философии и предметах верования, заставляли разбирать различные возражения их против истины Христовой. Это, как писал сам Ориген, заставило его внимательнее изучать философию его времени и из его же слов узнаем, что он слушал уроки у того учителя философии, у которого пять лет учился Ираклий, обращенный Оригеном в христианство, – и, след., учителем его был один из александрийских философов, но несправедливо полагали, что это был Аммоний Сакк – наставник Плотина.818 Ориген, посещая философа, не мог оставлять занятий по своему училищу. Занятия его при возраставшем числе учеников его умножались; посему он избрал Ираклия в помощника себе. Распространив круг наук, он поручил Ираклию первоначально поступавших в училище, и за собою оставил дальнейшее образование учеников – слушателей своих.819

Ориген с успехом трудился для славы имени христианского. Он употреблял труды свои и сведения для того, чтобы обратить приходивших к нему для слушания философии или математики к общению со Христом.820 Так он обратил к простоте Христовой многих из язычников и из полухристиан – гностиков. Примечательнее прочих из таковых был Амвросий, богатый Александрианин; не довольствуясь простым объяснением писания, Амвросий искал духовного толкования у гностиков – последователей Валентина и уже был уверен, что все нашел у валентиниян, как, познакомившись с Оригеном, разочаровался в своем обольщении и стал учиться у Оригена соединять правильное ведение (γνωσιν) с верой. Он стал другом Оригену, и весьма много помогал ему в ученых трудах его на пользу церкви.821

Сношения с иудеями открыли Оригену нужду в знании еврейского языка; быв 26 лет, начал он учиться этому языку и заучил его, как говорит Иероним, не в несколько месяцев, а в несколько дней.822

В то же время, по случаю тех же сношений, начал он с изумительным трудолюбием свои филологические розыскания о тексте св. писания, не изменяя строгой благочестивой жизни.823 Слава Оригенова распространилась в отдаленные места. Особенное уважение имели к нему Александр, епископ иерусалимский, и Феоктист, еп. Кессарии палест.; Димитрий долго казался довольным поступками Оригена. Около 218 г. князь аравийский посольством просил прислать к нему учителя веры. И префект Александрии с Димитрием отправили Оригена в Аравию.824 По возвращении из Аравии, Ориген, быв принужден уклониться из Александрии, подвергшейся гневу Каракаллы, был принять в Кессарии; епископ Феоктист поручил ему изъяснять публично в церкви в своем присутствен св. писание. – Димитрий выразил тогда неудовольствие на Оригена; он писал к Феоктисту, что не слыханное дело, чтобы проповедовал мирянин в присутствии епископов и настоятельно требовал Оригена в Александрию. Ориген повиновался своему епископу так же, как не свою волю выполнял и в Keccapии. Около 220 г. Ориген вызван был в Антиохию ко двору Юлии Маммеи, желавшей слушать знаменитого и его-то стараниям церковь одолжена была миром, которым наслаждалась она при Алекс. Севере.825 Возвратившись в Александрию он начал писать, по просьбе Амвросия, толкования на св. писание.826 Семь писцов записывали наскоро слова, столько же переписчиков переписывали набело плоды неимоверно быстрого и твердого ума Оригенова. В это время писано было между прочим сочинение о началах, столько замечательное по движении, какие возбудило оно и по влиянию на участь самого Оригена. Амвросий, доставляя все нужное для ученых трудов Оригена, по ревноcти каждый день требовал от Оригена нового, и Ориген со всею поспешностью трудился дни и ночи.827 Десять лет проведено в таких занятиях.

§ 90. б) Со времени неудовольствий до кончины

В 228 г. Ориген с одобрительными письмами своего епископа отправлен был в Axaию для обличения еретиков. Проходя туда чрез Палестину, он был поставлен епископами Феоктистом и Александром в пресвитера, – это было на 45 году жизни Оригеновой. Ориген со славою исполнил поручение в Ахаии; с уважением принят был в Афинах и Eфесе.828 Между тем сан пресвитерский, принятый им совсем не по воле своей, возбудил против него сильное гонение со стороны епископа александрийского. Димитрий, как пишет и Иероним, столько увлекся неразумным негодованием (insania), что разослал по всем местам обвинения на Оригена, и, не выставляя других вин, указывал на поступок юной ревности его, которому прежде дивился.829 Ориген возвратился в Александрию. Димитрий решился поразить Оригена церковным судом. Фотий так пишет о ходе дела: «Димитрий сначала считал Оригена между самыми близкими к себе. Но Ориген, отправившись в Афины, без согласия своего епископа, не так, как бы надлежало, возведен был в сан пресвитера; самоначальником рукоположения был державший тогда власть иерарха в Keccaрии Феотекн (по Евсевию и Иерониму Феоктист); с ним был согласен и иерусалимский Александр. Отселе дружба Димитрия переходит в ненависть, похвалы в порицания; собирается собор епископов и некоторых пресвитеров против Оригена. Собор, как говорит Памфил, определяет выслать Оригена из Александрии (т.е. отослать его туда, где он поставлен в пресвитера) и не учить ему в Александрии; а сана пресвитерского отнюдь не лишать и не считать препятствием скопчество его. Но Димитрий с некоторыми епископами объявил его лишенным священства; этот приговор подписали и бывшие с ним одних мыслей».830 Все это происходило в 231–232 г. О посвящении Оригена в сан пресвитера Александр, еписк. иерусалимский, писал Димитрию, что Ориген рукоположен по одобрительному письму самого Димитрия (Epistola formata) т.е. по такому письму, в котором епископ свидетельствовал об Оригене как о православном сыне церкви, если только не говорил вместе и об особенных преимуществах его.831 Впоследствии Ориген писал к друзьям в Александрии: «некоторые из тех, которые имеют охоту осуждать ближних, приписывают нам и учению нашему богохульство, которого от нас никогда не слыхали... говоря, что будто утверждали мы, что отец нечестия и погибели изринутых из царства Божьего – диавол – должен некогда спастись». И Ориген говорит, что такому учению никого не учил он, – что сочинения его испорчены, даже под его именем изданы такие, которых он никогда не видал; в доказательство же последнего он указывал на два сочинения, в порче которых признались сами виновные: «если кто верит мне, говорит Ориген, мне, который говорит пред лицом Самого Бога: тот пусть верит и в том, что говорю я о вымыслах и вставках, внесенных в письмо мое; а кто не верит, но хочет говорить о мне худо, тот ни мало не вредит мне, а только сам будет лжесвидетелем пред Богом». И о гнавших его говорит: и мы должны скорее жалеть о них, чем ненавидеть их, молиться за них, а не проклинать».832 Из слов Оригена не видно того, что выставляли обвинения против него, о которых говорит он, на соборе; он оправдывается только в том, что в устных наставлениях не преподавал он, не выдавал за догмат веры того, что приписывают учению его. В письме к рим. епископу Фабияну, спустя 10 лет после собора. Ориген писал, что по несчастью в сочинения его вошли ошибки, но причиною несчастия был Амвросий, выдавший против воли его и те сочинения его, которые состояли из домашних записок.833 Последствия собора показывают, что на нем не рассуждали об учении Оригена и имели в виду только посвящение его в сан. К сочинениям Оригена обратились уже тогда, как увидали, что решением собора многие не довольны.

От бури, восставшей в Александрии, Ориген уклонился в Keссарию. Димитрий разослал определения своего собора ко всем епископам. Но тогда, как некоторые епископы без рассмотрения приняли письмо Димитрия, церкви палестинские, арабские, финикийские, axaйские и каппадокийские, где коротко знали дело Оригена, объявили себя на стороне Оригена.834 Епископы Александр и Феоктист позволили ему говорить беседы и сами слушали его; в Keccaрии он продолжал свои труды. «Бог, изведший Израиля из Египта, извел и меня из сей страны», писал он тогда в продолжении своего толкования на Иоанна.(*) Здесь он писал между прочим сочинение: о пользе молитвы, посвятив оное Амвроcию. К нему по-прежнему стекались слушатели из разных отдаленных стран.835 Фирмилиан, епископ каппадокийский, знаменитый сподвижник св. Kиприанa, призывал и к себе Оригена, и сам, когда посещал св. места, долго оставался у Оригена в Кессарии, слушая его беседы. К Оригену по-прежнему обращались за советами и епископы.836

В гонение Максимина (в 235 г.) друг Оригена Амвросий и Протоктет пресвитер были представлены к императору. Ориген писал им увещание к мученичеству. Император прежде всего хотел, чтобы захвачен был Ориген837; но он укрылся в Kecсapии каппадокийской у епископа Фирмилиана.838 Когда землетрясения и здесь возбудили против христиан народную ненависть, он укрылся в дом одной христианской девственницы Иулиании, и провел здесь два года, занимаясь сличением александр. перевода библии с еврейским текстом и другими переводами.839 По окончании гонении (238) Ориген путешествовал в Вифинию и Грецию и здесь писал он письмо к Африкану, толкования на Езекииля и песнь песней.840 Едва возвратился он в Палестину, должен был отправиться в Аравию; боцрский епископ Берилл учил, что Христос прежде воплощения не имел личного бытия; Ориген был отправлен собором епископов для опровержения лжеучения, и совершил поручение с успехом, заставив Берилла принести раскаяние.841 Чрез несколько лет присутствие Оригена в той же Аравии опять оказалось нужным; он призван был на собор и с успехом обличал заблуждавшихся в мыслях о бессмертии души; с таким же успехом рассеял ересь элкезантов.842

В правление Филиппа Аравлянина, с домом которого находился Ориген в сношении, написал он сочинение против Цельса, толкование на св. Матфея, на меньших пророков и др. И только теперь, когда ему было 60 лет, стал позволять скорописцам записывать свои проповеди, которые говорил он в это время каждый день.843 Во время гонения Декия Ориген удостоился славы исповедника Христова; его терзали железом и огнем, томили в узах и темнице голодом: но он перенес все. Наконец, при императорах Галле и Волузиане, испытав славу и поношение, Ориген на 70 году своей жизни (в 254 г.), скончался в Тире.844

§ 91. Качества его и труды: для св. Писания а) филологические

Нескоро можно найти человека, который бы с такими блистательными дарованиями соединял такое неутомимое трудолюбие для церкви, как это видим в Оригене. Его твердость духа к опасностям, его терпение в скорбях, его кротость пред оскорблявших его, его строгость к себе самому равнялись его ревности к делу истины Христовой, а ревность заставила столько трудиться, сколько трудились немногие. Память его изумительна – обширна и тверда, ум с возвышенными помыслами и проницательностью логической; воображение пламенное, но которое, к сожалению, немало вредило ему.

Ориген был писателем плодовитым в высшей степени. «Он писал так много, говорит Иероним, сколько другой и прочесть не в состоянии; число бесед его восходило за тысячу, и его комментарии – без конца».845 Епифаний простирал число всех сочинений его до 6.000846, и число это не преувеличено, если считать особо книги каждого обширного сочинения и письма. Но если Ориген писал так много: то у него это не было плодом страсти. Его вынуждали писать. Сам он глубоко чувствовал, как трудно писать объяснения на св. Писание и не охотно принимался за дело, а когда принимался, то не иначе как с молитвой.847 Он писал по требованию нужд церкви. Еретики хвалились тогда своими комментариями на св. писание, между тем православные, читая это комментарии, не оставались без вреда для души; и потому-то он столько трудился над объяснением св. Писания.848

Все труды Оригена по форме и содержанию могут быть отнесены к четырем родам: к первому – труды для св. писания, ко второму – сочинения апологетические, к третьему – догматические, к четвертому – нравственные.849

1) Труды для св. писания – состояли частью в филологических и исторических исследованиях св. текста, частью в толковании писания.

А. Филологические труды Оригена были трудами почти целой жизни Оригеновой. С раннего времени (с 211 г.) начал он пересмотр греческого текста В. Завета и продолжал его почти до конца жизни.850

Ориген видел, что в греч. текст 70 толковников взошло много разностей, частью, как пишет сам он, от писцов, частью от смелости не призванных исправителей текста.851 Разности неприличны для всякой другой книги, еще менее могли быть терпимы в книге книг. С другой стороны самому Оригену, также как и другим, не раз случалось слышать дерзкие насмешки иудеев в тех случаях, когда в спорах с ними приводимы были места греческого текста, которых нет в подлиннике, или иудеи приводили слова, которых не оказывалось в греч. тексте В. Завета.852 Это показывало, что необходимо было пересмотреть и поверить греческий текст по рукописям и подлиннику. Ориген начал с того, что употребил старание отыскать и собрать лучшие древнейшие списки общеупотребительного греч. текста; и списки покупаемы были дорогой ценой, особенно при пособии Aмвросия. В 217 г. он нашел в Иерихоне греч. перевод, названный у него пятым; при Алекс. Севере (около 228 г.) в Никополе найден им другой перевод, названный у него шестым853; когда найден седьмой, неизвестно; известно только, что пятый, шестой и седьмой переводы были составлены христианами.854 Кроме того, отысканы переводы: Акилы, следовавшего с буквальной точностью еврейск. тексту855, Симмаха, старавшегося выражать мысль подлинника чистым греч. языком856 и Феодотиона, державшегося перевода 70.857 Обогащенный такими пособиями, Ориген составлял свод переводов с подлинником. В первой колонне писан был еврейский текст еврейскими буквами, во второй – тот же текст греческими буквами, в третьей – Акила, в четвертой Симмах, в пятой перевод 70, в шестой – Феодотитон, затем следовали пятый, шестой и седьмой переводы, где только могли быть. То, чего не доставало в перевод. 70 против подлинника, Ориген заимствовав всего чаще из Феодотиона и присовокуплял к тексту 70, отмечая знаком пополнения астериском (*); а что было лишнее против подлинника и переводов, – то отмечал знаком излишества обелом (–).858 Вообще же сохранял самую осторожную внимательность к древнему переводу. «Прилично помнить, говорил он, – не прелагай пределов отцов твоих». И сказав, что тем правилом не возбраняется узнавать смысл подлинника, он сам, тщательно сличая переводы, присовокуплял: «особенный же труд употреблял на перевод 70, дабы не показалось церквам вселенной, что будто вводим мы что-либо от себя».859 Таким образом после Тетрапл составились Экзаплы860, и неутомимый Ориген представил для церкви как исправный текст 70, так и удобство – правильно понимать смысл писания.861 Различные переводы, объясняя себя взаимно, приближали к подлинному смыслу даже и того, кто незнаком был с языком подлинника, а для знавшего еврейский язык доставляли удобство поверять переводы. Самое размещение переводов – Акилы подле подлинника, Феодотиона после 70, Симмаха после буквалиста Акилы имело ту очевидную цель, чтобы помогать болеe и более разумению писания. – Вместе с тем открывалось удобство обличать произволы иудеев.

Ни в каком другом отношении труды Оригена не были столько полезны для церкви, как эти труды для текста В. Завета. «Бессмертный ум Оригенов, говорил Иероним, подарил нас тем, что мы уже не страшимся надменности иудеев». Как часто учители церкви обращались к экзаплам Оригеновым, показывают самые толкования Златоустого, Иеронима, Василия и других; они скоро переведены были на восточные языки. Текст 70, исправленный Оригеном и потом пересмотренный Памфилом, по свидетельству Иеронима862 был в общем употреблении в церквах палестинских. «Bсе же церкви, говорит он же, как греческие, так и латинские, сирские и египетские, читали это издание с астерисками и обелами».863 К сожалению подлинник Оригенов, перенесенный Памфилом из Тира в кессарийскую библиотеку, истреблен в 653 г. вместе с этой библиотекой изуверными Сарацинами,864 и до нас дошли экзаплы Оригеновы только в частях.865

Текст Н. Завета хотя не был пересматриваем Оригеном с такой же разборчивостью, как текст В. Завета, в чем не было и нужды: впрочем, он употребил старание на то, чтобы иметь список Н. 3. самый верный, без ошибок писцов; почему его списки Н. Завета были в уважении.866

§ 92. б) Исторические; сведения о каноне

В. Между историческими трудами для Библии отдельное сочинение Оригеново известно одно: это – письмо к Юлию Африкану. Африкан не хотел думать, чтобы история Сусанны была книгой, полезной для церкви, а еще менее – книгой канонической; он указывал в этой истории несообразности действий и обстоятельств с действительной историей, выражения и слог, обличающие греческое происхождение ее, неприличие видений характеру пророка. Ориген в пространном ответе говорит, что воля Божья открывалась неодинаково, что несообразность обстоятельств с историей – дело не доказанное. О выражениях и слоге истории писал, что из того нельзя выводить никакого твердого заключения, так же как и из того, что этой истории нет в еврейском каноне; наконец писал, что руководством в этом случае должно быть для нас обыкновение церкви христианской.

В других сочинениях Ориген оставил для нас более удовлетворительные сведения о каноне св. Писания. Сведения, передаваемые Оригеном по сему предмету, состоят в следующем:

а) Он ясно различает канонические книги св. писания от апокрифических.867

б) «Надобно знать, пишет он, что заветных (ενδιαθηκϨς) книг, как предали евреи, двадцать две, каковое число у них составляет число букв». И потом перечисляет самые книги – все те, которые считаются и доселе каноническими.868

в) Не сомневаясь, что апокрифических книг нет в каноне иудейской церкви, он говорит, что, тем не менее, они полезны как по суду церкви, так и по содержанию.869 При сем такие книги, каковы книга Еноха, завет 12 Патриархов, о восхождении Моисея, Ианний и Америй он не только называет сомнительными, но прямо говорит, что «они в церквах считаются не совсем священными».870

г) Книги Н. Завета, называя то Новым Заветом871, то Евангелием и Апостолом872, о евангелиях пишет так: «от предания принял я следующее о евангелиях, которые одни без всякого сомнения принимаются во всей церкви Божьей, находящейся под солнцем: первое евангелие написано Матфеем, сперва мытарем, потом Апостолом Иисуса Христа, написавшим оное на еврейском языке для иудеев, обращенных к вере. Второе, как пришли мы, было Евангелие Марка, который описал так, как излагал ему Петр. Посему-то Петр в соборном послании называет его сыном своим... Третье Евангелие Луки, одобряемого Павлом, написанное для язычников. Последнее же Евангелие – Иоанна».873 Он решительно отвергает Евангелие Евреев или Евангелие 12. Евангелие Египтян, Фомы, Матфия и др. подобные.874 При сем признаком человеческих Евангелий поставляет он то, что они писаны усилием человеческой немощи, тогда как «св. Матвей писал без напряжения (Ϩκ επεχειρισεν), точно так Марк и Иоанн, не иначе и Лука, писали, движимые Духом Божиим».875

д) Сообразно с тем же преданием поставляет между каноническими книгами Деяния Апостольские, 13 посланий А. Павла, первое посл. А. Петра, первое послание Иоанна и Апокалипсис.876 О послании же к Евреям, о втором послании Петра, о 2 и 3 послании на замечание, что «некоторые сомневаются в их подлинности»: но вместе как здесь877, так и в других местах, несомненно, поставляет их между каноническими.878 О посланиях А. Иакова и Иуды раз выражает сомнение879, но в других случаях свидетельствуется ими, как апостольскими.880 Напротив, о книге Ермы говорит, что, хотя читается она в церкви, но не признается за божественное писание881 и решительно отвергает учение Петрово.882

Таковы сведения о св. каноне, передаваемые тем, кто и обширные имел сведения, и в состоянии был судить о достоинстве книг!

§ 93. Толкование писания и правила толкования

В. Ориген, занимаясь толкованием писания, не только: 1) предлагал для верующих толкование писания, но и 2) желал предложить правила толкования, доведенные до ясности и определенного вида.

1) Ориген весьма много писал в объяснение св. писания. По свидетельству Епифания, им писаны объяснения на всё св. Писаниe за исключением Апокалипсиса. Труды Оригена в этом отношении были не одного рода; им писаны краткие замечания (δημειωδεις) на трудные места экзаплов, томы (τομοι) или собственные толкования подробные и беседы (όμιλιαι), направленные преимущественно к назиданию в благочестии. Но первые для нас совершенно потеряны. Из толкований и бесед дошло не многое в сравнении с тем, что писано Оригеном по свидетельствам древности, и при том значительная часть из дошедшего сохранилась только в переводе Иеронима и Руфина883, тогда как последний и сам говорит, что он не везде сохранял верность подлиннику.884

Из дошедших до нас трудов самые лучшие – толкование: а) на Псалмы с историко-критическими замечаниями о времени, разделении и надписях псалмов и о некоторых затруднительных местах; б) На песнь песней с превосходным введением о значении сей книги; Иероним говорил: «если в прочих сочинениях Ориген превзошел других, то здесь превзошел сам себя»885, и с тем отчасти должно согласиться; в) на плач Иеремии – дорогой памятник древности; г) на Евангелие Иоанна, большей частью с превосходными замечаниями о cмысле слов и, кроме того, с отрывками древних памятников; д) таково же недавно изданное толкование на первое послание к Коринфянам.

Достоинство толкований Оригена могут показать правила, которые предписывал он для толкователя.

2) Несколько опытов толкования писания видно и у предшественников Оригена. Но Ориген первый соображал, уяснял и приводил в определенный вид начала толкования. И этого нельзя не отнести к заслугам Оригена. Надобно сожалеть о том только, что он увлекся влиянием Александрийско-иудейской, Филоновой герменевтики.(*)

Вот правила, которые предписывал Ориген толкователю писания:

1) «Внимай чтению божественного писания, внимай. Много нужно иметь внимания читающему писание, дабы не сказать или не подумать чего-нибудь о писании слишком поспешно. И внимая чтению писания с верой и богоугодным намерением, толцы в сокровенное писание и отверзет тебе дворник. Внимая чтению, правильно изыскивай, с верой неуклонной в Бога, сокрывающего от многих разумение божественного писания. Не достаточно и того, чтобы толкать: весьма необходима молитва об разумении божественных таин».886

2) Не надобно объяснять писания по своему произволу, а должно следовать указаниям Духа св.887, сличать одно место с другими.888

3) Если бы и встретилось что-нибудь темное в писании, «не думай, что в нем самом есть что-нибудь лишнее»; вини себя, который не понимаешь, а писание само себя оправдает.889 Дерзко поступают и тогда, когда, встречая солецизмы, изменяют Слова Божьи.890

4) Надобно отличать лица говорящие от тех, о которых говорится в писании; а в притче должно обращать внимание на главный предмет притчи и не спорить о каждом ее слове.891

5) Для уразумения писания нужно быть знакомым со словесными науками и философией.892

6) В писании должно различать троякий смысл – буквальный, нравственный и таинственный.893 Это правило занято из Филонова метода толкования. Рассмотрим это правило по частям.

а) Буквальный смысл, по словам Оригена, не везде находится в писании; его нет там, где видим антропологические выражения о Боге.894 Это совершенно справедливо. И Оригену принадлежала та заслуга, что он ослабил доверие к антропоморфизму евинеев и Папия, увлекавшему в странности хилиазма. Толкования Оригена отличаются и тем, что он много обращал внимания на грамматико-исторический смысл слов писания, полагая его в основание самому аллегорическому толкованию. (*)

б) Весьма похвальна ревность Оригена назидать себя и других нравственными наставлениями; при толковании писания нравственый смысл он искал в законе, в истории дел и состоянии души.895 Но если нравственный смысл может показывать буква писания, или он извлекается как следствие из какой-либо мысли писания: то этот смысл не имеет значения отдельного смысла наравне с буквальным смыслом.

в) Ориген справедливо говорил, что буква убивает всякого, кто в духе иудея лишает писание смысла таинственного.896 Но он увлекается Филоном, когда: аа) думает, что достоинство, приличное обрядам Моисеевым, может быть сохранено только таинственным значением их897; или когда тоже думает о некоторых случаях жизни ветхозаветных лиц.898 При этом он забывает апостольское учение о состоянии людей – ветхозаветных и о стихиях, какие были нужны для них (Гал. 4). И сам же он удерживает историческое значение за большей частью событий древних899, и, говоря об истории ковчега Ноева, замечает: «это поколику относится к истории, сказано против тех, которые домогаются опровергать писания В. Завета, как будто они заключают что-нибудь невозможное и несогласное с разумом»900; бб) Слишком увлекается Филоном Ориген, когда разделяет таинственный смысл на аллегорический и анагогический, относя первый к церкви Христовой земной, а последний к миру высших небесных стран.901 Нетвердость такого разделения чувствовал он и сам, выражаясь о том в виде мнения, а иногда заменял последний смысл одним нравственным; вв) Равно произвольно полагает он, будто во всех тех местах, где есть смысл буквальный, надобно искать смысла таинственного. Против этого правила он сам при одном случае замечал: «зачем искать аллегории там, где назидает буква...? Иное надобно сохранять совершенно так, как написано».902

Такие неверности самому себе и в правилах, и в приложении правил к опыту объясняются в Оригене тем, что он, с одной стороны, увлекался примером ученых александрийских иудеев, с другой – слишком обольщался надеждой видеть в аллегорическом толковании писания средство обличать иудея, убивающего дух буквой, и опровергать нападения ученых язычников на содержание писания.903 Намерения его были чисты, и он аллегорическим толкованием, также как и грамматико-историческим, сделал много полезного для своего и последующих времен.904 Мы увидим, что довольно еще пройдет времени, пока аллегорическое и грамматико-историческое толкование писания уравниваются в училище антиохийском, особенно трудами и искусством св. Иоанна Златоустого. Но пусть временное остается за временем.

§ 94. Апологетические труды Оригена: сочинение против Цельса

Ориген во всю жизнь боролся с язычниками – и гностиками. Но до нас дошло одно апологетическое сочинение его против Цельса, сочинение превосходное, которому подобного не было до Оригена. – Епикуреец Цельс, известный при Aдриане, вероятно при Марке Аврелие, писал свое истинное учение (λογος αληθης), в котором он опровергал христианство с философской и политической точки воззрения на христианство.905 Все, что могла говорить злая насмешливость едкого, тонкое остроумие колкого, ловкая диалектика разнообразного, – все то писал о христианстве Цельс, отличавшийся сверх остроумия глубокомыслием и обширностью сведений; Цельс знал свое дело; Порфирий и Юлиан стояли ниже его, и христиане епикурейцы 18 в. выписывали слова Цельса, хотя и жаловались, что до них не дошли сочинения умных язычников. Около столетия сочинение Цельса оставалось без ответа со стороны христиан. И Ориген неохотно решался на ученое опровержение его; защищать христианство, думал он, – дело Исповедника Христова. Наконец, по неотступной просьбе Амвросия, он принялся за Цельса: это было уже в 249 году, на 64 году жизни Оригеновой906, и он вспомнил благочестивое намерение как нельзя лучше. Из слова в слово передавая слова Цельса, он преследует его шаг за шагом с торжествующей силой последовательного, глубокого, обширного ума, и, что особенно возвышает Оригена, это – спокойствие его, основанное на самопознании и сознании правоты дела своего, с каким он отражает противника, часто выходившего из себя. Сочинение против Цельса – бессмертный плод удивительного Оригена.(*) Значительную часть филокалии, составленной Василием и Григорием, составляют выписки из этого сочинения.

Ориген жаловался, что сочинение Цельса написано без порядка; а потому и в сочинении против Цельса должны были встречаться повторения.

В первой книге на слова Цельса о скрытности христиан Ориген отвечает, что: а) учение христианское воюет против тайного врага; б) оно известно целому миру, не боится ни философии, ни философов, будучи основано на истории; в) сокровенность, какая принадлежит ему, – принадлежность высокого достоинства веры. Христиане доверчивы без исследования? а) Потому что учение христианское само дает чувствовать божественную силу свою; б) доверие – необходимость для ученика и вера – самый краткий и всеобщий путь к истине; в) вера христиан – не мнение и по содержанию не вымысел: Бог – Виновник ее, и только для невежества неизвестны основания ее.

Во второй книге на возражение: «иудеи не приняли Иисуса Христа», отвечает: это относится только ко вреду иудеев, а не христианства. Поскольку: а) пророчества и чудеса ясно показывали в Иисусе Христе Мессию и Бога; б) то же показывали исполнение всех древних пророчеств в Иисусе, равно в) его предсказание о своей смерти, оправдавшееся и свидетельством Флегонта. «Спор христиан с иудеями о пророчествах – спор о пустом?». Вопрос о смысле пророчеств независимо от всех споров имеет всеобщую важность, а еретичество – только уклонение от истины. «Чудеса Его – волхования, или что-то похожее на миф?». И философски, и исторически – ложное мнение, потому что смешивает историю с басней и учителя истины посланника Божьего – с людьми пустыми. «Воскресение Его – обман»? Оно сопровождалось обстоятельствами, которые не допускают никакого подозрения в обмане: смерть и погребение совершились пред глазами народа, – и у гроба была стража. «Если точно хотел Он явить свою божественную силу: то надлежало явиться пред всем народом; известно же и нам из евангелия, что Он являлся»: а) Не наше дело предписывать уставы чудесам; б) довольно знать, что он являлся Петру, 12 ученикам, более чем 500 ученикам; в) проповедь учеников – доказательство воскресения Его: иначе откуда у них сила, победившая все ужасы смерти, все усилия Рима?

В третьей книге о том: как и по каким побуждениям проповедовалась вера, и разделения между христианами мешают ли чистоте веры? Учение христианское проповедовалось по побуждениям святым и говорит о святости. «Его принимают только простаки и люди худые?» а) И умных принимают в христианство, как и всех вообще, с осторожностью; б) само по себе нравственное учение его – превосходно; в) если принимают грешников: то потому, что Бог милосерд, и что они из грешников становятся праведниками.

В четвертой книге – предметы весьма важные. На возражение: Бог мог спасти человека и не воплощаясь, а воплощение Его несообразно с Его неизменяемостью»? Ответы: первая мысль показывает, что не имеют справедливого понятия о свободе человеческой, а вторая основана на ложном понятии о Боге и Его отношении к миру. «Христианство разрушает неизменные учреждения гражданского общества»? Ориген входит в глубокомысленное размышление о намерениях Божьих относительно мира и народов и показывает, что кто не отвергает промышления Божьего о мире, тот не может допускать независимого гражданского законоположения, а допускает только независимое Божье законодательство.

В пятой книге убеждает в нисшествии Бога на землю пророчествами и исторической достоверностью повествовании о сем. Оправдывает иудейский закон против обвинений в проповедании боготворения звезд и пр. «Если сей закон свят: почему не сохраняют его?». Потому, что один всеобщий закон на всегда удерживает за собой обязательную силу для всех. «Все веры равны?» Нет, язычество и христианство совершенно различны по своему духу и содержанию; далее показывается отношение еретиков к церкви.

В шестой книге сравнивается учение Платона с учением христианским; простота последнего объясняется тем, что оно назначено для всех – и для ученых и простых, не требуя, однако, ни от кого слепого доверия к себе; образует кротких и смиренных друзей Божьих; Иисус Христос ничего не занял у Платона. Решаются возражения против Моисеевой истории о миротворении.

В седьмой книге показывается превосходство пророчеств пред прорицалищами, доказывается, что между В. и Н. Заветом нет противоречий. Воскресение мертвых – не предмет неразумной веры. Христиане не приносят жертв богам, потому что приноcят самих себя истинному Богу. На слова Цельса: «не мог ли кто-либо из достойных поставлен быть правителем той или другой части мира?». Отвечает: «надлежит наперед показать, но не то же здесь, что выбор атамана между разбойниками».

В восьмой книге продолжает показывать, что христиане чтут истинного Бога, а язычники – пустоту и порок; христиане чтут Сына Божьего, не оскорбляя тем Отца Его, так как чтут Того, Кто сказал: «Аз и Отец едино есма, чтут Единородного, образ Невидимого Бога». Чтут Ангелов как слуг Божьих; праздники их – не безобразные празднества языческие. Цельс желает, чтобы все народы имели один закон, но сомневается, может ли быть осуществлено такое желание? Апологет отвечает, что соединение всех под один закон не только возможно, но и существует в опыте между христианами!

Таковое содержание сочинения против Цельса.

Его смело можно дать в руки каждому неологу – и натуралисту. Для них замечательным должно быть и то, что сам Цельс подтверждает свидетельством своим и современников своих события жизни Христовой; и он не сомневается в исторической действительности чудес Христовых, а только старается объяснить происхождение их по-своему.907 Он читал в Евангелии историю смерти и воскресения Христова908, родословие и рождение Иисуса Христа909, повествование о нисшествии Духа св. на Иисуса крестившегося910 в Иордане; изображение пророков Его.911 Сам Ориген между прочим говорит о чудесах совершавшихся христианами, как очевидец.912

§ 95. III. Нравственные сочинения и IV. Догматические; произвольные мнения Оригена; верное учение: заключение о нем

Между нравственными сочинениями Оригена известны сочинения о молитве и увещание к мученичеству.913 Содержанием первого служит размышление о молитве Господней. После введения разрешается вопрос так часто повторяемый и ныне: если Бог знает все – и будущее: то нужны ли молитвы? Бог, говорит Ориген, от вечности знает человека не иначе как свободным, знает и то, что сделаем мы со своею свободой; потому знает и то, когда мы станем лениться для молитвы. И так, молитва наша не вносит перемены в состояние существа Божьего, но она оставляет известное в нас состояние, приближающее нас к Богу. Далее показываются другие действия молитвы, и именно: приближение к миру Ангелов и Святых. Молитва Господня объясняется буквально и весьма верно. Наконец говорится о положении тела во время молитвы, о месте молитвы, каковым представляется преимущественно храм, о образцах молитвы.

Увещание к мученичеству, писанное для друга Амвросия и пресвитера Протоктета, писано с живым чувством благочестия.

Древним было известно несколько догматических сочинений Оригена.914 Но до нас дошло только одно – о началах – в четырех книгах – плод незрелых лет.915 В введении к сочинению Ориген писал: «истинно только то, что согласно с учением апостолов, сохраненным доселе в церкви. Апостолы предложили ясно то, что необходимо знать в христианской вере, и именно для тех, которые не призваны к исследованию. Но раскрывать основания догматов они предоставили тем, которые приняли для того дары Духа Cв.».916 Сообразно с этими словами сочинение о началах ни по форме, ни по содержанию не есть сочинение народное; это есть опыт ученого изложения догматов веры и в ученой форме. Как первый опыт в своем роде, оно показывает в сочинителе человека с особенными дарованиями. А как опыт молодых лет, оно легко могло быть с ошибками. Все изложение веры направлено против валентиниан, маркионитов и других гностиков; а отселе соглашение начал веры с началами разума естественно могло происходить под влиянием тогдашней философии. Наконец, особенная черта в этом сочинении – скромность, не дозволяющая сочинителю предлагать свои собственные мысли иначе, как только в виде мнений.

Содержание сочинения: первая книга «о Боге и Его свойствах, о таинстве св. Троицы; о разумных созданиях и их падении». Вторая книга говорит о средоточии всех тварей и их разнообразии; последнее условливается телесностью, также как телесностью предполагается существование материи и ее Творца; отселе множество миров. Защищается независимое ни от чего единство существа Божьего. Показывается способ воплощения Слова. Пространно говорится о душе. Третья книга – о внутренних и внешних условиях совершенствования человеческой души. Превосходно защищается свобода воли человеческой. Четвертая книга – о свящ. Писании, о его божественной важности и боговдохновенности, о способах объяснять его. В заключении кратко повторяется учение о св. Троице.917

Это сочинение подвергалось строгому суду – и за него строго судили сочинителя. Что труд незрелых лет оказался с ошибками и с ошибками даже значительными – это не удивительно. Важнее то, что ошибки этого сочинения встречаются и в других сочинениях. Но чтобы судить об Оригене, надобно видеть и рассмотреть самого Оригена, т.е. не только изложить его мнения, но и показать, в каком виде он предлагал их.

Произвольные мнения Оригена были следующие: а) «мне кажется, говорит он, что и прежде сего мира был мир. Поскольку не тогда Бог начал действовать, когда сотворил сей мир».918

б) За этим следовало другое мнение: духи и души человеческие существовали прежде сего мира и, вследствие свободы ограниченной, подверглись падению, ниспали в низший круг бытия – облеклись разнородными телами.919 И здесь прибавлял Ориген, что это не догмат, а только мнение.920

в) "Думаю, говорил он еще, что слова: и будет всяческая во всем Боге, означают то, что Он в каждом все... Враг истребится – это надобно понимать так, что не сущность сотворенная истребится Богом, а злое произволение, происшедшее от самого врага. И так разрушится он не так, что не будет существовать, но что не будет врагом».921 И присовокуплял: «это говорим мы с великим страхом и опасением, более в виде исследования, нежели полагая за верное и определенное».922

По какому случаю допущены эти предположения? Или сам по себе Ориген дошел до них? Были обстоятельства, располагавшие к тому. В его время самым обыкновенным вопросом был вопрос о происхождении зла и совмещении Благости Божьей с Правосудием. Многие решали его тем, что допускали два начала. Ориген, допуская три помянутые предположения, представлял в полном свете Святость и Благость Божества: но вместе с тем оставлял Правду Божью только со значением исправительной правды, и, кроме того, напрасно полагал, что будто не может быть внутренней деятельности в Божестве.

Поскольку же Ориген положил себе за правило: «в ту только надобно верить истину, которая ни в чем не разногласит с церковным и апостольским преданием»923: то в отношении к третьему пункту своих мнений он определенно учил, что не раскаянных грешников ожидает вечный огонь924; равно относительно второго пункта вместо личного падения душ до вступления в тело он, особенно впоследствии, со всею твердостью повторял библейское учение о порче природы в Адаме, переходящей к потомкам путем рождения.925

г) Ясными словами Ориген исповедовал, что как Сын, так и Дух св. есть Бог926, что Сын и Дух св. не сотворены.927 Но когда он определял отношение Сына и Духа св. к Богу Отцу: то хотя большей частью довольствовался библейскими выражениями, т.е. что Сын рождается, а Дух исходит от Отца928; но иногда покушался объяснять отношение духовным извождением (προβαλλεθαι, γεγονεναι) Сына от Отца, Духа от Сына, и потому или предполагал он как бы некие степени в Божественной сущности, или мысль его остается вовсе неясной.929

Посему-то св. Афанасий не раз ссылался на Оригена в спорах с арианами, замечая притом, что у Оригена надобно смотреть не на те места, где он говорит о предмете испытательно, а на те, где он утвердительно учит против ересей.930 А св. Василий свидетельствовался словами Оригена в сочинении о Божестве Духа св., присовокупляя, что Ориген «не во всем совершенно здравые имел предположения (ύποληψεις) о Духе».931

В других отношениях догматическое учение Оригена вполне верно и определенно. Указываем на учение о соединении Божества с человечеством в Иисусе Христе (а); о наследственной порче в человечестве (б), об искупительном значении смерти Христовой (в), о благодати Божьей (г); о таинствах крещения и миропомазания (д); о Евхаристии (е), о покаянии и елеосвящении.(ж)

Соображая все сказанное о трудах Оригена, видим, как легко могло быть, что одни, как нельзя более, удивлялись Оригену, превозносили его похвалами, – другие бранили его неумеренно. – Ориген – чудо века по дарованиям – весьма много сделал для своего времени932, много сделал и для последующих времен. Все великие учители 4-го века пользовались Оригеном: но великие помнили, что Ориген был человек и не опускали из вида ошибок его.933 После св. Мефодия Епифаний и Иероним сильно восставали на Оригена. Но прения Иеронима с Руфином по этому предмету были жалки.934 Сам Иероним писал об Оригене: «желал бы я делить с бесчестием его имени его знание писания. Хочет ли кто хвалить Оригена? Пусть хвалит, как и я хвалю. Он муж великий от юности и истинный сын мученика. Похотей он бегал, скупость попирал, писания знал на память и в изъяснении их проводил дни и ночи. Кто не удивится пламенной любви его к писанию? Если кто противопоставит нам ошибки его: то пусть выслушает спокойно: и великий Гомер дремлет; при долгом труде естествен и сон. Не будем подражать ошибкам того, коего высокие достоинства недостижимы для нас. Ошибались в вере и другие, как из Греков, так и из Латинян. Ты скажешь: это не значит извинять Оригена, а обвинять других. Хорошо; но я и не говорю, чтобы он не ошибался, и не верю, чтобы в ошибках веры надлежало слушаться, кого бы то ни было, хотя бы, напр., Ангела. Я читаю его как и других; поскольку он ошибался, как и другие».935 В 543 году по воле Имп. Юстиниана на частном соборе при Патр. Мине осуждены были так названные тогда Оригеновские мысли и оригениане936: но это потому и в том смысле, что безрассудные чтители Оригена вместе с тем, как включили предположения Оригена в число догматов веры, – присовокупили к его ошибкам свои собственные, защищали то и другое с упорством и произвели кровавые разделения в церкви.937 Самый верный отзыв о себе сделал сам Ориген в последние годы своей жизни: «И любовь, писал он, опасна, если преступаете предел. Тот, кто любит, должен рассматривать природные расположения любимого. Если преступит он меру любви: и любимый и любящий будут в грехе... Это и мне довелось испытать в церкви. Многие, потому что любят меня более, чем заслуживаю, и на словах и на деле превозносят слова и учение мое, чего, однако, не одобряет моя совесть. А другие поносят мои трактаты и обвиняют меня в таких мыслях, о которых и не знаю. Но и те, которые слишком любят, и те, которые ненавидят, не на пути правды; одни ошибаются по любви, другие – по ненависти».938

* * *

748

De Pallio с. 2. Apolog. с. 9.

749

Apolog. с. 18.

750

Eвсевий говорит о нем, что «он муж, тщательно изучивший Римские законы». H. E. 2, 2. А Тритемий прямо называет его адвокатом.

751

«Когда ты грешник, подобный мне (да, я упоминаю о себе, потому что знаю все преимущество по грехам): совершай так покаяние, так обними его, как потерпевший кораблекрушение хватается за доску… Что говорить о том (о покаянии), когда сам я грешник по всем отношениям и рожден ни к чему другому, как только к покаянию». De poenit с. 4, 12. If. Ego me scio, neque alia carnе adulteria commisisse, neque tunc alia carne ad continentiam eniti. De resurrect. c. 59. spectae. c. 19.

752

Тартуллиан ad Seap. ult cap. Apolog. c. 23. Ad istam disciplinam metu praedicti iudicii transvolamus, Lib. de anima c. 2.

753

Иероним de script. Eccl. с. 53. Из того, что Тертуллиан был в Риме, когда Праксей возбудил там ненависть к монтанистам, заключают о его сане римского пресвитера: но это основание слишком слабое, тем более, что никто из древних не называет его римским пресвитером, тогда как Октат называет его Пунном, а Зефирина городским, т.е. римским епископом Виктора Пуатьерским; предостинат Сирмондов прямо именует Тертуллиана карфагенским пресвитером.

754

«Почему же не обнять душой, сколько можем, удобства к воздержанию? Коль скоро будет случай, насладимся им, дабы тому, чего не могли исполнить в супружестве, следовать во вдовстве. Надобно пользоваться случаем, который уничтожает то, что повелевала необходимость». Так писал Тертуллиан к супруге своей, убеждая ее не вступать в брак после его смерти. (lib. 1 ad uxor. с. 7), и конечно тогда, как уже приближался к старости (завещаний не пишут в молодости); с другой стороны в сем сочинении нет еще мыслей ревности к Монтану; равно не говорит Тертуллиан ни здесь, ни в других сочинениях, чтобы жена его была язычница. Отселе следует заключить и то, что Тертуллиан не вскоре по обращении принял сан пресвитера. Последнее согласно и с его глубоким чувством раскаяния в прежних грехах.

755

De script. с. 53. Hiс cum usque ad mediam aetatem presbiter Ecclesiae permensisset, invidia et contumeliis ecclesiae Romanae ad Montani dogmata delapsus. О сочинениях пр. 18.

756

См. прим. 7

757

В сочинении против Пpaкceя Тертуллиан пишет, что он отклонился от церкви тогда, как Праксей в Риме возбудил ненависть к монтанистам, указывая римскому епископу на пример предшественников его; поскольку же учение Монтана началось распространяться не ранее Рим. Еписк. Аникиты и Елевферия: то епископ римский, послушавшийся Πраксея, был, конечно, Виктор, бывший еп. С 193–201 г. и, след., Тертуллиан присоединился к Монтану не позже 201 г. В сочинении о венке воина Тертуллиан пишет, что, когда один христ. воин дерзнул явиться не в венке в стан воинов Римских; то язычники подвергли его пыткам, а некоторые христиане воины упрекали того же собрата, что без нужды он возбудил язычников против них и церкви; причем сам Тертуллиан восстает с жестокостью монтаниста на не одобрявших неуместной смелости исповедника. Поскольку же указ Имп. Севера, воздвигнувший всеобщее гонение на христиан, дотоле только по местам теснимых, последовал в 202 г., и в нескольких сочинениях Тертуллиан вовсе не показывает ничего похожего на монтанизм: то сочинение о венке надобно отнести в 201 году и отступление сочинителя к началу того же года.

758

De haeresibus с. 86.

759

Иероним 1. с ferturq. vixisse usq. ad decrepitam aetatem.

760

Издатели присовокупляют к сочинениям его особый лексикон.

761

De patient, с. 1.

761

De patient, с. 1.

762

Euseb. Η. E. 2, 2.

763

De script. с. 1.

764

Contra Helvidum Apolog. adv. Rufinum.

765

Православным Тертуллианом писаны: а) в 196 г. о молитве, о крещении; б) в 198 г. о зрелищах; в) в 199 г. Апологетик, к язычникам, о свидетельстве души, увещание мученикам; г) в 200 г. две книги к жене своей, о давности против еретиков, о терпении. По уклонении в монтанизм писаны: а) в 201 г. о покровении жен, против Праксея, о покаянии, увещание к чистоте, о венке воина; б) в 202 г. об украшении жен, о бегстве во время гонения; в) в 203 г. о единоженстве, о посте; г) в 205 г. Скорпиак, о душе, против Гермогена, против валентиниан, против иудеев; д) в 208 г. против Маркиона, о плоти Христовой, о воскресении, о плаще; е) в 211 г. к Скапуле. См. Noesseli Diss. III de vera aetate ас doctr. script. Tertulliani in ejusdem comm. ad hist. Eccl. pertin. Halae 1817 г.

766

Лучшие издания: a) Tertulliani op. omnia, ed a Nic. Rigaltio, cum not. Rhenani, Pamelii, – Parisiis 1634. cum Sig. Havercompii comment. in Apologetium Venet. – 1744. б) Op. omn. curis Sal. Semleri, cui ed. insunt Semleri diss. de varia indole lib. Tertulliani et Schutzii index latinitatis Tertull. Halae 1710–775 г. Сему изданию следует издание Обертюра с немногими нужными замечаниями. в) Op. omn. ed Gersdorf 1839. с лучшей критикой и самое полное издание. В Христ. чт. 1832. Послание к Прокоп. Скапуле; – 1812. Жизнь Тертуллиана и содерж. сочинений, содер. Апологетика, с выписками подлинных слов. Все сочинения Тертуллиана в переводе Е. Карнеева, Спб., 1841 и 1849 г.

767

В последнем § 44 сего сочинения Тертуллиан пишет: «теперь рассуждали мы вообще (generaliter) против всех ересей, как надобно справедливыми и необходимыми определениями отдалить их от надеяния на св. Писание. В последствии (de reliquo), если угодно будет Богу, будем отвечать некоторым в частности (specialiter)». Правда в сочинении против Mapкионa 1, 2 он говорит; sed alius libellus hunc gradum sustinebit adversus haereticos, etiam sine retractata doctrinarum revincendos, quod hoc sint de praescriptione novitatis. Но он не обещает здесь теории полемики против всех ересей, а только говорит, что не останавливается теперь на общих началах, а обращается к частным мыслям против Маркиона. На сочинение же de praescriptionibus он ясно здесь указывает lib. 4, 5. 5, 19. 15. Будущее sustinebit не должно вводить в заблуждение. De anima § 6. adv. Marc. 2, 27. 5, 19. Посему надобно положить, что это сочинение писано во время союза с церковью, тем болеe, что Тертуллиан сам поставляет себя в связи с апостольскими церквами и ничего не говорит похожего на монтанизм.

768

О Праксее см. в общем обозрении. «Два дела сделал Праксей в Pиме: изгнал пророчество и ввел ересь, выслал Параклита и распял Отца». Adv. Prax. § 1. 2. 8. сл. выше пр. 10. 18.

769

Adv. Marc. 1, 29 Natandi iam modus ponitur, Paracleta avctore, unum in fide matrimonfum pratscribitur. 4, 22. de quo (de dono prophetiae) inter nos et Psychicos quaestiо est.

770

ib. 1, 15.

771

О новозаветном каноне см. lib. 1. 4 с. – 6. Lib. 5. с. 2. 5. 11. 17. 42.

772

Lib. 1. 3. 2, 2. ad Uxor.

773

Lib. 2. § 9.

774

Епифаний: «одни называют его александрийцем; другие афинянином» Haeres. 38. Первое наименование древних постоянно соединяется с именем: пресвитер, и, след., последнее относится к месту рождения.

775

Lib. 2 Praeparat. Evang. с. 3. о мистериях Климент в увещание язычникам.

776

Strom. lib. 1. р. 322. 323.

777

Пантен, слушатель учеников апостольских и учитель Климента (Евсевий H. E. 6. 13. Chronic. Alex. p. 7. Фотий cod. 118. p. 297. cod. 119), был наставником училища при Коммоде с 180 г. Евсевий Н. E. 5, 9–11. Никиф. Н. E. 4, 32. См. о нем в общем обозрении пр. 24.

778

Евеевий (Η. E. 6, 6): «Пантену преемствовал Климент в управлении огласительным училищем Александрийским». То же Фотий cod. 118. Иероним говорит (de vir. illustr. 36), что Климент сделался наставником по смерти Пантена. Но поскольку пресв. Кай еще прежде 192 г. помещал Климента между учителями церкви (Евсевий Н. E. 5, 28): то надобно положить, что по отправлении Пантена в Индию. – (Иероним de vir. illustr. с. 36), Клименту временно поручена была должность наставника. См. в общем обозрении пр. 24.

779

Strom. 1. p. 324. Евсевий H. E. 6, 3. 11.

780

Фотий cod. 110. Евсевий Н. E. 6. 13. Сам Климент Strom. lib. 7. p. 711. 6. p. 616. in initio Paedagogi.

781

Первая книга сего сочинения оканчивает перечень императоров смертью Коммода (192 годом); отселе Евсевий справедливо заключил, что Климент писал это сочинение в начале правления Алекс. Севера. Климент: «В старости употребляются напоминательные знаки – пособиe против забывчивости... пособляя слабости памяти моей, употребляю cиe наставление». Lib. 1. р. 274. 276.

782

Strom. 4. 4. р. 571. 7. 11. р. 871. Евсевий Η. Е. 6. 1. 3.

783

Евсевий Η. Ε. 6. 1. 3.

784

Евсевий Η. Е. 6. 11. Иероним de vir. illustr. с. 38: Александр еще был тогда иерусалимским епископом, как напротив говорят Каве в Неслер; поскольку епископом иерусалимским поставлен за исповедание веры по прибытии в Иерусалим при Каракалле (в 212 г.), а до того времени назывался епископом каппадокийским (Евсевий Η. Ε. 6. 8. 11 о св. Александре см. у Pуфa Reliq. Sacr. 2. 36–50). Посему очевидно, что Климент умножил церковь в Каппадокии и, вероятно, что туда же к любимому ученику (пр. 11) отправился он из Александрии.

785

De vir. illustr. 38.

786

В Мартирологе Усуарда (издан. со списка 864 г.) имя Климента поставлено между святыми под 4 ч. декабря см. Leben-Vätet и Märtyrer – von Weiss 13. 17. s. 547. По памятникам не видно, что греч. церковь когда-либо праздновала память Климента между святыми. Но его отличали уважением… Св. Александр, еп. иерусалимский, называл Климента, уже умершего, священным (ίερὸς) Климентом и говорил, что он помогал ему в делах звания его более, чем кто-нибудь (Евсевий H. Ε. 6, 14). В алекс. хронике (7. 6): «Климент преподобнейший (οσκτατος), пресвитер алексадр.» р. 7. Феодорит (Fab. haer. 1, 6) называют его священным мужем (ίερὸς ᾀντᾐρ).

787

Лучшие издания: a) Clementis Alex. Opera omn. graece et latine, ed. Ioh. Potter Oxоniae 1715. Venet. 1757. Wiseburg. 1778–89. б) Op. omn. grae. lat. ed. Klotz Lipsiae 1831–832. 1–3 Отрывки coчинений у Галланда; Bibl. Patr. T. 2. p. 153 f.

788

Bibl. cod. 114. Об этом сочинении говорит Евсевий Η. E. 6. 13. 14. Praepar. Evang. 2. 2. 5. 4, 16. Иероним da vir. illustr. § 38. Epist ad Magnum.

789

Евсевий H. Е. 6, 13 у Климента кратко строматы.

790

Strom. 1. 7 р. 326.

791

Strom. 7, 18. р. 901.

792

Strom. lib. 1. с. l. p. 322.

793

Strom. 7, 6. р. 902. Выше: «Книга Стромат походит не на те обработанные сады, в которых дерева и растения расположены по известному порядку, для удовольствия глаз, а скорее на тенистую густую рощу, в которой растут вместе кипарисы и платаны, яблони и оливы, с намерением перемешаны плодовитые с бесплодными растениями; так как писание требует сокровенности дли тех, которые готовы срывать приятное и зрелое». Strom. lib 7. с. 18. р. 901. 902.

794

Евсевий praepar. Evang. lib. 6, 10. с. 2. lib. 1. с. 24. lib. 9. с. 6. Из сего сочинения приводят слова Кирил. Алекс. (cont. Julianum lib. 7. p. 23. lib. 6, p. 205), Максим Исповедник disputat. cum Pyrro.

795

Феодорит: «Свидетелем представлю Строматевса Климента». Fabul: Haer. lib. 1. с. 4. то же Калиодор de istit. dian. litt. 2. с. 8. Ираклид и Иоанн Мах у Росвейда in vit. Patr. р. 973 b 909. фотий cod. 118 р. 297. Никиф. Η. E. 4, 33. 5, 18. Catena Patrum in Epist. Cathol. ed. a Cramero, p. 245. Oxon. 1844.

796

Евсевием Η. E. 3, 23, 6, 18, 14. Иеронимом (de vir. illustr. c 48). Фотием (cod. 110. p. 287).

797

Евсевий H. E. 2. 9. 5, 11, 6, 13, 14.

798

Иероним de vir. illustr. с. 48. Epist. ad. Magnum.

799

«Шестьсот других заблуждений врет языком богохульным или он, или другой – кто, надев его личину». (Bibl. cod. 10. 9).

800

В своде толкований на посланиe к Коринфянам приводятся замечания из Ипотипоз Климента. См. Catena in Epist. ad Corinth. ed a Cramero. Охоn. 1841. p. 385. 391. 473. 22. 25.

801

Книга о Пасхе была писана, как говорит Евсевий, по случаю Мелитоновой книги о Пасхе и по настоятельной просьбе друзей, желавших, чтобы Климент изложил предания, принятые им от пресвитеров; в ней упоминал он об Иринее и некоторых других (Η. Е. 4, 26. 6, 3). Отрывки из сего сочинения – в хронике пасхальной, изд. Дюканжем и недавно Нибуром (р. 14. 15. Bonnае 1832), у Леонтия по изд. Мая (Collect. vet. con. Т. 7. p. 94. 98. 99. Romae 1833). О прочих см. Поттерово изд. сочинений Климента.

802

Несомненно подложные сочииения, кроме 8-й книги Стромат: а) извлечения из учения Феодота; по самому уже названию напрасно носят имя сочинения Климентова, да и ни по слогу, ни по содержанию не принадлежат Клименту; б) извлечения из писаний Пророков, составляют продолжение предыдущего труда; в) Объяснения на соборные послания с мыслями пелагианскими и во многом несогласные с мыслями Климента.

803

Евсевий говорит о нем: «муж с познаниями всех родов»; Иероним: «муж самый ученейший (Ерist. 83 ad Magnum); «сочинения его исполнены учености и красноречия, сведений – как в св. писании, так и в светской словесности». Do script. 38. Феодорит: «муж, оставивший за собой всех богатством учености». Fabul. 1. 6.

804

Strom. lib. 1. с. 5. p. 333. сл. lib. 1. с. 20. p. 376. Соbertat. p. 36.

805

Cм.Paedag. 1, 6. р. 113. it. 5. p. 112. 18. p. 135. Cohortat. § 10. p. 78. 86. Strom. 4. 25. p. 638. 7, 1. p. 829. s. Выражение сего последнего места: Τελειοτατη η υςϨ φισις, η τῶ πονῶ Παντοκρατορι προσεχεςατη, объясняется далее; он говорит ясно, что Сын не отделен от Отца: Ϩ μεριζομενος, Ϩκ αποτεμνομνεος, Ϩ ματαβατντῶν εκ τοπϨ εις τοπον и пр.

806

Strom. lib. 7. с. 16. p. 890. 891. Lib. 5, c. l. p. 646. Lib. 6. c. 11. p. 786.

807

Φотий cod. 105. p. 278.

808

Вот главная мысль, которой Климент руководствовался в толковании писания: «О всяком писании нашем написано в псалмах, что оно наречено в притчах». Strom. lib. 5. p. 406. Здесь он имеет в виду слова псал. 77, 2 и потом (Strom. 7, 14. 833) указывает на слова Апостола: премудрость глаголем в тайне сокровенную. Кор.2:6–7. – Но в псалме сказано не о всяком писании, а о словах псалма, и тайна сокровенная у Апостола не означает мысли, прикрытой иносказанием, а мысль сокровенную в глубинах премудрости Божьей и превышающую разумение человеческое. «Моисеевы законы заключают четвероякий смысл: мистический, нравственный, пророческий и логический. Закон, во-первых, представляет знак, во-вторых – всякий закон составляет правило для жизни; в-третьих, всякий закон, как пророчество, предсказывает будущее» Strom. lib. 1. p. 333. Где основание для такого деления смысла? Если какое-либо обрядовое действие служит образом мысли Нового Завета: «то оно пророчество и другой таинственности для него нет. Излишняя наклонность к созерцаниям увлекала Климента до того, что он буквальный смысл писания называл земным, чувственным и дорожил только аллегорическим, отзываясь о нем так, что он один ведет к высшему ведению (γνῶσιν) ». Strom. lib. 6. p. 489. Несправедлива первая мысль, произвольна и последняя. Так явились ошибочные толкования его истории Авимелека и Сарры (Strom. 1. р. 333. Paedagog. р. 100), четвертой заповеди (Strom. 6, р. 815. 816), шести дней творения (Strom. 6, 4. р. 813) и пр.

809

Климент вовсе не был так малорассудителен, как клеветали на него Клерик и Спангейм. Но излишняя наклонность его к таинственному могла довести и доводила его до следующих ошибок: а) кроме общего предания церковного, которого, по его же словам, держится общая вера, объясняя им св. писание (Strom. 6. 17. p. 803) и обличая им ереси (Strom. 7. 17. 890. 899), он допускал еще какое-то предание тайное, доступное одному ведению (γνῶσει) предание, которое будто бы Спаситель передал только некоторым ученикам; а они также передавали только избранным (Strom. lib. 1. p. 323. 6. p. 645. 771). б) Отселе баснословные апокрифические книги, как то проповедь Петрову (Strom. 6. р. 759. lib. 1. р. 427.р. 465), Откровение Павла (Strom. lib. 6. р. 761) приводил он как книги, заслуживающте особенное доверие; слишком возвышает цену Сивиллиных книг, присовокупляя даже, что они одобрены Ап. Павлом (Strom. lib. 6. p. 761); в) из доверия к подобным книгам произошли и его мысли: о одногодовом продолжении земного служения Христова (Strom. lib. 1) и другие историч. ошибки; г) Климент любил философию для того, чтобы служить ею небесной истине; но, увлекаемый своим направлением, иногда указывал там истину Христову у философов и поэтов, где ее нет, указывал ведение (γνῶσιν) там, где были только ошибки.

810

Euseb. VI. 2 Hieron. Ер. ad Pammach.

811

Евсевий 6, 6. 19. Свида de Origene. Никифор Η. Ε. 4, 33. Фотий cod. 118.

812

Евеевий Η. Ε. 6, 2. Иероним de vir. illustr. с. 54.

813

Евсевий Η. E. 6, 2. 3. Хроника 2, 295. Иероним de vir. illustr. с. 54.

814

Епифаний haer. 64. 1.

815

Евсевий Η. Е. 6, 34. Никифор 5, 4. 5. Иероним de vir. illustr. c. 51.

816

Homil. 15 in. v. 12. c. 19. Matthaoi et contra Celsum Lib. 7. Евсевий H. E. 6, 8. Епифаний haer. 64, 3.

817

Евсевий Η. Ε. 6, 4. 5.

818

Евсевий H. Ε. 6. 18. Иероним de vir. ill. с. 54. Origen. Op. Т. 1. p. 4. 30. Opинген у Евсевия Η. Ε. 6. 19 говорит только: τῶ διδασκαλῶ; член пред именем показывает только, что учитель его пользовался известностью; а по связи видно, что этот учитель был учителем и Ираклия. Но Аммоний-Сакк в то время не был славен, слава его началась только вместе со славой ученика его Плотина (ум. 270 г.). Порфирий (у Евсевия Η. Е. 6, 19.) называет Оригена учеником Плотина; но несомненно, что смешивает знаменитого Оригена с младшим Оригеном, который, конечно, мог быть знаком с Аммонием (Ritter Geschichte d. christi. Philosophie В. 1. s. 467. 68. Gesch. d. alten Philos. 4. 576. Rixner Gesch. d. Philosophie. В. 1. s. 377). Отселе и заключения, какие выводили относительно философии Оригеновой, как неоплатонической, теряют историческое основание.

819

Евсевий Η. Е. 6, 15. Иероним, Каллист; Григорий чудотв. in Panegyr. с. 7. s. см. в общ. обозр. прим. 26.

820

Иероним de vir. illustr. с. 34.

821

Оригенов Комментарий на Евангел. Иоанна р. 59. Иероним de vir. illustr. с. 56. Евсевий 6, 18.

822

Иероним Ер. ad Paulam 22, De vir. illustr. c. 54. Евсевий Η. Ε. 6, 16.

823

Ориген: «Я не могу вечерять от занятия сличением рукописей, не могу дать покоя телу моему после вечеряния: и в эти времена я должен делать филологические розыскания, исправлять рукописи. И ночью не дается мне поспать; большую часть ее похищает филология. Не говорю уже о том, что делаю от раннего утра до 9-го и даже 10-го часа (по вашему 3 по полудни); это время всякий, кто только имеет любовь, посвящает изучению Слова Божьего и чтению». Ор. Т. 1. р. 3. 4. Иероним пишет (Ер. 45. ad Marcellam), что в присутствии Оригена никто не принимал пищи, никто не ложился спать, никто не вставал с постели без чтения писания; так поступал и Амвросий.

824

Евсевий Η. Е. 6.

825

Евсевий Η. Е. 6, 21. 22.

826

Евсевий Η. Ε. 6. 23. В cиe время написаны толкования на книгу бытия, на 25 псалмов, на плач Иeремии (дошедшие до нас только в отрывках); пять книг первого тома на Εванг. Иоанна; сочинения о воскресении, о началах, stromata (потерянная). Евсевий Η. Ε. 6, 24. 32. Иероним de vir. illustr. с. 56. Ориген ad African, in fin. cont. Celsum. 6, 49. Иероним ad Rufin. 2.

827

Иероним de vir. illustr. с. 61. Epist. 45 ad Marcellam.

828

Руфин lib. 2. in Hieron. Епифаний haer. 61. Ориген Epist. ad amicos Mexandr. ap. Rufin. Евсевий Η. E. 6, 23.

829

Hieronymus in Catal. c. 54. Evseb. Η. E. 6. 8.

830

Biblioth. cod. 113 p. 298. Cл. Евсевия H. E. 6, 26.

831

Litterae communicatoriae (Августин Epist. 44), γραμματα κανονικα (Epist. syn. Antioch. an. 270. ap. Evseb. 7, 30), Epistolae formatae (Optalvs Milev. de Donat. 2, 3) γραμματα κανονικα (Лаодик. пр. 41) –означали такие письма, чрез которые епископ выражал свое общение церковное с другими епископами при своем ли вступлении на паству, или при другом особенном случае; чрез них же епископ одобрял каждого из своего причта, кто только отправлялся в другую епархию, как такого, который может быть принят в общение в каждой православной церкви, без сомнений. См. Kиприанa Epist. 55. § 9.

832

Epist. ad fratres Alexandr. p. 5. 6. Op. Τ. 1.

833

Иероним Epist. 84. ad Pammach. с. 10. Евсевий H. E. 6, 36.

834

Иероним Ер. 29. ad Pavlum; Руфим in Hieron. Т. 2. Августин Cont. Donat. с. 25. Каково было раздражение против Оригена, можно видеть и из след. слов. Оригена: «Если бы я сказал это: буее Божье, как бы стали обвинять меня охотники до обвинений, как бы стали обвинять меня тогда, как я сказав тысячу слов, считаемых ими за хорошие, сказал бы одни cии слова «буее Божье»». Ноm. 8. in Hierem. § 8. (*)In Johan. t. 6. 1. Евсевий Η. Ε. 6, 24.

835

Евсевий Η. E. 6, 27–30. Никифор, 5, 20. Григорий чудотв. Paneg. in Origen.

836

Евсевий 6, 26–30. Иероним de vir. illustr.

837

Орозиб. lib.7. с. 19. и после него Беда, Мариан шотландец.

838

Евсевий 6. 28. Иероним de vir. illustr.

839

Палладий в «Лавсаике» гл. 147. Евсевий Н. E. 6, 16. 17.

840

Евсевий H. E. 6, 32. Толкование на Исаию написано прежде в Кессарии.

841

Евсевий Η. Е. 6, 32. 33. Иероним de vir. illustr. с. 60.

842

Евсевий Η. Ε. 6, 37. 38. Феодорит Fabulae haer 2. 7. Никифор Η. Ε. 5, 24.

843

Евсевий H. Ε. 36. Иероним de vir. illustr. 60. Proem. comm. in Math.

844

Евсевий H. Е. 6, 39. 7, 1. Иероним de vir. illustr. с. 54. Φοтий сод. 118.

845

Иероним Ер. 65. ad Pammach. Викентий Лиринский commen. p. 350.

846

Епифаний Haeres. 64. § 65.

847

«Ты (Амвросий) всеми способами и обольщениями обольщал меня и довел до сего некими обещаниями св. успехов, тогда как я, сознавая величие опасности, долго отказывался даже рассуждать о св. писании, тем более писать и оставить для потомства. И так ты будешь свидетелем моим пред Богом, когда Он будет испытывать жизнь мою и писания, с каким расположением принял я это на себя... Посему так, как без Бога ничего не может быть доброго, особенно же разумения св. писания: то еще и еще прошу тебя молиться о мне и просить Бога Отца всех чрез Спасителя нашего и Первосвященника Бога рожденного, дабы мог я верно исследовать». Ориген comm. in Psal. 1. Т. S. р. 526. См. пр. 18.

848

Т. 5 in Ioann. Philocal. C. 5.

849

Лучшее изд. Сочинений: 1) Op. omn. grae. lat. Т. 1–4. ed a Carolo de la Rue Paris 1733–39. В последнем томе, который по смерти Карла, издан внуком Викентием Де-Ларю, помещено превосходное Гуециево введениe в сочинение Oригена: Origeniana. 2) denuo recens. emend. castig. греческ. текст без перевода Ed Lommatzsch. Berol. 1831–843: О дополнениях см. прим. 56 и 74. Издание Де-Ларю повторено у Мина: Patrologiae T. XI-XVII.

850

См. прим. 15. 30. 44. 45. 51.

851

Comm. in Math. Т. 15. Op. 3, 671. In Johan. Т. 4. p. 141. Иероним: Editio vulgata grae. κοινη dicitur et in loto orbe diversa est. «Издание простонародное, которое называется κοινη и в целом мире разное». Рroëm. in lib. 16. Comm. in ses. Тоже Epist. ad Sunnam et Fretelam. Грабе примерами доказал, что текст 70 в худом состоянии был и прежде Оригена, во время Филона и Иосифа Флавия. Grabe de vitiis LXX interpr. ante Origenis aevum illatis. Oxon. 1710. Франкель Vorstudien zu der Septuaginta, Leipz. 1841. § 2–15.

852

Ориген Ер. ad Africanum. р. 12.

853

Епифаний de mensuris § 18.

854

Иероним говорит: «В некоторых книгах, особенно в тех, которые у Евреев написаны стихами, присовокуплены три другие, которые называются пятым, шестым и седьмым переводом, и пользуются важностью без имени переводчиков». Comm. in с. 3. Titi. Ныне известны все три перевода, но только по частям: на книгу псалмов и на меньших пророков – все три, на песнь Аввакума – один седьмой, на песнь песней и пятокнижие – пятый и шестой; на Иова и Притчи ничего не сохранилось. Пятый перевод сделан несомненно с еврейского тенета, как видно по переводу псал. 139. 10, шестой составлен христианином (см. Аввак. 3, 13) и также при пособии еврейского текста. (См. псал. 110. 3. 1).

855

Акила, родом ефесский язычник, при импер. Адриане, прозелит иудейства, слушал Р. Акибу (Ириней adv. haer. 3, 24. Евсевий Demonstr. 7. 1. Иероним comm. in Jesu 8. p. 18); перевод свой составил для живших между греками Иудеев и перевод его принят был ими с особенным одобрением. (Ориген ad Afric. Р. 224. Августин de Civit. Dei 15, 23. Юстиниан novella 146). Епифаний говорил, что Акила делал перевод свой с ненавистью против христианства и перевода 70. Но это не до такой степени верно, как полагал Епифаний. Конечно, от иудейского прозелита нельзя ожидать любви к христианству, и некоторые места обнаруживают намерение его уклониться от обличений христианства. Но Иероним, лучше знавший дело, говорил: «Акила не в духе прения, как думают некоторые, а тщательно переводит из слова в слово (Epist. ad Damasum). Искренно признаюсь, что много нахожу (у Акилы) в подкрепление нашей веры». Epist. ad Marcellam). См. Montfaucon. prаеfat. ad Hexapla.

856

Симмах, из ученого самарянина – иудей, потом христианин – евионей, занимался переводом при Алекс. Севере (201–203). Перевод его был у христиан в употреблении (Евсевий Η. Е. 6, 7. Demonstr. 7, 1. Иероним ad сар. 3. Наbac. Praef. In Esaiam; Сирские писатели у Ассемана Bibl. Or. Τ. 2. p. 278. Τ. 3. р. 17). Перевод Симмаха вместе с его толкованием на Евангелие евреев Ориген нашел у Иулиании в Каппадокии. См. прим. 30.

857

Феодотион ефесявин, ученик Маркионa, полуевионея, и после называвшийся иногда евионеем, наконец иудейский прозелит. Перевод его известен был Иринею, и cлед. составлен окол. 175 г. (Adv. haeres. 3. 24. Иероним ad 3 cap. Habacuci, Praefat. ad Evang. Chronicon Paschale).

858

Ориген Comm. in Math. T. 15 Op. T. 3. p. 672. Иероним comm. ad 3 cap Ep. Titi; Praefat. ad Apocalip. Евсевий Η. Ε. 6, 16. Епифаний de ponder, с. 18. 19.

859

Ориген Ер. ad African, p. 16. 17. Comm. in Math. T. 15. Op. T. 3. p. 671.

860

Тетраплы – четыре греческих перевода (Акила, Симмах, 70 и Феодотион). Экзаплы – те же переводы с прибавлением двух переводов, не известных по происхождению. Имя Октапл давали уже по произволу, разумея под сим кроме 6 переводов два столбца подлинника. Евсевий Η. Е. 6, 16. Имя Еннеапл или ептапл не встречается. Что Оригеном прежде, нежели найдены были переводы неизвестных, составлены были Тетраплы, это видно и по истории его жизни, и то же показывают некоторые рукописи, где на Тетраплы и Октаплы указывается как на труды совсем различные. Monfauc. Praelim. ad Hexapla p. 9. 10.

861

Важнейшие поправки, как видно по экзаплам и частью из письма Оригенова к Африкану, относились: а) к книге исхода, где с 36 гл. до конца перемешаны были стихи, а частью и опущены, и где в 28 гл. прибавлено 7 стихов; б) к книге Иова, где найдено весьма много пропусков (по словам Иеронима до 80 стихов); в) в книге Иеремии сверх того, что многое было опущено, с 25 гл. до конца книги перемешан был порядок; г)в книге Иисуса Навина, Судей, Царств и Еклезиаста сделаны разные поправки. Montfauconii Praelimin. ad Hexapla p. 71–73. 139–149 ed. Bardt.

862

Praefat. ad Paralip. см. Scholia in Psalterium Graec. Vatic. ad Psal. 12 ap. Montfaucon. de Hexapl. Подпись Евфимия Алекс. диакона 5-го века в древн. Париж. спискe книга Деяний: διωρθῶθη απο τῶν ΩριγενϨς τετραπλῶν, απνα και αντϨ Χαριδιῶρθῶτο Liccanii Praef. ad Monum. vet. Eccl. graecae p. 65.

863

Proem. Comment in Daniel.

864

Chronogr. Theophanisp. 199.

865

Полнейшее издание (после Маринова и Друзова) экзапл: Hexapla Origenis quae supersunt, multis раrtibus auctiora ed. a Bern. Montfauconio, Т. 1. 2. Paris 1714. f. Это издание с некоторыми сокращениями и поправками повторено Бардтом Lipsiae 1769. 770. 8. После того некоторые прибавления изданы Шлейсиером: Opusc. crit ad vers. Graec. Lips. 1812. Шпоном Jeremias vates e. vers. Alex. et alior. interp. vol. 1 1794. vol. 2. 1824. Шарфенбергом: Specimina vers. graec. 1 1776. 2 1778. Lips. В издании Мина Драх делал поправки по изданию Монфокона. Экзаплы в сирском переводе: a) Codex Syriaco Hexaplaris, edi. et lat. ver. a Mat. Norberg (Ierem. et Ezech.) Load. 1787; б) Daniel. sec. ed. LXX ex Теtraplis syr. et lat. vers. a Caiet. Bugato Mediol. 1788: в) Psalmi sec. ed. LXX. Syr. lat. a Caiet. Bugato Mediol. 1820: г) Codex Syriaco – hexapl. Liber 4 Regum, Iesaias, 12 Prophetae minores, Proverbia, Jobus, cantica cant. Threni, Ecclesiastes, ed a Henr. Middedorff Berolini 1835. Экзаплы в арабском переводе – два списка пятокнижия в Бодлеевой Б-кe. См. Grabii Ρrоlog. ad Octateuchum. с. 3.

866

Иероним in Matth. 24, 36. In quibusdam latinis codicibus additum est: neque Filius, quum in graecis et maxime Adamantii et Pierii exemplaribus hoc non habetur adscriptum. Ad. Gal. 3, 1. Hoc quia in exemplaribus Adamantii non habetоr, omisimus.

867

Proleg. in Cant. Cantic. Т. 3. p. 36 канонические книги иначе называет правильными, заветными Comm. In Matth. § 147. Т. 3. р. 916, общими и общеизвестными κοενα και δεξιμσιευμενα (Comm. in Matth. T. 10 Op. 3. 465).

868

В объяснении первого псалма у Евсевия Η. Е. 6, 25. По нынешнему тексту истории не читается здесь книга меньших пророков. Но это ошибка писца. Ибо: а) иначе не выходит 22 книг; б) в Руфиновском переводе Евсевиевой Истории, в прологе св. Илария к псалмам, книга меньших пророков поставлена после Песни Песней.

869

См. Ер. ad African. § 2–5. Prolog. in Cant. Cantic. T. 3. p. 36. Как о книгах полезных Ноm. 27 in Numer. 2, 374. De princ. lib. 4. § 33. T. 1. p. 192. Oratione § 4. Т. 1. p. 220.

870

Cont. Cels. lib. 5. § 54. T. 1. p. 619. Comm. in Joh. T. 4. p. 142. Hom. 15 Josuam § 6. T. 2. p. 435 De princ. lib. 3. c. 2. 4. 1. Comm. in Matth. § 117 T. 3. p. 916. § 46. р. 854.

871

De princ. 4, 1. Т. 1. p. 156.

872

Hom. 19 In Jerem. T. 3. p. 264.

873

Lib. I. expos, in Matth. ар. Euseb. Η. Ε. 6, 25. Тоже Hom, (in Josuam Т. 2. p. 412). О превосходстве Евангелия Иоаннова пред прочими и о лице Иоанна Рraef. in Johan. ар. Haet. Т. 2. p. 5 Lib. 5 expos in Johan. ap. Euseb. Η. E. 6, 25. о Евангелии Матфея Comm. in Joh. T. 6. § 17. Op. T. 4. p. 132.

874

T. 15. § 14. Comm. in Matth. Op. T. 3. p. 671.

875

Hom. in Luc. T. 3. p. 932. 33 у Тило Codex. apocr. p. 79. См. Общ. Обозр. прим. 15.

876

Αp. Euseb. Η. Ε. 6, 25. Ноm. 7 in Jos. Т. 2. p. 412. Ноm. 19 in Jerem. § 2. Т. 3 p. 263. Т. 16. 17. Comm. in Matth. Op. T. 3, p. 719. 797. in Johan. T. 4. p. 17.

877

Ap. Euseb. Η. E. 6, 25.

878

Ноm. 4 in Levit. T. 2. p. 200. Ноm. 3. 13 in Numer. ibid. p. 281. 321. T. 2 et 20 in Johan. Op. T. 4. p. 76. 350. 323.

879

T. 19. in Johan 4, 306. Comm. in Matth. 3. 814.

880

О послании Иаковa 13 Ноm. in Genes. 3 et 8 in Exod. 2 et 13. Ноm. in Levit. Amon. Иаков говорит: in Ер. ad Rom. с. 5. о посл. Иуды: «Иуда написал посланиe хотя и не большое, во исполненное слов небесной благодати». Comm. in Matth. Т. 10. 13. op. 3. 463. 607. «Aп. Иуда в соборном послании» Comm. in Ер. ad Roman. 4. 549. «И Петр подает звук двумя трубами своих посланий, равно Иаков и Иуда. – Присовокупляется труба Иоанн и поет своими посланиями и Апокалипсисом». Нот. 7. in Josua. op. Т. 2. p. 412.

881

Т. 14. Comm: in Matth. 3, 644. Ноm. 8 in Numer. 2, 294.

882

De princ. 1, 49.

883

Толкования на греч. в частях на 1, 2 и 5 кн. Моисеевы, на Псалмы, Притчи, Екклезиаста, Песнь Песней, малых пророков, Исаию, Езекииля, на Еванг. Матфея и Иоаннa и послания Апостола Павла, (у De la Rue, у Ломача; у Крамера. In Catena in Epist. ad Corinthios. Oxon. 1841 в первой раз издано толк. на 1-е посл. Коринф.; далее части разных толкований в его же изданиях, Catena In Ep. Catholicas. Oxon. 1841 in Ep. ad Galat. Ephes. Philip. Colos. Oxon. 1842 in Ep. ad Timoth. Tit. Oxon. 1843). Беседы на греч. в целости на 1 кн. Царств, в частях на 1 и 2-ю и четыре кн. Моисеевы, Иеремию и на Деяния. В латин. переводе толкование посл. Римлянам, Беседы на Ев. Луки, Иисуса Навина, Судей и части других книг.

884

Руфин (Praef. vers. comm. in Ep. ad Roman.), пишет что беседы на Иисуса Навинa, на кн. Судей, на псалмы 36–38, он «переводил просто так, как находил в греческом тексте: но беседы на Бытие, Левитик, Исаию, Песнь Πесней, толкование послания к Римлянам при переводе изменял». Тоже показывает и состав перевода; самый худой перевод в толк. Ев. Матфея; из 20 книг толкования на посл. к Римлянам составлено только 10.

885

Ер. 41. (65) ad Pammach. (*) Иероним Epist. ad Minervium Т. 4. p. 220. Ориген cont. Сеlsum lib. 4. § 54.

886

Epist. ad Gregor. Neocaesar. T. 1. p. 32.

887

Ноm. 2 in Ezech. T. 3. p. 362.

888

T. 10. Comm. in Matth. 3, 460.

889

Philocalie cap. 1. 2. 12. Comm. in Ezech. T. 3. p. 352.

890

Рhilocaliае сар. 4. 8.

891

Рhilocaliае сар. 7.

892

Рhilocaliае сар. 13. 14.

893

Homil. 5 in Т.2. р. 209. 184.

894

Dе рrinсер. Т. 1. р. 164. 165. 182. (*) Он сравнивает параллельные места, напр. в Бес. на Еванг. Луки Т. 3. 933), сличает Лук. 12. 58. 59. и Мат. 5, 25. 26, замечая, что у последнего одно лицо – αρχῶ опущено, а другое заменено иным. Приводит в пособие лучшие списки (Ноm. 8 in Jerem. Т. 3. р. 130); поверяет переводы (Ноm. 5 in Genes. р.75), иное объясняет из истории; разбирает производство слов, показывая значение выражений (Hom. 1 in Luc. T. 3. p. 574).

895

Ноm. in. Exod. Т. 2. р. 12. 136. Comm. in Math. Т. 3. р. 503.

896

De princ. Lib. 4. § 5. 6. Иероним Ер. ad Magnum.

897

Он писал: «Если остановишься на букве и будешь принимать написанное в законе так, как представляется или иудеям или людям простым; то стыжусь сказать, что такие законы даны Богом». In Levit. Ноm. Т. 2. р. 226. Также мысль Ноm. XI in Numer. Т. 2. р. 304. In Exod. Нот. XI р. 171.

898

См. Историю Авимелеха Ноm. 6 in Genes. историю Ревекки Ноm. 10 in Genes. и пр.

899

De princ. Lib. 4. р. 192. Philocaliae р. 1. § 19.

900

Ноm. 2 in Genesia.

901

«Приличным представляется пророчества, изрекаемые о народах, относить к душам и к их жилицам небесным, равно и повествования о событиях с Израилем, Иерусалимом и Иудеей». De princ. Т. 1. р. 134. 186. сл. Hоm. XI in Numer. Т. 2. р. 307. Нom. 1 in Levit. Т. 2. р. 787. Comm. in Johan. Т. 2. 283.

902

Homil. XI. in Numer.

903

Это видно особенно в сочинении против Цельса.

904

Имея в виду благочестивое направление, св. Bacилий в. и Григорий Богослов поместили весьма много из толкований его в Филокалии (Philocalia sive excerpta еx scriptis Origenis, Lutetiae Paris (1624. 4). И все отцы 4-го в. как восточные, так и западные, пользовались толкованием Оригена. См. об Иларии, Амвросие, Иерониме, Григорие Нисск. и др.

905

Цельс по словам Оригена (1. 8), «жил при Адриане и в последующее за ним время». Лукиан посвящал ему своего Псевдоманта при Коммоде. Цельс в своем истинном учении хотел казаться и платоником (Cont. Cels. 4 83. 1. 8), но был в душе не более, как епикуреец, для которого все равно (Cont. Celsum. lib. 5. 6).

906

Евсевий: «В то же время (при Филиппе – 249) написал восемь книг против епикурейца Цельса о истинном учении». H. Е. 6. 36. Сам Ориген говорит, что церковь уже давно наслаждается миром и что, однако, ей угрожает бедствие: «так как клеветники слагают на нее всю вину настоящего сильного смятения» – Lib. 3. § 15). После Максимова гонения до 249 г. прошло 12 лет; «великое смятение» – бунт Декия, которому предшествовали Иотакианово возмущение в Сирии и Мариново в Паннонии. (*) Это сочинение много раз издаваемо было отдельно. П. Николай 5 посылал в Константинополь достать, за какую бы то ни было цену, это сочинение; латинский перевод напечатан после смерти Папы в 1481 г. в Риме. На греч. илат. изд. Гешелем Augsburg. 1605 вместе с Филокалией Фильдом 1658. Cantabr. Origines Acht Bücher üb. d. Wahrbeit d. christi. Religion, übers. v. Mosheim. Hamb. 1745. французский перевод Буэро издан 1700 в Амстердаме.

907

Lib. 1. § 7. 67. 68. Lib. 2. § 50.

908

Lib. 2. § 37. 55. 59. 67. Lib. 5. § 52.

909

Lib. 2. § 33. Lib. 1. § 28. 61. Lib. 5. § 32.

910

Lib. 1. § 40. 41.

911

Lib. 1. § 40. Lib. 2. § 18.

912

Lib. 1. § 2. 6. Lib. 4. § 34. Lib. 7. § 67.

913

Сюда же могут быть отнесены письма к Амвросию, в свою защиту относительно изучения фиилософии; александрийским братиям, к Григорию н неокессарийскому с увещанием изучать истины веры более, чем философии, Op. S. 1. р. 3–5. 30–32.

914

Строматы – сличениe христианского учения с учением философов (Иероним Ер. 84 ad Magn.), сочинение о воскресении, подавшее случай Мефодию писать опровержение (Евсевий H. E. 6. 24. De-la Rue. T. 1. р. 33. 37), о свободном произволении и пр.

915

См. выше пр. 18, т.е. оно писано за 40 лет до смерти.

916

Praef. ad. lib. de prinс.

917

Лучшие издания: Origenis Lib. de principis, grae. lat. com annotat. cod. Redepenning Lipsiae 1836. Schnitzer: Origenis ub. Grundlebren d. Glaubenswissenchaft, Wiederherstellung Versuch. Slutgardt. 1835. Пособие: Thomasius Origenes Ε. Beitrag. z. Dogmeng. 3. Jahr. Nürnb. 1837. Redepenning Origenes E. Darstellung seines Lebens a. seiner Lehre Bonn. 1841.

918

De princip. 3, 5, 3. p. 149. Мефодий у Φοтия Bibl. cod. 235. p. 933.

919

Dе princ. 3,7. 8. In Johannem Т. 1. 2. 8. в последнем месте говорит о диаволе: ενδεθηναι ύλη και σῶματι, а в книге против Цельса (4, 92) пишет, что это «не земные тела».

920

De princ. 2, 8, 4. p. 96.

921

De princ. 1, 5, 6.

922

De princ. 1, 6. 1. сл. Praef. § 6. p. 48.

923

Praefat. princ. § 2.

924

In Jerem. Ноm. 18. 1. Т. 3. p. 241. Comm. In Matth. § 72. T. 3. p. 889. in Ezech. Ноm. 10. 4. Т. 3. p. 394. in Exod. Hom. 6. 4. T. 2. p. 148.

925

Cont. Celsum. 7, 50. Comm. in Canst. lib. 3. Op. T. 3. p. 83. In Ep. ad Roman. lib. 5. § 9, 1–5. p. 550–557. Неандер (К. G. 1. Atth. 3. 1057) ошибался, полагая, что Ориген не проповедовал связи греха Адамова с участью потомства. Пусть мысль о сей связи не в связи с мыслью о предсуществовании душ; но зачем же выставлять Оригена не в своем виде?

926

«Весьма ясно показывает это Апостол, предъявляя единую и ту же силу в Троице, когда говорит: разделения дарований суть, а тойжде Дух... сим весьма ясно показывает, что нет никакого различия в Троице». «О началах» 1. 3. 7. p. 63, тоже p. 61. 62. 64. Tom. 15 in Matth. § 10. 31. in Jesa. Т. 1. p. 350 in Jerem. Hom. 18. § 9. in Nnmer. Hom. 2 § 8. p. 310. in Johan T. 2. 46. В сем последнем обличает как тех, которые допуская, что Сын Божий есть Бог, не допускали личного бытия Его, так как и тех, которые приписывая личное бытиe, отвергали την θεοτητα τϨ ύιϨ. Тоже Ноm. 12 in Numer. 21, 16.

927

«Сын Божий всегда существует и нет момента, когда бы Он не был; Он не имеет для себя другого начала, кроме того, откуда Он есть и рождается». De princ. 1. 2. § 9. p. 57. Тоже Cont. Cels. 8, 12. p. 750. Lib. 1. § 34. 60. 66. 68. Lib. 2. § 9. 10. Lib. 3. 9. 41. De princip 1, 3. § 3. Fragm. Comm. in Genes, ap. Pamphilum pro Origene c. 3.

928

De prine. 1. 2. § 4. 1, 55. Tom. 1. in Johan. § 32. in Jerem. Hom. 9. § 4. См. пр. 117.

929

De princ. 1. 2. § 6. 1. 3. § 5. In Johan. Т. 2. § 6. Т. 13. § 25. О степенях в Божестве прямо нигде не говорит он, а о вечности и тождестве существа лиц – говорит. Фотий неосмотрительно сказал, когда говорил, что Ориген в 1 кн. о началах «много богохульствует, говоря, что Сын сотворен (πεκοιηθεναι) Отцом, Дух св. – Сыном». Ориген нигде не писал ни о Сыне, ни о Духе св. πεκοιηθεναι, а употреблял выражение – γιγεθαι, γεγονεναι. Ориген так объясняет себя: Erat autem, non sicut de aeterna luce diximus, innatus (αγεγητον), ne duo lucis principia videamur inducere, sed sicut ingenitae lucis splendor, ipsam illam lucem initium habens ac fontem, natus quidem ex ipsa, sed non erat, quando, non erat Сomm. in Epist. ad Hebr. см. пp. 117.

930

De decret. Sуnodi Nicenae § 27. Τ. 1. p. 232. Другое местo Epist. 4 ad Serapion. § 9. T. 1. p. 2. p. 702. сл. Сократа Η. E. 4. 24.

931

De spiritu S. § 73. T. 3. p. 61. (a) Cont. Cels. lib. 2. c. 9. Lib. 3. c. 41. (б) Hom. 8 in Levit. § 3. Ноm. 12 in Lev. § 4 in Cant. Cant. lib. (up. 3. 83); Lib. 4. op. 3, 88). (в) Cont. Cels. lib. 2. c. 23. Comm. in Joan. 1. c. 25. Hom. 8 in Jerem. § 1 (op. 3. 171); Hom. 3 in Levit § 1 (op. 2, 198). (г) Cont. Gels. lib. 3. § 40. lib. 7. § 42. 44. Comm. in Matth. +12. § 40. Comm. in Joan. +20. § 26. Hom. 8 in Jerem. § 1. (д) Com. in Ep. Rom. lib. 5. § 8. (op. T. 4. P. 1. p. 561), Comm. in Joann. +6. § 17, Hom. 4 in Cant. Cant. (op. 3, 88). (е) Hom. f3 in Exod. § 3 (op. 2, 176); De Orat. § 27. (ж) Hom. 3 in Levit. § 4 (op. 2, 190. 191). De Orat. § 28. Hom. 17 in Luc. (op. 3, 952).

932

Викентий Лиринский, не расположенный к Оригену, писал: «Может быть несчастлив он был в учениках? Кто же когда-либо был счастливее? От него произошли бесчисленные учители, бесчисленные священники, исповедники, мученики. А каково было уважение к нему? Кто из благочестивых не притекал к нему из отдаленных стран? Кто из христиан не уважал его как пророка? Кто из философов не чтил его как учителя»? Commonit. е. 23.

933

О Филокалии Василия и Григория см. пр. 96. 98. По словам Свиды Григорий говорил: «Ориген для всех нас кость». Об Афанасие пр. 120 о Григорие Нисск., Иepoниме, Амвросие, Иларие, Ефреме увидим далее; – о Григорие чуд. Дионисии алекс., Памфиле, Феоктисте видели.

934

См. об Епифании и Иерониме. Если же чьи нападения на Оригена относились к славе Оригена: то это нападения Феофила алекс. См. о ЕпиФании и Иоанне Златоустом.

935

Epist. ad Pammach. et Ocean. 41 (84). Proem. tradit. in Genesia; Epist. ad Tranquill. 46 (62).

936

Эдикт Юстиниана со списком осуждений, присовокупленный по спискам к деяниям 5 вселенского собора, подавал повод думать, что рассмотрение мыслей Оригеновских происходило на 5 соборе. Но это ошибка, которую внесли в свою историю Кедрин, Каллист и другие (церк. ист. Иннокентия). И: а) в самом эдикте назначается быть собору при К. П. Мине, Иер. П. Петре и Алекс. П. Зоиле; собор происходил тогда, как «в Константинополе был легат Пелагий». Но сей последний отозван был в Риме в 544 г. и в том же году умер П. Петр; б) Либерат (Breviar. с. 23. 24) и Факунд (de trib. cap. lib. 7. с. 6. 4), бывшие в Константинополе во время вселенского собора, пишут, что осуждение на Оригеновские мысли происходило прежде всел. собора и что это-то осуждение побудило епископа Феодора, слишком расположенного к Оригену, склонить Имп. Юстиниана созвать всел. собор против трех глав. См. Le-quien. Ori. Christ. T. 3. p. 210. Walch Keizergeschichte T. 7. S. 660.

937

Мысли, осуждаемые собором, наполовину не те, какие встречаются в сочинениях Оригена, или же не того вида, в каком встречаются у Оригена. Правила собора изданы Лямбезом (соmm. Vindob. vol. 8. р. 435). Манcием (coll. соnc. Т. 9. р. 395). О возмущениях оригениан см. в житии Пр. Саввы.

938

Ноm. 25 in Lucam. Т. 3. р. 962.


Источник: Историческое учение об отцах церкви : [В 3-х т.] / [Соч.] Филарета, архиеп. Черниговского и Нежинского. - Санкт-Петербург : тип. II-го Отд-ния собств. Его. Имппер. Вел. Канцелярии, 1859. / 1 т. – XXX, 240, IV с. (В 1-м изд. т. 2 напеч. в тип. Акад. наук; Т. 3 - в тип. В. Безобразова и К°).

Комментарии для сайта Cackle