Священномученик Алекси́й Москвин, пресвитер

Краткое житие священномученика Алексия Москвина

Священномученик Алексий Москвин родился 17 марта 1891 года в городе Бежецке Тверской губернии и происходил из семьи военного. Он окончил Тверскую Духовную Семинарию в 1912 году, после чего принял священнический сан и был определен к церкви села Савцыно Тверской губернии, где прослужил почти 18 лет.

6 февраля 1930 года отец Алексий и еще 10 человек из окрестных деревень были арестованы по ложному обвинению в участии «в кулацкой антисоветской группировке», батюшка был осужден на ссылку в Северный край. В 1933 году будущий священномученик вернулся в Калининскую область и был определен к храму села Борисково Кесовогорского района Тверской области.

8 октября 1937 года иерей Алексий Москвин был снова арестован, заключен в кашинскую тюрьму и обвинен в контрреволюционной деятельности, направленной на развал колхозов. Отец Алексий виновным себя не признал и был расстрелян 3 ноября 1937 года по приговору от 1 ноября. Реабилитирован 10 сентября 1989 года. Прославлен Архиерейским Собором РПЦ 2000 года.

По материалам: Православная Энциклопедия Т.1, С.651

Источник: http://pstgu.ru/

Полное житие священномученика Алексия Москвина

Алексей Алексеевич Москвин родился в 17 марта 1891 года в Бежецке в семье чиновника Бежецкого уездного по воинской повинности присутствия. Учился в Бежецком духовном училище, по окончании которого поступил в Тверскую духовную семинарию. Сохранилось семинарское свидетельство, из которого мы узнаём, что юноша учился не блестяще: при отличном поведении, он имел тройки по некоторым предметам учебного курса. (Эту «живую» подробность не хотелось бы опустить, придав образу святого никому не нужный лоск. Напротив, представляется важным, по возможности, увидеть в святом подвижнике живого человека с присущими ему порой немощами и несовершенствами, которые он преодолевает в своей христианской жизни.) Окончив семинарию в 1912 году «по второму разряду», Алексей женился на дочери Савцынского священника Николая Алексеевича Носова. В том же 1912 году он был рукоположен во священника к церкви святителя Николая, архиепископа Мирликийского, села Савцыно. В браке о. Алексия и Павлы Николаевны родились пять дочерей: Мария, Елена, Екатерина, Ангелина и Софья. Семья Москвиных содержала крепкое хозяйство: «дом, сарай, двор, амбар, дровник, лошадь, корову и две овцы», а также надел земли в 7 гектаров. Вероятно, часть земли семья могла сдавать в пользование, а вот хозяйство обслуживали своими силами. Использование наёмных работников непременно было бы отражено в следственных делах, но там об этом нет ни слова.

Большая часть служения отца Алексея пришлась на годы советских гонений.

В 1929 году катализатором этих гонений послужила кампания по коллективизации и раскулачиванию. Власть приравняла сельское духовенство к кулачеству, а церковные приходы к коммерческим предприятиям. Храмы и священники облагались непомерными налогами и трудовыми повинностями, которые зачастую делали невозможным служение в церкви. Духовенство было отнесено к категории лишенцев, то есть лиц, лишённых гражданских прав, воспринималось как социально-чуждый элемент. Налогообложение священно- и церковнослужителей исчислялось по самой высокой шкале – 81% подоходного налога.

Савцыно было большим селом, и в храме святителя Николая служили два священника. 8 февраля 1930 года настоятель церкви священник отец Евгений Макросов обсуждал со своим собратом и сослужителем иереем Алексеем Москвиным, как можно изыскать средства, чтобы уплатить страховой взнос, определённый для храма в размере 2000 рублей. Денег не было, и на следующий день после Литургии, на которой собралось около трёхсот прихожан, отец Евгений заявил: «Настали нам последние дни. Нас давят большевики налогами, сегодня последняя служба, церковь будет закрыта, меня возьмут, я прошу вас простить меня и помолиться за меня». Действительно, вскоре священник был арестован.

Спустя три дня, 11 февраля 1930 года, житель Савцыно пятнадцатилетний пионер, допрошенный следователем Бежецкого окружного отдела ОГПУ в качестве свидетеля, показал, что «перед праздником «Крещение» местный поп Алексей Москвин в нынешнем году ходил по приходу по домам с молебном и зайдя к нам в дом к отцу стал вести разговор о том, что совсем задушили налогами и поэтому он отказывается служить, кроме того задушили и хлебом, говоря что вот уже последний тулуп продал». 17 февраля 1930 года отец Алексей был арестован по обвинению в антисоветской агитации. На допросе, состоявшемся в тот же день, он не отрицал, что в разговорах с близкими людьми высказывал недоумение по вопросам о раскулачивании и налогообложении. Оба священника были приговорены по статье 58 п.10 к высылке в Северный край сроком на три года, оба отбыли ссылку, которая закончилась в 1933 году.

6 апреля 1933 года отец Алексей Москвин, по постановлению тройки ОГПУ, был освобожден с лишением права проживания в 12 населенных пунктах СССР и местности, откуда выслан, в течение трех лет. В связи с этим ограничением прав, о. Алексий не мог уже вернуться в Савцыно. Священник поселился с семьёй в деревне Зиновка Кесовогорского района. Очевидно, он не мыслил себя без служения у Престола Божия, поэтому принял назначение в церковь Тихвинской иконы Пресвятой Богородицы с. Борисовское. По воспоминаниям дочери отца Алексия Ангелины, деятельность священника вызывала раздражение властей, особенно председателя местного колхоза. 8 октября 1937 года священник был вновь арестован.

15 октября инспектор Комитета по заготовкам сельхозпродуктов, допрошенный в качестве свидетеля, показал, что священник ведёт активную антисоветскую деятельность, приводящую к срыву хлебозаготовок, агитирует крестьян справлять религиозные праздники и «организовал около себя женщин-единоличниц, которых заставлял ходить по окрестным деревням собирать деньги на содержание церкви… Кроме этого говорил, что в колхозах заставляют мужика работать непосильно и без выходных дней, и мужик может получить духовный отдых только лишь в церкви.»

На допросе 19 октября, следователь спросил о. Алексея: «Признаёте ли себя виновным в том, что вы в церкви произносили контрреволюционные речи, говоря, что необходимо добиваться от соввласти признания религиозных праздников и празднований таковых всем колхозом, также призывали верующих производить сбор денежных средств на содержание церкви и духовенства, одновременно призывая колхозников не подчиняться существующему строю власти?» Обвиняемый отвечал: «В 1937 году в июне месяце я совместно с церковным старостой Задонским в один из праздников выступал перед верующими, которым я объяснил параграф 9 договора о производстве ремонта церкви, для чего необходимо производить сбор средств. Что же касается призыва колхозников к организации церковных праздников, и неподчинения соввласти, я не призывал».

Обвинения священника в призывах к неподчинению советской власти и в произнесении бранных слов в адрес руководителей Советского государства выглядят крайне несостоятельными и должны остаться на совести лжесвидетелей. Несмотря на это, 1 ноября 1937 года Тройкой УНКВД по Калининской обрасти отец Алексий Москвин был приговорён к расстрелу. Священник был расстрелян в г. Калинине и погребён в безвестной могиле. По воспоминаниям дочери о. Алексия Ангелины, его вдова и пятеро детей остались жить в чужом доме. Люди любили священника и тайком помогали его семье. Вскоре после ареста 14-летняя дочь о. Алексия собралась навестить отца в тюрьме (мама была больна). В семье думали, что отец находится в Кашинской тюрьме. (По материалам следственного дела нам известно, что следствие велось в Кесовой горе, а потом о. Алексей был преведён в Калинин.) Необходимо было преодолеть путь более 30-ти километров по бездорожью. В тюрьме Кашина девочке сказали, что её отца там нет. «Времени не помню, — вспоминала на склоне лет Ангелина Алексеевна своё возвращение домой, — вся дорога прошла в слезах». Вдова священника Павла Николаевна так и не узнала о судьбе мужа. Она скончалась в 1974 году. Дочери не имели сведений о судьбе отца до 1990 года.