Читаем Ветхий Завет

Между двумя водами

О свободе

Из страны греха человек идет к Богу…

Вот тут мы переходим к важнейшему смыслу повествования об исходе еврейского народа и странствии по пустыне: не просто история народа, который когда-то шел по пустыне, но отображение, конспект духовной жизни каждого христианина.

Мы все были в стране греха. Мы все однажды выбираемся оттуда. Для нас всех начало пути Крещение. Но путь сложен, труден. Образ этого пути есть пустыня, потому что жить по-христиански в этом мире тяжело. Поэтому исход сопровождается для еврейского народа великими знамениями и чудесами. И для нас тоже. Когда начинаем верить, сразу после Крещения мы испытываем невероятную близость к Богу, с нами происходят какие-то чудеса, иногда очень яркие. Иногда мы понимаем, что это чудо, но сказать об этому кому-то не решаемся, потому что другой и не поверит нам. Тем не менее у каждого есть какая-то толика чудесного вмешательства Бога в жизнь. А потом наступает период, когда ты вроде уже рядом с Богом, в церковь ходишь, пытаешься заповеди исполнять, что-то делать для Бога, а такое ощущение, что Его нет, убежденность ослабевает. В конце концов, человек часто впадает в уныние, в тоску. Это приводит к тому, что источник духовной жизни бьет все слабее и слабее… Правило не исполняется… В церковь ходим, пересиливая себя, а не радостно бежим… Творить милостыню, давать жертву уже не хочется… Только память остается: когда-то Бог нам сильно помог.

Повторю, вся история еврейского народа – это квинтэссенция человеческой жизни с Богом. В ней хотелось бы обозначить последовательность этапов. Сначала происходят чудеса. Они заставляют человека поверить. Благодаря своей вере человек уходит из страны греха, попадает в пустыню, откуда он всеми силами стремится в какую-то неизведанную, непонятную ему Землю Обетованную. Его ведет туда Бог. Что это за земля, он не знает, но понимает, что там очень хорошо. Для евреев это была Земля Обетованная, для нас – Царство Небесное. Начало пути в пустыню для евреев – это переход через Чермное море. Чтобы войти в землю обетованную, они переходят через Иордан, дважды переходят через реку. Как говорят некоторые толкователи Библии, святые отцы, между этими двумя водами и пролегает жизнь человека.

Евреи вошли через Иордан в Землю Обетованную. Для нас Иордан – это смерть; на самом деле войти в Землю Обетованную, в тот рай, куда мы стремимся, мы здесь в полноте не можем. Даже если мы переживаем какую-то необыкновенную близость Бога – святые всегда очень трепетно ощущали эту близость; она была кратковременна, люди дышать в этом состоянии боялись, чтобы не спугнуть хрупкую благодать Божию, ощущение близости Бога.

Полнота счастливой, радостной жизни с Богом возможна, конечно, только в смерти. Фактически получается, что вся христианская жизнь есть пустыня. Хотел бы сослаться, чтобы не было каких-то недоумений, на слова святого апостола Павла, которые он говорит в десятой главе Первого Послания к Коринфянам. Там целый отрывок (с самого первого стиха по 11-й) посвящен исходу израильского народа. Написано, что все израильтяне, переходя через Чермное море, крестились в Моисея в облаке и в этом море. И все, что происходило, продолжает апостол Павел, с этим народом, происходило для нас – описано в наставление нам, достигшим последних веков.

Священное Писание при всей его научной интересности – не просто явление духовной культуры человечества; гораздо важнее, что Священное Писание – это Откровение каждому человеку: не просто набор исторических сведений, но правда, которую необходимо знать и применять все Откровения, эти образы к своей собственной жизни – без этого Библия останется для нас мертвой книгой. Надо читать ее и понимать, как ее слово относится ко мне лично.

Исход сопровождается очень важным событием для еврейского народа и для нас с вами. Когда в очередной раз фараон отказался отпустить народ, Бог сказал Моисею, что в каждой еврейской семье этой ночью должен быть заколот ягненок. Если семья не может съесть ягненка, в доме должны собраться две семьи, но агнец должен быть съеден. Когда закалывается ягненок, сцеживается кровь; ею должны быть помазаны косяки домов. Моисей сказал, что в эту ночь ангел смерти пройдет по Египту и в каждой египетской семье умрет первенец мужского пола. Только кровь на косяках может спасти обитателей дома от смерти.

Когда евреи исполнили этот обряд, ночью прошел ангел смерти по Египту, и все первенцы мужского пола в каждой семье – от фараона до последнего раба – были найдены мертвыми.

Семья должна приготовить агнца, не сокрушая никакой кости, то есть целиком его испечь на огне. Потом должна вкусить этого агнца с горькими травами, с вином, но важно другое – все члены семьи должны быть в полном одеянии, как люди, готовящиеся отправиться в путь. Отцы семейства должны держать в руках посохи, на ногах у них должна быть обувь – это совсем странно для евреев: ели они не сидя, а возлежали на коврах, и в обуви это было очень неудобно.

Суть в том, что надо было быть готовым выйти. Это ночь освобождения. Они вряд ли это чувствовали, но потом, празднуя, должны были это вспоминать. День освобождения должны были каждый год праздновать 14 нисана. Заключенный, понимающий, что утром он будет свободен, не спит всю ночь, уже собрал все свои скудные пожитки, одет, готов, как только откроется засов, бежать радостный и петь песнь Богу, что свободен – это хочет показать и этого хочет добиться Бог от евреев: чтобы они из Египта бежали, как заключенные из мест заключения. Чтобы они выскочили, как стрела из натянутого лука. Готовность идти за Богом они должны продемонстрировать. Они еще не знают об этом, поэтому Моисей их так воспитывает.

А будущие поколения, которые будут это праздновать, должны иметь мысль, что Бог зовет и надо идти за Ним с поспешностью, не как жена Лотова, например: «а я то соберу, другое соберу, прощальный взгляд брошу на оставляемое имущество».

Человек, призванный и спасаемый Богом, должен бежать из страны рабства и греха, не оглядываясь – эта мысль заложена Промыслом Божиим в чин заклания агнца. Это событие получило название пасха, что значит «переход»: евреи переходят из одного состояния в другое. На первый взгляд, понятно – из рабов в свободных: бегут из страны, где они были рабами.

Но представления, что они бегут именно к свободе, нет ни у них, ни у нас. Этот переход предполагает, что люди, его совершающие, освобождаются из состояния рабского в свободу детей Божиих, как сказал об этом апостол Павел. То есть не просто «они были рабами, а стали свободными», тут гораздо более глубокое изменение человека происходит, от состояния раба греху в состояние свободного сына Божия – свободного как сын в доме своего отца.

Ярче всего этот переход мы чувствуем в Пасху. Мы становимся детьми Божиими. В этом глубоко личный смысл вершины литургии. Мы поем при ее завершении. Мы называем Бога своим Отцом и причащаемся той пищи, которую Он нам дает; через это усыновляемся – это усыновление Отцу: мы обретаем свободу, как обретает ее царский сын, вот какое изменение происходит.

Пасха – не просто переход через Чермное море, это переход из одного состояния в другое. Вот этого евреи не поняли. Бог ждет от нас больше всего одного – чтобы мы ощутили себя именно Его детьми и всей глубиной нашего сердца поняли, что Он – наш Отец.

Кровь ягненка, которой помазаны косяки домов, спасает первенцев еврейского народа от смерти. Ангел прошел, умертвил иных, – а они остались живы. Они спасаются от фараона (фараон – это образ врага). Благодаря этой крови они освобождаются из страны, где их заставляли делать не то, чего хочет Бог, а то, чего хочет их господин. Только когда придет самое важное в мире 14 нисана, тогда спаситель мира Иисус Христос, который есть агнец Непорочный, закланный за нас, принесет Себя в Жертву на Кресте и Его пронзят копьем, – истечет Кровь, насыщающая всех людей, и нас в том числе, до скончания этого века. Он есть тот агнец, который спасает человечество от рабства дьяволу, от страха смерти, от рабства греху. Спасает, чтобы мы освободились от насилия дьявола, который, как говорит апостол Павел, посредством страха смерти нас делает своими рабами и заставляет грешить. Бог нас от всего этого освобождает посредством крови Христовой, и мы становимся усыновленными Богу, свободными; мы теперь не боимся смерти, а раз не боимся смерти, то не боимся дьявола и, стало быть, свободны от греха.

Конечно, это будет потом, когда мы придем в ту обитель, ради которой вышли из страны греха. Становление в свободе – это не моментальный процесс, это медленный переход из рабского состояния в состояние сына Божия, дочери Божией; он совершается на протяжении всей жизни. Только за порогом смерти мы обретем полноту свободы, если всю жизнь здесь к ней стремились.

Кровь агнца – самый яркий и самый важный прообраз Иисуса Христа в Ветхом Завете. Когда мы причащаемся, то должны в себе взращивать именно эти мысли; Бог желал, чтобы их помнили евреи. Если мы причащаемся, это весть свободы. И мы должны, насколько хватает наших маленьких сил, к свободе устремляться – бодрствовать, чтобы сердце наше не пленилось суетой мира, постоянно желать бежать от греха к свободе.

Как только слабеет наше желание к Царству Небесному, мы начинаем прикипать к этому миру, погружаемся в плен его, начинаем роптать, грешить – возвращаемся в то состояние, из которого Бог нас освободил.

Когда еврейский народ вышел в пустыню, фараон одумался и пытался их догнать, и догнал при переходе через Чермное море (это не Красное море, как принять считать; что это за водоем, мы не знаем; это и неважно. Важно, что они дошли до достаточно большого водоема, а сзади напирают египтяне)… Они взмолились к Моисею, Моисей взмолился к Богу, простер жезл, вода расступилась, и еврейский народ прошел – вода стояла стеной с двух сторон своеобразного коридора; по дну его и прошли евреи на другой берег. А египтяне, побежав за ними, все были погублены.

Как говорит апостол Павел, это есть прообраз ветхозаветного крещения. Они шли за Моисеем, верили в Моисея, как своего вождя. Облако их накрыло (там сказано: они сквозь облако прошли) – это присутствие Святого Духа. Но смысл в чем? Они должны были, пройдя через это Чермное море, дальше верить Моисею, как мы призваны верить Христу; облако их осенило, чтобы подать им силы пройти по пустыне (а уж как они ими воспользовались, зависело целиком от них).