Часть 2. Человек духовный – жизнь в боге

«Даруй, Господи, и мыслить, и говорить, и делать все благоугодное пред Тобою» (3:191)

Задонский Затворник Георгий – сам есть человек духовный, образ жития в Боге. Потому и определение его кто такой человек духовный ясно, конкретно, выразительно. Потому и говорит он о живущем в Боге и много, и полезно, и легко. – «Кто живет по Богу, тот не любит мира, ни суть в мире, но умерщвляет плоть свою со страстьми и похотьми, смиряется, долготерпит, не ропщет, не жалуется, но и радуется, когда гоним бывает и презираем ради Господа; ни чести, ни славы, ни самой жизни не ищет на земле, все его сокровище на Небеси. Небесная мудрствует, а не земная, духом живет и угождает Господу своему, а не плоти, ревнует по разуму в смиренномудрии и кротости, а не в безумии и порывах чувств своих, не бесчинствует, но во всем хранит благочестие и тишину и ко всем любовь истинную духовно и смиренно. И таковой человек называется духовным» (1:337).

О духовной жизни многие судят и судят много, но редко кто ведет ее достойно или правильно понимает. «Когда душа всеми чувствами возжелает искать Царствия Божия и радоваться о едином Господе» все земное: театр, маскарад, суетное собрание, суетная вещь или суетный разговор – все это опротивеет, омерзеет (2:76–77).

По сему предмету святой апостол Павел возгласил так: «Духом ходите и похоти плотские не совершайте. Еще он говорил к веровавшим во Иисуса Христа: вы были некогда тьма, ныне же свет о Господе» (1:340).

А вот что пишет Задонский Святитель Тихон, противопоставляя духовную мудрость плотской: «Духовная мудрость во всем разнится от плотской или мирской. Плотская мудрость горда – духовная смиренна; плотская мудрость самолюбива – духовная Боголюбива; плотская мудрость нетерпелива и злобна – духовная терпелива и кротка; плотская мудрость непримирительна – духовная мирна; плотская мудрость немилостива – духовная милостива и исполнена благих дел; плотская мудрость ненавистна, завистлива – духовная любительна; плотская мудрость лукава, лестна, хитра – духовная простосердечна, истинна, чистосердечна; плотская мудрость неправдива – духовная правдива; плотской мудрости смирение, поношение, страдание и крест Христов есть буйство – духовной есть великая премудрость. Так и в прочем духовная мудрость плотской противится» (3:188–189).

И инок Георгий, следуя за великими служителями Господа нашего Иисуса Христа, наставляет: «Надобно слушать, чему научает слово Божие, и подражать Самому Господу Иисусу Христу» (1:255).

«Ты должен жить добродетельно и уповать на Бога, Который имеет даровать тебе ту славу, которую обещал повинующимся Его повелениям» (3:36)

Господь наш Иисус Христос «хощет всем спастися» и приити в разум истины. Его промыслительное «призывание всегда действует на обращение нас грешных и не престанет действовать до скончания века мира сего» (3:188). Он есть наш единый истинный Путь – в Нем заключается наше спасение (1:255). Но как к Нему идти? Как проводить жизнь, чтобы достигнуть спасения? Как внимать своему спасению? – Идти к Нему надо верой и делами – «кротостью и смирением, милостью и терпением» (1:255), деланием Его заповедей, с надеждой и любовью. – «Любите прискорбный путь! А пространный ведет в пагубу. Многими скорбями подобает внити в Царство Небесное» (1:286) – «безропотно до последнего дыхания» (1:255). Пойти ко Христу Спасителю и последовать за Ним – «значит не жить более по своим желаниям, но жить по слову Божию и делать то, чему научает Иисус Христос и Его просвещенные последователи, свыше рожденные наитием Святого Духа!» (1:288). Значит – подчинить свою волю воле Божией. «И самыи искуснеишии лекарь не может пользовать раны, когда не будут выполнять его советов. То же разумеется и о сердце: сердце, повинующееся повелениям Господним, пользуется милостью, а не повинующееся лишается и претерпевает, пока не обратится» (3:167). А как внимать своему спасению? – Так, как прежде внимали посторонним разговорам, – теперь «внимайте молитве и чтению, и чтобы не желать ничего такого, что уклоняет от сего спасительного занятия и внимания. – Господь просвещение мое и Спаситель мой – вот истинное утешение души и сердца нашего: любящим Бога вся споспешествует во благое! Да повторяем в памяти нашей сию молитву: Господи, сподоби мя любити Тя от всея души моея и помышления, и творити во всем волю Твою. Спасайтесь о имени Христове» (3:487).

Чтобы разносторонне описать спасительную жизнь, Задонский Затворник извлекает «истинное христианское правило» из творений святого Макария: «Должны христиане во всем подвизаться и никого отнюдь не осуждать, ниже явную блудницу, ни грешников, ни бесчинников, но с простодушием и неподзорчивым оком на всех взирать; и иметь сие, яко природное и вскорененное, чтобы никого не презирать, не осуждать, никем не гнушаться, ниже делать какое различие и лицепреемство: единоокого аще узришй, не посмейся сему в сердце своем, но аки на здравого на него взирай; на безрукого не яко на безрукого; на хромого яко на правоходящего; на расслабленного как на здравого смотри. Сия бо есть чистота сердца, чтоб, увидевши грешников или немощных, сострадать и милосердствовать о них. Иногда случается, что угодники Господни, на позорище седяще, взирают на прелести мирские, но в то же время они по внутреннему человеку с Богом беседуют, а по внешнему только человеку кажется, что очами взирают на мирские происшествия» (3:148). А святой Иоанн Златоуст молился: «Господи! Всели в мя корень благих – страх Твой в сердце мое». К сему инок Георгий добавляет: «Покуда сердце уклоняется в слушание непотребного разговора и ищет утешиться изменяемой вещью, до тех пор не имеет покоя: ежели оно и покоится минутами, то в мечтании и прелести, а поистине во временных вещах не может быть покойно» (3:151–152).

Спасительный путь – «не в наружной строгости, но в блюдении внутренних чувств и во внимании своего сердца в Иисусе Христе. Не за другими нужно смотреть, как живут, но себя осматривать и непрестанно поверять, не оскорбляю ли я каким грехом милость Божию» (3:365). Долг всякого христианского путника прежде всего взглянуть на себя и себя осудить, увидеть свои недостатки – «искать всеми средствами воспользовать падшую душу, чтобы примирить ее с благой совестью и привести в Божие милосердие. Надобно осуждать самый грех: он нас разлучает с Богом; а о душе сожалеть, сострадать и объяснять ей, что она сотворена по образу Божию: поэтому страшно и трепетно уклоняться от Бога во грех и рабствовать греху, предавшись адским духам, ищущим всегда ввергнуть человека в уготованный для них гееннский огонь. Нам очень нужно также быть осторожными от коварных ласкательств: ведь они те же сети, коими уловляет нас наш общий враг и клеветник. Небесная Царица да спасет вас под Своим покровом!» (3:152–153).

Инок Георгий предлагает в качестве верного руководства «маленькое зеркало к видению больших добродетелей»: «1. Чистая совесть. 2. Мирное сердце. 3. Кроткий дух. 4. Благотворная воля, – преисполненные милости и благоплодия. 5. Несумнительность. 6. Нелицемерностъ: сими сопровождается премудрость, свыше снисходящая» (2:204). «Молчи, терпи, молись, будь кроток, смирен, со всеми мирен – и спасешься» (1:182).

Важно не только исполнять заповеди Господни, но и не откладывать их исполнение. – «Презирайте все, что удерживает и препятствует сохранять в делании нашем заповеди Христовы. Почто обещать себе старость лет, когда и о завтрашнем дне не знаем, наш ли он будет или нет. – Откладывать дни. – это дело всегубителя: он всегда советует сегодняшний день забавляться и проводить как-нибудь, без осторожности, в противность Богу. Очень страшно делать неугодное Господу. Но сколько вам можно, каждый день и ночь обращайтесь ко Христу и воздыхайте, и просите мысленно, да благоустроит вам Господь спасительный путь» (3:158–159). «Аще что творите, вся во славу Божию творите: сие Апостольское выражение объемлет все человеческие действия» (2:107).

«Вот это истинный путь спасающихся! – завершает Подвижник. – Не уклоняйтесь же от него; сим путем идущих и не озирающихся вспять Иисус Христос вводит в Царствие Божие» (1:255).

Господь Вседержитель – Бог «разумов да даст вам возлюбить сердечно тот премирный мир и свет, где нет ни вздохов, ни скорбей, ни бед, ни скуки, ни печали, ни сует, и только чистая любовь живет. Там сладость, радость и покой такой, какого здесь никак нельзя представить; там все объяты Божественной любовью, Божественным светом; все, как солнце, сияют, искупленные, омытые и освященные бесценной кровью Христовой; все в них радостно, мирно, тихо; все безмолвно, сладостно, покойно; мятежников там нет! – Туда отселе нас к Себе Христос зовет; туда Он путь открыл и дал возможность прийти к Нему чрез скорби и болезни здешней жизни. Покуда еще мы здесь живем, все вещи представляем в мыслях, понимаем и изображаем только уподобительно земному, а где все Небесное, там нет ничего земного» (3:562–563).

«О, душа! Дыши тою жизнью, которая есть твой путь и истина, радость и веселие вечное» (1:289). «Спасайтесь о имени Христове, чтоб удостоиться Небесных благ. Да покровительствует нас Матерь Божия материнским Своим призрением!» (3:487). «Слава Богу о всем!» (1:289).

В страну вечности «ведет алчущую и жаждущую душу тесный и прискорбный путь» (3:488)

Рассуждение о Царствии Небесном – самое приятное занятие для христианина, ибо оно о самом дорогом, вожделенном, родном – вечном свете, радости и любви. Это рассуждение может легко «отвлекать нас от земных грубых пристрастий и мысленно переселить туда, где нам должно быть вечно! А муки гееннские, не имеющие конца, страхом своим могут нас остерегать от слабостей и малодушия нашего и поощрять к непрестанному в благочестии упражнению» (2:14).

«Желаю, – пишет Задонский Подвижник, – побеседовать с вами о Царствии Божием. Где его искать, ежели не в сердце – ежели не внутри себя? – Царствие Божие внутрь вас есть, – сказал Иисус Христос» (3:76–77). Это Царствие – «нёизреченный свет! Оно является в блюдении сердца от гневных порывов, в действующей душе, в целомудрии и чистоте. И многими скорбями подобает внити в него!» (3:126). Если Господь сказал, что оно внутри нас, то и искать его нужно там, где оно есть, а «не в другом месте. Тщетно его искать там, где нет; искать же и толкать, и просить там, где оно есть, не будет тщетно: тут оно обретается, отверзается» (3:558–559). – Всеведущий Господь «видит все мысленные движения» нашего сердца! (3:277). – Где же нет Царствия Божия – там нет и «неизреченного света», там – тьма, объемлющая идущих. «И все те идут во тьму, которые не возвращаются к свету, которые полюбили тьму паче света, полюбили темные и дымные мечтания, воображения, мысли и разговоры, предались неправым предрассудкам, ложно представляющимся вольномысленному суждению за истину, и привыкли действовать и жить по чувственному желанию сердца своего, а не по заповеди Божией» (3:77). Они же – те же, – нехотящие произвольно поскорбеть здесь – будут невольно скорбеть там, «но уже – без отрады, без конца» (3:126). Это поистине страшно! И Подвижник восклицает и призывает: «Вот несчастье больше всякого несчастья и опаснейшее самой смерти!» (3:77). Будьте со всеми в мире, «не смущайтесь; молитесь и за творящих вам напасть; запишите имена обидящих вас и подавайте поминать за здравие на проскомидию» (3:277). Постоянно молитесь; неуклонно просите «с верой и любовью, и дастся вам еще знати и разумети Господа и провождать житие ваше по всем заповедям Ero. А заповеди Его не тяжки; они облегчают обременных грехами и утешают их надеждой жизни будущего века. Вы говорите, что не имеете человека, который бы руководствовал вас к вечной жизни. – Как можно ныне сказать то, что говорил при Силоамской купели расслабленный! Он тогда действительно не имел человека, который бы погрузил его в Силоамскую купель – мы же ныне убеждаемся верой исповедовать, что Христос посреди нас, Бог совершенный, руководствующий нас словом заповедей Своих и спасающий нас, яко Богочеловек. Господь Иисус, наставник ваш и мой и всех истинно послушающих Его, – вот истинный посредник между Богом Отцом и верующими в Него грешниками, вземлющий грехи мира, – следственно, и наши, – и ходатайствующий о спасении нашем: един есть Свят, един есть Господь Иисус Христос, в славу Бога Отца» (3:559). Он есть «Истинный Путеводитель» в Царствие Божие (3:135). Но у нас имеется еще и посредник земной – «иерей, служитель Божий свидетельствующий исповедание наше пред Господом и благодатью Его кающимся подающий оставление и всепрощение грехов наших. Довольно ли для вас этого, когда вы притом удостаиваетесь и самого причащения Святых и Животворящих Христовых Таин, во оставление грехов и в жизнь вечную?» (3:559–560).

Шествие во Царствие Божие есть постоянное крестоношение – повседневный крест – «и от сего познается, яко человек от Бога промышляем есть» (2:17). Истинные христиане несут крест – они, как странники и пришельцы на земле, идут прискорбным путем, пока «достигнут своего Отечества на Небеси. А в дороге чего не встречается и не приключается? Повсюду опасно: то на гору, то под гору; где скользко, а где ломко, как на льду; того и смотри, чтоб не обломиться: непрестанная нужна осторожность и молитва, да сохранит Господь до конца, чтобы пройти и внити узкой дверью в пространство Небесное» (1:263). Бедствия, напасти, терния, волчцы, страсти и всякие греховные пожелания «мы должны презирать и следовать смело по тесному пути: нас утешает благое иго и легкое бремя. Пусть иногда и прискорбно, но надежда веселит, и путь сей продолжать велит. Идите, идите, говорит она, путь сей лежит к Царствию Божию! Да не совращайтесь на пространный» (3:135). На этом пути – пути спасительном – необходимо «хранить совершенное незлобие, благое смирение, святое послушание и во всякой вещи и деле руководствоваться словом Божиим: жизнь духовная действуется верой, а вера свидетельствуется делами. Когда хотите побеждать бесов – уступать должно человекам. Оскорбил ли кто? – Уступи ему, и наступит мирная тишина, избавляющая душу от смущения. В духовной жизни не воздается злом за зло, но побеждается зло благочестием. Добро творите ненавидящим вас – и молитесь за творящих вам напасть; и всю печаль свою возлагайте на Господа. Он – Заступник и Утешитель страждущих. Стяжание душевного богатства приобретается в терпении; терпение же испрашивается непрестанно повторяемой молитвой: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя; – и помилует! Милостивии помиловани будут и ублажаться. Имже судом судите, судят вам, и в нюже меру мерите, возмерится и вам: яко же хощете, да творят вам человецы, и вы творите им такожде» (1:263–264).

Есть порядок Божий и есть порядок человеческий. Первый – это жизнь по Божией воле, второй – служение себе, всему суетному. «За добрые дела добрая и награда; только не надобно злое за доброе принимать и доброе за злое почитать; лучше забывать злое и помнить одно хорошее, тогда покойно будет» (1:265). Несравненное счастье – когда кто, презревши мирскую суету, временные утешения, начинает и смиренно продолжает «приносить свои посильные труды в жертву Богу. Сие счастье несравненно превосходит благосостояние всех обладающих счастливо временными царствами» (3:339).

«Кротость, смирение, терпение и любовь о Господе ко всем – вот путь к Царствию Небесному» (1:259). Шествующие этим путем «не желают сладостей мира сего и удовольствия чувственного, усыпляющего душу; они желают все терпеть, все переносить, любят нищету и скудость, как удобнейшие средства к достижению вечного блаженства. Внимательное чтение псалмов и смиренная молитва есть их пища, питие, упоевающие душу и пременяющие чувства земные на Небесные» (1:261–262).

Черту под изложенным можно подвести словами одного духовного чада Задонского Затворника, в которых выражается исконное желание прилагающих усилие наследовать Царствие Небесное: «Хотя бы в самопоследнейших, только в числе спасаемых удостоил меня быть в вечной жизни Господь и Бог мой!» (3:422).

«Должно знать то, что необходимо нужно ко спасению вечному; и сие не закрыто от ищущих спасения; оно светит в заповедях Божиих и в просвещении благодати: прочие же знания противу сего ничтожны» (3:630)

«Заповеди Его будут непрестанным нашим поучением и делом» (2:180)

Рассматривая окружающий нас прекрасно устроенный мир, мы познаем величие Божие – Его всемогущество, премудрость, благость. Все «является нашим глазам и скрывается в премудрости Божией. Господь кротким открывает тайны. Мы видим под нашим небом всегда единообразно изменяющиеся вещи, преобразующие нашу смерть и воскресение. – Глубины премудрости и разума Божия неизследимы: смиримся, и спасет нас Господь. Во всей видимой твари господином поставлен человек, одаренный разумом и волей: – как хочет, так и простирает мысль свою. – Для ограждения же его от заблуждений даны ему заповеди Богом» (3:629–630).

Раскрытие заповедей Закона Божия Задонский Затворник предваряет постановкой ряда вопросов и таким способом готовит читателя к восприятию Господних велений: «О чем я мыслил? Какие чувства питал в своем сердце? Чего я желал? Где я был? Что я говорил? Что я сделал? И чего не сделал? Какие мои обыкновенные грехи, то есть по навыку и долговременной привычке мною делаемые? Колико кратно я в оные впадал? С какими людьми я часто имел обращение?» (1:128).

Поставив данные вопросы, инок Георгий по порядку представляет все десять заповедей Закона Божия, обращая внимание на то, что требует каждая заповедь, какие утверждает добродетели и какие осуждает грехи.

Первая заповедь требует «веровать в Бога, поклоняться Ему и уповатъ на Него». Значит, грехи против нее такие: сомнение в вере в Бога, в бессмертие души, рай и ад. Также: холодность в вере, «злоупотребление вещей священных, Таинств, Священного Писания, кощунство, роптание на Промысл Божий, непокорность воле Божией, волхование, верование снам, суеверия, чтение» или распространение «книг запрещенных, неисполнение обетов, данных при Крещении, оставление молитвы по утру и в вечеру, отчаяние спасения или излишняя надеянность, непротивоборство искушениям» (1:128–129).

Вторая заповедь «требует истинного поклонения Богу духом и истиной». Грехи против нее: поклонение кумирам, «воздаяние Божеской чести твари, надеянность на князей века сего паче надеянности на Бога, поклонение Богу, лицемерное разделение сердца между любовью к Богу и миру, неохотное жертвование Ему всем, что имеем; ереси и заблуждения, расколы, или отпадения от Церкви, принятие лжеучителей, ложные толкования Священного Писания, непокорность истине, чтение книг еретических» (1:129). ·

Третья заповедь «требует, чтобы имя Божие употребляемо было в пристойных и нужных случаях». Грехи против нее: ложная клятва, «произношение имени Божия без благоговения клятвопреступление, злословие, хула на Бога, на Церковь кощунство над Таинствами, обращение с вольнодумцами» и чтение их книг, «соблазнительная жизнь» (1:130).

Четвертая заповедь требует почитания воскресных и праздничных дней. Грехи против нее: непочитание сих дней, непосещение в сии дни храма, неблагоговейное слушание Богослужения и проповеди, уход из храма до завершения службы, «провождение сих дней в забавах чувственных удовольствиях в работе. Против сей заповеди погрешает и тот, кто скоту своему в сей день не дает отдохновения» (1:130–131).

Пятая заповедь «требует повиновения предержащей власти, родителям, учителям и старшим». Возлагаются также и взаимные обязанности: «Родители и высшие должны детям подавать пример промышлять пищу и питие и вообще все содержание до известного времени», не иметь к кому-либо из детей большей любви, чем к прочим, «обходиться не слишком благосклонно, не слишком строго, ничего не щадить, чтоб сделать их умными и добрыми. Мужья своим женам должны оказывать любовь, верность, ласковость и кротость. Жены своим мужьям обязаны почтением, любовью, верностью и разделением с ними трудов и попечений о доме, или семействе». Грехи против сей заповеди: неповиновение родителям, низших высшим; невыполнение «взаимных друг ко другу обязанностей» (1:131–132).

Шестая заповедь «требует не вредить ближнему никак». Грехи против нее: ненависть к ближнему, «желание ему всякого несчастья и смерти», доведение его до смерти всевозможными кознями, «самоубийство и все то, что к нему приводит» (1:132).

Седьмая заповедь «требует хранения верности в супружестве». Грехи против нее: нечистые желания, мысли, «нескромные взоры, обнаженная грудь в женском поле, нескромность в наряде, слова бесчестные, неблагопристойные песни, книги, картины, пляски, роскошь, жизнь чувственная» (1:133).

Восьмая заповедь требует не наносить ущерба выгоде ближнего. Грехи против нее: воровство, «присвоение чужой вещи, лихоимство, игры, не отдача долга, неправедная тяжба, ссора, обида, притеснение, обман, неправосудие в судопроизводстве, непомерное отягощение работой, хитрые уловки, словом, все то, что сколько-нибудь умаляет имущество или вредит чести и доброй славе ближнего» (1:133–134).

Девятая заповедь «требует, чтобы говорили правду». Грехи против нее: всякая ложь, двусмысленность, скрытность, злонамеренное защищение неправедного дела, внимание клевете, суждение по пристрастию, по одним доносам» (1:134).

Десятая – последняя – заповедь «требует довольствоваться своим состоянием». Грехи против нее: недоброжелательство, зависть, «похоть, питаемая в мыслях, алчность к богатству, решимость на всякого рода предприятия, лишь бы достигнуть» своих целей в ущерб ближнему (1:134–135).

В другом случае Задонский Затворник представляет все десять заповедей Закона Божия в сокращенном и потому легче усваиваемом виде:

«В 1-й заповеди повелевается знать единого только Бога истинного, Который есть Отец, Сын и Дух Святый.

Во 2-й заповеди предписывается не делать никаких кумиров и ничего такого, что могло бы быть почитаемо вместо Бога.

В 3-й – внушается благоговеть к имени Божию.

В 4-й – предписываются те дни, которые празднуются и посвящаются Господу Богу, проводить с благоговением в прилежном чтении Священного Писания, во всякой чистоте и святости.

В 5-й – предписывается чтить отца своего и мать свою, а под именем их почитать и всех пекущихся о спасении и благостоянии мира.

В 6-й – не убивать никого, ни словами, ни делом.

В 7-й – повелевается не прелюбодействовать, но иметь чистосердечную любовь и хранить целомудрие.

В 8-й – предписывается ничего не красть, но поступать во всем праведно.

В 9-й – предписывается не произносить, не слушать и не принимать никакого ложного свидетельства на другого.

В 10-й заповеди предписывается не пожелать ничего такого, что принадлежит другому» (2:328–329).

Изложив заповеди Закона Божия в двух видах, Задонский Подвижник паки вопрошает себя, понуждая и нас серьезно взглянуть на свою жизнь, задуматься, исповедать:

«Верую ли я в Бога искренно, чистосердечно, совершенно?

Истинно ли поклоняюсь Богу духом и истиной?

Не употребляю ли я беспристойно имя Божие?

С благоговением ли я провождаю дни воскресные и праздничные?

Совершенно ли я повинуюсь слову Божию и имею ли смиренное послушание?

Люблю ли я искренно своего ближнего?

Имею ли я целомудрие, душевную и телесную чистоту?

Соблюдаю ли я спасительные меры ближнего в его пользу?

Всегда ли я говорю правду?

Доволен ли я своим состоянием и не имею ли мыслей и желаний, клонящихся ко вреду ближнего?»

И добавляет к заповедям Закона Божия еще два вопроса:

«Почитаю ли Церковь, ее правила, установления, духовную власть, пастырей и учителей Церкви?

С должными ли благоговением и приготовлением приступаю к исповеди и Причащению? (1:138–139).

«Не скрый от нас, Господи, заповедей Твоих: научи нас творити волю Твою» (1:307)

«Нужнее всего в кратковременной жизни сей, и превыше всех наук – совершенно знать заповеди Божии, помнить их, соблюдать и жить – и делать – не иначе, как Господь наш и Бог наш Иисус Христос научает нас Евангелием и Апостолами» (1:139)

Если заповеди Закона Божия, открытые в Ветхом Завете, изложены в виде требований, запрещений, то в Новом Завете Господь наш Иисус Христос предлагает свое Божественное наставление не повелевая, а ублажая тех, которые свободно примут его и будут следовать ему. Девять раз Господь определяет разносторонний подвиг христианина и столько же раз ублажает свято несущих его или обещает им соответственные подвигу награды.

Спаситель ублажает: .

1) Нищих духом, то есть тех, которые не гордятся, не высокомудрстуют, но сами себя смиренномудренно уничижают (2:329–330).

Смирению Задонский Затворник уделяет много внимания, рассматривая его глубоко духовно с разных сторон. И это не случайно: так поступает Сам Господь – Он начинает «ублажения со смиренных, так поступают и святые Отцы Церкви, выдвигая смирение в первый ряд христианского устроения и даже на первое место.

Смирение – это не имение высокого о себе мнения – «никакого высокоумия», – даже при наличии многих великих заслуг; «когда кто, уподобляясь апостолу Павлу, может сказать: «Ничего же о себе свем» и к тому придать: «Но ни о сем оправдаюсь»; и еще: «Христос Иисус прииде в мир грешныя спасти, от них же первый есмь аз». Вот смирение, когда кто, превознесен будучи делами, смиряется мыслью» (3:224). Оно «состоит во всегдашнем своих добродетелей забвении, дабы почитать себя хуже и грешнее; признавать свою слабость и немощь, чтоб предварять другого в примирениях и первому оставить ненависть» (1:181). В ком нет смирения – «нет в нем и благодатного просвещения, истинного разума, согласного разуму Божественного Писания». В нем – дух лжи, сатанинская прелесть, ибо «гордым Бог противится, смиренным же дает благодать», просвещающую и укрепляющую их во всякой добродетели. Если кто из смиренных и усовершится в исполнении Господних заповедей – не кичится – «Бог бо есть действуяй и еже хотети и еже деяти о благоволении», как сказал святой апостол Павел. В полном «заблуждении тот, кто помышляет, что он в добродетелях совершен. Сей весьма далек от совершенства и самого себя прельщает, по слову великого Богослова: аще речем, яко греха не имамы, себе прелыцаем, и истины нет в нас (1Ин. 1,8). Истинно же совершенный тот, который во смирении совершен; тот, который познает и видит несовершенство свое в добродетелях; тот, который, видя недостатки свои, всегда молится: Боже, милостив буди мне грешному; ибо заповедь Господня широка зело, хотя и в малых заключается словах. Зная сие, внимательный и смиренный подвижник не кичится, не ищет получить дар пророчества, не желает быть зрителем видений и откровений, руководствуясь единым истинным Божественным откровением, словом Божиим, но во всякое время он занят токмо рассмотрением самого себя: совершен ли он в любви Бога и в любви ближнего». (Дорогой Читатель! Обрати на это особое внимание!) «Ибо посты и бдение, и поучение писаний, и лишение богатства, и отречение всего мира несть совершенство, но совершенства орудия, понеже не в сих обретается совершенство, но сими приобретается» (3:28–30).

Значение смирения великое. – «Не парение, а смирение – высота» (3:335). Смирение – «наука истинных христиан» (2:7). Гордость ангела превращает в диавола, человека же бессмертного «делает смертным» (3:224), а смирение подымает человека до Горнего Мира и соединяет с ним. Оно высота не потому, что «подчиняет себе высокого, но потому, что смирившегося произволением своим ради спасения возносит Сам Господь» Своей благодатью (2:240; 1:425). «Нужно только сердце сохранить в преданности Богу и великодушно претерпеть от сопротивных наносимые оскорбления безгневно и безропотно» (1:425). «Сие-то спасительное смирение есть самая Небесная высота» (2:240). Святой Божий Ангел всегда действует на сердце, дышащее «смирением в заповедех Господних». Израильский царь, знаменитый псалмопением, пророчеством и святостью, ни о чем не похвалился столь светло, как о смирении: «Смирихся, и спасе мя Господь». – О коль приятно Господу смирение, в котором Он Сам Себя примером поставил, говоря: «Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим». Покой души – «в смирении сердца» (3:195). «В кротости и смирении обретается душевный покой» – «смирихся, и спасе мя Господь», – извещает Псалмопевец (3:350). – Пред Господом угоднее «простой смиренный, нежели ученый без духа смиренномудрия» (2:227).

Смирение необходимо: оно ведет в вечность – без него нет духовных благ. «Необходимо смирение, – пишет Подвижник, – а не возношение и кичение разума, ибо гордым Бог противится, свидетельствует Священное Писание» (1:394). Если бы мы сотворили и все заповеди Божии, «и тогда слово Его, просвещающее тьму неведения нашего, повелевает нам называться рабами неключимыми. Поистине смиренными только стезями ведутся работающие Богу в блаженство вечное; не высокоумием, от которого пострадала Ева, когда прельстилась обещанием искусителя, что она и муж ее, праотец наш Адам, будут богами, как скоро преслушают заповедь Божию» (3:564). Когда ученики Спасителя спросили Его: «Кто болий есть в Царствии Небесном?» Господь, призвав отроча, «постави е посреди их и рече: аще не обратитеся и будете яко отроча сие, не внидите в Царствие Небесное» (Мф. 18, 1–2). «Вы доискиваетесь, кто больше, и спорите о первенстве. Я говорю, кто не будет ниже всех, тот не достоин Царствия Небесного. И прекрасный представляет Господь пример, убеждает столько же быть смиренными и простосердечными. Ибо младенец не имеет ни зависти, ни тщеславия, ни желания первенства; но обладает высокой добродетелью – простоты, беззлобия и смирения» (3:219–220). Если нет смирения – и молитва «ничто же воспользует» (1:155–156). «Без смирения и кротости святой даже и приступить не можно к благому деланию» (3:161). А значит: если мы не украшены смирением, то как бы ни казались велики «наши дела, спасение наше сомнительно. Младенца хотя бы поносили, хотя бы хвалили, хотя бы наказывали, хотя бы честили, он ни в первом случае не досадует и не укоряет, ни в последнем не гордится» (3:220). И еще более решительно: «Без кротости и смирения никак нельзя спастись и познать Христа. Христос посреди нас! Радуйтесь о Господе» (3:336).

Обнаруживается смирение и в словах, и в делах. – «Внутреннего человека смирение выражается в сих словах: нет меня грешнее и презреннее на свете. Господи, помилуй мя; буди воля Твоя и во мне грешнем; удиви на мне милость Твою, спаси мя» (3:334). Смиренный никого не осуждает: «Ради Бога никого не осуждайте: будет праведный суд от Господа!» (3:335). Смиренный первый прощает и не имеет ненависти (1:181). Смиренномудрый живет «по заповедям Божиим», делает добрые дела и действительно – нелицемерно считает себя «всех хуже и грешнее» (1:183).

Смиряющуюся душу сопутствуют «скромность и терпение, пост и молитва, вера и любовь» (3:340). Неоднократно Задонский Затворник в один ряд со смирением ставит и кротость (см.: 2:7; 3:161).

Инок Георгий предупреждает, что может нанести вред христианину, особенно еще не утвердившемуся в подвиге. Это – привычка свидетельствовать о своих благодеяниях. – «Хорошо очень, кто может, сколько можно, скрывать от людей свои какие-либо благотворения, ибо мирская слава есть червь, точащий благое дело. Сие говорю о таких добротворениях, которые еще не осолены солью слова Божия» (1:290).

Также не рекомендуется, и даже запрещается, ублажать при жизни подвизающихся, хотя и кажется, что они заслуживают прославления. «Теперь обращаюсь к вам, – пишет Инок, – сказать вам просительными словами: не пишите ко мне более: «У ног ваших с моим прошением, у ног ваших благодарю». Так смиряться есть дело иноческое, дело сие отрекшихся мира и самих себя. Но вам, в мире пребывающим и занимающимся удовольствиями своими, сие смирение неприлично. Мои ноги хуже всякого сметья мирского; и я мирской выкидок» (1:290). «Сердце мое болит, когда я вижу ублажающих меня прежде смерти. Ведь мы человеки, подверженные всяким изменениям, одержимые слабостью и немощью; нужно хранение и опасное блюдение себя в заповедях Господних, и до конца претерпение многих скорбей. Когда Господь оправдает меня блаженной смертью, тогда можете порадоваться о мне, как об удостоенном милости Божией, а ныне буди нам един Наставник и Отец – Небесный Царь. Будем подражать наставнику нашему и Спасителю Иисусу Христу» (3:379–380).

Высокое духовное состояние высоко и награждается – смиренные или нищие духом – получают Царствие Небесное – «вознесет тебя выше всея твари Промыслитель твой Христос» (2:82). – И Задонский Затворник понуждает всякого вопрошать себя: «Имею ли кротость и смирение? Смиренномудрие имею ли?» (1:154). Понуждает и призывает: «О, ты, высоко носящаяся мысль в пространстве небесного круга! Приникни здесь, тут предлежит тебе урок смирения – выучи его! Вот вдали виден храм. Истинный ли я храм Святого Духа? О, не гордись плоть моя! Не льстись утешением, услаждающим твои чувства! Вот картина последнейшей участи твоей! Зри в могилу! Виждь гроб, имущий заключить тебя в себе, и лопату, имеющую засыпать тебя землей. Посмотри пристально на сии знаки твоего ничтожества! Вникни, содрогнись! И не забывай сего предмета, спасающего тебя от лестного сладострастия» (2:82–83).

2)  Во второй заповеди ублажаются плачущие о своих грехах. – Это покаянный плач – и такой плач нужен. «Как после дождя очищается воздух, и земля дышит ароматами, так после слез очищается душа, и сердце исполняется новых утешений» (2:351). «Поскучать, поплакать, потужить ради спасения души, ради Бога – очень полезно» (1:377). Чистые слезы «от крепкого сердца» то, что «от камня вода» (2:351). Все же те, которые не плакали о своих грехах, «во времени и не каялись» в них, будут «стонать и плакать слезно, но бесполезно, там в вечности» (1:377).

3)  «Блажени кротцыи», то есть «нестроптивые и немятущиеся» (2:330). Кротости придает инок Георгий важное значение, потому и говорит о ней часто вместе со смирением. Кротость, как и смирение, есть «наука истинных христиан» (2:7), в ней также обретается «душевный покой» (3:350). Без нее, как и без смирения, «нельзя спастись» (3:336).

4)  «Блажени алчущии и жаждущии правды». Алчущие и жаждущие правды – это «уклоняющиеся от лжи и от всякого лукавства» (2:330).

5)  Господь ублажает милостивых – сострадательных, усердно служащих «на пользу другим всем, чем только могут» (2:330).

Добродетели милосердия, как и смирению, Задонский Затворник уделяет немало внимания – а) говорит, что нуждающиеся в милости Божией должны и сами творить ее;

6)  духовными очами зрит, что Ангелы радуются, когда творится милость, а принимает ее и благословляет приносящих

Сам Господь, ибо она является свидетельством любви и к Нему;

в) призывает любить милость и с усердием творить ее – преимущественно тайно;

г) особенно увещает помогать находящимся в темнице, страждущим, неимущим.

а) Напомнив, что «душа очищается от грехов милостью Божией», инок Георгий напоминает и другое: «Требующие милости Божией должны и сами оказывать милость каждому требующему возможной помощи в какой-либо нужде и нищете. Хотя бы и мнилось еще более жить, однако и сегодня и завтра нужно быть готовым к оставлению всего и не иметь никакого гневного сердца, чтобы сохранить мир и любовь по заповеди Господней» (1:274). – «Милостыня избавляет от смерти» (1:275).

б) Все Ангелы Божии радуются, когда душа «печется, ради имени Христова, о помощи беднейшим и не имеющим где главы приклонити. Сам Господь принимает милостыню в лице нищего! И сколь счастлив тот, кто в презренном лице беднейшего человека подаст от своего усердия Самому Богу! Здесь нет сравнения! – Все сие велико и неизреченное таинство!!!» (3:54). Более того: «Бога истинно мы любим тогда, когда ради любви к Нему оказываем и сослужителям нашим многую любовь. Итак, помня рекшего сие: сотворивый единому из сих меньших, Мне сотвори, и рассуждая, что оказанную тобою сослужителю услугу Сам Бог относит к Себе, ты будешь с великой охотой делать все доброе, станешь оказывать великую щедрость в подаянии милостыни, смотря не на пользу убогого видимого нами, а на величество Того, Который обещался принимать аки бы Ему Самому учиненное то, что учинено было бедному. Да не пренебрегаем убо, молю, пользы душ наших и лекарства наших ран. Сие бо преславное лекарство так излечит и исцелит раны душ наших, что ниже следа, ниже пятна, оставшегося от раны, не будет видно» (св. Иоанн Златоуст) (3:94–95). – «От сердца творимой милостыней каждой душе – ходатайствуется свыше Божия милость!!!» (2:344). И сам Подвижник радуется: «Утешительно слышать о вас, что вы питаете питающего вас Господа нашего Иисуса Христа ежедневно печеным хлебом! Вы это щедрой рукой вашей подаете нищим людям, а в них приемлет от вас сокрывающийся втайне Христос – Царь Славы; потому что они о имени Его приемлют, а вы о имени Его подаете ради самой заповеди Божией» (1:246–247).

в) Инок Георгий призывает любить милование, причем, такое: «Любите миловать нищих, требующих помощи; помогайте им втайне, сколько когда кому можете: сие благотворение будет в отраду душе вашей, и мое сорадование тем умножится» (3:162). Милостыню хорошо «творить ради Христа, сколько можно втайне: пусть знает сию тайну только наше сердце и един Сердцеведец Бог» (1:389). Всем она будет явлена «на Суде Христовом, когда при собрании всей твари будет сказано Иисусом Христом, называющим меньшией братией бедных нищих: понеже сотвористе единому сих братий Моих меньших, Мне сотвористе» (1:430–431).

Вместе со Святой Церковью Инок взывает: «Приидите, очистим себе милостынями и щедротами убогих, не трубяще, ни являюще наше благотворение, да не увесть шуйца десницы дело, да не расточит тщеславие плод милостыни: но втайне тайная Ведущему воззовет: Отче, остави прегрешения наша, яко человеколюбец» (1:249). И утверждает: «Вы любите оказывать милость требующим, бедным, нищим! За сие, без сомнения, Господь воздаст вам сторицей. Что делаете ради Бога, за то платит Сам Бог» (1:271–272). Велика благость Его, «благотворящего всем, якоже хощет. Когда я не имею ничего, тогда все имею» (3:203–204). И Старец, обращаясь к имущему с сообщением о бедственном положении некоей жены и отмечая, что в случае не оказания ей милостивого пособия, она вынуждена будет «лишиться дома и земли», просит: «Матушка, утешь ее» (3:185).

г) Всем действительно нуждающимся, всем оказавшимся в трудных условиях, в беде долг христианина – поспешить явить подлинное милосердие. – «Сотворите милостыню нищим, ради Христа – в темнице, в больнице, в странноприимнице, где только есть они, требующие ежедневного пропитания: Сам Иисус Христос примет ваше усердное даяние и сторицею воздаст вам. Не кормите сытых и довольных, но алчущих, жаждущих, беспокровных – всех к себе ведите ради заповедей Христовых, и они-то вас сами доведут до престола Божия, где вы все то получите, чего по воле Господней просите. Да возрадуется душа ваша о Господе и уповает на Него!» (3:598). Подвижник ставит ряд вопросов и дает старческий совет: «Нет ли у вас в Москве страждущих за долги в темнице? Нет ли нищих, питающихся именем Христовым? Нет ли зело болящих и находящихся по богодельням или в скудных больницах, алчущих и жаждущих утешения от руки, подать могущей с верой ради имени Христова, ради заповедей Господних? Нет ли таковых? – Посетите их смиренно и снисходительно ради Бога. Милостью вашей посильной можете приобресть неизреченную милость Божию, вами благовременно просимую. Любовь совершает все: Бог есть любовь» (2:237–238). «Взгляните со мною сострадательно мыслью на страждущее семейство: вы увидите их обливающихся слезами, преклоняющих колена; спросите безмолвствующих, что это значит? Сострадательная в сердце вашем мысль отвечает вам: они рабы Того же Господа, что и мы; теперь умоляют и испрашивают Самим Богом, Который не презирает в скорби воздыхающих к Нему, прощая их вся согрешения. Представьте, человеколюбнейший мой друг, они еще испрашивают милости у подобных себе: бедственность их состояния довела их до самой крайности, столько они огорчены! Ищут купца на последнее свое состояние, чтобы облегчить тяжесть своей участи, и не находят» (2:226). – «Бедных и неимущих Христа ради наградите, и так тайно, чтобы един Бог свидетелем был – и будет мзда ваша многа на Небеси!» (1:331).

Как пример исполнения заповеди Божией о милости, Задонский Затворник приводит поступок некоей благочестивой госпожи, которая «объявила своим крестьянам что ежели кто усердно желает посвятить себя Господу и ходить молиться в церковь, то она таковых очень охотно принимает под свое покровительство и готова за них свою душу положить, в благоугождение Небесному Царю. Желающие немедленно собрались. По ланитам каждого катились благодарные и радостные слезы». «О, приятное и благоговейное зрелище! – восклицает Инок. – О, свобода святая! О, освобождение своих от своих! О, сильная молитва от своих о своих, трудящихся в земледельчестве! – И благодать Божия орошает нивы. В каком же восторге госпожа и мать, взирающая на них!» (2:54–55). А какой будет вечный восторг, вечная «слава тем благотворителям, которые разумно и несомненно во имя Христово благотворили», когда они увидят «на самом деле, что Сам Христос в лице нищего принимал милостыню» (1:431). Одно осознание сей вечной славы служит глубочайшим духовным побуждением помнить: «Вся цель наша – не внимать суетным предрассудкам суетно мудрствующих людей, но все сердце и душу иметь только к единому добру и стараться, сколько можно, другим, особенно бедным и страждущим в нищете, простирать во славу Божию свои благотворения; несмотря на то, что шумит мир и веет противным ветром, да не с миром осудимся» (2:60).

«Поистине совершенно милостив тот, кто ни одному просящему не отказал в милости» (1:247).

«Блажени милостивии! Господи, даруй нам сострадательное сердце быть милосердными к требующим нашей помощи, по всей возможности нашей. Призирая на сие, и Ты по всемогуществу Твоему помилуешь нас и прольешь на нас щедроты великие благости Твоей» (3:185).

6) Ублажаются чистые сердцем – «не имеющие лукавого помысла, ни злого пожелания, ни суеверия, ни ересей» (2:330).

Ряд весьма полезных мыслей для духовной жизни высказывает Задонский Затворник и при взгляде на состояние сердечной чистоты:

Чистые сердцем узрят Бога.

Сердце есть начало всех нравственных деяний.

Бог в простом сердце.

Господь желает все наше сердце для Своего обитания.

Долг наш – блюсти сердце.

Итак,

Узрят Бога чистые сердцем, потому ничего нет нужнее, «как всеми силами и средствами стараться об очищении своего сердца, чтобы никакая подозрительная мысль не имела в нем себе пребывания – тогда уже тяжко будет слушать говорящих суетная и ложная, и не только слушать, но и быть с ними вместе; напротив же сего, приятно будет обращаться с плачущими и воздыхающими о бедствовании души во много мятежном мире сем, и о Страшном Суде Божием; – с такими людьми не рассталась бы душа, всегда ищущая очищения от неподобных помышлений» (1:358).

От сердца исходит все – и доброе и, к нашему прискорбию, плохое. Здесь встречаются и благо и зло. «Сердце есть начало и корень всех деяний наших; что ни делаем по внутренности и по наружности, сердцем делаем, или добро или зло. Сердцем веруем или не веруем; сердцем любим или ненавидим; сердцем смиряемся или гордимся; сердцем терпим или ропщем; сердцем прощаем или злобимся; сердцем примиряемся или враждуем; сердцем обращаемся к Богу или отвращаемся, отходим и удаляемся; сердцем благословляем или клянем; на сердце радость или печаль, надежда или отчаяние, покаяние или нераскаянное житие, страх или дерзновение; в сердце простота или лукавство; сердце воздыхает, молится, уповает или противное делает. Следственно, чего на сердце нет, то и в самой вещи нет. Вера не есть вера, любовь не есть любовь, но лицемерие, когда на сердце не имеется; смирение не есть смирение, но притворство, когда не в сердце; дружба не дружба, но горшая вражда, когда оказывается только по наружности, а в сердце не имеет места. Так Бог требует от нас сердца нашего (Притч. 23, 26). Всякое дело человеческое не по наружному, но по внутреннему сердца состоянию судится и по намерению. Часто наружное дело у того и у другого одинаково видится, но внутреннее расположение и намерение различно может быть. Например: один дает милостыню ради имени Христа, желая в бедности просящему помочь, а другой, чтобы славу добрую нажить. Тот первый истинный милостивец, а этот другой тщеславец» (3:84–85).

Почивает Бог в простом сердце. «То простое сердце, которое ничем и никакой мыслью не занято, просто для Бога и не входно для непотребных помышлений: оно ограждено Благой мыслью – и потому неприступно лукавому помыслу. Верующему же сердцу нет ничего невозможного о Господе» (3:82–83). «Истину пишу, – заявляет инок Георгий, – что человек, какой бы ученый ни был, покуда мудрствует о себе и привязан к земным удовольствиям, никак не может иметь истинного понятия о небесных вещах! К понятию сему ближе простосердечный земледелец, нежели надменный философ; для принятия веры нужно простое сердце, и тогда бывает то, что верующему – вся возможна суть о Господе, а неверующий уже осужден есть и не может разуметь истины; но живет по своей воле и тонет в пожеланиях своих, прельщая себя временными услаждениями» (2:10–11).

Все наше сердце Господь желает для своего царствования. – Если зеркало повернуть к земле, то в нем отразится земля, если к небу – то небо. «Так и сердце, когда обратится к свету заповедей Божиих, тогда светло и радостно на сердце, а когда погружено будет во тьму, тогда все покроется тьмой, томится, мучается, тоскует, унывает и не видит света истинныя своея радости. И то и другое обращение предоставлено здесь нашему самовластному произволению: миру ли, во зле лежащему, хотим угождать и сообразоваться во всем его прелестям, или Богу единому угождать и сообразоваться Ему по заповедям Его, в кротости и смирении духа, и в претерпении прискорбности до самого конца. Но чтобы могли мы угождать вместе и миру и Богу – этого и помыслить не можно. О, как нужно нам почаще поверять себя самих: что мы делаем? И в каких занятиях проводим дни свои? Господь не хочет половины сердца нашего, но все сердце просит Себе для царствования в нем вечного. Что ж вы скажете теперь, какая еще скорбь мешает вам радоваться о Господе? Надобно почаще уединяться для молитвы, для чтения и внимания слову Божию: оно неизреченно вас обрадует и обвеселит все ваше сердце. Да вразумит вас Господь разумом, как надобно опасно жить и как во всяком звании спасаться» (3: 616–617).

Надо быть постоянно на страже. «Одной неподобающей мыслью можно потерять столетний труд спасения. Как нужно быть всегда в страхе Божием и блюсти опасно сердце!» (3:316).

7)  «Блажени миротворцы», то есть те, которые избавляют от злобы и примиряют «с Богом во имени Христове каждого человека» (2:330). – «Где мирное согласие, там любовь и благодать» (3:215).

8)  Ублажаются гонимые «правды ради», те, «которые всегда говорят истину и страдают за правду Божию со смирением» (2:330). «Вы оскорбляетесь, – наставляет Старец, – что вас, с одной стороны, приветствуют, а с другой – гонят, а потому не вкушаете одного сладкого, а все смешанное с горьким? Утешу вас! Уже вы ступили на ту дорожку, по которой нам надлежит идти в Царствие Божие. Мир не гонит своих любимцев, а любящих Иисуса Христа терпеть не может. Когда бы нам сопротивности не встретились, мы не принадлежали бы к воинствующей Церкви. Мужество и терпение не познается иначе, как только в сражении и непоколебимом стоянии против сопротивных. Крестом побеждаем смерть и приводим в трепет всю адскую силу, будучи препоясаны спасительной силой – по любви Христовой» (2:35).

9) «Блажени есте, егда поносят вам, и ижденут, и рекут всяк зол глагол, на вы лжуще Мене ради» Это: «Поносимые, унижаемые и ложно злословимые за Христа, или за исповедание Его учения. Таковым следует не унывать, а радоваться и веселиться во уповании, что они имеют за это многую мзду на Небесех» (2:330). «Радуйтеся и веселитеся – когда? – вопрошает Старец и отвечает: Тогда, как постраждете что-нибудь очень прискорбное, и пронесут имя ваше яко зло за имя Христово. Тогда блажени есте, как возвещает Сам Господь: яко мзда ваша многа на Небеси! Как же не пожелать сего душе, удостоверившейся в приобретении за временное огорчение наслаждения вечного, бесконечного!» (3:283). К сему можно присоединить назидательское слово святителя Тихона, цитируемое Иноком в одном из своих писем: «Истинные христиане презрение от мира бываемое за благополучие свое поставляют: яко, когда от мира презираются, тогда у Бога в милости находятся: лучше бо у единого Бога милость иметь, нежели у всего мира в почтении быть, а у Бога во гневе. Божия бо милость и гнев несравненно больше милости и гнева всего мира. Какая нам польза от того, что люди нас почитают, а Бог презирает? Весь свет пред Богом как ничто есть; и потому милость и гнев людей пред Божиим гневом и милостью как ничтоже есть (Мф. 5,1 1): блажени есте, егда поносят вас, и ижденут, и рекут всяк зол глагол на вы лжуще, Мене ради» (3:332).

* * *

Заповеди блаженства – это лествица духовного роста, духовного восхождения по ступенькам от земли на Небо. Потому они тесно взаимосвязаны. Инок Георгий не отмечает специально сего, но взгляд этот ему свойственен, о чем свидетельствуют его прочие суждения. Так он, словами святых Отцов Церкви, говорит, что от чего рождается; также перечисляет добродетели, которые являют верного христианина; характеризует истинного странника и прочее.

Святой Максим учит: «Любовь рождается от бесстрастия, бесстрастие от упования на Бога, упование от терпения и долготерпения; сие последнее содержится в воздержании; воздержание от страха Божия, страх же от веры в Господа». – «Теперь, – добавляет Инок, – вы знаете, что от чего рождается; а совершается все доброе любовью» (3:537–538). И продолжает словами преподобного Ефрема Сирина: не будь жесток, любостяжателен, гневлив, яростен, любопрителен, не воздержан, бесстыден; «но паче кроток, благоговеен, смирен, воздержлив, мудр, тих, мирен, разумен, храня свою чистоту телесную» (1:153). Вместе со Святой Церковью Старец определяет добродетельного человека. Ему свойственны: «Пост чистый, удаление греха, отчуждение страстей, любовь к Богу, молитвы прилежные, слезы со умилением и о убогих попечение» (1:249). Определяет и истинного странника: «Истинные странники не те, которые приходят с другой стороны, или из другого города, ибо из таковых бывают и волки в овчей коже и повреждают своими наглостями Христово стадо; но истинные странники истинно странны и чужды мира сего; они устранились от мира мыслью, словом и делом, и страдают за всех безропотно» (3:87).

Добродетели – это не только наши заслуги, а, прежде всего, – дары Духа Святого: «Уже и то одно восхищает душу, чтоб разуметь, что суть пресладкие плоды Святого Духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. Очень нужно стараться и молиться Богу, чтобы даровал нам творить сии плоды благодатью Духа Святого» (3:164).

«Вера спасает; упование не посрамит; любовь николиже отпадает» (3:255–256, 442)

Как святой апостол Павел говорит о трех добродетелях – вере, надежде и любви, представляя их в крепком единстве, так и Задонский Затворник видит в них три урока на одну спасительную тему и желает в них пребывать вместе со своими духовными чадами. – «Вера спасает, упование не посрамит, любовь николиже отпадает! Сие самим делом свидетельствует апостол Павел, который говорит: «Подражатели мне бывайте, яко же и аз Христу» (1:372). – «В животной книге первый урок – вера, которой можно горы преставлять: второй – надежда, указующая на Господа, Который среди бурного моря спасает святого Петра, кротко обличая его: маловере: почто усумнился еси? Третий – любовь, не мыслящая зла и николиже отпадающая от Господа: в трех сих уроках вся содержится небесная наука!» (3:143). – «Вера, Надежда и Любовь! – В сих да пребываем, сие да храним, и наконец удостоит нас Господь наследовать землю кротких – душевный мир, сладость и радость неизреченную. И так мирствуйте о Господе!» (2:531). – «Веруй, надейся и люби! Да соблюдается слово Господне в сердце твоем непорочно! Слава Богу о всем!» (1:360).

«Вера не имеет сомненья; где вера, там ничто не смущает, все мирно и покойно» (3:156)

Для нашего спасения вера необходима – она ведет к вечности, к Небесным благам, учит их искать (1:126). И ищущие с ней и терпением находят искомое – «ищите и обрящете, – глаголет Господь, – толцыте, и отверзется; просите и дастся вам» (1:205–206). Душе верующей, жаждущей угождать Богу, любящей Его, верующей в воскресение мертвых, в жизнь будущего века и чающей сего – «здесь никакие обстоятельства, ни скорби, ни теснота, ни сама смерть не могут воспрепятствовать. Душе, верующей в Бога и прилепляющейся к своему Творцу, а не к твари, всякий грех мерзок; она им гнушается, отвращается и бежит от него, как от смертоносной язвы» (3:312–313). И как не верить «Истине – Иисусу Христу, когда и беси веруют и трепещут Его?» (2:56). Да и «заповеди Божии верующим не тяжки; они свет» (3:588). Всякое благо может быть благим только с Господом: «Он бо есть всему благому начало и конец бесконечный» (3:25).

Мы сами по себе слабые, немощные, ничего не можем без благословения Божия сделать, но если «кто имеет веру Божию, хотя с горчичное зернышко, уже может и горы преставлять, по свидетельству о сем Творца гор» (3:587). – «Верующим о Господе возможно вся» (1:262). – Верующие не приидут и на Суд – «прейдут от смерти в живот» (3:587). Но не одна вера, а «и дела добрые благопотребны ко спасению. Не сотворшие же дел добрых, аще и имели веру, осуждены будут» (1:218). Поистине свидетельствуется вера от дел, «а дела оживляются верой: мертвы дела без веры, и вера мертва без дел» (3:587). – «Чтобы с благоговением слушать и творить заповеди Господни, всей душой и всем сердцем несомненно надобно веровать» (1:420). – Нужны и вера, и дела, и то, и другое. «Хотя бы весь мир шумел и возражал, что верой он спасается, а не делами, однако мы на сие скажем вот что: кто же говорит, что дела наши спасают нас? – Но по ним познается вера! И святой Апостол не поразит ли тогда небесным громом слова своего всех, мнящихся без дел иметь веру, когда спросит: покажи мне веру от дел твоих? Что дела без веры, то и вера без дел – все это мертво! И дух правый не живет в таких сердцах. В Евангельской книге видно, почему должно признавать истинную веру: хотя с горчичное зернышко в чьем сердце есть вера, то и гора повинуется ей. И так нам понятно, что вера от дел познавается, а дела верой освящаются, как извещает нас Господь: праведник Мой верой жив будет; понятно, что грешник, не престающий от грехов, не имеет живой веры: а чтобы отстать от грехов, нужно покаяние. Ведь и бесы веруют и трепещут имени Христова, но бесятся и развращают людей» (3:134–135).

Веру обязательно нужно свидетельствовать делами. – Приводится пример живой веры: «Мученица Александра только что познала истину, прославляемую великомучеником Георгием, как тотчас, не отлагая времени, всем сердцем предалась Господу Иисусу Христу, исповедала Его, последовала Ему, и немедленно увенчана Им: ныне же славится на Небеси и на земли в лике святых Мучеников! Вот что значит свидетельствовать самим делом истинную веру во Христа!» (2:322).

Задонский Затворник предупреждает, что нет живой веры там, «где есть пристрастие, или любление богатства, чести, славы и сласти мира сего. Истинная живая вера отводит христианина от всего оного и движет его к желанию и исканию Небесных и вечных благ» (2:312).

Для утверждения веры инок Георгий дает такой совет: «Верующему сердцу всегда благоприятно повторять что-нибудь полезное душе при всякой встрече; при всякой даже малости. Например, при чашке чая хорошо вспомнить о путешествующих, которые не имеют и капли воды остудить язык, палимый неутомимой жаждой; вспоминая о них, мы можем себя склонить к ним в сострадание, пожалеть о них по-христиански – и укорить себя в малодушии, ежели услаждаемся сладостью излишней противу нужды и благопотребности. То же разумейте и о прочем» (1:346).

Обращается Старец и с убедительной просьбой, исполненной глубокой верой и истинно христианской заботой: «Ежели о скором нашем обращении ко Господу радуются святые Ангели, ежели Сам Господь стремительное дерзновение к Нему любезно приемлет от всякого кающегося – и исповедающих грехи свои в то же мгновение разрешает, с условием, чтобы вновь на них не обращались, то напечатлейте сии истины на сердце вашем и с несомненной верой поспешите с искренним покаянием ко Господу. Не отлагая до другого времени, воззовите к Нему от всего сердца: Господи! Тебе открыто все сердце мое, все мысли, слова и дела мои, все грехи мои явны Тебе! Каюся со всей преданностью себя в волю Твою, Господи. Удостой принять мое скорое послушание на глас призывания Твоего: приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененнии. Господи! Прибегаю и падаю к стопам Твоим, по подобию омывшей слезами ноги Твои. Не отвержи мене от лица Твоего; помилуй мя по велицей милости Твоей. Благослови, Господи, посредством служащего Тебе, Богу моему, священника принять исповедание мое и отпустить грехи мои, и сподоби достойно причаститися Святых Таин Тела и Крови Твоея, во освящение души моея и в жизнь вечную. И да внидет Сам (Христос) в сердце ваше, в душу, в чувства, в мысли во все тело ваше! И да возрадуются вси Ангели о скором с верой приобщении вашем Господу во всякое благоустроение жизни вашей, во утверждение и укрепление сил ваших» (3:139–141).

Старец исповедует и молится: «Верую, Господи, Иже везде сый и вся исполняяй! Предаю сердце мое воле Твоей; помню рай – и Содом, преступление – и спасение. Не место было виновато, но человеческое изволение. О, Всепровидящий! Тебе Единому явна вся будущая моя жизнь: Тебе предаюсь, и где Ты хощеши, только спаси меня, и не лиши Твоей милости. Верую, Господи! Помози маловерию моему. Зриши мое сердце! Не места, но спасения ищу; спаси меня, Спаситель мой, и управи желание мое на то место, на котором Тебе благоугодно видеть труд мой при помощи Твоей. О Владычице! Приими меня под кров Свой и даждь ми пить от живоносного источника» (3:136).

«Да воссияет святая вера, именем Христовым воскрешающая мертвых!» (1:261).

«Надежда – Бог. Матерь Божия – Покров. Путь – Иисус Христос, Спутник» (1:442)

Добрый христианин уверен и уверен с несомненностью «в том, что без Господа ничтоже бысть, еже бысть» (1:320). – «Бог наш на небеси и на земли вся, елика восхоте, сотвори. И аще не Господь созиждет дом души моей, то он, что день, что час, стремится к разрушению» (1:198). – Душе нашей «в прискорбии и смущении одна надежда Бог». Он наше спасение, наше заступление «от всякого страхования». «Яко Той есть Бог наш во век и в век века! Той упасет нас во веки. Пища и питие души и единственное несомненное упование Бог» (2:319). Он дарует «нам недостойным жизнь вечную на Небеси» и одерживает «на земле победу над смертью и адом, чтобы грешников спасти» (1:320). Нигде в сей жизни не сможем «укрыться и избежать от неудовольствий; ежели уходим от меньших, то встречаем большие; и нет иного прибежища, кроме Единого вездесущего Бога. Имя Господа Иисуса Христа, призываемое в сердце вашем, успокоит вас: будет вам кров Матерь Божия!» (3:232).

Не надо слишком беспокоиться о нашем земном будущем, которое мы представляем лишь гадательно, а по существу – не знаем его и не можем знать без особой на то воли Божией. – «Не часто ли вы задумываетесь? Не много ли мыслите и представляете себе то, чего еще нет и может не быть? – ставит один за другим вопросы Задонский Подвижник. – Не довольно ли для нас о будущем только разуметь, но много не беспокоиться? Довольно позаботиться только о нашем дне, как бы провести его пред Господом благоугодно и успеть хорошо в порядке хозяйственном; но при этой заботе душа христианская остается свободной во всем, не привязывается ни к какой вещи, предпочитая всему любовь ко Господу и назидание души в блаженное жилище неизменяемых радостей, и не полагается на свое умышление, как бы оно полезным ни представлялось, а более всего надеется на Промысл Божий и всегда просит от Господа благую мысль. Когда дается мысль благая, тогда сердце радуется, и душа бывает в неизреченном спокойствии, и всякое дело идет своим порядком» (3:196–197). И тем паче не следует возлагать все свои надежды только на человека, какую бы должность он ни занимал. «Сущего над всеми истиной – Иисусом Христом умоляю вас, – взывает Инок, – никогда никак не предаваться человеку паче Бога. Сколько бы ни преимуществовал человек, однако всегда должно разуметь его человеком, имеющим свои немощи» (2:21).

Нельзя терять надежды на милость Божию, когда постигают нас скорби, неудачи – даже некая беспросветность. «При самом крайнем умножении великой скорби, Божией милостью является внутрь сердца мирная тишина, и мысль изрекает слово: не унывай, предайся Божию Промыслу и разумей, что судьбы Божии неисповедимы! Един Господь – просвещение тебе и утешитель Твой, а все прочее – небо и земля – мимо идет» (2:309). Божие Слово – Господь наш Иисус Христос – радость нашего сердца. Кроме Него, «нет иного истинного утешения и отрады в житии нашем. Помянух Бога, милостиво призывающего к Себе всех труждающихся и обремененных – и возвеселихся – о надежде избавления от опечаливающих душу. Бывает нередко, что мысль сердечная падает в недоумение, и делается так темно, как в глубокую ночь. – Что же делать? – Просить: Господи, даждь ми мысль благую, просвети темноту мою и избави мя от всякого неведения и забвения, малодушия и окамененного нечувствия. Помози неверию моему, да верую неизреченной благости Твоей и снисходительнейшему милосердию Твоему. Ибо Сам повелел еси всю мою печаль возвергнуть на святой Промысл Твой; которым вся тварь благоустрояется; очи всех на Тя уповают, и Ты даеши им пищу во благовремении: отверзаеши Ты руку Твою и исполняеши всякое животно благоволения. Когда волей Божией попущаются и скорби, то и сие также ко спасению нашему благоустрояется Господом, чтобы надежда наша была един Всемогущий Бог» (3:315–316). «Он в скорби распространяет сердце твое на обширное познание святой воли Его. Пусть тебя беспокоят находящие помыслы; пусть оскорбляет тебя и весь мир, пусть тебя оставляют и искреннии твои – молись о них, по заповеди Божией, и не страшись, что это больно переносить. Конечно, это очень больно, и не испытавшие сего никак не могут разуметь силу болезни сей, однако Господь призирает на тебя и не оставит утешением Своим в скорби твоей, где бы ни быть; только ради Бога переноси с любовью всякую тяжкую скорбь и взывай к Нему ежечасно в сердце своем: прибежище, стена и заступление мое Ты един Сам да будеши, Господи. О, Боже мой! Ты весь еси желание! И горесть в сладость, и скорби в радость Твоей единственной любовью мгновенно переменяются. Ночь не светла неверным; верным же просвещение в сладости слова Божия» (2:309–310). Возлагаемая печаль на Господа с надеждой на Него «приносит сердцу неожидаемую радость и утешение», ибо путь, устилаемый терпением, ведет в Царство Веселящихся – «вот благое иго и легкое бремя, которое только тем кажется неприятно и тягостно, кои не изволяют принять священного последования Христу» (2:13).

Не лишены упования и грешники, нарушившие заповеди Божии, но осознавшие свои проступки и принесшие искреннее покаяние с достойными плодами. «Грешники же, – пишет Инок, – преступники заповедей Божиих, всем сердцем обратившиеся ко Господу, кающиеся и исповедующие грехи свои, имеют надежду на милость Божию и получают разрешение посредством священника – отца духовного, и удостаиваются приятия Святых Таин Христовых. Все сие приемлется верой в Господа и Бога нашего Иисуса Христа» (1:106). Даже «озлобленные грехами» не должны отчаиваться в получении Господней милости верой взывающие: «Боже, милостив буди ми грешному! Для души нет иного утешения – кроме одного Божия неизреченного милосердия. Оно-то самое очень снисходительно призывает всех труждающихся и обремененных к истинному упокоению. – Господи! Пред Тобою все явно, и каждое сердце человеческое обнаженно, и видимо все и невидимое! Призри на ны и помилуй ны; удобри неплодоносящие сердца наши вседействующим словом Твоим!» (3:314).

Но только уповать на Бога и самому ничего не делать – духовное преступление. – Еще более преступно противиться Богу и одновременно ждать от Него милостей. «При сем должно примечать оное Псаломника слово: уповай на Господа и твори благостыню (Пс. 36, 3); которое слово показует нам, что уповающему на Бога должно благое творить, последовать воле Божией, а не своей. Напрасно тот надеется на Бога, который противится Богу; напрасно чает от Бога милости; напрасно руки простирает и очи возводит к Богу, который сердцем от Него отвращается и обращается к мамоне, сребру и злату, нечистоте и прочим бездушным божкам. Бог бо есть избавитель Своим, а не чужим, то есть не противникам Своим. Господь крепость людям Своим даст, глаголет Псаломник, а не чужим (Пс. 28, 11). Волю боящихся Его сотворит, а не не боящихся, и молитву их услышит – боящихся – и спасет я, а не не боящихся (Пс. 144, 19)» (3:300). Без страха Божия, без искренней преданности себя в волю Божию «никто никогда не может быть покоен. Ежели утешением нашим что-либо иное, а не Иисус Христос, то душа всегда подвергается изменяемым неудовольствиям и смущениям» (1:270). – «Буди воля Божия; как Господу угодно, как Господь о мне устроит, так оно и будет. – Сие обычно говорится; но когда сделавши что-нибудь по своей воле – оскорбительное благочестию, тотчас в извинение себя говорят: знать, так Богу угодно, то таким извинением человеческим оклеветывается воля Божия, воля благая, воля святая. Но чтобы выйти из заблуждения, поистине нужно искать и просить познания: что есть воля Божия. Что Господу угодно? И что есть Господне устроение о человеке? – Дано знать миру, что воля Божия есть: чтобы со страхом хранимы были все заповеди Господни. Угодно Господу, чтобы любовь была между всеми. Господь устроил спасение миру; предал сие изволению человеческому, и устраивает спасающимся благий конец, а не спасающимся и уклоняющимся в сопротивная, Суд и бесконечное мучение» (2:232–233).

Старец прославляет Бога и паки призывает надеяться на любовь Божию – надеющимся на Господа благо, они не постыдятся. – «Благословен Господь Бог, благоволящий повсюду благоустроять спасение наше! Он видит наше сердце; веруйте, надейтесь и всю печаль свою возлагайте на Него. Любовь Его повсюду покоит творящих волю Его: сердце ваше во всякое время да услаждается именем Иисуса Христа, кроме Него, никто утешить не может» (3:233). «Благо есть надеющимся на Господа и творящим все о уповании на Него» (2:79). «Благо уповающим на Господа: надеющиеся на Него не постыдятся и не подвигнутся во век, яко гора Сионская» (2:105). Если мы сами не поколеблемся в уповании «на милость Божию, то откуда нам смеет появиться посрамление? Сказано: уповающие на Господа не посрамятся» (2:167).

«Начало и конец добродетели есть любовь» (3:481)

«Истинная любовь в том состоит, чтобы слушать любящего или любимого и делать заповеди Его с радостью» (3:150)

Любовь – это высочайшая добродетель. Она сопутствует христианину всю его жизнь – от начала его подвига и до конца, проявляется во всех его поступках, во всех делах – больших и малых. Именно она и есть то служение, которое ведет в Царство Любви, в Царство Вечное – света, покоя, радости!

Задонский Затворник, заявив, что любовь непостижима, ибо Сам Господь Бог есть Любовь, рассматривает ее с разных сторон и таким образом выявляет ее свойства, признаки, действия. «Нам, – говорит он, – очень приятно повторять, что Бог есть Любовь! Следовательно, любовь непостижима; она превышает все сотворенное; она все объемлет; – но сама, как свет, никак не объемлется, а только, снисходительно к нашим чувствам, познается в нас одно ее присутствие; когда мы храним ее, она лобзает нас светом истинным, и погружающихся в нее неизреченно радостотворит – восхищает и утешает веселием вечным» (3:608–609). Вот ее славное утешение: Господь возлюбил нас. Его любовь направлена к избавлению «нас грешных от вечной смерти и муки. Он претерпел за нас смерть крестную и даровал победу над смертью и адом верующйм во имя Его: и всей Вселенной объявил, что верующий в Него не умрет, но прейдет от смерти в живот» (1:334).

Старец описывает сущность любви: «Хочу несколько сказать о сущности любви: это самотончайший огнь, объятнейший и легчайший всякого ума; действия огня сего быстры и пречудны; они священны и изливаются на душу от Святого Вездесущего Духа. Сей огнь лишь коснется сердца, мгновенно все и всякое помышление беспокойное прелагается в тишину, в смирение, в радость, в сладость всепревосходнейшую» (2:68). Любовь – и свет, который освещает путь в легкое блаженство. «Поистине тот слеп, кто не имеет сего света – любви, и все те, которые без любви ходят, в ночи бродят и блуждают, и не видят, к какому пагубному концу идут. Хотя бы они и все науки прошли и всеми языками говорили, все тьма! Припомните свидетельство того, кто был восхищен до третьего Неба: что он сказал о силе любви? Без любви все дела ничто» (3:558).

Любовь – в отвержении своей воли и в полном послушании слову Божию (1:183). Связанная Божиим Духом любовь не ищет пользы своей, а общей, вечной. «Любовь всегда стремится к любимому и не имеет никакой другой пользы; жаждет одного лишь пребывания в любимом: таково есть свойство чистейшей любви! – Но не равнодушие и холодность, а горение и жертвоприношение – волю свою, как тельца, возлагает ко всесожжению – на алтарь пламенной любви» (2:40). – Нет лучшего занятия для преданного любви сердца, как «тайное призывание» Господа нашего Иисуса Христа (2:40). Чтобы ярче выявить истинную любовь, Подвижник прибегает к противопоставлению любви духовной и мирской – показывает святость первой и приземленность другой: «Святая любовь познавательна, умна, чиста как свет, незазорна и приятна пред Ангелами. Но самолюбивый мир чужд сей любви; он имеет свою любовь зазорную, беспокойную, подозрительную, слепую и гнусную пред Ангелами и добрыми людьми. – Мирская любовь нетерпелива, мучительна, беспокойна и очень непостоянна; духовная же любовь долготерпелива, покойна, постоянна, немнительна, нелицемерна, но бессмертна и исполнена всех благих дел. – Мирская любовь оканчивается ненавистью; духовная преселяет в Небесные чертоги. Ни око, ни ухо, ни сердце плотское не ощущало той радости, которая уготована пребывающим в чистейшей любви» (2:71–72).

Действия любви велики, как и сама любовь глубока. «Истинная любовь покоряет всякую страсть; она превосходит всякие желания плотские и соединяет душу с Богом; а любящим Бога вся поспешествуют во благое» (1:256; 2:210). Все земное уйдет, отпадет, а любовь – вечно действующее, «николиже отпадает» (2:210). «Совершенное, бессмертное, в себе вся заключающее – само существо любви выше всех вещей и глубже всякой глубины! Откуда же такой любви отпасть? Только чтоб мы сами не отпали от нее. Святой Павел познал ее и сказал: меня ничто не разлучит от любви Божией – ни высота, ни глубина! Это все объемлется любовью; любовь же не объемлется ничем. Эта любовь такая пламенная, что горы истаевают, камение распадаются и всякое огненное пламя и вещественная горячность при появлении ее смиряется и уничтожается. Она же есть мирная, тихая и приятная» (2:111). Подобно тому как прикосновенье солнечного тепла «требующему согретия телу бывает приятно и сладко для чувства, так и для души сладки и приятны слова чистой любви» (2:351). Эту любовь «засвидетельствовали великие мужи – Мученики и жены – Мученицы. Спаситель мира засвидетельствовал Свою любовь миру и всего Себя предал в пищу и питие алчущим и жаждующим Его. И сия любовь нам от Него дается. Святая Божественная Любовь свела Господа с Небес для спожития с нами недостойными; приняв на Себя человечество, Он говорил с нами грешными и терпел все наши немощи и огорчения, любя нас» (2:111–112).

«Я, – с глубоким смирением свидетельствует Подвижник, – не имею слов к выражению – превышающей все выражения Любви. Сие чувствование несказанно, в одно мгновение при прикосновении к сердцу всего восхищает человека! Скорби в радость, горесть в сладость так переменяются, как бы их и не было. Сия сладчайшая Любовь, премирными объятиями объемля нас, совершенно животворит и внушает нам о Небесных, да будем всегда свободны от земных. Я весь покрываюсь любовью и молю Заповедавшего любить друг друга, да утвердит нас крепко в Его Божественной любви, ею же возлюби нас и пострада за нас смертью крестной, да и мы чрез оную воскреснем в жизнь вечную, и пребудем в любви Его, радуяся без конца о Господе» (2:263). «Ах! Что это за благо, которым вся душа пленяется! Благо, которого око не видит и ум не постигает, и о котором язык только что сие лепечет? О, радость райская! О, Небесное души восхищение! О, сладость всех сладостей сладчайшая, которой все горести услаждаются и все скорби даже и не воспоминаются к тому. Ах! Кто может из смертных описать существо любви бессмертной!» (2:277). «О любовь! Нет той тяжести, которой бы ты не облегчила и не пременила на легкое бремя Христово!» (2:78).

* * *

На вопрос законника: «Кая заповедь больше есть в законе?» Господь отвечал: любить Бога, любить ближнего – к последнему добавил: «Яко сам себе» (Мф. 22, 36–40). Значит, величайшая добродетель любовь осуществляется в плане тройственном, вернее – триедином:

в любви к Богу, в любви к ближнему и к самому себе.

Это деление вошло в христианский нравственный кодекс, в исповедание православной веры, святоотеческие творения; вошло оно и в наставления Задонского Затворника Георгия.

Превысшая Небес Любовь сошла на землю и, «уподобившись человеку», кроме греха, «любезно призывает нас во объятия Свои: приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененные, и Аз упокою вы» (3:557). Тому, кто откликнется на этот зов Любви своей любовью, «вся поспешествуют во благое» (1:224). Оскорбление и даже злоба «нимало вредить не могут пребывающим в любви Божией сердечной любовью». Например, святые Мученики – «навредили ли им злобные и лукавые люди, хотя и обвиняли их и бесчестили, осмеивали и тиранили, но тем их более и более прославили, сблизили с Богом, так что Господь в них действовал и являл непостижимые чудеса. Видите, что любящим Бога ничто вредить не может, но вся споспешествуют во благое» (3:83).

Бог есть Любовь. Естественно, и любящим Бога присущи достойные любви «свойства» или «знаки». – «Любящий Бога никого не огорчает и ни на кого не огорчается за временное; печется о чистой молитве и страсть, полагающую ему в том препону, от себя отгоняет. Любящий Бога на земле провождает Ангельскую жизнь; постится, бодрствует, поет, молится; о всех человеках всегда доброе мыслит» (3:153–154). Ему «приличествует жизнь безмятежная, тихая, упражнение в чтении духовных книг, частое хождение в церковь: тут, чрез благоговейное стояние и безмолвное внимание со страхом Божиим, приемлется милость Господня, и печатлется на сердце слово Божие; это успокаивает душу и веселит сердце надеждой вечных благ, егда приидет Господь во Царствии Своем судить живых и мертвых» (1:283–284).

На вопрос: какие «знаки» любви к Богу? – инок Георгий отвечает: «Убегать, сколько можно, человеческого почитания, удаляться от всякой временной чести покрывшись смиренномудрием. И когда в сердце возгорится Божественный огнь» – душа возжаждет Господа, отбросит все праздное и пустое, что разлучало ее со Спасителем, восхитится от земных прелестей и предастся в жизнь Божиих Служителей. «Какая невидимая радость! О, свет неизреченный! О, любовь! О, рай, упокоевающий души в любви Христовой! О, Царь Славы! Сколь славно видеть Тебя окружаемого Херувимами и превознесенного Серафимами выше пренебесных!» (3:49–50). Сердечная радость – явный знак любви к Богу, «ибо что любишь, о том и радуешься: так и любовь к Богу без радости быть не может. Сия радость есть духовная, Небесная, есть предвкушение сладости вечной. Душа, любящая Бога, все, что в мире есть, презирает: честь, славу, богатство и все мира сего утехи за ничто вменяет. Ей един Бог есть многоценный бисер; о Нем поминает, размышляет и тем утешается, и восхищается к Нему: идеже бо сокровище ваше, ту и сердце ваше» (3:319– 320). И еще знак любви к Богу: «Кто всем сердцем возлюбит Господа, тот страшится и малейшим погрешением по невниманию оскорбить Его» (3:405). Исполненные глубокого желания Небесной славы «более всего, более своей жизни любят всей душой и всей мыслью Единого Господа Иисуса Христа и непрестанно именуют и призывают Его в сердцах своих; прочих же не так любят, но уже ради Него, и любят всех, как себя, не исключая врагов своих. Вот истинная и нелестная любовь» (3:143–144). – Любящие Бога всем сердцем – также всем сердцем просят Его сподобить «все то любить, что сближает с Ним, и не любить того, что удаляет от любви Божией» (2:5).

Нет ничего сильнее любви Божией. «Ей содержится свет и всякое благотворение: все же противящиеся силе любви и в самой малости встречают всякие смущения в себе, страдают и томятся от своих и от себя. Любовь и любовь! – Одна передается другой». Ей побеждается вражда. – «Господь заповедал нам любить и врагов своих – это значит: большей силой побеждать всякую вражду, как солнце уничтожает тьму» (3:273). Любовь освобождает «душу от страстей» (3:536). «Большая любовь к Богу может уничтожить в сердце нашем всякую скорбь и облегчить страдания. Любовь к Богу облегчает печали, услаждает горесть» (3:145). Вечная любовь «всегда умеет услаждать временные горести!» (3:136). Возлюбили Бога – сейчас же «почувствуете утешение в сердце вашем» (3:205). Любовь к Богу претворяет человека земного в небесного (3:49). И Задонский Затворник повторяет: «Ничего нет сильнее любви: любовью человек соединяется с Богом; при появлении любви исчезает ненависть, блистает в сердце свет, который радует и веселит всю душу. С любовью нигде тьмы нет. В гордых нет любви, в них тьма; любовь же светит в кротких и смиренных сердцем и боящихся преступить заповеди Божии. Она утешает кающихся грешников и укрепляет идущих путем тесным и прискорбным. Всяко победится вечно непобедимой любовью» (3:534–535). – «Нет в том сомнения, что любящим Бога вся споспешествуют во благое» (3:536). Мы его чада – «мы не сироты! Наш Отец Небесный нигде не оставит нас; только бы мы сами не уклонялись от Него» (3:465). – Ясно: надо любить Бога всем сердцем, «пребывая в терпении до самого конца» (3:536).

Любовь к миру учит мирскому – творить свою волю и жить по своему хотению. А любовь к Богу учит «познавать и творить волю Божию» (3:331–332). Она же и доказывается исполнением воли Божией – «делами, словами, мыслями и всевозможным исполнением заповедей Его» (3:145). – «Имеющие любовь сию не могут не соблюдать заповедей Божиих: это их жизнь, и пища, и утешение, и доказательство того, что они истинно паче всех человек любят возлюбившего их Господа, и ради Его любят всех, любят и врагов своих и ненавидящих – тогда-то бывает таковым все легко и благо» (3:136). Вседушевная любовь ко Спасителю «доказывается тем, чтобы всегда о Нем помнить, имя Его носить в сердце, и с великим желанием призывать устами, и охотно исполнять все, что Им повелено и предложено в Евангелии. Мы разумеем, Кого любим; нам и слышать и читать о Нем приятно, сладко и весело; так восхищается сердце, что и от обычного обеда отказываемся, или очень мало употребляем, питаясь сладчайшей пищей – любовью ко Христу» (3:52). Поистине счастливым и блаженным может быть «только тот, кто Господа любит более всего. Любя Господа всем сердцем нельзя и всех заповедей не творить, которые исполнять повелевает Сам Господь» (3:435).

Итак, «да возлюбим паче всех Господа Бога, провидящего сердца наши, а без Него все пропало! Может погибнуть вечно, и человеки не спасут нас» (3:53). – Задонский Затворник делает выводы, взывает и молится: «Любите же и вы Господа так, как Он возлюбил вас. Любовью отпущаются долги и покрывается множество грехов» (3:558). «Всем сердцем, всей душой и всем помышлением возлюбивши Господа, предайтесь Ему. Он, Спаситель наш, никогда не оставит нас – не надобно же и нам оставлять Его, ибо без Его благости – смерть нам и томление души» (3:464). Надобно как можно чаще ставить перед самим собой вопросы: «Какой любовью уязвлено сердце мое? Люблю ли я Иисуса Христа более всего? Он ли, Господь и Бог мой, – утешение мне? Не иное ли что-либо занимает меня и памятуется более Бога в сердце моем? Не пристрастилось ли к чему паче Господа окаянное сердце мое и не мечтает ли воображениями, противными святой любви Божией? Приди в себя, душа моя, и помысли: ежели Сам Бог не утешит и не призрит тебя, то кто может дать отраду тебе?» (3:63). И молится: «Сподоби, Господи, любити Тя от всея души и творити во всем волю Твою. Любить Господа Бога всем сердцем, более всего на свете, и творить Его святую волю, которая открыта нам в заповедях Его, есть вся жизнь наша и вечное блаженство; в том покой наш и неизреченная радость» (3:510–511).

2) Любовь к Богу обязывает христианина любить и ближнего. Более того: нет любви к Богу – нет и подлинной любви к ближнему. «Любовь человеческая ничтожна без любви Божией: по этому созерцанию и поверяется сердце словом Божиим. Любит ли оно более всего Бога так, что хотя бы и всего в свете надлежало лишиться, однако и тогда не согласилось бы оно ни на черту уклониться от Бога? – А без любви к Богу мы не можем и друг друга любить, как Он заповедал. Взгляните на достойную внимания картину: вот вся земля пред вами, и небо над вами! Кто ж художник всего чудного и славного дела?! – Бог, Творец наш. Иже везде Сый! Он вразумляет нас познавать Его невидимую силу чрез видимую красоту и благоустройство, чтоб мудрствовали мы Небесная, а не земная, и чтоб более всего Его любили» (3:445–446). «Любовь ко Христу каждого христианина побуждает и нудит искать Самого Христа, вменяя все прочее за уметы» (1:235).

В чем состоит любовь к ближнему? – «В том, чтобы никому не желать и не творить ничего злого: любы искреннему зла не творит; а желать и творить всегда доброе, не токмо взаимолюбящим, но и врагам своим, по Христовой заповеди: «Любите враги ваша, добро творите ненавидящим вас» (3:32). – Творить добро ненавидящим нас – «большая добродетель» (3:157). «Любы долготерпит, милосердствует; любы не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своих си, не раздражается, не мыслит зла, не радуется о неправде, радуется же об истине, вся прокрывает, всему веру емлет; вся уповает, вся терпит, любы николиже отпадает. Свойственно убо сей любви, из любви ко Христу Богу, сострадать ко всякому человеку, служить с усердием больным и престарелым, заключенных в темницах посещать, заблуждающих и согрешающих словом Божиим исправлять, всем верным и неверным желать спасения, и о всех Бога молить» (3:32). Когда мы находимся среди врагов, сохраняя любовь в сердце, тогда уже и нет их – мы все друзья, потому что в нас «царствует истинная любовь» (1:401). – Любовь всех сближает «и дает дерзновение говорить друг другу, сколько можно, прямее и простее. Может ли сердце смущаться там, где веселит сущая истина?» (3:201).

Задонский Подвижник вспоминает слова святого Иоанна Златоуста о том, что настоящая – крепкая любовь к ближнему бывает ради Христа. Этим словам он придает весьма важное значение, о чем свидетельствует их троекратное повторение к разным адресатам. – «Любовь та, которая бывает ради Христа, крепка, постоянна и непреодолима, и ничто не может отвратить ее – ни клеветы, ни бедствия, ни смерти, ни иное что подобное. И хотя бы тако любящий тысящные за такую любовь приближающиеся к нему видел печали, однако не отстал бы от нее. Любящий бо для того, чтоб его любили, если увидит какую неблагодарность, разрывает любовь; а ради Христа связанный любовью никогда не отстанет от нее. Почему Павел и говорил: «Любы николиже отпадает» Видите, что все делаемое с любовью в славу Божию не только не тяжело бывает нам к перенесению, но еще и веселием исполняет сердце наше; потому что наше терпение проистекает из любви Божией, ради которой не только имения, но и самые души своея не пощадил бы, когда бы то благоугодно было Господу» (3:477–478. См. также: 3:121; 2:297–298). Любовь ради Христа – во славу Божию – понуждает быть к ближнему снисходительным, понимающим, скорым на помощь. – «Хорошо быть строгим к самому себе, а к прочим нужно снисхождение и милость. Мы назидаемся любовью, имеем от Господа новую заповедь – любить друг друга: люблю, люблю и предаюсь!» (2:34–35). Если взаимно могут быть близкими и язычники, то нам, христианам, «надлежит быть единодушными, единомысленными, словом: одна душа! Одно сердце! И одно стремление, один путь мимо всего временного и непостоянного к вечному, без конца пребывающему наслаждению» (2:299–300). «Укрепи нас, Господи, пребывать непоколебимо в святой любви Твоей! Я хуже всех, но прошу и надеюсь быть помилован всеобъемлющей, простой любовью» (2:35). «Весь погружаюсь в любовь к Богу и ближним: в этом состоит мое неизреченное богатство» (2:299).

«Любите друг друга, яко же Аз возлюбих вас, – повторяет Задонский Затворник слова Христа Спасителя, – аще любовь имате между собою, Мои ученицы есте» (1:264). «Всяк не любяй брата своего, несть от Бога. Яко се есть завещание, еже слышасте исперва, да любите друг друга» (2:308). Друг друга тяготы носите, «чтобы исполнить закон Христов. Матерь Божия да покровительствует весь дом ваш! Согласие, мир и любовь да пребывают между вами!» (3:119).

3) Любовь к себе самому полностью определяется нашим отношением к Богу и ближнему. – «Если более всего любим Бога, и ближнего любим, как себя, то вместе с сим и самих себя любим истинной, чистой и Богоугодной любовью, и любовь Божия пребывает в нас. То ли значит истинная любовь к самому себе, что я люблю только себя? – Нет! Это прелесть, это ложь, это гордость, это не любовь, а заблуждение чувств и тьма душевная. Истинная любовь есть свет души: в ней мне виден ближний мой; я люблю его, как себя, и это самое свидетельствует, что я поистине в моем ближнем люблю самого себя. Таким образом единодушно посредством взаимно искренней любви мы обретаемся в любви Божией, как в свете всеобъемлющем» (3:618). Истинное правило любви к себе усматривается в следующем: «Чего себе желаешь, то и другим твори! И что другим творишь, то на самого тебя обращается» (1:365). – «Благородное чувство любви состоит в том, чтобы любить ближнего, как себя, и купно радоваться о Господе!» (3:607).

* * *

В деле духовного роста, – а значит, и спасения – вера и надежда, наипаче любовь к Богу, к ближнему, как к себе самому, занимают первенствующее место. «Спасение вечное состоит в том, – продолжаем слушать глас Подвижника, – чтобы Бога любить более всего, и более души своей, а ближнего любить ради Бога, как самого себя, и помнить и хранить так слово Божие, чтобы жить и мудрствовать не иначе, но как Господь наш и Бог Иисус Христос научает. Любить же и не любить то или другое зависит от произволения души, которая не есть машина, движимая и движущая невольно» (3:621–622). Но Задонский Затворник, зная спасительность любви, учит любить и любить всех: «Люби всех и удаляйся с разбирательством твоим от всех, и таким образом возлюблен будешь от Бога и людей, и поживешь на земле в спокойствии и радости. Сноси ближнего своего в малом, когда Бог долготерпит тебя во многом» (3:38). Подвижник в особом гимне воспевает любовь:

«Любовь сияет на Фаворе;

Любовь страдает на кресте;

Любовь и на земле и в море;

Любовь святится о Христе» (1:369).

Велика любовь – без нее нет духовной жизни, да и земное бытие на всем свете «без истинной любви нам мучение!» (2:5). – «Ах! Нет ничего милее, как всегда утверждаться в любви ничем не отпадающей от Всеблагого Господа! В ней, в ней мы зиждемся и друг другу любезны делаемся, а без нее все погибли! Погибнет мир, не творящий чистейшей любви, погибнет внезапно, подобно как в бывшем прежде потопе» (2:224). «Все душевные беды бывают от произвольного нашего уклонения от любви Божией и потому во всякой скорби будем сознавать виновными только самих себя; смирим себя и с повинной головой, с искренним покаянием обратимся ко Господу, и Он обновит дух наш Своей милостиво объемлющей нас любовью. Он предал Себя нам в пищу и питие: вот что делает любовь! И все это, что говорю я о любви, крайне слабо и недостаточно! Ибо любовь нельзя изъяснить словами, подобно как свет не можно нарисовать на бумаге. Все видимые нами вещи подлежат воображению, но любовь никак не вообразима; она превосходит все тο, о чем говорится на языке человеческом; она такой неизреченный свет, которым пленяются в безмолвии и самые высшие Ангельские умы» (3:618–619).

«Верой и любовью благоугождайте Господу – и будете наследницы вечной жизни» (1:421)

«Будьте радостны ради Господа и ради Святых Божиих о имени Христове. Сорадуюсь вам и я недостойный» (3:89)

Наша земная жизнь весьма короткая. По сравнению с вечностью это не просто мгновение, или искра, но нечто неуловимое. Сколько ни живи, а, кажется, и не жил – все собираешься жить. Вот, мол, сделаю то-то и то-то, после чего буду спокойно и долго отдыхать. Но и первое, и последнее проходят – вернее, пролетают – незаметно. Особенно чувствуют земную скоротечность старики. Оглядываясь на прошлое – на многолетнее, они, вздыхая, кто с радостью, а кто с грустью, говорят: «Яко един день!» А ведь в жизни были не только радости, которые, как правило, мимолетны, но и горести – скорби, болезни, – медленно подступавшие к нам и также медленно обволакивавшие нас своей давящей паутиной. И блажен тот человек, который пронес свой жизненный крест безропотно – прославляя за все Бога и не гневаясь на ближних, не помня зла.

Каждому из нас дается свой крест – одному «грехов пригвождение», другому «страстей умерщвление», третьему «терпение скорбей и поношений, чтобы от всего сердца сохранить веру и любовь Христову и пострадать за правду Божию. Не взявши же благого терпения с крайним смирением, хотя бы кто и думал последовать за Христом, но его последование останется недостойным, ибо он, всегда предпочитая волю свою воле Божией, в угодность своей чувственности не может быть истинным учеником Христовым. Многие ходили за Христом, любя слушать Премудрость Божию, но когда одно только слово коснулось их сердца против их самолюбия, тотчас и возроптали на Господа и ожесточившись сказали на Него; – жестоко слово сие, и кто может послушати его? – Видите, что ходить без своего креста вслед Христа никак не можно: – сами отпали недостойные! Ибо сказал Господь: «Иже не приимет креста своего и вслед Мене грядет, несть Мене достоин». И еще: «Не всяк глаголяй Ми, Господи, Господи, внидет в Царствие Небесное, но творяй волю Отца Moeгo, Иже есть на небесех». Здесь уже довольно ясно и откровенно объявлено, что нужно. Да и то речение к сему же относится, что «многими скорбми подобает вниди в Царствие Божие» (2:337–338). Нередко бывает так: начинаем жить духовно – начинаются и испытания. (Думаю, что это испытал или испытывает всякий живущий в Боге). Как быть? – «Когда убеждаемся житие свое провождать не по мирским обычаям, но по заповедям Божиим, как Сам Христос научает, тогда-то и бывает нам все напротив, и мы оскорбляемся и малодушествуем. Видим, как трудно сопротивляться и стоять противу нападающих на нас видимых и невидимых врагов наших; однако не надобно унывать, но держать оружие, сильное верой на отражение враждующих спасению нашему. Вооружимся же против них призыванием имени Господа нашего Иисуса Христа на помощь нашу; и хотя бы они, как пчелы сот, обошли нас, и как огонь, с треском попаляющий тернии, пламенно разгорелись бы, устремлялись сжечь нас, но Господь, помощник наш и защититель жизни нашей, уничижит рвение их и упразднит злобу их; покроет крылами благости Своей, и мы не убоимся ничего, хранимые Всесильной Десницей Вышнего. Блажени вси уповающие на Него! Многие же скорби усугубляют только многую нам радость. Когда пройдут все скорби наши здесь, тогда, в восхитительном приобретении премирного в нас душевного утешения, уже неразлучно обымет нас полная радость. Да и теперь даруется сердцу сладость в Слове Божием, Имже зиждется наше спасение в преданности любви Христовой» (3:523–524).

В духовной жизни скорби приносят немалую пользу.

Скорби – это то, что выстраивает наш путь на Небо. – «Нас и то может утешать, что скорби нужны для нас: кроме них, нет

иного пути ко входу в Царствие Божие» (1:329). Подлинное несчастье – в непокаянии о грехах, «которыми душа уклоняется от Бога. Скорби же, притеснения, гонения, не несчастье! Это путь, которым благодарно идут рабы Божии. Не лучше ли и вам идти таким путем без ропота? Укрепитесь, веруйте! – Господь утешит вас» (1:438). – По смыслу здравому в трудных, опасных обстоятельствах нужно всеми мыслями стремиться к «Единому могущему облегчить страдание – Господу Богу» (2:181). – «Вы, – обращается Подвижник к одному из адресатов, – называете себя беднейшим созданием. – Подлинно вы самобеднейшее создание, когда собственным своим произволением уклоняетесь от своего Создателя Бога и не слушаете заповедей Его! – Но вы же и прекрасное создание, когда стараетесь хранить в себе преславный образ Божий. Никого нет богаче вас, когда вы имеете в себе Творца всея твари. Нет, вы не бедные создания, если, находясь в бедственном состоянии сего непостоянного мира, живете верой, надеждой и любовью, и спасаетесь во имени Христовом» (3:620–621).

Нам, земным путникам, надлежит здесь не покой – «на земле – терпение скорбей, а на Небеси – покой и радость» (2:345). Здесь все быстро изменяется, радость и веселие не удерживаются долго; «временное все проходит: благость Божия, призывая нас в Свои объятия, уготовала вечный покой на Небеси и объявила, что многими скорбми подобает нам войти в Царствие Божие» (3:515). Верные Святой Церкви христиане не умирают, а преставляются, «как и Святая Церковь взывает к Богу: душу преставленного раба Твоего упокой, идеже несть болезнь, ни печаль, ни воздыхание, но жизнь бесконечная. И так сопровождают гроб его с пением: Аллилуиа! Аллилуиа! Аллилуиа! Господи веси, яко твориши, яко же Ты волиши: да будет воля Твоя и во мне грешнем!» (2:345). Живущие же здесь по плоти – в земных греховных утехах – «Царствия Божия не наследят. Здесь нет нашего имения, когда мы истинно удостоверены, что наше отечество на Небеси. А кто гоняется за временным, тот теряет вечное. Лучше же лишиться временного, чтобы приобрести вечное!!!» (3:515).

Спасение наше – это бессмертная жизнь, это непрестанное утешение на Небе. Но пока мы находимся на земле, «имеем нужду просить у Господа, чтобы даровал нам терпение благодушно и благодарно переносить всякие скорби и озлобления, бывающие от находящих» (3:552–523). – Многими скорбями подобает нам входить в Царство Небесное. Те, которые не желают переносить их безропотно, – «удаляются от Бога» (1:286). «Часто ли вы слышите: что многими скорбями подобает внити в Царство Божие? – вопрошает Задонский Затворник и утверждает: Горе смеющимся ныне, яко восплачутся и возрыдаются тогда, но поздно и бесполезно» (3:392). Нередко скорбят о суетном, временном, изменяемом и немалыми трудами приобретают то, «что одна искорка может лишить всего: однако для того трудов не жалеют. Что же мы, ради вечного блаженства не обязываемся ли прилагать труды к трудам, терпение к терпению, подвиг к подвигу, чтобы достичь, при помощи Божией, чрез временное беспокойство вечного покоя в Небесном Царствии?» (3:402–403).

Все происходящее с нами, бывающее, «попускается от Бога к лучшему устроению нашего душевного состояния для вечного спасения» (1:277). И инок Георгий наставляет, как должно, как правильно принимать скорби и их переносить. – Если скорбящие обратятся ко Господу всей душой, то Он Своими щедротами в тот же час «неизреченно утешит их и подаст благую мысль послушающим Его – что когда надлежит делать к Его угождению. Буди милость Божия с вами, да не будет роптания на Промысл Божий!» (3:464–465). Скорби надо переносить не только без ропота, но даже охотно, «ибо над ними растут добродетели, как розы, цветущие меж тернием. Непременно нужно навыкать чистоте сердца, чтобы узреть Бога» (3:147). Всякая скорбь, тоска, печали истребляются памятью о пострадавшем Господе нашем Иисусе Христе – «подумайте, какие болезни перенесла Матерь Божия! Ежели мы что претерпеваем, как нам кажется, напрасно, то чрез сие уподобляемся Спасителю и Пречистой Его Матери, а поэтому должны радоваться. Чрез скорбь очищается душа и смиряется сердце, а сердце сокрушенное и смиренное, как заверяет нас святой Псалмопевец, Бог не уничижит. Иногда бывает скорбь величиной с червячка, но враг – возмутитель душевный – выводит ее как большого слона, представляя чрез мысли глазам нашим, чтобы уязвить сердце. Ежели скажете себе в мыслях своих: мало мне этого за мои грехи! – то в ту же минуту исчезнет злой возмутитель; и тогда сердце начнет покоиться в добрых мыслях. Что прошло, того уж нет, а что будет, мы истинно не знаем! Но кто гадает, тот не может быть покоен. Мы известно верим, что Бог хощет к лучшему» (1:279–280). Пасмурное временно, скоро проходит – свет солнышка обрадует. И в душе нашей бывает пасмурно, но и это временно – пройдет и даже скорее, «нежели дождливая погода. Как только вздохнете ко Господу, и сердце ваше примет слово Божие – тотчас и озаритесь радостью неизреченной, и увидите ясно, что Христос посреди нас, призывающий нас в жизнь вечную, где радости и веселию нашему не будет конца» (3:500). – Одно наше истинное утешение – Господь наш Иисус Христос. «Он исцеляет больных, Он воскрешает мертвых; Он животворит и укрепляет расслабленных». Он – «наша жизнь временная и вечная. Радуйтесь о Господе» (3:503–504). «Вообразите на памяти вашей, с преданностью себя и всех дел ваших в Святой Промысл Божий, сие слово апостола Петра: „Той печется о вас"» (1:329). По рассуждению здравому, «в горестнейших и смертельных обстоятельствах нужно всеми мыслями стремиться к Единому могущему облегчить страдание – Господу Богу!» (2:181).

Лучше нам ради Господа переносить причиняемые нам обиды, «нежели допустить, чтобы кто-то от нас терпел. Благо нам быть обидимыми для вечного блаженства, по попущению Божию, но обидеть очень пагубно и страшно: ведь обидчиков, дышащих злобой, ожидает ужасная злоба адских мучителей, червь и скрежетание зубов. Несчастны те люди, которые обижают. Они бедные не знают, как быстро смерть восхитит души их на Страшный Суд. Кто в чем умрет, в том и осудится. Обидимым же – за претерпение награда! Обидимых утешение – Господь» (3:186–187). – Когда кто сострадает болезнующим, соучаствует скорбящим, тогда тот следует в Царство Божие «истинно прямой дорогой» (3:155).

Сокрушенное сердце, претерпевающее скорби, Бог не уничижит – «Он смотрит отеческим оком на терпение, какое благоугодно пред Ним», и душу, предавшуюся в Его волю, освобождает от скорбей, когда Ему угодно. «И тогда страждущее сердце возрадуется о милости Божией радостью неизреченной. Не отчаивайтесь, не унывайте, ведь уныние больше гонит к отчаянию тех, которые предаются ему; а отчаяние – смертный грех. Есть надежда крепкая и сильная помощь – истинный помощник Всесильный Бог. Вы только к Нему Единому обращайтесь, и воздыхайте, и плачьте; и Господь, видя такое ваше на Него упование и преданность, непременно будет вашим Заступником и поможет вам во всем. Человеческая надежда суетна, а Божия неизменна и верна во веки» (1:283). – Благость Спасителя утешит страждущих! (3:186). Господь силен переменить печаль на радость, если на Него Единого возлагать все свое упование. – «Надеющиеся на Господа не постыдятся». Можно также укрепиться верой, ибо верующим возможно все о Господе. Псалмопевец Давид свидетельствует, что когда он был гоним и воззвал ко Господу – Господь услышал и избавил от всех скорбей. Господь тот же вовек – и ныне избавляет сердечно к Нему взывающих. «А иногда бывает угодно Господу попустить нам на некоторое время скорби для того, чтобы ими устроился нам вход в Царство Божие. Видя же нас безропотно и с надеждой на Него претерпевающих, Он внезапно восставляет и радует неизреченной радостью Своих утомленных терпеливцев. От искреннего сердца желаю и вам, – пишет Подвижник, – утешаться благостью Божией в теперешнем вашем положении. Всех скорбящих Радость – Владычица Небесная Царица да обрадует вас Своим покровом и заступлением!» (1:281–282). Не должно унывать, когда Господь посетит скорбями во спасение – «это истинный путь от мирских сует к Царствию Божию. Больно сердцу чувствовать какую-либо обиду, наносимую от сопротивного, но должно увериться, что это попущением Божиим бывает ради спасения и вознаграждения за претерпение многих скорбей неизреченной радостью, когда Господь благоволит утешить вас свыше, по великой Своей милости. Во время же душевной грусти и прискорбности вы всем сердцем обращайтесь к покровительству Божией Матери; Она – Радость всех скорбящих» (3:101). – «Царица Ангелов утешит вас. Больно и прискорбно, но временно. Христос учит терпению. Вы знаете, что жизнь человеческая – страдание. Господь любящих наказует, чтобы после сторицей вознаградить. Где война, сражение – там раны и победа. И где ныне возливается пламя огня, вся сожигающего? Да будет жертва Богу дух сокрушен. За сим желаю вам сниспосылаемых от Престола милосердия Божиих благостей» (1:276). Всем верующим сердцем желает и всей душой просит: «Прошу вас вообразите только, что вас ожидает другая жизнь, и рассмотрите, сколько лет протекло вашей жизни? И о чем скорбели, то было ли на пользу? Человек ничего не может полезного сделать о себе. Все должно вверять Промыслу Божию и умолять Господа, чтобы призрел на страждущую душу оком милосердия» (3:127).

И нельзя не радоваться, не утешаться, если только вспомнить, что за минутные наши скорби, переносимые «ради любви, заповеданной Богом, дается нам неизреченное наслаждение Небесными благами в будущей вечной жизни в Господе нашем Иисусе Христе. – Пусть будет прискорбна душа моя даже до смерти, но какая радость обымет ее по смерти, когда, получивши всем грехам своим прощение и милость, увидит себя в премирном свете и узрит возлюбившего ее Господа, непрестанно славимого Ангелами! Не можно описывать пером такое состояние царствования, которое превосходит и Ангельский ум» (3:614–615). Да и есть ли о чем скорбеть, плакать? – «О чем ваше сердце болит и плачет? – Не о земном ли лишении? – Да что же вы видели постоянного на земле в жизни вашей? Все видимое временно, изменяется и тает! Вашему сердцу предлежит размышление о Небесных, а не земных вещах, отлучающих душу от Бога. Временное не вечно, скоро проходит. Пока есть время, умилостивляйте Господа Бога; повинуйтесь Его велениям и угождайте воле Его, да посетит и вас милостью Своей. Не смотрите на то, что мир делает и судит во угождение свое: вам благо, когда благоугождаете Господу. Желайте и ищите иметь в сердце единого Бога!» (1:361–362). «Я, – продолжает наставлять Подвижник, – приятно повторяю вам, что наше Отечество Небесное. Не плачьте, что тает снег – под ним есть цветы с питательными плодами. Временное состояние изменяется; вечное же – вечно пребывает. Нужно нам размышлять о вечности, чтобы все временные вещи употреблять во славу Божию» (1:363– 365). «Господь с вами! Покровительница наша – Матерь Божия, и Хранитель души – Ангел да утешит скорбное ваше сердце. Слава Богу о всем! Прочь смущение! Покойтесь в Господе и делайте, что вам надлежит по благоразумию. Господи, слава Тебе! Буди воля Твоя, яко на Небеси, тако и на земли. Господи, даждь ми мысль благую: просвети мя оправдании Твоими и научи творить волю Твою» (1:362).

Скорбь не только допускается, а и требуется – о своих грехах. – «Печалиться о каких-либо временных вещах – великий вред», а скорбеть о своих падениях «очень полезно». Надо верить Господу и повиноваться Его святой воле – Он управит нами (3:127). Пока мы здесь на земле, надо и поскорбеть, и поплакать, чтобы не скорбеть и не плакать вечно! «Помыслите, не приятно ли иметь нам такой спасительный плачь, который в то же время уже срастворяется утешением и такой сладостью, которая выше всякого удовольствия, ощущаемого в мире сем? Да и сам человек не есть ли мир в маленьком виде? Не есть ли он вместилище телесных и духовных вещей? Но вы можете еще и превзойти все вещи – смирением себя до малейшей пылинки; – нет, и сего еще не достаточно – смирением себя до самого поносного страдания за веру и любовь, когда смиренно поклоняетесь Пресущественному Богу, Творцу всех вещей, Промыслителю и Спасителю нашему Господу Иисусу Христу; когда любите Его всей душой, когда помните и соблюдаете все заповеди Его, и готовы, из любви к Нему, все терпеть» (3:615).

Задонский Старец ставит вопрос и размышляет: «Радуетесь ли вы о Господе, когда бываете посещаемы скорбями? Ведь многие скорби означают прямой путь в Царство Божие. Ангелы радуются об идущих сим путем, поэтому торжествовать должно и радоваться всем сердцем. Но, ах! Лишение земных благ нам кажется лишением жизни, и не помним, что во аде некоему сказано в ответ: восприял еси благая твоя в животе твоем, зде убо страждеши; и это страдание уже конца не имеет – вечно! Страшно и ужасно! Не думаю, чтобы роптание облегчало скорбь: легче терпеть молча! Кротким Господь дает терпение. Ни о чем не надобно скорбеть, как только о грехах: они разлучают нас с Богом, лишают Небесного Царствия и повергают в гееннский огонь. Вот о чем следует плакать и сожалеть, сокрушаться и каяться! А о том, что в глазах людских представляется неприятностью, зачем много печалиться? Была бы совесть чиста в глазах Сердцеведца Бога! Мир не обвинит, когда Господь оправдает; также люди и оправдать не могут, ежели Господь обвинит. Видите, где милость искать должно! У Единого Милостивого Человеколюбца Бога. Одному Ему благоугождать следует и более бояться – нечего» (3:148–149). Если наше сердце радуется, или скорбит о Господе и в Господе, «то много пользуется и подкрепляется Его благодатью. Радость же или печаль не о Господе и не ради Господа не пользует, и последствия оной очень бедственны» (3:621). Посему не рекомендуется скорбеть и о том, что умрем где-то не в желательном для нас месте – это скорбь не в Господе. – «Не скорбите: для вас умереть все равно, где бы ни прилучилось: «Честна пред Господем смерть преподобных Его». Лазарь и на гноище умер, однако святыми Ангелами отнесен в рай, а веселящийся на всяк день светло умер на одре из слоновой кости и окруженный родственниками, но свержен во ад и просит, оставивши всю роскошь, одной только капли воды, чтобы сколько-нибудь остудить язык от пламенного жжения. Видите, не место, а смерть приносит с собой честь или лютое мучение. Смерть грешников люта! Уповающих же на Господа милость обыдет. Божией милости желаю вам» (1:313).

Величайший пример перенесения скорбей явил Сам Господь наш Иисус Христос. Ему следовали – и, естественно, следуют – верные христиане, добрые Божии служители. – «Представьте себе, сколько понесли трудов и озлобления, гонений и поношения все благоугождавшие Богу! И наконец увенчаны Небесной славой! А святые мученики! Какие великие и ужасные претерпели мучения за дерзновенное исповедание и прославление Господа Иисуса Христа! Ах! Представьте себе ту минуту, в которую оплевали и ударили в лицо Того, Который воскрешал мертвых и слепым давал глаза; Который Небо и землю создал одним словом! Все это, и бесчисленные страдания претерпевал Он в молчании, а, наконец, был распят и прибит гвоздями! Вот что Он претерпел для нас! И мы ли ради Него не хотим потерпеть маловременных скорбей?» (3:155–156). Жить здесь в разленении, в наслаждениях суетными удовольствиями земного мира – «есть такая тьма души, что на веки лишает истинного света вечного. Очень нужно взять и нести свой крест, то есть раны, какими уязвляется плоть от находящих скорбей и поношения, идти вслед Господа нашего Иисуса Христа до самого конца, имея на сердце в памяти своей святое учение Его и заповеди, чтобы не уклониться в пути прелести и не заблудить от единого истинного пути, который есть Сам Иисус Христос – Путь, Истина и Живот! – И так все предавшиеся Ему любовью и посвятившие сердца свои на служение единому Сердцеведцу, да не уклоняются к чему-либо другому, но да соблюдают слово Божие в сердце своем; да спасаются в званиях своих; кто в каком звании призван, в том да спасается, по Апостольскому преданию» (3:353–354). Такого рода напоминание способно успокоить и укрепить душу в долгом терпении. – «Стойте, не колеблясь в преданности Богу, и не уклоняйтесь от Его заповедей: Он хочет, чтобы их мы исполняли по всей возможности – в каком бы состоянии ни находились!» (3:156).

В свете этих размышлений можно пожалеть о том, почему мы в печали переносим скорби – ведь Сам Спаситель сказал: «Многими скорбями подобает нам внити в Царствие Божие; и почему охотно желаем идти путем пространным, который, уклоняя нас от пути к Царствию Божию, ведет прелестно в вечную погибель. Что избираем мы, – то или другое, – это есть в нашей воле, потому и будет суд не только делам, словам, но и самым помышлениям, происходящим от сердца, движущегося и преклоняющегося или к миру, или к Богу» (3:497). «Почто мы не хотим быть скорбны, будучи уверены, что многими скорбями подобает нам идти в Царствие Божие? – обращается святой Подвижник к другому адресату, а вместе – и к нам, и пишет: избавит Господь души раб Своих, и все скорби их пременятся в утешение, когда вечная радость приимет их в неизреченном свете! Поскорбим же и поплачем здесь, пока еще скорби наши и плач наш приемлет Господь!» (3:351). «Видите, – заключает Задонский Затворник, – какая польза бывает претерпевающим скорби в житии своем; будем же благодарить о всем Господа и претерпевать безропотно, какие бы нам скорби ни приключались. Господи, даждь ми терпение, великодушие и кротость: да будет воля Твоя, яко на Небеси и на земли!» (3:525).

Не малое значение имеют на нашем земном пути болезни – именно они останавливают человека в его житейском беге и понуждают задуматься – останавливают и знатного и малоизвестного, и сильного и слабого, и богатого и бедного.

Болезнями наша душа очищается от многих грехов и даже таких, «которых мы и за грех не признавали. Душа, безропотно претерпевающая болезни, удостаивается мученического венца. Божие посещение болезнями приготовляет душу к вечному блаженству. Болезнями душа приводится в сознание грехов своих, как она оскорбляла имя Господа, и чрез сие размышление приходит в чувство совершенного покаяния. Она уже не просит Господа о телесном здоровье, но плачет и умоляет об отпущении грехов – и тогда Господь, видя ее смирение и безропотное терпение, милостиво ее разрешает и приемлет в радость вечную, где всех веселящихся жилище. Которые здесь в жизни своей плакали, гонимы были от своих и от чужих, и все претерпевали безропотно ради Господа, те там вечно радуются и веселятся с Ангелами в Царствии Божием» (3:71–72). Нездоровье немало пользует: «Когда внешний человек болеет и немощствует, тогда внутренний обновляется и сильнее бывает призираем свыше» (3:603–604). Болезни – душе лекарство (3:627).

«Воображайте святых Дев Мучениц, – слышим глас Задонского Затворника, – какие нестерпимые муки они терпели! Мы ли не победим болезни, приключившейся нам за грехи наши? И болезнь человеку попущением Божиим бывает на исправление жития. Кого любит Господь, того наказует (инок Георгий часто повторяет эти апостольские слова. – К.С.) подумайте же, что Господь вас любит, и приятно будет вам переносить болезнь» (3:349). – «Здесь полезно болезновать во временной нашей жизни и переносить безропотно всякие скорби и огорчения, чтобы удостоиться, Божией милостью, сладости и радости бесконечной в жизни будущего века» (3:593–594). «Вот вам слово к сердцу: внимательное размышление о нестерпимых и вечных болезнях легко может потушить теперешнее чувствование временной болезни. Размышляйте о вечности и о муках, в которых осужденные грешники за непокаяние мучатся без конца, без отрады; взгляните на Евангельского богача: он, весь проникнутый пламенем, горя в гееннском огне, просит капли воды на язык для отрады и не получает; а к тому же слышит ужасный ответ: «Возлюбил еси благая в животе твоем: сего ради зде страждеши», и это страдание бесконечно. Господь наш, милуя нас, любя, здесь наказывает болезнями, чтобы за безропотное претерпение временных страданий избавить нас от вечных, несравненно мучительнейших. Там все болезни забудутся!» (3:209–210).

О себе Задонский Подвижник говорит, что чувствует великую пользу от болезней и потому радуется, что они посещают его, и, без малейшего сомнения, предается в руки Бойкии. – «С искренней сознательностью представляю вам на вид, что я испытываю великую пользу от самой болезни, меня посещающей: это служит мне в просвещение души моей, и когда я очень изнемогаю, тогда сильно чувствую уверенность в надежде на могущего единым словом Своим восставить меня больного и воскресить совершенно мертвого. Теперь вы видите, есть ли это презрение жизни. Никак! Ежели бы наше существование ограничивалось только временной жизнью, то одна была бы участь человека с прочими животными, но мы сотворены для жизни вечной, и нет сомненья, что «воскреснут мертвии, и востанут сущии во гробех». – Меня превосходно пользует, Божией милостью, и самая болезнь: ею смиряется душа моя и видит превратности мира и непостоянство всех видимых вещей, и потому не привязывается к ним, как ничтожным, но жаждет и ищет того, что выше всякого изменения» (3:570–571). «Я радуюсь, когда болею, а вы с прискорбием души о мне жалеете, что я нездоров. О, любезная сестра! Я желаю себе временной болезнью преминуть болезнь вечную и удостоиться того покоя, который будет без нарушения, без конца. Поспешим туда, покуда наше время есть» (3:206).

Инок Георгий дает духовные советы, что делать христианину при болезни – усилить самому молитву, попросить священника также помолиться, причаститься Святых Христовых Таин, попить святой водички, вкушать просфору, подкрепиться словом Божиим, чтением жития Святых, явить деятельную любовь. – «Пост и молитва облегчают всякую тяжесть» (3:205). «Лечиться магнетизированием не должно, а лучше, советую вам, при болезни попросить священника отслужить молебен с водосвятием, и потом окропится святой водой, и ежедневно пить оную воду, и с ней употреблять часть просфоры. Сим средством многие избавились от болезни и беснования, ибо когда человек употребляет просфору и святую воду, тогда не приближается к нему нечистый дух, душа и тело освящаются, мысли озаряются на угождение Богу и ко всякой добродетели. В странные же учения не вдавайтесь, а слушайте Церковь Божию» (3:110). «В болезнях нет лучшего облегчения, как скорее прибегать ко Господу, исповедоваться, каяться и принимать Его неизреченные милости. Он предал Себя нам в пищу: такова к нам Его любовь! Любящим же Господа вся споспешествуют во благое. Кто претерпевает здесь ради Господа, тот там будет радоваться с Ним вечно» (3:202). «Вам грустно, и грудь ваша от кашля болит? – Ах, будем поддерживаться святым словом, в надежде будущих благ: – слово сие не только болезни исцеляет, но и мертвых воскрешает. Лекарствами пользуется тело, а в утешение души приятно прочитывать жития Святых. Мне радостно слушать о вашем материнском расположении к людям вашим, а еще радостнее будет вам и мне, когда вы их не оставите назидать духовной пищей, чтобы они боялись Бога, молились Ему, и были бы мирны и любовны меж собой. Господь вам воздаст стократно за попечение ваше об их душевном состоянии» (3:206).

Итак, несчастны не те, кого постигают скорби, болезни, а те, которые их, до поры до времени, не знают – и живут, погруженные в грех, в болото страстей. – «Несчастен тот, кто не наказывается в сей жизни. Временное со временем пройдет, а вечное не изменяется. Вы размышляйте о будущей жизни, какие будут там удовольствия и радости и вся услаждающая любовь! Любите скорби и не ищите утешения в суетных людских мнениях; тогда мгновенно получите внутреннюю радость, и грусть исчезнет. Болезнями очищается душа. Терпение приемлет свой венец» (3:205). «Всю печаль свою возложите на Господа; Господь видит и знает нас, как нам лучше: да будет воля Его! Лучше желать терпеть временно, чтобы нам вместе радоваться о Господе вечно без конца. Слава Богу! Очень много полезнует здесь и поболеть, и поскорбеть с благодарностью. Когда здесь потерпим, какие бы ни благоволил Господь послать скорби и болезни, ради нашего спасения это милость Его к нам, чтобы очистить ими грешную душу и удостоить бесконечного радования. Вручаю вас и себя покровительству Матери Божией. Помилуй нас, Господи, от уныния! Это смертный грех; не унывайте; враг утешается, когда видит унывающих. Наше здравие и спасение от Господа!» (3:486).

«Слава Богу и благодарение о всем!» (3:627).

«Терпение всякую печаль облегчает» (3:484)

Спасительное терпение – это дар Божий, ниспосылаемый тем, кто его просит (3:312). Нести свой крест, идти за Христом Спасителем – значит все претерпевать ради Христа «и неуклонно пребывать верой и делом в духе истинном» (2:216)

Значение терпения в духовной жизни велико: это «некое тайное сокровище». – Сама Божия Матерь была подвержена «неизреченному в бесчисленных страданиях терпению. И кто мог иметь столь нежные чувства к состраданию, как Святейшая святых Ангел Приснодева Мария? Но Она все претерпела до конца» (1:278). В терпении душевное богатство – «и радуется сердце, назидающееся о Господе» (3:207). Терпением «душа обогащается верой Иисуса Христа; чего же не преодолевают труды и терпение с верой? Сам Господь сказал, что претерпевый до конца спасется» (3:422). Терпение – наше ограждение от пагубы греха, в нем «зиждется всех спасение, приобретается душа, сохраняется любовь к Богу более, нежели к чему другому!» (5:234). В нем не только «ограждение», но и победа. – «Вы можете удивить мирным словом в долготерпении вашем и самого непримиримого противоборника, когда не будете упрекать и порицать, хотя бы явно видели и находили что сказать в обличение: в таком случае глубокое молчание и тайный вздох ко Господу спасительнее вразумит виновного, нежели жаркое слово от нетерпеливого сердца» (2:185–186).

Нам, христианам, должно ограждаться со всех сторон «терпением и блюдением благих мыслей сердца и ума; нам надлежит побеждать зло благим делом, словом и мыслью. Мы презрели школу мира сего и не ощупью приемлем истинное познание Небесной жизни; но видим и достойно познаем верой Господа нашего Иисуса Христа, что нам не опасно быть обидимыми и поносимыми и оплеванными от гонителей Креста Христова, в котором вечная жизнь наша. Опаснее для нас притворные маски и ложные угождения от обольщающих чувства наши; от таковых искусных приятелей приятнее принимать раны, нежели ласки. Приличное нам дело всегда побеждать зло благом» (2:139–140). Убегающий от терпения – бегает от спасения. Не напрасно сказано, что многими скорбями подобает внити в Царствие Божие» (1:213).

Терпение требуется и в наших обычных – «мирских» делах, тем более – в духовных. – «В мирских вещах без терпения великие дела не совершаются: но какое дело может быть величественнее вечного спасения? Предположим, что и ближние, и весь мир восстанут со всяким обуреванием на спасающуюся душу; что делать? – Не ужасаться, стоять на якоре, все напасти преодолевать безропотным терпением» (3:401), помнить заповедь Божию: «В терпении вашем стяжите души ваша. Без терпения не возможно угодить Господу. Помните слова святого апостола Павла, что хотящии о Христе Иисусе благочестно жити, гонимы будут – вот и нужно терпение, чтобы благодушно переносить скорби» (3:476). Горе, беда тем, которые «уклоняются от спасительного терпения и не хотят нимало здесь поскорбеть ради Христа, призывающего в жизнь вечную! Тысячу крат лучше тысячу лет страдать и мучиться, нежели без конца (см. в конце следующего абзаца размышление блаженного Августина. – K. C.). Господь же наш не положил нам тысячу лет здесь пришельствовать, но дни наши кратки; да и заповеди Его не тяжки, и всякое терпение в них приносит нам утешение со избытком сердечной радости» (3:316). Значит: «Лучше быть здесь в скорби, в терпении и нищете с единственной надеждой на Господа, нежели провождать всю жизнь в забавах, в смехе и веселии, угождая своим чувствам всяким наслаждением, и, наконец, неожиданно вдруг всего лишиться и преселиться в скорби, на безотрадное мучение вечно, без конца» (3:320). К тому же полезно помнить, что не хотящие терпеть приключающиеся в жизни трудности, не избавляются от них – наоборот, они в сем случае усиливаются – «и чем более противятся Богу, тем более навлекают на себя праведный гнев Божий» (1:277–278).

Чтобы уклонить душу от настоящего терпения служащего Богу, на него со стороны зла обрушиваются разные искушения: «Всякие мысли приходят на сердце под видами приятными» (2:216–217). Может быть и иное: грусть, тоска, – тогда, – наставляет Задонский Подвижник, – следует спросить себя: «Здесь ли мне – в минутной жизни сей – не потерпеть и не погрустить? Какой же в вечности я буду иметь покой?» И так говорить себе: «О, душе моя! Припомни себе богача, во всех утехах пожившего, а по смерти страждущего в адском пламени и просящего одной капли воды; и какой же ответ ему приходит от Авраама? Чадо, помяни, яко восприял еси благая твоя в животе твоем: ныне убо зде страждеши и это страдание уже без конца. О, если бы можно было тому богатому, повеселившемуся во временном житии своем, оттуда вырваться, то каких бы унижений и мучений здесь он не согласился с радостью претерпеть, только чтоб избавиться от адских мук! Но житие его кончилось, и нет ему возможности оттуда возвратиться» (3:304–305). При этих рассуждениях «не содрогнется ли чье-либо сердце, воспоминая будущие истязания, когда потребуется ответ и за праздное слово? Блаженный Августин говорил к своей душе: «Если бы понадобилось здесь претерпевать несколько тысяч лет и самый гееннский огнь для того, чтобы увидеть славу Христа и быть вечно со Святыми, то как бы ты на сие не согласилась, душе моя?» (3:277).

Но если преобладает желание вести вольную жизнь – «по своим чувствам», вместо посвящения себя Богу, – терпение слабеет и совсем исчезает. «Ах, – восклицает инок Георгий, – сколь больно терпеть и переносить то, чему противятся изнеженные наши чувства!» (2:216). Терпение, как имеющее спасительный знак, дается Небом «в награждение тем людям, которые преданы более всего Богу» (1:278). «Бог не дает паче меры понести; поэтому должно верить и о всем благодарить Господа» (2:52), тем паче, что само терпение «укрепляется верой. А когда нам сильно чувствуется наше изнеможение, тогда в нас сила Божия совершается во утверждение веры. Апостол говорит сознательно: когда немощствую, тогда силен о Господе!» (5:234). Поистине «судьбы Божии неисповедимы!» (5:234).

Так как в терпении встречается милостивая воля Божия и послушная воля человеческая, то естественно и вознаграждение за достойное несение сего. – В терпении приобретается благое состояние души, «а потом и вечное спасение, вечное блаженство и радость, и свет и веселие – без конца!» (3:316). «Терпение скорбей в здешней жизни ходатайствует нам вход в Царствие Божие» (3:320). Высоко ставится, и также награждается, терпение благонамеренное, охотное, благоразумное: «Благонамеренное терпение ради Самого Господа вознаграждается спасением, утешением и неизреченной радостью; и чем большее претерпите, тем более получите вознаграждения от сердцеведца Бога, во всякое время видящего ваши скорби и сокрушение сердца» (3:118). Охотное терпение находящих оскорблений скоро сближает душу с Царствием Божиим» (2:52). «Благоразумным терпением приобретается душевное стяжание, в сравнении с которым весь мир ничто: кая польза человеку, аще весь мир приобрящет, душу же свою отщетит» (3:192–193). Великая мзда будет также тем, которые претерпевают «напрасные раны» (2:140).

Терпением благоприятным свидетельствуется благодарность – «и тогда посещением святым сердце восхищается в Небесную радость, минуя земную суету» (3:192). «Господи! – молится Подвижник. – Даждь ми веру, да верую, что всяко благоустрояемся на лучшее. Ты нас наказуеши и милуеши; попущаеши нам злострадать, да научимся терпению и принесем Тебе в жертву истинное наше сердечное сокрушение со смирением духа! И тогда, о, Милосердый Боже! Ты не уничижаешь нас, но выставляешь и возводишь в блаженнейшее состояние! И так предаемся святой воле Твоей: буди, Господи, по воле Твоей» (1:280–281).

Награда за терпение приводит к утверждению в нем. Но еще более утверждает в терпении Сам Господь Своим примером. – Нужно «утвердиться терпением и сказать себе: этого ли я не хочу потерпеть ради Господа моего? Как же Господь мой ради меня все претерпел?» (3:481). Господь был оплеван, хулим, поруган, «но не мстил за Себя; все, что ни делали над Ним, смиренно претерпел, чтобы нас спасти. Как же нам не потерпеть ради Христа, чтобы спастись и блаженствовать вечно и быть неразлучными со Христом?» (2:215). «Даждь ми, Господи, терпеть с радостью ради имени Твоего, что бы ни приключилось» (3:481). Или: «Кто равен был апостолу Павлу? Однако и он все время препроводил в напастях, в слезах и воздыханиях день и ночь» (2:220). И еще: «Душе, просвещенной словом Божиим и верующей в Господа своего Иисуса Христа, не можно не иметь всегда в памяти, что здешняя кратковременная жизнь не есть наше отечество, не есть страна удовольствий, но странничество и прискорбность. Нужно благое терпение до конца, а оно испрашивается от Господа и даруется Господом к соблюдению заповедей Его, или того пути, коим Он ведет нас в жизнь вечную. Нельзя прожить без того, чтобы не претерпеть временного беспокойства и сердечных болезней; по кротком их перенесении ради заповеди, можно уже надеяться наследовать вечный покой и быть бесконечно в неизреченной радости. Здесь же все скоро проходит. О, жизнь временная! Коль ты много бедственна! И коль великого стоит труда и подвига и один день провести так, чтобы преминуть суетности коловратного мира сего и стать на камне веры во исповедании спасения Твоего, Господи, в твердой уверенности, что любящим Бога вся поспешествуют во благое! Ежели и мать забудет чад своих, то Господь не забудет взывающих к Нему день и ночь. Когда же Господь благоволит скорбящую душу посетить Своим утешением, тогда всякая печаль пременяется на радость, и сердце исполняется веселием о Господе» (3:306–308).

Счастливы те, которые имеют терпение, «безропотно все сносят и с упованием ждут милости от десницы Всещедрого Бога. Сей милостью Всевидец может утешить и в самогорестнейших злоключениях, и подать отраду там, где и подумать мы не можем» (1:278–279). Только надо терпеть ради претерпевшего за нас Самого Господа нашего Иисуса Христа, с, «благодарностью к Нему, что Он удостаивает нас терпения»; и хранить все сие «в глубине сердца своего». Если кто из любопытства спросит: «Каково вам? Не скучно ли? Следует отвечать: „Слава Богу! Очень хорошо мне за вашими святыми молитвами"» (3:172).

Итак, «возмогайте терпением о благочестии, не побеждайтесь от зла, но, уклоняя злую мысль, платите благим делом, и будет славная победа на вашей стороне» (2:185). «Терпите и любите уединение! О, всем благодарите Господа: все пройдет» (3:410). «Спасайтесь о имени Христове, покуда можно пользоваться настоящим временем, а прошедшее невозвратно!» (3:309).

Да дарует же и нам Господь «терпение, чтобы мы не только безропотно, но и с радостью переносили всякие скорби ради Господа нашего Иисуса Христа. Так нам подобает внити в Царствие Божие – и тогда радости нашей никто же возьмет от нас» (3:512). А ныне нужно бодрствовать, постоянно молиться, иметь «терпение, чтобы благодушно переносить находящее уныние и грусть», внимать тому, «чему поучает слово Божие. Поистине спасительно здесь терпеть скорби ради Господа, но ужасно – там, где конца не будет, терпеть за нетерпение свое вечные муки. Молимся: „Господи, даждь ми здесь терпение, великодушие и кротость: и сподоби мя любити Тя от всея души и помышления, и творити во всем волю Твою"» (3:602).

Господь «да исправит сердце ваше в любовь Божию и в терпение Христово» (2:221).

«Господи, ради имени Твоего и спасения моего укрепи меня в терпении и благоустрой о мне, как Тебе угодно» (3:473).

«Безмолвие – корень безгрешия» (3:174)

Орудие сего века – слово, глагол, а молчание, безмолвие «есть живое образование состояния Ангельского, беседа будущаго века» (1:193). Святые Отцы утверждают, «что безгрешия корень есть молчание» (3:151). Отмечая это, Задонский Затворник продолжает: «Никто не приневолит вас, когда сами не захотите, сказать лишнее слово, но все еще почтят особенным уважением за вашу скромность» (3:174). Те, которые не любят и не блюдут «безмолвия и тишины», не могут «наблюдать своего сердца, мыслей, слов, разговоров», и потому уклоняются от Царствия Небесного и увлекаются «в прелесть древние злобы. Таковые внутренним словом не пользуются» (1:146). '

Безмолвие служит гарантом неосуждения.

Освободиться от осуждения и войти в неосуждение можно – и даже без особых трудностей. «Так представим себе, что труднее: любить или осуждать? – Чтобы судить о других, для этого требуется много испытания, большой рассудок и великий ум, да и тут не избегнем погрешностей, ибо не всякий ли судит по своим мыслям и по своему праву? – А чтобы об имени Христове всех любить, для этого требуется только одно простое сердце, в котором почивает Бог. Любяй ближнего, любит Бога, и пребывай в любви, в Боге пребывает. Бог именуется Любовью!» (3:197).

Осуждать никого не должно, «хотя бы кто был наивеличайший грешник», ибо он «может еще быть святым» (3:38). Чтобы «не похулить правого, полезнее нам не судить никого. Мы не дадим ответа за то, что не судили других, а судящие подлежат и сами праведному истязанию от праведного Судии» (2:150). Еще полезнее судить себя. Святой Ефрем Сирин велит: не осуждать других, а себя почаще испытывать и рассматривать, живем ли мы по учению Христову, чтобы войти в Небесное Царство» (1:153–154). «Ах! – вздыхает Подвижник. – Сучец вижу в оке ближнего, а у себя бревна не вижу! Господи, даруй ми зрети моя прегрешения» (3:626).

«Хорошо тем, – замечает инок Георгий, – которые здесь никого не осуждают, и сами там не осудятся! Господь сказал: не судите, да не судимы будете. В собственную предосторожность объясняюсь вам: ежели мы не будем здесь ни о ком худо говорить и судить, и станем воздерживаться от лишних слов и разговоров, то Господь нас, по Своей милости, не лишит Небесного Царствия и удостоит там быть и единодушно радоваться» (3:150).

Никого не осуждая, мы приближаемся и приблизимся к незлобию.

Если кто-либо тебя чем-либо – словом или делом – обидел, «не возмущайся, не противоречь» (1:153), «не гневайся, но прости ему от сердца, якоже глаголет Христово слово: отпущайте, и отпустят вам (то есть прощайте, и прощены будете. Лк. 6, 37); и отшедши помолись о нем, глаголя: Господи, остави ему, или ей; и хотя сердце не хочет того, ты нуди себя на то. Кто тебя ненавидит, или злобится на тебя, ты его любовью побеждай, и тщися с ним примириться; и хотя бы он не хотел мира, ты ищи мира, готов буди к миру» (3:332–333). «Отрекись сам себя и жизни своей» (1:153).

Незлобивого Господь примет – «не отринет» его. Но необходимо «ко всем хранить незлобие и соблюдать во всем правоту. Одна какая-либо парительная мысль ежели замедлит в умном действии, легко может уклонить душу от Бога, взирающего на кроткого и молчаливого и трепещущего словес Его» (1:341). Потому Задонский Затворник взывает и молится: «Храни незлобие и виждь правоту» (2:23). «Будем прощать друг другу всякое друг против друга погрешение, ежели и 70 крат седмерицей согрешили один пред другим. Сердечно скажем друг другу: прости! прости! Да простит нам Господь, оставляя долги наши, видя наше смирение, согласие и единомыслие к назиданию спасения нашего, да не лишимся всякого блаженства» (2:175–176). Даруй нам «сие хранение (незлобия. – К.С.) и зрение (правоты. – K.C.), жаждущий нашего спасения Иисусе Сыне Божий!» (2:23).

Отмеченные стороны духовного состояния ведут к нестяжанию – новой стороне того же единого духовного состояния – быть, по Апостольскому слову, «имущии яко не имущии». Смысл сего слова Задонский Затворник понимает так: надо себе представить следующее: «Ежели бы кто имел дом и богатство, и случилось бы всего этого ему лишиться вдруг; то и подумать нельзя ему, чтобы он лишился чего, ибо имел, как не имел. Нужно знать, что такое плотское мудрование и что дух. Некоторые основание своей надежды полагают в видимых вещах и запасаются имением в продовольствование себя на многие годы; но когда внезапно, или как по нечаянности, лишатся видимой своей надежды, тогда унывают, грустят, тужат, ропщут на недостаток, жалуются на лишение временных удовольствий: все таковые мудрствуют по плоти, а не по духу, и страдают и болезнуют о суетных. – Воззрите на птицы небесные: они не сеют, ни жнут и не собирают в житницы свои – и Господь питает их. Кто так, собой, по слову Господню, располагает и несомненно верует Промыслу Божию, тот живет и мудрствует по духу. Оскорбляемый не оскорбляется, обидимый не тужит, гонимый и презираемый радуется и веселится за имя Христово: – таков есть дух правый, право познавающий будущее воздаяние комуждо по делом его! Таковый все временное презирает и непрестанно устремляется к вечности» (3:378–379). «Умри всем вещам прежде смерти твоей, как будто не живешь на сем свете, когда хочешь начать делать дело Божие» (1:153). И это потому, что в сей жизни мы странники – «нам потребно вечное спасение». Здесь нашего нет ничего, «когда удостоверены, что наше отечество на Небеси» (1:437).

Но наставляя в нестяжании, Задонский Затворник не отрицает полностью земные блага, а лишь устанавливает правильное – христианское отношение к ним. – «Я не противоречу благопотребности. Но надобно быть беззаботным о вещах, ибо попечение о земных отвлекает сердце от Небесных» (3:383). «Имейте, имейте все вещи для нужного пребывания во временной жизни вашей и ближних; но так имейте, как бы вы ничего не имели. Будет ответ как за употребление, так и за удержание оных. Кому много дано, с того много и взыщется» (1:410).

Определенно выражает инок Георгий свое христианское отношение к деньгам: «Да свободит Господь наше сердце от связывающих оное денег. С деньгами хорошо, когда они неудержимо благоупотребляются; но без денег – еще лучше. Ибо не имеющие оных всей душой и сердцем неотступно уповают на Бога и всю печаль свою возлагают на Него: аз же нищ есмь и убог: Господь попечется о мне!» (2:256).

Паки и паки Подвижник указывает на то, где же истинное богатство, где его искать, в чем оно состоит: «Вы желаете богатства – и я, как вы, желаю. – Только ищу приобресть оное из разумных бисеров. Будем же за одно искать, чтобы было с чем пройти лежащий путь к вечному блаженству. Книга Священного Писания, как море – в ней-то ищут бисеры: нужно познание и рассматривание, чтобы собрать стоющие хранения нашего. А что у вас в сокровище сердца – нет ли камней непотребных? – Это нужно осмотреть бесстрастным оком и выкинуть, чтобы в сердце находилось одно лучшее. – Чего себе, того же и вам желаю» (2:257–258).

«В некое время было ко мне такое слово…» (1:147)

С древних пор и до сегодняшнего дня среди православных христиан существует добрый обычай посещать места священных воспоминаний, связанных со служением человеческому роду Христа Спасителя, с жизнью Его Пречистой Матери, с подвигами святых угодников Божиих – Мучеников, Святителей, Преподобных, Благоверных, Праведных. Но этот весьма важный и ценный обычай, твердо вошедший в традиции Святого Православия, становится именно таким только тогда, когда паломники (не туристы), преодолевая с радостью всевозможные трудности, едут в далекие края, чтобы всем своим существом поклониться Святыне, испросить возле нее благословение Божие с тем, чтобы, с благоговением отойдя от нее, начать новую жизнь – жизнь святую, а начав – продолжать ее до конца своих (вернее, данных Богом) дней. В ином случае, при другом настроении и устроении, не только не будет пользы от поездок, но может быть даже беда. – Подобные мысли и высказывает Задонский Затворник Георгий как слово некоего родственника одного из его адресатов. Причем, повторяет их дважды, придавая им таким образом особую значимость (см.: 1:147 и 3:398):

«Слышу: говорят, сказывают и пересказывают одни другим, что мы ездили на Богомолье в Ростов, были в Тотьме, у Троицы и Сергия; и мы едем в Киев; – хочется побывать и у Соловецких; так обыкновенно одни пересказывают другим. Слышу, говорят только об одних поездках» (1:147). «Но какими отъезжают, такими же и возвращаются; и не слышно, чтобы кто сказал: я переменил жизнь из подражания Божиим Угодникам» (3:398). Или – «я хочу переменить худую и суетную жизнь на Богоугодную и постоянную. Что за польза только ездить к Угодникам Божиим, а не подражать их терпению и не исправлять свои нравы?» (1:147). «Ездящие из одного обычая, не подражая нимало жизни Святых, не на поклонение ездят, а только на оскорбление Угодников Божиих; ибо бесстрашием и нерадением о своем спасении оскорбляют их» (3:398). «Да они сами будут посещать, когда кто, хотя и не делает обетов и не ездит по далеким странам, но, пребывая в одном месте, ведет жизнь постоянную и благоугождает Богу» (1:147). (Ср.: святой Георгий Нисский. «О тех, которые предпринимают путешествие в Иерусалим». См.: Κ. Е. Скурат. Воспоминания и труды по Патрологии (I–V века.) Троицкий собор г. Яхрома, 2006 г. С. 388 и 393.)

«Настал крылатый пост, возносящий от тяжестей земных к Небесным созерцаниям своих любителей» (3:67)

Пост установлен Богом изначально – еще в раю. Силу его возвестил Сам Господь наш Иисус Христос. «Прошу вас, – увещает Задонский Подвижник, – принять к сердцу и помнить до гроба: лишь только первый человек Адам появился во вселенной, тотчас последовал и пост и воздержание; это установил Сам Бог. Можно даже сказать, что Адам первый был монах и, покуда не преступил заповеди воздержания и поста, наслаждался в раю вкушением неизреченной сладости, истекавшей от всех райских источников; а за невоздержание и преступление заповеди Господней он был выгнан и осужден на смерть. Когда же явился во плоти Сам Господь Иисус Христос для искупления от погибели падшего человеческого рода, Он явно всем возвещал о силе поста и молитвы и говорил об изгнании духов нечистых так: „Сей род ничим же может изыти, токмо молитвою и постом"» (3:230).

Польза поста – и польза многогранная – несомненна. – «Постом умерщвляется всякая страсть греховная, и, как от тяжкого сна, пробуждается душа и животворится в жизнь вечную. Пост умерщвляет плоть и оживляет душу: убеждает ее на молитву и пленяет всю в любовь Божию. Просиявый постом святой Илия пророк на огненной колеснице взят на Небо, а святой Иоанн, пророк и Предтеча, и Самого Господа удостоился быть Крестителем. Да и Сам Господь наш Иисус Христос не постом ли посрамил диавола? Пост, молитва и любовь человека земного делают Небесным; о нем радуются святые Ангелы, а диаволу наносит он раны и посрамление» (3:505–506), – ему мучительно, «что Господь дал грешникам покаяние и кающихся от всего сердца удостаивает прощения и милости Своей» (3:537). Победоносному посту радуются Ангелы, «а бесы унывают, ибо знают, что покаянием, постом и молитвой грешники обретают Небо, с которого они свержены за гордость» (2:358). Пост обуздывает плотские страсти, умеряет душевные пожелания, утончает мысли, дает «истинный разум, и ум делается зрительнее» (2:90). Вот что говорит о посте Святая Православная Церковь: «Истинный пост есть злых отчуждение, воздержание языка, ярости отложение, похотей отлучение, лжи и клятвопреступления оскудение: таков пост истинен есть и благоприятен Богу» (3:67).

Задонский Затворник подчеркивает полезность поста и для души, и для тела. Посты необходимо хранить, «чтобы покорить пожелания плотские разумному духу. Для этого-то и не щадили своего тела те, которые во всем разумно покорялись правому духу. В немощи нашей сила Божия совершается». Только необходимо повоздержнее прочих дней сохранять «среду, пятницу, а когда есть произволение, и понедельник. Ежели угодно, можно в сии дни однажды кушать, а в прочие дважды, только умеренно и не более трех перемен; и чем простее кушанье, тем оно здоровее для желудка: тело наше слабеет от соуслаждающих его кушаньев» (3:204–205). Лицо постящегося становится более приятно: «Честен вид постящегося лица: не цветет оно постыдной красностью, но целомудренной белизной украшено: глаза умильные, пристойные поступки, лицо размышляющее неумеренным смехом не обезображивается, умеренность в словах, чистое сердце: елико внешний человек тлеет, только внутренний обновляется. Так же: егда немоществую, тогда силен бываю» (1:217–218). И пища простая – постная более приятна и более здорова: «Очень, очень вкусна бывает пища, изготовленная с молитвой; молитва и любовь чрезмерно услаждают пищу.

Я, – продолжает Старец, – люблю простую, и благоразумные врачи так советуют» (3:53) и утверждают, «что простая пища лучше приносит здравие человеку, нежели иная сладкоприемная» (2:10). «Простая пища – здоровее в употреблении; и чистота крови сохраняется более, нежели от вымышленных и роскошных, исполненных разными яствами, столов» (3:53). – Во всем приятна определенная умеренность, «излишество же отягощает, или расслабляет. Но как люди не одинаковые имеют меры сил своих, потому и умеренность поста каждому свою иметь» (2:90). Ревнитель спасения будет воздерживаться «не только от воспрещенных яств, но и от неумеренного употребления всякой другой пищи» (3:231).

Инок Георгий с радостью поздравляет с наступающим Великим постом, ибо приближается – «умерщвление страстей, просвещение души, радость Ангельская, милость Божия и отпущение грехов кающимся грешникам, обращающимся ко Господу с сокрушенным сердцем и с упованием на Призывающего к Себе труждающихся и обремененных на вечный покой» (3:524; 2:358). «Ныне Святая Четыредесятница: се время благоприятно! Се день спасения всем истинно кающимся грешникам, со страхом Божиим и верой приступающим к причастию Тайные Вечери Тела и Крови Господа и Сиаса нашего Иисуса Христа!» (1:248).

Преднамеренное, а тем более злое, нарушение поста гибельно. Преступили заповедь первые люди – «не постились, того ради испадохом из рая. Богатого роскошная жизнь ввергнула в огонь; он за сластолюбие осужден был гореть пламенем пещным» (1:217). – «Легко можно потерять вечное наслаждение чрез временное наслаждение чувств» (1:275). И более решительное апостольское слово: «Сластолюбцы Царствия Божия не наследят» (2:10).

Вывод ясен: «Молиться и поститься должно каждому христианину по установлению и всем правилам Святой Православной, Соборной и Апостольской Церкви: сие есть долг и обязанность правоверующих во истину» (3:583–584). «Пост и молитва каждому христианину очень нужны для достижения вечного покоя» (1:275).

Инок Георгий обличает привязанных к земным удовольствиям, прельщаемых ими, и утверждающих – пытающихся себя оправдать, – что для спасения достаточно иметь любовь (так называемую «любовь») или веру во всеблагость, во всемогущество Божие, забывая, что Бог не только всеблаг, всемогущ, но и справедлив, премудр. «Любители временного удовольствия восхищаются, когда находят и видят пред собой довольно перемен к наслаждению и насыщению себя; и огорчаются, ежели кто напомнит им о должном воздержании и посте»; без страха Божия нарушают все постные дни, установленные Святой Церковью; «бранят и порицают рачительно постящихся и не согласующихся с ними, называют таковых – благоугождающих Господу – тщеславными, гордыми и грубыми невежами, а к тому еще приговаривают, – желая оправдать невоздержное свое сластолюбие: ведь любовь спасает, а не пост (конечно, любовь, только не самолюбие). Они не могут того слышать и верить тому, что Сам Господь глаголет в Евангелии: ничим же изгоняются бесы (а с ними и душевные злые страсти), только молитвой и постом, которыми свидётельствуется и чистейшая любовь. Но насыщающиеся не чувствуют горя своего, о котором Сам Христос свидетельствует, говоря: горе насыщающимся ныне: таковые вечно взалчут, и не утешатся. Горе невоздержно живущим. Они поносят всех, которые не по их мыслят и не соучаствуют в их мнениях. И в насыщении их гнева не редко невинные должны терпеть от них оскорбления. – И всему этому причиной презрение поста и гордое о себе мнение!» (1:348–350). Иные – преимущественно отколовшиеся от Святой Церкви и потому утерявшие Истину – говорят: «Мы верой познаем, что милостив Господь, не погубит нас слабых. – Да ведь это и есть Его милость, что Он, любя всех, всем открыл средство, как спасаться, когда сказал ко всем слабым, чтобы молитвой и постом пришли в силу спасения. Пусть лютеранин указывает на слово Господне: не сквернит во уста. Точно так Господь сказал, когда фарисеи осудили учеников Его, что они сели за стол кушать, не умыв рук; но Лютер худо понял силу Господня слова. Мы все посты, утвержденные Вселенскими Соборами и чрез святых Отцов установленные, приемлем и почитаем. Святая Церковь особенно похваляет тех, которые особенно просияли постом и молитвой, и Господь почтил тела их нетлением и благовонием: следовательно, пост приятен Господу. К сему присовокуплю: что свято приемлем в чистом разуме, то не сквернит, входя в уста: так ежели бы по необходимой нужде голодному случилось и мясо мертвого коня покушать, не согрешил бы, что поел за нужду, как уверяет Василий Великий. Но без нужды и вопреки правилам Церкви прихотно пожелавший мясного и накушавшийся в сытость согрешит за непристойное пожелание и услаждение похотения своего. Не сквернит во уста пища, по нужде употребляемая; но скверные мысли рождает излишне приемлемая. И святой Апостол объявил, что в пище нет Царствия Божия, но он же заметил, что кто пространно питается, тот живой умер. Он сказал, Чтобы один другого не осуждал за пищу: однако не как-нибудь, не по прихоти велел избирать пищу, какую угодно, а научил при всех делах, – едим ли мы, и пьем ли, – все творить во славу Божию. И кто не сознается, что воздержанием и постом прославляется Господь, а невоздержанным насыщением и пожеланиями различных яств прелыдает враг даже и желающих жить благочестно? – Кто пожелает мяса, или хоть и гороху с пристрастием, тот согрешит прихотливым пожеланием; а в ком не возбуждается пристрастное пожелание, кто имеет другую пищу и ищет Царствия Божия, тот не будет без нужды есть лакомых кушаньев, и особенно вопреки постановлениям Церковным» (3:77–79).

Итак, «полюбим пост святой и молитву чистую с покаянием о грехах своих: это поведет нас от земных прелестей к Небесным красотам, от временных скорбей – к вечным утешениям, и представит нас от смерти к жизни. Тогда-то сколь приятно будет нам наслаждаться вечной любовью!» (3:537). «Духовным постом постимся, расторгнем всякое развращение тако возопити возможем: да исправится молитва наша, яко кадило пред Тобой, Господи» (1:250). «Внимай слову Божию и живи не иначе, а так точно, как научает слово Божие: сохраняй все установления Православной Церкви, будь родной сын ея, а не пасынок, отметающийся от нее и уклоняющийся в своевольство вольнодумцев».

«Молитвой утверждается душа и очищается память» (3:201)

«Как рыба без воды, так и душа без молитвы мертвеет. Рыба погружается в воду и играет – душа погружается в молитву и утешается» (3:516)

«Твое спасение: бодрствуй и молись» (3:276)

Задонский Затворник инок Георгий был сам великим молитвенником, проведшим почти всю свою сознательную жизнь в непрестанном бодрствовании и молитве, потому и глас его о молитве звучит как церковные колокола, постоянно зовущие в Божий храм, указующие дорогу к нему, а чрез Него – и на Небо, в мир Света и Блаженства. Его наставления, как исходящие из искренне любящего христианского сердца, исполнены особой теплоты, проникновенности, заботы о своих духовных чадах – и о всех нас.

Подвижник учит о важности молитвы, ее силе, постоянстве – непрестанности; говорит о том, как надо молиться, в связи с чем раскрывает содержание молитв, указует молитвенное правило; внушает никогда не оставлять молитвы, предупреждает о могущих быть бедах при оставлении и даже ослаблении молитвы; замечает о том, что кающихся грешников, помнящих о грядущем последнем Суде, слышит Господь; обращает внимание на то, что Сердцеведец Бог видит наше усердие и всегда готов нам помочь; и просит, чтобы Сам Господь Бог помог нам и в начале молитвы и укреплял бы нас во все последующие земные дни.

«Пост и молитва, – заявляет инок Георгий, – два крыла: ими душа возносится к Небесным» (3:207). Смиренная молитва свидетельствует о нашей любви ко Господу – «и тем побеждаются злобные духи, умерщвляются страсти» (3:443).

И еще важнее: чтобы творить великие плоды Духа Святого – «любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, веру, кротость, воздержание – нужно непрестанно молиться Богу!» (2:231). Также, чтобы правильно рассуждать о всякой вещи, «надобно просить и молиться, да дарует нам Господь разум правый и истинный. Очи Господни на праведныя, и уши Его в молитву их» (2:234).

Сила молитвы велика: она ограждает от бурь нетерпения, примиряет враждующих, избавляет от напастей, изгоняет бесов. Всегда призываемое в сердце нашем имя Христово есть столь сильное ограждение, «что ни на Небеси, ни на земле нет сильнее сего орудия. Господь просящим с верой подает Свою благодать, мир и душевное спокойствие, и в самое обуревание велением Его водворяется тишина» (2:236). «Ежели нет видимых средств примирить враждующих, то есть возможность приступить о них к молитве. Они недугуют болезнью душевной; прикажите поминать их по церквам за здравие. Сия добродетель будет сокровенна от мирских умов, но дело доброго сердца вашего прославит Бог пред всеми видя смирение и сокрушение сердца вашего, заступит вас. Молитесь – слезы ваши будут в радость вам» (1:429). Слышите: «Молитва избавляет от напасти. Всемогущий Бог может избавить непрестанно молящихся Ему; дом молитвы есть ваше сердце. Все временное – непостоянно; постоянно одно лишь вечное!» (3:115). «Молитвами, как реками, вся напоивается вселенная, исполняется земля, и высоты великих гор славно прославляют непостижимого Творца – Бога. От молитвы исчезают бесы, подобно дыму» (2:237).

Молитвой должно начинать всякие дела – и молиться необходимо постоянно, терпеливо, даже настойчиво (хотя и умеренно – не требовательно), да пощадит Господь согрешивших, но кающихся, да даст им верное покаяние. – «Всякое дело начинайте с молитвой, – велит инок Георгий, – и с благословением Господним: Господи, благослови начать и окончить в прославление имени Твоего! Слава Тебе, Господи, слава Тебе!» (3:443). Сам Господь наш Иисус Христос «заповедал нам просить у Него всего нужного для души, тем самым мы убеждаемся просить непрестанно, покуда не примем просимого: и что Он обещал молящимся, то непременно даст; и что обещал воздать комуждо по делом его, то непременно воздаст» (3:312). Не будет тщетно непрестанное повторение молитвы: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя!» (3:319). Непрестанную молитву нужно иметь в своем сердце «во всякое время, где бы ни были». Господь велел: «Непрестанно молитеся, бдите и молитеся, да не внидите в напасть» (3:115). Жизнь наша – это «непрестанно молиться Богу, покуда еще время есть, и не постиг час смертный. Сколько таковых было, есть и будет, которые все свое время погубили в пустых и суетных занятиях – и вдруг пожерты смертью! Увы! Какой ответ дадут, когда поставятся пред Страшный Суд Божий» (3:480). «Непрестанно молитеся; бдите и молитеся, а не внидите в напасть». – Эти слова Христа Спасителя, не требуют пояснения – «они ясны, как светлый день, а требуют самого дела, да молимся с верой и упованием, смиренно, как молился мытарь: «Боже, милостив буди ми грешному». Молился и фарисей, но велеречиво выставляя добрые дела свои пред сердцеведцем Богом, и еще укоряя и уничижая ближнего своего, кающегося грешника. – Что же было следствием молитвы фарисея и мытаря? – Сей сниде в дом свой оправдан паче оного» (3:620). Жаждущей спасения душе возможно спастись в любое время и в любом месте – всегда и повсюду, но только надо постоянно молиться, отдаться в руки Божии и хранить Его заповеди, – «а если их не знаешь, то узнай. О всем благословляй Господа, непрестанно молись Ему. Знай и то, что и неподобающая мысль в тебе, ежели примешь ее на сердце твое может тебя отлучить от Бога. Но исповедующей грехи свои и кающейся слезно от всего сердца, Божьей милостью, даруется от Господа прощение и благодать на утверждение молящейся душе» (1:386–387). Всякий же истинный христианин должен постоянно молить Бога, дабы Он пощадил прельстившуюся душу от Своего праведного Суда, «и да обратится она к покаянию и исповеданию грехов своих – хотя в самый час страха смерти своея. Сия Небесная милость без сравнения превосходит всякую земную милость» (3: 530–531).

Молитву надо возносить с благоговением от всего сердца; читать молитвы, предлагаемые Церковью, и читать с участием ума и тела; тайную молитву – в тайне и сохранять; пред молитвой простить ближних – примириться с ними, оставить им «долги». – От сокрушенного сердца молитва «износится, – учит Подвижник, – в благоговении и страхе! Болящий царь Езекия, лежа на одре своем, молился Господу искренно, и был услышан и помилован. Молитесь самым сердцем, стоя, сидя и лежа, душой и телом!» (3:207). От всего сердца молитесь чистой мыслью, «тайно воздыхая к Нему и призывая имя Его: Господи Иисусе Христе Сыне Божий, помилуй нас – и будет вам явно посещение Господне. В вашей воле есть – мыслью сердца пребывать с Богом или уклоняться от Него к миру и пребывать в суетах мирских» (3:469). Старец поясняет, что значит молиться умом: это не только «мыслью выговаривать слова молитвы, но углубление всего человека в разум истинного познания Бога и воли Его» (2:119). «Молитвы читайте установленные Святой Церковью; они не длинны и не много времени требуют; молиться же должно не одним только умом, или мыслью, но и телом преклоняться смиренно, как Сам Господь Иисус Христос молился даже до кровавого пота, с преклонением лица на землю. Такова есть смиренная молитва. Есть молитва фарисейская – высокопарная; той молитвой молятся мнящиеся о себе нечто бытии. Такая молитва чужда истинных христиан! Можно и без поклонов, сердечной мыслью молиться, ежели кто одержим болезнью и не может преклонить свое тело; и самые вздохи приемлются от сокрушенного сердца: гордым же Бог противится! (3:112). Хорошо, когда молитва совершается в глубине души, что видит и знает один Бог: «Храните же сие и никому не сказывайте, что вы молитесь; скройте быстрый взор ваш и скорость удержите скромностью тихого и молчаливого духа; смотрите телесными глазами в землю, а умом на Небо» (3:372). Пред молитвой надо со всеми примириться: «Молитва в грехе, когда кто молится, да не прощает ближних, оскорбивших его. Господь повелел врагов своих любить и всякую злобу побеждать» (3:106). «Молитва: «Отче наш» дана нам для того, чтобы мы прощали врагов своих» (3:107).

Если мы прежде всего ищем Царствия Божия и просим о сем, то и «дастся нам» (1:318). Этими словами определяется сущность содержания молитв: молиться о душе; о перемене сердца – чистоте его; за все благодарить Бога; молиться о ближних, а им о нас, наипаче за обижающих нас и ненавидящих нас; за умерших молитву творить на Проскомидий и соединять свои прошения с творением милостыни. – «Что душа в теле делала, – размышляет инок Георгий, – и какой конец совершила, о том следует помышлять и радоваться или умолять Господа об отпущении ей грехов» (3:63). Также: «О пременении сердца и мыслей нужно умолять Господа всем сердцем. Атце хощет Всемогущий, может внезапно переменить неприятности в благоприятности, оскорбления в примирительную радость и упорство в благопокорство» (2:167). – «Господь даровал нам молиться Ему и непрестанно просить о чистоте сердечной» (3:476). Обращаясь с просьбами к Богу, надо за все благодарить Его: хорошо «благодарить Господа и довольствоваться тем, что Господь дал. Кто благодарен за все Господу, тот не завидует другим много имеющим и не желает ничего такого, что не угодно пред Господом» (3:566). Задонский Подвижник напоминает: «Необходимо нам молиться друг о друге, да помилует нас Господь от вражия коварства и преухищренных козней диавольских, чтобы сохраниться нам в правоверии и правоисповедании Святыя, Соборныя и Апостольския Церкви и наследовать по воскресении мертвых благодатью Божией жизнь вечную» (1:307). Взаимная помощь нужна – мы «еще на пути, а не дома и пока дойдем до дому Божию, где есть всех веселящихся жилище и неизреченная радость, много-много еще потребно здесь иметь терпения, и осторожности, и труда, и непрестанной молитвы, чтобы дойти нам странствующим в мире сем до дому Отца нашего Небесного» (1:311). На ближних – не обижаться, не сетовать на них, а молиться за них: «Не сетуйте на тех, кои опечаливают вас: вы уверены, что ко спасению вашему есть свыше милость Божия, убеждающая вас молиться за ненавидящих и обидящих вас, дабы вам в наследство приобрести не временное и ничтожное, но самое Небо! Так благоволит о вас наш Отец Небесный – воздать за лишение временных ради имени Христова неизреченными щедротами вечных благ» (3:530). «Ненавидящих и обидящих нас прости, Господи человеколюбче; благотворящим благо сотвори. – Так молится мать наша Святая Церковь, и мы с ней должны молиться также. Благо нам терпеть обиды здесь и не просить лишения обидящим, но просить, да помилует их Господь; а вместе не забываться и о том, что Господь всячески промышляет о нашем спасении, и якоже Господеви изволися, тако и бысть. Слава Богу о всем!» (3:532). Сугубая молитва – за усопших. Нужно поминать их имена на Проскомидии и давать по ним милостыню нищим, да посетит их души милость Божия. «Из Церковной истории видно, что много пользуют душам преставившихся творимые по них поминовения и милостыня» (3:103). Мать блаженного Августина святая Моника «имела желание погребена быть со своими, а когда пришла в разум просвещения о Промысле Божьем, то сказала: я не ищу теперь гроба моего иметь в своем отечестве на земле, но прошу делать поминовения о душе моей в Отечестве еже на Небеси! Не угодно ли и вам пользоваться сим рассуждением Блаженной Блаженного матери?» (1:366).

Правило совершения молитвы ставится в зависимость от духовного и телесного состояния христианина. Указывается и маленькое правило, и более пространное псалмопение. – «Сын ваш, благонравию и полезным наукам обучающийся, – пишет Задонский Затворник, – может со вниманием от всего сердца прочитывать краткие молитвы: Царю Небесный, Пресвятая Троице, Отче наш, Богородице Дево, радуйся и Златоустову молитву: Господи, не лиши мене Небесных Твоих благ и проч.; потом – Верую во Единого Бога; напоследок – Достойно есть, яко воистинну, блажити Тя, Богородицу, Присноблаженную и Пренепорочную – до конца» (3:122–123). К другим адресатам: «Сообщаю вам правило. Воставши от сна по прочтении утренних молитв, читать Псалтирь, сколько успеете до утрени. Потом от утрени, пришедши в келию, еще продолжать оную. После рукодельничать, помолиться по четкам и к часам. После часов немножко отдохнуть, если изнемогаете. Потом за чтение жития святых Отец. ІІо чтении рукоделие и молитвы. А после повечерия трапеза. Потом рукоделие, чтение Псалтири, канона, сколько можете, – и молитвы на сон грядущим. – Одним словом сказать о правиле: должно всегда быть в занятии – или в молитве, или в чтении, или в рукоделии, чтобы всячески избежать праздности и празднословия. Святой мирный Ангел Хранитель ваш да сохранит вас под кровом Матери Божией!» (3:482). «По прочтении утренних молитв, со вниманием прочитывать и благодарственные молитвы, что читаются по Причащении Святых Таин» (1:439). Еще восклицает: «Как приятно псалмопение Царя Давида! Оно объемлет все наши нужды, проникает в душу, и сердце пленяется словом Божиим. В нем живот наш, в нем Царство, в нем веселие и радость вечная!!!» (3:257). И завершает: «Вы сами знаете, что маленькое правило, постоянно выполняемое, лучше большого, не выполняемого постоянно» (2:171). «Да управит Сам Господь подвизающихся истинным путем в жизнь вечную!» (3:482).

Если мы пришли на молитву в храм Божий, то не надо смотреть на читающего или поющих, «кто бы они ни были», а должно внимать тому, что читают или поют, чтобы каждое слово «разумно было в сердце» и удерживалось в нем (3:377). Совершаемое «молебствие» пред иконой святого Угодника Божия относится «к нему самому, так же, как к каждому лицу бывает личное прошение о чем-нибудь нужном; и сколько бы ни было образов, ежели они одно представляют, один и есть, как многие зеркала могут представить во множественном числе одно ваше лицо. А ежели у вас есть два образа или более – и они представляют лицо одного Святого, и ежели из них каждому образу будете молебствовать особенно – это будет не иное что, как только пред тем же лицом и то же делать повторение» (3:111).

Примечателен совет инока Георгия одной благочестивой барыне о полезности совершения утреннего и вечернего молитвенного правила вместе со своими людьми: «Искренно и любезно говорю с вами. Очень было бы приятно, и спасительно, и похвально, если бы вы, ревнуя о благочестии, могли устроить так, чтобы в назначенные от вас часы, поутру и вечеру, все люди ваши собирались в одно место для выслушания утренних и вечерних молитв. Ваша любовь меня побуждает сделать вам это предложение; а в присутствии вашем они, без сомнения, будут благоговейно слушать молитвы и к вам более умножать любовь свою» (3:214).

С молитвой нужно проходить весь жизненный путь – оставлять ее нельзя даже тогда, когда приходят противные мысли, когда на сердце появится холодок. В сем случае надо вспомнить спасительность молитвы и понудить себя к ней – тепло придет; оставление же ее или замена чем-либо иным приведет к духовной гибели – и приведет неизбежно. – «Приходит вам мысль оставить молитву, – рассуждает Подвижник. – Но не молится Господу – не лучше будет; хуже будет. Эта мысль дьявольская, не ваша: ему молитвы, как поражающие его стрелы; не терпит их враг и потому уклоняет от молитвы душу, чтобы привести ее в отчаяние и поглотить во ад. Не оставляйте молиться, не слушайте врага. Господь Сам заповедал: «Бдите и молитеся, да не внидете в напасть». Слушайте Господа» (1:254). «Повторяю: спасайтесь о Господе и не унывайте, а когда холодность бывает и никак не хочется помолиться, – тогда особенно надобно принудить себя и нехотя помолиться Господу – и даруется утешение» (1:397). «Чтения и молитвы не меняйте ни на какие другие труды» (3:443). Иначе – духовная смерть: «Умирает рыба без воды – умирает и душа без молитвы. Рыба сохраняется водой, а душа человеческая спасается молитвой. Нужно молиться. Не молиться Богу и не читать Священное Писание есть бедственный знак душевного состояния, и от сего-то приключается уныние. Да сохранит вас Матерь Божия под кровом Своим!» (2:297).

Господь велик в Своей милости – слышит молитву кающихся грешников – перестающих грешить. Он «услышал Манассию, царя Иудина со смирением исповедующего грехи свои и оставившего мерзости свои» Услышал покаявшихся ниневитян, смирившегося Закхея, возвратившегося из беззаконной страны блудного сына «Грешник бо дотоле грешник есть, доколе грешить не перестанет. Чего ради и грешникам таковым не должно упования своего отлагать, но, без сомненья, ожидать милости Божией о Христе Иисусе, Который прииде в мир грешныя спасти» (3:301–303). И Задонский Подвижник изображает состояние грешников ныне и на Страшном Суде: «О, увы! Какой тогда ужас несносный и трепет нестерпимый! Тогда скажут грешники: горы и камение, покройте нас от Сидящего на Престоле Славы! Ах! Где я тогда явлюся, грешнейший всех? Увы! Увы и горе мне еще горчайшее за то, что не брегу и не радею о ныне возможном спасении моем. О коль близок стал я к вечной пропасти пагубнейшего отчаяния!» Обращусь к Царице, к Надежде отчаянных, прибегну к Покрову Божией Матери! (2:91–92). Ныне возможно умолить Господа просветить наши мысленные очи, чтобы не уснуть в вечной смерти, ибо Он Сам «повелевает молиться и просить, и благоизволяет нам подавать просимое; но после будет уже не возможно, когда двери чертога Его затворятся, и настанет Суд праведного воздаяния. Припомните, что пострадали изображаемые в Евангелии юродивые девы. Молись ныне. Блюди себя опасно, покуда душа в теле! А тогда все будет поздно» (3:358).

Бог – Сердцеведец – не только «повелевает просить у Него всего, что сопровождает нас к вечному спасению», но и знает нас, «и хощет всем спастися» (3:529). Он «не оставляет нигде обращающихся к Нему с сокрушенным сердцем; Он есть всемогущий Промыслитель нашего спасения: прошу вас искренним словом сердца моего, погружайтесь глубже в разум святых молитв, как рыба в воду от находящего обуревания» (3:311–312).

Молится сам Подвижник и призывает к молитве всех нас: «Господи, по милости Твоей благоволи устроити о нас, как угодно пред Тобою; и внуши благую мысль сердцу, внемлющему слову Твоему, что подобает творити в сие настоящее время к благоугождению Твоему. Даруй мне разуметь волю Твою и последовать заповедям Твоим» (3:529). Пока не ушло еще наше время – помолимся от всего сердца Богу, чтобы Он дал нам «положить начало благое – непрестанно молиться и творить все заповеди Его с любовью, чтобы нам разуметь и делать все то, что Его бесконечной премудрости угодно» (3:480–481). – «Господи, научи мя молиться, якоже подобает!» (3:620). «Помолитесь и Покровительнице нашей – Матери Божией, и что дастся вашему сердцу, то и исполните» (3:529).

* * *

Одна из Богослужебных ектений заканчивается словами: «Рцем и о себе самех». – Так поступает – в глубочайшем смирении – и Задонский учитель молитвы: «Умоляю самой мыслью, и словом, и делом непрестанно славословящих Бога – святых Отцов и братию, по заповеди Господней, помолиться и о мне грешном, свирепеющем обычаями злыми. Пред всеми виноват; от всех испрашивающий и прощения, и милости, и святых молитв» (1:223).

В письмах Задонского Затворника имеется много молитв, которые он сам читал и которые рекомендовал своим духовным чадам. По содержанию их можно разделить на семь частей:

Ко Пресвятой Троице.

К Богу Отцу, к Богу.

К Спасителю.

К Святому Духу Утешителю.

К Божией Матери.

К Ангелу Хранителю.

К святым Апостолам.

Молитвы ко Пресвятой Троице см. на страницах:

1:323, 2:93–94, 2:219–220, 2:290.

Молитвы к Богу Отцу, к Богу см. на страницах:

1:140–141, 1:184–185, 1:239, 1:284 («В доме вашем, когда

вам делается очень грустно и скучно, полезно произносить сии слова сердечные:»), 1:314–315 («Путешествующим в мире сем нужно частое повторение этой молитвы»), 1:425, 2:104, 2:106, 2:145, 2:145, 2:166, 2:172, 2:173–174, 2:177 («Мне любезно стало повторение сего моления:»), 2:181, 2:201, 2:202– 203, 2:260–261, 2:288, 2:288, 2:291, 2:318, 2:325, 2:332, 2:333– 334, 2:343–344, 2:351, 3:108 («В беременности полезно читать следующие молитвы:»), 3:146–147 («Сим взыванием святителя (Димитрия Ростовского), душа, дышущая верой и любовью ко Господу, очень может утешиться»), 3:159–160, 3:172, 3:193– 194, 3:293, 3:369, 3:387–388, 3:494, 3:513.

Молитвы к Спасителю см. на страницах: 1:432–434, 2:108, 2:124–125, 2:155–156 («Прошу вас: не оставляйте повторять сию молитву пред образом Спасителя:»), 2:243, 2:244– 245, 2:249, 2:253, 2:323, 3:162–163, 3:249, 3:251, 3:377–378, 5:240.

Молитва к Святому Духу Утешителю см. на страницах: 1:119–120.

Молитвы к Божией Матери см. на страницах: 1:239, 2:92, 3:20, 3:21, 3:513.

Молитвы к Ангелу Хранителю см. на страницах: 1:104– 105, 2:169, 2:289.

Молитвы к святым Апостолам см. на страницах: 3:20, 3:21.

О Церкви Задонский Затворник говорит мало. Называет ее Единой, Святой, Соборной и Апостольской; исповедует, что ее Глава – Кормчий – является Сам Господь наш Иисус Христос и что только в ней возможно спасение – как кораблю посреди мира. Всех заблудших, но искренно покаявшихся, Господь принимает и вводит в Свою Церковь, Им же управляемую. Выступающие против Церкви и Предания святых Отцов будут обличены уже в смертный час. Затворник уверяет, что руководимые святым Евангелием и Преданием не заблудятся, и сетует, что увеличивается число «волков», а истинных пастырей остается немного.

– «Глава Церкви – Сам Бог и Господь Иисус Христос. Как был един ковчег Ноев во время потопа, плавающий по водам, так и Церковь Божия едина есть. Отпадшие же от Церкви утопают в водах всяких ересей, суеверий и расколов, а обращающихся с сознанием своего заблуждения Господь приемлет и вводит в Свою истинную Церковь, которой Он Сам управляет» (1:332). «Мир, как море; а Церковь Божия посреди мира, как обуреваемый корабль; Кормчий ее – Сам Господь Иисус Христос. Не подражайте тем мудрым, которые хотят вне корабля спастись, но соблюдайте все Предания Святой Церкви, как необходимые средства к достижению вечной жизни – и будете благополучны» (3:117). «Каждая мысль и самое тайное движение сердца против Соборной Апостольской Церкви и Предания святых Отец, утвержденного семью Вселенскими Соборами, послужит к обличению души – в самый час смерти, в который страхом и трепетом связанная душа невольно извлечется за отступление от веры во ад к родителю и отцу всякой лжи» (2:30). «Мы не можем заблудиться в жизни нашей, когда всякий подвиг будет освещаться Евангелием и Апостолами, и Преданием святых Отец, свидетельствованных Богом. В нынешние времена умножаются волки, поэтому и овечек мало, а истинных пастырей еще менее» (2:32–33).

«О как я долго спал! Попекись же ныне о душе своей, пока не опоздал. Се время благоприятно, се день спасения!» (2:314)

Немного рассуждает Задонский Затворник Георгий о Таинствах Святой Церкви. О Таинствах Миропомазания и Священства он даже не упоминает, хотя о священнослужителях и говорит. О трех Таинствах – Крещении, Браке и Елеосвящении – только замечает как бы вскользь. Больше свидетельствует о Таинствах Покаяния и Причащения. Видимо, духовные чада Старца в одном меньше нуждались, а в другом больше. Да и сам Старец, имея глубочайшее смирение и постоянно подписываясь «непотребный раб Егор», или «негодный раб Георгий», «многогрешный», неизменно являл пример чистого покаяния и принятия Святых Христовых Таин.

а) Крещение, Брак, Елеосвящение

О святых Таинствах Крещении, Браке и Елеосвящении Старец упоминает всего по одному разу о каждом. Поэтому мне остается лишь привести эти свидетельства.

О Крещении: «Отрожденный же святым Крещением во имя Святой Троицы духовно почто вспять обращается своей мыслью – будто еще не отрожденный? Такое мнение подлагает злоковарный враг, чтобы похитить душу под предлогом лестного смирения и погубить ее неверием» (1:204).

О Браке: «Брак честен, и ложе нескверно есть истинных христиан. И сие зависит от благого произволения души, а не по неволе делается. Но только уже попечения очень различны бывают: оженивыйся печется о жене и о мирских, а не оженивыйся печется о Господе. Нужно же прилежать и о Господних – и о спасении своем, всем и каждому, оженившимся и не оженившимся; кто бы в каком звании и состоянии ни находился, всем и каждому едино на потребу есть вечное спасение о Христе Иисусе» (1:399–400).

О Елеосвящении: «Видно, трава зверобойная не принесла вам пользы при однократном употреблении. Ах, возлюбленная сестра, обратимся, по учению Апостольскому, к лучшему и спасительнейшему уврачеванию: призовите священников, пособоруйтесь святым маслом, и по приобщении Святых Таин, по вере вашей, можете, милостью Божией, получить душевное и телесное исцеление» (3:208).

Краткие свидетельства, но суть святых Таинств выражена: в Крещении человек духовно рождается для святой жизни; в Браке получает благословение на «ложе честно» – к благословенному рождению и христианскому воспитанию детей, к совместному подвигу спасения; в Елеосвящении, соединенном со Святым Причащением, подается исцеление и душевное, и телесное. Кроме того, о Елеосвящении говорится, что оно совершается «по учению Апостольскому». Этими словами указывается на то, что Елеосвящение имеет Божественное установление.

б) Покаяние .

Покаяние рассматривает Задонский Затворник как милость Спасителя, пришедшего к нам во плоти; говорит о том, как Господь призывает к покаянию, изображает истинное покаяние; указывает на спасительные плоды покаяния; подчеркивает необходимость покаяния; предостерегает от опасности откладывания покаяния; советует не увеличивать трудности упорством в грехе и, наконец, открывает, что Господь примет истинное покаяние, о чем и молит Его.

«Господь пришел грешников спасти, от них же первый есмь аз, – исповедует Подвижник. – Господь грешникам дал покаяние на получение милости Его и прощения» (3:561–562).

Путь к покаянию не легкий. Господь призывает к нему грешника через труд, смирение, пост, молитву. Но лукавый дух шепчет грешнику: «Не трудись; Господь милостив – только вздохни, и помилует». Уклоняющиеся от Господних заповедей слушают этот шепот, а «спасающиеся о Господе не смехом и шутками спасаются, но идут вслед Христа тесным и прискорбным путем». Не спасающиеся идут пространным путем, «не рассуждая о том, что заповедано Богом и не веря Его праведному воздаянию комуждо по делам его. Подлинно милостив Господь и дарует прощение, но кому? – Только обращающимся и кающимся в сокрушении и смирении сердца» (3:622–623).

Истинно кается тот, кто отвращается от грехов как некоей мерзости «и просит Господа, чтобы укрепил в продолжении истинного покаяния и не допустил бы его более согрешать тому» (2:9). Покаяние истинное – «это совершенная решимость и обращение всей душой ко Господу кающихся невозвратно» (3:226). Чистое покаяние состоит не в подробном перечислении грехов – «это нужно только для исповеди, – а сила покаяния познается в омерзении грехов. Ежели душа столько возненавидит грехи свои, что лучше бы претерпела всякую скорбь и мучение, нежели согласилась на услаждение каким-либо грехом; вот это – чистое покаяние» (2:36). Оно вызывает слезы о содеянном зле, как святой апостол Петр страдал и плакал до кончины за одно сказанное слово. Нам не следует просить Господа, чтобы Он открыл грехи наши – «ежели бы и самый малейший, по нашему слабому понятию, грех открылся в своем виде, каков он есть, то душа не удержалась бы в теле. Святой Ефрем Сирин просил сего дара, чтобы зрети своя прегрешения и не осуждать брата своего. Грех и прегрешение – вот разница. И праведник седмижды в день падает, а как – мыслью или делом – не изъясняет Писание, а только научает молиться: от тайных моих очисти мя, и от чуждых пощади раба Твоего. Господи, положи хранение устом моим» (2:38–39). Смотри на себя, на свои недостатки, грехи, а не на чужие. По слову святителя Тихона, цитируемому Задонским Подвижником, «многие хотят знать, что делается в чужих странах, а что в своей душе находится, не ищут. Что есть в желудке – познается чрез рвотное, а что есть в сердце, добро или зло, познается чрез оскорбительное искушение. Да и вся жизнь временная – одно лишь искушение!» (1:371–372). Надеяться же на милость Божию и продолжать грешить – «это прелесть, кроющаяся под маской надежды». Но если человек всей душой покается и твердо решит более не согрешать «ни под каким видом» – его надежда на милость Божию оправдается. – «Пусть весь ад и сатана с бесовскими полками угрожают ему привидениями и страхом, он же, противяся и не изволяя более грешить, свидетельствуется пред всей тварью, что он не прелыцается более и оставляет все свои греховные привычки, укрепляясь истинной верой и надеждой на милость Божию: в сем сражении ад колеблется!» Душа же искренно кающегося и надеющегося на милость Божию, невзирая на бывшие падения, «приветствуется премирными объятиями Небесных Ангелов! Сердце воспламеняется мужественной любовью и начинает гореть пламенно, уже без отпадения, ко Всещедрому Богу!» (2:19–20). Есть еще одно замечание: «Кто сам себя ни в чем не оправдывает, хотя и не знает за собой вины, но терпит и уступает поносителям своим, тот Самим Богом пред всем миром оправдан будет! Каково это преимущество? Стоит того, чтобы от всех претерпевать и не оправдываться самим собой!» (3:133). Следует также отметить весьма важное для истинного покаяния: «Одно общее исповедание не составляет истинного покаяния. Например, я, – поясняет Подвижник, – исповедываюсь в грехах от самого того часа, в который Господь удостоил меня прощением всех прежде сего, сколько можно, подробно исповеданных мной при священнослужителе Его, моих грехов – равно и тех, которых не мог припомнить в то время. Но чтобы какой-либо грех памятуя прикрывать – от этого сохрани Боже! Так получив разрешение, прощение и отпущение с тем, чтобы к тому уже не согрешать, я не сдержал сего спасительного завещания. Вновь поползнулся – вновь исповедуюсь и припоминаю не те старые грехи, в коих прощен уже, но новосоделанные или повторенные грехи мои; и так очищая совесть свою, полагаю на себя добровольно мерное покаяние и остаюсь в том пребывании, всегда сознавая себя неизъяснимым грешником и повсечасно испрашивая милости Господней» (2:39–40).

Плоды истинного покаяния спасительны. Истинно кающиеся «за исповедание грехов своих и за самоотвержение удостоились (и удостаиваются. – К.С.) великой милости и освящения от Господа. Святая Пелагия в один час за непременное ее намерение, исповедание и покаяние столь чисто очистилась от греховной скверны, что уподоблена чистой белой голубице» (3:226). «Веруйте несомненно, – обращается Подвижник к другому адресату, – что каждый грешник, исповедавший грехи свои с раскаянием и удостоившийся Причастия Святых Таин Тела и Крови Господа Иисуса Христа, прощен и примирен с Богом. Истинное исповедание и раскаяние от всего сердца Господь приемлет и не уничижает смиренно сокрушившегося о грехах своих. Ежели бы и Евангельский раб, не оправдываясь сам собой, но сознавшись о согрешении своем, смиренно просил прощения, то действительно получил бы оное» (3:543). «Какой бы ни был кающийся грешник, он не отчается в милосердии Божием. Напротив, мечтающий о себе и надмевающийся надеждой на дела свои отпадает от Бога и осуждается с отпадшими» (2:20). Покаяние отверзает Небо – бывает входно покаявшимся. «О какое неизреченное торжество Ангелов! – восклицает инок Георгий. – Какое мучение и скрежетание диаволов! Они мучатся завистью и рвутся злобой, что человеки грешники, покаявшись и исповедавшись, обращаются и приступают к неприступному Богу удостоиваются такой Его милости, на славу которой мрачные духи и взглянуть не могут; трясутся от ненависти, но поглотить не могут спасающихся о Господе Иисусе Христе» (3:584). «О, праведный Боже! О, непостижимая Милосердия Бездно! Покрый сердце мое страхом Твоим; научи оное ежечасно кротости и смирению Твоему, да не вознесшееся отпадет от щедрот Твоих, Всещедре!» (2:20).

Чистое покаяние можно и должно приносить всегда (2:36). «На всякий день и ночь нужно нам приносить усердное покаяние о наших согрешениях пред Господом Богом, да дарует нам прощение грехов и исправление жития» (2:216).

Нельзя, и даже весьма опасно, откладывать покаяние как будто бы на более благоприятное время. Господь дал душе покаяние – средство получения грехов и неизреченных милостей в жизни будущей. Но «отлагающие обращение время от времени и говорящие: завтра покаюсь, а сегодня так и быть! С таким покаянием удобно попадут в самый ад. Господь сегодня призывает на покаяние, а завтрашнего дня не обещал для этого. Се ныне день спасения! Ныне, а не завтра» (1:253– 254). «Как бедственно отлагать до другого времени покаяние, которое Господь хочет принять сего дня, чтоб даровать прощение!» (3:318). «Ничего нет опаснее, как льстить себе тщетной надеждой и отлагать исправление до завтрашнего дня, а сегодня жить как-нибудь: и числа нет, сколько таких самоласкателей похищено неожиданной кончиной! – За гробом уже поздно каяться. Всегда надобно быть осмотрительным и разбирать мысли и желания свои. Господь зовет к себе. Дух же лукавый отвлекает к себе и влагает помышление: еще успеешь, время не ушло: куда тебе спешить? Насладись еще всяким по плоти утешением и тогда покаешься; и, так обольстивши, похищает соизволяющую его советам душу» (3:623). Да и как человек может надеяться на покаяние в последний час, если он не готовился раньше к нему? «Да и может ли быть истинное покаяние, когда уже душа извлекается к назначению по делам своим? Смею вас заверить милостью Божией: если бы мир не оболыцал себя ложной надеждой, то люди провождали бы всю жизнь свою в покаянии. Ни малейшего сомненья нет в том, что Бог и в одно мгновение может оправдать кающегося грешника, только предоставляю здравому суждению: может ли человек, какой бы он ни был, назначить себе сие мгновение??? Назначать – значит определять предбудущее» (2:42–43). Из Четьи-Миней видно, как самые великие грешники, познав свое беззаконие и предстоящий Страшный Суд, «возненавидели сами себя, обратились к Богу с такой горячей преданностью, что удостоились Божией милостью совершенного прощения и освящения; из черных душой стали белейшими паче снега, из грешников великих – великими святыми. Когда они шли лицом на запад, тогда были темны, а когда обратились на восток, тотчас и просветились от невещественного Солнца Христа; смирились до самой ничтожной пылинки, возрыдали, и обрели милость Божию, и научили нас своим примером, что никак не должно отлагать покаяние день за день. Внезапно приходит смертный час, и застает суд душу неготовую – вот это поистине неожиданная напасть! Не напрасно заповедал Господь: бдите и молитеся, да не внидете в напасть!» (3:313–314). «Видите, что спасающимся о Господе надобно помнить слово: блюдите, како опасно ходите, и всегда быть осторожными» (3:623).

Все несчастье человека – в коснении во грехе – в нераскаянности. – «Истинное несчастье состоит в одном только непокаянии о грехах, которыми душа уклоняется от Бога. Скорби же и притеснения и гонения – не несчастье! Это путь, которым благодарно идут рабы Божии. Не лучше ли и нам идти таким путем без ропота? Укрепитесь, веруйте! – Господь утешит вас» (1:438).

Всей Вселенной сказано, что Господь приемлет кающихся грешников, «с радостью приемлет», и удостоивает их Своей милости (1:144; 3:562). Вот что говорит Господь наш Иисус Христос: «Не требуют здравии врача, но болящии. Не приидох призвати праведники, но грешники на покаяние». «Прииде Сын Человеческий взыскати и спасти погибшаго». И чрез Пророка Господь говорит: «Хотением не хощу смерти грешника, но обратитися и живу быти ему» (3:171).

Изложив глубоко духовно наставления о покаянии, инок Георгий заключает: «Теперь следует каждому грешнику себя самого рассматривать, точно ли он есть из числа кающихся; ибо кающиеся престают от грехов, скорбят и о том, что прежде согрешали, – плачут, досадуют сами на себя и уже уклоняются от некающихся грешников, чтобы вновь не обратиться на грехи свои, как пес на свою блевотину» (1:144–145). «Теперь разумно вам строение Господне о душах грешничих. Не верьте же возмутителю. Бог кающихся грешников принимает, а не кающиеся сами удаляются от Него и за свое произволение будут судимы. Веруйте всем сердцем Иисусу Христу! В имени Его наше спасение» (3:171).

«Господи, – молится сам Задонский Затворник, и призывает нас к молитве, – даруй ныне плакатися мне о грехах моих, покудова время есть, покудова жизнь не пресеклася, да не восплачуся безвременно там, где несть покаяния, но праведный Суд и воздаяние комуждо по делам его» (1:213). Озари тьму мою, Просвещение мое и Спаситель мой!» (1:37*2). «Будем просить Господа, да дарует нам истинное и чистое покаяние» (2:37).

«Спасайтесь же о Господе Христе Иисусе сегодня. Прошу и меня многогрешного поминайте в молитвах ваших, – паки и паки взывает Старец, – да простит мне Господь бесчисленные грехи мои и сподобит купно с вами вечно радоваться» (1:254).

в) Причащение

В Таинстве Святого Причащения верующий принимает Тело и Кровь как Источник бессмертия – для жизни вечной. «Господь всего Себя предал нам в пищу и питие, – наставляет Старец, – и объявил: Аще не снесте Плоти Сына Человеческого и не пиете Крове Его, живота не имате в себе: ядый же

Мою Плоть и пияй Мою Кровь во Мне пребывает, и Аз в нем. Вот что Господь наш Иисус Христос благоустроил нам в Таинстве Святого Причащения, по неизреченной любви Своей!» (3:562).

Истинные христиане готовятся к принятию Святых Таин с особенной ответственностью и особенным благоговением, «очищая свою совесть от всякого порока. Они примиряются со всеми оскорбившими их, оставляют должникам своим долги их и с несомненной верой подвергают себя установленным правилам Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви, и ежели не знают оных, – что должно быть чуждо каждому христианину или христианке, – тотчас научаются и как должно исповедываются, не скрывая никаких грехов своих; по священническом же разрешении грехов, удостаиваются приобщения Святого Тела и Крови Христовой, со страхом Божиим и верой приступающе» (1:304). Старец отмечает, что общий долг желающих приступить к Таинам Христовым – примириться со всеми, проверить свою совесть, нет ли на кого-либо какой-либо обиды; и если это найдется, «то в ту же минуту простить огорчивших и помолиться о них, чтобы Господь отпустил им и нас удостоил чистосердечного исповедания пред свидетельствующим священником; и тогда, во исцеление души и тела, с благоговением и страхом приступить к принятию Святого Причастия под видом хлеба самого Тела, а под видом вина самой Крови Спасителя нашего Господа Иисуса Христа. Чтобы принять в дом свой государя, важное приготовление и всякая осторожность требуется, но гораздо важнейшее приготовление нужно для принятия царей Царя и Господа, Небо и землю держащего в Своей деснице» (1:271). Пока говеем, полезно каждый вечер читать молитвы ко Святому Причащению, а после причащения – «каждое утро повторять молитвы благодарные» (3:555). «Должно и нужно, как прежде причащения, так и по причащении, беречься греха, как огня, который поедает и попаляет душу. Следовательно, очень полезно, в особенности же на сие время, уединяться на внимательную молитву и на прочитание сему времени приличного из книг слова Божия, во избежание празднословия и вольных разговоров, которыми душа, как поносным наводнением, увлекается и тонет в людской молве, в суетных умствованиях» (2:233).

Самое благоприятное время для говения и причащения – Великий пост. – «Слава Богу! Настало время Великого поста, великих молитв и великой милости Божией: ныне кающиеся грешники приемлют прощение и очищаются от всех грехов своих причащением Святых и Животворящих Христовых Таин. Радуйтесь о Господе!» (3:538).

Итак, должно, по нашей силе, правильно приготовить душу и сердце, «и, вместе с тем, уповать и надеяться на щедроты Господа Всещедрого, за молитвами и предстательством Богородицы, Приснодевы Марии (1:271).

Те православные христиане, которые с верой и любовью приступают ко Святой Чаше, «милостью Всещедрого «Бога удостаиваются Царствия Небесного; даже и те не лишаются милости, которые в последнейшую четверть часа каются чистосердечно и удостаиваются причастия; но это бывает по особенному смотрению Божию и по особенному расположению человеческого сердца» (1:340–341).

Опасаться надо одного – приступать к Святым Таинам не подготовившись, ибо Они станут «в суд и осуждение» (2:233). «Некоторые, – размышляет инок Георгий, – дерзают и без приготовления (приступать к Святой Чаше. – K. C.), безумно называя себя младенцами, говоря на Бога неправду, что будто им бесчинничать так Бог велел. Да вразумит вас Господь не подражать бесчинно ходящим и суеверам, и кривотолкам, и раскольникам. Они во всем творят противное закону Христову своим умствованием» (1:304–305).

«Да сподобит вас Господь приобщиться Святых Его Таин, во оставление грехов и в жизнь вечную, – молится Старец и увещает: – В этот день посещения Господня вы особенно творите милостыню ради имени Христова: за сие приимите сторицей. Мир вам и благодать Господа Иисуса Христа» (3:469– 470). «Милость Божия буди с вами!» (3:500).

г) Служитель Святых Таинств; место сугубой молитвы – храм

Высоко ставит Задонский Затворник совершителей Святых Таинств. Говорит он о них с благоговением, считает их земными посредниками между людьми и Небесным Миром, служителями Божьими, нашими свидетелями пред Богом (3:559–560). К ним и надо обращаться с нашими духовными нуждами. «Батюшка! – пишет он одному иерею. – Простите меня, ежели я вас прогневаю моим к вам усердием, но кого же, ежели не вас, просить мне многогрешному об исходатайствовании милости Божией? Вы служитель страшных Христовых Таин! Я верю, что ваш один искренний сердечный вздох о мне недостойном к Престолу Божия милосердия может мне испросить Божию милость и воскресить меня мертвого на благоугождение Господу Богу – о имени Иисус Христове. Не оставьте, батюшка, помолитесь об изнемогающем!» (1:195– 196). А другому «честному отцу» Старец напоминает: «Не Господь ли тя избрал, о иерей Божий, да служиши Ему неуклонно? Утешение же и покой и велия мзда служителю Божию не здесь обещана, но там, где есть неизреченное торжество празднующих и радость бесконечная» (1:203). С особой преданностью и необыкновенной теплотой говорит он об Архипастыре, который весь в служении своим пасомым, для которых он есть не столько начальник, администратор, сколько любящий их Отец, заботливый о них Кормилец: «Посмотрите со вниманием хотя мыслью; я вам покажу два предмета: Архипастыря и народ. Архипастырь стоит при нищей братии; народ толпится и окружает его со всех сторон; и, как одно семейство в своем доме, подходят, каждый в свою очередь как дети, и приемлют из рук отца благословенную пищу. Собрание богатых отступает; приветствуются нищие и садятся за Трапезу Христову. Видите, что делается под небом и в нынешнее время: самым делом прославляется Христос в лице нашей братии, и благословляет благодетелей Своих: взалкахся бо, и дасте Ми ясти; возжадахся, и напоисте Мя. Мир вам покойтесь в Господе!» (2:283–284). – Слова: «и в нынешнее время» мне хочется повторить. Почему? – Потому что и сегодня, слава Богу, есть в Русской Православной Церкви такие Святители! Одни уходят в мир вечности, другие приходят в мир земной и светло сияют в нем для вечности! Есть они – есть и слава Родной Церкви, а вместе с ней и – нашего земного Отечества!

* * *

Место совершения Святых Таинств, вмещающих сугубую молитву, есть храм Божий. Здесь невидимо, но ощутимо присутствует все Небо! Видимо оно выражено в святых иноках, в святых мощах, во всем благолепии храма и служении в нем. Это нельзя не заметить или забыть, а значит, необходимо и держать себя соответственно – не разговаривать, не смотреть по сторонам, не оглядываться – все внимание иметь горе. Иначе посещение храма не только не принесет пользы, но может привести даже ко греху. – «Один, – пишет Старец, – входит в церковь обще с верными молиться и славословить имя Божие; другой посмотреть церемонии или повидаться и поговорить с кем, или за одно обыкновение без всякого внимания. Тому полезен, а этому не полезен вход в церковь, да еще и в большой грех обращается, ежели презирает и не слушает слова Божия со страхом и благоговением: ведь Иисус Христос очень оскорбился, когда нашел торгующих в молитвенном доме, и за это бичом выгнал их: поэтому велик грех нарушать благопристойность и стоять без внимания в храме Божием. Очень нужно ходить в дом молитвы для молитвы и слушания слова Божия, чтобы угодить Господу самым делом и не лишиться за нерадение вечного блаженства» (3:84–85). – «В храме Божием никакие посторонние разговоры никак нестерпимы. Всякий кто бы то ни был, разговаривающий неподобающая в храме Божием, делается противником благочестия и явным нарушителем должного благочестия и спасительного послушания, когда и самые слова, изрекаемые в Божественном служении и чтении со страхом Божиим, неуклонно требуют усердного внимания и слушания ради приобретения душевной пользы и получения милости Божией. Не трудно познать, что лукавым духом порабощающиеся не хотят слушать слова Божия и противятся сему» (1:303–304). «Вам угодно было спросить меня, не грех ли в церкви смотреть по сторонам на людей? – продолжает Подвижник. – А не грех ли и разговаривать, этого не спросили; видно, вы еще это соблюдаете. Вы сами знаете, для чего собираются в церковь истинные христиане: единственно для того, чтобы усердно слушать, что читают и что поют, и прилежно внимать слову Божию, чтобы разуметь силу таинственного смотрения и единодушно молиться о спасении своем и ближнего; знаете и то, что святые иконы, поставленные в храме Божием, суть живое напоминание об изображенных на них лицах, прославленных Самим Богом, молитвами которых умилостивляется Его праведный гнев на нас грешных, когда молимся ко Господу и воспоминаем имена святых Угодников Божиих, да умилостивится Господь вспомоществующими нам их молитвами. Теперь видите, для чего истинные христиане собираются в церковь, в страхе и благоговении предстояще Самому присутствующему Господу Иисусу Христу. Смотреть же по сторонам на людей и рассеиваться мыслями на предметы соблазнительные противно благочестию истинных христиан; это дело диавольское – уклонять душу от Божественного внимания в посторонние вещи. Истинные христиане, любящие Бога, не нарушают благочестия и не соизволяют внушениям лукавого духа; хотя он и нападает на них со своими мечтаниями злыми, однако не внимают тому непрестанно молящиеся Господу» (1:309–310). Еще: «По милости Божией, вы посещаете гроб святителя Тихона; почивающий же во гробе сем муж, преисполненный благодати, внимая вашему сердцу, вере и усердию, видит, что вы пришли к его гробу просить его предстательства пред престолом Божиим и ходатайства о вечном спасении души вашей: это поистине самая важнейшая просьба» (3:95). И завершает: «Да помолится прославленный Богом Угодник Божий, святитель Христов Тихон, об истинном вразумлении вашего сердца, чтобы вам следовать званию Божию и не озираться вспять на суетность мирскую. Он может сие испросить вам, ежели вы сами не уклонитесь от правды Божией в след неправды мира, оболыцающего неразумные души» (3:96).

«Буди мир вам и всему семейству вашему!"(1:392)

Привлекают внимание размышления Задонского Затворника о взаимных обязанностях родителей и детей. Они краткие, но теплые, проникновенные, участливые – глубоко духовные. Родителей он увещает воспитывать детей в вере и благочестии, отмечая, что они должны будут держать ответ пред Богом. А о детях, приносимых скорбь родителям, он напоминает, что они ходят во тьме – лишаются благоволения Божия, повелевающего чтить отца и матерь. – Всех приводит к наставлению Спасителя: будьте как дети.

Дарование детей – это милость Божия, за которую должно благодарить (3:544). Но эта милость и возлагает на родителей немало ответственных обязанностей, ведь в земной мир вступает новый человек, назначение которого – любить Бога, прославлять Его и чрез то, достигать вечного блаженства.

«Родителей обязанность к чадам своим, – слышим глас Старца, – есть всеми средствами увещевать и убеждать их к непорочной и чистой жизни, как супружеской, так и бессупружеской по благоизволению ради Бога; к соблюдению веры и благочестия» (1:444–445); самим молиться о них, ибо молитва родителей «обогатит их благонравием» (3:544), и приносить молитвы о них «посредством Святой Церкви», также «творить милостыни, да не оставит Господь милостью Своей и ими же весть судьбами помилует молящихся Ему и испрашивающих вечного спасения» (1:445). Пока дети малолетние «нужно вселять в сердца их страх Божий, хранение заповедей Божиих и должное почтение к родителям; нужно вразумлять и о вечных муках, уготованных непокаявшимся грешникам за ослушание и преступление заповедей Божиих. Чтобы воспитать детей во благочестии, родителям должно иметь неусыпное блюдение и труд» (3:544–545) – чем дитя «напитается, тем и под старость жить будет» (2:32). К тому же «родители имеют дать ответ пред Господом о поведении детей своих до возрастных лет их. Да утешит вас Господь любовью к детям вашим! Вера спасает; надежда не посрамит; любовь все приобретает в Господе! Радуйтесь о Господе и спасайтесь» (3:545).

* * *

Естественно, что и на детей возлагаются немалые обязанности. О себе Задонский Затворник говорит: «Ничто столько не было мне приятно, когда я обращался в мире, как должное почитание, оказываемое родителям от детей. А о тех, которые не почитают своих родителей, мне очень больно слышать! Больно также и о тех, которые отца или мать любят паче Господа» (3:146). О неуважительных к родителям или ставших впоследствии вольнодумцами Подвижник скорбит: «Дети, не почитающие своих родителей, во тьме ходят и беззаконнуют; то же – и беспечные родители, которые не молятся за детей своих и не стараются воспитывать их по-христиански в страхе Божием. Вот от чего бывают пагубные следствия пороков и беззаконий! – Есть и такие, которые, получив от родителей своих христианское, благое воспитание, но потом сами, вдавшись в дружество с вольнодумцами, развратились и, презрев благую нравственность христианского воспитания, сделались подобными им, и не видят, что, оставив путь спасительный, волей своей идут пространным путем развратности в погибель вечную» (3:546–547). «Господь дал мне, – продолжает Старец, – прочитать и видеть всю описываемую вами скорбь вашу, наносимую от сына. Быть в благости Божией и пользоваться душевным спокойствием никакой сын не может, ежели не слушает Бога, повелевающего чтить отца и матерь. Ваше оскорбление от сына, который есть вашей утробы рождение, – болезнь болезней. Вы имеете над ним полную власть; в вашей воле правосудно смирить его, чего и самое христианское благочестие требует, чтобы пресечь неистовство и не попустить далее наносить себе оскорбление: в этом вам, как благочестивой матери, от Бога дана власть над сыном. К тому же и благодетельное Правительство поистине явит вам свою справедливость и даст сильную руку помощи. Худой пример – непочтительность сына к матери! Этого не потерпит Правительство, которое имеет мощь и не хотящего принудить к долгу. Но ежели ваш сын уже сознает себя многовиновным пред вами и раскаивается, что довел вас своими оскорблениями до такой крайности, что вы нуждаетесь о нем просить начальство, которое не пощадит его и, по соблюдаемым с особенной точностью ныне правосудным законам, строго накажет, в пример другим, не почитающим своих родителей; ежели вы действительно видите, что он сожалеет о своей дерзости и смиренно просит вашего прощения, то в вашей воле оказать ему милость, и еще раз неудержимые слезы от материнского соболезнования к сыну обмоют горестное ваше сердце» (3:550–551). «Блажен, кто, не дошедши еще до конца пагубного пути, остановится и размыслит, что по смерти будет суд правды Божией и воздаяние комуждо по делам его. Таковый может раскаяться, обратиться к деланию заповедей Божиих и удостоиться прощения и вечной жизни, Божией милостью» (3:547).

* * *

Подвижник подчеркивает необходимость уважать старших, что может выражаться в послушании им. – «Нужно также к старшим всякое иметь уважение и почитание с послушанием, когда сие послушание к славе Божией и к назиданию души в смирении» (3:344).

Трогательны слова, обращенные к жене, у которой муж болеет: «Кротостью и любовью побеждайте злобу, и покуда муж ваш жив, не оставляйте его; почитайте его, как отца, молитесь за него Всякую неприятность и оскорбление, наносимые вам от какого бы то ни было неудовольствия мужа вашего, прощайте ему и не смущайтесь ради Бога! Непрестанно просите у Господа терпения переносить скорби: это вы получите, и наследуете блаженство вечное!!!» (3:553).

* * *

Готовый всех вместить в свое любящее сердце, старец всем напоминает: «Господь нас известил: Аще не будете яко дети, не внидите в Царствие Небесное! Это слово святой Апостол истолковал так: не будьте младенцы умом, но злобой младенчествуйте, то есть не памятозлобствуйте. И святой Давид поет: храни незлобие и виждь правоту этом же незлобии сказал Иисус Христос: Аще кто ударит тебя в ланиту, обрати ему и другую; также: добро творите ненавидящим вас и молитеся за творящих вам напасть. Видите вся спасительная цель Евангелия та, чтобы все всяко были мирны и любили бы друг друга, без всякого взыскания. Поэтому явно, что кто не любит, тот не знает Бога. Сколь сладко и приятно сердцу. быть в святой любви, столь же горько и отвратительно быть в ненависти» (2:67).

«Друг верный – кров крепок» (2:61)

В речи о друзьях Задонский Подвижник предельно краток, но также предельно точен и назидателен.

Отметив то, как важно иметь верного друга, инок Георгий описывает его:

«Многие имеют тысячу коротко знакомых, но ни одного друга. Иметь верного и разумного друга – иметь от Бога великую милость. Истинные друзья суть один для другого целый свет. Верный друг есть утешение в сей жизни и сокровище неоцененное» (3:485).

«Милостью Божией мне дано разуметь любовь и дружбу, или, что есть любовь истинная и что есть друг верный. Любовь есть совершенство добродетелей; а тайна сердца открываема бывает единственному верному другу. Истинный и верный друг не имеет шуточных мыслей и не терпит празднословия или сообщения с кощунством, в чем заключает свою дружбу мир; его сердце ограждено страхом Божиим; душа, исполненная любви, питается правосозерцательными истинами и с благоговением сообщает слово Небесного утешения искреннему и верному другу своему». Если один имеет какую-либо тяжесть на сердце, «тотчас ее сообщает другу, приятно ища совета его и пособия; друг, благоговейно храня взаимность искреннего чувства, усердно служит сообщением своего сердца, ума и мыслей, соответствуя благонамеренным предприятиям верного друга. Искренность есть жизнь, движущая любовью. Искренность на друга клеветы не терпит и того чуждается, кто клевещет на него. Друг верный – кров крепок, и как град, обнесенный крепкими стенами, он огражден благими мыслями. Кто оставляет такого друга, тот оставляет крепость своей жизни, уклоняется в развращение и попадает на льстивых друзей, которые умеют все угодное по сердцу говорить и предлагать – от таких друзей спаси нас, Господи» (2:61–62)

Верный друг – как правило, истинный христианин. И наоборот.

«Истинного христианина можно познать по жизни» (2:179)

Весьма высоко Задонский Затворник ставит имя христианина, как и духовное устроение его дома. Для Подвижника истинный христианин подобен Ангелу – вся его жизнь отдается славе Божией. Познается он от веры и любви – от слов и дел, от безропотного долготерпения скорбей (3:414). Его жизнь, красота жизни – Господь Иисус Христос; его долг – убеждать других (не принуждать), имея о них благие мысли. Он боится только оказаться недостойным любви Божией и потому боится совершить грех. Отдельно инок Георгий говорит о высоких достоинствах истинной христианки, всегда имеющей в своей лампадочке елей.

Слушаем глас Старца:

«Христианин истинный верой ходит и, пребывая на земле, смотрит в Небесная, и там разумеет вечное Отечество свое. У христианина один знак, и то не от земных: его значение и знак – одно превышающее всю тварь ведение Иисуса Христа, Сына Божия: он все в Нем находит – и путь, и свет, и бессмертие, временную и вечную жизнь, и Царство Божие. Истинного христианина можно познать по жизни и нравственности – он точно так живет, как написано в Евангелии и Апостоле об истинной жизни. Из христиан есть и такие, которые живут подобно Ангелам – таковы правила монахов, пребывающих в совершенных подвигах, соблюдающих чистоту и непорочность не только в делах и словах, но и в самых тонких помышлениях. Сии люди ходят по земле, а живут душой на Небе, и непрестанно славословят имя Божие. Они благоговейны, тихи, скромны и долготерпеливы до конца» (2:179– 180). Истинный христианин познается «от истинной веры и любви». Приметы его такие: «.он любителен, мирен, терпелив, милостив и благосклонен. И как в саду многие древа показуются своими плодами, на взор приятными, но, как вкусишь от них, познаешь, что они негодны, так многие показуются добрыми, гладко, ласково и тихо говорят, много постятся и много молятся, но как коснешься их, тогда от плодов своих познаются горькими», наполненными злобой, ненавистью, «завистью и немилосердием. Нижё осуждается зде – пост, молитва, – но без любви христианской ничтоже суть; нижё гладкое, ласковое и тихое слово само в себе порочится, – но без плода любви есть единое лицемерие и лукавство. Ни единые бо слова, но дела с словами гладкими, ласковыми и тихими сопряженные, показывают доброго христианина» (3:27–28). Истинные христиане «пребывают в любви и хранят заповеди Божии». В их душах – «таковых душах» – не имеется ничего плохого – «ни зависти, ни злобы, ни клеветы, ни порицаний и ни малейшего лукавства» (3:181). Их разум пленяется «в послушание Христово, и тысячи христиан составляют одно тело, одну душу, одно сердце, и вся во всех Христос, и все они в Нем, Имже живем, действуем и существуем» (2:135). – Любовь ко Христу понуждает, нудит их «искать Самого Христа, вменяя все прочее за уметы» (1:235). Чувство христианское «не порывисто, но скромно и тихо, кротко и смиренно, благопокорно и искренно в сознании своих немощей, но вместе твердо и постоянно о Христе», а христианская истина познается в долготерпении (3:414). Следует также помнить, «что истинные христиане чужды языческих дел, обычаев и забав», убегают «от тех людей, которые не боятся и не почитают Бога», поучаются день и ночь в законе Господнем. – «Ведь многими скорбями, трудом и терпением о Господе приобретается Небесное веселие. Бедственно же участвовать в какой-либо лестной радости и прелыцаться минутным удовольствием, забывши Бога, вся видящего. Вкупе двум господам не можно работать». У всех истинных христиан «одна истинная радость – Господь Бог Иисус Христос, Избавитель от вечной смерти. – О радость моя! Ни о чем другом не радуйтесь, как только о едином Господе» (7:396). И не только «радость» у истинных христиан есть Сын Божий – Он и «истинная Жизнь», «Красота жизни» (3:129), «в Нем вечная весна и лето в Нем во всякое время» они находят «себе пребывающие удовольствия, несравненно лучшие земных наслаждений». – И Старец обращается к адресату, а через него ко всем: «О, друг мой! Идем вслед Христа, безропотно нося свой крест, да будем мы Его хотя непотребными рабами, а Он нашим Господом, по благости и любви Его к нам» (2:187). «Вам угодно знать, чем заняться прежде: рассуждением ли, рассматриванием ли, молитвословием ли? – Да, да: молитвословием, которое заключается в одном слове, непрестанно произносимом во внутренности сердца; оно вам известно: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя! А уже из этого взывания могут пролиться реки спасительных добродетелей и всякое чинное благоустройство вашего последующего подвижничества. – Вразумительно ли тебе сие младенческое лепетание? Веришь ли, что вдруг можешь научиться всем добродетелям? Конечно, вдруг! В едином Слове, о Немже благодать возблагодать! Вся Тем быша и всяческая в Нем состоятся и содержатся!!! Изволь продолжать начальное слово частым взыванием со страхом Божиим – и увидишь, как любящим Бога вся споспешествуют во благое. Дивно, дивно о нас Божие промышление!» (3:129).

При общении с другими людьми долг истинного христианина смиренно «исповедывать истинную веру, советовать во благое, убеждать в правоверии и объяснять учение православной веры: без чего не можно наследовать жизнь вечную. Но насиловать и вынуждать – никак не должно; Господу приятно произволение верующего сердца. „Аще от Бога суть, послушают вас!"» (1:319). «Христианский долг – самого себя уничижать и все безропотно сносить, а о других всегда иметь благие мысли и благотворить, по силе и возможности своей, и только удаляться от всякого греха, или иметь ненависть и к малейшим грехам, чтобы нимало не оскорблять Господа Бога, в Котором вся наша любовь утверждается» (2:136). «Не стыдитесь явно говорить о долге христианском, – увещает Подвижник, – и убегать непотребных разговоров и бесед. Рассудите: пусть весь мир возносит и оправдывает вас, но ежели это противно Господу, то кто может избавить от гнева Его? Лучше быть в милости у Господа и благоугождать Ему, – хотя бы весь мир возненавидел нас и осмеивал, – нежели, угождая миру, быть отвержену от Бога. Мир ничего не может сделать нам, разве более прославить наше упование о Господе и веру в благоустрояющий о нас Промысл Его. Предайте ваше сердце назирающему вас Господу» (3: 160).

Тот, кто не угождает мирскому и отдается в руки Божии – боится отторгнуть от себя Господа, а «боящемуся Бога дается сильное желание жить по заповедям Божиим», день и ночь в сердце своем слышать Его глас: «Атце любите Мя, заповеди Моя соблюдите»; «Новую заповедь даю вам, да любите друг друга; яко же Аз возлюбих вы, и вы любите такожде» (1:222). Подлинно такие христиане избегают не просто грехов, а даже так называемого «маленького греха». – «Какой бы ни был грех, всякий, отклоняет душу от Бога, а потому и нужно исповедание и покаяние, прощение и очищение. Посему можем правильно понимать и тех, которые удаляются и бегают от многолюдства. Желающие спастися презирают и оставляют все то, что препятствует чистоте душевной и вечному спасению» (2:137).

Не имеющий страха Божия, а соответственно не опасающийся греха, подвергается злым начинаниям. – «Не имея страха Божия в себе, глумится, не печется о себе, но спит без меры от уныния, и о делах своих не радит. Вместилище бывает похотям» – в нем видится все житейское, – «не боится бо пришествия Владычня. Сицевый украшает страсти; смирение мерзит ему, гордыню любит. Придет Господь и обрящет его во всех, яже не угодна Ему суть, и разлучит его и пошлет его во тьму кромешную» (1:258).

Во всей духовной красоте, во всем духовном величии, молитвенной собранности, чистоте, скромности выступает истинная христианка. – «Истинная христианка никого ни одним словом не опечалит; глаза ее опущены на сердце; ум вникает Иисусовой молитве; она никогда не говорит дерзновенно, или громко, но тихо, и при всей ее скромности из уст ее износится потребное и полезное слово, растворенное смирением благоразумным» (3:74). «Истинная христианка ищет и желает единого Христа; она Его беспрестанно вспоминает в своем сердце; любит Его от всей души и при самой скорби находит себе радость в Нем. Он ее истинное утешение и непоколебимая надежда избавления в тот час, в который никто избавить не может» (3:320–321). И далее Задонский Затворник подробно описывает жизнь, поведение – образ девицы христианки: «Девица благоразумная и христианка, желающая спастись, ищет только Бога и к Нему единому прилепляется. Она Его только любит и Ему единому желает угодить. Она сохраняет свой дух, сердце и тело, очи и все свои чувства в чистоте. Она почитает свое тело, яко храм Божий. Скромность видна в ее одежде и во всем ее виде. Все показывает в ней целомудрие – ее очи, ее слова. Она страшится даже вида зла; она всюду зрит пред собой Бога. Она причащается Святых Таин с благоговением и должным приготовлением: здесь-то она находит свою радость, утешение, силу. Она со всем усердием молится Богу, Святой Деве Марии Божией Матери, своему Ангелу Хранителю и всем святым девам. Она верна и в самых малейших вещах, однако же не полагается на себя; она противится и малейшим случаям ко греху, и малейшим искушениям: она всего удаляется, что имеет, или может иметь, хотя малейший вид зла: она убегает собраний мужеских, игр, веселостей, зрелищ. Она всюду смотрит за собой с великим вниманием и наблюдает осторожность; вставая с постели и ложась, и при одевании ее зеркало есть распятый Иисус Христос, на Которого она часто взирает. Она любит молитву, размышление, чтение душеспасительных книг, Богослужение, во всем том полагает свое удовольствие. Она всегда занята и не бывает праздной; она тщательна в исполнении всего того, что Бог от нее требует в том состоянии, в которое Он ее призвал. Жизнь девицы христианки есть жизнь, сокровенная в Боге, духовная, внутренняя, смиренная, простая, кающаяся, примерная, назидательная, уединенная, не любящая показывать себя. Девица христианка никогда туда не ходит, где ее целомудрие было бы в опасности, и избегает всех случаев к тому. Она занимается Богом, вознося почасту к Нему свой дух и свое сердце, поя или читая псалмы и прочие духовные песни; она отвращает очи свои от всех изображений и картин бесчестных, соблазнительных и неблагопристойных, и от всего того, что противно целомудрию. Она закрывает очи свои от сует мирских; ее речи и разговоры чисты; все в ней показывает целомудрие; она не знает шуточных слов, она умерщвляет свои страсти и обращает очи только на такие предметы, которые соблазнить и искусить не могут. Она умеренна в пище и питии; она мирна и согласна со всеми. Она всюду и каждому внушает любовь к целомудрию своей кротостью и своими словами; она покрывает свое тело с величайшей скромностью, дабы ничто не показывало противного христианской кротости и благопристойности. Она не ходит гордо, не делает знаков глазами и телодвижениями, не озирается на все стороны, но всегда ходит скромно; она воздыхает о грехах, содевающихся против целомудрия; она не привязана к миру, к почестям, богатству, удовольствиям. Она часто молится Богу о том, чтобы все жили целомудренно; она любит уединение, безмолвие, тишину. Она беспрестанно бдит над своим сердцем, словами, разговорами, очами и над всеми своими чувствами. Мудрая дева всегда имеет елей в своем сосуде: она ждет Небесного Жениха, бодрствует и исходит во сретение Ему своими воздыханиями и желаниями» (3:460– 462).

Дом христианина отличается не каменными стенами с железными решетками в окнах и высокими заборами, а внутренним устроением – крепостью духовной. – «Христианский благочестивый дом никак в себе не терпит празднословия, шуток или безумного смеха и плясок, ни зависти, ни злобы, ни порицания, ни сладострастия, от чего избави Бог каждую спасающуюся душу. В доме христианском царствует благоговение, благочиние, мир, тишина, простота, чистейшая любовь и незлобие; в нем сохраняются заповеди Христовы, и все делается в славу Божию» (1:395–396).

Старец взывает: «Прошу вас искренним словом – живите и помышляйте, как научает Сам Господь наш Иисус Христос, Слово Божие: это – Сам покой и радость вечная!» (1:396). Христианину надлежит идти «вслед Христа; неослабно нести крест свой и до конца претерпевать ради совершенного возраста, ради меры исполнения Христова» (1:237). «Писание нас научает не позволять уму нашему ничего, кроме повеленного» (1:215). «Пусть кого, как хочет, о себе мудрствует и возносится, но нам надлежит смиряться с преданностью себя воле Божией: ведь нас научает слово Божие, что подобает творити и что глаголати!» (2:239). «Бедственно есть убавлять нечто или прибавлять к преданным от Духа Святого» (1:215). «Господи, устне мои отверзиши, и уста моя возвестят хвалу Твою» (2:239).

«Желание постнического жития – должно быть желание Ангельского образа не от нужды и насилия, но благим изволением» (1:174)

«Преслушание заповеди Божией осуждает на смерть, а послушание отверзает Небо, вводит в радость и дарует жизнь вечную» (1:414)

Задонский Затворник, будучи сам великим христианским подвижником-иноком, говорит о монастыре, о монашестве с большой любовью и глубоким пониманием спасительности сего служения Богу и людям. Отметив то, что Господь ублажает и советует чистое девственное житие, инок Георгий рассуждает о монастыре как более удобном месте для спасительного подвига; описывает саму монастырскую жизнь, исполненную молитвы, труда, духовной брани; характеризует истинного монаха, оставившего все во имя любви «единого Христа Бога»; напоминает монашеские правила, особенно выделяет послушание; делает частные указания; размышляет об уединении как беспрерывном духовном делании; приветствует намерение поступить в монастырь; касается также немаловажной темы – греховности осуждения тружеников монастыря, а, тем более, слушания возводимой на них клеветы.

Господь Христос безженство ублажает «паче женитьбы» и хотя не заповедует его, но советует (1:218). Лучшее место, где осуществляется совет Господа, – монастырь. – «Удобнее спастись в монастыре, нежели в миру, ежели только жить по правилам монастырским, а не так, как иные живут по воле своей, что хотят, то и делают» (1:145–146). Жизнь в монастыре – «особенно избранная жизнь о Господе для удобнейшего спасения многих душ, верой и любовью ишущих Господа» (3:465). Пребывание в нем – как пребывание «в дому Божием, где только о том и прилежат, чтобы угодить Господу, день и ночь поют и славословят имя Божие подобно святым Ангелам» (3:507). «Монастырь есть место особенное, огражденное от суетностей мирских, в котором славословят непрестанно Господа, и спасаются души, особенно пламенеющие любовью к Богу, и потому презирающие все житейское попечение, души – день и ночь молящиеся Господу» (3:244). Но говоря сие, Задонский Затворник с духовной властью Старца требует: «Когда будете в монастыре, то не подзирайте за другими, которые живут вольно, но строго смотрите сами за собой, чтобы ничего не сделать худого и не помыслить никакого зла и благодарить о всем Господа» (3:244).

Жить по-монастырски, или вести монастырскую жизнь, – значит «ходить в церковь и знать свою келью, читать слово Божие, жития Святых и более – Псалтирь с молитвами» (1:146); «никого не зазирать, только себя и зазирать и осуждать, рассматривая пожелательные движения сердца своего. Нужно воображать в памяти своей, как должно работать Господеви со страхом и как о Нем же радоваться с трепетом» (3:404). С людьми «вольномыслящими не знакомиться. Одно только из кельи в церковь, из церкви в келью, и быть всегда в послушании и в занятии. Никого не осуждать, а внимать своему спасению» (1:146). Молчать, терпеть, молиться, быть кротким, смиренным, со всеми мирным, осторожным «во всякой вещи», стараться и трудиться «о вечных, а не о временных» (1:182). Должно стараться «пребывать в монастыре до последнего издыхания. Хранить девство и целомудрие, и благоговение». Не роптать при всякой скорби и тесноте «монашеского жития ради Царствия Небесного» (1:174) Главное в иноческом подвиге состоит в том, чтобы мужественно вести брань в своем сердце со злой силой, «гневаться на себя и обличать себя, сопротивляться внутренним пожеланиям и противоборствовать помышлениям, и сражаться самому с собой» (3:24). Инок Георгий припоминает совет святителя Тихона жаждущему спасения: «От искушений никуда не уйдешь; когда враг чего сам не может, то чрез злых людей наносит оскорбления» (6:143). От первого и вторых никуда «не уйдешь, где ни будешь. Как тень телу во время солнечного сияния, так гонение и ненависть злых людей ищущему Бога последуют» (1:208). Может постигнуть скука – и даже немалая – тем не менее, «лучше быть в каком-нибудь монастыре», предаться воле Божией, «терпеть и быть великодушну; не смотреть на то, что люди делают, а внимать, чему слово Божие учит: знать келью да церковь, и быть всегда заняту, – то читать, то молиться, то делать что пристойное, и так попеременно продолжать, мало спать, мало есть, мало пить и непременно Иисусову молитву иметь в сердце своем: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешного» (6:143; 1:208). А в скуке утешать себя еще тем, «что смерть все прекратит; вечная сладость, радость и слава подвизающегося приимет вскоре», просить Божией помощи «трудиться и ни малейшего времени не пропускать без дела какого-нибудь» (1:208).

Описывая монастырскую жизнь, Старец представляет и светлые образы иноков. Они имеют «крайнее желание разрешиться от темницы смертного тела сего и жити со Христом! Презирают мир и все, еже в мире есть. Презирают и самих себя, чтобы любить более всего единого Христа Бога и иметь Его непрестанно пред собой в памяти своей, – не оставляя ни на малое время призывания имени Его: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя!» (1:262). Некоему возлюбленному брату о Господе Подвижник пишет: «Вы находитесь посреди таких людей, которые оставили все, что имели, произвольно лишились всего, что прежде сего забавляло, утешало, но не спасало; и так пришедши в разум истины, презрели суетная и ложная, избрали одно: предались единому! Собственность их вера, надежда и любовь!» Они «работают Единому Богу ходят по земле, а сердцем живут на Небе, ибо там их сокровище; они постом и молитвой день и ночь пребывают в Господе, непрестанно взывая к Нему помилуй нас! Слава Тебе!» Они «подражают Ангелам – а сами Ангелы здесь. Они свет миру, по свидетельству Самого Господа. Они имеют любовь между собой, этот истинный признак учеников Христовых: они пребывают в любви, и Бог в них пребывает. С таковыми-то ваше обращение не попустит мрачным мыслям, как облакам, покрывать ваше сердце» (1:220–221). Хорошо там быть, «где всеми единодушно благоугождается Господь» (3:276). «Блажени есте и треблажени, о честнейшие, Богу монашествующие! – восклицает Старец, прославляя иночество. – Любовь в вас обитает. Мир в вас утвердися, небесный покров; не сребролюбивый ваш нрав, присно скудостью любочествуемы; в постех благомощны, в молитвах удобомощны, во бдениях вы на всяк день бодростью преуспеваете; да воссияет свет вам, рече Спас. Аврааму древле Бог глаголаше: изыди из земли твоея, и из рода твоего, и гряди в землю, юже аще тебе покажу, и благословлю тя. Авраам же убо послушав изыде. Зрю бо и вас, похищающих слово Божие, да Аврааму последуете и благословение совосприимите. Тем и в пустынях обитаете, постами, чистотами, воздержанием, молитвами чистыми Бога умилостивляюще. Ничто же вам на земле, ни царь страшен, ни начальник, и судия, и наставник, ниже кая иная власть» (3:23–24). Видя таких славных людей на земле, святые Ангелы радуются на Небе – «видя человека на земле, всей душой предавшегося Господу Богу и желающего уподобиться жизнью Святым Бесплотным. Даруй, Господи, святую веру и любовь! Сорадуемся же и мы радующимся Ангелам!» (2:157).

Задонский инок напоминает общее правило для духовной жизни: «Нужно читать до утрени: утренние молитвы и повторять благодарные молитвы за Причащение Святых Таин. – По утрени и по выслушании ранней обедни прочитывать из Апостола и Евангелия по одной главе; псалмов сколько можно; молитву: Господи и Владыко живота моего; потом житие Святых. После обеда рукоделие. По выслушании вечерни чтение псалмов, книг, рукоделие и молитвы на сон грядущий; поклонов с молитвой Иисусовой, сколько можно» (3:422– 423). «Смирение и любовь буди вашим правилом, чтобы непрестанно уклоняться от зла и творить благо. Всем сердцем взыщите Господа Бога и терпите ради Него. Но не всякому открывайте свое сердце» (3:440). Неотделимо от инока послушание. – Здраво мыслит только тот, «кто не выходит из послушания Христова, хотя бы это всего глупее казалось мирским умам» (2:84). – «Послушание ради Христа исполнять с радостью, не уклоняясь сердцем от внутренней молитвы» (3:423). «Послушание спасительно, когда бывает ради Бога; но оно же и пагубно, когда оное оказываем ради угождения страсти человеческой. Буди Божий страх на сердце вашем! Вразумляйтесь словом истины. Взгляните на прельстившуюся в раю праматерь нашу Еву; ведь и она беспрекословным послушанием тому, что ей ласкало и оболыцало слух, преступила заповедь Божию, когда, склонясь в разговор с ложно ласкательствующим духом, произвольно отпала от послушания воле Божией, а чрез сие лишилась райского Божественного наслаждения. Вот какое наказание за послушное соизволение внушению против слова Божия!» (3:395). Но послушание ради Бога Господь вразумит, как надо поступить и что далее делать (3:439).

Дается иноком Георгием и ряд других указаний: как вести себя в храме и вне его, с духовными братьями или сестрами, с приходящими в монастырь или будучи приглашенным в гости – «В Церкви буди ваше стояние со страхом: ум да внимает слову Божию с должным благоговением; очи и глава да будут преклонены. А когда по выходе из церкви будут приветствовать сестры, кланяйтесь им смиренно в молчании, ради Господа; ежели особенный последует вопрос, отвечайте скромно, одно краткое приличное слово – и бегите! Бегите в свою келью принести пред святыми иконами благодарение Господу за все Его благости и за то, что сподобил быть в церкви избранных Его и послушать внимательно чтение и пение Божественного во славу имени Его. И так далее, аще что творите, вся творите в славу Божию. Нужно вам прекращать временно и письменные сношения с живущими по обычаям мирским: – вы во граде иночествующих; ваш путь – Иисус Христос! Следуйте Ему, и спасет вас Господь» (3:429–430). «Не смотрите на других, кто что делает; вы имеете свое дело: занимайтесь чтением, молитвой и рукоделием, приличным вам Молитву же Иисусову непрестанно имейте на сердце вашем; пусть как хотят смущают вас находящие мысли – вы терпите и утверждайтесь верой, и нимало не внимайте им. Знаете, что когда дуют ветры, тогда колеблется и смущается вода, потом устаивается и бывает чиста и годна к употреблению. Ныне прошу вас, сколько можно, чаще читать книгу святого Ефрема Сирина. Любите церковь и келью, любите друг друга и терпите в единомыслии; никаких не принимайте помыслов и не смущайтесь ничем; смерти не желайте; наша жизнь – Иисус Христос! – Если вам пришлют что сладкое – благодарите и отдавайте другим. Помыслы вас давно выгоняют из монастыря. Скажите им: „Не слушаю вас, я по своей воле никуда не пойду, и здесь мне очень хорошо. Слава Богу! Слава Богу! Слава Богу!"» (3:438–439). С приходящими в монастырь, «кто бы то ни был, можете говорить только об одном душеспасении, и тотчас, со смиренным поклоном, просить их молитв и садиться за чтение» (3:432). Если пригласят в гости за монастырь – «можете поступить, как вам угодно; но кто обыкнет внимать спасению своему, тому тяжко быть вне монастыря и слышать разговоры не спасительные» (3:444–445).

Могут встретиться разные трудности, приносимые миром. – Их надлежит принять с кротостью и все спокойно перенести. Они временны, конец будет и будет, благим. – «Бранное слово, с кротостью принимаемое вами, утверждает душу в подвиге; а ласковое расслабляет ее и лишает мужества. Не покой и не слабость чувств, но брань и горькие скорби здесь надлежит понести ищущим Царствия Божия внутрь себя. Вы знаете, что по-мирски жить как по воде плыть; но чтобы духом умерщвлять страсти, нужно противиться миру, уклоняться от суетного ласкания, презирая всякое плотское упокоение, любить произвольную нищету и жить духовно во всяком смирении ради Господа, как научает Евангелие. Хотя же сие и трудно и горько покажется в начале, но конец благ: умерщвлением чувств и горестью временной побеждается смерть и горесть вечная, и душа предается Господу; а потом воскреснет и тело и соединится с душой, пребудет в бесконечной радости вечной с Господом своим и со всеми благоугодившими Ему. О, сладость радости неизреченная! Слава Богу! Радуйтесь о Господе!» (3:433).

Особый подвиг – затворничество, уединение, безмолвие, – требующий твердое желание, самоотречение, беспрерывное занятие. – «Что значит затворник? – вопрошает инок Георгий от лица любопытствующего и отвечает: – Живой мертвец, в келье, как во гробе, погребенный, для оплакивания грехов своих – до самой смерти. А что значит уединенный? – Внимающий самому себе и угождающий единому Богу! Но что значит безмолвный? – Удаляющийся от молвы, суетных дел и всякого празднословия» (1:308). «Уединение келейное есть разженная печь, искушающая душу в истинной вере и в постоянном терпении. Могий вместити, да вместит!» (3:338). «Уединенная жизнь требует твердого намерения и непрестанной памяти в разуме. Для чего же уединяемся? – Чтобы нужда сего предприятия сделалась явной пред нашими глазами; и чтобы не иметь никакого сообщения с живущими в бесстрашии и угождающими своему самолюбию. Но при этом же разумении цели уединения нужно крайнее смирение и зазрение себя, так чтобы признавать себя изо всех грешных самопоследнейшим. А иначе не можно терпеть в благочестии постоянного уединения. Занятие же нужно здесь беспрерывное: то чтение, то молитва, то поклоны, то рукоделие; отдохнувши, снова начинать то же, как будто сейчас только принимаетесь за начало дела, а прошлого как будто и не было» (3:343–344). «Прошу вас сердечно любить мирное безмолвие и рукоделие со внимательной молитвой, и да не будет в вашем сердце праздного места праздному слову. О мысленном же состоянии души и сердца, когда что будет вас смущать, прошу мо- литься Господу с испрошением Его милости» (3:437–438).

Намерение поступить в монастырь и сам приход в него Подвижник с радостью приветствует, так как здесь есть то, что нужно для земного путника, ищущего спасения, но предупреждает и о трудностях. – «Обрадовали вы меня, – пишет он, – стремлением вашим в обитель святую, где спасающиеся души просвещаются единственно словом Божиим и утешаются предстоянием в лике Ангельском пред святыми иконами, славословя Господа всея твари. Поистине вы счастливы несравненно счастливее всех, утешающихся в мире суетными забавами, подлежащими истлению и гибели. – Ваше утешение превыше суетного мира. Утешение ваше – Божие слово, животворящее душу и пленяющее все сердце в радость, превысшую всех радостей, где не вспоминается ничего земного, но все Небесное. Слава Богу! Божией милостью мир вам; радуйтесь о Господе и преуспевайте в молитвах ваших» (3:488). «Благое намерение ваше, посвятить сердце свое на угождение единому Богу, меня радует. Приятно отвечать вам: в монастыре для спасения души жить безопаснее, нежели в мире; только надобно терпеть и ни на кого не оскорбляться, хотя будут оскорбления наносить; усердно всегда молиться Господу Богу и мыслью в сердце своем тихо призывать имя Христово: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешную (ого). Что вы ни делаете, дорогой ли идете, или за столом сидите, всюду эту молитву мыслью в сердце вашем повторяйте. Веруйте – и дастся вам спасение во имени Христове!» (3:636–637). «Радуюсь, что вы пошли в монастырь для спасения души; слава Богу! Внимайте же своему спасению; не смотрите на других, небрегущих о должном благоговении» (3:392). «Слава Богу, что мы осиротели от мира сего, имея Отца Небесного! Восхищаемся мыслью, когда подумаем, что наше Отечество на Небеси» (3:466).

Греховно, а значит – и опасно для духовной жизни, осуждать живущих в монастыре и принимать на них клевету. – «Когда хотите – идите в монастырь и молитесь там; не смотрите на тех, кои там не по-монастырски живут, и не осуждайте их: себя блюдите и спасайтесь призыванием Иисуса Христа» (3:459). «Почто вы смущаетесь и внимаете вовсе непотребным помышлениям? Не слушайте, прошу вас, клеветы вражеской на Богоспасаемый монастырь» (3:465).

Сказав о монастыре, о его духовном устроении, Старец произносит, как он сам называет, «просительное и вместе спасительное слово»: «О, разумом одаренная, сестра моя! Пленяй разум твой в послушание Христово; подражай благонравию святых мужей и жен, которых благоугождение Господу Богу засвидетельствовано Священным Писанием; открывай пред себя всякий день жизнь их; внимай, подражая им; слушай их, право прошедших, и ревнуй им, презирая противящееся умствование осуетившихся душ, которые мнят благоугождать Богу, сообразуясь с обращениями мира сего, и не разумеют, что противоследуют повелению Духа Божия: «Не сообразуйтесь веку сему». А это повеление дано всем христианам вся- кого состояния; особенное же блюдение оного предлежит христианам, особенно посвятившимся Богу. Все мысли ваши посвятите прилежному прочтению священных книг; в них вы видите, как скромно и благоговейно проходили чин монастырского установления спасающиеся мужи и жены. При усердном внимании вашем вы лучше познаете, как и чему должно повиноваться, как и чему должно противостоять, хотя бы и весь мир на вас восстал за ваше презрение его воли и уклонение от пагубного послушания. Ваша целость духовной мудрости невидимо другим заключается в единственном хранении слова Божия: более всего любить Бога, и любить ближнего, как себя. И мир имеет свою любовь, враждующую на Бога; но истинной любви образец представляет в Себе Христос: Да любите друг друга, якоже Аз возлюбих вы. А Он возлюбил учеников Своих и всех человеков не в сладости, не в радости, но в горести и скорбях, в трудах и слезах, и был прискорбен даже до смерти – смерти же крестныя, поноснейшей между разбойниками. Вот в какую сострадательную друг к другу любовь вводит нас Господь! Он объявляет нам: Аще кто слово Мое соблюдет, той есть любяй Мя: любяй Мя творит заповеди Моя. Видите свидетельство Христовой любви – теперь видно вам и послушание, которое состоит в точном соблюдении слова Божия» (3:393–394). «Святой Ангел Хранитель да вразумит вас смиренно мудрствовати и разумевати Небесныя; ибо для Неба и для Царствия Божия мы сотворены. – Спасайтесь о Господе» (3:404). «Одного ищите и желайте: да будет сердце ваше управлено по воле Божией, да будет воля ваша покорна воле Божией» (3:402).

«Ежели все житейское мира сего попечение не что иное, как одна лишь суета, то не иначе и вы в мыслях ваших представляйте, какими бы вы обстоятельствами ни стеснялись. Скорбь, грусть, уныние; нет ни в чем покоя; какое смущение! Какая тягость! Со всех сторон неприятности: все это сложите вы вместе и скажите: вот явная суета и превратное колесо! О чем же тужить, ежели каждая вещь временная на то и поставляется, чтобы прийти в изменение? Ведь это правда, что сегодня на троне, а завтра во гробе; сегодня в диадеме, а завтра в могиле! Некто, севши за стол, лишь протянул руку взять хлеб – получил смерть. Такова-то есть жизнь наша! Желаю вам здоровья и спасения и мирного спокойствия, которое снискивается в самом сердце единым именем Христовым» (1:269).

«Помышляйте почаще о будущей вечной жизни; читайте и поучайтесь, как должно спасаться, чтобы за нерадение и небрежение не лишиться небесных благ, но чтобы радением и усердием к слову Божию избавиться вечных мук, и Божией милостью удостоиться наследовать вечное блаженство во Царствии Христове, где неизреченному веселию и радости не будет конца. Занимайтесь книгами, которые святитель Христов Тихон Задонский написал просто и удобопонятно о всем и для всех, как жить и что делать живущим истинно по-христиански, чтобы ни одного дня не потерять в празднословии и в праздности. Где бы вы ни находились, сердце ваше с вами; и спасаться зависит от вашего изволения. Изволяющим же и молящимся Господь Сам помогает, просвещая мысль сердечную на благие дела. Добрый путь вам! Всегда вспоминайте, что Истина и Путь вам един есть – Иисус Христос. Следуйте по Нем, и Он доведет вас в Божественный чертог Свой; в нем торжествуют мудрые девы; а юродивым Он затворит дверь и скажет: не вем вас. Повторяйте усердно сию молитву: Заступник души моея буди, Боже, яко посреде хожду сетей многих: избави мя от них, и спаси мя, Блаже, яко Человеколюбец» (3:637–638).

В изречении, которым озаглавлен данный параграф, Задонский Учитель видит «великий разум», определяющий правильное поведение христианина в отношении к Богу и к ближнему – веди себя так, чтобы все дело твое было ради Бога. Сие – благое иго и спасительное бремя. Его с любовью взял на себя и примерно понес святой апостол Павел, всем сердцем послуживший славе Христа Господа.

«Писал я вам, – наставляет Подвижник, – от всех беги и всех люби. Это изречение великих рабов Божиих очень кратко, но содержит в себе великий разум; мое скудоумие представляет мне в понятии моем это так: всех люби, как своих ближних, и от всех беги – противящихся истине и пребывающих своим произволением в злобе. Бежать от всех таковых есть – нимало не соизволять всем творящим беззаконие. Всех люби, как себя, и от всех беги, как от себя! Припомните, что Господь глаголет: аще кто не возненавидит и души своея, не может быть Мой ученик. – Любите враги ваша, добро творите ненавидящим вас, и молитеся за творящих вам напасть. Не значит ли это – всех любить? Сию заповедь предал Господь ученикам Своим: но истинные христиане не суть ли истинные ученики Христовы? – И еще Господь глаголет: без Мене не можете творити ничесоже: и: Аз с вами есмь до скончания века. Не есть ли это утешение превыше всех утешений и самая твердая надежда сильнейшая всех надежд? Иисус Христос не пришел праведных спасать, но пришел грешников спасти, от них же первый есмь аз. Посмотрите на мытаря и фарисея: вот два человека стоят пред Господом: один мнящийся быти праведник, а другой грешник; сей, укоренный фарисеем, не лют и на небо взглянуть: раскаиваясь в грехах своих и ударяя себя в перси, едва промолвил от сокрушенного сердца своего к Господу: Боже, милостив буди ми грешному; – и пошел оправдан паче фарисея. А другой начальник мытарей, по имени Закхей, приняв с радостью в дом свой Господа, торжественно обещается полимения своего раздать нищим, и ежели кого обидел, воздать тому вчетверо, и Господь вещает ему: днесь спасение дому сему бысть, зане и сей сын Авраамль есть. Святому Арсению Великому был глас с Небеси: Арсение, беги от человек, да спасешися. После сего некто спросил Арсения: почто ты от нас бегаешь? Поэтому ты не любишь нас! – Отвечал Арсений: ей люблю вас! Но не могу быть купно с Богом и с человеки: много Ангелов на Небеси, и все они едину волю Божию творят: человек же каждый свою волю творит. Теперь разумно вам, что значит: всех люби и от всех беги – всех любить ради Бога – и от всех бежать ради Бога – за порочность – то же, что: уклонися от зла и сотворий благо; то же, что не любите мира, ни яже в мире: а кто хочет бьпъ другом миру, тот враг Богу бывает. Когда кто о мирских помышляет с сердечным пожеланием, тогда мир в сердце eгo; а ежели о Боге помышляет, смиренномудрствует и молится, соблюдая заповеди Его, то и он в Боге, и Бог в нем пребывает любовью» (3:580–583). Некоторое время спустя Старец возвращается к той же теме: «Вы напрасно ужасаетесь и представляете себе великой тяжестью сказанное: всех люби и от всех беги. Ведь это иго благое и бремя легкое. Апостол самым делом сие засвидетельствовал; вы читали его и знаете, что он всех любил, но когда известился, что его ожидают узы в Иерусалиме за Христа, то сколько ни умоляли его не ходить в Иерусалим, от всех бежал и с радостью предался в узы ради славы Христовой. Ему и темница была престолом царствования, – и он, как повелитель вселенной, хотя и связан был узами, однако повсюду имел дела и писал Послания, будучи всегда свободен духом. Припомните, с каким свободным и радующимся духом он вместе с апостолом Силой в темнице Филиппийской воспевал Бога среди тьмы полунощной. И свет во тьме светится, и тьма его не объят: потряслась темница, оковы спали, двери темничные, крепко заключенные и запечатленные, сами собой разверзлись! Страж, пораженный страхом, искал себе смерти, хотел убить себя, думая, что заключенные разбежались. – «Не сотвори себе зла! Ибо все мы здесь», – раздался голос, проходящий сердце и душу и ободряющий отчаянного; – и заключенный узник разрешает свободного, прогоняя страх его, и дарует ему новую жизнь. Страж в трепете падает к ногам Апостолов и восклицает: «Господие, что ми подобает творити?» – «Веруй в Господа Иисуса Христа, – вещают ему посланники Господни, – и спасешься ты, и весь дом твой». Доброе семя слова Божия пало на добрую землю; душа стража прозябла верой, и, восприявши Крещение, он принес плод сторичный и увенчался с Небеси венцем пресветлым» (3:585–587).

Жизнь христианина должна проходить в постоянном бодрствовании, ибо можно легко опоздать, чтобы уклониться от зла и сотворить благо. «О, как я долго спал! – восклицает Затворник и завершает: – Мысль моя говорит мне: пора уже готовиться тебе в свое Отечество, еже на Небесех. Попекись же ныне о душе своей, пока не опоздал; не смотри на то, что сей мир делает. Уклонись от зла и сотвори благо. Пока время есть, пока душа в теле, пока еще в твоей воле состоит; молись Господу и не люби никого паче Господа. Припомни слово Великого Арсения: всех люби и от всех беги. Между человеками многая молва, всякая ложь и неправда, которые много удаляют от Бога. Беги от человек, да спасешися. Но куда же мне бежать? Не знаю. Или погрузиться в бездну сердца моего и там безмолвствовать. Се время благоприятно, се день спасения! Пребывайте в чтении спасительных книг и молитве; потерпите здесь временно, чтобы там не страдать вечно. Поистине, жизнь наша здесь труд и оскорбление; – зато там будет покой и утешение без конца, – без конца!!» (2:313–314).

К спасению призываются все: и мудрецы и простецы, и писатели и читатели, и богатые и нищие, и стоящие на верху горы и у ее подошвы – люди разной квалификации, разного служебного положения, разной деятельности, разных заслуг. Естественно, что и Задонский Затворник утверждает сие, подчеркивая, что все надо делать во славу Божию, хотя мы и остаемся совершенно свободны.

«Спасайтесь о Господе, каждый в своем звании, – учит Подвижник, – да будет вам покровительница Матерь Божия...» (1:256). «Вот что я слышал, – вспоминает он, – от близкого мне и искреннего друга, который был нищелюбив и тайно подавал милостыню, убегая тщеславия. Вдруг среди собрания окружающих его явился убогий человек, просящий милостыни: все смотрят на него, и никто не хочет подать. Друг мой сознавался, что в нем подействовала мысль: лучше презреть мнение о тщеславии и прославить имя Христово подаянием милостыни нищему. Он так и сделал: и был оправдан истинным веселием сердца. Из этого разуметь можно, что где нельзя укрыться от людей, там нужно предпочесть своим опасениям славу Божию» (1:353–354). «Вы можете разуметь о Господе, что приятнее для вас: чтение ли псалмов Давидовых или компания, погружающаяся в разговор, состоящий из парительных слов? Все предоставлено на избрание самовластию нашему и воле. Господь сказал: в чем застану, в том и сужу. Простите. Матерь Божия да сохранит вас под кровом Своим» (1:247).

Все мы люди слабые, немощные – не можем своими силами не только спастись, но даже исполнить какое-либо доброе дело. Но у нас есть и крепкая надежда на милость Божию, ибо знаем, что постоянно призываемся и словом Божиим и словом святоотеческим стряхнуть с себя греховную пыль. И если не противимся этому зову, слушаем его, идем, желаем спасения – «тотчас в помощь содействует сила Божия, немощных и слабых укрепляет, и по вере их бывает им возможно то, что прежде казалось невозможным» (2:203).

Забота Божия о нас или Промысл Божий были любимой темой разговора Задонского Затворника. Он знал о многих чудесных событиях в жизни людей; своими духовными очами видел, что они избавляются от опасностей, бедствий и даже смерти силой Божией. Но и слышал он, как эти же люди, Стоявшие на краю пропасти и невидимой Рукой взятые оттуда, скоро забывали происшедшее – более того, пытались объяснить его случайными совпадениями разных обстоятельств – не увидели явной милости Божией. Задонский Подвижник скорбел, что есть на белом свете ходящие «в сени смертной». Тут он рассказывал случаи, бывшие в его жизни, когда Господь чудесным образом отводил от него опасность. – «Не может мир успокоить сердце», – заявляет он и умоляет предать себя в руки Божии (2:48–49; 3:317).

Господь «снисходит» к человеку, призывает его, печется о нем – все от Бога зависит. – Он и нас преклоняет к добру. – «Дивна дела Твоя, Господи: вся премудростию сотворил еси. Человек суете уподобился, и дни его как сон проходят: Ты же снисходиши к нему, ищеши его и призываеши к Себе во упокоение вечное! О коль велика благость Твоя, о коль возлюблена селения Твоя, Господи. Ты бо еси истинный свет, просвещаяй и освящай всяческая, и Тя поет вся тварь во веки» (1:185–186). «Вам ли, – обращается Подвижник к посвятившему себя служению Богу, – не покоряться Промыслу Божию и напрасно плакать? – И о птичке печется Господь: оставит ли же Он сирот без особенного о них попечения? – Это и подумать страшно, будто человек что собой может, а Бог оставляет бедных, или Его воля святая не есть наше спасение! Помилуй, Господи, от находящих и непотребных мнений! Все, что вы имеете и что получили, все то от Бога; все то от Его щедрот и человеколюбия – вы же что такое приписываете смертному человеку? Или не помните сказанного Пророком, что всяк человек есть ложь? Правда же Божия есть Иисус Христос, избавляющий от всякой лжи во спасение вечное. Радуйтесь о Господе всем сердцем; надежда на милость Его никогда не посрамит вас. Покров ваш Матерь Божия, и святой Хранитель-Ангел ограждение ваше» (3:426–427). Господь преклоняет нас Своей благодатью, чтобы мы не лишились «вечного блаженства, уклоняясь от Христа в какое-нибудь человекоугождение по плоти порабощением души и утешением телесным в похоти плотской» (2:159).

Ведет нас Господь к Себе разными путями. Милостью Божией и при нашем смирении «благоустрояется истинная добродетель, которая волей же Божией подвергаема бывает разным испытаниям от находящих человеческих и мысленных оскорблений – и все это нужно благодушно претерпеть. Припоминается еще то, когда Семей проклинал царя Давида и каменья бросал в него, а друзья царевы тут же хотели убить сего злоречивого человека; что сказал им царь? – „Господь велел ему клясть Давида, да будет милостив ко мне, видя мое смирение"» (1:326–327). Войти в Царство Божие подобает многими скорбями. – Христос Господь попрал смертью смерть – «из сего видно, что смерть попирается смертью» (1:187). С нами бывает то, что полезно для нашего спасения. «Посмотрите, кого ублажает Господь? – Нищих духом, яко тех есть Царствие Небесное. Когда мы ничего не имеем о себе, то все, что имеем, о Господе имеем, и якоже Господу изволися, тако и бысть» (3:497). Промыслом Божиим «недоведомыми судьбами все содержится, что только есть и существует, или пребывает до совершенного исполнения; а когда уже все исполнится, тогда всему, видимому нами, – изменение и обновление: и смертное тело наше облечется в бессмертие» (1:221–222).

Став, с помощью Божией, на путь спасения, человек не избегает искушений, но если он будет идти по нему уверенно, то Господь и здесь придет ему на помощь – благодать Божия не оставит предавшихся Его Премудрому Водительству. – «Душа, обращающаяся ко Господу, нигде не уйдет от искушений вражиих, – рассуждает Подвижник, – однако Господь не попущает искуситися паче сил, но еще и помогает переносить искушения, побеждая самого искусителя» (3:521). Идущих вслед за Христом Спасителем благость Божия руководствует, «внушает послушающим во смирении, что им делать, и просвещает в терпении просящих истинного просвещения просвети очи мои, Христе Боже мой, да не когда усну в смерть; и буди заступник души моея, внегда борет мя враг; все желание мое и рачение мое в Тебе едином да будет, Господи! Ты еси радость моя и утешение мое» (1:326). Господь станет нашей радостью и утешением – приведет нас к лучшему, но от нас требуется покорность – «да будет воля Его якоже на Небеси и на земли. Почто же отчаивается, когда что делается не по нашему, а как угодно Его святому назначению? – Буди имя Господне благословенно. Скорбный путь ведет нас к Царствию Божию. Надо спросить свое сердце: ежели оно любит более всего Господа своего Иисуса Христа, то поэтому уже ничего предпочесть Его святой любви не захочет, и что не угодно Богу, то не угодно и сердцу, любящему Бога; и как изволяет Бог, так изволяет и сердце, преданное Богу. Сердце, любящее Бога Иисуса Христа, не уклоняется в суетную печаль и не противится судьбам Его, но всегда любит со благоговением покоряться святым Его предопределениям и благословляет, подобно Иову: буди имя Господне благословенно! Якоже восхоте Господь, тако и бысть. Слава Богу о всем! Не вдавайтесь в наносную от врага печаль» (2:52–53). Да и о чем и зачем печалиться, когда в нас все «зиждется Богом», если мы сами не противимся Ему самомнением и неверием (2:159). Господь печется о нас, «только, – учит инок Георгий, – будьте покорны Его святому Промыслу и живите по заповеди Его: радость покроет ваше сердце, ежели будете помнить слово Божие и поучаться в нем, как вам быть и жить на сем свете» (3:321).

«Промысл Божий свят!» Кто это помнит – «управляется во благо», а кто следует «своим предрассудкам» – лишается по своему произволению «той благости Небесной, которая дается в утешение возлагающим печаль свою на Бога» (3:189, 190).

Старец обращается к своей жизни и видит в ней чудесные действия любви Божией. «Мне же недостойному, – свидетельствует он, – в день сей приложилось утешение к утешению, и радость к радости – и это был праздник всем чувствам моего существования! Посмотрите: во время обеденное – внезапное разрешение моей глухоты, во время вечерни – посещение. Казанского архиепископа Филарета. Осыпав меня своими благословениями, благими пожеланиями и поцеловав недостойного внимания, и еще благословив со всей искренностью сердца, отправился мирными стопами к своему назначению; и все это по смотрению Всевышнего!!!» (1:330). И еще: «Когда я проходил под отлогой горой дорогу, с горы неслись, как стрела, разъяренных три собаки; казалось, вся их цель была меня растерзать, и ни одно чувство мое не тронулось этим страхом; мысль моя во мне говорила: аще Господь не попустит, они не могут ничего сделать; а если попустит, то зачем противиться воле Божией? Пусть терзают; на то я готов. Так они во время этого размышления приблизились ко мне, и две сторонних схватили среднюю третью и начали ее терзать.

Я прославил Бога и нимало не смутился таким страшным приключением. Видите ли, как Промысл Божий хранит нас грешных среди явных опасностей» (2:56–57).

Вывод делает сам Задонский Учитель: «Покойтесь в Господе! Не может мир успокоить сердце, не принадлежащее миру: тщетны старания и мертвы способы людей, служащих суетному корыстолюбию, ибо во всех и вся вседействует Господь Вседержитель; и кто дерзнет противиться Его изволению! За сие возгорается гнев Его. Промысл Божий непостижим! Вот и в сию минуту смотрит Бог на сердце наше, в какой оно надежде и уповании, и любезно ли покоряется Его святому Промыслу? И не ропщет ли на дела Всяпровидящего? Когда Господь прекращает жизнь праведного, то делает сие к его успокоению; а когда лишает жизни грешника, то ко всеконечному прекращению могущих усугубиться грехов его. Повсюду Промысл Божий свят, и вся тварь работна Ему, Небо и земля, и исполнение ее» (2:48–49). «Всякое даяние благо нисходит свыше от Отца светов, а потому оно и озаряет Душу, и привлекает смиренного человека от земных к Небесным, от временных к вечным, да возвеличится Христос в сердцах наших» (1:241).

Старец призывает нас к стяжанию спасения и сам возносит горячую молитву ко Спасителю: «Спасайтесь Божьей милостью: Господь вас не оставит! – Вам много ли надобно? – У Него все для вас есть: пятью хлебами пять тысяч насытил народа и еще осталось! Буди и о вас Его попечение! Вы только не сомневайтесь и с верой и любовью свидетельствуйте Ему, яко Всеведущему Богу, вашу преданность. Наше Отечество на Небеси! Здесь Матерь Божия, покровительствующая вас, да призрит на вашу жизнь и воздыхания, и да утешит вас присещением Своим, отирая ваши слезы!» (3:316:317). «Умоляю Тебя, о сладчайший Иисусе Христе, Сыне Божий! Привлеки меня к Себе, владей и управляй мной, возьми всего меня и приведи к Отцу; очисти, освяти, уцеломудри, исправи и сотвори меня, каким мне должно быть, принадлежа Творцу. Да никогда никак не отвращуся от Тебе; да Вера, Надежда, Любовь соделают меня Твоим; Тебе и предаю, вручаю и посвящаю себя, и Ты мне даждь Себя! Я Твой, Ты будь моим. Страхом же Твоим – покрой сердце мое» (3:239–240).

«Солнцем озаряется день, а словом Божиим озаряется верующее сердце» (3:516)

«Читаете ли вы когда-нибудь славянские книги – Четьи-Минеи? Ежели их читать, да подражать по возможности своей, то человек, как золото в горниле, может во имени Христове очиститься» (2:1)

Священное Писание, а также творения святых Отцов – их чтение и исполнение – есть то, что составляет сущность Святого Православия, потому и в письмах Задонского Затворника сие занимает виднейшее место.

* * *

Инок Георгий чаще всего Священное Писание называет словом Божиим, много говорит о его непреходящей значимости и силе – оно «гонит тьму» и открывает путь «в Горняя». Подвижник подчеркивает необходимость питаться им – жить, жить по нему. Неверие же слову Божию он считает равным духовной смерти, а тех, которые не обогащаются слушанием его или чтением, называет «бедными». Через все письма Старца красной нитью проходит отцовский призыв: «Идите скорее к слову Божию».

Вот слово души Старца о пользе и силе слова Божия: «Вам нужны терпение и сила к перенесению всякой скорби и болезни – все сие даруется словом Божиим. Вам нужно во врeмя туги вашей облегчение; оно также дается словом Божиим. И что сильнее слова Божия?! Им содержится вся тварь – Небо и земля. Кто так совершенно может исцелять болезни и немощи, как одно только слово Божие? Не могу пожелать вам смрада мертвенности в пользование, но животворное слово, возбуждающее мертвых, желаю вам иметь неотступно в памяти сердца вашего: оно приемлется и удерживается верой» (2:330–331). Чтение Псалтири с молитвами прогоняет «всякую скуку» (3:376). «Посмотрите, – убеждает Старец, – как весело бывает сердцу, когда оно утоляет жажду свою сладчайшим словом Божиим» (3:522). «И одна искра воспламеняет душу, просвещает, утешает и радостотворит всего человека. Припомните, как щедро обогащенный пророческим даром Духа Святого святой царь Давид изъясняется о себе и исповедует пред Господом, что словеса Господни прикосновением своим произвели в нем величайшую сладость; и как он, ощущая в устах своих бессмертное превосходство сей сладости, восклицает: «Словеса Твоя, паче меда устом моим». В этом слове все заключается: и поучение, и наставление, и таинство, и просвещение, и самое насыщение всех алчущих и жаждущих правды. Вкусите и видите, яко благ Господь. Очистим чувствия и узрим Самого Господа, призывающего нас: „Приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененнии, и Аз упокою вы"» (1:242). Словом Божиим дается свобода: «Слову Божию соизволяющая душа освобождается от страстей» (1:262), «просвещается, смиряется, сокрушается и убеждается чрез многие скорби в смиренной молитве; сердце уже не любит мира, ни того, что есть в мире; оно приносится в жертву Богу, пленяется в любовь Христову, несомненно верует и исповедует единомысленно со Святой, Соборной и Апостольской Церковью пред всей тварью скорое, но не с усмотрением времени, а внезапно, как молния, имеющее явиться славное второе пришествие Христово, воскресение мертвых, Суд, воздаяние и жизнь будущего века» (3:569–570). Как светильник, вносимый в комнату, освещает ее, так и Божие слово «в унылой душе гонит тьму и открывает путь, по которому идти ей в Горняя, от дольнего уныния – в радость вечную» (3:312). – Уныние прогоняется, а сердце озаряется (1:378). Как после мглы от склонившихся облаков проглядывает красное солнце и обвеселяет лучами своими грустную природу, так и печальное сердце после многих воздыханий обвеселяется премирным Божиим словом» (3:609) – «жаждет Господа и не боится смерти» (1:578). – В слове Божием, в призывании Господа – «Вся сила. Ничто нас не может пользовать, кроме слова Божия, в жизнь вечную» (3:372). Старец свидетельствует: «Когда внимали Божию слову, в книгах Священного Писания хранимому Правоверной Церковью, тогда было светлее на сердце. На нем печатлелось наследование вечного блаженства, которое даруется свыше всякого здесь ума и воображения – там в премирном свете» (2:346). «Как свечка зажигается огнем, так сердце словом Божиим. Потухло ли оно? – Надобно зажечь» (2:333). – Выразить все, какое духовное радование получают верующие от Священного Писания – источника Воды Живой – невозможно. «Они твердо разумеют и уверены в том, что сие Священное Писание есть истиннейшее слово Бога, Которого они всем сердцем любят»; есть спасительное послание Небесного Царя, посланное Им человеческому роду чрез Пророков и Апостолов с открытием Своей святой воли (2:81). – «Блажен, кто поучается в законе Господнем непрестанно» – и в том воля Божия (1:413).

Слово Божие учит нас верной – святой жизни – его нужно постоянно читать, в нем поучаться, его соблюдать. «Ради Бога прошу вас, – умоляет Старец, – со страхом и благоговением внимайте слову Божию, усердно поучайтесь в нем день и ночь. Оно утешит вас неизреченным утешением, и вы увидите, коль благ Господь правым сердцем. Мир, плоть и диавол прелыцают и предлагают наслаждаться удовлетворением всех пожеланий, какие только приятны зараженным чувствам на земле; но Божие слово, отвлекая от сей прелести, зовет к Небесным; оно научает все чувства душевные и телесные непременно покорять в послушание Христово, чтобы вкусить и видеть жизнь, исполненную света – наследовать блаженную вечность» (3:361). Оно учит нас, «как нам в здешнем веке жить, терпеть, спасаться, как кротким и смиренным быть, и Богу предаваться. В откровении слова Божия мы познаем все, что знать следует; все нужное для нашего блаженства открыто нам в лице Самого Господа нашего Иисуса Христа. – Почто нам высокомудрствовать и любопытствовать о не нужном? Почто обходить мыслью всю землю и Небеса, исчислять песок морской, делить воду на капельки, весить воздух, прокладывать пути в звездах, блуждать и соглядать превыспреннюю высоту, домышляться и силиться постигать преисподнюю глубину? Нам только нужно знать себя и Бога, и упражняться единственно в том, что заповедано, предано и определено Самим Господом. Наш предмет есть животворящий Крест Христов, который выше мудрости земной и глубже всякого ума. Мы убеждаемся делать то, что повелел Христос к нашему спасению; и сами о себе мы ничего не можем, но с Ним все можем; Он Сам невидимо всегда готов помогать нам – не местом объемлемый, но верующим сердцем удерживаемый и любовью упокоеваемый, Сый весь любовь!» (3:563–564). «Отдайте сердце ваше Богу и не берите уж назад! Пусть будет оно занято Богом» (3:361). – «Сердцу, хотящему восприять Божественные словеса, чисто должно быть от противных помышлений» (1:215). Старец напоминает: «В пустыне Господь искушается от диавола; да научит подвизающихся противиться ему и отражать его словами Священного Писания. Видите, как нужно для спасения знать Священное Писание и, поучаясь в нем день и ночь, разуметь волю Божию и познавать хитрость и козни вражии, чтобы не принять иногда ошибкой сатану вместо Ангела» (3:520). «Истину пишу вам, что один есть истинный Наставник – самое Слово Божие Иисус Христос! Ежели вы усердно поучаетесь в слове Божием, внимаете, углубляетесь, повинуетесь святой воле Божией, объявленной вам в заповедях, по которым надлежит спасаться от суеверия и ереси и духа лестча, обольщающего всех неосторожных и не внимающих учению Христову, то уже поистине Святая Церковь есть мать ваша, и вы с несомненной верой неуклонно слушайте ее и повинуйтесь ее учению. Учитель же и глава Церкви – Сам Христос!» (3:598– 599).

Задонский Учитель неоднократно подчеркивает необходимость чтения Священного Писания и, как следствие сего, воплощение Божественной Истины в нашу жизнь. «Ах! – восклицает он. – Как приятно Псалтирь питает нас Небесными утешениями! В горе Святой Афонской рабы Господни весь Псалтирь прочитывают по трижды в неделю» (3:382). – Читайте и вы «Псалтирь с молитвами и поклонами; это спасает от всякой неприязни и миротворит бодрствующую душу» (1:388). «Да будет Псалтирь всегдашним занятием вашим» (3:384). – За чтением следует знание и исполнение познанного. «Святое Божие слово приемлется в чистом сердце верой, веруемое же исповедуется» и устами и делами (1:240). «Чему учит нас слово Божие, тому и внимать, о том и творить, то и делать без отложения надлежит – это жизнь истинных христиан всякого состояния» (5:236; 1:273), ибо «соблюдение слова Божия есть спасение и блаженство души, преступление же оного – мука» (1:413).

Как имеющее спасительное значение, слово Божие есть духовная пища, превосходящая пищу телесную. – «Поистине пища, укрепляющая душу в подвиге спасения, есть слово Божие: оно скорбящим приносит радость, а болящим утешение; оно внимающую душу очень приятно руководствует и возводит от земных к Небесным, и чрез кратковременную сию жизнь нашу сопровождает к будущей жизни вечной» (3:322–323). Посему-то «христианину нужнее всякой пищи – питаться словом Божиим» (2:358).

Глубоко правдив вывод – призыв и просьба – из сказанного, что делает Подвижник: «Ах! Где же вам искать истинной отрады утомившемуся от болезней сердцу вашему? – Идите скорее к слову Божию: вы в нем и ночью и днем, во всякое время скорби вашей, найдете истинное упокоение души вашей. Возьмите Псалтирь с молитвами – вы тотчас в ней услышите глаголющего к вам Господа, и получите неизреченную милость Его. Одна надежда – Бог!» (3:317). «Искренне прошу вас, не уклоняйтесь от него (то есть – от слова Божия. – K. C.). Оно ныне всего нужнее для вашего благополучия» (2:331).

Старец не рекомендует – даже говорит «не должно» – читать слово Божие из-за любопытства. – «Не должно сообразоваться с веком мира сего, но день и ночь поучаться в слове Божием, и поучаться не из любопытства, от коего проистекают неподобающие толки, суеверия и ереси» (1:240). Тем паче опасно неверие слову Божию. – «Неверие слову Божию есть вечная смерть» (1:273). «Кто не верит слову Божию, тот не только лишается покоя, но и осуждается с неверными в непроницаемую тьму мучений вечных! Увы! Увы! И горе там – без конца! Теперь наша воля – размышлять, предпринимать, желать и делать, но когда кончится жизнь временная, тогда суд и воздаяние каждому по его поступкам, по его делам» (2:350).

Слово Божие вечно – оно «не прейдет; что в оном сказано, то есть и будет. Сказано: грешникам будет мука; покаявшимся же грешникам и преставшим от грехов своих – спасение и милость. Так самым делом есть и будет» (1:413).

Познав, в доступной для нас мере, величие слова Божия, можно вместе с Задонским Затворником сказать: «Поистине, очень бедны те, которые не обогащаются слушанием слова Божия и поучением в оном» (3:592).

Примечателен и отзыв Задонского Затворника о славянском языке, на котором он читал Священное Писание и который любил употреблять в своих письмах: «Простоты славянского слога и речений прежде я чуждался, а ныне ею пленяюсь и нахожу, по милости Божией, в таких речениях сокровенную манну, для бессмертной души бессмертную пищу. Желал бы услышать: нравится ли вам эта небесная пища – святая простота?» (1:344).

Во славу святого вечного слова Божия, во имя нашего спасения Задонский Учитель снова обращает ко всем нам свой заботливый глас: «Божие слово вашему сердцу да будет жизнью вечной, пищей и питием, одеждой нетленной и утешением радостным, прочее ж. само приложится: не сомневайтесь» (1:373, 377). «Надобно трудиться, молиться, искать, читать и понимать, что читаем, чтобы прийти в истинный разум Священного Писания; таковые занятия ваши приятны будут Господу. Да поможет вам Господь!» (3:495).

* * *

Вслед за Священным Писанием надо читать творения святых Отцов Церкви – в них святые истины Божественного Откровения нашли свое совершенное выражение и свидетельство.

Вот что говорит Задонский Подвижник о пользе чтения, – соответственно и изучения, и исполнения наставлений, – творений святых Отцов, в частности – святителя Тихона Задонского: «Многие от прочитывания оных – гордые смирялись, развратно и пространно живущие уцеломудрились, не имевшие правого разума о Боге и о христианстве совершенно вразумились и пришли в познание самой истины; ожесточенные и отчаянные грешники увещались его убеждениями и пришли в покаяние; суемудрствующие и высоко о себе мечтающие познали свое ничтожество и прелесть высокоумия своего, и смирились до крайнего раскаяния; слабого понятия люди находили удобное изъяснение мудрости; остроумные почерпали глубину истинного разума: так для всех сочинения преосвященного Тихона служат пищей, питием и чистым зеркалом: самые закоснелые раскольники, посмотревшись в сие зеркало, познали черноту души своей, умылись слезами покаяния и присоединились к правоверующей Церкви. В его сочинениях нет неподобающего слова; смысл его повсюду полн истинного разума и по всем отношениям к назиданию и спасению достаточен. Он с богословами видится истинный богослов; с философами воистину глубокий философ; с риторами и витиями самый благочестивый и красноречивый ритор и вития; с простыми же неучеными самый препростой и рукой показующий им – словом и делом – прямой путь спасения. Его книги можно так назвать: Откровение духовного сокровища истинной христианской веры и дел, надежды и утверждения, любви и преданности всего себя Богу» (3:323–323). Подобное слышим и о преподобном Серафиме Саровском (тогда еще не канонизированном): «Он приятно увещевал к строгому благочестию и соблюдению всего долга христианского, чтобы никак не оскорблять оскорбляющего, но даже и свечу ставить за Престол о здравии и спасении его. Благим делом побеждается злоба, смиряется гордый. Конечно, душевное спасение не в платье и пище, но в благонравии души, в хранении церковных установлений, в незлобии сердца и в послушании слову Божию, или во исполнении заповеди Христовой в любви» (2:338).

В творениях святых Отцов – бесценное духовное сокровище: отрада для души (3:399); ее очищение и утешение (3:411) – они «очень пользуют душу» (3:459), духовно кормят и поят алчущую и жаждущую душу (3:426). Творения святых Отцов учат нас «что делать и как жить» (3:464).

Старец указывает, что в первую очередь из творений святых Отцов надо читать. Кроме уже упомянутых святителя Тихона Задонского и преподобного Серафима Саровского, инок Георгий настоятельно советует читать творения преподобного Ефрема Сирина, причем «по три раза со вниманием каждое слово» (3:399). – «Прошу повторять с особенным вниманием святого Ефрема Сирина» (3:346). – Несколько раз Задонский Подвижник называет творения святого Димитрия Ростовского, выделяя из них Духовный Алфавит (3:411, 414, 415,459). Также рекомендует читать Православное Исповедание – «об истинной вере, об истинной надежде, об истинной любви!» (3:507); сборник «Маргарит». О последнем сказано: «В Маргарите ничего нет темного; все просто и ясно светит! Чистое течение словесных струй очень сладко упоевает жаждущую душу; алчущую же питает Небесным хлебом – священными догматами, на которых почивает святая вера. Камень Маргарит – светит и горит, но никогда не жжет и не опаляет, а только привлекает любезно взирающих на его прозрачность. Вы можете пользоваться им, сколько вам угодно без всякого назначения времени. Искренне желаю вам благоприятно воспользоваться и утешиться Златоустовым словом» (1:359–360). И еще: желательно ежедневно «прочитывать жития Святых в Четь-Минеи. Размышление о их святой ревности приносит нам крепость и утверждение в делании с верой заповедей Господних. Размышление о святых мучениках нас ободряет с удовольствием переносить оскорбления ради Христа, ради приобретения вечного блаженства» (3:261). Книги же Катихизис и Священную Историю Подвижник усерднейше просит, «сколько можно, твердо выучить, чтобы совершеннее вразумиться святыми истинами» (3:194).

Старец дает свой отзыв и на те книги, которые его адресат читает: «Долгом почитаю сказать, что могу, о ваших книгах: 1-я) Душевная купель – показалась мне довольно велеречивой, и сочинитель ее мнится о себе нечто быти; 2-я) Руно орошенное, содержащая в себе сказания о чудесах Богоматери, написана святым Димитрием Ростовским, когда он был еще иеромонахом: сия книга назидательна для внимающих с верой. Мне приятно предложить вам для прочтения и для прохождения на самом деле Духовный алфавит святого Димитрия: книжка не велика, но достаточна. Впрочем, многих авторов высокие умствования не служат к назиданию смиренномудрствующие души, а только развлекают и самую постоянную мысль, и приучают бродить по путям непроходимым, основываясь на фундаменте самонадеяния. Фарисей много наговорил пред Господом, и тщетно; а мытарь, смирившись, только что вздохнул и вышел оправдан паче законника, по-видимому святого» (3:639–640).

Следуя слову Божию и святым Отцам, Задонский Затворник предостерегает от чтения книг, отвергаемых Святой Церковью. – «Святой Апостол в послании своем остерегал, – пишет Инок, – что ежели кто-нибудь благовествует паче того слова, которые он благовествовал с прочими Апостолами, избранными от Господа, и которое в полном смысле для каждого ко спасению достаточно, то такого предаст он анафеме отлучения. Не любопытствуйте книг странного учения: трудно познать не искушенному и неочищенному уму яд еретического зломудрования; это как мышьяк в меду. Зло растворяют сладкоречием и подводят для свидетельства Священное Писание, как и сам начальный искуситель тоже от Писания трижды дерзал искушать Самого Господа Иисуса Христа. Не принимайте посторонних книг. Помните, что нельзя угождать купно миру и Богу» (2:282–283). Святые Отцы советуют отстранять все не назидающее душу Божиим словом – «буди вам единственная надежда ваша – Бог!» (1:418). Книги открыты для всех. Однако надо «иметь простой и здравый вкус, то есть простое сердце и беспристрастную мысль. Как ядрышко бывает по наружности хорошо, и думается быть сладко, приятно, вкусно, но, лишь только вкусишь, ан горько! Так и при чтении книг, сочинение кажется хорошо, слог приятен, слова мягки, содержание нарядно, объяснение красиво, кажется, не расстался бы с таким утешением, даже чувства тают! Но лишь только опытным смыслом вкусишь, ан тут ересь вся испещренная священными словами и по-видимому соглашенная с догматами. Вот в этом-то неискусный ум пленяется. и набивает полную голову подложной святостью, как неискусный простачок свой кошелек фальшивыми монетами; он тоже собирает, вместо золота и серебра, ядовитую медь и непотребное олово» (3:90–91). Многие «перетолковывают Священное Писание по своему пристрастию, не пленяя ума своего в послушание Христово, но, напротив, под свой разум подводя слова святые, неизреченные истины: и обширными своими объяснениями, не как лучами света, но как тучными облаками, покрывают солнце, просто сияющее на злые и благие. – Для того-то очень опасно вдаваться в любопытство и читать всякие книги, не принятые Святой Церковью, соблюдающей в точности Апостольские предания по учению Христову» (3:578). – «Все противное учению святого Евангелия и Апостола есть от духа лестча, повсюду расставившего сети и мечтающего обольстить всю вселенную и поглотить во ад. Но Господь избавит души раб Своих, и не прегрешат вси уповающии на Него» (3:580).

И Старец завершает, как всегда, поучительными словами, на сей раз отмечая, к чему нам должно прежде всего «прилежать»: «Самое приятное воспоминание для нас одно только то, чтобы пребывать в таких размышлениях, которые душа приводится в познание Бога и назидается в вечное спасение. Для этого очень нужно оставлять все, что от сего уклоняет, и прилежать всем сердцем к чтению святого Евангелия и Апстолов и жития святых Угодников Божиих, и видеть, как нам по истине жизнь свою вести должно. Утешением же нашим во всякой скорби – Псалтирь и молитва» (3:505).

(См. также: 1:157–158, 161–180, 182... 2:208–209, 213, 3:34–40, 80–82...)

«Вот словеса здравого учения» (3:425)

В письмах Задонского Затворника встречается немало выписок из творений святых Отцов Церкви как древних веков, так и Русской Православной Церкви. Преимущественно эти выписки касаются нравственных тем, что и понятно.

Здесь приводятся лишь некоторые, к тому же с сокращениями, подчас большими.

1) Святые Отцы древних веков

Из «увещания» преподобного Антония Великого: «Словесным людям не подобает многим беседам внимати, но полезным, ими же управляет воля Божия. Ищущий бо Бога обретает Его, побеждая похоть во всем, от молитвы не отступая. В беседах ни единыя строптивости да не будет» (3:485).

«Для памяти из книги святого Исаака, слово 36-е: „В пребывающих в телесном покое Дух Божий не живет. Не благоволил бо есть Бог, да упокоятся возлюбленнии Его, дóндеже суть в телеси, но паче восхоте быти тем, дóндеже суть в мире сем, в скорби, в тяготе, в трудех. И слово Господне сбыстся на них: яко в мире скорбь имети будете, но о Мне возрадуетеся. Весть Господь, яко несть возможно в покое телеснем сущим пребыти в любви Его"» (2:16–17).

Святой Василий Великий «к живущим по плоти и мудрствующим земная, плотская»: «Единое мое намерение отовсюду назидать Церковь, да обуздаются страсти невоздержаных. Я заметил, что добродетельное о душе попечение сильно одолеть всякие недуги; посему живущие во грехах не должны отчаиваться, а должны исправиться и более не грешить». – Старец добавляет: «Ах, как нужно о душе своей иметь каждому добровольное попечение! Аще и весь мир приобрящешь, душу же свою отщетишь, ничто же пользует» (2:131–132). Святой Василий Великий: «Жена обязана терпеть и ни по какой причине супружества не расторгать». – Старец: «Поклон Угоднику Божию, примиряющему сердца супругов!» (2:134)

«Любезно вхожу в простодушный разговор с вами, – пишет инок Георгий, – о святом Златоусте: он был сенаторский сын и, пожелав благоугодить Сыну Божию, принял на себя звание духовное и последовал неотступно учению Христову. Вот назидательное слово его: «Ближнего должно исправлять. Великое добро – сносить обличения; великое также добро – уметь обличения творить. Но мы ныне, если увидим какого человека, имеющего одежду, расстегнутую или навыворот, или другое какое платье, ему не приставшее, то увещаем его и исправляем; а ежели усмотрим жизнь его распутную, то ни слова не говорим, хотя принадлежащее к одежде неприличие рождает только смех, а до души касающееся – беду и мучение. Когда ты видишь ближнего, погибающего во грехах, ужели ты страшишься показаться ему докучливым, и это занимает тебя более, нежели забота о его спасении? Какое ты у Бога будешь иметь прощение? Какое извинение? Не слышал ли ты, что иудеям Бог приказал, чтобы они, встретивши заблудившийся или упавший в яму скот врага, не оставляли на том месте и не проходили мимо? Если повелевается иудеям скота врагов своих не презирать, то мы ли о душах братий наших, ежедневно претыкающихся, вознерадим? Сие жизнь в замешательство приводит, что мы ни сами обличений великодушно не сносим, ни других обличать не хотим. Ибо от того мы и досадительны другим бываем, когда их обличаем, что сами раздражаемся, когда нас обличают. Потому что если бы брат твой знал, что ты его похвалишь, когда б он обличил тебя, то и сам бы, обличенный тобой, тем же тебе воздал: то есть благодарил бы за обличение и на каждый день исправлялся бы на лучшее» (3:80–82). «Все мы благодарным духом сносить должны; нищета ли будет, или болезнь, или иное что-либо: ибо, что нам в пользу служит, о том один только известен Бог. О чем бо помолимся, якоже подобает, не вемы. Ежели не знаем подлинно, чего надлежит просить, – то как можем знать то, что нам полезно? – Постараемся убо за все благодарить и все великодушно претерпевать. Когда есть прискорбность, тогда есть и польза. Наше спасение виднее бывает и более умножается тогда, когда великодушно терпим (находящие скорби)» (3:425). Святой Иоанн Златоуст «изъясняет, что бедствия для праведников и неправедников полезны: „Праведно ли или беззаконно мы живем, полезно для нас наказание, потому что в первом случае оно делает нас славнейшими, а во втором обуздывает, смиряет и будущую нашу казнь уменьшает"» (3:525). «Несравненно лучше лишиться жизни ради Бога, нежели ради жизни лишиться Самого Бога. Не толь честны были Павловы руки, восставившие хромого в Листрах, колико обложенные узами. Если бы я жил в те времена, то наипаче бы оныя обнимал и возлагал на мои зеницы: непрестанно лобызал бы руки, сподобившиеся быть связанными за моего Владыку» (3:33–34). Из слова «О играх и о плясании»: «Еже величатися и иного укоряти, и обидети, и красти, и лгати, то не человеческое, ниже зверское, но бесовское дело – тии бо соблажняют, дабы им не единым мучимым быти. Иного понуждают на клевету, иного же на зависть; иного на блуд ласкают и на ярость учат, и на гнев, и на гордость; иного скупостью помрачают и на грабление, и на разбой и на пиянство устремляют; иного на кощуны и песни сатанины, на плескание и на гудение, и на плясание учат» (3:632–633). – «Вот живой человек! – характеризует святого Иоанна Златоуста Старец. – Хотя и не видится с нами явно, однако гроб не скрыл его нам благоприятнейшие и назидательные вещания» (3:82). И еще, обращаясь к адресату и ко всем нам, говорит: «Прошу вас соизволить отыскать в большом свете, в царствующем граде Москве, Церковное солнце; так вам объясняюсь о книге под названием: Дух или мысли святого Иоанна Златоустого. Чтение ее откроет вам самую истину, в которой ищущие обретают Царствие Божие» (1:403–404).

Благоугождающим Богу из творений блаженного Августина, епископа Иппонского: «Воля человеческая без благодати Божией не действительна к творению добрых дел. И чем более я надеялся на собственную мою силу, тем менее мог всегда. Было хотение? – Не было способности. Была способность? – Не было хотения, понеже я уповал на мои силы. Почему молим утробу милосердия Твоего, благоволи, Господи! спасти создание Твое» (3:39–40).

«Хотящим чести святого Григория Синаита»: «Песненное моление за немощь и младенчество ума нашего предаша нам Отцы на время, яко да помалу обучающеся восходим на степень умного делания, а не до кончины на том пребудем. Настоит нужда уму бежати от чувств в час молитвы внутрь до сердца, и стояти там глуху и нему от всех помыслов. Тогда удалит ум свой от пяти чувств внешних, затворяя той во внутренней и естественной клети или пустыне, насладится покоя от злых помысл и вкусит радости духовныя, пребывающий умной молитвой и вниманием сердечным. Не мни же, благочестивый читатель, яко отводяще нас святии Отцы от многого внешнего пения и повелевающе умному деланию обучатися, наносят порок псалмом и канонам. Не буди то. Подобает

бо очищати ум и сердце, глаголющи присно во глубине сердечной: Господи Иисусе Христе, помилуй мя. Несть бо крепчайшего оружия на Небеси и на земле, паче имени Иисус Христова» (3:1, 4, 5–6, 7).

2) Святые Отцы Русской Православной Церкви

«Прошу вас, – пишет Старец, – повторять сии строки святого Димитрия»: «Когда сердце жаждет Небесного Царствия, тогда все мирское, все земное очень сделается тягостно, и противно, и отвратительно» (3:163). «Где бо моей душе имать бытии непрестанное опочивание? Где уму пристанище? Где сердцу непреложная тишина и покой, аще не в Тебе, Господи. Ты Един да будеши радость и веселие и вечное присносущное наслаждение!» (3:163). – Старец поясняет: «Святой Димитрий Ростовский пишет, что всяко наслаждение земное есть горесть и тяжесть души – и потому умоляет Господа, да будет Он Един ему радостью и веселием и вечным присносущным наслаждением» (3:542).

«Приятно вспоминается, – замечает Подвижник, – писанное святителем Тихоном»: «Делайте руками и молитеся: тако ум и сердце ваше занято будет, и не будет квартиры или места диаволу, и убежит он. Обращайтесь умом и сердцем вашим в Небеса и в вечность и не будете уловлены от» злой силы. «Птица чем выше летает, тем безопаснейшая бывает, а когда вниз на землю опустится, то или уловлена, или устрелена бывает. Так и человек» (2:356). «Нужно христианину непрестанное тщание, воздыхание и молитва, чтобы не совратиться с пути истинного, но до конца верным пребыть. К тому пользует всегдашняя память о смерти, что она нечаянна и различным образом восхищает людей. Память о Страшном Суде христианском, о муке вечной, о Царствии Небесном – память о сих и верное рассуждение не попустит совратиться с пути. Поминай о сих часто и рассуждай: благополучие и неблагополучие временное минется, но то, что после смерти будет, не минется. С чем отойдем, с тем и на Суде Христовом явимся. Поминай сие, и будешь себя очищать покаянием, слезами и воздыханием, да не явишися пред Господом Богом твоим со грехами» (3:385). «Вот вам, – завершает Старец, – гостинец от трудов Преосвященного Тихона: примите сердечно, да споспешествуют и его молитвы о спасении нашем» (3:385).

Итак, совет от Старца: «Можете прочитать с душевной приятностью житие святой великомученицы Варвары, святой великомученицы Екатерины, святой мученицы Иустины; и усмотрите сами внутренним оком души вашей, с какой верой и любовью они страдали и претерпевали всякое лютое мучение победили сопротивную силу и прешли в вечный покой, вступили в чертог Небесный и увенчались вечно сияющими нетленными венцами! Временное проходит, а вечное пребывает. Разумеющие да разумеют истину (1:398–399).

«Корень благих есть на сердце Божий страх» (3:151)

Читая письма Задонского Затворника, исполненные живой верой и чувством близости Бога, снова и снова убеждаешься в том, что в русской церковной среде никогда не прекращалось сознание того, что Господь рядом с нами, что Он все видит и знает. – В ней постоянно жил страх Божий, а где страх Божий, там «вся благая».

«Что же касается до страха Божия, – размышляет Старец, – то нам должно верить, что без него человек спастись не может! – Человек, имеющий в себе страх Божий, всегда ищет творить угодное пред Богом. Страх Божий удерживает его от всякого греха и убеждает к соблюдению заповедей Божиих. Страхом Божиим покрытый человек вразумляется, умудряется и просвещается в вере, надежде и любви. Страх Божий есть дар, свыше низпосылаемый просящим его. Смотрите: во всю вселенную слышно, как вопиет и умоляет о сем Господа святой Златоуст: «Господи, всели в мя корень благих – страх Твой в сердце мое». Видите, что от страха Божия, как от корня, вся благая происходят и им содержатся. Ангельские силы, преисполненные Божественной любовью, со страхом предстоят Господу славы! А когда верующие приступают к причастию Святых Таин, тогда вы слышите глас от святого алтаря, предупреждающий их: «Со страхом Божиим и верою приступите». И сим-то каждому дается побуждение опомниться и размыслить: с каким приготовлением и к чему он должен приступить, с кем примиряется и что в себе приемлет? – Грешник кающийся, приступая к страшному Таинству, примиряется с Богом, приемлет в себя истинное Тело и истинную Кровь Христову; и весь, всеми чувствами, душевными и телесными, соединяется со Христом и Богом, и соделывается из тьмы светом светлейшим солнца, да приносит славу, благодарение, честь и поклонение Триипостасному Богу – Отцу, и Сыну, и Святому Духу, всегда, ныне и присно и во веки веков! Есть и такие из присутствующих, которые, мня о себе нечто быти, говорят напротив: чего мне бояться, когда я приступаю с любовью? Но не самая ли любовь научает нас благоговению и страху, чтобы не оскорбить чем любимого? Пожалуй, кто хочет, может возразить, что любовь изгоняет страх: также и это неоспоримо, что я желаю быть неразлучно с Тем, Кого люблю более всего. Сия любовь, конечно, изгоняет всякий страх враждебный и неприязненный, но не освобождает же она от святого страха, с которым Херувимы и Серафимы предстоят Престолу Божию. В самой же превыспренней любви, которая именуется Бог, нет никакого страха: но сей свет непостижим! – Сей свет освещает вся; сей свет радостотворит всего возлюбленного человека и отъемлет от него всякий страх. Такого милостивого воззрения Господь удостаивает человека токмо кроткого и молчаливого, и трепещущего словес Его. Повторяю молитву: Господи, страхом Двоим сердце мое да покроется смиренномудрствующее: да не вознесшееся отпадает от Тебе, Всещедре! Теперь, прочитавши написанное, вы можете быть уверены в том, что страх Божий не мертвит душу, но просвещает и приближает к Богу, и кто имеет в себе страх Божий, тот страшен и неприступен злобствующему духу, наносящему всякое страхование на тех, которые не имеют в себе страха Божия» (3:594–597).

И паки вместе со святым Иоанном Златоустом Задонский Затворник повторяет и молится: «Господи, всели в мя корень всех благ: страх Твой в сердце мое», «да не оскорбляю Тебя ни делом, ни словом, ни мыслью! И это надобно часто повторять, покуда воздействует на сердце страх Божий. Кто не соизволяет восстающим против учения Христова своим пожеланиям и отвергает всякое не о Господе бываемое утешение, тот действительно имеет страх Божий» (1:341).

«Духовная мудрость – в сердце» (1:141)

Духовная мудрость – это дар особой милости Божией душе, разумеющей Его святую волю. Это способность находить самые хорошие средства для достижения нравственных целей. Средства эти по виду внешнему могут быть просты, но по внутреннему свойству – глубоки. Ярким примером такой мудрости в Священной Истории служит поступок царя Соломона, простым способом открывшего действительную мать оставшегося в живых младенца (3Цар. 3, 16–28).

Старец Георгий, получивший много милостей Божиих, указывает, где лежит начало духовной мудрости, где ее «седалище», отмечает ее «знаки», обращая внимание преимущественно на саму жизнь духовно мудрого. Говорит он и о совести как верном друге желающего спастись.

«Страхом Божиим начало полагается духовной мудрости, – учит Старец, – любовью же возводимся к совершенству, сколько возможно во временной жизни сей. Духовная мудрость место и седалище свое имеет в сердце, а не на языке; внутрь, а не вне; в силе, а не в словеси! Не всяк бо тот мудр, кто вне и пред людьми является таковым, но кто в самой вещи таков; и не всяк, кто красную речь говорить может, но кто и сердце таковое имеет» (1:141). Старец указывает конкретные знаки духовной мудрости. Это: «Тщательное поучение в слове Божием, искание совета у разумных и благочестивых людей; любление наставления, наказания, полезного совета, обличения; рассуждение о дивном Промысле Божием, о правде и милосердии Господа; частое воспоминание о смерти и о последующем за оной, то есть о Страшном Суде Христовом, о блаженной и неблагополучной вечностях; презрение мира; паче всего молитва, без которой духовная мудрость обрестись не может. Иаков апостол глаголет: яже свыше премудрость, первее убо чиста есть, потом же мирна, кротка, благопокорна, исполнена плодов благих и милости, не сомнительна, не лицемерна. Она боится Бога и любит Его; от суеты мира отвращается и к Единому прилепляется Богу. Все позволенное, как то: пищу, питие, одежду и прочее, со страхом употребляет ради нужды, а не ради роскоши; приключающиеся беды и напасти великодушно претерпевает, послушливу себя Богу и человекам ради Бога показывает. Ей не тяжестно все то делать, что Богу угодно, и от всего уклоняться, что Ему противно. Гордости, зависти, вражде, нечистоте, сребролюбию и прочим душевным язвам нет в ней места (см. то же: 1:142); она любит всех без разбора, со всеми чистосердечно и простосердечно обходится» (2:63–64). Друзей она объемлет своими объятиями «и от врагов любви своей не отнимает: откуда есть мирна, тиха и спокойна, радостна, весела» (1:142); «что словом объявляет, то и внутрь себя имеет; что обещает словом, то исполняет делом; ей записки не нужны в договорах; слово, ею сказанное и другими слышанное, то ей твердая запись. Видит страждущего брата – и сама с ним сердцем состраждет; требующему помощи помогает; о всяком злополучии ближнего болезнует и благополучию радуется; с плачущими плачет и с радующимися радуется» (2:64). Конец же духовной мудрости «есть Бог и Вечное блаженство» (1:142). И потому жаждущим ее снискать «должно с прилежанием поучаться день и ночь в слове Божием, и усердно молиться Подателю премудрости – Богу» (1:141–142); не смущаться и не бояться того, что «вси хотящии благочестно жити о Христе Иисусе гонимы будут» (1:142).

Как было отмечено, одним из знаков духовной мудрости есть «искание совета» – совет. И Задонский Затворник высказывает свое отношение к размножившимся в его время «любезнейшим» советчикам, подчеркивая ответственность старчества, и сам дает образ совета. – «Замечается что число почтеннейших и любезнейших батюшек и матушек ныне до чрезвычайности размножилось; также и милых братолюбцев – кому сколько представится и понравится» (2:225). Но бывает часто, что жизнь их несходна «с красноречием; и часто под видом красноречия кроется злонравие, которое с духовной мудростью купно быть не может. Отсюда бывает что грубый поселянин, алфавита не знающий, но в страхе Божием живущий, далеко искуснейший и мудрейший есть в деле христианском, нежели словесник и мудрец века сего без страха Божия» (1:141). – От таковых, – так называемых «братолюбцев», «почтеннейших и любезнейших», – более приятно «уклоняться под Крест спасительный. Кроме сего мне, – продолжает Старец, – желательно повсюду свидетельствовать по справедливости, что истинным и верным другом может быть одна лишь непорочная совесть; и сия есть дар Божий» (2:225). С этим верным другом – с совестью – «должно и можно» «совещаться во всякое время». Так же «должно и можно» относиться и к Божиим оправданиям, «как изъясняет святой царь Давид: совети мои оправдания Твоя, или: закон Твой совет стезям моим» (1:272). – «Во многом совете спасение» (1:272).

О своем служении инок Георгий смиренно свидетельствует: «Меня вызывают на поле старцев, а я млад умом: опасаюсь выйти, чтобы не посрамить старчества и не явить безумства необузданной младостью» (2:228).

И Старец просит, а в своей просьбе дает глубоко старческий – далеко не «младостный» – совет: «О Христе, вразумляющем нас на истинный путь, пишу к сердцу вашему и убеждаюсь просить вас: не оставляйте тех посильных – спасительных средств, что вы в моих строках находите к исполнению. А когда вам слышится и памятуется хульное слово, в ту же минуту преклонитесь на молитву и просите Господа, чтобы не повторялись в памяти вашей хульные слова; а ежели по попущению и будут представляться, только вы не внимайте им и не повторяйте их. Противиться им можете; это в вашей воле.

Умоляйте Матерь Божию о предстательствовании: Она обидимых защищает и сохраняет под покровом Своим. Уверьте сами себя, что не только соблазнительными шутками, или кощунством и смехом, – но и праздным словом оскорбляется благодать Господа и оставляет человека по воле его, как он хочет. Этого несчастья нет ничего опаснее!!!» (2:187–188).

«Употреби ревность на изыскание угодного пред Господом» (2:211)

Алфавит предполагает не только некий порядок в изложении материала, но и указатель – перечень содержимого. – Старец Георгий неоднократно в своих письмах указывает или перечисляет то, что для духовной жизни прежде всего нужно.

Обращаемся к гласу Затворника:

«Малодушных святой Апостол повелевает утешать, а не наказывать. Наказание малодушного сблизить может с отчаянием, а утешение оживотворяет душу и подает к терпению новые силы. Моя мысль всегда мне внушает одно и то же: люби, терпи, смиряйся; не мни себя великодушным. Аще не Господь твоя крепость, все прочее падет и разрушится. Бодрствуй, веруй, уповай, надейся, но не в превозношении духа, а в сокрушении сердца. В немощи и смирении говорю к себе: Ежели кто на тебя и плюнет, ты порадуйся этому и не оскорбись. Искра священной любви воспламеняется и превосходит всякую скорбь, и нет того озлобления, которое бы не исчезло при самом появлении чистейшей любви» (2:89–90). «Буди вам одна мысль: молиться, смиренномудрствовать и угождать Господу чистотою совести в простоте душевной. Пусть нас огорчают, а мы будем пить живую воду от сладчайшего источника Христа и тем услаждаться. Хотя бы и скорбь на скорбь, и многие скорби приумножились, но мы простираемся ими в Царствие Божие. Что же нам мешает порадоваться о Господе и в самих скорбях? Велика вещь – терпение ради Бога и приобретения души» (2:169–170). Посему в делании всякого добра ради Христа Спасителя ограждай себя «долготерпением, прими меч духовный – глагол Божий; секи, руби, истребляй сим мечом возникающие помышления, наносимые от сопротивной силы. Веруй, надейся, прославляй; помни, чей меч столь сильный, что сопротивная сила от единого показания его сотрясается, а от действия вовсе исчезает» (2:157). С Господом Христом ничего не страшно – одно призывание Его имени наполняет сердце наше неизреченной радостью. – «О, сколько можно удаляйся от молвы, уклоняйся от суетных людей, употреби свою волю и ревность на изыскание угодного пред Господом и на приобретение вечных вещей. Все временное изменится: но вечное пребудет вечно. Не позволяй рассеиваться добрым мыслям – они от доброго сердца не должны отлучаться в дом чуждого: все там чуждо, где не назидается душа во спасение и не просвещается страхом Божиим» (2:211–212).

Что нам нужно? – «Нам нужно смотреть на слово Господне право, исполнять его свято и нимало не превращать его по своему желанию в угодность зломудрствования плотского. Пусть кичатся разумные и хвалятся премудрые премудростыо своей; мы же, безумнии Христа ради, повинуемся Господу разумом и погружаемся в любовь бесстрастную. Назиданием всеспасительного слова да созиждется сердце наше возобновление духа! Младенчествовать злобой, и мужу быть совершенну мудростью, пленяя разум в послушание Христово – вот предмет здравомыслящего христианина» (2:160–161).

А что нужнее всего? – «Нет ничего нужнее на свете, и нет выше сей науки, как только знать Бога и соблюдать заповеди Его, делать, говорить и жить по ним в кротости и смирении души своей. Делать, говорить и жить о Господе есть свет души, есть то же, что ходить в полудни, все видеть как за собой, так и перед собой, и не спотыкаться, не соблазняться, следовать только по заповедям» (2:328).

Старец художественно описывает духовное состояние человека, выражает в немногих словах своих заботливые пожелания и душевно увещает о всех «мыслить полезное»: «Ежели мысли, как облако, изменяются, то и проходят также подобно облакам. Пасмурно на дворе – мрачно и в комнате, скучно и на сердце; но и это скоро изменяется, и тьма исчезает при появлении солнечных лучей; а когда ужасные ударяют громы, и молния разительно блистает, тогда содрогается душа, простирается на молитву и успокаивается в надежде, что сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит» (1:390). «Желаю вам терпеть оскорбления ради Бога и молиться за оскорбляющих; никого никак не осуждать и ни о ком поносительского слова не произносить. Прошу вас ради Бога обо всех мыслить полезное, ради спасения души своей пред всеми уничижаться и прославлять Господа молитвой и постом» (1:412).

Хотя все сказанное Старцем важно и жизненно необходимо, но он, по своему глубочайшему смирению, отсылает читателя к Духовному алфавиту святителя Димитрия Ростовского и к творениям святителя Тихона Задонского: «Благодарение о Господе святителю Димитрию святому за изложение Духовного Алфавита! – В этой маленькой книжке все сокровище Небесное положено, и оно само открывается ищущим. Благодарение о Господе и святителю Тихону, новопрославленному Богом, за христианское сочинение Его в подкрепление нашей немощи и для разумения, что есть благопотребнейшее и к познанию истинного христианства: все то нам объяснил Христов святитель Тихон» (1:367–368).

Задонский Затворник наставляет делать все так, чтобы прославлялось имя Божие: «Одно удерживайте в сердце вашем доброе, благое, спасительное; прочее же предавайте забвению, или отвергайте от сердца своего, когда что-нибудь такое воспоминается вам на смущение. Добрым делом, благим словом и мыслью благой совершенно побеждается всякое зло; посему все, что до вас собственно надлежит, делайте так, чтобы о всем прославлялось имя Божие; и помните – в самом сердце вашем заповеди Господни, по которым вы можете с успехом препровождать благополучную жизнь и в нынешнем и в будущем веке» (3:118).

«Что нам в золоте с чинами?

На что многого желать?

И покрытого крестами

Будет в гробе червь терзать»

Г. Р. Державин (2:202)

Собираясь поехать куда-либо, мы думаем о предстоящем. А собираясь в путь всея земли – в путь вечный, тем паче есть о чем подумать. – И Задонский Затворник думает. Думает о мимолетности – одном миге – нашей земной жизни и о великой милости Божией, давшей нам возможность за эту мимолетность получить вечность. Отсюда для всякого здраво думающего человека следует определенный и единственный вывод: «Научись помнить последняя твоя» (1:180). «Буди разумен и мудр, и заблаговременно к часу смертному покаянием с сокрушением сердца приготовляйся. Страшен тот час не только грешникам, но и Святым, которые всегда, взирая на него, сокрушались и плакали. От того часа следует всякому или вечно спастися, или вечно погибнуть» (1:257–258).

Старец просит поразмыслить, сколько лет мы живем? – Много или мало – «все они протекли, как одна минута. Но житие ваше, слова, дела и помышления всегда при вас: сии-то или оправдают, или осудят вас. Пожелать на минуту усладиться, а потом всего лишиться, посмотрите, какого разума это дело» (1:404). Все временное – что бы то ни было – проходит как сон. Живите хоть сто лет – пройдут они как мгновение, и мы «преносимся от жизни временной к жизни вечной, где все оденемся в нетление и бессмертие» (3:326). При «пренесении», как по пробуждении от сна – «только что помнится, но уже прошло, и предстоит лишь настоящее. Тогда придем в познание самих себя и дел наших тогда ясно откроется глазам нашим, и увидим, в какой суете и забвении о вечности пропустили мы всю жизнь нашу. Какова неизъяснимая жалость будет о том, что не усердствовали вниманием слову Божию, и не жили так, как научал нас чрез проповедь Священного Писания Господь наш Иисус Христос. Тогда увидим как суетны были наши дела и помышления, которые не были о жизни будущей. Увы! Тогда уже поздно раскаяние. Потеряли время, данное ко спасению; провели дни свои в молвах суетных и суждениях развратных; охотно назирая других пороки и немощи, не внимали нимало своему спасению. Сладки были разговоры даже и в храмах Божиих, а о своем душеспасении не хотели помышлять и не старались предстоять в молитве со страхом Божиим, пустословили и смеялись. И обычно стало уже между многими ходить в святую церковь для взаимного свидания, а не для слушания, что поют или что читают, чтобы поучаться слову Божию и вести по оному жизнь свою» (1:380–382). Зачем нам собирать и «иметь такие вещи, которые как снег в руках, или как уголье в жаровне? Смерть не за горами, а за плечами! Лучше здесь произволением потерпеть и нужду и крайность, чтобы удостоиться милости Божией там, где вечная жизнь и неизреченная радость» (3:326). Зная, что мы умрем, а умрем для того, «чтобы переселиться в другую жизнь, не должны ли мы всегда быть готовы к сретению смерти?» (3:200).

Размышление о нашей кончине – «смертная память» – «побуждает ко взысканию внутрь себя Царствия Божия» и тем понуждает «поучаться в законе Господнем день и ночь» (3:406). «Когда вы размышляете о начале и конце человеческой жизни, – свидетельствует инок Георгий, – размышляете о настоящей кратковременности дней своих и о будущей вечности, сие поистине приводит человека к познанию самого себя; убеждает к молитве, к совершенному познанию и деланию заповедей Христовых; к чтению Священного Писания и житий Святых Божиих. Посмотрите мыслью на ревностные их подвиги, усердие, веру и любовь, горящую к Господу своему Иисусу Христу! Все сие живо представляя в своей памяти, удобно возненавидеть и самомалейший грех свой и всякое нерадение. Тогда душа не восхощет более под каким-нибудь предлогом уклониться от спасительных повелений Бога Вышнего, но прилежно будет искать, быть с Ним вечно – без конца» (2:294–295. См. также: 3:471–472). Мы быстро двигаемся к переселению – «часы и дни непрестанно сближают нас с последнейшей минутой нашего телесного разрушения и разлучения души от тела. При воображении этого ум, углубленный в память смертную, не прелыцается никакой вещью, никакими временными прелестями» (1:345). «Предлагаю самому себе и вам, – заявляет Старец, – памятовать смерть! Суд Христов! Ад! – и Царство Небесное!» (1:209). Памятование о сем и размышление «настоятельно убеждает рассматривать себя и всю жизнь свою, и покуда время есть, не терять оного праздно, чтобы усердным покаянием умилостивить Господа и не подпасть вечному осуждению» (1:449). Время в нашей земной жизни дороже всего – правильно проводя его, мы получим вечность. – «Особенно пользует, сколько можно, – цитирует Задонский Затворник Катихизис святителя Московского Филарета (Дроздова), – чаще размышлять о смерти, о воскресении, о будущем Суде, о вечном блаженстве и вечном мучении; ибо сии размышления помогают нам воздерживаться от грехов и отрешаться от пристрастия к земным вещам; утешают в лишении земных благ, побуждают соблюдать в чистоте душу и тело, жить для Бога и вечности, и таким образом достигать вечного спасения» (2:298–299). «Поистине, нужно так жить, как научает Слово Божие Иисус Христос, несмотря на обычаи людские, противные Богу» (3:449).

Итак, «память и размышление: о смерти, о Суде, об аде, о Царствии Небесном, в несомненной вере – есть истинная мудрость» (3:634).

Нельзя забывать еще одно весьма и весьма важное: мы не знаем ни дня, ни часа, когда Господь позовет в Мир Иной. Мы собираемся все жить и жить, а смерть может стоять уже у самого нашего лица. – «Маловременная и колеблемая жизнь наша нередко нас прелыцает своим продолжением; так некто спросил мальчика, который час дня? И, не дождавшись ответа, окончил последний час жизни. Или кесарь Претор, вставши весело с постели, стал надевать сапоги и оставил жизнь. Какие нечаянности! Справедливо называется сей свет темницей, из которой люди, один за другим, представляются к суду для выслушания по делам своим от Судии вечного определения» (1:225).

Однако и при близости смерти и при могущей быть внезапности ее суетный человек мало думает или старается даже вовсе не думать о ней. Подобно небосклону он зрит ее «только вдали, хотя непрестанно приближается к ней. Будучи животолюбив, он даже обещает себе некоторый род бессмертия и вечности в сей стране тления и смерти, и живет так, как бы никогда не имел умереть, и стоя даже на краю могилы, думает о потребах мира. Шум смертного разрушения раздается вокруг него: он слышит и не хочет слышать сего» (3:200). – Принятие земного, временного лишает Небесного, вечного (3:61). Забвение духовного, светлого «вовлекает человека в такую тьму, в которой он никак не видит самого себя, ни дел своих, ни того пути, по которому идет, ни того конца, который внезапно может постигнуть его; забыв о праведном Суде Божием, он небрежет о бессмертной душе своей», питает же всякими сластями «свое гнилое тело. Видите, что бывает, когда не помним и не размышляем о смерти, о Суде, об аде и Царствии Небесном» (3:634, 635).

«Какой же подать благой совет?» – вопрошает Старец и подает: «Сегодня готовься к смерти! – Приблизился тебе час явиться пред Господа. – Собери свои дела, слова, помышления и намерения – все, какие у тебя есть и были, по ним будешь спрошен, и дашь ответ» (1:405; 1:180–181). Многими трудами и скорбями «подобает внити в Царствие Божие, а не сластями. Будет воскресение мертвых и будет Суд. В Священном Писании видно, что будет тогда. Хотя бы и сто лет жить в сластях, в покое – потом мучение без конца. Извольте сами рассудить. Жить по чувствам, как плыть по воде – никакого нет труда; но жить по разуму и покорять пристрастную чувственность – то же, что плыть против воды; надобно трудиться и претерпевать до самого конца, до самого вечного, премирного пристанища; да и самый разум кичливый надлежит пленять верой и любовью в послушание Христово» (1:405). Нужно постоянно «помнить смертный час, быть готовым» (1:419). «Непрестанно нужно молиться: Господи, избави мя от всякого неведения и забвения, и малодушия, и окамененного нечувствия. Господи, избави мя от всякого искушения» (3:635). – Господь же призывает всех грешников «на покаяние, без отлагательства времени» (3:472).

Когда душа разлучится с телом, станет ясно, «что он с телом творила, будучи сопряжена с ним в кратковременной жизни сей. Тогда очень жалко будет, что мы прежде конца своего не думали об этом и не радели о спасении своем, чтобы, покаявшись, могли умолить Господа и получить неизреченную милость Его. Но вот, слава Богу! И Господь долготерпелив! Еще конец не постиг нас. И так обратимся ко Господу со слезами! – Се время благоприятно; се день спасения! Отложение же сего до иного времени удобно может обмануть нас» (3:325).

Сам Старец ждал Небесной встречи с Господом, готовился к сему и молился: «О неизреченное блаженство! Когда мы тебя достигнем? Когда мы от сего многомятежного мира преселимся? Когда дождемся премирного Ангела, разлучающего душу от тела? Душа, Небесной любовью пленившись, сей час бы летела к превыспренним чертогам!» (3:150–151). «О Небо! О Отечество наше! Когда мы достигнем наследия твоего?» (3:327). «Но еще не час! Пребудь в темнице тела, пока не получишь приказания. Очень мало еще терпела. Однако не замедлят; позовут и нас! Господь велел готовиться на каждый час. Будем друг о друге взаимно молиться, чтобы в вечности не разлучиться; а здесь потерпим, кому что случится. Спасайтесь о Господе!» (3:151).

От себя и от всех нас Старец взывает: «О душе моя! Что спишь! Конец приближается, готови на исход дела твоя. Исследуй мыслью твоей, что ты сотворила и помыслом и пожеланием! Берегись своего нерадения и небрежения о душеспасении; долго ли еще будешь приумножать грехи ко грехам и злобу к злобе? Долго ли будешь двоедушествовать, преклоняясь то к Богу, то к миру? Долго ли будешь напрасно губить время, данное тебе на покаяние? Оно как молния проходит и не возвращается. Не знаешь, когда потребована будешь на Страшный Суд, утром, или в полдень, или тогда, когда совсем не чаешь. Будьте готовы, бдите и молитеся, да не внидите в напасть. Блажен той раб, его же Господь обрящет бдяща в заповедях Его, а не унывающа и спяща в нерадении. Ах, покуда еще время не ушло, церковные книги читайте, внимайте, молитесь, трудитесь, не спите, вся ради Господа творите» (1:387–388). «О смертные! Мы не примечаем, как пропускаем время в забвении нашем, в котором теряется спасение наше; и сколько поглотил внезапно смертный час нераскаянных в греховной жизни душ в ночь сию! Сколько в ночь сию поглотила злая смерть людей и сколь разнообразно! Кого в чем нашла, кого в каком деле застала, в том и повлекла непокаянную душу на Страшный Суд, и тем уже окончились дни ее страстей, – ах, невозвратно! О многомилостиве Господи, призри на нас и помилуй!» (2:65). Помыслите, «каково там наследие наше! Это есть жилище всех веселящихся, где нет изменения любви. Там-то наше истинное Отечество, истинное наследство! Потерпим здесь, что бы ни приключилось; все это, как одна минута, кончится, и мы, по милости Господа, вечно будем благополучны. Спасение наше зиждется о Господе!» (3:327). «Поминай часто о вечной муке, как отчаянные грешники в огне геенском вечно без конца страдать будут, и молися Христу, дабы тебе от того бедствия избавиться; и о Небесном Царствии поминай, како Святии Божии вечно будут со Христом царствовати и лицезрением Божиим услаждатися, от которого неизреченное в них будет веселие и радость; и тщись в сие блаженство достигнуть благодатию Христовою. Молись и о мне грешном, чтобы там быть купно и Бога славить» (3:333–334).

«Всели в мя, Господи, корень благих!» (1:382).

«Покуда время есть, спасайтесь о имени Христовом» (1:392)

Жизнь за гробом – тайна. Но в той мере, насколько надо нам знать ее и насколько мы можем усвоить ее, Господь открыл. Это: после смерти тела жизнь души не прекращается: будет Второе пришествие Христа Спасителя, всеобщее воскресение – восстанут преображенные тела; совершится Страшный Суд, на котором будет сказано – одним «наследуйте уготованное вам Царствие от сложения мира» (Мф. 25, 34), другим «идите во огнь вечный» (Мф. 25, 41).

После смерти жизнь будет вечной – вечные блаженства и вечные мучения. Эта истина открыта Самим Спасителем, изъяснена святыми Отцами Церкви, утверждена и Задонским Затворником как несомненная.

«Не забывайте, – утверждает Затворник, – что по смерти есть другая жизнь – Царствие Небесное и муки вечные без конца: послушающие Господа будут с Господом в Царствии Небесном, а не послушавшие и презревшие Его заповедь, и все любящие погулять и повеселиться с суетным миром будут с злобным духом диаволом в муке вечной, и мучению их не будет конца» (1:395). По смерти жизнь будет, и «будет Суд по делам, по словам, по вере: кто как мыслил, кто как жил, кому служил и угождал. По окончании временной жизни, при вступлении в вечность, когда воскреснут все мертвые на Суд, тогда каждая душа с телом своим и делами, с помышлениями и словами своими, какие всегда в жизни сей держала, представши на Суд, праведное получит воздаяние: или прославится, угодивши Господу, или постыдится и посрамится, угодивши врагу Его, клеветнику» (1:253). Человек сам делает выбор – «он свободен ко всему и получит праведное воздаяние не только по делам своим, но и по мыслям» (1:268). – Сотворившие дела правые «внидут в радость Господа своего, а сотворившие злая – в муку вечную». Это произойдет на Божием Суде (1:444). Творящие злое своих грехов не чувствуют «и не думают, что вечно будут мучимы, ибо не внимают слову Божию, которое есть непреложно, и как сказано, так и будет. Сказано: воздам комуждо по делам его, и воздастся непременно» (1:206–207). В подтверждение изложенного инок Георгий сообщает об одном событии, произшедшем в монастыре. Обитателю его, когда он забылся во сне, «послышалось такое пение над ним, что сердце его таяло, и как только окончилось пение то, он проснулся, и ту радость и сладость чувствовал еще в сердце своем, которая несколько времени была у него и скоро от него отошла; а потом нашла на него великая печаль, что та радость отошла от него». Старец добавляет: «Рассуждайте вы сие и своей братии о Христе сообщайте» (1:212).

Грядущая вечная жизнь в Мире Ином есть громкий глас, призывающий к достойному провождению нашей мимолетной земной жизни. – «Здесь краткая жизнь, краткие дни; что далее, то короче, и мы неприметно сближаемся с смертью, разлучительницей от временных, – чтобы переселиться в вечность, от видимых – к невидимым. Спасающимся же о Господе, где бы ни находились они, всякое время благоприятно ко спасению; ежели сердце не приемлет празднословия, тогда оно благословляет Господа и приносит Всевышнему жертву хваления» (1:319–320). «Быстро протекли лета младости, лета юности, лета мужества, и все житие земное, как вчерашний день, как искорка потухшая, как сон проснувшегося, только что в памяти оставшийся. Едва помнится бывшее, и уже нет его!» (3:97). «Временное проходит, как вчерашний день, хотя бы то было и сто лет! Но вечное, неизменяемое – вечно пребывает» (1:402). «Что же, душа моя, познала ли ты свое достояние, свое звание? Где твое сокровище вечное? – Видимо, мы здесь странники, и ничто здесь удовольствовать нас без изменения не может! Все видимое временно! Тает, размывается, как воск от огня, как снег от солнца! Где народы древние? Где наши прадеды, где родные и ближние? Не все ли возвратились в землю мрачную и умолкли до всеобщего воскресения? О таинство неисповедимых судеб Божиих! Вострубит труба Божия! И восстанут, иже во гробех; мы же оставшиеся изменимся. Тогда будет земля новая и небо новое, по свидетельству Священного Писания: и будет Суд для воздаяния комуждо по делом его. Все разделятся на две стороны, и пойдут сотворшии благая в радость вечную, а сотворшии злая в огонь гееннский на вечное мучение. Но покуда час тот не пришел, Господь зовет всех грешников на покаяние: да покаются и послужат Господу своему с усердием, да поживут в заповедях Его и обрящут милость вечную. Некающихся же и неверующих примет мука вечная; тогда начнется горький плач и рыдание, и не будет конца» (3:97–98). «Надобно быть готовым к преселению каждый день и час. Хотя бы хорошее здоровье и не обещало скорой смерти; однако по воле Господней все может быть. Как готовящиеся в дорогу имеют письменный о себе вид и довольно денег, так готовящимся в другой мир надобно иметь чистую молитву и добрые дела» (1:268). – «Теперь помолимся Господу, покудова час тот не пришел» (3:98).

Час Второго пришествия Христа Спасителя будет велик и славен. – «Как молния, Христос придет со славой!» (2:282). Но когда Он придет – неизвестно «и потому надобно жить так, чтобы мы всегда были к тому готовы. Не медлит Господь исполнением обетования, как некоторые почитают то медлением, но продолжает терпеть нас, не желая, чтобы кто погиб, но чтобы все пришли к покаянию. Приидет день Господень, как тать. Итак, бдите, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий (Мф. 25,13)» (3:75). «Не весте, в какую годину Господь (Судия) приидет: утром ли, или в полдень, или в вечер, или в полночь; тайна неисповедимая!

Готовьтесь на всякий час; когда не мнится и не ожидаете, тогда приидет. Когда вси рекут: мир и утверждение, тогда внезапно – всегубительство. Многи восстанут лжепророки и лжехристы, и многих прельстят. Блюдите, будьте осторожны: разумевайте духа истины и духа лестча; смотрите, как опасно ходите непрестанно молитеся, да не внидите в напасть» (2:302–303).

С пришествием Христа Спасителя все воскреснут, души примут свои тела «и купно с ними восприимут воздаяние по делом своим; и уже конца не будет ни радости, ни мукам» (1:400; 2:282). – «Не прелыцайтесь! Плоть духовная будет по воскресении мертвых, а ныне плоть душевная, которая страдает, скорбит, болит и молится, да укрепит Господь претерпети в чистоте и целомудрии до конца» (2:303). «Приветственно спрашиваю вас: размышляете ли вы об этом и знаете ли заповеди Божии?» (1:400–401). «Спасайтесь о Христе Иисусе Господе нашем» (2:303).

По всеобщем воскресении будет Суд, на котором каждый примет по своим делам. Нет ни малейшего сомнения, чего этот Суд будет праведным, «и мы душой и телом имеем быть бессмертны» (1:400). «Тогда и самые ближайшие по плоти разлучатся, ежели были не одномысленны и жили противно заповеди Божией. Мир вам!» (2:282).

Как будет Господь судить? – Старец отвечает: «Совесть каждого человека откроется пред всеми и обнаружатся не только все дела, какие кто сделал во всю свою жизнь на земле, но и все сказанные слова и тайные желания, и помышления» (3:75). Там истяжутся – и воля: к чему была склонна? – И сердце: чем когда-либо услаждалось? «Слово Божие, глаголющее ныне в Евангелии и Апостолах, и Пророках, там будет судить нас: как здесь мы слушали его или уклонялись от него? От самого начала жития в сем мире – до скончания оного, каждая душа сама за себя истязана будет, как жила в теле и кому угождала, к чему стремилась и чего искала?» (2:174). Тогда пред вами откроется явно «дело каждой души с телом ее, в которое она одета и с которым сопряжена для прохождения сей временной жизни для угождения Богу и соблюдения веры и непорочности: как и кому угождала, и что чему предпочитала, разом все предстанет с ней, все, что имела душа в жизни тела своего, с которым вместе и получит себе радость бесконечную или муку» (1:407–408). Слово Божие открывает, что не только как и кому мы угождали или с кем жили, но и «с кем хотя несколько минут говорили мыслили, все будет явлено пред Суд для праведного воздаяния» (2:146–147). «Тогда возрыдают непокаявшиеся ныне, которые здесь льстили себя ложной надеждой, что и не престающие от грехов своих удостоятся великой милости. – Это прелесть бесовская! Ах! Дознает тогда каждый на самом деле праведный гнев Божий и муку бесконечную за свое нерадение. Увы! Увы! И не будет конца страданию» (1:214). Час «истязания» страшен. «Какая же верующая душа не содрогнется от ужаса и страха будущего суда? Вообразите, Херувимы и Серафимы со страхом и трепетом предстоят славе Божией» (2:174; 1:416). «Кто боится ныне и хочет избавиться страшного того мучения, тому надобно с благодарностью претерпевать здешние скорби и тесноту, и всякую болезнь и злострадание, какими бы Господь ни наказывал по премудрости Своей ради нашего спасения. Попавшийся же в муку вечную, проживший до конца своего в утехах и веселии богач Евангельский, ежели бы мог оттуда возвратиться в сей мир, чего бы ни претерпел здесь с великой охотой, для избежания оного адского мучения? Ни от какого бы послушания не отказался; рад был бы и у своих презренных рабов быть рабом и подножием, только чтобы избавиться от праведного гнева Божия; но уже опоздал! Было время такому раскаянию, когда он презирал оное, и прожил в сладости, веселяся на всяк день светло во всю жизнь свою. Теперь горько ему! Ужасно горько, и нет конца!» (1:214). «Стоит того, чтобы подумать об этом!» (2:174). В воле каждого употребить время как угодно и на что угодно – «или прилагать грехи, или уклоняться от них и вовсе отсекать их», но как пройдет оно, «то уже будет невозвратно. Сие время дано нам на угождение Богу на покорение плоти своей Духу Божию на стяжание вечного блаженства о имени Христове. Вот на что дано сие время. Оно скоро пройдет. Скажите, ежели отлагаете, сколько еще осталось? Припоминаю себе некое повествование: некто обещался при друзьях своих на будущий год переменить жизнь свою, чтобы лучше жить, а теперь пока погуляю: при сих словах – он пал, и стал мертв! Надобно, – делает вывод Старец, – иметь опасное внимание, чтобы разуметь, когда враг льстит надеждой будущего времени, и тотчас разрушать его коварства» (3:178; 1:408–409). «Покуда время нашей жизни не прекратилось, покуда Господь призывает во спасение, долготерпя нам и ожидая нашего покаяния, покаемся от всего сердца, от всей души, о всем, когда что неугодное Господу сделали, или пожелали, или слово какое бесполезное сказали, или помыслили что непотребное; и прочая – словом, делом, помышлением неисчислимая погрешения и прегрешения приводя себе на память. Покаемся, и к тому не обрящемся», да не прогневаем Господа. «Ни! Ни! Не буди нам неподобающая дела творити и оскорбляти теми за нас распеншегося Иисуса Христа, Сына Божия; да помилует нас покаявшихся и избавит вечных мук, совводя с благоразумным разбойником в рай – в жилище бесконечного» блаженства (2:174–175).

Душа, жившая свято – «благоугодившая Господу, возьмется в собрание веселящихся» (2:224). Там «зрят неизреченную доброту блистающегося Христа! Пророк Давид скакаше и играше, когда здесь еще радовался о кивоте Господнем; посмотрел бы ныне на него, как он весело играет в лике Господнем!» (1:230). «Какая неизреченная красота – видеть Господа Иисуса Христа во всей славе при всеобщем собрании во время воскресения мертвых и слышать кротко глаголющим: был Я наг, вы Меня одели, и прочая! Словом, что только успели мы сделать нищему и требующему, то все Господь на Себя принимает». – К сему Подвижник добавляет: «Хромые, безрукие, слепые, больные, прокаженные, изнуренные бедностью и страждущие в темницах очень нуждаются в ваших попечениях, – по возможности вашей и любви к ближнему, – во исполнение завещания Христова, вы их не оставите. Какое счастье менять земное на Небесное и верить всем сердцем Обещающему воздать сторицей!» (1:265–266). – Все изречь о Небесных Обителях, по слову Старца, «язык земнородный очень немощен», а посему «лучше веровать в ту истину, что в день воскресения верующие во Христа, хотя и умерли во времени, но имеют воскреснуть в жизнь вечную, и радости их не будет конца» (1:243).

«Ах! – восклицает Старец. – Покуда время есть, станем лучше украшать свою душу, а не тело, чтобы удостоиться Царского Чертога» (1:252).

Душа, помраченная страстями – «не брегущая, неугодная Господу последует с осужденными в муку вечную! Ей конца нет!» – Останется там «уже на веки... Тысячи лет, миллионы, биллионы, и сколько ум может себе представить и сочесть; пусть все пройдут! И только что продолжается мучение, но конца получить не может потому, что его там в вечности нет! Нет конца; не прелыцайтесь, вольнодумцы! Слово Божие гремит: вечным мучениям нет конца! Там ведь в вечности счетов временных не знают» (2:224).

Вечные мучения будут, свидетельствует Старец, «страшны, ужасны и нестерпимы, но несравненно мучительнее само уклонение от Бога и лишение лицезрения Божия» (1:252). Если кто не может уразуметь, какая лютейшая, несноснейшая мука быть отлученным от Бога, от Его лицезрения, то пусть тот, по крайней мере, «помыслит о временной муке, каково гореть во огне. Если и один край перста положить на огонь терпеть не можешь, а всю руку или все тело – и подумать страшно, хотя и знаем, что это мучение смертью кончится» (1:250–251). Или: заболел зуб, и так больно, «что вся голова моя трогалась, все чувства страдали от маленькой такой вещи» (3:513). «Теперь можешь ли без ужаса подумать о бесконечной муке, в которой душа и тело будут гореть, неизреченно мучиться и страдать без конца, вечно? Здесь один день, или час, не можешь и слышать без содрогания, чтобы претерпеть огненное жжение; или резание телесных удов – как же заповеди Божии преступать не содрогаешься и не боишься? Может быть, не веришь, что за нераскаяние во грехах будешь мучиться во огне вечно, то знай и не прелыцайся, что неверующий уже осужден есть. Представь себе, что можешь разуметь и видеть из притчи Евангельской: когда один из званных на брак пришел не в брачной одежде, его повелено было связать и бросить во тьму кромешнюю» (1:251). Не содрогнется ли при сем рассуждении сердце, представляя «будущие истязания?» (1:277).

Одно представление, «воспоминание, – рассуждает инок Георгий, – о бесконечных мучениях, в ужас приводит мою душу! Горе некающимся и не хотящим ныне престать от грехов своих: таковых ждет мука вечная. Но чтобы избавиться от гееннского огня и вечных мук, очень нужно здесь, покуда не прекратилась жизнь наша, возненавидеть все греховные удовольствия и отречься от них. Сердечно советую примириться с Богом, перестать грешить и стараться убегать от всякого греха, как от смертоносного яда. Не иметь близкого обращения с не кающимися грешниками» (3:455–457). – Лют, ужасен «гееннский огнь не покаявшимся грешникам, а покаявшимся и исправившимся – вечный покой» (1:222). – Господь многомилостив, милосерд! «Теперь без суда призывает нас грешных. Что же препятствует обратиться всей душой ко Господу? На это наша воля. Вот первый шаг ко спасению: отступить от людей празднословящих. Надобно удержать только свой язык и помыслить о конце жизни, и о истязании ответа пред Богом. Прошу вас принять, по милости Божией, совет мой к сердцам вашим. Как сказано: уклонися от зла и сотвори благо» (3:457–458).

Велики будут страдания грешников, но «должно знать и разуметь и то: не все равно будут страдать в муках вечных, а каждая душа по делам своим: которая меньше прилагала грехов ко грехам, меньше и мучима будет; а которая была отчаянна и приумножала со дня на день грехи свои, та душа тягчайшие приимет мучения и томления» (3:177–178).

За грехи будут страдать люди не только в Мире Вечности, но страдают и сейчас – в жизни временной. – «И ныне всякие наказания от Бога за грехи посылаются на людей, как-то: брани, кровопролития, трясение земли, глады, нашествие иноплеменников, междоусобные брани, болезни, немощи, скорби, печали и прочее» (3:168). «Многими скорбями подобает внити в Царствие Божие» (1:240).

Что лучше: временные испытания или вечная участь? – Ответ однозначен: «Лучше здесь все болезни претерпеть с благодарностью и никого не обвинять, не осуждать, чтобы там не быть самим обвиненным и осужденным» (3:463). «Лучше здесь сто лет всякие казни претерпевать и гореть в жесточайшем огне, нежели быть ввергнутыми в геенну! Здесь, сколько ни мучимся, однако будет мучениям конец, но там грешники вечно и без конца навсегда будут мучиться. Как Тебе угодно, накажи, Господи, и даруй понесению благодарное терпение, но там в вечности Твоей помилуй и не лиши нас Небесных Твоих благ» (3:514).

Божия милость призывает нас к блаженному покою – «Аз упокою вы», – но люди, зараженные греховными чувствами, «сего Божьего гласа не слышат! Они с удовольствием исполняют свои желания; им нет нужды сообразоваться с волей Всевышнего. Мудрость надменная не попущает нам оставить ее – мы о себе нечто разумеем и мыслим оправдаться пред всеми собственностью» (1:225–226). А Господь ни одну душу, от всего сердца покаявшуюся и исповедавшую пред Ним свои грехи, не отвергает от Себя, от Своей милости. – «Господь кающихся приемлет, прощает и милует» (3:180).

Надо думать больше о Небесном. – «О Небесных очень нужно помышлять и молиться в смирении души своей к Вседержителю, чтобы свободнее, благоизволительнее и охотнее уклоняться от сует земных, подлежащих смерти и тлению. Конец же временной нашей жизни есть в Деснице Вышнего» (1:320). Молиться и бодрствовать. – «Когда постигнет смертный час, тогда смертная коса не отсрочит удара ни на одну минуту; – все тогда поздно! Наперед надобно знать это о себе и всегда так жить, чтобы неостановочно быть во всякое время готовым к смерти» (3:75–76). «Блюдите себе, како опасно ходите: не знаете, в какой час Господь приидет. Бдите и молитеся, да не внидите в напасть. Будьте готовы; не унывайте, но бодрствуйте; благотворите, покуда время есть: еще не много – и кончится! Господь ради нас терпел: нельзя нам рабам не потерпеть ради Господа! Ежели состраждем с Ним здесь, то и спрославимся с Ним в Царствии Его. А кто уклоняется от скорбей, чтобы не терпеть, тот уклоняется от спасения и идет пространным путем в погибель вечную» (3:483). .

Старец напоминает притчу о десяти девах, молится сам и призывает всех к усердной молитве ко Господу, в руках Которого и наша жизнь, и наша кончина, и вечность.

«Пять были мудрые, а другие пять – юродивые. Мудрые вошли в чертог Христов, а юродивым отвечал Господь: не вем вас! И тем самым явно стало всем, что таковым юродивым затворена дверь Царского Чертога. Отверсто же Небо тем, которые верой и любовью подражают кротости и смирению Христову; поучаются в Нем день и ночь, и непрестанно призывают имя Иисусово в сердце своем: Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя. Чего как себе, так и вам желаю от всей души моей, чтобы не лишиться вечных благ и претерпеть временные скорби до конца ради Господа» (3:498).

«Господи Боже мой, аще и ничтоже благо сотворих пред Тобою, но даждь ми отныне по благости Твоей положити начало благое. Господи, утверди в сердце моем мысль благую, непрестанно побуждающую меня благоугождати пред Тобою, знати и творити во всем волю Твою» (3:497–498).

«Спаси нас, Господи, и укрепи, пока здесь странствуем, чтобы делали мы то, что Ты нам повелел, и не сообразовались бы веку сему. Сохрани нас благодатью Твоей, благий Господи! И не попусти нам жить по злонавыкновению; но обрати на правый путь Твой, да не погибнем в пагубных сетях вечно!» (2:225).

«Просвети на нас лице Твое, и спасемся: благословен еси, Господи! Возжаждавшим спасения Твоего помози утверждением Твоим пребывати здесь в заповеди Твоей и не попусти нам уклонятися от Тебе в неистовства суетная и ложная, но всегда и мыслити и ходити в истине словес Твоих укрепи. Слава Богу! За все благодарение Господу!» (3:514).

«Вот вам сообщил, – завершает свои духовные наставления Старец, – как удобно можете спастись; теперь знаете и видите; остается на воле вашей, а помощь Божия на благие дела вам готова» (3:458–459).

Помощь Божия нам готова, но чтобы духовно возрастать во Христе Спасителе, постоянно «неотступно пребывать в воле Заповедавшего, соблюдать спасительное слово и свидетельствовать оное самим делом – нужно всегда испрашивать помощь Божию, предаваться всей душой воле Господней, часто рассуждать о вечности и о воздаянии на Суде Христове каждому по делам его. Действительно, нужно увериться, что здешняя жизнь дана нам на взыскание Царствия Божия, и что многими скорбями подобает внити в Царствие Божие» (1:441).

Господь хочет всем прийти в разум истины и спастися, и всех призывает к Себе, «да приимет грядущих к Нему верой и любовью, но не по принуждению – Господу угодно каждой души свое произволение. Да исполняют человеки, при помощи Господней, заповеди, данные Богом, и, исполняя их, да спасутся» (1:442).

Господь воплотился и вочеловечился ради нас, ради нашего спасения. Он пришел взыскать погибших, спасти их и всех зовет к Блаженной Вечности: «Приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененнии, и Аз упокою вы от трудов и обременения. Господь всех призывает на покой к Себе. Идти и не идти остается на воле каждого человека. – Кого Господь наказывает здесь во временной жизни, того к Себе приемлет в жизнь вечную. – Все видимое временно, а Невидимое вечно. И так многими скорбями подобает нам внити в Царствие Божие. – Без сравнения лучше идти тесным и прискорбным путем: сей путь ведет в жизнь вечную; горе будет тем, которые, уклоняясь от спасительного пути, идут пространным путем – всяких забав и веселия: по нем весело идти; только таковый путь ведет в муку вечную. – Избави Господи от сего пространного пути, но даждь нам истинный разум и терпение по тесному идти и жить по заповедям Твоим. Удиви на нас, Господи, милость Твою: презри вся согрешения наша и помилуй нас по велицей милости Твоей» (1:447–448). «Ах! Вырывается слово от самой искренности сердца: полюбите всей душой путь тесный и прискорбный, и водворится Небесное пространство в сердце вашем» (3:388).

Что необходимо для того, чтобы и здесь – во временной жизни – быть благополучными и там – в жизни вечной – обрести лицезрение Славы Божией? – Ответ Старца такой: «Надобно всей душой и всем сердцем более всего на свете любить Бога и со всеми мирствовать также ради Бога. Церковью установленные посты должно соблюдать благочестно. В среду Господь наш Иисус Христос предался за нас на страдание, а в пятницу, распявшись на кресте, совершил дело спасения нашего: сие воспоминая с благоговением, должны мы смирять постом душу свою и оказывать бедным и нуждающимся вся- кую милость. – Убеждаю вас, не прелыцать себя надеждой долголетней жизни; но разуметь истинно, что и сего дня Господь может разлучить душу от тела. Земное останется на земле: но дела и слова предстанут с душой на суд. Итак, во йсяком звании и состоянии надобно такую жизнь вести, чтобы не укоряла совесть, и помнить, что все мы перед Богом ходим и что здесь лишь странничество наше, Отечество же истинных христиан на Небеси: об этом никогда не надобно забывать. Молитвы угренние и на сон грядущим должно всегда прочитывать с особенным вниманием, как пред Самим Богом, чтобы, умоляя Господа, испросить себе во всех грехах прощение. Молитесь и за тот дом, в котором пребываете, да избавит Господь от всякого зла, и да водворится среди вас мир и благословение Божие. Во всем благоприятная умеренность, чистые мысли и воздержание чувств великую приносят пользу душе каждого, а у невоздержно живущих и утопающих в роскоши не светит разум. Будьте благополучны и во временной жизни и в вечной» (3:359–360).

«Совершенно не может ничто воспрепят- ствовать спастися. Кто что любит более всего, к тому и стремится» (1:416)

Поразмыслив о человеке плотском, также о духовном, Задонский Затворник размышляет о Святых, удивляясь их пламенной любовью к Богу, их подвигами, их ревностью, узами, страданиями за Христа Спасителя, их мудрыми наставлениями, их жаждой пить из Единого Небесного Источника.

К княжне Татьяне Андреевне Волхонской Подвижник писал: «Размышляя о святых Мучениках и о их терпении, удивляюсь, какой пламенной любовью их сердца горели ко Господу. Свирепость мучителей и все изобретаемые мучения – для них были ничто, или возбуждали одну улыбку. Между прочими нашел и вашего Ангела – святую мученицу Татьяну; довольно посмотрев на нее мыслью, мое сердце пленилось ее подвигом; поэтому радостно, в утешение ваше пишу вам» стишки, «коими Православная Церковь восклицает ей хвалу. „Ни меч, ни огнь, ни раны, ни скорби, ни глад, ни всякий вид мучения притупиша рачения. Богатство тленное, мученице, совершенно пренебрегла еси и радующися прошла еси мученическое страдание. Представше Небеснии Ангели посреде темницы, тя светом осияша, от болезней изымающе и, яко Божию агницу, прославляюще"» (1:343–344).

Святого апостола Павла инок Георгий ублажает не столько за то, что был восхищен «на третье Небо и в рай, колико за то, яко ввержен был в темницу; не толико за то его ублажает, яко слышал он неизреченные глаголы, колико за то, яко подъял узы» (3:34).

Святителя Тихона Задонского он называет истинным Христовым служителем, считает зрителем таин Божиих и заявляет: «Сей исповедник истинного учения Христова каждому вразумительно объяснил и написал, что такое есть истинное христианство и какие именно дела его, и как познавать ложных христиан. Ревнитель правды Божией и истинный Христов служитель все рассказал всем: что есть грех и что есть спасение от греха» (3:114). Святитель Тихон дважды видел растворившееся – отверзтое Небо и слышал глас: «Зри уготованная благая любящим Бога» «Сказывал Святитель, – свидетельствует Старец, – просил он Господа: скажи мне, Господи, кончину мою и число дней моих. И бысть глас: в день недельный! В 1778 году в тонком сне видел Богоматерь, седящую на облацех, и около Ее стоящих Апостолов святых: Петра и Павла; а он, стоя на коленях, просил о продолжении Божеской милости всему миру. И слышал глас, взывающий апостолом Йавлом: «Егда рекут мир и утверждение, тогда нападет на их внезапу всегубительство», и по сем от страха сего воспрянувши, стал весь в слезах и трепетен. По смерти своей Святитель явился другу своему, схимонаху Митрофану, в великой Небесной славе и сказал: «Отец Митрофан! Хощет меня всемогущий Бог прославить. И бысть невидим». От того времени народ, стекаясь от всех мест, стал служить по нем панихиды» (1:127).

Зрителем Неба воспринимает Старец и Варсонофия: «Архимандрит Варсонофий, замиравший суток трое, душой был на воздушных мытарствах истязуем за вся грехи, от самой юности соделанные, и слышал Божий глас: молитв ради Пресвятыя Богородицы и священномученика Мокия и Андрея Стратилата отпущаются ему грехи (!) и дается время на покаяние» (1:126).

О святителе Мир Ликийских Николае сказано: «Святитель Николай Чудотворец не доволен одним внешним украшением его иконы; он ревнует о том, чтобы все чтущие святую память его исполняли заповеди Божии» (3:640).

«Теперь прошу вас, – пишет Задонский Затворник в другой раз, – вообразить в душе вашей, сколько угодно вам, и представить страдания и муки, претерпенные с любовью за Христа святой мученицей (Параскевой. – K. C.). Страдания и муки кончились, но слава ее в радости Ангельской бесконечно пребывает. Прошу помыслить и об истинной славе на Небеси. Она неизреченно содержит в себе все сладости Небесные: как же нам не оставить и не отвергнуть земные блага ради неиз- реченных Небесных благ, и не претерпеть с радостью всякие скорби, сопровождающие нас в блаженную вечность – в Царствие Божие?» (3:518).

– «От благих начинаний – благие и последствия: от воздержания и поста следует чистота душевных чувств, радость сердца и веселие приятное и сладкое. Оно вмещается в алчущих и жаждущих Небесного Света – Христа» (1:348), в ищущих Единого «Небесного Источника неисчерпаемого богатства» (1:417).