Александр Ротчев
Ротчев Александр Гаврилович (1806–1873) – поэт, переводчик, публицист, путешественник. Его имя в истории Русской Америки известно не менее, чем первооткрывателя Русской Америки купца Григория Шелехова. С августа 1838 по июль 1841 года он был комендатном форта Росс, и на карте Калифорнии до сих пор можно найти гору Святой Елены, названную им в честь жены, урожденной княжны Елены Гагариной, которая в 1828 году тайно обвенчалась с «безвестным литератором». В Пушкинскую эпоху Золотого века русской поэзии он и впрямь казался таковым на фоне других знаменитых имен. В год женитьбы на княжне он и выпустил свой поэтический сборник, оказавшийся первым и последним, – «Подражания Корану». В 1834 году он поступает на службу в Российско-американскую компанию, совершает путешествие в Индостан, а в первом номере журнала «Сын Отечества» за 1838 год появится его очерк уже о другой «волшебной стране» – Русской Америке. Но в 1843 году, после продажи русских владений в Калифорнии, как он выражался, «за блюдо чечевицы», он уйдет в отставку. А вскоре именно в бывших русских владениях начнется «золотая лихорадка», и это найденное золото окажется тем самым, о котором он сообщал руководству Российско-американской компании в середине 30-х годов. Позже, вернувшись в Россию, он примет участие в нескольких поисковых экспедициях в Сибири, Приамурье, на Курильских островах, но новое русское Эльдорадо так и не откроет. В марте 1867 года в саратовской газете «Голос» появилась его статья под названием «По поводу слухов о продаже Российско-американской копании». Он хотел развеять эти слухи, поскольку сама мысль о такой продаже одного из самых лучших владений России на Аляске казалась ему безумием. Он не знал, что судьба Русской Аляски уже решена…
Последние годы его бурной жизни связаны с Саратовом, где он вновь вернулся к переводам Шекспира, Гюго, Шиллера, с которых начинался его путь в литературе еще в середине 20-х годов. А в октябре 1873 года в том же саратовском «Голосе» будет помещено сообщение о его смерти «положительно бедняком, на руках чужих ему людей». Так закончил свой жизненный путь бывший комендант форта Росс. Но его имя связано в русской истории не только с двумя самыми неудачными продажами Русской Америки, которые он не смог предотвратить. В истории русской поэзии его «Подражания Корану» стоят рядом с пушкинскими. Журнальные публикации этих подражаний появились в 1827 году вслед за пушкинскими и являются подражаниями подражаниям Пушкина, в которых он увидел именно то новое, что они внесли в поэзию в период зарождения русской ориенталистики. Ведь даже Дмитрий Ознобишин, создавший в эти же годы свои первые переложения арабских маулей (песен) и стихов Саади, не увидел такой же первозданный поэтический источник в Коране. В 1829 году Ознобишин опубликовал в «Сыне Отечества» свои «Гусли Давида», обратившись к традиционному библейскому сюжету. Единственным, кто оценил поэзию Корана, был Пушкин, создавший на основе арабских сур свой цикл из девяти стихотворений, превратив при этом некоторые суры в русские молитвы. И в этом не было никакого кощунства по отношению к священной книге мусульман. Пушкин поступил точно так же, как, начиная с Симеона Полоцкого, Тредиаковского, Ломоносова, Державина, поступали русские поэты с псалмами: традиции русских псалмистов он перенес на новую, не менее благодатную почву. Александру Ротчеву, конечно, уже легче было идти по проторенному Пушкиным пути…
Подражания Корану
1
Клянусь коня волнистой гривой
И брызгом искр его копыт,
Что голос Бога справедливый
Над миром скоро прогремит!
Клянусь вечернею зарею
И утра блеском золотым:
Он семь небес своей рукою
Одно воздвигнул над другим!
Не Он ли яркими огнями
Зажег сей безпредельный свод?
И Он же легкими крылами
Парящих птиц хранит полет.
Когда же пламенной струею
Сверкают грозно небеса,
Над озаренною землею –
Не Бога ли блестит краса?
Без веры в Бога мимо, мимо
Промчится радость бытия:
Пошлет ли Он огонь без дыма
И дым пошлет ли без огня?
2
О Магомет! благое слово,
Как древо пальмы, возрастет:
Его услышав, Твой народ
Да укрепится силой новой!
Мной послан дивный Соломон, –
Да озарит он землю светом, –
И в сердце, мною разогретом,
Ко мне горел любовью он;
Ему, избранному со славой,
Созданья тайну я открыл;
Ему я бурю покорил;
Безгласен стал пред ним лукавый:
Он погружался в глубь морей
По мановенью Соломона,
Или, прикованный у трона,
Он трепетал царя царей!
О Магомет! реки творенью:
Да не созиждут храм спасенью
На бреге зыбкого песка!
3
Богач, гордясь своим именьем,
Забыв Всесильного Творца,
Так нищему сказал с презреньем:
«Мое блаженство без конца!
В моих садах древа с плодами
Неувядаемо цветут.
Мне ль Бога умолять делами?
Не верю я в Господний суд!..»
«Он мещет гром рукою смелой, –
Ему смиренно нищий рек. –
Смотри, строптивый человек,
Чтоб над тобой не загремело
За то, что длань Его дала
Тебе дары Свои обильно,
А ты строптивого чела
Не преклонил пред дланью сильной!»
Минула ночь; восстав с зарей,
Богач увидел горделивый
Опустошенные грозой
Сады цветущие и нивы!
И он воспомнил близость дня,
В который веруют народы,
В который будет вся земля
Равна, как равны моря воды!
4
Когда в единый день творенья
Творец Свой утвердил престол
И человек един из тленья,
Как будто некий бог, исшел, –
Тогда мирам сказал Создатель:
«Из праха человек возник,
Но, воли гордой обладатель,
Моею властью он велик!
Почтите вы, красы земные,
Венец созданья Моего,
И покоритеся, стихии,
Пред мощной волею Его!»
Но искуситель дерзновенный
Один главы не преклонил –
И гнев Создателя вселенной
Его проклятьем поразил.
Стал Сатана, исполнен страха:
«Внемли ж, о сильный Бог, меня:
Его Ты сотворил из праха;
Тобой я создан из огня!»
5
На бреге моря странник скудный
В сияньи ангела узрел:
«Гряди за мной на подвиг трудный:
Тебе высокий дан удел!
Я тайны дивные открою
Твоим слабеющим очам!»
И ангел Божий по волнам
Направил челн своей рукою.
Вдруг доску утлого челна
Он раздробил меж бездны смело;
Трепещет странник; но взгремело:
«Будь верой грудь его полна!»
И, силой Вышнего хранимый,
Промчался челн их невредимо.
Они грядут в далекий путь.
Узрев младенца пред собою,
Дух Бога, хладною рукою,
Кинжал вонзил в младую грудь!
Убийством путник пораженный,
От трупа отвратил чело;
Но снова рек Творец вселенной:
«О смертный! время притекло,
Да узришь светлыми очами:
Сей челн, стяженье рыбарей,
Был залит бурными волнами;
Но знай: властитель сих полей
Пройдет, как вихрь неукротимый;
Его жестокая рука
Все истребит у рыбака;
Но челн худой пройдет Он мимо.
Печать проклятия носил
Младенец сей от колыбели, –
Когда б его Я не сразил,
Его б нечестия гремели!»
6
Младые отроки с мольбой
Текли к Властителю вселенной:
«Мы грянем правды глас святой –
И укротим порок презренный!..»
И, укрепленные Творцом,
Закон повсюду возвещали;
Но им народы не внимали, –
И, утомленные путем,
Они узрели власть порока!
Храня в сердцах Творца закон,
В пещере скрылися глубокой
И все вкусили сладкий сон.
Заката час и час восхода
Для них в единый миг слились,
Века над ними пронеслись,
И изменилася природа.
Тогда, забыв о прежнем зле,
Бодрее отроки восстали:
Народы всюду ликовали,
Светлее стало на земле.
7
Сильна, Творец, Твоя рука!
Воздвиг Ты горы сильным словом,
И над землею облака,
Как вечный дым, легли покровом.
Земля и небо слышит глас:
«Днесь власть Моя все сотворила,
И чтить Меня принудит вас
Моя любовь, Мой гнев и сила!
Труба впервые прогремит –
Погаснет жизнь в груди природы;
В другой – и день Мой заблестит,
Восстанут из гробов народы!
В сей день, неверным роковой,
Сердца исполнятся тревогой
И, устрашенной саранчой,
Все понесутся к трону Бога!»
Из Апокалипсиса
1. Видение Иоанна
«Где тот великий, чья рука
Разломит книгу мирозданья!» –
Так ангел рек – и в грудь тоска
Мне пала с голосом воззванья:
Печалью сердца утомлен,
Ни на земле, ни под землею
Не зрел, кто б смелою рукою
Исполнил дивного закон!..
Вдруг ангел чистый, непорочный
К престолу Бога приступил.
Он первую печать сломил –
И миру грянул час урочный,
И дивный глас в ушах гремел:
«Гряди и виждь!» – и предо мною
На землю белый конь летел,
И смерть на нем – и ад толпою!..
Народы гладом и мечом
Губила смерть; но голос снова –
И души, падшие за слово,
Я зрел пред вечным алтарем,
И несся вопль: «Творец! когда же
Восстанешь Ты за нашу кровь?»
И был ответ: «Моя любовь
Поставлена вам вечной стражей;
Но павших за меня число
Еще предела не прешло!..»
Я взор на небо: дня светило
Лучей навеки лишено,
Луна – кровавое пятно –
Одна по небесам ходила,
И звезды полетели вниз,
Как плод смоковницы незрелой,
Когда ненастье зашумело –
И в свиток небеса свились!
<1828>
2. Видение Иоанна
Свершилось диво предо мною!
Я видел: ангел нисходил,
И облак стан его покрыл,
И радуга над головою.
Как солнце, лик его пылал –
И пламя по стопам бежало;
Одной ногой на землю стал,
На океан другая пала;
И книгу тайн, судьбу миров,
Десницы мощные держали;
Отверз уста, и – семь громов
На грозный голос отвечали:
«Исчезнет времени полет,
Клянусь Создателем вселенной,
Землей и глубиною вод,
И твердью, гордо вознесенной!
А ты уготовлять гряди
Мой мир к великому наследью, –
Тебе да будет книга снедью!»
Приял ее, – в моей груди
Запала тайна роковая,
И огнь ее мне душу сжег,
И я, народы обтекая,
Перерождение предрек!
<1829>
3. Видение
Из края в край земли созрелой,
Как гром, как рев летящих вод,
Мне слово дивное гремело:
«Великий град – падет, падет!..
Я не подам за преступленья
Ни в день, ни в ночь отрады злым –
И да столбом от их мученья
Из века в век восходит дым!»
Сходило облако пред мною –
Вдруг замолчал на небе гром!
И ангел с пламенным серпом
Парил, блистая, над землею!
Я слышал: «На полях земли
Да будет по делам награда!
Ты серп сей на поля пошли –
Созрели грозды винограда!»
Я зрел: на землю серп падет –
И жатва собрана обильно!
И ангел в чашу мести сильной
Поверг земли созрелый плод!
В моем пророчественном взоре
Преобразился вид земли!
И небо, и земля прешли –
И в берегах иссякло море!
А предо мной Ерусалим
Стоял, как дева молодая,
Когда пред алтарем святым
Она стоит, красой блистая!..
Комментировать