Н.С. Трубецкой
Религии Индии и Христианство

Увле­че­ние восточ­ной мисти­кой

Когда гово­ришь об исходе к Востоку, о пово­ро­тах к Востоку, легко быть неверно поня­тым. Может создаться впе­чат­ле­ние при­зыва к усво­е­нию одной из «восточ­ных» куль­тур, или по край­ней мере части одной из этих куль­тур. А так как самое бро­са­ю­ще­еся в глаза отли­чие всякой «восточ­ной» куль­туры от «запад­ной» лежит в сфере рели­ги­оз­ной, то часто призыв к пово­роту на Восток пони­ма­ется в смысле вле­че­ния к одной из «восточ­ных» рели­гий.

В наше пере­ход­ное время, время разо­ча­ро­ва­ний в казав­шихся бес­спор­ными цен­но­стях евро­пей­ской куль­туры, люди, сбитые с толку, чув­ству­ю­щие, что надо что-то изме­нить в корне, но не пони­ма­ю­щие, что именно, часто направ­ляют свои взгляды именно в эту сто­рону. Думают про­из­ве­сти какой-то синтез между хри­сти­ан­ством и «рели­ги­ями Востока». Направ­ле­ние это уже давно суще­ствует, и воз­никло оно на Западе, глав­ным обра­зом в англо­сак­сон­ских стра­нах, где хри­сти­ан­ство без цер­ков­но­сти, хри­сти­ан­ство без дог­ма­тов давно уже выро­ди­лось в какое-то лице­мер­ное хан­же­ство. И увле­че­ние тео­со­фией оттуда про­никло к нам, в среду рус­ской интел­ли­ген­ции, далё­кой от Церкви, плохо зна­ко­мой с Пра­во­сла­вием, при­вык­шей искать удо­вле­тво­ре­ния своих рели­ги­оз­ных запро­сов где угодно, только не в Пра­во­сла­вии, зара­нее объ­яв­лен­ном несо­сто­я­тель­ным.

Наци­о­наль­ные рели­гии «Даль­него Востока» мало кого при­вле­кают. Рели­гия Китая, осно­ван­ная на почи­та­нии умер­ших пред­ков, на культе демо­нов и сил при­роды, слиш­ком чужда нашей рели­ги­оз­ной пси­хо­ло­гии. Мы удив­ля­емся спо­кой­ной урав­но­ве­шен­но­сти китай­цев, их отсут­ствию страха, дело­ви­тому отно­ше­нию к смерти, иногда даже зави­дуем этим свой­ствам их рели­ги­оз­ной пси­хо­ло­гии; но всё это нам глу­боко чуждо, мы сознаем, что это есть про­дукт мно­го­ты­ся­че­лет­него духов­ного раз­ви­тия, не име­ю­щего ничего общего с нами, и потому стать китай­цем никто не соби­ра­ется.

При­бли­зи­тельно то же самое сле­дует ска­зать и о мусуль­ман­стве. Мы вос­хи­ща­емся духов­ной дис­ци­пли­ной мусуль­ман­ского мира, его вели­ча­вой спло­чён­но­стью, единым устрем­ле­нием его миро­воз­зре­ния, в кото­ром право, рели­гия и быт сли­ва­ются в одно нераз­дель­ное целое. Но когда мы читаем Коран с целью найти в нём удо­вле­тво­ре­ние своим рели­ги­оз­ным запро­сам, мы испы­ты­ваем разо­ча­ро­ва­ние. Дог­ма­тика ислама ока­зы­ва­ется бедной, плос­кой и баналь­ной; мораль – грубой и эле­мен­тар­ной, и стать орто­док­саль­ным мусуль­ма­ни­ном никто из нас искренне не может.

Зато гро­мад­ную при­тя­га­тель­ную силу имеет для каж­дого евро­пе­и­зи­ро­ван­ного рус­ского интел­ли­гента так назы­ва­е­мая «мистика Востока», рели­ги­оз­ные, фило­соф­ские и мисти­че­ские системы Индии и суфизма. Именно из этой мистики исхо­дит тео­со­фия, стре­мя­ща­яся син­те­зи­ро­вать её с одной сто­роны с хри­сти­ан­ством, с другой – с каб­ба­ли­сти­кой и при­мы­ка­ю­щими к каб­бале маги­че­ско-мисти­че­скими уче­ни­ями. Увле­че­ние «мисти­кой Востока» в зна­чи­тель­ной мере поко­ится на двух недо­ра­зу­ме­ниях.

Во-первых, с этой мисти­кой зна­ко­мятся по тео­соф­ским трак­та­там аги­та­ци­он­ного, про­па­ган­дист­ского харак­тера, напи­сан­ным без вся­кого науч­ного метода или, что ещё хуже, по методу ква­зи­на­уч­ному. А во-вторых, люди, изу­ча­ю­щие эту мистику и жела­ю­щие син­те­зи­ро­вать её с хри­сти­ан­ством, пред­став­ляют себе под именем хри­сти­ан­ства нечто весьма неопре­де­лён­ное и рас­плыв­ча­тое, отры­вая его от исто­ри­че­ского хри­сти­ан­ства, рас­крыв­ше­гося в дог­ма­тах Церкви, в тво­ре­ниях вели­ких подвиж­ни­ков и отцов Церкви. Отсут­ствие под ногами у этих людей твёр­дой почвы хри­сти­ан­ского миро­воз­зре­ния не поз­во­ляет им видеть глу­бо­кие раз­ли­чия между этим миро­воз­зре­нием и упо­мя­ну­тыми мисти­че­скими или фило­соф­скими систе­мами Востока и застав­ляет их пере­оце­ни­вать слу­чай­ное и поверх­ност­ное сход­ство в дета­лях, при­ни­мая это кажу­ще­еся сход­ство за внут­рен­нее тож­де­ство учений. И потому-то при рас­смот­ре­нии «мистики Востока» необ­хо­димо, с одной сто­роны, поста­вить эту мистику в план научно уста­нов­лен­ной исто­ри­че­ской пер­спек­тивы, а с другой подойти к её оценке с точки зрения под­линно хри­сти­ан­ской дог­ма­тики, рас­кры­той в тво­ре­ниях святых отцов и Апо­сто­лов.