Апокрифические сказания о новозаветных лицах и событиях по рукописям соловецкой библиотеки
Содержание
Предисловие. Общий обзор апокрифических сказаний о новозаветных лицах и событиях
1) Сказания о Спасителе и Богоматери
Слова о сошествии Иисуса Христа во ад Епифания Кипрского и Евсевия Александрийского
Сказания об Иуде предателе и о двух разбойниках, распятых со Спасителем
Легенда об иерействе Иисуса Христа
Сказания о перепиcке Ииcуса Христа с Авгарем и нерукотворенном образе Спасителя
Сказания об успении Божией Матери
Слово Иоанна Богослова об успении Богоматери
Житие пресвятой Богородицы Епифания, иеромонаха обители Каллистратовы
2) Апокрифические сказания о свв. апостолах
3) Апокрифические сказания о святых
4) Апокрифические сказания эсхатологического характера
5) Апокрифы смешанного содержания,
Сказания о Лице Спасителя и Богоматери. Первоевангелие Иакова Сказание Афродитиана Персянина о бывшем чудеси в Персидстей земле Слово на Рождество Христово о пришествии волхвов Евангелие Никодима Послание Пилата к Тиверию Кесарю Сказание о приходе в Рим сестер Лазаря, Марфы и Марии Сказания о сошествии Иисуса Христа во ад. Слово Евсевия, Епископа Александрийского о вшествии Иоанна Предтечи во ад Слово в великую субботу Св. Епифания, архиепископа Кипрского Слово. в субботу шестую поста на воскресение друга Божиа. Лазаря Сказание об Иуде предателе Легенда об Иерействе Иисуса Христа Переписка Иисуса Христа с Авгарем и сказания о нерукотворенном образе Месяца августа 16 день. Принесение нерукотвореннаго образа Господа нашего Иисуса Христа. Сказание о нерукотворенне образе Господа нашего Иисуса Христа Повесть списана иже во святых отцем нашим Григорием епископом Ниским. о обретении нерукотворенаго образа Господа нашего Иисуса Христа. иже в Камулианех Принесение нерукотворенаго образа Господня от Едеса в Царьград Послание Авгаря царя к Господу нашему Иисус Христу Отписание Господа нашего Иисус Христа. Послано с Ананиею борзоходцем. к Авгарю царю в град Едес Повесть о нерукотворенном образе императора Константина Багрянороднаго Слово Иоанна Богослова на Успение Божией Матери Легенда о кровоточивой жене Веронике, поставившей образ Спасителя в Панеаде Слово о успении Божией Матери Иоанна, архиепископа Солунского Житие Пресвятой Богородицы Епифания, иеромонаха обители Каллистратовы Апокрифические сказания Эсхатологического характера. Вопросы Иоанна Богослова Аврааму на горе Елеонской I II Вопросы Иоанна Богослова Господу Вопросы князя Антиоха и ответы Св. Афанасия Александрийского Беседа трех святителей Беседа святых трех святителей, Василия великаго кесарийскаго и Григория Богослова и Иоанна Златоустаго, с толкованием от патерика римскаго Устроение словес Василия и Григория Феолога и Иоанна Беседа трех святителей Сказания об Иисусе Христе, Богоматери и апостолах, вошедшие в хронографы Луцидариус Предисловие Часть I Часть II Часть первая. Книги сея Часть вторая. Книги сеяПредисловие. Общий обзор апокрифических сказаний о новозаветных лицах и событиях
В предисловии к изданию апокрифических сказаний о ветхозаветных лицах и событиях, по рукописям Соловецкой библиотеки1, мы объяснили, что далеко не все апокрифы, упоминаемые в древних индексах запрещенных книг, были переведены на славянский язык и были известны у нас в древние времена, что и из известных апокрифов многие распространены были более в переделках, нежели в подлинном виде, более в извлечениях и отрывках, чем в полных сочинениях, что так часто встречающиеся в разных памятниках древней русской письменности апокрифические сказания и легендарные подробности далеко не всегда заимствовались из первых подлинных источников, а весьма часто и даже большей частью из вторых и третьих рук, из разных переводных, греческих, болгарских, сербских и даже польских книг, в которых они помещались. Это же самое надобно сказать и о новозаветных апокрифах. Они также далеко не все были известны у нас в древние времена и также известны были больше в сокращениях и в извлечениях из разных переводных книг. Так из апокрифических евангелий, перечисляемых в греческих и славянских индексах2, были известны в древние времена только первоевангелие Иакова, евангелие Никодима, с разными сокращениями и пропусками, и евангелие Фомы3. Из множества апокрифических деяний и писаний апостольских в рукописях встречаются только отрывки под заглавиями: путешествия апостолов (Обходи апостольстии – περίοδοι καὶ διδαχαὶ τῶν ἀποστόλον); деяние и мучение святых, славных и верховных апостол, Петра и Павла; житие и мучение апостола Фомы; мучение св. апостола и евангелиста Матфея; мучение апостола Андрея Первозванного; деяние апостола Филиппа. Из апокрифических апокалипсисов были известны: апокалипсис апостола Павла, в славянской переделке, под заглавием: Слово о видении апостола Павла; апокалипсис пресв. Богородицы, под заглавием: Хождение Богородицы по мукам; и апокалипсис Иоанна Богослова, под заглавием: Слово св. Иоанна Богослова о пришествии Господни. – Но под влиянием древних апокрифов, которые были прямыми подражаниями каноническим евангелиям, деяниям и посланиям апостольским и апокалипсисам, возникло впоследствии множество второстепенных апокрифических сказаний, которые составляют переделку, сокращение, или дополнение и вообще дальнейшее развитие их в тех или других подробностях, в том или другом направлении. Известно, что развитие и распространение вообще сказаний происходило разными путями: путем экзегетическим, при объяснении неясных или трудных мест канонических писаний; путем историческим, при изложении священной истории, когда слишком краткое известие библейское о том или другом священном лице или событии дополнялось подробностями из устных преданий и апокрифов, и путем богослужебным и проповедническим: при церковном воспоминании того или другого события, праздновании памяти того или другого священного лица, прославлении его жизни и деяний с церковной кафедры, приводились разные сказания или подробности легендарные из народных преданий. Поэтому в экзегетических, исторических и проповеднических сочинениях греческой письменности мы и встречаем апокрифические сказания; в этих же сочинениях они переходили и к нам из Византии. – Как в Палеях, при изложении ветхозаветной истории помещались, для дополнения библейского рассказа, разные подробности из апокрифических книг, так и в византийских хрониках и хронографах, при изложении новозаветной истории, вносились апокрифические сказания о новозаветных лицах и событиях из преданий и апокрифов. Поэтому хроники и хронографы для истории новозаветных апокрифов имеют такое же значение, как Палеи, для истории ветхозаветных апокрифов. Так в Церковной истории Евсевия была помещена переписка Иисуса Христа с Авгарем4; в хронике Иоанна Малалы, переведенной на славянский язык еще в Болгарии в X веке, мы находим апокрифическое сказание о том, как исцеленная Спасителем кровоточивая жена, Вероника, в память исцеления воздвигла Спасителю статую в городе Панеаде5. В разных хрониках и хронографах русской редакции, при изложении евангельской истории, помещены апокрифические сказания и легендарные подробности о Спасителе, Богоматери и апостолах, под заглавиями: «о родословии Богородицы; о благовещении святей Богородице; о рождестве Христове (отрывки из первоевангелия Иакова); о пришествии волхвов; об Иоанне Предтече и о крещении Господни, от списания Иосифа Флавия; свидетельство Иосифа Евреина о Христе и о апостолех; о распятии Христове; о катапетазме; о воскресении Господни; послание Пилата к Тиверию; св. Евсевия Самосатского о вшествии Иоанна Предтечи во ад; отрывки из Никодимова евангелия; о жене кровоточивой, Веронике; о преставлении Богородицы; о воздвижении хлеба; о Симоне волхве; о убиении Иакова, брата Божия, от иудей»6. После хроник и хронографов важнейшими источниками апокрифических сказаний служат четьи-минеи, прологи, синаксари и торжественники. Здесь апокрифы помещаются под известными числами месяца, при указании церковных праздников в году, господских, богородичных и святых: рождества пресв. Богородицы, введения во храм, благовещения, успения, празднования нерукотворенному образу Спасителя, рождества Христова, богоявления, страстной седмицы и пасхи; на дни святых помещаются их жития и похвальные слова на их память. Наконец, отдельные апокрифические сказания всего чаще и преимущественно встречаются в разных сборниках. Чтобы показать, какие и насколько были распространены апокрифические сказания в древней письменности, мы перечислим их здесь, расположив по тем предметам или циклам, к которым они относятся, под следующими рубриками: 1) сказания о лице Спасителя и Богоматери; 2) сказания об апостолах; 3) сказания о святых; 4) сказания апокалипсические или вообще эсхатологического характера и 5) апокрифы смешанного содержания, или апокрифические сборники.
1) Сказания о Спасителе и Богоматери7
Известно, что апокрифические сказания о Спасителе и Богоматери касаются почти исключительно их рождения и детства, о чем не говорят, или мало говорят канонические евангелия, или событий, предшествовавших их кончине и последовавших за ней. К этому циклу относятся, во-первых, те апокрифические евангелия, на которые мы указали выше: 1. Первоевангелие Иакова, под заглавиями: Иаковля повесть (в славянских индексах), слово св. Иякова на Рождество Христово; на Рождество Христово сказание св. апостола Иакова, брата Господня по плоти (в сборн. Рум. Муз., № 435; в сборн. XVII в., Импер. публ. библ., № LXXXIII; опис. ркп. А. Ф. Бычкова, стр. 429; в сборн. Муз. Киев. Акад., XV–XVI в. (515); в декабр. Минеи Солов. библ., № 625; в сборник. Солов. библ., №№ 804 и 805. Напечатано в Памятн. стар. русск. лит., III, 76–80; в Четьи-минеи митр. Макария, вып. 1, под 8 сентября; в Starine, кн. X, стр. 67–71). 2. Евангелие Фомы, под заглавием: Чудеса и деяния Господа нашего Иисуса Христа (в сборн. Ундольского, № 1253 и в списке Трефология, XIV в., напечатанном в Опис. ркп. Хлудова, № 162, лист. 320–325). 3. Евангелие Никодима, под заглавием: Написание о предании Господа нашего Иисуса Христа (в Златоуст. Троицк.-Серг. лавры, XVI в. (145); в сборн. XVII в., Импер. публ. библ., № LXXXIII, опис. ркп., стр. 431; в сборн. Солов. библ., XVI–XVII вв., № 854. Напечатано в Памятн. стар. русск. литер., III, 91–104; в Starine, кн. IV, 131–149). Во-вторых, к этому циклу относятся те сказания, которые образовались на основании как этих, так и других апокрифических сочинений8:
1. Зачатие св. Анны, егда зачат пресв. Богородицу, слово, составленное на основании Первоевангелия Иакова (в Торжественнике XIV в., Хлудова, № 195, опис. № 625).
2. Сказание Афродитиана Персянина о бывшем в персидстей земли чудеси (в Пергам. ркп. XIII в., Импер. публ. библ., по которой оно напечатано в Памятн. отреч. литер., II, 1–4; в сборн. Ундольского, XVI–XVII в., № 1688; в Минеи XVIII в., Хлудова; в сборн. Солов. библ., № 804. Напечатано Новаковичем в Starine, кн. X, стр. 74–80).
3. Слово на Рождество Христово о пришествии волхвов (в сборн. XVI в., Синод. библ., №№ 804 и 883).
4. Феодосия Евреянина об иерействе Иисуса Христа (в сербск. ркп. Севастьянова, XV в., № 37; в сборн. Солов. библ., XVI–XVII вв., № 811. Напечатано в Памятн. отреч. литерат., II, 164–173).
5. Прение Господне с диаволом (напечатано в Памятн. отреченн. литер., II, 282–285; 285–288).
6. Переписка Иисуса Христа с Авгарем и сказания о нерукотворенном образе Спасителя (в Синод. сборн. XVI–XVII в., опис., отд. III, 3, № 331; в сборн. Импер. публ. библиот., XVII в., № XLIX, опис., стр. 230; в ркп. Рум. Муз , № 435; в ркп. Муз. Киев. Акад., № 259; в сборн. Солов. библ., № 804, 805, 811; в Торжественнике Солов. библ., XVI–XVII в., № 369 и 370. Напечатана в Памятн. отреч. литер., II, 11–17).
7. Сказание о статуе Спасителя, поставленной Вероникой в Панеаде (в август. Минеи Солов. библ., № 636; в сборн. Солов. библ., № 811; в Прологе Муз. Киев. Акад., XVII в., № 178).
8. Богомильские сказания об Иисусе Христе, обозначаемые в индексах под именем болгарских басней попа Иеремии: об иерействе Иисуса Христа; как Христос плугом орал; как Пров Иисуса Христа другом назвал (в сборн. Солов. библ., № 889. Напечатаны Ягичем в Starine, кн. V, 79–95).
9. Слово Иоанна Богослова на успение Божией Матери (в ркп. Рум. Муз., №№ 434–435; в ркп. Синод. библ., № 213; в ркп. Сергиевой лавры, №13; в Торжественнике XV–XVI в., Солов. библ., №№ 369–370. Напечатано в Чтен. общ. истор. и древностей, 1880 г., кн. 3). 10. Слово на успение Божией Матери Иоанна Селунского (в ркп. Рум. Муз., № 436; в ркп. Синод. библ., № 213; в ркп. XVII в., Импер. публ. библ., № LXXXIII; в Торжественнике Сол. библ., XVI–XVII в., № 370; в сборн. Солов. библ., №№ 805 и 811. Напечатано в Чтен. общ. ист. и древн., 1880 г., кн. 3). 11. Слово Епифания, иеромонаха обители Каллистратовы, о рождении и воспитании пречистыя и преблагословенныя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии (в ркп. Синод. библ., III, 198; в Лествице Сергиевской лавры, XV в., № 175; в сборн. Солов. библ., № 811, 854 и 882; в Торжественнике Солов. библ., XVI–XVII в., № 370. Напечатано в Макар. Четь-минеях, вып. 1, под 8 сентября). 12. Возношение Пилата к Тиверию Кесарю (в сборн. Солов. библ., № 854; напечатано в Памятн. стар. русск. литерат., III, 106–108). 13. Сказание о приходе в Рим сестер Лазаря, Марфы и Марии (в сборн. XVII в., Импер. публ. библ., № LXXXIII; в сборн. Солов. библ., № 854). 14. Повесть о хитоне Спасителя (в сборн. публ. библ., XVII в., № 16; в Шестодневе Солов. библ., № 117. Напечатано в Дворц. разрядах, том II, столб. 767–796). 15. Слово похвальное (31 августа) на положение честнаго пояса Богоматери (в ркп. XVI в., Сергиевой лавры, № 199). 16. О спутнике, распятом со Христом (в Солов. сборн., №№ 889 и 925). 17. Сказание Иеронима об Иуде Предателе (в сборн. Импер. публ. библ., № LXVIII; в Великом зерцале XVII в., Солов. библ., №№ 240 и 244. Напечат. в Киеве около 1770 г., в Памятн. древн. письменности, вып. IV, 1881 г.). 18. Страсти Христовы (существуют во многих списках и несколько раз были напечатаны в Львове, Почаеве и Супрасле). 19. Апокрифические слова: в великий четверг на воскресение друга Божия Лазаря (в сборн. Солов. библ., XVII в., № 848); слово во святый великий пяток Евсевия, архиепископа Александрийского, о сошествии Иоанна Крестителя во ад (в том же Солов. сборн., XVII в., № 848); слово в великую субботу св. Епифания Кипрского (в ркп. Солов. библ., № 168). 20. Наконец, несколько мелких апокрифических отрывков: имена персидских волхвов, имена жен мироносиц, имена разбойников, распятых со Христом; сколько мучений и ран Господь претерпел; имена воскресших во время крестной смерти Спасителя. – В виду особенной важности и значения некоторых из перечисленных сочинений, позволяем себе войти относительно их в необходимые подробности. Из апокрифических евангелий мы остановимся только на двух – Первоевангелии Иакова и Евангелии Никодима. Содержание всех вообще апокрифических евангелий составляют разные добавления и подробности к каноническим евангелиям. В истории Иосифа древоделя Иисус Христос, беседуя однажды с учениками на горе Елеонской, рассказывает им о происхождении праведного Иосифа, о его детях – четырех сыновьях и двух дочерях, о его плотническом ремесле, о смерти и погребении Иосифа. В истории о рождении Марии и Первоевангелии Иакова описываются родители Пресв. Девы, благовестие о ее рождении, само рождение, ее жизнь в Храме, обручение Иосифу, благовещение и два последующих за ним события – недоумение Иосифа относительно непраздного положения Пресв. Девы и обличение его и святой обручницы посредством воды обличения. По сказанию канонических евангелий Иисус Христос детство свое провел в уничижении; апокрифические евангелия само уничижение представляют только кажущимся и стараются доказать, что Его божественное достоинство постоянно и ясно обнаруживалось. По словам Первоевангелия, в минуту рождения Спасителя, оцепенела вся природа: течение планет небесных остановилось; птицы с трепетом повисли в воздухе; полевые работники поднесли к устам своим пищу и не вкушали; пастухи стояли неподвижно, подняв руки к небу; волы прикасались своими устами к воде и не пили. Вообще рождение и смерть Спасителя, по представлению апокрифических евангелий, сопровождались многими, неописанными в канонических евангелиях, знамениями и чудесами. В истории Иосифа говорится, что Иосиф, во время пути к Вифлеему и около Вифлеема, перед рождением Спасителя, нашел пещеру, близкую к гробнице Рахили, а сам пошел отыскивать повивальную бабку в стране Вифлеемской. В истории о рождении Марии и в Первоевангелии Иакова бабка названа Соломией. Она пришла уже после рождения Спасителя, испытала Богоматерь и нашла, что она и по рождении осталась девой. История путешествия св. семейства в Египет в апокрифических евангелиях украшена множеством самых странных чудес, совершенных Иисусом Христом на пути в Египет и на обратном возвращении в Вифлеем. Таков напр. рассказ о высоком пальмовом дереве, плодов которого нельзя было достать и которое преклонило свою вершину к ногам Богоматери, и когда все насытились, опять приняло прежнее положение. Из корня этого дерева, по слову Иисуса, истекала свежая и приятная вода. В евангелии детства и евангелии Фомы помещен рассказ об обучении Иисуса Христа грамоте и о беседе его с книжниками в Иерусалимском храме. Об общественном служении Иисуса Христа апокрифические евангелия не рассказывают; зато история его страданий, крестной смерти, воскресения, сошествия во ад и вознесения на небо излагается со множеством разных подробностей, каких нет в канонических евангелиях. Ближе всех к каноническим евангелиям и по духу и по фактической стороне Первоевангелие Иакова и евангелие Никодима.
Первоевангелие Иакова
Между всеми новозаветными апокрифами Первоевангелие Иакова и по древности и по своему достоинству занимает первое место9. Первоевангелием Иакова оно называется потому, что автор его в конце называет себя Иаковом: «Я Иаков написал сие сказание во время молвы, бывшей по смерти Ирода, скрывшись в пустом месте, пока престанет смятение в Иерусалиме»; под Иаковом здесь разумеют Иакова, брата Господня, бывшего епископом Иерусалимским. Но древние отцы и учители Церкви не признавали евангелия подлинным произведением этого апостола, хотя и часто указывали на него в своих сочинениях. На основании этих указаний, восходящих к глубокой древности, происхождение Первоевангелия можно относить ко второй половине II века. По мнению Тишендорфа, оно могло быть написано христианином из иудеев, но потом в него были внесены разные гностические прибавления. Главное содержание Первоевангелия составляет рождение Богоматери; потом кратко изображаются введение во храм, благовещение, рождество Христово, пришествие и поклонение волхвов, бегство святого семейства в Египет (главы 21–22), чудесное спасение от Ирода праведной Елисаветы с Иоанном Предтечей и убиение отца Предтечи, священника Захарии. По главному содержанию, оно в рукописях и называется словом или повестью о рождестве пресв. Богородицы. – В рассказ о событии апокрифы обыкновенно вставляют разные подробности, частью составленные по подражанию другим библейским рассказам, частью заимствованные из устных преданий, а иногда из других апокрифов. В Первоевангелии песнь праведной Анны напоминает собой песнь матери Самуила, как и весь рассказ о зачатии св. Девы распространен по подражанию библейским рассказам о рождении Исаака, Сампсона, Самуила и других ветхозаветных лиц; при рассказе о смущении и недоумении обручника Иосифа относительно непраздного положения пресв. Девы, указывается на апокрифический завет Адама: «кто зло се сотвори в дому моем и оскверни ю. еда на мне обновися сказание Адамово, якоже бо тот в час славословия своего бысть. и обрете змиа жену едину. и прельсти ю. тако и мне прилучися».
В древние времена Первоевангелие Иакова пользовалось большим уважением, было весьма распространено и имело влияние на церковную письменность, церковные песнопения и церковную живопись. Сказания об Иисусе Христе и Богоматери, изложенные в Первоевангелии, отразились в церковных словах на рождество Богоматери Тарасия, архиепископа Константинопольского, и Иоанна Дамаскина и в церковных канонах Андрея Критского и Иоанна Дамаскина на Зачатие св. Анны и рождество Богородицы. В этих канонах всего более воспевается чудесное разрешение неплодства праведных Иоакима и Анны, т. е. то, что всего подробнее изображается в Первоевангелии. Рассказ Первоевангелия о введении во храм пресв. Девы отразился в канонах на этот праздник Георгия Никомидийского (IX в.) и инока Иосифа († 883 г.) и в словах на Введение архиепископов Константинопольских Германа и Тарасия. Рассказ Первоевангелия о двух благовещениях Богоматери, из коих одно было на колодце, когда Богоматерь ходила за водой с водоносом, а другое в храме, когда она пряла золотые нити для церковной завесы, отразился в церковной живописи; в церковной живописи отразились также и рассказы Первоевангелия о бабе Саломии и о волхвах10.
На русский язык Первоевангелие Иакова переведено в Правосл. Обозрении 1860 г. (январь и март). В славянской письменности, если не само Первоевангелие, то некоторые рассказы из него встречаются очень рано. Игумен Даниил в своем Хождении приводит рассказ о спасении в горе праведной Елисаветы с Иоанном Предтечей; Даниил, конечно, мог его заимствовать и из устных преданий, слышанных им во время самого путешествия. В Житии Богоматери иерусалимского иеромонаха Епифания, которое в славянских рукописях встречается очень часто, на Иакова Евреянина указывается, как на первого описателя жизни Богоматери. В Хрониках и Хронографах русской редакции, при рассказе о рождестве Христове, указывается также на Первоевангелие Иакова. Некоторые рассказы из Первоевангелия вошли в Четь-минеи митрополита Макария и Димитрия Ростовского (Житие праведных Богоотец Иоакима и Анны, 9 сентября). Антоний Радивиловский в одной своей проповеди передает рассказ о бегстве Иисуса Христа в Египет. Но когда и где Первоевангелие было переведено в первый раз на славянский язык, определить трудно. В старых славянских рукописях оно встречается довольно часто и между прочим помещено в Макарьевских Четь-минеях под 8 сентября. По ркп. XV в. оно напечатано в Пам. стар. русск. литерат. III, 76–80, здесь оно соединено с словом на Рождество Христово, возникшим уже под его влиянием; сначала идет это слово, а потом уже Первоевангелие, и не сначала, а с 17-й главы. Вполне оно напечатано по списку Макарьевских Четь-миней в первом выпуске их издания Археографической комиссией под 8 сентября. Другое издание в славянском переводе сделано Новаковичем в Starine, кн. X; этот перевод значительно разнится от списков, напечатанных в Памят. стар. русск. литер., Макарьевских Четь-минеях и от ниже напечатанного соловецкого списка (из Солов. сборника, № 804) XVI–XVII в., которые все гораздо ближе к греческому тексту, чем список Новаковича. Соловецкий список, впрочем, также заключает довольно особенностей по языку и изложению, так что может считаться особой русской редакцией (особенности эти указаны при напечатании самого текста).
Сказание Афродитиана Персянина о чуде, бывшем в персидстей земли, и Слово о рождестве Христове и о пришествии волхвов
Оба эти сочинения составлены с той целью, чтобы объяснить, каким образом восточные волхвы узнали о рождении Спасителя. В Евангелии Матфея (Мф.2:1–2) сказано, что волхвы, пришедши в Иерусалим и спрашивая о месте рождения Спасителя, говорили: видехом звезду Его на востоке и приидохом поклонитися Ему; но апокрифам такого объяснения показалось недостаточно. По Евангелию детства Спасителя, пришествие волхвов было предсказано еще Зороастром, который определил время рождения Спасителя появлением на небе необыкновенной звезды, в виде девы, и завещал своим преемникам, когда явится такая звезда, сходить на восток и поклониться родившемуся царю. В истории о путешествии и поклонении волхвов в апокрифических евангелиях говорится, что, когда волхвы принесли Спасителю дары, тогда Мария взяла одну из пелен и подала ее волхвам. Волхвы унесли эту пелену домой. Дома они устроили праздник, воспламенили огонь необычаен, поклонились пред ним и бросили пелену в пламень. Но она не сгорела и осталась цела. Тогда они с великим благоговением положили ее вместе со своими сокровищами. В Сказании Афродитиана11 повествуется, что в персидской земле, откуда волхвы приходили, во время рождения Спасителя, было особое чудо. В Персии была славная кумирница, наполненная золотыми и серебряными идолами. Однажды, когда царь пришел в нее, чтобы узнать смысл виденного им сна, жрец Пруп сказал ему, что в прошедшую ночь все боги ликовали и говорили, что «Ира с этого времени наречется Уранией (небесной), потому что ее возлюбило великое солнце, что она обещана за древоделя: имя ей Мария». Царь остался в кумирнице до вечера и действительно увидел, как все идолы, при наступлении ночи, начали петь и играть. Он ужаснулся и хотел тотчас-же уйти, но жрец остановил его, сказавши: «пожди, царю, приспело бо есть конечное явление, еже Бог всех изволил есть явити нам». При этих словах кровля кумирницы вдруг раскрылась и в нее вошла светлая звезда и стала «над кумиром источника». Все кумиры пали ниц, кроме одного источника; в нем показался славный венец из анфракса и измарагда, а над ним стояла звезда. Персидские мудрецы, призванные для объяснения этого явления, сказали, что в Вифлееме родился царь и Спаситель мира: «корень божеский и царский восклонился есть, небеснаго и земнаго царя образ принося; источник бо вифлеемския земли есть дщи, венец же образа царскаго есть проповедание на земле чудотворимо, а еже бози падоша, скончание чести их приспело». Мудрецы посоветовали царю послать в Иерусалим волхвов с дарами для поклонения родившемуся царю. Царь немедленно отправил волхвов с дарами. Звезда стояла над кумирницей до тех пор, пока не отправились волхвы, с которыми она пошла и руководила их в пути. По возвращении из Иерусалима, волхвы рассказали царю обо всем виденном и записали все это на золотой доске. Потом следует самый рассказ волхвов о путешествии в Иерусалим и в Вифлеем, в котором интересны следующие подробности. Когда иудеи узнали, зачем волхвы пришли в их страну, то стали просить их утаить виденное ими чудо и давали им дары; но волхвы сказали, что они сами принесли дары родившемуся царю. Когда, по указанию, они нашли Матерь с Младенцем, то, сделавши Ей несколько вопросов, чтобы испытать, точно ли она та, которую они ищут, поклонились Ей и сказали: «Мати матерем, вси бози персидстии ублажиша тя, хвала твоя велика, превознесеся паче всех человек». «Отроча же, разсказывали волхвы, седяше на земли, яко второе лето ему, якоже сам глаголаше, мал приклад имый образ родившия, сама же бяше высока телом, смагл блеск имущи, кругловатым лицем и власы увясты имущи. Мы же обличие обою имущи написано, в страну свою занесохом, и бысть положено нашими руками... в диоптове кумирници... И взя отроча кождо нас, и подержавше е на руку и поклоньшеся ему и целовавше дахом ему злато и ливан и смирну. Отроча же смеяшеся и плескаше хваление имея словес наших». Рассказ оканчивается известием об ангеле, который запретил волхвам ходить к Ироду и велел отправиться в свою страну. После него присоединено прославление Бога и воззвание ко всем христианам подражать восточным волхвам и принести в дар родившемуся Спасителю правую веру от души, чистоту от тела, истину от языка: у пророка Исаии (Ис.19:1) есть следующее место, которое отцы и писатели церковные толковали как пророчество, исполнившееся тогда, когда во время гонения Ирода младенец Иисус вместе с Матерью и Иосифом пришли в Египет: Се Господь седит на облаце легце, и приидет во Египет, и потрясутся рукотворенная египетская, и сердца их разслабнут в них. Под влиянием, вероятно, такого толкования, в апокрифическом евангелии детства Спасителя рассказывается, что во время пришествия Спасителя в Египет, когда святое семейство подошло к одному городу (Сотиное), где находилось 350 идолов, и остановилось в гостиннице подле храма, все идолы поверглись на землю и разбились. Начальник города, Аффродизий, и все жрецы обратились к изображению главного идола и спросили его о причине падения идолов. Главный идол отвечал: неведомый Бог пришел сюда, Бог истинный; кроме Него нет Бога, достойного божественного поклонения, ибо Он воистину Сын Божий. И в тот же час идол упал и разбился. Этот рассказ и слова Исаии, может быть, и послужили поводом к созданию повести Афродитиана о падении кумиров и вообще о чуде в персидской кумирнице.
Влияние повести Афродитиана, прежде всего, обнаруживается в «апокрифическом сказании о Лествице», которое обыкновенно помещается в Палеях; здесь между прочим есть следующее место, почти буквально взятое у Афродитиана: «тогда обрящется вседержитель телом на земли и телесными руками объят и поновит вещь человеческую и умершую плодом древа, Адама и Еву оживит, тогда нечестивых лесть обличится и вси кумиры падут ницы и от сановита бо лица посрамлени будут» (Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях. Сборн. 2-го отдел. Акад. наук, том XVII, стр. 141). Потом в известном Житии Божией Матери иерусалимского монаха Епифания указывается на повесть Афродитиана, наряду с Первоевангелием Иакова, как на источник сведений о жизни Богоматери.
В древнерусской письменности Сказание Афродитиана так было распространено, что Максим Грек нашел нужным подвергнуть его строгому критическому разбору. Приступая к этому разбору, он замечает, что Сказание это у некоторых христиан «честно и прелюбимо». В самом разборе он указывает на то, что оно не удовлетворяет требованию критики. Сказание, говорит он, может быть названо истинным и достойным веры, когда оно: 1) составлено известным знаменитым писателем; 2) согласно во всем с евангельским и апостольским учением; 3) само в себе не заключает никакого противоречия. Рассматривая Сказание по этим трем пунктам, он находит его недостойным никакого вероятия. Прилагая к нему последнее из указанных требований, он останавливается, между прочим, на том месте Сказания, где говорится, что боги в персидской кумирнице радовались при рождении Спасителя. «Чему же они радовались, спрашивает он при этом, будучи по естеству врагами Божиими и зная при том о имеющей последовать для них погибели от воплощения Бога Слова?» – В одном юго-западном полемическом сочинении XVI в. против протестантов, при рассказе о поклонении волхвов, указывается на повесть Афродитиана и составителями ее называются те самые персидские жрецы Афродит (Афродитиан) и Прупин (названный в повести Пруп), которые были жрецами в персидской кумирнице во время рождения Спасителя: «Кгды трие царие волсви приходили на поклонение Христу родившемуся, они же образ Христа и Пречистыя Его Матери написавши, до земле Перьской принесли и у скарбе цареве хован был, о том есть читание у соборнику на Рождество Христово ширей Афродита и Прупина философ выклад, которые были жерцами у Персех, и при них тая звезда явилась у кумирницы, по которой оные цари шли на поклонение Христу. Тые же потом кгды Христу уверили, о сем образе пишет бо, кгды бы оные цари не принесли знаку образу, никакоже бы им неверено, абы мели быти у Витлиоме, и видети Христа»12.
Под влиянием Сказания Афродитиана составилось Слово о рождестве Христове и о пришествии волхвов13, встречающееся в старых славянских рукописях; в нем мы находим буквальные выдержки из Сказания Афродитиана. Кроме того, автор ссылается в нем еще на Сказание о волхве Валааме14. Персидским волхвам, говорит он, было известно пророчество волхва Валаама, который послан был моавитским царем Валаком произнести проклятие на Израиля, но, понуждаемый божественной силой, произнес благословение и пророчество, что воссияет звезда от Иакова, и восстанет человек от Израиля, и погубит князи моавитския, и пленит все сыны Сифовы (Чис.24:17). Сие слово, замечает Сказание о волхве Валааме, записали «дети персидстии звездословеснии» и постоянно ожидали и наблюдали когда явится предсказанная волхвом звезда. Указанием на это и начинается Слово о пришествии волхвов. На Востоке вообще издавна существовало предание о имеющем явиться великом Царе, перешедшее, конечно, от иудеев. В книге пророка Даниила говорится, что однажды, когда пророк изъяснил Навуходоносору виденный им загадочный сон, царь пал на лице свое, поклонился Даниилу и велел принести ему дары и курения. И сказал царь Даниилу: истинно, Бог ваш есть Бог богов и владыка царей. И возвысил царь Даниила и поставил его над всею областию Вавилонскою и сделал его начальником над всеми магами Вавилонскими (Дан.2:46–49). Эти маги Вавилонские, конечно, могли усвоить от своего начальника Даниила его учение о имеющем явиться Царе Иудейском и о 70-ти седминах, по исполнении которых он должен был явиться, и передавать это учение из рода в род и распространить его повсюду. Мы выше указали на предание о пророчестве Зороастра, что Дева родит Сына, господство которого будет простираться на всю землю, предание, вошедшее в апокрифическое Евангелие детства Спасителя. Вот содержание Слова о приходе и поклонении волхвов. Когда персидские волхвы, Мельхиор, Каспар и Валтасар, постоянно наблюдавшие и уже ожидавшие явления звезды, увидели необыкновенную звезду на востоке, то они поняли, что пришло время исполнения пророчества Валаама, что новая звезда «рождение великого царя являет». Звезда шла от востока не на запад, как прочие звезды, но к полудню. Взявши дары от своих сокровищ, злато, ливан и смирну, волхвы пошли по течению звезды. Мне думается согласно с писаниями божественных отцев, говорит автор Слова, что это была не звезда, но некая сила Божия, принявшая вид звезды15. Все обыкновенные звезды текут на запад; эта же звезда, против естества, шла на полдень; все звезды, по восхождении солнца, помрачаются и невидимы бывают; от этой же звезды солнечные лучи отражаются и невидимы бывают; когда волхвы, во время путешествия останавливались, останавливалась и звезда; когда они снова начинали путь, шла с ними и звезда, пока пришли в Иерусалим, где царствовал Ирод. Далее следует рассказ о том, как пришествие волхвов взволновало весь Иерусалим, заимствованный из Сказания Афродитиана. Зачем вы пришли? спрашивали волхвов иудеи. Волхвы отвечали: «Его же нарицаете Мессию, родился есть» и рассказали о звезде и о чуде. Испуганные иудеи начали просить волхвов, чтобы они взяли от них дары и утаили чудо; но волхвы сказали: мы сами принесли дары родившемуся царю, а вы говорите: возмите дары и сокройте чудо. Когда весть о волхвах дошла до Ирода, то он велел позвать их к себе и спросил: «где есть, Его же глаголете вы рождшагося в странах наших, Его же, глаголете, царствию несть конца? Если знаете, поведайте нам». Волхвы сказали: «мы сынове перстии якоже отци наши добре разумеюще, и нам предаше... мы же тех добре умеюще учениа и хитрости и звездное течение, яже седми планит... мы убо звезду имамы водящоу нас, дóндеже та уставит наше шествие... тогда увидим рождшагося на земли царя на спасение земным». Услышав это, Ирод с гневом сказал: как же вы, не зная «известно» о родившемся царе, возмутили страну нашу и нас? Но волхвы опять отвечали то же, что говорили прежде: «мы имеем звезду водящу нас, дóндеже та уставит течение, ту да поклонимся превечному царю». Идите, поклонитесь и возвестите мне, сказал он им и послал с ними «своя слуги». Но, как только волхвы с ними начали путь, звезда тотчас скрылась, и слуга Ирода должны были возвратиться. Ирод, исполнившись лютой яростью и гневом, повелел ввергнуть волхвов в темницу и приставить к ним мужа, знающего персидский язык, чтобы он подслушал, что они будут говорить между собой. Но волхвы между собой ничего не говорили, кроме того, что звезда сокрылась, вероятно, от слуг Иродовых. Ирод лестью захотел узнать от волхвов, сколько они пробыли в пути, и, узнав, что они пробыли около двух лет, отпустил их. Как только волхвы вышли из города, звезда снова явилась и привела их на то место, где находилось родившееся Отроча. Вошедши в храмину и увидевши Отроча, они поклонились Ему и принесли свои дары: злато, ливан и смирну. Потом следует рассказ, опять взятый из Сказания Афродитиана, о том, как волхвы разговаривали с Богоматерью: «и реша Матери Его: како ся прозываеши, преславная Мати?...», как они списали «обличие Матери и Отрочате» и, поклонившись, прославили их и отправились в то место, где обитали. Вечером волхвам явился юноша «страшен и ужасен» и повелел им не ходить к Ироду, а отправиться домой. В то же время ангел явился Иосифу и повелел ему с Матерью и Младенцем немедленно идти в Египет и оставаться там до смерти Ирода. Когда они пришли в Египет, то все идолы в египетских кумирнях пали и сокрушились. Это событие, замечает составитель Слова, было предвидено и предсказано еще пророком Исаией, который говорил: се Господь седит на облаце легце, и приидет во Егпиет и потрясутся рукотворенная египетская, и сердца их расслабнут в них (Ис.19:1). Между тем Ирод приказал избивать всех младенцев в Вифлееме, от двух лет и ниже. Риторическим описанием этого избиения и плача матерей избиенных и воззванием их к Богу об отомщении за них и оканчивается Слово.
Евангелие Никодима
Таким же если еще не большим уважением, как Первоевангелие Иакова, пользовалось в древние времена и Евангелие Никодима16. Оно состоит из двух частей, которые принадлежат, кажется, разным лицам и сначала существовали отдельно, а потом уже были соединены в одно сочинение и названы Евангелием Никодима, потому что в той и другой части главным действующим лицом является известный тайный ученик Спасителя, Никодим. Первая часть в древних списках и по свидетельству древних писателей называлась Актами Пилата, или Записками (Ὑπομνήματα, Commentaria) о Господе Иисусе Христе, составленными при Понтие Пилате. Предполагают, что эти Акты составлены каким-нибудь иудеем-христианином, желавшим убедить своих соотечественников в божественности Спасителя. По одному месту, в котором упоминается о смерти Моисея, – καὶ ἀπέθανεν Μωυσῆς ἐκ στόματος Κυρίυ, – можно думать, что составителю их было известно «Апокрифическое Житие Моисея», где говорится, что, когда настало время смерти Моисея, Бог поцеловал Моисея в уста и через этот поцелуй вынул из него душу17. – В Актах Пилата содержится описание осуждения Пилатом Спасителя, Его крестной смерти и воскресения. В главных чертах это описание согласно с каноническими евангелиями; апокрифический в нем элемент заключается в усиленном распространении и украшении евангельского рассказа и вставке разных подробностей, каких нет в евангельской истории. Таковы, например, следующие подробности. Когда иудеи предали Иисуса Христа Пилату, и Пилат послал за Ним Косора, то Косор, увидев Иисуса, снял с головы своей повязку и, разостлав пред Ним, сказал: «Господи Иисусе, поступай на се и прииди, яко зовет Тя игемон». Увидев это, иудеи спросили Косора, зачем он оказал такую почесть Иисусу; Косор отвечал, что он видел, как Иисуса, входящего в Иерусалим на жребяти осли, встречали дети еврейские и народ с финиковыми ветвями и постилали ему по пути свои ризы, взывая: осанна в вышних, благословен грядый во имя Господне! Когда Иисуса ввели в судилищную палату, то все знамена с изображением языческих богов (боги демонстии, стоящи в палатах игемоновых) у державших их воинов наклонились и поклонились Ему. Иудеи думали, что это сделали сами воины, и, с позволения Пилата, выведя Иисуса из судилища, выбрали держать знамена двенадцать сильных и крепких мужей, а Пилат сказал им, что если у них знамена также преклонятся, то он предаст их казни; но, когда снова ввели Иисуса в палату, то знамена опять преклонились пред Ним; крепко державшие их воины не могли удержать их от этого. Пилат пришел в ужас от этого чуда и не знал, что делать. К тому же, в это самое время жена его, Прокла, прислала к нему вестника с просьбой не делать никакого зла Иисусу, ибо она ныне во сне много пострадала ради сего праведника. Пилат всячески старался освободить Иисуса от суда, указывал иудеям на Его невинность и на Его знамения и чудеса; но иудеи не хотели ничего слушать и с яростью требовали осуждения Иисуса, и Пилат не мог устоять против них. Во время суда особенно защищал Иисуса Его тайный ученик, Никодим, указывал на множество зиамений и чудес, совершенных Им; явились для защиты Иисуса и исцеленные Им – расслабленный, 38 лет лежавший на одре тяжкой болезни, слепорожденный, прокаженный и кровоточивая жена, Вероника; все они рассказывали о своих исцелениях и просили освободить Иисуса; и многие другие из толпы громко говорили о Нем, как о великом пророке и чудотворце, которому повинуются бесы и который воскресил четверодневного мертвеца Лазаря; но все эти свидетельства не могли пересилить злобы иудеев, требовавших смерти Спасителя. Не имея силы защитить Его, Пилат, «измыв руки свои пред солнцем», предал им Его на распятие, при полном сознании Его невинности. Когда сотник донес ему о распятии и знамениях и чудесах, бывших во время его, то Пилат и жена его так сильно скорбели, что не могли в этот день ни пить, ни есть. Распятые вместе со Спасителем разбойники называются по имени – Геста и Дисмас, из коих последний уверовал в Него. После распятия Иисуса, иудеи начали гнать Его учеников и всех Его последователей, показавших к Нему тем или другим образом свое расположение и любовь, и особенно Иосифа Аримафейского, который, вместе с Никодимом, похоронил тело Иисуса. За это Иосифа они заключили в темницу и намеревались предать его смерти; но на другой день, когда они хотели осудить его на смерть, в темнице его не оказалось, хотя двери темницы оставались заперты и наложенные на них печати были целы. К большему ужасу иудеев, воины, которым поручено было стеречь гроб Иисуса, пришли и возвестили о Его воскресении; иудеи подкупили их, но вскоре потом трое свидетелей пришли из Иудеи и сказали, что они видели Иисуса беседовавшим на горе с учениками и потом вознесшимся на небо. По совету Никодима, иудеи послали воинов искать Иисуса повсюду в окрестностях, «в горах и пределах»; но они нигде не нашли Его, а узнали только, что Иосиф Аримафейский, который был заключен в темницу, теперь живет в своем доме. Иудеи решились послать за Иосифом. Следует довольно подробный рассказ, как начальники синедриона отправили послание к Иосифу, как они его приняли и угощали, убеждали сказать настоящую истину о том, как он ушел из темницы. Иосиф объявил, что в нолночь явился к нему сам Иисус и, освободивши его из темницы, привел его к своему гробу, в котором он Его похоронил, и который теперь был пуст. Наконец, иудеи обратились еще к тем трем мужам, которые прежде свидетельствовали о воскресении Спасителя; но они только подтвердили свое свидетельство. Все это должно было убедить начальников синедриона и весь народ иудейский в истинности воскресения и божественности Иисуса Христа; но, по своей злобе и упорству, они не хотели уверовать в Него. Между тем Пилат, страшась гнева Тиверия – кесаря, сам послал к нему донесение о всех обстоятельствах, сопровождавших осуждение и смерть Иисуса; кесарь вызвал Пилата к себе, в Рим, для личного объяснения всего дела об Иисусе и, узнав, что он невинно осудил и предал Иисуса на смерть, повелел отсечь у него голову.
Вторая часть Евангелия Никодима содержит в себе рассказ двух воскресших из мертвых сыновей праведного Симеона о сошествии Спасителя во ад. Этот рассказ передается от имени Иосифа Аримафейского. Убеждая иудеев в истинности воскресения Спасителя, Иосиф говорил им: не то одно удивительно, что Иисус воскрес, но и то, что Он воскресил с собою и других мертвых, которые явились многим в Иерусалиме. Если не знаете других, то, конечно, знаете сыновей праведного Симеона; мы недавно их похоронили, а теперь гробы их пусты, а сами они живы и находятся в Аримафее. После осмотра гробов, которые действительно оказались пустыми, первосвященники Анна и Каиафа, Иосиф, Никодим и Гамалиил отправились посмотреть на воскресших сыновей праведного Симеона. Увидев их, они начали просить их рассказать, как они воскресли и кто их воскресил. Выпросив себе трость, бумаги и чернил, братья сели и, сделав на себе изображение креста, написали следующее. Мы были в аду со всеми почившими от века. В час полуночи в этих мрачных местах вдруг воссиял свет, как от солнца. Патриарх Авраам и другие патриархи возрадовались и сказали: этот свет от великого света. Пророк Исаия сказал: этот свет от Отца и Сына и Святого Духа, о которых я пророчествовал во время своей жизни, говоря: земля Завулонова, земля Неффалимова, народ, сидящий во тьме, увидели свет великий. Потом выступил Иоанн, окончание пророков, и сказал: я был послан приготовить пути для Сына Божия; Сын Божий пришел ко мне принять крещение, и я крестил Его моею рукою в Иордане... И Он послал меня сюда возвестить вам, что идет сюда Единородный Сын Божий, дабы спасти всех, кто уверует в Него. Услышав эти слова, первозданный Адам, праотец, обратился к сыну своему Сифу: сын мой, скажи праотцам и пророкам, куда я посылал тебя, приближаясь к смерти. Далее следует рассказ о хождении Сифа в рай за елеем милосердия для умирающего Адама, который находится в апокрифическом апокалипсисе Моисея, откуда он, вероятно, и заимствован18. В то время, как все радовались, пришел в ад сатана и сказал, что скоро придет сюда Иисус, называющий себя Сыном Божиим, но я знаю, что он человек, ибо слышал, как он говорил: прискорбна душа моя до смерти. Сатана приказывает аду приготовить место для Иисуса; но ад отвечает ему, что, судя по тем чудесам и знамениям, какие Иисус творил на земле, не только нельзя будет удержать его в аду, но надобно опасаться, что он и других мертвых воскресит и уведет отсюда; поэтому заклинаю тебя, лучше не приводи Его сюда. И началось между адом и сатаной препирательство. Во время этого препирательства вдруг раздался громкий голос: поднимите, князи, врата ваша, и поднимитесь, врата вечные, и войдет царь славы... И вошел царь славы, и все темницы ада просветились. Христос взял сатану, приказал ангелам связать его и передал аду, сказав ему: возьми и держи его крепко до второго Моего пришествия. Потом он простер свою десницу и воздвиг праотца Адама и всех патриархов, пророков, мучеников и праотцев и, благословив всех знамением креста на челе, вывел их из ада. Приведя в рай, он передал их архангелу Михаилу. Когда они входили во врата рая, их встретили два древних мужа: это были Енох и Илия; мы, сказали они, были взяты живыми на небо, и будем жить до скончания века, и тогда будем посланы от Бога, чтобы противостать антихристу, и будем убиты от него, но через три дня воскреснем и будем восхищены на облаках в сретение Господа. В это время пришел смиренный человек, неся на своих плечах крест: это был разбойник, исповедавший Спасителя на кресте и за это удостоившийся первым войти в рай, по слову Его: аминь, аминь глаголю тебе, яко днесь со мною будеши в раю. Неся крест свой, сказал разбойник, я пришел сюда и, увидев архангела Михаила, сказал ему: Господь наш Иисус распятый послал меня сюда; и так введи меня во врата Эдема..., – и я вошел. Архангел сказал: подожди немного, ибо идет сюда и праотец Адам со всеми праведными. И теперь я увидел вас и вышел во сретение вам. Слыша все это, все святые воскликнули великим гласом: велик Господь наш, и велика сила Его, – Все это мы видели и слышали, – мы, два родных брата, которые посланы от архангела Михаила и назначены проповедовать воскресение Господа, но с тем, чтобы прежде пойти на Иордан и креститься. Туда мы пошли и крестились с прочими воскресшими мертвыми. Потом мы пришли в Иерусалим и совершили пасху воскресения. Ныне же, не имея возможности пребывать здесь, мы удаляемся. И любовь Бога Отца и благодать Господа нашего Иисуса Христа и общение Святаго Духа да будет со всеми вами. – Написав сие и свернув свитки, они отдали один свиток архиереям, а другой Иосифу с Никодимом, а сами тотчас сделались невидимы, во славу Господа нашего Иисуса Христа, аминь. – На том основании, что эта часть Евангелия Никодима имеет сходство с известным словом Евсевия Александрийского, некоторые думали, что она ему и принадлежит; но, кажется, справедливее думать, что Евсевий Александрийский взял свой рассказ о сошествии Иисуса Христа во ад из Евангелия Никодима. В слове Евсевия это событие изображается уже в украшенном виде, ораторским слогом, в широкой драматической форме; в Евангелии Никодима оно описано довольно кратко и просто, и в тесной связи с изображаемым в первой части Евангелия распятием Спасителя посреди двух разбойников, из коих один, Дисмас, уверовав в Него, получил прощение в своих грехах и обещание ввести его в рай. Учение о сошествии Иисуса Христа во ад основывается на словах апостола Петра: и Христос единою о гресех наших пострада, праведник за неправедники, да приведет ны Богови, умерщвлен убо быв плотию, ожив же духом, о Немже и сущим в темнице духовом, сошед, проповеда (1Пет.3:18–19), и от начала проповедовалось отцами и учителями церкви. О проповеди в аду Иоанна Крестителя в Писании ничего не говорится; но мнения об этом встречаются также у многих церковных писателей; эти мнения образовались, конечно, по аналогии с проповедью Иоанна Крестителя на земле. Если Иоанн был Предтечей Иисуса Христа во время Его земной жизни, то весьма естественно было предположить, что он явился Предтечей и проповедником Его и в аду. Указанные слова апостола и церковное учение, конечно, и послужили главным источником второй части Евангелия Никодима, которое в свою очередь могло дать материал и для слова Евсевия и других сочинений, изображающих сошествие Иисуса Христа во ад и проповедь в аду Иоанна Крестителя. Рассказ Сифа о хождении в рай перед смертью Адама за елеем милосердия указывает, как уже замечено выше, на связь этой части Евангелия с апокрифическим Апокалипсисом Моисея, где он, прежде всего, встречается. Заметим, что его нет в слове Евсевия.
Когда обе части Евангелия Никодима, Акты Пилата и Сошествие Иисуса Христа во ад соединены в одно сочинение, определенно сказать нельзя; но обе части самого древнего происхождения. Указания на Акты Пилата у древних писателей начинаются со II века, и все Евангелие сохранилось во многих греческих и латинских списках. В средние века оно пользовалось большой известностью, и влияние его отразилось во многих произведениях византийской и западно-европейских литератур – в проповедях и церковных песнопениях, в мистериях о страданиях, смерти и воскресении Спасителя, в легендах об Иосифе Аримафейском и Никодиме, в сказаниях о сошествии Иисуса Христа во ад и др. – На русский язык вполне переведена и напечатана только вторая часть Евангелия, т. е. Сошествие Иисуса Христа во ад, в Правосл. Обозр. 1860 г.; первая же часть здесь представлена только в кратком изложении; напротив, в старом славянском переводе и по старым славянским рукописям известна только первая часть. Прямые указания вообще на Евангелие Никодима в русской письменности начинаются с XVI в. Князь А. Курбский, отвечая старцу печерского монастыря Вассиану Муромцеву, который прислал к нему для прочтения Евангелие Никодима, писал: «а повесть оную, называемую Никодимову, я прочитал... Довольно, думаю, четырех евангелий, не нужно пятое... Поистине ложь есть сие писание и неправда и написано от некоего неискусного и неправого. Это лжеписание я и прежде видал польским языком написано» (Прав. Собес. 1863 г., ч. I, стр. 550–567). Между рукописями Ундольского упоминаются списки Евангелия Никодима в Измарагде XVI в. (№ 543), в сборнике XVI в. (№ 561), в Златоусте XVI–XVII в. (№ 1085). В Хронографах 2-й редакции из Евангелия Никодима приводятся выписки (смотр. Обзор Хронографов А. Попова, вып. 2, стр. 126–127). Но особенно сильно выразилось влияние Евангелия Никодимова в известной книге: Страсти Христовы19. В этой книге, изображающей страдания, смерть, погребение и воскресение Спасителя, мы встречаем очень много заимствований из Евангелия Никодима20. – Сводный список первой части Евангелия или Актов Пилата, по ркп. XVI–XVII в., напечатан в Памятн. стар. русск. литерат., III, 91; мы ниже печатаем Акты Пилата по сборнику Соловецкой библиотеки XVI-XVII в., № 854. По Карловицкому списку Акты напечатаны Даничичем в Starine, IV, 1872 г., стр. 130. При сравнении с этим списком наших списков открываются замечательные разности в языке, указывающие на разные редакции, а может быть и на разные переводы. Кроме того, в наших русских списках все места, заключающие оскорбительные выражения иудеев о лице Иисуса Христа и Богоматери, совершенно исключены; в Карловицком же списке Даничича они напечатаны вполне.
В сборниках апокрифов (у Фабриция: II, 298–301; у Тило: 803–816; у Тишендорфа: 411–425; в Памятн. стар. русск. литерат.: III, 106–108; в Starine, IV, 146–149) непосредственно после Евангелия Никодима помещаются «Возношение» (Ἀναφορά) или Послание Пилата к Тиверию кесарю о страданиях, смерти и воскресении Спасителя; Предание (Παράδωσις) Пилата на смерть; сказание о приходе в Рим сестер Лазаря, Марфы и Марии, с жалобой на Пилата; повесть об Иосифе Аримафейском и латинское сказание о наказании и рассеянии иудеев, под заглавием: Vindicta Salvatoris.
«Возношение» или «Послание Пилата к Тиверию кесарю» действительно составляет часть Евангелия Никодима; в славянских редакциях оно и помещается в кратком виде непосредственно после первой части и составляет ее заключение; но оно встречается в рукописях и в форме отдельной и более подробной статьи, и даже чаще, чем само Евангелие; кроме того, оно вставляется вполне в книгу «Страсти Христовы». Ниже мы печатаем его по Соловецкому сборнику XVI=XVI–XVII в., № 854. Помещенное здесь «Возношение», сравнительно с напечатанным в Памятн. стар. русск. литерат. и в Starine, IV, 146–149, представляет русскую распространенную редакцию с некоторыми вставками. В краткой редакции только перечисляются знамения и чудеса, совершенные Спасителем, здесь же о каждом чуде рассказывается отдельно. Очень подробно также говорится о знамениях и чудесах, бывших при распятии и воскресении Его из мертвых, о явлении в Иерусалиме восставших из гробов. Но существенную особенность этой редакции составляет то, что рассказывается о смерти Пилата. Пилат представляется раскаявшимся перед смертью и получившим прощение и спасение. Когда кесарь, произведя суд над Пилатом, повелел отсечь у него голову, Пилат, идя на место казни, молился: «Господи, не погуби меня с пронырливыми иудеями; я сам не наложил бы на тебя руки моей, но языка ради беззаконных и настояния иудейского, нудивших мя, я сотворил это по неведению; не погуби меня с моими грехами и сим неведением, но умилосердися на мя и на рабу твою убогую Проклу, юже научил еси прорицати, яко имаши на кресте пригвоздитися; остави ми прегрешения вся и с частию праведных причти мя». Когда Пилат окончил эту молитву, с неба пришел голос: «блажат тя вси роди и отечествия язык, яко о тебе скончашася пророческия проречения о Мне, и ты же свидетель будеши во втором Моем пришествии, егда хощу судити живым и мертвым». Когда префект отсек Пилату голову, то голову принял ангел. Жена Пилата, Прокла, увидев это, исполнилась радости и предала дух свой и была погребена вместе с мужем своим.
Сказание о приходе в Рим сестер Лазаря, Марфы и Марии. Вместе с «Возношением Пилата» в славянских рукописях помещается «Сказание о приходе в Рим сестер Лазаря, Марфы и Марии»; вместе с «Возношением» оно вставляется также и в «Страсти Христовы». В Сказании излагается жалоба сестер Лазаря на Пилата и рассказывается также, как и в «Возношении Пилата», о страданиях, смерти и воскресении Спасителя, но еще с большими изменениями и с новыми подробностями, каких нет ни в Евангелии Никодима, ни в «Возношении». – По вознесении Иисуса Христа на небо, сестры Лазаря, Марфа и Мария, пришли в Рим к Тиверию кесарю и рассказали ему обо всем, случившемся во время страданий, смерти и воскресения Спасителя. Выслушав их рассказ, кесарь отправил с ними в Иерусалим своего слугу Капсофа (κούρσορα), чтобы они привели в Рим всех недужных, исцеленных Спасителем, четверодневного Лазаря, воскресшего из мертвых, и вместе с ними Пилата и всех архиереев и старцев. Когда все прибыли в Рим и были приведены к кесарю, произошел «великий трус», поколебалось основание палаты, которая готова была упасть. Кесарь пришел в ужас: «еда сих ради людей сице творится». Он велел всех вывести из палаты; земля перестала трястись. Тогда он снова велел ввести их, но каждого отдельно, чтобы видеть, от кого происходило знамение. Все входили по одному отдельно, и ничего не было; но когда вошел сотник Лонгин, то снова началось такое же землетрясение, и опять колебалось все здание палаты. «Кто еси, о человече, и что есть твое дело, яже зрим бываемо тебе ради?» Логин отвечал: «Владыко царю, не мене ради гибель сия бывает, но Христа ради распеншагося... яко и риза Его на мне есть». Кесарь повелел ему выйти из палаты, снять с себя ризу Божию и принести в палату. У кесаря на лице был гнойный струп, и ни один врач не мог исцелить его. Он горько скорбел, что ему не привелось увидеть Иисуса и получить от Него исцеление, и жестоко упрекал архиереев и старцев иудейских, погубивших Иисуса. Сестра Лазаря, Марфа, сказала кесарю: «господине царю, аще и на небесех есть, нарицая имя Его, то именем своим исцелит тя. Знаменай лице свое крестообразно и глаголи: во имя Отца и Сына и Святаго Духа». Как только кесарь исполнил это и отер лице свое ризой боготканной, тотчас получил исцеление. Исполненный негодования против Пилата, он повелел отсечь ему голову. Пилат начал просить кесаря не предавать его быстрой смерти, а подвергнуть продолжительному мучению, чтобы посредством страданий заслужить ему отпущение своих грехов. Кесарь повелел его мучить «надолзе». Во время мучений Пилат молился: «помилуй мя Христе царю, Сыне Бога Вышняго и творче всей вселенной! согреших пред Тобою, предав Тя на убиение!» И был глас с небеси к нему: «радуйся, яко Мене ради прият страсть сию; прииди и вниди во обитель Отца Моего; отверзоша(ти)ся двери райские; се бо воинство ангельское собрашеся и держат венец и свеща, чающе твоего сретения!» «Тогда спекулатор отсече главу его, и ангел, сшед с небесе, и взят главу его и взыде на небо». – Услышав об этом, кесарь удивился, а архиереи и старцы и князи иерусалимские и все воинство решились бежать от лица кесаря, боясь его гнева и наказания. Они убежали в одно место каменное и скрылись в расселинах каменных, другие в пещерах или в горах; но их настигло воинство кесаря. Кесарь спросил Марфу и Марию, что говорил Иисус, когда вели Его на пропятие. Они сказали: «Егда ведяху Его на убиение, грядяхом и мы, последующе Ему, и плачущи, и ины жены многа с Ерусалима, ихже бе исцели от различных недуг и духов и ран лютых, и обращься оузре ны плачущихся и рече: дщери иерусалимские, не плачитеся Мене, но себе плачитеся и чад ваших, яко постиже на вы гнев Божий и оружие пояст вы, и падете вы во острии меча, и будета в заточении и разсеяни во всех странах и землях, и ненавидими всеми и биеми и поругаеми». Услышав это, кесарь пошел в Иерусалим, и собрав всех архиереев и книжников и весь народ иудейский, повелел их «изсещи и изсечено было их три тысящи» И рассеял иудеев кесарь «по всем странам и в языцех»21. Архиерей же Каиафа убежал и скрылся в одной пещере прямо Иерусалиму. Кесарь вышел из города и напал на оленя, который побежал и стал против той пещеры; кесарь выстрелил в оленя; стрела пролетела в пещеру; когда вошли в пещеру, то увидели, что стрела попала и вонзилась в сердце Каиафы. После всего этого кесарь уверовал в Иисуса Христа и крестился.
Латинское сказание о смерти Пилата. В латинском сказании: Mors Pilati, qui Iesum condemnavit22, о смерти Пилата рассказывается иначе. Да и вообще надобно заметить, что характер и судьба Пилата в латинских сказаниях изображаются в другом свете, чем в греческих сказаниях. В греческих сказаниях Ирод представляется только слабым и бесхарактерным правителем, но мягкосердечным; в латинских сказаниях – грубым, жестоким и упорным; по греческим сказаниям он раскаивается перед смертью и получает прощение, по латинским – он сам убивает себя, и труп его не находит нигде места для себя, но отовсюду извергается. – Римский император Тиверий, говорится в этом Сказании, страдавший сильной болезнью, узнав, что в Иерусалиме явился врач, по имени Иисус, послал за ним в Иудею своего приближенного Волюсиана (Велосиана). Пилат сказал Волюсиану, что Иисус был homo malefactor и возмутитель народа; поэтому совет иудейский осудил его на распятие. Возвращаясь от Пилата, Велюсиан на дороге встретил Веронику, которая получила исцеление от Иисуса. Она сказала, что у нее есть образ Иисуса на полотне и что если император увидит этот образ, то немедленно выздоровеет. Волюсиан упросил Веронику отправиться с образом в Рим. Когда образ был принесен к императору, он тотчас получил от него исцеление, как только его увидел. – Исцелившись, император вызвал Пилата в Рим. Он горел негодованием и яростью на Пилата за то, что он осудил Иисуса; но, как только предстал пред него Пилат, это негодование совершенно исчезло. Когда же уводили Пилата, негодование являлось снова. Так повторялось несколько раз. Оказалось, что на Пилате был надет нешвенный хитон Спасителя, который защищал его от гнева Тиверия. Когда сняли хитон с Пилата, император велел предать его смерти; но Пилат, узнав об этом, сам умертвил себя своим собственным ножем. Тело Пилата было брошено в Тибр; но Тибр не принимал его; потом бросали его в другие места, пока наконец не погрузили его в один глубокий колодец, окруженный горами, где оно и до сих пор находится.
Повесть об Иосифе Аримафейском. В этой повести23 Иосиф Аримафейский рассказывает о погребении Спасителя и о том, как за это иудеи заключили его в темницу и хотели убить. Повесть начинается рассказом о двух разбойниках, распятых со Спасителем. За семь дней до страданий и смерти Спасителя были пойманы около Иерихона и заключены в темницу два разбойника, Гевста и Дисмас. Первый был с детства свирепый кровопийца, убийца и мучитель; другой сначала содержал гостеприимницу и то, что приобретал, раздавал нищим и убогим, но потом начал разбойничать и совершил кражу в иерусалимском храме, похитив хранившийся здесь писанный закон и ограбив смотревшую за храмом дочь Каиафы, Сарру. Между тем иудеи позвали в свое собрание Иуду Искариотского и просили его предать им Иисуса; Иуда посоветовал им объявить, что не разбойник похитил из храма закон, а Иисус, и обещался обличить его. Все бывшие в собрании согласились на это, и только восстал один Никодим, но его не послушали. Особенно настаивала на обвинении Иисуса дочь Каиафы, указывая на то, что Иисус обещался в три дня разрушить храм. Это было во вторник. В среду привели Иисуса на суд и стали обвинять Его в том, что Он похитил закон, но Он ничего им не отвечал. Между тем нужно было отыскать закон, потому что без него нельзя было совершить праздник пасхи; в среду вечером положили отыскать дщерь Каиафы и предать ее огню «пагубы ради законныя»; но первосвященники, Анна и Каиафа, пообещав большую мзду Иуде, склонили его оклеветать Иисуса. Иуда согласился, но только с тем условием, чтобы народ не знал об этом, потому что народ считает его великим пророком. – Далее, согласно с Евангелием, рассказывается о предании Спасителя, распятии и смерти. Во время распятия, когда разбойник Дисмас, осуждая поносившего Спасителя Гевсту, молил Спасителя простить его грехи, спасти и помянуть во царствии своем, Спаситель сказал ему: «аминь, аминь, глаголю тебе, Дисмасе, яко днесь со мною еси в раи, сынове же царствия, отроки Авраамовы, Исааковы и Иаковли и Моисеевы изгнаны будут во тму кромешную, идеже есть плач и скрежет зубом, ты же точию един вселишися в рай и будеши тамо до втораго и страшнаго Моего пришествия. И ныне убо шед рцы херувиму и силам, хранящим рай, из негоже Адам первосозданный изгнан бысть, и никтоже убо от первосозданных не внидет телом в рай той, ты един, даже и до дне онаго страшнаго суда, егда судити хощу живым и мертвым... Иисус Христос, Сын Божий, сшедый с небес, да человеки от тли избавит, хощет и повелевает, да внидет в земленый рай ныне сей, иже со Мною распятся, и оставление грехов своих прияти Мене ради и нетленным телом внити в рай той и ту пребывати до дне Моего пришествия...» Когда я, рассказывает Иосиф, испросив у Пилата позволение похоронить тело Иисуса, пришел взять тело, то тела Дисмаса, повешенного по правую сторону Иисуса, уже не было. За погребение Иисуса иудеи заключили Иосифа в темницу; но в полночь явился сам Иисус, вместе с Дисмасом, и освободил его от заключения. При этом рассказывается, что разбойник принес Иисусу писание от херувима и шестокрылатых серафимов, охраняющих райское насаждение, что они видели на сем разбойнике раны гвоздиныя, и сияние словес божества и страхом велиим ужаснулись, видели крест пресвятый, сияющий седмерицею паче солнца... Иисус пробыл после этого на земле три дня; ночи в эти дни не было, но был свет, сияющий паче солнца, и всегда ангелы служили им. Во время их беседы явился Иоанн Богослов, разбойник вдруг исчез. Иоанн спрашивает Иисуса, кто такой был с Ним. Иисус сначала ничего не отвечал, но после усиленной просьбы, сказал: ужели ты не ощущаешь благоухания райскаго? это разбойник, который был на кресте со Мною; он сделался наследником рая. Иоанн просил Иисуса удостоить его увидеть разбойника. И вот разбойник явился, но не как разбойник, а как царь со многими силами служащими ему. После этого, говорит Иосиф, я очутился в дому своем. Сие написал я, да веруем в распятаго Иисуса Христа, Сына Божия, и не служим закону Моисееву.
Слова о сошествии Иисуса Христа во ад Епифания Кипрского и Евсевия Александрийского
В связи со второй частью Евангелия Никодима находится несколько сочинений, из коих особенно замечательны два апокрифических слова: слово в святую и великую субботу о погребении тела Господа нашего Иисуса Христа, Епифания Кипрского, и слово в святую и великую пятницу, Евсевия архиепископа Александрийского. Первое слово помещается между сомнительными или подложными сочииениями св. Епифания (смотр. Curs. Patrol. XLIII, 440–464), под заглавием: λόγος εἰς τὴν θεόσωμον ταφὴν τοῦ κυρίου καί Σωτῆρος ημῶν Ἰησοῦ Χριστοῦ, καὶ εἰς τὸν Ἰωσὴφ τὸν ἀπὸ Ἀριμαθαίας καὶ εἰς τὴν ἐν τῷ ἄδη τοῦ κυρίου κατάβασιν μετὰ τὸν σωτήριον πάθον παραδόξως γεγενημένην τῷ ἀγίῳ καὶ μεγάλῳ σαββάτῳ. В славянском переводе оно весьма часто встречается в рукописях и в древнем периоде было напечатано в Соборнике 1647 г. Москва. Ниже мы печатаем его по ркп. Солов. библ., № 187 (168) (смотр. Опис. ркп., т. I, стр. 305–307). – В слове Епифания так же, как во второй части Евангелия Никодима, изображаются события в аду во время смерти, сошествия во ад и воскресения Спасителя. Сначала перечисляются ветхозаветные патриархи, пророки и праведники, находившиеся в аду, которые «присно непрестанными молитвами Бога оттуда моляху, избавления просяще: тоу сам Иоанн великыи болии всех пророк, яко в темных ложеснах Христа проповедает гробным всем сугубый предтеча и проповедник живым и мертвым посланный от темницы Иродовы в темницу душевную адову умершим от века праведником и неправедником... И ов от них глаголаше к Богу, из чрева адова вопль мой и услыши глас мой, ов же из глубины взвах к тебе Господи, Господи услыши глас мой и другии, просвети лице свое и спасени будем». Сошествие Иисуса Христа во ад изображаетея в следующей живописной картине. Когда послышался глас: «возьмите врата, князи, ваша, возмитеся врата вечная», поколебались все основания адской темницы, и все противные силы бросились бежать «друг друга реюще, друг друзе претыкающеся, и ин иному бежати глаголя, и устрашишася подвизошася и оужаснушася... ов зиая стояше, ов же коленома лице закрываше, а другыи ниц задхняшеся, и ин яко мертвец оцепеневше». Силы же Господни разрушали ад: «и овии же темницу от самех основании раскоповаху, овии же противные силы ткааху от внешних скровищ в внутрених бежаща, и инии преисподняя сокровища и нырища и пещеры искаху... инии мучителя вязаху и друзии вечная связна испущаху». Когда происходило это разрушение адских твердынь, Адам первозданный (ὁ πάντων ἀνθρώπων πρωτόκτιστος καὶ πρωτόπλαστος), заслышав приближение во ад Спасителя, обратился ко всем сущим с ним связанным от века и сказал: «глас ногама некоему слышу к нам грядуща, аще т в истинну зде приити изволил есть, от уз мы свободимся, аще воистинну онаго с нами видим, мы от ада избавляемся». Когда говорил это Адам, вошел Господь, держа в руках победное оружие, крест: «егоже видя Адам созданныи прежде и (с) ужасом возопи и возби в прьси своя, к всем спящим от века рече, Господь мои со всеми (ὁ κύριός μου μετὰ πάντων), и отвеща Христос глагола Адаму, и с духом твоим (καὶ μετὰ τοῦ πνεύματός σου), и ем его за десную руку и въскрешает глаголя, въстани спяй и въскресни из мертвых и осветит тя Христос твой, аз Бог твой бывый тебе ради сын тебе и ныне глаголю, и по области κατ᾽ ὲξουσ(ίαν) повелеваю связаным, изыдите, и сущим в тьме, просветитеся, и лежащия въстанете, тебе бо повелеваю въстани спяй, не сего бо ради тя сотворих, да в аде связан еси, въскресни из мертвых, аз бо есмь живот человеком и воскресение». Приведенных мест достаточно для того, чтобы видеть, что Слово возникло под влиянием Евангелия Никодима; в нем только нет, как уже сказано выше, повести о хождении Сифа в рай перед смертью Адама, вошедшей в Евангелие из Апокалипсиса Моисея. Заметим еще, что на вопрос адских сил: «кто сей есть царь славы» силы небесные отвечают: «Господь крепок и силен... он истый есть съкрушивый в ерданьскых водах главы змием вам» (ἐν ὕδασι Ἰορδἀνου συντρίψας τὰς κεφαλὰς τῶν δρακόντων ῦμῶν). Эти слова указывают на известное «Рукописание, данное Адамом диаволу», напечатанное в Памятн. отреченн. литер. I, 16–17. В этом «Рукописании» рассказывается следующее. Каин родился с двенадцатью змииными головами, которые страшно терзали Евву, когда она кормила Каина грудью. Адам сильно скорбел об этом и согласился дать рукописание на себя диаволу, когда он пообещал снять с Каина змиев. Для этого Адам должен был омочить обе руки в крови козлища и положить их на плиту из белого камня, которую принес диавол и на котором отпечатлелись руки Адамовы. Диавол снял с Каина двенадцать голов змеиных, положил их на плиту с рукописанием, которую опустил в Иордан, заповедав змеиным головам хранить рукописание. Змеиные головы и хранили рукописание Адамово до того времени, когда Спаситель пришел на Иордан креститься и сокрушил их. Разбирая это сказание, уже прежде мы заметили24, что оно возникло не на славянской почве и вошло в славянский апокриф из Греции, так как следы этого сказания ясно отразились уже в греческих церковных песнопениях на Богоявление Господне и в греческой церковной живописи. Слово Епифания может служить новым подтверждением этого.
Словом Епифания пользовался наш юго-западный проповедник, Кирилл Транквиллион, в двух своих поучениях: в великую субботу и Лазареву субботу. «Поучение в святую великую суботу взято по части от Епифаниа, по части же от иных богословцев, о съшествии Христа в ад»25. Здесь, между прочим, находится указание на то же рукописание Адама, о котором сейчас была речь. «Егда приближися Господь к адовой темнице, тогда обнажи зару нестерпимаго света божества своего; сиа же видевше бесове, страхом связуемы, ницы падоша трепещуще и не могуще зрети противу оного света, южници же, тамо держимыя, радовахуся зело, яко приближися свободитель и спаситель их. Тогда рек Господь к диаволу: почто мя сведе зде, о безстуже, древняя неправда, и дело рук моих пленил еси лестию; он же лукавый дух крепится в ответ о Адаме и приносит рукописания того и глаголет: сей послуша съвета моего, сего ради удержах его зде. Паки же Господь рек: патриарси и пророцы что сътвориша, яко удержал еси их зде: Авраам бо и Моисий, глава патриархов и пророков, но и сии быша не без греха, о нихже диавол дерзает отвещати, яко Авраам прежде познаниа идолопоклонник бысть, Моисий же прежде възваниа человекоубийца, сего ради сведох их в темницу мою». Другое поучение Кирилла Транквиллиона в лазареву субботу состоит из двух частей: 1) о воскресении Лазаря и 2) о власти божества Христова и о рыдании сущих в аде пратец26. Когда Лазарь, говорит проповедник, услышал сей сладкий глас: «Лазаре, гряди вон», то зело возрадовался и сказал содержимому в тме смертней сонму: «живот мя глашает, зде быти не могу... Вы же что о зовущем мя помышляете, аз бо от вас помолюся тому, да скоро приидет и изведет вас оттуду». Когда же сущие во аде услышали глаголемая о Лазаре, якоже святый Епифаний рек, тогда зело умилилась душа их и каждый воспоминал пред ним о своих «благодеяниях». Затем, как в слове Епифания, излагаются жалобы и сетования патриархов и пророков, только у Епифания они излагаются без обращения к Лазарю и при этом отдельно не называются имена патриархов и пророков, а здесь жалобы и сетования обращены к Лазарю и начинаются с Авеля... «Первыи Авель глагола, молютися, брате Лазарю, рци моему съдетелю и избавителю, к немуже грядеши, кий ми прибыток оной непорочной жрътвы, еяже ради убиен бых, яко толико смертными узами и тлею мучим пребываю зде, седяще в тени смертной. Паки же Ное праведен сый... глаголаше: кая ми польза ныне за толикий труд ковчега, сътворих дом спасения всем живущим на лици земном, рци моему зиждителю, кая ми ныне полза от сих трудов столетных, понеже мя обдержит тесен храм и мрачен, и толико, елико гробу подобен. Сич же слышав патриарх Авраам и рече: рци чадо и о мне съдетелю моему, что ми польза от сего, еже принесох сына моего на жертву по повелению его, он же презре в толиких летех в узах держима тмы непросветимой». Затем следуют еще речи патриархов Иакова и Иосифа и пророков, Моисея и Давида... Слышав же Моисей с воздыханием глаголаше: «и о мне, чадо Лазаре, возвести съдетелю моему, иже яви ми ся в Хориве и посла мя поразити Египта и морем потопити Фараона, и что ми ныне от сего за польза, понеже бех иногда законодавец и свет славы Бога моего видех на Синаи, ныне же толико лет сижу купно с Фараоном во тме и тени смертной, яко в забвении. По сих же и Давид глаголаше: рци о мне, сыну Лазару, иже от Девы рождшемуся и странствующему на земли, о немже аз прорицах, яко приклонит небеса и снийдет тихо на землю, яко дождь на руно, и яко снийде в долешняа страны земля и пленивше тамо пленников, паки на высоту възыйде рех: и что ми ныне поможет прорицание мое, понеже коснит Спаситель мой прийти семо, но рци чадо, да не умедлит в помощь нашу, да исполнится мое пророчество». – Слыша это, ад и смерть и бесове ужаснулись, ибо слышали поругание от своих пленников; зело устрашил их глас Господень и Лазарево отшествие из темницы. Когда Лазарь воскрес, то тотчас поклонился Господу своему и возвестил Ему о всех сущих в аду и о всех адских тайнах. Наконец, в Слове Транквиллиона прибавлено несколько подробностей, каких нет в Слове Епифания. Архиереи и старцы иудейские хотели убить Лазаря, потому что многие, видя его воскресшим из мертвых, уверовали во Христа; но Лазарь, узнав о их намерении, ушел на остров Кипр. По воскресении Спасителя апостолы нашли его там и поставили епископом кипрского града. Говорят, что по воскресении Лазарь ничего не ел, «точию мало сладости от пчел и сахару вкушаше», что Богоматерь сама своими руками сделала ему ризу, что, прожив тридцать лет по воскресении, он снова преставился, и честное его тело премудрый царь Лев положил в нарочно устроенном во имя его храме близ Влахерны (в Констаптинополе).
Еще больше следов влияния Евангелия Никодима, или второй его части заключает в себе Слово во святый и великий пяток – Евсевия архиепископа Александрийского. В славянских рукописях это слово, кроме Евсевия, приписивается еще блаженному Евстафию (ркп. Солов. библ., № 860 (278); в старом сборнике 1647 года (ч. II, лист. 102 об.) оно напечатано с именем Евсевия Самосатского; в греческих же изданиях оно усвояется Евсевию Емесскому († 359) и Евсевию Александрийскому и совмещает в себе три отдельных слова, каждое с особым заглавием: 1) Περὶ τῆς παρουσίας Ἰωάννου εἰς ᾅδην καὶ περὶ τῶν ἐκεῖ ὄντων (Евсевия Емесского); 2) Εἰς τὴν προδοσὶαν τοῦ Ἰούδα (Евсевия Александрийского); 3) Εἰς τὸν διάβολον καὶ εἰς τὴν ᾅδην (Евсевия Емесского). Curs. Patrologiae, ser. graeca, tom. LXXXVI, pars 1, pag. 384–406, 510–526, 526–536). При сличении этих слов со славянским словом оказывается, что многие места внесены в славянское слово буквально, другие же с некоторыми пропусками и сокращениями. – Слово Евсевия весьма замечательно в художественном отношении; оно представляет высокий образец церковного красноречия и вместе христианской церковной поэзии. Те события, которые в Евангелии Никодима передаются в простой описательной форме, а в Слове Епифания излагаются отдельными сценами в драматизированном рассказе, в Слове Евсевия изображаются в форме настоящей драмы. Драма эта состоит из трех частей: в 1-й части изображается ожидание искупления всех находящихся в аду патриархов, пророков и ветхозаветных праведников, сошествие во ад и проповедь здесь Иоанна Предтечи; во 2-й части предательство Иуды и козни диавола и адских сил; в 3-й сошествие во ад Спасителя, разрушение ада и изведение из него всех праведных. Вот в каком виде изображается проповедь Иоанна Предтечи в аду. Когда Иоанн сошел в ад, все находившиеся здесь патриархи и пророки, Авраам, Исаак, Иаков, Исаия, царь Давид и другие начали спрашивать его о Господе, придет ли Он освободить их «от скорбий сих?». Уже окончились, замечали они, все пророчества о нем. Расскажите мне, отвечал им Иоанн, что вы пророчествовали о Христе. Пророк Давид сказал: я разумел, что без молвы тихо сходит Христос с небеси, яко туча на руно. Исаия сказал: я (про)видел, что от Девы хощет родитися, и потому говорил: се дева во чреве приимет и родит сына, и нарекут имя ему Еммануил. Один сказал: я предвидел, что 12 учеников будут служить ему. Другой сказал: мне явлено было Духом Святым, какие дела и чудеса сотворит: отверзутся очи слепым и уши глухих услышат. Другие говорили: я разумел, что ученик его хощет предати; я разумел, что на 30 сребреницех хотят предати. Исаия опять сказал: я (про)видел, что на судище хощет веден быти. Иеремия сказал: я знал, что на кресте хотят его распяти. Другой говорил: я знал, что в гробе хотят его положити, и сказал: положиша мя во рве преисподнем в темных и сени смертней. – Услышав эти радостные разговоры пророков, ад обратился к диаволу с вопросом: о ком говорят «сии высокомысленнии? кто принес им радость?» Не ужасайся, отвечал ему диавол, и не бойся их веселия. Ныне пришел сюда и эту радость сотворил им «великоглагольник Иоанн Креститель». Когда он был на земле, то свидетельствовал «о человеке том и говорил, яко сей есть хотяй избавити вселенную»; но я вошел в Иродиаду, светильницу мою и наследницу, и тою прогневал царя, и он усекнул его на обеде. Будь осторожен, брате, сказал ад диаволу, чтобы нам не обмануться; блюдися и испытай, «откуду и чий есть сын; вельми радуются о нем; блюди испытно». Диавол пошел к иудеям и вооружил их на Иисуса, пребывал с ними и не отходил от них, поучая их на распятие Господне. Потом он отыскал Иуду и приготовлял его к предательству. Затем изображается предательство Иуды и страдания Спасителя. Услышав слова Спасителя: прискорбна есть душа моя даже до смерти, диавол подумал, что он боится смерти, и с радостью пришел в ад и сказал: готов буди, брате мой аде, уготови место твердо, чтобы заключить нарицаемого Иисуса; я уже устроил на него смерть, уготовил гвоздие, наострил копие, налил оцта, Иуду и жидов наострил на него, яко оружие, и вот через два дня представлю тебе его, брате мой аде! «многу бо ми пакость сотвори на земли Иисус». При этом диавол излагает жалобу на Спасителя, что Он разрушает все его козни и сотворил множество знамений и чудес, которыми привлекает к себе народ. Особенно тяжело было диаволу видеть воскресение Лазаря. Чтобы оскорбить Иисуса, говорит он, я восхитил друга его, Лазаря, и привел его к тебе, брате мой, аде; но через четыре дня он исхитил его от тебя «спящу ли тобе, или не хранящу его». Если Иисус, отвечал ему ад, есть тот самый, который исхитил Лазаря, то помилуй мя, не приводи его сюда; уже один голос его устрашил меня и разрушил всю мою силу. Если он придет сюда, то всех моих уведет отсюда. Как только он возгласил: Лазаре, гряди вон, Лазарь тотчас вскочил, «как лев, из вертепа на лов идый, яко орел летая, всю свою немощь отверг». – Далее изображается сошествие Спасителя во ад, разрушение ада и изведение из него праведных. Когда Спаситель сошел во ад, то связал диавола узами нерешимыми и сказал всем сущим во аде: идите в рай. И они пошли радующеся и поюще: благословен грядый во имя Господне! Первый пророк Давид, бряцая в гусли, говорил: приидите, возрадуемся Господеви, и воскликнем Богу, Спасителю нашему... и все подпевали ему: аллилуия. И опять тот же Давид сказал: вси язы́цы восплещите руками гласом радости, яко царь наш победи и одоле. Другой пророк сказал: радуйся зело, дщи Сионова! И, веселясь таким образом, пророки и праведники вошли в рай. Вошедши в рай, они встретили разбойника и ужаснулись. Кто ввел тебя сюда, спросили они его, кто отверз тебе врата, что сделал ты, что прежде нас пришел сюда? Отвечая на эти вопросы, разбойник сказал: когда я, во время распятия на кресте, исповедал Иисуса Христа, он сказал мне: днесь со мною будеши в раи, и дал мне крестное знамение: вот возьми, сказал Он, и иди в рай; если возбранит тебе пламенное оружие, ты покажи крестное знамение. Когда я вошел в рай, то не нашел никого в нем и ужаснулся; но в то время, как я говорил себе: где же Авраам, Исаак, Иаков и прочее святых пророк множество, явились два старых мужа и спросили меня, кто я. – Рассказав о себе, разбойник объяснил, что Владыка ввел его в рай потому, что он «спутник ему был и до смерти, ею же пострада за ны». А два старых мужа сказали о себе, что они Енох и Илия. – Последние слова разбойника: «спутник ему был», конечно, указывают на приведенное ниже известное сказание о спутнике, как называется в нем благоразумный разбойник.
Мы выше заметили, что оба Слова Епифания и Евсевия были весьма распространены в древней письменности и, конечно, имели влияние на другие сочинения. Кроме указанных выше поучений Кирилла Транквиллиона, под их влиянием, несомненно, образовались: Слово святых апостол, иже от Адама во аде к Лазарю, напечатанное по списку Златоуста XVI в. в Памятн. Стар. русск. литер. III, 11–12, и Слово в субботу 6-ю поста на воскресение друга Божия Лазаря, напечатанное ниже по сборнику Солов. библ. XVI-XVII в., № 848. В них есть места, буквально сходные с этими словами. Слово Адама во аде к Лазарю составляет, очевидно, только отрывок из целого слова; оно начинается ex abrupto и прерывается неожиданно. В нем изображается та сцена из слов Епифания и Евсевия, в которой рассказывается о том, как сидевшие в аду древние патриархи и пророки, услышав о пришествии Спасителя, возрадовались, начали припоминать все предсказания о Спасителе и, наконец, просят Лазаря, уходящего из ада на землю, донести Ему весть о их положении и ожидании. Последнее, впрочем, т. е. просьба Адама и патриархов и пророков к Лазарю, составляет новую подробность, которой нет в словах Епифания и Евсевия. Мы заметили, что этот интересный эпизод, составляющий главное содержание слов об Адаме и Лазаре, встречается в поучении на Лазареву субботу Кирилла Транквиллиона; но он не мог быть заимствован отсюда; скорее могло быть наоборот; список, по которому напечатано Слово об Адаме в Памятн. стар. русск. литературы, не позже XVI в. Можно думать, что для обоих слов об Адаме и Лазаре, как и для самого поучения Кирилла, источником послужило еще особое какое-нибудь апокрифическое слово, переделку которого и составляют эти слова. «Воспоем дружино, говорит Адам, песньми днесь, а печаль отложим и утешимся, оудари, рече, в гусли, възложи персты своя на живыя струны, иныи накладая, а седя в преисподнем аде. Се бо время весело наста, се приспе день спасения, уже бо слыша пастыри свирюют у вертепа, и глас их проходит врата адовы, и в мои уши приходит, а уже слышу топот ног перскых коней, иже дар несут Ему вълсви от своих царев небесному цареви, днесь на земли рождшуся. А того есми, дружино, мнози дни жадали... Приидите пророци и вси праведнии, послем весть к Владыце Христу со слезами, на живый он век, хощет ли нас от муки сея избавити». Исаия и Иеремия сказали: кто может от нас донести туда весть? Давид сказал: вот заутра пойдет от нас Лазарь, друг Христов, он донесет от нас весть к Нему. Услышав это, Адам первозданный, с воплем и ударяя себя по лицу, начал просить Лазаря: «поведай от меня Владыце, светлый друже Христов, Лазаре: на се ли мя еси, Господи, създал, на короткий век на земли сей быти, а се и мя осуди в аде многа лета мучитися; того ли ради наполних землю, о Владыко? а се ныне мои возлюбленнии внуци в тме седят, в дне адове мучимы от сотоны и скорбию и тугою сердце тешат и слезами очи и зеница омывают... В мал час аз царь быти всем тварем божиим, а ныне в многи дни раб бых аду, а бесом его полоняник... аз по твоему образу сътворен есмь, а ныне диавол ругаетьмися... А се, Господи, первый патриарх Аврам, а твой друг, иже тебе ради хотя заклати сына своего Исака възлюбленного... то тъй что съгреши? а той зде в аде сем мучится. И Ной праведный иже избавлен бысть тобою, Господи, от лютаго потопа, ада ли не можеши избавити?... А се великий пророк Моисей, а то, Господи, что съгрешил есть, то и тъй зде же седит с нами в тме адове. А Давида, Господи, прославил еси на земли, а дал еси ему цартвовати надо многими, а той съставил псалтирь и гусли, то что той, Господи, согрешил, а и той зде же с нами в аде сем мучится...» Потом Адам указывает еще на Иоанна Крестителя, на Еноха и Илию и говорит, что они угодили Богу и ждут спасения: «приди по нас, Господи, вскоре, избави нас от ада и свяжи диавола». На этом Слово прерывается. – Другое Слово в 6-ю субботу великого поста, на погребение Лазаря, представляется в более полном виде, хотя в некоторых местах оно является явной переделкой этого слова; но в нем есть начало, предшествующее воззванию Адама к Давиду, а потом к Лазарю; в нем есть и продолжение слова о том, как Лазарь исполнил просьбу Адама, когда воскрес и явился на землю; к сожалению, Слово дошло до нас в неисправном списке и со многими ошибками и пропусками. Так в самом начале речь Адама к Давиду приписана самому Давиду: «Ему же (Адаму) глаголаше Давид во преисподнем аде седя, накладая очитыя персты на живые струны, и воспоем песни тихи и веселыя, о друзи мои, днесь положим плача и скорбь... уже бо светлый день, а время благоприятно, уже бо слышим топот перъских коней, несут дары небесному царю, на землю рождшемуся... Тогда услышав первозданный Адам вопияше... Лазарю, друже Господень, изнеси на мя речь на живый свет ко Владыце Христу, на се ли мя еси, Господи, создал, кратко мне во свете твоем жити, да сего ли ти ради, Господи, землю наплодих человекы, да мене жаль ли ти, Господи, или не жаль, аз бо, Господи, согреших в делех своих, но того, Господи, жаль, еже твоим созданием ад посмехаетца и поругаетца, аще аз Адам (согреших), а се твои извольницы, Авраам с сыном своим Исаком, Иаковом внуком, в работе седя, во преисподнем аде, сниди, Господи, Авраама ради, или ти, Господи, и Авраам согрешил?...» Потом указывает на Моисея, Исаию, Езекию, Даниила, Давида и Соломона... Когда Лазарь воскрес и явился на землю, то он передал Господу эти сетования патриархов и пророков. «И егда воскрес Лазарь из ада и глагола ко Господу: Господи вопию(т) ти пророци во аде, первозданный Адам и патриарх Авраам с сыном Исааком и с внуком Иаковом. Давид же ти вопиет о сыну своем Соломоне: изведи, Господи, из ада. И глагола Господь к Лазарю: аще бы не Давида ради раба моего возлюбленного, а Соломона бых во аде искоренил». Господь сошел во ад со множеством небесных воев; все ангелы шли на ад со крестом рекуще: «возмите врата вечная, и да возмутся врата плачевная, и внидет царь славы». Пришед во ад, Господь сказал Адаму: «сия тя десница создала от века, сия же тя изведет из тля». При одинаковом содержании, Слова отличаются по языку и представляют две разные редакции одного более полного и более обширного слова о Лазаре; но в то же время по изложению видно, что оба они составляют народную переделку. Выражения: «воспоем, дружино, песньми днесь»; «воспоем песни тихи и веселыя»; «Исаия и Иеремия, ругающеся адови»; «тугою сердце тешат»; «да мене жаль ли ти, Господи, или не жаль»; «а се твои извольницы, Авраам с сыном своим... полоняник»; «И возста Лазарь укроем обязан» и легендарные подробности о пророке Исаии и царе Соломоне указывают на народную среду. Особенно нельзя, кажется, оставить без внимания того, что в том и другом слове о пророке Давиде употреблены характерные выражения: «удари Давид в гусли, възложи персты своя на живые струны, иныа накладая, а седя в преисподнем аде» (в слове святых апостол); «Емуже (Адаму) глаголаше Давид, во преисподнем аде седя, накладая очитые персты на живыя струны» (в слове на погребение Лазаря), напоминающие известное изречение Слова о полку Игореве о древнем певце Бояне: «Боян бо не стаю лебедей поущаше, но своя вещия персты на живыя струны вскладаше». Нельзя ли думать, что автору, или переделывателю слов об Адаме и Лазаре было известно Слово о полку Игореве?! Заметим еще, что эти самые слова также пользовались известностью в древней письменности. В одном списке Зерцала Богословия Кирилла Транквиллиона, в похвале этому Зерцалу, приведено буквально указанное выше изречение о пророке Давиде: «Давид седяй, накладая очитыя персты на живыя струны; мы же, приемля трость скорописную с чернилом и бумагу, накладаем письмена» (Опис. ркп. Солов. библ., Ч. I, стр. 500).
Сказания об Иуде предателе и о двух разбойниках, распятых со Спасителем
Наконец, к обширному циклу сказаний о страданиях и смерти Спасителя относятся еще сказания об Иуде предателе и о двух разбойниках, распятых со Спасителем.
Сказания об Иуде предателе. – Предательство Иуды в апокрифах обставлено разными подробностями. «Диавол, говорится в Страстях Христовых, долго искал между апостолами такого, который бы рад был имению и любил бы от мира сего тленное, или суетное богатство, но не мог найти этой любви ни в Петре, ни в Андрее, ни в Иакове и Иоанне... и всех апостолов обыде поряду диавол и увидел их огражденными постом и молитвою и сего света в уметы вся творящих, да токмо единого Христа приобрящут». – О тридцати сребренниках, за которые Иуда предал Спасителя, в апокрифах рассказывается, что это были те самые сребренники, за которые братья продали Иосифа египетским купцам. Купцы отдали эти сребренники за хлеб Фараону, от которого они перешли к царице савской. Царица савская прислала их Соломону. С тех пор до самого плена вавилонского они оставались в Иерусалиме, в царском хранилище. Во время плена они были похищены оттуда, но снова были принесены из Иерусалим волхвами в числе даров новорожденному Иисусу. Но святое семейство, во время бегства в Египет, потеряло их; один пастух нашел их и пожертвовал во храм27. – Мучимый совестью и возвративши иудеям сребренники, Иуда пришел домой и, увидев жену свою жарящую на вертеле петуха, сказал ей: поищи для меня веревки, чтобы мне удавиться; я несправедливо предал учителя своего Иисуса, его теперь повели к Пилату, чтобы осудить на смерть, но в третий день Он воскреснет, и тогда горе нам! На эти слова жена сказала: не говори так и не верь этому! Как этот, жарящийся на углях петух не воскреснет, так и Иисус не воскреснет. Но едва успела она выговорить эти слова, как петух взмахнул крыльями и три раза прокричал. Пораженный этим знамением, Иуда тотчас надел на себя веревки и повесился на дереве (сикоморе)28. Дерево стояло на краю пропасти. Ветвь, на которой повесился Иуда, отломилась, и Иуда вместе с ней упал в пропасть. – По другим сказаниям, Иуда не тотчас по возвращении 30-ти сребренников удавился; но жил «лета довольна», что наказание Божие Иуде выразилось в том, что все члены его тела страшно распухли. Такое сказание ходило в старых славянских рукописях и потом внесено было в «Страсти Христовы». Максим грек, опровергая это сказание, замечает, что оно основано на ложном мнении Папия29. – В канонических Евангелиях ничего не говорится о прежней жизни Иуды; но в Евангелии детства рассказывается, что однажды на дороге напал на Спасителя бесноватый мальчик и укусил его в правый бок; этот мальчик был Иуда Искариотский. Спаситель выгнал из него сатану, который вышел в виде бешеной собаки... В апокрифической литературе существует еще целая легенда о происхождении и приключениях Иуды до поступления в число апостолов, под именем сказания блаженного Иеронима: «Сказание неложно от мужа праведна и свята западния церкве, великаго учителя Иеронима о Иуде предатели бывшем Господа нашего Иисус Христа списанное сице начинается. Бысть некий муж в Иерусалиме, именем Рувим, иже инако именовашеся Симон, от колена Данова, неции глаголют от колена Иссахарова»30. У блаж. Иеронима нет такого сказания; оно имеет чисто сказочный характер и напоминает собой древнегреческую легенду о фивском царе Эдипе. В нем также, как об Эдипе, рассказывается об Иуде, что Иуда, неведомо для себя, убил своего отца и женился на своей матери. Отец Иуды был Рувим от колена Данова или Иссахарова, а мать Цибория. Во время беременности Иудой, Цибория видела сон, что зачатый ею сын будет «зело злой и явится виною погибели всего рода (иудейскаго)». Опасаясь, чтобы сон этот не сбылся, она положила родившегося младенца Иуду в ковчежец, написав на хартии его имя, и пустила в море. Морские волны принесли ковчежец с Иудой к острову, нарицаемому Искариот (отчего Иуда и назван был Искариотским). Здесь нашла Иуду жена царева и, не имея своих детей, вздумала выдать его за своего сына и воспитать как царевича. Но через несколько времени у ней родился свой сын. Оба мальчика воспитывались как родные братья, но мнимый царский сын Иуда постоянно обижал и бил настоящего царского сына и, наконец, узнав тайну своего происхождения, убил его. Спасаясь от казни за убийство, Иуда убежал в Иерусалим и поступил здесь в число слуг Пилата, бывшего в то время иерусалимским игемоном. Своей услужливостью он так полюбился Пилату, что он сделал его строителем и старейшиной в своем доме. Между тем, недалеко от дома Пилата находился сад отца Иудина, Рувима. Однажды Пилат послал Иуду в сад Рувима нарвать яблок. Рувим, увидев здесь Иуду, начал бранить его, как вора, а Иуда, совершенно не зная, что это его отец, начал биться с ним и убил его камнем. Убив Рувима, он через несколько времени, по приказанию Пилата, женился на его жене, Цибории, и таким образом сделался убийцей своего отца и мужем своей матери. Когда, по случаю, во время болезни Цибории, открылись его преступления, Иуда, «кающися», по совету Цибории, пришел к Иисусу Христу, который в то время в Иерусалиме учил народ и врачевал всех недужных, страдающих душевно и телесно; Иисус Христос не только простил грехи Иуды, но и сделал его своим апостолом. – Далее сказание идет согласно с Евангелием и оканчивается рассказом о смерти Иуды, который, предав Спасителя иудеям, повесился на дереве. «И проседеся, замечает Сказание, посреде и излияся утроба его. Подобаше бо чреслам раздратися и утробе всей излиятися, в ней же начася и родися ков и предательство на Господа своего. Надлежаше и оужем срамотным завязатися гортани его, отнюдуже изыде сложение цены безценного Господа и слово лукаво. Добре сей на воздусе погибе, и ангел и человек оскорби; от предел ангельских и человеческих изгнану, нигде инде, токмо на воздусе с демоны сему водворитися и погибнути належаше.»
Сказания о двух разбойниках, распятых со Спасителем. – В Палестине еще до сих пор рассказывается следующее предание о разбойниках, распятых со Спасителем. Во время путешествия в Египет, по диким степям Аравии, Богоматерь с Иисусом и Иосифом встретили бедуинские разбойники и ограбили. Но в минуту грабежа младенец Иисус проснулся и заплакал; начальник разбойнической шайки, взглянув на младенца, умилился от его красоты и сказал: «когда бы сам Бог родился, то не мог бы быть лучше этого дитяти». Он возвратил св. семейству все ограбленное у него и проводил его в дальний путь. Прощаясь с разбойником, Богоматерь сказала, что, когда вырастет ее сын, то вознаградит его за его добрый поступок. Этот разбойник был Дисмас или тот благоразумный разбойник, который был распят по правую сторону Спасителя31. По рассказу арабского Евангелия Детства, св. семейству во время путешествия в Египет встретилась шайка разбойников; атаманами разбойников были Тит и Думах (Димах). Тит предлагал Думаху 40 драхм, если он пропустит с миром святое семейство. За такое доброе намерение Богоматерь благословила Тита, а Иисус сказал, что через 30 лет оба разбойника будут распяты вместе с ним, и Тит потом войдет в рай... В Хронографах о разбойниках помещается другой рассказ. Встретившие на дороге Богоматерь с младенцем Иисусом два разбойника увели их в горы, где были их жилища. Один разбойник хотел тотчас же убить их; но другой убедил его не убивать. У этого разбойника в это время были больны его жена и новорожденный младенец; разбойник дал младенца Богоматери, чтобы она покормила его грудью, и потом отпустил их. Этот младенец и был тот благоразумный разбойник, который исповедал Иисуса Христа во время распятия и получил прощение своих грехов, а другой разбойник, поносивший Спасителя, был сын того разбойника, который хотел убить Богоматерь и младенца Иисуса32. По другой редакции этот рассказ о разбойниках передается с другими подробностями. У того и другого разбойника были маленькие дети, и жена одного разбойника уже 6 дней была больна и не могла кормить грудью свое дитя, а жена другого разбойника была только с одним сосцем и могла кормить только одно дитя. Разбойник, у которого жена была больна, сказал Богоматери: мы ничего не сделаем тебе, только покорми грудью мое дитя; Богоматерь кормила его в продолжении шести дней. Дети разбойников выросли и сами сделались разбойниками, как и отцы их. Их поймали и осудили на распятие, вместе со Спасителем; распятый по правую сторону, Дисмас, был тот самый, которого Богоматерь кормила грудью в продолжении шести дней33 – Наконец, есть еще особый рассказ о Спутнике, распятом со Спасителем. Рассказ этот связывается с известным Сказанием о древе крестном, на котором был распят Спаситель. Древо крестное, по этому сказанию, выросло из райского древа познания добра и зла и было принесено в Иерусалим еще при Соломоне, во время построения храма. Не употребленное на постройку, оно оставалось около храма до пришествия Спасителя. В Иерусалиме, говорит рассказ о Спутнике, в продолжении ста лет царствовал царь Навдал; царство его прекратилось за двадцать четыре года до царя Ирода. В это время в иерихонской стране жил человек по имени Асон. Вместе с женой своей Анорой (по другим спискам Нароной) он пришел в Иерусалим помолиться в храме. Анора была непраздна и родила сына, которого назвала Спутником. И поселился Асон около храма в Притворе Соломонове. Близ Притвора было другое место, называемое «Разбоище», где хранили «древо осужденное», на котором суждено было быть распяту Спасителю. Асон поселился в этом месте. Пожив несколько времени, он умер; но, умирая, он сказал сыну своему, Спутнику: «блюди, чадо, древо се лежащее; на сем древе хотят обесити живота нашего и Бога Христа; аще приидет когда, то и ты, чадо, распнися с ним, той бо весь мир свободит от вечныя муки». Этот Спутник и хранил крестное древо до пришествия Спасителя и был распят вместе с ним по правую сторону. Рассказ умалчивает о том, за какую вину был распят Спутник; он только замечает, что место, на котором он жил, называлось «разбоищем», и всякого, кто на нем жил, «благ или зол», называли разбойником. Выходит, что Спутник сам по себе как будто не был разбойником, а назывался так по месту, где жил. Рассказ о Спутнике часто встречается в Беседе трех святителей.
Легенда об иерействе Иисуса Христа
Легенда об иерействе Иисуса Христа была напечатана в первый раз в Лексиконе Свиды, писателя XI в.34 Впрочем указание на ее существование между Иудеями встречается еще в Слове на благовещение Иоакима и Анны монаха и пресвитера Эвбейского Иоанна (VIII в.), который, приводя из нее слова о поставлении Иисуса Христа на иерейство, говорит: ό τόμος ούτος ἐστὶ πεφυλαγμένος παρ᾽ αὐτοῖς μεχρὶ τῆς σήμερον. Migne Curs. Patrol. graec. XCVI, 1490–1491. Вот содержание легенды: во время благочестивейшего императора Юстиниана, жил иудейский князь, Феодосий, который был известен христианам и самому императору. В то же время жил христианин Филипп, ремеслом серебренник. Он был другом Феодосия и постоянно убеждал его сделаться христианином; но Феодосий отказывался и говорил, что хотя он сам убежден, что Христос есть тот самый Мессия, о котором было предсказано в законе и пророках, не может, однако, сделаться христианином, потому что в этом случае он должен лишиться и своего высокого положения в евреийском обществе и всего своего состояния, которым владеет. В доказательство же того, что говорит это искренне, он готов поведать ему одну тайну, которая известна между евреями. В иерусалимском храме с того времени, как он построен, существовал такой обычай, чтобы в нем постоянно было столько же иереев, сколько письмен (γραμμάτων), или букв в еврейском языке, и сколько богодуховенных книг в Писании, т.е. 22. В храме хранился свиток (κόδης), в котором записывалось имя каждого иерея, вместе с именем его отца и матери. Когда умирал кто-нибудь из них, все остальные собирались в храме, и общим советом или общей подачей голосов (ἐκ κινοῦ ψιφίσματος) выбирали на место его нового. Так было и во время Спасителя. По смерти одного иерея, собрались все иереи для выбора нового, на место умершего, но долго не могли выбрать. После многих споров о кандидатах, которые были предложены, но все были отвергнуты, встал один из иереев и предложил выбрать Иисуса, сына Иосифа древоделя; он еще молод, сказал он о нем, но уже всем сделался известен, и я не знаю никого другого, равного ему по мудрости, чистоте жизни и по добродетелям. Все согласились на это; только одно препятствие представилось, – Иисус происходил не из Левиина колена, а из Иудина. Но иерей, предложивший Иисуса, сказал, что род Иосифа смешанный и происходит от двух колен, которые соединились в одно колено. После выбора, имя избранного, как сказано, записывалось в список, где были записаны все прежде бывшие и состоявшие на лицо иереи; при этом назывались имена отца и матери каждого иерея. Предложивший Иисуса сказал, что отец Иисуса, Иосиф, уже умер, но матерь его жива. Положено было призвать и спросить ее, точно ли он сын ее, и кто его отец. Когда призвали Марию и предложили ей этот вопрос, она отвечала: Иисус точно мой сын, и что я его родила, это могут засвидетельствовать все знающие меня; но у Иисуса нет отца на земле. Когда я была девой в Галилее, ангел Господень вошел ко мне и сказал, что у меня родится сын от Святаго Духа, и его назовут именем Иисус. Будучи девой, я родила Иисуса и после рождения до сих пор остаюсь девой. Услышав это, иереи положили призвать разумных жен и заставить их освидетельствовать Марию. Избранные жены подтвердили слова Марии, и иереи записали в свитке: на место умершего такого-то иерея, общим советом избран Иисус, сын Бога живаго и Марии Девы. Во время разрушения Иерусалима, свиток этот был перенесен в Тивериаду и был известен немногим. Мне эта тайна, сказал Феодосий, открыта как начальнику и учителю иудеев. – Выслушав этот рассказ, христианин тотчас же хотел донести обо всем слышанном императору для того, чтобы он повелел достать список иереев и повсюду объявить о нем, для обличения неверия иудеев; но Феодосий остановил его, указав на то, что это известие произведет сильное движение между иудеями и послужит причиной страшной войны и кровопролития. Не донося императору, Филипп серебренник распространил это сказание между своими друзьями и знакомыми, и таким образом сохранил его. – Желая проверить легенду, говорит автор, мы искали ее подтверждения и нашли, что Иосиф, автор истории о войне иудейской, о котором часто упоминает Евсевий в своей церковной истории, говорит, что Иисус исполнял службу в храме, вместе с иереями храма35. В Евангелии от Луки также говорится, что Иисус входил в храм, и дали Ему читать книгу пророка Исаии (Лк.4:16–22); если бы Иисус не исполнял иерейской должности, то Ему не позволили бы читать в храме священное Писание. Таким образом, из писаний Иосифа Флавия и из Евангелия Луки ясно видно, что иудей Феодосий не выдумал сказание об иерействе Спасителя, но искренне передал эту тайну Филиппу, как своему другу. – Так автор объясняет происхождение легенды об иерействе Спасителя. Мы думаем, что поводом к составлению легенды об иерействе послужило учение апостола Павла о первосвященническом достоинстве Иисуса Христа в послании к Евреям (Евр.7:15–28; Евр.8:1–6), где Иисус Христос называется иереем во век по чину Мелхиседекову. Слова апостола, имеющие духовный смысл, апокриф принял в обыкновенном буквальном смысле и рассказывает, как Спаситель был избран в число иудейских священников. Что касается формы избрания и подробностей о двадцати двух иереях, которые избирались общим советом, то они взяты автором легенды из устройства еврейского священства. Еще при царе Давиде, все иереи при храме иерусалимском были разделены на двадцать четыре чреды, по числу священнических родов, из коих избирались по жребию главы или старейшины иереев (1Пар.24:4–5). Так было до плена вавилонского, но после плена, при перечислении священнических старейшин, возвратившихся с Зоровавелем, упоминаются только двадцать два иерея (Неем.12:1–7), как представители священнических родов; остальные два рода, вероятно, исчезли или потеряли свое значение. Поэтому, конечно, в легенде и говорится, что у евреев был обычай содержать при храме иерусалимском двадцать двух иереев, которые избирались через подачу голосов. При избрании Спасителя в число двадцати двух иереев возникает вопрос о происхождении Спасителя; это дает легенде повод утвердить божественное достоинство Спасителя и сверхъестественное рождение от пресв. Девы. Через это легенда связывается с апокрифическим Первоевангелием Иакова, целью которого служит то же самое.
В славянских рукописях легенда об иерействе Спасителя встречается в разных видах и разных редакциях. По двум редакциям она напечатана в сборнике Н. С. Тихонравова. В первой редакции она напечатана по сербской рукописи XV в. «Написание Иисусово в иерейство, к христианом, идеже исповедание Господа нашего Иисус Христа сына Бога живаго суща и святые и пречистые владычице нашеи приснодевы Марие». Она составляет перевод с греческой легенды Свиды, с некоторыми изменениями и пропусками. У Свиды сказано, что иереев в иерусалимском храме было столько же, сколько букв в еврейской азбуке, т. е. двадцать два, а в славянской редакции только двенадцать; указания на Иосифа Флавия и Евсевия Памфила в славянской редакции несколько изменены; список, с которого напечатана эта редакция, неисправен; много пропусков и ошибок, изменяющих смысл. Другая редакция представляет краткую переделку легенды. В ней легенда Свиды не только сокращена, но и переделана и содержит много прямых отступлений от Свиды. Вместо двадцати двух иереев говорится, что в Ветхом Завете был обычай, «дабы сорок попов в великий день едину службу отправляли; аще же бы единаго от четыредесяти не было, тогда никакоже служити могут». У Свиды сказано, что евреи призывали Богоматерь, чтобы узнать от нее о происхождении Иисуса; в переделке говорится, что старейшины иудеев призвали для этого, вместе с Марией, и самого Иисуса. У Свиды сказано, что после выбора имя Иисуса, как иерея, было включено в список иереев храма; в переделке же прибавлены такие подробности: «и тогда взяша Иисуса честию с собою в церковь Святая Святых, и постилаху тогда по пути постави, тканы от белин, даже до великаго олтаря, яко на шестьдесят саженей, от дому архиереова и посвятивше на иерейство. Иисус же служаше с Ними сорок служб в Святая Святых... Ведомо же буди, яко в 30 год от рождества своего креститися благоволил Иисус Христос, в то же лето и в иерейство общен и произведен бысть» (Памятн. отреченн. русск. литерат. II, 172–173). Во всей переделке заметны русский склад и русские черты. Ниже напечатана легенда об иерействе Иисуса Христа по сборнику XVI-XVII в. Солов. библ., № 811. Здесь она помещена на лист. 223–226 под заглавием: «Феодосиа евреянина об иерействе Иисуса Христа»; но того рассказа о Феодосии и Филиппе и о происхождении легенды, какой помещен у Свиды, нет. Легенда прямо начинается известием, что у иудеев был обычай содержать в храме двадцать двух иереев, по числу букв в богодухновенных книгах. Содержание легенды излагается совершенно согласно со Свидой и в том же порядке; только в конце прибавлена новая подробность о том, что Иисус Христос был поставлен не только в иерея, но сначала и в чтеца, иподиакона, диакона и архиерея: «пишет бо, яко вся церковныя степени проити Господу нашему Иисус Христу, сиречь четцу, иподиакону, диакону, иерею, архиерею и прочее пророчьствия. О сих свидетельствиих уверено; понеже аще не бы приял чин иерейский от июдей Господь нашь Иисус Христос, не быша в соборе дали ему книгу чести посреди людии, ни бы освящевал соборных, якоже Иосиф преждереченный рече.»
Сказание об иерействе Иисуса Христа вошло в круг богомильских сказаний и получило еще большие изменения и особый характер. Так оно встречается в известном сказании о древе крестном (Извещение Святые Троицы), приписываемом болгарскому попу Иеремии. В таком виде, вместе с другим апокрифом, приписываемым в индексе ложных книг Иеремии, оно напечатано В. Ячичем: Novi prilozi za literaturu bibliskih apocryfa. Starine, V, 79–95. Богомильская редакция отличается следующими особенностями: иерей, на место которого был избран Иисус Христос, называется Маркеллом; перечисляются по имени все тридцать девять иереев, находившихся в это время в храме; прения при избрании нового иерея на место умершего усилены; иерей, предложивший Иисуса Христа, называется Иустом, который сделать это предложение «понужден бысть Духом Святым»; легенда особенно выставляет на вид, чего нет в других редакциях, негодование, какое возбуждало во всем собрании иудейских иереев заявление Богоматери, что у Иисуса нет на земле отца, «но от небеси поведан и на небеси отца имать». Три раза иереи призывали Марию, стараясь заставить ее указать отца Иисуса, и три раза получали тот же ответ и, наконец, убедились в истинности ее слов только тогда, когда узнали, что она и по рождении Иисуса пребывает Девой. Весь склад легенды отличается богомильским, рационалистическим тоном.
В славянских рукописях, кроме отдельных списков, сказание об иерействе Иисуса Христа вставляется в Житие пресв. Богородицы иеромонаха Епифания. В таком виде, т.е. вставленным в Житие Богородицы, мы встречаем его в Соловецком сборнике XVI в. № 811, лист. 223–226. В сентябрьской Минеи Троицкой Сергиевой Лавры XVI в. № 663 (405), под Словом Епифания о жизни пресв. Богородицы приписано: «В сем Слове поповство Иисуса Христа, и то обличает Максим инок грек святыми писании, занеже ложно есть, и сего ради не подобает его чести на соблазн людем». А на поле против сего: зри о сем в 14 листе сего Слова, где и читаем внизу по листам: Сказание Максима инока святогорца, против глаголющих: «Христа во священство ставили». Здесь выписана вся 144 глава из сочинений Максима Грека (смотр. Описание славянских рукописей библ. Троицкой Лавры, ч. III, I. Чтен. Общ. истор. и древностей 1879 г. кн.2). Максим Грек опровергает это сказание, указывая 1) на то, что еврейские священники по закону Моисееву избирались из колена Левиина, а Иисус Христос происходил из колена Иудина; 2) на то, что апостол Павел в послании к Евреям (Евр.7:11) называет Иисуса Христа священником не по чину Ааронову, а по чину Мелхиседекову; наконец, 3) на то, что если бы Иисус Христос был поставлен в священство и имел чин священника, то еврейские священники не стали бы говорить Ему с негодованием во святилище: коею властию сия твориши, или кто тебе дал власть сию?36.
Сказания о перепиcке Ииcуса Христа с Авгарем и нерукотворенном образе Спасителя
Сказания об Авгаре и нерукотворенном образе Спасителя существуют в разных видах37. Прежде всего надо отличать восточные сказания от западных. Западные сказания позднейшего происхождения и отличаются от восточных большей сложностью, большими несообразностями с историей и и разными противоречиями друг другу. Между восточными сказаниями надо отличать сказания о переписке Иисуса Христа с Авгарем от сказаний о нерукотворенном образе38. Сначала были известны только сказания о переписке Иисуса Христа с Авгарем; о нерукотворенном образе в них не упоминается. Такие сказания находятся в церковной истории Евсевия, где помещены и сами послания Авгаря и Иисуса Христа39, у Ефрема Сирина, который, согласно с Евсевием, передает содержание послания Авгаря к Спасителю, у армянского историка Моисея Хоренского (V в.) и, наконец, у историка VI в. Прокопия40. Но ни у одного из этих историков, кроме Моисея Хоренского, нет упоминания о нерукотворенном образе; первые сказания о нем встречаются у греческого историка Евагрия († 593), а потом особенно часто в эпоху иконоборства, когда отцы церкви и церковные писатели, для утверждения догмата иконопочитания, старались собрать и привести в известность все древние предания об этом предмете. Таковы: эпистолия св. Григория Двоеслова к царю Льву Исаврянину о честных иконах; слово св. Иоанна Дамаскина о почитании святых икон; другое слово Дамаскина о почитании святых мощей; многосложный свиток или многосложное послание восточных патриархов к Феофилу; самый же подробный и обстоятельный рассказ о происхождении нерукотворенного образа находится у писателя X в. Константина Порфирогенита († 959), который описывает и перенесение нерукотворенного образа и послания Спасителя к Авгарю из Едеса в Царьград41. Все эти сказания о переписке и нерукотворенном образе стали соединяться вместе и появились смешанные редакции. Это смешение отразилось и на славянских редакциях. Такой смешанный характер имеет славянская редакция, напечатанная в сборнике г. Тихонравова42. Здесь помещены сначала рассказ о нерукотворенном образе, а потом переписка Иисуса Христа с Авгарем. Представляется, что Авгарь, князь Едесский, услышав о чудесных исцелениях Спасителя, послал Луку скорописца списать Его образ; но Лука не мог списать образ; тогда сам Спаситель, изобразив свой лик на убрусе, послал его к Авгарю с апостолом Фаддеем. Получив образ и исцелившись от своей болезни, Авгарь послал к Спасителю послание, с приглашением Его в Едес, указывая на то, что иудеи, по своей злобе, хотят погубить Его. Отвечая на это послание, Спаситель написал Авгарю, что он не может прийти к нему, что он должен исполнить волю пославшего Его Отца и своими страданиями и смертью спасти род человеческий. Точно в таком же виде и порядке помещено сказание о нерукотворенном образе и посланиях в Соловецком сборнике XVI-XVII в., № 811. (Ниже оно напечатано по этому сборнику). Особенность этой редакции, сравнительно со сказаниями Евсевия и других древних писателей, составляет то, что в ней к тексту посланий Авгаря и Спасителя сделано прибавление о том, что послание Спасителя написано Его рукой и запечатано было семью печатями, что оно тех, кто его имеет при себе и читает, спасает от разных болезней и несчастий. «Сеже послание, идеже аще будеть, или на пути, или на мори, или на рати, или на при, или в напасти, или огнем жгому, или тресавицею боля, или пены точаща или неисцельныя страсти имуща, или яже им подобна суть, да разрешатся си вся о Христе Иисусе Господе нашем. Будиже носити написание се на собе43. Чисту огребатися от всякиа вещи лукавые, на благоисцеление, на радо известоу. Имьже написано бяше рукою Господа нашего Иисуса Христа, милостивого и милосердого человеколюбца Бога, приходит на болящаго, со страхом божиим прочитает трижды послание се над болящим, посемь речет болящему, Господь Бог наш воздвигнет тя, воздвигнувый Авгаря о одра болна суща, лежащу ему 7 лет. воздвигни раба твоего сего имярек, яко верен имя твое призывает, и тое носящаго послание се на собе, и прочитающа мною, грешным рабом твоим имярек, даждь ему быти во очищение души и телу, да послужит ти вся дни живота своего, истиною и правдою, яко ты еси человеколюбец Христе Боже наш, наказая паки и целяя, яко тобе славу возсылаем отцу и сыну. Запечетлеже Иисус Христос Бог наш послание се семию печатии...» Далее следует «сказание 7 печатии»44. В другой редакции сказания об образе и посланиях соединяются между собой в следующем виде. Представляется, что Авгарь, страдая проказой и расслаблением в теле, послал к Спасителю послание с Ананией, в котором просил Спасителя прийти к нему исцелить его и предложил Ему свой город Едес для убежища от преследований иудеев. Спаситель поручил Анании передать Авгарю, что Он не может прийти к нему, так как Он должен исполнить волю Пославшего Его, но что Он пришлет для исцеления его одного из учеников своих, Фаддея. Услышав это, Авгарь послал в Иерусалим Луку скорописца списать образ Спасителя. Спаситель, изобразив свой лик на плащанице, послал его в Едес с апостолом Фаддеем. Когда Фаддей, вместе с Лукой, принесли нерукотворенный образ в Едес, произошло от него множество чудесных исцелений, исцелился и Авгарь от своей болезни и, крестившись сам, крестил и весь свой город Едес. Затем, в этой редакции рассказывается о перенесении образа из Едеса в Царьград. Такой характер имеет редакция, напечатанная С. Новаковичем в Starine, кн. XVI, str. 60–63: «Епистолиа Авгара цара послана (с) Ананием брьзоходцем к Господу Богу нашему Иисусу Христу; отписание Господа нашего Иисуса Христа, посланное Ананием брьзоходцем к Авгару цару в град Едесски; о светем убрусе Господны и о кирамиди и о чудесем бывшим о нем». Такая же редакция находится в Солов. сборнике XVI в. № 804 и Солов. Торжественнике XVI в. № 1050 (по этому Торжественнику она ниже напечатана). – В третьей редакции, приписываемой Константину Порфирогениту, соединяются все другие редакции сказания об образе и посланиях и изображается вся их история45. В старом славянском переводе она была напечатана в Соборнике 1642 г. (ниже мы печатаем ее по Соловецк. Торжественнику № 1050). Недавно сделалась известной еще грузинская редакция сказания о переписке и нерукотворенном образе, которая помещена в конце грузинского Гелатского Евангелия XII в. Она сходна с указанной выше первой редакцией; в ней также говорится о чудесном значении послания Спасителя к Авгарю и о том, что послание написано собственной рукой Спасителя и было запечатано семью печатями; только в рассказе о нерукотворенном образе есть добавления и некоторые новые подробности. К сказанию приложено девять живописных изображений, в которых представлена вся история переписки и исцеления Авгаря46. Некоторые из них также сходны с изображениями греческой синодальной рукописи XI в. На основании всех указанных сказаний составлено и Повествование о нерукотворенном образе и о перенесении его из Едеса в Царьград, помещенное в четь-минеях св. Димитрия Ростовского.
По подражанию изложенному сказанию о нерукотворенном образе составилось другое сказание, состоящее в том, что, когда Спаситель, исходя на вольную страсть, молился до кровавого пота, то один из учеников Его «взем убрус мал и каплю потов отер, и вообразися на убрусе боговидино вочеловечения лица Его образ»47. К этому сказанию присоединяется еще сказание о том, что св. апостолы повелели евангелисту Луке написать на иконе образ Спасителя, что потом Лука еще написал образ Божией Матери на иконе и послал его к Феофилу, и образы апостолов и пророков48. Евангелист Лука явился в предании первым иконописцем, написавшим первые иконы Спасителя и Богоматери, конечно, вследствие уже того, что, по преданию, Лука скорописец послан был Авгарем списать образ Спасителя. О написании образа Богоматери подробно рассказывается в «Многосложном свитке»: «Лука божественный апостол, емуже похвала в благовестии Христове, иже живописати самоблагоумне извык, написа на дъсце пречистыя самыя Владычицы нашея Богородицы приснодевы Марии изящне по тоя видению образ изъуподобив опасно, возраст средния меры ея имущь... И образ совершен устроив, яко в зерцале, и последнему роду остави, и тои принесе первообразной Госпоже всех царице, она же очи возложивши на ту икону и свое пророчествие воспомянувши, еже возъгласи, зачинающи Бога: се ныне блажат мя вси роди, возрадовавшися убо, и глаголет к тому благоговейне, вкупе же и со властию: благодать моя с тобою да будеть»49. Затем приведено другое сказание об образе Божией Матери: «Паки же по сих Петр и Иоанн, верховнии апостоли и божественныя тайны паче иных ведущеи, сии в Лиде, нарицаемей Диосполь, лето препроводивше, отстоящь от Иерусалима 18 поприщ, молитвенный храм в том граде зиждут Богоматери, и молят Пречистую приити на храма того видение и освятити его пришествием ея и благословити, да убо иже в нем молящимся мольбы же и молитвы рожденному от тоя Сыну и Богу благоприятны будут во веки и о ихже подобает мощно когда молитися, сего ради о сея призвании дом сий быти исполнь славы хотяще, и пришествия ея на то просиша. Отверзши же уста своя Пречистая рече к нима: идита радующеся, тамо бо и аз с вама. Она же шедша и позор видеста очию ею достоин: обретоста на едином от утвержающих здание столп стоит нерукописан, но богописан образ ея»50.
На основании всех этих сказаний явились в разных местах разные списки нерукотворенного образа. В Клинцовском подлиннике XVIII в., говорит г. Ровинский, упоминается о четырех нерукотворенных образах: первый из них был подарен семилетним Христом Египетскому царю Евфродизию, пришедшему поклониться ему... Второй образ послан Христом Едесскому князю Авгарю... В третий раз Христос отер пот, когда нес святый крест; нерукотворенный лик, который произошел на плате, он дал апостолу Фоме. Наконец, уже после вознесения, Христос приходил в дом мученицы Акилианы (в Камилианах); здесь он умылся и отер свое лицо убрусом, от чего произошел четвертый нерукотворенный образ (см. у Григория Нисского об убрусе)... В Риме до настоящего времени в соборе св. Петра хранится нерукотворенный образ, который выдается за Едесский подлинник. Образ этот известен с 1249 г. Первый известный нам список с этого образа, хранящегося в Риме, появился в Москве в XVI в.; его прислал царю Ивану Васильевичу Римский император Рудольф; список с него находится в алтарном иконостасе придела в честь св. Логина сотника, при церкви Введения Пресв. Богородицы, что в Барашах на Покровке (такое происхождение образа означено в подписи на полях его). – В Грузии, в Тифлисском Сионском соборе, показывается список с другого нерукотворенного образа... В Соловецком монастыре над вратами есть колоссальный нерукотворенный Спас, написанный преп. Елеазаром Анзерским, по подобию Едесской иконы. Вятская чудотворная икона, такая же колоссальная копия с Едесского Спаса, принесена в Москву из города Хлынова (Вятки), по воле царя Алексея Михайловича в 1647, и поставлена в Успенском соборе, потом перенесена в Новоспасский монастырь, а в Хлынов послан с нее список. В монастыре Зографе есть тоже икона Спаса нерукотворенного. В католической письменности есть множество описаний лика Спасителя...51
Под влиянием сказаний об Авгаре и нерукотворенном образе, возникли и распространились преимущественно на Западе сказания о Веронике и о статуе и нерукотворенном образе Спасителя52. Под Вероникой разумеется кровоточивая жена, исцелившаяся от прикосновения к ризам Спасителя; ни в Евангелиях, ни у отцов и писателей церковных первых трех веков она не называется никаким именем; только в Евангелии Никодима и в хронике Иоанна Малалы она называется Βερνίκη, Βερονίκη. Поэтому думают, что это было не собственное имя действительного лица, а вымышленное, и произошло от слов vera icon (истинное изображение). Но такое объяснение слишком натянуто; да и в нем не представляется никакой необходимости. Кровоточивая, конечно, должна же была называться каким-нибудь именем; почему же не допустить, что она называлась Вероникой? Веронике приписывается статуя Спасителя, воздвигнутая в Панеаде, и нерукотворенный образ Его на части одежды, или же на полотне. – О статуе Спасителя, воздвигнутой в Панеаде, говорит Евсевий в своей церковной истории, замечая, что сам ее видел во время путешествия по Кесарии: «На высоком камне металлическая женщина стоит на коленах с простертыми вперед руками, в положении молящейся. Против нее прямо стоит статуя мужа, также бронзовая, – одетого в широкий паллиум и подающего жене руку»53. Эта статуя, прибавляет Евсевий, представляет, как говорят, образ Иисуса Христа, и замечает, что у ног Христа выросла неизвестная трава, и что прикосновение к краю Его одежды доставляет исцеление от всех болезней54. Статуя, по рассказу Созомена, стояла до императора Юлиана, который приказал снять ее и на место ее поставить свое собственное изображение. Но молния разбила его статую; раздраженные этим язычники разбили статую Спасителя; но христиане тщательно собрали обломки и хранили еще во времена Созомена (в V в.) в своих церквах. Рассказ Евсевия о статуе основан, очевидно, на устном народном предании (τοῦτον δὲ τὸν ἀνδριάντα ἐικόνα τοῦ Ἰησοῦ φέρειν ἔλεγον); в письменных же сочинениях церковных писателей первых трех веков не встречается никакого указания на статую. Поэтому ученые и знатоки древности думают, что статуя Панеадская была ошибочно принята народом за изображение Спасителя, что она представляла не Спасителя, а какого-нибудь императора, Адриана или Антонина; в древности был обычай воздвигать подобные изображения императоров на площадях городских за их благодеяния с надписью: Σωτῆρι καὶ Εὐεργέτῃ. Коленопреклоненная женщина в этом случае изображала город или провинцию, которая поставила статую55. Но, как бы то ни было, сказания о Панеаде и статуе существовали в народном предании и из предания перешли в письменность. После Евсевия рассказ о статуе встречается очень часто. Он помещен в 3-ем слове Иоанна Дамаскина об иконах, в Хронике Иоанна Малалы, помещался в прологах, четь-минеях и хронографах56. В славянском переводе он часто встречается в разных сборниках. В древнем периоде он был напечатан в Сборнике 1642 г. в следующем виде: «Зосима же святый пишет: бысть, рече, в граде Панеаде в Кесарии Филиппове образ Христов егоже кровоточивая жена именем Верникия, яже прикосновением края ризы Христовы исцелевши, повелела сотворити в меди образ Христов, в меру возраста Его, егоже многажды видеша апостоли и по них ученицы их святии отцы, и бысть в чести велией от верных людей даже до лета триста пятьдесят третьего по Христе до Улиана преступника. Той же Оулиан бысть нечестив, законопреступник и гонитель на християны, церкви христианския повеле разоряти... и той образ Христов повеле сокрушити и в того место свои нечестивыя боги повеле положити»57. Ниже мы печатаем сказание о статуе по сборнику XVI-ХVII в. Солов. библ. № 811. Здесь оно имеет форму послания, которое кровоточивая написала Ироду с просьбой о позволении поставить статую Спасителю. В конце его автор замечает: «юже память обретох в том граде Панеаде у Васа некоего от иудей бывша христианина, в немже списана бывши житиа всех в июдейстии среде, якоже Климис списа».
В других сказаниях о Веронике говорится, что у нее сохранилась часть одежды, на которой отобразилось лицо Спасителя. От этой одежды или образа, отпечатлевшегося на ней, получил исцеление император Тиверий, страдавший проказой, подобно тому, как Авгарь Едесский исцелился от нерукотворенного образа на убрусе. Когда Тиверий услышал о чудесном образе на части одежды, то потребовал, чтобы ему принесли ее; но, так как Вероника ни за что не хотела расстаться с ней, то он приказал привести Веронику в Рим. Через прикосновение к части одежды с образом Тиверий тотчас исцелился. В этом сказании не объясняется, как и откуда появилась у Вероники часть одежды с образом. В другом более подробном сказании это объясняется следующим образом. Желая иметь изображение Спасителя, Вероника обратилась к живописцу Луке с просьбой написать образ Спасителя; Лука три раза пытался написать образ, но никак не мог написать. Узнав об этом и увидев неудачные изображения Луки, Спаситель сказал Веронике: иди домой, возьми твое полотно и приготовь мне немного пищи; еще сегодня я приду к тебе. С радостью Вероника спешит домой и приготовляет все нужное. Приходит Сын Божий, требует воды и начинает умываться. Потом, взяв полотно, поданное ему Вероникой, отерся им. Он отпечатлел лицо свое, и полотенце восприняло лицо Господа. То же самое, что в первом сказании говорится об исцелении императора Тиверия, переносится в другом сказании на императора Веспасиана. Веспасиан страдал страшной болезнью, которую не мог излечить ни один врач. Услышав, что у Вероники есть чудесный нерукотворенный образ Спасителя, он послал за ней; Вероника привезла образ в Рим и исцелила Веспасиана. Кроме того, в Acta sanctorum помещено еще следующее сказание. Когда Спаситель шел на крестную смерть, жена из Иерусалима, Вероника, подала ему свое покрывало с головы, чтобы отереть им пот и кровь. Он возвратил ей полотно, но на нем, в знак Его любви, отпечатлено было Его лицо. Нет сомнения, что здесь разумеется та же самая Вероника, которая в других сказаниях изображается, как кровоточивая жена, получившая исцеление от прикосновения к ризам Спасителя. – Сопоставляя изложенные сказания о Веронике со сказаниями об Авгаре и нерукотворенном образе, мы открываем между ними совершенное сходство, как в основной мысли, так и в подробностях излагаемых в них событий. Несомненно, что сказания о Веронике составились по образцу сказаний об Авгаре. Сказания об Авгаре древнее и принадлежат Востоку; сказания о Веронике явились в VIII в. и были распространены в западной лигературе.
Наконец, заметим еще, что сказания о нерукотворенном образе Спасителя и Богоматери вошли в круг богомильских сказаний. Так мы встречаем их в известном сказании болгарского попа Иеремии «О древе крестном» (Извещение св. Троицы). Здесь все событие представляется в следующем виде. У Едесского князя, Авгаря, был в дому «отрок купец хытрый». Путешествуя по Палестине, он здесь услышал об Иисусе Христе, как великом чудотворце «от Иуста, купца такожде» и, возвратившись домой, рассказал об этом Авгарю. Авгарь дал Луке эпистолию к Иисусу и убрус, чтобы, если Иисус откажется прийти в Едес, списать на нем образ Иисуса. Это было в то время, когда Иисуса поставили в число сорока иереев еврейских. Лука не мог увидеть Иисуса от множества окружавшего Его народа; Иисус сам позвал его и, спросив у него эпистолию Авгаря, стал читать ее. Во время чтения Лука прилежно всматривался в лицо Иисуса, чтобы списать его, но никак не мог списать. Иисус взял убрус и, приложив к своему лицу, возвратил его Луке; при этом написал ответ Авгарю. Лука принес Авгарю образ и эпистолию, но сам не остался у Авгаря, а пошел за Иисусом «и бысть ему евангелист и апостол»58. – В одном из югозападных полемических сочинений59 о нерукотворенном образе Спасителя и Богоматери сказано: «Жена тож кровоточивая образ сотворила у меру возраста Христова у граде Панеаде на памятку исцелениа своего, и у ногу образа Христова Господня зелие росло, и хто того зелиа к хоробе приложил, много исцеление чинило и чрез сколко сот лет, аж до царства законопреступнаго Иулияна стоял в том граде Панеаде. И видали и апостолове и многии святии отцы были, чему не злымали того образу, или попустили вере жены оное. Иулиан нечестивый гневался на христианы и святаго Артемия, егда его во Антиохии мучил, той образ збил. Знайдеш у толкованию евангелиста Матфея. О чом еще ширей у мучению св. Артемия пишет. – Авгару царю Христос свое воображение на убрусе посла на исцеление хоробы его, о том знайдеш сведовство много. У Лиде Диосполи, егда святый Петр с святым Иоанном Богословом Енею исцелиша, – тот Енея постави церковь пречистой Богородицы и зваша ю, да пришед видит церковь свою, рече им: идете, уже я там есмь, и пришедше апостоли напред и знашли образ Пречистой на столпе нерукотворен воображен. Потом пречистая Богородица сама пришла, обачила свой зрак, рекла: «благодать моя буди с тобою», и много исцеление и чудеса бысть от того образа».
Кроме всех указанных изображений Спасителя, есть еще два описания лица Его: одно – в апокрифическом послании псевдопроконсула Публия Лентула в Римский сенат об Иисусе Христе60, другое – в армянском сказании, сохранившемся в рукописи XVI в. В послании Публия Лентула описывается рост, стан, лицо, лоб, нос, рот и волосы Спасителя, и при этом Он изображается идеалом красоты человеческой, проникнутой неземной божественной красотой, изображается, как прекраснейший из сынов человеческих. Таким же идеальным типом красоты Спаситель изображается и в армянском Сказании. Поводом к этому Сказанию послужил, вероятно, Евангельский рассказ о женщине, которая, слушая учение Спасителя, воскликнула: Блаженно чрево, носившее Тебя, и сосцы, Тебя питавшие (Лк.11:27). В Сказании также говорится, что когда Иисус Христос учил в синагоге, одна женщина, пораженная красотой Его лица, воскликнула: о блаженно чрево, носившее Тя, блаженны бедра и длани, поднявшия Тебя, блажен язык, хваливший и ласкавший Тебя! О сверхестественна красота Твоя!61
Сказания об успении Божией Матери62
Сказания об успении Божией Матери были весьма распространены и весьма уважались. Они входили в церковные песнопения и проповеди, в прологи, синаксари и четь-минеи. Из первых таких сказаний по времени было Слово на успение Иоанна Богослова. Разные анахронизмы, которые в нем встречаются, не позволяют приписать его Иоанну Богослову и показывают, что оно составлено в конце III или начале IV века. Неизвестный составитель назвал его именем св. Иоанна Богослова, конечно, для того, чтобы придать ему более авторитета. Иоанн Богослов был самым любимым и близким учеником Спасителя; его попечению и защите Спаситель поручил перед своей крестной смертью свою матерь, которая, по преданию, и жила в его доме до самого успения. В Евангелии сказано: При кресте Иисуса стояли матерь Его и сестра матери Его, Мария Клеопова и Мария Магдалина. Иисус, увидев матерь и ученика, тут стоящего, которого любил, говорит матери своей: жено, се сын твой! Потом говорит ученику: се матерь твоя. И с этого времени ученик сей взял ее к себе (Ин.19:25–27). – На основании этого евангельского сказания явились предания об отношениях Иоанна Богослова и Богоматери. После вознесения Спасителя на небо Богоматерь жила в доме Иоанна Богослова, который находился на горе Сионской и в котором она преставилась. На месте этого дома, называвшегося сионской горницей, в последствии была построена церковь во имя Иоанна Богослова, первая церковь в мире «всем церквам мати». Эти предания существовали в устных рассказах и входили в разные сочинения, в четь-минеи, прологи, проповеди и давали начало разным легендарным сочинениям. Их слышали или читали наши русские паломники, путешествовавшие по святой земле. Игумен Даниил, рассказывая о церкви на горе Сионской, замечает: «ту был и дом св. Иоанна Богослова... На другой стороне тоя церкви, к Западу есть другая храмина, и в ней преставися св. Богородица. И то все деялось в дому св. Иоанна Богослова. Тут был и дом св. Иоанна Богослова». Другой паломник, иеродиакон Зосима (1420 г.), говорил: «Из Гефсимании поидохом на гору Сионскую, и ту стоит церковь, св. Сион, мати всем церквам. Глаголет бо Писание, яко сия церковь стася по распятии Христове в Иерусалиме: ту жила св. Богородица, по вознесении Сына своего... и ту молилась Сыну своему, и доныне знати то место, идеже клала поклоны на мраморе, и ту разболеся, и ту Христос Ей явися. И есть место от св. Сиона, яко дострелити, где ангел жидовину руку отсек, коли Пречистыя тело хотя с одра соврещи»... Под Писанием, на которое ссылается Зосима, можно разуметь одно из апокрифических сказаний об успении Богоматери, где, как увидим, обо всем этом рассказывается. Во всех этих сказаниях Иоанн Богослов представляется более всех заботящимся о Богоматери, а самое древнее из них носит его имя, т. е. передается от его лица.
Слово Иоанна Богослова об успении Богоматери
Слово Иоанна Богослова сначала было напечатано К. Тишендорфом в книге: Apocalypses apocryphae, Lipsiae, 1866 г. pag. 95–112. Срезневский нашел отрывок его в славянском списке XII в. и издал его в Сведениях о малоизвестных и неизвестных памятниках, Спб. 1867 г., № XXXVIII. Этот отрывок, по мнению Срезневского, служит доказательством древности славянского перевода этого памятника. А. Попов издал Слово по двум спискам – по югославянскому списку XIII-XIV в. и по русскому списку XIV в.63 Новакович недавно издал его в Starine, kn. XVIII, 1886, str. 193–200. Мы ниже печатаем его по сборнику XVI в. Солов. библ. № 80364. – В русской письменности Слово Иоанна Богослова было весьма распространено и, кажется, не считалось апокрифическим; по крайней мере, в наших индексах оно не указывается; но в западных индексах оно (по латинской редакции) упомянуто в индексе папы Геласия († 596), под заглавием: Liber, qui appellatur (Assumptio) S. Mariae apocryphus. Это другая латинская редакция, приписываемая ученику Иоанна Богослова, Мелитону, епископу Сардийскому. Вот содержание Слова Иоанна Богослова по греческой редакции:
Святая преславная Владычица и Богородица, Приснодева Мария, имела обыкновение ходить ко гробу Иисуса Христа молиться с каждением и коленопреклонением о том, чтобы отойти к Нему. Видя это, иудеи обратились к своим старейшинам, чтобы они приставили стражу ко гробу Иисуса, которая не позволяла бы никому ходить к нему молиться; но приставленная ко гробу стража ничего не видела, потому что Бог не давал ей видеть. В один день (в пятницу), когда Матерь Божия пришла ко гробу, отверзлись небеса, и явился архангел Гавриил и сказал ей, что молитва ее услышана, и что она будет взята на небеса «на живот истинный и непременяемый». Возвратившись домой, Богоматерь велела трем девам, которые ей прислуживали, принести кадильницу, и начала молиться, чтобы Господь послал к ней апостола Иоанна и других апостолов. – Далее рассказ идет от лица самого апостола Иоанна Богослова. В то время, когда Богоматерь явилась, пришел и Иоанн, будучи восхищен от Ефеса Духом Святым на облаках. «Радуйся, мати Господа моего, сказал он ей, и веселися, яко с великою славою исходиши от жития сего». Богоматерь начала молиться Господу, чтобы он исполнил то, что обещал ей перед своим вознесением на небо, что, во время отшествия ее из мира, Он сам придет к ней, со множеством своих ангелов. Иоанн сказал ей: «придет Господь Бог наш Иисус Христос, и узриши, яко ти обещал есть». И сказала Богоматерь Иоанну: иудеи поклялись, что после моей смерти сожгут тело мое; но Иоанн успокоил ее, объявив, что «не имать видети истления преподобное тело ея». – Дух Святый сказал апостолам: «вси вкупе, вседше на облака, соберитесь от конец вселенныя во святом Вифлееме». И все собрались от разных стран, в которых они были. Собравшись, все апостолы явились к Богоматери и поклонились ей. Богоматерь возрадовалась и пожелала узнать, как им сделалось известно об ее отшествии из мира, и каким образом они прибыли к ней. Апостол Иоанн сказал: когда я был в Ефесе и входил во святой алтарь службу сотворити, Дух Святый сказал мне: приблизилось время преставления Матери Господа твоего; иди в Вифлеем на целование ее, – и светлый облак восхитил меня и поставил меня «во дворех сих». Апостол Петр сказал: я был в Риме и шел к заутрени, и вдруг услышал глас, глаголющий мне: Мати Господа твоего преставляется, иди в Вифлеем на целование ее, и светлый облак восхитил меня. Я видел и прочих апостолов, грядущих на облаках в Вифлеем. Прочие апостолы также сказали, что они услышали повеление Святаго Духа идти в Вифлеем, и светлый облак восхитил и принес их сюда. Богоматерь, воздев руки к небу, благодарила Господа, что Он услышал ее молитву. Во время молитвы послышался гром с небес и глас страшен яко колесниц и глас яко сына человеча бысть, явилось множество ангельского воинства, и серафимы стояли вокруг храмины, где находилась Богоматерь. Собралось множество народа; начались знамения и чудеса: слепые прозирали, глухие начали слышать, прокаженные очищались, бесноватые исцелялись... и у всех была великая радость.
Услышав об этом, иудеи просили игемона, чтобы он послал в Вифлеем на апостолов тысящника с войском. Апостолы ужаснулись, но Дух Святый успокоил их и сказал: «се бо на облацех провожду вы в Иерусалим». Апостолы действительно скоро очутились в Иерусалиме, в доме Божией Матери, где она уже находилась, будучи еще прежде их перенесена силой Духа Святаго. Войско, явившееся по приказанию игемона в Иерусалим, не нашло там ни апостолов, ни Божией Матери. Раздраженные иудеи вздумали предать огню дом Богоматери, но огонь обратился против них самих и попалил множество народа. Это произвело великий страх во всем городе, и многие из иудеев уверовали в Иисуса Христа.
Когда собрались все апостолы, Дух Святый сказал: как в неделю было благовещение, рождество в Вифлееме, вход Господень в Иерусалим, и в неделю при кончине мира приидет Господь судить живых и мертвых, так в неделю же Он имеет приити с небес и ради преставления св. Девы65. Услышав это, Богоматерь велела «возложити кадило». Во время молитвы явился Господь и с Ним множество ангелов. Господь сказал Богоматери: «се отныне будет тело твое честное преложено в рай, а святая твоя душа на небеса в сокровища отча, в светлость, идеже есть мир и веселие». Богоматерь просила Господа благословить ее: «всякому человеку, призывающему или нарицающему имя рабы твоея, подаждь помощь твою». Апостолы упали к ногам Богоматери и молились: «Мати Господня, остави всему миру благословение, яко отходиши от него». Богоматерь обратилась к Господу и сказала: «помилуй весь мир твой и всякую душу, нарицающую имя твое, да прославлена будет рождшая тя; идеже бывает память имени твоего святаго, святи место то и прослави прославляющая тя именем моим, приемля таковыя на всяко прошение и молитву и обет». После этого Господь обратился к апостолу Петру и сказал: приспело время, начни пение. Когда же Петр начал пение, все силы небесные восклицали: аллилуйа! Воздев руце, Богоматерь блогословила каждого апостола. Господь простер руце свои и принял святую и непорочную ее душу. Петр и Павел и Фома облобызали честные нозе Богоматери, и все двенадцать апостолов понесли на одре честное тело ее. Когда они несли одр, один еврей, по имени Иофония (Иефония), схватился за него руками и хотел уронить его на землю; но внезапно ангел Господень невидимой силой, мечем огненным, отсек обе руки его по плечи, и они повисли на одре. По повелению Петра, Иефония обратился с молитвой к Богоматери, и, по слову того же Петра, руки Иефонии отстали от одра и прилепились к Иефонии на своем месте.
После этого чуда, когда апостолы с одром выходили из града Иерусалима, внезапно двенадцать облаков восхитили их с телом Богоматери и перенесли в рай. В раю апостолы при этом видели Елисавету, матерь Иоаннову, и Анну, матерь пресв. Девы, Авраама и Давида, поющего: аллилуйа; и лики святительские, кланяющиеся честному телу Божией Матери. «Мы же убо апостоли, заключает свое сказание Иоанн Богослов, видевши святаго ея телеси честное преложение, прославили Бога, показавшаго нам чудеса своя и преставление Матери Господа Бога нашего Иисуса Христа».
Время появления Слова Иоанна Богослова на успение Богоматери относят к V в. Около половины V в. происходили несторианские споры о достоинстве Богоматери, которые и могли вызвать такое Слово, в котором, в самых ярких чертах, изображается все величие Богоматери во время успения и вознесения на небо. Все содержание Слова вошло в каноны на успение св. Козмы, епископа Маюмского, и св. Иоанна Дамаскина. Здесь, между прочим, указывается на собрание всех апостолов со всех концов вселенной для погребения Богоматери: «яко на облаце, Дево, апостольский лик носим к Сиону от конец, служити тебе облаку легкому собирашеся, от нея же вышний Бог сущым во тме и сени праведное возсия солнце» (тропарь по 3-й песни); на сошествие самого Спасителя, для принятия души Богоматери: «Дивляхуся ангельския силы в Сионе смотряюще своего Владыку, женскую душу руками носящаго; пречисто бо рождшей сынолепно провозглашаше: гряди честная с Сыном и Богом прославлена буди» (троп. по 9-й песни); на молитву Богоматери перед кончиной: «яко же воздевше руце, исходяще Всенепорочная, руце, ими же Бога носила плотию, со дерзновением яко Мати рече к рожденному: Яже ми дал еси, во веки сохрани, вопиющия к тебе: Содетеля единаго поим избавленнии и превозносим во вся веки» (троп. по 8-й песни); на погребение тела Богоматери апостолами: «Опрята лик апостольский богоприятное тело твое со страхом зряще и гласом велиим вещающе: в небесные домы к Сыну восходящи, спасаеши присно, Богородице, наследие твое» (троп. по 9-й песни); на чудо с евреем Иефонией: «Постиже руце досадительныя дерзаго усечение суд нанес, Богу сохраншу честь одушевленному кивоту славою Божества, в нем же Слово плоть бысть» (троп. по 3-й песни); на вознесение тела Богоматери на небо: «Взяшася двери небесныя и ангели воспеша, и прият Христос девства своея Матере сосуд: Херувими подъяша тя с веселием, Серафими же славят радующеся» (троп. по 4-й песни)66. Некоторые подробности из Слова на успение вошли в народную поэзию. В духовных стихах упоминается о пришествии апостолов на облаках для погребения Богоматери, о чуде с евреем Иефонией. В стихе «Сон Богородицы» Господь говорит Богоматери:
Не плачь моя матушка, Мария,
Не одну Я тебя покидаю,
Покидаю Я тебя, Мати, на Иоанна Богослова,
На своего друга на Христова.
Я сам, Мати, теперь умру,
Я в третий день, Матушка, воскресну,
«Да Я сам, Мати, со неба сойду,
Я сам из тебя душу выну;
Погребу твои мощи с ангелами,
С херувимами, да со славными серафимами»67.
Наконец, Слово об Успении отразилось в церковной живописи и книжных изображениях. Такие изображения указаны г. Кирпичниковым в статье «Сказания о жизни Девы Марии и их выражение в средневековом искусстве» стр. 61–65. – В «Русских народных картинках» г. Ровинского (книга III, притчи и листы духовные) помещены следующие изображения Успения: № 1172: «Успение Богородицы с жидовином и с праздниками. Внизу представлено успение... за апостолами видны сонмы народа, а впереди ангел, вынувший из ножен меч, чтобы поразить жидовина. Повыше изображен Спаситель, принимающий Богородицу на небо, слева благовещение, справа рождество, и еще выше коронование Богоматери св. Троицей и сонмы небесных сил». № 1173: «Успение Богородицы облачное... Изображена посредине Богородица, сидящая на престоле, под ней сонм ангелов, над ней отверстые врата рая, а по сторонам двенадцать апостолов, каждый на отдельном облаке, в сопровождении ангела». № 1174: «Успение с жидовином... Апостолы представлены сзади ложа Богородицы; впереди ангел приготовляется поразить жидовина. Христос, принявший душу Богородицы на свое лоно, поднимается на облаке». № 1178: «Успение Богоматери. Тело Богоматери положено на катафалке; сзади стоит Спаситель, он только что принял ее душу; по сторонам одра двенадцать апостолов». Успение, погребение и взятие на небо Богоматери. № 1209: Три полулистовые изображения; под изображениями, скопированными с немецких образцов, помещены вирши68.
Слово Иоанна Богослова переделывалось и переводилось на разные языки: арабский, древнеармянский, латинский, немецкий и славянский и сохранилось в разных редакциях. Между ними особенно было распространено в славянских рукописях «Слово о успении Пресвятыя Владычица нашея Богородицы и Приснодевы Мария Иоанна архиепископа Солуньскаго»69. Несомненно, что Иоанн Солунский, живший в конце VII в., составил это слово на основании Слова Иоанна Богослова; почему оно при одинаковости содержания и называется в некоторых греческих и славянских рукописях Словом Иоанна Богослова (иногда называется еще именем Иакова, брата Господня). Но с другой стороны ясно видно, что, кроме Слова Иоанна Богослова, он пользовался и другим сказанием и особенно известным Сказанием Мелитона, епископа Сардийского; в нем есть много особенностей, одинаковых со Сказанием Мелитона и отличных от Слова Иоанна Богослова. В Слове Иоанна Богослова сказано, что, по молитве Богоматери, явился к ней архангел Гавриил и возвестил ей кончину и исход из мира; в Слове Иоанна Солунского говорится, что явился великий ангел и принес ей пальмовую ветвь из рая, которую нужно держать перед Богоматерью при ее погребении. От этой ветви происходили многие знамения и чудеса. Когда Богоматерь пошла молиться на гору Елеонскую, и ангел нес пальму перед ней, гора при этом возрадовалась и все сады на ней «пребывающе» поклонились. В Слове Иоанна Богослова говорится, что, услышав весть от ангела, Мария, по возвращении домой, велела принести кадило и начала молиться; в Слове Иоанна Солунского прибавлено, что она послала за всеми сродниками и знакомыми и просила их помолиться с ней: «отцы и братиа, поможем себе. хощу бо изыти от тела в покой вечный. воставше убо сотворите велие человеколюбие... да не угасите светильники в три дни, да благословлю вы преже даже не отиду от места сего. Отцы и братиа поможем собе... вжегше светильники побдим, понеже не вемы, в кий час тать приидет». «Два ангела, сказала она, приходят к человеку со смертью, один праведный, а другой неправедный, и внидут со смертью обыскати тело его. Если душа сотворила дела праведные, радуется о ней ангел Божий, потому что в ней нет ничего лукавого. И тогда к душе придет множество ангелов, и пойдут они, поюще пред ней, до места всех праведных. Восплачется о ней ангел лукавства, ибо не имеет части в ней. Если же душа сотворила дела неприязненна, тогда радуется ангел лукавства и, взяв семь других духов, возмут душу «претя ей»; ангел же праведный сетует зело. Ныне, отцы и братия, поможем себе, да ничтоже лукаво обрящется в нас». В это время пришел Иоанн Богослов. Богоматерь возрадовалась и объявила ему, что она отходит от мира, просила сохранить ее тело; положить одно в гробу и стеречь его, потому что иудеи грозятся предать его огню. Повелев собравшемуся народу петь и молиться, она повела Иоанна «в хранильницу» свою и, показав ему «своя погребальная ризы» заповедала отдать две ризы после ее смерти двум вдовицам, потом подала принесенную ангелом пальмовую ветвь для того чтобы он нес ее перед гробом во время погребения; но Иоанн не согласился взять ее прежде, нежели соберутся все апостолы: «не могу е взяти без апостол, не сущим им зде. да, пришедшим онем, негодование и зависть (не) будет им о мне. есть бо боле мене в них поставлен над нами». В это время послышался сильный гром, и перед дверьми Марии спустились на облаках все апостолы единонадесять. Они сами зело удивились и спрашивали друг друга, как они внезапно здесь очутились. «Помолимся, братие, Богу, собравшему нас, сказал апостол Петр, да разумеем, чего ради собра нас». Он обратился к апостолу Павлу и просил его помолиться; но Павел сказал, что он, как новопросвещенный, должен последовать другим: «вся предстоящая братия моя больше меня; ты, отче, помолися о всех нас». Все апостолы, возрадовавшись о смирении Павла, сказали Петру: «отче Петре, ты еси поставлен над нами70, ты прежде помолися о нас». После молитвы, в то время, как апостолы приветствовали друг друга, пришел апостол Иоанн. На вопрос апостолов, когда и как он сюда прибыл, Иоанн рассказывает, что в то время как находясь «в Сардийстем граде в девятом часу дня он проповедовал народу Слово Божие, восхитил его светлый облак и принес сюда. Матерь Божия мне сказала, что она исходит из тела, и я не мог удержаться от горького плача. Ныне же, братие, когда вы войдете к ней, не плачьте, чтобы не смутить ее, и чтобы народ не подумал, что мы боимся смерти». Когда апостолы вошли к Марии и приветствовали ее, она спросила, кто возвестил им, что она отходит из тела, и как они все собрались здесь. Узнав об этом, она и все апостолы благословили Господа. Введя Петра со всеми апостолами в свою «хранильницу», она показала им «вся погребальная» и принесенную ангелом ветвь. Когда зашло солнце, во второй день по явлении к ней ангела, апостол Петр сказал другим апостолам: у кого есть слово назидания, да глаголет и утешает народ всю нощь. Апостолы отвечали: «отче Петре, кто есть боле тебе, сказая слово утешения, мы бо ради есмы слушати твоего наказания». Петр начал слово и простер его до утра; по случаю успения пресвятой Девы, он обратился сначала к находившимся здесь девам, а потом и вообще ко всем людям, и говорил о девстве, как о самой высокой добродетели и как самом удобном и верном пути к спасению, представив это в притче о двух рабах, сосланных на некоторое время господином в дальнюю страну и потом вызванных к ответу. Один из рабов, находясь в ссылке, обзавелся имением, домами, садами, виноградниками; и все это должен был оставить, когда его потребовал к себе господин. Под ним разумеются вообще люди, связанные семейством и житейскими попечениями. Другой раб ничего не заводил, а на приобретенные трудом деньги приготовил венец из золота, который он легко и удобно мог взять с собой, когда нужно было явиться к господину; под этим рабом разумеются девственники и девственницы, а под золотом – девство.
Когда взошло солнце, Богоматерь воздевши руки свои, начала молиться, глаголя: «Владыко, призри на молитву Матере твоея, скончай глаголанная ми Тобою». Потом она возлегла на одр. Петр сидел в возглавии ее, Иоанн у ног ее, а прочие апостолы вокруг одра ее. В третий час дня послышался великий гром и распространилась «воня благоухания», которая была так сильна, что от множества ее напал сон на всех предстоящих, кроме Богоматери. И явился сам Господь на облаке с архистратигом Михаилом и со множеством воинства ангелов, которые парили вокруг храмины. Господь поцеловал всех апостолов и потом Богоматерь, которая при этом сказала: «благословлю тя, Владыко Господи, якоже обещася рабе твоей, не остави мене. рече бо ми древле Владыко: не оставлю ангел приити по душю твою, но сам прииду по ню, и бысть ми по глаголу твоему». И, сказав это, она предала дух свой. Господь принял ее душу и передал в руки Михаила. Душа ее была бела «седмерицею паче солнца». Апостол Петр вопросил Господа: у кого бывает такая белая душа? У всех, раждающихся в мир, бывают души такие; но, когда они выходят из тела, «не обретаются сице белы ради многих грехов. Если кто сохранится от грехов тьмы века сего, обрящется душа его бела сице». После этого Господь сказал Петру: «скутай тело Марии Девы, изыди на левую сторону града, обрящеши гроб нов, и в нем положи тело». Петр и прочие апостолы и три девы, устроивши тело Девы Марии, положили на одр. Петр сказал Иоанну: ты девственник, тебе и подобает нести пальмовую ветвь пред гробом Марии; а Иоанн сказал Петру: ты отец наш и учитель, тебе должно нести ветвь и петь пред гробом. Петр начал петь; «Господь же в облаце суще со ангелы невидимо пояху». – Этот глас ангельский и глас множества народа услышали архиереи в Иерусалиме и смутились. «Изыдем, сказали они, и убием апостолы, а тело Марии сожжем»; но ангелы невидимо поразили их так, что они не знали, куда идти. – Далее следует рассказ о человеке, схватившемся за одр Богоматери; здесь этот человек назван сначала одним из архиереев, а потом иереем Офонией. Когда руки его отстали от тела и прилепились к одру, то по совету апостола Петра он уверовал и начал проповедовать и три часа проповедовал об Иисусе Христе, как истинном Сыне Божием, и по его проповеди многие обратились и получили исцеление из пораженных ангелом. Апостолы положили тело Богоматери в новом гробе в Гефсимании, где показал им сам Спаситель, и три дня находились при нем неотлучно; над гробом постоянно раздавалось ангельское пение. После трех дней явился апостол Фома, который не поспел к погребению Богоматери, и хотел поклониться ее телу; но, когда открыли гроб, то тела в гробу уже не было; «преложи бо е Сын и Бог ея на место, идеже сам весть, едины же понявы обретоша гробные. Сам же Господь наш Иисус Христос прослави пречистую свою матерь, Богородицу Марию и вся славящая ее прославит, верно творящая пречистую память ея от всея беды спасет и слышавшая благодати исполнит, якоже и дом Онисифоров, оставление грехов приимут зде и в будущем веце».
Таким образом в Слове Иоанна Солунского есть новые подробности; одинаковые факты изложены гораздо пространнее и витиеватее и, что замечательно, с некоторой тенденциозностью. Особенно резко выставляется идея о главенстве Петра: апостол Петр является главой всех апостолов, которые признают его своим начальником; он всем заправляет; его все спрашивают, и без него ничего не хотят делать другие апостолы. Это указывает, конечно, на латинскую редакцию слова (сказание Мелитона, епископа Сардийского), которой, как сейчас увидим, несомненно пользовался Иоанн Солунский. Из других подробностей замечательны: указание на апостола Фому, который не был при погребении Богоматери; мысль о двух ангелах, являющихся в минуту кончины каждого человека, взятая из эсхатологических сочинений; в рассказе о погребении Богоматери – подражание евангельскому рассказу о погребении Спасителя (погребение в новом гробе, приставление стражи, явление апостола Фомы). Слово Иоанна Солунского было весьма распространено в древней русской письменности. В XVI в. митрополит Макарий внес его в свои Великие Минеи-четьи. По Четь-минеям Макария пользовался этим словом и Димитрий Ростовский в своем «Повествовании о успении пресвятыя Богородицы», помещенном под 15 августа; в это повествование вошло все главное содержание Слова Иоанна Солунского, за исключением некоторых мест, и между прочим упомянутого выше места о главенстве апостола Петра.
Мы заметили, что Слово Иоанна Солунского весьма сходно со Сказанием об успении пресв. Девы Марии, которое приписывается Мелитону, епископу Сардийскому, жившему в царствование Марка Аврелия и написавшему к нему Апологию христиан71; в нем находятся все те особенности и добавления, какие мы указали. Это показывает, что Иоанн Солунский пользовался сказанием Мелитона. Но с другой стороны и в Сказании Мелитона есть также такие особенности, каких нет в Слове Иоанна Солунского. По сказанию Мелитонову, успение Божией Матери последовало после смерти Спасителя в двадцать второй год; ангел, возвестивший ей об этом и принесший пальмовую ветвь из рая, явился не на гробе Спасителя, но внутри ее дома. Получив от ангела весть об успении, через три дня она оделась в новые одежды и пошла на Масличную гору помолиться Спасителю, чтобы Он сохранил ее от власти сатаны. Во время самого успения Богоматерь окружало такое сияние, которое превосходило белизну снега и блеск серебра. Лицо самой Богоматери было подобно лилии, и все тело ее распространяло благоухание. Над гробом, во время погребения, явился великий светлый венец; число народа, сопровождавшего гроб, простиралось до пятнадцати тысяч. Место для погребения было назначено самим Спасителем в долине Иосафатовой; человек, ухватившийся за гроб, чтобы уронить его на землю, не назван по имени, а назван одним из старейшин священнических. Во всем прочем Сказание Мелитона согласно со Словом Иоанна Солунского. По всему сказанию также настойчиво приводится мысль о главенстве апостола Петра, который и здесь называется главой и первенствующим в апостольстве. С апостолом Петром и другими апостолами даже советуется сам Спаситель после погребения Богоматери, как поступить с телом Богоматери. Апостолы просили Господа воскресить его и переселить в рай. Заметим, что Сказание Мелитона указано св. Димитрием Ростовским в числе источников для составления Повествования об успении Богоматери.
Еще дальше отходит от Слова Иоанна Богослова и заключает в себе больше особенностей другое латинское сказание об успении Богоматери, автор которого называет себя Иосифом Аримафейским, но которое, конечно, не принадлежит ему72. Вот эти особенности. Получив весть от ангела о скором своем преставлении, Богоматерь призвала Иосифа Аримафейского и других учеников Спасителя и, когда они собрались, также и все родные и знакомые ее, она сообщила всем им эту весть. Три девы, прислуживавшие Богоматери, названы по имени: Сепфора, Авигея и Заила (Zaël). Еврей, хотевший уронить на землю гроб Богоматери во время ее погребения, называется Рувимом. Преставление Богоматери случилось в воскресение в третий час дня (adveniente die dominica, hora tertia). Как Дух Святый сошел на апостолов в облаке, так и Христос сошел со множеством ангелов и принял душу своей возлюбленной Матери. При этом были такой свет, такое благоухание и ангельское пение, что все присутствовавшие пали на лица свои, как пали апостолы, когда Христос преобразился пред ними на горе Фаворе. Но особенно отличается это сказание замечательным рассказом об апостоле Фоме. Фоме неизвестно было о преставлении Богоматери; но в то время, как он в Индии совершал литургию, он внезапно был восхищен на гору Масличную и увидел, что Богоматерь восходит на небеса. Он начал молиться, чтобы она послала ему свое благословение. В это время к ногам его упал пояс, которым опоясали ее апостолы при погребении. Взяв пояс и воздав благодарение Богу, он пошел в долину Иосафатову и нашел здесь всех апостолов. Апостол Петр обратился к нему с упреком, что он всегда был неверующим (durus et incredulus), и вот за это неверие он не удостоился присутствовать при погребении Божией Матери. Фома просил указать гроб Богоматери, чтобы поклониться ее телу. Но он не нашел тела в гробе. Когда он сказал об этом апостолам, Петр снова начал упрекать его в неверии и, разгневавшись на него, он сам пошел с апостолами ко гробу удостовериться. В гробу, действительно, тела уже не было. Тогда Фома рассказал апостолам, как он видел Богоматерь возносящуюся на небо, и как она послала ему свой пояс. Рассмотрев пояс, апостолы признали, что это был тот самый пояс, которым она была опоясана при погребении.
Особую редакцию сказаний об успении Божией Матери составляет Армянское сказание, принадлежащее армянскому историку V в. Моисею Хоренскому73. В этом сказании гораздо подробнее говорится, чем в других редакциях, о тех притеснениях, какие делали иудеи Богоматери. Они не позволяли ей ходить на гроб Спасителя молиться, посещать Гефсиманию или другие места, освященные пребыванием Спасителя. Они подожгли дом Иакова, брата Господня, где находилась пресв. Дева, но огонь поразил первосвященников Анну и Каиафу и Левия и семь человек евреев, а дом остался невредимым. В день крещения толпа евреев хотела схватить Богоматерь и апостола Иоанна на Иордане; но ангел пересадил их на другую сторону реки. В день вознесения евреи напали на горе елеонской на Богоматерь с камнями, но начали поражать друг друга и убили своих до пятидесяти человек. Рассказывается также о еврее, который во время погребения Богоматери, схватился за одр, и руки его, до локтей отделившись, повисли на нем, но по молитве апостола Петра руки снова пристали к своему месту; этот еврей назван Софонией. Вместо апостола Фомы, не поспевшего на погребение Богоматери, называется апостол Варфоломей. Наконец, замечательную особенность в армянском сказании, сравнительно с другими сказаниями, составляет рассказ об образе Богоматери, написанном апостолом Иоанном. Когда настало время кончины Богоматери, апостол Иоанн, взяв кипарисное древо, из которого был сделан животворящий крест, изобразил на нем образ Богоматери, чтобы он остался для живущих на земле воспоминанием о ней. Потом Иоанн просил Богоматерь приложить сделанное им изображение на дереве к божественному ее лицу, благословить его, прося Господа сотворить через него благо земле, по преставлении ее, ибо болезнь проказа сильно свирепствовала на земле, в особенности в Иерусалиме. Богоматерь взяла изображенный образ в свои руки и принесла молитву к своему Сыну, и мгновенно световый свод стал над Пресвятой, и свет облачный крестообразно капнул на святой образ. Пресвятая положила тогда святой образ на лицо свое и омочила его обильными слезами. Апостолы Петр и Павел, приняв образ из рук Богоматери, вместе с прочими апостолами, поклонились ему.
Наконец, со сказанием об успении и вознесении Божией Матери на небо связывается сказание о происхождении «Чина св. панагии». Не нашедши тела Божией Матери во гробе, говорится в этом сказании, апостолы молили Господа открыть им тайну ее успения и потом сели за трапезу. За трапезой, со дня воскресения Спасителя, апостолы имели обыкновение оставлять одно место свободным и на нем полагали часть хлеба, называвшуюся частью Господа. После трапезы они поднимали часть Господню, славя имя Пресв. Троицы, и оканчивали молитвой: «Господи Иисусе Христе, помогай нам» и потом съедали часть Господню, как благословение Божие. Так поступали апостолы постоянно; так поступили и теперь в Гефсимании, после погребения Богоматери. Но, когда после трапезы они подняли часть Господню, то вдруг услышали ангельское пение и увидели на воздухе Богоматерь в неизреченной славе, со множеством ангелов. Богоматерь сказала апостолам: «радуйтеся, яко аз с вами есмь вся дни живота вашего. сий дар от Спаса и Бога своего приах». Исполнившись радости, апостолы вместо «Господи Иисусе Христе» воскликнули: «Пресвятая Богородица, помогай нам» и от того уверились, что «Матерь Божия и по смерти живота, воскресши из гроба, якоже и Господь Иисус Христос». – Сказание это помещается в Хронографах (ниже оно напечатано по Хронографу XVI в. Солов. библиот. № 51) и вошло в Четь-минеи св. Димитрия Ростовского (15 августа).
Наконец, со Сказанием об успении и вознесении Божией Матери на небо связывается сказание о происхождении «Чина панагии», которое в свою очередь связано со сказанием о начале обыкновения приготовлять «артос» на пасхальной неделе. В «Повести о воздвижении Пресв. Богородицы хлеба» Максим Грек рассказывает следующее. Самовидцы Слова и слуги, апостолы, как свидетельствует божественный Лука (Деян.6:2–4), чтобы, служа при трапезах, не оставить в небрежении проповеди слова Божия, поставили служителей «в служении снеднем». Садясь за трапезу, апостолы «выше трапезы» поставляли «мал убрусец и на нем един хлеб, иже хотяше Спас снести, егда с плотию пребываше, и преже страсти во образ сему». После трапезы предизбранный и старший служитель, взяв хлеб, воздвигал его и при этом произносил: «велико имя», а апостолы прибавляли: «святыя Троицы»; потом опять служитель тайно произносил: «слава Тебе, Боже наш, слава Тебе, во имя Спаса Христа»; апостолы также говорили: «Боже наш, слава Тебе!» Имя святой Троицы произносилось однажды, а слова: слава Тебе, Боже наш, слава Тебе, дважды «ради соединения в Богочеловеке двух естеств». Так поступали апостолы и тогда, когда жили все вместе, и тогда, когда разделились, будучи посланы в разные страны на проповедь. Когда Пресв. Матери Божией пришло время преставиться, апостолы, находившиеся в разных концах земли, пришли на облаках в Гефсиманию на ее погребение. Не было только апостола Фомы, который прибыл уже через три дня; как прежде, когда Спаситель по воскресении явился апостолам, «дверем затворенным», Фома не поверил воскресению Спасителя и своим неверием способствовал утверждению всеобщей веры в воскресение, так и теперь, пришедши на облаке в Гефсиманию, он просит открыть гроб Богоматери, чтобы поклониться ее телу; но, когда апостолы открыли гроб, гроб оказался пустым, без пречистого тела Богоматери. По возвращении домой апостолы устроили трапезу, во время которой беседовали с Фомой об успении Богоматери; но, когда после трапезы, «по всегдашнему обыкновению», старший взял и воздвиг Спасителеву часть хлеба и произнес: «велико имя», а апостолы присовокупили: «святыя Троицы», «внезапно увидели Иисуса Христа со своею Материю и всех небесных сил и иже от века усопших, от земли восходящих к небесным»; воздвигший хлеб в ужасе, увидев Богоматерь, вместо того, чтобы сказать: «слава Тебе, Боже наш, слава Тебе», воскликнул: «Пресвятая Богородице, помогай нам!», а апостольский лик присовокупил: «Тоя молитвами, Боже, помилуй и спаси нас!» «С того времени и совершается такое воздвижение хлеба во образ Пресвятыя... повнегда востати от снеди, во освящение души же и телу...»74. На том, конечно, основании, что главным действующим лицом в этом сказании представляется апостол Фома, оно в сербской редакции, напечатанной С. Новаковичем в Starine, кн. XVIII, стр. 200–201 названо Словом апостола Фомы: «Слово апостола Фомы, како въздвиже панагию». Сравнительно со сказанием Максима, особенность Слова составляет рассказ о том, как все апостолы разгневались на Фому за то, что он не поспел на погребение Богоматери. Когда он явился к апостолам и сказал им «мир вам, друзья мои», они не отвечали ему ни слова: «имаху бо в сердци одринути Фому в проклетие». Когда все апостолы сели за трапезу, каждый на своем месте, Фома сел «на краи всех». Когда апостолы стали избирать слово, чтобы почтить Пресвятую, и обратились к Фоме, Фома сначала сказал: «отлучили ме есте от себе, не възможно мне глаголати», но потом нарезал хлеб «на три страны», встал и сказал: «велико име», апостолы сказали: «пресветей Троици»; Фома, прекръстивьсе, сказал: «Пресвятая Богородице, помогай нам!» и дал всем от хлеба. Наконец, он показал им «стузицу»75, данную ему Богоматерью. Слово это, очевидно, составилось под влиянием латинского сказания об успении Богоматери, приписываемого Иосифу Аримафейскому, в котором говорится о гневе и упреках апостола Петра Фоме в неверии по тому случаю, что он не поспел на погребение Богоматери, а также и о поясе, посланном Фоме Богоматерью. – В другом сказании Максима Грека: «вопрошение известно от некоих: почто от тридневнаго Воскресения Христова до Фомины суботы не воздвизают Пречистые хлебцы, токмо артус воздвизают, и глаголет диакон: Христос Воскресе потребляют артус в Фомину суботу76», о происхождении чина панагии рассказывается несколько иначе, с новыми подробностями, заимствованными, вероятно, из другого источника. Святые апостолы, говорится здесь, после воскресения Христова ходили по стране иерусалимской и держали подушки чисты и клали на месте Спасове, а на той подушке клали часть хлеба на имя Спасово, во время ядения своего; а после ядения апостол Петр, взявши с подушки хлеб, Спасову часть, воздвигал руки горе и произносил: «Христос воскресе», а апостолы говорили: «воистину воскресе», и так повторяли до трех раз. Этот чин держали апостолы даже до вознесения Христова, доколе пришли в Антиохию Сирийскую и по обычаю сели есть и положили подушку на Спасове месте, а часть Спасова хлеба положили на подушку. Когда после трапезы апостол Петр, вместе с другими апостолами, встал и, воздвигая Спасову часть хлеба, произнес трижды: «Христос воскресе», а апостолы также трижды сказали: «воистину воскресе», внезапно явилась пречистая Богородица и покрыла их своею благодатью, как светлым облаком. Увидев лицо Пречистой, все апостолы воскликнули велиим гласом: всесвятая Богородица, помогай нам! А те чудеса апостолы видели после преставления Пречистой, а до преставления Пречистой апостолы ходили проповедовать по земле и опять пришли в Иерусалим поклониться Пречистой, «аки Спасу и св. апостолу Иакову, брату Господню, а Пречистая тогда ходила с апостолом Иоанном во святую гору...» Здесь, очевидно, смешаны два сказания: 1) о происхождении обычая приготовлять артос и 2) о начале чина панагии. Слова: «а та чудеса видеша апостоли после преставления Пречистыя» показывают, что рассказ о явлении Богоматери апостолам в Антиохии прибавлен к Сказанию об артосе из повести о чине панагии. Ясно, что из одного предания о том, что апостолы после смерти Спасителя имели обыкновение во время трапезы оставлять одно место незанятым и на нем полагать часть хлеба, произошли два чина – чин приготовления артоса на пасхальной неделе и чин панагии.
После сочинений Максима Грека сказание о происхождении чина панагии мы встречаем в Хронографах (ниже оно напечатано по Хронографу XVI в. Соловецкой библиотеки № 51); оно вошло также в Четь-минеи св. Димитрия Ростовского (15 августа).
Житие пресвятой Богородицы Епифания, иеромонаха обители Каллистратовы
Все сказания о Божией Матери, не только о ее успении, но и о рождении и первых годах жизни мы находим соединенными в одно целое в Житии пресв. Богородицы иерусалимского монаха Епифания, жившего около XI-XII в.77.
В предисловии к Житию автор замечает, что, хотя многие из писателей похваляют Богоматерь, однако ни один из них «о житии ее и о воспитании» не написал «праве и богоявленне» (ὀρθῶς καὶ εὐαποδέκτως), и затем указывает на упомянутые выше апокрифические сочинения: «Иаков же евреин (Первоевангелие Иакова), Афродитиан персянин (Слово о рождестве Христове) и нецыи прочии, о рождении ея точно рекше, о прочих умолчаша. О успении же ея Иоанн Селунский, многословное сътворив Слово, сам себе покры (ἐπεσκίασεν) и ин некто Иоанн, иже себе богослова нарече, лжею покрывся. Андрей же иерусалимлянин архиепископ Критский, малая некая рек исправив, в похвалу ея упразднися». Указав на этих писателей Жития Богоматери, он обещается из всех их собрать только одну истину и указать (на краевых книги), откуда что заимствовано (коегождо творца имя) «да не восхощет кто оболгати нас, яко что свое приложивша, или оставивша, но паче аще и от скверных или еретик прияхом, никтоже нам да зазрит». Действительно, пользуясь прежними сочинениями, он многое из них совсем опускает, взятые сказания излагает кратко, вообще видимо старается быть проще и достовернее, но в то же время помещает и довольно подробностей, взятых из тех апокрифических сочинений, которые он сам выше осуждает. Обещание свое, указывать источники сообщаемых сведений, он выполняет добросовестно; кроме упомянутых, он указывает еще и на других церковных писателей, на церковного историка Евсевия Памфила, Василия Великого, Кирилла Александрийского и др. Сначала он говорит и очень подробно о родственниках Богоматери и Спасителя, излагает все их родословие, а потом последовательно излагает всю жизнь Богоматери. Для нас интересно при этом отношение Жития к другим сочинениям и разные апокрифические подробности, взятые из разных сочинений. Говоря о рождении Богоматери, автор замечает, что имя Марии дала ей матерь ее Анна «ради старшей сестры своей». Рассказывая о жизни в храме, он говорит, что она никуда из храма не выходила, кроме Елизаветы, жившей близ храма, и постоянно упражнялась в чтении св. Писания и рукоделии: «научижеся пречистая Богородица и преблагословенная Мариа еврейской книзе (Ἐβραΐκὰ γράμματα), живу сущу отцу ея Иоакиму. и бяше удобна ко учению и любящи учение и к тому уединившися прилежа и упражняшеся о божественных писаниих и о делании же волненем и о лне и о коприне пекущися (πονοῦσα καὶ σχολάζουσα περὶ τὰς θείας γραφὰς τῇ τε ἐργασίᾳ τοῦ ἐρίου καὶ τοῦ χινοῦ καὶ τῆς μετάξης καὶ βύσσου ἐθαυμαστώθη). Превзыде мудростию и разумом паче всех иже в роде оном отроковиц. яко к ней глаголати праотцу ея Соломону: жену мужествену кто обрящет» и прочая. Нравственный характер и черты лица и стана Богоматери изображаются в следующих словах: «Нрав же ее бяше честен. мало беседующи. скоро послушлива. благолепна. благодерза ко всякому человеку. не смеющися. не смутна. не гневлива. благопоклонна. честительна. чтущи и покланяющися всякому человеку. якоже чудитися всем о разуме ея и беседе. возрастом средним. русовласа. очи славе (εὐόφθαλμος). благовидна. черне вежди. нос средний имея долзе руце. долги персты. долга лицем. благоодежна. не тщеславна. не образующися. не красящися. одежда багряна любящи носити. и сведетельствует омофорион ея, сиречь раменоносец. Ткаже иереем одежда, рекше храму Господню, пребывающи в молитвах и во чтении и посте яко украшениа ради дел ея и устроениа многам женам быти ей наставници...» Объяснив, почему Богоматерь была вручена обручнику Иосифу и помещена в Вифлеем, он говорит: «се же все бысть, еже утаитися хытреца злобе диавола. древле назирающу девы. отнели же слыша пророка, глаголюща: се Девая во чреве зачнет...» Говоря, что благовещение было в марте месяце, в неделю, он, согласно с эпистолией о неделе и другими апокрифами, указывает на всемирно-историческое значение марта месяца и дня недельного: «Бе же день недельный еже есть неделя. и се перваго месяца. первый же месяц от еврей наричется март, от него же пасха обретается, луне первой. Сей месяц первый в месяцех, якоже книга Моисеова сказует. се первый день, в оньже первородный отгнася мрак, или тма. в сем месяце сотвори Бог всяческая. и свидетельствуют и древеса цветущая в нем и Христова страданиа. в том первый человек создася рукою божиею. в том фараоньскыя работы свободи Израиля Бог и чрез Чермное море проведе и пасху съверши. и в том Ное изыде из кивота. в нем богописанная скрижали Моисей прият в уставление кивота. в нем Гавриил Богородици богомужнаго строениа благовещение принесе. в нем Христос Бог из мертвых воскресе тридневно. в немже общая кончина и въстание и суд будет». Говоря, что Богоматерь зачала без мужа и по рождестве осталась девой, он, на ряду с показанием отцов и учителей церкви, указывает на Первоевангелие Иакова: «от нихъже Иаков еврей, иже бе тогда на рождество Христово, се глаголет. Яко осязана бывши от бабы, пречистая Богородица обретеся Девая, яко и прежде рождьства». В историю рождества Христова вставлен апокрифический рассказ о бабе Саломии: «в обители, иже бе пред Вифлеемом, идеже бе село брату чади Богородици, Саломиа обиташе. в нейже бе пещера и обитель волом и овцам. и в ту нощь роди Господа нашего Иисуса Христа пречистая приснодевая Богородица». – Упоминая о убиении Захарии, отца Предтечи, он рассказывает о бегстве Елисаветы с Иоанном в пустыню: «Елисавет же бяше в Вифлеоме тогда. вземши Иоанна бежа в пустыню и скрыяшися 40 дний в пещере. Иоанн убо тамо воспитася пребываше в пустыни до дне явлениа своего к Израилю». Говоря о браке в Кане Галилейской, он прибавляет: «имя же жениху Симон, иже и по днех малех последова Иисусу». О жизни Богоматери после вознесения Спасителя говорится: «Видевше же пречистая и пресвятая Богородица сыновне на небеса вознесение, множае себе вдавше пощению и коленопреклонению, якоже рече Андрей архиепископ крытский, яко даже и до ныне места коленом ея, на мраморех святаго Сиона суть и на камени лежание, идеже мало естественный сон приемля». Рассказ об успении Богоматери взят автором в сокращенном виде из Слова Иоанна Солунского.
2) Апокрифические сказания о свв. апостолах
Другой цикл апокрифических сказаний составляют сказания о св. апостолах78, которые у древних церковных писателей упоминаются под именем преданий, наставлений (διδαχαὶ, διδασκαλία, διατάξεις τῶν ἀποστόλων), деяний (πραξεις, acta, actus), путешествий (περίοδοι, itinera), чудес (θαύματα, miracula), страданий, мучений апостолов (μαρτύρια, passiones). Сюда относятся как те апокрифы, которые явно составлены по подражанию каноническим апостольским писаниям (деяниям и посланиям), так и разные позднейшие сказания, возникшие впоследствии под влиянием народных преданий. Еще апостол Павел в послании к Солунянам указывал на ложное послание, распространяемое от его имени (2Фес.2:2). В послании к Титу (Тит.1:14) он запрещает внимать иудейским басням и постановлениям людей, отвращающихся от истины, а в послании к Тимофею (1Тим.4:7) он называет подобные басни негодными и бабьими баснями: негодных же и бабьих басен отвращайся, а упражняй себя в благочестии. Апокрифические сказания об апостолах известны нам как общие сказания об апостолах (Acta apostolorum), каковы: апокрифическая история апостолов Левкия Харина (Λεύκιος Χαρῖνος, по другим Левкия и Харина, Λεύκιος καὶ Χαρῖνος) и история апостолов Авдии, первого епископа вавилонского79, и как отдельные сказания о разных апостолах. Уже в древних, греческих и латинских, индексах упоминается много сказаний об апостолах. Не имея в виду в настоящее время отдельно и подробно разбирать эти сказания, мы здесь перечислим только те из них, которые известны в славянских переводах, по славянским рукописям. Эти сказания следующие: 1) Путешествия апостолов (περίοδοι καὶ διδαχαὶ τῶν ἀποστόλων, в славянских индексах – обходы апостольстии), под заглавием: слово святых апостол Петра и Андрея, Матфея и Руфа и Александра (напечатано в Памятн. отреч. литерат. II, 5–17); 2) Деяния и мучение святых и славных апостол Петра и Павла (у Тишендорфа: Acta apost. apocrypha, 1–39; в сборн. Ундольского XV в. № 1299; в Торжественнике XVI в. Солов. библ. № 370); 3) Деяния апостола Павла и великомученицы Феклы, сохранившиеся в отрывке XI в. (Древн. памятн. русского письма и языка, 170–171) и в глаголической рукописи (смотр. Апокрифические жития святых в глаголических списках И. Срезневского. Сведения о малоизвестных памятн. LXXIV); 4) Деяния апостола Филиппа (у Тишендорфа: Acta apost., 75–94; в Четь-минеи Ундольского, № 1187; в сборн. XVI в. Императ. публичной библ. № 84, Описание А. Ф. Бычкова, стр. 436; в ноябр. Минеи Солов. библ. № 623); 5) Деяния и мучение апостола Фомы (у Тишендорфа: Acta apostol, 190–234; 235–242; в Четь-минеи Ундольского. № 1187; в ркп. XVI в. Импер. публичной библ. № 436; у Г. Ягича в Starine V, 96–108; в Синод. сборнике XVII в. № 331; в ноябр. Минеи Солов. библ. № 622); 6) Мучение апостола Матфея (у Тишендорфа: Acta apostol. 167–189; в ноябр. Минеи Солов. библ. № 622); 7) Житие св. Иоанна Богослова (у Тишендорфа: Acta apostol. 266–276; у Цана: Acta Ioannis; в ркп. XVI в. Император. публичной библиотеки, № 84; в сборнике Солов. библ. № 804; напечатано по лицевому списку XVII в. в Памятн. древней письменности 1879 г.); сказание об Иоанне Богослове ученика его, Прохора, об обстоятельствах написания Апокалипсиса и кончины Иоанна (встречающееся в списках Апокалипсиса, в Минеях и разных сборниках, напр. в сборн. Солов. библ. № 883; напечатано Срезневским в Малоизвестных памятн. LXVI-LXVII); слово о св. Иоанне Богослове, како научи человека писать иконы (в сборн. XVII в Импер. публ. библ. № 30); 8) Житие св. апостола Иакова, брата Господня по плоти (в ркп. XVI в. Импер. публ. библ. № 84); Слово св. апостола и евангелиста Марка (там же); 10) несколько мелких апокрифических заметок об апостолах: сказание об апостоле Нафанаиле, заключающее объяснение того, почему Господь сказал ему: «видех тя под смоковницею» (в Синод. сборнике XV-XVI в. Отд. II, 3, № 316; в Златоусте XVI в. Солов. библ. № 362); о крещении св. апостолов, что Господь своими руками крестил апостола Петра (в сборн. XVII в. Импер. публ. библ. № 45); кто из апостолов кого крестил (ркп. XVII в. Императ. публич. библ. № 44). – Кроме житий с именем апостолов и евангелистов, встречается несколько сочинений в рукописях, или упоминаются в индексах; таковы: Слово Иакова, брата Господня, о святой неделе (в Златоусте XVI в. Сергиевой лавры, № 144); Варнавино евангелие, Варнавино послание, Петрово обавление (Πέτρού ἀποκάλυψις), Павлово хождение по мукам, Вопросы Иоанна Богослова Господу на Фаворской горе и Вопросы Иоанна Аврааму на Елеонской горе.
3) Апокрифические сказания о святых
Наряду с апокрифами об апостолах, с первых же веков христианства стали появляться и апокрифические сказания о мучениках и вообще о святых. Некоторые из них обращали на себя внимание соборов. В 63 правиле шестого вселенского собора (Трулльского) сказано: «Повести о мучениках (μαρτυρολόγια), врагами истины лживо составленныя, дабы обезславити христовых мучеников и слышащих привести к неверию, повелеваем не обнародовати в церквах, но предавати оныя огню. Приемлющих же оныя, или внимающих оным, как будто истинным, анафематствуем»80. На этом основании в индексы апокрифических книг стали вносить подложные жития мучеников и святых. Уже в разных греческих и латинских индексах упоминаются мучение Георгия и житие Кирика и Иулитты; в славянских списках к ним прибавляются другие: «Суть же и о мученицех словеса криво складена, а не тако, якоже истина их (о них) писана в миниах-четьих и в пролозех, яко се: Георгиево мучение, рекше от Дадияна царя мучен, он бяше мучен от Диоклитиана царя; Никитино мучение, нарицающе его сына Максимьянова царева, иже бе сам мучил, все же то лгано, вся же суть та прилог обличает; Еупатиево мучение что седмижды умер, а семью ожил; Климентово мучение Анкирского, и Феодора Тирона, еже о змии и Иринино мучение несогласна суть, и иных мнозех...» В славянских рукописях встречаются: 1) Апокрифическая повесть о Георгии (в Синод. сборнике XVI в. Отд. II, 324; в Трефологии Хлудова, № 169; в Торжественнике Хлудова, № 195, по которому Житие Георгия напечатано г. Веселовским вместе с греческим текстом в Разысканиях в области духовных стихов, – смотр. Прилож. к XXXVII тому Записок Академии наук 1880 г.; напечатано в Памятн. отречен. литерат. II, 100–111); 2) Житие св. мученика Никиты, в Рум. муз. № 436; у Ундольского сборн. №№ 1253 и 1296; в Муз. Киевск. акад. № 520; по списку Румянцевского Торжественника начала XVI в. № 436 напечатано в Памятн. стар. литер. III, лист. 146–149 и в Памятн. отреченн. русск. литер. II, 112–130); 3) Сказание о св. Макарии Римском, или Слово о трех мнисех, како находили св. Макарья от рая поприщ 20 (напечат. в Памятн. стар. литер. III, 135–142, и в Памятн. отреченн. русск. литерат. II, 59–66; 66–77), Хождение Зосимы к Рахманом, Житие отца нашего Зосимы (напечатано там же, стр. 78–92); 4) Житие великомученика Феодора Тирона (напечатано там же, стр. 93–99, и в Памятн. древностей Прохорова, кн. 1, 1864 г., стр. 58–64, в февр. Минеи Солов. библ. № 626; греческий текст у г. Веселовского: Разыскания в области русских духовных стихов, Записки Академии наук 1880 г., том XXXVI, кн. 1); 5) Житие священномученика Ипатия (напечатано в памят. отреченн. литерат. II, 121–145); 6) Мучение св. мучен. Ирины (напечат. там же, стр. 146–163); 7) Житие мученика Димитрия Солунского (в Трефологии Хлудова, № 162); 8) Святых седми отрок иже в Ефесе (в Торжественнике XVI в. Солов. библ № 369, Анзер. скита 83 и в сборн. Солов. библ. № 884).
4) Апокрифические сказания эсхатологического характера
Цикл эсхатологических сочинений вообще составляют все сказания, в которых изображаются кончина мира, пришествие антихриста и последний страшный суд, за которым последуют блаженная жизнь праведных и вечные мучения грешников. Сюда относятся прежде всего все апокалипсические сочинения с именем Иоанна Богослова, каковы: Богомильская книга Иоанна, греческий апокрифический апокалипсис Иоанна, славянские Вопросы Иоанна Богослова Господу на Фаворской горе, Вопросы Иоанна Аврааму на Елеонской горе и Вопросы о праведных душах, а потом и те разнообразные сказания, которые возникли вообще на основе апокалипсических идей. Известно, что на основании слов Спасителя, сказанных апостолу Петру об апостоле Иоанне: если Я хочу, чтобы он пребыл, пока прииду, что тебе до того (Ин.21:21–23), образовалось мнение, что апостол Иоанн не умер, но будет жить до второго пришествия Спасителя и перед кончиной мира явится вместе с Енохом и Илией, мнение вошедшее в житие Иоанна, приписываемое ученику его Прохору, в разные апокрифическия сказания и между прочим в Беседу трех святителей. Поводом же и образцом при составлении апокалипсических сочинений с именем Иоанна Богослова послужили, разумеется, канонический апокалипсис Иоанна и евангельское сказание о том, что Спаситель с Петром, Иаковом и Иоанном беседовали на горе Елеонской о разрушении Иерусалима и храма и о знамениях второго пришествия и кончины мира (Мф.24:3), а во время преображения на горе Фаворской присутствовали Петр, Иаков и Иоанн, а Моисей и Илия беседовали с Господом (Лк.9:28–36), и предметом их беседы, по учению отцов церкви, были тайны царствия Божия. Эти тайны и служат предметом апокалипсических сочинений Иоанна. Начало распространения таких сочинений падает на время распространения манихейского учения; главным же рассадником распространения их впоследствии сделалось богомильство, возникшее из гностико-манихейского учения.
1) Среди богомилов, в Болгарии, составилась книга Иоанна Liber Sancti Ioannis apocryphus, как она названа в индексе папы Геласия81. Пока не был издан Тишендорфом греческий подлинник апокрифического апокалипсиса Иоанна, или славянских вопросов Иоанна Господу на горе Фаворской, книгу Иоанна смешивали с этим апокалипсисом, или считали ее богомильской переделкой этого апокалипсиса; но при сравнении ее с апокалипсисом открылось, что она составляет отдельное от него сочинение. Существенное отличие книги Иоанна от апокалипсиса заключается в том, что главный преобладающий в ней элемент космогонический и состоит в изложении богомильского учения о сотворении мира, о двух началах, добром и злом, о творении неба и земли, о падении Сатанаила и ангелов... и только в последней части говорится о кончине мира; в апокалипсисе же Иоанна нет ничего о начале мира и о творении неба и земли, а с самого же начала идет речь о признаках кончины мира и второго пришествия Спасителя, и все содержание апокрифа чисто эсхатологического характера. Поэтому, если может быть вопрос о влиянии апокалипсиса на книгу Иоанна, то только в последней ее части, где, действительно, есть много сходного с апокалипсисом. 2) Сам же апокалипсис Иоанна82 с одной стороны есть очевидное подражание каноническому апокалипсису и, подобно ему, хочет открыть разные тайны, особенно относительно кончины мира, пришествия антихриста и загробной жизни, а с другой стороны, по Форме своей, представляет ряд вопросов и ответов и совершенно походит на те народно-книжные произведения, возникшие из смешения церковно-библейских и народно-мифических сказаний, в которых излагаются разные недоуменные предметы, возбуждавшие любопытство человека, но не объясненные ни в каких книгах. Время происхождения апокалипсиса относят к V веку, когда появились так называемые «Видения Даниила», под влиянием которых он составился; самые старшие греческие рукописи апокалипсиса относятся к Х в., по юго-славянским рукописям он становится известен с XIII в., но перевод его на славянский язык был сделан, вероятно, раньше. В русских редакциях, которые вообще сходны с болгарскими и сербскими списками, апокалипсис под заглавием: «Вопросы Иоанна Господу на Фаворской горе» нередко смешиваются с «Вопросами Иоанна Аврааму» и особенно с «Беседой трех святителей», в которую из апокалипсиса вошли многие вопросы эсхатологического характера. При сличении славянского перевода в юго-славянских и русских рукописях с греческим текстом можно видеть, что перевод сделан близко к подлиннику. Некоторые места в апокалипсис перешли из «Видений Даниила», апокалипсиса Ездры, слова св. Ефрема Сирина о кончине мира и страшном суде и из книги Еноха, которая была главным и общим источником для всех апокрифических сказаний о последних временах и кончине мира. Влияние апокалипсиса Иоанна отразилось во многих указанных ниже сочинениях, каковы «Вопросы князя Антиоха и ответы Афанасия», «Слово Мефодия Патарского», «Беседа 3-х святителей» и «Люцидариус». Вопросы Иоанна Богослова Аврааму на горе Елеонской и Вопросы Аврааму о праведных душах83 на греческом языке в отдельном виде не встречаются, а существуют только в славянской письменности; они, впрочем, и составляют только переделку апокалипсиса Иоанна или Вопросов Иоанна Господу на Фаворской горе и отличаются от них во-первых тем, что в Вопросах Иоанна Господу говорится вообще о кончине мира, втором пришествии Спасителя и страшном суде, а в Вопросах Иоанна Аврааму решаются отдельные вопросы о будущей жизни, и во-вторых тем, что местом беседы вместо Фаворской горы служит гора Елеонская, а вместо Спасителя Иоанн обращается к Аврааму. Для того и другого изменения можно указать основания. На горе Елеонской, как мы уже заметили, Иисус Христос беседовал с учениками о втором пришествии и кончине мира; об Аврааме у иудеев было предание, что Бог позволил ему еще при конце земной жизни вкусить от источника жизни вечной, что в загробном мире Авраам вместе с Исааком и Иаковом сидит при вратах ада, как судья над грешниками; в Евангельской притче о богатом и Лазаре Авраам представляется принимающим души праведных на свое лоно. Под влиянием этой притчи и иудейских преданий образовались упоминаемый у Епифания апокалипсис Авраама и два славянских апокрифа «Откровение» и «Смерть Авраама», в которых рассказывается о вознесении Авраама архангелом Михаилом на небо, где ему показаны были мучения грешников и где даже ему самому позволено было Богом произвести опыт суда над грешниками84. Весьма понятно поэтому, что апостол Иоанн обращается к Аврааму за разрешением тайн загробного мира. 3) Апокалипсис апостола Павла (Παύλου ἀποκάλυψις, Павлово обавление) в славянской переделке под заглавием «Слово о видении св. апостола Павла» (у Тишендорфа: Apocal. apocryphae, 34–69; в сербск. сборн. XV в. Севастьянова, № 43; в сборн. XVII в. Императ. публичной библ. Опис. стр. 435). – В Апокалипсисе изображается хождение апостола Павла по мукам и райским обителям. Ангел, по просьбе апостола, восхищенного на небо, сначала показывает ему исход из мира души праведного и грешного человека, а потом проводит его по местам блаженства праведных и мучения грешников, объясняя, где за какие грехи мучатся разные грешники. При сравнении славянского перевода апокалипсиса с греческим текстом, открываются между ними некоторые разности. Вначале греческого текста рассказывается, что апокалипсис был открыт апостолу в то время, как он был восхищен в рай, что он долго потом был неизвестен и найден был по указанию ангела в царствование Феодосия Великого в основании дома апостола в Тарсе; в славянском Видении этого рассказа нет. Видение начинается жалобой природы на беззакония людей, которой нет в греческом тексте и которая составляет, вероятно, славянскую вставку. Она и встречается в славянских рукописях отдельно от Видения. В таком отдельном виде мы встретили ее в Измарагде Соловецкой библиотеки (№ 270) и напечатали в Православном Собеседнике в 1858 г. Есть в Видении и другие подробности, которых нет в греческом подлиннике, как, например, в объяснении ангела, за какие грехи мучатся в разных местах грешники. Апокалипсис упоминается в Декрете папы Геласия и других древних индексах. Когда сделан перевод апокрифа на славянский язык, определить нельзя; но можно предполагать, что он явися довольно рано и пользовался известностью. В известном Слове Христолюбца, которое относят к XIII–XIV в., описывается кровавый облак и говорится, что это молитва человеческая, смешанная с беззаконием; последнее выражение взято из Видения, где ангел показывает апостолу «облак огньн, распростерт над мир весь», и объясняет, что это «безаконье, смешено с молитвою грешных». Между духовными стихами есть два стиха: «Плач земли» и «Прощание души с телом», которые составлены, несомненно, под влиянием Видения. В стихе «Плач земли» изображается та же жалоба природы на беззакония людей, которой, как сейчас указано, начинается Видение, а основа стиха «Прощание души с телом» взята из того места Видения, где описывается разлучение души праведной с телом: «и взяша (ангели) душу ту три крат рекше: душе познай свое тело, отнюдуже изыде. достоит бо тебе паки обратитися в тело свое в день воскресения, да воспринимеши обетованья Богом». Отрывки из Видения апостола Павла переходили в народные картинки. Такова, напр., народная картинка, изображающая ангела-хранителя, с выписками из Видения, описанная А. С. Уваровым в Русск. Архиве 1864 г. (Образ ангела-хранителя с похождениями. Отрывок из русской символики.) 4) Апокалипсис пресв. Богородицы (Ἀποκάλυψις, τῆς υπεραγίου Θεοτόκου περὶ τῶν κολάσεων καὶ πῶς καὶ ὄποι κολάζονται καὶ περὶ μεανοίας), известный под именем «Хождения Богородицы по мукам», (в ркп. Сергиевой лавры в сборн. XII-XIII в.; у Хлудова в сборнике XVII в. (421); в ркп. XVIII в. Муз. Киев. акад. (274 и 461); напечатано в Памятн. старин. литер. III, 118–124; в Памятн. отречен. литер. II, 23, 39; у Срезневского вместе с греч. подлинником в Древн. Памятн. языка и письма; Известия Акад. Наук, X, 551–578). И в этом апокалипсисе так же, как в апокалипсисе апостола Павла, по просьбе Богоматери, ангелы с четырех стран света, от востока, запада, севера и юга, проводят ее по всем отделениям ада и показывают ей мучения грешников, объясняя, кто за какие грехи мучится. Осмотрев все мучения грешников, Богоматерь просит архангела и ангелов вознести ее на высоту небесную и поставить перед престолом невидимого Отца, молится за грешников, прося их помиловать, или позволить ей самой мучиться вместе с христианами. Но Спаситель не согласился на ее просьбы, сказав, что грешникам даны были все средства для спасения, но ради молитв Богоматери, ангелов и святых, дает им, мучащимся день и ночь, покой от мучений, от великого четверга до святого пентикостия (πεντηκόστιου, пятидесятницы). Сравнительно с греческим подлинником, в славянском переводе есть прибавления. Таковы, например, то место, в котором между мучащимися грешниками перечисляются и те, которые считали божествами «солнце и месяц, землю и воду, и звери и гады от камени ту устроя Трояна, Хорса, Велеса, Перуна»; также слова Богоматери, что она молится не за жидов, а за христиан, и ответ на них Спасителя: «как же я их помилую, они братии моей не помиловали?» Их нет в греческом тексте. – Влияние «Хождения Богородицы по мукам» резче всего отразилось на духовных стихах о страшном суде; в них Богоматерь также представляется ходатайствующей перед Богом за грешников до того, что готова вместе с ними мучиться. – 5) Варфоломеевы вопросы Богородице (по Паисиевому сборнику XIV в. напечатаны в Памятн. отреченн. литературы, II, 18–22). Варфоломеевы вопросы относятся к тому же разряду апокрифов, как и Вопросы Иоанна Богослова Господу. Они начинаются вопросами к Спасителю о том, куда Спаситель сходил с креста после распятия. Спаситель рассказывает о схождении в ад, разрушении его твердынь и изведении из него Адама и всех патриархов. В рассказе этом видно влияние Слова Евсевия Александрийского. Далее следуют вопросы об Адаме, об ангеле-мстителе, о душе праведной. После вопросов к Спасителю следуют вопросы к Богоматери о благовещении: «како зачат невместимаго, или како поноси толико величество?» Но, едва Богоматерь, уступая неотступной просьбе апостолов, начала рассказывать о тайне благовещения, как явился Спаситель и остановил ее, сказав, что мир не может снести сей тайны: «аще ли повеси, то скончается вся тварь днесь». Он велел апостолам лучше предлагать вопросы Ему самому: «да научу вы. еще бо 7 дни и взыду ко Отцу моему». Апостолы предложили несколько вопросов эсхатологического характера – о бездне (адове) и о противнике, т. е. диаволе, который в образе змия был связан веригами огненными и держим 660 ангелами. – Поводом к составлению всех таких сочинений, как Вопросы Иоанна Богослова Господу, Аврааму, и Варфоломеевы вопросы, послужило, конечно, то, что, по свидетельству Евангелия, Спаситель со дня воскресения до вознесения на небо постоянно являлся апостолам и беседовал с ними о тайнах царствия Божия (Лк.24:15–48). Кроме этих апокрифических сочинений в древней письменности было много других эсхатологических сочинений. Перечислим эти сочинения:85 1) Сивиллины книги, или Сивиллины пророчества (I-III в.), в которых, между прочим, излагаются пророчества о кончине мира по истечении 7000 лет от сотворения мира. – 2) Житие Андрея Юродивого (напечатано в Четь-минеях митр. Макария, издан. Арх. коммиссией, под 2 октября), в котором вставлено сказание о судьбе Константинополя и о кончине мира, взятое из Видений Даниила86. – 3) Слово св. мученика Ипполита о Христе и антихристе и другое подложное Слово Ипполита87. – 4) Слово св. Ефрема Сирина на пришествие Господа, на скончание мира и на пришествие антихриста. – 5) Слово Палладия мниха о кончине мира. – 6) Житие Иакова Жидовина, крестившегося при Ираклии, о кончине мира и об антихристе (в ркп. Солов. библ. № 233). – 7) Слово Мефодия Патарского о царствии язык последних времен88. В Слове рассказывается о том, как возникли разные царства от начала мира, или от Адама, и сообщаются откровения или предсказания о будущих событиях до последних времен мира, которыми признаются времена после седьмой тысячи лет от создания мира. Знамением наступления последних времен считаются завоевания по всей земле измаильтян. При этом описывается явление Гога и Магога и всех нечистых народов, которые заключены в северных горах Александром Македонским, и пришествие антихриста. Наконец, явится знамение Сына человеческого, который придет на облацех небесных, со славою многою, и тогда настанет последний суд. При описании последнего суда заметно влияние Апокалипсиса или Вопросов Иоанна Богослова. Слово не принадлежит Мефодию Патарскому, который умер в 310 году, его приписывают св Мефодию, патриарху Константинопольскому, умершему в 846 г. Слово Мефодия у нас было известно с первых времен письменности; уже Нестор указывает на него, приводя рассказ о Гоге и Магоге; в рукописях же оно встречается очень часто. 8) Житие Василия Нового († 944), в котором описывается хождение по мытарствам Феодоры, кормилицы Василия, и видение страшного суда инока Григория, написавшего Житие св. Василия89. – 9) Эпистолия о неделе90. – 10) Житие Макария Римлянина. «Слово о трех мнисех, како находили св. Макария», или «Житие святаго и преподобнаго отца нашего Макария, иже близ рая обретен за 20 поприщ»91. В древние времена Житие Макария было весьма распространено. В XIV в. Новгородский арх. Василий ссылался на него в доказательство существования земного рая. – 11) Хождение Зосимы к рахманам92; на него также указывал арх. Василий (напечат. в Памятн. стар. русск. литер. III, 134).
5) Апокрифы смешанного содержания, или апокрифические сборники смешанного характера
Апокрифы, как замечено выше, возникли из стремления восполнить пробелы, или недостающие подробности в рассказах священных книг библейской и церковной истории, или объяснить трудные и неясные в них места. Дополнительные и объяснительные подробности, составлявшия самую существенную и и интересную сторону апокрифов, стали впоследствии выделять из огромной массы апокрифических сочинений и вносить в особые сочинения, или сборники энциклопедического характера, назначавшиеся для общенародного употребления. Из таких сочинений особенной популярностью пользовалась на востоке «Беседа трех святителей», а на западе «Луцидариус». В виду того, что Беседа чрезвычайно часто встречается в древних наших рукописях и мы ниже печатаем ее по трем соловецким спискам, позволяем себе несколько остановиться на ней.
Беседа трех святителей, Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста93, имеет вид сборника, составленного из разных, преимущественно апокрифических и легендарных сочинений. Когда и где она составилась определить нельзя, как нельзя точно определить происхождение всякого сборника, составленного не вдруг и не одним лицом, а постепенно и разными лицами. Известно, что сборники кратких сведений о замечательных лицах и событиях исторических, мудрых изречений разных знаменитых лиц о разных предметах, замысловатых загадок, вопросов и ответов о недоуменных вещах начали составляться очень рано из разных источников – из книг св. Писания, писаний отеческих, из Палеи, хроник и хронографов, из сочинений древних поэтов, философов, историков и ораторов. Эти сборники носили разные названия, каковы: Памятные записи, например Ὑπομνηστικόν Иосифа, напечатанный в сборнике апокрифов Фабриция (vol. II) и содержащий в себе перечень замечательных лиц и событии библейской и священной истории; Антологии, или Цветники, и Пчелы, каковы сборники Максима Исповедника (VII в.) и инока Антония; Вопросы и ответы, каковы Вопросы князя Антиоха и ответы Афанасия (VII в.): Περὶ πλείστων καὶ ἀναγκαίων ζητημάτων τῶν ἐν ταῖς θείαις γραφαῖς ἀπορουμένων καὶ παρὰ πᾶσι χριστιανοῖς γινώσκεσθαι ὀφειλομένων94. Состязание или прение между противниками, каково Прение Панагиота со Азимитом95; Беседа между несколькими лицами, как Беседа трех святителей; Разговоры между учителем и учеником, как западный сборник Луцидариус. Для того, чтобы подобным сборникам придать большее значение, их приписывали разным знаменитым лицам. Из лиц библейских в этом случае чаще других употреблялись имена премудрых царей израильских, Давида и Соломона, как это мы встречаем в сборниках священных загадок, в Иерусалимской беседе и голубиной книге. Царь Давид был известен всему народу по своей премудрой книге Псалтырь, а Соломон – по книгам Притчи, Премудрость и Экклезиаст. О премудрости Соломона в Библии сказано: «и даде Господь смысл Соломону и премудрость многу зело... и исполнися разума Соломон паче разума всех древних сынов и паче всех мудрых египетских» (3Цар.2:35; 3Цар.4:29–30); царица Савская нарочно приходила к Соломону испытать его мудрость, и они предлагали друг другу разные загадки (3Цар.10:1–5). Отсюда имя Соломона как у иудеев, так и у христиан сделалось центром, вокруг которого сосредоточивались самые разнообразные сказания, а вопросная форма, форма разговора, беседы, притчи и загадки дали форму разным апокрифическим сочинениям (таковы рассказы в Талмуде, повести о Соломоне и Китоврасе, разные загадки и проч.). Из лиц новозаветной библейской истории чаще других, как авторы апокрифических сочинений, выставляются апостолы Павел и Иоанн Богослов. Иоанн Богослов был любимым и ближайшим учеником Спасителя, так что имел дерзновение обращаться к Нему с вопросами в разных недоуменных случаях; ему открыты были тайны царствия Божия и судьбы мира в Апокалипсисе, отсюда естественно, как мы уже заметили, могли возникнуть с его именем указанные выше эсхатологические сочинения. Из отцов церкви особенной популярностью пользовались имена Василия Великого, Григория Богослова и Иоанна Златоуста. В старых рукописях сохранилось множество псевдонимных слов, поучений и посланий, означенных именами того или другого из этих святителей; но есть и такие сочинения, на которых выставляются имена всех этих трех святителей вместе, как все они вместе соединяются в церковных праздниках, в церковных молитвах и песнопениях, в изображениях на иконах. До нас дошло Слово Иоанна, епископа Евхаитского (в конце XI и начале XII в.), на собор трех святителей, в котором объясняется причина этого соединения их вместе96. В Константинополе «между учащимися словесному наказанию книжному» происходили частые прения о достоинстве и преимуществах святителей, кто из них выше по учению и образу жизни, так что образовались разные партии, стоявшие за того или другого святителя. Наконец, сами святители явились Иоанну, епископу Евхаитскому, и сказали ему: «мы едино есмы у Бога и ничтоже несть в нас супротивно или распренно... и яже научени быхом, тако и предахом, и первый убо в нас несть, ниже вторый такожде. Сего ради встав повелевай сварящимся нас ради не разделятися... В един день совокупи нас, якоже тебе подобно о праздници нашем сътворити, и прочим предай, яко мы едино есмы у Бога». Иоанн объявил всем об этом видении и установил праздновать всем им в один день 30 января.
Беседа, конечно, не может принадлежать трем святителям; она названа их именем для придания ей большего авторитета и в виду существовавшего обычая от их имени производить прения по разным богословским вопросам. В первый раз «Вопросы и ответы», с именами, впрочем, только двух святителей, Григория Богослова и Василия Великого, мы встречаем в Сборнике Святослова 1073 г., который, как известно, переведен с одного греческого сборника IX–X в. Здесь, в форме отдельной статьи, составляющей перевод с этого сборника, помещен ряд вопросов и ответов о воплощении Сына Божия, о духовности существа Божия, о невозможности видеть Бога, и о том, как надобно понимать те места св. Писания, в которых говорится о видении Бога97. Так как некоторые98 в этой статье находят «первичную редакцию Беседы», то неизлишне будет привести ее здесь вполне.
«Въпроси в отъвети. Григора богословьца и василия. василии: Чьто есть начало. Григория прьвая вина, вторааго виновьнааго. василь. се ли въторое. виновьное суштьне въселися в девичу утробу. Григор. сущьне. василь. какоже ны е разумети. яко суштеемь а недеиствъмь съниде. Григор. иеремия рече. се Бог наш не приложиться ин к нему. и прокое по семь на земли явися и с человекы пожи и человек е. и кто разумееть и. василь. да аште суштьно съниде явился бы убо девици и виден бы ею. якоже в неи съподобивъся вселити. Григор. ни тъ явися ни (га) виде его. василь. то инъде буде въселился в неи видела бо и вы99. Григор. то ильма же мы не видим своих душь. то де или не имам их. василь. вемы яко имамы душа. Григор. видеаше и Мария яко оутрь бе в неи Бог. нъ имуштии святый дух ведять яко имуть и от действа. аште и не видять духа. василь. святии видеша Бога. а святаго духа не видеша. Григор. кто ся видели. василь. Аврам прьвое. яви бо ся рече Бог авраму. Григор. явися Бог не естьствъмь нъ явлениемь. рече бо Бог. авраам възвеселися. да видить дьнь мои и виде и възрадовася. не мене но мои. не временьный дьнь наричан свет его наричеть дьнь. василево. то ни ли яков виде рек. видех Бога лицемь в лице и спасеся душа. Григор. в мьчьте акы человека виде и т зьря. и аггельскыи же путь в виду лествичьнеемь виде акы с человекомь боряся противияшеся. василево. да от чесо убо рече Бога видех. Григор. от действа еже бы на стегне. и о въсхода и схода аггельска имьже и покошьне преименовася издраиля. василево. или Иов рек слышаниемь убо слуха слышах тя прежде нынеже око мое виде тя. Григор. нъ въ бури и в облацех. василь. то ни ли моусии же лицьм славьн бе. о немьже речено бы. ако усты к устом беседуя к нему а не притъчаами. Григор. приложи и славу господню виде а не естьство божие глаголет бо и възва Господь моусия и среде облака видеаше славы его беаше акы огнь поля. василь. ни ли Илья. иже ся въсхыти. Григор. ни ли Илья. слыша бо глас тънък утребо рече изидеши и станеши пред Господьмь. на горе. и се минеть Господь и дух крепък разоряя бы и съкрушая горы. пред Господем. и по дусе троус нъ не в тротее Господь. и по трусе огнь, нъ не в огни Господь. и погни глас хлада тънка туже Господь. иже Илия положи овьчину на лице свое. не бо съме розумети. василь. ни ли Исаия рек. видех Господа и серафима стояшта круг его. Григор. не тъчыя исаия не виде. нъ и серафима видять (не видять?). исаия бо вид виде. писано бо е вид иже виде исаия серафимыма имьже и крила сять закрывааху девема лице не трьпяште видети славы божия. да ельмажети больши сяще небсъныих духов. ту нужда е ни подисодштиим видети. василиос. да како убо пророк глаголет видех Господа седяща на престоле и все воиньство предьстояше одеснуя и о левуя. и иньжде придошаа же аггели предъстати пред Господьмь. и пакы аз есмь Гаврил престояи предь Господьмь. да како симь сице глаголемомь безлъжа глаголеши невидима Господа от духовьныих чин, или лъжуть пророци сии аггели. Григор. ни сии лъжять ни видеша Бога. Бога бо невиде никтоже нъ единочадыи якоже е писано. василь. аще сю видели то не лъжуть. Григории. да аште ти сю видели то Господь лъжеть. аще ли не сю видели то сии лъжуть. да тебе едина часть лъжеть. василии да чьто убо противу сему речем. григории. въобразися нас ради слово, писано бо е. воиньство аггельско престояше одесную и о левую. и кто рече прельстить ахава и пакы придоша аггели. придеже и дьявол с ними. да по тебе и прельсть буде у Бога и пакы друг божии диявол беседоваше с Богом. въсходитьже на небеса. и съходить. нъ не буди ны сице се разумети. не бо есть неправьды пред Богъмь. и лъжа ни покои же части. да иже убо глаголють. видехом славу то истинують. подобьно и Господь истинуеть. естьствомь Бога не виде никтоже. нъ единочядый тъчью. а еже кто прельстит ахава. или еже приде дьявол назнаменуеть попуштение божие. тому бо не хотяшту или непонуштаюшту немощьное вьсем супротивне емоу сътворити. василь. ни ли аггельска естьства видять человеци. Григории. якоже и аггели божии естьства не видять такоже ни аггельска человеци. нъ славу тъчью. и тоже участьемь. василь. то аврам како виде. григории. акы человек темьже и тельцьи опреснокы акы человекомь готовляше. василь. Моуси како виде, григор. в виде огньне и възъва и рече аггел в огни пламене купиньна. василь. Мария господьня мати Гаврила како виде. григории. в образе человечьсте. темьже не вероваше размышлаюшти. василь. невидимаго ли ради естьства их не видели суть. или величьства деля славы яже я одрьжить. григории. обоего деля. василь. како еша аггели с аврамъмь и Господь по въскрьсении. григории. аггели акы слъньце исучаеть подълежашую влагу. к неиже аште приближаться ничесоже в свое естьство приемля. такоже и тии зеша (съеша?) подълежаштая брашьна. ничесоже в свое естьство приемлюште. Господь акы огнь вьсе дебелое приемля испепеляше оставляя комуждо свойство тъчьюже масло и фимиян штурит в свое естьство приемля. такоже и тъ по истине ие. и по притъчьному образу якоже сам веды присвои»100. Сравнивая эту статью с «Беседой трех святителей», можно судить о их взаимном отношении. Представляя сходство с Беседой по своей диалогической форме, статья эта однако не имеет никакого сходства по содержанию. В ней нет ни одного из тех вопросов, которые обыкновенно помещаются в Беседе; равным образом и в Беседе совершенно нет тех вопросов, которые означаются в статье; статья совсем не имеет характера сборника мыслей, изречений и сказаний о разных предметах, как Беседа, а представляет специальный и отдельный разговор об одном предмете – о непостижимости и невидимости Божества. Она могла дать только внешнюю форму Беседе; по образу разговора двух святителей, Василия В. и Григория Богослова, мог, конечно, образоваться в Форме Беседы трех святителей сборник разных изречений и сказаний о разных интересных и недоуменных предметах. Вот все, что можно сказать о первом начале и греческом источнике «Беседы трех святителей»; другого чего-нибудь, более подходящего к ней, в греческой письменности пока еще не встречается. – В некоторых редакциях Индекса ложных книг Беседа поставлена рядом с богомильскими апокрифами, приписываемыми болгарскому попу Иеремии: «ино лгано о Василии Кесарийстем, о Григории Богослове и Иоанне Златоусте вопросы и ответы, что от колика частей сотворен бысть Адам и что Прав царь другом Христа назвал, то поп Иеремия болгарский солгал»101. В этом можно находить указание, если не на происхождение Беседы от попа Иеремии Богомила, то на происхождение ее в Болгарии, по крайней мере в ее славянской редакции, и на связь ее с богомильским учением и богомильскими сочинениями. Первые вопросы в Беседе о начале мира, о сатане и ангелах богомильского характера и те же самые, какими начинается богомильская книга Иоанна. Очень может быть, что эта книга и послужила первой основой и первым источником для Беседы, по крайней мере для ее космогонической части. Выше мы назвали Беседу сборником; характер сборника в ней слишком очевиден. Она вся состоит из выписок из разных сочинений, иногда с указанием на эти сочинения; «от бытия», «от патерика римскаго», «от Премудрости Соломона». Выписки помещаются без всякой связи и какого-нибудь определенного порядка, как это мы встречаем во всех древних сборниках. После богомильской книги Иоанна, источником Беседы служили прежде всего разные апокрифические изложения первых глав книги Бытия о начале мира, сотворении неба и земли, ангелов и людей, о падении ангелов, Адама и Евы102 и особенно Палея, которая в своем изложении и толковании книги Бытия помещала разные апокрифические вставки и дополнения; в Палее и указанных изложениях, к ней примыкающих, мы находим все те космогонические сказания о начале мира, неба и земли, которые обыкновенно помещаются в первой части Беседы и первый источник которой мы указала в книге Иоанна. Указания на такие палейные изложения иногда попадаются в некоторых списках Беседы. Так, в списке Беседы, напечатанном Новаковичем в Starine VI, 47–59, перед Вопросами трех святителей помещено «Слово сказание от битиа о сотворении неба и земли». – В некоторых списках Беседы в заглавии замечается: «Вопрошение с толкованием списано от патерика римскаго». Этим замечанием, конечно, указывается на другой источник Беседы, именно на разные западные эсхатологические сказания, например, Диалоги или Собеседования св. Григория Великого о загробной жизни, легендарные сказания о чистилище св. Патрика и разные видения и рассказы о загробной жизни, которые заимствовались из жизни святых и помещались в патериках103. Это относится преимущественно к тем вопросам Беседы, которые касаются состояния душ по смерти. Но главными источниками этой части Беседы служили, конечно, апокалипсис Иоанна или Вопросы Иоанна Господу и Вопросы Иоанна Аврааму на горе Елеонской о праведных душах. После космогонических и эсхатологических элементов самую большую часть Беседы составляют, разумеется, собственно апокрифические элементы. Источником для апокрифической части послужили все апокрифические сказания, как ветхозаветные, так и новозаветные. При этом, впрочем, надо иметь в виду, что едва ли все апокрифические вопросы о разных библейских лицах и событиях могли быть заимствованы прямо и непосредственно из апокрифов, а, скорее всего, взяты опять из той же Палеи и хронографов, где собраны были апокрифические сказания, частью в сокращении, а частью вставлены целиком и в полном виде. В Беседе так же иногда вставляются целые небольшие рассказы апокрифические; так, например, в одном Соловецком списке (Сборн. № 889) вставлены богомильские сказания об иерействе Иисуса Христа, о том, как Христос плугом орал, о спутнике, или разбойнике, распятом со Спасителем; большей же частью апокрифические сведения о том или другом лице сообщаются в форме кратких вопросов и ответов. Например: «В. Колько пребысть Адам в раи? О. От шестого часу до девятого. В. Кому Господь первие сосла грамоту? О. Сифу, Адамову сыну. В. Кто от апостол не умер, жив? О. Иван Богослов». В другом списке: «В. Иоанн Богослов погребен ли или нет? О. Погребен бысть седмию мужи во Ефесе, стоял покровен дскою и посыпан землею, и уведаша граждане приидоша в 3 день, хотяще видети Иоанна, и роскопавше гроб и не обретоша тела его. В. Кто первие научи кланятися на восток? О. Моисей на горе аравитстей. В. Кто обличи Петра? О. Асала, раба Пилатова. В. Кто отвалил камень от гроба Господня? О. Единому ангелу имя Каноил, другому Азаил. В. Кто первый пророк на земли? О. Адам, как уснул в раю и видел во сне Христа распята на кресте, а Петра апостола распята стремглав, а Павла усекнута от Нерона. В. Который пророк не рожен Господа видел? О. Исаия пророк взят бысть из утробы матерней ангелом Божиим и несен бысть на облака и ту виде Господа и ста и поклонися ему, и паки вложен бысть в утробу матерню. В. Который человек по трижды на день умирает? О. Когда Господь расслабленного исцелил, и тот расслабленный по исцелении на распятии Господа по ланите ударил, и за то ему дал Господь муку, по трижды велел его на день зверю снедати, и зверь его снедает, он опять оживет, и он на день оживает трижды, а зверь его снедает трижды. В. Колико лет сотвори Богородица до благовещения Гавриилова? Колико лет бысть святая Богородица в дому Иоанна Богослова по вознесении Господни? О. 14 лет и 10 месяцев. В. Како имя человеку тому, иже крест Господень делал? О. Вальсамон, а делал из трех дерев из кипариса, певга и кедра. В. Како имя тому человеку, иже прободе Господа на кресте? О. Логин воин». Кроме того в Беседе очень много аллегорических толкований разных мест священного Писания или случаев из библейской и церковной истории. Например: «Что семь отмщений на Каина? Что есть роса аермонская, сходящая на горы сионския? Что есть пять хлеб и две рыбы? Что есть рече Господь: аще око твое или рука твоя соблажняет тя, отсецы ю от себе? Что высота небесная, широта земная и глубина морская? Отец и Сын и св. Дух. Что есть камень прибежище заецем? Камень – церкви, а зайцы – христиане, иже прибегают в церковь Божию от враг. В. Се море велико и пространно, ту гади, имже несть числа, животная малая с великими. О. Море весь мир, а гади погании язы́цы, и животная все человецы на земли живи, и малая с великими правовернии и маловернии. В. Ту корабли преплывают, змий сей, егоже созда ругатися ему? О. Корабли апостоли, ходяху по земли, проповедуя веру Христову, а змий враг ненавидит добра роду человеческому...» Таких аллегорических толкований особенно много в той редакции Беседы, которая в рукописях носит заглавие: «Премудрость царя Соломона, сына Давидова», например в Солов. Алфавит XVII в. № 17 (напечат. в книге А. Карпова «Азбуковники, или Алфавиты иностранных речей по спискам Соловецкой библиотеки. Казань, 1877 г.) и в списке Беседы, напечатанном князем П. П. Вяземским № 111. – Много также в Беседе вопросов и ответов, имеющих форму загадок и часто довольно смешного и шуточного характера, например: «В. Кое первое художество на земли бысть? О. Швечество; Адам и Ева сошиста собе одеяние из листвия смоковного. В. Стоял град на пути, а пути к нему нет, прииде к нему посол нем, принес грамоту неписанную. О. Град бысть ковчег, а посол голубь, принесе сучец масличный. В. Кто две смерти вкуси. О. Лазарь. В. Гроб ходяше, а мертвец в нем пояше? О. Иона во чреве китове. В. Что есть древян ключ, водян замок, заец ушел, а ловец потонул? О. Заец Моисей, а ловец царь Фараон. В. Что есть четыре орла одно яйцо снесли? О. Четыре евангелиста написали святое Евангелие. В. Что есть 12 кузнецов в 12 молотов на едином наковальне куют? О. Наковальня – слово Божие, а 12 кузнецов – 12 апостолов на четыре страны слово Божие по всей вселенной (проповедуют) и во второе Христово пришествие поставятся престолы, тогда и они сядут на 12 престолах судяще обоюнадесят коленома израилевыма. В. Живый мертваго бияше, а мертвый же вопияше. О. Живый есть звонарь, а мертвый же колокол. В. Что есть: стоит мост, а на мосту столб, а на столбе цвет во весь свет. О. Мост есть год, а столб великий пост, а цвет Христово воскресение, и празднуют вси людие. В. Что есть стоит бел щит, а на нем сидит сокол и прилетела сова и отогнала сокола? О. Белый щит – свет сей, а на нем сидит сокол, то есть правда, а прилетела злая сова, то есть кривда, и отгнала правду, а лжа кривда осталася. В. Что есть еже в Писании речеся: егда опустеет земля, и царь изнеможет, и сильнии его разыдутся, того ради разрушатся камени и городи и источники иссякнут, и ветри не возвеют, и пути великие опустеют, и престанут жерновы мелющия, и море великое умертвится, и многолиственная древа падут и опустеют плодовитая, и рабы и рабыни от глада изнемогут, тогда царица изыдет от престола своего, аки твердо заклепанная голубица излетает от гнезда своего. О. Земля опустеет, человек умирает, царь изнеможет ум человеческий, славнии разыдутся помыслы человечьи, разрушатся камени и города кости человечьи, источницы иссякнут слезы из очей не пойдут, ветри не возвеют дыхание, пути велиции опустеют гортань, престанут жерновы мелущие зубы, море великое умертвится утроба, многолиственная древа падут язык, опустеют плодовитая уста; рабы и рабыни от глада изнемогут руце и нозе, царица изыдет душа из человека».
Число вопросов в разных списках Беседы не одинаково; не одинаковы и сами вопросы. Чем позднее списки, тем больше в них разных вставок и прибавлений; в некоторых из них есть чисто русские вставки. Таковы, например, вопросы: «Которого апостола послал Бог в российскую землю? О. Андрея Первозванного. В. Которая икона явися человеку в земных недрах? О. Во граде Казане явися пресвятые Богородица образ, воина некоего девице, именем Матрене, ея же из земных недр иземши принесоша во град». При объяснении стоимости 30 сребренников, за которые Иуда предал Иисуса Христа иудеям, в одном списке прибавлено: «а русским числом считается то тридцать сребреник сто тысяч сорок тысячей и четыре тысячи рублев». – Вследствие разных вставок и прибавлений списки Беседы весьма разнообразны; но, несмотря на разнообразие, их можно однако ж подвести к следующим видам: 1) Списки, начинающиеся вопросами о Боге, ангелах и Сатане и прямо называющиеся Беседой трех святителей (Памятн. стар. русск. литер. III, 169–171; 2) Списки, начинающиеся вопросами об Адаме: От скольких частей создан бысть Адам, под заглавием: Слово Ивана Златоустаго, Василия Великого, Григория Богослова (в Памятн. отр. литер. II, 433–438; в Пам. стар. русск. литер. III, 171–178); 3) Списки под заглавием: «о оустроении словес Василиа, Григориа Теолога и Иоанна», начинающиеся вопросами Григория Богослова: Елисавети в кое время и в кое лето благовествова архангел? (Пам. отреченн. литер. II, 429–432); 4) Списки, начинающиеся вопросом: что есть высота небесная, широта земная и глубина морская, под заглавием: Вопрошение о беседе триех святителей Василиа великого, Григориа Богослова, Иоанна Златоустаго (в Пам. древней письменности 1880 г. вып. 1); 5) Списки, представляющие соединение Беседы с другими, подобными ей сочинениями. Таков, напр., сербский список, напечатанный в Памятн. отреч. литерат. II, 439–444: «С Богом починаем разумник сие есть учитель всем словом». В этом разумнике сначала перечисляются события ветхозаветной и новозаветной истории, случившиеся, по апокрифам, в разные дни месяца марта, потом следует перечисление разных царств и народов на земле, наконец излагаются те вопросы, которые обыкновенно помещаются в других списках Беседы. Таков же Соловецкий список Беседы, напечатанный в Описании Азбуковников Соловецкой библиотеки, под заглавием: «Премудрость царя Соломона, сына Давидова», представляющий соединение с Беседой разных аллегорических толкований. Аллегорические толкования свящ. Писания, событий библейской и церковной истории, встречаются во многих списках Беседы. В свою очередь и они заимствовали в свои сборники разные вопросы из Беседы и даже получали название и форму Беседы. Таков напр. сборник аллегорических толкований в рукописи Солов. библиотеки «Главник № 86», под заглавием: «Вопрошания и ответы Евангельских словес сказаны Василием и феологом Григорием. Василий рече: человек етер схождаше в Иерихом и в разбойники впаде. Вопрос: что есть Иерусалим? Что есть Иерихом?» (Лист. 318–328). Сюда же наконец относится список XVIII в. В. И. Григоровича104, составленный из разных источников. Указанное множество и разнообразие списков Беседы свидетельствует о ее популярности в древние времена. Разнообразием содержания и замысловатой формой загадки и притчи она чрезвычайно нравилась нашим предкам. Кроме множества отдельных списков, в старых рукописях постоянно встречаются выписки из нее; многие вопросы ее помещались прежде в азбуках. Наконец, Беседа имела, несомненно, влияние на разные духовные стихи, что преимущественно доказывает Стих о Голубиной книге.
Луцидариус есть собственно средневековый богословский сборник; но в нем к богословским сведениям, особенно в сокращенных его редакциях и переделках, столько примешано апокрифических и легендарных элементов, что он по справедливости вносится в историю апокрифической и легендарной литературы. Прототипом этого сочинения, говорит Н. С. Тихонравов в своем предисловии к изданию Луцидариуса в Летописях русской литературы, послужил Elucidarium, sive dialogus de summa totius christianae theologiae, приписываемый Ансельму Кентерберийскому, Гонорию Отенскому и др.105 Но та книга, которая под именем Луцидариуса известна в славянских рукописях, весьма много отличается от этого латинского сочинения; она составляет перевод сокращенной уже западной редакции, составляющей в свою очередь отчасти перевод и отчасти переделку латинского сочинения. Латинский Elucidarium, изложенный в форме разговора между учеником и учителем, состоит из трех книг или частей. В первой книге 33 главы, во второй – 32, а в третьей – 21; каждая глава в каждой книге содержит по нескольку вопросов и ответов. В кратком предисловии к книге автор говорит: Titulus operi, si placet, Elucidarium praefigatur, quia in eo obscuritas diversarum rerum elucidatur. Сочинение касается всех предметов в мире; в нем решаются вопросы о Боге, мире (о начале мира и его последней судьбе) и человеке (его создании, падении, искуплении и загробной жизни). Вопросы эти изложены в порядке и по образцу средневековых богословских систем и богословских сборников. Из такого обширного сборника впоследствии образовалась сокращенная редакция, популярная книга Луцидариус. При этом, сокращению и переделке подвергались главным образом первая и третья книги Elucidarium'а; из второй же книги вошло в Луцидариус только несколько вопросов. Содержание двух первых книг изложено в сокращенном виде и больше в перифразе, чем буквально, так что из 5, 6, или даже 10 вопросов, составляющих главу, в переделке остались два или три вопроса. Вместо выпущенных вопросов, вводились другие вопросы или вставки, взятые из разных других средневековых сборников. Так напр. в первой части Луцидариуса помещены космологические и космографические сведения о небе и земле вообще, и в частности о разделении мира на три части, о трех частях света, Азии, Европе и Африке, об Индии, Персии, Аравии, Месопотамии, о морях и морских островах, о землетрясении, о солнце, звездах, планетах и кометах, о луне и об изменениях луны, о происхождении молнии, грома, града, дождя и снега, о составе тела человеческого (между прочим о том, откуда являются у человека волосы, ногти, седина и проч.); баснословные рассказы об Индии и морских островах, серебряном и золотом; о циклопах и антиподах; о разных чудовищных людях, зверях, птицах и рыбах – совсем не находятся в подлинном латинском Elucidarium'е, а внесены в его сокращения и переделки из средневековых космографий, физиологов, бестиариев, травников, альманахов и планетников. За то в этих сокращенных редакциях выпущено много вопросов богословского характера, каковы, напр., вопросы: что такое зло, откуда оно и может ли оно происходить от Бога? Почему зло и злые и нечестивые люди успевают в мире, а добродетельные страждут? вопросы о свободном произволении человека и воздаянии за добро, о промысле Божием и предопределении, о малом числе избранных и проч. Такими вопросами изобилует преимущественно вторая книга Elucidarium'а, и потому она не вошла в народные редакции, как часть, мало доступная для большинства читателей. При всем том, однако же, в Луцидариусе много осталось и богословских вопросов, особенно недоуменных и возбуждавших религиозное любопытство. Таковы, напр., вопросы: как одно божество может быть триединым? как Бог находится на всяком месте и ни от единого места не умалится? где Бог был до сотворения мира? долго ли Сатанаил был на небе? зачем Бог сотворил его, когда знал о его падении? почему Бог не искупил диавола, как искупил человека? почему Бог для искупления человека не послал ангела, патриарха или пророка? почему на место падшего Адама Бог не сотворил другого человека? почему Спаситель не пришел на землю до потопа, или после потопа, во времена подзаконные? обладал ли Спаситель какими-нибудь знаниями в то время, когда был младенцем? почему до 30 лет Он не учил народ и не творил никаких чудес? почему крестился в воде? почему умер на кресте? когда Он сходил во ад? где находился в продолжении 40 дней со времени воскресения до вознесения на небо? Подобные вопросы весьма хорошо характеризуют направление средневекового западного богословия; они и взяты из разных средневековых богословских сочинений. Собственно апокрифическую часть в Луцидариусе составляют сказания о том, когда сотворены ангелы; отчего пал диавол; долго ли диавол оставался на небе; сказания о том, что Адам умер в Геброне и был погребен в раю; где находился рай; что имя Адама было взято от названия четырех стран света: востока, запада, севера и юга; как люди стали бы размножаться, если бы Адам не пал, – потомки Адама должны были оставаться в раю, пока не исполнилось бы число отпадших ангелов, – куда пошел и где жил Адам по изгнании из рая; что рождение Спасителя произошло в полночь; о чудесах при рождении Спасителя; почему для поклонения Спасителю приходили три волхва; почему от преследования Ирода святое семейство ушло в Египет, а не в другую какую-нибудь страну; в какое время Спаситель сходил во ад?... Особенно много апокрифических элементов в третьей книге Луцидариуса, где сообщаются сведения эсхатологического характера: о пришествии антихриста, кончине мира, о последнем страшном суде, о будущей жизни, блаженстве праведных и мучениях грешных. Кроме этих вопросов, в славянских редакциях Луцидариуса мы встречаем еще другие вопросы и ответы апокрифического характера, напр.: Чего ради поем первый, третий, шестой и девятый часы? В первый час Иисус Христос стоял пред Пилатом и поругание, биение, оплевание ради нашего спасение претерпел; в первый час явился ученикам своим на море в ловитве рыбной; в третий час Господь был увенчан терновым венцем; в шестой час Господь был распят на кресте; в девятый час был прободен в ребро копием; в этот час пламенное оружие, хранящее врата Эдема, отступило, отворился рай, и вошла в него душа разбойника. Чего ради поем вечерню? В это время Господь совершил тайную вечерю и умыл ноги ученикам; в это время был снят со креста, погребен во гробе и явился ученикам своим. Почему поем мефимон? В то время (в полночь) Господь молился в саду Гефсиманском до кровавого пота; сокрушил ад и вывел из него пленников; в то время простил отрекшегося от Него апостола Петра. Почему Господь изволил пострадать в шестой день? Потому что в шестой день был сотворен Адам, в шестой же день он и пал. – При ответе на вопрос: почто мы празднуем воскресение Спасителя в неделю, тогда как Он воскрес в субботу, излагается по апокрифам историческое значение недельного дня: в этот день Бог почил от дел творения; освободил евреев от египетского рабства; в этот день персидские волхвы приходили поклониться Спасителю; в неделю Господь претворил воду в вино; испытал искушение от диавола; воскресил Лазаря из мертвых; послал Духа Святаго на апостолов; в неделю был восхищен на небо Иоанн Богослов, видел дивные дела всесильного Бога и потом написал Апокалипсис; в неделю будет второе пришествие Спасителя и страшный суд. В кое время крещены апостолы от Иисуса Христа? Наконец, вопросы эсхатологического характера: Чего ради творим поминовение по умершим? как святии пойдут во уготованные им места? коль много святых душ взыдут на небо? что есть ад и где место его? каковы суть адския муки? молятся ли души святых за живых людей? могут ли являться души умерших, когда хотят? где родится антихрист? какова будет тварь после судного дня? в чем будет состоять блаженство праведных? Многие из этих вопросов и особенно вопросы эсхатологические внесены в Луцидариус уже впоследствии из других сочинений эсхатологического характера и между прочим из «Вопросов князя Антиоха св. Афанасию.»
На славянский язык Луцидариус был переведен с немецкого языка в XVI в. Известно, что перевод его вызвал осуждение со стороны Максима Грека, который сделал довольно подробный разбор его в своей статье: «Послание к некоему мужу (Кир Георгию) поучительно на обеты некоего латынина мудреца»106. Отличительный характер Луцидариуса составляет внесение в богословскую область элементов древней греко-римской языческой науки и литературы, греко-римской мифологии и легенды; за эту примесь внешней мудрости, как тогда называли светские науки и все знания, находящиеся вне св. Писания и церковно-отеческого учения, и усиленное стремление разрешить недоуменные и неразрешимые вопросы в области веры, превосходящей разум, Максим и осуждает Луцидариус, называя его «обтенебрариусом, еже есть потемнитель, а не просветитель», и советует вместо него руководствоваться при решении богословских вопросов «Богословием Иоанна Дамаскина и Премудрыми ответами великаго Афанасия князю Антиоху», или лучше совсем не искать разрешения того, что от нас сокрыто. «Молю тя, говорит он, не добре внимай предисловию книги сея, не точию бо ничтоже больши и лучши глаголет нам православными учители и учители нашими, но во множайших лжет и сопротивно пишет православным преданием и повестем, якоже известно ти будет от моих сих кратких ответ. Латина, Георгие, зело прельстишася и всегда прельщаются эллинскими и римскими учении и книгами еврейскими и арабскими; сего ради отлучайся их всею силою, внимай же православным учителем. Что, господине, лучше книги Дамаскиновы, аще бы прямо преведена была и исправлена?... Такожде имаши Ответы великаго Афонасия ко князю Антиоху премудры и всякия истины исполнены, тем внимай, в тех и наслажайся, чужия ж бляди не желай ниже ищи, зане тлят, рече, обычаех добрых беседы злые... Сия книга именуема Луцидариус, сиречь Просветитель. Такоже сея книги разум именуется ауреагемма (avrea gemma) сиречь златый бисер... не авреагемма, но паче есть аргентопукконмицого107, еже есть медь, малым сребром смешена, люсидариус обтенебрариус паче, еже есть темнитель, а не лусидариус». Затем Максим Грек указывает на ошибочные мнения Луцидариуса, что до сотворения мира Бог был не один, но сотворение мира было с ним; что первый ангел назывался Сатанаилом; что он оставался на небе только полчаса; что ад сотворен в тот самый час, как диавол помыслил восстать против Бога; что прежде солнца был сотворен некоторый светлый облак, который светил на земле до солнца; что Адам был в раю не более двух часов и др. Указывая на эти и другие мнения Луцидариуса, не имеющие основания в св. Писании, Максим говорит: «Сии все ответы по внешней человечестей мудрости проходят, а не по благочестивому учению и преданию. Латыни, Георгие, много прельстилися внешними учительствы, и не подобает вам внимати их учением, ниже преводити их на русский язык, берегитеся от них, якоже от гангрены и злейшия коросты, аще хощете чиста пшеница, а не плевелы обрестися в день жатвы108. Держися Дамаскиновы книги и будеши велик богословец и естествословец, чужими бурями не скитайся, да не лодья твоя опровержется и погибнет». – Из этого разбора видно, что у Максима под руками был не латинский подлинник Elucidarium'а а славянский перевод сокращенной редакции; в разборе указываются такие вопросы, каких нет в латинском подлиннике, но которые находятся в славянских редакциях; славянский же перевод сделан с немецкого языка109.
Но, не смотря на то, что Луцидариус подвергся строгому осуждению Максима Грека, он был значительно распространен в древней письменности и часто встречается в рукописях. Н. С. Тихонравов напечатал его в Летописях русской литературы (том 1, 41–46) по списку (XVII в.) Синодальной библиотеки. В Соловецкой библиотеке есть четыре очень хороших списка Луцидариуса также XVII в. под №№ 16 (в Алфавите иностранных речей; описание его в книге А. Карпова. Азбуковники или алфавиты по спискам Соловецкой библиотеки, стр. 94–100), 110 (Диоптра), 261 и 1046 (Опис. ркп. Соловецк. библ., ч. 1, №№ 129 и 350). Три из них, №№ 16, 110 и 1046, сходны с напечатанным списком и содержат только несколько прибавлений; но четвертый список №261 отличается тем, что он ближе всех подходит к подлинному латинскому тексту Elucidarium'а и представляет особую редакцию с разными изменениями и вставками. В латинском подлиннике, мы заметили, Elucidarium разделен на три книги, а каждая книга на несколько глав; в славянских редакциях нет такого разделения и содержание всех книг изложено вместе; соловецкий список № 261 составляет в этом случае исключение. В этом списке Луцидариус разделен на две части; вторая часть содержит в себе те вопросы, которые в латинском подлиннике составляют третью книгу. В подлиннике, мы сказали, находится краткое предисловие; в славянских редакциях оно распространено или, вернее, распространена одна его фраза, в которой указывается на значение Луцидариуса, как объяснителя темных и недоуменных предметов. Соловецкий список № 1046 начинается таким образом: «Начало книги сея Лусидариюс, сиречь Просветитель, яже глаголет ко протолкованию сице, аки некий просветитель в сей книге обрящет разумныя велия учительства, яже во иных книгах сокровени суть, яже покажет нам сия книга. В писании обрящет такоже разум сея книги, яже именуется аурогемма, сиречь злат бисер, еже назнаменует нам, коль добра книга сия. И сего ради, яже во иных книгах мрачно есть и недоуменно писано обрящет, и то просветит учитель Лусидариос сиречь просветитель велий по чину. отнюдуже един кождо человек мудрость восприяти может. занеже что в писании широко, имать вкупе собратися, то обрящем здесь в кратких словесех лепо объяти. Бог искони бе и всегда без конца: се есть начало сея книги, аминь». – В списке № 261, кроме общего предисловия, помещены еще два предисловия в начале каждой части. В общем предисловии, в начале книги, сказано: «Любезны читателю! Читаючи сию книгу внимай прилежно; в сей бо книге прилежат (предлежат) нам разумети откровены от века предивная дела божия, яже Он всесильны Творец премудростию своею, за едину благость от небытия в бытие приведе. Сего ради достоит нам Его Творца своего благодарити, яко вся, яже зрят очи наша на небеси и на земли, сотвори нас ради, и о сем нам потреба знати. Он всесильны Творец объяви триипостасное свое божество еще в ветхом завете, якоже пишет пророк Давид: Словом Господним небеса утвердишася и Духом уст Его вся силы их... Любезны читателю! в сей книге дивные нам дела божия показаны. Сего ради подобает нам писания прочитати со вниманием, прося всемогущаго Бога о помощи, да нам по своей благости дарствует не токмо читати, но и разумевати глаголемая». За этим предисловием следует оглавление той и другой части. В первой части указано 67 глав, во второй 40 глав (впрочем две главы 29 и 30 в рукописи пропущены). Во второй части помещены те вопросы, которые в латинском подлиннике составляют содержание третьей книги. По этому списку мы ниже печатаем весь Луцидариус вполне.
* * *
Сборник Отделения Русского языка и словесности Императ. Академии Наук, том XVII, № 1-й.
В индексах упомянуты апокрифические евангелия Иакова, Варнавы, Фомы, Матфея, евангелие детства (Детства Христова), евангелие Никодима или Акты Пилата.
Впрочем евангелие Фомы известно только в сербской редакции, в русской же редакции оно не встречается в славянских рукописях.
Lib. I, cap. XIII. Cursus patrologiae, tom. XX, pag. 119–125.
Corpus scriptorum historiae byzantinae, Edit. Dindorfii, tom. XIII, pag. 237–239.
Смотр. Обзор хронографов русской редакции А. Попова. Вып. 1, стр. 127–128; 129–132; 134–138. Вып. 2, стр. 78–79; 80–82; 126–127; 259. – Все указанные статьи напечатаны ниже по хронографу XVI в. Солов. библиотеки, № 51.
Leben Jesu nach den Apocryphen von Rud. Hofmann. Leipzig 1851 г.; Etudes sur les Evangiles apocryphes par Mich. Nicolas. Paris 1866 г.; Жизнь Иисуса Христа по Евангелиям и народным преданиям К. Скворцова. Киев 1876; Об апокрифических Евангелиях статья из Фреппеля. Труды Киев. Акад. 1861 г., декабрь; Об апокрифических Евангелиях свящ. Альбова. Христ. Чтен. 1871–72 гг.; Апокрифические сказания о Божией Матери и деяниях св. апостолов свящ. И. Смирнова. Правосл. Обозр. 1873 г., апрель. – Шульца: Die Legenden vom Leben der Jungfrau Maria und ihre Darstellungen in der bildenden Kunst des Mittelalters. Leipzig. 1881. Ленера: Die Marienverehrung in den ersten Jahrhunderten. Stuttgart 1881. Содержание обоих сочинений подробно изложено в статье: Сказания о житии пресв. Девы Марии и их выражение в средневековом искусстве. А. Кирпичникова. Журн. М. Н. Пр. 1883 г., ч. 298.
Не все из перечисленных далее сочинений можно назвать чисто апокрифическими сочинениями; в некоторых из них есть истинные предания, принятые в церковном учении; но, в то же время, вместе с истинными преданиями в них находится много и разных апокрифических и легендарных подробностей.
Напечатано: у Фабриция, tom. II, 66–126; у Тило, 1, 159–273; у Тишендорфа: Evangelia apocrypha, 1–49.
Смотри статью Е. В. Барсова: О воздействии апокрифов на обряд и иконопись. Журн. М. Н. Пр. 1885 г., декабрь.
Сказание Афродитиана в русской редакции по списку XIII в. напечатано г. Тихонравовым в Пам. отречен., литер. 11, 1–4, потом Стояном Новаковичем в Starine, кн. X, стр. 74–80.
Чтен. общ. ист. и древн. 1879; кн. 2, стр. 8.
Ниже оно напечатано по списку XVI–XVII в., в сборн. Солов. библ., № 804.
Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях, по ркп. Солов. библ., Сборн. 2–го Отделения Академии Наук, том XVII, стр. 230.
При этом автор имеет в виду, вероятно, И. Златоуста и Феофилакта, которые, объясняя евангельский рассказ о поклонении волхвов, говорят, что под звездой, руководившей волхвов, надобно разуметь не настоящую звезду, а некоторую духовную силу (Златоуст в Беседе на Мф. VI, Феофилакт в толковании на Матфея о волхвах). «Слыша о звезде, говорит Феофилакт, не думай, что она была одна из видимых нами; то была божественная ангельская сила, явившаяся в образе звезды, как это видно из того, что она ярко светила днем, шла, когда шли волхвы, и стояла, когда они не шли, особенно же из того, что она шла с севера на юг». – Разные воззрения на евангельский рассказ о звезде, явившейся во время рождения Спасителя, изложены в статье М. Д. Муретова: Звезда волхвов. Прав. Обозр. 1884; май–июнь.
Смотр. у Фабриция: tom. 11, pag. 238–298; у Тило: pag. 487–802; у Тишендорфа: pag. 302–367–410.
Смотр. Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях. Казань 1872 г., стр. 67.
Tischendorf, Apocalypses apocryphae, pag. 1–23. Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях, по рукоп. Солов. библ., Сборн. 2–го отделения Академии наук, том XVII, стр. 36–38.
Страсти Христовы, или Страсти Господни существуют во всех рукописных библиотеках, во множестве списков и со множеством раскрашенных изображений. Они несколько раз были напечатаны в Супрасле, Львове и Почаеве.
Смотр. Исследование Ф. И. Булгакова в Памятниках древней письменности 1878–79 г., где указаны все места в книге, соответственные главам Евангелия Никодима.
О наказании иудеев подробно говорится в латинском сказании: Vindicta Salvatoris. Evangelia apocrypha Тишендорфа, pag. 448–463.
У Тишендорфа: Evangelia apocrypha, pag. 432–435.
Повесть об Иосифе Аримафейском напечатана у Тишендорфа: Evangelia apocrypha, pag. 435; в Starine, IV, 149–154.
Апокрифические сказания по рукописям Соловецкой библиотеки. Сборн. отдел. русск. языка и словесности Императорской Академии наук, том XVII, стр. 41–42.
Евангелие учительное Кирилла Транквиллиона 1619 г., лист. 119–122.
Евангелие учительное, лист. 63–68.
По другим сказаниям, Иуде за предание Спасителя был отдан один из тех 30 серебряных венцов, или обручей, которыми было обложено то древо крестное, из которого был сделан крест Спасителя.
По русским народным сказаниям, Иуда повесился на осине; от того листья осины постоянно трепещут.
Сочин. Максима Грека III, 150–153.
Это сказание, часто встречающееся в рукописях и внесенное в Страсти Христовы, напечатано в Пам. древн. письменности, вып. IV, 1880. Ниже мы печатаем его по списку Великаго Зерцала XVII в. Солов. библ. № 352 (240).
Смотр. Исправление о двоу разбойникоу, напечатанное в Пам. стар. русск. литер., III, 81–82; так же апокрифические сказания о разбойниках, напечатанные Л. Стояновичем в Гласнике сербского ученого Дружства, 1865, кн. 63.
Svidae Lexicon, graece et latine, tomi prioris pars altera: Ἰησοῦς.
У Иосифа Флавия в сочинении о войне Иудейской такого сказания не встречается.
Сочинения Максима Грека. Ркп. Солов. библ. № 494, лист. 765.
Смотр. «Сказания о нерукотворенном образе Спасителя, восточные и западные» А. Катанского. Христ. Чтен. 1874 г. ч. III. Образы Иисуса Христа, Архимандрита Христофора. Прибавления к Твор. св. от. 1886 г. IV.
Напечатаны у Фабриция, tom. II, pag. 317–319.
Hist. Ecclesiastica, Lib. 1, сар. XIII.
В таком виде переписка Иисуса Христа с Авгарем без сказания о нерукотворенном образе напечатана в краткой болгарской редакции в Славянском сборнике М. П. Петровским: Абогар (первый печатный памятник новоболгарской литературы).
В славянском переводе все эти сочинения были напечатаны в старом Сборнике 1642 г.
Памятники отреч. русск. литер. II, 11–17.
В индексах, при перечислении апокрифических сочинений, замечается: и Авгарево послание на шеи носят неразумнии.
Памятн. Отреч. лит. II, 14–15.
Между греческими рукописями московской синодальной библиотеки есть рукопись XI в. (содержащая жития святых), в которой, на листе 192–209 помещено это сказание: Κωνσταντίνου ἐν Χριστῷ βασιλεῖ αἰωνίῳ βασιλέως Ῥωμαίων διήγησις ἀπὸ διαφόρων ἀθροισθεῖσα ἱστοριῶν περὶ τῆς πρὸς Αὔγαρον ἀποσταλείσης ἀχειροποιήτου θείας εἰκόνος Χριστοῦ τοῦ θεοῦ ἡμῶν, καὶ ὡς ἐξ Ἐδέσης μετεκομίσθη πρὸς τὴν πανευδαίμονα ταύτην τῶν πόλεων Κωνσταντινού πολιν, с четырьмя картинками. В первой картинке изображен Авгарь, возлежащий на одре, и при нем двое слуг; подписано: Αὔγαρος ό τοπάρχης ἐπιστέλλων πρός τόν Χριστόν τοῦ ελθείν καί θεραπεῦσαι ἀυτόν. Во второй картинке изображен Христос сидящим и пишущим; около него стоит слуга Авгаря; надпись: ό Χριστὸς διά γραμμάτων προσαγορέυει τόν Αὔγαρον. В третьей картинке Христос (сидящий) подает слуге Авгаря полотно со своим изображением; около Христа стоят некоторые из его учеников; подпись: ό Χριστὸς ἐπιδούς τήν σινδόνα απέστειλε πρός Αὔγαρον. В четвертой картинке Авгарю, лежащему на одре, слуга подает полотно с изображением Спасителя; надпись: ό Αὔγαρος ίδών τήν σινδόνα εὐθέως ἰάθη καί ἀναστὰς ἐδαπτίσθη δοξάζων τόν θεόν. Chr. Frid. Matthaei Notitia codicum manuscriptorum graecorum bibliothecarum Mosquensium. S. Synodi. Pars 1. Mosquae 1776; fol. 11–13.
См. Миниатюры Евангелия Гелатского монастыря XII в. Н. Покровского. Спб. 1887 г. (Отд. оттиск из IV том. Записок Отд. русской и славянской археологии импер. русск. археологического общества).
См. слово И. Дамаскина о поклонении иконам. Соборн. 1642, л. 132.
См. там же: Соборн., лист. 132–133.
Соборн. 1642 г., лист. 170–171.
Соборник, лист. 171–172.
Русские народные картинки Д. Ровинского кн. IV. Сборн. Отделения русского языка и словесности Импер. Академии Наук том XXVI, 661–665.
Corpus Scriptorum historiae Byzantinae, editio Dindorfii, tom. XIII, pag. 237–240.
Hist, eccles. Lib. VII, cap. XVIII.
Не отсюда ли произошло название травы «Вероники», на которую в старых лечебниках указывается как на средство от разных болезней? Русские простонародные травники и лечебники В. М. Флоринского. Казань. 1880; стр. 124–125: «О воде из Верониковой травы» (гл. 202).
Смотр. Образы Иисуса Христа, архим. Христофора. Прибавл. к Твор. св. 1886 г. IV, 258–268.
Соборник, лист. 154–155.
Смотр. у Ягича: Novi prilozi za literaturu biblijskih apocrifa. Apocrifa popa Ieremije. Starine, кн. V, 79–95.
Напеч. в Чт. Общ. истории и древност. 1879 г., кн. 2.
Напечатано у Фабриция: Codex apocryphus Novi Testamenti, pag. 301–302.
Смотр. Новооткрытое армянское pendant к посланию Публия Лентула в Римский сенат об Иисусе Христе. Н. Эмина. Прав. Обозр. 1880; май.
Смотр. Апокрифические сказания о Божией Матери и деяниях апостолов, свящ. И. А. Смирнова, Прав. Обозр. 1873 г. апрель, где изложено содержание всех сказаний об успении Богоматери в сводном тексте и сделано обширное и обстоятельное исследование о них. – Сказания о житии Пресв. Девы Марии и их выражение в средневековом искусстве. А. Кирпичникова в Журн. М. Н. Просв. 1883 г., ч. 228. – Апокрифические и легендарные сказания о Пресв. Деве Марии в древней Руси. В. Сахарова. Христ. Чт. 1888, март–апрель.
Чтен. Обществ. истории и древностей, 1880 г., кн. 3. Слово святого Иоанна Богословца о покои святыя владычиця нашя богородиця.
В Соловецкой библиотеке есть несколько списков; другие списки в разных библиотеках указаны А. Поповым. Чтен. Общ. истории и древностей, 1880 г., кн. 3.
Такое значение недели или воскресного дня, как для совершения многих важнейших событий ветхозаветных и новозаветных, изображается в известном апокрифическом сказании о неделе (Памятн. Отреч. литер. II, 316–317), но это сказание более позднего происхождения. То же говорится о неделе в Луцидариусе. Сказание о неделе рассмотрено г. Веселовским в статье: Опыты по истории развития христианской легенды. Журн. М. Н. Пр. 1876 г., ч. 189.
Богослужебные каноны на греческом, славянском и русском языках. Изд. Е. Ловягина. Спб. 1861 г.
Калеки Безсонова №№ 605, 607, 608, 609–611. Сборн. Варенцова стр. 48–50.
Сборник Отделения русск. языка и словесности Импер. Академии Наук. Том XXV, стр. 459–461; 470.
Отрывки греческого текста этого Слова напечатаны у Тишендорфа. Apocalypses apocryphae. Prolegomena XXXVIII – XLII; разные списки Слова в славянских рукописях указаны А. Поповым в Чтен. Общ. истор. и древностей 1880, кн. 3; Здесь оно напечатано по списку XIV в. из Сборника Троицкой лавры; мы ниже печатаем его по списку XVI – XVII в. из сборника Соловецкой библ. № 811.
Сравн. Апокриф. Хождение Апостолов. Пам. Отреч. Литер. Тихонравова. 11, 6.
Сказание Мелитона об успении Божией Матери напечатано в Maxima bibliotheca patrum 11, 212; у Тишендорфа Apocalypses apocryphae, pag. 124–136; у Миня, Dictionnaire des apocryphes, tome 11, pag. 588–589. – Оно не принадлежит Мелитону († 180) и написано около половины V в.
Оно напечатано у Тишендорфа: Apocalypses apocryphae, pag. 113–123.
Оно открыто Н. О. Эминым и напечатано в Правосл. Обозрении 1874 г.: Сказание о преставлении Богородицы и об ея образе, написанном Евангелистом Иоанном.
Сочинения Максима Грека, III, 104–109.
Ленту, пояс.
Сочинения Максима Грека, III, 109–111.
Оно обнародовано Mingarelli в Anecdota litteraria Amaducci volum. III, pag. 29; напечатано у Миня: Cursus Patrologiae, series graeca, tom. CXX, pag. 185–216; Έπιφανίου μοναχοῦ καὶ πρεσβυτέρου λόγος περὶ τοῦ βίου τῆς ύπεραγίας Θεοτόκου καὶ τῶν τῆς αὐτῆς χρονῶν. В славянских рукописях оно встречается весьма часто под заглавием: «Епифания иеромонаха обители Каллистратовы о житии и воспитании и летнаго показания пречистыя и преблагословенные Владычица нашеа Богородица и приснодевы Мариа». Под таким заглавием оно напечатано в Четь–минеях митр. Макария под 8 сентября; ниже мы печатаем его по списку XVI в. из Торжественника Солов. библ. № 370 (1050). Список этот в некоторых местах значительно разнится от Макарьевского.
Acta Apostolorum apocrypha, sive Historia certaminis apostolici, ad scripta Abdiae, primo Babyloniae episcopo. A. Fabricii Cod. apocryphus N. T. pag. 387–742. Acta Apostolorum apocrypha. C. Tischendorf. Lipsiae 1851. Acta Joannis unter Benutzung von C. Tischendorf. Nachlass, bearbeitet von Theod. Zahn. Erlangen 1880. Die Apocryphen Apostelgeschichten und Apostellegenden von R. A. Lipsius. Erster Band. Braunschweig 1883. Zweiter Band, zweite Hälfte. Braunschweig 1884.
Lipsius, Apostelgeschichten, B. 1, 83–113; 117–123.
Книга правил св. апостол и св. соборов, изд. 1862 г. стр. 160.
Напечатана у Тило: Cod. apocr. N. Т. 884–895.
Напечатан у Тишендорфа: Apocalypsis apocryphae, 70–94. По славянским рукописям, под заглавием: «Слово св. Иоанна Богословца о пришествии Господнем, како хощет приити на землю» (напечатано Ягичем в Starine V, 74–78), или «Вопросы Иоанна к Господу на Фаворской горе» (у Хлудова в Трефологии XIV в. № 162 и в сборн. XVII в. № 108; в Солов. сборн. XVII в. № 889) напечат. в Памятн. стар. русск. лит. III, 174: в Памятн. Юсового письма Срезневского, 406–416.
Напечатаны в Памятн. отреч. литер. II, 193–212.
Апокрифические сказания о ветхозаветных лицах и событиях, стр. 49; 247–256.
Подробный обзор их в сочинении В. Сахарова: Эсхатологические сочинения и сказания в древнерусской письменности. Тула, 1879 г.
Житие Андрея (греческий текст Жития в Acta SS.) относят одни к V–VII в., другие к IX–X. – Отрывки из Видений Даниила напечатаны у Тишендорфа, Apocal. apocryphae, XXX–XXXIII; в славянских рукописях Видения попадаются нередко вместе с повестью о Царьграде. Смотр. Срезневского: Повесть о Царе–граде и Сказания об антихристе в славянском переводе. Спб. 1871 г.
Слово св. Ипполита об антихристе в славянском переводе, по списку XII века, с исследованием о Слове и о другой мнимой беседе Ипполита о том же, с прииечаниями и приложениями К. Невоструева, 1868 г.
Подлинник Слова издан в сборнике Гринея: Monumenta s. patrum orthodoxographa. Basileae, 1569; в славянских переводах и переделках издан по четырем спискам (XIV–XVIII вв.) в Памятн. отреченн. литерат. II, 213–284. О происхождении, характере и значении Слова смотр. Опыты по истории развития христианской легенды, I. Откровения Мефодия и Византийско–немецкая императорская сага А. Н. Веселовского. Ж. М. Н. Просв. 1875 г., апрель.
Напечатано с лицевыми изображениями в Памятн. Общ. любителей древн. письменности в 1879 г.
См. Опис. ркп. Солов. библ., стр. 587 и 624; по списку XVI в. напечат. в Пам. отреч. литер. II, 314–322.
Напеч. в Curs. patrol. lat. tom. LXXIII; в славянск. переводе известно в сербской редакции XIV в.; напечат. в Памятн. отреч. лит. II, 59–77; в Пам. стар. литер. III, 135–142.
Греческий подлинник найден в Синайской библ. архим. Антонином, в слав. переводе напеч. в Памятн. отреч. литер. II, 76–92.
Беседа трех святителей в рукоп. Толстого XVI в., отд. II, № 393; в ркп. XVII в., № 399; сборн. Императ. публ. библ. (Опис. сборника, стр. 213 и 342); в сборнике Хлудова XVII в., № 108, лист 262; в Соловецк. Азбуковнике, № 17; в ркп. №№ 86 и 393; в солов. сборн. №№ 889, 913, 925, 1138. Напечатана Беседа в Памятн. стар. русск. литер. III, 169–178; в Памятник. отреченн. литер. II, 129–457; в описании Азбуковников Соловецк. библ. А. Карпова; в позднейшей болгарской редакции Новаковичем в Starine, VI, 47–55; в Памятник. древней письменности 1880 г., выпуск I, напечатана при исследовании князя П. П. Вяземского, по четырем спискам. Другие списки указаны в сочинении Г. Мочульского: Историко–литературный анализ Стиха о Голубиной книге. Русск. Филолог. Вестник 1887 г. № 1.
Напечат. у Миня, Curs. patrol. tom. XXVIII, 598–700; в Скрижали Патр. Никона 1656; в Христ. Чтении 1842 г. Ч. II и III.
В Прении Панагиота с Азимитом сначала излагаются вопросы о тайнах мира: сколько небес, что выше неба, что под землей, вопросы о солнце, луне и звездах, а потом разбираются разные заблуждения латинские. Прение издано А. Поповым в Обзоре древнерусских полемических сочинений против латинян, стр. 251–286, и князем П. П. Вяземским в Памятн. древней письменности, вып. IV. 1879.
Оно было напечатано в Прологе, Москва 1747 г.; недавно оно снова издано князем П. П. Вяземским в Пам. древн. письм. 1880 г., вып. I, в Приложениях к исслед. о Беседе трех святителей.
Эта статья вошла потом в другой позднейший греческий сборник XVII в., находящийся в московской синодальной библиотеке. Смотр. Chr. Frid. Matthaei Accurata codic. graec. msc. bibliothecarum mosquensium S. Synodi notitia et recensio № CCXLVIII, fol. 212: Basilii et Grigorii Naz. dialogus: Τί ἐστιν ἀρχή.
Смотр. Историко–литературный анализ Стиха о Голубиной книге В. Мочульского. Русск. Филол. Вестник 1887 г., № 1.
Так в рукописи. Может быть нужно: видела бо бы.
Сборн. Святослава 1073 г. Издание Общ. любит. древней письменности. Спб. 1880. Лист. 241 обор., 243 обор.
Беседа трех святителей здесь сливается с «Вопросами, от колика частей создан бысть Адам»; но в других списках они различаются, как два отдельных сочинения: «О Василии Кесарийском, и о Иване Златоусте, и о Григории Богослове вопросы и ответы о всем поряду; Вопросы и ответы, что от колика частей создан бысть Адам». И в рукописях также последняя статья встречается и отдельно от Беседы, и слитно с ней. Несмотря на то, впрочем, она не может быть названа особым сочинением и есть только изменение той же Беседы, где помещен и сам вопрос: от скольких частей был создан Адам. Разделение одного сочинения на два произошло, вероятно, от того, что в одних списках Беседа начинается вопросами о Боге, ангелах и сатане, а в других эти вопросы почему–то опускаются, и Беседа начинается прямо вопросом: от скольких частей создан был Адам. Эта редакция Беседы и получила вид особой статьи, которая в некоторых списках в заглавии также называется Беседой трех святителей; правильнее было бы сказать: «От Беседы трех святителей». В некоторых списках эта статья только и заключает в себе один этот вопрос: «От скольких частей создан был Адам», очевидно выписанный составителем сборника из Беседы, как особенно интересный.
Образчик таких изложений можно видеть в разных статьях, встречающихся в сборниках, каковы напр.: «О всей твари чтение» (Памятн. Отреч. литер. II, 347–350), «Слово о небеси и земли» (см. у Ягича в Архиве 1845 г.); «Слово св. Ивана Теолога основание неба и создание земли»... (Опис. сборн. Импер. публич. библиотеки, стр. 484–486).
О Диалогах Григория В. и других западных сказаниях о загробной жизни – в сочинении А. Пономарева: Собеседования св. Григория В. о загробной жизни в их церковном и историко–литературном значении. Спб. 1886.
Напечатан в книге г. Мочульского, стр. 241–252.
С именем Honorii Augustodunensis (ум. в нач. XII в.) Elucidarium напечатан в Curs. patrol. Migne, tom. CLXXII, 1108–1176. Летоп. русск. литер. и древност. I, 33–68.
Сочинения Максима Грека, III, 226–236.
Это испорченное слово, очевидно, составлено из латинских слов: argentum, серебро; cuprum, медь, и греческого μίγνυμι, смешиваю.
Подобные же упреки ученым западным богословам за увлечение внешней человеческой мудростью Максим делает еще в другой статье: «Словеса супротивна ко Иоанну Лодовику, толковнику священныя книги св. Августина, епископа Иппонскаго». Сочин. III, 205–226.
См. Предисловие к изданию Люцидариуса Н. С. Тихонравова.