Источник

Март

День первый. Память преподобного отца нашего Агапия Ватопедского

Находясь послушником при одном старце-безмолвнике, подви­завшемся на Афоне, в Ватопедском ските Колице (теперь не суще­ствующем), преподобный Агапий вышел однажды на море помыть свою одежду. Приставшие в это время к берегу турки, увидев юношу, захватили его в плен и продали потом в Магнезии их соплеменнику, у которого Агапий в продолжение 12 лет пробыл в работе, не выходя никогда из оков. Одним утешением для него во все это время, одною надеждою была молитва Божией Матери об освобождении его из тяж­кой неволи.

Однажды увидел он во сне Божию Матерь, обратившуюся к нему со словами: «Иди без страха к своему старцу...» Проснувшись, Агапий почувствовал себя освобожденным от оков и, приписав это чудодействию Божией Матери, великой Заступницы, смело и немедленно вы­шел из дома своего хозяина и возвратился к своему старцу на Афон. Старец, увидев его, встревожился, подумав, что Агапий убежал от сво­его господина. «Сын мой, – сказал он ему, – человека ты обманул, но Бога ни­когда и никто не обманет; в час Всеобщего Суда ты должен будешь отдать ответ за те деньги, которые твой господин истратил на покупку тебя, чтобы иметь тебя помощником в своих нуждах; поэтому, если ты желаешь быть оправданным, то иди назад к своему господину и служи ему. Поступив так, ты будешь истинным рабом Божиим и верным Его служителем; когда же Бог просветит господина твоего, то он сам даст тебе отпуск».

Беспрекословно послушался Агапий старца Божиего. Удивился варвар, увидев неожиданно возвратившегося раба... «Как ты ушел и как решился возвратиться?» – спросил он его.

Агапий подробно рассказал ему все дело. Магометанин поражен был этим рассказом, так наглядно выражавшим всю высоту святой христианской веры; душа его смягчилась и возвысилась до Боже­ственного постижения. В скором времени, взяв с собою Агапия и двух сыновей своих, он отправился на Святую Гору к старцу Агапьеву и пожелал принять от него крещение себе и своим детям. Впослед­ствии все они приняли и иночество и достойно подвизались до самой кончины.

По-видимому, старец инок действовал против указания Самой Божией Матери... Но – кто может исследовать глубины и пути Духа, действующего в храме Своем – чистой душе человеческой, «ходатайствующего о спасении человека воздыханиями неизречен­ными?» Между тем, не Духом ли Господним старец провидел, что указание Божией Матери Агапию «возвратиться к своему старцу» совмещало и другое указание – приобрести души неверующих этим же путем. Не покинувший своего господина Агапий не мог бы совершить и такое многозначительное, увенчанное такими благими плодами возвращение к своему господину... Посредством этого возвращения проявились: величайшая правда старца, свойственная ему как христианину, величайшее послушание Агапия, послу­шание, сопряженное с полным самоотвержением, которые оказа­лись доступными ему как христианину и которые так поразили его господина, что он воспламенился стремлением приблизиться вместе с детьми своими к источнику такой душевной красоты и... променял свою свободу на рабство Христу, или единую истинную, спасительную свободу...

Память Преподобного Мартирия Зеленецкого

Преподобный Мартирий, в мире Мина391, родился в Великих Луках от знаменитого гражданина Стефана. Едва выучил он псалтирь, как на 10 году его скончались родители его. Благоговейный иерей Благове­щенской церкви любил доброго сироту, часто видя его в храме, и учил его добру. Спустя несколько лет овдовевший священник постригся в оби­тели бессребреников; Мина посещал его и здесь, – посещал и тогда, как Боголеп поставлен был в строителя Великолуцкой Сергиевой обители. В этой обители Мина, раздав все имение, принял пострижение от на­ставника своего и назван Мартирием. Строитель поручил Мартирию церковные ключи, и потому Мартирию надлежало являться в храм первым и выходить последним. Великолуцкий житель Афанасий, по­стриженный с именем Авраамия, поручен был руководству Мартирия и заменил труды его по храму. Прожив 7 лет при наставнике Боголепе, Мартирий пожелал жить в уединении в пустынном месте, за 60 верст от Лук. Наставник прислал ему совет возвратиться в общежитие, так как здесь может он быть полезным и для других. В недоумении отправился он на поклонение Смоленской иконе Богоматери и чудотворцу Авраа- мию. В Смоленске явился ему в сонном видении преподобный Авраамий с учеником своим преподобным Ефремом и сказал: «Ты должен жить в пустыне, где укажет Господь и Его Пречистая Матерь». В Тихвинской обители обрадован он был свиданием с учеником своим Авраамием, который, быв болен, исцелен Богоматерью и оставался в Тихвине392. Со­скучив в Тихвине многолюдством приходящих богомольцев, Мартирий просил Господа указать ему уединенное место для подвигов. Такое место указано было ночью ученику Мартириеву знамением крестовидной зари на острове, издавна называвшемся Зеленым. Мартирий поставил себе здесь хижину. Окрестность острова как нельзя более была дика и угрю­ма. Кругом мхи, болота, топи, и они тянутся почти от самого Новгоро­да. Только место, где поселился Мартирий, составляло значительную возвышенность, покрытую приятною зеленью, и она-то дала месту на­звание Зеленого. Строгий отшельник нашел, чего искал, и благодарил Господа. Благочестивый поселянин Иосиф по временам приносил ему пищу, а иногда, смущаемый помыслами и суетой, надолго оставлял без нее. Мартирий постился и молился. По времени узнали и об отшельни­ке Зеленого острова. Как ни много тогда было в Новгородской области иноческих обителей, но в глуши, где поселился Мартирий, их не было393. Потому, узнав о Мартирии, с особенным жаром стремились в его пустынь искренние подвижники. И было чему учиться у строгого отшельника. Мартирий построил часовню и келлии с оградой. Узнал о преподобном и благочестивый Новгородский боярин Феодор Сырков; его усердием построен был в Мартириевой пустыни храм Благовещения, а братия упросили старца принять на себя сан священства и начальство над ними со званием игумена. Это было не позже 1570 года. В этом году благотво­ритель Мартириевой обители боярин Сырков, построивший на свое иж­дивение до 12 монастырей и снабдивший их доходами, приял за любовь свою к Господу венец мученический, умерщвленный царем Грозным. В Зеленую пустынь с любовью приходили близкие и дальние, слушать наставления преподобного Мартирия. Но блаженному Мартирию в его глуши долго пришлось бороться с нуждами и бедностью. В писцовой книге 1582 года читаем: «в Михайловском погосте на Ладожском подго­рье монастырь называемый Зеленая пустынь, на острове, вновь строится в черном лесу. В монастыре церковь Живоначальной Троицы, другая церковь – Благовещение с трапезою, обе деревянные; в монастыре игу­мен Мартирий и 12 старцев; ограда вокруг монастыря – деревянная; за монастырем двор коровий и конюшенный; пашни нет»394. Как видите, богатство – не великое. Мартирий терпел нужды и рос в жизни духовной.

По слову Апостола, от скорби рождалось в нем терпение, терпением при­обреталась опытность, опытностью образовалась надежда, та надежда, которая никого не оставляет в стыде (см.: Рим. 5, 3–4). Вот что рассказы­вает преподобный о небесном утешении, посетившем его. «Спал я в своей келлие, в чулане, – пишет он, – и увидел во сне Пречистую Богородицу в девичьем образе; благолепна была Она на вид: не видел я между людьми такой красивой девицы; умиленна лицом и прекрасна; брови черные, нос средней величины, нагнутый (похил). На голове у Нее был золотой венец, украшенный разноцветными каменьями. Невозможно человеческому уму постигнуть красоты Ее, ни выразить языком. Сидит же в келлие моей, на лавке, в большом углу, где стоят иконы. А я будто вышел из чулана и стою пред Нею, смотрю на Нее прилежно, не сводя очей с красоты Ее. Она же, Царица и Богородица, взирает на меня. Очи Ее были полны слез, чуть не канут на Ее пречистое лице. И вдруг стала Она невидима. Я про­снулся и был в ужасе. Встал и вышел из чулана; зажег свечу от лампады и хотел видеть Пречистую Деву, не сидит ли Она в келлие, где сидела. Я подошел со свечой к пречистому образу Одигитрии и понял, что ис­тинно явилась мне Пречистая Богородица в том виде, как писана Она на келейной иконе моей»395. В последние годы жизни блаженный просла­вился даром исцелений. В 1595 году в проезд свой в Москву остановился он в Твери. У жившего тогда в Твери царя Симеона Бекбулатовича был весьма болен сын, и царь, узнав о Мартирии, просил его прийти помо­литься за умирающего сына. Преподобный возложил на грудь Иоанна Тихвинскую икону Богоматери, и больной исцелел. После того при­знательный царь был самым усердным благотворителем Мартириева монастыря. За полтора года до кончины святой старец посвятил себя безмолвию и молитве; выкопав своими руками могилу и в ней поставив гроб, приходил сюда плакать и молиться. Наконец, причастясь Святых Таин, мирно почил он 1-го марта 1603 года. Мощи преподобного Мартирия почивают в гробнице, устроенной Новгородским митрополитом Корнилием, бывшим прежде того Зеленецким игуменом, который, по­читая сего угодника Божиего, описал житие его и сочинил службу ему396

День второй. Память преподобных Саввы и Варсонофия Тверских

Преподобный Савва, игумен Сретенского, иначе Саввина, монасты­ря, поставлен в числе святых по рукописным святцам. По свидетельству преподобного Иосифа Волоколамского, преподобные Савва и Варсоно- фий проводили высокую духовную жизнь и за святость жизни удостоены были дара чудес. Он довольно подробно описывает жизнь их, называя их святыми. «Мы видели, – говорит он, – и блаженного Савву, который настоятельствовал в Саввином монастыре, в Тверской стороне, более 50 лет. Он так заботился о своей пастве, что всегда стоял в церковных дверях с жезлом в руке; если кто-либо из братии не приходил к началу служения в церковь, или выходил прежде отпуска, или во время пения разговаривал, или переходил со своего места на другое, то Савва никак не молчал о том, а запрещал, так что не опускал без внимания и малых проступков. А тех, которые вступали в спор и бесчинствовали, иногда бил жезлом, а иногда сажал в затвор; когда нужно, бывал он строг; а когда надобность была, бывал и милостив. Раз он, строго вразумляя бесчинного брата, положил бороду на окно, а этот по внушению бесовскому схватил обеими руками бороду его и едва не всю вырвал. Братия схватили его, привели к блаженному Савве и спрашивали: как велит наказать его? Он отвечал им: я бью жезлом и сажаю в затвор за бесчинства и оскорбле­ния братии, но за свою обиду не могу наказывать, а должен все терпеть. Когда же увидел он брата кающимся в своих грехах, то вскоре простил его, и прощенный брат пребыл в монастыре до смерти, в покаянии и уми­лении. Был большой мор, и священники перемерли, – остался один блаженный Савва с заботами о своей братии – посещать больных, сподо­блять исповеди и погребать умерших. Когда блаженный Савва посещал больного и сподоблял исповеди, а в это время приходил брат и говорил, что такой-то умирает и требует исповеди, то блаженный отвечал: иди, брат, скажи умирающему, чтобы не умирал, а подождал моего посещения, и как только брат передавал это умирающему, тому становилось легче; когда же приходил блаженный Савва и удостаивал Святого Причащения, тогда брат умирал. И это было не с одним или двумя, а со многими. Мы слышали об этом от благоговейных старцев и особенно от того свято­го великого старца Варсонофия, называемого Неумоею, который был братом блаженному Савве и которого поставил настоятелем старший Савва Бороздин, бывший настоятелем той обители и потом отходивший в Святую Гору. Блаженный Варсонофий пробыл на игуменстве пять лет и потом удалился в пустынь, а игуменство передал сему Савве (брату своему), и тогда же велено ему принять сан священства. Варсонофий свидетельствовал, что чист он от чрева матери своей и достоин такой благодати. В пустыне прожил Варсонофий сорок лет, и во все эти года другого дела не было у него, как молиться, петь и читать книги. Он брал книги у христолюбцев и по прочтении отдавал, потом брал в другом ме­сте. У блаженного не было ничего, даже ни медной монеты, ибо любил он нищету и нестяжание. За долгое внимание к себе, безмолвие, молит­вы, чтение удостоился он такой благодати, что помнил все Священное Писание наизусть и свободно передавал всякому требующему. К нему приходили многие отовсюду, иноки и мирские благородные люди, иные для пользы душевной, другие требуя разрешения на какое-либо место писания. Даже митрополит всей Руси Фотий по временам присылал к нему с просьбою дать объяснение непонятному изречению Священного Писания, о котором был у него с кем-либо спор. Тамошние отцы с клят­вою извещали нас, что когда блаженный жил еще в пустыне, пришел к нему брат Саввина монастыря и молил его, чтобы пошел к Савве и по­просил простить ему некоторые согрешения. Блаженный Варсонофий, идя в монастырь, взглянул на образ Пресвятой Богородицы, стоявший в его келлие, и сказал так: «Пречистая Владычица Богородице! Ты будь хранительницею моим книгам». По удалении его брат, прельщенный лукавым, положил все книги в пазуху свою и хотел бежать; но, подойдя к дверям келлии, поражен был незримою силою и пал мертвым. Блажен­ный Варсонофий, возвратясь, нашел его мертвым и с книгами за пазу­хою. Он стал плакать и рыдать и говорил: «Я виновен в смерти брата». Брата отнесли в монастырь, чтобы предать земле. Когда стали отпевать его, блаженный Варсонофий столько плакал о брате, что все место, где стоял он, смочено было слезами. Когда же стали прощаться с умершим, тогда мертвый начал двигаться. Они открыли голову его и развязали его, и мертвый сел. Братия, подняв его, спрашивали: что видел или слышал он? «Ничего не видал и не слыхал я», – отвечал он. Брат жил после сего в монастыре до смерти добродетельно. Когда блаженный Варсонофий достиг глубокой старости, святой Савва повелел привести его в мона­стырь. Братия весьма рады были приходу его: блаженный был врачом для душевных и телесных немощей. Пока живы были блаженный Савва и святой Варсонофий, в монастыре было все чинно, тихо и мирно, при их наставлениях. Если являлся какой-либо строптивый и с худым нравом, они не дозволяли ему творить свою волю. Когда же преставились бла­женный Савва, святой Варсонофий и другие отцы, ревнители отеческого предания, братия выбрали игумена из другого монастыря, и тот начал жить не по уставу сего монастыря и не по преданию тех святых старцев: их предание было такое, чтобы никто не ел и не пил иначе, как за общей трапезой, чтобы не выходили из монастыря без благословения, чтобы отроки не жили по келлиям или в дворе и чтобы женщины не входили в монастырь; вообще у них все было по уставу общежития. А тот игумен, пришедший сюда, все это испортил и оставил без внимания. Спустя не­много времени является ему во сне святой Савва и говорит: «Несчастный! Почему ты нимало не заботишься о монастырском благочинии и благо­честии, новсе пренебрег и счел ни во что?» И бил его жезлом довольно, так что тот не мог встать с постели. Когда же выздоровел и почувствовал свою неисправность, то уже не смел более и настоятельствовать, а вскоре возвратился туда, откуда пришел»397. Монастырь, где подвизались пре­подобные Савва и Варсонофий, назывался Саввиной пустынью, по хра­му во имя преподобного Саввы Освященного, и находился в 20 верстах от Твери, там, где ныне остается село Саввино. В храме села Саввина есть древняя икона преподобных Саввы и Варсонофия. Здесь же еще целы царские врата с мелкотравчатою резьбою и с надписью: «л. 7069 (1561) августа в 29 д. поставлены двери сия царские при державе царя и в. к. Ивана Васил. – при епископе Акакии Тверском, в церковь преподобного отца нашего Саввы Освященного, старанием игумена Леванида Саввина монастыря»398. В Московском Успенском соборе хранится устав Твер­ского Саввина монастыря XV века; в конце пасхалии его, доведенной до 8 тысяч, сказано: «Конец семи тысячам. Троице Святая, слава Тебе, Sôa aoi о 0гоа». На л. 295 читается древняя драгоценная заметка: «в л. 6940 (1432) в Петрово говенье монастырю святого Саввы минуло 35 лет, а смерти князя великого Михаила 34 лета»399. По этой заметке несомненно, что Тверской Саввин монастырь начался с 1397 года и с того же года на­чались подвиги преподобных Варсонофия и Саввы в Саввиной пустыни. На рукописной книге Исаака Сирина подпись говорит, что книга писана в 1416 году в монастыре преподобного Саввы, на иждивение ктитора обители князя Александра Ивановича (1426 г.), по воле игумена Варсо­нофия. Другая книга, «Лествица», писана в 1419 году для священноинока Саввы400. Поскольку же преподобный Савва вместе с тем, как принял сан священства, принял и начальство над обителью (так пишет преподобный Иосиф), то очевидно, что в 1419 году игуменом Саввиной обители был уже преподобный Савва. По времени же основания пустыни (1397 г.) и по немногим годам игуменства Варсонофиева (5 лет), надобно по­ложить, что 1416 год был последним годом игуменства Варсонофиева после правления Саввы Бороздина. Если же после того с 1417 года бу­дем считать 50 лет начальствования преподобного Саввы Тверского, то блаженную кончину его должны будем отнести к 1467 году401.

Память Преподобного Савватия Тверского и ученика его Евфросина

В рукописном описании святых города Твери читаем: «преподоб­ный Савватий игумен пустыни, – образом сед, брада, как у Иоанна Богослова». Пустынь преподобного Савватия находилась в 15 верстах от Твери, там, где теперь остается село Савватиево. В одном из двух храмов бывшей пустыни стоит гробница преподобного Савватия, с об­разом его. Вериги его, найденные в пещере, находящейся близ села, по­казывают подвижничество его против плоти, а пещера, свидетельница чистых, безмолвных молитв его, говорит, что пребывание и с людьми пустыни не всегда было легко душе его, и он по временам укрывался в пещеру для бесед с Господом402. Пустынь Савватиева так была из­вестна по строгости и святости правил основателя ее, что приходили обучаться в ней иноческой жизни и преподобный Корнилий Комельский, и преподобный Иосиф Волоколамский. Последний уже не застал в живых самого преподобного Савватия; он видел только ученика его, блаженного Евфросина. Как по этому обстоятельству, так по времени славных дел преподобного Евфросина, несомненно, что преподобный Савватий подвизался по указанию святителя Арсения, и блаженная кончина его последовала не позже 1434 года. Жизнь ученика его от­части может показать нам, как жил учитель. «Я видел в Савватиевой пустыни, – пишет Иосиф, – святого старца, отшельника, по имени Евфросина. Он был родом из князей Тепринских. В пустыни безвы­ходно прожил он 60 лет. К нему приходили многие иноки и мирские князья и бояре и прерывали безмолвие его. Соскучив тем, он бежал в Великий Новгород, на озере Нево (Ладожском) нашел остров и здесь прожил несколько лет. Христиане тех мест, жители сел, услышав о нем, приходили к нему с женами и детьми. Он убежал опять в Савватиеву пустынь. Когда пришел он сюда, властитель той земли князь Борис Александрович прислал к нему юную дочь свою, тогда обрученную невесту великого князя Ивана Васильевича; с ней пришли архиман­дриты, игумены, бояре и стали просить блаженного Евфросина, чтобы помолился о девице: она была очень больна, и в пустыню к блаженному Евфросину принесли ее на руках. Он отказывался, называя себя не­достойным и грешником. Они, пав на землю, со слезами упрашивали его, чтобы помолился: “Если останется жива по твоим молитвам, – говорили они, – то умиришь ты, отче, два княжества”. Когда говорили они это, девушка впала в такую болезнь, что все думали – умерла она. Увидев это, все стали плакать. Блаженный Евфросин приказал отнести ее в церковь Савватиевой пустыни, и сам, придя в монастырь, вошел в церковь, где увидел девушку едва дышащею. Блаженный Евфросин, став пред иконою Пресвятой Богородицы, держащей на руках Пред­вечного Младенца, начал молиться со слезами и рыданием. Потом велел петь молебен Пресвятой Богородице и великому чудотворцу Николаю. Когда окончился молебен, девушка открыла глаза и села; они подняли ее здоровою и в тот же день отвели ее к отцу. Увидев это, прославили Бога, прославляющего угодников Своих». Так пишет преподобный Иосиф. По другим памятникам известно, что княжна Мария, дочь Тверского князя Бориса Александровича, обручена была с семилетним сыном великого князя Василия Иоанном Васильевичем в конце 1446 года403, а умерла супругою в 1467 году404. Отселе видно, что кончина преподобного Евфросина последовала не позже 1460 года405.

Память о святых 440 мучениках, пострадавших в Италии от Лан­гобардов за сопротивление участвовать в служении идолам, около 579 года406.

День третий. Память преподобного Пиамы (или Пиамуки) и Александры

В окрестностях Александрии, при святителе Златоусте, было много спасавшихся девственниц. Иные жили в отдельных келлиях, другие в киновиях. «В стране Египетской, – говорит великий проповедник, – в Антиохии, можно видеть Христово воинство, чудное общество, образ жизни, свойственный небесным силам. И это не только между мужчи­нами, но и между женщинами... И жены часто превосходят подвигами своих мужей и воздвигают знамения блистательной победы»407.

Близ Александрии спасалась и спаслась в могильной пещере ве­ликая девственница Александра. «Не могла я, – говорит усердная по­сетительница восточных отшельников, Мелания старшая, – видеть сию блаженную в лицо, но, став у отверстия, просила ее открыть причину, по которой оставила она город и заключила себя в могильной пещере».

Она отвечала мне чрез отверстие: «Один человек сходил с ума по мне: чтобы не огорчать и не бесчестить его, я решилась лучше заключить себя живою в этой гробнице, чем портить душу, созданную по образу Божиему». Когда сказала я ей: «Как же ты, раба Христова, выносишь это, что совсем никого не видишь, а одна борешься со скорбью и по­мыслами»; она отвечала: «С самого утра часа до девятого я молюсь; с час пряду лен; в остальные часы дня припоминаю себе сказания о вере святых отцов и патриархов, о подвигах блаженных апостолов, пророков и мучеников; когда наступает вечер, я, принесши славословие Господу моему, ем свою долю хлеба, а ночь всю провожу в молитве, ожидая конца своего, когда разрешусь отселе с благой надеждой и явлюсь лицу Христову». Пищу приносила ей одна добрая женщина и передавала чрез отверстие пещеры. Иначе затворница не показывалась на глаза ни мужчине, ни женщине. Так подвизалась она до двенадцати лет! Чувствуя близость кончины, приготовила она сама себя к погребению. Раз женщина, принесши пищу, не получает никакого ответа затвор­ницы. Поняв, что она почила, дала знать о том в городе. Целые толпы поспешили из города к пещере великой подвижницы, открыли вход в пещеру и увидели, что Господь, по ожиданию подвижницы, принял ее к Себе в селение праведных408.

Так как Мелания беседовала с затворницей не прежде 373 года, а Палладий, путешествовавший по пустыням Египта с 388 года, уже не застал ее в живых, то кончину святой надобно отнести к 376 году409.

Святая девственница Пиамука (Пиама) взошла на дивную степень духовного совершенства в доме матери. Она жила и здесь, как в затворе, уединенно, не виделась с людьми пустыми, принимала пищу через день, после молитвы пряла лен. Так говорит о жизни ее Палладий. При такой простоте жизни, но и при зорком наблюдении за своей душой, она так преобразовала свою душу, что Господь удостоил ее дара прозрения. По­следнее открылось по особенному случаю. Так как Нил разливом вод своих оплодотворяет поля, то поселения, дорожа благодетельною влагой, задерживают ее на полях искусственными загородями; при этом немощи людские поднимают спор и ссоры, нередко сопровождаемые драками.

Община, более многолюдная, чем та, где жила Пиамука, поклялась ис­требить за воду слабое поселение. По молитвам аммы Пиамы Бог спас от преступления и смертей. Ангел открыл Пиамуке о злодейском замысле соседей. Она, созвав старшин села своего, объявила им о замысле. «Сту­пайте, – говорила она, – встречайте тех, которые идут на вас, упраши­вайте их, чтобы удержались от боя». Старшины в страхе пали ей в ноги и говорили: «Мы не смеем идти навстречу им; мы знаем пьяную жизнь их и их буйство; сотвори новую милость с нами, иди сама к ним и уговори их оставить нас в покое». Она не поступила по их просьбе, не пошла иметь дело с людьми, от сношения с которыми давно отказалась, а обратилась к Господу; удалясь в свой домик, провела всю ночь в молитве. «Госпо­ди! – так молилась она. – Ты Судья земли и не любишь неправды, прими молитву мою, пошли силу Твою, чтобы устремившиеся на погибель нашу стояли как столпы на месте, где встретит их сила Твоя!» И молитва ее была услышана. Неприятели на третьем камне от села остановились и не могли сдвинуться с места. Им также было дано знать, что задерживает их молитва праведницы. Они прислали послов своих в село и просили мира. Благодарите, говорили, Бога, Который, по молитвам девы Пиамуки, избавил вашу собственность от истребления410.

Память о святой Пиамуке (Пиаме) чтится марта 3-го дня и в суб­боту сыропустную.

Тот род подвижнической жизни, какой проходили блаженные девы Александра и Пиамука, много имеет своих преимуществ, но он соеди­нен и со многими опасностями. По наблюдениям духовного опыта, жизнь наедине сближает с гордостью или отчаянием, а иногда со стра­стью к корысти, тогда как общежитие отнимает пищу у этой последней страсти и обламывает угловатую гордость. Вот и пример, выставленный Палладием из жизни, современной святым Александре и Пиамуке.

В Александрии была девственница. По виду она была смиренная, но в душе горда, и любила более деньги, чем Христа. Она была богата, но не подавала пособия ни страннику, ни деве, ни монаху, ни обиженному, ни бедняку, ни в церковь. Она взяла себе на воспитание дочь сестры своей. Ей-то день и ночь обещала она свое имущество, расставшись с любовью к Небу. Бедная обманывала сама себя. Сперва заразилась она страстью к деньгам; потом и любовь свою к племяннице довела до страсти, под влиянием тщеславия. Кто поработил душу свою заботе о родных, тот подлежит суду закона за то, что мало ценил свою душу. Больную девственницу решился излечить пресвитер Макарий, над­зиратель богадельни увечных. В молодости своей он был ювелиром, о чем знала и дева. Придя к ней, говорит он: «Попались мне дорогие камни – изумруды и яхонты; краденые они или не краденые – не умею сказать, только камни высокой цены; владелец продает их за 500 чер­вонцев; это – чудный наряд для твоей племянницы!» Дева, привязан­ная к племяннице-невесте, говорит: «Сделай милость, не уступай их никому; вот тебе деньги», – и выдала 500 червонцев. Святой Макарий употребил деньги на нужды богадельни. Прошло много времени, а дев­ственница стыдилась напомнить ему о камнях. «Он пользовался вы­соким уважением, как старец весьма благочестивый и милостивый; он жил около ста лет, и я еще застал его в живых», – замечает Палладий. Наконец, встретившись с ним в церкви, дева говорит: «Что ж камни, за которые дано 500 червонцев?» Он отвечал: «В тот же день, как ты дала мне деньги, я и заплатил их за камни; пойдем в странноприимный дом, они там у меня; если не понравятся тебе эти камни, возьмешь свои деньги назад». Когда пришли они к дому, старец говорит: «Что угодно тебе видеть сперва – яхонты или изумруды?» «Что хочешь», – отвечала она. Макарий повел ее наверх и, указывая на женщин увечных, слепых, сказал: «Это вот яхонты!» Потом, сойдя вниз, указал ей на таких же мужчин, со словами: «А это – изумруды! По-моему, драгоценнее этих камней нигде не найти! Впрочем, – прибавил он, – если они не нра­вятся тебе: возьми свои деньги назад». Пристыженная девственница вышла и, придя к себе, занемогла от скорби. Но после она благодарила старца, когда племянница ее, по выходе замуж, умерла бездетною. Она и сама стала употреблять свое имущество как должно411.

В наших штатных обителях, где деньги делятся по рукам, как не­редко попадаются подобные больные!

В тот же день празднование в честь Волоколамской иконы Бого­матери. Эта святая икона прославилась 3 марта 1677 года в Иосифовом монастыре города Волоколамска.

Святых мучеников Евтропия, Клеоника и Василиска – каппа- докиян, воинов из дружины святого Феодора Тирона, за исповедание Христа пострадавших в конце III столетия. Первые двое, братья по плоти, были распяты после мук в Амасии Понтийской от Асклипиада 3-го марта; Василиск усекнут мечом при Максимиане; память его мая 22-го.

День четвертый. Память преподобного Герасима Вологодского

Преподобный Герасим родился в Киеве и здесь же, в Гнилецком пещерном скиту, облечен был в иночество412.

В 1147 году пришел он из Киева на реку Вологду и у ручья Кай­сарова основал обитель с храмом Святой Троицы. Это было еще «до начала города Вологды». Тогда был здесь глухой лес и в лесу посад с храмом Воскресения, а на Ленивой площади «малый торжок». Не­давно умер в Вологде купец Пятышев, последний потомок Пятышева, не хотевшего дать блаженному Герасиму земли под монастырь, а после согласившегося с благочестивым желанием преподобного. Подвижник благочестия примером самой жизни и светлыми наставлениями озарил дикую страну – и мирно почил 4 марта 1178 года. Мощи его почивают под спудом в Троицком храме обители его, упраздненной в 1764 году413.

Убиение преподобных Иоасафа и Василия игуменов

В четырех верстах от Пскова, на берегу реки Великой, на Снет- ной горе преподобный Иоасаф основал монастырь в честь Рождества Пресвятой Богородицы и был в нем игуменом. В то же время в Ми- рожской обители подвизался игумен Василий414. Господу благоугодно было, дабы подвижническая жизнь их увенчалась страдальческой смер­тью, – а смерть других была очищением от грехов. В летописи читаем: «марта 4-го 1299 года немцы неожиданно напали на посад у Пскова, умертвили игумена Василия, Иоасафа игумена Снетной горы, множе­ство черноризцев (17 иноков и инокинь), нищих, жен и детей; мужчин Бог сохранил, но монастыри сожжены». Немцам это не прошло даром. «Князь Довмонт и Иван Дорогомилов вышли против них и разбили их на берегу у Петра и Павла; битва была жаркая: иных (из немцев) убили, другие бросились с берега и потонули; феллинцев, взяв в плен, отослали к князю Андрею Александровичу в Россию; прочие побросали оружие и ударились бежать, устрашась храбрости Довмонта и Ивана Дорогомилова»415. Нетленные мощи преподобного Иоасафа почивают в его обители под спудом, а открыто, в особом ковчеге, хранятся две кости и глава его. Мощи преподобного Василия почивают в Мирожской обители, под спудом416.

День пятый. Память преподобного Адриана Пошехонского

Преподобный Адриан обучался иноческому житию у преподобного Корнилия Комельского417. По смерти великого наставника (1537 г.) он, как и некоторые другие ученики Корнилия, желал насадить где-либо в глу­хом месте новый рассадник иночества. Раз в храме Корнилиевой обители явился благолепный старец. «Кто ты?» – спросил его Адриан, на которого он сделал сильное впечатление. «Я – Безстуж», – отвечал старец. Адриан пригласил его к себе в келлию; в духовной беседе старец между прочим сказал Адриану: «Ты хочешь строить дом Богоматери и собрать к себе ино­ков; мне известна пустынь, в которой еще не ходила нога человеческая». Адриан рад был идти в эту пустынь. «Блаженный отец наш Корнилий заповедовал отпускать учеников его, если пожелают пустыни», – гово­рил Адриан игумену Лаврентию и просил благословить его на удаление из обители в уединение пустынное. Лаврентий благословил. В сентябре 1540 года Адриан, будучи иеродиаконом, с послушником Леонидом и еще другим вышли из Корнилиевой обители; черноризец Безстуж привел их в дремучий Пошехонский лес и незаметно скрылся. Это было накануне Воздвижения Господня. На берегу реки Вотхи поставили они на дубе ико­ну Богоматери, с которою пришли, и пропели канон Кресту Господнему. Когда затем отправились они осмотреть окрестные места, рыболовы с. Белого, ловя рыбу в Вотхе, вышли на берег и увидели икону Богоматери на дубе. Один из них хотел снять икону и унести домой, но упал без язы­ка и движения. Придя в себя, объявил он, что явившийся старец строго запретил ему брать икону. Рыбаки оставили при дубе пойманную рыбу и белый хлеб. Возвратившиеся пустынники с изумлением увидели у дуба столько нужную для них пищу и, прославив Богоматерь, остались жить на благословленном Ею месте. В 1543 году Адриан отправился к митро­политу Макарию испросить благословение на основание обители и хра­ма в честь Успения Пресвятой Богородицы на реке Вотхе; митрополит преподал благословение на святое дело и посвятил Адриана в игумена. В новую пустынную обитель собралось довольно братии; уставом ее был устав Корнилиевой обители; женщинам не дозволялось входить в нее; пу­стынники довольствовались малым и большую часть времени проводили в чтении псалтири. Преподобный настоятель занимался писанием святых икон, в назидание свое и другим418. Старец Леонид мирно почил в 1549 году.

В 1550 году в Великий пост шайка дурных людей села Белого напала на Адрианову пустынь, вооруженная по-разбойничьи. Жившие в обители спешили скрыться, кто куда мог; игумен скрылся в дровянике, но его скоро нашли здесь. Злодеи жгли его горящею лучиною, кололи ножом, давили накинутою на шею веревкою, выпытывая деньги. Страдалец, указав на кув­шин с сорока рублями, сказал: «Вот все наше имущество; им хотел я строить новый храм Богоматери: возьмите деньги и отпустите нас, иноков, в Корни- лиеву обитель, – мы не придем к вам более». Злодеи с наглой насмешкой сказали: «Мы здесь наденем на тебя шлем и пустим на небо». И удавили святого старца. Это было 5 марта. Бросив затем связанными послушников Адриана, ограбили все в храме. Найдя за престолом трех иноков, одного убили в трапезе, двух мучили до того, что трещали кости их. Тело препо­добного Адриана увезли из обители и скрыли. Разбойники скоро затем уличены были судом в злодействах своих и получили достойное наказание419.

В 1626 году инок Иона пред смертью своею открыл духовнику, что по предсмертной исповеди отца его, священника Исидора, когда в 1550 году

Белосельские злодеи бросили тело убитого ими игумена Адриана на ру­беже Белого, на берегу реки Ушломы, он, Исидор с соседями свезли тело к опустевшей церкви пророка Илии и похоронили его под полом храма. Впоследствии храм развалился; на могиле, для памяти, посадили рябину. У могилы стали совершаться чудеса. Хотя чудес не записывали, но соби­равшиеся каждый год в день пророка Илии на ярмарку по слуху о чудесах совершали при могиле Адриана молебны мученице Параскеве и пророку Илии, клали приношения на могилу, и больные получали исцеление. Об этом предсмертном сведении игумен Троицкой Пошехонской пустыни сообщил игумену Адриановой пустыни, взяв с него и братии обещание – прекратить нетрезвую жизнь в пустыни. Получив донесения, патриарх Филарет предписал перенести мощи в Адрианову пустынь и донести420. Во время перенесения мощей совершилось несколько чудес, между про­чим прозрел слепой отрок. Ныне мощи преподобного Адриана почивают открыто в храме обители его, построенном в 1659 году; один придел сего храма посвящен преподобному Адриану421.

Память святого мученика Конона Огородника

Родом из Назарета Галилейского, жил и трудился в Памфилии, в городе Мандоне, занимаясь огородничеством. Нравом был прост, некнижен, но боялся Бога и хранил заповеди Его. В гонение Декия (251 г.) воевода Публий велел схватить его и принуждал принести жертву идолам; и когда Конон пребыл твердым в своем исповедании, то ему вбили гвозди в ноги и заставили бежать. Мученик изнемог, пал на колена и, помолившись, предал дух свой Богу.

Память святого мученика Конона Исаврийского, супруги его Анны и Онисия

Родители Конона – Нестор и Нада, жившие в селении Вида- нии, в 80-ти поприщах от Исаврия, были современниками Апосто­лов. Конон, обрученный родителями своими с избранной ими для него невестой – Анною, хотя и исполнил волю их и вступил с нею в брак, но, всей душой преданный единой заботе о будущей жизни в вечности, жил с женой своей, как брат с сестрой, подобно Ангелам, служа и работая Богу. По смерти же отца своего, святого Нестора, который был замучен язычниками за исповедание веры Христовой, похоронив также жену свою и мать, он посвятил всю остальную жизнь свою до глубокой старости Богомыслию и строгому подвижничеству в трудах, посте и молитве. Облагодатствованный от Бога даром ве­ликих чудотворений, посредством их обратил он к Христу жителей Исаврийских.

Когда же настало гонение на христиан и в Исаврию прибыл во­евода Мигдон, и начались страдания мучеников, между которыми первый пострадал Онисий, то предан был истязаниям и Конон за со­противление принести жертвы языческим богам. Исавряне, услышав об этом, вооружились и хотели убить воеводу, но тот спасся бегством. Конона же они нашли связанным и тело его покрытым ранами и окро­вавленным. С благоговением припали они к мученику, целовали раны его и собирали кровь, желая освятиться ею... Конон же скорбел, что не допустили его пострадать до конца. Верующие отнесли его на его родину, в селение Виданию, и заботились об исцелении его. Он прожил после того еще два года и скончался, оплакиваемый просвещенными им (во II в.).

По древнерусскому народному верованию, он почитается храни­телем детей от оспы; в воспоминание того, что ему дана была власть целить болезни, составлена особая молитва ему от этой болезни.

Страдание святого Иоанна Болгарина

Блаженный Иоанн был родом из Болгарии422. Турки силами ста­раются, или точнее старались в прежнее время, обращать христиан в магометанство, между прочим, и по такому умному поверью. В раю, говорят, не будет огня для раскурки трубки, а его придется доставать из геенны – далеко ходить. Если кто успеет обратить христианина в ислам, – обращенный в магометанство будет в раю, но как измен­ник своей вере превратится в огненный столп, и – вот туркам легко будет раскуривать трубки423. Как в этом поверье выражается скотская лень магометанства, а вместе и невольное признание достоинства веры христианской! С таким-то высоким поверьем туркам как-то удалось довести Иоанна до того, что отрекся он от веры Христовой. Несчастный, спустя немного времени, пришел в себя и, горько оплакивая грех свой, пришел на Афон, в лавру святого Афанасия. Здесь стал он подвизаться в покаянии, подчинив себя одному старцу. Три года жил он, как строгий к себе послушник; но совесть не давала ему покоя, постоянно был он пе­чален. Наконец, не могши переносить укор совести, оставил он Святую Гору, прибыл в Константинополь и, одевшись в одежду турка, пришел в мечеть Софии. Здесь в виду всех стал он творить на себе знамение святого креста и молился христианскою молитвою. Взволнованные турки подбегают к нему и спрашивают: «Что ты делаешь?» Раб Христов спокойно отвечает, что он христианин и молится по-христиански – Христу Сыну Божиему и единственному Спасителю людей грешных. Фанатики кричат: «Молчи, молчи», – потом уговаривали его быть магометанином. Святой твердо отвечал, что исповеданию своему не из­менит, – говорил, и будет говорить, что без Христа Иисуса нет спасе­ния. Его вывели на двор мечети и отсекли ему главу. Святой Иоанн принял мученическую кончину на 19 году своего возраста в 1784 году

День шестой. Память блаженного Иова, в схиме Иисуса

Честна перед Господом смерть преподобных Его! (Дорога в очах Господних смерть святых Его!) (Пс. 115, 6). В глубокой старости тихо и мирно скончался блаженный Иов, сказав перед кончиною, как бы уже проницая духовным взором своим блаженство, предстоящее ему в высшем мире: «Благословен Бог отцов наших! Если так, то не боюсь, но в радости отхожу от мира!»

В этой смерти – отражение всей жизни блаженного. Величествен­но проста в своей высоте была как та, так и другая. В мире – священник Иоанн, он был не только на высоте своего призвания, но исполнял сверх того и иноческое молитвенное правило и, быв еще в мире, был уже как бы монахом. Строго постился, уединялся в своей комнате, где в коленопреклоненной молитве часто молился всю ночь до рассвета, обыкновенно со слезами взывая: «Помилуй меня, Господи! пощади мя, Господи!» и т. п. Частные отношения его к людям были совершенно исключительные. С любовью принимал он всех приходивших к нему и с полным участием беседовал со всяким, применяя разговор свой к положению, званию и состоянию всякого. Он любил и сам посещать своих друзей и знакомых, иногда неожиданно являлся куда-либо в дом – незваный – и всегда с какою-нибудь благодетельною целью.

Поэтому все с радостью принимали его и слушали его поучения. Если ему нечаянно доводилось оскорбить кого-нибудь, то он немедленно просил прощения у оскорбленного.

Иногда приходил отец Иоанн в дом к простым людям в виде частно­го лица, в одежде мирянина, и, беседуя таким образом с бедными, легче узнавал он о домашней нужде их и оказывал им посильную помощь, обращая при этом главное внимание на их мысли и чувства, которые не оставлял без утешения и наставления. Его же дом был всегда открыт для бедных; усадив их за трапезу, он сам садился среди них и, как до­брый отец, отрадно беседовал с ними и, отпуская их, наделял, чем мог. Подвергался кто-нибудь разорению от пожара, от неурожая, все зна­ли, что у сострадательного отца Иоанна найдут необходимую помощь. Пользуясь уважением и со стороны высокопоставленных лиц, он успеш­но ходатайствовал перед ними за обиженных и невинно страдающих.

Тяготился добрый пастырь человеческою славою, но не могла укрыться от нее его добродетельная жизнь. Царь Петр I, услыхав о нем, призвал его для священнослужения в придворной церкви и пожелал иметь его духовником своим и членом царствующего дома. Пользуясь влиянием своим при дворе, отец Иоанн радовался, что это предоставля­ет ему еще более средств быть полезным бедствующим и заступником притесненных. В особенности сострадал он заключенным в темницах за преступления и долги. С участием посещал их и, изведывая при этом их совесть, оказывал на преступников благотворное влияние, а содержащимся за долги помогал в уплате долга.

Но чем светоноснее становилась деятельность истинного пасты­ря христианского, тем более стремилась омрачить ее клевета людская. Даже посещение им темниц подвергалось пересудам, и тогда он на не­которое время решился прекратить посещение темниц, не прекращая, впрочем, благотворений своих посредством доверенных лиц. Вообще, кроме церковных служб, отец Иоанн решился никуда не выходить из до­ма и остаток дней своих посвятить Богомыслию. Нуждавшиеся же в его помощи или совете обращались к нему письменно, и он не тяготился отзываться ни на какое обращение. Таким образом, среди постоянных Богоугодных трудов достиг праведный Иоанн до преклонного возраста. Тогда неожиданно настал для него час испытания. В 1701 году, по лож­ному доносу в сношениях с известным фанатиком Григорием Талицким, царский духовник был сослан в Соловецкий монастырь, где и пострижен 3-го апреля с именем Иова и отдан на послушание опытному старцу...

После многих испытаний старец Иов был освобожден от послуша­ния и уединился в безмолвии в своей келлие; здесь постоянно молился он Иисусовой молитвой, занимался чтением Святого Евангелия, Апо­стола, Псалтири, жития преподобных Савватия и Зосимы и рукоде­лием. Пищи он мало принимал от братской трапезы, а особо для себя не готовил ничего. Снова слава об его святой жизни дошла до Петра Великого и, удостоверившись в бывшей на него клевете, царь снова пожелал приблизить его к себе, но Иов просил позволить ему остаться в обители. После этого, желая еще большого безмолвия, он переселился на жительство в Анзерский скит. Здесь с новым рвением предался он иноческим подвигам и вскоре, по смерти Анзерского строителя, был назначен настоятелем этого скита.

На новом поприще служения священноинок Иов умножил свои труды и подвиги. Братство при нем стало умножаться и в скором вре­мени достигло числа 30-ти.

Всех вообще, и особенно новоначальных иноков, отец Иов поучал смиренному послушанию Богу и начальникам, считая послушание первою добродетелью, без которой не может быть спасения; заботил­ся также о том, чтобы они постоянно были в труде; посещал больных, сам служил им, омывая и перевязывая их раны собственными руками, и недуги их нередко молитвою своею исцелял.

В 1710 году за строгую подвижническую жизнь удостоен был по­стрижения в схиму с именем Иисуса, Израильского вождя.

Нередко удалялся иеросхимонах Иисус в пустынные места ради без­молвия, и также часто ходил к пустынножителям для духовной беседы. Однажды, пребывая в келлие, предоставленной ему одним пустынножи­телем Паисием, жившим при горе, называемой Голгофою, он ночью долго читал псалмы и молился. Когда же, утомленный, он задремал, то увидел во сне – среди необыкновенного света, озарившего келлию, Божию Ма­терь и преподобного Елеазара Анзерского; Божия Матерь сказала ему, что на горе Голгофе будет устроена церковь Распятия Иисуса Христа, и учредится скит, и соберутся иноки для прославления имени Божиего...

Почувствовав радость от сновидения этого, принимая его как бла­гословение Божие, старец Иов предпринял с этой минуты учреждение новой киновии на Голгофской горе. Он переселился на жительство на гору Голгофу и вскоре, с помощью учеников своих, основал Голго- фо-Распятный скит на Анзерском острове. Скоро братии собралось тут до 20-ти человек; каждый из них должен был сам устроить келлию для себя; пустынники же жили в уединенных местах под ведением схим­ника Иисуса и приходили в скит каждое воскресенье для присутствия при Божественной службе и для исповеди перед старцем. Тут жили все эти подвижники в подвигах духовных и в трудах телесных. Сам старец Иисус, в пример другим, нередко рубил дрова, носил на гору воду для поварни, в пекарне растворял тесто для хлеба. В келлие в свободное время он постоянно занимался рукоделием; вырученные за труд деньги употреблял на церковь, на нужды братии и на милостыню.

Так прошли годы, и старец стал чувствовать приближение смерти. Он сосредоточил тогда всю заботу свою на приготовлении к жизни загробной; смиренная душа его возбуждала себя к покаянию: «Душе моя, душе моя, восстань! Что спишь? Конец приближается, и долж­на смутиться...» Всю жизнь свою угождавший Богу трепетал, как бы не угодивший...

Между тем Господь, удостоивший его и прежде особенных от­кровений, не утаил от него теперь и времени его кончины. Задолго до смерти он сказал братии, что смерть его последует в воскресный день до восхода солнца. Так и сбылось. И в предсмертные минуты он весь исполнен был необыкновенной радости, которая доказывала, что он готов был перейти в вечность... И вечность наступила для него. По­жив на земле подобно Ангелу, бестрепетно отошел он продолжать свое ангельское житие перед лицом Живущего во свете неприступном...

Перенесение мощей святого мученика Авраамия Болгарского

Память его – 1-го апреля. Русские купцы из Мурома, бывшие сви­детелями мученической кончины святого Авраамия, погребли тело его в Болгарах (1229 г.), а в 1230 году перенесены были мощи святого во Владимир и положены в Княгинином монастыре (что ныне – Успен­ский девичий). С честью встретил святые мощи великий князь Георгий Всеволодо­вич – с духовенством и со всем городом, и до 1712 года покоились они в приделе Божией Матери в каменном гробе, в этом же году 11-го мая переложены в деревянную раку и перенесены в главный храм Успения. В 1805 году мощи мученика переложены из деревянной раки в новую серебряную.

Замечательно, что святого Авраамия считают покровителем детей, и родители, имеющие больных детей, приносят их к раке святого муче­ника и молятся об их выздоровлении. «Радуйся, болящих детей исцеле­ние!» – говорится в акафисте святому Авраамию (икос 6), и в молитве к нему: «Веруем, преславный Чудотворец, яко ты силою Всемогущего Иисуса Христа через святые твои мощи... благосердно помогаешь не­мощным младенцам!»

День восьмой. Представление преподобного Лазаря Мурманского

В 160 верстах от Петрозаводска к северу, в 60 от Пудожа к западу, на Онежском озере есть остров Мучь, или Мурманский. Здесь во вто­рой половине XIV века подвизался преподобный Лазарь, проповедник святой веры для лопарей и строгий подвижник. Историю свою пере­дал он в предсмертном завещании, написанном со слов его духовным другом его Феодосием. Вот это завещание424.

«Я, грешный священноинок Лазарь, раб Владыки Христа моего, отходя из сей маловременной жизни в век неисходимый, к Страшному Судии, исповедуюсь пред Богом. Тебе, святой священноинок Феодо­сий, поручаю душу мою; вас, отцы и братия, собранное Богом стадо, молю усердно – помолитесь обо мне грешном, дабы вашими молитвами избавил меня Бог вечной муки.

Рожден и воспитан я в славном городе Риме новом (Константи­нополе). Там я принял на себя и иноческий образ, в Высокогорском монастыре, от руки отца нашего Афанасия Дискота. Этот Афанасий построил много монастырей и в добром настроении пас братию. Скажу и о том, как по воле Божией пришел я сюда425.

Жил я в Кесарии у святого епископа Василия и провел у него в киновии 8 лет. Василий с молодости проходил постническую жизнь и со­блюдал чистоту души и тела. Наедине говорил он мне: “Хочу я, друг, оставить епископию; помысел понуждает меня отправиться в Новгород, чтобы видеть святые места, поклониться образу святой Софии и при­нять приветствие от епископа Василия”. Я возбранял ему то и говорил, что не следует ему без откровения Божиего отваживаться на то. Он мо­лился Богу об этом, и, когда заснул после утреннего пения, Ангел Божий показал ему собор святой Софии и все церкви Новгорода. Пробудясь от сна, он пришел ко мне и рассказал, как явился ему Ангел и показал все церкви города. Я удивился, и мы прославили Бога. Он заповедал мне никому не говорить о том. Написав послание к епископу Василию своею рукою и приготовив в почесть многие иконы и одеяния святительские, украшенные золотом, он заставил меня отправиться с посланием к епи­скопу Василию в Новгород, чтобы описать образ святой Софии, и какие где стоят монастыри и церкви. По благословению святителя отправился я в путь, и помощью Божией, под покровом Святой Богородицы, мы сохранены были в пути. Когда помолился я в церкви образу святой Софии, то пришел к святителю за благословением. Увидев меня, он по­клонился до земли, и я едва упросил его преподать мне благословение и вручил ему послание Кесарийского Василия. Святитель принял по­слание с уважением, как и чудотворные иконы и святительские одеяния. Он с удовольствием облачился в присланные ему одеяния, отслужил молебен и приказал мне жить с ним. По повелению Кесарийского Ва­силия, списал я образ святой Софии и описал все церкви и монастыри, какие есть в городе. Получив послание епископа Василия, отправил я прежде себя с купцами, с которыми пришел в Новгород; Кесарийский епископ Василий писал в послании к Новгородскому Василию и обо мне, грешном. И вот после того, как с Василием Кесарийским прожил я много лет в киновии, с Василием Новгородским провел четыре года. Из писем узнал я, что духовный настоятель и учитель Кесарийский Василий отошел ко Господу в вечные жилища. А в 6860 году (1352 г.) пастырь и учитель Новгорода и Пскова, добропеснивая цевница, голубь Царя Небесного, епископ Василий оставляет епископию и летит в веч­ные обители ко Господу, Которому служил верно. Я, грешный, своими руками одел в готовые одеяния святое тело великого святителя Василия Новгородского и много пролил слез.

Престольник соборной церкви Софии, Моисей, святой и препо­добный по жизни, показал великое благорасположение ко мне; он при­казал мне пребывать с ним; но я жил по заповеди епископа Василия в устроенном им монастыре. Спустя немало времени по смерти Васи­лия, нашла на меня печаль горькая, что лишался я обоих Василиев; я думал с собою: возвращусь я туда, откуда пришел; много молил я о том Господа, Пречистую Богородицу и великого между пророками Пред­течу Иоанна. И вот, не долго после преставления своего является мне ночью святитель Василий, архиепископ великого Новгорода, и повеле­вает мне идти в северную сторону к морю; там, сказал он, есть большое озеро Онега, и назвал мне остров. Но я не внял сему явлению. Немного времени спустя явился мне другой Василий, епископ Кесарийский, и сказал: «Помни, Лазарь, что сказал тебе Василий великого Новгоро­да; иди на указанное тебе место; ты погребешь брата нашего Макария, митрополита Египетской страны; у тебя будет большая обитель, и ты соберешь много иноков». Тогда я, грешный, стал помышлять о святом месте, о котором сказали оба епископа, и за явление их прославил Бога от всей души. Я стал расспрашивать многих о том месте; мне говори­ли много, что то место очень удобно для устроения монастыря. Был в то время в Новгороде весьма уважаемый посадник Иван Захарович. Я пришел к нему и просил уступить мне остров, именуемый Мучь, чтоб соорудить там церковь и монастырь. На первый раз он пожалел острова и отказал мне в нем. Я стал приставать к нему, но он оскорбился и не дал мне острова. Я остался в скорби и недоумевал, как мне быть. Я молился Богу, Пречистой Богородице и святому Предтече, и когда задремал, явился мне святой Василий с мудрым Николаем и, благо­словляя, сказал: “Не скорби, бедный Лазарь; получишь показанное тебе место, куда велел я тебе идти”. Когда пробудился я и пришел к гробу святителя Василия, – долго плакал, лобызал гроб его, но, возвратясь в келлию, никому не сказал. Спустя малое время после того госпо­дин мой Василий, епископ Новгородский, явился Ивану в грозном виде и сказал: “Иван! приказываю тебе, – пусть остров Мучь на озере Мурманском будет отдан для устроения монастыря и для пребывания на нем другу нашему Лазарю; это – твое достояние; но здесь прославит­ся имя Матери Божией”. После сего явления властелин Иван призвал меня и сказал наедине: “Согласно с просьбою твоею иди на показанное тебе место, в мою отчизну, на остров Мучь озера Онеги”. Иван даже уговаривал меня, чтобы немедля отправлялся в путь. Он рассказал мне, как явился ему ночью в грозном виде владыка Василий, епископ Новгородский. «Друг твой, епископ Василий, – говорил Иван, – явил­ся мне в грозном виде и строго приказал отдать тебе для пребывания твоего остров Мучь. “На том острове, – говорил Василий, – будет ве­ликая обитель, соберется много иноков и прославится имя Пречистой Божией Матери”. Услышав это, я радовался, пал к ногам его, потом, удалившись, благодарил Бога и угодника Его Василия. Но по внуше­нию дьявола родители Ивана скорбели об острове. Иван призвал меня и говорит: “Отче, родители мои очень скорбят об острове; поставил меня пред ними и говорил, как являлся ему ночью в грозном виде епископ Василий и приказал дать сему иноку для устроения обители отчину прадедов наших остров Мучь на озере Онеге”. Родители Ивана осы­пали его бранью за остров. Много молил я, чтобы они уступили мне остров Мучь с озером Мурма. Они назначили цену. Я дал им в уплату за остров 100 гривен серебра и некоторые дорогие вещи. После того начал я выжидать времени отправиться на остров»426.

Заметим при сем, что по летописям в первый раз новгородские отряды ходили против мурман в 1320 году; а в 1349 году был второй поход их и более сильный на Мурман427. Следовательно, и по летописям несомненно, что при блаженном епископе Василии сильно заботились о покорении Мурманской Чуди под власть христианскую. «Когда по­садник Иван положил послать своих в Поморье собирать дань, – про­должает Лазарь, – я просил его, чтобы мог и я отправиться с ними. Он приказал взять меня на озеро Онегу. Возблагодарив Бога, при­шел я к святителю Моисею и рассказал ему причины отшествия моего на остров. Святитель преподал мне наставление из Писания и предска­зал мне, что со мною после случилось. Я поклонился ему до земли и со слезами принял благословение; отслужил молебен у гроба святителя Василия и лобызал гроб с плачем горьким. Потом пустился я в путь и, плывя по рекам и озерам, видел, по Давиду, пререкание на воде, много неприятностей; близки мы были к тому, чтобы утонуть, и едва достиг я места, где ныне видят церковь Божию. Эта святая церковь Успения Богородицы есть самая первая во всей Поморской стороне. А инок, братия, и прежде меня жил на острове; о нем сказано будет после. Скажу вам, братия, что я один пришел на это место; живущих никого не было на острове. Поставил я крест и малую хижину для по­коя, а потом малую храмину, то есть часовню. Около озера Онеги жили лопь и чудь, страшные сыроедцы. Апостол сказал: многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие (Деян. 14, 22). Много скорбей, биений, ран и досад претерпел я от этих зверообразных людей. Не раз били они меня, прогоняя с острова, и сожгли хижину мою. Страшные сыроедцы издавна привержены были бесовскому наущению и творили мечты; Святого Крещения не было у них. Они поселились близ меня с женами и детьми, делали мне пакости и говорили: оставь это место. Они хотели убить меня и тело мое обратить себе в пищу. Увы, мне, грешному! Много раз и оставлял я это место. Но Бог Спаситель мой не оставил меня и не попустил окаянным исполнить злые намерения. Он укрепил меня на пути спасения. Жестокие люди рвались от до­сады; много раз приходили днем и ночью на остров и высматривали, как бы убить меня; но сила Божия препятствовала им. Раз собрались они на остров. По промышлению Божию меня не было на том месте, куда пришли сыроедцы, – я был в отшельнической пещере моей, в горе, называемой Тетеревица, в версте от острова. Они, окаянные, много ис­кали меня и не нашли, пылали яростью и волновались. Они надеялись найти сокровища и, не найдя ничего, предали огню хижину мою. Я все это видел издали и проливал слезы пред Господом. Зверообразные дикари, наконец, удалились с острова. Скажу вам, братия, о чудном деле. Когда отошел я в отшельниче­скую киновию, остался в хижине моей, которую сожгли, образ Пречи­стой Богородицы, благословение отца моего Афанасия Римского. И вот вспомнил я об этом образе, осмотрел пещеру и не нашел его. Он остался в хижине. Тогда пришло мне на ум: сгорел он в хижине, которую сожгли сыроедцы, и я с горьким плачем и рыданием, молясь, пошел к хижине своей. Я думал, не угодно Богу, чтобы была на этом месте обитель; не­достойны того, нечисты труды мои пред Богом. Так стоял я и плакал на месте хижины сожженной; лучше бы мне сгореть или быть убитым людьми злыми, нежели лишиться образа Владычицы моей. Оглядыва­ясь туда и сюда, увидел я издали, как луч солнечный, образ Владычицы Богородицы, стоящий у дерева и никем не поддерживаемый, в трех локтях от земли. С радостью побег я к образу Владычицы моей, пал пред иконою и молился долго со слезами. Тогда был глас от иконы: “Призрю на смиренные рабы и на это место; приказываю тебе, – поставь на сем месте церковь во имя Успения Богородицы”. От сего гласа долго лежал я как бы мертвый на земле. Потом понемногу встал и пропел хвалеб­ную песнь Богородице. Еще слышал я голос от иконы Богородичной: “Неверные люди будут верными, будет единая Церковь и единое стадо Христово”. Икона спустилась на мои руки, я взял и облобызал ее и с радостью принес в отшельническую пещеру свою. С того времени воз­ложил я упование на Творца моего и на Пречистую Богородицу.

Другое чудо поведаю вам, братия. Скрывался я у озера Мурма, в отшельнической куще моей, и ждал смерти от злых людей. Они ис­кали убить меня или прогнать с сего острова. Я страдал в душе и вос­поминал в сердце моем слова Господни: многие волны приражаются камням и разбиваются, бросают пену и ничего не могут сделать. Злые сыроедцы, как волки, рыскали по берегу озера Мурма; другие броди­ли, как псы по пустыне. От страха не выходил я из кущи моей долго и молился Богу, Пречистой Богородице, великому Предтече Иоанну, святителю Николаю и епископу Василию. Я пел Псалтирь с канонами. Издали смотрел я на место, куда прежде всего пришел, и вижу свет сияющий на острове; множество мужей благообразных ходят по остро­ву и согласно, в ликах, поют. Посреди острова, там, где стояла икона на воздухе, вижу Жену святолепную, в свете несказанном, сияющую золотом: благообразные мужи поклонялись святолепной Жене, а Она благословляла место, где ныне стоит церковь Успения Богородицы. Радостью исполнился я от сего видения, со слезами пал я пред образом Владыки Христа и Пречистой Матери Божией, долго молился и пла­кал. После молитвенного правила начал я петь утреню; а когда стало рассветать, пропел я псалом: Блаженны непорочные в пути (Пс. 118, 1). Придя на место, Богом показанное, поставил я чудотворный образ у де­рева, где прежде стояла икона на воздухе. Помолился чудотворному образу и сказал: “Здесь – покой мой, здесь вселюсь и почию вовеки”. Поставил крест и потом кущу428.

Спустя недолгое время пришел ко мне старшина лопарей, неся в руках слепорожденное дитя, и сказал: “Исцели его, и мы уйдем с сего острова, как приказывают твои слуги”. Я изумился этим словам. Но сотворил молитву к Господу Богу и Пречистой Матери Его, взял дитя, освятил его иерейскою молитвою, окропил святою водою и приложил к образу Владычному. И дитя прозрело. Человек тот с радостью ушел от меня, а я прославил Бога о таком чуде. Спустя немного времени человек тот приходит ко мне и приносит кое-что из имения и пищу. Я взял одну кожу оленью и кое-что из пищи и помолился за него. Он, кланяясь, говорил мне: “С тобою живут на острове слуги; они бьют палкою жен и детей наших и высылают с этого места”. Он сказал мне еще, что слышат они звон на этом месте. Я отпустил его с миром и бла­годарил за все Бога. Вскоре лопари и самоядь Промыслом Божиим удалились к пределам океана. А помянутый старшина, живя на озере Рондо, впоследствии был монахом, и сыновья его крестились.

Тогда начали приходить ко мне из дальних мест и жить со мною; иные постригались и поставили деревянную церковь Воскресения дру­га Божия Лазаря. В Новгороде святителем был Моисей (1352–1360). Я пришел к нему за благословением. Святитель расспросил меня обо всем по порядку. И он дивился и похвалил место. Он дал мне антиминс, священные сосуды, довольно милостыни и преподал наставление, как хранить церковный чин и предание монастырское; вручил мне грамоту с благословением. Спросил я его о властелине Новгорода Иване, и он отвечал мне: “Отошел к Господу”. Придя к сыну его Феодору, принят я был с любовью, и тот сказал: отец мой, отходя к Господу, приказал мне отдать тебе сто гривен, которые прежде взял с тебя за Мурманский остров. Я огорчился, думая, что хочет взять у меня остров. Он заме­тил мое смущение и сказал: “Есть у меня грамота отца моего к тебе об острове, на котором живешь ты”. Когда немного времени спустя опять пришел я к нему, он по повелению отца своего выдал мне 100 гривен и много имения на устроение монастыря и выдал грамоту, писанную рукою отца его, такого содержания: “во имя Отца и Сына и Святого Духа. Дал я, посадник Славянского конца Иван Фомин, Пречистой Богородице, священнику Лазарю и его монахам часть своей земли и во­ды, по своей душе и по своих родителях, на озере Онеге остров Мучь со всею землею, озеро Мурманское и около озера речки и островки, в них воды, ловища, перевесища, чем владел я, по островкам покосы и поросшие земли и воды. Пусть владеют землею и водою чернецы Пречистой во все веки. Детям моим не вступаться, и властям не делать насилия, не отнимать ни земли, ни воды, пусть владеют по духовной и по купчей деда моего вовеки. Кто нарушит нашу грамоту, даст ответ Богу и Пречистой”. У сей духовной Иван Фомин приложил свинцовую печать с изображением Пречистой и Предвечного Младенца и с изо­бражением креста на другой стороне.

Тогда ходил я к гробу святителя Василия, епископа великого Нов­города, и приложился к святому гробу его. Наконец был у епископа Моисея принять благословение на путь. Он благословил и отпустил меня с миром. Братия с радостью и любовью встретили меня и пели молебен. Я начал более прежнего заботиться о месте, освятил церковь Воскресения друга Божиего Лазаря, поставил келлии для иноков и ого­родил это место. Затем пришли ко мне иноки из Киева, старец Иона и старец Евфросин, и стали жить со мною. Они поставили прекрасную церковь Успения Богородицы. И я весьма рад был тому, укрепляясь в надежде на Бога и Пречистую Богородицу. Число учеников Христо­вых умножалось. Немало времени спустя пришел к нам старец Святой горы Феодосий, добродетельный по жизни, с веригами на теле. Он поставил на свой счет трапезу Иоанна. Слава об этом святом месте разнеслась, и приходили сюда из дальних мест, постригались в иноче­ство и оставались жить с нами. Инок Феодосий, искусный в книжной мудрости, назвал монастырь Мурманским Успения Богородицы.

Я, грешный инок Лазарь, состарился старостью, и явился мне друг мой, великий господин Василий, епископ великого Новгорода, и объя­вил мне о кончине жизни моей. Возблагодарив Бога и епископа Василия за такое видение, призвал я братию и сказал: “Братия! Сами вы видите, что пришел конец жизни моей, да и сказано мне о конце. Выберите из среды вашей вождя и учителя Богоизбранному стаду своему”. Они единодушно в один голос сказали: “Не оставь нас, отче, сирыми; поставь нам сам пастыря и учителя”. Я благословил Феодосия Святой горы, чтобы был он по смерти моей старейшиною и учителем всей братии».

Тем оканчивается завещание преподобного Лазаря. Феодосий при­совокупил к тому несколько слов о кончине преподобного. Святой авва Лазарь, причастившись Святых Таин, благословил братию и предал дух свой Господу. Братия погребли его за алтарем церкви Воскресения друга Божия Лазаря. Авва преставился марта 8-го 6898 (1391 г.); всех лет жизни его было 105429. Мощи его почивают под спудом в часовне, подле Успенской церкви давно закрытого Лазарева монастыря430.

День одиннадцатый. Преподобного Софрония, затворника Печерского,

спасавшего­ся в пещере, ежедневно прочитывавшего всю Псалтирь и до кончины не снимавшего с себя власяницы и железного пояса. Мощи его в Фео­досиевых пещерах в Киевской Лавре.

День двенадцатый. Память святого Симеона Нового Богослова

Жизнеописатель и ученик Симеона – Никита Стифат – говорит о своем учителе, что он был воспитан при Константинопольском дворе (во время царствования Василия и Константина), но когда умер его покровитель дядя-сенатор, то Симеон еще в молодых годах поступил в Студийскую обитель, где и предался строжайшему подвижничеству под руководством Симеона благочестивого. Потом, по совету Симеона же, он перешел в обитель святого Маманта431, где по смерти настоятеля был посвящен в сан пресвитера и в звание игумена.

Симеон подвизался в священстве в продолжение 48-ми лет; уда­лившийся однажды по случаю возникших недоразумений, он с честью был возвращен в столицу, где ему даже был предложен сан митропо­лита, но он отказался принять его.

Множество мирян, желавших поучаться его замечательными на­ставлениями, привлекал Симеон Богослов в свою Мамантовскую оби­тель и мирно скончался в 1032-м году.

Об учительстве его говорит ученик и жизнеописатель его Никита Стифат: «Он не был для себя своим, но, по благодати Божией, усвоившей его себе, язык его был тростью скорописца, а ум – источником прему­дрости Божией, потому-то он богословствовал, хотя не знал наук, как возлюбленный ученик». Он оставил после себя много сочинений о ду­ховной жизни. Главный предмет наставлений Симеона Нового Богосло­ва – «Делание во Христе сокровенное». Он объясняет пути внутренней брани; обучает мерам совершенствования преимущественно духовным; заставляет подвизаться в особенности против духовных страстей, против помыслов и движений греховных. «Начальное наше падение, – говорит он, – совершилось от гордости, поэтому и должно смирять душу». Вот ответ Симеона современным совопросникам, восставшим против него как против нарушителя известного им условного порядка спасения: «Не верят и уверяют себя, что быть не может, чтобы человек совсем был чист от похотей и пороков, чтобы принял в себя Утешителя существенно. Против своего собственного спасения говорят и поступают, заключают для самих себя двери Царствия Небесного и запрещают прочим, которые хотели бы войти. Если слышат о ком-либо, что он законно подвизался и чист от возмутительных страстей, проповедует перед всеми чудеса Божии, которые сделал в нем Бог по неложным обетованиям Своим... перестань, говорят, ты, обольщенный и гордый! Кто таков, каковыми были отцы? Кто видел или может видеть Бога? Кто принял в таком обилии Духа, чтобы удостоился через Него видеть Отца и Сына? Да, из вас, точно, никто, как сами говорите вы. Но из тех, которые реши­лись нести крест, идти тесным путем, готовы погубить душу свою для Жизни Вечной, – те и очень многие видели Бога, и очень многие, как думаю, и теперь видят, увидит и каждый, кто только захочет». – «Го­ворят: прельстился он; ибо кто говорит, что не грешит, тот слеп и не видит. Правда, но тот, кто имеет Бога, не может грешить, ибо семя Его в нем пребывает, как сказал Иоанн Богоразумнейший, гром апостолов».

Хотя такое высокое состояние души и представляется достижимым по разумению Симеона, но он же указывает и на те чрезвычайные под­готовительные подвиги, которыми оно только может быть достигнуто: «прежде сетования и слез пусть не обольщают нас пустыми слова­ми, и не будем сами обманывать себя в успехе благочестия... Без слез не смягчится жестокость сердца нашего, душа не снищет духовного смирения, не в силах будем сделаться смиренными, а кто так не устроил себя, тот не может соединиться с Духом Святым...» Сочинениями Симеона Богослова нередко свидетельствуется преподобный Нил Сорский: «Яко же Симеон Новый Богослов по­велевает...», «Якоже рече святой Симеон...». Преподобный Иосиф Во­локоламский также делал выписки из сочинений Нового Богослова – в сборнике своем он поместил до 15-ти его слов.

В славянских молитвенниках читается Симеонова молитва перед приобщением Святых Таин. Одна читается и в греческих под назва­нием: «Симеона Нового Богослова благочестивое испытание о Святом Причащении».

«Новым» он называется потому, что он преподавал такие глубокие тайны внутреннего подвижничества, о каких давно не слыхали...

День тринадцатый. Память святого мученика Александра пресвитера

Александр святой был пресвитером в городе Пидне (ныне Китрос, в 30 верстах от Солуни). Сияя благочестием, он проповедью и жизнью обратил многих от идолослужения ко Христу. Во время гонения им­ператор Максимиан, бывши там, потребовал от Александра принести жертву идолам, но Александр опрокинул стол с жертвами и попрал нога­ми статуйку языческого бога. Разгневанный царь приказал обезглавить его, но позволил жителям Солуни взять и похоронить тело мученика.

Празднование в честь Молдавской Иконы Пресвятой Богородицы

Эта святая икона находится в Гербовецком Успенском монастыре, в Бессарабской губернии. Прославилась в 1793 году. На иконе изображается Богоматерь с Младенцем Иисусом, Который сидит на правой руке Ее и держит Свою руку у Своей главы.

Перенесение мощей Константинопольского патриарха Ники­фора. Перенесены из Приконниса (ныне остров Мармара) в Констан­тинополь чрез 19 лет по преставлении, в 846 году. Память его 2 июня.

День четырнадцатый. Преставление благоверного великого князя Ростислава-Михаила Мстиславича

Сын святого отца, великого Мстислава, и внук благочестивого Мономаха, князь Ростислав, в крещении Михаил, записан в древних святцах с именем святого князя432. В молодых годах отличался он под­вигами мужества в боях. Во время борьбы брата его великого князя Изяслава с Ольговичами и Юрием во многих случаях показал он хра­брость бестрепетную, но вместе старался тушить вражду князей любо­вью уступчивою. Получив (в 1127 г.) в удел Смоленск, он от всей души старался устроить счастье подданных, возбуждал и питал благочестие в них. Каменный храм в честь святых князей Бориса и Глеба, построен­ный (1145 г.) на месте мученической кончины последнего, на Смядыне, и в Смоленске Петропавловский, – памятники благочестивого родона­чальника князей Смоленских. Петропавловский храм, несмотря на все перевороты времени, особенно страшные для Смоленска в 1612 году и 1812 году, уцелел поныне без повреждения433. Особенно открытие епископской кафедры в Смоленске (1137 г.) при новом храме Богородицы потребовало от князя Ростислава многих нелегких пожертвований. Сохранившаяся грамота его показывает, с какими расположениями и с какими пожертвованиями князь открывал кафедру в Смоленске.

«Бог, Пресвятая Богородица и молитвы отца моего, – писал бла­гочестивый князь, – благословили, и посоветовав с народом моим, установил я епископа в Смоленске. Это учинилось по воле святого отца моего, который хотел сделать это при жизни своей. Здесь доселе не бывало епископии. Но я, недостойный и грешный, в свое княжение, что дал мне Бог и молитва отца, устанавливаю епископию и средства, чтобы мог жить епископ с клиром своим. Вот даю Святой Богородице и епископу десятину из всех Смоленских даней, что в них приходит истых кун, за исключением продажи, виры и полюдного сбора». За­тем показывается, сколько дани шло с того или другого места князю, и определяется десятая доля епископу; – в сложности выходило для епископа 178 гривен или фунтов серебра. «И вот еще даю Святой Бого­родице и епископу, – продолжает князь, – в Торопце десятину из рыб, какие идут ко мне; и вообще какая ни есть в Смоленской области дань, малая или великая, десятину давать святой Богородице без всякой от­говорки». Указав еще на два села с их жителями и на земли, жалуемые кафедре, князь говорит: «И еще даю на освящение Святой Богоро­дице из своего двора восемь капий воска... Вот мое усердие к Святой Богородице! По повелению святого отца моего, что мог, то даю. Тяжб епископских не судить никому, их судит сам епископ. Первая тяжба – развод; другая, если кто живет с двумя женами; третья, если вступят в брак не по закону; четвертая, если кто похитит девушку; за это, что возьмет князь, половина того епископу; пятая, если похитят женщину, за что пеня епископу; шестая, отрава зельем и душегубством; седьмая, если подерутся две женщины; восьмая, если церковный человек про­винится в чем-либо; девятая, если кто из церковных людей будет убит, но церкви не сделается зла. Я князь Ростислав с епископом Мануилом, так как поручен мне Смоленск Богом, по молитве деда и отца, устано­вил епископию и постановляю правила. Если будет тяжба или про­дажа епископская, до того дела нет ни князю, ни посаднику, ни тиуну и никому другому во всей Смоленской области. По милости Божией и молитвами Богородицы ныне дани полные, а впредь что Бог устроит. Если по Божиему устроению оскудеет какая-либо дань или по случаю войны или по другой причине; то, что получится дани, из того десятая часть Святой Богородице. Пусть не переменяет сего никто после меня, ни князь, ни народ... Если кто по страсти причислит сию епископию опять к Переяславской епископии и, преступая слово святого митропо­лита Русского Михаила, уничтожит Смоленскую епископию: то князь возьмет свое, что назначил он для епископа Святой Богородицы, – так как нарушится тогда воля отца моего Мстислава, митрополита Русского Михаила». Грамота дана в сентябре 1150 года434. Воздайте славу Господу Богу вашему, доколе Он еще не навел темноты (Иер. 13, 16), учит пророк Божий. Блаженный князь Ростислав поступал по учению откровения Божиего. За счастье земное благодарил Господа и блага земные употре­блял во славу имени Божиего; для него прежде всего и выше всего была слава Божия. В 1154 году призван он был на великое княжение Киев­ское. Когда умер дядя Вячеслав, он роздал все имение его заведениям богоугодным; «созвав мужей отца своего, тиунов, ключников, приказал им принести все имение Вячеслава – одежду, золото, серебро, и начал раздавать монастырям, церквам, темницам и нищим»; себе оставил из наследства один крест покойного. Лишась в том же году Киевского престола и едва не потеряв жизни в сражении, он возвратился в Смо- ленск435. В 1158 году князья снова призвали его на великое княжение, и киевляне (1159 г.) приняли его с восторгом. Первым делом его было теперь заключить союз любви с Черниговским князем Святославом, с юных лет неприязненным ему. Суздальский князь Андрей выгнал сына его из Новгорода, и Ростислав перенес обиду великодушно. Злоб­ный князь Изяслав Данилович с хищными половцами то там, то здесь разорял южную Россию, наконец, ворвался в Киев; добрый Ростислав удалился в Вышгород; неприятель преследовал и тут Ростислава, но нашел себе смерть; Ростислав не мстил неверным союзникам своим. С таким же великодушием простил он Мстислава Волынского, оскор­блявшего его не раз своеволиями. Оставаясь с полным уважением к па­триарху, он заставил, однако, Константинопольский собор принять за правило не посылать в Россию митрополита помимо ее желаний. За­ботясь об общем благе, склонил всех князей содействовать безопасной торговле русских с Грецией436. В 1168 году, несмотря на старость свою, от правился он в Новгород, чтобы утвердить там сына своего Святослава. На дороге смоленские послы встретили его за 300 верст от Смоленска; потом жители всех сословий приняли его с подарками: так любили добродетельного старца-князя в Смоленске. В Великих Луках взял он клятву с послов новгородских забыть неудовольствия на сына его и разлучиться с ним одною смертью. Больным прибыл он на возвратном пути в Смоленск. Сестра и сын уговаривали его остаться в Смоленске, чтобы быть погребенным в храме, им созданном. «Везите меня в Киев, – отвечал он. – Если умру на дороге, положите меня в отчем монастыре у святого Феодора; если Бог исцелит меня, молитвами Пречистой Сво­ей Матери и святого Феодосия, постригусь в Печерском монастыре». Князь Ростислав, окруженный счастьем, не пленялся ничем земным. Никогда не искал он власти, а только принимал ее, когда вручали, и при­том как тяжесть. Незлобие его прощало все другим; он помнил о своих грехах, о своих долгах пред Богом и забывал о том, чем должны ему другие. Он постоянно заботился о том, как угодить Господу. Часто говорил он Печерскому игумену, особенно по смерти Святослава Чер­ниговского: «Приготовь мне келлию, боюсь смерти неожидаемой». Во время Великого поста, по субботам и воскресным дням, приглашал он к своей трапезе игумена с 12 избранными старцами и беседовал с ними о душевном спасении; а в каждое воскресенье поста приобщался Свя­тых Таин. Ему очень хотелось уклониться от сует жизни в Печерскую обитель, не раз говорил он о том Печерскому игумену. Игумен оста­навливал его, указывая на то, что дело князя ограждать покой людей правосудием и мечом, и наконец предложил ему предоставить себя воле Божией. Блаженный князь скончался на пути в Киев, с тихою молитвою на устах. «Ныне отпусти раба Своего, Владыка, по глаголу Твоему с миром», – это были последние слова, и слезы остановились на застывшем лице его. Праведник почил 14 марта 1168 года. Тело его похоронено было в Киевском Феодоровском монастыре 27 числа437.

Итак, я, узник в Господе, умоляю вас поступать достойно звания, в которое вы призваны, со всяким смиренномудрием и кротостью и дол­готерпением, снисходя друг ко другу любовью (Еф. 4, 1–2).

День пятнадцатый. Память святого новомученика Эмманумла (Мануила)

Мануил родился на острове Крите в Сфаках. В детстве он был за­хвачен турками и насильственно обращен в ислам, но, успев убежать и скрыться на острове Миконе, юноша рассказал священнику о своем невольном отступлении и, по исполнении наложенной на него епити- мии, был снова введен в Церковь Христову.

Придя в возраст, Мануил женился и, имея уже шестерых детей, дол­жен был с ними уйти от недостойной жены своей, не желая, впрочем, су­диться с нею – во избежание гласного позора матери своих детей. Несмо­тря на такой мирный исход дела, брат оставленной виноватой женщины захотел и поклялся отмстить ее мужу. Случай к отмщению представился. Однажды этот несправедливый и злой человек, находясь в числе служите­лей на одном военном корабле, который наблюдал за судами в Архипелаге и Мраморном море, узнал на одном судне, плывшем с дровами с острова Самоса на остров Микон и подошедшем к кораблю для осмотра, недруга своего Мануила. Он сейчас же указал на него своему капитану и донес, что Мануил был турком, а теперь выдает себя за христианина.

Рассказав в ответ на допрос, сделанный ему, свою настоящую историю и подтвердив, что он – христианин, Мануил был задержан на корабле, шедшем в Хиос, и подвергся на пути всяким истязаниям от турецких солдат. Зная, что его ожидает, он умолял одного христиа­нина, бывшего на корабле, привести к нему с берега во время остановки священника для напутствования его Святыми Тайнами.

Но такой страх внушали в это время турки, что никто не осме­лился прийти на корабль, и только один священник отозвался через посланного несчастному несколькими словами ободрения и утешения. Выслушав их, Мануил сказал: «И я так же думаю: сегодня или завтра нужно умереть; таков уж закон природы! Лучше уже сегодня умереть за веру и тем спасти душу, нежели завтра и – погубить ее».

Когда корабль пришел в Хиос, то Мануил был представлен на суд к капитану-паше. Тот, узнав, что Мануил возвратился к христианской вере, немедленно приказал отрубить ему голову.

«Слава Тебе, Боже!» – воскликнул только на это призванный Го­сподом новый мученик, в радостном ожидании смерти. Но тут произо­шло что-то странное: палач, подойдя к осужденному, почувствовал такой страх и трепет, что бросил свой меч и бежал... Турки смутились... Мануил продолжал молиться... Тогда один «лашийский чауш» выхватил свой ятаган и нанес им несколько ударов в шею страдальца: не успев его обе­зглавить, он опрокинул его на землю, схватил за голову и отрезал ее... На другой день христиане собрались почтить святые останки убиенного, но правитель города, узнав об этом, приказал привязать тяжелые камни к телу мученика и бросить его в море... Это происходило в 1772 году438.

Память Преподобного Никандра Городненского

В Городненском погосте, при озере Городном, что в Валдайском уез­де, по переписи 1581 года волость Лещуновская «была Воскресенского монастыря гончарного конца Новгородского439. В начале XVII века на бе­регу озера Городного раб Божий Никандр построил храм Воскресения Христова, собрал иноков и возобновил для окрестных жителей память о древней Воскресенской обители молитвы. Преподобный Никандр служил для собранных им иноков гримером святой жизни, проводил жизнь подвижническую, в трудах, посте и молитвах. Мощи его покоятся под спудом, и в храме бывшей обители его есть придел “преподобного Никандра Городно-Озерского”»440.

Память святого мученика Никандра епископа

Врача, посещавшего и лечившего узников за веру Христову в тем­ницах и предававшего погребению бесчестно брошенные тела замучен­ных христиан, за что после мук и был обезглавлен во время гонения Диоклитианова, в 302 году.

День шестнадцатый. Память святых мучеников Савина и Папы

Савин был один из начальных граждан Ермополя, что в Египте. Во время гонения Диоклитианова, скрываясь от сыщиков, удалился из Ермополя в некую пустынную деревню. Нищий же некто, питаемый им, услышав, что Савина ищут, пришел к идолослужителям и за две золотые монеты уговорился довести их до убежища Савинова. Так был схвачен блаженный и, после пыток сперва в Ермополе, потом в Антинополе, утоплен в реке Ниле с другими шестью христианами.

Папа же святой пострадал около 305 года в Селевкии Исаврийской.

Память святого апостола Аристовула, епископа Вританийского, одного из 70-ти апостолов Христовых

Жил в I веке. Апостол Аристовул, родом из Кипра, брат свято­го апостола Варнавы, был поставлен в епископы святым апостолом Павлом. Он проповедовал в Британии, нынешней Англии, почему и называется Вританийским или Британским. Много потрудился он, проповедуя язычникам, много и пострадал от них, и мирно скончал­ся в Британии. О нем упоминает святой апостол Павел в послании к Римлянам: Приветствуйте верных из дома Аристовула (Рим. 16, 10).

Память его еще – 31-го октября с другими пятью из 70-ти апосто­лов: Стахием, Амплием, Урбаном, Наркиссом и Апеллием, и – 4-го января, в соборе 70-ти апостолов.

Память преподобного Христодула Патмосского

Уроженец Никеи, сперва был монахом на горе Латре в Вифинии, потом игуменом обители на острове Косе. В 1089 году он упросил им­ператора Алексея Комнина отдать его обители пустынный тогда (от сарацинских набегов) остров Патмос взамен имений на острове Косе и на берегу Карии, и устроил тут монастырь на горе близ пещеры, в ко­торой, по преданию, святой апостол Иоанн Богослов написал «Апо­калипсис». В 1110 году бежал с учениками своими на остров Евбею, по причине набегов морских разбойников, и скончался там в следую­щем году. Ученики перенесли обратно мощи преподобного, которые и доныне покоятся в его обители.

День девятнадцатый. Память праведной великой княгини Марии

Супруга великого князя Всеволода III, прославившаяся благочестием и мудростью. В летописях называется она Российскою Еленою – второю Ольгою. Мать многочисленного семейства, заботившаяся о христианском воспитании детей своих, после рождения одиннадцатого из них тяжко заболела, и болезнь свою, продолжавшуюся несколько лет, переносила «с терпением Иова». Летописец передает трогательные наставления, ко­торыми поучала она детей своих, лежа на смертном одре441. Во время ее болезни заложена была во Владимире по ее желанию и с помощью ее по­жертвования каменная церковь в честь Успения Божией Матери и при ней устроена была женская обитель – Новодевичья. Почувствовав прибли­жение смерти, великая княгиня Мария Шварновна (дочь Чешского князя Шварна) пожелала принять иноческое пострижение, но иночество ее (под) именем Марфы продолжалось недолго: от 2-го до 19-го марта 1206 года. В этот же день она скончалась и была горько оплакиваема не только свои­ми близкими, но и всем народом. Тело ее было погребено в созданной ею Успенской обители. Память о ней до сих пор чтится в народе; многие не только из жителей города Владимира, но и из окрестных сел и городов нередко желают совершать над ее гробницею панихиды и литии.

Преставление преподобного Иннокентия

Преподобный Иннокентий, сын боярина Охлебинина и родствен­ник князей Хворостининых442, принял иночество в обители Кирилла Белоезерского, потом вместе с наставником своим преподобным Ни­лом Сорским долго странствовал на востоке и несколько времени жил на Афоне. С востока возвращался он в Белоезерский монастырь, но недолго пробыл здесь; он последовал за преподобным Нилом на реку Сору и здесь несколько времени жил с ним. Прозорливый старец, видя, что ученик его созрел для того, чтобы быть наставником для других и при том в жизни не той, которую сам решился проводить, сказал Иннокентию: «Иди на Нурму: там будет у тебя общежитие, а у меня здесь братия должны жить по одному в келлиях». Послуш­ный ученик, погрузившись в глубину Комельского леса, избрал себе место на реке Еде, в 10 верстах от Нурмы и в 70 от Вологды; здесь (с 1491 г.) недолго жил он один, вскоре собралось к нему духовное стадо, и он построил храм во имя Ангела пустыни святого Предтечи, основал общежительный монастырь. Пред кончиною своею написал он духовное завещание братии. «Вот я убогий инок Иннокентий, – так говорил раб Божий, – написал это завещание для тех, кому Бог повелит жить в нашей пустыне.

Прежде всего, молю вас, Господа ради, поминайте меня, грешно­го, во святых молитвах ваших; об этом кланяюсь до земли вам, отцы и братия. Завещаю и то, чтобы не было между вами никакой ссоры, а была бы любовь во Христе и мир духовный. Юных и безбородых иноков не принимать, также как не постригать здесь таковых; слуг мо­лодых безбородых не держать. Пиянственного пития отнюдь не следует нам иметь. О том, как в пустыни нашей должно быть на молитве, как питаться, когда выходить на рукоделие и работу, – обо всем подобном установлено в писании господина учителя моего старца Нила. Там найдете все благоугодное Богу»443.

Преподобный Иннокентий скончался 19 марта 1521 года444. Обитель его опустошена была татарами в 1538 году, и три ученика его запечатле­ли тогда подвиги кровью. Татары «нечаянно пришли в Иннокентиеву пустынь, сожгли церковь великого Предтечи Иоанна и келлии, уби­ли трех старцев, многих христиан той пустыни предали мечу, а иных взяли в плен; некоторые убежали от рук их и, нося на себе множество ран, пришли в обитель преподобного Павла». Так говорит современ- ник445. Наружный вид преподобного Иннокентия: роста среднего, борода нераздвоившаяся и с легкою сединкою. Мощи почивают под спудом в каменном Благовещенском храме обители его, закрытой в 1764 году446.

Преподобной Софии, Слуцкой княжны, скончавшейся в 1617 го­ду, местночтимой в Минской епархии. Мощи ее открыто почивают в Слуцком Троицком монастыре447.

День двадцатый. Страдание преподобного Евфросина Синозерского

Преподобный Евфросин, в мире Ефрем448, родившийся в Карельском краю, близ озера Нево (Ладожского), юные лета провел в Валаамской обители. Потом долго был причетником в селе Долосском Бежецкой пятины, в 30 верстах от Устюжны железнопольской. Достигнув зрелого возраста, почувствовал он сильное желание подвизаться иночески. Он вышел из дома, не взяв с собою ничего, и в большом Тихвинском мона­стыре принял монашество. С усердием искренним выполнял он здесь поручавшиеся ему послушания. Соскучив многолюдством посещавших обитель, в 1600 году по благословению игумена оставил он Тихвинский монастырь, чтобы жить в пустынном уединении.

В 15 верстах от се­ла Долосского и в 50 от Устюжны, в лесу, между топями и болотами, на берегу Синичьего озера нашел он желаемое место для уединения. Здесь поставил он крест и выкопал себе пещеру, а через год поставил келлию; но в оба года не видал куска хлеба, питаясь только растения­ми пустыни. В такой дикой глуши найден он был нечаянно; но когда прошла молва о новом пустыннике Синичьего озера, стали приходить к нему с желанием слушать наставления его, иные же остались и жить при нем. Для собравшихся учеников надобно было построить храм, и Евфросин вместе с ними построил храм Благовещения Богоматери, который освящен был Гурием, игуменом Шалицким, чтимым поныне по жизни строгой449. Преподобный усердно подвизался для благочестия, усердно вел и других путем спасения. И ему суждено было увенчаться смертью невинного страдальца.

Когда иезуиты отыскали для России нового самозванца – жи­да, ватаги ляхов в 1612 году проникли в округ Устюжны для грабежа и разбоя450. Православные, дорожа особенно святою верою, спешили скрываться в глубоких лесах. Тогда пустыня Евфросинова послужила убежищем для них из окрестных мест. Марта 19 (1612 г.) преподоб­ный объявил в слух всех, что скоро придут враги святой веры и в его пустынь. Он советовал бежать, кто куда может; о себе же сказал, что он должен остаться здесь по обету. Инок Иона в страхе хотел бежать вме­сте с другими. «Зачем допускать в душу страх малодушия? – говорил ему преподобный. – Когда настает брань, тогда-то и нужно мужество. Мы дали обет жить и умереть в пустыни. Надобно быть верными слову, данному пред Господом. В таком случае смерть вводит в покой. Другое дело – мирские люди: они не связаны словом и им надобно беречь себя и для детей». Укрепленный словами преподобного, Иона остался со святым старцем. В следующий день поляки явились в Евфросинову пустынь. Преподобный в схиме молился у креста, который поставил он, как только пришел сюда. Наглые грабители потребовали у Евфро- сина монастырских сокровищ. Пустынник указал на храм Богоматери как единственное сокровище пустынника. Тогда один из кровопивцев ударил по шее преподобного и рассек ему голову. Старец упал полу­мертвым. Поляки ворвались в храм Божий, но в нем ничего не нашли и возвратились к своей жертве. Один ударил чеканом по голове Евфро- сина и разбил череп до самого мозга. Новый страдалец предал душу свою в руки Господу. С ним вместе убит был и инок Иона. В 8 день после кончины святого старца собравшиеся православные похоронили страдальческое тело его у креста; с ним вместе похоронен был и ученик его Иона. Преподобный Евфросин был роста среднего, с широкими плечами и мужественною грудью; русые волосы его украшены были сединами; борода – продолговатая и раздвоенная на конце. Так пере­сказал страдальческую кончину преподобного Евфросина Долосский житель Иоанн, сам пострадавший тогда же от поляков. В 1653 году по благословению Новгородского митрополита Макария мощи препо­добного Евфросина перенесены были под колокольню Благовещенской церкви, тогда монастырской, а ныне приходской Синозерского погоста451.

Память святого новомученика Мирона Критского

Со времени бедствий от мусульман в Палестине прошло более тыся­челетия, – но и все изменяющее время не изменило фанатической вражды их к христианам, и поныне приносятся в жертву ей чистейшие сосуды духа Христова. Вот и еще величественное в своей простоте сказание о юноше, пострадавшем от турок в 1793 году (на острове Крите или Кандии). Скромный, трудолюбивый (портной по ремеслу), благонравный и благообразный юноша Мирон – такими свойствами своими при­влек на себя корыстное внимание турок, и они пожелали обратить его в ислам. Но, видя, что юноша не поддается их заманчивому влиянию, они его оклеветали и предали суду. Судья предложил Мирону – ради того, чтобы избавиться ему от кары за взведенное на него преступле­ние – принять ислам.

Неустрашимо отвечал тогда юноша судье, что он не отречется от своей веры и готов лучше перенести всякие муки; затем, мужественно перенеся жестокие побои, был заключен в темницу. С такою же непо­колебимостью, превышавшею, казалось, силы его возраста, выдержал Мирон и новое испытание на суде и бестрепетно выслушал смертный приговор.

Осужденного повели на казнь. «Простите мне, братия! – обращал­ся он ко всем встречавшимся и сопровождавшим его на пути, – про­стите меня, и Господь да простит вас!» Потом, испросив позволения, бросился он к отцу своему, шедшему позади него с горькими рыдания­ми, припал к ногам его, целовал его руки, умолял не сокрушаться об его смерти и, получив благословение отца, возвратился к своим стражам и просил палачей приступить к их делу...

Петля была накинута на шею юноши, и... новый мученик воссиял в сонме жертв беспощадного, неутолимого мусульманского фанатизма...

Преподобных отцов Иоанна, Сергия, Патрикия и других, изби- енных в обители преподобного Саввы, пострадавших от разбойничьих шаек сарацин в 796 году, – 13 марта избиты 13 отцов, а 20-го – 18; из по­следних большая часть приведены были в пещеру и уморены дымом.

В тот же день и святой мученицы Фотины, самарянки, с которою Господь Иисус беседовал у колодца Иаковлева (Ин. 4). По преданию, за распространение святой веры пострадала в гонение Нерона, в 66 году, и умерла, брошенная в колодезь.

День двадцать первый. Память святого Иакова епископа, исповедника, и святого Кирилла епископа

Иаков с юных лет был монахом, подвизался в святой жизни и за ревность по вере возведен был на епископский престол Катанской Церкви, в Сицилии. В царствование же Константина Копронима за святые иконы претерпел изгнание и заточение, в коем и скончался (около 750 г.).

Кирилл же святой был первым епископом города Катаны; родом из Антиохии и ученик апостола Петра, он сим апостолом отправлен был около 45 года по Р. Х. на запад проповедовать веру Христову. Ему был свыше дан дар чудотворений. Так, однажды он претворил горькую воду в источнике в сладкую, и это чудо в особенности способствовало к обращению им к вере многих язычников. Мирно скончался в глубо­кой старости.

День двадцать первый. Память святого Серапиона, епископа Тмуинского

Ангел Церкви Тмуинской, муж весьма уважаемый за святость жиз­ни и красноречие452, святой Серапион был одним из самых усердных помощников святого Афанасия в борьбе против ариан. Из пустыни (куда он удалился во время арианских смут) он был призван на кафедру Тмуинскую при императоре Констанции и прославился исповедниче- ством. Присутствовал и твердо отстаивал чистоту веры на сардийском соборе (347 г.). В 355 году совершил путь в Константинополь ради того, чтобы ходатайствовать у Констанция от лица Египетских епископов за Афанасия, но за это был подвергнут заточению. Скончался около 366 года.

Известен был по своим сочинениям, о которых блаженный Иеро­ним, причисляя святого Серапиона к отцам Церкви, говорит: «Не зна­ешь, чему больше дивиться, – учености ли его светской или знанию Священного Писания».

Из «писем» Серапиона известны в настоящее время два письма: 1) к епископу Евдоксию, писанное, как видно по содержанию, во время заточения Серапиона. «Не малодушествуй в скорби, – писал святи­тель, – но благодушествуй верою, не падай в болезни, но будь тверд и не греши. Не считай болезни тяжестью; тяжел – один грех. Быть больным дело общее и для добрых, и для худых; а грешить, как видим, свойственно худым. Кто в болезни, болезнь его умрет вместе со смер­тью; а кто грешит, того грех найдет и там за гробом. Болезнь следит за нами до гроба, а за мертвецом за гроб не следует; но грех тайно губит и живых, а еще более поражает умерших, обнаруживает свой огонь и мучит грешника. Это, возлюбленный брат! Написал я с тем, чтобы ты не предавался малодушию, а хранил себя во Христе. Надобно смотреть наконец на то, что есть Бог – защитник. Он на несколько отступает и опять берет под Свой покров; на несколько оставляет и опять за­щищает; никогда не оставляет Он Церкви; врата адовы не одолеют ее (Мф. 16, 18). И так покажи силу твоей добродетели перед Богом Все­видцем, чтобы во всем ты был благоугоден Ему. Не смеем приглашать тебя, чтобы не отвлечь тебя от города».

Во втором письме, обращаясь к инокам, святой Серапион, выстав­ляя преимущества иноческой жизни, говорит: «Из вас – авва Антоний, достигший верха подвижничества, которого жизнь, преданная письму, есть у вас. Из вас – Аммун, авва Иоанн, авва Макарий – просиявшие добродетелями: они творили чудеса и представляли другие доказа­тельства своей святости. Прогоняя по воле Божией демонов, врачуя тяжкие болезни и разные страдания, показали, что врачебная наука слаба. Болезни, которых не могли исцелять врачи, исцелялись молит­вою святых и сильною верою. Но вы сами знаете это лучше меня: вы жили с ними, равно и отцы ваши».

Еще пишет святой Серапион в одном сочинении: «Ум очищается духовным ведением, движения гнева врачует любовь, а потоки похоти останавливает воздержание... »

День двадцать второй. Память святого священномученика Василия, пресвитера Анкирского

Василий пресвитер в то время, когда всюду оглашалась воля ца­ря Юлиана-отступника о восстановлении идолослужения и многие из христиан ради выгод житейских отрекались своей веры, убеждал всех оставаться верными Богу и открыто молился о разорении умысла нечестивцев. Тогда один из граждан, ревнитель язычества, схватил его, говоря: «Что ты ходишь по городу, смущаешь народ, преступаешь закон царский?» – и представил градоначальнику. Градоначальник спросил Василия: «Для чего смущаешь город и представляешь царя преступив­шим добрые законы?» Василий сказал: «Не порицаю вашего царя, но знаю, что Царь Вышний, Который есть Бог, силен ваше нерассудитель­ное узаконенное нечестие разорить в короткое время». И сказал градо­начальник: «Перестань говорить пустое и покорись царю». Василий: «Доселе я повиновался Царю Небесному и теперь повинуюсь, и никогда не отступлю от святой веры в Него, а царь, которого ты хвалишь, есть царь земной и, как человек, подлежит смерти». Тогда судья повелел его повесить на дереве и пытать железом; видя же непреклонность исповедника, ввергнул в темницу и донес о нем царю. Юлиан послал двух отступников убедить Василия оставить веру во Христа, а через несколько дней (в январе 363 г.) и сам прибыл в Анкиру, направляясь в Антиохию. Ни убеждения отступников, ни ласки и угрозы самого царя не смогли поколебать доблестного страдальца. В продолжение не­скольких дней палачи сдирали по частям кожу его, потом разожженным железом били по плечам и чреву, в каковых муках святой и предал дух свой Богу 28 января 363 года. После гибели Юлиана в июне сего же года и восстановления христианства анкирские граждане почтили тело мученика торжеством и установили праздновать память его 22 марта.

Память Святого преподобомченика Евфимия Нового

Через многие превратности в жизни, скорбным путем – от велико­го греха к великому, всепокрывающему покаянию достиг наконец много претерпевший раб Божий Евфимий (в мире Елевферий) до единой спасительной пристани вечного блаженного успокоения.

Сын благочестивых родителей, проживавших в Пелопоннесе, в селении Димитцами, в детстве получил он порядочное образование, сначала в сельской школе, потом в Константинопольском училище Куручеслие. Из Константинополя отправился он к отцу своему, быв­шему в это время в городе Яссах по делам торговли. Здесь, в первые годы хорошо подготовленного душевного настроения, устремился он со всею пылкостью молодости – посвятить себя на служение Единому Богу. И зачем не послушался он этого первого призыва чистой, непо­рочной души! Каким тяжелым путем пришлось ему отозваться на него впоследствии!

Предавшись сначала порыву, увлекшему его на Афон, чтобы там, среди презревших мирскую суету и возлюбивших духовную жизнь подвижников – как бы предвосхитить еще на земле удовлетворения высшего мира, Елевферий, оставив дом отца своего, предпринял пу­тешествие на Святую Гору. Но, избрав по некоторым обстоятельствам путь туда через Одессу и встретив в Одессе препятствия к дальнейшему пути, он возвратился в Бухарест, где ему пришлось оставаться полтора года, в течение которых он предался до такой степени развлечениям, окружавшим его здесь, что забыл и вспоминать о Святой Горе и пре­вратился весь в «гнездилище греха и порока»...

Порочная жизнь ввела его в долги, и он принужден был опреде­литься в услужение. В это время находилось в Бухаресте турецкое посольство для переговоров о мире с Россией, с которою велась тогда война, и Елевферий принял место в доме одного из членов посольства, имея в виду возвратиться при нем удобнейшим способом в Константи­нополь. Но возвращение это было замедлено, посольство на обратном пути надолго оставалось в Шумле. Здесь представилось юноше новое искушение... Думая смягчить жестокое обращение с ним его господина и вместе с тем подстрекаемый одним своим недавно потурчившимся товарищем, он дошел до такой распущенности душевной, что и сам решился потурчиться... отрекся от веры во Христа и принял обреза­ние – условное знамение приверженцев Магомета.

Но «хотящий спасения грешника и еже живу ему быть» не оста­вил до конца эту погибавшую душу, в которой теплилась когда-то ис­кренняя любовь к Нему... Во время несносных болезней обрезания Он посетил ее жгучим сознанием своего состояния и вследствие того глубоким слезным раскаянием. И для Елевферия пришел тот час, о ко­тором говорит поэт:

О слезы покаянья! Вами

Душа мирится с небесами!

Первым движением Елевферия было бежать из дому ненавистных магометан. Но ему не удалось бежать из-под крепкого надзора за ним, пока посольство находилось в Шумле. И только через четыре месяца, когда оно прибыло в Адрианополь, Елевферий мог однажды вечером выйти из дома для того, чтобы обратиться к митрополиту Кириллу (занимавшему впоследствии патриаршую кафедру). Это было в суб­боту; духовенство было в то время в храме на вечернем Богослужении. Сердце замерло от боли у христианина-отступника, когда он увидел диакона, кадящего фимиамом: не для него теперь была благодать свя­щенного благоухания... он сознавал себя отрешенным от нее. Душа его разрывалась от боли; он едва мог сдерживать горькие рыдания.

Не удалось ему, однако же, дойти до митрополита, и просьбу его да­же о помощи, об участии в его положении, которое он откровенно опи­сал, в митрополии не приняли: неудобное было время давать ход делу отурчения христианина, так как это могло раздражить турецкие власти в Адрианополе, в который входили тогда турецкие войска. Елевфе- рию приходилось оставаться между слуг рейс-эффенди, презирающих и оскорбляющих его, так как они видели, что он всегда мрачен, угрюм и держит себя среди них как чужой. Так провел он еще три месяца, ис­пытывая все томление птички, напрасно порывающейся выпорхнуть из запертой клетки на приволье живительной природы среди родных полей и лесов... Но птичка не знает томления греха и раскаяния...

Наконец прибыл Елевферий с господином своим в Константи­нополь, но и тут долго не удавалось ему ускользнуть от крепкого, по­дозрительного надзора за ним... У него оставалась только молитва. Она была горяча всею силою его страдания... Пред такою ли молитвою не откроется дверь милосердия Божиего?

Наступил, наконец, день освобождения. Елевферий дождался той минуты, когда, никем не замеченный, мог выйти из дома. Он поспе­шил во дворец русского посольства, где с полнейшим сочувствием выслушали его скорбный рассказ и помогли ему отправиться на Афон на первом отходящем туда судне.

Прибыв на Святую Гору, Елевферий обратился к бывшему Кон­стантинопольскому патриарху Григорию, пребывавшему там на покое в лавре святого Афанасия. Как отец родной блудного сына принял несчастного юношу сострадательный святитель, удержал его при се­бе и назначил ему ходить каждый день к добродетельному духовни­ку лаврскому Мелетию для слушания умилостивительных молитв по учреждению Церкви. Через 40 дней Елевферий был помазан святым миром. Укрепившись духовно и исполнившись безмерной святой ра­дости, он отошел в скит святой Анны, явился к тому иерею Василию, который уже нескольких христо-отступников представил Христу муче­никами, содействуя и сопутствуя им на подвиги мученичества – иногда с опасностью своей жизни и жертвуя собственными своими средствами для расходов. Много успокоил юношу и душевно и телесно этот само­отверженный подвижник. Пробыв у него 20 дней, Елевферий, усердно подвизаясь в трудах отшельнических, почувствовал непреодолимое рвение покрыть свой грех отступничества – блаженным мучениче­ством за Христа... Но не разрешил ему произвольного подвига мудро­осторожный в своей опытности иерей Василий; однако же, склоняясь на его убеждения, позволил ему отправиться в Константинополь, но с тем, чтобы не подвергать себя опасности, прежде чем будет узнан кем-нибудь из турок, которые в таком случае сами, вероятно, предадут его мученической участи...

Восемь дней провел в Константинополе юноша, но непостижимым образом не был узнан там никем даже из бывших своих знакомых. Томительно ему было сдерживать свое рвение, не открываться... но, исполнив заповеданное ему иереем Василием, он явился к духовнику Мелетию и излил перед ним свою душу, не вмещающую далее порыва к мученичеству. Мелетий, хотя и старался умерить его рвение, воз­держать его, но, видя неудержимое стремление юноши, благословил его на подвиг.

Однако же, по-видимому, еще не наступил час воли Божией – со­вершиться искупительному подвигу Елевферия.

Оставив лавру, встретил он на пути старого монаха, именем Пан- кратия, родом из Пелопоннеса, и, рассказав своему соотечественнику о прошедшей своей жизни и о своем намерении в настоящее время, был снова удержан умудренным духовною опытностью старцем и возвра­тился по совету его в Лавру для большего подкрепления себя духовны­ми подвигами... Теперь снова всецело предался он им; трудно было бы описать по достоинству все его подвиги: безмерного поста, терпения в трудах, слез неисходных, чрезвычайного сокрушения всенощных бдений, неумолчной молитвы, смирения духа, собранности мыслей, неусыпного внимания и приветливости, безмолвия, сострадания... И при таком строгом подвижничестве, при полном самоотречении – юноша всегда был светел и радостен.

При всех своих трудах он занимался также чтением Евангелия и других душеполезных книг. Читая о подвигах мучеников, Елевферий все более и более разгорался желанием идти по стопам их, и когда ему выставляли всю трудность подвига, то он всегда отвечал одно и то же: «Я никогда не размышляю о бедах и трудностях и не измеряю их; но чувствую только великую печаль, что не имею тысячи тел, чтобы все их предать на страдания, и тысячи голов для заклания за любовь к Христу»...

Наконец пламенное его желание было удовлетворено. Один из ру­ководивших его старцев, духовник Акакий, предварив свое решение многою молитвою, почерпнул в ней уверенность, что наступил час воли Божией – вступить Елевферию на путь мученического подвига... «Ты должен идти для исповедания имени Христова сам собою, так как сам собою ты отрекся от Господа: противоположное обыкновенно врачуется противоположным», – сказал старец юноше.

Неизреченною радостью преисполнилась тогда душа, возвращен­ная своему Создателю, и прежде чем предать себя в жертву искупи­тельную, Елевферий пожелал приготовиться к ней последним само­отречением, а именно – пострижением в иночество. Он принял тогда имя Евфимия.

Таким образом очищенный, возобновленный во всем существе своем, призываемый силою непобедимою, Евфимий оставил тихое прибежище – Гору Святую, и, сопровождаемый молитвами и благо­словениями ее обитателей, отправился в желанный путь 21-го февраля 1814-го года в сопровождении одного послушника Григория.

19-го марта, в четверг, на 6-й неделе Великого поста прибыли они в Галату Константинопольскую и остановились в доме одного благоче­стивого христианина. В субботу на той же неделе совершено было над Евфимием елеосвящение, и он принял Святые Таины в этот день и на следующий. Достигнув таким образом всего желаемого, после Боже­ственной литургии Евфимий с Григорием отправились на один Кефало- нийский корабль, капитан которого принял их с почтительным приветом.

Совершив переезд, Евфимий снял с себя свою одежду, надел за­ранее приготовленную турецкую, простился со спутником своим и со всеми христианами (которые окружали его, стоя с непокрытыми голо­вами, трепещущие и дивящиеся такому дерзновению и мужеству своего собрата), взял в руки крест и вчерашние освященные ветви (ваия), сошел на берег и, осеняя себя крестным знамением и воодушевляясь молитвою, явился в Великую Порту. Здесь, никем не замеченный, про­шел в дом визиря и, представ пред ним, сказал ему: «Господин! Я – христианин еще от предков; в удостоверение моих слов – вот крест, который неложная наша христианская вера дала нам в истинное оружие против всех врагов, вот и ваия – также знамение христианское; а чтобы ты еще более уверился в сказанном мною, то вот, я попираю знамение веры твоей в обманщика Магомета, которого вы называете пророком»...

«Зачем вы допускаете ко мне таких людей? – с изумлением и гне­вом обратился визирь к своим служителям, – кто этот дерзкий человек? Дурак он, или пьяный?»...

«Ум мой здрав, – отвечал Евфимий, – потому-то и исповедую я Христа Бога истинного и желаю умереть христианином по любви к Нему... И не пьян я, вот уже три дня, что ничего не ел даже...»

Визирь велел отвести Евфимия в темницу, где его заковали в цепи и наносили ему жестокие побои. Через несколько часов визирь потре бовал его к себе, чтобы произвести окончательное испытание. Убедив­шись, что допрашиваемый сознательно и твердо поддерживает прежде выраженное им, и отчаявшись поколебать его, визирь велел отрубить ему голову. Палач взял Евфимия и хотел связать ему назад руки, но мученик возразил: «Для чего тебе связывать мне руки, когда я пришел сюда незваным? Ведь ты меня не привел как преступника?» После не­которого раздумья палач оставил его.

Необыкновенная радость сияла на лице Евфимия, когда он шел к месту казни, держа в одной руке крест, в другой – ваия. Дойдя до на­значенного места, палачи остановились. Евфимий стал молиться и, осенив себя крестным знамением, преклонил колена и голову и ска­зал: «Господи! В руки Твои предаю дух мой!» Тогда палач нанес удар, но неудачно. «Секи вернее», – сказал мученик палачу. Но и вторым ударом отсечен был только кусок тела. После этого палач, не нанося третьего удара, заколол в горло мученика... Тело его, к удивлению при­сутствующих, и по заклании осталось стоящим на коленах.

С великим трудом и за большие деньги удалось спутнику Евфи­мия Григорию купить тело мученика у палачей, которые доставили его на остров Проту. Одев его по иноческому чину, Григорий положил его внутри храма Преображения Господня и по погребении его возвра­тился на Святую Гору вестником победы нового преподобномученика святого Евфимия.

Убиение его совершилось 22-го марта 1814-го года в Вербное вос­кресенье, – на 25-м году его жизни. Существуют свидетельства о много­численных исцелениях от болезни – с верою прикасавшихся к частям окровавленной одежды мученика, части которой Григорий роздал мно­гим христианам во время пребывания своего в Константинополе.

День двадцать третий. Преставление преподобного Пахомия Нерехтского

Нерехта известна была в гражданском быту еще до появления мон­голов453, но только в XIV веке прославилась она благочестием одного подвижника – преподобного Пахомия.

Преподобный Пахомий, в крещении Иаков454, сын Владимирского священника Игнатия, семи лет «отдан был учиться священным книгам». Воспитание, совершавшееся под наставлением слова Божиего, образо­вало в Иакове доброго отрока; когда «научился он Божественному писа­нию», то утешением для него было ходить в храм Божий и славословить Господа; самым же любимым местом его молитв был Рождественский монастырь. Здесь при мощах благоверного князя Александра Невского зажглось в душе его усердие посвятить жизнь свою на служение Госпо­ду. По смерти родителя мать не препятствовала ему исполнить желание души своей; он поступил в любимый Рождественский монастырь и здесь был пострижен с именем Пахомия. Тогда был ему 21 год от роду. Моло­дой инок поручен опытному старцу; духовный отец строг был к духовно­му сыну, но ученик безмолвно выполнял приказания наставника. Воля настоятеля назначила молодому монаху послушание в пекарне; инок неутомимо трудился в пекарне и трудами усмирял плоть. Несколько годов Пахомий трудился в пекарне. По просьбе настоятеля святитель Алексий, тогда Владимирский епископ (1352 г.), посвятил его в иеро­диакона. Пахомий зрел в жизни духовной. Когда святитель Алексий возобновлял во Владимире монастырь Константиновский (а это было в 1365 г.)455, он поставил Пахомия игуменом сей обители. Преподобный усердно выполнял желания святителя об обители. Он пробыл в ней столько, сколько нужно было для устроения наружного и внутреннего порядка ее. Сердце его давно горело желанием составить обитель молит­вы не в стенах города, а в пустыне, где могли иметь в ней нужду многие. И он решился исполнить это желание. Ночью, тайно от всех, Пахомий вышел из Константиновской обители, ничего не имея при себе, кроме Псалтири и книжки канонов. Он пришел в Нерехтскую сторону. Место на речке Гриденке, впадающей в Салоницу и потом в Волгу, показалось ему красивым и удобным для пребывания иноческого; Сыпаново, так называлось то место, находилось в глухом лесу и представляло возвы­шенный полуостров. Преподобный пошел в посад Нерехту и просил жителей отдать ему Сыпаново для устроения обители молитв. Нерехтцы с радостью согласились на просьбу человека Божия. Одни из них пошли вместе с ним и помогли ему очистить место для келлии; другие обещали помощь свою при устроении обители. Блаженный Пахомий написал об­раз Святой Троицы. Отшельник остался подвизаться в молитве. Нерехт­цы выполнили свое обещание: одни помогали ему в нуждах его, а другие приходили и оставались при нем жить. Строгая жизнь его одушевляла благочестием посещавших его. Являлись к Пахомию и иноки с желанием подвизаться под его руководством; мирян, изъявлявших то же желание, охотно принимал он и постригал в иночество. Святитель Алексий, к ко­торому ходил он в Москву, с любовью благословил его строить храм и обитель Святой Троицы в глухом краю. Храм Святой Троицы, укра­шенный иконами и утварью, освящен с живым усердием преподобного.

Окончив построение храма, Пахомий занимался с ревностью устроением духовного порядка в новой обители. Он положил за пра­вило, чтобы в его пустынной обители иноки сами обрабатывали землю и питались трудами рук своих. Он сам пахал, подавая пример другим. По его правилу, никто не должен иметь никакой своей собственности в обители. Построив келлии и трапезу для иночествующих, он построил и гостиницу, где по временам сам служил странникам и богомольцам. Среди пустынного уединения подвижник преуспевал в жизни духов­ной. Знавшие его видели в нем образец добродетелей и с особенною верою просили молитв его. Достигнув глубокой старости и чувствуя близость кончины, Пахомий назначил преемником себе Феодора, ко­торый пришел к нему из Рождественского монастыря. Марта 21-го 1384 года собрал он братию и простился со всеми; через день потом еще раз приобщился Святых Таин и мирно скончался. Подвижническое тело его положено по правую сторону алтаря Троицкого храма.

Инок Иринарх, искренний ученик блаженного старца, много по­могавший ему по устроению обители искусством иконописания, на дру­гом году по кончине старца подвергся искушениям нечистого духа. Целомудренный измучен был восстанием плоти до того, что исповедал о том всей братии. Ночью то молился он со слезами пред иконою Спа­сителя и Богоматери, то выходил из келлии на могилу старца, прося его, чтобы помог избавиться от нечистого беса. Утомленный молитвою, за­снул он и видит пред собою старца, с долгою и белою бородою, с жезлом в руке. Старец говорит ему: «Брат Иринарх! Так всегда молись Господу и Пречистой Матери Его; я молился о тебе, и Господь помиловал тебя, более не греши, – ты исцелен». С этими словами ударил инока жезлом по левому бедру. Инок вскочил и увидел Пахомия, который прибавил: «Не бойся, чадо: ты видишь меня, напиши образ мой, Господь при­числил меня к лику преподобных; скажи о том и братии». Иринарх рассказал обо всем игумену и братии, показывая знак удара на бедре. Освободившийся от нечистой страсти написал образ Пахомия; над могилою устроили гробницу и тут поставили икону.

При построении каменного храма мощи преподобного видели нетленными и над ними построен был храм в его имя456. Ныне местное празднование преподобному совершается 15 мая, в день иноческого Ангела преподобного. В приходском храме закрытого Сыпанова мона­стыря в день памяти преподобного бывает многочисленное стечение народа, и верующие получают исцеления при раке преподобного.

Страдание святого Василия Мангазейского

Блаженный Василий, по рукописному житию его457, был ярослав­ский уроженец, сын ярославского мелкого торговца Феодора. Поступив в приказчики к богатому купцу, отправился он с его товарами в Ман- газею, тогда новое поселение русских между инородцами на реке Тазе. Блаженный Василий с юных лет жил в страхе Божием: он усердно молился Богу и хранил себя в чистоте. Купец-хозяин был человек сла­дострастный и жестокий; он хотел пользоваться Василием как орудием для удовлетворения скотским страстям. К сожалению, это тогда бывало нередко между поселенцами Сибири, – так показывает строгая грамота патриарха458. Но чем общее был гнусный порок, тем строже был к себе богобоязненный Василий. Он был честен и верен хозяину по торговле, но твердо помнил, что не призвал нас Бог на нечистоту, а на святость. Купец за несогласие на его дикую волю грозил мщением; 19-летний Василий предал себя в волю Божию. В рукописных святцах читаем: «святой мученик Василий отрок, иже в Мангазеи граде, новый чудот­ворец, пострадавший от господина своего за целомудрие». По руко­писному житию, это было так. В праздничную утреню обкрадена была лавка у купца. Купец донес о том воеводе Пушкину и объявил, что это воровство – дело Василия, не могло оно совершиться без его участия.

Пушкин, по настоянию озлившегося купца, тотчас же велел привести Василия в съезжую избу и подверг его пытке. Василий говорил одно, что он – невинен. Пытки были так жестоки, что Василий несколько раз падал мертвым, но, приходя в себя, повторял, что он невинен. Рассви­репевший хозяин ударил связкой ключей в висок Василия; страдалец тяжело вздохнул и закрыл глаза. Когда снова подняли его на дыбу, уви­дели, что он уже скончался. Пушкин приказал немедленно положить тело в гроб и бросить в болотистое место, подле съезжей избы, в которой замучен был Василий; гроб погружен был в болото, и чрез него поло­жили доски для прохода просителей, стрельцов и других, в съезжую избу. Так думали скрыть преступление несчастные грешники459.

В 1652 году при воеводе Игнатии Степановиче Корсакове гроб Ва­силия с нетленным телом показался поверх тины. Мангазейцу Степану Ширяеву, который еще раньше того заметил этот гроб, но оставил без внимания, явился в видении молодой человек, без бороды, со светлыми волосами и в белой рубашке; другие промышленники получали разные исцеления у гроба. Предание сказало, какою страдальческою смертью и за что умер скрытый во гробе. Гроб вынули и поставили в сухое место, а над ним выстроили часовню.

Здесь многие получали помощь в нуждах и болезнях, совершая панихиды о покое убиенного Василия.

В марте 1670 года старцу Тихону, основавшему за 10 лет пред тем монастырь на Енисее, является молодой человек с белокурыми волоса­ми, без бороды, в белой одежде и приказывает идти в Мангазею за его телом. «Я – тот самый Василий, – говорил явившийся, – о котором много говорят в народе и который замучен воеводою Пушкиным».

Тихон за 500 верст отправился в Мангазею, которая теперь уже прихо­дила в запустение и уступала свое значение новой Мангазее460. Он обрел в указанном месте нетленное тело и 10 мая принес его на себе в обитель.

Житие рассказывает об исцелении многих больных, призывав­ших имя Василия в обители или на месте кончины. В часовне на месте древней Мангазеи и теперь видят звериные шкуры, – приношения юраков и других инородцев, и каждый считает святотатством взять что-нибудь из часовни в собственность. У поселенцев Туруханского края с 1672 года сохраняются иконы святого Василия Мангазейско- го. На одних он представляется свежим, белокурым юношею, в белой рубашке, а сбоку представлено истязание ему при купце и воеводе; на других изображен Троицкий Туруханский монастырь, а над ним молящийся Василий, в рубашке и без обуви; в 25 день марта в обители Троицкой совершается всенощное служение в честь святого Василия 461.

Почитая память святого Василия, повторим учение апостола о до­бродетели, за которую пострадал Василий. Храни себя чистым, – поуча­ет Апостол (1Тим. 5, 22). Заботься о том, чтобы быть святым телом и душой (см. 1Кор. 7, 34.). Не обманывайтесь: ни блудники, ни идо- лослужители, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники – Царства Божия не наследуют (1Кор. 6, 9–10). Тело же не для блуда, но для Господа, и Господь для тела (1Кор. 6, 13). Блуд и всякая нечистота и любо­стяжание не должны даже именоваться у вас, как прилично святым (Еф. 5, 3). Умертвите земные члены ваши: блуд, нечистоту, страсть, злую похоть и любостяжание, которое есть идолослужение (Кол. 3, 5).

День двадцать четвертый. Страдание Стефана и Петра, мучеников Казанских

Не бойтесь убивающих тело, души же не могущих убить; а бойтесь более Того, Кто может и душу и тело погубить в геенне (Мф. 10, 28), – так учил Спаситель. Но так не учил и не мог учить Магомет. Нравствен­ность Магометова низка и грязна: она растлевает душу и тело здесь еще, в жизни земной; такова же и вечность Магометова. Кто бы стал слушать Магомета, если бы и стал он требовать жертвования жизнью временною за его веру? Его грязною вечностью может ли дорожить ду­ша, созданная по образу Божиему? Другое дело вечность христианская: она столько же возвышенна, чиста, духовна, как чиста и духовна нрав­ственность христианская. Это видит, это чувствует душа бессмертная. Это увидели блаженные Стефан и Петр, бывшие магометане казанские, и пожертвовали жизнью за высокое учение христианское.

Когда Тимофей, протопоп Кремлевского собора, находился в Свияжске, быв послан туда с посланием митрополита к войску (это было в 1552 г.)462; то пришел к нему татарин из Арской стороны и объявил, что желает он креститься. Протоиерей спросил его: не от бедности ли или не от страха ли ищет он Крещения? В ответ на это татарин рассказал следующее: «Я лет 30 был болен ногами, так что не мог твердо стоять на них. Когда власть Московского царя стала сильною в нашей стороне и с нею стал известным Бог христианский, я начал думать: велик Бог, в Которого веруют христиане; Он может дать здоровье и моим больным ногам; буду же веровать Ему и кре­щусь со всем домом. И внезапно, в самый день решимости моей, ноги мои стали здоровы. И вот я пришел исполнить мое обещание. Прошу вас, крестите меня». Протоиерей сказал ему: «По твоей вере Господь Иисус дал тебе здоровье, ты видишь благодать Его на тебе; если хочешь получить Жизнь Вечную, ничто не мешает тебе креститься. Только смотри – не возвратись, как пес на свою блевотину; будь тверд и про­тив обольщений и против гонений со стороны неверных; христианину надобно многими скорбями достигать Царствия Небесного». Татарин вырвал клок из бороды своей и, разорвав его на мелкие части, сказал: «Я так убежден в могуществе и благости Бога вашего, в превосходстве вашей веры, что не только готов терпеть скорби, но если бы разорва­ли меня на части, как разорвал я мои волосы, – и тогда не откажусь от Бога вашего». После того он оглашен был в вере и крещен во имя Отца и Сына и Святого Духа, с именем Стефана. Спустя немного времени восстали против него свои и долго заставляли то увеща­ниями, то угрозами отступить от христианской веры. Твердый верою Стефан не только не хотел следовать их убеждениям, но напротив обличал нечестие их веры и смело проповедовал имя Христово. Нече­стивые, не терпя слышать проповедь его, напали на него с оружьями, изрубили тело его в куски, разметали кости его, а дом разграбили. Так скончался раб Божий Стефан, пострадавший за имя Христово463.

Когда Шейх-Алий, поставленный в царя Казанского волею царя Иоанна, удалился из Казани в Свияжск (это было в 1552 г.)464 и многие из людей Шейх-Алия и царя Иоанна, не успев благовременно удалить­ся из Казани, задержаны были в городе поневоле, то в числе последних казанцы узнали одного новокрещенца из татар. Отыскались его отец и мать, братья, сестры и многие знакомые из их племени. Они взяли его в свой дом; отец и мать стали называть его своим сыном, а родные родственником, и все звали его татарским именем. Но новокрещеный отказался от всех своих родных и говорил: «У меня мать и родные – только Отец, Сын и Святой Дух; вашу нечистую веру и вашего Ма­гомета я презираю; мое имя Петр». Они долго старались и ласками и страхом отклонить его от святой христианской веры, но не успели; наконец целою толпою напали на него и убили, тогда как он повто­рял одно: «Я – христианин». Этот новокрещеный Петр похоронен на том самом месте, где ныне стоит храм Воскресения Христова, что на житном торгу465. Так писал в своем донесении преподобному Иову блаженный Гермоген, архиепископ Казанский. В рукописных святцах сказано: «святые великомученицы и новые страдальцы Петр и Стефан пострадали от казанских татар, быв убиты – марта в 24 день».

Память святого священномученика Парфения, патриарха Константинопольского, по прозванию Парфенаки

Родившись в благочестивом семействе на острове Митилене, Пар- фений, с детства отличавшийся любознательностью и усердием к на­учным занятиям, достиг замечательного образования. Преимуществен­но же изучал он Священное Писание и вообще отличался благочестием. Во внимание к его духовному настроению, он был сначала поставлен церковным чтецом, потом прошел степени диакона, иерея, а по смерти епископа Хиосского возведен на архиерейскую кафедру.

В 1657 году членами Константинопольского синода Парфений был единодушно избран на патриарший престол. Но недолго привелось си­ять этому светильнику на общее благо: мученический венец достойно увенчал его высокую пастырскую деятельность.

Случилось в это время, что Крымский хан послал к казацкому гет­ману своего посла с важными поручениями. Посол встретился у гет­мана с бывшим митрополитом Никейским, который пользовался там большим почетом и влиянием на дела. Это возбудило подозрительность ханского посла; возвратившись, он сообщил хану свои предположения, что митрополит послан Константинопольским патриархом ради целей, враждебных для Турции... Хан сообщил эту весть визирю, который вы­звал к себе патриарха для объяснений. По тщательном исследовании дела, разумеется, не оказалось предполагаемой измены и предательства, но для прикрытия лжи хана и для отклонения от самого себя подозрения в лицеприятии, визирь решился пожертвовать владыкою и предал его, как государственного изменника, градоначальнику для исполнения над ним смертного приговора. При этом визирь дал однако же тайный приказ оставить святителю жизнь. Если он, ради того чтобы засвидетельство­вать свою преданность Турции, согласится сделаться мусульманином...

В исполнение такого приказа градоначальник предложил право­славному патриарху принять ислам, присоединив к этому обещание всевозможных почестей.

«Я не изменник государству и не причастен никаким честолюби­вым замыслам, – отвечал ему Парфений, – это вы сами увидите, если пожелаете открыть истину. Что же касается до предложения вашего, чтобы я принял ислам, то я готов лучше умереть, чем отречься от моей веры, Христос один – моя радость и мое прибежище!»

Видя безуспешность влияния блистательных обещаний, градо­начальник надеялся вернее подействовать на святителя жестокими истязаниями, но ошибся и в этом расчете своем... С непоколебимым терпением перенес мученик все мучения; мужественно принимая тяж­кие раны, он только благодарил Бога, что сподобился пострадать ради святого имени Его, и молил Его подкрепить его до конца...

После всех мук патриарх был повешен в Пармаккани, в Лазареву субботу 1657 года.

О мученичестве блаженного патриарха Парфения написал Мелетий, епископ Сигирийский. О нем упоминает Досифей в своей книге о патри­архах Иерусалимских и Мелетий в III-м томе своей Церковной истории.

Память святителя Артемона, епископа Селевкии Писидийской

Уроженец Селевкии Писидийской, он просвещен святым Павлом апостолом около 45 года по Р. Х. (Деян. 14) и поставлен во епископа тому городу. И богоугодно правя врученною ему паствою, в старости глубокой преставился к Господу.

День двадцать пятый. Память святого Пелагия, епископа Лаодикийского, в Сирии

По известию Феодорита: «чудный епископ Лаодикии Пелагий от юности был соединен с невестою брачным союзом, но с самого всту­пления в брак убедил ее – почитать братскую любовь выше супру­жеских отношений». В царствование императора Валента пострадал от ариан. (Вторично вспоминается в Сырную субботу).

Преподобного Никандра, пустынника Псковского (см. память его 24-го сентября)

День двадцать шестой. Страдание святых паннонцев Иринея, епископа Сремского, Евсевия епископа и Пуллия чтеца Кивальских

Хотя Славянская жупания и словенцы (ретийцы) с Норикою при Августе порабощены были римлянами, но покоренные славяне, за ис­ключением некоторых, оставлены на своих местах466. Так они слушали первую проповедь Евангельскую наравне с победителями их и едва ли не охотнее последних. Святой Андроник, родственник святого Павла и прежде его уверовавший во Христа (см.: Рим. 16, 17), был первым проповедником святой веры в Паннонии467.

При Диоклетиане здесь уже были мученики. Таков был святитель Ириней, епископ Срема, главного города Нижней Жупании, постра­давший за Христа в 304 году468.

До принятия сана священства блаженный Ириней был женат и у него были дети. Высокие качества души, строгая жизнь, образованность, доставив ему уважение, возвели его на кафедру святительскую – еще в молодых летах. Множество родных, близких и дальних, окружав­ших его во время мученичества его, показывает, что он был в Среме туземец – славянин, а не пришлый римлянин. Став святителем, он отдал всего себя на служение Господу и пастве и жил девственником. Он ревностно учил приходящих к нему, оглашал Христовою истиною и открыто проповедовал Христа, невзирая на языческую власть469.

Вследствие распоряжений Диоклетиана Проб, областной началь­ник Паннонии, приказал доставить к нему епископа Иринея. Когда святой явился к нему, Проб объявил: «Священные законы повеле­вают всем приносить жертву богам». «Кто богам, а не Богу приносит жертву, погибнет», – отвечал Ириней. «Воля милостивых импера­торов такова, – говорил Проб, – чтобы или приносили жертву бо­гам, или упорные терпели казнь». Ириней отвечал: «Воля истинного Бога такова, чтобы переносил я все роды страданий, но не приносил жертвы богам». Иринея подвергли жестоким пыткам. «Что скажешь, Ириней? – говорил префект. – Приноси жертву». «Приношу жертву добрым исповеданием Богу моему, Коему постоянно священнодей­ствовал», – отвечал Ириней.

«Пришли родители святого и, увидев, что его мучат, упрашивали его пожалеть молодость свою. Тут дети, обнимая ноги его, говорили: “Пожалей себя и нас, отец”; там жена и мать умоляли. Родные рыдали, домашние стонали, соседи и друзья плакали». Но святитель оставался тверд. «Знайте, – говорил он, – ни ваша любовь, ни угрозы власти не заставят меня нарушить волю Господа моего». «Склонись на эти слезы, посоветуй умное твоей молодости», – говорил префект. «Всег­да советую не приносить жертвы идолам», – отвечал мужественный Ириней. Проб приказал отвести его в тюрьму. Там он пробыл много дней и подвергался разным истязаниям.

В одно время, в самую полночь, префект сидел в суде и сюда при­веден был блаженнейший мученик Ириней. Проб сказал: «Приноси жертву, Ириней, во избежание мук». «Делай, чего требует правда; а того не ожидай от меня», – отвечал святой. Проб в гневе приказал бить его палками. Ириней говорил: «С юности моей научился я чтить Бога мое­го; чту Его, укрепляющего меня во всем; но рукотворных богов не могу почитать». Префект опять пытался поколебать твердость его напоми­нанием о близких к его сердцу, особенно о детях. «У детей моих есть Бог, Который может сохранить их», – отвечал святой. «Пожалей себя, молодой человек», – говорил префект. «Делай, что хочешь; ты увидишь, какое Господь Иисус Христос подаст мне терпение», – отвечал святой. Проб сказал: «Произнесу приговор». «Буду благодарен», – отвечал Ириней. «Иринея, не повинующегося указам императорским, прика­зываю бросить в реку», – сказал префект; затем прибавил: «И лишить головы мечом». «Благодарю Тебя, Господи Иисусе Христе, дарующего терпение скорбей и участие в славе вечной», – сказал исповедник.

Когда пришел он на мост, называемый Босветский470, то, сняв одежды свои и подняв руки к небу, молился: «Господи Иисусе Христе, благо­воливший пострадать за спасение мира! Да примут Ангелы душу ра­ба Твоего Иринея, страдающего за имя Твое и за Твой народ Церкви Сремской; молю милосердие Твое принять меня и утвердить их в вере Твоей». Затем лишен он головы мечом и брошен в реку Саву.

Раб Божий святой Ириней, епископ города Срема, пострадал в 8 иды апреля (26 марта) при императоре Диоклетиане, в царствова­ние Господа нашего Иисуса Христа.

Так говорит повествование о святом Пуллии. По другим известиям оказывается, что Паннонская Церковь украсилась тогда очень многими мучениками. По мартирологам, февраля 23 в Среме совершили подвиг мученичества 62 страдальца, которых имена остались неизвестными. «Святой Ириней, сперва мученный жестокими пытками, потом много дней томленный в темнице, лишен головы в 8 календы апреля», иначе марта 25 дня471. Пресвитер Монтан и его супруга Максима брошены в реку марта 26-го, и – в тот же день окончили подвиг свой 40 друзей его472. Апреля 9-го в Среме увенчались вместе 7 дев; это были «освя­щенные девы» – диаконисы473. И в тот же день пострадали в Среме другие 5 дев, также Фортунат, Донат и другие шесть474. Святой Пуллий пострадал 28 апреля475. После него увенчались венцом мученическим, июля 4, святые Иннокентий и Савватий с 30 другими476.

Проб решил, говорит записка о святом Пуллии, обойти сосед­ние города. Когда он прибыл в город Кивалис (на притоке Савы), где в прежнее гонение пострадал Евсевий, епископ Церкви Кивальской477, то в тот же день схвачен был начальник чтецов Пуллий. «Как называешься ты?» – спросил его Проб. «Христианином», – отвечал Пуллий. «Какая твоя должность?» – спросил префект. Пуллий отвечал: «Начальник чтецов». «Это те, – говорил Проб, – которые склоняют легкомыслен­ных жен не вступать в брак?» «Легкость нашу можешь ты испытать ныне, – отвечал Пуллий и прибавил: – легкомысленные те, которые, оставив Творца своего, довольствуются суевериями; а истинно благо­честивые тверды в верности Царю Вечному и выполняют заповеди Его даже среди мук». «Что это за заповеди?» – спросил префект. «Это те, – говорил исповедник, – которые указывают на небе одного Бога и дают видеть, что Богом не может быть дерево и камень; это те, которые укрепляют праведного в добродетели и святых дев поучают достигать высшего совершенства; чистую супругу учат умеренности в деторож­дении; велят исполнять справедливые повеления начальства, прощать врагов, заботиться о бедных». «Что пользы в том, – сказал Проб, – ес­ли человек лишается всех удовольствий телесных?» Пуллий отвечал: «Вечный свет лучше света земного, а наслаждения неизменные слаще погибающих; а неумно предпочитать минующее вечному». «Но что до того? Исполни волю императора, принеси жертву», – сказал Проб. «Не могу этого исполнить, – отвечал Пуллий, – воля Бога Единого вы­ше всего». «Будешь казнен мечом, если не принесешь жертвы», – сказал префект. «Твори, что приказано тебе, – отвечал исповедник. – Мне следует идти по стопам епископов, пресвитеров и всех отцов». Префект произнес приговор сжечь Пуллия. Слуги схватили мученика, и он бес­трепетно, славя Бога, совершил свой подвиг в 304 году в тот же самый день, в который скончался мученически епископ Евсевий478.

Атилла, снявший (в 441 г.) римское иго со славян, степным язы­чеством своим сильно ослабил христианство в Паннонии; жестокие обры – гунны – распространили мрак языческий. При Атилле послом его в Константинополе был Орест, природный паннонский славянин и по имени христианин, а переводчиком Вигилас – Вигилий; при нем между первыми лицами были Негиш, Скотан479. Потом чем далее, тем становилось хуже, пока не явились здесь просветители славян Кирилл и Мефодий480.

Преподобного Василия Нового. Подвизался в Константинополе и умер 944 года, ста лет от роду.

День двадцать восьмой. Память о святом Георгии епископе, пресвитерах Пароде и Петре и князе Бояне, мучениках Болгарских

Когда Грубош (Крум), князь Болгарский, взяв несколько горо­дов империи греческой, одержал (июня 29-го 813 г.) под Одрином (Адрианополем) победу над греческим войском; то, отправясь сам к Константинополю, поручил осаду Одрина сыну своему Обритому, или Крутогону, а часть пленников представлена была военачальни­ку Цоку481. В числе пленных, которых всех было более 100 000482, были и христиане из славян. Таковы были родители будущего императора Василия Македонянина и сам Василий, тогда еще юноша483. «Чудный архиерей (Мануил Адрианопольский) и бывший с ним народ многих из болгаров привели к вере Христовой и посеяли семена христианско­го учения там и здесь, отвлекали славян от языческого заблуждения и приводили к свету Богопознания»484. Когда Цок увидал, что пленни­ки так успешно распространяют веру греков, ставших ненавистными особенно за неблагородный, предательский поступок Льва Армянина с Грубошом, – Цок, столько же жестокий, сколько и фанатик языче­ства, потребовал от знаменитых христиан, дабы отреклись от Христа. 377 христиан, между ними два военачальника, охотно приняли мучени­ческую смерть. Прежде других предан мучительской смерти Мануил, епископ Адрианопольский485. Георгий, епископ Дебелого, иначе Зого ры, одного из городов славянской Фракии, и, следовательно, епископ славян, также умер мучеником486. В числе пострадавших священников пресвитер Парод – млавянин по имени; Петр священствовал в славян­ском городе Мглине, и болгары особенно чтят поныне сего мученика: вблизи Тернова есть монастырь святого Петра Мглинского. Время Грубоша было весьма важным в истории южных славян. Властители их, особенно по политической борьбе с греками, еще фанатически ох­раняли язычество, хотя и из них один князь Цериг, в 777 году, оставив своих, принял Крещение в Константинополе от патриарха-славянина Никиты487. А в народе славянском святая вера имела уже десятки и сотни тысяч чтителей своих, особенно после проповеди, преподанной плен­никами Грубоша славянам488.

Сын Грубоша Обритый, иначе Крутогон, помирился с империей и отпустил пленников489. Киннамон, прекрасный по наружности и еще более прекрасный по душе, понравился Обритому, и он оставил Кинна- мона при себе. Князю не по душе было, что тот христианин; но он думал, что ласками и милостями склонит его к языческой жизни. Между тем, Киннамону довелось воспитать в молодом болгарском князе Бояне мученика святой веры. Когда совершалась торжественная жертва, Кин- намона пригласили в числе славянской знати к участию в жертве. Ис­кренний христианин отвечал: Не можете пить чашу Господню и чашу бесовскую (1Кор. 10, 21). Его привели насильно к месту жертвы. Он смело объяснял ничтожности языческих богов и преступную глупость поклонения им. Против него зашумели с неистовою злобою, жестоко избили его и бросили в смрадную тюрьму. Обритый не был против христиан; заключив мир с империей, он обратился против немцев и в 824 году спас императора Михаила от бунтовщика Томы490. И од­нако Киннамон, по злости фанатиков язычества, пробыл в тюрьме до смерти Обритого (826 г.)

Когда взошел на Болгарский престол сын Обритого Маломир, иначе Владимир, брат его Боян, давно познакомившийся с Киннамо- ном, просил Маломира отыскать и прислать к нему Киннамона. Жела­ние его было исполнено. Боян, увидав Киннамона, изумился, что тот до крайности истощен и исхудал. Киннамон объяснил, что неважно истомление тела, а очень опасно, если душа истомлена. «За что же ты так страдал?» – спросил князь. Киннамон отвечал, что ничего худого не делал он, только тьма не любит света. В долгой беседе искренний и просвещенный христианин объяснил князю-язычнику несчастие язычества славянского и пагубу языческой жизни, равно неизбежную нужду христианства для вечности человеческой. Бог неба и земли, говорил христианин, унижается и оскорбляется поклонением болвану Перуну; солнце – творение Божие, а не Даждьбог; огонь также творение Божие, а не бог Сварог491; все язычество – дело грешного человечества, по движениям страстей и в угоду страстям придумавшего богов. Жерт­вы и омовение не очищают грешной души, а только питают грешную плоть492. Без Христа Иисуса нет света для ума, нет жизни для души. Он один и Учитель человечества, и Спаситель наш, примиривший правду Божию Своею смертью с виновным человечеством. Не желаешь себе погибели? Веруй в Господа Иисуса. Боян с радостью принял Крещение и стал посвящать жизнь свою молитве, богомыслию, посту. Маломир, узнав об обращении брата к христианству, потребовал от него со всею настойчивостью отказаться от веры греков. «Лучше приму смерть, чем решусь жить жизнью язычника; чту Христа Спасителя моего и умру за Него», – отвечал Боян. Владетельный князь-язычник осудил брата- христианина на смерть. Исповедник, идя к месту казни, исполнился ду­ха пророческого. «Вера, – говорил он в слух всех, – за которую я ныне лишаюсь жизни, распространится по всей стране Болгарской. Напрасно думают остановить ее моею смертью. На всяком месте постановлено будет знамение креста; а идолы и их жертвенники с храмами исчезнут. Жаль, что брат мой Маломир скоро потеряет жизнь». Предсказание исполнилось и, прежде всего, над братом: Маломир скоро умер вовсе неожиданно (830 г.); мученик князь скончался от удара меча493.

Памяти Преподобного Илариона Гдовского

Блаженный Иларион обучал себя молитве и подвижничеству у преподобного Евфросина Псковского. Но потом воспламенился усер­дием основать обитель молитвенников там, где ее не было, в нынешнем Гдовском уезде. В 1424 году в Гдове построена была псковитянами крепость как пограничная охрана против ливонских немцев и шве­дов494. Иларион на берегу реки Желчи основал в 1460 году Покровский- Озерский монастырь. Обитель должна была бороться и со скудостью средств содержания, и с опасностями со стороны немирных соседей – папистов. Нелегко было жить вблизи диких эстов, а еще тяжелее было от тех, которые под именем веры налагали на других железную власть папы и такую же немецкую. Преподобный Иларион мужественно под­визался для искреннего благочестия до смерти, которая последовала 28 марта 1476 года495.

Обитель его в 1623 году была еще самостоятельною, а в 1695 году приписана к Псковскому архиерейскому дому496. Мощи его почивают под спудом в храме обители его, закрытой в 1764 году497.

Память Преподобного Илариона нового Игумена Пеликитского монастыря

Еще в юности возложив крест на рамена свои, преподобный отре­шился от всех сладостей мира и, предавшись иноческим трудам, скоро превзошел всех строгою жизнью и добродетелями. Впоследствии был посвящен в сан пресвитера и игумена Пеликитской обители в Малой Азии, близ Геллеспонта.

В царствование императора Константина Копронима Иларион потерпел гонение за почитание икон (и скончался около 754 г). Он называется Новым – в отличие от Илариона Далматского, также ис­поведника, потерпевшего гонение при Льве Армянине.

Преподобный Иосиф песнописец прославляет Илариона в сле­дующих выражениях: «Честна твоя явилася пред Богом смерть, отче священнейший, Того бо почтил еси икону и гонение претерпел еси, оскорбляем от мучителей, преподобный, мученик в сем показываясь!» (3-й тропарь 8-й песни).

Касаясь письменных наставлений Илариона, песнописец прибав­ляет: «Сказание словес Божественных творя, разум Божественный, отче, оттуда почерпал еси, всем же предал еси благочестие». «Слово твое происходит яко же роса, отгоняя зной уныния, преподобный» (2-й тропарь 4-й песни и 2-й тропарь 7-й песни).

Между прочими письменными наставлениями Илариона сохрани­лось известным послание его, озаглавленное: «К старейшему брату моему и рабу Христову аз убогий и мний Иларион, малейший разумом и не- ключимый ни в коем же деле благе. Все, отрекшиеся мира сего, приемля иноческий образ и взяв на плечо крест Христов, нарекшись приемниками апостолам! Возлюбим нравы тех, которых образ носим, последуем тем, которых учениками нарицаемся, возненавидим земное, по примеру отцов наших. Придите, вопросим самовидца и слугу Слова Божия, любимого ученика Христова, возлегшего на перси Господни и почерпавшего там мудрость: придите, мятущиеся среди земных вещей, придите, двоедушные, не отверзшиеся мира и присваивающие жизнь вечную; придите, вопросим Иоанна Девственника, и он возвестит полезное. Глаголи нам, глаголи, Иоанне Богослове, что сотворим, да спасемся? Какими хитро­стями можем избавиться муки и обрести Жизнь Вечную? Хочется нам Царствия Небесного, но правда ли, что хотим? Не видно; мы увлекаемся любовью к миру; любим золото, собираем имение, любим дома светлые, любим славу, честь, красоту; и это очевидно для каждого. Поведай же нам истину, Апостоле, разбери спор наш, примири нас, да будем единомыш- ленны; богатые между нами иноки укоряют нищих, нищие осуждают богатых. Отвечай нам, красота Апостолов, Иоанне, отвечай нам, громо­гласные уста. И вот возглашает он: “Аз, яко слышал и видел у Самого Слова Божия, так же и проповедаю: Не любите мира, ни яже в мире, аще бо кто любит мир сей, несть любви Отчей в нем (1Ин. 2, 15)”»498.

Память преподобного Исихия Богослова, просвитера Иерусалимского

Исихий, уроженец и с 412-го года – пресвитер Иерусалимский, ученик святителя Григория Богослова, почитается одним из знамени­тейших учителей Церкви. «Все Священное Писание изъяснил и из­ложил он с ясностью и предложил для общей пользы, почему для всех он был весьма знаменит и удивителен»499.

В одной из пустынь Палестинских Исихий проводил жизнь под­вижническую и вместе с тем был ревностно предан ученым исследо­ваниям и изучению духа христианства. До двенадцати «Бесед» Иси- хия известны и в настоящее время: содержание их, большею частью, составляют события из жизни Иисуса Христа и Божией Матери или те святые Божии, местом подвигов которых была преимущественно Святая Земля. Одна из бесед Исихия начинается так: «Память о пра­ведниках подлинно должна быть освящена, и каждый праздник в честь их есть праздник священный. Ибо все они мужественно подвизались за веру, все понесли труды за верное исповедание, все, по мановению Божию, отдали себя опасностям, чтобы достигнуть венцов истины. Но праздник, который совершается ныне, выше всякой хвалы, – это есть торжество Девы, Которая до того превосходит всех, что приняла Само­го Бога-Слова, без стеснения обняла Его. Прежде всего Архангел Гав­риил возвестил: Радуйся, Благодатная, Господь с Тобою! (Лк. 1, 28)"

Великою назидательностью отличается также сочинение святого Исихия «Душевное учение о трезвении и добродетели», писанное для инока Феодула500.

Преподобный Исихий мирно скончался в 434-м году501.

День двадцать девятый. Память святых мучеников Марка епископа, Кирилла диакона и многих других

О Марке, епископе города Аретузы в Сирии, говорит Григорий Богослов (в первом слове на Юлиана), что «при императоре Констан­ции, по данной тогда христианам власти, он разрушил одно демонское жилище и многих от языческого заблуждения обратил на путь спасения не менее своею светоносною жизнью, как и силою слова. За это жители Аретузы, приверженные к почитанию демонов, негодовали на него. И когда дела христиан поколебались, а язычество начало воздыматься при Юлиане Отступнике, то Марк, видя против себя движение толпы, сначала решается бежать, не столько по малодушию, сколько следуя заповеди, которая повелевает бегать из города в город (см.: Мф. 10, 23) и уклоняться от гонителей; но, узнавши, что многих за него вле­кут и гонят, не захотел жизнью других искупать свою безопасность, возвратился из бегства и выдал себя народу – делать с ним что хотят. С него потребовали или построить вновь разрушенное капище, или заплатить положенную ими высокую цену за него; и когда он отказал, то подвергли самым неистовым пыткам: влекли его по улицам, сталки­вали в нечистые ямы, волочили за волосы, не оставили ни одной части тела, над которою бы не наругались. Язычники, наконец, сбавили цену до самого малого количества и вынуждали уплаты, применяя самые изысканные пытки: уши резали нитками, облитого медом выставляли на зной и съедение осам и пчелам. Но святой старец, не о деньгах по­мышляя, а о святой вере ревнуя, мужественно терпел пытки». И видя твердость дивного старца, говорит историк (Феодорит 3, 6), арефузяне умилились и пустили его свободным: затем от него же поучались и были все христианами. Скончался мирно в глубокой старости.

Кирилл был диаконом Илиопольской церкви в Финикии, где сокру­шил много идолов при Константине Великом; а в царствование Юлиана язычники умертвили его и, мертвому разрезавши живот, в ярости кусали зубами. Тогда в Газе и Аскалоне много мучеников обоего пола умерло сре­ди мук: изуверы рассекали на части тела их, пожирали сырые печени их, а другие посыпали внутренности ячменем и отдавали на съедение свиньям.

Память преподобных Ионы и Марка Псково-Печерских

Преподобный Иона, в мире Иоанн, был священником в городе Юрьеве (Дерпте), куда прислан был из Москвы. По последнему обстоя­тельству псковичи называли его шестником (переселенцем). В Юрьеве прожил он два года с половиной, усердно исправляя дела звания своего для русских, населявших русский конец Дерпта. Немцы, тогда усердные слуги папы, стали принуждать его и его детей к унии. Благочестивый пастырь терпел разные оскорбления, но в 1470 году он вынужден был удалиться в Псков вместе с супругою и детьми. Узнав здесь, что това­рищ его, блаженный Исидор, мужественно претерпел страдальческую смерть за святую веру, он решился на страдания пустынной жизни. До­шло до него сведение, что на границе Лифляндии, на реке Каменке, есть природная пещера; он пошел, осмотрел ее и полюбил уединенную мест­ность, тем более что здесь надеялся он иметь сношения и с гонимыми чадами Православия. Взяв супругу и детей из Пскова и поместив их у владельца земли, где была пещера, сам начал копать в горе за пещерою место для храма Божиего. Вскоре супруга его, в иночестве Васса, умерла и положена была в пещере. Иоанн принял иночество с именем Ионы. Окончив пещерный храм и при нем две келлии, испросил он у архие­пископа Феофила благословение на освящение храма, и храм освящен был в 1477 году псковскими священниками в честь Успения Богомате­ри. При освящении храма пред храмовою иконою исцелела слепая: это утешило искреннего подвижника. Владелец места Иоанн Дементьевич уступил под монастырь землю на версту вокруг обители. Блаженный Иона усердно подвизался в пещере и здесь свято почил около 1480 года. По смерти его на его теле найден кольчатый панцирь, который носил он на себе тайно, для усмирения плоти; панцирь повесили над гробом его; немцы в одно из нападений своих унесли и эту собственность святого старца. Мощи его честно положены в пещере502.

Прежде преподобного Ионы подвизался в той же природной пещере преподобный Марк. Звероловы видели его то у трех камней на горе, то на потоке Каменке, близ того места, где после найдена пещера; два из этих камней и теперь еще видны близ кровли Успенской церкви, обросшие мхом, под вековыми дубами; один весь на поверхности, другой глубоко опустился в землю, но третий уже совсем ушел в нее. Летопись передает рассказ очевидца зверолова Изборского: «Раз случайно пришли мы с от­цом на край горы (где теперь церковь Богородицы) и слышим как будто церковное пение; пели стройно, благоговейно, а певцов не видно было, и воздух наполнен был благоуханием фимиама». Без сомнения, это были пустынники, совершавшие в пещере вечернее Богослужение, – блажен­ный Марк с одним или двумя учениками. Преемник преподобного Ионы внес блаженного Марка в синодик как первого подвижника Псковской пещеры. Преподобный Корнилий в свое время усомнился в верности за­писи, так как не найдено письменного памятника о его подвигах, и велел изгладить имя его из синодика. Но внезапно пораженный болезнью, он известился в духе о причине болезни и велел несть себя к гробу старца. Здесь, испросив себе прощение слезною молитвою, он получил исцеле­ние и повелел опять внести преподобного Марка в синодик503.

В 1642 году по грамоте Псковского епископа Геннадия устроены были новые гробницы с покрывалами, и в них с пением псалмов по­ложены были мощи первых подвижников пещеры; гробница препо­добного Марка и преподобного Ионы поставлены были на прежних местах: первая под образом Спасителя, вторая – при входе в пещеру на правой стороне; гробница же преподобной Вассы с левой стороны перенесена на правую504.

День тридцатый. В сей день распят был Господь наш Иисус Христос, в лето от сотворения мира 5541

Память святого нового священномученика Захарии, епископа Коринфского

Небольшого повода бывает достаточно, чтобы воспламенить вечно возбужденное настроение магометан против христианского населения, но в настоящем случае без всякого повода, единственно только пастыр­скими своими добродетелями возбудил ненависть мусульманского на­селения «добрый и богобоязненный пастырь стада Христова, сиявший на кафедре своей, как лампада на свечнике», – как выражается о нем описатель жизни его.

Турки оклеветали его в тайной переписке с «франками», которых будто бы епископ призывал в Коринф и обещал помочь им завладеть городом. С яростью набросился взволновавшийся такими вестями народ на жилище христианского епископа, и, закованный в цепи, осыпаемый побоями и проклятиями, Захария был приведен к судье. Тот, без всяких допросов, предложил святителю принять ислам. «Сохрани меня Бог от такого безумия! – отвечал епископ, – из- бави Боже, чтобы я отрекся от Господа моего Иисуса Христа, Бога истинного! Нет, я верую в Него, Бога всемогущего, Творца всего мира, и готов пролить кровь мою за святое имя Его!»

Возобновление побоев было ответом на эти слова нового исповед­ника Христова; потом его заключили в тюрьму, где подвергли таким жестоким пыткам, на которые только способен изощриться магометан­ский фанатизм. Терпение мученика оказалось однако же выше даже жестокости мучителей, которые наконец придумали мучительнейшую смерть для своей жертвы – пронзить вертелом страдальца и жарить его, как агнца на огне...

Однако же, с помощью большого выкупа удалось возмущенным таким приговором, преданным своему святителю христианам избавить его от такой лютой смерти. Приговор был смягчен, и епископ Захария был обезглавлен в своей епархии в третье воскресенье после Кресто­поклонной недели, в 1684-м году.

Память преподобного Зосимы, епископа Сиракузского

Рукоположен во епископа папою Феодором (641–649) из настоя­телей одного монастыря, в котором он был тридцать лет иноком, а по­том в продолжение сорока лет – настоятелем и пресвитером. В епи­скопстве преподобный Зосима отличался в особенности милосердием, так что однажды снял с себя одежду, чтобы вырученные за нее деньги отдать бедным; руководил паству свою и словом и примером: украсил храм Божией Матери. Пораженный предсмертной болезнью, он лежал на грубой подстилке, покрытый худою одеждою, и когда постельничий императора Константина II (642–668), последние шесть лет царство­вания жившего в Сиракузах, Евпраксий подарил больному богатую постель, то он, немного полежав на ней, велел продать ее и деньги употребить на призреваемых бедных. После 13-летнего управления своею паствою святой Зосима скончался около 662 года. Многие боль­ные исцелены были при кончине его при одном прикосновении к его гробнице.

Святого апостола Кифы, от 70-ти. По преданию, епископствовал в Иконии. О нем упоминает апостол Павел, говоря, что Христос по вос­кресении явился Кифе, потом двенадцати (см.: 1Кор. 15, 5). См. 4 янв. в соборе 70.

Преподобной Монаки Александрийской IV века. Это – девствен­ница, вразумленная в своей гордости и любостяжании Макарием, над­зирателем богадельни увечных. См. 3 марта о святой Пиаме.

Праздники переходящие. Воскрешение Лазаря

Святая Церковь в субботу перед шестою неделею Великого Поста вспоминает воскрешение Лазаря.

Исполняя закон ветхозаветного общественного Богослужения (см.: Исх. 23, 17) и творя волю пославшего Его Отца, Иисус Христос во дни Своей земной жизни ходил на праздник ветхозаветной пасхи в Иерусалим. Четыре пасхи объемлют время Евангельской спаситель­ной проповеди, которую начал Он после крещения Своего и продол­жал до Своего вознесения. Так Иисус Христос шел в Иерусалим и на праздник последней Своей пасхи, несмотря на то, что Божественная слава учения и чудес Его, распространившаяся уже повсюду в земле обетованной, сильно вооружила против Него завистливых старейшин иудейских, которые давно замышляли и старались предать Его смерти. Последнее путешествие Иисуса Христа на пасху еще более явило и уве­личило Его Божественную славу, а равно усилило зависть и ненависть к Нему книжников. Первое событие при этом путешествии, особенно прославившее Господа и умножившее против него злобу синедриона иудейского, было воскрешение Лазаря четверодневного, совершенное Господом при стечении многочисленного народа и обратившее многих к вере во Иисуса Христа (см.: Ин. 11, 45).

Лазарь был еврей и фарисей, сын Симона фарисея (см.: Мф. 26, 6), родом из Вифании. Господь часто во дни Своей земной жизни заходил в дом Лазаря, которого с сестрами его Он любил и называл другом Сво­им (см.: Ин. 11, 3, 5, 11). Господь допустил его умереть, да прославится Сын Божий и да веруют Его ученики (см.: Ин. 11, 4, 15). Услышав о воскрешении Лазаря, иудейские первосвященники и старейшины говорили о Иисусе Христе: что нам делать? Этот Человек много чудес творит. Если оставим Его так, то все уверуют в Него, и придут римляне и овладеют и местом нашим и народом (Ин. 11, 47–48). Архиерей Каиа- фа дал синедриону совет, послуживший пророчеством о спасительной силе крестной смерти Иисуса Христа:

Вы ничего не знаете, и не подумаете, что лучше нам, чтобы один человек умер за людей, нежели чтобы весь народ погиб (Ин. 11, 49–50). С того дня положили непременно убить Иисуса Христа, обнародовав повеление взять Его, где только увидят (см.: Ин. 11, 53). Воскрешение Лазаря так озлобило книжников и первосвященников, что они решили убить не только Воскресителя, но и воскрешенного (см.: Ин. 12, 10). Лазарь удалился на остров Кипр, где впоследствии он поставлен был от апостолов епископом, Богоматерь даровала ему омофор, сделанный Ее руками. Жил Лазарь по воскрешении 30 лет и хранил строгое воз­держание. Вторично преставился он в Кипре. В IX веке Византийский император Лев Философ перенес мощи праведного Лазаря из Кипра в Константинополь.

Православная Церковь, по окончании Четыредесятницы всту­пая в неделю страданий и смерти Господа, начинает свои священные воспоминания с Лазарева воскрешения, послужившего началом ре­шительного восстания иудейского совета для погубления Спасителя и даже Лазаря.

Воскрешение Лазаря Церковь воспоминает с древних времен хри­стианских. Отцы Церкви IV века святитель Амфилохий, епископ Ико- нийский, святитель Иоанн Златоустый, блаженный Августин и другие оставили нам свои поучения, произнесенные ими в Лазареву суббо­ту. «Сегодня, – говорит святитель Златоуст, – Лазарь, воскрешен­ный из мертвых, уничтожил для нас многие и различные соблазны». В VII веке святой Андрей Критский написал также беседу на четверо- дневного Лазаря и канон, ныне поемый Церковью. В VIII веке Косма Маиумский и Иоанн Дамаскин предали Церкви также каноны на день Лазарева воскрешения, ныне поемые Церковью. В конце IX века им­ператор Византийский, Лев Философ, перенесши мощи святого пра­ведного Лазаря от Кипра в Константинополь, составил на день воскре­шения его некоторые из священных песнопений, ныне употребляемых Святой Церковью.

По гласу Церкви воскрешением Лазаря Иисус Христос хотел, между прочим, показать в Себе Бога и человека, уверить учеников Своих в будущем Своем воскресении, всех – в общем воскресении мертвых, – грешникам явить образ духовного воскресения. Действи­тельно в лице Своем Господь Иисус Христос явил при гробе Лазаря очевиднейшим образом Божество и человечество. Как Бог всеведущий, Он возвестил ученикам Своим о смерти Лазаря, не быв уведомлен об этом. Господь приходит в Вифанию; Марфа и Мария, сестры умершего Лазаря, и другие всенародно исповедуют Иисуса Христа всемогущим и Сыном Божиим. «Господи, – говорит Марфа, – аще бы Ты здесь был, не был бы брат мой мертвым. Но и ныне вем, если сильно будешь умолять Бога, даст Тебе Бог (см.: Ин. 11, 21–22). Ей, Господи: я верую, ибо Ты – Христос, Сын Божий, Который придет в мир». То же произ­носит и Мария, падши к ногам Спасителя. Равно и другие иудеи говорят о Нем между собою: видишь, как любят Его; не мог ли Он, открыв­ший глаза слепому, сотворить, чтобы и этот не умер (Ин. 11, 36–37). Тогда и Сам Иисус Христос всенародно нарекает Себя жизнодавцем. Воскреснет брат твой, говорит Он в утешение Марфы: Я – воскре­шение и жизнь: веруяй в Меня, если и умрет, оживет. И всякий живый и верующий в Меня не умрет во веки (Ин. 11, 23, 25–26). Наконец как истинный Бог Иисус Христос после краткой молитвы ко Отцу Небес­ному всемогущим словом Своим воскрешает Лазаря на четвертый день по смерти его. «Тебе, Владыка, всех Царю, вся возможна, – говорит Церковь, – глас Твой разрушил адово царствие, и слово власти Твоей восставило из гроба четверодневного, и Лазарь бысть спасительное прообразование пакибытия».

Как истинный человек Иисус Христос пришел в Вифанию, где жил и умер Лазарь, и видя сестру умершего друга Своего плачущую и пришедших с нею плачущих, Он возмутился Сам, прослезился, и яко несведущий спросил: где положили его? (Ин. 11, 34) Так Господь пред­стал гробу Лазареву, «уверяя нам два существа Своя», – говорит Цер­ковь. Как человек спросил: «где погребся, и как Бог воскресил четверо- дневного».

Рыдаешь, Иисусе – сие смертного существа:

Оживляешь друга Твоего, сие Божественныя крепости, – говорит синаксарь в субботу Лазарева воскрешения.

День тридцатый. Память святителя Софрония, епископа Иркутского

Святитель Софроний, епископ Иркутский, известный под фамили­ей Кристалевский (в миру Стефан), родился в Малороссии в Чернигов­ском полку в 1704 году. Отец его Назарий Феодоров был «посполитый человек» (то есть простолюдин, крестьянин; в данном случае служивый крестьянского происхождения).

Детские годы святого Стефана проходили в местечке Березань Пе­реяславского уезда Полтавской губернии, где поселилась семья после увольнения отца со службы. У святого Стефана было два брата и сестра Пелагея. Имя одного брата – Павел, имя другого, старшего, неизвестно, но есть сведения, что он был впоследствии наместником Красногорско­го Золотоношского монастыря. С возрастом святой Стефан поступил в Киевскую Духовную академию, где в то время обучались два дру­гих будущих святителя – Иоасаф, епископ Белгородский (10 декабря 1754 г.), и Павел, митрополит Тобольский (4 ноября 1770 г.).

Получив духовное образование, святой Стефан поступил в Крас­ногорский Преображенский монастырь (позднее переименован в По­кровский, а с 1789 г. преобразован в женский монастырь), где уже подвизался его старший брат. 23 апреля 1730 года он принял постриг с именем Софроний, в честь святителя Софрония, патриарха Иеруса­лимского (память 11 марта).

В ночь после пострижения в монашество святой инок Софроний услышал в Покровском храме голос: «Когда будешь епископом, построй храм во имя Всех святых», – предуказавший его будущее служение. Через два года, в 1732 году, его вызвали в Киев, где в Софийском соборе хиротонисали в сан иеродиакона, а потом иеромонаха. О последующем периоде жизни святого Софрония в его послужном списке говорится следующее: «После посвящения в оном Золотоношском монастыре казначеем был два года, а потом взят по указу Переяславской епархии преосвященного Арсения Берлова в дом его архиерейский, в котором был экономом 8 лет по взятии в Александро-Невский монастырь, от ко­торого во оные годы послан был в Санкт-Петербург за делами его ар­хиерейскими, за которыми в ходатайстве пребыл два года».

Эти данные достаточно конкретно свидетельствуют о жизненном пути святителя. Проходя послушание у правящего архиерея в Переяс­лавле, он часто уединялся в расположенном недалеко Преображенском монастыре для безмолвного созерцания и других иноческих трудов.

Во время пребывания иеромонаха Софрония по архиерейским делам в Петербурге на него обратили особое внимание в Синоде. Когда воз­никла необходимость пополнить братство Александро-Невского мона­стыря в Санкт-Петербурге, то в числе 29 иноков, вызванных из разных монастырей России в январе 1742 года, был и будущий святитель. Год спустя его назначили казначеем монастыря, а в 1746 году он был утверж­ден в должности наместника обители, которую исполнял более семи лет.

В помощь себе иеромонах Софроний вызвал своего земляка, уро­женца города Придлки иеромонаха Синесия и поставил его строите­лем Ново-Сергиевой пустыни, приписанной к Александро-Невскому монастырю. С того времени дружба двух подвижников – иеромонаха Софрония и иеромонаха Синесия – все более крепла в едином па­стырском делании. Они были неразлучны вплоть до кончины обоих на сибирской земле. В эти годы святой Софроний много трудов поло­жил на благоустройство обители и улучшение преподавания в нахо­дившейся при ней семинарии. Совместно с архиепископом Феодосием он заботился о должном укомплектовании монастырской библиотеки.

При нем была построена двухэтажная церковь: верхняя во имя святого Феодора Ярославича, старшего брата Александра Невского, и нижняя во имя святого Иоанна Златоуста.

В 1747 году скончался Иркутский епископ Иннокентий (Неру- нович). Шесть лет самая большая по территории Иркутская епархия оставалась без духовного окормления. Наконец императрица Елизавета Петровна (1741–1764) указом от 23 февраля 1753 года рекомендовала Святейшему Синоду благочестивого наместника Александро-Невского монастыря Софрония, как «лицо, не только достойное епископского сана, но и вполне могущее оправдать желание и надежды государыни и Синода – подъять бремя епископского служения на далекой окраине и удовлетворить нужды паствы в суровой стране, среди дикой природы и произвола людского».

18 апреля 1753 года, в Неделю о Фоме, в большом Успенском со­боре московского Кремля Софроний был рукоположен во епископа Ир­кутского и Нерчинского. В Москве большие услуги святителю оказал архиепископ Московский и Севский Платон (Малиновский), который участвовал в его хиротонии. Он преподал ему отеческие наставления на предстоящий подвиг, так как был хорошо знаком с особенностями сибирского духовного быта, предупреждал о своеволии местных вла­стей и советовал подобрать надежных помощников.

Предвидя трудное служение в отдаленном сибирском крае, ново- поставленный святитель не сразу отправился в Иркутскую епархию, но начал подбирать образованных и духовно опытных сотрудников. Святитель Софроний посетил свою первую Красногорскую обитель, был и у святынь Киева, где испрашивал благословение на свое служе­ние у Киево-Печерских угодников.

20 марта 1754 года святитель прибыл в Иркутск. Вначале он заехал в Вознесенский монастырь – место жительства своих предшественни­ков, молился на могиле святителя Иннокентия (Кульчицкого; 1731 г., память 26 ноября). Ко времени приезда святителя Софрония Иркут­ские обители уже имели почти столетнюю историю. Основатели этих монастырей были исполнены горячим желанием иноческого, подвиж­нического жития.

Ознакомившись с положением дел в епархии, святитель Софроний приступил к преобразованиям в духовной консистории, монастырях и приходах, обратился в Святейший Синод с просьбой прислать достой­ных людей для священнослужения в Иркутской епархии. Проницатель­ный святитель назначал настоятелями монастырей людей благочести­вых, мудрых, деятельных, с большим жизненным и духовным опытом. В 1754 году святитель Софроний возвел своего друга и сподвижника иеромонаха Синесия в архимандрита Вознесенского монастыря. Этот достопамятный настоятель послужил монастырю тридцать три года до своей кончины. В сентябре 1754 года святитель издал указ, в кото­ром выражалась озабоченность обучением и воспитанием детей. Ду­ховенству вменялось в обязанность обучение своих детей Часослову, Псалтири, пению и букварю, причем учение «должно было идти со вся­ким прилежанием и крайним рачением, дабы дети могли пономарскую и дьячковскую обязанность исполнять по достоинствам своим».

В проповедях и личных беседах святитель Софроний неустанно по­буждал всех к более высоким нравственным идеалам. Большое внима­ние он уделял благоговейному и правильному совершению богослуже­ния и Таинств священнослужителями, а также следил за нравственной чистотой мирян, заботился о положении женщин в семье, охранял их от несправедливостей. Святитель Софроний старался повсеместно во­дворить уставное богослужение, для чего вызывал к себе священников, диаконов, дьячков и пономарей, которые сослужили во время архие­рейского богослужения, участвовали в хоре или иподиаконствовали. Особыми указами он восстановил правильное каждение и благовест.

Призванный на апостольское служение в Сибири, святитель Со- фроний положил много трудов на просвещение язычников. С этой целью он заботился об устройстве быта малых народов, способствовал развитию в местном населении оседлости и культуры, предлагал им для поселения монастырские земли и всячески старался изолировать от влияния язычества. К святителю постоянно приходили и приезжали из далеких мест за благословением многочисленные посетители.

Но среди многих забот он не забывал о вечности, о своей внутрен­ней духовной жизни. Сохранилось свидетельство келейника святителя Софрония, который сообщает, что святитель «пищу употреблял самую простую и в малом количестве, служил весьма часто, большую часть ночи проводил в молитве, спал на полу...» Его подвижнический дух соответ­ствовал общему подъему христианского духа в России вследствие под­вижнических трудов святителей Феодосия, архиепископа Черниговско­го (5 февраля 1696 г.), Димитрия, митрополита Ростовского (28 октября 1709 г.), Иннокентия, епископа Иркутского (9 февраля 1711 г.).

До конца своих дней святитель Софроний сохранял любовь к Крас­ногорской Золотоношской обители, которая взлелеяла его в дни юно­сти. Он постоянно способствовал поддержанию в ней благолепия, по­сылал для этого необходимые средства Чувствуя ухудшение здоровья, святитель Софроний подал проше­ние в Синод об увольнении его на покой. Но с ответом из Петербурга медлили, потому что трудно было подобрать достойного преемника.

Последние дни жизни святитель Софроний провел в молитвен­ном подвиге. Скончался он в преклонных летах 30 марта 1771 года, на второй день Пасхи.

Празднование святителю Софронию установлено на Поместном Соборе Русской Православной Церкви 10–23 апреля 1918 года. На вто­рой сессии этого Собора под председательством святейшего патриарха Тихона была утверждена служба святителю Софронию.

Тропарь святителю составлен управлявшим в то время Иркутской епархией архиепископом Иоанном. Память святителя Софрония со­вершается 30 марта – в день праведной кончины, а также 30 июня, в связи с прославлением его в этот день в 1918 году.

* * *

391

Ркп. житие, писанное митр. Корнилием в 1695 г. Это житие составлено при пособии записок самого прп. Мартирия.

392

Тихвинский монастырь основан 11 февраля 1560 г. архиеп. Пименом; Авраамий исцелен Богоматерью в присутствии архиеп. Пимена, бывшего в Тихвине по случаю устроения монастыря, и Авраамий был затем первым свечным монахом в Тихвине; сле­довательно, исцеление Авраамия было в 1560 или 1561 г. См.: БередниковЯ. И. Историко­статистическое описание первоклассного Тихвинского Богородицкого большого муж­ского монастыря, состоящего в Новгородской епархии в городе Тихвине. СПб., 1859.

393

Гостинопольский монастырь Михайловского погоста в 1582 году стоял почти пустой (Неволин К.А. О пятинах и погостах).

394

Неволин К.А. О пятинах и погостах. О Феодоре Сыркове см.: Амвросий (Ор- натский), архим. История Российской иерархии. Ч. IV. В 1662 г. у Зеленой пусты­ни – 5 дворов поселенцев.

395

Исторические очерки русской народной словесности и искусства. Т. 2.

396

Амвросий (Орнатский), архим. История Российской иерархии. Ч. IV; Собр. л. 3, 174. По ркп. святцам общ. ист. преп. Мартирий Зеленецкий новый чудотворец. Словарь святых говорит о митр. Корнилии: «его старанием дана пустыни 1642 г. гра­мота на вотчинные земли». В 1642 г. не было в Новгороде митр. Корнилия. Корнилий был митрополитом Новгородским в 1674–1695 г.

397

«Духовная грамота» прп. Иосифа, гл. X.

398

Древности Российского государства, изданные по высочайшему повелению государя императора Николая Ï В 6 отд. СПб., 1849–1853. Отд. V (далее – Древности Российского государства. – Ред.); Этнографический сборник, издаваемый Импера­торским Русским Географическим Обществом. Вып. 1. В описании святых г. Твери: «прп. Савва игумен Сретенского монастыря».

399

О том, что этот устав – собственность Саввина Тверского монастыря, не остав­ляет никакого сомнения надпись в начале его: «л. 7138 сия книга устав Тверского уезду Саввина монастыря; взят в Москве при игумене Тихоне, сентября в 24 день по отписке Тверского и Кашинского архиеписк. Евфимия. Принесли же тот устав того же монасты­ря начальники Савва и Варсонофий с собою из Грек». Только здесь последняя заметка XVII века – ошибка. По словам прп. Иосифа, на Афон ходил прп. Савва Бороздин.

400

Опис. ркп. Толстого 2 № 174 и 4.

401

Перепись 1662 года: «монастырь Саввин 50 дворов» (Записки Императорского русского археологического общества).

402

Журнал МВД. Т. V; Исторические очерки русской народной словесности и ис­кусства. Т. 2.

403

Карамзин Н. М. История государства Российского. T. V. Прим. 341.

404

Карамзин Н. М. История государства Российского. T. VI. Прим. 12.

405

По переписи 1662 г.: «монастырь Савватиева пустынь 45 дворов» (Ратшин А. Полное собрание сведений о монастырях).

406

См.: Рудаков А., протоиерей. История христианской православной Церкви. СПб., 1913.

407

Бес. 4, на Евангелие Матфея. У абиссинцев и коптов почитаются между свя­тыми: февр. 9. (3) «три ясны отшельницы»; апр. 8 (3) Агапис, Ариана и Аскопия девы; апр. 13 (8) диакониса Дионисия; мая 6 (1) Саломея подвижница; мая 20 (15) Седеза ученица прп. Аммона; июля 3 (июня 27) Мария подвижница; июля 6 (июня 30) Сатур- нина подвижница ( Ludolfi . Аd soam historiam aethiopicam commentaries). К сожалению, подробных известий об их жизни не имеем в виду.

408

Палладий Еленопольский. Лавсаик. Гл. 5. У Гераклида, в гл. 1, Дидим говорит о затворнице: «на двенадцатом году, отходя на последний покой, убрала сама себя». То же по особой редакции Лавсаика. Migne. Т. 94, p. 255, 348.

409

У коптов св. Александра – апр. 15 (10) (Ludolfi. Аd soam historiam aethiopicam commentaries).

410

Гераклид, гл. 18; Лавсаик, гл. 33.

411

Лавсаик, гл. 6; Гераклид, гл. 2. Та же повесть в Прологе март. 30 и в сборнике Патерик под знам. м. Там и здесь инокиня называется Монакою.

412

По ркп. житию Герасим пришел «от Богоспасаемого града Киева, той же веси Глушенского монастыря постриженик». По самому составу слов видно, что Вологжанин многого не разобрал в подлиннике. Глушенского монастыря не было в Киеве; а известна Гнилецкая Успенская обитель с пещерами (ФундуклейИ. Обозрение Киева). Предисло­вие жития говорит, что житие прп. Герасима и служба ему затерялись во время разоре­ний Вологды и что предлагаемые сведения взяты из Вологодских летописных заметок.

413

Амвросий (Орнатский), архим. История Российской иерархии. Ч. IV; Карам­зин Н. М. История государства Российского. T. IV. Прим. 117. Ркп. святцы: «прп. Отец Герасим, начальник Троицкого монастыря у Кайсарова ручья, преставился в л. 6686 месяца марта в 4 день≫.

414

Амвросий (Орнатский), архим. История Российской иерархии. Ч. VI.

415

Собр. л. 4, 45. 182. 5, 11; Карамзин Н. М. История государства Российского. T. IV. Прим. 193, 203.

416

Ратшин А. Полное собрание сведений о монастырях; Толстой М. Святыни и древности Пскова.

417

Ркп. житие прп. Адриана.

418

«Сказание о св. иконописцах» в подлиннике графа Строганова; Исторические очерки русской народной словесности и искусства. Т. 2.

419

Щекатов А.М. Словарь географический. Ч. 1.

420

Акты исторические. Т. 3, № 141 – две памяти от 1 апреля и 12 октября 1626 г. Здесь показания схимника Ионы, записанные духовником его Лукьяном. Здесь же грамота патр. Филарета с предписанием перенести мощи в Адрианову пустынь.

421

Ратшин А. Полное собрание сведений о монастырях. Ркп. святцы: «прпп. Адри­ан и Леонид; строитель Успенского монастыря, Адриан, убиен был от разбойников, у Троицы в Рябивкине пустыни положен. Был ученик Корнилия Комельского; а пере­несены мощи его декабря в 17 день».

422

Страдание св. Иоанна см. в: Афонский патерик. Ч. 2.

423

Письма святогорца 1, 215.

424

Завещание напечатано в: Амвросий (Орнатский), архим. История Российской иерархии. Ч. V. Но со списка весьма неисправно написанного, с ошибками и пропу­сками. Список Ундольского написан со старанием; но здесь текст завещания допол­нен вставками, да и не все здесь завещание. Первую половину завещания помещаем по тексту Ундольского, вторую – по списку иерархии.

425

По списку «Истории Российской иерархии» следуют слова темные, едва по­нятные. Читаем их так: «Я грешный послан из Царьграда епископом Василием с из­вещением о белом клобуке и явлении Ангела, также и с тем, чтобы ознакомиться ду­ховно с Василием епископом Новгородским». По списку Ундольского: «Патриарх Константинограда Филофей послал нас с епископом Евмением к Василию епископу Новгородскому с извещением о белом клобуке. Благополучно прибыв в Новгород, доставили мы владыке Василию все посланное с нами, белый клобук и послание. Он принял нас с великою честью, при стечении народа и с благодарностью к Богу. Спустя короткое время испросили мы отпуск. Святитель щедро одарил нас и с честью отпустил в Царьград. Молитвами святого епископа Василия мы спокойно совершили морской путь до Царьграда. Патр. Филофей рад был возвращению нашему». Но эта история о бе­лом клобуке – сочинение позднее. Завещание говорит, что в Новгороде пробыл Лазарь до смерти епископа Василия (f 1352 г.) четыре года. Следовательно, по распоряжению патр. Филофея был бы он в Новгороде не позже 1348 г., чего не могло быть. В 1348 г. патриархом был Исидор Бухира; а Филофей был тогда Ираклийским митрополитом и в первый раз был на патриаршей кафедре в 1353 г., т. е. уже по смерти Василия.

426

Остров Мучь подле восточного берега Онежского озера, в 60 верстах от Пудожа и в 70 от Вытегры.

427

Собр. л. 4, 49. 59. Супрасл. л., стр. 48.70.

428

Здесь оканчивается список Ундольского, очевидно не полный.

429

«Преставился авва Лазарь в л. 6699 (1191) м. марта в 8 д.; а всех лет живота его 105». Так замечено в конце завещания Лазарева (Амвросий (Орнатский), архим. История Российской иерархии. Ч. V). Но показание года кончины Лазаревой, без со­мнения, ошибочное. Следовало написать: 6899 (1391) г. После того оказывается, что Лазарь прожил на острове 39 лет, а при смерти архиеп. Василия, в 1352 г., ему было 66 лет. Это сообразно и с рассказом его о своей жизни.

430

По переписи 1582 г. в Мурманском монастыре дер. церковь Предтечи с трапе­зою, за монастырем храм св. Лазаря; храм Успенский и ограда сгорели; в монастыре игумен, два иеромонаха и 35 братов (Неволин К.А. О пятинах и погостах). По переписи 1662 г. за Мурманским монастырем 34 двора (Записки Императорского русского ар­хеологического общества. Т. 2). Ратшин А. Полное собрание сведений о монастырях; Амвросий (Орнатский), архим. История Российской иерархии. Ч. V.

431

Обитель св. Маманта Ксилоцирская находилась у городской стены Ксилоцирк (деревянный цирк) у городских ворот того же имени, почему Симеон называется игуменом обители Мамантовой у Ксилоцирка, иногда и просто Ксилоцирским.

432

Ркп. описание святых Киева: «святой, благоверный, великий князь Ростислав Мстиславич преставился в л. 6674 мес. марта в 14 день».

433

Ратшин А. Полное собрание сведений о монастырях; Материалы для стати­стики Российской империи.

434

Дополнения к Актам историческим. Т. 1, № 4. О построении храма см.: Вос­токов А. Описание Румянцевского музеума.

435

Собр. л. 2, 75–77. 3, 11, 1, 146–148. 4, 60–63.

436

Собр. л. 2, 81–86. 7, 72–76.

437

Собр. л. 2, 86–95. 5, 161.162. 7, 79–80; Книга степенная. Ч. 1.

438

1 См.: Соловьев П. Христианские мученики, пострадавшие на Востоке, со времени завоевании Константинополя турками. СПб, 1862.

439

Неволин К.А. О пятинах и погостах.

440

Амвросий (Орнатский), архим. История Российской иерархии. Ч. V; Ратшин А. Полное собрание сведений о монастырях; Словарь святых.

441

Полное собрание русских летописей. Т. 1; Книга степенная. Ч. 1.

442

Ркп. житие прп. Иннокентия у Царского № 134. 274.

443

Амвросий (Орнатский), архим. История Российской иерархии. Ч. IV.

444

Ркп. святцы: «прп. Иннокентий, игумен Предтеченского монастыря, – был на р. Еде; преставился в л. 6999 (1491) мес. марта в 19 д.» То же в записке Евгения о Вологодской епархии. Почему в Словаре святых сказано, что прп. Иннокентий преставился 1 мар., – не показано. Но год кончины вернее в Отенских святцах: «пре­ставился в л. 7029 (1521) мар. в 18 д.». Это – сообразно с годом кончины наставника его прп. Нила (1508 г.). См. апр. 7.

445

Ркп. житие прп. Павла.

446

Амвросий (Орнатский), архим. История Российской иерархии. Ч. IV; Истори­ческие очерки русской народной словесности и искусства. Т. 2. По переписи 1652 г. за Иннокентиевым монастырем 130 дворов.

447

См.: «Минские епархиальные Ведомости» 1872 г. № 47.

448

Ркп. житие прп. Евфросина.

449

Ратшин А. Полное собрание сведений о монастырях.

450

Писали: «во дни ц. Бориса расстрига навел на Русь полчища Поляков.... мар. 19 1612 г. блаженный советовал всем бежать». Но в 1612 г. и Борис, и расстрига уже лежали на земле. Вероятно, в Евфросинову пустынь явилась ватага разбойника Ли­совского (Арцыбашев Н.С. Повествование о России: В 3 т. М., 1838–1843. Т. III (да­лее – Арцыбашев Н.С. Повествование о России. – Ред.).

451

Амвросий (Орнатский), архим. История Российской иерархии. Ч. VI. Ркп. святцы: «прп. Евфросин пустынник, иже был на Синичье озере, начальник обители св. Апостола Иоанна Богослова» (Известия Археологического общества. Т. II).

452

Так назывался Серапион у Сократа (Сократ Схоластик. Церковная история: В 7 кн. / Пер. СПбДА. СПб., 1850. Кн. 4 (далее – Сократ Схоластик. Церковная исто­рия. – Ред.)) и Созомена (Эрмий Созомен Саламинский. Церковная история: В 9 кн. СПб., 1851. Кн. 4 (далее – Созомен. Церковная история. – Ред.).

453

Переяслав. л., стр. III, м. 1851 г. В Журнал МВД (Т. XXII) сказано, что Нерехта в первый раз упоминается в житии прп. Пахомия, но это – ошибка.

454

Ркп. житие прп. Пахомия. Извлечение из него см. в: Христианское чтение. 1858. Т. I.

455

См. жизнь свт. Алексия февраля 12 число.

456

Ркп. святцы: «прп. Пахомий, игумен Троицкого монастыря, иже нарицается Сыпанов в Нерехотском стану, Костромской чудотворец, преставился в л. 6892 (1384) мар. в 21 д.». Амвросий (Орнатский), архим. История Российской иерархии. Ч. VI; Ратшин А. Полное собрание сведений о монастырях. В святцах днем кончины постав­лено 21 число, но по житию в 21 день приобщался, а скончался чрез день после того.

457

Извлечение из жития, написанного около 1727 г., напечатано в «Москвитя­нине» (1852. № 8). Самое описание жития и чудес блаж. Василия, неискусно со­ставленное, напечатано в «Иркутских Епархиальных Ведомостях» (1863 и 1864 гг.).

458

Грамота патр. Филарета в Сибирь от 11 февраля 1622 г. напечатана в: Собрание государственных грамот и договоров. Ч. 3.

459

По Сибирскому летописцу (Северный Архив. Ч. 19) Мангазею строили в 1601 воеводы кн. Василий Михайлович Масальский и Влук (Вукол) Пушкин; тог­да из Тобольска прислано к ним 100 служилых людей. По краткому исчислению сибирских воевод, нап. в Тобольске 1792 г., Масальский и Пушкин были воеводами в 1601 и 1602 г. В 1600 г. Пасха была марта 23; в 1601 и 1602 г. она была в апреле; в 1592 г. марта 26. По ркп. святцам день кончины св. Василия полагается то 22 марта 1592 г., то 25 марта 1622 г. По времени пребывания Пушкина в Мангазее страдальче­скую кончину Василия надобно отнести к 1601 или 1602 г., а по указанию на пасхаль­ное время, она должна падать на 1600 г. Но если положим, что воровство совершилось в утреню одного из дней страстной недели, когда благочестивый Василий конечно был в храме; то страдальческая кончина его может быть отнесена к 1602 г., когда воеводствовал Пушкин. С этим годом страдания согласно и то показание, что мощи открыты спустя 50 лет после кончины, в 1652 г.

460

Новая Мангазея, в 30 верстах от Тихоновой обители, построена в 1672 г. (Спас­ский. О памятнике покорителю Сибири Ермаку с рисунком // Временник общества истории и древностей. Кн. 3).

461

Москвитянин. М., 1852. № 8; Временник общества истории и древностей. Кн. 3; Ратшин А. Полное собрание сведений о монастырях.

462

По Никон. л. (7, 107. 129) архангельский протоиерей Тимофей «муж изрядный и наученный Богодухновенному писанию был послан в Свияжск с посланием митр. Макария к войску и со словесными поручениями по делам веры». То же по «Цар­ственной книге».

463

Книга степенная. Ч. 2. В печатной «Истории о Казанском царстве» (СПб., 1791) мученик назван Александром, но это ошибка издания: в ркп. «Истории» он назван Стефаном.

464

Арцыбашев Н.С. Повествование о России. Т. III.

465

Грамота Гермогена напечатана в: Ученые записки Казанского университета. Казань, 1839. Кн. 4; Гавриил (Воскресенский), архим. Историческое описание Казан­ского Успенского второклассного Зилантова монастыря и Казанского памятника. Казань, 1840.

466

Савельев-Ростиславич Н.В. Славянский сборник. СПб., 1845 (далее – Саве- льев-Ростиславич Н.В. Славянский сборник. – Ред.). Прп. Нестор: «Иллюрик – Сла­вяне, норци – Славяне. Сели суть Славяне по Дунаю, где есть ныне Угорская земля и Болгарская». Богуслав: Scribitur in vetustissimis codicibus, quod Pannonia sit mater et origo omnium Slavonicarum nationum. Мюнхенская рукопись IX стол. (Шафарик П.Й. Славянские древности / Перев. с чешск. О. Бодянскаго: В 2 т. М., 1852. Т. 1, при- лож. 79 (далее – Шафарик. Славянские древности. – Ред.). Zerviani, quod tantum est regnum, est eo cunctae gente Slavorum exortae sint. Барнефрид (VI, 52): Karniolia slavorum patria. Срем, предводитель трибаллов – сербов, оставивший свое имя за городом Сремом, отважно защищался против Александра Македонского, который потом переходил чрез страну панов (navatô) в Македонию ( Strabonis . Geographica. Paris, 1587. Lib. VII). По Птоломеевой карте Паннонии (147 г.) и другим памятникам древности, названия городов, гор, урочищ, рек Паннонии – все славянские (Времен­ник общества истории и древностей. Кн. 10, 16; Katancic , M . P . Specimen Philologiae et Geographiae Pannoniorum. Zagrabiae, 1795; Соларич П. Римляне славенствовавши. Харьков, 1818). Что касается до слов Кесария о славянах, то напрасно считали (Вене- лин Ю.В. Древние и нынешние болгаре в политическом, народописном, историческом и религиозном их отношении к россиянам: В 2 т. М., 1829–1841. Т. 2 (далее – Вене- лин Ю.В. Древние и нынешние болгаре. – Ред.); Христианские Чтения. СПб., 1859. Т. 2) сочинителя разговоров за брата св. Григория Богослова. Сочинитель, известный патр. Фотию, пользующийся церковною песнью: «Святый Боже», должен быть при­знан за современника прп. Максиму (662 г.). Но и в таком виде слова его о славянах важны. Греческий текст их и славянский перевод XIV в. – в опис. Синод. ркп. № 129.

467

Нестор: «Словенску языку учитель есть Андроник Апостол, – стол его в Па- нии» – в Паннонии. Собр. л. 1, 11. 12.

468

О нем в прологе два известия, одно марта 26 неверное, другое августа 23 верное, взятое из Василиева менолога; в Четьях-Минеях март 26 описание близкое к совре­менной записке. Записка очевидца о мученичестве см.: Henschen . Acta Sanctorum mart.; Acta martyrum sincera et selecta / Ed. A. Ruinart. Paris, 1689 (далее – Acta martyrum sincera. – Ред .).

469

Menologium Basilii ad 23 Augusti. В 1807 г. найден в Баварии пергаментный сборник X в., в нем две исповеди и поучение славянского языка, с отличиями сербского наречия, писаны латинскими буквами. Поучение – то же самое, которое помещено в прологе под 25 апреля. Исповеди и поучение – образцы наставлений, предлагавших­ся новокрещеным славянам. Часть поучения издана Срезневским (Срезневский И. И. Древние памятники письма и языка юго-западных славян // Христианские Древности и Археология. СПб., 1864). Так поучались в Паннонии при св. Иринее!

470

Река Босвета, при которой расположен был Срем, несколько ниже города впадала в реку Саву.

471

Adon de Vienne. Martyrologium; Usuardi San-Germanensis monachi. Martyrologium sincerum.

472

Adon de Vienne. Martyrologium; Usuardi San-Germanensis monachi. Martyrologium sincerum. У Адона написано: Montani presbyteri, qui cum Maxima uxore sua tentus et in fluvium praecipitatus est. В Иеронимовом мартирологе Максима также названа женою пресвитера Монтана. У Усуарда не названа она женою Монтана, не потому ли, что ксендзы начали жить не с своими женами? Вандальберт точен: Septima Montanum memorat cum coniuge sancta Atque simul quadragena cum martyre passum. У Барония в Римском мартирологе под 23 февр. Монтан назван пресвитером и потом показано: «также (страдание) святих мучеников Кодрата, Феодосия, Эма- нуила и других 40».

473

Baronio. Martyrologium Romanum; Adon de Vienne. Martyrologium; Usuardi San- Germanensis monachi. Martyrologium sincerum.

474

Мартиролог Иеронима и Адона.

475

Мартиролог Иеронима, Адона и Усуарда.

476

Иероним, Усуард. То же у Барония в Римском мартирологе.

477

«Прежнее гонение» было гонение Валериана 257–258 г. Cibalis – Киналь.

478

Мученичество Пуллия см.: Acta martyrum sincera. В описании говорится: de qua (urbe Cibalitarum) Valentinianus christianissimus imperator oriundus esse cognoscitur. Валентиниан был западным императором 364–375 г. Ясно, что известная ныне ре­дакция мученичества составлена не раньше 364 г. Что касается христианских имен: Ириней, Евсевий, Монтан и других, то еще Савельев справедливо заметил (Савельев- Ростиславич Н.В. Славянский сборник), что как имя прп. Феодосия Печерского или Леонтия Рост. показывает, что имена даны служителями православной Восточной Церкви, а не то, что Феодосий – грек; так имена мучеников Сремских и других го­ворят только о том, что тогда проповедники веры давали имена крещающимся как греческие, так и латинские.

479

Посольство Приска, описанное им самим: Венелин Ю.В. Древние и нынешние болгаре. Т. 1.

480

Stritteri Slavica § 50. Avarica. 53–55. Quercius de bello avarico.

481

Чертков АД . О переводе Манассииной летописи; Чертков А. Д. Описание войны великого князя Святослава Игоревича. М., 1843.

482

Даже после января 814 г. более 12 000 пленных уведено Крумом в Болгарию, а другая часть Крумовой армии увела еще 50 000 (Чертков А.Д. О переводе Манас­сииной летописи). Главное местопребывание Грубоша – Шумен, из которого после образовалась Шумла.

483

Кедрин Г. Обозрение истории; Зонара И. Сокращенная история. Василия Ма­кедонянина признают славянином арабский писатель Гамза и византийский Генезий. По словам последнего, Василий земледелец любил бороться «на подрез». Переводчик Манассииной летописи говорит, что имп. Василий был «от села Белипра, близ сущего правого града Македонского» (Чертков А.Д. О переводе Манассииной летописи), тогда как по словам монаха Георгия, «родился в Македонии, в округе Адрианополь- ском», по выражению Симеона логофета, «был родом Македонянин, по отечеству Адрианополец». По известию Кедрина (Кедрин Г. Обозрение истории), имп. Михаил, предпринимая возвратить Одрин, не хотел употребить стенобитных башен, чтобы иначе «скифы, живущие вокруг Адрианополя», не научились действовать этими машинами. Таким образом села, расположенные вокруг Одрина, в конце VIII века состояли из жителей скифов – славян, и Македония – означала страну славян, как и в древнее время. Близ Адрианополя гор. Берсиниция – Березница (796 и 813 г. у Феофана) горный проход Гема – Берегава (678 г. у Феофана).

484

Constantine VII Progenitors. Vita Basilii. То же Кедрин Г. Обозрение истории.

485

В менологе Василия под 21 января: «при имп. Льве Армянине Крум Болгарский князь, со множеством людей, осадил Адрианополь Фракийский и взял св. Мануила епископа. Сперва велел он отрубить ему руки, потом рассеченного мечом отдал в пищу зверям. За это нечестие он подпал ненависти со стороны своего народа и был задушен веревкою. Принявший власть над болгарами нечестивейший Цок собрал всех пленных христиан, воевод, священников, простых мирян, принуждал отречься от христианской веры. Болгары тогда еще не были христианами. Когда же те не захотели исполнить его волю, велел иных обезглавить, других умертвить жестокими казнями». Здесь много неверного. Грубош умер, задушенный приливом крови, в пятницу на Святой неделе апреля 14-го 814 г. (Krug byzantin. chronol.). Так как св. Мануил скончался 22 января, а в этом месяце 814 г. Лев Армянин хотел обманом умертвить Грубоша; то мучениче­ство св. Мануила последовало конечно вслед за открывшимся обманом, января 22-го 814 г. После Грубоша наследовал престол сын его Обритый, иначе Крутогон и Мур- тагон. Цок никогда не был владетельным князем, а был только военачальником. Имя Цока поныне обыкновенное у болгар. Славян. перевод синаксаря 1340 г. (Записки Императорской Академии Наук. Т. 6) неверен подлиннику, но замечательны в нем Одрин град Фрачски, Круг Болгарский князь.

486

Феофан ясно говорит, что св. Георгий взят был в 811 г., когда взят был город Загоры ( Assemani . Biblioteca Orientalis Clementino-Vaticana. V. II). Не только минеи (выписки in Act. Sant. Januar. 2), но и Константин Порфирогенет (Vita Basilii) отно­сят кончину св. Георгия и других уже ко времени Обритого. Но Обритый ли мучил христиан? Так как Обритый всегда был более расположен к христианам, чем отец его, и пленные поручены были Грубошем Цоку, то мучение христиан справедливо приписывается в месяцеслове Василия Цоку.

487

Stritteri. Bulgarica; Slavica; Baronins. Annales ecclesiastici a Christo nato ad annum 772; Чертков А . Д . О переводе Манассииной летописи.

488

Историк чудес святого Димитрия Солунского говорит о пленниках аварского кагана: «с того времени (со времени пленения) они (христиане) смешались с болга­рами, анарами и другими язычниками и, когда родили одни от других детей и воз­росли в многолюдный народ, то дети от родителей переняли расположение и любовь к нравам греческим; чрез веру православную и живительное крещение умножилось христианское племя». Кубарь с этим народом около 640 г. перешел Дунай и поселил его невдали от Охриды (Филарет Черниговский. Св. Великомученик Димитрий Со- лунский и солунские славяне // Чт. ОИДР. 1847. Кн. 6.). Окончательное и самое многолюдное переселение славян с северного берега Дуная в древние южные свои места совершилось с 678 г. Тогда они, соединясь с оставшимися на юге славянами, стали властвовать над колонистами греками во Фракии, Македонии, Иллирике, – об­разовалось Болгарское княжество (Константин Багрянородный. О фемах; Зонара И. Сокращенная история; Кедрин Г. Обозрение истории; Чертков А.Д. О переводе Ма­нассииной летописи). «О начале христианства, его распространении и утверждении (?) между Болгарами» см. в: Христианское Чтение. СПб., 1858. Здесь много собрано сведений верных, но довольно пропусков и ошибок. Лев Мудрый ( Leonis Imperatoris . Tactica) писал: «и славяне в древности были свободными, когда жили за Дунаем. Но римляне победили славян, проводивших жизнь пастушескую, и прежде, чем перешли те через Дунай, покорны были игу Римской власти... Перешедши же (из-за Дуная) не хотели более покоряться никому, как своим; они думали, что лучше быть под вла­стью и законами князя своего племени, чем у римлян. Так они остаются одинаковыми до наших времен, хотя приняли освящение Св. Крещения». О времени возвращения славян в Македонию и Эпир – в болгарском переводе Манассииной летописи. Здесь оно относится ко времени имп. Анастасия (491–518). См.: Чертков А.Д. О переводе Манассииной летописи; Журнал Министерства народного просвещения. СПб., 1837. № III. Кодин о зданиях Константинополя: «монастырь Дамиана построил Дамиан, родом славянин, префект постельничьих при имп. Феофиле иконоборце» (Georgius Codinus. De antiquitatibus Constantinopolitanis).

489

Constantine VII Progenitors. Vita Basilii. Мир заключен и пленники отпущены в 817 г. ( Assemani . Kalendaria Ecclesiae Universae. T. 2). У Георгия монаха по некото­рым спискам сказано, будто Крум полагал препятствия возвращению пленных; но в других списках препятствовавший назван Коцп^ – Комис, граф ( Stritteri . Bulgarica. § 73). В этом Комисе нельзя не узнать милого Цока.

490

Чертков А.Д. О переводе Манассииной летописи.

491

О божествах болгарских св. Григорий в переводе Маладовой летописи у князя Оболенского (ОболенскийМ. А. Летописец Переяславля Суздальского // Временник МОИДР. М., 1851. Кн. IX). См.: Черниговские Епархиальные Известия. 1863, 1864.

492

Симеон Логофет: «Крум, по обычаю народа устроив жертвенник за золотыми воротами, принес в жертву множество скота и людей; потом, погрузив ноги у морского берега, омылся водою и очистил народ свой ( Stritteri . Bulgarica). О руссах Святослава Лев Диакон: «совершая празднество, умертвили младенцев и петухов, погрузив их в воды Дуная» ( Leo Diaconus . Historia. Bonnae, 1828).

493

Феофилактово житие мучеников в переводе Савельева (Савельев-Рости- славич Н.В. Славянский сборник), впервые объяснявшего Византийскую путаницу о болгарских князьях, но не везде удачно. О происхождении болгаров подробное исследование С. Уварова: De Bulgarorum utrorum que origine et sedibus antiquissimis. Dorpatiae, 1853. Сочинитель, знакомый с источниками и пособиями, доказывает, что Дунайские болгары – славяне и их родина – Карпаты, тогда как родина Волжских болгаров – Кавказ.

494

Поныне еще видны здесь остатки каменных бойниц у земляного вала. По на­родному говору Гдовск в древности назывался Вдовск, потому будто бы, что дан был во владение вдовствующей вел. кн. Ольге. По книге Большого чертежа: «от Иваня града 70 верст у Чудского озера град Гдов» (Книга, глаголемая Большой Чертеж / Изд. Спасский Г. И. М., 1846).

495

Евгений (Болховитинов), митр. История княжества Псковского. Ч. 3. Ркп. святцы: прп. Иларион, игумен Покровского монастыря, иже на Желчи, был (Отен. сп. «преставился») в л. 6984 г. марта 28 д.

496

Акты, собранные Археографическою экспедициею. Т. 3. В 1662 г. «за Покров­ским Озерским монастырем – 33 двора».

497

Ратшин А. Полное собрание сведений о монастырях; Новый и полный гео­графический словарь Российского государства / Под ред. Л. М. Максимовича: В 6 ч. М., 1788–1789. Ч. 2 (далее – Новый и полный географический словарь. – Ред.).

498

Об Иларионе исповеднике см.: Филарет Черниговский. Историческое учение об отцах Церкви. Т. III, § 258.

499

Месяцеслов имп. Василия.

500

На русском языке в «Христианском Чтении» (1827 г.).

501

См.: Филарет Черниговский. Историческое учение об отцах Церкви. Т. III, § 203.

502

Руский времянник. Ч. 2; Повесть о начале и основании Печерского монастыря.

503

Повесть о начале и основании Печерского монастыря. Ркп. святцы: «препо­добные отцы Печерские, первоначальник Марк и Иона священноинок и строитель в л. 6900 месяца марта в 29 день≫. По Отен. списку ≪память их марта 20 дня≫. Между рукописями патр. Филарета, по описи 1630 г., ≪Повесть о Печерском монастыре и о первом старце Марке и о чудесах Пресв. Богородицы≫; еще две книги ≪о Печерском монастыре, что во Пскове≫ (Иванов П.И. Описание Государственного разрядного архива).

504

Повесть о начале и основании Печерского монастыря.


Источник: Избранные жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней, архиепископа Филарета Черниговского. В 2 кн. Январь-Июнь. - Москва: Сибирская благозвонница, 2011. – 959 с. ISBN 978-5-91362-493-2

Комментарии для сайта Cackle