священник Антоний (Голынский-Михайловский)

Предлагаем вниманию читателей краткие сведения, дающие общее представление об авторе келейных записок, положенных в основу трактата «О молитве Иисусовой». Следует отметить, что материал, которым мы располагаем, получен авторитетными специалистами, работавшими с архивными документами, что позволило установить основные моменты жизненного пути автора записок¹⁾. Уточнять это приходится в связи с тем, что в последнее время распространяются различные варианты мифических биографий архиепископа Антония. На причины этого явления мы еще укажем, а пока предостережем читателя от излишней доверчивости к публикациям, речь о которых шла выше, в «Предуведомлении».

Подвижник, чье настоящее имя Тихон Иванович Голынский (1889–1976) и чьи келейные записи легли в основу трактата «О молитве Иисусовой», более известен читающей публике под именами архиепископ Антоний (Голынский-Михайловский) или Антоний (Михайловский)²⁾. Отец Антоний прошел сложный жизненный путь, совпавший с тяжелейшим периодом отечественной истории. Его поколению пришлось пережить полувековую череду непрестанных трагических событий: Мировую войну, революцию, антицерковные гонения и политические репрессии, Отечественную войну, хрущевские гонения. Обстоятельства времени, особенности судьбы и условия личной жизни побуждали о. Антония не открывать окружающим реальных фактов своей биографии, обходясь отвлеченными высказываниями. Это давало повод к толкам и домыслам среди его паствы, по причине чего впоследствии с его судьбой стали связываться разнообразные, далекие от действительности легенды, порой противоречивые и даже откровенно неправдоподобные.

Тихон Голынский родился 9 марта 1889 года в семье крестьян-середняков: псаломщика сельской церкви Ивана Голынского († 1930) и Анны Ильиничны (урожденной Михайловской; †1918), проживавших в селе Семеновка Вороновской волости (Рогнединского района) Орловской губернии. В отроческом возрасте Тихон на некоторое время был отдан на воспитание в монастырь. Такая практика была распространена в конце XIX столетия, когда «экономически недостаточно обеспеченные родители могли передавать своих детей с двенадцатилетнего возраста на воспитание в монастыри». По достижении зрелости воспитанники определялись на работу в миру, заводили семьи³⁾. Тихон окончил земскую начальную школу, а переехав в г. Юзофка (Донбасс), курсы по специальности преподавателя городских начальных училищ. Получив аттестат зрелости, работал служащим заводской больницы, затем учителем. В 1910 году он впервые примкнул к партии эсеров (социал-революционеров).

В 1915 году Голынский призван в армию. По окончании 4-х месячных курсов прапорщиков в Тифлисском военном училище проходил службу в 5-й действующей армии. Получил звание штабс-капитана, воевал на передовой. В армии занимался политической деятельностью, придерживаясь взглядов левых эсеров. В 1916 году после ранения и под впечатлением пережитого на фронте Голынский обращается к вере, появляется намерение посвятить себя служению Церкви. Во время госпитализации он несколько месяцев учится на пастырско-богословских курсах и сдает экзамены на право рукоположения в священный сан. Однако его планам помешала февральская революция 1917 года. Жизненные обстоятельства отвлекают его от идеи церковного служения, и он возвращается в свою воинскую часть.

После революции Голынский ведет активную политическую деятельность: в 1918 году избирается делегатом от партии эсеров на 1*й Всероссийский съезд cоветов в Москве, затем участвует во 2-ом съезде в Ленинграде, становится членом президиума ВЦИК от фракции левых эсеров и, оставаясь им до 5-го созыва, заведует до 1919 года крестьянской секцией. Кроме этого, он является председателем армейского комитета 5-й и 12-й армий от партии эсеров и редактором эсеровской газеты «Знамя трудового крестьянства». В эти годы он издал две брошюры: «Спутник молодого социалиста» и «Как организовать крестьян в армии и деревне», выступал со статьями в газетах «Голос трудового крестьянства» и «Вестник армейского комитета», отстаивая революционную идеологию эсеров. В конце 1918 года Голынский назначается заведующим Вороновским волостным отделом народного образования (Брянская губерния) и остается на этой должности до осени 1922 года. К тому времени назревает пересмотр идейных ценностей: разочаровавшись в идеологии эсеров, он вступает в 1919 году в брянскую баптистскую общину и становится активным проповедником сектантов. Но не надолго. Радикальные перемены в судьбе Тихона Ивановича происходят в начале 1920-х годов, когда он сближается с епископами Амвросием (Смирновым)⁴⁾ и Серафимом (Остроумовым)⁵⁾; последний и рукополагает его в сан диакона (3.06.1921). Через год о. Тихона рукополагают в иерейский сан, и в течение последующих четырнадцати лет, вплоть до ареста 1936 года, он служит приходским сельским священником: сначала в поселке Старь Брянской области (с 1.09.1922), затем в селе Фошня Жуковского района Смоленской области (с 1930).

О. Тихон был женат, с супругой Антониной они имели троих детей: дочь Ольга родилась в 1925 году, Мария (в замужестве Кравцова) – около 1927 года, а сын Алексей – в конце 1920-х годов. Дочери дожили до нашего времени, местом их проживания стали Москва и Серпухов. Супруга Голынского скончалась в 1930 году, и детей забрала к себе ее сестра. В 1933 году о. Тихон, предположительно, был пострижен епископом Даниилом (Троицким)⁶⁾ в монашество с именем Антоний.

В 1936 году о. Антоний был арестован органами НКВД и осужден по 58-й статье на пять лет заключения в ИТЛ, срок отбывал в Ухтпечлаге. Зимой 1938–1939 годов в Котласском пересыльном лагере в поселке Княжеский Погост (распределительный пункт Ухтпечлага) в условиях конспирации состоялось нелегальное рукоположение о. Антония во епископа. Вся дальнейшая судьба подвижника оказалась осложненной тем обстоятельством, что по освобождении из заключения он избрал для себя образ жизни, выходящий за пределы церковной дисциплины: до конца жизни он предпочел сохранять нелегальный статус, не входя в каноническое общение с предстоятелем поместной Церкви. Этот факт лишил его возможности стать канонически законным архиереем РПЦ, в связи с чем надо уточнить: именоваться епископом Антоний Голынский мог лишь в нелегальных кругах и только условно⁷⁾.

Выйдя из заключения в 1942 году, о. Антоний не едет в ссылку по месту назначения – в Сталиногорск, но скрывается в Минусинске и Абакане, где начинает подпольный образ жизни под чужим именем – Ивана Ильича Михайловского. Имя не вымышленное. Михайловский Иван Ильич, 1879 года рождения, это дядя Голынского, родной брат его матери, умерший в 1943 году в Абакане, куда он был эвакуирован в начале войны. Паспорт покойного дяди (выданный в Одессе в 1906 г.) о. Антонию удалось переоформить на себя. В течение последующих восьми лет, вплоть до ареста в 1950 году, о. Антоний конспиративно совершал богослужения по частным домам и вел весьма активную, но не санкционированную деятельность по окормлению неофициальных православных общин⁸⁾. Архивные данные позволяют утверждать, что Голынский, оставаясь в подполье, тем не менее, не принадлежал ни к одной из катакомбных группировок⁹⁾.

10 февраля 1950 года о. Антоний был арестован в г. Балашове Саратовской области и осужден по групповому делу за «участие в антисоветской организации ИПЦ» сроком на 25 лет. На следствии выяснилось его подлинное имя, и с тех пор в судебно-следственных документах он фигурирует под двойной фамилией: Голынский-Михайловский. Свой второй срок подвижник отбывал в Потьминских лагерях Мордовии. После шести лет заключения он был досрочно освобожден по общей амнистии¹⁰⁾.

По выходе на свободу в 1956 году, о. Антоний решает уничтожить свои документы, по существу обрекая себя на бродяжнический образ жизни. Не имея паспорта и определенного места жительства, он пребывает в постоянных разъездах и окормляет рассеянные по стране, тогда еще многочисленные, группы нелегалов и оппозиционеров различной ориентации – людей, которые по разным причинам не могли обрести доверия к официальной Церкви. Вначале он обосновался в доме духовных чад под Сочи, а с 1958 года находит приют у своей келейницы монахини Антонии (Сухих)¹¹⁾ – сначала в г. Снежное Донецкой области, затем в поселке Ирпень Киевской области и, наконец, в поселке Буча под Киевом.

Личный образ жизни о. Антония отличался высокой аскетической настроенностью, строгой требовательностью к себе, молитвенной напряженностью, преданностью богослужебному распорядку, насколько это позволяли конспиративные условия. Его подвижнический дух и молитвенная проницательность привлекали к нему людей. Знавшие этого пастыря отмечают сочетание в его характере таких качеств, как кротость и неутомимая ревность о духовном подвиге. О. Антоний не получил основательного образования, оно ограничилось обучением по нескольку месяцев сначала на курсах преподавателей начальных училищ, затем на курсах прапорщиков и, наконец, на пастырских курсах в условиях предреволюционной смуты. По своим убеждениям он принадлежал к тем, кто не был согласен с политикой митрополита Сергия (Страгородского). После выхода Декларации 1927 года и до кончины патриарха Сергия он оставался в числе «непоминающих».

В последнее десятилетие о. Антоний вел замкнутую жизнь в поселке Буча. Здесь, в доме своей келейницы, 13 апреля 1976 года в возрасте 87-и лет тяжело больной подвижник отошел ко Господу.

[1] Исследование проводилось по материалам нескольких архивов под руководством игум. Дамаскина (Орловского), секретаря Синодальной комиссии РПЦ по канонизации святых, председателя Фонда «Память мучеников и исповедников РПЦ», автора многотомных собраний житий и составителя серии «Духовное наследие мучеников и исповедников РПЦ» (в общей сложности более 30 томов).

[2] В связи с отсутствием документального подтверждения ряда фактов биографии Антония Голынского, Издательским Советом РПЦ определено (25.08.2011) впредь упоминать о нем при публикации как о состоящем в сане священника. См.: http://izdatsovet.ru/catalog/references/detail.php?REFERENCE=32876 (п. 51).

[3] Труханов Михаил, прот. Воспоминания. Минск, 2008. Кн. 1. С. 21. Так, например, Акилина Ивановна Бондарчук (р. 1878) «пробыла восемь лет на послушании во Введенском женском мон-ре в Киеве. Она находилась в мон-ре с 14 до 22 лет, прошла все виды послушаний: стегание одеял, выпечку просфор, пошив верхнего и нижнего белья, облачений, в том числе священнических, клиросные послушания»; после этого Акилина «получила благословение на брак» с В.Т. Трухановым. Там же.

[4] Амвросий (Смирнов; †1937), архиепископ. Еп. Елецкий, викарий Орловской епархии (1917); еп. Брянский (1921); Рязанский (1923); Сергиевский (1925); Дмитровский, викарный еп. Московской епархии (1928); архиеп. Муромский (1934). Скончался в заключении.

[5] Серафим Смоленский (Остроумов; 1880–1937), священномученик; архиепископ. Михаил Митрофанович родился в Москве (6.11.1880) в семье псаломщика, обучался в Заиконоспасском ДУ, в МДС и в МДА (1900–1904), кандидат богословия, профессорский стипендиат. Пострижен в мон-во, рукоположен во иеромонаха (1904), преподаватель МДА. Наместник Яблочинского мон-ря на Холмщине (1906), ректор Холмской ДС (1914). Хиротонисан во епископа Бельского, викария Холмской епархии (1916), назначен управляющим Орловской епархией. Дважды подвергался арестам (1918), вновь арестован (1922) за сопротивление изъятию церковных ценностей, осужден на 7 лет строгой изоляции в Орловской тюрьме. Освобожден по амнистии (1924), снова арестован (1926) и выслан за пределы Орловской епархии. Возведен в сан архиепископа Смоленского и Дорогобужского (1927). Арестован в Смоленске (1936) за «антисоветскую деятельность», осужден и сослан (1937) в Карлаг (Казахстан). В заключении вторично осужден и приговорен к смертной казни, расстрелян под Смоленском в Катынском лесу (†8.12.1937). Канонизирован (2001) в Соборе новомучеников и исповедников Российских. Память 25.11/8.12.

[6] Даниил (Троицкий; 1887–1934/1935), архиепископ. Родной брат сщмч. Илариона (Троицкого). Окончил СПбДА, еп. Елецкий (1921); затем еп. Болховский, Рославльский, Орловский и Брянский (1931). Арестовывался (1921, 1922, 1926), подвергался тюремным заключениям и ссылкам. Последний раз арестован в Брянске (1934), скончался в тюрьме от тифа (1934/1935).

[7] . Прецеденты подобных хиротоний имелись. Их совершал, например, святитель-исповедник Афанасий Ковровский, однако в его случае они получали свое законное завершение. Такая хиротония в местах заключения имеет лишь предварительный статус. Она становится канонически правомочной и обретает законную силу только после ее утверждения предстоятелем поместной Церкви (патриархом или его местоблюстителем), принимающим новопосвященного епископа, по выходе его на свободу, в каноническое общение. Вне этого акта хиротония не может быть признана состоявшейся: не принятый в каноническое общение первоиерархом остается лишь «кандидатом в епископы», так как, во-первых – не включен в иерархический организм Церкви, во-вторых – не имеет возможности получить назначение на кафедру. А «хиротония действительна, когда связана с назначением на определенное место», т.е. кафедру. «В Православной Церкви не допускается рукоположение, дающее сан без определенного места служения». Такие хиротонии с канонической точки зрения называются «отрешенными» и являются недействительными. Это обосновано 6-м правилом Халкидонского Собора: «О рукополагаемых же без точнаго назначения Святый Собор определил: поставление их почитати недействительным, и нигде не допускати их до служения, к посрамлению поставившаго их». См.: Цыпин Владислав, прот. Каноническое право. С. 280; Книга правил. С. 55.

[8] Сначала это были общины Красноярского края, затем – общины Майкопа и Борисоглебска (с 1947), Ставропольского и Краснодарского краев, Тамбовской и Саратовской областей (с 1948). Позднее он принял под свое окормление группы в Харькове, возглавлял группы в городах Балашове, Темрюке, Буденновске (с 1949).

[9] Между тем некоторые нынешние «катакомбники», подвизающиеся на интернетовском поприще, пытаются задним числом включить его в свои ряды, другие, напротив, продолжают обвинять Антония Голынского в «непримиримом сергианстве».

[10] Общая амнистия состоялась по решению Комиссии Президиума Верховного Совета СССР от 2.06.1956.

[11] См. о ней на с. 471 (Николай Новиков, Подвиг в миру Схимонахиня Антония (Сухих)).

Источник: Молитва Иисусова. Опыт двух тысячелетий Николай Новиков