протоиерей Алексий Уминский
Как вырастить ребенка в неполной семье?

К сожа­ле­нию, сего­дня непол­ная семья стала ско­рее обы­ден­но­стью, чем тра­ге­дией. На что опи­раться оди­но­кой матери в вос­пи­та­нии ребенка? О чем гово­рить, а о чем мол­чать? Об этом — беседа с про­то­и­е­реем Алек­сием Умин­ским.

Здесь нет общих сове­тов и нет гото­вых реше­ний. Дети все раз­ные и отно­ше­ния должны быть раз­ными. Очень важно выде­лить такой момент: что ребенку необ­хо­димо дать? Не каким ребе­нок дол­жен быть, а что ребенку необ­хо­димо дать. Это когда не роди­тели чего-то хотят от детей, а дети ожи­дают от роди­те­лей чего-то такого, что ни от кого дру­гого они полу­чить не могут.

Когда гово­рится: «У меня про­блема с ребен­ком», то ребе­нок здесь стоит на тре­тьем месте — я, про­блема, ребе­нок. Надо понять, что не про­блему ребенка надо решать, а ребенка от про­блемы надо осво­бож­дать. Когда реша­ются про­блемы, то роди­тели или один из роди­те­лей могут отойти в сто­ро­ночку и про­блемы решают дру­гие люди — педа­гоги, пси­хо­логи, врачи, свя­щен­ники. А когда ребенка осво­бож­дают от про­блемы, то это роди­тели пол­но­стью вклю­чены в жизнь сво­его ребенка. Это очень важно.

Необ­хо­димо решить мно­гие вопросы:

• В каком мире — эмо­ци­о­наль­ном, куль­тур­ном, — ребенка надо воспитывать;
• Кто здесь помощ­ник, а кто — помеха;
• Кто для нас бабушка с дедуш­кой, и каким обра­зом они при­ни­мают уча­стие в вос­пи­та­нии, потому что когда-то это уча­стие необ­хо­димо и именно оно может даро­вать этой семье воз­мож­ность при­об­ре­сти необ­хо­ди­мую пол­ноту, а ино­гда они могут помешать.

И здесь очень мно­гое тре­бу­ется от матери — от ее муд­ро­сти, инту­и­ции, насто­я­щей любви к детям. Если мать — цель­ный чело­век, тогда и воз­мож­но­сти нахо­дятся эту про­блему минимизировать.

— Сей­час мно­гие семей­ные пары не хотят реги­стри­ро­вать свои отно­ше­ния в загсе. Или состав­ляют брач­ный кон­тракт, кото­рый больше похож на заклю­че­ние дело­вых отно­ше­ний, нежели семейных.

— После сек­су­аль­ной рево­лю­ции вопрос брака вообще не явля­ется кра­е­уголь­ным: хочу — живу, хочу — раз­во­жусь. Исто­рия брач­ных кон­трак­тов тянется еще из древ­него Рима, а все­воз­мож­ные формы закреп­ле­ния кон­тракта меня­ются, но самое глав­ное уже совер­ши­лось — духов­ная основа брака в созна­нии людей раз­ру­шена. Брак как веч­ный союз уже не вос­при­ни­ма­ется людьми. Люди не пони­мают, зачем им нужен брак, когда можно жить и так — это же удобно и ни к чему не обя­зы­вает. И детей не заво­дят. И жен­щины сей­час в таком умо­на­стро­е­нии, что для них брак и дети — вещи раз­ные: «Для того чтобы были дети, мне не нужен брак, мне не нужен муж. Мне даже лучше иметь детей без мужа — мне так спо­кой­нее, я так сво­бод­нее и пра­виль­нее себя чув­ствую. Дети — да, а при чем тут муж?»

«Но ребенку нужен отец», — воз­ра­зят ей.

«С какой стати? С чего вы решили, что нужен?! Матери достаточно».

Для чело­века с совре­мен­ным евро­пей­ским созна­нием брак и дети — раз­ные вещи. Для рож­де­ния детей нужен некий про­из­во­ди­тель, но и это сей­час реша­ется бан­ком спермы, тут не нужен даже кон­крет­ный чело­век, кон­крет­ный муж­чина. Огром­ное коли­че­ство детей сей­час рож­да­ется путем ЭКО. Или сур­ро­гат­ным способом.

Мы можем гово­рить только о хри­сти­ан­ском созна­нии, как про­блему непол­ной семьи решить для хри­стиан. Не как эта про­блема реша­ется (она никак не реша­ется), а как хри­сти­а­нину можно было бы про­блему непол­ной семьи решить, если он ею озабочен.

— Если дети живут в непол­ной семье, все же обычно с мате­рью, то в их жизни про­ис­хо­дит то, что можно назвать одним сло­вом непол­нота. Как вос­пол­нить эту непол­ноту? Что нужно делать? 

— Есть раз­ные вари­анты непол­ной семьи. Если мы гово­рим о той семье, кото­рая изна­чально была без отца, то это одна ситу­а­ция. Если мы будем гово­рить о семье, кото­рая была раз­ру­шена, и ребе­нок остался без отца, то это дру­гая ситу­а­ция. В жизни этого ребенка отец все же при­сут­ствует как отец. Эти ситу­а­ции изна­чально разные.

Напри­мер, непол­ная семья, где отца не было в прин­ципе. Там были такие отно­ше­ния, кото­рые не рас­по­ла­гали к браку вообще. Или были отно­ше­ния с рас­че­том на брак, но этот рас­чет про­ва­лился, а резуль­та­том отно­ше­ний стало появ­ле­ние ребенка. В таком слу­чае отец, как пра­вило, в жизни ребенка не при­сут­ствует. Вопрос об отце до какого-то вре­мени не воз­ни­кает, потому что семья состоит из матери и бабушки, напри­мер. Именно они берут на себя всю пол­ноту заботы о ребенке. И малыш кроме бабушки и мамы никого дру­гого не видит. И пока ребе­нок фор­ми­ру­ется — до 3—5 лет — вопрос об отце в общем не воз­ни­кает. Конечно, потом вопросы будут, но к этому моменту острота вопроса не будет сильно болез­нен­ной. Там будут дру­гие про­блемы, потому что в такой семье нару­шен изна­чаль­ный поря­док, какие-то моменты будут фор­ми­ро­вать жизнь ребенка непра­вильно. Непол­ная семья — она семья неполная…

А есть дру­гая ситу­а­ция, в кото­рой отец изна­чально при­сут­ство­вал. И это оте­че­ство было зафик­си­ро­вано душой ребенка, а потом оно исчезло. Тут про­ис­хо­дит иная драма, иная ситу­а­ция непол­ноты. Тут будет посто­ян­ная вос­тре­бо­ван­ность, поиск отца. Жела­ние уви­деть, узнать отца…

Тут все зави­сит от матери, от того, что она хочет от своей семьи. Либо она пони­мает про­блему отца и пыта­ется ее решить, либо она про­блему не пони­мает и ищет сле­ду­ю­щего спут­ника жизни для себя, или решает огра­ни­чить свою жизнь ребен­ком, совсем не допус­кая туда отца. Если мать доста­точно мудра и пони­мает, что ребенку нужен отец, она ста­ра­ется сде­лать отца участ­ни­ком вос­пи­та­тель­ного про­цесса. Мать допус­кает отца к детям, хотя для нее это боль­шая боль, потому что если их отно­ше­ния не сло­жи­лись, то ско­рее всего поте­ряно и вза­им­ное дове­рие. Либо она ясно пони­мает, что чело­век, кото­рый назвал себя отцом, ребенку непо­ле­зен и обще­ние с ним при­не­сет ребенку только вред, и совсем исклю­чает при­сут­ствие отца в жизни ребенка. Но про­блема отца все равно оста­ется. И тогда мать должна искать воз­мож­но­сти, как и через что вос­пол­нить отсут­ствие отца в жизни ребенка. Пол­но­стью это не удастся, но какая-то ком­пен­са­ция может быть.

В этом смысле, конечно, очень важ­ную роль играет духов­ни­че­ство. В насто­я­щем духов­ни­че­стве пред­став­лено отцов­ство. Оно пред­став­лено цер­ко­вью для всех людей, обра­ща­ю­щихся к свя­щен­нику. И в этом смысле оно реа­ли­зу­ется, потому что здесь есть две очень важ­ные состав­ля­ю­щие: это ответ­ствен­ность, кото­рую берет на себя духов­ник за чело­века, за ситу­а­цию, это и руко­вод­ство, когда направ­ля­ется некая дея­тель­ность для необ­хо­ди­мого духов­ного роста. Ведь в обыч­ной семье глава — муж­чина, он руко­во­дит всем.

А в непол­ной семье, хочешь — не хочешь, глава семьи — жен­щина. Она и не хотела бы этого, но жизнь сло­жи­лась так, что она вынуж­дена взять на себя руко­вод­ство семьей и функ­ции отца в том числе.

И здесь духов­ник может ока­заться тем чело­ве­ком, кото­рый может при­нять некую меру ответ­ствен­но­сти и явить для под­рас­та­ю­щего ребенка пра­виль­ный образ оте­че­ства — образ и про­ще­ния, и совета, и нака­за­ния, и стро­го­сти, и мило­сти. Потому что именно отец явля­ется очень высо­ким авто­ри­те­том. Мать нико­гда не смо­жет достиг­нуть такой сте­пени авто­ри­тет­но­сти, а если и достиг­нет, то за счет какого-то подав­ле­ния. А отец это может сде­лать без вся­кого подав­ле­ния. В этом смысле духов­ник как авто­ри­тет какую-то часть про­блемы непол­ной семьи может ком­пен­си­ро­вать. И тогда поти­хоньку эту рану, эту травму можно ослабить.

Здесь очень важно не оши­биться. Здесь очень важно мате­рин­ское чутье. Пол­но­стью воз­ло­жить все заботы на духов­ника нельзя ни в коем слу­чае. Но ори­ен­ти­ро­ваться на духов­ника, кото­рый мог бы вести семью духовно и в нем ребе­нок узна­вал бы пра­виль­ное пони­ма­ние об оте­че­стве, мать может. И здесь очень-очень важ­ный момент поиска такого духов­ного руко­вод­ства, даже духов­ного род­ства со свя­щен­ни­ком, в кото­ром ребен­ком может быть узна­ваем отец. Свя­щен­ник будет слу­шать ребенка, раз­го­ва­ри­вать с ним, вни­кать в его про­блемы, с ним ребе­нок может поот­кро­вен­ни­чать. Ведь одно дело откро­вен­ни­чать с мате­рью и совсем дру­гое дело быть откро­вен­ным с отцом, это совсем раз­ные вещи, кото­рые опре­де­ляют моменты взросления.

Дру­гой важ­ный момент. Оте­че­ство позна­ется как това­ри­ще­ство. Стар­шее това­ри­ще­ство, настав­ни­че­ство. И некоей ком­пен­са­цией непол­ной семьи может явиться общее дело, где есть некий взрос­лый чело­век, кото­рый за собой может увлечь. Если это спорт, то таким чело­ве­ком может стать тре­нер. Если это ска­ут­ское дви­же­ние, то это лидер, стар­ший, кото­рый учит пре­одо­ле­вать труд­но­сти. И подоб­ные ситу­а­ции очень важны, хотя они и для пол­ной семьи очень хороши, ведь маль­чики и девочки должны раз­ви­ваться по опре­де­лен­ным пра­ви­лам, когда есть образ под­ра­жа­ния кому-то и чему-то.

Понятно, что в какой-то семье отец может пойти в поход, что-то пока­зать, а в непол­ной семье мать не может на себя это взять. Это может взять на себя пра­во­слав­ная орга­ни­за­ция, либо спор­тив­ная, либо ска­ут­ская, с живым опы­том обще­ния с под­рост­ками, уча­щая пре­одо­ле­вать пре­пят­ствия, уча­щая само­сто­я­тель­но­сти, уча­щая взрос­ле­нию. И это тоже очень важно. Когда такому чело­веку можно дове­рить ребенка, это очень хорошо, потому что это тоже сни­мает некую часть про­блемы непол­ной семьи. Про­блема не ухо­дит совсем, но теряет свою болез­нен­ную остроту.

И тре­тья вещь, кото­рая в насто­я­щее время очень сложно реа­ли­зу­ема, — это крест­ные роди­тели. У нас, к сожа­ле­нию, инсти­тут крест­ных пере­жи­вает страш­ней­ший кри­зис в связи с тем, что крест­ные — повально фор­маль­ные люди. Но если жен­щина-мать изна­чально пони­мает, что у нее будет про­блема с оте­че­ством, то в этом смысле она должна очень вни­ма­тельно отно­ситься к тому, кто будет вос­при­ем­ни­ком, кто вой­дет в жизнь ребенка как крест­ный отец. Это наи­бо­лее сложно реша­е­мая задача, потому что такого чело­века найти нелегко.

Кроме всего про­чего, мне кажется, очень серьез­ную роль наряду с духов­ни­ком может играть хоро­ший глу­бо­кий пра­во­слав­ный дет­ский пси­хо­лог, кото­рый мог бы на про­тя­же­нии какого-то пери­ода помо­гать ребенку пре­одо­ле­вать внут­рен­ние трудности.

Но вопрос здесь не столько в пси­хо­ло­гии, сколько в тон­кой мате­рин­ской инту­и­ции, в любя­щем теп­лом сердце, в пони­ма­нии — где ребенку хорошо, а где ему плохо. Жен­ская муд­рость должна быть тако­вой, чтобы уметь очень хорошо вслу­ши­ваться в ребенка и пони­мать, на что он может быть спо­со­бен, зада­вать себе вопрос: «А вообще ему инте­ресно это ска­ут­ское дви­же­ние или этот спорт?». А вдруг ему это совсем неин­те­ресно. И здесь отча­сти может помочь психолог.

К вели­чай­шему сожа­ле­нию наше совре­мен­ное духов­ни­че­ство не под­креп­лено эле­мен­тар­ными зна­ни­ями воз­раст­ной дет­ской пси­хо­ло­гии. Хорошо, если свя­щен­ник инту­и­тивно может понять и почув­ство­вать какие-то нюансы, а может и не почув­ство­вать. Сей­час пси­хо­ло­ги­че­ская наука доста­точно хорошо раз­ви­ва­ется. И обра­ще­ние к пси­хо­логу важно и для матери еще и потому, что испо­ве­даль­ные раз­го­воры ребенка со свя­щен­ни­ком оста­ются для нее тай­ной, а с пси­хо­ло­гом все же воз­мо­жен диа­лог, кон­такт, воз­можно полу­чить совет и пони­ма­ние, что на самом деле про­ис­хо­дит с ребенком.

Про­то­и­е­рей Алек­сий Уминский

pravmir.ru