Русская литература XIX века. Курс лекций для бакалавриата теологии. Том 1

Русская литература XIX века. Курс лекций для бакалавриата теологии. Том 1

Лебедев Ю.В.
(45 голосов: 3.3 из 5)
СодержаниеПолный текст Пред. главаСлед. глава 

Антон Антонович Дельвиг (1798–1831)

В кругу поэтов «пушкинской плеяды» почётное место не случайно отводится любимцу Пушкина Антону Антоновичу Дельвигу. Однажды Пушкин подарил ему статуэтку бронзового сфинкса, известного в древней мифологии получеловека-полульва, испытующего путников своими загадками, и сопроводил подарок таким мадригалом:

Кто на снегах возрастил Феокритовы нежные розы?
В веке железном, скажи, кто золотой угадал?
Кто славянин молодой, грек духом, а родом германец?
Вот загадка моя: хитрый Эдип, разреши!

Дельвиг вошёл в русскую литературу как мастер идиллического жанра в антологическом роде. «Какую силу воображения должно иметь, – писал об идиллиях Дельвига Пушкин, – дабы так совершенно перенестись из 19 столетия в золотой век, и какое необыкновенное чутьё изящного, чтобы так угадать греческую поэзию». Пушкин почувствовал в поэзии Дельвига реалистическое изображение прошлого, историзм в передаче «детства рода человеческого».

В своих идиллиях Дельвиг уносит читателя в «золотой век» античности, где человек живёт в гармоническом союзе с природой. Его идиллии приближаются к жанровым сценкам, изображающим те или иные эпизоды из жизни поселян. Герои идиллий Дельвига наделены скромными добродетелями: они не умеют притворяться и лгать, драмы в их быту напоминают мирные семейные ссоры, которые лишь укрепляют прочность общинной жизни, силу дружеских чувств. Даже смерть в идиллии «Друзья» не омрачает их безоблачного счастья. Оно продолжается и за гробом:

Счастлив я был! не боюсь умереть! предчувствует сердце —
Мы ненадолго расстанемся: скоро мы будем, обнявшись,
Вместе гулять по садам Елисейским, и, с новою тенью
Встретясь, мы спросим: «Что на земле? всё так ли, как прежде?
Други так ли там любят, как в старые годы любили?»
Что же услышим в ответ: по-старому родина наша
С новой весною цветёт и под осень плодами пестреет…

В «Идиллии» («Некогда Титир и Зоя, под тенью двух южных платанов…», 1827) Дельвиг повествует о любви юноши и девушки, которые скрепили брачный союз надписями на двух платанах своих имён. Шли годы, иссушая родники живой жизни, и вот под старость лет обрели Титир и Зоя вечный покой под их заветными платанами:

Чудо: пни их, друг к другу склонясь, именами срослися.
Нимфы дерев сих, тайною силой имён сочетавшись,
Ныне в древе двойном вожделеньем на путника веют;
Ныне в тени их могила, в могиле той Титир и Зоя.

Человек в идиллическом мире античности никогда не чувствует себя одиноким: с ним заодно и природа, и боги. В мире идиллии люди живут в полном согласии друг с другом. Ни богатство, ни знатность над ними не властны. Достоинство их определяют простые и ясные чувства дружбы, любви, добра, трудолюбия.

Но как только микроб обмана проникает в мир этих чистых отношений, наступает катастрофа. В идиллии «Конец золотого века» (1828) городской юноша Мелетий соблазняет пастушку Амариллу, и тогда всю страну постигает несчастье. Тонет в реке Амарилла, меркнет красота Аркадии, холод душевный гасит сердца поселян, разрушается навсегда гармония между человеком и природой.

Бедная наша Аркадия! Ты ли тогда изменилась,
Наши ль глаза, в первый раз увидавшие близко несчастье,
Мрачным туманом подёрнулись? Вечнозелёные сени
Воды кристальные, все красоты твои страшно поблёкли…

Этот мотив в нашей литературе будет жить долго. Отзовётся он в стихотворении друга Дельвига Баратынского «Последний поэт», оживёт в повести «Казаки» Л. Н. Толстого. А потом «золотой век» будет тревожить воображение героев Ф. М. Достоевского в сне Версилова из его романа «Подросток», в «весенней сказке» Островского «Снегурочка».

Антологическая тема у Дельвига послужила своеобразным мостиком к изображению русской народной жизни. Особое место в его творческом наследии заняли «русские песни». Поэт проникал в сам дух народной песни, в её композиционный строй и стиль. Многие упрекали его в «литературности», но эти упрёки напрасны, если вспомнить известный совет Пушкина судить поэта по законам, им самим над собою признанным. Дельвиг не имитировал народную песню, как это делали его предшественники. Он подходил к русской народной культуре с теми же мерками историзма, с какими он воспроизводил дух античности. Дельвиг пытался проникнуть изнутри в художественный мир народной песни, приближаясь к тому методу освоения фольклора, к которому пришёл позднее А. В. Кольцов:

Сиротинушка, девушка!
Полюби меня, молодца,
Полюбя, приголубливай,
Мои кудри расчёсывай.
Хорошо цветку на поле,
Любо пташечке на небе, —
Сиротинушке, девушке
Веселей того с молодцем…

Многие «русские песни» Дельвига – «Ах ты, ночь ли, ноченька…», «Голова ль моя, головушка…», «Что красотка молодая…», «Скучно, девушки, весною жить одной…», «Пела, пела пташечка…», «Соловей мой, соловей…», «Как за реченькой слободушка стоит…», «И я выйду на крылечко…», «Сиротинушка, девушка…», «По небу тучи громовые ходят…», «Как у нас ли на кровельке…», «Я вечор в саду, младёшенька, гуляла», «Не осенний мелкий дождичек…» – вошли не только в салонный, городской, но и в народный репертуар.

Своими первыми четырьмя стихами «Соловей» Дельвига обрёл бессмертие в романсе А. А. Алябьева:

Соловей мой, соловей,
Голосистый соловей!
Ты куда, куда летишь,
Где всю ночку пропоёшь?

М. И. Глинка положил на музыку специально сочинённую для него Дельвигом песню «Не осенний частый дождичек»:

Не осенний частый дождичек
Брызжет, брызжет сквозь туман:
Слёзы горькие льёт молодец
На свой бархатный кафтан.

В историю отечественной литературы Дельвиг вошёл не только как поэт, но и как организатор литературной жизни. Он создал один из лучших альманахов 1820-х годов «Северные цветы», а потом, в содружестве с А. С. Пушкиным, затеял издание «Литературной газеты», нацеленной против торгового направления в русской журналистике, против «коммерческой эстетики», утверждаемой в начале 1830-х гг. бойкими петербургскими журналистами Булгариным, Гречем и Сенковским.

«Литературная газета» Дельвига объединила тогда лучшие литературные силы России. Но в ноябре 1830 года она была закрыта за публикацию четверостишия, посвящённого Июльской революции во Франции. Дельвиг получил строжайшее предупреждение от самого Бенкендорфа, пережив тяжёлое нервное потрясение, окончательно подорвавшее и без того слабое здоровье. Случайная январская простуда до времени свела его в могилу 14 (26) января 1831 года.

Вопросы и задания

1. Что ценил Пушкин в творчестве своего лицейского товарища? Почему он считал, что Дельвиг – «грек духом»?

2. Какую роль сыграла деятельность Дельвига в литературном процессе 1820 – начала 1830-х годов?

3. Чем ценны творческие искания Дельвига в области русской народной поэзии?

Пред. страница К оглавлениюСлед. страница

Жанры и темы

История, Дореволюционная проза

Рекомендуем

Комментировать

 

1 Комментарий

  • Сергей, 16.07.2025
    Прапрадед Ф.Тютчева по матери — Борис Иванович (Екатерина — Лев — Василий — Борис). А, стало быть, его родные братья — тоже Ивановичи. А Петр Андреевич — это дядя Бориса Ивановича, родной брат его отца, Ивана Андреевича. Внук Петра Андреевича, Андрей Иванович,- прапрадед Л.Н.Толстого. Т.е. Тютчев и Толстой — из разных поколений.
    Ответить »
Пожертвовать