Каноны в Неделю Пятидесятную

творение преподобных и богоносных отцов наших Космы епископа Маюмского и Иоанна Дамаскина, инока и пресвитера лавры Саввы Освященного церковно-славянский текст с переводом и комментарием священноинока Симеона

Божественного Духа нашедшая сила,

раздельшиися древле глас, зле согласившихся,

во единомыслии Божества совокупи,

разум наставляющи верных к Троице,

о Ней же утвердихомся

Православное богослужение, как оно дошло до нас в литургических книгах и церковных уставах, в лучших памятниках гимнографии, иконописи и храмовой архитектуры, есть чудный плод самых высоких устремлений человеческого духа, озаренного благодатными лучами Святого Духа Божия. Это живое, яркое и многогранное свидетельство нашей веры и жизни по вере, выражение многовекового исторического опыта Церкви. Ценность этого достояния – огромна, если рассматривать его не просто как исторический памятник одной из человеческих культур, а как саму непрерывную молитвенную жизнь, дыхание христианства. Храмовое богослужение – это среда, в которой век за веком происходит величайшее чудо – явление Воплотившегося Бога-Слова в таинствах Его Тела и Крови, подаваемых в живоносную и нетленную пищу верным; это среда, в которой совершается обожение человека. Церковь, с ее молитвенным строем жизни, без преувеличения может быть названа земным Небом, начатком Царствия Божия. И как в будущем веке, во всеобщем Воскресении, любящие Бога будут вечно славить Его в обоженных, светоносных телах и душах, направляя свои очищенные, обновленные чувства и силы к Источнику Благости, – так и ныне Церковь, пребывая в дольнем мире, устремляет к горнему, невещественному Свету все чувства человека и через это наполняет его небесною любовью и духовным ведением.

Среди всех форм, посредством которых Церковь обращается к сердцу и уму человека, первенство, несомненно, принадлежит возвещаемому слову. Единородный Сын Божий, Господь Исус Христос, пришедший в мир ради нашего спасения, изволил, чтобы те, кто приняли Его, которым «Он дал власть быть чадами Божиими» (Ин. 1:12), называли Его – Бог Слово. Имя это весьма приличествует Сыну Божию, как предвечно, нераздельно и нетленно рождаемому от вседержительного и безначального Ума, и являющему Его в сотворенном мире.

Имя это дает честь и человеческому слову, которое проповедуется ради славы Божией и возвещения людям воли Его. Слова самого Священного Евангелия и апостольских и пророческих писаний – суть слова человеческие, они пишутся смертною рукою и произносятся устами подобных нам людей, – но их оживотворяет Дух Божий, Который через их посредство беседует с нами. Подобно тому, слова молитв, псалмов и божественных гимнов тоже сложены людьми, но когда мы, такие же люди, возносим их к пренебесному и мысленному жертвеннику Божию, «Сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными» (Рим.8:26). И эти слова, читаемые и воспеваемые в Церкви, достойны великой чести и благоговения, и верующая душа и их может воспринимать как слово Божие, как капли из источника неземной Премудрости. Оставившие их нам отцы – церковные учители, подвижники, богословы – за завесой писанных букв укрыли слышанные ими неизреченные глаголы Божиих уст, то огненно-сияющее слово, которое, по Апостолу, «живо и действенно, и острее всякого меча обоюдоострого; оно проникает до разделения души и духа, составов и мозгов, и судит помышления и намерения сердечные» (Евр.4:12).

Богоносные отцы наши жили Духом, и в них жил Христос, Которого имели они с собою всегда в тайнах Его Тела и Крови, в слове Евангелия, которое творили делом, и в непрерывном молитвенном общении с Ним. Прекрасно говорит об этом св. Андрей Критский в своем Великом каноне: «Да будет ми купель – кровь, яже из ребр Твоих, вкупе и питие – истекшая вода оставления, да обоюду очищуся, помазуяся, и пия яко масть, питие, Слове, животочная Твоя словеса» (песнь 4). И еще: «Аще и кладязь еси, Владыко, глубок, источи ми воду из пречистых Си жил, да яко самаряныня не ктому вжаждуся, жизни бо струи источаеши» (песнь 5). Принимая воду из приснотекущего Источника жизни, отцы щедро делятся ею с нами.

«Постави рабу Твоему слово Твое в страх Твой»; «Благ мне закон уст Твоих, паче тысящ злата и сребра»; «Коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда устом моим»; «Явление словес Твоих просвещает и вразумляет младенца» (Пс. 118). Где содержатся, где записаны эти словеса Божии, которые похваляем мы в своих ежедневных псалмопениях, вслед за боговдохновенным царем-пророком? Только ли в Священном Писании? Несомненно, все эти высокие похвалы с полным правом можно отнести и к словам духоносных отцов, оставивших нам свои священные песнопения и спасительные поучения. И об их словах можно сказать, как о древних откровениях Божиих, возвещенных через пророков: «Днесь, аще глас Его услышите, не ожестите сердец ваших, яко в прогневании» (Пс. 94, 8). Не в тщеславии и гордости, не в ожесточенном нечувствии, не в пренебрежении и спешке, но с разумом, великим благоговением и любовью должно возвещать в церкви чтением и пением эти «словеса чистые», таинственно блистающие, как «сребро раждьжено, искушено земли, очищено седмерицею» (Пс. 11,7). Пусть, проникая сквозь наше сознание внутрь сердца, серебро это войдет чистым от примесей страстности и неразумия. Необходимы здесь, прежде всего, молитвенное внимание, дерзновение и вера читающего, желание его и делом исполнить то, чему он поучается в чтении и пении. Это тоже может быть выражено словом пророка Давыда: «Уста моя отверзох, и привлекох Дух, яко заповеди Твоя желах» (Пс. 118,131). Пославший апостолам в день Пятидесятный дар разумения и проповеди на различных языках – и ныне откроет усердно желающим очи сердца для правого разумения и исполнения духоносных отеческих слов.

Но при этом для нас остается очень важным и очень желательным внимательное изучение литургического песнотворчества святых отцов с богословской, исторической, поэтической и даже языковой стороны. Ибо молитвенное благочестие существует в людях не отдельно и не взамен всего остального, а как венец, освящение и управление всех человеческих добрых навыков, знаний и умений. Оно и проявляется в использовании человеком тех или иных познаний. Истинно благочестивый не чуждается знания, но направляет его на истинную пользу, к целям спасения во Христе.

В предлагаемой работе сделана попытка приступить к такому изучению. Предметом его, на первый раз, были выбраны каноны, входящие в церковную службу праздника Пятидесятницы.

Всесвятой Дух, сошедший на апостолов в виде огненных языков, «облек их силою свыше» к всемирному проповеданию Благой Вести о распятом и воскресшем Боге – Спасителе мира. Это событие знаменовало собою перерастание маленькой общины галилейских рыбаков во Вселенскую Церковь. Ныне, две тысячи лет спустя, «мир сей» шумно объявляет себя «постхристианским», свободным от всяких долгов перед Христом и Его Святой Церковью. Он пытается навязать православным (т. е. тем, кто исповедуют верность церковному Преданию во всей его полноте) выбор между двумя путями. Первый – это широкая модернизация и обращение Церкви на службу прихотям века в целях сохранения «влияния на массу». Второй – замыкание в узкую секту, которая от ответа на все вопросы времени загораживалась бы только исступленным ожиданием прихода антихриста и скорого конца света. Выбор этот, несомненно, ложен. Оба названных способа существования одинаково удалены от богопросвещенного разума учеников Христовых, имеющих, по Его милости, «Духа истины, наставляющего на всякую истину» (Ин.16:13). В согласии с апостольским разумом утверждают нас, своим жизненным примером и учением, и преподобные и богоносные отцы наши, к богословско-поэтическим творениям которых мы намерены обратиться.

Великие певцы Православия, Иоанн Дамаскин и Косма, епископ Маюмский, несли свой жизненный подвиг в эпоху пленения христиан Сирии силою воинственных иноверцев-арабов. И в этих стесненных условиях они своими богословскими трудами отстаивали Христову истину перед лицом ислама и иудейства, оберегали ее чистоту от монофизитских, несторианских и иконоборческих искажений, а своим песнотворчеством обогащали византийскую певческую и поэтическую культуру. Сыны побежденного и угнетенного народа, в плененной стране, они являли в своих трудах победительную свободу и силу христианского духа. Их творения еще при их жизни перелетели через границы стран, моря и горы, и вот уже более тысячи двухсот лет живут и звучат в Православной Церкви. А многие ли помнят имена гордых арабских халифов, когда-то наводивших ужас на христианские земли!

Вот прекрасный пример для православных христиан, чувствующих себя чужими среди мира, кипящего безобразными страстями и опьяненного суетой. Пусть мы в меньшинстве, мы в плену, но нам дана вера, победившая мир (1Ин.5:4). Эту истину подтверждает и история. Бесславно падают царства и империи, меркнут общественные кумиры, «передовые» и «всесильные» идеологии погружаются во тьму забвения, а Церковь, хранящая духоносный светильник веры, пребывает неодолима. Но для того, чтобы нам, ее чадам, сохранять мужество и не смущаться пестрообразными искушениями мира, надо не лишать себя спасительной пищи – живого наследия отцов. Это так просто, – ибо немалая часть святоотеческого наследия звучит в наших храмах в годовом круге богослужения. Не питая этой пищей свои души, мы окажемся духовно голодными, пустыми, бессильными, безжизненными...

Будем же учиться любить и понимать отцов. Это касается не только догматической или нравоучительной стороны их творений. Важен и их художественный метод. В их понятиях о творчестве, о красоте слова и языка – выразилась всё та же свойственная им цельность, свобода, открытость, полнокровность восприятия жизни. Для современного христианина – это важнейший материал, незаменимо полезный в осмыслении общества, культуры, искусства, – т.е. в формировании просветленного и активного отношения к «миру, лежащему во зле», в котором, однако же, и сегодня, как и тысячи лет назад, повсюду рассыпаны искры и отблески Божественного огня.

Предлагаемая работа задумана как справочное пособие. Если она пригодится в этом качестве хоть одному человеку, автор будет рад считать приложенные им усилия не напрасными. А вознести мысль от букв и слогов к высоким озарениям, к истинной и неизреченной радости познания Божиих тайн, и, тем более, сообщить эту радость другим – да поможет всем нам «языкоогненная» благодать Духа.

Священноинок Симеон

В настоящей работе, кроме собственно богослужебных книг, и святоотеческих богословских творений (ссылки на которые делаются в тексте), использовано издание: Христианские праздники. Книга 5. Пятидесятница. Под ред. проф. М. Скабаллановича. Киев, 1916 (репринт: Св.-Троицкая Сергиева лавра, 1995).

В ряде цитат важные или ключевые слова автор выделяет курсивом, а в некоторых случаях вставляет поясняющие слова в скобках.

Автор выражает глубокую признательность инокине Нине (Ларионовой) за ценные замечания и советы, Сергею Леонидовичу Лещёву и Антону Викторовичу Хрусталеву – за прекрасное художественное оформление, и Ивану Николаевичу Серегину – за щедрую материальную помощь.

с переводом и комментарием

Текст тропарей канона приводится согласно изданию: Минея праздничная. Москва, 1650 (7158); текст ирмосов, для удобства читателей, знакомых со знаменным пением, заимствован из наречных певческих книг гуслицкой рукописной традиции, которые являются наиболее распространенными в богослужебном обиходе старообрядцев, приемлющих священство. К этой же традиции восходят и тексты ирмосов в известных печатных изданиях Морозова и Калашникова. В древних книгах текст иногда разделялся не по смысловым единицам, а для удобства чтения вслух или пения. Поэтому в настоящем издании, которое предназначено не для богослужебного, а только для справочного использования, в ряде случаев, с целью лучшего уяснения смысла, вводятся современные знаки препинания: тире, восклицательный знак и др.

Тропарь. Глас 8.

Благословен еси, Христе Боже наш, иже премудры ловцы явлеи, послав им Дух Святыи, и теми уловлеи вселенную. Человеколюбче, слава Тебе.

Еще до Своего страдания Господь Исус Христос обещал послать ученикам Святого Духа, «Который от Отца исходит» (Ин.15:26). Это и исполнилось в день Пятидесятницы. В таком смысле надо понимать и слова тропаря о том, что именно Христос послал Св. Духа, а не как понимают римо-католики, учащие, что Св. Дух предвечно исходит и от Отца, и от Сына. Все древнее церковное Предание, голосом богоносных отцов и целых соборов, засвидетельствовало, что Дух Святой называется «Духом Христовым» или «посылаемым от Христа» вследствие общности Божественного естества и нераздельного действования всех Лиц Св. Троицы, а также потому, что через Христа, вследствие Его страдания, Воскресения и Вознесения ко Отцу, Св. Дух и явлен миру.

Об этом Св. Евангелие говорит так: «Кто верует в Меня, у того, как сказано в Писании, из чрева потекут реки воды живой. Сие сказал Он о Духе, Которого имели принять верующие в Него. Ибо еще не было (с ними) Духа Святого, потому что Исус еще не был прославлен» (Ин.7:38–39); «Лучше для вас, чтобы Я пошел (ко Отцу); ибо, если Я не пойду, Утешитель не придет к вам; а если пойду, то пошлю Его к вам...» (Ин.16:7).

То, что именно так общий церковный разум понимал слова Христа «Утешитель, Которого Я пошлю» (Ин.15:26), подтверждается голосом не только восточных, но и западных святых отцов: «Сказал Сын (о Духе): от Отца исходит, – это по началу бытия; сказал: Которого Я пошлю, – это по общению и единству естества» (св. Амвросий Медиоланский. О символе веры, 10); «Дух Святой... от Отца исходит, и по общению естества посылается Сыном» (блаж. Иероним. Толкование на книгу пророка Ис.16:57). Свидетельства в этом роде весьма многочисленны.

«Ловцами» по-славянски называются и охотники, но в греческом сказано именно: рыболовы.

«Явлеи». – В греческом стоит слово анадикними, буквально означающее: показывать, поднимая вверх, провозглашать, объявлять, назначать на должность. Но есть еще и специфическое значение – посвящать (например, храм).

«Премудры» – в греческом сильнее: пансофи – всемудрые. Христос, Который сам есть «Божия Сила и Божия Премудрость», послав Свой Святой Дух апостолам, простым малоученым рыбакам, соделал их поистине всемудрыми. Премудрость, которою они обогатились, через их проповедь привела ко Христу многочисленные страны и народы. Она проникла во все уголки обитаемого мира, покорила сердца людей всякого рода и состояния: как простецов, так и царей, и ученых. Это слово может иметь еще и другой смысл, соответствующий словам апостола Павла: «Дух Божий всё проницает, и глубины Божии. (...) Духовный судит обо всём, а о нем судить никто не может? Ибо кто познал ум Господень, чтобы судить его? А мы имеем ум Христов» (1Кор.2:10, 15, 16).

«Уловлеи» – от греческого сагинеуо – ловить сетью.

«Вселенную» – по-гречески икумени – населенная земля. Отсюда произошло и наше слово «вселенная». Но поскольку в наше время оно изменило свое значение, мы сочли за лучшее перевести: «весь мир».

Благословен Ты, Христе Боже наш, явивший рыбаков премудрыми, (свыше) послав им Святого Духа, и ими уловивший весь мир. Человеколюбец, слава Тебе.

Канон 1-й, преподобного отца нашего Космы, епископа Маюмского. Глас 7.

Песнь 1-я. Ирмос.

В понте покры фараона со оружием, Сокрушаяи брани мышцею высокою, поем Ему, яко прославися.

Первый ирмос канона предлагает слушателю воспоминание о чудесном избавлении израильского народа от рабства в Египте. Святые отцы, составившие толкования на книги Ветхого Завета, считают это древнее событие пророческим прообразом избавления человеческого рода от власти «мысленного фараона» – диавола, что совершил Господь Исус Христос, когда принес Себя в жертву за человеческий род. Они единогласно говорят, что воды Красного моря, которые, по молитве Моисея, расступились перед бегущими израильтянами и затем, сошедшись обратно, покрыли гнавшееся за ними на колесницах войско фараона, предзнаменовали собою святое Крещение. Так, блаженный Феодорит, епископ Киррский (5 век) пишет: «Море уподобилось купели, облако – благодати Духа, Моисей – иерею, жезл – Кресту, прошедший через море Израиль – крещаемым, сам же фараон служил изображением диавола» (Толкование на Послание к Коринфянам, 10). В смысле уподобления злого духа потопленному в пучине фараону, в чине освящения воды на праздник Крещения Господня говорится: «о еже погрузитися силе душетленного супостата в водах сих, Господу помолимся».

В ирмосе использованы поэтические выражения из песни, которую воспевали израильтяне вместе с Моисеем, прославляя Бога за Его дивное заступление (Исх.15:1,3, 16). Эти заимствования гораздо лучше заметны при сличении текста канонов со славянской Библией Острожского издания, где за основу взят греческий перевод Семидесяти толковников (3 век до Р. Х.), чем с русским Синодальным переводом, в котором предпочтен еврейский текст, отредактированный раввинами уже на рубеже 1 и 2-го веков после Рождества Христова.

Славянский текст Песни пророка Моисея и других пророческих песней, которые являются тематической основой для песней канона, имеется в любой славянской Псалтыри.

«Понт» – море, пучина.

«Со оружием». – В греческом тексте стоит: син армасин – с колесницами. Арма – военная колесница. В языке византийской эпохи употреблялось немало слов, перешедших из латинской речи, и переводчику было более известно латинское слово арма – оружие.

«Мышца высокая» – сильная, вознесенная (как бы с мечом) рука. Выражение, часто встречающееся в книгах Библии. Оно означает помощь и силу, подаваемую Богом израильтянам в их бранях с иноверными языческими народами.

Господь, сокрушающий воинскую силу мощною рукою, морем покрыл фараона с боевыми колесницами; воспоем Ему, ибо Он прославился.

Тропарь 1.

Делом, якоже древле учеником обещал еси, Утешителя Духа послал еси, Христе, восиял еси свет миру, Человеколюбче.

В преддверии Своих крестных страданий, Христос утверждал учеников: «Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины...» (Ин 14:16–17).

Светом, просвещающим мир, Господь в Евангелии называет Самого Себя (особенно часто в Евангелии от Иоанна).

Почему творец канона использовал слово «древле»? Ведь от дня предпасхального четвертка, когда Христос обещал апостолам, что пошлет Утешителя, до исполнения этих слов прошло чуть больше 50-ти дней. Возможно, так сказано для того, чтобы очень резко подчеркнуть границу между временем до Распятия и Воскресения Христова и эпохой Нового Завета между Богом и человечеством, скрепленного честною кровию Единородного Сына Божия. Или же, говоря об осиянии мира светом веры, прп. Косма имеет в виду последующие века истории Церкви и проповеди христианства, для которых время евангельских событий являлось уже древностью.

Как прежде обещал ученикам, так и на деле, послав им Духа Утешителя, Христе, Ты осиял мир светом, Человеколюбче.

Тропарь 2.

Законом древле проповеданное и пророки, исполнися: днесь бо божественного Духа всем верным благодать излияся.

Выражение «закон и пророки», неоднократно встречающееся в Евангелии, означает все ветхозаветное Св. Писание: «законом» обозначаются Пятикнижие Моисеево и другие исторические книги; словом «пророки» – пророческие книги.

Предсказания о том, что настанет время, когда Бог обильно изольет Свой Дух народу Своему, имеются в нескольких книгах Ветхого Завета. Здесь Косма напоминает нам те самые свидетельства из Библии, которые читаются на вечерне праздника Пятидесятницы. Под свидетельством от книг закона разумеется место из книги Чисел, где повествуется, как Божий Дух осенил семьдесят старейшин израильских, избранных Моисеем в помощь себе. Повествование заканчивается такими словами Моисея: «О, если бы все люди Господни (т. е. израильтяне) стали пророками, когда бы Господь послал Духа Своего на них!» (Чис.11:29). О том же самом говорится у пророка Иоиля: «И будет после того, излию от Духа Моего на всякую плоть, и будут пророчествовать сыны ваши и дочери ваши... И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется» (Иоил.2:28–32). Эти пророчества, говорит прп. Косма, исполнились в даровании Святого Духа истинному, духовному Израилю – Церкви Христовой.

Исполнилось то, что было в древности предсказано законом и пророками: сегодня благодать божественного Духа излилась всем верным.

Канон 2-й, преподобного отца нашего Иоанна Дамаскина.

Глас 4.

Песнь 1-я. Ирмос.

Божественным покровен быв Медленноязычныи мраком, извествова богописанныи закон: тину бо отрясе очесе разумного, видит Сущего и гадает Духом, разум хваля Божественными песньми.

Когда глас Божий, раздавшийся из горящего куста у подножия горы Хорив, призвал Моисея к пророческому служению, Моисей смиренно возразил: «О, Господи, человек я не речистый, ... я тяжело говорю и косноязычен». На это Господь ответил ему: «Кто дал уста человеку? Кто делает немым, или глухим, или зрячим, или слепым? Не я ли – Господь Бог? Итак пойди, и Я буду при устах твоих и научу тебя, что тебе говорить» (Исх.4:10–12).

Писание повествует нам, что, когда Бог на Синайской горе объявлял Моисею закон для Израиля, Он беседовал с пророком в облаке густого непроницаемого мрака (Исх.19:9, 20:21). Св. Дионисий Ареопагит так истолковывает это место: «Божественный мрак – это неприступный свет, в котором, говорится, обитает Бог (1Тим. 6:16), – невидимый из-за чрезмерной светлости и неприступный из-за избытка сверхсущественного светоизлияния. В нем оказывается всякий, удостоившийся познать и видеть Бога...» (Послание 5, к Дорофею). Учение св. Дионисия о «вхождении в божественный мрак» как о состоянии боговидения было воспринято последующими поколениями церковных писателей. Этот образ очень часто используется в литургической поэзии.

Данный Моисею закон называется богописанным, по свидетельству книги Исход о том, что его заповеди на каменных скрижалях (досках) «написаны были перстом Божиим» (Исх.31:18, 32:16).

Какую тину (т.е. грязь), «отряс» Моисей от ока ума? – Земные представления, понятия и образы, которые не дают видеть Бога, превосходящего всякий разум и всякое слово.

Отрясе – отряхнул, очистил. Лучше вариант, который имеется в некоторых других рукописях и изданиях: отряс, т. е. отряхнув, очистив.

«Я есмь Сущий», – так ответил Бог Моисею, когда он спросил Его, каково Его имя (Исх.3:14). Поистине, невозможно назвать Бога иным именем, которое более было бы достойно Его величия. Сущим Он называется как начало, источник и смысл всякого бытия.

«Гадает Духом» (по тексту Минеи праздничной 1650 г. – «изучает разум Духа») – умозрительно или мистически постигает, наставляемый Св. Духом. То, что Св. Дух говорил через ветхозаветных пророков, подтверждает св. ап. Петр: «Никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой. Но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым» (2Пет.1:21). Церковь исповедует это как догмат веры в 8-ом члене Никео-Цареградского символа.

Хвалить разум, т. е. молитвенно и песненно прославлять дарованное свыше разумение божественных тайн – постоянный мотив Библии, особенно ярко выраженный в Псалтыри. В той песни Моисеевой, которая соответствует первой песни канона, об этом буквально не говорится. Но мысль прп. Иоанна можно понимать так: Моисей воспевает сегодня вместе с нами, наслаждающимися даров Божественной премудрости, изобильно подаваемых Новозаветной Церкви Христовой.

Косноязычный (Моисей), покрывшись божественным мраком, изрек писанный Богом закон. Ибо он, очистив от грязи око ума, видит Сущего и поучается Духом, похваляя (данное свыше) разумение божественными песнями.

Тропарь 1.

Рекоша чистая и честная уста: разлучение вам небудет, о, друзи! Аз бо на Отчем вышнем престоле с Ним седя, излию от Духа, восияти любящим благодать, неоскудную.

Этот стих поэтически перифразирует, в частности, следующие слова Спасителя из 14-ой и 15-ой глав Евангелия от Иоанна: «Я иду приготовить место вам... Приду опять и возьму вас к Себе, чтобы вы были, где Я. ... Не оставлю вас сирыми, приду к вам» (Ин.14:2, 3, 18); «Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам все, что слышал от Отца Моего» (Ин.15:15).

«Чистая и честная уста» – имеется в виду, конечно, Сам Спаситель.

«Воссиять» – сподобиться божественного озарения, благодати, святости, уподобления Богу настолько, что и других делать причастниками благодати. Это тоже отзвук творений св. Дионисия Ареопагита. Приведем для сравнения, например, такое место из его писаний: «Божественный свет... вечно распростерт для умственного взора и может быть воспринят им... Подражая этому, божественный иерарх щедро простирает на всех светообразные лучи своего божественного учительства, в высшей степени готовый богоподражательно просветить пришедшего, ... всегда пребывая в Боге, своим световодительством... сияя приходящим» (О церковной иерархии, гл. 2).

Сказали чистые и досточестные уста: разлуки (у Меня) с вами не будет, о, друзья! Ибо Я, пребывая со Отцем на вышнем престоле, тем, которые желают воссиять (божественной светлостью), изолью от Духа неоскудевающую благодать.

Тропарь 2.

Пределы прешед, истиннейшее Слово тихообразно совершает сердца: дело бо скончав, возвесели други, дыханием бурным и огненными языки, подав Дух Христос, якоже обещася.

Христос называется истиннейшим, точнейшим Словом Отца, как «образ ипостаси Его» (Евр.1:3), на основании слов Евангелия: «Отца не знает никто, кроме Сына, и кому Сын хочет открыть» (Мф.11:27); «Видевший Меня – видел Отца... Слова, которые Я говорю вам, говорю не от Себя; Отец, пребывающий во Мне, Он творит дела» (Ин.14:9, 10).

Св. священномученик Ириней Лионский (2 век) разъясняет вышеприведенные слова из Евангелия от Матфея: «Всегда существуя со Отцом, Сын Отца... от начала всегда открывает Отца ангелам, архангелам, силам и всем, кому Он хочет открыться»; «Слово открывает Бога Отца в самом творении мира и в образовании человека» (Приводим по книге: А. Спасский. История догматических учений в эпоху Вселенских соборов. Сергиев Посад, 1914. – С. 15).

«Пределы прешед» – т. е. перейдя границы земного бытия, вознесшись от земли на небо.

«Тихообразно». – Это слово поэтически выражает таинственность и неизреченность пришествия благодати в человеческое сердце.

«Совершает сердца». – Слова навеяны стихами псалма 50-го: «Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей... Воздаждь ми радость спасения Твоего...»

Перейдя предел, истиннейшее Слово, безмолвно (таинственно, неощутимо) возводит сердца к совершенству; ибо Он, окончив дело, возвеселил друзей, как и обещал, подав Дух в бурном ветре и огненных языках.

Песнь 3-я 1-го канона. Ирмос.

Свыше силою, учеником, Христе, дóндеже облечетеся, рек, седите во Иеросалиме; Аз же, яко Себе, Параклита иного, Духа Моего и Отча послю, о Немже утвердитеся.

Характерный пример причудливого и, с точки зрения русского языка, затемняющего смысл, порядка слов. Для греческой же риторики он вполне обычен.

Текст ирмоса основан на словах заключительной главы Евангелия от Луки (Лк.24:49) и уже не раз цитированного последнего обращения Христа к ученикам после Тайной вечери (Ин.14:16, 26).

«Яко Себе» – т. е. равного Христу по существу, силе и славе.

«Параклита иного». – Параклитос по-гречески означает «утешитель», «ходатай». В евангельских словах: «Я умолю Отца, и даст вам иного Утешителя» св. Григорий Богослов видит указание на единое существо Сына и Духа. «Дух... для того именуется «иным», чтобы дать тебе понятие о равночестии; ибо слово «иной» поставлено вместо: «другой Я»... Ибо слово «иной», насколько мне известно, употребляется не об инородных, но о единосущных» (Слово на Пятидесятницу).

«Духа Моего и Отча» – совсем нет оснований понимать эти слова в том смысле, как учат латиняне об исхождении Духа от Отца и Сына, Евангелие прямо говорит, что Св. Дух исходит от Отца и через Сына подается (Ин.15, 26). Дух Святый называется Духом Сына или Духом Христовым «не как из Него, но как чрез Него от Отца исходящий». «Дух – воипостасное исхождение и изведение от Отца, Сыновнее, но не от Сына, – как Дух уст Божиих, Слово возвещающих» (Прп. Иоанн Дамаскин. Творения. М., 1997. – С. 222).

«Оставайтесь в Иерусалиме, пока не облечетесь силою свыше, – сказал Ты, Христе, ученикам. – Я же пошлю такого, как Я Сам, Утешителя иного, Духа Моего и Отчего, Которым вы утвердитесь».

Тропарь 1.

Божественного Духа нашедшая сила, раздельшиися древле глас, зле согласившихся, во единомыслии Божества совокупи, разум наставляющи верных к Троице, о нейже утвердихомся.

Содержание этого тропаря, как и многих других песнопений праздника, заимствовано из Слова на Пятидесятницу святителя Григория Богослова. Здесь говорится о том, что когда-то Бог разделил языки людей, собравшихся построить башню до небес (Быт.11:1–9). Ныне же сила Святого Духа, сошедшая на апостолов, собрала эти языки в гармоничное созвучие через единство веры во Св. Троицу.

«Зле согласившихся». – Замысел построить башню до небес был несомненно греховным, ибо был вдохновлен гордостью и тщеславием. В нем проявилось то же бесовское искушение, которое изгнало наших праотцев из рая: «будете, как боги».

По смыслу следует ставить запятую после «совокупи», а не после слова «разум», как ошибочно стоит в Триоди и Праздничной Минее.

Сошедшая сила Божественного Духа совокупила в единомыслие (согласие) о Божестве некогда (в древности) разделенный язык тех, которые сговорились на худое дело, наставляя верных к Троице, Которою мы утвердились.

Песнь 3-я 2-го канона. Ирмос.

Разверзе утробу, не чадящую детей, хулу же злу приемлему благочадящия, едина молитва пророчицы древле Анны, носящи дух сокрушен, к сильному Богу разумом.

Поскольку 3-я песнь канона исполнялась в древности вместе со стихами Песни пророчицы Анны, матери пророка Самуила, то и содержание ирмоса взято из ее истории (1Цар.1 и 1Цар.2). Напомним, что Анна была одной из двух жен некоего человека по имени Елкана. В течение долгих лет она не могла родить ребенка. Другая жена, Фенана, напротив, была многодетна, гордилась этим и часто унижала Анну. В скорби и сокрушении сердца молясь перед жертвенником Господним в Силоме, Анна дала обет: если Господь помилует ее и даст ей дитя мужского пола, то она посвятит его на служение Господу «на все дни жизни его». Ее молитва была исполнена, и она стала матерью пророка Самуила, которому предстояло стать вождем Израильского народа и помазать для Израиля первого царя – Саула, а затем возвестить Божие благословение и св. царю Давиду.

«Носящи дух сокрушен». – Сравним во псалме 50-ом: «Жертва Богу – дух сокрушен». «Бог сильный» или: «Бог сил» – буквальный перевод еврейского слова Саваоф, которым часто называется Господь в Библии, в том числе, и в 1-й главе 1-й книги Царств, где рассказано о рождении пророка Самуила.

«Бог разумом» – взято из Песни Анны (1Цар.2:3).

«Благочадящая» – имеется в виду Фенана, которая сильно оскорбляла и высмеивала Анну за ее продолжительное неплодство.

Одна молитва пророчицы Анны, принесшей дух сокрушенный к Всесильному Богу ведения, отверзла утробу не раждающую детей, и терпящую злое поношение от многодетной.

Тропарь 1.

Непостижима есть Богоначальнейшая, витии бо показа безкнижныя рыбари премудры, запрещающия Словом, и от глубокия нощи изымающия люди Бесчисленны сиянием Духа.

«Богоначалие» – излюбленное слово Ареопагита, которое он употребляет вместо: «Бог», «Божество». В славянском переводе это слово поставлено в женском роде, как на греческом языке. Судя по контексту, здесь оно относится и ко всей Троице, и, особо, к Богу-Отцу. Мысль такова: Отец, как Божественное Начало всего (речь может идти не только о творениях; Отец является началом и Слова, и Духа), соделал апостолов проповедниками, которые возвещали Слово, т. е. Сына Божия, и просвещали народы сиянием Духа. Итак, Евангельская проповедь изображается как деяние всех лиц Св. Троицы.

Витии – ораторы; витийствовать (см. ниже) – красноречиво говорить.

Непостижимо Богоначалие, ибо Оно явило безграмотных – красноречивыми, рыбаков – мудрецами, которые заграждали (уста противников) Словом (Божиим) и изводили из глубокой ночи бесчисленное (множество) людей сиянием Духа.

Тропарь 2.

Бяше исходен от нерожденна Света всесильныи сияющии Свет, иже с Сыном Отеческою волею ныне являют срасленое озарение, огненный глас в Сионе языком.

«Нерожденный Свет» – Бог Отец, исходящий от Него Свет – Святой Дух. Дух вместе с Сыном по воле Отца говорит народам через апостолов «огненным гласом».

От нерожденного Света исходил всесильный сияющий Свет, Который вместе с Сыном по воле Отца ныне являет в Сионе народам единую (совместную) зарю – огненный голос.

Седален, глас 4.

Праздника преполовение, и конечный праздник празднуем, вернии, светло, еже есть Пятьдесятница, обещания исполнение истины. В сей убо огнь Утешителев сниде на землю, яко в видении язык, и ученики просвети, и сих небесныя таинники и свидетели показа. Свет бо прииде Утешителя и мир просвети.

Попразднественный и заключительный праздник да будем праздновать, верные, светло, – то есть Пятидесятницу, исполнение прежде данного обещания. Ибо в этот (праздник) огонь Утешителя сошел на землю, как бы в виде языков, и просветил учеников, и явил их участниками небесных тайн и их (т. е. тайн) свидетелями. Пришел свет Утешителя и просветил мир.

Внимательный читатель сразу заметит, что местами предлагаемый мною перевод удаляется по смыслу от старопечатного славянского текста. Эти места в славянском тексте, однако, не вполне ясны. Для чего надо упоминать преполовение Пятидесятницы, когда она уже вся исполнилась? В соответствующем месте греческого текста службы стоит слово мефэортос, что значит «попразднественный». Можно догадаться, что, скорее всего, в греческих рукописях, послуживших оригиналом для славянских переводчиков, было разночтение. В каких-то из них стояло не мефэортос, а месэортос, т. е. «преполовение праздника». Правильный вариант, вероятно, – мефэортос, который мы и использовали в своем переводе. Пятидесятница поистине является «попразднественным и заключительным праздником» по отношению к Воскресению Христову. Она знаменует окончание дел Господа, относящихся к телесному пребыванию Его на земле.

«Обещания исполнение истины» – это место тоже, вероятно, дошло до нас не в первоначальном виде. В греческом тексте вместо слова «истины» стоит слово просфемиа – т. е. заранее определенное, предназначенное.

Песнь 4-я 1-го канона. Ирмос.

Смотряи пророк последняго Ти, Христе, пришествия, вопияше: Твою услышах, Господи, силу, яко всех спасти благих Своих пришел еси.

Ирмос 4-ой песни обращает нас к словам Песни пророка Аввакума (Авв.3).

В Праздничной Минее 1650 г., в соответствующем месте, читаем: «в последняя Ти, Христе, пришествие» – т.е. пришествие, которое будет в последние времена. Имеется в виду не кончина мира, когда Христос придет «со славою судити живым и мертвым», а все время от первого пришествия Господня. Аввакум в своей песни пророчествует, в основном, о новозаветных событиях: о рождении Господа от Пресвятой Девы, о распятии Его на кресте, о послании апостолов и покорении язычников Евангельскому учению.

Но в употребляемых у нас певческих книгах текст этого ирмоса несколько видоизменен. Там написано: «последняго Ти, Христе, пришествия», что можно понять в том смысле, будто речь идет о втором пришествии Господнем.

В Праздничной Минее конец ирмоса выглядит так: «яко вся спасти помазанныя Твоя пришел еси». Это слова из книги пророка Аввакума (Авв.3:13). В песнопения праздника Пятидесятницы они включены с особым смыслом. Помазанники – избранники Божии, носители Его особого благословения. Подразумевается здесь не помазание, скажем, на царство, по ветхозаветному обычаю, елеем из священного рога, а таинственное помазание Божиим Духом. К этому пониманию возводит нас другое пророчество о Христе, из книги пророка Исаии: «Дух Господень на Мне; ибо Он помазал Меня, благовествовать нищим послал Меня, исцелять сокрушенных сердцем, проповедовать пленным освобождение, слепым прозрение, отпустить измученных на свободу, проповедовать лето Господне благоприятное» (Ис.6:1–2). Это именно те слова из Писания, которые прочел Господь Исус, когда проповедовал в синагоге в городе Своего детства – Назарете (Лк.4:18–19).

Христос и означает по-гречески «помазанник». В этом же смысле, как получившие во Христе искупление и благодать Св. Духа, и ученики Христовы, христиане, называются помазанниками. Сообразно этому, после крещения новопросвещенные получают печать Св. Духа через помазание священным Миром.

Но в певческих книгах и это место сохранилось в другом варианте перевода: «яко всех спасти благих Своих пришел еси». И снова причина разницы – в разночтениях греческих книг. Греческие слова «помазанник» и «благой» звучат одинаково: xpucmoc, а на письме различаются лишь одной буквой. Значит, в греческих рукописях канона было два варианта написания этого слова, отчего получилась разница и в славянских переводах. Итак, один вариант перевода сохранился в старопечатных Цветной Триоди и Праздничной Минее, а другой – в певческих книгах. Но более правилен, более соответствует тексту Песни пророка Аввакума, конечно, первый.

Провидя Твое пришествие, Христе, в последние времена, пророк восклицал: услышал я, Твою, Господи, силу, что Ты пришел спасти всех помазанников Твоих.

Тропарь 1.

Во пророцех глаголавыи и законом проповеданныи первее несовершенным, Бог истинныи Утешитель Слова служителем и свидетелем познавается днесь.

Этот тропарь может рассматриваться как поэтическая иллюстрация к восьмому члену Символа веры: «И в Духа Святого, Господа истинного и животворящего, иже от Отца исходящего, иже со Отцем и Сыном споклоняема и сславима, глаголавшего пророки». Мысль такова: Бог отцов, почитавшийся Израилем издревле, Который частично открывался людям посредством заповедей Моисеева закона и возвещал Свою волю через других пророков, Бог, истиннейшее Слово Которого апостолы приняли во Христе, – открывается им сегодня как Утешитель, в послании Духа.

Добавим, что имя «Утешитель» (по-гречески параклитос) может быть прилагаемо не только к Духу, но и ко Христу. Оно стоит, например, в Первом послании св. ап. Иоанна Богослова: «...мы имеем Ходатая пред Отцем, Исуса Христа» (1Ин.2:1). Здесь в русском переводе словом «ходатай» передано греческое слово параклитос.

Бога, говорившего через пророков и возвещенного прежде законом несовершенным, служители и свидетели Слова познают сегодня, как истинного Утешителя.

Тропарь 2.

Знамение Божества носяи, апостолом огненным духом разделися и странными языки являшеся, яко Отеческая Божественная Сила грядыи, прииде Своим званием.

В этом тропаре прп. Косма снова подчеркивает Божественное достоинство Святого Духа: Он посылается не как ангел, или как другое нечто сотворенное, служебное, но приходит, как Бог, собственною властью.

«Своим званием». – В нынешнем греческом тексте стоит автокелевстос – по собственному побуждению. В древних же рукописях было разночтение. Келеуо – повелевать, побуждать; калео – звать.

Древний славянский переводчик читал по второму варианту, но первый более правилен.

(Дух), носящий признаки Божества, разделился апостолам огненным ветром и открылся (в вещании) на чуждых языках, приходя как Божественная Сила Отца, по собственному побуждению.

Песнь 4-я 2-го канона. Ирмос.

Царь царем, аки из такого же, един Слово произшед из Отца виновнаго, равносильного Твоего Духа апостолом истинно возсия, яко Благодатель, поющим: слава державе Твоей, Господи.

Царем царей Господь Исус Христос именуется в книге Откровения Иоанна Богослова (Откр.17:14).

«Аки из такого же», т. е. «такой же из такого же» (в Праздничной Минее 1650 г.: «равне от равного»), Сын превечно произошел, родился от равного Ему по славе Отца, Который не произошел ни от кого, но Сам является причиною всего.

«Виновный» – являющийся причиной. Причина – по-славянски: вина. Впрочем, в греческом стоит: анайтиос – не имеющий причины. Бог Отец является Причиной и Началом всего, а Сам не имеет иной причины Своего бытия.

В древних славянских рукописях, по указанию М. Скабаллановича, это место читается: «от Отца неповинна». Но такой перевод звучал двусмысленно. Желая его уяснить, переписчики здесь довольно далеко уклонились от греческого оригинала. В послениконовском тексте стоит: безвиновного.

«Истинно возсия». – В Праздничной Минее и других печатных изданиях 1-ой половины 17 века, так же, как и в послениконовских, стоит: «истинно послал еси». М. Скабалланович указывает, что оба эти варианта имеются и в греческих рукописях: экпемпо – посылать и эклампо – сиять, блистать.

Царь царей, единое Слово, произошедший, как равный от равного, от Отца, не имеющего причины, Ты, как податель (всяких) благ, послал сияние равного Тебе по силе Духа апостолам, поющим: слава державе Твоей, Господи.

Тропарь 1.

Баню божественного пакибытия, Слове, сраствореныи сложенома естествома, дождевную ми тучу от нетленна прободенного Ти ребра, О, Божии Слове, запечатлей теплотою Духа.

Текст максимальной смысловой насыщенности, очень сложный, который в точности перевести трудно. В богословско-поэтическую речь, с использованием изощренной игры слов, вплетены, как минимум, три скрытые цитаты из посланий апостола Павла. Впрочем, славянский перевод местами уходит от первоначального смысла, и одна из этих цитат становится неузнаваемой, как бы пропадает.

Сначала выпишем все места из Апостола, использованные в тропаре.

1) Он (Бог) спас нас... банею пакибытия и обновлением Духа Святого, Которого излил на нас обильно через Исуса Христа, Спасителя нашего...» (Тит.3:5–6).

2) «Христос возлюбил Церковь и предал Себя за нее, чтобы освятить ее, очистив банею водною посредством слова...» (Еф.5:25–26).

3) «В Нем и вы, услышав слово истины... и уверовав в него, запечатлены обетованным Святым Духом...» (Еф.1:13).

«Пакибытие» – очень емкое слово, означающее обновленную, вечную, божественную жизнь по воскресении. «Банею пакибытия» называется святое Крещение.

«Слове». – Здесь Дамаскин перифразирует указанное выше место из послания апостола Павла к Ефесянам (Еф.5:26). В этом месте у Апостола по-гречески стоит: рима, т. е. речение, что в славянском переводе передано как глагол: «... очистив банею водною глаголом». А Дамаскин в своем поэтическом вольном переложении заменяет рима (т. е. слово, произносимое устами) на логос (т. е. слово, как выражение определенного смысла). Поэт делает это сознательно, потому что Единородный Сын и Слово Божие по-гречески тоже называется Логос. Переводчик не понял игры слов и подумал, что в обоих случаях речь идет о Сыне Божием. Поэтому получилось в одном стихе повторное обращение: «Слове» и «Слове Божии».

«Сложенома естествома» – двумя соединившимися естествами. Христос пребывает, после Своего воплощения, неслитно и нераздельно в двух естествах – Божеском и человеческом. И Его благовестив, «слово двух соединившихся естеств», поистине Богочеловечно.

Далее Дамаскин вспоминает о том, как, по сказанию Евангелия от Иоанна о крестной смерти Господа Исуса, «один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода» (Ин.19:34). Согласно пониманию многих свв. отцов, например, Иоанна Златоуста, излияние воды и крови из ребр Христовых было знамением того, что Христос соделался нашим Искупителем, очищая нас водою в таинстве Крещения и Своею Кровию, которой питает нас и приобщает Божеству Своему. Есть еще другое толкование, не оспаривающее первого, – в Великом покаянном каноне св. Андрея Критского: «Чашу Церкви стяжа – ребра Твоя живоносная, из нихже сугубо нам источи капли, оставления и разума, во образ древле Нового и Ветхого завета, Спасе наш» (песнь 4-я).

Все эти созерцания святых богословов помогают нам раскрыть образ, созданный Дамаскином: как для пития вино смешивается с водою, так мы причащаемся вечной жизни через «смешение» воды Крещения с вином Слова. Вино здесь понимается двояко: как спасительное евангельское учение и как причащение святых таинств Тела и Крови Христовых. И «запечатлевается» т. е. утверждается дело человеческого спасения – благодатью Св. Духа. Можно добавить еще то, что Дамаскин своеобразно сопоставляет это «смешение» с соединением двух природ во Христе. Для обозначения этого Богочеловеческого единства в святоотеческой книжности часто используется это же слово – синкрасис, т.е. «смешение», «срастворение» (по образу вина и воды). В богословский язык это слово ввел свт. Григорий Нисский.

Ребра Господа называются «нетленно прободенными». Поскольку пронзение Господа Исуса Христа копьем в ребра свидетельствовало, в глазах палачей, Его смерть, то и здесь, в поэтической речи, образ «прободенного ребра» говорит о смерти. Хотя, по характерной манере Дамаскина, каждый образ начинает сразу несколько смысловых линий, идущих по разным направлениям, от чего текст становится предельно насыщен богословским содержанием. Об одном осмыслении «ребр Спасовых» мы уже говорили чуть выше. Здесь же акцент делается на том, что в смерти тело Господа не испытало нетления, что эта смерть явилась началом вечной жизни для всех нас.

Баню божественного пакибытия, растворив словом двух соединившихся естеств (т. е. словом Богочеловеческим), Ты, Слово Божие, истекший от нетленно пронзенного Твоего ребра дождевой поток – запечатлей теплотою Духа.

Тропарь 2.

Прекланяют Утешителеви вся колена и Сыну Отчу, Отцу срасленому, в лицех бо ведуще трое, существо же воистину неприкосновенно, безлетно, едино. Восия бо свет – благодать Духа.

Содержание этого стиха понятно. Он говорит об исполнении пророчества Исаии, изреченного от лица Божия: «Ко Мне обратитесь, и будете спасены, все концы земли, ибо Я Бог, и нет иного. Собою клянусь, ... что предо Мною преклонится всякое колено, и исповедается всякий язык Богу...» (Ис.45:22, 23). Дамаскин здесь имеет в виду и Послание к Филиппийцам, где апостол Павел выражает новозаветное осмысление слов Исаии. «...Дабы пред именем Исусовым преклонилось всякое колено небесных, и земных, и преисподних, и всякий язык исповедал, что Господь Исус – Христос, в славу Богу Отцу» (Флп.2:10, 11).

Всё преклоняет колени перед Утешителем и перед Сыном Отчим, равным (по всему подобным) Отцу, познавая Троицу лиц, но едино Существо, поистине неприступное, сущее прежде всех времен. Ибо воссиял свет – благодать Духа.

Тропарь 3.

Да исполнятся вси Богоначальным сим, елицы служители трисиянному Существу, паче естества бо совершает: яко благоделен, благообразует Христос во спасение, всю являя благодать Духа.

Богоначалие – это, как уже говорилось, слово из творений св. Дионисия Ареопагита, употребляемое в смысле «Бог», «Божество», особенно уместное, когда речь идет о Божественном единстве в Троице. Песнопевец с большим чувством выражает желание того, чтобы все почитатели Святой, единосущной, равнопоклоняемой Троицы исполнились Божеством, стали воистину богоносны, чтобы достигли совершенства во Христе, Который изобильно, неограниченно подает нам, для нашего спасения, благодать Духа.

В тропаре обыграны некоторые мотивы Песни пророка Аввакума. Вот слова песни: «Покры небеса добродетель Его, и хвалы Его исполнь земля». Соответственно и здесь о Христе говорится: «яко благоделен». Песнь: «И сияние Его яко свет будет... Изшел еси на спасение людей Своих...» Дамаскин откликается на эти строки: «огненно сияет Христос во спасение».

«Благообразует». – В ныне принятом греческом тексте здесь стоит редкое поэтическое слово пирсолампей – сияет огнем, сияет как огонь. Оно передает ту же мысль и создает тот же образ, что и в ирмосе этой песни. Сказано, что сияет Христос, потому что это Он, как и обещал, посылает Утешителя от Отца (Ин.15:26). Наш славянский переводчик или его неточно перевел, или же в оригинале, который он имел под руками, стояло другое слово. И смысл выходит такой: Христос преображает людей для их спасения, являя им всю благодать Духа.

Да исполнятся сим Богоначалием все служители трисиятельного Существа, ибо Оно вышеестественно ведет к совершенству: Христос, как благодетель, огненно сияет (или: преображает) во спасение, всю являя благодать Духа.

Песнь 5-я 1-го канона. Ирмос.

Страха ради Твоего зачатыи, Господи, во чреве пророк и рожденный на земли, Дух спасения апостольская сердца зиждет чиста, и в верных правый обновляется, свет бо и мир зане Твоя повеления.

Текст ирмоса основан на словах Песни пророка Исаии (Ис.26:9–20), а также 50-го псалма Давидова. Сразу оговоримся, что текст и, следовательно, содержание Песни Исаии в русском Синодальном переводе Библии резко отличаются от прочтения ее в славянской Острожской Библии. А славянский текст, как уже говорилось, основывается на греческом переводе 70-ти толковников, который с наибольшим предпочтением всегда использовался в богословской и песнотворческой традиции Православной Церкви.

Исаия: «По страху Твоему, Господи, мы зачали и родили Дух спасения, который сотворили (т. е. проявили в делах) на земле». Прп. Косма относит это ко всем древним пророкам, которые, приняв свыше семя откровений Духа, родили на земле плод – проповедь о спасении, даруемом через грядущего в мир Христа. М. Скабалланович считает, что, используя пророческое выражение «родили Дух спасения», Косма намекает еще и на рождение во плоти Сына Божия, изобильно подавшее Св. Дух тем, кто уверовали в Него.

Песнописец также показывает, что на апостолах исполнилось то, о чем молит пророк Давыд в покаянном 50-ом псалме: «Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей». Ибо, сопоставляя слова псалма со словами Песни Исаии, понимает выражение: «дух прав обнови» не в смысле простого очищения совести, а в смысле послания Божественного Духа Утешителя. Это происходит через принятие веры Христовой и всех заповедей, повелений Его («Зане свет повеления Твоя» – еще одна цитата из Исаии). Через принятие сердцем Христа и ниспослание свыше благодати Духа происходит истинное богоподобное просвещение человека, и мир Божий почивает на нем.

«Зане» и «бо» – два слова, которые одинаково означают: ибо, потому что. В печатном тексте (по Триоди, Минее праздничной, Каноннику) слова «бо» нет. По смыслу оно, конечно, лишнее.

Дух спасения, зачатый по страху Твоему, Господи, во чреве пророков и рожденный на земле, творит чистыми апостольские сердца и, как правый, обновляется в верных, ибо Твои повеления – свет и мир.

Тропарь 1.

Нашедшая Сила днесь сия, Дух благии, Дух Премудрости Божия, Дух от Отца исходяи, и Сыном верным нам явися подавателен, в нихже вселяется, естеством святыни, в нейже зрится благостию.

Дамаскин обращается к известному пророчеству Исаии о Христе (Ис.11:1–2): «И почиет на Нем Дух Господень, Дух премудрости и разума, Дух совета и крепости, Дух ведения и благочестия...» «Дух благий» – это выражение из псалма 142. Этот Дух исходит от Отца и является нам через Сына, и как бы пересоздает по Его подобию, освящает, обожает тех, в кого вселяется, и бывает видим через плоды благости. Приходят на память слова из Послания к Галатам: «...Все вы – сыны Божии по вере во Христа Исуса. Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись. (...) Плод Духа есть любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание» (Гал.3:26–28, 5:22–23).

Сошедшая сегодня Сила – Дух благой, Дух Премудрости Божией, Дух, исходящий от Отца, явился нам, верующим, чрез Сына; (Дух, Который, как свойственно Ему по природе) подает тем, в кого Он вселяется, освящение, и при этом видится через благость.

Песнь 5-я 2-го канона. Ирмос.

Избавление и очищение грехов, огнедохновенную приимите духовную росу, 0, чада светообразная церковная: ныне от Сиона бо прииде закон, языкоогнеобразная Духа благодать.

Перевод этого текста усложнило наличие разночтений в древних греческих рукописях. Первое слово тропаря в нынешних греческих книгах читается: литирион – разрешающее, освобождающее. На основании этого, в послениконовском тексте начало тропаря звучит так: «решительное очищение грехов». В нашей публикации славянский текст ирмоса дан сообразно большинству русских старопечатных и певческих книг. Тот вариант, который мы в них имеем, – «избавление» – восходит, видимо, к другому чтению: литрон – искупление, освобождение за выкуп.

Но есть еще и третий вариант. В Цветной Триоди, в службе Вознесению, где «троицкие» ирмосы 4-го гласа стоят в качестве катавасии, мы читаем: «измывательство очищение грехов». Знакомому с греческим языком нетрудно понять, что этот вариант перевода идет от подлинника, где стояло не литирион, как теперь, а лутрон (омовение, купание).

Какое же чтение в греческом тексте было изначальным, и какой, исходя из этого, способ перевода этого места нам предпочесть?

Судя по контексту, предпочтительным является третий вариант. Именно с образом «бани пакибытия», который знаком всякому начитанному церковному человеку по посланиям апостола Павла, лучше всего сочетается образ «огнедохновенной росы».

Выражение «чада светообразная церковная» навеяно творениями Ареопагита. Христиане делаются светообразны по силе своего причастия к Богоначальному Свету Троицы.

Дальнейшая речь идет о даровании Новому Израилю – Церкви Христовой – нового закона. Вместо Ветхого, данного Моисею на Синае, «от Сиона» приходит Новый – то есть в горнице дома на склоне горы Сион открывается апостолам благодатный закон усыновления Богу. Апостол Павел пишет об этом: «А так как вы – сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: «Авва, Отец!» Посему ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник Божий через Исуса Христа» (Гал.4:6–7).

Как омытие и очищение от грехов, примите посылаемую в огненном дыхании росу Духа, О, световидные чада Церкви! Ибо ныне изшел от Сиона (новый) закон – благодать Духа в образе огненных языков.

Тропарь 1.

Якоже благоизволи самовластно, владычне исходит Дух от Отца, умудряя во языцех апостолы, печатлея живоносное слово, от Отца сообразну Силу, еже Спас рече.

В тропаре подчеркивается равенство Духа Отцу и Сыну, «самовластность» Его действия. Он называется «сообразною Отчею Силою». Апостолы, с верой принявшие Евангельское слово, возвещенное Христом, нуждаются еще в утверждении, запечатлении, подкреплении этой Силой. Почему, возносясь на небо, Христос завещает апостолам: «Вы же оставайтесь в городе Иеросалиме, доколе не облечетесь силою свыше» (Лк.24:49).

«Исходит Дух от Отца». – В этом месте говорится не об ипостасном исхождении Духа от Отца, а о Его ниспослании в день Пятидесятницы, и в греческом тексте употреблено слово катимы, т. е. сходить. Точнее было бы сказать: «сходит Дух от Отца». М. Скабалланович указывает на то, что этот вариант встречается в древних славянских рукописях.

«Отца сообразная Сила». – Объяснение такого наименования Св. Духа мы можем найти в других творениях прп. Иоанна Дамаскина. «Дух же Святый – Сила Отца, открывающая сокровенное Божества; исходящая от Отца чрез Сына... Посему и Дух Святый – Совершитель творения всех вещей» (Точное изложение православной веры, кн. 1, 12). «Сын – образ Отца, и Сына образ – Дух, чрез Которого Христос, вселяясь в человеке, дает ему то, что соответственно образу (Божию)» (Там же, 13).

Дух господственно, как благоизволил Сам, сходит от Отца, языками умудряя апостолов, как сообразная Отцу Сила, запечатлевая живоносное слово, которое изрек Спаситель.

Тропарь 2.

Да исцелит убо смыслы от грехов, о сем устраяше апостолы Бог Слово всеначальныи пречист дом, в немже единомощного и существенного ныне вселяет Духа сияние.

Слова тропаря перекликаются с посланиями Павла: «Христос – как Сын в доме Его; дом же Его – мы, если только дерзновение и упование, которым хвалимся, твердо сохраним до конца» (Евр.3:6); «Разве не знаете, что вы – храм Божий, и Дух Божий живет в вас?» (1Кор.3:16).

«От грехов» в данном случае лучше перевести: от заблуждений. Греческое слово амартано имеет много значений; среди них – и ошибаться, заблуждаться, и грешить.

«Всеначальный» – по-гречески пантархос. Можно перевести еще: правящий всеми.

Чтобы исцелить умы от заблуждений, всеми правящий Бог Слово устраивал апостолов Себе пречистым домом, в котором Он ныне вселяет сияние единосильного и единосущного Ему Духа.

Песнь 6-я 1-го канона. Ирмос.

Плавающаго в молве житейских суетии, и с кораблем потопляема грехи, и душетленну зверю приметаема, яко Иона, Христе, вопию Ти: от смертныя глубины возведи мя.

Ирмос 6-й песни канона по содержанию и фразеологии связан с Песнью пророка Ионы, – то есть, собственно говоря, с молитвой, которою пророк, согласно библейской Книге Ионы, взывал к Богу из утробы поглотившего его кита.

Тот славянский перевод, который содержится в наших певческих книгах, имеет неточности. В греческом стоит не просто «плавающего», но слово, которое значит: «страдающего от качки, от морской болезни». И не «с кораблем потопляемого», – а сказано иначе: «потопляемого грехами, плывущими со мною». Точный славянский перевод этого места в старопечатной Цветной Триоди: «и сплавающими потопляема грехми». Здесь создается образ, более близкий к содержанию Книги Ионы: грехи уподобляются корабельщикам, которые бросили («метнули») Иону в пучину, почему и выбрано слово: «приметаема». Под именем «душетленного зверя» разумеется уже не кит, проглотивший пророка, а ненасытный пожиратель человеческих душ – диавол.

«Суетии». – В нынешнем греческом тексте стоит мелиматон, т.е. попечений, забот (особенно о ком-то или чем-то любимом). Но наш переводчик явно производил его от слова мелеос – пустой, тщетный, напрасный. Возможно, он не ошибался, а имел в греческом тексте другой вариант чтения: мелема. По контексту этот вариант, кажется, даже лучше. Во-первых, мелима (забота) – слово, употребляемое скорее в положительном ключе, что не соответствует нарисованной поэтом картине душевного страдания и не сочетается с образами «душетлениого зверя» и «смертной глубины». Во-вторых, он, как и обыкновенно для поэтики канонов, перекликается со словами Песни пророка Ионы: «Хранящий суетная и лжу, милости своя оставиша», – хотя в греческом тексте песни Ионы нашему слову «суетный» соответствует не мелеос, а матеос.

Я, как Иона, Христе, взываю Тебе: меня, страдающего в волнении житейских печалей, и потопляемого плывущими со мною грехами, и брошенного душегубительному зверю, – исторгни из смертной глубины!

Тропарь 1.

От Духа Твоего на плоть всякую, якоже рекл еси, богатно излиял еси, и исполнишася всяческая Твоего разума, Господи, яко из Отца Сын нетленно родился еси, и Дух нераздельный изыде.

Здесь мы опять возвращаемся к пророчеству Иоиля, о котором упоминали при разборе 1-ой песни этого канона, и к пророчеству Иеремии: «Но вот завет, который Я завещаю дому Израилеву... Вложу законы Мои во умы их, и на сердцах их напишу их. И буду им Богом, и они будут Моим народом. И не будет никто учить ни ближнего своего, ни брата своего, говоря: «познай Господа», ибо все познают Меня, от малого из них и до великого» (Иер.31:33–34). Подобное предсказание имеется и в книге пророка Аввакума: «Земля наполнится познанием Господа, как воды наполняют море» (Авв.2:14).

Богословствуя о Трисоставном Божестве, прп. Косма в рассматриваемом месте подчеркивает нераздельность Троицы: Сын рождается от Отца «нетленно», то есть без умаления Отчего совершенства. Эта мысль более подробно высказывается Иоанном Дамаскином в его «Точном изложении православной веры»:

«В Боге, Который один только бесстрастен и неизменяем, и непреложен, и всегда существует одинаковым образом, бесстрастно и рождение, и творение. (...) Ибо Бог, будучи безлетным и безначальным, и бесстрастным, и свободным от течения, и бестелесным, и единым только, и бесконечным, также и рождает безлетно и безначально, и без истечения, и вне сочетавания; и непостижимое Его рождение не имеет ни начала, ни конца. И рождает безначально потому, что Он неизменен, а без истечения потому, что бесстрастен и бестелесен; вне сочетавания как опять потому, что бестелесен, так и потому, что Он один только есть Бог, не нуждающийся в другом; бесконечно же и непрестанно потому, что Он безначален и безлетен, и всегда существует одинаковым образом» (1, 8). Также и Дух от Отца исходит нераздельно – т. е., как пишет Дамаскин, Он «не отделяется и не расстается со Отцом и Сыном, и имеет всё, что имеет Отец и Сын, кроме нерождаемости и рождения... Ни Дух от того, что Он произошел, и от того, что Он – Бог, не изменился или в Отца, или в Сына, потому что свойство – неподвижно» (Там же).

«На плоть всякую» – т. е. на всех живущих на земле. Обычное библейское выражение.

От Духа Твоего Ты, Господи, изобильно излил на всякую плоть, как и сказал (через пророка), и все наполнилось знания Тебя, что Ты, Сын, нетленно родился из Отца, и изошел нераздельный Дух.

Песнь 6-я 2-го канона. Ирмос.

Очищение нам, Христе, и спасение, Владыко, возсия от Девы, да яко пророка от зверя морскаго от персей Иону, от тли исхити всего Адама всеродна падшаго.

Плотское рождение Христа из нетленного чрева Пресвятой Девы сопоставляется в песни с освобождением из утробы кита пророка Ионы, который без вреда сохранился внутри «морского зверя». И оба эти события ставятся в один образный ряд с освобождением «всеродна падшего Адама» (т. е. всего человечества, в лице своего праотца) «от тли» (тления) – т. е. от власти смерти, греха и страстей.

Форма «исхити» (т. е. исторг) в певческих книгах употреблена ошибочно. Правилен вариант Праздничной Минеи и других печатных изданий: «да... исхитиши», т. е. чтобы исторгнуть.

Христе, – очищение наше и спасение, – Ты, Владыко, воссиял из Девы, чтобы, как пророка Иону из груди морского зверя, так из тления исторгнуть всего Адама, падшего вместе со всем родом своим.

Тропарь 1.

Истинен нам правыи, во утробах вечно приемлющим, Дух обновляющии, от Отца исходныи и всесовокуплен, тин мерзских палительныи скверн, кала же смыслом чистительныи, Вседержителю.

Слово «истинен», кажется, недостаточно точно переводит греческое имертос, означающее: желанный, приятный, любезный.

Мы просим Вседержителя Бога о вселении в нас навсегда Святого Духа, очищающего нас от всякой скверны не только плотской, но и душевной, мысленной.

Желательно нам навеки принять во утробах своих Дух правый, обновляющий, от Отца исходящий, но по всему соединенный (с Ним), попаляющий отвратительную тину скверных (дел) и очищающий нечистоту умов, О, Вседержитель.

Тропарь 2.

Желательное достояние апостолом сионяном, чающим Твое пришествие, рожденне Слове, познанием Духа от Отца, речь жестокую, юже языком укрощение скоро показав, огнедохновенно утвержаеши.

«Чающим Твое пришествие». – Пришествия Христова ожидают все, верующие в Него. Тем более уместно сказать это об апостолах, которые всего лишь десять дней назад расстались со своим Божественным Учителем, восшедшим на небеса. Представшие им в то время ангелы известили их: «Сей Исус... придет таким же образом, как вы видели Его восходящим на небо» (Деян.1:11). И несомненно, что возвратившись в Иерусалим и пребывая в совместной молитве в горнице (т. е. в верхнем жилом помещении дома кого-то из последователей Христовых), ученики, вместе с Пресвятою Материю Божией, молились о скорейшем возвращении возлюбленного Господа. И, говорит Дамаскин, они получили предмет своих желаний и молитв («желательное достояние») – но не в немедленном возвращении Христа во плоти, а в приятии Духа, исходящего от Отца, и в явлении Его благодатных даров. Какие же это дары? Прежде всего – это дивная благодать проповедания слова Божия, которая соделала «речь жестокую», т.е. грубый язык некнижных галилейских рыбаков, способной возвещать тайны спасения разным народам земли, покорять игу Христову сердца не только простых людей, но и книжников, и философов, и царей.

Апостолам, собравшимся на Сионе, и чающим Твоего пришествия, рожденное Слово, Ты огненным дыханием утвердил их желанное достояние в познании Духа, исходящего от Отца, тем, что вскоре соделал их грубую речь покоряющей народы.

Для сравнения, кажется, не лишним будет привести послениконовский вариант этого тропаря. «Желательное достояние апостолом, сионяном, чающим Твоего пришествия, познание Дух Отчерожденна Слова, речь жестокую языческих ласкательств скоро показав, огнедохновенно утверждаеши». Кроме того, что речь затемнена до полной безнадежности что-либо понять на слух, отметим, что вторая часть тропаря в этом варианте резко отличается по смыслу от старопечатного текста.

Вероятно, по причине крайней усложненности речи поэта, греческий текст этого тропаря уже в давние времена оказался испорчен при переписке. И никоновские редакторы пользовались каким-то неисправным образцом. А старый славянский текст основывался на более древних греческих рукописях. И он, как мы предполагаем, сохраняет более верное, исконное чтение.

Кондак, глас 8.

Егда, сшед, языки размеси, разделяше племена, Вышнии. Егда же огненныя языки раздая, в совокупление вся призва – единогласно славити Всесвятыи Дух.

Эти кондак и икос – все, что осталось в церковном употреблении от большой поэмы прп. Романа Певца (6 век). Собственно, «кондаками» (что по-гречески означает: свиток) и назывались в его времена поэмы такого рода, бывшие тогда основным жанром церковных песнопений, специально посвященных праздникам. Прп. Роман прославился как автор именно таких произведений, из которых сохранились лишь немногие. Начиная с 8-го века, кондаки стали заменяться более сложными произведениями – канонами, исполнявшимися попеременно со стихами пророческих песен. А от объемных кондаков в богослужебном обиходе были оставлены только отдельные стихи. Итак, кондак в современном понимании – лишь малая частичка того, что подразумевалось под этим словом в глубокой христианской древности.

Данный кондак противопоставляет два события: 1) содеянное Богом разделение языков гордых людей, замысливших построить башню до небес и тем прославить себя, и 2) раздаяние апостолам дара говорить иными языками, чем Христос призвал людей разных народов во единство спасительной веры. Мысль эта заимствована из Слова на Пятидесятницу св. Григория Богослова. О ней мы уже говорили при разборе 3-ей песни канона прп. Космы.

Когда Ты, Всевышний, сойдя, смешал языки, – Ты разделял племена. Когда же Ты разделял огненные языки, то всех призвал к соединению, чтобы (все) единогласно славили Всесвятого Духа.

Икос.

Скоро и твердо даруй утешение рабом Твоим, Исусе, внегда унывати духом нашим, не отлучайся от душ наших в скорбех и не удаляйся от смысл наших в напастех, но присно нас предвари и приближися к нам. Приближися, Иже везде Сыи, якоже и апостолом Твоим спребывал еси всегда, тако и любящим Тебе, соедини Себе, Щедре, да совокуплени Тебе поем и славим Всесвятаго Духа.

Скорое и неотъемлемое утешение даруй рабам Твоим, Исусе, когда дух наш придет в уныние, не отлучайся от душ наших в скорби, и не удаляйся от умов наших в напастях, но всегда спеши к нам (на помощь) и будь рядом с нами. Будь с нами, Вездесущий, как и с апостолами Твоими Ты пребывал всегда, так и с любящими Тебя соединись, Щедрый, чтобы, соединенные вместе, мы воспевали Тебя и славили Всесвятого Духа.

Песнь 7-я 1-го канона. Ирмос.

Иже в пещь огненную ввержени преподобнии отроцы, огнь на хлад преложиша, воспеванием сице пояху: благословен еси, Господи, Боже отец наших.

Ирмос 7-й песни связан по смыслу с Песнью трех отроков, брошенных в огромную печь по велению вавилонского царя за отказ поклоняться созданному им золотому идолу. Повествование о них и сам текст песни находится в книге пророка Даниила (Дан.3:23–97). Вот небольшой отрывок, относящийся конкретно к содержанию рассматриваемого ирмоса:

«...А между тем слуги царя, ввергшие их, не переставали разжигать печь нефтью, смолою, паклею и хворостом, и поднимался пламень над печью на сорок девять локтей, и вырывался, и пожигал тех из халдеев, которых достигал около печи. Но Ангел Господень сошел в печь вместе с Азариею и бывшими с ним и выбросил пламень огня из печи, и сотворил посреди печи как бы влажный шумящий ветер, и огонь нисколько не прикоснулся к ним, и не повредил им, и не смутил их. Тогда эти трое, как бы одними устами, воспели в печи, и благословили, и прославили Бога...» (Дан.3:46–51).

Можно здесь еще добавить то, что с первых времен христианства церковные богословы полагали, что во образе Ангела в раскаленной печи отрокам явился Сам Единородный Сын Божий. Св. священномученик Ипполит Римский (3 век) пишет об этом, в частности, следующее:

«Скажите же мне вы, трое юношей,... кто был Тот Четвертый, Который вместе с вами входил в печь, и Который как бы одними с вами устами прославлял Бога? Опишите нам Его вид и красоту, чтобы и мы могли узнать Его, увидев Воплощенным. Кто именно – Этот, Который в таком превосходном порядке перечислял вашими устами все творения, и ни одна из них не была позабыта? Пробывши один час в печи, вы научились о создании Вселенной, – потому что Слово было с вами и через вас говорило о том, что Оно знает об устроении Вселенной» (Толкование на книгу пророка Даниила, 2, 30).

Как яркий пример стояния за истину до смерти и пламенной надежды на Бога, Песнь трех отроков была одним из самых любимых песнопений первых христиан. Изображения Анании, Азарии и Мисаила, молитвенно воздевающих из пламени руки, сохранились в большом количестве на стенах римских катакомб. Именно они же изображены на стене тайной церкви 3-го века по P. X., которую археологи открыли на противоположном краю христианского мира – в занесенном песками древнем городе на территории нынешнего Ирака. В Италии, Греции, Египте, Сирии находят относящиеся к тем же временам фрагменты посуды, украшенной их образами. Словом, везде, где прославлялось имя Христа, «чада светообразные церковные» воспевали Песнь трех отроков и поучались их мужеству и силе веры.

«На хлад». – В Праздничной Минее 1650 г. стоит: «на росу». Это буквально точно соответствует сказанному в греческом тексте: ис дросон (дросос – роса, влага). Но видный историк-лингвист И. И. Срезневский в своем «Словаре древнерусского языка» отмечает, что «хлад» было в древности обычным переводом греческого дросос. (Т. 3, ч. 2. М., 1989. – Стлб. 1369).

Брошенные в огненную печь, преподобные отроки переменили огонь на росу, поя такую хвалебную песнь: благословен Ты, Господи Боже отцов наших.

Тропарь 1.

Витийствующим Божественная величия апостолом, Духа действом, непщевашеся пиянство неверствующим, имиже Троица познавается, един Бог отец наших.

Слава Бога в Троице открылась в день Пятидесятный не только апостолам. Они возвещали спасительный промысел единого троичного Богоначалия тысячам иудеев, собравшихся в этот день в Иерусалим на праздник. Обращаясь к ним со словом проповеди, апостол Петр сказал: «Сего Исуса Бог воскресил, чему все мы свидетели. Итак Он, быв вознесен десницею Божиею и приняв от Отца обетование Святого Духа, излил то, что вы ныне видите и слышите... Твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Исуса, Которого вы распяли... Покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Исуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святого Духа» (Деян.2:32, 33, 36, 38).

Троица очень уместно названа в тексте тропаря – «Бог отец наших». Это не только сообразно началу Песни трех отроков («Благословен еси, Господи Боже отец наших...»), но и соответствует смыслу проповеди, в которой апостолы, обращаясь к жителям Иерусалима, свидетельствовали, что Христос есть воистину Сын Божий, пришествие Которого провидели и прославляли патриархи и пророки древнего Израиля.

Когда апостолы вещали о великих Божиих делах, по действию Духа, неверующим это казалось опьянением, ио в этих (делах) открывается Троица – единый Бог отцов наших.

Тропарь 2.

Нераздельное естество православно богословящим, Бога Отца безначальнаго, тоя же власти Слова и Духа. Благословен еси, зовуще, Боже отец наших.

Православно богословствуем о нераздельной природе – Боге Отце безначальном и имеющих равную власть Слове и Духе, взывая: благословен Ты, Боже отцов наших.

Песнь 7-я 2-го канона. Ирмос.

Согласно устраши пищальская песнь, помести златосотворенныи бездушныи образ. Утешителева же светоносная благодать, почествовати еже вопити: Троице единая, равносильная, безначальная, благословенна еси.

В ирмосе использован прием поэтического противопоставления: стройное согласие множества разных музыкальных инструментов, играющих по повелению царя, призывает к поклонению идолу. А истину веры в Единого Трисоставного Бога возвещает, без всякого человеческого ухищрения, одна тихая светоносная благодать Духа.

Мы не знаем, что представлял из себя мощный «оркестр», устроенный Навуходоносором, чтобы побудить народы поклоняться золотому истукану. Вероятно, музыка здесь должна была внушать чувство страха и преклонения перед величием власти царя. Это хочет передать тот вариант славянского перевода, который более распространен в певческих книгах: «согласно устраши пищальская песнь...» Впрочем, употребленное в этом месте греческое слово фроэо означает не «устрашать», а «кричать», «провозглашать». Соответственно этому, в Праздничной минее дан такой перевод: «согласная возшуми пищальская песнь...» Во многих песнопениях, написанных на эту тему и самим Дамаскином, и его продолжателями, делается акцент не на устрашении, а более на соблазне от впечатляющего «мусикийского согласия» игры. Тем самым, золотой идол и «музыкальное сопровождение» его культа представляются как бы образами всевозможной мирской прелести, которая есть ни что иное, как «похоть плоти, похоть очей и гордость житейская» (1Ин. 2:16). Исповедничество, мужественное и даже мученическое стояние за веру должно проявляться не только во время открытых гонений. Оно – в повседневном подвиге верности Христу, Его Евангелию и Святому Духу, живущему в нас, перед лицом окружающих отовсюду, различных и часто весьма искусных и тонких искушений мира, с его ложными красотами, удовольствиями и пустой славой.

Согласная игра музыкальных орудий возгремела, призывая почтить сотворенный из золота бездушный идол. Светоносная же благодать Утешителя научает такому почитанию, чтобы взывать: благословенна Ты, Троица – единая, равносильная, безначальная.

Тропарь 1.

Глас пророковещательныи неразумевше, яко странны речи слышаша от апостол, и глаголаху безумнии, вином сотворено пиянство. Благочествии же Тебе вопием божественно: Обновителю всех, Благословен еси.

«Обновитель всех». – В писаниях Нового Завета мы читаем, что Крестная жертва Господа Исуса Христа и Его Воскресение из мертвых являются началом обновления человека и провозвещают будущее обновление всего мироздания. «Мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни» (Рим.4:6); «Ибо во Христе Исусе ничего не значит ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь» (Гал.6:15); «...Вы слышали о Нем и научились... обновиться духом ума вашего и облечься в нового человека, созданного по Богу, в праведности и святости истины» (Еф.4:21, 23, 24); «И сказал Сидящий на престоле: се, творю все новое» (Откр.21:5).

Сама Церковь мыслится в апостольском и отеческом предании как начало нового мира. Характерно об этом пишет св. Григорий Нисский (4 век). Рассматривая яркие образы юной свежести и цветущей красоты, которыми «Песнь песней» пророчески описывает небесного Жениха-Христа, святитель комментирует их так:

«Всё это, из чего составлено изображение красоты, показывает не невидимое и непостижимое в Божестве, но то, что открылось по домостроительству, когда Он видим был на земле, жил с людьми, облекшись в естество человеческое... Ибо таким же мирозданием является и устроение Церкви, в которой, по слову пророка, творится «небо новое» (Ис.65:17), то есть, как учит Павел, «утверждение веры во Христа» (Кол.2:5), и уготовляется земля новая, пьющая сходящий на нее дождь, и созидается иной человек, рождением свыше «обновляемый по образу Создавшего его» (Кол.3:10); происходит другое естество светил, о которых сказано: «вы – свет миру» (Мф.5:14)... и много звезд воссиявает на тверди веры... Творятся и многие солнца, озаряющие вселенную лучами добрых дел; ибо так говорит Творец таких солнц: «Да просветится свет ваш пред человеками» (Мф.5:16), и: «Тогда праведники просветятся как солнце» (Мф. 13:43). Поэтому, как тот, кто, взирая на чувственный мир, и уразумев премудрость, проявляющуюся в красоте существ, из видимого заключает о красоте невидимой, об Источнике премудрости, излиянием которого составилось естество существ, – так и тот, кто обращает взор на этот новый мир церковного созидания,... усматривает Того, Кто есть и соделывается «всё во всех» (Кол.3:11)». (Точное изъяснение Песни песней Соломона. Беседа 13.)

Поэтому в день Пятидесятницы, когда Глава тела Церкви завершил ее устроение, послав ей полноту даров Святого Духа, Церковь, устами своих богословов и песнотворцев, достойно восхваляет Его как Обновителя всех.

Можно отметить, что в греческом тексте впечатление усиливается игрой звуков: эно-тектос (сотворенный вином) и нэо-ургос (творящий новое).

Не понимая слов пророческих вещаний, безумные недоуменно слушали речи апостолов и говорили, что это винное опьянение. Мы же, благочестивые, божественно взываем Тебе: благословен Ты, Обновитель всех.

Греческий язык склонен к образованию сложных слов. В нашу русскую речь многие такие слова тоже пришли через переводы с греческого (благодарение, благословение, братолюбие, богословие и мн. др.). Именно таким способом была создана русская богословская и философская терминология. Но все же славянское ухо не так легко воспринимает новые сложные слова, как греческое. В канонах прп. Иоанна Дамаскина содержится много весьма причудливых слов, им самим созданных для нужд его богословской, учительной поэзии. Рассматриваемый сейчас тропарь ими обильно насыщен: профитоффенктос – звучащий через пророков, ксеникусфисан – слушали с удивлением, как о чем-то необычайном, энотевктос – произведенный вином, нэургос – созидающий что-то заново. Древние славянские переводчики обычно не боялись таких неологизмов и активно вводили построенные таким же образом слова в славянскую книжную речь. Но, стремясь сделать текст, по возможности, понятным, в наиболее трудных случаях они переводили такие слова целыми выражениями. Поэтому перевод иногда получался не совсем буквальный.

Справщики, работавшие при патриархе Никоне и продолжателях его реформы, в большинстве относились к славянскому языку (имевшему тогда уже семивековую традицию переводов с греческого) как к примитивному, недоразвитому варварскому наречию, которое не заслуживает того, чтобы его строй, закономерности, особенности восприятия хоть в какой-то мере учитывались. Лучший перевод, считали некоторые из них (особенно известен в этом отношении Евфимий Чудовский), – тот, который полностью, до мелочей, копирует порядок и строение слов греческого оригинала. Благодаря этому, послениконовский текст богослужебных книг оказался переполнен такими с трудом произносимыми и понимаемыми словами, как «колесницегонитель», «матеродевственная», «дориносимый», «виносотворенный» и т. п.

Тропарь 2.

Божественно учение прорицая, возгреме видяи видения Божественный Иоиль Богоначального, имже излию, якоже Слову рекшу, от Духа Моего, и совозопиют друзи: естеством тресветло Светлый, Благословен еси.

Тропарь сложен по строению фраз и по смыслу.

Пророчество Иоиля здесь упоминается уже далеко не в первый раз, но теперь по-новому. Пророк, как мы помним, говорит, что после того, как Дух Божий будет послан сынам и дочерям Израиля, «всякий, кто призовет имя Господне, спасется». Дамаскин же поясняет: это те, которые призовут имя Святой Троицы. Причем самое откровение пророку изображается как некое Богоявление Троицы.

«Богоначальный» или «Богоначалие». – Это выражение св. Дионисия Ареопагита у Дамаскина здесь, как и в других местах канона, обозначает именно всю Троицу.

В славянском переводе слово «видения» является, по объяснению М. Скабаллановича, неправильным переводом греческого слова опс, означающего: голос, речь, звук.

По Дамаскину, Отец обещает, ссылаясь на Свое Слово («якоже Слову рекшу»), что те, кому Он изольет Свой Дух, прославят единого Бога в трех лицах как трисветло-сияющее Естество.

«Совозопиют друзи» – перевод одного греческого слова симвоао – вместе кричать, звать друг друга. Впрочем, возможно и то, что в древнем варианте греческого подлинника стояло и слово «друзья», соответственно сказанному в Евангелии: «Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам всё, что слышал от Отца Моего» (Ин.14:15).

Изрекая божественное учение, божественный Иоиль, видевший Богоначального, возгремел (Его) глас: те, кому Я излию, – как сказало Слово, – от Духа Моего, дружно воскликнут: естеством трисветлый Свет, Ты благословен!

Тропарь 3.

Троичную убо раздели зря благодать, яко да явит три составы почитати, в простоте власти. Но во едином ныне дни Господьском, Отец, Сын и Дух, благословен еси.

Похоже, дошедший до нас славянский перевод этого стиха не совсем правилен, поэтому и смысл, и поэтика отчасти теряются. Но вот где разгадка. Употребленное в греческом тексте этого стиха слово орон имеет два значения:

1) видя, видящий; и 2) час, время – в родительном падеже множественного числа. Переводчик подумал, что здесь слово стоит в первом значении: «зря», т. е. видя. Но если мы примем второе, то весь тропарь приобретает целостный оригинальный смысл. Для подания Св. Духа Господь избрал третий час дня, чтобы утвердить христиан в почитании Троицы, ныне же мы прославляем во едином Божестве эти три ипостаси – Отца, Сына и Святого Духа – в единый Господский (т. е. воскресный) день.

«Простота власти» – т. е. единая власть, величие, сила, единый промысел Св. Троицы.

«День Господень» – так у греков называется воскресный день.

В оригинале канона, впрочем, сказано буквально: «в единую Госпожу дней» (потому что слово имера (день) по-гречески – женского рода). Похожее выражение есть у того же прп. Иоанна в его пасхальном каноне: «Сей убо нареченный святыи день, един субботам царь и господь». По-гречески буквально сказано: «царица и госпожа».

«Благословен еси» – Ты благословен. Это место в наших старопечатных книгах не согласуется со сказанным ранее: о Боге в третьем лице: «яко да явит». Но в греческом оригинале стоит: «благословен есть».

Третий из часов Отец, Сын и Святой Дух одарил благодатью, чтобы научить почитать три ипостаси, в единстве их власти, но ныне Он благословляется в один Господний день.

Песнь 8-я 1-го канона. Ирмос.

Неопальна огнем в Синаи причащьшися купина Бога показа, медленноязычну и гугниву Моисеови, и дети рвением Божиим вметаемыя во огнь певцы показа, вся дела Господня, Господа пойте, и превозносите Его во веки.

Здесь, как и во многих других местах канона, имеется значительная смысловое расхождение между разными редакциями славянского перевода. У меня нет основательных доказательств того, что сохранившийся в наших певческих книгах текст этого ирмоса основан на наиболее древних и исправных греческих рукописях. Тем более, что и в книгах дониконовских, а именно, в Цветной Триоди, можно видеть вариант перевода, близкий к переводу никоновских справщиков. Но поскольку нередко древний греческий текст действительно может быть восстановлен по древнему славянскому переводу, то и я все-таки буду основываться на том тексте, который стоит в Праздничной Минее и в наших старообрядческих певческих книгах. Хотя на первый взгляд может показаться, что сложное предложение испорчено, я смею высказать предположение, что порчи здесь нет, а ярко проявляются характерные черты поэзии обоих наших авторов: неожиданное переплетение библейских образов и предельная насыщенность многоплановым богословским содержанием. Сами греческие переписчики с течением времени могли «упростить» поэтическую форму, а в результате несколько изменился смысл тропаря.

Сама Библия говорит, что в видении Неопалимой купины беседовал с Моисеем Бог. Здесь все понятно. Но как могла эта же купина (т. е. куст) соделать певцами трех отроков?

Дело в том, что Неопалимая купина, по наиболее известному церковному пониманию, была прообразом Пресвятой Девы, Которая зачала в Своем чреве Бога-Слова, не опалившись огнем Его Божества. Такое же толкование имеет в церковной гимнографии и образ раскаленной Вавилонской печи, которую чудесно прохладило явление Ангела Божия.

Таким образом, в ирмосе воспевается, хотя и не называется напрямую, именно Богородица. Получается, что это Она, как избранная предвечным советом Божиим, задолго до Своего рождения, через Свои прообразы, на Синае открывает Бога Моисею, а в Вавилоне спасает отроков и побуждает их к славословию Господа, Который ныне, в конце времен, открывается верным как Святая Единосущная Троица.

«Причащьшаяся». – В греческом стоит слово просомилео – обращаться к кому-то, беседовать.

Неопалимая огнем купина, беседуя на Синае, явила Бога косноязычному и невнятно говорившему Моисею, а детей, божественной ревностью вверженных в огонь, соделала певцами: все дела Господни, пойте Господа и превозносите Его во веки.

Тропарь 1.

Животворну свыше бурну носиму, гласовне Духа всесвятаго дыханию рыбарем, огненным уже видом язык величия Божия витийствоваху, вопиюще: вся дела Господня, Господа пойте и превозносите Его во веки.

М. Скабалланович переводит середину этого тропаря так: «дыхание всесвятого Духа... носилось над рыбаками в виде огненных языков». Этот перевод вполне соответствует тексту книги Деяний Апостольских, и здесь, казалось бы, всё ясно. Но насколько мы представляем себе поэтический стиль прп. Козмы, при таком прочтении получается слишком большая дисгармония между первой и второй частями тропаря. Первая часть выглядит явно перегруженной энергичными, яркими эпитетами, в то время как во второй части их нет вообще. Обращает на себя внимание и то, что в славянском тексте (как в старом, так и в никоновском его варианте) слова «огненным (или: огненных) видом язык» относятся именно ко второй части предложения. Уместным здесь оказывается и слово «уже», сохраненное в старом варианте и утраченное в никоновском. Если наше прочтение верно, то ценой некоторого отхода от буквального следования тексту книги Деяний достигается прекрасный поэтический эффект. Дыхание Духа устремляется на рыбаков бурным ветром (прямо как в море во время шторма). «Гласовне» – славянский перевод греческого ихетикос, т. е. звуча, поя, – как сильный ветер свистит в корабельных снастях. (Образы специально подбираются из «морской», «рыбацкой» тематики.) А апостолы уже, после этого, «витийствуют», т. е. вещают миру как ораторы, огненным видом язык.

Поскольку в греческой речи, как и в русской, языки – т. е. наречия, и языки пламени обозначаются одним и тем же словом, поэт вводит такой образ: апостолы возвещают великие дела Божии огненными языками. Этим он показывает, что проповедь их – это слово Самого Бога.

Когда живительное дыхание всесвятого Духа звучно свыше устремлялось на рыбаков, тогда они огненными языками возвещали великие деяния Божии, взывая: все дела Господни, пойте Господа и превозносите Его во веки.

Тропарь 2.

Яко к некасаемей горе приходяще, не боящеся огня страшаща, приидите и станем в дому Божии, во граде живаго Бога, с духонасыщеннымн ученики ныне ликующе, вся дела Господня, Господа пойте и превозносите Его во веки.

В этом стихе использован большой библейский материал. Общая идея и образы стиха заимствованы из Послания к Евреям.

«Вы приступили не к горе, осязаемой и пылающей огнем, не ко тьме и мраку и буре, не к трубному звуку и гласу глаголов, который слышавшие просили, чтобы к ним не было более продолжаемо слово, ибо они не могли стерпеть того, что заповедуемо было... Но вы приступили к горе Сиону и ко граду Бога живого, к небесному Иерусалиму и тьмам Ангелов, к торжествующему собору и церкви первородных, написанных на небесах, и к Судии Богу всех, и к духам праведников, достигших совершенства, и к Ходатаю нового Завета Исусу...» (Евр.12:18–19, 22–24).

«В дому Божии, во граде живого Бога». – В этом месте имеется разночтение между старым текстом и послениконовским, в котором читаем: «на горе Сионской, во граде живого Бога». В том греческом тексте, который послужил оригиналом для никоновских справщиков, созвучие с Посланием к Евреям усилено до буквальности. А в старом варианте звучат мотивы хвалебного праздничного псалма 134-го: «Хвалите, раби, Господа. Стоящии в храме Господни, во дворех дому Бога нашего... Благословен Господь от Сиона, живыи во Иеросалиме». Как же стояло в древнем греческом подлиннике?

И на этот раз, по критерию стиля, старое чтение кажется предпочтительным. Для прп. Космы было бы слишком незамысловато и даже грубо – дать просто ритмизованный перифраз из одного Послания к Евреям. И его художественная манера, и богословский замысел подразумевают искусное сплетение скрытых библейских цитат, ярких образов и символов.

Это предположение, как мне кажется, подтверждает и то, что слова «приидите станем» не имеют соответствия в Послании к Евреям, но перекликаются с 134-ым псалмом: «стоящии в храме Господни, во дворех дому Бога нашего».

Слово «духонасыщенные» в позднегреческом и в никоновском вариантах текста передано как «духоносные». Но если бы древний славянский переводчик имел перед собою в греческом оригинале «духоносный», – пневматофорос, – он навряд ли стал бы вместо часто встречающегося, привычного слова «духоносный» самодеятельно вводить смелый неологизм. Вероятно, в более древних греческих рукописях стояло пневматемфорос – Духом напитанный, наполненный. Это же слово использует и Дамаскин в 8-ой песни своего канона (см. ниже). В таком случае, здесь тоже можно видеть перекличку с псалмами: «Даяи пищу всякой плоти» (Пс.135:25); «Отверзаеши Ты руку Твою и насыщаеши всяко животно благоволения» (Пс.144:17); «Яко положи пределы твоя мир, и тука пшенична насыщая тя» (Пс.147:3). В псалмах, при понимании их по буквальному смыслу, речь идет о насыщении пищей телесною, но христианские богословы всегда на первое место ставили духовное понимание Ветхого завета и видели в образах пищи, питания – восприятие слова Божия, воли Его, таинственное приобщение Тела Христова, а в данном случае, – обогащение бессмертной благодатью Духа. К такому пониманию их вели слова Господа: «Не хлебом единым будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Мф.4:4); «Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его» (Ин.4:34); «Я есмь хлеб жизни; и приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда» (Ин.6:35).

Не как приступающие к горе осязаемой, не (как) боящиеся устрашающего огня, придите, и станем в доме Божием, в городе живого Бога, ликующе вместе с напитанными Духом учениками: все дела Господни, пойте Господа и превозносите Его во веки.

Песнь 8-я 2-го канона. Ирмос.

Разрешает узы, н прохлаждает пламень трисветлыи Богоначальствия образ, поют дети, благословит же единаго Спаса и Содетеля, яко Благодателя, сотворенная всяческая тварь.

Текст, с чисто языковой стороны, настолько понятен, что не нуждается в переводе. Но комментарий необходим.

«Трисветлый Богоначальствия образ». – С одной стороны, само число отроков – три – у древних толкователей считалось прикровенным указанием на троичность лиц Божества. Но если бы именно отроки рассматривались как «образ Богоначальствия», то как бы они могли сами «разрешить узы и прохладить пламень»? Все это произошло благодаря явлению Ангела Божия, сошедшего в печь. Мы уже говорили, что церковное предание явление этого Ангела издревле понимало как прообраз грядущего воплощения Сына Божия, единого от Святой Троицы. Писание многократно называет Сына Божия, Господа Исуса Христа, образом Отца: «образ Бога невидимого» (2Кор.4:4); «Сияние славы и образ ипостаси Его» (Евр.1:3). Это наименование всегда активно обсуждалось богословами, – особенно в эпоху споров о единосущии и равенстве лиц Святой Троицы. И проще всего предположить, что «Богоначальствия образ» надо понимать: «Христос, как образ Отца». Мы уже упоминали, что само слово «Богоначалие» заимствовано нашими поэтами из творений св. Дионисия Ареопагита, где оно по преимуществу употребляется для обозначения Божественного Триединства. К Богу-Отцу применить его тоже вполне возможно: Он является Началом, Причиной Сына и Духа (Прп. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры, 1, 8). Но определение «трисветлый» склоняет всё-таки к мысли о Троице.

Итак, можно предположить, что в ирмосе говорится о Христе, как об образе всей Святой Троицы. И в этом нет ничего необычного. Еще прежде Дамаскина прп. Анастасий Синайский (6 в.) написал целый трактат о том, что всякая человеческая душа есть отпечатленный образ Святой Троицы. Тем более это должно относиться к совершенному Человеку – воплотившемуся Богу Слову. «Обращаясь к своему образу и подобию, не проходи мимо того, что через телесное слово твое, рожденное из уст, познаются и делаются общеизвестными добродетель, мудрость, благоразумие, сила, глубина и ведение души и ума твоих, являя тебе и этим примером, что ты – по образу и по подобию Божию. Ибо через рождение по плоти Бога Слова обнаружились в мире добродетель, сила, ведение, премудрость и все остальные блага Отца и Святого Духа» (Три Слова об устроении человека по образу и по подобию Божиему. Слово первое, 5).

Поскольку Христос является образом Св. Троицы именно в Своем воплощении, как Богочеловек, – похоже, что поэт, объединяя в едином голосе хвалы Спасу и Содетелю и отроков, и все творения, переходит уже к Новозаветной эпохе. И разрешаются уже не путы, которыми когда-то связали юношей халдеи, а узы заблуждений, плотских и душевных страстей, и гаснет пламя уже не одной вавилонской печи, а тысяч идольских жертвенников на огромных пространствах, где утвердилась Христова вера.

При сверке перевода этого ирмоса никоновские справщики, исходя из имевшегося у них греческого текста, слово «Содетеля» заменили на «Вседетеля», а «Блатодателя» на «Благодетеля». Оправданы были эти изменения, или нет, и где лежит причина разночтений, – в разных ли редакциях греческого текста, или уже в самих славянских рукописях, – мы сейчас не можем более или менее основательно сказать.

Тропарь 1.

Память Христос человекоспасительных словес, яже от Отца слышав, апостолом рече, Дух устраяет языкоогненным видением седяи, благословением усвояя учуженныя, егоже поет вся тварь.

Если прп. Косма, по преимуществу, поэт, художник слова, то Дамаскин в поэзии решает прежде всего вероучительные задачи. Ему надо показать в событиях как ветхозаветной, так и новозаветной истории единое промышление и действие Святой Троицы, не допуская при этом смешения ее Лиц.

Тему тропаря задают слова Евангелия от Иоанна: «Утешитель же, Дух святый, Которого пошлет Отец во имя Мое, научит вас всему и напомнит вам всё, что я говорил вам» (Ин.14:26) и: «Я сказал вам всё, что слышал от Отца Моего» (Ин.15:15).

«Усвояя». – Садясь на головы учеников в виде огненных языков, Дух дает видимое благословение, видимый знак того, что прежде отринутые, отчужденные люди – вновь признаны «своими Богу» (Еф.2:19).

«Человекоспасительный». – В греческом стоит очень редкое и древнее слово epommocooc – спасительный для смертных.

«Егоже поет вся тварь». – Поскольку в тропаре упоминаются все три Лица Св. Троицы, слово «Егоже» (т. е. Которого) относится ко всей Троице.

Дух, садясь на главы апостолов в видении огненных языков, утверждает в них памятование слов, спасительных для смертных, которые, услышав от Отца, говорил им Христос, и благословением признает своими прежде отчужденных Тот, Кого поет все творение.

Тропарь 2.

Спасительне самовладычныи, един, Свет самосиятельныи и подательныи света сыи, пришел еси, исполняя апостолы, честь, яко дух, Твоим рабом, утешительный Твой Дух подаваеши.

Ключевыми для понимания этого тропаря являются слова Евангелия от Иоанна: «Я уже не называю вас рабами, ибо раб не знает, что делает господин его; но Я назвал вас друзьями, потому что сказал вам всё, что слышал от Отца Моего» (Ин.15:15). Христос, через ниспослание Святого Духа, подает Своим рабам честь, достоинство гражданства в Своем Царстве.

Но тогда получается, что все эпитеты в начале стиха относятся именно ко Христу. Между тем, они явно заимствованы из Слова на Пятидесятницу св. Григория Богослова. Вот отрывок из этой проповеди. Григорий говорит о Св. Духе: «Он всегда один и тот же... не подлежит времени, невместим, неизменяем, не имеет ни качества, ни количества, ни вида, неосязаем, самодвижим, приснодвижим, свободен, самовластен, всесилен (хотя как всё принадлежащее Единородному, так и всё принадлежащее Духу возводится к первой Причине); Он – жизнь и животворящ, Он – Свет и света Податель...»

Итак, Дамаскин применил ко Христу некоторые наименования, которые Григорий Богослов дал Духу? В этом нет ничего странного. Ибо и сам Григорий далее говорит: «всё, что имеет Отец, принадлежит и Сыну, кроме нерожденности; всё, что имеет Сын, принадлежит и Духу, кроме рождения». Есть ипостасные свойства Лиц Св. Троицы, которые не могут быть смешиваемы. А все остальные наименования могут прилагаться к каждому из Лиц, или же ко всем трем в совокупности. А на то, что у Дамаскина речь идет именно о Христе, указывает сложное слово сотириодис (от сотир – Спаситель, и идос – вид). «Спасительне пришел еси» можно перевести: «пришел, как подобает (как свойственно) Спасителю». «Спаситель» – имя, преимущественно усвояемое Христу, так же как «Утешитель» – обычно прилагается к Духу.

Будучи едии, самовластен, Свет самосияющий и подающий свет, (Ты, как Спаситель, пришел, наполняя апостолов, желая через дуновение подать Твоим рабам честь – Твоего Духа-Утешителя.

Тропарь 3.

Пояху пророк духонасыщенная уста Твое телесное, о, Царю, пришествие, и Дух от недр Отчих произшедшии, не создан, но Создатель, сопрестолен Тебе, и Тя единаго в составе вочеловечения верным возвещая чести.

Церковное богословие всегда излагало догматы веры на основании как новозаветного евангельского откровения, так и речений духоносных пророков. Поэтому нет ничего неестественного в том, что Дамаскин влагает в уста древних пророков проповедь догматов, утвержденных на Вселенских соборах.

Имеются некоторые ключевые слова, позволяющие понять, какие пророчества он, в частности, имеет в виду. Обращение «О, Царю», относящееся к Сыну, напоминает Пс.44: «Отрыгну сердце мое слово благо, глаголю аз дела моя Цареви»; и Пс.71: «Боже, суд Твой Цареви даждь, и правду Твою Сыну Цареву». «Создатель» (о Духе) – вызывает в памяти слова Пс.32: «Словесем Господним небеса утвердишася, и Духом уст Его вся сила их»; и Пс.103: «Послеши Дух Свой, и созиждутся...», а также из Книги Иова: «Дух Божии, сотворивыи мя» (Иов.33:4).

Где же Дамаскин находит у пророков свидетельства о «едином составе вочеловечения», т. е. о единстве ипостаси Воплотившегося Бога Слова? Мы можем найти косвенный ответ у него самого в «Точном изложении православной веры». Для этого надо привести довольно длинную цитату.

«Христос... называется и Богом, и человеком, и сотворенным, и несозданным, и подверженным страстям, и безстрастным. И всякий раз как Он называется по одной из частей Сыном Божиим и Богом, – принимает свойства сосуществующего естества, то есть, плоти, будучи называем – Богом, подверженным страданию и Господом славы распятым: не поскольку Он – Бог, но поскольку Он же Сам – также и человек. И всякий раз как Он называется человеком и Сыном человеческим, Он принимает свойства божественного естества и украшения – предвечный Младенец, безначальный Человек: не поскольку Он – младенец и человек, но поскольку, будучи предвечным Богом, Он в последние дни сделался младенцем. И это – образ взаимного общения, когда каждое из двух естеств предлагает в обмен другому по причине тождества Ипостаси и проникновения их (естеств) – одного в другое. Поэтому мы и можем о Христе сказать: «Се Бог наш... на земли явися и с человеки поживе» (Вар.3:36, 38)».

Кроме этого пророчества Варуха, Дамаскин приводит еще ряд пророчеств, понимаемых в этом смысле. Методу толкования таких пророчеств в его богословском своде посвящена целая глава, которая так и называется: «О том, что говорится о Христе» (кн. 4, гл. 18).

О слове «духонасыщенный» уже шла речь выше. Оно продолжает собою библейскую символику. В ряде библейских книг дарование пророческого духа изображается так, как бы избранник Божий съедает нечто, данное ему от Ангела, или от Самого Бога. Например, у Иезекииля читаем: «Я открыл уста мои, и Он дал мне съесть этот свиток, и сказал мне: сын человеческий! Напитай чрево твое и наполни внутренность твою этим свитком... и я съел, и было в устах моих сладко, как мед» (Иез.3:2–3). В сходных выражениях говорится о сообщении пророческого дара в Откровении Иоанна Богослова (Откр.10:9–10). А уподобление слова Божия, заповедей Божиих меду, хлебу или иной пище встречается в Писании многократно. Господь Исус Христос приводит в Евангелии слова из книги Второзакония: «не хлебом единым будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих» (Втор.8:3; Лк.4:4). Отсюда и поэтический образ: уста пророков насыщены, наполнены Духом, как питательной и сладкой снедью.

Исполненные Духа уста пророков воспевали Твое пришествие в плоти, о, Царь, и Духа, происшедшего из недр Отца, не сотворенного, но Создателя, сопрестольного Тебе, и призывая верных почитать Тебя, как единого в ипостаси по воплощении.

Песнь 9-я 1-го канона. Ирмос.

Не тления искушением рождьшая, и Всехитрецу Слову плоть взаим давшая, Мати безмужная, Дево Богородице, приятелище Непостояннаго, село Невместимаго, Зиждителя Твоего, Тя величаем.

Весь ирмос построен на противопоставлениях, которыми показывается исключительное место Пресвятой Девы в промысле спасения человечества. С одной стороны, говорится, что Мария не испытала растления девственной плоти в зачатии и рождении, а с другой, – Она дает человеческую плоть зачатому и рожденному от Нее Богу Слову. Специально подбираются слова, усиливающие контраст: «Не искушенная» дает возможность воплотиться «Всеискусному». Подобным образом построены и следующие пары эпитетов.

«Непостоянный» (по-гречески астектос) – неудержимый, тот, кому нельзя противостоять, нестерпимый.

Не искушенная растлением в рождении, и всеискусному Слову давшая взаймы плоть, Матерь безмужная, Дева Богородица, приют для Неудержимого, жилище Невместимого – Создателя Твоего, Тебя величаем.

Тропарь 1.

На палящей древле огненней колеснице Ревнитель огнедохновенныи радуяся носим, проповеда еже ныне воссиявшее дохновение свыше апостолом, от негоже освящьшеся, Троицу всем сказаша.

«Ревнитель огнедохновенный» – пророк Илия, чья поистине огненная ревность о защите истинной веры – общеизвестна. 4-я книга Царств, где повествуется о вознесении Илии на огненной колеснице на небо, не говорит о том, что он при этом пророчествовал. И здесь имеется в виду не это. Само имя Илии потребовалось поэту, чтобы напомнить слушателям другой эпизод его жизни, а именно, явление Ему Бога на горе Хорив. Ангел Господень, явившийся Илии, оповестил его о предстоящем ему явлении в следующих словах. «И сказал (Ангел): выйди и стань на горе пред лицем Господним, и вот, Господь пройдет, и большой и сильный ветер, раздирающий горы и сокрушающий скалы пред Господом, но не в ветре Господь; и после ветра землетрясение, но не в землетрясении Господь, после землетрясения огонь, но не в огне Господь; и после огня веяние тихого ветра, и там Господь» (3Цар.19:11–12).

Мысль такова: один и тот же Святой Дух действовал во пророках, общим олицетворением которых выбран Илия, и в апостолах. И даже внешне это наитие Духа выглядит подобно в обоих случаях: после бури и огня – пришествие тонкого «дохновения (т.е. дуновения) свыше». Но ветхозаветное Богоявление Духа есть прообраз истины, исполнившейся в пришествии Христа и даровании Утешителя. И учение о Троице, которое прежде не было проповедано ясно, теперь через апостолов, получивших освящение Духа, открывается всему миру.

В древности, с радостию возносясь на пылающей огнем колеснице, исполненный огненного духа Ревнитель возвещал ныне осиявшее свыше апостолов дуновение, освятившись которым, они проповедали всем Троицу.

Тропарь 2.

Закона и естества кроме, странное слышашеся ученик, единому во гласу гласящу, Духа благодатию, различие оглашахуся людем, племенам и языком, божественная величия, имиже Троицы разуму научающеся.

Для понимания этого тропаря надо еще раз обратиться к повествованию книги Деяний апостольских.

«И исполнились все Духа Святого, и начали говорить на иных языках, как Дух давал им провещевать. В Иерусалиме же находились иудеи, люди набожные, из всякого народа под небом. Когда сделался этот шум, собрался народ и пришел в смятение, ибо каждый слышал их говорящих его наречием. И все изумлялись и дивились, говоря между собою: сии говорящие не все ли галилеяне? Как же мы слышим каждый собственное наречие, в котором родились?..» (Деян.2:4–8). И далее следует довольно длинный перечень стран и местностей, языками которых проповедовали апостолы после того, как огненные языки почили на их главах. Толкователи не вполне одинаково понимали это свидетельство. Григорий Богослов, например, был склонен считать, что апостолы действительно произносили слова на иных языках. А Златоуст, и за ним Феофилакт Болгарский, полагают, что, когда апостол говорил одним языком, разноязыкие слушатели понимали его каждый на своем наречии. Хотя прп. Косма, как и Дамаскин, в своих канонах многое заимствует из слова на Пятидесятницу св. Григория Богослова, в данном тропаре, как видим, он следует толкованию Златоуста.

Отнюдь не случайно, что для обозначения народов земли употреблено выражение, буквально повторяющее слова из книги пророка Даниила. Вот все это место (я привожу его по славянскому тексту Острожской Библии): «И проповедник вопияше крепостию: вам глаголется, языцы, людие, племена, в оньже час аще услышите глас трубы, свирелей же и гуслей, образия же органов и певниц согласия, и всякого рода мусикийска, падающе покланяйтеся телу златому, егоже постави Навуходоносор царь... И... падающе вси людие, племена и язы́цы покланяхуся кумиру златому, егоже постави Навуходоносор царь прямо им» (Дан.3:4, 5, 7). В тропаре можно увидеть последовательное отрицание всего этого торжества возносящейся против Бога человеческой гордыни. Голосу глашатая, «вопиющего с крепостию», и различию звуков «всякого рода мусикийска» – противопоставляется единый голос апостольской проповеди, понимаемой разноязыкими слушателями сообразно своему наречию. И вместо бессмысленного поклонения бездушному кумиру, этому образу пустой славы, суетной власти и рабства греховным страстям, – люди становятся гражданами благословенного, вечного и неразделимого царства Святой Троицы.

Удивительное слышалось от учеников, превосходящее законы естества: ибо когда говорил один голос, то, по благодати Духа, разным людям, племенам и народам различно слышались великие Божии дела, посредством которых они научались знанию Троицы.

Песнь 9-я 2-го канона. Ирмос.

Радуися, Царице, матерем и девам славо: всяка бо доброгласна, благоглаголива уста мудрящаяся не могут Тебе воспети достойно, нидоумеет же разум всяк Твоего рожества разумети. Темже Тя согласно славим.

Таинство воплощения Бога Слова от Пречистой Девы Марии недоступно человеческому уму и неподвластно словам, равно как и чудо Ее Приснодевства. В греческом тексте стоит более сильное слово, чем наше «недоумеет» – илингиао, что значит: испытывать головокружение. Поистине, мы можем только без конца удивляться, повторяя Павловы слова: «О, глубина богатства и премудрости, и разума Божия! Как непостижимы судьбы Его и неисследимы пути Его!» (Рим.11:33). И лучшая хвала, которую мы можем воздать Божией Матери, – не в сладкозвучии пения и не в красноречии слов, а в чистоте веры и молитвы, в чистоте души и тела, в смирении, братолюбии и послушании воле Господа, по примеру Самой Марии, некогда ответившей небесному вестнику: «Се, раба Господня. Буди Мне по глаголу твоему» (Лк.1:38).

В старопечатных книгах везде стоит слово «богоглаголива». И хотя в певческих книгах пишется «благоглаголива», многие переправляют это место «по печати». Но греческий подлинник не дает для этого оснований. Там использовано слово эвлалос, что в точности переводится «благоглаголивый». Разночтение появилось уже, несомненно, в славянских рукописях, где оба слова писались под титлом. Итак, не могут достойно воспеть Небесную Царицу уста «благоглаголивые и мудрящиеся», – то есть недостаточны оказываются любые приемы человеческого словесного художества.

«Мудрящаяся». – Стремясь к буквальной точности, можно было бы по-славянски перевести: витийствующая. Использованное здесь греческое слово ритреуо означает: ораторствовать, красноречиво говорить.

Радуйся, Царица, слава матерей и дев! Ибо и самые искусные, красноречивые уста не могут умудриться воспеть Тебя достойно, и никакой разум не способен понять Твое рождение. Поэтому мы согласно славим Тебя.

Тропарь 1.

Пети подобаше живоестественную Деву, едина бо во чреве и в тайне Слово прият, Иже недугом падшее человеческое естество, одесную странным седанием ныне утверди, и от Отца посла благодать духовную.

Живоестественная или, в другом варианте, естественножизненная – перевод греческого слова фисизоос, которое точнее могло бы быть переведено: живородящая, подающая жизнь в рождении. Это слово из древней эпической поэзии; обычно так любовно называется земля (подобно тому, как у нас – «мать сыра земля»). Поэтому здесь скрыт такой не передаваемый в буквальном переводе образ: Слово скрывается в глубокой тайне девственного чрева Марии, как семя в земле. И вот какой плод Оно принесло: будучи самой Божественной Жизнью, Оно даровало истинную жизнь и здравие человеческому естеству, смертельно больному грехами. Христос восставил человечество от безнадежного падения, в Своем лице вознес его на небеса и посадил на престоле одесную Отца. Эту божественную славу Он дарует всем любящим Его. И для достижения столь великой цели свыше облекает нас в силу, посылая от Отца благодать Духа.

«Одесную странным седанием». – Сравнение с греческим текстом убеждает читать два первых слова вместе, как одно сложное: одесную-странным. Тогда все выражение будет означать: сидение с десной (т. е. правой) стороны. Имеется в виду сидение на небесном престоле одесную Бога Отца.

«Благодать духовную». – Древним славянским переводчикам было свойственно передавать принадлежность не через существительные, как в греческом языке, а часто через прилагательные. Примеры: «Дух истинный» (в греческом – то Пневма тис алифиас, т. е. буквально: Дух истины); «очи мысленные» (та оммата тис дианиас, т. е. очи разумения); «ангел мирен» (ангелос иринис – ангел мира); «день судный» (и имера тис крисеос – день суда), «плод духовный» (о карпос ту Пневматос – плод Духа) и т. п. Примеры такого рода в славянских церковных книгах бесчисленны. Подобное мы видим и в этом месте. По-гречески оно звучит: харин ту Пневматос – благодать Духа. По всему понятно, что здесь речь идет именно о Св. Духе. И, конечно, лучше это отразить в переводе ясно и недвусмысленно. Тем более, что замысел прп. Иоанна в его каноне на Пятидесятницу, как уже говорилось, именно в том и состоит, чтобы показать единое действие всей Святой Троицы и подчеркнуть при этом различие Ее лиц.

Достойно воспевать родившую Жизнь Деву, ибо Она в тайне Своего чрева скрыла Слово, Которое ныне восстановило падшее от недуга человеческое естество, посадив его одесную (Отца), и послало (нам) от Отца благодать Духа.

Тропарь 2.

Елицем дхну боготочная благодать, и светящеся, блистающе, изменяеми странным изменением благолепнейшим, равносильствующую несекомую уведевше Премудрость, трисветлое Существо славим.

Прп. Иоанн в выражениях, заимствованных от св. Дионисия Ареопагита, говорит о «благолепнейшем изменении», т.е. о совершенствовании, уподоблении Богу, как об истинном смысле всей жизни христианина. И здесь неотделимо нравственное познание и уподобление благости Божией, получаемое через исполнение заповедей Его, от познания умозрительного и мистического, даруемого через молитву, исследование Писаний и духовное созерцание.

«Елицем дхну боготочная благодать» – т. е., все мы, получившие благодать Св. Духа. Несомненно, говорится это не о неких отдельных избранниках, а о всех вообще христианах. По мысли Дамаскина, мы уже получили ее. – Как? – В божественных таинствах: в Крещении, в помазании Св. Миром, в причащении Св. Тела и Крови Господних. Словом «дохнула» поэт как бы уподобляет всех христиан апостолам. Ибо это ведь они принимали Святой Дух через дуновение. Первый раз – когда после Воскресения Христос вошел к ним через закрытые двери, показал им Свои раны, а затем дунул на них и сказал: «приимите Духа Святого» (Ин.20:19–23). Второй раз – в день Пятидесятницы, когда явлению Духа в огненных языках сопутствовал «дух бурен». Итак, причастниками благодати Духа, данной апостолам, всецело являются и все христиане, все члены Церкви. Что же необходимо для того, чтобы в полной мере приносить «плод Духа»? – Иметь любовь, несытное желание к «благолепнейшему изменению», к всё более полному причастию «света и блистания» (сравним в 1-ой песни канона: «воссияти любящим»). И не в меньшей степени необходимо православное исповедание Божества. Эту цельность христианской личности неустанно утверждал прп. Иоанн всей своей поистине «духонасыщенной» жизнью подвижника, ревнителя веры, ученого и поэта.

Поэт-богослов, он и завершающий стих канона не оставляет без богословского назидания. «Равносильствующая несекомая Премудрость» – в данном случае речь идет не о Сыне Божием, Которого мы обычно называем «Премудростью Отца». В греческом тексте сказано не Софиа (т. е. «Премудрость»), а Софи – Премудрая. Кто эта «Премудрая»? Подразумеваться здесь, по моему мнению, могут три слова, означающие, в данном случае, одно и то же: и «Троица» (Триас), и «Сущность» (Усиа), и «Божество» (Феотис). Все эти слова в греческом – женского рода. Здесь говорится о всей несекомой, т. е. неразделимой Троице, составляемой из равносильных, равночестных Ипостасей и имеющей единое премудрое спасительное промышление о мире и человечестве. Будучи единосущна, Троица прославляется как трисветлое Существо. Этим славословием преподобный Иоанн завершает свой чудесный богословский гимн.

Все мы, на которых дохнула истекающая от Бога благодать, светясь, блистая, изменяясь необычайным благолепнейшим изменением, узнав равносильную неразделимую Премудрость, славим трисветлое Существо.

Светильны.

Всесвятыи Душе, исходяи из Отца, и Сына ради пришедшии к безкнижным учеником, иже Тебе Бога познавшим, спаси и помилуй всех.

Специальный перевод здесь не требуется, по причине достаточной языковой простоты этого текста.

«Сына ради» – означает: через Сына. Св. Дух был дан вследствие Крестной жертвы Сына, принесенной ради искупления человечества от грехов, и после Его Вознесения ко Отцу, как бы взамен Его телесного пребывания с учениками.

«Пришедший» – в греческом тексте использовано слово эндимео, означающее: жить в народе, дома, на родине. То есть, точнее было бы сказать: «поселившийся у безкнижных учеников».

«Безкнижные ученики». – Апостолы, люди простого происхождения, не были при этом вообще не знающими Писаний. Христос и во время Своей земной жизни нередко учил их, ссылаясь на Писание и истолковывая его. Правда, многое из Его слов ученики тогда не вполне понимали. Но явившись им после Воскресения, Он, как сказано в Евангелии, «отверз им ум разуметь Писания» (Лк.24:45). Почему же, когда речь идет уже о дне Пятидесятницы, они называются «безкнижными»? Не в самый ли день Пятидесятницы Петр в своей проповеди приводил иудеям свидетельства от пророков Давыда и Иоиля? Вероятно, «безкнижными» называются апостолы с целью противопоставления иудейским «книжникам», раввинам, профессиональным толкователям Писания, которые презрительно порицали учеников Исусовых как безграмотных невежд. «Книжники» были лицемерными и своекорыстными стражами «буквы», апостолы же имели учителем Самого Божественного Духа. Об этом предсказал им Сам Христос накануне Своего страдания: «Дух Святый... научит вас всему» (Ин.14:26).

Свет Отец, Свет Слово, Свет и Святыи Дух» иже во языцех огненных апостолом предста; и сего ради всю тварь наумиша к разуму света Божественного.

В предлагаемом стихе словами, заимствованными из Символа веры, показывается единение и нераздельность всех Лиц Святой Троицы. В день Пятидесятницы Один из Троицы – Дух Святой – явился («предста») ученикам в виде огненных языков. И, научаемые, руководимые им, они научили все народы (сказано сильнее: «все творение») разумению истинного Света Божества. Из предыдущих слов ясно, что Свет этот – троичен; Он нераздельно и неслиянно составляется из трех Светов в единое Сияние.