Успение Пресвятой Богородицы

С Божьей помощью.

Пресвятая Богородице, благослови!

Не во свою хвалу, а в Божию славу приношу свои писания! Да послужат они, если суть на сие воля Божия, на пользу и другим когда-либо.

Но, по апостолу, я и сам первый насладился и наслаждаюсь от плодов своих, как земледелец (см.: 2Тим. 2, 6).

Если же и желаю (воистину желаю), чтобы и другие вкусили от Твоих красот, Господи и Пречистая, то сие – того ради, что насладившийся от изобилующего сладкого источника хочет, чтобы и другие пили в радости и с пользою.

Ведь какое же богатство и красота в службах! Сегодня не возгнушайся и Ты, Пречистая, моим приношением. Аще ли же в душе моей что и сквернит его, Сама очисти и благодать ниспосли, да благоуханием будет Тебе дар сей, да угоден будет Богу.

Верую, что благословляешь и Ты, Пречистая, на сие дело меня, аще и худороден есмь. И Господь доселе дивно даровал Свою помощь в объяснении Его праздников; много чего Он и Сам открывал душе моей, недостойной славить Его, влагая мысли или через ангела-хранителя моего, или через благодатное просвещение ума и сердца.

Воссылая Ему за сие хвалу, и приступаю к прославлению Твоему, Пречистая Госпоже, прошу даровать мне милость, какую найдешь Сама мне нужной и спасительной. Аминь.

Предварив [труд мой] этой молитвою, вспоминаю, что древние иконописцы на свое дело смотрели как на религиозный подвиг и готовились к нему молитвою, постом, освящением материала; и во время труда продолжали пребывать в состоянии религиозного благоговения.

Не менее требовалось духа собранности и благодати и от песнопевцев и даже и копиистов икон; например, Иверской иконы списатель Ямвлих так же постом, молитвою и освящением готовился снимать копию для патриарха Никона³⁷.

Посему и мне, заимствующему сокровища из богослужения, святых отцов и своего просвещения, подобало бы так же устроить душу свою, но я – немощной. И посему, не надеясь на свои подвиги, прошу благодати Божией, да ради славы Своей Она Сама направит ум и сердце мое к истинному восприятию и толкованию праздников Ее.

За Божье дело – с Божьею помощью!

Пресвятая Богородице! помогай мне!

Вот началось предпразднство Успения Божией Матери. И какое сочетание – я имею милость Божию пребывать сейчас и писать в монастыре Успения Божией Матери! Слава Пресвятой Владычице!

На сей раз начну не только со своих мыслей, а что даруется самим праздником и внушается службами. А ведь на всякий престольный праздник больше дается благодати в храме славы.

Только утром вчера кончилось отдание славному Преображению, а вечером уже вошли мы в преддверие другого праздника. И сразу ощутилась перемена.

Преображение – славное, светлое, царственное, величественное, страшное, превысокое, пренебесное торжество. Душа поднята…

Начинающееся же Успение ввело меня, наоборот, в (хотел так сказать) прохладную, мирную тишину. Точно бы с жаркого блестящего солнца я вошел в мягкую тень тихого сада.

…Но – и с радостью… И радость – тихая, мирная, как начинающий брезжить рассвет…

И спросил я душу свою: отчего эта радость?

Так она ответила:

– Какая милость Богородицы, что вот и я – у Нее на трапезе… Ведь всякий праздник есть пир благодатный. Беседы с празднуемыми. Участие в их славе. Славословие, или, как хорошо говорит Церковь, «величание» празднуемых. Вкушение их радости, как бы пребывание «в гостях» у них, «за столом», «пожалование». Кратко сказать, ОБЩЕНИЕ с ними…

И ныне мы – у Божией Матери.

И чувствуешь, и думаешь: вот я своими устами прославляю уже Богородицу! Вот я уже беседую с Нею!

Вот уже Она, Пречистая, близка стала и ко мне. Да, близка духу моему! Она вот и здесь, и всюду, где Ее прославляют. Для «того» мира ведь нет пространственных препятствий. Вот сейчас горячее еще южное солнце теплом своим и светом проникает всюду так, что все видно; тепло же чувствуется во всякой части тела. Так и для благодати Божией!

…И когда говорил я или пел что-либо о Богородице, то в сердце говорилось совершенно так, как когда живой человек живому говорит.

Эта радость живой близости и утешила душу.

И вспомнилось мне из прошлого событие в одной пустыни, по поводу проповеди о «Сроднице» нашей… Но то я расскажу после особо… Однако и самое слово «Сродница» (о Богородице) радует душу.

Ныне эта «Сродница» наша умирает. Нет, впрочем, не умирает, а только переселяется в иную жизнь… Лучшую! Еще более оживает, расцветает.

Пойдемте слушать службу Ей.

Как бисеры, выберу из стихир и канона, что запало в душу.

В кимвалех возгласим, в песнех воскликнем! – такими словами приглашает Церковь праздновать праздник исходный.

Надгробное пение светло возопием.

Страшные похороны: пение – надгробное, а певцы – веселы!

Что это значит? Божия Матерь готовится ныне к вышним прейти, к паки (другой) живей Божественней преставляема светлости.

Вот причина: Она восходит к лучшей жизни – ликовствовати с Царем, Сыном Ея.

Апостольский личе, преславно соберися от конец (вселенной) днесь… С вышними воинствы пение исходное воспойте…

И вы, священных сословие (клир), иррие же и князи, с девическими чинми ныне предварите.

…Девиц выделили из ликующих! Ныне их Предстательница – Дева Пречистая отходит… А начальники названы потому, что всеми Владычествующая, Царица, – всех Царей и Владык, епископов, – хочет наутрие душу предати в руце Сыну, преставляема к вечной обители… (стихиры предпразднства на Господи, возэвах).

Но не одни они… А мы, грешные? – И нас всех приглашают. И притом в то же сообщество. Пусть и не «во-первых», и не в первые ряды, но на общее торжество, с теми же ангелами:

– Ангел множество на Небеси, и человеческий род на земли (вот тут и нам место!) …всечестное успение Твое ублажаем.

…Ублажаем… Величаем… Прославляем. Пришли все воздать честь и поклониться. Уж если к знатному усопшему человеку приходят все и отовсюду, то к Тебе ли не прийти? Ты ведь Мати была еси Творца всех Христа Бога. Божия Матерь, Мать Творца мира… Подумать лишь!.. Тебе ли не поклониться «всем»!!

Но Ты единственная, особая «Покойница»: Ты умираешь, а жива. И там будешь с Сыном – Богом. Потому просим:

– Молящи о нас не престай, молимся: мы на Тебя вместе с Богом упование возложили (стихиры предпразднства на Господи, воззвах).

Даже – более: для Нее дивно не то, что случилось, то есть что Она, умерши, жива на небе. Это так и должно быть. Наоборот, дивно другое: КАК ОНА МОГЛА УМЕРЕТЬ?

Вот «чудо новое»! Вот «знамение странное»! Она носила ЖИВОГО БОГА в отроковической утробе и не должна бы совсем помирать!

Но Она – «Адамова дщи»^{******************************}, и общую участь смерти должна испытать.

Однако мы, «земнородные», ВОЗЛИКУЕМ: ибо эта «Адамова дщи» преставляется к небу, согласно пророчеству еще Давида:

– Воскресни, Господи, в покой Твой, Ты, и Ковчег Святыни Твоея (стихиры на стиховне предпразднства), то есть Матерь, именуемая «Ковчегом». И не просто преставляется на небо, – как было и с другими святыми, – а совершенно исключительно:

Она – высшая небес, херувимов славнейшая, и всея твари (всего сотворенного) честнейшая…

Почему? – Потому, что была Присносущнаго, то есть прежде всякой твари бывшего, Существа приятелище – приемница…

А сие совершилось ради другой исключительной причины: премногия ради чистоты Ея (стихиры на стиховне предпразднства, слава и ныне).

И таковая ныне душу Сыну Богу предаст. Потому мы и не плачем, а веселимся: и за Нее, и за себя. За Нее: Она восходит в высшее состояние; за себя: ибо Она ныне и нам дарует велию милость (там же).

Вот содержание и последовательное развитие мыслей в стихирах на Господи, воззвах и стиховнах предпразднства. Сколько уже мыслей. Почти весь праздник изложен. Дошли до тропаря предпразднства.

– Людие, предыграйте! Руками плещите. С любовью соберитеся радостно.

Светло с веселием воскликнем еси: Божия Матерь имать от земных к вышним прейти славно.

А мы Ее всегда яко Богородицу славим.

Остановимся, хоть на малое время, на этом слове. «Богородица»… Бога воплотившегося родила…

БОГА!.. Самое высочайшее, что доступно человеку… Даже – наоборот: высшее всего доступного… Недоступное… И сие Недоступное, премирное вошло в утробу Отроковицы…

…Вот в утробе… Безначальный родился. Дева Богородица… Нет! Лучше остановлюсь: сие может уже отяготить душу мою, недостойную. Для таких совершений нужна чистая душа, высокий дух, подвижническая жизнь, постническое утонченное тело, легкость парения, глубина погружения. А я не мог даже воздержаться от обеда… Нужно бы попоститься хоть ныне, один день, и тогда сподобился бы завтра большей духовной силы. И говорила об этом моя совесть. Но сил не хватало и на это.

…Вспоминал и Великую пятницу с субботою: бывало, постишься перед Пасхой. А ныне не удержался. Теперь нужно хоть смириться. И преподобный Серафим учил, что на сытый желудок не должно благовествовать.

Пойдем дальше…

Ныне была утреня… Седальны по кафизмах:

«Ныне бывшая на земле», но оказавшаяся «ширшею небес», ибо вместила Невместимого и Небом Творца, преставляется…

Как же Ее встречают «там», на Небе?

– Праведных души, умерших ранее Ее по искуплении, – а впоследствии всякий год, до нынешнего включительно, прибавлялись все новые праведники, – и ангельстии лицы (то есть лики, целые хоры), взирая на Тебя, яко Царице, хвалу достойно всегда Тебе приносят.

Мы же считаем себя недостойными стоять с ними в ряду, с хвалителями Твоими… Мы ПРОСИТЕЛИ недостойные: молящи не престай о нас, воспевающих Тя на земле…

Итак, ангелы бесплотные и люди – там и здесь – воспеваем предпразднственная.

А Ты?

Ты же, как преставившаяся (теперь) уже, и «там» молишися прилежно избавитися от бед нам.

Завершился круг главных мыслей: будем все праздновать! Матерь Божия преставляется на небо… Выше всех… Там Ей кланяются… И мы поем и просим Ее молитвы… И Она уже молится.

Доселе в стихирах главным образом касались мы основных идей Успения. А в каноне предпразднства славословится самое преставление, погребение, восшествие на небо.

Видите: Церковь разумно, но и последовательно все делает.

…Так и при жизни бывает: умрет какой-нибудь великий человек… Все поражены. И тотчас же начинают прежде всего дивиться! – Как? неужели умер? Он умер! А потом сразу вспоминают о его великих делах, значении, ибо это в нем самое важное было для него и для всех. А уж потом интересуются вопросом: как же, однако, все это было? Как хоронили? как отпевали? как погребали? говорили ли речи?

Вот так же и Церковь: дивится, славит дела, а теперь, в каноне [предпразднства], описывает преставление.

Приникнем сюда ухом души и мы.

Глас 5-й канона… Он радостный, но в концах – печальный… Тихо-грустный. Поразительно – «похоронный»… Плачущий – медленно… Им поется и отпевание Спасителя в Субботу…

Послушаем, о чем же славит с грустью Церковь?

Песнь 1. Обычно все знакомые [умершего] по смерти спешат к его телу, ко гробу.

Приступим, вернии, и мы гробу, Деву приемшу (-ему). И мы с вами мысленно сердцем пойдем туда… Увидим Ее.

Но еще прежде чем увидеть усопшего, мы (обычно) обоняем смрадный запах разлагающегося тела. Правда, родственники стараются заглушить как-либо это неприятное ощущение… Душат комнату кислородом пульверизатором; еловые ветви приносят, цветы сильно пахучие… Но, увы, ничто не помогает: трупный запах все переедает и неприятно отталкивает нас при входе… И сразу все «величие великих» падает:

– Егда мир приобрящем, тогда во гроб вселимся, идеже вкупе царие и нищии (седален по 3-й песни канона Парастаса).

И вы, хотя делаете вид, что этого не замечаете, и подходите к «праху усопшего», но уже благоговения – нет: земля еси, и в землю отыдеши (икос по 6-й песни канона Парастаса).

Но у гроба Девы – совершенно иное… Она – Дева нетленная. И тление Ее не коснется. Наоборот: в Ней, как в дорогом ящике (мироположнице), лежало МИРО – Христос Бог Нетленный. И Сама «Мироположница» вся пропиталась сим Миром и благоухает Сама, и подходящих благоухает… Постараемся же поспешить ко гробу Ее, стараясь (тщащеся) благовония Божественна прияти.

Вот где уже скрыта мысль о Ее нетлении и будущем воскресении.

…Что это значит для нас (благовоние) теперь? – Помимо мысли о Ее чистоте и нетленности, это и нас внутренне омывает, побуждает стремиться к чистоте.

Подошли мы ко гробу усопшего: что первое приходит в голову?

– Скончался… Мертв.

Не правда ли? Вот, ведь был лишь вчера жив, а ныне скончался… Лежит без дыхания… А скоро его вынесут и из дома своего… А где хоронить будут? На каком кладбище? Поскорее бы!..

Но не так здесь, в каноне. Правда, и Она «взята» из жизни… Как Сион из горы Иерусалимской, то есть такую священную красоту – Божию Матерь взял Бог из жизни сей… а потом Ее, сей Сион духовный (в Сионе обитал Господь), «одушевленный», перенесут в маленькую Гефсиманию…

Но только и тут – против обычного порядка: мертвый во гробе совсем истлеет. А Она в Гефсимании – ляжет «одушевленна»…

Ведь Она Бога бессмертного приняла во утробу… Может ли обычно умереть? – Нет, Она идет в недрех нетленных почити, а не разложиться до конца…

Скончалась? – Да, скончалась, но для нетления.

Собрались знакомые… Тотчас – панихиду… Но тут Церковь зовет необыкновенных, чудесных певцов и священнослужителей:

– Трубы богоносных мужей, сюда! Апостольские уста! отверзитесь! Воззовите вельми! – воскликните громко!..

Ангелы! Силы! возьмите (удалите) врата! Приимите Царицу в лучший мир. Возмите врата… Сразу вспоминается вознесение Спасителя. Только ныне апостолы говорят ангелам, а там те же самые слова говорили ангелы.

…А все же умерла! Как это могло случиться с «Всенепорочной», яве телесно родившей Живота Присносущнаго, выше естества!

Так и мы за панихидой думаем: умер? И как это так неожиданно!

Но с Богоматерью тотчас мысль переходит в разрешение иное:

– УМЕРЛА, НО ЖИВА: Сын Ее, Владыка, отринув, отогнав, отбросив смерть, престави Ее, Свою Матерь в небесное приятие, в обитель, – вместо гроба. И опять успокаиваемся: жива, и на Небе… «ПОЧИВАЕТ».

Песнь 3. Знакомые перебывали… Несколько панихид отслужено… Гроб изготовили. Пора и отпевать… Приходит духовенство и певчие… Начинается последняя панихида… А когда не было храмов (как в начале христианства), то тут же в доме и отпевали… И монахи, где не было церквей или в пустыне (Зосима³⁸ – святую Марию Египетскую³⁹, Антоний⁴⁰– Павла Фивейского⁴¹), отпевали тут же, на месте кончины. И Церковь зовет теперь петь Чистей… песни надгробные.

И ангелы, и люди, окружим… одр живоносный… Богородительницы Творца.

При отпевании духовенство окружает гроб. Но здесь – даже не гроб. Здесь другое сравнение приходит: это здесь – алтарь… А Она – престол Божественный святой: Бог в Ней почил… Будем благоговейны…

Смотрим на почившего при отпевании… Родные совсем у изголовья теснятся… Лежит… Очи закрыты… Все кончено… Остается плакать. И на отпевании обычно плачут родные… Последний раз, последний час видят… Вот еще раз поцелуют – и понесут в могилу…

И Церковь поет:

– Лежащу и простерту видяще, очи смежащу… А Она ведь была – живоподательный Божественный и присный (то есть не прекращающийся) источник (ключ воды)… И, однако, умерла…

…Приидите же, верными сердцы (-ами) слезы точаще, прикоснемся Сея нетленному телеси… Облобызаем и мы мысленно хоть гроб, идеже лежало тело Ее…

Слезы… Все-таки они – на Успение есть… И грусть… И в Великую субботу при погребении, хотя и мало, плачется, в предчувствии будущего воскресения Господа. Но первые христиане и апостолы больше жалели и скорбели и плакали. И на иконах апостолы и другие изображены сильно сетующими…

…Отпевание кончается… Подходят «прощаться»… Целуют… И мы «прикоснулись»…

Мы свое дело сделали. Помолились. «Наше все кончилось»… А теперь ты, усопший, если предстанешь, помолись за нас… Но не всегда так думается людьми около обычных усопших. А возле почивших святых это очень ясно ощущается: не столько хочется молиться за них, сколько у них просить… На отпусте, то есть в конце отпевания, иногда говорится: душу от нас преставльшагося… с праведными (Господь) причтет, и нас его молитвами помилует и спасет…

Так повелел молиться за себя и митрополит Филарет Московский⁴², в видении своей духовной дочери, настоятельнице кремлевского Вознесенского монастыря ⁴³.

Тем более здесь – возле Богородицы:

– Ты – Божественное и благородное (досточтимое) Божие жилище, седалище… и град Царя всех!.. Подаждь нам всех согрешений наших… оставление… памятию Твоею, то есть в день и ради воспоминания о Тебе, и от бед спаси…

Седален приглашает всех принять участие в «песнях богокрасных»: и дев, и матерей, и всех.

По отпевании поют: «Ве-е-е-чная па-а-мять»…

Песнь 4. Люди сделали все. Отпели Богородицу…

…Тогда ко гробу усопшего приступают гробовщики и привычными руками готовят крышку, забивают, потом несут на катафалк… А бедные все это делают сами и несут на руках… Но не делают этого родные: они очень огорчены… А там уже дорывают могилу…

Здесь в успении дальнейшее участие принимают ангелы… Они тоже готовятся… Но готовятся Божию Чистую Матерь прияти к себе, в Царство Небесное, как Царицу, всеми тварьми благочестно господствующую. И, ожидая Ее, небеснии лицы веселятся…

На земле о святых слезы льют… А на небе за них радуются. Тем паче за Богородицу!

Но вот как пройти пространство среднее? Между землею и небом?

Для всех обычных смертных здесь тяжкие испытания злых мытарей – бесов… Неужели и Ей придется проходить через них? Неужели гнусные и злые очи их дерзнут смотреть на Нее, Чистейшую ангелов… И неужели… О, нет!.. Но они без меры злобные ведь… Неужели дерзнут предьявить хотя бы и гнусно-ложные допросы?

О, нет! нет!.. Это немыслимо! Этого быть никак не может с Единою Всенепорочною, Чистейшею, Кротчайшею и Матерью Бога! Прочь с пути! Исчезните во мгновение ока… Да не будете сами попалены!

– Да уклонятся, – поет Церковь, – воздушный дусии Да отступит же самый миродержец, да падает посрамлен, видя возношаему Божию Матерь. И исчезают прочь в бездну все бесы… Путь чист, светел! …Сейчас понесут Тело Пречистой…

Вот уже вынесли гроб… Дивные носители – апостолы… Единственный случай в жизни мира: НЕСУТ – АПОСТОЛЫ… Учители вселенной. Будущие судии мира… Чудное зрелище…

Оно было еще прообразовательно предсказано в Ветхом Завете: ковчег Завета могли носить лишь священники. Они прообразовали верховников священства – апостолов, а ковчег Завета прообразовал Богоматерь, вместившую в Себя Бога…

И как прежде слава Божия почивала на ковчеге, так ныне Она – Сама Ковчег, упокоилась в непреходящих жизненных сокровищах: так скрывают нечто драгоценное в неприкосновенных кладовых.

А Она есть та самая драгоценная Прекрасная, Всечестная «Голубица», которую воспел Соломон (см.: Песн. 1, 14). Ее-то несут великие апостолы.

Песнь 5….По-человечески, усопшему осталось уже очень немногое: темная могила, засыпанная землею, или и каменный, но тоже темный склеп… И конец… Дальше усопшему – тьма и неизвестность, печаль – живым.

Здесь – опять иное. Смерть Ее – начало света, и не только Ей Самой, но и всей твари… Каким образом?

Дальше это сейчас раскроется. Но это так есть! Еще на Синайской горе, когда вдруг вспыхнул огнем куст купины и не сгорел, прообразовательно открылось, что вот и тварь (куст) не тлеет… А сей куст таинственный есть Дева, Чистое Духа Пресвятаго Божественное селение (жилище).

И Она не тлеет… Что за чудо?

Наоборот: это – необходимо; ибо Она была «жилищем» ВСЕГО БОЖЕСТВА. А теперь Божество, Бог, с Своей стороны, тоже ВСЮ Ее, как Матерь, «Богородительницу», сделал способною перейти на небо (к небеси преходну).

…Обычно, даже у святых великих, лишь души идут в Царство Небесное, а Она – «вся»: Иисус Пребожественный, славы Господь, от Твоего чрева рождейся за милосердые, Сам Тя престави (переставил лишь) от земли, Богомати, с душею и телом…

Вот произошло какое дивное чудо! И это свет для всей твари…

Если прежде воскрес и вознеслся телом Господь, то Он же был Бог воплотившийся. Пречистая же Дева была таковою же, как и все люди… И вот ныне и Она, начаток творения, «вся», «с душою и телом», вошла в мир нетленный…

…Это будет и со всеми, но после вторичного пришествия. А Матери Божией не нужно ждать суда, ибо самое воплощение было для Нее «судом» Божиим, если Бог решил воплотиться от Нее…

Ей место уже в нетленном Царстве. Но это совершится не сразу воочию, а таинственно, незримо, как и Сын Ее воскрес сокровенно.

Но Церковь это уже знает. Не может быть иначе!

В самом деле, если и мы, погребая святых людей, не можем допустить, чтобы они истлели как все, то, без сомнения, нужно было заранее знать, что Нетленная Дева Матерь не подчинена будет законам обычного тления: Сын «переставит» Ее «всю» в жизнь.

И это будущее для всех представляется для Нее уже настоящим…

Песнь 6. Что же теперь делать? – Так ясно: поспешим все скорее еще в Сион, – когда Ее несут апостолы, – встретим в Гефсимании, еще раз Ее узрим, хотя бы и «проводим» в последний раз: ведь Она совсем уйдет от этого мира. Поспешим же пристать к погребальной процессии: со Ангелы тецем, со Архангелы и Властьми, и Началы (-ами), и Престолы (-ами), и Силами в Сион, великое чудо узрим… Какое?

«Родительница Жизни» (Христа) подверглась «смерти тленной». Вот первое чудо! А далее – еще большее: в тлении избежала всякия тли… Противореча всем законам естества!.. Но это есть… Хотя оно действительно – «таинство»… Но у Тебя все Твое было таинственно!

Таинственно, но несомненно: Она уже осияна неземным светом… Зажжем же и мы свечи, сионяне, и проводим Ее, Светом обложенную, в Гефсиманию.

…И процессия идет светло к последнему земному жилищу. «Град Божий» вселяется видимо в гроб Гефсимании. Здесь Сын Ее страдал до кровавого пота в последнюю ночь… Здесь Она найдет Себе упокоение, хотя и на краткий срок.

Песнь 7. У гроба служат последнюю литию и говорят речи… И потом – печальная «вечная память»…

И Церковь зовет почтить Богородительницу песньми. Но какими? Нет места для печали: Она в нетление входит… Нужно лишь славословить Ее. К этому и зовет Церковь:

– Священничестии собори, людей составления (собранна), отроковицы, вся девы, ликующе воспойте Девы преставление Божественное.

Это на земле… А на небе?

– Закона и благодати лучшии, праведники, Богородительницы успение хвалите, Бога славословьте, ибо в Сион святых днесь преставляется Пречистая, Святая, Гора святая и великая.

А к этим ликам теперь и мы все приступим и возопием тоже радостно:

– Радуйся, Всенепорочная!

Так, вместо печального заунывною пения «вечная память», эта чудесная похоронная процессия оканчивается неожиданным, необычным, дивным

– Радуйся!

Архангельское приветствие Благовещения… Начало и конец…

Этим заканчивается здесь, на земле, славословие преставления, величание погребения.

Песнь 8. Она уже уходит… Туда, к Сыну… Ее мы прославили… Даже и себя почти забыли… А ведь, казалось бы, каждому есть о чем попросить Ее… И даже об очень многом. Но приносим общую мольбу:

– Царице всех жен, Дево, мольбу принеси Христу о совершающих любовию память Твою сию…

Помяни всех! Дай каждому что нужно. Но и просить много не нужно: Она и без этого – любвеобильна!

А кроме того, Она так высока, так Пресветла теперь, славою сияет такою, что проситель, восхищенный Ее Божественною красотою, сразу опять забывает о всех своих маленьких нуждах и, наслаждаясь, славит Ее прославление в Царстве Небесном. Он уже зрит Ее там, в НЕТЛЕННОЙ РАЮ.

– Яко световидно освященное добротою Божества лице Твое, Пренепорочная, славою сияюще Божественнаго девства, преукрашеннаго отныне уже на вся веки…

Царица в красоте и славе!

Еще и еще нужно славить Ее! Забыв все свои нужды и, может быть, даже немощи, только славить бы Ее «красоту Божества», Божественности…

Но тут далее мы совсем теряемся… Если сам апостол Павел не находил слов передать «неизреченные глаголы», которые он слышал в раю (см.: 2Кор. 12, 4), то как сможет воспеть песнопевец «Божественную славу» Ее, превышающую ум и язык?! И потому мы горно желаем славить, но не имеем на это сил, смиренно, грустно уступаем необходимости: Глаголати не могу! изумеваюся и трепещу! и весьма соскутоваюся (сжимаюсь от страха)! Твоя превеликая не в силах восхвалить. И не будем. Но любовь мою, Дево, зрящи, божественными возмзди (вознагради) даровании (-ями) непрестанно.

Песнь 9. Но если невозможно описать славу нетленной красоты Ее, то остается еще многое, что нужно сказать Ей и по отшествии. О, как много еще!

И прежде всего… Ублажаем Тя, прекрасная Невеста, Богомати Дево, за спасение мира в лице наших родоначальников: через Тебя, родившую Искупителя, поползновение исправися (-лось) Адамово, и Евино побеждение (поражение) всегубительное. Вси Тя за это величаем: они ведь – наши праотцы. За них благодарим.

А за себя опять вспоминаем: славу Тебе по достоянию мы воздать не умеем и не можем, бессильны!

Да, впрочем, если Сам Бог славу Тебе по достоянию… подавает, яко Владыка Твой, Дево, то что же мы можем принести Тебе, худии, после Него?! Разве что: приими наше усердие и Тя любовию чтущих, яко Богородицу, сохраняй.

Общая мольба… Это надежнее: не просить чего-либо отдельного, а предаться в руки Ее Промысла вообще, навсегда…

– Пресвятую, Пречистую… помянувше, сами себе… в волю Божию предадим (ектения просительная в конце утрени). На Тя уповаем…

Канон кончен.

В заключение певец обычно испрашивает чего-нибудь себе и другим, совершающим службу (вообще «певцам»)…

После отпевания усопшего платят хору, певчим, священникам. Чего же Богородичные «певцы»?

– Якоже (как) Вышний (Бог), сошед (с неба), пройде из боку Твоею, Дево, нас посетил есть, Богоневесто, так и Ты, подобящися Ему, посети от Небесных чертог певцы Твоя, в «память» Твоего успения поющих. Так чего просят мудрие певцы у Царицы?

Мы – «худии», нищие, а Ты – Царица Небесных чертогов… Но за наше ублажение зайди в убогую хижину душ наших…

Посети! И это будет величайшей наградой! Много просят: «зайди». Но Царица – Милостива. Другая просьба, и последняя, – по долгу сыновнего подданства и попечения о мире державы, – молитва за державную власть.

Так прекрасно все сложено в службе. В конце, во светильне, Церковь припоминает прежнее, другое славословие, которое Она слышала в Вифлеемской пещере:

– Ангелы и пастыри пояху рождество Твое первее, и ныне ангельстии чини и апостольский лик, и всяк язык, Дево, успение Твое поют.

Ты же… моли о воспевающих Тебя христианех.

В стихирах на стиховне утрени повторяются главные мысли прежних стихир и канона: и славословие, и просьбы, и мысли о преставлении, и смирение песнописца, и мольбы о христианском народе, и об оживотворении мира Ее смертью, и о славном благодарственном пении.

Самое главное все же выпишу:

– Глаголом… Гавриила (при Благовещении) последующе, радуйся, Тебе зовем, Чистая… поминай о воспевающих Тя!

– Неизмерная Премудрость (Сын Божий) храм… из Тебе… созда… паче ума… Духом Святым; а ныне Тебе Саму в Небесные селения престави (-л)… Раб Твой, я ныне прихожду к Тебе, Матери Божией, от всяких избавитися напастей моляся. Но не о себе лишь одном прошу: царствующи с Сыном Твоим, христианский род сохраняй, то есть Церковь.

Последняя песнь – заключительно – хвалебная:

– Приидите, еси концы земнии, преставление Богоматере восхвалим. В руки Сына душу непорочную положила Она… Но Ее смертью мир оживотворився, во псалмех, и пениих, и песнех духовных с бесплотными и апостолы празднует светло.

Обобщаете и запечатлеваете главное.

В богослужении часто одни и те же мысли повторяются: Церковь хочет ими насладиться и впитать их глубже в слушателей.

А еще объясняется это тем, что творцами разных частей богослужения бывали разные люди; но естественно, что на один и тот же праздник они в своих произведениях выражали одинаковые мысли.

Какое же основное впечатление от службы предпразднства Успения Божией Матери?

Церковь зовет к радости и объясняет нам это. И уже заранее совершает обряд отпевания, – вспоминает погребение Ее.

Это вносит немного грусти в торжество. Но, думаю, Церковь делает это раньше для того, чтобы самый праздник отдать уже больше СЛАВЕ И РАДОСТИ.

Событие успения, или вознесения Ее на небо, столь велико, что не только наше личное недостоинство препятствует приступить к нему и с полною ясностью уразуметь силу события, но и вообще нам Той (Ей) достойную честь воздати немощно. Почему? – Потому, что Ее преизящное, то есть исключительное, превосходное, прекрасное, – всё, что было с Ней, преходит всяк ум.

Далее:

– На Ню взирати не можем (Богородичен на Господи, воззвах на великой вечерне).

Так все в Ней преестественно-чудно!

В самом деле: в Ней все полно чудес. На этом часто останавливаются церковные песнопения.

С этих слов начинаются праздничные стихиры. Первое, что слышит богомолец об успении Божией Матери, – это два слова:

– О, дивное чудо! (стихира 1-я на. Господи, воззвах на великой вечерне).

И во второй стихире говорится с первых же строк:

– Дивны Твоя тайны, Богородице!

Все – дивно!

– Вся (всё) непостижима Твоя, вся несказанно воистинну, страшна таинства (стихира на стиховне на вечерне 21 авг.). Всё «превыше естества» «дает Тебе» «Царь всех Бог».

– Побеждаются естества уставы в Тебе, Дево Чистая, – так начинается задостойный ирмос 9-й песни 1-го канона, который до отдания поет Церковь.

Так многообразно Церковь дивится! И сказать кратко:

– Чудо в чудеси (седален по 3-й песни канона 20 авг.), то есть «чудо на чуде».

Именно! Уже самое первое и величайшее чудо, о коем ни в какой праздник Ее забыть невозможно, – ДЕВА БОГА РОДИЛА:

– Вышняго (Бога) престол явилася еси, Владычице (стихира 2-я на Господи, воззвах на великой вечерне). Победныя почести (трофеи) взяла еси на естество (в преодолении естества, природы), Чистая, Бога рождши. Так начинает объяснять Ее величие канон. Что может быть выше, славнее, чудеснее, непостижимее?! Ты бо была еси Божия родительница (стихира на стиховне на вечерне 21 авг.).

Но дивны и обстоятельства сего рождения:

– В рождестве Твоем зачатие безсеменное (седален по 2-й кафизме праздника). В тропаре поется, что Она в рождестве девство сохранила еси, а во успении Твоем мертвость – нетленная… Како бо (будучи) неискусомужная (без мужа) младопитательница чиста суща? Како же (и) Мати Богу (будучи) мертвоносна (сделалась), хотя и мироухающи? (там же).

А ныне, в день Успения, сколько чудес и славы!

Со всех концов дивно собираются на облаках апостолы. С ними являются ангелы. За ними шествует Сам Царь их и берет душу Пречистой в Свои руки и спрославляет Ее с Собою:

– В рождестве бо Деву якоже сохрани, тако во гробе тело соблюде нетленно, и спрослави Божественный преставлением (тропарь 6-й песни 1-го канона праздника).

А вознесшись, Ты – самые небеса удобрила (украсила) еси (стихира на стиховне на вечерне 21 авг.) Своим благолепием!

Подумаем: «небеса украсила!» Какая же дивная в Ней красота была и есть! Как ангелы прекрасны, но Она всех превзошла!

Припомним, что в видении преподобному Серафиму мать Евпраксия говорит об исключительной славе и красоте Богородицы, превосходящей не только сопровождавших Ее святых, но и ангелов.

Далее.

При Своем скончании Она самим успением

– просветила еси мир (там же).

Воистину,

– Слава Твоя Боголепная, Богоподобными сияющи чудесы (стихира на Господи, воззвах на великой вечерне).

От мира ушла, а мир не оставляет: пребывавши по смерти, смерти вышши, Чистая (светилен 16 авг.); во успении мира не оставила еси, Богородице (тропарь праздника).

Такое множество чудес! И как не сказать:

– О, колика величия Тебе Сильный сотвори]..

А сверх всего: и Сама Ты от неплодныя бо родилася еси (светилен 16 авг.).

Воистину, «дивны Твоя тайны, Богородице!».

Здесь действительно всякий ум остановится в недоумении, удивлении, трепете и даже «страхе»! Понятно станет, что действительно Ей «достойную честь воздать немощно!»

Поэтому в службе неоднократно говорится, что недоумением объяты были не только апостолы, но даже и сами ангелы… А мы, празднуя, ни величия этой славы, ни чудес, ни страха не ощущаем. А должно бы!

Послушаем, что говорит Церковь про апостолов и ангелов:

– Опрята (-я) лик апостольский Богоприятное тело Твое, со страхом зряще (тропарь 9-й песни 1-го канона).

– Жену Тя мертвенну, но паче естества и Матерь Божию видевше… ужасно (с ужасом) прикасахуся руками (убирая, «опрятывая» Тело) к Тебе, славою облистающей, яко Богоприятное селение видяще (тропарь 3-й песни 1-го канона).

Насколько страшно было прикоснуться к Ней недостойными руками, ясно показывает случай с евреем Аффонием: когда апостолы благоговейно, со страхом несли Ее пречистое тело, фанатик еврей, возмущавшийся (даже, вероятно, искренно) самою мыслью о «Матери Бога», решил опрокинуть гроб и выбросить тело Ее… Евреи даже «СЫНА БОЖИЯ» не могли вместить, за что и распяли Господа Христа!

– «Каких еще нам доказательств! – говорит Каиафа, раздирая свои одежды. – Он себя Сыном Божиим творит!» И Христу изрекается смертный приговор: «повинен смерти!» (см.: Мф. 26, 65 – 66). Подобное, вероятно, переживая и Аффоний.

Но Христос оградил Свой «одушевленный кивот», как некогда оградил «ковчег» неодушевленный, когда еврей Оза, даже по причине побуждения поддержать накренившийся воз с ковчегом, неосторожно коснулся его плечом, – и мгновенно умер (см.: 2Цар. 6, 7). Здесь же ангел Божий незримым мечом отсекает дерзкие руки Аффония.

Именно об этом событии говорит следующий же тропарь: в то время как апостольские руки касались тела Пречистой с трепетом (скажу по-русски):

– «Суд Божий постиг» через «усечение» досадительныя (оскорбившие) руки дерзкаго. Бог этим сохранил честь одушевленному кивоту, исполненному славою Божества, ибо «в нем Слово стало плотью» (тропарь 3-й песни 1-го канона).

Та же мысль выражена и в другом месте: Ты, Богородице, вошла в славу; потому – воздаде (воздай) беззаконныя Господь, лесть бо (кощунство) сотвориша (-ли) честному телу Твоему (седален по 1-й кафизме 19 авг.).

Если так чувствовали себя апостолы, если благоговейно предстояше апостольский собор (стихира на стиховне на вечерне 19 авг.), то как же должны бы чувствовать себя мы?!

Но обратимся еще к ангелам: какие чувства влагает им Церковь?

– Пресвятыя и старейшия ангельския силы, чудеси дивящеся, приникше друг ко другу (иногда и люди втихомолку шепчутся удивленно), глаголаху: возмите ваша врата и восприимите Рождшую небесе и земли Творца. Славославленьми же воспоем честное и святое Тело, вместившее нами невидимаго и Господа (на великой вечерне стихира на стиховне).

Припомним и те слова, которые уже приводились раньше:

– Взирать на Нее не можем (стихира на Господи, воззвах на великой вечерне). Эти слова принадлежат именно ангелам. В другой песни говорится так:

– Ангели лик составляют со апостолы, ужасно взирающе на Рождшую Начальника жизни (стихира на литии).

И оба лика ангелов и апостолов страшная пения… принесоша (-ли) тогда Деве (стихира 2-я на Господи, воззвах 16 авг.).

Вот каково главное настроение участвовавших при погребении Богородицы.

Отсюда совершенно естественно, что мы, люди, уже тем паче должны смутиться и быть в трепете пред Нею.

И мы видели еще в предпразднственном каноне, как и в раю при созерцании Ее славы, – «изумевают и трепещут и весьма соскутоваются» (от страха смущаются, как бы сжимаются).

Но и в самый день праздника автор икоса (по 6-й песни канона) сознается в дерзости своей, что решается «воспеть» Чистую Матерь Божию. И потому у Самого Христа Господа, Сына Ее, молит «оградить» его «помышления», «укрепить» в словах, «даровать язык» нужный. Но и при всем том Церковь сознается:

– Киими недостойными устнами ублажим Богородицу? (стихира 1-я на Господи, воззвах 16 авг.)

Вот почему ныне чудо преужасное. И потому ангелы и апостолы со страхом погребают Богородицу (стихира на стиховне, вечерня 16 авг.).

Но хочется узнать глубже о том, откуда такое «страшное» настроение?

Мы не сомневаемся, если на это ответим двумя словами церковной песни: от «славы Боголепной».

На этом просим теперь очень остановиться вниманием, ибо здесь самый центр, самая вершина смысла праздника; отсюда все исходит – и сказанное ранее доселе, и все последующее.

Когда начинался праздник, я этого не понимал; после «умом» лишь дошел до этого, припоминая о страхе из жития преподобного Сергия и других угодников. Но вчера ощутил это немного и сердцем, и яснее уразумел… Немного напишу об этом… Скорее – попытаюсь…

…Вот мы постоянно молимся Божией Матери… Подходим доверчиво… И просто… И это хорошо.

Но это ЕЕ МИЛОСТЬ И СНИСХОЖДЕНИЕ по любви и сочувствию к нашим страданиям. По существу же Она воистину «Преславная». А все «пре- славное» может поражать нас, как не – переносимое…

Если на преображение Господне апостолы не могли взирать на «неприступную» славу Его, то именно же ЭТА Божественная слава осияла в успении Богородицу. Спаситель показал, до какой славы может дойти НАШЕ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЕ (ныне «очерневшее») естество! Ныне в Божией Матери оно и прославилось. Прославилось все: и дух, и душа, и тело. Все стало «БОЖЕСТВЕННЫМ», то есть проникло в Ней Божественною благодатью, или Богоподобной, Боголепной славой!

Как в раскаленном железе (возьму опять то же сравнение) уже больше действуют не его, а огненные свойства, так и в обожествленной Богородице все стало уже «Божественный», обожествленный.

А все Божественное невыносимо для слабого человека, выше сил его!

Это и говорит в песнопениях Церковь.

Что же произошло в Богородице по Ее преставлении в Ее прославлении?

«Дух» Ее стал «всесвятым» (стихира на стиховне на утрене 20 авг.), «тело» Ее «пречистое» стало «блаженным» (седален по 1-й кафизме 21 авг.) и «богоприятным, нетленным» (на стиховне стихира праздника, вечерня 21 авг.).

Можно сказать и больше:

– Ныне невещественный (ангельские) чинове провождают в Сион (небесный) небошественное божественное тело Твое (тропарь 1-й песни 1-го канона), – начинает хвалить Преставльшуюся святой Косма песнопевец.

Как видим, даже тело Ее уже стало «Божественными.

Она вся – уже в Божественном СВЕТЕ ныне:

– К нестареемому покою от земли преставляешися… осияема светлостию… в Тя всельшегося, Богородице Чистая (стихира на Господи, воззвах, вечерня 19 авг.).

Вот уже – и свет Преображенской славы! О «благоухании» Ее упоминалось в изъяснении предпраздничного канона; приводились слова о «мироухании» и из праздничного канона.

Все это сближает с Нею преподобного Серафима в его прославлении. А про него Богородица, явившись с апостолами, сказала: «Сей – от рода НАШЕГО!», то есть уже подобен Ей и небожителям. Но Божия Матерь прославлена была ВЫШЕ всех! Ее слава превзошла всякую славу сотворенного мира, видимого и невидимого!

Вот мы часто читаем и поем о Ней, но не сознаем этого:

– Честнейшую херувим и славнейшую без сравнения серафим… И не постигаем этого! А Церковь все это излагает в богослужении:

– Яже небес вышшая сущи, и херувим славнейшая, и всея твари честнейшая, ибо была Присносущнаго Существа приятелище (стихира 2-я на литии). Подумаем: ВЫШЕ всякого сотворенного естества! Как ни славны святые и ангелы, но Она – выше и славнее всех! Дальше – и без сравнения.

Отсюда становится понятно, что Ее явление в раю «небеса украсило». А украшать может то, что лучше украшаемого.

Вот какой славы достигла Она!

«ОБОЖЕСТВИЛАСЬ» – по благодати… Когда же произошло сие, то Она приобрела уже и богоподобные, а можно выразиться, и Божественные свойства. Какие же?

– Подобие Богу – по вездесущию: Она и на небе, но и мира не оставила (тропарь Успению).

– Подобие Богу – по действиям: Она теперь Сама спасает уже других.

Остановимся душою на этом. Спасать других… Да, это лишь Богу свойственно, Спасителю. Но, в силу Ее обожествленности, и Ей дарована сия страшная власть! Поэтому в тропаре отмечено это высочайшее свойство Богородицы:

– И молитвами Твоими избавлявши от смерти души наша (там же).

«От смерти» – конечно, «второй смерти» (см.: Откр. 20, 14; 21, 8), от вечной погибели. Спасает, конечно, не Своею силою, а силою Бога, Ей данной, или спасает Бог, но Ее особыми по силе ходатайствами и молитвами: и молитвами Твоими избавлявши от смерти души наша. От смерти телесной никто не свободен.

В песнопениях Ей Церковь то употребляет слова:

– Пресвятая Богородице, моли Бога о нас грешных (на великом повечерии). То – проще: Пресвятая Богородице, спаси нас! (параклисис Божией Матери).

Или еще: спаси от бед Твоя рабы, Богородице (там же). И все сие совершилось уже после успения, в совершенной полноте.

Она уже стала «Божественною».

Вот откуда слава Ее; откуда страх и трепет даже ангелов и апостолов; откуда «страшная пения»; откуда сознание «недостоинства» песнопевцев…

Отсюда, как увидим потом, будет и соответственная благодать праздника. Нужно, сколько вместимо, воспринять эту Божественную славу: здесь – главное!

Однако было бы неправильным, если бы мы сказали, что страх и трепет суть главные чувства, проникающие песнопения праздника.

Наоборот, без всякого сомнения, господствующий тон их чрезвычайно РАДОСТНЫЙ. И даже в смысле количественном радостные мысли превышают «страшное» во много раз.

Еще в предпразднстве начинается с торжественных восклицаний восторга:

– В кимвалех возгласим, в песнех воскликнем! Надгробное пение светло возопием! (стихира на Господи, воззвах предпразднства).

На самый праздник первые слова малой вечерни радостные:

– Бессмертным успением Божия Матере ангельский собор радуется… и к веселию нас, земных, призывает вопити немолчным гласом: радуйся, преставльшаяся от земли… Радуйся упование и спасение наше! (стихира на Господи, воззвах на малой вечерне).

А стихиры на великой вечерне все (8 раз подряд) кончаются ангельским приветствием Гавриила:

– Благодатная, радуйся: с Тобою Господь!

Радостнее же этих слов нет для Нее!

То же самое говорится и про апостолов и ангелов:

– Живоначальное и богоприятное Твое Тело погребше (похоронивши), радовахуся (стихира на стиховне слава и ныне) апостолы, и (и ныне) благогласнейше Богородице вопияху, исходную возглашаюсь песнь Духом: радуйся, Нетленный источниче! (2-й тропарь 5-й песни 1-го канона).

– Лик ученик собравшеся, с веселием ношаху честное в рай тело Твое (седален по 2-й кафизме 16 авг.); и со славою и многим веселием погребоше, воспевали пречистое тело Твоего блаженства, Мати Христа Бога (седален по 1-й кафизме 21 авг.).

Радовались и ангелы:

– Силы Небесныя премирныя предтечаху вкупе и ликоваху, духовне зовуще: веселитеся Небеса! (седален по 2-й кафизме 21 авг.)

Как же теперь сочетать оба эти чувства: страха и радости у апостолов и ангелов, а следовательно, отчасти, по подобию, и у нас?

На это отвечает Церковь так про ангелов:

– В преставлении Матери Божией ангельская воинства священными крилы трепетом и радостью покрываху… богоприятное тело Ея (тропарь 4-й песни 2-го канона на Успение).

Следовательно, у них были оба чувства. Но – по службе – несомненно господствует, преобладает радость над страхом!

К ангелам присоединяется и человеческий род:

– С нимиже и мы, любовию играюще, Чистая, хвалу Тебе приносим гласы песненными, вернии, и вопием: радуйся, Предстательнице присночтущих Тя (седален по 3-й песни канона 22 авг.).

И действительно, общий тон песнопений – ликующий, радостный, торжествующий. Особенно в этот праздник в радости выделяются из других девственники и начальники. Девственники – потому, что вся слава Ее изошла от сверхъестественной чистоты Ее, а начальники – для того, чтобы сильнее подчеркнуть славу и торжество Ее:

– Юноши и Девы, Девыя (Девственной) же и Богоматере память чтуще, старцы (старшие, старейшины, начальники) и князи, царие и судии, пойте! (1-й тропарь 7-й песни 2-го канона на Успение). Радуются все и даже самая тварь, природа:

– Да вострубят трубою духовною горы небесныя (те высокие, до неба)/ Да радуются холми! (2-й тропарь 7-й песни 2-го канона на Успение).

«Весь мир», «вся тварь» приглашается торжествовать, и земля, и воздух.

Каковы же причины этой радости, которою наполнено все богослужение на самый праздник до такой степени, что не только о слезах, но и ни о какой печали вообще не может быть и речи не только у апостолов и ангелов, но даже и у нас?!

«Странное погребение!» Уже не раз на этот праздник приходила мысль о противопоставлении: погребение и ликование!

Обычно смерть – это несчастье, скорбь, слезы, рыдания, отчаяние… Погребение – одна из самых печальных страниц жизни человеческой. Все «убиты»…

Здесь – все наоборот: радуются, ликуют, торжествуют, восклицают, плещут руками. Короче – погребение претворилось в праздник. Воистину – «странное погребение»!

Почему же радуемся? Что празднуем?

Конечно, не смерти радуемся, а тому, что последовало за нею: воскрешению, вознесению, прославлению, обожествлению, предстательству. И самой смерти уже нет: есть только лишь «сон», «успение», «преставление» из одной жизни в другую. И притом – в несравненно лучшую: Жизни присносущныя и лучшия смерть Твоя бысть прехождение, Чистая, от привременныя к Божественней воистинну и непреходимей жизни преставления (тропарь 4-й песни 1-го канона на Успение). И не просто – к лучшей: Приидите… возрадуемся, Богородицу зряще: к зело бо лучшей и Божественней сени (жилищу), яко Матерь, Сию во Святая Святых Христос престави (тропарь 9-й песни 2-го канона на Успение).

Она не умерла, но преселилась к божественнейшей жизни. И прежде всего, чтобы: в веселии Сына зрети и Господа! (тропарь 4-й песни 1-го канона на Успение).

Ведь никак нельзя из чувства Богоматери изъять той материнской радости, которую – в малом подобии – переживают все матери, видясь с разлучившимся сыном. Но здесь Он и Сын, и Господь!.. И радости Ее даже и представить нам невозможно! Выше ума!

А затем нужно вспомнить про то «Божественное прославление», о котором говорилось раньше: у нас это вызывает страх и трепет, но Она Сама, как и все прославленные, испытывает необычайную радость и блаженство.

06 этом и поет Церковь много раз на службах, начиная с малой вечерни. Ангелы, как уже знающие об этом состоянии по своему опыту, и сами радуются за Богоматерь и других приглашают радоваться:

– Спя, отходящи, в обители вечные вселяется, и к веселию небесному преходящи, в Божественную радость и вечное наслаждение вступает (на малой вечерне, 1-я стихира на Господи, воззвах).

Поэтому понятно, что этой блаженной перемены, прежде других, желала Сама Преставляющаяся:

– Жизни вышния желающи, сию (нижнюю, земную) оставила еси, Богородительнице (на малой вечерне, 2-я стихира на Господи, воззвах).

– И ко премирным прешла еси, доброту (красоту) разумевати Вседержителя и Сему (Ему), якоже Мати срадоватися (на вечерне стихира 3-я на Господи, воззвах 16 авг.).

Такова первая причина радости праздника – радости за всё.

Да! Счастливы и мы!

– Блажим Тя еси роди, Богородице Дево, но блажени есмы и мы… Почему?

– Предстательство Тя имуще (ипакои по 3-й песни канона).

Вот отчего счастливы и мы…

Мы не дерзаем того говорить, что Ты указала туда и нам путь, что и нам предстоит прославление, подобное Твоему. Мы недостойны… Мы грешны… Но так как Ты теперь спребываешь с Самим Сыном и Богом Твоим, то мы радуемся этому и за себя, ибо Ты молишься о нас.

Почему молишься? – Как же не молиться? С одной стороны, к сему побуждает Ее богоподобная любовь обожествленного духа; с другой – мы Ей не чужие. Мы Ей – «сродники» по человечеству… Все…

– Сродна (-го) присвоения не забуди, Владычицеи (слава на литии).

Можно ли любящей душе забыть о сродниках, пусть и бедных и ничтожных! Особенно если они «верно празднуют» Ее торжество!

В других местах мы все называемся «наследием», или Ее достоянием, мы – Ее стадо, овцы. Так говорят даже апостолы:

– В небесныя домы к Сыну восходящи, спасавши присно, Богородице, наследие Твое (тропарь 9-й песни 1-го канона).

– Петр же со слезами (единственный раз упомянуто о слезах!) вопияше Tи: О Дево, вижду Тя ясно (явно) простерту просту, живота всех, и удивляюся… Но, о Пречистая! молися прилежно Сыну и Богу Твоему, спастися стаду Твоему невредиму (стихира по Евангелии).

В каком смысле мы называемся «Ее» наследием, если мы, люди, – «достояние Божие»?

…Возьму такое сравнение. Сын захотел приобрести имение, но у него недостает для этого некоторой суммы денег. И мать дает ему. И он становится владельцем имения. Но фактически, поскольку через материнскую помощь приобретено оно, можно сказать, что его достояние, или «наследство», – матери. Так, Господь спас мир, взяв «взаим» плоть от Приснодевы. Посему-то мы не только Божие имущество, но и Ее. И теперь Она заботится о сем достоянии Сына и Своем день и ночь:

– День бо и нощь молишися о нас… Тем (потому), воспевающе, вопием Tи: радуйся, Благодатная, Господь с Тобою! (ипакои по 3-й песни канона).

И эта молитва началась с самого НАЧАЛА Ее преставления:

– Якоже воздевши руце, исходиши (умираешь), Всенепорочная, руце, имиже Бога носила еси плотию, со дерзновением, яко Мати, рекла еси к Рожденному: яже Ми дал еси, во веки сохрани! (тропарь 8-й песни 1-го канона).

– И ныне предстоящи, Сыну Твоему молишися о мире мира, Мати безневестная (седален по 2-й кафизме 19 авг.).

Она сделалась всему миру Матерью через Сына Своего, вочеловечившегося от Нее и спасающего людей. Царица влечет за Собою и сродников.

Но не только люди, но и вся вселенная имеет основание ликовствовать ныне.

– Земля убо благословися погребением Твоим; воздух же осветися восхождением Твоим, Марие Всепетая (седален по 2-й кафизме 19 авг.).

Короче: весь мир осветила еси… бессмертным успением Твоим (стихира 3-я на Господи, воззвах 16 авг.). «Весь мир оживотворился» – слышим мы еще в предпразднстве. Вся тварь «празднует»!

Как?

– Надеждою на возрождение, обновление: если Она, Человек, удостоена сего бессмертия, прославления, и притом не только по душе, но и по телу, то есть матернею, подобною всякой природной вещи, то и весь мир может подняться на такое же возобновление, духовное изменение. А кроме того, самое пребывание Ее на земле и прохождение по воздуху дало ему благодать: поэтому особенно блажен «дом Богородицы» – Гефсимания, где Она погребена была. Туда и приглашает Церковь «празднолюбцев», почтить гроб и мыслию, и прикосновением, и сердцы (-ами), и устнами очесы и лицем чисто прикасающеся (тропарь 9-й песни 2-го канона).

…Поэтому понятно, почему паломники в сей день (Успения 17 августа) спешат в Гефсиманию, подобно как в Страстную пятницу и субботу – к Плащанице.

И как не почтить Ее гроба?!

Ее гроб… показа рай (тропарь 8-й песни 2-го канона) и Ей, и нам.

Вот почему Церковь всех и приглашает радоваться:

– Да возгласят трубы богословов днесь! Язык же многовещанный человеческий (на всех языках усердно) ныне да восхвалит! Да огласитже (издаст глас) воздух, безмерным сияя светом! Ангели да поют Пречистыя Девы Успение (тропарь 5-й песни 2-го канона), и «празднующи погребение».

Вот почему ныне всяк земнородный да взыграется духом просвещаем; да торжествует же безплотных умов естество (ирмос 9-й песни 2-го канона). Божественное сие и всечестное совершающе празднество (ирмос 6-й песни 2-го канона), священное преставление Богоматере (ирмос 9-й песни 2-го канона).

Вот почему в славном успении Ее небеса радуются… вся же земля веселится (1-я стихира на хвалитех).

Вот почему вся служба полна «СЛАВОЮ» и славными песнями в честь Богородицы.

Все это многообразное блаженство, всю эту Божественную славу можно наименовать двумя словами: «Царство Божие».

Ныне Богородица вошла в Царство Божие. Или можно и иначе сказать: Царство Божие, слава Божия почила на Ней.

В богослужении часто говорится о Ней как о Царице. Но особенно насыщено этим одно песнопение:

– Да празднует тварь молебно: всех Царица к Царству мысленному (то есть духовному, а не земному) ПРЕЙДЕ сцарствовати Царствующему всею тварию. Ея же ради разрушися адово царство, и мы от земли вознесохомся, и со Ангели жити сподобихомся (стихира на Господи, воззвах 17 авг.).

А в другой стихире все приглашаются принести Ей, как Царице преставившейся, дары:

– Девичестии лицы… яко дap, девство вместо мира приносят, ови же невещественное пение с добродетелию… С нимиже и мы, житие чистое совнесше, изыдем к погребению сущая (истинной) Матере Бога нашего, пеньми и песньми духовными согласно Ю (Ее) ублажающе (стихира на Господи, воззвах, и ныне, 16 авг.).

Но не только Она Сама в Царстве славы, но в Ней впервые все человечество в полноте восприняло Царство Божие. Правда, ранее всех восшел, вознесся на небеса Господь Иисус Христос… Но Он был не только человек, но и Бог… После входили в рай праведные, но одними душами, без тела. Ныне же Она, первая из людей, и притом во всей полноте человеческого естества, вошла в Царство Божие… Ныне и ангелы впервые увидели полного человека в своем славном вышнем Царстве:

– Ея же успением собрася мысленное земное и небесное естество все, патриарси, пророцы и с мучениками апостоли, – то есть собрались на торжество Ее; ныне все объединились в Царстве Божием:

– Едина бо бысть радость днесь сущим на земли и на небеси во успении Ея (3-я стихира на стиховне, вечерня 22 авг.).

И как восшедшая выше всех тварей, – и небесных, и земных, – как Царица, сцарствующая Сыну Своему, Она после успения и до века владычествует видимыми и невидимыми (седален по 2-й кафизме, 21 авг.).

Она – и Невеста Божия, Царица Дева, и Дева Мати (на стиховне стихиры праздника 18 авг.).

Ее, как Царицу, и «приемлет» «Вышнее Царство» к себе… А так как сие Царство есть Царство Святой Троицы, то, следовательно, Троица приемлет Ее в блаженство Свое, поскольку это возможно человеку.

Между прочим замечу: есть католическая икона – Коронование Божией Матери Троицею. Вверху Бог Отец, Бог Сын и Святой Дух; под Ними на коленях стоит Богоматерь; на Нее спускается корона.

У католиков посвящен этому, кажется, и особый праздник. У нас – нет; но сущность – одна.

Так мы подошли с вами опять к «славе».

Хорошее это понятие и слово у сербов. Ныне «слава» Богородицы! Как на Вознесение была слава Господа, так ныне слава «Госпожи», – «Госпожины»… И, вероятно, наше русское слово «спожинки» (так называется весь пост Успенский) есть сокращенное «Госпожинки», то есть дни Госпожи Богородицы.

…Во всяком случае несомненно, что Церковь считает «славою», или «днем», Ее, Богородицы, именно день Успения, а не Рождество Ее, не Благовещение, не Введение.

И понятно: ныне – самый славный день именно для Нее Самой. Ведь и святых (мучеников, преподобных) мы поминаем, главным образом, в день их кончины; особенно же если прославление, канонизация, совпадает с тем же днем. Или же вспоминается день прославления мощей, если он отделяется от смерти.

Поэтому преподобный Серафим чудо с исцелением им четырехлетнего расслабленного ребенка (в 1924 году) сам называет 19 июля, день открытая мощей: «МОЙ ДЕНЬ».

«Дождись, дождись, – говорил он во сне матери расслабленного ребенка, – моего дня».

Конечно, в песнопениях слово «слава» не употребляется, но по существу, конечно, ныне день «славы Богородицы», именно Госпожи, Владычицы, Царицы, Прославленной, Обожествленной, Воцарившейся с Сыном в Вышнем Царстве.

Это слово в песнопениях заменяется другим: «ПАМЯТЬ».

Это слово в богослужении часто встречается:

– Преукрашенная Божественною славою, священная и славная Дево, память Твоя вся собра к веселый> – так начинается радостный канон, или:

– Твоя песнословцы Богородице… лик… совокупльшия… в Божественней памяти Твоей венцев славы сподоби (ирмос 3-й песни 2-го канона).

Она Сама прославилась и певцов участниками славы делает:

– Память Твою празднующе, вопием Tи, Препетая (на великой вечерне стихира на стиховне).

– Память Твою, Дево Чистая, Небесные Силы славят… человеческий же род – поем (тропарь 8-й песни 2-го канона).

И как в день славы (или русских именин) хозяин или именинник угощает гостей своих, так и Божия Матерь подает верным в Божественней памяти Ея богатно велию милость (стихира на Господи, воззвах на вечерне 16 авг.).

Какую же милость, какую благодать раздает в день славы Царица Богородица хвалителям Своим?

Кое-что открылось нам в конце концов.

…Нужно твердо установиться в той мысли, что по успении Богородица уже НЕ ОБЫЧНЫЙ человек, а БОЖЕСТВЕННАЯ ВЛАДЫЧИЦА МИРА….Нужно вознестись умом, а главное – сердцем так, чтобы ПОЧУВСТВОВАТЬ НЕИЗМЕРНОЕ ВЕЛИЧИЕ ЕЕ, а также, – и это непременно, – «НАДМИРНОСТЬ».

Это, правда, и ко всем святым относится, но к Ней, «высшей» всех, больше всего. Она Сама – царствует уже. Она Сама – всецело спасена уже…

Там, на небе, Она в нынешний день торжествует с ангелами, патриархами, мучениками и апостолами, смиренно приемля их славословия… Не смею больше

дерзать и заглядывать туда, горе… О! какое там торжество днесь!

…Но как «бедные дети земли"·? «Нищие Ее родственники»? Чего же им пожелать и испросить себе?

Конечно, чего же иного, как не того, чего желает от нас Сам Бог, Спаситель мира, – спасения?! И чего же иного желает нам и Богородица, как не того же самого «ЦАРСТВИЯ БОЖИЯ», той же «славы» у Бога, какие получила Сама Царица Дева?! В тот день, когда все это получила Сама, Она и нам желает того же: спасения, Царства Небесного!

Но то, что для Нее уже достигнуто, для нас есть еще предмет стремлений, борьбы, подвига. Мы еще в пути. И Она желает нам помочь – СПАСАТЬСЯ. Это воистину самое Божественное, Богоподобное желание! И если Она помогает нам в спасении, то это не самый ли великий дар со стола Ее «славы»?!

Конечно, и радость для нас есть у Нее; но то может быть в другие дни… А ныне желает Она главного: «только бы вы все спаслись!» «Тогда радости насытитесь».

А спасаться нам, это значит – бороться против грехов своих и стремиться к благодати! Вот почему, может быть, и мне, грешному, Богородица в день Своей славы не дала сначала радости, а заставила просить о том, чтобы я не грешил, чтобы Она помогла мне спасаться…

…И я снова пережил это настроение: как бы в присутствии Ее Самой не позволять себе дурного, даже и в малом. И это мне снова помогло… Слава Ей, Многомилостивой!

Но главное нужно помнить: Она – Божественна! И преславна!

Вот как я дошел до этого от песнопений церковных. Везде все слышу просьбы, просьбы, просьбы к Ней. Все зовут о помощи. Все надеются на Нее… Просят себе милости, благодати… Какой же? Стал я всматриваться в это – и увидел, что, главным образом, и просят именно о спасении: «Пресвятая Богородице! Спаси нас!»

Но так как у людей есть беды духовные и беды земные, то Она помогает и там, и здесь. Послушаем.

Уже в тропаре, – как мы говорили, – Она в нынешний день «молитвами Своими избавляет от смерти души наши».

– Молися выну (всегда) сохранити и спасти от всякаго прилога противнаго (на великой вечерне стихира на Господи, воззвах, и ныне), то есть от диавольских искушений.

Мы Ей покланяемся, яко молящейся о душах наших (стихира на литии).

– Молися, Пречистая, спастиси душам нашим (стихира 1-я на стиховне).

– Спаси нас, исповедающих Тя, Богородицу, от всякаго (вообще) обстояния и избави от бед души наша (стихира 2-я на стиховне).

– Христианский род вознеси (то есть дай силу) и спаси души наша (стихира на стиховне слава, и ныне).

Как видите, главным образом, ныне говорится о спасении душ, а в дополнение – и избавлении от иных бед.

И мы с своей стороны в день Ее славы должны приносить Ей тоже – духовные «дары» – СПАСАЕМЫЕ ДУШИ:

– Усты чистыми… сердцем светлым… высокою мыслию… в нарочитый (особый) избранный (исключительный) день преставления… Девы и Чистыя (тропарь 7-й песни 1-го канона).

– Житие чистое совнесше, изыдем к погребению (стихира на Господи, воззвах, и ныне на вечерне 16 авг.).

– Подобает бо Матери Божии яко Царице царскими добродетельми светлосияющими дориноситися (быть славимой).

Ныне, в день Ее славы, в раю и души праведных, обступивше, Царицу славят (стихира на Господи, воззвах, и ныне на вечерне 16 авг.).

Подобно и мы должны принести святые добродетели; об этом говорит целая стихира:

– Светло празднуем в Божественнем успении (Той), Я же (Которая) вышши всех тварей, приносяще Сей славныя и светлыя еси дары, воистинну божественны, яже суть Сей лепотны (приличествуют): веру, и надежду, и любовь несмутну (чистую), чистоту, освящение и правду, имиже (Она) наслаждается, да (этим) и причастники Ей сподобит нас быти и царствия вышняго удостоит (стихира 3-я на Господи, воззвах на вечерне 20 авг.).

Вот здесь и высказано то, о чем мы все должны стараться.

Она ныне хочет того же нам, что получила Сама: мать и в «гостях» все думает о детях: «вот бы и им – сюда же!» И Она желает «нас причастить», приобщить к Себе, в Царствие высшее.

А для этого нужны добродетели, соответственные Ей и Тому Царству: там Царство Божие и Она – Божественна, а потому и дары (добродетели) Ей нужны «божественные».

А это и есть светлое, чистое житие.

Об этой благодати СПАСЕНИЯ и молим мы в день Успения Спасенной и Спасающей нас Богоматери.

– Приими от нас песнь исходную, Мати Живаго Бога, – говорит канон в заключение, – и светоносною Твоею и Божественною осени благодатию! – Какою же? – Христолюбным людем мир (земной), оставление (грехов) поющим и душам спасение подающи (последний тропарь 9-й песни 2-го канона).

Везде нужна нам помощь, но СПАСЕНИЕ – преобладав Итак: Ее СЛАВИМ радостию, а себе спасения просим.

И подумалось за молитвой в церкви:

– Какая великая милость и счастье, что мы получили такую Молитвенницу, Надежду, Предстательницу, Ходатаицу, Заступницу за нас!

В самом деле: вот иногда (мы это знаем по опыту) считаешь себя недостойным просить у Господа непосредственно; тогда обращаешься к Посреднице, Предстательнице нашей Богородице и молишь Ее:

– Заступись! Испроси! Умоли! Исходатайствуй!

И легче становится на душе с надеждою на Нее: есть великая поддержка у нас!

И как Она ни высока и Божественна, или, лучше сказать, потому, что Она высока и Божественна, но все же к Ней легче идешь с молитвою. Великое счастье! Великий дар Божий! И особенно это испытываешь именно на Успение, на день славы Ее.

Ныне – «день Владычицы», день вознесения Ее! Потому нужно на Успение просить Ее особенно усердно: «богатно» (щедро) раздает дары Она. Но больше всего нужно просить – О СПАСЕНИИ.

Впрочем, и другие дары Она дает в сей день Свой… Но что может быть выше спасения?! Что лучше «Царства Вышнего»?!

…И к сему прошению Она и довела меня, грешного, в день свой! Слава Ей! Хоть и невесело было, но спасительно и поучительно… А главное – самое НУЖНОЕ! Теперь я знаю, о чем, о какой благодати, просить на следующий праздник Успения.

И Церковь радуется, что имеет теперь такую Предстательницу! Потому и поем:

– Радуйся, упование и спасение наше! (на малой вечерне стихира на Господи, воззвах). Наша надежда!

– Днесь… преставляется… спасение верных и упование душ наших (стихира 3-я на литии). Ты спасавши присно (постоянно), Богородице, наследие Твое (ирмос 9-й песни 1-го канона).

Спаси и нас, грешных, да и мы Тебя зовем с апостолами, глас Гавриилов поюще: радуйся, Благодатная Дево, Мати Безневестная! Господь с Тобою (стихира на хвалитех и нъте) и Тобою – с нами.

– Радуйся, Предстательнице присно (всегда) чтущих Тя (седален по 3-й песни канона 16 авг.).

Сим прославлением Божией Матери и дарованием Ей от Бога власти и силы содействовать спасению и других «сынов Царствия» – ЗАКАНЧИВАЕТСЯ ДОМОСТРОИТЕЛЬСТВО ХРИСТОВО.

В первой торжественной стихире на литии, когда духовенство, подобно прилетающим апостолам, исходит из алтаря на литию, певчие поют:

– Подобаше самовидцем Слова и слугам (то есть апостолам), и еже по плоти Матере Его успение видети, конечное елико (сколько совершилось) на Ней таинство: яко да не токмо еже от земли Спасово восхождение узрят, но и рождшия Его преставлению свидетельствуют. Темже (потому) отвсюду… собравшеся, Сиона достигоша (стихира на литии).

«Конечное», последнее Ее таинство… и Церковь говорит: таинство, или чудо, – «на Ней».

Прежде с Нею было много чудес, начиная с зачатая Ее от бесплодной матери, воплощения, рождения, сретения, чудес при жизни Сына – Спасителя, воскресения, вознесения Его, Сошествия Святого Духа; но теперь «на Ней» совершается «конечное» таинство: Матерь Бога умирает и воскресает.

Нет препятствий считать это завершением вообще Христова дела ОБОЖЕСТВЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА в лице Пресвятой Богоматери.

На это некий намек можно видеть и в богослужении: ныне – Божественный апостольский лик… песнословяще Божественное и страшное Христа Бога смотрения (плана) таинство… радовахуся, Всепетая (на великой вечерне стихира на стиховне и ныне).

Таинство домостроительства, – в широком смысле, – есть все дело спасения человека.

Теперь обратимся к второстепенным пунктам, кои затрагивает Церковь на службах в Успение.

Остановимся сначала на тех, кто послужил Ей при успении, то есть на апостолах. И, прежде всего, на чудесном их «соборе», или собрании.

Воистину дивное чудо: люди летели по воздуху, несомые, как перышко – ветром. Их несли «облака», или ангелы; и, конечно, сила этих облаков не естественная, а сила Божия.

– Собор ученик… собрася погребсти Богоприятное тело Богоматере (на малой вечерне, стихира на стиховне). Снидошася на облацех (там же).

Если же кто спросил бы: как это?

Ответ единственный и простой:

– Богоначальным мановением отвсюду Богоноснии апостоли, облаки (-ами) высоце (высоко) взимаема, дошедше пречистаго и живоначальнаго тела Твоего, любезно (его) лобызаху (на великой вечерне стихира на стиховне и ныне). Но слетелись они еще при жизни Ее.

– Егда преставление пречистаго тела Твоего готовляшеся, тогда апостоли, обстояще одр, с трепетом зряху Тя (стихира по Евангелии).

Тогда будет понятной и краткая речь, которую влагает Церковь в уста Богородицы к апостолам и которая умилительно-успокоительно поется особым, мирным, успокаивающим напевом: это – светилен.

– Апостоли! От конец (мира) совокупльшеся зде, в Гефсиманийстей веси погребите тело Мое, и Ты, Сыне и Боже Мой, приими дух Мой (умилительный светилен).

И Богородица безболезненно скончалась.

Напев я помню еще со студенчества.

Далее. Нигде в службе нет намека на отсутствие апостола Фомы на погребении. Но на иконах он отсутствует: например, на иконе, написанной святым митрополитом Петром. И вообще в Предании твердо держится факт отсутствия апостола Фомы и появление его к третьему дню после кончины Богородицы.

Зато указывается на возглавление всего погребения святым Иаковом, «братом Божиим» по плоти, сыном Иосифа от его жены, одним из 70-ти апостолов, который был Иерусалимским епископом, «первый священноначальником», то есть первым архиереем в Иерусалиме.

На иконе изображаются три Иакова: он, брат Иоанна и Иаков Алфеев. А еще апостол Павел; иногда изображаются апостол Тимофей, Дионисий Ареопагит и Иерофей, бывшие, по преданию, при погребении Божией Матери.

В заключение того, как могли апостолы прилететь на облаке, вспомним лишь два факта из несомненного Слова Божия.

1– й случай. К пророку Даниилу явился в Вавилоне пророк Аввакум из Иудеи, принеся ему обед, приготовленный жателям.

– Ят его Ангел Господень за верх (главу) его, и держа за власы главы его, и постави его в Вавилоне. Аввакум отдал обед. Ангел же Божий паки постави Аввакума внезапу (мгновенно) налиестеего (Дан. 14, 33–39) в Иудею.

2– й случай. Это уже из Нового Завета:

Апостол Филипп обратил ко Христу и крестил вельможу царицы Кандакийской. И егда изыдоста от воды, Дух Святый нападе на каженика (евнуха), ангел же Господень восхити (-я) Филиппа, и не виде (-л) его ктому (больше) каженик …Филипп же обретеся (оказался) во Азоте (Деян. 8, 27–40).

Не говорю уже о вознесении Господа.

И в житиях святых нередко говорится о перенесении людей по воздуху. Особенно это часто описывается про святого Георгия Победоносца. И это совершалось при помощи или ангелов, или святых.

Посему на иконах Успения иногда апостолы рисуются одинокими на облаках, в сопутствии ангелов. Так изображает их и святой митрополит Петр.

Примечательно это житие, связанное именно с Успением.

«В свободное время он, будучи еще монахом и иеромонахом, любил писать иконы». Когда был игуменом на Волыни, написал Успение и поднес ее митрополиту Всея России Максиму… После смерти его святой Петр был избран в заместители его. Но соперник, некий игумен Геронтий, тоже поехал в Константинополь за поставлением, захвативши и сию икону Успения… Но поднялась буря. Ночью явилась ему Богородица и сказала: «Напрасно ты трудишься: ты не получишь святительского сана; но тот, кто написал Мой лик, Петр, служитель Сына Моего и Бога, будет митрополитом».

А в то время святой Петр прибыл в Царьград и был поставлен в митрополиты. Прибыл после и Геронтий. Раскаялся и передал ему икону… Когда Иоанн Калита основался в Москве, то перенес туда из Владимира и кафедру святителя Петра. И [тот] упросил великого князя создать Успенский собор, пророчески говоря о возвышении Москвы. С следующего же (1326) года собор заложили, и в том же году скончался и святой Петр и был погребен в заложенном им храме. В 1471 году собор обгорел, но мощи святого Петра остались целы. В 1479 году он был восстановлен, и мощи святого Петра, бывшие временно в ином месте, были снова перенесены в Успенский собор, В ДЕНЬ ОТДАНИЯ ПРАЗДНИКА УСПЕНИЯ. Так связано житие его с Успением Богоматери.

Несомненно, он писал и другие иконы Богоматери; например, Новодворская после была передана в Успенский монастырь города Суража Черниговской епархии. Празднуется она накануне кончины святителя Петра.

Рассматривает Церковь и этот вопрос. И отвечает так.

Прежде всего, и Она отдала долг закону падшего естества, как родившаяся естественно: от мертвых чресл произведшися, естеством подобна, Чистая, исхождение разреши (допустила). Рождшая же Сущую Жизнь, к жизни преставися Божественней и Ипостасней (тропарь 3-й песни 2-го канона). А кроме того, – говорит Церковь, – не могла Она быть выше Сына и Бога:

– Аще (если уж) и непостижный Сея Плод (Иисус Христос), Имже небеса быша, погребение прият волею, яко мертв, како погребения отвержется неискусобрачно Рождшая Его? (тропарь 4-й песни 2-го канона).

И посему, хотя Она и могла бы уже не умирать, как «Бога родившая», – подобящися Творцу Своему и Сыну паче (сверх-) естества, повинуется естественныя законом (-ам). Но, умерши, с Сыном восстает (тропарь 1-й песни 1-го канона)…

А царь Лев пишет еще и иное соображение:

– Да не неверным приведение мнится смотрение (стиховна и ныне 16 авг.), то есть дабы и самое воплощение не показалось бы кому-либо призрачным, если бы Она взошла на небо, не умерши; поэтому совершилось и то, и другое.

Она же была к тому же Пречистая Дева. Девство же и нетление связаны. Недаром о насилии говорится, как о «растлении». Наоборот, чистота связана с нетлением, целомудрие с «целостью» не только души, но и тела. Посему и мощи святых нетленны.

– Тело Твое… Невеста Божия, Царица Дева… тления неприступно бысть и к погребению предася естеством закона; пребывает же нетленно (на стиховне стихиры праздника, утреня 18 авг.), как «облагодатствованное Святым Духом и Богоприемное».

И Сын Сам сохранил Ее во гробе нетленною, а потом прославил, честь Ей, яко Сын Матери, даруя (тропарь 6-й песни 1-го канона).

Господь взял Ее на руки Свои, сынолепно провозглашаше: гряди, Чистая, с Сыном и Богом прославленна буди (тропарь 9-й песни 1-го канона). А ангельская силы дивляхуся, смотряще своего Владыку, женскую душу руками носящаго (там же).

На первый день смерти, следовательно, Господь сначала приял лишь «душу» Богоматери… И Сам Он в ад «сошел» с душою, яко Бог. Тело же Ее до третьего дня оставалось на земле. А потом и оно было вознесено.

Об этом думается так.

В успении, как в ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЙ событии домостроительства, собрано ВСЁ, вся вера наша. Это – сокращенный Символ веры, от рождения Ее самой – до мысли о всеобщем воскресении, от Творца мира до восстановления всей твари.

И вообще Русь почитала, СЛАВИЛА БОГОРОДИЦУ. Успение же – самый главный праздник Ее, слава Ее.

Праздник Успения нас поставляет под покров и предстательство Богоматери, сверх единаго ходатая Бога и человеков Иисуса Христа (1Тим. 2, 5). Это очень отрадно!

Но в то же время мысль О СМЕРТИ Ее заставляет и нас думать о своей смерти и усиленнее спасаться; тем более что мы – грешны, а православное мировоззрение всегда покаянное.

Кратко повторяю: связь Успения и Вознесения мы уже часто видели в объяснениях.

В Успении и Воскресении связь понятна: Она восстала из мертвых, а наше воскресение предуказала.

Но есть еще связь с БЛАГОВЕЩЕНИЕМ. Ирмосы второго канона поются Благовещенские: «Отверзу уста…» с небольшими изменениями (об успении). Почему? – Конец Ее вспоминает начало, и притом ОСНОВАНИЕ Ее бессмертия заключается в воплощении и рождении Бога: причина и последствие. Наконец, 16 августа – праздник Нерукотворенного Образа: таинственно Сын Божий ОТ НЕЕ принял образ человека, а после Сам отпечатлел Свой Образ на вещи – на убрусе изобразился. Преимуществует в службе – служба праздника [Успения]; Богоматерь – выше иконы, ибо Она облагодатствована выше всего в мире.

Я долго не мог понять основной причины, почему в тропаре и кондаке изложены эти мысли:

1) СУТЬ события смерти Ее и воскресение;

2) ПРИЧИНА! МАТЬ ЖИЗНИ БОГОРОДИЦА;

3) КАК это могло быть? Подобно тому, как Она и родила Девственницею, а нетление и девство к тому же связаны;

4) обожествленная, Она сделалась нашей предстательницей, молитвенницей и

5) в особенности на Успение Свое, в день Своего бессмертия, молится и о нашем избавлении от смерти, или о спасении, о вселении туда же, в Царство Божие, где и Сама.

Оказывается, все главное собрано в тропаре.

Кондак повторяет только и оттеняет лишь Ее предстательство:

– В молитвах неусыпающую… и в предстательствах непреложное упование… приснодевственную, Которую воскресил Сам вселивыйся во утробу Ее.

Полезный считаю описать икону или, лучше сказать, изображение успения Божией Матери в храме святых Иоакима и Анны. Там написана вся жизнь Богородицы. Но я остановлюсь на успении Ее. Иконопись дополняет иногда и богослужение: она – живое предание.

Вверху полукружие изображает Небо. Два ангела «отворяют врата» туда; так поет и Церковь: «Ангелы возьмите (откройте) врата небесныя». Там, за раскрытыми вратами, виднеются сонмы ангелов.

По небу отовсюду несутся на облаках святые апостолы по одному.

Вдали город Сион, или Иерусалим. В окнах дома видны печально склоненные фигуры: плачут об умирающей Богородице.

На левой стороне изображения группы мирян: мужчины, женщины, молодые, старцы… Стоят обособленно, не смея приступить к одру Пречистой. Они дивятся смерти Ее, то есть тому, как Она может умереть, Матерь Бога Сына?

Когда я все это рассматривал, вошел профессор археолог и добавил мне еще многое, что пишут на иконах Успения. Именно:

– Явление Божией Матери архангела Гавриила с райской ветвью, извещающего Ее о «премирном Ее отшествии».

– Следующая часть: Богородица, получив это желаемое откровение, молится.

– Далее: Она собирает знакомых вдов и делит им Свои одежды.

– Апостолы явились к Ней раньше кончины. Она, собравшись с силами, садится на одре, – а они стоят, – и ведет с ними последнюю беседу и дает завещание похоронить Ее в Гефсимании, где Сын Ее страдал до кровавого пота.

– В это время является Сам Христос; и Она, уже снова лежа на одре, просит Его, как Сына и Бога, принять дух Ее. И безболезненно кончается.

– Господь держит в руках Своих спеленутую душу Ее: знак рождения в новую жизнь. Ангелы держат пелену большого размера, чтобы на ней, как на престоле, вознести Ее в Царство Божие, в рай.

– Потом, при возношении Ее на Небо, является апостол Фома, опоздавший на погребение; и Она снимает с Себя пояс во уверение его и вручает его Фоме.

– Апостолы потом несут Ее в Гефсиманию. Кругом – ангелы в виде воинов: строгие, как строгими бывают ответственные конвойцы; в руках их – высокие копья с наконечниками: точно они никого не подпускают ко гробу Ее.

– А далее – дерзнувший коснуться одра евреин Аффоний; ангел отсек ему руки и вкладывает меч в ножны.

– Направо, у конца изображения, группа апостолов, уже без гроба Богоматери; и впереди них – апостол Фома показывает пояс другим.

– Они, – теперь все двенадцать, – удивленные, стремятся к могиле, но гроб уже пуст. На земле уже нет Ее!

На иконе Успения святого митрополита Петра апостолов, каждого по одному, поддерживают по ангелу: кого за руку, кого под спину, – им все это совершенно легко! И они указывают на гроб Богородицы.

В середине, выше даже Господа, только что взявшего в руки Свои душу, Ее несут ангелы сидящей на престоле, который они поддерживают той большой пеленой.

А их ожидают ангелы с отворяемыми вратами в рай.

Как все это умилительно и поучительно!

Успение Божией Матери иногда называется «второй Пасхой». Эту мысль мне пришлось впервые вычитать из Афонского листка на Успение.

И действительно, здесь много общего: само воскресение Господа и воскрешение Божией Матери; и то, и другое совершилось на третий день по кончине; и тогда, и при успении не было апостола Фомы: при первом явлении Воскресшего и при кончине Богородицы; а потом он прибыл, и через него открылось воскрешение Ее. И прочее.

Но конечно, – в смысле благодати праздника, – разница великая. Если там мы испытывали «веселую благодать», если первым словом Воскресшею Господа мироносицам было: «Радуйтеся!» и проч., то другой такой радости быть не может!

И у меня ее тоже не было сначала. Но зато была иная благодать, и даже не одна, не один дар Божией Матери. О них я и скажу.

Первая благодать была – мир на душе. И этому даже соответствовала сама природа: чистое бирюзовое небо, ни одного облачка, яркое солнце, легкий ветерок немного освежал… И думалось о будущем рае, Царстве Небесном…

Но тотчас вставала другая память: о необходимости спасения. Вера, молитва, борьба за спасение души… Грехи, леность, недостоинство… Суд Божий… И этот дар благодати – преимуществовал пред первым… Да, так было и в богослужении: мне слышалось слово «спасение». И думал я: может быть, Матерь Божия потому и не дает благодати радости, что мне, грешному, нужнее иное: спасение! Несомненно! Сначала это – важнее.

Так прошла всенощная и литургия в праздник. И я уже на этом успокоился: и это – великая милость от Богородичной славы!

Как вдруг, и совсем неожиданно, пришла третья благодать, но уже к вечеру. Дело было так.

…Зазвонили к вечерне… Я пошел в церковь… В храме – тишина… Старый о. П. зажигает лампадку… Слепец А-й уже здесь: он всегда приходит ранее всех… И более – ни души… Народ после литургии свалил; и к вечерне уже никто из селений не пришел. Только одна женщина, чем-то расстроенная, скорбная, была в храме. Оказалось, она чем-то болеет и просила возложить на нее священные «халины» (облачения)… Я наложил.,. С верою пришла и тотчас же ушла, не дожидаясь вечерни.

…Какой хороший символ нам: мы все больны духовно и все нуждаемся в духовной лечении (спасении) одеждами помощи Божией, «халинами» Богородицы… И от этого сознание своей греховности должно было, казалось, углубляться еще больше… Братия еще не собралась…

Я наложил на себя епитрахиль и начал вечерню…

И вдруг ощущаю на душе, что в меня входит радость праздника.

Так хорошо! Так хорошо! И никто этого не знает. А у меня радостно! И тотчас пришли мысли: «Вот когда пришла благодать третья…» Но уже к вечерне лишь… И не ждал я ее – сама она пришла.

И пришла тогда, когда суета праздничная спала и водворилась тишина. Благодать же Божия не любит «молвы»… И если мы хотим благодати, то уже ни о чем человеческом помышлять не должны… И всю вечерню я был в тихой радости… Но она пришла как дополнительная к первой, и особенно – ко второй, главной: к мысли о спасении.

Уже не раз приходилось замечать, что нередко в отдание праздника благодать дается больше, чем во все дни попразднства; а иногда – и больше даже, чем в самый праздник.

На Успение, в том же сербском монастыре «Студениза», пережито мною было следующее.

Беспокоили грехи, хотя бы и тонкие: в пожеланиях, в помыслах, в искушениях и тому подобной.

Враг, – это давным-давно подмечено многими, – в большие праздники искушает нас сильнее. Но и Господь дает большую благодать. А Пресвятая Богородица имеет особую силу против бесов. И на этот раз враг не смог добиться своей цели. С помощью Владычицы враг был обессилен.

Однако я глубже узрел свои недостатки. И на другой день отдания я исповедовался… Теплые слезы сокрушения омыли душу… Сила возвратилась. Мир, как всегда, водворился в ней.

Так таинством покаяния закончилось попразднство Успения: а это и есть путь спасения!

Борьба неизбежна: «борьба за благодать!»

Успение Божией Матери является завершением всего круга праздников, – всего дела Христова.

Спаситель пришел спасти человека – и душою, и телом, всецело спасти. Это Он показал многим самим делом в Себе Самом на Вознесение; а прежде того, еще на Преображение, показал лучшим трем апостолам, что ждет человека, каким он может и должен быть.

И вот первою достигла этой славы Царства Пречистая Богоматерь! А Она вся – от нашего естества. Следователыю, и всякий иной может уподобляться Ей и Вознесшемуся Христу. Остается лишь трудиться над этим. Для этого и начинается дальше обычный ТРУДНИЧЕСКИЙ год с 1 сентября, то есть «новый год» по церковному счислению.

И весьма примечательно это совпадение Успения Богоматери и конца года: завершение дела Христова совпало с завершением времени… А с 1 сентября опять начинается новый круг жизни…

Также весьма замечательно, что Успение празднуется после Преображения и в близком расстоянии от него: и там, и здесь – прославление; и там, и здесь – Царство Божие, или Небесное; и там, и здесь – преображение, изменение не только в духе и душе, но и в теле, и даже в одеждах. Там они просветились белее снега; здесь гроб Пречистой окажется на третий день пустым, не останется и одежд Ее. Значит, и с ними случилось что-то сверхъестественное, подобно тому, как Господь со временем претворит огнем этот мир в лучший, иной, «духовный», где не будет ни солнца, ни луны, ни времени, ни пищи. Это претворение во Христе началось уже с Преображения, а теперь продолжается вознесением Богоматери, – то есть и Ее преображением.

Значит, Царство Божие открылось для Нее уже в полноте.

Поэтому с этого именно момента наиболее приличествует чтить и именовать Ее как «Царицу»… И в песнопениях мы уже видели это не раз. Она уже «сцарствует» – со Христом.

А к сему призваны и все верующие. Посему-то промыслительно Преображение совершилось близко к Успению: два явления одного порядка.

Поэтому-то и мы, когда услышим о смерти кого-либо, сразу отвечаем: «Царство ему Небесное!», то есть желаем для него Царства Божия. Но с Божиею Матерью это уже совершилось. Она уже вошла в Царство Божие!

Праздник Успения установлен с древних времен. О самом вознесении с телом Богоматери, кроме святого Дионисия, упоминает еще святой Мелитон, епископ Сардийский ⁴⁴ (II в.). А о празднике Успения говорят уже блаженные Августин и Иероним⁴⁵ (IV в.). Блаженный Иероним свидетельствует, что на гробе^{*******************************} Богоматери выстроен был храм в честь Ее уже в IV веке, по преданию, святой царицею Еленою⁴⁶. Сам Иероним говорит, что этот день несравним с памятью других святых, ибо «Спаситель всех Сам во всей Своей славе с радостью сретил и вселил Матерь Свою с Собою».

В V веке патриарх Иерусалимский Иувеналий⁴⁷ ссылается на факт вознесения Божией Матери, как на «древнее и истиннейшее предание». Поводом к сему было следующее событие.

Император Маркиан (430 – 457) был женат на благочестивой сестре бывшего до него императора – Пульхерии. Она создала знаменитый храм в Царьграде, во Влахернах ⁴⁸, в честь Богородицы. И оба они хотели украсить его чем-либо особым. До них дошли смутные слухи, будто в храме Гефсиманском лежит живоносное тело Богородицы. Цари передали патриарху свое желание видеть мощи сии в Царьграде.

Вот на это и отвечал святой Иувеналий. Его рассказ, приводимый святым Иоанном Дамаскином, и лежит, в сущности, в основе церковного учения о Богородичном успении. Там упоминается и об отсутствии Фомы при погребении. От себя святой Иоанн Дамаскин добавляет, что во Влахерны был тогда перенесен ковчег с пеленами Богородицы.

В VII веке говорились проповеди на Ее праздник.

А в VIII веке святой Косма Маюмский⁴⁹ и святой Иоанн Дамаскин написали Ей каноны.

Так взывает Ей Церковь^{********************************}. Как мы и знаем это по слуху. А представить даже не можем. Чего кто не видел опытно, того понять никак не может. И только по сравнению с чем-либо, более известным, или на основании повествований святых опытных людей можем лишь отчасти проникать, предполагать, касаться сего недоступного состояния. И то немного. Это выше нас!

И здесь, на Успение, мы едва-едва, самым краем сердца, ощущаем некую крупицу. Но зато из житий святых припоминаем разъясняющие факты Ее явлений.

Вот Она является преподобному Сергию Радонежскому, и преподобный Михей от страха падает, почти как мертвый, а сам преподобный стоит на коленях.

Или Она является преподобному Серафиму. Монахиня Евпраксия была сначала тоже в ужасе. Но потом стала созерцать необычайную славу и «неописанную» красоту Ее Боголепного Лика.

Значит, слава Ее – столь велика, что и преподобные не вполне выдерживают ее. И сначала нужно было им много молиться, чтобы приуготовить себя Ее видеть.

А доктор М-н (говорил мне он сам) при прохождении Божией Матери, в ночь смерти патриарха Тихона, ощутил такой страх, что упал на землю и молил о помиловании – не видеть ему Божию Матерь, ибо он – грешный и недостойный этого. И только вдали услышал как бы великий гром, который приближался все к нему: это шла Царица Неба и земли, а он лежал ниц на земле.

Сон сбылся: патриарх в ту ночь умер.

Такова великая Ее слава!

Но вместе с тем, – вне всякого сомнения, – Она и сверхъестественно милостива! Почему? – Просто потому, что Богоматерь. А Бог есть Любовь. И святые истинно были любвеобильны. А Она – выше святых, выше ангелов.

Вспоминается мне случай из жизни в Оптиной пустыни. Отец Игумен благословил мне сказать поучение на Успение. Я всячески отказывался посланцу. Но напрасно… Тогда решили мы обратиться к посредничеству старца отца Нектария. Он и сказал мне те памятные слова, которые навсегда залегли в душу: «Если старшие, или начальники ваши, что-либо скажут вам, то, как бы трудно или высоко ни показалось вам, не отказывайтесь. Бог за послушание поможет!»

И я согласился говорить. Долго искал и не находил темы. И уже в стихирах литии или в «стиховных» вошли в мою душу слова молитвы: сродна присвоенья не забуди, Владычице (стихира на литии), – то есть мы Ей сродники. Ведь Она вся- кость от костей и плоть от плоти человеческих. ОНА НАМ СРОДНИЦА.

И теперь Она в несказанном Царстве; но Она о сродниках земных и страждущих не может забыть! А особливо о тех, которые вопиют к Ней отсюда о помощи.

И потом мне припомнился замечательный случай из жития святого Тихона Задонского, как Господь Иисус Христос сказал: «За молитвы Моей Матери возвращается в жизнь на покаяние».

Это был помилован грешивший пьянством архимандрит Варсонофий за то, что он в моменты трезвости читал Ей акафисты. И, уже умерший, он был на третий день воскрешен!

Так Она милосердна!

А если и по себе судить, то сколько от Ее промысла видел я, недостойный.

И если преподобный Серафим обещал молиться по смерти за приходящих к нему на могилку с мольбами, если апостол Петр обещал вспоминать о своих духовных чадах по своей кончине (см.: 2Пет. 1, 15), то насколько же больше и любвеобильнее Божия Матерь?!

Недаром мир полон Ее чудесами и храмами.

…Посему, хотя мы и не можем выдержать сияния славы Ее воочию, но милости не лишает Она всякого обращающеюся к Ней – сродника… А часто и предупреждает нас Своими заботами, как Многомилостивая Заступница.

Если ничто не бывает случайно, то нам должно обратить внимание на следующее совпадение событий.

Во время праздника Успения мне приходилось читать творения святого Киприана Карфагенского⁵⁰.

Впервые пришлось прочитать его житие. Сначала был язычником, адвокатом. Потом уверовал. Сделали его епископом в Карфагене. Скончался он мученически, хотя сначала скрывался ради пользы Церкви.

Читал его сочинения, в частности «Увещание к мученичеству». А на литургии, и притом в самый момент причащения, я пережил необычайнейшее настроение, ничем будто бы не вызываемое: я ощутил сладость страданий за Христа!

Никогда в жизни этого не переживал!

Правда, во время архиерейской хиротонии, когда архиереи держали Евангелие на моей главе, я «услышал» внутренно голое: «Отныне ты (я) должен и самую жизнь отдать за Христа!»

И тогда даже захотелось помереть – в тот самый момент… И слезы сладкие полились.

Но сладость страданий я тогда не ощутил. А ныне ощутил. А когда пришел в комнату и раскрыл опять творения святого Киприана, то чуть не с первых слов прочитал у него «Письмо к Фиваритянам с увещанием к мученичеству»… А потом – «Письмо к (Папе) Корнелию о даровании мира падшим», то есть отступникам от Христа из-за мук во время гонений… И там написано, между прочим, следующее:

«Как мы научим и убедим кого-нибудь пролить кровь свою за исповедание имени Христова, если идущим на брань откажем в Крови Христовой? Или как мы сделаем их способными испить мученическую чашу, если прежде не допустим их к Церкви, по праву общения к питию Чаши Господней?»…

«Не может быть способен к мученичеству тот, кто не вооружен от Церкви на сражение; и душа ослабевает у того, кого не возбуждает и не укрепляет принятие Евхаристии».

«Некто рассказывал, – говорит святой Иоанн Лествичник, – что только призыванием двух имен – «Иисусе» и «Марие» отгнал от себя нападавших страшных бесов».

«На горе Елеонской жил затворник, великий подвижник^{*********************************}. Диавол сильно обуревал его блудными помыслами. Однажды, при страшном нападении диавола, старец, потеряв терпение, воскликнул:

– Когда же, наконец, ты оставишь меня в покое? Отступи от меня по крайней мере в моей старости!

Тогда диавол видимым образом явился старцу:

– Поклянись мне, что никому не откроешь того, что скажу тебе, и я перестану нападать на тебя.

– Клянусь Живущим на небе, – поклялся старец, – что никому не открою сказанного тобою.

– Перестань поклоняться вот этому образу, – сказал тогда диавол, – и я прекращаю брань на тебя.

На иконе было изображение Владычицы нашей, Пресвятой Богородицы Марии с Предвечным Младенцем, Господом нашим Иисусом Христом.

– Дай мне подумать, – ответил старец.

На следующий день старец передал обо всем авве Феодору Илиотскому, жившему тогда в лавре Фаран^{**********************************}. От него мы и узнали.

– Воистину, авва, ты поруган, потому что поклялся, – сказал ему авва Феодор, – но хорошо поступил, что не умолчал. Знай, что нет греха гибельнее и ужаснее, как отречься от поклонения Господу нашему Иисусу Христу и Его Матери.

После этого, успокоив и укрепив старца различными наставлениями, авва Феодор удалился к себе.

Снова является затворнику диавол.

– Что же это значит, негодный старик?! – сказал он. – Не клялся ли ты мне, что никому не будешь говорить? Зачем ты рассказал все пришедшему к тебе? Знай, что ты будешь осужден в день суда, как клятвопреступник.

– Не тебе, клятвопреступнику, уличать меня, – ответил старец. – Сам знаю, что я клялся и нарушил свою клятву, но не перед тобою, а перед Господом и Творцом моим. Тебя же и слушать не стану: ты-то вот уж подлинно подвергнешься неизбежной каре, как первовиновник всякого зла и клятвопреступник!»

«Один монах был ленив и нерадив, не хранил своих обетов, а жил в небрежении и распутстве. И только одно у него было доброе дело: всякий день он читал сто раз перед иконою Богоматери архангельское приветствие. Он имел великое благоговение к Божией Матери, но, будучи некнижным, не знал других молитв, кроме этой одной: «Богородице Дево, радуйся» и далее до конца.

В таком небрежении он и проводил свою жизнь: не заботился ни о постах, ни о бдении, ни о других добродетелях.

Но Всеблагий Бог, желающий всем спастися, послал ему страшное видение. В исступлении он увидел, как бесы схватили его душу и понесли ее к Праведному Судии, требуя суда над нею и предания ее, за дела ее, им.

Царь, зная грехи души, сказал бесам:

– Несите ее в геенну! Нет ей части со Мною, потому что она не сохранила обетов, данных ею при крещении и пострижении.

Но в этот момент встала с Своего престола Богоматерь и сказала Судии:

– Молю Тебя, Господи, послушай Меня, что Я скажу в оправдание души сей.

И Она показала книгу, в коей записаны были приветствия, которые он всегда читал Богородице. И повелела положить книгу на весы.

А бесы на другую чашу их положили множество записей злых дел его. И эти записи с грехами перетянули.

Видя это, Всемилостивая Владычица обратилась снова к Судии:

– Помяни, Сладчайший Сыне, что Ты от Меня взял плоть Себе, и даруй Мне от крови драгоценнейшей плоти Твоея, ОДНУ КАПЛЮ КРОВИ, которую Ты излиял за грешников. Ей, Владыко Многомилостиве, сотвори милость душе этой, ибо она очень любила Меня и молилась Мне с верою и благоговением.

– Буди воля Твоя, Мати Моя! – сказал Судия. – Недостойно отвергнуть Тебя с прошением Твоим. А при этом знай, что КАПЛЯ КРОВИ МОЕЯ ПРЕВОСХОДИТ ВСЕ БЕЗЗАКОНИЯ МИРА СЕГО.

Царица же, получив просимое, положила то на весы; и тотчас чаша перевесила другую, где было положено столько книг с грехами, так что эта сделалась легче пера и соломинки.

Посрамленные же бесы расточились, крича:

– Всегда Владычица милостива к христианам и опять поступила с нами несправедливо!

Монах, придя в себя, прославил за таковое видение Бога и Богородицу.

И после этого постарался исправить жизнь свою. И уже жил богоугодно, превзойдя даже других, в славу Бога и Богоматери»^{***********************************}.

«В одном приходе жил некий священник. Однажды его одновременно позвали причастить бедную нищенку и богатого вельможу. Священник пренебрег убогую женщину и пошел к богачу. Когда он причастил его, стал утешать, надеясь, что тот что-либо ему завещает. В это время от бедной вдовицы пришел другой посланный с извещением, что она уже при издыхании. Но священник, будучи сребролюбивый и гордым, не пошел и теперь.

А у него был диакон, весьма благочестивый. Видя, что священник не хочет идти, стал просить его, чтобы он дозволил ему причастить вдову. (Это прежде разрешалось; даже миряне могли хранить Святые Тайны дома.) Тот позволил.

И диакон со Святыми Тайнами отправился в хижину убогой… Да и сам он был беден.

Убогую он увидел лежащей на одной лишь рогоже. И никто у нее не бывал, чтобы послужить ей. Но диакон увидел у вдовы Саму Заступницу нищих; Она пришла с целым ликом дев; и они утирали пот с лица больной, охраняли от мух и прохлаждали ее ветрилом.

Увидев это, диакон пришел в изумление и особенно смотрел на Владычицу, когда Она поклонилась Телу Христову. Подобно Ей и все остальные девы пали на землю и поклонились Святым Тайнам. Затем, вставши, они ободрили диакона, прося, чтобы он приступил к причащению.

Как только больная причастилась, они взяли блаженную душу ее и вознеслись с нею на небо.

А диакон снова направился к дому богатаго. Войдя к нему, он увидел на постели его черного пса, который извергал на него свой кал. Этого никто из посторонних не видел, но больной все время просил их отогнать его, чтобы он не чинил ему такой мерзости.

После этого диакон увидел некоего эфиопа, который бросил больному в уста удицу и с насилием исторг душу из тела.

Увидев все это, диакон в трепете упал на землю как мертвый.

Тогда ему предстала Пресвятая и сказала:

– Не бойся, любезный слуга Мой: тебе уготовано Царство Небесное, и бесовская хитрость ничего не может причинить тебе. Только храни заповеди Сына Моего во все дни жизни твоей, пока не водворишься в Небесных жилищах, и тогда возрадуешься со святыми бесконечно.

Диакон, встав, вышел и, раздав последнее, что имел, обнищал Бога ради».

Один великий подвижник видел в исступлении «Господа нашего Иисуса Христа, одесную же Его была Пресвятая Богородица».

Спаситель повелел одному ангелу вострубить такою страшною трубою, что затрепетал весь мир, как лист на дереве. Затем Господь дал знак другому ангелу вострубить второй раз. И он исполнил.

Тогда «Пренепорочная Матерь Иисусова, уразумев, что по третьей трубе наступит конец вселенной, встала с престола Своего. Ангелы же в великом благоговении пребывали в молчании. А Она припала к пречистым ногам Судии Господа и умильно стала просить Его неизреченное благоутробие и благость – принять Ее ходатайство, чтобы Он даровал еще время грешникам, дабы они оплакали беззакония свои».

Но Господь ответил:

– Ты знаешь, Мати Моя, какое нечестие творит неблагодарный мир… И не подобает и неправедно было бы помиловать его. И уже не только мирские, но и духовные, и монахи уязвляют утробу Мою и вторично распинают Меня, и совершенно осквернили своим любострастием и роскошью святой образ и ангельское житие.

Но Владычица снова стала молить Его:

– Чадо Мое Сладчайшее! услыши Меня по милости Твоей и за пречистыя страсти Твои, которые подьял Ты за грешников.

Господь ответил Ей:

– Ты знаешь, Мати Моя, что уже много раз умолила Меня и останавливала совершить подобающий суд. Но вот люди не улучшаются, а еще хуже становятся, презирая и Крест, и страсти Мои. Владыки и начальники бесчеловечно угнетают подчиненных и сквернят священные Законы Мои своим невоздержанием. Но и простой народ тоже отметает Заповеди Мои, творя плотоугодие, любодеяния, убийства, неправды и иные скаредные беззакония.

Владычица же стала говорить еще:

– Все сие истинно. Но молю Тебя, смилуйся и пошли им свет благодати Твоея, да познают недостоинство свое и, обратившись, получат прощение…

А если бы они были этого недостойны, то за любовь Мою и всех святых Твоих, которые пролили кровь свою за имя Твое пречистое и предали тела свои на различные муки, пренебрегши всякими утехами мира сего, – за все это исполни прошение Мое.

После этого все святые поклонились с Пречистою, прося сотворить милость.

И Праведный Судия, преклоняемый молитвами Богородицы и всех святых, ответил с радостный лицем:

– Победила Ты, Мати Моя, молитвою Твоею и укротила гнев Мой. Буди воля Твоя. И вы, братие и любимцы Мои, своими молениями преложили гнев Мой на милость. Пошлю опять во вселенную учителей: пусть исправляют согрешающих.

Когда Владыка изрек это, видение кончилось.

И, чтобы уверить в истинности видения, старец открыл братиям – наедине каждому – тайные прегрешения их, что открыл ему Господь, для их спасения.

Рассказав это, преподобный предал душу Богу^{************************************}.

«Во время преподобного Саввы Освященного в его лавре было много добродетельных монахов, благоугождавших Богу.

Однажды пришел вельможа, который оставил и мир, и богатство. Святой Савва принял его с радостью.

Так как он был еще непривычен к монашескому труду, то святой не пускал его с прочими на тяжелые работы, в коих иноки трудились до третьего часа, а потом шли на общее церковное правило; после же вечерни вкушали свое постническое питание. В это время работ святой Савва наставлял нового инока монашеству.

И притом же вкушал он в своей келии особо, – различные вкусные снеди, которые приносили ему сродники.

Преподобный и это знал, но пока, ради новоначальности его, допускал это, прося Бога наставить его на лучшее.

Приспел праздник Успения Пресвятой Богородицы.

В предпразднство, утром 14 августа, братия отправилась копать землю. Преподобный сказал им, чтобы они ныне возвратились ранее, ради вечернего богослужения, а новоначальному иноку поручил прийти раньше в церковь и, когда братство соберется в храм, сказать ему о сем.

Так и было исполнено. Но когда отцы собрались в церковь, то новоначальный узрел чудесное видение, и не во сне, а явно: он увидел прекрасную Жену среди двух ангелов, светлее и лучше солнца. Один из ангелов держал сосуд, наполненный небесным хлебом, а другой – тонкий убрус. Прекрасная же Жена, то есть Царица Небесная, держала златые клещи. Братия, один за другим, подходили к Ней. Ангел с убрусом отирал каждому лицо; потом брат покланялся Пречистой, а Она взимала клещами Небесный хлеб и подавала каждому.

Видя это, новоначальный удивился и тоже приблизился, ожидая сподобиться такого освящения. Но он не получил желаемого: ни ангел не отер его, ни Пречистая не причастила. И притом еще сказала ему:

– Эта пища – Тело Сына Моего, и причащаются Ей те, которые постятся до сего часа; а ты не постишься. Как же ты можешь причаститься Этого Хлеба?

Тогда новоначальный сказал:

– Но пусть хотя бы ангел отрет меня своим священный убрусом.

А Она сказала:

– Если ты хочешь отираться им, то трудись и ты вместе с другими: они вспотели от труда и того ради отираются. А какой пот отрут тебе ангелы?

Видение кончилось, а новоначальный устремился с трепетом к игумену и рассказал ему все.

– Видение это – к твоему исправлению, – сказал ему преподобный, – ибо братия достойны того.

С тех пор и он начал подвизаться и дошел до совершенства, как и прочие» *.

Богу слава!

Луг Духовный…

В нем существует действительно несколько дополнений, в сравнении со службами.

А именно:

Говорится о послании ангела, – конечно архангела Гавриила, – возвестить ко премирным Ея возшествие (1-й икос).

Говорится и о святых Дионисии, Иерофее и о Тимофее, – учениках святого апостола Павла, бывших при успении (2-й кондак).

Говорится о запоздании апостола Фомы, восхищенной) «Силою Вышняго» от Индии, и об уразумении вознесения Божией Матери (3-й кондак).

Называется по имени Аффоний «евреин», коему отсечены были руки за кощунство (4-й кондак).

Затем упоминается о явлении Богородицы ученикам во время трапезы (5-й кондак).

Наконец, отмечается, что Она на небе получила «благодать» «седения одесную Сына Ея и Бога», то есть выше всех ангелов.

В остальном повторяется то же, что и в службах.

Припев: Радуйся, Благодатная, во успении Твоем нас не оставляющая, – отмечает главное, то есть нужнейшее и отраднейшее для нас, земных, дарование

Ей от Бога: быть, по обожествлении, нашею «ПРЕДСТАТЕЛЬНИЦЕЮ».

А в кондаке праздника мы поем, что Она – «неусыпающая» в молитвах – непреложное, непременное, надежное «упование».

Слава Ей! Богородице! Спаси нас!

Он очень желал видеть Божию Матерь, и с этой целью, с благословения святого апостола Павла, прибыл в Иерусалим и потом отписал своему учителю, между прочим, следующее (пишу выдержки лишь):

«Исповедую пред Богом, что мне невероятным казалось, чтобы могло быть существо, так обильно исполненное Божественной силы и дивной благодати, кроме Вышнего Бога… Да! Я видел собственными очами Богообразную и выше всех духов небесных Святейшую Матерь Иисуса Христа, Господа нашего…

…Когда Иоанн, высший из евангелистов и пророков… ввел меня пред лице Богообразной и Пресвятой Девы, то меня озарил не только извне, но и изнутри столь великий и безмерный свет Божественный, а кругом разлились столь дивные ароматы и благоухания, что ни тело мое немощное, ни даже дух мой не могли вынести столь чудных знамений и начатков вечного блаженства. ИЗНЕМОГЛО СЕРДЦЕ МОЕ, ИЗНЕМОГ ДУХ МОЙ во мне от Ее СЛАВЫ и Божественной благодати. Свидетельствуюсь Самим Богом, рожденным из Ее девственной утробы, что, если бы не были твои божественные наставления и законы еще так свежи в моей памяти и новопросвещенном уме, то я почел бы Ее истинным Богом и почтил бы Ее поклонением, какое должно воздавать одному истинному Богу.

Человек не может постигнуть блаженства, чести и славы выше того блаженства, которого я удостоился, увидя Пресвятую. Я был тогда совершенно счастлив!»

О святом Дионисии, то есть о его творениях, существует у ученых мнение, что они, – во всяком случае в некоторых частях, – не принадлежат ему, а относятся к более позднему времени.

Может быть, последнее (о «частях») и правда… Но даже если бы и всё было написано кем-либо позднее, по существу ИДЕЙ – это значения не имело бы, ибо Церковь приняла в свое предание творения сего святого отца.

А великий ученейший богослов и философ, святой Максим Исповедник⁵¹ (1662), сочинения коего почитаются Церковью высоко, писал толкования на святого Дионисия Ареопагита.

Церковь в своих воззрениях много обосновала на святом Дионисии (о Чинах ангельских, учение о Боге как Свете, «о Божественных именах» и проч.). Но и для нас совершенно ясно, что в приведенных словах его содержится совершенно истинное воззрение Церкви…

И главная суть, – ЧРЕЗМЕРНАЯ СЛАВА Богородицы, – подтверждается всем воззрением Церкви, включительно до последних видений преподобного Серафима.

А о страшной (до «изнеможенна духа» человеческого) Славе Ее Боголепной и я, грешный, понял даже, – и именно с первых же помышлений о Ней (см. в «Моих мыслях»)… И рад, что нашел подтверждение.

Кто знает, придется ли еще где-либо читать книгу об этом; посему выпишу из нее.

Пишет святой Епифаний Кипрский⁵², а за ним повторяет Никифор Ксанфопул⁵³, живший в XIV веке:

«Рост Ее был средний; цвет лица – как цвет зерна пшеничного; волосы русые и несколько златоцветные; очи ясные; взор острый, зеницы (я думаю, это – зрачки) подобны плоду масличному; брови немного наклоненные и темные; нос не короткий; уста, подобные цвету розы и сладкословесные; лице не совсем круглое (но) и не острое, а несколько продолговатое; также руки и пальцы продолговатые.

В Ней не было никакой гордости, а простота без малейшей искусственности; не было никакой изнеженности, а во всем совершенное смирение.

Ее одежды были простые и невыкрашенные, чему доказательством служит Ее покрывало, которое и доныне сохраняется.

Одним словом, во всех делах Ее божественно сияла преизобильная благодать».

Припомним, что и в видении преподобному Серафиму и инокине Евпраксии Она предстала также в светло-русых златовидных власах…

Непрестанный желанием Ее было скорее созерцать Сына Своего и Бога. Она часто посещала места, кои особенно освящены были стопами или деяниями Спасителя.

За три дня до смерти Ей явился архангел Гавриил с радостною вестью о преселении Ее в горнее Царство и в знак истины оставил Ей райскую ветвь финикового дерева (пальмы).

Она с благодарностью стала возносить молитвы Господу, прося, между прочим, оградить ее при переходе в иную жизнь «от силы области гееннской».

А кроме того, пожелала в последний раз видеть святых апостолов, которые делили с Нею все годы жизни Господа радости и скорби, – и после, до самой смерти Ее.

И затем Она начала готовиться к Своему исходу.

Прежде всего, Она возвестила о сем святому Иоанну Богослову, у коего жила в Иерусалиме (в «Сионе») и передала ему райскую ветвь, заповедав нести ее пред гробом на погребении.

Святой Иоанн дал знать святому Иакову, епископу Иерусалимскому, сродникам, близким и всем христианам. Поэтому в дом Пречистой стеклось много народа… И горько начали плакать, ибо доселе получали от Нее величайшее благодатное утешение. Но Она скоро их успокоила, сказав, что не оставит их сирыми и будет помощницею во всех делах тем, кто будет прибегать к Ней.

Две одежды верхние Она завещала отдать двум вдовушкам, прислуживавшим Ей во время жизни. Тело же Свое заповедала похоронить в Гефсимании, вблизи горы Елеонской; здесь же покоились и родители Ее – святые праведные Иоаким и Анна, а также и святой Иосиф, обручник Ее.

В это время, когда Она передала последнюю волю Свою, вдруг послышался сильный шум… Множество облаков окружило дом. На них ангелы принесли со всех концов вселенной богоносных апостолов. Навстречу им вышел святой Иоанн Богослов и объяснил причину их чудесного собрания.

Апостолы, войдя в комнату, где на одре сидела Пресвятая Богородица, приветствовали Ее словами:

– Благословенна Ты Господом, сотворившим небо и землю!

– Мир вам, братие, избраннии Господом, – ответила Она. И потом спросила их, как они явились, и, узнав о новом чуде, возблагодарила Господа и сказала ученикам:

– Господь привел вас ко Мне для утешения души Моей, которой, по долгу смертного естества, настало определейное Создателей время разлучиться с телом.

Они начали скорбеть…

– Мы радуемся тому, что Ты преставляешься по изволению Христа Спасителя и что завет Божий над Тобою исполняется; но вместе и печалимся, что остаемся сирыми и уже не увидим здесь Тебя, нашей Матери и Утешительницы.

– Не плачьте, друзья и ученики Христовы! – ответила Богородица. – Не возмущайте скорбию вашей Моей радости. Но вместе со Мною радуйтесь, что Я отхожу к Моему Сыну и Господу. Вы же, предав тело Мое погребению в Гефсимании, возвратитесь каждый в свою страну для проповеди Евангелия. А со Мною и по отшествии Моем, если благоугодно будет Господу, всегда увидитесь…

В это время явился и святой апостол Павел, приветствуя Ее:

– Радуйся, Мати Жизни и предмет моего благовестия! Хотя я и не наслаждался лицезрением во плоти бывшего на земле Господа моего Иисуса Христа до Его вознесения на Небо (после-то апостолу Павлу не раз являлся Господь; см. Деян. 9; 18, 9; 2Кор. 12; 2Тим. 4, 17 и др.), но ныне, увидев Тебя, мню, что вижу Его.

С ним явились и ученики его: Дионисий, Иерофей и Тимофей, и иные из числа семидесяти апостолов. Пресвятая Богородица, называя всех по имени, призывала к Себе, ублажала их подвиги и утешала.

Настало, наконец, 15 августа, Пречистая возлегла на одр и стала ожидать Своего Сына и Господа…

Вокруг Нее горело много светильников…

Вдруг точно раскрылась кровля дома, Божественная слава осенила всех. И предстал Царь славы Господь Иисус Христос с множеством Небесных Сил.

Увидевши Его, Пресвятая воскликнула:

– Величит душа Моя Господа и возрадовася дух Мой о Бозе, Спасе Моем, яко призре на смирение рабы Своея!

И, приподнявшись с одра, поклонилась Господу. Спаситель, смотря на Нее очами, полными любви, сказал: «Прииди ныне, дражайшая Мати Моя, и вниди в кров вечныя жизни».

Пресвятая Богородица снова повторила пред Ним просьбу, чтобы Он сохранил Ее от сатанинской власти, и, успокоенная Им, сказала словами псалма:

– Готово сердце мое, Боже, готово сердце Мое!

Затем добавила благовещенские слова:

– Буди Мне по глаголу Твоему!

И совершенно безболезненно вручила душу Свою в руки Сына и Бога…

Тотчас раздалось ангельское пение:

– Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою! Благословенна Ты в женах!

Так торжественно душа Ее была отнесена в горний мир…

Апостолы и иные все это время были в восторге видения… А после отшествия Господа пришли в себя, но увидели, что лик Богоматери еще сиял, как солнце, и от всего тела Ее исходило необыкновенное благоухание.

Со страхом и трепетом они стали лобызать Пречистую… А болящие получали исцеление от одного прикосновения даже к одру Ее.

Затем, совершивши молитвенное песнопение, апостолы понесли Ее в Гефсиманию. Процессия шла по городу.

…Апостолы пели псалмы, с припевами «Аллилуиа». Над телом Пречистой несся облачный круг и слышалось ангельское пение.

Евреи, узнав о совершающемся, по ненависти к Иисусу Христу, хотели напасть на христиан и, избив учеников, сжечь тело Богоматери. Но облако окружило шествие, а дерзких злодеев поразило слепотою, так что некоторые разбили себе головы, другие из них молили о провожатых.

Затем после встретился священник еврейский Аффоний, но, наказанный (о сем уже писалось), уверовал и присоединился к процессии, исцеленный апостолом Петром.

Похоронив тело в Гефсимании, апостолы пробыли там еще три дня, совершая псалмопения… Затем сюда явился апостол Фома, и открылось Ее вознесение: во гробе остались лишь погребальные пелены, или плащаница, чудесно благоухавшая. После этого все возвратились в город.

Вечером за трапезой, – а они, по обычаю, оставляли одно место незанятый и ставили туда часть хлеба, как бы для Христа Господа, – после возношения этого хлеба славили великое имя Пресвятой Троицы.

– [Наконец, произнеся молитву] «Господи Иисусе Христе! Помогай нам!», съедали эту часть как благословение; и в этот раз они сделали по обычаю. Но, когда стали возносить часть хлеба, услышали ангельское пение и увидели Богородицу в неизреченной славе:

– Радуйтесь! – сказала Она. – Я с вами во вся дни!

Апостолы, обрадованные, вместо обычных возгласов сказали:

– Пресвятая Богородица! Помогай нам!

…После этого апостолы снова отнесены были на

облаках в места своей проповеди.

«Люди, питающие любовь к какому-либо предмету, имеют обыкновение всегда говорить и помышлять о нем в уме своем днем и ночью. Поэтому пусть никто не укоряет меня в том, что после двух прежних слов я предлагаю теперь третье в похвалу Матери Бога моего, как бы некоторый дар Ее успению…

Я поспешно приготовил пиршество, которое, хотя и необильно и недостойно Той, Которая созвала нас сюда… в эту… священную ночь… но, в случае нужды, может утолить голод. Для Матери Божией не нужны похвалы наши, но мы имеем нужду в Ее славе….совершая это празднество, сами сплетаем себе венец: живу Аз, глаголет Господь, зане прославляющия Мя прославлю (1Цар. 2, 30).

…Что сладостнее Матери Бога моего? Она пленила мой ум, увлекла язык. О Ней я помышляю и днем, и ночью».

И затем он начинает славить Ее преставление. Существенные мысли изложены им в каноне, который часто приводился там, выше…

«О, чудо! Источник жизни, Матерь Господа моего умирает… Нужно, чтобы тело через смерть, как бы через огонь в горниле, подобно золоту, очистившись от земной и мрачной тяжести тления, восстало из гроба нетленным, чистым и озаренным светом бессмертия»…

«Приди, Матерь, к Сыну, приди и царствуй с Тем, Кто происшел из Тебя и вместе с Тобою терпел нищету… Положи душу в руках Сына Своего. Возврати персть персти, чтобы и эта вознеслась с Тобою…»

«Вся тварь да восхвалит восхождение Богоматери!»…

«Приидите, станем окрест чистейшего гроба и почерпнем из него Божественную благодать….Войдем во гроб и умрем вместе с Нею, умрем для плотских страстей, поживем же с Нею жизнью бесстрастною и непорочною… Войдем и поклонимся, и познаем преславное чудо, как Матерь Божия взята и вознесена от земли, как перенесена на небо, как предстоит Сыну выше всех чинов ангельских, потому что нет преграды между Материю и Сыном.

Матерь Божия! вот я принес, после двух прежних, третье слово Твоему успению, [принес] с благоговением и любовию к Троице, Которой Ты послужила, по благоволению Отчему и силе Духа зачав безначальное Слово, Всемогущую Божию Премудрость и Силу! Прими усердие, превышающее силы (мои), и даруй (мне) спасение, избави от душевных страстей, уврачуй от телесных болезней, сохрани от бед, подай спокойствие жизни, просвещение духа. Воспламени любовь к Твоему Сыну; устрой жизнь нашу благоугодною Ему (Господу), чтобы, соделавшись участниками Его блаженства и видя Тебя озаренною славою Сына Твоего, воспели мы, вечно радуясь в Церкви празднующих достойно Духа, священные песни Тому, Кто чрез Тебя совершил спасение наше, – Христу, Сыну Божию и Богу нашему».

« …дивная Мать дивного Бога, дивна от начала и до конца Своего… Она вся – одно дивное Чудо!» Затем перечисляет нечто дивное… И беседует на тему, что Смерть Ее – «лествица» (из песнопений)… Преставилась к Богу Отцу – Дщерь, к Богу Сыну – Матерь, к Богу Духу Святому – «как бы невеста». «Она поработала Святой Троице». Богу Отцу – любовию, Богу Сыну – смирением, Богу Духу Святому – «девственною чистотою»; и чрез это сделалась достойной быть Богородицею. И дальше говорит о чистоте Ее и телом, и духом.

« …О если бы можно было заглянуть в сердце по внешности святого! Не один бы нашелся там сгнивший и смердящий труп, мысль нечистая!»

До Нее «на земле ни одной не находилось такой девы, которая была бы чиста не только телом, но и духом».

Потом о смирении… «Она знала достоверно, что не другая дева, а именно Она родит Сына Божия, как Ей было открыто о том от Самого Бога Отца во время полунощной молитвы во Святом Святых: облистал Ее Божественный Свет, и Она услышала от Бога Отца глагол, говорящий: «ТЫ РОДИШЬ СЫНА МОЕГО»… Но Она смиренно ответила: «Се раба Господня!» Какая глубина смирения! И Она зачала Слово. Смирением… Она взошла и на Небо… Смирение царствует в Пречистой Деве там, откуда низвержена гордыня» (диавола).

А «как Пречистая Дева возлюбила Бога, – этого не может никакой язык исповедать, никакой ум постигнуть. Любовь есть тайна… Мы можем (лишь) частию разумевать ее… Вся Ее всецелая любовь была в Едином Боге», «любовию Она взошла на Небо», к «Единому в Троице Богу». «Мы же Ее восхождению… удивляясь, с ужасом говорим: о, дивное чудо! Лествица (Ею) к небеси гроб бывает».

«Пред успением Она уже не скрывается, как всегда, но отверзает Свой чертог, допускает в него и девствующих, и живущих в супружестве; приемлет бесчисленные целования» «и от человек, нечистыя устне имущих»; «успокаивает смущенных; «не чуждается радости, но и наполняет ею приближающихся».

…Какая перемена! Никому недоступная тогда, когда Она была только «раба Господня», и всем доступная теперь, когда Она есть… «Мати Господа».

«Видим душу Пресвятой Девы на руках Господа и, следственно, на высочайшей ступени блаженства, потому что близость к Господу и высота блаженства есть одно и то же. Видим и приснодевственное тело Ее, не покорившееся закону тления, не ожидавшее срока для всех воскресения… Всмотримся же в бессмертие, и для нас не чуждое».

…"Слава Богоматери есть устроение (-дело) Божие. Ублажая Приснодеву, чтим ли девство?.. Храним ли чистоту?.. Ревнуем ли о своем очищении?.. Молва страстей не заглушает ли в нашем сердце славословий наших устен?»

«Икона святого митрополита Петра представляет Самого Христа Спасителя, держащего на руках душу Ее в ОБРАЗЕ МЛАДЕНЧЕСКОМ (даже в пеленах Ее), знаменующем без сомнения ЗАЧАТИЕ НОВОЙ ЖИЗНИ НА НЕБЕСАХ».

« …И можно ли думать, что Ее предстояние пред Царем славы праздно и бездейственно?! Если еще на земле, во время сожития Его и Ее славы, Она просила …о нуждах даже маловажных, как, например, о вине, для невинного веселия на браке…; и если не пришел еще час… Его благотворных чудодействий, а Она его могла приблизить, то кольми паче, ныне на Небе… Она предстательствует о нас, о благодатной помощи в наших нуждах, бедах и скорбях, о мире всего мира, О СПАСЕНИИ КАЖДОЙ ДУШИ, искренне ищущей спасения! А как Царица (поскольку на небе нет имен без значения силы и действия), и САМА имеет власть заступать, охранять и ущедрять милостями в державный Ее покров прибегающих».

CЛABA БОГОМАТЕРИ – И НАША СЛАВА

«Если бы люди не были созданы по образу Божию, то Бог не воплотился бы от Пречистой Девы. О, как возвышено наше естество, – и в творении, и в искуплении. Через воплощение Сына Божия от Пресвятой Девы Марии Бог приискренне^{*************************************} соединился с человеками. О ты, яже Бога (Слова) человеком преславныя Твоим рождестпвом соединившая и отпринувшееся естество рода нашего небесныя совокупльшая (из молитвы Пресвятой Богородице на повечерии), Слава Тебе, достойно славимая от всей твари умной, ибо такую чистоту и благодать Ты обрела у Бога, что возмогла, по благоволению Бога Отца, содействием Святого Духа, воплотить Сына Божия! Но удостой, о Госпоже, и нас достигнути чистоты духа и тела ЧРЕЗ ПРИЧАЩЕНИЕ Божественных Тайн Тела и Крови Сына Твоего» (I, 250).

«Дева Мария – Владычица БЛАГОСЕРДНЕЙШАЯ ВСЕХ сынов и дщерей человеческих, как Дщерь Бога Отца, Который есть Любовь; Мать Бога Слова – Любви нашей; избранная Невеста Духа Всесвятаго, Иже есть Любовь, единосущная Отцу и Слову. Как не прибегать к такой Владычице и не чаять от Нее всех благ духовных!» (I, 254).

«Если враги окружают тебя, и ты будешь в беде душевной, немедленно воззови ко Пресвятой Владычице нашей: на то Она и Владычица, чтобы владычествовать державною силою Своею над сопротивными нам силами и державно спасать нас, ибо мы – Ее наследие» (I, 355).

«Надо… чтить святыню Божией Матери, как одушевленною кивота и храма Божества, как ОБОЖЕННОЙ, паче всех чествовать и у Нее испрашивать – после Господа – очищения и святыни, и крепости в вере и любви» (I, 369).

«Как трепещут демоны Владычицы Богородицы, даже и самого имени Ее Всесвятого! Как звезда пресветлая, Владычица, вся Она в сиянии Света – Боге, как уголь раскаленный в великом огне, вся пресветла и огненна! Как легко помыслить, что Он, Бог, есть Свет и Святость, так и Она есть вечный Свет и вечная Святость» (I, 375).

«Божия Матерь – одна плоть и кровь, один дух со Спасителем, как Матерь Его. Какая безмерная заслуга Ее по благодати Божией, что Она стала Материю Самого Бога, плоть взаимодавши Ему пречистую и всеосвященную… всячески сохраняя Его юность, лобзая Его многократно, лаская Его. Господи, кто опишет величие Девы Богородицы?! Недоумеет всяк язык благохвалити по достоянию; изумевает же ум и премирный пети Тя, Богородице!.. (ирмос 9-й песни 1-го канона на Богоявление). Единою мыслию и простым сердечный движением призывать Ее!.. Она едино с Богом, как и святые» (I, 378).

«Вы, земнородные, не имеющие чистоты, торжествуйте о том, что недостижимая для вас чистота души и тела совершенно и с преизбытком достигнута Пресвятою Девою Мариею, Материю Господа нашего Иисуса Христа! Торжествуйте и молитесь Ей, да научит Она вас и чад ваших чисто проводить житие в этом тлетворном, полном соблазнов веке. За Ее чистоту, смирение и все добродетели и за то, что Она сподобилась быть Материю Бога Слова, мы приносим Отцу Небесному благодарность, принося бескровную жертву, и говорим: Изрядно (исключительно) – о Пресвятей… Богородице… (чинопоследование литургии), то есть приносим Тебе словесную службу, славу и благодарение» (I, 387).

«Для чего читаем акафисты Иисусу Христу и Божией Матери? Для того, чтобы в дух Господа и Пречистой Его Матери войти; чтобы познать величие дара, явленного в воплощении Спасителя и искуплении нас, и в даровании нам в Святых Тайнах Тела и Крови Его, и чтобы достойно принять этот дар» (I, 393).

«Видит и слышит меня Трисиятельный Бог: вот самая животворная для сердца уверенность, проникающая миром и радостию мое сердце. Видит меня и Благосердная Матерь Бога Слова и слышит мои молитвы и воздыхания к Ней – (это) другая утешительная уверенность, оправдывающаяся постоянно на деле» (I, 28).

«Чувствуешь себя грешником нечестивым, скверный, лукавым, хульным, и потому не хочешь приступить ко Владычице и молиться Ей? – но потому-то и помолись усердно, что ты сознаешь себя таким грешником! Не лежи в тине греховной, приди к Владычице, стань пред образом Ее в чаянии, что ОНА – САМА ТУТ, покажи Ей без стыда свои язвы греховные, имей к ним омерзение и проси Ее очистить тебя от этой духовной проказы, – И НЕ ПОСТЫДИШЬСЯ. Всеблагая не презрит Тебя, Пречистая и Всеблагомощная очистит тебя, как Господь очистил десять прокаженных» (II, 215).

«Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою! (Лк. 1, 28) Господь и со всякою верующею в Него благочестивою душою. Сопребывание Господа с Девою Мариею, до зачатия Ею Спасителя, не есть особенность, свойственная одной Пречистой Деве: Господь со всякою верующею душою. – Господь с Тобою… И ко всем Господь близок… Только люди сердцами своими далеки от Него… С вами есмь, – говорит родившийся от Пресвятой Девы Господь наш, – до скончания века» (II, 259 – 260).

«Иконы служат нам всегдашним обязательный напоминанием о том, что Господь всегда с нами: с вами есмь во вся дни, до скончания века (Мф. 28, 20); что Пресвятая Богородица всегда близка к нам, как Начальница (Начатой, Первая) мысленного наздания (воссоздания искуплением человека) церковного, как Матерь по благодати всех истинных христиан; и все истинные христиане имеют образ Царицы и Матери в своих домах и избыточно, достойно и праведно украшают его серебром, золотом, драгоценными камнями, ибо нет никого для них дороже и почтеннее после Бога, как Пречистая Матерь Его.

И Господь, и Пречистая Матерь Его Сами непрестанно свидетельствуют нам и внутренно, и внешно – посредством чудес, что наше истинное почитание святых, Его и (Божией) Матери Его и святых Его икон угодно Ему, а для нас – в высшей степени полезно» (II, 190).

«Мы празднуем или событие, – стараемся вникнуть в величие события, цель его, плоды его для верующих, – или лицо, как, например: Господа, Божию Матерь, ангелов и святых, – стараемся вникнуть в отношение того лица к Богу и человечеству, в благодетельное влияние его на Церковь Божию вообще. Надобно вникнуть в историю события или лица, приближаться к событию или лицу сердцем, впитать их в себя, иначе праздник будет несовершенный, неблагоугодный.

Праздники должны иметь влияние на нашу жизнь, должны оживлять, возгревать нашу веру (сердца) в будущие блага и питать благочестивые добрые нравы.

А они проходят больше с грехом, как (равно) и встречаются неразумно маловерным, холодным сердцем, часто вовсе не приготовленный к чувству тех великих благодеяний Божиих, которые Бог даровал чрез известное празднуемое лицо или событие» (I, 70).

«Святые Божии близки к верующим сердцам и, как самые искренние и добрые друзья, в минуту готовы на помощь верным и благочестивый, призывающим их верою и любовию… Вера молящегося в мгновение может поставить их у самого сердца своего, равно как и принять по вере нужную помощь, разумею – духовную.

То что говорю, говорю С ОПЫТА.

Я разумею частое избавление от скорбей сердечных предстательством и заступлением святых, особенно же предстательством Владычицы нашей Богородицы.

Может быть, – скажут на это некоторые, – что тут действует простая вера или твердая, решительная уверенность в своем избавлении от скорби, а не заступление святых пред Богом? – Нет. – Из чего это видно? – Из того, что если я не призову в сердечной молитве известных мне святых, если не увижу их очами сердца, то и помощи никакой не получу, сколько бы я ни питал уверенности спастись без их помощи. Я сознаю, чувствую ясно, что помощь я получаю о имени тех святых, коих призываю, ради живой моей веры в них… Все это делается так просто, что нужно только глаза – видеть» (I, 46–47).

«Благодарю Господа и Святую Матерь мою – Церковь, непорочную и нетленную невесту Христову, что она указала, уравняла, угладила мне вверенный путь ко спасению». Между прочим «благодарю (за то), что она торжествует ежегодно все важнейшие события из земной жизни Господа моего и Пречистой Богородицы для должного и благодарного воспоминания неизреченных благодеяний Божиих, явленных нам в искупление нас Сыном Божиим от греха, проклятая и смерти».

Если обобщить все написанное, то весь праздник Успения сведется к этим двум словам…

Ей – слава, нам – спасение!..

А наше спасение есть и наша слава… Ее же слава – спасать нас. О сем Она и печется больше всего.

А если обратиться к нашим богослужебный песнопениям и молитвам, то мы видим: ВСЕ НАПОЛНЕНО ЕЮ… Никогда Церковь не забывает Ее.

А если так, то значит, Ее ходатайство – сильно, непрестанно, велико! Значит, Она имеет величайшее значение для спасения нашего… Велика сила Ее ходатайства пред Богом и, в частности, пред Сыном Ее, Господом Иисусом Христом.

Поэтому-то на всяком отпусте, пред тем как прославить Троицу Пресвятую («Слава Отцу и Сыну и Святому Духу»), сначала мы обращаемся к посредству Сына Божия – Искупителя: («Слава Тебе, Христе Боже наш, упование наше»); а прежде Церковь еще обращается к ходатайству Его Матери: «Пресвятая Богородице, спаси нас!»

– «Честаейшую херувим… величаем».

…Так все – полно смысла…

Она – Посредница к Посреднику.

Пресвятая Богородице, спаси нас!

Примечание: Как ни прекрасно писать и помышлять о смысле и красотах праздников, но несравненно важнее спасать собственную душу. Особенно бы должно молиться!

Этот чин теперь совершается в третий день Успения. Состоит он из всенощного бдения накануне 17/30 августа и литургии Златоуста в самый день. Но, собственно, привлекает богомольцев он накануне.

Всенощное бдение построено по образцу погребения Господня в Страстную субботу. Особенное внимание отдается кафизмам с припевами в честь Богоматери.

Евангелие обычно не читается. А иногда, то есть в некоторых храмах, и это читают. В конце всенощного бдения совершается крестный ход вокруг церкви с плащаницей – иконой усопшей Божией Матери. К ней молящиеся прикладываются во время канона; а если очень много народа, то можно начинать это с пения кафизм: указания строгого нет на это. Между тем, богомольцы именно к прикладыванию и стремятся, как и к плащанице в Великую пятницу.

В типиконе (уставе) нет никакого на это указания.

История этого «праздника» такова.

В греческой Церкви он существовал давно. В русской – введен в 40-х годах митрополитом Московским Филаретом († 1867). Этот святитель, высокоблагочестивый (его почитают иные как святого^{**************************************}), гениальный по уму, великий чтитель Пресвятой Богородицы, строгий законник, проповедник многих поучений в честь Божией Матери, своим авторитетом освятил новое празднование. Следовательно, он не видел в этом ничего неправославного и неприемлемого. И Русская Церковь постепенно ввела этот чин в церковный обычай, не обязывая, впрочем, никого совершать его. И действительно, в селениях его не совершают, и лишь в больших городах, – да и то не везде, – исполняют его.

Нужно знать, что вошедший в «закон» обычный устав складывался постепенно, много столетий. И церковное богослужебное творчество не иссякло и теперь. Например, вошли в широкое употребление акафисты с припевами самим народом, а не певчими. Сюда же нужно отнести и наши проповеди, тему которых мы избираем себе сами. К этому творчеству должно отнести и чин Погребения Божией Матери.

Мы – не сектанты, чтобы ограничивать нашу духовную и церковную жизнь только Библией. Да и они не следуют за ней со всей точностью. Царь Давид, перенося в Иерусалим Ковчег Завета, даже плясал. А теперь нечто подобное («пристукивание» ногами при сидении и пении своих стихов на молениях) осталось и у так называемых пятидесятников в Америке, не говоря уже о крайних сектах. Нам, православным, такой свободы и вольности нельзя, конечно, допускать, а делать все с разрешения и благословения высшей духовной власти или, по крайней мере, епископа епархии.

А данный чин Погребения Божией Матери благословлен и нашим патриархом Алексием⁵⁴. И потому мы со спокойной совестью и благоговением можем совершать его.

Что касается другого, более важного догматически вопроса о воскрешении Божией Матери, то и в нашей православной Церкви, – как мы видели, – давно установилось верование в это, что можно видеть и в богослужении, и в иконописи. Да рядовые богомольцы и не думают об этом: они веруют Божией Матери и усердно припадают к Ней, прося заступления Ее, и славословят Ее.

Будем и мы в простоте веры и чистоте жизни славословить Богородицу и Предстательницу нашу ныне и присно, и во веки веков, ходатайством Ее ко Пресвятой Троице. Аминь.

Начнем песнь настоящему предмету – честному и славному преставлению Твоему, Богородице.

Небо и земля имели украшением Тебя, Святейшую Богоматерь, то может ли быть, чтобы, отходя, Ты оставила земнородных лишенными Твоего призрения? Да не будет у нас такой мысли.

Ты постоянно была с Богом и, преставившись от человеческого жития, не оставила сущих в мире. Хотя мы, навыкшие верою поклоняться Тебе, называем преблаженными зрителей, наслаждавшихся Твоим присутствием. Однако Ты, как бы телесно присутствуя между нами и среди человеческих дел, Твоим зраком^{***************************************} услаждаешь очи душ наших и привлекаешь их.

Твое великое покровительство нам и доказывается Твоим общением с нами: и глас Твой слышим мы, и уши Твои внемлют голосам всех нас; и, познаваемые Тобою в заступлении, мы всегда познаем Твое покровительство; потому что Ты не оставила тех, кого спасла, – не покинула тех, кого собрала: ибо всегда живет дух Твой, и тело Твое не подверглось тлению гроба. Ты, Матерь Божия, посещаешь всех нас (хотя очи наши не могут видеть Тебя, о Всесвятая) и с любовию призираешь на всех рабов Твоих, смотря по тому, кто являет себя достойным.

Невозможно было, чтобы оно, как сосуд богоприятный и одушевленный храм Святейшего Божества Единородного, удержано было в заключенном гробе. Посему мы веруем, Богородице, что Ты пребываешь с нами.

Воистину, и снова радостно скажу: воистину Ты не отошла от человеческого рода, хотя и преставилась. Жизнь нетления!

Да и не могло быть, чтобы соделавшаяся сосудом, приявшим Бога, Ты рассылалась бы в прах истления: посему с сыновнею любовию Он подает то, что Ты ждешь от Него, и исполняет Божественною силою то, что Ты просишь у Него, Благословенного вовеки. Аминь.

…Мы ныне празднственно творим святое Успение, или преставление, через которое умаленная на краткое время пред ангелами, превзошла без сравнения ангелов и архангелов и сущие над ними премирные Силы своею близостью к Богу и от века предначертанными и совершившимися над Нею чудными делами.

Обетования о рождении Имеющей родить бессеменно Рождаемого от Бога Отца предвечно. И в этом – чудное прославление и пречистая слава Сей Приснодевы, Которой покоряются всякий ум и слово, даже ангельские.

Но и по восшествии на небо Воплотившегося из Нее Она была единственной опорой и утешением, всячески содействуя благовестию Евангельскому. Посему, конечно, живоносна и смерть Ее, переводящая в небесную и бессмертную жизнь; и воспоминание Ее есть радостный праздник и всемирное торжество. Руками Сына Ее был принят богоносный дух Приснодевы; Им же, немного спустя, и родственное оное тело было переселено в вечную небесную обитель. Все это справедливо и вполне приличествовало.

Она Единая, ставшая между Богом и родом человеческим, сотворила Бога сыном человека, а людей соделала сынами Божиими; Она соделала землю небом и обоготворила род человеческий; Она Единая из всех превыше всякого естества явилась Материю Бога по естеству, а через несказанное рождение стала Царицей всякой сущей в мире и премирной твари.

И подлинно, если душа, имевшая обитающую (в ней) Благодать Божию, оставляя земное, возносится к небу, как это стало ясным из многих примеров, и мы верим сему, то как могло быть не вознесено от земли на небо тело, не только принявшее в себя Сего Единородного и Превечного Сына Божия, неиссякаемый Источник Благодати, но и родившее и явившее Его.

Посему Она спрославляется богоприличной славой (вместе) с Рожденным и совоскрешается.

Было и доказательство воскресения Ее из мертвых для апостолов – плащаница и погребальные одежды, одни лишь и оставленные во гробе и одни только найденные в нем пришедшими для осмотра, точно так же, как было и ранее относительно Сына Ее и Господа. Но не было нужды, чтобы Она еще некое время пребывала на земле, как Сын Ее и Бог; и потому Она прямо из гроба была вознесена в пренебесное жилище, откуда сияет светозарным и Божественнейшим блеском, освещая оттуда всякое земное достояние, и за это всеми верными поклоняемая, восхваляемая и воспеваемая.

Она в Себе, и одна лишь преизбыточествует всем несказанно: приобретением бессмертия по смерти, и обитанием на небе во плоти вместе с Сыном и Богом, и с того времени обильным излиянием оттуда преизбыточествующей благодати всем почитающим Ее. Она даже дарует дерзновением прибегать к Ней, Сущей сосудом толиких благодеяний: щедро раздает блага и никогда не прекращает для нас сего полезной) подаяния и щедрой помощи.

Какое слово может описать боголепную красоту Твою, Богоматерь Дево? Ведь невозможно все Твое изложить рассуждениями и словами, поскольку все оно превосходит ум и слово. Однако же воспевать необходимо, если Ты человеколюбиво дозволяешь.

Ты стала сожительницей Сыну на вечное время, и там не оставляя попечения о Своем достоянии и непрестанными мольбами к Нему умилостивляя Его ко всем.

Отсюда можно уразуметь, что и Она не престанет в продолжение всего века благотворить всей твари; говорю не о нашей только твари, а и о самых бестелесных и сверхъестественных чиноначалиях, ибо они вместе с нами через Нее Единую приобщаются и прикасаются Богу, Существу неприкосновенному.

Она Единая только есть посредница между сотворенной и несотворенной природой, и никто не придет к Богу, если только не озарится через Нее, как через истинно благолепный светильник.

Она есть виновница всего бывшего до Нее, и предстательница всех бывших после Нее, и посредница вечных благ. Она – предмет предречений пророческих, начальница апостолов, утверждение мучеников, основание учителей. Она – земнородных слава, небесных радование и всей твари похвала. Она – начало, источник и корень неизреченных благ, Она – глава и совершение всякой святыни.

О, Дево Божественная и ныне небесная! Как поведаю все о Тебе? Как прославлю Тебя, Сокровищница славы? Через Тебя просвещается зрение разума, через Тебя просвещается дух наитием Святаго Духа: о Госпоже, подай обильно всему народу Твоему и сему достоянию Твоему от милости Твоей и даров Твоих. Даруй избавление от обдержащих нас бедствий: виждь, сколь многими и великими, внешними и внутренними мы угнетаемся. Твоим могуществом преобразуй все к лучшему; воздай страданиям нашим Твою помощь и врачевство, уделяя душам нашим и телесам щедрую благодать, для всего потребную, чтобы мы, благодатию Твоею спасаемые и укрепляемые, прославили воплотившееся от Тебя нас ради превечное Слово, со безначальным Его Отцом и Животворящим Духом ныне и присно, и в бесконечные веки. Аминь.

Во Успении Твоем мира не оставила еси…

Из тропаря

Воистину так! Столько чудес сотворено было Божиею Матерью! Сколько чудотворных икон прославила Она в земле нашей! И не напрасно в каждом православном доме мы видим икону Ее. И архиереи носят на груди своей панагию (что по-гречески значит «Пресвятая»), и это свидетельствует о православности нашей веры. И вообще во всех богослужениях мы непременно поминаем Богородицу в Богородичнах. А сколько в году Ее праздников! Сколько икон в храмах! Все это мы хорошо знаем.

Но более всего мы верим Ее собственным словам, которые Она сама произнесла о Себе у праведной Елизаветы: Се… ублажат Мя еси роди (Лк. 1, 48).

И это сбылось и сбывается.

И мы прославим Пречистую Богородицу. Самая великая слава Ее в том, что Она сподобилась быть Матерью Сына Божия, Господа нашего Иисуса Христа! И за одно это стала «честнейшею херувим и славнейшею без сравнения серафим».

Но мы приведем здесь хоть несколько чудес Ее в Российской стране нашей, где мы так усердно чтим Заступницу нашу. Вспомянем прежде всего чудеса от прославленных икон Ее, о которых знаем мы твердо.

Вот Владимирская Божия Матерь: эта икона (пишу по книге протоиерея Дебольского^{****************************************}) – «знаменитейшая в нашем отечестве. Она написана святым евангелистом Лукою и принесена была к Пресвятой Деве».

Богоматерь произнесла Свое изречение: «отныне ублажат Мя вси роди» и присовокупила: «Благодать Рождшагося от Меня и Моя с сею иконою да будет!» В половине XII века икона была подарена великому князю Юрию Долгорукому и поставлена в городе Владимире. Празднуется она три раза в году: 21 мая, 23 июня, 26 августа^{*****************************************}.

Икона «Знамение» в Новгороде. На жителей этого города напали свои же русские [1170 г.]. Икона была вынесена на градскую стену. Она обратилась лицом к городу: из очей текли слезы. Это обращение было «знамением» милосердия Ее к новгородцам. Враги были отогнаны… В память этого события святитель Илия установил в 27-й день ноября праздник этой иконе.

Я был в Новгороде и видел ДРУГУЮ икону – в печи: кирпичи задней стороны ясно изобразили лик Богоматери.

Казанская Божия Матерь открыта была в Казани в 1579 году, 28 июня, при Иоанне Грозном. Она трижды во сне являлась девятилетней девочке Матрене. Икона была в земле. Мать и дочь 8 июля ходили ко властям, и девочка рассказывала о сне: этот день и празднуется доныне. Второй праздник установлен на 22 октября за избавление России от поляков в 1613 году.

Иверская икона. Так она называется потому, что ее взял из воды монах грузин (Грузия называлась Иверией), живший в монастыре на Афоне, куда она приплыла по Средиземному морю из г. Никеи, близ Константинополя. Во время иконоборческих гонений одна вдова пустила ее ночью в море. Когда она прибыла на Афон, то святой монах грузин, по имени Гавриил, пошел по воде, как посуху, и принял ее на свои руки. Поставили икону в храме; но она перенеслась на ворота – трижды. Там ей и устроили место. Потому она иначе называется «Портаитиссой», – с греческого языка: Вратарницей или Привратницей; «не хочу быть хранима от вас, но буду хранительницею вашей» – так Божия Матерь объяснила свое перемещение монахам.

Патриарх Никон велел снять копию для Москвы. Теперь она находится в Воскресенском храме в Сокольниках. Другую копию сняли для того же патриарха Никона, для Валдайского монастыря. Память чтится три раза в году: на Афоне и у нас – во вторник Пасхальной недели; 13 октября – в Москве; 12 февраля – на Валдае.

Почаевской Божией Матери праздник совершается 8 сентября. Она принесена была в Почаев греческим митрополитом Неофитом и, «в благодарность за оказанное ему гостеприимство», подарена была некоей Анне Гойской. Икона «являлась в лучезарном свете жившим в доме Гойской и ей самой во сне, но Анна не верила». Но Божия Матерь явилась ей уже не во сне, а наяву. И с той поры начали чтить икону. Совершилось чудо и на брате ее, бывшем слепым от рождения. Тогда ее перенесли в обитель, в местечко Почаев (1597). И доселе Божия Матерь чтится православными людьми, особенно на юге нашей страны, но приезжают и с севера России, и из Сибири.

Киево-Печерская, или Влахернская, икона Божией Матери; память – 3 мая. Это «икона Богоматери есть древнейшая из икон, чтимых в Православной России». Она вручена «от самой Богоматери четырем грекам, избранным Ею в строители Киево-Печерского храма». Божия Матерь, по преданию, явилась им «чувственне, в виде Царицы, во Влахернском» храме, в Константинополе (1073). А в 1085 году принесена была «в Киев и вручена преподобным Антонию и Феодосию Печерским». С этого года и совершается ей празднование.

На севере же России чтилась Тихвинская икона. Она, по преданию, написана тоже святым апостолом Лукой и поднесена «державному Феофилу» из Антиохии, которому святой евангелист Лука написал и свое Евангелие, и книгу Деяний апостольских. В V веке икона была перенесена в Константинополь, где для нее был построен храм во Влахернах (часть города).

В 1383 году она объявилась в пределах Новгорода, в г. Тихвине. Здесь ей устроен был храм во имя Успения Божией Матери. Во время немецкого нашествия (1941 – 1945) она была вынесена и находилась в Риге. Теперь ее возвратили обратно.

Вот главнейшие иконы, чтимые в России. И, без всякого сомнения, везде от них творились чудеса. О некоторых я напишу здесь, хотя они и менее известны.

Икона «Всех скорбящих Радость» (праздник 24 октября). От нее «совершилось чудесное исцеление родной сестры патриарха Иова⁵⁵, жившей в Москве на Ордынке, именем Евфимия».

К ней прибегают скорбящие.

Ченстоховская Божия Матерь. Икона была в Иерусалиме. Еленой, матерью святого Константина, перенесена в Константинополь (326). Оттуда была перенесена князем Львом в Львов (бывший Лемберг). По водворении там поляков^{******************************************}, она была перенесена впоследствии в г. Вильно и помещена над проходной стеной над воротами, почему и называется Остробрамской (брама – ворота). Ее чтут православные и католики. Праздник в марте.

Муромская. Праздник 12 апреля. Принесена из Киева в Муром в начале XII века. Здесь был епископом святой Василий. Его обвиняли в порочной жизни и хотели убить. Он просил отсрочить смерть до утра, до третьего часа. Всю ночь он молился в церкви святых Бориса и Глеба; совершил литургию. Пошел в Благовещенскую церковь и там отслужил Божией Матери молебен и, взяв эту икону, направился к реке Оке. «Снявши с себя мантию, он распростер ее по во де, стал на нее с образом Богоматери и поплыл против течения». «В девятый час» он доплыл до места «Старая Рязань». Здесь учреждена, вместо Мурома, кафедра и поставлена в храме икона; она называлась «Моление святого Василия».

Еще известно до 400 чудотворных икон Божией Матери по России. В заключение вспомним о местной иконе Донской. Она была «принесена донскими казаками, прибывшими на помощь к великому князю Димитрию Ивановичу Донскому, утверждена на древке, как хоругвь», когда князь воевал против татарского хана Мамая (1380). После поражения татар она была взята в Москву. Потом в 1591 году крымские татары напали на Москву, но были отогнаны. На месте, где русские встретились с крымцами, создан был Донской монастырь, где и помещен образ Донской Божией Матери. Она – копия Смоленской иконы «Одигитрия». Чтут ее копии и доселе. Праздник 19 августа.

А сколько тысяч чудесных заступлений Ее знают православные люди по себе самим и от других! А сколько, – поистине море, – нам неизвестных чудес!

Сколько таких дел Ее, о коих знает лишь Она одна, Усердная Заступница, Всепетая Мати!

Расскажем несколько случаев из современной жизни, известных нам лично или заимствованных из неизвестных книг и рукописей, или рассказанных нам другими.

В житии святителя Тихона Задонского, прочитанной мною среди рукописей Оптиной пустыни, описывается следующее сверхъестественное событие.

На святителя Тихона, тогда жившего в Задонском монастыре, напало искушение тоски: это бывает, по попущению Божию, и со святыми. А у него был духовный друг в г. Ельце (это в верстах тридцати от монастыря). Святитель написал ему письмо, прося приехать навестить его в скорби. Это было Великим постом, незадолго пред Входом Господним в Иерусалим. Звали друга Кузьмой, а фамилию сейчас не помню: кажется, Чеботарев. В Ельце он служил подьячим (это судейский чин в старое время). Кроме того, он был старостой храма, а приближался «Вход», Страстная и Пасха: время занятое.

Получив письмо, Кузьма, верный почитатель святого Тихона, не рассуждая долго, решил отправиться в путь. Но в это время в подгородной реке (кажется, Хопер), впадающей в Дон, шел лед. Однако это не устрашило Кузьму: он пошел с льдины на льдину, с верою во святителя. И прибыл в монастырь.

Святитель Тихон, увидев его, подумал: не призрак ли это? – в такую распутицу прибыть! Но тот произнес: «Да воскреснет Бог», и они успокоились. Началась беседа. В это время пришел к ним рыбак и предлагает, через келейника, купить у него язя. Святитель сначала подумал: теперь Великий пост; рыбу, – кроме Благовещения и Входа в Иерусалим, – уставом вкушать не разрешается; а потом сказал: «Вход-то у нас будет, а Кузьмы уж не будет!»

И велел келейнику купить рыбу и сварить уху, а рыбу подать отдельно. Тот так и сделал. Стали обедать. Кузьма вдруг горько заплакал. Тихон Задонский спрашивает его об этом. А потом и сам взял ложку и хлебнул несколько ложек ухи: «Вот видишь, и я вкушаю». Но тот пуще продолжает плакать. Святитель спрашивает его: в чем дело? Тогда Кузьма рассказал следующее.

Когда я (пишу от его имени) был еще мальчиком, в монастыре был игуменом архимандрит (имя теперь не помню). Он был хороший монах; постоянно читал акафист Божией Матери. Но страдал ужасным пороком – запойным пьянством. Когда это проходило, он опять каялся и молился Богородице. В один из таких припадков игумен скончался. Братия не решились тогда похоронить его по уставному чину, как умершего во грехе, и послали в Воронеж к архиерею спросить, как его погребать. Но архиерей в то время выбыл в г. Острогожск. Иноки поехали туда. Архиерей разрешил. Поехали обратно; вернулись уже на третий день. Стали готовить покойного к отпеванию. И вдруг он ожил. «Я, кажется, умер?» – спрашивает игумен окружающих. «Уже три дня», – отвечают ему. Тогда он поведал следующее. «Когда я умер, был надо мною суд. И я был присужден к наказанию. И когда меня отпускали куда-то, я услышал голое: «За молитвы Моей Матери возвращается в жизнь на покаяние».

А потом тот же голое добавил: «Это место будет прославлено Моим угодником"». «Вот ты, – говорит святителю Кузьма, – и есть этот угодник Божий».

Святитель Тихон заповедал ему никому более не говорить этого. А архимандрит прожил еще сорок дней, каялся, молился, и ровно через сорок дней скончался совсем.

Еще от усопшего уже архиепископа Ф. я слышал рассказ о следующем событии. В г. Ялте (в Крыму) жила вдова, у нее был один сын, еще маленький мальчик, единственное утешение матери. Вдруг он заболевает; врачи бессильны. И мать в горе бросается к иконе Божией Матери с горячей мольбой оставить сына в живых. После этого, в тонком сне, Заступница является к ней и спрашивает: «А ты ручаешься, что воспитаешь его таким, каков он еще есть?» – «Ручаюсь, ручаюсь!»

Ребенок остался жив.

Пришло время учения. Мальчик в школе стал шалить и все более и более портиться. Никакие просьбы и уговоры матери не помогали. И однажды, видя свою беспомощность, она обратилась к Божией Матери с такими словами:

– Прости меня, Владычице: я не могу справиться с сыном и исполнить данное Тебе обещание. И если уж он не исправится, то возьми его.

Вскоре после этого мальчик поехал верхом кататься, и на повороте круто обернул лошадь, упал и разбился насмерть. К матери его привезли уже скончавшимся.

И на этот раз она не просила ни о чем, – да и не о чем было просить, – не роптала и не плакала неутешно, ибо верила Божией Матери, что так – лучше.

Из книги «Рассказы странника» мне пришлось вычитать о действии молитвы «Богородице Дево, радуйся».

Одного юношу мать научила при всяком случае читать эту молитву. Когда он подрос, то задумался: да есть ли ему какая польза от этого?

И вот во сне ему является его духовный руководитель и объясняет ему:

– А помнишь, как на базаре взбесились лошади? И тебя бы убили. Ты же остался жив? – И привел ему несколько подобных случаев возможной погибели, от которых он был спасен Божией Матерью за то, что читал «Богородицу». И молодой человек успокоился и стал по-прежнему исполнять завет, данный ему.

Но мне известен ряд случаев, когда Божия Матерь спасает и без молитвы, по Своей милости, хотя бы за одну веру… И притом – совершенно неожиданный образом!

Лично я был свидетелем чуда от иконы Божией Матери. Когда я был еще иеромонахом, меня пригласили в один бедный дом отслужить молебен пред иконой Божией Матери, из которой шла сзади непрестанно светлая жидкость – масло.

Действительно, я увидел икону, величиной вершков 8 x 6, под которой постоянно клали вату, куда впитывалась жидкость с задней стороны иконы: она была масляниста. Ватку раздавали верующим простым людям, без всякого разглашения. Я отслужил молебен. И не знаю, что было после.

Видел я и обновленную иконочку, размером она была маленькая, вершков 5 x 4. Вкось, с верхнего угла правой стороны на левую, она была совершенно светлою; другая половина – темная.

Чудом же я считаю выкуп Иверской иконы Божией Матери в Париже. Перекупщик еврей вывез эту икону из России. Она была точной копией с московской Иверской: такого же огромного размера – около двух аршин высоты и четвертей пять ширины, такого же письма и не темная, но, по словам специалиста, написанная в половине XVIII столетия.

Владелец просил за нее 12 тысяч франков (это было в 1931 – 1932 годах, когда франки были еще в цене). К нашей Патриаршей церкви он и не обращался: она была бедная, помещалась в подвале; народу было около 100 человек; служащие не получали доходов; около дверей стоял ящик, куда добровольцы клали остатки хлеба; в кружку опускали мелкие монеты; народ был все рабочий; пища была такая скудная, что картофель в супе нам казался роскошью; нередко у нас ночевали бедняки. Ютились мы вверху, под крышей.

Поэтому владелец обратился к самой богатой церкви на улице Рю-Дарю. Но там ему отказали. Одни морской офицер, по ревности к иконе, сделался у еврея посредником. После первой церкви он пошел во вторую, «монархическую», на Рю-Одесса, но и там отказали.

Тогда он пришел в нашу Патриаршую церковь. Но мы едва питались. О выкупе и думать было нельзя! Ища исхода, я вспомнил об одной православной гречанке, бывшей замужем за богатым англичанином. Может быть, они помогут? Поехали туда. Нас накормили хорошим обедом, но помочь отказались.

Посредник, человек большой воли и веры, неожиданно обратился (вероятно, на обратном пути от гречанки) с вопросом:

– А не купит ли ваша церковь?

Об этом мы не могли даже и мечтать!..

Вечером стою в подвальном храме на службе… И в уме стоит вопрос: «А не купит ли ваша церковь?»

…И началась в душе жестокая борьба.

– Да ведь ты же верующий?

– Верующий, но…

– Так решись же!

– Гм… гм!..

– Только решись! А потом Сама Божия Матерь поможет.

– Да откуда же деньги-то взять? 12 тысяч!

– Только решись!.. Только решись!

И опять вопросы: да верующий ли я?

??, как было трудно! Так промучился я с полчаса…

Итак?..

И я решился: верую! купим!

Кончилась вечерня. Я сразу пошел к одной христианке, и, к моему удивлению, она дала 2 тысячи франков! Боже! Пошел в другое место – тысяча франков! Потом обратился к прихожанам с просьбой об ежемесячной подписке, – согласились: кто 20, кто 10 франков…

Переговорили с владельцем: он просит теперь же 6 тысяч франков и 6 тысяч – на полгода в рассрочку. С большим усилием собрали – к тем 3 тысячам еще 3 тысячи; и икону купили… Характерно: когда мы приехали за ней, она, в льняной холстинке, стояла вниз головой (ему что? он еврей).

С трудом выкупали еще полгода.

И теперь она – на Подворье в Париже.

Потом я послан был в Америку. Туда мне прислали точную копию с этой Иверской. Через 14 лет меня Святейший патриарх вызвал в Ригу. Я взял икону. Провожая ее, одна православная американка горько плакала… Святые слезы… В Риге я подарил икону собору… У меня осталась другая, меньшая, копия. Эту, когда ехал в Ростов, отдал женскому монастырю. Перед отьездом одна богомолка продала мне третью. И теперь она у меня, небольшого размера: 7 x 5. – Не чудо ли?!

Еще – живой рассказ мне.

В Америке, в Сан-Франциско, жила бабушка с внучкой. Она мне про себя рассказала следующий случай. Будучи еще девушкой, она была приглашена своей подругой погулять в лесу. Туда были позваны и два молодых человека. Но скоро выяснилось, что у них были нечистые намерения. Увидев это, рассказчица бросилась бежать куда глаза глядят. А впереди – глубокий обрывистый овраг. Она, с молитвой

«Богородице Дево», без размышления, прыгнула и покатилась. И все кончилось благополучно. Но за ней прыгнул и юноша, – и сломал себе ногу.

Не помню откуда, но в моей памяти, – вот уже 45 лет с лишним, – помнится такое событие.

Ночью, – вероятно, в Александро-Невскую Лавру, – возвратился нетрезвый монах. На Обводном канале он не попал на мост и сорвался к воде. Еще один-два неосторожных поворота – и он бы скатился в воду. В это время Божия Матерь явилась (не знаю, не во сне ли?) кому-то и сказала: «Рабу моему грозит опасность: поди (туда-то) и спаси его!»

И пьяница, – за какое-то доброе его дело и по милости Небесной Игумении, – был спасен от неминуемой погибели и без покаяния.

Еще расскажу случай со мною, грешным.

Одно время, – года два тому назад, – мне стало трудно работать с одним сотрудником. И встал вопрос: поступить ли с ним по правде или же терпеть по любви? – Я спросил совета. Ответ был такой: правда должна быть с любовью, а любовь – справедливой.

После этого я кончил свою работу около трех часов ночи и лег спать, и все думал о том же… Я нисколько не спал еще. И вдруг, – было совершенно темно, – около стола я узрел сидящей Пресвятую Богородицу, с нагнутой на правую сторону головой, молчащую, в такой смиреннейшей позе, что ответ мне был ясен: смирение!

Я запросил совета вторично, описав и виденное. И получил ответ: поступать, как подсказывает душа. Так я и сделал. А вскорости после того этот сотрудник вынужден был (обстоятельствами своей жизни, а никак – не мной) подать в отставку.

Вот мой скудный венок на гроб Пречистой «Рабы Господней» (Лк. 1, 38), «Царицы неба и земли», «во успении нас не оставляющей». Аминь.

Агнец евхаристический – четырехугольной формы частица, вынимаемая из просфоры во время проскомидии и пресуществляемая затем, во время освящения Святых Даров, в Тело Христово. Агнец вырезается с особыми молитвословиями и обрядами (действиями, имеюицими символическое значение) из первой (из пяти) проскомидной просфоры, причем для него выбирается лучшая из всех просфор и обязательно с изображением святого креста. Для каждой литургии приготовляется только один агнец, хотя бы число причастников было очень велико. В воскресные дни Великого поста, если на неделе предстоит совершение литургии Преждеосвященных Даров, приготовляются и освящаются агнцы и для них, причем на проскомидии над каждым агнцем повторяются положенные молитвословия и обряды, освящаются же они все вместе. Начало приготовления агнцев восходит приблизительно к VIII веку. В древней Церкви для Евхаристии брался хлеб в целом, нетронутом виде. Чин приготовления агнца в нынешнем его виде выработался постепенно и окончательно установился в XIV -XV веках.

Аллилуарий, или аллилуиарий – стих или, точнее, стихи из псалмов, которые читаются на литургии по прочтении Апостола перед чтением Евангелия. Перед чтением Евангелия чтец произносит: «Аллилуиа», ему вторит хор, затем чтец произносит аллилуиарий, а хор снова поет: «Аллилуиа». По содержанию аллилуиарий связан с евангельским текстом, который читается вслед за ним.

Алтарь – в древности возвышение, служащее для жертвоприношения. В период раннего христианства алтарь был большим столом, за которым происходила вечеря любви.

В последующие века алтарем стали называть возвышенную часть храма, где находился стол, на котором совершалась бескровная жертва Евхаристии. Алтарем также называли возвышение на месте погребения святых и мучеников. В начале IV века часть храма, где находился алтарь, стали отделять особой оградой. В православном храме алтарь – восточная, главная часть храма, отгороженная иконостасом. Внутри нее находятся престол и жертвенник.

Амвон (греч. «восхождение») – выступающая полукругом часть солеи (греч. «возвышение»; возвышенное место вдоль всего иконостаса) напротив царских врат. Амвон знаменует собой те места, с которых проповедовал Господь (гору, корабль), так как на амвоне читается Евангелие, а также камень, отваленный ангелом от гроба Господня.

Антидор (греч. «вместо Дара») – раздаваемые народу в конце литургии части той просфоры, из которой на проскомидии вынимается агнец евхаристический. Возникновение обычая раздавать антидор относится к тому времени, когда исчезла древняя первоначальная практика приобщать всех присутствующих на литургии. Антидор раздается верующим, не приобщавшимся Святых Тайн, как бы в некоторую замену Святых Даров. Отсюда и название – антидор. При большом стечении молящихся в качестве антидора раздаются части второй служебной просфоры – Богородичной.

Антиминс – четырехугольный плат, с изображением положения во гроб Господа Иисуса Христа и с частицей святых мощей. Слово «антиминс» переводится как «вместопрестолие», то есть такой священный предмет, который, заменяя собой престол, и сам является престолом, потому что на антиминсе, по слову святителя Симеона Солунского, «совершается все, что на Божественной трапезе» и «священнодействуется живой Хлеб небесный». В молитве на освящение престола антиминсы названы также жертвенниками, на которых должна совершаться бескровная жертва. Без антиминса совершение Божественной литургии невозможно. Святые мощи, влагаемые в антиминс, служат напоминанием о том, что первые христиане совершали Божественную литургию на гробах мучеников.

Антифон (греч. «противогласие») – песнопения, взятые большей частью из ветхозаветных книг и исполняемые попеременно двумя хорами, стоящими друг против друга (как правило, на правом и левом клиросах храма). В сущности, антифон – это не форма богослужебных песнопений, как тропарь, кондак, стихира, а, скорее, способ песенного исполнения тех или иных псалмов или гимнов. Антифоны возвещают, главным образом, пришествие Сына Божия на землю и все дела Его; антифоны на двунадесятые Господские праздники содержат объяснение празднуемою события. Антифоны на литургии состоят из трех частей и поются три раза в честь Святой Троицы.

Благоговение – страх Божий, преображенный любовью. Особое волнение, вызванное глубочайшим почитанием святыни.

Благодать – особая Божественная сила, которую Господь посылает человеку для спасения души.

Блаженны – евангельские стихи о блаженствах (Мф. 5, 3–12), а также те песнопения и тропари, которые поются с ними на литургии.

Богородичны – стихиры, тропари и каноны в честь Божией Матери.

Богослужение. В древности богослужением считалось внешнее выражение религиозной веры в молитвах, специальных ритуалах и жертвах. Но Спаситель наш Иисус Христос ставит выше подобного внешнего поведения личное осознание человеком близости к Богу и исполнение Его законов. В русской православной Церкви богослужение подразумевает не только Богопочитание, но и угождение Богу добрыми мыслями, словами и делами, то есть исполнение воли Божией. Окончательное устройство христианского богослужения было сформировано отцами Церкви, преемниками апостолов, по заповеди апостола Павла: «все должно быть благопристойно и чинно» (1Кор. 14, 40). От домашней молитвы церковное богослужение отличается тем, что оно совершается священнослужителями, законно поставленными для этого через таинство священства, преимущественно в храме. При богослужении через совершение таинств, особенно таинства святой Евхаристии, православные христиане входят в сокровенное общение с

Богом и получают от Него благодатные силы для праведной жизни.

Величание – краткое песнопение, в котором прославляется празднуемое событие или лицо. Величание поется на полиелее, самой торжественной части праздничного всенощного бдения и многократно повторяется со стихами избранною псалма (то есть сборного, составленною из стихов разных псалмов), пока совершается каждение храма.

Вечерня – богослужение суточною круга, совершаемое вечером. Чин вечерни установлен в первые века христианства. Ей предшествует чтение 9-го часа. Начинается 103-м псалмом, прославляющим величие Творца (так называемым предначинательным). Затем следуют великая ектения, чтение очередной кафизмы Псалтири, пение 140-го и 141-го псалмов («Господи, воззвах») и присоединяются стихиры – песни в честь воспоминаемою события или святого. Затем поется вечерняя песнь «Свете Тихий», возглашается прокимен. Заканчивается вечерня сугубой ектенией и отпустом – отпустительной молитвой священника. От обычной вечерни отличается вечерня великая, которая, соединяясь с утреней в составе всенощною бдения, совершается накануне воскресных и праздничных дней. Вечерня малая – сокращение обычной вечерни, без ектении и кафизмы – совершается только перед всенощным бдением.

Вечеря – ужин.

Врата храма. Храм имеет четверо ворот, или дверей: царские врата находятся в середине иконостаса, через них выносятся Святые Дары; северные врата ведут в ту часть алтаря, где находится жертвенник; южные врата ведут в ту часть алтаря, где находится диаконик, отчего они еще называются диаконскими; красные, или церковные, врата находятся на западной стороне храма, против алтаря, и служат для торжественных выходов из храма.

Всенощное бдение, или всенощная, – богослужение суточною круга, совершаемое в канун воскресных и праздничных дней. Название происходит от обычая древней Церкви совершать службу в течение целой ночи, до рассвета. Состоит из вечерни, утрени и 1-го часа (или из великого повечерия и утрени). На праздничном всенощном бдении бывает благословение хлебов, пшеницы, вина и елея (масла) – в воспоминание о трапезах первых христиан в промежутках между долгими богослужениями.

Вход – прохождение священнослужителей при отверстых царских вратах в предшествии свещеносца вокруг престола или от жертвенника через северные двери алтаря и затем через царские врата к престолу. Есть два входа: малый и великий. Малый вход также имеет два вида: вход с кадилом и вход с Евангелием; первый, как правило, совершается во все великие вечерни, второй – на литургиях Василия Великого или Иоанна Златоуста, после третьего антифона перед пением Трисвятого. Великий вход бывает только на литургии, его содержание – перенесение преждеосвященных или приготовленных в настоящий день Святых Даров с жертвенника на престол во время пения «Херувимской» песни (название ее – от начальных слов песни: «Иже херувимы тайно образующе и Животворящей Троице Трисвятую песнь припевающе, всякое ныне житейское отложим попечение…») либо заменяющих ее песнопений. Вход с Евангелием символизирует явление Иисуса Христа на проповедь, вход со Святыми Дарами – Его крестный путь, смерть и погребение.

Глас – лад, или напев, в церковной голосовой музыке, заимствованный из греческой церковной певческой культуры. Каждый глас имеет свой музыкальный колорит и выражает определенный оттенок тех или иных чувствований христианина к Богу. Каждая седмица имеет свой глас – с 1-го по 8-й, – напев, или мелодия, которого доминирует в церковных песнопениях в течение всей недели. Следующая седмица (начиная с воскресной утрени) проходит уже под знаком другого, очередного гласа.

Годичный круг богослужений – порядок служб на протяжении всего года. Каждый день года посвящен памяти тех или иных святых или воспоминанию священных событий евангельской истории. Из всех праздников в году самым большим является Пасха – праздник светлого Христова Воскресения. За Пасхой следуют двенадцать праздников в честь Господа Иисуса Христа и Пресвятой Богородицы, которые называются двунадесятыми. Есть также праздники и в честь великих святых и бесплотных сил небесных. Все дни годичного круга богослужения делятся на неподвижные, которые каждый год совершаются в одни и те же числа месяца, и подвижные, которые бывают в одни и те же дни недели, но приходятся на разные числа месяца, в зависимости от времени празднования Пасхи.

Горнее место – место за престолом в алтаре, где ставятся на возвышеньи кафедра епископа и по бокам сидения для пресвитеров.

Двунадесятые, или дванадесятые, праздники – двенадцать (церковнослав.: дванадесять – двенадцать) праздников годового круга богослужения в честь Господа Иисуса Христа и Пресвятой Богородицы. Девять из них имеют постоянную дату празднования: Рождество Пресвятой Богородицы (8 сентября), Воздвижение честного и животворящего Креста Господня (14 сентября), Введение во храм Пресвятой Богородицы (21 ноября), Рождество Христово (25 декабря), Крещение Господне (Богоявление) (6 января), Сретение Господне (2 февраля), Благовещение Пресвятой Богородицы (25 марта), Преображение Господне (6 августа), Успение Пресвятой Богородицы (15 августа) (все даты – по старому стилю). Три из числа двунадесятых праздников – подвижные и совершаются в зависимости от дня празднования Пасхи: Вход Господень в Иерусалим – в последнее воскресенье перед Пасхой, Вознесение Господне – на сороковой день после Пасхи, День Святой Троицы (Пятидесятница) – на пятидесятый день (в седьмое воскресенье) после Пасхи. Праздник Пасхи не входит в число двенадцати, поскольку он есть высочайший – «праздник праздников и торжество торжеств».

Двупеснец – см. Канон.

Держава – сила, власть, утверждение, у крепление.

Диаконик (диаконник) – южное отделение алтаря (в древней Церкви это было помещение вне алтаря), в котором хранятся священные вещи, находящиеся в ведении диакона: ризы, богослужебные сосуды, напрестольные Евангелия и кресты, дарохранительницы и проч. Южные двери алтаря, ведущие в это отделение, называются диаконскими.

Дикирий – двусвечник, употребляемый при архиерейском священноелужении; знаменует два естества Иисуса Христа – Божеское и человеческое. Во время богослужени я архиерей с трикирием в правой руке и дикирием в левой крестообразно осеняет и благословляет молящихся. См. также Трикирий.

Догмат – богооткровенная истина, исповедуемая и преподаваемая Святой Церковью как непререкаемое и неизменное правило веры, основанное на Священном Писании. Краткое изложение основных православных догматов дано в Символе веры.

Догматик – песнопение в похвалу Пресвятой Богородицы, содержащее ряд догматов, которое поется на великой вечерне после стихир на «Господи, воззвах». В догматике прославляется Божия Матерь и содержится учение Святой Церкви о двух естествах Христовых – Божеском и человеческом, о воплощении Сына Божия и т. д.

Евхаристия (греч. «благодарение») – главнейшее из семи таинств Православной Церкви, совершаемое на Божественной литургии: приношение великой жертвы Тела и Крови Христовых (Святых Тайн) и их причащение. В таинстве Евхаристии Церковь приносит благодарственную, хвалебную, умилостивительную и молитвенную жертву Богу за спасение всех людей – живых и умерших. Таинство Евхаристии установлено Самим Спасителем на Тайной вечере: »…взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: приимите, ядите: сие есть Тело Мое. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов» (Мф. 26, 26 – 28); «сие творите в Мое воспоминание» (Лк. 22, 19). Апостол Павел называет Евхаристию возвещением смерти Господней: »…всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет» (1Кор. 11, 26) – потому, что именно Голгофской жертвой, Своей крестной смертью Спаситель совершил таинство нашего искупления. В таинстве Евхаристии Хлеб и Вино таинственным наитием и действием Святого Духа претворяются (пресуществляются) в истинные Тело и Кровь Христовы. И если в других святых таинствах верующие получают благодатные дары Святого Духа, то в таинстве Евхаристии они приемлют в себя Самого Господа, соединяются с Ним и делаются причастными Его Божественного естества (2Пет. 1, 4).

Ектения, или эктения (греч. «усердие», «протяженность»), – пространное молитвенное прошение к Богу, начинающееся словами: «Миром Господу помолимся». Возглашается диаконом либо (в отсутствие диакона) священником. Ектении – существенная часть богослужения, за которым, помимо великой у возглашаются еще три вида ектений: просительная (в которой молящиеся просят «дня сего (или вечера) совершенна, свята, мирна и безгрешна»; ангела мирного, верного наставника, хранителя души и телес; всего доброго и полезного душам; мира всему миру; безболезненной и непостыдной кончины жизни и доброго ответа на Страшном суде, и т. д.), сугубая (начинается словами: «Рцем вси от всея души и от всего помышления нашего рцем») и малая, состоящая из трех возгласов и начинающаяся словами: «Паки и паки (то есть снова и снова) миром Господу помолимся». После каждого прошения на ектениях хор поет: «Господи, помилуй». Кроме четырех главных ектений есть еще две: ектения об оглашенных (произносится на литургии) и ектения об умерших (произносится на панихидах и при погребении умерших).

Епитрахиль – предмет богослужебного облачения священника, надеваемый на шею. Епитрахиль – широкая лента, два конца которой, спускаясь с шеи, соединяются вместе и спускаются донизу. Она есть символ благодати священства, без нее священник не совершает ни одного из богослужений и священнодействий и не произносит проповеди в церкви. При исповеди он возлагает епитрахиль на голову исповедующегося, когда произносит разрешительную молитву; обертывает ею свою руку, когда при венчании троекратно обводит венчающихся вокруг аналоя. Некоторые богослужения священник совершает в одной епитрахили (без фелони), а именно таинство покаяния, малую вечерню, повечерие, полунощницу, часы (если на них не читается Евангелие), а также некоторые молитвословия на дому у прихожан, например молитвы при рождении младенца и наречении ему имени и т. п.

Жертвенник – возвышение для жертвоприношения. В ветхозаветной Церкви жертвенники вначале были естественными, например камень, потом специально изготавливались. В первые века христианства они делались из дерева и камня, в настоящее время в Восточной Церкви приняты деревянные. Это четырехугольный стол, который помещается в левой части алтаря. На нем совершается проскомидия.

Заамвонная молитва – читается священником «за амвоном», среди народа. Священник по окончании литургии выходит через царские врата, сходит с амвона и, стоя лицом к алтарю, читает молитву, которая начинается словами: «Благословляяй благословящия Тя, Господи, и освящаяй на Тя уповающия, спаси люди Твоя и благослови достояние Твое…»

Заговенье – последний день перед началом многодневного поста, в который разрешается вкушение скоромной пищи (мяса, молока, яиц и т. д.).

Задостойник – ирмос 9-й песни канона утрени, который поется на Божественной литургии «за» (то есть «вместо») песнопения в честь Богородицы «Достойно есть…» Задостойники поются на Пасху, двунадесятые праздники, на Обрезание Господне, в субботу Лазареву, в Великий четверти Великую субботу.

Икос (греч. «дом») – песнопение, прославляющее святого или празднуемое событие. Икос более подробно и пространно раскрывает содержание кондака (то есть кондак – это тема, а икос – ее развитие). См. также Кондак.

Ипакои (греч. «повиновение», «послушание», «внимательное слушание») – песнопение, полагаемое в воскресные и праздничные дни вместо седальнов. В отличие от седальнов (во время пения или чтения которых дозволяется сидеть), ипакои требует более внимательного слушания – стоя, не расслабляясь телом, а вместе с ним – и духом.

Ирмос (греч. «связь», «соединение») – поется перед первым тропарем каждой из песен канона и, являясь образцом, по которому составлены другие тропари той же песни, служит для них связью. Ирмосами весь канон связывается в одно целое. Содержание ирмосов взято, большей частью, из ветхозаветных песней, ставших прообразами новозаветных событий. См. также Канон.

Канон (греч. «прямой шест», «мера», «линейка») – одна из форм православной гимнографии; ряд песнопений – ирмосов и тропарей, связуемых в одно целое единством предмета (например, воспоминание события из евангельской истории или прославление святого). Канон разделяется на песни; каждая песнь, в свою очередь, состоит из ирмоса, поемого хором («ликом») и связующего песни из Священного Писания с празднуемым событием, и тропарей – стихов, раскрывающих содержание этого события. Обычно канон состоит из девяти или восьми песней (полный канон); но есть каноны из четырех, трех и двух песней, называемые соответственно четверопеснцами, трипеснцами и двупеснцами. Полные каноны читаются в дни воскресные и праздничные, неполные – во время Великого поста. Каждому тропарю канона предшествует припев, соответствующий содержанию этого канона. Например, в каноне воскресном – «Слава, Господи, святому воскресению Твоему», в каноне Божией Матери – «Пресвятая Богородице, спаси нас», в каноне святому (преподобному) – «Преподобне отче наш (имярек), моли Бога о нас». Припевы и тропари канона, как правило, читаются; целиком поется только пасхальный канон.

Канонарх (греч. «начальник канона») – клирик, обязанностью которого является предначинание некоторых песнопений. Канонарх возглашает что и на какой глас будет петься, а затем провозглашает каждую строку песнопения, которая вслед за ним повторяется хором. Пение с канонархом сохранилось в основном в монастырях.

Катавасия (греч. «схождение») -ирмос, повторяемый после пения всей песни канона. По уставу для пения катавасии певцы левого и правою клиросов сходятся на середину храма.

Кафедра (греч. «возвышенное место», «седалище») – кресло архиерея, стоящее в алтаре на горнем месте (возвышении в центральной части алтаря у восточной стены против престола), а также кресло (седалище), стоящее на архиерейском амвоне (возвышении в центре средней части храма), на котором при богослужении в определенное уставом время сидит архиерей.

Кафизма (греч. «сидение») – чтение из Псалтири. Вся Псалтирь, содержащая 150 псалмов, разделена на 20 частей – кафизм. Каждая кафизма в свою очередь разделяется на три части («Славы»), каждая из которых оканчивается словами: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь. Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа, слава Тебе, Боже!» Название «кафизма» указывает на древний обычай сидеть во время чтения тропарей, положенных между кафизмами, отчего эти тропари были названы седальными. См. также Псалтирь.

Кондак (греч. «домик») – краткое песнопение, в котором излагается догматическое или историческое значение празднуемого события или прославляются подвиги святого, память которого совершается в этот день. Как правило, за кондаком следует икос, который раскрывает содержание кондака. См. также Икос.

Лик (греч. «хорос» – собрание поющих; торжественное собрание) – церковный хор, певчие. В древности христианское богослужение состояло из молитв и возгласов (то есть заключительных слов молитвы, произносимых возвышенным, более громким голосом) священнослужителей и из ответных пений и возглашений народа. Название «лик» – народ – сохранилось в богослужебных книгах до настоящего времени; но ныне на возгласы священника отвечает и поет песнопения не весь народ, а певцы, составляющие хор.

Лития (греч. «коленопреклонение») – усиленное моление. В некоторых случаях лития совершается вне храма и соединяется с молебным пением и крестным ходом; на великой праздничной вечерне лития совершается в притворе или на середине храма; кроме того, лития совершается при поминовении усопших. На всенощном бдении, когда бывает лития, совершается благословение хлебов, пшеницы, вина и елея.

Литургия (греч. «общее дело», «общее служение») – самое главное и высокое богослужение в Христианской Церкви; все прочие богослужения в течение суток являются приготовлением к служению литургии. За Божественной литургией священнодействуется воспоминание Тайной вечери Иисуса Христа и совершается таинство святого Причащения – Евхаристия. Чинопоследование литургии было составлено апостолом Иаковом и в несколько сокращенной виде стало основой всей последующей литургической практики. Это чинопоследование было немного сокращено святителем Василием Великим; литургия святителя Василия Великого совершается десять раз в году. Затем еще более – святителем Иоанном Златоустом; литургия святителя Иоанна Златоуста совершается во все остальные дни года за исключением святой Четыредесятницы, когда служится литургия Преждеосвященных Даров, составленная святителем Григорием Двоесловом, за которой не совершается таинство Евхаристии, но употребляются Святые Дары преждеосвященные, то есть освященные прежде, на полной литургии (святителя Василия Великого).

Молебен – особое богослужение, совершаемое по какой-либо общественной (например, о ниспослании дождя, о прекращении эпидемии, войны, стихийных бедствий и т. п.) или частной нужде (например, о здравии близких, о благополучном путешествии, об успехе начинаемого дела и т. п.). Помимо просительных служатся благодарственные молебны, на которых свидетельствуется благодарность Богу, Богородице, тому или иному святому за ниспосланное благодеяние и заступничество перед Господом. Молебны по составу подобны утрене и могут включать в себя канон и чтение соответствующих Апостола и Евангелия. Если к молебну присоединяется чин водоосвящения, что практикуется во многих православных храмах, молебен носит название «водосвятный».

Непорочны – наименование 17-й кафизмы Псалтири, названной так по первым словам 118-го псалма, целиком составляющею эту кафизму: «Блажени непорочнии в путь, ходящий в законе Господни». Непорочны являются составной частью торжественною воскресною, а также заупокойною богослужения.

Октоих (греч. «осьмогласник») – богослужебная книга, которая заключает в себе последования служб с изменяемыми молитвословиями для подвижных дней богослужения седмичного круга, то есть на каждый день седмицы (недели). Эти службы поются в продолжение седмицы одним напевом (гласом). В «Октоихе» содержится восемь гласов – на восемь седмиц; отсюда и название книги – «Осьмогласник», или «Октоих».

Омофор – часть архиерейского облачения – широкая лента с изображением крестов, охватывающая шею и спускающаяся одним концом на грудь, а другим на спину (большой орарь) или обоими концами на грудь (малый орарь). Символизирует заблудшую овцу (наше естество), которую взял на свои плечи пастырь (Спаситель).

Орарь – часть облачения иподиакона, диакона и архидиакона, представляет собой длинную широкую ленту, которую диакон носит на левом плече, а конец ее держит правой рукой. Орарь знаменует благодать священного сана, ангельские крыла, благое бремя служения Христу. Заслуженные диаконы награждаются двойным орарем, который в два раза шире, чем обычный. Иподиаконы препоясуются орарем крест-накрест.

Отдание праздника – последний день попразднества (периода после двунадесятого праздника, в который в богослужении продолжается воспоминание празднуемого события). Отдание отличается от дней попразднества большей торжественностью богослужения, потому что в этот день во многом повторяются молитвословия праздника.

Отпуст или отпуск – заключительная часть богослужения, когда молящиеся «отпускаются» из храма. Священник, стоя в царских вратах лицом к народу, произносит отпуст – благословение, в котором выражается желание, чтобы Господь, молитвами Богородицы и святых, спас и помиловал молящихся.

Панагия – небольшая круглая икона Божией Матери (иногда Спасителя), которая как знак архиерейского достоинства носится епископами на груди.

Параклис Богородице – покорное прошение, или усердная молитва, то есть молебен, поемый во всякой скорби душевной и обстоянии.

Паримия (греч. «притча»,"иносказание») – избранное чтение из Священного Писания Ветхого, иногда Нового, Завета, которое со держит пророчество о воспоминаемом празднуемом событии или святом. Например, в праздник Пятидесятницы в паримиях читаются пророчества о сошествии Святого Духа: »…излию Духа Моего на всякую плоть…» (Иоил. 2,28), »…прииму вас от язык… и очищу вы. И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам… Дух Мой дам в вас» (Иез. 36, 24 – 27); в навечерие Рождества Христова читаются пророчества из Книги пророка Исаии о рождении от Девы Еммануила, то есть Богочеловека; из Книги пророка Михея – о рождении Христа в Вифлееме. На Богородичные праздники читается паримия из Книги Бытия о виденной Иаковом лествице, прообразовавшей собою Божию Матерь, соединившую небо и землю, и вместившую в Себя невместимого небесами Господа Иисуса Христа.

Партесное пение – многоголосое пение Православной Церкви, разделенное на голоса, или партии. Перешло к нам с Запада в XVII веке. Петр Великий любил партесное пение и сам пел на клиросе, исполняя басовую партию.

Песнь Богородицы – песнь Пресвятой Богородицы (см.: Лк. 1, 46 – 55) в церковном уставе называется «Честнейшую», поскольку после каждого тропаря песни следует припев: «Честнейшую Херувим и славнейшую без сравнения Серафйм, без истления Бога Слова рождшую, сущую Богородицу, Тя величаем». Поется перед 9-й песнью канона, – кроме тех случаев, когда (в великие праздники) к 9-й песни положены особые припевы.

Плащаница (греч. «полотно») – большой прямоугольный плат из полотняной, шелковой или бархатной материн с живописным или вышитым изображением умершего Христа Спасителя, орудий Его страданий, а также погребавших Его святых Иосифа и Никодима и свидетельниц погребения – Божией Матери и святых жен мироносиц. В конце вечерни Страстной пятницы при пении тропарей «Благообразный Иосиф»,"Егда снизшел еси к смерти» и «Мироносицам женам» святая плащаница на главе священника выносится из алтаря на средину храма и там остается для общего поклонения и благоговейного лобызания до начала пасхальной утрени. Затем она переносится в алтарь и полагается на святом престоле, где пребывает до отдания праздника Пасхи в ознаменование сорокадневного пребывания Господа на земле по Его воскресении.

Повечерие – богослужение суточного круга, входящее в состав вечернего богослужения. Повечерие бывает малое и великое. Великое повечерие состоит из трех частей. В первой части поется песнопение, прославляющее пришествие в мир Спасителя: «С нами Бог»; вторая – имеет покаянный характер; третья – хвалебная. Малое повечерие представляет собой значительное сокращение великого.

Полиелей (греч. «обилие масла, елея», «многомилостивый») – составная часть чинопоследования воскресной или праздничной утрени. Полиелей состоит из торжественного песнопения, включающею в себя стихи 134-го и 135-го псалмов (называемых поэтому полиелейными) «Хвалите имя Господне…», тропаря или величания, чтения Евангелия. Во время полиелея в храме зажигаются все светильники.

Полунощница – богослужение суточною круга, совершаемое в полночь или в любой час ночи до утра. Служба полунощницы установлена, во-первых, с тем, чтобы напоминать верующим молитвенный полуночный подвиг Христа перед отшествием Его на страдания (см.: Мф. 26, 36 – 44; Мк. 14, 32 – 39; Лк. 22, 41–46); во-вторых, для постоянною памятования о дне второго пришествия Христова, которое, по церковному преданию, основанному на евангельской притче о десяти девах (см.: Мф. 25, 1 – 13), наступит в полночь; в-третьих, для призыва верующих и в полночь подражать ангелам, немолчно прославляющим Господа. Полунощница бывает вседневная, субботняя и воскресная.

Попразднество, или попразднство, – продолжение праздника. В дни попразднества, наряду с песнопениями воспоминаемым в эти дни святым, Церковь продолжает прославлять событие праздника, а также участников этого события. Число дней попразднества бывает разным – от одного до восьми.

Пост – воздержание на какое-то время от чувственных, плотских удовольствий: определейной пищи (мяса, молочных продуктов), зрелищ, мирского общения, «пустых разговоров» и т. п. Пост для христианина есть время особою молитвенною сосредоточения, покаяния и милосердных дел. Пост является средством для укрепления в христианине духовно-нравственных стремлений и возобладания их над чувственно-телесными. В Православной Церкви посты делятся на многодневные и однодневные. Многодневными являются посты: Великий – перед праздником Пасхи; Петров, или Апостольский, – перед празднованием памяти апостолов Петра и Павла; Успенский – перед праздником Успения Пресвятой Богородицы; Рождественский, предваряющий праздник Рождества Христова. К числу однодневных относятся посты в среду и пятницу, установленные соответственно в воспоминание предания Спасителя на страдания и самых Его страданий и смерти. (В некоторые седмицы поста в среду и пятницу нет. Такие седмицы называются сплошными: пасхальная седмица; седмица Пятидесятницы; святки – период в двенадцать дней от праздника Рождества Христова до Богоявления, кроме последнего дня (навечерия Богоявления),седмица мытаря и фарисея и седмица сырная (масленица) – перед началом Великого поста.) Однодневными являются также посты в праздник Воздвижения Креста Господня, 14 сентября; в день Усекновения главы Предтечи и Крестителя Господня Иоанна,29 августа; в навечерие Богоявления, 5 января.

Потир – греческое название чаши, из которой православные причащаются Тела и Крови Христовых. Употребляется потир в Евхаристии по примеру Иисуса Христа и апостолов. Сначала чаши были деревянными, с III века – стеклянными, а с IV века употребляются серебряные и золотые. Часто имеют надписи и украшения. С самой глубокой древности священные чаши имеют удлиненную, кверху расширенную форму и укрепляются на подножии.

Пояс – часть богослужебного облачения священника и архиерея – широкая лента, служащая для затягивания подризника. Символизирует Божественную силу, укрепляющую в служении. Эта мысль выражена в словах, которые произносятся при облачении. Кроме того, пояс символизирует лентий (полотенце), которым препоясался Господь Иисус Христос при омовении ног ученикам.

Предпразднество, или предпразднство, – день перед двунадесятым праздником, в который Святая Церковь в богослужении приготовляет верующих к празднику. В дни предпразднества, наряду с молитвами и песнопениями воспоминаемым в этот день святым, Церковь предлагает песнопения в честь наступающего праздника. Все двунадесятые праздники имеют по одному дню предпразднества, за исключением Рождества Христова и Богоявления, у которых соответственно пять и четыре предпразднственных дня.

Преждеосвященная литургия, или литургия Преждеосвященных Даров – называется так потому, что совершается на святом хлебе-агнце, освященном на предшествующей литургии Василия Великого. Преждеосвященная литургия совершается в среду и пятницу всех шести недель Великого поста (а также в понедельник, вторник и четверг этих недель, если в эти дни праздник полиелейный или храмовый) и в понедельник, вторник и среду Страстной седмицы. Объясняется это тем, что в христианском представлении литургия, когда совершается таинство Евхаристии, – это торжество, празднество. Посту же более приличествуют скорбь и помышление о своих грехах. Окончательную форму литургия Преждеосвященных Даров получила при папе Римском святом Григории Двоеслове, в честь которого и именуется. Нынешний православный чин литургии Преждеосвященных Даров, в основе которого лежит последование святого Григория Двоеслова, составлен в XIV веке Константинопольским патриархом Филофеем.

Престол – важнейшее место в церковном алтаре. По слову святителя Симеона Солунского, «священнейший алтарь в сем месте образует пренебесное и то, что превыше небес, где поставлен престол невидимого Бога». Престол представляет собой четырехугольный сто л, утвержденный среди алтаря с особым молебствием, омытый благовонной водой, окропленный освященной водой, помазанный священным миром и облеченный священными одеждами; на престоле приносится великая бескровная жертва Тела и Крови Христовых. Он именуется святым престолом потому, что знаменует небесный Престол Царя Славы, Судии и Господа нашего Иисуса Христа; он именуется также святою трапезою, ибо на нем предлагаются верующим Святые Дары, питающие в жизнь вечную, а также он есть образ трапезы на Тайной вечере; престол называется также святым жертвенником, ибо в таинственном священнодействии на нем Иисус Христос Сам приносит Себя в жертву за спасение мира. На престоле полагаются: антиминс, завернутый в плат; сверху антиминса полагается напрестольное Евангелие; по обеим сторонам Евангелия – престольные кресты; впереди Евангелия – дарохранительница (ковчег, в котором хранятся Святые Дары, освященные для священнодействия литургии Преждеосвященных Даров).

Пресуществление Святых Тайн. Слово «пресуществление» в церковнославянской языке означает перемену какой-либо одной сущности на другую. Пресуществление Святых Тайн за Божественной литургией в таинстве Евхаристии означает «преложение», или превращение, жертвенной) хлеба (просфоры) и виноградною вина в истинные Тел о и Кровь Христовы по слову Спасителя на Тайной вечере: «Приимите, ядите; сие есть Тело Мое, еже за вы ломимое во оставление грехов», и: «Пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя Новаго Завета, яже за вы и за многи изливаемая во оставление грехов». Эти слова Спасителя повторяет в евхаристической молитве священнодействующий перед престолом иерей наряду с другими тайными молитвами: «Еще приносим Ти словесную сию и безкровную службу, и просим, и молим, и мили ся деем (то есть с умилением. – Ред.), низпосли Духа Твоего Святаго на ны и на предлежащия Дары сия». Благословляя Святой Хлеб, иерей молится: «И сотвори убо Хлеб сей, Честное Тело Христа Твоего»; и Святую Чашу: «А еже в Чаши сей – Честную Кровь Христа Твоего». И благословляя Святые Дары вместе: «Преложив Духом Твоим Святым» (то есть просит Бога, чтобы Он силою Духа Святого преложил (пресуществил) Хлеб в Тело Христово, а Вино в Кровь Христову). Блаженный Нил, первый ученик святителя Иоанна Златоуста, в послании к Филиппу Схоластику пишет: «Касательно Божественных Таин знай, что прежде молитвы иерея и сошествия Святого Духа они бывают простым хлебом и обыкновенным вином. После же страшных призываний и сошествия Животворящего, поклоняемого и благого Духа, веруем и исповедуем Хлеб и Вино, положенные на святую трапезу (то есть на престол, – Ред.) уже не простыми, но Телом и Честною Кровию Христа Бога всяческих».

Припев, или запев, канона – см. Канон.

Причастен, или киноник (греч. «приобщение»,"причастие»), – стих, который поется на Божественной литургии во время причащения священнослужителей в алтаре. По содержанию причастны соответствуют празднуемому событию или воспоминаемому святому, и потому разделяются на причастны дня, святого и праздника.

Прокимен – стих Псалтири, произносимый диаконом и повторяемый пением на клиросе перед чтением Апостола, Евангелия или паримий. В прокимне кратко выражается смысл или последующего чтения Священного Писания («прокимен Апостола», «прокимен Евангелия», «прокимен дне» и пр.), или службы дня. Великие прокимны содержат не один, а три стиха; они положены только в великие праздники Господни и в воскресенья Великого поста, кроме недели Ваий.

Пролог – книга, содержащая сокращенные повествования о святых и праздниках, расположенные по дням года. Другое название Пролога – Синаксарий. См. также Синаксарь.

Проскомидия – первая часть христианской литургии, в которой священнослужители приготавливают вещество для Евхаристии. Все ее действия имеют аллегорическое значение: просфора, из которой вынимается агнец, означает Пресвятую Деву, жертвенник – вертеп Вифлеемский, дискос (священное блюдо на особом подножии) олицетворяет ясли и т. д., в целом же проскомидия изображает событие Рождества Христова со всеми его деталями.

Псалом избранный – то есть сборный, составленный из стихов разных псалмов, подходящих по смыслу к празднику. Псалом избранный читается чтецом переменно с пением величания на праздничной утрене.

Псалтирь, или Книга псалмов, – книга Ветхого Завета, употребляемая в богослужении сначала в Ветхозаветной, а затем в Христианской Церкви. Псалтирь содержит 150 (по греческой и славянской Библии – 151) псалмов, или песней, излагающих благочестивые излияния сердца при разных обстоятельствах жизни. По словам святителя Афанасия Александрийского, Псалтирь – это зеркало, в котором грешная человеческая душа не только видит себя в настоящем виде, со всеми недугами, страстями, беззакониями, но и находит врачевание и утешение в псалмах. Псалтирь разделена на двадцать кафизм, которые, в свою очередь, разделены на три «Славы», то есть небольшие отделения, после которых читается: «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь. Аллилуиа, аллилуиа, аллилуиа, слава Тебе, Боже!»

Саккос – верхняя одежда архиерея, заменяющая собой фелонь.

Светилен, или ексапостиларий, – песнопение на утрене после 9-й песни канона. Эта нигде больше не повторяющаяся песнь утрени занимает в богослужении исключительное место. Как показывает само ее название – светилен – она воспевает Бога как Свет и Подателя света, например, светилен Пятидесятницы: »…свет Отец, свет Слово, свет и Святый Дух»; светилен Преображения Господня: «Свете неизменный, Слове, света Отца нерожденна, в явленнем свете Твоем днесь на Фаворе свет видехом Отца, свет и Духа, светом наставляющаго всю тварь». Светилен праздника прославляет празднуемое событие.

Святые Дары – хлеб и вино, пресуществленные Духом Святым при участии священнослужителей в Тело и Кровь Христовы во время Евхаристии.

Седален – тропарь, во время которого церковным уставом дозволяется сидеть. Седальны поются на утрене после чтения кафизм, полиелея и 3-й песни канона, а также на вседневном малом повечерии после 6-й песни канона Богородице. См. также Кафизма.

Символ веры – краткое и в то же время исчерпывающе полное изложение основных догматов Христианской Церкви. Православный Символ веры в его окончательном виде был утвержден в IV веке на Никейском (325) и Константинопольском (381) Вселенских Соборах и потому называется Никео-Константинопольским Символом веры. Православный Символ веры разделен на двенадцать частей, или членов, каждый из которых содержит особый догмат православного вероучения. Исповедание Символа веры обязательно для каждого приобщающегося ко Святой Церкви в таинстве крещения; во время Божественной литургии Символ веры поется всеми верующими; Символ веры – составная часть утренних молитв в православных молитвословах.

Синаксарь, или синаксарий (в греч. «сведение»,"собрание»); в более узком значении: «собрание в воспоминание Святой вечери и самое воспоминание Святой вечери»). В богослужебных книгах (Триоди Постной и Цветной) синаксарий – собрание исторических сведений о празднике или о празднуемом святом. Обычно синаксарий читается после 6-й песни праздничного канона. Синаксарии напечатаны в Триодях и Минеях. Свод синаксариев составляет церковную книгу, называемую «Пролог».

Славник – так в богослужебных книгах иногда называется стихира, которая поется на вечерне (в период пения Цветной Триоди) после пения «Слава Отцу и Сыну и Святому Духу» и передает содержание воскресного Евангелия, читаемого на утрене.

Славословие великое – песнопение «Слава в вышних Богу, и на земли мир, в человёцех благоволение…»,которое поется на утрене и оканчивается Трисвятым: «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас». Если же славословие не поется, но читается, оно оканчивается молением: «Сподоби, Господи, в день сей без греха сохранится нам». В основе великого славословия лежит песнь, воспетая ангелами при Рождестве Христовом (Лк. 2, 14).

Служебник – церковная книга, по которой отправляется Божественная служба. Она содержит последования вечерни, утрени и литургий Иоанна Златоуста, Василия Великого и литургии Преждеосвященных Даров Григория Двоеслова. Из последований вечерни и утрени в Служебнике помещены только ектении, возгласы и молитвы, из которых ектении и возгласы произносятся вслух, а молитвы тайно прочитываются священником. Последования литургий помещены в Служебнике полностью. В конце Служебника помещено так называемое известие учительное, которое содержит наставления, необходимые для священника, о приготовлении к священнослужению и о предметах, относящихся к совершению таинства Евхаристии. Эта книга вручается архиереем каждому священнику при рукоположении.

Солея – см. Амвон.

Стихарь – длинное с широкими рукавами одеяние диаконское и причетническое. Подобное облачение архиерейское и священническое называется подризником.

Стихира (греч. «многостишие») – священное песнопение, состоящее из многих стихов, написанных одним размером и большей частью предваряемых стихами из Священной) Писания. По различию стихов Писания, предваряющих стихиры, они бывают трех видов: 1) стихиры на «Господи, воззвах», которые поются на вечерне после 140-го псалма («Господи, воззвах к Тебе, услыши мя»); 2) стихиры стиховны у или на стиховнву предваряемые стихами из разных книг Священного Писания соответственно воспоминанию дня или памяти святого; поются в конце вечерни и в конце утрени, когда нет великого праздника; 3) стихиры на хвалитвХу или хвалитньиу то есть те, которым предшествуют стихи из так называемых хвалитных псалмов – 148, 149 и 150-го, где часто встречается слово «хвалите»; поются в конце утрени.

Стиховны, или стихиры на стиховне – см. Стихира.

Страстная седмица (церковнослав. страсть – страдание) – посвящена воспоминанию последних дней земной жизни Спасителя, предания Его на поругание и смерть, крестных страданий, смерти и погребения. По величию событий, воспоминаемых в Страстную седмицу, каждый день ее именуется великим (Великий понедельник, Великий вторник и т. д.) и посвящен особому воспоминанию. В Великий понедельник воспоминается иссушение Господом бесплодной смоковницы, которая служит образом книжников и фарисеев. В Великий вторник – обличение Спасителем книжников и фарисеев, Его беседы и притчи, сказанные в этот день в храме Иерусалимском: о дани кесарю, о воскресении мертвых, Страшном су де, о десяти девах и о талантах. В Великую среду – жена-грешница, омывшая слезами и помазавшая драгоценным миром ноги Спасителя и этим приготовившая Христа к погребению. Великий четверг посвящен воспоминанию совершившихся в этот день важнейших евангельских событий: Тайной вечери и установлению на ней таинства Евхаристии; умовения Господом ног ученикам перед Тайной вечерей; молитвы Спасителя в Гефсиманском саду и предательства Иуды. В Великую пятницу воспоминаются осуждение на смерть, крестные страдания и смерть Спасителя. В Великую субботу Церковь воспоминает погребение Господа Иисуса

Христа, сошествие Его во ад и введение в рай благоразумной) разбойника.

Тайная вечеря – историческое событие, описанное в Евангелии. Прощальная совместная трапеза Иисуса Христа с учениками, на которой Он установил таинство причащения.

Тайная молитва – произносится священнослужителем в алтаре во время пения хора или возглашения диакона.

Типикон – устав, богослужебный сборник указаний о порядке и образе совершения службы на каждый день церковной) года.

Трапеза – стол, пища, престо л в алтаре. Святая трапеза – святой престол, так как на нем предлагаются в пищу и питие верным Тел о и Кровь Христовы. Подобно престолу, святой трапезой называется антиминс, на котором имеется надпись: «Сей антиминс, си есть трапеза священная на приношение безкровныя жертвы в Божественной литургии».

Трикирий – подсвечник с тремя свечами, употребляемый архиереем (епископом, митрополитом, патриархом) во время священноелужения; символизирует Трбическую сущность Бога как Отца, Сына и Святого Духа. См. также Дикирий.

Триодь Постная – содержит службы, или последования, с изменяемыми молитвословиями для богослужения тех подвижных дней годичного круга, которые составляют дни приготовительные к Великому посту и самый пост. Период пения Постной Триоди начинается за три недели до Великого поста неделей о мытаре и фарисее. Общий тон Постной Триоди – молитвенно-покаянный, все песнопения и чтения своей глубокой назидательностью располагают к молитве и посту, вызывают стремление к покаянию и исправлению. Постная Триодь является училищем благочестия, учит аскетике и православному богословию.

Триодь Цветная – богослужебная книга, которая содержит службы, или последования, с изменяемыми молитвословиями для подвижных дней годичного круга, начинающихся праздником Святой Пасхи и заканчивающихся неделей Всех святых. Молитвословия Цветной Триоди прославляют Воскресение Господа Иисуса Христа и события, совершившиеся по Воскресении Господнем, включая Вознесение Господне и сошествие Святого Духа на апостолов.

Трипеснец – см. Канон.

Трисвятая песнь, или Трисвятое – молитва «Святый Боже, Святый Крепкий, Святый Безсмертный, помилуй нас», которая представляет собой распространение песни серафимов в видении пророка Исаии (Ис. 6, 1–3). Святитель Иоанн Златоуст отмечает, что эта молитва относится к временам древнехристианской Церкви. Общецерковное употребление Трисвятого начинается с V века, когда, по преданию, эта песнь была услышана от ангелов отроком, поднятым на воздух во время покаянного молебна по случаю землетрясения в Константинополе. Отрок слышал от ангелов только первую часть песни, а народ прибавил: «Помилуй нас».

Тропарь – краткое песнопение, в котором раскрывается сущность праздника или представляются главные события жизни и подвигов прославляемого святого. В более широком значении и другие церковные песнопения, даже если они имеют свои собственные названия – стихиры, седальны, ипакои, ирмосы канонов и следующие за ними стихи, – также являются тропарями.

Утреня, или заутреня – одно из богослужений суточного круга, совершаемое в утренние часы. По содержанию утреня разделяется на три части: в первой христиане сокрушаются о своих грехах и испрашивают милости Божией на предстоящий день; во второй – прославляют воспоминаемою в этот день святого или празднуемое событие; в третьей – славословят Господа Иисуса Христа. Утреня бывает вседневная и праздничная. На вседневной утрене великое славословие читается. При совершении праздничной утрени великое славословие поется, а также присоединяется полиелей. В соединении с вечерней или великим повечерием утреня составляет всенощное бдение.

Фаворский свет. Тот таинственный Божественный свет, которым просияло лицо Иисуса Христа при преображении, когда Он был с тремя учениками – Петром, Иаковом и Иоанном – на горе Фавор («И просияло Лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет» (Мф. 17, 2). Это событие Церковь отмечает как особый праздник: Преображение Господне.

Фелонь, то же, что риза – длинная и широкая одежда без рукавов. В древности на Востоке ее употребляли для защиты от дождя и холода. Из благоговения к Спасителю и апостолам, носившим такую одежду, фелонь стала употребляться как священная одежда. Изображая ту хламиду, в которую облекли Спасителя истязавшие Его воины, фелонь вместе с тем напоминает иерею, что он в служении изображает Господа, принесшего себя в жертву за людей. Короткая фелонь – первая и начальная одежда, надеваемая при посвящении чтеца или певца, используется только в момент посвящения.

Хвалитны, или хвалитные стихиры, или стихиры на хвалитех – см. Стихира.

Херувимская – духовная песнь православной Церкви, которая называется так по первым словам текста: «Иже херувимы». Поется на литургиях Иоанна Златоуста и Васи лия Великого, кроме четверга и субботы Страстной недели, во время перенесения Святых Даров с жертвенника на престо л.

Хиротония (греч. «рукоположение») – совершение таинства священства, возведение в одну из трех степеней церковной иерархии: диакона, священника и епископа. Хиротония совершается только епископом в алтаре во время Божественной литургии. Возложением рук епископа на главу посвящаемого сообщается Божия благодать священства (см.: Деян. 14, 23) и передается апостольская преемственность этой благодати. С этой точки зрения все христианские деноминации, не имеющие законно поставленного епископата, хранящей) и передающего апостольскую благодать, – безблагодатны и потому не могут совершать церковные таинства.

Часослов – богослужебная книга, содержащая тексты неизменяемых молитвословий суточною богослужебною круга.

Часы– богослужения суточного круга, состоящие из трех псалмов, нескольких стихов и молитв, соответствующих тому или иному времени суток и особенным обстоятельствам страданий Христовых; службы часов совершаются каждый день и поэтому называются вседневными. Как правило, совершение часов соединяется с другими службами: 1-й час – с утреней, 3-й и 6-й часы – с литургией, 9-й час – с вечерней. Служба 1-го часа установлена в воспоминание того, что в этот час осужден на смерть Господь Иисус Христос, 3-й час служит воспоминанием о суде Пилата, о мучениях Спасителя в претории, а также о сошествии Святого Духа на апостолов. На 6-м часе воспоминаются шествие Христа на Голгофу, Его пропятие на кресте и крестные страдания. На 9-м часе – великие предсмертные муки и смерть Спасителя. В некоторые дни года обычные часы не совершаются, вместо них служат другие часы, отличающиеся по своему составу. Таковы великопостные часы, царские часы и пасхальные часы – в Светлую седмицу, которые состоят из пасхальных песнопений – «Христос воскресе», «Воскресение Христово видевше» и т. д.

Часы царские, или великие – совершаются в Страстную пятницу, а также перед праздниками Рождества Христова и Богоявления. Царскими они называются потому, что первоначально они отправлялись в придворной церкви и на них всегда присутствовали византийские императоры, которым после богослужения возглашалось многолетие. Царские часы включают службы 1, 3, 6 и 9-го часов с чтениями паримий, Апостола и Евангелия о крестных страданиях и смерти Господа Иисуса Христа.

Четверопеснец – см. Канон.

Четыредесятница – первая часть Великого поста. Пост святой Четыредесятницы начинается в понедельник, следующий за неделей сыропустной (Прощеным воскресеньем), и длится сорок дней – отсюда и его название. Пост Четыредесятницы еще при апостолах установлен Святой Церковью перед Пасхой в подражание сорокадневному посту Спасителя (Мф. 4, 1 – 2) и для достойного покаяния и обновления нашего единения с Богом. Святитель Амвросий Медиоланский пишет об этом посте: «Хорошо поститься во всякое время; но лучше всего проводить со Христом в посте святую Четыредесятницу, потому что ее Христос освяти л Своим постом. Кто из христиан не постится в святую Четыредесятницу, тот обнарулсивает вероломство и упорство, нарушая пресыщением данный Богом для спасения закон. Ибо, когда ты не постишься, по примеру Господа, то какой ты будешь христианин, если пресыщаешься в то время, когда Господь постился; услаждаешься тогда, когда Он алкал; страшишься поститься за грехи тогда, когда Он жаждал ради спасения твоего». Каждая из недель (то есть воскресений) Четыредесятницы посвящена особому воспоминанию: в 1-ю совершается празднование Торжества Православия, во 2-ю – память святителя Григория Паламы, 3-я неделя – Крестопоклонная, в 4-ю воспоминается преподобный Иоанн Лествичник, в 5-ю – преподобная Мария Египетская. Заканчивается Четыредесятница – пятницей 6-й седмицы (то есть недели) – седмицы Ваий – перед Лазаревой субботой и праздником Входа Господня в Иерусалим.

Чиновник – архиерейский Служебник, книга, по которой совершает службу архиерей. Она, кроме главного содержания Служебника, содержит молитвословия, которых нет в других богослужебных книгах, и чинопоследования рукоположений, освящения храма, антиминса и некоторые другие, которые совершаются только архиереем.

Шестопсалмие – шесть псалмов, читаемых вслух в начале утрени (3, 37, 62, 87, 102 и 142-й). В них изображаются грозящие нам опасности и выражается надежда на милосердие Божие. При их чтении в храме гасят светильники. Это делается, во-первых, для того, чтобы возбудить более внимательное и сосредоточенное настроение, и, во-вторых, в напоминание о том мраке, который царил во время шествия вифлеемских пастырей на поклонение Богомладенцу.

Шестопсалмие – шесть псалмов, читаемых вслух в начале утрени (3, 37, 62, 87, 102 и 142-й). В них изображаются грозящие нам опасности и выражается надежда на милосердие Божие. При их чтении в храме гасят светильники. Это делается, во-первых, для того, чтобы возбудить более внимательное и сосредоточенное настроение, и, во-вторых, в напоминание о том мраке, который царил во время шествия вифлеемских пастырей на поклонение Богомладенцу.