- Часть первая
- Посвящение герцогу Бехарскому
- Пролог
- Глава I, повествующая о нраве и образе жизни славного идальго Дон Кихота Ламанчского
- Глава II, повествующая о первом выезде хитроумного Дон Кихота из его владений
- Глава III, в коей рассказывается о том, каким забавным способом Дон Кихот был посвящен в рыцари
- Глава IV. О том, что случилось с рыцарем нашим, когда он выехал с постоялого двора
- Глава V, в коей продолжается рассказ о злоключении нашего рыцаря
- Глава VI. О тщательнейшем и забавном осмотре, который священник и цирюльник произвели в книгохранилище хитроумного нашего идальго
- Глава VII. О втором выезде доброго нашего рыцаря Дон Кихота Ламанчского
- Глава VIII. О славной победе, одержанной доблестным Дон Кихотом в страшной и доселе неслыханной битве с ветряными мельницами, равно как и о других событиях, о которых мы не без приятности упомянем
- Глава IX, повествующая об исходе и конце необычайного поединка между неустрашимым бискайцем и отважным ламанчцем
- Глава Х. Об остроумной беседе, которую вели между собой Дон Кихот и его оруженосец Санчо Панса
- Глава XI. О чем говорил Дон Кихот с козопасами
- Глава XII. Что некий козопас рассказал тем, кто был с Дон Кихотом
- Глава XIII, содержащая конец повести о пастушке Марселе и повествующая о других происшествиях
- Глава XIV, в коей приводятся проникнутые отчаянием стихи покойного пастуха и описываются разные нечаянные происшествия. Песнь Хризостома
- Глава XV, в коей рассказывается о злополучном приключении Дон Кихота с бесчеловечными янгуасцами
- Глава XVI. О том, что случилось с хитроумным идальго на постоялом дворе, который он принял за некий замок
- Глава XVII, в коей описываются новые неисчислимые бедствия, ожидавшие мужественного Дон Кихота и его верного оруженосца Санчо Пансу на постоялом, дворе, который наш рыцарь, на свое несчастье, принял за некий замок
- Глава XVIII, содержащая замечания, коими Санчо Панса поделился со своим господином Дон Кихотом, и повествующая о разных достойных упоминания событиях
- Глава XIX. О глубокомысленных замечаниях, коими Санчо поделился со своим господином, о приключении с мертвым телом, равно как и о других необычайных происшествиях
- Глава XX. О доселе невиданном и неслыханном подвиге, какого ни один славный рыцарь на свете не совершал с меньшею для себя опасностью, чем доблестный Дон Кихот Ламанчский
- Глава XXI, повествующая о великом приключении, ознаменовавшемся ценным приобретением в виде Мамбринова шлема, а равно к о других происшествиях, которые случились с нашим непобедимым рыцарем
- Глава XXII. О том, как Дон Кихот освободил многих несчастных, которых насильно вели туда, куда они не имели ни малейшего желания идти
- Глава ХХIII. О том, что случилось с прославленным Дон Кихотом в Сьерре Морене, то есть об одном из самых редкостных приключений, о которых идет речь в правдивой этой истории
- Глава XXIV, в коей продолжается рассказ о приключении в Сьерре Морене
- Глава XXV, повествующая о необычайных происшествиях, случившихся в Сьерре Морене с отважным рыцарем Ламанчским, и о покаянии, которое он по примеру Мрачного Красавца на себя наложил
- Глава XXVI, в коей речь идет о новых странных поступках, которые Дон Кихот в качестве влюбленного почел за нужное совершить в Сьерре Морене
- Глава XXVII. О том, как священник и цирюльник справились со своею задачей, а равно и о других вещах, достойных упоминания на страницах великой этой истории
- Глава ХХVIII, повествующая о новом занятном происшествии, случившемся со священником и цирюльником в тех же самых горах
- Глава XXIX, повествующая о том, каким забавным и хитроумные, способом влюбленный наш рыцарь избавлен был от прежестокого покаяния, которое он на себя наложил
- Глава XXX, повествующая о находчивости прелестной Доротеи и, еще кое о чем, весьма приятном и увлекательном
- Глава XXXI. О любопытной беседе, которую вели между собою Дон Кихот и его оруженосец Санчо Панса, равно как и о других происшествиях
- Глава XXXII, повествующая о том, что произошло с Дон Кихотом, и со всей его свитой на постоялом дворе
- Глава XXXIII, в коей рассказывается повесть о Безрассудно-любопытном
- Глава XXXIV, в коей следует продолжение повести о Безрассудно-любопытном
- Глава XXXV, в коей речь идет о жестокой и беспримерной битве Дон Кихота с бурдюками красного вина и оканчивается повесть о Безрассудно-любопытном
- Глава XXXVI, в коей речь идет о других редкостных происшествиях, на постоялом дворе случившихся
- Глава XXXVII, содержащая продолжение истории славной инфанты Микомиконы и повествующая о других забавных приключениях
- Глава XXXVIII, в коей приводится любопытная речь Дон Кихота о военном поприще и учености
- Глава XXXIX, в коей пленник рассказывает о своей жизни и об ее превратностях
- Глава XL, в коей следует продолжение истории пленника. Вам, кто за веру отдал жизнь свою;
- Глава XLI, в коей пленник все еще продолжает свой рассказ
- Глава XLII, повествующая о том, что еще случилось на постоялом дворе, и о многих других достойных внимания вещах
- Глава XLIII, в коей рассказывается занятная история погонщика мулов и описываются другие необычайные происшествия, на постоялом дворе случившиеся
- Глава XLIV, в коей продолжается рассказ о неслыханных происшествиях на постоялом дворе
- Глава XLV, в коей окончательно разрешаются сомнения по поводу Мамбринова шлема и седла, а также со всею возможною правдивостью повествуется о других приключениях
- Глава XLVI. О достопримечательном приключении со стражниками и о великой свирепости доброго нашего рыцаря Дон Кихота
- Глава XLVII. О том, каким необыкновенным способом был очарован Дон Кихот, равно как и о других достопамятных событиях
- Глава XLVIII, в коей каноник продолжает рассуждать о рыцарских романах, равно как и о других предметах, достойных его ума
- Глава XLIX, в коей приводится дельный разговор между Санчо Пансою и его господином Дон Кихотом
- Глава L. Об остроумном словопрении, имевшем место между Дон Кихотом и каноником, равно как и о других событиях
- Глава LI, в коей приводится все, что козопас рассказал сопровождавшим Дон Кихота
- Глава LII. О стычке Дон Кихота с козопасом и о редкостном приключении с бичующимися, которое Дон Кихот, изрядно попотев, довел до победного конца
- Часть вторая
- Посвящение графу Лемосскому
- Пролог к читателю
- Глава I. О разговоре, который священник и цирюльник вели с Дон Кихотом касательно его болезни
- Глава II, повествующая о достопримечательном пререкании Санчо Пансы с племянницею и ключницею Дон-Кихотовыми, равно как и о других забавных вещах
- Глава III. Об уморительном разговоре, происходившем между Дон Кихотом, Санчо Пансою и бакалавром Самсоном Карраско
- Глава IV, в коей Санчо Панса разрешает недоуменные вопросы бакалавра Самсона Карраско, а также происходят события, о которых стоит узнать и рассказать
- Глава V. Об остроумной и забавной беседе, какую вели между собой Санчо Панса и супруга его Тереса Панса, равно как и о других происшествиях, о которых мы не без приятности упомянем
- Глава VI. О чем обменялся мнениями Дон Кихот со своею племянницею и ключницею, и это одна из самых важных глав во всей истории
- Глава VII. О чем говорили между собой Дон Кихот и его оруженосец, равно как и о других достославных происшествиях
- Глава VIII, в коей рассказывается о том, что произошло с Дон Кихотом по дороге к сеньоре Дульсинее Тобосской
- Глава IX, в коей рассказывается о том, что из нее будет видно
- Глава X, в коей рассказывается о том, как ловко удалось Санчо околдовать Дульсинею, а равно и о других событиях, столь же смешных, сколь и подлинных
- Глава XI. О необычайном приключении доблестного Дон Кихота с колесницей, то есть с телегой Судилища Смерти
- Глава XII. О необычайном приключении доблестного Дон Кихота с отважным Рыцарем Зеркал
- Глава XIII, в коей продолжается приключение с Рыцарем Леса и приводится разумное, мирное и из ряду вон выходящее собеседование двух оруженосцев
- Глава XIV, в коей продолжается приключение с Рыцарем Леса
- Глава XV, в коей рассказывается и сообщается о том, кто такие были Рыцарь Зеркал и его оруженосец
- Глава XVI. О том, что произошло между Дон Кихотом и одним рассудительным ламанчским дворянином
- Глава XVII, из коей явствует, каких вершин и пределов могло достигнуть и достигло неслыханное мужество Дон Кихота, и в коей речь идет о приключении со львами, которое Дон Кихоту удалось счастливо завершить
- Глава XVIII. О том, что случилось с Дон Кихотом в замке, то есть в доме Рыцаря Зеленого Плаща, равно как и о других необыкновенных событиях
- Глава XIX, в коей рассказывается о приключении с влюбленным пастухом, равно как и о других поистине забавных происшествиях
- Глава XX, в коей рассказывается о свадьбе Камачо Богатого и о происшествии с Басильо Бедным
- Глава XXI, в коей продолжается свадьба Камачо и происходят другие занятные события
- Глава XXII, в коей рассказывается о великом приключении в пещере Монтесиноса, в самом сердце Ламанчи, каковое приключение для доблестного Дон Кихота Ламанчского полным увенчалось успехом
- Глава XXIII. Об удивительных вещах, которые, по словам неукротимого Дон Кихота, довелось ему видеть в глубокой пещере Монтесиноса, настолько невероятных и потрясающих, что подлинность приключения сего находится под сомнением
- Глава XXIV, в коей речь идет о всяких безделицах, столь же несуразных, сколь и необходимых для правильного понимания великой этой истории
- Глава XXV, в коей завязывается приключение с ослиным ревом и забавное приключение с неким раешником, а также приводятся достопамятные прорицания обезьяны-прорицательницы
- Глава XXVI, в коей продолжается забавное приключение с раешником и повествуется о других поистине превосходных вещах
- Глава XXVII, в коей поясняется, кто такие были маэсе Педро и его обезьяна, и рассказывается о неудачном для Дон Кихота исходе приключения с ослиным ревом, которое окончилось не так, как он хотел и рассчитывал
- Глава XXVIII. О событиях, которые, как говорит Бен-инхали, станут известны тому, кто о них прочтет, если только он будет читать со вниманием
- Глава XXIX. О славном приключении с заколдованною ладьею
- Глава XXX. О том, что произошло между Дон Кихотом и прекрасной охотницей
- Глава XXXI, повествующая о многих великих событиях
- Глава XXXII. О том, как Дон Кихот ответил своему хулителю, а равно и о других происшествиях, и важных и забавных
- Глава XXXIII. О приятной беседе герцогини и ее горничных девушек с Санчо, достойной быть прочитанною и отмеченною
- Глава XXXIV, в коей рассказывается о том, как был изобретен способ расколдовать несравненную Дульсинею Тобосскую, что составляет одно из наиславнейших приключений во всей этой книге
- Глава XXXV, в коей продолжается рассказ о том, как Дон Кихот узнал о способе расколдовать Дульсинею, а равно и о других удивительных происшествиях
- Глава XXXVI, в коей рассказывается о необычайном и невообразимом приключении с дуэньей Гореваной, иначе называемой графинею Трифалъди, и приводится письмо, которое Санчо Панса написал жене своей Тересе Панса
- Глава XXXVII, в коей продолжается славное приключение с дуэньей Гореваной
- Глава XXXVIII, в коей приводится рассказ дуэньи Гореваны о ее недоле
- Глава XXXIX, в коей Трифальди продолжает удивительную свою и приснопамятную историю
- Глава XL. О вещах, имеющих отношение и касательство к этому приключению и к приснопамятной этой истории
- Глава XLI. О том, как появился Клавиленьо, и о том, чем кончилось затянувшееся это приключение
- Глава ХLII. О советах, которые Дон Кихот преподал Санчо Пансе перед тем, как тот отправился управлять островом, а равно и о других весьма важных вещах
- Глава XLIII. О второй части советов, преподанных Дон Кихотом Санчо Пансе
- Глава XLIV. О том, как Санчо Панса принял бразды правления и об одном необычайном приключении Дон Кихота в герцогском замке
- Глава XLV. О том, как премудрый Санчо Панса вступил во владение своим островом и как он начал им управлять
- Глава XLVI. Об ужасающей кутерьме с колокольчиками и котами, прервавшей объяснения Дон Кихота с влюбленною Альтисидорою
- Глава XLVII, в коей продолжается рассказ о том, как Санчо Панса вел себя в должности губернатора
- Глава XLVIII. О том, что произошло между Дон Кихотом и дуэньей герцогини доньей Родригес, равно как и о других событиях, достойных записи и увековечения
- Глава XLIX. О том, что случилось с Санчо Пансою, пока он дозором обходил остров
- Глава L, в коей выясняется, кто были сии волшебники и палачи, которые высекли дуэнью и исщипали и поцарапали Дон Кихота, и повествуется о том, как паж герцогини доставил письмо Тересе Панса, жене Санчо Пансы
- Глава LI. О том, как Санчо Панса губернаторствовал далее, а равно и о других поистине славных происшествиях
- Глава LII, в коей рассказывается о приключении с другой дуэньей, тоже Гореваною, или, иначе, Прискорбней, другими словами — с доньей Родригес
- Глава LIII, О злополучном конце и исходе губернаторства Санчо Пансы
- Глава LIV, в коей речь идет о вещах, касающихся именно этой истории, и никакой другой
- Глава LV. О том, что произошло с Санчо в дороге, равно как и о других прелюбопытных вещах
- Глава LVI. О беспримерном и доселе невиданном поединке между Дон Кихотом Ламанчским, вступившимся за честь дочери дуэньи доньи Родригес, и лакеем Тосилосом
- Глава LVII, повествующая о том, как Дон Кихот расстался с герцогом, а также о том, что произошло между ним и бойкой и бедовой Альтисидорой, горничной девушкой герцогини
- Глава LVIII, в коей речь идет о том, как на Дон Кихота посыпалось столько приключений, что они не давали ему передышки
- Глава LIX, в коей рассказывается об из ряду вон выходящем происшествии, случившемся с Дон Кихотом и могущем сойти за приключение
- Глава LX. О том, что случилось с Дон Кихотом на пути в Барселону
- Глава LXI. О том, что случилось с Дон Кихотом при въезде в Барселону, равно как и о других вещах, вполне правдоподобных при всей их видимой нелепости
- Глава LXII, повествующая о приключении с волшебной головою, равно как и о прочих безделицах, о коих невозможно не рассказать
- Глава LXIII, повествующая о несчастии, постигшем Санчо Пансу во время осмотра галер, и о необычайном приключении с прекрасною мавританкою
- Глава LXIV, повествующая о приключении, которое принесло Дон Кихоту больше горя, нежели все, какие до сих пор у него были
- Глава LXV, в коей сообщается о том, кто был Рыцарь Белой Луны, и повествуется об освобождении дона Грегорьо, равно как и о других событиях
- Глава LXVI, в коей излагается то, о чем читатель прочтет, а слушатель услышит
- Глава LXVII. О том, как Дон Кихот принял решение стать пастухом и до истечения годичного срока жить среди полей, равно как и о других вещах, поистине приятных и превосходных
- Глава LXVIII. Об одном свинском приключении, выпавшем на долю Дон Кихота
- Глава LXIX. О наиболее редкостном и наиболее изумительном из всех происшествий, какие на протяжении великой этой истории с Дон Кихотом случались
- Глава LXX, следующая за шестьдесят девятой и повествующая о вещах, не лишних для правильного понимания этой истории
- Глава LXXI. О том, что случилось с Дон Кихотом и его оруженосцем Санчо, когда они ехали в свое село
- Глава LXXII. О том, как Дон Кихот и Санчо прибыли в свое село
- Глава LXXIII. О знамениях, последовавших при въезде Дон Кихота в его село, равно как и о других событиях, служащих к украшению и вящему правдоподобию великой этой истории
- Глава LXXIV. О том, как Дон Кихот занемог, о составленном им завещании и о его кончине
Глава LXXIV. О том, как Дон Кихот занемог, о составленном им завещании и о его кончине
Ничто на земле не вечно, все с самого начала и до последнего мгновения клонится к закату, в особенности жизнь человеческая, а как небо не наделило жизнь Дон Кихота особым даром замедлять свое течение, то смерть его и кончина последовала совершенно для него неожиданно; может статься, он сильно затосковал после своего поражения, или уж так предуготовало и распорядилось небо, но только он заболел горячкой, продержавшей его шесть дней в постели, и все это время его навещали друзья: священник, бакалавр и цирюльник, добрый же оруженосец Санчо Панса не отходил от его изголовья. Друзья, полагая, что так на него подействовало горестное сознание своего поражения и своего бессилия освободить и расколдовать Дульсинею, всячески старались развеселить Дон Кихота, а бакалавр все твердил, чтобы он переломил себя, встал с постели и начал вести пастушескую жизнь, на каковой предмет у него, бакалавра, уже, мол, заготовлена эклога почище Саннадзаровых[538], и что он, бакалавр, уже купил у кинтанарского скотовода на собственные деньги двух славных псов, чтобы сторожить стадо, из коих одного кличут Муругим, а другого Птицеловом. Все это, однако ж, не могло развеять печаль Дон Кихота.
Друзья послали за лекарем; тот пощупал пульс, остался им недоволен и посоветовал Дон Кихоту на всякий случай подумать о душевном здравии, ибо телесному его здравию грозит, мол, опасность. Дон Кихот выслушал его спокойно, но не так отнеслись к этому ключница, племянница и оруженосец — они горькими слезами заплакали, точно Дон Кихот был уже мертв. Лекарь высказался в том смысле, что Дон Кихота губят тоска и уныние. Дон Кихот попросил оставить его одного, ибо его, дескать, клонит ко сну. Желание это было исполнено, и он проспал более шести часов подряд, как говорится, без просыпу, так что ключница и племянница уже забеспокоились, не умер ли он во сне. По прошествии указанного времени он, однако ж, пробудился и громко воскликнул:
— Благословен Всемогущий Бог, столь великую явивший мне милость! Милосердие Его воистину бесконечно, и прегрешения человеческие не властны ни ограничить его, ни истощить.
Племянница слушала дядю своего со вниманием, и речи его показались ей разумнее обыкновенного, во всяком случае — разумнее того, что он говорил во время болезни, а потому она обратилась к нему с такими словами:
— О чем это вы толкуете, дядюшка? Кажется, это что-то новое? О каком таком милосердии и о каких человеческих прегрешениях вы говорите?
— О том самом милосердии, племянница, которое в этот миг, невзирая на мои прегрешения, проявил ко мне Господь, — отвечал Дон Кихот. — Разум мой прояснился, теперь он уже свободен от густого мрака невежества, в который его погрузило злополучное и постоянное чтение мерзких рыцарских романов. Теперь я вижу всю их вздорность и лживость, и единственно, что меня огорчает, это что отрезвление настало слишком поздно и у меня уже нет времени исправить ошибку и приняться за чтение других книг, которые являются светочами для души. Послушай, племянница: я чувствую, что умираю, и мне бы хотелось умереть так, чтобы люди удостоверились, что жил я не напрасно, и чтобы за мной не осталось прозвание сумасшедшего, — пусть я и был таковым, однако же смертью своей я хочу доказать обратное. Позови, голубушка, добрых моих друзей, священника, бакалавра Самсона Карраско и цирюльника маэсе Николаса: я хочу исповедаться и составить завещание.
Племяннице, однако ж, не пришлось за ними бежать, ибо как раз в это время все трое вошли к Дон Кихоту в комнату. Как скоро Дон Кихот их увидел, то повел с ними такую речь:
— Поздравьте меня, дорогие мои: я уже не Дон Кихот Ламанчский, а Алонсо Кихано, за свой нрав и обычай прозванный Добрым. Ныне я враг Амадиса Галльского и тьмы-тьмущей его потомков, ныне мне претят богомерзкие книги о странствующем рыцарстве, ныне я уразумел свое недомыслие, уразумел, сколь пагубно эти книги на меня повлияли, ныне я по милости Божией научен горьким опытом и предаю их проклятию.
Трое посетителей, послушав такие речи, решили, что Дон Кихот, видимо, помешался уже на чем-то другом. И тут Самсон сказал ему:
— Как, сеньор Дон Кихот? Именно теперь, когда у нас есть сведения, что сеньора Дульсинея расколдована, ваша милость — на попятный? Теперь, когда мы уже совсем собрались стать пастухами и начать жить по-княжески, с песней на устах, ваша милость записалась в отшельники? Перестаньте ради Бога, опомнитесь и бросьте эти бредни.
— Я называю бреднями то, что было до сих пор, — возразил Дон Кихот, — бреднями воистину для меня губительными, однако с божьей помощью я перед смертью обращу их себе на пользу. Я чувствую, сеньоры, что очень скоро умру, а потому шутки в сторону, сейчас мне нужен духовник, ибо я желаю исповедаться, а затем — писарь, чтобы составить завещание. В такую минуту человеку не подобает шутить со своею душою, вот я и прошу вас: пока священник будет меня исповедовать, пошлите за писарем.
Присутствовавшие переглянулись — до того поразил их Дон Кихот, и хотя и не без колебаний, однако же все были склонны придать его словам веру. И это внезапное превращение безумца в здравомыслящего показалось им явным признаком того, что смерть его близка, ибо к вышеприведенным речам он присовокупил еще и другие, столь связные, столь проникнутые христианским духом и столь разумные, что все их сомнения в конце концов рассеялись и они совершенно уверились, что рассудок к Дон Кихоту вернулся.
Священник попросил всех удалиться и, оставшись с Дон Кихотом наедине, исповедал его. Бакалавр пошел за писарем и не в долгом времени возвратился вместе с ним и с Санчо Пансой; Санчо же еще раньше узнал от бакалавра, в каком состоянии находится его господин, и теперь он, видя, что ключница и племянница плачут, искривил лицо и залился слезами. После исповеди священник вышел и сказал:
— Алонсо Кихано Добрый, точно, умирает и, точно, находится в здравом уме. Пойдемте все к нему, сейчас он будет составлять завещание.
Слова эти вызвали новый порыв отчаяния у ключницы, племянницы и доброго оруженосца Санчо Пансы: из очей у них, и без того уже влажных, так и хлынули слезы, а из груди беспрестанно вырывались глубокие вздохи, ибо и в самом деле, как уже было замечено, Дон Кихот всегда, будучи просто-напросто Алонсо Кихано Добрым, равно как и Дон Кихотом Ламанчским, отличался кротостью нрава и приятностью в обхождении, за что его и любили не только домашние, но и все, кто его знал. Вместе с прочими к нему вошел и писарь, и после того как он написал заголовок завещания, Дон Кихот, помолившись Богу и соблюдя все, что по христианскому обряду в сем случае полагается, приступил к составлению завещания и начал так:
— Item[539], я желаю, чтобы денег моих, находящихся на руках у Санчо Пансы, которого я в пору моего помешательства взял в оруженосцы, с него не требовали и отчета в них не спрашивали ввиду того, что у нас с ним свои счеты; буде же за вычетом причитающейся ему суммы что-либо из них останется, то пусть он этот остаток возьмет себе: деньги небольшие, а ему они пригодятся, и уж если я в состоянии умопомешательства способствовал тому, что его сделали губернатором острова, то ныне, находясь в здравом уме, я пожаловал бы ему, если б мог, целое королевство, ибо простодушие его и преданность вполне этого заслуживают.
Тут он обратился к Санчо и сказал:
— Прости, друг мой, что из-за меня ты также прослыл сумасшедшим и, как и я, впал в заблуждение и поверил, что были на свете странствующие рыцари и существуют якобы и поныне.
— Ах! — со слезами воскликнул Санчо. — Не умирайте, государь мой, послушайтесь моего совета: живите много-много лет, потому величайшее безумие со стороны человека — взять да ни с того ни с сего и помереть, когда никто тебя не убивал и никто не сживал со свету, кроме разве одной тоски. Полно вам в постели валяться, вставайте-ка, одевайтесь пастухом — и пошли в поле, как у нас было решено: глядишь, где-нибудь за кустом отыщем расколдованную сеньору Дульсинею, а уж это на что бы лучше! Если же вы умираете от огорчения, что вас одолели, то свалите все на меня: дескать, вы упали с Росинанта, оттого что я плохо подтянул подпругу, да и потом вашей милости известно из рыцарских книг, что это самая обыкновенная вещь, когда один рыцарь сбрасывает другого наземь: сегодня его одолели, а завтра — он.
— Разумеется, — сказал бакалавр, — добрый Санчо Панса в рассуждении сего совершенно прав.
— Полно, сеньоры, — молвил Дон Кихот, — новым птицам на старые гнезда не садиться. Я был сумасшедшим, а теперь я здоров, я был Дон Кихотом Ламанчским, а ныне, повторяю, я — Алонсо Кихано Добрый. Искренним своим раскаянием я надеюсь вновь снискать то уважение, коим я некогда у вас пользовался, вы же, господин писарь, пишите дальше. Item, завещаю все мое достояние здесь присутствующей племяннице моей Антонии Кихано с тем, однако ж, условием, чтобы предварительно из него была изъята часть, предназначаемая мною для иных целей; и прежде всего я желаю, чтобы ключнице моей было уплачено положенное ей жалованье за все то время, что она у меня прослужила, а сверх того прошу выдать ей двадцать дукатов на платье. Душеприказчиками же моими назначаю господина священника и господина бакалавра Самсона Карраско, здесь присутствующих. Item, желаю, чтобы племянница моя Антония Кихано, буде она вознамерится выйти замуж, выходила за такого человека, о котором ей было бы заранее известно, что он о рыцарских романах не имеет понятия; если же будет установлено, что он их читал, а племянница моя все же захочет выйти за него замуж и действительно выйдет, то в сем случае я лишаю ее наследства и прошу душеприказчиков моих употребить его по их благоусмотрению на добрые дела. Item, прошу вышепоименованных господ душеприказчиков, если им когда-нибудь доведется познакомиться с сочинителем книги, известной под названием Второй части подвигов Дон Кихота Ламанчского, передать ему покорнейшую мою просьбу простить меня за то, что я неумышленно дал ему повод написать такие нелепые вещи, какими полна его книга, ибо, отходя в мир иной, я испытываю угрызения совести, что послужил для этого побудительною причиною.
На этом Дон Кихот окончил свое завещание и, лишившись чувств, вытянулся на постели. Все в испуге бросились ему на помощь; и в течение трех дней, которые Дон Кихот еще прожил после того, как составил завещание, он поминутно впадал в забытье. Весь дом был в тревоге; впрочем, это отнюдь не мешало племяннице кушать, а ключнице прикладываться к стаканчику, да и Санчо Панса себя не забывал: надобно признаться, что мысль о наследстве всегда умаляет и рассеивает ту невольную скорбь, которую вызывает в душе у наследников умирающий. Наконец, после того как над Дон Кихотом были совершены все таинства и после того как он, приведя множество веских доводов, осудил рыцарские романы, настал его последний час. Присутствовавший при этом писарь заметил, что ни в одном рыцарском романе не приходилось ему читать, чтобы кто-нибудь из странствующих рыцарей умирал на своей постели так спокойно и так по-христиански, как Дон Кихот; все окружающие продолжали сокрушаться и оплакивать его, Дон Кихот же в это время испустил дух, попросту говоря — умер.
Тогда священник попросил писаря выдать свидетельство, что Алонсо Кихано Добрый, обыкновенно называемый Дон Кихотом Ламанчским, действительно преставился и опочил вечным сном; свидетельство же это понадобилось ему для того, чтобы какой-нибудь другой сочинитель, кроме Сида Ахмета Бен-инхали, не вздумал обманным образом воскресить Дон Кихота и не принялся сочинять длиннейшие истории его подвигов. Таков был конец хитроумного ламанчского идальго; однако ж местожительство его Сид Ахмет точно не указал, дабы все города и селения Ламанчи оспаривали друг у друга право усыновить Дон Кихота и почитать его за своего уроженца, подобно как семь греческих городов спорили из-за Гомера[540].
Мы не станем описывать, как плакали Санчо, племянница и ключница Дон Кихота, равно как не будем приводить новые эпитафии, ему посвященные, за исключением лишь следующей, сочиненной Самсоном Карраско:
Под плитою сей замшелой
Спит идальго, до того
Телом мощный, духом смелый,
Что бессмертья не сумела
Даже смерть лишить его.
Он по всей стране скитался,
Всем посмешищем служил,
С мненьем света не считался,
Но, хотя безумцем жил,
С жизнью, как мудрец, расстался.
А премудрый Сид Ахмет говорит, обращаясь к своему перу:
«Здесь, на этом крючке и медной проволоке, ты и будешь висеть, перо мое, не знаю, хорошо или же дурно очиненное, и ты будешь жить здесь века и века, если только какие-нибудь дерзновенные и злочестивые сочинители не снимут тебя, дабы осквернить. Однако, прежде нежели они к тебе прикоснутся, предостереги их и произнеси как можно внушительнее:
Прочь, баловники, ступайте
И меня не беспокойте!
Суждено, король, лишь мне
Совершить подобный подвиг.
Для меня одного родился Дон Кихот, а я родился для него; ему суждено было действовать, мне — описывать; мы с ним составляем чрезвычайно дружную пару — назло и на зависть тому лживому тордесильясскому писаке[541], который отважился (а может статься, отважится и в дальнейшем) грубым своим и плохо заостренным страусовым пером описать подвиги доблестного моего рыцаря, ибо этот труд ему не по плечу и не его окоченевшего ума это дело; и если тебе доведется с ним встретиться, то скажи ему, чтобы он не ворошил в гробу усталые и уже истлевшие кости Дон Кихота и не смел, нарушая все права смерти, перетаскивать их в Старую Кастилию[542], не смел разрывать его могилу, в которой Дон Кихот воистину и вправду лежит, вытянувшись во весь рост, ибо уже не способен совершить третий выезд и новый поход; а дабы осмеять бесконечные походы бесчисленных странствующих рыцарей, довольно, мол, первых двух его выездов, которые доставили удовольствие и понравились всем, до кого только дошли о них сведения, будь то соотечественники наши или же чужестранцы. Подав сей благой совет недоброжелателю твоему, ты исполнишь христианский свой долг, я же буду счастлив и горд тем, что первый насладился в полной мере, как того желал, плодами трудов своих, ибо у меня иного желания и не было, кроме того, чтобы внушить людям отвращение к вымышленным и нелепым историям, описываемым в рыцарских романах; и вот, благодаря тому что в моей истории рассказано о подлинных деяниях Дон Кихота, романы эти уже пошатнулись и, вне всякого сомнения, скоро падут окончательно». Vale.
[538] …эклога почище Саннадзаровых… — Джакомо Саннадзаро — итальянский поэт (1456—1530), автор пасторального романа «Аркадия» (1504), оказавшего большое влияние на развитие пасторального жанра в Европе. Прозаический текст этого романа перемежается стихотворными эклогами.
[539] А также, кроме того (лат.)
[540] …семь греческих городов спорили из-за Гомера. — Существует античное двустишие о «семи городах», приписывавших себе честь быть родиной Гомера, о которой доподлинно ничего не известно.
[541] Лживый тордесильясский писака — то есть автор подложного «Дон Кихота».
[542] …перетаскивать их в Старую Кастилию… — В финале подложной части «Дон Кихота» дается обещание рассказать о приключениях Дон Кихота в Старой Кастилии.
Комментировать