Пре­по­доб­но­му­че­ни­ца Ев­до­кия ро­ди­лась 17 ав­гу­ста 1884 го­да в го­ро­де Вос­кре­сен­ске Зве­ни­го­род­ско­го уез­да Мос­ков­ской гу­бер­нии в се­мье ме­ща­ни­на Пет­ра Кузь­ми­но­ва. По­сле от­кры­тия в 1909 го­ду в Москве Мар­фо-Ма­ри­ин­ской оби­те­ли, ко­то­рую воз­гла­ви­ла ве­ли­кая кня­ги­ня Ели­за­ве­та Фе­до­ров­на, Ев­до­кия по­сту­пи­ла в оби­тель и нес­ла в ней по­слу­ша­ние сест­ры ми­ло­сер­дия. Ко­гда оби­тель бы­ла за­кры­та, она вер­ну­лась на ро­ди­ну. За пре­бы­ва­ние в Мар­фо-Ма­ри­ин­ской оби­те­ли вла­сти ли­ши­ли ее граж­дан­ских прав. В 1934 го­ду Ев­до­кия по­да­ла за­яв­ле­ние о вос­ста­нов­ле­нии ее в пра­вах, но по­лу­чи­ла от­каз.
Во вре­мя го­не­ний на Рус­скую Пра­во­слав­ную Цер­ковь в кон­це трид­ца­тых го­дов со­се­ди по ули­це, где жи­ла Ев­до­кия, по тре­бо­ва­нию со­труд­ни­ков НКВД под­пи­са­ли про­тив нее лже­сви­де­тель­ства, в ко­то­рых, в част­но­сти, со­об­ща­лось, что она буд­то бы го­во­ри­ла: «За­клю­чен­ных в ла­ге­рях за­став­ля­ют ра­бо­тать день и ночь, по по­яс сто­ять в во­де, хле­ба им да­ют по две­сти грам­мов, лю­ди уми­ра­ют сот­ня­ми от го­ло­да и хо­ло­да — вот вам де­мо­кра­тия и ста­лин­ская кон­сти­ту­ция, а лю­дей аре­сто­вы­ва­ют боль­ше, чем ко­гда бы то ни бы­ло». На ос­но­ва­нии по­доб­но­го ро­да сви­де­тельств, а так­же то­го, что она, по мне­нию НКВД, яв­ля­ет­ся «ярой цер­ков­ни­цей», бы­ло при­ня­то ре­ше­ние о ее аре­сте. 19 ян­ва­ря 1938 го­да Ев­до­кия бы­ла аре­сто­ва­на и за­клю­че­на в Бу­тыр­скую тюрь­му в Москве.
До­про­сы на­ча­лись в тот же день.
— След­стви­ем точ­но уста­нов­ле­но, что вы, яв­ля­ясь ярой цер­ков­ни­цей, сре­ди на­се­ле­ния го­ро­да Ис­т­ры про­во­ди­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ную де­я­тель­ность. Под­твер­жда­е­те вы это?
— Да, я яв­ля­юсь ярой цер­ков­ни­цей, но контр­ре­во­лю­ци­он­ной де­я­тель­но­стью я не за­ни­ма­лась.
— Вы лже­те, в ок­тяб­ре 1937 го­да вы вы­ска­зы­ва­ли контр­ре­во­лю­ци­он­ные тер­ро­ри­сти­че­ские на­стро­е­ния по адре­су ру­ко­во­ди­те­лей пар­тии и со­вет­ско­го пра­ви­тель­ства. Тре­бу­ем пре­кра­тить за­пи­ра­тель­ства и дать прав­ди­вые по­ка­за­ния.
— По­вто­ряю, контр­ре­во­лю­ци­он­ных тер­ро­ри­сти­че­ских на­стро­е­ний я ни­где не вы­ска­зы­ва­ла.
— Вы так­же об­ви­ня­е­тесь в том, что вы­ска­зы­ва­ли гнус­ную кле­ве­ту по адре­су со­вет­ско­го пра­ви­тель­ства и со­вет­ских за­ко­нов.
— Ни­ка­кой кле­ве­ты по адре­су за­ко­нов и со­вет­ско­го пра­ви­тель­ства я не вы­ска­зы­ва­ла.
До­про­сы про­дол­жа­лись в те­че­ние двух су­ток, со­про­вож­да­ясь угро­за­ми. Но на все уси­лия сле­до­ва­те­лей за­ста­вить Ев­до­кию при­знать се­бя ви­нов­ной она от­ве­ча­ла неиз­мен­но: «Не при­знаю».
26 ян­ва­ря 1938 го­да трой­ка НКВД при­го­во­ри­ла ее к рас­стре­лу. По­слуш­ни­ца Ев­до­кия Кузь­ми­но­ва бы­ла рас­стре­ля­на 5 фев­ра­ля 1938 го­да и по­гре­бе­на в без­вест­ной об­щей мо­ги­ле на по­ли­гоне Бу­то­во под Моск­вой.

Игу­мен Да­мас­кин (Ор­лов­ский)

«Жи­тия но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских ХХ ве­ка. Ян­варь». Тверь. 2005. С. 210–213

Ис­точ­ник: http://www.fond.ru