Часть 1

О том, что первою причиною падения Адамова было неразумие и совершенное непознание себя

1. Многие полагают многие и различные причины Адамова падения: одни – неверие, другие – непослушание, третьи – гордость и славолюбие, иные же – иные различные причины. Мы же ни одной из них не призна­ем первейшею, кроме неразумия и нерассмо­трения всех вещей.

2. Первейшая Адаму заповедь в раю бы­ла – делать и хранить, то есть делать разу­мом, чтобы хорошо разуметь, и хранить за­поведь, чтобы не нарушить ее. Но так как он не делал разумом, то и заповедания не сохранил, ибо от неделания умного прежде всего в Адаме возникло неверие – неверие Богу, ска­завшему и заповедавшему; потом от неверия родилось преслушание и преступление; от преступления же явилось отпадение от Гос­подней благодати и отчуждение от Божест­венной любви Его.

3. Если бы Адам разумел Благодетеля и порассудил о заповедании, то не неверовал бы заповеданию, а если бы веровал, то не преслушал бы, не вкусил бы от заповеданно­го древа, не был бы изгнан из рая, не подпал бы смерти и тлению, и Бог не творил бы стольких о нас чудес до тех пор, пока не при­вел нас в разум и познание всех вещей.

4. Как Адам отпал от Бога и благодати Его не по какой-либо другой причине, а по неразумию, так и мы не иным чем можем присоединиться к Нему, а только разумом и познанием всех вещей. Ибо кто истинно познал себя, тот познал Бога, а кто познал Бога, тот познал себя – тот соединился с Богом и, почив от всех дел и трудов своих, вошел во святилище Божие и всегда приносит умную службу Богу.

5. Но никто не может познать Бога до тех пор, пока прежде не познает себя; не познает же и себя как должно, если не придет прежде в познание твари и в рассмотрение всех ве­щей, видимых и разумеваемых в мире. А ког­да придет в познание тварей, тогда может прийти и в познание себя и Бога. И таким об­разом придет в совершенное соединение лю­бовию с Богом.

6. Итак, если кто истинно хочет познать Господа, познать себя и с Ним соединиться лю­бовию, тот должен прежде познать всю тварь видимую и разумеваемую, чтобы иметь рас­смотрение всех вещей и всей твари: от кого и для чего все сие – так, чтобы ни одна вещь не была от него утаена и не производила недоуме­ния; потом познать себя и все о себе таинство; затем познать Бога и все Его неизреченные благодеяния. Так человек приходит в совер­шенное познание всего. Ибо подобает прежде уразуметь все дольнее, потом – горнее: не от высшего должны мы нисходить к низшему, но от низшего восходить к высшему. Поэтому Бог положил пред очами нашими всю тварь и все устроение мира как бы некое училище, или зерцало, чтобы, поучаясь, восходили мы от дольнего к горнему. Но если мы не познаваем дольнего, то как можем уразуметь горнее?

7. От разума и познания рождается вера, от веры – хранение заповедей Божиих, от хранения заповедей Божиих – упование на Бога, от упования же на Бога – Божественная любовь, которая, умножаясь постепенно, приводит в постепенное соединение с Богом и – исполнение закона и пророков.

8. Насколько процветает разум, настоль­ко возрастает вера; насколько возрастает ве­ра, настолько умножаются добродетели – настолько усиливается и упование на Бога; и сколько кто уповает, столько и любит Бога, а сколько кто любит Бога, столько и соединя­ется с ним, наслаждаясь Его Божественною славою.

9. От неразумия рождается неверие, от неверия – преслушание, от преслушания же – всякий грех и преступление. Как может кто-либо веровать, ничего не разумевая? Не­верующий же и ничего неразумевающий как может сохранять заповеди Господни? Несо­храняющий же заповедей Господних как мо­жет иметь упование на Бога и любовь к Не­му? Никак.

10. Итак, прежде всего подобает учиться не только внешнему труду, но и умному дела­нию: разуму и познанию. Научившийся разуму и познанию всех вещей удобно всему ве­рит – сохраняет все заповеди Господни, уповает на Бога, любит Его всем сердцем своим и – соединяется с Ним воедино: весь бывает в Боге и Бог в нем пребывает. Таковый прежде воскресения приемлет воскресение души и прежде конца жизни наследует жизнь вечную, потому что у него – жизнью разума и позна­ния – пожерта бывает смерть безсловесия: "се бо, – сказано, – есть живот вечный, да познаем Господа» (Ин.17:3); а не разумевать о Нем – смерть.

О том, что подобает делать разумом и хранить заповеди Господни

1. Мы сказали, что первейшая причина и начало Адамова падения было неразумие; причиною же доброго начинания и делания быва­ет разум, но разум, говорю, истинный и пра­вый, ибо разум истинный приятен, а неправый отвергается. Но правый разум возрастает и ум­ножается от умного делания и от хранения за­поведей Господних, как и в раю Адаму было за­поведано – делать и хранить, а так как он не делал разумом, то не сохранил и заповеди.

2. И бесы считаются разумными и прему­дрыми, но в истине не пребывают и не хотят пребывать в ней, посему и отвергнуты. Как милость без истины неприятна, так неприят­на и премудрость неправедная, но та и другая должны быть уравнены, как говорит пророк: «Милость и суд воспою Тебе, Господи, пою и ра­зумею в пути непорочне» (Пс.100:1–2). Так и разум подобает иметь и безпорочно прославлять наравне с правдою.

3. Бог ничего так не любит и не требует, как истину и правый разум, посему весь наш подвиг, все труды и все заботы должны быть направлены к тому, чтобы стяжать правый разум, содержать истину и пребывать в ней до самой смерти: "буди Ми верен... до смерти, и дам ти венец жизни», – говорит Господь (Апок.2:10). Все же развратно мудрствующие и го­ворящие против истины, хотя и велемудрст­вуют и много делают козней, вместо истины проповедуют ложь. Но ложь никогда не мо­жет быть правдою, приятною Господу.

4. Еретики и все зломудрствующие также кажутся мудрыми и разумными, но они не пребывают и не хотят пребывать в истине, ибо помрачились в разуме и ослепли от своей лжи. Потому мудрость их отвергнута и по­прана: мудрость с ложию и философия с не­правдою не могут быть приняты. Например: как могут быть приняты Богом любомудры западные, мудрствующие противное Церкви, содержащие истину в неправде? Никак.

5. Разум, уклоняющийся от истины, не­прав и Богу неприятен. Находящийся в таком разуме впадает в злолукавые действия, под­падает под власть отца лжи – беса и уклоня­ется в разные ереси. А кто ищет истинного и правого разума, тот взыскует Господа и обре­тает Его, ибо никто нигде не может обрести Его, как только в истинном и правом разуме.

6. Как неправильно стреляющие никогда не попадают в цель, так и неправильно мудр­ствующие далеко отстоят от разума Божия. Многие желают приблизиться к нему, многие борются, многие имеют о сем тщание; однако не все равно и прямо достигают цели, потому, целя далеко, остаются в неизвестности.

7. «Рожденное от плоти, плоть есть, рож­денное же от Духа, дух есть», – говорит Господь (Ин.3:6). Как плоть, сочетавшись с плотью, рождает плоть, так правый и истинный ра­зум, соединяясь в познании всех вещей с разумом Божиим, зачинает плод духа и, пребы­вая всегда в известных подвигах, чрез не­сколько времени рождает дух. «Страха ради Твоего..., – говорит пророк, – во чреве при­яхом и поболехом, и родихом дух спасения» (Ис.26:18) – Господни благодати и Божественной любви Его. Неимеющий же правого разума никогда сего не получит.

8. Но для желающего иметь правый ра­зум требуется непрестанное умное делание, ибо непросвещающий ума разумом и незабо­тящийся о сем, хотя бы и имел естественный и обученный внешним любомудрием разум, не получает от этого никакой пользы. Как зо­лото, находящееся в земле, не обделанное и не пережженное, малоценно или как дерево, не очищаемое, не прививаемое, не пересажи­ваемое, приносит мало плода, да и то неслад­кого, так и разум, не просвещенный разумом Божиим, или остается безплодным, или приносит плоды горькие, ничего не стоящие. На­сколько кто будет заботиться о возделании своего разума, настолько и плодов от него по­лучит и увидит широту его.

9. Умное делание, которым мы имеем приблизиться и совершенно присоединиться к Господу, есть следующее: прежде всего по­знать всю тварь видимую и разумеваемую – от кого и для чего сотворена она, куда она ве­дется и направляется? – увериться в этом ис­тинно. Потом познать себя и все о себе таин­ство со всеми его благодеяниями. В том и со­стоит правый и истинный разум, чтобы все это познать подробно, так, чтобы ни одна вещь не была от него утаена и не оставляла никакого недоумения, – познать и углубить это в себе долгим временем так, чтобы разум с этим познанием сросся и в одно соединился. Недостигший сего и дерзающий о себе высоко думать и богословствовать, хотя бы и всю мудрость мира сего усвоил себе, неразумен, по всему слеп и не избежит сетей злокозненного.

10. Желающий удобнее прийти в позна­ние твари, в познание себя и в познание Гос­пода пусть читает как можно чаще книжицу, называемую «седъмодневник», в котором о сем начертано пространнее. Но все сие не может быть без труда, великого подвига, всегдашне­го умного делания в продолжение многого времени. Как пшеничное зерно, будучи бро­шено в землю, не тотчас же возращает колос или закваска, будучи положена в три сата му­ки, не тотчас же вскисает, по евангельской притче, так и познание твари, себя и Бога не тотчас же дается человеку. Принявши заквас­ку от слова Божия, жена (душа) полагает ее в три меры муки, то есть в три главные силы души (ум, чувство и воля), долго согревает в себе, как бы заквашивает душу свою словом Божиим, до тех пор, пока она вся закиснет в познании и просвещении разума своего и в познании всего о себе таинства.

О том, что, кто не возделывает своего разума – не очищает его, тот не может иметь правого и истинного разума

1. Разум, не возделанный и долгим време­нем не очищенный, есть разум неразумный – неправый и неистинный разум. В разуме бы­вает различие, как и во всех внешних вещах. Бывает разум совершенный – духовный, бы­вает разум посредственный – душевный, бы­вает и разум весьма грубый – плотский. Как во внешнем обучении, или в обучении какому-либо ремеслу, никто не может навыкнуть, если не будет всегда в нем поучаться и заботиться о нем, так и совершенному – духовному – разу­му и очищению ума никто не научится, если не всегда будет иметь прилежание к сему.

2. Кто не позаботится самолично пройти тесным путем евангельским и будет иметь не­брежение об очищении ума, тот слеп душою, хотя бы и всю внешнюю мудрость изучил: он держится только буквы убивающей, а ожив­ляющего духа не принимает и не только дру­гих, но и себя самого не может совершенно исправить. Ибо иное дело разум мира сего, а иное – разум духовный. Все святые от Пре­святого Духа научились разуму духовному и просветились, как солнце, в мире, а ныне не от Духа Святого учатся разуму, но от Аристо­теля, Цицерона, Платона и других языческих мудрецов, потому, уклонившись от пути пра­вого разума, страдают крайнею слепотою и ложью. Святые учились заповедям Христо­вым и умному деланию, а эти учатся только искусству красно говорить: вся их премуд­рость на языке, а внутри души мрак и тьма.

3. Правый и истинный разум не может быть удобно углублен в душу без великого и долговременного труда и подвига. Плотские похоти умерщвляются по мере труда и подви­га, а насколько умерщвляются похоти, на­столько возрастает и процветает истинный разум. Но подвиг у всех должен быть сугу­бый, состоящий из внешнего труда и умного делания: один без другого не совершается.

4. Изучающий внешнюю мудрость, а о духовной небрегущий, подобен имеющему одно око или одну ногу. Внешняя мудрость мира сего и телесный труд без умного дела­ния подобны сухим сосцам или неплодному древу, как некто сказал. Поэтому святые не останавливались на одном только внешнем труде и учении, а заботились навыкнуть и внутреннему деланию, то есть умному очищению. Если бы они учились только внешне­му учению, а духовному не учились, то не бы­ли бы святы, и благодать Пресвятого Духа не пребывала бы в душах их.

5. Все те, которые научились внешнему наставлению, о внутреннем же духовном де­лании – просвещении и очищении разума – вознерадели, совершенно обезумели, развра­тились различными страстями или впали в пагубные ереси, как то: Арий, Савеллий, Ев­тихий и многие другие, которые «не искусиша, имети Бога в своем разуме; сего ради предаде их Бог в неискусен ум, творити неподобная», – говорит апостол (Рим.1:28).

6. Если кто и всю мудрость мира сего ус­воит, но ума своего не очистит, не просветит­ся душою, тот не может соединится с Богом. А несоединившийся с Господом в разуме духом ходит путями безвестными. Ум, как мы сказа­ли, очищается и просвещается сугубым подвигом: хранением Господних заповедей и всегдашним умным деланием, особенно же всегдашними теплыми слезами. Иначе никто не может дойти до умного просвещения.

7. Всякий ум, будучи не возделан, не про­свещен, не осолен солию благодати Пресвя­того Духа, обезумится и засмердит различны­ми страстными помышлениями и деяниями. Разум каждому естественно дан от Бога, но, неупражняемый, он помрачается и делается темным, а, упражняемый, уясняется и прихо­дит в совершенное просвещение.

8. Как и малейшее дитя не требует обуче­ния тому, чтобы телесными очами видеть свет (если оно не болит глазами), так не тре­бует кто-либо внешнего обучения в мудрости духовной и соединении разумом с Господом, кроме очищения и умного просвещения. Ибо многие, будучи весьма просты и во внешнем учении неискусны, однако же, научились премудрости духовной – умным деланием и хра­нением заповедей Господних и были прича­стниками великих даров, каковы Антоний, Пахомий, Павел препростый и другие.

9. Ум существует прежде всякого внешне­го обучения и грамотности. Ибо ум явился не вследствие грамотности и вырос не от внеш­него обучения, но все сие родилось и возрос­ло от ума. Бог естественно дал каждому ум, а разум внешнего обучения произошел от лю­дей, поэтому мы должны больше всего иметь попечение об очищении разума. Ум, будучи очищен и просвещен, может разуметь все внешнее и внутреннее, ибо он духовен, и су­дить обо всем, а о нем самом судить никто не может, сказал апостол (1Кор.2:15).

10. «Всякая жертва солию осолится», – сказал Господь (Мк.9:49), не будучи же осоле­на, воссмердится. Так и душа есть свойствен­ная жертва Богу, по сказанному: «Жертва Богу дух сокрушен» (Пс.50:19), но, не будучи осолена солию благодати Пресвятого Духа, всячески воссмердится безумием и исполнится различ­ных страстей. Если кто и всю мудрость мира сего постигнет, но солью Святого Духа не осолится и не будет причастен благодати Гос­подней, тот останется весьма непотребным и, как не имеющий в себе начертанного царско­го образа, извержен будет вон из чертога Христова. «Аще кто духа Христова не имать, сей несть Его», – сказал апостол (Рим.8:9).

О том, что в духовном делании до тех пор нужно трудиться и подвизаться, пока придет кто в просвещение разума

1. Внешний человеческий разум мира се­го требует внешнего человеческого обучения, а духовный – внутренний (разум) – должен искать не человеческого, но Божест­венного научения от Самого Господа. Иная наука человеческая, иная же наука Божия. Как человеческому учению человек научает­ся от людей, так и Божественному учению подобает научаться от Бога. Как человек, не учившийся у людей, не может как должно ра­зумевать учения человеческого, так и душа, не наученная от Бога чрез умное делание, че­рез молитву и сердечное – слезное – умиле­ние, не может научиться Божественному ра­зуму и всему Божиему. Но научившийся от Бога Божественному может разуметь и все человеческое, не учившись никакому учению человеческому. Ненаученный же от Бога Бо­жественному нисколько не может сам по се­бе разуметь Божественного, кроме человече­ского – плотского. Дух Святой есть источ­ник всякой премудрости и разума: только получивший Его может познать и разуметь все внутреннее и внешнее.

2. Апостолы не у людей учились гово­рить иными языками, но нашествием Пре­святого Духа внезапно начали говорить раз­личными языками, «якоже Дух даяше им» (Деян.2:4). И Господь не книгу развернул для научения учеников Своих; но «отверзе им ум разумети Писания» (Лк.24:45). Поэтому от нас требуется только тщание и со тщанием подвиг, чтобы принять и получить благодать: все, что нам нужно, удобно обрящем и будем иметь, толь­ко будем иметь прилежное попечение. Ибо всякое учение и всякая вещь дается тщанию и усердному прилежанию. Заботящийся, во всяком случае, научится как внешнему, так и всему духовному, а незаботящийся и неимею­щий попечения ничему не может навыкнуть и научиться. Потому-то Господь, научая и по­ощряя нас, говорит: «просите, и дастся вам, ищите, и обрящете, толцыте, и отверзется вам; всяк бо просяй приемлет, и ищай обрета­ет, и толкущему отверзется» (Мф.7:7–8).

3. Как во внешнем учении бывают раз­личные успехи и степени, так и в духовном духовные успехи и степени. По мере тщатель­ного подвига и преуспеяния подается просве­щение разума, а по мере просвещения разума подается благодать Господня. Насколько кто особенно подвизается, настолько и преуспе­вает, настолько и просвещается, настолько и с Господом соединяется. Преуспевший же, про­светившийся душою и соединившийся с Гос­подом разумом своим, уверен в своем спасе­нии, прежде воскресения плоти воскрес ду­шою и всегда живет для Господа.

4. Насколько кто упражняется в разум­ном делании, настолько познавает свою не­мощь и насколько познавает свою немощь, настолько просвещается в разуме – настолько преуспевает в смирении и умилении. Ни­кто не познает своей немощи иначе как толь­ко долгим временем и многим искусством, пока совершенно и со всех сторон уведает свое неможение и на самом деле познает, что ничего сам собою не имеет.

5. Но никто не познает своей немощи прежде, чем не будет обуздан и сокрушен раз­личными попущениями искушения, и до тех пор совершенно не может прийти в познание себя и своей немощи и быть смирен, пока не испытает на себе всего этого (искушений). По­сему-то Бог обыкновенно прежде испытывает Своих рабов различными искушениями – да, познав свою немощь, всегда пребудут смирен­ными, нисколько на себя не надеющимися, ибо золото и серебро без испытания чрез разжжение огнем не бывают совершенны.

6. Как растение, называемое лен или конопля, если не будет сломано и смято в деревянных, устроенных для этого орудиях, то никто не может из него ничего сделать – ни веревки, ни нитки, ни полотна, ни чего-либо другого, потребного к употреблению в дело, так и душа, не обузданная и не смяг­ченная разными искушениями, не возможет прийти в совершенное познание своей не­мощи и смирение. Все сие требует многого труда, и подвига, и всегдашнего умного де­лания до тех пор, пока кто познает самого себя и свою немощь и пребудет всегда сми­ряющимся.

7. «Сие труд есть предо мною, дóндеже вниду во святилище Божие" (Пс.72:16–17), говорит пророк. До тех пор у человека дол­жен быть труд и подвиг, доколе не прозрит, доколе не придет в совершенное познание се­бя, доколе не соединит себя с Богом любо­вью. Когда же познает себя, когда любовью совершенно соединится, тогда никакого подвига и труда не будет иметь, тогда увидит се­бя в покое, радости и веселие всегдашнем.

8. До тех пор трудно слепому, пока не прозрит; до тех пор болезнь у недугующего, пока не выздоровеет; до тех пор нужда у уча­щегося, пока не выучится, когда же хорошо выучится, никакого труда не имеет. Что за труд хорошо видящему видеть свет? Что за труд познавшему себя, познавшему Бога знать все существующее? Что за труд и какой подвиг любящему любить любимого? Нет никакого труда. Напротив, все таковому ра­достно и желательно. Кто был слеп и прозрел, тот уже гнушается слепоты и не имеет труда в зрении, но радостно наслаждается светом. Познавший все и просветившийся в разуме гнушается безумия. Стяжавший богатство уже не хочет быть убогим.

9. Переменивший незнание на познание и просвещение разума, претворивший ярость и гнев в кротость, плотскую сласть и скот­скую похоть в Божественное желание и лю­бовь будет в покое и мире, обрящется во все­гдашней радости и тишине. Тогда, увидевши все три части души (ум, сердце и воля) погру­женными во глубине бесстрастия и просве­щении разума, человек во умерщвленном те­ле, как в тимпане, радуясь духом, воспоет Господу победное пение.

10. До тех пор, пока совершенно не позна­ешь себя, пока все три силы души не проник­нутся познанием, и просвещением разума, и очищением страстей, пока не примиришься с Богом, пока не соединишься с Ним в один дух, – до тех пор не можешь быть без скорби, не можешь быть без страха и боязни. А когда соединишься с Богом и когда всем сердцем возлюбишь Его, тогда всегда будешь без бояз­ни и печали: всегда будешь радоваться и весе­литься духом о Едином Боге, во веки вечные.

О том, что во всем должно следовать разуму и рассуждению, а не безсловесной плоти

1. Пред всеми вещами и во всех делах (ве­щах) да предваряет и предходит у тебя всегда правый разум и рассуждение – и ты никогда ни в чем не прельстишься, будешь выше всех прелестей. Как все внешние вещи не могут быть зримы без очей, так и внутренние ду­ховные предметы могут быть разумеваемы только разумом и умным рассмотрением.

2. Не начинай и никогда ничего не делай, пока, соединяясь молитвенно с Богом, не рас­судишь. Ибо ничто не делает человека так не­преткновенным и непоползновенным – во всех вещах, как правый разум и рассуждение. «Да смыслиши о всех, яже аще дееши» (Нав.1:7), сказал Господь Иисусу Навину.

3. Как слепой ходит небезопасно, так и безумный ничего доброго не делает. Поэтому не повинуйся плотской похоти и желанию, но следуй всегда и во всякой вещи одному толь­ко разуму и рассуждению.

4. Первейшая причина Адамова падения, как сказано, есть неразумие. Если бы он по­рассудил о данной ему от Бога заповеди, если бы последовал разуму, то не сделал бы пре­слушания – не прельстился бы вкушением от заповеданного древа.

5. Последуя разуму и рассуждению, ни­кто не может пасть, а неимеющий правого ра­зума не может ничего доброго сделать. Как начало и корень всякому греху суть безумие и безсловесное непознание себя, так и начало и корень всякому добру суть правый разум и рассуждение.

6. Слепой внешними очами во всех путях своих много и различно спотыкается; так и неимеющий правого разума, не следуя рас­суждению, всегда ходит во тьме неразумия и греха. А познавший себя и видящий мыслен­ный свет всегда и во всем бывает без претк­новения.

7. Что есть грех? Действие плотской по­хоти. А что есть действие плотской похоти? Не что иное, как безумие. Никто не грешит, как только находящийся в безумии и нерас­суждении: всякое добро делается в разуме, а всякое зло в неразумии.

8. Всякий грех всегда предваряется безу­мием, а добродетелям и благодеяниям пред­шествует разум. Неразумие никогда не даст человеку покоя и совершенного утешения, если сам разум своим просвещением не успо­коит и не утешит душу. Как слепому нельзя иметь покоя, пока не видит света, так и безумному нельзя быть спокойным до тех пор, пока не придет в разум.

9. Тем более разум и рассуждение долж­но предпочесть всем добродетелям, потому что в разуме и рассуждении заключается на­чало и причина всякому добру; так что и до­бродетель не может быть, как должно, доб­родетелию, если сему делу (доброделанию) не будут помогать и руководить им разум и рассуждение.

10. Как из всех естественных чувств зре­ние видимого есть превосходнейшее и радо­стнейшее, так и во всем мысленном и разуме­ваемом превосходнейшими и утешительней­шими суть разум и познание всех вещей.

Вот в чем и жизнь вечная! Вот в чем и от­падение, и принятие томления!

О том, что нужно предпочитать пост и во всем иметь воздержание

1. Если хочешь иметь правый разум и удобно победить все страсти свои, держи все­гда пост и воздержание, не порабощайся плотским сладострастием, чтобы не изнурить тебе всю жизнь твою во тьме бессловесия и волнений и не получить в этом мзды, лишив­шись награды небесной.

2. Всячески берегись объедения и пьян­ства, ибо в них начало и корень всякому гре­ху, в них побуждение к блуду и нечистоте, в них предуготовление к вечному томлению. Невоздержание рождает все злое; им прадед наш Адам плачевно лишился рая и подпал смерти. От объедения и пьянства происходят: тягота души, помрачение разума, восстание плотской похоти, всегдашняя борьба, удоб­ный доступ бесу и отчуждение от Божествен­ной любви.

3. От объедения и пьянства происходит не только душе вред, но и телу болезнь; от воздер­жания же и трезвости не только душе польза, но и телу здравие и легкость жизни; объедение и пьянство лишают не только вечной жизни, но и временной – погубляют вместе и душу, и тело; вообще, делают человека непотребным Богу и людям. Временная сласть готовит чело­веку вечную горесть, если кто к ней безумно прилепляется. Жизнь воздержная и трезвая – рай на земле, а жизнь растленная и грехов­ная – ад на земле и превеликое томление.

4. Побеждай сласти и обладай ими, что­бы они не побеждали тебя и не обладали то­бой, если хочешь свободно достигнуть вечно блаженной жизни. «Побеждающему, – сказал Господь, – дам ясти от древа жи­вотного, сущаго посреде рая» (Апок.2:7). И еще: «делайте не брашно гиблющее, но пребывающее в живо­те вечном, плоть бо не пользует ничтоже» (Ин.6:27, 63). Потому не слишком полагай в том свое утешение, что дано тебе на весьма малое время, но ищи истинного утешения в Боге, которое пребудет с тобою вечно.

5. Блюдись во всем безмерия и умаления; храни во всем правую и разумную веру. Если хочешь удобно найти душевный покой, имей всегда и во всем воздержание. Напротив, ни­когда ни найдешь мира и покоя в невоздер­жании. Знай, что, если бы самая сладкая пи­ща была растворена ядом, ты не ел бы ее, ес­ли не желал бы с нею вкусить смерти, даже не захотел бы и прикоснуться к ней.

6. Презирай насыщение чрева – да не будешь взят и связан узами страстей. Претерпевай алчбу и жажду плотской сласти – осво­бодишься от тяжести душевной и насытишь­ся Божественной пищи, ибо непретерпеваю­щий малой алчбы имеет пострадать от боль­ших страстных бедствований. Если ты срав­нишь сласть телесную со тщетою, угодие пло­ти – с тяжестию, утешение временное – с душевной горестию, то знай, что больше не пожелаешь этим прельщаться, ибо тленная сласть не есть сласть, но горечь души, угодие плоти не угодие, а раздражение и тягота, уте­шение временное не есть утешение, но скорбь и печаль – не царство это небесное, но лише­ние его: «несть бо царствие небесное – пища и питие, но правда и мир и радость о Дусе святе», – говорит апостол (Рим.14:17).

7. Не прилагай сердца твоего к земным сластям, ибо они временны и тленны. Пола­гай утешение свое не в питие и брашнах зем­ных; но ищи лучших в Боге – небесных. Если бы ты ныне обильно и насладился всеми брашнами и питиями и пил бы обильно, од­нако же не подобает тебе прилагать к ним сердца, потому что там они не пребудут с то­бою вечно, ибо все земное временно, одно только небесное вечно и непреложно.

8. Пройди умом твоим всю жизнь свою от юного возраста и вспомни, сколько уже то­бою издавна съедено и выпито, и покажется тебе, что ты ни разу не ел и не пил довольно: все истреблено, как будто и никогда не было, и теперь нет от того ни пользы, ни даже памя­тования. И как тогда, так и теперь, если всеми брашнами и питиями насладишься, ничего большего не получишь, как только вред, и за каждым разом наполнения сластями будешь иметь тяжесть души и возобновление страс­тей. Потому не желай себе здесь получать от них мзду, но полагай все свое упование на не­бесные награды.

9. Отвергай временные, телесные слас­ти – да не лишишься вечного наслаждения и да не потеряешь жизнь вечную. Угождение плотской сласти есть не что иное, как тягота душевная и сильное томление совести; это не столько утешение, сколько скорби, не столь­ко сладость, сколько потом тягость. Суетно то утешение, за которым тотчас же следует го­ресть и опечаление.

10. Те, которые поработились объедению и пьянству, ничего хорошего и достойного памяти в мире не сделали, но, увлекшись на­стоящею жизнью, сделали себя недостойны­ми жизни вечной и погубили память о себе в среде добрых. Итак, если ешь, ешь без прист­растия; если пьешь, пей без вожделения серд­ца, ибо не здесь твое совершенство: все сие пройдет и скоро изменится.

О том, чтобы не порабощаться плотским сладострастием, но всегда искать утешения духовного в Господе

1. «Богатство» всяких земных сластей «аще течет, не прилагай сердца твоего», говорит пророк (Пс.61:11).

Зачем будешь прилагать к этому сердце свое, когда оно не навеки дано и приносит те­бе не пользу, а вред? Ибо не однажды испытал и познал ты, что всякая временная сласть приносит тяжесть, всякое плотское наслаж­дение связывает душу и производит в ней всегдашнее смятение – беспокойство.

2. Не лакомься тем, что тебе не раз уже было в сласть и пресыщение, не один раз уже обременил этим и сердце, и душу твою. В бдении и питии, во сне и во всех иных вещах все­гда да предваряет и предходит пред тобою па­мятование и рассуждение, чтобы во всегдаш­нем забвении не претыкаться часто и не впасть во все злое: воздерживайся плотской похоти – да с ними удержишь все злое.

3. Ищи утешения не во временных слас­тях, но взыскуй вечного и присносущного наслаждения в Господе, все сотворившем. Не подчиняйся гортанному бессловесному сла­дострастию, но благоразумно принимай только нужное на потребу. Ибо если подчи­нишься плотскому сладострастию, то оно, связавши тебя узами своими, никогда не даст тебе мира и спокойствия, но жалко ввергнет тебя во все страстные глубины. По­мни, к чему обыкновенно приводит сласть и похоть плотская, и больше не желай ими прельщаться.

4. Думаю, что не однажды, а много раз ис­пытал ты плотские сласти. Знаешь, какую вся­кая плотская сласть приносит тяжесть, какую всякое земное утешение приносит грусть, но всегда по забвению прельщаешься и тогда только раскаиваешься, когда ощущаешь тя­жесть и горесть, а когда это проходит, тогда опять на то же, «яко пес на своя блевотины» (2Пет.2:22), бессмысленно обращаешься. Тако­во действие твоего нечувствия и слепоты!

5. Если не поживешь небесно, не думай даром восхитить (получить) небо. Если не воцаришься над похотями и неразумием, не наследуешь царства небесного. «Не льстите себе, – сказано, – ни блудницы, ни татие, ни пия­ницы царства Божия не наследят» (1Кор.6:9–10). Ибо, кто что приобретет здесь, то и там будет иметь у себя; какое кто здесь имел намерение и действие, такое начертание и там вообразится в душе его. Итак, отгони от себя сильное желание предаваться бессмыс­ленному сладострастию – да не воспримешь в нем мзду свою и да не услышишь сказанно­го: «восприял еси благая твоя в животе твоем» (Лк.16:25). Не ново для тебя это – не ново: не однажды уже причинил себе этим скорбь и смущение.

6. Претерпевай малую алчбу и жажду не­истового чревобесия – да не примешь сугу­бый вред и тяготу и да не впадешь потом в ве­ликую скорбь и печаль. Знай, что не один раз уже прельстился, и потому не желай больше прельщаться – да не будешь сам себе ратни­ком и безжалостным убийцею.

7. Не повинуйся плотской сласти и похо­ти. Но плотское похотение – пищу и питие – обращай на Божественное желание – да свойственное тебе Божественное желание да­леко отгонит от души твоей несвойственную плотскую сласть и похоть и подаст душе твоей свойственное утешение. Сказано: «не о хле­бе едином жив будет человек, но о всяком гла­голе исходящем из уст Божиих» (Мф.4:4).

8. Плотская сласть, не свойственная душе человеческой, не может служить ей во утеше­ние. Она вошла в род наш от преступления Адамова; и по необходимости сия плотская тленная сласть попущена до времени, потому что мы не научились еще вкушать духовную пищу и желания часто не имеем, чтобы на­учиться, но бессмысленно отказываемся от нее и не изволяем вкушать ее разумно.

9. В будущем нескончаемом веке мы бу­дем питаться не этой пищей и питием, но Бо­жественною, присносущною благодатию Пре­святого Духа. Позаботимся об этой разумной Божественной пище, которою будем питаться вечно. Ибо в плотской сласти нет надлежаще­го утешения и покоя: в ней, напротив, непре­станное томление и смущение души – в ней не столько утешения, сколько тяготы и горес­ти, ибо несвойственное, прибывшее от пре­ступления тленное питание не может дать ду­ше свойственного утешения и покоя, но всегда обычно дает тяготу и смущение.

10. В плотской сласти – объедении и пи­тии – нет душе мира и покоя, но всегдашняя борьба и возмущение – мрак и тьма. И самая та пища и питие всегда бывают сопряжены с большим попечением и молвою, опять и в сонном спании нет покоя и тишины, но мрач­ные мечтания и прелестные смущения. Боже­ственная же, духовная и бессмертная, пища есть мир души, тишина жизни, свобода духа, пространство совести – сладость и всегдаш­нее веселие: «упиются бо, – сказано, – от тука до­му Твоего, и потоком сладости Твоея напоиши я» (Пс.35:9).

О том, что всегда и во всем должно следовать разуму, а не бессмысленным плотским похотям

1. Бог дал человеку ум и поставил его как некоего царя над похотями и желаниями, чтобы он всегда заботился и поучался тому, как благоразумно и благопотребно обладать ими. Поэтому во всем последуй разуму, а не бессмысленной похоти, ибо если слепой пове­дет слепого, то оба впадут в яму (Лк.6:39). Пусть разум владеет похотями и желаниями, а не похоти разумом. То худо, если похоти бу­дут обладать тобою, а не ты ими. Где рабы об­ладают господином, в том доме ничего не мо­жет быть хорошего, кроме всегдашнего смущения, скорби и печали, бесчиния и смяте­ния. Бог сотворил тебя разумным; не будь же безумен: не отдавайся произвольно – в разу­ме – во власть и рабство плотским похотям и сластям.

2. В каждой вещи разумевай и познавай свое время, а не водись бессмысленными по­хотями: безвременно не делай ничего, но и в свое время имей во всем воздержание. Умей удерживать бессмысленные похоти разумом, чтобы не впасть тебе во всякие грехопадения и во всегдашние скорби и печали. Весьма бо­язно и страшно ездить на необученном же­ребце, так и душе твоей неудобно действо­вать в плоти, не обузданной разумом и воз­держаниями.

3. Если хочешь иметь мирную и безмя­тежную жизнь и быть уверенным в своем спасении, управляй жизнь свою разумом, а не бессмысленными похотями и сластями. Если же не так, то впадешь во все злые и погибель­ные грехи, а за ними в горесть и смущение и, наконец, вместе с настоящею жизнию горько лишишься жизни вечно блаженной.

4. Всегдашнее, бессмысленное угождение плотской похоти есть не что иное, как недуг и нездоровье, болезнь и расслабление, скорби и печали. Чем более будешь угождать плоти, тем более потом весь расслабишься и сдела­ешься весьма непотребным: насколько вели­ко угождение, настолько велики бывают не­дуги и болезни, и никто никогда не видел чре­воугодника и пьяницы совершенно здоро­вым. Всегдашнее плотское угождение и гре­ховное невоздержание суть не что иное, как тягота, скорбь, горесть душе и неизвестность спасения. Помни конец угождения, тягота и горесть его да пребывает всегда в душе твоей, и, думаю, что никогда больше не пожелаешь прельщаться сим.

5. Потому столько принимай плотской пищи, сколько потребно тебе для подкрепле­ния, чтобы быть сильным на дело Божие, а прочее как ненужное и излишнее отвергай. По преимуществу заботься о деле Божием, об исправлении душевном, что пребудет с тобою вовеки, ибо плоть истлеет и похоти ее скоро погибнут – одна душа будет жить вечно. Ска­зано: «сеяй в плоть... от плоти пожнет истле­ние, сеяй же в дух от духа пожнет живот веч­ный» (Гал.6:8).

6. Не будь падок на мимотекущие сласти; не уподобляйся тем людям, которые, будучи избраны Гедеоном, видевшим орошенное ру­но, на брань по повелению Божию, прежде были испытаны питием. Они, как бессловес­ные скоты, неосмотрительно преклоньшеся долу, пили, и потому Бог повелел отлучить их как лакомых и неискусных в воинской храб­рости, а пивших искусно и воздержно пригоршнями повелел оставить при себе и с ни­ми дал победу на врагов.

7. В едении и питии уподобляйся птице. Ибо птица при каждом клюновении туда и сюда осторожно осматривается, нет ли где ловцов, и, чуть мало заметит их, тотчас воз­летает вверх, и неудобно бывает поймать ее ловящим. Таков будь и ты: всегда и везде ози­райся во все стороны и никогда во всю жизнь твою не будь беспечен, ибо ты со всех сторон имеешь ловителей, отвсюда сети, отвсюда те­нета. Опасайся впасть в них – да не будешь чем-либо пойман, ибо, будучи пойману, труд­но освободиться, и не избежишь тяжести их и горести.

8. Не уподобляйся мухе или муравью, ко­торые ради малой медовой сладости погубля­ют все свое свободное движение. Или не упо­добляйся свиньям, которые, несмотря на то что их часто отгоняют от огородного зелья и различно уязвляют, ничего не помнят и опять туда возвращаются. Не будь ты так безумен, не порабощайся никакою сластию мира сего. Помни, что дано сие на весьма малое время, и будь от всего этого свободен. Лучше быть свободным, нежели порабощенным, лучше самовластие, чем связание. Будь порабощен одному Богу, а не бессловесной тленной по­хоти – да будешь уверен в своем спасении.

9. Во всяком начинании и деле всякую вещь красит правая мера и рассмотрение, а производимая без меры и правого разума всякая вещь бывает весьма вредною для че­ловека. И это не только во внешнем действии, но и в духовном исправлении и делании: все делаемое без разума и рассмотрения весьма смущает душу. Потому во всех вещах и делах всегда предпочитай разум и рассуждение – и никогда ничем не будешь прельщен, не бу­дешь увлечен похотию плотскою.

10. Помни, что если когда попустишь действовать своим плотским похотям без опасения и рассмотрения – в забытии, то ни­когда не останешься без великой скорби и пе­чали, потому что вещи, делаемые без разума и рассмотрения, не могут быть без скорби, печали и сильного раскаяния души. Итак, ни­когда ни в чем не будь беспечен, но во всем всегда будь осторожен, ибо находишься не в покое, а в борьбе с миром сим, с плотию и бе­сами – не в доме сидишь, а в странствии века сего мятежного, пребываешь во временной жизни, а не в вечной, в юдоли плачевной, а не в радости и беспечалии. Всегда помни гряду­щее время и находящий час и на всякий день не будь беззаботен и неосторожен.

О том, чтобы не уязвляться лицами и не порабощаться похотию плотскою

1. Не уязвляйся в сердце твоем красотою лица тленной плоти, ибо это – трава, тень и гной: «изше трава, и цвет ея отпаде» (1Пет.1:24). Одна только Божественная любовь пребывает во­веки. Невидимыми красотами уязвляй свое сердце, но и возводи ум и душу свою к Созда­телю видимого и невидимого.

2. Как смертоносного яда бегай воззре­ния на чужую красоту с вожделением, бегай бесстыдного прикосновения, лобзания и ося­зания – да не впадешь в греховную глубину погибели и не увязнешь в сети диавола. Преткнувшись в этом, никогда не останешься без скорби и тяготы.

3. Не любодействуй в сердце твоем с тва­рию – да не прогневаешь Господа, сотворив­шего ее. Тварь и плотская сласть весьма мало приносят утешения и тотчас же дают ощу­щать мерзость их и тяготу души: малое при­обретение и великое лишение – малое весе­лие и великая скорбь. Нет в этом столько уте­шения, сколько потом тяготы и горести.

4. Не прельщайся убранством, и станом, и прекрасным лицом, ибо все это скоро распада­ется и исчезает. Помни, что красота сия обра­щается в гной и смрад, а после обуревания по­хотию бывающая скорбь и тягота – и никогда не прельстишься никакою красотою плоти и греховною похотью не будешь уловлен.

5. Ведай, что грех сладок на малое время, долго же бывает горек, мало утешен, долго же скорбен, мало радостен, но долго плачевен, а при разлучении души с телом весьма тяжек и многопечален для души.

6. Если ты не испытал еще греха, не же­лай испытывать его делом – да не прогло­тишь в горести его смертную удицу. И, не ис­пытавши его, знаешь, как он мерзостен и ка­кая по нем бывает горькая болезнь, и, вкусив­ши его, нельзя уже избежать скорби и печали.

7. Не принимай со сладостию сласть вре­менную, ибо всякая временная сласть, не пребывающая вечно, суетна: всякое плотское утешение быстро исчезает, всякое временное наслаждение явная прелесть и тягота души. Плотская похоть есть смерть души; желание же Божественное и любовь суть жизнь и при­сносущная радость.

8. Помни, что сласть временная и красота плотская суть гной, обращающийся в тле­ние, – и никогда безумно не пригвоздишься к ним. Не увлекайся плотскою любовию и не полагай в ней утешения своего, ибо она хотя и прельстительна, но фальшива – ложна и лицемерна, никогда в одной мере не стоит – непостоянна и невечна.

9. Не прилепляйся к тому, что невечно, и не ищи утешения в превратном, ибо многие, безумно уязвившись красотою лица и прель­стившись плотскою похотию, произвели много соблазна и многим дали претыкание, а жизнь свою окончили ужасно – сделались покорными слугами бесу и ради маловремен­ной сладости лишились вечно блаженной жизни.

10. Будь порабощен одному Богу: уязв­ляй сердце свое Его добротою и Божествен­ной любовию – и вовеки не прельстишься, но будешь выше всех прелестей, найдешь се­бя во всегдашнем мире и покое и заслужишь и получишь «благую часть..., яже не отъимется от...» тебе вовеки (Лк.10:42).

О том, чтобы не порабощаться блудными помыслами и скверными похотями

1. Не обуревайся блудными помыслами и скверными похотями и делами – да не отпа­дешь от Бога. Не соревнуй делающим это – да не явишься безумнейшим безумных. По­пущено это людям на малое время, чтобы они, познавши суету, избирали себе лучшее. Но возлюби всем сердцем чистоту и целомуд­рие – да чисто прилепишься к Чистому, по­казавшему в Себе образ чистоты и целомуд­рия, с Которым и пребудешь в неразлучной любви во веки веков, наслаждаясь Божест­венною славою.

2. Не раскаивайся в своем намерении и христианском (иноческом) обещании, но приноси Богу благодарение, что Он освобо­дил тебя от уз плотской работы и привел тебя в сие честное обещание, в ограду Своих сло­весных овец, и дал тебе власть быть чадом Его и беспрепятственно шествовать к горне­му присносущному наслаждению. Если вели­ка честь у людей работать земному царю и иметь его благословение, то не больше ли че­сти сей – угождать Царю небесному и быть всегда в Его любви?!

3. О, насколько лучше и честнее жить по Богу чистою ангельскою жизнью и быть выше плотского смешения (сплетения)?! Никакого нет удивления и похвалы жить по плоти, ибо так живут не только христиане, но и язычни­ки, и звери и скоты. А жить чисто – ангель­ски, во Едином Боге, – есть дело преславное, ибо так жили святые – и соединились с Бо­гом, и соделали на земле дела славные, и про­светились в мире, как солнце, и ныне почивают во веки вечные в непрестанной радости. Ничего нет великого – жить по плоти: совне смотрящим кажется прелестным – любимым, но посмотревшим глубже внутрь представля­ется и есть весьма мерзостна: тут тягота сове­сти, помрачение разума, бессмысленная связь, недоумение, порабощение, а при смер­ти великая скорбь и отягчение для души.

4. Самое лучшее мирское житие по плоти нельзя сравнить с чистым ангельским, цело­мудренным житием. Будет ли доброе и со­гласное житие по плоти в супружестве, а тем более несогласное – бессмысленное порабо­щение, по рукам и ногам связание, – есть злейшее всех мучение: не родятся дети? Пе­чаль. Родятся? Сугубое попечение. Хорошие дети вызывают опасение и заботы. Дурные дети производят сильнейшее томление ду­ши – сугубую скорбь и печаль и о здешней временной, злой жизни и о неизвестности получения тамошней. Одинокий же (иночеству­ющий) и живущий в Боге, чисто, во всем ми­рен и беспечален. Ему удобнее получить спа­сение, ибо он ничем не связан, не порабощен плотскою страстию, всегда поучается о Боге, всегда готов и умереть: проводив день, благо­дарит Господа, достигнув вечера и ночи, мо­лится. Ничто ему не препятствует, ничто не возбраняет: управляя свою жизнь мерою правою, он живет, как в раю.

5. Обрати внимание, какое утешение приносит плотская любовь и сласть: кратко­временная сласть, а потом тяжесть, кратко­временная похоть, а потом мерзость, кратко­временная красота, а потом гной, кратковре­менная потеха, а потом скорбь – и так повсегда душа непрестанно смущается и вол­нуется. Отвергнувший же все это и приле­пившийся к Господу истинною любовию ни о чем не печалится и не болезнует. Плотские, скотские похоть и любовь безумны и во всем слепы. Часто человек пленяется и связуется, но не знает, для чего связуется плотскою по­хотию: она ни жизни вечной не дает, ни чес­ти и славы не приносит, а, напротив, лишает; пленяется ли безумно ради красоты, но ее со­здал Бог, ради ли благолепия и добрых ка­честв, но и сие все устроил Бог. Итак, к Богу, все сотворившему, более всего подобает при­лепляться, потому что все от Него, а не от тленной твари.

6. Зачем ты прилепляешься к твари, а не к Творцу твари? Больше почитаешь тварь, не­жели Создавшего ее? Кто восхваляет какое-нибудь дело больше того, кто сделал оное? Когда мы видим какое-либо художественно сделанное дело, не все ли говорим: о, как хо­рош и премудр художник, сделавший сие де­ло! Не все ли удивляемся и восхваляем ху­дожника больше, чем сделанное им дело, делу же удивляемся меньше (не зело), потому что дело не само себя сделало и никогда не может сделать? Так и в делах Божиих мы должны удивляться Богу, и прославлять Его, и к Нему всею душою прилепляться, а не к твари тленной. Если же будешь хвалить тварь, то больше восхваляй сотворившего ее, ибо тварь истлеет и в прах и пепел обратит­ся – Господь же Един вечен, пребывающий во веки веков. Итак, ты не очень должен лю­бить тварь, потому что тварь не сама себя со­творила. Если же и прекрасна тварь, то не са­ма себя так украсила; если она и благолепна, то не сама себя такою сотворила. Потому прилепляйся всем сердцем к Творцу и Созда­телю всей твари, от Которого и ты весь зави­сишь. В другом чем-либо нигде ты не най­дешь вечного покоя и тихого пристанища, как только в одном Господе Боге и в Его пре­святой благодати. Ибо привязанность к твари есть смерть, а прилепление к Творцу твари есть жизнь и присносущная радость.

7. Многие были, исполняющие плотские похоти, и истлели, и теперь исполняющие их все истлеют. Не продолжится плотская лю­бовь и похоть вечно, и временная красота не останется такою, чтобы не обратиться в тле­ние; не пребудет богатство навсегда, пройдет и слава, ибо придет смерть и все это погубит, как сказал некто: «Мир сей и все настоящее скоро изменяется, и похоть плотская, и всякое земное наслаждение, как тень, проходит. Нет никакой плотской похоти и любви, которая не обратилась бы в тяготу; нет временной красо­ты, которая не изменилась бы в тление; нет плотской сласти, которая бы не претворилась в мерзость; нет нигде прочного успокоения, кроме Единого истинного Бога, как сказано пророку Илии на горе Хоривской: «Не было Господа в буре страстей, не было Его в огне и разжении блуда, не было в вихре всякого гре­ховного сладострастия; но в дыхании тонкого света, бесстрастия и чистоты; – там Господь и благодать Его, там и покой вечный"».

8. Сколько было в мире красивых лиц, и все они истлели; сколько было благолепных тварей, и все они миновали; сколько было благоугодных и любимых созданий, и все они обратились в смрад и гной: миновали, как ни­когда не бывали. Но в будущей жизни не же­нятся, ни замуж не выходят и уже не могут любить друг друга любовию плотскою, а бу­дут, как ангелы Божии, вечно радоваться и веселиться об Одном только Господе Боге. Не будут утешаться ни любовию, ни похотию плотскою, но Одним только Господом и бла­годатью Его.

9. Воистину сии похоть и любовь плот­ская, за которыми следует тягота, суть окаян­ные. Воистину суетна сия сладость, которая влечет за собою горесть. Суетна сия красота, которая обращается в смрад и гной, которая не дает ни покоя, ни жизни вечной, а – напро­тив – отнимает их. Напрасно человек думает утешаться тем, что скоро проходит; напрасно прилепляется душою к тому, что не вечно пре­будет с ним; напрасно будет прилагать сердце свое к тому, что, как тень, мимоходит.

10. О, как хорошо жить чисто, по-ангель­ски, безмятежно и беспечально, вместе с ан­гельскими и преподобными ликами! Так жи­вущей душе Господь обещал жизнь вечную и упокоить ее вечным упокоением, дарует ей присносущную радость и непрестанное весе­лие, скажет ей: прииди, «вся добра, ближняя моя, и порока несть в тебе» (Песн.4:7). И бу­дет ей там пищею, питием и присносущным наслаждением благодать Пресвятого Духа. Таковые воспоют пред престолом Божиим «песнь новую», которой никто иной не может петь, как только те, «которые не осквернились с женами и суть девственники», – говорит Тай­новидец (Апок.14:3–4).

О том, что плотская похоть не свойственна человеку, но вошла в род наш от преступления Адамова

1. Будучи рожден от тления и греха, не об­ращайся опять к тлению и греху, но старайся усердно восходить от тления к нетлению, что­бы прежде общего воскресения воскресить тебе душу свою, умершую от греха и страстей, и привесть ее от смерти к бессмертию – без­грешием и бесстрастием. Последуй жизни не древнего Адама, преступившего заповедь Бо­жию, но жизни второго Адама – Христа безгрешного. Ибо живущие по плоти имеют уме­реть, подобно Адаму согрешившему, а после­дующие за Христом, умершие в веке сем для плотского мудрования, больше не увидят го­рестной смерти – встретят одно только радо­стное переселение из плоти к Господу.

2. Адам не подпал бы смерти и тлению, если бы пребыл в свойственном ему устрое­нии от Господа – если бы пребыл при Боге, не отлучаясь любовию от Того, Кем он создан был. Но так как он оставил Творца и приле­пился к твари – оставил свойственное по на­чалу бытия своего и прилепился к несвойст­венному, плотскому, неразумному вождению, то по необходимости подпал тлению и смер­ти. Ибо, отлучившись от нетления и жизни, по необходимости впал в такое неразумное, плотское сочетание и своим преступлением от совершенного разума и возраста низвел ес­тество наше в детский возраст и в «бессловесное младоумие», так что все мы рождаемся в мир сей малыми, немотствующими чадами греха. Но, будучи таким малым, не впадай в младоумие опять, но преуспевай и возрастай в совершенный по мере возраста разум. А вы­росши сам, старайся и иных родить благовес­тием своим не в детское бессловесие, но в со­вершенный возраст и разум – да приведешь всех из тьмы неразумия к свету разума и по­знания.

3. Не прилепляйся к несвойственной тебе плотской жизни, происшедшей от преступле­ния, но будь благоразумным подражателем безгрешного строения, данного от Господа до преступления. Ибо теперешнее житие по плоти явилось по преступлении, а по духу ус­троение было дано от Самого Господа до пре­ступления. Итак, последуй духовной о Госпо­де жизни, которая была до преступления, а не той, которая явилась по преступлении, дабы освободиться тебе прежде смерти от смерти и греховного тления. Ибо лучше теперь – во временной жизни – добровольно воскрес­нуть духом и всегда жить для Господа, неже­ли после горькой смерти безнадежно ожи­дать воскресения и жизни; лучше теперь ос­тавить временное, плотское сладострастие с оправданием и похвалою, чем потом лишить­ся сего с осуждением и укоризною. Итак, не повинуйся плотскому, неразумному вожделе­нию, но разумом обуздывай плотские похо­ти – да не явишься достойным осмеяния младоумным детищем.

4. Как Адам и Ева в начале сотворены были не от совокупления и плотской бессло­весной похоти, таким же образом и мы все имели рождаться в мир: подобно Адаму все мы вдруг приведены были бы из небытия. Но так как Адам преступил заповедь и самоволь­но подвергся неразумию и плотским похотям, то и нам суждено по необходимости так про­исходить и рождаться в мир. Потому жизнь наша наполнена такой скорби и печали, пла­ча и рыдания, и наконец, мы оканчиваем ее горькою смертию. Господь, желая извести че­стное от недостойнаго (Иер.15:19), определил прекра­щать нашу плотскую жизнь смертию, чтобы зло не было вечно и чтобы всех нас, верую­щих, возвратить к лучшему, первому достоя­нию и «первообразию». Ибо если бы наше бытие было хорошо и совершенно, то Бог не искал бы от нас лучшего, не прекращал бы жизнь нашу смертию.

5. Мы подпали смерти и тлению потому, что поползнулись от свойственного нам со­стояния в несвойственное плотское похоте­ние. Исперва же мы созданы были от Господа не на смерть и не на плотское бессловесное похотение и сочетание, но на Божественное желание и любовь. Ибо в раю до преступления не было похоти и плотского вожделения, которые появились после преступления и по изгнании из рая, а потом и смерть вошла в мир. Потому плотская похоть прекращается смертию; будучи же упразднена смертию, опять – в будущей вечной жизни – она уже не появится. Там во веки веков будут наслаж­даться Божественным желанием и любовию все только угодившие Богу.

6. Как соль рождается от воды и, прикаса­ясь опять к воде, растворяется в ней и исчеза­ет, подобно сему и человек плотски рождается в жизнь от жены и, когда опять бессловесно соединяется с нею, умирает душою для Бога. Поэтому, будучи рожден от плотского, грехов­ного соединения, не вдавайся опять в грехов­ное, плотское смешение – да не исчезнешь, как соль. Не для того ты сотворен от Бога, чтобы опять обращаться на те же плотские, греховные действия и умирать, но для того, чтобы, взыскуя лучшего и блаженнейшего, ты восходил в первое достояние – безгрешное устроение Божие и преуспевал в этом. При­ятен нынешний, законный брак по плоти, но чистота и целомудрие несравненно лучше и преславнее: исперва Адам назначен был к это­му именно (то есть к чистоте и целомудрию). А брак попущен теперь – на малое время – только для тех, которые не хотят пребывать в чистоте и разуметь лучшее или не могут; чис­тота же пребывает во веки вечные.

7. Будучи крещен во Христа и рожден вторым – духовным – рождением, водою и Духом Его, ты омылся от первородного греха. Не пленяйся же опять грехом плотской похо­ти и ее действиями – да не уподобишься псу, возвращающемуся на свои блевотины. Ты от­вратился от тьмы и бессловесия; не обращай­ся же опять ко тьме и бессловесию, но стре­мись к свету разума и познанию всех вещей: к Богу, сотворившему тебя, прилепляйся и с Ним соединяйся. Ты создан Богом – с Ним и соединяйся любовию; от Него имеешь бытие свое – к Нему и прилепляйся всею душою твоею. От плотского, греховного вожделения произошли смерть и всеконечное от Бога от­чуждение, а чрез сохранение чистоты – жизнь и совершенное присвоение Богу.

8. «Рожденное от плоти плоть есть, а рожденное от Духа дух есть» (Ин.3:6). Ты рожден ду­ховным рождением крещения и снова вто­рым родился, духовным рождением обеща­ния (иночества), потому не ревнуй и не зави­дуй плотскому, греховному рождению и теле­сному смятению. Но восходи к лучшему и бо­лее славному: как обещался Богу, так духовно возрастай и преуспевай. Сам возродившись духовно, старайся и других возрождать ду­ховно, а не плотскою похотию пленяйся. Плотское сочетание оставлено только для немогущих или нехотящих воздерживаться: не­хотящим лучшего оставляется худшее. Когда Божественная любовь презирается, тогда на­ступает плотское, безумное пленение.

9. Итак, перестань самовольно желать юношеского плотского взыграния, чтобы по­том не пришлось оставлять его, и невольно – с большою тяготою. Да не прельщает тебя до­брота и красота лица тленной плоти, ибо она изменяется, и истлевает, и скоро исчезает: никто не видел благолепного старика; не бы­вает в гробе красоты неистлевающей, да и не­долго она пребывает. Всякая плотская красо­та есть огонь; всякое благолепие – утренняя роса; всякая плоть – трава; всякая слава че­ловеческая как полевой цвет: «изше трава, и цвет ея отпаде» (1Пет.1:24)! Один только глагол Божий и Божественная любовь пребывают вовеки.

10. Истлевшая во гробе плоть привлекает ли тебя, привыкшего пристрастно смотреть на видимое, – располагает ли уязвляться красотою лица ее? Но посмотри теперь на су­щих во гробе прежде тебя; и ты научишься отсюда тому, что и после тебя, как сказал не­кто. И после тебя не что иное будет, как толь­ко то, что сбылось прежде тебя с другими: что случилось с другими, то непременно будет с тобою. Потому не прилагай сердца твоего к твари, но все твое желание и любовь возводи к Сотворившему все, от Которого и ты име­ешь бытие свое. Там тебе свойственно и есте­ственно быть. Ибо нигде и ни в чем не най­дешь вечно блаженной жизни и неизменяе­мой тишины для души твоей, как только в Господе Боге, пресвятой Его любви и благо­дати Пресвятого и животворящего Духа.

О том, чтобы не прилагать сердца своего к настоящим вещам и не искать покоя и утешения в земных сладостях, но искать их в Одном только Господе Боге

1. Человече! Будь свободен от земного пристрастия, чтобы, поработившись бессмыс­ленным сластям, не был ты связан вечными плачевными узами. Не прилагай сердца свое­го к настоящим вещам – да не прельстишься ими, как бы в сонном мечтании. Не ищи покоя в земных сластях и утешения в плотских по­хотях, но ищи сего в Господе, все сотворив­шем. Будь, имея что на земле, как бы не имея, принимая что, как не принимая, едя что, как не едя, пия что, как не пия: будь свободен от всего земного, чтобы прилепиться тебе всем сердцем твоим к Одному Господу. Все земное существует малое время, но благодать Божия вечна. Земная сласть не дает покоя, и похоть плотская не приносит прочного утешения ду­ше, а творит всегдашнее смущение и непре­станное возмущение. Если бы ты и тысячи ты­сяч лет пожил в плотских сластях, никогда не найдешь в них мира и покоя.

2. Как возможет тварь и плотская похоть дать совершенный покой и прочное душе уте­шение, если не Сам Творец твари успокоит душу – не утешит Своим утешением, не дару­ет ей вечного и присносущного наслажде­ния?! Как розга не возрастает без корня и не процветает, так и душа может иметь совер­шенное утешение только в благодати Господ­ней и в Пресвятом утешительном Духе Его – там, где корень ее бытия.

3. Часто душа во время скорби и печали, желая утешиться, обращается и прилепляется к земной сласти, ища в ней покоя и утешения. Но, мало в ней бессловесно усладившись, по­лучает потом сугубое томление и скорбь. Ибо тварь не может дать душе истинного утеше­ния, кроме утешения ложного, прелестного, маловременного, соединенного со скорбию и печалию. Когда человек и многие лета про­живет в плотских сластях, то, пришедши к концу, думает, что никогда того не было, – представляется ему, что все то было в сонном мечтании.

4. Век сей не имеет в себе никакого покоя и тишины. Злоба и страсти человеческие ни­когда не могут дать мира и покоя души, но приносят всегдашнее смятение и смущение. Одно зло прошло, другое пришло; одно исчез­ло, другое явилось, как в морском волнении и в переменах воздушных. Всегда и непрестан­но душа борется и мучится не только внешни­ми различными томлениями, но еще более своими внутренними страстями: испытывает всегдашние беды, всегдашнюю борьбу, как внешнюю, так и внутреннюю. Плотская сласть, и временная красота и, всякое времен­ное наслаждение невнимательным представ­ляется чем-то великим, а когда кто хорошо рассмотрит, найдет ее весьма горькою и мно­гомятежною для души. Поэтому Господь, луч­шее о нас прозревший, недаром повелевает нам презирать эти мнимые наслаждения, что­бы мы беспрепятственно стремились к на­слаждению оным вечным, мирным, присно­сущным наслаждением и покоем.

5. Любовь и плотская похоть никогда не утомляются и не успокаиваются. Собери кра­соты со всех стран и похоти со всего мира – будет ли упокоена душа? Никогда, ибо одна имеет такую красоту, а та иную; эта имеет та­кую лепоту, а та другую. Если со всеми сими восхочешь любодействовать сердцем твоим, как будешь иметь в сердце твоем тишину и покой? Никак. Ибо ныне пожелаешь того, а потом иного; ныне возлюбишь то, а завтра возненавидишь (омерзит) это; ныне борим будешь тем, а в другое время другим. Так ду­ша непрестанно работает и никогда не успо­каивается. Возлюбивший же истинно Бога и прилепившийся к Господу всем сердцем все­гда находится в мире и покое.

6. Кто от века нашел покой в мире плот­ских сластей? Кто от века в мире получил со­вершенное утешение? Никто. Не все ли из­нурили жизнь в скорби и печали? Не все ли скончали жизнь в смятении и смущении? Наконец, все безвестно пожаты серпом смерти! Нет в плотских сластях покоя и ис­тинного утешения, но всегдашняя брань и борьба для души. Опять, чем более что-либо возлюбишь, тем более потом опечалишься; чем более приложишь сердце твое к плотской сласти, тем более получишь потом скорби и томления.

7. Бог, желая возвести нас, как малых не­ких детей, от низшего к высшему до времени, предложил пред очами нашими сие плотское устроение как некое млеко, чтобы мы от сего восходили к лучшему и высочайшему разуме­нию и познанию. Небрежный же и ленивый, не заботящийся восходить к лучшему и слад­чайшему, Божественному желанию и разуме­нию, останавливается, как младоумное дети­ще, на сей плотской сласти млека.

8. Всякое плотское наслаждение есть тя­гота душевная, а наслаждение духовное, Бо­жественное о Господе, есть мир души, доволь­ство совести, свобода духа, радость, беспеча­лие и нелицемерная ко всем любовь. Наслаж­дение же временное, плотская похоть есть не что иное, как тягота и смущение. Какой покой от объедения и пьянства? Какой покой от плотской похоти и блудного рачения? Углуби только в этом ум, свяжи себя плотскою похо­тию, и что получишь? Что спасительное при­обретешь? Ничего, кроме мрака, тьмы, бес­смысленного союза, недоумения, скорби и пе­чали – неизвестности спасения.

9. О, как мятежна и многопопечительна жизнь суетного мира сего! Нет никакого в нем утешения и покоя: одна только тягота и великое томление души, ибо каждый день приносит с собою молву и смятение и неожи­данные беды. От самого рождения человека и до смерти не бывает мира, но всегдашнее смятение и смущение. Ибо родится человек в мир с болезнью и воплем, растет и живет в скорбях и печалях, а скончание его много­плачевно и рыдательно. По смерти же тело идет на съедение червям, а душа на суд и не­известное последствие суда. Посему не при­лагай сердца своего к настоящему веку, не любодействуй в плотских сластях, чтобы не оказаться нагим и пустым от всякого добра. Ищи всегда Господа, чтобы сподобиться веч­ных благ: "богати в плотских сластях обнища­ша и взалкаша: взыскающии же Господа не ли­шатся всякаго блага» (Пс.33:11).

10. Итак, день и ночь взыскуй Господа, день и ночь взыскуй Благодетеля, пока най­дешь Его и приобретешь. Ищи Его во всех концах земли; ищи Его во всем мире; ищи Его в славе в богатстве, в плотской красоте, в зем­ных сластях; ищи Его во всей твари – но ни­где Его не найдешь. Ибо Он держит всего те­бя, а ты Его не знаешь; Он весь в тебе, а ты Его не знаешь; царство небесное внутри тебя, а ты ищешь его в другом месте; присносущ­ное наслаждение внутри тебя, а ты не разуме­ешь его. Но ищи Господа в себе день и ночь – да обрящешь Его и, обретши Его, получишь вечный покой и с радостью возопиешь: «Приидите и увидите, яко обретох желаемаго и соединихся присносущному, Емуже всякая слава, честь и держава со безначальным Его Отцом, и со Пресвятым и благим и животво­рящим Его Духом, всегда, ныне и присно, и во веки веков, аминь».