Объяснение последних семи посланий святого Апостола Павла

После времен апостольских г. Солунь возвеличился еще больше. Отсюда вышло много славных и святых мужей, как напр. Солунские братья св. Кирилл и Мефодий – просветители Славян, св. Григорий Палама. Теперь г. Солунь более Турецкий город, имеющий важное значение для всего Балканского полуострова, а также и для св. горы Афонской, находящейся недалеко от Солуня. В нем до 150 т. жителей.

Было мнение, что послание написано из Афин, о чем будто бы говорит самое послание (1Сол. 3:1–2). Но в указанном месте говорится о предварительном послании Тимофея в Солунь, без коего у Апостола не было бы и повода писать послание, так-как оно было ответом на сведения, принесенные Тимофеем. «Ныне же, когда пришел (т. е. возвратился) к нам от вас Тимофей, и принес нам добрую весть о вере и любви вашей», пишет Апостол в своем первом послании к Солунянам (3:6–8), «мы утешились вами, при всей скорби и нужде нашей».

Эти скорби и нужды Апостол испытал именно в первое его пребывание в Коринфе, когда Евреи всячески противодействовали ему, злословили его и через l¹/₂ года принудили оставить Коринф (Деян. 18:6–18). Между тем из Афин Апостол удалился спокойно и вскоре, так что ему не было и времени там писать послание.

В половине прошлого (XIX) века, немецкий ученый Ф. Баур, на основании того, что будто бы это послание по содержанию и духу не подходит к другим посланиям Павла и что в стихах 13–18 гл. 4 говорится о втором пришествии Христовом будто бы в чертах неопределенных, отвергает подлинность первого послания к Солунянам. В настоящее время взгляд Баура защищается профессором Бернского университета Р. Штеком, который считает послание составленным из разных других писаний (Напр. 3Езд. 5:42. Ср. 1Сол. 4:15).

По поводу сих возражений наш почтеннейший толковник, епископ Феофан, говорит: «когда послание согласно с другими,–говорят: это подражание; когда несогласно, – говорят: речь и образ мыслей не Павловы». Таким образом, основания Баура и подобных ему весьма шаткие. В частности же странно требовать от Апостола, чтобы он не был различным, по различию лиц и обстоятельств, и чтобы о предметах веры таинственных, как напр. о воскресении общем, говорил ясно и определенно. По мнению Голштена послание сие неподлинно потому, что в нем не видно борьбы Павла с иудействующими. Но в опровержение сего достаточно указать на 15 ст. 2 гл. Более подробное опровержение этих отрицательных взглядов можно видеть в специальном исследовании Ф. Титова, Киев, 1893 г., стр. 70–85.

Хотя 18 стих и не читается, но он имеется во всех текстах, как Греческих, так и Латинских, а равно и во всех переводах: Славянских, Русских, Немецких и других. Не положен же он к чтению у нас вероятно по его кажущейся относительности исторической и неприкосновенности к мертвым, при поминовении коих читается это апостольское чтение. Впрочем, есть издания, в которых и 18 стих назначается к чтению. Так напр. в полной Библии, изданной по повелению импер. Елизаветы Петровны.

Надпись и приветствие довольно обычные, но вместе с тем они очень важны и не чужды ясных особенностей. Св. Апостол пишет послание к Солунянам от себя и вместе от своих сотрудников Силуана и Тимофея. «При устех двою или триех свидетелей станет всяк глагол», сказал Господь наш Иисус Христос (Мф. 18:16. Ср. Втор. 19:15). Свидетели же те, коих поименовывает Апостол, были знаемыми в Солуне, как проповедники. Они находились при написании Апостолом его послания и были осведомлены о нем. Посему и долгом общежития и долгом проповеднического воздействия требовалось их упоминание. Кроме того, Силуан (или Сила) был человек вообще давно известный в христианском мире (Деян. 15: 22). Он послан был с Павлом и Варнавою из Иерусалима в Антиохию собором Апостолов и прошел с ним все Малоазийские церкви, потерпел многое в Филиппах и Солуне и устроил церковь в Солуне (Деян. 15:40. 2Кор. 1:19). После он находился с св. Ап. Петром (1Петр. 5:12). Тимофей был моложе, но он в деле проповедничества подавал еще более надежды на самоотверженное усердие, а вместе и уменье, которое и показал даже в Солуне, будучи посылаем туда для утверждения новообращенных (3:2). После он был епископом в Ефесе и сам удостоился получить от Ап. Павла два послания, которые сделали его имя вековечным во всей Церкви. Церковь Солунскую Апостол называет сущею в Боге и Христе Иисусе. Это значит, что церковь эта носила видимые доказательства ее благоустройства и благосостояния. Однако мир ее не был полным, а благодать Божия несовершенно претворила всех новообращенных. Посему понятно, сколь могли быть приятны для Солунян пожелания им мира и преподания благодати, немощная врачующей и оскудевающая восполняющей. «Велико и ни с чем несравнимо достоинство Церкви, если она о Боге», говорит св. Иоанн Златоуст. К сему преосв. Феофан присовокупляет: «Церковь о Боге та, которая собрана по повелению и содействию Бога и устроена по плану Его, во славу имени Его и благоугождающая Ему». «Бог Отец и Господь Иисус Христос в бесчисленных местах сочетаются вместе. Этим велегласно проповедует Апостол Их единосущие. Отец – источник света и спасения, Сын – совершитель, а дарователь – Дух Святой».

Обращение Солунян и основание там церкви было величайшим чудом милости Божией, необычайно скоро возродившей и почти совершенно изменившей новообращенных. Посему понятно, что Апостол, воспоминая о сем, не мог не благодарить Бога, а вместе с тем он должен был и просить, чтобы Господь подкрепил и духовно возрастил Солунян. Он и молился о них. И свидетельствует им о сем, чтобы они и сами молились, а также и всемерно старались быть в Боге, для чего прежде всего сохраняли себя чистыми от всякаго греха, а потом, по мере сил, достигали и возможного совершенства, содействуя друг другу всякими услугами, наиболее же всего – молитвами.

«Благодарение Бога за Солунян есть свидетельство о великом их преуспеянии», говорит св. И. Златоуст. «Апостол не только хвалит их, но и благодарит Бога, как совершителя их преуспеяния. При том он научает их смирению, как-бы говоря, что все это есть дело силы Божией». «Всегда, говорит, благодарим Бога. И это – не преувеличение. Апостол в Боге жил, и молитвенное к Нему обращение не отходило от сердца его. Такова сила апостольского духа, носителя Духа Божия. Благодарение словом, конечно, было не всегда, но оно всегда было в чувстве сердца, готовое изыти и в слово» (преосв. Феофан). К сему новейший наш толковник присовокупляет: «чувство благодарения Бога за успех своего дела составляло постоянное настроение благоговейного духа великого Апостола языков». «Облекшись во Христа, Апостол как-бы умер для мира, и в нем стал жить Сам Христос (Гал. 2:20). Но, при такой преданности Господу, Апостола никогда не оставляло сознание своего собственного бессилия. Вот почему чувство благодарности Богу постоянно наполняло любвеобильное сердце Апостола (Еф. 5:20). Вот почему почти все послания Апостола языков начинаются благодарением к Богу (Рим. 1:3, 9. 1Кор. 1:3–4. Еф. 1:16. Филип. 1:4. Кол. 1:3)» (См. у Ф. Титова, стр. 96–98).

Прежде всего Апостол благодарит Бога за процветание в Солунянах основных христианских добродетелей: веры, надежды и любви, причем вера берется в самом ее широком понятии и поэтому называется делом; любовь понимается как подвиг, так-как языческий мир более жил враждою*), нежели любовию, которая и ныне приобретается с великими победами над противоборствующими ей чувствами и противодействиями многих. Надежда Солунян определяется как упование на Иисуса Христа, Который силен поставить их пред Богом, имея в виду их терпение в уповании, т. е. твердость, непреклонность и всецелость возложения надежды на Спасителя. Несомненно, что эта великая надежда исходила из веры, которая и подкрепляла Солунян и давала им силы для безропотного перенесения всех бедствий и преследований, обрушившихся на них из-за принятия ими христианства. Вот почему св. И. Златоуст говорит: «дело веры означает действие, характеризующее веру, как веру энергичную, отражающую всякие препятствия». Так наши войны говорят о борьбе со врагами: «было дело со врагами». Особенно же великое дело и трудный подвиг представляло то, чтобы побеждать врагов любовью, снисхождением и в то же время действовать любовию на всех окружающих, чт0, конечно, по могло не сопровождаться тяготою и утомлением, обычными в великих трудах. Напоминая о сем Солунянам, Апостол укреплял во всех добродетелях. Но всего более укрепляет он их тем, что поставляет их пред Богом Отцем вездесущим и о всех заботящимся.

*) «Своекорыстие есть отец, брат, родственник, отечество, бог язычников», сказал философ Епиктет. А Зенон говорил: «не должно ни быть милосердным, ни прощать обид».

Другим побуждением благодарной молитвы ко Господу у Апостола было дивное избрание и обращение Солунян ко Христу, совершившееся не столько по силе слов проповеди, сколько по действию Святого Духа, ознаменовавшемуся в чудесах, в дарах пророческих, в даре языков и т. под. (1Сол. 5:19–20). Как избранных и призванных Богом, Апостол называет Солунян возлюбленными Богом, как назывался возлюбленным и Израиль (Пс. 59:7; 107:7. Ср. Кол. 3:12), О действии силы Божией при обращении Солунян св. И. Златоуст говорит: «Бог попустил немедленно быть гонениям на них для того, чтобы кто не сказал, что проповедь Христова утвердилась у них случайно, а напротив явно было, что не убеждение человеческое, но сила Божия дала такую крепость душам верующих». «Живое слово есть необходимое средство к распространению Евангелия; но само по себе оно не достаточно. Господь споспешествовал Апостолам и утверждал их слово последующими знамениями (Мк. 16:20). Это же самое и здесь было. И Спаситель сказал, что без знамений и чудес нельзя ожидать веры от людей (Ин. 4:48). Осязательное присутствие силы Божией размягчает сердце, раскрывает его для принятия истины... Кроме знамений и даров Св. Духа, разные лица могли получать разные личные извещения и удостоверения в истине Евангелия, кто сон, кто видение, кто внутреннее озарение... Не говорит св. Павел: «как мы проповедовали среди вас», но: «каковы быхом», как-бы так: знаете, какие знамения явлены Богом в вас чрез нас, какие дарования вы получили, как известил вас Бог, что слово наше истинно. Так и не сомневайтесь в Божием к вам благоволении божественности веры... Мы – органы; источник – Бог; вы – приемники. Минуя органы, зрите на источник и удостоверяйтесь из всего, что постиже на вас Царствие Божие (Лк. 11:20). Итак стойте в вере, ни во что вменяя все лишения и нападки» (преосв. Феофан).

Последование Солунян призванию Божию Апостол тоже приписывает Богу, доказывая это тем, что Солуняне, находясь в скорбях за веру, имели радость о Духе Святе, твердо шли по примеру Апостола и даже Самого Господа, и вскоре сделались сами образцами терпения гонений на веру. «Смотри, какая похвала», говорит св. И. Златоуст. «Ученики вдруг сделались равны учителям... Не довольно было сказать: вы скорбели, и среди бедствий не перестали веровать; но; вы веровали с великою радостию. Так поступили и Апостолы, радующеся, яко за имя Господа Иисуса сподобишася бесчестие прияти (Деян. 5:41). Чем же они сделались подобны Господу? Тем, что и Он Сам, претерпевая великие страдания, не предавался скорби, но радовался... Дабы кто не сказал: как говорится о скорби и вместе о радости? как та и другая совместны? – Апостол прибавил: с радостию Духа Святого. Скорбь в них, как в телесных, а радость, как в духовных. Обстоятельства скорбны, а то, что они производят, не таково, ибо Дух не попускает сего. Как орошение (трех отроков) было действие не естества огня, но Духа прохлаждающего, так и здесь не естество скорби производит радость, но Дух орошающий и чрез пещь искушений приводящий к прохладе и покою».

Раскрывая то, как Солуняне сделались образцами восприятия христианской веры и пребывания в ней, преосв. Феофан говорит: «Для всех было очевидно совершенство их веры. Совершенство же признанное вызывает подражание». К этому новейший наш толковник присоединяет: «в нравственном мире всегда бывает так, что истинные последователи высоких образцов сами делаются впоследствии образцами для подражания. Так было, прежде всего, с самим Апостолом языков, который, подражая Христу, сам сделался идеалом для своих последователей. Подражатели мне бывайте, якоже аз Христу, пишет он Коринфянам (1Кор. 11:1). То же самое случилось и с Фессалонитскими христианами» (см. у Ф. Титова, стр. 113).

В доказательство примерного действия веры Солунян Апостол указывает на широкое распространение слова Божия по Македонии, Ахаии и другим местам, где говорилось о них с такою великою похвалою, что к рассказываемому о них трудно еще прибавить что-либо более похвальное.

«Обращение граждан Фессалоники совершилось при таких дивных и необыкновенных событиях, что о нем скоро узнали верующие всех церквей, бывших в Македонии и Ахаии, причем на них особенно умиляющим образом действовала та искренность веры, та преданность новому учению, та готовность безропотно переносить всякие гонения ради Евангелия, наконец та коренная перемена в духовно-нравственной жизни граждан Фессалоники, какою сопровождалось их обращение в христианство. При этом у всех, слышавших о такой ревности Фессалоникийцев к Евангелию, являлось великое стремление подражать им. Таким образом, христиане Фессалоники, благодаря сильному впечатлению, какое произвел их пример на обитателей всех городов и селений, сделались, сами того не замечая, проповедниками и миссионерами Евангельского учения. Слава о живой вере, нашедшей такой сочувственный пример у граждан Фессалоники, пронеслась и прозвучала, подобно громогласному эху, по всем городам и селениям Македонии и Ахаии, и даже за пределами их, а вместе с этим сделалось известным повсюду и слово Господне» (см. у Ф. Титова, стр. 113–114). Похваляя Солунян, Апостол, по мысли преосв. Феофана, в то же время говорил им как-бы так: «Если так широко распространилась слава о вас, то смотрите, не омрачите ее не только отступлением, но и какими-либо противо-христианскими делами. Все на вас смотрят, все вам сочувствуют и одобряют вас. Мужайтесь Вы не одни; все с вами».

Рассказывавшие похвально о Солунянах, необходимо также хорошо говорили и об Апостолах, а вместе и о том, чему они учили, т.е. о служении истинному Богу, об искуплении от грехов чрез Спасителя, о воскресении Его из мертвых и о будущем Его пришествии с небес – даровать верующим полноту спасения и жизнь вечную. По слову св. И. Златоуста, здесь «все вдруг видим: и воскресение, и вознесение, и второе пришествие, суд – воздаяние праведным и наказание злым. Главное доказательство того, что Христос Иисус есть Сын Божий, есть воскресение Его из мертвых (Рим. 1:4). Его и выставляет св. Павел... Здесь и одобрение, и утешение, и наставление. Если Бог Его воскресил из мертвых, если Он на небесах и приидет оттуда, а вы уверовали, что это действительно так, то в этом заключается уже достаточное одобрение». По изъяснению же преосв. Феофана, «если в слове обратистеся увидеть дело веры, то здесь опять (указываются) все три христианские добродетели: вера в обращении, любовь в служении, упование в ожидании Сына Божия с небес. Но нельзя не видеть, что и здесь делу упования дается преимущественное развитие. Это не по характеру сего послания. Второе пришествие и Самим Господом так очерчено, что его нельзя не содержать в мысли каждый час и минуту»... «Этот предмет и в других посланиях Нового Завета выставляется ясно, так что ожидание Сына Божия с небес есть, можно сказать, отличительная черта внутреннего настроения христиан». Достойно замечания, что новый наш толковник (Ф. Титов) отмечает в обращении Солунян от идолов к почитанию истинного Бога благодатное озарение со стороны Духа Святого, так-как, при грубой идололатрии, язычники того времени не могли иначе возвыситься до понятия о Боге, как невидимом и живом Духе. В Афинах речь об истинном Боге Духе встречена была, как суесловие (Деян. 17:18), в Ефесе – бунтом (Деян. 20:26–29). По свидетельству Лукиана, простой народ в Фидиевых изваяниях видел настоящего Зевса. Поэтому благочестивые люди шептали свои молитвы в ухо статуи (см. стр. 122–124).

О проповедании своем в Солуне Апостол говорит, что оно было великим подвигом, трудным тем более, что пред этим он перенес разные страдания в Филиппах. И однако, Апостол был весьма усерден и успешен в деле своем, в чем ссылается на свидетельство самих Солунян. По изъяснению св. И. Златоуста, «здесь Апостол хочет выразить то, что и выше говорил, именно, показывает свойство проповеди, как со стороны чудес и решимости проповедников, так и со стороны ревности и усердия принявших проповедь... От твердости же проповедников заимствуется доказательство божественности их проповеди. Еслиб как-бы так говорит Апостол, проповедь наша была не такова, то мы не подвергли бы себя таким бедствиям, которые не дают нам и вздохнуть свободно». «Под подвигом же, говорит преосвящ. Феофан, можно разуметь не одних внешних препон и скорбей преодоления, но и борение с умами слушавших, как можно заключать из того, что св. Павел состязался с Иудеями от писаний (Деян. 17:2); равно как и неутомимость в труде проповедания (ср. 1Кор. 9:2–9. 2Тим. 4:7)». Какие страдания перенес Апостол в Филиппах, о сем говорится в книге Деяний (16:12–40), где сообщается, что его там били палками, посадили в темницу, забив ноги в колодки, всенародно обнажили его, разорвали на нем одежду и проч. «Само собою понятно, как подобное обстоятельство подействовало бы на человека не убежденного в правоте и святости своего дела: оно вызвало бы в нем разочарование и побудило бы его оставить свое дело. Но с Апостолом сего не случилось. Наоборот, лишь только он получил свободу, как снова с полною безбоязненностию, не обращая внимания на окружающие опасности (со многим подвигом), стал проповедовать Евангелие среди Солунян» (Экумений).

Опровергая все возможные нападки на свое проповедание, Апостол говорит о чистоте христианского учения и святости его побуждений, всецело исходящих из желания угодить Богу, призвавшему его на благовестие. По изъяснению древних толковников, выражения: «не от прелести, ни от нечистоты, ни лестию», определяют источник безбоязненного и самоотверженного благовествования с отрицательной стороны, причем выражением: «не от прелести» Апостол хотел сказать, что таким источником не был бессознательный обман, происшедший от собственного самообольщения или от увлечения ошибками других (ср. Рим. 1:27. Еф. 4: 14); выражением: «ни от нечистоты» – то, что таким источником не была нечистая сверхъестественная сила (ср. Лк. 4:33. Мк. 3:11; 5:18; 9:25. Деян. 8:7. Апок. 18:2), и выражением «ни лестию» – то, что таким источником не была сознательная ложь (см. у Ф. Титова, стр. 139). Так, наприм., Экумений говорить: «учение Апостольское не есть что-либо нечистое, чародейное, похожее на заговоры и стихи магические, употребляемые иными жрецами». По св. Златоусту, Апостол чрез слово: «ниже лестию» говорит, что их дело не есть злонамеренное, не есть какое-либо мятежническое дело. «Не сами мы поставили себя учителями, но Богом нам вверено Евангелие. Поэтому и говорим и делаем все, как-бы при свидетеле Боге; ибо знаем, что ни сокрыто от Него ни одно душевное движение» (блаж. Феодорит). «Вывод отсюда: итак, верьте слову нашему, как слову Божию. Мы говорим не по какой-либо из указанных пред сим и отвергнутых причин, а говорим Божие, по Божию повелению, без всякой примеси чего-либо неодобрительного пред Богом. Они во всем верны Вверившему. Бог видит сию неизменную верность, а мы со страхом ревнуем являть ее Ему, служа как-бы пред лицем Его. Итак, не колеблитесь в вере слову нашему, ибо оно таково, каким быть ему угодно Самому Богу» (преосв. Феофан).

Отвергнув все возможные недобрые побуждения в проповедании Евангелия, Апостол призывает во свидетели Самого Бога и Солунян в том, что у Апостолов не было никаких целей и приемов недобрых, как наприм., лести, корысти, славолюбия. По словам св. И. Златоуста, Апостол говорит как-бы так: «мы не ласкательствовали, как это делают люди, ищущие корысти или власти». «В рассуждении ласкательства, Апостол назвал свидетелями их самих (Солунян), потому что льстивые речи явны слушающим, а в рассуждении лихоимства – не их только, но Назирающего над всею вселенною, потому что от людей нередко сокрыта бывает цель, для которой что делается». По мысли преосв. Феофана, «призывание Бога во свидетели простирается и на удостоверение в чистоте и от славолюбия». «В неискании славы от людей Апостолы уподоблялись Господу, Который славы от людей не только не искал (Ин. 8:8), но и не принимал. Славолюбием подавляется истиннолюбие. Но не такова слава Божия. Ищай славы Пославшего Его, Сей истинен есть, и несть неправды в Нем (Ин. 7:18). Это убеждение и желал св. Павел поселить в сердцах Солунян». «Апостол хотел, чтобы и следа не осталось темного помышления о них, как могущего нанести большой вред проповеди. Вот почему он приглашает Солунян взглянуть в их совесть при свете всеведения Божия, призывает во свидетели Бога, испытующего сердца, пред Которым и от Которого они действуют» (ср. Рим. 1:9. Флп. 1:8).

Указывая свойства своей проповеднической деятельности, Апостол говорит о нежной своей попечительности, подобной материнской, а также о кротости обращения и готовности отдать душу на пользу служения Солунянам, действуя так сколько по усердию апостольскому, столько же по сочувствию к ним и любви, какую чувствует мать к своим детям. По словам св. И. Златоуста, Апостол как-бы говорит так: «если посланники царей пользуются честию, тем более можно нам. Тем, которые посланы от Бога, по всей справедливости надлежит, как явившимся с неба вестникам, большею пользоваться честию; но не смотря на такое избыточество права, мы не делаем ничего подобного, чтобы заградить уста противников». «Мы вас столько любим, что, если б нужно было, отдали бы вам даже свои души». «Первая черта нрава Апостолов Солуни – тихость; вторая – материнская любовь. Доилица здесь не кормилица, как видно из того, что она представляется питающею своих чад. Это – мать в период отдоения дитяти, – мать доящая. С материю сравнивает себя св. Павел и в послании к Галатам (4:19). И отцом нередко называет он себя в отношении к уверовавшим чрез него (1Кор. 4:15). Сравнение с материю здесь оказывается более уместным, потому что Апостол хотел выразить свою крайне нежную любовь, или любовь со стороны чувства; любовь же со стороны дел любви выражает он ниже (в ст. 9) сравнением себя с отцом» (преосв. Феофан).

Необременение Солунян содержанием Апостолов – составляло особую похвальную сторону их апостольского подвига, не прекращавшегося ни днем, ни ночью, ибо проповедь сменялась ручною работою. И там шли изнурительные труды изо дня в день. Все это происходило на глазах у всех, почему все Солуняне могли быть свидетелями этого, а Бог свидетель того, что не взималось ничего от Солунян не потому, чтобы пренебрегалось их участие, или по гордости, но для того, чтобы этот великий труд вменился Богом в жертву чистую, и не было бы повода к укоризнам со стороны новообращенных, а тем более от врагов. «Смотри, как поступал Павел», восклицает св. И. Златоуст: «будучи проповедник и Апостол вселенной, и удостоившись столь великой чести, работал собственными руками, чтоб не отяготить поучаемых». «Вы свидетели того, что видели, а чего не могли увидеть, того свидетель Бог» (Экумений). Определяя образ своего поведения среди Солунян, Апостол говорит, что они (Солунские проповедники) жили благочестиво, праведно и безукоризненно. Словом непорочно Апостол указывает на законный, Богу угодный образ действования по отношению к самим себе» (преосв. Феофан). «Совершая свое благовестническое служение с сознанием того, что он исполняет службу, «юже приял от Господа Иисуса» (Деян. 20:24) Апостол ко всем верующим относился одинаково внимательно, справедливо и безупречно» *).

*) Что труд упоминается здесь ручной, это отчасти явствует из слова «делающе», а также из указаний в других местах Св. Писания (см. 1Кор. 4:12, Еф. 4:28. Деян. 18:3). Полагают что Апостол занимался сученьем шерстяной пряжи и приготовлением из нее тканей для одежды, палаток, ковров, и т. под. (см. у Ф. Титова, стр. 148).

Изображая многоразличие приемов своего апостольского руководства, Апостол говорить, что он, как отец, употреблял разные средства и способы к воздействию на Солунян, по различию их настроений: одних упрашивал, других умолял, иных убеждал. Все это было уже после первоначального их обращения, когда он руководствовал их, как христиан, ходить достойно своего звания, чтобы достигнуть полноты пребывания в Божием Царстве и получить вечную славу, которую Солуняне и получили даже одним тем, что вера и благочестие их прославляется во всем христианском мире, а вместе и в Царстве славы Христовом.

По слову св. И. Златоуста, «Апостол не пропустил никого, ни малого, ни великого, ни богатого, ни бедного, всякого, кто имел нужду, без различия». «В исправлении нравов надлежало показывать не одну нежность материнского чувства, но и твердость отеческой воли и власти, опытность и благоразумие, чем обыкновенно отличаются отцы и в чем матери не совсем сильны. Апостолы говорили свидетельствующе, свидетельствами Св. Писания, словами Самого Бога обязывали, заклинали, доводя волю до воодушевленной решимости на новый образ жизни, с готовностию на всякого рода пожертвования ради ее... Вера не все делает. Она дает вход в царство Христово – церковь. Вошедший имеет главную обязанность – ходить, как следует сынам царствия... И это отделение заключается перенесением внимания на будущую жизнь, как и первое (1:10). Так сильно занят был Апостол тем помышлением, – и так сильное имел в нем подкрепление христианского характера в христианах» (преосв. Феофан).

Скорое принятие Солунянами апостольского учения и твердое пребывание в нем, как слове Божием, дает св. Павлу повод опять говорить о непрестанной своей благодарности Богу, чтобы этим еще более и более укрепить в сознании Солунян непреклонную уверенность в божественности всего дела христианского и укрепить их в нем.

По мысли св. И. Златоуста, Апостол говорил Солунянам как-бы так: вы слушали нас не с таким расположением, с каким слушают людей, но внимали нам так, как будто наставлял вас Сам Бог». «Поскольку вера от слуха, слух же глаголом Божиим (Рим. 10:17), то Бог послал проповедников».

«Св. Апостол благодарит Бога за Солунян, что слово Божие дошло до них и они приняли его, – что опять от Бога. Принявши же слухом, они приняли его в сердце, как слово Божие и как силу, всем заправляющую. Разумел здесь Апостол и необыкновенные дары благодати и потому говорил как-бы так: все это вы испытываете, следовательно имеете живое удостоверение в неземном действии слова. Стойте же!» (преосв. Феофан).

Гонение на Солунян сделало их подобными христианам других мест, начиная с церкви Иерусалимской, где злобные Иудеи убили Самого Христа, Его пророков, изгнали Апостолов, препятствуя их проповеди и повсюду, за что гнев Божий поразит их окончательно, как не угождающих Богу и препятствующих миру и спасению общему.

«Сравнением церкви Солунской с церквами Иудейскими Апостол придает ей бо́льшую честь и воодушевляет к терпению. Там действовал Христос, там сошел Дух Святой. Там церкви были образцовые» (преосв. Феофан). И однако, они страдали от гонений. Следовательно, это благое дело. «Как из того, что́ сам Апостол потерпел, он доказывал выше, что проповедует божественное, – так из того, что́ претерпели Солуняне, он доказывает теперь, что Солуняне приняли проповедь его, как слово Божие» (Экумений). А св. И. Златоуст от лица Апостола говорит: «как бы вы (Солуняне) стали переносить такие опасности, если бы не внимали словам нашим, как словам Самого Бога? Если и Иудеи решились с терпением переносить все за веру, то это служит немаловажным доказательством того, что проповедь истинна. Но, может быть, Иудеи не познали Его (Господа)? Напротив, они знали Его очень хорошо. Но что? Не они ли убили и камнями побили своих пророков, коих писания носят с собою повсюду? Конечно, они поступали так не по любви к истине. Итак, Апостол не только предлагает утешение в искушениях, но и убеждает не думать, будто Иудеи так поступали из любви к истине, и не искушаться этим. Если должно проповедовать всей вселенной, а Иудеи противятся этому, то они общие враги вселенной... Сказав: «постиже на них гнев», Апостол показал, что гнев непременно должен последовать, ибо предназначен и предсказан». «Очевидно», говорит преосв. Феофан: «Апостол имеет в виду предсказание Господа о разрушении Иерусалима и рассеянии народа (Еврейского). Они идут наперекор Богом определенному течению восстановления человечества; поэтому они не сто́ят того, чтобы быть хранимыми. Когда писал сие Апостол, начатки стеснения от Римлян уже показались. Они давали разуметь, что предсказанное Господом близко к исполнению. Не любя Бога, Иудеи и к людям недоброжелательны и всегда идут против того, что́ для людей благодетельное посылает Бог. Ревность имеют, но не по разуму (Рим. 10:2). Мнятся службу приносити Богу (Ин. 16:2); а на деле противятся Ему. Наглядно видно их неугождение Богу и противление людям в том, что они мешают проповеди Евангелия. Они не хотят, чтобы она прошла до языков и спасла их. Вот почему следует на них окончательное гневное наказание *).

*) Достойно замечания, что Апостол гонителями христиан Солунских считает язычников, что, конечно, и было так по описанию Апостола, тогда-как при нем по преимуществу восставали Иудеи. Таким образом между свидетельством св. Павла (1Сол. 2:14–16) и книгою Деяний (17:5) нет никакого несогласия, на основании коего неблагонамеренные исследователи делают разные неблагоприятные выводы (см. о сем подробно у Ф. Титова, стр. 152–155).

Выражение желания видеться с Солунянами есть выражение любви Апостола к ним, ибо одно из самых естественных проявлений любви есть нахождение возле любимых. Вместе с желанием у Апостола были и попытки к посещению Солуня. Но враги его воспрепятствовали сему благопопечительному стремлению Апостола. Так-как эти препятствия были необычайно велики и необыкновенно настойчивы, то он дело это называет сатанинским, ибо, несомненно, общий враг спасения помогает людям, старающимся противодействовать спасительным действиям устроителей спасения.

Св. И. Златоуст замечает: «хотя Апостол всегда имел Солунян в сердце, но желал и личного их присутствия. Таково свойство пламенной любви, что она желает видеть и слышать любимых и говорить с ними». «Во всей главе сей Апостол применяет к себе самые сильные родственные чувства: матери (ст. 7–8), отца (11), а здесь сироты. Этим он показывает тоску свою. Как удалился из Солуня, так и осиротел. Не успевши наговориться, не успевши передать все, он с тем бо́льшим рвением желал посетить снова Солунян... В Вифинию возбранил идти ему Дух (Деян. 16:6), а здесь темная сила – кознями. Так, по Апостолу, сатана имеет влияние на течение дел, конечно, по попущению Божию» (преосв. Феофан). «Сатана не может воспрепятствовать тому, что́ состоит в душевном намерении и суждении», говорит св. Василий Великий: «но что́ приводится в исполнение с помощию телесной деятельности, тому Бог нередко попускает делать какие-либо препятствия». И в данном случае все толковники ограничиваются указанием преград Апостолу, скорбей, искушений, причем один из них говорит: «из Берии, верно, Апостол воротился бы в Солунь, если бы не ко́зни врагов. И из Афин Апостол, верно, порывался побыть в Солуне, но благоразумие заставило его прежде осведомиться о положении тамошних дел, зачем и послан был св. Тимофей» (преосв. Феофан).

Утешение и слава от Господа – вот высшие побуждения Апостола к благотворному воздействию на Солунян. Но это утешение и эту славу он желает получить от Господа чрез приведение Солунян в сретение Христа, когда Он вторично со славою придет на землю, чтобы потребовать отчет от всех и в особенности от тех, которым, как Апостолу, дано было много. А он возлагал свою надежду на Солунян, что они прославят его своим христианским совершенством. Св. И. Златоуст говорит: «одни-ли Македоняне упование твое, скажи мне, блаженный Павел? Не одни они. Посему-то присовокупил: не и вы ли? Итак, – это не ласкательство, ибо он не просто сказал: вы, но: и вы вместе с другими. Представь себе, сколько возможно, всю Церковь, насажденную и утвержденную Павлом: кто бы не порадовался о таком ее многочадии и благочадии?» Блаж. Феофилакт та́к говорит от лица Апостола: «Надеюсь, что великого сподоблюсь ради вас дерзновения пред Христом Господом и радости, того ради самого, что и вы ныне есте и тогда будете для меня венцом похваления, т.е. венцом блестящей славы». «Венец похваления не то, чем особенно можно похвалиться, а за что особенно похвалят, венец похвальный, преславный, блестящая слава. Все эти три стороны выражает Господь в притче Своей одним изречением: добре, рабе благий и верный, вниди в радость Господа Твоего (Мф. 25:21). Венец похваления – это воздаяние, венчающее обрадованное сердце светлым положением в сонме прославленных святых и Ангелов» (преосв. Феофан) *).

*) Подробное изображение заботливости Апостола о Солунянах наводит некоторых на ту мысль, что Апостол борется здесь с иудействующими. Но в нападках иудействующих были совсем другие мотивы, нежели какие выводятся здесь в послании, а именно восстание против Иудейского закона (Деян. 21:21–28), а здесь упоминаются только гонения. Подробнее о сем можно прочесть в исследовании Ф. Титова, на стр. 178–201.

Воспоминая о послании к Солунянам Тимофея, Апостол говорит о главной причине сего посольства, а именно, что ему невыносимо больна была разлука с ними. А потому он решился лучше остаться одному в Афинах, только бы иметь должные сведения о Солунянах и не оставить их без подкрепления и утешения, чего он надеялся достигнуть чрез Ап. Тимофея. Вместе с тем Апостол говорит и о Тимофее, называя его своим братом, Божиим слугою и сотрудником ему, показывая этим с одной стороны его достоинство, а с другой то, кого он лишался, посылая его в Солунь. По изъяснению св. И. Златоуста, «св. Павел, так хвалит не Тимофея возвышая, а им воздавая честь тем, что послал к ним сотрудника и служителя благовествования, говоря как-бы: отвлекши от дел, мы послали к вам служителя Божия и споспешника нашего в благовестии Христовом». Служителя Божия. Этим указывается особое назначение св. Тимофея от Самого Бога. Служитель Божий есть исполнитель особых Божиих намерений, во исполнение планов Провидения. Таков же был и Тихик (Еф. 6:21. Кол. 4:7), и Аполлос, и даже сам Павел. Делом св. Павла было стоящих в вере еще более утвердить, немощных и готовых поколебаться воодушевить в твердости, скорбящих по причине гонения утешить, чтоб никто не пал и не отпал» (преосв. Феофан).

Боязнь Апостола за искушения Солунян была одною из главных причин скорого послания к ним св. Тимофея. Опасность от гонителей Апостол ясно видел и тогда, когда он сам был в Солуне, а потому тогда же предупреждал Солунян, что в христианстве страдания неизбежны и что они вскоре предстоят им. По разлуке же с ними, боязнь Апостола за силу искушений возросла так, что Апостол не мог утерпеть, чтобы не послать самого близкого ему человека, который бы без утайки, искренно, поведал ему о вере духовных чад его, столь дорогих ему и находившихся в столь великих опасностях от искусителей. По замечанию св. И. Златоуста, «Апостол делал это от преизбытка любви: ибо любящие от пламенной ревности опасаются и за то, что́ безопасно. Хотя и сказал: на сие лежит; но чрезмерное множество зол устрашило меня. Не сказал: заметив в вас нечто худое, послал, но: ктому не терпя, – что́ собственно происходит от любви. Мы в скорбях отлагаем память о всех, а он столько боялся и трепетал за детей, что даже того, кто был для него утешением, Тимофея, сообщника и споспешника своего, послал к ним. Смущение в скорби есть действие диавола и его коварства. Искушением от диавола Апостол называет колебание. Только тот и искушается, кто уже колеблется, кто уже принял обаяние диавольское». К сему блаж. Феофилакт присоединяет: «диавол, когда улучит благоприятное время искушению, колеблет нетвердых напоминанием прежнего покоя, чтобы они отстали от того, что́ было причиною скорбей». Этою причиною была перемена веры и жизни. Словом: смущатися «Апостол хотел именно выразить, чтобы кто-нибудь, по причине скорбей из-за принятых убеждений и правил жизни, не поколебался в верности их приманкою (прежней) покойной жизни и льстящими ожиданиями. Могли колебать их и скорби Апостолов» (преосв. Феофан). «Ученики смущаются не столько среди собственных искушений, сколько видя искушения наставников, подобно тому, как воин не столько приходит в смущение от своих собственных ран, сколько тогда, когда увидит раненым своего вождя» *)

*) Экзегеты отрицательного направления, на основании параллельных мест (Деян. 17:14; 18:5. 1Кор. 4:17; 16:10 и др.), делают возражения относительно послания Тимофея в Солунь. Между тем указанные места только подтверждают оное, ибо по книге Деяний предполагается свидание Павла с Тимофеем (17:14–15) и посольство Тимофея в Македонию (18:5), а здесь (1Сол. 3:1–8) положительно говорится о сем свидании и посольстве. Подробнее см. о сем у Ф. Титова» стр. 170–176.

Радость свою по случаю получения из Солуня благоприятных известий Апостол сравнивает с впечатлением от восстания из мертвых чем вместе, конечно, определяет и тяжесть его скорби об искушении Солунян, усугублявшейся его личными страданиями. Апостола радовали вести о преуспеянии Солунян в вере и любви и в частности то, что и они также желали видеться с Апостолом, как и он с ними. «Вера и любовь у Апостола – существо христианства. Ни вера без любви не достойна похвалы, ни любовь без веры не имеет цены. Почему учит ли он, учит, чтобы все держали веру, любовию споспешествуемую, уверяя, что без нея все другое ничтожно пред очами. Божиими (Гал. 5:6); хвалит ли кого, хвалит за веру и любовь. Радует Апостола и память о нем, не яко память, а ради того, что ею означалась приверженность к вере, которую он им передал» (преосв. Феофан). «Кто может сравниться с Павлом, который спасение ближних считает за свое спасение? Доброго учителя ничто не может смущать до тех пор, пока дела учеников текут по желанию его. О вас утешихомся, т.е. вы нас подкрепили, вы нас умастили, вы не допустили нас до того, чтобы мы пали под тяжестию искушений. Не сказал: мы воодушевились, а что? Мы ныне живы есмы, показывая тем, что смертию для себя считает не иное что, как их преткновение (1Кор. 15:31), а жизнию – их преспеяние» (И. Златоуст). «Смотрите же, стойте, не колеблите моей в вашей стойкости уверенности: иначе вы убьете меня» (преосв. Феофан).

Благодарность Богу за радостные известия и моление об исполнении желанного свидания Апостола с Солунянами, – вот существенные чувства и помыслы, которые он считает долгом любви поведать Солунянам, чтобы и их возбудить к молитве денно-нощной, возносимой им за них. По изъяснению св. И. Златоуста, Апостол говорит как-бы так: «вы были виновниками для нас такой радости, что мы не в силах и возблагодарить достойно Бога. Успехи ваши мы считаем даром Божиим. Вы столько облагодетельствовали нас, что мы считаем это делом, совершенным по внушению Божию, или лучше, делом Самого Бога. Столь возвышенные чувствования – не дело человеческих усилий». «Великость веселия препобеждает песнопение уст; ибо не в силах мы вознести Богу песнь, равносильную радости, какая доставлена нам вами» (блаж. Феодорит). «Когда Апостол благодарит за обрадование свое, можно думать, что благодарит за себя, за свое счастие. Прилагая же и молитву о том, чтобы видеть новообращенных учеников, он дает разуметь, что не это одно обрадование у него на душе. Это снаружи; глубже – лежит любовь. Обрадование – из любви к ним. Любовь произвела обрадование при вести о добром стоянии их в вере. Она же – причиною того, что он не довольствуется одною радостию, но желает и видеть их. То и другое сливается в одно чувство и заставляет молиться день и ночь, чтобы Бог сподобил увидеть их и еще. Видеть же их молится не затем, чтобы только видеть, но чтобы восполнить лишение веры. В краткое пребывание его в Солуне многое было не договорено. Подобное сему, и к Римлянам пиша, говорит он, что всегда желал видеть их, чтобы преподать им некое духовное дарование к утверждению их (Рим. 1:11)» (преосв. Феофан).

Молитва Апостола содержит пожелания свидания его с Солуня- нами и усовершенствования их во взаимной любви, по примеру любви Апостола к ним, а также и святости их, чтобы, утвержденные в ней, они оказались неповинными ни в чем при сретении Господа, имеющего явиться для того, чтобы представить верных Своих Богу Отцу. «Любовь исключительно желает Апостол ради того, что она есть союз совершенства (Кол. 3:14), исполнение закона (Рим. 8:10). Преспеяние христианское есть преспеяние в любви (Еф. 1:8). Как Сам Господь, как и другие Апостолы, так и св. Павел выше всего ставит в христианстве любовь (1 Кор. гл. 13). Но кого разумеет Апостол под всеми? Он нередко внушает любовь ко всем людям (Тит. 3:2. 1Тим. 2:1. 1Сол. 5:1)» (преосв. Феофан). «Смотри», говорит св. И. Златоуст, «как Апостол хочет распространить любовь! Не только друг к другу, но и ко всем. Ибо в том поистине обнаруживается любовь к Богу, что она стремится обнять собою всех. Если ты одного любишь, а другого нет, то твоя любовь человеческая». «Сказав о любви ко всем, Апостол дал намек и на себя, говоря как-бы: ко всем и к нам. После сего естественно будет следовать: «якоже и мы к вам», или прямо: любите себя взаимно, как мы вас любим, т.е. бескорыстно, с готовностию на всякие жертвы. Ставить себя в образец обычно св. Ап. Павлу (2Сол. 3:9. Флп. 3:17). Но на себе он не останавливает христиан, а от себя возводит ко Христу, говоря: подражатели мне бывайте, якоже аз Христу (1Кор. 11:1)» (преосв. Феофан).

Святость, о которой молится Апостол, по изъяснению толковников, есть любовь. «Любовь делает непорочными, и притом воистину непорочными делает она одна. Любовь к ближнему заграждает всякий вход греху. И нет решительно ни одного греха, которого бы, подобно огню, не потребила сила любви. Удобнее слабому хворосту устоять против сильного огня, нежели естеству греха против силы любви... Можно быть злым, не делая никакого зла, как-то: чувствовать ненависть, неверие, быть коварным, радоваться несчастиям ближних, быть недружелюбным, держаться превратного учения: ибо все это дело сердца (Mф. 15:19). Быть же чистым от всего этого составляет святость. Ибо, хотя святостию по преимуществу называется целомудрие, так как и нечистотою – блуд и прелюбодеяние; но вообще всякий грех есть нечистота и всякая добродетель – чистота. Блажени, говорит Спаситель, чистии сердцем (Мф. 5:8), разумея под чистыми чистых по всему. И Апостол говорит: хочу, чтобы эта любовь избыточествовала в вас столько, чтобы в вас не было никакого порока» (И. Златоуст). Обращая внимание на то, почему Апостол высказал пожелание чтобы Солуняне явились совершенными пред Отцом, св. И. Златоуст говорит: «Судиею тогда будет Христос; но мы не пред Ним, а пред Отцом будем предстоять во время суда. Или здесь Апостол разумеет то, что нам должно быть непорочными пред Богом. О чем я всегда и говорю вам, что непорочными должно быть не пред лицом человека, а пред лицом Божиим, потому что в этом и состоит истинная добродетель». Под святыми ближе всего разуметь Ангелов, ибо второе пришествие Христа всегда изображается так, что он будет окружен Ангелами (Мф. 25:36. Деян. 10:22). Но так-как здесь говорится: «со святыми Его» и притом «всеми», то можно подразумевать и христиан совершенных, ибо Апостолам обетовано, что они будут сидеть на 12 престолах и судить (Мф. 19:28).

Приступая к изложению нравственных уроков, соответственных духовным потребностям Солунян, Апостол сначала делает им общие напоминания о заповедях Господних, преподанных им, причем просит и молит их более и более совершенствоваться в них, чтобы соответствовать своему званию и тем благоугождать Богу и Христу, от имени Которого и обращается св. Павел к Солунянам. По изъяснению св. И. Златоуста, Апостол говорит как-бы так: «да избыточествуете, т. е. чтобы вы, при умножении в вас усердия, не останавливались на исполнении заповедей, но восходили выше и выше. Преуспеяние же состоит в том, чтобы делать больше того, чего требуют заповеди и постановления; ибо тогда все уже совершается не по принуждению от наставника, а по собственному произволению». «Христианам не свойственно стоять на одном месте, а все восходить выше и выше, от силы в силу (Пс. 83:8). Они по своему значению суть ревнители добрым делом (Тит. 2:14), создани на дела благая, да в них ходят (Еф. 2:10). Да и христианская жизнь такого рода, что ее вдруг усвоить и скоро выразить в делах нельзя. Она постепенно исполняет сердце, пока все это преобразит по духу своему, сделает его независимым источником богоугодных дел. Путь к этому – исполнение частных предписаний. От навыка в них образуется сердечное добронравие, как постоянный характер лица» (преосв. Феофан).*)

*) В Русском переводе, на основании некоторых древних текстов и свидетельств древних толковников, пропускаются два слова, находящиеся в Славянском переводе: «якоже и ходите». Слова эти имеются в Синайском и Ватиканском текстах, а также и во многих древних переводах, наприм. Коптском, Ефиопском, Армянском и др. И слова эти требуются последовательностию речи, ибо заключение: «да избыточествуете паче» предполагает, что раньше уже говорилось о действительном осуществлении христианами того, к преуспеянию в чем они теперь увещеваются Апостолом. См. у Ф. Титова, стр. 203.

Первый урок – есть урок плотской чистоты, воздержания от прелюбодеяния, столь обычного в древне-Греческом языческом мире, не знавшем Святого Бога и почитавшем страсти за нечто высокое, достойное особой чести. Апостол же указывает честное состояние в соблюдении себя в святой чистоте, соответственной сосуду (восприемнику) Божией благодати**). Св. И. Златоуст говорит: «заметь, что Апостол ни на что так часто не намекает, как на это (Евр. 12:14. 1Тим. 5:22). И подлинно, зло сие для всех пагубно... Апостол показывает и способ, как должно уцеломудриться, именно отсекая страсти похотные». «Страстию же похотною», говорит блаж. Феофилакт, «Апостол называет все то, что разжигает похоть: утехи, развлечения, праздность, пышность и пр. От всего этого надобно воздерживаться, если желаешь целомудрствовать». По изъяснению блаж. Феодорита, Апостол как-бы так говорит Солунянам: «вы освободились от заблуждения, познали сущего Бога: не подражайте же живущим во тьме неведения и не порабощайтесь страсти похотения». «Да будет у христианина чисто все от мыслей и чувств души до последних движений и раздражений тела, и жизнь его, телесно-душевно-духовная, объединяясь, да течет чисто, как чисто струится светло-прозрачная вода чистого источника, протекая по чистым местам» (преосв. Феофан). Святость есть цель всей жизни. Посему никто не может себя считать вполне святым при жизни сей (1Ин. 1:8–9. Рим. 7:19. Гал. 5:7). Только Церковь в ее совокупности свята. И вот она руководит к святости и грешных членов ее (Mф. 13:29–80. Еф. 2:21; 5:25–27).

**) О различных способах понимания слова «сосуд» можно подробно прочесть в исследовании Ф. Титова, на стран. 207–208.

Раскрывая тот же урок, Апостол учит жить по закону Божию, во святости, чуждаясь корысти, нечистоты и непокорности Богу и посланному Им для освящения нашего Духу Святому. По изъяснению св. И. Дамаскина, «Апостол благозвучным словом прикровенно означил прелюбодеяние, называя его лихоимствованием брата». А св. И. Златоуст говорит: «сперва Апостол умалял, заставлял краснеть, говоря: «якоже язы́цы»; потом посредством доводов показал гнусность сего, употребив выражения: «лихоимствовати в вещи брата»; затем уже присовокупляет главное: зане мститель есть Господь». Делая сие, мы не остаемся без наказания и не испытываем такого удовольствия, которое бы равнялось ожидающему нас мучению. Бог накажет тебя, потому что ты оскорбил Самого Бога. Он призвал тебя, а ты Призвавшего оскорбил. Он отмстит за Себя». «Бог дал нам Духа Святого, а мы изгоняем Его нечистотою. Как же после этого мы не оскорбляем и Давшего и Дарованного?» (Экумений). К сему преосв. Феофан присовокупляет мысль и об оскорблении Апостолов, которые говорили не от себя, но от Духа Святого научаеми (МФ. 10:20). Почему, кто им противится, тот не человеком согрешает, но Богу (Деян, 5:4). Оскорбляется же Он больше всего нечистотою, почему, в другой раз, Апостол в побуждение к чистоте выставляет особенно то, что христиане суть храм живущего в них Святого Духа (1Кор. 6:19).

О братолюбии Апостол не распространяется много, находя, что оно достаточно проявляется в них, как в их взаимных отношениях, так и по отношению к жителям всей Македонии, разумея вероятно общее христианское влияние. И однако, Апостол заповедует преуспевать и в любви, ибо дело любви слишком велико, чтобы можно было скоро усовершенствоваться в нем вполне. Св. И. Златоуст говорит: «что значит, что Апостол – основание всякой добродетели – любовь как-бы отлагает в сторону, говоря: нет нужды писать о том. Это проистекает из великого благоразумия и духовной его мудрости. Ибо, предполагая, что они ведут жизнь праведную, хотя бы они и не жили так, и потому не побуждая их к тому, он скорее приводит их к такой жизни... Смотри, какую он воздает им честь, говоря, что Сам Бог их учит сему. Вам не нужно, говорит, учиться у человека. Об этом и пророк говорит: и вся сыны твоя научены Богом (Ис. 54:13. Сравн. Ин. 6:45). Это служит сильным побуждением исполнять долг любви». Блаж. Феодорит говорит, что «Апостол указал здесь щедрость в денежных подаяниях». Любовь к ближним в этой форме часто заповедовал Апостол и похвалил за сие (Рим. 12:10. Евр. 14:1); посему и в заповеди о преуспеянии можно видеть этот же урок общения благодати, который и принес потом такие обильные плоды, что Апостол счел необходимым поставить их в пример Коринфянам (2Кор. 8:3–5). «Духовному взаимообщению Фессалоникийских христиан с другими Македонскими братьями по вере, без сомнения, много содействовало и самое местоположение и административное значение Фессалоники, как главного города Македонии. Христиане Филиппийской и Берийской церквей, приходя часто по своим житейским нуждам в Фессалонику, могли здесь пользоваться радушным гостеприимством у своих Фессалоникийских единоверцев» (см. у Ф. Титова, стр. 210–211).

Третий апостольский урок – о трудолюбии и неразрывно связанной с ним мирной жизни. Апостол заповедует трудиться собственными руками, в чем видит основной залог жизни безбедной, благоприличной и соответствующей общим добрым взглядам (язычников), ибо мирных тружеников осудить никто из порядочных людей не может, а хорошие даже и одобрят их. Св. И. Златоуст говорит: «здесь Апостол дает разуметь, скольких зол бывает причиною праздность и, напротив, сколько благ приносит трудолюбие. Долг любви состоит не в том, чтобы от них принимать, а им давать. А это зависит от трудолюбия, чтобы не жить в праздности, но трудясь давать другим; ибо сказано: блаженнее есть паче даяти, нежели приимати (Деян. 20:56). Бедность произошла у них от разграбления имений. Если же питаться трудами он заповедует тем, у которых было разграблено имущество за Христа, то тем более другим. Апостол не сказал: не срамите себя, нищенствуя, однако же намекнул на это. Ибо если собратия наши соблазняются таковыми, то внешние, которые изыскивают тысячи обвинений и укоризн, тем более соблазняются, когда видят, что человек здоровый, могущий прокормить себя, просит милостыню. Этим имя Божие хулится (Рим. 2:24)·. «Случилось», говорит блаж. Феофилакт, «что одни щедро подавали нуждающимся потребное, а те, по их щедрости, нерадели о занятии делом. И Апостол справедливо одних похвалил, а другим дал полезный совет». Но так как они не вполне послушались его совета, то во втором послании он более резко обличает их, заповедуя: да с безмолвием делающе, свой хлеб едят (3:11–12). «Безмолвствовать же значит бегать молвы, шума, смятений, и не только не возбуждать их, но и не участвовать в них, сидеть дома во избежание столкновений и вообще являть нрав тихий, спокойный, миролюбивый» (преосв. Феофан). Новый наш толковник видит в уроках Апостола предостережение против увлечений жизнию современного язычества, в котором царили распутство, эгоизм и тунеядство, из коих последнее особенно сильное впечатление производило на Апостола в больших городах (см. исслед. Ф. Титова, стр. 213–225).

Учение о втором пришествии Христовом и воскресении мертвых прежде всего возвещается в общих чертах, как основание высших христианских упований и как нечто противоположное языческой безнадежности в загробной жизни. Если Иисус Христос воскрес, то и мы воскрешены будем, – вот первый, важнейший пункт этого столь дорогого учения, утверждающего все прочие христианские убеждения, дающего им жизнь и силу, которую не сокрушит ничто. И для Солунян это было наивысшим подкреплением во всех треволнениях их новой христианской жизни, полной всяких лишений, огорчений и даже явных гонений; а вместе с тем, жизнь будущего века и соединенное с нею мздовоздаяние долженствовало быть удерживающим от пороков и преступлений, против коих так усердно предостерегал Апостол. В этом находят даже главное побуждение у Апостола к тому, что он между нравственными уроками вставил этот «рычаг» самоуправления к преуспеянию в добродетелях. Было у Апостола и более прямое побуждение к сообщению учения о втором пришествии Господнем и воскресении мертвых. Солуняне очень скорбели об умерших родных, недоумевая, как они могут сделаться участниками вечного во Христе блаженства.

Св. И. Златоуст говорит: «неведения или неверия о воскресении не видно у Солунян; и Апостол говорит с ними так не потому, что они не верили в воскресение, но потому, что, не смотря на сие, оплакивали умерших». «Скорбеть об умерших свойственно не имеющим упования. И подлинно, душа, совершенно не знающая о воскресении и эту жизнь почитающая смертию (т.е. уничтожением), естественно скорбит об умерших, как о погибших, сетует и безутешно плачет; а ты, чающий воскресения, что плачешь? Христианам, чающим по смерти лучшего образа бытия, не скорбеть, а радоваться должно об отходящих, что совершили течение и идут получать уготованный венец (2Тим. 4:8)» (преосв. Феофан).

Блаж. Феодорит пишет: «Апостол не вовсе запрещает печалиться, по отвергает неумеренность скорби и утешает упованием воскресения. Ибо не имеющим сего упования извинительно предаваться неумеренно печали. Посему-то не сказал: об умерших, но: об усопших, в самом наименования заключая утешение, ибо за сном следует пробуждение... Если Христово воскресение кажется нам достойным веры, то нельзя не веровать, что и мы улучим воскресение, потому что для нас домостроительствуется тайна вочеловечения». К сему преосв. Феофан присовокупляет: «но воскресение Христово есть не основание только веры в воскресение всех, а и причина самого воскресения. Ибо Христос и верующие в Него составляют единое тело. Где глава, там и члены; Глава воскрес, Он привлечет к Себе и члены (1Кор. 15:23. Кол. 1:8). Не напрасно Апостол упомянул и о смерти Господа. Он умер за грехи наши. Это и красит благими надеждами веру в будущую жизнь»... «Слова: приведет с Ним, дают разуметь, что они собраны будут из многих мест... Апостол говорит здесь не о воскресении только, но о воскресении и чести, какою будут окружены верующие в состоянии прославления. В воскресении, говорит, будут участвовать все, но во славе не все, а только усопшие во Христе. И так-как он хочет утешить их, то утешает не только говоря о воскресении, ибо они знали уже о нем, но и о великой чести и скорости, с какою последует воскресение» (И. Златоуст).

Представляя образ второго пришествия Господа, на основании того, что о сем открыто в слове Божием, Апостол прежде всего говорит о том, что более всего интересовало Солунян, а именно, что в чести сретения Господа Судии живые не будут иметь преимущества пред умершими, потому что в то время, когда по повелению Божию раздастся громогласная архангельская и ангельская песнь о снисхождении Господнем, тогда умершие о Христе воскреснут, и потом сойдет с неба Христос, в сретение Которому явятся все. По изъяснению св. И. Златоуста, «когда Ангелы будут служить при воскресении, совершится нечто подобное тому, что бывает при царе. Именно, Бог скажет: да воскреснут мертвые! И это будет приведено в исполнение не силою Ангелов, а Его слова, – как если бы царь повелел и сказал: пусть выйдут заключенные, и пусть слуги изведут их, то сии последние исполнили бы это не своею властию, а вследствие повеления царского. Об этом в другом месте говорит Христос: послет Ангелы Своя с трубным гласом велиим, и соберут избранных Его от четырех ветров, от конец небес до конец их (Мф. 24:37). И повсюду узрим Ангелов... Труб будет много. Господь же снидет по последней трубе». «Трубы будут звучать нечто великое и дивное. Если при звуке, какой был при Синае, народ не перенес страха (Исх. 20:19), то кто перенесет звук, который прозвучит, когда и мертвии о Христе воскреснут первее. Мертвыми называет Апостол верных, не только уверовавших в Евангелие, но и просиявших под законом и до закона» (блаж. Феодорит). «Божие повеление (по изъяснению преосв. Феофана) будет принято первым Архангелом Михаилом, блюстителем народа Божия, прежде Израиля, потом христиан (Дан. 9:21; 10:5, 13:21; 12:1). Принятое повеление будет возвещено гласом Архангела прочим воинствам небесным, которые посредством труб Божиих (Лев. 25:9. Чис. 10:2; 31:6) разгласят повеление Божие во все концы земли». В послании к Коринфянам Апостол говорит: «се тайну вам глаголю: вси бо не успнем, вси же изменимся» (15:51). А здесь он говорит, что он сообщает о воскресении мертвых на основании слова Божия. И известно, что он не раз получал от Господа непосредственные откровения (1Кор. 11:23. 2Кор. 12:1. Гал. 1:12). «Павел все возвещает по внушению Духа», говорит св. И. Златоуст, ссылаясь на его же слова (2Кор. 13:3. 1Кор. 7:40). Но то, что он говорит теперь, он слышал от Бога, узнавши от Христа, имея в себе самом Христа глаголющего, как говорил прор. Исаия: тако глаголет Господь (8:11), или Иеремия: слово Господне, еже бысть ко Иеремии (1:1). Некоторые западные толковники видят здесь ссылку Апостола на слова 3 кн. Ездры (5:42). Но этого нельзя признать, по причине позднего происхождения означенной книги.

Сретение Господа-Судии верующими совершится в воздушном пространстве, для чего с живущими произойдет необходимое для сего видоизменение, как говорит о сем Апостол в другом послании (2Кор. 15:51). Ответивши на существенный запрос Солунян, Апостол не останавливается далее с подробностию на других моментах второго пришествия Христова, даже и на мысли о суде Его, но прямо переходит к жизни будущего века, возвещая, что верующие там всегда будут с Господом. В заключение он заповедует утешать этими надеждами всех христиан, для взаимного поддержания крепости их веры и терпения любви. «Как Сам Владыка вознесся на светлом облаке, так и уверовавшие в Него как воскрешенные из мертвых, так и живые еще, носимые на облаках, сретят Судию вселенной и с Ним пребудут бесконечные веки» (блаж. Феодорит). «Для чего мы будем восхищены?» – вопрошал св. И. Златоуст. И отвечал: «Чести ради. Ибо и тогда, когда царь въезжает в город, то почетные граждане выходят к нему на встречу. Мы понесемся на колеснице Отца. Ибо как Он подъял Самого (Христа) на облаках (Деян. 1:9), так и мы восхищены будем на облаках. Видишь, какая ожидает нас честь!» К сему преосв. Феофан присовокупляет: «место сретения и возможно только на воздухе, наверху, в высших сферах атмосферы, при переходе в небесные жилища. И Христос придет на облаках (Деян. 1:11). Утешайте друг друга, чтобы не скорбеть об умерших, как прочие, не имущие упования. Вот цель, по которой св. Павел коснулся воскресения верующих и их блаженной участи по воскресении!»

Пришествие Господне будет внезапно, как бывает внезапно нашествие воров, врагов, наступление всяких бедствий, и как внезапно настает момент рождения человека. Поэтому важно не то, чтобы знать время второго пришествия Господня, а то, чтобы быть готовым всегда достойно встретить его. Как мысль о внезапности пришествия Господня, так и сравнения его Апостол указывает те, которые называл Сам Иисус Христос (Мф. 24:27–44) *) и которые были раньше сообщены Самарянам. Вот почему он и говорит, что они и сами знают это достоверно. Однако, он напоминает о сем, очевидно, имея в виду некоторые недоразумения Солунян относительно близости пришествия Господня, тем более, что немного выше (4:15) он и сам представляет пришествие Христово так, что будто оно будет при жизни Апостола и Солунян, живших в то время, когда он писал им послание. И слово «приидет» в Греческом его смысле значит: «вот идет».

Св. И. Златоуст пишет: «послушай, что говорит Павел: сами бо известно весте, яко день Господень, якоже тать в нощи, тако приидет, – не только день всеобщий, но и каждого собственный. Ибо сей последний уподобляется первому, потому что имеет сходство и сродство с ним. Если ты хорошо приготовляешься к своей кончине, то от всеобщей не потерпишь никакого зла. Будет ли она далеко, будет ли близко, это нисколько не повлияет на решение нашей участи. Потому-то и сказал Христос Апостолам: несть ваше разумети времена и лета, яже Отец положи во Своей власти (Деян. 1:7). Как рождающая, играя, смеясь, ничего совершенно не предвидя, внезапно бывает объята невыразимыми страданиями и терзается муками рождения; так точно будет поражение души тех людей, по наступлении оного дня. И не имут избежати». «Апостол представляет второе пришествие Христово с ужасающей стороны, давая Солунянам побуждение к бодрственной жизни, чтобы не впасть и им в беспечность людей мира сего, выраженную здесь словами: мир и утверждение, – где царствует гнев, привлекающий гнев Божий, чего однакож не сознают беспечные по самопрельщению. Все будут питать другие надежды и желания; а встретят вот что. Может быть, Господь явится в полночь, как жених в притче о десяти девах. Некоторые из учителей Церкви (блаж. Иероним, Лактанций) думали, что это может совершиться в полночь Светлого Христова Воскресения» (преосв. Феофан).

*) Сравнение Евангельских мест показывает великое сходство, из чего невольно возникает мысль о том, как точно распространялись сказания о Господних словах (см. о сем подробнее у Ф. Титова, стр. 126 и др.).

Делая выводы из учения о внезапности второго пришествия Господня, Апостол обращает прежде всего внимание на сравнение его с внезапным пришествием воров, которые большею частию пользуются временем ночи, скрывающей их темные дела. В противоположность ворам и им подобным людям греховной тьмы, Апостол называет христиан сынами света и дня, из чего явствует, что они и делать должны дела светлые, чтобы Господь, заставши их за сими делами, не осудил их, но ввел бы в свой присносущный свет и радость вечной жизни. По изъяснению св. И. Златоуста, «здесь Апостол говорит о темной и нечистой жизни, так-как развратные и злые люди все делают ночью, скрываясь от всех и окружая себя тьмою: ибо, скажи мне, не вечера ли поджидает прелюбодей, и не ночи ли вор? Итак, кто грабит могилы, не ночью ли приводит в исполнение свое предприятие? Вор не может сделать никакого вреда бодрствующим и пребывающим во свете, хотя бы и успел войти к ним; так точно и тот день достодолжно живущим». «Сыны света – Того, Который есть свет миру, суть те, кои Евангельским учением просвещены, благодатию Св. Духа ограждены, светлы ведением, надеждами. Сыновство свету означает не принадлежание только к области света, но и восприятие его в себя, проникновение им и своего рода светоносность, хотя заимствованную (Еф. 5:8. Мф. 5:16. Ин. 3:18. Лк. 16:8).

Выставляя сыновство свету, Апостол внушает христианам, что они, помимо внезапного пришествия Господня, должны жить бодренно и трезвенно, действуя, как действуют днем» (преосв. Феофан) *).

*) Сравнение эсхаталогического учения в первом послании в синоптических Евангелиях (Мф. 24:37–43. Мк. 13:33–37. Лк. 12:39–40) обнаруживает между ними видимое сходство. Но это сходство касается преимущественно мыслей. Из сего явствует, что для послания и Евангелия был один источник устный. А так-как в послании все излагается проще и короче, то и происхождение его было более ранее, нежели Евангелий, написанных между 58–60 годами (см. о сем подробнее в исследовании Ф. Титова, стр. 263–267).

Призывая к бодрственности, Апостол заповедует быть трезвыми, не спать и облечься в христианские оружия: в броню веры и любви и в шлем надежды спасения, напоминая сим, что брань христиан не с внешними врагами, а с духовными прельщениями, с сердечною изменою основным христианским добродетелям, лишаясь которых, христианин теряет все; будучи же облечен в них, бывает силен к самозащите и защите других во всякое время и при всех обстоятельствах, сколь бы ни тяжки были эти времена и сколь бы ни опасны были испытания христиан. При этом пребывание христиан во свете или в сыновстве свету и противоположность их людям тьмы, спящим, упивающимся, Апостол опять выставляет, как нечто благоприятное для торжества добра, могущего удобно являться при свете, как злое во тьме. Сам Спаситель заповедал нам бодрствовать, говоря: бдите на всяко время молящеся, да сподобитеся убежати всех сих, хотящих быти, и стати пред Сыном Человеческим (Лк. 21:3–33). То же внушали и Апостолы (1Петр. 5:8. 1Кор. 16:13).

По изъяснению св. И. Златоуста, «здесь Апостол показывает, что от нас зависит пребывание дневного света. В обыкновенном дне и ночи это не зависит от нас; напротив, с тою ночью и тем сном бывает не так, но можно непрестанно бодрствовать, можно постоянно пребывать среди дня. Смежать духовные очи и предаваться греховному усыплению есть дело не природы, а произвола. Ибо и тот, кто бодрствует, если не будет творить добро, может спать; поэтому и присовокупил: да трезвимся. Трезвенность есть усиление бодрствования». Трезвение, – говорит преосв. Феофан, – есть отрешение сердца от привязанностей и пристрастий; бодренность же есть напряжение деятельных сил». Напоминание о бдении и внимании привело на мысль стражу военную, а стража – вооружение. Вера с любовию весь состав души ограждает, не допуская неправых мыслей и движений сердца, а упование бережет главу жизни – энергию, которая тотчас падает, как скоро в душу закрадывается отчаяние. Вера, любовь и упование, главные отправления христианской жизни, суть вместе и самые оружия к отражению вражеских нападений (ср. 1Кор. 13:13. 2Кор. 10:4. Рим. 6:13. Еф. 6:11).

Продолжая увещание к жизни во Христе, Апостол возбуждает Солунян к подвигам напоминанием о предопределении их ко спасению, ради которого пострадал Христос, чтобы мы всегда были с Ним духовно, заимствуя в вере и уповании на Него несокрушимую надежду во всех обстоятельствах, днем и ночью, когда живем и когда умрем. Этою надеждою Апостол заповедует утешать и друг друга, взаимно поддерживая в себе крепость веры и силу упования и взаимностию участия возбуждая любовь. Св. И. Златоуст говорит: «Бог столько желает нашего спасения, что дал Сына Своего, и не просто дал, но – на смерть. Из таких размышлений рождается надежда. Не отчаивайся же, человек, приходи к Богу, Который не пощадил даже Сына Своего. Не страшись настоящих бедствий... Если мы и умрем, то будем живы; ибо Он и Сам умер и се жив есть. Итак, умрем ли мы или будем жить, вместе с Ним жить будем. Будем поэтому делать все для той жизни; будем все исполнять, устремляя взор к ней. Не будем засыпать; не будем говорить; с этой стороны ничто нам не угрожает, ни с той... Часто бываем ограблены, откуда мы и не ожидали; не станем упиваться, не будем пресыщаться; не станем безумно бросаться на внешние блага и пребудем трезвенны. Глубока пропасть зла, велики стремнины, густ мрак внизу, узок путь. Будем внимать себе со страхом, будем идти с трепетом... Тесен путь: ибо когда мы должны отдать отчет и в словах и в мыслях, и в делах, во всем, то поистине такой путь тесен. Но кто научился стеснять себя, тот не будет жаловаться на стеснение. Когда мы имеем возможность исправиться и не исправляемся, кто пожалеет нас? Никто. Помилуем же самих себя. В нашей власти то, чтобы Бог помиловал нас. Если будем делать достойное Его человеколюбия, то Бог помилует нас».

Преподавая заключительные наставления, Апостол прежде всего советует относиться с уважением и любовию к предстоятелям, а потом внушает жить миролюбно со всеми, так-как на этом держится твердость и благосостояние христианских обществ. «В послании к Тимофею св. Ап. Павел пишет: прилежащии добре пресвитери сугубые чести да сподобляются (1Тим. 5:17); и в послании к Евреям говорит: повинуйтесь наставникам вашим и покаряйтеся (13:17); и здесь опять: молим же вы, братие, знайте труждающихся у вас, и настоятелей ваших о Господе, и наказующих вы. Так-как он сказал пред сим: созидайте кийждо ближнего (ст. 11); но, чтоб они не подумали, что их самих возводит он в достоинство учителей, он присовокупил эти слова... Если кто предстательствует за тебя пред человеком, то ты делаешь для него все. А сей (священник) предстательствует за тебя пред Богом. Ужели не будешь чувствовать к нему признательности? Он молится за тебя, подает тебе духовный дар, сообщаемый чрез крещение, надзирает за тобою, научает, вразумляет тебя; в полночь ежели позовешь, – идет. Пусть никто не противится, пусть никто не прекословит. Кто любит Христа, тот будет любить священника, каков бы он ни был, потому что чрез него сподобился страшных тайн» (св. И. Златоуст). «Сердечный союз с пастырями есть первая основа стояния христианских обществ; вторая – живой союз всех христиан между собою, выражающийся общим миром. Посему, сказав о первом, Апостол прибавляет: мирствуйте в себе – будьте мирны между собою. Под пастырством, чтимым и любимым, взаимный общий мир и в многих делает единое тело, стройное и крепкое» (преосв. Феофан) *).

*) Сказанными словами примиряются разночтения: «мирствуйте в себе» и «мирствуйте в них». Св. И. Златоуст соединяет их оба, читая так: «мирствуйте в себе в них». Но наш новый толковник (Ф. Титов) находит, что принятое у нас чтение более верное (см. 276 стр.).

Указывая частные обязанности в отношении взаимного содействия к поддержанию истинно-христианской жизни, Апостол заповедует исправлять открывающиеся недостатки, быть снисходительными, долготерпеливыми, не мстительными, но доброжелательными ко всем. «Молим» имеет здесь другой оттенок в Греческом, нежели предыдущее (ст. 12). Там оно вызывается строгим внушением, а здесь – умоляющим убеждением. Причиною тому разные предметы речи. Там заповедались дела правды, а здесь внушаются дела братской духовной любви. Взаимное друг другу назидание, поддержание и исправление заповедуется Апостолом и в других посланиях (Рим. 15:14. Кол. 3:36. Евр. 3:13; 10:24). Это однако же не устраняет преимущественного долга пастырей – исполнять все прописываемое. Св. И. Златоуст, а за ним Экумений и Феофилакт полагают, что здесь речь Апостола обращена к пастырям, хотя не отрицают, что не только уместно, но и нужно бывает вразумлять и назидать себя взаимно (преосв. Феофан). Изъясняя то, кого разуметь под бесчинными, св. И. Златоуст говорит: «Церковный чин стройнее воинского; вследствие того и ругатель – бесчинец, и любостяжатель, и все согрешающие. Так как в строе они идут не чинно, но в беспорядке, то и нарушают строй. Должно не с строгостию и надменностию делать им выговоры, но с снисхождением, с кротостию. Ибо тот, кому делают строгие выговоры, ожесточившись, становится более дерзким и пренебрегает ими, посему чрез увещание надлежит врачевство сделать приятным... Малодушен тот, кто падает в духе от неприятностей, несчастий, от притеснений, гонений и лишений, от скорбей и болезней; малодушен – не переносящий искушений за Христа. «Немощные» – в вере. В другом месте, пиша, он сказал; изнемогающего в вере приемлите (Рим. 14:1). Высшее любомудрие состоит не только в том, чтобы не платить злом за зло, но платить за него добром. Поистине, это такое отмщение, которое приносит великую пользу и тебе и тому (врагу), если захочет». Сам Спаситель говорил: любите враги ваша, благословите кленущия вы (Mф. 5:44. Сравн. 1Пет. 3:3. Рим. 12:14). Поэтому в заповеди Апостола быть доброжелательными ко «всем» можно видеть указание на таковое же отношение и к язычникам, чем особенно они были поражаемы и привлекаемы к христианству.

Радость о Господе, непрестанная молитва и славословие Бога – вот положительные проявления христианской души, которая, будучи полна ими, может находиться в таком настроении, что никакие несчастия и неприятности не могут расстроить ее и отвлечь от Господа. В этом заключается наивысший закон бытия и жизни о Боге, к Которому призваны только избранные Его чрез Христа. «Таково уж свойство христианской веры(говорит Ф. Титов), что человек, искренно усвоивший ее себе, примирившийся со всеми людьми и всецело предавший себя воле Божией, всегда радуется «духовною радостию», постоянно молится и за все благодарит Бога». Глубже входя в дело, преосв. Феофан пишет: «ход жизни духовной в каждом таков: пришедши в чувство и покаявшись, христианин полагает намерение работать Господу неуклонно и, приняв благодать чрез таинства, начинает, духом горя, ревновать о Богоугождении, уклоняясь от всякого зла и творя всякое добро. Когда в сем порядке, вследствие трудов в подвигов, душа начинает очищаться от страстей, приходит к ней чувство здравия и спасения, наполняет сердце радостию, какою радуется больной, когда выздоравливает. В то же самое время сердце более и более прилепляется ко Господу, и, неотступно держа в Нем внимание, зарождает непрестанную молитву, в которой сказуется не одно прошение, но прошение с благодарением – за все, что получено, получается и имеет быть получено (Кол. 4:2). Все это означил св. Павел в кратких, но многообъятных положениях; только в показаниях своих он идет не снизу вверх, а сверху вниз» *). "Всегда благодарить – есть свойство души любомудрствующей. Ты потерпел какое-нибудь зло? Но если хочешь, оно вовсе не будет злом. Возблагодари Бога, и зло обратится в добро. Скажи подобно Иову: буди имя Господне благословенно во веки» (св. И. Златоуст).

*) Имея в виду, что наставление Апостола о молитве и радости сходны с словами других посланий (Рим. 12:12; 14:17; Флп. 3:1; 4:4. Кол. 3:15,17 и др.), исследователи отрицательного направления видят в этом неблагоприятное позаимствование. Но так как слова эти находятся среди многих других несходных, то можно считать их и незаимствованными (подробнее о сем см. в исследовании Ф. Титова, стр. 278–279).

Благодать Божия в общих ее явлениях и особенных дарах, как и дар пророческий, составляет высшие проявления духовной жизни о Христе. Они как-бы самые источники этой жизни. О горении духа так говорит св. И. Златоуст: «Нас окружает ночь, так сказать, безлунная, и мы среди этой ночи ходим. Бог же дал нам ясную лампаду, возжегши в душах наших благодать Св. Духа. Но, приняв сей свет, одни сделали его более ярким и ясным, как напр. Павел, как Петр, как все святые; а другие погасили, как пять дев. Посему Павел говорит теперь: духа не угашайте, т.е. дара; потому что так обыкновенно он называет дар Св. Духа. Погашает же его нечистая жизнь. Итак не будем угашать его. Всякое злое дело погашает сей свет: и злоречие, и обиды, и все подобное. Как бывает с огнем, что все чуждое ему уничтожает его, и все сродное с ним его усиливает: так бывает и с этим светом». О пророческом же даре, по словам св. И. Златоуста, Апостол говорит как-бы так: «по той причине, что у вас есть несколько лжепророков, то вы ради их не противодействуйте пророкам истинным и не отвращайтесь от них». «После в Коринфской церкви обнаруживались недолжные отношения к пророческому дару, и св. Павел вынужден был делать по сему поводу особые распоряжения и постановления (1 Кор. гл. 14). Было ли что подобное в Солуне, не видно. Может быть, св. Апостол предотвращал только возможное, или имел в виду обратить только более усердное внимание к проявлению сего дара, столь плодотворного, особенно в юной церкви» (преосв. Феофан). «Так как самый тон апостольского наставления показывает, что Апостол здесь не обличает, а только предостерегает своих читателей от «уничижения дара пророческого», то можно думать, что повод для подобного предостережения был такой. Вероятно, первоначальное обнаружение дара пророческого в Фессалоникийской церкви вызвало невольные недоумения и даже, быть может, сомнения в уме некоторых ее членов. Известно, что с искусством прорицания были хорошо знакомы язычники, особенно Греки. Благодаря злоупотреблениям прорицавших вера народа в их предсказания ослабела. Нет ничего удивительного, в том, что, зная все это, некоторые из членов Фессалоникской церкви могли придти в смущение при первых случаях обнаружения в собраниях верующих благодатного пророческого дара. Следствием сего могло явиться, если не презрительное, то по крайней мере недоверчивое отношение некоторых христиан к своим братьям по вере, получившим от Духа Святого дарования пророчества. Предостерегая подобное явление, Апостол советует не уничижать дара. При этом он указывает и средство отличать ложное пророчество от истинного. Они должны сознательно относиться к пророчеству и всему доброму в их учении следовать, а злого избегать» (см. исслед. Ф. Титова, стр. 283–284).

Хотя эти советы Апостола ближайшим образом относились к распознаванию истинных пророчеств от ложных, однако эти уроки имеют и общее значение, ибо везде и во всем необходима вдумчивость, испытание и исследование, чтобы во всем увидеть доброе, чтобы им дорожить, его держаться, а от злого, как негодного и вредного, отстраняться, убегать. Отойди от зла и сотвори благо, говорил еще псалмопевец (Пс. 33:15). По словам блаж. Феодорита, Апостол говорит как-бы так: «распознавайте, что от Духа Божия и что от противника; и, отвергая, что от прелести, держитесь того, что от истины». «Для распознания, от Бога ли то, что говорится в пророческом духе, или это есть собственное мечтание говорящего и прелести вражеские, в первенствующей Церкви был особый дар различия духов (1Кор. 12:10). В наше время для различения, от истины ли речь воодушевленная и увлекательная, – служит положительное учение Церкви. Дар различия Духов, живя и действуя в Церкви, определенно разграничил, что истинно и что ложно. В другом послании Апостол полнее изображает это, говоря: не сообразуйтеся веку сему, но преобразуйтеся обновлением ума вашего, во еже искушати вам, что есть воля Божия благая и совершенная (Рим. 12:2). Общая воля Божия уже выражена в заповедях и всем известна. Ее нечего исследовать. Но приложение заповедей может быть разнообразно, а какое именно следует избрать, это должен всякий определить сам в момент действования. Определяет обновленный благодатию ум. Благодать же образует духовное чутье, которое определяет, как поступить богоугодно (Евр. 5:14). Воля Божия – норма. Противного ей ни за что не допускать и, коль скоро недоумение предлежит, лучше дело пропустить, чем сделать сомнительное. Замечательно слово: огребайтеся. Оно заставляет представлять шествующего путем заповедей Господних похожим на идущего среди терний, или густой травы, которые должно отгребать, что очистит дорогу. Сравнение это дает разуметь, что в ревнующих о спасении против всякаго доброго начинания возникает злое помышление, от которого нужно отгрестись, чтобы свободнее держаться доброго. Здесь намек на сказанное в 7-ой гл. послания к Рим. (21–23 ст.), на противление злу и принуждение себя на добро, чтобы дойти до царствования добра (преосв. Феофан).

Цель всех стремлений и подвигов в том, чтобы весь духовный состав наш был освящен и тем приготовлен к достойной встрече Господа Судии. Об осуществлении сего Апостол молился пред Самим Богом и выражает уверенность, что Дух Святой, призвавший Солунян ко Христу, поможет им достигнуть этого желанного конца жизни *).

Молясь за полное преспеяние Солунян и совершенство гармонического действия их высших и низших сил, Апостол возбуждает и их к молитве о сем, с твердою надеждою на исполнение их прошений. По слову св. И. Златоуста, Апостол говорит как-бы так: «если Бог призвал вас ко спасению, а Он истинен, то верно спасет, потому что желает сего». «Не хотяй смерти грешника никогда не оставить его и, какими весть путями, проведет его к желанному концу (1Кор. 1:9; 10:13. Евр. 10:23). Исполнит Господь обетования Свои, только и ты будь верен Ему и во всем, требуемом от тебя, исправен. Слаб и изменчив человек. Но Бог благодатию Своею, в предающих себя Ему, умеет шаткую волю человека приводить в согласие с Своею волею и выполнять в людях их же силами намерения Свои о них» (преосв. Феофан).

*) «По учению св. Ап. Павла, в основе человеческой природы лежат две самостоятельные субстанции: материальная (тело, плоть) и духовная (дух). Первая субстанция служит основанием материальной человеческой природы, разрушения и смерти человека (1Кор. 15:53), а вторая – наоборот – началом неразрушимости и источником бессмертной жизни (2Кор. 3:6), способность познания (2Кор. 4:13), самопознания (1Кор. 2:11) и свободной воли (Флп. 1:27). Душа же обозначает у св. Ап. Павла не особую самостоятельную субстанцию, а только особую силу, особую сторону духовной субстанции человека, его «духа». Эту сторону на опыте подчиняет себе «тело» и налагает на ее деятельность свойственный «телу» характер. Вот почему выражения: «душевный» и «плотяной» являются в посланиях св. Ап. Павла почти равнозначащими; «душевный» человек мыслит у него по плоти (1Кор. 2:14; 3:1; Рим. 8:4–9). Наоборот, «дух» по учению св. Апостола Павла, служит началом высших духовных сил, которые не только не находятся в зависимости от тела, но даже имеют прямо противоположный свойствам тела характер» (см. в исследовании Ф. Титова, стр. 285–286).

В заключении Апостол просит молиться за него и его сотрудников и просит передать их привет всем христианам чрез святое лобзание.

«Просить молитв заставляло не одно смирение, и не одно желание своим смирением и других научить смиренному о себе образу мыслей, но особенно – сознание силы общей молитвы. Таков дух жизни о Христе Иисусе, что всякий в отдельности сознает себя ничем, а если имеет что, то только в силу общения со всем телом Церкви, коей глава – Христос. Оттого Апостол часто просил о сей молитве (Рим. 15:30; Кол. 4:3), и все христиане всегда молятся друг о друге, и хотя каждый сознает, что Отец Небесный есть и его Отец, но язык его не может произнести: Отче мой, а всегда взывает по заповеди: Отче наш. Взаимная молитва – плод братской любви. Она составляет душу христианских обществ и всей Церкви – и земной, и небесной» (преосв. Феофан).

О целовании св. И. Златоуст восклицает: «О, какая теплота (любви)! Так как он, будучи в отсутствии, не мог сам приветствовать их лобзанием, то приветствует чрез других... Сохраняйте и вы в себе огнь любви, ибо расстояние не составляет для нее препятствия; напротив, она наполняет собою все отделяющее ее (от любимого предмета) пространство и везде находится». «Объятия и целования были внешним выражением внутреннего сочетания душ. Апостол же, кроме того, желал обнять и целовать Солунян, как чад, рожденных его благовествованием (Кор. 4:15). Не могши сам лично этого сделать, он поручает то преемникам – пастырям. В других посланиях Апостол просит целовать друг друга (Рим. 16:16. 1Кор. 16:20. 2Кор. 13:12), как это бывает у нас в Светлое Христово Воскресение, во свидетельство общей всем радости о воскресении Христа» (преосв. Феофан).

Заклинание Апостола о прочтении его послания в полном церковном собрании имело многоразличное значение. Оно придавало священный характер посланию, как заключающему Божественное откровение, которое должно читаться в церкви, как читались ветхозаветные книги пророческие и другие. Этим устраняется всякий повод к разномыслиям относительно понимания апостольских слов, как читанных пред всеми и с возможными разъяснениями читавших его пастырей церковных. Вместе с сим, чрез церковное прочтение послание делалось постепенно известным, как писание апостольское, и во всех христианских церквах. И обличаемые и вразумляемые в послании не могли чрез то уклониться от слышания апостольских слов, которые могли казаться и тяжкими, но которые необходимо было перенести с подобающею покорностию, ибо повеление о прочтении было сопровождено заклинанием. А заклинания для древних были страшны, говорит блаж. Феофилакт.

Пожеланием благодати и преподанием ее, по дару и власти апостольской, св. Павел заканчивает свое послание. Словом о благодати Господа нашего Иисуса Христа он начал послание и таковым же оканчивает его, ибо «благодать есть начало и конец в деле нашего спасения. Лучшего благожелания для христиан не может и быть. Где благодать, там все блага Христовы» (преосв. Феофан). «Сия же благодать (по слову блаж. Феофилакта) да хранит и нас от всякого пути неправого, да живем во славу Отца и Сына и Святого Духа». Аминь.