Преподобный Макарий Египетский, основатель иночества в скитской пустыни

Макарий, в отличие от другого соименного и современного ему подвижника, родившегося в Александрии, названный Египетским, а за свою святость и мудрость Великим, родился в 300 г. Время юности провел он в доме родителей и был пастухом стад отца своего⁴⁰. Не сохранилось известия, чтобы Макарий получил образование в каком-либо училище, но из его описаний видно, что он не чужд был и книжного образования⁴¹. Но то несомненно, что нравственное его образование началось рано. Как в самых молодых летах он заботился о правоте своих действий, показывает один случай в его детстве, рассказанный им самим. Однажды сверстники его пошли в чужой сад за смоквами и, когда бежали назад, уронили одну из них. Макарий поднял её и съел. Эта погрешность так тяжело легла на его чистую совесть, что осталась навсегда памятною, и во всю жизнь его, как говорил сам Макарий, он не мог вспомнить об ней без слез⁴².

Сильное стремление к подвижнической жизни, в начале четвертого века пробужденное в Египте примером Великого Антония и увлекавшее в пустыни многочисленные толпы верующих, и действие Божественной благодати, особыми таинственными путями приводящей избранных на путь, им предназначенный, расположили Макария, оставив все земные заботы, посвятить себя единственно попечению о спасении своей души.

Решась оставить мир, Макарий не вдруг поселился в пустыне, но, желая испытать себя, может ли переносить труды пустынного подвижничества, сначала поселился в келлии, вблизи селения. Так начал свою подвижническую жизнь и Антоний Великий. Так подвизались и прежде Антония многие ревнители благочестивой жизни.

Молитва, псалмопение, богомыслие были главным занятием Макария в его келлии. Для снискания пропитания он плел корзины. Один из его знакомых приходил к нему, брал у него рукоделье, продавал и на вырученные деньги доставлял ему пищу. Добродетельная жизнь Макария, его благочестивые, мудрые наставления обратили на него общее внимание, и жители одного близлежащего селения пришли и сделали его против его воли у себя клириком. Но Макарий, по любви к уединению, ушел в другое, более отдаленное место, где прежний знакомец нашел его и доставлял ему все нужное.

Недолго и здесь Макарий наслаждался ненарушимым безмолвием, которого сильно желало его сердце. Скоро стали собираться к нему ищущие наставлений. Кроме того, здесь постигло его искушение, которое мог выдержать так, как он выдержал, только муж, подкрепляемый силою Духа Святого. В близлежащем селении одна девица сделалась беременною и оклеветала Макария, как виновника ее греха. Кротко, без ропота перенес Макарий бесчестие и удары, которым подвергли его жители селения. Он принял даже на себя обязанность доставлять пропитание девице, а для сего изнурял себя усиленными трудами. Но Промысл чудесным образом обнаружил невинность святого подвижника. Когда наступило время родить несчастной, она подверглась страшным мучениям и не могла разрешиться от бремени, пока пред всеми не объявила невинности Макария и не назвала действительного виновника ее греха. Мучимые раскаянием за оскорбление, без вины нанесенное отшельнику, жители селения собрались к нему просить прощения. Услышав это, Макарий скрылся в дальнейшую пустыню – Скитскую⁴³.

В пустыне Ливийской, недалеко от обильных озер (Нитрийских), доселе существуют четыре монастыря. Один из них называется монастырем Святого Макария, а прочие три – Абу-Макар (то есть Отца Макария), и вся страна Макариевой пустыней. Развалины стен и зданий показывают, что здесь прежде много было обителей⁴⁴. Без сомнения, это есть то место, куда удалился Макарий Египетский. Пустыня Скитская на целые сутки пути была далее пустыни Келлий. Это была дикая, песчаная пустыня, где изредка только встречались ключи с едва сносною для питья водою. Сюда не было и проложенной дороги; путь направляли по течению звезд.

Но вскоре после того, как поселился здесь Макарий, сюда собралось много ревнителей благочестия, которые вверяли себя руководству сего подвижника, скитские иноки славились между всеми по совершенству жизни и по своей мудрости. Чем страшнее была пустыня Скитская, тем более требовалось мужества, чтобы селиться в ней⁴⁵. Таких только и принимал Макарий к себе. Несмотря на свое благочестие, пишет Сократ, Макарий Египетский был суров к приходящим⁴⁶.

Макарию было тридцать лет, когда он поселился в пустыни Скитской. Но уже в первые годы его подвижнической жизни называли его отроком-старцем. Так как братия, собравшиеся к Макарию, не имели пресвитера, то Епископ Египетский рукоположил Макария на 40-м году его жизни в пресвитера, когда он имел уже дар чудотворений и пророчества⁴⁷. Когда число братий умножилось, Макарий воздвиг для них четыре храма, которые имели особых пресвитеров. Все отшельники жили в особых келлиях, отделенных одна от другой. Сам Макарий жил также отдельно в глубокой пустыне и имел при себе только двух учеников; один принимал приходящих, другой жил подле него в особой келлии. От келлии своей Макарий прокопал подземный ход, длиною в полстадии, и на конце его небольшую пещеру. Когда приходящие беспокоили его, он удалялся этим ходом в свою пещеру, и никто не знал, куда он уходил. Один из учеников его, знавший об этом ходе, рассказывал, что Макарий прочитывал 24 молитвы, идя в пещеру, и столько же на обратном пути⁴⁸.

Немного дошло до нас сведений о жизни Великого Макария; и эти немногие сведения суть только отрывочные сказания, которые мало могут познакомить нас с его внутренней жизнью⁴⁹.

Жизнь его, сокровенная во Христе, осталась сокрытою и для нас. Лучшим источником для познания его внутренней жизни могут служить собственные его писания. В своих писаниях, исполненных глубокой мудрости, он высказывает тайны духовной жизни не по умозрению, а по опыту; передает то, что изведал сам. Потому в тех чертах, в которых он представляет жизнь внутреннего человека, мы можем находить черты его собственной жизни. Конечно, их недостаточно для истинного представления о постепенном восхождении Макария по степеням духовного совершенства, но для нас довольно и того, если мы узнаем хотя немногие черты его внутренней жизни.

Человек, говорит Макарий, по природе имеет предначинание или наклонность к добродетели, и его-то взыскует Бог и поэтому повелевает, чтобы человек сперва понял её, поняв, возлюбил и предначал волею⁵⁰. Душевные помыслы, со времени Адамова преступления, отторгшись от любви Божией, рассеялись в веке сем и смешались с помыслами вещественными и земными⁵¹. Посему, как резвых детей, душа да соберет и умирит грехом рассеянные помыслы; пусть введет их в дом тела своего, непрестанно в посте и с любовью ожидая Господа. Если не обленимся и не дадим у себя пажитей порочным помыслам, но волею своею привлечем ум, понуждая помыслы устремиться ко Господу; то, без сомнения, Господь Своею волею придет к нам и действительно соберет нас к Себе; потому что благоугождение и служение зависит от помышлений. В какой мере собираешь ты ум свой к исканию Бога, в такой и ещё в большей мере понуждается Он собственным Своим благоутробием и благостью придти к тебе и успокоить тебя. Стоит Он и рассматривает твой ум, помышления и движения мыслей, надзирает, как ищешь Его, от всей ли души твоей, не с леностью ли, не с нерадением ли. И когда увидит рачительность твою в искании Его, тогда явится и откроется тебе, подаст помощь Свою и уготовит тебе победу, избавляя тебя от врагов твоих⁵². Пока человек не отрешится от пристрастия к земному, до тех пор он не может знать, что в сердце есть иная борьба, иное тайное противление, иная брань помыслов от лукавых духов, и что принадлежит ему иной подвиг. Тот только, кто освободится от пристрастия к земным вещам и прилепится к Богу, один он в состоянии познать внутри водворяющуюся борьбу страстей, и внутреннюю брань, и лукавые помыслы¹⁵³ . На дне ума, в глубине помыслов, в так называемых тайниках души нашей гнездится змий, убийственно уязвляющий главные члены души нашей. Умертвить этого змия, достигнуть полной чистоты можно только посредством одного Иисуса Христа⁵⁴. Не вдруг душа достигает чистоты. Наперед должна она испытать скорби, потерпеть унижение, тесноту⁵⁵. Если бы человек без труда мог преуспевать в добре; то Христианство не было бы камнем преткновения и камнем соблазна, не было бы ни веры, ни неверия, не было бы ни подвигов, ни случаев к брани. Слушающий слово Божие приходит в сокрушение, и потом, поскольку благодать, по Божию смотрению, к пользе человека удаляется от него, начинает он упражняться и поучаться в брани⁵⁶. Скорби и несчастия должны быть принимаемы с радостью радостью, ибо они свидетельствуют, что Бог с нами. Встречая несчастия в мире, ты начинаешь размышлять: несчастлив я в мире, – пойду, отрекусь от мира, буду служить Богу. Дошедши до этой мысли, слышишь заповедь, которая говорит: продаждь имение твое (Мф. 19,27), возненавидь плотское общение и служи Богу. Тогда начинаешь благодарить за свое несчастие в мире, за то, что по сему поводу оказываешься послушным Христовой заповеди. Как скоро удалишься от мира и начнешь искать Бога, – должен будешь бороться с своею природою, с прежними нравами и с тем навыком, который тебе прирожден. А во время борьбы с сим навыком найдешь противящиеся тебе помыслы и борющиеся с умом твоим; и помыслы сии повлекут тебя и станут кружить тебя в видимом, чего хотел ты избежать. Тогда-то начнешь борение и брань, восставляя помыслы против помыслов, ум против ума, душу против души, дух против духа⁵⁷. Когда душа начнет удаляться от грехов, забывать свои обычаи мирские, – дьявол преследует её скорбями, искушениями и невидимыми бранями. Здесь-то искушается, здесь-то испытывается, здесь-то делается явною любовь души к Изведшему её из греховного Египта. Усматривает душа, что сила вражия готова на нее напасть и умертвить её; видит также и перед собою море горести, скорби и отчаяния, но не в силах она ни идти назад, видя готовых врагов, ни простираться вперед, потому что боязнь смерти и окружающие страшные и различные скорби заставляют видеть перед собою смерть. Когда видит Бог, что душа падает от боязни смертной и что враг готов поглотить её; тогда подает ей малую помощь, медленно действуя на душу и испытывая её, тверда ли она в вере, имеет ли любовь к Нему. Ибо Богом определено, чтобы таков был путь, вводящий в жизнь, – со скорбью, с теснотою, со многими испытаниями, с самыми горькими искушениями. И если здесь ещё душа совершит сей путь в безмерной скорби, имея пред глазами смерть, тогда уже рукою крепкою и мышцею высокою, озарением Святого Духа расторгает она силу тьмы, минует страшные места, преходит море тьмы и всепоядающего огня⁵⁸. Иным, хотя удалились они из мира, отреклись, по Евангелию, от века сего и с великим терпением преуспевают в молитве, в посте, в рачительности и в других добродетелях, Бог не скоро дает благодать и успокоение и духовное радование, но медлит и удерживает дар – для испытания свободной воли, чтобы видеть, точно ли верным и истинным почитают Бога, обетовавшего давать просящим и отверзать дверь жизни ударяющим в нее⁵⁹. Всякая добродетель есть уже дар Божий. Невозможно, не по силам человеку искоренить грех собственною своею силою. Бороться с ним, противиться, носить и принимать язвы – в твоих это силах; а искоренить – Божие дело⁶⁰. Душа доблестная при- созидается к Церкви не потому, что сделала, но потому, что возжелала. Ибо спасает человека не собственное его дело, но Даровавший силу⁶¹. Собственно твое, что сам ты делаешь, хотя и хорошо и Богу благоприятно, однако же нечисто. Например, любишь Бога, но несовершенно. Молитва твоя естественно бывает соединена с парением ума и с разными помыслами. А Бог дарует тебе молитву чистую, совершаемую духом и истиною. Сам Дух Святый вспомоществует немощи человеческой, и Господь влагает в землю сердца небесное семя и возделывает её. Хотя нравственная порча пребывает в самом естестве, однако же преобладает там только, где находит себе пажить. Нежные стебли пшеницы могут быть заглушены плевелами: но когда, с наступлением лета, растения сделаются сухи, тогда плевелы нимало не вредят пшенице. Так и в благодати: когда дар Божий и благодать приумножаются в человеке и богатеет он в Господа; тогда порок, хотя отчасти и остается в человеке, не может вредить ему⁶². Христиане, если и нападет на них враг, имеют прибежище в Божестве; они облеклись в силу и упокоение свыше, и нимало не тревожит их брань. Нелегкое дело – приобрести чистое сердце; много нужно человеку борений и труда, чтобы чистыми иметь совесть и сердце, и всецело искоренить в себе зло. Бывает и то, что в ином есть благодать, а сердце ещё нечисто. Потому и падали падавшие; они не верили, что с благодатью пребывает в них дым и грех⁶³. Некоторые, оградив себя при сильном в них действии благодати Божией, находили свои члены столько освященными, что заключили о себе, будто бы в Христианстве нет места уже похоти, но приобретается ум целомудренный и чистый, и что внутренний человек парит уже в Божественном и небесном. Но когда несомненно думает такой человек, что он достиг в совершенную меру, и почитает себя вступившим в безопасную пристань, – восстают на него волны, и опять видит он себя среди моря, увлеченным туда, где только вода и небо, и готовая смерть. Но снова сподобившись таковые некоей благодати и как бы, так сказать, из целой морской глубины прияв малую некую каплю, в сем самом находят ежечасно и ежедневно совершающееся чудо. Ум приходит в затруднение, почему бывает сие так и опять иначе. Потому что ненавистник добра – сатана – преуспевающим в добродетели внушает лукавое и старается развратить их⁶⁴.

Так св. Макарий представляет духовную борьбу, изображая в своих словах различные состояния духа, конечно, испытанные им самим. Подвигами, которые кажутся превышающими силы человека, он утверждал себя в добродетели. И не столь строгие монахи, в пустыни Скитской, не имели там пресыщения и не искали лакомой пищи⁶⁵. Но Макарий удовлетворял своим естественным потребностям не более, чем сколько нужно для поддержания жизни. Однажды ученик его Евагрий, томимый жаждою, просил позволения напиться воды. «Будь доволен и тем, – сказал Макарий, – что находишься под тенью; многие лишены и этой отрады. Уже двадцать лет, как я ем, пью и сплю не более, как сколько нужно для поддержания жизни»⁶⁶. Св. Макарий вкушал пищу только раз в неделю⁶⁷. Но сухость его тела была столько же следствием страха Божия, сколько его лощения и воздержания. «От чего это, – спросили некоторые из отцов Макария, – ешь ли ты, или постишься, тело твое всегда сухо?» Макарий отвечал: палка, которою ворочают горящие дрова, беспрестанно снедается огнем; то же бывает и с человеком, если он очищает ум свой страхом Божиим: самый страх Божий снедает его тело⁶⁸. Случалось ему бывать за трапезой вместе с пустынниками, и, когда здесь предлагали ему вино, он не отказывался, но после за одну чашу вина целый день не пил воды. Ученик его, заметив это, умолял братию не угощать его более вином, потому что, желая дать ему утешение, они подавали случаи к новым изнурениям⁶⁹.

Обуздание чрева и языка, пребывание в своей келлии и плач о грехах Макарий почитал особенно необходимыми для инока. Один брат спросил Макария, как ему спастись. Старец отвечал: «Бегай людей, сиди в келлии и плачь о своих грехах, а паче обуздывай язык и чрево»⁷⁰. Распуская однажды в Скиту собрание, Макарий сказал братии: бегите, братия! Один из братий сказал: куда нам бежать из пустыни? Макарий, положив перст на уста, сказал: сего бегите. Потом вошел в келлию свою и заключил за собою дверь⁷¹.

Произвольную нищету и нестяжательность Макарий почитал для инока выше многих других добродетелей. Однажды Авва Феодор Фермейский, имевший три книги, пришел к нему и говорит: вот у меня три книги, и сам я получаю от них пользу и братия, употребив их, получают назидание; что мне полезнее сделать: оставить ли их у себя для собственной пользы и для пользы братий или продать их и полученное раздать нищим? Старец отвечал: первое хорошо, но нестяжательность всего лучше⁷². Два раза Макарий заставал в своей келлии воров и не только не задерживал их, но и сам, как бы посторонний, помогал им выносить вещи из своей келлии⁷³.

С преспеянием в духовном совершенстве Макарий все глубже старался утвердить в себе чувство смирения. Он никак не хотел, чтобы его отличили от других. Когда приходил какой-либо брат к нему, как к святому и великому старцу, он ничего не говорил с ним; но если кто обращался к нему с укоризнами, хотя и несправедливыми, такого принимал с удовольствием⁷⁴. Сам искуситель напрасно старался возбудить в Макарии дух гордости и наконец принужден был признать в нем высоту смирения. Макарий! сказал он служителю Божию: Все, что ты делаешь и я делаю, ты постишься, а я совсем не ем, ты бодрствуешь, а я совсем не сплю. Одним ты побеждаешь меня – смирением⁷⁵.

Смиренный дух Макария всегда находил случаи смиряться и ставить других выше себя по нравственному совершенству. «Я ещё не монах, но видал монахов», – говорил Макарий в назидание братии нитрийской, – и потом рассказывал им о двух иноках в пустыне, которые жили вдали от всех людей, окруженные зверями, питаясь одною пищею с безсловесными. Во взаимной любви провели они 40 лет вместе, занимаясь единственно богомыслием. Этих двух мужей Макарий спросил: что должно мне делать, чтобы быть монахом? Они сказали: если не можешь отречься от всего мирского, как мы, то иди в свою келлию и оплакивай свои грехи. Вспоминая о сих подвижниках, Макарий повторял так: «Я ещё не монах, а только видал монахов»⁷⁶. В другой раз Промысл Божий, для утверждения Макария в смирении, указал ему на двух женщин, живших в мире с своими мужьями в городе, но высших его по нравственному совершенству. И старец не обленился из пустыни придти в город и расспросить сих жен, как они живут. По просьбе Макария они рассказали, что пятнадцать уже лет, как они вышли замуж за двух братьев, и в течение сего времени жили во взаимной любви и согласии, всегда исполняли волю мужей; имели желание поступить в монастырь, но, по несогласию на то мужей, решились остаться в мире, под условием обета бдеть над своим сердцем и не произносить ни одного праздного слова. И Макарий смиренно просил Бога, чтобы Он сподобил его жить в пустыне так, как они жили в мире⁷⁷.

Св. Макарий ходил учиться иночеству и у отца иноков Антония. Сначала Антоний, искушая его терпение, не допустил его в свое жилище, но потом отворил ему дверь и, приветствуя, сказал: я давно желал видеть тебя. С любовью принял его и упокоил. Плетя корзины из пальмовых ветвей, провели они вечер в беседе о спасении души⁷⁸. Смирение пред людьми утверждается на смирении в отношении к Богу, которое преп. Макарий во всяком облагодатствованном человеке признавал самым естественным чувством. Человек облагодатствованный, – говорит он в одной из своих бесед, – почитает себя уничиженным паче всех грешников. И такой помысл насажден в нем, как естественный, и чем глубже входит он в познание Бога, тем больше почитает себя невеждою, и чем более учится, тем паче признает себя ничего не знающим. Сие производит благодать в душе, как нечто естественное»⁷⁹. «Душа истинно боголюбивая и христолюбивая, – говорит он в другой беседе, – хотя бы совершила тысячи праведных дел по ненасытному стремлению своему к Господу, думает о себе, будто бы ничего ещё она не сделала. Хотя бы изнурила тело свое постами и бдениями, при таких остается чувствованиях будто бы не начинала ещё трудиться для добродетелей. Хотя бы сподобилась достигнуть различных духовных дарований или откровений и небесных тайн, по безмерной и ненасытной любви своей ко Господу, – сама в себе находит, будто бы ничего ещё не приобрела. А напротив того, ежедневно алкая и жаждая, с верою и любовью пребывая в молитве, не может насытиться благодатными тайнами и благоустроенней себя ко всякой добродетели⁸⁰. Это чувство смирения, при обилии даров благодати, объясняет Макарий прекрасным сравнением. «Если царь, говорит он, положит свое сокровище у какого-нибудь нищего, то принявший на сохранение не считает сего сокровища своею собственностью, но везде признается в своей нищете, не смея расточать чуждого сокровища; потому что всегда рассуждает сам с собою: это сокровище не только у меня чужое, но ещё положено ко мне сильным царем, и он, когда захочет, возьмет его у меня. Так и имеющие благодать Божию должны о себе думать. Если они превознесутся и станут надмеваться сердца их, то Господь отъемлет у них благодать Свою, и остаются они такими, какими были до приятия благодати от Господа⁸¹.

Смирение Макария обнаруживалось особенно в снисходительности к немощам других. Он был, по свидетельству скитских старцев, как бы бог земной; потому что, – говорила они, – как Бог покрывает мир, так Макарий покрывал согрешения, которые он, видя, как бы не видел, и слыша, как бы не слышал⁸². Раз он увидал брата, совершающего тяжкий грех. Если Бог Творец его, – сказал он, – терпит грех, когда мог бы сожечь огнем; то кто я, чтобы мог осуждать его? – Христиане, – говорил он, – не должны никого осуждать, ни явную блудницу, ни грешников, ни людей безчинных, но взирать на всех с простодушием и чистым оком. В том и состоит чистота сердца, чтобы, видя грешников или немощных, иметь к ним сострадание и быть милосердым⁸³.

Кротко управлял Макарий своею братиею, внушая им прежде всего взаимную любовь друг к другу⁸⁴, и в обращении с ними вообще отличался особенно простотою. Некоторые говорили ему; зачем ты так себя ведешь? Макарий сказал: двенадцать лет служил я Господу моему, чтобы Он даровал мне благодать сию; а вы советуете мне оставить её⁸⁵. Макарий готов был служить каждому. Пришел он некогда к одному отшельнику, и, нашедши его больным, спросил, не хочет ли он съесть чего-нибудь. Больной сказал: хочу пастилы. Старец не поленился сходить в Александрию, чтобы достать больному то, чего он просил⁸⁶.

Свои обличения братии Макарий старался растворять любовью. Если ты, – говорил он, – делая кому-либо выговор, приходишь в раздражение, то удовлетворяешь своей страсти. Таким образом, не спасая других, причиняешь вред и себе⁸⁷. Своею мудростью, любовью и кроткою снисходительностью он скорее обращал заблуждающих на путь истины, нежели другие своею строгостью. В Скиту два брата впали в грех, и Макарий Городский отлучил их. Когда узнал об этом Макарий Египетский, то сказал: не братия отлучены, а Макарий отлучен. Приняв это слово за отлучение, Макарий Городский удалился к озеру, где самая природа представляла удобнейшее место для очищения кающимся. К нему пришел Макарий Великий и, увидев его всего искусанного комарами, сказал: ты отлучил братий, и вот они хотели уйти в село; я отлучил тебя, и ты убежал сюда, как девица в свою внутреннюю горницу. Впрочем, я призывал к себе падших братий, расспрашивал их, и они говорили: ничего такого не было. Смотри же и ты, брат, не посмеялись ли над тобою демоны? Ты сам ничего не видал. Проси прощения в своем согрешении. – Макарий отвечал: если хочешь, наложи на меня епитимию. Старец сказал: иди и постись три недели, принимая пищу только раз в неделю⁸⁸.

Узнав от самого искусителя об искушении, которому подвергся один брат, Макарий сам пришел к сему брату в келлию, и, когда тот стыдился исповедать свои нечистые помыслы и даже говорил, что его не искушают они, Макарий смирением расположил его к откровенности. Вот сколько лет я подвизаюсь, – сказал Макарий, – а и меня старика беспокоит дух блуда. Тогда брат сказал: поверь, Авва, и меня также беспокоит. Старец говорил и о других помыслах, будто его искушают, и таким образом доводил брата до сознания. Тогда, преподав наставление, оставил его, и с того времени сей брат подвизался более других⁸⁹.

Своей кротостью Макарий обратил ко Христу одного идольского жреца, встретившегося ему на пути в гору Нитрийскую. Сего жреца встретил прежде ученик Макария, но был им избит до полусмерти за то, что назвал его демоном. Но когда Макарий, встретившись с ним, ласково приветствовал его, жрец, пораженный сим, сказал: Я вижу, что ты человек Божий, и, ухватившись за ноги его, сказал: не отпущу тебя, пока не сделаешь меня монахом. И он принят был Отцом в число братии, а чрез него и многие язычники сделались христианами. Указывая на этот случай, Макарий говаривал: худое слово и добрых делает худыми, а слово доброе и худых делает добрыми⁹⁰.

Многие, слыша о мудрости и святости Макария, приходили к нему из далеких стран за советами. Наставления Макария, отличаясь кротостью, полны были глубокой опытной мудрости. Их целью было внушать наставляемым внимание к себе, богомыслие, молитву, смирение, короче: добродетели, которыми сам он обладал в высшей степени. Как мне спастись? – спросил однажды юноша, желавший быть иноком. Макарий послал его на кладбище сначала бранить, а потом хвалить мертвых. Когда юноша исполнил это, Макарии спросил его, что отвечали ему мертвые. – Они были безмолвны и к похвале и к порицанию. – Так и ты, сказал старец, не думай ни об обидах от людей, ни о славе людской⁹¹. Если для тебя поношение как похвала, бедность как богатство, недостаток как изобилие, -ты не умрешь⁹². Другому ученику, просившему у него наставления, Макарий сказал: никого не осуждай, никого не обижай; соблюдай сие и спасешься⁹³. Если мы будем помнить о зле, – говаривал Макарий, – какое сделали нам люди, – в нас ослабеет памятование о Боге; ежели же будем помнить о зле, наносимом демонами, – будем безопасны от стрел их⁹⁴.

Когда спросили Макария, как молиться, – он отвечал: Довольно, если вы будете часто повторять от всего сердца: Господи, как Тебе угодно и как знаешь, помилуй меня. Если же нападет искушение: Господи, помоги⁹⁵.

Там, где естественные способы делать другим добро оказывались недостаточными, Макарий обращался к дару чудотворений. Так, однажды воскресил он мертвого, чтобы доказать бессмертие души еретикам. В другой раз он воскресил мертвого, дабы узнать, точно ли был виновником его смерти обвиняемый, и спас чрез сие жизнь несправедливо обвиняемого, которого мертвый ясным голосом из гроба признал невинным. Раз ещё Макарий, отправившись жать с семью братиями, увидал, что одна женщина, собирая за ними колосья, непрестанно плакала. От владельца поля, у которого Макарий, вероятно, нанимался жать, он узнал, что муж сей женщины взял у кого-то поклажу и нечаянно умер, не сказав, где положил оную. Макарий вопросил умершего, который и сказал ему, где спрятана была поклажа, и этим избавил вдову и детей ее от рабства⁹⁶. Вообще Макарий творил очень много чудес. Столь много исцелил он больных, – говорит Сократ, – столь многих освободил от злых духов, что для описания того нужна целая книга⁹⁷.

Шестьдесят лет провел Макарий в пустыни Скитской, как странник на этой земле, мертвый для мира, непрестанно заботясь о своем спасении и о спасении вверившихся его руководству братий. Он больше проводил времени в беседе с Богом, нежели в земных занятиях, и часто бывал в состоянии духовного восхищения⁹⁸. В писаниях его сохранились для нас драгоценные изображения сих особенных состояний души облагодатствованной. Живое их изображение показывает, что Макарий описывает то, что испытал сам⁹⁹. И, пользуясь его сравнением, скажем: как взрослый носит младенца, куда хочет, так и благодать, действуя во глубине сердца, носила душу его, возносила на небеса, в мир совершенный, в вечный покой¹⁰⁰. Незадолго перед своей кончиной Макарий посетил пустынников горы Нитрийской, по их просьбе. Драгоценно было для братий его посещение, и они просили дать им наставление. Макарий, выслушав просьбу, сказал: восплачем, братия; очи наши да проливают слезы, прежде нежели отойдем туда, где наши слезы будут жечь тела наши. И все зарыдали, пали на лица свои и сказали: Отче! помолись о нас¹⁰¹. Макарий любил проливать слезы. «Видения дивных и блаженных образов горнего Иерусалима, – говорил он, – ты не иначе сподобишься, как разве день и ночь будешь проливать слезы, по примеру сказавшего: измыю на всяку нощь ложе мое, слезами моими постелю мою омочу (Пс. 6, 7). Слеза, проливаемая от великой скорби и сердечной тесноты, есть пища души, подаваемая от небесного хлеба»¹⁰².

Св. Макарий отошел в жизнь блаженную в 390 году, девяноста лет от роду¹⁰³.

Как драгоценное наследие духовной мудрости Макария остались нам 50 его бесед, писанных на греческом языке. В сих беседах он призывает души верующих к единению с Богом как высшему благу человека и для сего раскрывает, что сие единение было первоначальною целью при сотворении человека, показывает гибельные следствия первородного греха, удалившего человека от Бога, и вместе с тем объясняет восстановление союза человека с Богом чрез Иисуса Христа; указывает пути, которые приводят к сему единению, и препятствия, противопоставляемые человеку поврежденною природою и коварством духа злобы. Раскрывая трудность внутренней борьбы, от сего происходящей, он возбуждает чувство нужды в Божественной благодати для освящения нашей природы и для укрепления нашей воли. В живых чертах изображает таинственные действия благодати в душе, вступившей в единение с Богом. Свои беседы часто прерывает он молитвою. Предлагая в своих беседах тайны высшей духовной жизни, сокрытые от не озаренного светом Христовым разума и известные душам облагодатствованным, он говорит только то, что изведал своим опытом. От того, несмотря на глубину и таинственность предмета, наставления опытного учителя ясны и вразумительны. То, что было бы темно по своей возвышенности, у Макария приближается к уразумению сравнениями и образами, которые всегда просты¹⁰⁴.

Самое содержание бесед Св. Макария указывает на их глубокую древность. Писатель их в беседе 27 §15 представляется современным Исповедникам. Кроме того, он имеет в виду еретиков, которые говорили, что «материя не имеет начала, что она есть сила равная Богу». Но такие еретики жили прежде 4-го века и в 4-м веке. Преп. Исаак Сирин говорит о Св. Макарии, как о муже, писавшем с великою прозорливостью, и приводит места из его писаний, которые очевидно заимствованы из бесед Макария¹⁰⁵. Фома Маргский, живший в начале IX века, в своей «Истории монахов»¹⁰⁶ приводит места из писаний Макария Египетского. Иоанн, Патриарх Антиохийский (XI в.), в своем сочинении «О монастырях», перечисляя душеспасительные писания Пастырей Церкви и Отцов пустынных, одобренные Церковью для общего употребления, помещает между ними книги св. Макария, подвижника Скитского¹⁰⁷. Притом беседы Макария во всех списках греческих и в переводах арабском и сирском, по рукописям IX и даже VIII в, приписываются Макарию Египетскому¹⁰⁸.

Кроме 50 бесед известны семь подвижнических Слов Макария Египетского, по содержанию своему сходных с его беседами¹⁰⁹.

Кроме бесед и слов Макария, давно уже известных, недавно изданы Флоссом два послания Макария¹¹⁰, одно на греческом языке, другое в латинском переводе. Последнее давно было известно по рукописям. О нем упоминает Геннадий в сочинении «О писателях церковных»¹¹¹. Он говорит, что Макарий Египетский написал послание к инокам, в котором поучает, что человек может совершать истинное служение тогда только, когда, познав самого себя, добровольно будет нести все труды, мужественно борясь со страстями и призывая помощь Божию, будет стремиться к достижению первоначальной чистоты. Кажется, сие самое письмо было известно и Св. Исааку Сирину¹¹². Он пишет: «А то, на какой высокой степени и сколь великим искушениям подвергаются святые, ты можешь узнать, если хочешь, из одного письма того же Макария. Письмо же это следующего содержания: Авва Макарий пишет всем своим чадам возлюбленным, где ясно научает, каким образом Бог устрояет спасение то искушениями, то благодатным заступлением. Именно, что Божией премудрости благоугодно приучать святых к добродетели во всю жизнь их не иначе, как посредством борьбы против греха, дабы они во всякое время возвышали свой взор к Нему и, непрестанно обращая взор к Нему, возрастали в святой любви к Нему; потому что, будучи угнетаемы страстями и страхом падения, они непрестанно будут прибегать к Нему и преуспевать в вере, надежде и любви к Нему».

Св. Макарию Египетскому ещё принадлежат некоторые молитвы, вошедшие в церковное употребление. Его именем из молитв «на сон грядущим» надписываются молитва первая: Боже вечный и Царю всякого создания, и молитва четвертая: что Ти принесу, или что Ти воздам, велико-даровитый, безсмертный Царю, и проч. Из утренних молитв его именем надписываются молитва первая: Боже, очисти мя грешнаго, яко николиже сотворих благое пред Тобою, – молитва вторая: от сна востав, полунощную песнь приношу Ти, Спасе, – молитва третья: к Тебе, Владыко человеколюбце, от сна востав прибегаю, и молитва четвертая: Господи, Иже многою Твоею благостию и великими щедротами Твоими, дал еси мне рабу Твоему и проч. По греческим рукописям приписывается Макарию Египетскому и девятая утренняя молитва Ангелу Хранителю: Святый Ангеле, предстояй окаянной моей души.

Главный и самый обыкновенный предмет наставлений Макария – благодать Божия, спасительная всем человекам. В каждой почти беседе, в каждом почти слове он говорит о благодати: то показывает необходимость ее, то указывает на средства к ее приобретению, то изображает ее действия.

Благодать, как её понимает Макарий согласно с словом Божиим, есть сила Божественная, даруемая человеку для того, чтобы он мог познать Бога, исполнять заповеди Его и получить вечное блаженство.

Очень часто и очень сильно говорит Св. Макарий о необходимости благодати Божественной для человека. Необходимость её для человека он доказывает свойством самой природы человеческой, которая, по своей ограниченности, не может поддержать сама себя, но все нужное для себя должна получить отвне. «Бог, совершив сие (земное) тело, назначил ему не из собственного естества его получать жизнь, пищу, питие, одежду, и обувь; но все нужное для поддержания жизни определил ему заимствовать отвне, так что тело, сотворенное нагим, само по себе, без внешних пособий, т. е. без пищи, пития и одежды, жить не может, и если бы оно оставлено было само по себе, без всякого внешнего подкрепления, то скоро разрушилось бы и погибло: так точно и душа, не имея в себе Божественного света, но будучи сотворена по образу Божию, не из собственного существа заимствует себе пищу и питие духовное и небесную одежду, т. е. истинную жизнь свою, но от Бога, от Духа Его и от света Его. Ибо естество Божие имеет в Себе и хлеб жизни, Рекшаго: Аз есмь хлеб животный (Ин. 6,51), и воду живую, и вино веселящее сердце человека (Ин. 4,10. Пс. 103,15), и елей радости, и многоразличную пищу духовную, и небесную одежду света, от самого Бога происходящего. В сем состоит вечная жизнь души. Горе телу, когда оно ограничивается одним собственным его существом! Оно разрушается и умирает. Горе и душе, если она остается только при одной себе, надеется только на дела свои и не имеет общения с Духом Божиим! Она умирает, не сподобясь вечной Божественной жизни»¹¹³.

«Как земля, говорит Макарий в другом месте¹¹⁴, оставленная самой себе, ежели не будет к ней приложено старание земледельца и если она не будет напояема дождями и согреваема солнцем, будет пуста и бесплодна; и как всякий дом имеет нужду в свете, который не одного с ним естества и без которого он был бы темен и к обитанию неудобен; так и человеческое естество, будучи не в состоянии само по себе производить совершенные плоды добродетели, имеет нужду в духовном делателе душ наших, т. е. в Духе Христовом, Который также не одного с нами естества, ибо мы творение, а Он несотворенный». Из приведенных мест видно, что св. Макарий признавал благодать Божию, или высшую помощь Божественную, всегда необходимою для человека, в каком бы состоянии он ни был; тем более необходима благодать Божия для человека в настоящем расстроенном его состоянии.

Человек чрез падение так глубоко ниспал в бездну зла, что собственными силами никак не может освободиться от него: «Злой начальник темного царства, пленив человека вначале, не оставил в нем ни одной части свободною от своей власти, но осквернил и пленил всего человека – и помышления, и ум, и тело, и всего облек в ветхого человека, скверного, нечистого, враждебного Богу и Божию закону непокорного, облек его в самый грех, чтобы человек не мог уже смотреть так, как бы ему хотелось, но чтобы и видел худо, и слышал худо, чтобы и ноги имел скорые к злодеянию, и руки творящие беззаконие, и сердце занятое злыми помыслами. При столь глубоком повреждении человеческого естества один только Бог может отнять от нас грех; поскольку враги, которые пленили нас и держат в своем царстве, сильнее нас»¹¹⁵. Никто не может наступать на аспида и василиска и попирать льва и дракона, если не будет укреплен Тем, Кто сказал Апостолам: се даю вам власть наступати на змию и на скорпию и на всю силу вражию (Лк. 10, 19). Ибо если бы природа человеческая без помощи всеоружия Духа Святого могла устоять против козней дьявольских, то Апостол не сказал бы: Бог же мира да сокрушит сатану под ноги ваша вскоре (Рим. 16, 20)¹¹⁶. Бессилие природы человеческой, лишенной благодати Духа Святого, св. Макарий представляет в различных образах. «Как если бы кто смесил муку с водою, но не положил бы закваски, то сколько бы ни трудился, сколько бы ни месил, тесто не будет кисло и не годится в пищу, но когда положена будет закваска, то она соединяет все тесто и делает все оное кислым; или как если мясо не будет осолено, то загнивает и делается так смрадно, что все отвращаются от него по причине худого запаха, черви ползают по загнившему мясу, питаются им и гнездятся в нем; но когда в него будет положена соль, то гнездившиеся в нем черви умирают, истребляются, и отвратительный запах исчезает; таким же образом, говорит св. Макарий, представляй себе и все человечество, т. е. как мясо неосоленное или тесто безквасное, а соль и квас представляй из другого века (εψξ εψτεφρε αιψω΅νοή), т.е. Божественное существо Духа Святого. Ежели из оного века и оного естества в униженное естество человеческое не будет примешана небесная закваска Духа, святая и благая соль Божества; то душа не избавится от зловония порока и не вскиснет по тяжести и безквасию лукавства. Ибо весьма заблуждает душа, которая, надеясь только на свою силу, по-видимому, сама собою делает, трудится и успевает, думая, что и без помощи Духа, сама собою может достигнуть полного совершенства. Нет! если Господь не вдохнет свыше в душу человека жизнь Божественную, он не будет иметь истинной жизни, не истрезвится от пьянства греховного; свет духа не возсияет в душе помраченной, и она не возбудится от глубочайшего сна неведения, дабы таким образом, силою Божиею и действием благодати, истинно познать Бога»¹¹⁷.

Прекрасно изображает св. Макарий и крайнее безсилие падшего человека, и сохранившиеся остатки добра сравнением его с младенцем, ищущим матери. «Не правда, говорит он, то, что некоторые говорят, будто человек совершенно мертв и никак не может сделать ничего доброго. Младенец, хотя ничего не может сделать, и сам придти к матери; но он движется и плачет, ища матери; мать над ним сжаливается и радуется, что он ищет её с таким усилием и плачем, и хотя дитя не может дойти до нее, но зато она сама подходит к нему, побуждаясь любовью к дитяти, берет его на руки, прижимает к груди и кормит с великою нежностью: так делает и человеколюбивый Бог с приступающею к Нему и ищущею Его душею»¹¹⁸.

Как приобресть благодать? Первым и необходимым условием для приобретения благодати подвижнику благочестия св. Макарий поставляет веру. «Веруя всемогущему Богу простым и непытливым сердцем, приступим к Тому, Который дарует всем причастие Духа Святого по мере веры, а не по уподоблению дел вере; ибо сказано: не от дел закона Духа прилете, но от слуха веры. (Гал. 3, 2)¹¹⁹. За неверие наше, за недостаток усердия в нас, за то, что мы не любим Бога от всего сердца и не истинно ему веруем, мы не получили ещё духовного исцеления и спасения. Итак, чтобы Он скоро даровал нам истинное исцеление, приступим к Нему с истинною верою: ибо Он обещал дать просящим у Него Духа Святого, толкущим отверзать, ищущим обрестися ¹²⁰ . Если кто лишен Божественной и небесной одежды, которую составляет сила Духа, как сказано: аще кто Духа Христова не имать, сей несть Егов (Рим. 8, 9), тот плач и взывай ко Господу, чтобы получить свыше сию духовную одежду и оною облечь душу, обнаженную Божественной силы»¹²¹.

Сознавая вполне необходимость молитвы для получения благодати, св. Макарий очень часто в своих беседах побуждает обращаться к Богу с молитвою о благодати. «Помолимся и мы Христу, чтобы нам Его силою быть закланными и умереть для злого и темного мира, чтобы в нас был истреблен грех, чтобы нам получить небесного Духа и облечься Им¹²². Помолимся, да совлечет с нас ветхого человека¹²³. Помолимся, да даст нам криле голубине Святого Духа, да возлетим к Нему и почием»¹²⁴. Впрочем, одна молитва, без попечения об исправлении себя, без посильного упражнения в добродетели, не приведет ещё к желаемой цели. Если по молитве благодать и будет дана, то без упражнения она скоро может быть и опять потеряна. «Кто принуждает себя к одной только молитве, а к смирению, любви, кротости и к прочим добродетелям не принуждает и не подвизается в них, тому дается иногда, по его прошению, благодать Божия; поскольку Бог, будучи благ, человеколюбиво подает просящему просимое; но поскольку такой человек не упражнялся в добродетелях, не приучил себя к исполнению их, то или впадая в гордость, лишается благодати, которую получил, или не приобретает в ней ничего более и не возрастает в ней. Ибо, можно сказать, жилище и покой Святого Духа есть смирение, любовь и кротость и прочие Христовы заповеди»¹²⁵.

Итак, желающий истинно благоугодить Богу и принять от Него небесную благодать Духа должен принуждать себя ко всякому делу благому, хотя бы сердце его от него отвращалось. Но со всем этим всегда должно быть соединено смирение, чтобы принять и сохранить в себе благодать. «Если царь поручит какому-нибудь нищему свое сокровище; то принявший оное на сохранение не считает его своим, но всегда признает свою нищету, не смея расточать чужого сокровища; ибо всегда думает, что не только это сокровище чужое, но и поручил мне оное державный государь, и, когда ему угодно, может взять его от меня: так должны думать о себе самих и те, которые имеют благодать Божию; – они должны смиряться и признавать свою нищету. Ибо как нищий, принявший от царя для сбережения сокровище, если, понадеясь на сие чужое сокровище, как на собственное богатство, возгордится, и сердце его исполнится надмения, то царь берет у него обратно свое сокровище, и получивший оное на сохранение остается по прежнему нищим: так и те, которые имеют благодать, если возгордятся, и если надмением исполнится сердце их; то Господь отъемлет у них благодать Свою, и они остаются таковыми же, каковыми были прежде получения благодати от Господа»¹²⁶.

Изложив учение св. Макария о необходимости благодати и о средствах к получению ее, теперь изложим его мысли о том, как сообщается благодать человеку и какие действия она производит в нем.

«Двояким образом, говорит св. Макарий, благодать сообщается человеку. Ибо иные, как скоро приступят к Богу с верою и молитвою, пока ещё живут в мире, без их трудов, потов и изнурений получают дары Святого Духа. А иным, хотя они и удалились от мира и отреклись от сего века по заповедям евангельским, и непрестанно упражняются в молитвах, посте и других добродетелях, нескоро Бог дает благодать, успокоение и духовную радость, но медлит и удерживает дары Свои». Цель такого разнообразного действия Божия в сообщении даров благодати есть та, чтобы испытать расположение человека. Одним дается благодать скоро, дабы испытать, «будут ли они чувствовать благодеяние, милость и благость Божию, соразмерно благодати, дарованной им без всякого труда, которой удостоившиеся должны показать плод любви своей от своей воли и сердечного расположения». Иным медлит Бог сообщать благодать Свою, «дабы увидеть, почитают ли они верным и истинным Бога, Который обещал дать просящим, а потому останутся ли в твердом уповании на Него». Самым медлением в сообщении даров Он более воспламеняет желание небесных благ, заставляет ежедневно прилагать большее старание, труд, подвиг, упражнение во всех добродетелях, алчбу и жажду¹²⁷.

Благодать, сообщенная человеку, не вдруг очищает его, но постепенно, мало-помалу. «Посадивший виноградную лозу вдруг ли получает виноград и выделывает из него вино? Сеющий семена тотчас ли жнет и собирает плоды? Дитя вдруг ли после рождения приходит в мужеский возраст совершенный? Воин, поступивший в военную службу, тотчас ли получает отличия? Прежде надобно потрудиться и побывать на войне и после того уже можно получить победные венки². Так и в деле благодатного преспеяния. Когда действие благодати Божественной приосенит душу, по мере веры ее, и подаст ей силу свыше, то приосенит её только некоторою частью. Не думай, чтобы кто вдруг просветился всею душею. Нет! много ещё и после того в нем остается пищи греху, и человек должен употребить много труда и старания, чтобы соответствовать благодати, в нем находящейся. Конечно, благодать Божия могла бы в одно мгновение очистить человека и сделать совершенным; но она совершает сие понемногу для того, чтобы испытать расположение человека, сохранит ли он всецело любовь к Богу, не приобщаясь ни в чем к злу, но предав всего себя благодати Божией. И таким образом душа, испытанная в течение времени и не оскорбившая ничем благодати, постепенно воспринимает от нее силу. И благодать в такой душе находит себе пищу и простирает свои корни в самые глубочайшие ея части и мысли, – говорю о душе уже искушенной многими случаями и найденной готовою к принятию благодати»¹²⁸.

Какие действия благодать производит в человеке?

1) Благодать, вселяясь в человека, умерщвляет живущий в нем грех. «Когда выйдет из тела душа, говорит св. Макарий, то оно остается мертво и не живет уже тою жизнью, которою прежде жило, не слышит и не ходит: так, когда небесный Первосвященник Христос благодатною Своею силою убиет и умертвит нашу душу для мира; тогда она умирает для нечестивой жизни, которою дотоле жила, и более не обращается к греховной тьме; потому что действием благодати выходят из нее злые страсти, которые составляют как бы душу ея»¹²⁹.

2) Удостоившиеся получить благодать легко исполняют все заповеди. «Кто нашел и у себя имеет небесное сокровище Духа, тот исполняет всякую правду, предписанную в заповедях, и всякую добродетель, не только в чистоте и непорочности, но и без труда и принуждения, чего прежде и при больших трудах не было возможности сделать»¹³⁰. Человек, получивший благодать, украшается всеми добродетелями. «Облек их (возрожденных) Господь, говорит св. Макарий, одеждою неизреченного царственного света, одеждою веры, надежды, любви, радости, мира, благости и человеколюбия и всеми прочими одеяниями Божественными света, жизни и неизреченного упокоения, дабы, как сам Бог есть любовь, радость, мир, благость, таковым был и новый человек, по действию благодати Божией»¹³¹.

3) Облагодетельствованная душа освобождается и от всякой привязанности к миру «Душа, удостоившаяся быть жилищем вышней силы и проникнутая от Святого Духа небесною любовью, совершенно отрешается от всякой любви к миру и освобождается от уз ея. Ибо, если любовь к плотскому, брачному союзу отделяет от отца, матери и братьев, так что если кто и любит кого из сих, то любит немного, всем же расположением и всею любовью предан живущей с ним жене; то предавшиеся оной безстрастной любви могут ли быть обладаемы какою-либо любовью мира»¹³²? Для человека, имеющего благодать в сердце своем, ничто в веке сем не бывает привлекательно. «Ибо он стоит выше всего мирского, хотя бы ты говорил ему о золоте, хотя о серебре, хотя бы о честях и славе, хотя бы о величии и похвалах: ничто не может прельстить его. Ибо он познал опытно иное богатство, иную честь и иную славу, и питает душу нетленною радостью и ощущает и вполне наслаждается оною, чрез общение с Духом»¹³³. «Христиане, говорит в другом месте Макарий, истинно приобщившиеся благодати, могут разуметь, что весь земной мир, и царские сокровища, и богатство, и слава и науки (σοφιφαή λοφγοι) призрачны и не имеют прочного основания, но скоро преходят, и потому все, что есть под небом, они легко презирают»¹³⁴.

4) Души, утвердившиеся в благодати, достигают самого тесного единения с Богом. «Ежели душа прилепляется к Господу, то и Господь, милосердием и любовью подвигнутый, приходит и прилепляется к ней, и таким образом душа и Господь делаются одним духом, единым растворением и единым умом. И хотя ее тело находится на земле, но ум весь и всецело обитает в небесном Иерусалиме, восходит до третьего неба, соединяется с Господом и служит там Ему; Господь соделывается наследием души, а душа наследием Господа»¹³⁵.

5) Душа, удостоившаяся быть жилищем Духа Святого, наконец, так очищается и просветляется, что вся становится светом. Объясняя иносказательно видение Пророка Иезекииля (Иез. гл. 1. ст. 1. и др.), св. Макарий говорит¹³⁶, что «Пророк видел тайну души, долженствующей принять Господа своего и соделаться для Него престолом славы; ибо душа, которую Дух, уготовляющий её Себе в престол и жилище, удостоит приобщиться Его света и осияет красотою неизреченной Его славы, становится вся светом, вся лицом, вся оком; не остается в ней ни одной части, которая бы не была исполнена духовных очей света, то есть не остается в ней ничего темного, но вся она делается светом и духом, и вся исполняется очей... Как солнце со всех сторон одинаково, и не имеет в себе ни одной части, которая бы, в отношении к другим частям, могла назваться последнею, или несовершенною, но все это без изъятия сияет светом, и все есть свет; или как огонь, то есть самый свет огня, во всем сам себе подобен и не имеет в себе ничего такого, что бы можно было назвать передним или задним, большим или меньшим: так и душа, совершенно осиянная неизреченною красотою света лица Христова, пришедшая в совершенное общение с Духом (Христовым) Святым и удостоившаяся быть жилищем и престолом Божиим, бывает вся око, вся свет, вся лице, вся слава, вся дух». «Когда кто достигнет духовного совершенства, говорит в другом месте св. Макарий, очистившись от всех совершенно страстей и всецело с Духом Утешителем соединившись неизреченным общением, когда и сама душа, сочетавшись с Духом, удостоивается быть духом; тогда она бывает вся светом, вся радостью, вся покоем, вся восторгом, вся любовью, вся состраданием, вся благостью, вся милостью и как бы погружается в совершенство благого Духа, подобно как камень в бездне морской объемлется со всех сторон водою. Таким образом люди, всецело соединенные с Духом Божиим, делаются подобными самому Христу, сохраняя в себе постоянно силы Духа и являя для всех духовные плоды: ибо когда Духом они соделаны внутри чистыми и непорочными; то невозможно, чтобы вне себя приносили они плоды злые, но всегда во всем являются у них плоды Духа»¹³⁷.

Таковы действия благодати в душе человека! Кроме общих наставлений о действиях благодати в душе человека, святой Макарий в некоторых местах своих бесед описывает ещё особенные, более частные и временные состояния душ облагодатствованных, и его описание таких состояний для нас драгоценно. «Удостоившиеся быть чадами Божиими, – говорит он, – и от Духа Святого родиться свыше, различно водятся Духом Святым. Мы возьмем примеры от наслаждений, встречающихся в мире, и по частям изобразим чрез них действия благодати в душе. Возбуждаемые благодатью иногда, подобно находящимся на царском пире, радуются и веселятся наслаждением неизреченным. Иногда они, подобно невесте, наслаждающейся с женихом своим, наслаждаются Божественною сладостью. Иногда, как безтелесные Ангелы, они бывают весьма легки и свободны, находясь ещё в теле. Иногда, как упившиеся от вина, они веселятся, упоенные Духом, т. е. питием Божественных и духовных тайн. А иногда они плачут и рыдают о роде человеческом, и моляся за весь род Адама, по любви духовной к человечеству, проливают слезы. Иногда Дух Святый исполняет их таким восторгом и любовью, что, если бы можно было, они желали бы принять в свои недра всякого человека, не разсуждая, хорош ли он или худ. А иногда, по смиренномудрию духовному, они так себя унижают, что почитают себя всего хуже и презреннее. Иногда Дух Святый держит их в неизреченной радости. Иногда, как сильный ратник, облекшись в царское всеоружие и вышедши на брань, мужественно сражается с врагами и побеждает их: так и духовный человек их, приняв небесное оружие Духа, выходит против врагов, сражается и повергает их к ногам своим. Иногда душа успокаивается в великой тишине и мире, находясь в духовной радости, неизреченном покое и безопасности. Иногда она научается от благодати знанию и непостижимой премудрости и разумению тех вещей, которых никакой язык пересказать не может. Иногда она бывает такова же, каков и всякий человек. Иногда благодать так умиротворяет все члены и сердце, что душа от великой радости является как дитя незлобивое, и в сем состоянии уже не осуждает человек ни еллинов, ни иудеев, ни грешника, ни миролюбца; но внутренний человек смотрит на всех чистым оком, радуется о всем мире и совершенно расположен почитать и любить еллинов и иудеев. Иногда он, как сын царев, имеет дерзновение к Сыну Божию, как к Отцу; ему отверзаются двери, и он входит внутрь многих обителей, и по той мере, как входит, ему отверзаются новые обители, например, после сотни обителей другие сто. Он богатеет, и по той мере, как богатеет, ему отверзаются ещё новые чудеса. Как сыну и наследнику, ему вверяются такие вещи, которых человеческие уста изречь и изъяснить не могут¹³⁸. Иногда бывает, что человек, в целый день занятый делами, становится на молитву на один только час, и в это время внутренний человек его с такою сладостью погружается в молитву и в безпредельную глубину оного века, что весь ум переселяется в горняя. В сие время забывает он все земные попечения и заботы, потому что ум его бывает наполнен и пленен Божественными, небесными, безпредельными, непостижимыми и чудными предметами, коих человеческим словом изречь невозможно, так что в тот же час человек желает и говорит: о, если бы и душа моя туда ушла вместе с молитвой!» Такие состояния духовного восторга не могут быть продолжительными. Они по временам только посещают душу. «Хотя благодать, говорит св. Макарий, непрестанно сопребывает, укореняется и действует как закваска в человеке с юного возраста, и сие сопребывающее в человеке делается чем-то как бы природным и неотделимым, как бы единою с ним сущностью: однако же, как ей угодно, различно видоизменяет она свои действия в человеке к его пользе. И огонь иногда возгорается и бывает сильнее, а иногда слабее и тише; и свет временем сияет и светит сильнее, а временем сокращается и меркнет. Равным образом и сия свеща, т.е. благодать, всегда горящая и светящая, иногда горит ярко, и тогда душа возгорается сильнее от упоения любви Божией; но потом издает свет умереннее, хотя и это, остающееся в душе, есть свет только слабейший. Иногда от сего самого света, возгорающегося в сердце, открывается внутреннейший, глубочайший и сокровенныи свет, так что человек, весь погрузясь в сладостное созерцание, не владеет более собою и становится буиим и странным для мира сего, по преизобилию любви и услаждения и по сокровенным тайнам, им созерцаемым; высвободившись на то время, он спешит достигнуть в меру совершенства, чтобы быть чистым и свободным от греха. Но потом благодать умаляется, и простирается покрывало противной силы; в сем случае благодать является уже только отчасти, и человек тогда бывает на низшей степени совершенства. Положим, что человек должен пройти двенадцать степеней, чтобы достигнуть совершенства. Если кто достиг последний степени, то достиг и совершенства. Но благодать опять умаляется, и человек сходит на одну степень ниже и стоит на одиннадцатой». Для чего же это допускается? Почему благодать иногда умеряет свет и силу свою в человеке, и человек от сего должен низойти с высшей степени на низшую? Ответ св. Макария такой: «Если бы чудные состояния, в которые благодать иногда поставляет человека, всегда находились при нем, – то он не мог бы ни принять на себя служение слова, ни понести каких-либо трудов, ни попещись о нужном для себя самого, ни о завтрашнем дне, а сидел бы только в углу, в восхищении и упоении. Поэтому и не дано человеку стоять на степени совершенства, чтобы он мог иметь попечение о братиях и упражняться в служении слова»¹³⁹.

Св. Макарий не допускает того, чтобы ещё здесь на земле человек мог решительно достигнуть полного совершенства. «Я ещё не видал, говорит он, ни одного христианина совершенного или свободного от греха. Ибо хотя иной успокаивается благодатью, получает таинственные откровения и вкушает сладость благодати, но при всем том и грех ещё находится в нем»¹⁴⁰. «Нередко мы видели между братиями, говорит св. Макарий в другом месте, толико богатую получивших благодать, что в продолжение пяти или шести лет, как говорили они, похоть в них совершенно погасала, но потом, они думали, что достигли пристани и тишины, зло как бы из скрытой засады делало на них столь сильное и жестокое нападение, что приводило их в ужас и недоумение. Посему никто из благоразумных людей не смеет сказать: так как благодать со мною, то я уже свободен от греха. Ибо в одном и том же уме действуют два духа, (т. е. благодать и похоть)». В объяснение того, как совмещаются действия благодати и греха в одной и той же душе, св. Макарий говорит, что и в мире, где повсюду присутствует Бог, как вездесущий, существует и сатана; так и грех бывает в душе вместе с благодатью. От такого сожителя благодать нисколько не терпит. «Если солнце, будучи тело и создание, освещая смрадные и нечистые места, нимало не повреждается и не помрачается; то тем более Дух Святый, соединяясь с душою, ещё волнуемою грехом, нисколько не может от него оскверниться; ибо свет во тьме светит, и тьма его не объят (Ин. 1, 5). Мне кажется, в сем случае бывает таким образом: как во время чистого сияния солнца нечаянно находит мрачный пар или облако и потемняет прекрасный свет; подобное сему случается и с теми, которые получили благодать Божию, но ещё не очищены до совершенства»¹⁴¹.

Отношение благодати к свободе человека.

Св. Макарий учил, что человек тогда только получает благодать, когда пожелает и будет искать её, что он может обратиться к добру из самой глубины зла, что самая благодать не может действовать одна, но требуется содействие человека. На самой высшей степени причастия благодати человек может пасть и лишиться благодати; но и после самого падения может опять возстать и снова получить дар благодати.

«Природа человеческая, – говорит св. Макарий, – способна к принятию и добра и зла, Божественной благодати и противной силы, но принуждена к тому быть не может»¹⁴². Природа человека такова, что он, находясь в бездне зла и работая греху, может обратиться к добру; равно как и получивший благодать Духа Святого и преисполненный небесными дарами имеет возможность обратиться к злу¹⁴³.

Человек от природы получает расположение к добру, которое он не должен подавлять в себе, но более и более усиливать и раскрывать. «Бог повелевает, чтобы человек сначала познал добро умом, познав, возлюбил его, и волею совершал добро. Но мысль привести в действие, перенести труд и совершить дело – это дарует благодать возжелавшему и уверовавшему. Без согласия воли человеческой сам Бог ничего не производит в человеке, хотя и мог бы, по причине свободы, которою одарен человек»¹⁴⁴. Когда Господь увидит кого-либо, что он удерживает себя от развлечений мира, решился служить ему со страхом, то подает ему деятельную помощь от Своей благодати. Но что делать Ему с тем, кто добровольно предает себя миру, идет вслед его похоти?¹⁴⁵ поскольку Господь, обращаясь к Иерусалиму, сказал: колькраты восхотех соврати чада твоя, и не восхотесте (Лк. 13,34); то мы должны веровать, что Он сам нас собирает к Себе и требует от нас одного расположения (следовать за Ним). Но чем доказать сие расположение, если не произвольными трудами?¹⁴⁶ Человек должен приучать себя ко всякой добродетели; тогда он удостоится и помощи от благодати¹⁴⁷.

Но и тогда, как человек удостоится благодати, свобода его не стесняется. «Дабы и по принятии благодати видно было, к чему воля человека стремится и на что соглашается, для сего природа остается такою же; и человеку суровому оставляется его суровость, а легкому его легкость. Случается, что человек простой, духовно возродившись, делается мудрым, и ему открываются сокровенные тайны, но по природе своей он остается простым. Иной, будучи суров от природы, предает волю свою на угождение Богу, и Бог приемлет его; но природа его остается в своей суровости, хотя и благоволит к нему Бог. Другой добронравный, смиренный, добрый предает себя Богу, и Господь приемлет его: но если постоянно не пребывает в добрых делах, то Бог не благоволит к нему»¹⁴⁸. Человек должен содействовать благодати, иначе она останется безплодною в нем, или совсем удалится. «Как богачи земные, – говорит св. Макарий, – хотя и много плодов соберут в житницы свои, однако ежедневно снова трудятся, чтобы не обнищать, а более разбогатеть; ибо, если понадеются на богатство, лежащее в житницах, и не будут стараться приумножать его, но станут расточать собранное, то скоро впадут в бедность и нищету; посему, несмотря на свои приобретения и приращения, должны ещё трудиться и собирать, чтобы не обнищать: так должно быть и в христианстве с теми, кто вкусит благодати Христовой. Но ежели душа будет неисправна в своем служении и ежели не станет угождать Богу и повиноваться Его воле и не будет содействовать благодати Духа, тогда с срамом и поношением изгоняется, как безчестная, и отлучается от жизни, как непотребная и неспособная к соединению с Царем Небесным»¹⁴⁹. «Вкусившие Божественной благодати и сделавшиеся причастниками Духа, если не будут беречься, то всего лишатся и сделаются хуже, нежели каковы были прежде, не потому, чтобы Бог был изменяем и безсилен или чтобы Дух угасал, но поскольку люди сами не согласуются с благодатью, потому они и отвергаются от нее, и впадают в безчисленные пороки»¹⁵⁰.

Свобода остается так неприкосновенною в человеке, что хотя бы кто и преисполнен был благодати, всегда может пасть¹⁵¹. «Самим Апостолам, совершенным в благодати, благодать не воспретила бы делать что-либо по своему желанию, если бы они пожелали и неугодного благодати; впрочем, они грешить не могли, потому что не возносились, будучи озарены таким светом и удостоены такой благодати¹⁵². Несмотря на то, что они были совершенны, свобода произвола была и у них, и несправедливо некоторые несмысленно говорят, что, получив благодать, душа освобождается от заботы. Ибо и от совершенных Господь требует воли души на служение Духу, так чтобы воля и благодать согласовались между собою. Ибо говорит Апостол: Духа не угашайте» (1Сол. 5, 19)»¹⁵³.

Благодать не оставляет совсем человека и по его падении, но возбуждает его к раскаянию. «Падшего человека, – говорит Св. Макарий, – Бог желает снова привесть к жизни и потому побуждает его к плачу и раскаянию. Если и пребывает в нем благодать, то для того, чтобы располагать его к плачу и раскаянию о прежних грехах»¹⁵⁴. «Благодать Божия с любовью приемлет человека кающегося, и дары посылаемые по благодати, не измеряются по сравнению с прежнею немощью; потому что благодать тогда уже не была бы благодатью»¹⁵⁵.

Вот учение Св. Макария о благодати! Изложим кратко главные его мысли.

1) Благодать есть Божественная сила, сообщаемая человеку ради заслуг Христовых.

2) Она необходима человеку, потому что без нее человек не может познать Бога, освободиться от власти дьявола, творить доброе и получить вечное блаженство.

3) Благодать, водворившись в человеке, освобождает его от привязанности к земному, умерщвляет в нем грех, дарует ему легко и удобно исполнять все заповеди и наконец делает наследником Царства Небесного.

4) Для получения благодати от человека требуются вера, молитва, упражнение в добре и смирение.

5) Благодать не исключает свободы человека. Она сообщается по свободному желанию и исканию человека, и когда сообщается, тогда требуется свободное содействие ей от человека.