Eipe Mhter СКАЖИ, МАТЬ

– Сестра, что вы можете сказать о любви?

– ...Любовь от благодати Божией. Мы рождаемся ею. Поскольку мы создания Божии и поскольку Бог – Любовь есть. То, что Бог именно это, конечно, не возможно нам осознать только разумом. Потому что разум наш ограничен. Но дух, душа неограниченны. И душа чувствует Бога. Земными глазами мы Его не видим. Глазами души видим Его. Помнишь притчу о бедном Лазаре и о богатом? Лазарь пошел в недра Авраама, а богатый – в ад, и мучился. И говорит Аврааму: «Отче, пошли Лазаря к братьям моим, сказать, что я мучаюсь, чтобы и они не делали неправду». Здесь мы видим нечто: что этот человек, злой и немилостивый к бедным, любил братьев своих. Другими словами, видим, что, если любишь только друзей, какая награда твоя?.. И грешники то же делают. Здесь различие христианина. Нужно любить и не своих. Каждого человека считать братом своим. Тут великое Таинство и Тайна Христова. Итак, когда Авраам отвечает, говорит ему: «Имеют Моисея и Пророков. Если не веруют Моисею, и тому, кто придет из другого мира и скажет им, не поверят». Поэтому Господь сказал апостолу Фоме: «Блаженни не видевшии и верующии». Почему? Потому что они с духовной, душевной и таинственной стороны Его увидят. Когда веруешь глубоко, всей душой, почувствуешь присутствие Божие так сильно, как действительность. И тогда уже не будет существовать ничего другого. Отдаешь свою руку в Его Руку и, куда бы Он ни повел тебя... пойдешь! Для людей ты можешь быть безумным. Для людей ты можешь быть отсталым, странным. Многие тебя осудят: «Сегодня здесь, а завтра там», – скажут... Но лучше для тебя, если осудят люди, нежели Бог в один день. Когда услышишь Глас Его и ты скажешь «Нет», чтобы не явиться для людей плохим, это будет очень ужасно.

– Ужасно... Но как нам приобрести такую любовь?

– Любовь, как я уже сказала, дается нам от Бога. Потому что Бог есть Любовь. Любовь, какую мы даем другим, есть от Источника, идет к нам, и снова уходит назад, к Источнику.

– Как прекрасно.

– Но любовь не может иметь меры. Она безгранична. Как говорит апостол Павел, она » все покрывает, всему надеется, радуется о добром, жалеет о неправде, никогда не отпадает ». И как я уже много раз говорила, если отдашь всю свою любовь человеку, и тот не принимает, любовь эта вернется обратно к тебе. Господь говорит об этом: «Если придешь в дом, дай ему мир. Если не примут его, мир возвратится к тебе». Все так... Но не забудь и другое. Что то, что бывает с добром, о чем молимся, что благословляем, возвращается к нам, и что так же бывает и со злом... Поэтому нужно нам быть страшно внимательными! И не помыслим против! Потому что сделаем вред себе. Понял ли, как происходит? Что касается неблагодарности, вычеркни ее. Благодарность же другого следует удалять из ума. Ты имей ее прежде для Бога, и потом для всего мира. Ожидать благодарности очень мизерно и низко... Неблагодарность принимай и радуйся!

– Допустим, я ощущаю горечь...

– И горечи не должно быть. Потому что эту горечь Бог чувствует за нас. Я говорила об этом и в тот раз. Что Он нам дает день и ночь? Что дает?

– Все.

– Мы должны быть благодарными Богу. И созданиям Его... Вчера вечером я вошла в автобус с подругой. Она сошла раньше меня. Между тем стемнело. И я подумала, когда сойду на остановке, как мне перейти через дорогу.

Но, едва мне пришел вопрос «Как?», сразу пришел ответ: «Не беспокойся, доедешь до остановки, и Бог пошлет Ангела Своего...» Не прошло и пяти минут. Входит госпожа и садится рядом со мной. Тогда как она могла бы сесть впереди, сказала одному господину: «Идите садитесь на мое место с госпожой, которую вы провожаете, а я сяду сзади». И села рядом со мной. И я подумала: «Какой хороший человек, должно быть, она!» Говорю ей: «Скажите, пожалуйста, далеко ли до остановки святого Луки?» Она говорит: «Я схожу на одну остановку раньше и скажу вам. Почему вы спрашиваете?» Говорю: «Потому что мне трудно переходить дорогу». – «А, – говорит, – и я сойду с вами, и перейдем вместе». Я сразу поняла, что это был Ангел Божий. Как только мы сошли, она говорит: «Я посвятила свою жизнь Богу. Живу с матерью, и я очень интересуюсь Африкой». Тогда я сказала, что была в Африке. Мы начали говорить о современном миссионерстве, она сказала мне свое имя, я дала ей свой телефон, и в конце концов мы расстались подругами. Поэтому всегда говорю, любая встреча, хотя бы одно «добрый день», имеет значение.

– Очень верно.

– Если так соблюдать, весь мир – одна семья!

– Как прекрасно!

– Вся земля – одно отечество! Знаешь, как прекрасно?

– Как прекрасно, воистину.

– Я ощущаю, что живу не на земле! Живу на самом деле на Небе! Т. е. здесь – Рай, как говорит и отец Лазарь. Или найдем его здесь и возьмем его с собой, или не получим его никогда!

– Однако я думаю и спрашиваю себя, сколько раз вы жили одни со змеями и со скорпионами, с людьми, из которых одни были хорошие, а другие не очень...

– Нет! Все были хорошие! Всегда так бывает. Равновесие делает Бог, и когда все кругом дикое и страшное, люди хорошие. Оказывают тебе любовь, так что не чувствуешь остальное.

– Действительно, вся жизнь изменяется так!

– Образ жить. Образ чувствовать. Говорю: «Умереть – это в руках Божиих. Но жить – в твоих руках!» Для этого Он сделал нас свободными. Но прежде всего – да не умрет совесть человека! Тут первое падение! Мало-помалу, совесть черствеет, и даже не понимаешь, о чем идет речь... И видишь людей весьма серьезных, и людей, которые называются Божии, людей, которые ходят в церковь, а совесть их, тем не менее, уснула, и они могут сделать неправду, что-нибудь подумать, осудить, что... очень страшно!

– Скажите, вы боялись когда-либо воров?

– (Смеясь.) У-у! Воров, отнюдь! Я люблю их, как правило. И как только придут, скажу им: «Добро пожаловать!» Принесу им что-нибудь, как друзьям, и скажу: «...Что у меня есть забирайте, оставьте меня живую, чтобы мне опять

сделать столько же, и подарить вашим товарищам!» Истинно, что, когда встретишь человека как душу, в тот момент, этот человек придет в себя, хотя бы на миг, и уважит любовь. Я говорила тебе историю Charlie House. Он был директором в сельскохозяйственной школе, когда я его узнала. Итак, в то время, когда были комитетчики^{****************************}, ночью пришел человек, похожий на бандита, и постучал в дверь его. Как только он открыл и увидел, растерялся, потому что увидел у него ружье. Понял, что человек пришел с плохими намерениями, и говорит: «Добро тебе, брат, проходи, погрейся». Была зима. Сажает его за стол, дает поесть, начинает говорить, как приехал из Америки, как открыл школу и какие прекрасные предметы изучают дети... В конце концов чужой хватает его за обе руки и говорит: «Теперь, что будем делать? Мне заплатили и послали убить тебя! А я теперь не могу убить тебя! Но они, если я тебя не убью, убьют меня! Что мне делать?» И тот ответил: «Я тебя переодену, обрежу усы, и ты выйдешь в сопровождении моих людей в гору на другой день, и оттуда ступай, куда хочешь». И комитетчик согласился и так ушел. Подумай теперь, если бы он, увидев бандита, сказал: «Он меня убьет, дай-ка я первый возьму ружье и убью его!»

– Т. е., сестра, любовь все может сделать?

– Все! Такая сила! Любовь и молитва могут перевернуть весь мир! Не землетрясение! Не потопы!

– Итак, то важно, что вы любите знакомых и незнакомых. Как души...

– Да. Знаешь, почему? Потому что, как я всегда говорю, Бог, когда нас создал, вдунул в нас и дыхание Свое. Это Божие дыхание – любовь. Перестанем любить? Перестанем жить. Без Дыхания – не можем. Итак, когда любишь одного и не любишь другого, значит, что ты не любишь никого. Понял, что получается? Ибо Бог дал нам любовь, сердце, глаза, все дары Свои для этой цели. Прежде всего, дабы мы любили Его всею силою души нашей и всем существом, как говорит первая заповедь, и, во-вторых, чтобы мы не отделяли самих себя от других. Ближнего своего, «яко сам себя», говорит. Кто я, чтобы сказать: «Этот? Но он – плохой, нельзя его любить. Тот? Но он – лжец. Что у меня с ним общего?» А! Нет, брат мой! Любовь не такая. Любовь любит всяческая, как Бог любит нас всех, со всем нашим мусором! Есть ли у Него некоторые причины не любить нас? И со всем этим. И говорит нам это: «на праведных и неправедных дождит и дает солнце благим и лукавым». Не так ли?

– Когда вы видите человека, как понимаете его? По взгляду ли? По манере говорить?

– По всему. Затем, по многой любви Божией и, потом, по многому опыту жизни можно понять, кто он приблизительно. По внешности его, по взгляду, голосу, его позиции, по всему. И понимаешь, что он за человек. Но это не означает, что ты изменишь о нем мнение, или будешь говорить с ним плохо, или будешь избегать его. Потому что встреча ваша может изменить этого человека, или может изменить тебя в чем-либо. Так это. Никогда нельзя презирать что-нибудь такое. Сколько раз садишься в такси и видишь озлобленного водителя. Человек устал, столько часов сидя за рулем. Один говорит ему: «не кури», другой – «закрой окно». И тому подобное. И конечно, он раздражен. Ставишь сумку здесь, он говорит: «не ставь там». Подвигаешься к окну, говорит: «не надо» и т. д. Однако, если ты посидишь немного спокойно, то потом увидишь, что он сидит и думает, и потом спрашивает, откуда ты, и мало-помалу успокаивается. И в конце концов дает тебе свой адрес, послать ему крестик со святых мест... Я знала многих таких.

– Как хорошо, сестра. Как бы и нам достичь такого состояния, любить весь мир так, просто...

– Но для этого мы родились! Чтобы любить. Но смотри, что происходит. Виноват образ нашего воспитания. Говорят: «Не играй с этим ребенком, он плохой. Не разговаривай с тем, он лгун». Так начинается зло. Ибо ребенок, когда родится, готов, полюбить всех. Также не знает «твое» и «мое». Возьмет твою сумку, откроет, найдет в ней, что ему нравится, и берет. Ребенок – не вор! Просто, не понимает чувства собственности. Имеет одну общую любовь. Помню, и я, маленькая девчушка, очень любила людей. Не позволяла матери спуститься встретить гостей, но говорила ей: «Подождите, я схожу встречу их, а потом вы придете». И ходила, и сидела, и разговаривала со взрослыми – как говорят дети. Но я очень любила людей, может быть потому, что любой ребенок хочет любить. Если не дашь любви, не получишь, вначале... Потом не беспокойся уже, поскольку получишь любовь Божию. Ее даешь, и уже тебя не касается, любят тебя или нет... Совсем. Тебя касается, любишь ли ты, с Ним ли ты.

– Что вы нам скажете о Любви, о любви-влечении?

– Любовь, любовь-влечение – это самое прекрасное чувство, которое впервые входит в человеческую жизнь. Как цветок, который расцветает и еще не знает, что с ним будет! Т. е. он путает внутри любовь, которую надлежит отдать Богу, и отдает ее человеку. Это первая любовь. Потому что в основном она не любит другого человека... Он может быть со всеми недостатками мира. Она их не видит. «Он пришел, потому что душа моя была готова полюбить». Любит это лицо, т. к. любит Любовь... И Любовь эта – есть Бог. Отдает ее лицу видимому, вместо того, чтобы отдать ее Невидимому, т. е. Источнику Любви. И обычно бывает неудача, как следует тому быть, – чтобы открылись глаза человека, да видит...

– Т. е. вы находите, что неудача необходима для того, чтобы человек пришел в себя?

– В Своей великой любви к человеку Бог должен воспитывать его мало-помалу. Одного воспитывает неудачной любовью. Другого – некой утратой из-за чувств. Иной заболевает и лежит в кровати года полтора и размышляет о

своей жизни и т. д. Для тех, кто может взять уроки из жизни, существуют все эти средства для воспитания... Но Бог это делает с такой любовью, что мы не понимаем.

– Тема личного воспитания волновала многих людей. Т. е. человеку нужно пройти через боль и огорчения, чтобы усовершенствоваться?

– Скажу вам. Да, нужно. Потому что человек – грешный и очень легко увлекается грехом и полагает, что все идет -первый сорт! И это прекрасно... И другое прекрасно... Но так человек забывает о своем предназначении.

– Каково предназначение человека?

– Предназначение человека?.. «Заповедь новую даю вам, да любите друг друга». Предназначение – опять Любовь. Ничто иное. Не делай ничего другого. Но что означает Любовь? Когда видишь человека, любого человека, перестань существовать ты, как индивидуальность, на самом деле, и войди в его душу. Но он злодей... а может быть, еще кто, о чем ты не догадываешься... Войдешь! Ибо и он имеет в себе Дыхание Божие. Искру Христову. И у него сердце бьется, как и твое. Но, другими словами, ты сам отражаешься в нем.

Если не сделаешь так, не сможешь помочь другому. И какая польза любить только Бога с поднятыми вверх руками к Господу, вертикально, и не открывать их горизонтально, дабы принять, если возможно, все человечество, и при этом тело наше становится Крестным знамением.

– Крестное знамение... Охватывает четыре стороны света и в них заключает весь мир.

– И знаете, что заключает вместе с тем? Величайшее счастье, тишину, мир, кротость, милость и любовь Божию в нашем сердце...

– Т. е. ваше Начало, каково оно есть?

– (Смеясь.) Не мое. Это то, что сказал святой Августин: «Люби, и делай все, что хочешь». Т. к., если любишь, не можешь делать зло!

– Сестра, что вы можете сказать о любви и детях?

– Что может делать любовь, особенно к детям, можем видеть в школе. Один и тот же ребенок к одной учительнице может быть таким, а к другой относиться иначе, поскольку ей он симпатичен. В сельскохозяйственной экономической школе у нас были дети, сироты от Гражданской войны, как, например, маленькая девочка, отец которой был убит противником. Эта девчушка, всякий раз, когда шла домой на каникулы, бежала к убийце своего отца, чтобы линчевать его, маленькая девочка! Но если мы говорили и начинали читать Евангелие, она понимала, что самое главное – любовь, что это ужасное попущение Божие, когда бывают преступления и все это, и что в руке Божией, наказать или не наказать, простить или нет, и что нам остается только забыть. И приходило Рождество, и опять она шла домой, и там по дороге, где она шла со своими родными, проходил тот, и все хотели схватить ее, чтобы не бросилась на него, но та сказала им: «Не сделаю ему ничего, не беспокойтесь. Теперь уже, он – в правде Божией, не в моей». Видите, какая совершается перемена, когда действовать тем или другим образом, но только с любовью?

– Скажите мне и другое о любви. Как нужно давать?

– Смотрите. Как я уже говорила, если прекращает человек любить, перестает дышать. Она – как бы наше дыхание. Мы сделаны, замешаны, так сказать, с любовью. Так? Но это нечто неопределенное. Теория... Любовь, любовь, любовь . Однако проявляется. Прежде всего в выражении, с которым вы будете говорить с близкими, в том, что вы будете делать его всегда первым – т. к. любовь и смирение – синонимы, знайте это.

– Конечно.

– И это видим в жизни. Когда любишь, всегда ставишь другое лицо первым. Бываешь смиренным перед любимым лицом. Так?

– Здесь, однако, есть некое... безсилие. Я люблю, предположим, мужа, жену, и люблю так сильно, что жертвую собой, истощаю самого себя, во всем ему угождаю, помогаю; народ называет это «стою горящей лампадой»... и в конце концов он меня оставляет, встает и уходит!

– Да, но смотрите. Любя мужа, жену, не забывайте, что мы любим самих себя. Вы поняли? Эта любовь не та любовь, какую ты даешь, не получая. Однако истинная любовь, когда ты даешь, не ожидая получить ничего. Итак, когда отдаешь любовь и сам ожидаешь получить любовь, это опять-таки есть любовь самого себя по сути... Материнская любовь к ребенку – действительно самая высшая. Ибо она отдает без уверенности, что получит.

– Да, и очень много раз мама прощает.

– И это вместе идет. Терпение, прощение... все – в Любви. Любовь – когда ставишь себя на место другого. Это то, что сказал Христос: «Возлюби ближнего своего, как самого себя». И то, что Он сказал законнику, спросившему Его: «Иди, и ты твори так же». Не обращая внимания, какой он. Хороший или плохой. Чужой или свой. Любовь говорит, возлюби любого за то, что есть он. Для того чтобы продвигался вперед он. За то, что ожидает его. Не в отношении тебя. Никогда в отношении тебя. Так нас любит Бог.

– Сестра, это полноценная любовь. Т. е. ты любишь своего друга и, естественно, достигаешь правильного выражения любви тем, что вы сказали. Однако тем, что «Люби врага своего», входишь в противоречие с тем, что мы называем самосохранением.

– Скажу вам одну странную вещь из опыта. Человек, который любит, не может чувствовать, кто враг его. Это абсолютно невозможно. Придут другие и скажут ему об этом, и опять он не поверит. Не может поверить этому. Но даже если сам узнает и убедится, опять же пожалеет его, скажет: «Э! Бедный... Как он так чувствует?» Не скажет: «Смотри, что он обо мне думает... И кто он?» или еще хуже... Говорит в подражание Иисусу. Когда делаешь все, и величайшие жертвы, и когда отдаешь еще и самого себя полностью, и снова тебя не узнают, подумай опять, что ты раб неключимый Господу. Что бы ни делал... Ибо когда мы подумаем о безграничной Любви и Милосердии Господнем, и что все принимаем от Бога, то мы чем воздадим? Только тем, чем можем воздать: снисхождением, радостью, приношением... всем этим. И вы увидите и другое. Сколько мы делаем все это, не думая о себе, столько не устаем, не болеем, ни от чего не страдаем. Когда приносите свою любовь весь день или работой, или страннолюбием... вот, как, когда я спросила вас незадолго до этого, не устали ли вы – т. к. столько времени вы на ногах, заботясь о нас, вы ответили: «Совсем не устала». Знаете, почему? Потому что мы не чувствуем усталость, когда любим. Это так. Чем ты воздал? Мы не можем воздавать Богу, но будем воздавать всем, кто «по образу и подобию»! Как вам нравится?

– Конечно... Но я хотела бы вновь вернуться к теме брака и к теме восполнения одного человека другим, что приходит в противоречие с тем, что говорят, что человек восполняется (совершенствуется) в одиночестве, с самим собой, в общении с Богом, естественно.

– Да. Но то, что вы говорите «естественно, в общении с Богом», говорите это как бы в скобках, тогда как это есть цель. Одно дело жить с самим собой, и другое – жить с Богом. Когда идешь жить с самим собой в уединении, найдешь себя, и как я имею горький опыт, не захочешь себя видеть и полчаса, так тебе будет представляться... В уединении мы увидим себя в ярких тонах, и дела,

какие, когда мы были в миру, казались столь прекрасными, теперь увидим их как ничто, показывание самих себя, гордость, бесстыдство, ничто. Но когда человек идет один жить с Богом, идет благодарить Его, размышляя о Его любви, Его Бытии, о звездах, луне, о всем Его создании, какое нам дал. Нельзя все это видеть и не размышлять о Нем. Не возможно видеть заход солнца, при котором вспомнишь всю свою жизнь, и не вспомнить о том, что Он это сотворил. Бога мы видим в делах Его. Но прежде всего мы видим Его в душе, когда размышляем о Жертве, какую Он делает для нас – таких, как мы есть.

– Все это, однако, как можно «связать» с работой человека, с теми благами, какие нам нужно иметь, чтобы создать семью, с домом, какой она хочет построить?. .

– ...с материальными? Почему же Господь не знал материального? Никогда не говорил о вещественном... И когда ты с Ним, то не можешь беседовать и сказать: «Построю теперь второй этаж. Что мне сделать, Господи? Дай мне лотерейный билет!» Можешь?

– Нет. Но человек расположен к творчеству: писать, исполнять музыку, писать иконы, строить, вырезать по дереву...

– ... как сестра Мария, которая сидит и делает маленькие шедевры и идет раз в месяц в город, продает их, покупает сухари, чай и сахар, все, что ей нужно, и опять возвращается в свою пещеру и сидит в уединении еще месяц... И снова спускается, как и те, кто жили в пустыне. Однако этого нельзя делать законом. Потому что человек – грешен и не может легко уверовать в тот Путь, какой показал Христос. Не может. Говорит: «Тогда почему Бог сказал «плодитесь и размножайтесь»?» Но для этого ли ты женился? Один раз в Америке кто-то из слушателей сказал мне это. И тогда я говорю: «Поднимите руку, кто женился, чтобы не прекратилось Творение!» И конечно, все рассмеялись. Никто не женился ради этого! Чтобы стать сотрудником Божиим в деле Творения ты женился? Нет... Но поскольку полюбил другого, кто бы стал исключительно твоим, а не для всего мира. Так это...

– Но тут, при такой любви, разве не совершенствуется человек? Любовь не приносит ли печаль, боль?. .

– ... для одной личности. Однако, если встанет и уйдет один из двоих, тогда совершенствуется другой.

– Сестра, вы верите, что восполняется человек один, с Богом, и достигает полноты...

– Не может, однако, человек делать это всегда. Потому что человеческая немощь требует общества. Он не может. Но Христос нам сказал: «Иди и оставь свою семью, оставь свое имущество и следуй за Мной». И тогда берет того,

кто за Ним следует, и водит всюду. Ведет его к прокаженным, хромым, инвалидам, ко всем, и он дает любовь свою всем тем созданиям, которые не имели даров и радостей, какие имеют другие, и человек этот находит себя и живет, радуясь. Если человек забывает себя среди других и живет так, нет нужды уже, да и хорошо, искать дружбы, брака, искать, искать... Весь мир горит... Что сказать... Как я радуюсь за всех таких девчат, что приходят ко мне и говорят: «Как только окончу, хочу поехать в священную миссию... Как только получу диплом, хочу ехать работать в Африку...» или не знаю что. Они хотят отдать любовь Божию. Так будет возрастать душа их...

– Любовь и смирение идут вместе. Когда любишь человека, не можешь быть эгоисткой перед ним. Возьми ребенка и мать. Брата и сестру. Отца и мать. Помню, когда я была ребенком при матери, которую я очень любила, и при отце, который был таким нежным и добрым, я не осмеливалась иметь свою волю, когда мой эгоизм желал что-либо... Только чтобы не огорчать их! Не потому, что я не хотела того или другого. Хотела. Но так же происходит и сегодня. Если я не делаю чего-нибудь плохого, означает, что я не хочу «огорчать» Бога. Не потому, что перед Ним дрожу. Потому что люблю Его. Я не пленник Божий. И не «сдалась», как бывает на войне. Я хочу приносить каждый день себя саму. Со всей моей любовью и всей моей волей, теперь, пока жива, сегодня, и да не явлюсь трупом послушания только. Говорю Ему: «Хочу то, что хочешь Ты, Боже мой». Не могу чувствовать иначе. Так же и с людьми. Хочу любить их от всего сердца и люблю. И меня совсем не интересует, что он за человек. Он – Человек. С сердцем, душой, разумом, как я. Конец!

– Полагаю, что она – предтеча всех женских священных миссий (т. е. миссионерства), которые когда-либо были в мире. С какой силой! С какой верой! Среди такой тьмы и рабства... И сколько душ спасла. И сколько молодости было спасено ради нее!

– Однажды, возвращаясь с Синая, я уехала с больной в Швейцарию, где мы жили два месяца. Больная не отпускала меня от себя ни на шаг, по причине нервного состояния. Так сидела я в кресле с семи утра до семи вечера. На минуту днем я вставала, чтобы пойти поесть, и опять назад. И какую книгу, думаете вы, я успела взять, поспешно уезжая отсюда? «Даниил Столпник»! И пока читала, говорила: «Он жил на столпе, стало быть, кресло – очень удобное!» И я сидела так два месяца – со святым Столпником. Поправилась и больная, и мы уехали.

– Когда мы приехали сюда, первое время анализировали послание святого Иакова Брата Господня.

Геронтисса Гавриилия: Шедевр!

– Знаете, что я сказал? Что меня привел сюда Бог слушать послание. Потому что это послание является чем-то...

Монахиня: Когда ее спрашивают, что читать, она всем говорит одно: Евангелие и это послание.

Геронтисса Гавриилия: ...Знаете, что говорила мне подруга по телефону? «С этим посланием святого Иакова, с того дня, как вы сказали о нем, и я читаю... чувствую свое осуждение! Я погибла! Погибла! Хожу потерянная, потому что то, что он говорит нельзя делать, я делаю...» Поэтому я не хожу к врачам! Болеет ли кто? Да призовет священника... Великие чудеса Божии! Как прекрасно, что Он открывает нам глаза, во время, когда нужно...

– Что такое Святой Дух?

– Без Духа Святого ничего не движется. Ничего не бывает. Ничего не существует. Ничто не просвещается. Святой Дух – это Божие Дуновение в человека... Так я Его чувствую. Мы имеем Святого Духа, печать Его, от крещения.

– Сестра, мы читаем в синаксарях о Святых. А в наше время они есть?

– Конечно, есть. Слава Богу. Я говорила вам историю Иорданиса? Когда-то в Патре был замечательный Пастырь. Отец Гервасиос. У него было много духовных детей. В том же городе жил один пришлец, духовное его чадо, которого звали Иорданис, и был он слепым. У него была сестра, которая каждое утро клала ему в небольшой сундучок всякие сладости, для продажи. Он знал цену всякой вещи. Днем он возвращался домой с пустым сундучком, но только с третьей частью от всех денег. Потому что некоторые, или дети, у него воровали. Итак, он пошел к исповеднику и говорит: «Отче, я в отчаянии». – «Что с тобой, Иорданис? Расскажи мне о своей боли». – «Отче, по причине моего увечья, я ввожу в искушение людей, и они у меня крадут. Что мне нужно сделать?..» И тогда духовник говорит: «Иорданис, чадо мое, когда пойдешь с этой земли, помолись о нас, грешных...» Вот нынешний Святой! Иорданис! Нельзя понять Святость, когда ее найдешь, так же и Мудрость. Потому что мудрость обретается там, где не ожидаешь. И смотрите, порой некоторые бабушки и дедушки скажут мудрые изречения! И прежде всего, они живут жизнью, которая является примером для других, хотя и не говорят много. Это великая тайна жизни, что живет один такой человек по-своему, когда, хотя он и не говорит, говорит сама жизнь его! Нет нужды говорить о Боге. Другой ощутит Его по образу его жизни. И напротив, можно день и ночь говорить о Боге, но если не живешь по Нему, будешь как кимвал звучащий и медь звенящая.

– ...Большая неправда для апостола Фомы, что его называют неверующим. Все ученики, когда им явился Господь, оказались неверующими! Настолько, что Господь был вынужден просить у них еды, дабы они уверовали, что Он – не призрак. А бедный святой Фома, который не присутствовал, как бы уверовал?

– Ангелы всегда готовы нам помочь. Я это видела своими глазами. Мысленными глазами. И притом в самый трудный момент... Приходят шакалы – целая группа, со сверкающими глазами, и идут на меня, в лесу, в джунглях, когда я была в Индии, и Бог делает меня невидимой для них, как будто меня нет... Не была ли это защита Ангелов? Что скажете. После таких случаев ничто меня не пугает. И еще. Когда мы любим, Ангелы бывают нашими лучшими сотрудниками. Они приходят, когда мы сомневаемся: «Куда же мне идти? Если пойду туда, что найду?» Я совершила много поездок в своей жизни, и случалось переезжать с места на место без какой-либо вещественной гарантии, и всегда имея предстательство Ангелов. Говорила и говорю: «Иду от хорошего к лучшему». И пусть будет хуже и труднее телесно, но всегда радостно. Потому что знала: это в программе Божией. Это, дитя мое, делай все время. Где бы ни находился. Кто бы тебя ни окружал. Кто бы тебя ни обижал или огорчал. Кто бы тебя ни любил. Все, что бывает, в программе Божией, и потому полюби.

– Сестра, я наблюдала, что вы даете всем людям по их нужде. Любовь, помощь, утешение и многое. Параллельно, однако, я поняла, что существует нечто в роде защиты, дистанции, которая мешает вам сделать зло, или...

– Да, но думаю, что это не я одна сохраняю себя...

– И Ангелы, как вы говорите!

– Это – «Огради нас». Однако, такая дистанция, так сказать, бывает. Знаешь как? Когда мы с Богом не имеем «проблем». Не имеем «личных проблем». И «психологических», и тому подобное. Их решаем с помощью Свящ. Писания, духовника, святоотеческих писаний. Самого Христа, Который говорит нам: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я упокою вас...» Когда человек достигает такого состояния -верит так, работает так и живет так – тогда всегда будет существовать такая дистанция, как ты говоришь, между людьми. Несмотря на нашу любовь. Потому что когда у нас нет «проблемы», чтобы сказать о ней другому, тогда бывает эта дистанция. Я слушаю проблемы других, и у меня есть только боль для них. Когда же бывает так, все придут к тебе, ибо они имеют нужду сказать тебе о своем. Ты будешь только слушать. В Боге всегда...

– Т. е. Ангелы нас защищают во всем?

– Да. Как будто Ангелы нас предохраняют. Я наблюдала это. Они как бы ставят некую защиту вокруг нас. Мы об этом просим каждый вечер на повечерии: «...Огради нас святыми Твоими Ангелы, да ополчением их соблюдаеми и наставляеми достигнем в соединение веры». Не уйдет ли от тебя вера когда-нибудь? И будет ли она той же? Сейчас мне пришел на ум маленький пример, который явит тебе ребячество. Однако это произошло со мной. Когда мы приехали в Фаран, было все очень красиво. Келии новенькие, с сетками на дверях и окнах. Я проспала первую ночь очень спокойно. «Среди пустыни, думала я, и нет ничего того, что было в Индии, ни скорпионов, ни змей, ни комаров. Полный покой...» На рассвете, что произошло? Что я увидела? Весь ковер, постланный на полу, полон громадных муравьев. Целый ковер! Но смотри дальше. Вокруг моей кровати на расстоянии в полметра ничего не было! Они отвели нечто вроде рамки. Я крикнула SOS сестре Екатерине. Ибо, может быть, я имею большую веру и мужество, но перед одним муравьем не могу сделать ничего! Ни ходить, ни прогнать... Итак, она пришла, собрала их метлой и вышла. Все это случилось, чтобы я опять увидела: «Здесь Мы» Ангела-хранителя! Так бывает со всем и со всеми.

– Геронтисса, тот тайный голос, который мы порой «слышим'это наш Ангел?

– Да. И нужно его замечать. Различать. И мало-помалу Бог даст нам святую силу, т. е. Рассуждение, чтобы применять его на практике.

– Потому что столько раз я останавливалась и «слышала» этот «голос» на самом деле, и успокаиваюсь и вижу все перед собой. Отчетливо. Т. е. они приходят ко мне именно так. Много раз. Но раньше я не обращала внимания...

– Будьте уверены. И не слушайте мир, который говорит об искушениях, и искушениях, и искушениях... Они докатились до того, что имеют вместо Христа – искусителя! Э... Оставьте себя в руках Божиих, говоря «да», «да», «да»... И если для вас не будет духовной пользы, Бог это сделает «нет». Так это.

– Так что существует Ангел-хранитель?

– Да. Среди нас.

– В каждом человеке?

– Да. Живет. В каждом человеке.

– Может быть, это голос нашей совести?

– Нет. Не это. Потому что голос совести – это голос Божий. Поэтому и не прочитав много о Боге мы чувствуем «не лады», когда преступаем то, что на самом деле является заповедью Божией. И это есть у всех людей. Невозможно, чтобы человек сделал грех и не чувствовал это. Многие люди говорили мне даже, что совершая грех чувствуется горечь во рту, как будто они выпили хинин, или ощущают меланхолию, потом их сопровождающую каждую минуту. Значит, это не от них. Это – Божие, которое живет в них. Ангел-хранитель – другой. И у него есть свои «друзья»... Т. к. существуют и другие Ангелы, которые нас защищают. Не только он один. Отец Илия один раз сказал прекрасное слово об Ангелах. Он сказал, с каким желанием помогают нам Ангелы. Такова их цель. Нам достаточно только призывать их, чтобы все стало намного легче, было бы иначе.

– Мы изгоняем Ангелов?

– Если их не признаешь.

– Т. е. вы с Ангелами имеете хорошие отношения?

– Всем нам нужно иметь...

– А как можно сделать Ангелов нашими друзьями?

– Это – личное дело. Вы сами поймете.

– Что еще вы хотели бы сказать нам об Ангелах?

– Вышла прекрасная книга «Божественная Литургия – Толкование». Там очень много об Ангелах. Потому что в нашей литургии, как вы знаете, большую роль играют Ангелы, Шестокрылатые, Херувимы, Многоочитые, все... Вся жертва в алтаре совершается с ними...

Не могу идти назад разумом, т. к. живу в это мгновение... Вчера не существует. Завтра – Божие, каким было Вчера... И сижу молча! В великом настоящем Божием! Ни мысли, ничего. «Не заботьтесь, говорит Господь... Я буду заботиться о всем...» – и я осуществляю это на деле. И все мне говорят: «Но что? Ты не думаешь, что может случиться? Или, если тебя выгонят из дома, где находишься? Или, если...» Но Кто привел меня сюда? Сам Он поведет меня в другое место. Ибо, когда мы живем во Вчера, задерживаем приход Завтра. Потому что не можем жить в прошлом, т. е. в каком-то мечтании. Оно не существует. Тут мы даем ему некое бытие, какового у него нет. Скажем, переживаем печаль, и снова ее живем, снова ее переживаем. То же самое происходит и с Завтра. Когда мы полны смыслами и бытием Божиим Сегодня, нас не интересует Завтра, поскольку оно – Его. Он говорит тебе: «Не заботьтесь о завтрашнем дне». Мы будем приготавливать Сегодня, согласно заповедям Его, любви Его, нашей любви, и продвигаться. И Он даст Завтра, которое есть Его. Конечно, мы не можем совсем не заботиться. Будем осуществлять некую программу. Но не будем отчаиваться, если наша программа не сбудется, ибо не была согласна с волей Божией. Но чтобы сбылась наша программа, не нужно сегодня хотеть одно, завтра нечто другое, послезавтра – третье. Знать, что мы хотим прежде всего, и это положить к ногам Его, и Он, если будет на то воля Его, благословит. День и ночь молитва наша должна быть: «Яви волю Твою в жизни моей». Во всяком случае, Вечность – есть вечное Настоящее Божие, в котором живут Святые. Поэтому Церковь наша говорит: «Сегодня рождается Господь, сегодня воскрес Господь, сегодня – день спасения нашего...»

Знаю одного, кто так привык к «неподвижности», что сделал ее правилом жизни, и Ангелы подарили ему за это душевные крылья, невидимые. Так он летает по земле и по Небу и в невидимом космосе. И остальные, кто не знает этого, поскольку не видят, стараются передвигать его своею любовью...

– Сестра, я искренне благодарю Бога, что Он дал вам эту силу и вы сидите и слушаете людей часами... Я не видела подобного!

– Вы правы, когда говорите, что Бог дает эту силу. Поскольку я не замечала этого в себе прежде. В свои детские годы я настолько проявляла себя, что, когда приходили гости в наш дом, говорила маме: «Не спускайтесь, пока я пойду их встречу». И шла и рассказывала разное. Мне необходимо было проявить себя. Проходили годы, и я продолжала быть такой, и все вокруг меня слушали мои истории. Так же и в школе. Помню, в час рукоделия весь народ вышивал, но я закончила свое вышивание через пять лет, потому что в тот час рассказывала им, что было в воскресенье, что было с лодкой... Рассказывала, рассказывала. И один раз, помню, мой дядя сказал мне: «Э, да прекратишь ли ты когда-нибудь?» И я сразу: «Ба, а птицы прекращают? Почему мы их слушаем целый день?» Но прошли годы, и я в первый раз отправилась за границу. И приехала одна в Англию. Совсем одна. (В 1938г. с одной английской лирой.) И меня взяли на работу к одной госпоже с парализованными ногами, которой я делала массаж, еще задолго до того как я стала изучать физиотерапию. Эта госпожа была очень образованная, когда-то была в театре, писательница многих книг, всем известная, давняя подруга Бернарда Шоу, теперь в 85 лет с парализованными ногами... Мало-помалу она поправилась, и однажды, когда состоялся съезд в честь 21 годовщины голосования женщин, я сопровождала ее и мы пошли. Я в то время получала письма из дома – это была первая моя заграничная поездка. И один раз пришло письмо от мамы, где она описывала многие и интересные новости. И я говорю ей: «Мисс Брайт, так мол и так...» И она, куря свою сигарету, повернула лицо свое к окну и, пока я говорила, она продолжала читать свою книгу, ни придавая никакого значения... Как будто я не существовала! Это было для меня величайшим уроком жизни! Я заключила себя, и до сего дня ничего не говорю своего – кроме того, когда меня спрашивают о случае, происшедшем со мной, и о славе Божией. Я прожила 8 лет войны в Англии, заключившись в себя. Иногда через Красный Крест раз в году получала письмо от родных. Душа моя была полна разных чувств, но этого не расскажешь. И я поняла – и я была благодарна Богу за то, что Он дал мне этот урок с мисс Брайт, как только я приехала в эту страну – что для того, чтобы заключить себя, надо доверить Богу мои беседы и быть на положении слушающего без устали всех... И когда я начала работать в качестве физиотерапевта в клиниках и здесь, и там, стремились придти все. Почему? Не ради своих ног, и не ради лечения. Приходили только, чтобы высказать свою боль. Была война, у них были дети на фронте, были убитые... и никто их не слушал. И я... не существовала! Порой они обращались ко мне и говорили: «У тебя есть семья?» – «Да». – «Где?» – «В Афинах». – «Мы знаем, что так и так и так, они отрезаны и т.д.» – «...». «Э, не беспокоится» – «...» И начинали говорить: «Эта гречанка так безразлична... сидит здесь одна и ничем не интересуется!» И с тех пор я отметила: «Быть на месте слушающего другого с действительным интересом есть миссия, которую тебе дает Бог. То, что мисс Брайт не слушала меня тогда, было попущением Божиим, чтобы я поняла свое предназначение. Когда увидишь это, поймешь, почему я не смогла почувствовать ничего против нее... Т.к. я полюбила ее, как своего учителя!

– Сестра, когда мы видим что-либо кривое в другом, что мы можем сделать, чтобы исправить его в этом месте?

– Большое заблуждение думать, что твоим старанием можешь изменить человека. Никогда. Своей жизнью можешь. Попытками, беседой, противоречием и всем таким, никогда, или очень, очень редко. Исправление придет, когда придет время Божие. Если ты изменишь самого себя и станешь живым примером для того, кого хочешь исправить, идеалом, и он увидит тебя счастливой, тогда изменится. Когда кто молится о человеке, это нормально. Но когда пытается его исправить, нет. Это только в руке Божией. У Бога своя программа для каждого из нас. Для всех. Мы свободны. Он знает наше шествие до последней минуты нашей жизни. Мы его не знаем. И если постараемся еще более соединиться с Богом, тогда не будем иметь необходимости что-либо делать. Потому что автоматически станем примером для тех, кого желали бы видеть на Его пути. Однако, естественно, как по молодости, так и по любви, какую вложил Бог в твое сердце, тебе трудно это понять, по крайней мере, в начале, но нельзя разочаровываться и говорить: «В чем дело? Столько труда, а он еще там?» Но знаешь? То же самое говорит и Бог: «Столько раз я прощал, столько раз терпел. Он все еще тот?» И тогда продолжение будет в молитве. Как и начало – в молитве. Не осуждая другого. Однажды, когда я уже поняла, что молитва есть все, я увидела на дороге двоих детишек, во гневе дерущихся до крови. Я не пошла их разнимать, но применила на деле то, во что верила. Повернула на другую сторону голову и сказала: «Господи, вложи Ты мир Твой между ними». И когда повернулась посмотреть, вижу их снова смеющихся и играющих. Это был ответ Божий. Знай это. Мир и тишина наша, и как мы живем, показывают, как мы веруем. Поэтому один человек может нам говорить самые лучшие учения, но, если мы видим, что он сам возмущается, беспокоится и шатается, не можем поверить тому, что он нам скажет. Итак, если хотим помочь другим, целью нашей жизни должно быть приблизиться, сколько можем, к Первообразу, т.е. к Господу.

Мы пойдем с тобою, ибо мы слышали, что Бог с вами.

Зах8, 23

– Как мы говорили на днях, виноваты всегда мы, что своей фантазией ставим кого-нибудь на пьедестал и делаем идола, им восхищаемся, и потом... сбрасываем вниз. Так один раз в Индии был один великий «учитель», из тех, кого называют гуру. (Я тогда работала в маленькой больнице, принадлежавшей его ашраму.) Итак, однажды приехал молодой человек 26 лет из Австралии, очень радостный, неся с собой большой кивот. Там, где он был, появился этот великий учитель, и вокруг него был народ, слушавший, что он говорит... Когда вошел этот молодой человек, покраснел от радости и волнения. Смотрел на учителя, как мы смотрим, так сказать, на икону Святого! После того как учитель посмотрел на него хорошенько, говорит ему: «Значит, ты приехал из Австралии? Что ты нам привез?» Он, бедный, от волнений не мог говорить. А тот настаивает: «Привез ли нам бананы? Привез ли фрукты? Привез ли варенье? Что ты нам привез?..» Несчастный парень начинает открывать кивот. И достает бумаги, вторые бумаги, третьи бумаги... «Э, покажи Нам наконец, что ты нам подаришь?» В конце концов он вынул пленки и магнитофон, который привез, чтобы записать голос великого учителя! «Ба!.. Это все? Ничего больше не привез?.. Пойдите, покажите ему его комнату!»

Идет, бедный, в комнату, садится и запирается, и не хотел уже совсем выходить. Получил шок! Он ожидал увидеть человека, которого почти боготворил, и видит теперь, что он ждет бананов и фруктов, как обыкновенный смертный, и в конце концов велит ему идти в свою комнату, раз он ничего не привез... В то время как он, несчастный, приехал увековечить голос гуру и послать в Австралию... Парня, как вы понимаете, ударил на самом деле шок. На другой день они постарались вывести его из комнаты, послушать учения, но он не захотел. Однажды я нашла его в лесу. Говорю: «Добрый день. Не хотели бы вы немного прогуляться, поговорить?» – «Как-нибудь в другой раз. Не сейчас!» – ответил он и ушел.

Между тем, говорит мне учитель гимнастики: «Ты легко находишь друзей, ступай поговори с ним немного...» На другой день опять встречаю его. «Как дела? Привыкли здесь?» – «Нет!» – «Хотите поговорим немножко? Приезжаю и я из другой страны». «Как-нибудь в другой раз, может быть...» Что делать, я не знала. И села спокойно в своей комнате и сказала: «Ах, Боже мой! Если бы этот юноша споткнулся, когда спускается по утрам к Гангу, и возникла бы необходимость в массаже ноги, тогда я смогла бы, может быть, с ним поговорить...» ...И, о чудо! На другой день утром меня зовут: «Алан пошел к Гангу купаться и вывернул ногу. Идите скорей!» – «Принесите его в комнату, я иду», – сказала я.

Знаете, то, что имеет отношение к телу человека, имеет отношение и к душе его. Однако в тот момент я знала, чем страдал парень, потому что видела, что произошло. Итак, я начала терапию и ничего не говорила. Совсем. «Э, вы ничего не скажете?» – «Нет. Я пришла только посмотреть твою ногу». «Хорошо, каждый день, как мы встречались, вы меня спрашивали о моих впечатлениях здесь. Сейчас они вас не интересуют?» – «Сейчас посмотрим вашу ногу». Так я сделала специально, поскольку знала, если бы я сказала его «Скажи мне», ничего не сказал бы. Если же покажешь безразличие, у другого появится необходимость высказать свою боль, потому что у него внутри болит, и он начнет с тобой говорить. Так и этот парень. Он начал говорить и говорить... Что он учитель и имеет большой круг учеников в Австралии. Что его послали друзья записать беседы его, чтобы сделать более известным его учение, и я не знаю что... И говорит мне: «Не хочу больше его видеть! Не хочу! И не хочу записывать беседы его! Ничего! Что мне делать?» После того как мы закончили терапию ноги его, говорю ему: «Пойдем. Я поведу тебя к одному старчику, которого знаю очень хорошо, и он тебе скажет, что тебе надо изучить из индийской философии. Но одновременно поговорит с тобой и о...» – «Знай, что я не хочу и слышать о христианской школе и о подобном!» – «Пойдем, тогда и увидишь». Этот старчик был очень мудрым. Он учился и в христианских школах. Преподавал индийскую философию, но, когда приходил христианин, не предлагал изменить веру. Как только мы к нему пришли, он говорит ему: «Хочешь остаться со мной?» Парень удивился, потому что тот был очень смиренным и был похож на пророка из Ветхого Завета. Говорит: «Да». «Э, тогда принеси и свою Библию, будем изучать ее вместе... Ты читаешь ее?» – «Нет» – «А жаль, потому что тогда я не могу тебе сказать: «возьми одр твой и иди…» Несмотря на это, принеси свой мешок и приходи садись здесь». И парень, будучи в безвыходном положении, сделал так и пришел, посидел немного с этим старчиком. Однако часто виделся с ним и беседовал.

Однажды он говорит мне: «Ты мне говоришь, что, когда Бог хочет чего-нибудь, бывает, и что, когда предашь самого себя свободно в руки Божий, Он тебе сделает, и что единственный способ достигнуть Бога посредством Христа, Который возьмет тебя за руку и наставит тебя и поведет туда, куда нужно, достаточно предаться». «Да, говорю я, но нужно предаться на самом деле!» Как-то в другой день он говорит: «Ты говоришь, что нужно предаться в руки Божий, и что тогда... Прекрасно! Итак, скажем, мы оба без денег, на горе, в неизвестном месте, посмотрим... Найдем ли мы пищу и жилье, как ты говоришь?» – «Конечно найдем! Спрашивай?» – «Значит, ты уверена?» – «Уверена». «Если это увижу, уверую во Христа и растопчу всех учителей и всех гуру». Однако, чадо, Свящ. Писание говорит: «Не искушай Господа Бога твоего» и «не ищи знамений». Но у меня тогда была такая надежда и уверенность, что этот парень не должен потерять Христа, поскольку он родился в христианской стране. Что могло сейчас произойти? Во всяком случае, говорю ему: «Да. Уйдем». С собой у нас было денег на поезд и на первую ночь, очень мало, всего один рупий (что-то около ста драхм). На другой день будем ждать, что уж будет. У меня была такая уверенность! Как будто я ехала в знакомое место. У этого парня было немного фруктов, и мы взяли их с собой.

На другой день утром мы отправились в горы. И поднимаемся, и поднимаемся, и поднимаемся. Наступил полдень. Мы присели на холме отдохнуть. Он говорит: «Пока не произошло никакого чуда». Говорю: «Очень спешишь. Я тебе сказала, сегодня вечером, если есть воля Божия, найдем, где остановиться». «Хорошо», говорит. Солнце, однако, вскоре начало заходить, потому что там была гора и быстро темнело. Внизу мы видели долину, и скажу вам правду, и я начала думать, что... могут и запоздать чудеса, которых я ждала, но как хочет Бог... Он поворачивается и говорит: «А сейчас, что ты скажешь?» – «Скажу, что сегодня вечером будем спать там, где хочет Бог». И не проходит и часа в вечернее уже время, когда скоро должно было заходить солнце, видим внизу из-под холма поднимается сначала тропический шлем, потом лицо, потом две фигурки индианок. Вскоре мы различили, что лицо в тропическом шлеме было женское, в очках, пожилое и европейское. Две индианки были молодыми девушками. Лица поднимаются, поднимаются и подходят к нам.

«Добрый вечер». «Добрый вечер». «Откуда идете?» – «Идем снизу». – «А куда идете?» – «К друзьям». Он смотрит на меня зверем. Говорит: «Зачем вы говорите эту ложь?» – «А вы откуда?» – «Я из Греции, а молодой человек из Австралии». Она говорит: «А я из Голландии. Выросла в Америке, а эти обе индианки две из шести дочерей, которых я удочерила здесь и выучила, они – медицинские сестры. У вас какая работа?» Говорю: «Преподаю физиотерапию и сейчас только что закончила в больнице» – «Ах! Бог тебя послал. Не хочешь ли придти сегодня вечером в наш дом? У этих двух моих девочек отпуск на месяц, и, если хочешь, поучишь их немножко...» Говорю: «С удовольствием. Но со мной молодой человек, и мы шли...» – «У меня еще есть усыновленный мальчик. Они разделят его комнату, и сегодня вечером у нас будет одна семья». – «Благодарю вас и Бога, Который нас близко свел...» Молодой человек из Австралии остолбенел. Бог сотворил Свое чудо, и я летала! У меня было тогда такое воодушевление, что не выскажешь. Индия была большим искушением для моей веры. Потому что я приехала ничего не зная. В чужую страну с чужим языком... В конце концов мы добрались до их домика на горе. Прекрасный дом на холме. Она рассказала мне, как она уехала молодой девушкой, как жила там столько лет, как поддерживали ее только друзья, поскольку она не принадлежала ни к какой организации, и все такое, и как Бог ее благословил. В тот вечер парень из Австралии был настолько растроган, что со слезами на глазах говорит мне: «Сестра Лиля, садись за пианино, споем сейчас все рождественские песни! Христос только что родился во мне!» И я сажусь за пианино, и мы начинаем и поем, летом, рождественские песнопения. И девочки вместе с матерью и сыном, и все мы поем... И этот парень, Алан, был буквально счастлив...

Но видите, Бог творит чудеса Свои там, где они нужны. Потому что этот молодой человек сильно заблудился. И поскольку Бог его хотел, то сделал нам все это. И у меня была такая уверенность, что он не может пропасть в свои 26 лет со всеми этими упражнениями, которые приносят искаженные истины, и кучу других вещей... В конце концов, мы жили там 15 дней. Я показала девочкам то, что они хотели, и потом он уехал назад в Австралию. Эта госпожа миссионерка приглашала меня каждое лето, и я проводила у нее некоторый период. Они никогда не забывали эту историю, особенно когда я рассказала им, что случилось с этим парнем потом…

Потому что этим не закончилась его история. Прошел еще один год и еще один, и он опять возвращается туда, к упражнениям и к остальному. В то время я уехала далеко на гору и никто не мог меня найти. Как он мне сказал после, он вспомнил, что я ему говорила, и подумал: «Как сестра Лиля говорит «Да», если ее приглашают, так и я на этот раз скажу «Да», в какой бы угол меня ни позвали!» Потому что внутри он снова был неудовлетворен там. Итак, он встает и идет туда, где думал, что найдет меня там, где мы уже встречались. Но ему там сказали: «Она не придет сюда в этом году, она на горе». Посмотрите теперь на «совпадение»! Приходит некто туда, где я была, и говорит мне: «Знаешь, Алан из Австралии в таком-то месте». «Ах, подумала я, пошлю ему письмо, пусть приедет сюда», не зная, какие произошли события. И туда, где он ожидал, что придет к нему откуда-нибудь приглашение, для великой перемены его жизни и не знаю еще что... приходит мое письмо. Это было единственное приглашение, какое пришло! И он отправляется в путь и приходит на ту гору, где не бывали европейцы, кроме меня и его. И приходит и говорит мне: «Все хорошо и свято, что произошло тогда. Но я, между тем, видел кучу вещей, которые были не такими, как ты говоришь. Поэтому я снова приехал, взыскуя Истину, в Индию». «Но после того как я сказала тебе, чадо, что Истина не теория, а Христос, сказавший: «Аз есм Истина», что ты еще хочешь? Может быть, хочешь и других чудес?» – «Но ты говоришь, что живешь всегда среди чудес». «Да, живу в чуде. Потому что то, что ты жив и снова приходишь, и у нас есть глаза и ноги, все это чудо. Видишь, здесь, где я работаю спрокаженными? Видишь там слепых? Видишь ли здесь всех этих больных людей? Почему они, а не мы? Ты об этом думал когда-нибудь? По благодати у нас все есть! По Благодати! Несмотря на наши грехи! По Благодати есьмы, как мы есть! Кровью Жертвы Христовой! Не понимаешь этого?.. «И туда, на верх, где мы говорили, приходит старик, весь в слезах... «Бегите в больницу. Сын мой в тяжелом состоянии. Идите!» И мы пошли. Деревушка эта была очень маленькая, и больницы, конечно, не было... Врач говорит мне: «Идите, посмотрите на мальчика. Он упал с лестницы, и мне кажется, что он сломал позвоночник, и что к утру умрет». Смотрим на мальчика. Ему было 18 лет. И я была так взволнована, глядя на него, что начала сама поглаживать его лоб. И говорю отцу его: «Нет. Велики чудеса Божии! Мальчик будет жить. Не беспокойся».

Тогда ты воззовешь, и Господь услышит;

возопиеш, и Он скажет: «Вот Я».

Исайя 58, 9

В то время юноша приоткрыл немного глаза. Отец ожидал, что он умрет. Но когда услышал, что может быть будет жить сын его, поворачивается и говорит мне: «Э, если сын будет жить, дай мне немного денег, пойти поесть, потому что я голоден». Инстинкт самосохранения!.. Говорю: «У меня нет денег, тебе даст этот парень». И парень из Австралии дал ему. Мы ушли. На другой день утром говорит мне: «Пойдем посмотрим, жив ли паренек». Как только мы пришли, встречаем в дверях врача, и он говорит: «Скажу вам одну вещь на удивление. Природа иногда делает такие штуки! Юноша стал здоров и сегодня утром пошел пешком с отцом в свое село, за десять миль отсюда!» Э!.. Австралиец на этот раз готов был упасть! Он действительно был взволнован. Говорит мне: «Теперь верую во всемогущество Божие! Верую во Христа! Я христианин в душе! Поеду назад в Австралию. Я нашел, что искал!»

Молодой человек уходит... Годы проходят. Уезжаю и я из Индии... Еду в Вифанию, становлюсь послушницей, и однажды получаю письмо от этого парня, где он говорит: «Великая моя гордость привела меня к отчаянию. Три девушки плавали и чуть было не утонули, и, поскольку я был очень хорошим пловцом, бросился в воду и спас их. Однако я страдал таким большим высокомерием, что разгласил об этом по всему миру, и в результате потерял разум, и меня заключили в неврологическую клинику. Потом вышел, говорят, что здоров, но я не чувствую себя здоровым. Теперь что ты посоветуешь мне делать?» Я в то время в Индии познакомилась с отцом Лазарем, английским православным. Говорю ему: «Поезжай опять в Индию. Но на этот раз прямо к о. Лазарю». Парень приехал...

Когда мне написал о. Лазарь, он сказал, что целый год наблюдал за ним. Он ходил каждый день на Божественную литургию и совсем с ним не говорил. Была некая загадка. И как-то утром говорит ему: «Отче, я столько лет знаю сестру Лилю, но она никогда не спросила меня, крещеный ли я. Наверное, она думала, что поскольку я родился в Австралии, то крестился. Но я не крещеный. И не христианин! Прошу тебя, крести меня!» Радость о. Лазаря была великой. Он окрестил его и назвал Адрианом. Тот взял благословение и ушел и стал миссионером. Таковы великие и трогательные чудеса Божий!

– Порой что-то находит и представляют то, о чем мы думаем, что это наше шествие (ход жизни). Но если Бог попустил остановку, значит, так должно быть. Сейчас это великая тайна. Нужно понять, что это перст Божий. Сначала нужно довериться Богу, а потом и людям. И потом не нужно ничего хотеть, ни желать ничего, не иметь потребностей, ни стремлений. Когда нет этого, куда бы тебя ни поставили, тебе все равно. Всюду совершенно одинаково.

– Геронтисса, вы были всегда рядом с людьми и всегда их любили. Ощущаете ли вы изменение вашего с ними отношения, после того как вы стали монахиней?

– Страх был очень большой... Я думала, что все удалятся от меня, Что те, кто не любили Рясу, сказали бы: «Подальше, подальше». Однако, наоборот, едва вошла Ряса, приходят, просят совета и применяют его на деле. Здесь – благодать Божия. Истина! Но знаете, что мне сказали и не христиане, причем индийские монахи с апельсинами^{*****************************}? «Теперь, вернувшись в Индию монахиней, теперь ты истинная сестра наша!» (Потому что в первый раз я была мирянкой.) Так они это осознавали. И они монахи, и я монахиня...

Мы слепы и немы к ежедневным чудесам Божиим и к урокам, какие Он дает нам каждый день. И непокоривы. И все это из-за того, что мы грешные. Это верно, мы грешные. И говорят: «Ба... да я не сделала ни одного серьезного греха... Зачем мне иметь сокрушение?» А, нет! Ибо, по сути, ты грешный и, поскольку не признаешь этого, вдвойне грешный!

– Сестра, не соизволите ли рассказать нам немного о тех случаях исповедания веры, какие были у вас в Индии?

– В данный момент мне на ум не приходят случаи из моей жизни. Но я помню другие прекрасные случаи индийских друзей. Может быть, я уже говорила о том человеке, который посвятил себя прокаженным. Да... Он был индийский адвокат, и был очень богатый. Имел жену и двоих детей. Был другом Ганди, и с большим желанием, чтобы освободить Индию от англичан, он отдал тогда все свое состояние движению Ганди, и самого себя посвятил этому. Оставался рядом с ним многие годы, но однажды подумал, что под тенью большого дерева не вырастет другое. «Мне нужно уйти посмотреть самому, что я могу сделать». Итак, встал и ушел в свое селение. Через некоторое время его сделали мэром, или чем-то, таким. И была идея Ганди, что все должны браться за любую работу, для того чтобы народ почувствовал, что о нем заботятся. (Нет, я буду сидеть здесь и поставлю дворника что-то делать, не зная точно, что он будет делать, и когда он завтра попросит надбавку, я не буду знать, что эта работа его соответствует надбавке и т.д.) И начал и он так, и пошел однажды чистить общественные туалеты. Там видит лежащего на полу старого человека, и сразу понял, что это прокаженный, с проказой очень сильной формы. Подходит к нему, но не смог ему помочь или взять с собой.

– Испугался.

– Да. Так он столкнулся с первым противоречием. Встал и ушел. Пошел домой, но как только начал говорить с женой, лицо этого прокаженного встало перед ним. Когда пришли дети, пошел играть с ними, но между ними был снова он. Когда пошел работать в кабинет, то же лицо. Лицо это преследовало его целых два месяца, ив конце концов он понял, что, если он не сделает что-нибудь для тех, кого представляло это лицо, не был бы удовлетворен Бог с ним, как он говорил... Он происходил из брахманов^{******************************}, из большой семьи (учился в английской миссионерской школе). Однажды он приходит к жене и говорит: «Оставим мы все, закроем канцелярию, возьмем обоих детей, попросим правительство, чтобы дало нам место, где бы могли открыть больницу для прокаженных...» Знаешь, в Индии жена верит, что если муж принял такое решение, то оно должно быть очень важным и очень правильным, и никогда не говорит ему «нет». И потому она сказала: «Конечно». Итак, взяли они своих детишек и поехали на место, какое дало им правительство участок земли в джунглях.

Как рассказывали, они начали с семью прокаженными, одной хромой коровой и собакой. Трудности были непредставляемые. Ночью приходили дикие звери. Однажды, когда он отсутствовал – куда-то ездил просить сотрудников или помощи, пришла ночью леопардиха и взяла собаку из-под кровати, где спала его жена с двумя детьми... Однако у него было большое желание и уверенность в успехе. Через 6–7 лет, когда поселилась и я там, не было еще даже дверей в бараках, где мы спали, и по ночам приходили дикие кабаны... Было очень страшно! Я уже не говорю о тех пестрых полевых мышах, которые были большие, как домашние животные. Т.е. что-то ужасное! Через некоторое время мы стали писать во все места за границу, чтобы они заинтересовались. (Потому что внутри страны некоторые возражали и даже обвиняли его, потому что он оставил свою работу.) В конце концов, прошло время и я уехала, как я ездила отсюда туда, и пришел другой приезжий, католический священник, и ему говорят: «Какой ты религии?» Говорит: «Христовой». «Э, тогда иди покажем тебе комнату Лили, которую прислал Бог ваш к нам». Прошло и еще время, пока не состоялся какой-то съезд и перед тысячами народа встал этот известный индус и сказал: «Я не христианин, однако исповедую, что хожу с преклоненной головой под сенью Креста». Сегодня оба его сына стали учеными, врачами. У них свыше трех тысяч больных, десятки станций в других местах. И бегает вся семья пешком, на велосипедах, на машинах, и продолжают они большое это дело. И сегодня по всему миру его назвали «новым Альбертом Швейцером Индии». Его имя Баба Амте.

– Ах, скажите нам и эту историю с железнодорожным вокзалом.

-...А, да... Один раз был вынужден попасть в больницу Баба Амте. Он находился в далеком городе. Итак, он посылает телеграмму «Send Sister». (Пришлите сестру, так ее называли в Индии.) Я поехала. Но тогда в Индии в больницах сопровождающему больного не было возможности оставаться там на ночь. Единственное решение было железнодорожный вокзал, где много разя видела людей, спящих на лавках. Итак, весь день я была в больнице, а по ночам спала на вокзале. Утром в туалетах вокзала я стирала одну из белых одежд, которые у меня были, вешала ее там и давала что-нибудь женщине, которая была уборщицей, чтобы она присмотрела. Так, не понимая, с помощью Божией прошли дни. Накануне выхода Баба Амте из больницы нахожу начальника вокзала и говорю: «У меня к вам небольшая просьба. Позвольте мне остаться еще на один вечер?» – «А когда вы прибыли? Прошло ли 48 часов, на которые вы имеете право?» – «Ах, вы меня не видели? Меня, кажется, сделали невидимой Ангелы! Знаете, я здесь 14 дней!..» Он рассмеялся. «Э, 14 дней да один будет 15! Но кто у вас здесь?» – «У меня тут брат». «Да? Кто он?» – «Баба Амте» говорю я и показываю телеграмму. «Если Баба Амте, конечно оставайтесь...» Через некоторое время мы вернулись в больницу для прокаженных. Одной из моих работ было стирать каждое утро белье двенадцати старых людей (не прокаженных). Я носила его к колодцу, и смотрите, там собирались самые красивые бабочки, которых я когда-либо видела, по величине и по цвету, и играли с мыльными пузырями, и я была очень счастлива. Но когда стиралось белье, оно становилось ужасно тяжелым, и тогда приходили двое прокаженных и несли корзины. Прошли годы. Сегодня я получила письмо от одного из моих чад, и он говорит: «Тебе нужно опять приезжать». Но они не могут представить, что я уже постарела... Сейчас в джунглях? Как тогда? Больных из-за границы в больнице прокаженных тогда было 7000 в год. Своих 600–700. Теперь, говорят, это число достигло 2000...

– Потому что столько проказы?

– Потому что столько бедных, спросите... Потому что не имеют средств.

– Был канун Благовещения 1954 г. В тот миг неожиданно ушла моя мать в другой мир. Я только успела пожать ее руку, чтобы она поняла, что я была рядом с ней, и она ушла... В одно мгновение жизнь моя прошла передо мной, как в кино, быстро-быстро, и я оказалась мертвой рядом с ней. С утра следующего дня душой я была уже не я. И эта душа начала тогда распродавать все, что имела и не имела. Я оставила работу и закрыла свою лечебницу и все. Все. И пошла с Христом. И с тех пор иду... Слава Богу! Бог сподобил, и я добралась до Гималайских гор, почти к истокам Ганга. Добралась до Бомбаса в Восточной Африке. Добралась до Калифорнии и Канады. Не говоря уже об Англии, Италии, Франции, Швейцарии и всех тех странах, которые рядом с нами. И наконец Господь оттуда, с индийских гор, спустил меня по великой Любви Своей, и руководству и предстательству, прямо в Вифанию, в монастырь Воскрешения Лазаря, где произошло и мое «Воскрешение» и я надела рясу. Каждая жизнь целая история.

– Древние говорили: «Если что приносит тебе несущее, неси и переноси; если же вознегодуешь, и себя пожалеешь, то и несущее тебя понесет». Т.е. если жизнь принесет тебе неудачи, иди и ты с неудачами. Спокойно. Но если восстанешь и пожалеешь себя, то снова приходят эти несчастья.

– Т.е. и опять будешь переживать. Следовательно, приложишь и другое искушение сверх всего!

– Именно.

– И народ говорит: «Кто своим углом тяготится, чужой слезами оросит». Много раз мы думаем и говорим: «Не попаду в искушение, или выберусь из этого места».

– Это большое безумие! Очень большое. Это подобно тому монаху, который нигде не был доволен, и в то время, когда решил переменить келлию, видит некоего рядом с ним, завязывающего свои ботинки. «Кто ты и куда собираешься?» – «Я тот, кто идет встретить тебя в новой твоей келлии». Поняли? Скажу вам и об этом. Знала я одну англичанку, мать которой была настолько злая, что закрывала ее в темном подвале с четырех лет. Когда ей исполнилось 15 лет, она сказала: «Уйду, пойду куда-нибудь. Буду работать». И получила диплом общественного деятеля, чтобы уйти от матери. Но директриса школы была втрое хуже, чем ее мать! Мучилась так, как дома не мучилась. Говорит: «Уйду!» Бегает по всей Англии и попадает в Индию. Говорит: «Пойду работать для бедных, кончатся наконец мои мучения»... Руководительница группы была опять втрое хуже прежней...

Монахиня: Господи, помилуй... Пошла, чтобы избежать...

– От искушения не убежишь, опять найдет на тебя.

Г.Г.: Христос говорит: «Не противься злу» Итак, эта злая руководительница довела ее почти до сумасшествия. И однажды ночью говорит ей: «Уходи из нашей группы. Не хотим никакой твоей помощи». И выбрасывает ее среди ночи в лес, в индийские джунгли. Плача и рыдая, добралась она до одной швейцарской супружеской пары. Те, подумав, что она сумасшедшая, отвезли ее в психолечебницу, где я преподавала физиотерапию. Когда она меня там увидела, подходит и говорит: «Кто ты? К какой Церкви принадлежишь?» Говорю: «Я православная». «Никогда не слышала о такой. Мне никогда не приходилось читать об этом. Меня заключат в сумасшедший дом, прошу тебя, если можешь, помоги мне... Где ты живешь?» Говорю: «На одной индийской ферме, которая заботится о нескольких больных». Она говорит: «Я христианка. Не могу жить с индусами!» Говорю и я: «Никто не может сказать, что он христианин, когда не любит соседа своего, пусть будет то, что он хочет, в конце концов». Через сутки с ней случился припадок, и ее хотели заключить в психбольницу. Приходит ко мне со слезами и говорит: «Пошли меня, куда хочешь!» Даю ей записку и посылаю в эту индийскую семью, где она и живет 15 дней. Ее окружили любовью, добротой, всем, что можно представить. Через 15 дней беру психиатра, и мы идем ее осматривать. И он сказал: «Но она... сейчас здорова! Не могу ничего сказать!» Говорю: «Э, видишь, что было до сих пор? На нее обрушилось все это зло, начиная от матери и до сего дня, и она этого не пережила». Прошли годы, но она снова подверглась влиянию зла и искала меня там. Однако я была уже в Вифании послушницей. Пишу ей и говорю: «Хочешь действительно спасти себя и душу свою? Иди поезжай в такое-то место в Индии. Найдешь православного иеромонаха, отца Лазаря. Она нашла его, исповедалась и раз! Однажды утром приезжает в Вифанию. «Хочу стать православной и монахиней». Даже! Мы окрестили ее, и она стала монахиней с именем Ф. Позже мы вместе с ней ездили к старцу Амфилохию на Патмос. И знаете как? Благодаря его четкам, какие подарила мне одна шведская подруга, которая и рассказала мне о нем, ибо я его не знала. В церкви прп. Антония в обители Благовещения, в день Живоносного Источника, он дал нам малую схиму^{*******************************} и благословение на миссионерство. Сейчас она находится в другой стране и работает там 20 лет в доме престарелых в качестве общественного деятеля. Заботится о них, читает им Евангелие утром, помогает им... Для Церкви, о которой никогда не слышала... Это жизнь. Когда будешь за ней наблюдать, видишь, как бывает!

– Некто жаловался, что с ним поступают несправедливо, и задавался вопросом, почему бедняк остается бедным, почему один так, а другой иначе, некоторые имеют много, а остальные нет... И однажды он видел видение. Всеблагого Бога, высоко на Небе, с пяльцами перед Ним, где Он вышивал жизни всех нас. Видел он и нас, людей на земле, видящих только висящие края ткани и не могущих увидеть чудесную вышивку Божию. Но нам и не понять... Как прекрасно. Только когда пойдем Туда, будем удивляться плану Божию в нашей жизни! Поэтому мы расстраиваемся. Потому что видим только изнанку вышивки.

– Вернемся к вопросу Анны. Т.е., если в последний момент после того как вы сказали «Да» на приглашение, которое дали вам люди, вы имели задержки. Не, приходило ли искушение, помысел сказать: «Куда идешь?» Были такие минуты?

– Искушения и помыслы приходили не от меня, потому что я всегда была довольна, что еду, что впереди Господь и что Ангелы рядом со мной, и так я не беспокоилась. Однако, когда бывает такое место, куда не нужно бы ехать, а ты скажешь «Да», тогда происходит нечто великое… Помню, была я в одном месте в Индии, в больнице. Однажды меня пригласила группа немецких миссионеров приехать поработать с ними... Те, с кем я работала, говорят мне: «Не езди! Ты не знаешь, как они презирают местных! Не знаешь, какие они жестокие. Ты нас так любишь, и не выдержишь!» Говорю им: «Я должна сказать им «Да», а, вы увидите. Если нельзя мне ехать, Бог спасет меня от такого окружения». Итак, я послала извещение, что еду. Вскоре приходит ответ: «Ах, сестра, мы очень сожалеем, но у нас не было кворума собрания, когда вас приглашали. Сейчас программа перегружена. Пригласим вас позднее». И они забыли обо мне навсегда! Видите? Так устраивает Господь. Во многом, во многом, во многом... Я говорю «Да»... Но я все равно говорю «Да», если даже знаю, что кто-то безбожник, или мне не нравится его голос по телефону и все такое... Если меня спрашивают: «Я приеду?» – «Приезжай!» отвечаю. И говорю в себе: «Сейчас? Что будет?» И в последний момент, вот, одно препятствие на его работе: «Не могу приехать». И второе препятствие, и третье препятствие... Вы поняли? Всегда так бывает, когда имеем: во-первых Веру , во-вторых Веру , и в третьих – Веру ...

– Чадо, когда умираешь для этого мира суетности и по благодати Святого Духа возрождаешься, и Христос вновь оживотворит тебя, тогда будь внимателен! Ничего не вспоминай из прежней твоей жизни. Сила тьмы будет употреблять средства преисподней. Прежде всего будет использовать твоих близких. Это будет для тебя самым трудным, ибо ты любишь их. Затем пошлет друзей и подруг. Напомнит тебе о «мирских» успехах, похвалах и дружбах. Даже туда, где ты находишься, пришлет спутников, которые будут знать кого-нибудь из прежних знакомых, дабы заинтересовать тебя и поговорить с тобой о них. Они вернутся назад и прибавят и от себя, чтобы те не поверили в твою перемену. Много народу'мелкого». А мелкие люди никогда не поймут, как один их товарищ убежал от них. Итак, внемли себе. Молитва, тишина, молчание и, сколько сможешь, рукоделие. Ты своими руками благополучно все перенесешь, поможешь и преуспеешь. Бог да благословит тебя и поможет и наставит всегда. Благодари всегда Бога за все. Живи и следуй (слову): «Благодарю Премудрость Твою».

– Сестра, следует ли ожидать ответа на наши чувства по отношению к другому?

– На дружбу и на любовь-влечение должен откликнуться и другой. Иначе не бывает. Но на любовь нет. Любовь, как научил нас в первый раз Христос, дается без просьбы. В этом огромная разница. Ибо перестаю существовать Я. Перестаем существовать мы сами. Так как мы получили любовь от Бога, то даем ее другому, совсем не интересуясь, как он ее примет. Это важно.

– Т.е. как это делал Христос.

– Именно! И как это делают очень многие люди сегодня. Все люди Божий так любят. Любят не потому, что ожидают получить что-либо от того, кого любят... Любят, поскольку, если перестанешь любить, перестанешь жить. Кто это-го не ощутил, не ощутил совсем радость Божию. Совсем. Потому что все время занимается самим собой. «Ты видела? Я так люблю этого человека, а он ничего для меня не сделал. Я принесла такие жертвы...» И слышны все такие бессмыслицы! Никакой связи с любовью по Богу! Эта Любовь приходит от Источника Любви, идет к другому и снова идет к Своему Источнику. С какой стати ожидать мне потом и спрашивать себя: «Любит ли он меня или не любит?» Произошло ли «единение» с Богом? Чего еще нам желать? Это цель нашей жизни!

– Сестра, скажу, что меня беспокоит. Вы говорите нам, Христос есть Он... Последуй за Ним. Возлюби Его. Прими Его в свою жизнь. Однако, другие люди берут от Бога, что хотят, что могут взять... а по сути, ничего не хотят брать. Иные говорят о формализме, или обвиняют батюшек.

– Не правы те, кто так думает! Увертка! Хотят найти грех в другом, тогда как, по сути, виноваты они сами.

– Что вы говорите?

– Сто процентов! Да! Ибо существует Свящ. Писание, Евангелие, которое тебе говорит; и сколько его читаешь, столько погружаешься и столько познаешь, и столько тебе открываются Тайны Его, и столько ты становишься человеком Божиим. Люди, ищущие предлогов о Церкви и о клире, это люди, которые «не хотят видеть, что среди этого клира есть и Святые, и видят только не святых. В Церкви Божией существует Святый Дух, Который приходит во время Божественной Литургии и нас просвещает. И если мы посидим там еще немного с закрытыми глазами, после того как уйдет народ, мы «увидим» Бога душевными глазами. Мы поймем, что такое Ангелы... Поймем, что означает «Огради нас святыми Твоими Ангелами, да ополчением их соблюдаемы и наставляемы достигнем в соединение Веры – чтобы нам не сомневаться друг в друге – и в познание неприступныя Твоея Славы...» Неприступную Славу Божию мы не можем видеть этими душевными глазами, но мы можем ее увидеть, если Святой Дух исполнит ум наш и разумение и все существо наше, и тогда мы сможем понять, что говорит Свящ. Писание... Возлюби Господа Бога Твоего всею душою твоею, всем сердцем твоим и всем разумением твоим, т.е. Вселенную. Все наше любит Его. И тогда что происходит? Автоматически... Возлюби ближнего твоего, яко сам себя. Ты не можешь уже отделять самого себя от других. Часто говорят «Зачем связываешься с другими религиями? С индусами, с евреями, с мусульманами».

– Потому что любите, Потому!

– Потому что Бог есть Любовь. Как ты будешь христианином, если не будешь любить и нехристиан? Если любишь только христиан, э, и грешники то творят!

– Однако столько раз публикуются статьи против Церкви в газетах...

– Чему удивляться? К сожалению, для тех, кто видит только зло. Не видят доброго. Не пишут обо всех людях ее, кто работает в церквах, кто исповедует, кто всецело отдает себя делам Любви. Об этом не говорят, но смотрят, где найти погрешность, чтобы разгласить об этом, обобщить, сказать, что все так. Это видно. Мы это видели и в фарисее, в прошлое воскресенье^{********************************}... Он начал так: «Благодарю Тебя, Боже мой, – что, конечно, очень прекрасно и что мы все должны говорить с утра до вечера, но затем неожиданно поворачивает и говорит: что я не такой, как тот, который так, так и так». Но всем тем, кто осуждает, хорошо бы посмотреть на самих себя прежде. И если бы посмотрели хорошенько и открыли бы свое внутреннее, то увидели, что в них в сотни раз больше всего того, что они осуждают в других. Но это-то и есть зло. Люди всегда готовы к осуждению.

– Знаете, что мне говорят? «Наверное, ты счастливая! Никто никогда тебе не отказал ни в чем!..» – «Нет, говорю. Если Бог нам не отказывает, когда мы Его просим, как возможно, чтобы люди нам отказали?»

– А если и откажут, то это будет как бы не отказали!

– Именно! Ибо говорю, что не было в программе Божией.

– В начале, когда я искала способ, много раз подвергала испытанию свою веру. Говорила: «Если посмею сделать это, Бог спасет меня?» – «Если осмелюсь сделать то, спасет ли меня Бог?» Смотрела, до каких пор доходило мое предание себя Богу. И это упражнение предавая себя в руки Божий дало мне такую уверенность, что я потом уже ходила уверенно... До сего дня. Подготовкой к этому была притча о богатом юноше, который пришел и спросил Христа: «Что сотворю?» И Он сказал ему: «Иди, продай имение твоей следуй за Мной»: Это меня «преследовало», куда бы я ни шла. Наконец сказала: «Хорошо, ладно... Буду получать и не буду откладывать, совсем» и не клала деньги в банк. Помню, меня должны были принимать на работу и спросили, какой у меня банк. И я сказала им: «У меня банк на Небе». И тогда они говорят: «Э, с таким хорошим банком мы тебя примем». И меня взяли... Это я применяла на деле. И совершенно ничего не удерживала. Ничего сверх того, на что нужно было жить. И я была очень довольна, т.к. говорила: «Ничего большего не могу сделать, чем то, что делаю». И тогда я видела что-то любопытное, не то сон, не то видение... Видела вазу с вареньем. И я опустила руку внутрь и давала... и давала... и давала... Наконец некий голос говорит мне: «Взгляни на свою руку! Она вся в варенье. С этим поедешь заграницу и на каникулы. С этим сделаешь не знаю что... Ты не Его!» И я пришла в ужас и сказала: «Еще нет». Однако это была подготовительная работа. До тех пор, пока не прервалась связь с моей матерью, с семьей, с Грецией, в день, когда она почила... Во мне уже не было прежней мысли: «Возвращусь в Грецию к своей маме. Как ее обрадую...» Вы поняли? Таким был конец.

– Т.е. это была новая, конечная прямая, на которую вы встали после ее успения... Так же и я чувствовала, когда умерла моя мать.

– Видели, что получается?

– Совершенно меняются вещи. Мир и одна радость, что...

-...что теперь Он посылает нас по Назначению.

– В лечебницу часто приходил некто, у кого болела рука. Я ходила делать ему массаж, но он не расслаблял руку. Я говорила ему: «Расслабь руку, чтобы я смогла работать...» А он не мог, держал ее напряженною. Тогда я говорила: «Несмотря на мое доброе желание, опыт и любовь, какую я имею к своей работе и к человеку, если вы не сделаете свободной вашу руку, я не смогу вам помочь». Я это наблюдала и поняла, что так и мы по отношению к Богу. Если сделаем себя свободными, тогда Бог из нас слепит то, что Он хочет. Даст нам столько благоприятных возможностей! Познакомил нас со Своими людьми! Мы преуспеем в жизни! И достигнем процветания во Христе, в Боге. Когда же мы следуем своей воле и говорим Ему: «Нет, не хочу», тогда Бог снова нам говорит: «Оставь себя свободным». «Нет! Хочу это...» И поскольку Он создал нас свободными, говорит: «Э, если не хочешь, разбей головку свою!» И тогда с разбитой головкой придешь и скажешь: «Господи, прости меня, помилуй меня...» И пусть бы мы и пострадали так, но обратились бы и сказали Ему: «Господи, помилуй меня». Потому что даже и тогда, с разбитой головой, если у нас откроются глаза, будет хорошо.

– Однажды я сказала своей подруге, миссионерке, которая построила целую больницу в Африке, и которая теперь довольная уезжала назад в Америку: «Когда я уйду из этого мира, подобно тому, как проходит лодка как говорит поэт – не оставляет она следа на воде, так и я... » Но у меня нет угрызений совести. Безстрастие! Если бы Господь хотел, он сделал бы меня другой вещью. Он идет впереди, а я бегу за Ним, и смотрю на чудеса, какие Он творит! Я только зритель...

– С Помощью Божией добралась я до Вифании. Ах, Боже мой, чего я натерпелась! Не знала, что нужно приезжать с подарками! Откуда мне знать? Когда я прибыла туда, говорила внутри: «Кто знает, куда я теперь пойду». Игумен, отец Феодосии, говорит мне: «Посмотрим, что ты нам привезла? Какой-нибудь прекрасный шелк для облачения?» Но в моем чемоданчике не было ничего такого красивого. Говорю ему: «Отец Феодосии, не знаю, писала ли вам Нелла... я ведь без денег!» Он ничего не сказал, и я вынимаю Крест, который мне дал католик в день моего отъезда. Большой, деревянный с бронзовым Распятием. И говорю ему: «Этот Крест я привезла вам». Он берет его и кладет на стол. Помню, старец Феодосии в первые же дни дал мне книгу, говоря, что в наше время отсутствия духовных наставников нас наставляют книги. Это была «Лествица» святого Иоанна... Вскоре он меня спрашивает: «Чем хочешь заниматься?» – «Что скажете». Первой моей работой было убирать дворы... Как только я их выметала, приходила другая монахиня с веником и говорила: «Ты ничего не делала» и подметала сначала. Это для испытания нового монаха, но я этого не знала и принимала за шутку. И знаете, почему смеялась? Потому что очень не любила уборку. И в больнице прокаженных каждый раз, когда госпожа Амте подметала, я клала на рот платок и уходила. И та говорила мне смеясь: «Берегись! По нашей религии, если теперь не пройдешь этого, в другой жизни будешь уборщиком и всегда будешь носить веник!» В своем первой письме ей я писала: «Начала проходить то, о чем ты мне говорила». И в другом натерпелась... Выросшая с иностранными языками, музыкой, сидя по пяти часов за пианино и думая, что что-то сделала... Что ты сделала? Чтобы тебе сказали «браво»... Горе мне! Теперь ходить в четыре утра в церковь на утреню и морозит... Мороз... Мороз... И видеть Геронтиссу на земле, возле стасидии, с трехсотницей, еще одну дальше... Хрр... Пфф... еще одну подальше, дрожащую от холода и посматривающую туда-сюда... Другую, которая встает и, взяв благословение игуменьи, уходит кормить животных и вскоре снова приходит. Теперь я сижу и говорю: «Я... что мне здесь делать?» Против моего места – я сидела у передней колонны – была большая икона архангела Гавриила. И в то время, когда я говорила: «Что мне здесь делать с ними со всеми?» в то время я почувствовала, как будто что-то ударило меня прямо в голову, как бы Архангел сказал: «Чадо, поскольку я Ангел и говорю только с добром, хочу тебе сказать, что ты, когда была пятнадцати и восемнадцати лет, и часами сидела за пианино, занималась иностранными языками, ходила в театр, музеи, на балет... все они с того же возраста говорили «Господи, помилуй... Славим, благословим, поклоняемся Господеви...» Стыдно тебе!!! Стыдно тебе не понимать!» В тотчас, сестры мои, я увидела всех Ангелами! И сказала: «Позор! Позор! Кто я есть?..» И с того дня всем оказывала послушание. Не кому-нибудь одному, но всем! На том своем месте как говорили мне потом, когда я снова приезжала, – сидела я три года. А на втором году внутренний голос снова сказал: «И здесь ты временно!» Тогда, знаете, мне сделалось немного плохо, потому что я сказала: «Хватит уже ездить». Но я не знала, меня ожидало в дальнейшем... меня ждала Африка, меня ждала Америка; меня ждал Патмос и все другое...

Во-первых, Евангелие, каждый день одну главу утром и одну вечером.

Пророков.

Послание Иакова Брата Господня, каждый день.

«Лествицу» Иоанна Синаита (Лествечника).

Святого Исаака Сирина.

Святого Максима Исповедника.

Прп. Нила.

Святого Симеона Нового Богослова.

«Подражание Иисусу», Фомы Кемпийского.

– Сестра, что вы можете сказать о браке?

– Кто вступает в брак, тот вступает как бы в монастырь. Потому что брак – священный. Это таинство Божие и церковное. Знаешь почему? Потому что от одних концов земли идет один человек и от других концов другой, а сегодня они оба супруги. Как это произошло? По моему разумению, родиться, выйти замуж, умереть отнюдь не в наших руках. Это установлено Богом. Итак, эти два человека стали супругами. Супруга своего ты должна считать игуменом... Почему? Потому что основа счастья в этом мире перестать иметь свою волю, из-за эгоизма. Итак, когда мы перестаем иметь свою волю, и оба хотим слушаться воли Божией, тогда приходит благословение Божие.

– Да, но сегодня браки не такие и живут не хорошо. Раньше что было? Иначе были вещи?

– Так же было. Но не говорили, потому что считались с миром. Что скажет мир. Теперь это их не волнует...

– Может, были более внимательны друг к другу? Или, может, женщины были более выдержанные и терпеливые?

– Не только это. С одной стороны, жена была более терпелива. Она была менее образована и не работала, и если бы ушла, то кем бы стала? Несвободной рабой? Супруг же тогда не имел никакого сопоставления с женой, и не беседовал как равный с равным (как теперь, когда и она говорит, и он гневается, потому что теперь и она индивидуальность), хотя ее очень любил... За любовные отношения, за то что она мать детей, и в остальном. Такое положение было тогда вполне нормальным. Я прожила два века! Тогда каждый знал... свое место. Достоинство. Без многих слов. Теперь что вижу? Теперь болтовня поглотила всех! Говорю всем замужним женщинам, которые сюда приходят: «Не разговаривайте! Не говорите, – что вы делали, что думали, что скажете, куда ходили, как работали. Зачем вы говорите? Разве не знаете, что большинство мужчин хотят, чтобы вы только их слушали?» Нет? Э, тогда конец, кончилось!

Но сегодня существует и другая трудность. Чем больше родители любят друг друга, тем больше оснований ребенку думать, что и в его семье будет так, и когда увидит, что кругом делается, не позволит себе! Когда же грызутся родители между собой, то и ребенок готов к тому же. Потому что знает, что брак бывает таким... Вы поняли? К сожалению. Сегодня весьма немногие семьи выдерживают, потому что редкие супруги живут по Богу. Ибо Брак это Таинство. Нужно умереть, чтобы возродиться. Таинство, как Крещение. Если не возродишься в сердце другого, а другой в твоем сердце, тогда Бог отсутствует.

– Расскажите нам, Геронтисса, как вы узнали в то время Святого Германии, нынешнего митрополита Кисамского и Селинского?

– Преосвященнейший Ириней был тогда на Крите. Был 1970 год. Поехали мы с госпожой Л.Т., которая сейчас на Небе, с ним знакомиться. Эта госпожа была связана с его делами, мы ездили в его интернаты и везде. Однажды она говорит: «Пойдем, познакомишься с ним». «Пойдем». После того как мы познакомились, знаете, исключительная личность, он спросил меня о разном и сказал остаться на несколько дней, поговорить с девочками приюта. Потом я уехала в Америку. И, где была, спрашивала, есть ли союз критян. В каждом приходе был. Там они собирались, я говорила им о его деле, и затем они посылали ему различные посылки, говоря, что была проездом одна сестра и т.д... Вернувшись в Грецию, он опять меня приглашает. И я еду. И однажды он говорит: «Геронтисса, я вам скажу что-то. Я уезжаю в Германию». Знаете, он нисколько не хотел. Но тогда была диктатура.

– В то время диктатура, желая удалить его, поскольку он имел большое влияние на народ, особенно в Ханьях^{*********************************}, и старался проводить свою линию, послала его в Германию.

Да. Потому что он делал много дел... Делал и критские пароходы – AHEK, после того ужасного кораблекрушения... Владыка был «опасный». Его нужно было удалить...

Итак, он говорит мне: «Поедете со мной?» – «Поеду». «Но я еду наследующей неделе... » – «С удовольствием». На следующей неделе мы оказались в самолете и прибыли в Бонн. С разными репортерами и др. И затем состоялась большая интронизация. Я оставалась с ним шесть месяцев...

Вы устраивали учреждения?

Нет. Знаете, что там было? Я жила в митрополии, и когда приходили греки по различным делам и хотели видеть Владыку, я была для их приема. Потом он посылал меня в больницы, где были больные и т.д.

Сестра, сюда в Афины приезжал один гуру и дал несколько сеансов и посвятил в свою веру многих ребят, и среди них один мой друг, 19 лет. Сегодня парень этот находится в психиатрической клинике. В чем он виноват? Что должно случиться?

– Я наблюдала следующее, что сами индусы не страдают этим безумием. Но мне случалось видеть многих христиан и христианок, которые приезжали и делали посвящение и соглашались оставить Христа или сказать: «А, и Он как Будда, или как Конфуций, или как какой-нибудь из после Христа «неопророков»...» И из них потом одни страдали косоглазием и не могли хорошо видеть, другие нарушением кровообращения головного мозга и уезжали назад в свое место, а иные оставались навсегда там, и я не знаю, что с ними случалось, или принимали чужую монашескую схиму и т.д. Я заметила, что образ их учения не годится для христианина. Потому что христианин этот, этот парень, хочет связать философию и филологию и религию, и все вместе всегда согласовывать, если возможно, с учением Христовым. Если бы он принимал индийскую философию как философию, то ни в чем бы не пострадал. Когда, однако, дошел до того, что захотел и он стать богом, как говорят они сами, что гуру есть воплощенный божий, тогда... Этот паренек имел эту цель. Попытался быть как гуру. От чего пострадали первозданные? Захотели быть как боги. Отчего пострадали и эти ребята? Хотят быть как боги, и, следовательно, вполне естественно сходят с ума. Понимаешь, что получается? Вспомни тогда, что я говорила тому другому пареньку и спросила его: «Кто тот, который, когда ты делаешь сосредоточение и самоконцентрацию, наставляет тебя на волю Божию, чтобы отсечь зло, какое в тебе есть? Кто тебя наставляет на все это?» И он сказал: «Гуру: о нем думаю, его вижу, ему подражаю...» Итак, если бы он человеческого гуру отбросил в сторону и смотрел бы с той же любовью и с тем же старанием на Христа и на Лицо Его, то этот парень сегодня был бы одним из избранных рабов Христовых и делателем Его. Но теперь он пострадал, и очень трудно... Т.к. требуется очень многая молитва со стороны христиан. Требуется большой труд от матери его прежде, прежде всего от матери, потому что мать знает о сыне, как он рос, что у него было в прошлом, как провел детские годы, какие имел замечания, как хотел развлекаться, что хотел изучать... Всю душу ребенка мать знает. Итак, если мать постарается теперь, без нравоучений, показать ему безграничную любовь, не говоря ему, что он болен, ибо он считает себя здоровым, и если пойдет в церковь и попросит священника почитать экзерцизмы святого Василия Великого известные заклинательные молитвы, читаемые во всех церквях, и назвать имя его, и если в тот время и сама с большой верою и благоговением попросит Христа простить это чадо... Ибо, наверное, есть грехи и матери в этом деле. Потому что иной раз она может сказать: «А, сегодня вечером у меня свидание, мне надо идти на собрание, или еще куда-нибудь», а у сына ее в это время появляется необходимость в материнском совете, может быть что-то происходит в душе ребенка... Такая тонкая вещь душа... И пусть позаботиться найти врача-христианина.

– Ах, сестра, какой психиатр сегодня христианин?

– Не хочу называть имена, но я знаю женщину-психиатра, христианку. От всей души говорю, она более христианка, нежели я и ты и все, кого знаю. Могу сказать, что и из жалования ее исходит куча денег для этой цели. Она живет не в Греции. Если у родителей есть средства, пусть возьмут сына туда, только туда предлагаю. Те, кто смогли и ездили, находили исцеление... Знаешь почему? Когда мать молится и врач молится, Бог жалеет людей, имеющих веру, и прощает множество грехов. Ибо есть грехи.

– Родители ее были голландцы. Экономическое состояние их уменьшалось с увеличением числа детей. Имели 11, с помощью Божией. Надумали они переселиться в Америку. Младшей была Юдифь. Однажды в возрасте 12 лет она слушала пастора о миссионерстве в Индии и в Африке. Чуть позже она оставила школу и поступила в школу домоводства. Впоследствии посещала уроки подготовки к миссионерству. Родители ее нуждались в экономической помощи, но не смогли противиться ее желанию. Семья была лютеранской, но сама она занималась в школе методистов, готовящих миссионеров. Она хорошо изучила Свящ. Писание, в душе ее все оживилось. Помню, она говорила, что ощутила Пророков, как друзей.

Вышла она из школы и ожидала, откуда придет Зов, для какой страны предназначил ее Бог. Однажды она молилась очень глубоко и благоговейно и просила Бога открыть ей путь. После проповеди в церкви она слушала пастора, говорившего, что в Индии есть много благоприятных условий для христианства и что «жатвы много, а делателей мало...» – «Кто из вас чувствует любовь ко Христу и к истине евангельской? Пусть поднимет руку!» Первой, кто поднял руку, была Юдифь. Помню, она говорила, что и сознавала, что делала, но хорошо знала, что некая божественная сила подняла ее.

Через несколько дней начались приготовления, и вместе с тем комментарии: «Нельзя ехать с этой группой, поскольку она принадлежит к другой Церкви» и многое другое. Родители не хотели ее отпускать. Она отчаивалась. В какой-то момент хотела все бросить. Припала в глубокой молитве и тогда имела опыт через слова: «Придите ко Мне все труждающиеся и обремененные, и Я упокою вас» (Мф 11, 28). Так и она со всей верою и со всем своим услужением бросила бремя свое Ему.

Это было явное извещение Христово, потому что через несколько дней пришли друзья семьи, знавшие и другой мир, который хотел помочь молодой девушке поехать в Индию. Ей сказали, что ей обеспечен фрахт на корабле и небольшая ежемесячная помощь для жизни. И так она уехала в индийскую страну, в возрасте 25 лет.

Дорога привела ее в селение у подножья Гималаев, где жило достаточное число голландских семей. Две недели спустя ее позвали помогать при родах одной женщине-индуске. Через пять дней мать, которая была вдовой, умерла. И у младенца уже никого не осталось в мире. Итак, она взяла ребенка, усыновила и дала имя.

Это явилось началом большой семьи усыновленных детей, которых ей дал и сохранил промысел Божий по ее вере. Жизнь ее была простая. Она воспитывала их как родная мать. Никогда она сама или дети не носили новой одежды, кроме случая, когда присылали им из Америки.

Она дала им хорошее воспитание, учила в миссионерских школах. Они стали христианами под ее опекой. Вышли учителями, художниками, катехизаторами и т.д. Воспитывались с такой любовью и учились каждый по своему призванию.

Прошло тридцать пять лет, дети вышли замуж, женились, она приобрела внуков. Они продолжали дело своей матери, создавая хорошие христианские семьи. Все эти годы она прожила в этом селении, где все выращивали чай. Летом она поднимается высоко в Гималаи в окружении всех.

Всегда угождала каждому. Никогда не настаивала на своем. Дети буквально обожали ее.

Однажды мы сидели при заходе солнца на дворе. Она держала на руках внучонка и гладила. Мы стали говорить о жизни и смерти, о будущей жизни... Обратившись ко мне, она сказала с ностальгическим оттенком: «Когда я была молодая, по энтузиазму думала, что могла бы сделать многое и великое для Бога. Однако ничего особенного не сделала...»

И я смотрела и видела в этой женщине, исполненной благодати Божией, как будто она была истинная Святая, никогда о себе не помыслившая с благодарностью, но всегда покорявшаяся Богу, дабы достигнуть Света Его через Любовь. Поэтому она не знала своей святости, как каждый Святой ее не знает.

(Примечание. Речь идет о женщине в шлеме, которая встретила ее с Аланом на горе.)

– Сестра, я заметила, что люди часто не спрашивали тебя, «как поживаешь?».

– Нет, потому что знают, что у тебя нет проблем! И действительно, человек Божий не имеет проблем. Не может иметь. Сейчас, на самом деле, если скажешь: «Расскажи о своем», не знаю, что тебе сказать: у меня нет моего. Мое только подумать: «Что хочет Он, чтобы я сказала? Что хочет Он, чтобы я сделала?» Я говорю Ему: «Возьми глаза мои и сделай Твоими. Возьми руки мои. Возьми ноги мои...» Знаешь, вчера я совершила большую прогулку. От клиники на проспекте Александра я прошла пешком в Колонаки. Поднималась по холмам, прошла улицу Коллидромиу, и оттуда сюда. И не почувствовала усталости. Потому что все время имела в уме, что иду навестить больную. И, как говорит псалом: «Светильник ногама моиама закон Твой и свет стезям моим» (Пс118, 105). Когда имеешь мысль в Боге и в словесех Его, не понимаешь расстояния. «Не устала?» спрашивают. «Нет!» И когда оканчивается мой день, могу вновь начинать его с самого начала, без перерыва. Не чувствую усталости. Это происходит мало-помалу, когда поймешь, что рука Его тебя защищает при каждом твоем шаге, в малейшем, совершенно малейшем. Так бывает. И тебя ведет Дух Божий... Здесь один человек спрашивает: «Куда мне идти?» И говорит свое мнение. Тем более Тот, Кто имеет нас за... «любимчиков Своих»! В Индии мне дали прозвище: «Любимое дитя Божие», the spoiled child of God. Почему я и говорю всегда друзьям: «Вы не знаете, кто я. Я любимое дитя Божие!» И те говорят: «Не стыдно тебе? Такая гордость!» А я говорю: «Что такое любимое дитя, вы знаете? Сначала, он негодник! Но родители его любят, потому что он любимый. Так и я. И Бог меня любит!» Такова моя жизненная позиция. И поскольку я знаю, как меня любит Бог, я не могу не любить и все Его творение, как его любят Ангелы. Однажды отец Лев Жиле дал прекрасную лекцию и говорил о пророке Данииле. Что сошел Ангел и сказал ему: «Даниил! Господь посылает меня сказать тебе, что ты Его многовозлюбленный». И сказал нам: «Вы когда-нибудь задумывались на этим? Это известие, какое послал Бог пророку Даниилу, Он посылает нам каждый день со своим Ангелом. Поэтому ненужно ходить по улице с унылым видом. Не нужно беспокоиться ни о чем. Нужно ходить по улице и танцевать! И если нас спросят: «Почему вы танцуете?», мы скажем: «Потому что мы любимые дети Божий!» – «Помню, один раз в Лондоне я преподавала французский язык детям, у которых отец был пессимистом. Итак, когда я вошла в дом, мне сказали: «Что происходит? Почему вы такая радостная?» И я ответила: «Потому что 20-е мая и я живая! Ничего более». Достаточно этого. Дар жизни великий дар, если умеем его употреблять.

– Не следует судить. Но когда мы не судим, нас судят все. Это надо знать. Как-то мне довелось проводит беседы о разных случаях, и, если заканчивала, говорили: «Но она не осуждала этих, не осуждала тех, не осуждала других и т.д...» Поняла? Тебя осудят, если, ты не судишь.

– Т.е. что нам нужно делать?

– Именно это: не беспокойся, если тебя осудят

– А если услышим, что осуждают других?

– Не принимай участие в беседе.

– Прошу вас, Геронтисса, это «не существую», о котором вы говорите, как осуществляется?

– Уже 20 лет прошло, как я осознала это очень хорошо. Когда приходит человек и говорит тебе о своей боли, и у тебя ум в это время размышляет о том, что касается тебя самого, напрасно трудишься, этот человек не получит помощи. Когда же забудешь, что ты существуешь, и будешь он, хотя он и вор, обманщик, убийца, и войдешь в его душу и скажешь: «Боже мой! Как он, бедный, что будет делать?», тогда там, где он находится, не судя и не осуждая его, не ненавидя, попробуй сказать: «Но Господь разве не сказал, что Он стал Человеком, дабы подъять страдания человеческие, и неисправности и все это?» И тогда станешь одно с ним. И этот человек, приходя в отчаянии, уйдет теперь радуясь, зная, что Христос с ним и что его проблемы ему теперь кажутся иначе. Итак, если будешь как другой, один человек ушел, другой приходит, приходит третий, четвертый... вечером скажешь: «Но кто я из них из всех? Одна из них!.. Но все же, кто я? Но я же не какая-то!» Что за удовольствие?! Тогда говорю: «Посмотрю на Христа, и пусть меня не будет, я не существую!» – «Ты голодна?» Кто голоден? Когда я не существую! «Тебя беспокоят выхлопные газы?» Кого беспокоят? Когда я не существую! И они думали, что я была немножко не в себе – юродивая... Пока, однажды, листая страницы церковного календаря, вижу изречение прп. Нила: «Сей есть вполне себя знающий за ничто себя считающий». «Ах! говорю. Слава Богу! Вырежу и приклею это на стену. И уже не стану говорить, что «не существую», но что прп. Нил говорит так и так».

– А как мы можем применить это «не существую»?

– Я вам сказала. Только когда думаете единственно о другом, а не о себе. Т.е.: «Жарко! Ух, какая жара сегодня, лопнем!» Потом: «Умираю от усталости». Или: «Знаешь, как я хочу есть?» Т.е. все вокруг своей личности, все время.

– Но все же, когда действительно жарко?

– Не говори об этом! Потому что тем, что скажешь, не избежишь жары, и лишь вдвойне жарче будет. Понимаете? Ты преувеличиваешь, даешь этому, так сказать, индивидуальность... Ее Величество Жара! Ее Величество Усталость! Его Величество Голод! Что это?..

Я скажу вам: то, что переживаю, Об этом не знает ни один человек, живущий со мной. Никогда. Может быть, я всю ночь болела, и утром никто не знает, что я пережила. Зачем говорить об этом? После того как все кончилось. Так? И опять, пусть я ужасно устала, но есть много людей, за которыми мне нужно ухаживать. Какая польза сказать: «Ах, как я устала!», когда ничего не можешь сделать. Древние греки говорили: «Не желай, чтобы бывающее было как ты хочешь, но пусть оно бывает, чтобы тебе быть счастливой».

– О Втором Пришествии что вы можете нам сказать?

– О! В этом я вполне уверена. Как я вас вижу и вы меня видите. Потому что Господь сказал нам: «Опять приду!» И поскольку говорит: «Аз есм Истина», то, что Он говорит, истина... Сказал: «Я снова приду, и тогда люди будут судимы согласно своему душевному состоянию». Ничего другого более не могу знать, потому что Он только это сказал. Не забывайте, что Господь оставил очень много Тайн, каковые очень часто видели Святые во Свете Духовном. Но им не дано изъяснить нам их более того, как изъяснил их Сам Господь. Поэтому и говорит: «Блаженны не видевшие и уверовавшие». И я от себя добавлю еще одну строчку: так как они увидят.

– Когда человек имеет любовь, терпение, послушание и смирение, он приобрел и этот мир и Рай. Но кто препятствует? Всегда сила тьмы, которая говорит нам, что мы правы. Так?

– Мы никогда не правы?

– Никогда. Всегда «прав» другой! Это очень важно... Знаете почему? Потому что он своим «Я» – прав. Зачем же мне пытаться убедить его моим «Я»?

– Значит, мы покоряемся под «Я» другого и под право другого...

– Не покоряемся, как вы мыслите. Делаем, что считаем правильным, но не будем вести с ним бесцельные беседы, не будем осуждать, не будем терять тишину. Он будет продолжать свой путь, и оставим его на волю Божию. Он не может нам повредить. Потому что мы имеем над собой некое Начало, которое согласно с нашей правдой. Есть духовник, есть геронтисса, есть Владыка, есть вся Церковь, которая согласна. Сверх всего, есть Евангелие, которое говорит: «Вот правда, вот заповедь». Не так ли? Но об этого рода мыслях скажу, что у меня есть корзина, которую я называю «Корзина Суетности», и, как мы выбрасываем ненужные бумаги, так и эти мысли я бросаю туда, и они меня не волнуют. Потому что не должен человек огорчаться из-за этого. Порой придет безбожник, какой-нибудь противник, начнет бесцельные беседы с мыслью расстроить вас. Никогда этого не показывайте, хотя вы огорчены, ранены и все такое. Не показывайте этого. Ибо тогда он выиграл свою игру. Так? В другой раз придет еще большая сила. Если же вы снова проявите безстрастие, то он скажет: «Напрасно я бью здесь. Пойду бить в другом месте...» Поэтому прежде всего нет гневу! Потому что Господь говорит: «Не противься злому» (Мф5, 39). Потому что, когда мы идем против чего-нибудь, убиваем себя в ссоре. Если придет кто-нибудь в это время и увидит нас, поймет ли он, кто прав, а кто не прав? Никогда! Мы становимся оба лукавыми и от лукавого. Поэтому говорю вам: когда начинается беседа, которая идет к ссоре, один из двоих, если он Божий человек, должен молчать и говорить в себе: " Господи, Иисусе Христе, помилуй нас ». Через две минуты все прекращается.

– Не могу понять то Большое испытание, которое переживает М. столько лет... Ведь Бог Отец, любящий чад Своих... Почему ее мучает?

– Конечно, мы и не можем Его понять! Что будет? Нашими мерками измеряем Неизмеримого. Безначального.

– Не понимаю этого.

– Прекрасно. С чем ты согласна? С тем, что Бог не способен вмешаться?

– Нет. Верую, что Он вмешается. Но разве не сказал нам: просите. Не говорит ли: «Стучите и отверзется вам... Просите и дастся вам»?

– Да! Чтобы мы просили мудрость, просили терпение, просили милость...

– А о проблеме М. нельзя просить?

– Нет!.. Нет! Это есть то кривое, что понял мир! И это ищет... ищет... дом, деньги, и я не знаю что, в своей молитве.

– Но когда мы говорим: «помилуй», Он разве не знает непосредственную нашу нужду, не может...

– Не можем мы просить Его для кого-нибудь другого ничего. Поскольку и этот другой чадо Его! Будем говорить Ему: » Да будет воля Твоя в жизни его ». Мы почем знаем, какая цель у Бога для него? Почем мы знаем, что ему нужно? Это очень большой наш Эгоизм! Но человек не понял этого, нас этому не научили. Нам нужно быть совершенно покорными! Об этом тебе говорит (слово): «раб Господень»... Можем ли мы это осознать наконец? Я болезную сердцем, что не может этого осознать человек.

– Сестра, что вы думаете о счастье и несчастье?

– Скажу вам. Когда человек постарался смирением, молитвой, многой любовью привести душу свою в тишину, тогда он никогда не может почувствовать великих перемен. Заболела? Прекрасно. Это было в плане Божием для моей жизни, для испытания, пройдет... Потеряла любимого человека? Пришло время идти ему встречать другую жизнь, и так должно было быть... Чтобы ни случилось, говорю: «Так должно быть». Кончилось! Это впервые я узнала из «Епиктитоса», который был настольной моей книгой, в молодости. Я говорила: «Не желай, чтобы бывающее было так, как ты хочешь. Желай, пусть будет таким, чтобы быть тебе счастливой...» И другие, древние же, говорили: «Если что приносит тебе несущее, неси и переноси; если же вознегодуешь, и себя пожалеешь, то и несущее тебя понесет». Потом я узнала это из Евангелия, которое учит нас этому... Вот и народное (изречение): «Возьми осколок камня и положи его под подушку, и, если страдает тело, виновата голова». Народ очень практичный!

– Я была уже много месяцев в Гималаях. Радость... Благодарения... Что видишь такую красоту!.. Я оставила деньги и все, чему должно быть, на волю Божию... Но семья моя здесь не имела таких же мыслей... И поэтому, не знаю каким образом, они достали и мне выслали сто долларов! Когда пришли эти сто долларов, у меня в то время была большая гордость сказать: «Ха, ха, я отошлю их все назад!» – «Правда?» говорит мне дух лукавый... «Э, не повредится мир, если вернешь девяносто и оставишь десять...» Итак, я отослала девяносто и осталась с десятью. В то время в ашраме было много клопов (примеч: в маленькой больнице ашрама Шивананды, где она работала в то время). Они залезали на мою деревянную кровать и всю ночь меня грызли... Одновременно сделалось очень жарко и влажно. Так, что вся спина у меня покрылась красными прыщами. Я подумала: «Пойдука я в ближайшее селение и куплю там на десять долларов ДДТ от клопов. Да куплю еще и немного талька присыпать спину. И... почему бы мне не купить коробочку мармелада, которую я рассчитывала взять на целый год...» (Ибо я еще давно дала обет не покупать ничего из того, что покупаю. Это я с Божией помощью до сего дня исполняла, и можно было пожелать что-нибудь, из того, что имелось на витрине, или сладкое, или какой предмет, или же, что пока на ум не приходит, но что мне пригодится... Я уже смотрела на них как на мебель, как на безделушку.) Итак, беру доллары испускаюсь, и одновременно говорю в уме: «Как прекрасно было бы купить и дюжину бананов и отнести их пожилому йогу, который сидел в пещере, и был такой хороший старичок». (Примеч. Речь идет, очевидно, о старчике, к которому пришел Алан.)

Пришла я в село, купила все это, и, когда поднималась по большим мраморным лестницам ашрама, нападает на меня целая орава обезьян и хватают... Хватают коробку с тальком, хватают и баночку с мармеладом. Хватают ДДТ. И уносятся! И оставляют в моих руках, что бы вы думали? Только то, что они могли бы съесть! Бананы! Потому что бананы предназначались не для меня, а для доброго старчика! И смотри, что любопытно! Коробки им были бесполезны. Они не могли бы открыть и банку с мармеладом... Тогда я пошла в свою комнату, села и думала: что сказка эта означает. И поняла, что, когда мы не думаем о себе, все идет хорошо! И еще я подумала вот о чем: если бы у меня не было десяти долларов, что бы я делала? Вместо талька налила бы воды в таз и положила соли, и омылась бы... Прекрасно. Что бы я делала, если бы не было ДДТ от клопов? Что делали жители? Ставили банки с водой у четырех ножек кровати. Прекрасно... А что касается последнего, сладкого, э, можем и потерпеть без него! Итак, я успокоилась. Вскоре приходит одна госпожа, зовет меня и говорит: «Эта бедняжка свернула шею. Посмотри, что можешь сделать». Я иду, и осматриваю, делаю массаж... поправляется шея! «Ах, добрая сестра, не знаешь, как я тебе благодарна! Но поскольку у меня нет ничего, прими это домашнее печенье, что я приготовила». И дает мне громадную вазу со сладким. Где та баночка с мармеладом!.. Я взяла, и от волнения, беру и много коробочек и бегаю по всем комнатам и раздаю всем, без исключения! Так я настрадалась с этими десятью долларами.

– Геронтисса, меня занимает мысль о двух сторонах Любви. О двух составных частях Креста, которые мы называем вертикальная и горизонтальная. Ощущаю некое раздвоение. Они никак не объединяются в моей душе. Бывают моменты, когда перевешивает то одна сторона, то другая. Как я ни пыталась их связать, мне не удалось.

– Понимаю тебя. Вертикаль – это любовь к Богу, молитва, уединение. Горизонталь – это любовь к людям. Но, существует приготовление, такое, как ты делаешь с деревом, когда изготовляешь Крест. Когда бывает готова вертикаль, ты будешь в состоянии без различия полюбить очень легко всех остальных. И тогда увидишь, что только улыбкой, и только немногими словами, и только одним «добрый день», не получая ничего от твоих слов, они получают то, что им даст Бог посредством твоей молитвы, и посредством твоих четок. Но, а если однажды мы затворимся в молитве по четкам о ком-нибудь, этот кто-нибудь может нас перегнать духовно и на десять лет, а мы останемся там, где мы есть. Потому что эта сила не наша. Эта сила Божия. И поскольку только в уединении открывается и встречается Бог, то в монашестве нам говорят: «Затвори келлию свою». Некоторые скажут: «Но что это за эгоизм! Люди стучат тебе в дверь, а ты заперлась в келлии?» Однако это так. Потому что, если откроешь дверь, то сейчас они увидят в тебе просто человека, как самих себя, не получат ничего духовного, и уйдут, с чем пришли.

– Иной раз, сестра, я вижу, что некоторые люди беспокоятся, если им скажешь что-нибудь правильное, и отбрасывают это, так, по возражению.

– В этом нам надо быть очень внимательными. Поэтому, когда хочу что-то сказать, что знаю из своего опыта, представляю это как бы от третьего лица, только лишь для того, чтобы не затронуть чей-либо эгоизм и вместо добра не вышло бы худо. Скажем, сейчас я знаю, что такое-то лекарство полезно такому-то. Если скажу это как свою мысль, другой врач скажет: «Ба, почему она называет свое, а я не могу назвать мое?» И может этого не сделать, только по эгоизму. Поэтому в таких случаях я говорю: «Кто-то в Америке сказал... Где-то я прочитала, что... И так сразу это принимает другой, и получается добро, и больному бывает польза. А это мне и надо. Это очень важно при человеческом, эгоизме.

– Т.е. эгоизм имеет связь с преслушанием.

– Эгоизм идет вместе с преслушанием. Так произошло падение некоторых Ангелов. И до сего дня. Если увидите эгоистичного человека, увидите, что он не принимает от другого ни совета, ни идеи, ничего. Часто он пойдет даже против своей выгоды, только бы не последовать предложению, исходящему от другого.

– Когда другое лицо нами очень любимо, невозможно быть удовлетворенным. В этом именно основа проблемы. Но любовь, какую мы питаем к другому лицу, никогда не должна доходить до степени идолослужения. Где кончатся любовь и где начинается идолослужение, многие люди не осознают. Скажем, мы родители, и имеем ребенка. И мы его любим, любим, любим... И потом этот ребенок занимает место Бога. Я это видела много раз. Малыш становится идолом, и мы забываем Бога ради этого ребенка. У одного так было сего сыном. Ребенка взял Бог. Было что-то ужасное. Но и такое посвящение себя было ужасающим. Требуется большое внимание.

– Но что происходит, сестра, когда мы любим человека, друга, товарища, и в один день узнаем, что он не таков, как мы думали? Как бы спадает маска...

– Не так. Он не виноват перед нами. Ибо мы любим некий идеал и хотим его воплотить в человеке. Восхищаемся им, тогда как он не достоин восхищения. И если будем восхищаться и восхищаться им, и придет и трение, и мы узнаем его лучше, то однажды он падет с пьедестала, который мы ему сотворили, и мы... гневаемся вместе с ним. Однако он с самого начала не виноват. Виноваты мы, что своей фантазией поставили его на пьедестал. Сделали его идолом, восхищались им, а потом сбросили вниз. В то время как он был, есть и будет тот, кто он есть!

– Сестра, что вы нам скажете о мире между людьми?

– Когда мир с другими людьми не восстановлен, Христос говорит нам: «Когда идешь помолиться и вспомнишь, что брат твой – имеет что-то на тебя, – не ты на брата, тогда оставь жертву и дар твой Богу, т.е. молитву, пойди и примирись с братом и возвращайся». Другими словами, если совесть твоя неспокойна по отношению к людям, не можешь иметь спокойной свою совесть по отношению к Богу. Но то, что Он говорит, очень важно: что другой будет виноват, а ты будешь просить прощения. И говорю, как на исповеди: это было самым трудным делом, которое я ввела в практику в своей жизни. Дело не в том, что мне нужно смириться и пойти сказать (ибо я ходила и говорила от всего сердца), но в том, как, каким образом, принимал это другой человек. Потому что иной раз он может сказать: «Да, но, наверное, она виновата, раз пришла и просила у меня извинения... » Тогда как это не так: мы просто стараемся ввести в практику Евангелие. Потому что иначе, когда мы вечером идем на молитву, не можем (молиться) и спокойствия, которое должно быть, не имеем. Не будем смотреть, что делает другое лицо. Оно как бы в скобках, и не имеет никакого значения. Во всяком случае, нам нужно следить за буквой Евангелия, потому что тогда, говорит оно, «обрящете покой душам вашим». Все в том, чтобы быть в примирении с Господом, Который в тебе.

– Когда за несколько дней я сказала геронтиссе Гавриилии: «Хочу, но не смею... Знаю, как вы устаете, сколько принимаете людей в своей келий... Хочу осмелиться сказать вам, приезжайте к нам в церковь, так вечерком, но не решаюсь...» – «Нет! Решайтесь, скажите мне об этом! Поеду!»

– Для меня величайшая радость. Ибо знаете, как я радуюсь, когда есть столько народа, который так сильно любит Бога, как и я! Совершается страшное дело – действие Святых, Ангелов и человеков. Нечто страшное! Встреча наша как бы одно из величайших событий. Это есть Церковь! Это Церковь! Какая Любовь!

– Однажды пришла компания юношей и девушек. И один из них (имевший хороший заработок) говорит: «Во всяком случае, если бы в эту минуту пришел Иисус Христос видимо, я бы умер от страха». Говорю ему: «Почему такой ужас? Вместо того чтобы припасть к Его ногам и радоваться?» И он говорит: «Потому что я ничего не делаю, что нужно». «Что именно?» Говорит: «Э, вот, милостыню, доброту. И не только это, имею конкуренцию по профессии...» Говорю: «Положи начало. Начни с того, что говорит Ветхий Завет. Давай 10% от прибыли и тогда будешь иметь кусочек спокойной совести. Радость, радость...» Через несколько дней извещает меня: «Приготовил 10%. Куда отдать?» Говорю: «В такую-то семью». Во второй месяц присылает опять. Но с тех пор пропал. И говорю, видишь, как трудно давать даже 10 %? Потому что когда имеешь, например, хилиарико^{**********************************}, отдаешь сто с радостью. Когда у тебя есть один миллион, отдать сто тысяч подумаешь... Когда же у тебя есть два и три миллиона... ты растерялся! Это есть зло! Помню, когда я была мирянкой в Афинах, то делала терапию одному очень богатому человеку-миллионеру, и, поскольку супруга его была моей подругой, я не брала у него денег. Однажды, когда я делала ему массаж шеи, он говорит: «Знаете, Христос ничего не сказал против богатых... Все придумали батюшки». «Конечно, говорю, ничего не сказал. Сказал только, что очень трудно они войдут в Царство Небесное!» С тех пор он сказал своей жене, что больше не пойдет, из-за того, что я не брала с него денег!.. Другой, начальник завода, несколько лет тому назад, приходит и говорит: «Думаю уходить с работы. Но что будет? На заводе у нас пятьсот рабочих, и они ждут от меня хлеба». «А, вы, говорю, разве не ждете хлеба от этих пятисот? И намного больше, чем хлеба!.. «Не могу понять, почему люди не понимают. Этого невозможно понять! Во всяком случае, очень трудно убедить человека, который не хочет дать. Моя знакомая просила у человека с высоким доходом дать куда-то, и тот сказал, что не нуждается в указаниях, потому что он сам дает... Явно хотел сказать ей: «Не вмешивайтесь. Я знаю, что делаю». Т.е. большой эгоизм! Но тот, у кого есть желание, не ждет, когда его попросят. Даст. Я расскажу вам и другую историю. Это было давно, я собиралась поехать на десять дней по Святым местам. Сидела и думала: «Как было бы хорошо, если бы могла привезти хоть немного денег игумену монастыря (подразумевает Вифанию)... Что делать? Пойти на этот раз так? С пустыми руками?» Иду на обед в ресторан поесть и в какой-то момент поднимаюсь налить стакан воды. У крана ко мне подходит господин и говорит: «Прошу прощения, сестра, я обещался каждый первый день месяца (был день святых Бессребреников) откладывать часть от заработка для благотворительных целей. Примите, пожалуйста, немного для вашего дела». «Простите, говорю, пойдемте за столик, я объясню! Я, господин, никогда не беру денег в руки, по обету, но, если хотите, можете послать в монастырь на Святых местах, куда я сейчас поеду. Но нужен ваш адрес, чтобы вам дали квитанцию». «А нельзя ли без адреса?» – «К сожалению, нет». Итак, он садится и пишет свой адрес, кладет что-то в конверт и говорит: «Знаете, жду еще два года до пенсии, и тогда пойду и я по пути Божию... До свидания... » Открыв конверт, вижу 500 драхм и говорю: «Хорошее начало». И потом пришло еще шесть тысяч! Видите? Достаточно подумать об этом.

* * *

Чудо Божие, когда оно происходит с чем-либо вещественным, легко понимает каждый... Знала я госпожу, которая была в России очень богатой. Сегодня ей 80 лет, очень больная, почти глухая, почти слепая. Она была музыкантом и, поскольку любила музыку, очень хотела иметь транзистор. В то время говорю в себе: «Подумай! Она была бы сейчас счастлива, если бы я смогла найти приемник!» Было 26 мая... Через 10 дней получаю письмо от подруги из Америки, написанное 26 мая. «Вкладываю для тебя 10 долларов. Буду рада, если поможешь кому-нибудь... » Это составляло 300 драхм! Вхожу в магазин и говорю: «Дайте мне, пожалуйста, самый дешевый транзистор в мире». «Самый дешевый за 150 драхм вы найдете в таком-то магазине, но он вас не устроит. У меня есть японский за 350 и я отдам вам за 220». Он был очень красивый, красный и золотой, и ловил все станции, и громкоговоритель... не для глухого... и я не знаю что! Через два дня привезла его ей. Так совершаются дела!

Скажу вам и еще. Одна госпожа из Северной Македонии написала мне, что у нее тяжелое экономическое положение и очень нуждается. Через два дня как раз телефонный звонок от госпожи, с которой мы ездили вместе по Святым местам, и она вывихнула ногу, и я отвезла ее в больницу, чтобы поставить шину и др. И она говорит: «Нога моя совершенно здорова. Я бы очень хотела внести некоторую сумму, используйте ее, где хотите, в каком-нибудь деле». Говорю ей: «Пожалуйста, адрес, улица такая-то, госпожа такая-то. Посылайте». Через несколько дней получаю письмо от той госпожи, где она пишет: «Неизвестная госпожа прислала мне тысячи драхм. Как будто я выиграла первый лотерейный билет!» Вы поняли, чем являются эти тысячи для тех, кто ожидает сотню.

Сейчас я вспомнила и другой дивный случай. Один отец пишет мне из Индии: «Моя дочь закончила гимназию и хотела, если бы смогла, поехать в Америку изучать филологию». Сажусь и я, и думаю. «В Америке кто бы мог ее принять?» И на молитве мне является лицо, у которого я гостила в Техасе. Эта семья каждый год брала кого-нибудь из иностранцев и содержала. Я написала им, и все устроилось... Так совершаются дела!

– «Когда человек совершенно свободен, тогда он действует во благодати. Она есть пришествие к человеку божественного элемента. Если он не имеет свободы, принятие божественной благодати не возможно. А без благодати не существует решительного освобождения человека от необходимости, работы, рока» (Бердяев).

– Сестра, как приобретается свобода?

– Большинство людей, когда говорят о свободе, полагают, что она нечто внешнее. Действительная свобода, однако, внутренняя и не зависит от окружающей среды, ни от государства, ни от закона, ни от людей. Зависит только от взаимосвязи между ними самими.

– Но как она приобретается?

– Когда чувствуешь себя рабом, а не свободным, это значит, что ты раб страсти. Некоторые люди говорят: «Я свободен. Ни с кем не считаюсь. Сам зарабатываю, сам трачу». По сути, он величайший раб. Потому что ты еще не освободился от самого себя. Имеешь похоти, нужды, имеешь главным образом отличия. Итак, когда хочешь отсечь их с помощью Божией, возьми Евангелие и сделай его рецептом жизни. Тогда начнешь мало-помалу покорять свои страсти. Например, чувствуешь, что ты приклеенный к деньгам? Хотя и зарабатываешь их один, отложи 10%, как говорит Ветхий Завет. Но главное, давай их не лично. Не жди и «благодарю» за то, что даешь; иногда лучше совсем не давать. Свобода, как и Истина, – одна. Не может быть одна свобода для одного, другая для другого. Ибо тогда мы имеем компромиссы и ложь. Таким образом, ты освободился, скажем, от сребролюбия, с великим трудом. Может быть, пройдет и двадцать лет, и в один прекрасный день ты обнаружишь, что не освободился. Затем захочешь освободиться от различия, какое ты делаешь между собой и другим. И это от эгоизма. Если не придешь к тому, чтобы ощущать, что ты и другой – Одно – кто бы ни был другой: и африканский черный, и индус, и китаец, и мусульманин, и еврей, и христианин осознать, что все мы Дети Божии. Если не сможешь это почувствовать поистине главенствующей Альфой, тогда... Ты еще раб!

– Т.е., сестра, когда говоришь «я свободный», то это означает, что я освободился от своих похотей?

– Не только от своих похотей. Это другая глава...

– Разве в страсти не входит эгоизм, деньги, тщеславие?

– Тщеславие, когда хочешь показаться людям. Прекращение помышлений о людях приходит потом. После того как покоришь самого себя. Не можешь почувствовать себя свободным по отношению к людям, не принимать в расчет, что скажут и что сделают в отношении тебя, если прежде не освободишься от самого себя. И для того чтобы освободиться от самого себя, нужно покорить все то, что сделал по эгоизму, по греховности, одним словом, человеческого рода.

– Я считаю, что свободу можно почувствовать только по божественной благодати.

Т: Это же говорит и писатель...

– Однако, не можете принять божественную благодать, если не очистите все это.

– Но вы все это можете сделать, а свободу не ощутить...

– Нет! Потому что тогда вы не сделаете это как нужно. Обязательно почувствуете свободу! И еще. Без веры никто не может быть свободным.

– Сестра, здесь он (Бердяев) говорит, что, если мы не имеем свободы, принятие благодати невозможно, ибо не существует органа для этой цели. Что он подразумевает?

– Здесь я не согласна с писателем, т.к. органом принятия божественной благодати является наше сердце, наша душа. Поэтому я не понимаю, почему он говорит, что не существует органа. Разве только перевод ошибочен. Поэтому я принесла вам текст. Для беседы, в которой мы пришли бы к заключению. Но и снова я говорю, что свобода может тогда только придти по божественной благодати когда мы перестанем иметь эгоизм, и когда возлюбим друг друга. Для этого и дал нам Христос это как новую заповедь. Ибо только так мы обрящем совершенную свободу. Ибо Бог Любовь есть. Истинная Свобода...

– На меня произвело впечатление ваше знание и осведомленность, Геронтисса, о всех современных проблемах. Когда вы беседуете, то это не просто приношение вашей любви и рассказ о том, где вы были; мы видим человека с обширными знаниями, осведомленного во всех современных вопросах. В этом заключается недоумение. Как происходит такое?

– Скажу вам. Порой я бываю как 12 человек. Эти двенадцать извещают меня обо всем.

– Всегда мы должны стараться освящать наш труд и очищать любовь (даже и эротическую, для живущих в миру). Когда очищаем любовь и имеем ее чистой и процеженной от тайного (которое станет однажды явным), и когда скажем: «Буду прислугой», и будем исполнять это, как будто мы являемся преподавателями университета (ибо работа свята, от уборщицы до остального), тогда мы на правильном пути. Помню, как я была рада, когда на Новый год пришли три уборщицы. Я смотрела на них как на трех волхвов и сказала им: «Проходите, пожалуйста», и мы ели с ними первые курабе^{***********************************}. И когда они ушли, сказала: «Сейчас ушли Твои дети». Поняли? Большую радость принимает человек, когда отождествляет себя с самым последним по-мирски человеком. И я исполняла работы, какие вы и представить не можете. И была радость моя велика.

– Помню, когда я переезжала со всею верою и от всего сердца с места наместо, доводилось мне знакомиться с важными людьми. В ту минуту или через полчаса по приезде они говорили или делали нечто, что выявляло их сущность. И это происходило для того, чтобы ты знала, где стоишь, и соответственно или продолжаешь дружбу, или предостерегаешься. Бог делает все для нашего блага. Но! Не переставай любить их!.. Как бы то ни было, их любишь.

– Существуют определенные люди, которые хотя и имеют комплекс неполноценности, но всегда хотят навязать свое мнение другим.

– Как правило, те, кто старается навязать свое мнение, являются закомплексованными.

– Полагаю, что если мы окажем этим людям любовь и будем относиться к ним как к равным, тогда пропадет закомплексованность.

– Нет, не пропадет. И знаешь почему? Большинство из них ходят работать к людям, которые не являются независимыми по причине недомогания, или возраста, или болезни. Как существуют и воспитатели, которые иной раз вымещают свое раздражение на детях. Если когда-нибудь столкнешься с такими людьми, следует, с одной стороны, проявить безразличие к поведению их, и с другой помолиться. Но необходимо прежде полюбить то лицо, о котором будем молиться, от всего сердца.

– В вашей жизни, Геронтисса, вы познакомились со многими людьми. Каковы они?

– Я знала Мартина Лютера Кинга. Знала и удивлялась. Ходила в его церковь. Он был одним из самых редких людей, которых я встречала в своей жизни... Он был пастором протестантской церкви, методист. Я познакомилась с его матерью и с женой и с детьми. Не доставало, что убили его, но однажды, когда мать его играла на фисгармонии, в то время, когда она пела Аллилуйя, вошел один с пистолетом и убил ее... Было ужасно! Сам он посвятил свою жизнь борьбе за освобождение от рабства негров в Америке. В первый раз я приехала в Америку в 1949 г., осенью. Со мной был один слепой (негр) из Гаити, и я сопровождала его. Мы должны были пережидать в очереди на автобус, пока войдут все белые, независимо от нашей очереди. И когда мы входили в столовые, нам говорили: «Не здесь, здесь не для негров!» И все такое. Мартин Лютер Кинг посвятил жизнь свою всему этому. Шел по следам Ганди, который не делал восстания с оружием и злом... Только любовью.

– Где вы познакомились с сестрой Терезой?

– В Нью-Дели. Я была хорошо знакома с руководителем всей общественной деятельностью в Индии, и он брал меня на личные свои дела. У него были дружеские отношения с сестрой Терезой. Однажды я была с ним, и в том же городе и у нее была группа сотрудников, и она оказывала под деревом первую помощь прокаженным и больным. Он позвал ее и пошел в кабинет, куда я уже пришла. Мы встретились и познакомились как соотечественники, поскольку мои предки были из Северного Эпира, как и ее. Мы сказали два-три слова, иона спрашивает: «Где ты познакомилась со столь замечательным общественным Деятелем?» Говорю: «Я объездила с ним всю Индию». – «Чтобы работать с местными?» Говорю: «Да. С... местными». – «С каким Орденом?^{*************************************}» – «У меня нет Ордена. Я, как видишь, одна... Я – мирянка (еще не была монахиней) и приехала сюда». Она говорит: «Он здесь знаешь кто? Делает все, что сказал Христос, и только Христа не хочет принять...» И это была истина. Он потом приезжал в Грецию и искал в библиотеках разные вещи и начал делать параллели их философии с нашими текстами. Вскоре он умер. Это был Рамачандра. Очень знаменитый человек.

– Что вы можете сказать о пустынниках, которые удалились от мира и годами живут там.

– Как вы думаете, что они там делают? Они делают самое трудное. Постятся и молятся. Т.е. делают две высочайшие ступеньки любви к Богу. Это – высшая степень. Блажен человек, который решится на это. Я жила так только один год в Гималаях в одиночестве.

– Что вы делали?

– Я была там все время в нескончаемой молитве и молчании. Жила одна. Но не прекращается приношение, хоть и придешь на вершину Мира. Потому что всегда случается больной, который приходит для помощи, прохожий, с кем разделишь кусок хлеба. Что-нибудь случится, придут люди. Но ты один. Ни знакомого, ни друга, ни разговора, ни языка, ничего. Не говоришь. Сидишь только. Бывало и пять и десять дней не скажешь «добрый день» кому-нибудь. Поэтому, когда я потом читала о монахах-исихастах, я поняла, что делала то, что они, не зная. Во всяком случае, ни о чем ином нельзя подумать только о величии Божием. С утра до утра. И днем и ночью. И с солнцем, и со звездами, и с птицами и со всем... Ничего другого. О чем другом подумаешь?

– Что вы ели?

– Ела chapati, т.е. круглый несвежий хлеб, который делают все лавки. И вместе с ними я покупала два десятка на одну драхму – мне давали маленький ящичек с вареной чечевицей. Это было основной моей пищей днем. Вечером и утром стакан порошкового молока, которое присылал тогда Красный Крест. Я потеряла 14 килограммов за 11 месяцев, но была очень крепкая.

– Вы ничего не читали?

– Тогда я читала. Глаза мои были очень хорошие. Со мной было только Священное Писание. Никакой другой книги.

– Изучали целый год Священное Писание, среди такой обстановки, с такой скудной пищей, с молитвой...

– И там мне пришло Извещение стать монахиней...

– Вы получили Извещение в каком возрасте?

-...Это любопытство. Я считала, что Бог был удовлетворен этим, и что снова Он пошлет меня к больным... Но Извещение Его было, что теперь ты можешь пойти стать монахиней... Что означает: от этой жизни, которую я проводила в Индии пять лет, другим шагом является монашество. Монашество имеет великую харизму^{**************************************} сделать тебя безликим. «Одна монахиня приехала... Один монах приехал... Один батюшка мне сказал...» Когда потеряешь свою собственную значимость ради Бога, тогда на самом деле принадлежишь Ему... Вы спрашивали, сколько лет мне было тогда? Должно быть, 60 мне было.

– Зрелый человек. В большой зрелости.

– Мне было 55, когда я уезжала. Прошло пять лет.

– Пять лет вы искали.

– Я никогда ничего не искала. Шла, следуя голосу Господа. Как бы я имела Ангела-Путеводителя. Пойдешь сюда... Пойдешь туда... Приходили приглашения от людей, которые устраивали мое шествие.

– В свои 18 лет я посещала уроки добровольной службы в Красном Кресте. Я хотела этого, как ты теперь, потому что душа имеет необходимость отдавать. Я хотела ухаживать за больными и, поскольку в нашем доме, слава Богу, никто не болел, пошла и получила этот дипломчик. Стелила кровати, разговаривала, делала... Я видела, что меня это удовлетворяет. Я была рада, когда уходила после четырех часов и ощущала, что, э, Бог доволен вместе со мной. Это чувство ты испытала и знаешь.

– Я хотела вам сказать: остерегайтесь искать благодарности. Не ищите никогда благодарности, но вы будьте благодарными, сколько бы кто ни получил. Если осознаете это, тогда будете иметь великое благословение от Бога. Знаете почему? Потому что когда Бог намерен помочь человеку, например тебе, то Он пошлет кого-нибудь. Этот кто-нибудь – случайный. Т.е. его по случаю послал Бог. Ибо, если бы не послал его, послал бы другого, чтобы он помог тебе. Помощь моя от Господа. Он пришел бы, и помощь была бы от другого. Кто я, этот случайный, этот другой, чтобы мне получить через них? Потому что иной раз слышим: «Если бы не я, этого бы не произошло! Если бы меня не было, такого бы не совершилось!» Поняли? В то время как все совершалось бы! Потому что, говорит, Бог может сотворить из камней чада Авраама и послать их помогать миру!

– Когда мы поистине осознаем дары, какие дает нам Бог, не будем уже ничего просить. Бежим и говорим: «благодарю... благодарю... благодарю». Видим стакан молока – благодарю. За все – благодарю. И приходит такая радость в нашу жизнь, что многие не понимают, будь то и близкие, что все это значит! Как то мне сказали в Англии: «Что бежишь? Почему ты так счастлива?» – «Поскольку я живая и вижу вас!..» Добрый вам день!

– Что вы скажете по вопросу взаимоотношения двух полов, о детях, о юношестве?

– Верю, что через беседу без строгости тайно не будут происходить плохие дела, очень плохие.

– Что мы можем сделать с современными детьми, с их анархизмом?

– Во-первых, что я говорю матерям девочек если познакомится она с юношей, пусть приводит в дом. Прямо. Если даже он взбалмошный или странный. Чтобы они знали, с кем имеют дело. Это первое, что мне кажется. И прежде всего пусть вспомнят они сами свою молодость, и увидят, что и у них были те же самые страсти. Только тогда, может быть, их скрывали, а сегодня их обнаруживают.

– Очень рада, что вы сказали об этом... Но сегодня молодежь не останавливается на одной связи, приходит другая, и еще. Они говорят, что в наше время отсутствуют идеалы.

– Да. Потому что ушел романтизм, следовательно, осталась только вещественная часть т.наз. любви, которая не есть любовь. Это совсем не любовь. Во всяком случае, все это связано с общественным воспитанием. У нас теперь изменилось общественное воспитание и достигло уже других, более северных, стран. Однако мы не в силах приостановить это. Ибо, что говорили древние? «Если что приносит тебе несущее, неси и переноси; если же вознегодуешь, и себя пожалеешь, то и несущее тебя понесет». Хотим – не хотим, нас увлечет поток, как и народ говорит. Но и из этого потока останутся избранные... Я знаю сегодня много ребят, которые являются избранными Божиими.

– Вы сказали хорошую мысль. Что мы не можем идти против течения времени.

– Не можем.

– Следует ли оставить детей так, идти по своему пути, и каждый научится через страдание?

– Можем ли мы что-либо сделать? И себя пожалеешь, то и несущее понесет тебя! Только переживать и отчуждаться от своих детей, но ничего не сможем поделать. Но не будем оставлять их так. Будем молиться день и ночь Богу, да будет воля Его в жизни их. Не моя воля, но воля Его. Потому что, естественно, Бог очень любит этих детей, и прежде нас. Вы скажете, почему Он попустил такое положение? Почему они должны пройти через эти злые опыты? Грех должен пройти через что-либо такое? Не может. И как говорит поэт: «И, не имея уже самой нижней ступеньки скатиться тебе по лестнице во глубину Зла, для восхождения твоего, которое зовет тебя, ты почувствуешь вырастающие у тебя – о, радость! – крылья, крылья прежние твои большие» (К. Палама. Двенадцатисловие Кузнеца. Слово 8, пророческое).

– Что вы посоветуете нам? Что могли бы мы сделать со всеми этими нынешними проблемами... С наркотиками...

– Скажу то, что сказал священный Августин: «Люби, и делай, что хочешь». Ибо как диктует тебе любовь твоя к детям, так будет по Богу.

– Т.е. если схвачу что-нибудь, да надеру его, поскольку люблю...

– Ох, нет, нет! Боже упаси!

– Почему?

– Что значит почему?

– Потому что он что-то наделал. Возьму его за вихор и покачаю! Может тогда придет в себя.

– Сугубое зло будет. Во-первых, вы выйдете из равновесия, спокойствия и из себя. Следовательно, в это время Ангел-хранитель не будет с вами. Выбудете выставлять себя в неприглядном виде каждому лукавому духу, и первая оплеуха может стать и второй, и третьей, и пятой. И во-вторых, этот сын будет вас сопоставлять с чем-то неприятным и не захочет вас видеть.

– Геронтисса, что вы можете сказать о великом яде зависти?

– Это большой червь. Очень злой червь. И он существует, поскольку мы во всем завидуем другому. Почему другой делает это? Почему он преуспел больше меня? Почему ему оказывают честь, а не мне? Почему другого? Однако, если мы поставим себя низко, тогда мы поразимся, если нам окажут честь... Это большое дело, и мы всю жизнь должны проводить в аскезе. Аскеза никогда не должна прекращаться. Ибо, видит ли нас начальник, или не видит, это все равно, т.к. нас видит Господь и Его не обманешь.

– Я бы хотела попросить сказать нам, что есть Жизнь?

– Вы задали самый большой вопрос, какой только может задать человек человеку. Жизнь – это величайшая Тайна для человека. В своем бедном разуме я не могу найти ответ на этот вопрос, что есть Жизнь. Однако, читая и перечитывая Писание, я нашла Лицо Христа, сказавшего: «Аз есмь Жизнь».Только это знаю: «Аз есмь Жизнь».

– Не нам самим судить, когда нужно и когда не нужно причащаться. Нам нелегко увидеть ясно самих себя с плохой стороны. Поэтому должен быть духовный наставник. Нужно проходить и священное исповедание, которое выбросит из нас то, что есть, но чему не должно быть.

– Когда ты имеешь глубокое желание творить всегда волю Божию, Бог откроет тебе ее. Он этого ищет. Прострем свою руку взять благодать Его, и благодать Его поведет нас, и Святой Дух просветит нас. И тогда будет Рай на земле! И не имей сомнений, является или не является это волей Божией. Т.к. когда сомневаешься, не получается работа правильной. И затем, не забывай, что Он явит тебе, когда нет воли Его, потому что тогда закроет все двери. Когда идешь сюда, идешь туда и видишь, что все закрыто, измени путь, не настаивай на своей воле. Помолись и перемени мнение.

– Это очень важно.

– Но не забывай молитву! Как мы говорим с близким, так собеседуй с Духом Божиим. Но знаешь, всякая воля Божия зависит некоторым образом от людей. Бог призывает человека последовать за Ним. Человек отвечает «Да» или «Нет»... Бог благословляет брак детей. Человек отвечает. «Да» или «Нет». Во всяком случае, усилие жить по воле Божией есть необходимое усилие. Потому что такова цель наша на земле.

– Сестра, скажите нам, почему говорят: «Бог и я на земле?» Что значит?

– Это для того, чтобы тебя не увлекли знания и наставления человеческие. Очень необходимо. Потому что всегда сила тьмы пошлет вокруг тебя людей, которые кажутся овцами, но в глубине волки, как говорит Господь. И часто злой дух приведет к тебе любимых лиц, чтобы увлечь тебя. Когда он увидит, что ты прилагаешь усилия, дабы достигнуть Пути Божия, то присылает их, и они совлекают тебя. Самые любимые твои лица могут обступить тебя и делать такие вещи, которые не имеют никакого отношения к Истине Божией. Поэтому всегда спрашивай себя: если бы невидимый Христос был здесь, Видимым, как было один раз, как бы я отнесся к этому? Что бы сделал? И тогда тебя охватит такой ужас, что не сможешь ничего выговорить... Да!

– Сестра, в последнее время я говорила со многими людьми, в особенности с физиотерапевтами и зубными врачами, имеющими отношение к боли и контактирующими с человеком. Они сказали, что не верят, чтобы в их работе помогала молитва.

– А без молитвы они не могут иметь успеха ни в своей работе, ни при контакте с человеком. Как видишь, например, госпожу Г. Ее сразу видно, что она человек Божий. В кабинете у нее нет иконы, но видно присутствие ее, любовь и терпение ее. Я посылала к ней свою подругу, и когда она вернулась, сказала: «Но как возможно, чтобы человек имел такую кротость». И я говорю: «А как иначе! Ибо этот человек зависит от воли Божией. Поэтому!»

– Я была поражена одной девушкой из тех, о которых говорю вам, врачом, у которой одно добро идет за другим, в работе, в дипломе, во всем. Я говорила ей: «Слава Богу, что произошло то, то и то...» И она говорит: «Зачем ты говоришь об этом?»

– Да. Потому что думают, что своей силой, своей волей добились этого. Но они получат урок, и я молюсь, да не будет он очень жестоким... Потому что невозможно не прийти моменту, когда они поймут и скажут: «Согрешил» сначала, и потом: «Слава Богу».

– Когда миссионер едет в нехристианскую страну, верит, что то, что он знает, является более правильным, чем то, что знают люди там. Итак, это не приходит как противоположность, как нечто такое, что возмутит их воды и спокойствие...

– Безусловно, возмутится спокойствие. Вопрос не в этом. Вопрос в том, какой образ жизни он им покажет, а не в том, чему будет учить. Потому что, когда они увидят, что он сам имеет образом жизни жизнь Божию, жизнь по Христу, не будет необходимости ничему учить... Они соберутся вокруг него и скажут: «Мы видим, что ты добрый, кроткий всем прощаешь, помогаешь нам... и мы хотим служить твоему Богу».

– Понятно.

– Ты должен, однако, стать подобно им, как они есть, в каждом случае – спать на земле, жить среди пыли, нечистоты, принимать их жизнь, какова она есть. Потому что Бог определил их так, или действует злоба человеческая – опять же по попущению Божию – когда находятся вокруг них миллионеры, а другие умирают от голода... Во всяком случае, они не виноваты за такое положение. Соболезнуй этому, возлюби их глубоко, живи с этим. И видишь далее, до чего доходит этот индус, великий общественный деятель, который пишет в письмах: «Крест есть действительно символ самопожертвования за других...» Почему? Потому что мы годами жили там с Крестом. Не говорили...

– Вы правы. Но ложь злая. Порой мы имеем полное расположение, но говорим: «Я не выдержу» – я говорю о себе. Какое бы хорошее расположение я ни имела, не возможно для меня пойти жить в лачуге и видеть рядом этих людей, и делать те же самые вещи, какие они делают, жить как живут они...

– Да... Для меня, во всяком случае, миссионерство только это.

-...Тогда уже ты осознаешь, что иначе не могут пройти твои призывы. Потому что образ твоей жизни иной. И конечно, не сможешь создать церковь, и иметь рядом свою комнату, чтобы в дальнейшем приходили другие «поучиться» у тебя.

– Э, это бывает...

– Тогда как вы говорите, это нечто совершенно отличающееся. Очень, очень трудное.

– Но об этом сказал Господь: тесен путь, ведущий к Истине... Но что еще сказал Господь? И даже категорично. Иди, продай имение свое, отдай нищим и следуй за Мной. Великую истину этих слов я поняла, когда Он сказал это мне лично в 54 года. Потому что, если бы у меня было еще сто драхм, я не жила бы в трущобе. Я бы говорила, пойду немного подальше, найду комнатку без мышей. Но когда ты у Него совершенно нищая, совершенно без денег... Поэтому говорит тебе: «Продай все и отдай, и потом иди по Мне, Я знаю, куда тебя вести». И позвал меня Своей Рукой. И в один день привел меня в дом махараджи (с прекрасными кроватями), чтобы преподавать в больнице... А в другой, взял меня вниз в лачугу, как и те, которые вы видели, жить на полу вместе с семьей, потому что нужно было там научить «Основам первой помощи» детей, имеющих большую нужду. Вы поняли? И снова, в другой день в другом и другом месте, в больнице большого общежития с монахами, где было тоже очень скудно, как в наших монастырях... Тогда только поймешь Руку Божию, и что говорит тебе: «Все это одно и то же». В ту минуту, когда увидишь, что все одно и то же, поймешь, что все, что вне нашей души, не играет роли. Потому Он говорит: «Какая польза человеку, если приобрящет весь мир, а душе своей повредит?» Когда в душе у тебя тишина и радость, потому что с тобой здесь рядом Христос, а ты с этими людьми, сидишь там и ешь кусок черствого хлеба, обмоченного в воде, понимаешь, что Он хочет, чтобы ты делала это... И ты радуешься. Ибо исполняешь свое предназначение... Но знаете, если Христос взыскал такое от человека, значит, этот человек молился и долго просил Бога: «Яви, Господи, волю Твою в жизни моей!..» Как говорили Апостолы день и ночь, и пришел Неизвестный и сказал им: «Оставьте это, и идите. Я сделаю вас Ловцами!» И они не говорят Ему: «В чем дело?» и не говорят: «Как нам идти в неизвестное?» Но идут вперед! Так это.

– Все это очень прекрасно и очень верно, но и очень трудно!

– Но не трудно. Поскольку это делает Он Сам! Не ты делаешь! Как говорят!

– Расскажите нам, сестра, как вы отправились в Гималаи?

– Я отправилась в Индию, и первой остановкой моей была маленькая больница ашрама великого в то время гуру, Шивананды, в Гималаях. Ехала автобусами, чтобы не делать прививок, и все такое. И через Бейрут, Сирию, Иорданию, Багдад, Тегеран, Месед, Захенден, через Персидскую пустыню, Пакистан, добралась через одиннадцать месяцев путешествия... Не забуду заход солнца в Харамшаре. Огромный солнечный диск... Но и Индия в то время была как Природа до падения... На последние уже деньги добралась до Гималаев. Потому что Бог взял меня без денег, чтобы я видела Славу Его на каждом шагу. Но там вскоре пришло неожиданное затруднение... Помню, закончился срок действия моего паспорта. Нужно было его обменять. Мне сказали, что наше консульство в Бомбее. Итак, я послала его обменять вместе с письмом: «Возлюбленный господин Консул, зная полную событий историю греческого племени, так же как и врожденное достоинство каждого грека, очень прошу Вас выдать мне новый паспорт даром, поскольку я нахожусь здесь, принося свое добровольное служение...» Письмо ушло, и вскоре он прислал мне паспорт с печатью, даром, и написал прекрасное письмо по-английски: «...с большой радостью и т.д.» И когда Бог привел меня в Бомбей, я поехала искать то консульство. И что же вижу! Это был индус. Не грек. Там никогда не было греческого консульства. Подобное происходило от начала до конца... Тогда, в 1954 г. Индия делала везде и во всех журналах обращения. Для больниц прокаженных, для парализованных детей. Внутренний голос мне сказал: «Ты уже не будешь получать зарплату. У тебя более не будет денег». Но все просто в жизни. И не надо никого знать, когда знаешь Христа. Он тебя ведет повсюду. Открываются все двери, и тебя считают чем-то важным и странным, потому что не берешь денег, хотя у тебя их нет. Так это, но какую пищу и жилище дать человеку? Рис и йогурт. Рис и йогурт. В течение пяти лет было это!

– Вы знали, зачем ехали в Индию?

– Нет. Господь шел впереди, а я следовала за Ним. Но знаешь, как только я прибыла в Индию, в первом месте, куда приехала и была принята (она подразумевает ашрам Шивананды, в лечебнице, в которой впервые начала работать), ко мне пришло нечто, как бы извещение – отрывок Евангелия: «На путь к язычникам не ходите... а идите наипаче к овцам погибшим дома Израилева» (Мф 10, 5–6). И вот туда приходили очень многие иностранцы. Европейцы, американцы, желавшие стать индуистами, потерять Христа. Я видела всех их, приезжающих и «взыскующих» Истину. Но знаете, в Индии все ищут Истину. Многие из великих мудрецов спрашивали меня: «Вы искатель Истины?» И я говорила им: «Знаете, я приезжаю из Церкви, которая называется Православная Церковь». Они не слыхали о ней там, наверху. Знали католиков, знали протестантов, но эту Церковь – нет. Я говорила: «Такая Церковь существует в Греции и в других странах». «Мы знаем Сократа и Пифагора. Принимаем тебя как их потомка». И когда меня просили рассказать, всегда говорила: «Я чувствую особую радость, что нахожусь в до-Христовой эпохе рядом с вами, ибо вижу ваше искание, и надеюсь, что однажды и вы найдете Свет, как нашли Его столько других во всем мире...» И однажды прилетел депутат и сказал: «И нам нужен свой Сократ...» Однако, на самом деле, где бы я ни была, везде встречала европейцев, И все эти христиане готовы были отойти от Христа! И говорю: вот мое предназначение – любить их, да обратятся назад. И силой Божией очень многие обратились назад. У меня был тогда такой энтузиазм, что не выскажешь... Индия была для меня большим искушением веры и любви Божией. Потому что я ехала, ничего не зная. Ни «где», ни «как», ничего. В чужой стране, с чужим языком, без денег... Бог и я на земле... Я ничего не искала. Всегда ожидала приглашения – поле деятельности. Потому что, когда тебя зовет Христос, не имеешь воли... Куда тебя поведет, поедешь. И Он всегда меня приводил в очень бедные районы – как отец Афанасий Анфидис, который сейчас переживает то же самое, что я переживала тридцать лет назад и в тех же самых местах. В джунглях, в районе Калькутты. Знаю, что такое, когда полевые мыши как кошки! Ужасно... И сегодня я настолько уверена, что ни о чем не думаю! Так же, как я была в первый день, когда поехала в Индию... «Иди работать». Шла, работала и уходила...

– Однако, вы их очень полюбили...

– Любовь мною двигала. Я. полюбила этот народ. Полюбила по многим причинам. Ибо, когда прекращаешь любить, как бы прекращаешь дышать. Это -Дыхание Божие. Там, где я была, приходило столько больных, столько страдающих, столько голодных. Приходили целые семьи паломников, туда, в Гималаи, куда шли они, может быть, 6–7 дней, другие 15, иные месяц... И детишки их порой умирали там. Первой моей работой, какую мне довелось делать в той больнице, было положить в мешок с камнем мертвого ребенка, который они бросили в реку Ганг. Мне было так жалко, что поневоле текли слезы. И тогда игумен монастыря (Шивананда) сказал: «Посмотрите! С края земли пришел человек оплакать этого ребенка»... В короткое время они узнали, что там есть некая, которая делает физиотерапию. И действительно, должна вам сказать, что были изумительные чудеса, которые совершал Христос! Я стояла ошеломленная! Потому что, знаете, люди, которые еще совсем не знали лечения, не знают и сомнений. Как только я говорила им, что сделаю небольшое разминание и что станет здоровой рука и т.д., они верили в это. И по этой их вере, с помощью Божией, они становились здоровыми. Итак, они узнали, что приехала одна гречанка и может им помочь и т.д. Тогда они начали спрашивать: «В какой она Церкви?» Как раз в это время мне довелось познакомиться с Индирой Ганди. У нее было что-то с шеей, и я делала ей массаж. Тогда еще был жив отец ее, Неру. Она рассказывала о своей жизни. Однажды пришла госпожа и хотела меня рекомендовать. Она спрашивает ее: «Госпожа – католичка?» – «Нет, она принадлежит к Церкви, о которой вы совсем не знаете. Церковь совершенно различная...» Различие было следующее, и кто думает, что я ошиблась, пусть простят меня... Я не говорила. Не говорила ничего! Только любила их и работала и работала. И однажды приходит один очень мудрый вместе с другими и говорит мне: «Но какой у тебя Бог?» Говорю: «Един Бог, и Сын Его – Христос!» – «Я это понял. Но почему ничего не говоришь об этом? Мы в первый раз видим европейца, который не говорит. Первый раз видим европейца, который не говорит нам, что наши боги – ничто. Тогда как ты видишь нашу жизнь, знаешь философию нашу. Как это получается? Миссионеры всегда осуждают и уходят, осуждают и уходят...» – «Я, – говорю им, – не могу сказать этого. И знаешь почему? Потому что наши предки были и нашими и вашими!» Тогда он говорит: «Как ты докажешь это?» И я начала говорить им о древних греках, и объяснять, что христианство, пришедшее в наши места, не отсекло всю нашу древнюю философию, но дало нам Христа как Жизнь... И тогда они начали просить у меня Евангелия. Но и прежде Евангелия я давала им «Подражание Христу», потому что в ней (книге) есть очень много ссылок... В Гималаях я жила целый год. Потом стали меня приглашать в различные центры. Могу сказать, что за пять лет я исколесила всю Индию. Север, Юг, Восток, Запад. Была в Бомбее, Калькутте, Мадрасе, Лангпуре, Кашмире, Гималаях, Дарасуле, Уттар-Каши и во многих других местах... без гроша! Не имея денег. Они мне устраивали поездки. И было нечто очень любопытное. Потому что в один день я могла спать на земле, на полу, а вокруг бегать полевые мыши и даже скорпионы, в больнице для прокаженных, а на другой Махараджа Патиалы мог позвать: «Приезжай скорее, ты нам организуешь небольшую группу в больнице для изучения физиотерапии», и там уже приходили нарядные официанты и спрашивали, что бы я предпочла на ужин! Таким образом я проехала по всей Индии. Однако меня изумляло то, что куда бы я ни приезжала и жила, в одном месте год, в другом месяцы, я получала «Уроки».

– Хотели бы вы нам сказать о том, что показывает помощь Божию в трудном положении, с которым вы сталкивались в Индии?

– Очень много всего. В каждом моменте моей жизни. В каждую минуту! Помню, было, как только я закончила работу в одной больнице, где я преподавала один период. Люди в этой больнице были безбожники и жестокие... Заканчивались дни, а я ниоткуда не имела приглашения. Ничего. А мне говорят: «Поезд отходит завтра в десять». Ладно. Итак, пошла я с чемоданчиком и с одной рупией, как будто имея сто драхм, на вокзал. Оттуда я не знала, куда мне идти. Только Бог знал. Итак, сидела я спокойно в зале ожидания. Входили, выходили люди, и я ждала, кого пошлет Бог. Между тем, пришли два паренька и попрошайничали и я отдала им рупию поделить между собой. Они взяли и ушли. Кажется, они сказали и другим, потому что вскоре пришли другие два. Но у меня уже не было денег. Было только немного карамелек в кармане, и я отдала их:. Вскоре пришли и другие ребята. У меня уже нечего было дать. Но они не верили, пока я не вывернула карманы наружу. И что они делают? Уходят, залезают на дерево и приносят мне прекраснейшее манго! И когда я взяла и поблагодарила их улыбкой, без слов, что же я увидела? Встали все ожидавшие на вокзале люди и подходят и приветствуют меня с индийским поклоном. Все. А я говорю: «Что случилось?» И один говорит: «По нашей религии, когда один попрошайка тебе что-то дает, это значит, что Бог делает тебе дар, и приходит благословить тебя...» Понимаете, что я пережила... Итак, я сидела и ждала. Действительно, через некоторое время входит индийская женщина со служебной сумкой и спрашивает меня по-английски: «Можно сесть рядом?» Всегда у меня было то, что называют христианским достоинством, и никто никогда не знал, была ли я богатой или без денег... Итак, она садится и снова спрашивает: «Откуда вы и куда едете?» Я говорю: «Только что закончила здесь, в больнице прокаженных, где преподавала физиотерапию». «А сейчас? Может быть, вы свободны?.. Ах, как бы мы хотели... Знаете, у нас здесь недалеко небольшая больница, и мы очень бы хотели, чтобы кто-нибудь их научил...» И поскольку мне негде было ночевать, не прошло и часа, как она взяла меня и я прибыла на новое свое предназначение с радостью! Так устраивает Бог!

– Скажите нам и еще о вашем миссионерстве в Индии.

– Когда меня спрашивали: «Ты – миссионер?» – я отвечала: «Нет». – «Но тогда кто тебя послал?» – «Христос», – говорила я. «Что Он сказал тебе?» – «Индия, и следуй за Мной».

– Т.е., некоторым образом, вы из первопроходцев христианства в современной Индии.

– Нет. Потому что Христос уже был там! Он шел впереди, а я следовала за Ним... Вы не знаете, сколько приезжало из христианских стран! Когда мне приходилось работать в небольших больницах ашрама, я видела, что они были готовы принять индуизм и забыть Христа и свое предание. Когда они видели меня там, спрашивали: «Зачем вы сюда приехали?» – «Христос меня привел». – «Для чего?» – «Не знаю». И потом, с помощью Божией, мы становились друзьями. В то время я не осознавала, что происходило. Много лет спустя, в письмах, какие они писали, я видела, как действовал Господь.

– Сестра, что вы можете сказать о людях, не имеющих любви, и потому злых?

– Прежде всего, я не согласна, что есть злые люди. Есть люди, находящиеся в неведении. Которые не знают. Поэтому Христос, желая дать нам пример, сказал на Кресте: «Отче, оставь им, не ведят бо, что творят». Прости им, не знают, что делают... Однажды я говорила с одним, который ненавидит евреев. Говорю: «Почему?» – «Потому что они антихристы». Я говорю: «Ты, христианин, имеешь такую ненависть? Стал адвокатом Господа, Который сказал, прости их, не знают, что делают? Как ты можешь брать правду в свои руки?

– Э, мы можем ненавидеть их деяния, какие они сделали, но не их самих». Потому что, как только вложишь в свою душу ненависть к кому-либо, сразу теряется гармония твоя с Богом... Она уже не может жить в тебе...

– Т.е. вы во что верите? Добрые люди или злые?

– У-у... очень, очень добрые!

– Добрые?

– Добрые, говорит... Ангелы! Не добрые... Сердце не перестает быть добрым. Видите, и человек, сделавший много зла, в один момент прослезится и говорит: «Да... Как я сделал это, не могу до сих пор понять». Есть в нем эта искра Божия. Не может пропасть.

– Понятно... Т.е. вы веруете, что добрый элемент человека это искра Божия и что она существует во всех...

– А... Но ничего другого не существует! Удалите ее, и мы живые трупы. То «Ффф...», что сделал Бог и вдунул нам Дыхание Свое есть – Любовь. Ушла она? Становимся живыми трупами, как полы, по которым ходят... Подумай!

– Я хотела бы спросить вот о чем. Вы принимаете многих людей в своей келлии, и я убедилась в этом. Достойно удивления, что эти люди не имеют никакого отношения друг с другом. И верующие и не верующие. И христиане и не христиане. И мужчины, и женщины. И маленькие дети, и взрослые ребята. Характерно, ибо я сижу и часто наблюдаю, что Геронтисса буквально истощает саму себя, совершенно забывает саму себя, и преобразуется, так сказать, -как и сама говорит становится другим, и его слушает. Это истощание как происходит? Пребываете ли вы в постоянной молитве в то время? Как вам удается сблизиться с другим человеком, со всеми его проблемами, со всей его скорбью, со всей его болью? Безразлично с Богом ли он, или далек от Бога. Такую полноту любви, без условий, как вы можете осуществить в ежедневной практике, для стольких людей?

– Это не сознательно, это не программа – положить любовь в практику. Это не осязаемая вещь. Этого нельзя охватить. Это Дух Божий, Который сотворил тебя для любви. Твое предназначение любить . Сейчас... Малыш? Ты его будешь любить. Он не виноват, что он родился там, где родился... Буду ли я творить суд? Нет... Итак, в ту минуту, если не думаешь о себе, но думаешь о безграничной любви Божией к этому человеку, ты робко-робко любишь его, как можешь, тогда как Он – безгранично! В этом разница! Никогда не думаю, что я его буду любить. Кто я? Он! Все время! Это – да.

– Пятнадцать дней назад пришел в дом вместе в супругой один очень образованный человек и говорит: «Поезжайте в Италию. У нас прекрасный цикл, вы нам расскажете. Будем очень рады». И я сказала ему: «Весьма благодарю. Если бы я могла путешествовать головой только, завтра была бы уже там. Но, к сожалению, требуются и ноги!» Народ не может понять, что мне 91 год!

– Не 91... 19.

– Когда берем четки и думаем о тех, за которых хотим помолиться, нашим двигателем является любовь. « Боже мой, Ты знаешь, как я люблю этого человека. Эта любовь моя – не моя, ибо Ты – источник Любви. От этого Источника беру и я, и Тебе приношу этого человека. И прошу Тебя, да дашь ему Просвещение, да дашь ему Милость, да дашь ему Силу, да дашь ему Веру, дай все богатые Твои щедроты. И молю тебя о...» (и после того как скажешь такое предисловие, берешь один узелок и говоришь) о таком-то, таком-то, таком-то. И приносишь мысленно к ногам Христовым этих лиц, как будто и они сами действительно коленопреклоненно молятся перед Ним, как говорит Паломник. У меня есть опыты многих лет, что Бог творит много чудес через такую молитву. Потому что Бог хочет иметь нас Своими соработниками. Какими бы ничтожными мы ни были. Ибо мы создания Его, и этими созданиями Он действует.

– Сестра, вы ушли из мира. Мы, живущие здесь, ежедневно сталкиваемся с проблемами и имеем тревогу.

– Все это произведение фантазии. И я в миру. И я плачу арендную плату и за телефон и за все это. Но у меня нет никакой тревоги. Потому что я знаю, что Господь доставит мне все, что нужно, в нужную минуту. Именно то, и сколько нужно.

– Что мне делать с бесцельными разговорами, которые заводят некоторые?

– Нельзя избежать бесцельных разговоров, кроме как помышляя о другом. Нужно много упражняться. Особенно, если окружение – любимое и дружеское... Но все время требуется сосредоточение.

– Т.е. какое сосредоточение?

– Сосредотачивайся и не говори, о чем думаешь. Т.е. «довольно уже», или «Во имя Божие...»

– Поняла.

– Тебе нужно все время говорить: «Хорошо... хорошо... «и пусть даже говорят другие... истории. И говори в себе: «Поскольку Бог попускает это, скажу ли я «нет»?» Имей в себе постоянно молитву. Непрекращаемую. Все будешь слышать. Для того, кто тебе говорит, это сама жизнь. Можешь ли сказать: «Прости, у меня работа»? Нет!

– Прекрасно, но если это они делают постоянно, скажем, десять раз, могу ли я в одиннадцатый пойти погулять? Или нет?

– Думаю, если Бог того захочет, не попустит быть одиннадцатому. Однако, если попустит, тогда будешь подобна тому, о ком Он говорит: «Если просит тебя идти с ним милю, иди с ним две…» Тебя сколько раз задевали? Семь ли раз прощать? Нет, семьдесят семь! Не имеет границы!

– Какой еще опасности остерегаться?

– Смотри. Беседа всегда имеет продолжение. Бывает разговор, и тогда есть опасность. Когда тебе задают вопрос, будь краткой, нельзя приплетать туда свою фантазию и представлять что-либо иначе. Очень опасно. Потому что потом приходят и говорят: «Она сказала нам это и это».

– Понятно.

– Имей глаза открытыми, уши открытыми, а рот закрытым. Ибо только тогда Бог даст тебе рассуждение, знать, где находишься.

– Чего еще опасаться?

– Смеха… То, что случилось с А., произошло из-за ее смеха. Звонит по телефону, и ничего, кроме смеха, не услышишь.

– Меня спрашивают, не устаю ли я, видя за день столько народа. И скажу вам, что не устаю. Потому что это – величайшее разнообразие моей жизни. В день я бываю как двенадцать человек! Приходит один, я иду, я стала им. Ах, как прекрасно! Он говорит, а я слушаю, и мы говорим о его жизни. Иду я, не существую. Слушаю, слушаю, слушаю. Он уходит, приходит другой. Снова то же самое. Знаете, как это прекрасно? Я – двенадцать человек? Великое чудо! Не знаю, как объяснить. Мы говорим все о Боге. Устаешь? Никогда не можешь устать!

– «Служение Ваше, столь мирное и харизматическое, дает вам в Церкви Христовой наименование, осмелюсь сказать, апостольское. Благодарю Бога, Который вверил вам его… Глубоко верю, что призвание Ваше продолжает пребывать ежедневно непредуведенным. Всегда следуйте внутреннему Наставлению» (отец Лев Жиле, май 1979г.). Какое прекрасное письмо… Когда он умер?

– В 1980г. Как исповедник (духовник), он знал всю мою жизнь. Он жил в Лондоне при мне 8 лет.

– С каких пор вы его знаете?

– С 1940г. Помню, старец Амфилохий (Маркос) – он был моим исповедником – умер 16 апреля 1970г. Я узнала об этом 30 апреля. У меня уже не было Старца… 12 мая приходит это письмо! Как видно по дате, до сих пор целые годы мы не переписывались. Так устраивает Бог. С тех пор он стал моим исповедником.

– Геронтисса, когда вы оказались перед прокаженными, не оробели ли вы, хоть на минуту?

– В Индии и всюду веруют, что проказа, если пристанет, может проявиться и через 10–20 лет. В больнице для прокаженных (у Баба Амте) помню, было немного пожилых индийских врачей, которые приходили и давали наставления руками в перчатках, не осмеливаясь ни к кому прикасаться... Я говорила им: «Не бойтесь! Только в другой «жизни» вашей, как вы говорите, проявится. Если... опять родитесь...» Проказа так не пристает. Нужно иметь более тесный контакт. Скажем, есть из одной тарелки и т. д... Однако, некоторый раз, поскольку моей работой было делать повязки и все такое, и поскольку иногда они сидели выше меня, и я, так сказать, заботилась о пальцах ног, – т.к. ночью приходили мыши и грызли нечувствительные ткани больных конечностей и утром нужно было делать повязку – в то время как я наклонялась над ногой их, он неожиданно мог бросить одно «апчхи» и все полетело бы на меня. Такое было! Несчастье, так сказать! Потому что через это можно заразиться! Не знаю почему. Но одно дело – бояться микробов, и другое чувствовать отвращение. Я иной раз брезгую, не в связи с проказой, но и не боюсь ее микробов. Потому что считаю, что если заражусь, то это попустил Бог по какой-нибудь причине, так. Единственное, что я делала, было мыло и вода, и я мыла каждый вечер ботинки, которые были из материи. И врач смеялся и говорил: «В этом вся ее профилактика!» Во всяком случае, не было так серьезно. И сегодня мы имеем разные болезни, от которых народ боится заразиться. Но не так легко заражаешься.

– СПИД заразный? Что можно было бы сделать?

– Ничего. Только чистота и ничего более.

– Я всегда верю, что касается темы микробов, в то, что говорит Геронтисса. Можно остерегаться и держаться на расстоянии, и заболеешь. А когда о другом думаешь, что он – кусочек от тебя, ничем не пострадаешь.

– Это так. Но еще важнее, когда говоришь: «Иду помогать прокаженным». Это большая утопия. Потому что, когда приходит туда юная девушка, двадцати лет, и дает тебе руку, где нужно отрезать ножницами всю гангрену... Кто кому помогает? Я, которая отрезаю, и во мне дрожит вся душа об этой бедняжке? Или она, которая говорит: «Если Бог так хочет, режь, режь, режь»... Кто получает помощь? Получаю я...

– Опыт моей жизни научил меня, что никто не может помочь кому-либо в его проблемах, пока не придет время Божие. Тогда дастся решение. Не как мы хотим, но как хочет Он. Решение это часто нас ранит, но по прошествии лет мы поймем мудрость его.

– В различных моих «похождениях», где ни бываю, я вполне уверена в пути. Потому что не знаю, где остановлюсь на другой день. Возвращаясь из путешествия в Швейцарию, куда я сопровождала больную, мне представилась возможность остановиться у одной госпожи. Но страннолюбие не означает определенность... Я не знала, нужно ли было уйти через два-три дня... Итак, однажды утром я прихожу к святому Луке и, как всегда после Божественной литургии и Божественного причастия, сижу спокойно на своем месте. И начинают гасить свет, собирать стулья. Встаю, но добрый мой Ангел-хранитель мне говорит: «Сиди там, где сидишь!» Сижу... Сторож начинает... Снова поднимаюсь уходить. «Сиди там, где сидишь!» И тогда входит отец Агафангел (Михаилидис).

Мы познакомились, когда я совершала поминовение отца и матери. Он говорит мне: «Добрый день. Как поживаете? Что здесь? Сейчас где живете, сестра?» Говорю: «Если бы я знала, где мне жить, я была бы очень счастлива, но в данный момент не существует это «где»... « Не задавая более вопросов, он говорит: «Подожди минутку». Идет в алтарь, одевает камилавку: «Пойдем», – говорит. Э, идем, идем... идем... Пересекаем улицу Колиацу, входим в узкую улочку и проходим прямо к дому, где нахожусь я сейчас, достает ключ – на ключе висела брелок – иконочка «Благовестница» Тинская^{***************************************} и открывает и входит в квартиру. Я заметила, что у звонка написано: «Сестричество богословов «Благодать"». Представляете, что я говорила в себе! «Боже мой, Боже мой! Благодать Твоя ведет меня сюда». Итак, он открывает и мы входим, и он говорит: «Пожалуйста, она теперь ваша. Она была долгое время клубом для студентов, у которых не было крыши. Но теперь она пуста. Прошу!» Потому что, знаете, отец Агафангел учил много лет бедных студентов. Говорю: она от благого Ангела... отца Агафангела^{****************************************}... Это важно! Ибо я верю в Ангелов. И Ангелы послали благого Ангела! Дом был весь пустой. Четыре комнаты, кухня, ванная, шкаф. «Это теперь ваше, – повторяет он, – я ждал человека, как ты, и вот ты пришла...» Приближалось Рождество и Новый год. Говорю ему: «Отче, идите, благословите дом, который вы мне дали...» И приходит отец Агафангел, из Кесарии, родины святого Василия Великого, и приносит мне пирог. Какое благословение! С тех пор прошло десять лет!

– Я знала этот дом! Там был Дом Ангелов! Так мы его называли... Входишь и думаешь, что вошла в церковь. Ощущаешь подъем.

– Он был одна радость! Полон цветов. Народ приходил и днем и ночью.

– И телефон день и ночь. И все это благодаря Дому Ангелов, благодаря тому Старцу. Т.е., если бы его не было, он (дом) не видел бы столько народа! И думать нечего.

– Одно приносит другое.

– Помню, когда Андрею было 15 лет, он сказал однажды: «Ах!.. Почему не делают Великую седмицу 4–5 раз в году, чтобы нам переварить все это...» Истина. Мы размышляем часами и днями. Это, конечно, не от мира сего.

– Слыша: «Господи, во грехах многих...», не можешь не подумать... И кто из нас не во грехах многих. Но как бы иначе мы почувствовали Чудо Прощения и Любви Его? Поэтому те, кто Ему служат, знают, что без Его помощи, силы и вмешательства мы были бы в болоте. Боже мой! Благодарю Тебя! Благодарю тебя день и ночь, с открытыми и закрытыми глазами, словами и без слов, живая и мертвая.

– Геронтисса, то, что вы иногда говорите: «Переменить мысль – свойство мудрого – «что означает? Значит ли, что мы можем последовательно менять решения?

– Верую нет! Потому что в конце концов человек окажется в безвыходном положении, и будет как «кимвал звучащий» – раз отсюда, раз оттуда, до конца жизни, без того решения, какое хочет Бог. Он говорит нам: «Хочешь? Следуй за Мной». Изменить мысль – делаю, когда, скажем, спрашивают мое мнение, и я скажу его в тот момент, не подумав. А потом говорю: «Ах, какая бессмыслица! То, что я сказала, неправильно». Потому что пришла мысль более глубокая, Божия, и тогда говорю тебе: «Нет, чадо. Я ошиблась». Это есть и смирение, и это правильно. Потому что иначе останешься с ошибочной идеей, ради того чтобы не изменить мнение. Конечно тогда тебе говорят: «Но ты так сказала! Почему теперь говоришь по-другому?» Теперь говорю так, потому что ко мне пришла другая мысль. Я поняла правильное, увидела, что допустила ошибку в этом, имею смирение признать ее и тебе сказать: «Я изменила мнение». Это означает – «переменить мысль – свойство мудрого».

– Т.е. это не означает, что сегодня мы хотим одно, а завтра другое.

– Нет. Никогда. Никогда! Скажем, приходит подруга и говорит: «Пойдем вечером на танцы?» – «У-у... давай пойдем!» – говорю ей по энтузиазму, изъявляя готовность идти на танцы! Потом приходит другая мысль: «Обезумела? Что будешь делать на танцах? Смотреть на танцующих под музыку людей? Но посмотри, что делается вокруг. И тогда поймешь, что они -...безумные! Итак? Туда идти? Нет!» – «Благодарю, не пойду». Так. В другой раз идешь и говоришь где-нибудь: «Завтра пойду с тобой на Божественную литургию». Это ты говоришь непроизвольно, по любви к Богу и все... Приходишь домой и говоришь: «Не утруждай себя. Пойду, устану, и потом после обеда придет народ, народ, я буду как труп! Итак, не пойду на литургию. Позвоню и скажу, что не пойду, потому что у меня сил нет». И потом вторая перемена. Потому что сидишь и думаешь: «Не стыдно тебе! Оставить Вечерю Господню, и только лишь потому, что утомляешься с людьми? Но если и трупом будешь, не играет роли, когда Бог видит тебя». Поняла? Три раза изменяется мнение, – не имеет значения. То, к чему приходим в конце концов, то имеет. Всегда да приходим к Свету Христову! Ибо в конце концов говоришь: «Если бы Христос был теперь здесь, видимый, что бы Он сказал мне? Может быть: «Сиди и спи и почивай, потому что после обеда придут люди и ты должен быть свежим и бодрым»? Э, и грешники так же творят! И мирские так же творят! И тогда... стыд тебе!»

– Вы, что, веруете в перевоплощение?

– Не верю в него. Потому что Бог дал для нас эту жизнь, чтобы мы делали то, что делаем. Об этом нигде не сообщается в Священном Писании. Оно – Путеводитель наш. Мы должны его иметь, как имеет всякая наука. Остальное душа только знает. И душа это держит для самой себя, не ведет беседы.

– Не нужно нам идти против того, что нас искушает. Об этом говорит и Евангелие: «Не противься злу». В это время сотворите молитву, и дело изменится, но без вашего возмущения. Потому что, как только человек начинает возмущаться, лукавый находит предлог. Всегда в неустройстве, в несуразице, в тревоге, всегда там пища его. И приходит плохая мысль. Придет, уйдет. Снова приходит. В этом помысле мы виноваты, если долго его держим, если применяем его на деле. Грех имеет ступени. Приходит как мысль. Она приходила и к Святым, и ко всем. Одни ее держали, другие избегали. Иные применяли на деле и падали очень низко и согрешали и каялись. И совершали посты и налагали наказание на себя, и так возвращались на путь Божий. Вообще, противиться злу – нечто очень плохое. Возьмем, к примеру, войны. Неожиданно началась последняя война. И конечно, Гитлер был ее виновником. А Англия была с другим духом. Теперь представьте, что я падаю с Марса через три года, и смотрю на то, что происходит. Я не вижу никакой разницы между войсками. Одну ночь бомбят Берлин, другую Лондон. В один вечер убивают одного, в другой другого. Не понимаешь совсем уже, кто прав, а кто не прав. Где идеология, а где грех. Однако, когда не противишься лукавому, бывает по-иному. Возьми теперь и Ганди, который припадает в молитве и посте, и его заключают в тюрьму, и он говорит народу: «Не бери оружия! Англия уйдет только при пассивном противостоянии». И произошло чудо! Чудо Индии, которое изумило весь мир. Пятьсот миллионов освободились почти без пролития крови. Помню, я была там, в Индии, когда началось наше восстание на Кипре. Люди следили за ним по газетам и говорили мне: «Любопытно! Почему вождь их не припадет коленопреклоненно в посте и молитве со всем народом, дабы задрожали Англичане и оставили остров, и ушли?» Они были уверены, что и киприоты освободятся пассивным сопротивлением.

– Такова вера.

– Другой раз, помню, я была в монастыре (в Вифании), и мне поручили лечение и заботу о больной геронтиссе. Эта геронтисса была очень своеобразная, бедняжка. Итак, я сказала самой себе: все в этом мире или Бог того хочет, или Бог попускает. Т.е. для меня все то, что делает меня радостной, того хочет и Бог. Ибо Бог – Всеблагой и Добрый. Но поскольку Он – Всеблагой и Добрый, то попускает и другое, что мне требуется для совершенствования моей души, что является страшно неприятным для меня, но... если не «ударяется» уголь, бывает ли он алмазом? Нет. Итак, я приняла на себя заботу об этой больной. Та тиранила меня во многом, сказал бы кто-нибудь, но я не чувствовала тиранства, потому что творила внутреннюю молитву, и была рада при мысли, что она имела внутри Христа, Которого она не чувствовала, но я видела Его в ней. Другие монахини мне жаловались: «Что будет! Пришла сюда сделать ей, чтобы она потеряла душу? Все понятно, понятно, понятно! Она каждый день становится все хуже. Если ты уйдешь, что мы станем делать?» Подходит время исповеди... И у меня был большой вопросительный знак, и я говорю духовнику: «Скажите мне, отец, так, так и так... Кто прав? Я ли, когда на все говорю «Да», или сестры, которые говорят: «Относись иначе, потому что она соблазняется»?» Он говорит: «Второе – второстепенное. Каждый человек смотрит за спасением своей души. Но, поскольку трудно достичь нам той степени, чтобы все терпеть, поэтому все, что делаем, говорим, что это делаем Для спасения души другого. Ты старайся продолжать «Да» во всем, что она ни скажет, и Бог просветит ее». И действительно, через год и три месяца она сама говорила мне: «Прошу... Благодарю... Ты не устала?.. Ступай, чадо, поспи... » Любопытно, что со всеми остальными она теперь относилась с еще большим своенравием, чем прежде. Потому что, кажется, она вымещала свой гнев.

– Какие трудные, иной раз, бывают «уроки».

– Не нужно забывать следующее. Сколько будете преуспевать в духовной жизни, столько увидите, что случаются несовершенства. Чтобы сделать вас более совершенными. Они посланы Богом. Так вы будете принимать их, потому что каждое из них приходит о Имени Его. Один вас воспитывает, другой любит вас, один утешает вас, другой искушает. Поскольку ВСЕ бывает либо по попущению, либо так хочет Господь... Когда увидишь это, тогда становится интересно жить! И, шествуя, смотришь каждую минуту, когда произойдет чудо, когда состоится встреча, когда будет происходить раздаяние, когда произойдет все... всегда!

– У меня недоумение. Почему вы решили стать монахиней, тогда как вы могли бы то же самое делать как мирянка? Совершая здесь и там миссионерство.

– Во-первых, я не собиралась стать монахиней. Совсем. Сидела беззаботно и веровала, что там, где я была, была очень счастлива, что делаю то, что хочет Бог. Не было причины, и я не помышляла о рясе. Совсем. И даже один раз спросила на молитве: «Что хочет от меня Бог, чтобы я сделала? Быть в таком-то месте или в другом? Работать с параличными, или старыми, слепыми, или другими какими?» И ответ пришел: " Бог не интересуется тем, где ты и что делаешь... Интересуется только качеством и количеством любви, какую мы даем«. Ничем другим. Ничем другим. И следовательно, меня не волновало, буду или не буду я монахиней. Никогда я не думала об этом. И никогда я не посещала монастырь. И неожиданно, там высоко в Гималаях, где я оказалась (в Уттар-Каши), было получено известие от Ангелов: «Теперь ты в состоянии идти в монахи». О чем я никогда не думала! «Э, – говорю, я – сижу спокойно, и посмотрим». Ведь я с детства не любила черное, и просила родителей своих не носить черное, когда они уйдут, но темно-синее. Кроме того, я ушла и пошла, как безденежный паломник мира. И не имела средств. Куда идти? Монастырей не знала. Ждала... Вдруг Извещение! Кто посмеется Совету Божию? Через несколько дней снова Извещение: «Встанешь и пойдешь в Ландур, и там тебя наставит такой-то человек... Заболевает моя подруга, которая стала индийской монахиней (Дагия), и приходит и за несколько дней находит меня. Она была второй европейской женщиной в этих местах. Она болеет дизентерией, я лечу ее, и она говорит: «Послушай, я не могу возвращаться в ашрам, где живу, мне нужно ехать куда-нибудь лечиться. Не поехать ли нам в Ландур?» Я забыла об Извещении. Говорю: «Давай поедем. Знаю один небольшой пансион, который содержит пожилая англичанка. Она примет меня даром, поскольку я делала ей физиотерапию». Телеграфируем, и она отвечает: «Пожалуйста»... Едем... На другой день подруга захотела пойти к зубному врачу. Когда пришли, врач говорит мне: «Вы откуда?» – «Из Греции». – «А, – говорит, – идите познакомьтесь с американской госпожой, которую звать Нелла Грэхем Кук. Она долго жила в Греции, чудесно говорит по-гречески и обрадуется». Я еще ничего не сообразила. Идем, нахожу Неллу, одетую в пижаму. Но какой греческий! Удивительно! Лучше моего. Начала мне петь: «Aiya леика, dja царцора, ЕААаба цои» («Немного сосен, немного мрамора, Греция моя...»). Плач, волнение. Отец ее был археолог, привез ее в детстве в Грецию, где она закончила греческую школу. Нелла знала Ганди и была подругой с Мирой Бен, которая написала ее биографию и другие книги. Говорит мне: «Куда поедешь теперь? Опять в Бекир?» – «Нет, – говорю, – странная вещь. Мне кажется, Бог хочет, чтобы я стала монахиней». И это я сказала очень застенчиво, дабы не сказать, что не следует... Не успела я, однако, хорошенько рассказать, как она прерывает, хватает меня и говорит: «Я пошлю тебя. Поедешь прямо в Вифанию, к отцу Феодосию, в прекрасный монастырь, недалеко от Иерусалима! Я гостила в этом монастыре. Самый прекрасный монастырь в мире! Я напишу, и мы договоримся!» Понимаете. С верха Гималаев тебя посылают в Вифанию! Я говорю: «Тогда пишите... У меня нет денег и пошевелиться. Сейчас еду в Хайдерабад». Там я должна была встретиться с одной индийской госпожой, которой Шивананда велел открыть собственную больницу прокаженных. Она была принцесса и потеряла сына и хотела сделать что-нибудь для Бога.

Итак, она садится и пишет отцу Феодосию. Нелла была очень сильная женщина. Филолог (Примеч. и поэтесса. Написала «Поэмы Кашмира».), энтузиастка, мечтательница. Изучила все религии. Организовала танцевальную группу из иорданских девочек и их возила в Персию... Об этом знал отец Феодосии (Вифания тогда принадлежала Иордании) и подумал: «Какую-нибудь безумную нам пришлет эта Нелла! Не будем отвечать!» Прошло шесть месяцев, ничего. Снова пишет. Наконец о. Феодосии, видя ее настойчивость, пишет: «Пусть приезжает на свои средства, и после увидим...» И я сказала: «Прекрасно, Бог хочет, чтобы я поехала. Но у меня не было билета. Итак, сижу спокойно». И так сидела еще немного в своей любимой Индии. Между тем, мой знакомый из Австралии (речь идет об Алане) присылает мне письмо: «Поскольку нас очень интересует то, что вы делаете в Индии, мы бы хотели, чтобы вы приехали сюда продолжить». Я ответила ему: «Собираюсь поехать в Иерусалим и стать монахиней». И он прислал мне первый чек, который был почти на полбилета! Итак, когда оказалось полбилета, я стала говорить уже «адью»... И смотрите, какое трогательное проявление любви. Индийские друзья вкладывают в конверты деньги и говорят: «Вместо того чтобы нам ехать в Волио, даем их тебе, ибо ты едешь к Богу в Иерусалим». И так вышло на два билета самолетом. Один я дала другу, Камерону К., который находится сегодня в Афинах, и второй для меня. Но у меня была одна надежда. Прежде чем уехать из Индии, узнать знаменитого Поля Брэнда, который был величайшим лепрологом мира в то время. И я говорю: «Вот, уезжаю из Индии, не увидав его». Потому что я хотела ему сказать нечто, что открылось мне с помощью Божией, которое только он мог сделать. Как быть?.. Итак, еду в Хайдарабад и там поехала попрощаться с друзьями. И когда все собрались, говорю: «Вот, уезжаю скоро в Иерусалим...» Один господин, индус, сидевший в углу, говорит мне: «Хочу с вами поговорить особо. Выйдем». Идем. Он говорит: «Я слышал, что вы всегда говорите «да» на то, что вам предлагают. Если бы я попросил вас о чем-то важном, сказали бы вы «да»?» – «Конечно, да!» – «Итак, – говорит он, – я тайный прокаженный. Я врач с большой клиентурой. Жена и дети о моей болезни не знают. Врач, который меня лечит, сказал скрыть это, чтобы не отяготить семью. Но теперь начинают неметь мои руки и нужно делать операцию в Мадрасе у Поля Брэнда. Вы поедете меня сопровождать?»... Видели?.. До сего дня так совершаются чудеса Божий! Но быть монахиней я не выбирала это-го. И никогда не выбирала сама ничего. Шла так все время, и сейчас так иду...

– Сестра, к счастью, что вы не родились... монахиней! Потому что вы приобрели опыт человеческой жизни, тогда как иначе, если бы вы стали с детства, то были бы весьма односторонняя... Не знаю, имели бы ту возможность, какую сейчас имеете, дабы переживать всякое человеческое чувство и проблему, с каковыми приходят люди к вам советоваться.

– Если бы я была с молодости монахиней, это означало бы, что я была бы уже совершенной, дабы взял меня Бог сразу на эту ступень, так что я могла бы жить в Его радости с четырнадцати лет, и все.

– Да, но вы помогаете очень многим здесь в миру. Практически!

– Не имеет значения, где я. Потому что, когда у тебя нет возможности практически или лично помочь человеку, пошли известие Богу, – возьми этого человека, положи мысленно к ногам Христовым, проси Его, да даст Он ему благословение Свое, и тогда ты будешь в порядке. Это бывает постоянно. Это делают и монахи, живущие полностью вдали от мира. Они ушли не потому, что не любили мир. Ушли, поскольку очень любили его, и хотели бы ничего не делать другого, кроме как молиться за него. Монахи совершают молитвы и посты. Т.е. делают две высшие ступеньки любви к Богу. Молитва их становится бомбой и очищает миллионы стремм¹... Не только пустыню, но и полмира. И если сегодня мир стоит на ногах, это потому, что тысячи монахов молятся за него. Когда возьмете и прочитаете аскетов пустыни, тогда осознаете их мудрые Слова... Какая простота, какое смирение... Как будто они ничего не сделали... И вместе с тем... Остались вечными. Кто не знает, говорит: «Э, что делает монах? Молится? Чепуха! Дела! Дела! Они нужны нам!» Они не правы. Потому что более сильного действия, чем действие молитвы не существует. «Много бо может молитва» говорит Писание, и особенно усиленная... Ибо является силой... энергией. Видишь, говорит, и гору можешь переставить верой и молитвой. Отец Лазарь хорошо сказал, что гора, которую мы переставляем верою, это наша гордость... Гора! И ее бросаем в море!

– Прекрасно, но как мы бросаем ее?

– Не спрашивай... Только по благодати Божией. Скажи Ему: «Господи, возьми от меня гордость»... На другой день Он начинает работу! Во всяком случае, в конце концов приходим к заключению, что никто из нас, не смотря на любовь, не может изменить другого, ни посоветовать, ни повлиять на него. Понимаем, что только посредством молитвы мы могли помочь. К этому выводу пришла и сестра Мария, пятьдесят лет как отшельница. «Чувствую себя, – говорит, намного ближе ко всему миру, чем когда иду по университетской улице...»

– Какими должны быть сегодня монастыри?

– Должны быть открытыми. Пусть откроются двери страннолюбия, что-бы слышать проблемы и трудности. Это есть великая помощь, какую может дать христианин. Помню, когда я была в Новом Иерусалиме, однажды поднялась группа людей, которые кричали и тянули друг друга и острили и были одеты, не как положено. Я увидела их из окна. Они постучали в ворота монастыря. Я не вышла. Достаточное время спустя, я увидела их уходящих. Теперь образ их совершенно отличался. Молчаливые, задумчиво спускались они по тропинке. Выхожу и спрашиваю Геронтиссу: «Кто были те, кто приходили?"- «Приходили какие-то люди, один..., другой без рубашки, третий в коротких брюках... И вошли и кричали и один из них сказал мне: «Геронтисса, примете нас такими, как мы есть?..» – «Монастырь не мой. Он – Богородицы», – сказала я... И они вошли...»

– Прекрасно.

– И продолжает: «И вошли, и начали мало-помалу прикладываться к святыням, возжигать свечи. Говорят мне: «Очень хороший ваш монастырь!» И когда они уходили, я сказала им: «Всего доброго вам, ребята. Благословение Его да будет с вами». И они ушли». Знаете, какое зло сделала бы Геронтисса, если бы видя, как они набросились на нее, сказала: «Вон отсюда»? Потому что я, когда они уходили, увидела всю разницу...

– Сестра, что бы вы хотели сказать нам о посте?

– Это одно из величайших оружий, какими мы располагаем против лукавого. Скажу то, что мне говорил отец Лазарь. Однажды в 1962 г. я ездила в Америку. Долгое время жила и была во многих штатах.

Письма отца Лазаря всегда были большой помощью. Он был моим духовником, и я обязана ему большой благодарностью за многоценные письма, какие он присылал по временам, куда бы я ни приезжала. Он говорил: «Поезжай, куда хочешь, делай, что хочешь, достаточно тебе держать пост».

– Зачем, сестра?

– Затем, что не может тебя достичь никакая стрела лукавого, когда ты постишься. Никогда.

– Т.е. среду и пятницу?

– Не только. Весь пост.

– И что вы ели?

– Было 15 августа^{*****************************************}. Там делали знаменитую трапезу: все, что угодно... Но я ела один томатный сок и один компот... и кончилось! И снова то же самое.

И действительно, я видела, как Бог совершает чудеса! Когда меня попросили сказать в защиту Православной веры, или о духовных опытах, я удивлялась, когда слушала потом магнитозапись, как бы не моя была. Очень благодарю отца Лазаря за этот его совет...

– Т.е., сестра, то, о чем вы говорите, когда постимся – нас не трогают стрелы лукавого, происходит потому, что душа становится свободной для духовной пищи?

– По началу, пост способствует забыть о теле. Т.е. «что едим, что пьем». Так? В том случае, когда ум не занят телом, ум имеем в духе. И тогда дух благословляется Богом, принимает и получает Божественную благодать, и ты можешь жить и живешь жизнью по Христу, как мы все молимся и так желаем ее прожить. В этом нам помогает пост. Василий Великий сказал, что основа для духовного преуспеяния есть воздержание в пище и т.д. И у наших древних было знаменитое изречение: «Толстое чрево не родит тонкого ума»...

– Это в монахе, а в человеке в миру?

– Нет, не только для монахов. Прежде я была в миру и занималась профессиональной деятельностью в лечебнице и т.д.

– Да, но если кто замужем и имеет семью? Что касается поста, как быть? И что касается церкви, как быть? Какова мера?

– Воздержание бывает в еде, в развлечениях, в супружеских отношениях. Достаточно того, что супруги согласятся, что впредь не будут вести абсолютно мирскую жизнь, но что будут стремиться к жизни по Богу... Знаю многих людей, которые и детей вырастили, и сами вели правильную жизнь. Первое, что должна спросить девушка или юноша, любящие Бога: «Христианин ли он?»

– А если нет?

– Если нет, нет смысла заводить семью. Несмотря на это, есть некоторые случаи, когда, по многой молитве супруги, через тридцать-сорок лет и супруг пошел в первый раз и причастился. Но представь, сколько времени.

– Сколько терпения!

– Всегда слышится молитва, когда она о духовном обращении и успехе.

– Истинная жизнь в монастыре такова. Совсем не думаешь о жизни в миру. Величайшее благо, что дает тебе монастырь. Ни с кем не говоришь. Старайся использовать время, зная, что ты находишься на другом поприще жизни. Тогда как если придет теперь кто-нибудь и скажет: «Ах! Не знаешь, что делается... Убийство! Такой-то... Другой... », то ты не можешь, не можешь. Все эти образы, какие приходят на ум, хотя они не останутся, но бывает как что-то на миг... как бы что-то другого цвета обрызгивает человека. Это очень тонкая тема влияния внешнего мира на наш внутренний мир.

– А мы легко поддаемся соблазну.

– Да.

– Для чего Он сказал нам «непрестанно»? Объясняет это?

– Да. И «бодрствуйте»... «Бодрствуйте, да не внидете в искушение». Все время мы должны быть на страже. Мы должны быть приуготовлены. Но все в охранении, когда мы бываем в присутствии Божием и Ангелов. Во всем. Во всем. И потом появляется привычка, и тебя уже не искушает. Любопытно... Бывает как бы разум раздвоенным. Одна часть прилеплена туда, друга сюда... Поняла? Однако надо постоянно быть там. Если переборет здесь, то человек испытывает утомление. Тогда вновь обращается к Нему. Это от Бога, раз и соединишься с Ним... Прилепилась душа моя за Него. Поэтому все Святые и аскеты настаивают на частом причащении Божественных даров.

– Бывают минуты когда думаешь, что понимаешь некоторые значительные вещи, и в следующую минуту все забыл, о чем думал, что понял.

– Специально так бывает. Потому что не следует нам знать сверх того, что нужно. Бог попускает это, чтобы мы были все время в ожидании и в послушании перед Ним.

– Никогда не следует отделять себя от других людей. Какими бы они ни были. Потому что Сам Господь сказал: «Не дивитеся тому, что делаю. Если будете иметь веру, сделаете не только то, что Я делаю, но намного больше». Итак, если Сам Христос ставит нас на один уровень, как можно нам мыслить об отделении? Как можно? Я с этим не могу согласиться!... Но, к сожалению, это присуще людям интеллигенции и последователям восточных философий. Потому что веруют, что они отличаются от другого человека. Потеряли то, что называется человечностью. Т.е., когда вы обрежетесь и бежит у вас кровь, меня берет дрожь, потому что существует это родство, которое соединяет всю человеческую семью. И потом и нечто еще. То, что кто-нибудь сделал, можешь сделать и ты. Тебе довольно, что имеешь веру. Отсюда исходим. Верою делали Святые то, что делали. Всегда верою. Но не «верою в себя», как подчеркивают некоторые. Нет! Должно «в себя» стать «в Того, Кто живет во мне».

– Мы, как общественные деятели, используем группу в предположении помочь личности понять самого себя. Веруем, что идеальный образ Группы -двенадцать человек... Может быть и поэтому Сам Христос ходил с Двенадцатью!

– Да... Но не забывайте, что Он никогда не сказал всем Двенадцати того, что сказал двоим, которых брал наедине... Иаков и Иоанн... Петр, Иаков и Иоанн. Все, что хотел сказать исключительное, говорил им. Но учение Свое предлагал всей Группе. Потому что вся группа – неодинакова. Группа имеет один идеал. Предположим, что идеал группы собрать всех уличных нищих и разместить их в небольших домиках и построить одну кухню. Но я лично против этого. И говорю: «Оставь его свободно просить милостыню купить еду, какую хочет, образовать свою семью и самому порадоваться, и не помещай его куда-то, как заключенного, из-за того, что он бедный...» здесь сейчас проблема... Приходит посетитель и видит Группу. Он всегда будет считать, что все эти люди имеют одинаковые убеждения. Он их не разделяет... Такой случай произошел со мной... Я оказалась в одной стране, куда меня пригласила одна группа. Проповедник говорил так безлично, без идеала, без Бога. В конце концов подошел ко мне человек Божий и говорит: «Что ты тут делаешь? Не видишь, что он настоящий антихрист?» Отвечаю ему: «Конечно, вижу. И потому нахожусь здесь...» – «Для чего?» – «Ожидаю, когда придет какой-нибудь человек, вроде тебя, кто не согласен, и осмелится меня спросить: «Что происходит?» и сказать ему: «Друже, ты прав. Это не для тебя и не для меня...» – «

– Вы сказали однажды нечто прекрасное. Что тот, кто руководит Группой, находится в очень трудном положении, потому что не может разрываться на столько частей, принять столько лиц, сколько лиц в Группе, за которой он следит.

– Я подразумеваю под этим то именно, что человек не может разорваться на много частей, что хорошая работа бывает только лицом к лицу. Два человека. Потому что тогда человек, второй, оставляет самого себя свободным. Он отражает себя на того, кто его слушает и открывает свое сердце. И тогда слушатель перестает быть тем, кто он есть. Могу вам сказать, что с помощью Божией могу стать в один день и пятью, и десятью лицами, кто приходят ко мне поговорить. Совершенно разные лица. Совершенно. Настолько, что я сижу и думаю порой: возможно ли, чтобы любовь ибо только любовь могу им дать, ничего иного, преобразила человека в кого-нибудь другого?.. И это повторяется с каждым новым человеком?

– Можете ли нам пояснить это? Когда вы говорите, что принимаете лицо другого, что подразумеваете?

Скажем, приходит кто-либо и говорит о своей проблеме. Что то1 и то1 произошло в его доме. То1 и то1 случилось с его матерью. Он не имеет никакого понятия. «Я страшно несчастный ребенок. С того времени, как прихожу из школы и до того времени, как завтра снова пойду, мне говорят: «Будь первый в классе. Не позволяй другим забрать у тебя первенство. Смотри, ты положишь их на лопатки. Смотри, будь сильным человеком. Смотри это, смотри другое"». Никогда такая мать не скажет: «Смотри, люби и товарища своего. Смотри, не относись к нему, плохо. Смотри, что все дети имеют родителей, которые их любят. Вы должны любить друг друга, как бы находясь в одной семье...» Не говорят таких вещей! Итак, ребенок в отчаянии. Приходит ко мне и говорит: «Больше не выдерживаю! Не выдерживаю, потому что хочу вести себя иначе, а мать моя хочет, чтобы я вел себя по-другому. Что будет?» В тот момент, уверяю вас, я перестаю быть той, какую вы меня знаете. Сразу становлюсь этим учеником. Тяну вместе с ним это мученичество, становлюсь на его место и говорю: «Что будет?» и: «Как будет?» Когда это бывает так, и тогда только, я могу почувствовать, что меня просвещает Бог, и я могу сказать ему, какую позицию может он занять перед всем этим... И если обретает ученик соответствующую позицию, тогда снова приходит, снова говорим, и опять приходит и опять говорим об этом. И через пять-шесть месяцев получается такое согласие, какое не могло бы быть, если бы я думала... как я есть – которая была нежным ребенком, родилась и выросла и жила среди любви, без трудностей, – потому что тогда я не смогла бы приблизиться к этому пареньку, не могла бы ничего сделать, если бы совершенно не преобразовалась в лицо этого паренька. Понимаете теперь? Не можешь ему сказать: «Делай это и это, нельзя делать то, потому что неправильно и т.д.». Не можешь сделать ничего, если выйдешь из его лица... Будешь чувствовать вместе с ним. Страдать вместе с ним. Пока не просветит тебя Бог, как выйти из этой проблемы, с той дороги.

– Т.е. вы некоторым образом входите в его шкуру...

– Однако полностью! Живу так! И к счастью, сестра, что живу, пока этот паренек находится в моем присутствии... Ушел парень? Присела я на немного с Ангелами, принесла отрока этого к ногам Христовым в умной молитве и закончилось дело его... Вскоре приходит другой... Бываю опять другим... И это продолжается иногда целые дни.

– Сколько людей вы можете принять за день?

– Обычно, до сих пор, около 14–15.

– Какое утомление чувствуете вы в тот момент, когда уходит от вас пятнадцатый?

– Никакого! Ничего не чувствую. В такой степени, что могу начать день от начала, в ту же минуту.

– Т.е., что, вы обновляетесь?

– Увы мне, если бы я не обновлялась! Это происходит, поскольку я абсолютно не имею памяти о земном. Совсем... Постепенно меня научили этому люди... И я раньше недоумевала и говорила: «Что замечательного в этом?». Имела как бы детскую память.

– Так у вас было с детства?

– Нет. У меня началось с того времени, когда Господь привел меня с одной бумажной лирой в Англию. С тех пор. С 1938 г. бывает это.

– Т.е. вы все оставляете на Господа? В себе ничего не держите?

– Ничего. Ничего. Не существую. Я не знала этого. Слушаешь... и потом закрываешь кассу, и ничего не существует... Потому что все оставляешь у ног Христовых.

– Как вы этого достигли?

– Этого достигла не я. Это нечто такое – как бы дар Божий... Я осознаю это. И знаете почему? Потому что никогда не останавливалась на проблеме. Даже и на своей... Если уходит человек, не беру в голову. Радуюсь цветку, смотрю на небо, на что-нибудь такое... И снова бываю – Бог и я на земле... Поняли? Бог, когда нас сотворил, сказал: «Возлюби Господа Бога твоего всею душой твоей, всем сердцем твоим, всею силою твоею, и ближнего своего, как себя». Когда придет ближний мой, и я бываю его ближним, и, так сказать, одна рука, то говорю Господу моему: «Вот, пожалуйста, сейчас ушел он радостный, и я рада»... Кончилось. Не теряю времени сидеть и опять говорить: «Ах, бедное дитя, что он тянет сейчас, что ему сделает его мама, не знаю что...» Никогда не имею таких фантазий.

– В другой раз, когда он придет, скажем, через шесть месяцев, как вы на него смотрите? Как в начале, или там, где остановились?

– Оттуда, откуда он мне скажет. Ничего другого. Живу той минутой. Потому что верую, что Прошлое не существует, и что о Будущем совершенно бессмысленно нам думать, поскольку не знаем, что будет... Существует только Вечное Настоящее Божие. Оно – эта минута, какую мы переживаем. Сейчас для меня другого на земле, кроме Бога и вас, – не существует! Так? (Улыбаясь.) Иногда смеются те, кто меня знают, и говорят: «Теперь мы ушли, и теперь ты нас забыла!» Сейчас, скажем, я уйду отсюда, пойду домой, увижу кого-нибудь другого... Снова будет то же самое. То лицо и я на земле! Только!

– Не знаю, как говорить своим однокурсникам, которые не веруют в воплощение Божие. Говорят, что Христос был только...

-...Был Богочеловек! Этого, однако, не может понять человек, живущий по логике. Не может осознать тайну воплощения, что Бог стал Человеком. Не может, потому что не был прежде, и не перестанет быть! Однажды стал! По-этому излишне говорить. Как ты их не слушаешь, так и они не будут тебя слушать, когда ты так исповедуешь... Только когда приходит искатель Истины, тогда только нужно нам говорить. Потому что все остальные это люди, которые увлечены, которые ограничили свой разум одним путем. Что бы ты ни сказал им, они будут свое. Диалога не получится. Они приходят по попущению Божию лишь для того, чтобы отнять у тебя драгоценное время.

– И что же нам нужно делать, когда они говорят?

– Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас, в себе. Потому что им необходимо высказаться.

– Но они тогда подумают...

– ...что поскольку молчишь, соглашаешься с ними.

– Что же в этом случае бывает?

– Ничего. Оставляешь их и молишься, да откроются глаза их.

– Но тогда говорят: «Но ты не исповедуешь (защищаешь), не говоришь»?

– Нет, это не исповедание. Исповедание бывает только, где есть почва. Как говорит Евангелие: «Вышел сеятель сеять семя...» Посеял. Одно семя упало на камне, иное упало в терние, иное на хорошую землю. Но когда ты бросаешь постоянно в терние или на камни, не может, не находится почвы. Вокруг нас такое великое неверие!.. Но, к счастью, есть и книги. И легче их прочитать и убедиться из них, нежели от немощного человека, как ты или я. Понимаешь ли, что получается? Говорят: «Кто ты такая есть, что будешь меня учить?» Входит в среду и «Я»...

– Однако замечаю следующее. Есть люди, которые любят... людей, растения, животных, все прекрасное, музыку... но не хотят Христа. Что с ними происходит?

– Ничего не поделаешь. Придет время, когда Сам Господь откроет им глаза. Мы сейчас будем их любить, каковы они есть. Ничего больше не сделать. Станем ли говорить? Нет. Если будет говорить наша жизнь, то прекрасно. Я такого мнения: говори, когда другой ничего не видит в твоей жизни. Потому что Господь говорит: «Просящему у тебя дай». Если же увидит что-нибудь в твоей жизни, тогда спросит: «Как это происходит?»

– Поинтересуется узнать.

– Когда идешь к людям другой религии, как в Индии, и работаешь, как служанка, но без денег, и без ничего, тебе говорят: «Кто тебя посылает?»... У меня есть письма, даже и теперь, где пишут: «Бог тебя привел к нам...»

– Понятно... Итак, когда говорим об исповедании веры, что мы сегодня подразумеваем и как можем это обосновать?

– Для каждого исповедника вид исповедания зависит от его характера, от его темперамента, от покорности воле Божией, и от обстановки, где нужно будет исповедать. Скажу тебе и один пример (всегда, как знаешь, можно говорить лишь из личного опыта)... У меня был перелом ноги, и я жила в санатории. Был день святого Георгия, и поскольку я не могла пойти в церковь, включила радио послушать. Между тем, как только началось слово проповедника, звонит телефон. Это был о. Павел. Говорит: «Сестра, у нас здесь проповедники собралось немного народа. Я попросил бы вас прийти побеседовать». Говорю ему: «Отец Павел, я не могу ходить». – «Я приеду на машине, возьму вас и помогу вам». – «Не знаю, как я смогу». – «У меня здесь начальник жандармерии и еще несколько лиц и дамы милосердия». – «Ах, отец, очень мне трудно с такой ногой поехать и беседовать. Подождите минутку, выключу радио... » И пока иду выключать радио, слышу, как проповедник говорит: «Какие тепло-хладные сегодня мы, христиане... Как говорим, что любим Христа, и не имеем мужества пойти сказать перед двумя: «Я – христианин»! Святой Георгий был Великомученик, но он был и великий исповедник. Поэтому он потряс мир и до сего дня потрясает сердца наши. А мы что делаем?..»

Как понимаешь, мне ничего более не требовалось. Так как, в то время как я всегда говорю «Да», в ту минуту и «Да» и исповедание забыла (от робости передвижения и присутствия), но об этом мне напомнила проповедь. «Приезжайте, отец, возьмите меня», ответила я конечно. Приехал о. Павел. С трудом посадил меня в машину. Приехали туда. Столько было устремленных на меня глаз. (Увидим, мол, что это за монахиня, приехавшая сюда беседовать снами в такой день.) Бог сотворил Свое чудо! Потому что Он привел меня для беседы не для одной меня, слава Богу, но для удивительных душ, которых Он привел на мой путь, и которых мне довелось узнать... И, начав говорить о некоторых случаях, бывших в Индии, Африке и здесь, кажется, взволновался народ: и сосед мой, пожилой иерей, в то время как я рассказывала о чуде Божием, говорит мне со слезами на глазах: «Сестра, хочу с вами поговорить потом». И рассказал мне о чуде, происшедшем в его жизни. Это было что-то исключительное. Из четырех пассажиров на судне он был одним, кто спасся. Подняли его полумертвым, но он ожил. И увидел чудо Божие: из стольких людей только он спасся. И когда я говорила о различных случаях в Индии, показывавших, что Рука Божия спасает нас, он растрогался. И только для него нужно было мне ехать, нужно было рассказывать. И даже дамы милосердия, по одной приезжали, и мы говорили об их личных вопросах... Состоялось знакомство. И так прославилось Имя Христово. И все это от той встряски, которую я испытала при мысли: «Почему ты не исповедуешь?..»

– Вы действительно сказали много. Полагаю, что и один маленький случай из вашей жизни в Индии с Господом дает очень много...

– Но скажу вам и другое. С годами, когда мы все теснее пребываем в общении с волей Божией, с Ангелами, с молчанием и всем, нам кажется, что, когда мы идем исповедовать, потрясающим образом присутствует и демонстрация самих себя.

– И это очень важно.

– Особенно когда это личные опыты. Скажу тебе и другой случай, который мне довелось увидеть. Я была в Индии, и приехал великий и очень известный американский миссионер, который дважды в год объезжал мир и проповедовал. Он говорил по-английски. И о чем же говорил этот человек? О всех своих случаях и о чудесах Божиих в его жизни. Но он говорил очень пламенно и кричал: «I went there and I spoke to crowds about the Lord, and thousandsof people came to me. I spoke. I gave the witness. And you mast do the same!» (Я приехал туда и говорил множеству народа о Господе, и тысячи народа приходили ко мне. Я сказал. Я дал исповедание, и вы должны делать так же!) Но знаешь, как это звучит по-английски... I («аи», т.е. «я»)... I... I... И я говорила: «Ах, Боже мой, как произошло это «I», чтоб его не было! Как скажем «Ай» (I), «Он» с заглавной буквы, Который есть Христос, и при этом делать нашу личную проповедь с «Аи», с «Он""^{******************************************}. И тогда я начала собирать удивительные случаи, происходившие с другими, и приводила их в своих беседах и говорила: «Такой-то так и так делал... такой-то так и так пострадал...» Поняла? Но и еще одно. При исповедании, когда человек поистине любит, нет нужды даже и говорить в современную нашу эпоху. Нет нужды. Знаешь почему? Потому что многие люди, хотя их и призвал Бог, еще не осознали, что их призвал Бог, и эгоизм еще очень живучий... Так? Таким образом, когда видят, что один говорит другому: «Я это и это... Мне Бог сделал это и это...», говорят в себе: «Почему тебе, а не мне?» Поняла? Но они не знают, что тому, который говорит, и тому, который слушает, Бог сделает то же самое, если уверует всей душой. И тогда он не скажет уже: «Почему тебе, а не мне?» Однако все это человеческое, и поэтому бывают большие трудности, поэтому бывают и разделения между христианами.

– Но, сестра, как, если каждый из нас имеет различные опыты, как могли бы мы все вместе прийти к согласию и прекратить это?

– Скажу тебе одну вещь. В наше время, когда все колеблется, сила тьмы имеет большую силу, а человек оказывается бессильным, потому что воспитание не по Христу. В это время можно услышать целые проповеди (я не имею в виду церковные), когда один и другой высказывают различные человеческие суждения, но не ссылаясь на Имя Божие. Т.е. в такое время очень трудно людям договориться между собой и образовывать группы.

– Однако в этих группах, если есть любовь, все решается... Но видишь ли, любовь это нечто очень... данное. Как данным является и Дух. Бог, если вдунул нам Дух Свой, то дал нам и Любовь: ибо они бывают вместе, взаимосвязаны. Не можешь иметь Духа Божия и делать различия «не по любви». Исключено! Из этого сразу поймешь другого. И Христос сказал нам: «По любви, какую имеете между собой, все поймут, что вы Мои ученики». Не по чему другому. Ни по мудрости, ни по административным способностям, ни по чему... Имеешь любовь? Имеешь простоту? Имеешь смирение? Имеешь все! Все это синонимы. Не можешь любить и желать иметь превосходство над другим. Потому что смотришь на него как на образ Божий. Все – в Боге, и если почувствуешь себя так с Богом и день и ночь не будешь иметь в уме ничего иного, кроме Бога, не можешь делать никакого различия. Совершилось! И если придут и скажут: «Что ты разговариваешь с мусульманином? Как ты сидишь с этим индусом? Почему ходишь с инославным?..» – не сможешь понять, почему тебе говорят все это, и тогда начнется гонение. Любовь гонима. Любовь на Кресте... Все, что бы ты ни делал. Но радость Креста в Воскресении. Поэтому, хотя и на Кресте, радуешься. Смотри на радость исповедников... Смотри на тех, кого приводили и бросали в огонь. Посмотри на тех, кого распинали, как они воспевали и славословили. Посмотри на святого Стефана, которого мы имеем величайшим образцом, после Христа. Святой Стефан, когда его побивали камнями, воспевал и славословил Бога и говорил: «Вижу славу Его! Вижу славу Его!» И: «Прости их!» Потому что для того, чтобы поистине сказать «Прости их», ты должен прежде возлюбить всею своею силою. Значит, Дух Божий должен жить в тебе. Поэтому порой бывает достаточно только присутствие таких людей. Поняла? Нет нужды говорить. Если войдет в одно место Любовь, понимает вся окружающая среда, что вошла Любовь. Мне сейчас говорят об отце Паисии святогорце. Это один из избранных рабов Божиих, действительно дающий столь великую радость и мужество молодым людям, приезжающим к нему. Наипростейший. Сидит там молча; без разговоров, или беспрестанного писания... Но, знаешь, что имеет? Величайшую энергию на земле, которая называется Молитвенное состояние. Это молитвенное состояние в нашей душе – не слова – есть нечто такое, что может потрясти весь мир! Такого состояния достигли и Святые старого времени. В синаксарях читаем, что их бросали в огонь, и огонь их не трогал. Их бросали в смолу... ничего. И нынешние Святые так. Трижды их бросали в смолу. И смола их не жгла, тогда как те, которые разжигали огонь, обжигались. И окружающие думали, что они были мертвы, но они были как мертвые, но вскоре вставали и прославляли Христа. Потому что видели чудо! Сегодня, в наше время мир хочет видеть чудеса. Однако мало людей, которые их покажут. Слава Богу, еще есть некоторые. Но мы знаем, что Бог может и издалека сотворить чудо. Сегодня есть и Евангелие, есть и книги хорошие, которые могут все читать. Если очень хочешь, Бог явит и человека.

– Такое наше отдаление (от Бога) не позволяет явиться чудесам.

– Да... Когда мы звоним, то иногда слышим в трубке голос: «Ждите у телефона, ждите у телефона...» И ты сидишь и ждешь, и ждешь, и ждешь. И здесь, хотя бы пять минут в день почему не посидишь спокойно, дабы узнать, что скажет Господь? Понять, какова есть воля Его? Посидеть и подождать у телефона Вечности. Вспомни же и святую Евдокию: как она пришла на мученичество и освятилась... Видишь, что и одно молчаливое исповедание Христос признает. Поэтому говорю: исповедание зависит от темперамента человека.

– Да, чем говорить и производить ссоры, или даже еще худшее состояние, потому что оно вызывает раздражение в другом и он еще больше будет противиться Христу, лучше совсем не говорить.

-...Поэтому думаю, что вместо того, чтобы говорить, вначале полюби то лицо. И если полюбишь, то Бог есть любовь, и наставит тебя, каким образом себя вести. Не тем, каким хочешь ты сам, по своей логике... Но полюбишь перво-наперво этого человека, который находится в том месте, где он находится. Низко или высоко. Идолослужителя, или того, кто он есть. И по любви, наставляемый волей Божией, будешь говорить. Знаешь, если сейчас пойдешь к неправославному и скажешь: «Брось ты этих истуканов! Они никогда не могут представлять Бога и т.д.», и начнешь говорить ему подобные вещи, он не только не послушает тебя, но будет считать тебя нечестивцем по отношению к его богу. Но если скажешь: «Подумайте, для чего у вас все это? У вас все это как бы так: когда у тебя есть сын на чужбине, которого ты любишь, то ты смотришь и целуешь его фотографию, потому что он твой сын. Но когда он придет к тебе, будешь ли ты смотреть на фотографию? Нет! Мы теперь знаем, что Бог пришел на землю и говорил нам, и уже нет нужды иметь нам эти отпечатки, но мы служим Богу в сердцах своих». Так? И тогда скажут они: «А какой это Бог? Одинаковый с нашим?» И тогда ты можешь сказать им: «Бог – един, а не разный. Может быть, ваш есть порождение фантазии, логики, разума... Наш – Бог сердца, дыхания, духа и – Вечный... » И так постепенно, в беседе, можешь дать им, если попросят, небольшую книжечку. Будь осторожен, потому что если не попросят, то выбросят ее. В Индии, когда меня просили – просящему у тебя дай, – я давала сначала «Подражание Христу», и, поскольку видели там ссылки, потом сами просили Евангелие. Поняли? Пять лет там, и никогда я не давала книги без просьбы.

– Когда мы имеем радость, спокойствие, невозмутимость, это благодать Божия. Тогда мы не имеем нужды в видениях и опытах, если мы из тех, кто их повторяет... Потому что если видение истинное, или весть неземная, то у нас нет возможности ни в уме, ни в мысли, ни в языке выразить, что было и что произошло. Только изменяется наша жизнь, и остальные видят разницу.

– Геронтисса, вы объездили весь мир. Узнали столько монашеских орденов. Римо-католических, буддийских, индуистских. Видели организации, протестантских миссионеров. Видели, что им предоставляются многие льготы... А вы, как бедная православная монахиня, имели весьма скромные возможности для передвижения, для раздачи. Не думали ли вы когда-нибудь, что было бы лучше, если бы вы были не православная?

– Боже сохрани! Нет! И на ум не приходило, потому что именно этим я горжусь. Помню, я была в кабинете Индиры Ганди и мы разговаривали об их стране. В то время приходит одна и говорит обо мне: «С вами говорит католическая монахиня?» И Ганди отвечает: «Нет, она из Православной Церкви. Вы ее не знаете, т.к. в Индии такой нет, это совершенно другая Церковь». И когда я приехала в Иерусалим, в наш монастырь, очень бедный, в 1959 г., приехали из Франции католические монахини и сказали мне: «Здесь у вас истинный образ христианской жизни, потому что у вас во всем недостаток. У нас все удобства...» Вы поняли?

– Скажу вам, почему я не говорю «Нет» магнитофону... В первый раз в моей жизни мне довелось говорить народу в Англии, во время войны. Потом я говорила в Индии нескольким группам. Но когда приехала в Америку, один миссионер взял меня с собой в большую поездку. Каждый день было 500–600 слушателей. И когда я вышла в первый раз, я сказала в себе: «Что сейчас будет? Как мне начать? Что делать?» И потом сказала: «Не волнуйся, скажи им так: «Если то, что вы услышите, вам понравится, знайте, что это не мое, но вмешательство Божие. И опять, если что-либо вам не понравится, знайте, что это мое, и тогда окажите снисхождение!» И на этом я начала. После того как я окончила беседу, подходит пожилая госпожа из последних рядов. Она носила сильные очки и с трудом слышала. Приходит радостная, берет мои руки в свои и говорит: «Я была очень далеко и почти ничего не слышала, и, как видишь, сквозь свои очки очень мало вижу. Но как чудесно, что ты была!» (Werént you wonderful.) Когда я услышала эти слова, сказала: «Боже мой! Благодарю тебя. Теперь я понимаю, что для того, чтобы сделать что-либо кому-нибудь Ты помещаешь вуаль между нами, и тот видит меня не такой, какая я, но такой, какой Ты хочешь! Потому-то мы и можем что-то делать... Иногда мы что-то говорим, по-видимому случайно, или же не готовы сказать. Но если бывает время Божие, когда должно услышаться то, что мы говорим, Бог переиначивает это, поскольку благодаря той вуали, какую Он помещает, остальные слышат нас иначе. И они вдохновляются и идут вперед, тогда как мы остаемся такими, какие мы есть... Понимаешь, какая совершается работа? С тех пор я много наблюдала. Итак, это мне придало мужества... Но магнитофона тогда не было в той группе. Приехали мы в другой город, и там было много магнитофонов, и все проповеди записывались. Приходит организатор и говорит: «Тебя будут записывать». – «Прошу тебя, не надо, говорю, не могу говорить перед магнитофоном, прошу тебя». – «Хорошо», – сказал. Но когда окончилась моя проповедь, подошел один из Канады и сказал: «Вы прекрасно говорили, и мы очень рады знакомству с вами... Но у нас жалоба на вас. Мы никогда не представляли, что вы не подумаете о том, что у нас есть члены семей, которые не смогли сюда приехать с нами. Большинство из нас приехали очень издалека, и мы очень хотели, чтобы, кто не приехал, услышали то, что услышали мы. Вы укрепили нас большой радостью». После этого, как понимаешь, я никогда не говорила «Нет» магнитофону.

– Сестра, я бы хотела спросить вас о сыне, молодом человеке.

– Это одно и то же. Человек. Ничего другого. Я никогда не осознавала любого ребенка ребенком... Чтобы относиться к нему иначе, чем к взрослому. Потому что, знаете, ребенок бывает очень рад, когда считаешь его другом с двух лет. У меня есть мальчик подруги, двух лет. Так он, знаете, не подумает сказать мне «сестра Гавриилия». Зовет меня Гавриилия, и по телефону так же. Потому что чувствует меня близкой. Понимаете? Но не забудем и другое. Что ребенок не принадлежит ни отцу, ни матери. Принадлежит Богу! Кто-то сказал, что он находится под опекой отца и матери. И в самом деле он не их! И они не имеют права, по моему смиренному мнению, делать его по своей выкройке, по своей модели: «Хочу, чтобы сын мой стал таким»! Кто ты, господин? Кто ты?.. Из своего опыта общения с детьми во всем мире, богатыми, средними, бедными... я увидела, что все дети одно и то же, до момента, когда придут родители поставить их в определенные границы. Понимаете? Однажды мне пришлось выйти погулять с ребенком очень богатой матери. Идя по улочке, нам встретился бедный ребенок и просил дать ему что-нибудь. «А! Не давайте, пожалуйста. Не давайте ему. Мама моя сказала, что он плохой и поэтому попрошайка... » Скажите мне сейчас, пожалуйста! Когда мать осмеливается сказать такое о товарище своего мальчика, портит ли она ему душу, или нет?.. Тот же готов любить его. Он ничего не может понять... Помню, я была в больнице прокаженных в Индии, и у мужа с женой были двое маленьких детишек, которые никогда не видели других детей поскольку все прокаженные были взрослыми. (Речь идет о семье Баба Амте.) В первый день, когда они пошли в школу (им было шесть и семь лет), невозможно было их возвратить домой! Они громко плакали и говорили: «Не пойдем! Останемся здесь! Потому что и другие, как мы! Не хотим возвращаться домой!..» И все это потому, что ребенок чувствует, что он принадлежит к другому миру, к Детскому Миру. Независимо от того, кто он и что он.

– Следовательно, отцы и матери являются просто опекунами своих детей, и поэтому им нужно будет очень ценить эту Опеку, которую дал им Бог...

– Да. И уважать личность ребенка. Родится малыш и, может быть, хочет стать... строителем. Так? Нет!.. Ты сделаешь его адвокатом.

– Это проблема отца и матери, а не ребенка.

– Конечно нет! Но как будет страдать ребенок от такого курса... Большое терпение надо ему. И видите, что в наше время мы сделали большой прогресс в этом, потому что встают дети и уходят.

– Но это приводит к анархии.

– Не только к анархии, на кривой путь приводит. Потому что, пришла беда – открывай ворота. Ребята идут освободиться от рабства, а попадают в худшее рабство и, конечно, связываются с наркотиками, с плохими компаниями...

– Как же они узнают Бога? Если не научены ни дома, нигде...

– Нет необходимости учить словами, когда отец и мать живут гармонической жизнью между собой, когда сами они любят Бога, когда не говорят детям: «Чадо, сходи в церковь, я посижу в кровати», и посылают их идти одних. Дети будут ходить до 12–13-летнего возраста. Потом скажут: «Вы не пойдете? Сегодня и мне не хочется идти...» Всегда так бывает. Или другое. Отец или мать имея гнев, ненависть, зло, говорят ребенку: «Не кричи! Не гневайся! Не...» и я не знаю что. Что это такое! Скажите мне!.. Однажды, помню, пришла я в университет на факультет Педагогов! Нам говорил преподаватель, педагог. И в то время, как он говорил нам о кротости, о спокойствии, обо всем этом, начало от ветра ударять окно. Тогда он с гневом вскакивает и начинает говорить очень плохо. «Ну 3..., не закрыл окно, оно действует на нервы своим грохотом!» Тогда как сам говорил о кротости, безгневии и т.д.!.. Пойду ли я снова к этому преподавателю. Конечно нет!

– Т.е. это...

– Просто пример. Пример, молчание и любовь. Мой опыт показал мне это. И к детям и к взрослым. Особенно к взрослым.

– Однажды в Америке меня попросили рассказать протестантской аудитории на любую тему. Тогда я сказала о Богородице. Я сказала им: «Есть одно место в Евангелии, которое весьма недооценивается определенными отделениями христианства. Потому что не изучили достаточно. Но у нас, в нашей Церкви, Богородицу мы принимаем как Мать нашу. И поскольку мы, особенно монахи, – Ее слуги, то стараемся и изучаем жизнь Ее. Если вы вникните, то увидите, что Она сказала: «Величит душа моя Господа». Вы увидите, что когда Бог избрал Ее, то послал Архангела, и что, как только он сказал Ей, Она сразу ответила: «Се раба Твоя». Не противоречила. И поскольку мы учимся послушанию воле Божией, то Она для нас Образец. Это – первое. Второе, – говорю им, Богородица, имея Сына без отца, терпела страшное поношение от всего мира. Поэтому сегодня там, где есть оклеветанная напрасно женщина, Богородица – Мать ее, и переносит все вместе с ней. Третье, мы много раз были беженцами, и вспоминали, что Богородица взяла Младенца Христа и ушла в Египет. Четвертое. Столько женщин в войну теряют своих сыновей, которых убивают молодыми, но величайшую драму перенесла Богородица, когда увидела Безгрешного Сына Своего, Невинного, на Кресте. И через эту боль прошла Богородица. Пятое. И когда Она осталась одна, не имея, где жить (поскольку не имела других детей) Ее подобрал один человек, ученик, чтобы Она жила вместе с ним. Как бывает и с нами, когда мы состаримся. Т.е. вся жизнь Ее есть путь, некий маршрут, подобный жизни всякого человека... Но скажу вам и еще, друзья. Вы разве не говорите: «Брат Роберт, помолись за меня»; или: «Сестра Лиля, помолись за меня». Что плохого, если скажем: «Матерь Божия, помолись за нас»? И тут вскакивает один из аудитории и говорит: «Но Она – мертвая!» В таком случае и я сказала: «О! Извини! Мы в нашей Церкви веруем в Воскресение!»... « И все это, дети мои, перед магнитофоном.

– Пример это все. Пример и молчание и любовь... Мой опыт показал это. И для детей и для взрослых. Особенно для взрослого. Потому что даже если тебе удастся кому-либо растолковать и сказать и рассудить то, во что он верит, то, что он применяет на деле, то ты бьешь прямо в лицо его эгоизм. А эгоизм того не желает, хотя и внутри признает правильным то, что ты говоришь ему. Не желает, чтобы другой сказал ему это. К сожалению... Не говори и все. Не говори до тех пор, пока он или она не попросит тебя сказать свое мнение... Об этом прекрасно говорит Господь: «Просящему у тебя дай». Во всех вопросах. Спрашивают твое мнение? Тогда скажешь. Это мой опыт. Соблюдая это, я всегда бываю так довольна, так спокойна и так невозмутима... что не могу описать. Это Небо на земле. Любовь и молчание. Ничего другого не хочу.

– Где вы научились этому?

– Не могу знать. Однако я поняла, что когда оставишь человека говорить тебе, а сама сидишь молча, этот человек открывает свое сердце. Узнаешь его. А это основа дружбы. Потому что смотрите. Приходит один и говорит: «У меня ужасная головная боль! Не могу успокоиться!» А у тебя в тот момент, может быть, еще хуже. Если скажешь: «Ах, ты не знаешь, как у меня болит голова»... Конец! Ты не можешь установить никакого контакта с этим человеком. Я это вижу, слышу каждую минуту. Как только скажешь: «Знаешь, у меня ребенок так и так... » – «А посмотри на моего! Так и так...» Не может состояться беседа. Потому что люди стали так эгоистичны, что в сердце не осталось места, чтобы понять страдания другого. Согласны?

– Да. Вполне.

– Все время бывает, с одной стороны, человеческая страсть, а с другой – совет Ангелов, который говорит: «Нет, так не бывает». Т.е. хочешь поспать больше, чем следует?.. Нет, не поспишь, потому что весь день будешь не способен что-либо увидеть, порадоваться чему-нибудь и благодарить за что-либо Говорит тебе: Ты разве не ешь это сладкое сейчас? Что, разве Четыредесятница? Какой пост, какая отмена?.. Нет, не будешь есть. Так каждый день убеждаешься на мелочах, чтобы, когда придет большое искушение, быть готовой. Помню, у меня была одна слабость: брезгливость. Однажды в молодости зашла я в кондитерскую и хотела купить печенье. У парня, который обслуживал, волосы были жирно намазаны брильянтином. Говорю ему: «Пожалуйста, я бы хотела четверть этого». Он берет руками и кладет, и вдруг у него падает локон волос. И он берет его руками и кладет остальное печенье. И я говорю: «Можете продолжать свою прическу, господин, до свидания», и ушла... Ах, дети! Казалось бы, ничтожная вещь. И однако я поплатилась за это большим злом. В Индии, в гостях у семьи индийских друзей. Все сидели на земле. Хозяин со скрещенными ногами, без обуви и без носок, играя в рассеянности пальцами ног, берет ими хлеб и подает мне!.. Пожалуйста! В то время, сестры мои, пришел мне на ум парень тот с локоном! Понимаешь, что получается? Так-то... Все... Все... Все будем переживать! С тех пор я просила у Господа дать мне урок в голову, от ног в свое время. Немедленно. И Он сделал так! Я была в Вифании в монастыре, послушницей. В то время рядом с нами была войсковая часть. Приехало несколько туристов посетить монастырь, с фотоаппаратами. Поскольку я говорила на их языке, то повела их на террасу фотографировать селение Пера (из него был осленок для Господа), которое было видно с той высоты. Но в тот момент, когда бедняга-турист хотел сфотографировать, приходит солдат, вне себя, снизу и говорит: «Как ты смеешь приводить сюда на террасу и фотографировать, хотя знаешь, что фотографирование запрещено». И забирает у него фотоаппарат. Тогда я в гневе говорю ему: «Так-то вы принимаете иностранца, а он, бедный, приехал лишь сделать снимки в связи с Евангелием... и т.д. ». И пока я говорю это, приходит танк!.. головная боль, сюда! Сразу прихожу в себя и говорю: «Ах, извини, извини, господин! Знаю, что вы исполняете свой долг. А я говорила с вами так плохо! Я не должна была говорить c вами так!..» Головная боль проходит! И он говорит иностранцу: «Ладно, пойдемте...» И берет его и устраивает ему всю поездку по Иудеи с солдатским надзором. Проводил его до самолета. И вернул ему аппарат!

– Вы часто говорите о попущении Божием.

– Да. Я принимаю, что ничего не бывает иначе, чем по воле Божией, или по попущению Его... Поскольку Он Всемогущий. Поэтому я не могу быть подавленной всем тем, что случается вокруг нас. Потому что, покоряясь воле Божией, я не могу от нее пострадать.

– Понятно. Вы находите, что подавленность есть человеческий эгоизм и отсутствие веры?

– Да. Отсутствие абсолютной доверенности. Так же и человеческое беспокойство. Когда я переживаю, я как бы говорю Богу: «Ты не так сделал, как нужно было, как я хотела...» Кто я, чтобы так говорить? Или: «Почему мне говорят это? Почему мне делают другое?» Но могло ли это произойти без Него, без Его попущения? Нет! И тогда мы спокойны!.. Имеем постоянную тишину. Без этой постоянной тишины Бог не может послать Святого Духа в помощь нам. Святой Дух приходит только в человеческой тишине. И тогда он наставит тебя, как сказал Христос: «Я пошлю вам Утешителя, и Он наставит вас, и научит вас будущему...» Поэтому говорит тебе иной раз: «Не ходи туда». Потому что это не было бы во славу Его...

– Знаете, что у меня здесь есть? Канон со Святой Горы. Сколько четок в день. От отца Кирилла Тамбакиса из Катунак, который приехал сорока лет на Святую Гору и умер там семидесяти семи лет. Мы вели с ним переписку в последние годы его жизни в Катунаках. Он не писал никому, но книга его «случайно» оказалась в моих руках. Брат мой нашел ее в одной лавке в Карее (на Афоне) и прислал мне в Гималаи. Я написала ему, и он ответил: «Не пишу никому, но т.к. ты от Бога, сижу и пишу тебе».

– Сестра, какие это пять языков, на которых вы говорили в Индии и в Африке?

– А! Расскажу вам их историю! Однажды там, где я была в Индии, оказался один иностранец, и он говорит мне: «Ты, может быть, хорошая женщина, но не хорошая христианка!» Говорю: «Почему?» – «Потому что столько времени здесь, и всюду ездишь только с английским. Какие местные языки знаешь?» Я говорю: «Не успеваю учить, потому что переезжаю с места на место, и пока изучаю один диалект, меня зовут в другое место. Знаю только «доброе утро – добрый вечер"». «Э, ты не хорошая христианка! И не можешь совершать священную миссию!..» Потому что, знаете, католики и протестанты изучают всегда местные диалекты... Тогда я сказала: «Господин! Что ты мне скажешь на это?» Так, от всей души я попросила его! И тогда говорю: «А! Я забыла сказать. У меня есть... пять Языков!» – «Да? Каковы же они, эти пять?» – «Первый – улыбка... Второй – слезы... Третий – прикосновение... Четвертый – молитва... Пятый – любовь... С этими пятью языками объезжаю весь мир!» И он вынул бумагу и записал! Так-то. С этими пятью языками ездишь по всей земле и весь мир – твой. Независимо от всего. Везде есть люди Божий. И не знаешь, что тот, кого ты видишь сегодня, завтра будет Святым.

– Знаете, когда Бог хочет помочь кому-либо, как говорит Евангелие, может из камней воздвигнуть чада Авраамля. Он это сказал. Прекрасно. Итак, я каменная дочь Авраама! Скажем, я ничто, и приходит тот, кому нужна помощь, и он по случаю оказался здесь. Тогда Бог помещает некую «вуаль» между нами, и он видит меня не такой, какая я есть, а такой, какой хочет Бог т.е. сильно отличающейся, и он меня слушает и вдохновляется, и это ему помогает, и наконец он уходит от меня в лучшем состоянии, тогда как я остаюсь такой, какой была... Понимаете? Так делает Бог. Поэтому да не возгордится кто-нибудь, что сам помог человеку... Ничего подобного... Помощь моя от Господа, сотворшего Небо и землю.

– Я бы хотела спросить вас, играет ли роль окружающая обстановка в молитве?

– Да. До какой-то степени играет. И если пройдет эту степень, потом не играет. Как я говорила тому Суали в Гималаях (в Уттар Каши), выбравшему прекрасный вид и т.п.: «Суали, для чего ты выбираешь такое прекрасное место? Во время молитвы закрываешь глаза и ничего не видишь, кроме Бога в себе. Зачем же ты это делаешь? Разве слепой не молится?» Но он молчал, а потом сказал: «Ты права!» Может быть, по благородству...

– Много раз Господь дарует нам дары, которых мы недостойны.

– Верно. Столько благ. Хотели бы вы сказать об этом?

– Да. Расскажу об очень интересном случае, который произошел со мной в Индии. Я ушла в отдаленное место в Гималаях. Там была особая гостиница для местных паломников, поднимавшихся в те места, и они сидели там один – два вечера и снова уходили. Меня порекомендовала госпоже, надзиравшей над женской гостиницей, моя подруга, супруга министра. Хозяйкой гостиницы была молоденькая вдова, имевшая мальчика десяти лет.

В то время народу совсем не было, и подруга сказала, что я могу быть там и два и три месяца… Я очень обрадовалась. Конечно, комната была не очень важная. Разбитые стекла, различные мелкие пресмыкающиеся, т.е. скорпионы и подобное… И все же я была очень довольна и говорила: «И здесь Бог дает мне больше того, чего я достойна». Частенько я ходила гулять к Гангу, многие часы молилась, и часто пела то, что услышала в первый раз в тех местах: «Слава Тебе, Показавшему нам Свет». Я была счастлива от того, что читала и изучала Священное Писание и что лечила местных жителей… Говорила: «Боже мой, как я счастлива, всегда Ты даешь мне больше того, чего я достойна…» Проходило время. С надзирательницей у меня были хорошие отношения, и я учила ее мальчика английскому. Прошло два-три месяца, и однажды входит директор гостиницы и говорит: «Вам нужно переезжать, нельзя жить долго в этом месте, потому что оно только для приезжающих. Прошу вас, пойдемте. Я нашел вам одно прекрасное место внизу рядом с Гангом». Я обрадовалась. Встала, и мы пошли вместе посмотреть. И что же я вижу? Это было отверстие в скале возле Ганга, в очень красивом месте. Входишь внутрь с наклоненной головой. Без двери. На земле большая каменная плита, вместо кровати, и в углу на земле были тетради, карандаши и книги… Как будто, кто-то жил там. Говорю: «Кто сейчас живет здесь?» – «Студент, которому нечем платить в другом месте. Но мы его выселим, потому что и он живет давно, и уйдет, когда придете вы, поскольку нужно освободить вашу комнату». Говорю: «Могу ли я поставить дверь?» – «Да». – «Здесь не опасно?» – «Нет, только будьте осторожны вечером: когда стемнеет, спускаются змеи попить воды из реки. В это время не выходите». Тогда я (понимаешь, что чувствовала моя душа) попросту спрашиваю: «Может, у этой пещеры есть имя?..» Потому что, знаешь, там все эти места имеют название. «Нет». – «Э, тогда я дам ей имя. «Тупасья Кутир», т.е. «Келия Аскезы"». Он улыбнулся, и мы ушли. Я пошла в гостиницу. Сердце у меня было черное. Но т.к. по своему обету я никогда не брала деньги, то не могла ничего сделать. Как ты знаешь, где меня устроит Бог, там и живу. Я стала думать: «До сих пор Бог дает мне не по моему недостоинству, но сверх того. Благодарю Его. Сегодня же, когда Он дает мне по моему недостоинству, я опускаю голову, отчаиваюсь и не могу принять. Прошу Тебя, прости меня. Прошу Тебя, прости меня». И у меня потекли слезы. Я стала говорить: «Ты – лицемерка! Конечно!.. Этот студент как мог жить там? Он верует Богу больше меня, и Он сохранил его от змей и от скорпионов. Где вера твоя? Маловере, что трусишь! Не сказал ли Господь, наступишь на скорпионов, и не повредят тебе? Выпьешь отраву, и не тронет тебя. Не пила ли ты грязную воду там, в больницах прокаженных, из водоемов, где дохлые лягушки и змеи, и ничем не заболела? Теперь же начинаешь трусить? Стыдно тебе! Это ли твоя Вера?» И так я устыдилась себя, так расстроилась за свое маловерие, что сразу начинаю иную молитву и говорю: «Прости, Боже мой… Знаю, что и Ты со мной будешь в пещере. Знаю, что не позволишь змеям подползти ко мне, они пойдут только попить воды… Благодарю Тебя, благодарю Тебя, что даешь мне то, чего я достойна, чтобы знать, где я стою... Благодарю Тебя, что даешь мне благоприятный случай... Благодарю Тебя, что я не на улице... Благодарю Тебя, что снова дал мне радость и благодать Твою. Одну меня изгнал!..» И этими благодарю наполнилась душа моя такой радостью, что я начала собирать свой чемоданчик, славословя. Я летала! И начала делать планы: «Поставлю дверку, возьму фонарь побольше, чтобы видеть ночью, как прекрасно, буду слушать волны Ганга, когда буду молиться...» Я была на седьмом небе и приняла этот дар Божий!

Пета бяху мне оправдания Твоя на месте пришелъствия моего (Пс 118, 54).

И в ту минуту стучат в дверь и входит надзиратель и говорит: «А! Вы приготовились? Я пришел сказать, что вы можете оставаться здесь». Я онемела. «Знаете, бедному студенту некуда идти «представь, то, что для меня было ужасно, для того было идеальным» и ребенок внизу плачет и рыдает, что потеряет уроки английского, и мама его просит позволить вам остаться здесь. Не хочу их огорчать. Прошу вас... останьтесь». Как только он ушел и закрылась дверь, конец... едва я не упала от радости... «Боже мой, благодарю Тебя, что Ты снова даешь мне то, чего я не достойна. Ты столь добрый, столь Всемогущий, столь благий! Давай мне, что хочешь! И хорошее и плохое. И трудное и легкое. Мне достаточно того, что Ты даешь. Святою Твоею Рукою, которая меня всегда защищает». Но скажу, что Он видит души людей... Поскольку они Его! И не попустит нам быть искушаемыми сверх того, что мы можем понести! Никогда.

– Но и вы имели Ему такую веру и предались в Его Руки, идя в пещеру. Было страшно! И нашли силу помолиться, строить планы, успокоиться...

– Но что другое я могла сделать? Скажи, пожалуйста... Я знала, что то, что исходит от Него, совершенно. Когда полагаемся на волю Его, когда абсолютно предаемся Ему, всегда бывает так. Вспомним святого Петра, как он шел по волнам. Только когда перестал смотреть на Него, начал тонуть...

«Веровах, тем же возглаголах», говорит псалмопевец. Прежде веруешь, и затем говоришь. Прежде человек верует, а потом ему даются от Бога опыты. Без веры ничего не может быть... Садимся в такси и веруем, что водитель по дороге не сойдет с ума и не опрокинет нас в пропасть. Почему? Ведь столько людей сходят с ума каждый день. Вы когда-либо думали об этом? Мы веруем, что приедем к месту назначения. С другой стороны, мы приходим в эту жизнь и, зная, что оказались здесь не случайно, т.е. так, ни с того ни с сего, поскольку все является делом Божиим, мы все же не осмеливаемся Ему сказать: «Боже мой, возьми меня и делай со мной что и как Ты хочешь...»

– Это в основном не есть свобода?

– Это есть свобода. Великая!

– Но говорят: человек не является свободным, когда регулируется и направляется Богом. Ведь он лишен всякой свободы!

– Он имеет душевную свободу! Сердце его свободно. Ум его свободен. Тело его может не быть свободным. Потому что, если не покоришь тело душе, уму и сердцу, тогда что получается? Телесную свободу хотят плотские люди. Быть свободным пойти вечером в театр, в кино, куда-либо. Или сидеть до трех у телевизора и портить свои глаза. Все кривое считают Свободой. Но свобода какова? Знать, что сказал Господь: «Радость Мою даю вам, не как мир дает». Мир сегодня вознесет тебя до небес, а завтра ты окажешься в тартаре. Сегодня будешь радоваться на прекрасной вечеринке, куда пойдешь. Завтра узнаешь, сколько злых вещей сказали про тебя некоторые, когда ты ушла, и будешь переживать.

– Я знаю лишь одно и это не гордость и не фантазия то, что у меня день и ночь, где бы я ни оказалась. Три вещи: первое – Вера, второе – Вера, третье – Вера... Совершилось! Ничего другого сказать не могу – оживляет и руководит моей жизнью. Когда мы веруем и кто-нибудь придет и скажет: «Хочешь поехать со мной в Ливан?» – «Да», говорю я. «Как говоришь «да» ни с того, ни с сего?» Говорю «Да», потому что верую, что Бог, если мне не на добро, сделает так, чтобы те, кто меня приглашают, сами скажут «Нет»: «Мы запоздали с бумагами и не могли уехать... » Я частенько вижу такое в своей жизни, уже пятьдесят лет. Не один или два. Ибо мне сегодня семьдесят один!.. Чего и вам желаю!.. Читаю снова, и снова, и снова Евангелие и вижу замечательное. Приходит Иисус Христос и говорит Апостолам: «Оставьте теперь мрежи ваши и следуйте за Мной...» Если бы говорили: «А кто Ты? Зачем нам терять поденщину? Зачем нам терять заработок? Куда поведешь нас? Что нам сделаешь?..» Если бы говорили так, что бы было? Оставались бы во тьме. Они сказали «Да» Неизвестному, Который пришел и сказал им: «Пойдем! Брось все и пойдем!» Почему? Потому что верили в Бога и ждали Того Одного, Кто скажет им: «Пойдем!» И так стало начало. Потому что, если бы говорили «Нет», что произошло бы?.. Но и еще. Если веруешь, пойдешь и по волнам, как святой Петр. Но, если дрожишь... бум! Ничего другого! Всю жизнь мою так... Меня вызывали в самые опасные и отдаленные селения Индии. Однажды вечером прислали сказать: «Иди к больному». Я отправилась наволовьей повозке, которой правил пастушонок. Поднимаясь в горы через лес, вижу светятся две точки. Это были два глаза тигрицы! Что тут скажешь? Господи, помилуй меня, и да будет воля Твоя, яко на Небеси и на земли... И закрою глаза, вижу то написанным во мне... Ибо Он сказал: «Что печешься? Что печешься? И волосы головы твоей исчислены». Что заботишься? Но отсутствует вера! Однако, если мы имеем веру!..

– Господь сказал: «Скоро вы рассеетесь все и оставите Меня Одного, но Я не Один, т.к. Отец Мой всегда со Мной...» Так же и мы, если подумаем, никогда не бываем одни. И как только обратим к Нему и взгляд и ум, найдем удобную позицию по отношению к Нему, прежде всего, и потом по отношению к людям. Т.е., если что-то желаете, просвещения, сразу бегите прежде к Евангелию, вместо того, чтобы иметь помощь у людей, особенно в том случае, когда нет подходящего человека – это мое начало. В Евангелии – Жизнь Вечная, т.е. Он Сам... Бог дал нам совесть: Самого Себя. Следовательно, в совести мы всегда найдем ответ... Еще одно, что очень помогает, как знаем, – постоянная молитва. Она не есть то, что бывает словами, и даже мыслью. Молитва – не дело: некое состояние души. И где бы вы ни оказались, что бы ни делали, в каком бы кругу ни были, душа ваша да находится в состоянии молитвы. Потому что душа от Бога. Следовательно, когда вы поможете ей молитвой и Иисусовой молитвой, дабы она соединилась с Именем Святым, тогда оно (состояние) продолжается, что бы вы ни делали.

– В этом, конечно, трудность... Т.к., когда не думаешь о Боге, тогда не имеешь силы соединиться с Богом, и приходит очень сильный помысел.

– Это происходит в большинстве случаев, когда вы бываете в присутствии людей, которые не по Богу, и которые в тот момент находятся под влиянием духа не благого. Ибо, когда вы бываете с людьми Божиими, то вам нет необходимости следить за тем, что вы скажете, или что подумаете, или как будете себя вести. Потому что только с людьми, любящими Бога, как и вы, бывает гармония. Однако мы видели во многих местах Евангелия, что Иисус Христос молчал. Например, перед Пилатом. Разве Он не мог сказать два слова? Однако, молчал. Почему молчал? Потому что дальше говорит, что было попущение Божие. Говорит Ему Пилат: «Знаешь ли, что я имею власть сделать это и это?» И Иисус говорит ему: «Какую власть? Только ту, какая дана тебе Свыше». Предположим, что приходит человек и говорит нам на голову массу обвинений, хотя мы не такие, и не было того, что он говорит, мотива... Согласны?

– Конечно, со мной случались и случаются подобные вещи.

– Случаются со всеми нами. В ту минуту, когда мы почувствуем присутствие Божие в нас, будем молчать. Если будем говорить, – это безсилие, не сила. Люди, мыслящие по мирскому, полагают, что ответом поставят другого на свое место. «Он сказал мне это, и я ответила и заткнула ему рот». Когда вы молчите, другой, будучи разгневанным, и мыслящим по-мирски, так раздражается, что может дойти до того, что скажет вам еще худшее. Потому что находит, что ваше молчание его оскорбляет. Заставляет его прикрывать свое состояние; гневается, что открывается, кто он, гневается еще больше, и бывает тогда невыносим! Есть и другой способ... В ту минуту, вместо того, чтобы молчать до конца, т.к. видите, что он еще больше нервничает, скажите и устами то, что говорит ваша душа: «Господи наш, Иисусе Христе, помилуй нас». И если скажете: «помилуй нас», ощутите ужасную силу. Как-то в беседе мне пришлось сказать так, и тогда сразу мой собеседник сказал с улыбкой: «Э, итак, да помилует тебя! А меня помилует?.. Как было бы хорошо!» Потому что Господь говорит: «Если пойдете и скажете: «Мир дому сему», и дом не примет его, этот мир возвратится к вам». Ясно говорит. Так и молитва эта. Из «Помилуй нас» стала «Тебя да помилует». Когда говоришь: "Аминь»... Не существует на земле большей силы, чем любовь, которая есть синоним молитвы и ее проявление в трудные минуты молчания. Однако молчание, имейте в виду, не есть следствие безразличия. Нужно интересоваться о сопернике, нужно уважать другого человека таким, каков он есть. Как видим, Господь никого не осуждал. Сказал: «Видишь, женщина, и Я прощаю тебя», после того, как сказал: «Не имеющий греха первый да бросит камень». Поскольку осуждал общее зло, массовое. Как сказал: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры». Он должен был это сказать, потому что иначе предавал бы Истину. И поскольку Он Сам есть Истина и Жизнь и Путь, должен был это сказать. Часто мы видим, в свою очередь, и самих себя с ними. Не говорит нам лично, но пo-Своему судит лицемерие всех нас. Мы можем ненавидеть ложь, ненавидеть зло, но не лжеца, или злого, потому что он брат наш. Сегодня он подвергся нападению злого духа. А если, да не будет, подвергнемся этому мы завтра?.. Потому что все мы – грешные и немощные, и, как говорит Господь, – «Без Меня не можете творить ничего». Если Он не будет постоянно вытаскивать нас за руку, мы погибли! Преткновение... Преткновение... Преткновение... Святой Петр только на одно мгновение отвел свой взгляд от Господа и посмотрел на волны – и сразу начал погружаться. Поэтому смотри на Него во все глаза и иди... Скажешь, трудно, потому что Он невидимый. Однако – видимый душевными глазами. Так-то. Во всяком случае, зло не может продолжаться в Монологе. Всегда ищет Диалога...

– Т.е. нужно молчать в хорошем смысле, да придут вещи по Богу.

– Да. Но также и сравнение у нас должно совершенно отсутствовать. Предположим, что мы находимся в учреждении. Руководитель учреждения к одному относится так, к другому иначе. Руководитель не виноват. Все происходит в этом мире или потому, что так хочет Бог, или попускает для испытания всех нас. Разнообразно. Я, например, нахожусь здесь как испытание для всех остальных. Вы находитесь здесь как испытание для меня. Приходит второй, третий, и нас испытывает обоих, как мы будем вести себя при разных обстоятельствах. Итак, Господь не любит сравнения. Нужно всегда смотреть за собой... И не судить, хорошо ли, плохо ли сказал другой... «Но я не виновата. Зачем он мне сказал об этом? Другой виноват больше... Зачем он словами обидел меня?» Мы должны помнить о следующем. В Евангелии видим, что Господь наш не любит сравнения. Он любил Марфу, однако, когда она сказала Ему: «Почему Ты позволяешь Марии слушать слово, тогда как я работаю», – исправил ее. Затем, мы видим блудного сына. Приходит его брат и говорит отцу: «Почему для него так и так... », и он поставил его на свое место. В другом случае видим трех делателей. Приходит первый, весь день в полуденном поту... и получает динарий. Приходит работавший с полудня и получает то же. И восстает первый: «Господи, я работал так и так... » Поэтому не знаем и мы, почему с нами так поступает другой. У него есть своя причина. Потому что он имеет просвещение и делает соответственно тому, что требует его душа. Иногда мы, может быть, думаем, что не имеем гордости, но когда нас «побьет» игумен или игуменья, то оживает внутри нас «Я»... что нам было совсем неизвестно! И вкладывает нам мысль: «Что она бегает?» Однако... смотри, что ты делаешь. Бог никогда не хочет сравнения. Понимаете? Он хочет, чтобы каждый из нас смотрел на свое шествие в отношении к Его истине... И поскольку Бог, когда дал нам Духа Своего и сотворил души, сделал нас человеками, то вместе с Духом Своим, Которого Он вдунул в нас, вдунул и Любовь. И как, когда мы перестаем дышать, перестаем жить, так и когда перестаем любить, бываем трупами. И чтобы достигнуть того, о чем Господь говорит, – да благословляем обижающих нас, – должна преизбытчествовать любовь... И поскольку, как говорит Евангелие, Бог есть Любовь, то это означает, что в то время, когда мы уходим с Глаз Божиих, следовательно, нас оставляет благодать. И если уходит благодать, мы – мертвы... И хотя потом мы делаем, но мы – трупы.

– Сколько недостатков...

– Вы сказали, что ваше пребывание в этом месте помогло вам вскрыть раз-личные недостатки. Человек уходит от мира не для того, чтобы найти Бога. Уходит, чтобы открыть самого себя. И когда откроет, тогда может предстать пред Богом кающимся, смиренным, ничтожным, и постепенно, видя недостатки, будет изгонять все то, что собрал гордостью, человеческим воспитанием, людской похвалой «молодец-молодец», и понять, кто он на самом деле. От древних основой является: «познай самого себя», но и до конца жизни только испытание самого себя дает нам степень единения нашего с Богом. Когда ты окружен народом, и большинство говорит тебе: «Браво, как хорошо ты это сделал... какой прекрасный порядок у тебя на работе... как хорошо ты нам сказал и объяснил... «и все время слышишь только похвалу, случается порой, потом, через годы, по попущению Божию, слышишь: «Плохо и криво ты сделал!.. «и тогда опять приходишь в себя! Но, как сказал один мудрый человек, «каждый человек – христианин по рождению». Это так. До поры, когда уходим. Никто не может сказать, что он достиг совершенства. Потому что только Господь Совершенный. Во всяком случае, этому помогает уход из мира. Помогает отшельничество. Когда много лет назад, оставляя мир и оплачиваемую работу, я оказалась в Гималаях, без церкви, без семьи, без языка, т.е. только Бог и я на земле, то поняла это. Тогда понимаешь, что становишься более строже к себе, потому что бываешь постоянно в присутствии Божием. И тогда открывается твое скрытое. Одиночество необходимо. Потом можешь возвратиться в мир. Но тогда уже то, что слышала раньше, «браво-браво», не произведет на тебя никакого впечатления. И осуждения тебя не интересуют, поскольку знаешь, что твоя совесть говорит, в порядке ли ты сам. Тогда имеешь уже критерием Евангелие и совесть. И продвигаешься вперед. Совершенного имеем для Суда. Мы можем искать и человеческую помощь: но... помощь моя от Господа, сотворшего Небо и землю. Итак, у вас есть благоприятная возможность. Есть многочасовые службы. Утром, днем, вечером и снова после ужина. Это вам помогает не уходить из присутствия Божия, и от Его мысли. Читая, скажем, псалмы, Премудрость Соломона, Притчи, если вы поистине будете читать внимательно, будете иметь рядом наилучших Учителей, каких только мы можем иметь. Целью уединения всегда является внутренняя работа. Но порой бывает, по прошествии времени, когда ты сидишь в пустынном месте, спустишься потом когда-нибудь в мир и увидишь, что, может быть, ты не сделал ни шага. Потому что в первой беседе, при первом возражении, может быть увидишь, что проснулось «Я», спавшее столько времени. Когда я была в Индии, работала год в небольшой больнице для прокаженных, принадлежавшей одному индийскому монастырю. Там был великий гуру, имевший учеников. Однажды избранный ученик его должен был ехать на очень большой праздник, который совершался в день Освобождения Индии. Ганди умер за семь лет до этого. Пригласили многих начальников, мэра и многих других. Пригласили и этого гуру. Сам он не мог поехать, и послал этого ученика своего, которого все очень почитали: говорили, что он лучше его самого. Итак, он спустился на торжество. Обычно он не выходил из ашрама, как и наши монахи в большинстве не выходят. Собрание было большое со множеством народа и многими учеными... Возник небольшой спор... Кто сядет первым? Представитель министра? Мэр? Судья? Монах? Человек от Ганди? Зло раздулось, и торжество не могло начаться. И тогда ученик мудрого возвышает голос и говорит им: «Стыдно вам ссориться из-за таких вещей, которые касаются гордости! Жаль! Вы были недостойны, чтобы вас освободил Ганди!..» И сам он стал как огонь. Он, всегда такой смиренный. Такой мудрый. Такой сосредоточенный... И говорит им: «Я встану и уйду! Я не сижу в таком окружении!» И они побежали за ним и просили остаться, и все успокоились, и началось торжество. Когда он вернулся, рассказал всем и игумену монастыря. «Ах, как я сегодня пострадал! Никогда бы не поверил, что меня охватит такой гнев!» И ответом игумена было: «И гнев для людей... И гнев для людей...» Ничего другого не сказал ему... Ученик приходит ко мне в отчаянии и говорит: «Что со мной было!.. Может быть, ты скажешь мне что-нибудь! Никогда не пойду больше в мир, пока не уйду из этой жизни! Что подразумевал гуру под этими словами?» И я говорю ему: «Гнев, конечно же, для людей. Но не для тех, кто подвизается, для монахов... Однако, друг мой, ты ошибаешься. Если никогда не пойдешь в мир, то легко тебе подумать, что ты освятился. Но если пойдешь, через некоторое время, на такой же праздник, тогда увидишь, где ты стоишь. Имеешь ли еще гнев? Имеешь ли злобу? Имеешь ли пренебрежение? Тогда там поймешь. И если тебя снова охватит гнев, снова затворись. И снова... И снова... Пока не приобретешь такую кротость, что когда увидишь, что всех вокруг тебя убивают, ты будешь сидеть соединившись с Богом и молиться, да прекратится ссора...» Через несколько дней он пришел и говорит: «Есть ли у тебя книга, которая может мне помочь?» И я сказала ему о «Добротолюбии», переведенном на английский язык. Как мне пришло на ум «Добротолюбие», не знаю. Но через шесть лет я узнала, что когда приходят туда люди, чтобы научиться у него мудрости, и если европейцы, то он отсылает их к «Добротолюбию»! Пожалуйста! Сегодня монах тот стал игуменом монастыря. (Речь идет о Чиндананде, ученике Шивананды.) Он ездит по всему миру, читает лекции, делает то, что делают все другие, но не знаю, перестал ли он гневаться, или нет. Хорошо бы... Но я настаиваю на этой мысли. Что отшельник, если не приходит по временам в мир, не может понять, где находится. Столько Святых так делали... И любопытно, что постепенно и к великому вашему недоумению, тех, кого вы видели своенравными, увидите покладистыми. И тех, кого считали злыми, увидите добрыми. Если вы поистине попросите Бога поработать в вашей душе, то не будете уже видеть других, какими вы видели их. Это великое чудо Божие! Т.е. со всеми нами, когда мы с Ним, Он делает великую перемену. И когда мы спускаемся, не бывает разницы, в миру мы или в пустыне. И видим всех детьми Божиими и, следовательно, хорошими. И тогда чувствуешь себя уютно: и в горах один, и в миру один. Один с Богом. И уже не производит на тебя впечатление... Но сначала необходимо для тебя Место. Чтобы ты там обрел себя.

– Что вы скажете о политике и о политических системах?

– Все, кто задумывался над этими вещами, знают, что, когда мы выходим из разумения Божия, ничего не бывает совершенного. Поскольку мы – грешные, то не можем делать совершенное. Все политические системы применяют насилие. Погибли миллионы людей. Это вне закона Божия. Понимаешь? Но Бог делает одновременно две вещи: позволяет, чтобы одно зло било другое, и, как Бог, устраивает добро. К сожалению, в большинстве случаев, человек вразумляется страхом, а не любовью. Поэтому мы не можем осуждать политическую систему. Политические системы – человеческие и грешные. Это видно везде. Во всем мире тюрьмы переполнены. То же самое и анархия. И здесь действует то же самое: зло бьет зло. Ты же следуй за Мной, говорит Господь. И: «Оставь мертвых погребать своих мертвецов». Не должно нас это занимать. И не нужно нам это обсуждать, если мы на пути Божием.

– Но говорят: «Как? Ты не открываешь глаза, чтобы посмотреть, что творится вокруг и все это насилие?»

– Действительно. Но насилием ничего не решается. Решается только молитвой. Молитва творит чудеса. Так-то. Но не научились этому до сих пор. Стараются насилием, и снова возвращаются к тому же.

– Если скажешь человеку, который никогда не молился: «молись», то скажет: «зачем?»

– Не веруют Богу. Кому молиться? Тому, Кому не уверовали?

– Веруют во что-то. Не в Христа. В некую высшую силу, как они говорят.

– Но это не есть Бог. Однако никто не может им объяснить этого. Потому что каждому человеку дано иметь чувство Бога. Соответственно человеку бывает и это чувство. Каждый человек имеет свое познание и убеждается логикой. Скажи ему: «Ищи просвещения от Бога, и познаешь Его». Святой Григорий Палама годами просил Бога: « Просвети мою тьму... Просвети мою тьму...» И в конце концов, произошло!

– Но спрашивают: «Как ты Его ощущаешь? Где ты видишь Его?» Говорю: «Я вижу Его в улыбке человека. Вижу Его в небесной лазури. В любви». И те говорят, что я – романтик.

– Это не имеет отношения к романтизму. Видеть это чудо: сухое дерево на другой день выпускает листья и потом зацветает. Видеть радостное существо в каждом маленьком животном. Видишь маленькое насекомое, и оно по всему совершенно! Видишь восход, и душа наполняется радостью и единением с Богом. Нужно быть слепым, чтобы не видеть всего этого. И самое худшее, что человек слепой внутренними своими глазами.

– Если у человека есть немного фантазии, и он будет иметь постоянно Господа Иисуса Христа, как Богочеловека, рядом с собой, знаете какой происходит трепет? Страшный и ужасный!

– Предзрех Господа предо мною выну...

– Тогда каждый раз, когда будем открывать уста, подумаем: «Что скажет Он? Как посмотрит на это? Как посмотрит на нас? Что скажет нам?» Это один способ. Когда меня спрашивают некоторые ребята: «Что делать, чтобы удержать уста и помысел? – «говорю им: «Если Его имеешь рядом с собой, посмеешь ли? Нет. Неужели осмелишься, поскольку Он невидимый???»

Когда тебе лично невозможно практически сделать что-либо, пошли извещение Богу, возьми человека, положи его мысленно к ногам Христовым, попроси Его, да даст Ему Свое благословение, и тогда он будет в порядке. И это постепенно бывает. Так делают и монахи, живущие совершенно вдали от мира. Они ушли не потому, что не любили мир: ушли, поскольку очень любили его и захотели ничего другого не делать, кроме как молиться о нем. И если мир сегодня стоит на ногах, то это потому, что тысячи монахов молятся о нем. Незнающие люди говорят: «Э, что делает монах? Молится? Дела! Дела нам нужны!» Они не правы. Потому что более великого действия, чем действие молитвы, не существует. Много бо может молитва, говорит Писание, особенно действенная. Потому что сила... энергия. Видишь, говорит: и гору можешь переставлять верою и молитвою... Отец Лазарь прекрасно говорит, что гора эта, которую мы переставляем верою, есть наша гордость... Гора! И ее бросаем в море!

– Прекрасно, но как мы ее бросим?

– Не спрашивай!.. Только с благодатью Божией. Скажи ему: «Господи, возьми мою гордость»... На другой день Он начнет работу!

– Однако повседневная жизнь, работа, брак, любовь к другому, дети, заботы, все эти вещи не оставляют времени. Если и хочешь, не имеешь времени...

– Не требуется время. Потому что, я же сказала вам, молитва – состояние души. Когда моешь посуду, как говорит «Странник», среди своих обстоятельств, и говоришь: «Господи, помилуй... Господи, помилуй...» – и когда идешь зажигать плиту, или убирать кровати: «Господи, помилуй... Господи, помилуй... Господи, помилуй...» – Все, что мы делаем днем, можем делать, но позади всего этого, как бы слушая далекую музыку, да имеем мысль о Боге, о Существе Божием... Ничего нет невозможного.

– Когда ученик идет сдавать экзамены, имеет страх, что не напишет хорошо. Когда же знает, что где-то есть, скажем, одна монахиня, которая во время экзаменов думает о нем, Бог пожалеет его, и он пройдет. А монахиня получает «благодарю», ничего не сделав!

– Если не любите, не смейте молиться. Потому что не дойдет до Ушей Божиих. Мерзость пред Господом. Приходят и говорят: «Не выдерживаю такого-то! Конечно, я не хочу ему зла, но прошу Бога, да просветит его». И я говорю: «Как ты смеешь?» Если скажу: «Прошу Тебя, Господи, просвети этого человека, которого я не люблю», Он мне скажет: «Какая тебе польза, если ты его не любишь. Возлюби его прежде и приходи просить Меня. Сразу тебе это сделаю» Потому что сказал: «Любите врагов».

– Сестра, что такое Лицо?

– Это сущность души. Это то, что нас отличает от пантеистических философий. Они говорят, что душа после смерти в конце концов поглощается Божеством. Мы – что пребывает эта сущность души, т.е. Лицо. Как видим это у Святых.

– И души имеют вещество?

– Нет. Они живут в Вечности. Знаешь, мы, монахи, когда нас спрашивают, сколько нам лет, говорим о годах монашества. Или годы, когда «узнал» Бога: от Возрождения своего и далее.

– Когда Бог призывает нас на что-либо, это Время Его. Помню, прежде чем уйти мне из мира, довелось мне услышать проповедь: «Пойди продай имение твое... и приходи следуй за Мной». Потом, через некоторое время, в другой церкви, опять то же самое зачало: «Пойди, продай имение твое... и приходи следуй за Мной». И я говорила, как получается, что куда бы я ни пошла, слышу одно и то же Евангелие? И это было, когда я часто путешествовала и порой мне не удавалось найти нашу церковь, и я входила в чужие как раз в то время, когда шла эта проповедь... Это было как просвещение... Но и еще. В последние годы, когда я еще не знала, что приму этот путь, пришел календарь из Америки. На обложке был Иисус Христос, Который именно это говорил юноше: «Пойди, продай имение твое и раздай нищим, и будешь иметь сокровище на Небе, и приходи следуй за Мной». И рядом с Ним были разные люди, на которых я не обратила внимание с первого взгляда. Думала, что они бедные. Но они были прокаженные, хромы, слепые... Был январь месяц. В марте пришло Извещение об Индии. Я уже изучила физиотерапию, проработала семь лет. Уехала в Индию в 1954 г. (в возрасте 56 лет). Поэтому я говорю, что я... одиннадцатого часа^{*******************************************}. Но Господь сказал, да работают и те, кто приходят в последний час!

– Есть люди, которым нравится часами развивать свои «чепуховые» теории. В этих случаях не говори ничего. Абсолютно ничего. И пусть они уходят удовлетворенные, что убедили тебя. В таких случаях не следует говорить. Потому что они, так сказать, откроют глаза свои, узнают некоторые вещи по правде, исказят ее, а затем представят ее, как сами захотят. В то время как, когда не знают, тогда по крайней мере...

– Веруем тому, что говорит Евангелие. Что Бог не попустит никому быть искушенным более того, что он может выдержать. Первое. И второе, что Христос – Тот, Кто выдерживает вместе с нами. Слышу, как некоторые говорят: «Ах, какой Крест она несет!» Но Крест несет не она. Его несет Он Сам, Кто нес Крест Свой. Посредством ее. Мы носим только «крестики».

– Крест есть символ самопожертвования за других. Так-то. Но эту жертву не ощущает тот, кто любит и кто отдает себя, чтобы помочь другим. Когда отдается Любовь, то это не означает, что человек дает ее, но это сама божественная Любовь, которая проходит через сердце дателя. Он не ощущает, что совершает некую «жертву», потому что не осознает этого. Для него это – естественное состояние, оно ничем не изменяет его жизнь и не отражается на его здоровье. Напротив, он постоянно радуется, потому что является одновременно и дателем и приемником божественной Любви и Силы. Христос показал нам это Своей жизнью, Своим учением, Своим распятием и Своим Воскресением. Поэтому истинная любовь всегда на Кресте. Но одновременно радуется в Свете Воскресения.

– И всегда остается на Кресте?

– Всегда. Н, о человек не может оставаться на Кресте, если не имеет любви. Потому что Любовь имеет в себе семя жертвы. Невозможно любить без желания отдать. Так? И жертва, если идет до конца, бывает Крестом. Иной раз лица, которым отдаешь любовь свою, не поймут, и тогда ты остаешься одна с Богом. Но у Бога всегда есть Свои. И не бывает того, чтобы Он не прислал их к тебе. Не бывает. Потому что, когда ты стремишься жить по образу, как Он желает, сразу начнут приходить Его люди... Что скажешь? Я сама удивляюсь. Раньше нужно было выбирать друзей или подруг: «Придется ли тот или та по вкусу, подойдет ли по жизни и т.д.?» Сегодня у меня нет такой нужды. Кто бы ни пришел сказать «добрый день», знаю, что он послан Богом, как воплощенный Ангел. Бог выбирает, кого послать.

– Сестра, порой хочу помочь человеку, но вижу, что ничего не могу сделать. И тогда расстраиваюсь и меня охватывает скорбь.

– Да, но нужно исследовать, почему расстраиваешься. Ты должна понять одну вещь. Допустим, у тебя есть намерение помочь. Бог принимает это. Это намерение. Потому что Бог намного более хочет намерение, чем само дело. Я видела людей, любящих странноприимство, но не имеющих комнаты, чтобы принять путника. Почему? Потому что, если бы Бог хотел, мог бы дать им и десять» комнат, но знает их намерение... И знаю других людей, имеющих целые особняки, и, если скажешь им: «Могли бы вы принять одного путника на две ночи?», говорят: «Ах, весьма сожалею, но в данный момент не смогу». Тогда Бог снова испытывает их и посылает других, просить об этом, и снова... Поэтому не должно быть это переживание, так сказать.

– Да, потому что чувствую, что от этого переживания становлюсь злой.

– И не нужно. Т.к. Христос говорит: «Возлюби ближнего своего, как самого себя». Не сказал, во вред себе. Не переживай, что не можешь довести до конца желаемое. Например, если мне скажут сейчас, что такому-то нужно десять тысяч драхм, то во второй раз не стану об этом думать. Потому что знаю, что у меня нет и десяти драхм! Могу ли расстраиваться? Говорю в себе и молюсь от всей души: «Да найдется кто-нибудь дать ему их». А дальше, что я могу сделать? Понимаете? Так и обо всем остальном. Когда слышу, что один плохо говорит о другом, не удивляюсь. Потому что знаю, что существует злоба, как существует доброта. Тогда говорю: «Боже, просвети их», и далее не думаю об этом. Думайте и смотрите только на Свет. Все остальное скобки, которые не должны оставлять в вас и следа... Но думаю, что тем, что ты заново переживаешь скорбные представления внутри, наносишь большой вред самой себе. Поэтому и врач сказал, что нынешнее твое недомогание – душевно-телесное. Он так сказал, но я знаю из личного опыта, что переживая это, ты их живешь заново. В молодости, один раз, я жила один период с человеком, имевшим меланхолию. Весь день он был задумчивым и меланхоличным. Как я ни старалась, невозможно было вывести его из этого состояния. Это попустил Бог, кажется, для испытания. Мало-помалу и я начала становиться как он...

– ... меланхоличной?

– Да. Выходила с подругами и не знала, о чем говорить с ними. Что бы ни спросили меня, я отвечала одним словом: «Да», «Нет». И они говорили: «Что с тобой? Как ты изменилась?» Я не понимала перемену, но чувствовала, что все остальное лишнее! Стала и я меланхоличной! Пока однажды мне посчастливилось поменять обстановку и оказаться со студентами и студентками. Хотя по характеру я не была скрытной, но все в то время говорили: «Какая стыдливая девочка! Какая молчаливая! Любопытная вещь!» И это состояние держалось долго. Потому что это очень прилипчиво. Недаром говорят: меланхолики посылают меланхолические волны. Как и радостные люди посылают радостные волны. Смотрите, как только входит радостный человек, не говоря ничего, только что вошел и вышел радостный, оставляет в этом месте что-то. Как бы...

– ... Свежесть!

– Да. Какой-то след.

– Да, но, знаете, потом, однако, я сижу и думаю, что не могу и я разорваться...

– ... Э, знаешь, редко встретишь человека, который может сказать так хорошо, как ты сейчас! Ты перенесла меня в эту минуту в состояние, в котором я находилась, прежде чем принять решение, что Бог – Отец всех нас, и что Он будет заботиться о Своих детях. Иначе и я стала бы меланхоличной... У меня была такая скорбь, что я думала, что, может быть, лучше умереть, чем видеть все это! Потому что так мы приходим к концу. Поэтому ты должна это снять с себя быстрейшим образом. Это то, о чем я говорю: взять всю скорбь и положить ее к ногам Христовым. Ибо Он распялся на Кресте и за грехи наши, и за скорби наши, и за проблемы наши, и за черноту души нашей, чтобы сделать ее белой. За все! И когда знаешь, что Кровь Господня очищает нас от всего, совершилось! Не существует уж ничего из всего этого. Когда сядешь, сосредоточишься и подумаешь, увидишь все это. Условия наши ограничены. Мы не можем помочь всем. Не можем быть и здесь и там. Духом, конечно, можем быть везде. Потому именно нужно превращать чувствительность свою в молитву. Тогда произойдет нечто чудесное. Потому что она возьмет всех поименно и сделает своими и потом передаст их в Ноги Христа, Который распялся как за вас и за меня, так и за весь мир. Поэтому тебе дана кровать. Чтобы сосредоточиться, осознать это, и потом и в дальнейшем выходить радостной.

– Человеческая встреча, как правило, нечто очень важное. Никогда не следует относиться халатно ко встрече, потому что не знаешь, что выйдет из этого. Потому и говорит апостол Павел: «Страннолюбия не забывайте», т.к. иногда вы можете принять Ангела, не зная. Встреча очень важна.

– В нашем путешествии по жизни величайшим даром Божиим является спутник. Знаете, сколько раз в своей жизни я облазила горы и моря, чтобы найти человека, который сказал бы: «Да, дитя мое, ты права». Так и с духовными наставниками. Идешь к духовнику и радуешься, если он скажет: «Да, дитя мое. Следуй по этому пути». Необходимо. Хороший духовник в конце исповеди или беседы, если спрашиваешь, скажет тебе: «Чадо, молись, да получишь сам ответ от Бога...» Потому что всякий человек является и отдельным существом для Бога. Мы имеем Искру Христову в душе. Как говорим мы в известной молитве: «Христе, Свете истинный, просвещали и осящаяй всякого человека, грядущего в мир...» – Не забывайте об этом. Всякого человека. Мне часто говорили: «Почему ты считаешь индусов как бы своими? Или мусульман, или евреев?» Потому что я вижу Самого Христа в них, чего они, может быть, еще не осознали... И я видела, что многие из них в своей практике делали то, на что их наставлял Сам Дух Божий...

– Это самое главное. Все эти люди, которые годами слышат Евангелие, Слово Христово, и, поскольку имеют свои Писания, не могут Его принять...

– Не они не могут Его принять. Те, кто Его дают, не живут по Его Слову. Они дают им слова. Не дают им «Плоть бысть», чтобы получить пример из жизни. Потому что Христос говорит: «Аз есмь Жизнь...» Это слышат, это читают, и это применяют на практике. Но не хотят стать христианами. Потому что, как сказал Ганди великому миссионеру Стэнли Джонсону, «самый худший пример христианства – вы сами христиане».

– Т.е. меньшинство на самом деле Слово Христово делают практикой...

– Да. Ибо это очень трудно.

– Потому что, если применять на практике то, что требует Евангелие, буквально, на земле не останется ничего прямого! Произойдет полнейшее землетрясение. И увидите, что тогда будет! Первые, кто ушли в пустыню, разве не шли положить это в практику? Тысячами! Пустыня, как только Евангелие вошло в практику, наполнилась потом через несколько лет. Потому что они боялись, что живя в миру сделают грех. Но теперь вошло это в привычку, и мы уже делаем все те вещи, которые противны христианству.

– Да, но возможно ли, что такая религия, как христианская, такая жизненная, которая учит Любви, не может стать практикой?

– Не может. Потому что именно она требует от грешной природы поделиться всем с Другим... Пожалуйста! Сними хитон свой и дай ему! Сними деньги с банка и отдай их! Сделаешь ли это? Не можешь этого сделать. И потому многие индусы часто говорили, что, поскольку эта религия не может войти в практику, зачем нам ее принимать?

– Значит, тогда эта религия для очень немногих?

– Для очень немногих. Поэтому Он сказал нам: «Вы соль земли...» И потому сказал в своей последней молитве: " Тех, кто были Твои, Отче Вечный, их сохранил... Твои были...» Но да оставим вещественное, и да смотрим на духовное, о чем говорит Евангелие. Кто тот, кто ставит первым кого-либо другого, а потом себя? По отношению ко всем. Можно иметь массу возможностей, чтобы помочь ближнему, не материально, а духовно, и все же сказать ему: «Ах! Я очень устал сегодня. Не могу принять тебя... » А в это время тот, может быть, погибает! Что значит устал? Устал делать Дело, о котором сказал Господь? Но: «Отец Мой доселе делает, и Я делаю...» Не позволяется усталость христианину! Ты устал? Скажи, что не говорил от всего сердца Богу! Ибо Бог есть Упокоение.

– Сестра, я бы хотела узнать ваше мнение об отношениях людей. Потому что к одному, который говорит хорошо и ведет себя хорошо, приходит другой и относится к нему плохо, или ворчит на него, или говорит плохо и грубо. И хотя тот спокойный и уравновешенный, терпение лопается, и тогда состояние его становится хуже...

– ... и оба спускаются на один и тот же уровень. Да к тому же и целый мир таков. Потому что сталкиваются два эгоизма. Однако, когда один из них человек Божий, такого не произойдет. И скажу почему. Господь наш сказал, что мы не можем ничего делать без Него. Одновременно сказал и Пилату, который говорил, что имеет власть освободить Его или послать на смерть: «Не имеешь иной власти, чем ту, какую дал тебе Бог». Другими словами, когда приходит кто-нибудь и говорит с нами плохо, ты не подумаешь, что это попущение Божие? Но это так! Попущение Божие для нашего совершенствования. И порой для совершенствования другого, потому что, если мы будем молчать, он постепенно вразумится нашим молчанием. Но, если мы начнем и опустимся до его уровня, тогда пропало всякое усилие. Трудно. Потому что человек, естественно, не переваривает несправедливость. Говорит: «Зачем он сказал мне это, ведь я... и т.д. » Однако тот человек, со всей его дружбой или любовью его к нам, на мгновение бывает органом другой Силы для нашего испытания. Знай, что во всем мире, и даже в семье, один является пробным камнем для другого, и другой – для третьего. Так-то.

– Да, сестра. Но меня огорчает злой способ... Грубые слова... Не знаю... Может быть, я слишком придирчивая?

– Понимаю твою проблему, потому что и я была такая. Постепенно, однако, поняла, что другой не может тебе дать более того, что имеет. Так? У него нет другого способа выражения. Таким он вырос в своем доме, в своей окружающей среде. Например, вместо того, чтобы сказать: «Прошу тебя, отойди немного подальше, я пройду», говорит: «Э, встань здесь, мне пройти надо!» Тебя это может шокировать. Но для него и его окружения это ничего не значит, и тебе не следует придавать этому значения.

– Следовательно, и. этот способ, чтобы понять людей и не требовать большего...

– ... но не переставай любить этих лиц. Потому что только примером твоим они сами постепенно поймут или, что повысили голос выше, чем положено, или сделали что-то другое, чего не следовало бы. Только твоим молчанием. Знаешь, сколько раз тем, что ты ничего не говоришь виновному, ему дается возможность вскоре, или через несколько дней понять то и сказать об этом? Мы так помогаем ему, не словами, не для того, чтобы просил прощения. Нет. (Ибо мы сами должны говорить и просить каждую минуту прощения у Бога.) Но чтобы он продвигался, хоть на немного, вперед, ради того что мы имели силу молчать. И когда просишь у Бога, Он дает тебе силу молчать, дает ее...

– Очень важно.

-Да. Приведу тебе маленький пример. У меня была одна подруга, она жила с очень хорошим своим супругом и с его матерью. Мать его была очень хороший человек, но с утра, как проснется, и до вечера, говорила. Она очень любила свою невестку, и невестка ее тоже, но в такой обстановке могли выйти неприятности. Потому что свекровь не только говорила, но и задавала вопросы, на которые нужно было отвечать... Что делать? Что делать? Я сказала ей: «В то время, как она говорит, ты твори молитву, Господи наш, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас, медленно-медленно, умом, все время, пока она говорит, и продолжай, не отвечая». Потому что люди, которые много говорят, не ждут и не интересуются ответом другого...

– Хотят вылить из себя.

– Да. Имеют необходимость в человеческом общении, чтобы постоянно говорить свои мысли. Итак, моя подруга это применила на деле, и вскоре между ними стало такое согласие, что уже ничего не беспокоило... Я часто говорила ей: «Когда ты слышишь воробьев, гневаешься ли? Нет. Итак, радуйся и при таком человеке, который говорит беспрестанно». Прошло время, я уехала в путешествие, возвратилась, снова увидела ее. Она была радостной. Теперь все пришло в порядок. Вскоре и другая дочь свекрови попросила ее пожить с ней! Видишь? Все это произошло для того, чтобы она поняла, что следовало получить урок, и, когда действовала с любовью, ушел искуситель и осталась только любовь, и теперь у них все в порядке...

– Это очень важно. Помню, что вы всегда говорили: «Если уж приходится переживать что-либо, то переживи. Не избегай этого, потому что тогда будешь переживать еще хуже!»

– Да. И человек должен переживать это с радостью и благодарностью. Говорить: «Боже мой, благодарю Тебя за это испытание. Потому что оно пришло сделать меня более кротким, более мирным, исполненным любви». Поняла?

– Геронтисса, во всех тех странах, где вы. были, что искали люди более всего?

– Большинство людей больше всего ищут улыбку и прикосновение руки и слезу. Ничего другого. Когда идешь прямо к человеку и чувствуешь его братом, тогда что бы ни делала, будет хорошо. Можно готовить пищу... Можно стирать белье. В одной больнице для прокаженных (у Баба Амте) каждое утро я стирала сто рубашек, поскольку должен крепкий стирать для старых. Я этой работой занималась шесть месяцев. А другиенесчастныеговорили: «Ты, образованный человек, из Европы, а делаешь такую работу, для туземцев... » Видите?

† Во сне голова должна быть к востоку или к югу, а не к северу или западу.

† Никогда не носите черное на голое тело. Оно поглощает жизненную силу (как солнечный зной).

† Любите животных, но не гладьте их, особенно кошек, собак. Они нас «принижают» (особенно после молитвы).

† Никогда не оставляйте маленького ребенка около больного, потому что тот забирает у него всю силу, сам того не желая.

† Если вы, будучи в пути, почувствуете усталость, прикоснитесь к стволу дерева, получите силу и продолжайте путь. (Но Святым деревья поклоняются.)

† Если мы хотим, чтобы не болели ноги, не было мозолей и не пристал грибок, носите сандалии и носки из хлопка зимой и летом.

† Чтобы облегчить атмосферу после печального посещения, откройте окна в комнате.

† Если не хотим потерять зрение, никогда не читайте при электрическом освящении. Насколько можем.

– Отец Лазарь прекрасно говорит, что гора, которую мы переставляем нашей верою, есть гордость наша... Гора! И ее бросаем в море.

– Очень хорошо, но как мы ее бросаем?

– Не спрашивай... Только по благодати Божией. Скажи Ему: «Господи, возьми мою гордость»... На другой день Он начинает работу! Сегодня проповедник сказал по радио: «Святой Иоанн Златоуст говорит, что ничто иное не приведет нас в рай, ничто другое нам не требуется, кроме как сломить гордость!» Приведу один пример. Если приходит какая-нибудь женщина, и мы беседуем о ее проблеме и находим решение, и я скажу: «Хорошо, что нашлась я и помогла тебе!!!» Э... Гони ее вон! (Подразумеваю себя.) Ты нашлась и помогла ей? Но если бы тебя не было, Бог послал бы другого! Потому что Господь говорит: «И из камней могу сделать детей Аврааму!» Но кто ты такой?Кто? Когда вам делают добро, говорите им: «Как вы благословенны! Благодарите Бога, что Он дал вам благоприятную возможность сделать это. Потому что иначе Он послал бы другого вместо вас». Мне нужно было помочь. Потому что наступило Время Божие. Теперь, кого Он пошлет? Кого бы ни послал, он будет благословенным. Для самого себя! Не для меня! Во всяком случае, очень трудно изгоняется это чудовище (гордость). Потому что мы заквашены с ним, и не можем его увидеть. Мы слепые, слепые... вожди слепых, Есть и другое. С малых лет нам говорят: «В школе будь первым. Смотри, не будь похож на того мальчика... » Что значит мне быть первой? Поскольку первый будет последним, и последний будет первым... Но, хотя бы нам понимать это... Гордость есть величайший недостаток человека. И эгоизм. Они оба идут вместе. И где есть благодать Божия, не могут они существовать. Поэтому, когда мы говорим о ком-нибудь: «Он великий человек», это означает, что он смиренный. А смирение – синоним любви...

– Сестра, я заметила, что порой мы спешим в жизни, и часто бываем нетерпеливы, когда видим, что Бог медлит услышать наши молитвы.

– Нам нужно иметь терпение. Потому что Бог – в Вечности, и действует в Вечности. А мы ограничены в жизни условием семидесяти лет, спешим все увидеть поскорей. Потому что жизнь наша проходит быстро. Существуем здесь только в одном мгновении вечности. И потом что произошло? Мы ушли из этой жизни. Но Бог действует в Вечности, и поэтому, порой, то, о чем мы молимся сегодня, можем получить, скажем, через тридцать лет. Так постепенно мы приобретаем опыт и прекращаем молиться... Ибо Он знает, что, где и когда дать нам. И тогда мы сидим настолько спокойно, что остальные называют нас равнодушными и безразличными. Но истина не в этом. А в том, что мы идем согласно ритму и воле Божией, и тогда уже не бывает тревоги. Помню, раньше у меня была тревога. Что будет? Как мне сделать? Когда поеду туда? И потом у меня был и эгоизм: увидеть результаты своей работы, осудят ли меня или скажут браво. Я ждала и беспокоилась и бывала в нетерпении, тревожилась и не знаю что... Теперь? Абсолютно ничего. Сижу спокойно и жду волю Его в своей жизни, каждый день. Я тебе уже говорила это. Каждое утро я «выдаю чек на предъявителя» Господу.

– В жизни так бывает. Когда мы любим от всего сердца, все и вся содействует во благо. Но когда имеем неприязнь, ничего не получается. Порой слышишь, как говорят: «Всем помогаю, никого не обижаю, почему Бог меня мучает?» Прежде всего, этот человек, который так говорит, подобен фарисею. «Пощусь два раза в неделю, делаю то и то, и я не такой, как он там». Как ты соглашаешься с тем, что другой может пострадать, а ты нет? «Но я никого не обидела», говорит. Несчастные люди...

– Сестра, как мы можем понять, что кто-то является действительно нашим другом?

– Человек должен быть много испытан, прежде чем ты скажешь, что он друг. Ты должна увидеть, имеет ли он чувство жертвы. Не за тебя, а вообще, за весь мир. Когда увидишь, что человек не имеет его, но эгоистичный, и все кружится около себя, тогда поймешь, что этот человек не друг тебе. Обрати внимание, что иной раз говоришь, например: «Ты не знаешь, вчера у меня так болела голова, что не могла читать...» – «Ах, и я так и так и так». И начинает говорить о своем, потому что его не интересует, головная боль твоя, а только его собственная, и потому он не может слушать тебя или кого бы то ни было другого.

– Страх не должен входить в нас. Но когда имеешь любовь Божию, он уходит. Так что же ты боишься, в конце концов? Я спрашиваю так, когда приходят некоторые боязливые. Не бойся. Чего боишься? Смерти? Скажи, что умерла, и кончено! Т.е., если прекратится страх о смерти, ничего другого не существует. Потом, вот... боюсь, не заболел ли глаз... и сразу начинается боль в глазу! Со мной случилось: заболели глаза. Прекрасно. Если есть воля Божия и если ты веруешь, что пройдут глаза, то они пройдут... Однако жди. С верою. Только с верою и терпением. Ничего другого. Потому что порой время Божие медлит.

– В этом проблема! Что мы спешим!

– Мы спешим, потому что жизнь короткая и потому что думаем, что здесь мы должны все иметь. Если бы мы думали, что продолжение в вечности бывает подобно тому, как поехать отсюда в Америку, тогда бы так не спешили, поскольку знали бы, что оставшееся... сделаем там.

– Смерть вас волнует?

– Она совсем меня не волнует!

– Вы ждете ее?

– Я жду ее каждый год до Вознесения. Потому что люблю отпевание с " Христос Воскресе ». Когда придет ко мне время уходить, мне кажется, очень просто, т.к. смерти не существует. Закрывается одна дверь, и открывается другая! Помню одну прекрасную художественную картину, которая изображает сад с розами, и стену, и рядом другой сад. Одна роза нашла отверстие в стене – и просунула туда свою веточку, вошла в другой сад, и там расцвела прекрасная роза. Так и наша жизнь. Уходим из этого мира и идем расцвести в Другом.

– Геронтисса, хочу сказать вам о страхе своей дочери. Читая о войнах и о конце мира, она спрашивает, успеет ли она вырасти и стать матерью.

– Не только успеет, но будет и прабабушкой. Ей нужно будет смотреть только, согласна ли ее жизнь с заповедями Божиими. Мы имеем заповеди Божий. И кроме. того, если в воле Божией упасть молнии и нас попалить, как бы мы ни боялись или как ни бодрились, пострадаем! Итак, кому не погибнуть, не погибнет. И кому погибнуть, как бы ни остерегался, погибнет! Помню, в Лондоне, во время войны, были два мальчика, которых я знала. В саду у них родители построили бомбоубежище. Для детишек была радость это убежище! Каждый день они говорили своим родителям: «Мы пойдем в убежище!» – «Нет, не пойдем», говорили родители. «Э, тогда зачем вы его построили?» И родители говорили: «Бог знает...» Итак, однажды отец уехал, и дети снова сказали об этом своей маме, т.к., возможно, у них не было бы другого случая. И они пошли в убежище. А в ту ночь произошло светопреставление от бомбежки. Утром они проснулись, собрали одеяла и подушки и пошли домой. Вышли, а дома нет! Это была единственная ночь, когда они пошли в убежище, и в ту ночь бомба попала в их дом... И приезжает бедный отец из поездки и видит, что дома нет, и рвет волосы и плачет. И соседи сказали ему: «Не беспокойся. Твоя семья здесь, в доме пониже. Они спаслись!» Так Бог и спасает нас.

– Когда я приехала в Лондон учиться, меня спросил знаменитый русский богослов Николай Зернов: «Зачем изучаешь такие вещи? Тебе нужно бы изучать богословие, чтобы говорить человеческим душам». И я сказала ему (мы говорили по-английски): «Ah! My motto is... through the feet, to the heart!» (A! У меня изречение: посредством ног в сердце!) Прошло двадцать лет, и однажды я вновь нашла его в Лондоне, и говорю ему: «Николай, скажу тебе, чтобы порадовался! Все то ушло! Теперь я иду прямо в сердце!» – «Э, говорит, я ждал этого!» Но это так. Увидишь, когда испытаешь. Если человек усердно трудится будучи врачом, или санитаром, или фельдшером, то видит, что больной сразу открывает ему свою душу и говорит о своей боли (т. е. чем обеспокоена его душа). Потому что позади всякой болезни есть душевная боль. Тело не болеет, если не страдает голова или душа. Сначала приходит переживание. Сейчас уже об этом знают все врачи... Болезнь начинается с головы. С одной мысли. С одной тревоги. Итак, когда люди приходили в мою лечебницу, сразу говорили мне. И я их слушала. Но есть и другое. Тот, кто делает физиотерапию, не должен одновременно разговаривать. В беседе, как вы знаете, человек тратит огромную энергию. Легче пройти десять миль пешком, чем говорить целый час.

– Да, но как получается, что он открывает свое сердце?

– Когда врач идет к больному, больной в тот момент имеет необходимость душевно поговорить с ним, сказать о своей жизни. Профессия врача не случайная (не как любая другая), так же как санитара, фельдшера, физиотерапевта. То, что имеет связь с телом человека, имеет связь с душой его. Если вы идете лечить больную руку, или ногу, увидите, что больше болит душа, и что в груди его бьется разочарованное сердце. Тогда вы можете поистине помочь, и понимать, что для этого вас послал туда Бог.

– Сестра, помню, вы говорили мне, что в вашем терапевтирий на ул. Мессалии была репродукция картины Дюрера с двумя молящимися руками.

– Да. В зале ожидания у меня была еще репродукция мозаики Умовения Христова в Дафни, изображающая Господа, умывающего ноги учеников. Потому что, как ты знаешь, я занималась специально лечением ног. У меня была и маленькая икона Христа.

– Как-то вы говорили о юноше, который искал «госпожу с руками, которые молятся»...

– Ах, да... Бедный... Был один молодой человек, который приехал с Крита и работал в ОТЕ^{********************************************}. Однажды я пришла заплатить за телефон и мы поговорили немного, и он спросил: «Где находится ваш терапевтирий? У меня страшные боли в ногах и т.д., но не имею средств... » Говорю ему: «Не имеет значения». Я очень жалела государственных служащих. Итак, он пришел и, разговорившись о том о сем, я увидела, что он очень несчастный человек. Он пошел по кривому пути с разными временными любовными связями и не знаю что... В конце концов он перестал приходить, и я недоумевала, что случилось. И однажды приходит брат его и говорит, что он попал в психбольницу, и что он очень болен, и они не знали, что делать, т.к. он не ел. Он сказал им: «Если придет госпожа с руками, которые молятся, и помолится обо мне, то я буду есть». Я ходила, и он стал есть и т.д. Это было 27–28 лет назад. И тогда врачи, к сожалению, ничего не посоветовали, естественно, что имело бы отношение к Богу. Таким образом, после лечения в психбольнице они посоветовали ему точно такой же образ жизни, каким он жил и прежде, и он продолжал вести такую же жизнь, без тормоза... Потом я уехала в Индию, и только в 1969 г. приехала на Крит и спросила в г. Ханья о нем. И мне сказали: «Несчастный сошел с ума и ходит в соломенной шляпе зимой и летом, и дети смеются над ним». Таким был его конец.

– Вы не находите, что вам очень помогла практика физиотерапии?

– Да. Очень. И всем, кто просит у меня совета, как помочь ближнему, я всегда говорю, что они могут это сделать, помогая ему в чем-нибудь телесном. Потому что как только прикоснешься своими руками его тела, он сразу открывает свою душу и говорит: «Ах, как прекрасно, что вы делаете мне облегчение... » Так начинает...

– Знаете, что ваши руки говорят?

– Э... всего мира руки говорят...

– Нет, ваши говорят очень и очень.

– (Улыбаясь.) Знаете, кто мне сказал об этом? Вам покажется шуткой. Я сделала серию массажа на шее Индиры Ганди. Однажды приходит Неру (отец ее) посетить детей в больнице, где я работала. Он вошел в то время, когда я делала массаж, и говорит мне: «Моя дочь говорит мне, что у тебя fairy""s fingers (волшебные пальцы). Можешь ли прикоснуться здесь, где у меня болит, чтобы мне самому понять?» Тогда я потрогала его руками, и он, повернувшись, говорит: «Права дочь моя!.. » На другой день об этом написали в газетах. И все друзья и подруги стали мне говорить разное: «Браво? Молодец! Поздравляем!» И я отвечала: «Каждый день я с вами, и делала вам столько массажа и лечений, и вы не видели. Теперь же, когда это сказал Неру?.. » Видите, как бывает в этом мире?..

– Мы, во всяком случае, не ждали Неру сказать вам. Сами знаем и поняли это!

– Сила тьмы не имеет силы, когда мы абсолютно соединены всем сердцем с Богом.

– Но можем ли мы быть абсолютно соединены с Богом?

– Можем. Мы принимаем, что Христос пришел нас спасти от греха. Принимаем, что Он пролил Кровь Свою за нас. Принимаем, что вдохнул Духа Своего – Которого мы потеряли с падением, когда возродились... Значит, мы возрожденные, а возрожденный человек, говорит евангелист Иоанн, не грешит. «Каждый рожденный от Бога греха не творит... изнеможет грешить, т.к. от Бога рожден». Однако дальше говорит, что, кто говорит, что он не грешник, тот лжец и заблуждается. «Если говорим, что не имеем греха – обманываем самих себя, и истины нет в нас... » Иными словами, грех не существует, и поддаваться ему не свойственно возрожденному человеку. Т.е. грех придет наказать тебя, тебя обступят искушения; сила тьмы придет, это нужно иметь в виду, потому что она приходит... К Святым приходила. И к нам приходит, каждый день. Приходит или как мысль, или с определенными людьми, которые ее представляют. Иногда так, иногда иначе. Как говорит святой Петр, и в Ангела Света преобразуется демон, чтобы уловить человеков. Но примером Христа мы можем препобедит все это – достаточно лишь нам иметь в душе Кровь и Жертву Христову. Тогда очень трудно бывает нам подклониться (под грех). Порой мы полагаем, что поскольку не видим видимо Господа, как Его видели в годы Его, то Он не рядом с нами. Однако Он рядом с нами Духом Своим. Если возжелаем позвать Его и внутрь нас, Он может прийти и поселиться. Тогда не имеет уже успеха та сила. Т.е. она будет действовать (в этом ее большая сила), но мы не станем ее терпеть, поддаваться. Потому что Христос сказал: «Иди и отныне не согрешай». Христос никогда не говорил: «Терпи, и будешь здоров». И ни разу не сказал: «Эта болезнь тебе на добро, поможет тебе...» Нет! Сразу говорил: «Оставляются грехи твои», и кончено!

– Т.е. вы говорите, что если человек со Христом, то уже в его произволении, Кого принять внутрь себя.

– Конечно! Эту свободу, с какой создал нас Бог, человек еще не понял.

– Иной раз слышишь: «Почему Бог не видит это или то зло?» Но Он же нас сотворил свободными. Вот если бы сделал нас рабами, тогда...

– Однако что происходит в тех случаях, когда люди не несут ответственности за то, что переживают?

– Эта проблема и этот вопрос – вечные. Разумею невинную жертву... маленького ребенка... Христос, когда Его спросили о слепом, он ли согрешил, или родители его, что родился слепым, ответил, что ни он, ни родители его, но это случилось, да прославится Имя Божие через чудо, которое Он тут же сотворил. Отец и мать увечного ребенка страдают и переживают намного больше, чем их ребенок. Однажды я была в Америке и меня попросили сказать несколько утешительных слов родителям слаборазвитых детей. В конце они подошли ко мне и признались, одни – что были равнодушны к вере, а другие – что собирались подать на развод до ребенка, и что теперь так переживают, что вновь соединились и даже стали христианами. Ради ребенка с отсталым развитием! Но если придем в дом инвалидов, увидим людей, живущих здесь по 18–20 лет, и, когда спрашиваешь их, говорят: «Слава Богу, мне хорошо!»

– А мы, имея все, и здоровы, но...

– Да! Это великая неблагодарность. Чудовищная неблагодарность. И потому, когда слышу человека, жалующегося на то, что кто-то, мол, не оказал ему благодарности, несмотря на все добро, какое ему сделал, огорчаюсь. Я хотела бы ему сказать: «Ты, брат мой, Мало ли получил от Бога? Что воздашь Господу за все?.. И брату своему не помог, и ничего. И, сделав малое кому-либо, ожидаешь тысячу благодарностей». Мы не в порядке. Совсем, Итак, возрожденный человек тот, кто знает момент, когда вошел в него Христос: он увидел всю вселенную изменившейся. Не смотришь уже на ветхого человека как на живого. Смотришь на него, как на мертвого. И с того момента уже, в каждой критической ситуации, ждешь и спрашиваешь себя: «Если бы пришел и стал видимым Господь, что бы ты сделал? Сделал бы это? Если бы пришел, сделал бы другое?» И это сохраняет тебя от всякого греха.

– Т.е. вы постоянно ощущаете присутствие Его?

– Это так! И когда ты один, чувствуешь Его и внутри, и тогда бывает молитва, некое состояние, а не только делание. И тогда уже у тебя бывает спокойствие и тишина, какую Бог хочет видеть в Своих детях. Потому что говорит: «Да чадами Света будете». Не тьмы...

– Получил ли кто-нибудь Светлый Венец?

– На этой земле? Никогда с заглавной буквы! Нет. Но шаг за шагом, шаг за шагом... Достаточно нам не оборачиваться назад, подобно жене Лота. Подобно тому, кто возложил руки на плуг и оглядывается назад. Назад, нет. Пусть будет хоть маленький шажок каждый день. И прежде всего, чтобы не носить в себе многого, сразу исповедуйте это, чтобы не оставалось. Потому что, если останется, снова придет и снова придет, вы сделаете это (грех) сущностью (onto1thta) сделаете то, что зло будет иметь сущность. Оно будет «существовать», тогда как не должно существовать. Ни ваше, ни других. Не приводите себе на память того, что вам принесло вред. Предайте его в Ноги Христовы и кончено! Так-то.

– Является ли радость неотъемлемым элементом христианина? Если веруешь во Христа, будешь ли всегда радостным?

– Будешь. Ибо Христос сказал: «Мир Мой даю вам, не как мир», И далее говорит: «Радость Мою даю вам, не как мир». Т.е. эта радость, как благодать Божия. Из нас истекает. Не ожидаем, чтобы другой нас сделал радостными, потому что прежде Христос нас делает радостными.

– Хотя видите больных людей, бедных, немощных... каждый день, вы радостны.

– Да. Потому что люблю их от всего сердца. Соединяю свою жизнь с их жизнью, но одновременно помышляю, что если я, смертный и грешный человек, могу так сильно любить, то тем более их любит Бог. Который, к тому же, создал их, и они дети Его. Другими словами/Он первый «отвечает» за них. Он знает, почему они болеют. Он знает, что произойдет в душах их в результате этой болезни. Он знает, какова цель всего. Я не могу ни судить, ни вникать. Но что я делаю? Беру этого больного внутрь себя. Со всей любовью горячо молюсь о нем и предаю его к Ногам Христовым. Т.е. говорю: «Боже мой, Ты дай чаду Твоему благодать Твою, дай ему прощение Твое, дай ему милость Твою, дай ему Свет Твой, дай ему здравие души же и тела, и яви волю Твою в жизни его». Потому что, когда не бывает явлена воля Божия в жизни человека, он лежит больным долгое время, чтобы извлечь уроки и опыты. Поскольку в кровати можешь подумать, можешь оставаться один, можешь найти ответы на массу вопросов. Кто находился долгое время в кровати, – и я долго оставалась в молодости в кровати – понимает, какой это дар для него, грешного. Потому что грех должен быть очищен. Сидя в кровати, мы можем быть одни. Ни собраний, ни внешних представлений, ничего... И все это помогает... Таким образом, я совершаю молитву и оставляю его в руках Божиих. Могу ли я сделать большее? Нет! Если я сделаю так, потом, конечно, благодать Божия не переменится. Не могу плакать над этим. Могу плакать над своими грехами и просить прощения. Это – другое дело. Но плакать о каком-нибудь другом чаде Божием... нет. Да, я буду соболезновать всем своим сердцем. Такое соболезнование приведет меня на путь молитвы. Молитва будет как соединение с Богом... Бог хочет, чтобы в этом мире мы любили, дабы Он совершил Свое чудо – на самом деле, Он хочет, чтобы человеческая душа соединилась с Ним, я это осознала. Поэтому священники и люди Божий, когда совершают молебен, видят сразу, что происходит перемена в душе человека, о котором бывает молебен, хотя он находится далеко. И другой человек говорит тебе: «Знаешь, что я почувствовала? С того момента – некую другую силу», и т.д. Потому что нет более сильной вещи, чем действие молитвы. Молитва – это действие Божие. Это так... И прежде всего, прежде всего, нам нужно и другое: слушать Голос Божий. Не разговаривать.

– Т.е. радость может стать постоянной?

– Да. Даже и когда делаем что-либо важное, например, когда молимся и кто-нибудь придет и постучит в дверь, Святой говорит тебе: не отсылай его, сделай вид, что ты не молилась, открой и скажи: «Проходи, брат мой». Когда будем так думать, только о брате, а не о себе самих, Радость будет постоянная. Тогда мы отражаем лицо другого. Если мы бываем зеркалом, в котором другой человек видит свое лицо, и это зеркало радостное, то он не может видеть ничего, кроме этого. Это очень важно. Вы видите, я жила много лет в одной стране, нищей, угнетаемой, несчастной, без Христа. И эта страна Индия. Так? И вы видите потом страну, имеющую Христа, которая называется, скажем, Швейцария, Франция, и ты видишь всех, когда сходишь с поезда, хмурых, обеспокоенных... Все с тревогой! Что здесь происходит? Она потеряла смысл Радости. Это очень серьезно! Там, в Индии, ожидают Христа с таким ожиданием, ждут с радостью. Мы «имеем» Его и Его отражаем. Мы ужасно виноваты. Очень виноваты. Но знайте – и снова говорю вам: когда вы абсолютно предадитесь Силе и Любви Божией, поймете, что все бывает – слушай внимательно, ВСЕ с заглавной буквы – или поскольку Бог того хочет, или поскольку Бог это попускает. Третьего не существует. Итак, поскольку так хочет, то принимаю всем сердцем. И поскольку попускает, опять принимаю с такой же радостью, т.к. у Него Своя причина, Свое Воспитание. И никогда не осмеливайся говорить «почему?» Никогда! Ибо, кто говорит «почему?», пишет с заглавной буквы слово «Я». А где есть «Я», успеха нет. Ни надежды.

– Геронтисса, вы говорили нам о Радости. Однако отцы говорят нам иметь печаль о грехах и слезы. Как это взаимосвязано?

– Скажу вам. В минуту, когда мы имеем чувство нашей скверны, будем иметь слезы, будем иметь сокрушение, будем иметь покаяние. Но потом должна прийти радость прощения, потому что мы знаем, что Бог многомилостивый и многоблагоутробный. Кто, выходя после исповеди, плачет? Он будет плакать во время исповеди. О своих грехах и о всем зле, какое сделал! Но потом? Плакать потом еще? Не принимаю этого.

– Значит, не искренно покаялся...

– Правильно!

– Значит, есть «Я»; оно не исчезло, и, поскольку не исчезло и еще живет, следовательно, и слезы, и хмурость, и угрюмость, и все...

– Правильно. И остаются еще и угрызения совести, которых не должно быть после исповеди.

– Т.е. чередуются эти состояния. Никогда не можешь прожить жизнь с постоянным сокрушением и со слезами, но приходит и Божественное утешение... чередуются...

– Да. Но придет время, когда вы будете так уверены в любви Божией и будете непрестанно остерегаться, дабы не причинить вреда другому, или осудить его, и вы уже не будете чувствовать тяжести, и будете радоваться о Радости Божией, какую получаете от Него и даете другим. Так я думаю; И потом начинается «благодарю, благодарю, благодарю» и... танцуем!

– Благодать Божия, в связи с нашими делами и жизнью, часто удаляется от нас. Иногда с большим трудом, молитвой л покорением (воле Божией) и смирением, снова приходит. Но ключом ко всему этому является степень нашей любви. Как-то я спросила Ангелов: «Чего же от меня хочет Бог? Какую работу мне сделать? Где мне быть?» И ответ был категоричным! «Ни куда идешь, ни что делаешь, ни как живешь, ни если помогаешь другим. Одно имеет значение. Кому и Сколько любви даешь везде. Везде, без различия».

– Когда говорите «Кому и Сколько», что вы подразумеваете?

– Кому – когда даешь любовь, не ожидая награды. Так? Сколько – должно быть неограниченно и со своей жертвой. Потому что, если в любви нет жертвы, это не любовь по Богу. Но какая жертва? Жертва, которую ты не чувствуй! В такой степени. Не говори: «Я сделала такую жертву и, смотри, безрезультатно...» Это – фарисейство!

– Сестра. Некоторым, кто не верует, говоришь: «Но хорошо, ты не ощущаешь, что существует Бог, что существует душа?» И они говорят: «Что такое душа?» Говоришь им: «Не могу дать тебе определения, но это нечто отличное от тела, воздушное, божественное дыхание... » Не знаю, что еще сказать.

– Отошли их к Евангелию, где сказано: «Какая польза человеку, если приобретет весь мир, душе же своей повредит?» Скажи, что самая драгоценная вещь в Человеке – душа его. Но, как сказал один индийский христианин, когда его спросили, видел ли он Бога: «Видел Его» – «Но как ты Его видел? Скажи нам». И тот спросил их в свою очередь: «Ты когда-нибудь видел свои глаза?» Другой сказал: «Да, в зеркале». И он снова говорит: «Не в зеркале. Сам видел их?» – «Нет, говорит. Как мне видеть свои глаза, поскольку гляжу ими». «Так же и Бог. Как можешь Его видеть, поскольку в Нем живешь!» Видишь, как прекрасно? Разумом невозможно объяснить, поскольку он ограничен. В то время как молитвой, сосредоточением, самоконцентрацией – постигаешь. Но не имеешь слов, выразить. Потому что слов не хватает и они ограничены.

– Я обратила внимание, что, если мы говорим что-нибудь свое, другой иногда не придает значения. Но когда мы скажем о том, что говорит тот или другой... конец!

– Поэтому и мы, сестра, когда хотим убедить кого-нибудь, говорим: «Сестра Гавриилия сказала так», и... конец! Тогда нет проблем!

– Но я хотела спросить тебя, есть ли результаты через это?

– Страшные! Страшные результаты!

– Э, тогда, значит, пришло время Божие, и что это не имеет никакого отношения к тому, что я говорю...

– Помню, вы сказали: «Оставь. Если не спросят, не говори».

– Да. Не давайте святыню, когда не следует. И Евангелие говорит: «Просящему у тебя дай». Есть такие, кто ищет Истину, кто бежит спросить совета. Таким нужно отвечать и помогать. Остальных оставь. Или придет время их, или...

– Что, может и не прийти никогда для человека время его?

– Зов Божий для всех. Мы это знаем. Нет человека, который бы не знал. Но есть некоторые, кто являются или прикидываются глухими. Тогда, что будет?

– И они ответственны за это?

– Конечно! Несомненно...